Белый конь. Ход Кf3-g1.

Лагерь "Дьяволов" на F3. Перед вылетом.

А вот тут неплохо бы подтянуть до упора, не ровен час, расшатается. А вот тут...
- Честно сказать, нам это не по нраву, - без вступления выдал Иероним Странгель возящемуся с осмотром боевой машины барону.
- Вы мне еще... уф... черную метку принесите! - раздалось из-под фюзеляжа.
- Костыль одолжить? А если серьезно - тебе, конечно, виднее, но улетать сейчас, когда Ханна...
- Подай пожалуйста вон те плоскогубцы.
- А? Да, конечно, держи. Так вот, я считаю... да что там, мы все считаем, что это какой-то бред.
Возня под брюхом авиона стихла.
- У тебя есть другие предложения? - холодно осведомился Рамштайнер. - Если они не предусматривают нарушения королевского приказа, я готов их выслушать.
Старик Странгель горестно покачал головой и, кряхтя, сел, вытянув в сторону самодельный протез. Теперь он мог видеть лицо барона, и лицо это выражало примерно те же эмоции, что и одноглазая физиономия самого Иеронима, только в чуть более сдержанной форме.
- Дело дрянь, Железный. Боя мы так и не понюхали, а одного бойца уже лишились. С нас за это еще и взыщут, если по-хорошему...
- И будут правы! - отрезал Генрих. - Только едва ли кому есть дело до наших небоевых потерь. Я, конечно, добьюсь аудиенции...
- И что скажешь? "Мы со стариком Странгелем нажрались, как последние свиньи, и послали глупую девчонку к черту на рога, а она возьми да и послушайся"?
От прямолинейности старого приятеля Рамштайнер слегка поморщился, но внутренне он не мог не признать - Странгель попал в точку.
- Да, я доложу Его Величеству все как есть. И буду просить немедленно направить нас в район боевых действий, чтобы...
- ...всемером поубивать всех магов к такой матери во славу короля Матео. Ты это имел в виду?
- Не совсем. Но ты же видишь, парни места себе не находят! Если не отвлекутся на хорошую драку... И потом, Его Величество должен понимать, что от нас больше толку на передовой, чем в ангарах с душем и консервами! Мы, черт подери, "Дьяволы Рамштайнера", и...
- По совести сказать, Дьявола здесь только два. Один из них - сам Рамштайнер, а второй и не Дьявол вовсе, а так, старый черт.
- И все равно у меня под командованием первоклассные боевые пилоты.
- А как быть с Феей?
- Я попрошу у Его Величества принять все меры...
- Ага. Все меры. Вся королевская конница, вся королевская рать так и побежала по маговским тылам твою дуреху ловить.
- Хорошо, что предлагаешь ты? - в упор спросил Железный.
Ответом стало тяжелое молчание.
- Если чего и стоит просить у Его Величества, так это доукомплектовать звено каким-нибудь толковым пилотом. И посадить его на "ведро".
- Мы не можем бросить Ханну.
- Именно это мы и делаем. Или у тебя, как ты говоришь, есть другие предложения?
Барон отвел взгляд и постучал плоскогубцами по корпусу авиона. Услышанное его вроде бы удовлетворило.
- Фея - толковая девчонка. Если она жива, то непременно постарается выйти на связь.
- А если нет? Даже Форш уже отчаялся мучать психофон.
- А если нет, то и смысла в нашем с тобой разговоре нет.
- И ты, конечно, во всем винишь себя.
- Подай-ка мне вон тот... э-э... гаечный ключ.

Лагерь покидали с тяжелым сердцем и в полном молчании. Даже неугомонный Костерок не предложил взорвать за собой блиндаж, хотя мечтал об этом еще тогда, когда этот блиндаж только строился. Ни одной шуточки не отпустили близнецы, ни разу никто ничего не уронил на Кенни, а тот ни разу не заикался. Может быть, просто потому, что молчал, но этот парень обычно даже молчит с заиканием...
- Не можем же мы просто взять и улететь?! - наконец подал голос Форш, уже забравшись в кабину бомбардировщика. Голос, поданный им, звучал жалко и очень несчастно.
- Мы сделаем все, что в наших силах, - сквозь зубы бросил Рамштайнер.
Никто таки не понял, что он имел в виду...

Аэродром Жеоди'Н. После приземления.

- Эх, старушка, не грусти - будет и на нашей улице праздник с фейерверком!
Обшивка "Наказующей длани", разогретая на солнце, встретила ладонь дружелюбным теплом. На фюзеляже играли солнечные блики. Машина словно бы всем своим видом говорила: "Конечно будет, куда мы денемся!" А вот сам пилот все чаще в этом сомневался...
- Милсдарь командор, вы куда? - пискнул Форш, высунув голову из бомболюка. И ведь одному ему ведомо, что он там забыл!
- В ставку Его Величества, добиваться аудиенции. Сопровождение мне не требуется.
Если бы таким тоном Рамштайнер попросил чаю, мгновение спустя ему бы со всех сторон протягивали полные чашки.
- Да, и еще одно... Вольф, осмотри "Эспадрон" и по возможности приведи в готовность. Местных техников к нему не подпускай, у них руки не оттуда...
Пройдя несколько шагов и почувствовав спиной тяжесть угрюмых взглядов, командор обернулся. Просто обернулся, ничего не говоря. Вольф заспешил к ангару, Дед сделал вид, что ковыряется в турбине "старушки", близнецы принялись лакировать сапоги, Гай скрылся в бомболюке. А Кенни...
Шмяк.
- Ви-ви-виноват...

Е4. Жрец и магичка в подземном тоннеле.
ДЛ совместно с Тельтиаром.

Под землей было сыро и холодно. К тому же – темно. Саманте пришлось изрядно потрудиться, чтобы не использовать магию. Странно: пещеры были ей не в диковинку и обычно леди Риши себя нормально там чувствовала. Но не в этой. Стены и потолок словно надвигались на нее, будя в душе темный страх. Для подобного было умное название, но магичка его не запомнила. К счастью, технари принесли с собой освещение. Не такое хорошее, как огненный шар, например, но все же лучше чем полная тьма. Страх отступил, свернувшись в уголочке души. Но совсем не ушел.
Тоннели расходились в разные стороны. Почти каждую минуту небольшие отряды уходили в ответвления, проверяя каждое из них, пока наконец не разошлись все. Возле Саманты осталось лишь инвалидное кресло и двое слуг, стискивающих рукояти револьверов.
- Сколько еще идти? - Спросил Тальк.
- Откуда мне знать? Вы же не сказали, куда хотите попасть. Эти тоннели тянуться на множество километров, - огрызнулась магичка.
- Что здесь вообще ценного есть? - Поправил вопрос Карл.
- Это место не вдохновляло меня на раскопки. А те, кто здесь что-нибудь потерял, уже давно сменили форму существования.
- Поедем прямо... - донеслось из транслятора. Темнота медленно рассеивалась от света фонарей.
Впрочем, строители проклятых тоннелей были отнюдь не просты. Вскоре компания дошла до развилки...

С Дарки

Карл первым ступил вперед, приподняв фонарь. Он прищурился, пытаясь что-то разглядеть - идти не хотелось, но и оставаться на месте было невозможно. Тальк стоял позади, держа оружие на готове.
- Так куда мы идем? - поинтересовалась Саманта. Она хотела убраться отсюда как можно скорее.
- Вперед, - пожал плечами служка. - Что-нибудь да будет, не с проста же тут столбы пламени и землятресения.
- Направо или налево? - в голосе леди появились ядовитые нотки.
- Монетку бросим?
- Лучше бы заставить работать мозги, - огрызнулась Саманта, на миг забыв о роли простушки.
- И это мне крестьянка говорит? - Резко бросил в ответ Тальк.
- Ну, если рыцарь сам не додумается... - все же маги Огня были не очень приятными личностями.
- Где ты здесь рыцарей увидала?
- Поверни направо, - оборвал спор техножрец.
Магичка пошла первой. Ей очень хотелось наверх и она надеялась, что там, справа, выход.
Но справа был такой же долгий и темный тоннель, в котором даже свет фонаря с трудом мог разогнать нависший мрак.
"Зараза, - мрачно подумала леди Риши. - Не спрашивать же еще раз, что мы ищем".
Впрочем - вопрос бы все равно повис в воздухе, а вот Карл на что-то наступил и в движение пришли непонятные механизмы, основанные на магии. Первым почувствовал их техножрец, но сделать в своем кресле он не мог ничего.
Саманте казалось, что все происходит будто во сне. Она словно бы раздвоилась: одна часть магички стояла у стены (куда предусмотрительно отошла) и смотрела, как НЕЧТО, порожденное магией города, летит прямо на Отто. А вторая часть словно сжалась до размеров горошины и оказалась где-то в области сердца. "Помоги", - просила она. Голос напоминал одновременно и женский, и детский. В нем слышались капризные нотки: так говорят дети, требуя у родителей. Но вместе с тем, голос затрагивал в душе ее струны, о которых Саманта забыла. Доброта. Сострадание. Удивиться она не успела, все произошло в доли секунды. Рука поднялась, делая привычный по ломоты в костях пас. "Оно не затронет меня", - мысль прошла краем сознания - и исчезла. Вместе с раздумьем о том, стоит ли спасать Отто, раздумьем, не успевшим набрать силу и обрасти грузом сомнений. Сгусток тьмы встретился с файрболом - и исчез в яркой вспышке. "Вот теперь ты по-настоящему вляпалась", - успела подумать магичка. Обе части снова составили леди Риши.

Поезд на Етри. Без хода.

(в основном, конечно, ОРТ)))

Леди Эвелина задумалась, поглаживая ладонью изогнувшееся щупальце. Потом выудила веер изумрудно-золотистого цвета, не слишком изящной работы, но легкий и тонкий, исчерченный какими-то узорами геометрического свойства, раскрыла его, оглядела внимательно и снова закрыла.
- Паровоз? Что ж, я могу посмотреть паровоз... Вернее, в принципе, я могу обойтись и без этого. Я слышу и чувствую эту машину... - женщина почти ласково провела щупальцем по контурам стен и окна. - Думаю, мы сможем найти общий язык. Но надолго ли?..
Говоря эти слова, леди Рамштайнер смотрела словно бы в пространство, и нельзя было с уверенностью сказать, что она обращается именно к гремлину. Больше это напоминало неспешную беседу с самой собой.
Джуаг-ши с восхищением смотрел на эту, несомненно, очень сильную, женщину, и думал о том, что именно таких и не хватает делу революции. Да если бы… хоть одна леди Эвелина!.. от великолепия развернувшейся перед мыслями гремлина картины у него перехватило дух, и чудесный байховый чай вновь пролился на мокрую пелеринку.
- Мадам… позвольте, я вас отвл… - слова застревали, как у школьника, позабывшего урок. - Станьте моей женой… то есть, тьфу! Нашим политруком! И знамением! И.. революция не выживет без вас! Она просто.. на создана для таких, как вы!
Как бы ни была Эвелина Рамштайнер склонна к отстраненности от реального мира, некоторые вещи она просто не могла пропустить мимо ушей. Она медленно и с легким скрежетом повернула голову не самым естественным образом и воззрилась на агитатора. Казалось, на какое-то мгновение ее посетило желание приподнять-таки эти странные непрозрачные очки, но делать она этого не стала. Некоторое время молчаливый мыслительный процесс сопровождался едва различимым скрипом.
- Женой, политруком и знамением... - наконец протянула она. - Знаете, в этом что-то есть. Прежде мне не предлагали ничего подобного. Я готова выслушать ваш вдохновенный рассказ, который сейчас, несомненно, последует. О революции, о политруках, о знамениях... про жену можно опустить.
Гремлин вскочил, оказавшись на середине купе, принялся горячо рассказывать об угнетенных хафлингах и притесняемых гномах, которые стонут под гнетом Черного короля, узурпатора и капиталиста, а еще о свободном народе гремлинов, которые принесут свободу и светлое будущее, не различая вероисповедания, цвета кожи, длины ушей и отношения к магам! Но еще слишком мало сознательных в нестройных пока рядах рабочих гремлинов! но сли бы - если бы такая женщина, как - галантный поклон - мадам Эвелина встала во главе революции, уже через год, воспламененные и вдохновленные, народы Тиресканны объединились бы и, свергнув ненавистную тиранию, зажили бы дружно!!!
Джуаг-ши махал руками, несколько раз потрясал кулаком и беспрерывно упоминал имя К, распалился так, что стал совершенно фиолетового цвета.
Леди Рамштайнер слушала удивительно с удивительным вниманием и терпением. На ее лице не отражалось ни оттенка эмоций, лишь тонкие щупальца покачивались, шевелились и шуршали. Дослушав пламенную речь, женщина аккуратно убрала сложенный веер куда-то в складки своего хитроумного одеяния и встала:
- Если все в самом деле так серьезно, мы не можем медлить, - безаппеляционно заявила она. Серьезность на ее лице была совершенно неподдельной, впрочем, сомнительно, чтобы на этом лице могло отражаться что-то иное. - Я готова помочь делу революции! По правде сказать, я уже восемнадцать лет ждала слов, подобных этим, и почти уже не надеялась их услышать!
Нотки пафоса в голосе Эвелины растворялись в невозмутимом спокойствии, словно она говорила не о революционных идеях, а, скажем, о подстаканниках. О больших железных подстаканниках. Голос этой женщины отражал так много чувств сразу, что казалось, будто она не испытывает никаких чувств вообще. С тем же успехом она могла зачитывать смертный приговор или грязно браниться в кабаке. Но не стала бы, в жизни не стала бы...
- Я и сама, признаться, подумывала о небольшой революции. Ну или хотя бы о маленьком бунте. Или погроме. Но меня никто и никогда толком не понимал, а я очень плохо переношу непонимание. Но с вами, Джуаг-ши, мы подружимся. Я в этом совершенно уверена. Вы очень верно сказали про тиранию, да. Тут я с вами совершенно согласна.
- Тогда мы должны… мы просто обязаны.. но пойдемте же! - гремлин едва удержался, чтобы не схватить мадам Эвелину за край опрятного платья и не потащить в кабину машиниста.. нет, он в последний момент остановил кощунственный жест и распахнул перед ней дверь.
- Прошу. Нас уже ждут на Бэдва.

E4. Белая пешка на позиции, без хода.
(совместно с Хаку)

- Здесь опасно, - Марийка глядела на Цербера. Головы пса смотрели в разные стороны, и на морде каждой было крайне настороженное выражение. А еще он рычал - тихонько, но с явным намеком.
- Где именно? - фыркнул Эвлин. - Я что-то понять не могу... Куда он смотрит-то в итоге?
- Тут везде опасно, - пожал плечами Фиерс.
"Тут" начинались катакомбы. И с одной стороны, туда лучше было не соваться. С другой же... Через них можно было срезать путь. Если идти правильно, разумеется.
- Я сказала бы, что в них нас будет не так просто найти... - взгляд на Фиерса исподлобья. - Цербер хочет, чтобы мы шли вперед, подальше отсюда. Здесь бродит что-то нехорошее.
- А в катакомбах не бродит?
Она только развела руками, провела пальцами по загривку пса и отправилась вперед. Спустя десять минут ее догнали остальные.
- Марийка, ты - сумасшедшая, - авторитетно заявил Лис.
- Мы же тут заблудимся, - резонно заметил Дирке, стараясь дышать как можно реже. Воздух в подвалах не располагал ко вдохам полной грудью: спертый, насквозь пропахший пылью и паутиной, паутиной и пылью...
- И вовсе нет, - девушка указала на пса, ушедшего чуть дальше вперед. Он двигался словно по следу, носом (одним из) к земле. - Если что - пес выведет.
Несколько поворотов, потом длинный коридор.
- Честно говоря, я жалею, что мы спустились за ней следом, - шепнул Эвлин шагающему рядом с ним Ксену.
Ступеньки вниз. Затем - вверх. Снова коридор.
Иногда сверху мелькали просветы, в которых светлело небо.
- Тут теплее, чем снаружи, - Лис стащил куртку и закинул ее за плечо.
А потом резко повеяло холодом. Они вышли в... нет, наверное, это был не зал, но довольно просторное помещение, с высокими стенами и полным отсутствием потолка наверху. Зато он (потолок) имелся внизу, на полу, точнее, на земле - в виде обломков камней. Впрочем, не только камней.
- Это что? - Фиерс осторожно пробрался между двумя кусками плит к проходу и присел на корточки перед грудой непонятно чего непонятной формы.
- Какой-то транспорт, видимо... был, - остальные тоже пролезли внутрь, Лис склонился над плечом командира. - Воздушный, полагаю... Но штука странная. То есть, то что от нее осталось.
- Да, ничего себе, - присвистнул Эвлин. - А там внутри-то был кто-нибудь, что думаете?
Цербер отчаянно вилял хвостом и почему-то скулил. Послышался скрежет острых коготков. В едва-едва обозначенном свете мелькнула тускло-желтая и размытая тень – на выступ странного авиона запрыгнула грязная и худая лиса-фенек. Подобравшись, посмотрела на «гостей».
Марийка вздрогнула. Шагнула вперед, осторожно обойдя Фиерса. Протянула руку зверьку.
- Эй... Я тебя знаю?.. Это ты?
Животное оскалилось – острые уши воинственно встопорщились, воздух полоснули, предупреждая, темные коготки, и… в глазах-угольках мелькнуло узнавание.
«Я», - фенек ткнулся треугольной мордочкой в руку девушке.

- Поглядите - Саяра! - Марийка обернулась, и командир с удивлением увидел в ее глазах испуг, страх за это странное существо.
Тонкие пальцы приглаживали шерсть, сметая пыль и грязь.
- Что же с тобой случилось, бедная?.. Как ты сюда попала?
- Не думаю, что в данном обличье она сможет рассказать обо всем, - нахмурился Лис. Он искал чо-то в рюкзаке: - Она есть хочет, наверное...
Зверек с голодным видом посмотрел через плечо Марийки и выразительно вздохнул.
- Сейчас-сейчас... - Лис вытащил пакетик высушенных фруктов. - Я, правда, не уверен, что ты будешь это есть.
Марийка подвинулась, дав Лису подойти и протянуть фенеку угощение на ладони. Зверек слизнул бусину чернослива и принялся ее методично грызть.
«Здесь карты звездного неба, - на мордочке обозначались задумчивость, - очень любопытные».
- Вообще, действительно было бы интересно узнать, как он... она очутилась здесь, - для Фиерса все еще непривычной была мысль о том, что можно существовать в двух обличьях.
Хотя, казалось, после Цербера его ничто не может удивить. А пес в это время с интересом рассматривал лисичку. Нет, совсем не так, как он смотрел на серых воробьев, перед тем как броситься вперед и, щелкнув клыками, разом проглотить птичку. Это был не интерес охотника, а обычное любопытство.
Марийка присела на камень, не отрывая грустного взгляда от фенека. Лис положил перед Саярой еще кусочек яблока.
«В городе, - долька захрустела на зубах, - там… шахта..»
Зверек проглотил яблоко и рассыпался вихрем золотистой пыли. На полу, подвернув под себя пятки, сидела черноволосая девушка и терла ладонями лицо.
- Спасибо большое, - она вымученно улыбнулась сквозь пальцы. – В тот вечер, когда ушла от вас, нашла интересный дом. Потом… под лапами потек песок, затем когти заскользили по металлу, потом выбросило в темную каморку. До шахты допрыгнуть не получилось.
Когда фенек превратился, отряд невольно отступил на шаг. Осталась на месте только Марийка - зажмурив глаза. Но когда она открыла их...
- Так вот... какая ты, - девушка робко коснулась плеча Саяры.
"Марийка относится к ней, как к чему-то неземному", улыбнулся про себя Фиерс. "Вот странная же".
А когда-то давно, еще до похода "Криона-1" в подземелья - откуда не вышел почти никто - Марийка сидела у костра с винтовкой на коленях и старалась не смотреть Артуру в глаза.
- Мари, как ты вообще оказалась в штабе? Девушек там почти нет, очень сложно попасть...
- Мне захотелось, и я прошла испытания.
- Знаешь, обычно на эту службу идут те, кому нечего терять. Или те, у которых нет другого выхода, чтобы прокормить семью.
- У меня нет семьи.
- Но была ведь когда-то?
Девушка отвернулась. Мать... Старшая сестра... Потом взрыв, кровь, переломанные кости, прорвавшие кожу и торчащие наружу, сгоревший дотла сарай, пепел, пепел по северному ветру...
- Мари?
- Никогда не называй меня так.
С тех пор у нее не было семьи. Друзей. Любви. Ни-че-го, суровое серое и отчаянное "ничего".

(и Соуль)

- Вы ничего не повредили? - Лис даже сам удивился, что теперь называет Саяру на "вы", когда она приняла человеческий облик. Да, ему до сих пор было немного неудобно.
Саяра мягко коснулась ладошки Марийки, вспомнила как худые пальцы девушки отряхивали шерстку: еще одно «благодарю».
- Нет, - подняла взгляд. – Ссадины и царапины. А вы сюда как попали? Там – цербер. Ты – Марийка, – кажется, пыталась вспомнить имена всех, - а ты…
- Я - Лис, - высокий рыжеволосый парень смущенно улыбнулся. - Это Фиерс, наш командир, - названный наклонил голову в знак приветствия. - Дальше - Дирке, Ксен, Эвлин и Хоук. На самом деле, это имена, которые нам дали в штабе. Которыми мы пользуемся, не обнаруживая своих настоящих.
- Кроме меня, - Марийка чуть виновато улыбнулась. - То есть у меня был позывной когда-то, но все звали меня по имени... Я расскажу потом. Как-нибудь. А попали мы сюда потому, что нас привел Цербер. Сначала не хотели спускаться... но пес пошел вперед, а я за ним. Вот так мы тебя и нашли - или ты нас нашла.
- Нас свело Небо, как сказала бы Книга, - хмыкнула, словно вспомнив что-то, Саяра и запрокинула голову. – Только неба-то тут не видно… Единственное, которое я видела, нарисовано на дальней стене.
- Нарисовано? - заинтересовался Фиерс. - Любопытно...
- Сейчас…
Девушка напряженно нахмурилась и соединила пальцы щепотью – с кончиков слетел тусклый, неровно мигающий светлячок. Видно было, что колдовство с трудом дается. Огонек, слабо качаясь, поплыл вдоль стены. Саяра сжала кулак – засиял ярче.
На крепком сером камне с величайшей точностью неведомые мастера высекли небесную карту, соединили тончайшим пунктиром точки в созвездия – было видно и Лисью лапу и Бычий глаз, и Холодного воителя, и Огненную защитницу. Между, отметками пестрели сложные астрономические формулы, в которых Саяра понимала, дай Небо, половину знаков.
Присыпанный песком и пылью – сейчас освещенный неровный светом – на полу лежал странный авион: неправдоподобно-гладкий; хищно наклоненные крылья, острый нос… красивая стальная птица из неизвестной, мерцающей фиолетовыми и синими искрами стали была придавлена кусками плит.
- Черт возьми, - восхищенно выдохнул Лис. И, потянув за рукав Фиерса, предложил: - Пойдем поближе?
Перебираясь через пыльные обломки камней и металл, они подошли к стене. Лис провел рукой по ней - пальцы чувствовали каждую линию этой паутины.
- Это по меньшей мере поразительно, - Фиерс осмотрел карту вблизи, под дрожание огонька. - Сколько же ей может быть лет?
Марийка, все еще стоявшая воздле Саяры, не отрываясь, следила за ее пальцами. За выражением лица. За светляком.
- Волшебство... это сложно?
- Это… лисье колдовство. Света нет, - по виску сбежала полупрозрачная капелька, - давай и мы посмотрим ближе: карта действительно поражает воображение.
Губ коснулась вымученная улыбка.
- Пойдем, - девушка протянула руку. - Помочь тебе?

