День: 18 августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

Отдышавшись, пересчитав ушибы и определив, что ходить он вполне способен (хотя ощущения говорили совсем об обратном), Фелико покинул гостеприимную улочку. Здесь, в припортовых кварталах, ложились под утро, а вставали только к полудню, и улицы были пустынны. Не слишком трезвый мужчина с занавешенным спутанными волосами лицом не привлекал внимания редких прохожих. Стоило рискнуть и наведаться в ОГР? Нет, не стоило. Стоило попробовать обезопасить себя от лишних расспросов?..
Дорогу, которой Банни ходила на работу каждое утро, Фелико знал едва ли не лучше нее — за полгода перехватывать девушку прямо здесь приходилось всего два раза, но темный маг редко полагался на шансы. Акуромант несколько раз проверил все выходы из проулка, но никакого намека на засаду здесь не было. Может быть, про него забыли, скорее — сосредоточили основные силы в других местах. Из-за угла показалась светловолосая инквизитор. Фелико вздохнул и отделился от стены, наводя револьвер на бывшую наблюдательницу.
- Ты... Что? - девушка потрясенно переводила взгляд то на его лицо, то на дуло знакомого револьвера: «дракан», любимая модель Фелико на такой дистанции. Почему-то подумалось, что при выстреле пистолет ярко рыгнет струей пламени, а еще — что будет, наверное, очень больно. От чувства несправедливости хотелось расплакаться, но таких вещей Летисия Линтон не позволяла себе лет с двенадцати.
- Мне нужны все аттрибуты церковной власти, которые у тебя с собой, - Банни вряд ли пошла бы на роль приманки в засаде, но темный маг все же то и дело от нее отвлекался, лишний раз пытаясь прощупать местность вокруг. Сейчас он жалел, что когда-то сводившие его здесь с ума тепловые ауры виделись не так далеко. Вблизи не было никого. Банни покачала головой.
- Если это хорошее дело, я и так пойду с тобой, ты же знаешь... - девушка неуверенно отступила на два шага. Маг взвел курок. Она остановилась. - Скажи, пожалуйста скажи, что случилось!
Теперь слезы вышли из-под контроля, и предательски прочертили на щеках глянцевые дорожки. Фелико улыбнулся, так же неприятно, как улыбался вчера.
- Мне захотелось подышать свежим воздухом. Остальное узнаешь дома. Давай быстрее.
Не сводя с него взгляда, инквизитор сняла с шеи амулет, вытащила из сумки наручи и удостоверяющие бумаги. Еще один божественный символ, размером с ноготь, на простой серебряной цепочке, лег на камень за остальными.
- Это просто от меня. Я надеюсь, что ты одумаешься, пока не станет поздно.
- Уже поздно, - покачал головой Фелико, подбирая трофеи. - Хочешь помочь — забудь до вечера, что мы встречались.
Когда он скрылся за поворотом, Банни торопливо вытерла слезы и пообещала себе, что сама на него заявит. Этим же вечером.

Теперь у малефика был шанс выбраться. Не хватало только подходящей замены Банни. Здесь девиц было достаточно, особенно там, где улицы густо усыпали притоны, но Фелико слишком хорошо знал тамошний народ, чтобы ожидать от них хоть чего-то. Солнце взошло повыше, и обычно игнорировавший этот факт маг теперь старался вовсе не смотреть на освещенные золотым светом участки. Подарок двух инквизиторов прочно поселился под кожей, тягучая боль и головокружение, давно переставшие усиливаться — но и не отпускавшие. Надеяться на малознакомую женщину в таком виде?..
Еще была Весна - восходящая звезда грошовых притонов, пятнадцатилетняя певичка с неплохим актерским талантом, умением материться как настоящий портовый рабочий и большой страстью к кровавым дракам. Она была должна Фелико столько, что выдать бы не позволила гордость, и она умела убеждать людей... в чем угодно. Но и этот вариант был не без изъяна - броская внешность девчонки была еще приметней темной горошины метки у виска мага.
Размышляя, Фелико привычно и бессистемно на вид шатался по полупустым кварталам. Эта улица почти была набережной — в просветах домов, так близко, что слышен был плеск, проглядывала речная вода. Где-то здесь раньше жил демонолог, тот редкий случай, когда связь выглядела не россыпью гейзеров, а ниточками, тонкими на вид, но удивительно крепкими. Эта паутинка не исчезала даже тогда, когда незнакомый маг спал, ел или рыбачил. Сейчас, найдя нужный дом, маг прижал к стене разбитые пальцы... и не смог уловить даже отзвука.
Что-то неожиданное произошло в городе? Прошлой ночью солдаты говорили о демоне, расшвырявшем флот лиа. Фелико решил, что они безбожно преувеличивают. А если нет?..
А еще в доме было что-то другое. Остановившись у притененного западного окна, маг задумчиво вперил взгляд в коротко остриженную молодую женщину, вошедшую в незнакомую комнату. Мешковатая ткань рубашки, чашка без ручки в ладонях, раскиданные по столу плетенки, еще по-сумеречному серый цвет, все в этой картине перекликалось друг с другом. Все, кроме неаккуратного вороха ниточек, что, переплетаясь в груди этой женщины, тянулись от нее в какую-то неизвестную бездну.

Она почувствовала, за ней наблюдают, повернула голову в сторону окна, посмотрела сквозь запрошенное соленой пылью стекло. Несколько долгих, словно неторопливо сбегающие с зимней ветви капли, секунд женщина смотрела на Фелико, а потом мотнула головой, как будто предложила: заходи. С неожиданной для "пьяного типа" легкостью маг пожал плечами и скользнул к двери. Она была открыта. Женщина встретила на пороге и склонила набок голову, задумчиво разглядывая гостя. Налетевший с улицы ветер встопорщил ежиком короткие волосы, качнул пару длинных прядей возле плеч.
- Ты что-то хотел? - с детской непосредственностью спросила хозяйка.
- Старик, который жил здесь, - улыбка гостя неожиданно контрастировала со следами драки и резким запахом пороха. - Ты на него похожа.
Женщина склонила голову к другому плечу, помолчала секунду.
- Он был моим дедом.
- Был?
- Он умер ночью, - ответила внучка и махнула рукой в сторону комнаты, предлагая пройти.
Маг последовал приглашению. Он остановился у стола, заваленного плетенками, невольно протянул руку, словно пробуя температуру воздуха рядом с ними.
- Расскажи, пожалуйста.
Чтобы просьба не выглядела голословной, гость отвлекся от украшений и убрал назад неровно подстриженные длинные волосы. Причудливой родинкой сверкнуло клеймо на скуле.
Женщина присмотрелась снова, с любопытством.
- Дедушку забрали инквизиторы, - сказала она, потом протянула руку. - Я - Иснари.
- Меня еще вчера звали Фелико, - улыбнулся в ответ малефик. - Сейчас не уверен.
Иснари спрятала руку за спину.
- А, извини. - в светло-карих глазах снова промелькнуло любопытство. - А почему? И что это такое? - другой рукой женщина указала на клеймо на скуле.
- Награда за заслуги перед короной. А имя за эти же заслуги сейчас ищут, чтобы пожаловать именными наручниками. Ну, или раствором. Что ты вплетаешь в них? - пальцы мага остановились над хрупкой плетенкой, словно в задумчивости.
- Мелких духов, - махнула рукой внучка и села на лавочку за столом, неожиданно - погрустнела. - Тебя, наверное, как дедушку.
- И, возможно, не только. Пугают меня эти совпадения... - Фелико, наконец, взял фенечку в руки, погладил изучающе. - Можешь еще раз пересказать в деталях то, что произошло?
Иснари сбросила стоптанные шлепанцы с ног и скрестила ноги, сидя на краю лавки.
- До полуночи, - сказала женщина. - Дедушка чувствовал, что за ним придут - прочитал по звездам. За ним трое пришли, с чудодеем, а он... ничего не сделал. Позволил одеть на себя браслеты Святого Гротха и отвести в фургон.
Она помолчала, качнулась из стороны в сторону.
- Потом его звезда погасла.
- Таак... - Фелико зажмурился. Методы инквизиции были для него вечной загадкой с точки зрения логики. Убить пистолетом или ножом - неет, только кулак и молния. Или раствор. Словно неизвестный изобретатель адской ванны оплатил ее использование на сотню лет вперед. Ощущение совершенной ошибки растаяло в спокойном воздухе комнаты - будто и не было.
Все-таки Ясный. Что же там случилось?
- Я собираюсь выжить, - гость вынырнул из своих мыслей только спустя минуту. И сразу же улыбнулся. - Для этого мне понадобится помощь. Твоя помощь. В обмен я постараюсь помочь тебе.
Иснари вопросительно изогнула бровь, но островатый нос сразу же дернулся - вот лиса!
- О, недобитый. - прозвучал откуда-то из полумрака глубокий голос.

"Недобитый" за какую-то пару секунд успел отшагнуть в тень, выхватить револьвер и прицелиться в сторону голоса. Потом покачал головой и снова спрятал оружие. Маг кивнул невидимому собеседнику и снова повернулся к сатяре.
- Степень раскрытия таланта очень трудно доказать. А то, что ты с той стороны - видно.
- Ладно, - снова донеслось из темноты.
- Ее тоже, как дедушку, - дернула острыми плечами женщина.
- И сколько малефиков пило с инквизиторами в эту ночь? - задумчиво поинтересовался Фелико то ли у себя, то ли у стола, то ли у бестелесного собеседника.
- Не знаю... но демонологов - много.
- Ясный?
Лисица взяла из кучи одну из фенечек и посмотрела на тусклый, бледно-зеленый бисер.
- Там рвануло, - прозвучало из темноты.
- Демона, демонолога, инквизиторов? - бесстрастно продолжал допрос Фелико.
- Коха мертвый, призывал Фурфура, - отвечал голос из полумрака. - Рядовым инквизиторам не под силу удержать такую тварь.
Маг расхохотался. Хрипло, но с мрачным весельем.
- Хорош, - Фелико посерьезнел. - Жаль, что не пережил подвига. И теперь инквизиция косит всех кто попал под руку, так?
Иснари завязала на запястье браслет.
- Похоже, что так. - ответила невидимка.
- Знать бы еще, чей приказ... Иснари, у меня есть подлинные документы и знаки отличия инквизитора, женщины твоих лет. Возможно, их уже ищут, возможно, не станут до вечера. Для меня это шанс выйти из города. В обмен я сделаю все что возможно за этот короткий срок, чтобы другой демонолог тебя не нашел так просто, а еще пообещаю, что если нас поймают, ты уйдешь оттуда живой.
- О...
- Помолчи, а? - обернулась к полумраку женщина. Она бросила взгляд из-под ровной и прямой челки на гостя, прищурилась с задумчивым любопытством. - И куда ты пойдешь?
- Поброжу по окрестностям, пока они тут все вскопают. Потом вернусь, - улыбнулся малефик.
- Возьмешь лису в карман?
- Лиса осознает, чем могут грозить такие прогулки? - вопрос прозвучал почти риторически.
Иснари наморщила нос, а потом подперла подбородок ладошкой.
- Я регистрироваться не хочу.
- Значит осознаешь, - усмехнулся маг. - Да, возьму.
- А меня? - снова всколыхнулось в полумраке.
- А тебя я удержать не могу, и ты это лучше меня знаешь, - беззлобно огрызнулся на притененный угол акуромант.
На более яркий свет выскользнула тень, лишенная даже намека на образ. Тень свернулась крылышком за ухом лисицы и печально вздохнула. Иснари почесала ее за ухом, как кошку.
- Джана, - хмуро буркнула тень.
- Рад что не Коха, - мрачно поздоровался маг.
- Я его тоже хотела лично убить, когда убивали меня, - любезно ответила демонолог.
"Я и сейчас не против", - эту мысль Фелико решил не озвучивать.

День: утро восемнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: с2
Фактическое местоположение: с2 (Лаборатория)

Вильгельм Эленберг вошел в казармы для личного состава и исчез.
Вернее, так – сторонний наблюдатель, разумеется, не придал бы никакого значения тому, что какой-то человек (высокий, черноволосый, с аккуратной бородкой) в офицерской форме вошел в казармы, распахнув дверь пинком. Не удивился бы наблюдатель этот и тому, с каким стуком захлопнулась за ним дверь.
Но загляни он в помещение двумя минутами позже, обойди он все комнаты, все коридоры – он не смог бы обнаружить ни следа Вильгельма Эленберга. Который, действительно, исчез.
Впрочем, это был далеко не первый случай. В этот барак довольно часто заходили люди, которые потом не выходили обратно. И наоборот, выходили оттуда люди, которые никогда не заходили. Во всяком случае, ни один сторонний наблюдатель, даже самый… наблюдательный, не мог бы за них ручаться.
Эленберг, между тем, всего-навсего вошел в подсобное помещение, дверь в которое была хитро замаскирована под стенную панель. Да и подсобного помещения там, по сути, не было – а была лестница. Вниз.
В коридорчике гулко отдавались шаги. Совсем скоро Эленберг оказался… в казармах. Только уже в других казармах. Подземных.
Лаборатория приветствовала своего верного цепного пса.
Череда коротких и быстрых: «Здравствуй! Ну как успехи?» - «Вполне успешно, спасибо», и прочей ерунды в том же духе. Эленберг не любил ни приветствий, ни прощаний. Если разобраться, он вообще мало что любил. А разбираться не любил особенно.
Дверь в кабинет Радцига он тоже открыл пинком, по привычке. Но тут же несколько пожалел об этом, потому что начальник был не один, а с магом.
- Эвлин, - Мике поднял ладонь в приветствии, - раньше вечера тебя тут не ждали.
Маг, худощавый и сухой Йенсен, как всегда флегматично окинул Эленберга бесцветным взглядом и отвернулся. Перед ним стоял кристалл связи, из чего Вильгельм заключил, что они готовились к переговорам (а он, соответственно, им помешал).
- Если хочешь, могу уехать обратно в Неуштадт, - хмыкнул Эленберг.
Он же Эвлин.
По старой памяти «Криона-2».
- Лучше оставайся, - добродушно улыбнулся Мике. – Мы тут как раз собираемся выяснить судьбу твоего доброго приятеля…
Рука Эленберга невольно потянулась к подбородку.
- … майора Фиерса, - закончил Радциг. – Садись. Кресло у стены, как всегда, ждет тебя.
Вильгельм, чувствуя себя непривычно послушным и от этого начиная кипятиться, сел. Закинул ногу на ногу, скептически глянул на кристалл связи еще раз; достал из кармана табакерку, высыпал немного черного порошка на тыльную сторону запястья и втянул одной ноздрей. Повторил. С интересом воззрился на мага и Радцига.
Йенсен колдовал над кристаллом, тот уныло потрескивал, а потом вдруг перестал.
- Пожалуйста, - сухо сказал маг. Михаэль кивнул, зачем-то постучал по столу и деловито произнес:
- Связь при малой базе номер два, прием.
Шипение в кристалле длилось всего пару мгновений - словно на том конце кто-то сидел и ждал сообщения.
- Приём-приём! Ну что, красавчики, какая у нас тут связь-то? - раздался в такт световым импульсам с другого конца бравый старческий голос.
- Хорошая связь, не сбоит, - в тон отозвался начальник. - Говорит подполковник Михаэль Радциг, имею несколько важных и неотложных вопросов.
Чуть помолчав, добавил:
- Неофициальных, кстати.
- Неофициальных... Значит, снова связь секретная, - нервно буркнул голос на той стороне. - А я думал - иного рода. Ну раз нет, так нет - чего пытаете, целибатнички?
Эвлин, услышав о "целибатничках", поперхнулся и закашлялся.
Мике махнул в его сторону рукой - потише, мол, там, - и поинтересовался:
- От нашей базы выдвигался в земли Шэн-лие отряд под руководством майора Фиерса, выступили седьмого августа. С того времени от майора были какие-нибудь сообщения?
- Какие-нибудь были. А вам какие из нибудь интересны, господин подполковник? Кстати - а полковника услышать нельзя? Просто уж простите, неудобно всё время с под-кем-то разговаривать, засмеют же старика Дамната, ой и засмеют! У нас тут кроме меня дубов - рощица малая, и каждый дубее дубового - как пить дать засмеют!

"Пошли его куда подальше", - одними губами посоветовал Эвлин, который начал терять терпение. Радциг показал ему кулак.
- Полковника нельзя, - сокрушенно вздохнул он, - полковников на малые базы не отправляют. Только тех, которые «под», - он добродушно хохотнул, - ну да куда ж деваться... Собственно, нам интересно, когда маойр связывался со Штабом, в каких при этом находился обстоятельствах и что собирался делать дальше.
- Было, связывался. С трудом, правда - магу у них плохо было, как мне после кутежа лет эдак тридцать назад. Ох, стар я, стар, косточки мои уже без смазочки на спирту совсем не движутся, только скрипят себе марши военные, - или Дамнат и правда цитировал одну из популярных театральных постановок, или просто так удачно вписывался в роль, но говорил - как по тексту. - Вроде говорил - через какую-то хрень идти хотел, а не дошёл. Вот я, помнится, тоже, шёл как-то через лесок до озера - девки там купались, охота было из кустов полюбоваться, так они ж...
Эвлин выругался так громко, что Дамнат вряд ли мог его не услышать.
Радциг понял, что строгим внушением дело не ограничится, приподнял со стола увесистую бронзовую пепельницу и продемонстрировал ее Эленбергу. Тот тихонько зарычал в ответ.
- Через какую... хрень он хотел идти, не припомните?
- Выжженная земля, - вдруг подал голос Йенсен, до того молчавший, точно рыба.
- Выжженная земля? - повторил за ним Мике.
- Через полную хрень, раз уж их магу так хреново было, что не дошли, - логично рассудил Дамнат. - А перебивать нечего, я и сам так умею!
В подтверждение умения брань, только что выплюнутая Эленбергом, была повторена с другой стороны связи слово в слово, с парой добавлений и указкой о том, что старших (едрить...) перебивать (чтоб тебя...) плохо (и мать вашу мол...).
- А они меня тогда ж, стервы, подстерегли и голышом в крапиве вываляли, бабий род, чтоб ему пусто было! Добро хоть и я не промах был, зацапал одну - ух и жгучая была, ух и горячая. Оно, конечно, может и не совсем она, а всё больше крапива, ну да кто ж разбирать-то будет. А Фиерс ваш обещал потом обходить ту хрень с севера, а потом тоже на связь выйти. Вот и она, деваха та, тоже обещала - жди, мол, здесь, снова приду... Ан не пришла. А я всю задницу себе изжег, пока ждал - молодой дурак был, думаю, мало ли, раз понравилось ей, можно бы и потерпеть... Вы на досуге, как целибат-то надоест, попробуйте, крапива от целибата - первейшее средствие!
Вильгельм не выдержал и вышел в коридор, громко хлопнув дверью. И не вернулся, пока не принял еще одну дозу спасительного нюхательного табака.
Радциг, со странно подергивающейся улыбочкой, пытался продолжать переговоры:
- Обязательно попробуем. Так вышел майор на связь? Или не вышел?
- Если и вышел, то явно не на связь, господин подполковник, - вполне себе серьёзно рассудил Дамнат. - С тех пор - глухо, как в заднице у страйдера, уж простите за техноругань. Ждём его, горемычного, а всё нет и нет. Может, с кристаллом что, или маг, бедняга, преставился всё же? Вы их с какой надобностью ищете? Не лиа ли у нас тут шастают, думаете небось?
"Было бы грустно", подумал бесцветный, похожий на сушеную рыбину Йенсен, "если бы с Ренн что-то случилось. Способная девочка. С потенциалом".
- Не знаю, стоит ли о таком... - после недолгого молчания протянул Радциг, каким-то слишком уж необычным для себя голосом. Приглушенным, неуверенным. - Дамнат, у меня племянник в том отряде. Единственный сын сестры покойной. Если я его своими руками на смерть отправил...
Он покачал головой, словно связной мог его видеть.
На красивом, но слегка грубоватом лице Эленберга отразилось изумление, граничащее с шоком.
- Племянник? Мать твою, хреново дело, - присвистнул Дамнат. - Как звать-то парнишку?
- Нильсом, - ответил Михаэль. - Нильс Паули.
"Кажется, именно под этим именем он значится в официальных документах", вспомнил он с трудом.
- Посмотрим-поможем, - хмуро ответствовал голос. - Обещать не буду, не моя власть. Что узнаю - сообщу. Покуда всё, бывайте, служивые. И о крапиве там подумайте - только никому! Это ж тайна! Нам конкуренты-то ни к чему!
- Спасибо. Прием, - кивнул Мике. Йенсен оборвал связь, потом оба присутствовавших подчиненных уставились на начальника.
- Ну ты и трепло, Мике, - Эвлин изобразил аплодисменты. - Я бы не смог выкрутиться лучше. Проклятый старикашка... ловко ты, конечно, соврал про племянника...
Радциг неуловимо изменился в лице, словно становясь прежним, но - чуть строже, чуть тверже. Не до конца - собой.
- А кто тебе сказал, - бесстрастно поинтересовался он, - что я соврал?

День: 18 августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт), С1 (северное устье Кнан)

Сборы в дорогу отняли меньше часа, и не были слишком шумными: призрак мало чем мог помочь, а Фелико предпочел не вмешиваться, только воспользовавшись гостеприимством ванной комнаты и смыв лишнюю кровь с одежды. Солнце за окном подкралось к зениту, а раскаленный камень загнал вглубь зданий всех, кто мог себе это позволить. По дороге вниз, туда, где городские дома постепенно сменялись зеленым пригородом, а зеленый пригород — клочками освоенной пашни и яркими лоскутными одеялами поселений, маг очень быстро растерял хорошее настроение, и только изредка мрачно комментировал очередную залитую светом и теплом улицу.
- Когда выйдем, я подарю тебе зонтик, - бросила на Фелико взгляд Иснари.
Пулупустая сумка свободно лежала на ее плече, а Джана - пряталась за воротником инквизиторской робы.
Лиса чуть щурилась от солнца, хотя от случайных бликах в черных зрачках зажегся крохотный огонек.
- Зонтик мне не поможет, - хмыкнул маг, отворачиваясь от особенно яркого пятна. Подумав, добавил, - и очки тоже.
Здесь город уже кончался и начинались заставы - ленивые, потому что мало кто всерьез верил, что лиа способны на шпионаж. Даже в мирное время мало кто из аборигенов говорил без чудовищного акцента. Две приземистых, похожих на танки, машины оставляли посреди мостовой неширокий просвет, в котором топтался и пил лимонад усталый пузатый мужчина в военной форме.
- Ты здесь недавно, и я тебя уже достал, да? - предложил Фелико до того, как патрульный начал бы различать даже движения губ. - Остальное на мне.
"Конечно", - ткнулась в виски озорная мысль - от одного слова за версту разило оживлением и ажиотажем.
На лицо Иснари тем временем наползло угрюмое выражение обиженного судьбой человека, которому не нравится все - от носков собственных туфель до того, что небо от природы голубое.
Фелико остановился перед заслоном и бесстрастно ждал почти половину минуты, пока патрульный перестанет ждать первого слова и поднимет голову сам. Потом представился:
- Фелико, ОГР, документов нет. В пригороды по делу.
Почти заснувший от зрелища жаркой пустой окраинной улицы, военный покивал, и только потом вник в смысл сказанного.
- Она?
- Сопровождение, - маг пожал плечами.
- Прохо... Нет, стой, - мужчина, совсем проснувшись, уставился сощуреннымиглазами в лицо малефику. - Что это у тебя на щеке?
- А ты думал, я подружку с собой веду? - Фелико охотно продемонстрировал метку.
- Подружка тебе... - лениво обронила Иснари - между ее пальцами скользили худенькой, шуршашей змеей четки - и подняла голову, чтобы посмотреть в глаза военному. - Мы спешим.
- Прошу прощения, - округлый патрульный как-то весь подобрался от взгляда сатяры. - Проход дозволен.
Уже когда обе машины скрыла буйная вечнозеленая поросль, маг улыбнулся.
- Умница.
- Не за что, - отозвалась Иснари и подумала: "Как давно ты занимаешься магией?"
- Скорее она мной. Дольше, чем помню себя, - ее собеседник свернул в притененную улочку, то ли чтобы не привлекать внимания - то ли так было легче видеть. - Ты?
Лиса остановилась так, чтобы всех троих скрывала косая черная тень от выступа дома, заложила ладони за спину, точно маленькая девочка.
- Лет с... - Иснари задумалась. - С четырех, да?

