Мичман Хоффман пребывал в столь мрачном состоянии, что всем окружающим становилось ясно, что мичмана Хоффмана судьба не балует. Расквашенная в оладью физиономия красы ему не прибавляла, учитывая предыдущие повреждения упомянутой физиономии. Манера изъясняться привела Флай в уныние.
- Вот т-т-так и бу-бу-будешь общаться в полете? - передразнила Рина мичмана.
Слово "полет" возымело на механика интересное воздействие, а у Флай появилось желание запереться в шлюзе, да и то, скорее всего, Хоффман вскроет дрелью, чтобы лобызать ей... Рина оборвала поток фантазии.
Тем более, что ее фантазии ни в какое сравнение не шли с бредом старших офицеров этого корабля. Сами посудите: переводить одного из асов в командиры мало кому нужного корыта, для которого нет ни человеческих ресурсов, ни топлива, - это как? Бред сивой кобылы, совершенно верно. Естественно, этот самый ас прихватил себе в летную группу лучших пилотов. А как же, кто ж будет беречь его нежное седалище от кошачьих пинков? То есть - взрывайте, котики, "Варяг" к едрене фене, нам-то что? Или кто-то всерьез думает, будто доркир покажет себя в бою что твой новый авианосец? Счас. Ну и разумеется, два корабля во вражеском пространстве гораздо незаметнее одного!!! Это же ясно даже последнему идиоту. Фантазия разыгралась вновь: летят себе киски мимо, видят, ой, батюшки, а у нас тут человеческий кэрриер по соседству с нечеловеческим, а очень даже родным доркиром! Какой вывод сделают? Опять-таки правильно: засандалить кэрриеру торпедной атакой, чтобы транспорты почти мирные и не свои не смели обижать.
Трибунал и расстрел уже рисовались манной небесной. Какого черта согласилась от них улизнуть? Интересно, если сейчас вот промаршировать на мостик и при всей честной компании выдать пенделя капитану за всеобщую гениальность, это сойдет за нарушение Устава? Или нет, надо что-нибудь оторвать у Умертвия, какой-нибудь жизненноважный детородный орган, вот тогда ей точно не придется участвовать в этом кавардаке дальше.
- Тебе чего? - поинтересовалась Рина у застывшего возле нее механика со счастливой багряно-фиолетовой мордой.
- Т-т-так в-вы же сами меня вызвали!
Неужели? Ах да.
- Докажешь, что умеешь летать, будешь летать, - постановила Флай. - Не докажешь, будешь до конца своих дней драить мой истребитель. Лаком для ногтей покрывать.

Пост от Father Monk

Робби напрягся, глядя на эту невысокую и фиолетововолосую не то девушку, не то женщину. Лицо его непроизвольно дернулось, глаза раскрылись так широко, что казалось веки вот-вот лопнут от напряжения раскрыться еще больше. Она лгала? Это все - подстава вышестоящих чинов? Или... Об этом он боялся даже думать. Боялся вспоминать. Боялся надеяться... Убивать килратхи снова, спустя столько времени... снова почувствовать космос...
- Я... я... - он почувствовал, что сердце начинает бешено стучать, а кровь колошматит в висках, как поршень у старого паровоза. - Мои документы... у капитана...
- В задницу себе их засунь, - последовал обескураживающий ответ. - Или капитану. на выбор. Сколько у тебя боевых вылетов? И где летал?
- Я? - Робби нервно сглотнул, хотя слюна внезапно решила покинуть его тело. - Служил старшим лейтенантом на авианосце "Стрэндж". Служил на Дальних Секторах, неоднократно был ведомым под управлением Брэда Стоквери. Весь экипаж, за исключением нескольких пилотов и меня, погиб во время прорыва килратхами фронта... Имею награду, - добавил он уже тише. Что-то упорно клокотало у него в горле, мешая говорить. - Имею награду... "За храбрость"... дали еще до... разжалования... Был участником мясорубки при Халласе... За четыре года до сегодняшнего дня... - помолчав еще, добавил Хофф, поникнув.
- За что разжаловали?
- Я... эт-т-то... - он вновь нервно сглотнул. Сразу стало как-то тесно и неуютно под взглядом этого "ежика". Она была его единственной надеждой - или шансом угробить свою жизнь? По крайней мере, терять ему и вправду нечего...
- Я потерял семью, - охрипшим голосом, как и тогда, перед офицером ВБ и высшим составом, заговорил Робби Хоффман, раннее известный как "Клевер". - Транспорт с Натальей и Алексом сбили килратхи. Тогда я обезумел, и мне было все равно до своей участи. Я хотел уничтожить всю Империю - хотя бы в одиночку. В одном из сражений, авианосец "Стрэндж" бросили оттягивать на себя силы, покуда остальные части перегруппировывались. Авианосец был подбит, и мы получили приказ отступать. Я ослушался, влез в эфир и убедил некоторых пилотов идти в лобовую атаку, говоря, что мы все равно погибнем, не успев добраться до своих... Меня послушались - я был кем-то вроде авторитета тогда... И мы пошли... погибли практически все, в том числе и командир Брэд, который до конца приказывал оступить. А я... я выжил... эвакуировался - уже не специально, а вынуждено - на планету, обгорел, но... выжил. Меня подобрали уже таким, какой я сейчас, представили перед трибуналом... и разжаловали...
Глаза Робби гневно сверкнули
- Почему?
- Ослушался приказа. Развивал бунтарские настроения. Погубил в бессмысленном прорыве машины и людей. Превысил полномочия. Не подходил в психическом плане, - Робби как-то сухо кашлянул или хихикнул. - То есть, был психом для пилота.
Женщина с фиолетовыми волосами вдруг расхохоталась и долго не могла уняться.
- Ладно, - она вытерла выступившие слезы. - Хочу видеть, как ты справляешься с тренажером. так что прочисти мозги и - вперед!
Робби медленно расплылся в улыбке. Да хоть тысячу симуляторов! Пилот - он никогда не забывает, как именно нужно управлять машиной. Глаза Хоффа непроизвольно закрылись, и он вновь представил себя в кабине "Рапиры", привычно кладя руку на штурвал... Видение - пролетело, так как Робби пошатнулся - он и вправду поверил, что СИДИТ в кабине, а потому стал опускаться на сидение.
- Сэр... - он с сомнением взглянул на "ежика". - Мэм... м-м-м... слушаюсь

