Айрин

Второе возвращение Айрин было менее яростным, но еще более громким.
Привычные дела, быт, уход за кем-то родным (коней касается), да и простое умывание обычно очень хорошо влияет на девушек (и еще лучше – на тех, с кем они потом будут общаться), так что продолжение калабурного послания назгула к назгулу Сэйму больше не грозило.
С другой стороны, постоянные прогулки по кручам, отбитое колено, обиженные лошади и, собственно, назгульская натура спутника – как-то не способствовали медитативному успокоению. А если добавить, что после разбора душевных полетов на вершине из Айрин во все стороны била энергия (не слишком добрая, к слову)...
В общем, все могло бы быть намного лучше.
Или – хуже.
Притопав обратно, девушка с большим удовольствием заметила разведенный костерок (не став, правда, заострять внимания на вопросах как и чем ходячий кошмар развел огонь), и немедленно оприходовала его, приладив котелок с водой. Благо кони были своими собственными (э-э... ну почти), и какие пожитки за ними числились роханка прекрасно знала.
Однако после этого перед юной дочерью Вельхира встал несколько... нетипичный вопрос. Запоздало задумавшись, как надо вести себя с Сэймуром – как с, э-э, равным (по званию), или как с командиром? Вдобавок стоило прояснить вопросы "друг – враг – союзник – совершенно посторонний прохожий".
Присев у костра, девушка озадаченно почесала подбородок, не подозревая, что все ее мысли написаны большими буквами на лбу, и еще оправлены в выразительно сведенные брови. Впрочем, брови это дело десятое. Не в привычках Айрин было слишком много мыслей, а лимит на серьезность на ближайшие недели закончился на вершине (за что, конечно, виноватому Сэйму и придется расплачиваться).
- Э-э... наз... вс... ч-ч... Сэйм? – обратилась она. – У меня вопрос.

(и Лати)

- Только один?- Ответил Сэйм, не удивлясь, нет, просто добродушно подтрунивая. Поправил котелок.- Спрашивай.
Ответное хмыканье прозвучало подозрительно похоже на "ну, ты сам напросился", хотя в целом выражение бровей роханки не изменилось.
- Нет, около пяти десятков на самом деле. Но сначала главный. Ты... гм... ну-у... в смысле... Тьфу! - зубы девушки звучно лязгнули от раздражения. - Я имею в виду, как ты... эта... это... э-э... э...
- Ну да... тут же нет теории реинкарнации.- Сэйм посмотрел в огонь, хмыкнул, ожидая вопроса. Между делом занимаясь приготовлением птиц.
- Нет! - Айрин еще раз скрежетнула зубами, вызвав серьезные опасения за уровень средиземской стоматологии. - Я про... гм... в плане... кхм... Эру с ним, давай другой вопрос?
Сэймуру даже стало любопытно, но, глянув на роханку, он кивнул, соглашаясь.
- Сколько тебе лет? - мгновенно отреагировала девушка, судя по всему, давно наболевшим.
- Биологически - около тридцати, исторически же - тысячи четыре? Родился-то... не помню.- Сэйм потянулся, нарочито похрустел суставами и, положив подбородок на кулаки, прикрыл глаза.- Учти, что одну вечность провел в пустоте и еще одну во мраке, в промежутке между ними замучал не одну сотню эльфов и убил не одну тысячу людей... После смерти восемь лет спасал заложников...
Назгул снял котелок с огня.
- Видел ковровую бомбардировку планеты... Вода вскипела... Не пара, в общем, для нормальной роханки, но ты ведь не об этом?

Дол-Гулдур. Назгулы и люди
Анрайм слегка вздрогнул, приняв мысленное послание. Что ж… правильно. Четвертый более чем способен за себя постоять, и может войти в доверие к гондорцам.
«Сообщу, – послал он ответное сообщение. – Удачи, брат».
– Ну вот все и начинает происходить, – задумчиво произнес он вслух. – Чернолесье разбужено. Морийцы оповещены. Ангмарцы, насколько я знаю Первого – тоже… да и в Мордоре, судя по присутствию остальных, тоже уже в курсе.
– И что теперь будет? – тихо спросил Фенде.
Девятый холодно улыбнулся.
– А вот это, как ни странно, зависит от Запада. Вздумают воевать дальше – могут столкнуться с нами. Окажутся умнее – получат время мира. Впрочем… – он лишь махнул рукой.
– Но неужели так нужна новая война?
– Спроси у Запада, – пожал плечами Анрайм. – Там сплошь люди, зовущие нас приспешниками зла… и кое-что забывшие.
– Что?
– Аннатар выбирал самых лучших и сильных людей. Кольцо – это не проклятие, а великая честь. К сожалению, большинство людей об этом забыло. Хотя, может и вспомнят.
Он вдруг усмехнулся:
– С этой точки зрения роханка Четвертого – верный шаг.
– Кхм, – кашлянул Ралтион. – Если вы не возражаете… наверное, нам следует отправляться в обратный путь. Доложить Его Величеству о том, что мы не нашли искомого в Дол-Гулдуре.
– Да, согласен, – перевел на него взгляд Анрайм. – Помочь с дорогой?
– С-спасибо, – с легкой запинкой произнес лейтенант. – Но мы справимся…
Ралтион совершенно не был уверен в своей способности спокойно идти путями Девятерых.
– Тогда отправляйтесь сейчас, – посоветовал назгул. – Четвертый пробудил Чернолесье, и вскоре тут обычным людям будет небезопасно без сопровождения. Я же тут вечно пребывать не стану.
– Благодарю, – коротко кивнул Ралтион и принялся отдавать приказы.
Хельк помедлил, в последний раз окинув древнюю крепость взглядом.
– Скажите, – вдруг спросил он, – вы действительно поможете Ангмару?
– Про себя я ничего не скажу, – честно ответил Анрайм, – но Первому ваша земля чем-то дорога. Не зря он вернулся именно туда. Так что можете быть уверены, что мы об Ангмаре не забудем.
Хельк благодарно кивнул и ушел к остальным.
У входа в крепость остались лишь Анрайм и Фенде.
– Что теперь? – спросил Сарвис, садясь рядом с Девятым. – Мы… пойдем дальше?
– Да. Неспешный серый путь, без лошадей, я вполне потяну в одиночку. Правда, сейчас еще решаю – стоит ли встречаться с последними, или сразу в Мордор.
Он перевел взгляд на Фенде и вдруг улыбнулся одними губами.
– К этому моменту ты видел уже четверых из нас. И как впечатление?
– Вы очень разные, – искренне признался юноша. – В легендах Девятерых обычно представляют как неотличимых друг от друга… сейчас я даже и не понимаю, как вас перепутать можно.
– Просто сейчас мы выглядим обычно, – пожал плечами Анрайм. – А тогда нас различали лишь способные толково смотреть и видеть.

Ортханк. Кестарон и Луарриль
– На таком расстоянии? – усомнился Кестарон. – Не думаю. Мы были гораздо ближе, и ты уловила черное чародейство лишь здесь… хотя, конечно, в Гавани… Ну, если там все знают, и мы вскоре обо всем узнаем.
Следопыт огляделся, скользя по местности профессиональным взглядом.
– О, – довольно кивнул он. – Вон там – неплохая роща. Думаю, для эльфийки в самый раз будет, так?

(&Ri)

- Н-нэ... да, я не об этом, - смутилась Айрин, как-то разом вспомнившая, что ей самой меньше двадцати и без всяких таинственных "биологически". - Тысяча – это очень много, - серьезно заметила она. Потом, немного помолчав, не слишком связно добавила: - И эльфов я никогда не видела. Что значит "после смерти восемь лет"?
- Мы... умерли. Во всяком случае для этого мира - мы умерли тогда, четыреста лет назад. И жили в других... в разных, насколько я понимаю. - Сэйм весело поинтересовался.- Мы есть готовить будем? Тащи приправы.
- Все у тебя как не у людей... - профырчала девушка, отправляясь за сумками и оставляя собеседника обдумывать образчик прикладной логики. Вернувшись с требуемыми приправами, а заодно ножом для себя (или, хех, для Сэйма?), роханка уточнила:
- Ну, так ты живой, или не совсем?
- Совсем. - У назгула тоже оказалось есть не только меч, но и нож. Так что еда была быстро приведена в надлежащий вид и заброшена в котелок, который вернули на огонь.- Может быть не совсем человек, это да. Но живой. Даже убить можно, наверное. А эльфов еще увидишь.- Добавил он немного невпопад.
- Это все довольно странно, - очень тактично обрисовала ситуацию роханка, сопроводив очередной догмат своей логики забавным волнистым жестом. В итоге "это все" вызывало прямую ассоциацию на волны и реки - или, учитывая степное воспитание Айрин, степи и ветер. - Не совсем человек, не совсем-совсем живой, наверное можно убить, сколько-то тысяч, около тридцати, и... Посыпь золой, - мотнула она подбородком в сторону котелка. - Короче, я запуталась.
- Тогда считай, что человек, тридцать с чем-то... но воображает себя назгулом. Почему бы нет. А зачем золой?
- Нет, если ты будешь воображать, придется признать, что я тоже воображаю, и лошади, и еще весь мир вокруг тоже, - отказалась Айрин. - На лошадей я не согласна... Что? А кто сказал "приправы"? - резонно возмутилась она, то ли на Сэймура, не знающего быта полевой кухни, то ли себя - что забыла, что "неправильная тень" наверное все свои четыре тысячи лет не ела и не пила, и ничего о быте знать не может.
- Гм... тогда считай, что из нас-таки сделали... нечто. Девять мелких майя, например. Тоже - почему нет? Но зачем золу, я так и не понял. Может лучше соли? Или... это какая-то особенная трава?
- Соль? Естественно лучше, главное ты ее найди! - возмущение разбавилось иронией, а затем и вовсе разлетелось сарказмом: - Н-да, просто очень "мелких". Размером с Черный Лес, девять раз подряд. - к счастью, для кого-то, Айрин еще не знала про Орхтанк.
- Хм... и все равно запутываюсь.
- То есть в припасах соли нет? - На всякий случай уточнил Сэйм и насыпал в котелок золы... возможно, переборщил. - Не вопрос. Так съедим.
Пищевые таблетки на поясе он по-прежнему не трогал. Зачем? Когда и так еда есть.
Нда, интересно, что бы сказала роханка, увидев, чем он занимался днем на другом берегу.
- Я тоже еще не во всем разобрался. Так что ты тут не одинока.
- Почему-то меня это совсем не утешает, - сообщила в ответ девушка, тоном, который показал что она как раз таки весьма утешилась.