- И не обучали?.. - маг тоже замедлил шаг.
- Не очень. Дедушка сказал, что рано, и что в Манхет лучше не ходить, пока тертий десяток не пройдет.
- Значит жрица... - Фелико остановился и развернулся к попутчице. Темные глаза горели задумчивым интересом. - А демоны?
Иснари отрицательно замотала головой.
- Я не жрица, я... как дедушка. Говорящая с демонами. А заодно - с духами помельче.
- Я думал, в Манхет у вас только жрецы ходят, - маг прислонился спиной к известняковой стойке ограды. Высокий забор, обсаженный какой-то местной породой дубов, давал густую тень и прохладу даже посреди дня.
- А, - лиса накрыла ладонью собственную макушку, запустив пальцы в ежик волос, - видишь ли, не совсем. Каждый лис может попасть в Манхет, но не просто так, а когда надо зачем-то. Вот жрицам - надо. Во время испытания. Километры по пустыне отмахать в человеческом обличье это - ого-го!.. а не через плечо плюнуть. Вот они и ходят через Манхет. Так короче.
- М. А ты?
Иснари улыбнулась:
- А мы с дедушкой всегда туда можем заглянуть.
- Не боишься? - маг улыбнулся.
Иснари опустила глаза:
- Только немного. А вот они нас - боятся.
- Люди, лисы, манхетцы?
- Да нет, демоны - демонологов.
- Никто не любит чужую власть, - задумчиво согласился Фелико. - А почему не учишься?
Иснари помяла пальцами кончик пряди.
- Дедушка... А ты бы мог научить?
Из-под одежды, где прыталась Джана, раздался недовольный вздох.
- Я мало понимаю в вашем ремесле, только вижу потоки, - усмехнулся маг. - Зато твой призрачный компаньон знает все нужное. А я могу проконтролировать результат. Только давайте уйдем подальше от населенных районов.
Иснари носком туфли отправила в далекий полет случайно подвернувшийся под каблук камень.
- Значит, ты тоже "темный". Некромант, маледикт? - карие глаза в очередной раз любопытно сверкнули.
- Вампир. Высшая нежить, восставшая из могилы, дабы насыщаться кровью младенцев, - улыбка Фелико перевешивала мрачно-серьезный тон его слов. - Акуромант я.
- Энергетический, - подытожила Иснари.
- Именно. Поэтому предлагаю покинуть город и посмотреть, что выйдет.
Маг первым вышел из тени.
- Ты, казалось, говорил, что хочешь помотаться по окраинам, а потом вернуться. Можем рвануть в Айтар или Барсучью щель, но там небезопасно...
- Если мы пройдем дальше на юг, там будут места недалеко от поселений, но и пустынные тоже. Хорошее место, чтобы скрыться до времени.

Иснари покачала головой:
- У южной бухты после нападения лиа наверняка удвоят, а то и утроят военное содержание.
- Солдаты не лезут в лес. Здесь отмель, недалеко от реки, корабли ее огибают. Там официально кончается город, но на деле - только рыбачьи деревни.
- И какую сказку будет рассказывать бравый акуромант бедным рыбам? - раздался ехидный голос Джаны.
Призрака Иснари прихлопнула ладонью.
- А я на него иллюзию наведу какую-нибудь, будет мне братом... или еще кем-нибудь.
- Рыбам все равно, - отмахнулся "бравый акуромант". - А иллюзии - отличная идея. Главное, магов там нет.
Каменные дома пригородов сменились деревянными самостройками поселенческих деревень, и даже между ними начали показываться и шириться участки нетронутого побережья. Там, где река становилась морем, вода вымыла песок на солидную глубину... И нагородила его южнее в огромный пляж, переходящий в море так медленно, что буйные прибрежные волны здесь совсем сходили на нет. На влажных песчаных островках возились огромные зеленоватые крабы. Там, где кончался песок, на высоких сваях стояли похожие на цапель дома, между которыми на веревках натянуты были сети. При виде этой картинки, словно отрицавшей весь долгий и трудный прогресс технологии юга и даже магии севера, Фелико невольно улыбнулся.
- Здесь год назад укрывался маг-еретик. Его искали два месяца. Когда нашли, половина деревни сгорела до основания.
- Из-за инквизиторов? - поинтересовалась Иснари.
Ее взгляд со скоростью гоняющегося за бантиком котенка перепрыгивал от одного дома к другому, словно в поисках одного единственного - где обязательно разрешат остановиться, а за полезное дело еще и накормят...
- Здесь церкви нет, - заметила лиса.
- Из-за мага. Теперь кое-кто здесь сильно мне должен, - с мрачноватым самодовольством усмехнулся маг. - Официально это временное поселение, они только приглашают священника из пригородов. Иногда. Редко.
Инари протянула что-то вроде "А-а.." и покивала. Осторожным движением запястья она загнала под одежду глубже призрак Джанны и поправила на плече сумку.
Соленый, приправленный песком воздух щекотал щеки и кончик носа. Иснари покосилась из-под длинной прядки на акуроманта и расцвела широкой и довольной улыбкой, подумав о чем-то своем.
Фелико вошел в поселок не сразу - сначала обошел почти до береговой линии, с вниманием хорошей собаки прислушиваясь к своим ощущениям. Внутри он выбрал крепкий, уже потемневший от времени дом, окруженный пестрым хороводом пристроек и дополнительных этажей. На веревках покачивалось белье, вверху - позванивал флюгер в виде крылатого морского конька, окруженного водопадом ракушек-подвесок.
- Здесь живут другие люди, чем в городе, - тихо обратился он к Иснари уже перед самым входом. - Может быть, другие, чем в ЭКК. Да?
"Зеленые?"
- Север сильно изменился за последние годы. Для многих колония была новым шансом, - Фелико вздохнул и постучался в иссушенную солью дверь.
Иснари рядом с ним рассыпалась ворохом золотых искр, и изящная лиса-фенек проскользнула между лодыжек акуроманта, опутав левую хвостом.
- Тяф? - деликатно спросила горящая с демонами.
Маг молча поднял ее на руки.

Дверь открылась и из полумрака на Фелико посмотрел древний старик, похожий на собственную иссохшую мумию. Маговампир кивнул ему.
- Гахартха.
Мутные глаза хозяина загорелись узнаванием.
- Коорин... - тощий старик отстранился, радушно и несколько суетливо пропуская гостя в пропахшую дымом и водорослями комнату.
- Фелико, - поправил маг.
Комната была просторной, но низкий потолок невольно вызывал ощущение тесноты. В центре, вокруг утопленного в пол очага, на полосатых половиках, гурьбой сидела детвора от самых маленьких до подростков. Те, кто постарше, нарезали грибы, или помешивали зеленоватую массу в котле, те, кто помладше - делили между собой нехитрые овощи или просто мешали. Они все походили друг на друга и на старика - и резкими, суетливыми движениями, и сутулостью, и худобой, и темной кожей, и черными бусинами больших глаз, почему-то вызывавших ассоциации с домовыми жуками. На гостя они не обратили внимания.
"Любопытно", - заметила Иснари.
- Иснари, - поздоровался с ней старик. По его жесту один из половиков был очищен от самых младших. Фелико сел на пол и поставил лисичку рядом с собой. Старик скрестил ноги с другой стороны от котла.
- Ты по делу или сюда?
- Просто сюда, - кивнул маг. - Останусь на пару дней.
Иснари тут же едва не сунула нос в очаг, потом начала по одному обходить детей, обнюхивая каждого. Детвора крепко пахла тиной и почему-то затхлыми северными болотами, травами, которые здесь не росли. Любопытный мальчишка едва ли пяти лет от роду потянулся к ушастому зверю сразу обеими руками - перепонки на пальцах и желтоватые ногти не скрывали детскую мягкость суставов. Фенек задумчиво обнюхал руки, потом лизнул ладошку. Ребенок засмеялся и осторожно схватил зверька за кончик уха, словно пытаясь поймать бабочку и не помять ей крыльев.
- Кинокихари найдет вам место, - покивал высушенный старик.
Фенек зажмурился и негромко заворчал, но без злобы, даже - довольно.
"Забавные... а кто они?" - спросила у Фелико Иснари.
- Рыбаки. Северяне. Кикиморы, - вслух ответил ей маг. Старик посмотрел на лисичку, и стесненный его взглядом малец отступил, но на морщинистом лице только появилась улыбка.
- Оно разумное, Хонхо. Житель пустынь.
Мальчишка присел, с новым интересом рассматривая лису. Из-за его плеча высунулась голова еще одного ребенка. Фенек склонил большеухую голову на правый бок, потом тяфкнул и бегом, очень быстро, спрятался снова между лодыжек Фелико. Дети с радостным взвизгом побежали было его ловить, но осеклись, не добежав до мага, и вместо этого замерли всего в шаге от пушистых ушей: точь-в-точь кошки, подстерегающие мышонка.
"Возьми меня на руки", - потребовал фенек.
Фелико опустил ладонь на рыжий загривок. Малышня словно сама собой оказалась дальше еще на полшага. Маг рассмеялся и пересадил хрупкого зверька на колени. Его седой собеседник покачал головой: дети.
Из угла послышался шорох, потом скрип: открылся люк и в него пролезла суховатая женщина с длинными, завязанными грубым узлом седоватыми волосами. На ее щеке красовался причудливый треугольник старого шрама.
- Кинокихари, - вполголоса представил пришедшую лисе маг. - Глава дома.
Женщина остановилась и посмотрела на акуроманта долгим пристальным взглядом. Тот ей кивнул.
- Приветствую.

Фенек молчаливо свернулся клубком на коленях. Серым облачком повисла тень Джаны над острыми ушами. Казалось, теперь призрак и лиса поменялись местами: убитая изучала, а Иснари наблюдала.
- Джана, - бесстрастно откликнулся из-за котла старик.
- И Иснари, - дополнил маг. - Они со мной.
- Ты гость в этом доме, - рассеянно проговорила женщина. Она наградила лисичку долгим, неприятно-пристальным взглядом, потом повернулась к детям. - Готово? Малыши вразнобой закивали, но старшая девочка со строгим лицом помешала варево, и только потом ответила.
- Еще два огня.
- Пойдем со мной, черный, - вздохнула хозяйка дома.
Фелико, не выпуская лису из рук, прошел за кикиморой, сначала из комнаты, потом по изломанной змее переходов к небольшому, новому на вид домику. Внутри было пусто - из всей мебели только низкий некрашеный столик. Маг поставил Иснари на ноги и раскрыл окно: ветер ворвался внутрь запахом моря и соли, древесина ответила ему пряным смоляным духом.
Фенек тут же запрыгнул на стол, начав озираться.
- Остальное принесут позже, - объяснил лисе маг. - Они очень суеверны насчет этого.
В его тоне плескались одновременно веселье и невысказанный вопрос.
"Что принесут?" - Иснари навострила уши.
- Циновки, ковер, воду, стены.
"Стены?"
- Увидишь, - Фелико устроился на полу в углу и оценивающе посмотрел на зверька. - Готова к занятиям?
"Прямо сейчас?" - скептически уточнила Иснари.
- Прямо сейчас.
"Не буду, - спокойно возразила лиса, - через пару часов, когда я высплюсь и не буду себя чувствовать не спавшей ночь размазней".
Маг ответил кивком.
Через несколько минут в дверь поскреблись и появилась девочка - та самая, что проверяла котел с едой там, в главной комнате. Она смущенно улыбнулась Фелико и разложила на полу что-то, похожее на упругие травяные матрасы, пропахшие морем и лесом. Между "постелями" развернулся простенький полосатый половичок. Маг сам занес внутрь кадку с чистой водой и ковш, а кикимора расставила шестиногу с перекинутым через нее травяным покрывалом - ту самую "стену", о которой говорил акуромант. Комната будто стала темней и теснее, но и уютнее тоже: от простых тканей пахло лесной прохладой. Последними заняли свое место одеяла, явно привезенные в деревеньку из Неуштадта: на плотном полотне красовалась вышивка в колониальном стиле. Фелико вышел проводить маленькую кикимору.
- Кинокихари так рада меня видеть? - вполголоса поинтересовался маг у нее за дверью: если бы не чуткие уши фенька, и не расслышать бы.
- Я думаю, Кинокихари боится, - прыснула в кулак девочка, не повышая тона, потом посерьезнела. - Она не умеет так, как Гахартха.
- Она вырастет, - шепнул маг. - Держись.
Еще смешок - и шлепанье босых ног по настилу. Маговампир вернулся в комнату. Иснари тем временем успела перебраться на подстилку, где свернулась рыжевато-золотистым клубком, спрятавшим нос сразу в четырех лапах и кончике хвоста. Фелико потдащил свой матрас в выбранный угол, привалился к стене и тоже закрыл глаза.

Соуль, Визет, Оррофин

День: семнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: E1 (ОНР)

После возвращения со "Скалы" Страмарк ненадолго заскочила в кабинет Джейма, чтобы оставить чертежи. Она выглядела бодро, улыбалась, и, похоже, была очень довольна совместной работой с советником, да и в общем - полевыми испятаниями. Техномагесса в кабинете натолкнулась на криоманта, кивнула быстро, чуть ли не проскользнула под рукой - спеша убраться с глаз долой. Воспоминание о железном коте все еще было свежо в памяти.
- Подождите, - остановил ее Вензел. - Я бы хотел поговорить о недавнем экспериментальном празднике с вашим участием и его результатах.
Можно было подумать, что первое предположение Ростиса было верным, и данЛей действительно научился читать мысли.
- Я тороплюсь! – бойко отозвалась техномагесса, резво намереваясь выскочить за дверь.
Этого ей сделать не дали - и препятствием послужил как раз Джейм, именно в этот момент вернувшийся в свой кабинет. Они едва не столкнулись, а вслед Вейонке полетела фраза криоманта:
- Я все же прошу подождать.
- Мастер Ростис, меня Гилберт ждет… - прозвучало почти жалобно.
- Мастер Вензел, тут действительно важное дело, - пришел на помощь Джейм, снова пытаясь разобраться в чувствах, кольнувших при упоминании ожидающего Манфрейда.
- Вот как, - задумчиво произнес криомант. - Насколько важное и срочное? Вы можете сослаться на меня, и я практически уверен, что Гилберт поймет причины.
Страмарк демонстративно выдохнула. Она обернулась, немного подняла голову.
- Все, готова превращаться в ледяную статую в наказание за создание скульптурного объекта с вашим светлым ликом. - прозвучало действительно покаянно.
- Это было бы неадекватной и трудновыполнимой мерой, - невозмутимо ответил данЛей. - Однако я должен заметить, что меня обеспокоило не столько создание нового существа, сколько степень опьянения, потребовавшаяся для этого. Злоупотребление алкоголем неприемлемо для всех профессий, а для магов - в особенности. Пристрастившийся к спиртному маг становится немногим лучше пристрастившегося к наркотикам, он разрушает собственное тело, психику и силу, для которой требуются и то, и другое.
Джейм мысленно застонал: отношение наставника к хмельному он прекрасно знал и понимал, какой лекции можно ждать дальше.
- Вы очень талантливы, - продолжал тем временем Вензел, - однако подобные мероприятия могут погубить ваш талант раньше, чем он достигнет высот своего развития. Я не могу согласиться с аскетическими идеями магов далекого прошлого, однако в том, что касается спиртного и наркотических веществ они были совершенно правы.
- Слушаюсь, мастер Вензел, - отчиталась Страмарк, едва не козырнув.
- Я как раз хотел спросить, - Джейм ловко вклинился в секундную паузу, желая увести тему в сторону. - Мастер Вензел, я задумался о том, возможно ли техномагическим машинам повысить интеллект, если работать не с зачарованием? Если, скажем, призывать существ стихийных ми...
- Нет.
Слово данЛея рассекло фразу пополам, не дав закончить.
- Почему? - с недоумением спросил Ростис.
- Отпечатки Стихий на нашем мире можно использовать без опаски, Джейм - создавая мор'анов и подобных им, накладывая такой отпечаток на металл и иные материалы. Однако привлекать разумных обитателей Стихийных Миров не будешь ни ты, ни кто-то еще, о ком я могу узнать. Это один из тех запретов, которые слишком хорошо оплачены.
Повисла краткая пауза.
- Мастер Вензел, - выдохнул Ростис, аккуратно отступая от двери, более не закрывая проход, - а вы про...
- Не пробовал, - сухо проронил данЛей. - Но один раз заглянул в Мир Холода, и смотрел в глаза некоторым высшим его.
- И? - не удержался от чисто научного интереса Джейм.
Вновь пауза - Вензел подбирал слова. И наконец подобрал - три, которых в таком сочетании от него никто никогда не слышал.
- Я их боюсь.
Страмарк закусила губу.
- Простите, я могу идти?
- Не стоит задерживать работу, - отозвался Ростис раньше, чем данЛей успел отозваться. Криомант, помедлив, кивнул. Все-таки ОНР и деятельность сотрудников были сферой ответственности Джейма, никак не Вензела.

Девушка выскочила за дверь и только там позволила себе перевести дыхание.
«Ты гро-озный», - послышался задорный голосок сына в мыслях. Золотистый лисенок стремительно пересек мастерскую Джейма и закрутился юлой возле ног отца. На лице криоманта возникла улыбка; он наклонился, собираясь поднять юркое дорогое существо. Оно рассыпалось вихрем искр, и светловолосый мальчишка счастливо обнял родителя: соскучился.
- Как ты тут? - тихо спросил Вензел, погладив сына по мягким волосам. - Не скучаешь?
- Скучаю, - честно ответил Сазел. - Тут такое было...
Мальчишка покосился на Джейма.
Тот, прислонившись к косяку двери, кивнул. Последние недели были... сложными для всех.
- Я примерно представляю, - наклонил голову Вензел.
- На "Скале", и эта рыжая, и... Манфрейд сюда перехал, потом новенькие, - начал перечислять лисенок, бегло загибая пальцы.
- Сазел, - мягко напомнил криомант, - "эту рыжую" зовут...
- Да помню я... - отмахнулся мальчик. - На что спорим, что они снова пьют?
Темные глаза ребенка озорно сверкнули.
- Я не стану спорить за недостаточностью сведений, - невозмутимо отозвался данЛей. - Впрочем, если Джейм поделится со мной оценкой психологических мотивов своей сотрудницы...
- Чего я делать не стану, ибо личная информация, - закончил фразу улыбающийся Ростис. Сазел хитро улыбнулся, соединив руки за спиной:
- Конечно, - тоном невинного ангела протянул он.
Вензел, уловив что-то еле заметное в интонации, вопросительно приподнял бровь. Джейм сохранил каменное лицо. Постарался.
- А здесь мама обычно говорит: «Он опять покраснел, а ты плохо занимался его воспитанием», - вздохнул Сазел.
- Я брался за обучение магии, а не... - едва заметная пауза, - личностному общению.
Сазел кивнул.
- А вот меня обучать будете вы оба, - подвел он итог.
- Кстати, о магии, - чуть сощурился Вензел. - Вот как раз о той стороне дара, которой обучать должен буду я...
- Боюсь, у меня в последнее время не было возможности как-то серьезно помочь, - виновато сообщил Джейм. - Я только дал Сазелу свои ученические записи.
- Неплохо для начала, - констатировал Вензел. - Я захватил пару книг, с которых некогда сам начинал осваивать криомантию.
- Эти талмуды?! - он тут же осекся, смутился. - Прости...
- Понимаю твои чувства, - невозмутимо отозвался маг. - Это, может быть, и скучно, но полезно; Магия Холода - не самая простая, и изучать ее надо серьезно и вдумчиво.
- Может, позже?..
- Я не настаиваю, чтобы ты изучал их прямо сейчас, - пояснил Вензел, - это все равно лучше делать с наставником.
Он бросил короткий взгляд на Джейма.
- Но книги я все же оставлю, и советую мало-помалу их читать. Потому что дар, если ему не уделять внимания, может выйти из-под контроля. Такое редко, но случалось. Впрочем, я же не зря сказал, что с этих книг я начинал - еще дома, до того, как мастер Летинар взял в ученики. Они достаточно легкие для чтения.
Сазел мягко улыбнулся.
- Па-п, я знаю… - мальчишка снова обхватил его, уткнувшись носом куда-то в локоть, - но ты же мне покажешь самые простые упражнения?
- Конечно, - по лицу Вензела вновь скользнула быстрая улыбка, холодная ладонь ласково коснулась плеча сына. - Только обещай, что будешь их повторять, когда уеду обратно на "Ланьяр".
- Обязательно буду. Я... я просто очень соскучился, - и, видимо, вредничаю по этой причине.

Обещала вернуться через пару минут, получилось - через полчаса. Страмарк влетела в мастерскую Гилберта и смахнула косичку, выпавшую из хвоста:
- Мастер Вензел задержал.
Манфрейд, в одной рубашке и бриджах, задумчиво сидел на письменном столе, поджав под себя ноги. Ботинки его ютились под кроватью, извечный редингот небрежно висел на стуле, а жилетка вовсе пропала в неизведанном направлении. В руке Гила пропеллером вращались очки. Словом, решительно всё в облике молодого учёного свидетельствовало о крайней степени душевного разлада.
- Читал лекцию о вреде алкоголя? - задумчиво поинтересовался он.
Страмарк сверкнула улыбкой и бодро кивнула.
- Кстати, что у нас по разработкам дальше?
- Знаешь, - очки с размаху вернулись на нос. - Я вот тоже задал себе этот вопрос, когда пришёл. БУмаги посмотрел, вон они, на кровати лежат...так вот, у нас сейчас нет ничего, кроме наработок для "Скалы". А её не будет. И это сделали мы с тобой.
Крепкие кулаки девушки уперлись в пояс широких рабочих штанов.
- И прекрасно.
- Да. Представляешь, что бы было, если бы мы её сделали в полный размер? Ужас. Но это было бы первое настоящее техномагическое чудо. А мы его придушили. Знаешь, Вейонке, я не знаю, нам праздновать с тобой или траур надевать.
Гил спрыгнул со стола и до пояса скрылся под кроватью. Через некоторое время что-то звякнуло, прошуршало, Гил чихнул...и выволок из-под лежанки ящик с печально знакомыми тёмно-зелёными горлышками бутылок.
- Я знаю одно - лично мне жизненно надо по этому поводу напиться в хлам. Составишь компанию?
Вейонке задумчиво опустила руки, немного наклонила к плечу голову.
- Чудо... Может, чудовище, Гил? Давай. - она протянул ладонь к одной из бутылок.
- Может и чудовище, - согласил Гил, откупоривая сразу две. - Но...понимаешь, посмотрев на "Скалу" другие техномаги могли бы понять, что мы можем всё. И сделать что-то прекрасное...или создать такое оружие, из которого мы сможем застрелить Бога. За крах "Скалы", Вейонке.
Дзынь...
Они пили методично, одна бутылка за другой. Перебрасывались словами, поминая проект, чуть ли не ежедневные в первое время проверки. Страмарк сняла окуляры, открыв каре-зеленые глаза, сейчас – поблескивавшие с горчинкой. Дзынь! То и дело звучало между словами, не то сюита, не то – похоронный марш.
Двое техномагов сидели на столе, спиной к спине, скрестив ноги.
Колдовать что либо даже не пытались - при одной мысли об этом перед глазами вставало лицо ДанЛея, пугающее призраком мгновенного протрезвения. Изредка передавали друг другу чертежи, вспоминали, как проектировали главное орудие или активную броню, как доделали ходовую часть. Иногда оба чувстовали себя так, будто выдрали из себя по куску мяса. Иногда, наооборот, ощущали себя едва ли не спасителями цивилизации. И не закусывали.
В коридоре послышались шаги, в мастерскую заглянул Джейм. Чуть сдвинул брови, увидев картину, переступил порог.
- Не помешаю?
Гил посмотрел на него очень серьёзно (это ничего, что правый глаз всё время закрывается!) и произнёс, наставительно подняв палец:
- Вся беда в том, что правительство использует нас исключительно для производства оружия. Как думаешь, Ростис, сможем ли мы создать камень, который Бог не сможет поднять, а? Я вот думаю, что да.
Голос у него был совершенно трезвый и размеренный. Палец же с первым словом принялся выписывать в воздухе замысловатые фигуры.
- Я бы не стал мерить возможности Всевышнего, - Джейм с подозрением глянул на знакомые бутылки, подошел к столу. - Это вы отмечаете, или...?