Е4. Белый ферзь (без хода, но с научными размышлениями)
Завершив разговор со священниками, и предположив, что дальнейшие действия они способны совершить и без него, Вензел вернулся на корабль.
Джейм же все еще был основательно под впечатлением беседы; во время всего разговора он старался быть как можно незаметнее. С Мацумбахером он уже был в некотором роде знаком, а вот привлекать внимание инквизитора ему категорически не хотелось.
Впрочем, рядом с данЛеем он почему-то чувствовал себя более уверенно.
Кресло опустилось на палубу, и Вензел, не сказав ни слова, направился в каюту. Джейм же остался снаружи; сел, прислонившись к борту, и поднял голову, глядя в небо. Это нехитрое занятие вдруг оказалось неожиданно приятным…
Но предаваться ему Ростис смог лишь несколько минут. Из каюты вновь появился Вензел в сопровождении ледяного лиса.
– Не возвращалась? – на ходу уточнил данЛей; мор’ан помотал головой.
Маг остановился у кресла, положив ладонь на подлокотник и так неподвижно стоял несколько секунд. После чего коротко распорядился:
– Искать и охранять.
Лис кивнул, широким прыжком перемахнул через борт корабля и исчез среди зданий.
– Что-то случилось? – удивился Джейм.
– Пока не знаю. Саяра еще не вернулась.
Вензел замолк и оглядел окрестности. Кивнул, прикрыл глаза; такое выражение на лице криоманта Ростис уже видел – данЛей что-то высчитывал.
Затем кивнул.
И спустя секунду с вскинутых рук вспорхнули две небольшие ледяные птицы; мор'аны отправились разведывать место взрыва, устроенного экспедицией Алгора.

F6. Штаб Черного Ферзя.

Орки выносливее людей, а потому Ыгрыз, стоящий на солнцепеке, испытывал минимальные неудобства. Толстая кожа его расы была хорошей защитой и от жары, и от холода, так что неприятности ограничивались яркостью света. Солнце стояло высоко, а поля пепла отражали его свет как в настоящей пустыне. Орк прикрыл глаза лапой, на секунду допустив крамольную мысль – достать темные очки, некогда приобретенные у технарей.
«Нет, все же – мы с ними воюем», - одернул себя командир и снова устремил глаза вниз, на длинные ряды шатров, палаток и даже берлог из подручного камня. С их прибытия на позицию здесь многое изменилось. Главным образом – в плане количества.
Орк покачал седеющей головой: возможно, людям на черных рубежах война по-прежнему казалась несерьезной забавой, доставшейся в наследство от предков. Мол, технари много веков точат зубы на черных королей, чисто из зависти, а мы их били, бьем и бить будем. Вот только техника не стояла на месте, и по рассказам вновь прибывших командир орков из Девосэ Мь составил себе нелестную для черных картину баталий. Про победу «одной левой», как шутили в столице, и речи быть не могло. Противник силен и коварен. И это - основная причина того, что его лагерь за день вырос в три раза. Люди надеялись на защиту Мага Огня. Рассказы о действиях инквизиции Белых местных жителей вовсе не радовали. А ведь белые близко… взгляд орка невольно переместился туда, где смутно виднелись развалины Города. Ну, мне может же он быть магом войск? Даже если оденет алую мантию – сходства не будет. Ыгрыз надеялся, что Саманта все же решит пошаманить… то есть – поколдовать и свяжется с ним еще раз. Орк ненавидел эти ее огненные штучки: после таких «разговоров» шкуру кололо еще пару дней, так и хотелось чесаться, как шелудивому. Но ему было, что сообщить леди Риши. Черная армия испытала прилив добровольцев и теперь стала хоть отдаленно напоминать то, о чем орк-капитан когда-то читал в старых пергаментах. Теперь можно и наступать, показав Белым места для зимовки ракообразных. Он был образованным, но все-таки орком, а солдаты хотят видеть мага. Лучше бы Саманте вернуться быстрее…

C Дарклайт

- Что за чертовщина?! - Карл направил револьвер на женщину.
- Магичка! - Воскликнул Тальк, так же поднимая оружие.
- Карл, опусти пистолет, она тебе только что жизнь спасла, - послышался голос из инвалидного кресла, развернувшегося в сторону колдуньи. Впрочем в оружии Карла действительно нужды не было, поскольку сейчас все шесть ружий Мацумбахера были направлены всторону Саманты. - Поговорим, я думаю.
"А что остаеться", - недовольно подумала леди Риши. Воздух вокруг нее замерцал: пистолеты нервировали. Маг Огня предпочла поднять шит. Все равно нет смысла скрываться и дальше. - О чем говорить будем?
- О том кто ты на самом деле и что делаешь здесь.
- Было бы интересно услышать ваши предположения.
- Предположения делает инквизиция, а после убеждает в них собеседников, - наверное Мацумбахер усмехнулся. - А я хочу слышать правду.
- Мое имя Саманта Риши, если это о чем-то вам говорит, - отозхвалась магичка. - И я здесь случайно. Любопытство, не более.
- Саманта Риши и случайно. В это будет сложно поверить, - заключил жрец. - Зачем ты спасла моего человека?
- Сама себя спрашиваю, - усмехнулась магичка. - Но вам для разнообразия придеться поверить в мою добрую волю. Других объяснений дать не могу: от того, что он жив и целиться в меня из оружия никакой пользы не извлечешь.
Отто призадумался. Пожалуй - если расстрелять ее здесь, то это лишит Черных сильного союзника, но с другой стороны - у него слишком мало людей и это кресло - вовсе не боевой доспех.
- В добрую волю черных поверить сложно.
- Аналогично, - откликнулась леди Риши. - Но сейчас ситуация патовая. Ваш доспех с чарами Холода, может, и мог бы вас защитить, но он - на поверхности. Вместе с тем, ваши стреляющие трубки могут успеть пробить щит. Неравноценный размен, но я предпочла бы на сей раз разойтись тихо и мирно. Согласитесь: у меня были возможности послать вам заклятия в спину.
- То, что ты не воспользовалась этой возможностью - меня более всего удивляет, - согласился Отто.
- Думаю, мы еще не начали воевать с вами по настоящему, - Саманта немного расслабилась, но шит опускать не спешила. По опыту поединков ей было известно, что большая часть противников наносит удар сразу - или не наносит вообще. Чем больше человек думает, тем меньше решимость. исключений было мало, и они являлись либо дуракими, которые просто медлено думают, либо - искустными интриганами, способными усыпить бдительность. Техножрец на глупца не тянул.
- Вы проиграли войну еще до ее начала, - констатировал Мацумбахер. - Теперь лишь вопрос времени, когда появяться технологии, способные полностью рассеивать ваши чары. Однако - в благодарность за жизнь Карла, я не стану устраивать здесь битвы.
- Разумно, - улыбнулась магичка. - Особенно - зная, что огненное заклятие пятого уровня, распространяясь в пещере, убьет всех, кто спустился. Кроме меня. Впрочем, вы знаете... - это было произнесено без эмоций, как констатация факта.
Из транслятора раздался хриплый, каркающий смех.
- Ты вольна уйти, магичка, - наконец произнес Отто.
- Мне бы очень хотелось убраться из этой пещеры, пусть даже она идеальна для битвы. Но я все же проявлю должное благоразумияе - и пройду с вами к другому выходу на поверхность. Едва ли инквизиторы страдают столь либеральными взлгядами на черных, да еще магов.
- Инквизиторы глупы. Но вас следовало бы быть им благодарными - ведь только их стараниями эта война до сих пор не закончена.
- Я не привыкла расчитывать на столь зыбкое чувство, как благодарность. Это опасно для жизни. Кроме того, война еще не закончена, так что ваши заявления, жрец, преждевременны.
- Ваш друг Вензел оказался предусмотрительнее и вовремя выбрал нужную сторону, - отвечал Мацумбахер. - А вот вы все еще сопротивляетесь.
- У меня есть на то ряд причин. И одна из них - нежелание быть на посылках у сопливого короля и иметь дела с параноиками из инквизиции.
- Героическая смерть разве лучше?
- Это зависит от того, скольких утащишь с собой, - сейчас Саманта говорила, как огненный маг. - Впрочем, от смерти не спрячешься, так не лучше ли встретить ее на своих условиях и в блеске власти, чем обычным слугой вроде Вензела?
- Тут ты не права, и я живое доказательство тому, что смерть можно обмануть.
- Из уважения к вашему уму, Отто, я не буду продолжать эту полемику, - ответила леди Риши. - Я полагаю, что вы живете сейчас ради мести, но это - слабое утешение. Впрочем, такие, как вы презирают любые проявления слабости и одинаково к ним беспощадны. Это мне нравиться. Впрочем, зная мою стихию, вфы едва ли ждали иного.
- Месть все же вторична, - поправил жрец. - Для меня важно выиграть войну и отделить от тела голову черного короля.
- Ну, тут у вас будет множество конкурентов. Я бы тоже не отказалась с ним.. побеседовать, - Саманта сделала выразительную паузу перед последним словом из фразы. - Хотя я не совсем понимаю, какое удовильствие вам может принести его смерть. Черные мало зависят от своего Короля, он - странник и чародей, но не полководец, как вы.
- Мне все равно кто его убьет, - пояснил Отто. - Но когда его не станет, черные лишаться своего символа единения.
- Королей убивали не раз и Тиресканна это пережила.
- Просто, никто тогда не сумел грамотно воспользоваться смертью венценосца.
- Короля тяготит корона и связанный с ней груз. Если бы кто-то из черных хотел - он впрлне мог бы "воспользоваться" и просто отсутствием сюверена в его цитадели, - фыркнула леди Риши. - Или вы, техножрец, видите в этой роли себя?
- Нет, я вижу в этой роли Матео.
- Этого полуребенка с дурными манерами? Он жаже не настоящий монарх. Аннатар хоть выглядет, как король.
- Такие дети быстро взрослеют. В его венах течет королевская кровь - кто еще может похвастаться тем же?
- Ну, учитывая любвеобильность Черного Короля... - пошутила Саманта. - При всех его недостатках, Аннатар неплохой управитель для королевства.
- Это не имеет значения.
- Для вас. Но не для меня.
- Война не завершиться, пока одна из сторон не потерпит поражения.
- Это так. Но стоит ли столь строго делить стороны на белых и черных?
- Пожалуй сторон здесь гораздо больше, с этим я соглашусь.
- Вы, Отто, много говорил о том, что я могла бы примкнуть к вам, приводя в пример мага Холода. А почему вы, со своей технологией и харизмой, не могли бы примкнуть к нам, сеединив ее магией? Мне казалось, вы уже сделали к тому первый шаг, позволив Вензелу прикоснуться к доспеху.
- Доспех был зачарован на благо церкви, но если я присоединюсь к вам - то я предам Господа.
- На все есть как минимум две точки зрения. Если Богу угодно скорейшее завершение войны - какая разница, чьими руками будет бобыта победа? Вы - полководец, а не солдат.
- Вот только побеждает пока Матео.
- Силы почти равны, как не хотелось бы вам верить в обратное. Ситуация на Доске такова, что никто не добыл решающего преимущества. Балоанс можно сдавинуть, убрав ее несколько сильных Фигур. Или - добавив новые, - острый взгляд исподлобья.
- И что могут предложить мне маги? - Такого вопроса от техножреца его слуги не ожидали, Тальк застыл с раскрытым ртом.
- Армию, - просто ответила леди Риши.
- Армия у меня есть и здесь.
- У тебя? Мне показалось, здесь множество командиров и ты - лишь один среди равных... и ниже крикливых ничтожеств из святой Инквизиции? Разве это по-божески?
- А Черные смогут сделать меня верховным главнокомандующим?
- Я смогу. Как Маг Войск.
- Метишь на место короля?
- Будь ты чуть чуть повнимательнее - не говорил бы про меня в мужском роде, - усмехнулась Саманта, полагая, что пояснения не нужны.
Отто задумался, процесс мыслительной деятельности сопровождался скрипом кресла. Наконец он изрек:
- Если ты займешь место Аннатара, то сможешь положить конец войне, выйдя замуж за Матео. Это объединит наши державы.
- Боюсь тебя огорчить, но Аннатар нравиться мне куда больше Маттео. Он, конечно, далеко не подарок, но все же. Эмоции, Отто, эмоции. Я могу кидать в него огненными шарами, но позволить Маттео получить голову Аннатара... нет, не солгасна. Он и мне пригодиться.
- Это могло бы быстрее всего завершить войну, а там - боюсь юный король будет сражаться до конца.
- Если мы как следует пнем его Черное Величество, то он может побыть дипломатом. но... согласись: кто будет думать о мире, даже почетном, при равных силах сторон?
- В таком случае проще всего внести дисбаланс и тогда кто-либо первым заговорит о мире.
- Вы прочли мои мысли.
- Мы еще обсудим это позже. - Произнес Жрец. - Тальк проводит тебя до выхода.

(завершение, с Соуль)

Золотистые пальцы лисы бережно-благодарным жестом сомкнулись вокруг запястья девушки. Светлячок взлетел еще выше, свет стал мягче – играли, мерцая, тени в глубине резных знаков. Саяра переводила взгляд с одной формулы на другую, указала на самую крайнюю:
- Эта описывает движение Когтя Лисьей лапы, но элементы лишние… или у я, наоборот, не все знаю?
Марийка пожала плечами, улыбаясь.
- Я в этом ничего не понимаю.
Специальное образование при профподготовке включало в себя ориентирование на местности. В том числе и по звездам. И когда-то Марийка все это понимала. Знала... или хотя бы смутно помнила. Но не сейчас - она слишком долго смотрела на небо просто так.
- Знаешь, эти карты, формулы... я предпочитаю поднимать голову к черноте и видеть на ней просто звезды. Много разных звезд. А не созвездия со сложными названиями... прости, если обижаю тебя.
Саяра, не отрывая зачарованного взгляда от созвездий, мягко улыбнулась:
- А я… вижу множество людей.
Сзади на мягких лапах подошел Цербер, ткнулся одним из влажных носов чуть выше локтя девушки-лисы. Она погладила плюшевый лоскуток уха.
- Почему-то никогда не думала об этом так, - Марийка задумчиво огляделась.
- Вот уж не думал, что найдем здесь нечто подобное, - Фиерс отошел от стены. - Жаль, не на что заснять изображение. Мне кажется, это могло бы заинтересовать наших умников.
Лиса коснулась щеки Марийки, привлекая внимания:
- Каждого человека отмечает звезда. Когда человек умирает, звезда затихает… - она замолчала и снова обернулась на карту, затем робко осведомилась у Фиерса. – А вы… знаете, как выбраться отсюда?
- Нет, - признался командир. - Я даже не уверен, что смогу повторить обратный путь и вернуться туда, откуда мы пришли.
- Собака сможет, - вдруг уверенно произнес Хоук.
Дирке и Фиерс переглянулись, кто-то еще пожал плечами.
- Мари, - попросил Фиерс, - вели ему найти дорогу.
Девушка вздрогнула. Сколько можно? Эти напоминания о человеке... да, он, конечно, не может ничего знать, но эти слова причиняют ей боль. Память - пожалуй, самое ненужное, что у нас есть. И в то же время самое важное, смотря о чем воспоминания.
- Не называй меня так больше.
Память о мертвом человеке.
О человеке, чья звезда не будет светить уже никогда. Вместе с ней в тот вечер погасли еще несколько. Марийка присела, обвила руками мощную шею... три шеи.
- Выведи нас - туда, наверх, к свету, - Цербер послушался. Понял. И, гавкнув (полуметаллический звук лишь отдаленно напоминал обычный собачий лай), потрусил вперед, в какой-то из коридоров.
Саяра в нерешительности замерла, переводя взгляд с авиона на карту, обратно.
- А сможет ли привести опять?
- Конечно, - кивнула Марийка. - Впрочем, мы можем оставить метки на стенах...
Лис продемонстрировал охотничий нож.
- Ну не совсем метки - царапины, - из чехла выскользнуло широкое лезвие. - Так даже будет удобнее: чтобы найди эту комнату, не придется искать сначала Цербера.
Лиса улыбнулась и кивнула успокоено.

F6. Сет-Ренан в лагере Черного Ферзя.
Совместно с Соуль, конечно.

Родрик Вайс вышел из своей палатки чтобы вытряхнуть одеяло. Пепел… это даже хуже песка. Удивительно, как он может проникнуть в узкие щели. Набивается под одежду, скрипит на зубах. Но все же – здесь лучше, чем дома. Родрик был обычным гражданским, не имеющим отношение ни к магии ни к технологии. Но его очень пугала война. Особенно… Вайс покосился на только что задремавшую семью… из-за них. Все же под боком в магов и многочисленной армии было спокойнее. Даже если придется повоевать. Родрик тряхнул покрывало еще раз, оглушительно чихнул – и тут же прикрыл рот ладонью. Не стоило беспокоить уснувших. Когда мужчина отнял руку от лица, перед ним стоял человек.
- Э-э-э привет, - нерешительно сказал Вайс, решив, что чужой мимо дозорных не просочиться.
- Доброго солнца, - мужчина стремительным жестом прижал ладонь вначале ко лбу, затем к губам, после – к ключицам и едва заметно поклонился. – Здесь не так давно… Риши, Саманта Риши, королевский маг. Ищу, срочно.
- Я бы и сам хотел ее видеть, - ответил успокоенный мужчина. - Но здешний командир, орк, только закатывает глаза вверх и вещает про ряд секретных заданий. Впрочем, это - ее штаб, так что появиться.
- Я подожду, - посмотрел в сторону мужчина. – Проведите.
- К тому орку?
Лис, не оборачиваясь, резковато коснулся золотистого запястья, мелькнувшего в тени рукава – на коже чернела вязь татуировки, - затем опустил руку и произнес:
-…где могу обождать.
- Тогда - могу предложить вам свою палатку, - Родрик сделал жест в сторону упомянутого строения. - Конечно, если вас не пугает соседство детей.
Золотокожий покачал головой и решительно направился в указанном направлении. Неожиданно-бережным, нехарактерным для воина, жестом отодвинул полог, бегло пересказал на общем слова недавнего собеседника и вошел, растворился в рыжевато-сером полумраке. Внутри было почти темно. С одной стороны - ночь на улице. С другой - люди явно экономили на освещении. Только живой огонь - пара лучин. Пустынник повторил поклон и сел у дрожащей от ветра тканной стены; скрестив ноги и опустив руки ладонями вниз на колени.
- Дядя? Ты - маг? - раздался голосок откуда-то снизу.
Воин отрицательно покачал головой и устало зажмурился.
- Жаль, - огорченно сказала крохотная девчушка. - Иначе ты бы смог вылечить мою куклу, - она протянула вперед руку со сломанной игрушкой. - Папа сказал, что ее тоже убили Белые и она умерла. Если ты не волшебник - значит, и правда...
Мужчина открыл глаза и дотронулся до игрушки, пыльного лица коснулась полупрозрачная, суровая улыбка:
- Это - могу.
Девочка обрадовано протянула пустыннику куклу:
- Я так и знала. Ты - большой и таинственный, пришел ночью... здесь давно никто ночью не ходит. Белых бояться. Мама так и сказала: придет техножрец и посадит тебя в ящик, если будешь плохой. Но я ведь хорошая, правда? - она испуганно прижалась к боку мужчины, как будто жрец мог возникнуть из пустоты.
Воин легко потрепал девчонку по голове и сомкнул пальцы на теле куклы; сила была неясна, но само умение поворачивать время вспять. Единое, замкнутое… новая жизнь? Просто – забытая; вторая молодость и не более.
- Держи.
- Наверное, ты - бог и не маг, - на чумазом лице отразилось удивленное восхищение. Дети, как и животные, могут изображать сразу несколько чувств. - Лиззи стала, как новая. Ты можешь вернуть назад время? Тогда - может, ты сделаешь так, чтобы белые не нападали? – сверкнула надежда. - Мы жили бы дома...
Мужчина снова прикрыл веки и отрицательно покачал головой; про себя подумал, что многие события тоже хотел бы повернуть вспять.
- Клариса! Опять пристаешь к людям, - раздался громкий шепот от тучной женщины. Девочка сникла, как цветок без полива. - Вы извините... идем.
Воин мягко подтолкнул малышку прочь и прижался затылком к мятой ткани.

F6. Сет-Ренан в лагере Черного Ферзя.
Совместно с Дарклайт.

Саманта добралась до лагеря как раз к рассвету. Приключения в пещере и, особенно, беседа с техножрецом, настроили магичку на серьезный лад. А внешний вид лагеря впечатлил. Маг войск ожидала узреть нечто гораздо скромнее. Особенно – учитывая недалекое соседство войск белого короля.
«Если посмотрит кто-то посторонний – решит, что здесь вся черная армия», - улыбнулась леди Риши, вспомнив пренебрежительный тон Отто и его отзывы о боеспособности черных. Может, жрец и прав, но за державу обидно…
Магичка решительно направилась в сторону часовых:
- Проводите меня к Ыгрызу! – властно потребовала она.
К счастью, эти орки знали ее в лицо, так что недоразумения, подобного тому, давешнему приключению с рыцарями Аделаиды, удалось избежать.
Через четверть часа леди Риши уже сидела в штабной палатке и, нахмурившись, слушала доклад старого орка. Еще через четверть – полог откинул высокий золотокожий воин, прячущий смуглое лицо за кистью, стянутой узким темным рукавом.
- Леди Риши, - пустынник убрал руку, - еще неприятные новости для вас.
- Сет-Ренан? – она не слишком-то удивилась: в конце концов, они с лисом договаривались встретиться после того, как он уладит свои туманные «дела». – Ты вернулся быстрее, чем я надеялась.
Тут до магички дошел смысл его слов, и она еще больше нахмурилась:
- Новости?... Ыгрыз, удери нож – это союзник, - в голос прорвалось сдерживаемое напряжение.
Только неприятностей им сейчас хватало! Пустынник смерил холодным взглядом орка и обернулся к чародейке:
- Предатели покинули позицию.
- Предатели? - брови магички взлетели ввсерх. - Ты это о ком?
Воин наклонил темную голову; после недолгого молчания – оно с керамическим стуком разбилось о песок - ответил глухо:
-…лисы.
Саманта Риши склонила голову, пристально посмотрев на Сат-Ренана. Производя на многих знакомых впечатление ветреной и неглубокой, маг огня, те не менее, прошла сложный путь. А потому хорошо представляла, что стоит за напряженной позой Сет-Ренана, и чего ему стоило это признание.
- Ыгрыз, ты не мог бы… - проговорила она, не сводя глаз с лиса. Орк понимающе кивнул – и вышел вон - он тоже родился отнюдь не вчера.
- Присядь, Сет-Ренан и расскажи толком. Чего нам ожидать… в худшем случае?

F6. Маг Огня и лис.
Совместно с Соуль.

