- Мне. Тут. Плохо, - твердо заявил Йен, в десятый, наверное, раз обходя вокруг вырытой Эхо ямы. - Она похожа на могилу. Бу-у-у...
Уши, предмет его гордости (и насмешек некоторых окружающих), тоскливо поникли.
- А ты как будто клад найти хочешь.
- Я работаю так быстро, как могу, - терпеливо ответил тролль. - Не бухти. Над ухом. Ушастый.
- О-о, ты заметил? Да, я такой!
Впрочем, пикси предусмотрительно отпрыгнул подальше.
- Буду бухтеть в другом месте, - и обещание он сдержал, не замолчав даже не полминуты: - Ну как? Вода уже показалась? Если долго копать, можно найти воду, я знаю.
- Да что тебе вообще надо? - рыкнул тролль.
- Счастья в жизни и немного мороженого, - ответил честный Йен, - но мороженое, в принципе, входит в понятие "счастья"... все, молчу-молчу, собираю образцы!
Приблизиться, однако, он решился далеко не сразу.
Тролль выбрался из ямы и поддержал пикси, карабкающегося вниз. Прищурился, втянул ноздрями воздух. Весомо произнес:
- Пахнет. Плохо.
- Я не при чем, - быстро, по привычке, отозвался Ушастый, - они ничего не докажут! Ой, то есть... - робко глянув на Эхо, он замолчал, добросовестно наковырял земли и, убрав пробирки в сумку, трогательно протянул ручки вверх. - Вытащи меня из этой могилы.
Эхо вырвал его из объятий холодного песка и серьезно сказал:
- А теперь побежали.
- Побежали, - радостно ответил Йен.
...бежал он, разумеется, вприпрыжку.
Казалось, что позади неотвратимо приближается что-то тяжелое, ужасное... Мост пикси и тролль промчались, не оглядываясь. И только на другой стороне ущелья остановились, чтобы отдышаться.
- Я туда больше не пойду, - пыхтя, сообщил Ушастый. - Хоть тащите. Страшно же!

Сэр Анро направился прямо от моста вперед. Какой бы удобной ни была походная одежда - песок все равно забивался во все складки. А еще - хрустел на зубах, точно пепел.
Сите отошел на полкилометра от моста и там бросил рюкзак в тени дюны и сел. Прямо перед собой ученый воткнул в землю нож и вдавил его ладонью по самую рукоять.
Затем сэр Анро закрыл глаза и приготовился ждать. Чего? Он сам не понимал до конца, просто чувствовал, что необходимо.
Ждать пришлось не так долго - ощущение проскользнуло сквозь Сите, заставив голову налиться болью, а кровь в висках застучать. Он сжал обеими ладонями рукоять кинжала и едва удержал сознание, рванувшееся... куда-то далеко. Очень далеко.
Почему-то на поворот кинжала в песке Черная Пустыня отозвалась стоном.

Лоулет смотрел на Мию сквозь стеклышко монокля, и притом - крайне неодобрительно.
- Не умеешь замерять высоту? - повторил он.
Та устало вздохнула.
- Я малефик. Некромант. Если тебе оторвут руку, я могу приделать ее на место. А высоту замерять не умею.
Эль заинтересовался:
- Руку?.. И, должно быть, вообще любую часть? Кстати, если подробно расскажешь мне, как работает некромантия...
- Задание, - сухо сказала Мия.
- Ах да. Тогда как-нибудь потом. Я буду замерять, а ты записывай и вбивай колышки где я скажу, - он вручил ей карандаш и свой драгоценный блокнот, указал на мешок с небольшими деревянными колышками, а сам с двумя нивелирами, то и дело норовя выронить их из рук, поднялся на ближайший бархан.
Замеры продолжались долго, и сама процедура была на редкость утомительна - сначала попробовали метод с опусканием груза, потом - с установкой нивелира на штатив. Может, из-за всей этой суеты с беганием вверх-вниз по холмам у Мии и начала болеть голова?
- Дай я посижу немного, - попросила она наконец, - мне дурно.
- Нам и осталось немного, - твердо сказал Эль, выпрямляясь (он поправлял штатив). - Еще... о, Единый...
На песок он осел буквально мешком. Некоторое время смотрел в небо, не моргая, повел ладонью перед собой, будто защищаясь от чего-то невидимого... а потом потерял сознание.
Ниманд выругалась сквозь зубы.

***
Пьетро расхаживал вокруг стола в кабинете Радцига и тихо чертыхался, то начиная что-то подсчитывать на пальцах, то замирая и словно уходя глубоко-глубоко в себя - так глубоко, что никогда раньше там бывать и не приходилось.
- Нет, - сказал он, - по-любому надо рискнуть. Подать запрос в штаб. Иначе...
- Я что-то в толк не возьму, - нахмурился Эленберг, вольготно устроившийся в своем любимом кресле (теперь он мог тушить окурки о подлокотники сколько угодно - запретить было некому), - иначе - что? Какой вред от некромантки, которую и так считают полоумной, особенно если ее услали демон знает куда?
- Найти бы мне такого демона, который знает, - осклабился Пьетро, - уже бы мокрого места от нее не осталось. Это закон, лейтенант. Предатель должен быть убит.
- Законы у вас там, - Эвлин фыркнул. - Ладно... э-э, Микель, - сидевший за столом поднял голову, - слушай сюда. Дело вот какое...

Через полчаса Шенфельд уже налаживал связь с майором Беатриче. Радциг, который совсем не являлся Радцигом, готовился к переговорам.
Пришлось ждать довольно долго, даже больше получаса, и, когда майор наконец оказалась возле кристалла, ее голос звучал немного хрипло - она явно торопилась придти, и, судя по всему, дел у нее было еще до рассвета. По крайней мере, именно такое создавалось впечатление.
- Добрый день, майор, - так ее приветствовал двойник, и Эленберг удивился, насколько похожим оказался и голос. - Вас беспокоит подполковник Радциг, но дело - на пять минут.
- Добрый день, полковник Радциг, - хрипло прозвучал голос Беаты. - В штабе творится неизвестно какое пришествие Орденоносной. Слушаю вас.
- Нужна информация для галочки - сами понимаете, какая у меня тут бюрократия, - он откашлялся. - Помните моего инквизитора с подопечной? Три дня назад должны были прибыть.
- Да, помню. - Майор резко посерьезнела. Слишком посерьезнела. - Я нашла ей отличное дело.
- Чудесно, - кивок нельзя было услышать, но вот почувствовать - вполне. - Вы не скажете, куда они отправлены? Мне нужно внести пометки в личные дела.
Пауза.
- К сожалению нет. Дело подходит под грифом секретности один-три-А. Разрешение на допуск к сведениям выдается генералом Гартвигом лично.
- Вот как... - разочарования или негодования за тоном Радцига не угадывалось. Вообще ничего не угадывалось. - Спасибо, майор. Простите, что побеспокоил напрасно.
- Беспокойство о судьбе бывших подчиненных никогда напрасным не бывает, - что-то похожее на улыбку ощутилось в прощании Счастливчик. - До связи, полковник.
- До связи, - раздались почти теплые слова.
Когда кристалл погас, Пьетро грохнул кулаком по столу и выругался - куда крепче, чем обычно.
- Ну и что дальше?! - вспылил он. - Что они теперь прикажут мне делать, явиться к самому Гартвигу?
Эвлин фыркнул.
- Тебе виднее, что они прикажут...
Пьетро перевел дыхание, щелкнул пальцами:
- Так... я спокоен. Не может быть, чтоб знала только майор. Правильно ведь? - Эленберг пожал плечами. - Ладно. У меня найдется с кем поговорить.
Человек, временно выполняющий обязанности Мике Радцига, безразлично смотрел перед собой.
Все то время, когда его помощь никому не требовалась, он молчал.
И почему-то - не моргая.

***
Если Единый и наблюдал за действиями Чета во время приготовления пищи, то не очень внимательно. Нет, пахло то, что получилось у Гранвилля, действительно вкусно, но как же ужасно оно при этом выглядело...
- М-мясо, - пояснил он, - и отваренная крупа вместе. И немного подливки. Все хорошо.
- По-моему, - жалобно произнес Йен, - оно на меня смотрит.
- И шевелится, - добавила Нина.
- Отнеситесь к этому как к эксперименту, - твердо произнес сэр Анро. - У вас неплохо получилось, я уверен.
Сите отер ладони влажным полотенцем и передал его по кругу. Миноу напряжено улыбнулась, а Кристофер хмыкнул:
- Я голоден! Я голоде-ен! - и подставил миску.
Инквизитор, вознося про себя все известные молитвы, положил каждому серо-бурой мешанины из риса, гречки и тушенки, доведенных до практически полного слияния друг с другом.

- А вы сами что, не будете? - хитро поинтересовался пикси. Чет спохватился и наполнил свою миску тоже.
- Вот, - вздохнул он, - можете пробовать, - и зажмурился, видимо, ожидая, что его начнут бить ногами.
Кристофер первым, решив поддержать инквизитора, отважно съел ложку. Одну. Проглотил.
- Ну как? - невинно спросила Нина. - Шевелится?
- Очень вкусно, - совершенно искренне произнес техномаг, - только горчички надо бы добавить...
По палатке пронесся дружный облегченный выдох.
- Горчица есть, - быстро нашелся Чет, вытягивая откуда-то приправу в тюбике, - пожалуйста.
С некоторой опаской попробовал сам - и успокоился. По крайней мере сегодня его не побьют. Шепотом Дербоурд посоветовал ему в следующий раз использовать только одну крупу и одобряюще подмигнул. Ивит молчаливо опорожнила свою тарелку и покосилась на Ниманд. Та совершенно невозмутимо расправлялась с художественно-кулинарным произведением своего куратора, всем своим видом словно бы говоря - "Мне и похуже приходилось". Летчица негромко фыркнула.
И тут Кристофер резко отставил тарелку и достал из-под куртки ледяной кристалл быстрой связи, прищурил глаза.
- Сэр Анро, старший лейтенант Миноу, мастер Ниманд. Срочно. Майор Беатриче вызывает.
Сите, сидевший с противоположной стороны, несколько удивленно обвел взглядом своих исследователей и поднялся.
Мия вздрогнула - так, что чуть не выронила ложку.
- Отойдем? - спросила она. Дурное предчувствие постучалось в левый висок уколом боли.
- Вызывают только вас троих, - педантично, совсем иначе, чем обычно, произнес Кристофер. - Значит, присутствую я как связной и вы трое. Пойдемте.
Они вышли из палатки и Дербоурд направился к другой, стоявшей в отдалении, где находился перенесенный с "бабушки" каменный кристалл. Когда Сите, Миноу и Ниманд оказались внутри, Кристофер положил ладони на устройство связи и легко вдохнул в него энергию. Ответом был пыльный шум, который затем прорезал голос майора.
- ...быс-стро. Добрый день, - первая фраза пропала. - Мне показалось разумным предупредить, что полковник Радциг заинтересовался вашим направлением, мастер Ниманд.
Сэр Анро, которого прежние новости немного миновали по его же желанию, немного подался вперед.
Мия, и без того бледная, побелела еще больше.
- Давно? Майор, это точно был он?
- Что значит - точно ли был это он, мастер Ниманд? - резковатый, хриплый голос, слова - слишком быстрые. - Полковник Радциг связался со мной полчаса назад. За гриф секретности, присвоенный операции, можно благодарить сэра Анро.
- Это военное исследование, майор, а не прогулка.
- Я понимаю.
- Я просто... вдруг вы говорили не с ним лично, а с кем-то из помощников, - малефик сама не поняла еще, можно ей успокоиться или нет. - Значит, он ничего не узнал?
- Нет. Сэр Анро, я направлю к вам двадцать шесть солдат из пехоты. Поставите их лагерь в отдалении. Меня беспокоят размеры ваше...
- Это совершенно неприемлемо, майор! - неожиданно возмутился ученый. - Я против ка-те-го-ри-чес-ки.
- Я тоже, - быстро сказала Ниманд. - Это не обезопасит.
- Может быть, вы кратко объясните, что происходит? - поинтересовалась Счастливчик.
- А это - ничего не изменит, - пробормотала Мия. - Я знаю, что меня ищут люди, которые не желают ни мне, ни тем, кто будет рядом со мной, добра. Этого хватит?
С той стороны донеслось маловразумительное шипение.
- Майор Беатриче, - отрезвляюще произнес сэр Анро, - прекратите панику.
Миноу подняла глаза. Панику? Он ничего не путает. В ее взгляде скользило откровенное сомнение во вменяемости ученого, однако тот твердо смотреть на кристалл, как будто был уверен в собственных словах как в том, что один плюс один равняется двум в десятичной системе отсчета.
- Пожалуйста, доверяйте рыцарям Ордена.
Продолжительное молчание было ответом.
- Если что-то случится, связывайтесь со мной немедленно.
- Слушаюсь, майор.
- Старший лейтенант Ивит!
- Да, майор? - ответила Миноу.
- В случае непредвиденных обстоятельств обеспечение безопасности отряда во время отступления ложится на ваши плечи.
Брови Ивит поползи вверх. Беатриче... действительно... паниковала?!..
- Конец связи.
Шум мгновенно стих.
- Что-то... не так? - осторожно спросила Ниманд. - То есть, что-то еще не так?
Сэр Анро встряхнул запястьем и посмотрел на часы.
- У нас по плану полет над черной пустыней, - он поднял глаза на собеседников. - Все, что происходит вдали от нас - происходит вдали от нас. Когда моим людям начнет угрожать что-то более вещественное, чем просто слухи, я не оставлю этого без внимания. Всем присутствующим это понятно?
Некромант кивнула, - кажется, с некоторым сомнением, но все же.

Один за другим все вышли из палатки. Последним - Дербоурд, который аккуратно обернул каменный кристалл плотной тканью. Сэр Сите немного прищурился от брызнувшего в глаза света.
- Мастер Ниманд?
- Да? - ответила та, не поднимая головы.
Ученый крепко взял ее за плечи и повернул к себе лицом.
- Посмотрите мне в глаза, пожалуйста. Секунд тридцать. Этого будет достаточно.
Мия посмотрела - глаза у нее были колючие и черные настолько, что зрачок сливался с радужкой, и только в глубине блестели какие-то огоньки.
Да и те - тусклые.
Сите замер, словно рассматривал что-то в бездне зрачков. Потом разжал руки и кивнул.
- Спасибо. А теперь предлагаю пойти и завершить обед.
- А что вы, - уточнила Мия, - пытались таким образом понять?
- Скажем так, - не обернулся сэр Анро, - я очень хорошо запомнил, как вы выглядите.

Инквизитор Гранвилль оглядел лица вернувшихся после сеанса связи особенно придирчиво, будто силясь по их выражениям понять, о чем шла речь и что с этим теперь делать. Но прочитать хоть что-нибудь в чужих глазах ему не удалось. Даже Мия, в последнее время ставшая куда более нервной, чем обычно, совсем не казалась обеспокоенной.
"Надо будет расспросить ее потом", подумал Чет, выковыривая из своего кулинарного шедевра кусочек мяса.
- Как прошла вылазка в пустыню? - чтобы не заводить речь о беседе с майором, спросила Миноу.
Многие почему-то мгновенно помрачнели.
- Ужасно, - охотно поделился Йен, - мы...
- Познавательно, - вдруг перебил его обычно тихий Лоулет. - Мне удалось испытать некое необыкновенное чувство, как физическое, так и психическое.
- Ты просто потерял сознание, - напомнила ему Ниманд.
- Не просто, - Эль сверкнул глазами. - Состояние моего здоровья я вполне объективно расцениваю как удовлетворительное, что означает, что обморок был вызван совершенно иной причиной.
- Медемии пришлось нести тебя в лагерь? - с легкой задумчивостью уточнила летчица.
- Это к делу не относится, - хладнокровно сообщил Эль. - К тому же, на половине дороги я очнулся.
Мия кивнула - так все и было.
- А я тоже в обморок упала, - вставила Нина Мелькер, накручивая на палец медную прядку. - Нам с Икелом обоим стало нехорошо...
Тролли покивали.
Сэр Анро молчал, поверх очков разглядывая говоривших.
- Что-то не хочу я в эту пустыню соваться, - искренне пробормотал Дербоурд.
- Придется, - хладнокровно возразил Сите.
- Знаете, - предложила Ниманд, - если там всем становится настолько скверно - я могу сварить одно зелье. Поможет держаться, но - за счет резервов организма. Кто-нибудь хочет?
- Я хочу, - оживился Йен. - У меня этих резервов - во! - он широко развел руками.
Сите улыбнулся, посмотрев на пикси.
- И даже больше, - он взглянул на Ниманд. - Будет очень кстати.
- Займусь, - пообещала малефик.
Нина с сожалением вздохнула - что с зельем, что без него, она не хотела туда возвращаться.
- Что еще мы должны там сделать? - поинтересовалась она у сэра Анро.
- Пока проанализируем то, что удалось достать, - честно ответил ученый, - а потом я поделюсь кое-какими собственными находками.
- Собственными? - Эль глянул на Сите с весьма заинтересованным выражением лица. - Вы занимались чем-то особенным?
Ученый поднял ладонь в предупреждающем жесте:
- Немного терпения, и я все расскажу. А пока - продолжим.
Лоулет покорно кивнул и известил:
- Насколько нам с мастером Ниманд удалось провести вычисления абсолютных высот, резких перепадов рельефа в пустыне нет. Встречаются барханы и дюны, не более трех метров в высоту, но преимущество, безусловно, на стороне равнинной местности - плоские участки самые обширные. Что интересно, при опускании с высокой точки металлического груза на веревке этот груз несколько секунд вел себя весьма странно - описывал концентрические круги, а потом замирал на месте, даже не касаясь песка. Насколько я помню, некоторые исследователи уже приходили к выводу, что здесь имеет место быть магнитная аномалия.
- Сила магнетизма на разных высотах? - педантично уточнил Сите.
- На равнине - сильнее, - осторожно ответил Эль. - Была гипотеза, что на высочайших точках сила будет такой же, что и на нижних, но... физическое состояние, - ничуть не смущаясь, сказал он, - помешало мне это проверить.
- То же самое, - вставила Нина, - и с землей. Чем глубже, тем больше в ней энергии поля. Я даже подумала, наверное, глубоко внизу под пустошью - что-то совсем страшное.
- Но внизу было легче, - прогудел Икел. - Когда... вырубило.
Сэр Анро пришел к выводу.
- Мастер Ниманд, нам очень нужен ваш настой.
- Будет, - кивнула некромант. - Мы продолжаем сегодня или уже завтра?
Помедлив, ученый решил.
- Завтра.
- Значит, варить буду с вечера - к утру настоится, - пробормотала Мия. Главное, чтобы в ее рюкзаке, вспомнила она, нашлось все необходимое в нужных количествах - то есть на всю завтрашнюю экспедицию.
Остальные были только рады, что сегодня им не светит вернуться в Пустошь.

Дата: двадцать шестое августа-двадцать восьмое августа
Фигура: слон с8
Ход: в рамках хода Rxe6
Официальная клетка: E6
Фактическое местоположение: E6, E7

Чего он испугался тогда? Зачем сбежал - глупо! глупо! - ведь теперь сердце говорило - не сделали бы те лиа... лиа: - хозяева стальных птиц ничего плохого. И то, огромное, и голос с неба...
Степь покорно ложилась под ноги бескрайним зеленым ковром. Небо - голубовато-белый мрамор, давило на плечи, словно умоляло остановиться.
Ветер толкал в плечо. Не иди. Стой! Вернись...
Вился вокруг испуганным щенком, и наару сгрудились вокруг - плотный круг темной вздыбленной шерсти и оскаленных клыков. Ярость и страх нейа впивались в кожу иглами, и Йель не мог ничего сделать с этой волной - она была сильней.
Наару почувствовали все раньше него. Поняли - раньше.
И вновь - порыв ветра. Донес - тонкий и сладкий запах гнили, прелых листьев, болотной черной воды, крови, боли... Смерти.
Лиа огляделся: зелень и синева, росчерки рощ по глади саваны... И снова запах, бьющий под дых, перехватывающий горло.
Шаг вперед. Еще, еще, еще... Вокруг бесновались наару.
- Впе-ред, - едва слышно шевельнул посеревшими губами Йель, лопатками ощущая невидимый взгляд. И побежал. Нельзя убегать от хищного нейа, но ожившая чернота и боль - не нейа, и от этого нужно бежать.
Просто бежать, пока хватит сил.
Степь. Падающее к закату солнце. Темнеющее небо.
За спиной, впереди, вокруг - бегущая, летящая стая. Дыхание - одно на всех, и мыслей нет, потому что лишь отдавшись движение и забыв об усталости, можно выжить.
Закат стекал каплями крови к горизонту, тая в сумерках, когда гхара-нэг встал на дороге Йеля.
Лиа не мог потом вспомнить, откуда появился черный, высокий силуэт. Просто - встал перед лиа, и густой, ощутимый кожей, как липкая паутина, запах смерти ударил, сплел по рукам и ногам, подкатил к горлу тошноту.
Гхара-нэг и светловолосый лиа смотрели друг на друга, и Йель видел в изуродованных черных глазах свое ломкое, испуганное отражение.
Рык. Низкий и короткий, исторгнутый полусотней нейа, прокатился навстречу гхара-нэг.
Шерсть - дыбом. В глазах - уверенность в том, что своего создателя будут защищать до последнего.
Гхара-нэг раздвинул губы в улыбке, и одновременно с этим вперед рванулись наару...

Кровь. Боль. Страх.
Паутина кошмара, из которой нельзя вырваться - нельзя ведь оборвать ниточки, тянущиеся от шэа к собственным созданием.
Не оборвать.
Их оборвут.
Они смогли уйти далеко... Так, что уже темнела в предрассветном стылом воздухе полоса леса впереди. Позади - смерть и впитывающаяся в землю кровь. Йеля, наару... У гхара-нэг не шла кровь, хотя и его руки, тело, лицо - были покрыты глубокими ранами. Трепыхались на ветру изодранные клочья черноты.
Но ученик найрити шел следом, как яростный зверь.
На сколько еще хватит сил? Сто? Двести шагов?
Когда до леса оставалось совсем немного, протяну руки и, вот, он ляжет в ладонь, Йель упал. Лицом - в холодную, мокрую от росы траву. Взметнулся яростный крик нейа. Шипение. Запах крови.
"Так не должно быть... Не должно быть!"
С льдистым звоном лопались ниточки паутины, окутывающей шэа. Зря? Неужели - зря?
Мир качнулся перед глазами, когда лиа поднялся... И побежал, не останавливаясь. Знал - простят. Знал - поймут.
Знал... И был готов вырвать шэа за это знание.

Сколько еще может быть сил? Как вообще может быть - столько, чтобы бежать... бежать, не глядя на встающее и опадающее солнце, а чувствовать только смерть и черноту за спиной.
Когда мир сжимается до чувств и ощущений: дыхание, земля под ногами, пересохшие губы, ветка - мазнула по щеке. Бежать.
Нет Йеля т'Айлари. Нет лиа.
Есть только дыхание. Есть только - попытка выжить.
Просто - запнулся в какой-то момент, и мир вернулся, накатил густой волной звуков и запахов, воспоминаний и ощущений.
И знанием: за спиной стоят...

Тэргрэ смотрел на маленького лиа. Смотрел молча, не двигаясь и не пытаясь поймать свою жертву, которая была совсем рядом. Вымотанная, уставшая; обрывки нитей, которыми мальчишка был связан со своими нейа, трепались на несуществующем ветру. Если эти твари и выжили, то осталось их едва ли больше двух. Но они сейчас слишком испуганны, чтобы нападать.
Запах травы, лимона и мяты. Так пах светлоглазый испуганный лиа, пытающийся сейчас подняться с земли.
Еще можно успеть поиграть. Поземкой метнулся к мальчишке темный клубок образа-страха. Гхара-нэг улыбнулся, и порезанные губы вновь закровили. По подбородку потекла черная, тонкая струйка.
Он не заметил, как мазнула перед ним по воздуху крыльями белая бабочка. Просто потом по глазам резко ударил холодный свет… Запахло цветами, и воздух перед учеником найрити заполнили хрупкие силуэты белых насекомых.
Гхара-нэг отшатнулся…
И этого хватило, чтобы лиа – добыча, жертва, уже почти пойманная, успел подняться на ноги и кинуться прочь. Лес мягко принял в себя тонкий мальчишеский силуэт, а перед глазами Тэргрэ на мгновение мелькнул светлая женская фигура. Гхара-нэг отогнал рукой морок и ринулся вперед….

День: двадцать шестое августа, «калейдоскоп»
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 («Лаборатория»), D1 (Неуштадт)

Фиерс, «Радциг».

- Мике, здравствуй, - голос был обеспокоенным. – У тебя что-то случилось или ты просто решил послать меня ко всем чертям?
- С чего вдруг такие вопросы? – послышалось в ответ, осторожно.
- Ты еще два дня назад обещал приехать. И оторвать мне башку, насколько я помню.
Дело откровенно сыпалось.
- …серьезно, - продолжал незнакомец на том конце, - я виноват, но я могу все объяснить. Только при личной встрече. Ты приедешь?
- Вряд ли смогу в ближайшее время – небольшие затруднения с, кхм, проектом требуют времени.
- О-о, - в тоне послышалось понимание. – Надеюсь, ничего серьезного?
- Смотря на то, как посмотреть, - и аккуратно, точно пробуя лезвие на заточку: - Где ты будешь в течение недели?
- Видимо, здесь же, в западном лагере. Беатриче грозила ссылкой на две недели, но думаю, дело затянется – мелкие черти… я хотел сказать, гномы что-то сачкуют последнее время.
«Мике» записал на листке бумаги: «Западный лагерь, гномы».
- Я в тебя верю, - хохотнул он. – Ты же там не просто так.
- Ну да, конечно. Майор Фиерс как всегда крайний, вот твое «не просто так».
К записям добавилось долгожданное: «майор Фиерс».
- …Ладно. Привет от Ренн и отбой.
- Отбой.