Страмарк тряхнула головой, как будто попыталась отогнать хмель – ничего не вышло, конечно. Она подобрала окуляры, осторожно заложила дужки за уши.
- Хороним…
- И...празднуем. Одновременно. Ещё не решили.
- О "Скале"? - мгновенно понял Джейм, бросив взгляд на чертежи на кровати. Вздохнул, опершись на стол. - Понимаю... Не уверен, как выглядело изнутри - но со стороны казалось настоящим чудом.
Страмарк села на краю стола, свесив ноги, и качнулась, едва не упав.
- Рассчётная мощность выстрела главного калибра - пятть тонн порохового эквивалента, - отчеканил Гил. - Вы понимаете, что это значит, друзья?
- В три раза мощнее, чем пушка для "Темного пламени", - заплетающимся языком произнесла Вейонке. - Разносит... горы.
- Смотря какие горы, - машинально уточнил Джейм. - Но если в среднем... то да. Гартвиг был явно очень рад видеть выстрел.
- Ага. А если добавить зажигательный эффект, то...я, кажется, таких чисел не знаю, сколько можно сжечь. Ух, за победу! - последнее он почти выкрикнул, рьяно приложившись к горлышку бутылки.
С координацией и у Манфрейда и у Страмарк были явные проблемы, а потому приходилось держаться, за что придётся. В основном приходилось за стол и друг за друга.
- Вы сейчас упадете, - предупредил Джейм, испытывая неловкость единственного трезвого человека. Кого ловить первым в случае падения, решить было трудно.
- Ага. Подопри нас. И возьми себе бутылку. Там ещё...на семерых осталось.
Ростис вздохнул, движением ладони сотворяя что-то вроде ледяных поручней, которые, по идее, должны были удержать техномагов на столе.
- Нет, пить не буду. Мне предыдущих случаев хватило, а после того, о чем сейчас с мастером Вензелом поговорили, тем более не хочется. Еще привидится.
Гил нервно икнул и пробормотал что-то вроде "Чур меня!" Видимо, духи предков его не услышали или не поняли суть послания - из коридора послышался знакомый лязг и о штанину Ростиса потёрся свинцовый кот.
- Мы не должны воевать! - решительно заявил, тем временем, Гил. - Наши возможности слишком опасны.
- Как думаете, - внезапно спросил Джейм, припомнив краткую беседу с Гартвигом перед испытаниями, - а там, у лиа, сейчас кто-нибудь тоже ведет похожий разговор?
- Даже Единый не знает… - брякнула не особо набожная Страмарк.
- Так пусть придёт и спросит, я ему расскажу рассчётные мощности и крепость брони той же "Скалы"! - горячо нарушил сразу несколько предписаний Инквизиции Гил. - Скажу и поинтересуюсь, какого собственно, хрена?!
- Что? – Страмарк убрала окуляры на лоб, обхватила советника за плечи, наклонившись к уху.
- Да, вообще. Почему всё это можно построить. Зачем с лиа война. Почему Тёмное пламя и Скала вообще могут быть, - Гил чувствовал дыхание Вейонке на своём ухе и постепенно терял нить рассуждения, итак извивающуюся и скачущую. - Наверное так, да.
Он тоже повернул голову, отчего их носы едва не коснулись друг друга.
- А у тебя глаза...красивые, - растерянно сказал он, приподнимая очки. - Очень.
Техногесса оттолкнулась ладошкой от чужих лопаток, опустив голову.
Джейм почувствовал, что еще немного - и сам зальется краской. По той причине, что совершенно не мог понять, хочет ли он оказаться подальше отсюда... или же, напротив, на чужом месте – на месте Манфрейда.
- По-моему, вам уже хватит, - решительно вмешался он, вклиниваясь холодной ладонью между коллег. Поймал взгляд Страмарк и мысленно согласился с Гилбертом.
- Хватит, - внял "гласу рассудка" Гил. Потому что иначе мы завтра проснёмся мёртвые. А так будем живые и...обновлённые. И надо устроить совещание. Вот. Решим, что делать дальше. Да.
Вейонке кивнула.

- В таком случае, вам обоим надо выспаться, - добавил Джейм, пытаясь не показать радости. - Иначе получится не совещание, а сплошная головная боль во всех смыслах.
- Точно! - согласился Гил и таки свалился со стола. - Вейонке, погоди совсем немного, - раздался его голос с пола. - Я сейчас встану и помогу тебе...дойти.
- Может… я?
- Лучше я, - снова вмешался Джейм. - В отличие от вас, я на ногах твердо стою.
Сказанное было предельно логичным, второй смысл слов Ростис сейчас старался отогнать, уверяя себя, что не имеет никаких оснований.
- Погоди минуту. Или две, - раздалось всё оттуда же.
Не вставая, Гил с трудом дотянулся до ящика стола, после двух или трёх попыток открыл его и извлёк небольшую непрозрачную склянку. Её горлышко и губы никак не хотели встречаться во взаимном поцелуе, но потом объединение таки произошло, пробка, мешающая оному коитусу была вырвана зубами, и содержимое бутылочки сменило место дислокации на утробу Манфрейда.
А потом эротика кончилась и начались ужасы. Молодого человека выгнуло дугой, из его лёгких вырвался весь воздух сразу, а потом он вдруг рухнул на пол и обмяк.
- Мама моя, - донеслось из-за стола через некоторое время. - Надо доработать. Для личностей со слабым сердцем не подходит совершенно!
Цепляясь за стол, Гил поднялся, отёр со лба выступивший пот и поправил очки. Его взгляд сфокусировался на Ростисе.
- Ох, Джейм, простите за фамильярдность тона. Нам было...нужно. Сейчас, сейчас, я уже трезвый. Отдышусь и доведём Вейонке вместе.
Пьяная девушка моргнула пару раз, яркие глаза блеснули.
- Хор-рошая… штука, - Страмарк потянулась к тому же ящику.
- Вейонке, нет! - Гил, прекрасно знающий, что может быть в его "алхимическом сундучке", перехватил руку техномагессы. - Это был пробный образец. Больше нет...пока. Не волнуйся, я к утру тебе сделаю, похмелья не будет...
Вы когда-нибудь пытались спорить с магом земляной стихии? А с пьяным магом земляной стихии?.. Железный пол «Пламявержца» под тумбочкой изогнулся, пододвигая необходимый объект поближе к Страмарк. В полу образовалась дыра.
"Мастер ДанЛей!" - было написано на лице у Гила, когда он прикрыл глаза ладонью.
- Вейонке, честно нет больше!
Тумбочка бойко просрежетала по вывернутому металлу, вывалив содержимое между столом и чертежной доской. Вейонке ойкнула. Гил очень осторожно подошёл к ней ближе и попытался взять за руку. Получилось.
- Вей, пожалуйста, нам жить негде будет...
- Не надо, - мягко, но непреклонно заявил Джейм, машинально взяв Страмарк за запястье и мимолетно удивившись тому, как легко это получилось. - Эксперименты - потом, хорошо? А то еще себе повредите.
- Я дойду-правда.
- С помощью - конечно, - попытался воззвать к логике Ростис. - Если помните, после празднования с шоколадом я тоже был уверен, что сам дойду, а вы оказались правы.
- Точно-точно, с помощью! - Гил ненавязчиво устроился по другую сторону Вейонке, и тоже взял её под локоть. - Пойдём, Вей, пойдём.
Она перевела затравленный немного взгляд с одного техномага на другого, потом судорожно кивнула.
- Гилберт, а вы уверены, что тоже дойдете? - осведомился Джейм, когда они вежливо вывели Страмарк в коридор. - Слышал я про подобные... м-м... экстренные вытрезвители, их действие склонно кончаться неожиданно. С головной болью. И всем прочим.
- Нет-нет, тут другой принцип, - Гил чуть было не поправил очки фирменным жестом, но спохватился. - Просто через час мне станет плохо. Ну и...душ придётся лишний раз принять, не без этого. Я потом формулу покажу, если угодно.
- Мог мне… оставить…
- Чтобы через час и вам было плохо, - кивнул Джейм. - Нет уж. Гилберт, рецептом лучше с Релеей поделитесь, она целитель и алхимик. Думаю пригодится.
- Оставить не мог, - строго сказал Гил. - Свои физические показатели я знаю...проверял недавно.
Он еле успел прикусить себе язык, чтобы не сказать, зачем.
- В общем, первая проверка, я не могу рисковать кем-то ещё.

- Да иди ты! – Страмарк пьяно-решительно вырвала руки у обоих. – Как… ну! К черту! К дьяволу!
Нетрезво качнувшись, она твердо и определенно на автопилоте направилась к своей каюте.
- Нам там делать нечего, - пробормотал Ростис, устремляясь вслед. Походка вроде была твердой... но, вообще-то, после помянутого шоколада Джейм тоже в себе был уверен.
- Понимаю. Джейм, не удобно спрашивать, но...а что вы думаете о случившемся? Я про "Скалу" сейчас говорю.
Техномаг оглянулся на Манфрейда.
- Вы с Вейонке создали чудо, которое не подошло для этого времени. Но хватает надежды, что мы все повторим его позже - когда все изменится.
- Джейм...это чудо...такого не должно быть! - Гил снял очки и посмотрел на Ростиса взглядом, полным решимости. - Помните, когда только изобрели огнестрельное оружие, один философ сказал: "Из ружей мы застрелили Бога?" Так вот... тогда он ошибся. А сейчас я боюсь, что у нас чертежи такого вот ружья. Понимаете?
Хлопнула дверь каюты Страмарк.
Джейм прислонился к стене, чувствуя затылком холодный металл.
- Понимаю. Но есть еще одна идея, которая не дает покоя.... - он внимательно взглянул на Манфрейда. - Гилберт, вы можете придумать хоть одно наше изобретение, которое нельзя при должной фантазии применить для крови и смерти?
- Не могу, - Манфрейд прислонился рядом и вновь одел очки. - Иногда мне кажется...вы слышали о Золотом Веке, Джейм? Элоквентские мыслители любили его поминать.
Из каюты донесся звон разбиваемого стекла, стук метала о металл, и только потом воцарилась тишина, благостная и совершенная.
Ростис тревожно оглянулся на каюту, сдвинул брови.
Но все же произнес вслух:
- Да, слышал. Хотя... из золота не сделаешь оружия, но оно им превосходно оплачивается. Эта мысль мне отравляет любые картины от слов "Золотой Век".
- Если принять золото, как метафору, знаете, мне кажется, что мы пропустили свой золотой век. Пока не было техники, была разрушительная магия, а потом пришли подобные нам. Джейм...что же нам всем делать-то? Элоквент погубил себя малефицией, и выжившие прокляли её. Не выйдет ли, что выжившие после новой катастрофы проклянут нас?
- Не знаю, - чуть шевельнулись плечи Ростиса. - Одно могу сказать... лично я сделаю все, чтобы такой катастрофы просто не случилось. И ученикам, если будут, накажу то же самое.
- Ученики...мне кажется, что вся проблема в ответственности. Пока мы принимаем её - мы не создадим Абсолютного меча. А вот если о ней забыть, можно заиграться. Как мы с Вейонке.
- Синдром Харпера, - грустно улыбнулся Ростис. - Как раз недавно об этом думал.
- Никогда не слышал о таком синдроме. Что это?
- Не так давно говорили с Вейонке, - Джейм припомнил то, как впервые заговорил об этом, постарался отогнать болезненное воспоминание, пояснил, почти повторяя давние слова: - Патрик Харпер был одним из создателей по-настоящему мощной и вообще серьезной артиллерии. Мне потом попались в руки его мемуары; запомнил слова о том, что он прекрасно понимал, как применят его изобретения. Но не мог остановиться, не мог оставить незавершенной разработку интереснейшей идеи, не мог перестать придумывать новое и улучшать его. Потом вот такое состояние "синдромом Харпера" и назвали.
- А, вот оно что. Я слышал о похожем. У гномов, например, порох изобретали раз шесть или семь. И благополучно забывали, уничтожая все наработки. Понимали...впрочем, он всё равно появился.
- Вероятно, первые изобретатели умирали с ощущением того, что выполнили свой долг, - Джейм вздохнул. - Я этой мыслью утешаться не могу.
- Понимаю, Джейм. Что ж, обсудим дальнейшие планы завтра с утра. Мне нужно ещё в комнате...прибраться,а времени всё меньше.
- Согласен, - кивнул Ростис, вспомнив про часовой срок. - Завтра похмелье мучать не станет?
- Не станет...и Вейонке тоже, я ей действительно сделаю порцию эликсира. До завтра, Джейм, всего вам доброго!
Джейм кивнул в ответ, улыбнувшись.

с Соуль

День: утро восемнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A5

Таль не спалось. Все те часы, что прошли после ухода Ирари, лиа лежала, глядя на тусклые узоры в дереве внутренней обшивки. Ныла голова, ныло все тело. Несколько раз адмирал пыталась встать, но с шипением и руганью валилась обратно на койку. "Ты должна, ты должна" - упрямо твердила сама себе Сейней, но, в конце концов, пришлось признать - не сможет.
Изнутри лиа жгла горечь... нет, не поражения. Таль слишком мало знала о том, что сейчас происходит с эскадрой; но того, что она помнила - хватило с головой. Сейней громко втянула в себя воздух сквозь зубы, прикрыла на мгновение глаза, чувствуя, как защипало уголки.
- Этого еще не хватало, - лиа прикусила нижнюю губу. Сильно, больно. Выдохнула. Приподняла ресницы и попыталась сесть.
- Лежи, - хмуро буркнули от двери.
Ирари со звоном опустил чашку и тарелку возле кровати и мрачно посмотрел в лицо адмиралу.
- Не буду, - упрямо в тон Чайре отозвалась Таль. На бледном лице блестели мелкие бисеринки пота.
- Двину, - пообещал Ирари, - насильно уложу. Поняла?
Сейней мотнула головой. Обида - на саму себя, в первую очередь - стояла в горле горьким комком.
Ирари хмуро посмотрел на нее и одновременно - тепло.
- Давай, лекаря позову, он тебе сменит повязки.
Таль замерла, приподнявшись на локте - сил сесть ровно не было, хотя лиа ни за что бы не призналась. Спустя пару мгновений адмирал бухнулась обратно на койку, мрачно посмотрела в потолок. Потом - на Ирари. Вздохнул и кивнула.
Через пару минут вошел лекарь, а Ирари сел за стол, не глядя на адмирала.
Сухощавый и длинношеий целитель был похож на черного журавля - загорелый до черноты, с яркими и живыми глазами. Вокруг худых запястий обвивались ярко-белые на темной коже браслеты - змейки асхи; в Шэн-лие они были символами лекарей, и считалось, что они сопутствуют удачи в целительском деле. А еще - эти крохотные нейа хорошо приручались и привязывались к своему хозяину, как кошки.
Сев на край постели рядом с Таль, лекарь тихо поздоровался к лиа, потом задал пару вопросов о том, как она себя чувствует. Адмирал отвечала односложно и не охотно. Из сумки, висящей на плече, целитель достал керамическую баночку с плотно закрывающейся крышкой, связку бинтов, еще какие-то баночки. По каюте потянуло травами.
Ирари кивнул своим мыслям, склоняясь над картами... над еще не до конца пустой чашкой с чем-то горьким.
Лекарь закончил минут за десять - обработал раны светло-зеленой и густой, как камедь, мазью, наложил новые повязки. Тихий и молчаливый, он, казалось Таль, даже не касается её - настолько легки были движения. Закончив, целитель поднялся.
- Я бы вам не советовал пока так резко двигаться, адмирал, - посоветовал лекарь. Голос у него оказался, словно песок пересыпаясь - шур-шур-шур - тихий и шелестящий. Таль хмуро кивнула.
- Я могу привязать ее к кровати, - хмыкнул Чайре.
Лекарь кивнул. Без улыбки. Сейней вскинула голову и зло сверкнула глазами.
Ирари нахально хмыкнул.
Целитель повесил сумку обратно на плечо и вышел за дверь, аккуратно прикрыв её за собой. Сейней проводила его взглядом, потом покосилась исподлобья на Ирари.
Он ответил ей усмешкой, а потом сказал на удивление спокойно и без издевок:
- Поправляйся, хорошо?
Таль посмотрела на него теперь уже не так мрачно. В глазах мелькнуло что-то от обиженного ребенка.
- Куда я денусь.

День: ранний вечер семнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: B4 (Ясный)


Арнольд пил. На дне тяжелого, из мутного стекла, стакана плескалась прозрачная, бьющая по ноздрям резким запахом, жидкость.
Перед глазами старика стояло лицо Элеоноры, каким Стаммер его запомнил. Лицо еще живой Элеоноры. Птичий профиль девушки сменилось мальчишеской физиономией Ганса. Потом – карий взгляд Федерико. За ним – светлые глаза и кудрявая челка Картера.
Вереница мертвых возникла в памяти живого. Хлестнула по сердце плетью потери и растаяла.
Дети - погибли. Он - старик, дряхлая развалина по сравнению с этими мальчишками - и девочкой - остался жив.
Стаммер не помнил, как ему удалось выхватить двадцать минут одиночества в лихорадочном движении Ясного. Собирали живых. Хоронили мертвецов. Помогали раненым.
Пальцы Арнольда болели от несуществующих ожогов; через сознание прошло столько чужих разговоров, криков, проклятий, слез, что старик уже не мог бы отличить свои - от не своих.
И все-таки - он смог. И теперь смотрел сквозь стакан тусклым взглядом, а в голове вертелись, как сухие листья на поверхности осеннего ручья, лица и имена. Элеонора. Ганс. Федерико. Картер.
Стаммер глубоко выдохнул, сделал большой, отчаянный глоток. Разбавленный водой спирт пронесся по горлу, обрушился в желудок горячим клубком. Арнольд смотрел перед собой; лишь спустя секунд пятнадцать или двадцать - вдохнул сквозь зубы, чувствуя воздух на опаленном горле.
Лиа. Еще до начала войны Арнольд относился к хозяевам этих земель с интересом, присущим каждому человеку, в душе которого живет ученый и исследователь. С интересом. Новый народ, новый обычаи, языки, способы управления Силой.
Теперь... Лиа были виновны в смерти всех тех, чьё дыхание оборвалось сегодня ночью. Они были - врагами. Теми, кто принес смерть и боль.
В другое время, в другом месте - старик-связист думал бы по-другому. Но сейчас изнутри поднималась обжигающая, злая ярость, мешавшаяся с болью.
Стаммер не был могущественным магом, способным обрушить на головы лиа огненный шторм или бурю – бурю, во много раз страшней той, что накинулась на ясный, как бешенная собака – на свою жертву. Нет. Старик был всего лишь связистом, умел держать в раках десятки ниточек каналов связи, работать с кристаллами. Но кристаллы не могли отомстить лиа, и сейчас, держа в руке стремительно тяжелеющий стакан и проталкивая воздух через опаленное спиртом горло, Арнольд с той белой, пылающей ярость, что может быть только по-настоящему искренней, желал лиа смерти. Той страшной, мучительной смерти, что жители этих земель послали на экипаж «Матео», смерти погибнуть под развалинами домов или для тех, кто еще должен был жить долгие десятки лет.
Стамеер выплеснул содержимое стакана на пол, грузно поднялся. Ему самому казалось, что эта ночь прибавила ему несколько десятков лет жизни.
Перед глазами стояли мертвецы. А старая, дырявая душа была переполненная яростью до краев, еще капля – и перехлестнет через край, сметая все на своем пути.
Старик сжал зубы и двинулся вперед, медленно и тяжело. Данное самому себе слово легло на сердце монолитной плитой: «лиа ответят за Ясный»

Писала Даркнесс

День: девятнадцатое августа
Фигура: конь G8
Ход: без хода
Официальная клетка: F6
Фактическое местоположение: F6

Курт показался на границе лагеря всадников, когда солнце едва успело приласкать землю первыми лучами. Командир фино был изрядно встрепан, с кругами под глазами - после ночных вылазок, и в весьма расстроенных чувствах. Если говорить точнее, на его лице одновременно присутствовали ярость и мучительный вопрос: "Ну за что мне такое счастье".
Несмотря на то, что солнца только поднялось, в лагере уже давно, казалось, проснулись: часть всадников занималась своими нейа, часть - устроилась у общего костра. До Крылатого долетел запах каши с травами, жареного мяса.
Он невольно повел носом, в животе голодно забурчало. Но не до того сейчас. Курт окликнул какого-то парнишку:
- Эй, утро доброе. Где я могу найти Тейну?
Лиа махнул рукой в сторону костра.
- Она там мозгомойку устраивает, - скорчил недовольную физиономию всадник - судя по всему, ему уже попало от командования.
- А, ну подброшу ей еще один повод, - многозначительно кивнул эрианец, - Спасибо.
Ускорил шаг в указанном направлении.
Лейтенант действительно сидела у костра, скрестив ноги. Рядом лежал зачехленный лук - достаточно мощный, судя по размеру. Тейна в достаточно резких выражениях отчитывала стоящих по другую сторону костра пару всадников. Парни стояли молча, лишь хмуро переглядывалась.
- ... где ваши головы? Военное время! Думали вы о чем? - заметив Курта, лиа махнула ему рукой, словно говоря "привет, садитесь", а потом вновь обратила внимание на своих подчиненных. - Ладно... идите.
- По поводу чего разбор полетов? - дружески поинтересовался Крылатый. - Если не военная тайна, конечно...
Лиа поморщилась.
- Эти идиоты решили, что сейчас - самое время дурачиться в воздухе. К счастью, все живы. Но вот теперь у меня один всадников со сломанной ногой; и потрепанные анйар.
Тейна выругалась. Коротко, но емко.
- Ну, у тебя их хоть больше, чем моих недо... - Курт оборвал себя на полуслове, - И все равно, одна в другой отряд умудрилась улизнуть, вторая ногу повредила, третья...
Командир несомых стал мрачнее грозовой тучи. Его молчание было сродни удушающей тишине перед бурей.
- Вот о третьей я как раз и хотел поговорить.
Тейна как-то озадаченно приподняла брови.
- Слушаю? - она кивнула Курт в сторону пузатого котелка, - будешь? Мои тут... накашеварили.
- Возможно, позже, - с видимой неохотой отказался он. От котла доносились чудесные запахи. Но разговор не особо располагал к чревоугодию. - В общем, пока меня не было, несколько твоих ребят неплохо развлеклись с моими подопечными. Уж я не знаю, как дело было. Но один из всадников неплохо постарался. С ощутимым, можно сказать, результатом, - Крылатый бродил вокруг да около, не находя в себе силы назвать вещи своими именами, настолько не укладывалась в его голове вся эта идиотская ситуация. - В общем, наверное, вся эта муть раскрылась бы еще очень нескоро. Но драгены приучены на кровь своих несомых, и когда ее состав меняется в силу каких-либо обстоятельств, они перестают подпускать к себе своего фино. Короче, дело такое, девчонка у меня в группе беременна.

