-Знаю? – Леон прислонился спиной к дереву – я слишком часто бываю в «Пупурном лотосе», Икка, и неудивительно что я знаю всех музыкантов…хотя… -полицейский глянул на девочку повнимательней – когда ты упомянула…мне начинает казаться что я тебе действительно где-то видел… но где? Сейчас не скажу, давно это было, да и к тому же мне пора идти, есть пара дел, которые надо сделать, вечером я всё равно вернусь сюда…
Леон помотал головой, разгоняя остатки сна, и пошёл к выходу из «Пурпурного лотоса», думая о своих делах и о странно привлекательной беловолосой девочке-музыканте по имени Икка…

Еще четыре часа до первой встречи. Идти некуда, делать нечего. Или? Шун выудил из кармана деку. Под все еще яркими лучами осеннего солнца цвета на экране исказились, надписи стали трудноразличимы. Поерзав, парень добился того, чтобы его тень падала на монитор, позволяя видеть хоть что-то.
Фотография беглого андроида. Юное лицо, трудно понять мужское или женское. Темные волосы взлохмаченным ежиком. Аккуратная одежда. Андроид как андроид. И что они так всполошились? Взяли бы из архива матрицу памяти, да поставили бы на нового. Нет, зачем-то понадобилось искать этого. Зачем? Что в нем такого?
Ответа на этот вопрос в памяти компьютера не было.
Шун снова вгляделся в лицо на снимке. Незнакомое, спокойное, лишенное выражения. Безмятежное.
В памяти опять всплыл образ Никки, белобрысой девчонки, которая скакала по коридорам загзагом от стенки к стенке, словно мячик. Она болтала без умолку. Шун улыбнулся, но улыбка тут же погасла. Наверное, она была не совсем нормальной. Нормальные подростки не задают столько вопросов, они разговаривают не так, двигаются не так.
Он снова посмотрел на фотографию. Две противоположности, этот андроид и Никка. И оба в каком-то смысле дети Корпорации.
Интересно, где она сейчас?..

Сейрей успел подставить руку, так что губы Акио коснулись его пальцев, но даже сквозь эту не слишком уверенную и не слишком надежную преграду пробивалось чужое дыхание. Уже не просто теплое, почти горячее, обжигающее... Забавно, оно действительно пахло чайным листом.
- Я... – он растерялся (а нужно ли что-то сейчас говорить?). – Я не...
Акио не отодвинулся, но и дальнейших действий тоже не предпринимал. Кажется, тоже был сбит с толку - не меньше, чем Сейрей.

Тонкая ладнь, между двух лиц. Странное завершение игры, которую начал не он. "Ведь не я начал это, - говорил он про себя, не я. Тогда почему же?" - и слшком позжно пришла мысль, что он просто ВСЕ придумал. Придумал, наверное так и есть, но, неужели он придумал и ТЕ слова, и это дыхание так рядом.
Ему было стыдно, ужасно стыдно.
- Простите, Сейрей-сан, - прошептал он, почти в эту руку, опуская глаза.
Слезы стыда, с трудом сдерживаемые готовы были орваться с глаз.

Она хотела побежать за ним, остановить его, схватить за рукав и спросить-где,где? Где ты видел меня, о Леон? Где моя память найдет еще один кусочек потерянной мозаики? Помоги мне...
Но Икка осталась стоять на месте, обхватив себя руками.
Он ушел. Но она обязательно его встретит!
Позже.
Она глянула на сёдза Онибабы. Они были плотно закрыты.
Сейчас?
Она молча подошла к калитке, отперла ее и вышла.
Она найдет то здание.
И вернет себе память...
И того, ради кого она хотела покончить жизнь самоубийством...

- Не проси прощения, не надо, - Сейрей отвел руку от лица, но не спрятал, как обычно поступал, в рукав кимоно. - Если кому-то и надо извиняться, так это мне.
Акио упрямо разглядывал пол.
Сейрей дотронулся кончиками пальцев до щеки оннагата. Горячей щеки.
- Не ты потерял лицо, а я.
Он наклонился ближе.
- Прости меня...
Его губы коснулись мочки уха Акио.
- Но иначе я не умею...

Капельки все-таки слетели с его глаз и два ручейка стекли по щекам.
Он постарался сделать вид, что ничего не произошло. Что ничего не было, что он ничего не хотел, что он действительно все придумал. И еще он перевел разговор на другую тему, точнее зделал вид, что не слышал этого сравнения чая с поцелуем, и не предложил проверить это экспериментальным путем.
- Да конечно, Сейрей-сан раньше в театре кабуки играли женщины, ведь и придумала его женщина, храмовая танцовщица.
Говоря о театре он забыл о себе. Он почти видел как дочь кузнеца Окуни танцует в храме Идзумо. Как потом она играет в театре, где есть только женщины, как потом играет мужские роли. Наверное ей было тяжело. У нее небыло векового опыта. Все перепетии театра Кабуки пролетели у него перед глазами. как образы. Онна Кабуки уничтожен существует лишь Вакасю Кабуки. Оннагата - женщина-мужчина, подражающие на сцене женщинам, чье искуство именно в том, чтобы БЫТЬ...
И это искуство требовалао тренировки.
Он не решился предложить напарнику еще чая, это звучало бы ккак вызов, но он снова предложил ему репетицию.
Снова выдуманные чувства. которые так сильно вошли в реальную жизнь...
Как хорошо быть КОТОМ...
И он с улдовольствиепм исполнил ТАНЕЦ КОТА.

Я его убью... - сжав побелевшую от напряжения ладонь в кулак, Марико еле сдержалась, чтобы не угостить стену хорошим пендюлем. - Никто и никогда ещё не оставался безнаказанным, перейдя дорогу Хирёшинтеки Марико - стена созержала кулак с завидным спокойствием, отлично осознавая своё преимущество перед хрупкой человеческой плотью.

- Марико... - это опять подаёт голос тряпочная сестрица. Всё ей неймётся. - Может быть, ты поешь?

Надеть бы ей тарелку на голову, чтобы не приставала!

- Ты меня плохо слышала? Покупаешь билет и уезжаешь.

И какая скотина так меня подставила там у старой гадины?...
Ни тяжелое похмелье, ни побои, ничто не помешает Марико быть там, где ей нужно, если ЭТО ЕЙ НУЖНО! Вот запись происходящего за позавчера, вчера, сегодня... Вот мы сейчас и посмотрим, кто там был...