- Кажется, он уже не сердится, - облегченно сказал Фиерс магичке, отключившей связь.
- Кажется, у нас проблема, - деловито сообщил «Радциг», когда дверь кабинета напротив открылась и оттуда высунулся Крой.

Пьетро Белькампо

Дверной колокольчик звякнул, извещая о том, что пришел покупатель.
Покупатель был странен, если не больше, – не сказав аптекарю ни слова, он перепрыгнул через прилавок, толкнул дверь в подсобку и прошел внутрь.
Аптекарь, ничуть, впрочем, не возмущенный, последовал за ним – предварительно повесив на входную дверь табличку «закрыто».
Они смотрели друг на друга: высокий мужчина в темной, неброской одежде, с пальцами, унизанными серебряными перстнями, и приметным шрамом на щеке, и низенький, полноватый аптекарь в лимонного цвета сюртуке и белом халате поверх, с вьющимися седыми волосами и поблескивающим пенсне.
- Здравствуй, Король, - Пьетро опустился на одно колено. – Здравствуй, учитель.
Тот улыбнулся – и вдруг отвесил ему пощечину, с силой, так что голова Пьетро мотнулась в сторону.
- Мало, - выдохнул некромант, оскалившись. Получил еще один удар в лицо, много большей силы, - и низко-низко склонился.
- Явился, - хрипло сказал Мэйриг Винцени, Король-некромант, - ученик. И где же теперь твоя сестра, Пьер? Где нам ее искать?
- Сегодня, - отвечал Пьетро, не поднимаясь с колен и не поднимая взгляда, - Радциг свяжется с ОНР. Кто-то из этого отдела должен быть в курсе. Я хотел бы лично заняться…
- Нет! – воскликнул учитель. – Разве только ты не хочешь испортить все окончательно. Мы придумали тебе другое дело. Эти четверо, что находятся тут, в городе. Неизвестный некромант и его… компаньоны.
- Заняться ими?..
- Ты знаешь их в лицо.
- Они меня – тоже.
- Но вряд ли вы ожидаете встречи друг с другом. Это не мои слова, но слова Ордена – ты должен найти их, Пьетро. Захватить малефика. Остальных... пустить в расход. Впрочем, можно использовать посмертно.
- Но кто займется Мией, учитель?
- Я, - стеклышки блеснули. – И один мой старый знакомый… из маледиктов. К черту ОНР и все ваши планы. А теперь встань.
Пьетро поднялся, выпрямился. Из уголка рта текла тонкая струйка крови.
- Здравствуй, ученик, - сказал Винцени, стирая ее ладонью.

День: двадцать шестое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: D1
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

Время перевалило за полдень.
А епископ фон Гальдер уже пребывал.
В своей резиденции в Неуштадте - учитывая, какую бурную деятельность развил его преосвященство в последние дни, это было ново. И в прескверном настроении - что как раз было-таки логично, но никак не радовало его прислугу. Только котёнок Храбрец, уселившийся в резиденции линтаария несколько дней как, был в восторге - и даже пытался копировать манеру ходьбы хозяина, следуя за ним по пятам.
С лапами получалось не всегда, но выражение мордочки зверька точь-в-точь совпадало с "благостным ликом" Готфрида, и оттого двое смотрелись семейством оборотней - только в разных формах.
Тем временем у резиденции с почти душераздирающим звуком остановился мотоцикл с гербом почтовой службы на боку. С него соскочила встрепанная девушка с пухлой сумкой на плече и, решительно вскинув острый подбородок, направилась к двери, в кою и заколотила - лихо так и от души.
Дверь, впрочем, выражала к эмоциям красавицы почтенное безразличие - лишь порой постанывала, когда очередной удар (какой-то из, серия сделала бы честь портовому кулачному бойцу) попадал в удачное место.
Так продолжалось минут пять, после чего дверь соизволила наконец внять настойчивым мольбам девчушки и отвориться.
Выражение лица стоявшего за ней было никак не лицом, а кислой миной. Противопехотной. Уже сработавшей.
- Ты чего долбишь, дочка, мать-перемать? - любезно гаркнул открывший и осклабился, словно лимон проглотил. - В чём дело? Пожар что ли, или еретик где завёлся? Так это не к нам! А если что настолько срочное к его Преосвященству - так заходи да выкладывай, пока дверь не снесла!
приглашающий жест старика был вежлив, но тороплив - тот явно чего-то опасался. Вмятин или трещин на двери? Похоже не было.
Юати не стала дожидаться повторного приглашения, и проскочила внутрь и по-военному лихо выпрямилась:
- Письмо для Его Святейшества! Срочное! Лично в руки! - под нос бедолаге, которому не повезло открыть дверь, была сунута начищенная бляха.
- Ааа, письмо! Срочно, да лично, виш ты! - Рейн Гитлер фыркнул, крякнул, разве что не хрюкнул и, почесав затылок, щёлкнул каблуками - тоже лихо, по-военному, оценив выправку посыльной. - наверх по лестнице, там кабинет. найдёшь по запаху гари. Открыв дверь - резко к стене, а то пальнуть может. Не в духе. Вольно! Ша-а-гом марррш!
- А вы такой ста-атный... - оценивающе прищурилась Юати и тут же дала дёру вверх по лестнице, не став дожидаться ответа. Черная, похожая на длинную змею, коса нахально трепалась за спиной.
- От ведь оторва! И где только берут? - почёсывая подбородок, бросил вслед девахе взгляд ветеран.
- Ась?! Чегой-та?
- Без тебя разобрались, пень пнём!
- Сам пень!
На этот раз участие Шульца в докладе фон Гальдеру вышло коротким.
Запах гари из кабинета и правда шёл. Причём гари - стылой, притушенной ледяной водой. И уже не в первый раз, отчего грозило начаться гниение. Чего-то. Похоже, бумаги и пергамента. Дверь в кабинет была притворена, и тонкий дымок то и дело вываливался наружу колечками или узкой струйкой, стелящейся к полу.
Вир принюхалась, потом поправила косой воротник рубашки и робко постучала. Девичий голос звучал весьма и весьма жалобно.
- Велено доставить Его Преосвященство письмо срочно-срочно. Ай-яй, не велите убивать взором или взглядом, или окуривать дымом ядовитым курьера бедного, всего лишь задание выполняющего...
- Это кто там у моего логова шумит, буянит, мне спать не даёт? А вот сейчас как вылечу, как выдохну огнём - будешь знать, как тревожить дракона древнего да страшного! - явно "подыгрывая", раздался ответ из "пещеры". - А коли смел да письмо принёс, заходи! Конь - ан обед, молодец - на ужин!
Иронии в голосе было достаточно, но, судя по скакавшим интонациям, говоривший упорно пытался, подражая "дракону"... не смеяться.
- Раз вы едите только мужчин, господин линтаарий, - нагло переврала все обращения Вир, смело распахивая дверь и входя в кабинет, - мне бояться нечего. Коня нет. Есть письмо. Хотите?
Смотрела маленькая сай-хе на главу Церкви Его смело и нахально. И улыбалась.
- Есть письмо не хочу. Читать - это пожалуйста! Входи, красна девица!
Дверь кабинета распахнулась настежь, и оттуда, как был в алом облачении и дыму, вынырнул сам Готфрид фон Гальдер, блеснув металлом правой руки и добродушно махнув левой, приглашая окунаться в бардак церковно-высокопоставленного бытия.
- Я не красная. Это вы весь такой алый. Как помидор, - отвергла комплимент маленькая нахалка, послушно переступая порог. Смотрела Вир на лиинатария откровенно снизу вверх.
- Надеюсь, что на вид я ещё и очень вкусный, - парировал Готфрид невозмутимо, плюхаясь на диван и показывая место рядом. - Садись, благая вестница, и гони уже письмо!
- Гонят, Ваше Преосвященство, сивуху, - не осталась в долго Юати, выуживая из сумки конверт, - письма доставляю.
Вслед за конвертом показалась и бумага бланка.

- Доставляешь, это факт, - улыбнулся епископ. - Как добралась? На дорогах спокойно хоть или суета какая?
- Не считая пыли и коров, - и бровью не повела маленькая вестница, - расписываться будете? Без росписи не отдам ничего, а то потом почте-енейший начальник с меня спросит - где бланк? Почему нет бланка? А я ему что скажу? Виновата, ваша благородие, на улыбку линтаария засмотрелась?
- А хоть бы и так. Или не по нраву улыбка?
- Широка. Хороша, - придирчиво оглядела Готфрида черноглазая нахалка.
- Но на оправдание отсутствия бланка не тянет. Сам вижу.
Писчие принадлежности сыскались на удивление быстро - под кипой рваных бумаг и особо важных приказов на столе. Роспись епископа неуловимо напоминала чем-то священный символ Единого.
- Вот тебе для отчётности. А для души - надо чего? - скрестив руки за спиной, ухмыльнулся церковник.
Юати, ухватив одной рукой бланки, помахала второй, в которой было зажато все еще не отданное письмо.
- Заберете? - сай-хё сощурилась, став похожей на хитрого зверька, - а то отправитель так старался, так старался...
Готфрид подхватил письмо и нетерпеливо распечатал конверт. Левая рука священника, кажется, немного подрагивала... Глаза забегали по тексту, словно дикие лисы по клетке, и ехидная ухмылка на лице фон Гальдера медленно, но явственно начала наливаться настоящим, добрым, почти... божественным светом.
- Эхх, Янита, милая Янита... - пробормотал себе под нос линтаарий, видимо уже ничего не замечая вокруг. - Пятнадцать раз, кажется, уже будет мало...
Вир, переплетя ноги в лодыжках, тихо стояла на месте... вернее, не тихо, а насвистывая какой-то абсолютно незнакомый линтаарию мотив.
Тот же, как показалось на мгновение, полностью утратил всякую связь с реальностью. Ненадолго, но всё же...
Наконец первосвященник ЭКК и особа высокого духовного сана изволила "отмёрзнуть" и вспомнить о том, что рядом с ним ещё кто-то стоит.
- Прошу прощения. Я немного отвлёкся. Благодарю за доставку, - Готфрид полушутливо поклонился, но было видно, что поклон этот... неловкий. Словно что-то помешало, и дурное настроение епископа, так удачно развеянное шальной почтальонкой, или вернулось, или приобрело новый оттенок, не столь огнеопасный, как прежде.
дыма в кабинете всяко стало поменьше - помогала открытая дверь.
- Ай, ну что вы, - попыталась щелкнуть каблуками ботинок девчонка, - за всегда пожалуйста, работа-служба.
Юати отсалютовала Готфриду, и на тонком девчачьем запястье зазвенели браслеты.
- За ответом пожаловать когда-с-с?
Готфрид нахмурился.
- Сегодня вечером. Я передам ещё письмо и, может быть, посылку. Юати Вир, так? - Готфрид кивнул на значок. - Думаю, вы привыкнете быстро - такие отправки теперь будут... нередкими. Спасибо ещё раз.
- К запаху дыма? – ехидство в голосе черноглазой просто-таки набухало, как дрожжевое тесто в жаркий день.
- И не только. Тут много разного бывает, так что предлагаю морально готовиться. Если нужна будет исповедь - я тоже всегда тут. Можно даже сразу после доставки письма, - благосклонно предложил Готфрид. На металлической руке блеснул рубином большой епископский перстень.
Кошачьи глаза Вир стали откровенно круглыми.
- На исповедь? В дом Его Преосвященства? Шути-ить изволите, - девушка быстро сунул бланк в сумку, потом вновь кинула на Готфрида хитрый взгляд, - мармелад хотите?
- А есть? Если да - не откажусь. Фруктовый?
- В виде медвежонка, - из сумки был выужен и лихо протянут фон Гальдеру красного цвета, где-то с ладонь величиной, мармеладный медвежонок, посыпанный сахаром и завернутый в прозрачную упаковку.
- Ух ты, большой! - смеясь, епископ радостно подхватил предложенное. Но в рот сразу не сунул - кажется, чуть... постеснялся. - Может, и мне тебя чем-нибудь угостить, красавица?
Девчонка скептически похлопала себя по худеньким бокам.
- Куда мне, Ва-аше Преосвященство? Вы кушайте, кушайте…
- Просторные облачения - одно из преимущество церковника, - назидательно покачал пальцем металлической руки линтаарий. И приступил к расправе с медведем - аккуратно, но с видимым удовольствием.
На Готфрида смотрели чуть ли не с откровенным умилением в глазах.
Медведь бы в мгновение ока сгрызен почти до половины, а вторая половина - нежно завёрнута обратно в обёртку и отложена ан край стола.
- Растянуть удовольствие, - пояснил первосвященник. - Спасибо за письмо и угощение, почтенная Юати Вир. Что-нибудь ещё?
- В зверинце тиграм не докладывают мяса… - под нос себе пробормотала посыльная. Вскинулась, - нет, нет, что вы. Зайду вечером за ответом.
По-военному отсалютовав – и где только научилась? – девчонка попятилась к двери.
- Я распоряжусь проверить, - раздался за спиной дружелюбный смешок.
- Лучше проверьте свой буфет на сладкое, - за секунду до того, как закрылась дверь, съехидничала сай-хё.

День: двадцать седьмое августа, вечер
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С2 («Лаборатория»), С2 (Западный лагерь)

Эленберг махнул караульному рукой, проезжая мимо ворот. Чуть притормозил, ожидая, пока тот приблизится.
Солдатик козырнул и осведомился:
- Опять высылают святой Гротх знает куда, лейтенант?
- Нет, я по своим делам, - Эвлин сверкнул улыбкой. – Буквально на пару часов. Как служба? Спишь, а она идет?
- Обижаете, лейтенант!
- Так держать. Ну, удачно покараулить! – паромобиль запыхтел и довольно скоро покатил по дороге, куда-то на запад.

В лагере он был еще затемно – сумерки только-только начали сгущаться. Рабочий день должен быть в самом разгаре… во всяком случае, у некоторых.
С мрачной ухмылкой на лице Эвлин вспомнил строжайшие наставления Кроя (плевал он на Кроя) и хладнокровную фразу Пьетро «Не сломано – не чини, так у нас говорят. Майор Фиерс пока что вовсе не является проблемой» (на Пьетро он тоже плевал).
Плюнуть на майора Фиерса, к сожалению, как-то не получалось.
На стройке и в окрестностях ему бывать уже приходилось – отвозил документы и заглядывал один раз с дежурной проверкой, вместо Мике. Почему бы не нанести еще один, исключительно дружеский визит?
Он подъехал к домику интенданта и, выскочив из машины, подошел к окошку. В комнате горела одна лампа, а на столе, прямо под ней, не то спала, не то дремала, положив руки под голову, светловолосая магичка.
Эвлин ее помнил – чересчур скромная, постоянно краснеющая девчонка. Утверждала, что Лисова сестра, но если б кто спросил Эвлина, он в такую чушь не поверил бы. Если сестра – должно же в них быть хоть что-то общее, хотя бы цвет глаз? Ан нет, у Лассе были зеленые, а у этой – светло-карие, как слабо заваренный чай.
Он постучал в дверь – постарался погромче, чтобы разбудить. Открыли ему минуты через две.
- Майор, это… Ой! – Ренн даже вздрогнула.
- Спасибо за повышение, - подмигнул Эленберг, - но в майоры мне, увы, пока рановато. Как твои дела, птичка?
Несмотря на то, что Ренн застыла на пороге, он умудрился пройти внутрь, почти не задев ее. А если и задев, то лишь в некоторых стратегически важных местах.
Магичка, щеки которой непонятно от чего стали пунцовыми, прикрыла дверь и повернулась. Эвлин уже восседал… на столе, закинув ногу на ногу, и насыпал себе между большим и указательным пальцем левой руки нюхательного табаку.
- Д-дела, - пробормотала Ренн, - нормально. А вы тут зачем?
Эленберг посмотрел на нее. Посмотрел с легкой задумчивостью, со вкусом, с полуулыбкой, чуть приподняв одну бровь. Действовало безотказно.
Ренн и без того терялась в обществе старшего лейтенанта — было в нем что-то такое, что заставляло сердце девушки забиться чаще, а все остальные органы — заледенеть намертво и упасть вниз живота, разбившись на мелкие кусочки. Магичка предполагала, что виной тому все-таки не только ее природная застенчивость, но и нечто большее, по младости лет ей еще не понятное.
- С визитом вежливости, - сообщил Вильгельм, глубоким и мягким голосом. Ренн подумала, что еще пара минут, и она точно воспламенится. - Захотелось повидать тебя... и некоторых бывших сослуживцев.
Техномаг вдруг вспомнила, что Мике советовал ей никогда не заговаривать в присутствии Фиерса об Эленберге. Обратная теорема тоже была верна.
По корпусу ходил слух, что между этими двумя произошло кое-что нехорошее. Причем произошло не так давно, чтобы хоть один из них успел об этом забыть, или, пуще того, простить другого.
Фиерса никогда не расспрашивали на эту тему, а Эвлин отвечал на провокационные вопросы всегда одинаково: «Разошлись во мнениях по одному богословскому вопросу», что, конечно же, было неправдой — богословием Эленберг даже под угрозой расстрела не стал бы заниматься.
- А почему не приехал подполковник? И... почему вы даже не связались заранее?
- Сюрприз, - Эвлин снова сверкнул улыбкой. Убрал коробочку с табаком в карман, слез со стола и прошелся по комнате. - Тут и живете?
- Нет, вообще на чердаке... но там окно разбито, поэтому пока тут. Лейтенант, - вдруг осенило Ренн, - а может быть, вам с интендантом поговорить? Он совсем недалеко, я позвать могу...
Рука его, горячая и тяжелая, проникновенно легла на ее плечо.
- Не стоит, - посоветовал Эвлин, - никого звать. Скажи-ка мне лучше, где майор и когда он придет?
- Они со смотрителем на стройке. А я.... меня отпустили после обеда. Там через полчаса, - девушка попыталась отвести глаза — тщетно, - смена закончится.
- Я подожду, - хмыкнул лейтенант. - Мы ведь с тобой найдем, чем заняться, правда?

Дата: двадцать восьмое августа, тридцатое августа
Фигура: нет
Ход: нет
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D4, E7, D8

Таану не мог заснуть. Он ходил по комнате, словно раненный большой кот или пес, метался, пытаясь понять, что же именно произошло. Сил для беседы с Кино у видящего не осталось после того, как он долго говорил с Эльмой, пытаясь понять, смогут ли они продолжить дипломатический диалог после события… Смогут. И это уже обнадеживало.
Видящий резко остановился и выдохнул. Следовало быть спокойнее, чтобы завтра разобраться в произошедшем.
Ощущение чего-то плохого, холодного, словно натянутая струна прозвенело мимо виска Оневи. Прозвенело – и резко отозвалось в сердце.
Пол скрипнул под тяжелыми, звериными лапами. Цей-ин не вышел. Появился, как случайная тень.
- Видящий, - Дангъе был бледен. Тени пролегли под глазами и резко очертили скулы огромного лиа. - Ты чувствуешь? Сердце Дома.
Он замер в трех шагах от Таану, но массивная фигура казалась не такой уж и большой, а на усталом лице читалась тревога. Беспокойство.
Таану медленно опустился на пол, прижав ладонь к груди; гримаса боли пролегла морщинами по неестественно-молодому, для такого древнего лиа, лицу.
- Да, - ответ получился рваным и хриплым.
- Идем. Идем, Таану. Времени мало, - Опора Жизни в один шаг оказался рядом, сел на пол, подставляя широкую полосатую спину. Протянул руки - помочь, хоть немного, но снять боль. Видящий, всегда уверенный и прямой, с трудом забрался на спину тигролюда и впился побелевшими пальцами в его плечи. Таану было больно дышать, и его сердце билось тяжело и медленно – словно каждый раз невидимка ударял слишком громоздкой гранитной колотушкой по тончайшему бронзовому диску.
- Продержись - немного, - Цей-ин потянул ладони вперед, а потом развел их в стороны, словно проходил сквозь свисающие вниз лианы или растения, словно открывал двери. Мазнул по щекам теплый воздух, сладостью донесся запах ночных цветов.
Дангъе побежал. Огромные прыжки несли его по степени, сонно раскинувшейся вокруг, и сколько длился это бег - мгновение или часы, нельзя было сказать.
И вновь - ветер в лицо, но густой и влажный, пахнущий лесной гулкость и прозрачной-зеленью.
- Немного, Таану, еще чуть-чуть... - голос Дангъе тоже, как ветер, проносится мимо и тает за спиной.
Деревья расступаются. Овраги и прогалины растекаются в стороны, освобождая путь.
Цей-ин не бежит, он летит, едва ли касаясь лапами земли. Тропы, которых нет. Тропы, что невозможно увидеть.
Тропа, выбросившая Дангъе и Таану на поляну, где терпко и горько пахло листья и раненными деревьями. Где была вспорота земля, словно что-то по ней ползло, не щадя травы и прокладывая себе путь. Где темнота была настолько густой, что забивалась в нос и уши, давила и не давала глубоко вздохнуть. Где вспыхивало светлое сияние - словно билось сердце, раз-раз-раз, и это сияние то и дело перечеркивала черная, густая и злая линия.
Поляна, где высокий силуэт застыл над распростертой на земле фигурой, и никак не мог дотянуться, но тянулся вперед, бил - злостью, яростью, болью и отчаянием, и черная, живая мгла клубилась вокруг, помогая. Оневи скатился на землю со спины тигролюда. Видящий поднялся с трудом, потянулся к земле, потянулся к траве, к деревьям. Природа откликалась, но все происходило словно в дымке или сне… Воздух, пропитанный гарью и жухнущей листвой, запахами земли, вечерней, выжженной росы соткался в тугой шар, и сфера, набрав скорость, разорвала пространство между гхара-нэг и Йелем. Черный отшатнулся назад, обернулся к Оневи, к Дангъе, чьё тяжелое тело уже отталкивалось от земли... Гхара-нэг текучей черной водой ушел в сторону, а клубящаяся мгла, живая и жадная, покатилась к лиа.
- Нет, - шепнул Оневи одними губами.

Он потянулся к Средоточию, к тем тонким нитям, которые соединяют все живое в Шэн-лие и намотал их на руки, словно распущенные клубки или пряжу. Таану отбросил часть своего сознания, направив его душу леса, и мир для видящего стал смазанным и нечетким, как будто затянутым пеленой мутной озерной воды. Оневи хлестнул гхара-нэг наотмашь. Тот дернулся, зашипел. Замер на мгновение, словно балансируя на краю желания добраться до белоснежного биения сердца, или же - спасти себя. Ученик найрити сделал шаг назад, но вскинул руки, и навстречу Таану ринулась скрученная в тугой комок чужая боль. Таану отпустил нити, наклонился низко, чтобы клубок прокатился рядом.
Рядом Дангъе рвал когтями живую черноту.
Боль задела правое плечо Оневи, заставив согнуться его пополам. Видящий выдохнул, снова закутался в полотно не останавливающего круга жизни – земной прах взлетел, рванулся роем к гхара-нэг, пеплом в глаза и ноздри.
Над землей прокатился стон десятков замученных лиа, словно ледяная, морозная вода прошла сквозь тело и растаяла много дальше в лесу. Черная мгла рванула в сторону, оставляя на когтях цей-ина обрывки своей плоти.
Гхара-нэг отступил еще на шаг, выставил ладони вперед. Темнота сплелась перед ним щитом, вновь крикнули мертвые, яростно, отчаянно. Ученик найрити попятился вновь, хлестнул - в последний раз, гнилью и смрадом, свитыми в плеть... Ему ответила коса нитей теплого осеннего перегноя, тлеющих по жаре листьев, запах каких странных существ… кажется, фьюни? Таану прежде не слышал о них, но его часть, которая сейчас пребывала, запутавшись среди потока Средоточия, знала.
Встал на мгновение стеной тлен, серовато-коричневый, пахнущий пылью и смертью. Гхара-нэг закрылся от удара, а потом отступил, под защитой раненой, озлобленной темноты, что колыхалась и билась от боли. Отступил в лесную чащу, и вокруг него растекалась невидимым туманом клокочущая, неведомая сила. Дангъе рванул за ним.
Таану медленно двинулся к Йелю. Каждая частичка тела и шэа отзывалась болью. Т'Айлари лежал на спине, прикрыв лицо предплечьями, и вокруг него постепенно затихало, успокаиваясь, испуганное биение Сердца, почувствовавшее своего Хранителя. Оневи опустился на землю рядом с приемным сыном и молча потянул его к себе, как больной или слепой. Йель на миг замер, не понимая еще - кто, что; перед глазами стоял оттиском силуэт гхара-нэг. Лишь потом пришло понимание, и молодой мастер къямай уткнулся в Таану, так и открыв глаза. От него пахло землей, потом, кровью.
- Я заберу тебя отсюда. Я заберу…
Т'Айлари наощупь нашел ладонь Оневи, сжал отчаянно сжал пальцы, будто боялся, что тот сейчас исчезнет. Его трясло и дыхание было сиплым и слабым.


Снился - лес. Незнакомый и темный, он цеплялся ветками кустарника за руки и одежду, метил колючками в глаза, бросал под ногами камни и ветки. Йель бежал. Бежал, задыхаясь и не видя ничего вокруг, потому что знал - остановись он хоть на один удар сердца, и то, черное, страшное за спиной набросится и...
Коварно подкатилось под ноги истлевшее бревно, заставляя споткнуться, упасть, лицом в палую листву и мокрый мох. А за спиной раскрывала крылья чернота, жадная, как огонь, яростная, как обезумевший нейа... Йель вскрикнул и рванул вперед - ползком, на четверьках, пытаясь подняться... И проснулся.
В глаза хлынул солнечный свет, а когда яркие пятна рассеялись, то беспорядочные куски мира вокруг плавно соткались в знакомый древесный потолок... Таа-ну.
Пробежала ручейком по руке боль, свернулась запрудой у ребер. Йель выдохнул, зажмурился, вновь приподнял ресницы. Все... закончилось?
- Все закончилось, - тихо произнес уставший, какой-то стылый и серый голос - Оневи.