Одним из огромного количества неудобств, коими, с точки зрения военнослужащего Земной Конфедерации, изобиловал "доркир", было то, что на нем, как и на любом корабле килратхов, вакуум-створ не был защищен силовым экраном. Поэтому Ворону пришлось перед выходом на палубу облачиться в такое неудобное одеяние, как скафандр. Все, кто сейчас работал на взлетной палубе (вернее, на жалком ее подобии), были экипированы аналогичным образом.
Едва бревет-капитан появился на палубе, как к нему спешно и от этого еще более неуклюже проковыляла закованная в серебристый металл фигура.
- Разрешите доложить, сэр? - прошелестел в наушниках плохо узнаваемый, но в то же время знакомый голос.
- Докладывайте, сержант, - Дмитрий чисто автоматически попытался кивнуть, хотя из этого, разумеется, ничего не вышло.
Флетчер (а именно она отвечала на новом корабле за все технические вопросы, связанные со взлетом, посадкой и рабоим состоянием истребителей), насколько это вообще было возможно, вытянулась в струнку.
- Взлетно-посадочная палуба подготовлена на восемьдесят процентов. Ведутся работы по перенастройке и отлаживанию систем радио и видео-коммуникации. В виду отсутствия авто-линкера установлена.., - тут Уитни на мгновение запнулась, - тормозная сетка. ...На данный момент это все, сэр. Дежурная по...
- Отставить! - остановил ее Ульянов. - Спасибо, сержант. Продолжайте в том же темпе. О любых затруднениях докладывать мне лично. Что там у нас с истребителями?
- Вся шестерка "Дралтхи" в отличном состоянии. Дежурная "двойка" полностью готова к вылету.
- А как с боекомплектом?
- Разрешите говорить свободно, сэр?
- Разрешаю, - Дмитрий скривился, уже догадываясь что запас хороших новостей исчерпан. И предчувствия его, к сожалению, не обманули.
- Ракет хватит лишь на пять полных загрузок, сэр, - Флетчер даже не пыталась скрыть нотки пессимизма. - И это с учетом того, что состав авиагруппы урезан до шести машин. Мы с ребятами мозгуем на счет того, чтобы повесить на "сковородки" наши пилоны, но, ...откровенно вам скажу, это вряд ли удастся осуществить.
- Топливо?
- Только то, что в топливных баках. Плюс стандартный имперский резерв.
Проклятье! Если вся эта бодяга затянется, мы попросту не сможем выпускать истребители.
- Еще раз благодраю за службу, сержант. Вы свободны.
- Слушаюсь, сэр, - рука Уитни, закованная в тяжелую перчатку, взметнулась к правой стороне шлема. В наушниках сухо щелкнуло, и вновь наступила давящая тишина.
Картина маслом... Боезапаса, считай, нет, а с топливом и того хуже. Не говоря уж о том, что любая ошибка при взлете-посадке может надолго вывести из строя палубу. Если вообще не подорвать эту пародию на кэрриер. Ульнов мысленно махнул рукой. В конце концов, это не его затея. Хотя он и обязан сделать все от него зависящее, чтобы ее осуществить. Хм, интересно, насколько взбесилась моя приемница, узнав, что я забрал на "Аврору" всех, кто хоть как-то может справиться с трофейными истребками? И неужели она думает, что у него был выбор?
Беззвучно - в космосе звук не распространяется - замигали сигнальные лампы, и все, находящиеся в данный момент на палубе, резво подались в стороны. На посадку, растопырив широкие, в форме полумесяца, крылья, заходил "Грикатх". Каким-то чудом ничего и никого не зацевив, он остановился в полуметре от тормозной сетки. Серебристое сияние дюз погасло.
Надеюсь, наш особист не будет создавать дополнительных проблем. К каравану уже имеющихся. Ульянов глубоко вздохнул, попутно напомнив себе, что надо проверить процесс утановки дополнительных турелей с внешней стороны. Сдвоенные нейтронки были сняты с ювелирно обезвреженного Тануки "Броадсворда", и теперь в спешном порядке наваривались на борта "Авроры", чтобы хоть немного уменьшить "мертвую зону" в обороне...

Хито поплевал на ладони и вытер их рушником, посадка на палубу "доркира" прошла удачно.
- Дааа, эт вам не хухры-мухры, мелочь по карманам тырить, - усмехнулся пилот.
Одной из особеннойстей "грикатха" под кодовым названием "Тигр-3" была полная укоплектовка всего, что может понадобиться и что, ну не как, не может понадобиться в полете. Из корабля Хито появился в защитном скафандре, но не серебристого, а черно-матового оттенка с явными знаками различия ВБ.
- Бревет-капитан Ульянов, лейтенант Хито согласно вашему распоряжению прибыл, - четко оттараторил японец, подходя к Ворону. - Прошу разрешения подняться на борт "Авроры", сэр.

- Добро пожаловать на борт, лейтенант, - Дмитрий отсалютовал в ответ. - Можете приступать к исполнению своих обязанностей. А попутно, если будет возможность, помогите с настройкой средств связи на частоты Конфедерации. Ваш опыт может оказать нам всем поистине неоценимую услугу.
Ульянов замолчал, давая понять, что церемония приветствия окончена. Он не сомневался, что Хито устроит проверку всего и вся, но искренне надеялся, что в процессе ее осуществления вэбэшник не обнаружит никаких нарушений...

Только что Корнелиус орал на старшего по званию. Старший по званию - дежурный офицер - бледнел и оправдывался, вместо того, чтобы указать боцману его место. Однако парень не виноват - он просто передавал приказ капитана... ИМ, видите ли, потребовалось лишить "Варяг" части ресурсов, чтобы снабдить некий TCS "Аврора". На вопрос "Какая нахрен Аврора?!", дежурный пояснил, что так теперь называется килратская консервная банка, которую недавно захватили.

И тут Боцман понял. У него не просто отбирали треть ремонтных материалов, детали запасного генератора щитов и еще кучу хабара - всего список из 68 наименований. Все это добро капитан практически приказал вышвырнуть в створ! Боцман кипел, как чайник без воды.

Но и это еще не все. У него потребовали также двоих спецов, которые будут заведовать боеприпасами, а по сути исполнять боцманские функции на этой, трижды проклятой "Авроре". Шнапс вызывал обоих в помещение склада боеприпасов и мрачновато глядя на парней завел:

- Сейчас я скажу вам нечто такое, чего боцман Шнапс никогда не мог бы сказать... Но боцман Шнапс сейчас слишком сердит чтобы говорить о чем-либо вообще, поэтому с вами будет по дружески болтать простой старик Корнелиус. Как вы уже наверное знаете, вас переводят на килратскую посудину. Все бы ничего, но какому-то имбецилу парой палуб выше пришла в голову гениальная идея - переименовать корабль. Он теперь зовется "Аврора". Менять название кораблю - проклясть его, это знает любой полоумный юнга. Сменить название кораблю посреди моря ... ну или космоса, какая, хрен разница... - обречь его на верную смерть... Так вот, на этом чудо корыте вам и предстоит служить... Но это все присказка. О чем я собственно хотел сказать... Вышвырнуть за борт ресурсы - это свинство. Но вышвырнуть за борт людей - это уже преступление. Я как-то привык к вам... Пусть брешут, что Боцман дорожит только ресурсами - мне, в общем, очень не хотелось бы хоронить вас. Посему старик Корнелиус скажет вам пару таких мыслей. Вот лазарета на этом корыте нету, так что если пара мичманов упадет с неудобного трапа, который вообще-то предназначен для кошек, то наверное их отправят на "Варяг"... Разумеется, это выглядит весьма некрасиво, но вообще, технически, "Аврора" - даже не корабль земной конфедерации, а так... Ввести корабль в состав флота может только Адмиралтейство... Только не подумайте что я вам давал советы - это так... Мыслишки вслух... Ну, с Богом, мальчики...

Пост от Father Monk

Где-то рядом с его правым ухом глухо щелкнуло, и на табло высветились такие знакомые, и такие позабытые цифры. Робби закусил губу и трясущейся рукой взялся за штурвал, пальцами же другой щелкая тумблерами, включая и проверяя всевозможные системы, которые в реальной жизни запустили бы машину в полет. "Запуск", - высветилось на табло, и Робби, судорожно вздохнув, вгляделся в стекло перед собой. Стекло, на котором была изображена родная палуба, которую он изучил вдоль и поперек, будучи - и оставаясь - механиком. Палуба "Варяга"... Зашумел двигатель - или ему это только показалось? В наушниках раздались хриплые команды, и голос был настолько знакомым, что Хофф не удержался - и закрыл глаза...
"Назад, Клевер! Твою мать, назад, я сказал!!.."
"Коготь вызывает Клевера! Я с тобой!"
"Орел-3 прикрывает! Вперед, Клевер! Покажем им, где раки зимуют!"
"Варвар на связи!"...
- Клевер на связи, - шепнул Робби в пространство вокруг себя и тронул штурвал.
Говорят, что раз научившись кататься на велосипеде - впредь не разучишься. Чистейшая правда. Руки сами собой помнят все заученные, выверенные движения, сами направляют штурвал - а голова вспоминает. Вспоминает все, что было... Все, ради чего он только и существует. Месть. Уничтожение килратхов. Единственная цель в его жизни - больше ему незачем жить. Ему просто нечего делать. Семья, дом, карьера - все это в прошлом, под прахом, рассеянно по космосу. Месть. Это слово так сладко звучит, когда проносится в воспаленном от воспоминаний мозге, что губы сами собой шепчут: "месть"...
...космос резко рванул навстречу Хоффу, он плавно покачнулся, уходя в безбрежное пространство Вселенной, издал хриплый и полный сдерживаемой радости вопль...
- Клевер - Варягу! - не соображая, что делает, начал радостно вещать он в микрофон. - Готов выполнять приказы начальства!
Штурвал легко крутился в его руках, самолет поворачивался именно туда, куда хотел его послать Хоффман - а сам механик, не переставая, издавал короткие, еле сдерживаемые вопли от захватывающего дух видения, проносящегося на мониторе...

