Куда же вел отряд квалинестийцев Лар? Чего он желал, когда предложил мятежникам свою помощь? Гибели Бога? Низвержения установленного порядка? Славы и власти? Был ли он правомочным посланцем Серого Ордена, или же представлял интересы лишь кучки заговорщиков, а быть может действовал лишь по собственной инициативе?
Этот маг, вновь укрывший голову под капюшоном, явно не желал о многом распространяться, и скорее всего из-за недоверия к своим неожиданным союзниками. Лар слишком хорошо знал, с кем имеет дело - его Орден был наслышан о резне в Утехе, и том, кто противостоял ополчению. Эльфийская принцесса (которую он назвал королевой лишь чтобы увидеть ее реакции, к сожалению - его рассчет не оправдался), боевой жрец, чья вера была неимоверно сильна, и маг, чье имя был неприятно Терновнику - Даламар. А ведь нынешний глава Черной Ложи был учеником Даламара, впрочем всю полноту власти в ложе все равно держали ныне покойный Хаска-Эрготец, и Ашар Алый. Четвертым без сомнения был элементаль, а кто пятый? Это уже не важно.
Лар вел их за собой, внезапно раздался грохот падающих невдалеке камней.
- Скройтесь! - Шикнул маг, прижавшись к углу, на пересечении двух тоннелей. Возможно все бы и обошлось, но как на грех, он привел их туда, где совсем недавно Миреналисса пыталась завалить Джеяна, и без сомнения Тарим должен был почувствовать след Аоры, но почувствала ли его она?

Подняв левуб руку так, чтобы кисть видели идущие сзади, она сложила пальцы в простой сигнал: "Готовность первой степени".
Даламар чуть заметно кивнул - показывая остальным, что он готов. Еще бы ему не быть подготовленным - подбирать заклинания маг начал, когда они только спустились в эти тоннели.
Эльф размял пальцы, холодно улыбнулся. Что ж, если представится случай продемонстрировать свое искусство - он будет только рад.
- Скройтесь! - Шикнул маг, прижавшись к углу, на пересечении двух тоннелей.
Что такое? Даламар чувствовал впереди что-то... что-то...
Рядом с ним прижался к стене Тарим. Точнее, не прижался - почти что слился со стеною. Для Воплощения Земли это было не так уж сложно...
Мощные пальцы Тарима внезапно коснулись руки Даламара.
- Что?
- Здесь кто-то из нас, - короткие рубленые фразы звучали тихо, но острому слуху мага этого было достаточно. - Чувствую.
Так... Дангина наверху, бьется с Огненной. Значит - Аора. Единственная из Воплощений, не рождавшаяся заново...
А судя по тому, что Даламар ранее слышал - с ней может быть и прислужник Мелькора. Самый сильный...
Хищная улыбка скользнула по лицу мага. Он давно хотел испробовать на этом создании кое-что из разработок... хотя и был достаточно здравомыслящим, чтобы не искать с ним встречи.
Чуть наклонившись вперед, Даламар шепнул Тессе:
- Рядом Воздушная. И могу ручаться - не одна.

С Хигфом и Тельтом

Чуть наклонившись вперед, Даламар шепнул Тессе:
- Рядом Воздушная. И могу ручаться - не одна.
Эльфийка кивнула. Рассказы Элли о Первой войне с Мелькором она помнила хорошо, и прекрасно представляла себе, что там, где окажется Аора, обнаружится и Джеян - могущественнейший из союзников Мелькора. Тесса мысленно обратилась к Оку:
- Око, там, впереди - элементаль Воздуха Аора, а значит - и Джеян, могущественнейший союзник Мелькора... Ты можешь определить расстояние до них и время встречи?
- Я могу определить расстояние напрямую, - ответ пришел через определенное время, словно артефакт к чему-то прислушивался. Или, скорее, принюхивался - к запаху магии. - Тут всего несколько десятков метров. Но это напрямую, сквозь толщу скал. По коридорам будет заметно дальше. Отсюда зависит и время встречи, тем более, что источник силы тьмы впереди не стоит на одно месте.
Тесса внимательно выслушала ответ. Как и прежде, Око не страдало ясностью и понятностью суждений. Придётся уточнять. Вздохнув, Тесса "спросила":
- Они идут к нам?
- Нет, куда-то вбок. У них другая цель. И, - тут слова начали падать, как камни, а вся мысль стала падающей лавиной для отряда Тересенны, - там, куда они идут, я чувствую то, или, точнее, ту, что вы ищете.
Эльфийка почувствовала себя так, словно со всего маху получила под вздох. Загадочный талисман - вот-вот окажется в руках врага!!!
- Это действительно Судьба, ты права, Тесса, - Элтанас игнорировал Око и Лара, - надо спешить.
Самым незаметным в отряде был Гаррет - вор шел за ними, словно тень, сам не зная, что он тут делает.
Тесса с трудом вникла в смысл слов Элтанаса. И заговорила сама:
- Да, мы должны спешить... Наша цель близко - и тёмные тоже близки к ней!!! Око, - она перешла на мысленную речь, - мы может как-то их обогнать?
- А зачем, - спокойно отозвался артефакт, - тебе не терпится оказаться между драконицей-магом, которую я чувствую, и Джеяном? Не лучше ли прибыть к тому времени, когда Черный Майя прикончит ее, но и сам будет ослаблен…
Тесса так и застыла на месте. Простота решения поразила её не меньше чем то, что она сама не додумалась до него.
- Отставить спешку, - зашептала она, - всем сохранять тишину и не дёргаться. Впереди возможно вскоре будет жарко.
- Возможно? - Лар скривил губы, пытаясь понять, с чем говорит эльфийка.
- В высшей стерени вероятно, Лар. Ты ведь обратил внимание, что впереди кто-то есть? Ну так пусть эти кто-то разбираются между собой - не будем им мешать и рисковать попасться под горячую руку...

В схроне Старика (вместе со Скаей)

- Ну что, он умер, да? - Клык от нетерпения потирал руки - ждать было не в его правилах, но и очертя голову куда-либо лезть он тоже не собирался. - Грохот слышен даже здесь.
- Скоро придет Старик, он уже знает о гостях, - подал голос Старсис.
- Тем лучше, - Эссен особо пока не беспокоился, имеет ли вор свои планы на их дело, а то, что он придет сюда - так значит, будет сражаться с ними плечом к плечу.
Повисло тягостное ожидание, но вот оно сменилось резким, словно бич, голосом Карпа.
- Они выжили... - Призрака могли слышать только драконесса и дезертир, но это не меняло сути. - Они идут сюда... пятеро... я чувствую свою убийцу наверху! А здесь... воздушшная.. она помешала вам...
- От таких заклятий нет спасения!!- Миреналисса старалась сдерживать свои эмоции, но сейчас, похоже, плотину сдержанности прорвало. Казалось, еще немного и драконица зайдет за грань, после которой разум уже перестает контролировать действия тела. Стар боязливо косился на черную, не представляя, что делать, если она начнет в порыве бешенства рушить стены или перевоплощаться. К радости присутствовавших, все обошлось, пламя ярости в зеленых глазах драконэссы поугасло, и она устало прислонилась к стене. На лбу у нее блестели бисеринки пота, видно было, что она совсем не ожидала подобной оплошности.
- Против элементали и Джеяна мне нужно сражаться в истинном облике. Когда у меня в дополнения к заклятиям есть когти, клыки и крылья. Ну и иммунитет к некоторым видам магии. Иначе их не победить…
- В этих катакомбах ты лишь похоронишь себя, если перевоплотишься! - Клык невольно отступил на шаг. - И нас всех заодно. Неужели твои артефакты не могу помочь? Мире?
- Стой, это не тот путь... иной... иные... еще люди.. шестеро.. женщина и пятеро мужчин. Один маг... другие... они здесь не случайно... Я думаю что это...
- Мятежники? Там наверху огонь и вода, а здесь?
Вновь Миреналисса закрыла глаза и, коснувшись рукой карты, зашептала дарующие сверхъестественные возможности слова. Теперь по пергаменту ползло почти вдвое больше точек, причем возникшие только что светились нежным, золотистым светом.
- Итак…Старсис, кажется, таково твое имя, - обратилась Мире к магу Старика. Вот тут (она указала рукой на карту) эти два хода, по которым движутся разноцветные точки, подозрительно близко подходят к другу. Улавливаешь намек?
Пару секунд мужчина думал, потом резко воскликнул:
- Проход! Конечно же!
- Сумеешь открыть его в нужное время на расстоянии? – улыбнулась драконица
- Конечно, госпожа. Преклоняюсь перед вашей догадливостью, - он отвесил девушке учтивый поклон.
« Я ведь права, Карпалионэль, и их следует стравить?»
- О, если они выдержат это... и... если захотят сражаться.. покров невидимости на маршале... странная магия на этих шестерых, которую я чую лишь из-за грани... И лишь один шанс открыть проход...
- Попытка не пытка, - кивнул Клык. - В любом случае - иначе нам придется встречаться с Джеяном лицом к лицу, а я не хочу этой встречи.
- Сейчас или никогда, - ответил Старсис, накладывая ладони на карту. - Это отнимет немало сил, я почти не смогу колдовать.
Затем он зашептал слова заклятия, молясь, чтобы успеть вовремя. Ведь группа черного маршала пройдет мимо заветной стены и даже не заметит... если им не помочь.

Человек Чести

Камнепад почти не задел его, но сейчас Иллас пожалел, что рядом с ним нет верного Думвинга и его людей. Он чувствовал себя, в какой-то степени лишним рядом с элементалью, маршалом и обученными убийцами. Ведь он был генералом, командиром, рыцарем - а не вором, пробирающимся через подземелья. На то были разведчики - Вихри Судьбы, ныне оставшиеся наверху...
- Это ловушка воров, - бросил рыцарь. - Не иначе и Клык уже близко. Мой меч оборвет его недостойную жизнь.
Они шли дальше, петляя по тоннелям - те вились змеями, то резко сворачивая, то уходя вниз.
Странный скрежет камня привлек его внимание - часть стены резко уходила в сторону. А за ней, на отдалении, он разглядел фигуру в сером.

Рыцарь Терновника

- Да уж, насколько я заметил, тут полно воров, и кое-чего похуже...
Он вздрогнул, почувствовав чужеродную волбу, а затем стена, на которую он опирался отъехала в сторону, открывая узкий проход, длинной метров десять -пятнадцать... Причем с той стороны проход тоже открывался. Но что за магию надо использовать, чтобы на расстоянии открыть тайные заслоны и... и нужно ведь знать, где они, а занчит открывал один из колдунов Старика. Для того, чтобы...
- Паладайн вас задери! - прошипел серый, на долю мгновения скрещивая взгляд с рыцарем на той стороне прохода, и отскочил, прижавшись к стене.

Аора запнулась и остановилась.
- А мы тут далеко не одни.
Воздушная огляделась, хоть в этом не было смысла: глаза были не способны увидеть то, что она чувствовала.
- Тарим... Воплощение Земли. Он где-то рядом. Ты его чувствуешь?
Черный Майя остановился и бегло прощупал окрестность.
- Нет, но это не удивительно. Тебе он ближе, как-никак, - Джеян усмехнулся, - а на серьезную сканирующую магию не могу тратить время и силы здесь и сейчас.
- Надеюсь, мы на них не напоремся, - заметила Аора. - Нет никакого желания драться с ним здесь и сейчас. На поверхности я чувствую себя увереннее.
Тем не менее, Аора перестала быть расхлябанной, вееры не летали вверх-вниз, а застыли, готовые в любой момент нанести смертельный удар. Только вот кому?
- Идем дальше. Чувствуется, время игр в догонялки закончилось.
- Уже недалеко, - Черный маршал тенью скользнул по коридору. Тень, уносимая ветром. Ветер, дующий в тени. Джеян и Аора…
И тут в коридоре открылся проход и Иллас, глянувший в него, отскочил назад.
- Ну вот и сюрприз, - прошелестела Аора. Но нападать не стала: она все еще не разобралась в ситуации. Да и к тому же, в их тандеме решения принимал Джеян. Аора же просто любила.
Военачальник Мелькора же не стал расспрашивать Илласа – он просто сам заглянул в проход, благо видел в темноте лучше любой кошки. За серым плащом неизвестного ему рыцаря показался вполне узнаваемый Даламар, очевидно, тоже заглянувший в проход – с другой стороны.
- Отряд Тересенны, - прошипел Джеян, отшатываясь. – Как некстати, я ведь должен был проследить и узнать правду, а не убивать. И драться сейчас тоже не собирался…
- Некстати, - согласилась Аора. - А может они не нападут? Ну пойдем по своим делам в разные стороны. Ведь так и планировалось.
Хотя Воздушная понимала, что этого не произойдет.
- Этого не избежать – мы идем в одну сторону, я уверен. – Джеян выделил голосом слово «одну». Он говорил быстро, быстрее, чем мог говорить человек, но спутница понимала его. – в бою стараться захватить живьем, но не ценой риска поражения и гибели!

Стоять тихо и не мешать оставшимся сторонам разбираться... Хорошо звучит - когда одна из этих сторон - не твоя. Когда в стене внезапно открылся проход, эта истина предстала перед Тессой во всём своём неприглядном свете.
- Паладайн вас задери! - прошипел серый и отскочил, прижавшись к стене.
Тесса немного промедлила, и первым в открывшееся отверстие заглянул Даламар - и отшатнулся назад. За ним Тесса успела углядеть какого-то человека, столь же резво шарахнувшегося в свою сторону. Похоже, встреча его тоже не вдохновила...
- Кто это, Даламар? - шепотом спросила она у мага, нащупывая кинжал. - Ты его знаешь?
А между тем мелькнула мысль - если проход открылся - то почему бы его не закрыть? Тарим бы вполне смог...

Мысленно Даламар повторил все те выражения шалафи, которые слышал от него, когда Рейстлину не удавался какой-либо опыт.
Это же надо! Вместо нормального тихого изъятия – напороться на вот такое… как бы не вышло подобное утехинскому побоищу…
- Кто это, Даламар? Ты его знаешь?
- Еще бы не знать, – маг прислушался к окружающему пространству. – Мелькоровы помощники – легки на помине. Тарим, ты можешь что-нибудь сделать?
Элементаль молча кивнул. Мысли его текли не так уж быстро… но зато каждая идея была весомой.
«Драться с Воздушной? Хмм… здесь смогу. А толку? Порушим все. Нет. Проще закрыть».
Словно уловив невысказанное пожелание Тессы, Тарим сосредоточился на стене… заставляя камни перетекать, и срастаться друг с другом…
– Если не успеем, – быстро шепнул Даламар, – я беру на себя Аору. Есть у меня кое-что специально для элементалей… Джеян – на вас. Увы, придется…
Поддерживать иллюзию облика «обычных людей» Даламар перестал – сейчас это было уже бесполезно.

Рыцарь Терновника

Лар отступил еще на шаг, скрещивая пальцы в замысловатом плетении:
- Если хоть один из них войдет в этот тоннель, то...
Договаривать он не стал, все было понятно по его тону. Фальшивый облик спадал с его спутников, показывая их истинные лица. Все должны были решить мгновения, магия напряженно витала в воздухе, подобно предвестнице грядущей бури.


Человек Чести

В тот миг, когда маг перестал питать иллюзию своей силой, Иллас узрел его лик, и выхватил дедов меч, шагнув вперед, к отворившемуся корридору.
- Джеян, доколе нам ждать, здесь перед нами враги наши, и господа нашего! Смерть принесть им - судьба наша и долг! Мятежники должны пасть, во имя Бога!
Он - Стальная Десница Мелькора, Возрожденный, дабы нести отмщение и кару. Еще шаг, и Иллас переступил через тайную дверь, почувствовав, что она начинает медленно закрывться...

Джеян
Рука Черного Майя схватила Илласа за плечо и дернула назад с нечеловеческой силой – да ведь он и не был человеком.
- Стой, там ловушка и ты просто умрешь первым! – прошипел глава отряда. – Не для того ты вернулся оттуда, откуда не возвращаются!
А в голове бешеным потоком горной реки стремительно неслись мысли, которыми не было времени и возможности делиться. Убивать тех, за кем он так долго следил, так толком и не выяснив, что им надо – глупо. Но отпускать мятежников – еще глупее: у игры свои правила, да они и сами не поверят в такой поворот событий. На крайний случай придется драться и надо захватить кого-то живым. Не Воплощение, конечно и вряд ли жреца, но Даламара или Тересенну – вполне возможно.
Проход закрывался… Допустить это или нет – теперь, когда они знают друг о друге? А он может помешать элементалю Земли в работе с родной стихией? Надо выиграть время…
Майя произнес несколько никому непонятных напевных слов на языке, не знакомом никому на Арде, кроме Мелькора… Он очень сильно напоминал староэльфийский, но на самом деле был высшим наречием Тьмы… Нет, не огрубленной версией, что разговаривали орки-солдаты, конечно, а тем, что использовалось для плетения заклятий.
Как всегда, выходец из Арды ощутил, как сопротивляется до сих пор чужая отчасти эфирная среда Кринна и преодолел напряжение усилием воли – ему всегда приходилось будто доталкивать свои заклинания, но зато он не был скован никаким Равновесием, в отличие от своего Повелителя, магически сроднившегося с Тьмой этого мира.
То, что он сделал, было тонкой магией, усовершенствованием одно из заклятий Нолдор, хотя, конечно, Джеян немало поработал над ним. Мрак устремился от его рук, незримый никому и не застилающий глаза, никак не действующий на людей или эльфов, но путающий плетения заклинаний противника, будто дезориентирующий силы, приведенные им в движение и заставляющий их действовать несогласованно. Стены приостановили медленное схождение и начали вздрагивать, то сдвигаясь на кончик ногтя, то раздвигаясь.
«Плети следящее заклятие на них, на случай, если ход закроется» - мысленно попросил Джеян Аору.
- Послушайте! – крикнул он, став у входа в тоннель, - давайте поговорим, не бросаясь сразу друг на друга! Вам все равно не уйти отсюда, вокруг много наших людей, а вверху гарнизон Палантаса, Башня Высшего Волшебства и драконы! Если вы скажете, что вам нужно, мы можем договориться!

Элтанас
Ну вот и настал момент, когда сама судьба вот-вот подведет черту под итогом их опасного предприятия. Остается узнать, кто и что будет под чертой и где окажется он сам…
«Выбери верную сторону, где тебя ждет власть и сила, где ты можешь сделать то, что считаешь правильным, а не погибнуть», - прошептал доспех.
«Выбери верную сторону, не запятнай себя, во имя Света!» - эхом отозвался другой голос оттуда.
- Кто я? – прошептал сам Элтанас. - Оставьте меня оба… Что сказала бы ты, Эла?!
Жрец отступил на шаг к стене, в магическом плане вокруг головы возникла небольшая аура света, и из перчаток кольчуги выросли длинные, устрашающего вида когти.

Мелькор
Повелитель Тьмы стоял все на том же месте, надежно закрыв себя щитом и не находя нужным вмешиваться. Плохо, конечно, что подданные гибнут, но полностью избежать последствий этой свистопляски не удалось бы даже ему, а ставить из-за этого под удар свой замысел, от которого зависит судьба мира – об этом не стоит даже говорить! Насколько мог, он смягчал распространение разрушительных магических волн вокруг, но физические последствия…
Квартал агонизировал. От мостовой на месте встречи и ближайших домов остались одни руины, пожары перемешивались с залитыми водой комнатами, земля ощутимо тряслась.
За всем этим Мелькор с трудом ощущал, что что-то происходит и под землей, но пока не мог разобрать этого, тем более что он четко, до единого слова, слушал и слышал беседу Огня и Воды, которая очень интересовала Вала. Ведь Дангина уже должна знать цель путешествия?