Он сидел рядом и левую щеку как расселина рвал глубокий рубец, заштопанный наспех. Таану держал воспитанника за руку, бережно, но крепко. Он как будто делился с Йелем собственной силой и прислушивался к тому, как сердце ухает в груди светловолосого лиа. Улыбка, еще не лишенная тревоги, но уже теплая, коснулась губ видящего.
- Мы...в Эаши? - листопад воспоминаний кружил вокруг, никак не хотел успокоиться. Йель скользнул глазами по ране Видящего, - Таану... щека?
- В Эаши, - подтвердил видящий. - Скоро заживет.
Он легко похлопал Йеля по ладони и положил пальцы ему на лоб.
- Кажется, ты чувствуешь себя довольно неплохо.
- Да... кажется, - лиа прикрыл глаза. Вспорхнул ярко-алый кленовый лист-воспоминание. Как свежая кровь. Шэа отозвалась тихим звоном - пустым и печальным. Наару.
Йель сжал зубы и зажмурился крепче.
Его подхватили сильные руки видящего и крепко прижали к груди.
- Ты...все зн-наешь, да? - тихо спросил Йель, вцепившись в Таану - боялся отпустить, боялся, что тот исчезнет. Калейдоскопом - свинцовый, карминый, черный - мелькнули воспоминания. Чужаки, напавшие на них лиа, нелепый разговор и вроде все хорошо могло закончится...! Шэа дрогнула, заходясь холодом - там, где были жизни, созданные лиа - теперь ничего не было. Пус-то-та. Лишь слабые, далекие искорки... Где-то. Кто-то. Те, кто выжил.
Таану молчал, укачивая в крепких объятиях своего воспитанника. Молчал. Его молчание было громче слов, проще понимания.
Йель вслушивался в биение чужого сердца и ощущал, как бьется своё. Пустота внутри холодила, свивалась тугим комком в горле, резала глаза солеными каплями. Прикусив губу, лиа зажмурился - крепко, отчаянно, до красных кругов под закрытыми веками, до белых искр... белых, как...
- Дж-жейл...? Лиа. Была с-со мной... ?
- Джейл? Кто она?..
- Она... - слова замерли на губах. Как объяснить то, что и сам не понимаешь и поверить не можешь, хотя хочешь, но боишься, и весь этот клубок эмоций сплетается в короткое, непривычное слово. Белые искры-бабочки под зажмуренным веками. И легко срывается с губ:
- Она всегда ходит с маньи. Белыми бабочками.
- Маньи?.. - переспросил Таану и замер.
Йель кивнул.
- Она... - тихий смех, светлые волосы, теплые руки - обрывки старых воспоминаний, рванных и неясных. Флейта в руках. Сон Кая. Как это... объяснить? Невесомость маньи на руках. Улыбка - будто бы близкая, как собственное сердце, и далекая - как небо.
- Она... - повторил Йель, а потом сорвался, испуганной и отчаянно скороговоркой, - пришла в Трехречье, сама, и с ней были белые бабочки, и она была такой... сказала, что мы друзья, и была рядом, и умела играть на флейте. А потом пришел Кайафи - с флейтой... оттуда - и узнал Джейл, и... !
Таану внимательно смотрел на Йеля и молчал.
- Джи-ел-ла... - прошептал Оневи.
- Дже-йл.
Видящий поднялся и отошел к окну, болезненно прикрыв глаза.
- Таану? - послышался голос приемного сына Видящего. Т'Айлари неловко сел на постели, спустил босые ноги на пол; светлые, с пролегшими под ними тенями, глаза смотрели на Оневи внимательно. - Ты её зн-наешь?
- На моей памяти только одну женщину слушались маньи, - тихо ответил видящий.
- Джейл говорила, что их создал её муж...
- Все верно...
Йель отчетливо посерел. Он смотрел на Таану не отрываясь, и чем дольше смотрел, тем сильней дрожали пальцы и подступал к горлу холодный комок непонимания. Т'Айлари сжал ладони, прерывисто выдохнул.
- Джейл это моя... - тяжелые, неповоротливые слова. Правда ли? Веришь ли? Так не бывает. Не бывает, но... - моя...
- Призрак, отражение, перерожденная шэа...
- Мама.
- Перерождение...
Т'Айлари приподнял острые плечи. Смотрел он теперь в сторону, на переплетение лучей солнца и столбиков пыли. Потом - резко зажмурился, вскинул ладонь к лицу. Уголки глаз пощипывало.
Таану посмотрел на него и мягко улыбнулся. И вдруг Оневи страшно пронзила одна мысль - он сделал Сердцем своего воспитанника, как когда-то отец сделал Сердцем самого Таану.

Дата: двадцать девятое августа
Фигура: нет
Ход: нет
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1 (ОНР)

«Здравствуй, Гил. Наверное, ты узнаешь об этом из какого-нибудь отчета, который тебе привезут из штаба, если будешь внимательно просматривать документы, если нет – пропустишь, наверное… Константина Фарадея перевели в неуштадтский госпиталь…», - Страмарк прижала тяжелым ботинком к земле гранитный мяч.
Она стояла в тени «Пламявержца», и обшивка крейсера холодила лопатки через плотную рабочую куртку. Вейонке закрыла глаза: «Он сорвался. Был человек, а в мгновение превратился в кого-то, кто даже не может заставить себя подняться со стула. Глаза у него… мертвые – я видела, когда провожала его в авион. Впрочем, ты ведь близко не был знаком с Костантином».
По аэродрому скользили тени облаков и авионов. Лежало черное пятно от «ДанЛея». Оно было таким же тяжелым и темным, как мысли, преследовавшие Страмарк в последние дни. Чтобы отвлечься, техномагесса сочиняла письма, которые никогда бы не стала писать. Впрочем, и вслух она бы никогда не сказала эти слова - слишком много в них было обиды и горечи.
«Знаешь, в последние дни я чаще задумываюсь о том, - продолжали бежать перед глазами строчки, - что мне просто не следовало приезжать. Да что там!.. Не следовало начинать изучать механику, следовало остаться в Университете. Мой учитель говорил, что при должном старании я могла бы стать самым молодым Мастером в истории севера последних трех веков – уже в двадцать пять. За мной приехал Клаус. Мой младший брат пошел воевать, и не нужно говорить мне, что у многих сейчас на войне мужья, жены, дети: это известно мне и так. Правда в том, что он приехал за мной следом. Останься я, остался бы и Клаус».
Резкий поворот ступни, и мяч закружился; Вейонке придавила его носком. Ветер неловко попытался приподнять косы девушки и печально отступил в сторону. Страмарк спрятала ладони в карманах, наблюдая как за аэродромом, по полигону вышагивает экспериментальная, маленькая модель «Скалы VII», младшей сестры воздушного крейсера – любимого детища Гартвига. Маленькая смерть. «Ей бы подошло «Черная Вдова», как ты читаешь, Гил?», - усмехнулась Страмарк.
Карие, с зелеными искорками глаза защипало, как от яркого света. Мысли, одна бредовее другой, цеплялись друг за друга крючками, перекатываясь, словно мыльные пузыри. От последней стало тоскливо настолько, что захотелось петлю обернуть вокруг шеи. Рядом подошла и остановилась Греза Фарадей.
«Греза Фарадей. Когда ее мать умерла несколько дней назад, я впервые осознала до последней, самой кристально-прозрачной кварцевой искры, что Грезе – всего семнадцать. Валентина назвала ее «Мечтой», «Восхитительным видением», а Константин подшучивал, что, учитывая специализацию семьи Фарадей больше бы подошла фонетическая игра: «Гюрза». Гюрза – ядовитая змея.
Это-то ты наверняка заметишь, Гил. Что на ее плечи свалилось инженерное обеспечение вооружения. В конце документов – их по оружию много, я уверена, - будет стоять везде «Греза Фарадей». Ей всего лишь семнадцать…»
- Прохладно сегодня, - сказала оружейница и спрятала нос в высоком вороте платья.
«Ей всего лишь семнадцать, - Страмарк посмотрела на Фарадей, - но она держится. Она даже ни разу не заплакала. А дела по приказу «сверху» переняла уже вечером, когда ей сообщили в обед».
- Хочешь мою куртку?
- Давай.
Страмарк набросила на плечи девушки свою куртку и растерла острые плечи. Фарадей благодарно улыбнулась, как тень.
- Никогда не думала, что у отца так много дел. Как он все вовремя успевал, и высыпался?
- Просто он быстро работает, - улыбнулась Вейонке.

- Работает? – переспросила Греза. Ей показалось что-то не так в настоящем времени глагола; глаза, и без того печальные, посерели совсем. – Дурной, банальный вопрос… как в дешевой книжке – он поправится, как считаешь?
Страмарк не выдержала и обняла девушку за плечи, притянув к себе, сильной ладонью растрепала волосы, которые не переплетали уже несколько дней.
- Не смей иначе даже думать.
«Я сказала «поправится», хотя полной уверенности, что скоро, у меня не было.
Чтобы поправится, Константину нужна забота, внимание – сейчас госпитали переполнены после Ясного и пограничных стычек.
Люди на войне умирают.
Люди на войне сходят с ума.
А мы сидим в штабе, и…»
- Нет, Вейонке. Это ведь в порядке вещей – однажды родители умирают. – отстранилась Греза.
Страмарк не поверила своим ушам.
- Константин не мертв.
- Но…
Вейонке перебила ее слишком жестко.
- Хватит.
Фарадей замолчала. Она облокотилась о железный борт «Пламявержца». Взгляд ее стал задумчивым и грустным.
- Но почему, я не могу отделаться от ощущения, что он – как мертвый?
Страмарк потрепала ее по плечу.
- Потому что сейчас тебе кажется, что ты осталась одна и жалеешь себя.
- Я?.. Н-нет… Да?
Греза замерла в замешательстве, а Страмарк пристальным взглядом проводила паромобиль, заезжающий на стоянку неподалеку от крейсера. Вскоре к ступенькам подбежал военный адъютант и быстро оглянулся. Он часто доставлял приказы, и Вейонке узнала его.
- Старший инженер Страмарк! - воскрикнул молодой человек. - У меня конверт для вас и мастера Ростиса. Срочно.
Греза вопросительно подалась вперед, и техномагесса бросила не нее взгляд.
- Срочно? Тогда пойдемте.

Для взгляда мага здесь было светло - заклинания, влитые в броню "Альбиона", сияли холодным мерцанием. Джейм, склонившись над ногой страйдера, медленно водил пальцами по броневым пластинам; с рук слетали сияющие нити, вплетавшиеся в структуру других заклятий, слегка изменяя оттенок света.
Техномаг был погружен в работу; лицо отражало лишь сосредоточенность, пристальный взгляд не отрывался от механизма. Ростис что-то неразборчиво бормотал, то недовольно, то с явным одобрением.
Убедившись, что конверт передан в правильные руки, посланник испарился, как по мановению волшебной палочки.
- Откроете? - подалась вперед Страмарк, чье имя стояло на конверте вторым.
Джейм, с неохотой отвлекаясь от работы, вскрыл конверт, извлек послание. Пробежал глазами - и протянул Вейонке.
- Похоже, это в первую очередь для вас, - произнес он со странной интонацией - что-то вроде разочарования, смешанного с сожалением.
Девушка пробежала глазами письмо.
- Что? - она даже окуляры сняла. - Не верю. В течение десяти недель расчитать затраты на создание четырехсоткиллометрового железднодорожного полотна по следующим проектам... необходимые ресурсы, люди, кратчайшие сроки. Гартвиг сошел с ума или ему дракон штаны подпалил?..
- Пожалуй, второе могло привести к первому, - заметил Ростис с улыбкой.

- Или это какой-никакой но результат переговоров, - Страмарк похлопала себя конвертом по запястью. На лице девушки появилась какая-то странная, абсолютно счастливая улыбка - такой Страмарк не видели последние несколько недель.
- Пожалуй... - задумчиво протянул техномаг. Несколько секунд смотрел на Вейонке, не отводя взгляда.
Она прочитала письмо еще два или четыре раза, и сверкнула еще одной улыбкой:
- Кажется, у меня появилась срочная работа.
- Вижу, это радует, - кивнул Джейм с непонятной интонацией в голосе.
Вейонке не заметила. Мыслями она была полностью погружена в письмо.
- Джейм, вы не переживайте, - быстрое движение руками, - всю работу я передам, так что ничего и нигде не провиснет. Не волнуйтесь.
- Из-за этого я не волнуюсь, - согласился Ростис, - такие детали вы никогда без внимания не оставите.
Вейонке полушутливо, на манер летчиков, козырнула начальнику.
- Разрешите приступить к работе, мастер Джейм!
Джейм поглядел на письмо, перевел взгляд на сияющее лицо Страмарк. Еле слышно вздохнул - и вскинул руку к виску, на мгновение сотворив вокруг головы подобие фуражки из ледяных искр.
- Разрешаю.
***
Просидев над не желающими работать контактами - нити были похожи на спутанный клубок змей и будто бы жили своей жизнью, Янита.... нет, не сдалась. Просто пришла к выводу, что раз уже есть специалист лучший, или, по крайней мере - лучше разбирающийся в проблеме, то стоит спросить у него. Совета.
Связываться стоило... с ОНР, верно?
По крайней мере, можно оставить просьбу перезвонить.
- Греза Фарадей слушает.
- Доброго дня. Янита Рееден, штатный тенхомаг отряда "Гласы Урагана", - по-военному четко представилась женщина, - могу ли я поговорить с Констатином Фарадеем?
"Сестра...? Дочка?"
- ... - молчание. - Нет, извините. Он... болен.
- О... - Янита задумчиво побарабила пальцами по щеке. - Серьезно? Ох, простите. В смысле - передайте ему пожелание скорейшего выздоровления.
- Да.. простите, - голос прозвучал немного надрестнуто. - Это вряд ли тоже возможно.
Пауза. Рееден смотрела перед собой, размышляя... нет, не размышляя.
- Греза, верно? Греза, простите за вопрос, но... Константин серьезно болен?
- Он в госпитале Неуштадта. - помедлив, ответила Фарадей. - У него тяжелый срыв.
"Вы слишком много работали, Констатин?" - мысленно спросила у техномага Янита. "Как же вы так...?"
- Вот как. Ясно...
- Если я могу вам помочь...
- Я хотела посоветоваться с ним по поводу страйдеров, - отозвалась Рееден после легкой паузы, - спасибо вам за предложение, но, думаю, у вас и так много работы.
- Хорошо. Всего хорошего, мисс Янита.
- Удачи вам.

Дата: первое сентября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (госпиталь Неуштадта)


Рееден добралась до Неуштадта в середине дня. Город встретил техномагессу гомоном, жарой и запахом горячей резины и дымом мануфактур. После лагеря "Гласов", с свежим воздухом и ясным августовским небом, столица казалось... непривычным.
Янита заглянула домой - все было в порядке, тихо и чуточку пыльно. Кошки - гуляли где-то сами по себе.
По дороге в госпиталь техномагесса заглянула в фруктовую лавку - женщина не умела навещать больных и не знала, что нужно... приносить.
Больницы ассоциировались с чем-то мертвенно-бледным и неправильным
"Это, это и... это. Да-да, ярко-красное".
Покупки сгрузили в корзину. Расплачиваясь, Янита думала о том, что понимает странных хозяев этих земель - после свежести воздуха городская марь... давила на плечи слишком сильно.
Госпиталь был из тех зданий, что обязательно показывают гостям города... сложись ситуация по иному. Он был огромным, и фасад, украшенный скульптурами и колонами, подошел бы скорее мэрии... или музею. Или университету.
Просторный холл, выложенный светлым камнем и плиткой на тон темнее, встретил Рееден запахом лекарств и яркими-лампами, пусть даже и на дворе был день.
Женщина огляделась, постаралась не морщить нос. Посетителей ожидала бойкая девушка-медсестра, с любопытством глядящая на несколько растерянную высокую и тонкую техномагессу в запыленной дорожной одежде. С корзинкой фруктов.
- Я могу вам помочь? - наконец обратилась девушка к Рееден. Та неловко кивнула:
- Да. Я... пришла навестить больного. Константин Фарадей. Он... - "когда поступил?", - у него... нервный срыв.
Медсестра приподняла брови и сунула острый нос в тяжеленный гроссбух, деловито перелистывая страницы.
- Да. К нам поступил такой пациент. А вы...? - она с интересом оглядела Яниту. Та нахмурилась:
- Коллега. Давняя. Это ведь... не запрещено? Я долго ехала.
- О. Ну... В таком случае. Вам на третий этаж. Договариваться будете уже на входе в палату.
Брови техномагессы приподнялись, потом Янита кивнула.
- Да, да. Спасибо.
Кивнув девушке, Рееден быстро поднялась по ступеням на третий этаж. Запах лекарств стал сильней.
Договориться отчего-то получилось быстро. Единый и звезды были благосклонны к Яните.
- Пятая плата, - еще одна медсестра, пожилая и полная, посмотрела на Рееден с легким сочувствием.
Он был один - пока еще госпиталь не был переполнен, пока - ему могли это предоставить. На вошедшую Константин не обернулся, только немного устало вздохнул.
- Я... не могу. Извините. - техномаг словно отвечал кому на вопрос, который успел надоесть.
- Константин? - негромко окликнула его женщина, перехватывая свою нелепую корзинку в другую руку. - Это Янита Рееден.
- Неважно.
- Я просто пришла вас проведать. Принесли... м-м... фрукты, - Янита сделала несколько шагов вперед, замерла, внимательно разглядывая техномага.
Он сидел возле окна и, прищурившись, смотрел на тронутое разбегами облаков небо. Как море. Молча смотрел. Рееден подошла поближе, помедлила... поставила корзинку на подоконник рядом с Константином.
- Мне сказали, что у вас нервный срыв...

Он вскинул на нее глаза. Прежде черные, теперь они казались немного серыми. Что-то болезненное мелькнуло во взгляде, затем - живое. Техномаг всмотрелся в лицо Рееден и прошептал:
- Янита... - Константин сжал ее руку и повторил несколько раз: - Янита, Янита, Янита...
- Ну... Да, это я, - не отдергивая руки, женщина присела на корточки напротив мага, посмотрела на него снизу вверх. На тронутом легким загаром лице появилась легкая, чуть встревоженная улыбка.
Техномаг поцеловал тонкие пальцы женщины и прижал ее ладонь к своему лицу. Янита молча смотрела на Фарадея, почти и не шевелясь.
Молчание растекалось невидимым туманом по палате. Пять? десять? минут.
- Вы плохо выглядите.... - тихо заметила Рееден, пошевелившись - затекли ноги.
- Наверное, - хрипло согласился техномаг. - Янита...
- Константин...? Я вам принесли груши.
"Разве о таком говорят в такие моменты? Да? Нет?..."
Фарадей рассмеялся - тихо, хрипло. Он не хотел есть, он не хотел... ничего. Совсем.
- Они большие, круглые и желтые. Как солнце.
"Что я несу...?"
- Не нужно, Янита.
- Простите.
Вновь повисло неловкое молчание. Рееден смущенно улыбнулась; больницы заставляли её чувствовать себя дурой.
Константин молча обхватил ее обеими руками и прижался лбом к укрытому рубашкой животу. Тоже - молча. И - замер. Его неловко погладили по волосам.
- Ну... что же вы?
- Не знаю. Тяжело очень, Янита.
Вопрос "Что произошло" вертелся на языке, но техномагесса не стала его задавать. Просто снова погладила темные и короткие волосы.
Константин выдохнул.
- Спасибо, что приехали.. откуда вы?..
- Мне сказала Греза Фарадей. Я... звонила в ОНР. Хотела с вами поговорить.
- Ясно... решили достать меня даже тут? - что-то похожее на горькую иронию проклюнулось в голосе.
- Простите? - вскинула бров Янита.
- Поговорить со мной?
- Меня никто не просил, если вы об этом. Я сама решила приехать...
Фарадей осторожно расцепил руки - они дрожали. И улыбнулся. Улыбка дрожала тоже. Рееден осторожно коснулась его ладонь кончиками пальцев.
- Просто... Волновалась. Немного.
Фарадей снова обхватил ее обеими руками и, потянув к себе, усадил на колени.
Янита удивленно выдохнула, чуть приподняла плечи, но, улыбнувшись, посмотрела на Фарадея.
- У меня одежда пыльная. Ехала долго...
Фарадей не отвечал, и улыбка Яниты вновь наполнилась смущенной неловкостью. Она смотрела за окном - легкий ветер раскачивал верхушки деревьев в госпитальном парке.
- Может... пойдем погуляем? - она как-то неловко пожала плечами, - или посидим, помолчим.
- Посидим и помолчим, - попросил Фарадей.
Янита кивнула в знак согласия и сложила ладони на коленях. Она вновь посмотрела за окно - зеленое, серо-коричневая полоса - город, и синее небо. Ветер пошевелил прядки, выпавшие из неплотного узла на затылке, смешно пощекотал одной, тонкой и длинной, нос, уже успевший покрыться мелкой россыпью веснушек.

Дата: пятое сентября
Фигура: нет
Ход: нет
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

Эйвёр предложила девочке-найдёнышу перебраться в Неуштадт. "Поживешь у нас; в городе сейчас мой младший брат, и он хороший мальчишка. Младше тебя на пару лет, так что можешь смело браться за воспитание".
Отпроситься на один день тоже не составило труда, да и... транспорты ходили в столицу из штаба и обратно едва ли несколько раз в день.
Младшего братца Эйвёр предупредить не успела. О том, что Эйнеха нет в городе, девушка знала и понадеялась, что Ллир будет дома.
До города добрались без проблем, да и подбросили Эйвёр и её подопечную почти до самого дома.
- Он не страшный, вот увидишь, - улыбалась Дану. Медик несла сумку, в которую сложила все нехитрые пожитки подопечной, которыми та - благодаря стараниям Эйвёр - "обогатилась" в ОНР. - И у него ручные... ну, эти. Мелкие такие ящерки на побережьях живут.
- Текъены? - с неподражаемой мелодичностью Шэн-лие спросила Рена и про себя еще раз перекатила на кончике языка родное слово.
- Они самые, - кивнула Эйвёр, поднимаясь по ступенькам. - Двое; в первые же дни, когда мы тут были, умудрился их притащить.
Рена кивнула и немного отступила за плечо подруги, уже не ожидая подвоха, но еще переживая, каким окажется ее младший брат.
На решительный стук в дверь, после недолгой паузы, открыл худой и встрепанный мальчишка - темно-русый и сероглазый, он был неуловимо похож на Эйвёр. При виде стоявших на пороге глаза подростка округлились, но спустя мгновение он широко улыбнулся.
- Вернулась!
- При-вет, при-вет, - улыбнулась в ответ медик и зашла, мягко потянув за собой Рену. На незнакомку Лиир покосился вопросительно и чуть настороженно.
- Здравствуй, - немного картаво на неродном языке произнесла лиа и еще немного отступила назад. Эйвёр одобряще сжала её ладошку.
- Лиир, знакомься, это Рена. Рена - это Лиир, мой младший брат.
Мальчишка кивнул.
- Ты... Вы - в гости?
- Почти. Сделай чай, а? Будь паинькой.
- Вот еще, - буркнул Лиир, но послушался и умчался вглубь квартиры. Эйвёр потянула туда и Рену.
- Он ведь не страшный? - шепотом поинтересовалась Дану у лиа, - вредный просто.
- Не страшный... - уголком рта ответила подросток, - на наших немного похож.
Она сняла обувь и босиком осторожно, на цыпочках, прошла за Эйвер, оглядываясь по сторонам - на стены, потолок, ковер. Здесь было очень уютно и непривычно. Таких домов Рена не видела прежде. У Дану было очень много книг; по крайней мере, одну из стен не очень большой гостиной, полностью занимал шкаф с полками, которые прогибались от книг. В углу виднелся массивный комод, заставленный колбами, склянками, ретортами - это явно принадлежало Эйвёр. На полу - яркие ковры.
- Садись, - Дану кивнула на диван, на котором лежало несколько подушек и виднелась раскрытая на середине книга.
Рена послушно присела на самый край и взяла в руки подушку, загородившись ей, словно щитом.
Эйвёр прошлась по гостиной, неодобрительно покачав головой - видимо, младший развел здесь весьма и весьма заметный для Дану бардак. Потом девушка заглянула за какую-то дверь; вероятно, там была спальня. Вернулась и села в кресло напротив Рены, подбадривающе улыбнувшись девочке.
На кухне посвистывал чайник.
- Я... смогу здесь остаться? - несколько неуверено спросила Рена.
- Я ведь тебя для этого сюда и привезла. Надо тебе - в Отделе у нас торчать? А тут - город, квартира наша, опять-таки. Лиир тебе устроит экскурсию...
Как раз на звук своего имени из-за дверного косяка показалась встрепанная мальчишеская голова.
- Вам чай какой? - поинтересовался он у девушек. Эйвёр вопросительно посмотрела на Рену.
- Цветочный... ес-сть?
- Если кое-кто всё не выпил... - улыбнулась старшая Дану. Лиир фыркнул и исчез, буркнув "сейчас посмотрю".
- Похож на маленького юргая, - шепотом сказала чуть повеселевшая Рена.
- Они хмурые и громко топают? - таким же шепотом поинтересовалась Эйвёр.
- Аг-га...
Дану тихо хихикнула. Потом обернулась через плечо в сторону кухни.
- Лиир, и печенье какое-нибудь. Мы с дороги!