Воин присел, сложив на коленях золотистые ладони, и заговорил – теперь смотрел в глаза Риши, не отводил взгляда:
- Их немного, но мороки делают опасными. Лисы сводят с ума и внушают иные мысли. Мне не известно, чего они хотят, это… - на несколько секунд пустынник замолчал, а затем последовательно и медленно пересказал все события раскола, произошедшего в Сатяра после смерти Сат-Рьяана; и о Знании, и о сестре, и о кораблях.
- Тебя тяжело, - глаза Саманты лучились сочувствием. Она положила ладонь поверх скрещенных рук пустынника. – Когда тебя предают – это всегда неприятно. Проще иметь дело с противником, который сражаться открыто, а не бьет тебя в спину. Но, когда тот, кого ты считал другом, оказывается… - она хотела сказать «оборотнем», но вовремя вспомнила о природе своего друга: - … оказывается двурушником, это ранит много больнее. Но – посмотрим на вещи без лишних эмоций, - странная, однако, фраза для огненного мага. Саманта сейчас сама себе удивлялась.
- Ничего непоправимого еще не случилось. А, раз ток, - ход за нами, - она убрала руку и встала, принявшись расхаживать по палатке: - Ты видел этих людей, там, в лагере? Что ты о них скажешь?
- Не все готовы, но многие способны стать воинами, - задумчиво ответил Сат-Ренан – он перебирал в пальцах складки шаровар.
- Им просто некуда деться. Человек, у которого есть ясный враг, стоящий между ним и его благоденствием, способен на многое. Даже маленькие животные, случается, проявляют чудеса храбрости, если речь идет о жизни потомства. Но нам даже не обязательно загонять этих несчастных в тупик, для выхода из которого им придется идти на технику белых. Есть шансы просто договориться. Лисы, как выяснилось, не едины, но то же можно сказать и о белых. Ты сам подумай: король их неопытен, в роли советника у него – маг, к которому относятся с подозрением. Реальная власть у военных, но их тормозит церковь с ее глупыми догмами. А наш минус в одном – отсутствии реального руководства.
Сет-Ренан медленно поднял голову:
- Что вы предлагаете, леди Риши?
- Воевать с ними по правилам. Я бы хотела найти Аннатара, но… - магичка слегка усмехнулась: - На то, чтобы от нас ускользнуть, его магии хватит. А, если его нет – кто-то должен занять место лидера и консолидировать армию. Белые не станут и говорить со слабым противником, это ясно, как день. А вот с сильным… - она сделала паузу.
- Я окажу вам любую помощь, на какую способен, - резко наклонил голову Сат-Ренан.

Белый король с Сариной на H2
Уже двое суток никто в лагере не видел Аделаиду. Она забросила занятия с гвардейцами Матео, потеряла всякий интерес к предстоящему турниру.
Целыми днями девушка лежала уткнувшись в подушку и даже не притрагивалась к еде, которую ей исправно приносили. В голове билась одна единственная мысль, что она предала свою страну, указав Матео направление, куда лучше ударить. Разгоряченный мозг уже рисовал картину ужасного боя, в котором гибнут лучшие части черных. Лязг металла и крики раненных заставляли ночью просыпаться.
Сперва король решил, что девушка просто захандрила. Ну, бывает, говорят, это у них раз в месяц. Не то что совсем невменяемыми становятся - но нервными - факт. На своих, приютских, проверено. А на вопросы "Как и что?" отвечают лишь, - "Не твоё дело". А чьё же тогда? Король он или нет? А, если да, - то отвечает за всех и за каждого в своём королевстве. И за неё в том числе. Ну и что, что она мнит себя не его подданной. На его территории? На его. Значит - он отвечает.
Вот с такими мыслями Матео и разыскал Аделаиду. Но розыскал не просто так. Он вошёл к ней медленно, носком левой ноги закрыв за собой дверь и... воткнувшаяся в подушку девушка услышала звуки саксофона. Игралось что-то нежное и протяжное, бередящее душу и зовущее вдаль. Мелодия наполняла комнату, отрывая от серой повседневности будней, от войны, от крови, от мыслей о стратегии и тактике, от целого мира.
Аделаида сначала не поняла, что за звуки ворвались в ее разум, потому удивленно подняла голову и увидела короля.
- Что ты тут делаешь?
- Играю, для тебя, - чудесные звуки смолкли. Матео присел у неё в ногах и положил саксофон себе на колени.
- А повод? - паладин вздохнула и села на кровати, подтянув ноги к подбородку.
- А я слепой? - Матео прищурил правый глаз, - Ты же страдаешь. Факт. А отчего - не говоришь. Поделишься?
- Мелочи жизни. Под названием "Я предатель", - отмахнулась девушка.
- И в каком это месте ты предатель? - Матео подсел по ближе. Потом поднял руку девушки, - Здесь? Или здесь? - от тронул ногу, - А может, - вот здесь? - внезапно его указательный палец дотронулся до кончика её носа, - Или я не заметил, как ты выдала наше расположение силам того величества, предав своих друзей? Или мы уже не друзья?
- Я предала не тебя. Тебя я предать не могу, - девушка посмотрела на короля огромными от грусти глазами. - Я тебе клятву верности не давала. А вот своих я похоже предала окончательно.
- Это всё зависит с какой стороны смотреть... - Печально сказал король и издал на саксофоне ещё пару нот, - А вот если ты сейчас вот передашь кому-то сообщение о нашей дислокации, посмотрят ли ребята на это, как не предательство тобой их дружбы? Они ведь спрашивали о тебе...
- Честно говоря, я не разведчик, чтобы передавать данные, - Аделаида пожала плечами. - Потому дружбу предать при всем желании не смогу. Я обычный командир рыцарского отряда, - вздохнула она, - который кажется немного запутался. А что они спрашивали?
- Как ты. Скучают. А запутавшийся командир... Так кому ты кого предала? Я вроде от тебя никаких сведений не получал. Не парься, а? Ко мне, вон, Масима вернулся. Говорит, из лётного крыла девчонку полонили. Спасать надо.
Аделаида усмехнулась с большой долей горечи в том подобии улыбки, что у нее вышло.
- Меня вот тоже полонили. Не бойся у нас никто не причинит ей зла.
- Не знаю, не знаю. Твои рыцари - не причинят. А другие... Так что - отправим корпус на поддержку. Так! - Матео притворно схватился за голову, - Я же разглашаю секр-ретную информацию! О! Что мне делать?
- Она могла попасть куда угодно, но если не к оргам можешь за нее не беспокоится. А драконы пленных не берут, - тихо пробормотала паладин.
Парень наморщил лоб и оперся лбом о кулак:
- Что делать, что делать... - ликвидировать возможный источник слухов. Вырвать язык. А если она напишет? Отрубить пальцы. О если ногами...
Хитрый глаз посмотрел на Аделаиду.
- Да перережь мне горло и дело с концом, - улыбнулась девушка. - Ну или более рациональный вариант. Предложи нашему штабу обмен. Меня на вашу летчицу.
- Тебя? - Матео даже рот раскрыл от неожиданности, - А ты, ты хоть понимаешь, что ты для меня значишь? Для меня, для всех парней?
- Но это же твой человек, Матео, - спокойно, без тени волнения звучали слова. - А я... Я всего лишь командир отряда черных. Ты должен заботиться о своих людях.
Матео крепко задумался:
- А ты меня поймёшь, ты меня простишь? - он взял плечи девушки и привлёк её к себе, посмотрев пристально в её бездонные глаза.
- Пойму. Те кого ты клялся защищать превыше всего, - тихий шепот прозвучал едва слышно.
- Как трудно королю быть ещё и человеком... - ответный шёпот, - Ну кому, кому хочется расставаться с теми кто так дорог. Увижу ли я ещё тебя?
- Может и увидишь. Только зачем?
- А потому, что я... а ты смеяться не будешь?
- Нет.
- Вот здесь оно что-то. К тебе, - Матео показал на сердце, - Вот так. Но ведь нельзя об этом на войне? Нельзя ведь? Или можно?
- Война... На войне иначе не выжить. Жизнь ведь продолжается.
Губы встретились. На этот раз это был не первый "чмок". Поцелуй скрепил всё то, что нельзя было сказать словами. Он расставил все точки над i? снял барьеры. И уже стало не важно, кто предатель и кого предают. Двое стали одним, на мгновенье, на миг, на вечность. Они соединились, чтобы потом разлиться и опять слиться. И опять и опять. Куда-то в голубую даль уплыли сомнения. Все вопросы на завтра. А сегодня и здесь были только они. Двое. И что-то такое, о чём почти не говорят среди шума боёв.
*****
Утром Матео, завязывая бриджи, сказал:
- После завтрака с ротой гвардейской пехоты пойдёте, - сказал Матео после всего, что случилось. С тобой Репа и Томич. Они, вроде, попредставительнее. Провожать не пойду. Не смогу. Так что - сами как-нибудь. Да, а вот этот конверт Финке вручи. Это к другому делу. Ладно... Я тебя никогда не забуду.
Аделаида кивнула, так что волосы упали на лицо, закрывая его от взгляда короля.

Эфчет Ы Ре. Технари и Крылатые Всадники. Без Хода.
(SergK и бабка Гульда)

Ночь выдалась беспокойной.
Вдобавок к страшным россказням про василисков Бомба, отлучившись по нужде, обнаружил весьма симпатичную сову, сидящую на толстой ветке… в виде каменной статуи. Кроме того, темень была – хоть глаз выколи (кстати, Мелкий что-то такое предлагал в качестве способа борьбы с василисками, но получил подзатыльник от Дорина). Из чащи время от времени доносился скрип, шорох и прочие обычные звуки ночного леса, которые в данной обстановке вязались исключительно с чешуйчато-зубастым чудищем по имени Гебадойо. Только Тугоухий дрых себе, как ни в чем не бывало. Оно и понятно, раз ничего не видать и не слыхать – то и беспокоиться не о чем. Остальные же технари были на взводе – сидели спина к спине, сжимая в руках кто полированный кусочек обшивки, кто зеркальце, а кто и старое доброе (сломанное, правда) ружьишко.
Марта прижалась к Ханне. Почему-то ей было спокойнее, что рядом женщина.
Позади, в развалинах сторожевой башни, тихонько возились и по-голубиному ворковали меж собой Раскат и Песня. Жиль привязал их в руинах, чтоб не попались на глаза василиску. Грифонам зеркальце не дашь и кукарекать не затавишь. Грифон, почуяв врага, пойдет в атаку -и погибнет...
Поначалу, когда грифоны исчезли из поля зрения, а магики стали устраиваться на ночлег, Салеван подумывал о том, что можно оглушить их и тихонько смыться. Он даже шепотом предложил эту рискованную идею Дорину. Тот только хмыкнул:
- Думаешь, этих пташек веревка там удерживает? Если они почуют неладное, то разорвут на мелкие части и веревки и нас... и некому будет их остановить. Я вот, к примеру, больше надеюсь на помощь василиска Гебадойо...
Гном хитро усмехнулся, а Бомба непонимающе посмотрел на него. Но командир не счел нужным объяснять что-либо - он снова занялся своим "Громотоном", прикидывая так и этак, как будет прямить ствол.
Саллеван не подозревал, что примерно об этом как раз шептались Жиль и Марта.
Парень подсел к Марте, та повернула к нему голову и очень тихо, чтоб не разбудить задремавшую Ханну, спросила:
— Их больше, чем нас... они нам ночью горло не перережут?
— Они не идиоты, — так же тихо ответил Жиль. — Ну, спустятся они с утеса, даже, допустим, не угробятся на здешних тропах... а дальше что? Куда они дернут пешком — по степи-то? Уже на рассвете их нагонят наши патрули. На голой равнине не спрячешься, эльфы их расстреляют с неба. Если у них хоть капля мозгов...
Внезапно он замолчал, напрягся. Рука его больно сжала запястье Марты.
За их спинами воркование грифонов сменилось тревожным клекотом.
То ли порыв ветра ударил по листве, то ли деревья содрогнулись, когда по стволам их вскользь ударило что-то громадное, гибко-тяжелое...
- П-п-похоже, это василиск! - запищал Мелкий, закрывая глаз левой рукой. Правой он стал размахивать, чуть не заехав куском обшивки авиона по лицу Салевану. Здоровяк мужественно зажмурился в ожидании неизбежного, Бомба тянул из сапога какую-то шутиху, которую утаил от магиков...
При этом Давлин продолжал дрыхнуть, Дорин же не выказывал никаких признаков беспокойства:
- Так, тут надо будет полосу металлическую наварить, чтобы больше не гнулось, здесь укрепить... - потом гном тихо добавил:
- Вы скучкуйтесь ко мне поближе и за руки возьмитесь, кстати...
Дорин полез за пазуху и вытащил оберег-молоточек на цепочке, крепко сжав в ладони. Тогда саперы заметили, что и спящий Давлин сунул руку себе за пазуху, сладко сопя во сне.

(Утес Эфчет, окончание, мы с Сержем, без хода)

Марта тихо охнула, локтем толкнула спящую Ханну и вскинула перед собой зеркальце, такое нелепое сейчас, в темноте.
Жиль поднялся на ноги.
— Что ж... хуже не будет...
Он запрокинул голову, хлопнул себя ладонями по бедрам и закукарекал так пронзительно, задорно и заливисто, что любой деревенский певун немедленно пал бы мертвым с насеста от зависти и стыда. Это был крик предвкушения, предчувствия зари, которая вот-вот, сейчас наступит. Крик, призывающий солнечные лучи пролиться на землю...
И словно в крике этом были могучие чары — на утес обрушился яркий свет.
Он затопил поляну, четко высветил кусты, обрисовал каждый камешек полуразвалившейся башни.
Лес замер, ночь застыла, зло затаилось в чаще, не смея пошевелиться.
И в этом полыхании света над головами людей и гномов прошли неспешные крылатые тени.
— Ура! — Марта вскочила на ноги, запрыгала, как девчонка. — Это "водопад света", это только Наэль так умеет! Командир здесь! Урааа!!
Жиль улыбнулся так спокойно и уверенно, словно ждал появления друзей:
— Крылатые Всадники своих в беде не бросают!
- Ааа! Василиск смотрит на меня! - Мелкий решил, что яркий свет, пробивающийся сквозь веки и ладонь, - это и есть ужасный взгляд чудовища. - Я каменею!
- Нифига ты не каменеешь! - Здоровяка скептически осмотрел брата - благо под ярким прямым светом это не составляло труда. Тот же свет ясно давал понять (да что там понять - увидеть!) что никакого Гебадойо на поляне нет, зато, не в пример ему, в небе парят наездники грифонов. Дорин разочарованно разжал ладонь, Тугоухий отвернулся и укрылся от яркого света полой плаща.
А с небес по световому потоку, словно рыба по ручью, скользнул грифон.
Это была огромная, мощная самка, крупнее Раската. Ее черная шерсть серебрилась легкой сединой, но никаких примет старческой немощи не было в этом могучем теле, в этих грозных львиных лапах, в этом царственном размахе крыльев.
Опустившись на залитую светом траву, Туча издала призывный крик — и из башни два голоса отозвались на зов вожака.
Из черного дверного проема высунулась голова Раската с обрывком веревки на шее. Из-за него выглядывала любопытная Песня.
Эльф, восседавший меж сложенных крыльев грозной Тучи, не спешиваясь, учтиво кивнул людям и гномам.
— Наэль, командир эскадрильи, Крылатый Всадник, — представился он.
- Я никогда не привыкну к этим махинам... - оторопело произнес Бомба.
Техники по очереди назвали себя. Только Мелкого представил Салеван - тот все никак не желал смириться с тем, что не окаменел, закрывая глаза руками, да еще Тугоухого не удалось разбудить. Пришлось Дорину объяснять, что Давлин ленивый, упрямый, а кроме того еще и глухой как пень. ("Чего!? Я все слышу...").
Процедура официальной сдачи в плен прошла быстро и по-деловому. Комэска подтвердил все, что пообещал пленникам Жиль (правда, про эльфийские песни не было сказано ни слова).
— Оружие оставьте тут, — распорядился Наэль. — Заберем вторым заходом, вместе с авионом. А вам, уважаемые, придется совершить полет в транспортной сети. Да, утром я позволил бы вам спуститься с утеса по горным тропам и добраться до нашего лагеря пешком. Но мы не можем ждать до утра.
- А уж мы то как не можем! - Салеван смотрел на всадников как на избавителей, судя по всему, его не пугал даже полет в сети.
- Ну... выбора-то у нас нету, так? - спросил Дорин, не ожидая, впрочем, ответа. - Только давайте Тугоухого будить не будем... Орать начнет еще. Так что, рота... отделение, скорее - гном грустно усмехнулся, - слушай мою команду! Закрепиться в транспортной сети, во как!
Эльф поднял руку, и, повинуясь этому жесту, на посадку пошли еще два грифона. На них была странная ременная упряжь, охватывающая грудь и часть туловища, вся в кольцах и крючьях. Всадники — коренастый седой человек и могучий орк — спрыгнули с седел и, тревожно поглядывая на чернеющий вокруг светлой поляны лес, принялись поспешно прилаживать к этим кольцам и крючьям свитую из толстых канатов, внушающую доверие сеть.
Только сейчас Марта подумала, как тяжело, наверное, командиру удерживать над их головами световой поток. И хотя Наэль и держится с элегантной эльфийской небрежностью, надолго его вряд ли хватит.
— Получен приказ, — тем временем сказал комэска. — Перебазируемся. Наши уже собираются.
— Опять гарью дышать и золу глотать? — мрачно спросил Жиль.
Этот вопрос был наглостью: дело Всадника — подчиняться без вопросов. Но, как ни странно, комэска не задал Жилю разгон (ласковым голосом, чтоб не сердить Песню). Нет, на красивом, с тонкими чертами, лице эльфа на миг пробилась очень человеческая, живая и обаятельная улыбка.
И Наэль сказал тоном короля, дарующего вассалу богатый лен:
— Триречье.
— Урррааа!!! — хором завопили Жиль и Марта. К ним присоединился седой Всадник-человек, орк тоже что-то проревел на своем языке, заклокотали грифоны.
Этот счастливый крик лавиной прокатился по лесу — и растерянный, испуганный, ничего не понимающий василиск Гебадойо, Король-Ящер, опрометью кинулся прятаться в свое укрытие в путанице скальных трещин...

Аделаида в плену у белых на Н2. (Лагерь до сих пор на Н7)

Аделаида твердой рукой протянула пакет парню, что немного удивленно посмотрел на нее.
- Вот. Матео просил передать, - она особо подчеркнула слово "просил".
- А чё сам не пришёл. А? Да ладно, ладно, просил, так просил, - проворчал беловолосый паренёк, распечатал конверт, потом нахмурил лоб и, обернувшись к девушке, пожаловался на судьбу, - Вот ведь, хрень какая-то. Всем - отдыхай после турнира, а мне - изволь ехать, революции там у них зреют. Ладно, - отряхнулся он, - Разберёмся...
Аделаида хмыкнула.
- Революция угроза монархии. Ладно я пойду. Только турнира наверное не будет.
- Будет, не будет... Жаль, если не будет. Но, в любом случае - спасибо, что с мечом помогла освоиться...
Вдруг парнишка встрепенулся, словно что-то пропустил мимо ушей из слышанного, - Не будет? Как так?
- Я уезжаю, - ответила Ада и направилась к лошади.
Аделаида легко затянула подпруги тяжелого рыцарского седла. Дьяволето нетерпеливо пританцовывал на месте, косясь на рычащие мотоциклы.
- Нечего на меня так смотреть, - ни с того ни с сего огрызнулась паладин на мальчишек.
- Куда ты? - осведомился Кот, вальяжно развалившийся на солнышке, подставляя свои белые плечи осеннему загару.
- В расположение, - прозвучал невнятный ответ.
Кот огляделся по сторонам.
- Одна?
- Ну если считать Репу и Томича никем, тогда да. Одна, - она злилась. И сама не могла понять на кого на себя, на весь мир или на этих мальчишек.
- А они где? - так же лениво осведомился Кот.
- Ты у меня спрашиваешь? - огрызнулась девушка.
- А у кого? - Парень сел, - Стоп, погодь, совсем запутала. Едешь с Томичем и Репой, а они не в курсах? Я что-то совсем не пойму. Томич стираться вона пошёл. Масима подтвердит. А Репа всё свои рыцарские приёмчики с мечом отрабатывает. Хочет нас всех фьють и одной левой. Только не выйдет у него. Ты же учитель лучше, чем его манускрипт.
Аделаида вздохнула, пытаясь успокоится.
- Замечательно... Еду с теми кто и не знает. А может мне одной поехать, а?
- Да погодь мельтешить. Объясни всё путём. А за парнями и сходить можно. Нищему собраться - только подпоясаться.
- Уезжаю я, Кот. Меня на вашу летчицу меняют, которую наши в плен взяли, - едва слышно ответила девушка.
- Как же это так. А Батя? Да будь я король... Впрочем, не мне его судить. Я думал, он тебя... Ну да ладно. Пойду, приведу наших...
Кот махнул рукой
- Король..., - пробормотала себе под нос Аделаида. - Король не возражал.
Девушка прислонилась лбом к теплой шее Дьяволетто.
- Совсем, совсем?
- Что? - непонимающе переспросила рыцарь.
- Да ничего. Морду ему набить некому... - парень пошёл за сарай и через несколько минут оттуда по одному, по двое стали выходить, выбегать и остальные подростки. Кто-то был взъеолшенный, как со сна, кто -то с бутафорскими мечами. Масима был с половником и в кожаном фартуке, Томич - с мокрой рубашкой, переброшенной через плечо.
- Т-ты куда? - осведомился он, - К-кот сказал уезжаешь. Н-не брешет?
- Нет, не брешет, - она устала, она почему-то смертельно устала. - Меня меняют на вашу пленницу.
- Что, п-поигрался и б-бросил? - Томич грязно выругался, покосившись на башню, где проживал Матео.
Девушка метнула в парня странный взгляд, затем пожала плечами и промолчала.
Подошёл и Репа в сопровождении Кота.
- Пойдём, что ли. Томич, что, блин, стоишь? Седлай машину. Мы с ней едем.
- Мм-мы?
- Ты и я. Я бы ей ещё показал, кто, - парень хмыкнул, - на мечах сильнее, да ехать надо.
- Ты лучше не мне это показывай, - усмехнулась девушка, внезапно достала кинжал из сапога и острое лезвие вгрызлось в землю у ног Кота. - На память.
- Спасиб, - Кот, краснея, поднял кинжал и принялся его рассматривать
- Ага, смазливым красавчикам всегда везёт, - звонкий голос Жако прорезал внезапную тишину двора.
- Извини, Жако, на всех у меня подарков не хватит, но думаю..., - девушка срезала с подперсья Дьяволетто серебряный медальон со своим гербом и кинула его парню. - Мне пора.
Паладин легко взлетела в седло и обвела последним взглядом свою тюрьму. Тюрьму ли?
- Погодь, - догнал её Репа, - Что сказал Матео? Дословно. Куда мы едем? Или ты одна? Путём скажи.
Томич в это время уже заводил свой мотоцикл.
- Летчицу вашу выкупать едем. К вашей авиации путь держим.
- А ты за главную, так?
Аделаида пожала плечами.
- Я товар. Или деньги, что будет точнее.
- В смысле? Мена что ли? - наконец дошло до Репы
- Она самая, - Аделаида поправила стремя и сдерживая твердой рукой рвущегося вперед коня, уставилась ему между ушей на дорогу, что пылила впереди.
- Поехали, Томич. Ладно, дорогой объяснит, - Репа не торопясь подошёл к своей машине и вскоре два мотоцикла устремились вслед за Аделаидой в сторону Жеоди'Н..
Копыта взрезали землю, девушка молчала. Раньше она бы сбежала с радостью, теперь уезжать не хотелось.