- Вам все равно не уйти отсюда, вокруг много наших людей, а вверху гарнизон Палантаса, Башня Высшего Волшебства и драконы! Если вы скажете, что вам нужно, мы можем договориться!
"Жди", - мрачно подумал Даламар, прикидывая силы. Джеян был прав... но ключевое слово - "вверху". А не прямо здесь.
Что на их стороне? Божественная сила, к которой взывает Элтанас, мощь Тарима (благо они в подземелье, где его сила многократно возрастает), магия самого Даламара... Будем надеяться, что и волшебство союзников.
Переговоры эльф предоставил Тессе - это у нее лучше всего получается.
А сам маг полуприкрыл глаза, сосредотачиваясь.
Элементаль сильнее любого чародея - поскольку связан со Стихией. Однако же таковой он и ограничен; а кроме этого, без Стихии магическое существо лишается силы...
Все прошедшее столетие Даламар не сидел без дела. Он тщательно изучил все, что было известно о слугах Мелькора и об элементалях - и разработал несколько способов, применимых против таких сильных противников.
Этот конкретный был назван "Молчанием Стихии"... и требовал большой силы и великого искусства. Последним Даламар обладал. Сила у него тоже была... но ее также можно было увеличить.
Короткий взгляд через плечо - на Тарима. Элементаль, более чувствительный, чем обычные живые, сдвинулся с места, оказался рядом.
Шепот. Несколько коротких слов.
Несложное заклинание - которое должно передать магу силу (или часть таковой) из определенного источника.
И мощь элементаля наполнила Даламара уверенностью в силе и радостью. Никакой чародей не сможет впитать всю силу Воплощения... но и часть таковой - очень весомая прибавка.
Даламар открыл глаза.
Заклинание было готово - и требовалось лишь движение мысли, чтобы ударить по цели - отсекая Аору от ее родного Воздуха.
Но пока эльф не спешил. Ждал результатов переговоров.

«Плети следящее заклятие на них, на случай, если ход закроется» - мысленно попросил Джеян Аору.
И Воздушная выполнила просьбу. Хоть в подземелье было не так привольно. как на верху, Аора собрала все, что могла. Следящее заклинание было готово, но Аора пока не стремилась его использовать. А может быть?..
Аоре было тревожно, она пока не могла разобраться, в чем дело, но что-то... Какие-то отголоски...
"Может быть не ждать, и повесить заклинание сейчас?" - мысленно спросила она Джеяна.
"Если можешь, вешай," - на той же беззвучной речи ответил он. - "Не думал, что ты управишься так скоро".
"Ну, я же наотдыхалась," - безмолвно улыбнулась Аора, отпуская заклинание.

(С Хигфом)
- Послушайте! – крикнул мелькоров помощничек (Даламар так и не назвал его имени), встав у входа в тоннель, - давайте поговорим, не бросаясь сразу друг на друга! Вам все равно не уйти отсюда, вокруг много наших людей, а вверху гарнизон Палантаса, Башня Высшего Волшебства и драконы! Если вы скажете, что вам нужно, мы можем договориться!
Тесса скривилась. Потрясающая наивность, Джеян ли это вообще??? Впрочем, хорошо то, что можно ответить правду, не разглашая своих намерений. То-то он "обрадуется"... Эльфийка мерзейшим образом ухмыльнулась и крикнула в проход:
- Куда мы идём, мы не можем вам сказать, причём по весьма прозаической причине: мы сами не знаем точного направления. Так что если вы так уж сгораете от любопытства, то придётся вам пристраиваться нам в хвост...
- Мы вас даже проводим хоть под ручки, настолько любопытно, - не остался в долгу Черный Майя.
- Да ну? Почему же вы не проделали этого раньше, а крались за нами всё это время? Точнее, пытались красться...
Тесса всей кожей ощущала, что становится на очень тонкий лёд. Одно неверное движение - и всё, конец.
- Насколько я помню, в Утехе с вами пытались и говорить. Только вот ваш жрец выжигал нашим людям глаза, а целый квартал города превратился в руины, - голос Джеяна стал жестким, как точильный камень.
- Говорить? - Тесса едва не задохнулась от возмущения. Несколько секунд она губоко дышала, чтобы не сорваться и не нагрубить, и потом продолжила. Голос её звенел и был холоден, как самая лучшая сталь. - С каких это пор, любезный Маршал, под словом "разговор" стали пониматься оскорбления, сопровождаемые попытками вооружённого захвата?
- Не припоминаю оскорблений… Хотя тогда капитан Эссен Майриган, организовывая нападение, превысил свои полномочия и теперь находится в розыске, если вам интересно. Правда, я сомневаюсь в этом интересе, как и в способности хоть на миг усомниться в своей абсолютной правоте. Что же вы, если намерения были так чисты, что ваше высочество предлагает следовать за собой, а переговоры - возможны, выбрались из Квалинести тайком, а не обратились к нам с посланием?
- А сами вы как думаете? Почему? - в голосе Тессы прорезалась горечь.
- Я думаю, в случае гарантий искренности, Повелитель пошел бы на переговоры и сдержал слово, - ответил Джеян и добавил иронически. - Возможно, я слишком глуп, чтобы понять.
В конце концов, ему спешить некуда, раз Светлые оказались в катакомбах, их наверняка преследуют, и вполне может подойти помощь. А вот Джеян тут никого не боялся.
- Нет. Вряд ли. Он слишком любит власть. Вы слишком любите власть, другое дело - Кринн легко пал к вашим ногам, и вам не пришлось демонстрировать свои методы во всей красе. Ожила ли когда-нибудь равнина Ард-Гален после той зимней ночи?
Черный Майя был искренне удивлен, даже в какой-то степени поражен. Конечно, иногда Мелькор упоминал о том мире, в том числе жрецам, но мало, и такое знали только они двое.
- Анфауглиф стало ее имя, Удушающая Пыль, и это правда, - ответил он. - Но откуда тебе это известно? И что говорят твои знания о том, что Нолдор всегда вырезали всех орков, до единого, ни на что не смотря, и гордились этим. В их летописях даже ничего не написано о том, что у тех были женщины и дети - это просто не интересовало эльфов в дни побед.
- Значит, я не ошиблась... Это ваших рук дело...
Тесса едва стояла, кто-то подерживал её под руки. Перед глазами её неслись призрачные видения иных Эпох иного Мира.
- Как он назывался, ваш родной Мир?
- Арда, - ответил Джеян. - Арда. Но не будем вспоминать все обиды Света и Тьмы с сотворения миров. Отвечайте, вы согласны на переговоры?
- Арда. Арда...
Джеян говорил ещё что-то, но Тесса уже не слышала. Она потеряла сознание.

От вопля Дангины у Огненной подогнулись колени. Джигеши представила, как со всего маху вляпывается во что-нибудь большое и мокрое, и ей стало сильно не по себе. Но посочувствовать сестре она не успела - кто-то опять вспомнил равнину Ард-Гален. Кто-то смертный и бесконечно уверенный в своей правоте. И очень близко. Огненная расвирепела, невидимый обжигающий клок злобы рванулся куда-то вниз и вправо. Рычащая стихия, своя и немного чужая, иномирная, заговорила.
"Смеррртный... Зачем ты вмешиваешься в то, о чем ничего не знал и никогда не узнаешь? И ты, и я живем на Кринне, но мы живем в разных мирах. Тебе не понять, что значит - воплощать стихию, воплощать ее ярость и ликование. Тебе не понять, что было там, в другом мире. Ты не знаешь ничего о той стране, о том народе, чей пепел лежит на Ард-Гален. Не вспоминай об этом... Тебя там не было... Это не их рук дело, это мое. Они лишь отпустили меня на волю. И я ни о чем не жалею. А если ты считаешь мою стихию виноватой, приди и докажи мне это!!!"
Огненной не хотелось размышлять о том, как отреагирует хрупкое тело и сознание смертного на брошенное в него месиво слов и мыслей. Сочетание вопля Водной, устроенного цепью душа и воспоминание об Ард-Гален скрутило Джигеши узлом. Когда она слегка пришла в себя и разогнулась, то с неудовольствием обнаружила, что похожа на какого-то диковинного зверька в тумане: летящие со всех сторон капли воды испарялись на подлете к Огненной и окружали ее мутным белесым облаком. Выругавшись и слегка разогнав туман мечом (надо сказать, не очень эффективный метод), Джигеши поймала краем сознания видение Дангины. "Вода течет. Огонь – горит. Земля – стоит. Воздух – летит. Хаос рушит. Боги строят. Что делает око?.."
- Я не знаю, Дангина. Быть может, Око - это и есть то, что все ищут? Но я боюсь...
Поток мыслей, слов, видений. Все страхи, чувства, воспоминания. Все что накопилось у Джигеши за недолгую жизнь, она разом отдала сестре. Дангина поймет.

Сестра моя. Мы дрались и будем драться. Это наша ненависть и любовь. Это наше равновесие. Так было всегда, но будет ли оно так и дальше?
Наши всевидящие очи не видят ничего, кроме тумана. Наши стихии не всегда слушаются нас. Вспомни нашу битву в эфирном плане - такого никогда не было. Уже то, что мы с тобой - мы с тобой, Огонь и Вода! - беседуем, признак того, что в мире что-то случилось.
Вспомни прошедшие века, ведь мы не первые. На Кринне правили стихии, воюя и не побеждая. Вставали и рушились горы, метались и стихали бури, рождались и высыхали моря, извергались и остывали вулканы. Лавины льда сталкивались с пылающей лавой, свирепые ветра вырывали плоть земли и разбивались об утесы. Тогда было равновесие - Вода текла, Огонь горел, Земля – стояла, Воздух – летел.
Потом пришли Боги и усмирили стихии, оставив им битву воплощений. Появились смертные, а в их душах причудливо переплелись Свет и Тьма. Переплелись, но не смешались. Боги строили, Хаос рушил. Было равновесие.
А сейчас... Равновесие рассыпается у нас на глазах. Стихии теряют с нами связь, теряют свою общность с миром. Боги сменились и не ясно как они влияют на Кринн. Самые могущественные существа ищут артефакт, способный нарушить Равновесие, но никто из них не знает, чем это кончится. Быть может он даст свергнуть Богов. Быть может даст одной из сторон преимущество - возможность склонить чашу весов в свою сторону. Но ведь Равновесие - это и мы, и наша ненависть, и наша любовь. Что будет со стихиями? Что будет с самим Кринном? Я боюсь. Боюсь, что запылает вода и замерзнет пламя, что воспарит земля и застынет воздух. И это будет не Кринн. Нам там не останется места. И нашей ненависти. И нашей любви.
Равновесие покачнулось, и мы можем говорить, не ослепленные яростью. То, что я скажу - дико и нелепо, но другого выхода я не вижу. Нам нужно уничтожить артефакт до того, как чьи-нибудь алчные руки воспользуются им.
И я говорю тебе, сестра, - пойдем драться вместе.

Сразу стало очень тихо - и в физическом мире, и в эфирном плане. Такого Кринн еще не слышал.

Да, иногда случалось, что исконно антагонистичные стихии оказывались вместе. В заклинаниях магов неделимое делилось, а противное сходилось. Но то длилось мгновения, было меньше капли, песчинки и самой мелкой икры, и творящий такое маг дорого платил за мгновения Исключений. Платил собственной силой, сходной с силой творцов.
Ни Дангина, ни Джигеши на каплю и искорку не походили, да и не было в Кринне Существа, способного заплатить за объединение огня и воды нужную цену. Ни смертного, ни бессмертного, ни вообще вечного.
Не было.
И быть не могло.
И...
И все таки такое случилось.

Дангина поняла одну-единственную мысль горящей сестры, пробившуюся сквозь пар исходящей ненависти. Пламя у ног Джигеши шипело, соседствуя с разлившимся от волос Дангины прудом, и в треске огня и бульканье воды скользили не то слова, не то чистые эмоции, которыми обменивались элементали. Равновесие.
Да, Водная все поняла. И не потому, что открывшаяся душа Огненной оказалась родной, нет. Просто за свою жизнь, едва ли более длинной, Дангина поняла то же самое. Другими путями, за другими мыслями и на других примерах, столь же отличных от Джигеши, как вода отлична от огня, но поняла.
Они были своими полными и вечными противоположностями.
Но они обе были стихиями.

Ладони элементали на мгновение сошлись, и в мокром хлопке из тварного мира исчезло кошмарное оружие, равным которому нашлось бы лишь трое.
- Идем, - просто произнесла Дангина, резким жестом откидывая почти пятисаженные волосы. Мокрые плети только набирали скорость, заодно с живой ловкостью уворачиваясь друг от друга – тем более ими было заполнено все пространство вокруг Водной – а пар, повинуясь приказу элементали, стал рассеиваться. В две секунды, потребовавшиеся Дангине на приведение прически в порядок, улица очистилась от витающих мокрыми змеями волос, всего тумана, львиной доли озер и, самое главное, мелькающего смерча разрушения. Ранее бывшего Цепью.
И на окончании жеста, когда за спиной Водной падала сплетшаяся коса, глаза воплощений встретились. Омуты холодной воды, бездны горячей лавы.
Око создано вопреки законам, но когда-то их было пять, и нас не трогала инаковость этих вещей. Ищут не его. Но его, его, Его трудами. Трудами разумной вещи, созданной для обмана природы.
И негромкий плюх, с которым лишенная магии косища шлепнулась в пруд.

Мелькор
Редко случалось прожившему много тысячелетий Вала буквально остолбенеть от изумления. Однако факт остается фактом, и если бы кто-то мог пробить взглядом покров невидимости, скрывавший Повелителя Тьмы, то его вид с приоткрытым ртом и округленными глазами весьма позабавил бы этого зрителя. Впрочем, таких наблюдателей на Кринне просто не было.
«Это ж надо, договорившиеся Огонь и Вода! Идущие уничтожать то, что искали Светлые и хотел бы найти и он. Интересно, такое понимать как измену Джигеши? Или ее ход в его интересах? Неужели Огонь может оказаться против него?»
Это было бы неприятно. Будь он человеком, могло стать больно, но Мелькор, кажется, давно перестал испытывать настоящую, острую душевную боль, захватывающую все существо и рвущую на части. Наверное, это плата за бессмертие и божественность…
«Но измена ли? И действия Дангины не порадовали бы спутников… Кого больше не устраивает нынешнее Равновесие? Скорее Квалинести.
Можно сейчас появиться перед элементалями и посмотреть на реакцию, и Мелькор бы так и сделал… будь он таким, каким был на заре Арды. Но опыт многому учит, неясно, что получится из этого вмешательства, надо бить наверняка».
Миг вмешательства еще не настал.

Отряд Тессы
Глаза Драконов могли чувствовать и знать многое, так они были созданы. А уж опасность, грозящую им со стороны могущественных сил – тем более. Мысли Ока, захлестнувшие окружающих на миг, были близки к панике, резко отличаясь от холодной бесстрастности –своей обычной «интонациии».
А еще через миг принцесса Тересенна пришла, как показалось, ее спутникам, в себя, резким движением оттолкнувшись от придержавшего ее Тарима. Только вот дальнейшие ее действия были странными, да и движения, хоть и ловкие, не напоминали привычную грацию эльфийки. Скользнув к Оку, она без колебаний положила на него руки и начала читать древние слова заклинания, которые мог понять разве что ученик Рейстлина, а вот сестра Элинсинос не знала и знать не могла.
От столкновения Воды и Огня наверху разлилось немало неконтролируемой силы, и не только Даламар воспользовался этим.
Призыв, брошенный вокруг, превышал силу того, что бросала Лоранталаса в Башне Верховного жреца сотни полторы лет назад, как устоявший перед ним тогда Скай превосходил своих сородичей-подростков, и был нацелен на ближайших драконов, оказавшихся в подземелье. Ни Мирэ, ни Вианда ничего не могли противопоставить стремлению мчаться к Оку со всех ног… или крыльев, и защищать его от любой опасности.

Катакомбы Старика

Что произошло - мало кто понял, просто в один момент, тихо сидевшая за столом Вианда, не обращавшая внимания на происходящее, внезапно вскочила, и бросилась к двери, причем на ее теле начала проступать чешуя. Сидевший напротив Раф, сделал единственное, что мог в данной ситуации - подставил подножку, и едва только девушка упала, нанес ей удар в висок, лишая сознания. Ее дыхание на мгновение прервалось, а затем она задышала ровно...
- Какого Паладайна она такое вытворяет? - Выкрикнул стрелок, связывая руки драконицы за спиной.
- Зачем так грубо? - Эльза, не видевая начало, вскинула брови.
- Она же дракон - и начала превращаться прямо здесь! Еще бы немного - и от нас ничего не осталось!
Раф тяжело дышал - как бы то ни было, Вианада была одной из них, а нападать на союзника, тем более когда их столь немного, было неприятно, но необходимо.
- Полчаса, как минимум, будет в себя приходить, - выдохнул он. - Но хотел бы я знать, почему она так себя вела...
- Око, - спокойны, распологающий голос раздался от двери. Низенький человек в неприглядном балахоне, в сопровождении своего златокудрого ученика прошел в помещение. Раф был готов бится об заклад, что где-то недалеко и его молчаливые Алые Убийцы.
- Какое еще око?
- Око Дракона, - этому голосу сопротивляться было невозможно. Раф, приподняв девушку, усадил ее на стул, и сам сел рядом. Старик более не промолвил ни слова, идя к комнате, где находились Клык, Мире и Старсис.

- Око! - Вскрик черной драконицы был молниеносен, в глазах на краткий миг промелькнула беспомощность, и тут же сменилась жаждой преодолеть чужеродный зов во что бы то не стало. Шаг, еще один к двери - она могла сопротивляться, возможно благодаря диадеме она не бросилась сломя голову по первому зову Ока, но и подавить его в себе не могла, и с каждым мгновением поддавалась все больше. Еще шаг... Прошло томительных три секунды, кожа девушки чернела, словно она собиралась покрыться чешуей.
"Оссстановиссссь!"
Мощный всплеск могильного холода обдал ее, едва не сбивая с ног. Призра Карпа ворвался в тело драконицы, сковывая ее конечности, не давая двинуть и пальце.
- Око...
Вновь вырвались из груди слова.
"Борисссь ссс ним! Бориссссь ссс зовом Ока!"
Побледневший Клык отступил, видя какой гримассой ненависти, боли и страдания исказилось лицо Миреналиссы. он понимал, что сейчас не в состоянии ничего сделать, чтобы помочь ей.
Дверь распахнулась, на пороге стоял Старик:
- Кай, мальчик мой, Щит Ментальный вокруг поставь!
Маг не заставил упрашивать себя дважды - вскинув холеные пальцы, юноша начал плести неразрывную цепь, в которую впивались приказы Ока, пытаясь оградить от них драконицу.
В то же время призрак не давал ей ступить и шагу, не давал сотворить ни единого заклятия, дабы попавшая под власть Ока не смогла никому навредить - вся надежда была на одно - что Зов прерветься, или что Старик сумеет его блокировать. Однако без помощи Карпа, Миреналисса уже давно со всех ног бежала бы туда, где сошлись силы света и тьмы, дабы защищать драгоценное Око.
- Сен, если понадобится, выруби ее, - прошептал старый маг.
- Но... - Кастор хотел поспорить, но властный жест Старика заставил его замолчать.
Иридия все это время стояла в стороне...


В тоннеле

Лар медленно оказался подле Даламара, пока Тесса и Джеян были заняты беседой.
- Мы можем плести совместное заклятие, черный маг, оно будет сильнее, - прошептал он. - Если ты конечно доверишься мне.
Последние слова он произнес так, словно невзначай. ДА и внимание его привлекали манипуляции с Оком.

Джеян
Колдовство Тересенны у Ока перевесило чашу терпения Джеяна, и без того не слишком вместительную.
- Я предлагал вам переговоры, и предлагаю их в последний раз, но бросьте ваши заклинания, тогда я остановлюсь, - крикнул он.
Черный Майя сделал несколько шагов вперед по коридору, стены которого продолжали колебаться, и послал вперед заклятие Черного Сна, действовавшее на разум. Их сознание обволакивала тьма, отключая восприятие внешнего мира, и они погружались в сон, снять который мог только маг. Пока заклятие было слабым, ибо Джеян ждал ответа.

Иридия
- Я думала, мы будем действовать, когда пошла с тобой, - сказала девушка Клыку. А пока мы только прячемся. К чему столько трудиться, чтоб продолжать сидеть здесь. – На происходящее с Мирэ и появление новых лиц она отреагировала скорее с любопытством, чем с тревогой или истинным интересом. – Я тут ничем не могу помочь. Если же вы собираетесь остаться тут, я пойду сама.
Она шагнула к выходу, пока остальные занимались драконицей, и оказалась около стоявшего в дверях Старика, намереваясь выйти.

