--- Экториан ---

- Все будет хорошо, - сказала она.
Дыхание Эктора выровнялось, он прикрыл глаза и дернул головой. Затем вновь раскрыл глаза и, закусив нижнюю губу, осторожно дотронулся до шрама платком.
- Где Клэр? - произнес он, глядя на Алию. - Где Клэр?
Казалось, ему было плевать на произнесенные слова о том, что нужно держать себя в руках.
- Они объявили войну, ты понимаешь?.. - еле слышно добавил Синяка, поднимаясь с пола. - Не мы... не имперцы. Кланы первые напали. Это они устроили покушение на меня тогда, в доме. Это они убили Санклера. Они убили Рньябу... заставили Курца предать нас... они... проклятые Dh'oine... как же я их ненавижу... - он рычал, сильно сжав свободную ладонь в кулак, впиваясь ногтями в кожу, скрипя зубами, а взгляд его остановился на трупе мага. Хотелось вонзить кинжал в мертвую плоть, хотелось долго пинать его ногами.
Внутри Эктора столкнулись две незримые силы - багровая волна ненависти, ярости, негодования, и синеватая, будто от света луны, волна спокойствия. Они дрались, раздирали его изнутри на части. Эктор закрыл глаза, успокаиваясь.

--- Моринус ---

- ... и был Великий Совет, и порешили Братья, что вовеки веков настанет в мире установленный Порядок, - Моринус окинул взглядом особняк, повернулся к двум стражникам, что стояли рядом с ним. - Следить за домом. Если покажутся посланники Кланов - сообщить. Если домочадцы решат куда-то уйти - проследить и сообщить. Оставаться в тени и...
Бормотун задумался, подыскивая слово:
- Он говорил про своего слугу. Если таковой появится - я думаю, вы сумеете вычислить среди посетителей слугу, верно?
Стражники недружно кивнули.
- Если таковой появится, а потом захочет куда-либо вновь уйти - захватить и доставить в казармы.
- Ясно, - мрачно ответил один из них.
- Ясно будет, когда Свет выиграет Спор, - пробормотал Моринус.
________________

Возле лавки Миори

Его темно-багровые одежды странно сливались с окружающей действительностью, когда он вошел в лавку и окинул взглядом из-под капюшона стоявших внутри девушек. В мире много народов, много рас, и у каждого своя культура и философия, порой слишком отличающаяся от того, что остальные привыкли видеть. И капюшон в Дар Герефтане, городе тысячи огней, надвинутый на глаза при свете дневного солнца, не выглядел чем-то невероятным.
Он подошел к багровым тканям, взял рукой, затянутой в темную перчатку, длинный лоскут и ласково провел по нему пальцами другой. Затем окинул взглядом Клэр, коротко улыбнулся и вернулся взглядом к тканям.

--- Дуглас ---

- Какой Тьмы, Клэр! - рявкнул девушке в самое ухо Дуглас, натыкаясь на нее посреди улицы. - Ты с ума сошла?! Мало тебе на твою несчастную голову тех приключений, что уже свалились?! Мало в нашем городе вдовцов?!
Он схватил ее за плечи, развернул к себе. Негодование, облегчение от того, что ее-таки нашел, смущение, что он осмелился на нее кричать - все скользнули в его глазах и скрылось, когда Дювелье моргнул.

Утро в «Пещере» было спокойным, Велания даже успела немного заскучать. Вечер – это совсем другое дело... особенно, сегодняшний. Казалось бы, что бои на подпольной арене были зрелищем далеко не женским, но Вэл любила их смотреть не меньше, чем новые платья, а, возможно, даже больше. Девушка чувствовала там такой прилив сил, эмоции захлестывали её, заставляя забыть, кто она и где находится. К сожалению, смертельных случаев не всегда удавалось избежать, но они были достаточно редки, чтобы портить общее впечатление. Велания подумала о Вулфреде и, вспомнив вчерашний разговор о боях, испытала некоторое облегчение. Вряд ли она смогла бы с головой окунуться в атмосферу кровавых схваток, зная, что в них будет участвовать дорогой для неё человек.
«Интересно, он всё ещё спит?» - невольно подумалось ей.

Клэр решила отправиться к матери: во-первых, чтобы поговорить об Экторе, а во-вторых, чтобы рассказать о встрече с Аделаидой. Она была очень встревожена. Все в эти последние два дня вертелось и кружилось, события сменяли друг друга с необычайной быстротой, не оставляя возможности разобраться в происходящем.
Тут Судьба подкинула очередной сюрприз: неожиданно кто-то схватил Клэр за плечи и начал кричать. Первый момент девушка даже не поняла кто перед ней. Потом же, когда же в воспаленном сознании всплыл образ говорившего, и смысл его слов стал понятен, девушка повела себя совсем необычно. Она вырвалась из державших ее рук и, не обращая внимание на окружающих закричала:
-Что я здесь делаю, тебя не касается. Про вдовцов не знаю, но ты и твои товарищи вполне успешно работают, чтобы на одну вдову точно стало больше. И, поглоти меня Тьма, если
мне есть теперь дело до всего этого.
Вся та злость, которая успешно пряталась в глубине сердца, уступая место любви, вышла наружу. Клэр стало легче. Уже более спокойно она добавила:
-Я ничего не понимаю в том, что происходит. Вы мне ничего не хотите объяснять. Что же, да прибудет с вами Свет, а я прибуду у своей матери. Счастливого дня.
Бросив гневный взгляд на Дювелье, Клэр продолжила прерванный путь.

- А тебе не нравится? - лукаво улыбнулась Аэлис. Но уже через секунду ее лицо вновь приобрело серьезное выражение. - Мы с тобой связаны, Тантал, хочешь ты этого или нет. Не надо спрашивать меня, каким образом, я и сама этого толком не понимаю. Я знаю о Кланах, они хотят отыскать меня, хотят, чтобы я была на стороне одного из них. Они не понимают, что мой единственный господин - Дар Герефтан. Назревает кое-что серьезное, Тантал. И ты должен решить, на чьей ты стороне, моей или Кланов.

____________________________

Алия сделала несколько шагов назад и развела руки в стороны.
- Если ты так хочешь мстить - иди и вымещай свой гнев на Кланах! - холодно произнесла она. - Уверена, ты уложишь многих, прежде чем они возьмут тебя числом. А потом будут медленно и мучительно убивать как врага, заставив Клэр смотреть на это. Между прочим, она сейчас в относительной безопансости, у родителей, на ее защиту встанет сам Дух города, если потребуется. Хочешь, чтобы она видела твою смерть? Тогда вперед! А если нет, то держи себя в руках и направляй собственную энергию, а не подчиняйся ей!

Ингерит только пожала плечами, когда Ада отказалась выходить с леди, назвавшейся ее сестрой. В конце концов, ее дело.
- Как угодно, тогда займись уборкой.
Затем, видно считая тему исчерпанной, окинула взглядом помещение и лишь тогда заметила еще одного посетителя, разглядывающего ткани. Странно. Она не видела, когда он вошел. Обычно с ней такого не случалось, ведь она работала продавцом не первый год. Даже если в лавке бывало больше народу, Ингерит всегда ухитрялась следить за происходящим, не упуская ничего из виду.
- Добрый день. Могу я вам что-то предложить? – обратилась Инги к незнакомцу в багровом.
----
Миори тряхнула головой. Надо, в конце концов, взять себя в руки и заняться хоть чем-нибудь. Каким-нибудь делом. Раньше ей так не хватало чего-то необыкновенного в жизни. И вот теперь, когда это необыкновенное обрушилось на нее, как гром среди ясного неба, оказалось, что она не знает, что со всем этим делать.
Мио встала, аккуратно посадила Лазурь в кресло, где только что сидела сама. Прошлась по комнате, постояла в нерешительности, глядя в окно. Потом, видимо приняв какое-то решение, она отправилась к себе, где взяла кошелек, пояс и кинжал в черных ножнах, прихватила с вешалки легкий бежевый плащ, набросила его на плечи и, спустившись вниз, вышла из дому, отрицательно покачав головой в ответ на невысказанный вопрос охранника, двинувшегося было следом. Отойдя совсем недалеко от особняка, девушка вдруг вспомнила, что неплохо бы предупредить Ингерит, чтоб не ждала ее скоро. Покачав головой и удивляясь собственной рассеянности, Мио повернула назад и направилась к приоткрытой двери лавки.

Лилиан осторожно кивнула служанке, хотя и сама не знала, что ей нужно, и что может дать подошедшая девушка.
"А что обычно просят в тавернах? Еду и ночлег?"
Мысленно пытаясь понять хватить ли её денег на еду и комнату вообще в таверне, и именно в этой таверне, эльфийка поняла, что молчание слишком затянулось и попыталась улыбнуться. Получилось это у неё, мягко говоря, так себе, не мило, а скорее устрашающе, из-за чего девушка-служанка с непритворном ужасом отшатнулась от гостьи. Но собрала все свои силы (видя дорогой наряд вошедшей, это было сделать несложно) и подошла на шаг ближе к эльфийке. Работа есть работа. Так же видя некоторую растерянность и недоумение молодой девушки, служанка поняла, что Лил полный профан в такого рода делах и загорелась... помочь бедной девушке! Не перевелись ещё добродетели на земле Дар-герефатской!
- Еду и ночлег? - спросила она, преданно заглядывая в глаза гостьи.
- Да-да.. - согласна кивнула Лилиан.

- Я понимаю тебя и знаю, что город говорит сквозь твои уста – ответил Тантал и спустя секунду добавил:
- Ты предлагаешь сделать не простой выбор, и какой бы путь я не избрал, он будет сложным, но точно знаю одно – предать тебя и Дар Герефтан, для меня, что вонзить нож в собственное сердце! И все же, я должен подумать...
Дипломат поднял уставший взгляд, в котором ярко светились карие искорки, вверх, чтобы вновь встретится с теплой синевой ее глаз. Очень нежно взяв хрупкую руку Аэлис между своих рук, он улыбнулся:
- Надеюсь, ты дашь мне время, чтобы поразмыслить, и также надеюсь, что примешь предложение Лиэра прокатиться с ветерком, ты ведь еще не знаешь какой он быстрый? При этих словах Лиэр радостно фыркнул, а Аэлис почувствовала, как заиграли, словно струны мышцы коня под нею.

Внезапно Тэлливер отвлекся от увлекательного разговора, глянул за плечо собеседника и едва не выругался.
Из дверей борделя появился Димен Уэрди. Явился, ясное солнышко! И на ногах держится прямо... домой эту заразу потянуло! А значит, надо его обогнать!
Тэлли быстро попрощался с эльфом, договорился, что встретиться постараются в "Пещере". А затем Тэлли поспешно пошел напрямик, короткой дорогой, чтобы быть у дома Уэрди раньше Димена...
- - - - - - - - -
Вот и знакомая узкая улочка, что тянется за особняком Уэрди. Сейчас, среди бела дня, на ней могут быть прохожие... вон, кстати, какие-то двое из-за поворота показались...
Тэлли, помянув про себя Тьму и Свет, свернул в тупичок. Пусть думают, что знатный господин туда забрел по делу простому и насквозь житейскому.
Дождался, пока прохожие протопают мимо, вытащил из-под камня узелок со своей одеждой и отодвинул доску.
К счастью, этот угол двора пуст... ну, почти пуст. Лежит на солнцепеке здоровенный лохматый Герой -- шкура как у овцы, клыки как у волка, ум прямо человеческий: на своих не лает. Встрепенулся, зверюга, но сразу понял, что это не воры лезут.
Тэлли успокоительно потрепал пса по загривку, юркнул в закуток за конюшней, быстро переоделся. Хозяйчкий камзол там же оставил, за конюшней, под лопухами.
И вовремя успел, до появления Димена. А попавшаяся навстречу служанка радостно воскликнула:
-- Ой, Тэлли, когда ж ты успел вернуться? А хозяин сказал, чтоб ты, как появишься, сразу к нему...

Казалось, это был невероятно длинный день. Но и он постепенно склонялся к вечеру, и незаметно для всех по городу начали расползаться сумерки. Вечер только начинался.

__________________________

- С удовольствием, - улыбнулась Аэлис. - Я люблю скорость. А ты - ты подумай.
Тантал уселся на коня позади девушки, и они галопом понеслись по улицам Дар Герефтана, на которые уже просачивались тоненькими струйками сумерки. Ветер бил им в лицо, а за спиной словно развевались крылья. Танталу казалось, что еще мгновение - и он сможет взлететь! На миг он и вправду увидел город быдто бы с высоты птичьего полета, почувствовал его каждой клеточкой тела, почувствовал каждого человека от бродяги до Глав Кланов.
...Это длилось всего мгновение. А потом Аэлис буквально расстаяла, оставив Тантала в одиночестве, а конь нетерпеливо остановился перед огнями таверны. Той же, что и прошлым вечером - "Тайны драконьей пещеры".