(С Торвиком)

Жеоди'Н и окрестности. Без хода.
(совместно с Сариной, за что ей бесконечная благодарность)

Дорога от аэродрома была практически пустынна, лишь изредка мимо проносился в безумной спешке какой-нибудь грузовой пародвиг. Война здесь была даже заметнее, чем среди пасторалей Эфт Ри, где враг мог разбить лагерь за соседним холмом и едва ли удивил бы этим кого-нибудь; она всюду оставила уродливые напоминания о себе.
В такие минуты барону становилось тошно, однако приходилось угрюмо тащиться пешком, провожая взглядом уносящиеся вдаль грузовики и взбивая сапогами облака пыли. В голове командора роились мысли, далекие от приятных. Рамштайнер слабо представлял себе, что скажет сюзерену, а сказать предстояло немало, и немало неприятного.
Разумеется, в ставке уже должны знать о судьбе Ханы, и неизвестно, как там восприняли это известие. Как бы там ни было, барон Генрих резонно сомневался, что это могло кого-то обрадовать. Разговор предстоял не из легких, но это и к лучшему. Грош цена командиру, допускающему такие абсурдные промашки, а Железный привык, что его ценят высоко, и ценят заслуженно.
Однако, не пройдя еще и трети пути до ставки, старый летчик был неожиданно вырван из тяжелых раздумий неожиданным зрелищем. Навстречу продвигалась крайне необычного вида процессия - пара мотоциклистов и всадник. На коне, при оружии… Более всего всадник этот походил на рыцаря черного воинства, но пленники обычно выглядели совсем иначе. В первую очередь они отличались тем, что шли пешими, безоружными, связанными и без почетного эскорта.
И потому барон неосознанно замедлил шаг, дожидаясь, пока странная процессия окажется ближе.
Аделаида так и ехала в задумчивости, пока не увидела знакомую местность. Тут она слегка придержала коня и поехала наравне с мальчишками.
- Томич, возьмешь мой меч? - внезапно спросила она.
- Т-ты че? С-сдурела? - возмутился парень.
- Ну согласись глупо выглядит, что я при оружии. Ваши авионы не поймут, - девушка отвела взгляд и посмотрела вдаль.
- Будем подъезжать я заберу, - отозвался Репа. - Хоть настоящую железку в руках подержу.
- Вернусь домой, пришлю тебе подарок, - усмехнулась рыцарь.
- Смотри, идет кто-то, - заметив на дороге одинокую фигуру на пыльной дороге, проговорил Репа.
Все трое резко замолчали и продолжили путь в тишине, пока не поравнялись с путником.
- Б-барон Р-Рам-мштайнер? - спросил Томич заметив что-то знакомое в идущем навстречу человеке.
Железный, не выказывая своего недоумения, отсалютовал окликнувшему его парнишке:
- Командор Генрих Рамштайнер к вашим услугам. Вы ведь из ставки, юноша, верно?
- Д-да, - отозвался Томич. - Л-личная г-гвардия М-матео.
- Мы к вам в расположение, - подхватил Репа, вызвав у Аделаиды улыбку.
- В самом деле? - сдержанно удивился барон. - Какое-нибудь распоряжение от Его Величества? Можете передать его мне, я немедленно приму все необходимые меры.
- Б-без н-нас н-никак?
- Ага, - добавил Репа. - Мы по поводу пленницы, которую черные взяли. Вызволять будем.
Последние слова прозвучали как-то грустно, вызвав удивленный взгляд у всадницы.
Только завидное самообладание Рамштайнера позволило ему не выказать всколыхнувшихся в его душе чувств, из которых на лице отразилось лишь одно, самое нейтральное - изумление:
- Я ни на секунду не сомневался в милости Его Величества Матео, равно как и в его мудрости, и все же это послужило для меня сюрпризом - не скрою, приятным. В таком случае, возможно, вы, милостивые судари, поможете мне добраться до аэродрома вместе с вами? Думаю, нам будет что обсудить по дороге.
- Садитесь, барон, -пригласил Рамштайнера Репа.
Не дожидаясь их, Аделаида тронула Дьяволетто шенкелем и тот резво запылил по дороге. Ну чтож можно меч не отдавать, все итак уже понятно.
Генрих неожиданно ловко вскочил на мотоцикл позади Репы и благодарно кивнул.
- Смею полюбопытствовать, как же именно предполагается вызволять пленную?
- На меня обменяют, - подала голос девушка.
Железный открыл рот. Железный закрыл рот.
- Выходит, вы, сударыня - пленница, прошу простить мне прямоту суждений?
- Как вы догадливы, барон, - язвительно ответила девушка. - Аделаида Дебуа, командир рыцарской конницы Его Величества Черного Короля.
Девушка слегка кивнула Рамштайнеру, лишь на миг задержав на нем взгляд.
- Мое почтение леди Аделаиде, - суховато произнес командор, на глазах мрачнея. Этой фразой он и ограничился, хотя во взгляде его читалось еще много невысказанного. С вопросительными, как правило, интонациями.
- Аделька..., - возмутился Репа, но понял, что сболтнул лишнего и насупившись замолчал.
- Давно пропала? - не обратив на парня внимания, поинтересовалась девушка у авиатора.
- Четыре дня тому, - медленно отозвался Генрих. Происходящее напоминало ему какой-то фарс. "Пленница" держалась так, словно была негласным лидером, брала инициативу на себя, расспрашивала... Впрочем, это было не его, Рамштайнера, дело. Как бы там ни было, Его Величеству виднее. Конечно, можно допустить, что мальчишки с их "Аделькой" под каким-нибудь гипнозом или вроде того, что само по себе полный абсурд, но даже если так - что они могут сделать? Без приказа официального Его Величества барон все равно не пошевелит и пальцем, а бумага с личной подписью и печатью короля оправдывает вещи похуже, чем вооруженная гордячка при коне, которой по идее полагается быть пленницей.
- Примерный квадрат где пропала знаете? - продолжала "допрос" рыцарь.
Томич замкнулся в себе, что в принципе не было на него похоже. Репа погрузился в собственные мысли. На душе у Аделаиды было муторно.
Железный стиснул зубы. Этот вопрос все же был задан, впрочем, не Его Величеством, а командиром рыцарей Черного Короля. Похоже на дурацкий сон, но почему же тогда все так спокойно молчат?!
- Ечеты Ре, - неохотно ответил Рамштайнер. - Это был... патрульный облет.
Едва ли кавалеристка черных хоть что-нибудь понимает в тактике боевой авиации и порядках белого воинства, так что у нее это не должно вызвать вопросов - так думал барон, и все же не избежал болезненного укола чувства вины.
- Глупо, - только и заметила девушка. - Если в плену, то у грифонов. Наэль ее не обидит, я уверена. Молитесь чтобы это не были драконы. Они пленных не берут.
Голос и тон девушки был тихим, но от этого только более страшным, подчеркивающим серьезность положения.
- В любом случае в штаб гонца отправлять надо. Король решть будет. И думаю решение в вашу пользу будет.
Командор "Дьяволов" оставался до необыкновенного невозмутим, однако его знаменитое самообладание балансировало на опасной грани.
Он мог сколько угодно отчитывать самого себя за глупость, он мог позволить упрекать себя Странгелю, Форшу... даже Кенни, додумайся тот поставить командиру в укор давешний случай. От короля же он принял бы как должное все что угодно - хоть бы и эшафот, приди подобное в голову Матео. Но сейчас его собеседница, во-первых, была женщиной, во-вторых, как ни крути, врагом, и в-третьих, что хуже всего, она не только упрекала, но и поучала. По крайней мере, такое впечатление производили ее слова и ее тон. И даже несмотря на то, что «пленница» не сказала ничего вызывающего, самолюбие барона отнеслось к ее словам весьма болезненно.
- Я полагаю, на то есть личное распоряжение Его Величества? - не ледяным, но освежающе прохладным тоном осведомился барон.
- Есть, - ответила Аделаида вперед мальчишек. - И вам повезло, что я тут оказалась.
Ее взгляд был ледяным, как снежные вершины гор. Томич неожиданно узнал в ней ту Аделаиду, которую ему хотелось стукнуть по голове в день пленения. Он не узнавал ее и в то же время это была та самая Аделька, что учила их мечами махать.
- Т-ты, эт-то, не с-серчай, б-барон, - вступился он в разговор. - Ад-делаида з-знает ч-что г-говорит. Он-на к к-королю б-близка.
Парень не уточнил к какому именно, потому слова прозвучали слишком двусмысленно, заставив рыцаря ожечь Томича взглядом.
- Моя жизнь - служение Его Величеству Матео, - достаточно резко заметил Рамштайнер. - И я не намерен обсуждать как его приказы, так и действия тех, кому Его Величество оказывает свое высочайшее доверие.
"Будь то вражеский офицер или синий крокодил с просроченным видом на жительство, - добавил про себя Железный. - Так что ты, Генрих, проглотишь все, что скажет эта дамочка, и еще добавки попросишь, понятно?"
Аделаида фыркнула.
- У вас есть быстрый и толковый человек, которого можно с письмом в штаб отправить? - спросила она, когда пуники въехали на до боли знакомый аэродром.
Быстрый... толковый... Вольф - толковый, но тугодум. Его братцы - шустрые, но бестолочи. Форш... Форш точно вызовется, если сказать ему. Он смышленый, хоть и с причудами. Главное, чтобы у него под рукой ничего горючего или взрывоопасного не нашлось, а так - почему бы и нет?
- Есть, - коротко кивнул барон. - Пилот-бомбардировщик Гай Форш. Он в вашем распоряжении, если угодно.
Девушка вынула из сапога свернутое в трубочку письмо, которое написала еще там, после ухода Матео. В конце была ее личная подпись и оттиск печатки с гербом.
- Пусть доставит это в штаб к нашему Королю. Либо советнику либо Королю лично. Только главное чтобы он не натворил там дел иначе обмен вряд ли произойдет. Наш король обидчивый.
Командир летчиков молча принял документ из рук Аделаиды. Странгель сейчас точно съязвил бы, даже зная, что нужно прикусить язык, но Железный был не таков. Главное - не вдаваться в подробности в разговоре с подчиненными, однажды - много лет назад - это закончилось кровью. За себя старый командор мог ручаться, но "Дьяволы"...
Уже отойдя на несколько шагов, он обернулся, стараясь глядеть не на всадницу, а на сопровождающих ее:
- У меня только один вопрос - где гарантии, что нашего парламентера не попытаются сбить, не вникая в тонкости? Я не говорю, конечно, что черным это удастся… - проклятье! Да что же это он, неужели за столько лет не научился вовремя прикусывать язык?!
- …но конфликт может вызвать ненужные осложнения. Или, быть может, у вас есть иные идеи на сей счет? Сомнительно, чтобы ваше воздушное пространство можно было так запросто бороздить на бомбард
бомбардировочном авионе, иначе эта война уже закончилась бы, не успев начаться. А упомянутые вами драконы едва ли станут различать какие бы то ни было опознавательные знаки…
- Привяжите белое полотнище. Оно означает парламентера, по нему стрелять не будут, - спокойно предложла девушка.
- Я думал об этом. Но... могу ли я в самом деле полагаться благородство противника? - черт возьми, Генрих, да что на тебя нашло?!
- Можете! - Аделаида не выдержала. - Я поклялась и даже при мече вас не нашинковала как капусту! Мир черных построен на понятиях чести и условностях, - уже более спокойным тоном добавила девушка.
- Она м-может, - кивнул Томич.
- Что ж, это приятно слышать, - вызывающе спокойно отозвался Железный, все-таки позволив себе слегка улыбнуться. - Надеюсь, драконы придерживаются одного мнения с вами, досточтимая леди Аделаида. Но не стоит думать, что нам понятие чести неведомо - и чтобы вы могли в этом убедиться, я не прикажу разгрузить бомболюк авиона Форша. Это поставит его в схожие с вашими условия - он будет "при мече", а ваш король не приобретет ни капли сходства с известным овощем.
- Думаете меня это интересует? - спешиваясь, поинтересовалась девушка. - Ваша летчица поставила меня в очень щекотливое положение, знаете ли. И я на это пошла, хотя...
Она не закончила фразу и пошла к тому зданию, где ранее размещался Дьяволетто, ведя коня в поводу.
- Подозреваю, что интересует, - хмыкнул барон, уже обернувшись к ангарам. - По крайней мере больше, чем меня ваше щекотливое положение.
Генрих был жутко зол сам на себя. Никогда и ни при каких обстоятельствах он не вел себя с женщинами подобным образом, но эта пленница умела, похоже, вывести из себя даже Кенни, чем, видимо, и пользовалась...

Тоннели

Не смотря на то, что тоннели тянулись на многие мили во все стороны, опутывая пространство под Городом Сорока Имен, некоторые солдаты все же сумели найти нечто полезное.
Первой находкой была старая двухколейка, которая, как выяснилось, находилась в очень даже сносном рабочем состоянии и... вела куда-то вглубь территории Черных, так что могла еще пригодиться. Вместе с тем у подземки поставили немалый караул, так как кто знает - быть может оттуда какие твари полезут!
Второй полезной находкой были полузаваленные помещения, раньше явно являвшиеся библиотекой и тем, что к ней прилагалось. После дня утомительных раскопок, вход был наконец проделан и несколько воинов, во главе с Отто, а так же прибежавшим по такому случаю Микласом, вломились, точно слоны в посудную лавку и начали скурпулезную перепись книг, еще не до конца тронутых беспощадным временем. Впрочем, даже по самым скромным прогнозам - времени сия перепись, а затем еще и разбор каракулей должно было отнять порядочно, так что Мацумбахер стал серьезно задумываться о том, чтобы полностью перенести в развалины свою ставку.

Инквизитор

- И если подозреваемый упорствует в своей ереси, то его руку погружают в раствор, - завершил отец Николаус, сурово глядя на Франца Моденборга.
- Я здесь не при чем! Меня подставили! - Кричал Франц, ненавидящими глазами смотря на кольцо, сияющее у него на пальце. Ну зачем? Зачем он его надел?
- Смирение - вот первая добродетель священника, ты же так и не обуздал гордыню свою, - инквизитор придвинул раствор в стеклянной плошке. - Твое кольцо - суть инструмент магии богомерзкой. И должно быть уничтожено с той дланью, что носила его.
- Но... но...
Палач взял руку Моденборга и опустил ее в кислоту. Крик бывшего инквизитора отразился от стен, утопая в катакомбах под церковью...

Аэродром на G1 Аделаида у белых. (лагерь рыцарей все еще на H7)

Мерный звук точильного камня наполнял воздух. Аделаида сидела на знакомых снарядных ящиках и бездумно водила по клинку. В голове смешались, как говорится кони-люди. Разум воевал с эмоциями, честь с любовью. Девушка не обращала внимания на то что происходило вокруг, полностью погрузившись в собственные мысли. Как ни крути, она предавала. Предавала себя, предавала странную дружбу, что возникла у нее с теми кто держал ее в плену. В плену ли? В какой момент этот плен стал добровольным, - спрашивала она себя и не находила ответа. Волосы цвета корицы разметались по плечам и щекам, став игрушкой ветра, но в таком состоянии ей было все равно. Взгляд палладина был устремлен… нет, не к твердыням Черных, а туда откуда утром она приехала. К ее тюрьме.
Парни подошли к Аделаиде.
- Ну, чё киснешь? К своим идёшь? Соскучилась, небось? - спросил Репа, усаживаясь рядом.
Рыцарь вздрогнула от неожиданности, затем медленно подняла взгляд на Репу и, остановив точильный камень, тихо произнесла.
- В чем-то соскучилась. В чем-то нет.
- Т-ты п-ппопроще, что ли? - подсел с другой стороны Томич и подставил ещё неяркому светилу своё веснушчатое лицо, - Говоришь з-загадками, а нам б-башку ломай, п-понимая, что не так.
Аделаида отложила камень и хмыкнула.
- Ну вот смотри. Вернусь я к своим. Парни мои рады будут, но есть там и те кому я неугодна. Слишком буквально слово честь понимаю и благородство. Советники может и не пойдут против короля, а вот парочка магов меня с радостью в измене обвинят и на костре сожгут. Да ладно, это в сущности не важно. Сама напросилась.
- Х-х-хреновато оно, когда враги есть, - согласился Томич.
- А без них не бывает, если ты только не монах какой. Но это неважно, вашу девочку спасать надо, а я что... Я привыкла. Не всегда то что надо совпадает с тем что хочу.
- Помозгуем, - серьёзно сказал Репа, - Ты, Адка, нас знаешь. Да и Матео не такая сволочь, как ты думаешь.
- Репа, кто сказал, что я так думаю? Ты думаешь это его решение?
- Т-так т-ты сама с-сказала... - удивился Томич. Репа кивнул девушке, мол говори на чистоту, тут все свои. В недомолвки играть уже негкогда.
- Я всего лишь сказала, что он не возражал, - девушка воткнула меч в сосетний ящик и клинок легко прошел сквозь дерево. - Понимаете... Быть королем, командиром не так и просто. Иногда приходится принимать решения, которые либо претят тебе, либо непонятны твоим друзьям. Все это накладывает особые рамки. Понятия чести, кодексы и уставы, - Аделаида замялась. - Это я предложила королю Матео исполнить его долг перед подданными, обменяв столь удачно пойманного ранее командира отряда черных на плененную недавно летчицу.
- А й-йа бы не отдал.
- Молчи лучше, "не отдал", а потом пехтура бы забузила, сказала бы, что король б.. - парень запнулся, потом продолжил, - не чтит интереcы союзников и переметнулась бы к противнику. Оно нам надо? Нам-то, ясен пень, до фени, а вот стране. Вот и мозгуй!
- Н-ну, Репа, с-силён! А если, - и он, подскочив к другу, что-то горячо зашептал тому на ухо.
Репа улыбнулся.
- И меня такая мысля пробивала. А ты, Адка, не боись, волчаты добычу не упустят.
- упорхнула добыча, - усмехнулась Аделаида. - На крыльях вашей летчицы. Второй раз в плен попасть мне не дадут. Так что..
Девушка развела руками, остановив взгляд на навершии фамильного меча.
Парни перемигнулись.
- А Д-две д-девки куда лучшем од-дной, - спошлил Томич, за что и получил тут же могучей рукой Репы смачного подзатыльника.
- Да, Томич, придворные дамы. считай, уже в обмороке валяются от таких слов, - усмехнулась Аделаида. - Только вот две... У вас что, кроме летчицы еще кого поймали? Король на один к двум может ине пойти.
- А всё тебе скажи, - оборвал Репа, - всё, кончай базар, рассвет близко. Удачи тебе, рыцарь.
- Мне она.. впрочем спасибо, - паладин легко выдернула меч и отправила его в ножны.
Изящным движением девушка поднялась с ящика и направилась к Рамштайнеру, узнать не вернулся ли гонец.

(в соавторстве с Торвиком)

(Возле f8. Между ходами)
(Написано это вместе с Ингаром)

- Шкафы сюда! Сюда я сказал! – Тралль торопливо ходил из комнаты в комнату, раздавая распоряжения наемным рабочим. Воссоздание атмосферы дворца находилось в самом разгаре и отнимало все силы интеллектуального политического аппарата. – И осторожнее, проклятые, не сервизы тягаете… А здесь что такое? Я же сказал поставить эти столы на втором этаже! Вы подумали, что скажет его величество когда вернется? Нет? Ну так я подумал и…
- Сэр, сэр, донесение от гонца, пурпурный гриф важности, - секретарь, ловко протиснувшись под локтем министра, быстро вручил ему письмо.
-… А? Хорошо, давай сюда, - впрочем, секретаря того уже и след простыл. – Мгм, мгм. Что?
Тралль взволнованно замер.
- Высшие, ну как так можно?! Как мы могли умудриться потерять слонов??? – и побежал организовывать очередное совещание по поиску пропавшей армии.
...А тем временем "Воля Махараджи" строила круговую оборону. Брошенный лагерь окружил небольшой ров, в который были воткнуты кривые заточенные колья, шатры были установлены в классическом порядке "восход солнца над бескрайней равниной". Патрули слонов совершали круговые обходы, уже сформировав две довольно заметные колеи по внутреннему периметру. Отряд был готов ко всему: как к вестям от штаба, так и к нападению врага. Но ни того, ни другого все не происходило.
- Я не понимаю, - стучал себя по груди кулаком Двалль, кузен Тралля, назначенный ответственным за проведение операции с перемещением отряда «Воли Махараджи» на защитную позицию. – Эф Восемь, они должны были быть на эф восемь! Я не понимаю.
Продолжал стенать он.
- Какие же будут предложения, судари? Мы можем еще смириться с ситуацией, что наши войска в отдаленных местах могут не получать своевременных указаний и вынуждены действовать порой на свой страх и риск, но чтобы терять армии, находящиеся в каких-то милях пути… Итак, ваши предложения?
... Отчаявшись дождаться хотя бы какого-то оживления, Кшар решил отправить в разведку Думара.
-И что, я прямо так и поеду? На слоне в разведку? По кустам буду ползать на слоновьем брюхе, за деревьями прятаться?- Думар очень не любил самостоятельных миссий. Но Кшар, понимая, что его племяннику вскоре предстоит получить под командование свой отряд, постоянно посылал его на выполнение самых разнообразных заданий.

-Ну, почему же на слоне?- усмехнулся предводитель - вон, в конюшне осел остался. На нем и поедешь. Если что, его и бросить не жалко.
Племянник не нашел подходящих аргументов и, понурившись, кивнул:
- Хорошо, дядя, все сделаю.

Пока в штабе шло большое совещание, а в ставке «Воли Махараджи» ждали дальнейших распоряжений и устраивались, разбивали лагерь, один из не самых везучих в мире людей, Ирвин Длинноногий, пробирался по лесному оврагу, с каждым новым шагов находя все больше и больше нелицеприятных эпитетов по отношению к начальству, заславшему его сюда, по отношению к своей девушке, в очередной раз устроившей из-за этого истерику и в, опять же, очередной раз выставившая его на улицу.
Холодные змеиные глаза встретились взглядом с его глазами, а затем змея уползла, демонстрируя ярко-красную полоску на почти черном фоне своей спины.
- Ша, - выдохнул следопыт и двинулся дальше.
..Осел оказался на редкость упрямый. Сначала он категорически не хотел выходить из загона. Только привязав поводья к слону, удалось вытащить его наружу, где Думар, сев сверху, решил применить навыки погонщика и ткнул животное заостренной палкой. Раздавшийся рев едва не заставил подпрыгнуть всех слонов. Осел рванулся в ворота со всей скоростью, на которую был способен.
Бешеная гонка длилась около часа. Думар уже было освоился как с седлом, так и с поводьями, как коварное животное, резко остановившись, взбрыкнуло задними ногами.
Думар был опытным наездником, но между слоном и ослом есть по крайней мере одна существенная разница: слоны не брыкаются. Поэтому нет ничего удивительного, что кшаров племянник перелетел через круп и приземлился прямо на грязную землю, чудом избежав столкновения с большим камнем. Освободившийся же осел в то же мгновение рванул в направлении лагеря.
Ручей перегородил следопыту дорогу. Ирвин присел на корточки и прикоснулся пальцами к земле. Уж больно интересный след там остался. Копыто с четырьмя выступами, такими же длинными как у коровы.
- Что за звери? Не понимаю. Одна мутация за другой. Брр, - он зябко передернул плечами и обернулся на далекий шум. На всякий пожарный вытащил из ножен длинный кинжал и замер, прислушиваясь. Шум приблизился, а затем среди зарослей мелькнуло тело некоего странного длинноухого зверя, тут же исчезнувшего. Следопыт выдохнул, обнаружив, что во время ожидания задержал дыхания, чтобы его шум не мешал Ирвину прислушиваться.
Поднялся на ноги и пошел в сторону зарослей. Краткий осмотр дал любопытный результат – длинноухое чудовище оказалось ослом.
- И от кого же тут, интересно, бегают ослы? Мгм, хм… - Ирвин осторожно пошел вдоль цепочки следов, в любую секунду готовый в равной степени как к нападению, так и к бегству.
... Думар, покряхтывая, встал, оперся на левую ногу и вскрикнул от боли, пронзившей его.
"Похоже, вывихнул ногу. Хорошо если не перелом. Ну, животное, я тебе покажу!" - думал он, оглядываясь в поисках палки.
- Эй, ты как, жив? На тебя напал дикий лесной осел? – Ирвин выбрался через протоптанную зверем дорогу к Думару. - Ноги-руки целы?
-Да нет,- сквозь зубы пробормотал тот, - на этом исчадии преисподней я пытался ехать верхом. Получилось не очень.
Увидев подходящую палку, он вновь обратился к Ирвину:
-Друг, можешь дать мне вон тот дрын?
Следопыт кивнул и принес упомянутый остаток дерева Думару, про себя подумав, что уже заслужил аттестации как дипломированный пес - раньше только по поручениям носился, теперь повысили и позволяют таскать палку.
Он помог юноше встать, затем критически посмотрел на него.
- Не понимаю, что вообще можно делать в такой глуши? Я-то понятно, слонов ищу, а будешь смеяться, дам в ухо; по мне, чтоб они здесь зимовать остались. А ты?
Думар уставился на собеседника с изумлением.
- Слонов? Ты ищешь слонов? И давно?
- Да пока не очень, - Ирвин махнул рукой, с отвращением вспоминая сегодняшнее утро. – С утра. Начальство рвало и метало. Губошлепы они, посеяли целый отряд. Их главный, Двалль, кажется, по безумно дорогостоящему телепорту направился прямиком в ставку, а нас заставили отправиться на поиски этих зверей.
- Да мы вас ждем на Эфвос Э-М уже сутки. Со всех ног сбились, пока добирались согласно приказу - а пришли к пустому лагерю! - возмущению Думара не было предела.
- Здрасьте, - Ирвин критически посмотрел на молодого человека. – Мы сейчас на три мили севернее границы этой провинции. И миль на семь севернее лагеря. Вы как шли? Хотя…
Новая мысль мелькнула в голове следопыта.
- Веди меня к своим, хоть премию за вас получу. И может хоть недельку покоя… Бедная моя голова.
Думар задумался.
- Ну пошли, только я это... дорогу не факт, что найду, если только по следам ослиным.
- Эм… вы давно в пути?
- Где-то час. Но эта животина бежала ОЧЕНЬ быстро.
Ирвин с отчаянием посмотрел на цепочку следов.
- Целый час?! Мы ж месяц будем искать твоих. Ну хоть направление приблизительное помнишь?
- Ну, вроде бы туда, - его собеседник махнул рукой в направлении, противоположном тому, откуда пришел следопыт.
- Тогда пошли, - следопыт вздохнул и не торопясь, чтобы Думар успевал за ним, пошел в указанном направлении.

