- Только не говори мне, что ты ревнуешь к собачке! Она всего лишь потерявший хозяев щенок. Или брошенный.
Инвалид помолчал.
- Ты боишься, что я вот так же брошу тебя?
- Вакагими-сама волен поступать, как посчитает нужным, - ровным бесцветным голосом ответил старик и почти официально объявил: – Мы прибыли.
Кабинет был прежний, сменился хозяин, хотя и нынешнего нельзя было назвать незнакомым.
- Поздравляю с повышением, господин Вакагаси. Раньше как-то не получалось к вам зайти. Некоторые сложности с передвижением, знаете ли.
Префект, получивший эту должность почти три года назад, прекрасно знал, почему нынешний посетитель не смог поздравить его тогда. Это было последнее дело старшего инспектора Вакагаси в должности начальника отдела виртуал-преступлений.
Отодвинув в сторону клавиатуру на фотоэлементах, поправив галстук и по привычке переставив любимый кактус края стола в более безопасное место, хозяин кабинета мгновенно превратился в образцового японского служащего, приветливо глядящего на своего гостя. Вакагаси даже сумел улыбнуться и напомнил себе о том, что стоит всыпать дежурному секретарю, который опять удрал со своего места и как обычно не предупредил его о посетителе.
- День добрый, Кацура-сан. Чем обязан вашему визиту? Надеюсь, вы не совершили ничего такого, что требовало бы моего непосредственного вмешательство? Или все же совершили, но благоразумно решили явиться с повинной до начала следственного разбирательства?

(& Bishop+Далара)

Наклонившись вперед, необычный посетитель положил на стол, что разделял их, небольшой конверт, пододвинул к хозяину кабинета.
- Не пугайтесь, - сказал инвалид. – Здесь не взятка, лишь копия одного письма.
Он вновь откинулся на спинку своего кресла.
- Можете сами проверить, больших грехов за мной давно нет, - Фудзита изобразил поклон. – Благодаря вашей заботе, живу честным человеком и хотел бы таковым оставаться. Но как быть, если куратор полиции, который может одним словом испортить мне жизнь, если я не отмечусь у него, пропустив хоть один день, шантажирует меня? Да еще такими вещами, о которых я не имею ни малейшего понятия! Мне кажется, что меня подставляют. А вам?
- О, такое развитие событий было бы очень нежелательно для репутации нашей службы, - согласился префект, бросив на конверт короткий взгляд, но, даже не подумав взять его в руки. Относительно «жизни честного человека», Вакагаси, конечно, хотел было высказать свое мнение вслух, но привитые еще в детстве нормы делового и традиционного этикета, заставили его оставить эти мысли только при себе. - Конечно, вам следовало бы обратиться с таким делом в отдел внутренних расследований муниципального отделения министерства, но я рад, что вы избрали более простой и действенный путь. Тем не менее, кураторская служба, равно как и дорожная полиция, находится в прямом подчинении префектуры провинции. Но я готов содействовать вам в расследовании такого серьезного обвинения. У вас есть время, чтобы я смог связаться с генеральным префектом и оговорить возможность вашей с ним встречи уже сейчас?

(и Грей-сама)

Фудзита сокрушенным голосом признал, что не стал бы отвлекать внимание серьезных и занятых людей от истинно важных дел, если бы знал, что следовало осчастливить своим присутствием службу надзора за полицией.
- У меня нет опыта в честной жизни, - с обезоруживающей улыбкой сказал инвалид, сквозь темные очки разглядывая собеседника. - Я только учусь. И у меня есть время.
Его имплант был отключен - еще при подходе к управлению, - старый рыжий плед, кое-где вытертый, кое-где заштопанный старательным Камо, был разглажен на коленях. Не оставалось сомнений, что под ним не прячут оружия.
- Можно стакан воды?
- Конечно, обратитесь к моему секретарю, если он конечно вернулся, или возьмите сами. Сифон-автомат за дверью, - Вакагаси уже, не глядя, набирал номер на клавиатуре виедофона. Несмотря на долгие годы работы по вопросам связанным с Реальностью, в повседневной жизни перфект предпочитал использовать более традиционные методы связи и общения.
- Я принесу.
Пожилой слуга неохотно отпустил ручки инвалидной коляски и вышел в приемную, закрыв за собой дверь. Он громко возился с упаковкой пластиковых стаканчиков, потом звонко потекла вода. Камо не торопился.
- Как успехи? – полюбопытствовал Фудзита, разглядывая кабинет.
- Охраняем порядок столицы по мере своих сил, - ответил Вакагаси, в следующую секунду с той стороны экрана начало проявляться изображение.

(снова втроем)

Возле лифта ворчливый Камо все никак не успокаивался, бурчал себе под нос. То ему не нравилось, потом другое. Фудзита его не слушал. Дело взяло ход и набирало обороты, что устраивало инвалида как нельзя больше. Когда подошла кабина, Фудзита придержал дверь, чтобы дать возможность впорхнуть тонконогой девчонке в смешной майке и картузике набекрень. Сразу же стало тесно. Сухонький старик попытался между ней и инвалидным креслом, как будто собирался защитить от нее хозяина. Косился на нее неодобрительно, но никто не обращал внимания. Следующую дверь так запросто приступом не возьмешь, да и хозяин кабинета уже был предупрежден.
- Второй раунд, - пробормотал инвалид.
Из-за угла, за которым скрылась девица, показалось сначала ее ухо, затем половинкой луны лицо. Высунулось – и тут же спряталось.

Дверь распахнулась, и большой начальник даже поднялся навстречу гостю, одернув свой кожаный жилет и выпустив на волю свою фирменную змеиную ухмылку, которая отразилась в темных солнцезащитных очках на лице необычного визитера.
- Нет нужды повторять все, что уже говорилось у господина Вакагаши, - Фудзита не спрашивал, констатировал очевидный факт.
И протянул конверт хозяину кабинета.
- Ваш помощник не осмелился посмотреть, что внутри.

(да, опять)

- Он не мой помощник, только подчиненный, - с годами этот оскал, казалось, лишь только набирал все больше и больше яда. - И я тоже рад вас видеть, Кацута-сан.
Рука генерального префекта подхватила конверт, последовал жест, предлагающий переместить инвалидную коляску на место кресла, предусмотрительно отставленного в сторону. Опустившись на свое место, Цурумаки раскрыл полученный пакет и принялся изучать содержимое. Над столешницей появилась крохотная голова желтобрюхого полоза, заинтересованно потянувшегося к рукам хозяина, и вытаскивающего на полированную стальную поверхность остальную часть своего не слишком короткого тела. Камо начал смотреть на юную рептилию безразлично после того, как определил, что змея не ядовита и не причинит вреда хозяину.
- Не буду наверняка утверждать, что автором письма действительно является мой куратор, - инвалид, заинтересовавшись, протянул руку к змее, без угрозы, спокойно, давая полозу «обнюхать» пальцы. – Можете сами проверить узловые точки электронной почты. Могу и я...
Он рассмеялся, показав крепкие белые зубы.
- Если не боитесь пускать меня в свою сеть.

(те же, то же)

- Не стоит, - почти искренне улыбнулся Цурумаки, отрываясь на мгновение от документа.
Полоз, будучи в природе жителем азиатских полупустынь, а не многоуровневых джунглей, замер, разглядывая объект, предложенный ему для изучения. Между двух рядов мелких острых зубов метнулся раздвоенный язык, собирая разом сведения о запахе, температуре и других качествах рук этого человека.
- Что ж, Кацура-сан, представленные вами свидетельства довольно вески, - заключил генеральный префект несколько минут спустя. - Я уведомлю соответствующие органы внутренней службы о вашем сигнале. Заранее хотелось бы уточнить, готовы ли оказать полиции дополнительную помощь, если это потребуется?
- Разумеется. Обращайтесь, как только потребуется. Если я не сплю, не под воздействием медикаментов и не заперт моим слугой, я всегда к вашим услугам, господин префект...
Он на миг задумался.
- Кажется, мне еще не выпадала счастливая возможность поздравить вас с повышением?
- Благодарю, - кивнул Цурумаки. - В вашем случае даже четыре года - это не опоздание. У вас есть еще что-то ко мне?
Фудзита качнул головой.
- Господин префект и без того уделил мне чересчур много времени, стоит ли просить большего?

На набережной, там, где река лениво катила густые по летней жаре воды, он попросил Камо остановиться. Второй просьбы не последовало, Фудзита раскрыл ладонь, и слуга вложил в нее вынутый из рукава диктофон. Активировав имплант, инвалид прослушал обе беседы от начала до самого конца, затем стер запись.
- Не люблю, когда мне мешают работать, - пробормотал он.

(Далара-химэ, Грей-сама)

Киото, нижний город
10 июня 2015, вечер

Все шло хорошо...
Вот только хотелось поставить знак вопроса, не восклицания. Ответом на второе письмо стало гнетущее молчание. Чем дольше оно длилась, тем тревожнее становилось инспектору, воображение которого начало рисовать всевозможные неприятности. Тиканье часов – он любил носить механические – казалось, предвещает взрыв бомбы. Что может случиться? Где уязвимые места?
В воображении перебирались возможные неприятности. Он еще раз поднял дела подопечного. Перечитал, что тот проделывал в Реальности, ничего нового, все те же порносайты, заказ еды на дом из соседнего ресторана. Зайдя домой, Акинобу вставил еще одну флешку с новой копией нужной информации, и отключил компьютер от виртуального мира...
Что еще? Единственный свидетель... Он набрал номер толстяка Гонкуро.
- Здравствуй!
- Добрый день!
- У меня к тебе дело.
- Что случилось-то? – удивился повар.
- Не могу сказать. Дам только совет – возьми отпуск, отпросись, как хочешь и исчезни хоть на несколько дней из Киото. Аими давно хотела, чтоб ты навестил двоюродного брата в Нагасаки. Пояснять не могу, но ты же знаешь – я плохого не подскажу. Удачи!
Он отключился, не дожидаясь вопросов. Идя по улице к Управлению, полицейский с трудом подавлял побуждение то и дело нервно оглянуться.


НРПГ: пост изменен одним из мастеров для избежания устроенного игроком манча и метагейма. Осталось непонятным, почему Акинобу решил предупредить повара, но почему бы и нет?

Реальность

Ака-Шита ждал. Он кружил по Реальности, поднимаясь на четвертый уровень и опускаясь к первому. Пролетал через миры, созданные для игр - иногда красивые, но чаще жутковатые. Лавировал среди беспорядочных течений спама и вирусов, временами создающих настоящие водовороты. И каждый раз возвращался туда, где встречал ore, ожидая нового сигнала и нового дела.
Вместе с обычной скукой и бесцельностью его чуть не покинула осторожность. Один раз потерявший бдительность старый йокай ощутил себя так, словно на него набросили невидимую мелкоячеистую сеть и потянули. Он забарахтался в поисках выхода, а незримые веревки стали срастаться плотной пленкой, закрываясь одно за другим.
Йокай превратился в дым и просочился наружу, но сеть уже срослась, задерживая частично задерживая его внутри. Это было больно, как будто его физически разрывали на части. Материализовавшиеся в Реальности собачьи зубы рванули пленку, она натянулась... и подалась, разрываемая. Тут же срослась снова, но Ака-Шита был уже снаружи.
Он продолжал ощущать боль и злость – попасться простому антивирусу. Сперва он рассердился на безликого – это все из-за него! Затем поостыл и понял, что винить некого, кроме себя.
Бывший речной дух обругал собственную персону последними словами, но с нетерпением ждать вестей не перестал.