--- Экториан ---

Он фыркнул, покосившись на девушку, дотронулся рукой до шрама, затем зло сплюнул себе под ноги.
- Что еще за энергия? Шуточки этого... как ты там сказала... Духа Города? - он вытянул одну руку перед собой, воззрился на свои пальцы, сжал их в кулак. - Ничто не остановит теперь этой войны, Алия. Ты это прекрасно понимаешь. Я не стану молчать. Быть может...
Он криво усмехнулся, но болезненно поморщился, когда шрам на коже натянулся:
- ...быть может, ты права в чем-то, - Эктор сглотнул, успокаивая кипящий внутри него котел ярости, - и я не пойду один. Но я не один. Я - имперский стражник. И Кланы дорого заплатят за то, что они уже сделали. Со мной. С Тамосом. С Курцем. С Эриком...
Он поднял с пола меч Ледяного, взвесил в руке, затем кивнул Алие:
- Что еще ты хочешь от меня? Клятвы? Покорности? - он повернул меч острием вниз и с силой вонзил в одно из тел. - Или ты хочешь, чтобы я прятался?..
____________

Человек улыбнулся Ингерит, какой-то странной, злой и в то же время невероятно печальной улыбкой. Темный провал капюшона скрывал глаза, выдавая лишь подбородок и эту улыбку. Пальцы в перчатках перебирали воздух.
- Вы? - он совсем чуть-чуть склонил голову на бок. - Разве ты можешь мне помочь, Ингерит? Я сомневаюсь в этом. Однако я знаю, кто может. Твоя хозяйка, она ведь здесь, верно? Она должна быть здесь. Где она?
Его голос не дрожал, не повышался, звучал спокойно, тихо и равномерно. И в нем плыли невидимые нити страха. И смерти.

Рапсодия давно закончила трапезу в таверне на северо-востоке города и теперь весело болтала со своей знакомой служанкой. Правда, девушка не рискнула узнавать у нее про Тэлливера Стайни: хватит и того, решила она, что теперь Вэл явно насторожена по этому поводу.
Однако на город наконец спустились сумерки. Рапсодия прекрасно помнила своё обещание Тэлливеру вернуться вечером в "Пещеру" и почему-то не могла дождаться момента их второй встречи. "Неужели он тебе все-таки понравился?" - немного насмешливо спрашивала она себя внутренне. И тут же отвечала, с твердостью и без сомнений: "Да. Да, понравился. И я сделаю то, о чем говорилось в письме странной незнакомки, будь она хоть трижды проклята."
На город опускался вечер. Рапсодия очень любила эти часы, но сейчас было некогда ими наслаждаться. Она неспешно выскользнула из таверны (расплатиться она успела уже очень давно) и, надежно укрытая темным плащом, направилась к "Пещере".

Алия развела руками и улыбнулась. Мало кто мог бы заметить, что улыбка вышла грустной.
- Я ничего не требую от тебя, Эктор. Я всего лишь рассказала и предупредила тебя. Дух города будет стобой, пока ты действуешь во благо Дар Герефтана. А теперь иди, и делай то, что считаешь нужным.
И не прибавляя ни слова больше, Алия первой быстро прошла мимо мертвых тел и выскользнула через то, что раньше было дверью. И через несколько мгновений она уже растворилась в сумерках дар Герефтана.

Стайни рванулся Тьма знает куда с такой скоростью, что Белый и Хвост еле за ним поспевали; они помнили, что до поры не стоит обнаруживать свое присутствие.
Завернув за угол, они увидели спину Стайни… и тут же наткнулись на какого-то массивного толстяка, которому именно сейчас понадобилось на улицу.
Примерно с полминуты прошло в беседе вроде: «Куда прешь?», «Под ноги смотри!» и прочих слов, которые употребляются в такой ситуации. А когда посланцы Линха наконец отвязались от возмущенного горожанина, их «подопечного» и след простыл.
– Да куда он закрылился*? – вслух удивился Белый.
Хвост лишь пожал плечами.
Вдвоем они осмотрели всю улицу, но не нашли ни одного места, куда мог бы провалиться молодой дворянин. Тем более, что Белый из-за плеча толстяка заметил, что Стайни вроде бы свернул в какой-то проулок… оказавшийся тупиком.
Не сговариваясь, оба задрали головы. Нет, по стенам не взберешься, если только ты не кошка.
Пристальный осмотр забора выявил неплотно сидящую доску. Соглядатаи переглянулись, одновременно пожали плечами, и Белый отодвинул преграду.
– Ррр, – заметил лежавший там огромный пес. – Рррау.
– Крюков нет**, – согласился Белый и отступил назад.
Посовещавшись, они решили: вновь караулить Стайни у таверны. Уж туда-то он точно придет. А коль не придет – так можно будет вызнать, когда явится.

*Да куда он запропастился?
**Вопросов не имею

Странные дела творятся! Хозяин даже про сына не стал расспрашивать: как, мол, его ненаглядная деточка проникается магической мудростью. Сразу приказал: ступай, мол, парень, в казармы, там у стражников к тебе какие-то вопросы есть.
А больше - ни полсловечку... ох, не нравится все это Тэлливеру!
Но велено - значит, велено. Тэлли не стал даже дожидаться хозяйского сына. Просто вышел за ворота и побрел по улице, размышляя по пути о том, что могло понадобиться от него страже.
Неужели это связано с пожаром в "Алмазном Скорпионе"?Может, кто-то там его узнал? Или это имеет отношение к недавним подземным приключениям?
Ох, не всплыло бы его самозванство...
На улице темнело. А ведь вечером он собирался встретиться в "Пещере" с красивой рыжеволосой девушкой... с таким необычным музыкальным именем...
Э-эх!..

Ингерит удивленно поглядела на посетителя в багровом одеянии. Женщина была уверена, что раньше его не встречала. Но он знал ее имя. Здравый смысл подсказывал, что в этом нет ничего странного, возможно, он заглядывал раньше и слышал, как к ней обращались, а она просто не заметила. Как и сегодня, когда она не увидела, как он вошел. Или все гораздо проще, возможно, это какой-то знакомый ее хозяйки. Наверное кто-то из тех немногих, о ком Мио предпочитала не распространяться.
Однако отчего-то Ингерит чувствовала себя неуютно. Из-за тени от капюшона ей не удалось разглядеть глаз незнакомца, да и от звука его голоса сделалось как-то не по себе.
- Хозяйка еще не приходила, - коротко ответила Инги.
В этот момент скрипнула дверь и на пороге появилась Миори. Девушка прошла к прилавку и устремила взгляд на Ингерит, собираясь обрадовать помощницу известием о том, что и остаток дня ей придется работать в одиночку. Единственное, чего сейчас желала Мио, это немного привести в порядок свои мысли и эмоции. Но Инги заговорила первой.
- Мио, этот господин спрашивает тебя.
Миори мысленно выругалась – меньше всего ей сейчас хотелось с кем-то общаться, но когда повернулась к посетителю, на лице ее было весьма приветливое выражение. За годы работы девушка неплохо научилась скрывать свои негативные эмоции от постороннего глаза.
- Добрый день. Чем могу быть полезна?

Вошедшая девушка вела себя довольно странно, как будто в первый раз в гостинице. Может, конечно, и так, но что ж она одна-то тогда путешествует? лишь бы денежки были, а то сочувствие сочувствием, но хозяева не обрадуются… Кила произнесла с намеком и одновременно некоторой гордостью:
– У нас, конечно, не самые высокие цены, но и не дешевая забегаловка какая-то, очень приличное заведение. Проходите в зал, на пороге-то стоять неудобно.

Тело девушки на глазах Тантала превратилось в вечерние сумерки и растворилась, словно легкий бриз, принося городу долгожданную прохладу. Воин протянул руку вслед за ветерком, что развеял его пряди в разные стороны, как будто пытаясь поймать что-то иллюзорное, но на перчатке остался лишь переливающийся светом даже в сгущающихся сумерках, волос Аэлис.
Конь внезапно взбесился под ним, резко заржал и поднялся на дыбы, чуть не скинув Тантала наземь, когда так неожиданно почувствовал пропажу прекрасной наездницы.
- Тише Лиэр, тише, ведь ты все понимаешь. Прошептал аль-Фалак похлопывая скакуна по лоснящейся шее. Жеребец немного успокоился, но его ноздри продолжали широко раздуваться, но от стремительной скачки ли…
Спешившись, Тантал привязал Лиэра возле дверей таверны бросив монетку работающему здесь бойкому пареньку, чтобы тот приглядывал за ним. И плотно обернувшись в свой плащ и накинув капюшон, чтобы не быть замеченным лишними глазами прошел внутрь «Тайны Драконьей Пещеры».
На этот раз Тантал сел в самый отдаленный и темный угол таверны, практически гадая, что он здесь делает и молча уставился на магический свет, который горел на некотором расстоянии от него, напрягая все свои внутренние способности, чтобы почувствовать «неуловимое», которое тонкой материей вплеталось в судьбу каждого события в Дар Герефтане.

Лилан подчинилась служанке и послушно прошла в зал. Удивлённо похлопав глазами, рассматривая помещение, в которое попала, эльфийка решила не треять больше времени на ненужные хлопки глазами и отправилась за стол, на который указала Кила. Отдав девушке красную бархатную накидку, Лилиан присела на стул.
- Что будете заказывать? - спросила служанка.
Лилиан неуверенным движением поправила волосы, пытаясь скрыть своё незнание, и пытаясь казаться уверенной сказала:
- Что вы обычно подаёте, пожалуйста. И стакан воды.
- Хорошо, сейчас всё будет. А пока приготовить вам комнату?
Эльфийка согласна кивнула головой, и служанка убежала на кухню.
"Уже темнеет, - думала девушка - у родителей сегодня праздничный ужин. Я, наверное, их подвела... Да, какой праздничный ужин!? Они же сейчас ищут меня!" От осознания того, что её могут действительно найти, Лил стало не по себе. Она и представить себе не могла, что её тогда ждёт. Смахнув капельки пота со лба, она задумалась о том, что же её ждёт, если её не найдут. Она ещё не вышла за пределы города, а уже...
В этот момент, как будто не позволяя эльфийке ещё больше углубиться в свои мрачные мысли появилась Кила с подносом в руках.
Перед Лилиан появилась большая тарелка мяса с тушёными овощами, вода, приборы и соль.
- Что это? - скривилась она, поняв, чтО ей принесли.
- Как что? - удивилась служанка - Никто ещё не жаловался. Это вкусно.
- Но это же мясо!
- Ну, и что? С вас, кстати, 20 медных. За еду и комнату. Вы ешьте, а я пока пойду приготовлю её.
Эльфийка вздохнув, порылась в сумочке и извлекла оттуда кошелёк, отсчитав 2 серебрянника, она облегчённо протянула их Киле. В кошелке оставалось ещё 10 серебрянных монет.

Вечер, вечер... Изредка на телохранительницу лорда Шеана накатывало поэтическое настроение в это время суток. Рапсодии в такие моменты хотелось петь прекрасные песни о любви, природе, людях - благо у нее был и голос, и умение ладить с ним. Сейчас же она просто шла, укрытая плащом, и бормотала себе под нос стихи, когда-то давно услышанные ею:

"Под сенью деревьев, в зеленой траве,
Сокрытый от чуждых очей,
Серебряным звоном в шуршащей листве
Поет молодой ручей.

И песня его летела вдаль,
И песню его слушал лес.

Днем солнце играло на чистой воде,
Отражался в ручье его луч,
А ночью луна в белоснежной ладье
Рисовала серебряный путь..."*

Рапсодия так задумалась, что прошла вход в "Пещеру". Пришлось возвращаться. Она мысленно пожурила себя за рассеянность - ох, в который уже раз за этот день! - и, тихо рассмеявшись, подошла ко входу. Сосредоточившись, она припомнила, надежно ли укрыты ее волосы и меч под складками темного плаща. "Да, кажется, всё в порядке. Жди, Тэлливер Стайни, я иду!"
Рапсодия отворила дверь таверны. Ей в глаза ударил свет. В "Пещере" было достаточно посетителей. Рапс не стала смотреть за стойку и пытаться разглядеть Вэл - признаться, девушка даже боялась вновь привлекать внимание подруги, слишком подозрительно это будет выглядеть. Вздохнув, Рапс отпустила дверь (та затворилась у нее за спиной) и прошла за один из столиков в дальнем от двери углу. Там она, не приспуская капюшона, облокотилась о столешницу и молча стала ждать - пока Тэлливера в таверне не было.

*Авторство стихов принадлежит Марте Мэй ("Баллада").