Странный день продолжался все также странно. Ей казалось верхом странности вести задушевные беседы с килрой, но то, что происходило дальше выходило за всякие пределы. Этот странный черноволосый парень, наверно не просто так носивший свое украшение пришел в столовую не в лучшем состоянии и стал петь странные песни. Посвященные этой самой кошке. Мию стараясь сохранить невозмутимое выражение посмотрела на Еретика, потом на кошку.
Кажется эти двое близкие друзья, а может и не только.
Не лучшее время вражать свои благодарности. Но она вежливо поздоровалась, и добавила. что рада снова видеть его.

-Сомневаюсь, что ты рада меня видеть. – сказал Дакхатх, доедая последний кусок…чего-то там(после полуторадневной голодовки не сильно обращаешь внимание на то, что ешь…по крайней мере на вкус точно.) и улыбаясь. – А что до одежды…да не стоит благодарности, мне это было не трудно…
Дакхатх отодвинул от себя поднос, размял шею и глянул на вторую собеседницу, от которой исходили эмоции, которые мог не заметить разве что… у Дакхатха не хватало представить фантазии представить себе подобное существо. Пожалуй во второй раз в своей жизни охотник не знал что сказать. А ведь говорить что-то надо было…
-Приветствую, такхар… - дальше слова упорно не хотели придумываться, охотник огляделся, чтобы выгадать немного времени и... заметил парочку чего-то, отдалённо напоминающего деревянные мечи. – Мурса, позволь узнать – дотянуться до меча было не просто, а очень просто. – что это такое и для чего это вам понадобилось?
Дакхатх молча крутил в руках меч, ожидая ответа…

Килратхи тоже с большой готовностью ухватилась за новую тему для разговора и объяснила, что самочка Мию хотела бы потренироваться, а настоящих мечей все равно нет, вот они и сооружили нечто напоминающее учебные.
- Хотя, - Мурса с сомнением посмотрела на деревянные мечи, - что-то они ненадежные. Особенно в гарррде. Но гоняться за кем-то с настоящими мне запррретили.
О том, что ей достаточно было тех кинжалов, что в некотором количестве прятались в подушечках ее лап, килратхи скромно умолчала.
- Террррентий нашел крррровь, только сказать опасается, - поделилась Мурса еще одним откровением. - Вечеррром заберрру.
Она вдруг погрустнела.
- Меня отпрррравляют на тррранспорррт. Не хочу! Там пахнет смеррртью... и вообще!


***

Из тренажера механик вывалился совсем другим человеком, Флай даже несколько обалдела от неожиданности. Кажется, парень собирался бить... как это у русских называется?.. челом? Да, челом о... обо что они там этим челом колотят?
- Не самый плохой результат, - Рине удалось принять кислый вид разочарованного жизнью офицера.
В Академии ее всегда удивляло, почему инструктора без восторга комментируют достижения своих подопечных, теперь она их понимала.
- Еще немного вспомнить былое, и вполне. Ладно. Сумеешь раздобыть докторское дозволение, будешь летать. Где ты его возьмешь, мне без разницы, хоть сам почерк подделывай и кради печать, или что там у них должно быть.
Коли вы так, то и мы против правил. А кто сказал, что война дело честное и справедливое? Это только плакатные мальчики считают, что наше дело правое, и мы победим. Противоположная сторона обязательно заявит что-то нечто похожее, только на другом языке.

Фон Бергенхольм лежал на своей полке и глядел в потолок. Его затопила дикая усталость, хотелось послать все далеко и надолго и пару дней не вставать с койки... Присутствие некоторых личностей начало дико раздражать, а офицер Внутренней Безпастности не мог позволить себе раздражаться по пустякам. Вообще, похоже экипаж уже начал замечать, что Николас стал раздражителен, угрюм и нелюдим... Ну, собственно, все как и говорили медики - слабость, утомляемость, снижение работоспособности, повышенная раздражительность... А ведь в госпитале старый врач все нудел - сдашься болезни и она тебя съест. И точно, пережевывает. Нет, так дело не пойдет. Нужно бороться. Я сильный. В гробу я видал эту утомляемость.

Николас взглянул на свое отражение в черном дисплее выключенного терминала.
- Запомни, все как обычно, просто ты больше устаешь. Считай что повысилась сила тяжести и вали работать. Ясно?
Не услышав ответа, фон Бергенхольм буркнул:
- Молчание - знак согласия.

"Нет большего удовольствия чем поговорить с умным человеком" - про себя ухмыльнулся безопастник и, практически залпом заглотив свой ежедневный стакан вина, вышел в коридор, стараясь держать бодрую походку...

Еретик был не прав, точнее он был совсем не прав. Потому что видеть она его была рада. но некоторое смущение и неуверенность она почуствовала увидев его сейчас и здесь.
Начиная с побега из лазарета, визита к капитану, и кончая допуском до полетов при полном полного безразличии к своей персоне безопасников жизнь продолжалась пусть в сумашедшем ритме. И приятная безеда с преступником была всего лишь одной из безуминок на этом пути.
Было бы неплохо сейчас размяться тренировкой на мечах, но мохнатая соперница кажется ыла занята. Она хотела было уйти и поискать место в казармах, но уже былап договоренность о том, что Мурса поможет ей в этом. Оставалось сидеть и ждать. Благо чай оказался очкень приличным. Она даже посмотрела, как бы ненароком на человека которых в ТАКИХ условиях умел заваривать ТАКОЙ чай.

Мурса подскочила на месте и сгребла импровизированное оружие.
- Идем!
Килратхи сдернула черноволосую самочку Мию со стула и поволокла за собой. Будь у нее свободная лапа, она бы еще и такхара прихватила, но все было уже занято. Вот у ближайших сородичей терран'раи, по слухам, тоже есть хвост, и они им пользуются. Мурса ни разу не видела, но порой хотела приобрести столь полезную привычку.
- Ты тоже, такхаррр, пойдем, будет весело!
Она летела впереди, как старинное средство передвижения под смешным названием "паровоз". Мурсе очень хотелось повеселиться хотя бы напоследок.

Кхар отвел машину подальше, перевел системы в пассив, оставил лишь самое необходимое. Разодрал когтем упаковку сухого пайка, без радости прожевал сушеное жесткое мясо. Потом сделал глоток воды: ее было мало, надо беречь. И приготовился ко сну. Он мог долго не спать, обходиться без самого необходимого, но пока хьюманы заняты непонятной возней - время есть. Все равно он собирался дремать вполглаза. А система оповещения разбудит его, если что. Скоро ему предстояла длитльная отлучка от объекта наблюдения, следовало передать новые (х-ха! где ж их взять, если эти удоды ничего не делают, только пиратствуют, как последние помоечные отбросы) сведения. Кхар стремительно терял уважение к противнику и это его настораживало.