10 июня
Нижний город Киото, дом Фудзиты

Вакагими-сама опять занялся самодурством, за что ему грозил выговор от Камо: уехать одному неизвестно куда, такое поведение стояло выше понимания старика. Но пока хозяин отсутствовал, оставался еще дом, за которым тоже нужно присматривать. И еще это... эта... Старый слуга взглядом невыразительных карих глаз проводил черно-белое пластиковое существо, которое пробежало мимо, весело помахивая коротким жестким черным хвостиком. И чем эта игрушка приглянулась вакагими-сама? Она даже не умеет принимать прямые информационные сигналы и отвечать на них – Камо убедился в этом с первого раза; потом он попытался еще дважды, для верности. Айбо реагировала только на слова.
- Зачем ты пришла, глупое существо? – ворчливо поинтересовался Камо, занеся метелку для пыли над полкой.
Электронная собачка всем телом указала на нижнюю полку, где он уже прошелся. На черной полоске визора загорелись красным схематичные приподнятые брови.
- Уходи, - велел слуга почти равнодушно, если бы не легкие нотки раздражения.
Айбо подкатилась ближе, ткнула гладким носом в направлении полки. Камо с недовольным лицом присел, оглядел полку и смахнул пыль вместе с несколькими позабытыми монетами. Собачка «нарисовала» улыбку, пока старик подбирал монеты с пола.

(вместе с Сон)

- Глазастая... – брюзгливо сказал пожилой слуга. – Молчи. Если вакагими-сама узнает, что Камо плохо видит, прогонит. Будет плохо.
Искусственная подружка человека уселась поразмыслить, наклонив голову набок; можно подумать, что в ее маленькой пластиковой голове действительно бродили какие-то мысли. Затем Айбо выкатила из угла недавно купленный мячик и толкнула его к андроиду. Звук, раздавшийся из динамика и вправду напоминал звонкое «гав!». На визоре огоньки изобразили восклицательный знак.
- Я не буду играть с тобой, мне некогда, - буркнул старый слуга, но мячик обратно катнул, как будто случайно.
Собачка прибегла к беспроигрышному пока что варианту (по крайней мере хозяин дома, ворчливого старика и ее охотно на него покупался), она выдала несколько танцевальных па из своего нехитрого репертуара, а когда у Камо дернулся уголок вечно сжатых губ, покружилась в вальсе – прибавлению в набор программ, сделанному хозяином вчера утром. И повторила: «гав-гав!». Больше она ничего говорить не умела.

(с Даларой, вестимо)

Тот же день, ближе к вечеру
Не дом Фудзиты

Долгожданный ветер не принес желанного избавления, хотя и трепал листву, хлопал вывешенным на просушку бельем и проказливо дергал поникшие ивы за длинные плети ветвей. Возле Санджо-хаши, заняв единственный свободный пятачок, стояло такси в ожидании пассажиров, степенный водитель в накрахмаленной сорочке, при галстуке и в белых перчатках листал на досуге выпуск «Peacemaker kurogane». Время от времени он с невозмутимым видом поглядывал поверх очков в тонкой металлической оправе на разморенную толпу, задаваясь вопросом, когда же кто-нибудь из туристов догадается укрыться в кондиционированной прохладе салона.
Деревянные столбики перил моста Санджо недавно покрасили наново, и красный лак блестел на солнце, так что резало глаза. В небольшом лоскутке тени на углу прятались два бронзовых монаха, не оставив места под деревьями собравшимся рядом людям. Но никто особо не жаловался; наоборот, оттуда долетала музыка, взрывы смеха, пение и хлопки ладоней. Несчастным выглядел лишь молодой здоровяк, обливающийся обильным потом, но так и не распустивший узел галстука.
Наконец, зрители разошлись после небольшой и обычной заминки, и теперь водитель такси увидел источник недавнего веселья: невысокая девочка в традиционной одежде присела на корточки и пересчитывала монеты, которые высыпала из деревянной миски на расстеленный прямо на асфальте цветастый платок. Из-за пояса маленькой танцовщицы торчал старый потрепанный веер. Покончив с подсчетами, девочка принялась делить выручку на двоих. Устроившийся на газоне возле бронзовых статуй музыкант, не глядя, лениво перебирал струны потемневшей от времени бивы.
Таксист не удивился – «столица мира и покоя» с очень давних пор странное место.

(писала Сон пока я стояла у нее над душой)

«Дело милого мальчика» уверенно перешло из разряда обычных в разряд интересных и теперь грозило перебраться в разряд ну очень интересных. Обычное дело: вот данные, нашел андроида, сдал его в Корпорацию, дальше работают наладчики, настройщики и клиентский отдел. Интересные дела вовсе не так просты и похожи на спутанную вереницу компьютерных кабелей, из которой довольно сложно выпростать нужный. Ну очень интересные дела попадаются реже всего, зато хлопот с каждым из них, как с десятком других.
Шунсукэ отошел на несколько шагов от двери, чтобы люди не подумали, будто он собирается вернуться, и остановился, выбирая дорогу, потом уверенно направился прочь от лифтов до здания Корпорации. Та висела над городом, как всегда, невозмутимая, ни одно потрясение не могло взволновать ее. Ноутбук удобно устроился в сумке на ремне через плечо, и Шун засунул обе руки в карманы легкой куртки. Жара не думала спадать.
Несколько сотен шагов, и взгляду открылась набережная Камо. В ее водах едва бы смог утонуть щенок, если бы не быстрое своенравное течение. Переходить эту реку вброд не решался никто, да и зачем, когда мосты идут один за другим до самой Фушими. Солнце готовилось нырнуть за гору и уснуть там, погрузив небольшой, но по-столичному гордый город в почти непроглядную тьму. Вдоль набережной пунктирной линией загорались уютными фонариками окна бесчисленных кафе и ресторанов. Люди, как разноцветные галки, расселись на камнях вынесенной в реку неширокой мощеной полосы земли – полюбоваться рекой в последних предзакатных лучах. Кое-кто из них оглядывался, слыша, как кто-то у них над головой насвистывает затейливую мелодию. Вечерний свистун шел уверенно, не глядя под ноги, и светлые волосы вспыхивали рыже-золотым ореолом, стоило ему ступить в луч света, просочившийся в проемы между домами. Звенела, скатываясь по порогам, вода.

(моя мстя страшна: а это писала Далара, пока я стояла у нее над душой. Угадайте, кто в тот момент нагло принимал душ в соседнем номере?)

Шунсукэ набрал на мобильном видеофоне номер наладчика, который проводил техобслуживание «милого мальчика». Выяснилось, что Кимура Васао в городе, а конкретнее – в известном любому работнику «Сендзюцу» кафе «Independant», и его можно найти там в ближайшие полчаса. Всего два шага от моста Санджо.
Вверх по крутому берегу к улице вели ступеньки, а дальше пришлось нырнуть под густые длинные ветви плакучей ивы. Пробираясь под ними, Шун споткнулся о чьи-то вытянутые ноги, пришлось извиняться. Хозяин ног - при ближайшем рассмотрении владелец еще и большой темной бивы, не очень новых деревянных гэта, рваных шорт и цветных бусин, вплетенных в длинные пряди волос - поглядел в ответ пустым взглядом водянисто светлых глаз, но ноги так и не убрал. Бронзовые монахи смотрели на реку, но будто бы косились на людей с легкой укоризной.
- Может быть, неудачное место? – предположила танцовщица, перекладывая деньги из одной кучки обратно в деревянную миску, а вторую долю увязывая в платок. – Давай завтра пойдем к Императорскому дворцу и...
Она подняла голову:
- Ой... – примирительно подняла вверх пальцы буквой «V» и неуверенно хихикнула.
- Привет, Ни-тян, - в голосе Шунсукэ начали сгущаться грозовые тучи. – Как поживаешь? – и не дожидаясь ответа: - Отойдем-ка на минутку.
- Вот еще! – девочка запихала небольшой сверток за пазуху. – Я и так хорошо живу.
- Я слепой, а не глухой, - вмешался музыкант. – И мне твои секреты без надобности.
- Знаю-знаю, - вздохнула, прощаясь с последней призрачной надеждой на поддержку, танцовщица. - Своих хватает.

(а здесь этот кто-то сунул нос в наш номер)

Она посмотрела на безоблачное небо и пришла к какому-то выводу.
- Хорошо, - девочка сунула руку в ладонь Шунсукэ и оглянулась на скучающего здоровяка в темном костюме. – Пойдем.
И они пошли. Недалеко, на почти опустевшую уже мощеную полосу. Здоровяк поплелся следом за неравной во всех отношениях парочкой; на него больше не обращали внимания. Отражение огней с противоположного берега бешено скакало в стремительном потоке воды. Шун остановился и прихватил девчонку за шиворот, чтобы не сбежала ненароком. Охранник напрягся, но вмешиваться не стал.
- Ты что это творишь, а?
- У тебя было желание. Ну-у... и вот.
- Я просил что?!
- Доверять, кому нравится, легче легкого, - на круглой мордочке ни капли раскаяния, только хитрая озорная ухмылка. – А так задача становится интереснее, нэ?
Денрей в сердцах пихнул девчонку к реке, как зарвавшуюся кусачую кошку. Она пролетела бы шага три и плюхнулась на мелководье, если бы наперерез не бросился охранник. Ни-тян опять весело ойкнула, а здоровяк в окружении фонтана брызг уселся в холодную воду.
- Так и знал, что с тобой ничего не может случиться, - с досадой махнул рукой Шунсукэ.
Ему улыбнулись (вроде бы знакомо, а вроде бы почти полузабыто, пряди длинных темных волос свесились на лицо), затем девочка встала на колени и протянула руку несчастному пострадавшему, чтобы помочь ему выбраться на берег.
- Разве ты не хотел освежиться? – невинно спросила она здоровяка.

(и попался, как следует из дальнейшего поста

Набережная реки Камо, позднее вечером

Когда время от времени колесо инвалидной коляски застревало на выбоине или возникала необходимость преодолеть особо высокий поребрик, сзади раздавалось упрямое кряхтение, коляска буксовала, затем продолжала движение – сначала рывком, потом глаже, спокойнее.
- Не хватает силенок? – добродушно и без малейшей капли сочувствия полюбопытствовал Фудзита, когда они сделали очередную вынужденную остановку, теперь у моста Санджо.
Ответили ему не сразу, для начала – сердито посопели, изнемогая от усилий.
- Ты слишком тяжелый, - в конце концов призналась девочка в традиционном вишневом кимоно.
У крутых, спускающихся к самой воде ступеней они устроили передышку. Добровольная помощница присела на корточки. Противоположный берег сиял золотыми огнями витрин, на этом царила темнота, лишь тянулась вдоль дорожки цепочка низеньких квадратных фонариков.
- Велико искушение, правда? – инвалид указал на черную, густую воду реки. – Один хороший толчок, и вот оно – решение многих проблем.
- Ошибаешься, - ответили ему. – Лучше не станет, будет лишь хлопотней.
- Твои шутки? – спросил Фудзита, выводя пальцем на старом клетчатом пледе «tsuwamono».
Девчонка сразу поняла, о чем идет речь; ей не пришлось высматривать в темноте, чем там занят ее спутник, она всегда была догадлива.
- Ун.
- Так я и думал. И что же он пожелал?
- Не скажу!
- И не надо.
Девчонка надвинула на лицо бело-розовую кошачью маску (только глаза заблестели в прорезях) и покатила инвалидную коляску дальше.