В лавке Миори

Пришелец размял пальцы, поднял голову и устремил взгляд - если у него вообще были глаза в этом темном провале капюшона - в сторону Миори.
- Миори, - проговорил он. - Не позволяй ворам заниматься своей собственной лавкой.
Он повернул голову в сторону Ингерит и улыбнулся:
- Как звали твоего приятеля, Ингерит? Сами? Самуэл? Он долго кричал, когда тот лавочник бил его по лицу?
Фигура в багровых одеждах вновь повернулась в сторону Миори и качнула головой:
- Тебе запретили это делать, Миори. Глава рода приказал тебе навсегда забыть запрещенное искусство. Но ты не послушалась его, верно? Ты сожгла тот лес, Миори. И теперь я хочу поговорить с тобой. Потому что долги надо платить. Не так ли? - он улыбнулся. И опустил одну руку на незаметные с первого взгляда ножны с кинжалом.
________________

Экториан

- Какой Тьмы? - бормотал Дуглас, двигаясь позади Клэр, решившей не замечать приставшего к ней гвардейца. - Какой Тьмы я должен следовать за этой непослушной кухаркой, когда она...
Чья-то рука опустилась ему на плечо, рванула на себя, резко разворачивая Дювелье, как совсем недавно он сам разворачивал девушку, лицом к незримому собеседнику.
- Где она? - тихо произнес Эктор, глядя в глаза Дугласа.
- Эктор... - прошептал Рыба, осторожно дотронулся до плеча Калронда. - Эктор, Свет тебя осияй... ты жив... что... что это?
Он потянулся рукой к шраму, но Эктор перехватил его руку.
- Где Клэр?
- Она была только что... - Дуглас обернулся, выискивая взглядом девушку на улице. - Только что...
Девушки не было.
- Она шла к родителям. Эктор, да что с тобой случилось, Тьма тебя разбери?!
Он опустил взгляд, затем вновь поднял его на Дювелье, сглотнул.
- Нам предстоит война, Дуглас. Настоящая война.

Отношение Клэр к Дювелье было весьма неоднозначным: когда он приходил к Калрондам на дружеский ужин- был самым желанным гостем, но когда, напротив, уводил куда-то Эктора, девушка была готова выцарапать Дугласу глаза. Теперь же этот человек еще и пытался указывать, что ей делать. Нет, более того, он еще и преследовал ее!
Клэр негодовала. Раздражение вытесняло рациональный вопрос, зачем же Дювелье ее все-таки искал, что хотел ей сказать. Как и большинство женщин, обуреваемая сильными чувствами, она не была способна мыслить здраво. И более того, здраво поступать.
Недовольная тем, что за ней следят, Клэр решила идти по узким путаным улочкам, чтобы провожатый все время терял ее из виду за поворотами. Как же польщено было ее женское тщеславие, когда девушка поняла, что Дювелье больше не следует за ней. Приписав это своей ловкости, Клэр, высоко подняв голову и широко улыбаясь, прошествовала к отчему дому.
Как жаль, что людям свойственно радостно приветствовать именно то, что несет если не несчастья, то, во всяком случае, лишает чего-то важного. Знай Клэр, что в действительности помешало гвардейцу продолжить свой путь за ней, она тысячу раз пожалела бы о своей радости.

Первой мыслью после фразы посетителя о ворах была догадка, что, возможно, этот человек имеет в виду Аду. Все же, Мио взяла ее на работу весьма опрометчиво, без всяких рекомендаций. Но этот странный человек продолжил свою речь, обращаясь уже к Ингерит. Миори повернула голову в сторону своей помощницы – та медленно, очень медленно, опустилась на лавку, не отрывая испуганного и удивленного взгляда от пришельца.
Но не успела Мио сделать какие-либо выводы, как незнакомец снова обернулся к ней, и его слова заставили девушку похолодеть. Да кто он такой, Тьма его поглоти?! Миори попыталась что-то сказать, но голос отказался слушаться, и девушке пришлось откашляться, прежде чем удалось хрипло выдавить:
- Вы кто…и чего хотите?

(совместно с Laelar_Dalharil)

Фигура качнулась на каблуках, сжала и разжала пальцы в черных перчатках. Губы, не разжимаясь, растянулись в улыбке:
- Я? Ты можешь звать меня Ямаром, Миори. Да, тем самым, ты правильно расширяешь свои зрачки. Думала, я умер?.. - он коротко, сдавленно кашлянул - это, судя по всему, был его смех. Капюшон качнулся, оборачиваясь к Ингерит.
- Сгинь, Ингерит, покуда прошлое не захватило тебя когтистой рукой, - бросил в ее сторону пришелец.
Ингерит, точно загипнотизированная, поднялась со своего места, готовая уйти, не важно куда. Но Миори неожиданно резко окрикнула ее, велев остаться, после чего повернулась к тому, кто назвался именем ее старого друга. Глаза девушки недобро сощурились.
- Нет, она останется. И будет работать, - голос Мио был холоден, ее удивление и недоумение уступили место злости, - не пытайся морочить мне голову. Не знаю, каким образом тебе стали известны факты из моей жизни, но это не дает тебе права распоряжаться здесь, как у себя дома! Хочешь поговорить, пройдем в дом, уважаемый так называемый Ямар.
Последние слова она произнесла с явной издевкой и сделала шаг к двери, ведущей в дом, жестом приглашая незваного гостя последовать за ней.
- Мне не нужны свидетели нашего разговора, Миори, - он вновь начал перебирать пальцами воздух. - После Вас.
Ямар повернулся к Ингерит, слегка раздвинул губы в улыбке, и в свете, льющемся из окон, девушка заметила два желтоватых резца, длиннее своих собратьев, выглянувших из-под нижней губы. Мгновение - и Ямар уже вновь сжал губы.
Миори провела того, кто назвался тем-самым-Ямаром в комнату, где в начале дня она беседовала с посланцем Ледяных. Обернувшись к своему спутнику, она кивком головы указала в сторону кресел, и, сбросив с плеч плащ, холодно поинтересовалась:
- Может, вина?
- Вино горячит кровь молодых девушек, спешащих на свидание с трактирщиком. Оно не нужно тому, кто пришел требовать выполнения долга, - еле слышно проговорил Ямар, подходя к окну и выглядывая на улицу. - Кланы искали того, кто вспомнил магию, но они не могут надавить на этого... - Ямар опять сдавленно кашлянул, - на эту полуэльфийку.
Он обернулся к Миори:
- Ты сожгла их лес, - прошелестел его голос, в который закрались железные нотки. - Они требуют, чтобы ты искупила свой долг. Ты чувствуешь, как растет в тебе ненависть к Dh'oine?
Его губы чуть дернулись кверху при последних словах.
- Несколько паршивых деревьев это еще не весь лес! - злобно бросила Миори и в ужасе осеклась. Ее ли это слова? Да как она вообще могла сказать такое про те деревья, «живые» деревья?! Этот странный человек (человек ли?) начинал выводить ее из себя. Конечно, коль скоро ему известно про пожар в лесу, случившийся по ее вине много лет назад, про Ямара, то отчего бы ему не знать и про Руи?
Да, хотелось сказать Мио, кажется, я чувствую ненависть. К тебе. Но вместо этого она произнесла только:
- Ты в своем уме? Какая ненависть?
- Да, - он слегка склонил голову. - Хорошо... очень хорошо...
Он вновь прошелся по комнате, провел двумя пальцами по столешнице, поднес руку к капюшону, будто рассматривая оставшиеся на перчатке следы.
- Люди захватывают власть над тобой, Миори. Люди, которые изгнали твою мать. Отец не говорил тебе? Ведь он тоже Dh'oine, он один из них, Миори. А ты никогда не будешь одной из них. Правда, забавно? - он улыбнулся, не показывая зубы, отвернулся, отошел к окну. - Правильно, Миори. Твой дар не прошел незамеченным...
Он обернулся к ней:
- Ты ведь хочешь меня убить, верно? - Ямар говорил медленно, растягивая слова. - Хочешь применить своё единственное оружие? Давай... призови огонь... сожги меня со всем своим домом, преврати меня в пепел! Ну же, Миори!
Он рассмеялся, резко оборвал свой смех.
- Ты еще не готова. Также, как Экториан... - он качнул головой. - Не встречайся с Тениланом, Миори. Будет только хуже... ему.
Ямар улыбнулся.
- И мы еще встретимся. Это не предположение. Я это знаю.
Плавное движение руки, раскрывшее окно, ударивший свет от заходящего солнца, мгновение - и Ямар в багровых одеждах перепрыгнул через подоконник, скрывшись с глаз девушки.

(Фазер Монк и я...)

Солнце катилось к горизонту, когда Тэлливер шел по улицам к казармам. Прохожие куда-то брели, намереваясь успеть до заката солнца все свои дела. Никто не обращал внимания на юношу. И на тех, кто шел позади него.
- Можешь не спешить, - раздался голос над ухом Тэлли, а с другой стороны его локоть кто-то уверенно сжал в своей ладони. - Допрыгался.
- Тьма тебя берегла, - сказал третий человек, обгоняя двух захвативших юношу мужчин. - Но Свет сильнее своего брата. Идем.
– Парни, – сказал Тэлли как можно более дружелюбно и убедительно, – не знаю, что там у вас за дела, но давайте в другой раз, а? Мне в казармы срочно надо...
- А мне нравится! - хохотнул Правый.
- Неплохо для покойника, - ухмыльнулся Левый.
- Мы и есть казармы, - тихо пробормотал впередиидущий. - Сюда.
Он кивнул на закуток, где стояло несколько ящиков и крутился рабочий. Завидев четверку, направляющихся к ящикам, рабочий поднял с земли веревку и заторопился прочь.
- Кто ты? - когда Тэлли толкнули спиной к ящикам, обратился к юноше старший, со странным выражением лица, будто бы задумчивым и отстраненным. - Имя и род занятий.
- И лучше отвечать, - хмыкнул Правый. Левый мрачно качнул головой.
– Слуга достопочтенного Айсгрена Уэрди, алхимика, – покладисто ответил Тэлливер, прикидывай, не получится ли кинуться между теми двумя, что ближе, и пуститься наутек. (Ой, не получится!) Предупреждая следующий вопрос, добавил: – Иду по приказу хозяина в казармы стражу к господину Моринусу...
- Ты забыл назвать своё имя, - бесстрастно перебил его старший. - Слуга достопочтенного алхимика...
– Тэлли, – быстро откликнулся парень.
- Ты относил травы лекарю в казармы, мастеру Дементросу. А после - в дом самого больного, верно?
– Так, – настороженно кивнул Тэлливер.
- Теперь ты - единственный подозреваемый в его смерти, парень, - мрачно проговорил Левый.
Говоривший до этого поднял руку, призывая к тишине.
- Когда ты был у больного? В которое время суток?
– Кажется, днем... – ответил Тэлли – и тут же вскинулся: – Э-эй, если он помер, так я тут при чем? Не я же снадобья составлял!
- Мозги на месте, - хмыкнул Правый.
- Слишком на месте, - мрачно отозвался Левый.
Старший вновь поднял руку.
- Сумрак покрывает тех, кто лжет в глаза закону... но Свет помогает страже вычислить приверженцев Сумрака... - бормотнул он себе под нос. - Это твой хозяин, Тэлли, верно? Твой хозяин приготовил снадобья и попросил тебя отнести их? Он знал, что делает, верно?
- Добавить аргумент? - спросил Правый, разминая правую ладонь. - Чтобы честнее ответил...
Тэлливер понимал, что сейчас ему крепко достанется. Но понимал и другое: если он со страху возведет напраслину на хозяина, трепкой дело не кончится. Айсгрен Уэрди не станет держать у себя такого раба. Продаст в каменоломни, и все дела...
– Мой господин всегда знает, что делает, – твердо ответил Тэлливер. – Потому его снадобья и славятся на всю Империю. Сколько народу спас... И уж не рабу, который в травах не разбирается, судить о высоком искусстве алхимии. Ну что, бить меня будете? А что выбить собираетесь? Наговор, поклеп на хозяина?
И, взглянув прямо в лицо старшему, процитировал:
– "И не грубой силе прибавить Свету сияния, ибо боль и страх суть сгустки мрака – помни, смертный, и не множь их в этом мире!"
Тот слегка приподнял бровь, удивленно глядя на раба, и протянул:
- Шестое обращение...
- Не умничай, - отрезал Правый и обернулся к старшему: - Что делать будем? Сэр Моринус?..
Моринус повел рукой в воздухе, тряхнул головой, прогоняя заполнившие взгляд мысли:
- Ты должен понимать, Тэлли - или ты, или твой хозяин. Будешь крыть его до последнего вздоха?.. Пока он тебя не решит отправить вслед за своими жертвами? Или ты сам подмочил репутацию мастера Уэрди? Признайся, Тэлли. Всем сразу станет легче. Кто тебе приказал убить Экториана-Тезеруса Калронда? Это не ты, мы тебе верим. Но кто? Огненные? Ледяные? Кто, Тэлли?
– Мое дело маленькое – "подай, принеси, поди вон", – упрямо гнул свое Тэлли. – Мне хозяин никаких душегубских приказов не отдавал, Огненные и Ледяные тоже на меня внимания сроду не обращали. Про снадобья говорите с хозяином сами, а только до сих пор от его лекарств еще никто не помирал.
- Ну вот мы всё и выяснили, - слабо улыбнулся Моринус. - Мастер Уэрди, Тэлли, слишком уважаемый человек. И слишком умный. Как давно ты работаешь на Кланы?.. Кто тебе приказывает? Не бойся, Тэлли. Мы тебе поможем, - он кивнул юноше. - И мы тебя не станем сажать за решетку. Просто скажи, кто это был.
– Работал бы на кланы - не носил бы эту веревку на поясе, сколотил бы себе на выкуп, – опасливо косясь на Правого, сообщил Тэлли. – Приказывают мне хозяин да его сын, и приказы их – сплошь по хозяйству...
- Тэлли, - качнул головой Моринус. - Пойми, ты - единственный, кто знал о его слабости. Ты - единственный, кто мог навести их на след. Ты - недостающее звено цепи.
Он выдохнул и коротко кивнул Правому. Тот даже не размахивался - ударил точно в живот костяшками пальцев, выбивая воздух из легких юноши.
- Ты нас вынуждаешь, Тэлли, - устало проговорил Моринус.
Тэлли коротко простонал – на крик не хватило воздуха – и согнулся вдвое, пережидая боль. Несколько раз глубоко вдохнул. И ответил глухо:
– Правильно делаете, господа стражники. Еще пару раз так мне врежьте – и я выдам заговор, в который впутан весь город, от глав кланов до кошек мясника. Называйте всех подряд, начинайте хоть с императора, хоть с ваших почтенных бабушек... я вам про них таких черных дел нарасскажу, лишь бы не били.
Он распрямился, взглянул в лицо тому, кого называли сэром Моринусом:
– Молчать не буду, своя шкура дороже. Вот только не понимаю, на кой вам нужна будет вся эта фигня, которую я со страху наплету?
- Что ж, - Моринус слабо вздохнул, повел той же рукой в воздухе. - Твоя правда, Тэлли.
Правый слегка толкнул юношу в плечо, дабы тот выпрямился.
- Мы делаем это во благо города. И мы узнаем, поверь мне, - Моринус горько улыбнулся. - Ты свободен, можешь идти.
Он кивнул Правому и Левому, и те двинулись следом за ним, оставляя Тэлливера наедине со своими мыслями.