***

Миски, ложки в седельных сумках все-таки нашлись... нашлась почему-то и соль, но было уже поздно. Сахара не оказалось, зато нашелся чай. Пришлось назгулу оставить Айрин с гусями и идти чистить котелок. Впрочем, он не возражал. Когда он вернулся и поставил котелок на огонь опять, выяснилось, что нашелся даже хлеб.
Причем половина находок если не шокировала роханку, то сильно удивила точно. В итоге к концу ужина Четвертому пришлось признать, что отвоевать равную долю еды намного сложнее, чем поднять все Чернолесье... Аппетиту Айрин совершенно не мешал просыпающийся насморк, схваченный на вершине. Впрочем на удивление назгул нагулял ничуть не меньший аппетит и "битва за гусей" была достойна воспевания в балладах.

Но все когда-нибудь заканчивается и в отношении сегодняшней еды это было верно на все сто. Зато чая было много. Для двоих во всяком случае. Вопросов тоже, но они утонули.

Эльфийка обхватила шею следопыта и прижалась к ним всей собой.
- Извини, я не могу идти. Слишком мало сил! Как же хорошо рядом с тобой, - заглянув в глаза следопыта, тихо прошептала Луарриль, ища защиты и поддержки у следопыта. Глаза чуть лучились светом, но не тем, что некогда был у эльфов, приплывших из-за моря, а уже здешним, средиземским.
От эльфийки шло и другое тепло, которое нельзя было как-то квалифицировать. Это можно было лишь принять или отказаться от него навсегда.

Лотлориэн

Как все-таки разнится восприятие - хотя бы двух разных людей. Запахи, звуки, полутона, едва заметные вплетения, заметные только тебе - ха, если бы двоим хотя бы людям вдруг захотелось вобрать в себя мысли друг друга до мелочей, они бы занимались этим вечность.
Обычно - не вникают. Обычно - жадно загребают края, торопятся, не навострив разум - и как ни странно, получается.
Мысль - она мешает. Хотя бы человеку; а как мешает мысль, звуча в напоенном тишиной мертвом, трудно даже попытаться вообразить. Если конечно, вам не случалось уже на этом пути расстаться с жизнью; если вам уже знакомо, как звуки, запахи, мелодии струящейся вокруг жизни утекают, беззвучно падают в водоворот где-то под тем, что раньше было сердцем.

Ветер поежился, зябко поводя вихрящимся силуэтом. Ему было тесно под плащом, ему было холодно, и ему уже не хотелось вырваться, взвившись смертоносным штормом. Больше всего ему хотелось, протанцевав напоследок кварту с горстью отмерших листьев, исчезнуть - и не дуть больше никогда.

Но что-то... что-то еще держало его, не давая плащу опасть грудой бесформенного тряпья. Безымянный ждал.
Безымянный (Безымянный... это имя казалось ближе, чем то, старое, увенчанное пафосно-сладким титулом Принца Теней... старое, пыльное, деревянное имя)... так о чем это я? ах да...
Безымянный ждал.
Ждала боль, сладко обнимающая его за плечи и целующая в глаза; ждал шум в кронах деревьев, ждала песня Нимродэли. Ралленос тоже не торопился, прислушиваясь к чему-то, шелестящему под ногами, угадывая новые ноты в мелодии увядающего Цветка Сновидений.

В мелодию вплеталось увядание. Vittrad, withered, crumblinn' away... Дыхание мертвеца в вечно-золотом лесу? Ай что-то не так, совсем не так, как должно быть...

Вслепую, как будто на ощупь, Безымянный сделал осторожный шаг навстречу приближающемуся эльфу.
Нога, печатью упавшая на землю, вознесла легкое облачко пыли, взявшейся неведомо откуда.
Здравствуй? Halle?

НРПГ: Прошу всех посмотреть в обсуждение и высказаться. Кто еще не сделал...

РПГ:
Ортханк. Кестарон и Луарриль
Следопыт лишь вздохнул. Нечасто ему доводилось утешать девушек… большинство его знакомых и сами могли о себе позаботиться. И ломались лишь в случае таких бед, когда уже и утешать бесполезно.
И уж тем более Кестарон, следопыт и охотник, не считал для себя возможным пользоваться таким состоянием. Он помнил и историю Берена и Лютиэн, и Арвен с Арагорном… но и не думал о том, чтобы поставить себя в один ряд с ними.
Особенно учитывая, что испытаний, выпавших на долю первых, он не пожелал бы никому. А вторые были действительно великими… та категория, в которую Кестарон себя тоже не включал.
Он хотел бы сейчас оказаться рядом с Гаванью. Отправить послание старшим и эльфам, и предоставить им действовать. А самому – просто действовать по плану, который предоставят.
Но так уж вышло, что кроме него, здесь никого не было. И ему, обычному следопыту, приходилось принимать решения.
В любом случае, отдохнуть эльфийке было необходимо.
Она оказалась очень легкой – до рощи Кестарон донес ее без особого труда. Осторожно опустил на мягкую траву под ближайшим деревом. И все это время оставался… дружеским. Не более.
Если хочешь, чтобы лес тебя принял – не претендуй ни на что. Просто слейся с ним.
Кестарон перенес это правило и на жизнь вне леса.

Лотлориэн. Безымянный и Ралленос
Эльф тщетно пытался понять, что же происходит, и кто навестил застывший лес. Он был еще слишком молод во время Войны Кольца, и не видел битв. И не выработал присущего старшим чутья на силу Мордора.
Так что сейчас он мог лишь пойти вперед и попробовать увидеть все своими глазами.
Странную черную тень он заметил издали и невольно сбавил шаг. Кто это? Зачем ему в лес?
Здравствуй? Halle?
– Кто ты? – прозвучал голос Ралленоса.
Что еще оставалось спросить?

Ангмар, лагерь короля. Раттан и маршал Гемрон
Сейчас, когда уже прошло время после ухода Короля-Чародея, на очередном привале Раттан по-прежнему пытался вместить в сознание происшедшее.
Более чем необычные события. Живая легенда… да что там легенда! Едва ли не краеугольный камень государства. В Ангмаре Девятерых и Одного вспоминали в тех же случаях, когда на Западе поминали хозяев Валинора.
И он пришел. Признал право Раттана… и, судя по всему, не оставит Ангмар в беде.
От этой мысли у короля стало очень спокойно на душе. Пусть у Рохана крупная армия, пусть талантливый военачальник… но у Ангмара превосходные солдаты, и свои полководцы. А теперь на их стороне еще и Основатель.
– Ваше величество? – у входа показалась плотная фигура маршала Гемрона.
– Заходите, маршал, – кивнул Раттан. – Садитесь.
Военачальник кивнул в знак благодарности, сел напротив.
– Это… действительно был он? – осторожно спросил он.
– Никаких сомнений, – король поднял руку, демонстрируя перстень. – И он вернулся не один… подозреваю, что в Средиземье вновь пришли все Девятеро.
– Прошу прощения, – выдохнул Гемрон. – Мне даже и поверить трудно…
– Понимаю, – усмехнулся Раттан. – Но это действительно так. Что скажете?
– Что теперь Запад встанет на уши, – усмехнулся Гемрон. – Как только там узнают.
– Кто спорит? Только пусть сперва уложат в сознании эту идею… что будет непросто.

Эльфийка вздохнула и чуть прикрыла глаза. Если бы она знала, что ее побег закончится вот так, то ни за что на свете она бы не покинула Гавань. Ведь Кестарон оставался подчеркнуто дружелюбным. Не более, не менее того.
Хотя кто мог сказать, что он действительно к ней ничего не испытывает. Эльфийская красота всегда считалась непревзойденной, и не было ниодного смертного, кто бы когда-либо устоял перед ней.
Но Луарриль слишком устала от всего произошедшего. Ей надо было отдохнуть. Тьма отняла слишком много сил.
- Кестарон, побудь рядом со мной, пожалуйста! Я понимаю, что я обуза для тебя, и думаю, нам стоит вернуться в Гавани, так что предстоит дальняя дорога, и мне надо отдохнуть после всего случившегося!

Лотлориэн

Кто я? - ахнул ветер.
Кто я?
Кто я? - задумчиво протянул шорох листьев под ногами... забавно... кажется, с шагами Безымянного золотистая падь вбирала в себя его тень, чернела, истлевала и черствела пожухлыми трупиками.
Кто я? - удивился Безымянный. Бы. Если это можно было назвать удивлением...
Кто я?
Кто я?
"Ах, если б я знал это сам..."

- Меня зовут Безымянный, - голос медленно скрипит сталью по железу, с трудом вспоминая слова, - Я искал тебя, эллентари.

Ортханк. Кестарон и Луарриль
– Отдыхай, – кивнул следопыт. – А я пока понаблюдаю за окрестностями… чтобы ничего не подобралось.
И он пододвинул поближе лук. Невесело усмехнулся.
«Что, радовался необычному заданию, Кестарон? Пройтись по лесу, найти эльфийку – вызов талантам следопыта, да? А вот получил на свою голову… такое приключение, какое и во сне не привидится.
Менестрели бы, чего доброго, сложили балладу высоким стилем. О стрелке, выступившем против Зла… и, думаю, доблестно павшем в этой битве. Только вот мне совершенно не хочется «падать».
Вполне возможно, что скоро мне придется стрелять в человека, с которым мы вместе шли. Который защищал девушку… оказавшуюся и под моей защитой. И ведь мои стрелы били, помогая и ему…
Моргот и вся Тьма! Ну почему им надо было вернуться? Их господин сгинул, Мордор хоть и по-прежнему земля для всякой нечисти… но почти стал обычным государством.
А что теперь будет? Новая война? Война Гнева, Война Кольца… эту вполне могут назвать Войной Возвращения. Как же это будет по-эльфийски? Не помню…
Лес учит осторожности и убивает страх. Я не боюсь практически ничего, но не хочу сражаться с кем-либо из Бледной Девятки. Потому что не знаю, как на них охотиться».

Лотлориэн. Ралленос и Безымянный
– Ты? Искал меня? – в голосе эльфа скользнуло явное изумление. – Но…
«Безымянный. Не-имеющий-имени. Что это значит? Кто он? И зачем пришел сюда?
Все имеют имена. Даже назгулы их имели, пусть таковые и забылись. Любое добро или зло может назвать себя… но он сказал – «Безымянный».
Не понимаю. Не понимаю…»
– Зачем ты искал меня?

Страх накатывал волнами, бил изо всех сил. Она не видела больше солнце. Тьма закрывала ей глаза. Новая тьма надвигалась на Средиземье, и Луарриль ее чувствовала, так как наткнулась на нее самостоятельно.
Тело юной эльфийки выгнулось дугой, но глаза были закрыты. Слезы текли ручьями по щекам. Крик, что сорвался с уст. И тишина. Эльфийка вновь лежала на земле. Только слезы текли по щекам.
Тьма вновь отступила. Луарриль открыла глаза и начала искать следопыта. Найдя, она еле прошептала:
- Не уходи от меня! Прошу! Пока ты рядом, оно меня не захватит полностью...