(SonGoku to)

Мир-сервер одной исландской MMORPG, Реальность

Зеленые отсветы туманности Пилигрима перечеркивали девственную черноту вакуума, внося в привычное зрелище далеких мерцающих огней какую-то невероятную загадочность. Штурмовая эскадра Объединенного Союза Кланов медленно плыла в бесконечном пространстве, направляясь к серебристому кольцу портала, развернутому на самой границе системы. Мощные фрегаты, снаряженные зенитными лазерами и автоматическими дронами-истребителями, прикрывали ползущие в центре колонны линейные крейсера и ракетоносцы. Ужасающая сила боевой группы поражала и отпугивала немногих молодых искателей приключений, случайно забредших в этот отдаленный уголок галактики. Но Клан Пожирателей Сердец, Клан Черных Теней и Клан Звездной Пыли объединили в единое целое мощь своих армад не с целью ознакомительной прогулки. Где-то здесь в этом секторе, в одной из звездных систем укрывались Багряные Мечники, и не было у старых заслуженных Кланов сейчас иной цели, кроме как наказать дерзких пришельцев.
Все начиналось с малого, привыкшие к своей безнаказанности и всевластию, пиратские Кланы Атолла и Пилигрима уже не расходовали так много сил на безопасность собственных конвоев и станций. Да и кому в здравом уме придет в голову напасть на корабли с эмблемами некоронованных правителей целого сектора, расположенного на равном отдалении и от Республики Клиседианцев, и от Империи этих фанатичных Мархаков. Союзный договор надежно хранил покой между кланами и способствовал росту их мощи и славы, но потом появились корветы Багряных.

(начинаем с SonGoku)

Они действовали нагло, быстро и уверенно. За первую игровую неделю они уничтожили десять процентов «торгового» флота пиратов и две крупных станции по переброске контрабанды. Прежде чем иерархи Кланов поняли, что что-то пошло не так, Багряные нанесли удар по столичной планете Черных Теней, использовав торпеды «Разрушитель». После этого аквамариновая сфера Обители Теней больше не украшала собой систему Атолла. А такого наглого вызова Кланы уже не могли стерпеть.
Месяц ушел на сборы информации, подготовку к походу, организацию засад для рейдовых групп Багряных, но результаты стоили потраченных ресурсов и сил. Армада Кланов готовилась выйти через портал к Гелиосу-4 и стереть пристанище нахальных Мечников раз и навсегда, навечно отправив эмблему этой организации в «мертвый архив». И ничто не могло их остановить, так казалось еще минуту назад…
Капитан GOR-14[RS] последний раз взглянул на экран, передававший данные сонара и прикрыл глаза. Объединенная эскадра пиратов в силах тяжких была уже всего в десяти кликах от портала. А за ним лежал Гелиос-4, орбита которого была опутана заводами, верфями, фермами. Там были добывающие станции, усеявшие ближайший пояс астероидов, висел неподвижно в пространстве недостроенный космический город «Багряный Меч», трудились сотни техников и шахтеров, работающих на благо Клана.
Они пришли сюда совсем недавно, после той кровавой резни на границах Империи. Но, найдя новый дом и превратив неприметную серую планету в цветущий рай, Мечники поняли, что-либо они должны склониться перед местными хозяевами, или вновь отправляться в бегство. Но больше бежать они не хотели, и не для того разорвали узду Империи, чтобы отдать себя в рабство пиратским баронам. А потому Мечники ударили первыми, и, похоже, сделали это слишком рано. Но поздно смотреть в прошлое, его было не изменить, и крейсера Звездной Пыли, несущие на борту «Разрушители планет» уже не исчезнут как космический мираж в облаке Ксеркса. Им больше ничего не оставалось, как вступить в свой последний бой, и возможно дать время тем, кто готовил к обороне Гелиос-4.

(пока это Грей собственной персоной)

Две полных эскадры корветов, сорок шесть единиц малых боевых судов сдвинулись с места, и защитные покровы невидимости, поставленные бортами технической поддержки, опустились, открывая врагам скрытую засаду. Они ударили с двух сторон: мухи, нападающие на черепах, волны, пытающиеся сломить гранитные скалы. Но они не боялись, и жили только боем и жаждой схватки, что пылала в их сердцах.
Когда взвыли первые сигналы аварийных систем, многие на судах Кланов не поверили собственным ушам. Но кинетические пушки корветов Багряных действительно пробивали броню крейсеров, достигая внутренних помещений и заставляя воздух потоками вытекать наружу. Снаряды с урановой начинкой вгрызались в неподатливую броню линкоров и фрегатов, игнорируя силовые щиты, столь действенные против ударных лазеров, которыми пользовались сами пираты, но бесполезные против мощи простых кинетических зарядов. Эскадра исторгла навстречу нападавшим целый рой дронов и собственных корветов, до поры до времени скрывавшихся во чревах кораблей-носителей. Вакуум наполнился гудением лазеров и беззвучным шорохом ракет, а немногие случайные свидетели замирали потрясенные открывшейся картиной и спешно включали записывающие модули, одновременно созывая сюда всех своих знакомых, чтобы те тоже смогли полюбоваться на невиданное зрелище космической баталии.
Они столкнулись лишь на десяток секунд, не развернулись перед огненной завесой зенитных орудий, а ринулись сквозь нее. Это было глупо и безрассудно, но вопреки всему через построение эскадры навстречу друг другу сумели прорваться тридцать три борта из сорока шести. Обалдевшие пилоты пиратских корветов и дроны еще только разворачивались, когда им в борта ударили другие Мечники, только вылетающие в просветы между тяжелыми «левиафанами» Кланов. Электронный наблюдатель системы со спокойствием, присущим в такой ситуации лишь машине, отметил практически одновременную «смерть» пятидесяти семи «единиц» в течение следующих десяти секунд. Багряные били в упор неуправляемыми ракетами и системами залпового огня, обдирали борта о разлетающиеся обломки, таранили носами остовы вражеских судов и, теряя собственную броню, уничтожали все новых и новых врагов.

(...)

С холодной отрешенностью, так дисгармонирующей с его же собственной яростью, плещущейся в сознании, GOR-14 отметил, что его ведомые так и не вышил из этой схватки живыми. Погибли оба корабля с системами активной РЭБ, протаранил тяжелый корвет «Терминатор» и ушел в бездну вместе с ним Caine[RS], обладатель самого мощного корабля в эскадре.
Корветы Багряных разворачивались на второй заход, нацеливая жерла пушек на истекающих воздухом гигантов, оставшихся практически без прикрытия. Теперь нужно было добить линкоры, без торпед Кланы не рискнут сунуться к Гелиосу-4. Короткая команда в чате, и мухи, столь больно жалящие даже черепах, ринулись в новую атаку. Схватка продолжалась, и казалось, вакуум сейчас вскипит кровавой пеной, число зрителей все росло, а на общем чате системы творился красочный обмен мнениями. Праздные зеваки, не понимали, что Багряные не могут уйти после «первого кинжального удара», как им авторитетно советовали многоуровневые «специалисты», преуспевшие лишь в торговле и пустом трепе. Речь шла не о жизни пилотов, речь шла о жизни их Клана.
Второй заход стал для GOR-14 последним, лазеры практически распилили его «Ятаган», во время лобовой атаки на черную тушу флагмана Пожирателей Сердец. Но прежде чем черный полог смерти оказался накинут на глаза капитана, пальцы успели сжать тумблер форсажа, и пылающий снаряд проломил корпус линкора. Термоядерная бомба, какую может запустить лишь крейсер, была заранее установлена в грузовом отсеке, заняв там все свободное место. Если бы «Ятаган» взорвался вместе с ней рядом с корпусом линкора, то его броню окатила бы лишь безвредная волна плазмы, но, взорвавшись внутри, пламя превратило многотонного монстра во вспухший багровый пузырь. Чат запестрел восхищенными возгласами, но GOR-14 уже не слышал этого.

(и опять Грей, а в следующем посте и я вступаю)

Двенадцать корветов, все, что осталось от сил Мечников, разворачивалось для третьего удара по самому побитому и ослабленному линкору Клана Звездной Пыли. Теперь никто не сомневался, что Багряные легко добьют его, а остатки пиратских дронов, корветов и обильно прореженные зенитные батареи не смогут им помешать.

Одно из щупалец туманности закручивалось вопреки всем физическим законам, образовывая то ли трон, то ли передок колесницы. Присмотреться к аномалии игрокам мешали азарт боя и красивые вспышки, которыми пестрел этот сектор Реальности. Вероятно, поэтому никто из них и не замечал того, кто сидел там, внимательно наблюдая за разворачивающимся сражением. Тяжелый огромный топор с двумя лезвиями был небрежно прислонен к балджу галактики.

Последняя атака получилась самой яростной. Грянул в чате боевой клич, идущих на смерть Мечников, загрохотали в последний раз оплавленные стволы кинетических пушек, метнулись вперед жалкие остатки ракетных кассет.
"Звездная пыль - 3" взорвался вместе со всей командой своих пилотов и технических операторов. Остатки оборонявшихся пиратских корветов разлетелись в стороны, уходя от губительного огня Багряных, и подставляя под удар последний из линкоров. Какой-то крейсер-носитель Пожирателей еще пытался прикрыть линейный корабль от удара, но его самого буквально изорвало на куски, налетавшей волной исторгающегося пламени. В корпус крейсера врезалось семь вражеских корветов, и два из них прошли навылет, чтобы сгореть в безумном мелькании лазерных батарей линкора. Но это уже ничего не значило, повисший мертвой тушей носитель оказался слишком хорошим укрытием для тех двух оставшихся корветов, что шли в арьергарде. Их скорострельные "инферно" вспороли обшивку флагмана, вскрыли переборки, словно консервный нож, и, продолбив полуметровую броню, изрубили в кровавый фарш всех, кто находился на капитанском мостике.

(приветствуем...)

Hass[RH] рухнул в пылающие внутренности линкора, когда ракета, выпущенная сзади одним из защитных дронов, ударила его в дюзы. RAF-8[RH], потерявший всю силовую броню и две трети бронелистов на корпусе, успел увести свой "Ятаган" в сторону. Но пираты, кипящие от злости и унижения, уже ждали одиночную цель. Сосредоточенный огонь скорострельных лазеров положил конец бою в считанные секунды.