Тейна хлопнула себя по колену. Сощурилась.
- Ну не... - она осеклась, покачала головой. - Плохо дело, да? Выходит, она теперь - летать не может? Не узнал, кстати, хотя бы, кто из моих... идиотов?
- Летать не может, наземной подготовкой тоже в полную силу не... я же не зверь, Тейна, веришь? - Курт устало склонил голову, покачался из стороны в сторону. Посмотрел на свои ладони - широкие, грубые, мозолистые. - А твоего идиота, знаешь, вот этими самыми руками бы придушил за такой подарок. Главное, девчонку-то жалко. Ата говорит, та всю ночь рыдала. Избалованная, знаешь. Веселиться любит, значит, а последствия разгребать... эх! - Он встряхнул головой. Мелкие косички жалобно зашуршали бусинами.
Тейна запустила ладонь в короткие волосы на затылке.
- Ну, насчет наземной подготовки это ты все-таки неправ - минимум пару месяцев еще сможет, да и без вредя для обоих. А вот то, что летать... - всадник прицокнула языком. - Как зовут девочку-то?
- Такой интенсивный курс? - с сомнением протянул Крылатый. - Не, я помню, как у меня сестра старшая не выносила, как раз в первые месяца. Не хочу виноватым быть, если что, - он поморщился. - а фино Тола зовут.
- Тола, - повторила вслед за ним эриан, кивнула. - Попробую узнать, кто. Твои подопечные не сказали, кто такой идиот был?
Курт мрачно сплюнул на землю.
- Они расскажут, как же. Я и эту-то информацию из Аты как клещами тянул. Она-то знает, я чувствую. Но - не скажет, бестия белобрысая, - впрочем, последняя фраза, в контрасте с ее содержанием, была произнесена едва ли не с благоговением.
Тейна побарабанила пальцами по острому колену.
- Хорошо. У своих узнаю, - она оглянулась, потом окликнула светловолосую девчонку-подростка, крутившуюся неподалеку, - Нерайка, иди сюда.
Девчонка одним слитным, кошачьим, движением подскочила к костру, вытянулась по струнке, приложила ладонь к груди.
- Да, командир!
- К нам тут на днях фино приходили в гости. Видела?
Нерайка закивала - по щекам хлестнули светлые прядки.
- А кто их... принимал?
Девушка прикусила губу, вспоминая.
- Кайро, Йар, Лиес, Арен и Цайли, - отбарабанила она имена. Тейна кивнула.
- Зови их.
- Всех пятерых? - распахнула глаза девочка. Лейтенант махнула рукой.
- Бегом.
Всадница испарилась.
- Йара можно было не звать, - хмыкнул Курт. Казалось, одно имя всадника сидело в его горле рыбьей костью. Противно, колко и очень больно, - Это не он.
Тейна вопросительно подняла брови, однако спрашивать ничего не стала. Только - вновь кивнула на котелок.
- Кстати, за ним надо приглядывать повнимательнее, я не знаю, как остальные, а этот регулярно видится с одной из фино, - зрачки опасно сузились, на скулах заиграли желваки похлеще, чем когда Курт рассказывал о Толе.
- Разберусь, - кивнула Тейна. Она огляделась по сторонам, высматривая провинившуюся пятерку.
- Ну... мне оставаться на разбор полетов, или это ваше личное "внутрисемейное"? -Крылатый сидел все так же нахмурившись, сдвинув густые брови к переносице.
- Если будешь кидаться на них с кулаками - то лучше не оставаться; если пообещаешь не убивать на месте - то можно и остаться.
- Кидаться с кулаками? Фи, лишать ребенка отца - это некрасиво.

- Никто не мешает провести воспитательную… беседу, - лейтенант убрала с лица волосы.
Помолчала, а потом пояснила:
- Я не запрещаю своим всадникам такие... связи. У анйар, все же, нет такой привязки к тому, сколько жизней носить. Однако, сам понимаешь, лишаться воинов мне тоже не сподручно. Они знают это и выкручиваются, как могут. А вот тут видимо… не головой уж явно думали.
Курт явственно фыркнул.
- Ну а что... своеобразная экзотика. Фино ведь довольно малочисленный народец. Но внешний вид, конечно... впрочем, если кому-то ходячие скелеты по вкусу - их право.
Тейна пожала плечами, словно ей была не слишком приятна эта тема. Откуда-то из палаток показалось трое лиа – двое парней и девушка. Они приблизились к костру; идущий впереди рыжий всадник вскинул руку.
- Нера сказала, что вы нас звали, командир.
- Арен, Лиес и Цайли, - представила подошедших в воздух Тейна. – Садитесь.
Переглянувшись, молодые лиа села перед уже затухающим костром.
- Пару дней назад у нас в лагере были гости. Из соседнего лагеря. Я права?
Кудрявая Цайли кивнула.
- Да, командир, были.
- С кем была девушка по имени Тола? - чуть хрипловато пробасил Курт, не особо утруждая себя вступлениями.
Всадники переглянулись, замешкались.
- Отвеча-ать старшему по званию, - ядовито протянула лейтенант.
Рыжий Арен покосился в сторону Курта.
- С Кайро.
Тейна дернула уголком губ, посмотрела на Крылатого:
- Он сейчас в патруле.
- А парню везет, - ехидно заметил командир разведывательного отряда.
Троица всадников вновь обменялась взглядами. Лейтенант хмуро повела плечом:
- Как вернется – чтобы сразу ко мне явился.
Курт задумчиво потер лоб.
- Тейна, если не сложно... пусть когда Кайро вернется, кто-нибудь меня тоже позовет. Я с ног валюсь после ночного вылета, если честно.
Лиа кивнула.
- Хорошо, Курт. По идее, утренний патруль должен через пару часов вернуться. Я отправлю за тобой кого-нибудь сразу же.
- Спасибо.
К своим Курт возвращался, вопреки обыкновению, на своих двоих: натруженные крылья болели до ломоты в перьях. Подойдя к могучему дереву, ставшему временным приютом для его отряда, командир заметил Толу. Она спала, прислонившись к морщинистому стволу спиной и безвольно откинув голову. Опухшие веки, грязные потеки слез на щеках... Курт тихо цокнул языком и покачал головой.
Через два часа к лагерю фино примчалась та самая светловолосая тико, которую Курт уже видел утром. Казалось, эта девчонка вообще не может стоять спокойно на месте – юная всадница походила на крошечный ураганчик.
- Эй, капитан Курт?!
- А? - Крылатый с трудом разлепил тяжелые веки, - Немного потише... Нер... - он честно попытался вспомнить имя девчонки, но почти сразу сдался, - У меня фино спят еще после ночного патруля.
Он грузно спрыгнул с ветки в траву. Хрустнул, потягиваясь, суставами.
- Что, никак Кайро вернулся? - шепотом поинтересовался он у тико.
- Да-а, - протянула тико, чуть ли не оббегая Курта пару раз вокруг, - вот буквально минут десять назад.
Голос, к слову, девчонка все же понизила; несмотря на явную бесбашенность, она была… послушной.
- Ну пойдем тогда, что ли? - вопрос был риторическим. Несколько раз крепко зажмурившись, эрианец согнал с себя остатки сна.
Мило улыбнувшись, тико протянула Курту фляжку, в которой что-то глухо булькнуло.
- Лайте утренним патрулям травы заваривает. Сон сгоняет…у-уу. Бегаешь потом весь день, как в задницу ужаленный.

- Нет, спасибо, - поморщился Крылатый, - Я после разговора планирую еще вздремнуть. Ночной вылет никто не отменял.
Нера пожала плечами, повесила флягу обратно на пояс, обхватывавший талию всадницы несколько раз.
- Это из-за того, что твои фино на ночь оставались, да-а?
- Много будешь знать, скоро состаришься, - хмыкнул Курт, неохотно расправляя крылья. - Я по воздуху, если ты не против.
Тико мгновенно оказалась перед Куртом, сделав большие глаза:
- А можно на вас покататься?!
- Если только в когтях, - вскинул брови тот, посмеиваясь, - Согласна?
Тико запрыгала на месте, по детски хлопнула в ладоши.
- Да!
Курт с сомнением поглядел на юную всадницу.
- Ткань-то выдержит? Не за плечи же тебя хватать, шрамы останутся...
Нарейка отмахнулась.
- Хватай! – она подмигнула Курту, - у нас, знаешь, какая шку-ура. Двоюродного брата мужа моей сестры один раз дъякаи за руку хапнул – так ничего!
- Ну как знаешь.
Он поднялся в воздух, какое-то время покружил на приличной высоте, потом камнем стал падать вниз, лишь над самой головой у тико снова распластав крылья и хватая ее, словно крупную добычу, за плечи. Взмыл вместе с ней снова ввысь.
- Нормально все? - вопрос дался ему с трудом, Курту раньше как-то не приходилось общаться со своими "жертвами".
В ответ тико радостно завопила, нагло ухватившись руками… за лапы Курта, и сама заболтала ногами.
- А-аа, завидуйте мне, ползучий ящерицы! Яохо-у!
Крылатый сделал пару кругов над лагерем всадников. Не то что ему хотелось еще немного полетать, но как осуществить посадку с таким грузом в когтях, он себе мало представлял. Обычно как-то о комфортном соприкасновении добычи и земли Курт не задумывался.
- Группироваться хорошо умеешь? - поинтересовался он у Наре.
- Кидайтесь, дяденька! – с хохотом отозвалась тико, а потом завопила, углядев кого-то внизу, - Лайте - блестящая голова, береги лысину, я лечу-у!
Курт растопырил крылья, стараясь максимально затормозить ими о воздух, снизился. Когда светловолосая коснулась ногами земли, он быстро разжал пальцы на лапах, и снова ушел ввысь, чтобы, заложив небольшой вираж, приземлиться рядом, обдав тико поднятой потоком воздуха пылью. Нарайка одним прыжком повисла у лиа на шее, радостно завопила на ухо, чмокнула в щеку – лихо и звонко, и вновь спрыгнула на землю, отряхиваясь.
- Это было здо-орово!
- Угу, - Курт явно не разделял девчачьей радости, соглашаясь чисто из вежливости. - Где Тейну и этого... доброго молодца искать?
Тико кивнула ладонью в сторону костра и унеслась прочь с дикими и радостными воплями. Как её терпели всадники – тот еще вопрос.
"Место встречи изменить нельзя", - подумалось Крылатому. Он проводил девчонку долгим задумчивым взглядом, потом встряхнулся и направился к лейтенанту. Кострище явно было у отряда чем-то вроде походного зала советов. Попутно – полевой кухней, залом приема и прочим.
На бревнышке, неизвестно откуда и кем притащенном, сидела Тейна. На том же бревне, но на другом конце, сидел загорелый всадник с выбеленными солнцем волосам. Парень был достаточно хмур, чтобы определить в нем виновника событий.
- Он уже в курсе? - кивнул головой в сторону всадника Курт, подойдя ближе.
При виде Крылатого парень поднялся, явно давая однозначный ответ на этот вопрос.

Дайо все же кивнула.
- В курсе. – она помолчал, повертела в руках длинную, не набитую, трубку из темного дерева. – Понимаешь, Курт. Эти мои, - Тейна мотнула головой в сторону Кайро, явно имея ввиду всех участников ночного дела, - балбесы, которым голову и что пониже местами поменяй – разницы не будет, наверняка ничего такого и желать не хотели. Да и знать они про ваших… драгенов не могли. То, что эти нейа не носят двойную жизнь. Переучить, кстати, никак?
- Вообще, приучением Миита занималась, - пожал плечами Курт, - я не Мастер и с этими зверушками не работал. Да и, чего тут говорить, я не считаю, что беременной девке место на войне!
Он сверкнул глазами и махнул рукой, будто расписываясь в собственном бессилии. Начистить физиономию молодому всаднику, конечно, хотелось. Но даже во вспышке ярости Крылатый понимал, что этим делу не поможешь. Резко выдохнув, он обратился к Кайро:
- Что делать-то будем, а?
- Я готов на себя принять всю ответственность.
Тейна закатила глаза.
- Ну и как ты себе это представляешь, юноша? - Курт приподнял брови.
- Возьму её в свою семью, - без колебания отозвался Кайро.
Дайо с хрустом сломала палочку, которую вертела в руках, кинула щепки в слабо тлеющий костер. Парень покосился на командира, потом перевел взгляд на Курта:
- Эй-раани Дайо рассказала мне про то, что… Тола теперь не может летать со своим нейа. Мне очень жаль; знай, что это приведет к таким последствиям, я бы этого не допустил. Я действительно готов взять ответственность за Толу и… - пауза. Кайро явно было нелегко все это говорить, но лицо молодого лиа было серьезным, - и нашего ребенка.
Курт тяжело вздохнул. Живо вспомнилось опухшее от слез лицо фино.
- Ты бы с ней поговорил сначала, что ли. По-моему, как это не дико прозвучит, она не слишком-то рада.
Кайро кивнул. Потом кинул быстрый взгляд в сторону лагеря фино. Дайо махнула рукой, мол, иди, потом вопросительно глянула на Курта, мол – отпустишь к своим девочкам?
- Она сейчас спит. По крайней мере, когда я уходил, спала, - Крылатый в задумчивости скривил губы и потер указательным пальцем переносицу, - Ладно, пойдем. Я сейчас своих уведу, чтоб вы могли наедине пообщаться.
Всадник снова кивнул.
Илая и Ата уже проснулись и тихо перешептывались о чем-то у костра. Вид у последней был едва ли лучше, чем у виновницы всей этой истории, под глазами отчетливо разлилась синева. Завидев Курта в сопровождении молодого всадника, девчонки сразу оборвали свой разговор и теперь с внимательным любопытством смотрели на мужчин.
- Так, девушки, - обратился к ним Курт, - Растолкайте Виду, если она еще не проснулась, и марш на озеро. Или куда-нибудь. Короче, чтобы глаза мои вас тут в ближайшие час-два не видели. Приказ понятен?
Фино напряженно кивнули и переглянулись. Потом, словно два маленьких урагана, подскочили и полезли на дерево, из ветвей которого почти сразу же послышался сонный недовольный голос Виды. Возмущенные громкие возгласы, впрочем, довольно быстро сменились едва различимым в шорохе листвы шепотом, и три девушки юркими тенями соскользнули в траву и вскоре скрылись из вида.
Кайро проводил их взглядом – но скорее, просто задумчивым, нежели каким-то еще. Потом посмотрел на Курта и негромко спросил:
- А где… Тола?
Крылатый кивнул в сторону дерева. Маленькая лиа спала практически в той же позе, в какой командир видел ее в последний раз. Только чуть-чуть съехала вниз, так, что со стволом соприкасалась теперь лишь голова и лопатки.

- Буди ее сам, если сможешь, - Курт хмыкнул и отечески похлопал парня по плечу. После чего, ни слова более не говоря, взмахнул крыльями и оторвался от земли.
Кайро подождал, пока Курт поднимется высоко, а потом подошел к дереву – тихо и осторожно, присел на корточки рядом со спящей фино. Вздохнул. И мягко погладил девушку по коротким волосам.
Та вздрогула. Когда она рассмотрела, кто перед ней сидит, в зеленых глазах отчетливо заплескался почти животный страх.
- Ты?..
Всадник, заметив страх девушки, чуть отодвинулся назад, приподнял ладони.
- Тшш… Тола, тихо…
- Ты зачем здесь?
- Можно сесть? – кивнул на траву всадник. – Я… хотел поговорить с тобой.
- Садись, - почему-то шепотом отозвалась Тола, - Поговорить о... об этом? - она почему-то скользнула взглядом вниз.
Кайро кивнул, потом сел рядом с девушкой – где-то на расстоянии полуметра.
- Да… Что ты.. . планируешь теперь делать?
- А ты? - ответила фино вопросом на вопрос.
Кайро сплел пальцы на колене, посмотрел на Толу – внимательно и серьезно.
- Я готов быть с тобой. Взять тебя в семью; и заботится о вас обоих. Или обеих.
Тонко чувствующая прислушалась к его эмоциям. Потом покачала головой:
- Эта готовность продиктована чувством вины и ответственности. Это не правильно. Так быть не должно. Я так не хочу.
Всадник некоторое время молчал:
- А что ты думаешь делать?
- Пока не решила, - честно призналась Тола. - Но круто поворачивать и твою жизнь тоже я бы не хотела в любом случае. Я не дура и все понимаю. Мимолетная интрижка, даже не увлечение. Развлечение, скорее. Так бывало не раз и... кто ж думал, что так повезет? Ата мне рассказала, что Илая запрещенную траву им поутру раздала. Я никогда не нарушала закона, полагаясь на волю Средоточия. Вот оно мне и ответило.
- У моей сестры была такая же ситуация, - вновь после недолгого молчания отозвался Кайро, - а она – тоже из всадников, только из старших. И… когда ребенок родился, то Альса его отдала в другую семью – они были бездетны. Это было лет десять назад. Насколько я знаю… все в порядке.
Тола хмыкнула, и в ее усмешке отчетливо слышалась боль и... презрение?..
- Он скорее не родится, чем так, - процедила она сквозь зубы. - Но я тебя услышала, да. Еще что-нибудь, что ты хотел бы обсудить?
Всадник поднялся, посмотрел на фино снизу вверх:
- Нет. Скажи, вы знали о том, что ваше нейа не могут нести две жизни?
- Что-то подобное Миита говорила, но она вечно столько болтает, что выловить из ее речей сколько-нибудь ценную информацию... - лиа махнула рукой.
- Вот как, - Кайро кивнул сам себе. – Чтобы ты не думала, я буду рад взять этого ребенка.
Он говорил искренне. Еще раз посмотрев на фино, всадник кивнул ей, слабо улыбнулся и пошел прочь.
Она проводила его долгим взглядом, полным отчаяния и непонятной злости. Сидела, обняв колени руками, и чувствовала, как глаза начинает щипать от соленой влаги. Кайро оказался благородным. И заслужил ответного благородства. Правильно ли она поступила?.. Тола криво усмехнулась сама себе. Сойтись с нелюбимым лиа, войти в семью, чьи обычаи незнакомы?.. Чувствовать на себе странные взгляды. Нет, определенно это было не то, чего желала фино в этой жизни.
"Я не знаю, кто ты... но я тебя уже ненавижу".

День: утро восемнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: E1 (ОНР)

Утро, обычно тихое, нарушалось гулкими ударами тяжелого мяча в стену возле крейсера. Из давних обитателей "Пламевержца" если кто и слышал, то не реагировал - привычки Вейонке были знакомы всем.
Почти всем.
Через борт перегнулась худая фигура, заинтересованный взгляд остановился на фигуре внизу. Ройден Аскерс негромко присвистнул и легко перемахнул через планширь, призвав Стихию и почти бесшумно спланировав вниз.
- Доброе утро! - широко улыбаясь, жизнерадостно поздоровался он.
Сегодня волосы Ройдена отливали цветом снега.
Страмарк, не обратив внимания на друга детства, пробежала мимо и со всего размаху отправила мяч в поднятую на аэродроме каменную стену. Гранитный шар раскололся на кусочки, стремительно собрался обратно и отлетел под тяжелый ботинок техномагессы.
- Чего тебе? - не оборачиваясь, спросила Вейонке, готовясь к следующей пробежке.
- Слышу лавину в голосе, - Аскерс устроился на невидимых воздушных потоках, глядя на Страмарк поверх очков. - Настроение, что ли плохое?
Гранитный мяч полетел ему в грудь.
Аскерс устремил задумчивый взгляд на остановившийся у самой груди тяжеленный шар.
- Кажется, мы это уже проходили, - заметил он вслух. - Кстати, я бы увернулся.
- Серьезно? - огрызнулась Вейонке. - Может, проверим, сколько ты против меня продержишься?
- Не стремлюсь, - развел руками Ройден. - Но могу чем-то помочь - кажется, когда дурное настроение, это вполне улучшает ситуацию.
- Не сейчас.
Аскерс вновь посмотрел на мяч и неспешно отплыл немного в сторону.
- Понятно. Но я просто не возьму в толк, что такое стряслось.
Мяч крутанулся и снова скользнул под ногу Страмарк - покатился, зашуршал, с диким грохотом опять разбился о каменную стену.
- Вот сейчас все проснутся, - флегматично заметил Ройден. - Нарушениями слуха тут никто вроде не страдает.
Страмарк не обратила внимания. С глубоким грохотом мяч впечатался в очередной раз в стену и отскочил на тяжелый носок ботинка. Тут же Вейонке отправила снаряд обратно, потом еще раз, и еще... Майка цвета хаки прилипла к крепкой спине, обрисовав каждый из острых позвонков и лопатки. Собранные в тугой хвост косы били по затылку, а на локтях и предплечьях осела каменная пыль серой коркой.
Аскерс бросил еще пару реплик - ему по-прежнему не отвечали, единственной реакцией был грохот каменного мяча.
Но через несколько минут наверху послышались шаги, и через борт перегнулся Джейм. Вид у техномага был изрядно сонный.
Мяч снова ударился о стену, снова отскочил. Страмарк подбросила шар пару раз на колене.
- А мне во сне показалось, что новый страйдер испытывают, - озадаченно произнес вслух Ростис.
Мяч замер и тут же втянулся в землю. Страмарк тоже застыла, она быстро соединила ладони за спиной, повернулась к начальству и кивнула:
- Доброе утро.
- Доброе, - от борта к земле протянулась ледяная дорожка, по которой Джейм легко соскользнул вниз. - Хорошо выспались?
- Простите пожалуйста, - начала оправдываться Страмарк, - я не думала, что так громко получится, обычно... выходит на порядок тише, и никто не...
- Это я просто довольно чутко сплю, - махнул рукой Джейм, - да и не очень спокойно сегодня, так что проснулся... Про других не знаю, конечно.
- Я сейчас все уберу, - с этими словами "ворота" стали идеально-ровной частью аэродрома. - Еще раз, извините-пожалуйста.
Страмарк упорно смотрела в землю, не разъединяя рук за спиной. Потом - попыталась просочиться мимо, в сторону трапа на "Пламявержец".
- Вейонке, подождите, - Ростис повернулся, догнав Страмарк. - Как я помню, вы идете этим заниматься, только когда расстроены. Что-то случилось?
Позади беззвучно хмыкнул Аскерс, задававшийся тем же вопросом.
- А? Нет...
Джейм сдвинул брови, не слишком поверив в то, что действительно все в порядке.
- Ну ладно... Да, вы днем сильно заняты?
- Нет, сейчас мало осталось... когда "Скалу"-завершили, - замявшись, закончила Страмарк. - Хотя работы все равно не мало. Но вы - мой начальник, конечно время есть.
Она неловко улыбнулась.
- Нет, если у вас какие-то планы... - поспешил заверить Джейм. - Просто мне пришла в голову одна интересная мысль, хотел обсудить.
- Конечно, - кивнула Вейонке.
- Отлично, - улыбнулся Ростис. - Тогда, скажем, в час у меня в мастерской обсудим.
Он оглянулся на ухмылявшегося Ройдена.
- Вы хотели что-то добавить?
- Нет, - покачал головой тот, - я просто наслаждаюсь прекрасным утром.

(и Соуль)

все - дело лап моих. Соуль - помогает выкладывать черное дело

День: восемнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С7, ответвление реки Ки-раль

Запах жизни дразнил. Тонкие крылья носа, перечеркнутого черной, бугристой полосой шрама, трепетали, как у хищного нейа в предвкушении добычи.
Под босыми ногами трескалась, покрываясь извивами сухих линий, земля. Деревья и кустарники словно пытались отпрянуть прочь.
Тэргре – так его звали когда-то – прикрыл клубящиеся черной мутью глаза. Сейчас ему не нужно было зрение, гхара-нэг был слухом, был обонянием.
Добыча, истекающая жизнью, как израненное дерево – соком, была рядом.
Тонкие губы скривились в страшной, пронизанной желчью, улыбке.
Гхара-нэг стоял на берегу одного из маленьких ответвлений Ки-раль, столь многочисленных и мелких, что их даже не карты не наносили. По берегам этих речушек то тут, то там были разбросаны крохотные деревни – рыбацкие и охотничье, хорошо, если на тридцать-сорок жителей каждая.
У бледных ног, в черных линия, бугрящихся под кожей, сжималось и расширялось, в такт дыханию, пронизанное мертвенно-зелеными и багровыми прожилками темное марево. От него веяло ужасом, смертью. Тэргре создал это порождение боли из своей первой жертвы, пропустив сначала тело, а потом – шэа, через немыслимые страдания, превращая некогда живое существо в плотный сгусток ужаса и мучений. Шэа всех остальных жертв гхара-нэг вливал в это шевелящееся облако, живое и неживое одновременно, пронизанное ненавистью и болью. Злоба собственного порождения была сладка.
Но еще слаще – жизни тех, на другом берегу. Даже через блестящее золотым и алым в закатном солнце узкое полотнище реки, ученик найрити чувствовал биение их сердец, пульсацию крови, мерное дыхание.
Тэргре наблюдал за деревенькой уже полтора дня, знал – пятеро детей, трое стариков, пол десятка взрослых. Этого хватит, чтобы напитать силы, утолить жажду – гхара-нэг все еще ощущал на языке горький вкус прошлой добычи: старая, больная шэа. Молодая же…
Ученик Исказителей сжал ладонь в кулак: он помнил яркий свет, хлестнувший по глазам, жар, опаливший пальцы, когда он тянулся к бьющейся от страха жертве. Тэргрэ знал этот запах, знал, что он обозначает, и от этого желание завладеть той, ускользнувшей из пальцев, чистой и молодой шэа, становилось все сильней с каждым днем. Но гхара-нэг знал – не время. Сейчас перед ним была гораздо более доступная добыча.