Что?
Сосредоточившись на Джеяне и его спутниках, Даламар заметил действия принцессы, лишь когда раздался ее голос. И первые же звуки заставили мага замереть в изумлении.
Конкретно это заклинание ему не было знакомо. Но манеру построения чар и используемые компоненты он знал… только не ожидал когда-либо услышать вновь.
«Призыв драконов! Три Луны и Такхизис, что она делает?»
Степень изумления эльфа этим и выразилась – он даже помянул богов, которых давным-давно вычеркнул из памяти.
Даламар не знал, сколько именно драконов в Палантасе; он подозревал, что они непременно ринутся сюда – защищать Око. Так приказывало им заклинание… и ослушаться вряд ли было возможно. Пожалуй, все присутствующие почувствовали притягательность чар – а они и близко не относились к драконьему племени.
Впрочем, это наваждение было легко стряхнуть.
Драконы – это козырь, который побить почти невозможно. Атака драконов вполне способна полностью занять Джеяна со товарищи… но не выйдут ли они из-под контроля?
Меры принять следовало.
– Защищаем, – бросил Даламар; реакции Элтанаса он не видел – сейчас он смотрел в другую сторону.
А вот Тарим откликнулся моментально. Шагнул вперед, оказываясь рядом с Тересенной; массивная ладонь гулко шлепнула о стену, плотно прижавшись к холодному камню.
Не прекращая попыток зарастить пролом, элементаль начал медленно будить камень вокруг…
Даламар мог только надеяться, что Тарим не забудет защитить своих спутников от возможных последствий.
Однако же внимание мага тут же отвлеклось на другое. Шепот Лара... и поток силы со стороны Джеяна!
- Боюсь, что с совместным заклинанием придется обождать, - быстрый взгляд в сторону Лара. - Иначе нас усыпят... Следи за Джеяном! И помогай!
Удерживать мощное заклинание в памяти и одновременно плести другое - это сложно. Весьма. Но при большом искусстве и силе... а силы сейчас вокруг было разлито более, чем достаточно...
Даламар поставил на пути наведенного сна достаточно крепкую преграду. И только ждал, когда присоединится Лар - дабы попробовать развеять его.
"Где драконы, загрызи их Такхизис? Впрочем, нет, именно это сейчас было бы нежелательно..."

Серый Рыцарь

Спать? Что еще за шутки? Лар отлично понимал, что это действие противной ворожбы, при этом ворожбы вновь не от мира сего - о то, что Джеян черпал силы извне Серые знал, хотя и скрывали подобное знание. Ведь каждый, кто принес клятву Терновнику в первую очередь служит знанию, а уже затем Богу, в отличии от простых рыцарей.
Значит следует порвать связующую нить, дабы развеять заклинание - для мага, черпавшего силу из самого мира (ведь Серые не зависили от Лун, и потому сумели адаптироваться к новым правилам магии гораздо лучше Лож), найти чужеродное плетение оказалось не так-то просто, как казалось, но он сумел это сделать, и начал аккуратно перерезать связь, точно кинжалом, осторожно, так чтобы маршал продолжал думать, будто бы заклинание еще действует.
Однако интересовало его и другое - что за драконов вызывало Око...

Человек Чести

Переговоры? С врагами? С мятежниками?! Теми, кого следовало покарать, не испытывая ни капли жалости, отмерив их участь той же мерой, что и предателей! Почему маршал остановился, когда в его силах смять и раздавить этих врагов, погубивших десятки их воинов?
Иллас не любил политику, для него правосудие было острием его клинка, дедова оружия, освященного еще жрецами Такхизис.
- Мой маршал, мы должны атакавать! Пока они не ушли!
Произнес он, и странное предчувствие закралось в душу.

Вихри Судьбы

Небольшой отряд, возглавляемый двумя драконидами двигался по катакомбам старика. Гартен, к его чести, надо сказать не хотел нарушать приказ Маршала, но Думвинг попросту вынудил его, ведь серебристому приказано было оставаться с остальными - а шестеро разведчиков, двое рыцарей и жрец пошли за Думвингом, который вел их по запаху, оставленному полководцем и его спутниками. Первым шел Думвинг, следом за ним неразлучные Грас и Брас, затем Рагни, Найл и другие, последним недовольный Гартен.
Зов ока с силой отразился в ушах драконидов, едва не разрывая их головы на куски, Думвинг, хватаясь за стену, медленно осел, глупо хлопая глазами, сивак просто рухнул на пол, зажимая уши лапами, но, спустя несколько мгновений, оба драконида уже бежали к источнику Зова, а следом за ним и остальные воины.
Препон им никто не чинил, поскольку Старик и его приближенные были заняты иным делом.

Клык

- Иридия, постой, прошу тебя, - Клык бросился веред, осторожно кладя руку ей на плечо. - Ты пошла с нами, ибо хотела стать участником исторического момента, который изменит лик мира! Он уже близок - враги наши здесь, но нет главного - Черного Бога, разве ты удовлетворишься, если вступишь в действие сейчас, пока он еще не проявил себя, пока он еще не знает, о тебе. Разве ты не желаешь сделать ему сюрприз? Остались жалкие мгновения, до момента, который Кринн запомнит на всю жизнь!
Он замолчал, предоставляя девушке возможность выбора, и надеясь, что она согласиться переждать еще самую малость.


"Мире, прости меня, - шептал Карп в разуме драконицы. - Прости..."
Сознание черное отключилось, а тело полностью перешло под контроль духа, получившего доступ к знания и силе драконессы - конечно, он сотворил это не сам. Та диадема, что носила девушка была создана тем же ритуалом, что и воскрешен эльф, а потому он сумел использовать ее, дабы подчинить себе тело Миреналисы.
"Я покину тебя, едва лишь Око перестанет звать, обещаю" Мысленно поклялся призрак.
- Оставьте свои чары, - произнесла Мире, но голос ее принадлежал Карпу.
Все присутствующие удивленно воззрились на нее.
- Вам не об этом думать надо, Джеян уже близко, и пока я в этом теле, я не смогу за ним следить!

Площадь

- Это Око! Око-Око-Око! - Причитал Беллат, бьясь головой о стену. Он то принимал вид полудракона, то вновь становился человеком, белоснежная чешуя проявлялась на его бледной коже и исчезала, клыки отростали и уходили в десны, крылья изодрали одежду. - Око-Око-Око! Оно зовет меня... Зовет меня!!!
- Стоять! - Зло бросил Ашар, хватая дракона за шею крепкими пальцами. Столь слабовольного змея, как Беллат он не видел в своей жизни, и вновь с трудом подавил острое желание раскроить ему череп, и пожрать внутренности.
Маги, собравшиеся вокруг, и воины гарнизона, которых привел Кэллин Алар, старались держаться подальше от взбесившегося ящера, сдерживаемого лишь волей Алого. Были здесь и Серые, но они предпочитали не вмешиваться и не показываться на глаза. ТА схватка, что привлекала их взоры, буйство Стихий, стихла, оставив две элементали у здания полуразрушенной этой жуткой баталией библиотеки, (то что заодно было снесено едва ли не полквартала, и погибло порядка пятнадцати воинов, в расчет не бралось, ровно как и жертвы среди мирного населения).
Кхаллиал, то зеленевший от злости, то снова обретавший нормальный цвет лица, почему то пошел ко входу в мясницкую лавку, чудом уцелевшую в сражении.
"Ты куда собрался? Голодный чтоли?" - Послал мысленный призыв Ашар, но в ответ прочитал спутанные мысли Зеленого.
"Око... зовет меня.. зовет.. я должен... защитить... Око! Оно должно уцелеть... даже если я умру..." Похоже более сильный дракон не двинулся рассудком, но все же не устоял перед призывом. Если око действует столь сильно из-под земли, то каково же пришлось бы драконам, находись они в катакомбах? Впрочем не было там никаких драконов, а одни лишь ворюги из гильдии Старика!
- Хассаар, останови Кхала! - Бросил Ашар, и лишь сейчас заметил, что его верного сородича рядом нет. Алый уже был рядом с Кхаллиалом, и явно в желании последовать за ним.
- Око... - проскрежетал Красный. Теперь придеться идти за ними. Интересно - а элементали достаточно выдохлись, или силенок им еще не занимать?
Проклятый Зов, мерзкое Око! Похоже лишь у сильнейшего дракона Кринна достало могущества сопротивляться ему, а остальных оно так и манит к себе.

Око Дракона
Связь пропала… Ближайшие драконы будто исчезли. Око заметалось, ощупывая Валантас, используя тело Тессы для заклятий. Драконы есть, но они далеко, они вверху… не добраться. Впрочем… Есть один. Он – доберется. И Око направила очередной призыв прямиком Ашару, призыв, похожий на луч света, который вырывает из темноты место, на которое был направлен, но при этом, рассеиваясь, освещает и места рядом. Отголосок главного вызова, адресованного огромному красному дракону, должны были почуять и находившиеся рядом. Разумеется, Око, не стесняясь, черпало что могло из окружающей среды и тела эльфийской принцессы.

Джеян
Кажется, иного выхода не было, только драться. В это не хотелось верить. Если всех мятежников придется убить, тогда получится, что он напрасно столько времени не сжимал кольцо, не пытался уничтожить их, напрасно были разрушены Утеха и Гавань и он, Джеян, потерпел неудачу. Последнее невыносимо жгло самолюбие Черного Майя. Нет, кто-то должен выжить. Или как-то иначе – но любым путем нужно выполнить поручение Мелькора и победить, узнать цель светлых и не просто сорвать их планы, но и выхватить лакомый кусок из-под носа.
«Аора, за мной и помни наш уговор» - передал он мысленно. Подальше, в самый угол сознания мысли об опасности, грозящей не только ему, но и ей. Это неизбежно, и они победят, не могут не победить!
- Все за мной, - отдал приказ Джеян эльфам и Илласу. Скалы вздрагивали, и он бросился бегом – сейчас самое безопасное место как раз рядом с мятежниками, Воплощение не станет давить своих. Магия все еще держала стены коридора.
Конечно, выходец из Арды почувствовал, как кто-то пытается разрезать связки его заклинания. Неужели человек хочет сравниться с Майя или скрыть свою контратаку от его глаз?
Лар ощутил, как по невидимому кинжалу, режущему узлы магии Джеяна, в душу серого рыцаря прошла мертвящая сила. Внутри онемело, как от паралича и одновременно серый почувствовал сильную боль, сгибающую в дугу и выводящую из магического сражения. Правда, заклятие сна при этом усиливалось очень медленно – возможности маршала были не безграничны.

Иридия
Презрительно фыркнув, девушка остановилась, не сказав ни слова. Только руку Майригана, фамильярно легшую на плечо Создания Богов, окатило жаром. нет, не до ожога, но достаточно сильно, чтоб ее быстро отдернуть.

Джигеши только собралась согласиться с тем, что Око не нарушает Равновесия, как из под земли вдруг ясно и четко послышалася невесомый голос, который элементали, преглянувшись, однозначно определили как зов Ока.
- Если кто и знает, что все ищут, так это Око. Но если вокруг него соберуться все драконы Палантаса, нам этого не узнать... Нужно успеть перехватить его! Чувствуешь, откуда идет зов?

В следующее мгновение Джигеши наконец во всей полноте ощутила дикость происходящего. Она, Воплощение Огня, строит общие планы с Водой! Невероятно. И все-таки это так. Минуту назад две смертоносные стрелы, два рычащих зверя с налитыми кровью глазами, две взбесившиеся стихии мчались друг к другу чтоб уничтожить, разорвать, излить свою ненависть. И вдруг они остановились, замерли, застыли над землей. Ценой чудовищного усилия, ценой обмана природы. Объединились. А что теперь? Теперь надо снова начать двигаться, но уже в одном направлении. И это столь же тяжело и мучительно, как и остановиться. Но это тоже необходимо.
Огненная с трудом могла представить, что вот сейчас она будет драться бок о бок с Водной, защищать ее, прикрывать ее, доверяться ей. И преодолевая какое-то внутреннее сопротивление, какой-то... наверно, даже постыдный страх, Джигеши сказала:
- Дангина, нам надо атаковать. Сейчас, сразу...
И живой лавой рванулась вниз, сквозь землю, разрывая, расплавляя пласты, надеясь, что Тарим или его спутники не успеют помешать ей. Вниз, вниз, к Оку, но не защитить его, а захватить!

Тень в тени

Гаррет стоял, скрывшись в обширной тени за спинами спутников, и тихо размышлял о прелестях тесной камеры городской тюрьмы, где не было никаких Тёмных Маршалов, чёрных и серых магов, эльфов и прочих личностей, по беспокойности превосходящих даже кендеров. Размышления эти, впрочем, не мешали вору заряжать свой любимый арбалет. Разумеется, можно попросту развернуться и сделать ноги, благо дорогу он по привычке запомнил, но что-то удерживало его от такого шага. То ли знание о некотором количестве городской стражи на входе, то ли любопытство, то ли вовсе непонятно какое чувство, может, доставшееся от предка, всю эту кашу заварившего... Разумеется, в обычной ситуации огненный болт в закрытом помещении - самоубийство, но безумная ситуация требует безумных мер.

Борьба разумов

Тело Тессы находилось под властью Ока, а разум её отчаянно бился в тенётах нахлынувших на него картин миувшего далёкого мира Арда. Где-то далеко в стороне яростно ревел Огонь, явно недовольный умалением его роли при Дагор Браголлах, что-то возмущённо кричал Джеян - всё это эльфийка осознавала, и отчаянно пыталась вернуться в реальность, в тот мир, где она могла быть, могла действовать - утихомиривать раздражённого недальновидной выходкой Ока Чёрного Маршала, разбираться с самим Оком... но сил не хватало.
Тесса, как пловец в бурном море, рвалась вперёд, к контролю над телом, но Око было сильнее. Пока что. Как некогда Лорана, так и Тесса вступила в отчаянный, яростный бой. Воля против воли - и ничего более. Наследница эльфийских королей - против несравненного творения магов давным-давно сгинувших в водах великой Реки Времени Века Мечтаний. Один на один.
Но только теперь у живой воли не было возможности одержать верх - ведь она добровольон дала согласие на то, чтобы Око заполучило контроль над нею...
И на самом краю помутнённого разума возникло одно короткое имя: Элли... В который Тесса вложила все свои стремительно убывающие силы...

Алая Ярость

НЕТ! Могучий разум величайшего из драконов Кринна противился приказу Ока. Он не собирался быть послушной марианеткой, подвластной магии артефакта, к созданию которого сам приложил лапу. Тогда, когда магам конклава нужна была информация о драконах, Ашар дал ее, взамен на многие секреты магии, что была неподвластна драконам. Он надеялся при помощи Очей управлять своими сородичами, но - но теперь Око пыталось подчинить его. НЕТ!
Рыжеволосый бородач мотал головой, скрипя челюстями - его сил было достаточно, чтобы отвергнуть зов артефакта, но не сил его спутников. Беллат, находившися подле Ашара ощутил на себе всю мощь зова, и, вырвавшись из рук красного, с силой бросился на мостовую, пробивая ее мощным черепом, и перевоплощаясь на ходу.
- Око-око-око-око-око!!! Око! Окоооо! - Стенал он, ввинчиваясь в землю, разгрызая ее челюстями и разрывая лапами. Длинное, тонкое чешуйчатое тело, со сложенными за спиной крыльями, прогрызлось до первого тоннеля, и рухнув в него, что есть силы, поползло на помощь зовущему артефакту, со всей присущей дракону скоростью.
Находившиеся недалеко Хассаар и Кхаллиал тоже передернулись, но остановились - их призыв почти не затронул, и они уставились на замершего Ашара, продолжавшего бороться с почти неодолимым зовом.

В катакомбах Старика

Лар отшатнулся назад, хватаясь за грудь. Сердце бешенно колотилось, не давая сосредоточиться. Он едва удерживался на ногах, отступая вглубь корридора, но оттуда слышались все приближающиеся шаги.
Иллас первым вырвался из корридора, обогнав мараша и эльфов, с мечом наголо, он еще не знал на кого нападать, с кем первым скрестить клинок, но взгляд его избрал Даламара, как наиболее опасного противника.
Однако за мгновение до атаки, из противоположного тоннеля вырвался драконид, с двумя острыми мечами наголо.
- Зсссасссщитить Око! - Проревел он, расправляя небольшие крылья, и ударом лапы отбросил Лара к стене.
- Думвинг, друг мой, что ты?!.. - Драконид напал на Илласа, нанося ему рубящие удары, и заставляя защищаться. Странно было уже то, как оба они сумели обогнуть весь светлый отряд, словно те пропустили генерала, и вступить в схватку. - Проклятый предатель, ты пошел по стезе Клыка!
На морде Думвинга застыла внутренняя борьба, борьба с Зовом, приведшим его сюда, но он не прекращал атаковать, подвластный чарам Ока.
- Око... - шептали его губы. - Оно сссавладело мной... я не могу протсссивитсся!
Удар за ударом, только теперь генерал понял, сколь могуч был его вернейший соратник, и сколь больно сражаться с тем, кто был тебе другом.
А тем временем Появлялись и другие. Близнецы Грас и Брас с топорами наголо так и застыли, не понимая с кем биться - следовать ли за командиром, или же бить его, как предателя. Мимо них пронесся Рагни, заносивший топор и булаву, готовый поразить в спину человека, притаившегося в тени, и целившегося из арбалета в кого-то из его соратников, пока еще была возможность. Найл, едва узрев эльфийскую принцессу, обнажил оба клинка, мягкими шагами бросившись на нее.
Следом вырвались двое рыцарей, гремя доспехами, один сразу же выбрал себе противника - молодого воина-жреца эльфа, отсалютовав ему, и идя в атаку, другой же остановился напротив оседавшего у стены Лара - тот, обессиленный магией Джеяна, не успел даже вскинуть руки:
- Предатель, ты якшался с мятежниками, хотя и состоял в нашем ордене, - с ненавистью выпалил молодой рыцарь, пронзая Серого мечом в самое сердце, и проворачивая клинок.
- Глупец... я... их.. при... вел... - прошептал умирающий маг, и обмяк. Рыцарь отбросил его тело ногой, выискав себе нового врага - здоровяка с каменной кожей.
Новый молодой маг, нанятый в гавани Думвингом, чье имя никто даже не помнил, отправил в Даламара две огненные стрелки, надеясь отвлечь его.
Тем временем появился Тарвил, выхвативший меч, но позади него показалась массивная фигура Гартена - драконид так же был под воздействием Ока, и потому его посох опустился на череп разведчика - парень увернулся в последний момент, и наболдашник раздробил ему левое плечо - извернувшись, разведчик нанес удар клинком в грудь дракониду.

- Сдержите элементаля! - Прокричал маршалу Иллас, понимая, как близка может быть победа, и вновь отражая удары бывшего соратника.
Позади, скрытый фигурой Гартена, стоял Лайонис, худосочный жрец, прибывший из Гавани. Он молился Мелькору, прося даровать воинам сил, и почему-то чувствовал, сколь близка и непомерна божественная благодать. Неужели он был избран, дабы нести слово господне?!
- Боже, даруй нам победу!!!

А Дангине, с принятием окончательного решения, стремительно полегчало. Как самый обычный смертный, наконец справившийся с трудным выбором – но нет, мир в самом деле сошел с ума! Ибо ни в одном ином случае вечное дитя стихии, воплощенное чувство природы, не стало бы не только мучиться над решением, но и вообще-то что-то решать – элементаль за освобождение от колебаний с легкостью приняла все безумие выбора. Впрочем, с легкостью в масштабах собственной натуры, временно, но от того не менее надежно утопив камень слишком умных мыслей в глубине сердечного омута.
А у Дангины уже появилось и сердце, и его омут, и умение топить там все, что не должно плавать.

Смутное ощущение неправильности происходящего сменилось планом. Не четким и с тернями, заметными даже глазу редкостного оптимиста (а когда есть сила и нет комплексов на ее не использование, оптимизма хоть отбавляй), но все таки планом. Вытряхнуть из чьих-то цепких рук око, вытряхнуть из ока ответы, вытряхнуть "ответ" из Кринна – все просто и понятно. Попутно можно встряхнуть и всех встречных, ибо случайных прохожих (во всяком случае того масштаба, чтобы быть замеченными элементалями) в эту ночь в Палантасе не было.
И после всего перечисленного с чистой совестью и свободным разумом продолжить танец жизни, пляску смерти, свое нормальное, вечное существование...