Далекая туманность зашевелилась и подняла украшенную рогами голову; сверхновая в ее центре сверкала точно налитый злобой глаз.
- Таннгриснир... - прозвучало откуда-то сверху.
Туманность со вздохом улеглась обратно. Обмотанная кожаными полосами рука нашарила рукоять топора.
- Ну? - возжелал знать хозяин запряженной двумя огромными козлами колесницы и топора с двумя лезвиями. - Кому сегодня вернуть жизнь?
- Тот, что взорвал первый линкор погиб, по-моему, особенно красиво. И славно.
Невдалеке, всего в трех световых годах отсюда, по спиралям газовых зародышей звезд, словно по ажурной лестнице, неторопливо спускалась фигурка, казавшаяся крошечной на фоне небесного исполина. Пестрое платье Кали как нельзя более гармонично подходило к переливам здешнего "небосвода", а широкая сабля покачивалась в такт цоканью каблуков, по незримым ступеням.
- Я не привык соглашаться с женщиной, но, тем не менее, это так.
Тяжелый украшенный рунами топор, вращаясь в полете, описал над сектором, где шло сражение, правильный круг и вернулся в руку хозяину. Плавающие в невесомости оплавленные неузнаваемые обломки линкора и "Ятагана" вперемешку начали рассортировываться, одни уносило куда-то "дрейфом", другие сложились в карикатурное подобие корвета-истребителя. Потекли, расправляясь, поверхности, затем вновь обрели плотность. И растворились, правила мира не стоило нарушать столь вопиющим образом. Пока что не стоило.

(на пару, на пару)

- Если тебе не по нраву говорить с женщиной, быть может лучше воспринимать ее как воина? - в дивных глазах креолки зажглись лукавые огоньки.
- А в чем разница? - удивился хозяин секиры.
- У женщины куда больше способов победить воина, чем у воина способов победить женщину.
Крохотная фигурка достигла подножия эфемерной звездной конструкции, и замерла на разворачивающемся в этом месте рукаве спиральной галактики, служившей образующей основой игрового мира.
- Что же до разговора, то, насколько мне известно, мужчине все же легче понять воина...
- Очевидно, раз, как женщина, ты не ответила на мой вопрос, - добродушно хмыкнул ее собеседник, устраиваясь поудобнее на колеснице. Впряженные в него козлы опять зашевелились, готовые нести своего хозяина, куда ему вздумается по первому же его слову.
- Рано, - сказал им воин.
Он вновь окинул взглядом сектор игры, то недовольно морщась, то одобрительно кивая. Тем временем креолка внимательно изучала визуальный образ заинтересовавшего ее "объекта". Но это было лишь внешней формой восприятия, доступной любому простому смертному. А вот то, что представлял собой воин изнутри, узнать было куда как сложнее и от того интереснее.
- Вы очень похожи, хотя и совершенно разные.
- С ними? - донельзя изумился ее собеседник, обводя топором поле битвы.
Несколько звезд сорвались со своих мест, расчертив сектор, будто метеоры.
- У дизайнеров игр всегда не хватает знаний, - хмыкнул воин.
- С ними тоже. Но не так сильно... В тебе больше... Не знаю, как это назвать, - Кали отвела взгляд. - Я это чувствую, но еще не могу объяснить.

(да-да, дуэтом, причем разнополым...)

- Ты из наших? - ее собеседник провел широкой ладонью по обритой голове и вдруг, опираясь на передок колесницы, наклонился к креолке так близко, что она увидела в его глазах собственное отражение. - Нет... пока еще нет.
Он выпрямился, расправляя широкие плечи, похожий на молодого хищника, который готов к охоте и любовной игре и, может быть, одновременно. Словно запах пота и мускуса, от него исходило ощущение животной силы и радости.
- Тебе помогло бы зеркало Аматэрасу, - он махнул топором, указывая направление. - Сам я не очень-то верю в эти сказки, но многие говорят, что оно не лишнее.
- Я видела его владельца, - кивнула Кали, изучая томным взгляд рельеф бугристых мускулов своего собеседника. Не таких, какие бывают у накаченных культуристов и тех кто занимается бодибилдингов. Настоящих, природных, "рабочих". - Возможно, когда-нибудь я последую твоему совету.
- А! Так ты уже встречалась со Старшей сестрой, - хозяин запряженной козлами боевой колесницы протянул гостье широкую ладонь. - Тут все кончено. Если хочешь, поехали вместе.

(причем, в кроссексе)

- И куда же приглашает меня, сын заснеженных гор и лесов? - в вопросе прозвучал лукавый оттенок, впрочем, тонкая изящная кисть уже опустилась, буквально исчезая, в широкой мозолистой длани воителя.

Узкие заостренные копыта выбивали искры из структурных каркасов, колесница то и дело опасно кренилась, грозя выбросить беспечных ездоков, но хозяин ее не натягивал поводья. Бронзовые кольца уздечки знакомо позвякивали, один раз в хитросплетении информационных потоков мелькнул белый мазок. Донар усмехнулся:
- Она всегда была неизлечимо любознательна.
Обледенелая равнина пятого уровня внизу бугрилась торосами.

Капитан Багряных Мечников GOR-14[RS] спускался по длинной винтовой лестнице к ангарам для кораблей станционного базирования. Привкус химических препаратов и легкие покалывания в тех местах, где еще недавно были установлены разъемы, ясно напоминали о пережитом недавно процессе возрождения. Процесс был не самым приятным, но хорошо, что лаборатории Клана вообще успели воссоздать технологию клонирования за столь короткие сроки. Теперь у Мечников по крайней мере снова было достаточно пилотов, но хватит ли корветов и истребителей, чтобы встретить пиратских баронов во второй раз?

(мы же)

Дверь ангара пошла в сторону, GOR зашел сюда только чтобы забрать кое-какие инструменты, могущие понадобиться для осмотра нового корвета. Торговые транспорты концерна "Ван Грюм", ставшего первой организацией, которая переметнулась на сторону новой силы в туманности Пилигрима, уже разгружали "болванки" кораблей в швартовочных доках.
Однако, переступив порог, капитан замер в изумлении. Посреди ангара стоял его собственный "ятаган", борта которого покрывала заботливо сделанная роспись, и как ни в чем не бывало смотрел на хозяина двумя парами алых нарисованных глаз.
- Не может быть, - пробормотал GOR, тут же сверяясь с протоколом игры, но не находя в нем объяснений происходящему.
Через пять минут беглого осмотра Мечник уже точно знал, что вместе с машиной к нему вернулось все вооружение и оборудование, погибшее в битве. Был это глюк системы или нет, но почему-то GOR решил не вызывать сюда системного администратора сервера. На сиденье пилотского кресла в ряд лежали все дорогостоящие импланты, сгоревшие с прежним телом игрока...

(alles ist gut!)

8 июня, США
НИИ «Параллакс»

В сером мареве, расползавшемся по лаборатории, трудно было что-либо рассмотреть, но это, собственно, никому здесь и не требовалось. Ноги доктора Уильямса были заброшены на внедренную клавиатуру рабочего стола, а пустой взгляд суженных зрачков вот уже несколько часов изучал крохотную трещинку на идеальной побелке потолка. Несмотря на почти полное «отключение» тела и отсутствие какого-либо внешнего восприятия действительности, Ки-Мани работал, точнее думал. А для того чтобы думать, ему не нужен был ни передний отдел головного мозга, опьяненный наркотическим дымом сгорающей марихуаны, ни мозжечок, полностью утративший контроль над конечностями.
Ки-Мани размышлял не только над своей работой, но и над целями и задачами, которые ставило ему руководство, и которые преследовал он сам. Так или иначе, но первичные фазы экспериментов приближались к своему логическому завершению. Конечно, если вскоре выпущенное на свободу сознание (он уже не хотел называть это программой) не вернется в лаборатории в ближайшие дни, то начальство запросто может определить ненужного доктора в ближайший пансионат для душевнобольных или наркоманов. Но если все пройдет как надо, то они потребуют второго этапа, и здесь главным было не упустить открывающиеся возможности для собственного дела.
Между серых полос тумана, стелящегося над полом, промелькнул высоко задранный полосатый хвост. Невероятным усилием, Уильямс сумел оторвать голову от подголовника и рассмотреть животное, вскочившее на стол. Лемур почему-то стоял на задних лапках и носил на шее галстук, повязанный модным молодежным узлом.
- Не отвлекаю, доктор? – поинтересовался обладатель черных полос голосом мистера Джонатана.
- Ничуть, - губы Ки-Мани так и не разомкнулись, разговор шел в Сети. Наверное…
- Время выходит, наше руководство заинтересовано в изучении дальнейших возможностей проекта.
- Сейчас происходит сбор и обобщение информации. Без этого я не смогу продолжить эксперимент. Точнее, она не сможет.
- Женский пол?
- Да.
- Самоопределение?
- Естественно, никаких посторонних вмешательств в развитие алгоритмов не вносилось.
- Хорошо, у вас еще есть время. Мы рассчитываем на успех, доктор.
Голова ямайца безвольно запрокинулась назад. Трещинка на потолке манила все сильнее и сильнее…

10 июня, Нижний город, Киото

Парковать машину за углом, где была небольшая муниципальная стоянка, Сато даже не подумал. Затормозив на краю бордюра, Бык поставил авто поверх двух сплошных полос, обводивших тротуар, и размяв спину полез наружу. Гонзо уже плясал у лестницы, нервно теребя в пальцах тлеющую сигарету.
- В чем дело? – несмотря на распространенное мнение о недалеком уме Быка, Сато тем не менее умел замечать очевидные вещи, и не начинал крутить головой, глядя вверх, когда кто-то говорил: «Смотрите, мертвый голубь!».
- У меня странные ощущения, - признался Гонзо.
- Что-то не так? - последним из машины выбирался угрюмый Мясник, на ходу набрасывая спортивную куртку.
- У Гонзо опять «предчувствие», - издевательским тоном поведал старший.
Якудза в ответ лишь смерил своего номинального начальника не самым лицеприятным взглядом.
- Да хоть засмейтесь, - буркнул он. – А я всегда чувствую. Вот и сейчас.
- Чего ты чувствуешь? – не выдержал Сато.
- Мне кажется, что здесь как будто была… анэ-сан…
Бык и Мясник переглянулись, почему-то желание смеяться пропало сразу же у обоих.
- Бред, - неуверенно возразил верзила.
- С чего бы? – более прагматично осведомился упитанный якудза.
- Предчувствие, - выдавил сквозь зубы Гонзо и отбросил сигаретный «бычок» в сторону.
- Все равно, нам туда надо, - Бык посмотрел на Мясника, и тот, вспомнив, зачем они явились по этому адресу, кивнул.
- Пошли.