Он вошел в деревеньку на границе заката и ночи, когда истекающее кровавым потом солнце уже практически скрылось за горизонтом.
Визгливо забрехала выскочившая навстречу собачонка – животное учуяло сладковато-гнилостный запах и, вздыбив шерсть, заливалось теперь лаем.
Тэргрэ повел рукой; вспухающая отростками пелена рванулась вперед изголодавшимся хищником… Нейа зашлась хрипом, дернулась в цепкой хватке черноты и резко смолкла, рухнув на траву с переломленным хребтом.
Гхара-нэг повел языком по сухим губам. Шэа нейа – капля. Щека в море.
Но эта щепка привлекла внимание.
Повинуясь даже не жесту – мысли, чернота поползла по желтоватому песку, оставляя за собой слизистые следы, навстречу вышедшему на собачий лай лиа. Тэргрэ двинулся следом.

Рыбак, приземистый и грубоватый, заметил сначала – клубящееся марево. Потом – высокий черный силуэт. И лишь когда уже было слишком поздно – тело нейа у кромки воды.
В этот момент ростки жадной темноты рванулись вверх по ногам лиа, опутывая, лишая равновесия, поднялись выше, впившись в кожу, накинув на лицо плотную, пахнущую тленом, маску, заткнули рот вязкой чернотой.
Тэргрэ развел руки в стороны, затем – свел, согнул пальцы когтями хархеры, словно сам рвал чужую плоть. В такт движениям рук колыхался черный кокон, терзая, вспарывая до костей тело лиа, не давай вырваться, не позволяя провалиться в спасительное забытье.
Когда ученик Исказителей наконец приблизился вплотную, плоть черной твари разошлась, обнажая изломанное, растерзанное тело лие. Еще живого. Не тронутым было лишь лицо – белая маска в потеках слез и крови. Тэргрэ склонился, положил ладонь на мертвенно-холодный лоб, в упоении зажмурился – чужая боль заструилась по венам, перетекала из умирающего в гхара-нэг. Острые когти впились в кожу жертвы, сомкнулись.
Черный смотрел мгновение на жертву, опутывая крепкими нитями истерзанную шэа. А потом – рванул руку, не разжимая когтей, на себя; в тот же момент вырвал из обезображенного тела шэа. Вспышка удовольствия пробежала по позвоночнику, истомой растеклась по рукам и ногам, осела кровавыми хлопья пепла там, где у гхара-нэг когда-то была собственная шэа, прогнившая и изуродованная теперь.
Упоение. Тэргрэ выпрямился. У ног дрожала и набухала чернота, впитывая в себя кровь и витавшую в воздухе боль.
Ученик найрити сжал руку с лоскутом кожи в кулак, хрипло рассмеялся. И двинулся в сторону обреченных домов.

Когда рассветное и тусклое солнце пробилось сквозь темное брюхо облаков, Тэргрэ закончил.
Он был сыт, покрыт чужой, уже засохшей, кровью. Черное облако боли обвивало его со всех сторон, ложилось на плечи и тянулось крыльями из спины.
У ног гхара-нэг умирал последний житель деревеньки, от которой осталась лишь память и ужас. Молодая лиа, когда-то красивая, но теперь похожая на груду переломанного валежника, слабо дышала – с каждым разом, все слабей и слабей. Черный склонился над девушкой, глубоко вдохнул её запах – ужас, кровь, боль и что-то едва уловимое – аромат темных волос. Фиалки.
На губах гхара-нэг мелькнула улыбка. Эта лиа принесла ему много удовольствия.
- Вы ни в чем не виноваты, - негромко произнес Тэргрэ, - просто – не повезло.
Бледная рука скользнула по лицу, прикрытому свалявшимися волосами, обнаженному, изуродованному телу, замерла напротив сердца – медленное, угасающие биение. Ученик Исказителей сжал пальцы. Сглотнул, ощущая на языке сладость чужих мучений. Выпрямился и, не оборачиваясь, пошел прочь, оставляя за собой опустевшую, молчащую деревню. Деревню, в которой не осталось живых.
За черным и худым силуэтом стелилась по земле, оставляя сухие следы на траве, вязкая масса – отяжелевшая на ночь, то и дело выпускающая из себя длинные отростки.
Гхара-нэг и его чудовище скрылись в тусклом, блеклом рассвете.
Над деревней молчали птицы. В страхе замерли нейа. Мертвая тишина обволакивала дома, впитавшие в себя всю боль погибших лиа. Погибших и изуродованных до неузнаваемости.

День: восемнадцатое августа, утро
Фигура: ферзь D1
Ход: без хода
Официальная клетка: D1
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

В очередной раз столкнувшись с проблемой «Темного пламени», Ренан коротал время у Кшугера и Аделаиды Нолман, изучая варианты решений. У старика-инженера голова работала, как гномьи часы. А оба супруга умело создавали в доме не только рабочую атмосферу, но и уют.
Однако, последней ночью полукровка спал плохо – повлиял вечерний разговор с древним, ветхим, как сотни раз переписанная бумага, солнцепоклонником, который чуял внутри корабела демона с такой же легкостью, с какой молоденькие девушки плели из одуванчиков венки.
А на утро Ренан узнал, что тот солнцепоклонник мертв: вспомнил вчерашние слова, на рассвете обнаружил на небосклоне закатившуюся звезду. Сидя на пороге дома Нолманов, Ренан смотрел на руку, где между двумя пальцами расцветала язва шелушащимся цветком. Лис пытался слушать так, как посоветовал ему старик – не только человеческими и лисьими ушами, но и ушами спрятавшегося в глубине демона.
Когда он уловил первый звук, который никогда не слышал прежде, – звук низкий, трубный и тягучий, - то по коже вихрем пробежали мурашки. Язва между пальцами зазудела так, что ладонь пришлось сжать в кулак. На несколько мгновений лис провалился как будто бы вниз, в ту тень, которая становилось длиннее с каждой секундой за Неуштадтом – во время. За несколько долгих, как показалось Ренану, секунд, он увидел прошлое – далеко на века, потом – настоящее, после - отголосок будущего.
Кшугер присел на ступеньки рядом с лисом и предложил закурить.
- Жаль, ты не можешь уехать, - произнес Ренан, растеряно принимая у старика трубку.
Тот вопросительно приподнял косматые и седые брови, но лис не ответил – выдохнул струйку дыма через ноздри, закашлялся. Кшугер добродушно постучал Ренана по спине.
- Жаль, что война… - ответил инженер.
Ренан вернул трубку и потер ладонями лицо.
Напротив дома, в метре над землей висела «Ланьяр». Нолман проследил взгляд лиса, хмыкнул.
- Вы же на одной стороне теперь, - заметил Кшугер.
- Я помню, но… не могу.
Инженер заметил, что резковатые черты солнцепоклонника ненадолго стали мягче, а сам он – словно моложе. Как будто стерли воспоминания время. Ренан продолжал смотреть на корабль, и в черных глазах паруса темнели, обращаясь в пепел, стылый прах. Этого он не желал видеть. Никогда.
Лис поднялся и скулу запястьем:
- Я вернусь скоро, - и направился к кораблю.
Деревянное тело шхуны напоминало манящую иллюзию пустыни, которая с каждым шагом отнюдь не становится ближе. По лестнице лис забрался легко, как когда-то еще дома. Здесь – натолкнулся на защитное заклинание, выросшее между ним и ютом как стеной.
Потом на палубу выбежала она – лисица. Боском, в запахнутом наспех халате, сонная. Очень детская, очень родная – сетренка. Ренан увидел, как расширились в удивлении продолговатые глаза Саяры.
- Уходи, - вместо приветствия сказала она.
- Ты занозишь ноги, - придушив рвущуюся из горла грубость, ответил Ренан. – Можно поговорить с тобой, Яра?
Саяра застыла, как напряженный звереныш. Тонкие ноздри красивого носа трепетали, как будто лица пыталась вынюхать, почуять чужие мотивы. Ренан поднял руки, показывая открытые ладони… Саяра мотнула головой, подбородком указывая на грот-мачту.
- Садись и говори.
Ренан, не сводя с нее глаз, осторожно прошел к указанному месту, так же осторожно опустился на доски и подождал, пока сестра сядет напротив. Он внимательно рассматривал ее лицо – бледное, с глубокими тенями под черными глазами, волосы обрамляют скулы шелковистыми лентами: так и хочется протянуть руку, коснуться, как это было одиннадцать лет назад.
Вместо всего, лис спросил:
- Ты чувствовала то, что происходило ночью?
Угольные зрачки в глубине черных глаз на мгновение удивленно расширились. Лиса наклонила золотистый подбородок, отвечая согласием:
- Я плохо спала.
- Я могу рассказать тебе, отчего это происходит. – Ренан накрыл ладонями пыльные носки сапог, не обращая внимания на то, как отпечаталась серая крошка на ладонях. – Хотя ты догадываешься, верно?
Лиса промолчала.
- То, что я когда-то отдал, все еще живет глубоко внутри тебя. Хотя в мои силы ты давно потеряла веру, но эта демоническая часть откликается на происходящее в созвучных заклинаниях против твоего желания.
Саяра немного наклонила голову, глядя на брата исподлобья. Он залюбовался – совсем как маленькая упрямая девчонка, которая вечно от него убегала.
- Что ты хочешь от меня?
- Просто помочь, - скупо ответил лис.
Саяра приподняла одну бровь.

(тут была только Соуль)

Когда за спиной остался планширь «Ланъяр», Вензел застыл. Супруга и ее сводный брат сидели друг напротив друга возле грот-мачты и беседовали. Достаточно спокойно, хотя Саяра иногда сжимала губы, что у нее было жестом вынужденной сдержанности.
Лиса вскинула на криоманта глаза. Ренан неторопливо обернулся. Взгляд солнцепоклонника, спокойный и наглый – казалось, небрежно – скользнул по светлой фигуре ДанЛея.
– Саяра, – неспешно проговорил Вензел; воздух вокруг начал почти незаметно холодеть. – Позволь уточнить, что он делает на корабле?
"Не мешай, пожалуйста", – ткнулась в виски требовательная мысль.
– Мы беседуем, – вслух ответила Саяра.
Бровь криоманта приподнялась на пару миллиметров. Вслух он не произнес ничего.
"Он пришел просто так или с хоть сколько-нибудь значительным поводом?" – скользнула мысль.
"Ты слышал об облаве на темномажье этой ночью?"
Этой ночью лиса плохо спала, даже плакала во сне, словно ребенок, спрятав мокрый нос у чужого плеча. Вензел вспомнил. Он плохо умел успокаивать, но постарался окружить супругу, если не теплом, то спокойствием. Молчал, осторожно касаясь тонких золотистых плеч.
"Да. Связано?"
Саяра ответила на очередной вопрос Ренана и подперла запястьем скулу.
«Он сам – демон, и убеждаю его, что от его силы во мне не осталось не капли», – за лениво-спокойным настроением, однако, чувствовалась серьезность.
"Он пришел только с вопросами?"
Лиса наклонила голову, одновременно – кивая Вензелу; одновременно – соглашаясь со сводным братом.
– Я куда более опытный корабел, чем ты, и вижу, что ты не врешь.
«Он чувствует что-то очень плохое, – скользнула ответная мысль, – убили, Кернана сын Замъяна. Очень старого лиса, который умел говорить с демонами. Ренан как будто боится, что перед смертью Кернан выдал его инквизиторам, но на самом деле его тревожит не только это".
"Что именно?"
Глаза криоманта чуть сузились, он сделал несколько неспешных шагов. Пусть даже Ренан и демонстрировал, что пришел с миром – все равно в такой ситуации Вензел предпочел бы находиться поближе, а желательно – между ним и Саярой. Супруга повела острой бровью, во второй раз прося не вмешиваться.
– Моя стихия – время, Саяра, – отчеканил Ренан. – Я вижу его шаги назад, вперед. Я чувствую как там, – лис мотнул головой в сторону ратуши, – начинает твориться что-то предательское, подлое, темное, плохое, как те силы, что текут внутри меня.
ДанЛей застыл как изваяние, не проронив ни слова. Холодный разум касался каждого произнесенного слова, определяя, можно ли верить, подбирая возможные значения – если это правда.
– Я не хочу уходить, – пожала плечами Саяра.
В ее словах донеслось до супруга что-то пронительное и хрустальное. Очень искреннее, простое.
– Я не хочу уходить в Манхет.
На лице криоманта по-прежнему не дрогнул ни один мускул, но мысль кольнула болью.
Он не хотел, чтобы она вообще уходила. Никуда. Никогда.
Ренан качнул головой резко, отрицательно. Он сжал в кулак ладонь, и едва заметно для глаза бледно-розовым блеснула язва между средним и указательным пальцами. Саяра успела ее заметить, улыбнулась грустно.
– Ты ведь не за этим пришел, Ренан? Ты не очень похож на спасителя лис, прости мне эту откровенность, – как всегда, она говорила прямо, непосредственно, словно ребенок.
С ответом Ренан помедлил.
– Не за этим.
Бровь Вензела чуть приподнялась. Мелькнула мысль, с тонкой искристой иронией.
"Лисы..."
Всегда немало смыслов во вроде бы простых словах. Неудивительно, что Саяра восхищалась Видящим.

– Я хочу тебя защитить.
Бровь криоманта приподнялась еще выразительнее. О талантах Ренана Вензел знал, но обоснованно полагал чары и силу семьи достаточными, чтобы защититься от почти любого нападения. Саяра тихо и открыто засмеялась, темные глаза замерцали, словно два вечерних солнышка. Ренан, напротив, был абсолютно серьезен.
– Я тебя ненавижу, – спокойно, твердо произнес он. – Но есть то, что я не способен пожелать даже тебе.
– Например? – холодно проронил Вензел, заговорив вслух во второй раз с момента прихода.
Лис поднял голову. Он небрежно, как будто криомант и вовсе не заслуживал даже капли уважения, смотрел на него снизу вверх, даже не попытавшись встать.
– Есть многие вещи, которые людям кажутся обыкновенными, но нас будто лишают части души.
Ответом ему был ледяной взгляд с вежливой заинтересованностью. Вытягивать из Ренана сведения данЛей не собирался; если он пришел помогать – то расскажет. Лис прочал.
Потом Ренан перевел взгляд на Саяру и под ее выжидательной и мягкой улыбкой очень медленно наклонил голову:
– Позволь мне тебя защитить.
"От чего?" – чуть было не сорвалось с губ Вензела. Уклончивость лиса прибавляла лишние краски к раздражению, которое вызывал у него Ренан.
Брат и сестра смотрели друг другу в глаза. Они общались беззвучно – мысленно. Улыбка, горевшая солнечным лучиком на губах Саяры, стала неяркой. Вензел, глядя со стороны, задумался над пришедшим на ум сравнением: если Саяра была теплым, ласковым солнцем... то Ренан мог напомнить о гибельной стороне светила – иссушающие жестокие лучи. Безжалостные, как природа демонов.
– Хорошо, – согласилась лиса, выдохнув. И опустила голову.
"Что – хорошо?" – скользнула мысль по солнечно-морозной нити, связывавшей супругов.
«Я принимаю его помощь», – подняла глаза на Вензела Саяра.
"В защите от чего?"
"От той силы, которая сопутствует демонам. Он и правда боится, Вен", – лиса встала и, протянув руку, аккуратно взяла пальцами ладонь криоманта.
– Тогда приготовь все необходимое, – сухо сказал, вставая, Ренан; Вензела он продолжал игнорировать.
"Я надеюсь, что он не собирается постоянно оставаться на "Ланьяр»?”
В черных раскосых глазах супруги сверкнуло веселье: "Ты же придешь и ночью его задушишь, если он останется".
"Удушение – это скорее к магам Воздуха, – педантично поправил данЛей; в глазах мелькнули ответные веселые искры. – Я бы в таком случае предпочел заморозить кровеносные сосуды".
Ренан хмуро посмотрел в сторону супругов, но промолчал.
Саяра нерешительно разжала пальцы: «Ты уйдешь с «Ланьяр»?»
"Сейчас? – нахмурился Вензел. – Это нужно?"
Лиса молчаливо кивнула: «Чуть позже, когда мы подготовимся».
"Хорошо, – после долгой паузы наклонил голову криомант. – Но если с тобой что-то случится – то он уйдет отсюда как минимум в госпиталь".
«Ты преуменьшаешь свою способность злиться», – иронично заметила Саяра.
"У меня пока недостаточно сведений, чтобы оценить то, как разозлюсь", – флегматично отозвался Вензел.
Лиса поднялась на цыпочки, поцеловала его в уголок губ – Ренан при этом дернул щекой – и убежала вглубь деревянного тела корабля. Лис и криомант остались на верхней палубе. Вензел перевел ледяной взгляд на Ренана. "Шурином" он его называть не собирался даже в мыслях.

Ренан фыркнул. Он подпер лопатками грот-мачту, со спокойной, тихой небрежностью изучая криоманта от пяток до макушки. Так энтомологи смотрят на насекомых, на бабочек, которые не восхищают узором крыльев и достойны только того, чтобы быть добавленными лишь в самую поверхностную коллекцию. Ответный взгляд был не лучше; примерно так данЛей смотрел на поломавшуюся вещь, прикидывая, выбросить ли ее или просто убрать с глаз долой. Наверное, лис и криомант бы сцепились – не греми за бортами шхуны война, не попроси Саяра. Как будто вопросом висело в воздухе – какая же важнее из этих двух причин? Война или все-таки просьба Яры? Для Вензела ответ был очевиден. Война многогранна, повернуться может по-разному. А вот жена и то, о чем она просит... куда более хрупко. Куда более ценно.
Повисла между мужчинами свинцово-хрустальная тишина.
«Потащишь ее убивать?» – мысленно обратился лис, как будто заговорить вслух с этим было выше его сил.
– Я не хочу, чтобы это произошло.
Слова звучали холодно и бесстрастно; общаться с Ренаном мыслеречью, всегда сочетавшейся в сознании Вензела с Саярой, криомант не желал.
Горечь, отвращение погасли, едва вспыхнув, в темных глазах полудемона, лиса. Он скрестил на груди руки, отстраненно посмотрел куда-то поверх белоснежного края одежд на плече криоманта. "Ты сделал из гордого, красивого зверя маленькое домашнее животное, которое ест с рук, пьет из блюдца. Дикие животные теряют в неволе очарование, а лисы, наверное, мечты".
– Это странные слова для того, кто отсекает мечты сталью и кровью, – спокойно ответил криомант.
«Может быть, именно поэтому я научился их ценить».
– Учиться стоило раньше, – проронил криомант.
«Обыграл», – криво улыбнулся лис. Он закрыл глаза и усмехнулся, как будто довольный шуткой, которая была понятна одному ему. Вдруг возникло, словно нарисованное размытой водой тушью, золотистое лицо, опаленное зноем, обнявшие его смуглые пальцы, касание к губам не тяжелее шелкового крыла бабочки. Ренан задумчиво наклонил голову к плечу: «Но я ее спас, а ты – уничтожил». Губы криоманта слегка искривились. А затем он очень четко и ясно подумал, вспоминая новорожденного Сазела на руках у Саяры, и теплую, невероятно солнечную улыбку лисы, смотревшей на сына. Ренана передернуло. «Дикие животные в неволе теряют очарование», – повторил он.
– Ты видишь животное, – бесстрастно ответил криомант. – И о себе, похоже, думаешь так же. Я смотрю иначе.
Ренан не ответил. Он думал, что говорит правду. Пустыня создала их фенеками, научила обращаться в людей, раскрыла секреты и показала тайны. Еще больше тайн и секретов – спрятала, чтобы солнцепоклонники каждый день искали новые, словно дети. Дети, которые так и не смогут познать мир до конца.
Еще лис думал, что хочет сцепиться в поединке. Поединке без правил, гнусном и мерзком лишь потому, что не до сих пор не может представить яркую девочку с золотисто-черными, солнечными глазами рядом с замершей глыбой льда, лишенной жизни. Стоявший перед Ренаном человек сумел приручить лисицу, которая всегда дергала ухом, когда он, лис, протягивал руку. Зависть. Придушенное голыми руками восхищение. Обида, ставшая яростью, гневом, оправданиями, которые не выглядели бы мальчишеским бредом. Ренан вывел Саяру из песков Манхета, вырастил, сохранил, но не уберег в своей жизни крохотное солнышко.
Вензел же, глядя на лиса, вспоминал другое - хрупкое тело на кровати, кровь, текущую из ран, пламенное упрямство в глазах... И то, как смотрел мор'ан; иногда творения магов были чувствительнее, чем они сами, и понимали чувства создателя первыми.
Одно воспоминание вызывало острое, как осколки льда от боевого заклинания, желание призвать стихию - и с хирургической точностью нанести ему собственным льдом такие же раны, какие тогда получила Саяра. А потом - добавить немного от себя.
Ренан посмотрел на свою руку, где не осталось уже следа от язвы. Время каждый раз поворачивалось для лиса вспять, но над чужими жизнями он, увы, не был всесилен. Осознание этого вызывало усмешку, серной горечью застывавшую на губах.
Саяра подошла бесшумно. Она принесла ониксовый кристалл и чашу и невесомо дотронулась до локтя супруга.
- Теперь, ты можешь уйти?
- Если хочешь, - наклонил голову Вензел.
Скользнула мысль - "Ощущать я в любом случае, хотя и отдаленно, но буду. На "Ланьяр" очень много моих чар". Саяра мягко улыбнулась супругу и кивнула.

Они остались наедине, глядя в глаза друг другу. Саяра протянула брату нож и отвела взгляд, когда он рассек собственное предплечье вдоль, позволяя крови тонкой струйкой потечь в деревянную чашу. Лиса молча повторила его жест, распоров руку от запястья до локтя. Брат и сестра смешали кровь, и, когда чаша наполнилась до середины, Ренан осторожно протянул ладонь:
- Ты позволишь мне?
- Что?
Золотистые пальцы аккуратно коснулись предплечья лисицы, оборачивая вспять время. Саяра молча смотрела, как стремительно затягивается от заклинания Ренана рана.
- Я всего лишь создам то, что создал тогда, очень давно в Манхете.
- Я уже поняла это из того, о чем ты говорил, и согласна.
Ренан мимолетно улыбнулся лисе, так, словно они переместились во времени на двенадцать лет назад.
Дорогой, обрамленной плачем,шагает смерть в венке увядшем. Она шагает с песней старой, она поет, поет… , - строки, которые напевал отец, когда зачаровывал корабли, неожиданно возникли на языке. Их Саяра не любила – Ренан любил, переняв.
- Из пыли бриз мастерит серебряные кили, - произнес он, глядя сестре в лицо.
Саяра немного болезненно поморщилась. Она взяла кисть, лежавшую справа, обмакнула ее в кровь и немного подрагивающей рукой нарисовала между бровей брата солнце. Спустя несколько мгновений такое же возникло у самой лисы над переносицей – от руки Ренана. Один из лучей стек каплей по кончику носа к губам.
- Позволь мне творить, - осторожно попросил лис. Облизнув с губы капельку крови, его сестра, как зачарованная, кивнула.
Я уснул и услышал мою песню,которую я не спою.В ней – движенья губ и речной воды. В ней – часов, во тьму канувших, следы.Над извечным днем свет живой звезды.
- Живая звезда – это ты.
Вензел, неподвижным ледяным изваянием застывший внизу в отдалении, повернул голову, ощутив творящееся волшебство. Почти беззвучно хмыкнул, оценивая силу.
Лисье чародейство его всегда удивляло и занимало. По мнению криоманта, если бы кто-то из его бывших коллег принялся его изучать, то сказал бы, что такого не бывает.
Криомант не слышал того, что творилось на корабле – и вдруг – лисы как будто исчезли с карты ощущений, растаяли.
И «Ланьяр», и ее паруса, и весь мир как будто погрузился в сон, спрятался в тени, свернулся клубком. Палубы шхуны как будто стала размытой, а доски под ногами – мягкими подобно теплому воску. Раны на руках открылись, и сознание заметалось птицей в корабельной клетке.
Шепчет вечер: "Я жажду тени!" Молвит месяц: "Звезд ярких жажду!" Жаждет губ хрустальный родник, и вздыхает ветер протяжно.
Кровь Ренана и правда хранила след демона. Здесь, где мир стирался наполовину и приближался к вечному городу – Манхету, становилось видно, что кожа солнцепоклонника – тускло-бронзовая, с коричневым оттенком, а волосы – агат, отливающий золотом. Острые черные когти блеснули иглами…
- Ты не боишься, что тебя почуют? – прищурилась Саяра.
- Здесь уже не почуют, а Магия Крови – это зеркало, которое отражает даже звезды.
Песни солнечной и спокойной,исполненной мысли заветной, с непорочностью грусти тревожной и девственных сновидений.
ДанЛей напрягся - почти незаметно для глаза. Нет... нет, все в порядке. Просто - ритуал скрывает от ощущений.
Разум привычно отметил - обряд по-настоящему действенен. Скрыться от чувств мастера-мага, стоящего не так далеко, непросто.
Песни солнечной и спокойной,исполненной мысли заветной, с непорочностью грусти тревожной и девственных сновидений.
Саяра наблюдала, как произносит строки брат, любовалась. Было в нем что-то дикое, странное, очаровывающее.
На смуглой руке блестели браслеты речных излучин. Рекою душа играла под синей ночною кровлей. А время на циферблатах уже истекало кровью. Песня, которую я не спою, спит у меня на губах. Песня, которую я не спою.
На губах Ренана спала колыбельная, время кружилось потоком, вихрем, смазывало воспоминания, как дите – краски ладонью. Отчего-то вспомнилось…

– Тебе неловко, что я тебя настолько младше?
– Я не уверен, что это имеет значение.
– Просто ты смотришь теперь по другому, – лиса подобрала полы халата, забираясь в угол, – и застыл, когда я сказала, что всего на несколько лет старше Джейма.
– Я был удивлен.
– Ты был неприятно, – сделала ударение на слове, – удивлен.
Задумчивое молчание. Лиса продолжала хмуро смотреть на Вензела исподлобья.
– На какие-то секунды, – честно признал криомант. – Потом понял, что привычные правила тут неприменимы.
Саяра прикрыла глаза.
– Тебе не нравится, что рядом с тобой ребенок.
– Ты не ребенок, – в голосе скользнуло удивление. – Не в том смысле, в каком обычно это понимают.
– На сколько я младше? На двадцать? На тридцать? Больше? Меньше? – Саяра накрыла рукавами халата колени.
– Двадцать два, – машинально ответил Вензел, привыкший к точным цифрам. Помедлил. – Это имеет значение?
– Для тебя.
Едва заметно качнувшаяся голова.
– Нет.
– Тогда откуда это неприятное удивление? – тихо, почти обижено, спросила лиса.
Пауза.
– Недовольство собой. Я привык точно знать обо всем... старался точно знать. А вышло...
Фраза "что не знаю возраста любимой" повисла в воздухе. Саяра бросила на него взгляд, а потом примирительно протянула ладошку. Светлые пальцы осторожно накрыли ее.