Черная Ладья F8-D8.

..Слоны покидали пустой лагерь. Благодаря информации, полученной от Ирвина, приведенного в лагерь Думаром (хотя, на самом деле, неизвестно кто кого привел - всадник помнил лишь общее направление и без способностей следопыта они бы вряд ли дошли до лагеря) стало ясно что противнику каким-то образом удалось исказить сообщение. Конечно, это могла быть ошибка посыльных магов, но предположить такое означало нарваться на довольно крупные неприятности, так что во всех подобных случаях было принято валить на врага.
Новый приказ был передан устно, так что любое инородное вмешательство исключалось. К удивлению Кшара, ему было предписано не возвращаться на позиции, где располагался штаб, а продолжить движение в противоположном направлении и занять позицию вокруг Башни. Что там было охранять, если маг в башне отсутствовал, было непонятно, но, как говорится, приказы не обсуждаются, поэтому отряд бодро топал к самом сердцу государства.

"Интересно, сможет ли Угун добраться до головного отряда?" Эта мысль не давала покоя Кшару всю дорогу.

Е4
Белый ферзь, черная пешка

Третий час после полуночи – солнце и не думало просыпаться. По вьющемуся к земле канату скользнула гибкая тень – лисица повисла на краю фальшборта. От голода немного качало, а сырой запах катакоб никак не желал выветриваться из легких, превращался в кашель. Сколько же дней прошло? На чумазой мордочке Саяры возникло озадаченное выражение, когда под сапогами скрипнула палуба. Озадаченное – сменилось недоуменным: по пальцам пробежал легкий белый узор, и ладошки оказались примерзшими к палубе. Подошвы обуви, как выяснилось после рывка, тоже…
Спустя пару минут на палубе появился Вензел. Увидев, на кого среагировали охранные чары, он вздохнул и легким движением ладони рассеял их.
- С возвращением.
Девушка мрачно посмотрела на доски палубы:
- Угу… еще каких сюрпризов ждать на моем корабле?
- Не думал, что после определенного времени знакомства со мной наличие защиты станет сюрпризом.
Лиса выпрямилась и кистью стерла со щеки грязное пятно:
- Но не такая же!
- Вообще-то, это самый щадящий вариант.
- Она… - девушка растерялась и опустила руки. – Она на меня реагирует.
Сообщила с самыми потерянными нотками.
- Вероятно, моя ошибка; я не уточнил некоторые параметры, воспользовавшись классическим вариантом. Но, может, лучше перенести разговор в каюту?
Девушка придирчиво себя оглядела и неуверенно заметила:
- Наслежу только; грязная, как шакал…
- Ничего. Устранить подобное - не проблема. Главное, что есть...
Вензел осекся.
- Впрочем, неважно.
Саяра протянула грязную ладошку к светлому рукаву мага; представив след, так и не дотронулась. Пошлепала в сторону юта, зябко кутаясь в черно-белую рубашку. У дверей остановилась, задумчиво глядя на данЛея – остановит – не остановит? Маг все же подошел. Остановился рядом.
- Могу я поинтересоваться причинами столь долгого исчезновения?
Саяра секунду держала чужой взгляд, затем скользнула в коридор:
- Катакомы… а откуда столько людей набежало? И громадина эта…
- Церковная экспедиция. "Громадина" - техножрец Отто фон Мацумбахер.
- Расскажешь? Там возле капитанской умывальник есть – можно занять?.. – похоже, второй вопрос волновал лису куда больше – она с неудовольствием то и дело оглядывала почерневшие рукава и изодранную юбку. На мага смотреть почему-то боялась. – Мне кажется, что я его видела.
- Конечно, можно. Видеть - могла. Они прибыли в тот же день, когда мы... расстались.
Лиса обернулась на пороге каюты, виновато повела плечами:
- Я пыталась выбраться.
- Откуда?
- Оттуда, - Саяра секунду рассматривала мага – смотрел с интересом, исследователь… – затем раздраженно нахмурилась и вошла в каюту. – У меня песок под лапами потек, в шахту занесло…
Тихо зашуршала ширма. Плеснула вода.
- Не пострадала?
- Царапины, ушибы, самолюбие… - над ширмой сверкнул сиреневый светлячок. – Можешь поделиться простыней? Я потом верну…
- Конечно, - Вензел сделал короткий жест; от ладони унеслась льдистая птичка. - Сейчас будет.
За ширмой явно не ожидали такого быстрого согласия. Притихли.
- Спасибо, - неуверенно раздалось через несколько секунд.
- Не за что, - прозвучал спокойно-доброжелательный ответ.

(с Визетом здесь и дальше)

(там же и те же)
Снова послышался плеск воды. Вензел прислонился к стене, глядя куда-то в потолок. Шепот капель перемежался изредка недовольным ворчанием, шлепаньем мыла, треском ткани…
…Через минуту впорхнула та самая ледяная птичка, тащившая в когтях простыню. Рассыпавшись холодными искрами, она уронила несомое в руки Вензелу; тот прокомментировал:
- Простыня прибыла.
- Можно? – из-за ширмы показалась золотистая рука – на пальцах блестели прозрачные капельки.
- Пожалуйста, - маг протянул простыню прямо к пальцам Саяры.
Теплые подушечки благодарно скользнули по холодной кисти. Ткань пропала из виду. Зато вскоре появилась девушка, закутанная в оную – лиса смущенно выглянула из-за бумажной перегородки, вопросительно посмотрела на мага. Тот ответил спокойно-укоризненным взглядом.
- Спасибо, - буркнула лиса и выбралась на свет – в руках комкала грязную одежду; босые ноги оставляли на мокрые следы, волосы были заплетены в блестящую от воды косу.
- Я могу сделать магический маяк, который позволит в случае чего найти и оказать помощь.
- Я обычно могу связаться те-ле-па-ти-чес-ки, как говорят маги, - Саяра жалобно улыбнулась. – Но там ничего не работало – света совсем не было.
- Мой маяк независим от света.
Девушка кивнула и покосилась на дверь, опустила взгляд на сверток в руках:
- Отнести надо.
- Конечно, - вздохнул с облегчение маг.
Лиса прошла мимо, замерла рядом с данЛеем, посмотрела из-за мокрых прядок. Он немного помедлил. Потом произнес:
- Я... беспокоился.
Последнее слово прозвучало с некоторой неуверенностью.
- С маяком спокойнее будет?..
- Вероятно.
Лиса отошла на пару шагов и оставила ворох одежды на стуле, снова вопросительно покосилась на мужчину.
- Ты не собиралась уходить?
Тон был... странным. Словно вопрос задавался очень и очень нехотя. Лиса снова потянулась за узлом:
- Могу и на подольше пропасть, - опустила голову. – Или совсем.
- Не... не стоит.
Лиса провела тыльной стороной ладони по лицу, покачала головой. Вензел едва пожал плечами - Саяра опустила взгляд:
- А… рубашку у тебя попросить можно?
- А она не будет велика?
- Лучше она, чем сатиновые халаты, - пожала плечами девушка. – Я потом… в городе найду что-нибудь.
- Если это возможно... Проще будет обзавестись одеждой по возвращении в более обжитые места.
- Я и имела в виду, что, когда вернемся.
- Хорошо. Думаю, рубашка у меня найдется.
Девушка села на свободный стул и снова принялась внимательно изучать доски пола.
- Только она в каюте, - Вензел помедлил, по-прежнему не отрывая взгляда от Саяры, но ничего не сказал.
Лоскуток простыни скользнул между золотистых пальцев – задумчиво-отстраненный жест. Мокрая ткань чуть скрипела при резких движениях. Лиса подняла голову:
- Пойдем. Тебе еще отдохнуть надо.
- Я не устал, - покачал головой маг. - А ты?
По губам скользнула вымученная улыбка:
- Немного забегалась, - Саяра перевела взгляд на узкую полоску шелкового света – призрачно-серого, прозрачного. Поднялась и тронула мага за локоть. – Ты спишь в это время обычно.
- Большинство спят, - неожиданно улыбнулся данЛей. Краем губ.
Лиса проследила за чужой улыбкой: как родилась, как вспыхнула, как погасла. Спрятала негромкий смешок за золотистым крылом ладони:
- Ты проводил статистические исследования?
- Просто предположил. Вероятно, кто-то и исследовал.
- Ты его обязательно когда-нибудь найдешь.
- Не спорю, - вновь мимолетная улыбка.
- И все-все у него выпытаешь, - тоном важничающего ребенка закончила Саяра; бросила взгляд на платье-простыню и с ехидной улыбкой скользнула ближе – чужая рубаха мигом впитала воду с мокрой косы.
- Разумеется.

Вензел помедлил - несколько секунд. Вновь мелькнул улыбкой. И осторожно обнял одной рукой.
- Рубашка… - фраза осталась недосказанной – Саяра замолчала.
- Будет, - Вензел и не подумал отпускать.
- А когда? – лиса запрокинула голову в беспокойной попытке поймать чужой взгляд.
- Пойдем?
Девушка кивнула и, вывернувшись, первой скользнула в сторону двери – створка тихо скрипнула. Маг шагнул следом, за пару секунд догнав Саяру. Правда, в каюту пропустил первой. Кончик черной косы пропал в уютном предрассветном сумраке, влажным крылом плеснула простыня… нелепое, как в сновидении, переплетение образов: не то человек в лисьей шкуре, не то лиса подносит к лицу человеческую маску. Саяра, словно домашний зверек, села на пол между кроватью и креслом, скрестила ладони на коленях и выжидательно посмотрела на своего собеседника. Вензел прошел к ящику у стены; открыв крышку, извлек аккуратно сложенную белую рубашку.
- Вот, - выпрямился он, держа одежду в руке.
Лиса потянула золотистую ладошку. Вензел приблизился и мягко вложил рубашку в тонкие пальцы – через ткань они оплелись вокруг холодной кисти.
- Ты действительно… беспокоился? – казалось, вопрос был безмерно важен для задающей.
Короткое молчание.
- Да, - твердо и уверенно.
Лиса медленно разжала пальцы и снова сложила ладони крестом на острых коленках, выглядывавших из-под края белого полотна. Снежная ткань под тусклым светом выглядела серой, серым – утренним – казалось время, слишком неспешное в этой каюте. ДанЛей подошел; чуть помедлил, и все же сел на кровать рядом. Саяра молча прижалась щекой к жесткому колену – со стороны: домашний зверек, ручной, совсем послушный. Вензел осторожно опустил руку на темную голову - очень мягко провел ладонью по волосам, пропуская пряди между пальцами. Девушка прикрыла глаза, прислушиваясь к осторожным прикосновениям. Пальцы вновь пробежали по волосам; Вензел еле слышно вздохнул. Словно вспоминая и сожалея.
- Снова думаешь о прошлом?
- У меня очень хорошая память.
- Ты всегда будешь вспоминать?.. – пальцы девушки смяли ворот лежащей на коленях рубахи, превратив ткань в мешанину складок.
- Надеюсь... не всегда. Не вспоминается, когда вытеснено иными образами.
- Например? – лиса повела плечами, отстранилась.
Вензел неопределенно пожал плечами.
- Очень острое воспоминание о первой неудаче с чарами вытеснило то, как учитель помог мне построить правильную структуру. Например.
Девушка не ответила – пальцы перебирали белые складки. Вензел тоже промолчал; лишь чуть наклонился вперед, вновь проведя рукой по шелковистым прядям. Саяра снова устроилась у чужой коленки, изображая ручную лису.
- Скажи... - молчание. Довольно долгое. - Каким... - опять пауза. - Я выгляжу.
-…вначале, как лед, если не присматриваться, - зашуршала ткань – Саяра повернулась к данЛею и заглянула в глаза. – Когда смотришь дольше, видишь что за льдом тоже лучится солнце.
- А у тебя нет льда. Сразу - солнце.
Он тоже смотрел в глаза.
- Не тяжело смотреть на солнце? – лиса протянула руку, погладила точеную скулу.
- Если солнце - ты, то не тяжело.
- Я – тусклое солнце, - соединила ладони на чужих коленях, опустила на живой крест голову. – Ты очень холодный.
- Я не могу стать теплее. Физически. Наверное.
- А согреть?
- Согреть... Вероятно.

(там же и те же)
Саяра с любопытством вслушивалась в неуверенно-мягкие нотки, проявлявшиеся в обычно стальном голосе. На губах замерла улыбка.
- Если помогут с... осуществлением.
Лиса выпрямилась, с самым ехидным видом подобрала одеяло, набросила на плечи данЛея – концы соединила у его груди.
- Прямолинейный подход, - признал Вензел, вновь улыбнувшись – но теперь улыбка задержалась чуть-чуть дольше.
Саяра коснулась мизинцем уголка светлых губ, словно проверяя, далеко ли спряталась смешинка. Вензел неспешно поднял руку, дотронувшись пальцами до щеки. Мягко погладил.
- Не холодно?
Лиса отрицательно покачала головой и села рядом. Четвертый час за окном окрасился серебристо-розовым в ожидании рассвета. Тени в каюте стали чуточку четче, глубже. ДанЛей осторожно обнял девушку за плечи, чуть притянув к себе – она свернулась клубочком в кольце рук, опустила темную голову на покрытое одеялом плечо… Поцеловала выступающий краешек подбородка.
- Тепло?
Рассвет по-свойски рисовал тени на стенах.
- Теперь - да. Если не телом, то... да, тепло.
Голос был спокойным... но не холодным. И даже почти не сдержанным. Лиса погладила светлую, с едва заметной серебряной искрой, прядку у белой шеи. Спрятала лицо – улыбку не нужно было видеть, чтобы угадать. От чужого плеча пахло зимой, снегом… как в горах, куда согнали королевские.
- В моих родных местах прохладно... но солнцу мы всегда рады.
Вторая рука мягко обвила талию. Лиса накрыла холодную ладонь своей, улыбнулась. Пальцы свободной – нарисовали узор от скулы к виску: убрала с сухого лица еще одну прядь; теперь разглядывала, словно заново узнавала каждую черточку.
- Края-где-всегда-зима. Мне не доводилось видеть снега до позапрошлого года.
- А мне не доводилось видеть песков... почти.
- Почти?..
- Я проходил через нее - когда направлялся на юг.
Лиса встревожено подняла взгляд, мягко обхватила ладонями узкое лицо, заглянула в глаза, пытаясь понять, о чем думает, что вспоминает.
- Не сейчас, пожалуйста, не сейчас… не надо, - прозвучало почти жалобно – пальцы судорожно скользнули у виска.
- Хорошо, - Вензел провел вдоль тонких запястий пальцами. - Не буду.
Лиса закусила губу и зажмурилась. Из-под золотистых век побежали слезы – ладони взлетели к лицу. Рассвет теперь растекался маревом.
- Не надо, - ладонь коснулась щеки, вытирая слезы. - Не стоит.
Девушка, успокаивая, поцеловала пальцы: все хорошо, пройдет. Вновь мимолетная улыбка.
А затем Вензел осторожно взял лицо Саяры в ладони; чуть наклонился, целуя. Губы девушки были солоноватыми от слез и теплыми. Золотистые ладони накрыли мужские плечи, затем скользнули вниз – чуть шероховатые от ветра кончики пальцев очертили узор ключиц. Второй поцелуй - более долгий. Глаза... почти потеплели; руки мягко опустились на талию, и в ответ теплые пальцы погладили светлую грудь. Прикосновение губ – к морщинке у холодных, мужских; к краешку подбородка, к уголку уха – лиса словно пряталась, ощущая себя лишней, ненужной рядом с чужими воспоминаниями. А вот маг не отрывал взгляда; но руки скользили мягко, плавно... нельзя сказать, чтобы спокойно. Но - ласково, едва касаясь тела сквозь тонкую ткань… В какой-то момент золотокожая остановила чужую ладонь и тихо опустила на узел, сдерживавший простыню у груди.

F6. Черный Ферзь в своей ставке.

После ухода Сет-Ренана Саманта занялась тем, чем ей, вообще говоря, стоило озадачиться раньше: войной. Точнее, попытками собрать воедино информацию об ударах и контрударах, и нанести положение войск на карту Доски. Получалось не очень: все же Ришт учили магии, а не картографии. Советники короля, наверное, знали предмет много лучше, и Саманта обдумала светлую мысль о подъеме их в несусветную рань. Все же – война. Остановило магичку вовсе не человеколюбие (как могло показаться), а очень даже практичный расчет. Ей не хотелось выглядеть неумехой. В прошлом Саменте не приходились командовать чем-то большим, чем отряд из Девятой цитадели (да и тем, в общем, руководил орк Ыгрыз), но – назвался груздем и все такое. Все же мощнейший «двигатель прогресса», как говорят белые, это не технология, а уязвленное самолюбие. Презрение Отто к армии черных оказалось куда действеннее просьб советника черного короля. Но все же… магичка со вздохом призналась себе, что даже энтузиазм не заменит умения. Конечно, на данном этапе, когда люди устали жить без короля, они не будут столь переборчивы в лидерах, как год или месяц назад. Но пафосные слова про «оправдывание доверия» отменены не были. Она могла подвести Аннатара, но что делать с проснувшейся совестью? Саманта сильно подозревала, что внезапные приступы человеколюбия как-то связаны с королевским подарком, но проверить гипотезу не удавалось. Если кольцо на нее как-то действовало, оно делало это тонко и незаметно.
«Говорю о нем, как о живом существе, - усмехнулась маг войск, задумчиво глядя на королевский сапфир. – Очень коварном… или – слишком трусливом, чтобы проявить себя явно. Ведь, получи я подтверждение вины украшения…»
Казалось, что камень мигнул, уловив появившуюся в ее мыслях картинку. Леди Риши опять улыбнулась: все правильно. Она могла бы избавиться от кольца – может, и так, как подумала. В конце концов, она – огненный маг, причем не из последних на этой Доске. Могла, но… не хотела? Может и так. С одной стороны – это редкий подарок поклонника, которого не хотелось терять. С другой – странные свойства кольца (если, конечно, они были в действительности) пока приносили лишь пользу. В глобальном аспекте.
«Ладно, живи», - мысленно обратилась Саманта к кольцу. И снова устремила взгляд на лежащую перед ней карту.

Жедва. Белая пешка в преддверии хода.