Дополнительные турели пришлось, в буквальном смысле, лепить на броню корабля, приваривая их снаружи. И при таком раскладе стрелкам оставалось лишь посочувствовать - ребята будут находиться, фактически, в открытом космосе, защищенные лишь скорлупкой кабины да скафандром.
Убедившись, что работы идут полным ходом, Ульянов вернулся в рубку. Избавившись от скафандра, он с наслаждением размял мышцы и почесал давно зудевшую переносицу. Оба мичмана были заняты какими-то своими делами, беззлобно переругиваясь с техником, доводящим до ума электронику. Три четверти слов с обоих сторон являлись узко специализированными терминами вперемешку со сленгом, понятными лишь человеку флотскому. Однако, несмотря на свое положение практически полного профана в означенной области, Дмитрий все же сумел ухватить общую суть беседы: "хреново, но могло быть и хуже".
На дисплее коммуникатора отметок о новых сообщениях не было. Из чего Ульянов сделал вывод, что Грэй либо не посчитал нужным отправить утверждение списка личного состава, либо был слишком занят, чтобы это сделать. Список, кстати, не мешало бы проверить. На предмет регистрации по прибытию на борт. К некоторому недоумению Ульянова напротив нескольких фамилий зеленых пометок все еще не стояло. Ну и бардак...
- Мичман Эфенди!
- Я, сэр! - немедленно откликнулся тот, оторвавшись от колдовства над приборами.
- Канал связи с "Варягом" налажен?
- Так точно, сэр! Лазерная связь, канал закрыт от прослушивания. Соединить вас?
Ульянов кивнул. Через пару секунд на экране появилось изображение дежурного офицера связи с "Варяга".
- Говорит пол... бревет-капитан Ульянов. Можете доложить капитану Грэю, что готовность "Авроры" составляет семьдесят процентов. И пускай ваша ОСО передаст сообщение для капитана Муроками Мию и ...бревет-энсина Мурсы нар Мъелльнир. Им надлежит прибыть на борт "Авроры" в течение часа по корабленому времени. Отказ или опоздание будут рассматриваться как преднамеренное нарушение приказа с целью саботажа. Военно-полевым трибуналом.
- Вас понял, сэр! Это все?
- Практически, - тут Ульянов вспомнил обрывки разговоров обслуживающего персонала. - На всякий случай уведомите нашего дорогого боцмана, что направленные к нам на работу специалисты, официально не переведенные в состав экипажа "Авроры", будут возвращены ему по окончанию оных. Ульянов закончил.
Экран, мигнув на прощание, погас. В отличие от раздражения, которое все еще не могло уложиться в душе Дмитрия. Масла в огонь подлило недостаточно тихо прозвучавшее выссказывание справа.
- Да на черта нам эта вшивая килра?! Ей-богу, без нее у нас будет хотя бы один шанс выб...
- Разговорчики на посту, мичман! - в голосе Ворона явственно прозвучал металл. - Мурса нужна нам до зарезу. В конце концов, мы во вражеском пространстве, на килратхском корабле. И хотя я сам отнюдь не в восторге от ее присутствия на моем корабле, но если хоть кто-то в открытую осмелиться выразить свою неприязнь или, Боже упаси, мешать работе бревет-энсина нар Мъелльнир, то этот "кто-то" будет рассматриваться как саботажник. Со всеми вытекающими. Вам все ясно, мичман Хантер?
- Так точно, сэр, - скрипнула зубами молодая женщина. Но прежде чем она снова уткнулась взглядом в терминал, Ульянов отчетливо прочитал в ее глазах нечто вроде "да кем вообразил себя этот летун?"...

НРПГ: В связи с поездкой в столицу нашей многострадальной Родины, покидаю прикл дней на десять. Не сочтите дезертирством.

Николас стоял как статуя в самом центре взлетной палубы и обозревал окрестности. Он был практически уверен, что знает кто пытался задавить Мурсу лифтом, но вот только доказательств пока не было. Ну ничего, пусть все думают, что основной подозреваемый - Хоффман. Фон Бергенхольм задумал небольшую провокацию, благодаря которой, преступник мог себя проявить, но тут нужно было еще немного выждать.

На палубе стояли переведенные с доркира истребители противника. Николас окинул их взглядом и уже было отвернулся, но вдруг символика на крыльях заставила его призадуматься. Рядом стояли машины с эмблемами Храи "Рагитагха", "Куарг" и "Шикаг". Ну ладно, можно предположить, что где-то в секторе есть база или корабль, на котором служат представители разных кланов. Собственно для HQ сектора это было бы даже логично. Но Рагитагха и Шикаг ? Представители Храи Рагитагха по одной палубе с запятнавшими себя Шикагами ходить не будут...

Фон Бергенхольм продолжил изучение кораблей и на очередном истребителе, лишенном иконки клановой принадлежности, нашел полустертый, но от этого не менее устрашащий символ - Дракхай.

Дракхаи?! Элитные пилоты тут, в этом Богом забытом секторе? Да что им тут делать то?! Нет, с этим транспортом явно что-то не так. Нужно срочно проверить его судовой журнал и маршрут.

Николас чуть ли не бегом кинулся запрашивать разрешение на взлет верного Тарсуса.

- Капитан, сэр... - голос дежурного энсина оторвал Рональда
Грэя от размышлений. - Коммандер фон Бергенхольм просит
взлёта для "Тарсуса"...

- Коммандер фон Бергенхольм - один из старших офицеров
корабля, энсин... - ответствовал капитан. - Он имеет право
делать то, что считает нужным и тогда, когда считает
нужным. Или у вас есть возражения против вылета комман-
дера?

- Никак нет, капитан, сэр! - энсин поспешил пробурчать в
микрофон разрешение коммандеру.

Надеюсь, сэр Николас напал на какой-то след..

Упражняться с черношкурной самочкой Мию было приятно, но по меркам килратхи, она быстро выдохлась. Должно быть, сказались длительный перерыв в тренировках, недоедание и общая усталость. Хотя легковесную самочку пару раз унесло к дальней стене после парирования, Мию вскоре обучилась не кидаться в прямую оборону, а ловко уворачиваться от сокрушительных ударов соперницы.
К тому же, обе воительницы минут через пять выяснили, насколько порочна в корне идея устроить цубы из пластиковых стаканчиков. Тут на помощь пришел такхар. Он сходил за своей черной сумкой и, подобно странствующему фокуснику, извлек из нее вполне достойный заменитель.
- Да, - постановила Мурса, несколько раз взмахнув обналенным бокеном. - Так много лучше.
Но теперь потребовалась смена еще и противника, так как самочка Мию тяжело дышала и вообще собиралась собирать вещи, чтобы переселяться на транспортник. Мурса на "доркир" спешила куда меньше, да и вещи у нее всегда были собраны. Килратхи остановила взгляд желтых глаз на такхаре.
- Дакхатх! - позвала она. - Хочешь попрррробовать. У меня еще есть вррремя.

Добраться до каюты Грэй успел, но вот уединиться на десять минут чтобы
попить чаю - уже нет.

- Капитан, капитан, сэр... - по коридору хромал Хоффман, немного оправившийся
от перенесённых побоев. Странное дело - но на лице мичмана не было вечно
загнанного выражения. Озабоченное - да. Искривлённое от боли - бинты он всё
еще не снял - да. Но взгляд Хоффмана очистился от безумия, и даже наоборот -
светился отчаянной надеждой.

- Я слушаю вас, мичман...

От Father Monk

- К-капитан, сэр! - губы мелко скакнули, мешая словам выскользнуть наружу. По
лбу Робби медленно, противно медленно, слова муха, стекала одинокая струйка
пота . Ладони были сжаты в кулаки, а тело, по старинной привычке, вытянуто в
струнку намного более жесткую, чем когда Робби приветствовал старших
офицеров, будучи ме хаником. И оставаясь им - не стоило этого забывать... - У
меня есть приказ от комкрыла "Варяга" майора Рины Флай на поступление...

Губы вновь предательски дрогнули. Ярузельская ясно дала понять, что только
капитан в силах помочь человеку, который потерял всякую цель в жизни.

- На... на поступление в ряды ВКС Конфедерации!

- Что говорит доктор Ярузельская? - на автомате спросил капитан, уже отлично
зная ответ. Будь ответ положительным, Хоффман не стал бы беспокоить капитана.
А стало быть... Да. Так и есть. Неразборчивым почерком Ярузельской на приказе
было написано "Категорически протестую.". Доктор явно нервничала - в паре мест
бумага была проткнута.

- Вот оно как... - протянул Грэй, не очень понимая свою позицию в этом деле. - И что же может сделать капитан корабля, если бортовой врач против?

Всё он может. Всё... И ты это отлично знаешь, старый лицемер...

Хоффман сверлил капитана глазами, отчаянно моля о спасении от ночных
фошмаров.

- Вот что. мичман... Давайте договоримся так. Я направляю вас на пробу
бортстрелком в эскадрилью Сэйбров. С тем непременным условием, что
летать вы будете с майором Эш. Договорились?

И - быстро нацрапал на листке свою резолюцию, ещё более измочалив
бедную бумажку...