Джигеши прислушалась к гласу Ока, безошибочно и в меньше чем доли секунд поняв, осознав и решив что из этого следует, а Дангина, за эти доли мига успев полюбоваться обнаруженными неподалеку драконами – они упомянутый глас слышали еще лучше и соображали в сопутствующем направлении – безоговорочно согласилась. Тем более кроме логики и прочего Водную искренне раздражала мысль, что рукотворная вещь способна превращать крылатые творения первых богов в поистине жалкие создания. Для бесконечно свободной воды подобное порабощение было противно. И, понятно, такие чувства ничего приятного Оку не сулили.
Раскинув руки, элементаль запрокинула лицо к небу, угольно-черными глазами вперившись в висящий над местом недавней схватки туман. В подернувшихся рябью очах на миг отразились звезды, и...
Слишком короткий миг, чтобы понять точно. А именно это краткое мгновение и потребовалось Дангине, чтобы с завораживающей скоростью плавностью оплыть в вязкой грязи (про мостовую говорить не приходится, камень тоже изрядно перемололо) и последним блеском ряби исчезнуть с поверхности.
...Вездесущими и проникающими каплями просочившись сквозь землю, прах и камень, невидимыми струйками эссенции мощи и разума протечь сквозь живое и мертвое, и ледяным дождем пролившись аккурат на голову эльфийской принцессе. Компас элементали не потребовался, лифт также, а пропуск Тарим и не спрашивал. Хотя мог бы, наверное – во время просачивания по чужой стихии трудно спорить с хозяином оной. Или, точнее, с самой стихией.

Те мелочи жизни, что сразу по прибытии Дангина получила роскошную эфирную затрещину от Ока, более реальную от какого-то мага, что-то срикошетившее с рук Элтанаса и на десерт пронизывающие крики жреца, бывшего, как не крути, последователем криннского бога, воплощение совершенно не смутили. К ощущению близкого Пламени она если не привыкла, то сдерживалась (к явному удивлению присутствующих, ибо одновременное явление воды и огня, которые за две секунды рядом не сцепились насмерть... считалось нереальной сказкой в статусе бреда), однако же была неприятно поражена. Присутствием Черного маршала, единственного из окружающих (не раз упомянутую Джигеши исключая) способного устроить Дангине серьезные неприятности.
И, кстати, как шептала память вечнотекущей воды, не раз устраивавшего.
Нет, Дангина могла сколько угодно догадываться о неслучайных прохожих и местоположении Джеяна, но вот обнаружить физиономию майя в такой близости... И физиономию, выражавшую отнюдь не радостное удивление от долгожданной встречи... В общем, уделив эльфийке с оком (или Оку с носительницей?) пару мигов и за оные отправив ее в дальний конец тоннеля – учитывая где появилась Джигеши, Тересенну ожидал контрастный душ – Водная бесформенной кляксой сползла на пол. Для смертных это выглядело как крайне непрофессиональное уворачивание от всех брошенных в новоприбывшую предметов, а вот остальные быстро оценили, что вода в союзе с землей способна делать изумительные гадости. В частности, заливать все грязью и с этой смазкой возводить стены в поистине пугающем темпе. Дангине было напрочь фиолетово, чего ради Тарим укрывал квалинестийцев каменным кольцом, что думают об этом остальные и как к новой стенке отнесутся оставшиеся по эту сторону темные, но она очень хотела оставить между собой (плюс Джигеши и Оком) и Джеяном возможно больше труднопрошибаемых преград. Пусть даже лоб у маршала хороший, но и он не всесилен.

«Все-таки атака!»
Даламар почувствовал, как по творимому Ларом заклинанию пробежала своеобразная «рябь» – судя по всему, воздействие Джеяна. И поведение Воздушной за спиной у правой руки Мелькора не оставляло сомнений – она обязательно вмешается. Даже если сейчас отвлечется на новоприбывших....
Магическая дуэль в подземелье – это очень непросто. Очень. Хотя бы потому, что неосторожное заклинание может обрушить тебе на голову целую гору – а такое пережить смог бы разве что Рейстлин Маджере. Благо Даламар не раз убеждался, что шалафи способен пережить даже самые невероятные опасности.
Правда, подобного эффекта от своих чар эльф не опасался – поскольку на материю его заклинание воздействовало лишь теоретически.
– Керен анш хэллет! Ауридан меркоро!
Последние слова заклинания – как нажатие на спуск у арбалета.
«Молчание Стихии» развернулось во всю свою силу – ринувшись к Аоре.
Отсечь элементаля от ее собственной стихии. Лишить поддержки силы, питавшей ее в течение всей жизни… если это существование подходит под определение «жизнь». Лишить поддержки силы, из которой Аора, собственно, и состоит.
Заклинание было выверено, рассчитано и проверено сотни раз – в королевстве Элинсинос маг работал над ним не один год, используя весь свой талант, острый ум и всю доступную информацию об элементалях.
Разумеется, никаким чарам не удалось бы навечно погасить контакт с родной Стихией (если, конечно, не вкладывать совсем уже запредельные силы). Однако даже какие-то минуты бессилия – это как для человека оказаться в безвоздушном пространстве. Когда-то Даламар проводил такие опыты; правда, заклинания на их основе получились слишком уж необычными.
А кроме того… был еще один расчет. Психологический.
Каким бы целеустремленным и верным приказу не был Джеян – вряд ли он сможет сохранить сосредоточенность, когда рядом изогнется в судороге любимая. И уж точно – отвлечется…
Даламар допускал, что Джеян может закрыть Аору собой (хотя и сильно сомневался, что материальное тело способно опередить заклинание). И, учитывая подобную возможность, подставил в чары ударный компонент – дабы они словно боевым молотом сокрушили материальную преграду.
Чародей устал – но эту проблему можно было решить. Маги – не воители, но двигаться быстро они умеют; вот эльф этим и воспользовался. Молниеносный шаг в сторону; рука касается предплечья Тарима.
А поскольку тот все еще держал ладонь на стене – для него не составило труда передать магу часть Силы… повторить то, что уже было проделано.
И в то же время – привести в движение земные пласты на этом участке, заставляя тяжелые камни сомкнуться на телах Маршала и его воинов. Не трогая временных союзников...
Конечно, сила Джеяна велика. Очень. Но разрушать заклинание мага, наращивать сон и одновременно выставить щиты против камней и волшебства – такое потребует огромного расхода силы.

Схватка в туннеле

- Борись с ним, борись, Думвинг! - Клинки скрестились вновь, длинный меч Илласа отражал жестокие удары драконида, которые он наносил со всей силой, оттесняя генерала обратно в тоннель, откуда уже показался Джеян, а следом за ним воздушная и двое эльфов.
Килгор на ходу выхватил из колчана стрелу, посылая ее в грудь Элтанасу, эльфийка обнажила острые кинжалы, готовая напасть на любого по знаку маршала.
Иллас их не замечал - он сражался за свою жизнь, он видел перед собой предателя, но в то же время и друга, с которым прошел огонь и воду, сердце полнилось скорбью, но рука была тверда, отразив удар, рыцарь заехал налокотником в нос противнику, оттолкнув его назад, тот взревел, усилив напор.

Меч Тарвила вонзился в грудь Гартену, некогда одному из хитрейших слуг Джеяна, сведенному с ума зовом Ока. Тот даже не пытался уклониться, а лишь сгреб когтистой лапой противника, не давая ему отскочить, а в следующий момент пещеру сотряз взрыв - осколки окстей вонзились в тело разведчика, превращая его в продырявленный труп, один осколок попал в горло Лайонису, прятавшемуся за драконидом, и призывавшему на помощь Бога. Священник рухнул на колени, хватаясь за кровоточащее горло, зажимая рану, и спустя мгновение испустил дух. Толстяк Бэйнин, едва успевший догнать отряд, в ужасе отпрянул в сторону - две кости застряли в его плече, вызывая небывалую боль, и казалось, что мерзкая кровь драконида проникла в рану, отравляя ее. Пухлый лекарь тяжело дышал, вырывая осколок за осколком.

Рагни этого уже не видел - он сделал последний шаг, обрушивая на Гарета сразу оба оружия, и остановить его теперь не смог бы и арбалетный болт в сердце...

Вспышка пламени... Всплеск воды...
Возникшая из грязи стена, обильно сдобренная магией отделила сражавшегося Генерала и выходившего из тоннеля Маршала от вражеского отряда, вознесясь до потолка. Но Иллас не обращал на это внимания.

- Это огненная! - Прокричал сэр Латар Даит, рыцарь Тьмы, убивший Лара, когда увидал появившуюся Джигеши, и отброшенную струей воды к ней Тессу. - Теперь мы победим!
Он не сразу понял, что рядом с огненной находиться и воденая, и не придал этому значения. Не придал он значения и стене, отрезавшей от них маршала. Его меч просто опустился на спину Тарима, чьи силы сейчас впитывал в себя Даламар, и потому его каменная кожа была не столь крепка, как обычно.
Другой рыцарь уже был в двух шагах от Элтанаса, а вот Найл застыл в нерешительности - эльфийка, к которой он направлялся была отброшена, причем отброшена к элементалям - он не рискнул двигаться на нее.
Грас и Брас, занеся топоры, и подавив минутное замешательства, кинулись на Даламара, готовые зарубить его, точно свинью, а боевой маг, сопровождавший их наложил на братьев-полугномов заклинание скорости.

Мечи скрестились вновь, генерал и драконид продолжали пляску смерти у воздвигнутой Дангиной стены. Резко развернувшись, Думвинг отбросил противника к стене, и сделал два шага к нему, а затем, занеся меч, бросил его, точно кинжал - сил у могучего разведчика хватало - но не в генерала, а в увиденную им Аору. Толи, чувствуя, что Даламар использовал против нее заклинание, которое сделает ее уязвимой, толи это Око направляло его лапу.
Иллас не смотрел на результат, рванувшись вперед, он толкнул бывшего подчиненного, ударив его спиной о стену Дангины, ломая ему крылья и сворачивая челюсть, рукоятью меча он заехал в грудь Думвингу, и поверг его на землю.
- Сдавайся, - жестко приказал генерал, все еще видевший борьбу в змеиных глазах друга.
- Я сccлужccу Оку! - Прошипел драконид, рванувшись вперед, и меч вошел ему в грудь, доставая до самого сердца.
- Да падут предатели... - с горечью произнес Иллас Кривин, вырывая клинок.
- Спасссибо, генерал... - хрипел издыхающий гигант. - Ты оссвободил меня...
Его тело обернулось камнем, изваянием застывшего спокойствия.
- Прости, - только и нашел что сказать Кривин. - Я был должен.
Никогда за свою жизнь не приходилось Илласу убивать друзей, никогда он не сражался с теми, кто был близок ему, а сейчас его друг мог лишь умереть, или навечно остаться рабом чудовищного Ока. Они оба сделали этот выбор.
Там, за стеной продолжался бой, и если не разрушить ее сейчас - то погибнут другие, те, кого он должен был защищать, как командир.

Тень в тени

Всего ожидал от жизни Гаррет - кроме взрыва за спиной. Он резко развернулся, и... едва не остался без левой руки и арбалета. Топор и булава свистнули у него перед носом и за спиной, топор порвал рукав, а булава едва не задела его драгоценный, стоивший бешеных денег двузарядный арбалет. Который, к счастью, он успел перезарядить - и миг спустя в грудь врагу вонзился бронебойный болт. Второй болт, заряженный огненной магией, вор пока не решился выпускать - друзья (друзья?.. мама...) и враги перемешались так, что разобраться кто где с ходу не представлялось возможным. Гаррет прижался к стене спиной, повесил арбалет на плечо и взялся за короткий клинок.

Противник оказался слишком ловок - увернувшись от смертельных ударов, он выпустил в Рагни болт, прошедший насквозь и клепанную кожанку, и кожу, и плоть, показав железную головку из спины, и лишь каким-то чудом не задев сердце (скорее всего чудом было то, что враг стрелял наспех, и в упор, то есть не успев нормально прицелиться), воспользовавшись замешательством едва не застреленного разведчика, тот успел еще и меч выхватить, но расстояние было слишком мало, чтобы пытаться фехтовать, и раненый попросту сделал пару шагов вперед, своим массивным телом отрезая тому путь к отступлению, булава ударила с одной стороны, опускаясь на плечо с такой силой, что никакой меч бы не удержал ее, а лишь преломился бы, топор, просвистев, должен был впиться в бок, Рагни продолжал движение вперед, и поэтому в случае если враг снова каким-либо образом сумеет увернуться, был готов попросту ударить его лбом в нос.

НРПГ. Схема пещеры - кликать для увеличения.

Гаррет, который из всех собравшихся менее всего хотел драться и умирать за что бы то ни было, рухнул на пол. От удара булавы он увернулся, пригнувшись, а под противника подставил свой, но, тем не менее, скользнув по стали, лезвие топора вонзилось в поясницу. Рагни по инерции врезался в вора и оба рухнули на пол, истекая кровью и вряд ли способные самостоятельно встать.

Око дракона использовало всю силу, зовя на помощь любого, кто мог услышать – опасность была совсем рядом. Одновременно оно старалось погасить сопротивление эльфийки.

Когда жрец оказывался в опасности, обе половинки его доспеха действовали обычно согласованно – по отношению к средствам достижения победы они отличались не так, как это могло показаться. Однако Сфайрат, из чешуи которого была изготовлена броня, тоже был драконом. «Спаси Око», – шепнули ему голоса. – «И убей… Во имя себя или света – разберемся потом…».
Жрец шагнул вперед. Неожиданно доспех почти мгновенно трансформировался – на правой руке вырос коготь длиной с меч и, пробив броню, вошел в сердце не ожидавшего этого рыцаря. Тело еще падало на пол, а жрец услышал зов отлетевшей в дальний коридор мимо Огненной элементали Тересенны. Он пока не разобрался, что происходит, но понял, что девушка не будет зря звать сестру-Богиню. Элтанас взмолился, чтоб зов принцессы дошел и почувствовал ответ Элинсинос.
- Дангина! - бросился Элт к появившейся союзнице. – Помоги Тессе, защити ее от Огня и – прорываемся к Иридии.

Стены пещеры перестали сближаться и трястись – Даламар откачивал у Тарима силу, Дангина позаимтвовала часть энергии его заклинания для возведения преграды, а вонзившийся меч, ну четверть пальца вошедший в тело Земли, заставил его почувствовать боль. К тому же сражавшиеся перемешались, и мишенью мог служить лишь Джеян.

Аора неожиданно рухнула на пол – стихия воздуха отказала ей. К счастью, она много времени провела в человеческом теле и потому сумела сгруппироваться и ничего себе не сломала. Отказ привычной магии тоже был очень болезнен, но, почувствовав пустоту внутри, она сохранила жизнеспособность человеческого тела, не полностью оправдав расчеты ученика Рейстлина. Тем не менее в болезненном стоне вырвалось:
- Ой-й!.. Джеян!
Тот обернулся – заклинание сна было забыто.
«Что?», - пролетела мысль.
«Я потеряла магию стихии, но вне опасности. Иди».
Эти двое понимали друг друга с полуслова. Сейчас не время для картинных вздохов и сцен взаимного благородства.
Лучший метод позаботиться о любимом – не мешать ему делать дело. Если не можешь помочь.
Лучший метод позаботиться о любимой – уничтожить угрожающих ей врагов.
Аора всеми силами пыталась прорвать молчание Воздуха. Джеян бросил:
- Килгор, Кетариэль, охраняйте ее!
Оба темных эльфа подчинились. Кроме них, по эту сторону неожиданно возникшей стены остался только Иллас, вынимающий меч из тела Думвинга.
Черный Майя вспомнил о трюке, которым некогда чуть не убил предыдущее Воплощение Воды – Эригдан. Тогда он испарил всю воду из окружающей почвы и воздуха, превратив ее в подобие пустыни и лишая элементаль силы. Теперь маршал проделал то же самое со стеной. Нет, не всей – зачем так тратить силу. Чтоб возвести крепость, нужны годы, но один проделанный тараном пролом, через который врываются осаждающие, сводит все на нет. Жидкая грязь, которая вроде бы застыла, скованная магией Дангины, начала превращаться в песок, открывая что-то вроде двери.
- Идем, Иллас! - Джеян с силой Майя толкнул рукой один из камней, и он рухнул по ту сторону. оставался еще один.

Элементали исчезли из поля зрения, в буквальном смысле слова провалившись под землю. Черный Вала последовал за ними, хотя несколько медленнее, опасаясь сюрпризов. Когда сталкивается столько разных сил, даже Богу нужно быть осторожным. Кроме того, он по-прежнему не мог атаковать первым.

Тень в тени

От боли Гаррета мутило, в глазах плавали цветные пятна. Истекающий кровью враг валялся перед ним, закрывая обзор. Вор понимал - если он сейчас что-то не предпримет - то умрёт. В суматохе схватки о нём вряд ли кто вспомнит, тем более, что его сейчас не видно...

Квалинести, Богиня Света

Над Квалинести начинался дождь. Пришедшие с моря тучи были наполнены влагой, в которой так нуждались поля, и Эллинсинос, прикрыв глаза, аккуратно "вела" облака туда, где они были необходимы в тот миг, когда эфир дрогнул, принеся Зов.
"Элли" - тихо прозвучал в голове богини голос сестры. Где-то рядом чувствовалось присутствие Элтанаса - видимо, он помог докричаться...
Эллинсинос предоставила тучи ветру, и сосредоточилась на Тессе. Та не отвечала - разум её застилали странные картины, и НЕЧТО старалось, чтобы так всё и оставалось... Но Тесса не сдавалась. Разум её отчаянно бился, и Элли присоединилась к сражению. Она не вмешивалась в переплетение тонких линий разумов, она просто поделилась с Тессой своей силой.
И Терессенна её восприняла - медленно, очень медленно начали отступать видения. И столь же медленно начало возвращаться ощущение собственного тела.

Бойня в Тоннеле


- Идем, Иллас! - Джеян с силой Майя толкнул рукой один из камней, и он рухнул по ту сторону. оставался еще один.
Меч Думвинга жалкой железкой упал рядом с Аорой, похоже еще не заметившей, какая опасность угрожала ей.
- Маршал! - Прокричал Кривин, бросаясь к пролому, что создал Черный Майя. - Нам нужен Килгор для битвы, пусть с Аорой останеться только Кетариэль!
Последний камень выпал, позволяя ворваться на арену боевых действий. Иллас, с дедовым мечом выбежал первым. Его жизнь не стоила более ничего - она давно закончилась, и теперь он сможет распоряжаться ею по своему усмотрению лишь когда покарает врагов и предателей! На глаза ему попался каменный гигант, с которым сражался один из рыцарей. Именно он был виновен в гибели утехинских воинов, в разрушениях и слезах безутешних родственников погибших.
- Джеян, прошу всем, чему мы служим, покончи с земляным элементалем! Я знаю, из всех нас, лишь у тебя достанет на это сил! - Генерал уже не соблюдал субординацию, он просто говорил то, что был должен сказать. - На его совести сотни жизней, он заслужил смерть, именем Бога!
Больше Иллас не сказал ничего - да и к чему слова, Маршал более опытен, более могуществен и сможет принять верное решение. Сам же он брал ответы из души и сердца своего, и действовал так, как ему велела совесть.

У него на пути не было более никого, кроме последнего врага - эльф в драконих доспехах, тот что убил юных послушников и старого жреца, тот, что толкнул рыцаря Агаманда на путь предательства, тот что убивал, прикрываясь своей верой - воин-жрец светлой богини. Главный враг любого служителя истинного Бога! И сейчас с его когтя медленно сползал убитый рыцарь тьмы, один из тех, что пришли из Гавани....
- Повернись, жрец, и сразись со мной! - Прогремел голос Илласа Кривина.
Генерал рванулся вперед, блеснул его меч, скрестившись с острым когтем, и перерубая его, ибо лезвие, освященное древними жрецами, было создано, чтобы умерщвлять драконов, рубить их кости и чешую.


Рагни оказался поверх вора, перед глазами плясали звезды, но извернулся, не в силах встать, и выпустив из крепких ладоней оружие, сомкнул их на шее вора, пытаясь удавить его, или свернуть шею.