допустимый уровень Реальности?
третий
запустить сторож-программу
выполнено

Пространство изменилось, сократившись до светло-желтого квадрата Все, что за стенами из осязаемой, плотной темноты, не имеет значения Только О-Хацу и лес...
Не хватает леса...

Темнота уступила деревьям, только из лужайки кто-то выстриг квадрат травы Здесь все проще, страсти понятнее и чище, они отмеряются ударами барабана

О-Хацу умоляет не медлить, она больше не в силах идти Ладонь скользит по светло-желтому, странному на ощупь квадрату, смыкается на рукояти кинжала...

перегрузка перегрузка перегрузка

...Сейрей удивленно смотрел, как с его руки, которую он опять успел подставить между собой и Акио, на циновку скатываются тяжелые темно-красные капли.

Кот заигрался, оставляя тело в реальности. Наверрное умри он сейчас, и КОТ не сразу бы понял, что ЧЕЛОВЕКА больше нет. Обычно танец исполнял человек своим телом, а кот лишь испытывал чувства, делился, становился Человеком. А тут.
Тело сидело поглощенное в себя в свои мечты, в прошлое свое и не свое, в Реальность, где он не был человеком.
Запах крови...
Акио посмотрел на то что происходит перед ним.
И увидел.
Больше всего хотелось сейчас прижать Сейрея к себе, пожалеть как маленького ребенка. Но нельзя. И он достав большой платок, не касаясь кожи кожей закрыл ладонь платком.
- Вот так произне он, - не обращая внимания на то, что репетиция на сегодня толи сорвалась, толи прошла слишком удачно.
Он опустился на пол и положил голову на колени парню.
- Оттолкни меня. - произнес он еле слышно, ловя сея на мысли, что сегодня он не говорит, а шепчет. - А хочешь убей.
И Акио закрыл глаза.

Присутствие оннагата странным образом успокаивало, удерживало, не давало уйти туда, где были возможны любые действия. Где ему никто не мешал.
Поэтому Сейрей не выполнил ни первую просьбу Акио, ни вторую. Он столько раз "убивал" О-Хацу на сцене, что мог сейчас это сделать, почти не глядя. Но металлический запах крови превращал пьесу в настоящее. Теперь этот запах будет преследовать его всякий раз, когда они доберутся вместе до поляны в лесу. И Сейрей не мог понять, сумеет ли он играть дальше.
- Я не хочу тебя отталкивать, Акио-сан. И не могу тебя убить. Я просто не знаю, что буду делать потом... без... тебя.
Игра стала реальностью.

Тыкай-не тыкай в кнопочки, а больше, чем есть, из компьютера все равно не выжмешь. Пронзительный ветер вдруг пробрал до костей, и Шун поежился. Пора спускаться.
По дороге он заглянул к Аоми - той все еще не было. Не везет так не везет.
Нога за ногу, Шун поплелся к лифтам в верхний город, потом подумал и переместился в те, которые идут сразу до нижнего. Станция "Марутамачи". Если от нее пойти на восток, будет старый Императорский дворец, над которым и парит здание Корпорации. Отсюда, снизу, оно кажется частью неба, как будто оно всегда висело там без видимой опоры.
Загрохотал подходящий поезд, объявили посадку. Бросив последний взгляд на "родное" учреждение, Шун залез в вагон.

- Твоя рука, - напомнил Акио, - ее нужно перевязать, - - так же тихо, как и все сегодняшним днем произнес Акио. - Платочек наверное совсем промок от крови.
Он многого не знал об андроидах, того чувствуют ли они боль в своих искуственных телах, долго ли течет их кровь, и приносит ли им вред. Но Сейрей был особенным и заслуживал особенного отношения.
- Твоя рука, - повторил он."Что скажет Онибаба, когда узнает?... И тут же спасительное "Если узнает..."Он и сам не заметил что сказал это вслух. - тихо-тихо, но всетаки не про себя.

Пожалуйста, внимательнее. Ошибок-море!
Отредактировано Модератором

Быстро проносящийся мимо город, пересадка, опять стремительный полет поезда. Станция "Каварамачи". Шун снова очутился на улице. Посмотрел на часы. "Ох, рано... Да, надо же проверить карточку".
Темные глаза с внимательностью человека, которому некуда торопиться, осмотрели карточку Master Card. Пальцы нажали кнопку выведения баланса.
"Что ж, этого хватит. А то позор был бы - пригласить Хокусей-сана в ресторан, а самому оказаться без денег. Вот бы еще наличных было побольше".
Левая рука неуверенно смяла в кармане три бумажки. Мало. Это в ресторане карточку возьмут, а за кибстимами с ней не пойдешь. И даже если бы брали, служба внутреннего наблюдения Корпорации вмиг вычислит - потом шею намылят.
"Еще два часа... Может... Может быть, действительно принять кибстим. Один оставшийся. К тому времени ведь пройдет..."
Шун прижался спиной к холодной стене, борясь с желанием нырнуть на пару часов в тот мир, далекий от забот и серости бытия.
"Нет, нельзя. Если Хокусей-сан заметит - а он заметит обязательно - он со мной разговаривать не станет".
Вспотевшие пальцы разжались. Шун провел рукой по лбу, откинул волосы.
"Лучше я немного погуляю".

Если сжать ладонь в кулак, из промокшего насквозь платка по запястью потечет струйка крови.
- Она не узнает, - успокоил Сейрей оннагата. - Или я скажу, что сам виноват. Тем более, что это правда.
Он спрятал руку в широкий рукав. Было больно и почему-то слегка кружилась голова, мир вокруг словно тек, почти незаметно.
- Я...
Как ни хотелось тревожить Акио, но иначе он не смог бы подняться.
- Я схожу... попрошу, чтобы перевязали. Если ты мне позволишь.

Не может быть! - Кейко в отчаяньи сжала тонкие кулачки. Всего год назад здесь ещё была касса. Нормальная билетная касса с кассиром и деньгами... А теперь - её нет. Убрали. Вилимо, посчитали ненужной. Кто в наше время покупает билеты в кассе? И в самом деле,
даже если кто-то так хочет получить бумажный билетик - просто получает его в ближайшем банкомате.

Но не Кейко! Она не может! Она не умеет...

Кейко обвела окружающих безнадёжным взглядом. Нет, этот не поможет. И вон тот - нет. А к тем просто страшно подойти...