Мальчишка снова отозвался неразборчивым бубнежом, однако покорно притащил через пару минут полупустую мисочку с сахарным печеньем.
- Хомяк, - вновь хихикнула Эйвёр. Лиир фыркнул и гордо удалился обратно на кухню.
- Лиир? - переспросила Рена. Она протянула пальцы к печенью и взяла кусочек. - Можно?..
Чуть тут же не положила обратно.
- Да, да, конечно, - Эйвёр даже подпихнула мисочку ближе к девочке, - кто же еще? Мелкий, вредный хомяк.
- Я все слышал!
Рена захрустела печеньем и крепче обняла подушку. Мягкая улыбка коснулась губ подростка, и словно стало немного меньше неуверенности в ее жестах.
Эйвёр с интересом сунулась в лежащие и на столе книги.
- Так... это явно читал Эйнех, эту тоже, и эту... Хм. Кое кто явно не убирает уже который день, - Дану выразительно покосилась на дверь, откуда появился рекомый "кое кто", таща в руках поднос с чайником, чашками и еще какими-то пиалами.
- Я плохо читаю на ва-ашем языке.
- Ну, я думаю, мы тебе найдем какую-нибудь простенькую книгу, - Эйвёр отодвинула томики в сторону, чтобы Лиир мог поставить поднос. Мальчишка, слышавший слова про "язык", смотрел на Рену с гораздо большим любопытством.
- Мы с дядьей, - Рена махнула рукой. - Из Шэн-лие.
Название ее страны, родное слово, снова прозвучало удивительно мелодично и красиво.
- Челюсть подними, - шикнула на брата Эйвёр. Тот, смущенно пробормотав извинение, с грохотом опустил поднос на стол и принялся его разгружать.
Рена взяла двумя руками чашку и прижала ее к груди. Керамика была очень теплой, и немного прохладные пальцы тут же согрелись.
Эйвёр налила чай себе и брату, пододвинула к нему чашку. Мальчишка подхватил её, уставился на тепло-золотистую поверхность чая, по которой плавали постепенно раскрывающиеся соцветия.
- Лиир, как дела в школе? - начала непринужденную беседу Эйвёр.
- Хорошо, - буркнул младший Дану, не поднимая головы.
- Прогуливаешь? - теперь уже откровенно ехидно спросила медик.
В ответ раздался невнятный бубнеж.
- А сейчас... школы?
- Работают, - кивнула Эйвёр, - только кое кто туда очень не хочет ходить.
"Кое кто" захрустел печеньем.
- Почему?
- Еще бы он признавался. Ничего, будете по городу бродить - иожет и расскажет.
- В смысле - бродить? - вскинул глаза Лиир. Эйвёр хитро улыбнулась.
- Хомячок, но ты ведь не откажешь в гостеприимстве Рене?
Мальчишка оторопело заморгал.
- Можно... остаться? - робко спросила Рена. - У вас... ненадолго. Эйвёр.. говорит.
Она виновато сжалась, как будто извиняясь за собственный неказистый язык.
- Д-да, конечно... - смущенно забормотал Лиир.
- Будешь радушным хозяином и не будешь теперь забывать об уборке, - съехидничала Эйвёр. Её младший брат покраснел и уткнулся в свою чашку с чаем. - Диван у нас достаточно широкий, - теперь уже Эйвёр обращалась к Рене, - с ванной разберетесь, кухню Лиир тебе тоже покажет.
- Хорошо, - окончательно смутилась подросток.
- Славно, - улыбнулась Эйвёр, - допиваем тогда чай, а потом я проконтролирую, чтобы тебе все правильно рассказали - хотя бы по-началу. И побегу по своим делам, хорошо?
Лиир кивнул и покосился из-под челки на Рену.
Она сидела, опустив глаза в почти полную чашку, и боялась поднять взгляд.
Эйвёр беззвучно вздохнула; она опасалась, что после её отъезда, эта двое разбегутся по разным углам и будут там сидеть, вот так вот не глядя друг на друга. Дану уже собиралась что-то сказать, как со стороны открытого окна донесся недовольный, пронзительный вскрик.
Рена резко повернула голову.
- Текъены... - на лице девочки расцвела открытая, светлая улыбка. Резко и гортанно Рена выкрикнула что-то - словно клекот.
Две ящерки, недоуменно потоптавшись чуток на подоконнике, вспорхнули и опустились на диван рядом с Реной, царапая когтями подушку.
Младший Дану ревниво засопел, но любопытства в глазах мальчишки стало еще больше.
Рена погладила текъенов и устроилась на диване увереннее.
- Эйвёр сказать, что они - твои?..
- Да-а-а, - протянул мальчишка, - их зовут...ну-у...
- Давай, давай, юный еретик, - тихо хмыкнула девушка.
- Хеген и Гротх...
Рена прыснула.
- Святы-е?..
- Ну... Да. Я просто... - Лиир уставился в свою чашку.
- Просто очень вредный, - подмигнула Рене старшая Дану.

***
Эйвёр уехала часа через три: показала гостье, где взять одеяло и спальные принадлежности, рассказала, что и как на кухне, в ванной, показала, где стоят какие книги.
Лиир ходил за девушками настороженный; кетьены сидели на его плеча и иногда возмущенно вопили, когда мальчишка забывал трепать их по шеям.
На прощание старшая Дану растрепала брату волосы, аккуратно пожала ладошку Рены и шепнула тихонько:
- Если хомяк будет обижать - смело колоти его подушкой. Хорошо?
Подмигнула, еще раз проверила, помнит ли младший, где лежат деньги, подхватила сумку и убежала. В прямом смысле этого слова.
Лиир за спиной Рены смущенно перетаптывался с ноги на ногу.
Подросток обернулась и осторожно, с робостью неприрученного зверька, улыбнулась мальчику.
- Ну... э-э... Тебе надо показать город, да? Или обед сделать? - неуверенно спросил Лиир, а потом добавил, - вы... ты... ну, с дороги, да?
- Можно я поиграть с нейа и немного отдохну? - тихо спросила Рена.
- А? Да, конечно, - Лиир еще более растерянно взъерошил на затылке волосы, повел плечами, - ты им понравилась. Ну... в смысле - они не хотят тебе откусить палец.
- Мы... легко находить язык с нейа, - повела плечами девочка.
В глазах мальчишки что-то мелькнуло на секунду - любопытство, легкая зависть, еще что-то... странное. И тут же исчезло. Лиир снял с плеч кетъенов и протянул Рене. - Если умыться хочешь - то вода только холодная. В смысле... печь долго разгоревать, но если надо...
- Мне хватит, - поспешно убедила его гостья и закружилась к Хегеном и Гротхом по комнате. Один нейа на правой руке, другой - на левой.
Младший Дану смотрел за лиа секунд двадцать или тридцать, потом смущенно что-то пробурчал - тихо и неразборчиво - и исчез на кухне.
Забавный танец продолжился. Стараясь удержать равновесие, нейа раскинулы крылья, запрокинули головы, заверещали. Мелодично вторил им теперь иной, грудной клекот Рены. На какие-то доли мгновения лиа почувствовала себя, словно дома...
С кухни донесся грохот и звон бьющейся посуды; вероятно, хозяин дома решил позибавляться от надоевших кухонных вещей...
Рена испугано обернулась, нейа вспорхнули с рук, и за мгновение на месте подростка оказалась поджарая и крепко сбитая росомаха, запустившая похожие на сабли когти в пол.
Лиир с виноватой гримасой выглянул из-за дверного косяка.
- Извини, я... - мальчишка не договорил. Замер, расширившимися глазами глядя на зверя.
Росомаха попятилась, заворчав и испуганно глядя на мальчишку.
- Я там... пару тарелок разбил. Вот... Не заходи пока на кухню, там осколков много, - скороговоркой выдал Лиир. От него веяло легким страхом, удивлением, а еще - чем-то золотисто-зеленым и отчего-то знакомым, как у Говорящих с нейа в Шэн-лие.
Росомаха припала на передние лапы, когда Лиир ушел. Низко наклонила голову. Обратно она превращалась медленее - тело меняло очертания, звериная форма стекала, словно вода. Девочка села на край кресла, глядя на недоверчиво воркующих в противоположном углу комнаты нейа и мягко, виновато, улыбнулась.
Лиир на кухне упорно позвякивал осколками.
Рена приблизилась к светлому прямоугольнику двери и осторожно заглянула.
- Ты порядок?
Мальчишка замер на одной ноге посреди радужного моря стеклянных осколков, судорожно вцепившись в метелку на длинной ручке.
- Д-да... тут стекло. Не ходи!
- Не пойду. - осторожно ответила Рена.
- Я сейчас... быстро! - Лиир с утроенной силой замел по полу. - П-прости, что напугал.
- Немножко, - ответила девочка. - Но ты... не очень страшный. Совсем.
Похоже, она и вправду плохо обращалась с языком ЭКК.
Мальчишка покосился на Рену из-под челки, явно пытаясь сообразить - не то обидеться, не то обрадоваться комплименту. У него ног росла кучка битого стекла, а самих осколков на полу почти не осталось.
- Эйвёр ругаться будет, - пробурчал Лиир, - скажет - у меня руки из...ну... ниже плеч растут.
- Говорят, к счастью?

- Говорят, коровы летают, - Лиир осекся, - ну... ладно. Тут они и в правду летают.
- Умиэ.
Мальчишка повторил незнакомое слово.
- Красиво. У-умиэ... - он собрал осколки в бумажный пакет. - Ну... вот. Вроде теперь можно спокойно ходить.
- Я тебе... не мешать?
- Нет, - удивленно покачал головой Лиир. - Чем?
- Ты один, - как будто объяснила Рена. - Эёвер говорить, что ты хороший, хотя хомяк.
Мальчишка вспыхнул и чуть не уронил метлу.
- Он-на дразнится... !
- Хомяки толстые и пушистые. А ты... ты скоре похож на ёко.
- Ты тоже дразнишься, да-а... - Лиир убрал метлу и покосился на Рену, - а кто такие ёко?
- Такие... маленький нейа. - Рена свела ладони очень близко, показывая размеры. - Кошка. Сова. Клюв. Крошка.
- Крошка-кошка с клювом, - уныло кивнул Лиир, - я понял.
Рена смущено улыбнулась:
- А ты на кого бы хотеть походить?
- Не знаю... - мальчишка явно не знал, куда деть руки, поэтому смущенно сунул их в карманы мешковатых штанов, - не думал как-то.
- Хочешь рассказать про наших нейа? Я?
- Расскажу, - неуверенно поправил Рену младший Дану, - хочешь - расскажу. Давай!
Хотя чужой язык давался подростку с трудом, о родных нейа Рена рассказывала, светясь, как лучик. Она говорила о микуе, похожих на завезенных колонистами волов, о том, как звенят колокольчики на рогах и шелестят травы в попонах. Вспоминала огромных раши, которых очень любили напористые и игривые тико. Не без удовольствия рассказала легенду об огромном псе с двумя головами: одна говорит правду, другая - все время лжет; и попробуй догадайся! С тихим трепетом Рена поведала Лииру, как бывают опасны взбешенные юргаи - здесь она вспомнила о своих родных и затихла.
Мальчишка слушал лиа тихо и, кажется, даже забыл, что надо дышать. Только глаза младшего Дану горели все ярче и ярче и конец рассказал словно бы выкинул его из сказочного мира.
- Какие они... - прошептал Лиир.
- Скучай по дому, - виновато улыбнулась Рена.
- Скучаю, - снова не менее виновато, чем собеседница, поправил её Лиир, - я тоже. Немного.
- Материк?
Лиир кивнул.
- Там не так, как у вас. Но тоже... здорово.
- Границу не пройти...
- В смысле... не вернуться обратно? Или? - Дану виновато развел руками, словно говоря - "не понял".
- Домой хочу, - тихо сказала Рена.
- Но ведь сейчас перемирие... - негромко отозвался мальчишка.
Лиа только махнула рукой.
- Ты ведь можешь вернуться.
Девочка испугано вжалась в стул и подобрала колени.
- Изв-вини, - сбивчиво пробормотал Лиир, - но я вот тоже очень к вам хочу. В смысле... посмотреть. Если хотите... хочешь, то когда все это закончится, я тебя сопровожу. Как рыцарь, - с неожиданной гордостью закончил мальчишка.
- Рыцарь? Добрый?
- А как же иначе. Защищать и... это... - Лиир неожиданно улыбнулся, подхватил со стола невинное кухонное полотенце и, припав на колено неподалеку от стула Рены, расправил его на полу, - и стелить плащ, если нам придется идти через грязь!
Девушка озадаченно посмотрела на полотенце, потом, похоже, вспомнила что-то из прочитанного уже в колонии и осторожно опустила одну ногу со стула, коснувшись ткани кончиком большого пальца.
- Так, да?
- Да, да, - закивал Лиир, - теперь мне надо перед ва... тобой извиниться за то, что я... э-э... упустил нашего коня, он убежал, и нам теперь придется идти пешком.
- Можно подозвать... нейа.
Мальчишка неожиданно смутился и опустил взгляд в пол.
- Ну... да.
- И - сбежим?
- Только письмо своим надо будет написать... - невпопад пробормотал Лиир.

Дата: восьмое сентября
Фигура: нет
Ход: нет
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е1 (ОНР)

Ровно через десять дней Страмарк и Ростис сидели в кабинете Гартвига на "ДанЛее". Ровно через десять дней, заполненных бессонными часами, графиками, диаграммами, расчетами и регулярной беготней из кабинета в кабинет, чтобы пообщаться с самыми разными специалистами: нагрузка, материалы, технология... Ровно через десять дней работы над сложнейшими чертежами, в которых соединялось хорошо осмысленное старое и оригинальное новое - регулярно Вейонке советовалась с начальником по поводу механизма подготавливаемых локомотивов. И бумаги, бумаги, бумаги - сметы, расходы на ресурсы. У техномагессы голова едва не шла кругом, и держалась девушка только на юргаевых дозах кофе и собственном энтузиазме. Казалось, она не замечает ничего вокруг совсем. Неудивительно - над этим Страмарк хотела работать с самого приезда.
Ровно через десять дней, когда техномаги сидели в кабинете Гартвига, Вейонке напоминала математическую статуэтку, выверенную до последнего штриха: идеально отглаженная белая и накрахмаленная рубашка с коротким рукавом, темные брюки, забранные в хвост волосы - и капельки знакомого брутального разгильдяйства не осталось в облике девушки. Перед выходом Страмарк придирчиво осмотрела начальника и с, каким-то нервным смущением поправив воротник его рубашки, решительно спустилась по трапу крейсера и направилась к лифту "ДанЛея".
Проект для нее был неимоверно важен.
Страмарк соединила руки перед собой и наклонила голову.
Генерал опаздывал уже на три минуты.
Ростис задумчиво смотрел на часы на стене. Странно. Военным должна быть свойственна пунктуальность; во всяком случае, именно ее в числе недостатков постоянно поминал Аскерс. Техномаг бросил взгляд на Вейонке, на мгновение задумался.
Чуть наклонился, шепнув:
- Не волнуйтесь так.
Она повела плечами.
- Стараюсь, - и бодро улыбнулась.
- Вот так лучше, - мелькнула улыбка в ответ; Джейм сам того не сознавал - но она была очень схожа с мимолетными улыбками его наставника.
Хлопнула дверь и, извинившись за опоздание, вошел Гартвиг. У дверей остановился седоволосый мужчина, державшийся по-военному прямо. Вместе с генералом появился хмурый тонкокостный молодой человек. Вдвоем Зигвальд и незнакомец сели напротив.
- Добрый день. Позвольте представить вам мистера Ли Ксена. Он занимается военный промышленностью. Старший инженер Страмарк, мастер Ростис.
- Очень приятно, - кивнул молодой человек; его лицо не изменилось ни на йоту.
- Мне тоже, - вежливо наклонил голову Джейм, с интересом изучая лицо незнакомца. Восточный тип, или как его называют... не так часто Ростису приходилось видеть людей из этого народа.
Ли взял с места в карьер.
- Я просмотрел ваши планы и остался вполне ими доволен. Однако Генералу указанные семь недель кажутся слишком большим сроком. Я тоже полагаю его неоптимальным, особенно учитывая запрашиваемое вами количество рабочих рук, технических и магических.
- Расчеты были проведены с максимальной тщательностью, - с некоторым удивлением ответил Ростис. - Срок, на мой взгляд, достаточен, чтобы закончить работу и обеспечить эффективность. Мастер Страмарк?

- Я бы настоял на сроке в три недели, - произнес Гартвиг.
Именно такой срок он предложил для создания полноразмерной модели "Скалы", и Манфрейд и Вейонке отказались вдвоем.
- Три недели? - немного опешив, переспросила Страмарк. Ксен сделал контрпредложение:
- Четыре с половиной. Нам нужна не только быстрая, но и качественная работа.
- Качественная работа гарантированно получится по первоначальному сроку, - заметил Джейм.
- Вы просите сто пар рабочих рук, - заметил Ли, - и двадцать четыре мага. Как мне известно, мастер Страмарк, являясь магом, закончила половину внешнего каркаса модели "Скалы" за ночь.
Джейм чуть наклонился вперед.
- Вам не кажется, что это немного разная работа?
Страмарк, которая не сразу обрела дар речи, бросила на начальника благодарный взгляд.
- В обоих случаях необходимо работать с металлом.
Гартвиг наклонился вперед.
- Например, этап макета. Он не нужен. Да, это увеличивает риски, но работа стоит того, верно, старший инженер?
- Д-да, - немного запнувшись, ответила Вейонке. - Однако, - ее голос выровнялся, - не забывайте, что это транспорт, которым затем будут пользоваться люди, и здесь рассматривается не просто работоспособная машина, а...
- Достаточно, чтобы транспортная артерия проработала первые месяцы, - спокойно возразил Зигвальд. - После того, как строительство будет завершено, у вас будет время усовершенствовать модели.
- Генерал, - удивился Джейм, - вам не кажется, что проще было бы качественно сделать с самого начала, чем потом доводить до совершенства, возможно, останавливая работу дороги?
- Не кажется. - отрезал Гартвиг. - Условия, поставленные нам, таковы, что это может оказаться единственным возможным шагом к отступлению.
Страмарк слишком сильно сжала кулаки; пальцы хрустнули.
- Понятно. То есть это не перемирие, а побег.
- Да вы думаете, что говорите?!! - повысил голос Гартвиг и даже приподнялся со своего места.
- Генерал! - столь же резко вмешался Джейм; в голосе звучал лед. - Дайте другую интерпретацию своих слов, если мастер Страмарк неправа.
На мгновение техномаг показался копией учителя: не внешне, конечно - но поведением, и слабым, но ощутимым холодом, пахнувшим от него.
- Необходимо думать, что говорите! - рявнул Зигвальд.
Джейм не ответил, вонзив в Гартвига абсолютно ледяной взгляд. Лицо техномага было спокойным - даже слишком спокойным, скорее застывшим.
- Побег, побег! Их - несколько миллионов, а нас - не наберется и одной четвертой одного! Старший инженер, ваши слова просто недопустимы! Стратегия, тактика. Две тонны песка завалят единственный паротанк так, что он не выедет никогда, - резко взмахнул рукой генерал.
- Значит, все-таки уход, - очень тихо констатировал Джейм.
- Если не произойдет никакого перелома, - сел на место Зигвальд, немного успокоившись.
Страмарк, молчавшая все это время, кивнула. Генерал вонзил в нее острый взгляд темных сейчас, как антрацит, глаз.

- Три недели.
Ли Ксен запястьем отбросил со лба длинную челку.
- Четыре с половиной, генерал. Закладываться на большие риски недопустимо в работе с человеческими жизнями.
Джейм покосился на Страмарк - сумеют ли они уложиться в такие сроки? Сам он уже прикидывал, возможно ли это, и понимал, что рассчитать надо еще много.
Ли Ксен посмотрел на техномагессу:
- Вы согласны?
Стоявший возле двери седой человек негромко заговорил:
- Прошу прощения. Но настолько ли критичным, будет, добавить еще полторы, скажем, недели. На худой конец, одну. Я понимаю, что идет война, однако, если сложившиеся обстоятельства будут позволять...
Джейм кивнул:
- Иначе придется переделывать немало расчетов - они изначально предназначены для большего срока. Благодарю...
Он сделал паузу, пытаясь вспомнить имя седого.
- Сэр Олаф Эленборг, доверенное лицо Эльмы Нарбъерг, - помедлив, представил рыцаря Гатвиг. – Он здесь неофициально.
Вторая фраза словно объяснила все.
- Вы согласны? – повторил вопрос Ли Ксен. – Четыре с половиной. Возможно – я приложу все усилия – шесть недель.
Страмарк даже немного подалась вперед.
- Согласна? Вы шутите? Это будет первая и лучшая дорога…
- Ну-ну, не торопитесь со словами… - даже как-то отчески произнес Зигвальд, отвернувшись. – Все необходимое будет предоставлено к двадцать третьему сентября, а пока мистер Ли позаботится о площадке.
- Я передам все необходимым людям, - кивнул тот.
Ростис пристально взглянул на Вейонке, на генерала. Медленно наклонил голову, ничего не сказав.
- Вы свободны, - объявил Зигвальд.

Когда за спинами техномагов закрылась дверь, Страмарк, нервно поведя плечами, быстрым шагом направилась к лифту. Джейм парой шагов нагнал ее, шел рядом, не говоря ни слова. Уже в лифте негромко произнес:
- Неприятно.
Она покачала головой, наблюдая за военным, запиравшим дверь.
- Джейм. Они. Его. Разрешили. – улыбка, неровно, накрыла аккуратно очерченные губы девушки. – Они. Разрешили. Черт с ними. Со сроками. Джейм.
Кажется, она… радовалась?
Короткий взгляд - и на лице Ростиса тоже возникла слабая улыбка.
- Ради вот этого стоило приходить сюда, - сказал он, имея в виду отнюдь не дорогу.
- Они разрешили, - словно эхом повторила Страмарк и повернулась к собеседнику. – Они разрешили, черт возьми!
Джейм уже явно улыбался.
- Теперь - работаем?
- Раз-ре-ши-ли, - по слогам повторила Страмарк, улыбаясь коллеге, и крепко его обняла.
Это было так быстро и так резко, что Джейм не успел даже опомнится. А в следующее мгновение – его поцеловали. Случайно. От счастья. Ростис застыл на месте; щеки вспыхнули краской. Руки же, казалось, действовали отдельно от разума - обняв Вейонке в ответ.
Лифт стремительно уходил вниз, придавая головокружению оттенок высоты.
Страмарк неловко разжала ладони, легшие на плечи техномага, и неуверенно отступила на полшага. После секундной паузы Джейм отпустил ее.
- Простите, ради Единого, - отвернулась девушка. – Просто… неожиданно. Всегда хотела этот проект.
- Я... понимаю, - медленно произнес он. - Я тоже...
На языке вертелось "рад", но Джейм вдруг отчетливо понял: если он это скажет, то будет совершенно не уверен в том, говорит ли о проекте.
Стоявшая рядом Страмарк сцепила руки за спиной и опустила голову, точно попавшийся на горячем студент. Она ничего не сказала больше даже тогда, когда лифт коснулся земли.
Ростис тоже молчал, и очень надеялся, что краска покинула щеки.
Напрасно.

в эфире снова то самое радио, по которому все так скучали, а также дарки-адмиралы и кошки-лисы...

День: двадцать четвертое августа (день)
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A6(Чареи)

- Я тебя отведу на «Наамей» и оставлю на попечение Иеро. Старшего помощника Таль, - Аалай вел Лиса в сторону порта. Чем ближе было море, тем громче кричали чайки над головой, тем ядреней становился запах соли. Впереди покачивались на волнах, едва-едва, корабли и снова матросы, грузчики, посыльные. Небо отражалось в море, и узкая, виднеющаяся за причалами, полоса воды отливала аквамарином и лазурью.
- Не помню его, - признался Лис. - Помню Эеши, он только потому что он как-то... ну, был не в восторге от нас, как я понял. А какое-нибудь ужасное задание я получу, как думаешь?
Впрочем, даже о возможном ужасном задании он думал без волнения, тревоги или, упаси Средоточие, печали - ничего плохого быть уже не могло, потому что самое главное хорошее - все-таки случилось.
- А ты мог его и не видеть, - Ланне вновь обогнул Лиса и, дурачась, пошел спиной вперед, весело глядя на рыжего, - но ты его не бойся. Он, конечно, ух как… гхм… по уху дать может. Но – настоящая морская шэа.
- Охотно верю!
Лис повел плечами, расправляя их - да, засиделся. Как-то странно было получить несколько дней отдыха после длинного перехода вдоль скал. Непривычно. "Еще привыкну, чего доброго", подумал он.
- Да и кого еще на корабль-то занести может. А что по уху дать... - он усмехнулся, - это я тоже могу, и еще как.
- О, тогда вы с ним точно найдете общий язык, - рассмеялся Аалай, - а что до задания. Думаю, тебе покажут «Наамей» еще раз, проверят, как ты вяжешь узлы и скажут – «иди погуляй».
Один из прохожих, из тех, что поднимались вверх по улице, возвращаясь из порта, завидев Лиса и идущего спиной Ланне, остановился. Рыжему и Аалаю оставалось шагов десять до незнакомца, и тот терпеливо ждал, весело ухмыляясь и скрестив руки на груди.
Лис и внимания на него не обратил бы - мало ли, город-то большой, и даже собственных знакомых всех не упомнишь. Странным, правда, показалось то, что лиа улыбается. В Шэн-лие, конечно, любили улыбаться, и незнакомым - в том числе (что для Лиса было одним из наиболее удивительных открытий), но все же, все же...
Аалай вопросительно склонил голову на бок, словно спрашивая, не случилось ли чего? А высокий и загорелый незнакомец наконец окликнул:
- Хэй, Ланне, голову береги – не дай Средоточие, споткнешься еще.
Следопыт замер на полушаге и обернулся через плечо. Фыркнул:
- Я не спотыкаюсь. Ясного дня, Кеир.
Тот прижал два пальца к виску в приветственном салюте Шэн-лие и кивнул Лису. Ланне, развернувшись, встал рядом с рыжим.
- Лис – Кеир, командир отряда следопытов «Ночной шторм». Кеир – Лис, офицер с «Наамея».
Разведчик вскинул брови.
- О… Новое назначение?
- Новейшее, - Лис склонил голову, - с пылу с жару, можно сказать. Только сегодня и назначен.
Глянул на Аалая - этот, другой, он свой или не очень?
Ланне смотрел на командира «Шторма» приветливо, но с легкой долей соперничества. Тот отвечал, впрочем, тем же – когда косился на невысокого следопыта.
- Поздравляю, - тем не менее, слова прозвучали искренне, - капитан Таль берет себе в команду лучших. Не считая… гхм… некоторых отдельных, пернато-хвостатых личностей.
- Это все о тех же? - поинтересовался Лис. - Которые кошмар и головная боль?
- Вас уже просветили? – хмыкнул Кеир, - они, они. Сколько там была награда за поимку? Аалай?
- Три сотни тенаров.
- И никто до сих пор не поймал? - поперхнулся рыжий. - Да быть того не может!
- Может, может, - кивнул командир «Шторма», - вы, кстати, куда?
- К «Наамея».
- О… Вот и познакомитесь, - слова были обращены к Лису. Аалай фыркнул:
- Ему уже все уши прожужжали.