А потом потек сквозь сознание раскаленный песок, и захотелось кричать, но не вышло, оттого, что застыли губы. Время – замерло. Все – замерло. Только темными нитями творил лис заклинание, оплетая кровь, раскалывая ее, застывшую в ранах, черной крошкой.
Вензел по-прежнему был неподвижен, но хорошо его знавшие угадали бы - криомант встревожен. Хотелось потянуться к чарам Холода на шхуне, попытаться взглянуть через них - действительно ли все в порядке?
Желание он подавил. Последнее, что нужно во время ритуалов - посторонняя магия, вдобавок настолько отличающаяся.
Тем временем, шхуна молчала. А там, где стиралась между мирами грань, звучали чужие слова: «Часов во тьму канувших следы…»
Невидимая иголка продевала невидимую нить через сестру и брата, как будто штопая застарелые раны, сшивая края ран – незримых сил, когда-то разделенных, теперь – ненадолго слившихся в одну, сильную, безумную – время.
Ренан думал, что сейчас ему достаточно одной десятой мгновения, чтобы превратить сестру в старуху, к которой последняя секунда жизни и та – будет немилосердна. Эта мысль скользила по краешку сознания, опасно покачиваясь: туда-сюда, туда-сюда… вдруг – и свалится? Ренан осторожно протянул руки и накрыл ладони лисы своими, глядя в чуть расширенные продолговатые, черные глаза.
Она не боялась – вспоминала что-то своей и совсем не боялась.
Очень легко лис поцеловал золотой висок…
Песни, в душу вещей входящей, в душу ветра летящей, как серна, и, наконец, отдыхающей в радости вечного сердца.*
Там, в настоящем мире, прошло не более четверти часа, а тут… Ренан отпустил кокон, и брат, и сестра отпрыгнули друг от друга, стараясь отдышаться. Саяра приложила руку к груди.
- Ты…
- Это всего лишь часть тебя, как бы тебе не хотелось обратного, - передернул плечами лис. Он снова хотел обрубить грубо фраз, но снова, как меньше часа назад, замолчал.
- Я чувствую…
- Меня, - спокойно произнес Ренан. – Считай, что это и будет отводить от тебя беду.
Саяра сжала зубы. Даже злая, она смотрелась девчонкой. Невольно лис улыбнулся.
- Вот и все. Мне пора идти, а то твой супруг сойдет с ума просто от того, что я нахожусь на палубе вашего корабля.
Брат и сестра – оба – замолчали. Саяра все еще пыталась отдышаться. Ренан смотрел на нее с грустной улыбкой.
- Я могу взять с тебя одно слово, Яра?
Она отрицательно мотнула головой.
- Нет? Тогда я все равно попрошу. Не позволь разбить детство на осколки. Ты никогда не убивала, оно еще плещется в тебе золотой водой.
Он развернулся. Потом, задумавшись, наклонился и перевернул пиалу вверх дном – кровь впиталась в палубу «Ланьяр», не оставив и следа.
- Нельзя оставаться невинным, когда идет война.
- Я уже слышал от тебя эти слова, Яра, - снова выпрямился лис, - но нас никогда пустыня не мечтала для войны.
Он направился к краю палубы, собираясь уходить. Помедлив, лисица бросилась за ним.

----

*Ф.Г. Лорка

Вензел увидел, как вначале спустился Ренан, а потом – за ним на землю спрыгнула Саяра. Бросилась к брату, поймав его за крепкие, худые плечи, укрытые курткой, проговорила что-то… В ответ – Ренан резко вывернулся из рук лисицы, едва не отшвырнув ее в сторону и резким шагом направился к домам на противоположной стороне улицы.
Криомант мгновенно оказался рядом с женой, вновь напрягся, переводя взгляд с нее на лиса. Ренан уходил быстро, не глядя назад.
- Как... все прошло? - голос звучал настолько ровно, что только близкие бы поняли, насколько маг взволнован.
Лисица покачала головой, незаплетенные волосы рассыпались по плечам гладкими лентами. Черные глаза немного блестели, а рукава халата хранили тонкие дорожки – от крови. Рана, затянутая ладонью лиса – осталась только бледнеющая розовая черта. Вензел осторожно коснулся этой черты, пристально вгляделся в лицо Саяры.
А затем, не говоря ни слова, мягко и легко подхватил ее на руки и двинулся к "Ланьяр". Женщина наклонила темноволосую голову к плечу и прижала к вороту халата скрещенные руки. Полустертое багровое солнышко между острых бровей размазалось рваным пятном. Лиса зажмурилась, негромко всхлипнула. Ей было больно не из-за раны, а из-за чужих слов, сказанных на прощание.
ДанЛей, поднимаясь на борт, молчал. Хотелось сказать о том, что каждый приход Ренана приносит боль, хочет он того или нет; именно потому криомант и не желал видеть шурина на шхуне. Или вообще в одном городе с семьей.
Но он все же промолчал, остро жалея о том, что сам не может сейчас передать своему солнцу достаточно тепла, чтобы растопить острие боли. Следовало бы оставить супругу в Неуштадте, когда «Ланьяр» отправят на запад, но она не согласится ни за что…
- Как Сазел? – тихо спросила лиса, поднимая глаза на супруга.
- Скучает, - улыбнулся криомант. - Это вполне понятно, учитывая, что в отделе в последнее время происходит; я показал ему базовые упражнения криомантии, оставил несколько ученических книг.
- Наверное, он страшно вредничал? – улыбка не получилось живой и быстро растаяла.
Полумрак юта накрыл макушки супругов, приветствуя криоманта, скрипнули под его ногами доски палубы.
- В точности его слова. "Соскучился, и, видимо, вредничаю по этой причине". Джейма дразнит.
Вензел шагнул к дверям, машинально потянувшись сознанием к оплетающим корабль чарам. Нет, все в порядке.
- Почему, дразнит?
Дверь скрипнула, впуская в капитанский кабинет, потом – другая, в ту часть каюты, где супруги спали.
- Похоже, Сазел заметил... - криомант на мгновение задумался, - некую взаимную симпатию между Джеймом и Вейонке Страмарк. Я еще не уверен, насколько она сильна.
Лиса тихо, немного грустно рассмеялась криоманту в плечо. Тот вновь ответил быстрой легкой улыбкой, подходя к разобранной кровати. На мгновение нахмурился - выходит, Ренан Саяру еще и разбудил. Маг наклонился, осторожно опуская лису на постель.
- Тебе сейчас стоит отдохнуть.
Саяра поймала его за рукав:
- А ты? Ты же всю ночь был в пути?
Она подобрала ноги и спрятала босые ступни под скомканное одеяло. Помедлив, криомант кивнул:
- Логично. Дорога и испытания утомляют, хотя и меньше, чем я мог ожидать.
Лиса кивнула. Она обхватила руками колени, склонив голову набок, наблюдая за супругом. Молчала. Словно не здесь совсем была. Вензел неспешно сменил дорожную одежду на домашнюю, сел рядом. Осторожно коснулся плеча холодной ладонью. Саяра повернула голову, глядя на сухие, аккуратные пальцы, слабо улыбнулась.

- Тебе больно, - тихо сказал Вензел, глядя на лису. Проникавший через иллюминатор утренний свет танцевал на волосах и одежде, напоминая о других светлых окнах - в зале крепости, где они впервые встретились.
- Немного, - тихо ответила Саяра; обычно она храбрилась, словно нахальный птенец, а сейчас была такой… шепотом, что чуть-чуть не по себе становилось.
- Причем не от раны, - констатировал Вензел. В глазах на мгновение сверкнула зима, которую всегда приносили мысли о Ренане.
Лиса легко толкнула криоманта в плечо:
- Прекрати. Он не виноват.
- Мне трудно с этим согласиться, - данЛей еле слышно вздохнул.
Лиса покачала головой. Она снова обняла в колени, сжалась, став человеком – напоминать лисенка, которому страшно или очень грустно.
- Я понимаю его… - темные брови сдвинулись к переносице, - понимаю.
Криомант придвинулся ближе, обнял за плечи.
- С этим я не могу поспорить.
Он помолчал несколько секунд.
- Что сделал ритуал?
- Защитил меня частью той силы, что еще осталась… от него. – Саяра не пошевелилась, одновременно близкая и тут же – отстраненная. – Представь, что у тебя очень долго был кто-то, кого ты называл солнцем или звездой, и думал, что он будет таким же неизменным, как звезда или солнце. А потом, вдруг, свеет стал другой.
Вензел задумался на пару мгновений.
- Представляю. У меня было по-другому, но представляю.
- Та девушка? – чуть приподняла голову лиса.
- И брат. И учитель. Мне казалось, что все они бессмертны.
Лиса замолчала.
- Удержался потому, что понял - все меняются, - ровным тоном продолжил Вензел. - И всё меняется.
Саяра спрятала лицо в острых коленках. ДанЛей промолчал; лишь объятие стало немного нежнее.
Он пожалел о том, что нет Сазела; его присутствие прогоняло грусть.
ДанЛей промолчал; лишь объятие стало немного нежнее.
Он пожалел о том, что нет Сазела; его присутствие прогоняло грусть. Сам он справляться с печалью умел не так уж хорошо.
- Саяра... - тихо произнес он. - Ты можешь представить, какие шалости можно натворить сочетанием лисьего волшебства и криомантии?
- Ты тоже боишься, что Сазел разрушит ОНР? – краешком губ улыбнулась лиса.
- Он еще не настолько соединил умения, - мелькнула ответная улыбка.
Маг чуть наклонился; холодные губы коснулись тонкого ушка, потом - за ним. И после десяти лет супружества Вензел целовал жену так осторожно, словно боялся, что она пропадет. Саяра едва заметно поежилась от прохладного дыхания и придвинулась еще чуть-чуть ближе.

- Альбион он уже едва не уронил…
- Уронил, - последовал еще один осторожный поцелуй. - Но его поймали.
Пальцы криоманта коснулись мягких волос.
- А мастерская Джейма еще цела? – как лисенок, Саяра ткнулась макушкой в ладонь мага.
- Пока что да, - данЛей бережно провел рукой по волосам; на лице возникла легкая улыбка. - Но если Джейм не забыл уроки - то он наверняка все важное там защитил. От... всего.
- Да?... - казалось, лисица тихонечко замурлыкала.
- Я надеюсь.
Вновь поцелуй - уже дольше, все так же мягко. Саяра прикрыла глаза, чувствуя, как щекочет чужое дыхание бархатистое пятнышко кожи за ухом.
- А… еще? – худые, теплые пальцы скользнули по накрывшим плечи ладонями криоманта.
Тот вновь улыбнулся. И исполнил желание, снова коснувшись губами теплой кожи. А затем - чуть в стороне, поцеловав золотистую скулу. Губ Саяры коснулся ускользнувший лучик улыбки. Новый поцелуй пришелся еще ближе к губам; Вензел сейчас тоже улыбался.
Он осторожно высвободил одну руку, коснулся теплой щеки, мягко и нежно погладив, скользнув кончиками пальцев по щеке и шее.
- Ты ведь устал… - тихо укорила Саяра, целуя холодные губы; тонкие пальцы запутались в светлых прядях чужих волос.
- Не настолько, - возразил криомант, отвечая поцелуем и улыбаясь.
Это походило на игру, подача – ответ, ответ – подача. Теплые пальцы сжались на прикрытых светлой рубашкой плечах. Холодные – в ответ скользнули по спине, снова коснулись волос и золотистой кожи.
Еле слышно Вензел шепнул:
- Солнце...
- Снег, лед… а ты когда-то терпеть не мог даже моего присутствия рядом… - лиса замолчала, не давая ответить, снова целуя мага, забываясь в коротком и одновременно долгом прикосновении.
- И сейчас... мне... трудно верить... этим воспоминаниям.
Паузы были заполнены мягкими поцелуями и прикосновениями. Лиса с лукавой улыбкой потянула край ворота белой рубашки. И, зеркально повторяя движение, Вензел коснулся воротника халата.
Тоже - улыбаясь. Игра. Подача – ответ, ответ – подача. Лиса отстранилась, как будто заставляя себя ловить. ДанЛей немедленно придвинулся следом, руки вновь мягко обвили тонкую фигурку Саяры.
Вензел любил находить всему точное обозначение - но только не для таких ситуаций. Для него они были чем-то невероятно близким, бесконечно дорогим... и невыразимым словами. Тонкий халат соскользнул с золотистых плеч, ворохом шелковистых крыльев окутывая ладони криоманта. И он на мгновение замер, любуясь сияющей в неярком свете лисой, не в силах отвести взгляда. А затем, легко высвободив руки из ткани, коснулся солнечного тепла, такого дорогого, такого ощутимого сейчас.
Лед и огонь…
Холод и солнце…

День: восемнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 (Верхняя Лаборатория)

- Знаете, мне это надоело, - отстраненно, глядя в потолок, произнес Чет.
Ему было всего двадцать шесть, и ему ужасно не нравилось быть инквизитором.
Вернее, так — ему не нравилось быть инквизитором именно здесь, и именно с таким подопечным, как Шенфельд.
- Что именно? - уточнил строгий Иларий, старший его коллега. Несомненно, более опытный - и в профессиональном, и в жизненном плане, - но почему-то (это явствовало из его поведения здесь) испытывающий ту же апатию и безразличие, что и Чет.
Но молодой человек хотя бы пытался бороться!
- Нас ни во что не ставят, мастер Гервик, - обращение «мастер» к учителю вышло из употребления давно, но Чету казалось, что оно очень здорово отражает внутреннюю суть отношений между учеником и учителем. Пусть он и не учится уже давно. - Мы — как ничего не значащее приложение к малефикам, от которого нельзя избавиться, но можно просто не обращать внимания. Вот они и не обращают.
Иларий зашелся в приступе сухого кашля (они случались с ним часто; инквизитор говорил, что болезнь эта преследует его сколько он себя помнит).
- Я их понимаю, - сказал он позже. - Попробуй понять и ты. Для их исследований им нужны некроманты, а не инквизиторы. Мы лишь следим за тем, чтоб малефики не позволяли себе лишнего... но скажи, Чет, разве за Ниманд вообще нужно следить?
Гранвилль поежился, вспоминая мрачное, бесконечно усталое лицо малефички. Той, что пришла добровольно ставить клеймо одной из первых, и с тех пор не применяла свой дар без указания на то командования.
Как будто ей... не нравилась некромантия.
Гервик, что был ее куратором, доверял ей. Но не оставлял надзора, на всякий случай.
- За ней, может, и не надо, а вот Шенфельд... - протянул Чет.
Его отношение к своему подопечному колебалось где-то между непониманием и ненавистью, склоняясь то в одну, то в другую сторону. Гранвилль чувствовал, что ему как радеющему за дело Создателя следует быть милосерднее, но ничего не мог с собой поделать.
- Впрочем, речь не об этом, - осекся он, замечая за собой серьезное желание пожаловаться учителю на жизнь. - Чем они тут занимаются? Вам не кажется, что нам бы следовало... информировать Штаб? Я, конечно, догадываюсь, что там знают об этом проекте, но если бы мы проверили, мне стало бы много легче.
Иларий тяжело вздохнул.
- Я задам тебе несколько вопросов, Чет. Таких, на которые можно ответить «да» или «нет». А ты ответишь. Хорошо? - молодой человек кивнул. - Лаборатория работает во благо идеи Единения?
- Да, - согласился Чет, чувствуя некоторый подвох, хотя никакого подвоха в речах Гервика быть не могло.
- Лаборатория использует наших подопечных для сотворения запрещенных ритуалов?
- Нет.
- Наши подопечные применяют свой дар с нашего благословения и в нашем присутствии?
- Да.
- Лаборатория совершает дело, полезное в этой войне?
- Да.
- Это дело противно Создателю?
- … Не знаю, - честно ответил Гранвилль. - Не могу судить. Я слышал, какие они проводят операции. Слышал, что не все подростки переносят их нормально. Еще я слышал, что они согласились добровольно, и что многих из них Радциг спас от смерти. Может, благодаря именно этим ребятам мы выиграем войну. А может, они окажутся неспособны... мастер Гервик, я ответил на ваши вопросы, а у меня появилось еще больше своих! - почти жалобно сказал Чет. - Я... мне надо подумать.
- Вот именно, - Иларий улыбнулся уголками губ. - Но когда будешь думать, не забудь, что мы с тобой не вольны вмешиваться в их дела, ибо они не касаются нашей с тобой задачи здесь. Ниманд и Шенфельд — делают то, что должно. Пусть остальное нас не трогает, если у нас нет уверенности, что это — против воли и стремлений Создателя.
- А знаете, мастер, - вдруг сказал Чет, хотя собирался заговорить вообще о другом, - мне раньше казалось, что сам факт того, что малефики существуют... что уже вот это — против воли Создателя. А они все равно существуют. И, наверное, не перестанут. Почему так?
- Если ты спросишь Ниманд, она скажет: «Я не просила своего дара у Творца». Она всегда так говорит, - Гервик снова закашлялся. - Да и... не тот это дар, о котором стал бы просить человек. Они нужны для чего-то, эти малефики. Дай им Создатель правильно понять наконец, для чего же. Медемия уже близко к этому подошла, я чувствую. И жду того дня, когда стану ей не нужен.
Чет подумал о том дне, когда инквизиторов не будет рядом с малефиками — и ужаснулся.
- Но все-таки, - произнес он, - если здесь случится что-нибудь... что-нибудь преступное? Что-нибудь страшное и мерзкое? Мы тоже не станем вмешиваться, если это не будет касаться некромантов?
- Я верю Михаэлю Радцигу, - отвечал Гервик. - Он уже на многое пошел ради своей родины и ЭКК, через многое переступил, но до последней черты ему далеко. И он совсем не стремится к ней, поверь.
- Ему я тоже верю, - пробурчал Гранвилль. - А вот тем, кто его окружает — нет.
- Вот поэтому, Чет, мы вмешаемся, если случится что-нибудь страшное. Но не раньше. Не раньше.
Иларий снова вздохнул и откинулся на спинку стула
- И, заклинаю тебя, Чет, не жди этого момента. Он может не наступить. Я надеюсь, что он не наступит.

День: девятнадцатое августа, вторая половина дня.
Фигура: конь G8
Ход: без хода
Официальная клетка: F6
Фактическое местоположение: F6


Перед мысленным взором опять предстала она, Айса. Ее глаза цвета моря в ветреный день. В этом море плескалась тревога, и – одновременно – восторг.
- Представляешь, сегодня драген все-таки послушался меня, и Миита дала мне шанс попробовать еще раз!..
Я оглядываю ее с жадностью хищника, караулящего свою добычу. Мною движет Голод. Я считаю минуты до того момента, как страшная тварь, поселившаяся внутри меня, наконец-то насытится. Но фино, стоящая передо мной – не чувствует этого. Они все не чувствуют. И видят лишь то, что хотели бы увидеть. Поэтому я всегда буду для них самой отзывчивой и понимающей. Той крупицей, что уравновешивает чаши колеблющихся весов.
- У тебя все получится, вот увидишь, - ободряю я Айсу.
У нее действительно все получилось. Драген безукоризненно выполнил команду, данную несомой: «Отпусти». Разжал лапы. Выскользнули из плоти окровавленные клыки. Айса падала стремительно. Ей было страшно настолько, что она даже не кричала. Предсмертный ужас стал отличным аперитивом моему торжеству. Айса была первой. Но она не будет последней. Я ненавижу всех вас, моя шэа потемнела от злобы, она отравлена ядом искалеченной жизни. Кроме того, я опять начинаю чувствовать, как голодной судорогой сводит мозг…

Чужая ненависть липким и противным холодом коснулась шэа. Ата вздрогнула и открыла глаза. Осторожно оглянулась туда, откуда ледяным шлейфом тянулось это страшное чувство. Тола уронила голову на грудь Илае, Вида тоже спала, свернувшись уютным калачиком рядом. Кого же из этих троих жгла дикая злоба?.. Может, это кому-то приснилось нечто неприятное?.. Но лица всех троих были безмятежны. Может, Тола гневит Средоточие из-за случившегося?.. Ненавидит себя и всю ситуацию? С нее станется.