Да что же это такое?

Отсюда, с улицы Нижнего города, не видно пяти башен Верхнего города. Зато очень хорошо видна паутина "перемычек" между ними. Этакие "человеководы", будто трубы, по которым струятся потоки людей и андроидов. Здесь, внизу, гораздо тише... и грязнее. Есть еще в Киото уголки, которые содержатся в чистоте и порядке. Есть улицы, по которым приятно пройтись, чувствуя за спиной шепот древности. А есть места, превратившиеся в свалку никому не нужных человеческих жизней.
Шун бродил вокруг ресторана, то приближаясь, то отдалясь - тратил время. Кулаки иногда сжимались, когда накатывала вдруг волна желания использовать кибстим.
"Нельзя," - говорил он себе, и волна отступала, затаивалась в уголке сознания, чтобы накинуться вновь.
Солнце незаметно ползло к западу.

Значит, развлекать начальника полиции? Значит, использовать моего Сейрея как дешевого мальчика по вызову...

Марико едва сдержалась от того, чтобы выругаться вслух. Никто. Ничего. Никогда. Не должен слышать видеть и знать о тебе. Тогда - успех тебе гарантирован. А если шипеть и злиться вслух - кто-то может это заметить. Что может привести к весьма неприятным последствиям...

Онибаба занималась излюбленным делом - пересчитывала наличные. Ровные стопочки купюр радовали глаз своей основательностью и надежностью. Электронные деньги госпожу Акоги раздражали нематериальностью. Она вообще не любила ничего, что нельзя пощупать руками.
Одновременно толстуха размышляла. Обычно все было просто. Есть андроид - есть ввод. Нет ввода - не андроид. Тут нечто среднее получается.
Она вспомнила, как ездила за ним к Кусари. И как они с Кусари орали друг на друга, не сойдясь в цене. Хотя они все время друг на друга орали... Но тут разошлись не на шутку. Онибаба страшно тогда рассердилась. "Хороший товар... пальчики оближешь... что тут облизывать, пусть ей объяснят? Этот ципленок ощипанный? Да от него все клиенты разбегутся с криками!!!"

ВЕЧЕРОМ ЭТОГО ДНЯ

Ну берегись, толстуха! Ты очень скоро узнаешь, что такое - вставать на пути у Марико. По-доброму не хочешь? Будет по-плохому. Будет по очень плохому! Серебристый поток подсети транспортных систем... Он приятно щекочет сознание. Он неплохо защищён, но если тронуть вот здесь и вот тут... Аккуратно расщепить вот этот и вон тот потоки... Будет всем счастье, и никто не уйдёт обиженным...

Раз! И с легким хрустом надламывается оболочка от запроса на маршрут для Сейрея и того мальчишки... Два! Запрос разбит на части и переделан. Три! По тому маршруту поедут двое активных садистов. Пароль на проход будет действовать ещё два часа. И заказ им - помучить по полной, не обращая внимания ни на что. А дорогу им оплатит Толстуха... Запишем это вот тут и вон там! Четыре... - голова немного начала кружиться - и фантом спутника Сейрея поедет в Замунду. Собственно, самому спутнику очень даже пригодятся эти деньги, добровольно переведённые на закрытый счёт старухой... Пять! И Толстуха оказывается, посылает запрос Кусари о разгроме одной шараги... Шесть! - как же кружится голова! - и на полпути громилы обнаруживают, что жертва их - это и есть Лотос... Семь! Такси с Сейреем едет в склады, в самый дальний и тихий угол... Восемь! Для всех охранных систем он уже купил билет на корабль до Австралии... Девять... Голова уже не кружится. Она даже не болит... Она раскалывается, её рвёт на куски! Столько потоков человеку удержать не под силу, ещё чуть-чуть, и... НЕТ!!!! Их же нет в машине! Первый поток выскочил, второй ... третий!...

Титаническим усилием Марико опять ловит ускользающие данные. Вот она - защита пятого слоя - потоки сами стремятся себя вернуть на место... Н е о т д а м. Н е о т д а м. Ещё усилие, ещё одно... Перед глазами вертятся кровавые круги, в ушах звенит... Где же они? Где где где? Главное - не выпустить поток, и найти Сейрея! Девятый поток... это то такси, в котором едет Марико. И не говорите, что она подъезжает сейчас к складам. Это неправда, потому что сейчас её уже зарегистрировали в поезде идущем до...

Клац! - и туман перед глазами постепенно рассеивается. У неё получилось. У неё получилось! По-лу-чи-лось! Потоки замкнуты сами на себя. Их больше не нужно держать... Кто бы мог подумать - что на пятом уровне тоже можно ломать...

Теперь - на ватных ногах вылезти из такси, которое будет ждать и ждать, на всех каналах передавая, что везёт сейчас кого-то там по Верхнему Городу... И - туда. Туда, где оказывается, не так давно останавливалась машина Лотоса. Краем сознания отметив для себя, "это кто же так качественно всё вскрыл?", проскользнуть до... храма? Да. До храма. Никаких больше машин. Только ногами. Только сама. Сама...

Шаг... второй... третий...
... сотый...
... двухтысячный...
...безумие накатывает волной, принося новые силы...

...Вот и он. Марико слышит его. Марико чувствует, практически осязает его... Никаких сил, чтобы привести себя в порядок, уже просто нет... Остаётся ещё раз вытереть холодный пот, и - вновь потянуться вверх. Первый слой - незаметно. ВТорой - какая мелочь. Третий - детские игры. Четвёртый... кому он страшен? Пятый... Вот теперь Марико опять видит, слышит и осязает всё на многие реальные и виртуальные километры... А вот и очень кстати пар "бет" - и не важно откуда и чьи они... Сейчас они послужат Марико!

Ну, здравствуй опять... - шепчет она. - Здравствуй...

Кусари был уже на полпути к "Лотосу", где назначил встречу Сикиса, было еще рано, но якудза все равно нечего было делать. Когда мобильник издал сигнал приема сообщения, Масахиро удивился, обычно ему звонили на прямую. Сообщение было от Онибабы, какой-то погром чего-то там.
- Она чего, совсем обалдела там? - разозлился Кусари. - Или опять кто-то устроил в Реальности игры на выживания?
Позвонив Мифуне, Масахиро велел пока не реагировать ни на какие внешние сигналы, кроме прямых звонков, не хватало еще сбиться с графика в такой ответственный момент, еще бы, сразу три андроида на продажу, это вам не перфокартами на углу торговать.
Внутри заведения, Масахиро выбрал дальнюю самую темную отдельную кабинку, в которой Сикиса должен был догадаться его найти. Охрана на якудза не прореагировала, потому что тот просто спрятал протез в карман, фокус с незапоминающимся лицом, но запоминающейся железкой, как всегда работал безотказно.