С Heires$
День казался Велании невероятно длинной серой полосой, и только вечер маячил впереди ярким фонариком разнообразия. Жаль, что посетителей придется выпроводить на много раньше, чем обычно, но выручка за бои значительно превосходила стандартный заработок "Пещеры" за несколько дней.
Вэл немного отдохнула в своей комнате (к тому времени Вулфред уже покинул её, но девушка так и не встретилась с ним), и отдохнувшая, вернулась в главный зал таверны. Наметанным глазом она отметила, что Рапсодия снова вернулась в "Пещеру", но сейчас ей хотелось поговорить с братом, а не с подругой. Руи оказался неподалеку, и Велания направилась к нему.
– Ты скоро уже уходишь?
Руи смотрел на собравшихся посетителей, пытаясь отгадать, кто из них знает друг друга. Многие ли пришли, чтоб отдохнуть, или у каждого свои дела? Такие мысли, помимо выуживания информации для Клана, были хорошим подспорьем для проведения времени – ведь что остается делать в свободные минуты, кроме как размышлять? Ремесленники, воины, вон там сидит Рапсодия, а дальше – незнакомая эльфийка, видимо, чистокровная. Явление нечастое, но не настолько важное, чтоб ее обслуживал сам хозяин, если справляются слуги. Сестра отвлекла трактирщика от составления в голове своеобразной мозаики из происходящего в таверне, и как-то неожиданно для себя Тенилан обнаружил, что уже наступает вечер. Рутина иногда затягивает не хуже интересного занятия.
Во всяком случае, как взгляд за окно, так и водяные часы показывали, что солнце скоро в очередной раз окончательно завершит свой рабочий день.
– Да, думаю, что сейчас отправлюсь, ведь надо еще переодеться и привести себя в порядок, – губы чуть не помимо воли сложились в его «домашнюю» улыбку.
– Ещё не решил, вернешься ли к боям? – Они уже говорили об этом, но Вэл почему-то решила спросить ещё раз. Всё же спокойней было вести такие мероприятия вдвоем, ведь рыжая совладелица таверны так увлекалась зрелищем, что рядом нужен был холодный и внимательный взор, следящий за порядком.
– А ты бы в таком случае решала заранее? – он не удержался от язвительной нотки в голосе.
– Я бы надеялась, что не вернусь! – хихикнула Велания, прикрывая рот ладошкой. Болтовня с Руи определенно повышала ей настроение.
Брат хмыкнул.
– Надежды и планы – вещи разные. Тем более тебе и ходить никуда не надо!
– Знаешь, мне кажется, что мужчинам такое больше по душе... Я имею ввиду стихийные свиданья без планов. Захотел – ушел, захотел – пришел.. без договоренностей и обязательств. Я, конечно, рада, что никуда не надо ходить, но когда ждешь просто так, а не конкретного времени... – Вэл пожала плечами и постаралась сменить проскользнувшую печаль на бодрую улыбку. – Впрочем, сюрпризы это тоже здорово!

(Совместно с братом.. то есть с Хигфом!)

- Знаешь, я не хочу влезать в то, о чем говоришь ты, тебе виднее… - несколько посерьезнел и Руи. - Но подозреваю, что ты говоришь о том моменте, когда можно вместе строить планы. В моем случае решать заранее односторонне было бы довольно глупо…
- Я понимаю, но это нормально... когда всё идет своим чередом. А у нас, как ураган пронесся. Так быстро, так близко, но совершенно не понятно... Будто живешь одним мгновением и боишься даже задуматься о "завтра", чтобы всё не оказалось красивым и радужным мыльным пузырем, который лопнет от малейшего прикосновения. - Речь Велании была такой спешной, будто бы она торопилась сказать всё, что хочется, пока не успела передумать.
- Нормально отсутствие планов? - негромкий голос сейчас ненамного перекрывал привычный фон - шум голосов посетителей, неизменный и меняющийся, как звуки морского прилива. - Впрочем, неважно. Делай так, как тебе хорошо, сестренка, и меньше размышляй!
- Да, потому что есть момент симпатии, которая ещё только проявляется и не перетекла в стадию отношений. А когда эта стадия наступит, вы оба это поймете и появятся определенные планы и обязательства.. Вот я о чем, - Велания заправила за ухо выбившуюся прядь волос и вздохнула, - Тем более определенный план у тебя есть, по крайней мере на этот вечер, - на лице девушки появилась улыбка, - А на счет размышлений ты прав... абсолютно прав. Лишние мысли обычно только всё портят.
Молодой человек внимательно посмотрел на сестру. Что ей больше надо, выговориться или отвлечься?
- Ты прямо-таки научный труд можешь написать, не хуже алхимических трактатов старого Уэрди, - усмехнулся он. - А значит, все будет хорошо. - Руи слегка потрепал рукой собеседницу по волосам. - Все в порядке на ночь, никаких неожиданностей пока не предвидится?
- Ну как же... трактирщики - это лучшие знатоки человеческих душ! - Тень сомнений окончательно покинула её лицо, - Кажется пока всё спокойно, хотя меня тут не было. Впрочем, на случай непредвиденных ситуаций у нас есть Финч, - Вэл многозначительно глянула на крепкого охранника, скучающего у дверей.
Значит, никто из предполагаемых гостей и участников не изменил планы. Это хорошо!
- Пойду я, пожалуй, переодеваться, а ты тут не грусти!
- Хорошо, да тут и не дадут скучать, - Вэл весело кивнула в сторону четверки посетителей, среди которых был юноша с гитарой. Она уже давно заприметила, как товарищи пихают в бок паренька, а он краснел и смущался, пока, наконец, не взял в руки инструмент. По залу полетели приятные тихие звуки, переплетаясь с красивым, но застенчивым голосом молодого певца.
- Тогда удачи! - конечно, он еще пройдет через зал, выходя, но, по опыту, не резон будет отвлекать сестру, если она будет занята.
- И тебе удачи.. и не только.. - Рыжая хитро подмигнула брату и сбежала обслуживать одного знатного посетителя.

(С Монком)

Щеголеватый по натуре Руи подбирал одежду и смотрелся в зеркало хоть и не столько, сколько это делают девушки, но все же дольше, чем обычно принято среди мужчин. На этот раз его внешность никак не должна была напоминать о работе, и походил скорее на дворянина, только без пышности. Она могла бы только вызвать аппетит у бандитов и желание позадираться – у представителей «благородного» сословия. К тому же вырядиться в павлиньи перья – еще не признак вкуса.
Тенилан одел черный костюм из очень хорошей ткани со скромным по количеству, но очень изящным узором серебристой вышивки, весело бегущим по рукавам и полам камзола. Поправив прическу, он остался в целом доволен собой, и, бросив последний быстрый взгляд на стекло с собственным двойником, нервно вздохнул и признал, что все готово. осталось выполнить необходимые, хотя и незаметные ритуалы – погасить свечу и запереть дверь. Молодой человек быстро прошел через зал, махнув рукой Вэл на прощание и оказался на улицах города.
Дар Герефтан принял его своими протоками-улицами открыто, гостеприимно и равнодушно, как сам трактирщик и его сестра – постояльцев. Остывающий к вечеру воздух, гонимый дыханием ветерка, лениво тек куда-то по улицам, расступаясь перед человеком.
Лавка Рэйванов располагалась почти в центре города, и путь к ней был достаточно длинен для того, чтоб стать приличной прогулкой. Вопреки обыкновению, на этот раз Руи почти не глядел по сторонам, а вспоминал вчерашний вечер, часть, проведенную с Мио.
Солнце, стрельнувшее оранжевым лучом и скрывшееся за нависающим зданием, окрасило небо в алые и оранжевые тона, оставило на улицах города длинные тени, которые, словно живые, скапливались по углам, образуя причудливые сгустки.
И один из этих сгустков ожил, зашевелился, отделился от стены и мягко прыгнул вниз с карниза дома, мимо которого шел Руи. Багровые одежды всколыхнулись и опали, когда существо также мягко и почти без звука приземлилось сбоку от Руи. Рука в черной перчатке поднялась и поправила низко надвинутый капюшон, скрывая верхнюю часть лица.
Трактирщик, сразу вернувшись из мира грез в жесткий мир дар герефтанских улиц, собрался и отпрянул на пару шагов назад – уж больно незнакомец с первого взгляда походил на рыцаря плаща, кинжала и чужого кошелька. И хотя на улице еще были люди, никакой гарантии это дать не могло. Именно поэтому Тенилан при ходьбе опирался на увесистую трость, которая вполне могла послужить оружием – он был достаточно предусмотрителен.
Выступавший из-под капюшона бледный подбородок, лишенный всякого волосяного покрова, дернулся, чуть поднимаясь, а такие же бледные губы растянулись в презрительной улыбке, не показывая зубы.
- Жалкий Dh'oine, такой же жалкий, как и твои родители, Тенилан, - тихо проговорил незнакомец, выпрямляясь. - Твои помыслы видны, как на ладони. Весь вечер увешан мнимой романтикой и самым банальным человеческим желанием, оканчивающимся в постели. Кто ты такой, Тенилан? Жалкий трактирщик, вставший на пути эльфийской крови, да?..
Незнакомец странно фыркнул:
- Твоя глупость, твоя недальновидность закончится твоей смерть, Руи Тенилан. Миори не принадлежит к миру Dh'oine. И скоро ты это сам поймешь, глупец, - он перебрал пальцами воздух, качнул головой, повернулся и проворно скрылся в переулке, из которого вышел покачивающийся пьяница, удивленно отшатнувшийся в сторону. Встречный оказался отнюдь не грабителем а, судя по сказанному, чистокровным эльфом.
К слову, как трактирщик, у которого найдется место каждому, выросший в городе, где смешались все расы, хозяин «Пещеры» искренне ненавидел расистов любого толка. Войны и неурядицы не способствуют процветанию дела. По его мнению, все, говорящие о высоте своей расе, чистоте крови и мечтающие пустить всю кровь, не почитаемую чистой, могли смело собраться где-нибудь подальше от населенных мест. И там сперва выказывать презрение друг другу, а потом драться, пока не упадет последний. Остальным людям, эльфам и иже с ними станет спокойнее и чище.
Впрочем, сейчас он об этом не вспомнил. На душе стало противно, как всегда бывает, когда чужие руки касаются нашей души, выделяя и отмечая худшую сторону, будто человека, оставив человеком можно поделить, разграничить, разорвать на светлое и темное, высокое и низкое… А если при этом добавляют какую-то предрекаемую наперед гадость, и вовсе неприятно, как ни будь равнодушен к чужим словам.
Только теперь Руи осознал, что встреченный уж очень много знал о нем, его родителях и Миори. Не иначе, ее знакомый по эльфийской линии. Стало вовсе противно, и молодой человек остановился, чуть не повернув назад.
Может быть, он и прислал бы письмо с вежливыми извинениями на следующий день, если бы не гордость, удержавшая от такого шага. «Да кто он, чтоб я из-за него!..» К тому же в словах незнакомца наличествовала угроза, а трактирщик был не то чтобы слишком храбр, но и трусом молодому самолюбивому человеку даже перед самим собой казаться сложно.
Руи зло выругался так, что на него оглянулся какой-то случайный прохожий и зашагал вперед, в куда более мрачном настроении, чем раньше.
Через пару минут он уже стучал в двери дома Рэйванов.