8 июня, Сан-Франциско, США

В тени кафедрального собора на вершине Ноб Хилл было не так жарко, как на солнцепеке в машине, поэтому Карен и Збигнев перебрались на одну из лавочек, расположенных в соборном парке, обступающем со всех сторон величественную готическую постройку начала двадцатого века.
- Так ты серьезно? – хмыкнув, поляк на какое-то время задумался. – Как и в 2009-ом?
- Нет, думаю, немного по-другому. Тогда был кризис вызванный коренным переломом в существующей экономической модели, а сейчас будет, скорее всего, спонтанная реакция на какой-то внешний раздражитель.
- Война? Передел сфер влияния? Или не уж-то террористы?
- Думаю, последнее более возможно.
- Снова зашевелились тайцы, или проснулось радикальное крыло «Тигров» на Шри-Ланке? Мне казалось, они успокоились, когда выиграли парламентские выборы и упразднили президентскую власть.
- Ты же знаешь, даже если бы мне точно было известно имя и место, ты бы не получил и бита информации. Просто можешь использовать «слух» по старой дружбе.
- Значит, стоит советовать клиентам, убирать резервные капиталы из токийских банков… Но куда тогда… Пекин, Нью-Дели, Бангкок, Сингапур?
- Лучше Сингапур, а еще ты как обычно забыл о Южно-Сахалинском Паевом РоссБанке.
- Не начинай.
- Твои личные мотивы не должны влиять на твою работу, я говорил тебе это еще в Ведомстве ПланБеза. ЮСПРБ держит в руках «Третий Рим», а это очень солидная контора, которая никогда не играет на своих чистых предприятиях.
- Обычные бандюки с высшим образованием, не более того.
- Ну, ты же знаешь, что говорят об их «крыше».
- Конечно. Сам новоиспеченный генсек и его прикормленные церберы из КГБ.
- Именно, а это куда лучшие гарантии сегодня, чем весь стабилизационный фонд Соединенных Штатов.
- А у вас он еще есть? – шутливо усмехнулся Збигнев.
- Еще вчера сказали по новостям, что президент лично перепрятал его из шкафа под кровать, - рассмеялся Карен в ответ, подставляя лицо под прохладный ветер, подувший вдоль аллеи.

Хиросима

Казалось: охране доставляет удовольствие наблюдать, как заключенные без энтузиазма орудуют лопатами и кирками. Они и не думали объявлять перерыв, а когда все-таки позволили людям передохнуть, Хацуби показалось, что он способен лишь сидеть на дне никому не нужной канавы и разглядывать волдыри на ладонях. Надо было чем-нибудь проколоть водянистые пузыри, но не отыскалось ничего подходящего. О лейкопластыре вообще речи не было. Пришлось прокусить кожу, а затем – все так же зубами – затягивать узел на платке, которым он воспользовался вместо бинта. Новичок сморщился, больно сильно щипало. Что пустить на вторую перевязку, он не имел ни малейшего представления.
Сверху ссыпались мелкие камни и пыль – кто-то пнул кучу гравия, сложенную на краю. Двое заключенных, которые присели перевести дух по соседству, с руганью вскочили на ноги, пожелав неосторожному дураку отправиться куда подальше. Но проклятия быстро стихли, а пострадавшие отошли в сторону. Хацуби тоже поднял голову.
Знакомые ботинки. И хозяева обуви – тоже уже известны.
Новичок произнес одними губами: я тебя убью.
- Истинная реальность так груба и некрасива, не правда ли? - усмехнулся Йосаи. - Сидя за монитором и нажимая клавиши на панели, нельзя заработать таких мозолей. А ведь в этом чудесном мире до сих пор не каждому доступно чудо виртуального мира и безбедная жизнь...
Могара, видимо, уже зная заранее дальнейшее содержание этого монолога, достал из кармана сигарету черного цвета и раскурил ее, выпуская из ноздрей струйки темно-серого насыщенного дыма, выдававшего качество и дороговизну табака.
- Ты заделался в проповедники?

(Грей mo)

С другой стороны канавы появилась фигура плечистого Усача. За плечом у него маячил толстяк Ваму. Оба были в достаточной мере перемазаны землей, чтобы предположить, что в отличие от двух громил нависших над Хацуби, они свою норму отработали вполне.
- Скучаешь по ней? - вдруг спросил новичок.
Он смотрел на своих мучителей пристально - выискивал что-то. Затем удовлетворенно кивнул головой.
- Точно. Орешь так, потому что самому тошно без Реальности. Может быть даже, тебе хуже, чем многим тут. Потому что они нашли выход. А ты - нет.
- Ты здесь неделю, и тебе уже не сладко. А я просидел здесь больше лет, чем половина вместе взятых из последних пятидесяти завозов, - Йосаи сплюнул сквозь зубы. - Да я хочу туда, но в отличие от вас, недоносков, уже могу прожить и без нее. Подожди того дня, когда тебе останется ровно сто суток до освобождения. Ты будешь вырезать зарубке на тумбочке и выгрызать каждый день ногти до самого основания, вожделея этой встречи... Но мы скрасим тебе это ожидание.
Бросив взгляд на Теккина, Йосаи развернулся и зашагал прочь. За ним двинулся дымивший сигаретой Могара.
- Любишь лезть в чужие умы и сердца, - айну присел на краю канавы и жестом отпустил Ваму.
- Как любой хакер. Но к любви это ощущение не имеет отношения.

(& Bishop-san)

И это было действительно так. Эмоциональной окраски понятие «любовь» не носило, хотя Хацуби начал подозревать – скоро он будет экспертом в ненависти. Вопрос стоил обдумывания. Пока новичка интересовало: как различить судороги, которыми он был обязан природе, от тех, что сопутствуют «ломке». Стыдно признавать, что тот огарок прав. Стало зябко, несмотря на жару.
- Допустим ты чем-то владеешь. Некий инструмент, он послушен, надежен, он всегда к твоим услугам...
В конце концов, это вежливость между людьми одной профессии, обмен файлами, а о ценности информации, что хранится там, судить другим.
- И ты полагаешь, что так будет всегда. Но вот инструмент дает сбой. Один, второй, не каждый раз, но жизнь превращается в лотерею. Как угадать, когда тебя подведет собственный организм? – он впервые посмотрел на Теккина. – Я не хочу встретить совершеннолетие развалиной.
- Заботливый хозяин заботится и о своем инструменте, - то ли согласился, то ли просто утвердительно высказался "человек-прут". - Но только ли это действительно заботит тебя, только ли для того все усилия и поступки, и приближают ли они тебя к цели?
- Не знаю. Я...
Он нахохлился, стараясь выглядеть меньше, чем был. Вытер ладони о штаны и сморщился от боли, он совсем забыл о мозолях.
- Я больше не знаю, чего хочу.

(Grey-sama mo)

- Один знакомый моего отца всю жизнь мечтал бросить свою опостылевшую жизнь, работу, семью. Собрать вещи, сбережения и укатить куда-нибудь в тепло Южной Америки или островной Африки. Но ему пришлось сорок шесть лет просидеть в конторе, пропахшей плесенью и дешевым табаком. Когда же он уходил на пенсию, то на прощальных проводах неожиданно разрыдался, - Теккин сделал паузу и посмотрел на высокое небо. Здесь даже оно казалось затянутым какой-то странной подергивающейся пленкой. - Он не хотел уходить, он больше не мыслил себя без того, что было ему ненавистно все эти годы. Слабые люди приспосабливаются к условиям, сильные - их создают. Пока ты не знаешь, чего хочешь и каким образом сможешь это совершить, ты - слабый. И Йосаи это видит.
- Я не хочу быть слабым... - Хацуби посмотрел туда, куда ушли его здешние враги. - Это я знаю точно.
Вокруг все было серого цвета - камни, небо, одежда, даже лица. Многообразие оттенков серого, люди-тени, место, которого не существует. Новичок сжал кулаки.
- Еще несколько лет, - сказал он, - и я е смогу прожить без лекарств. Шутка природы. Я хочу быть готов к этому. Если мне нельзя владеть этим миром, я хочу владеть Реальностью.
Он вдруг усмехнулся.
- Но не так как те, кто сидит на ней, как на кибстиме.
- Реальность, - айну улыбнулся и чуть склонил голову. - Хороший выбор владений... Не забудьте только уступить дорогу настоящим хозяевам, когда они явятся.
В глазах заключенного промелькнуло что-то странное, похожее на легкий безумный огонек.
- А явятся они уже скоро...

(тем же составом)

- Если все время кому-то уступать, спина переломится кланяться, - негромко фыркнул Хацуби, но без напора, затем посмотрел на Теккена в упор. – Ты знаешь, как их распознать, настоящих хозяев?
Передышка закончилась, о чем возвестили окриками. Новичок с досадой посмотрел на вторую руку.
- Тряпка найдется?
Усач перекинул ему грязный платок, еще утром бывший белоснежно чистым.
- Знаю. Для них нет запретов, никаких...
- Что расселись, доходяги! Или думаете, сегодня день скидок для недоделанных! - фигура начальника охраны, поражавшая своим объемом, возникла на краю канавы в некотором отделении от присевших заключенных. - Создать вам рабочую мотивацию?!
- Нет, спасибо! - откликнулся Хацуби до того, как Теккин его пнул. - Сами справимся.
- Лучше б вас на органы разбирали, чем мне на шею сажать, - буркнул начальник и поправив пояс, способный охватить в талии среднего размера баобаб, зашагал в сторону другой группы заключенных.
- Вашу шею не так-то легко переломить, Бута-сан*, - хмыкнул айну, когда тот уже не мог его слышать.
Хацуби посмотрел вслед человеку, что напоминал цепеллин, но - поставленный на попа. И расхохотался.
- Меня нельзя разбирать на органы, - пояснил он. - Хотя бы из человеколюбия.
Перехватил скептический взгляд усача и добавил:
- К тем, кому они попадут.

(dekitta)

Нижний город, полицейское управление
6 июня

До управления они все-таки сумели добраться без происшествий. Недовольно ворчал на заднем сидении Чо, но напарник Хи-тян лишь изредка бросал косые взгляды в зеркало заднего вида, и ворчание тут же прекращалось. На парковки их уже ждал, по меньшей мере, весь наличный состав отдела и еще человек двадцать в штатской форме. Из окон третьего этажа кто-то следил за происходящим, раздвинув пальцами жалюзи.
- Не хватает только ковровой дорожки и фанфар, - хмыкнул Джучи.
Хи-тян была счастлива вдвойне. Второй причиной было то, что она не успела вернуть себе прежний вид и на публике появилась в ипостаси "школьница-убийца". И с трудом удержалась, чтобы сделать ручкой. Вместо этого она выволокла арестанта из салона и погнала ко входу.
- Топай-топай. - бурчала стажерка. - И быстрее, если хочется жить.
Собравшиеся взирали в молчании, в задних рядах кто-то покрутил пальцем у виска, но тут же получил подзатыльник от капитана Доромасы, незаметно появившегося рядом. Конец пути обозначился подвальным этажом, где флегматичный начальник камеры предварительного задержания принял арестованного по описи и препроводил в отведенный закуток.
- Через час он уже выйдет оттуда, - покачал головой Удей, направляясь обратно к лестнице наверх.
- И это меня жутко злит! - созналась Хи-тян, расплетая косицы. - Неужели ничего совсем нельзя сделать? Его показания ничего не стоят без его присутствия, а завтра он либо будет на Гавайях, либо в канаве.
Она на самом деле расстроилась.
- Если очень стараться, то можно, но тогда есть риск, если не оказаться в канаве, то точно остаться без жетона, - монгол поморщился, вспоминая видимо не самый приятный в жизни инцидент. - Аспид не любит слишком ретивых, а Вакагаси слишком мягок, чтобы противиться его воле. Порадуйся другому, на целый час в этом городе стало чуть почище, а с учетом разгромленной лаборатории и того лучше.
- Как все запутанно... - сокрушенно вздохнула Хи-тян, но ее востроносая круглая мордочка уже светилась от удовольствия. - Пойдем, я куплю тебе новую куртку.
- А жизнь вообще штука сложная, - согласился Джучи. - На завтра надо бы взять отгул. Нам обоим.