- Я весь в предвкушении, - подтвердил Лис. - А что, может, и ловить соберусь - триста тенаров на дороге не валяются. Слушайте, - вопрос был к обоим следопытам, - а что, никто из морской разведки нынче не в море? Все моряки отчего-то на суше, даже странно.
- «Мьери» сейчас на юг ушли, а потом петлей вернуться в Чареи, - отозвался Кеир, - да и сейчас… мы только по заливу ходим. В Шторм в открытое море не сунешься.
- И никакого синего флага, - грустным голосом продолжил Ланне.
Лис закашлялся, всем своим видом изображая невинность (получалось, разумеется, плохо).
- П-простите, - пробормотал он, - поперхнулся. Кхм!
Кеир недоуменно приподнял смоляную бровь. А Ланне подхватил Лиса под локоть и сверкнул улыбкой:
- Мы пойдем? Иеро, опять-таки, ждет… И три сотни тенаров.
Высокий следопыт хмыкнул и перекинул за спину длинную, темную косу.
- Не буду мешать. Лис, приятно было познакомиться. Аалай, увидимся.
Тот лишь фыркнул и потащил рыжего вниз по улице.
Лассе успел только помахать Кеиру вслед и пробормотать нечто вроде: "Счастливо".
- Не упоминай, - предостерег он Аалая, - про синий флаг в ближайшие два часа! Идея все еще слишком свежа, а если я ее вдруг воплощу, найдя синее полотно - тут-то меня адмиральская кара и настигнет, в полнейшей мере.
- Тебя порвут на кусочки те жители Чареи – и не Чареи, которые грезят нашим бравым адмиралом, - расплылся в ехидной улыбке Аалай, - а Таль не обидится… Мы вот… гхм, как-то после бутылки лиметта её ночную рубашку вместо флага поднимали.
- А она об этом знает?! - ужаснулся Лис. Потом его осенила страшная мысль: - Или... или вы вместе с ней и поднимали?
Следопыт поднял на рыжего невинные, круглые глаза.
- Ну… Пили мы с ней. Поднимали, кажется, тоже – вдвоем… Я плохо помню тот вечер.
- Зато я хорошо его себе представляю... - Лис чуточку порозовел на скулах. - Кхм, даже слишком хорошо.
Воображение рисовало эпические картины и излишне увлеклось.
У лисовского плеча тихо, прикрывая рот ладонью, хихикнули.
- Не смешно, - буркнул он, складывая руки на груди. - Средоточие, вы бы еще корсет капитана Таль на мачту подняли...
- Ры-ыжий, - протянул Аалай, с улыбкой приобняв Лиса за талию, - Сейней корсеты не носит. Честно. А я её лучшая, - он фыркнул, - «подружка», - явно передразнивая чьи-то интонации, закончил следопыт.
- Я вот только что подумал, - честно признался Лис, - ну какая же из тебя подружка? А потом думаю, нет, все-таки не потянул бы ты на ее дружка. Что-то в тебе есть, Ланне, чего я еще не понял - и это, заметь, не твой загадочный возраст!
Он шутливо погрозил разведчику пальцем.
- Моё обаяние? – совершенно по-девичьи хлопнул ресницами следопыт и хитро посмотрел на Лиса.
- Видимо, оно и есть, - согласился Лис - отчего не подарить комплимент, если он к тому же заслуженный?
Ланне засиял, как солнце в ясную – как раз такую, как царила – погоду.
- На самом деле, мы просто с Таль давно знакомы, - пояснил следопыт.
- А наско-олько давно? - рыжий не стал даже пытаться скрыть заинтересованность.
Город плыл мимо и неудержимо пах морем, свежо и солоно.
- Лет с тринадцати, - в глазах следопыта плясали искорки смеха, и Ланне не стал уточнять, с чьих это тринадцати лет.
Вокруг все меньше становилось трактиров и лавок, все больше – складов, длинных и приземистых зданий с тяжелыми воротами. Попадались – пока еще по одиночке – громоздкие связки канатов и бочки.
- А многие корабли, - спросил вдруг Лис, глядя куда-то вперед, за линию горизонта, - пострадали при... Ясном? "Наамей" в порядке?
- Он не пострадал почти, - качнул головой следопыт, - они ушли южней Ясного, высаживали отряд. Потом подобрали нас и Кристофа. А вот флагман… - лиа дернул щекой, - да. Много. Пришлось отступать, когда к чужакам пришла подмога с воздуха.

- С воздуха? - Лис схватился за голову. - Авионы, да? Они там совсем рехнулись!
На лице его, худом и загорелом, отчетливо прочиталась уже не злость - ярость.
- Ланне, - остановившись, он схватил Аалая за плечи и серьезно посмотрел на него, - вам... нам есть что этому противопоставить? Орудие, бьющее с воздуха? Есть?
- Есть, но никто не думал, что будут удары с воздуха. Аишеру. Воздушные корабли-киты. И всадники анйар, но… они не выстоят против авионов, - следопыт подобрался и говорил – четко, быстро, - был налет на наш пограничный гарнизон, где это выяснилось.
Лис нахмурился - под глазами мигом залегли тени.
- Это не война, а черт знает что, - прорычал он. - Если срочно не придумать что-то... что-то сильное, мощное... чтобы било свысока и наверняка... тогда наша песенка спета. Воздушная атака по их кораблям, по их самолетам - вот что нужно! Средоточие, я надеюсь, что кто-то из Высших этих ваших Домов это поймет или уже понял.
Аалай смотрел на рыжего снизу вверх – серьезно и каплю встревоженно.
- Сейчас заключили на время мир и пытаются договориться. Пе-ре-го-во-ры. Но в Чареи, мы – пытаемся что-то придумать, - следопыт посмотрел в сторону и добавил негромко, - не знаю насчет остальных.
- Мир, как же, - хмыкнул рыжий. - Впрочем, не знаю, вдруг и получится. Но... чем больше я узнаю своих соотечественников, тем больше люблю Шэн-лие. И чтоб я знал, почему так. Ладно - пойдем. Может, зря я себя мучаю...
- Здесь – лучше? – спросил Аалай, выводя Лиса на набережную, где гонял сухие водоросли ветер и изредка кидал в лицо соленые капли, - знаешь… - проговорил внезапно следопыт, - у меня старший брат воевал. На той Войне. Помню, что он рассказывал – и надеюсь на мир.
- Здесь чище, светлее... добрей, - мужчина прикрыл глаза. - Но, быть может, мне думается именно так, потому что там я слишком долго смотрел на войну. От нее по всему нашему миру - шрамы. Я не смог оставаться там дольше. И я тоже за мир - но ради него иногда требуется повоевать.
Аалай осторожно тронул лисий локоть кончиками пальцев.
- В Шэн-лие много уголков, до которых докатывается только эхо войны. Надеюсь, она быстро… прекратится.
- Я тоже, - Лис легонько похлопал его по спине. Не столько ободряя следопыта, сколько не давая себе самому раскиснуть. - Я тоже...
- Мы почти пришли, знаешь, - вскинул уголки губ Ланне, - твои три сотни тенаров ждут, рыжий.
Он кивнул на небольшой, аккуратный бриг, чуть покачивающийся на воде у причала. На борту виднелось несколько лиа, но, казалось, что «Наамей» удивительно пуст.
- Я по нему скучал, - улыбнулся Лассе, оглядывая знакомые очертания корабля - надо же, не стерлись ведь в памяти, а она вроде горазда шутки шутить. - Поднимешься, или как обещал, сразу к Советнику?
Следопыт скорчил рожу.
- Я возьму тебя за ручку и отведу прямиком к Иеро. Чтобы не потерялся, - в подтверждение своих слов Аалай нахально обвил пальцы Лиса ладонью и решительно пошел в сторону брига, - ну… пять минут! За это Советник меня не закатает в ковер.
- Ах, чтобы я не потерялся... ну-ну, - Лис фыркнул, усмехнувшись. - Главное, чтобы он не закатал ковер в тебя - куда неприятнее выйдет.
Следуя за Аалаем, он заметил негромко:
- А за ручку меня последний раз водили знаешь когда? У-у... годы назад! И это точно была девушка.
- А теперь вожу я, - посмотрел через плечо Ланне и расплылся в улыбке, - у Советника пыльные ковры. Так что, да – неприя-ятно…
- Чудной ты, - заметил Лис, словно зеркало, отразив его улыбку. - И это хорошо. Я...
Говорить об этом было странно, но он попытался.
- Я почему-то ощущаю тебя очень близким, как будто знаю давно. Штука-то вот какая - я с людьми легко схожусь, но и не задерживаюсь с ними рядом, я как ветер. Поэтому у меня мало друзей - всего двое. Но тебя я хотел бы называть другом, - он чуть пожал тонкую ладонь Ланне, - вот так.

Аалай еще секунд десять шел, глядя через плечо и не отпуская чужой руки; смотрел– внимательно и чуть сощурившись, от чего приподнялись уголки губ. Потом сжал пальцы Лиса в ответ.
- Рыжий ветер. Называй.
Тот кивнул - серьезно, и в то же время улыбаясь одними глазами:
- Спасибо.
Аалай неожиданно резко подался вперед, оказавшись – в прямом смысле – под носом у Лиса:
- А ты будешь к нам в гости захаживать? Или – поселишься на «Наамее», позабыв про весь остальной мир?
- Ох, - рыжий потрепал его по макушке, - да как же я тебя брошу? Вдруг ты как обидишься... и висеть моим кальсонам тогда на мачте...
Ланне округлил глаза, в которых читалось огромное – как парочка аишеру – желание просто-таки срочнейшим образом осуществить эту глупость. Или подвиг.
- Оторву... что-нибудь, - тут же пообещал Лис.
- А после бутылки лиметта? – быстро спросил следопыт.
- Оторву очень неаккуратно, пошатываясь и икая, - после недолгого размышления ответил рыжий.
Ланне расфыркался.
- Ладно, ладно… - он уже было отвернулся, когда вновь поглядел на Лиса, - а ты носишь кальсоны?
- Это было образно! - почти завопил Лис. - И... и вообще...почему тебя это так интересует? Средоточие, куда я попал...
- Я просто спросил, прикидывая, что из твоего гардероба можно повесить на мачту, будучи в пьяном виде, - скороговоркой выдал следопыт, даже не покривив шэа. Почти.
- Попробуй повесить туда меня целиком, вместе со всем гардеробом, - посоветовал Лис. - Это будет поступок, истинно достойный пьяного тебя.
- Я лучше… - Ланне прикусил язык, просиял широкой улыбкой, - просто угощу лиметтом. Как-нибудь.
Следопыт потянул Лиса дальше, но уже через пару шагов остановился, как вкопанный.
- А что-о… Ночная рубашка Таль, твои кальсоны… Надо бы еще штаны Кристофа добыть и что-нибудь из гардероба контр-адмирала Чайре…
Казалось, что алкоголь еще не совсем покинул темноволосую голову одного разведчика.
- Кристоф! - Лассе хлопнул себя по лбу. - Он-то как поживает? Это я не про штаны... я просто помню, как он рвался навалять техномагам перед Ясным. Черт, сколько же я пропустил всего, пока...
На самом деле, Лис старательно уводил внимание некоего Аалая от собственного (и чужого!) нижнего белья.
- Он и наваял. Ураганом и бурей он наваял, - махнул рукой в сторону брига Ланне, - да вы с ним увидитесь все равно. Он ведь тоже офицер у Таль.
Пауза. Над головами пронеслась чайка, обиженно и пронзительно покрывая птичьей бранью весь окружающий мир. В десятке шагов был перекинут на камни причала трап «Наамея».
- Лис? Ты не думай, я не всегда такой… идиот, - покосился на рыжего Аалай.
- Да хоть бы и всегда, - Лис честно пожал плечами, - главное, что ты наш идиот, вот и всё.
Он еще смотрел на него какое-то время, улыбаясь лишь уголками губ, а потом, словно приглашая на танец, повел за руку - вперед.
- Идем... чудной, - и звучало это до странного ласково.

На корабле Лиса и Ланне действительно встретил боцман – дочерна загорелый, приземистый лиа в кожаном жилете и подвернутых штанах. В крепких зубах была зажата трубка, из которой поднимался тонкой струйкой сизый дымок.
- Эй-раан, я вам привел нового офицера, - изобразил дурашливый поклон Аалай, весело подмигнув Лису.
Иеро покосился на рыжего.
- Помню. Таль что-то еще передавала?
- Не очень мучать его, - расплылся в улыбке следопыт, - отпустить погулять. И вообще быть не-ежным…
Иеро показал увесистый кулак. Ланне примолк.
- Я так понимаю, нежностей точно можно не ждать, - заключил рыжий, не особенно, впрочем, расстраиваясь, и протянул руку: - Так вот, я Лис и есть.
Его руку крепко пожали.
- Ты уже приходил, - темные глаза старшего помощника смотрели цепко и внимательно, - что ж, добро пожаловать. Пойдем, покажу «Наамей». Заодно узнаю, на что годишься.
- О, проверка, - обрадовался тот. - Всегда готов.
Оглянулся на Аалая:
- Еще с нами или уже не совсем?
- Я проверю, чтобы тебя не замучили в первые минуты, - важно отозвался следопыт. Иеро только хмыкнул.
- Болтун. Пойдем, Лис.
Вальяжной походкой редко сходящего на берег лиа боцман направился к трапу, уходящему вниз.
- С кораблями вообще знаком?
- С профессиональной точки зрения - нет, - покачал головой Лис. - Был только в качестве пассажира, да и то пару-тройку раз, а на корабле лиа - лишь однажды. И как раз на этом, - он улыбнулся.
- Расскажу тогда, - кивнул Иеро. Был он, видимо, не особо разговорчив, хотя для Лиса, а вернее – для лекции о бриге, собирались сделать исключение. – Если кто-то будет молчать.
- Я вас скоро покину, - быркнул Аалай, шедший вслед за Лисом.
Рыжий ощутимо погрустнел.
- А может, на рассказ останешься? Или молчать будет та-а-ак уж сложно?
- Я попробую… - легко подпихнул локтем рыжего под ребра следопыт. – Буду стараться.
Идущий впереди Иеро только хмыкнул, вряд ли веря в то, что у Аалая получится. Знакомство с бригом началось… с самого низа. С трюма, где лучше всего слышалось дыхание эштар – мерное и глубокое, где пахло водорослями и солью, и где пол под ногами – пол ли? спина нейа? – слегка подрагивал. Фонари, развешанные по стенам, не разгоняли теней по углам, и превращали трюм в загадочную, странную пещеру.
- Как здесь... любопытно, - Лис оглядывался, и на его лицо то ложился луч света, то падала тень, словно надевая на него маску. - Так близко к эштар.
Почему-то хотелось идти на цыпочках, плавно-плавно, как танцуя - чтобы не причинить вдруг нейа неудобств. В следующую же секунду это желание показалось смешным, ведь животное несет на себе целый корабль.
- Можешь потрогать, - боцман кивнул на пол, похожий не то на кору дерева, не то – на панцирь черепахи, - он не почувствует, конечно. Но поймет.
Словно в ответ, эштар глухо заворчал, не то просыпаясь, не то… снились ли ему какие-то сны?
- Ух... - Лис явно оценил перспективу. Опустился на колени, склонился, положив обе ладони на пол. - Э-эй, привет, хороший. Надеюсь, мы с тобой подружимся.
И легонько похлопал нейа по мощной спине. Где-то внутри мощного, огромного тела раздалось урчание – низкое, оно не было монотонным, а звучало будто бы даже и мурлыканье - только громадного кита, несущего не спине корабль.
- Интересно, чтобы было, если бы эштар боялись щекотки… - Ланне прошелся к концу трюма, ведя ладонью по стене.
Иеро только покачал головой в ответ.
- А они не боятся? - уточнил Лис. - Хотя, если мы на нем, то лучше не проверять. Иеро - а это помещение для чего-нибудь используют?
- Конечно. Если что-то перевезти надо, или бочки с водой, или груз какой-то.
- Или добычу, - добавил откуда-то из темноты Аалай.
- Понятно, - Лис усмехнулся, - нейа держится прямо-таки геройски. И куда идем дальше? Где каюты, я помню.

- Все они – герои, - Иеро удивительно ласково похлопал по стене трюма крепкой ладонью, - камбуз, кают-компанию и остальное посмотрим потом.
Лиа внимательно посмотрел на Лиса.
- Ты ведь не испугался эштар? Того, что он дышит по твоими ногами? Того, что он – живой. Корабль.
- А должен испугаться? - улыбнулся Лассе. - Нет, что ты. Странно, конечно - но он большой и сильный, так что выдержит, я думаю - а больше бояться и нечего.
- Это правильно, - кивнул Иеро. Боцман выглядел… довольным, словно ожидал от внезапного «подарка» чего-то другого.
- А еще есть аишеру… - влез вездесущий Ланне, выныривая из-под лисьего локтя.
- Кто-кто?
Лис в который раз проклял шторм, потопивший не только их лодку, но и все вещи вместе с огромной "записной книгой".
- Киты… такие же, как и эштар. Только летающие, - Аалай округлил глаза, - они… как воздушные корабли. Мачты – деревья, и растут из спин. И паруса… И они поют.
- Паршивый ты рассказчик, Ланне, - заметил Иеро. Следопыт оскорбленно фыркнул.
- Но я, как ни странно, все понял, - утешил Аалая рыжий. - Они летают и поют, - одобряющий кивок, видимо, адресовался всем аишеру Шэн-лие. - Иеро, а где же мое ужасное испытание, которое я должен выдержать с риском для жизни?.. чьей-нибудь?
- Три сотни тенаров, - влез Ланне. Боцман закатил глаза. Хрустнул пальцами; Аалай спрятался за лиса.
- Хм… Посмотреть бы, как ты на вантах держаться будешь.
- На канатах-то? - Лис похвастаться знанием морских словечек не мог, и догадки его носили весьма примерный характер. - Бывший разведчик. Могу на них даже вниз головой повисеть... или хотя бы попытаться.
- На них самых, - кивнул боцман и махнул рукой в сторону трапа, ведущего из трюма, - головой висеть не надо, а вот крепко за них держаться – вполне. Идем.
Шаги Иеро отозвались в гулкой пустоте трюма.
Рыжий поспешил за ним следом, шепнув на прощанье эштар: "не грусти тут!".
Он, конечно, не был уверен, грустят ли эштар вообще, грустит ли этот конкретный - или, может быть, собирается, да и вообще, поймет ли он смысл просьбы... но почему-то показалось важным пожелать ему именно этого. Вслед уходящим доносилось низкое, глухое урчание.
На палубе в лицо дохнул соленый, терпкий ветер, и донеслось со стороны «вороньего гнезда» хриплое и противное «Ворры! Ворыы!».
Лис аж подпрыгнул.
- Что это еще за...?! - поднял голову, огляделся - неужели это Средоточие их в чем-то уличает таким странным способом.
- Три сотни тенаров! – весело отозвался Аалай, в два прыжка оказываясь у фальшборта, от которого вверх, к мачтам, шли крепки, из травяных веревок и канатов, ванты.
- Гррабеж! – поддакнул словам следопыта большой цветастый попугай, мелькавший где-то наверх ярким пятном.
Так вот ты какая, головная боль всей команды, - присвистнул Лис. - Ну держись.
На канат он забрался легко, пополз вверзх, подтягиваясь на руках и помогая себе ногами. Ноги были длинные и толкали вверх очень быстро.
Высоты Лис, как оказалось, не боялся совершенно.
- Ох и маленькие вы там, внизу! - крикнул он, свесившись с веревки. Потом огляделся в поисках попугая: - Так, где ты тут, курица летучая?
Нахальная птица зацепилась за какую-то веревку крепкими когтями – и близко вроде, но ни длины рук не хватит, ни ухватится, чтобы достать цветастую заразу, не за что. Попугай определенно издевался.
- Цып-цып-цып? - попробовал подманить попугая Лис, очень, очень ласково улыбаясь
- Трряпка! Ворр! Грроб! – Хиноми не то делился с Лисом своими познаниями, не то намекал на то, что если сейчас один рекомый рыжий не уберется с вант, ему как раз-таки тот самый гроб и светит.
- Приятно познакомиться, - пробормотал Лис. Немного подумав, спустил длинные ноги с каната вниз, оставшись висеть только на руках, и принялся раскачиваться - видимо, в надежде хотя бы пнуть вредную птицу.
- Дурррак! – резюмировал попугай, перепорхнув к «вороньему гнезду». От туда его крикам внезапно завторил пронзительный вопль еще какого-то животного.

"Так вас тут еще и несколько", начиная всерьез сердиться, подумал рыжий.
- Ну держись, - решительно сказал он не то самому себе, не то мерзким тварям, оккупировавшим корабль, и, снова обхватив ногами вант, полез еще выше - к "гнезду".
Руки, что радовало, еще не успели устать. На самом верху, где ветер был сильный и терпко-соленый, и фигурки стоящих внизу Аалая и Иеро казались маленькими, Лиса встретили обе мигрени морского флота Шэн-лие – всклоченная мартышка и уже знакомый рыжему попугай.
- Дуррррак! – вновь возвестил Хиноми, а его подельник – или подельница пронзительно застрекотал.
- Попугай и обезьяна, - констатировал Лис. - Здрасте-здрасте...
На губах его заиграла нехорошая улыбочка, в которой читалось исключительно садистическое стремление и совершенно не читались триста тенаров.
- ...а вот кто у нас хорошая обезьянка? - сладко поинтересовался он у означенного животного и резко протянул вперед руку, чтобы схватить Тови за что придется.
Если капитан Таль умела шэараздирающе орать, то мартышка – верещать. Казалось, на ужасающий визг обернулись даже моряки с других кораблей, что стояли у причала. А сама мартышка с неуловимостью не то тирресканского разбойника Неуловимого Джо, не то просто с обезьяней ловкостью сиганула в сторону.
Лис выругался и, резко развернувшись, рванулся к попугаю, надеясь, что внимание того было в достаточной мере отвлечено. Яркие перья, торчащие во все стороны, казались прекрасной мишенью.
- Дуррак! Трряпка! – воспарил над Лисом попугай, являя собой торжество яркости и безмозглости над рыжиной и длинностью рук и ног.
- Ааааргх, где моя винтовка?! - Лис топнул ногой... и только тут понял, на какую высоту забрался. Высунулся вниз со смотровой площадки, кое-как различил Иеро и Ланне и печально сообщил: - Я их все-таки упустил!
Мысленно добавляя: "И теперь еще слезать - ну красота..."
Один из стоящих внизу лиа – тот, что поменьше – помахал рукой и чуть подпрыгнул – мол, слезай, хватит принимать воздушные ванные. Лис тяжело вздохнул и снова взялся за веревку...
Несколько минут спустя он уже стоял внизу, хмуро потирая руки, и изредка косился вверх - чудесные корабельные зверушки остались там безнаказанными. Рыжий всерьез начал жалеть, что у него нет винтовки.
- Ну и мерзкие же они у вас, - пожаловался он.
- Теперь ты понял это! – обрадовался Ланне. Иеро покосился на чересчур широко улыбающегося следопыта, и тот виновато развел руками.
- Хорошо лазаешь, - одобрительно кивнул Лису боцман.
Тот улыбнулся:
- Вот, уже какой-никакой толк. Пригожусь еще на что-нибудь, а?
Загорелый и узкоглазый лиа кивнул.
- Посмотрим еще, как ты узлы вяжешь. И понимаешь ли лоции, хотя у нас картами и не особо пользуются.
- И что мне завязать в узел? - соединив кончики пальцев, поинтересовался рыжий.
- Да вот хотя бы… - Иеро кивнул в сторону сложенных грудой веревок у фальшборта. – Морской узел знаешь?
Лис почесал затылок - в разведке "морскими узлами" называли огромное количество и узлов, и петель, причем они были настолько разнообразны, что...
- Давай так - я тебе сейчас покажу все, которые знаю, а ты мне потом просто скажешь, есть ли среди них морской, - предложил он и взял первую пару веревок.
Начал рыжий с простых "восьмерок", которые применяли обычно для закрепления веревки в отверстии, продолжил самозатягивающимися петлями, продемонстрировал, как можно связать две веревки, чтобы они не развязались (и очень потом об этом жалел), и закончил каким-то совсем хитрым узлом, который сотворил из веревки, сложенной в пять петель. Вышло что-то вроде цветка, назначение которого - кроме как укоротить веревку, - не представлялось понятным.