Лотлориэн

Действительно, не показалось - от сгорбленного силуэта медленно расползаласьтемно-серая пелена, как лишняя краска ночи. Ночью Цветок Сновидений казался всего только уснувшим подобием дневного величия, и золотистая листва отзывалась в глаза серым цветом, но было видно даже так - воздух темнел, осторожно касаясь Безымянного.

Возникло... легкое дуновение ветерка, огибающего застывшую черную фигуру.

- Люди, носившие Кольца, снова ходят по земле.
Слова, слова, слова... холодные, жгучие, винтом продирающиеся через уши в мозг... едкие, как кислота... а-аарх...
- Колец больше нет, но власть над тенями осталась у них.
Лязгающая речь - как будто решили заговорить рыцарские доспехи, клацая и звякая забралом на несмазаном и ржавом шарнире...
- Ты знаешь об этом?

...знаешь?
знаешь?
знаешь?..

совместный пост, V-Z & Easterling
-------------------------------------

Муршарк, расположившийся на некотором отдалении от назгулов, пытался угадать - кем является четвертый? Оставшихся он уже опознал... да они и не скрывали. А четвертый - кто?
Конечно, можно было просто прислушаться, и определить. Но урук-хадару было куда более интересно догадаться самому.
Размышления его, однако, были прерваны хлопаньем крыльев улага. Этот был особо чутким, и умел искать не места, а людей... или орков, неважно. Правда, немногих.
Муршарк к "немногим" принадлежал.
Послание пришло из Минас-Моргула, куда незадолго до этого прилетел другой улаг. Пробежав глазами записку, урук-хадар нахмурился.
И, легко поднявшись с места, направился к Кхамулу.
Черный Истерлинг тоже находился сейчас чуть в стороне от остальных - сидел на земле, обняв колени, и смотрел на реку. Как обычный человек...
- Не люблю воду, - не оборачиваясь, сказал Кхамул, когда Муршарк подошел сзади. - Знаю, что корабли надежны, что никакой опасности нет... а все равно - не люблю. Только наш Повелитель Кораблей - кивнул он в сторону Ономори, - всегда любил; не понимаю я этого. Что хорошего? зависеть не от себя, а от стихии...
И - повернулся наконец:
- Что случилось?
- Пришло письмо из Умбара, - а, теперь ясно, кто четвертый. Хорошо... но сейчас не особо существенно. - Союзники просят помощи; гондорская армия вошла на земли Умбара и достаточно уверенно продвигается.
- Если просят помощи, значит, сухой армии Умбара, считай, больше нет? Или они отступили к столице? - прищурился Второй. - Откуда им ждать помощи? Из Мордора? Столица десяток раз успеет пасть...
- Пока наши форты держатся, хотя несколько крепостей пало - у врага большой перевес в силах, - признал Муршарк. - Но там остались надежные офицеры, и врага они задержат надолго... Вот только с гондорцами их король и маршал, и потому боевой дух у них на высоте.
- О, эта благородная традиция - королю самолично выходить на битву, - поморщился Кхамул. - На самом деле - глупее не придумаешь... но речь сейчас не о том. Скажи прямо - помощь нужна от нас? Несколько подорвать гондорский боевой дух и придержать их наступление, пока не подойдет подкрепление?
- Да, - кивнул Муршарк. - Мой господин, я не вижу иного способа. В Гондоре до сих пор страшатся Девятерых; появление хотя бы одного заставит их вспомнить все самые страшные сказания.
(Отдохнуть хотел, надо же... Вот уже и господином величают. Почти как раньше...)
- Не называй меня так, - Второй поймал удивленный взгляд полуорка. - Кхамул - это не имя, это... нечто вроде прозвища. Так и зови. Что ж... Я сам поеду в Умбар.
- Я рад это слышать... Кхамул, - улыбнулся Муршарк. - Мне выделить коня?
- Двух. - Истерлинг коротко улыбнулся в ответ и хлопнул мордорского Лидера по плечу. - И - указать кратчайший путь к переправе. А дальше - положимся на волю судьбы. Впрочем, она никогда меня не подводила...

Возле Ортханка. Дракон и назгулы.
Совместно DL, higf & Ri

Шел уже шестой день извилистого пути на юг, многое было позади, а еще большее - впереди, тем более, что именно тут происходили главные события и собралась почти вся девятка. Путь к Изенгарду, Первый не сомневался, был хорошо знаком дракону - ведь строили башню еще в дни славы Нуменора. А если бы и не был знаком - Ортханк нетрудно было увидеть издалека и с высоты.
- Тут, чуть восточнее…
Так подсказывало ощущение. Хотя дракон, возможно, уже видит человеческие фигуры.
Вместо ответа Анкаладор заложил крутой вираж: кивка головой Первый из Девяти все равно не увидит, а озвучивать очевидное в осанве смысл отсутствовал. Зрение крылатых рептилий, и правда, славилось остротой так что Чародей мог бы и не трудиться, указывая маршрут. Однако, за шесть дней полета оба путешественника порядком устали от молчания, и кроме того – искали-то они не Ортханк, а вполне конкретных двуногих. Дракон понимал, что другие люди из Девятки для его всадника были, как береговые костры для кораблей: захочешь, да не просмотришь.

- Утомили эти тропы.- Высказался Сэйм, возвратившись точно на то место, откуда они неделю назад уходили все вместе, и оглядевшись. Что-то было не так. В окрестностях вроде бы никого разумного не наблюдалось. Сторожевое озеро по-прежнему плевалось инфразвуком, но к чистой физике приплелась и магия - и отнюдь не магия стен в качестве батарейки.
Боль. Страх. Смерть. Потерянность...
- Очень странно. Очень-очень странно...- Недоверчиво поразглядывал дело рук своих Четвертый назгул.- Это еще откуда?
Сэйм прошелся по окрестностям, поразглядывал следы-ниточки.
- Кретин.

Нейтральная доселе магия подпитывалась ощущениями животных и случайных посетителей ("Эру, тут даже эльф проходил!"). Оно бы ничего, мало разве что в этих стенах происходило в прошлые века? Одни урук-хайи чего стоят. Но сейчас магия плетением Четвертого превращалась в звук и вызывала трансформацию, видоизменение всего вокруг... В общем, это было не то, что Сэйм заказывал, а нечто большее - озеро и башня потихоньку превращались в генератор мороков вроде Чернолесья... Послабее, намного меньше, с четко очерчеными границами, но и заметно устойчивее.
- Месяц-другой и слабенькие умертвия заведутся... Да уж, спички - детям не игрушка. И почему мне кажется, что это уже не остановить? Лучше спросить - почему мне кажется, что это надо остановить?

Озеро покрытое (слабой пока что) дымкой "колдовского тумана" - смотрелось сегодня совсем иначе. Сэймур вспомнил свои опыты на берегу Андуина - там тоже "все шло не так". Хорошо, там удалось локализовать воздействие. Ну поспят северо-западные гондорцы плохо... опять-таки месяц-другой. Не выспятся - может, воевать не полезут. Да и не готовы они к войне. Здесь же "все подчистить" уже не удастся.

- Ну, что я вам - Галадриэль что ли?!- Риторически вопросил Четвертый небеса, мысленно сплюнул и "пошел чинить фонарик". Остановить пение башни было уже не в его силах, напрямую что-то "менять в настройках" - тоже было плохой идеей. Но вот поменять частоту подручными средствами - почему нет? Так что - "лопату в зубы и копать-копать, салага, от забора и до обеда"... в смысле, до прилета начальства. К прилету Первого, сопровождаемого Анкаладором озеро вокруг башни обмелело на полметра и теперь басовито гудело на всю округу. Сам виновник, напоследок решив "в будущем сначала тщательно все обдумывать, потом все-равно не делать", мирно дрых "под убаюкивающие звуки предгрозовой ЛЭП" рядом с прокопанным им в ударные сроки "обводным каналом".

При подлете память назгула вдруг встрепенулась, почувствовав знакомую атмосферу. Болеслав насторожился, а Эйданор просто усмехнулся. Тут не было ничего опасного... Хотя, как посмотреть и для кого! Именно таким частенько было ощущение в окрестностях Барад-Дура или в Дол-Гулдуре после очередного магического эксперимента Властелина или кого-то из Девятки. К ощущению легкого пощипывания кожи назгулы быстро привыкали, поскольку свои опыты периодически проводили все.
- Что он там наворочал, интересно, - пробормотал Первый, пытаясь увидеть и расценить заклятия. – Хм, Сеймур всегда был талантлив, только часто получалось не то, что он хотел. Ты что-то чувствуешь, Анкаладор?
- Чувствую магию, - по осанве сложно судить о чувствах, но особого восторга в мысленном голосе дракона не чувствовалось. - Чужую магию, - прежде чем продолжить, рептилия сделала небольшую паузу, выравнивая полет. – Вы, младшие дети Эру, любите экспериментировать. А мы явились в Арду с помощью магии и… скажем так, уважительно относимся к ее силам. Кроме того – эти чары внизу напоминают мне Саурона, - Анкаладор выдохнул язык пламени, со всей очевидностью демонстрируя, что ничего он зловредному майа не позабыл. Драконы всегда отличались скверным характером.
Оценив примерно суть поставленного барьера и его развитие, Король-Чародей пожал плечами. Ну и зачем было что-то делать, кому оно мешало? Нечего тут лазить кому попало...
«А если кто случайно забредет?» - устало спросил мысленно Болеслав «соседей по разуму». «Ну и что?» - вопросом на вопрос ответил Эйданор. – «Не он первый, не он последний. В конечном итоге это будет всем полезно – опасаться Ортханка». Улаири промолчал, так как не очень-то осознавал, в чем предмет спора – для него таких вопросов не стояло совсем.
Подивившись тому, что Четвертый стал интересоваться мелиоративными работами, Первый позвал его, хотя уже и так видел, где находится... соратник? товарищ по оружию? брат?
Наверное, сам Сэймур или Кадш назвали бы этот вызов звоном будильника, но Болеслав жил не в технологическом мире, и поэтому скорее бы проассоциировал свое ментальное послание со стуком в дверь.

Магия драконов, как и способности кольценосцев, черпала силы во Тьме и из нее исходила, так что Анкаладор тоже почувствовал посланный назгулом зов. Вероятно, при должном желании он мог бы даже «подключиться» к контакту и быть в нем третьей стороной… однако, при некотором размышлении, решил не лезть в беседу людей без приглашения. Не имея иного эталона. Дракон до некоторой степени судил о двуногих по своим сородичам, а те терпеть не могли незваного вторжения в приватность. Именно по этой причине большая часть потревоживших сон крылатых, отправлялась к Эру не успев даже открыть рта.