Меч погрузился в спину элементалю, рыцарь продолжил давить на рукоять, впихивая лезвие в тело земляного, а затем резко отошел. Молния, сорвавшись с пальцев боевого мага ударила в рукоять, проникая по лезвию в плоть Тарима, сжигая ее, желая умертвить ослабленного элементаля.
- Господин Маршал! Помогите нам! - Закричал рыцарь. - Мы не сдюжим!

Огненная не смогла столь же тонко и изящно просочиться сквозь почву, как Дангина, так что от нее в потолке осталась круглая дыра с оплавленными краями, по которым стекали шипящие огненные капли. Обнаружив у себя под ногами эльфийскую принцессу, Джигеши подумала было представиться, но потом решила, что здесь все и так друг друга знают. Тесса же явно не реагировала на окружающих, скользя по Огненной пустым взглядом и судорожно сжимая в руках Око. При ближайшем рассмотрении Джигеши пришла к тем же выводам, что и Дангина ранее: Око - вещь премерзкая, и если бы не необходимое знание, его можно было бы на месте подвергнуть испепелению.
Присмотревшись и прислушавшись к Эфирному Плану, Огненная обнаружила панические попытки Ока призвать хоть кого-нибудь из драконов, а на фоне этого - менее сильные попытки Тессы освободиться. Кроме того, Джигеши с удивлением заметила, что это именно Тесса мучает себя и окружающий мир, а заодно и саму элементаль, пылающими картинами иномирного прошлого. Собственно, Огненная не знала, что будет делать при встрече с этим странным смертным: испечет на месте, жарко поспорит об Арде или подружиться.
Реплика Элтанаса заставила Джигеши хмыкнуть. Дангине придется сейчас каким-то образом объясняться со жрецом, и желательно, чтоб она делала это подольше. А вот насчет Иридии надо уточнить у Ока... Это имя вызвало у элементали смутное беловолосое воспоминание из жизни Юттрей.
В этот момент мягко, но властно в Эфирный план пришел ответ на зов Тессы - помощь Эллинсинос. Взгляд принцессы стал более осмысленным, но и Око судя по всему не собиралось так быстро отпускать послушное тело. Джигеши наконец определилась с направлением своего вмешательства. Она усадила Тессу у стены и, держа за плечи (мало ли что) обратилась к Оку (ну и зрелище со стороны наверно):
- Мне понадобится мгновенье, чтобы исжарить тебя. С принцессой или без, на выбор. Драконы не успеют, так что советую сейчас же прекратить зов, отдать тело владельцу и поделиться со мной кое-какими знаниями. - В подтверждение своих слов Огненная накалила воздух вокруг стеклянного шара. Вряд ли Тесса испытала при этом приятные ощущения, но тело Тессы и сама Тесса были в тот момент не одним и тем же. А вот Оку наверняка стало не по себе.
В мыслях Огненной Око прочло видение расплавленного в первородном огне стеклоподобного материала, и ему это не понравилось. Зов стих, тем более, что Око почувствовало себя не в силах бороться с энергией, поддерживавшей сознание Тессы извне.
- Что тебе нужно? - звоном отдалось в голове Воплощения.
Джигеши поморщилась. Не очень приятно, когда в голове у тебя перекатываются и бренчат стекляшки.
- Все, что ты знаешь об артефакте, способном нарушить Равновесие, и его местоположении. Он у Иридии?
В ответ пронеслась эмоция, которую можно было расценить как ехидство с оттенком страха.
- А если я скажу, что будет?
Джигеши искренне задумалась. Действительно, что делать с этой недобитой ошибкой природы?
- Останешься жи... сущестовать. Пока.
В ответ - одно слово:
- Гарантии?
Огненная вспыхнула. И воздух вокруг Ока - тоже.
- Какие гарантии, стекляшка?! Расписку написать?! Не испытывай мое терпение!
Приходящая в себя Тесса испытала крайне неприятное ощущение, руки почти мгновенно покрылись ожогами. Око мгновенно оценило безнадежность попытки завладеть сознанием элементали, как бы того ни хотелось, и неохотно ответило:
- Иридия и есть артефакт. Она сродни мне, только создана экспериментом Богов всех трех сил, а не магов.
- Ого! - Джигеши восхитилась. - Уже интересно. Вот видишь, как мы быстро можем найти общий язык.
Увидев гримасу боли на лице Тессы, элементаль ослабила накал и улыбнулась.
- О, принцесса! Поздравляю с победой над чужой волей и приношу извинения за некоторые неудобства. Мне нужно еще кое-что уточнить у вашего стеклянного шара. - Джигеши вновь обратилась к Оку: - Где Иридия?
- Вот рукой показать не могу, по причине отсутствия таковой. Но вообще, насколько я чувствю, коридор, в котором мы стоим, ведет туда.
Теперь мысленный голос стал столь же безэмоционален, как тогда, в момент появления в таверне. Было ли это естественным состоянием Ока или маскировкой - оставалось только гадать.
- Да ты просто кладезь полезных знаний! - кажется, Джигеши предался оптимистический настрой Дангины. - Может, ты заодно расскажешь мне, что будет, если нарушить Равновесие?
- Даже Боги не всеведущи. Кто знает будущее? - мысль звенела манящей и пугающей полутьмой.
- Да, пожалуй. И все же неплохо было бы знать наверняка... - Джигеши вдруг подумала: а что, если она не права? Если Иридия лишь позволит Богам развязать новую войну? Но нет, одна возможность такого исхода, который привиделся ей, стоит того, чтобы бороться против артефакта и всех, кто хочет им воспользоваться. Элементали было достаточно интуитивного страха и древнего чувства стихии, чтобы не сомневаться. - Ты чувствуешь еще кого-нибудь рядом с Иридией?
- Недалеко были два дракона. Остальные… На фоне устроенного тут, - Око все же явно обладало определенным сарказмом, - почувствовать что-то помельче практически невозможно.
- И на том спасибо. Куда они интересно подевались? Ну да ладно... Сиди тихо и не делай лишних эфирных телодвижений. Принцесса, вы пришли в себя и все еще нет?
Джигеши выпрямилась и обернулась к пещере. Пока она общалась с Оком, поле битвы стремительно менялось, наполняясь трупами и ранеными. Но это все были смертные, а вот истинные силы еще только брались друг за друга. Совсем рядом сквозь стену Дангины прорвался Черный Маршал...
Джигеши только сейчас подумала о том, как поведет себя с бывшими союзниками. Будет оправдываться? Уговаривать присоединиться? Или убежит как можно быстрее и дальше? Джеян, бывший командир... Хотя какой может быть командир у элементали? Сестра Аора, которая сейчас почему-то ощущалась очень слабо. И Мелькор. Но не будет же Черный Бог появляться здесь, среди битвы, чтобы укорить дезертировавшую элементаль? Бррр, прочь странные мысли!
Джигеши радостно сообщила Дангине новости:
"Сестренка, я узнала много интересного у Ока! Артефакт - сама Иридия, и мы очень удачно свалились именно сюда, потому что Иридия там, дальше по коридору."

- Принцесса, вы пришли в себя и все еще нет? - спросила рыжеволосая девушка, полная огня - нет, не огня - Огня Первородного, Пламени Неугасимого, что горит в Сердце Мира...
Обжигающая боль в руках привела Тессу в себя. Мысленным усилием она сначала отодвинула в сторону, а потом и вовсе отогнала иномировые грёзы, и осознала себя сидящей спиной к стене, и сжимающей Око в руках.
Стоило о них вспомнить, как накатила новая волна боли в обожжённых ладонях. Сморщившись, эльфийка чуть подалась вперёд и огляделась, пытаясь разобраться в произошедшем за время её вынужденного беспамятства.

Красная Ярость

Зов отпустил. Ашар помотал головой, словно не веря, что проклятое Око более не хочет подчинить его. Неужели нашло кого-то послабее и успокоилось? Ну конечно же...
Он обернулся - ни Кхаллиала, ни Хассаара более на площади не было - лишь две огромных дыры в земле, да перепуганные маги, и разбегающаяся стража - похоже никто больше не хотел жертвовать жизни в этой глупой битве. Красный дракон осмотрелся - из тех трех десятков магов башни, что пришли с ним здесь осталось лишь пятеро, да двое серых, в окружении шести рыцарей - вот и все, остальные бежали, покрыв себя позором.
Дракон подошел к подкопу, проделанному Беллатом, и прыгнул вниз, мысленно приказав остальным следовать за ним - нельзя было терять ни мгновения, пока Око вновь не начнет свой Зов, его необходимо было уничтожить. Ашар не мог позволить кому-либо управлять собой.

Король Воров

Карп в теле Миреналиссы отступил к стене, пытаясь осознать все вновь обретенные возможности, в то время как место за картой занял Старик, вглядываясь в пылающие точки. Кроме него никто не видел самой битвы, он же наблюдал за ней магическим зрением, при помощи Колдовского Глаза, висевшего на его шее - одного из тех артефактов, что он украл в Башне, еще будучи там простым учеником.
Губы старца изогнулись в улыбке, когда он увидел творимое Даламаром заклинание, Колдовской Глаз передавал ему все, что было связано с Молчанием Стихий, от первого звука заклятия, до последней мысли, до последнего жеста, компонента... Так Старик сумел похитить не одно заклинание, однако понимал он, и то, что лишь могущественному магу под силу сотворить со стихией то, что сделал с Аорой Даламар. Собственных сил Старика никогда не хватило бы на это...
Мимолетный взгляд на Кэйлиса и Старсиса - нет, эти тоже слишком слабы, а вот драконесса...

Бойня в пещере

ОКО! Око-Око-Око-Око! ОНо звало его, оно терзало его разум, разрывало на куски душу, сотнями острых осколков зова вонзалось в плоть, сквозь чешую. Рассекало бренный мозг, повергая тысячи мыслей в хаос. А затем стихло, так, словно и не было его!
ОКО! Слабый разум Беллата не выдержал подобного, повредившийся рассудком дракон, разрывая когтями землю и камни, сминая попавшихся ему на пути воров, оказавшихся не в то время и не в том месте, продолжал путь.
Стена, рядом с Тессой и Джигеши просто развалилась, разбрасывая вокруг осколки щебня и камней, от удара крепкого черепа. Белый дракон ворвался в тоннель. Он видел как нечто угрожает ОКУ! И из пасти его вырвалось замораживающее дыхание, точно дуновение морозных ветров севера Он не понимал что делает, но что-то внутри безумного дракона говорило - уничтожь Огненную Девушку... Она враг ЕМУ, ОКУ...
Но в то же время он старался не попасть по девушке, что была вместилищем Ока, а когтистая лапа сама собой рванулась к артефакту, схватить, защитить, спрятать, унести прочь...

Свет и Тьма (совместо с Хигфом)

Между жрецом и Дангиной неожиданно выросла высокая темная фигура, и на коготь обрушился удар меча. Сам Элтанас только слегка пошатнулся, но лишившейся своей части доспех взвыл. Однако темная часть в нем узнала родственную силу…
- Уйди с дороги, служитель Тьмы!
Жрец не попытался подхватить с пола один из мечей - все равно ему не тягаться с опытным рыцарем. Он сделал шаг назад и призвал силу Элинсинос, которая должна была оттолкнуть того, кто был душой предан Мелькору, подействовать на него как ожог, не причиняя, впрочем. пока физического вреда.
Илласа передернуло, когда он почувствовал прикосновение Света. На щеке остался ожог, но он шагнул вперед.
- Именем Господа! Сражайся, еретик! Подними меч и дерись, а не прячься, словно трус за свои заклятия!
Он сделал еще шаг, занося клинок для удара, но и готовый перерубить еще коготь, вырасти тот из проклятого доспеха.
- Ты сам еретик, ибо служишь поглощающим Кринн Тьме и разрушению, - не остался в долгу эльф. - Мое оружие - не меч! Полдень, именем Элинсинос!
Он отпрыгнул назад, к телу убитого им рыцаря и с руки сорвался бьющий в глаза противнику луч света - Элтанас применил на Кривине заклятие, так удавшееся в Утехе.
- Мой Бог вернул меня из-за грани, вся моя жизнь - служение Ему! - Он продолжил наступать, словно чувствуя, что доспех боиться его карающего меча, а затем в глаза ударил слепящий свет.
Рыцарь закрыл глаза, остановившись лишь на мгновение, и прикрыл лицо ладонью.
- Тьма, да поможет мне! Во имя Мелькора!
Он не знал, откликниться ли Бог на его молитвы, дарует ли прозрение, или даже не услышит его смиренной просьбы. Он просто пошел туда, где последний раз видел врага, готовый драться в слепую, если потребуеться.
Скользящий вниз Черный Вала услышал просьбу Илласа. С тех пор, как он вернул генерала из-за грани, связь между ними стала особой. Рыцарь почувствовал, что может открыть глаза - некая пелена полутьмы защищала их от слепящего блеска.
Элтанас, пользуясь дезориентацией противника, схватил тяжелый меч убитого воина и швырнул его в живот Илласу. Конечно, это был боевой клинок, а не метательный кинжальчик, но кольчуга из шкуры дракона придала тому, кто считал себя новым мессией Света, сил для броска.
Короткая вспышка, Иллас прозрел, мысленно вознося хвалу Богу, и тут же опустил дедов меч, отражая брошенный в него клинок - тяжелое рыцарское оружие с лязгом упало на пол.
- Не трогай оружие верных слуг божьих, неверный, - злой оскал появился на лице генерала Кривина. Если Бог даровал ему силы, значит он должен был оправдать это доверие, уничтожить еретика, прикрывавшегося именем своей богини, и убивавшего... - Сегодня ты ответишь за каждую смерть, эльф!
Он приближался, вновь занося меч для удара.

Построив стену и в мгновение ока испортив окружающим аппетит грязью, на которой приятно стоять было только Тариму, Дангина удовлетворенно вздохнула. Или, учитывая в каком жидком виде находилась, булькнула. Пару долгих мгновений не хотелось вставать и отрываться от полужидкого пола, бывшего не то загустевшей водой, не то разжижившийся землей. В эти мгновения Водная как никогда ясно чувствовала Твердь, тем более раз совмещенные усилия – для выросшей стены – хранили следы в эфире. Мимолетные, как следы набежавших на берег волн, но время сейчас обрело особые оттенки.
Двух мгновений хватило Дангине, чтобы почувствовать сразу два удара. Чужих и для других, но...
Упавшее на Аору "молчание" совпало с воспоминанием от глубинных токов когда-то умершей Эригдан, так что полужидкую Дангину на мгновение снесло в полностью жидкое состояние и изрядно скрутило. От отвращения.
А все пробившие Тарима мечи отозвались тяжелыми ударами, подобные тем, что на дне океана рождают первые волны убийственного цунами. Всего лишь – и аж – землетрясение в нужном месте.

Два мига отдыха, после которого мысли что в редкой драке так получаешь – и из лужи в облаке грязных брызг взвилась кипящая Водная. "Помоги Тессе, защити ее от Огня!"..
Какая Тесса?
"...И прорываемся к Иридии!"
Какая Иридия?
Сейчас Дангину интересовало только равновесие и ее не то жизнь, не то просто бытие – то есть око, артефакт и трое элементалей. Из которых двоим было плохо, а последняя считалась вечным антиподом.
- Как это подло... – прошелестела все еще жидковатая элементаль, глядя на все окружение Тверди. То ли считая мерзким бить по самому святому для воплощения, по его связи со стихией, то ли – ловить момент чтобы "добить" уставшего. Краткосрочные узы с землей уже распались, прожив едва ли несколько секунд (как, кстати, и плод этих уз – стена рассыпалась), но много ли надо аргументов и логике элементали, уже растворившейся в неистовстве и силе своей стихии?
Совсем немного. Только повод возмутиться.
Топнув полупрозрачной ногой ("полу" - потому что грязи вокруг много), Водная тряхнула головой (впрочем, при скорости и степени твердости воплощения ноги, руки и головы различались только при большом воображении), на этот раз не став растекаться по полу, а всего лишь устроив фонтан из волос. Грива, во время поединка с Огненной достигшая несколькосаженной длины и ни в какую не желавшая пребывать в косовидном состоянии, облаком мокрых змей рванулась к Тверди. Избавленная от "плаща" фигура Дангины обрела вполне человеческие пропорции, но вряд ли кто-то успел бы это рассмотреть...
Несколько прядей захлестнули рыцаря, ловкими змейками обвившись вокруг головы. Дангине не доставляла удовольствия мысль, что кто-то дышит ее волосами, но тратить колоссальные усилия на каких-то смертных, да еще в преддверии совсем иной битвы она не собиралась. Тем более, что ни говори, вокруг была скалистая земля – совсем не подходящее место для мокрых развлечений.
Другая часть волос вымочила Даламара, к которому элементаль не питала никаких чувств (походно-целевая союзность взаимно уничтожилась новым целями и памятным Воде "молчанием"), но совершенно не желала, чтобы еще один смертный тянул силу у... ах, он бессмертный, зато у смертного Тарима, но все равно не желала. Для Дангины подобное было слишком неправильным, как... как... как будто кот вместо приличного питания на полу залез на стол. Столу хуже не станет, коту тоже, но это неправильно.
"Сестренка, я узнала много интересного у Ока! Артефакт - сама Иридия, и мы очень удачно свалились именно сюда, потому что Иридия там, дальше по коридору."
Мысль Огненной удачно влилась в хоровод идей в голове Водной, мгновенно разложив по полочкам пункты "иридия", "артефакт", "око", "Воплощения" и "все остальное". Благодаря этому Даламара действительно только вымочило, ибо Дангина сразу по разбору ситуации забыла про мелочь (а в ее мировоззрении мелочами было все, что не на полках или в "всем остальном") и остатками шевелюры накрыла Твердь. Силуэт жидкой элементали быстро просветлел от грязи, которая роскошным и пронизанным силой дождем умыла Тарима. Кто бы ни звал Черного маршала помочь добить, его призыв опоздал.
А Тариму вместе с землей и силой прямо в уши влились все помыслы и чувства Дангины. Страстное желание жить, заложенное в вечнотекущую стихию самим миром. Острые грани понимания равновесия, сейчас балансирующие на острие и больно рвущие... нет, не душу – суть. Ощущение неправильности происходящего, когда абсолютное и незыблемое сходит с ума – горящая вода, жидкий огонь. Молчащие скалы вокруг, хотя в схватке в подземельях Твердь должен был быть сильнейшим. И имя. "Иридия", камень, застрявший в весах равновесия, обещающий заклинить порядок и хаос своим существованием.
"...Брат, оставим идейным делить свои идеи, а божественным делить своих богов. Это не наши битвы..."
Океаны чувств, в которых смешались разум и сущность. Те прозрачно тонкие, и нерушимые нити связи со стихией – которая дарит все. Которая есть всё и в которой есть все и еще чуть-чуть. Те странные переплетения мыслей и понятий, которые обрела разумная Дангина за несколько недель своего бытия. Мыслей о дружбе, мыслей о ненависти. Милосердии и жестокости, спокойствии и гневе. Все то, что было не просто водной элементалью, а именно Дангиной, которая не захотела танцевать вечный танец с огнем на руинах равновесия. Или – не смогла.
"...Идем вместе, ведь нам не нужны боги. Только сам мир."
Последние песчинки сорвались с кончиков волос и мокрое облако отлетело обратно. Дальше Твердь мог помочь себе сам, а у Дангины было не так много времени, как хотелось. И не так мало дел, как позволяло время. Причем самым насущным вопросом оказался дракон, последовавший примеру Джигеши и прорвавшийся прямо сквозь камень – и тоже к оку. Только с другими целями.
Впрочем, не сам дракон захватил внимание Водной, а его цвет и сила. Элементаль терпеть не могла котов на столах, пусть даже котов создали сами боги и в том была их природа – лазить на столы. В общем-то, она даже могла понять их – кушать-то всем нужно, жить тоже, и в мире не так много источников, чтобы умудриться черпать силы откуда-то из неизвестности, но...
Утопить, залить, погасить и заморозить Джигеши было ЕЕ целью и ее привилегией.