(с Греем, два малолетних героя, нагоняющие остальных, ушедших далеко вперед)

10 июня. Реальность

Та же площадь, те же серые листья беззвучно шлепают о мокрый асфальт. Тот же спуск, перекрытый цепочкой. Но кое-что изменилось – круглый дорожный знак похож на ярко-красный глаз, а на монохромном газоне валяется оброненная кем-то игрушка, воин-трансформер в бело-красно-синих пластиковых доспехах. С противоположной стороны улицы неоном светилось объявление в витрине магазина.
Безликий демон развел крылья, металлические обоюдоострые перья отозвались негромким звоном.
- Продолжим? – спросил он.
Черные вытянутые кляксы облаков над головой напоминали акульи тела.
- Скоро могут поднять тревогу.
Человек в темном плаще кивнул.
- Они наверняка знают, что мы копаемся здесь. Не удивлюсь, если Ооками наблюдает издалека.
Он подобрал игрушку, покрутил руки-ноги, как играющий ребенок, и поставил на асфальт у края газона. Края длинного плаща не намокали, хотя лежали прямо в тонком слое воды. Игрушка завалилась на спину, ее снова поставили, на этот раз лицом к дорожному знаку-глазу. Повинуясь пальцам аватара-человека, трансформер помахал рукой.
- И не вмешивается? – хмыкнул демон.
- Какой резон ему влезать сейчас? Не думаю, что он сам знает, как управляться с тем, что лежит за всеми этими замками. – Улыбка на рисованном схематичном лице неожиданно напомнила солнечную улыбку реального Шунсукэ: - Вдруг у нас получится, тогда-то и будет удобно явиться ему. Бз-з-зу...
Трансформер, ведомый руками, поднялся в воздух, «подлетел» к знаку и тронул его пластмассовой пушкой. Следующей целью игрушечного воина стало неоновое объявление в витрине. До него дотронуться оказалось невозможно, светящуюся надпись надежно оберегало стекло. Показалось, или отражение демона насмешливо шевельнулось. Человек в плаще подергал ручку магазина, но дверь была заперта.
- Кажется, нам сюда.
- Не двигайся, - выдохнули у него за спиной.
Крыло показалось огромным, от него веяло ледяным холодом. Острия перьев оставили на двери глубокие борозды. Безликий демон за спиной у человека раздраженно фыркнул.

(с Даларой)

- Думал, нас пустят так просто? – солнечная улыбка Денрея стала натянутой.
Он посадил игрушку на узкий подоконник витрины, подумал и повернул ей руки в жесте «добро пожаловать», направленном на дверь. И отскочил – пластмассовый робот начал плавиться с шипением и едким дымом. Когда буровато-серые клочья дыма унесло порывом ветра, на месте трансформера оказался впаенный в стекло витрины знак: «?».
- Надеялся...
Демон встряхнулся – он сидел на корточках на крыше автобусной остановки, уже облитый доспехами; кажется, инстинктивно. Незащищенными остались лишь пальцы рук; казалось, они должны быть оснащены когтями, но нет, вполне человеческие, длинные, тонкие, будто у музыканта. И сложенные сейчас в мудре sha, четвертой. Поднявшийся ветер отлепил мокрые листья от асфальта, смахнул с веток, закружил вихрями вокруг двух аватар.
Когда листья опали, лишенные поддержки, около витрины там, где еще мгновение назад стоял товарищ по вскрытию кодов программы, теперь находился кто-то еще. Этот другой поднял голову и посмотрел на безликого демона так, словно только что узнал о его существовании. Зазвенели металлом полусложенные крылья. Черный визор, точь-в-точь как у ore отражал только площадь и нисколько – выражение лица его обладателя. Единственное отличие состояло в том, что в двойнике не было и капли цвета, только спектр от черного до белого. Сквозь это многообразие серого просвечивали дверь и край надписи в витрине. Губы неизвестного сложились в знакомой дерзкой ухмылке, двойник бросал вызов.
Ore взмыл в прозрачный воздух, капли дождя на его доспехах казались маслянистыми и тяжелыми, они срывались с крыльев, выбивали дробь.
- Ну что ж...
Ладони двойников соприкоснулись, прошли сквозь, будто каждый из них был бесплотен. Серая тень метнулась в сторону – и насквозь. Безликий демон оглянулся:
- Oi?..
Его полупрозрачное отражение повторило движение, склонило голову и поманило за собой. Не дожидаясь ответа, ринулось в кусты, обрушив землю дробный водопад капель. Срезанные острыми концами крыльев легли на землю хрупкие ветки. Площадь опустела, по-прежнему светилась только надпись в витрине.

(с Бишем)

Киото, Нижний город
6-е июля, суббота, поздний вечер

Летний вечер хорош, когда ушла дневная жара, и едва заметный ветерок приносит дуновение прохлады с гор. В такие моменты хочется забыть о дневной суете, остаться один на один с природой и тихо созерцать небо. Фуда в легкой домашней юкате, прислонившись спиной к стене, восседал на веранде, доски которой еще не потеряли тепло щедрого июньского солнца. По одну руку от него стоял открытый ноутбук, где давно уже царствовала заставка хранителя экрана. По другую руку стояла неизменная вазочка с конфетами. Программист лениво обмахивался круглым веером на длинной ручке и мечтательно смотрел на звезды. Звенели цикады.
Короткие сумерки сменила ночная тьма, разогнав по домам местных, а приезжих убедив отправиться в районы, где много света и весело, и поэтому знакомые звуки, которые донеслись от забора, разделяющего два сада, прозвучали особенно громко. Сначала захрустела под быстрыми шагами галька на другой стороне, потом кто-то выдохнул, подпрыгивая и подтягиваясь..."Икедзуми..." привычно отметил про себя Фуда, но встрепенулся. Икедзуми сегодня не могло быть здесь. Маленькому программисту было доподлинно известно, что шеф СБК находился в этот момент на другом краю города и собирался находиться там еще долгое время. Из угла сада донесся шорох, а следом характерный треск ломающихся веток. Бедные мамины азалии... Встревоженный Фуда покинул свое уютное гнездышко, нашарил голыми ногами соломенные шлепанцы под верандой и отправился к азалиям с веером наперевес. Изнутри куста доносилось сопение. Фуда пожалел, что не взял фонарь.
- Ты кто и что здесь забыл? - вопросил он куст.
Невидимый вторженец ойкнул и забарахтался в ветках так, что программиста осыпало небольшим дождем лепестков.
- Сними меня, - в конце концов гость признал свое поражение. - Я застряла.
Во вздохе: "Икедзуми..." прозвучало все, что Фуда думает о своих соседях. В спасательной операции смертью храбрых погибло еще несколько веток, зато девочка с круглой мордочкой была благополучно извлечена, если не считать пары царапин на щеке.
- Продолжаешь отцовские традиции?

(с Даларой, конечно же)

- Ага... - Хи-тян, застеснявшись, ковырнула носком башмака песок. - Фуда, ты ведь очень умный?
Программист задумчиво оглядел ребенка от встрепанной макушки до не блистающих чистотой кроссовок. Задержал взгляд на лимонного цвета торбочке с грозным поросенком.
- Пошли пить горячий шоколад, - предложил он вместо ответа.
Хи-тян сидела на полу (колени вместе, ботинки врозь), размахивала кружкой с тягучим горько-сладким напитком, блестела круглыми глазами из-под вечно наезжающего на нос козырька цветастого картузика и ухитрялась трещать с пулеметной скоростью, пересказывая информацию. Фуде вспомнился древний матричный принтер. За исключением изящества было в них что-то общее.
- Хотите булочек со сливовым повидлом? - вмешалась мать Фуды, отбирая у Хи-тян пустую кружку.
Сосуд вернулся в руки девочки уже с добавкой. Фуде молча дали понять, что он не маленький, может и сам налить себе еще, если захочет.
- Так для чего именно ты пришла ко мне? - уточнил программист, поправляя короткую юкату.
Сам он сидел на подушечке, скрестив ноги, рядом с припозднившейся гостьей и втихаря жалел, что дощатая стена уже растеряла тепло. Веер он так и не выпустил из рук.
- Oi, Фуда... - с невероятно знакомой интонацией начала Хи-тян и так же знакомо замолчала.
В одной руке стажер держала кружку, в другой надкушенную булочку, а подбородок был испачкан в повидле.
- Мне нужна информация.
- Так и знал, - вздохнул программист. - А был такой хороший вечер.
В притворном огорчении он несколько раз с силой махнул веером. Потом развернул к себе ноутбук и прогнал заставку с экрана.
- Выкладывай, только четко. Считай, что пишешь отчет наоборот.
Во взгляде Хи-тян появилась мечтательность. Чтобы справиться с первоначальным наплывом поэтического вдохновения, девочка запихала в рот булочку целиком, прожевала и, облизав пальцы, принялась излагать суть дела.

(с той самой дочерью в исполнении СонГоку)

Все в этом мире начиналось с Реальности. Так и разговор у реки закончился тихим кафе, включенным имплантом и проплывающими перед расфокусированным взглядом заставками. Аватар перепрыгивал через заграждения баннеров с удивительной легкостью, лавировал в информационных джунглях так, что его человеческой части можно было сосредоточить внимание только на нужных словах. Белая обходила навязчивую рекламу, выбирала потоки и путала следы сама. И минут через двадцать двойное существо нашло то, что искало - в тени неприметного сайта. Интернет-магазин без юридических реквизитов, даже без обратного адреса, из товаров - ничего, что разрешал бы к продаже закон. Быстрая прокрутка страниц - нет, не то. Снова поиск, и баннеры, и потоки...
Когда Кити нашла магазин, достойный доверия, кофе успел остыть. "Купить подогреватель... с питанием от импланта", - виртуальное животное выркнуло, а на отрешенном лице реальной женщины тенью отразилась усмешка. Заказ занял едва ли пять минут, и аватар снова пришел в движение, проходя через обратный путь подставных адресов и ложных перемещений. Уже почти в открытую пантера пробежалась по сайтам смс-сообщений и кроме бесчисленных сообщений давно забытым друзьям оставила несколько "отложенных" для малознакомого адреса. Новая процедура маскировки - купить вечер в баре и бросить на ящик "господина полицейского". Другого. От благодарной налогоплательщицы, конечно. Просмотреть список модных и очень модных магазинов, сохранить адреса нескольких. Улыбнуться официантке и попросить еще кофе.
В магазинах верхнего города никогда не было многолюдно - не для того они предназначались. Респектабельные костюмы и платья, покрытые ручной вышивкой: дешевый труд индианок или китаянок вырастал в цене впятеро как только на изделии появлялся лейбл. Только стеклянный бисер, только натуральный шелк. Кити проболталась добрый час, пытаясь выбрать удобные шпильки: потом плюнула и взяла неудобные. Блондинкам никогда не шел черный цвет, но если положить побольше подводки, то можно брать даже клеточку - неписанные законы гламура. Законы маскировки говорили, что нескрываемое не спрятать. А еще - что гайдзины все на одно лицо. Блузка в черно-белую елочку, очки, бежевая помада, бархатистая мушка на верхней губе... Если затенить щеки, мордочка станет совсем взрослой.
И уже для души - купила лишнюю пару гриндерсов.
Спускаться из верхнего города по ступенькам невзрачной пожарной лестницы - извращение. Кити хватило на пару пролетов, постоффис и супермаркет. Но в нижнем городе можно было ходить пешком сколько угодно и в результате австралийка чуть не упустила курьера. Мальчишка рассеянно стучал пакетом о мусорный бак. Кити улыбнулась - везучий. Мог бы и на воздух взлететь. Словесный пароль, оплата заказа, пара бумажек "на чай" - и покупательница отправилась домой, очевидно, на практике знакомиться со всем нарисованным на упаковке спектром "игрушек".