Очень даже неплохой сон про эльфиек был прерван чьим-то зовом извне. "Опять. Поспать не дают нигде и никогда. Это уже закон природы." Оценив, что зовущий где-то поблизости и явно кого-то очень напоминает, Сэйм отнесся к помехе серьезно - проснулся, посмотрел в небо - дракон кружит.
"Штурмовики прибыли... да ты садись - что в небе без толку болтаться - господство в воздухе у нас и так абсолютное. Вон, на берегу аккурат подходящее место."
Сэйм по памяти построил картинку озера и окрестностей с высоты драконьего полета, отметил удобный травянистый берег кружочком с пульсирующим зеленым крестиком внутри и отправил мысленную схему кружащему в воздухе Анкаладору.
"Приветствую!"- Сообщил он затем обоим...- "Первый, ты меня удивил. Где ты нашел живого Дракона?"
Потом Сэйму пришло в голову, что неплохо бы и сесть, а затем еще и встать - ой, лениво... но деваться некуда, можно, конечно, предложить и собрату повалятся на травке, да и дракону тоже... но Сэйм не был уверен, что его поймут правильно - так что придется вставать, еще и идти... аж до самого озера. Просто кошмар.
К вопросу о кошмарах - чем фонит башня? О... Прищурившись от обилия в округе зародившихся за несколько часов "заготовок" для Серых Путей, Сэймур решил, что ему вредно магичить... в основном для окружающих, конечно. Все-таки хорошо строили в Нуменоре... Представив сколько бесхозной энергии вбухивали тамошние строители в своей родной стране, Сэйм решил, что неудивительно, что остров в конце-концов утопили
Для Болеслава мысленные разговоры так и оставались пока чужой привычкой, зато кольценосец чувствовал себя в родной стихии. Однако потянувшийся к бывшему сотоварищу назгул не нашел отклика – в мыслях нынешнего Сэйма было не так уж много от одного из ближайших слуг Саурона.
«Здравствуй» - нейтрально, еще не определив линию поведения, ответил он. – «В Серых горах. Кажется, позаботились Сам и память... Впрочем, зачем бы мне искать мертвых драконов?»
Послав фразу, Король-Чародей немного замешкался, подумав, хоть и чуть запоздало, не обидится ли Анкаладор. Разговор вел пока Болеслав, как обычно, когда речь не шла о делах государственных, военных, политических или магическо-назгульских.
Анкаладор не обиделся. Как уже упоминалось, корпоративные чувства у крылатых рептилий были довольно слабыми, а потому любые "мертвые драконы" живого не интересовали совершенно. Иное дело - возьмись какой-то доброхот причислить к покойникам его самого... от этой мысли ящер так развеселился, что опять выпустил струю дыма.
Кому-то возможно могло показаться, что указанные события заняли много времени. На деле - летали быстро драконы, а "карта" Четвертого, невзирая на всю свою странность (с т.з. средиземцев, естественно) все же легко читалась. В отсутствии мозгов крылатых хищников не винили даже хоббиты, наслушившися историй про Смога, так что, пока суть да дело, Анкаладор высмотрел указанный пункт и приземлился.

Лотлориэн. Ралленос и Безымянный
«Люди, носившие Кольца…»
Сперва эльф даже не понял сказанного. Те, кого называли улайри, давно ушли в прошлое – он это твердо знал. И был в этом абсолютно уверен.
Но в голосе пришедшего в лес звучала не меньшая уверенность. И сам он… говорил о тенях и словно принадлежал тени. Пожалуй, менее зоркий, чем Ралленос, не смог бы и разглядеть его в ночи.
Неожиданная догадка обожгла сознание.
– Я ничего не знал об этом… – прошептал эльф. Негромко, но достаточно, чтобы посетивший лес услышал слова. – А ты… ты один из них? Так?
Ладонь Ралленоса невольно легла на рукоять кинжала за поясом. Для лука расстояние было слишком мало… особенно если он действительно улайри и способен двигаться так стремительно, как рассказывали.

Ортханк. Кестарон и Луарриль (совместно с Мелетун)
- Не уйду, - заверил Кестарон. Самым убедительным тоном, на который был способен; хотя следопыт никогда и не считал себя мастером в убеждении.
Он невольно оценил иронию ситуации - эльф просит человека о помощи против Тьмы. Обычно бывало совсем наоборот...
Эльфийка жалась к следоаыту. Крупная дрожь сотрясало ее тело. Тьма то отступала, то вновь накатывала на Луарриль, но уже нетак сильно, как в первый раз.
Губы еле шевелились. Глаза были направлены на Кестарона. Эльфийка как бы цеплялась за него, чтобы не свалиться в беспамятство.
Она ждала... Ждала помощи...
Но чем мог помочь следопыт? Способности его ограничивались только умением сливаться с лесом... и эльфийское волшебство не текло в его крови.
Так что он мог лишь приобнять девушку - как успокаивал дочку брата. Подействует ли сейчас? На человеческих девушек действовало.
Дрожь стала меньше сострясать эльфийку. Дыхание выровнялась. Но до конца тьма уходить все ще не желала. Луарриль боролась, но не могла справиться до конца. Слишком мало она еще топтала землю Средиземья, чтобы справиться с чародейством темным.
Однако сейчас они были уже вне "круга ужаса", и испытанное потрясение понемногу уходило. Да и роща вокруг, не тронутая силой Мордора, и выросшая уже после того, как Саруман покинул свой дом, помогала эльфийке. Как и любая природа.
Собственно, на то Кестарон и рассчитывал...
Но она не перестала жаться к Кестарону. Ей было очень хорошо рядом с ним, и Тьма уходила быстрее.
Следопыт прижал к себе девушку крепче. Племянница в таких случаях всегда успокаивалась; а поскольку старший брат раньше начал пропадать в лесах, то справляться с его дочкой приходилось Кестарону.
Похоже, действовало и тут.
- Все уже хорошо, - мягко и убедительно сказал он.
И Луарриль решилась...
Кестарон вряд ли мог уловить ее движение, но в один миг их лица стали на одном уровне. Ее глаза сияли, заполняя все вокруг...
В первое мгновение следопыт почти поддался искушению... трудно противостоять юной и очень красивой девушке.
Но именно эта мысль его и отрезвила.
"Она же совсем еще девочка. Вдобавок - прошедшая только что через тяжелое потрясение... Буду последним мерзавцем, если этим воспользуюсь".
И не воспользовался. Наоборот - очень, очень мягко отстранил девушку, глядя на нее... фактически, как брат. Старший.
Вздох. Грустный. Луарриль вновь опустилась на землю. Сил не хватало пока.
- Почему? - голос словно шепот ветра.
- Потому что мы сейчас слишком разные, - скользнул ответ. - И еще потому, что сейчас... не время. Не то время...
"К сожалению," - все же добавил он мысленно. Впрочем, на лице это не отразилось.
Эльфийка укуталась в плащ с головой и отвернулась от следопыта. И заплакала...
Кестарон мог лишь вздохнуть. А что следопыту еще оставалось делать? Лесной и боевой опыт тут был бесполезен... а весь опыт общения с дамами слишком уж отличался.
Он мог лишь надеяться, что это пройдет.
И, в конце концов, его и не нанимали, чтобы он нравился эльфийке... а со всем для другой цели...
Но душу все равно заволокло печалью.

Да, прошлого назгула в Четвертом было немного - кольца-то не было, лишь след остался. Этот след сильно бы беспокоил его, если б не память о том, что делает само кольцо. Любопытно было так же, где этот след отпечатался... в бога Сэйм почему-то не верил. Спускаясь к озеру, он откровенно залюбовался драконом - тот как раз приземлился - будто мальчишка, любующийся новеньким истребителем, с той лишь разницей, что дети не думают о том, где бы достать еще парочку? И о том, где их потом размещать и как эффективнее всего использовать.
- Мертвые были как раз по нашей части, разве нет? Но живые и впрямь лучше.
Сэйм скатился вниз и остановился у кромки леса, метрах в сорока от прибывших.

Видимо, Четвертый Кольценосец обладал редким свойством сливаться с пейзажем, даже когда специально не прятался. Собратья его о том знали и не собирались искать намеренно (чего стоили знменитое "сам появиться" от Анрайма), но с драконом сей мудростью не поделились. Так что Анкаладор с любопытством высматривал сородича своего всадника внизу, но - к своему неудовольствию - рассмотрел лишь тогда, когда Сеймур стал двигаться.
"Плохая добыча", - мрачно подумал крылатый ящер, злясь на себя за прокол. Дракон очень долго... отсутствовал, и теперь эпизодически предавлся раздумиям о потере былой хватки. Что, совственно, он знает про этих двуногих? Саурон выбирал не случайно. Анкаладор понял - ну, или почти понял, что именно приглянулось Темному Майа в Первом из Девяти. Он ожидал, что и остальные будут похожими на Короля... но этот очередной кольценосец вдребезги разбил мудрые заключения. У них с Ангмарцем общего было меньше, чем у эльдаров с людьми, и все же... все же приближающийся к дракону человек виделся рептилии смутно знакомым. Повадки? Да, возможно. Назгулы были разными, но кое-что в их манерах все же перекликалось. Жесты, походка... наверное, по этой причине люди и путали Черных Всадников между собой. Только Тени, не люди. Страшые призраки Великих Колец.
"Ба! Да они, может, и в лицо друг друга не видели!" - осенило Анкалодора.

Первый спрыгнул на землю, ощущая, как она мягко пружинит под ногами. Он до сих пор не привык к яркому, живому ощущению этих мелочей. Точнее – почувствовал это как нечто необычное после возврата памяти.
Правда, сейчас окрестности Ортханка словно бы были завешены серой пеленой, будто он вновь смотрел из мира теней – заклинание Сэймура работало хорошо...
Бросив взгляд на башню, которая, как казалась, ответила снисходительной насмешкой, Король-Чародей проверил защиту своих мыслей. Предпочтительнее больше общаться словами – совсем ни к чему давать кому-то почувствовать свой внутренний разлад.
Он подошел к своему коллеге и посмотрел на него. Предположение Анкаладора было не совсем точным Анкаладора, назгулы, даже уже почти потеряв видимость для обычных людей, друг друга могли разглядеть хорошо, правда, исключительно в сером цвете.
Однако Первый видел Четвертого и, так сказать, вживую, только в одностороннем порядке – пока Сэймур был еще всего лишь человеком. Хотя Саурон выбирал девятку лично, ни с кем не советуясь, иногда он показывал Королю-Чародею кандидатов.
- Вот и состоялась историческая встреча героев легенд, - разумеется, фраза принадлежала лекарю. – Наверное, по этому случаю что-то полагается сказать или сделать, но я как-то не знаю, что.
Он иронически улыбнулся, ресницы чуть опустились, загораживая глаза полупрозрачной занавесью, мешавшей отслеживать смену выражений в них.