Акио поднял глаза. Ладонь Сейрея уже была полной крови. Парнишка поднялся и достал новый платок, и стал туго перевязыввать руку парня. Края рукавов окрасились красным.
- Вот, так для начала, наверное, пойдет, - тихо, скорее самому, сказал Акио.
Он помог Сейрею встать. - Идем, руку перевязать нужно по настоящему.
Он остановился, подняв на парня глаза.
- Позволь задать тебе, один вопрос, Сейрей-, - он сознательно опустил суффиксы вежливости, - зачем ты пришел сегодня в мою комнату?

Он по-прежнему опирался на Акио, не хотелось его отпускать... хотя наверное, стоило бы.
- Госпожа Акоги... - он все-таки изогнул губы в безжизненной улыбке. - Онибаба... приказала тебе сообщить, что сегодня вечером мы вместо спектакля должны ехать к префекту полиции.
Если разглядывать угол, то даже слова находятся почти без труда. Но говорить о вечерней поездке совсем не хотелось. Сейрей выпрямился, расправляя плечи.
- Наверное, хочет задобрить его, Акио-сан.

Хокусей-сан пришел вовремя. Сколько помнил Шун, он никогда не опаздывал. И, как всегда, учитель математики появился неожиданно. Только что, казалось, что его нет, и вдруг он уже выходит из тени. Вежливые приветствия. Они идут в зал на первом этаже, в японском стиле: ни монгольский зал, ни, тем более, стиль английского паба, не подходят.
"Irasshaimase!" - приветствуют их на входе.
Низкие столики, удобные сидения, пятна золотого света и охристой тени - на стенах горят небольшие лампы. Хокусей-сан одобрительно качает головой. Садятся. Берут меню. Делают заказ.
Шун улыбается про себя: учитель математики всегда заказывает мало. Не потому что мало ест, не потому что у него мало денег - он не любит тратиться.
- Хокусей-сан, можно я закажу для вас что-нибудь? Говорят, у них изумительные десерты.
Легкая улыбка на молодом, не смотря на возраст, лице учителя. Шун знает его слабость к сладкому. Полный достоинства утвердительный кивок. Хокусей-сан поправляет очки большим и средним пальцами.
Приносят еду.
Несколько минут они едят в молчании. Наконец, на столе остаются чай и десерты, и тогда Шун начинает говорить.
- Хоксей-сан...
- О чем ты хотел поговорить, Денрей-кун?
Шун нервно оглядывается, ему вдруг кажется, что вокруг шныряют сотрудники Корпорации. Но нет, все тихо. Посетителей еще почти нет. Кажется, даже лампы стали светить немного приглушеннее.
- Передо мной сейчас стоит довольно сложная задача, со множеством вопросов, на большинство из которых я не могу получить ответа. Если честно, я запутался. Я не знаю с какой стороны подступиться.
Хокусей снова поправил очки.
- Попробуй подойти к решению этой задачи не с точки зрения последовательного разматывания клубка вопросов, а с точки зрения системы уравнений со множеством неизвестных. Выдели вопросы, проранжируй их по степени значимости, по тому, какие из них можно получить, исходя из ответов на другие, а какие нет. И решай всю систему параллельно.
Шун медленно кивнул, чувствуя как в голове задвигались застывшие было мысли. Стали появляться нечеткие пока связи, куски вопросов...
- Думаю, я понял. Спасибо, Хокусей-сан.
Учитель математики одобрительно кивнул и взял себе еще кусок пирога с клубникой.

День проходил странно и рвано, как будто время с кем-то сговорилось течь с разной скоростью. Вроде бы еще утро и утро, а тут вдруг - на тебе, стоит привести себя в порядок и выйти в зал посмотреть, как там идут дела.
Толстуха кое-как скрепила волосы заколками, попудрила лоснящееся лицо. Внизу ее ждали интересные новости, госпожа Акоги даже задумалась в правильности собственного решения. Может, не надо отправлять мальчишку сегодня вечером к префекту, а исследовать его досконально? А еще ее взбесило известие о пораненной руке. Что за имущество! Ну как им объяснить, что себя надо беречь, что они стоят денег... и немалых. Теперь еще и пол придется мыть в комнате Акио, и циновку менять, не говоря уже об испорченной одежде. Ох уж эти мальчишки... Если не порвут, то измажутся обязательно, да так, что не починишь, даже слугам не отдашь.
Онибаба брезгливо приподняла две юкаты, у обеих рукава заскорузлые от засохшей крови.
- Выброси, - приказала она слуге. - И сьезди к господину Уцуки. Скажешь, что нам снова понадобились его услуги...

Стемнело. Нижний Киото снова превратился в царство темноты и ярких пятен вывесок и реклам. Почти десять, пора двигаться в сторону "Лотоса". Шун едва успел сделать несколько шагов, когда в кармане джинсов зазудел виброзвонок портативного видеофона, сигналя о принятом сообщении. Нехотя Шун вытащил аппарат – всегда лучше проверить сразу. Сообщение было от одного из клиентов, для которых Шун иногда выполнял некоторые заказы. Клиент хотел поговорить.
Выключая видеофон, Шун краем глаза заметил вверху экрана мигающие цифры. Скоро опять надо будет менять номер, чтобы не поймали за руку на левых делишках.
Еще несколько шагов, и двери "Пурпурного лотоса" открылись перед молодым человеком. Ярко освещенный вход сменился полутемным залом. Шун несколько секунд постоял, давая глазам привыкнуть, а работнику заведения поприветствовать его. Зал наполняло тихое, едва слышное жужжание голосов. Шун пошел мимо стойки и вдоль столиков, ища Кусари. А, вон он, в дальнем темном углу.
Парень скользнул за стол напротив якудза. Закрытый фонарик освещал стол густым медовым светом. Возник официант, и Шун заказал суп мисо. Официант удалился, по знаку задвинув панель, отгораживающую столик от остального зала.