Дом Фуды (продолжение)

Когда они разделались с первой порцией сладких булочек, Хи-тян решила, что набралась достаточно сил задать мучающий ее вопрос. Но сделать это оказалось не так-то просто, все формулировки выходили кривыми и косыми и требовали большой вступительной речи. Икедзуми-дочь не сомневалась, что каждое слово их разговора станет известно отцу, особенно если она сейчас примется рассказывать о дебоше на нижних уровнях башни. Спасение пришло с неожиданной стороны.
- Фуда, - сказала девчонка. – А кто такой Count D?
Программист поперхнулся остатками булочки, которые как раз закинул в рот, и некоторое время откашливался. Словно боясь, что упомянутый человек сможет заглянуть на тихую веранду сквозь экран ноутбука, захлопнул тонкую крышку компьютера, а сверху водрузил веер. Посмотрел на юную собеседницу подозрительно.
- Тебе-то он зачем?
- Он свидетель по одному нашему делу, - созналась Хи-тян. – Или вовсе подозреваемый. Oi, Фуда, тебе постучать по спине?
Она подождала, когда сосед вновь придет в норму.
- Лично я не верю, что он замешан, но сегодня мы арестовали изготовителя сверхтяжелого кибстима, и он назвал имя Каунта. Утверждает, что это заказчик.
Она выложила на низкий столик образцы, которые прихватила из лаборатории. Фуда принялся рассматривать их один за другим, отставив подальше чашку с горячим шоколадом.

(+Далара)

- О, не завидую я тебе. Каунт – высококлассный программист; он не слишком давно появился в Реальности, но уже имеет большую славу. И он неуловим, его никто никогда не видел вживую, только аватар. Это человек-легенда. Так что я тебе совсем не завидую и даже посоветовал бы бросить эту затею, но не буду, зная тебя. Все равно ведь не бросишь.
Хи-тян подтянула колени к груди, обняв их руками, и загрустила.
- Он действительно так хорош? – страдающим голосом спросила девчонка.
- Угу, - не обнадежил ее собеседник. – Лично я его не нашел. Не связывалась бы ты с ним.
Фуда снова открыл ноутбук, вывел его из «спячки» и запихнул в считывающее устройство один из чипов с кибстимом. На экране развернулась программа-анализатор, побежали строчки.
- Что это за грязь? – маленький круглолицый программист помахал в воздухе прозрачным пакетиком. – Надеюсь, не взрывчатка.
- Это земля, - вздохнула Хи-тян. – Обыкновенная земля из-под трупа. Фуда... а если Каунт лучше всех вас, зачем ему заказывать кому-то кибстим? Не проще ли собрать самому?
Растрепанный волчишка в Реальности сосредоточенно вычесывал на подставленный лоток «блох» - огрызки недописанных программ, сырой кибстим и прочий мусор, подхваченный им по дороге. Черный с фиолетовым отливом ворон сидел рядом и строго наблюдал, чтобы в густой волчьей шерсти не осталось никакой гадости. Один раз вытащил клювом особенно жирного и упорного «червяка».
- Обыкновенная земля из-под трупа... – Фуду передернуло. - М-да, вся в отца. Но вопрос резонный. Возможно, Каунт не считает нужным этим заниматься сам, у него наверняка есть занятия поинтереснее. К тому же, одно дело создавать кибстим просто так, побаловаться, и совсем другое – в крупном масштабе. Но зачем ему столько?.. Это же, - программист обвел рукой чипы, - если я правильно понимаю, очень небольшая часть.

(и СонГоку)

- Ага, там было очень много, - Хи-тян нахохлилась. – Но это не все для него.
Она еще немного помучилась и решилась:
- На нас повесили мертвеца, - тут она вспомнила, как выглядел труп, и позеленела.
Ей подсунули плошку с водой.
- Если что, азалии ближе, чем туалет. И каким образом мертвец связан с этим кибстимом?
- Он от него помер...
Питье немного прояснило мысли, и Хи-тян сумела выстроить связную цепочку: «труп – сверхтяжелый кибстим – Харада Чо – необычный заказчик». Теперь было гораздо легче изложить все очкастому программисту.
Тот выслушал очень внимательно, кидая взгляды на монитор ноутбука. Поправил громадные очки в рыжей с черными точками оправе
- Ну, этот кибстим не сумел бы сделать такой труп, как ты рассказываешь, но он занятен сам по себе. Вот тут подозрительные куски необычного алгоритма. А здесь вероятное обращение к внешнему ресурсу. Одноразовая программа, по завершении удаляются основные части. Более глубокий анализ на этой машине не сделать, нужно нести все в Корпорацию.
- Отнеси, пожалуйста, а? – Хи-тян виновато потупилась. – А то отец не хочет, чтобы ваши специалисты помогали полицейским, если только «синепузые не влипнут по самые гинтама, а городу будет грозить беда».
Стажер протянула руку к последней, одинокой булочке и остановилась.
- То есть Харада не мог написать тот кибстим?

(+Далара по-прежнему)

- Отнесу, но за тобой будет должок. – Фуда тоже потянулся к булочке и также не тронул ее, поискал взглядом и не нашел вазочку с любимыми конфетами. – Существует не так много людей, которые могли бы его написать, и этот твой Харада в список не входит. А это чье? – программист кивнул на разбитый карманный компьютер.
- Не знаю, был на месте убийства. Может быть, убийцы, может, его жертвы, а может, вообще кто-нибудь потерял. Отпечатки с него уже сняли, так что можно трогать. Самые четкие принадлежат убитому диспетчеру, - благоразумная дочь черного волка не стала вдаваться в подробности выплаты долга. – Можно узнать, что здесь было?
Она щелкнула ногтем по раздавленному экрану.
- Кхе. Кабель сюда уже не вставишь, порт помят.
В привычных руках Фуды «наладонник» раскрылся, как цветок, допуская человека в свои внутренности. Основная плата потрескалась, но не сломалась, хотя и лишилась нескольких конденсаторов – те с щелканьем высыпались на пол вместе с куском пластикового корпуса. Запоминающее устройство выглядело почти новым.
- Где-то у меня был переходник.
Программист сбегал в свою комнату – категорически запретив Хи-тян сопровождать его туда, - и вернулся с устройством, больше всего напоминающим пластмассовый улей с разнокалиберными сотами и одиноким хвостом провода. В одну ячейку идеально поместился «жесткий диск» из мини-компьютера. Кабель воткнули в протестующе пискнувший ноутбук.

(опять мы)

- Чего это он? – всполошилась Хи-тян.
- Не любит он это, но кто его спрашивает-то.
Компьютер мрачно заурчал.
- Хм, - сказал Фуда, когда послушный его курсору ноутбук показал содержимое чужой системы. – Какая идеальная чистота, нет даже временных файлов.
Еще одна программа замигала разноцветными квадратиками в поиске восстановимых удаленных файлов.
- Хм-м, - сказал Фуда и почесал макушку, когда она не нашла ничего.
Хи-тян осторожно ткнула в пустую скорлупку, которую уже проверила на все, что только пришло ей в голову, и не обнаружила ничего, пальцем.
- Замечательно, - сказала она. – А можно найти, откуда вот это?
Она выудила запаянный в ламинат кусочек прозрачной пленки с темными следами как от велосипедной шины. Рисунок был виден лишь частично и не везде отпечатался четко.
- Уверен, ты решила за что-то на мне отыграться...
Очкастый лохматый программист повертел находку так и сяк, присмотрелся поближе, уткнувшись в нее носом.

(шесть постов за пару часов, нэ?)

- По такой маленькой части ничего толком не скажешь, - наконец сдался он.
Хи-тян окончательно скисла. Победное настроение улетучилось, и сейчас девочка казалась еще меньше, чем была на самом деле.
- Не вешай нос, тебе не идет, – Фуда сунул ей конфету. - Отправляйся лучше домой и поспи хорошенько. А я завтра отнесу твои подарочки нашим спецам, может, они выудят из них что-нибудь полезное для тебя.
- А можно я тут посплю? – Хи-тян засопела, положив голову на руки и недожевав угощение.
- Ну!..
Программист только руками развел. Расталкивать Икедзуми-младшую он не решился из опасения, что если не укусит она, то потом покусает Икедзуми-старший. Вместо этого в Реальности вылез с сообщением к Черному волку: Риёдзи-сан, твоя дочь решила, что моя веранда и ее спальня – одно и то же. Сделай доброе дело, забери ее. Вскоре из сада донесся легко узнаваемый треск ломающихся веток – кто-то спрыгнул с забора.
- Азалии... – простонал многострадальный Фуда.

(...бедные азалии. Таки опять мы и Биш за кадром)

9 июня, вечер

На деревянной галерее роскошного дома, спрятавшегося в зелени парка за высоким кирпичным забором, было тихо и спокойно. Над столешницей чуть дымился свежий горячий чай, традиционные лакомства остались почти нетронутыми.
- Похоже, наш ответ заставил их принять куда более скоропалительные меры, чем они сами того хотели, - сказал один из собеседников, глядя поверх деревянных перил на шелестящие листья старого ясеня, подступавшего почти к самой стене дома. Дерево было старше постройки лет на пятьсот, и угол дома в этом месте был слегка изогнут, чтобы не тронуть корней исполина.
Второй собеседник переплел длинные пальцы и положил на них подбородок.
- Если бы меня так поторопили, мне бы тоже пришлось думать быстро, - усмехнулся он, разглядывая человека, который его пригласил сюда.
От прежних великосветских манер почти ничего не осталось, хотя четки все так же украшали его запястье.
- Один лишь вопрос, - продолжал осакский гость, - будет ли их ответ разумным или они попрут напролом?
- Пока что, практика показывала, что Босс не привык к тонким тактическим маневрам. Но сначала им придется решить дела в Токио. Темный сад был лишь одним из самых сильных кланов, а число мелких там и не счесть. Догадаются ли они, что может еще их спасти?

(& SonGoku)

- А что может спасти нас, когда они все-таки опомнятся? - человек в кремовом костюме не сводил внимательного взгляда с собеседника. - У нас есть время, но не так много, как нам хотелось бы. Давайте отложим на время экивоки.
Он все-таки взял в руки чашку с чаем и расправил плечи.
- До сих пор нам удавалось сохранять равновесие между собой. Ни вам, ни мне не требуется, чтобы чаши весов склонились в пользу второго.
Он сделал паузу, дожидаясь если не ответа, то хотя бы реакции.
- Разница всегда была лишь в причине, - согласился оябун Киото. - Я смогу "переварить" Осаку, но просто не хочу. А вы не сможете удержать Киото, даже Нижний город. Я уже не говорю о вашем теоретическом общении с другими сильными фигурами, например, директором СБК объединенной "Сендзюцу".
Его собеседник опять улыбнулся, но теперь улыбка была другая.
- Так вам требуется равновесие и наша поддержка? - ровным голосом полюбопытствовал он, любуясь чашкой. - Или всемогущий Кусари будет демонстрировать мускулы маленькой Осаке до тех пор, пока китайцы не разожгут огромный костер под его крепким задом? Или он рассчитывает на защиту свояка?
Гость сделал небольшой глоток.