Дракон с интересом наблюдал за встречей двух бывших Кольценосцев. Еще в процессе полета, Анкаладор решил выбрать для себя выжидательную тактику в этой встече. Порой тот, кто смотрит, может узнать больше говорящего. Естественно, он был бы не прочь познакомиться с этим сородичем Чародея поближе, но - кто же летит на охоту, предворительно не разведав угодия? Эдак без крыльев остаться, если вдруг выживешь. На каждого охотника есть ловец покрупнее...
Конечно, охотиться на Четвертого с целью утоления голода Черный ужас не собирался - есть мясо попроще. Однако, в силу своей принадлежности к хищникам, Анкаладору и приобретение информации было легче описывать в терминах борьбы за добычу.

Умбар. Кхамул

Хорошо, когда человеку есть куда спешить. Вдвойне хорошо, если у человека этого смутно на душе: необходимость подумать о себе отползает на задний план, вытесняемая долгом - тебя ждут! срочно, немедленно! иначе будет поздно!
Вдвойне хорошо. Ибо решать - серьезно решать - как жить дальше... занятие не из легких. Довериться судьбе гораздо легче. Поэтому всадник, отделившийся от четверки, что недавно встретилась у Андуина, и ехал сейчас по умбарской земле, стараясь забыть на время о собственных словах "Мы уже отвоевали свое и ничего никому не должны!". Куда проще было думать привычно-полунасмешливо: приносил присягу? клялся в верности? ну так что ж - настало время биться за избранную тобой страну, Кхамул, воин сухой армии Умбара!
Догнать войско Гондора было нетрудно, оценить ситуацию тоже несложно; армия Белого Древа медленно, но уверенно продвигалась вглубь страны, основательно закреплялась на взятых рубежах, и ввязываться в войну здесь было бы самоубийством. Поэтому Второй из Девятерых несся теперь на юг, по широкой дуге огибая земли, уже занятые гондорцами, - почти загнав коня.

...Крепость расположилась - если глянуть на карты, кои в изобилии хранились, к примеру, в Совете Капитанов, - чуть севернее сердца страны. Крупный сборный отряд, подкрепление из Умбара-столицы, был направлен именно сюда, дабы помочь задержать гондорскую армию. Именно задержать, а не остановить - потому что крепость занимала очень выгодное положение (чуть левее - гряда холмов, не горная цепь, конечно, но и она помешала бы гондорцам продвинуться дальше; чуть правее - неровные пустоши без дорог на несколько дней пути, куда наступающие тоже вряд ли двинулись бы). И это выгодное положение с очень большой вероятностью обрекало ее защитников на гибель. Да, это была одна из самых мощных крепостей... но - по здешним меркам: никто не смог бы дать точного ответа на вопрос, сколько она продержится против стенобитных орудий, уже с лихвой доказавших свою действенность в пограничье. А не продержится, падет - и гондорцам откроется прямая дорога уже к портам. И к столице.
...а ведь скорее всего - падет. Только гордость успеет трепыхнуться: мол, с честью погибли... да что уже до той гордости!..
...может, все-таки - сразу к морю?.. Умбар - точно продержится - до прихода союзников...
...что там было важнее - жизнь или честь?..

Всем уже было известно, как пали сторожевые замки.
Оставалась надежда на союзников из Мордора, а может, и Харада, - но сколько дней пройдет, пока подтянутся войска, вынужденные обходить умбарские земли с юга, по бездорожью?
Всем уже было ясно: подползут на достаточно близкое расстояние гондорские катапульты - и счет жизни воинов пойдет уже на часы, а то и на минуты.
И, наверное, со стороны это выглядело, как дурная шутка: когда к воротам крепости примчался одинокий конник, спешился, был введен стражами внутрь - под прицелом арбалетов - а через несколько минут вошел в небольшой зал, где собрались командиры новообразовавшегося усиленного гарнизона, и спросил с непонятной усмешкой:
- Помощь из Мордора - вызывали?..

нрпг: чуть раньше.

- Интересные были статуи. - Сэйм вдруг сошел с серой дороги. Вокруг расстелилась степь. Сухие запахи начала осени. Бескрайнее небо над головами. Кони обрадованные привычным окружением пошли заметно бодрее. С чего Сэйм вдруг вспомнил про статуи на выходе с "троп мертвых" было непонятно, как и то, зачем они остановились посреди Рохана. - Айрин... тебе не надо родных навестить

- Э-эм, - под стать "понятным" умозаключениям улайри отозвалась роханка, и с явным подозрением посмотрела на спутника. Она давно (буквально с первого вечера) заметила, что "неправильной тени" нет случайных поступков, но есть слишком мудреные первопричины. И очень часто призрак прошлого брякает невероятные глупости, руководствуясь теми же слишком мудреными...
Впрочем, отличать серьезные глупости от несерьезных девушка научилась. В этом смысле грозный назгул не отличался от командира, и когда хотел изречь что-то шибко возвышенное, обязательно называл ее по имени. С выражением и паузой. Так что, пропустив мимо ушей (это Айрин тоже научилась... попробовала бы не научится с таким словесно-скользким спутником) про статуи, роханка заинтересовалась родней. В смысле, вопросом, с чего об оных подумал Сэйм (второй с половиной раз за неделю, кстати. Невероятно мало).
- Между моими родными и дунхольмские Хранителями нет ничего общего, - быстро заверила она "тень". - Но навестить конечно надо, и притом давно-о... - вопросительное и намекающее молчание под перекрестным огнем айриных очей сошлось на лбу назгула.

- Ты уверена? Тут вся земля твоими предками и хранителями...- Сэйм пропустил, что именно, вместо того иронично прищурился, оглядел горизонт и вздохнул.- Съездить мне надо, встретиться кое с кем. Одному. Тебя там... не поймут. Да и неприятные воспоминания. Нет, не стоит. Потом можем встретится... у излучины Изена, например.
Удивительно, но Четвертый и впрямь слегка привязался к этой, довольно своеобразной девчонке. Почему? Зачем? Сеанс самокопания он отложил на потом, не до выкрутасов собственного подсознания сейчас. Привязался, и ладно - приняв это как данность, он все же не спешил знакомить роханку с Первым... ну не выйдет из подобного знакомства ничего путного - в этом он был уверен.

Если бы Сэйм при этом слышал мысли "своеобразной девчонки", то наверняка очень удивился бы... Умение женщин в рекордные сроки начинать считать мужчин своими оными мужчинами никогда правильно не понималось.
Правда, Айрин пока назгула "своим" не считала, но расставлять диагнозы научилась она отлично. И сейчас немедленно вывела, что у кольценосца очередной приступ поумнения. Как то планы на будущее, высшие силы, глобальные встречи и вопросы ужина. В силы и встречи роханка как девушка воспитанная не вмешивалась, но будущее и ужин ее очень интересовали.
- А этот кое-кто... тоже того? – одной рукой обрисовав что-то вроде нимба над головой, второй Айрин неопределенно помахала ладонью в знак крылатости.

Сэйм не слишком определенно, но вроде бы утвердительно кивнул.
- Не всем же быть "неправильными". Они-то все наоборот, "того", это я погулять вышел. Псион, что поделать, с академическим образованием.- Айрин бы удивилась, если б знала, что общий настрой ее мыслей ни в один момент времени не остается секретом. Не встретить в техноцивилизованном мире существо с подобным настроем... да и в этом - нечасто.

"Правильная тень – еще хуже неправильной" – истина нашла айрину голову быстро, хотя в принципе и неправильную девушка бедствием не считала. Но изрядно сдвинутые за последние дни народные мудрости шустро вернулись, и нарисовали жизнерадостную (для почерневшего юмора Айрин) (вредное влияние техноцивилизованного академика) картину встречи двух Крылатых Ужасов. Фантазии юной воительнице хватало, опыта, после других опытов Сэйма, аналогично, и конечный итог имел равные шансы свалить с коня как простого смертного (от страха), так и любого бессмертного (от смеха).
К счастью для путешествующих смертно-бессмертных, ни один из них нормальным в своей категории уже не считался, и потому никто не упал.
- А... пожар тоже можно про "погулять" назвать? – довольно серьезно уточнила Айрин.

- Конечно. - Сэйм улыбнулся. - Загорелось-погасили. Ничего необычного. Эдорас там. Ты быстро доберешься. - Он показал на юго-восток. - Через три дня в нижнем течении Изена.- С "непроницаемым" видом, за которым угадывалась надежда, что так оно и будет и тепло (... от назгула... тепло... нонсенс) он кивнул и растаял в воздухе, уходя в тень посреди яркого солнечного утра.

- А "приветствую" и "доброй дороги" куда девал? – укоризненно покачала головой Айрин, посмотрев на пустое место, словно там до сих пор стоял улайри. Пустому месту наверняка стало очень неудобно...
Представив, как запредельными усилиями догоняет призрака прошлого ужаса и, неведомо какими силами стянув с седла заставляет выпить прощальную чашу отсутствующего на данный момент вина, девушка громко фыркнула. Напутствие Сэйму уложилось в одно скромное "ага, конечно", после чего скакун Айрин помчался... к Изену.
Впрочем, на Эдорас сейчас было туда же. Но в родные места Айрин было уже и очень поздно, и одновременно слишком рано, причем наличие-отсутствие рядом Сэймура не имело никакой важности. Просто дочери Вельхира не хотелось оказаться перед родителями живой, когда друзья... Сэйм балда, "неприятные воспоминания", а как же погребение?
Вот после него – на здоровье...
Конь уверенно несся на полночь, а волосы Айрин трепал такой же уверенный, серый ветер...

Лотлориэн

"да", мог просто сказать он. Это короткое слово почти не искажалось, и его значение легче, чем другие, пробивалось через покров.
Покров... да, как будто что-то обволакивало его, заматывая в кокон, отсекая от окружающего мира. Внутренняя боль потихоньку притуплялась, но вместе с ней уходило понимание вещей вокруг - таяли многие человеческие понятия, рассыпались в труху бестолковые языки... но язык серых эльфов был ближе к корням; его безымянный понимал. Пока.
Он мог сказать просто "да", но молчал, наблюдая, как растет напряженность в контуре эльфа. Бессмертный казался всего лишь неровно очерченным контуром на холсте, границы коего контура колебались и дрожали, намереваясь сойти с рисунка.
Зачем было что-то говорить, когда ответ и так лежал... совсем на поверхности?
Да, я один из них. Был. Я тот, кто по неосторожности сунулся головой в колодец и долго слушал, как лениво плещется глубоко-глубоко внутри затхлая вода, дышал гнилью шахты и пил исходящий оттуда страх. Но слишком долго я стоял там, глядя во тьму, и у меня кружилась голова, и я падал, теряя надежду когда-нибудь встретить дно.
Те, кто носили кольцо - наверное, они еще крепко стоят на обеих ногах, впитав в себя запахи и звуки той темноты. Я - нет. Я прошел по той дороге дальше, чем кто бы то ни было из людей... и больше не человек.
И я не настолько силен духом, как владыка Аннатар, чтобы подчинить темноту своей воле. Я съеден изнутри, я - всего только оболочка.
Почему я до сих пор не мертв?..
Не знаю. Наверное, потому что я не надеюсь больше почувствовать твердь под ногами, и не боюсь падения.
А еще - смутная догадка теребит остатки съеденых мыслей - мне кажется, я должен сделать кое-что перед тем, как смогу закончить себя.
И ты мне в этом поможешь, эльф... Ты, и другие.