Новые одежды не были нарядными. Вероятно, хозяйка не рассчитывала, что эту одежду придется одевать несколько раз. Дополнительное подтверждение слухов о пристрастиях ЭТОГО клиента. Руки дрожали, а пояс совсем не завязывался. Не то чтобы он боялся, просто теперь это вдруг стало унизительным. Это дополнение к его работе в театре, не очень приятное конечно, Акио предпочитал не замечать его. Становясь в такие моменты почти безжизненной куклой. Но Сейрей сегодня не может ехать, он болен.
Почему то желание помочь Сейрею стало насущной необходимостью, он справился с поясом и набравшись решимости направился к комнатам госпожи Акоги.
Он был вежливым, но очень решительным в своем порыве.
Онибаба внимательно выслушала, постукивая кончиками пальцев по поверхности стола. Она на самом деле разрывалась между двумя (а теперь уже, и тремя) желаниями. Мальчишка не будет сопротивляться, а ей не терпелось узнать его истинную ценность. Потому что если спросить его в лоб, он так и будет молча улыбаться. Но дружба с префектом - великое дело, хотя это не дружба, конечно, а деловые хорошие отношения. А префект сказал: двоих. А Сейрею требуется небольшой урок, потому что, кажется, он начал задирать нос.
- А кто отрабатывать испачканную одежду будет? Она тоже денег стоит. - заворчала старуха. Ничего, справится, - буркнула она, добавляя. - Просто не перетруждай его и следи внимательнее.
Госпожа Акоги помолчала.
- С чего ты это вдруг так к нему привязался, а?
- Госпожа, - Акио опустился на колени., - прошу вас. То что говорят о господине шефе полиции заставляет меня содрогаться от страха, но, - юноша опустил голову. - Я должен заботиться о Сейрей-сан, потому, что, - юноша на секунду замолчал, он и сам не знал почему должен заботиться о нем, - потому что он хороший актер, и играть с ним удовольствие. И большой доход для вас Акоги-сама, юноша специльно употребил суффикс наивысшей вежливости и почтения, чтобы задобрить ее. Но даже это не пподействовало, он попытался, безуспешно правда, убедить хозяйку, что не стоит сейчас отправлять Сейрея к ТАКОМУ клиенту.
Поэтому он вежливо покловившись ушел, пытаясь морально подготовить себя к вечеру сегодняшнего дня. Вот только вопрос онибабы все еще оставался без ответа. "С чего это я к нему ТАК привязался?".

Госпожа Акоги принесла новое осоде, темно-синее с почти незаметным рисунком, простенькое и недорогое, зато расщедрилась на пояс. Даже помогла переодеться, громко бурча о глупых мальчишках, их "видите ли благородстве" и халатном отношении к делу, "и только посмей мне сознание потерять при господине префекте"...
- Хотя как ты можешь потерять сознание, у тебя и сознания-то нет, - буркнула она напоследок, с такой силой затягивая на Сейрее пояс, что гайшо чуть не задохнулся. - Маску не забудь!!!
В ушах звенело от ее наставлений.
Сейрей по-прежнему безучастно взял протянутую маску и получил по пальцам за то, что рукав осоде оказался поддернут слишком высоко, и стала заметна повязка.

Акио подожда некоторое время у двери, а потом постучашись открыл дверь и замер у входа в комнатку. Он волновался, волновался за Сейрея, за себя, за то что будет вечером. За все, и сдержать себя было очень трудно. Заметив, что там находится сама хозяйка, он вежливо поклонился. Сама хозяйка, а не хозяйка-сама, забавная была аллегория, и это подняло настроение, тем более что сегодня он не может позволить себе уйти в Реальность, и пусть с телом делают что хотят. Гляда на бледное лицо Сейрея, он чувствовал за него ответственность.
- Я готов, Акоги-доно, - произнес Акио тихо, вежливо кланяясь.
На этот раз он не пытался подлизаться к хозяйке, и не употреблял в ее адрес излишних вежливостей.

Хорошо, что пришел Акио, хорошо, что можно избавиться от назойливой суетливой толстухи, и хорошо, что спускаясь по лестнице вниз, можно ненароком опереться на плечо оннагата. Прикосновение успокаивало и придавало уверенности.
У двери Сейрей остановился, чтобы надеть маску кошки.
Вдруг захотелось сказать, что все будет хорошо, но это будет неправда. Все будет плохо. Может быть, даже очень плохо.
- Мы просто пойдем туда, Кикку-сан, и все сделаем. Все равно что играть в дурной пьесе.

Масахиро кивнул Шунсоку и указал на пластиковую карточку, что лежала на краю стола. Получив чип с программами, якудза чуть оттянул рукав куртки и спрятал его в тайник. На самом деле мысли Кусари сейчас занимало совсем другое, за несколько минут до прихода Сикисы, ему наконец-то позвонили. Информация была скудной, но Масахиро умел складывать два и два, временное совпадение таких событий как прыжок неизвестного андроида с крыши небоскреба Корпорации и, найденный тогда же людьми Кусари, Сейрей наталкивал на определенные мысли. Масахиро думал стоит ли доверить дальнейший сбор информации Шуну, тот ведь все-таки работает в Архивном отделе. Чуть отпив сакэ из своей чашки, якудза посмотрел на программиста и заговорил:
- Сикиса, у меня есть работа. Работа необычная, но очень хорошо оплачиваемая. Ты должен помочь мне раздобыть всю доступную информацию в Корпорации по проекту 444.

Шун подавился супом и некоторое время пытался откашляться. Жизнь определенно становилась все интереснее. И все короче. Искать андроида для Корпорации это одно - даже неофициально. Но играть при этом еще и против Корпорации на стороне якудза? У Шуна появилось ощущение, что он стоит на краю пропасти, через которую протянута тонкая леска, и ему предлагают пройти по этой леске.
"Дернуло же меня согласиться на предложение Ао-Ао".
Но он согласился бы все равно: это было то, что он любил и умел делать, его дело. И он будет играть не на их, а на своей стороне. И гори все синим пламенем.
А теперь надо что-то сказать Кусари.
- Хорошо. Я возьмусь за это. Но мне нужно знать, какая информация у вас уже есть.