Гэйвин вломился в комнату впопыхах, без гермокостюма, в одной насквозь промокшей от пота рубахе и штанах синдарского покроя. Опять гонял этих тупиц... что ж, им полезно. А вот самому младшему лейтенанту едва ли. Гэйвин любит подраться, да. Это, пожалуй, единственное, что он в жизни по-настоящему любит. Мрачный, угрюмый, немногословный старина Гэйвин с вечным недовольством на лице. Гэйвин Мясорубка, Гэйвин Стальная Челюсть... черт, как только не называли этого парня! Он в долгу не оставался, назвать он тоже много как может. Но уж слишком загоняет себя в надежде, что этих салаг можно чему-то научить. Тем более - драться хотя бы вполовину так хорошо, как он.
- Виноват, - хмуро признал Мясорубка. Словно и не изменился ничуть - звероватое лицо, нелюдимый взгляд, горы мускулов и копна жестких черных волос. И такой же черный юморок, правда, высказывается Гэйвин редко. Зато по существу.
- Это уж точно, - хмыкнул Ксгнем. - Не ломайся и садись. Начнем, господа офицеры и им сочувствующие.
На каменной плите, заменяющий в малом зале стол, была расстелена карта. Старого образца, недостоверная до ужаса, зато - с завитками и гравюрами, а главное - с тем, чего нет на картах штаба. С куда более подробным описанием земель магиков. Карта-то оттуда, с той стороны, и в этом ее прелесть. Похоже, единственная.
- А преподобного ждать не будем? - хохотнул Кид.
Могучий рыжий бородач всегда находил повод для удалого веселья. Больше всего он веселился, когда стреляло что-нибудь крупнокалиберное и взрывалось что-нибудь очень большое, но и без этого не имел обыкновения скучать. Разве что ручные гранаты везде и всегда носил с собой. Старый добрый Весельчак Кид... гм... ну, иногда добрый.
- А стоит ли? Отец Эван - не военный чин, и едва ли ему интересны вопросы стратегии, - вклинился Ливси.
- Вам же интересны, хоть вы и ротный врач, - хмыкнул Арктурус. Ливси был единственным из всех "стариков" аэропехоты, к кому он обращался на вы. Доктор был на полтора десятка лет старше Ксгнема, но держался молодцом. И никого давно уже не обманывал его не слишком внушительный вид - длинный, тощий, с вытянутым лицом и заостренными чертами, он чем-то отдаленно напоминал скорее палочника, чем человека. Но вместе с тем доктор был жилист и весьма крепок, другие в аэропехоте не встречались: чтобы управляться с громоздким турбинным ранцем в полном оснащении уже необходима немалая сила. А еще, помимо своего основного призвания, Ливси в свое время открыл в себе другой талант - он отменно стрелял. Пожалуй, лучше, чем любой из собравшихся на импровизированный военный совет.
- И именно поэтому воздержусь от высказывания своей позиции, - проговорил Ливси уклончиво. - А что по сему поводу думают господа лейтенанты?
- А где этот толстый поганец вообще шляется? - гоготнул Кид.
- Ждем, - коротко буркнул Гэйвин.
- Доми? - Арктурус перевел взгляд на третьего лейтенанта.
Доминикоф – высокий подтянутый мужчина лет сорока с узкой бородкой клинышком и чуть взъерошенными темными волосами недоверчиво глянул на расстелившуюся по плите карту, а затем медленно, будто пробуя каждое слово на вкус, произнес:
- Думаю, можно подождать, - его карие глаза смеялись, впрочем, как всегда.
Ливси в ответ только фыркнул, но в ту же минуту в комнату, добродушно пыхтя, протиснулся сам предмет спора - преподобный отец Эван. Хоть Кид и назвал его "толстым поганцем", на самом деле Эван отнюдь не был толст. Он был просто... огромен. На фоне ротного священника ни здоровенный Весельчак, ни крепыш Гэйвин просто не смотрелись. Два с малым метра роста и титаническая ширина плеч делали святого отца похожим на огромный черный айсберг, неторопливо дрейфующий по коридорам цитадели с крепким божьим словом наготове. Руки и ноги Эвана очень напоминали колонны Жедвы, а могучая грудь выглядела неколебимой, как монолитный утес Гряды Шрама. Поверх всего этого была кое-как натянута просторная в общем-то (для человека) ряса темного пепельного цвета, перехваченная толстой веревкой (едва ли не канатом).
А еще у всех собравшихся вдруг возникло чувство, что Эван уже довольно давно стоял за дверью.
- Несть добродетели в малом терпении, - сурово пробасил он. Голос у церковника был гулкий, словно колокол. - Как несть ея и в том, чтобы рассудить за другого. Токмо Господь волен всякаго судить, ибо ведомо ему то, что вам, чада, и не нюхалось. Поняли, бесовы вы дети?
Манера разговора у Эвана тоже была весьма своеобразной. Никто толком не знал, из каких земель он был родом, но такой говорок Ксгнему больше нигде не встречался.
- Проходи, святой отец, располагайся, мы еще не начинали.
- Радостно слуге божьему слышать, что не позабыли о нем, - весело прогудел Эван, подсаживаясь к служившей столом плите. Он сидел на корточках, потому что не всякий стул выдерживал такую ношу, и просидеть он так мог очень долго. А главное - Эван все равно возвышался над всеми собравшимися.
- Тереза, чадо мое, войди - дозволяю тебе, - добродушно произнес он, не оборачиваясь.
В зал, смущаясь и поправляя рукой темно-синюю рясу, вошла невысокая девушка. Наверное, она при желании могла бы усесться на одной ладони отца Эвана. Миниатюрная, бледнолицая, с огромными голубыми глазами и выбивающимися из-под капюшона золотистыми вьющимися волосами она походила на одного из ангелов, живущих в райских садах. На вид ей можно было дать максимум лет семнадцать. Опустив взгляд, она кивком поприветствовала собравшихся и мигом устроилась за спиной священника.
Доминикоф подавил в себе желание по-мальчишески присвистнуть.
- А, Доми, вы еще не знакомы? - недобро усмехнулся Арктурус, заметив взгляд лейтенанта. - Это Тереза, служка преподобного Эвана.
- Милейшее дитя, - с жаром поддержал Ливси. - И очень прилежная послушница, я прав, святой отец?
- Истина с тобой, чадо, - отца Эвана редко волновал возраст "чад", к тому же никто толком не знал, сколько же лет ему самому. - Мое сердце радуется послушанию смиренной Терезы. Но еще более отрадна для меня кротость нрава воинов твоих, брат Арктурус.
Кротость, ага. Во все времена рота Ксгнема считалась обладала репутацией безудержной и свирепой боевой машины, а феноменальная жестокость прежних аэропехотинцев Арктуруса в рукопашной была известна повсеместно. Да и нынешний состав нельзя было назвать кротким. Тупым, да - но не кротким, рож тут хватало тех еще. И поначалу командор лишь крутил пальцем у виска, узнав, что к его роте приписывают это ангельского вида создание. Однако очень быстро Ксгнем понял, на что рассчитывали церковники. Тереза все время находилась при Эване, не отступая от него ни на шаг, а на фоне титанической фигуры ротного священника девушка резко теряла всякую привлекательность для гвардейцев. Никто не смел даже бросить в ее сторону излишне сальный взгляд - все уже успели ознакомиться с проповедническими методами отца Эвана и не жаждали повторения урока.
Все это Доминикоф понял с первого взгляда, поэтому лишь слегка улыбнулся:
- Приятно познакомится.
- Воистину Всевышний дарит нам приятные мгновения, - голос у нее был тихий и мелодичный. Тереза смутилась окончательно от всех речей в ее адрес (а мужчина с бородкой и вовсе напоминал лукавого беса, да еще и с таким именем...) и поспешила скрыться за огромной фигурой святого отца.
- Ну, с любезностями мы покончили, теперь не худо бы и начать, - заметил Ксгнем, постукивая пальцем механической руки по карте.

Е4.
Белый ферзь, черная пешка.
Совместно с VZ
(надеюсь, простит вольное выкладывание - разбиваю пост Орта)

Позднее утро узнается по шафрановому солнышку – ярко-желтый пытается проникнуть в темноту под крылышки век. Саяра сонно потерла запястьем нос и потянулась. Поздно… рассвет тусклой бронзой плещется, а не золотом. Холодно… натянула одеяло до подбородка и открыла глаза. Улыбнулась. Погладила тыльной стороной ладошки щеку спящего рядом мага, набросила край покрывала на чужое плечо. Вензел немедленно открыл глаза. Повернул голову; во взгляде промелькнула улыбка. Лиса блаженно зажмурилась; потянулась, проведя коготками по ледяной руке, и поуютнее устроилась рядом.
- Десятый час, - выдохнула.
- Определенно, сон был здоровым. Предшествующее ему - тоже.
ДанЛей чуть сдвинулся, позволяя Саяре устроиться еще лучше; задумчиво взял в пальцы прядь волос.
- А я… - лиса сонно улыбнулась, - думала, что ты предпочитаешь работу.
- По-моему, ты лучше, - фраза была произнесена с долей неуверенности. Саяра подняла голову и с подозрением посмотрела на Вензела. - Просто большую часть своей жизни я посвящал работе, - маг не отрывал задумчивого взгляда от девушки, - и сравнить смогу, если столько же времени...
Лисица ответила не сразу:
- Тебе решать… - и снова устроила голову на чужом плече, задумчиво прикрыла глаза, ощущая себя лишней в паре маг-работа, маг-воспоминания.
- Решить я могу и сразу, - взгляд стал пристальным, а рука продолжила небрежную игру с волосами. – Спасибо. … Ты - новая.
- Что это значит?.. – девушка подалась в сторону.
- То, что подобного тебе не видел. И вряд ли увижу.
Она улыбнулась, снова подкатилась под бок и отнюдь не целомудренно поцеловала холодную щеку; мягко заметив с едва слышной тревогой:
- Кланов много.
- Ты - одна.
Саяра легла, с видом собственницы обняв данЛея. Поежилась: тепло покрывала контрастировало с холодом кожи, а воздух в каюте был по-утреннему свежим.
- Солнц тоже много, - дразня, заметила и замолчала. – Как звезд на небе. А в катакомбах такую карту нашли…
- Какую?
- Огромную, высеченную на камне. Все-все, даже самые маленькие звезды нарисованы, траектории проставлены. Внизу – формулы. В них даже я половину символов понять не смогла. А рядом с картой – авион. Тоже странный: из сине-фиолетовой стали и гла-адкий, точно скорлупа.
- Так... - задумался Вензел. - Под землей? Звездная карта?
Девушка кивнула.
- Странно.
- Она очень глубоко. Потом сверху не один ярус строили – у самого нижнего пол упал, поэтому все завалило. Вещи вокруг старые-престарые… не один век им, наверное. Если не тысячелетие.
- Вероятно, была на поверхности, потом по некоей причине ушла вглубь, - предположил маг.
- Либо была там, но потом земля наросла сверху, - отстраненно закончила лиса и резко приподнялась на локте. – Сколько лет городу Сорока Имен?
- Сейчас не скажу. Не интересовался этим вопросом; надо свериться с записями.
Саяра кивнула и села на краешек кровати - утреннем свете кожа приобрела оттенок расплавленного золота – подобрала с пола рубаху, натянула и, поежившись, снова юркнула под бок магу.
- Х-холдно, - прикрыла веки. – Как было в пустыне – пески наметает – теряем ориентиры. Только песок легкий – его может перенести любая буря. Земля же куда больше по плотности, поэтому слои нарастают один на другой. Так же могло быть и здесь…
- Это должно было занять тысячелетия.
- ...именно это меня и смущает.
- Почему?
- Потому что получается, что тогда – знали куда больше нас.
- Хм, - Вензел задумался. - Это теоретически возможно. Если верна теория цикличной истории…
Саяра наклонила голову и принялась возиться с завязками ворота – рубаха была великой, неизбежно сползала, то с одного, то с другого плеча.
- Может, оно и так, - стянув две ленты в узелок, лиса устроила подбородок на плече мага и начала вычерчивать кончиками пальцев неясную вязь на чужой груди.
- Ты там была не одна, так?
- Сначала одна, а из катакомб вывел отряд Марийки.
- Они видели карту и авион?
Лиса кивнула; пустынная вязь завершилась под подбородком данЛея – черноволосая пощекотала пальцами треугольник гладкой кожи. Маг отвлекся от научных мыслей; правая рука скользнула по гибкой спине вдоль позвоночника, смяв белую ткань. Саяра довольно поежилась; пропустила между пальцами светлые пряди, затем, лукаво улыбаясь, – поймала чужие губы… Ответная улыбка скользнула в глазах мага, более выразительных, чем лицо.
Еще одно бабочка-движение теплых губ осталось у мочки уха – лиса не отрывала взгляда. Реакцией было легкое поглаживание по спине, мягкое прикосновение к талии. Ответом – заинтересованно приподнятая темная бровь, золотокожая играючи скопировала жест криоманта. Легкое касание мужских губ - к чужим. Лиса прикрыла веки, поддалась мягкому снегопаду – теплые руки обвились вокруг плеч чародея, а пальцы сплелись на спине в сложный замок.

Белая пешка. Ход g2-g3.

- Имей смирение, дочь моя, в том великая добродетель! Не будь неблагоразумна, Господь не позволит тебе пострадать безвинно! - с легкой отеческой укоризной вещал Эван, держа послушницу в охапке. Двое добровольцев пытались подогнать под ее щуплое тельце ремни турбинного ранца, который был едва ли не больше всей Терезы. Под благожелательным и открытым взглядом святого отца это получалось у них прескверно: все же процесс крепления ремней в первую очередь предусматривал решение деликатной проблемы, связанной с отсутствием у конструкторов и тени мысли о том, что их творение кому-то придет в голову одевать на девушку. И решение это было сопряжено с известной долей нескромности, которая в присутствии могучего церковника становилась просто опасной.
- Она же его просто не удержит! Ранец тяжелее малышки Терезы вдвое! - причитал Ливси.
- То и не требуемо, - пробасил Эван.
- Наш друг собирается запустить девчонку, как снаряд, - пояснил Ксгнем. - Раньше надо было думать, что она ранцем пользоваться не умеет! А под мышкой ее не потащишь, мешаться будет...
Тереза молчала и то краснела, то становилась белее прежнего от одной мысли о том, что ей придется прыгать с такой высоты… Но как смиренному чаду Господа ей не полагалась устраивать истерики и качать свои права, хотя где-то в глубине души очень хотелось.
Доми покачал головой и натянул летный шлем.
- Ни пуха ни... ничего, - добродушно пожелал Марк, приковылявший полюбоваться на прыжок авиапехотинцев.
- Иди ты, - лицо Арктуруса скрылось под шлемом.
- Сам иди, - хмыкнул каптерщик, радостно помахивая на прощание какой-то засаленной тряпицей.
Рота Ксгнема выстроилась вдоль террасы цитадели, откуда планировалось совершать стартовый прыжок. Отец Эван, убедившись, что турбинный ранец на удивление хорошо держится на тельце послушницы (а вернее послушница героически держится на турбинном ранце), потянулся за собственным снаряжением. Его ранец был изготовлен персонально для Эвана той же сумасбродной техномагессой, творением которой была рука Арктуруса. По совести говоря, весь Эван был ее творением... по крайней мере физическая его часть. Ранец же этот был поистине исполинским и держался на широком металлическом обруче и двух наплечных креплениях. Его могучие турбины были вычурно отделаны какими-то гравировками и письменами по наружному контуру, а развижные планерные крылья были стилизованы под ангельские с гравировкой оперения. Удивительнее было только оружие отца Эвана - ростовой молот, испещренный тиснением, по совместительству - легкая ракетница на реактивной силе, снабженная шестью малокалиберными снарядами. Поднять такой из всех аэропехотинцев под силу было только гиганту-священнику, который еще и умудрялся неплохо с ним управляться, не забывая то и дело поминать собственную трактовку слова Божьего...
- Рота - к старту!
- Поворотись, чадо мое... держу, не бось, держу!.. Вот воспаришь, аки птица Божия - еще потом благодарна будешь. Будешь, говорю!
Стройным хором загудели турбины...

Может быть потом Тереза и была бы благодарна святому отцу, но только не в момент полета. "Птица Божия", вцепившись крохотными ручками в ремни турбинного ранца, изображала падающий со скалы камень. Маневрировать, как другие аэропехотинцы она попросту не умела, поэтому "полет" доставлял ей массу впечатлений. Не сказать, что хороших. В голове бешено носились самые разные мысли и только одна горделиво, словно колонны Жедвы, возвышалась над остальными. Тереза думала, что если она выживет после такого полета, то вряд ли уже сможет устремлять в молитвах взор к небу, не вздрагивая при этом…
Остальные аэропехотинцы, разбившись на легкие маневренные клинья, старались держаться поближе к изображающей баллистический снаряд послушнице на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. Проблема была в одном - ситуацию и так никто не контролировал. Впрочем, нужно отдать должное отцу Эвану - из него бы вышел неплохой артиллерист. Ксгнем зычно выкрикивал поправки, его бойцы расправляли и убирали планерные крылья, заходили на повороты, маневрировали в воздушных течениях, а Тереза неслась прямиком к Же Т'Ри с целеустремленностью пушечного ядра. И примерно с той же долей осмысления происходящего.
В какой-то момент рядом показался командор, подмигнул из-под очков летного шлема и камнем нырнул куда-то вниз. Рота слаженно повторила его маневр, рев турбин начал сбавлять обороты. И, прежде чем Тереза успела что-то сообразить (например, что подмигивали отнюдь не ей), чья-то рука решительно протянулась к ней сверху и чем-то щелкнула...
Земля приближалась с неотвратимой стремительностью, расстилая перед глазами пестрый цветочный ковер. Не худшее место, чтобы окончить свои дни, но вдруг та же рука ловко подхватила юную послушницу за шкирку. Море цветов всколыхнулось, пошло беспокойными волнами - развернувшись в воздухе, аэропехотинцы синхронно перевели ранцы в режим посадки.
Довольно улыбаясь, усыпанный маковыми лепестками Эван поставил служку на землю, на всякий случай все еще придерживая рукой. Позади раздался довольный голос доктора Ливси:
- Же Т'Ри, господа!

(вы понимаете состав...)

- Мастер данЛей, я...
Что именно хотел сказать Джейм, так и осталось невыясненным. Он остолбенел на пороге, глядя на кровать, улыбающуюся Саяру, пытающуюся укутать мага в одеяло, и Вензела, не особенно и возражающего. Смысл происходящего (и произошедшего) понял бы и гоблин.
Так что Ростис просто остолбенел. А потом начал медленно краснеть. Лиса, отсмеявшись, перевела на мальчишку взгляд, прищурилась и, воспользовавшись заминкой криоманта, завершила неблагородное дело, связав на груди мага концы одеяла узлом; после чего, юркнув за мужчину, невозмутимо принялась шнуровать ворот рубахи, то и дело ехидно косясь в сторону Джейма.
- А-а... - только и смог протянуть юноша.
- Ростис, - невозмутимо заметил маг, - ваше присутствие здесь и сейчас не совсем уместно.
Лиса отвернулась, пряча улыбку:
- Я вернулась, - доверительно пояснила и, подняв ледяную ладонь, прижала ее к щеке, погладила длинные пальцы мужчины, поцеловала.
- Я... вижу, - растерянно пробормотал Джейм, отступая к двери. - Ну... я пойду?
- Это будет наилучшим решением.
- А... когда... ну... ждать вас?
- Не могу дать прогноза, - чуть заметно улыбнулся Вензел.
- Не скоро, - предложила свой лиса и, обвив пальцами холодную руку, потянулась к чародею, запрокинув голову.
Джейм вновь кивнул и выскочил за дверь с совершенно ошарашенным видом. Взамен появился мор'ан, с любопытством оглядел картину, покачал головой и тоже скрылся. Саяра проводила его взглядом, рассмеялась и свернулась клубком в уголке кровати:
- А я – буду спать, - на губах застыла невозможно-счастливая улыбка.
- Пожелать спокойного дня? - осведомился Вензел.
- И побыть рядом… - умиротворенно вздохнула лиса, играя с чужими пальцами.
- С удовольствием.
Саяра подложила холодную ладонь под щеку и ткнулась носом в сухое запястье снежного чародея.

ХОД ЧЕРНОГО КОНЯ Кf4-h5. ГРИФОНЫ ПЕРЕБАЗИРУЮТСЯ.

Туча, единственная из стаи, летела без груза. Она вообще не признавала упряжи. Никто, даже Наэль, не сумел бы надеть на нее транспортную сбрую...
Никто и не пытался. Ибо долг и право вожака - всегда быть готовым к бою. А если во время перелета на стаю нападет враг?
За Тучей четверка грифонов несла сеть с обломками авиона и трофейным оружием. Трое эльфов и старый Герберт получили приказ: в случае внезапной атаки сбросить сбрую и сражаться. Пусть трофеи падают с неба, потом их можно подобрать. А не получится подобрать - не трагедия. Как со смешком сказал Марте старый Герберт, так даже лучше: потерянные трофеи можно в рапорте крепко преувеличить, а что пропали, так то превратности войны...
А вот следующей четверке - Жиль, Марта и оба орка - строго-настрого приказано было в случае чего уходить из боя. С сетью все равно толком не подерешься. А сбросить сеть нельзя, ибо там - пленные.
Но небо чисто, врага не видно, настроение у Всадников прекрасное. У грифонов - тоже, и только сеть мешает им похулиганить в небесах.
А Марте и сеть не помеха. Она съехала с седла почти на основание крыла Раската и держится на грифоне в такой рискованной позе, что непривычного человека холодный пот от страха пробрал бы при одном виде этой бесшабашной девицы. Такое презрение к высоте можно заполучить только одним путем: с детства тайком утаскивать у матери помело и до одури гонять в облаках...
А сидит Марта в такой рискованной позе, потому что так ей виднее сеть под крылом. И пассажиры.
- Ханна, Ханна, ты погляди, какая красотища! Ладно гномы, они к высоте не привыкли... но ты же летчица, Ханна! Полюбуйся! Вон какой водопад, аж взмылил валуны, они в пене спрятались по макушку! А лес какой - так и хочется погладить верхушки! Это тебе не степь, где сплошной ковыль да глупые тушканчики! Это Триречье, Ханна, это Ашпять - леса на кручах, горные реки, красота! А уж как грифонам тут нравится...
- И охота тут богатая! - рявкнул сзади довольный хриплый голос.
Орки редко заговаривали первыми с другими всадниками. Но, видно, и на них подействовала общая радость.
- Еще как поохотимся! - дружелюбно ответил Жиль. - А то это вяленое мясо уже поперек горла... Эй, там что, Туча уже на круг заходит?.. Марта, ворона глупая, сядь как полагается и держи строй, а то сеть перекосило! Господа пассажиры советую покрепче держаться за сеть. Мы-то вас опустим аккуратненько, но сами знаете, урх т`гарли гдалл быррх ирли двалл *на Судьбу надейся, а крепь каждый день проверяй!* Ухватились? Вот и славно. Заходим на посадочный круг и сни-жа-ем-ся!!!

Белый конь. Ход D2 – F3.

Дед-В-А. Временный лагерь гоблинов близ цитадели, он же «Свалка» на местном жаргоне.

- Всем построиться! – капитан Снург сверкал глазами, прохаживаясь по поляне перед цитаделью. Три дирижабля, идеально (по меркам гоблинов) подготовленные к полету, парили неподалеку, привязанные к толстым кольям. Вскоре на поляне нестройными рядами образовалось около трех десятков гоблинов-аэронавтов различной степени неряшливости. В этот раз всех перещеголял Зигги – под неусыпным наблюдением капитана он возился в моторе, машинное масло въелось ему в одежку, даже зеленая кожа, казалось, потемнела. Снург остался доволен учеником, но все-таки собирался всыпать ему по первое число -за ненадлежащий внешний вид.
- Итак, сегодня в цитадели Дед-В-А состоится праздник! Знаете почему?
Капитан прищуренным глазом обвел собравшихся. Доблестные воздухоплаватели скребли в затылке, громко сморкались, один из них вдруг завопил:
- Праздник, ахырг! Напьемся!..
- Идиот! – прервал его Снург, доставая из-за пазухи какую-то бумагу. – Праздник состоится в связи с нашим отлетом. Почему? Я скажу вам, олухи, почему: потому, что за время расквартировки в цитадели вы загадили и забросали мусором все окрестности башни, я уже не говорю про кучу обгоревших покрышек у стены Щита; похитили у здешних жителей две бочки с брагой и одну телегу лома, о чем я был извещен соответствующей жалобой с просьбой вернуть украденное; устроили четыре пьяные драки…
- Одну они сами начали, друк! Я только назвал одного хуманса крысой – а он, гад, меня пнул по…
- Кроме того! – капитан повысил голос, - приставали к замужним женщинам с нескромными предложениями «покататься на шару», - Снург уставился в бумагу, - тьфу, кто это писал!? Правильно будет «на шаре», а точнее – «на дирижабле»… И самое главное: пробрались в подземелье цитадели, разбили три хрустальные статуи, разобрали одну из схем-конструктов легендарного хримтурса Криона и с ее помощью заморозили трех овец…
- Мы, это… дрог… заместо разбитых хотели поставить! А Крогг напился и вдребезги…
- Ах ты отрыжка Ургога! Ты же одну сам сбросил, крог, с дирижабля– посмотреть, как она разлетится…
- Заткнитесь! – капитаны молча потупились, изображая раскаяние. Если кто-то и мог заставить их хотя бы изобразить стыд, то только Снург. Старого вояку уважали здесь все. Бедствий, учиненных гоблинами, было бы на порядок меньше, если бы он был с ними с самого начала. Снург обвел подчиненных взглядом – они один за другим опускали головы.
- Значит так: место нашей очередной дислокации - Эфт Ри. Народец там смирный, терпеливый… Но! Если я услышу еще хоть одну жалобу, а тем более увижу в письменной форме… Использую дирижабль провинившихся в качестве брандера – вместе с экипажем!
А теперь – грузимся и взлетаем!
Гоблины быстро разбежались по своим кораблям, топоры ударили во натянутым канатам. А в цитадели уже открывали шампанское и разливали по бокалам. Столы ломились от явств – за неудобства, причиненные местным аэронавтами, было щедро заплачено из королевской казны. Тем не менее, никто не вышел проводить гоблинов, пожелать им удачи… И никто не знал, что через пять минут после взлета эскадры грянет незабываемый салют: на прощание гоблины кое-что оставили в стогах на соседнем поле – уж очень хотелось посмотреть на красивые сполохи пламени с высоты птичьего полета… А сгоревшее сено… ну, искусство вандализма требует жертв!

Эфт Ри. Близ поселения полуросликов. Пастораль среди холмов.