Зачем слова, когда такая тишина отчего-то звучит сама - и передает в сотню раз больше того, что можно высказать смешным колебанием воздуха?

"Неплохо",- Сэйм привычно оценил ментальный щит собеседника. Да, непрофессиональный, но (!) Король-Чародей был чародеем и до кольца... "Был ли?" Сейчас Сэйм в этом уже не сомневался. "Был. Наверняка."
- Я не помню, как меня звали "до того как". Сейчас меня зовут Сэймур. И не хочу вспоминать... на самом-то деле.- Взгляд Четвертого был спокойным, но одновременно пронизывающим.- А ты вырос... Первый. Так же я НЕ хочу возвращать ЕГО или разрушать Гондор...- Сэйм сел на камушек, медленно вынул саблю из ножен, покачал ею на весу, чтобы блики поиграли на стали. Помолчал, взглянул на дракона, при последних словах ему почудилось одобрение со стороны рептилии.- Но куда ж я денусь с подводной лодки?.. Так что я слушаю.

Определенно, этот человек – человек? – был ближе Болеславу, чем прочим, а в нуменорце слова о вырастании пробудили определенную ревность.
- Раньше ты говорил иначе, - резко, как выпад, и немного слишком громко заметил он, и тут же тон сменился на задумчивый, будто говорил другой человек и не было никакой вспышки. – Впрочем, раньше мы все говорили иначе. И говорить так просто не могли, ибо стоило ЕМУ только сильно захотеть... Хм, и мы хотели того же. Нет, я не думаю, что кто-то из нас захочет вернуть Самого. Да и может это, наверное, только Эру. Гондор я сокрушать тоже не собираюсь, но хочу сильно потеснить и сплотить тех, кто помнит о нас или не любит Светлых. Вот так... – И тут любознательность ученого не удержалась в узких рамках темы. – А что такое подводная лодка?

- Подводная лодка - это лодка подводная... корабль с металлическим корпусом, винтовым движителем и торпедным вооружением. Без поддержки народа Дарина повторить будет сложно.- Пояснил Сэйм. Беседа принимала интересный оборот. Так что он немного "поговорил загадками".
- Гондор потеснить? Хм, не знаю, зачем они затеяли карательный рейд в Умбар, но военная выгода сомнительна, даже если они добьются успеха... Кстати, в их приморских областях практически не осталось войск. А войско не может воевать без провизии. Гондорские корабли, между прочим, самые вместительные лоханки из здесь существующих... Объявил бы ты тех арнорцев преступниками, затем сообщил бы им, что отпускаешь без боя с наказанием в виде небольшого выкупа... под залог их земель. Мало у кого из них есть земли, да и не их это земля, но кого это волнует-то? Зачем с ними драться? Вообще, все это тактические задачи. Просто, любые победы... с помощью, эээ, баталий - непрочны и кратковременны.

Сэймур мысленно осмотрел окрестности, ему почудилось постороннее внимание.

«Винтовой движитель» и «торпедное вооружение», естественно, ничего не говорили никому из далеко не святой троицы смотревших на Сэймура одной парой глаз личностей. Хочет загадок? Пусть играется сам с собой! С губ чуть не сорвались лукавые фразы про сульфиды, нитраты и хитрые травяные отвары, которые должны были послужить достойным ответом, легкое движение мысли петлей захлестнуло их и утянуло назад. Подождет.
- Ты прав, - Первый прислушался к здравым экономически мыслям, хотя назгульская сущность метнулась острой ненавистью – «Мир, экономика, отпускать? Смерть!!». Но билась она лишь в отпущенном уголке, за надежным щитом двоих осторожных людей. – Над этим надо подумать... Но вот последнее... – По тонким губам мелькнула броском змеи ядовитая усмешка. – Не думал, что ты успел забыть итоги битв на Пеленнорских полях и у Мораннона. Это не говоря об осаде Барад-Дура Последним Союзом и падении Тангородрима. Так вышло, что я наблюдал только первую из перечня, и то, как ты знаешь, не до конца, - Ангмарец скрежетнул усмешкой, - но историю учу. По-моему, последствия сих баталий были весьма прочными и долговременными...

- Да... Столько всего накопилось, чтобы быть высказанным.- Сэйм улыбнулся, Первый удивлял его все больше. Сэймур подмигнул молчаливому дракону, смотревшемуся чуть неприкаянным, собрался с мыслями.- И чего они добились? Медленной деградации? Смешно ведь - только оружие времен Последнего Союза могло причинить нам вред, да и то - надо было очень постараться. Старательные они - этого не отнять... В отношении же главного - не на поле боя победили в последний раз. И, нет у нас ОДНОГО противника, если не замахиваться на дикий Запад. А что искать на тех руинах вечности? Я не спорю, драться придется и много, но хотелось бы сделать победу окончательной, и так, чтобы не пустоши вокруг... Может религию организуем? В духе - "тьма - это закон и процветание, а свет - хаос и застой"? Анрайм очень убедительно выглядит.- Разговаривая, Сэймур подтянул немного энергии от башни и наспех сотворил безвредную мираж-страшилку - что-то вроде колючей стальной пантеры с такими же как у него самого сейчас глазами-огненными полосками - и отправил гулять по окрестностям.- Тонгородрим же, Небесный огонь... хм - селитры, древесины и азотной... извини. В общем, можно будет и небесный, и подземный организовать, в любых количествах. Учебные заведения надо, промышленность, экономику нормальную...- Сэймур проводил взглядом сосредоточенно покравшуюся вверх по склону пантеру и усмехнулся.- Моду в конце концов - на тьму. Тебя куда закидывало, кстати?

В мыслях промелькнуло, что Четвертый что-то стал оглядываться, будто эльфа учуял, да и фантом... Кстати, интересный, так сразу и не разобрать, как он это сплел.
Он начал отвечать с конца, сперва, в паузе, глянув наверх и влево, словно рассматривал там что-то интересное.
- В мир, чем-то подобный нашему, но населенный только людьми. Если не считать всякой нечисти и ночных тварей, – снова укол сарказма. - В общем-то, они и без Врага прекрасно справляются друг с другом. Но порох был, да... И пистолеты, хотя не шибко совершенные – магия составляла достойную конкуренцию. А так... леса, колдовство, клинки... и университет. Кстати, я дипломированный магистр и практикующий врач.
Он незаметно прикусил губу, в глазах мелькнула озорная искорка. Ангмарец с интересом смотрел на Сэймура, стремясь поймать выражение его лица, и лишь на миг повернулся в сторону:
- Анкаладор, в окрестностях все спокойно?

Путешествие проходило странно. Точнее, как обычно, ибо за прошедшую неделю Айрин несколько... изменилась, да, однако в том и была странность, что все странности должны были сопровождать Сэймура, а не бегать самостоятельно от него в присутствии вполне нормальной роханки. (в то время как Сэйм автоматически почитался за ненормального, как личность, так и назгула) (тот факт, что нормальных улайри или нормальных посетителей Орхтанка для сравнения Айрин еще не встречала, ее не смущал) (к слову, Айрин вообще редко смущалась в логике...)
Через несколько часов езды на горизонте замаячили подозрительные горы, которых, как прекрасно знала дочь своей страны, быть тут никак не могло. Сначала девушка было потянулась спросить спутника, которые это уже, но спохватилась что "ненормальный тень" давно отсутствует. Пережив весь богатый спектр непонимания, ошаления, ступора, недоверия, возмущения, приступов активности, подозрения, и, наконец, зачатков понимания (маленьких) (всю логическую цепочку сэймового чародейства Айрин не светило понять никогда, а "призрачную вуаль", оставленное тем самым неправильным в качестве "до свидания", тем более), Айрин остановила скакуна (раз восьмой за истекшие три минуты), и глубокомысленно уставилась на ладошки.
Руки были немного грязные.
Местами поцарапанные.
С двумя обкусанными ногтями.
Полосками загара от отсутствующей рукавички для лука.
И... все.
Никаких признаков "странностей", угрызениями коих на горизонте вырастали неположенные тут горы, не было.
Доведя число покусанных ногтей до четырех, Айрин фыркнула, и тронула коня, отозвавшегося насчет фанаберий хозяйки точно таким же звуком. Горы продолжили почетный рост, несоответствующий никаким лошадиным ногам...

**

- Присутствие Сэйма превращает лошадей в потомков Великого Коня, во сне и наяву... Интересно, в кого превращали своих хозяев сами Великие?.. уж наверняка все было взаимно, - пробормотала Айрин, продираясь сквозь густой перелесок неподалеку от Изена. Тот факт, что весь Рохан ее хороший, но весьма скромный (по всероханским меркам) жеребчик одолел меньше чем за сутки, был полностью доказан. – Вопрос дня: Сэйм это нечаянно, или нет? Если нет, он просто... просто... призрак мордорский! А если да, то призраком стану я.
Перелесок закончился. За дальними холмами возвышалась вершина Черной башни, но уже здесь чувствовалось неприятное... дыхание страшненьких руин. Поежившись, Айрин оглянулась на четвероногого спутника, демонстрировавшего полное нежелание куда-либо идти (и особенно вперед), и принялась вооружаться. После некоторых раздумий оставив копье, она тем не менее рассовала весь арсенал больших и малых лезвий по одежде, прихватила лук (боевой), не забыла лук съедобный (вместе с другими продуктами), и, на прощанье погладив лошадку по носу ("Надеюсь без меня ты так по-великански бегать не будешь"), двинулась вперед. На встречу с призраками, хотя пока не ясно в чьих лицах. Варианты шли от ее самой, погибшего отряда, исполинских волков, Сэйма и продолжались всеми остальными Кольценосцами.