Кусари все продолжал обдумывать, правильно ли он поступает. Это дело с андроидом пахло большими неприятностями, но в то же время оно пахло и большими деньгами, ы возможно и теми самыми "приключениями", по которым так истосковался якудза. Нет, дело стоит раскручивать...
- Пока мне известно, что проектом 444 был андроид, котрый сумел покинуть здание Корпорации, миновав все уровни охраны... Мне поступил заказ, и мне нужно знать возможность его выполнения... - Масахиро не сказал практически ничего, он любил когда разные его источники подтверждают сведения друг друга. Да и пусть лучше Сикиса думает, что это просто один, хоть и немного странный, заказ, и сам Кусари никакого интереса, кроме денег естественно, здесь не имеет.

Только все оказалось гораздо хуже, чем представлялось по рассказам других...
По дороге обратно Акио молчал, обмякнув на сидении такси, словно тряпичная кукла; груда помятой разорванной одежды, а не человек. Он отворачивался, не отвечал, а у Сейрея едва хватило сил, чтобы чуть ли не волоком дотащить оннагата до машины. Хорошо еще, там их встретили охранники.
В голове по-прежнему плавал густой туман - от боли, от слабости, - но когда машина свернула вдоль железнодорожной ветки на Нару, Сейрей словно очнулся.
- Не сюда... - еле слышно пробормотал он, не заботясь, расслышит ли его водитель. - На гору...
Сопровождение удивилось, но не стало устраивать дискуссии. Такси медленно взобралось по дорожке к вершине среди древних сосен и у деревянных некрашеных ворот вдруг сломалось. Просто заглох мотор, и машина грузно осела на землю. Кому-то из охранников внезапно пришла мысль, что мальчикам полезно подышать свежим вечерним воздухом, и он распахнул дверцу. Акио не вышел бы наружу по собственной воле, если бы Сейрей просто не выпихнул его из машины. Смотритель забыл запереть ворота, и мальчики беспрепятственно прошли к старому одноэтажному храму. Акио двигался, как заведенный, а Сейрей сам не понимал, каким образом ему удалось зажечь несколько фонарей и набрать воды из источника. Ми-тера, храм чистой горной воды, то, что нужно.
- Оставьте нас, - приказал он охранникам. - Уходите.
Они как будто поменялись ролями. теперь Акио сидел, отгородившись от мира, без движения, без желаний. Сейрей медленно снял с оннагата одежду, сложил ее на низкой скамье, зачерпнул деревянным ковшом согревшейся воды из офуро. Он старался не причинять лишней боли и лишнего неудобства и очень боялся, что его намерения поймут неправильно, но не знал, чем еще он может отблагодарить Кикку-сан. Оставалось только надеяться, что вода смоет грязь не только с тела. Затем он помог Акио погрузиться в широкую бадью-офуро. Сам он раздеваться не стал, для hadaka no yuuaikai не было особых причин, поэтому намокшие рукава неприятно прилипали к коже.


* hadaka no yuukaikai - буквально "обнаженная дружба", отношения, когда ничего не спрятано друг от друга, как у людей без одежды, вместе принимающих ванну.

- Андроид что, просто вышел из здания, и его никто не заметил? Быть не может. Его обязательно остановили бы на выходе, там всегда всех проверяют. Поднялась бы тревога. А в последнее время ничего такого не было. Вы уверены, что у вас верная информация?
Шун поднял двумя руками миску с супом и отхлебнул. В полутьме трудно было различить выражение лица якудза, но Шуну показалось, что он видел блеск азарта в его глазах.
Настороженное сознание окатило волной тревоги. Что же такое, что за мания преследования? Шун полез, вернее, запрыгнул на второй уровень Реальности. Ткнулся в публичный доступ системы безопасности "Лотоса". Потом в закрытый. Туда далеко не пустили: автоматика вежливо спросила, не требуется ли помощь и отправила обратно к публичному доступу. На первый взгляд все нормально. Тогда откуда эта паранойя?
Шун вернулся в Реал, зная, что прошло всего несколько секунд. Сделал еще глоток супа.

- Он вышел через выход, где охраны не было, - усмехнулся Масахиро, - через крышу...
Якудза сделал знак официанту и тот принес новую бутыль сакэ, забрав пустую. Кусари открыл уже было пробку, но подумав секунду, отставил ее в сторону, напиваться сегодня не стоило, еще работать всю ночь.
- А информация, та которая есть, верна, ибо подтверждена документальна, - на стол лег еще один чип. - Здесь запись с камеры слежения полицейского управления, установленной на одном из плавучих рекламных экранов. Там четко видно момент прыжка и полета вниз, посадку правда камера не зафиксировала, но и останков не было обнаружено. Хотя впоследствии господам из полиции господа из Корпорации посоветовали забыть об этом проишествии, пленки были изъяты, все кроме этой...
Якудза конечно соврал, эта пленка была копией, но копией с оригинала, и стоила четырехзначную сумму. Запись передали через пятый уровень Реальности, во время телефонного звонка. Возможного обнаружения Кусари не боялся, официально его номера не существовало...

В голове снова и снова крутились те же самые события сгодняшнего вечера. Пытные руки, неприятные лица, грубость. Он мог зделать все как всегда. Лежать бревном, уйдя в сознании в Реальность, и не замечая ничего вокруг. Потом когда тело будет использовано, он бы вернулся. И все. Но почему то он не мог так поступить сегодня. Повязка на руке Сейрея, появлявшаяся когда он поднимал руку, бледное лицо. Его слабость. Обычно он был сильным. Андроид? Да хоть робот, Сейрей для Акио был самым дорогим человеком. Он не оттолкнул Акио, и не требовал ничего взамен. Взамен на что, этот вопрос не вставал. Просто он должен был сейчас позаботится об Сейрее. Должен и все.
И те неприятные вещи он делал сейчас сознательно. стараясь заменить собой юношу как мог. Очень боясь отключиться от реального мира. и уйти в реальность. Почему же сейчас было так паскудно на душе?
Только от того, что он впервые сегодня переживал ВСЕ это, или потому что должен был что то делать сам? Он не знал ответа. Впрочем как не находились ответы и на другие вопросы. Например, почему он там прицепился к Сейрею? Может пришло время взрослеть?
Он чувствовал что происходит, то как его завели в дом, и как опустили в воду.
"Я не хочу чтобы он чувствовал себя виноватым, чтобы он причинил себе вред сейчас забонясь о нем. В противном случае зачем все что он перенес".
Акио поднял глаза на юношу и улыбнулся и провел кончииками пальчев по щеке Сейрея. Улыбка вышла грустной. - Ты намочил рукава, Сейрей-сан, - голос прозвучал на удивление звонко. Особенно в пустом здании храма.
Взгляд был таким нежным и заботливым, как буд-то это Сейрей сейчас нуждался в утешении.