Несколько мгновений Мио стояла посреди комнаты, обхватив руками плечи, как если бы ей вдруг стало холодно, и молча смотрела, как ветерок колышет светлые занавески. Потом вдруг резко подошла к окну, закрыла его и, обернувшись, еще раз растерянно оглядела просторную комнату, явно не зная, что же ей следует делать дальше. Слишком много всего и сразу надо было обдумать. Обдумать! За этот день ей ни разу представилось возможности спокойно подумать хоть о чем-нибудь. Или о ком-нибудь. Она так и стояла, сцепив перед собой руки в замок и нервно сжимая и разжимая пальцы. В этот момент в дверях появилась горничная и что-то спросила. Не получив ответа, она подошла ближе и повторила вопрос. Лишь тогда Миори обратила на нее внимание.
- Что? Прости, я… задумалась.
- На стол накрывать в большой гостиной?
- В гостиной… нет, лучше на балконе, да, так будет лучше.
На втором этаже особняка было чудесное место – выходящий во внутренний двор широкий балкон, заросший плющом и диким виноградом. Если позволяла погода, а гостей было не много, Мио любила принимать их именно там.
Когда горничная вышла, Миори бросила взгляд за окно. Вечер. Руи скоро придет. Что могли значить слова загадочного гостя о том, что встреча Миори с Тениланом… как же он сказал? Будет только хуже. Ему. Но почему? Что все это значило, что вообще означал этот странный визит? А утренний визит клановца? Вне всяких сомнений, все это связано с магией эльфов. Но вопросов по-прежнему было больше, чем ответов.
Еще один взгляд за окно. Времени что-либо решать уже не было. Дай Свет, чтобы успеть привести себя в порядок.
Миори забежала в лавку и велела Ингерит завершить рабочий день, как обычно. Помощница была по-прежнему растеряна и как будто хотела о чем-то поговорить, но Миори решила отложить все вопросы на потом, сообщив лишь, что странный гость изволил уйти.
После девушка поспешила к себе.
Когда она спустилась вниз, на ней было изящное темно-синее, почти черное, атласное платье с узкими рукавами до локтя. Вдоль всего платья струился орнамент в восточном стиле. Рисунок образовывался за счет различного переплетения нитей самой ткани, и от того она казалась переливающейся и напоминала кожу какой-то заморской рептилии.
Волосы девушки были собраны на затылке серебристыми шпильками, оставляя открытой шею, которую охватывала хитро сплетенная цепочка из белого металла дополненная небольшой рубиновой подвеской.
Миори посмотрела на себя в зеркало и попыталась улыбнуться. Не хотелось, чтобы Руи видел, насколько она подавлена. Еще решит, что она ему не рада. Нет, она по-прежнему хотела его видеть, но угроза незнакомца (она хоть и не разглядела лица, отказывалась верить в то, что это все же Ямар) в адрес Руи не шла из головы. А что если это не бред, как можно было бы подумать?
Стук в дверь прервал ее размышления. Миори вздохнула, еще раз постаралась как можно убедительней изобразить на лице беззаботное выражение, хотя сейчас ей это далось трудней, чем обычно, и вышла в холл как раз в тот момент, когда служанка открыла дверь.
- Здравствуй, Руи! – радостно поприветствовала молодого человека Мио, чувствуя, что это, должно быть, первый приятный момент за весь долгий день.

Троица стражников удалилась, не оборачиваясь. Тэлли глядел им вслед, пока они не исчезли за поворотом.
Парень прекрасно понимал, что на этом не кончилась скверная история, в которую он ухитрился влипнуть.
Самым умным и правильным сейчас было бы поспешить домой и в ярких красках расписать этот допрос господину. А потом изобразить из себя помирающего и денек поваляться на сеновале, не видя ненавистной рожи Уэрди-младшего.
Увы, Тэлливер Стайни далеко не всегда делал то, что сам считал самым умным и правильным.
Вот и сейчас – как-то само вспомнилось, что вечером в "Пещере" он хотел увидеться с рыжеволосой красавицей, чье имя завораживало своей музыкальностью.
Рапсодия!
А хозяин наверняка не хватится его до завтра. Решит, что задержался в казармах допоздна, да там где-нибудь в уголке и заночевал...
Что еще? Ах, коричневый камзол остался на сеновале? Ну и пусть там лежит! Тэлли на всякий случай прихватил несколько монет, а с деньгами можно сделать всё. В бедняцкой округе есть лавки торговцев всякой всячиной, где можно купить что угодно. В том числе и вполне приличный камзол, перешитый из краденого – чтоб хозяин не признал. А чтоб торговец не слишком удивлялся тому, что раб покупает такие вещи... ну, можно наплести про разорившегося господина, который вынужден посылать слугу за одеждой в такие лавчонки.
Только надо спешить: уже темнеет...

-Одной любви мало, мама! Нельзя всю жизнь держаться за истертые за многие века три слова, постоянно затыкая ими щели в отношениях. Год, два еще можно упиваться чувственной эйфорией, закрывая глаза но то, что чашка вся в трещинах, но рано или поздно она разобьется и ее не склеить древними клятвами и пустыми заверениями. Он рано или поздно наиграется, ему надоест смотреть на меня как на красивую игрушку, и он поставит меня на полку. Что с нами будет дальше?
-Будут дети,- пожала плечами мать, не понимая, почему дочь задается столь глупыми вопросами.
-Дети. Будут… Тьма его знает, вернется ли он еще, да не позволит Свет ему сгинуть. И даже если вернется. Даже если дети. В них искать утешение? Дочери вырастут и выдут замуж. А сын. Вырастет и тоже будет охранять покой жителей Дар Герефтана. И я буду волноваться за него, как сейчас боюсь за его отца. Дети будут похожи на него. Они будут друг друга понимать, а я всегда буду чужой. Любимой, но не понимающей, непосвященной. Мы же даже говорим на разных языках, понимая друг друга только произнося "Я тебя люблю!"
-Ты знала, на что идешь. Я тебя предупреждала.
-Я все ждала, что он мне руку протянет, что привыкнет и будет доверять. И…и… еще записка эта. Не могла же я его удержать… А еще сервиз…Свадебный.. Он пропал, наверно.
Вспомнив про сервиз, Клэр уже не смогла сдерживать слезы и зарыдала, уткнувшись в колени, громко всхлипывая.
У женщин есть перед мужчинами одно существенное преимущество: они умеют плакать. Кто чаще, кто реже, они заливают подушку соленым дождем и, выпустив боль через рыдания, обретают успокоение.
-А еще я видела Аду,- выплакавшись, сообщила девушка совсем уж будничным тоном, словно возвестив не о встрече с ушедшей десять лет назад из дому сестрой, а о том, что лимон кислый,- Мы договорились вечером встретиться.
Мать Клэр резко подняла голову. Таковы они матери: страдают даже от разлуки с самым непутевым своим чадом, всегда готовые принять заблудшего, простить и отогреть.
-Как она?
-Не знаю,- пожала плечами Клэр, раздосадованная, что родительница проявляет куда больший интерес к разговору об Аделаиде, нежели несколькими минутами ранее к проблемам младшей дочери,- Вот увижусь с ней и узнаю. А папа когда вернется?
Пожилая женщина вздохнула и начала разговор о муже, не решившись дальше расспрашивать Клэр. Материнское сердце же отзывалось болью от болезненных воспоминаний.

Лилиан несколько меланхолично ковыряла вилкой в тарелке, выбирая овощи. Она действительно была вегетарианкой и искренне недоумевала, как можно есть животных. Оглядевшись в поисках хоть какой-нибудь животинки, которой можно скормить, о ужас!, мясо, она заметила кротко пристроевшуюся у двери рыжую кошку или кота, впрочем, особой роли это не играло. Придя к выводу, что это местный любиме-домашнее животное, эльфийка задумалась о благоразумности своей затеи. Во-первых, на улице гораздо больше именно голодных кошек, а, во-вторых, он может быть настолько разбалованным... Но, наплевав на острожность девушка тихонечко подозвала зверушку к себе (и она её беспрекословно послушалась) и стала медленно выкладывать мясо с тарелки на стол, стараясь быть, как можно более незаметной. Ещё ведь непонятно, как на это отреагируют....
А по залу, тем временем, расплывалась тихая, красивая музыка, переодически сопровождающаяся таким же тихим и таким же красивым мужским голосом. Девушка невольно заслушалась, но быстро поняла, что находится не в том положении, чтобы наслаждаться какой бы то ни было музыкой. И выпрямилась. Очень надеясь, что ей за её действия ни от кого не попадёт. А кошка, не смотря на опасения Лилиан, улепётывала за обе щёки.

Совместно с Хигфом

Хозяйка встретила молодого человека у двери и улыбнулась. Ее вид был самым приветливым, но все же - не от нее ли выбрался незнакомец? А что делать, не заговаривать же об этом… В Сумрак все, он не позволит портить себе долгожданную встречу!
- Добрый вечер, Мио!
Брошенный на девушку взгляд убедил в том, что она не менее старательно подбирала одежду, чем сам Тенилан, и это искренне порадовало сердце. Оттенки их одежды, темно-синий и черный, очень гармонировали между собой…
- Тебе идет этот цвет, хотя, наверное, сложнее найти тот, что не идет!
Комплимент был достаточно избитым, но какой комплимент не повторен тысячи тысяч раз? К тому же настроение хозяина таверны после слов незнакомого эльфа не очень способствовало оригинальности мысли и изобретательности.
- Спасибо, - ответила Миори, отметив, что Руи на этот раз выглядит совершенно иначе, нежели вчера в таверне. Она помнила, как молодой человек среагировал на ее слова о том, что он не похож на трактирщика. Но ведь и правда - совсем не похож. Особенно сегодня. Миори с интересом окинула фигуру своего гостя быстрым взглядом и, снова глянув в лицо, неожиданно добавила, - знаешь, я очень рада, что ты пришел. Мне казалось, что вечер никогда не наступит. Слишком длинный день.
Потом, как будто смутившись, перевела взгляд на служанку, которая ожидала дальнейших распоряжений и всем своим видом старалась показать, что происходящее ее ну совершенно не волнует.
Слова хозяйки дома звучали искренне, не наигранно, и обрадованный гость ответил быстро:
- Я тоже ждал вечера… Кажется, вчера ты хотела мне показать какие-то диковины? Хотя лучшее, что есть в этом доме, я уже видел.
Встретивший глаза девушки взгляд не оставлял сомнений в том, что он имел в виду.
Мио вновь улыбнулась, глядя в синие глаза Руи. И улыбка эта получилась, должно быть, немного грустной. К сожалению, существовало то, что омрачало предстоящий вечер: назойливо вертящиеся в голове слова странного незнакомца о том, что в случае их встречи, опасность угрожает именно Руи. Миори так и не решила, верить во все это или нет. Она думала о том, что неплохо бы предупредить молодого человека, все ему рассказать, но пока не знала, как об этом говорить, понимая, что история будет выглядеть весьма странно.
Служанка забрала из рук гостя трость и испарилась, чтобы через какое-то мгновение материализоваться на кухне и вдоволь посплетничать там с остальными слугами.
Миори провела Руи на второй этаж и какое-то время молодые люди рассматривали и обсуждали разнообразные диковинки, привезенные из странствий отцом Мио. Непринужденный разговор ни о чем помог Миори забыть о неприятностях прошедшего дня. Когда молодые люди вышли на заросший вьющейся растительностью балкон, освещенный желтым, оранжевым и сиреневым светом магических огней, и уселись за небольшой круглый столик, накрытый к ужину, Мио почти удалось выбросить образ незнакомца в багровом из головы.

Сумерки в Дар Герефтане были стремительными. Казалось, еще только что светило солнце, и ночь только-только готовилась окутать город, как уже темнело, зажигались многочисленные огни, которыми так славились улицы.
Город словно бы входил в совершенно иной мир, действовавший по иным законам, иным правилам, подчиняющийся иной реальности. День оставался легким воспоминанием, ничего не значащим ночью. А в темноте... о, в темноте могло произойти все, что угодно!

________________________________

Рыжий кот с упоением поедал мясо, сидя рядом с Лилиан, а эльфийка настолько засмотрелась на него, что не сразу заметила, как рядом с ее столиком остановился высокий молодой мужчина. На нем была белоснежная рубашка и темные штаны - одежда одновременно и элегантная, и неброская. Он мог бы появиться в ней и на улице среди простого люда, и в доме какого-нибудь аристократа - везде это выглядело бы вполне к месту. Вот только если присмотреться, становилось заметно, что ткани одежды не такие уж дешевые, да и в манерах незнакомца сквозила элегантность, не свойственная простым горожанам.
- Миледи, я не мог пройти мимо такой прекрасной девушки как вы! - мужчина изящно поклонился. - Не разрешите ли мне присесть за ваш столик и еще хоть немного погреться в лучах вашей красоты?

________________________________

Миори и Тенилан уже некоторое время беседовали за ужином на уютном балконе, когда в приоткрытую дверь протиснулась Лазурь. Усевшись, она посмотрела сначала на Мио, потом на Руи и, наконец, громко мяукнула.