- Отставить скепсис, - с ухмылкой хлопнул следопыт по плечу боцмана «Наамея» и отскочил в сторону. К Лису. Дабы не попасть под крепкий кулак Иеро, который, видимо, фамилиарности от Ланне терпеть не хотел.
- Ладно вяжешь, - оглядел дело лисьих рук Иеро. Одобрительно кивнул, - молодец.
Лис скромно поклонился.
- А что до лоций, - вспомнил он, - то про них я только слышал.
- Покажу. Это не сложно, если голова на месте, - боцман коротко зыркнул на Аалая, явно на что-то намекая. Следопыт фыркнул.
Рыжий пощупал то, что находилось над плечами, словно убеждаясь, что это голова и что она там, где ей и положено находиться.
- Значит, разберусь, - уверенно заявил он.
Над его головой завопил Хиноми – гадко и пронзительно, явно намекая на то, что жизнь Лиса на бриге не будет радостной и легкой. Лис, в свою очередь, подумал, что давно не практиковался в метании ножей.
- Разберешься, - боцман явно не ожидал от очередной «сухопутной крысы» такой ловкости в освоении морской науки, которой пугали всех приходящих – пусть даже это было лазание по вантам и вязание узлов. – Сейчас можешь идти осматривать корабль. Или погулять по городу. Что хочешь; капитан появится, уже там и решим, что с тобой делать.
- Пока побуду здесь, - решил Лис. - Пройдусь, запомню, где, что и как...
Впрочем, по тому, как он изредка поглядывал наверх, можно было догадаться - про триста тенаров он не забыл.
- Если что – спрашивай. Я буду здесь. Если увидишь тут такого, - Иеро развел руки на ширину двух локтей, - кота – смело хватай и проси объяснить, что непонятно. Это наш юнга.
- Кота?.. - Лис поднял бровь. - Ну... ну ладно, хорошо. Я все понял.
Он повернулся к Аалаю и напомнил:
- Да, Ланне. Ковер, Советник.
Следопыт жалобно вскинул брови «домиком», потом покорно вздохнул и наигранно поклонился:
- Да-да, повелитель рыжих апельсинов и ублажатель Великого Ёсимару, я покидаю вас, лишаясь счастья видеть, как солнце превращает ваши пряди…
Иеро показал Аалаю кулак абсолютно недвумысленным жестом:
- Заткнись.
- И удачи там, на ковре, - рассмеялся рыжий, помахав рукой.
- Вы меня не любите, - фыркнул Ланне, отскочил в сторону, неожиданно нагло послал Лису воздушный поцелуй и перемахнул через фальшборт быстрым, звериным прыжком. Приземлился следопыт на причал лихо и по-кошачьи, умудрившись себе ничего не отбить. И не сломать.
- Не любим, - радостно согласился Лис, - а обожаем. Просто обожаем!
Он покачал головой, не переставая дивиться Аалаю... и радоваться, что оказался именно здесь именно сейчас.
А вот Иеро, кажется, был весьма недоволен следопытом – загорелое лицо было мрачным. Потом боцман повел широкими плечами.
- Так. Разбирайся. Юнгу зовут Линье, если что.
Кивнув рыжему, лиа чуть вразвалочку направился на ют, где его ждало еще несколько матросов, от разговора с которыми Иеро отвлекло появление Ланне и Лиса.
А Лис, заложив большие пальцы за пояс и расправив плечи, отправился на прогулку по кораблю. Здесь ведь наверняка куча мест, куда можно сунуть свой любопытный нос...
... и все эти места надо исследовать до прихода маленького адмирала.

Таль появилась после обеда. Лихо взбежала по трапу, вспугнув зазевавшихся чаек громким "Бу!"; оскорбленным птичьим крикам вторил смех маленького капитана.
Сейней сияла, как ребенок, обнаруживший под кроватью заветны подарок. На поясе, в петлях тяжелого ремня, висел топор - лезвие ловило лучи света, пуская по палубе легкомысленных солнечных зайчиков.
- Йо-хо, капитан! - Лис, казалось, услышал еще ее быстрые шаги на пристани. Он стоял, прислонившись к мачте, и удивительно спокойно созерцал небо.
А может, выглядывал там что-то, кто же их, рыжих разберет.
- Аалая, - предусмотрительно сообщил Лис, - я к Советнику отправил. Честно.
- Герой, - отсалютовала ему двумя пальцами Сейней. Помахала рукой Иеро, чья широкоскулая физиономия показалась со стороны трапа, ведущего вниз, к каютам. - Ну-у...
Лиа остановилась напротив Лиса, уперла руки в бока и наигранно-серьезно произнесла:
- Рассказывай.
Тот будто нацепил на физиономию очень, очень строгую маску и сообщил:
- Внемлите правдивому повествованию своего покорного слуги, мой адмирал! Довелось вышеозначенной персоне в ваше отсутствие добраться по вантам до самой верхушки мачты в погоне за тремя сотнями тенаров, одной ощипанной мартышкой и также одним, столь же ощипанным попугаем. Однако путешествие к высотам не увенчалось ожидаемым успехом, и вашему покорному слуге пришлось опуститься на грешную зем... палубу, где он предался плотским утехам с применением тросов, канатов и прочих веревок. Получил он высочайшее одобрение временно начальствующего лица, - Лис галантно поклонился в сторону, откуда мелькнул Иеро, - и был предоставлен самому себе, за коим занятием вы его, то бишь меня, и застали. Вот.
Своей тирадой он был явно горд.
Глаза Сейней расширились, светлые брови взметнулись вверх и, рассмеявшись, лиа захлопала. Улыбка маленького адмирала с каждой секундой становилась все шире и шире.
- Браво, мой покорный слуга! Вы сразили меня в самую пят... шэа, и я теперь ничего не могу с собой поделать, кроме как провозгласить вас своим герольдом, чьим долгом будем повествование о славных деяниях капитана Сейней Таль!
Речь адмирала была многим короче лисовской, но маленькая лиа явно и не собиралась спускать своего герольда с постамента.
- А вы мне расскажите сначала о своих славных деяниях, капитан, - наивно заулыбавшись, предложил Лис.
И тут его словно осенило - в темно-зеленых глазах заплясали черти.
- Кстати, Таль, - улыбка была старательно замаскирована, - а сколько тебе лет?
- Внезапный вопрос, - честно призналась Сейней. - Пятьдесят один. Я родилась за год до окончания войны. И только не говори, что тебя это пугает!
- Да нисколечко, - не менее честно отвечал рыжий. - Хм, а в Чареи много раз проходил Праздник Синего Прилива?
- Интересуешься культурными традициями? - склонила взъерошенную голову на бок Таль, - каждый год, считай, с основания Чареи. Это и есть, на самом деле, день основания. А что? Лис?
- А в каком году основали Чареи? - выражение его лица стало несколько безумным. - Это очень-очень важно! Я крайне живо интересуюсь культурными традициями!
Сейней подошла ближе, приподнялся на цыпочки, вытянула руку вверх и коснулась ладошкой лба рыжего.
- Жара нет... Чареи основали... Ох. Дай-ка вспомнить...
- Вспомина-а-ай, - Лис постарался нависнуть над Таль так, чтоб было и не очень грозно, и чтобы стимулировало память.
- А мне дадут приз? - хитро сощурилась лиа. Прищелкнула пальцами, - ладно, ладно. Дай Средоточие памяти, шесть сотен и семьдесят зим назад. И еще чуть-чуть. Три или две.
- Приз обязательно дадут, - пообещал рыжий. - Какой пожелаешь. Но у меня еще не кончились вопросы!
Он умоляюще посмотрел на Сейней и спросил:
- Ты ведь знаешь трактир "Под старой ивой"?
Лиа прикрыла руками лицо. Плечи затряслись, и до Лиса донесся тихий смех.
- Я уже боюсь спрашивать, что же за культурная традиция связана с этим трактиром. Знаю, знаю. Только объясни, - Таль отняла ладони от лица и вскинула глаза на рыжего, - к чему это все? Не сейчас. Потом. Но объясни!

Лис приложил ладонь к широкой груди. Своей. Напротив сердца.
- Обязательно объясню. Но только после того, как узнаю все, что мне нужно, - ухмылка, которую он пытался выдать за невинную, была какой-то... совсем сумасшедшей.
Таль вскинула руки жестом проигравшего.
- Сдаюсь, сдаюсь. "Иву" я знаю; там заваривают чудесный чай... Да и все, в принципе. Маленький трактир, ничего особенного. Меня туда Аалай таскает иногда.
- И хозяйку зовут эй-раани Кийале, так? Когда у нее украли золотые украшения? В каком году?!
Он был близок! Он уже был так близок!..
- Кийале? - переспросила капитан, - нет, не уверена. Она такая маленькая, даже ниже меня. И имя как-то на "эр". Но не вспомню его уж точно.
Таль развела руками и виновато улыбнулась.
- Тогда мне надо туда сходить! - воскликнул Лис. - О Средоточие... прямо завтра, нет - сейчас же! Ты можешь отвести меня? - он забылся и взял Таль за плечи - достаточно бережно, но и требовательно. - Пожа-алуйста...
- Лис... - Сейней накрыла его ладони своими, - ты только так не нервничай, хорошо?
- Я спокоен, - уверил он, едва не подпрыгивая на месте. - Я совершенно спокоен!
- Мы, конечно, можем сходить, - развела руками Таль, - заодно я покажу тебе город, раз уж... - капитан окинула рыжего несколько удивленно-веселым взглядом, - тут такие вопросы жизни и смерти.
Рыжий часто закивал:
- Пойдем Немедленно! И если выяснится, что что-то не так, я его попросту убью! Нет, не попросту - я убью его каким-нибудь таким способом, который себе даже отъявленный псих представить не может!
Глаза Таль стали не просто огромными, а расширились на пол лица. Она осторожно подхватила Лиса под локоть и повела в сторону трапа, успокаивающе помахав рукой Иеро и еще паре лиа из команды, которые смотрели на происходящее не менее удивленно.
- Тшш... Тшш, пойдем. Пойдем...
Лис старательно комкал в кулаке бумажку, на которой были записаны инструкции Ланне.
- Ты не подумай, что я перегрелся, - предупредил он маленькую лиа. - Я вообще совершенно здоров. Просто очень нужно узнать некоторые вещи, да.
Чтобы не бежать, волоча за собой адмирала, а идти более-менее размеренно, ему пришлось сделать над собой некоторое усилие.
- Да, да, конечно, - покивала Таль, однако по глазам лиа было заметно - она несколько беспокоится на тему температуры одной рыжей головы. - Нам сюда...
Сейней повела Лиса по набережной, вдоль причалов и доков, в ту сторону, где сильнйе пахло свежей рыбой и на воде покачивались маленькие рыбацкие баркасы.
- А долго? - стараясь дышать тихо и мерно, уточнил Лис.
- Минут пятнадцать, - Таль уже с гораздо большим волнением посмотрела на спутника. - Может... забежим, выпьем прохладной воды?
- Д-да все равно как-то... хотя, ты права. Надо забежать и выпить. Воды. Да. Прохладной... ледяной, если есть, - Лис зажмурился на секунду, - я сейчас двинусь, определенно.
- Тогда пойдем... - Таль, цепко ухватив руку рыжего, повела его вверх от причалов, но не так уж и далеко. Целью Сейней был пожилой и сухонький лиа в цветастой хламиде. За его спиной, на крепких ремнях, висел объемный кувшин с длинным и вытянутым горлышком. На лесеющей голове торговца покачивала ярким пером широкополая шляпа.
- Ясного дня! - адмирал подтащила Лиса к торговцу. - Нам два стакана, пожалуйста, - лиа выудила из маленького кармашка на поясе монетки и кинула в коризнку, висевшую на веревке у старичка через плечо. Тот широко заулыбался, отчего загорелое, похожее на печеное яблоко, лицо стало еще более морщинистым.
- Конечно, конечно... Жара такая! Ух! Холодная водица не помешает!
- Это уж точно, - рассмеялась Таль.
Лис немного дрожащими руками обхватил свой стакан - половину выпил, половину, чуть поразмыслив, вылил себе на голову.
На лице его застыло блаженное выражение. Капелька воды повисла на кончике длинного носа.
- Так, - сказал он, решительно стерев ее рукавом, - все. Я нормальный.
- О-о... - протянула Сейней, - это не может не радовать.
Она спокойно допила свою воду, вернула стаканы - и свой, и лисий, торговцу.
- Спасибо, эй-раан. Вы спасли эту рыжую голову...Идем? - вопрос адресовался уже Лису.

- Идем, - кивнул тот. - Напугал тебя, наверное? Извини. Но мне это прямо... честно, с ума схожу, когда что-то в руки не дается! Такой уж поганый характер, - он пожал плечами, как и раньше, беззаботно.
- Я уже даже боюсь спрашивать, что это было. Мой возраст, Синий Прилив... - Таль покачала головой, - загадка...
Их путь снова лежал вдоль причалов, которые становились все меньше и уже. Чаек же, наоборот, стало больше. То и дело навстречу попадались лиа с широкими, плотно закрытыми крышками, коризнами. Крупный камень, которым была выложена набережная там, где стояли военные корабли и большие торговые, постепенно сменялся мелкой галькой напополам с песком.
Залюбовавшись пейзажем (и особенно - птицами, которые всгда вызывали из его души нечто романтическое), Лис пару раз весьма основательно споткнулся и чудом не упал. Отвлекшись от пейзажей, попробовал любоваться капитаном - он идя рядом с ней, делать это было не слишком прилично, да и любоваться женщинами лучше исподтишка... поэтому рыжий стал просто и неоригинально смотреть вперед. И иногда - под ноги.
- Про загадку, - признался он, - ты верно сказала. Я обещал тебе рассказать - и расскажу, только попозже. Потерпи уж, ага? - он широко улыбнулся.
- Теперь уже я сойду с ума, - улыбнулась в ответ Сейней. - Хорошо, стоически терплю. Да и нам не так уж и долго осталась.
Она махнула рукой вперед, где поднимался наверх невысокий холмик, поросший деревьями и утыканный небольшими, сложенными из светлого камня, домами.
- Здесь так красиво, - сказал Лис, щурясь на солнце. - Постоянно жалею, что там, - он ткнул пальцем в сторону востока, - у тех, кто остался на континенте, такой красоты не будет. Там все... вообще не так, даже отдаленно не похоже. Ты не устала идти, м?
- Смеешься? Я дни напролет по Чареи ношусь, какое там... - Таль легко подтолкнула Лиса под бок локтем, а потом неожиданно побежала вперед, вверх по склону холма, - догоняй!
Лис только и успел руками всплеснуть - и бросился следом.
- Ну ты и... капитан! - кричал он на ходу. - А я-то... думаю... может, мне тебя на руках... понести!
Таль была быстрой, но у него ноги были длиннее, и догнать можно было без труда. Только не хотелось пока догонять - преследовать-то интересней. Сейней обернулась через плечо и, судя по всему, с трудом удержалась от того, чтобы не показать Лису язык. Просто скорчила смешную гримасу и помчалась дальше, к приближающимся домам.
Лис фыркнул и припустил чуть резвее. От туники, которая, намокшая и теперь старательно охлаждаемая встречным ветром, прилипала к коже, мурашки бежали.
Было приятно, и быстро.
- Адмирал, - грозно крикнул рыжий., - если потеряюсь и заблужусь, вы будете виноваты!
Теперь уже было совершенно ясно: маленькая лиа смела нахально показывать язык. Она и сама уже была порядком взъерошена, но вершина холма близилась и оставалось до неё считанные шаги.
Решив покончить с увеселительной пробежкой и перейти к решительным мерам, Лис в несколько прыжков догнал капитана, похлопал по плечику - и совсем уж нагло перехватив ее за талию, поднял в воздух.
- Адмирал Таль штурмует воздушные просторы! - воскликнул он с интонациями верного своему делу герольда.
- Йохоу! – лиа раскинула руки в стороны, засмеялась и чуть тише добавила, - держи крепче, рыжий! А то я буду штурмовать носом траву!
- Я крепко держу, - обиделся Лис. - Ты еще не знаешь, что значит - держать некрепко!
И дабы продемонстрировать свое негодование, он... подбросил Сейней в воздух. Высоко - с точки зрения ее небольшого роста, а с точки зрения длинного Лиса - совсем чуть-чуть.
Конечно, поймал. Почти сразу. Но улыбка у него при этом была - ехиднее некуда.
Взлет адмирала был сопровожден абсолютно девчачьим, самую каплю испуганным, визгом. Это потом уже, спустя десяток секунд, Таль рассмеялась, несильно ткнув Лиса в плечо… А вот первые мгновения на рыжего смотрели огромными глазами, являя собой изумленно-испуганную девицу во всей её красе.
Он с трудом удержался от вопиющего нарушения субординации... отдал должное собственной силе воли и опустил-таки лиа на землю.
- А теперь веди в трактир, - сказал он, старательно (но безнадежно) пряча глаза, в которых, как ему показалось, наверняка отразилось что-то, чего не должно было там быть.

Таль улыбнулась – быстро и удивительно мягко. И мотнула головой в сторону одного из домиков. Сложенный из светлого, грубоватого на вид, камня, он, тем не менее, казался очень аккуратным и уютным. Крыша была выложена каким-то сухим растением, а один угол дома будто бы вырастал из старой, раскидистой ивы. Длинные ветви свешивались почти до самой земли, и в этой серебристо-зеленоватой паутинке листьев проглядывали очертания стоявших на улице столиков и лавок.
Окна трактира, как и широкая дверь, были открыты, и ветер покачивал нити с ракушками и колокольчиками. К входу вела выложенная ярко-синим камнем дорожка.
- Так вот почему, - смекнул Лис, - он так называется... "Под ивой"-то! Красота.
Оправив одежды и высоко задрав нос, рыжий прошагал по дороге и встал у двери - открывать ее перед капитаном было не нужно, но из вежливости и галантности он решил хотя бы сделать вид, что открыл.
- Прошу, мой адмирал, - сказал он, низко склонившись.
Таль, хихикнув, изобразила неожиданно изящный реверанс и проскочила внутрь, по пути ухватив Лиса за руку и затаскивая следом.
Внутри трактира было светло и тихо. Под ногами были мелкие светло-голубые камни, на выбеленных стенах висели тонкие коврики, связи душистых трав и большие раковины. Крепкие столы, лавки вокруг, прилавок, из-за которого вышла навстречу высокая пожилая лиа в светлом платье с короткими руками.
- Ясного дня! – она широко улыбнулась – была рада посетителям.
- И вам, - Лис просиял в ответ и бросился с места в карьер: - А это не вы - эй-раани Кийали?
И, чтобы не пугать женщину, быстро добавил:
- Мне про нее столько хорошего рассказывали...
Лиа слегка опешила. Покачала головой со сложной прической светло-седых волос.
- Нет, милый, я не Кийали. Я – Ньара; мы держим трактир втроем, я, Кийали и Рэана.
Она повела рукой в сторону столиков:
- Присаживайтесь.
Таль потянула Лиса в указанную сторону.
- Ага, - тихо пробубнил Лис, - значит, он ее не придумал. Уже хорошо.
Облюбовав местечко у окна, он отодвинул стул перед Таль и только потом уселся на свой. Засмотрелся на ракушки и травы, украшающие стены, блаженно вздохнул.
- Хорошо тут! А угощают чем?
Ньяра положила перед посетителями по длинному и широкому листу елани, исписанному завитками букв.
- У нас в основном чай, не обессудьте, - лиа чуток виновато улыбнулась, - но есть очень много маленьких и вкусных вещей к нему.
- Ну что вы, - Лис всплеснул руками, - чай - это ведь прекрасно! Я люблю его за запах. Была у меня, кстати, одна знакомая - так вот, от нее почему-то всегда пахло жасминовым чаем, хотя я точно знаю, что она его не просто никогда не пила, но вообще не могла терпеть... эээ, простите. Увлекся, - он пододвинул к себе листок и принялся изучать его.
- И жасминовый у нас тоже есть, - хозяйка трактира улыбнулась. Потом перевела взгляд на Таль, - а я вас помню, милая… по крайней мере, вы тут точно пару раз бывали.
- Верно, - кивнула адмирал и пробежала глазами по листу елани. – Хм… розовые лепестки в меду…?
- Я точно хочу жасминовый, - закивал Лис. - М-м, и что-нибудь сладкое. Что-нибудь просто ужасно, возмутительно сладкое!
- Варенье из инжира? Халва с миндальным медом? Пончики? – со смехом принялась перечислять Ньяра, - эй-раан у нас сладкоежка, да?
Таль хихикнула в ладошку.
- Халва с медом, - выбрал Лис. - И... да, сладкоежка. Ну, растущему организму требуется много сладкого.
Учитывая его немалый рост, страшно было представить, сколько сладкого ему пришлось съесть за свою жизнь, чтоб вот так вымахать.
- Жасминовый чай и халву эй-раану сладкоежке. Хорошо. А вам? – женщина перевела взгляд на Сейней. Та округлила глаза
- Я всегда теряюсь в ваших чаях. Давайте…. Давайте с липовыми лепестками и кусочками фруктов. И… пончики.

- Двое сладкоежек, - прищелкнула пальцами Ньяра, - какой сегодня чудесный день. Подождите минут пятнадцать…
Она кивнула и ушла за прилавок, а оттуда – за невысокую дверь. Лис и Таль остались одни.
- Капитан, - проникновенно сказал рыжий, глядя на маленькую лиа. - Я тут крепко задумался кое о чем. Соблаговолите высказать ваши соображения вот по какому поводу - пристало ль вам, грозе здешних морей, водить по трактирам своего офицера?
- Это мой прямо-таки долг! – гордо выпрямилась Таль, - ведь как иначе мой офицер сможет стать настоящей грозой морей, если не будет знать все трактиры Чареи!
- Хороший подход, - одобрил Лис, рассмеявшись, - мне нравится. Тогда все, что я вам должен, смело вычитайте из жалованья, если оно мне полагается.
Сейней махнула рукой.
- Угощаю. Да и потом… - она улыбнулась, - мне нравится с тобой бродить по трактирам.
- Еще бы, я же для них будто создан. В городах Метрополии, верь мне, не осталось ни одного трактира, где бы я ни побывал! Во всяком случае, где я не пробыл хотя бы пяти минут, потому как в некоторых меня ровно на пять минут и хватило, - рыжий хмыкнул, качая головой. - Наши заведения вашим не чета, конечно.
Он откинулся на спинку стула, располагаясь поудобнее.
- А что с теми….ну, - Таль кивнула головой в сторону теоритического востока, - не так? Плохая выпивка?
Лиа уперлась локтями в стол и положила подбородок на ладони.
- Расскажи?
- Если бы плохая выпивка была самым страшным, что там есть, - Лис нервно хихикнул. - Был, значится, в моей жизни этак год, когда я порядком по стране успел побродить, и не скажу, что это был лучший год моей жизни. У нас закончилась война. Я какое-то время еще оставался в армии, потом...
Вздох - слишком тяжелый и совсем не подходящий ни самому Лису, ни веселым морщинкам в уголках его глаз, ни обычной его улыбке, которая вдруг слегка потускнела.
- Потом уволился, уехал подальше от родных мести попытался спиться, - объявил он. - Во всяком случае, попытался попробовать. Вот и побывал много в каких местах, только что до тюрьмы не добрался. Знаешь, у вас тут - не знаю, может, встречаются и другие заведения, не как здесь, - у вас очень спокойно и тихо. У нас в пьяной драке и убить могут. Не вставая, что примечательно, из-за стола. У вас красиво, чисто - а у нас порой тараканы плавают в кружках. Причем ладно бы дохлые - они живые и пьют, сволочи, твое пиво! Но так не везде, конечно, - поспешно уточнил он. - А атмосфера все равно не та. Мне нигде так хорошо не было.
Таль слушала Лиса внимательно и молча, чуть склонив голову на бок и сощурившись. Светлые глаза были серьезными.
- У нас тоже и драки пьяные бывают, и тараканы, и, Лис – не поверишь, даже клопы иногда попадаются. Бр. Но… - лиа потянулась вперед, перегнувшись через стол, легко дотронулась до чужого плеча, - я рада, что ты говоришь – «нигде не было так хорошо», и надеюсь, что так останется и впредь. И что ты останешься с нами.
- Да я не уйду, даже если ты меня пинками погонишь! - радостно воскликнул он. - Но ты ведь не погонишь?.. Хотя бы - еще не собираешься?
- Нет, конечно, - хмыкнула Таль, - и мысли пока нет – придумал тут еще. Кста-ати… Раз уж мы добрались до трактира! Загадка!
- Что загадка? - опешил отвлекшийся Лис.
- Из-за которой ты бегал по набережной с видом шойо, нанюхавшегося «кошачьих цветов»!
- Ах да, - рыжий смутился. - В общем. Мне надо посчитать, какое выйдет число, - он вытащил из-за пояса сложенную бумажку, развернул и принялся читать, - если от года, когда у эй-раани Кийали украли золотые украшения, отнять то количество раз, когда в Чареи проходил Праздник Синего прилива и прибавить твой возраст, деленный на десять.
Сейней пару секунд сидела, молча глядя на Лиса…
- Э-э…. Это тебе дал задание Иеро? – неуверенно поинтересовалась Таль, нахмурив лоб, - как-то неожиданно. Он больше любит заставлять вязать узлы. А что это за дата-то такая важная?
Лис сложил руки на груди и робко втянул голову в плечи.
- Ну-у... это возраст Ланне, как он сам утверждает.
- Паршивец кокетливый, - хмыкнула Сейней, - я даже не зна-аю…
Но внезапно улыбку на загорелом лице сменило какое-то странно-задумчивое выражение лица.
- Но уж тебе-то известно, - прищурился Лис, заметив эту перемену, - сколько ему лет?