Информация об «азимове» потрясла многих. Танака до сих пор не успокоился, только о вирусе и говорил, – ему посоветовали заткнуться. Надо было сосредоточиться на делах насущных.
Икедзуми сосредоточился на мониторах. Реки служащих в одинаковых пиджаках – все равно что гипноглиф. Офицер безопасности словно проваливался в гигантскую трубу со стенами, сотканными из теней. Оставалось надеяться, что на выходе из трубы его ждало решение.
Очередная нахлобучка у начальства, очередное «хай... хай...» в почтительном поклоне в ответ на разнос, очередные мысли про себя о несправедливости жизни.
На привычные обвинения в том, что прошляпили побег, Икедзуми привычно сослался, что «ловлюки» пока что никого не поймали. Точнее: не поймали нужного беглеца.
А сам думал - что-то в последнее время неладно с внутренней сетью Корпорации. Лучше бы его взгрели за недавний взлом и сумятицу, вот тут они дров наломали. Действительно. Хакера не поймали, нашумели, подняли ненужную волну.
Больше всего Икедзуми беспокоило, что вокруг «проекта» (он был суеверен и никогда не произносил название полностью, вместе с номером) начинали стягиваться валы интереса. Казалось, чуть ли не всем в Хэйан-тё хотелось узнать хоть что-нибудь... включая самого Икедзуми.

От деревянных стен отскакивало легкое эхо.
- Ты намочил рукава...
- Это не самое страшное... - он задержал у губ подрагивающие пальцы оннагата.
Потом скинул с ног дзори, стянул запачкавшиеся носки.
- Пододвинься...
Темно-синяя ткань вздулась пузырем на поверхности горячей воды.
- Ничего не говори, просто отдыхай...
Сейчас между ними оставалась только вода и отяжелевшая ткань.
Странно, об Акио болтали, что он больше похож на маико, развлекает гостей песнями и танцами, а на большее неспособен, словно бета-андроид. Один раз Онибаба ворчала, когда же наконец их "полудрагоценный камень" станет настоящей ценностью. Как и прочие разговоры, эту болтовню Сейрей почти не слушал, пропуская мимо ушей. Но уникальная память все складывала и порой выдавала кусками неизвестно где взятые сведения. "Кикку-тян - красивая кукла, только смотреть на него и можно, как в витрине, руками не трогать..." Очень странно.
Акио почти ничего не умеет, сегодня это было очевидно, но с упорством, достойным воина, почти с остервенением играл главную роль, едва не отталкивая Сейрея. Зачем?
- Просто отдыхай, - повторил Сейрей.
Гребня не было, он расчесывал волосы Акио пальцами, распутывал узлы. В старом храме не было электрического освещения, а может быть было, только Сейрей его не нашел. Тусклый свет фонаря бросал тени на стены, и нарисованные фениксы казались живыми. Бинт на руке тоже намок, порозовел.
Зачем же ты спасал меня сегодня?

- Я могу взять посмотреть? - Шун указал на чип.
"Ао, с тебя еще и эти записи. И попробуй только сказать, что у тебя доступа нет!"
- Ну что, ж вероятно, я могу начать выполнять это задание уже сейчас.
На стол лег еще один чип.
- Здесь информация о некоторых новых разработках "Сендзюцу" в области запоминающих устройств, в частности используемых в андроидах. Схемы более высокого порядка, иная простройка цепей. Это было бы интересно само по себе, но в списке проектов, пользовавшихся этими разработками имеется ссылка на проект под кодовым названием "Акума", злой дух. Если вспомнить, что означает число 444...
Шун оставил фразу висеть в воздухе.

И тут он наткнулся на след - самый неожиданный след, какие ему доводилось видеть. Гости Реальности оставляют разнообразные следы, но вот отпечатки кошачьих лапок Икедзуми видел впервые.
И веселая зверушка порезвилась совсем не в том песочке, где безопасно копаться.
- Танака!
Подчиненный остановился на второй половине фразы: «...ставляете, они заразили первый уровень и пожгли мозги всем андроидам!»
- Подмени меня, кажется, я что-то нащупал.
Он вышел на широкую террасу, кольцом охватывающую здание корпорации, постоял, закрыв глаза. Ослабил узел галстука. След почти остыл, но все еще был различим. И вел вниз.
Первый уровень - ничего. И не должно быть.
Второй - разумеется, пусто.
Третий... Икедзуми почувствовал, что начинает видоизменяться. Обострилось восприятие. Расслоились потоки звуков. Никого нет. Кем бы ни был "котик", он тоже умел играть в игры.
Четвертый... Уже теплее. Запутанная цепочка следов высветилась словно фосфорные брызги.
Пятый.
Поджарый, черный с разводами седины волк повел мордой, отлавливая в ветре запах добычи, и помчался вслед за ней длинными стелющимися прыжками.

Тонкие пальцы перебирали волосы. Наверное было бы лучше если бы он убил меня, подумал Акио положив парню голову на плечо, и обвивая шею руками. Или я должен был его убить раньше. Раньше чем случилось... что случилось он не совсем осознал чтослучилось. Но стало так легко и спокойно. Он закрыл глаза.
И удобноустроившись в насколько это было возможно в бадье уснул.
"Я ведь хотел его убить. Я должен его ненавидеть. - крутились в голове усталые мысли. - Но это было раньше, - говорил другой голос,тоже принадлежащий Акио. Он андроид отобравший у тебя все. - кричала одна часть души. Кто бы он ни был, - тихо отвечала другая , но ты пойдешь за ним на край земли. - Ты должен ненавидеть его! - изводилась одна часть сознания, - Ты любишь говорила другая".
Приходлось признать, что та часть сознания что говорила негромко и спокойно оказывалась сильнее, прогоняя грикливую и ненавидящую.
Он спал и был во сне таким умиротворенным. Его губы были приоткрыты, а грудь тихо вздымалась.
Он спал просто спал.

- Хорошо, - кивнул Масахиро, - оплата как всегда по исполнении, будут проблемы, не стесняйся обращаться.
Второй чип также исчез в тайнике, якудза поднялся.
- Буду ждать звонка, - Кусари застегнул на куртке молнию, которая сошлась с характерным визгом, и направился к дверям, сегодня ему еще было нужно отправить на Окинаву трех андроидов, а у них еще не была выжжена память, поспеть стоило до утра...