У Бульбо Буггинса было плохое предчувствие с самого утра. Во-первых, он встал не с левой ноги, как обычно всегда делал, а, потягиваясь, упал с кровати. Во-вторых, круглая дверь Норы, несмотря на тщательную смазку петель, вдруг начала отвратительно скрипеть – откуда-то появилось желание закрыть ее и не открывать неделю, а то и две. В третьих, в последнее время он спал допоздна (Бульбо специально устроил свою Нору подальше от других, в холме близ рощи: полурослик очень ценил одиночество) – «Дьяволы Рамштайнера», устроившие лагерь близ его жилища и доставлявшие ему массу хлопот своим шумом и гамом, покинули рощицу, предоставив ему, наконец, желанный покой. Но после утреннего падения с кровати он так и не смог сомкнуть глаз, и долго сидел у окошка, разглядывая утреннее розоватое небо. Пока не увидел вдали три крохотные точки…

- Капитан, поселения недоросликов прямо по курсу, буртг!
- Буртогг, ты не выше любого из них. Не вздумай называть их "недоросликами" и вообще задирать по поводу роста – мало не покажется. Это всех касается!
Снург окинул оценивающим взглядом холмы Гряды:
- Приземлимся вон там, у рощицы под тем холмом, подальше от здешних обитателей. Будете подальше от местных – потише будете себя вести. Так!?
Гоблины с энтузиазмом закивали.

(Вместе с Соуль)
(Возвращение черного короля, часть очередная, спасение духов)

Курага с угрожающей быстротой заканчивались на зубах его величества. По крайней мере по приложенной к ним энергии можно было судить, что если темп вскоре не замедлится, от них вскоре ничего не останется. Яблоки сиротливо лежали на скамейке между девушкой и ее спутником и ожидали своей печальной участи, которая, впрочем, всё не приходила и не приходила. Библиотечная сидела тихо, баюкая в ладонях россыпь темно-багровых вишневых бусин. В какой-то момент подтянула колени к груди, закутала их плащом и низко склонила голову, прячась от чьего-то взгляда. Правда, король не замечал, что происходит с его спутницей, он обдумывал возможности продолжения своей игры.
«Ехать на восток? К Матео? И для чего, позвольте поинтересоваться? Пропустить по кружечке вина и спросить, не встречал ли он случаем какого-нибудь заблудившегося паладина женского пола? Или может, а не желаете ли колечка всевластия примерить?» Горькая усмешка тронула губы короля. Перед ним стояла проблема, как же поступить с уже розданными кольцами. Впрочем, минимум с одним справиться будет легко. Монарх припомнил Тралля и невольно сжал кулаки. При этом он смял полупустой кулек с курагой.
И разом отбросил пустые мысли в сторону. Вместо этого он чуть повернул голову и глянул на свою спутницу. И впервые заметил, как грустно она выглядит. С беспокойством поинтересовался.
- Феруней?
- Все хорошо, - она сонно прикрыла глаза. - Устала.
Король кивнул головой и успокоился. Прикусил случайно нижнюю губу, поморщился и приложил к ней руку.
- Ауф… Скажи, тебе доводилось видеть нынешнего или предыдущего короля юга?
Феруней отрицательно покачала головой.
«Вот именно. Такая же авантюра как и это восстание. Трижды подмигнуть машинисту, безусловно, блестящий план».
- Мы поедем на север, с пересадками, да, но ближайшие дни можно будет поспать. Пойдем? – монарх поднялся со своего места, смял пакет и аккуратно выкинул его прочь, кулек с сушеными яблоками проглотил, предложил духу руку. - Нам на тот поезд, - кивок головой.
- Как скажешь, - спрятала взгляд нечисть.
Вдвоем они добрались до поезда, пройдя мимо машиниста, пристально вглядывавшегося в глаза встречных, вдруг кто трижды мигнет. Но король прошел мимо, одарив сообщника революционеров таким хмурым взглядом, что тот невольно втянул голову в плечи. Вагон. Купе. Двухместное. Вернее, король скупил все четыре места, в результате чего купе превратилось в двухместное. Уложил девушку спать, сам же вышел в коридор.

Матео негодовал. Гоблины двинулись в путь без его ведома. Они передислоцировались и даже не предупридили ни его ни кого-либо из его гвардии. А он-то на них надеялся, считал их верными трону. Хотя... и тут оставалась ещё некоторая надежда, была вероятность, что их обманули и враги в своих корыстных целях спровоцировали гоблинских аэронавтов на невразумительное перемещение.
- Что ж, мы используем и это на помощь делу, - процедил король сквозь зубы и отправил Молчана на заявленный квадрат, дабы ещё раз призвать зарвавшуюся боевую единицу к верности, дать чёткие указания, в какой форме и от кого принимать приказы, пожурить (а заодно осмотреть аммуницию и продовольствие части и выслушать все претензии рядового состава.
**************
Между тем Финка уже гнал свой мотоцикл в другой конец страны. Письмо, переданное ему королём гласило:
"Цитата
Миллион благополучия Белому королю

Приношу извинение за вопиющее нарушение формы, однако обстоятельства не позволяют медлить, и то, что может быть исправлено сейчас, уже через три часа станет непоправимым.
Настоящее письмо призвано сообщить моему Королю об опасности, зреющей на Бэдва. Зараза эта пока еще невелика, но, при небрежном отношении грозит перерасти в серьезную неприятность, если не угрожающей благополучию Тиресканны, то обещающей множество хлопот.. однако, не мне об этом судить.
Мне стало известно, что трое славных гремлинов (из уважения к их заслугам не стану называть здесь их имен) задумали совершить государственный переворот, именуемый странным словом революция *(слово выписано тщательнее остальных, видно, что его старательно переписывали)*. И у меня есть сведения, что ветра дуют из библиотек магиков.
Однако в данный момент настроения на Бэдва вполне стабильные, все недовольство направленно против урузпат Черного короля.
Сообщить о подобном событии я считаю своим долгом перед короной. Приношу миллион извинений, если данная информация уже имеется у моего короля или кажется Ему бесполезной.
Десять тысяч лет счастья и процветания Тиресканны"
Требовалось срочно разобраться, а кто был мастер кинжала и заговора из всей Матевской группировки? Только этот беловолосый паренёк, такой невзрачный и хлипкий с первого взгляда.

Тчательно Скрываемый Лагерь.
(за авторством V-Z'а & Difrak'а)

Последний эксперимент с модулем равновесия удался. Несколько файерболов имеющих несчастье залететь в лагерь мага Земли были впитаны с невероятной скоростью модулем. Силы заклинаний быстро стали силами куска артефакта. Внутри Алгора прошелся холодок. Значит часть силы передалась его обладателю. Не выпуская модуль из рук маг почувствовал поток силы с востока, потом с запада, потом, в перерыве трех секунд с севера. Мысленно передал команду существам стоящим на входе в лагерь проверить "гостей". "Поток" был не похож на здешних жителей. Здесь ощущалось что-то холодное и иное. Магия Холода? Ну конечно!
Алгор вскинул руки и создал в воздухе ментальный барьер, обволакивающий пространство лагеря, чтобы летящие птицы не обнаружили лагерь. Исследования исследованиями, а вот Вензелу он свой лагерь показывать не хотел. Мало ли что. Сейчас он уже все равно перешел границу закона по статьям обеих сторон. Он может принадлежать только третьей стороне, которую сам же хочет уничтожить во имя науки. Во имя нее ли?
"Я где-то здесь..." - послал он, меж тем, сообщение птицам, -"Передайте Вензелу, что если он хочет исследовать место взрыва то пусть не тревожится, пока я отсюда не уйду сюда никто не придет..."
Птицы спланировали вниз, и сделали круг над лагерем, которого видеть не могли. Сделав еще пару кругов, они опустились на землю неподалеку, явно намереваясь ожидать.
Недалеко от лагеря высунулась молния. Молния резко выскочила из-за полуразрушенной церкви и, летя над обломками зданий, спикировала на птиц, как на ближайших противников, желая, врезавшись в них, как бы отомстить за свое нынешнее положенее. Кто знает, кем была молния в прошлой жизни, может поваром, а может и маньяком...
Алгор наблюдал за этой картиной, неподалеку, под куполом. И что же сделают птицы, как отреагируют? Ведь молния тоже не видит лагерь и за неимением других целей, нападает на единственных существ в округе.
Мор'аны мигом взвились в воздух, ускользая от молнии; для существ изо льда они двигались удивительно быстро и легко. Даже ожившему заклинанию было трудно их догнать... а они еще и полетели в разные стороны. Молния была одна - и преследовать могла лишь одну птицу.
Молния рванулась за ближайшим мор'аном. Тот стремительно улетал, но молния не отставала. Слишком велико было желание поквитаться с "мерзкими людишками". Пусть даже это и не людишки...
Птица рассекла воздух - направляясь к кораблю и хозяину; второй мор'ан приземлился на прежнее место и склонил голову.
Алгор проводил взглядом и улыбкой молнию и повернулся к птице. Птица смотрела куда-то за купол, вроде на мага, а может и мимо. Про таких птичек маг слыхал и даже видел их в бою. Но то были специальные боевые мор'аны. Они сметали строи противника, прошибали ряды. То была еще более давнешняя война, чем эта. Но та война была хотя бы за что-то...
Третья птица улетела куда-то, осталась только одна. Алгор посмотрел на модуль и улыбнулся. Потом просмотрел строение птицы. Ну, как он и думал, строение для самого мор'ана обычное. "Не подложил ли Вензел необнаружимых заклинаний, на случай... на этот случай. Нет, хватит быть таким осторожным".
- Эй! - раздалось эхо по городу. Маг взял в руки модуль, направил ему приказ. Тут же волна, словно электрическая, прокатилась по телу начиная от руки с модулем и кончая ногами и головой в две стороны. Тогда что-то невидимое и неощутимое поглощало силы Алгора, а потом маг испытал ощущение абсолютной легкости, как на душе, так и на теле.
Энергия высвободилась, но только лишь для того, чтобы вновь вобраться обратно, прихвотя, на этот раз с собой, часть энергии мор'ана...
Ледяное существо шарахнулось в сторону - явно почувствовало. Затем оторвалось от земли, взмыв вверх - явно не желая оставаться рядом с таким неуютным местечком. Вновь круг над лагерем. И мор'ан унесся вдаль - к хозяину.
Модуль прекратил работу все еще поглащая энергию вокруг лагеря, словно не мог насытиться. Потом защита пропала и существа вновь встали на подходах к лагерю, готовые отпугнуть птиц или еще каких-либо магических созданий. Когда артефакт полностью затих, Алгор спрятал его в карман и пошел в палатку, частенько вздрагивая от холодных прикосновений полученной энергии из модуля.
Шел четвертый рассвет с момента начала исследований.

Мацумбахер.
При пособничестве Соуль

Исследование библиотеки затянулось не на один день. У тех книг, которые залила вода, страницы сгнили и слиплись в неопрятную массу; у тех, что лежали в относительной сохранности – рассыпались прямо в ладонях. С трудом, буквально по обрывкам удавалось составлять тексты. Иногда, среди источников попадались деревянные таблички и заметки на плотных кожаных листах – тогда приходилось проще.
Среди путаных символов встречались и карты: город Сорока Имен, катакомбы под ним, подземные пути; сетки звездного неба, испещренные сложными формулами… сразу же вспомнилось короткое сообщение со стороны Криона о странном авионе и гигантском изображении на гранитной плите.
Между прозрачными страницами встречались и схемы машин. Одна, заинтересовавшая более других, чертами давала впечатление легковесной и вместе с тем массивной и мощной конструкции, больше похожей на человека, чем на механизм. Формулы с трудом, но поддавались расшифровке.
Работа пошла быстрее, хотя тексты отнюдь не стали легче. Причем основные сложности доставляла даже не расшифровка текстов, а снующие вокруг и около агенты отца Микласа, не дающие спокойной жизни руководившему работами Карлу. Поначалу Инквизитор требовал отдать ему все манускрипты, затем, увидав, сколь сложно будет в них разобраться ограничился лишь тем, что ему ежедневно приносили доклады о проделанной работе. Тальк скрипел зубами, но выполнял, Карл злился но тоже не мог ничего поделать. А уж когда в одном из текстов они обнаружили технологию замены органических тканей механическими и сообщили об этом Отто, никто так и не понял, каким образом об этом узнал отец Миклас.
- Эти тексты противны господу, - заявил он, придя в полевую лабораторию по расшифровке. - Они должны быть уничтожены.
- Это наследие веков! - воскликнул Карл, защищая остатки библиотеки, ибо понимал сколь важны они для техножреца. - Его должно передать в руки церкви...
- Церковь здесь представляю я, - отрезал инквизитор. - Или вы отдадите мне все тексты, или я буду вынужден отлучить вас.
Карл вздрогнул, отступив на шаг, но в этот миг в помещение въехало кресло жреца, толкаемое Тальком.
- Вы получите свои тексты, после того как мы завершим их изучение, - проскрежетал голос Мацумбахера.
- Нет, это знание богомерзко! - возопил Миклас, и на его крик внутрь ворвались четверо цосназовцев, ожидавших снаружи. - Вы сдадите все немедленно!
Однако Отто, уже было обретший надежду восстановить хоть как-то свое тело и освободиться от этого кресла не мог исполнить требования инквизитора.
- Вы их не получите, - донеслось из ретранслятора.
- Ты предатель, Мацумбахер!..
Остаток фразы утонул в оружейном грохоте - встроенные в инвалидное кресло ружья выстрелили разом, отбросив к стене изрешеченные тела цосназовцев. Миклас что-то закричал, отступая к стене - напротив него находился Карл, сжимающий револьвер.
- Всегда мечтал застрелить серую крысу, - улыбнулся он, спуская курок.

(и Соуль)

Марийка, сидевшая на полу - точнее, на куртке Фиерса, постеленной на пол, - раскладывала сохранившиеся рукописи по стопкам. Стопки получались безобразно маленькими.
Цербер недавно откопал какую-то табличку с непонятными знаками, начал играться с ней, прямо как щенок, пока Лис не заметил и не отобрал (Марийка возмущалась, пес - тоже). Оказалось, ценная историческая находка. Сдали руководителю всех этих исследований - пусть разбирается.
- Тут, куда ни глянь - ценная историческая находка, - девушка все равно была недовольна. Впрочем, она последнее время другой не бывала. - Просто так ни к чему не притронешься. Бумажки, катакомбы, бумажки, катакомбы... надоело.
- Тебя хоть не за расшифровку посадили, - отозвался вошедший Дирке. Ему-то как раз этот нелегкий жребий и достался, в силу специализации образования. - Чего печалишься-то?
- Не могу тут больше. Сверху давит, со все сторон давит. Здесь хорошо один раз пройтись, запомнить все, и никогда больше не возвращаться. А мы - почти круглые сутки тут.
- Да ничего, немножко осталось...
Марийка скептически взглянула на еще не разложенные документы.
- Поверю на слово.
Фиерс, осторожно очищающий от грязи специальной кисточкой кожаный лист, улыбнулся про себя. Саяра, возившаяся с небесными картами, потерла запястьем покрасневшие глаза:
- Солнышка нет… - прозвучало с легкой, даже плаксивой ноткой. Неожиданно лиса улыбнулась. – Ничего, вечером выйдем на небо посмотреть. Да, Марийка?
Лиса подняла с полки стопку кожаных листов и переложила их на стол рядом.
- Обязательно, - кивнула девушка. Поежилась, вспомнив о солнышке, и о том, что здесь было холодно.
Марийка всегда бледнела от холода, до самых кончиков пальцев. А на ладонях проступали красноватые линии-шрамы, порезы от битого стекла кристалльных статуй...
Где-то неподалеку что-то грохнуло. Лисица вздрогнула:
- Это что? Рядом совсем…
В ногу ткнулся ледяной нос мор’ана, его Саяра машинально почесала за ухом.
- Я пойду посмотрю, - Фиерс поднялся, лицо его было хмурым и сосредоточенным. - Лис, давай за мной.
Тот нехотя встал, отложил банку консервов, которую пытался открыть. Марийка тоже вскочила.
- Я с вами!
- Еще чего, - невозмутимо ответил Лис. - Работай.
- Подождет, - глаза девушки недобро засверкали.
Фиерс поспешил вмешаться:
- Да пусть идет, если хочет.
"Надеюсь, там у них ничего не взорвалось".
- Я знала, что ты разрешишь, - Марийка повернулась к лисе: - Сай?
Лисица мягко погладила мор’ана между ушами и неровно кивнула:
- Пойду, там еще данЛей работает, - и скользнула следом за собеседниками.
Чьи-то взволнованные голоса там, откуда недавно слышался грохот - на их отзвуки они и шли. Марийка, обогнав Фиерса, заглянула в дверной проем и в ужасе отпрянула; командир настороженно глянул на девушку, потом вошел в комнату.
Трупы... Черт возьми.
- Что здесь произошло?

Марийка сползла вниз по стене, закрыла лицо ладонями. Она видела много крови раньше - своей, чужой. Но почему сейчас?! Глубокий, прерывистый вдох. Саяра рядом побледнела.

И даже если нас что-то хранит,
Глаза потекут по щекам - не плачь...

(и так далее)

Тальк обернулся, услышав с нижней лестницы женский голос и наставил на вошедших револьвер:
- Руки, все, быстро!
Карл, тем временем выпустивший контрольный в лоб отцу Микласу тоже повернулся к вновь прибывшим, недобро усмехнувшись. Оба служки ожидали приказа техножреца.
Фиерс даже выругаться не успел. Он поднял руки, Лис тоже. Марийка, услышав приказ, высунулась из-за стены и поняла, что заметили и ее. Послышно замерла на месте, стараясь не глядеть на тела, распластанные на полу.
Тонкий ручеек крови подполз к ее левой ноге, девушка закрыла глаза и сглотнула. Саяра осторожно коснулась ее плеча.
- Мы свои, эй, - тихо произнес Лис, глядя на дуло револьвера.
- Эти тоже были "свои", - пнул ногу инквизитора Карл. - А ну марш к стенке!
Переглянувшись, "Крион-2" зашевелился в направлении стены.
Почувствовав сквозь тонкую ткань рубашки холодный камень, Марийка вздрогнула. "Зачем я опять..? Лучше бы сидела там."
На самом деле, Фиерс думал в точности то же самое.
- Тише, - шепнула девушке на ухо лиса; бросила враждебный взгляд в сторону помощников техножреца и едва заметно пошевелила пальцами, прося мор’ана не показываться.
- Карл, собери манускрипты, - донеслось из кресла. - Тальк, займись нашими гостями.
Каталка техножреца медленно поползла к выходу. Сама. В то время как Карл стал сгребать все необходимые тексты в большую сумку, а после затянул ее и последовал к двери.
- Значит так, жить хотите - на колени, глаза закрыть и считать да трехсот! - Рявкнул Тальк.
Саяра прошипела что-то неразборчивое и злое.
"Я могу позвать Его", подумала Марийка, опускаясь на колени. "Только вдруг он не устоит против пуль. Я ведь совсем не знаю. Наверное, только сделаю хуже - как всегда".
Командир медлил, провожая издалека убийц. Лис покачал головой, поймав его взгляд. Оба тоже встали на колени.
Раз... Два... Три...
"Я их запомнил", - мстительно подумал Лис. "Я их еще найду".
- Так и стойте!
Тальк пробыл здесь еще некоторое время, наблюдая за стоящими на коленях людьми, а после тоже выскочил из помещения, закрыв дверь и выстрелом сломав замок. Следовало как можно скорее добраться до орденоносной роты и помочь жрецу облачиться в доспехи... пока цосназ не узнал о произошедшем.

(те же)

Двадцать девять... Тридцать...
- Вставай, - хлопок по плечу.
Марийка открыла глаза. Фиерс уже стоял у окна, сбоку, чтобы не было видно его самого.
- Тридцать один, - произнесла девушка вслух. Ухватилась за руку Лиса (какие сильные у него пальцы!), помогавшего встать. - Убегаем?
- Не оставаться же, - рассудительно ответил тот.
Саяра подняла голову, смотря на темную дорожку в пыли пола. Потом выпрямилась.
- Я могу проскользнуть, лисенком, чтобы не заметили.
- Тогда... тогда найди остальных наших, расскажи им все, - Фиерс напряженно думал о чем-то еще. - Пусть бегут к инквизитору. А мы тут постараемся выбраться, пусть только они точно отойдут подальше.
- Сай, а это... не опасно? - у Марийки странно блестели глаза. - Вдруг они...
Она так и не смогла договорить - взгляд наткнулся на труп.

Рискуешь, нарвавшись на острие равенств,
Сползти по стене...

И девушка снова прислонилась спиной к камню. Но холод на этот раз давал облегчение. Золотокожая мягко приобняла Марийку, подозвала ближе ледяного лиса.
- Все будет хорошо, небо говорит, - и строго посмотрела на мор’ана. – Защищай, понял?
Холодный зверь глубокомысленно качнул треугольной головой. Мари закивала.
- Я... я все равно буду волноваться. Немножко.
- Давай, беги, лисичка, - Фиерс неопределенно взмахнул рукой. - И осторожней. Я верю небу, но это не повод не следить за каждым своим шагом, ага? Лис, а ты найди тут что-нибудь тяжелое...
- Как скажешь, - откликнулся тот.
Саяра присела – рассыпалась вихрем золотых искорок, сложившихся в маленького фенека с неправдоподобно большими ушами.
«Форточку разбей», - тихо ткнулась в виски Лиса мысль.
Не найдя ничего более подходящего, чем стул, парень размахнулся им и с силой ударил по форточке. Хорошо, что Фиерс успел отойти, иначе разлетевшимися осколками стекла его могло бы серьезно поранить.
Выломав остатки форточки и посадив кучу заноз, Лис сделал пригласительный жест, обернувшись к фенеку.
«Будь осторожнее», - пожелала ему на прощание Саяра и вскочила на подоконник. Обернулась – казалось, улыбнулась Марийке.
Одним прыжком лиса юркнула в образовавшуюся в стекле после удара брешь.

Король и библиотечная, в пути на север.

Рельсы, красивая безделушка юга, бежали по степям, лесам, лугам и болотам Тиресканны. Города, села и деревушки оставались позади состава, который нес короля и его спутницу на север. День проходил за днем, конечная цель пути, железнодорожная станция Парубки, приближалась. Дальше рельсы разветвлялись и бежали на запад и на восток, охватывая владения королевства.
По этому поводу его величество пребывал в приподнятом настроении.
- Здесь живет мой старый приятель, Лети’н, - на волне своего настроения сообщил он Феруней. – к сожалению, когда началась эта война мы оказались по разные стороны границы, но сейчас…
Он мечтательно улыбнулся.
- В свое время он славился тем, что придумывал удивительное множество забавных изобретений. В последний довоенный год он работал над летательным аппаратом, а еще над самоуправляющимся чайным сервизом. Интересно было бы посмотреть, чего же он достиг.
- Мог достичь и того, и другого, - девушка сидела у окна, провожая желтовато-зеленые полоски полей отстраненным взглядом.
- Мог, - согласился король, - а мог увлечься новыми идеями. Изобретатели ненадежный народ, в них нет ответственности. Впрочем, они остаются верными своим идеалам до самой конца. Кто знает, может его библиотека тебе понравится больше моей.
Монарх улыбнулся девушке.
- Изобретатели любят книги, - Феруней не заметила улыбки – поднялась, опираясь босыми ногами о нижнюю полку, и вытянула руку в окно, ловя летний ветерок.
В окне развернулась обычная картина, стадо коров под предводительством погонщика и пса-сторожа, тертой жизнью. На появления поезда стадо не реагировало. Оно медленно двигалось к видневшемуся вдалеке озеру.
- Надеюсь, он подскажет, как нам перебраться через границу, - рассчитывать на то, что встретиться другой военный отряд, который поможет перейти границу, рассчитывать не приходилось.
Феруней неуверенно оглянулась и с некоторой тревогой спросила:
- Мы можем не добраться до библиотеки?
Но ее спутник лишь пожал плечами.
- Не знаю. Нам нужно перейти через границу. Если получится, то мы будем в относительной безопасности. Остаться у Летина, хм, не знаю. Послушаем, что скажет он сам.
Король покачал головой, положил руки под голову и прикрыл глаза, прекращая любоваться на девушку-нечисть.
- В древности все здешние провинции были пригородами и окраинами большой столицы старого королевства. Еще до того как проблемы между технарями и магами не стали причинами столкновений. Тогда два сильных семейства встали на края той безумной доски, а старый король уже не мог удержать противоборствующие стороны. Парламент бился друг с другом, все старые союзы потеряли ценность. Существовал лишь один вопрос, кто станет во главе. Нет, конечно королевство развалилось не в один день. Город существовал еще десятилетия после того. Но постепенно жители покидали его. Просто в нем невозможно стало жить. Вспышки магии, взрывы, войска, гнев.
Феруней посмотрела не Его Величество через плечо и села, уперев взгляд в коленки:
- Тогда давай просто доберемся. Историю я знаю по книгам.