Мию слышала, что кошки отменные фехтовальщики. И после спаринга не согласиться с этим было сложно. Также сложно было понять КАК же нужно было с ними биться. И если в космосе у кошек не было преимущества в силе, то здесь оно сказывалось.
В конце концов ловкости им было не занимать. Мию вспомнила о нескольких несамых удачных попытках слыться. Да сила плюс ловкость, это вам не ловкость без силы.
Стоило все это обдумать, особенно в свете того, что ее, впрочеми кошку тоже направляли на захваченный ими вражеский корабль.
Не ее дело было обсуждать решения командиров, и она привыкла выполнять их не задавая вопросов. вот только решения у господ командиров были все более странные.

Марьяна выбрала самый дальний столик в кают-компании и безразлично ела что-то, заказаное в синтезаторе. Кажется, по вкусу это нечто лишь немного отличалось от привычных и уже осточертевших консервов. Впрочем, это не имело нималейшего значения, просто надо было посидеть где нибудь, кроме этого лазарета.
"Я не могу помочь Вам, Робби. Хочу, но не могу." Одна и та же фраза так и крутилась в голове. Разговор с Хоффманом вышел тяжёлый. Наконец у человека появился шанс вновь стать собой, но всё в его личном деле и особенно в медицинской его части против него. Что тогда делать? Пойти против себя и запретить, признать непригодным? Лишить надежды? Или против инструкций и опять против себя, но кто знает, чем это обернётся для всех? "Я не судья, но пришлось вынести приговор. Выбрать одно из двух."Я не могу помочь Вам, Робби..." Кажется, теперь я обзавелась если не врагом, то чем-то похожим. Но как объяснить человеку, что против себя идти тяжело, очень тяжело. А приходится. Ради остальных." Теперь решение оставалось за капитаном, он может понять, может просто приказать, тогда её резолюция станет просто бумажкой. "Догадается ли Хоффман пойти к Грею, и что решит капитан?"
Люди, разговоры, всё казалось неважным пока она не уловила обрывок фразы "... Ульянова на Аврору".
- Что? Какая Аврора? - Марьяна оторвалась от еды.
На неё изумлённо воззрился какой-то пилот. - Ну вы там в лазарете совсем от жизни отстали. Мы кошачий транспорт захватили и в Аврору переименовали. А полковник Ульянов назначен капитаном этой посудины и почти всех лучших пилотов забрал к себе, - последнее он произнёс, как показалось Марьяне, с некоторой досадой.
Где-то внутри что-то легко царапнуло.
"Вернись живым, полковник." - подумала Марьяна, а вслух сказала, - Врач - не пилот и вылеты ему не светят. Распространяется ли на врачей сухой закон? Как вы думаете, господа?

-- Распространяется, -- поспешно отозвался бармен. -- Раз никому нельзя, значит -- никому. Чтоб другим обидно не было. Я вот тоже никуда не летаю, но с начала сухого закона -- ни глотка!
И замолчал, вспомнив о бутылке виски, презентованной Флай.
Терентий не лгал. Сам он с объявления сухого закона не брал в рот ничего крепче чая. Но эксцентричная девушка с фиолетовыми волосами стояла выше всех правил и установлений. Ради нее Терентий готов был пожертвовать даже... даже фамильным серебряным шейкером!

Поспешность ответа бармена наводила на размышления, которые доктор тут-же загнала подальше и наподольше. В конце концов у всех могут быть личные тайны, а она - не ВэБэшник, чтоб их вызнавать.
- Досадно. Но порядки нарушать не будем. - тут Марьяна конечно покривила душой. Совсем недавно они вместе с Ульяновым этот порядок очень даже нарушили, но причина тогда была уважительная. В одиночку же пить небыло никакого настроения. Даже такого отвратительного как сейчас. - Ну и ладно, а кофе-то имеется? Приличный, желательно, а не синтетическая бурда.

-- Кофе, увы, только синтетический, -- с сожалением вздохнул бармен. -- Ах, сударыня, если бы вы посетили мой бар в Новой Коломне -- я угостил бы вас настоящим "мокко", этот сорт сейчас почти не выращивают... Впрочем, я приладился колдовать с ароматизаторами -- и, знаете ли, получаеттся совсем неплохо... вот, попробуйте!
Воспоминания о безвременно прогоревшем баре заставили Терентия загрустить. Он молча выполнил заказ врача и отошел в сторонку: вроде бы нарезать колбасу на бутерброды, а на самом деле -- всласть попереживать...

- Я попробую, - сказала Марьяна вслед удаляющемуся Терентию.
Кофе и впрямь оказался очень даже неплохим. Конечно, его было не сравнить с тем, который она пила у Грея, но он был гораздо.. Да, именно гораздо вкуснее стандартной синтетики. Ярузельская благодарно взглянула в сторону Терентия. Да, уж, у бармена, готовившего бутерброд движения стали отчего-то слишком резкие, прямо механические.
"Неужели я его чем-то обидела?" - подумала Марьяна. - " Да нет, вряд-ли."
- Великолепно, Терентий. Кажется, ваши эксперименты крайне удачны. - произнесла она. Собственно говоря так оно и было, но может от того что это признают человеку станет чуть лучше.
Однако, свободное время заканчивалось. Конечно, для корабельного врача понятие "свободное время", как и "рабочий день" крайне условно. Нет времени на сон, на еду, на отдых. В конечном итоге ты здесь одна и некому сменить. Но и работа не может быть вечно. Это только на первый взгляд кажется, что врачу на корабле в небоевой обстановке нечего делать, а в боевой... Что-ж. Если сбивают - то даже трупов подчас неостаётся. Но это всё бред. Работа есть всегда. Хоть какая. От серьёзных травм до банальных насморка и синяков. И душевных ран. Вот только кто поможет врачу?
"Врач, исцели себя". - Марьяна хмыкнула, припомнив это древнее высказывание. - "Мне не к кому пойти и просить помощи. Почему? Да сама не пойду! Это - моё."

Ну, и во что выльется твое капитанство, если отношения с подчиненными с самого начала не заладились? Ульянов изо всех сил постарался не стискивать зубы по старой, еще с кадетской скамье привычке. Однако не совладал с собой, чувствуя как заиграли под кожей желваки скул. А затем так же зло - и, опять же, про себя - добавил: Да гори оно все... Я сюда не по своей воле переселился.
Некоторое время он молча сидел, глядя на пестрящий надписями на чужом языке пульт управления. На сухие доклады о продвижении подготовительных работ отвечал односложно, изредка задавая уточняющие вопросы. Впрочем, Хантер это, казалось, вполне устраивало, да и Эфенди, врочем, не пытался завязать отвлеченный разговор.
По ту сторону обзорного экрана сияла угольная чернота, расцвеченная холодными искорками далеких звезд. Промелькнуло, закладывая разворот, патрульное звено "Ферретов". Истребители проходили кликах в шести, и напоминали серебристо-стальные иголки, пронизывающие темную ткань космоса. ...Дмитрий с трудом подавил тяжелый вздох. Его место, согласно сделанному когда-то выбору, было там, в свободном пространстве, в привычной и родной оболочке кокпита. А вовсе не в капитанском кресле трофейного транспорта.
Неожиданно вспомнилась Марьяна. Память, как при ускоренном воспроизведении фильма, в несколько секунд прокрутила все - от первой встречи в день его прибытия на "Варяг" до последней пьянки на двоих в отгороженной пластиковыми перегородками "палате" лазарета. При этом спонтанный, ни чем не обоснованный "стоп-кадр" периодически выхватывал то грустные уставшие глаза, то тонкие пальцы с коротко подстриженными ногтями, нервно выстукивающие по столу. Интересно, а что бы было, если...
- Капитан, сэр! - пропуская для краткости приставку "бревет", окликнул Ульянова Эфенди, возвращая последнего к невеселой реальности. - "Тарсус" коммандера Бергенхольма запрашивает разрешения на посадку.
Его-то сюда за каким принесло? Попробуй здесь откажи, даром, что на палубе и так повернуться негде.
- Передайте коммандеру, чтобы обождал. И пусть не маячит возле вакуум-створа.
- Сэр?! - лицо мичмана вытянулось и несколько побледнело.
- Надо будет расчистить ему полосу. Хантер, что у нас с дежурным звеном?
- Готовность по номеру один, сэр.
- Пускай взлетают и становятся на ближнее охранение. После того, как ребята стартуют. Давайте "добро" нашему гостю...