Волк отряхнулся, стремительно провалился в реал, огляделся по сторонам. Как всегда после быстрого перехода, в глазах двоилось.
Икедзуми пригладил ладонями волосы и вошел в заведение, у порога которого обрывался след.
Чайный домик. Куда он попал? Быстрый косой взгляд. А-а, Гион... неужели обитатели Плавающего мира стали интересоваться Небесным городом?
На пороге он столкнулся с мужчиной в застегнутой до верху куртке. Опасный тип. Посторонившись, Икедзуми вежливо поклонился - но не чересчур низко.

Последние силы ушли на то, чтобы выбраться из остывающей воды вместе с Акио и не потревожить его. Завернуть уснувшего, измученного оннагата за неимением чистой ткани в старую одежду, а еще отнести Акио на скамью и уложить как можно осторожнее. Сейрей отыскал жаровню, раздул угли, но теплее не стало. Ночи уже были холодными, и теперь его била крупная дрожь. Мокрое кимоно сменить было не на что. Сейрей уселся возле спящего Акио и прислонился к скамье, обхватив себя руками. Он не спал, не мог уснуть, просто пребывал в каком-то забытьи, где плавали обрывки забытых снов и клочки мыслей.
Нужно было позвать охрану или еще что-нибудь сделать, но сил уже ни на что не оставалось. Он мог только сидеть возле человека, который сегодня зачем-то спас его, растерянно думать о благодарности и ждать, когда их найдут.

Кусари мерил ровными неторопливыми шагами улицу, пора вновь заниматься рутиной, хотя это по лучше праздного безделья.
"Трициклет надо что ли купить... или украсть. Второе правильнее, ведь регистрировать покупку нужно по карте соцстрахования, а нам они не выдаються," - подумал якудза, наблюдая как мимо в сторону "Лотоса" прокатил совершенно новенький фиолетовый "Митсубиси".
Едва тяжелая дверь закрылась за спиной Масахиро, мир вне пределов склада перестал для него существовать...
- Мифуне, - оба чипа были переданы бригадиру, - это нужные программы, а это... Подними архив, полгода назад, андроид Сейрей, продан в "Пурпурный Лотос", сравни показания его диагностики с этими схемами.

Дыхание опять сбивается. И вовсе не от той дистанции, которую Марико пробежала. В глазах слёзы - и вовсе не от пота. И руки дрожат - не от усталости. Это чувство... Что оно? Зачем оно? Почему оно? Почему влечение к этому мальчишке настолько лишает сил сопротивляться?

Это не страсть. Это не нежность. Это не желание обладать. Это не ненависть. Это не каприз. Это - за пределами людских ощущений. По крайней мере - за пределами того опыта, что был у Марико раньше.

"Беты" уже волокли вяло отбивающегося Сейрея к ней. Положили на траву, и удалились - утаскивать подальше того настойчиво попадающегося на пути парня, что притворяется андроидом.

Марико опустилась перед Сейреем на колени. Протянула руку. Дотронулась до щеки. И - бессильно уронила. Вот он - бери и уноси. Не вырвется и не убежит. Но - никаких сил нет. Не физических, нет! Уж заставить своё тело работать по полной Марико умеет. Нет сил заставлять ЕГО. Нельзя. Это непонятно. Это необъяснимо... Но - так есть.

- Ну?... - на слабую улыбку сил у неё ещё хватает. - Здравствуй опять?

Шун остался сидеть с почти пустой миской супа в руках и нетронутой бутылкой саке на столе. Карточку он спрятал в карман. Проводил удаляющегося якудза взглядом и уже хотел отвернуться, когда увидел знакомую массивную фигуру, зачесанные назад черные волосы и выражение гончего пса, идущего по следу.
- Kuso... - прошипел Шун, опуская миску на стол так, что она чуть не расколотилась. - Только Икедзуми мне не хватало!
Внутренности скрутило ледяным узлом. Неужто за ним следил сам Икедзуми? Плохо, очень плохо. Если он узнал Кусари... Если он знает о чипах... Корпорация такого не простит.
- Ну, Шун, если он за тобой, пропали твои потроха.
Икедзуми постоял у двери, огляделся и двинулся к стойке. Набрав в грудь водуха и затаив дыхание, Шунсоку махнул ему рукой, привлекая внимание. Была-не была, лучше выяснить сразу.
Через несколько мгновений мощная фигура уже возвышалась над столом. Только тут Шун понял, что Икедзуми пришел даже без пиджака, не смотря на холод - октябрь, все-таки. Судя по недовольному выражению лица, он тоже был в курсе, что уже далеко не лето. Шун предложил сакэ, чтобы согреться. Предложение было принято.

Опять это настойчивое существо. Именно существо, потому что сейчас не разобрать, мальчик оно или девочка, синие волосы всклокочены, глаз не видно в глубоких тенях. Привидение, не человек. Привидение, с которым не хотелось бы встречаться в полузаброшенном старом храме на заросшей пиниями горе Цукинова. А поскольку они уже не в храме, а где-то рядом - тем более.
- Госпожа Аои... - Сейрей приподнялся, опираясь ладонями о сухую траву и ковер из сосновых иголок, поморщился. - Что вы здесь делаете?
Он сел. Отсюда, с окраины, был хорошо виден Небесный город, тонущий в грозовых облаках. Он подсвечивал их изнутри, трудно отличить, где молнии, а где вспышки прожекторов и реклам. В тени башни "Южный тигр" было холодно, Сейрей поежился.
- Что с Акио, госпожа Аои?
Синеволосое усталое существо недоуменно расмматривает его секунду.
- О нем уже позаботились, - роняет оно с задумчивой паузой.

Что-то мешает нормально ощущать мир... Ах да! Оказывается - лицо в паутине. И волосы - тоже не лучшим образом сказываются на качестве обзора. Не важно... Безразличным движением она срывает с лица липкие нити, другой рукой - приглаживает волосы.

- Ты... понимаешь, что ты мне нужен? Очень нужен...

А понимает ли? Не понимает. Не хочет. Или - не может? Или - нужно помочь понять?

- Я... пришла за тобой. А если ты не подйёшь со мной, я вот здесь лягу и умру. Обещаю.