--- Экториан ---

Сумрак, опустившийся на город, скрывал две фигуры, стоявшие на углу улицы. Одинокий фонарь, раскачиваясь на ветру, отбрасывал вокруг себя длинные, ветвящиеся тени, создавая при этом целый хоровод из непонятных и причудливых изображений.
Облачко пара вырвалось из-под капюшона, накинутого на голову одной из фигур, и она, медленно подняв руку в перчатке, поправила застежку серого плаща.
- Глупо, - раздался скрипучий голос Лорториануса. Он повернул свою голову в сторону Эктора и проследил за движением руки лейтенанта.
- Глупее будет ждать, пока они нас перережут, - жестко ответил Эктор. Фонарь продолжал раскачиваться.
Одинокая повозка, вкатившаяся на Большой мост, медленно пересекла стоящий на этом берегу патруль стражи и скрылась в воротах постоялого двора "У моста". Оттуда донеслись приглушенные расстоянием приветствия и смех.
Фонарь качнулся еще раз, выхватив позади Мофэса из темноты покосившуюся стену старого дома.
- Не будут. Война - слишком, - отозвался Лорти, положил руку Эктору на плечо. - Хорек?..
- Предал, - еле слышно сказал Калронд. - В Легионе нет предателей, Судия. Не было, нет и никогда не будет.
Он взглянул Мофэсу в глаза:
- Ты это понимаешь?
Лорторианус кивнул.
- Есть друзья, - ответил он. - Вне Кланов. Против. Пришлют ответ.
- Хорошо, - кивнул Эктор, отводя взгляд. Патруль начал пересекать мост, дабы углубиться в город и скрыться с ночных улиц, оставив это на попечении клановской стражи. - Нам нужны друзья... Ты видел Коха*?
Лорти покачал головой.
- Будем следить. Не бойся. Клэр под защитой, - проскрипел он.
Синяка промолчал, провел двумя пальцами по шраму на щеке.
- Ты? - спросил Судия.
- Не знаю, - Эктор посмотрел на свою ладонь, сжал ее в кулак. - Я еще не знаю... Мне надо нанести визит. За мной должок.
- Опасно.
- Для меня не существует слова "опасно", - лейтенант поправил застежку плаща, натянул капюшон. - Для Соколов не существует опасности. Только долг и верность Императору.
Мофэс чуть прищурился, глядя на лейтенанта.
- Слушаюсь, Синяка, - медленно ответил он.
Мгновение они помолчали, не глядя друг на друга, а затем Эктор скользнул в сумрак возле разрушенного дома и скрылся меж стенами постоялых дворов. Фонарь одиноко поскрипывал, бросая свет на улицу, ведущую к кладбищу, и на то место, где раньше стояло два гвардейца.
Смех из ворот прекратился, кто-то крикнул "Удачи!", свистнул кнут, и возница вновь выкатил свою повозку к Большому мосту. Патруль стражи уже исчез, и дородный бородатый человек, кряхтя, чмокнул лошадям, дабы те прибавили ходу. Фонари, висящие на другой стороне моста, казалось, плясали, приглашая мужчину скорее оставить Старый город позади себя.
Пара глотков вина, которое дали конюхи постоялого двора "У моста", разгорячили кровь возницы, и он улыбался своим мыслям. Хоть ночь накатила свои волны внезапно, затопив Дар Герефтан тьмой и шепотом невидимых призраков, все-таки она не была такой страшной, как грозились уличные прорицатели. Кровь не текла ручьем по улицам, Кланы не вцепились в глотку друг другу, а глупые бредни про некоего Избранного и вовсе оставались страшилкой для детей. Несколько бочек вина - последний заказ на сегодня - слегка подпрыгивали, когда телега наезжала на выбивавшийся из общей укладки камень мостовой.
- Среди полей зеленых
Там, где светит солнце,
Греет спину Ольрих,
Греет и смеется, - затянул песню себе под нос возница, пощелкивая кнутом лишь для того, чтобы лошадь не уснула.
"Тайна драконьей пещеры" была совсем недалеко, на Серой улице. Довезти вино до них, получить прибыль, поблагодарить хозяев - и можно домой, на боковую. Мужчина кашлянул, пытаясь припомнить слова песни.
- Слезай, - раздался шепот над самым его ухом, заставивший возницу вздрогнуть.
Холодный металл тут же возник рядом с его шеей, и мужчина слабо булькнул, растопыривая пальцы и поднимая их чуть вверх, дабы показать, что в них нет оружия. Лошадь, почувствовав ослабление поводьев, тут же остановилась, сонно встряхнув головой.
- Ты в "Пещеру"? - медленно спросил тот же голос.
- Да, господин, - сдавленным шепотом ответил возница. - Я всего лишь вожу вино, я не...
- Слезай, - вновь повторил незнакомец, убрав кинжал с шеи.
Мужчина проворно соскочил с козел, обернулся. В тот же момент щелкнул кнут, и телега вместе с человеком в сером плаще на месте бывшего возницы, дрогнув, покатила дальше. Хозяин телеги медленно опустил руку на кошель, проверил его на вес и пожал плечами, удивленно следя за тем, как повозка скрывается за поворотом.
- Дар Герефтан, - пробормотал он. - Здесь бывает все, что только захочешь...

* так в Легионе называют Конхобариуса, капитана гвардии

(При неоценимом участии Лаэлар и Мэй)

Услышав мяуканье, Мио повернула голову в сторону двери, и улыбнулась кошке.
- Добрый вечер, Лазурь, - обратилась она к ней, словно говорила вовсе не с животным, - хотела бы я знать, ты пришла за лакомством или просто соскучилась. А может у тебя снова ко мне дело? В любом случае, угощайся…
И Мио поставила на пол голубоватую фаянсовую тарелку, на которой еще оставалось тонко нарезанное мясо для бутербродов.
- Руи, ты же помнишь Лазурь? Она приходила вчера в таверну, - хитро улыбнувшись, Миори посмотрела на своего гостя, ожидая реакции. Интересно, решит ли Руи, что она – девушка со странностями?
- Честно говоря, я смотрел в основном на тебя, - ответил трактирщик, на это раз нимало не смутившись, – но вообще-то помню, потому что с кошками к нам ходят, скажем так, нечасто. Но кошка, которая может сопровождать по городу или прийти по делу, наверное, особенное. Любопытство в тоне было разбавлено некоторой примесью иронии, придававшей вопросу острый привкус.
Миори, конечно, помнила взгляды Руи, которые она ловила на себе, но услышать подтверждение этого факта от самого трактирщика было очень приятно. Миори уже собралась продолжить беседу, когда занятая до того угощением кошка отвлекла ее.
Дочиста вылизав шершавым язычком тарелку, Лазурь посмотрела на Руи и мяукнула. Оставалось совершенно непонятным, что же она хотела сказать таким образом, но вот кошка изящно подошла к нему и запрыгнула на руки, явно требуя внимания.
В «Пещере» тоже жила кошка, это было прямо-таки необходимостью, чтоб избежать разорительных крысиных набегов на погреба заведения. Да и вообще Тенилан любил животных, хотя собак меньше, чем кошачьих. Он посмотрел на Лазурь, почесал ее за ухом и, продолжая поглаживать, снова поднял глаза на Миори.
Глядя на кошку на коленях у Руи, Миори задумчиво водила пальцами правой руки по мягкой белой скатерти, разглаживая и без того идеально гладкую поверхность. Похоже, Руи не воспринял слова о кошке так уж всерьез. Может, оно и к лучшему. Не рассказывать же обо всем, что произошло с момента появления Лазури в жизни Мио. Вообще-то, Миори хотелось бы с кем-то поделиться всем этим, даже не в расчете на совет, а просто, чтобы кому-то рассказать, но нельзя же вываливать на нового знакомого свои проблемы. Так и напугать недолго.
От этой мысли Мио нахмурилась, вспомнив, что у нее имеется гораздо более веский повод напугать Руи. Слова незнакомца, назвавшегося именем ее давнего друга, вновь всплыли в памяти. В какой-то момент девушке показалась, что она слышит их наяву, и она, вздрогнув, настороженно огляделась по сторонам. Отчего-то уютно освещенный нежным желтым, теплым оранжевым и мягким сиреневым светом балкон сейчас не казался девушке таким уж безопасным местом. Каким бы ни был мотив незваного гостя, после такого начала ничего хорошего ждать нельзя. Миори решила, что как бы странно не прозвучали ее слова для Руи, она должна рассказать ему об угрозе, иначе, не приведи Свет, что-то случится. Пусть лучше она покажется Руи пугливой впечатлительной особой. Да она будет только рада, если это чья-то злая шутка, но она не должна замалчивать такие вещи.
- Да, эта кошка действительно особенная, она появилась здесь недавно и совершенно неожиданно, - начала девушка, почувствовав, что пауза слишком затягивается, - но знаешь, в последние дни и без нее произошло много странного. Например, сегодня… в магазин пришел очень странный… я даже не знаю, кто он. Было сложно разглядеть из-за капюшона. Но он слишком много знает про меня. И про тебя он тоже знает.
Миори остановилась, обдумывая, как бы описать ее беседу с незнакомцем, из которой она и сама поняла далеко не все.

при столь же неоценимом участии Хигфа

Лицо Руи помрачнело, будто прошел внезапный шквал. Его выражение часто менялось стремительно… Значит, незнакомец общался с Мио. И тоже грозил! Кто это, и зачем лезет не в свое дело? Затем примешалась досада: молодой человек так не хотел начинать разговор с девушкой на эти темы и портить вечер! Тенилан поморщился и закусил губу, однако затем внешне овладел собой. Ну что ж, раз беседы не избежать, то не стоит тянуть.
- Он успел поговорить и со мной, - мрачно произнес молодой человек, - на улице. И знает действительно много. Не думаю, что тут водятся два типа в капюшонах и активно сующие нос и язык куда не следует.
Наверное, такой оборот дела можно было предположить, но Мио просто не успела все обдумать, а потому слова о том, что Ямар встречался с Руи, произвели на нее сильное и весьма неприятное впечатление. Однако теперь осторожничать и подбирать слова не имело ни малейшего смысла. Тьма знает, что этот тип мог наговорить Руи о ней!
- Руи, я правда не знаю, кто он, - быстро заговорила Миори, стараясь, впрочем, чтоб голос звучал спокойнее, - но он знает о моем прошлом. Такое, о чем я никому здесь не рассказывала. О том времени, когда я жила в Дальнем Лесу. Я тебе не говорила раньше, я там родилась. А этот… Он говорил о том, что я, - тут Мио запнулась, но все же заставила себя договорить, - что я не должна встречаться с тобой, потому что от этого хуже будет тебе.
- Да, - медленно, зло чеканя слова, проговорил гость. - Да, он грозил мне смертью, если я буду становиться на пути эльфийской крови. Ибо ты, по его словам, не принадлежишь миру людей, - он остановился, глядя на собеседницу. - И всё?
Вопрос о том, какие основания у неизвестного могли быть так утверждать, Руи вслух задавать не стал, хотя и очень хотел. Она родилась и росла в дальнем лесу, среди чистокровных эльфов… Что вынесла оттуда дочь торговца Рэйвана?
Миори молчала достаточно долго, задумчиво ковыряя ногтем вышивку на белоснежной дорогой салфетке и не решаясь поднять глаза на собеседника. Она и подумать не могла, что имевший все шансы стать незабываемым вечер, окажется таким. Хотя действительно - весь этот день сложно будет забыть. Расписывать беседу с Ямаром во всех подробностях ей не хотелось, к тому же, новые сведения об этой истории вызовут лишь новые вопросы. Но и утаивать от Руи что-то важное Миори не могла. Хотя бы потому, что угрожали ему. А еще оттого, что Мио чувствовала себя виноватой, хотя и не могла понять, что именно сделала не так. Выходило, что ее вина лишь в том, что она эльфийских кровей.
- Не совсем все, - вздохнув, сказала она наконец, - он считает, что я должна ненавидеть людей. Всех. Но это же бред! – тут Миори все же глянула Руи в глаза, - Просто бред, хотя бы потому, что мой отец – человек. Я люблю его. Я никогда не смогу его ненавидеть.
Миори на секунду замолчала и после добавила:
- И тебя тоже.
Он снова долго молчал, а сердце ел противный червячок сомнений. Он знает девушку только со вчера… Конечно, она кажется искренней. Но… А каково, когда тебе из-за кого-то вдруг не верят, чужое слово - и отворачиваются, каменеют лица, как сейчас его? Тяжко, больно… Глухо, как камень.
И все же - насколько реальна угроза? Запугать… Может, этому типу тоже нравится Миори?
Он улыбнулся и посмотрел в глаза девушке.
- Бред. Я терпеть не могу расовую нетерпимость… И каждый сам, только сам выбирает, кто он, с кем… Кого ненавидит… и кого любит, - медленная, с паузами речь, и стремительное, как выпад. - Я тоже выбираю.
Миори некоторое время молча смотрела в глаза Руи. Ведь он вовсе не обязан продолжать общаться с ней, они ничего друг другу не обещали, и все же он до сих пор здесь и никуда не уходит. Мио улыбнулась и негромко сказала:
- Спасибо, что выбираешь поверить мне.
Несомненно, неприятные минуты этого дня забудутся еще не скоро, но то решение, которое принял Руи после всего, что узнал, вселило в Мио надежду, что все будет хорошо. И Лазурь совсем недавно (хотя сейчас казалось, что это было вечность назад) сказала ей так же. «Все будет хорошо».
Миори посмотрела на кошку, по-прежнему сидящую у Руи на коленях. Девушка не сомневалась, что Лазурь все понимает.