Отшатнуться от Тарима – в физическом и эфирном планах, и дать астральный щелбан обезумевшему от Ока дракону, много времени не заняло. В итоге чуть пожижевшее дыхание Беллата отклонилось от Огненной. Не намного, Джигеши все равно стало холодно (потому как приличный щелбан Дангина устроить не успела, да и не могла отказаться от исконно мокрого желания полюбоваться охлажденным Пламенем. Что поделать, природа), однако часть льда впиталась прямо в эфирную сущность Водной, а все остатки обрушились на Око. Маленькие такие, почти жалкие остатки, не сравнимые ни то что с ледяным ударом самой Дангины – они и на полноценный драконий-то тянули с трудом, но обморозить руки эльфийки и драгоценно-кошмарную ношу хватило. Волшебной сущности Ока не поплохело (как во время "беседы" с Джигеши), но вот с хрустальной и физической частью начали происходить малоприятные перемены.

Вокруг кипела битва. Это единственное, что смогла и успела понять Тесса. Смогла - потому что друзья и враги перемешались в полумраке видимого из тоннеля участка пещеры, а дикая боль в обожжённых руках и Око мешали сосредоточиться. А успела - потому что стена рядом с ней неожиданной рухнула, развалилась по камешку, выпуская мощные когтистые лапы и морду белого дракона.
- Око-око-око-ОКО, - ударил в Тессу мысленный крик дракона, и эльфийка с неожиданной отчётливостью поняла - и так в силу своей расы не отличавшийся особыми мыслительными способностями Белый от Зова тронулся умом окончательно. Дракон распахнул пасть - и поток ледяного дыхания устремился к огненной девушке. Тесса вздрогнула - но в следующую секунду между Огнём и льдом взвился неистовый водяной вихрь - Дангина пришла на помощь. Ледяное дыхание отчасти рассеялось, отчасти влилось в Воплощение Воды, а его последние отголоски...
Тесса едва сдержала крик - только что горевшие огнём руки обожгло морозом, кровь и выступившая из лопнувших пузырей жидкость заблестели льдинками, доспех покрылся инеем. Боль была почти непереносимой - но ещё сильнее эльфийку резанула память - воспоминание о том, как Око подчинило её себе, превратило в безмозглую куклу... И едва не погубило всех...
Стиснув израненными руками ставшую почему-то шершавой поверхность Ока, Тесса закрыла глаза и твёрдым голосом произнесла:
- Аст билак Мойпаралан!
Сух аквлар тантангузар!
Она не знала, откуда к ней пришли эти слова древнего заклятия - и не задавалась этим вопросом. Она знала одно - сейчас, именно сейчас она может полностью освободиться из-под власти Ока. И не только - но и подчинть волю творения магов своей воле.
- Аст билак Мойпаралан!
Сух аквлар тантангузар!
Как и считанные минуты назад, воля эльфийской принцессы схлестнулась в яростной битве с волей Ока Дракона. Но теперь ситуация изменилась - Око частично утратило власть, и битва пошла на равных...

Белое Безумие

Око! Око! ОКО!!! Беллат мотал головой, чувствуя ту боль, что причиняли артефакту, тот жар и холод. Вода кусками льда опала на пол тоннеля, когти скребли камень, высекая искры. Из ноздрей дракона валил пар, а из пасти вновь вырывался лютый мороз - теперь Беллат явственно осознал, что врагов у него двое - и заморозить он должен их двоих, заставить навеки застыть глыбами льда, и лишь тогда Око будет спасено!
Ярость и боль расширяли его легкие, давая воздуху вырываться, замораживая все, до чего он мог докоснуться - тонкая вязь ледяных узоров украсила камень стен, а впереди было два существа, те, что должны были стать ледяными статуями, призванными лишь украшать это холодное подземелье, не более того.

Килгор посмотрел на Джеяна и, по его кивку, бросился за ним и Илласом…

Тарим покачнулся под столь массированной атакой, но своевременная помощь Дангины помогла ему прийти в себя. Однако заклинания нужно было строить заново, от чего отвлекала телесная боль, ибо Вода не полностью заживила рану, а враги и друзья перемешались. Впрочем, плюсом оставались кости Земли, окружавшие элементаля со всех сторон. Молния мага растворилась в этой воде. Обычная молния и обычная вода привели бы к сильному разряду, но эти были магическими.

Даламар ощутил, как прекратился приток силы, и его достаточно ощутимо толкнуло от Тарима, а буквально в двух-трех шагах уже были нападавшие на него Грас и Брас.

Аора под надзором Кетариэль прилагала все силы, чтобы вновь стать почти единым целым с Воздухом, и заклятие начало понемногу подаваться.

Голова белого дракона, торчащая в коридор, продолжала поливать холодом элементалей. Для Джигеши это было весьма не смертельно, но неприятно, в отличие от Дангины, которая и сама могла заморозить кого угодно. Впрочем, любая из них была сильнее дракона, тем не менее время уходило.

Око доселе не знало, что такое боль. Как может болеть хрустальный шар? Однако теперь, когда от холода и жара поверхность покрылось кучей мелких трещинок, оно это узнало. Только сейчас артефакт начал немного понимать, что такое эмоции живых существ, испытав их больше, чем за все предыдущие тысячелетия, которые провел равнодушным наблюдателем. К боли и страху примешалось недоумение – с ним пытались проделать то, что оно само проделывало не раз, почти всегда успешно, и уж точно – односторонне. То есть завладеть его, Ока, силой и волей. Артефакт начал сопротивляться во всю оставшуюся мощь, чувствуя, что уступает. Но ведь рядом есть еще один подвластный разум, который мог помочь спастись от эльфийки…

Получив Зов, давно побежденный древним артефактом Гаррет подчинился сразу. С нечеловеческой силой он отбросил с себя Рагни и поднялся на колени. Руки в доли секунды зарядили арбалет стальным болтом, вскинули его, целясь, и заряд ушел в полет в грудь Тессе. От арбалетного болта с нескольких шагов не успевал увернуться еще никто.
Это вытянуло все оставшиеся жизненные силы вора, и уже мертвое тело рухнуло рядом с Рагни.
А сам болт, посланный умирающим, угодил в призвавшее вора на помощь Око Дракона - руки эльфийки в этот момент дрогнули.

Все дрались против всех, и Джеян замешкался, пытаясь разобраться в происходящем, затем услышал крик Илласа, набросившегося на жреца, однако тут Тарима закрыла пелена воды. Добить его теперь вряд ли удастся, но…
Слова наречия Тьмы слетели с губ Черного Майя и сплелись в невидимом танце заклинания, вновь направленного на Твердь. Пятна Тьмы и полутени должны были заплясать в его глазах, мешая понять происходящее вокруг.
Кто против кого сражается? Что делают элементали и что там, в дальнем коридоре, в руках у Тересенны? Глаз Дракона Джеян никогда не видел и не особенно интересовался древними, давно исчезнувшими артефактами, так что не узнал Око. Зато он почувствовал магические потоки, в которых метались мысли многих присутствующих – как элементалей, так и жреца, и Тессы. Может быть, прочтя их, не понадобятся и пленники?
Черный Майя застыл, посылая свои мысли во взбаламученный эфир и закрывая себя силовым щитом.

Бойня в пещере

Бэйнин, наскоро залечивший руку, был поражен, с какой скоростью продвигалось сражение - падали тела его соратников - вот убит один рыцарь, вот, захлебнувшись падает другой, нет больше могучего Думвинга, Иллас сражаеться со жрецом не на жизнь, а на смерть, друзья и соратники умирают, а элементали, что были их союзниками - попросту бездействуют.
Толстяк сделал единственное что мог, добежав до Рагни, и валявшегося рядом вора, схватил крепкого воина, медленно потащив его обратно в тоннель, и надеясь, что его еще можно будет спасти.

Боевой маг так же отступил под свод тоннеля, наблюдая за битвой - против элементаля его магия оказалась не слишком сильной, но пальцы быстро сплетали новое заклятие - на этот раз весьма простое, которое должно было попросту слить обувь Даламара с каменным полом. Маг, не способный уклониться от удара - найдет смерть на топорах братьев-полугномов.


Шум, раздавшийся из-за боковой стены должен был заставить Кетариэль насторожиться, однако в следующее мгновение стена буквально рухнула, выпуская зеленую голову, ощеревшуюся десятками острых клыков. Кхаллиал, самый коварный из преспешников Ашара, не пожелал появиться в непосредственной близости Ока, а напротив избрал довольно удаленный угол пещеры, но соседи ему были не нужны.
Из пасти вырвался сгусток ядовитого тумана, заволакивая Аору и Кетариэль. Отрава, какой некогда Глориан умерщвлял воинов Квалинести на полях Восточного Рога, дрянь, извращающая саму суть воздуха, из живительного кислорода, обращая его в смертоносный яд, теперь наполняла тоннель.

Свет и Тьма

- А ты убил меньше, рыцарь? - Элтанас неожиданно стал спокоен и холоден, овладев собой, а заодно взяв верх над доспехом, чья воля ослабла от Ока и противоречий. - Уйди с дороги, убийства - не моя цель!
Из кольчуги снова вырос коготь длиной примерно с клинок противника, и жрец прошептал молитву, которая должна была его укрепить против чужого меча, и шагнул вперед. Взмах ну уровне пояса слева направо должен был отбросить генерала с его дороги. Там, впереди, был дракон, но сейчас Элтанасу казалось, что ему суждено пройти через все преграды.
- Этот путь я пройду до конца, - скрипнул зубами Иллас, подставив свой меч под коготь эльфа. Высекая искры, оба оружия отразились друг от друга. Генерал устоял на ногах, отходя всторону, словно пропуская противника, явно желавшего пройти мимо него. - Тот враг лицемерен, что убивает, говоря: "Убийства - не моя цель".
На Илласе не было крепких доспехов, способных защитить от удара когтей, лишь легкая кожанка и плащ, сейчас намотанный на руку. Он полагался больше на то, что будет проворнее эльфа. Отойдя на шаг вбок, он сделал выпад клинком под ребро наступавшего жреца.
- Каждый убитый - моя боль, но иначе Кринн заполонит Тьма!
Элтанас отпрянул, уворачиваясь, а за его спиной начали постепенно формироваться крылья, похожие на сильно уменьшенные драконьи.
- Сто лет Кринн жил в мире, пока вы не вылезли из своего Квалинести! - Иллас перешел в атаку, нанося быстрые колющие удары. - Вся кровь, пролитая в этой войне на вашей совести!
- Ты говоришь о совести, слуга чужого темного Бога?
Элтанас не мог тягаться с Илласом в искусстве фехтования, и на руке уже горела царапина, и он с трудом отражал удары. Он прошептал молитву, прося даровать ударам скорость и точность движений. Очередная молитва… Внезапно жрец почувствовал себя бесконечно усталым. "Зачем это все? Вновь смерть… Эла!"
- Этот спор бесполезен, жрец, нас рассудит сталь, - устало произнес генерал, отражая выпад эльфа. Тот словно стал быстрее и проворнее, хотя и уступал в мастерстве. - Снова молитвы? Ты не способен сражаться сам, эльф - твой доспех и твоя вера, без них ты - ничто!
Меч отбросил коготь, Иллас ушел в сторону от нового удара, сделал выпад - жрец увернулся слишком легко.
"О, Мелькор! Доколе мне предстоит сражаться с божественной силой, укрывающей моего врага?"
Отступать Кривин не собирался - у него было лишь три цели, которые должны были поплатиться за свои преступления: Клык, земляной элементаль и этот жрец, и если он сейчас проиграет, то значит Бог зря вернул его на эту землю.

Иллас сделал выпад… Увернувшись, жрец с нечеловеческой и даже неэльфийской быстротой, пока тот не успел вернуться в защиту, направил острие своего необычного оружия в грудь противнику.
Два служителя разных Богов, ведавших каждый лишь свою сторону истины, кружились по пещере в смертельной схватке, оба неколебимо уверенные в собственной правоте.
Отвести коготь клинком не представлялось возможным - не та скорость, не те рефлексы, но Иллас отбил этот, поистене смертоносный удар рукой, замотанной плащом, отбил по касательной, так чтобы острый коготь не отрубил ему руку, но лишь рассек плащ, оставляя шрам на предплечьи, затем в дело вновь пошел меч.

Найл, до этого стоящий без дела, бросился к телу Гаррета, мечи легли в ножны, и он вырвал из мертвых рук арбалет. Хитрое устройство гномов-механиков было заряжено двумя болтами - одним простым, который только что выпустил вор, а вот второй - разбираться было некогда. Всего в пяти шагах сражался его генерал, и разведчик спустил пружину.
Болт, овеянный жарким пламенем устремился в спину жрецу, туда, где у него росли чудовищные крылья.

Элтанас только собирался взлететь, уходя от набрасывающегося на него рыцаря и устремляясь в тоннель, к цели, когда на секунду его сознание разорвалось чудовищной болью попавшего между лопаток огненного болта. Секунда, в течение которой разум жрец успели озарить всего два слова – «Свет! Эла!», а затем оно погасло навсегда.
Верхнюю часть корпуса разнесло почти в клочья, и вместе с разумом владельца исчез из бытия и разум изорванного доспеха. Дангине и Илласу повезло – от взрыва их закрыл Элтанас.
Тариму вспышка была нипочем, а вот Даламару бы досталось, не смотри он в другую сторону и не будучи мокрым, как мышь, после вмешательства элементали воды. А так он просто ощутил жар.
На Найла тоже дохнуло горячим воздухом, но серьезных ожогов он не получил, зато в глаза метнулся ослепительный свет, и они потеряли способность видеть. Нет, боец «Черного смерча» ослеп не навсегда, но пока не мог видеть происходящего вокруг. У мага же и Бэйнина, просто заплясали перед взором цветные пятна. Граса и Браса закрывали Тарим и Даламар.

Око уступало. Сколь ни были велики заложенные в него силы, они не могли совладать с живым разумом, поддерживаемым волей Богини. С каждым мгновением Тесса освобождалась от его влияния - и всё больше подчиняла Око себе. Она всем существом своим сосредоточилась на астральной битве и заставила окружающий её реальный мир исчезнуть, отойти на второй план, и захваченная потоком Силы, не придала значения тому, что в какой-то момент Око стало сопротивляться гораздо слабее. И уж тем более не заметила прыжка Гаррета. И арбалетный болт, вдребезги расколотивший Око, стал для неё полной неожиданностью...

..Взрывом Око в единый миг разнесло на мелкие осколки. Часть из них рассеялись по тоннелю, некоторые бессильно скользнули по нагруднику Тессы, а остальные вонзились в её истерзанные руки...

...Эльфийка не успела даже подумать о том, что следует хотя бы попытаться разорвать контакт - как щепку во время половодья, её подхватил бешеный поток вырвавшейся из-под контроля Силы.

Вспышка!

Нестерпимый Свет, сжигающий всё на свём пути. Изначальная Тьма, породившая всё Сущее и готовая принять его обратно в своё лоно. Сумрак - грань, узкая настолько, что волосок по сравнению с нею - нахоженный тракт, и безграничная в своём могуществе, как безграничны просторы течения великой Реки Времени.

И крохотная песчинка сознания в бездонном омуте Вечности.

Горячо пламя новосотворённой звезды - но ему не сравниться с холодом Пустоты и одиночества во мраке. Не затмить своим блеском сияния крыл Золотого дракона, купающегося в океане мелодий звёздной симфонии, прекрасней которой нет и не было ничего в великой совокупности Миров. И всё это - Ничто перед ликом Великой Тьмы - рассекаемой на части сиянием новорожденой звезды.

- Что это за место?
- Всё и ничто. Суть Пустоты и бессмысленность Сущности. Сердце Миров. Твоё сердце.
- Что я здесь делаю?
- Тебе решать.
- Но кто я?
- А кем ты хочешь быть?
- Собой.
- А кто ты?
- Какой ответ тебе нужен?
- Мне - никакой. Ответ нужен тебе. Ответь - и будь. Ты ведь хочешь быть?
- Да.
- Да?
- Да. Я хочу быть. Быть - не казаться, а быть.
- Тогда ответь мне. Может, ты хочешь обрести Силу Ока? Власть?
- Нет. Я хочу, что бы драконы были свободны в выборе. Как и все Смертные.
- Тогда решай.
- Кто ты?
- Это не имеет значения. Ответь - и возвращайся.
- Куда?
- Ты должна вспомнить сама.
- Хорошо. Я отвечу тебе.

И Тесса ответила.
И умерла. Сердце её остановилось а потом - миг спустя - забилось с бешеной скоростью. Мгновения - или тысячелетия - иномирового существования забылись, стёрлись из памяти сестры Эллинсинос, и никогда больше не возникали в ней. Мгновение - и Тесса вспомнила всё. В следующий миг она открыла глаза.

В мире прошло от силы несколько мгновений. По-прежнему сражались элементали и обезумевший дракон. Надвигались на Даламара полугномы. Бились в окружении Тарим и Элтанас. А сама Тесса по-прежнему сидела, прислонившись к стене, только её руки были чисты - не было следов ни ожогов, ни обморожения - только ногти приобрели странный, бриллиантовый блеск.
Одним лёгким движением Тесса вскочила на ноги. Она не могла оставаться в стороне. Она должна была помочь друзьям. Она должна была хоть что-то сделать - и сделать быстро... Времени почти не оставалось...
И для Элтанаса этого времени уже не было. Магический болт, выпущенный из арбалета Гаррета кем-то из воинов Мелькора, разнёс верхнюю часть его тела в клочья. Мир Тессы взорвался вместе с останками друга. Горячие слёзы обожгли глаза, а вслед за ними пришла ярость и ненависть. Ненависть к убийце, поразившему воина в спину. Та, что ещё несколько мгногвений назад была сестрой Эллинсинос, вперила в Найла бешеный взгляд - и под ним человек начал изменяться.
Он ещё не успел опустить арбалет - как волосы его поседели, а лицо покрылось глубокими морщинами. Он ещё ничего не успел понять - а его тело уже умирало. Растекались слизью и выпадали из глазниц глаза, рассыхались мускулы, клочьями слазила с лица кожа, и сами кости обращались во прах. Несколько секунд - и на месте воина осталась лишь горстка праха.

Проклятое Око! Проклятый дракон! Почему он не остановился, ведь Око замолчало?! Джигеши была совершенно уверена, что драконы не полезут в подземелье без Зова, но этот был какой-то ненормальный, поэтому его голова в стене стала для Огненной полной неожиданностью. Дангина же, не мешкая, успела прикрыть сестру-антипода... Почему? Из-за родственных чувств, общей цели или нежелания позволять кому-то со стороны вмешиваться в их огненно-ледяные отношения? Тем не менее драконье дыхание прошло в непосредственной близости от Джигеши, не доставив никаких приятных ощущений. Огненная побелела, но не от холода, а от злости, бездумной эмоциональной вспышки раздражения. Ей было не за что ненавидеть свихнувшегося дракона, но разозлить ее он сумел до крайности. Где-то рядом лопнуло могучее, неживое, язвительное Око, но Джигеши даже не обернулась поинтересоваться концом своего недавнего собеседника. Ледяные узоры на стенах вокруг Огненной почти сразу растаяли, а в ее руке оказался конец рыжей косы с вплетенным бронзовым полумесяцем. Лезвие полыхало багряным... Один стремительный расчерк оранжевой молнии - а волосы Огненной вели себя не хуже водных - по глазам белого дракона. Он, мгновенно ослепший, мотнул головой и заревел, сотрясая своды уже не ледяным, а самым обычным звериным воем боли. А в открытую пасть Джигеши резким движением кисти отправила огромный (для любого мага, но не для воплощения) шар огня и лавы. Которым дракон и подавился. В глотке у него что-то лопнуло, что-то зашипело, и шар взорвался, едва не оторвав голову. Дракон последний раз ударился теменем о каменный свод и застыл на полу с пустыми глазницами и диким оскалом...

Не услышать зов других элементалей было невозможно. И не ответить – тоже.
Тарим чувствовал, что именно произошло с Аорой… и ему это не нравилось. Однако чувство солидарности с теми, с кем бился рядом – пересилило.
Так что часть своей энергии он Даламару отдал; а потом…
А потом в спину элементалю вошел меч – и мгновением позже ударила молния, пронизавшая тело Земного.
Это было… неприятно. Вдвойне неприятно – потому что били в спину.
Чувства элементалей сложно представить существам земным; однако все сложные эмоции Тарима можно было выразить одним, знакомым каждому словом.
Тарим обиделся. И был намерен обидчикам отплатить. Благо точно знал, где они – в подземелье для этого Воплощению не стоило и оглядываться.
А так как контакт со стенами пещеры был давно налажен…
Казавшаяся несокрушимой стена брызнула осколками – и две тяжелые глыбы ударили в цель. В рыцаря и боевого мага; последнему Тарим еще и прибавил маленьким сотрясением пола под ногами – дабы сосредоточиться не успел.
Путешествуя с эльфами, он многому у них научился. Хотя воины Мелькора сказали бы «набрался».