(неспешный разговор с Греем)

- А вам она не нужно ни то, ни другое? - взгляд якудза был по-прежнему устремлен в зелень листвы. В этот момент он почему-то вспомнил о последнем человеке, который называл его "великим и могучим". Сам Кусари до сих пор точно не знал, в каком квадрате Южно-Китайского моря покоится его труп.
- Этого я не говорил, - усмехнулся хозяин Осаки. - И даже не упоминал ни словом, что хотел бы смещения долей, в чем, кажется, меня заподозрил мой уважаемый старший брат. Итак? Ваши слова мне следует понимать, что мы по-прежнему вместе?
Он сделал второй глоток, с интересом глянув на собеседника.
- Мне кажется, еще раньше мы решили не демонстрировать не уместную глупость. Так давайте же следовать этому решению. Когда начнется война, поодиночке сражаться будет очень трудно. Но прежде чем она началась, хорошо бы уже нанести ущерб врагам. И поэтому я думаю о кланах Токио. Они не должны стать еще одним мечом в руках китайского дракона, обращенным против нас.
- Согласен, - кивнул гость из Осаки. - Что требуется от меня в этом деле?
- Им надо дать надежду, пускай иллюзорную и хрупкую, но достаточно реалистичную, чтобы они решились на противостояние с триадой. Я не хочу посылать людей, и не хочу этого от Осаки. Но порты вашего города могут помочь Новой столице.
Улыбка его гостя была почти что змеиной.
- Канто не обойтись без Кансая. Порты к их услугам.

(вся организованная преступность Японии мира Ангелов)

- Им будет нужно оружие, хорошее оружие, и много оружия. На днях из Владивостока вышел трейлер, и вскоре он будет здесь. Если его груз минует все кордоны и досмотры, у маленьких кланов Токио и впрямь появится надежда.
- Сделаем, - деловито откликнулся осакский гость, бросив прежнюю велеречивость. - Эти затраты небольшая цена за сильную Новую столицу. Доставка наша?
- Да, автоколонна уже сформирована, ёрики из дорожных служб по всей длине маршрута готовы закрыть глаза за символическую премию.
- Мы добавим свою охрану. На всякий случай. Они не будут попадаться на глаза тем, кому не стоит их видеть. Так, для надежности.
- После нашей беседы с эмиссарами токийских ставленников Босса, подобная скрытность уже излишня, - стальная клешня аккуратно подхватила со стола одну из фарфоровых чашечек, содержимое которой уже успело остынуть. - Китайцы плохо умеют прятать секреты, даже если это их собственные провалы. Послезавтра уже вся Япония будет знать о случившемся, и почему вспыхнула война за Иокогаму... Это тоже будет нам на руку.
Его собеседник кивнул, оставшись при своем мнении и оставив это мнение при себе. Тем более что Кусари был прав, а дискуссии на посторонние темы сейчас тоже были излишними. Хотя от одного замечания он все-таки не удержался:
- Один взмах крыльев бабочки... Но в данной ситуации даже не знаешь, стоит ли оборвать крылья тому мотыльку из Каназавы или, наоборот, оставить его в покое.
- Он уже исполнил свою роль, - пустая чашка опустилась на прежнее место, сервомотор с легким шелестом повернул трехпалую лапу, и она скрылась в складках длинного рукава. - Теперь наша очередь.

(и они договорились)

10 июня

Живописная картина, представшая глазам квартиросъемщицы, имела три воплощения, которые условно можно было охарактеризовать - "японец толстый", "японец тощий" и "японец злобный/большой".
- А мы вас уже заждались, - хмыкнул Бык, устроившийся на тумбочке.
- Обычно японцы терпеливы, - Кити бросила на раскладушку пакеты и отступила к стене, разглядывая гостей.
- Мы им передадим ваше мнение. При встрече, - хмыкнул Гонзо.
- У нас есть вопросы, - Сато проигнорировал выходку подчиненного. - И нужны ответы, быстрые и правдивые.
- Ну?
Якудза чуть не булькнул, уж такой реакции он точно не ожидал, но вопреки всему сумел быстро собраться.
- Два дня назад был убит человек. Человек с рубиновыми волосами. Задушен тонкой цепью, множественные переломы. Что ты об этом знаешь?
Кити присвистнула.
- Кое-что знаю. Не так много.
- Твою просьбу об ответах приняли слишком прямо, - заржал Гонзо.
Тем временем, Мясник отвалился от стены, перестав изображать потолочную подпорку, и шагнул к девушке. Но окрик Сато остановил его.
- Что именно ты знаешь? И очень тебя прошу не нужно здесь этого гонора, демонстрируй его перед Икедузми и прихлебателями своего папочки в Австралии!
- Какого папочки? - приподняла бровь Кити. Изумление было вполне искренним. Впрочем, амбал заинтересовал ее больше. - Предлагаю договор. Я должна выполнить работу, сегодня вечером. Вернусь - будем разговаривать.
- Какого они, мы должны тебе верить, - буркнул Гонзо. – Если тебе нечего скрывать скажи все сейчас, и тогда…
Фразу оборвал сиплый рык, раздавшийся со стороны высокой фигуры.
- Кто убил моего брата?!
- Мне достаточно проблем с вами, - спокойно объяснила австралийка. - И счетов за невыполненный заказ очень не хочется. Не сомневаюсь, и вам не хочется, чтобы в ваши дела вмешивался кто-то третий. Мне все равно, какие методы контроля будут использованы.
Сато сделал Гонзо знак, и тощий якудза вытащил из кармана что-то размером с канцелярскую кнопку.
- Маячок, простенький, легко сломать через Реальность или перенаправить, но если и вправду не хочешь проблем…
Кити кивнула и протянула ладонь. Якудза перебросил приборчик щелчком пальцев.
- Завтра утром, мы найдем тебя, - сказал Сато поднимаясь.
- До завтра, - кивнула Кити, отступая с прохода.

(& Китти)

Как только створа закрылась, девушка выдохнула и ногой спихнула пакеты на пол. Потом упала на кровать и добрых пару минут лежала, не двигаясь. Начиналась вторая часть - по-киношному динамичная... но несущая в себе реальную опасность. Адреналин на секунду спутал ориентировку, разрядом статического электричества пробежал по рукам, легко, словно предупреждая, свел ступни. Никогда такого не делала. И, возможно, больше уже не придется.
Скатившись на пол, австралийка распотрошила пакеты с вещами. Часть тряпок сразу же отправилась в угол, часть подверглась редактированию. Кити не питала иллюзий насчет возможности скрыть собственную расу, но, как и большинство полногубых блондинок, не раз, не два и даже не восемь прослушивала курс "одеваться и краситься". Каким образом короткая юбка поможет скрыть далеко не изящные линии рук, девушка и не задумывалась, просто знала, что скроет. А куртка только делала вид, что содержала подплечники. На глазах сбросившее килограмм пять отражение смотрело на Кити совершенно неправильными глазами и рыбьими губами, но себя она уже не узнавала. Последним штрихом - зловеще-каштановый мусс и игривый узел. Даму в зеркале сразу же окрестили гибридом матрешки и секретарши из анекдотов. Кино уже началось - но странно, Кити ощущала только щекочущую легкость и легкие позывы к смеху. План казался дурацким розыгрышем.
Такси охотно перевезло ее к Тигру, второе - к курьерскому агенству в центре, а третье - за пару кварталов от нужного дома. Где-то в Реальности включился спам-робот, предусмотрительно снабженный телефоном Акинобу. Кити полюбовалась видом, потом решила что дольше сама бы не выдержала и позволила отправиться смс. Служба охотно проинформировала в ответ, что "абонент пытался звонить на компьютер сервиса. Напоминаем, что служба не обеспечивает.." Дальше Кити не слушала. Повар не слишком верил написанному, так что видом пришлось любоваться несколько дольше. Наконец, решив, что пора, девушка переместилась к нужному дому. Третий этаж - из окна лучше не прыгать. Замок клинил и заедал, но открылся намного быстрее, чем ожидала Кити. Проскользнув внутрь, австралийка занялась исследованием электроники.
Через десять минут "гибрид матрешки и офисной куклы" уже спускался по ступеням, озабоченно рассматривая дыру на дорогой капроновой перчатке.

Последние остатки коричневой краски утекли в сливное отверстие душа. Кити закрыла воду, но еще некоторое время стояла, прислонясь к стене и чувствуя, как холодит кожу воздух. Дрожь, опасения, ощущение чего-то неординарного - не пришли даже сейчас: собственное равнодушие уже само начало вызывать опасения. Даже вылезать в сеть, чтобы узнать - а был ли пожар - не хотелось. Капли воды медленно текли по коже, соединяясь и набухая - а потом стремительно скатывались вниз. Гладкая, еще розовая от мочалки поверхность на глазах становилась синеватой и пупырчатой. Кити очнулась, только почувствовав, что дрожит.
Часть тряпок навсегда отправилась в неопрятную кучу забытого прошлыми жильцами хлама, часть - легли на дно сумки, создавая амортизацию для оружия и ноутбука. С собой хотелось брать намного меньше, чем привезла, и два пакета были набиты только чтобы оставить их по дороге. Найти австралийку в Киото было не так трудно, но комната уже не хранила ощущения привычного неаккуратного уюта. А значит, больше не годилась для отдыха.
На улицах уже вовсю началась другая жизнь - разряженные люди, певучие звуки речи, хохот и звон стекла. Какой-то слишком смелый парень составил гайдзинке компанию, но после предложения вывернуть карманы и уединиться прямо сейчас почему-то стушевался и исчез в толпе. Новые комнаты были не так далеко - Кити оставила на пороге лавки один из пакетов и подхватила удобнее сумку. Хотелось одновременно кофе и чего-нибудь очень крепкого.
- Меняешь жилье?
Рядом завис черный мобиль без опознавательных знаков, зато с эмблемой Корпорации на дверце. На улице немедленно образовался пятачок свободного пространства.
- Вроде того, - Кити открыла дверь и забралась на заднее сиденье, с оттенком любопытства посмотрев на "новую знакомую". - Я тебя не помню.
- Зато мой отец запомнил тебя. Можешь называть Хоноо*, - девушка за рулем улыбнулась знакомой волчьей улыбкой и поправила темные очки. - Он хочет тебя видеть.
- Я Кити, - австралийка скинула один из кроссовок и подтянула пятку на сиденье.
- Я знаю.
Сначала в стороне осталась темная махина пятиярусной пагоды, затем - после района безликих новостроек - поднялась огромная эстакада развязки, и в конце концов машина миновала деревянный мост через узкую реку. Берега заросли травой. По сравнению с центром тут было по-деревенски тихо, неторопливо, даже ветер ленился дуть. Поворот, еще один, старый двухэтажный дом на углу с небольшой табличкой при входе и надписью на фонаре: "храм-рисовое поле-гостиница"**. У дверей курил человек.

(Китти mo)

---------------
*honoo – пламя (японск.)
** Teradaya - старая гостиница в Тобу-Фушими, историческое место, где погиб Сакамото Рёма.