Корабль будто вымер... Рапорты от различных подразделений свелись к
паре строк, патрули взлетают и возвращаются молча, без всяких "финтов
ушами", так любимыми обычно молодыми пилотами, Десантура заперлась у
себя в спортзале и угрюмо лупцует боксёрские груши и друг друга...

Он и сам чувствовал себя не очень хорошо. И это "не хорошо" очень отли-
чалось от обычного нервоного напряжения, когда его старенькая "Вентура"
уходила на месячные патрульные задания. Казалось бы - то же самое. Та же
пустота. Та же невозможность позвать на помощь... Так в чём же дело, черт
подери!

Мурса собирала вещи так, словно уходила, как минимум, навсегда. Она жмурилась, роняла торбу, высыпала из нее мелкие предметы, рассыпала, а потом долго сметала обратно почти засохшие красные цветки. Воспоминания о недавнем событии забили разум и чувства. Никуда ей не хотелось, и уже совсем по другой причине, хотя по первой причине не хотелось тоже.
А хотелось килратхи по-прежнему валяться, положив тяжелую голову на колени такхару, и чтобы тот расчесывал ей спутанную гриву.
На летной палубе возникла очередная проблема. Ни один из скафандров, имеющихся на "Варяге", килратхи не подходил по размерчику, она даже нос не сумела засунуть в шлем, что уж говорить об остальной голове. А без скафандра Мурса лететь решительно отказывалась, мотивируя свои действия отсутствием атмосферы на летной палубе.

F-36G 'Hornet'
Скорость 440 кликовв секунду
Вооружение - две нейтронные пушки

Вот ведь...
Даже и 'Пчёлок' умудрились найти старых - немодифицированных!
Тоже ведь не иначе - по блату...
Тем не менее надо передать техам схему апгрейда.
Глядишь - и доведут машины до ума.
Да и сам хорош... сколько времени не заглядывал в
эти файлы? естественно, что за столько лет "Пчелу"
обновили. Ещё бы и не обновили...

Капитан "Варяга" сделал пометку вдневнике,
и продолжил мрачно листать технические данные
истребителей. У него возникало подозрение, что и
"Рапиры" с "Ферретами" были не последней модификации

Коммандер Громыко метался по «Варягу», сейчас он больше всего походил на злого бешеного хоря или горностая, готового кусать всех кто подвернется под руку. За час он успел посетить тренажерный зал, складские помещения, кают-компанию, отсек управления двигателями, капитанский мостик, сунуться в лазарет и на взлетную палубу. Меряя своими широкими шагами очередной коридор корабля, ВБшника гадко сверлила одна и та же мысль:
«Я прислан сюда выполнять поручение штаба Внутренней Безопасности, а не для помощи шифровальщикам авианосца! Бергенхольм свободно разгуливает на свободе и даже получает разрешения на вылет за пределы корабля, Грей похоже не понимает, что операция уже практически сорвана!»
Даже уже написанный рапорт на капитана не грел душу Громыко, да еще и Хито теперь не было под рукой.

Лейтенант Хито с трудом осваивал новую должность. Боевой пилот, мастер рукопашного боя, профессиональный стрелок и диверсант, Хито понятия не имел в чем собственно заключаются обязанности корабельного особиста, а потому слонялся по «Авроре» пытаясь сообразить с чего же начать. Но дело нашлось само собой, новый гость бывшего килратхского «грузовоза» заслуживал внимания лейтенанта. Хито поспешил на посадочную площадку, ему еще нужно было одеть скафандр.

Джессика долго бродила по кораблю. Кто-то сказал бы, что делала она это бесцельно, но это не совсем так. Конечно, никакого конкретного места назначения у нее не было. Зато были навострены уши на все, что только можно услышать, а глаза старались увидеть все вокруг.
Шатание привело журналистку на летную палубу. Там в окружении толпы народа сидела Мурса, всем видом показывая, что она несчастна до кончиков когтей. Шерсть у нее на загривке свисала печальными комьями. Килратхи о чем-то спорила с людьми. Те пытались от нее чего-то добиться.
На несколько секунд Джессика растерялась. Инстинкт журналистки требовал от нее немедленно разузнать, в чем там дело. Какой-то другой инстинкт требовал незамедлительно расчесать спутанные волосы кошки. Второй инстинкт победил с небольшим отрывом.
Джессика протиснулась сквозь толпу и очутилась лицом к лицу (вернее, морде) с сидящей на задних лапах и пригибающейся килратхи.
- Если подождешь минутку, я сбегаю за расческой и расчешу тебе гриву, - сказала Джессика куда-то в нос громадной кошки.

Фон Бергенхольм сел в пилотское кресло Тарсуса и запустил полную проверку всех систем корабля. На первом проходе вылез сбой трансмиттера, но при повторной проверке ошибка не проявилась. Чтобы убедиться Николас включил передатчик и широковещательно заявил :
- Это "Инквизитор", проверка систем связи, меня кто-нибудь слышит?
Ответ ужасал:
- "Инквизитор", это "Аврора". Подождите немного и не маячте у вакуум-створа!

Николас тупо уставился на монитор с офицером связи "Авроры".
- "Аврора", не понял, повторите !
Офицер немного смутился и повторил:
- "Инквизитор", посадку не разрешаем, взлетает наш эскорт... Ждите разрешения посадки через несколько минут...
- "Аврора", это "Инквизитор" - ждите разрешение на перевозку кирпича и вагонки с Гхорах Гхара на Марс через восемнадцать минут, а я лично еще не взлетел, как поняли? Прием? - Совершенно спокойно ответил Николас и выклчив систему связи прокоментировал:
- Совсем сдурели...

Немного подумав, фон Бергенхольм связался с дежурным офицером Варяга и спросил:
- На эту, так называемую "Аврору", ничего не нужно закинуть ? Туда вроде бы переводится какой-то персонал ?

На предложени причесать космы Мурса сразу же согласилась, понадеявшись, что парикмахерские услуги еще больше оттянут ее перелет на транспортник, который казался все более и более неминуемым. Для надежности она даже вцепилась когтями в палубный настил.

Боцман не спеша обходил склады, напевая под нос старинную песню про парус на горизонте. Внезапно он как об стену ударился о кислое выражение лица одного из дежурных и остановился.
- Эй панень, будет бой – смотри в иллюминатор, может килру напугаешь. Чего так мрачен?
- Да тут сюда ВэБэшник забегал. Орет чего-то, глазами вращает. Ну чисто хорь в приступе буйства...
- Лысый ВэБэшник или Длинный ВэБэшник?
- Умертвие... Я только попытался ему объяснить что поскольку он не находится в списке допущенных в данное складское помещение, то обязан немедленно покинуть его.. А этот такого мне наговорил...
- Знаю я чего эти особисты во гневе несут. Все больше про препятствие следствию и прочую ботву с последствиями... Да не обращай ты внимания, он о тебе и не вспомнит. А ты, кстати, выполнял свой долг. Он же тут, официально – никто. Вот получит допуск у капитана и пусть шлындрает где хочет. Вообще Фигли тут париться. Ты вот знаешь почему он такой?
- Такой это в смысле длинный? Или буйный?.
- Такой – это в смысле полудурок. Вот ты посмотри внимательно на меня и мой рост. Я – создан для флота. Издревле на подводных еще лодках, каковые были первыми запаянными консервными банками, принятыми в состав флота, приветствовался персонал невысокий, потому как место на всем экономили. И сейчас продолжают экономить! Ты не задумывался например о том, что в большинстве коридоров высота потолка два метра. И это, между прочим, уже с учетом уступки комфорту – в инжинерном отсеке есть переходы и по метр восемьдесят. Так ты побегай по кораблю с его ростом – ты через пару часов станешь таким же идиотом, пересчитав головой все балки... Короче делай свое дело и не обращай внимания на безумных.
- Есть сэр. – дежурный уже ухмылялся во всю рожу...