А что же Даламар? Почему он не принимал участия в схватке?
Ответ прост: сперва эльф восстанавливал силу, а потом хладнокровно выбирал наиболее подходящее заклинание для боя.
Волна Дангины лишила его контакта с Земным, но Даламар уже успел обрести достаточно энергии; неудовольствие от воды маг пока загнал вглубь – совершенно не время для него.
Всплеском – удар Тессы. Хорошо, что она жива… будет кому договариваться с Иридией… да и с Элинсинос объясняться по поводу смерти сестры не хочется.
Смерть Элтанаса, мелькнувшая где-то на окраине сознания, вызвала противоречивые чувства – с одной стороны, Даламару было жаль терять сильного союзника… да и что таить, соратника, с которым бились вместе. А с другой же, как бы цинично это не звучало, – она была полезна.
Брать силу из чужих смертей эльф умел – и неплохо в этом натренировался до пришествия Мелькора. Смерть же такого сильного существа, как Элтанас, дала впечатляющий выброс силы…
«Для мага важны мастерство, сила и контроль над используемым. Мастерству учатся, и его никто не может отнять; контроль тоже нарабатывается. А вот силу следует добывать везде, где только можно».
Так когда-то сказал Рейстлин Маджере, и ученик был с ним совершенно согласен.
Когда-то, давным давно, лучший маг Кринна заинтересовался вопросами посмертия, и в частности – лордом Сотом. Вместе Рейстлин и Даламар пришли к выводу, что, увы, создать второго Рыцаря Черной Розы у них не получится, поскольку в появлении такового участвовали божественные силы.
Однако границы традиционной некромантии они тогда неплохо раздвинули.
По лицу Даламара скользнула улыбка.
Эх, часа два-три бы поработать с любым из этих воинов… Лучше всего – с командиром. Хотя не стоит, в его ауре явно просматриваются следы влияния Мелькора… Фанатик? Или еще что-то? Лучше с ним не рисковать. Используем кое-что более простое.
Ну что же, воины, посмотрите, на что способен истинный темный маг!
И Даламар атаковал – так, что выжившие должны были навсегда запомнить этот день.
– Аххисадашаэх фиррихаоэсти! Фиидхаш! Сиоихион ашурсараах эйхен! Фиидхаш!
Технически – ничего сложного. Напитать энергией лежащие вокруг трупы, повлиять на них своей волей. Заставить подняться и действовать в защиту призвавшего.
Некромантом Даламар был не из последних – и сплел заклинание безупречно.
Те из мертвецов, кто был способен двигаться – медленно поднялись на ноги. Подобрали оружие; впрочем, у большинства клинки все еще были зажаты в пальцах.
Те, кто не сумел бы встать – поползли, скребя по камню пальцами и не отрывая мертвого взгляда от врагов.
Поднятые Даламаром мертвецы шли в бой. Недвижим остался лишь Элтанас – его Даламар не касался.
Тессе может не понравиться, – подумал маг, машинально посылая успокаивающий сигнал эльфийке. – Но иначе мы тут все останемся… Думаю, она поймет.
Шаги мертвых воинов не могли не отвлечь тех двоих, что нацелились на Даламара – и этим маг воспользовался.
Кинжалом эльф работать умел – ибо если уж носил с собой какую-то вещь, то обращаться с ней учился превосходно.
Разумеется, в ближний бой Даламар лезть не стал. Зачем? Есть куда более простой и изящный способ.
Метнуть кинжал – точно в глаз одному из воинов. Выставит оружие – и магическая нить вовремя исправит направление полета, позволяя обогнуть преграду и достичь цели. А потом – то же самое со вторым.
Так Даламар и поступил.

Тарим, как и остальные элементали, все меньше напоминал человека; сейчас он скорее был похож на ожившее изваяние. Так было легче говорить с камнем.
Особенно… да, странное дело. Там, в проходе было необычное – Тарим бы назвал это «воинственным камнем».
Раздумывать над этим элементаль не стал. Просто послал приказ – и услышал в ответ скрежет шагов.
Дракониды после смерти обращаются в камень. А таковой подвластен Воплощению Земли.
И потому мертвый драконид подчинился приказу; тяжело шагающая статуя двинулась к сражающимся, с явным намерением приложить по голове всех врагов элементаля.
Если бы кто-то сказал Тариму, что тревожить мертвых дурно, он бы искренне удивился. Ведь подавляющее большинство всех мертвецов лежит именно в земле – так почему Воплощению Земли этим не пользоваться?

Даже великий маг не может бросить один кинжал в двоих одновременно. Магия помогла, и Грас рухнул на пол замертво, уже не попав под действие закончившегося заклинания Даламара. А вот Брасу повезло больше – он оглянулся и успел инстинктивно поднять руку. Клинок Даламара пробил ладонь и остановился около глаза. Перед бойцом оказался выбор – попробовать нанести удар, ибо дистанция уже позволяла, или заняться спасением своей единственной и неповторимой жизни и столь же неповторимого зрения.
Сила, Сила, Сила… сколько ее можно отдать и прокачать через себя. Количество это для смертного, даже будь он эльф и ученик Рейстлина, ограничено.
Поднялись Лар и его рыцарь тьмы – его убийца, на ногах оказался Тарвил и Гаррет, который, казалось, упал в последний раз, тело Лайониса дернулось, но вновь обмякло – эльф не смог поднять жреца Мелькора. Как и дракона – это было превыше его сил. Тело второго рыцаря тоже дернулось, но так медленно, что его можно было не брать в расчет, а маг, раздавленный ударом Тарим, превратился в кашу, поднять которую не смог бы и самый опытный некромант. Рассыпавшиеся останки Найла зашевелились, но были слишком прахом - Тесса поработала основательно.
Четверка двигалась замедленно, но, тем не менее, двинулась в атаку на врагов Даламара.


Как так может быть? Она дышит Воздухом, но не ощущает его магии. Судорожный взмах веером… Нет, ничего. Чисто женский страх заполнил душу Аоры и, когда из норы показалась зеленая драконья голова, могущественная элементаль взвизгнула, как девчонка, увидевшая мышь.
Впрочем, это до некоторой степени вернуло ей самообладание, а когда змей выдохнул свой страшный яд, ужас, раскаляясь, перещал в гнев, в топку которого была брошена и изрядная доля страха. Страха как за себя, так и за Джеяна. Да, он бессмертный Майя, и яд может и не повредить, но это слишком слабое основание для влюбленной женщины. К тому же дракон не только грозил им обоим, но и отравлял своим мерзким дыханием Воздух, ее Воздух!
Аора всей своей душой ударила в поставленный Даламаром барьер – и пробила его. Незримая стена рассыпалась острыми осколками, часть из которых ранили тонкую, магическую составляющую Воплощения, и женщина, застонав, закусила губу, чтоб не кричать.
Но – дело было сделано. Дотянувшись до своей стихии, она первым делом собрала рассеивающуюся в нем отраву и погнала ее назад, в глотку Кхаллиалу. Одновременно с этим растворенный в крови каждого живого существа живительный воздух вскипеть – в каждом кровеносном сосуде, в каждой конечности и внутреннем органе, и даже в мозге.
Смерть была почти мгновенной, но очень мучительной. Дракон забился в проделанном им тоннеле, заревел, стены, и так потревоженные Таримом, содрогнулись вновь, с потолка упало еще несколько камней и по нему зазмеилась трещина, угрожая похоронить под лавиной всех участников боя, кроме, разумеется, Тверди. Затем зеленая голова безжизненно шлепнулась на пол, а женская головка вставшей на колени Аоры откинулась вбок, слегка ударившись о камень стены. Из прокушенной губы стекла капля крови – красной, человеческой.

Кетариэль тоже была на коленях почти рядом, но она не поднялась, а упала – эльфийке таки досталось от яда Кхаллиала, и теперь ее мутило и выворачивало.

Килгор вскинул лук и поискал мишень. Элементали неуязвимы для него, до эльфийки далековато… Сорвавшись с тетивы, стрела отправилась в полет к Даламару.

Тесса смотрела на останки убийцы Элтанаса безо всяких эмоций. Сам факт его смерти оставил её равнодушной, слишком много смертей она видела за свою жизнь.
Гораздо больше её поразило другое - причина и... способ его смерти. Эльфийка прекрасно помнила, что яростно глядя на убийцу, она всеми силами души желала ему сгнить заживо, рассыпаться прахом - и это тут же исполнилось... почему? Как? У неё не было разумного ответа на этот вопрос. Как и на тот, почему её руки, обожжённые и обмороженные, теперь были чисты и здоровы...
Но это могло подождать - а то, что творилось вокруг, ждать не могло. Тесса шагнула вперёд и оглядела творящееся в пещере, краем сознания понимая, что за её спиной пришёл конец безумному белому дракону. А в пещере шла настоящая бойня. Кто был живым, а кто мёртвым?
Дико заревел дракон. Медленно двигались к Даламару и его противникам четверо тех, кто вообще-то был мёртвым. И поднимал лук эльф в дальнем конце пещеры.
Тесса замерла, стиснув кулаки. Странное вдохновение поднимало её на своей волне.
... Лук - это не палка с ниткой, лук - это творение, прекрасное в своей гармонии, равно как и стрела. А когда её нет - нет и красоты. Если у лука немного истёрта тетива. Если у стрелы чуть-чуть потрёпано оперение. Если она, Тересенна, смогла принести смерть одним желанием - так пусть её желание разрушит гармонию выстрела!.. И пусть ветер, поднятый Аорой, довершит дело. Пусть стрела пролетит мимо цели.

О Бог, Владыка Мира,
Услышь мои слова,
Пусть все решает сила,
Пусть участь такова!

И я, твой верный рыцарь,
Карающий клинок,
В одном клянусь, Властитель:
Твоих сразить врагов!

Пусть близок час расплаты,
Вложи мне в руку меч,
Мятежник или предатель -
Их ожидает смерть!

Вспять обратяться реки,
Дождь звезд падет с небес!
Один закон навеки -
Едины жизнь и честь!
Молитва Илласа


Красная Ярость

Беллату не суждено было осознать всю глубину своего безуми, и отнюдь не потому, что он лишился разума, а потому, что он в буквально смысле лишился головы. Туша с хрустом, ломая стену, вывалилась, загораживая проход, пару раз дернулась, и застыла белой грудой мяса и чешуи.
Не лучше пришлось и Кхаллиалу - этот зеленый змей наверное даже не понял, что его погубило, хотя и находился в здравом уме. Просто для дракона утверждение "Не на того напал" до этого момента казалось глупым, а после - для него уже никакое утверждение важным казаться не могло.

- Стоять!
Озлобленный голос Ашара заставил Хассаяра вздрогнуть. Дракон, едва лишь пришедший в себя, после того, как зов Ока оборвался, и принявший человеческий облик, с удивлением обернулся к хозяину.
- Но?...
- Око уничтожено, и нам там делать нечего, - отрезал красный гигант. - Более того, Беллат и Кхаллиал мертвы.
- Кто мог убить этих?..
- Идиотов, - завершил за него Ашар. - Элементали. Запомни, Хассаяр, не суйся туда, с элементалем могу сразиться только я из всего рода драконьего, а ты просто умрешь.
Позади послышались шаги - маги и рыцари, что были на площади, догнали дракона в тоннеле.
- Идите туда, - приказал он им. - Вашему возлюбленному маршалу нужна помощь.
- Ты послал их на смерть, Ашар, - удивленно вскинул брови юный дракон, едва только люди отдалились на достаточное расстояние.
- На войне потери неизбежны...

Бойня в пещере

Бэйнин обернулся как раз в тот момент, когда позади него послышался шорох. Пухлый целитель занимался перевязыванием ран Рагни, и в руках его все еще было какое-то снадобье. Позади, медленно поднимался труп Тарвила, молодого разведчика, чье тело было буквально насквозь пробито осколками костей взорвавшегося драконида.
- О, Мелькор! - Взывл Бэйнин, но времени даром не терял, выхватив из походной сумы некий пузырек, и с силой вогнав его в одну из ран мертвеца, что было мочи оттолкнул его прочь - еще не полностью пришедшее в себя, тело отшатнулось, падая на пол, шагах в пяти от целителя, рухнувшего со всем возможным проворством.
Затем раздался взрыв, и останки неупокоенного заляпали стены вокруг.

Рухнувшая стена, раздавившая боевого мага (эх, жалко парня, совсем еще молодой был), одновременно завалила и выход из пещеры, отрезая медленно поднимавшегося Лара, от основной битвы, и оставляя его один на один против Бэйнина.
Мертвец, за неимением других целей, двинулся на целителя.
- Что, один подавился, второй на очереди?
Первое что попалось в руки пухлому лекарю - это посох Гартена с выдвигающимися лезвиями. И он не замедлил пустить его в дело. Удар, еще один, отталкивая мертвеца назад, затем лезвием по горлу.
- Ах, тебе до этого дела нет, мертвячина?! На вот!
Подсечка, с одновременным отрубанием стопы лезвием! Еще удар по лбу, череп не выдержал, мозги заляпали дерево дубинки. Лекарь, запыхавшись, продолжал держать мертвеца на расстоянии, лупя его почем зря, и отталкивая, едва лишь он хотел приблизиться на расстояние удара.
- Ух! Вах! Ох! - Тяжело дышал Бэйнин, но отбиваться не забывал, зная что лишь он опустит оружие, как тут же будет разорван, а мозги его сьест этот бывший серый маг.
- Получи, получи! Попал под раздачу, так не ворчи!
Приговаривал толстяк, припоминая, есть ли у него еще немного той горючей смеси. Ах да! Как же он мог забыть о такой простой вещи - все мертвецы боятся как огня.
Удар в брюхо Лару, отталкивая его назад, а затем Бэйнин подхватил сумку, и достал из нее очищенную воду, которой промывал раны. Так уж вышло, что всю воду, что он брал с собой, очищали жрецы Мелькора, а заодно и освящали. Откупорив пузырек, он окатил мертвяка его содержимым, и вновь оттолкнул, радуясь полученному результату.

"Братишка!!!" - Осколок мысли дернулся в отголоске сознания полугнома. Он даже не почувствовал физической боли, от кинжала, разорвавшего его ладонь, столь сильна была боль душевная, от гибели брата-близнеца, рукоять оружия в единый момент уже оказалось сжато в этой самой ладони.
Кроме брата и службы у полугнома, изгоя, ублюдка для обоих народов ничего не было. А убийца был рядом. Брас не размышля, умелый воин наносит удар быстрее, чем мысль может его отследить - в десятки раз быстрее. Эльф успел метнуть кинжал, но по сравнению с реакцией настоящего воина, колдун был медленнее, а стопы его приросли к полу, благодаря предсмертному заклинанию боевого мага.
Топор опустился наискось, стремясь разрубить от плеча до пояса, кинжал просто желал войти в живот, причиняя как можно больше страданий.
Прошла лишь тягучая доля мгновения...


Король Воров

Колдовской Глаз покачивался на шее у Старика. Лицо его, до этого спокойное и благостное, сейчас было встревожено, он видел, как легко элементали погубили двоих могучих драконов, и это было жутким зрелищем. Страх закрался в его сердце, а вместе со страхом и осознание того, что их шансы на победу ничтожно малы.
- Старсис, прости меня, - прошептали уста Старика.
- Но за что?... - лишь сейчас молодой маг понял, что не может пошевелиться, а в следующий момент кинжал оборвал его жизнь, перезав горло.
Клык и Карп в теле Мире подались назад. Кровь медленно стекала, ровно как и жизнь удалялась из тела мага. Он стал бесполезен, в тот миг, когда истратил всю свою силу, но его смерть высвободила нужное количество энергии, столь необходимой Старику - Старсис был талантливым и, быть может, могущественным магом, с огромным, пусть и не раскрытым потенциалом. Смерть раскрыла все.
Старик использовал только что узнанное заклинание, Молчание Стихий, лишь самую малость изменив его назначение, и использовал на это все те силы, что получил от смерти Старсиса, однако заклинание было направлено не на воплощение, оно слилось с клинком темного рыцаря, по имени Иллас, подпитываясь его яростью и болью от потерь близких друзей. Той болью что шла из сердца, навеки преданного делу Великой Тьмы.

Человек Чести

Тело жреца разлетелось тысячей осколков света, когда огненный болт вонзился ему в спину. "Вот и закончился наш вечный спор, жрец. Правда на острие клинка...", но вместо этих слов, вырвался крик, исполненный боли:
- Найл!!!
Разведчик и друг распадался кучкой праха. Не оставив после себя и следа. На глазах у Илласа он превратился в ничто, развеянное налетевшим ветром. Скрипя, поднимались доспехи, а внутри их был уже не рыцарь тьмы, а его мертвое подобие. Но кто посмел тревожить покой человека, что отдал жизнь за Господа?! Чья извращенная душа могла пойти на это?!
Обернувшись, Иллас понял все.
"Даламар, ты был предателем, ты отрекся от своей ложи, ради власти и магии, ты предал Бога, а теперь глумишься над душами и телами его верных слуг. Ты хуже Клыка..."
Но между ним и Даламаром было существо, которого не должно было существовать - элементаль земли, воплощение живородящей стихии, несущее смерть.
Иллас рванулся вперед, взывая к Господу, и прося у него помощи! А затем нанес удар, и сталь клинка рассекла плоть каменного гиганта. Рыцарь восхвалил Мелькора, уверенный, что это Бог даровал его мечу силы для битвы, не зная, чье колдовство сплелось с лезвием на самом деле, но его вера, его ярость и жажда мести лишь питали заклятие, позволяя с каждым ударом отсекать от стихии воплощение.

Каменный Прах

Ближайшим врагом, находившемся подле ожившей статуи была Кетариэль. Похоже жить ей оставалось до того момента, пока каменный кулак не раздоробит череп.

Звон, с которым разлетелись осколки страшного для элементали заклинания, не остался неуслышанным. Дангина ждала этого звона, ждала мгновения, когда почувствует сестру. После поединка с Джигеши водная остро ощущала сущности и гармонию равновесия (точнее, остро сознавала, что перестала его ощущать), и молчание Четвертой уязвляло. Счастливый вздох Аоры, вновь слившейся с родным воздухом, сладкой нотой отозвался по натянутым чувствам Дангины.
Не обращая внимания на кипящую вокруг битву – мельтешение раздражало, но не более, чем если бы Дангина забралась в атакованный муравейник. Силы стихий не могли равняться краткоживущим – элементаль вновь метнула поток мыслей и образов. Стены, пространство, живые и мертвые – задержать чувства той, что лишь недавно поняла каково это, жить, и ощущать, было не под силу никому. Разве что подслушать, хотя чтобы вместить весь бурный поток, ныне ставший страстями элементали, нужен был более чем могущественный разум.
"Сестра, я рада, что ты вернулась..."
Мимо застывшей стихии свистели стрелы, рядом проковылял поднятый зомби – чтобы спустя мгновение фейерверком костей и праха улететь обратно, а разум Дангины витал вокруг недавнего, но такого бесконечно далекого разговора.
Когда Воздушная научила Водную чувствовать, когда обе делились друг с другом тайнами ненависти – тайнами любви. Когда на берегу озера по волнам бежал легкий ветерок, и в полных мелких брызг порывах играла радуга. Чувств.
"Когда-то мы говорили о том, что наши стороны выбрали за нас. Забудь, сестра. Мы бесцветны, мы не свет и не тьма, но мы любовь и ненависть. Мы жизнь, мы этот мир..."
Недошедший до Дангины поток льда растаял и испарился в испепеляющем гневе Джигеши, в свободно струящиеся по полу волосы затекла чья-то кровь. Хранящая остывающую память, но сейчас Водную не интересовали такие мелочи. На Аору изливался каскад мыслей, подобный недавнему фонтану на Тарима.
Слушающего Джеяна захлестнуло страстью, в которой перемешалась искренняя ненависть воды к огню, и странная любовь сестер. Безумная жажда жизни, в полной мере оцененная Дангиной лишь когда она перестала сожалеть о разлуке со своей стихией, о невозможности полного единения. И то самое сожаление, пусть стихшее, но грызущее душу как тень прошлого – когда у Дангины появилось будущее, разом возникло и осознание прошлого. Простые чувства, понятные любому человеку с рождения, у элементали проявлялись несколько месяцев, но когда все таки проявились...
В каждом отзвуке услышанного Черным Маршалом таилась поистине бездна. Прошлое Водной уходило в века, тысячелетия и вечность. Будущее устремлялось в бесконечность, и при этом четко разграничивало "сейчас", "чуть-чуть попозже" и бесконечное "потом", которое дитя стихии, в отличие от придумавших эти понятия, отлично осознавала.
Такой океан информации и эмоций, уместившихся в один вздох, полностью понять могли лишь элементали.
И Аора поняла. Все что чувствовала Дангина, что она думала о Равновесии и его нарушениях, сколь равнодушна была к воле богов и как ее тревожил сам мир. Кринн, стихии, Иридия. Зов.
"Сестра, первый раз за вечность зову тебя драться вместе... Очистить наш мир, очистить для чистой любви и чистой ненависти".