Толпа на Е4

Младший дознаватель Магнус ходил по лагерю цосназа, проверяя посты. Миклас оставил его за главного на время своего отсутствия и молодой инквизитор желал доказать, что может выполнить обязанности командира. Быть может тогда инквизитор порекомендует его Николаусу или даже самому Примасу? Вон Франц же продвинулся, а почему он, Магнус не сможет?
- Отец дознаватель, - кто бы ни был – подошел незаметно. Кто-то из местных обвернулся на лисицу-обротня, которая работала при маге – невысокую золотокожую девушку с черной косой. Она поправила на плече мужскую рубаху и решительно вздохнула. – Отец дознаватель, в лаборатории…
- Что? - ппрезрительно изогнулись губы Магнуса.
Он терпеть не мог этого мага и его прихвостней. Лиса окинула инквизитора снисходительным взглядом и, скрестив руки на груди, преувеличенно-небрежно произнесла:
- Там техножрец сбежал. По дороге Микласа застрелил.
- …Ч-чего? - выдавил из себя инквизитор. Саяра любезно повторила. - Это ты так шутишь, да?
Девушка пожала плечами:
- Не хочешь – не верь. Я пойду?
- Стоять! Веди! - Приказал Магнус. - Арм, Киндаг, за мной! Эйстак, поднимай дивизию!
Саяра обернулась на цосназавцев, повела золотистым плечом, с которого наполовину сползла рубаха, и метнулась к земле. Вихрь солнечных искр – и к полевой лаборатории побежала маленькая лисичка.
«Там «Крион» застрял. Они дверь заперли», - вежливо стукнулась в виски инквизитора мысль.
Причем, понимала, лиса-мерзавка, что не пустая лаборатория от нее требуется…
- Да что за... - протянул один из солдат, провожая взглядом оборотня.
- Маги, - скрипнул зубами Магнус, побежав за лисицей, на ходу выхватывая револьвер.
Фенек прибавил шагу, мазнул хвостом по осколкам у окна, потом скакнул к двери и сел, щуря черные раскосые глаза. Вскоре добрался и младший дознаватель с пристными.
- Эй, живые есть? - Он с силой пнул дверь.
- Есть! - заорал Лис в ответ. - Мертвые тоже!
Там, за дверью, Фиерс поднял руку - замолчи, а? Парень понял и замолчал.
- Вы сможете открыть дверь? - крикнул командир.
- Вышибайте! - Приказал цосназовцам инквизитор. - те взяли наизготовку винтовки и принялись стрелять по дверному замку. Фенек болезненно прижал острые уши и недовольно заворчал. После того, как цосназовцы превратили дерево в решето, один из солдат пнул ее и та, с треском лишившись замка, медленно отворилась. Первым в помещение ворвался Магнус, оглядев тела, но побрезговав к ним прикасаться. - Это сделал Мацумбахер?!
«И незачем так орать», - снова мысленно посоветовал инквизитору фенек, поморщившись.

Те же. Там же

Мор’ан, находившийся внутри лаборатории, происходящее пока никак не комментировал. С сожалением глянул на открытую форточку... Вмешиваться пока не стал.
- Черт его знает, мы уже позже появились, - Лис передернул плечами. - Но, в общем, это его команда постаралась, да.
- Не чертыхайся! - Одернул его Магнус. - Само чучело в коляске здесь было?
- Было, - бесцветным эхом отозвалась Марийка. - Они и нам угрожали.
Фенек поднял острую мордочку и подбежал к девушке ближе. Одним скачком запрыгнул на руки и ласково ткнулся мокрым носом в щеку; затем обернулся и укоризненно чихнул на мор’ана. Ледяная бровь удивленно приподнялась: мол, я-то тут при чем? Марийка неловко погладила зверька по золотистой шерстке.
- Ты молодец, - шепнула, - и он тоже, этот лисенок. Как хорошо, что ты снова тут...
Зверек негромко и довольно заурчал, успокаивая.
- Вы отправитесь в погоню? - поинтересовался тем временем Фиерс у цосназовцев.
- Все, допрыгался инвалид! - проскрежетал инквизитор, приказав забрать тело Микласа. - Вы подтвердите свои слова перед судом церкви.
- А по какому поводу может состояться суд?
В дверях возникла облаченное в белое фигура. Впрочем, несмотря на цвет одежды, принять его за ангела было вряд ли возможно. Фенек извиняющееся фыркнул, снова выразительно чихнул: «Инквизитор…».
- Это еще... - начал было Лис, но Фиерс снова не дал ему договорить.
Марийка вдруг ощутила невероятное желание оказаться как можно дальше отсюда. Вензел, оглядывая картину, вопросительно поднял бровь: точно так же, как и мор'ан до этого. Зверек снова тихонько потерся носом о щеку девушки, затем, извиняясь, заскулил и, спрыгнув на землю, засеменил к магу. За плечом данЛея в полный рост вытянулась золотокожая южанка в мужской рубахе – теперь ясно было с чьего плеча великая одежка.
- По факту гибели инквизитора Микласа, маг, - произнес Магнус, постепенно ощущая, что он стал командиром цосназа в этом регионе.
- Он погиб? Жаль, - впрочем, особой жалости в голосе криоманта не чувствовалось. - Неужели враг атаковал этот район?
- Не совсем, - откликнулся Фиерс. - Техножрец Мацумбахер и его люди...
- Убили его преподобие, - завершил инквизитор. - Посторонитесь, маг, мне некогда разговаривать с вами.
ДанЛей вновь оглядел помещение:
- Причина?
- Они забрали какие-то книги… - шепотом добавила лиса, встревожено посмотрела на Марийку; потом - на инквизитора. – Сюда ты так не торопился…
Взгляд криоманта устремился на Магнуса. Однако инквизитор посчитал, что больше ему не о чем говорить с магом, и обогнув его покинул лабораторий, затем, словно что-то вспомнив, добавил:
- Именем короля и церкви, придворный маг Вензел данЛей - вы должны помочь цосназу в нейтрализации техножреца Отто фон Мацумбахера.

Белая пешка под предводительством штабс-капитана Дэл-Сейбера на Н3 без хода. Барбл и Мил-Йол достаточно далеко, однако я надеюсь, что сей факт не помешает нам проследить за их дальнейшей судьбой.

- Что-то здесь не так, - сказал Барбл.
- Вам всегда что-то не нравится, поручик. Вы не удовлетворены жизнью и своим положением в ней.
- Дело не в этом. Смотрите… Видите горы? А солнце?
- Вижу. И что? Дайте сигарету, - попросил тьютор.
Поручик достал мятую пачку, подумал и извлек из нее две сигареты. Одну протянул Учителю, вторую прикурил сам, опасливо затянулся.
- У вас был шанс бросить, - усмехнулся Мил-Йол. Вздохнул. – У меня тоже.
- Мы стали прежними, - заметил Барбл, ощупывая лицо. - Это хорошо. Плохо то, что я не понимаю где мы.
- Поручик, солнце всегда опускается на западе и положение гор на это повлиять не может.
- Вы уверены, что мы выбрались из сумрачного леса?
- Полностью.
- Выходит, мы вышли далеко от Аштрийской долины, - заметил Барбл, указывая на изломанную линию гор. - Так далеко, что… перемахнули через Стену-До-Небес, либо оказались по ту сторону Тиресканны.
- Скажите мне, поручик, а как вы относитесь к военному трибуналу? Ладно, можете не отвечать. Думаю, вы понимаете не хуже меня, что нам стоит задуматься о скорейшем возвращении в лагерь Дэл-Сейбера.
- Что это вас туда тянет? Соскучились по Гобуме?
Поручик выудил из полевой сумки планшет и занялся глазомерной съемкой местности.
- Нам нужен транспорт, - сказал он, прочерчивая на листе первые ориентиры. – Но сперва надо выяснить, где мы находимся.
- Что нам действительно нужно, так это слаженность действий, - ответил тьютор. – Если вы и дальше собираетесь переть буром и творить все, что взбредет в голову, то нам лучше разделиться прямо сейчас.
- Что это вы нынче такой суровый?
- Зачем вы, поручик, пытались убить эльфа, который предложил нам свою помощь? – спросил Мил-Йол с нажимом.
- Это был враг.
- Чушь. Нам он был союзником. А враг он королю Матео. Или вы успели проникнуться национальным самосознанием и любовью к правящей династии?
- Ладно, - вздохнул Барбл. – Постараюсь больше не стрелять в добреньких эльфов, но не обещаю этого. Хотя, стрелять мне не из чего теперь. Кстати, что вы там за чушь несли про то, что я якобы целюсь вам в сердце? Это была полная ахинея, неужели вы всерьез надеялись, что сработает?
- Дайте еще сигарету, - спросил тьютор.
Барбл достал пачку, протянул Мил-Йолу и, прищурившись, стал наблюдать, как тот закуривает. Руки тьютора дрожали.
- Это была правда? – изогнул брови поручик.
- Отчасти…
Тьютор курил, нервно затягиваясь и смотря в пустоту. Барблу стало не по себе, он и не представлял, что Учитель может быть таким… неуверенным, подавленным, болезненно жалким… Мил-Йол отщелкнул окурок и закурил снова. Потом, не глядя на поручика, он спросил:
- Что вы слышали о Детях Радуги?
- Книга ваша так называется, - ответил Барбл. – Больше ничего.
- Да, вы же не удосужились дочитать ее. Ну да ладно… Чуть более тридцати лет назад, в министерство Технических Изысканий, был принят весьма одаренный и талантливый работник. Его звали Радога, но сейчас это имя забыто, можно сказать даже, вычеркнуто из всевозможных списков. Не в том суть. Радога был только стартовым механизмом, запустив процесс, он перегорел, был списан в утиль и отправлен на свалку истории. Примерно в тоже время, особый отдел Церкви, работающий помимо прочего и над созданием моторизированной брони, получил дополнительное финансирование и указание разработать особый боевой костюм в кратчайшие сроки. Со сроками, надо сказать, вышла промашка лет так на десять, но уж больно многое от церковников требовалось. В последствии, отдел Радоги и группа моторизаторов от Бога, были слиты воедино, а получившийся объединенный коллектив занялся тем, что в некоторых документах значилось как проект «дети Радуги». К своему счастью, сам Радога не дожил до сего момента. Он бы, наверное, в гробу перевернулся, узнав насколько сильно извратили его первоначальную задумку. После него пост руководителя Проекта занимали поочередно несколько человек, но среди них стоит выделить одного. Некоего Отто фон Мацумбахера. Знакомое имечко?
- Знакомое… Слушайте, я ничего не понимаю, о чем это вы мне пытаетесь здесь сейчас рассказать? И главное – для чего вы это делаете?
- Слушайте внимательно, а понимание… со временем оно появится.

Белая пешка на G3.
(в следующих постах - совместно с Морой, волею мастера отныне и присно отыгрывающей Доминикофа и Терезу)

Давно, наверное, здешняя сонная пастораль не знала такого шума и столпотворения. Бескрайнее море цветов расступилось, как в легендах Писания, пропуская деловито снующие фигуры. Там и тут вырастали палатки и брезентовые навесы, крикливые сержанты сыпали распоряжениями, бессловесные рядовые бодро тащили на своем горбу инструмент, напевая что-то лихое и малопристойное. Снова загудели турбины - это четыре десятка бравых гвардейцев взмыли в небо и по короткой дуге спикировали за дальние холмы, в Ашт Ри. Ксгнем проводил их угрюмым взглядом:
- Людей не хватает, - посетовал он вслух. - От Жедвы на себе все припасы не попрешь, никакой ранец не вытянет, а тут - тьфу, голь сплошная. Только и видать, что лютики-цветочки. Как прикажете из них летку строить?!
- Во-во. И копать некому. Эдак мы тут с лагерем неделю провозимся, - поддержал Гэйвин еще более мрачно. - А у нас тут, едрена вошь, полтораста с лишним прожорливых глоток и толстых задниц, на которые не напасешься палаток.
- Ты сообщил мне так много нового, - фыркнул командор. - Я-то думал срыть тут все к такой матери, землянки устроить, временные укрепления, летку, блиндажи... А тут ни одного самого дохлого куста на сколько глаз хватает!
- И лопат пять штук на роту. Арк, ты не обижайся, но мы сели в какую-то неприятную субстанцию, - поведал доктор Ливси. - Карты в штабе ни к дьяволу, им лет больше, чем нам с тобой. Позиция тут - хуже некуда, а нам ее удерживать. В чистом поле.
- Ага. Послали гвардию лужок лопатить. Кому они вообще нужны, лютики эти, что нам тут укрепрайон городить?!
- Говорят, тут промзона рядом. Что-то шибко секретное. Возможно, оружие какое-нибудь...
- Щас! Выпивка, - хмыкнул Гэйвин.
- Это с чего ты взял?
- Будь там хоть какое оружие - хоть Армагеддон в таблетках, нам бы приказали занять район промзоны или расквартировали бы в соседних поселках, чтобы в случае чего обеспечить эвакуацию предприятий. Черта с два! Раз на заводы не пускают - там точно хмельное варят. А нас на подхвате держат, чтобы в случае чего были под рукой, но в хлам не пережрались.
- Значит, тут где-то поблизости все это дело и базируется? - в глазах Арктуруса мелькнули отблески чего-то не очень праведного.
- Видимо, - пожал плечами лейтенант.
- Вот что, Гэйв. Снаряди кого-нибудь отыскать ближайший населенный пункт и в доступных выражениях объяснить там всем, что по личному распоряжению Его Величества у них под боком оказались полторы сотни голодных и вооруженных до зубов гвардейцев, которым вдобавок негде расположиться, не хватает инструмента и совсем недостает рабочих рук. Сейчас чиркну бумагу. По закону они перед нами в военное время на задних лапках отплясывать должны, если нам вдруг чего-то угодно...

Бойня на Е4.

Капитан Эйстак, слышавший слова лисицы, воспринял приказ младшего дознавателя вполне буквально - то есть не просто вывел и построил войска цосназа, но и приказал немедленно выступать в направлении лагеря орденоносной мацумбахеровой роты. Причем не просто выступать, а в боевых порядках и с приготовленными к стрельбе многозарядными винтовками, которыми их экипировали совсем недавно - заодно и оружие опробовать можно было.
- Мацумбахер и все, кто окажут сопротивление - враги церкви! - Прокричал Эйстак. - Перебейте их без жалости!
Цосназовцы ответили дружным ревом, а затем бросились на еще не готовый к битве лагерь техножреца. Выстрели десятков стволов разорвали вечернюю тишину - окровавленные постовые, один за другим валились на землю, из палаток выбегали солдаты и офицеры, не понимающие, кто на них напал - и тут же падали, сраженные пулями церковников.
- Орденоносная дивизия, ко мне! - Раздался зычный крик Карла, сменившего револьвер на более подходящее моменту скорострельное ружье. - Инквизиция приговорила всех нас к смерти без суда и следствия! Не дадимся!
- Нееет! - Отвечали те из бойцов, что сумели избежать смерти в первые моменты битвы и теперь спешно прятались среди развалин, занимая выгодные оборонительные позиции.
Вскинув винтовку, Карл присел за ошметками каменной стены, чуть высунувшись и сделав меткий выстрел - цосназовский сержант, вскинув руки, рухнул на землю. В ответ полетело не меньше десятка пуль, но служка уже скрылся за камнями.
Откудато вылетел отряд священников на парациклах, застрочили прикрепленные к четырехколесным агрегатам пулеметы, разметав правый фланг наступавших церковных войск, однако уже вскоре парациклетных бойцов встретил шквальный огонь цосназовских ружей, под взрывы парациклов, бесшабашная и решительная атака захлебнулась, а потрепанные цосназовцы двинулись дальше, основательно прореживаемые выжившими и озлобленными воинами Мацумбахера.
Выкативший бронированный агрегат, названный кем-то танкеткой, было попытался уравновесить шансы, но бросившийся на него церковный фанатик, тут же получивший очередь в грудь, прежде чем умереть, успел бросить гранату, превратив боевую машину в груду покореженного металла.
Цосназовцы наступали, потрепать их не удалось даже на треть, в то время как от отступающей вглубь руин и отстреливающейся дивизии Мацумбахера осталось едва ли больше половины. Сам Карл, раненый в плечо, подбадривал солдат и на чем свет стоит материл инквизицию, а заодно тех троих идиотов, которых они с Тальком зачем-то оставили в живых, вместо того, чтобы расстрелять по законам военного времени.
Оставшиеся две танкетки он приказал установить на возвышенностях, недалеко от руин, и уверенным обходным маневром вел выживших воинов к ним, глубоко в душе надеясь, что его преподобие успеет пересесть в свой бронекостюм раньше, чем их всех тут перебьют...

***

"Нейтрализуешь его, как же", - поежился Лис, вспоминая чудовище в инвалидном кресле.
- И как именно я должен это сделать? - любезно осведомился маг.
Лиса – ему на ухо – негромко посоветовала, куда следует послать весь инквизиторский орден в полном составе. В ответ ей достался взгляд: "Не возражаю, но дела политики..."
- Вы улучшили его броню ледяным заклятием, - улыбнулся Магнус. - Да, мы это знаем. Так же, как знаем, что вы можете обратить это заклинание против него.
- В таких условиях? - вновь поднял бровь данЛей. - Вы разбираетесь в теории магии, инквизитор?
- Нашел о чем его спрашивать, - фыркнула в рукав рубахи Саяра. – Вот что такое «теория ереси» он, полагаю, пояснить может. У них это эквивалент общечародейского понятия.
- Это ваш долг, маг, - процедил инквизитор и добавил еще что-то, но его фраза утонула в ружейном грохоте.
- Они уже начали! - Прокричал цосназовец, тащивший тело Микласа. - К оружию, все!
Еще один залп на мгновение оглушил Магнуса, а затем он побежал по направлению к лагерю. Саяра испугано притихла на секунду, а затем решительно метнулась следом. Мор'ан мигом сорвался с места, поравнявшись с лисой; в глазах читалось: "А не сошла с ума, а?"

Фиерс сверкнул глазами.
"Черт возьми", подумала Марийка, заметив его неподдельное оживление, которое он слишком плохо старался скрыть, "а ведь ему действительно этого не хватало. Грохота, крови, изломанного дымящегося железа..."
Она не была штабной; ей тоже приходилось бывать в пекле. Она умела убивать, она убивала. Но скучать по этому... получать удовольствие от этого...
- Храни нас всех боги, - прошептала она, глядя, как срывается с места Саяра. Побежать бы следом - но сейчас ей хотелось просто лечь на землю, так, чтобы видеть только небо... и может быть уснуть.

***

Там, где располагались силы техножреца, город Сорока Имен уже напоминал безумное огненное представление. «Зачем, ну зачем было бежать так быстро? Преданность доказать захотелось или не все равно по чью сторону быть? А Вал говорил… - лиса давно обогнала мор’ана, и теперь испуганно втиснулась в какую-то трещину, спасаясь от осколков. – Да и выбирая между фанатиками и….»
Рядом раздался грохот выстрелов, то там, то здесь кричали что-то не слишком цензурное воины, взрывались гранаты. Отряды цосназа по пять-шесть человек перестреливались с вдвое уступавшими им в числе людьми Мацумбахера по всей протяженности лагеря. Саяра прикрыла глаза – солнце тускло, тяжело, неспокойно пробивалось через спутанные клочья пыли, но его было достаточно. Капелька пота стекла по грязному виску и впиталась в далеко уже не белый ворот рубахи. Сердце забилось в беспокойном ритме, словно неизвестная жрица стучала кончиками пальцев по маленькому барабанчику. Темный рой мошкары закружил один из цосназовских отрядов.
- Что за? Пшли прочь! - Отмахнулся прикладом церковник.
Но мошкара не отставала. Второй бросил винтовку и побежал прочь, крича что у него аллергия, остальные попытались натянуть на лица маски.
Лиса – точно ребенок, которому придумалась вдруг поиграть в войну – высунула из щели перепачканный нос, присмотрела еще один отряд – резко пригнулась вниз, когда совсем рядом разорвался один из снарядов. Стрельба продолжалась. С возвышенностей заголосили жреческие танкетки, осыпая градом свинца подступающих цосназовцев, на что те, огрызаясь стали так же прятаться за всеми выступами и руинами.
На руке Саяры сомкнулись ледяные зубы мор’ана – девушка ойкнула, и ледяной лис потащил ее прочь…

Кресло катилось по ухабам и рытвинам на предельной скорости, а рядом бежал Тальк, что-то крича, однако грохот выстрелов заглушал его слова.
- Они начали слишком рано, - донесся глухой голос Мацумбахера. - Тальк, ты сможешь один поместить меня в доспех?
- Там должны быть наши люди, на страже! - Прокричал служка.
Так и оказалось - четверо солдат несли караул у Боевого костюма - им то и приказал Тальк бережно изъять техножреца из кресла и при помощи приставных лестниц, поместить его в костюм, а затем начал подключать провода и жизнеобеспечение.
- Поторопись, - прохрипел живым голосом, уже без транслятора Отто. - Времени в обрез...

(и Тельт)

- Да как... ты.... я... - лиса помахала порванным рукавом и рассержено выпрямилась, отцепив от себя лиса.
- Тебя там убьют, - кратко и четко ответил данЛей.
- Пока ты будешь помогать... этим... этому.... инквизиции, - в черных глазах сверкнул по-лисьи злой зеленой огонек. - Вальдемар об Отто... а ты...
- Я сказал, что буду помогать?
- А что ты делаешь? - упрямо вскинула подбородок золотокожая и повернулась, чтобы уйти обратно.
Вензел задумался на секунду.
- Можно обозначить как "морочу голову". Кстати, а из-за чего вышел конфликт?
Лиса, не оборачиваясь, скрестила на груди руки:
- Книги.
- О чем? - Саяра не ответила, только нервно поскребла носком потрепанного сапога землю и раздосадовано поджала губы – и сего полезла? Свою ошибку признавать не хотелось. Вензел на мгновение задумался: - Об исцелении и протезировании?
Лиса снова ковырнула сапогом осколок камня. «И как только догадался», - обиженно прикусила пыльный кончик косы.
- Неудивительно, что он пожелал их прочесть, - задумчиво кивнул Вензел и подошел ближе. Золотокожая снова не ответила: «Неудивительно, ему ведь тоже хочется обычной жизни… Вал говорил…» Маг снова отстраненно качнул головой - своим мыслям. - У нас в трюме достаточно места?
- Немного, - лаконично ответила лиса.
- Хо-ро-шо... - протянул криомант.
Саяра раздраженно кивнула и снова рванулась вперед – защищать; только волна темных волос плеснула по пыльному ветру. Вензел моментально дернулся следом - опустил руки на плечи. Ледяная хватка - и крепкая.
- Погибнешь - и не поможешь, - предупредил он. - Можно по-другому.
Лиса вздрогнула, останавливаясь:
- Просто, помоги ему.