Таль как-то странно повела бровями и ничего не ответила, продолжая будто бы сосредоточенно что-то вспоминать.
Рыжий погладил ее по ладошке:
- Капита-ан?..
- Ли-ис… - в ответ протянула Сейней, - ты будешь надо мной громко смеяться?
- Если для тебя это важно, могу посмеяться тихо, - заверил он, - ты только скажи, над чем.
- Я тоже не знаю! – вскинула руки к потолку жестом отчаяния Таль.
Смех Лиса был и правда тихим. И немножко нервным.
- Значит, без этой загадки мы, извиняюсь, как без рук. Вот ведь хитрец...
- Ну… Вот сейчас вернется хозяйка, эй-раани Ньяра, мы и спросим у неё про эй-раани Кийали и её золотые украшения, - Сейней подмигнула Лису, - и выведем одного паршивца на пресную воду.
- Ага, я уже представляю себе взгляд эй-раани Ньяры...- пробормотал рыжий.
- Да уж. «Скажите, а вы не знаете…?
- Что – знаю? – с улыбкой поинтересовалась появившаяся в зале хозяйка. В руках лиа несла поднос, на котором теснились пиалы, блюдца и пускали к потолку ленты пара два пузатых керамических чайника.
- В каком году у эй-раани Кийали украли золотые украшения, - скороговоркой выдал Лис, жалобно посмотрев на Таль.
- Ну и вопросы у вас, сладкоежки, - покачала седой головой лиа, опуская поднос на стол и составляя на него пиалы, тарелочки и чайнички. – Помню – было дело, но вот год… Это вам Кийали скажет точно.
Ньяра поставила перед Лисом квадратную мисочку из зеленоватого стекла, в которой кубиками была порезана халва, одуряюще пахнущая орехами и медом.
- А она сегодня здесь?
Лис принюхался - и совершенно разомлел.
- Кака-а-ая... прелесть, - вот теперь он действительно стал похож на шойо, нанюхавшегося особой травки.
- Она живет через пару домов, - засмеялась лиа, глядя на рыжего, - если у вас уж такое срочное дело…
- Да, да, срочное! – приподняла ложечку Сейней, - эй-раани, вы нас просто-таки спасете…!
Ньяра всплеснула руками, покачала головой.
- Скажу внуку сейчас, чтобы сбегал за ней.
Лис готов был разрыдаться.
- Взгляд эй-раани Кийали, - простонал он, - я тоже себе представляю...
- Если будут выгонять… - заговорщеским шепотом продолжила капитан, - хватаем сладкое и бежим.
Таль выудила пару монеток, положила на стол и помахала в воздухе зажатым в руке пончиком.
- И вот на что нам приходится идти…!
- Я почему-то чувствую себя так, - поделился Лис, - словно это я украл те самые золотые не-знаю-что. Умеет же Аалай задачку дать, ничего не скажешь.
Со сладким он решил расправиться заранее - неудобно ведь будет бежать с пиалкой в руках. Халва была очень... правильной, то есть просто невероятно сладкой.
Таль вгрызлась в свои пончики.
- А еще с ним нельзя спорить. Ну… со мной, конечно, тоже нельзя, но он все равно придумывает желания, если проспоришь, абсолютно возмутительные.
Лиа стряхнула ладошкой с губ сахарную пудру, с тоской посмотрела на свою тарелку, в которой сладкого поубавилось слишком быстро…
Лис пододвинул к ней свою мисочку:
- Халвы хочешь, капитан-с-которым-спорить-нельзя? Кстати, я ведь Аалаю желание должен. Мне бояться?
- Спрашиваешь! – воскликнула Таль, утаскивая пару кусочков, - М-м-м... шэа продать можно.
Лиа запила сладость большим глотком чая.
- Ну-у… Я ему как-то проспорила желание на… - капитан закашлялась, - проехаться на микуё по городу. Без одежды…
- Микуё без одежды или ты без одежды? - невинно заморгал Лис, поднося пиалу к губам.
- Я, - скорчила гримасу Таль, - этой зверюге-то что? А я вот… гхм… Было весело. Окружающим.
- Над чем же они потешались, хотел бы я знать, - Лис выдержал паузу, сохраняя серьезное выражение лица, потом не выдержал и захохотал в голос. Смеялся он долго и вкусно, хлопая себя ладонью по коленкам и качая головой. Аж слезы выступили.
Наконец остановившись, он глянул на адмирала одним глазом.
- Ну в общем, я понял, да. Плохо мне будет, ой как плохо, зато хоть народ повеселю!

Таль прикусила зубами край своей пиалы – вспоминать тот случай ей явно было достаточно весело.
- Да, да, готовься. И придумывай свои желания. Лейтенант у нас любит спорить… Вот на следующий спор он от меня получил похожее задание. Так что не бойся, - глаза Таль смеялись.
- В моем старом отряде, - с сожалением рассказал рыжий, - на раздевание ни разу не спорили.
Потом он запоздало подумал, что голый Фиерс - пожалуй, не совсем то, что ему хотелось бы видеть перед вечерним сном.
- У тебя определенно есть шанс все исправить, - хмыкнула лиа.
Со стороны входной двери послышались шаги – на пороге появилась уже знакомая Лису Ньяра вместе с какой-то маленькой, темноволосой и темноглазой лиа… Отчего-то неуловимо напоминающей лейтенанта Ланне.
- А вот и те самые сладкоежки, - указала рукой на посетителей высокая трактирщица, - со смешными вопросами.
- Да, - признался Лис, вставая и низко кланяясь в знак приветствия и почтения, - это мы. Эй-раани, вы же нас не прогоните, если мы спросим?..
Кийали тихо рассмеялась и развела руками.
- Мне так и не сказали, что же у вас за вопрос такой, - она покосилась на спутницу. Ньяра лишь улыбнулась и прошла к стойке, - так что спрашивайте, спрашивайте.
- В каком году у вас украли золотые украшения? Это очень-очень важно.
Темные брови лиа приподнялись.
- А вы то откуда об этом знаете? – ахнула она.
- Ну-у, - замялся рыжий, - так. Сказал кое-кто. На самом деле, сам факт нам не важен, а важен только и исключительно год...
В который раз за день Лассе почувствовал себя идиотом.
- Ну, уже нет, - Кийали уперла ладошки в бока, затянутые темно-зеленой тканью юбки, - вы мне скажите, кто это такой болтливый?
Несмотря на тон, лиа улыбалась.
- А вы обещаете меня защитить, - строго спросил у нее Лис, - если этот болтун потом вознамерится меня покарать за разглашение?
Кийали прыснула; она вообще, кажется, была весьма смешливой.
- Обещаю, рыжий и высокий эй-раан.
- Спасибо, - с чувством сказал Лис. - Это Аалай Ланне нам сказал, если знаете такого.
- Лай?! Вот ведь паршивец маленький!
- Вижу, знаете, - хмыкнул Лис, весьма согласный с ее определением.
- Разумеется, знаю, - фыркнула, будто бы даже слегка оскорбленная, Кийали, - это мой племянник родной.
Лис оглянулся на Таль - может, она была в курсе?
- М-м… приятно познакомиться, - после легкой паузы проговорила Таль, - а он про вас никогда и не говорил.
Темноволосая лиа обиженно нахмурилась.
- Не говорит, не говорит, а сам ко мне каждую неделю наведывается в гости.
- Паршивец, что сказать, - поддержал ее Лис. - Так в каком же году все-таки?..
- Да два года назад это случилось! – всплеснула руками Кийали, - у меня мамины еще украшения были – золото и лазурные капли. Жалко так.
- Отлично, - просиял Лис. - В смысле, наоборот, это ужас что, и я сочувствую, серьезно. Но зато мы узнали... ой. Таль... а сейчас-то какой год?!
- Семь сотен от основания домов, - весело отозвалась Сейней, утаскивая с позабытой Лисом тарелочки с халвой последний, маленький кусочек.
- Что же это у нас получается? - Лис снова поднес бумажку к глазам. - Так. Из семи сотен вычесть два, шестьсот девяносто восемь... потом из этого вычитаем шестьсот семьдесят и, допустим, два... Двадцать шесть! - арифметика ему явно давалась с некоторым трудом. - И вычесть... тьфу, прибавить пятьдесят, - быстрый взгляд на Таль, - деленное на десять...
Наконец его глаза, в которых плескалось просветление, оторвались от листка.
- У меня получилось тридцать один, - восторженным шепотом произнес он.

И Ньяра, и Кийали одинаково изумленно смотрели на Лиса, однако Сейней важно покивала.
- Да, да, мой офицер, у меня тоже выходит такое число, вы абсолютно правы…! – неожиданно лиа подпрыгнула со стола, - теперь мы знаем страшную тайну!
Глаза хозяек трактира стали еще больше и еще округлей.
- Все хорошо, - успокоил их Лис и допил восхитительный жасминовый напиток - Чай был безумно вкусный. Сладкое - тоже.
- Мы… рады, - переглянулись между собой взрослые лиа. Таль незаметно положила на стол еще парочку монет.
- Вы нас действительно спасли, эй-раани. Флот Шэн-лие вас не забудет!
Ньяра хитро улыбнулась.
- Спасибо, адмирал.
Брови Сейней взлетели вверх, а потом маленькая лиа уныло буркнула:
- От славы никуда не денешься.
Лис посочувствовал и ей тоже. Поднялся, потянув за собой адмирала:
- Ну, мы, наверное, пойдем. Оставим за собой атмосферу этакой легкой загадочности и пойдем... Эй-раани, вы ведь передадите Аалаю наш большущий привет, если он вдруг соизволит заглянуть?
- Обязательно… - кивнула Кийали. Выглядела она откровенно сбитой с толку. Таль подхватила Лиса под руку.
- Огромное спасибо за чай и сладкое. Мы еще обязательно заглянем! – рыжего потянули в сторону выхода.
Лис едва успел помахать женщинам на прощанье.
- А вот интересно, - хмыкнул он, - чего бы мне теперь попросить у Ланне за сохранение его тайны в тайне, если можно так выразиться...
- Желание? – Таль сжала губы, хотя уголки предательски подрагивали, - какое-нибудь о-очень… интересное!
Лиа, не выдержав, зажала рот рукой и согнулась напополам от хохота.
- Он повесит свои штаны на мачту, - сурово припечатал Лис. - Вот залезет туда, снимет их... и повесит.
Сейней согнулась еще сильней. Плечи маленького адмирала затряслись и до рыжего долетело сдавленное:
- Я х-хочу это ви-иидеть!
- Я тоже, - с мстительной улыбкой заявил тот.
Таль засверкала глазами, а потом с неожиданно невинным выражением лица поинтересовалась:
- Мне известить как много больше зрителей?
- О да, - Лис закивал. - Причем я вполне уверен, что в отместку Ланне напомнит мне про свое желание... и зрителям придется хлопать дважды! А то и вызывать на бис.
- Думаешь, и твоим штанам суждено болтаться на мачте?
- Хорошо если штанам, а не мне самому в голом виде, - Лис представил картину и содрогнулся.
- Понадеемся на фантазию Ланне, - еще больше развеселилась Таль – сочувствия к Лису в голосе особо не наблюдалось.
Лис хихикнул и признался:
- Про ночную рубашку я, кстати, слышал.
- Трепло, - буркнула Сейней, имея понятно кого ввиду, - мы тогда были здорово пьяны… Кхм…
- Вот я тебе удивляюсь, адмирал, - сказал рыжий, покачав головой. - Вся такая маленькая, милая, хрупкая и прекрасная дева, в общем - а любому морскому волку сто очков вперед дать можешь!
- Это я-то хрупкая? – Таль, вытянув шею, оглядела себя со всех сторон, с каких могла, - сказал тоже! Да я просто…
Сейней взъерошила пальцами волосы на макушке и продолжила.
- Я же в море, считай, родилась. На корабле. И постоянно – в море, в море. Ну, а дядюшку ты моего… нет, не видел, да? Ну так, когда увидишь – всё поймешь.
- Я уже в предвкушении, - Лис воспользовался случаем и тоже оглядел Сейней. Со всех сторон. - М-м...
"Я не сошел с ума", мысленно напомнил он себе. "Еще не сошел. Наверное". Лучше всего было отвлечься.
- Ну что, адмирал - какое задание мне дадите вы на "Наамее"?
- Даже не зна-аю… - Таль обхватила пальцами подбородок, - отдарить палубу? Сурово. Убрать в моей каюте? Еще суровей. Поймать Тови? Нереально. Вот так задача…
- Поймать Тови я уже пробовал, - пробурчал Лис. - А может, ты дашь мне задание выспаться хорошенько в своей каюте?
- Какой сообразительный офицер, - рассмеялась адмирал, - насчет каюты это мы еще решим, а вот жалование на первое время тебе выдать точно нужно!
- Я даже не возражаю, - смиренно сообщил Лис.

пыщ! the end

День: двадцать четвертое августа (вечер)
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A6(Чареи)

Адмирал вызвала Кристофа к себе на "Наамей" поздним вечером, когда закатное солнце уже скатывалось за холмы, и вода отливала золотой рыбьей чешуёй. Таль ходила туда-сюда по палубе, заложив руки за спину и то и дело со злостью поглядывая наверх, где у вороньего гнезда раздавался мерзкий голос попугая. Этот засранец умел испортить любой, даже самый чудесный, вечер.
Метательный нож с почти что усталым свистом пронёсся в воздухе и скучающе ткнулся куда-то в мачту. Непотопляемый, аки эштар, Хиноми сорвался и тяжело махая крыльями убрался куда-то в сторону города.
- Вот же зараза! - сочно высказался Кристоф, каким-то образом подошедший к Таль совершенно беззвучно. - Звала, кэп?
На скуле Чёрного гордо переливался замечательный, пусть и не очень большой синяк, своей цветовой гаммой прекрасно вписывающийся в этот тихий вечер.
- Да-а... - Таль развернулась на каблуках сапог, вскинула глаза на Кристофа. А потом и светлые брови лиа приподнялись.
- Кто тебя украсил узорной...э-э-э... мозаикой? С кем дрался? - развеселилась Сейней.
- С половиной команды! - улыбнулся Крис, успокаивающе демонстрируя всё ещё полный комплект зубов. - Надо же к этой траханной повязке привыкать...
Таль кинула быстрый взгляд на черную ленту, пересекавшую лицо Кристофа. Качнула головой, и в глазах мелькнула озабоченность.
- Не проходит, да7 - тихо спросила лиа.
- Не проходит, - спокойно кивнул Крис. - Становится хуже.
- Кри-и-ис... - с интонациями "идиот, что же ты творишь", протянула Сейней.
- А что я-то? - развёл руками Чёрный. - Сам не знаю, что это, почему оно и как с ним бороться. Не малефик я, понимаешь? Не мой профиль.
- Давай сходим в рейд на Ясный, украдем для тебя одного, - хмуро предложила Таль, - или Аалая попросим украсть: он все равно со своим отрядом на разведку туда плавает. Ради тебя он сделает...
- Та-а-аль, я сейчас топор обратно отберу. За несоблюдение честного морского договора...
- Так кто сказал, что о помощи просить нельзя? - невинно поинтересовалась адмирал, - ладно-ладно. Ты его боишься, как огня. Поняла.
- Вот скую себе латное бельё, заклепаю и буду доволен. Хотя в грозу наверное коротить будет, - фыркнул маг. - Вообще, у меня для тебя хорошие новости. Боевой дух среди матросов нормальный. Некоторые много думают, но самого страшного не случилось - броненосцев не напугались.
- Это действительно хорошо. К слову о... Сейчас все корабельщики Чареи думают об укреплении наших кораблей. Опыт Ясного, - уголки губ Таль на мгновение опустились, - мы уже, кажется, с тобой об этом говорили.
Поведя рукой, она предложила Черному пройтись вдоль палубы.
- Эштар обучить - не проблема, хотя это и требует сил. но защита кораблей... Мы никогда не сталкивались с таким оружием. Щиты? Это сделает суда тяжелыми.
- Дохлый номер. Чтобы с южанскими орудиями потягаться, нужно навешать на корабли столько брони, что эштар поломают хребты. Северяне, помнится, свои корабли речные при необходимости просто заколдовывали. Или договаривались с духами о защите. Можно подумать на этот счёт. Хотя некоторую броню, лёгкую, сделать надо. Чтобы хотя бы пехота их не могла своими ружьями прострелить.
- Жаль, что у нас нет оружия пришедших с востока. Можно было бы... проверять. Так мы можем судить только по свои воспоминаниям о бое. А это - не самый лучший пример.
- Оружие добыть - это не так уж и трудно, если вдуматься. Но вообще, кристаллическая броня в три моих пальца вроде должна сойти.
- Кристаллическая? Броня? Ну-ка, ну-ка, Кри-ис. Расскажи.
- Так кристаллы эти ваши, ну как их там...а, бес с ним, с названием. Ну, вы их ещё выращиваете быстро и в любую форму. Они ведь не такие уж тяжёлые? И крепкие, вроде.

- А! - Таль хлопнул себя по лбу, рассмеялась, - не подумала, что ты именно про наши кристаллы. Да, это возможно... Но на весь корабль. Думаю, это будет тяжело, хотя мастеров и можно попросить попробовать.
- Зачем на весь-то? Борта с боков и щиты в пол моего роста сверху, чтобы укрыться можно.
- А мачты? - кисло спросила Сейней. - Один залп огненных орудий и всё, считай - корабль остается без мачт.
Она вздохнула.
- В войне с найрити у наших врагов не было огненного оружия. Было - что похуже, но с ними мы научились воевать. С огнем - нет.
- Потому я и говорю - ма-ги-я. Шепчущие ваши, конечно, иначе работают, но если поискать...ну неужели на всё Шэн-лие ни одного лиа с Даром?! Я бы научил...
- Поищем. Возможно, кто-то из Шепчущихся захочет научиться. Хотя, догадываюсь, будет трудно - у вас слишком разное... - Таль развела руками, - магия.
- Попробовать можно. И нужно. Кстати...Таль, а Таль не хочешь провериться на одарённость? - единственный видимый глаз Чёрного хитро прищурился.
- Я-я-а? - протянула адмирал, - Крис, да я только с собственным котом могу говорить, и то, потому что он иногда умней меня.
- Надо будет с ним выпить по этому поводу. Но магия - это другое. Это не умение Говорить. Это скорее...рисовать! Фехтовать, танцевать, писать музыку или стихи.
- Рисовать я не умею, а вот фехтовать, - Сейней сделала пару выпадов вперед, словно у неё в руке был клинок, - и как же проверяют на... магию?
- Ну, у ДанЛея, говорят, глаз алмаз и ухо зверское, магию за версту видит, слышит и чует, а я вот непробуждённых просто так не могу, - продолжал хитро улыбаться Крис. - Пошли ко мне в каюту, там проверим тебя.
- Будем бить кирпичи головой? - ухмыльнулась Таль.
- Хуже. Сначала я вытащу твою печень, потом сердце, а потом почки. И по цвету пойму, маг ты или нет.
- Голову хоть целой оставь, о Великий и Могучий, - взмолилась капитан.
- Исключительно из личной симпатии! Пойдём уже.
- А, ладно, - Таль махнула рукой, - пошли, проводить твои испытания.
И первой двинулась вниз.
В каюте Кристофа, неожиданно спартанской и аккуратной, былол как-то особенно тихо. Будто звуки предпочитали её облетать. Маг запер дверь и кивнул Таль в сторону моряцкой лежанки, явно одновременно служащей здесь сиденьем:
- Присаживайся.
Сам же он углубился в небольшой сундук, из которого вскоре появились небольшая бутылка и пара аккуратных серебряных рюмок.
- Прошу, капитан, отведай. Трофейное...
Тёмная, цвета старого янтаря жидкость наполнила сосуды с торжественным плеском.
Таль потянула носом воздух.
- Хм... Знакомый запах. И незнакомый в тоже время, - лиа плюхнулась на койку и закинула ногу на ногу, покачивая носком битого солью сапога, - это что, тоже способ проверки? Или прелюдия?
- Это мне просто давно хотелось с тобой куртуазно выпить, - Крис устроился рядом, мимоходом отцепив шпагу и повесив её на специально выращенный сучок в стене. - Или напиться в хлам, как потом настроение будет.
- Ой-ёй, не надо напиваться в хлам, - Таль вздохнула, - одного мне уже хватает. Давай лучше просто куртуазно выпьем этот твой... как называется сия прекрасная вещь?
- Конь-як, - раздельно произнёс Кристоф. - Хотя, по моему мнению, вот это и есть чистая амброзия.
- Сейчас попробуем, - Таль снова втянула носом воздух, выдохнула, - но пахнет убойно. Ничего не скажешь. За что пьем?
- Павших проводили, выполнение задачи тоже вроде как не забыли уже. Давай что ли, за нас. За всех.
Адмирал вскинула рюмку.
- Да. За всех.
Коньяк разлился по горло огненной волной и согрел изнутри. Таль выдохнула, зажмурилась.
- Ух! Хорош!

- Вот и я о том же, - Крис вытер тыльной стороной ладони усы и плеснул в свою рюмку ещё коньяка. - Позвольте ваш капитанский пальчик теперь.
Из ножен мага показался кинжал.
- Ах, ах, позволите мне отвернуться? - притворено-жеманно выдала Таль и сложила губы бантиком. Потом хмыкнула и подала ладонь, - пилите, Кристоф, пилите, благо, руки у меня не золотые.
- Вот ещё, переводить тебя на всякую ерунду! Капли хватит.
Острие кинжала мимолётно ткнулось в палец Таль, а сорвавшуюся капельку крови Крис ловко подхватил собственной рюмкой.
- Вуаля! - сказал он, проводя над ней рукой.
- Гхм... Кровь с запахом конь-яка? - склонила голову Таль, - это что-то интересное.
Лиа выжидающе и с любопытством смотрела то на Кристофа, то на рюмку.
И стоило ему сделать это, как каюта озарилась мягким, бирюзовым светом. Горела даже не кровь Таль, упавшая в коньяк, но сам сосуд, налившийся ровным, светлым сиянием.
- Мои поздравления, - со смесью недоумения и восторга сказал Кристоф. - Честно говоря, я просто хотел заманить тебя на коньяк, но...да уж.
Таль округлила глаза.
- Э-э-э? - не вполне внятно и, уж точно не интеллектуально, выдала адмирал. - Это, что, я теперь буду...гхм... шторма устраивать? Или ограничусь бурей в стакане? Кри-ис? - лиа заглянула в рюмку, несколько опасливо, но не без любопытства.
- Посмотрим, Таль, ой, посмотрим теперь. Сил у тебя...ну, неплохо так, совсем неплохо, а уж за обучением дело не станет.
Кристоф хлопнул совершенно обалдевшую Таль по плечу.
- Добро пожаловать в наши ряды, кэп!
- Это, что, теперь - конь-як и лиммет не пить, в грубом балахоне ходить и пост соблюдать? - Сейней, видимо, изволила издеваться.
Чёрный зычно расхохотался и долил в рюмки ещё коньяку.
- Магам можно всё, уверяю тебя. Хотя...нет, не всё. Магам нельзя забывать о том, что применение силы всегда вызывает последствия. Без исключений.
- И у Шепчущихся так же, - теперь Таль принюхалась к запаху, чуть покрутила рюмку, заставляя коньяк оставлять следы на тонких стенках.
Крис, заговорщически улыбаясь, качнул своей рюмкой.
- За тебя, Таль. Успехов тебе в дальнейшем!
Лиа приподняла свою.
- Я буду послушной ученицей, честно-честно!
- О, в таком случае флот в скором времени ждут весьма интересные события! - хищно оскалился Крис. - Когда изволите начать обучение?
- Да вот хотя и сейчас, - Таль отставила рюмку и потрясла в воздухе ладонями, - время у нас есть.
- Ну, тогда первым делом надо определиться со Стихией. Я, к сожалению, Огню или Камню научить не смогу, так что на выбор у тебя остаются Вода и Воздух. Выбирай, с чего будем начинать...
- Вода? она... мне ближе всего, - Таль как-то рассеянно улыбнулась, - моя мама была из водного народа.
- Тогда, вперёд! - Кристоф бодро поднялся. - Откладывать смысла нет.
Сейней бодро подпрыгнула следом, потерла ладони друг о друга.
- Нам... стоит выйти на палубу? Или это не стоит видеть посторонним?
- Да, нам на палубу. Идём же!
На палубе было достаточно тихо и пусто; бриг уже привели в порядок после Ясного(да и потрепало его, сказать по правде, не слишком и сильно). Скучали у носа пара матросов, да юнга прохаживался по фальшборту в виде лесного кота.
Солнце догорало, тая восковой свечой за городом. Постепенно подступали сумерки, но в августе, в Чареи, они были долгие.
- Приказать натаскать воды, мастер? - весело поинтересовался Таль, танцующей походкой наворачивая вокруг Кристофа круги.