Горький аромат чужой ненависти постепенно растаял среди ленивого жужжания разморенных солнцем насекомых. Фино пожала плечами и снова легла, свесила руку вниз и умиротворенно погладила пальцами жесткие запылившиеся листики. Но тревога вцепилась в плечи скрюченными сильными пальцами и никак не хотела ослабить свою хватку.
«Какая же ты глупая, Ата… ведь все хорошо. По крайней мере, пока…»

Какая же ты глупая, Ата…

дуэт с Визетом)))

День: семнадцатое августа, раннее утро - двадцатое августа, середина дня.
Фигура: пешка F7
Ход: в рамках хода dxe6 fxe6
Официальная клетка: F7 - E6
Фактическое местоположение: F7 - Е6

Засыпать под ровный гул дождя по крыше дома и шелест листвы под ударами падающих капель… За последние дни отряд уже привык к такому – и все соглашались, что да, засыпать под шум дождя прекрасно – но вот просыпаться и снова видеть за окном ливень – надоедает. Но на этот раз пробуждение вышло несколько иным…
Ялль’Ри находилась в том хрупком и тонком состоянии души, когда сон уже ускользнул, но реальность ещё не заявила на лиа свои права, и пробуждение ещё не состоялось. Алькоро блаженно потянулась в кровати, каким-то отдалённым участком сознания улавливая доносящиеся из-за окна звуки – было тихо, не шумела листва, не шелестел дождь – стояло полное безветрие, и мир, казалось, замер…
Пронзительный, скручивающий судорогой и слух, и душу, вопль разрезал тишину и заставил подскочить с бьющимся сердцем.
Словно где-то кто-то в ужасных муках расставался с жизнью.
Алькоро метнулась к окну, за которым угасали последние отголоски звука. Он уже был еле заметен, уходя за грань слышимости, но ещё можно было определить его направление. Ялль’Ри наскоро сменила длинную рубашку на платье, натянула сапоги и выскочила наружу – чтобы едва не врезаться в отчаянно верещащего огненно-рыжего ёко, описывающего круги на уровне её головы. Увернувшись, алькоро замерла на пороге, а несколько секунд спустя вокруг неё закружилась вся стайка, а ещё пару биений сердца позже Тойя, перекинувшись, подбежал к ней.
- Ялль’Ри, Ялль’Ри, ты слышала, слышала?.. – глаза чиа были большими и встревоженными.
- ЭТО все, похоже, слышали, - из своего домика выглядывала Лаями, распускающая заплетённую на ночь косу.
К Ялль’Ри уже подбегали братья Арроне – полностью одетые и вооружённые – когда только успели? – и взъерошенная со сна Намаю. Выбегали из своих обиталищ Ле-ан, Ласия и Асго, а Тая’ни как-то незаметно материализовалась сбоку от алькоро.
- Вижу, что все, - кивнула волшебница и повернулась лицом на юго-восток. – Мне показалось, что этот звук шёл оттуда, - проще назвать ЭТО звуком, проще заставить себя не думать о том, какие ассоциации ЭТО вызывает из глубин сознания…
- Мне тоже так показалось, - согласилась с ней Ласия, Ле-ан согласно кивнул.
- Мы тоже, - после короткого обмена взглядами ответил за обоих братьев Шеан.
- Надо бы узнать, что там случилось, - себе под нос, словно ни к кому конкретно и не обращаясь, пробормотала Намаю.
- Надо, - кивнула Ялль’Ри и перевела взгляд на Тойю.
- Нам с ёко лететь, да? – не стал изображать из себя недогадливого чиа.
- Да, надо разведать, что там произошло, - кивнула алькоро. – Завтракайте и вылетайте.
- Хорошо, - кивнул Тойя и обернулся к неами. – Асго, куда ты вчерашнюю рыбу запрятал?
Тот только вздохнул и покорно пошёл к холодильной яме. Ялль’Ри с лёгкой усмешкой посмотрела им вслед и обратилась к остальным
- А нам с вами, друзья, надо бы подготовиться к скорому отъезду…
- К отъезду? – недоумённо нахмурилась Лаями.
- Самовольно, без приказа? – мрачно спросил Роан, обменявшись с братом взглядами.
- Приказы имеют обыкновение идти некоторое время, - ответила Ялль’Ри. – А что именно там произошло – неизвестно. Надо хоть что-то узнать – чем Тойя и займётся. А вещи мы соберём на случай, если приказ о передислокации всё же свалится. В таком случае меньше времени потратим.
- Согласен, коротко кивнул Шеан, и Роан поддержал брата.
- Тогда мы с Асго лодки подготовим и проверим ещё раз, - озвучила решение Тая’ни, - вот наестся наш разведчик и займёмся…

В дождь летается плохо, а спится хорошо. Хорошо, что сейчас дождя нет – лететь можно, и спать не хочется.
Эти две мысли крутились в голове чиа весь длинный, кажущийся бесконечным полёт. Они с ёко, не задерживаясь продвигались на юго-восток, следуя направлению крика, и крылатые друзья стайкой носятся вокруг, разглядывая, шныряя, примечая всё, что может быть приметой произошедшего где-то… Там.
Тут… Невидимое за тучами солнце стояло в зените, когда он понял, что достиг цели.

"Раз-два, раз-два, белый аррнак, раз-два...
Раз-два, раз-два, белый аррнак, раз-два...
И серебряный юргай!"
Немудрящая и ритмичная песенка помогала сосредоточиться на беге, не отвлекаясь, не задумываясь об усталости. Средоточие подарило Арелю, гонцу Дома Нарелан, мелкие изменения, идеально подходившие для бега; разум же ему пришлось тренировать самому.
Удавалось. Вполне. Бежать Арель мог очень долго и без устали. Особенно когда земля была приятной - вот как сейчас, у реки. Почти песок; уже видна заброшенная деревушка.
Цель путешествия.
"Раз-два, раз-два, белый аррнак, раз-два...
Раз-два, раз-два, белый аррнак, раз-два...
И серебряный юргай!"
Снижать скорость Арель начал за несколько десятков шагов до деревни и мелькавших там лиа. Слишком резкая остановка - тоже скверно.
Первой бегуна заметила Лаями – в отсутствие Тойи с его друзьями её черёд был наблюдать за окрестностями.
- Лиа, к нам гости! – громко объявила она и пошла навстречу, улыбаясь.
Нареланец окончательно остановился в десяти шагах от нее. Медленно вдохнул и выдохнул - тело переходило с жизни на скорости к обычной.
- Славной... дороги... - паузы в речи еще оставались от бега. - Арель, гонец Дома Нарелан.
- Лаями Эорему, лучник дома Камеда, рада приветствовать в нашем лагере, вежливо поклонилась альнаэ. За её спиной уже командовала волшебница алькоро, отправляя ученицу и неами готовить для гонца еду и питьё.
- Ялль’Ри Еелон, волшебница Дома Сетон, глава этого поста, - представилась покончившая с раздачей ЦУ алькоро. – Какие известия привели Вас к нам, Арель?
Гонец вновь глубоко вздохнул, окончательно успокаивая тело. Склонил голову, приветствуя мастера из Сетонов.
- Совсем неподалеку произошла схватка с пришельцами. Погибли тиххоловы, пострадали также чужаки.
Арель мгновение помолчал; вечернее солнце заставляло короткие светлые волосы казаться темнее.
- Признаюсь, я удивлен, что вы не заметили этого.
Тиххоловы. Погибли.
Последние слова гонца рассыпались по заполненной абсолютной тишиной площадке как горох из разорванного мешка.
- Мы заметили, - тихо ответила Ялль’Ри. – Только не поняли, что именно произошло, и отправили туда разведчиков…
- Они возвращаются! – прервала её объяснение Намаю. – Тойя-Ёко возвращается, и его ёко с ним! Вот они!
И дайра указала на летящую к ним над рекой разноцветную стайку.
Через пару минут на берег опустился Тойя, и едва перекинувшись, затараторил:
- Ялль’Ри, Ялль’Ри, там была битва! Там погибли тиххоловы – много-много мёртвых тиххо! И тела тиххоловов, и один пришелец без сознания!
- Я бы предложил проверить, - вставил Арель. Сейчас он мог лишь предложить - в отряд не входил, выше по положению не стоял. Но при этом нареланец ясно понимал, что узнать все о битве действительно стоит.
- Вещи собраны, лодки готовы, мы можем выступать хоть сейчас, - моментально ответила алькоро. – Мы начали готовиться как только отправили Тойю на разведку.
- Сейчас? – пискнул поименованный чиа, – а поесть?
Арель задумался о том, стоит ли перекусить ему самому. Нет, бег все же еще не настолько утомил тело. А вот проверить случившееся куда важнее для Шэн-лие.
- Я, увы, не смогу пойти с вами, - признался гонец.
А даже если бы и пошел - толку в бою от Ареля было мало. Худая фигура нареланца отнюдь не была увешана оружием - только маленький нож на поясе.
Алькоро покачала головой.
- Может, хотя бы воды или соку выпьете?
- Сок бы подошел, благодарю, - кивнул Арель. Пить после долгого бега всегда хотелось.
- Держите, - Ласия появилась из-за спин братьев Арроне как призрак, и протянула гонцу кружку, наполненную свежим и прохладным апельсиновым соком.
- Благодарю, - улыбнулся гонец. Отпил первый глоток - медленно, не торопясь. Потом второй - уже чуть быстрее.
Тойя сглотнул слюнки. Шумно. Посмотрел на Ласию несчастными глазами. Вообще-то, без этого можно было бы и обойтись – фино и так бы почувствовала его голод, но для драматического эффекта несчастные глаза всё же сделал.
Та только улыбнулась – и быстро поманила его за собой – в тарелке на так и стоящем на улице столе его дожидались фрукты и немного рыбы.
Арель тем временем допил сок, чуть постоял, давая телу еще немного отдохнуть.
- Мастер Ялль'Ри, мне передать, что вы выступили? - уточнил он.
- Да, передавайте, - кивнула волшебница, – сейчас Тойя поест и покажет на карте путь.
Уточнять, что отправится отряд двумя отдельными группами, потому что корнаны при дневном свете летать не любят, она не стала – толку-то, воздух сотрясать попусту?
- Не стоит, Арель, - покачала головой Ялль’Ри. – На мой взгляд, такой приём гостеприимством назвать сложно.
- Иного я обычно и не получаю, - усмехнулся гонец. - Особенность службы.
- У всех профессий свои минусы… - пожала плечами алькоро, и спохватилась. – Может, фруктов в дорогу?
- Буду благодарен, - помедлив секунду, согласился Арель. Есть на бегу он привык.

(те же и там же)

Тойя с блаженным выражением лица отправлял в рот кусочки рыбы, другой рукой указывая для Шеана и Роана по карте маршрут с ориентирами и подходящими для привалов местами.
- В общем и целом, - покончив с рыбой и перенеся внимание на сливу, - примерно так. Я не знаю, с какой скоростью летают ваши корнаны, и часто ил им надо отдыхать, но вы нас в любом случае обгоните..
- Обгоним, - уверенно произнёс Роан.
- Мы будем ждать вас где-нибудь поблизости от места битвы с пленником, - добавил Шеан, ухватив с блюда абрикос.
- Заодно найдём, где в окрестностях можно разместиться поудобнее, - закончил Роан.

Через полчаса после заката две крылатые тени отделились от берега и взяли курс на юго-восток…

Рано утром, когда серо-синяя мгла ночи стала голубовато-серой, отряд начал грузиться в лодки. В первой, направляемой Тая‘ни уложили палатки и большую часть припасов – предстояла как минимум одна ночёвка на открытом воздухе, и мокнуть под дождём в это время не хотелось… Во второй лодке устроились лиа за исключением Тойи – он предпочёл переправиться на другой берег своим ходом.
На пару секунд все замолчали, оглянувшись на берег, давший им приют… А затем магия неами двинула лодки вперёд.

Всё было именно так, как и описывал Тойя. Бесчисленные панцири тиххо, тела цей-ина и чиа – старшего тиххолова и одного из его учеников, и единственный уцелевший – бессознательный пришелец в горячке и бреду. Вокруг алькоро сделал несколько кругой серый ёко, что-то чирикнул и скрылся в лесу, видимо, посчитав свою миссию по встрече выполненной. Обменявшись парой слов и жестов, братья принялись за дело.
Небо на востоке уже начало светлеть, поэтому перво-наперво они взялись за сооружение дневалища для корнанов, натянув между несколькими удачно стоящими деревьями палаточную ткань. Оставив летунов отдыхать, они, поборов желание устроиться рядом с ними, вместо этого уложили в палатку пленного, предварительно напоив его целебным настоем и на всякий случай связав. А затем приступити у самой печальной части своей сегодняшней миссии. Тела Вэй-вэя и Нейке-Филина они опустили в общую могилу, выстеленную ветками, и накрыли плащами. Потом, когда война закончится, здесь оставят памятный знак, а пока… Пока пирамида из камней будет венчать могилу двух тиххоловов.

Путь, занявший более двух суток, подошёл к концу.
Шеан и Роан вышли им навтречу, спокойные и печальные.
- Двое из троих тиххоловов погибли и упокоились неподалёку, Ялль’Ри. Следов Эйны, второй ученицы Вэй-вэя, мы отыскать не смогли.
- Пленник не приходил в себя, изредка что-то бормотал на своём языке.
Волшебница слегка нахмурилась, Ле-ан и Ласия переглянулись с Асго и Тая’ни.
- И ничего больше выяснить не удалось?
- Увы, нет, - отрицательно покачал головой Роан.
- Возможно, вы сможете узнать, какое злое колдовство убило их, - осторожно предположил Шеан. – Но думаю, прежде вам надо хотя бы поесть и немного передохнуть…
Эти слова вызвали у прибывших один вздох…
Ёко радостно чирикали, отмечая воссоединение, среди стайки белым пятнышком кружился и Тойя, а Ялль’Ри с товарищами с интересом осматривали новый лагерь.
Воины-алькоро отыскали протекающую по широкому оврагу узенькую речушку, приток Ки-Раль, и на более пологом склоне расчистили место для новых палаток, сняли дёрн для кострища и обложили его камнями.
- Да, здесь хорошо… - вздохнула волшебница.
- В речке есть рыба и раки, - кивнул Роан.
- А в лесу – дичь и много ягод, - поддержал его брат.
- Тогда приказ на ближайшее время – отдых, - объявила Ялль’Ри, сама этому приказу следовать особенно не собираясь.

День: восемнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С1 (Побережье)

Иснари и Джана разговаривали шепотом. Через их слова доносился скрип не то калама, не то мелка; последнее было все-таки вероятней. То и дело лиса вздыхала, надолго замолкала, и в этом молчании слышались нотки строгой сосредоточенности. Джана тем временем ворчала подобно дошедшему до кипения чайнику.
- Будь потише, - наконец, попросила ее Иснари, - ты его разбудишь.
Иснари ползала по полу на коленках, и сухие доски, почти слившиеся в единый ковер, то ли поскрипывали, то ли шелестели...
- Да он не спит уже, наверное. - разхмыкался призрак. - О, смотри, черточку не довела.
- Сейчас доведу, - нетперливо отмахнулась Иснари.
Маг в самом деле уже не спал, но глаз не открывал пока - отчасти из-за дневного света, отчасти из полудетской страсти к ограничению собственных чувств: два силуэта на полу он ощущал и так, а отсутствие красок ничем картину не портило. Мир, состоящий только из звуков, наверное, был бы еще интереснее.
- Только не упусти, когда будешь звать, - продолжала наставлять Джана.
Послышался вздох Иснари. Она отложила мел. Она перед начертанным на полу кругом призыва и осторожно выдохнула.
- Я бы хотела стихийного духа пустыни позвать.
- И ты уверена, что удержишь его, - мерно проговорил из своего угла Фелико.
- Я уверена, что мы договоримся, если что, - откликнулась Иснари. Джана над ее плечом устало вздохнула.
- Мозгов нет... крыши нет... и не было.
- Если ты ошибаешься, духу и тебе может быть очень больно, - когда маг проморгался, на его лице проступило очень серьезное выражение.
- ...не было и никогда не будет, - обреченно продолжала бормотать Джана.
- Дедушка говорил, - вздохнула Иснари, - но ты ведь обещал за мной проследить?
- Ты понимаешь, что я убийца а не нянька, да? - фыркнул Фелико. - Я помогу, но это может быть не очень... гуманно.
- А я похожа на кого-то, с кем надо нянчиться? - хмыкнула лиса.
Темное облачко, Джана, осторожно слетела с ее плеча и зависла над кругом призыва. Казалось, призрак внимательно рассматривает начертанные символы, стараясь не пропустить ни один изъян - если такой есть. Маг присоединился к этому занятию - больше из интереса, чем потому что мог чем-то помочь.
Джана описала над его головой круг и задумчиво уселась на край плеча Фелико. Со стороны она походила на нахохлившегося вороненка.
- Единый... что я делаю, учу ребенка всякой ереси.
Лиса стрельнула в ее сторону взглядом и сложила руки на коленках. Теперь она сидела перед кругом призыва, подвернув под себя пятки и смотрела ровно в центр витееватых пустынных символов.
- Если шторм не закончится, ребенку лучше понимать, что она делает, - возразил Джане Фелико.
"Умереть ни за что - это обидно", - хвост фразы маг предпочел не озвучивать. Он с расслабленным видом наблюдал за ритуалом.
- А ты вообще задумывался когда-нибудь, зачем это надо? - поинтересовалась демонолог.
Тем временем Иснари наклонилась вперед и осторожно провела указательным пальцем диаметральную черту от одного круга до другого, полустрев часть знаков. Потом потянулась влево, чтобы повторить движение - но, по-другому - и завершить крест.
- А ты знаешь способ это убить? - хмыкнул маг в ответ призраку.
- Дар?
- Дар и его силу, - кивнул Фелико.
- Не знаю. - откликнулась Джана. - Просто всегда спрашивала себя, зачем мне толпа бесов под юбкой.

Она осеклась и замолчала. Меловое облако взвилось над золотистыми ладонями женщины-лисы. Темные, шелковые прядки Иснари качнулись, губы шевельнулись в беззвучной фразе. Символы на полу пришли в движение - словно вода в клепсидре, песок - в песочных часах. Перетакая слева направо, снизу - вверх, знаки переплетались.
- Север умер, - улыбнулся ей маг и замолчал тоже.
Меловая пыль неторопливо поднималась спиралями вверх, рисуя объемный шар, в котором перетекали символы. Изалека шар мог бы показаться мыльным пузырем, внутри которого желтый сноп света - случайный солнечный блик... только солнце чертило квадрат окна совсем в другом месте. Между бровей Иснари залегла маленькая сосредоточенная складочка. Она раскрыла ладони, как цветы лотоса - как будто надеялась поймать в худые пальцы огромный шар.
Он изнутри вспыхнул, резанув по глазам песочным золотом.
- Я приветствую тебя, - прозвучал голос.
Стих последний звук, и ровно в центре круга тогда стал виден крохотный песочный дух, сродни ракшасу.
- Вылезай!
Губы Иснари тронула светлая улыбка:
- Вылезай.
Ракшас удивленно раскрыл черные, без намека на радужку, глаза.
Фелико молча наблюдал за ритуалом - он в первый раз присутствовал на таком... просто так, не считая секунды, не выбирая момент, когда демонолог наиболее уязвим, не матерясь сквозь зубы на запоздавшее подкрепление... просто так. Ему было интересно. Джана прижалась к уху вампира, тихо матерясь сквозь зубы. Ракшас, между тем, хмыкнул и переступил черту. В полный рост он был вровень с сидевшей на полу Иснари.
- Приветствую тебя, дитя пустыни, - снова повторил он, теперь - с легкой неуверенной ноткой.
- Приветствую и тебя, тень Манхета, - улыбнулась лисица.
- Насколько она способна тебя удержать, Пришедший? - для пробы обратился к существу Фелико.
Ракшас задумался, внимательно разглядывая женщину-лису.
- Способна, если захочет.
Маг задумчиво кивнул.
- Пожалуйста, помоги мне и ей сейчас. Сделай так, чтобы ей было трудно, но не слишком трудно.
- Я вам белый фенек? - деликатно уточнил ракшас.
Иснари посмотрела на горбоносый профиль пришедшего из тени и легонько рассмеялась:
- Чуть-чуть, но мне очень нужна твоя помощь.
- Сейчас ты учитель, - улыбнулся уголками губ Фелико. - Белых крыс не просят, они не вольны отказать.
- Ну, тогда я побежал... - подмигнул ракшас.
Над ухом Фелико снова чертыхнулась Джана, а пришедший из тени прыгнул в сторону окна. Тут же вскинула руки Иснари, мазанув пальцами по белым завихрениям круга - взвилась пыль, перевиваясь тончайшими паутинками. Маг, сдерживая улыбку, наблюдал за зрелищем.
- Ты слишком серьезно все видишь, - шепнул он призраку.
- Меня за такое учитель по заднице драл ремнем, - поделилась демонолог.

Ракшас выворачивался, обращаясь то песком, то пыльным ветром. С его изменениями - изменялась и сеть, которую ткала Иснари.
- Вот, у лис все не как у людей... - заворчала Джана снова.
Маг фыркнул в открытую. Тихо, правда. Ракшас обернулся пламенем, и это для женщины оказалось неожиданностью. Ей пришлось отступить на пару шагов, вскинув руки, чтобы защитить лицо от жара, и сеть с кончиков ее пальцев опала трухой.
Пришедший из тени довольно уселся на полу.
- Думаю, этого достаточно, - Фелико глубоко кивнул, так на севере почти кланялись мастерам в магии. - Спасибо тебе, Пришедший.
- Пожалуйста, - прищурился ракшас, - но рано. Я пока никуда не собираюсь уходить.
Маговампиру снова стоило немалых трудов не расхохотаться, но он сдержался.
- Ты хочешь и дальше помогать Иснари с обучением? - невинно спросил акуромант у демона.
Иснари стояла за спиной ракшаса, разглядывая лысый затылок, покрытый буграми и каменными наростами. Пришедший из темни задумчиво покачивал головой:
- Если меня будут хорошо кормить и поить, то почему бы и нет?
- Для демона ты наредкость практичен, - едко заметила Джана.
- Я очень много времени провел среди вас, людей, - ухмыльнулся ракшас.
- А что ты ешь? - склонилась над плечом пришедшего из тени Иснари. Сейчас, когда она поднялась, ракшас был ей едва ли по пояс.
Тот обернулся, задрав острую голову:
- Да что угодно. Душами я не питаюсь, честно. - он задумался. - Пока можно питатьс от демонолога. Каждому уважающему себя пришедшему из тени необходимо поддерживать материальную оболочку, особенно если он относится к мелким теням с небольшим внутренним резервом.
Лицо Иснари вытянулось.
- Может, ты еще и в университете обучался? - злым шепотом спросила Джана.
- Нет, только у пары демонологов, - искренне удивился вопросу ракшас.
- Какие последствия для нее? - Фелико посерьезнел.
- Первое время слабость будет, - сочувствующим тоном произнес ракшас, - но потом привыкнет.
Он снова повернулся к Фелико:
- А еще меня кормить просто можно. Как добавка.
Маг кивнул.
- Пусть она решит. Если откажется, тебе придется уйти. Извини.
Иснари потопталась на месте, склонив набок голову. Кочики прядей мазнули туда-сюда в воздухе, как маятник.
- Мне любопытно, - сказала женщина-лиса и присела на корточки возле ракшаса. - Пусть остается на пару дней, если будет со мной заниматься.
Фелико кивнул, и, незаметно для демонов и демонологов, выпустил из сознания нити между лисой и ракшасом.
Пришедший из тени просиял.