Ноги вынесли Громыко на взлетную палубу и тут наконец повернулся объект для "кусания". Толпа вокруг килры о чем-то гудела и шепталась, командер незаметно приблизился, прислушался и постепенно "вник" в образовавшуюся проблему. С одной стороны уход Мурсы из-под наблюдения особиста был фактор отрицательный, с другой стороны доля ответственности с него снималось, что было фактором положительным. Пробормотав под нос что-то длинное и цветистое, полную суть которого сумели бы осознать только русскоязычные механики, Громыко отправился в узел связи. Прямо из дверей он заявил следующее:
- Выйдете на связь с "Авророй", и сообщите бревет-капитану Ульянову, что если он хочет, чтобы Мурса нар Мьольнир оказалось на его судне сегодня, то пускай отправит кого-нибудь с килратхским скафандром на "Варяг".
Офицер связи хотел спросить какие у командера есть полномочия, чтобы здесь распоряжаться, но тот бросил на него такой озлобленый взгляд, что прений не состоялось.

- Запрос с "Варяга", сэр!
- Что там? - Ульянов повернулся в сторону Элеоноры.
- Передают, что бревет-энсину нар Мъеллнир требуется передать скафандр килратхского образца, - даже официальный тон энсина Хантер не смог скрыть издевки. Элеонора чуть прищурила глаза, словно собираясь сказать нечто вроде "я же говорила, что с этим половиком мы еще намаемся".
- По идее, здесь должен быть запас скафандров для экипажа, - скорее, сам для себя, чем для окружающих пробормотал Дмитрий.
- Так точно, сэр! Запас был, - подтвердил Эфенди. - Но он, за ненабностью, был передан на "Варяг" вместе с "Дралтхи" и кое-каким барахлом.
Ну и бардак, язви его в душу! Ворон потер виски, которые снова принялись тупо ныть, что никак не способствовало поднятию настроения.
- Кто санкционировал запрос? Коммандер Громыко? Ну тогда передайте ему в обратную, что скафандры уже битый час обретаются в одном из складских помещений "Варяга", - Ульянов со вздохом откинулся на спинку кресла. И секунду спустя, добавил. - Если уж он так обеспокоен переводом Мурсы на "Аврору", то он может лично натянуть означенную амуницию на килру и на руках занести ее в шаттл.
- Вторую часть тоже передавать, сэр? - уточнила Хантер.
- Отставить! Передайте только то, что скафандры им следует поискать у себя.

Громыко был счастлив узнать, что скафандры находяться на "Варяге", это давало ему прекрасную возможность продолжить срывание накопившейся злобы из-за бездействия и сильно болящей, после встречи с одной из балок в переходном отсеке, головы. И вот теперь особист вновь возник на взлетной палубе.
- Ну и что здесь происходит? - у командера чуть ли не яд капал с губ. - Бревет-энсин нар Мьолнир, мне кажется вам уже давно пора быть на "Авроре", однако я вижу что вы по прежнему находитесь на "Варяге", и даже наносите авианосцу материальныйй ущерб, порчей казенного покрытия отсека. Я знаю, что это мотивируется нехваткой скафандра, подходящего вам по размеру, однако если бы вы потрудились направиться в складские помещения, то думаю без труда бы отыскали там стандартный скафандр килратхского образца... Кстати, неужели никому из присутствующих не нужно выполнять свои обязаности, - Громыко окинул собравшуюся толпу прищуреным взглядом.
Толпа начала таять прямо как по волшебству.

Ещё раз... Нет! Не получается. Ещё разик... Нет. Сигизмунд устало сполз по
лесенке вниз. Люк трофейного "Дралтхи" упрямо не открывался. И значит,
добыть скафандр для Мурсы Скорчинский не мог. Устало вытирая пот, кастелян
уселся прямо на палубу и уставился на толпу, собравшуюся вокруг Мурсы.
Все локались, пихались и шумно предлагали всякие варианты, но появившийся
новый безопасник быстро разогнал всех по местам.

Выглядел коммандер Громыко не очень хорошо. Бледный, сутулый и длинный,
с распухшими костяшками пальцев - возраст, знаете ли... Да и взгляд был
невесел. Безопасника стало жалко. Все уже подружились и сработались,
а он - один одиншенек.Голову пришлось задрать вверх, ибо кастелян не
доставал затылком даже до плеча безопасника.

- Да не волнуйтесь вы, коммандер! - когда дернул Сигизмунд дернул Громыко за
рукав, тот как-то недоумённо взглянул вниз. - У нас хороший корабль и славные
ребята. Вас примут и полюбят, вы только попроще будьте!

Флай никогда не предполагала, что в английском языке столько символов и буквов! Вернее, буквей. Раньше ей почему-то казалось, что их там гораздо меньше. Раньше - это до того, как от изобилия данных, фамилий (большей частью нечитаемых), налетанных часов (большей частью стремящихся к нулю) и личных характеристик, у нее начало рябить в глазах. Некоторое время Рина провела в офонарении, уставившись на дверь гауптвахты, из-за которой доносились басовыитые взрыкивания и звуки явной борьбы. Долг подталкивал на выяснение, не случилось ли что с Еретиком и не устроила ли озверевшая на постной диете килратхи небольшое сафари. Благоразумие удерживало от непродуманных действий. Несмотря на распространенное мнение об охотниках за головами, представители этой столь непочетной, но столь необходимой профессии - люди крайне осторожные и предусмотрительные.
В результате душевной борьбы победило любопытство. Тоже, между прочим, неотъемлимая черта характера всех добытчиков. Флай сунулась в щель, быстро отскочила и едва ли не галопом бросилась прочь по коридору. Аллюр, приближающийся к "трем крестам", странно контрастировал с ухмылкой, которую майор Эш никак не могла прогнать с фимзиономии. Порой Рина принималась глупо хихикать.

Все офицерские маршруты на небольших кораблях заканчиваются либо у тренажеров, либо в кают-компании. Тренажеры были заняты, усилиями, между прочим, самой Рины, там потели свободные горе-авиаторы, по недомыслию и молодости лет вообразившие себя военными летчиками. Поэтому Флай взяла курс на барную стойку.
Где-то на границе сознания вяло билась мысль, что неплохо бы организовать обыск всех корабельных отсеков в поисках утерянного Навотны. Воображение рисовало страшные картины каннибальского пиршества и расчленения трупов. Вне подозрений оставались лишь двое, сама Флай, которая была уверена, что не ела капитана, и Мурса, которая погнушалась бы жрать напичканное медикаментами мясо.
У стойки сидела подозреваемая номер один, поскольку Навотны в последний раз видели именно в лазарете. Как хороший охотник, Флай сделала вид, что ничего не замечает. В дверях она столкнулась с по-прежнему отчасти фиолетовым Хоффманом, который шарахнулся от докторессы (Флай не стала его осуждать) и сунул Рине мятую бумажку с резолюцией командира корабля. Эш приобщила документ к прочим в разбухшей папке и взобралась на табурет у стойки.
- Кофе, - попросила она у бармена. - Или виски. Или водки. Или стрихнина. что есть в доступе. И скажите... э-э, Терентий, что думают русские о предчувствиях?

Терентий Каблучок просиял навстречу вошедшей девушке:
-- Здравствуйте, Флай! Рад вас видеть! Но какой же у вас усталый вид! Присаживайтесь... вам кофе, да?
Сказанное нельзя назвать длинной тирадой, и на бумаге это выглядит не слишком выразительно. Но в голосе бармена успела прозвучать целая гамма чувств.
Сначала -- искренняя радость: удалось еще раз увидеть эту незаурядную девушку!
Потом -- сочувствие: до чего ее замотала новая должность, вон какие тени под глазами... и осунулась...
Затем сочувствие перешло в тревогу: а не вздумает ли эксцентричная Флай снимать стресс запрещенным способом? Одну бутылку виски во время "сухого закона" Терентий ей уже выдал -- и теперь жил в ужасе перед неминуемой карой.
И в конце фразы -- робкая надежда: сударыня, может, ограничимся чашкой кофе?..

- Кофе? - недоуменно переспросила Флай и крепко потерла ладонями лицо ("выгляжу, наверное, как чучело!"). - Кофе очень даже подойдет. Кофе - именно то, что мне сейчас надо...
"Ой, кажется, меня несет..." С усталости и недосыпа с ней порой случались подобные словоизвержения, когда Флай не могла ни остановить себя, ни даже отредактировать.
- Спасибо, Терентий. Вы спаситель человечества, а вовсе не мы.