- Нет, зачем же, - Кристоф подошёл к борту и уселся на него, спустив ноги вниз. - Присоединяйся.
Он похлопал ладонью рядом с собой.
Сейней лихо плюхнулась возле чародея. Уголки губ маленькой лиа подрагивали, и она откровенно напоминала ребенка в ожидании подарка.
- Смотри, - маг указал на воду, тихо нашёптывающую что-то корабельному борту. Её ласки и поцелуи оставляли на дереве соцветия зеленоватой, быстро тающей пены. - Что видишь?
- Воду... - Таль всматривалась в колышущееся зеркало, - пену, отблески солнца. На чешую похоже. Или на грудь дышащего лиа - вверх, вниз, вверх, вниз.
- Отлично, настроение ты улавливаешь и думать начинаешь подходящими образами. А теперь зажмурься.
Лиа послушно опустила ресницы и выжидающе сплела пальцы лежащих на коленях рук.
- Мне... молчать?
- Можешь покричать, если захочется, - ответил Крис и вдруг обнял её за талию, прижимая к себе.
Но прежде, чем Таль успел возмутиться или обрадоваться, коварный маг с силой оттолкнулся ногами и увлёк свою новоиспечённую ученицу прямо в пучину. Сейней почувствовала, как они врезаются в воду, как уже начинающая холодеть пелена принимает её тело, щекоча кожу тысячей взметнувшихся вверх пузырьков, а потом вдруг всё кончилось. Вода резко отступила.
- Теперь глаза можно открыть. И можешь не задерживать дыхание.
Адмирал ничего не успела сделать. Ну, кроме как попытаться выругаться, но бранные выражение так и не сорвались с губ. Лиа громко выдохнула, ощущая, как прилипают к лицу успевшие промокнуть волосы, и одежда - к телу. Резко открыла глаза, ожидая увидеть... все, что угодно.
Это было прекрасно. Они зависли в центре совершенно прозрачной сферы, медленно опускавшейся всё глубже. Дышалось вполне нормально, разве что, Кристоф явно не торопился её отпускать, всё так же прижимая к себе, но кому и какое дело до разбитного колдуна, когда совсем рядом, руку протяни, происходит такая красота!
Вода мягко обнимала тело эштар - нейа спал, и его плавники были прижаты к огромному телу, из которого плавно прорастали ребра корабля. В стороне, полускрытые темнотой подступающих сумерек, проглядывали другие подводные нейа. Серебристым всполохом пронеслась мимо стайка рыб.
Последние лучи солнца пробивались сквозь поверхность и рассеивались золотистым сиянием над головой. Каменная кладка причала поросла водорослями, и вода теребрила зеленые, длинные пряди. Сквозь песчаное дно проступали камни.
- Это... - Таль зажмурилась, снова распахнула глаза, - это... потрясающе!
- Тебе не страшно? - спросил Кристоф, когда их ноги коснулись дна. Мягкого, песчаного. - Всё же, вокруг нас сейчас такое количество тонн воды, что и представить трудно.
- Немного, - честно отозвалась лиа, оглядываясь, - но я ныряла в детстве, да и потом... но не так глубоко. И... не так, - она подняла голову к колышущейся высоко грани моря и неба.
- Это магия воздуха и воды одновременно. Отодвигая воду, я извлекаю из неё пригодный для нашего дыхания воздух, так и получается сфера, - объяснил Крис. - Но это потом. Сейчас просто держи меня под руку, иди рядом и смотри, внимательно смотри вокруг, Таль.
Небольшая, теплая ладошка адмирала сомкнулась вокруг пальцев Кристофа. Лиа смотрела по сторонам, как маленький ребенок, которого привели в кондитерскую; пусть даже они с магом еще стояли на месте. На Черного Сейней же смотрела с неимоверным восторгом.
Крис посмотрел на неё нормальным глазом и улыбнулся, чуть поглаживая её руку большим пальцем. Он стоял и смотрел на неё, на своего маленького капитана, и не мог отвести глаз.
А Таль все оглядывалась по сторонам, свободной рукой проводила перед собой, и боясь, и в тоже время с явным любопытством желая проверить - какая он на ощупь, эта сфера.
- Это... Чудо, - пальцы Криса сжали чуть сильней, - я спускалась под воду в Шаэнааре, но... не так. Не так, словно вокруг тебя воздух!

- Да, вот такая вот она - Вода. Настоящее чудо, - Крис всё же овладел собой и сделал первый шаг. - Идём. Кстати, если хочешь, можешь воду потрогать, наша сфера от этого не лопнет. Вообще, делай сейчас всё, что хочешь. Только от меня не отходи - единственное ограничение. Чувствуй, Таль. Проникнись этой стихией полностью.
Лиа широко улыбнулась и, получив дозволение, потянула свободную руку так далеко, как могла. Пошевелила пальцами в воде и рассмеялась. Тронула мокрый песок под ногами, шуганула зазевавшегося краба. Будто бы Кристоф вывел на подводную прогулку проказливую девчонку, а не адмирала морского флота.
"Вот ты значит какая на самом деле, адмирал Таль, - думал маг, глядя на неё. - Хорошо. Честное слово, хорошо."
- А вот и правда - ни капельки не страшно, - Сейней, вновь высунув руку из сферы, вернула её обратно и потрясла пальцами - соленые капли полетели в Черного, - то есть... я, конечно, немного боюсь, а вдруг ты не удержишь этот свой щит... Ой, воды наглотаемся. Если выплывем.
- Ох и наглотаемся, - покивал Крис. - Но ты не бойся, держать такую сферу достаточно просто. А теперь, давай-ка я тебе покажу кое-что интересное...хочешь?
- Спрашиваешь! - округлили глаза Сейней, - под воду без ашати пригласил, и еще спрашивает - хочу ли я? Кристоф!
- Ну, тогда держись крепче! - он снова прижал её к себе, но на этот раз двумя руками. - И лучше снова зажмурься, двигаться будем быстро.
- Надеюсь, мы в никого не врежемся? - Сейней прикрыла глаза, тихонько про себя улыбнувшись - было во всем этом что-то капельку безумное.
- О нет, что ты, ведь иначе мне придётся тебя выпустить, а я ещё не настолько выжил из ума, - фыркнул Кристоф, и Таль почувствовала, как их ноги отрываются от дна. И больше ничего. Никаких изменений, разве что вода рядом как-то...шуршала.
- Мы плывем? - поинтересовался Сейней, борясь с желанием приоткрыть глаза, - Или идем? Загадки...
Лиа замолчала, прислушиваясь к странному звуку, необычному и непривычному. Словно под водой, казалось Таль, кто-то шуршал песком. Наверное...
- А ты умница, - Чёрный коснулся её волос, будто еле удержался от того, чтобы погладить по голове. - Ладно, можешь осторожно открыть глаза. Будет мутить - тут же закрывай обратно.
- Обижаешь? Да я почти на корабле родилась, - фыркнула Таль и нахально, резко, открыла глаза.
Первым, что она увидела, были летящие с бешенной скоростью подводные просторы. Рыбы, водоросли, гигантские медузы, что-то большое, неприятно напоминающее остов затонувшего корабля, всё летело, смазываясь в одну безумную ленту. Сфера, а вернее, теперь уже конус воздуха рассекала толщу воды, подобно арбалетной стреле, и на её краях вода вскипала мириадами пузырей. Это тоже было прекрасно.
- Рыбьи пот... - Таль проглотила ругательство, потому что и ругаться - расхотелось. Только зажмуриться на мгновение - но как можно! И лиа раскрыла глаза шире и, кажется, даже забыла, что нужно дышать. Можно лететь над водой на спине орхи, можно цепляться на лееры, когда "Наамея" несется вперед, по волнам, но под водой... лететь?
Сейней рассмеялась - легко, счастливо и даже каплю не веря в то, что так бывает.
И следом за ней расхохотался Кристоф, никогда не способный удержаться от этого в полёте.
- Это словно крылья! - вскинула сиящие глаза на чародей Таль.
- Это ещё нет! Я покажу тебе крылья сегодня! - встретил её взгляд Крис. - А сейчас смотри, мы почти на месте...
Должно быть когда-то тут была величественная гора. Или храм. Или дворец. Это было слишком давно, даже не сотни и не тысячи, а сотни тысяч лет назад, когда на месте моря была суша. Сейчас же лишь тёмная громада поднималась откуда-то со дна, вся заросшая ракушками и редкими водорослями. Вся, кроме ровной площадки на вершине, на которой стояло гигансткое каменное кресло. Белоснежный, будто светящийся изнутри, этот трон приветствовал двоих столь недолго, в сравнении с ним, живущих, тёплым мерцанием гибких, округлых узоров, украшавших его спинку и подлокотники.

- Я... - Таль качнула головой, огляделась, вновь и вновь, но каждый раз взгляд возвращался к трону, который казался столь нездешним, столь... словно он стоял отдельно, в стороне от остального мира. - Мы подплывем к нему? Крис?
- Именно, - конус снова стал сферой, движение постепенно замедлялось, а потом и вовсе остановилось перед белым троном. - Я нашёл его полтора года назад. Он мне сразу понравился. Я теперь часто тут занимаюсь магией.
- Интересно, знает ли кто еще про него... А впрочем, не важно, - Таль, не смотря на все любопытство, все же с долей опаски смотрела на трон. Слишком он был... чужой, - а почему именно здесь?
- Он создан для этого, - Крис подошёл к трону и погладил его гладкий камень. - Я зову его Троном Повелителя Морей. Попробуй, сядь...обещаю, не пожалеешь.
- Владыка приказал Владычицу морей... - пробормотала под нос Сейней и подошла, встав рядом с Черным. Ладошка капитана замерла над белой резьбой, но, помедлив, Таль все же опустила ладонь. Провела пальцами по изгибам, что сотворил неведомой мастер. И, с глубоким вдохом, как перед прыжком в воду с высокого причала или обрыва, села в кресло.
Море ринулось Таль навстречу... Или она - навстречу бездонной, безграничной синева, переливающейся всеми оттенками, от тех, что похожи на черный до прозрачного блеска поверхности воды. Сейней шла - бежала? летела? куда-то вперед, и мирриады морских нейа, подводные горы и овраги, расселины и кораловые леса были повсюду. Таль задохнулась бы от восторга, думай лиа о том, что нужно дышать. Но мыслей не была - было лишь Море, через которое шла Сейней, ласковое и яростное, понимающее и безумное, такое родное и загадочное... В уголках глаза заблестели соленые капли...
На её щеки и виски легли две горячие, почти раскалённые ладони. Таль чувствовала, как энергия, текущая в Кристофе проникает в её море и, нет, не растворяется, но дополняет его, показывая с дургих сторон. Само собой пришло знание, что именно сейчас маг и проводит её настоящую инициацию. Связывает её с Водой. С её Морем.
Слезы побежали по щекам двумя солеными, тонкими ручейками. Таль зассмеялась - но вслух ли, про себя ли, было не важно - радостный смех шел изнутри, и был похож на блики солнца на морских волнах в ясный день. И внутри разгоралось соленое, яркое солнце-сердце.
От рук, бережно, как нечто драгоценное и хрупкое, сжимающих её голову, по телу волнами расходилась пронзительная, но удивительно тёплая свежесть. Она не просто проникала в Таль, она её обновляла, и мир перед внутренним зрением маленького адмирала изменялся, раскрывал ей всё новые и новые свои грани.
Оттенки синевы, течения, подводные острова и горы, яркие искры бесчисленных жизней нейа, чернильная глубина впадин, соль и свобода, дремлющие у дна водовороты, затонувшие корабли... Таль тонула в Море, ставшем теперь ощутимо безграничным - и была рада этому.
Море раздвинуло границы, вобрав в себя весь мир, до последней капельки росы, а потом резко сжалось, сошлось в одну точку, тепло мерцающую под сердцем адмирала Сейней.
Когда Таль пришла в себя, то обнаружила, что лежит на пске, рядом с троном, и что её голова покоится на коленях у мага. Он перебирал её волосы и тихонько насвистывал нечто размеренное и мелодичное, нечто, сходное с плеском волн о борт корабля. Таль пару мгновений смотрела перед собой, потом перевела взгляд на Кристофа и широко, счастливо и, самую каплю, растерянно. Попыталась сесть. Все было так странно, и в тоже время так... понятно? Правильно?
- Понравилось? - с понимающей улыбкой спросил Крис, вроде бы помогая ей сесть. Собственно, помощь была не лишней, только вот, уж очень получившаяся поза походила на объятия.
- Это было... Море! - выдохнула Таль, поглядывая на Черного снизу вверх. Смущали ли её объятия, которые были помощью? Уголки губ лиа дрогнули, складываясь в счастливую улыбку, и Сейней порывисто обняла Кристофа - на два или три удара сердца, а потом отстранилась. Глаза маленького адмирала сияли.

- Да, это оно. И оно теперь всегда с тобой, - отблеск этого света искрой метался и в глазе Криса. - Помни об этом, Таль. В твоём сердце - целое море и ты можешь сделать его любым, но сначала тебе нужно рассмотреть его с разных сторон. Готова?
- Ох... - лиа подняла глаза вверх, где слишком далеко, чтобы различить, была поверхность. - Ты что-то говорил... про крылья?
- Угадала! - пиратски оскалился Крис и одним движением подхватил Таль на руки.
- Держись за шею! - крикнул он, и воздушная сфера, вновь вытягиваясь конусом, рванула отвесно вверх. От загадочного кресла, от дна и окружающей воды, от одной безграничности к другой.
Когда они прорвали тонкую границу водной глади, тёплый, почти горячий воздух навалился со всех сторон, обжёг своими поцелуями, но Крис шёл ещё выше. Под самые облака, немедленно начавшие расступаться перед кометой, в которую добровольно обратился Чёрный.
- Высоты не боишься? - поинтересовался маг, для чего ему пришлось говорить в самое ухо Таль - такой ветер ревел вокруг.
- Нет! - крикнула в ответ лиа. - Я люблю её!
Воздух бил в глаза и хотелось зажмуриться, но Таль, щурясь, упорно смотрела по сторонам - клочья облаков, удаляющееся зеркало воды и ветер, ветер.
Кристоф кивнул и принялся резко снижаться, заваливаясь на левый бок. Затем он снова восстановил высоту и даже набрал её резко ускоряясь. А потом всё прекратилось. Маг и...да, теперь точно его ученица медленно плыли в разреженном воздухе под самыми облаками. Теперь Таль ясно чувствовала, даже почти видела ту преграду, что творил Крис между ними и ветром, дувшим здесь.
- Посмотри вниз. Я даже спрашивать ничего не буду. Просто смотри.
А внизу было Море.
Белые барашки пены расчерчивали соленое зеркало, покрывали его чешуйчатой рябью. Где-то море светлело, где-то темнело - течения сплетались под поверхностью, соединясь в причудливое макраме синевы. Вода тянулась до самого горизонта с одной стороны и утыкалась в песчано-зеленую полосы земли - с другой.
Отчего-то захотелось сложить ладони ковшиков и зачерпнуть эту... водяную, огромную рыбу, с её бело-сине-золотой чешуей. Зачерпнуть и отпустить.
- Вот такое оно сверху, - тихо проговорил Крис.- Понимаешь теперь, куда я каждое утро сразу на рассвете деваюсь?
- Смотреть на него... - отозвалась Таль. - Маленькое большое Море... Знаешь, даже когда летишь на аишеру - не так. По-другому.
- Смотреть, да. И пропускать через себя. Попробуй, Таль! Это ощущение ничем не заменить.
Пропустить... Как воду сквозь пальцы? Как ветер в штормовой день, когда дыхание неба проходит через кожу и кости, оставляя внутри гулко-синюю пустоту? Стать морем? Как это, Кристоф...?
Нет. Таль прикрыла глаза. Не попросила бы ни за что объяснить, не стала бы. Ведь у Черного - другое море. У неё - Сейней, свое. У него - свое. У каждого, чья шэа полна солью и синевой, свое море.
Просто надо... почувствовать. Стать солью. Ветром. Волной. Этим безграничным простором, от неба до края земель. Впустить в себя...
Кристоф почувствовал и понял: да, Таль действительно это сделала. Три важнейших, серьёзнейших шага для любого чародея она прошла совсем не так, как он ожидал. Без напора, легко, с удовольствием. Танцуя со Стихией в её ритме, Сейней показала себя достойным партнёром. Она будет магом. Ветер и волны откроются ей, будут её продолжением, её частью. Ей не придётся просить, как Шепчущим. Она просто захочет и сделает. И невозможное станет единственно верным.
Чёрный молчал и слушал, как бьётся сердце самой дорогой для него лиа. И боль под повязкой отчего-то пошла на убыль.

"Я - чайка", вдруг мелькнула птичьей тенью мысль. "Чайка, что несется над самой водой, задевая кончиком крыла белую пену. Чайка, что стремится в густой аквамарин неба, отраженный прозрачным индиго моря. Белые перья и желтый птичий зрачок..."
Отчего-то, невыносимо и резко, захотелось раскинуть руки, чтобы они превратились в паруса-крылья, наполнились ветром, бросили вперед и вниз, к воде, а потом - вверх, к белой вате облаков...
Каким-то образом Крис уловил её настроение и резко ушёл в крутое пике. Вниз, к морской воде, так, что ветер свистит в ушах и колотит по щекам с безумной радостью. Выправился он лишь у самой воды, так близко, что можно было коснуться рукой, радостно вскрикнул и снова ушёл в небеса, не теряя скорости.
Птицы. Две безумные, огромные птицы. Вот, кто мы с тобой, Кристоф.
Сейней не сказала этого, просто - и слова, и небо отразились в сияющих глазах маленького адмирала.
К облакам вскинулся радостный, ясно-счастливый вопль.
А зачем говорить, Таль? Зачем, если мы сейчас так близко, что границы стираются? И ты знаешь, не можешь не знать, пусть даже и не понимаешь этого, обо мне всё, как и я о тебе. Хотел бы я улететь с тобой далеко и не вернуться. Нет, лгу. Не хотел бы. Там, внизу и у самого горизонта, наш с тобой общий дом. Место, куда возвращаются.
Может ли кожа прорваться белыми перьями, может лиа - стать птицей? Лишь на миг? На долю мгновения? Чтобы ударилось в выгнувшейся груди сердце, чтоюы захлестнул полет и ветер рванул бы крылья, подбросил вверх... и вниз - к неровному зеркалу воды, ловящей отражение неясного силуэта?
Знаешь, Крис...?
Сейней не заметила, как произнесла эти слова вслух. Или - подумала, просто громко и отчаянно-счастливо.
- Что? - спросил он, и не важно, пользовался ли маг для этого губами и языком.
«Спасибо» - говорят светлые глаза, а маленькая и сухая ладошка находит чужую щеку, прижимается на миг и исчезает, оставив теплый след-воспоминание о касании.
В ответ - улыбка. Совершенной мальчишеская, широкая и лихая. До ушей. А потом, сразу, без предупреждения, поцелуй, звонкий, аж искры из глаз, но в лоб. Большего Крис пока что себе позволить не мог.
Сейней смеется. Разве сейчас – можно по-другому? Когда ветер, крылья, небо, безграничное море – и все это твоё! Или ты… их? Да и не важно это сейчас, в секунду, когда счастье – темнеющий ультрамарин моря с золотой дорожкой падающего за горизонт солнца и алые брызги закатных облаков на пастели неба.
На корабль они вернулись уже глубокой ночью. Они не летели, а шли по воде, прямо по лунной дорожке, колеблющейся под ласками игривых волн.

Дата: период с двадцать девятого августа по двадцатое сентября
Фигура: затрагивает все фигуры
Ход: частично в рамках хода Ra6
Официальная клетка: все поле боевых действий
Фактическое местоположение: все поле боевых действий

Несмотря на все усилия, переговоры не сумели удержать равновесие. Шаткое перемирие было нарушено отчасти со стороны Шэн-лие, отчасти со стороны ЭКК. Что именно произошло – вызвало многочисленные споры, но факт остается фактом: на эскадрилью барона Рамштайнера было совершенно нападение, а Башня Людвига Отта самовольно пересекла пограничную зону. Хотя… по последнему сообщению можно было судить, что это был приказ Штаба. Штаб утверждает, что подобного приказа не отдавал.
Выяснить точно не получилось – практически сразу после того, как Башня Людвига Отта пересекла границу, связь с ней была потеряна. Как и, затем с «Дьяволами». Единственной ниточкой остались доставленные пилотами эскадрильи пленники. На этой почве возникли слухи о диверсии. ЭКК начал расследование произошедших событий.
В свою очередь дипломатический корпус Шэн-лие, всеми силами отрицающий приказ о нападении на эскадрилью «Дьяволов», тоже занялся поиском виновников, поскольку осталось желание договориться, хотя первая возможность и была упущена.
В знак еще существующей вероятности продолжения мирной беседы в Гэннари-Таэ остались Альма Мондрус со стороны Шэн-лие и Эйнех Дану со стороны ЭКК.

Однако, несмотря на все это, напряжение с каждым днем возрастало. И лиа, и колонисты подтянули войска в пограничную зону. С обоих сторон это была скорее линия обороны, чем нападения. Боевой дух падал от часа к часу и, если причиной на юге поля военных действий, этому являлись неутихающие дожди, то, как ни странно, на севере – жара.
Гнетущая духота установилась в ночь с седьмого на восьмое сентября и с тех пор не отступала. Восемнадцатого числа загорелись торфяники, и нейа, и лиа, и люди начали задыхаться от влажного, темного дыма.

С уходом Длани политическая обстановка между домами Шэн-лие обострилась. Сработала природная подозрительность, и началось расследование обстоятельств смерти Джайарда Регуса с подачи Омии Тамаэ. Тигр-властитель назначил ее независимым наблюдателем при доме Амар, который занялся изучением обстоятельств и параллельно – так же надзором за соблюдением правил по выбору нового главы дома Нарелан. Основные нити легли в ладони некоего Юали Эрьи, говорящего. Видящий дома Амар, Таану Оневи, сказался больным и несколько недель не подкидал собственный дом.

В ЭКК так же усложнились отношения между политической верхушкой и не последнюю роль сыграла напряженность между светскими, военными и церковными властями. Линтаарий направил Франца Моденборга в Ясный для расследования обстоятельств дела призыва демона.
Среди Инквизиции и Церкви в равной степени проводится тотальная проверка компетентности. Всюду, включая засекреченные части и их сотрудников. Предполагается новый набор в церковные ряды, о чем ползут определенные слухи. Запускается проверка священников на магические способности и техническое образование. Говоря иными словами создаются досье на каждого, начиная от Готфрида и заканчивая последним монахом. Все данные проверяются и перепроверяются, местонахождения четко отслеживаются, связи просматриваются, способности и умения документируются.

Двадцатого сентября до всех доходят слухи о происходящих на севере пожарах.

Дата: двадцать шестое августа
Фигура: пешка С2
Ход: без хода
Официальная клетка: С4
Фактическое местоположение: С4

С пробами работали долго: сыпали на предметные стекла и подкручивали винты микроскопов, растворяли в воде, которую потом выпаривали - и снова на предметное стекло. Йен пересыпал себе чуть-чуть песка, взятого на самой большой глубине, и удалился с ним в угол большой палатки, никому не сообщив о том, что собирается делать.
Возился он долго, гремя железками и звеня стеклом, но так как в итоге ничего не взорвалось - опыты пикси явно не удались.
Нина разбиралась с химическим составом. Песок, определенно, был не просто песком - хотя содержались в нем и кварц, и примеси горных пород. Больше всего этот тип был похож на золовой... может быть, этим объяснялся и его странный цвет?
Но было еще кое-что в зерновом составе, чего Мелькер понять не могла. Не смог даже Эль, с его умением мыслить широко, не ставя себе никаких границ.
Песчинки жили своей жизнью. В них определенно была жизнь. Иначе они не собирались бы под микроскопом из рассеянных крошек в одно темное пятно, будто желая составить единое целое.
Когда песок с разных высот ссыпали в кювету и оставили на пару часов, пробы "выстроились" по высоте. Песчинки, взятые с поверхности, распределились тонким слоем сверху, те, что были поглубже, каким-то чудом оказались над ними...
- Они же не могут быть, - испуганно спросила Нина, глядя в кювету, - живыми? Это же просто земля и пыль.
Эль пожал плечами. Он и правда не знал.
Зашедший в обед в палатку ученых сэр Анро, остановился на входе, подперев один из шестов плечом. Сите все слышал. Двумя пальцами он поправил очки.
- Могут.
Зашедший в обед в палатку ученых сэр Анро остановился на входе, подперев один из шестов плечом. Сите все слышал. Двумя пальцами он поправил очки.
- Могут. По крайней мере, я склоняюсь к этой мысли. Пока.
- Значит, все-таки что-то вы там узнали? - Нина, восхитительно-растрепанная, с перепачканными в пыли руками и даже щеками, повернулась к нему. - Ну, пока ходили в пустыню. Сэр Анро, вы же обещали рассказать!
Он поднял вверх сразу два указательных пальца и хитро, как старая лиса, улыбнулся.
- Я определил, что некая абстрактная составляющая этого места вполне способна к подобию разумного мышления.
Младшие ученые оторопело заморгали.
- А... а как вы это определили? - в глазах Ушастого загорелся нехороший, азартный огонек.
Сэр Анро подошел к столу и занял свободный стул.
- Йен, если я скажу, что я пошаманил, это прозвучит очень не по-научному?
- Ну... это странно прозвучит, - пикси пошевелил ушами. - При всем моем воображении - но я как подумаю, что разжигаете вы, значится, костер, вдыхаете дым диковинных трав, а потом вокруг этого костра пляшете, завывая непотребные песни...
Брови его поднимались все выше, пока он перечислял. Видимо, картина и правда вставала перед мысленным взором.
- И почему я сказал "непотребные", интересно? - добавил он в сторону.
- Ты забыл бубен. Большой. Шаманский. - коротко усмехнулся сэр Анро. - Сожалею, что я применил достаточно ненаучный метод. Предположим, что это гипотеза. Очень вероятная гипотеза. И попробуем ее подтвердить с помощью мастера Ниманд и мастера Дербоурда. К тому же, я по вашим лицам вижу, что та же мысль осталась и у вас.