День: восемнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С1 (Побережье у Темного Пламени)

Ренан вернулся к "Темному пламени" только к вечеру. На душе остался холодный, сырой осадок. Он бросил сумку в каюте комплекса, заглянул к Саманте Риши - за день она устала и уже дремала над книгой. Увидев магессу, лис улыбнулся - стало немного теплее на сердце.
В сгущающихся сумерках инженеры разожгли привычные костры неподалеку от бараков. Пахло едой, машинным маслом, остывающим железом... Запахи бередили нюх.
От воды тянуло солью.
Реннан не знал, почему ноги сами принесли его к воде. Это он заметил за собой уже здесь, в ЭКК - ему понравилось смотреть на воду, как раньше лис любил смотреть на бескрайние пески. Барханы - волны, гребни - их сияющие кромки. Смущало только одно - воды многовато. Хорошо, когда представляешь, что она - песок...
Привычно дернув рукой, лис затянул язву между средним и указательным пальцами: сразу перестало жечь. Странно... хотя, чего странного? С каждым днем все меньше требовалось времени ране, чтобы разростись вновь, начать поедать руку. Интересно, у Саяры - так же? Хотя вряд ли. Она не родилась с каплей демонической крови.
От ближайшей рощи отделился силуэт - слишком светлый для летнего вечера, словно вырезанный из белоснежной бумаги. Девушка с крыльями, идущая лису навстречу. Незнакомка походила на Лорелею как старшая сестра, только взгляд был совершенно такой же, как у девочки, привезенной учеными ОНР. Она остановилась, чтобы дождаться Ренана.
Лис тоже остановился. Под ногами, хрустнув, замолли песок, камни и ракушки. Девушка склонила голову на бок, рассматривая солнцепоклонника. В ее взгляде мелькнул неопределенный вопрос, а еще - тепло. Она отступила в сторону, освобождая дорогу. Ренан сделал несколько быстрых шагов и снова остановился в нерешительности.
- Лорелея?
Беловолосая кивнула - тоже не очень решительно.
- Я не знал, что ОНР снова на "Пламя" приехал... - Ренан рассматривал девушку из-за темных прядей, пытаясь понять, что произошло с девушкой - слишком она изменилась. - Ты в порядке?
- Я... Умерла, потом родилась, - Лорелея смущенно опустила взгляд. Улыбнулась. - Не получилось точно.
Ренан молча протянул ей руку. Девушка осторожно коснулась ладони кончиками пальцев - потом смело взяла полудемона за руку. Качнула головой - легкие волосы охотно перевалились через плечо вперед.
- Ты выглядишь по-другому.
- Устал немного, - мрачно улыбнулся Ренан. - Той ночью происходило много плохого. Ты замерзла?
- Это не страшно, - Лори покосилась на остатки туники - материал больше походил на лепестки чем на ткань, и уже изрядно поискрошился. - Но я жалею, что не слышала ночь.
Лис, не говоря ни слова, снял куртку и укрыл плечи Лорелеи.
- Ночь была страшной. Хорошо, что ты ее не слышала.
- Мне не нужно прятаться от плохого, - Лори улыбнулась. - Плохо что ты ее слышал. Плохо, что я - нет.
- Дойдешь до базы? - Ренан опустил взгляд на ее ноги.
- Да. Не волнуйся, мне нра-вится это, - девушка поджала ногу и задумчиво провела по ребру ступни ладонью - песчинки дождем полетели вниз. Ее лицо на секунду осветила улыбка. - И луна. Хочешь хорошо спать сегодня?
- Хочу, но вряд ли получится. - ответил лис, замолчал на несколько секунд. - А мне на море смотреть нравится. Оно напоминает о пустыне.
- И золотое, - задумчиво согласилась Лори. Краешек солнца окрашивал море у самого горизонта в оттенки южных медовых вин, а здесь, у берега, вода была уже ртутно-темной, с отражениями редких звезд в глубине. - Ты когда-нибудь видел песчаную рыбу?
- Только демона, - отозвался Ренан - как-то сами собой вспомнились прогулки по тени города - и кивнул в сторону жавшихся ближе к литорали крупных камней. - Присядем?
Лори кивнула и легко забралась на самый верхний камень, туда, где не доставал сырой мох, чуть раскинув для баланса длинные маховые перья на крыльях. Протянула руку лису. Он благодарно кивнул и перехватил запястье. Движение - и Ренан сел рядом, ссутулившись и накрыв запястьями колени.
- Как это произошло? - спросил Ренан, смотря на воду, превратившуюся в последние мгновения перед ночью в золотую фольгу.
- Я... исполнилась. Но это отняло тело, - девушка улыбнулась, сворачиваясь в клубок рядом. Потом посерьезнела. - Мое возвращение не до конца правильно. Не оборачивайся, пожалуйста.
Светлые пальцы осторожно легли на затылок Ренана. Прикосновение было приятным - так гладят котенка - и одновременно вызывало мурашки - прикосновением чужой силы. Полукровка-лис прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям.
- Тебя вернули? - тихо спросил он, чтобы даже голосом не помешать чужим чарам.
- Я выбрала, - обрадованная результатом, девушка осторожно пропускала сквозь пальцы глянцевые темные волосы лиса, вплетая между тяжелых прядей нехитрые грезы тихого побережья. - Очень много - здесь, в это время. Но это все-таки было рано.
Ренан улыбнулся. Он ударил кончиками пальцев по колену, шелестом ткани о кожу намечая шелковистый, морской ритм.
- Похоже, мир кончается,
И чайки возвращаются -
Прощаются, уходят в небеса
И больше нет ни паруса... - лис негромко хмыкнул в конце короткого куплета и виновато завершил. - Если чайки возвращаются на землю, значит, мир еще не кончился.
- Кажется, многие из них останутся с вами, даже если закончится мир, - задумчиво улыбнулась Лори.
Лис посмотрел на свои руки. Плеснула одна волна о камни, лизнула нечеткую литораль другая, накатила, бросая песчинки, третья...
- Хорошо, что ты вернулась.
Девушка рядом с ним невидимо-тихо кивнула. Последний солнечный луч лизнул горизонт и скатился за край. Там его ждали.

День: утро восемнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D3-D2

Эрис проснулась первой. Проснулась и долго не могла понять, а на самом ли деле было то, что было вчера...
Кто-то тепло дышал ей в волосы у самой шеи и обнимал за талию; от этого было и приятно, как в детстве ("детстве?"), и немножко страшно.
Она обернулась, поймала себя на том, что старается не выскользнуть из чужих объятий - но Марию все-таки разбудила. Когда одни темные глаза встретились с другими, Эрис поняла, что вообще, абсолютно не знает, что сказать. Мари, еще сонная и какая-то счастливая, улыбнулась ей и сказала:
- Привет, девочка. Ты как?
- Еще не знаю, - ответила она. - Но... я уже нормально спала, да. Спасибо. Вот... - нет, слова упорно отказывались приходить в голову, а те, что все-таки приходили, отказывались слетать с языка.
Мари кивнула.
- Ну и хорошо. Ты не говори ничего, все понятно, - она села, расправила плечи. - Пасмурно.
- Да, - эхом откликнулась Эрис, - пасмурно.
Поискала глазами остальных, чтобы как-то отвлечься... непонятно от чего, непонятно для чего. Просто - отвлечься.
Макабрей, казалось, их пробуждения не заметил. Некромант сидел у потухшего и успевшего покрыться седой серостью золы костра, глядя на угли. Он сам чем-то походил на такой костёр - сгорбленный, неподвижный. О том, что Ригор жив, говорила только его грудь, всё же медленно вздымавшаяся и опадающая под форменной курткой.
Мари хотела сначала его окликнуть, потом передумала — неслышно поднялась, легкой поступью приблизилась, опустилась рядом на колени.
Эрис отвернулась. Вот бы исчезнуть сейчас, думала она. Пока не все еще про нее вспомнили. Что будет?.. «Ну ладно», тут же укорила она себя за трусость, «что будет, то и будет». Все равно сейчас было куда легче, чем прошлой ночью.
- Ригор, - позвала Мари. Коснулась плеча кончиками пальцев.
Некромант мгновенно напрягся, вздрогнул, и даже вроде бы дёрнулся перехватить руку, но всё же каким-то образом успел понять, кто рядом с ним, и лишь накрыл ладонь Марии своей.
- Доброе утро, - сказал он, слабо улыбнувшись. - Успели выспаться?
- Успели поспать, - ответила она, вглядываясь в его лицо. - Нам хватит. Ты... ужасно выглядишь, прости. Я спала без снов, а на тебя как будто свалились все кошмары.
Дентон, ворочавшийся неподалеку, чуть приподнял голову. Кажется, даже навострил уши.
Макабрей давно не прилагал таких усилий к чему-либо, как к этому беззаботному маханию рукой.
- Так, - сказал он, старательно улыбаясь. - Сидел. Вспоминал кое-что.
- Понятно, - кивнула Мария.
Конечно, ей не было понятно; но женщине хватило и того, что общее ощущение она уловила. Дурное какое-то ощущение, не добавлявшее ярких красок к картине этого утра, и без того тоскливой.
Дентон принял вертикальное положение, оглушительно зевнул, осмотрелся...
- Еще даже солнце не встало! - возмутился он. - А вы тут уже все... попросыпались.
- Мне понятны твои страдания, - Макабрей ответил обычным для общения с Дентоном тоном, но тот факт, что позы он не изменил и даже руки Марии не выпустил, несколько его выдавал. - Но тихонько красться мимо города солнечным днём... я бы на это посмотрел, но исключительно с безопасного расстояния.
- Ах да, мы же будем красться, точно, - парень хлопнул себя по лбу. - Таиться, прятаться, выжидать. Подстерегать жертву... ах, пардон, это из другой области, это не про нас. Есть время умыться и перекусить? Или мы не можем себе позволить такую роскошь?
- Полчаса, - подумав, ответил малефик, быстро глянув на небольшой потёртый хронометр, извлечённый из кармана на рукаве. - И они уже пошли, мне кажется. Кстати, Эрис, у меня есть для тебя предложение буквально на три минутки. Интересно?

Эрис, похожая сейчас на нахохлившуюся, изрядно битую жизнью ворону, встрепенулась, только усиливая это сходство.
- Угу, - сказала она торопливо. - Чего?
Дентон сделал большие глаза, покачал головой и сбежал к ручью, надеясь вернуться до того, как начнется что-нибудь любопытное.
Макабрей поднялся, осторожно убрав с себя руку Марии, демонстративно потянулся, хрустнув позвонками, склонил голову к плечу и предложил с загадочной улыбкой:
- Потанцуем?
Эрис видимо напряглась, поджала губы... потом выдохнула:
- Да. Давай, - кивнула, больше отвечая своим мыслям, чем странному предложению некроманта. - Пойдет...
Она встала на ноги не просто поднявшись с земли, а прыжком - голодная кошка, которую поманили кусочком сырого мяса. Неуверенность в себе исчезла; правда, пришло какое-то новое, еще незнакомое желание.
Нарочито медленно она развернула кнут - тот сразу стал извиваться змеей. Отстегнула, однако, и браслет с запястья, бросила на траву: что-то подсказало ей, что ток включать не стоит.
- Ты ведёшь, - усмехнулась Эрис, поднимая руку с плетью.
Макабрей неторопливо расстегнул и снял пояс с кобурой и аккуратно смотал, проверив, надёжно ли всё застёгнуто.
- Раз-два-три, пошли! - выкрикнул он, на последнем слове швырнув получившийся кожаный свёрток в лицо Эрис.
Одновременно с этим сам малефик устремился чуть в сторону, будто намереваясь проскочить мимо девушки с кнутом.
"Как на тренировке", мысленно вздохнула она, уже успев низко пригнуться - и резко очертить кнутом полный круг вокруг себя, крутанувшись на правой ноге.
Нет, первый раз она плясала с малефиком совсем иначе. С ехидством, с насмешкой, с желанием крикнуть что-нибудь погромче, лихое и задорное: "Эй, гляди, какая я! Посмотрим, какой - ты!"
Тогда она проверяла на прочность его. Сейчас - себя.
Доплясаться бы до смерти...
"Помрёшь - подниму!" - было написано на лице у Макабрея, когда он, даже не снизив скорости, пропустил кнут перед собой, взлетев компактным чёрным комком, который, оказавшись вблизи Эрис, немедленно распрямился тугой пружиной, выстрелив ей ногой куда-то в голову.
Эрис ушла вбок, изогнувшись едва не до потери равновесия, ладонь, сжимавшая рукоять кнута, рванулась вверх по вертикали, а потом рубанула наискосок, в попытке отогнать некроманта, как назойливую муху.
Из-под ее ботинок порхнула серая туча - так старательно собранный вчера костер, обогревавший их ночью и превратившийся утром в благородное пепелище, приказал долго жить.
Ригор каким-то чудом умудрился не подставить шею под удар, но когда он приземлился в нескольких шагах от девушки, на его рукаве у самого плеча красовался почти хирургический разрез.
- Первый круг за тобой, - оскалился он. - Тебе и вести!
На лице Марийки, наблюдавшей до этого за... схваткой? дуэлью? поединком?.. с обеспокоенным удивлением, теперь отражалась исключительно тревога. Женщина отступила к краю поляны, чтобы не дать себя зацепить, но продолжала следить, не отрывая глаз. Пальцы сами собой нащупали рукоять ножа за поясом - вмешаться, если дело зайдет далеко.
Эрис же, ничуть не меняясь в лице, погнала Макабрея по кругу, щелкая кнутом. Земля взрывалась у его ног, разбрасывая комки почвы и дерна, но девушка явно не собиралась попадать по самому Ригору. Пока что.
Некромант летел стрелой, уходя не кругом, а широкой спиралью, пока на его пути не оказалось дерево, с весьма солидным обхватом ствола. Кончик кнута сорвал с него лоскут коры, когда Ригор скрылся за стволом... а обратно уже не показался.
Девушка замерла в ожидании на несколько секунд, остановившись на полушаге. Нет, нет, снова нет.
Воздух разрезал глухой свист - гибкая плеть блеснула, свиваясь кольцом вокруг ствола, чуть ниже уровня пояса. "Стоишь рядом? Прислонился?"
Плеть искала; Эрис застыла с вытянутой рукой, будто очень медленно падая вперед.
Ответа не последовало.
Раздраженно прицокнув языком, девушка двинулась в обход.

Вернувшийся Дентон, мокрый и взъерошенный, непонимающе посмотрел на Марийку, потыкав пальцем в сторону Эрис, но Мари словно и не заметила его - следила во все глаза.
Каким образом Макабрей умудрился в столь короткие сроки достичь нижних ветвей дерева - большой вопрос. Но вот как он умудрился приземлиться за спиной Эрис вообще без шума и слегка хлопнуть её ладонью по затылку - тайна за семью печатями, и раскрытие её есть истинный духовнй подвиг. Впрочем, искушать судьбу некромант не стал и тут же ушёл в перекат, мгновенно увеличив дистанцию.
- Один-один, - улыбнулся он, демонстративно опуская руки. - Но вообще, честно скажу, ты боец куда лучший, чем я.
"Просто тебя никогда не травили люди, превосходящие во всём, - так и не прозвучала его следующая мысль. - И не было твоим единственным шансом выжить играть в прятки так, чтобы не нашёл даже майский ветерок".
Кончик кнута - заостренный, тяжелый, - промелькнул почти у самого его носа: Эрис развернулась, взмахнув кнутом, машинально.
С поляны послышался сдавленный вздох. Даже два - один был исполнен ужаса, второй - восторга.
Эрис выругалась и отшвырнула кнут.
- Да уж, - она тряхнула головой, - "лучший". Будь, мать твою, осторожней!
- Буду-буду! - пообещал некромант, примирительно поднимая руки. - Кстати, ещё после прошлого танца хотел попросить тебя. Потренируешь в закрытом пространстве, а? У меня с этим совсем всё плохо.
- Если не боишься, что зашибу ненароком, - поморщилась она. - А то я вот боюсь.
Наклонилась, подбирая плеть и скручивая в тугие кольца; вернула оружие на пояс и отправилась обратно.
По пути все-таки остановилась рядом с некромантом, близко, очень близко.
- Было здорово, - шепнула в ухо, чуть приподнявшись на носках. - Спасибо.
Ее короткие волосы, торчавшие в разные стороны, защекотали малефику щеку.
- Точно, - в зелени глаз и в помине не было застывшего льда - только обычные искры. - Тебе спасибо.
Он отступил на полшага, пропуская Эрис, потом увидел Дентона, явно ходившего к ключу, и поинтересовался:
- Воды принести догадался?
- Я сама догадливость, - сказал он и локтем указал в сторону котелка.
Они с Марией сидели на траве в одинаковых позах и с почти одинаковыми выражениями лиц. Немного ошеломленными, если точнее.
В воздухе повисла тишина.
- Да расслабьтесь, - фыркнула Эрис. - Нормально все.
Правая рука у нее заныла, спина тоже, но от этого она чувствовала себя как на крыльях. С легким привкусом горечи: почти увлеклась. Почти забылась. Это "почти" не давало покоя, но могло быть куда хуже...
- Честно, - добавила она. Только тогда Тони расслабился.
- Честно-честно, - подтвердил некромант, а потом демонстративно достал часы. - Кстати, осталось нам всего десять минут. Давайте, девочки-мальчики, водички попили, по очереди, потом умылись и налегаем на сухпаёк. У меня в рюкзаке должно ещё оставаться…

До границы сектора маленький отряд добрался к полуночи. Леса вокруг Айтара вырубались давно и тщательно, так что, через некоторое время перед ними встал выбор - показаться на открытом месте, или сделать крюк и обойти. Второй вариант показался куда более приемлемым, однако, несмотря на все старания, иногда приходилось пересекать длинные просеки, а пару раз даже прятаться от небольших групп лесорубов. Кроме того, ближе к вечеру зарядил мелкий, противный дождь, а потому, когда Макабрей в кромешной тьме, не иначе как благословением Творца и зрением третьего глаза, нашёл нужное приметное дерево, все были не слишком бодры духом.
- Здесь, - выдохнул некромант, сапогом разбрасывая листву и обнажая крепкие доски и массивное кольцо. - Дентон, Эрис, вы у нас сильные - помогайте.
Дентон, изобразив на лице непомерную гордость похвалой, ухватился за кольцо и потянул вверх.
Немного пожалел о своей поспешности - все-таки усилены у него были лишь запястья и кисти, а не рука целиком, как у Эрис, но проявить лишнюю толику героизма ему показалось вполне достойным.
- Ничего себе, - прокомментировал он, когда крышка люка, которой и оказались эти доски, поднялась до упора.

- У капитана Нахтфогеля был небольшой пунктик относительно надёжности, - извиняющимся тоном пояснил Макабрей, понимая, как должны смотреться доски, чуть ли ни в руку толщиной. - Ладно, хватит тут мокнуть - давайте в тоннель, немножко совсем осталось.
Эрис спрыгнула первой, легко приземлилась внизу на утоптанный земляной пол. Видно, ходом пользовались не раз.
Следом юркнула Мари, радуясь возможности наконец-то спастись от мелкой холодной мороси. Дентон сделал приглашающий жест, пропуская вперед Макабрея.
- Как мне эту штуку закрыть потом? - заранее поинтересовался он.
- Тут ещё кольцо, - малефик указал на обратную сторону люка. - Потяни за него, как будешь прыгать, а гора листьев сама обратно свалится.
Сказав это, Ригор ловко спустился вниз и замер на одном колене, приложив руку к земле и вроде бы прислушиваясь.
- Главное - не получить этой крышкой по голове, - пробормотал Тони, подходя к краю. - Три-четыре... посторонитесь!
Он дернул кольцо и с победным "Йо-хо!" прыгнул вниз. Вопреки ожиданиям, люк захлопнулся над его затылком, не задев его, зато с таким стуком, что в коридоре отозвалось эхо.
- Мило здесь, - высказался Дентон, оглядываясь.
- Да, - отозвался Макабрей. - И, кажется, с последнего визита "Иглы" тут никого не было. Славно. А теперь вопрос: кто из вас догадался взять фонарик или хотя бы сделать факел?
- Фонааарик, - разочарованно простонал Дентон. - Черт. Надо было брать Брента.
Эрис развела руками, Мари покачала головой.
- Спички есть, - робко предложил Тони.
Ответа не последовало, лишь тихое шуршание, похожее на звук сминаемой ткани.
Потом щёлкнула кнопка, и желтоватый луч фонаря высветил... нижнюю часть лица и жуткий оскал Макабрея, придавая ему совершенно демонический вид.
- БУ! - сказал некромант, отрывая фонарик от подбородка. - Страшно?
Все дружно вздрогнули.
- Макабрей, - сказала Эрис, - я бы не хотела, чтоб в моей памяти остался вот такой твой образ.
- Вот-вот, - поддержал Дентон. Мария старательно спрятала улыбку.
- О, ты не представляешь, какие ужасы может таить под собой эта скромная тощая оболочка, - "обрадовал" экс-Безымянных некромант. - Ладно, идёмте. Ход довольно длинный и там, дальше, несколько менее просторный, так что лучше нам его побыстрее преодолеть.
Они послушно зашагали вперед. Фонарик, освещавший путь, привносил в атмосферу немного больше мрачности, чем, должно быть, полагалось - на стенах то и дело плясали странные тени, а Дентону порой даже мерещилось, что перед ними в коридоре есть кто-то еще.
Разговаривать почему-то не хотелось - любые слова звучали здесь глуше и страшнее, чем хотелось бы.
"А ведь над нами", думала Марийка, "целый мир".
И этот мир зачастую давал о себе знать. Там определённо шёл дождь - по укреплённым брёвнами стенам время от времени начинали змеиться ручейки стекающей сверху воды. Несколько раз было слышно, как над их головами проезжает паромобиль, а однажды сквозь толщу земли донёсся вой садящегося авиона.
Макабрей оставался ко всему этому безучастен. Прекрасно зная своё бывшее начальство и ни на секунду ему не доверяя, некромант внимательно рассматривал каждый сантиметр коридора, по которому им предстояло пройти. Пока паранойя оставалась лишь паранойей, но отказываться от неё Ригор не собирался.
"Целее буду", - думал он.
Мари вдруг отчетливо ощутила, как давит сверху толща земли. Как остро кажется, что еще немного - и все, что над головой, рухнет, погребая под собой... как чудилось и тогда, давным-давно, в крионовых лабиринтах. Когда все уже были мертвы, а она осталась одна, только скалы, бесконечно тяжелые скалы над головой, узкий коридор, полный смертельных ловушек... и тишина.
Под ногами будто засеребрились ледяные осколки. Она споткнулась, едва не упав, схватилась рукой за стену. Остановилась, отдышалась. Нет, только показалось...
- Ты чего? - оглянулась Эрис.
Марийка покачала головой и зашагала дальше, стараясь не смотреть вверх. Даже над пропастью перед черными землями ей не было так плохо.

- Идёмте быстрее, - механическим, неживым тоном отозвался Ригор. - Здесь... всегда плохо. Но по-разному. Идёмте быстрее.
- Мы уже черт знает сколько идем, - проворчал Дентон, ускоряя шаг. - Все идем и идем. А коридор не кончается и не кончается...
- За... молчи, - неожиданно вежливо попросила Эрис. - А то совсем тошно.
Прошло ещё полчаса, прежде чем показались ступени, ведущие наверх. Больше всего Макабрей боялся, что кто-то из маленького отряда впадёт в истерику или просто сядет, отключившись от реальности, как это произошло однажды с эльфийкой Таэль. Дитя лесов и равнин, она никак не была готова к тому, что обычный, вроде бы, подземный ход окажется столь... неприятным местом.
- Тише, - сказал Макабрей, потянул из кобуры револьвер и выключил фонарик. Несколько мгновений прошло в темноте и тишине, потом впереди и сверху забрезжила тоненькая полоска света. Опытный в подобных делах человек мог бы догадаться, что некромант одной рукой придерживает крышку люка, а в другой сжимает пистолет, аккуратно осматривая окрестности.
Дентон открыл было рот, чтоб поинтересоваться, почему это они не могут просто взять и выйти - но вовремя спохватился.
Эрис немного постояла, качаясь с пятки на носок, потом поднялась на несколько ступенек и потрогала Макабрея за локоть. Кивнула наверх - мол, чего там?
- Всё спокойно, живых там нет, - наконец ответил малефик. - Мёртвых - тоже. Давай, выбираемся.
Он откинул крышку люка и присел на одно колено, сцепив руки в замок.
Эрис прикинула расстояние, представила, как забавно будет, если на этом пятачке пространства она попытается подтянуться так, чтобы никто не получил ее ботинком по голове - и покорно позволила Макабрею помочь ей.
В светлом квадрате открытого люка мелькнули плечи, спина, талия, потом - длинные ноги.
Дентон не удержался и присвистнул.
- Я все слышу, - мрачно сказала откуда-то сверху невидимая Эрис. Затем она снова появилась над люком, наклонилась, протягивая руку: - Мари, иди сюда.
Скоро наверху были обе. Дентон радостно заулыбался и спросил:
- Ригор, а ты меня поднимешь?
- Нет, но я больно укушу тебя за задницу и ты взлетишь сам. Иди сюда, солнышко моё, - Макабрей растянул губы, в очередной раз демонстрируя особенности своей стоматологии.
- Скотина некромантская, - вздохнул Дентон, подтягиваясь, - и как мы только тебя терпим.
- Между прочим, твоя задница всё ещё в зоне досягаемости моих зубов, - напомнила некромантская скотина, оценивая, не дать ли Дентону хорошего пинка.
Эрис захохотала и быстро вытянула боевого товарища наверх. Дентон мстительно оскалился и сделал вид, что пытается захлопнуть люк.
Макабрей всё с той же "лучезарной" улыбкой намекающе покачал стволом револьвера, демонстрируя, что один молодой человек у него на прицеле, после чего как следует толкнулся ногами, подтянулся и вылез к остальным.
- Добро пожаловать, - он захлопнул крышку люка и обвёл рукой небольшую веранду, с наглухо занавешенными окнами. - Дом можно исследовать как угодно, правила всего два: не открывать окон и не выходить наружу. В остальном же - располагаемся и отдыхаем. Мы, как мне кажется, это заслужили.
- Не открывать окон? – Мари поморщилась.
Уже несколько лет она не бывала в таких вот, настоящих, домах – с крышей, стенами, в несколько этажей. Да и не хотелось чем небо над головой не крыша?
Теперь выходило, что она тут заперта, птицей в клетке. Пусть даже просторной клетке.
- Ну хорошо.
Безопасность и секретность. Господи, она и слова-то эти забыла уже давно.
Дентон тем временем потер руки и спросил:
- А что, собственно говоря, в доме есть? Требую экскурсии!
- Правила безопасности действуют только днём, - утешил окружающих Макабрей. - Ночью можно выходить смело - зря мы, что ли, столько лет этот сад растили?
Он поднялся на ноги и отряхнул форму, продолжая оглядываться. На вид ничего не изменилось: всё тот же стол, за которым совсем недавно они с "Иглой" обсуждали план выполнения приказа, всё та же пепельница, гордо забытая в центре оного стола и демонстративно не вычищенная. Да, всё было тем же самым - если тут кто и был, то он позаботился об отсутствии следов.
- Ну что, желающим экскурсии, прошу за мной. Дом невелик, так что это не займёт много времени.