- С кем имею честь, - Громыко смотрел на новое для него действующее лицо, которое похоже было единственным на борту "Варяга", кто еще не хотел сложить особиста вчетверо и выкинуть через защитный экран вакуум-створа. Однако, собеседник был похоже настроен дружелюбно, а из этого можно было многое извлечь.
- Скорчинский я, Сигизмунд Скорчинский, - поспешил протянуть руку кастелян. - Как долетели? Долго добирались? А то ведь вон вокруг что творится... - никогда не помешает вежливо поинтересоваться, как дела и как дорога. Этот совет мамы Сигизмунд очень ценил.
- Петр Громыко, - безопасник ответил на рукопожатие, которое напоминало кадры из фильма о живой природе, когда паук-птициед давит упитанную лесную крысу.
- Чуть меньше чем вы, стартовали семь часов спустя после "Варяга" в догонку, - безопасник уже прокручивал в памяти дела на экипаж авианосца. - Вы ведь кажется кастелян?
- Кастелян, кастелян - радостно закивал Скорчинский - Ох и работы здесь... Вы не представляете... Никто не знает что где лежит и кто это куда отправил. Никому нет никакого дела до того, что нужен строгий учёт... А тут ещё и злоумышленник этот. Вы же поймаете его? А то вот то топливные шланги у ястребков наших порежут, то вот на капитана напал кто-то, а недавно вот гад же этот на Мурсу нашу кран уронить хотел. Не поймал я его... Не поймал... - сокрушенно вздохнул Сигизмунд. - Только вот и осталась что отвертка в руке, а сам убежал...
- Нападение? - Громыко сделал почти натуральный вид, что ничего об этом еще не знает. - Если вас не затруднит, я хотел бы услышать этот рассказ во всех подробностях, а сейчас помогите бревет-энсину найти скафандр, мне сообщили что такие есть на складе. Я буду ждать вас в кают-компании.
Скорчинский поспешил поскорее расправиться с делами, восхищаясь паном Громыко, и ругая пана Ульянова. Первый ведь и не обязан знать - а знает, а второй и должен был сообщить о переносе инвентаря - а не стал...
Коммандер уже сидел в углу за столиком, перед ним стояло две чашки дрянного, но зато горячего кофе. Диктофон уже послушно шуршал в рукаве.
- Прошу вас, - вежливый Громыко обычно вызывал у коллег подозрения типа "Что еще задумал этот гад?".
Скорчинский придвинул стул поближе и с гордостью показал не сошедший ещё синяк. Свежие, неезженые уши требовалось срочно заездить!

Что-же, могло быть и хуже.... Ну, ладно еще разнос от капитана, но вот от Рины Джейк такого никак не ожидал.
Уходя буркнув что-то типа "Сама себя прикуешь к этой посудине" Джейк и Джулиан с бравым видом тихонько матерясь сквозь зубы потопали к тренажерам...
Правда и это "наказание" они через пару минут смогли превратить в развлечение, и теперь в боевой паре разбирали пятерых новичков...

Через два часа они наконец-то смогли вернуться в каюту. При том Корсар уже успел сбегать до ангара и теперь тащил тяжелый ящик со своими пожитками...

Джессика вихрем пролетела по всем коридорам, разделяющим ее каюту и летную палубу. Встречные с удивлением оборачивались ей вслед, но она ни на кого не обращала внимания. В каюте быстро была найдена расческа. При этом Джессика бормотала себе под нос: "А этот-то, Еретик который, говорил, что сам расчесывать будет. Ну и где?"
Зажав в руке драгоценное орудие приведения кошачьих в порядок, Джессика кинулась обратно. Люди смотрели все так же странно.
На летной палубе около Мурсы еще стояло несколько человек, несмотря на все усилия Громыко их отогнать. На лице нескольких присутствующих было написано: леди, вы куда?
- Чесать кошку! - кинула им Джессика ответ на невысказанный вопрос. Люди остались стоять с открытыми ртами, что журналистка использовала, чтобы подобраться к Мурсе.
Несколько взмахов расчески, и большая кошка довольно заурчала, прищурив глаза.

Допив кофе Ярузельская решила покинуть кают-компанию, тем более что особо интересной публики не наблюдалось, Терентий был занят своими делами и мыслями, пилоты, снабдившие информацией про Аврору удалились. Уже идя к выходу Марьяна получила косвенное подтверждение тому, что в кают-компании ей делать сейчас нечего, ибо туда вошла девица с фиолетовой причёской. Видеть её, и тем паче общаться доктору ну никак не хотелось. А уж в таком настроении как сейчас и подавно. И так с души воротит.
И откуда это Хоффман вынырнул. да ещё и с бумагой и прямо к майору Эш. Не иначе как Грей подписал?
"Всё, хватит хандрить. Отправляемся к капитану. Надо же узнать, чем он его допёк." После непродолжительной, секунды в две, борьбы между любопытством и желанием ещё немного похандрить и посидеть где нибудь в тишине и одиночестве любопытство победило и Марьяна отправилась на поиски Рональда Грея.

Новое назначение было, как обухом по голове. Пилотировать кошачьи тарелки? Что же приказы не обсуждают. Ей нечего было собирать, вещей у нее просто не было. Разве что посчитать личной вещью вот этот бокен из швабры и крышки. Впрочем, килратхи тоже переводили на «Аврору», можно будет еще потренироваться. Это могло доставить удовольствие и не малое, и внести в их стиль кэндо новые течения, сделать его более совершенным. Время до отбытия на «Аврору» еще оставалось, а вот куда его использовать?
Проходя по коридору она заметила двух разговаривающих людей, один высокий и худой, в форме офицера безопасности, второй маленький и кругленький был снабженцем. Первый почему то до сих пор не вызвал ее для допроса. Второго бы хотела увидеть она сама, может быть, удастся получить более подходящую по размеру форму.
Скорчинский, так оказалось звали кастеляна пошел на склад.
А еще оказалось, что он очень был занят поиском какой-то нужной ему вещи, так что чтобы побыстрее отвязаться от маленькой японки выдал ей один из костюмов преднадназначенных Сакашиме.
Осталось найти хотябы одного из коммандеров.

Комбинезон сидел как влитой. Она зашла в каюткапанию, и там оказался одн из двух коммандеров.
- Офицер, - произнесла он подходя к столику, - простите. что прерываю Вас, но мне необходимо Ваше разрешение, чтобы выполнить приказ капитана. Меня переводят на Аврору, и мне хотелось бы знать, могу ли я отбыть туда раньше чем один из команлеров допросит меня по поводу моего попадания в плен и побега из него.
Лицо Мию было бсстрастным. В прошлом не должно оставаться темных пятен, из-за которых потом ее можно вернуть в это темное прошлое.

Громыко вынужден был оторваться от очень позновательной для него беседы. Эту девушку он уже видел в каюте капитана, тогда она устроила кокое-то представление с опусканием на колени и тому подобным, Громыко даже вспомнил ее фамилию...
- Командер Громыко, - сухо представился особист, делая тем самым еще и намек, что Мию не представилась как положено. - На борту "Варяга" распоряжается командер фон Бергенхольм, я не имею здесь таких полномочий, чтобы вести допрос... пока... Капитан Грей подписал приказ, согласно которому вам, лейтенант Мураками, велено пребыть на "Аврору". Я советовал бы вам сначала отправиться туда, а уже там представиться лейтенанту Хито, назначеному штатным особистом "Авроры", а он уже и проведет соответствующие нормативные процедуры...
"Хито будет допрашивать сбежавшую из плена! Вот так винегрет!" - внешне командер ни чем не выдал внутренней улыбки, а того, кто знал прошлое лейтенанта, этот каламбур тоже повеселил бы.

Флай явно понесло на философствования. А куда еще может понести, если попала, как кур в ощип (нет, лучше Кур во щи). Так крупно она в жизни не пролетала. Ни личной жизни, ни карьерного роста. Стоп-стоп, девушка, вот этого - в избытке.
- Терентий! - если она не начнет сейчас разговаривать, она уснет, положив голову на документы. Важные при том. - А как назвать человека, который обещал ужин при свечах, а потом слинял, и даже перевелся на другой корабль, лишь бы не отвечать за свои слова?