Уже почти стемнело, когда порог "Пещеры" перешагнул Тэлливер Стайни. На нем был фиолетовый камзол, так разукрашенный оранжевым галуном, что теперь этот камзол не узнал бы даже прежний хозяин, расставшийся с любимым одеянием на задворках игорного дома под угрозой ножа. (Старьевщики Дар Герефтана охотно супали у воров их добычу, но никогда не выкладывали ее на продажу, не позаботившись о том, чтобы вещь была перешита до неущнаваемости.)
Через плечо у Тэлли висела небольшая кожаная дорожная сума, которую старьевщик дал ему вместо сдачи. В этой суме, свернутая в тугой ком, лежала прежняя одежда Тэлли.
Но сейчас парню хотелось забыть о том, что рано или поздно придется опять влезать в эту холщовую шкурку.
И удалось забыть, еще как удалось! Все невеселые мысли вылетели из головы, едва Тэлливер увидел среди посетителей "Пещеры" стройную девушку с теплыми рыжими волосами. Именно теплыми, даже захотелось сразу же, немедленно провести по ним ладонью.
Рапсодия!

Рапсодия снова в очередной раз подняла голову и - наконец-то заметила Тэлли! Признаться, первым ее порывом было встать и броситься ему навстречу - так сильно билось ее сердце. Но Рапс заставила себя остаться на месте и соблюсти хоть немного приличия. Вместо прыжков и объятий она всего лишь подняла согнутую в локте руку в качестве приветствия - чтобы быть замеченной. Капюшон с ее головы был сброшен, но полностью плащ снимать Рапсодия не решилась.
На всякий случай она огляделась: вдруг то, о чем написано в письме, уже начало происходить. В то же время девушку не оставляло желание найти таинственную незнакомку, от которой и было получено утром послание, но Рапсодия прекрасно понимала, что ее шансы равны практически нулю: у нее не было ну ни одной приметы странной посланницы! Если только, конечно, не разговорить Тэлли...
Рапсодия, впрочем, помнила, зачем они договорились встретиться здесь со Стайни: в том случае, если удастся разузнать побольше о незнакомке. Что ж, ее попытки оказались провальными. Может быть, ему стало что-нибудь известно?
При всём этом она мало знает о Тэлливере, и ей практически нечего о нём рассказать лорду Шеану. "Господь Единый, ну к чему тут примешаны эти чувства?" - досадовала на себя Рапс.
Тэлливер приближался. Девушка попыталась проиграть про себя развитие ситуации этим вечером: вот он говорит, что ему ничего не известно о незнакомке, Рапсодия пытается вызнать побольше о происхождении Тэлли и его появлении в Дар Герефтане, и - вне зависимости от того, будут ли ее усилия увенчаны успехом, - они расстаются! Навсегда... Потому что больше им встречаться не за чем. На Рапсодию эти мысли навеяли очень печальное настроение, но ведь от судьбы-то не уйдешь - если только чудо не подарит случайно зацепку, которую можно бы расследовать вместе с Тэлли.

Сумерки за окном ярко освещенной комнаты казались чем-то неестественным. Мир там, за дверью, будто бы существовал только в воображении. Для Клэр оказаться в это время ТАМ, вне привычного домашнего уюта, было странным, даже несколько пугающим. По-хорошему, девушке уже давно надо было бы вернуться к Калрондам, ведь она уходила лишь на несколько часов, чтобы купить нитки, но неожиданная встреча с сестрой рушила планы. Она даже представить себе боялась, как отреагирует отец Эктора на ее длительное отсутствие, тем более ночной порой, но смутное чувство родственного долга сейчас было сильней любого страха. Клэр знала, что поступает так, как должна поступить. Пусть неблагоразумно, пусть причиняя беспокойство, но так, как требовали обстоятельства.
-Я пошла,- сообщила Клэр матери, накидывая плащ.
-Отца не дождешься?
-Нет. Поцелуй его за меня. Да, кстати, пошли кого-нибудь к Калрондам передать записку.
Пожилая женщина вздохнула и взяла лист бумаги, пообещав, что Сарри, подмастерье мужа, отнесет.
***
Город, словно укрытый синим покрывалом с яркими подпалинами огней, был необычен и завораживал. Клэр, не часто ночной порой выходившая из дому, испытывала множество непривычных ощущений, страшных и волнующих. Ей казалось, что даже воздух какой-то не такой, не обычный. Хотелось впитать в себя этот яркий, пугающий мир, столь весело-пьянящий и одурманивающий.
Девушка вновь вернулась к лавке Миори и вошла внутрь, ища глазами Аду.
***
Сарри был недоволен: идея бежать куда-то на ночь глядя его не вдохновляла. Он, как-никак подмастерье ювелира, а не мальчишка на побегушках. Но раз Мастер сказал, то спорить опасно, а если уж его жена, то тут надо ноги в руки и кротчайшей дорогой. Дверь открыла мать Эктора. Прочитав полученную записку, она сообщила мужу:
-Клэр будет ночевать у родителей. Ее сестра объявилась.
Раттон поднял глаза на жену и нахмурился.

Лазурь тихонько мурчала на руках Руи и, кажется, не обращала никакого внимания на окружающих. Внезапно она встрепенулась и поняла голову, мордочка ее выражала крайнюю сосредоточенность. Большие уши так и поворачивались в разные стороны, как будто прислушиваясь к чему-то. Внезапно раздалось странное шипение, и со стороны улицы к дому устремилось нечто продолговатое и сияюще голубое, явно магического происхождения. Лазурь тут же вскочила на ноги, шерсть на ее загривке поднялась, а в сознании мио тут же возник образ огня. Стрела приближалась.

___________________________

Клэр не видела да и не могла видеть, как от самого дома за нею следовала тень. Она то сливалась с густым мраком, отбрасываемом домами, то пряталась на самой границе освещенного пространства. Эту тень не смог бы заметить даже Эктор, будь он здесь в этот момент, и только смутное ощущение беспокойства не покидало Клэр. Впрочем, ее мысли сейчас были заняты совершенно иными вещами. И все же тень не отступала, терпеливо и настойчиво следя за ней.

___________________________

В доме лорда Шеана было тихо этим вечером. Все занимались своими делами, не было никаких посетителей, и никто не беспокоил лорда, не нарушал покой дома. Наверное, так могло бы продолжаться еще долго, вот только подобное течение жизни было нарушено еще вчера. А раз нарушенное, оно уже не вернется в привычную колею.
Сэллемор сидел за столом, когда почувствовал, что в комнате есть еще кто-то. Это ощущение пришло совершенно неожиданно, но когда лорд обернулся, оно вполне оправдалось. Прямо в дверях, впрочем, вряд ли она вошла через них, стояла Аэлис. Прическа ее была немного растрепана, несколько выбившихся прядей падали ей на шею, а на лице было написано то ли замешательство, то ли страх, то ли что-то еще. Широко распахнув синие глаза, она смотрела на Сэллемора, можно было заметить, как она дрожит.

Дом лорда Шеана
- Приветствую, - машинально поднялся из-за стола Сэллемор. - Что привело...
Он осекся, заметив выражение лица девушки.
Но что могло напугать ее - обладающую, судя по всему, нешуточной волшебной силой? Большинство знакомых лорду Шеану магов отличалось уверенностью в себе.
Впрочем, был простейший способ получить ответ.
- Что произошло?

Близ "Тайны драконьей пещеры"
– Ну? – поинтересовался Хвост, услышав «Ага!», что выдохнул напарник.
– Впорхнул, – с удовольствием сообщил Белый. – Как на закат и рисовали. Только шкуру фиалкой покрасил, с прожилками-апельсинами.
– Че-его? – в голосе Хвоста прозвучало столь явное изумление, что Белый невольно повернулся к нему. – Какая шкурка?
– Фиалка с апельсином. А что?
– Я такую в ржавом котле у Косички срисовывал, – озадаченно сказал Хвост. – У него ж глаза в вечном вечере, так он всегда ниткой машет Темные буквы.
– Погоди, – нахмурился Белый. – Он ж из верхокрылов. На стражу ему из ржавого котла шкура?*
Хвост мог только пожать плечами.
Обменявшись недоуменными взглядами, напарники продолжили наблюдение, мысленно поклявшись себе больше Тэлливера из виду не упускать. В конце концов, кто лучше знает город – они, или какой-то приезжий аристократ?
Правда, в данном случае ответ был не столь очевиден, как казалось бы.

– Пришел. Как и рассчитывали. Только переоделся в фиолетовое с оранжевыми полосами.
– Че-его? Какая одежда?
– Фиолетовая с оранжевым. А что?
– Я такую в лавке старьевщика у Косички видел. Он же цвета не различает, так всегда шьет Тьма знает что.
– Погоди. Он ж из аристократов. На кой ему одежда от старьевщика?

Пока Тэлливер и Рапсодия весело заказывали служанке ужин, на них незаметно поглядывала парочка, сидящая за соседним столом.
Эти люди выглядели вполне респектабельно. Даже опытный трактирщик счел бы, что средней руки лавочник, чтобы произвести впечатление на нестарую вдовушку соседку, пригласил ее поужинать в "Пещере". Они были прилично одеты, говорили тихо и сдержанно. Хотя никто не слышал их беседы, в речах их не было ни одного воровского словечка: эти двое привыкли следить за своими манерами.
– Это она?
– Я ее не видела, но Хряк описывал рыжеволосую красавицу. А ее спутник - тот самый Стайни.
– Думаешь, шкатулка при нем?
– А ты оставил бы такую ценность в комнате?
– Я – нет, но...
– Вот и он не глупее. Почти в темноте, с погоней за плечами, ухитрился цапнуть самую ценную вещь на складе... какой идиот оставил ее там без особой охраны? Ах, нам бы с тобою такого напарника!
– Дорогая, а ты не допускаешь, что это была случайность?
– Я не верю в случайности. Но если так... тогда он немыслимо везуч!

(вместе с бабкой Гульдой)

Рапсодия и Тэлливер уже довольно давно заказали служанке блюдо из баранины, и вот наконец его принесли. Девушка внезапно ощутила сильный голод и, улыбнувшись, еле заметно покачала головой: всего-то несколько часов назад плотно пообедать - и опять! Она украдкой поймала взгляд Тэлли, но тут же сосредоточила внимание на ужине.
Пока ничего подозрительного не происходило - обычный вечер в "Пещере", даже промелькнуло несколько знакомых лиц... Рапсодия слегка расслабилась. А мгновение спустя она со смехом заметила:
- Надо же, служанка забыла подать ножи!
– Позвольте... – галантно сказал Тэлливер, достал трофейный нож и начал нарезать баранью ногу для своей спутницы и для себя. Он наслаждался каждым мгновением этого хорошего вечера: соседство красивой девушки, запах вкусной еды, тепло очага, звуки лютни...
Телохранительница лорда Шеана невольно залюбовалась прекрасным костяным артефактом. "Наверное, Стайни очень богат, если режет еду такими ножами!" - усмехнулась она. Однако любопытство не оставляло ее, и девушка задала вопрос:
- Сэр Стайни, откуда у вас... такой нож? - Рапсодия не могла оторвать глаз от изогнутой рукоятки в руке Тэлливера.
Стайни едва сдержался, чтобы не улыбнуться.
"И что всем так нравится этот нож? Сначала эльф, потом эта милая барышня... может, она тоже расскажет мне байку про зачарованный клад?"
– Нож? – переспросил он интригующим тоном. – О-о, это совершенно необычная история!
- Я готова слушать, сэр Стайни, - мягко улыбнулась Рапсодия.
И Тэлливер развернулся вовсю! Он принялся со вкусом живописать свои похождения в катакомбах (причем свою спутницу именовал "некая леди, имени которой я не могу назвать"). Тэлли не приврал ни словечка, не пытался представить себя великим героем, излагал события с юморком. Сейчас все прошедшее и впрямь казалось ему забавным.
Но почему-то он ни словечком не упомянул о шкатулке, хотя и помнил о ней...
Рапсодию его рассказ повеселил, и девушка совсем расслабилась. Им подали приличное вино, от которого у нее слегка вскружилась голова. Ее даже не взволновало, что Тэлливер участвовал в этом интереснейшем приключении с какой-то посторонней дамочкой; но внезапно она вспомнила о задании лода Шеана и задала очередной вопрос:
- Сэр Тэлливер, сегодня утром вы так и не ответили про вашу жизнь в Тайрене и появление здесь, в Дар Герефтане. Может быть, вы расскажете мне об это сейчас? Вы прекрасный рассказчик, - искренне улыбнулась девушка.
Если Тэлливер не поперхнулся вином, которое в этот миг смаковал в этот миг мелкими глотками, то это было маленькое чудо...
Впрочем, Тэлли всегда был хорошим актером. Мгновенно взял себя в руки и взгллянул на собеседницу взглядом, полным грусти:
– Ах, сударыня, это такие печальные воспоминания, что я не хотел бы об этом...
Рапсодия, словно потускнев, замолчала. "Как же мне вызвать его на этот разговор? - лихорадочно соображала она. - Что толку тогда в том, что мы сидим здесь и болтаем о пустяках?!" Но тут она вспомнила о письме незнакомки и мгновенно успокоилась. "Я, в конце концов, здесь еще и для того, чтобы защитить Стайни."
- Что ж, как хотите, - спокойно проговорила она и помолчала. - Но, может быть, тогда вы просто расскажете мне о себе? Вы меня очень интересуете... как человек, - слегка покраснев, добавила телохранительница.
– Я неудачник, – совершенно искренне ответил ей Тэлли. – Правда, – добавил он с любезной улыбкой, – в эту минуту меня так назвать нельзя. Увы, жизнь состоит не только из таких минут...
Рапсодия с сочувствием посмотрела на него: почему-то она поверила, что у Стайни были причины говорить так. Девушка положила на столешницу руку и слегка наклонилась вперед:
- Сэр Тэлливер, а вы верите, что периоды горя и радости в жизни сменяют друг друга? Знаете, с таким уверением жил мой отец, - девушка заговорщицки подмигнула Стайни. - Всё будет хорошо, - слегка отстраняясь, заключила Рапсодия и улыбнулась. - Я чувствую.