Нельзя сказать, что маскировочные таланты Айрин восхитили хоть кого-то в округе, особенно что присутствовали сплошь и рядом бессмертные, но сама собой дочь Вельхира была очень довольна. И, подозревала, оставшийся здесь командир разделил бы ее скромное мнение. Скоком, ползом, бегом и пешком одолев столько холмов, сколько потребовалось для формирования вопроса "а на... мне все это?", Айрин уже серьезно было подошла к проблемной теме "улайри – чем чревато" (как с точки зрения непогребенных товарищей, так и слов Сэйма про правильных и неправильных "того"), когда...
- О. – произнесла Айрин, заканчивая очередной ползательный участок, и встречаясь с носом монстра.
- Ооо... – произнесла она еще раз, когда обнаруженный в тридцати шагах нос (а так же клыки, горящие глаза, уши с кисточками и ЛАПЫ) сократили расстояние до пяти. Серенькое облачко, клубящееся вокруг пантеры (хотя Айрин этого слова не знала), внушало уважение.
И некоторое раздражение, вроде того, когда Сэймур [с-невозмутимым-видом-шмякал-свои-странностеглупости-и-продолжал-изъясняться- нездоровыми-словами-о-невероятной-ерунде-мирового-масштаба-притом-все-с-тем-же-видом-деля-ужин-"пополам"] оказывался прав, но делал это не по-человечески. Облачко так сильно походило на... манеру... незабываемую... "неправильного теня", что без рассуждений получило все нерастраченное отношение Айрин к самому Сэйму. А за существующей доброй дружбой нерастраченными оказались все виды убиения ближних своих.
...Клич, выстрел, три удара...
- О, - третий раз выдала Айрин, полюбовавшись, как брошенный нож прошил рассеивающее облачко и воткнулся в землю. – Призрак...
Потом прочистила горло (не кричите кличи после долгого молчания), и пошла за стрелой и ножом.

«Анкаладор, в окрестностях все спокойно?»

- Именно так оно и было, пока в окрестностях не появилось очень агрессивное двуногое, - золотой взгляд ящера переместился на Сейма, - судя по крикам. твоему магическому зверю не поздоровилось. А судя по тому, как своевременно ты его сотворил – ищут тут именно тебя. И даже… Анкаладор прислушался к миру, свивая Тьму в кокон. Странная магия. Чуждая. Драконья. – Даже не испугались, резюмировал он. и продолжил, повернувшись к Ангмарцу:
- Судя по настроению гости после «милой шутки» твоего сородича, тебе вскоре придется тряхнуть стариной (дипломированный врач, чудны твои пути, Крылатый!) и оказать Четвертому всякую медицинскую и другого вида помощь.
Если бы дракон знал про подлодки, он, возможно, даже сказал бы о видах этой помощи на флоте (в пику Сейму, говорившему непонятными фразами), но – увы! Анкаладор в техномирах не бывал, и из «подводных» знал разве что рыб.

Сэйм одобрительно покосился на новость, что Первый стал магистром... времен начала НТР, похоже. "Весьма удачно. Порох, кстати, и тут вроде бы есть, а вот до Университетов не скоро додумаются."- Решил он и тут же поморщился - внезапный распад мыслеформы (пусть они здесь и становились довольно самостоятельными, но связь оставалась) отозвался болью в висках. "Интересно, чем это ее так?" Выслушав дракона, Сэйм отбросил мелькнувшую было мысль, что на пути зверушки случился крайне древний эльф, примерно сообразил, что произошло, и скуксил уж совсем умильную рожицу из серии: "Что? Опять?!" Впрочем, моментально сменившуюся непроницаемым выражением.
- Я сейчас.

Первый пожал плечами и мелькнула мысль, что в одном отношении САМ был хорош – при нем никому бы в голову не пришло во время важного разговора сорваться куда-то... Особенно, если есть кого послать.
- Интересно, чего он так сорвался, - риторически пробормотал Ангмарец, глянув в сторону Анкаладора.

Затем Четвертый ушел в сумерки, в несколько шагов подошел к подбирающей нож нарушительнице спокойствия, оценил, что "да, это именно она, кто же это еще мог быть-то?" Мрачно осмотрел место гибели призрака, подвигал челюстью, будто хотел что-то сказать, но промолчал. Увидев спутника, Айрин тоже изобразила трудную пантомиму в своем духе ("О."), и свистящим шепотом (видимо по следам ползковой прелюдии), поинтересовалась:
- Сс-сэйм, что ЭТО было?
Искренне собирающийся оставить ситуацию без комментариев Сэйм отозвался первым вертящимся на языке возгласом.
- Ну ты даешь.
Но им одним дело, конечно, не ограничилось.
- Ты откуда тут взялась?

- Да, откуда?! - немедленно возмутилась Айрин, считавшая привелегию странностей чисто сэймовой, без всяких себя. Хотя любознательность подпортила праведный тон и роханка уточнила: - В смысле, что я "даю"?..
- Это... было. И кончилось. Убивать было обязательно, да? Давай... Хм, пойдем, уж, знакомиться.
Сэйм осторожно взял роханку за руку, подумав при этом, что лучше не говорить Айрин, "кого она только что убила".
- С-с кем?.. - как-то странно посмотрев свою лапку в руке улайри, Айрин шевельнула носом, и свободной рукой забрала из второй стрелу. Посмотрела на наконечник сияющий чистоты, хмыкнула...
- А оно, э-э, живым вообще было?

(Лати и)

- Было, было... в некотором смысле. С теми, с кем я тут встречаюсь, разумеется.- От назгула опять повеяло теплом, взгляд смягчился. Впрочем, Сэйм тут же замкнулся обратно. И пошел было к берегу "быстрой дорогой".
- А где тогда кровь? А... о... эм... - рука ловко вывернула из хватки назгула. - Слушай, а знакомиться обязательно?
Сэйм сделал полшага, вздохнул, вернулся. Без слов объяснил разницу между "взял в руку" и "хваткой".
- Теперь уже - да.
Опять вздохнул и вернулся на берег. Подвернувшейся на выходе в обычный мир под ноги, застрявшей на берегу во время резкого обмеления рыбке достался отменный пинок. Впрочем, неожиданно вернувшаяся в родную стихию рыбина не возмущалась.
- Анкаладор, вот эту агрессивную двуногую не ешь, пожалуйста, - (мысленный фон: "ну-у ты... сам двуногое мордорское!") - даже когда очень захочется... иначе мы поссоримся. Первый, позволь представить будущую звезду роханской разведки и вообще славную девушку. - ( мысленный фон: "Оймама!") - Только вот...- Сэйм покосился на "будущую звезду".
(Мысленный фон: "Ан-ка-ла-дор?!!!...")
Вслед за усиленными попытками представленной двуногой звезды одновременно причесаться и сохранить невозмутимый вид, вслух и мысленно последовало:
- О-о...о-очень пр-ри'иятно!.. - ("ПЕРВЫЙ?!!!...") - после чего, поправив таки волосы, Айрин последовала велениям природы, выбрав компромиссный вариант между званием звезды и желанием покинуть сей бренный мир. То есть на подогнувшихся ногах опустилась на одно колено.

(& Ri)

Объект вызвал у Короля-Чародея, никогда не отличавшегося чрезмерной невозмутимостью, отнюдь не восторженную реакцию. Забыв даже о драконе, он, скрестив руки на груди, уставился на Сэйма угрюмым взглядом, пока – молча, но остальные участники действа проигнорировали его вид.

"Самка? Это многое объясняет", - удовлетворенно подумал дракон, увидев Сейма и спутницу, возникающих из серого нечто. Дальнейшая речь Четвертого в отношении "не ещь, и даже под соусом", - Анкаладора изрядно позабавила: что же ест такое чудо... хоть она и роханка? От явления исходили весьма интересные флюиды... а, кроме того, рептилию всерьез заинтресовала внезапная забота назгула о спутнице. Еще одно дополнение в копилку знаний об экс-кольценосцах: оказывается, они пасуют перед женщинами, как простые мужчины. Если вспомнить, что и Первого, по слухам, сумела сразить такая же роханка... объект изучения в глазах дракона стал еще интереснее.
- Дорогая, простираться перед нами ниц нет ни малейшей необходимости. Хотя - мне было бы любопытно узнать, кто именно ТАК тебя впечатлил: я или знаменитый Король-Чародей? Драконы - легенда более древняя, а Ангмарец - более романтическая... и вот не надо так на меня смотреть, господа кольценосцы. Не испепелите. Огнестойкий - сам Саурон проверял.

(Лати и)

Учитывая, что общий мысленный фон Айрин на данный момент сиял девственной чистотой (относительно данных) и одновременно несусветным хаосом (эмоции), ибо хаос внес такой же хаотический Сэйм, а чистоту навели два... черненьких... один чешуйчатый, другой в доспехах, единственное чем смогла отреагировать девушка, было: "оно еще и разговаривает".
После чего она не стала упомянуто падать ниц, но с колен села на землю, нервно проверяя себя на сон. "Ангмарец – романтическая... Что-то в этом мире изменилось..."
Сэйм присел рядом, подул роханке в ухо в рамках "спасательно-в себя приводящих мероприятий". Иронично глянул на дракона ("Он что-то понял... Везет.") и перевел посерьезневший взгляд на Болеслава.
- Она раньше драконов не видела.

В ответ дракон фыркнул, выпустив из ноздрей облачка пара, и повернулся боком. Судя по хитрому прищуру золотых глаз - для лучшего осмотра.
"Конечно, она драконов не видела. Наш народ редко встречался в Арде уже в те времена, когда я вылупился из яйца", - думал Анкаладор. Дату он не уточнял - и без того ясно, что дело было давно. Однако, смех смехом, но явление роханки народу, невзирая на некоторый налет комизма, наводило на размышления. Что рептилия тут же озвучила в осанве своему всаднику:
"Вторая женщина Рохана на пути слуг Кольца. В прошлый раз она помешала твоей клятве. Теперь я не могу допустить этого еще раз. Ты твердо уверен, что Сейм контролирует то, с чем играет?"

Ответ раздраженного экс-назгула Анкаладору прозвучал вслух:
- Нет, не уверен. И проверять не собираюсь! – отступив на шаг, он положил руку на рукоять меча. – У меня нет никакого желания общаться с юными представительницами этих коноводов. Ты должен понимать!
Размеренно, с короткой паузой после каждого – слова выходили, как ряды солдат.


НРПГ. В посты выше сделал две вставки, выделенные серым - о реакции Ангмарца. Объяснить себе, почему он стоял столбом во время ЛСР, я не могу, а писать - в тот момент он сказал... а потом посмотрел... - неэстетично. Dixi.

Взгляд дракона сделался удивленным: право же, он не ожидал от вечно невозмутимого Чародея такой бурной реакции. Видимо, Эовин и вправду была тут чувствительной мозолью. Аккаладор снова судил по себе: если бы роханка напоминала о неприятном ему - только бы челюсти клацнули. Драконы злопамятны. Так говорят люди, однако, истина в том, что драконы хранят не эмоции, кровь их слишком холодна для долгого кипения чувств. Вот память - да, память хорошая. И обид творения Мелькора не забывают.
"Чтобы ярость не портила аппетит", - звучало одно из древних приветствий крылатых. Анкаладор еще помнил времена, когда драконы изредка собирались не только для драки - и поводы всегда были важными. Занятная аналогия с двуногими: бывшие кольценосцы тоже собрались здесь не со скуки. Однако, продолжив паралелизм, ЕДА на советах драконами не приветствовалась. Хотя Сеймур, действительно, забываеться...
- Слова Первого резки - но справедливы, - раз уж Ангмарец заговорил вслух - и ему не к чему дальше таится. - Женщине Рохана не место на встрече. Ты, осененный Великою Тьмой должен был понимать...