Долгое мгновение, в котором слились потоки воздуха и воды, сменилось рвущим грохотом эфира. В установившемся было квадрате элементалей снова что-то взорвалось, и закрутившийся треугольник очередной раз со всего размаха припечатал ставшую слишком чуткой Дангину. По тонким астральным связям как Аоры, так и Дангины пронеслось эхо обеим ненавистного "Молчания", и взорвавшаяся злость Воды зеркально переметнулась к Огню. Но щедро плещущая силой и страстью элементаль была уже не так сильна в физическом воплощении – хватало на себя, но не других, - чтобы второй раз устраивать фонтан чистой силы.
Прозрачная фигура Водной даже не шевельнулась, когда клинок Илласа коснулся каменной кожи Тверди, но по эфирным путям метнулось невообразимое сочетание горящей воды и текучего огня, смешение двух истинных и несмешиваемых сущностей. По следу заклинания, влившего в меч рыцаря нерыцарскую магию, от двух вечно-ненавидящих сестер к смертному магу.

Тесса выругалась бы, будь у неё время. Получеловек-полугном, которого она в последний момент пощадила и не стала направлять стрелу, продолжил атаку, несмотря на рану. Топор и кинжал - против простой ткани.
Тесса не почти думала. Просто - только что промелькнувшее воспоминание о разговоре с Элтанасом об оружии, оружейном металле и заклинаниях для них - моментально оформилось сильное в желание - и в металле произошли незаметные со стороны, но мгновенные и необратимые изменения. Кинжал и топор, только что твёрдые почти как алмаз, теперь были очень гибкими и пластичными, способными изогнуться даже от легчайшего нажатия пальцем...
А сам воин скоро почувствует слабость, ведь выдёргивая кинжал, он рассёк себе артерию....

Старику не помогла вся его хитрость, не спасла и тщательная маскировка заклятия. Он замаскировал бы себя от смертного мага, но не от элементаля, чувствовавшего себя на тонких планах вполне свободно. Собственно, поскольку удар был мысленным, телу главы Гильдии воров не было причинено никакого ущерба, но мозг не выдержал адской боли жидкого огня. Лицо человека стало багровым, и он мгновенно рухнул замертво. Очень грамотный лекарь, какого тут не наблюдалось, поставил бы диагноз «кровоизлияние в мозг со смертельным исходом».

Иридия бесстрастно глянула на тело.
– Бесполезно прятаться, нас и тут достали, – произнесла она холодно.
Возня вокруг драконицы, хотя девушка понимала не все происходящее, внушала ей чувство брезливости – все это было как-то… неправильно.

А Карп вдруг почувствовал, что теряет контроль над телом приходящей в себя Мирэ.

Джеян слышал все. Если бы в этот миг можно было расслабиться, он бы расслабился. Оправдана погоня, оправданы преследования и жертвы! Он выполнил задание и теперь знает, чего искали Светлые и с какой целью. Разумеется, Черный Майя хорошо помнил Иридию, но кто мог тогда подумать? Впрочем, все в этом мире меняется. Теперь все ясно и просто. Есть враг и есть цель – не дать Светлым использовать Иридию, а сделать это самому.
Если только… одновременно с этим знанием он почувствовал призыв, обращенный к Аоре: "Сестра, первый раз за вечность зову тебя драться вместе... Очистить наш мир, очистить для чистой любви и чистой ненависти". Дангина звала ее. Каков будет ответ? Да, она его любовь, но никогда, по сути, не признавала власти Мелькора над собой. И всегда оставалась Воплощением, стихией в человеческом теле – об этом нельзя забывать. Теперь, если Аора шагнет к остальным, круг стихий, всех, будет завершен. Ибо Джигеши более не на стороне Мелькора. Это потом можно разобраться, как это назвать, а сейчас – противник. Хорошо хоть не за Светлых – теперь у них своя сторона. Наиболее близкая по происхождению его… Кому? Союзнику? Любовнице? Жене? Джеян никогда не был силен в таких терминологических вопросах и не любил зря ломать голову над философскими вопросами.
А теперь задумался. И никогда, пожалуй, так не боялся, как в эту минуту.
Впрочем, терять голову даже от любви и страха маршал не собирался. Он сделает то, что должен, даже если останется один против четырех Воплощений. Хотя в этом случае придется умирать, но, возможно, так будет даже лучше, если Аора изменит.
Джеян потянулся за силой. Самым простым источником были зомби Даламара. У эльфа не было времени и возможности проделать ритуал настоящего подъятия, и маг просто напитал их силой. Учитывая бывшее у него время, результат был неплохим, но Джеян воспользовался магией врага к своей выгоде. Готовясь к бою, возможно, безнадежному, он потянул энергию из потревоженных некромантией покойников, собирая ее в себе и частично восстанавливая растраченные запасы. Один за другим ходячие трупы падали на пол и умирали второй раз. Сложнее всего было с Думвингом, которого направил Тарим. Но в этот момент в Твердь врезался меч Илласа, и ему стало не до поддержки тела драконида. А черный Майя изучал их сто лет. Как и орки, к примеру, они не имели выбора стороны и душой принадлежали Повелителю Тьмы. Прибегая к силе и знаниям, данными Мелькором, его помощник перехватил управление драконидом, вытягивая и ту часть силы, что вложил элементаль. Щит он тоже снял, чтобы не тратить силы на его удержание, и теперь никто не сказал бы, что Майя отстранен от окружающего.
Правда, Кетариэль это чародейство не помогло – за миг до того, как рухнуть и развалиться на два куска камня, Думвинг размозжил ее голову кулаком.
За всем этим Джеяну было просто не до смерти Старика, убитого магией, которую он тоже почуял, прослушивая тонкий план - такая мелочь!

Удар Илласа был для Тарима, пожалуй, самым опасным из испытанного за все время этого странного путешествия. Старинный меч благословленного Богом генерала при поддержке магии Старика вполне мог развоплотить Твердь, уничтожив элементаля, как некогда клинок Юттрей положил конец существованию Эригдан. Это было так же, как обычная рана для обычного человека, и левая рука Тарима повисла, а из рассеченного левого же плеча потекла жидкость, мало, правда, походившая на кровь. Если элементаль Земли не уйдет, он вполне может остаться в этой пещере на веки. А может и победить – как будет на то воля судьбы.

Удар Браса оборвал бы жизнь Даламара, не вмешайся Тересенна со своей новообретенной силой. Правда, она чуть запоздала. Топор ударил по плечу, благодаря Массе отозвавшись тупой болью и лишай правую руку подвижности, а кинжал вошел в тело справа, но, помягчев, скользнул по ребрам. Из раны полилась кровь, хотя из руки Браса она хлестала ручьем, унося жизнь и силы с каждой секундой. Ноги мага по прежнему были прклееены к полу заклинанием уже мертвого колдуна.

Аора услышала мысли Дангины... Нет, не так. Можно услышать и не понять или не почувствовать. А она на миг, такой краткий и такой бесконечный, совершенный в своей мимолетности сама была Дангиной и даже Джигеши. Она думала их мысли и чувствовала их чувства, и это было… правильно. Ведь весь мир состоял из того, что воплощали Четверо. Это единство было прекрасным, как миг страсти, в нем была завершенность.
Лицо стоявшей у стены на коленях Аоры осветилось внутренним огнем, она поднялась на ноги и шагнула к пролому в груде камней, в которую превратилась стена.
Мысли остальных к тому времени уже схлынули. Эту завершенность и цельность так хотелось удержать…
Веер закрыл лицо. Его взмах – тоже мимолетный миг. И он тоже прошел. Увы, нельзя удержать и заморозить даже самое прекрасное мгновение. Ибо остановившееся время - это т смерть, нежизнь.
А так хочется снова испытать это ощущение единства! Все очень просто, надо только пойти с ними и оставить стоявшего неподалеку чуждого Кринну пришельца с его Повелителем. Всего-то.
Веер вниз.
- За нас не делают выбора, Дангина. Мы его однажды делаем сами. Я сделала его более ста лет назад и остаюсь с тем, кого люблю.
Это было глупо и бессмысленно, особенно с точки зрения стихии, это нельзя было объяснить. Это можно было только понять или не понять. Аора послала в ответ Водной всю сложную смесь своих чувств. Будь ей от роду считанные недели, наверное, она поступило бы так же, но Воздух была воплощена уже более ста лет. Веер открыл лицо, и даже в глазах сейчас не было ничего нечеловеческого. Перед всеми стояла в первую очередь женщина, которая выделилась бы среди других разве что красотой и гордой осанкой, она была в этот миг совсем непохожа на остальных троих. В них черты людей стирались с каждой минутой, подруга Джеяна была полной противоположностью.

Забывшие меру добра или зла
Мы больше не пишем баллад,
Покрыла и души, и мозг, и тела
Костров отгоревших зола.
В золе ни угля, и в душе ни луча,
И сердце забыло науку прощать!
Забытый бард былых времен

Прощание

- Учитель? - Кэлнис в ужасе смотрел на сползавшего на пол Старика, его лицо было умиротворенным, таким умиротворенным, какое не могло быть у живого человека. Холеные пальцы юноши, унизанные перстями, обхватили голову бывшего короля воров. - Учитель...
Плач молодого мага огласил комнату, он сжимал в ладонях тело своего учителя, раскачиваясь из стороны в сторону, и постанывая, точно малое дитя. Пальцы гладили седые старческие волосы, чуть косаясь их.
Там в коридоре, один за другим упали замертво Алые Убийцы, лишившиеся своего короля. Не далек был момент, когда воры, узнав о гибели Старика, разбегуться, точно крысы, того, кто мог бы управлять столь огромной преступной империей, раскинувшейся под всем Ансалоном, больше не существовало. А значит прекратила свое существование и сама гильдия.
И только плач Кэлниса еще напоминал о существовании Старика.

Карп не стал задерживаться в теле драконицы, едва лишь почувствовав, как к ней возвращаеться ее воля.
"Прости, другого выхода не было" - прошептал призрак в голове у Мире. - "Ты вернула меня к жизни, и я не мог позволить тебе бежать на помощь Оку"...
Но Драконица пока еще только приходила в себя.

Клык тихо скользнул за дверь - он, стоявший за спиной у Старика, видел всю битву, видел то, как легко элементали убивали драконов, как вершилась волшба. И то, сколь легко был убит сам Старик.
Лежавшая на полу Вианда медленно приходила в себя, Раф и Элиза изумленно смотрели на тела Алых Убийц.
- Раф, - подходя к верному лучнику, произнес Клык. - Эта битва тебе не по плечу.
- Что ты говоришь, Сен? - лучник вскинул брови. - Мы вместе прошли...
- То было тогда, а теперь уходи! - Резко оборвал его Эссен Майриган. - Забирай ее и уходи! Что ты сможешь противопоставить элементалю, за мгновение превратившему дракона в мешанину запеченого мяса и костей? Или Черному Маршалу?
- А Мире? - Голос целительницы дрожал, но она считала, что не вправе сейчас молчать.
- У Мире есть ее магия, - стальные нотки в голосе Клыка говорили о том, что он больше не намерен слушать пререкания. - Раф, ты единственный человек, которого я могу назвать другом, и потому не хочу, чтобы ты просто погиб, когда какая-нибудь тварь мимоходом бросит огненный шарик!
- А ты сам, Клык?
Дезертир шагнул вперед, заключив лучника в объятия, тихо прошептав:
- А у меня есть должок к нашему Маршалу. Иди! Быть может свидимся еще!
Элиза хотела что-то сказать, но Раф обернувшись, накрыл ее уста поцелуем. Клык отступил, посмотрев на молодую целительницу. Да, Рафу было ради чего жить. А у него осталась лишь эта последняя битва.
- Прощай, друг, - скупая слеза прокатилась по щеке лучника, и он, схватив за руку возлюбленную, поспешил прочь.
Клык прислонился к стене, его взгляд пробежался по комнате - Вианды здесь уже не было.
"Присмотри за ними, эльф" - вспыхнула в голове мысль, и тут же раздался ответ:
"Хорошо..."

- Учитель... - пальцы нащупали Колдовской Глаз на шее у Старика. Средоточие его магического могущества, артефакт, хранивший в себе тайны сотен заклинаний. - Учитель...
Голос изменился, теперь это был уже не плачь, но алчный шепот человека, нашедшего сокровище.
- Спасибо учитель... Этот подарок я буду ценить больше, нежели любой другой...
Пальцы обхватили артефакт, срывая его с шеи колдуна...
- Нет! - Вскинула руки, пришедшая в себя Мирэ, бросился наперерез ему Кастор. Но было уже поздно...

...Взрыв сотряс комнату, превращая ее в кострище. Разнося стены, убивая тех, кто в ней находился. Алчный ученик забыл снять защитное заклятие с артефакта...


Вианда больше не ощущала Зова, но ее влекло чувство куда более ненавистное и древнее, нежели разрушенное око. Здесь, совсем рядом был убийца ее родных, нечестивый Ашарриаторекс, красный змей. И она, плутая по корридорам, шла навстречу ему.
Лишь чудом удалось девушке обойти место битвы слуг Мелькора и Элинсинос, но она не думала об этом - ее влекла только месть, месть тому, кто убил всех ее родных.
Он появился из-за угла тоннеля, уверенный в своих силах, огневолосый бородач в алой робе. Взгляд желтых глаз смотрел на девушку с легкой иронией.
- Моя маленькая Вианда, - с усмешкой произнес змей. - Ты пришла, чтобы убить меня? Как это глупо с твоей стороны, неужели ты не знаешь, что обречена.
Он подходил, медленно сплетая на кончиках пальцев смертоносный узор заклинания. Девушка молчала - все было понятно по ее ненавидящему взору.
- Что, моя малышка, ты теперь осознала всю глубину твоих заблуждений, ты не сможешь отомстить мне, как бы того не хотела, - издевательский шепот дракона отражался от стен громоподобным эхом. Ему доставляло удовольствие говорить с заведомо слабой противницей, хотя к ней больше подходило слово - жертва. - Ты дрожишь, бедненькая, давай я тебя согрею...
Слова утонули в хрипящем булькании, из затылка дракона вырвался кусок льда, пробивший его голову насквозь, поразив мозг. С пальцев сорвалось заклинание, буквально разорвавшее тело девушки надвое, отшвыривая его прочь. Вианда умерла мгновенно, но зная, что отомстила.
Ашар пошатываясь сползал, хватаясь слабеющими руками за стену тоннеля. Он все еще не мог поверить, что серебрянная смогла пробить его защиту, что у нее хватило сил одолеть его - самого могущественного из драконов Кринна.
За спиной погибшего Ашара стоял Хассаяр, на губах юноши играла плотоядная улыбка. Ученик одолел учителя, разрушив его магическую защиту, когда старый змей был уверен в своей неуязвимости.

- Он поднял меня из грязи, - говорил Раф, пока они с Элизой удалялись от тайного логова. - Я всем обязан Эссену и Карпу. Потому и пошел с ним, когда он отрекся от Бога. А потом Мире вылечила меня, когда мои раны были смертельны. И теперь я их бросил!
- Клык спас тебе жизнь сейчас! - Резко, словно удар хлыста, отрезала девушка. - Если ты вернешься, то лишь разочаруешь его!
Молодой лучник смотрел в глаза целительнице. Он знал, что должен был быть рядом с Клыком, но... но он должен быть рядом с ней, сейчас и всегда. Он обещал, что заберет ее в Сильванести, когда все кончиться. И пусть финал не такой, как предсказывал Майриган, у него есть одна веская причина выжить в этой битве. Элиза...
Хлопанье крыльев заставило их обернуться. Огромный ворон завис над ними, всматриваясь круглыми глазами в странных людей. Раф узнал его - тот самый ворон, что был у жреца в Утехе, что порвал его тетиву.
Элиза вскинула руку, подманивая птицу.
- Иди сюда, садись, - произнесла она, и ворон, сначала недоверчиво, но все же сел на ее кисть, обхватив когтями палец. Девушка погладила его по голове. - Как же тебя зовут, пернатенький?
- Мечеклюв, - вдруг вырвалось у Рафа, когда он вспомнил имя ворона. И сам провел рукой по его крылу. - Ну что, долой былые обиды, черноперый? Иди с нами, раз уж твой хозяин мертв - разносола не обещаю, но мясо у тебя будет всегда.
Ворон лишь каркнул в ответ, но улетать не спешил.


Это предчуствие. Оно всегда спасало его, всегда помогало уйти от неминуемой гибели. Но сейчас Клык хотел, чтобы оно его подвело. Развалившаяся дверь, обгоревшие останки Кастора в углу, разорванное тело Кэйлиса на полу, у головешек, некогда бывших столом, упавшая в углу Иридия... и Мире... она была раздавлена рухнувшей стеной, и лишь оторванная рука с перстнями на изящных пальцах, которые не тронуло пламя, лежала прямо посередине комнаты, все еще подрагивая.
Драконесса сумела защитить себя от взрыва, но не от его последствий. Клык шел медленно, точно во сне. Он помнил, как подарил ей Жало Скорпиона, магический кинжал, способный поглащать любое пламя, дабы оно не повредило владельцу - но и он не помог. Странное чувство опустошенности овладело дезертиром, он стоял, глядя на останки драконессы. Смотрел и понимал как ему будет ее не хватать. Этой женщины, которую он порой ненавидел, за ее стремление управлять им, и которой восхищался за несгибаемую волю, за решимость и благоразумие. За то что она была той силой, что вела их к единой цели.
Тогда давно, еще в Утехе, трое дезертиров и полусумасшедший маг повстречали ее на дороге из города. Кем они были тогда - никем, кучкой преступников, по которым плакала виселица, объединенных безумной надеждой избежать наказания. Но эта встреча дала им новый смысл жизни.
Благодаря Миреналиссе он, Эссен Майриган, смог бросить вызов Богу и тем силам, что неподвластны смертным. Он перестал быть пешкой в чужой игре.
Он помнил все - от первого слова, там на пыльной дороге.

- Ты ведь не просто путешественница, а драконесса, причем из тех, что раньше звались темными, так?
- Ты догадлив и я не стану спорить, ибо не вижу в этом смысла. Да, я драконэсса. Черная драконэсса. А тебе нужны от меня либо сведения либо помощь. Ни то, ни другое не обойдется тебе даром. Думаю, это тоже очевидно.
- Я думаю мы найдем общий язык, миледи...

Помнил, как их, вобщем-то обреченный отряд, день ото дня становился все сильнее, как Мире заключила сделку со Стариком, как к ним присоединились Вианда и Литас. Как они получили артефакты, на которые так опрометчиво сделали ставку в этой борьбе.
Помнил, как она спасла жизнь Рафа, рискуя своей собственной.
И тогда, в Палантасе, когда она пошла в библиотеку, Эссен последовал за ней, опасаясь за ее жизнь, а она решила что он за ней следит...
А теперь ее не было. Как не стало и цели, к которой они шли, все вместе. Он вновь остался один.

Эссен обнажил кинжал, аккуратно кладя его рядом с телом Мире.
- Меня называли Клыком Дракона, - тихо прошептал он. - Но правильнее было бы назвать Клыком Драконессы.
Это было последнее прощание. Клык снял с пальцев мертвой драконицы перстни, надевая их на свои. Как память.
Он никогда бы не признался себе, что любил эту черную драконицу.