Миори резко вскочила с места, зацепив локтем пустой бокал, который, несколько раз перекувырнувшись в воздухе, ударился о выложенный терракотовой плиткой пол и, тонко звякнув, разлетелся на множество мелких осколков.
Руки Мио взметнулись вверх, быстро очерчивая в воздухе какой-то знак. Еще доля секунды – и с пальцев девушки сорвалась огненная стрела, с тонким пронзительным свистом устремившаяся навстречу голубому свечению.
Траектории голубой и оранжевой стрел пересеклись уже достаточно близко от дома. Раздался мощный хлопок, сидящих на балконе ослепила яркая вспышка, в разные стороны посыпались искры и повалил дым, сильный поток теплого воздуха растрепал волосы Мио и Руи, сорвал листья с обвивающих балкон растений. Подвешенные под навесом волшебные светочи закачались, оживляя причудливые тени, отбрасываемые фигурами и предметами.
Довольно быстро дымовая завеса у балкона рассеялась, не оставив после себя ничего, и тогда стало заметно, как во дворе, там, куда падали искры, что-то загорелось.

Ада заканчивала уборку и уже собралась вынести мусор, который она намела, когда увидела вошедшую сестру.
- Опаньки, кто пожаловал! Я тебя не ждала.. в смысле, ждала, но попозже.. В смысле.. Ну ты поняла, - сообщила девушка, пытаясь придать голосу как можно более умиротворенный тон. Она уже подумала о внезапной встрече с сестрой, обмозговала все возможные линии поведения, которые были доступны ее скромному мышлению, и пришла вот к какому выводу. Аделаида будет вести себя как можно более раскованно, непринужденно и даже несколько вызывающе. А что они думали? Она будет им на шею кидаться, рыдать в передничек и просить прощения?! Нет, нет и еще много-много "Нет"! да и они, наверное, не шибко ждут - так никогда и не могло быть. Сами выгнали. Ну.. почти сами. Все из-за них.
Именно в эту мысль уперлась девушка, на ней и остановилась.
- Я уже почти закончила, сестренка. Ты знаешь, куда мы пойдем? - поинтересовалась Ада, хотя уже предполагала, куда бы они могли пойти, а куда не могли. Место зависело в общем-то от нее самой - вряд ли сестра даже по случаю встречи будет за нее платить. Так что надо было расчитывать деньги.

- Что произошло?
Аэлис молчала несколько долгих секунд, то ли собираясь с мыслями, то ли раздумывая, довериться или нет Сэллемору. Впрочем, подобный выбор был сделан еще давно, иначе она не была бы здесь.
- Они хотят заполучить меня, - прошептала Аэлис. - Я... я боюсь...

__________________________

Довольно быстро дымовая завеса у балкона рассеялась, не оставив после себя ничего, и тогда стало заметно, как во дворе, там, куда падали искры, что-то загорелось.
Слуги тут же засуетились, начали тушить. Все слышали грохот, но не все поняли, что произошло. Скорее, вообще никто не понял. Только Лазурь прошлась по перилам балкона, смотря вниз, потом одобрительно мяукнула и, мягко спрыгнув на пол, исчезла за дверью, ведущей в комнату. На балконе остались только Мио и Руи.

Вопрос Аделаиды поставил Клэр в тупик. В ответ на подобный вопрос, в другой момент, она неизбежно бы могла назвать только два места: отчий дом и их с Эктором. Девушке вспомнился ее дом, такой, каким она с мужем его покидала. Стены, которые всегда охраняли ее эгоистично оберегаемый ото всех посторонних мир, уже не служили преградой на пути тьмы. А на полу в кухне лежало Нечто. Клэр смутно представляла, что именно, но ее сознание усиленно не пропускало больше, чем она могла бы вынести, а потому девушка лишь знала, что предмет нехороший, не концентрируясь на его конкретной характеристике. Туда идти было нельзя, а к родителям возвращаться Ада не захочет.
-Я..выбирай сама,- как можно уверенней произнесла девушка, чуть смущенно улыбаясь.

(Вместе с Лаэлар)

Миори подошла к краю балкона и, опершись о перила, посмотрела вниз. Похоже, горела одна из бытовых построек, ничего серьезного. Охрана и слуги разберутся со всем этим. Девушка обернулась к Руи и, заправив за ухо выбившуюся из прически прядь, попыталась найти подходящие слова для объяснений. Хотя как тут объяснишь, если сама понимаешь далеко не все.
- Руи, прости, кажется, сегодня все против этой нашей встречи…
Трактирщик успел только вскочить, но не понять, что произошло. Сперва было непонятно, что делать, а потом, кажется, поздно, и он так и остался стоять на месте. Слова Миори были неожиданными и болезненными.
- Я могу уйти и более не беспокоить тебя, - холодно произнес он и закусил губу.
Казалось, именно так и нужно поступить. Без всяких объяснений согласиться с тем, что ему лучше уйти. Не хватало еще, чтобы из-за нее пострадал человек, не имеющий ко всем этим странным делам никакого отношения. Миори понимала это умом, но чувствовала – и доказательством тому был тон собеседника – что если она сейчас отпустит его, не объяснившись, то между ними все будет кончено, даже толком и не начавшись.
- Ты меня не так понял, - начала Мио, но в этот момент дверь отворилась и вошла служанка, затараторив что-то о непонятном грохоте и о пожаре, однако Мио едва ли не силком вытолкала девушку вон, заверив, что у них все в порядке, что в устранении последствий пожара она целиком полагается на прислугу, и потребовав не беспокоить их больше. Когда вконец растерявшаяся служанка была выставлена, а дверь закрыта, Миори повернулась и, пока еще кто-нибудь или что-нибудь не помешало им, подошла к стоящему недалеко от столика Руи, крепко взяла его правую руку обеими ладонями и, глядя в глаза, заговорила:
- Руи, ты вовсе не беспокоишь меня. Я бы очень хотела продолжать встречаться с тобой. Но меня беспокоит другое - похоже, мое общество становится слишком опасным. И я сама не знаю, что может случиться в следующий момент. Я догадываюсь, что все произошедшее должно казаться тебе очень странным и у тебя есть все основания не верить мне.
Миори замолчала, обдумывая, что и как говорить дальше. Руку Руи она так и не отпустила.
Сказать, что Руи не боялся, тем более явно было видно, что в деле замешана магия – было бы странно. Он был испуган, но виду не показывал – обида и гордость были сильнее. Как известно, те, кто хотят быть равными дворянам, стремятся соблюдать кодекс чести гораздо строже, чем носители голубой – в переносном смысле слова – крови.
- Чему не верить? – спросил он несколько мягче. Рука в ладонях Миори не шевелилась… – Мне пока нечему верить или не верить. Для этого нужно слышать, а ты пока почти ничего не сказала.

С Хигфом

Мио неожиданно для себя поняла, что колеблется не только из-за опасений за жизнь Руи. Девушка отвела взгляд от молодого человека и задумчиво посмотрела на улицу. Лицо ее помрачнело. Где-то в глубине души зарождался страх. Да, Руи ей, безусловно, нравится, но она ведь тоже почти ничего про него не знает. Можно ли так слепо доверять человеку, с которым она знакома всего пару дней? Особенно после того, как ей ясно дали понять, что Кланы будут преследовать ее. А ведь огромное количество людей Дар Герефтана служат либо одному, либо другому Клану. До недавних пор Миори не было до этого абсолютно никакого дела, ведь все вопросы улаживала торговая гильдия. И потому она как-то не задумывалась о том, могут ли хозяева таких заведений, как «Пещера», работать на Кланы. А что если Руи не случайно появился в ее жизни? От подобных мыслей стало очень неуютно. Верить в такое абсолютно не хотелось, но зерна сомнений были брошены.
После неприятной истории с Ямаром Руи сказал ей, что сам выбирает, с кем он. Он мог уйти уже тогда, но не ушел. Значит – он искренен с ней? Или напротив - он так поступил оттого, что ему что-то нужно от нее? Миори почувствовала, что уже не может понять, чему верить и что думать, мысли путались в голове, страх с каждой минутой становился острее, а болото подозрений затягивало все сильнее. И выбраться из него можно было только одним способом.
Миори снова посмотрела в лицо молодого человека и, вымученно улыбнувшись, потянула его за руку в дом. Они вошли внутрь и Мио плотно прикрыла балконную дверь.
- Давай сядем, - произнесла девушка, отпустив, наконец, руку Руи, села на диван и разгладила складки на своем платье.
- Эта история началась лишь два дня назад, когда ко мне в дом пришла Лазурь. Забавно… мне кажется, что прошла уже целая вечность, - начала она, задумчиво разглядывая свои ладони, которые на темно-синей ткани платья казались особенно бледными. Миори еще помолчала, несколько раз вздохнула и, как будто окончательно приняв какое-то решение, поведала Руи о событиях, случившихся с ней за прошедшие два дня: о кошке, о пророчестве, о духе города, о визите клановца и о том, что по ее мнению, произошедший только что инцидент как-то связан с Ледяными.
Руи слушал и думал, что это было бы бесценной информацией для клана Огня. Девушка с магическими способностями, дух Дар Герефтана… Это сильно повысит его авторитет и, возможно, даст какие-то блага. А может и нет. Имеет ли право он, Руимарран Тенилан, утаить такие сведения от своих покровителей? И имеет ли право сказать, ведь это его личная жизнь. После того, как он просил верить, и Миори поверила - сказать ей или промолчать? Ведь она ничего не просит. Что делать?

Мысли метались, пальцы нервно двигались на коленях, то находя друг друга и сплетаясь, то отдаляясь. Трактирщик смотрел на свою собеседницу, точнее, то поднимал глаза, то опускал их в пол.
Ей грозит опасность. И с ней будет опасно, хочет Рэйван того или нет. Тенилан никогда не любил откладывать решения и подолгу колебаться. Он ни минуты не сомневался в том, что девушка говорит правду – на работе приходилось наблюдать много лжи. Конечно, можно ошибаться, но… надо же чему-то верить!
Молодой человек помолчал, а потом посмотрел в глаза девушки.
- Миори… Теперь внимательно выслушай меня. Может быть, я могу предложить тебе защиту. Может, ты не захочешь ее принять. То, о чем говорила ты, не покинет пределы этой комнаты. Но если ее покинет то, что говорю я… Мне не простят, наверное. Но это мое личное дело, а не дело Клана Огня.
И он начал говорить о том, что трактир давно находится под покровительством Огненных, поставляя им сведения. Рассказал и о подпольных боях. И закончил тем, что еще раз повторил обстоятельства встречи с предполагаемым Ямаром.
Может быть, в другом настроении рассказанное отпугнуло бы владельца «Пещеры» от Мио, но не после раз принятого еще на подходе к дому решения. А может, и не отпугнуло бы. Кто может сказать?
Миори слушала не перебивая, также как он выслушал ее, хотя при первом упоминании об Огненных, она не знала плакать ей или смеяться, но постаралась сдержать эмоции, чтобы дать Руи сказать все, что он хотел. Когда он закончил говорить, Мио какое-то время молчала, по своему обыкновению разглядывая обстановку просторной комнаты, которая освещалась одним лишь золотистым светочем в дальнем углу, да еще свет тех, что оставались на балконе, пробивался сквозь тонкие занавески.
Не смотря на то, что она только что узнала, она неожиданно поняла, что больше не чувствует подозрений и страха. Возможно, дело было просто в усталости, такой, когда в какой-то момент все становится безразлично. Или все же дело в том, что она ему верит? Она могла сказать с уверенностью лишь одно – она хочет ему верить.
Девушка перевела взгляд на Руи и улыбнулась на этот раз тепло и искренне.
- Спасибо за твою откровенность, Руи. Ведь ты не должен был. Все, что ты сказал, останется между нами, я обещаю. И знаешь, я тебе верю, - если какие-то сомнения еще и оставались у Мио, то она постаралась отмести их как можно скорее и еще раз, больше для себя, нежели для Руи, повторила, - Я тебе верю.
Разговор дошел до какой-то точки, с которой мог повернуть в любую сторону. Руи смотрел на Миори, полуэльфийку, мага, отмеченную Духом города, входящую в пророчество… И видел перед собой девушку, на которую свалился тяжелый груз. А еще он понял, что она вряд ли примет предложение Огненных, как отклонила посулы Ледяных.
- Чем я могу тебе помочь? – мягко спросил он. – Только не говори, что не могу или помощь тебе не нужна!

(и вновь те же - а вы думали, так быстро отделались?)