На "осененный тьмой" Сэймур слегка поморщился, но не от слов и не от того, что за ними стоит, а от своей собственной реакции на слова и за ними стоящее. И произнес мысленно:
- Тогда пойдем в башню. Может, хоть ты в ней что-нибудь понимаешь. Я просто нюхом чувствую, что в ней что-то осталось. Но мы с Седьмым и Девятым не нашли. Правда, не слишком тут и задерживались.
Сэймур поднялся и собрался идти в башню. Разбуженная им магия позволяла практически не готовить серые тропы рядом с Ортханком - их и так вокруг было достаточно.

То ли дыхание Сэйма, то ли отвращение Первого, но скорее всего вывод дракона наконец-то привели Айрин в чувство. Сообразив, что ее присутствие радует бессмертных не больше, чем сами бессмертные – ее, роханка воспрянула духом, а чуть позже и телом. Как говорилось про взаимосвязь здоровья, так и тут: мысль, что когда-то, во-первых, Ангмарцу наступила на мозоль такая же как она (ну, может немного поблагороднее, дочь короля, избранница кня... тогда еще нет, но это неважно), и, во-вторых, даже назгулы и даже такие испытывают эмоции, - Айрин не то чтобы окрылила, но подняться в бодром темпе зомби удалось. Выкинув из головы несвоевременно заползшую мысль, что быть может к "мужчине Рохана" дракон бы отнесся по-другому (как хорошо, что она – не мужчина!), девушка немедленно оттарабанила прощальное приветствие, куда-то выкинув половину слов (Сэйму вполне могла привидеться терзавшая Айрин картина кубка вина драконьих форматов...), и, напоследок пробормотав, что смертных и бессмертных разделяет слишком многое, чтобы они взаимно поняли друг друга, так что она как личность смертная и очень образованная опытом прошлого... и так далее, и так далее, покинула берег. Боком. Но весьма гордо и довольно быстро.
"...Определенно, ТО призрачное трогать не надо было. Оно было лучше..." – вывод, оставшийся у Айрин за скоропалительной встречей. Правда, скоро начали появляться и другие, но "скоро" понятие относительное, а дочь Вельхира, при всей легкости восприятия, была особой впечатлительной. А Анкаладор – драконом впечатляющим.

Умбар, крепость. Капитан Карред и Кхамул
Состояние большинства солдат можно было выразить парой слов: тоскливая обреченность. Военные успехи гондорцев, их марш, слабая возможность ответить своим наступлением... все это не особенно поднимает боевой дух.
Впрочем, Карред, потомок людей, сражавшихся под знаменами Саурона, эти чувства от себя гнал. Он искренне верил в силу мордорского оружия и был убежден, что гондорцев с союзной земли погонят.
Но несколько сомневался, что доживет до этого.
Поэтому, услышав о "помощи из Мордора", высокий темно-русый капитан несколько оживился, и поинтересовался:
- И сколько человек придет?

Андуин. Ономори
Море не терпит небрежности. Поэтому большинство действий умбарского флота отличались тщательностью и согласованностью. В частности, это и была одна из причин того, что на море умбарцы были почти непобедимы.
Тем не менее, их врагам иногда удавалось обмануть противника.
Вот и сейчас выпал такой редкий случай. Разведчик, приславший донесение в столицу, сообщал – несколько тяжелых военных кораблей вышли из гавани и целеустремленно идут прямо к столице.
Сэрейм, прочитав доклад, кинулся к карте, на которой отмечалось положение кораблей Умбара и в сердцах хватил кулаком по стене. Большая часть судов была чересчур далеко, и просто не успела бы перехватить врага… а легкие корабли не справились бы с задачей.
Конечно, Умбар легко не возьмешь. Но если они высадят солдат, то будет плохо остальным землям…
Выход был лишь один – срочно разослать улагов, натасканных на определенные корабли (подобных тому, который отыскал Муршарка). Благо известно, где каждый из них должен быть…
Шесть кораблей, находящихся относительно недалеко, успеют задержать гондорцев. А потом и остальной флот подойдет.
Так уж вышло, что одним из этих кораблей оказался «Морской Ястреб». И не так уж много времени прошло после отбытия Кхамула, как Эйн принес Ономори известие из Умбара и приказ выступать наперерез врагу.

Роханка исчезла, как будто ее и не было, и это очень радовало. Ангмарец чувствовал, что убийство сейчас было бы не лучшим вариантом для отношений с Сеймуром, но вряд ли что-то мог бы с собой поделать. Он медленно убрал руку с рукояти меча, который уже потащил из ножен, и сделал несколько глубоких вдохов.
- Пошли в башню, - сдержанно и сухо кивнул Король-Чародей, - надеюсь, там нас не ждет приглашенный тобой хоббит с волшебным мечом...
Он переглянулся с Анкаладором, молчаливо приглашая того приглядеть за порядком, и первым шагнул на серую тропу.

Услышав о "помощи из Мордора", высокий темно-русый капитан несколько оживился, и поинтересовался:
- И сколько человек придет?

Обреченность, которую не особенно и скрывали от "мордорского посланца", была вполне понятна. И тоска - от невозможности ответить атакой - тоже.
Минуты затишья перед ужасной грозой куда как страшнее самой грозы - для них как раз истекают эти минуты. В чем винить солдат, если и у командиров во взглядах, в мыслях, в душах - глухое бессилие? Все уже свыклись с мыслью о том, что спасения нет...
Появление одного из Девятерых, кажется, должно было подорвать гондорский боевой дух, а не воодушевлять умбарцев? Впрочем, одно другому не мешает.
Хотя о чем, о чем, а о численности будущего мордорского подкрепления Муршарк не говорил Кхамулу ни слова...
- Достаточно, чтобы дать отпор, - неопределенно ответил новоприбывший.
- И когда они придут?
- Как только сообщили о том, что происходит здесь - полагаю, в Мордоре сразу начали собирать войско, - похоже, честный ответ прозвучал совсем обескураживающе - кто-то из собравшихся медленно выдохнул и покачал головой. Кхамул встретился с Карредом взглядом. - Так что - придется серьезно поговорить... капитан. О том, как удержать гондорцев до подхода подкрепления.
- "Удержать гондорцев" - да уж, проще простого...
- Мы справимся...
Шагнуть в Мир Теней для бывшего кольценосца - достаточно легко. И одновременно - невероятно трудно. Память и умения "полубога"-улайрэ, физические возможности простого смертного - чем не наказание? вряд ли даже Великие Валар приговорили бы - к худшему.
Но ненадолго можно шагнуть и в незримое, можно и выдержать. Совсем ненадолго, на несколько мгновений, - только чтобы, вот как сейчас, потянуло ледяным ветерком в закрытом зале, чтобы заставило встрепенуться от непонятной тревоги всех находящихся рядом людей... чтобы они - сразу, без слов - поверили!
К капитану обернулся уже не незнакомый воин человеческого рода - Второй из Девятерых.
- Мы справимся, - повторил он. - А им... похоже, им придется вспомнить все самые страшные сказания!..

...Это не восточная степь, где легкая конница бьет быстро и так же стремительно откатывается назад, почти не неся потерь. И не ангмарские горы, где из-за каждого камня во врага летят тяжелые чернооперенные стрелы. Не южные леса, наконец, где небольшая армия может нанести ощутимый урон гораздо более сильному противнику. И разумеется, никто не высылал из крепости людей навстречу войску Гондора - навстречу верной гибели или плену, что даже хуже смерти...
Высылать из крепости, по одному, небольшие отряды смертников - как можно дольше тянуть время, отвлекая внимание гондорцев?
Затвориться в крепости в ожидании, когда подойдет вплотную армия - а потом дать бой, который наверняка станет последним?
А может, и вовсе предложить маршалу Беоргилю - опять же, отвлекая внимание, ведь время работает на умбарцев - переговоры?
Решать, впрочем, было почти нечего: все варианты казались равно убийственными.
Каждый человек, способный держать оружие, был здесь на счету.
Поэтому Черный Истерлинг и умбарские капитаны, находившиеся сейчас - в обреченной крепости - в равном положении, вели сейчас разговор - почти на равных.

"Ну, не убил... дальше - легче." - Мелькнуло в глубинах сознания. Сэймур лишь кивнул словам о "хоббите с волшебным мечом", он даже не сразу вспомнил, что такое "хоббит". То есть он, конечно, знал, что такое "хоббит", оно же "половинчик" и "недорослик", но не данная шутка мироздания занимала большинство его мыслей. Следом за Первым он поднялся на вершину башни - удобная обзорная площадка... даже дракон поместится, но последний, увы, не прошел бы по лестнице внутрь башни.
- Я экспериментировал с призраками по дороге. Интересные результаты,- Сэйм посмотрел в воду далеко под ногами,- здесь все очень легко... начинает себя вести. У меня на берегу Андуина осталась... маленькая армия. Кстати, о стражах леса последние сотни лет тоже никто не слышал, интересно, сгинуть они не могли, но могли уйти далеко на восток... возможно.- Четвертый хмыкнул и вернулся к насущным вопросам.- Впрочем, все это мелочи. Чем могу помочь в вашей войне?

Спустя несколько часов. Лотлориэн и далее.

На мгновение стало тихо, очень тихо, и шелестящие листья замолчали, прислушавшись к чему-то странному, творящемуся под ними, и что-то приглушило песню Нимродэли... когда Тень, окончив столь необычную беседу с эльфом, растаяла. После нее остался лишь сладковатый затхлый запах, да два причудливо кружившихся по спирали серых листа.
Разговор был из тех, что творятся в сумерки мира, когда безумие подступает к корням. Впрочем, полумрак непонятностей, похоже, рассеял тусклый луч цели - Безымянный знал, куда лежит его дальнейший путь. Вернее, не то чтобы знал... но чувствовал, не видя конца, куда следует идти.
Что-то словно... направляло его. И если задуматься, а было ли так неестественным то, что эльф и назгул в кои-то веки смогли беседовать, а не противостоять? раньше никогда он не чувствовал себя так спокойно. Железные иглы, пронзавшие тело, были бессильны - тела больше не было. Паук страсти, вцепившийся в горло, разжал жвалы и пропал в пропасти, потому что не было больше и силы, которая соблазняла. Его самого словно бы и не существовало, такого, как был раньше - человека (или больше; а может - меньше чем человека) с волей, способностями или возможностями. Теперь он был частью ночи, частью тени, частью мира, который всеми силами пытался вытолкнуть из себя чужеродные тела Вернувшихся Бывших Назгулов.

И не нужно было никаких дорог, ни ног, ни коней, ни крылатых драконов - он был частично везде, но нигде сразу. Накрывая сверху поверхность, по которой сновали тысячи живых, он видел восемь бледных точек, означавших... не совсем живых. А может, совсем не живых?

Еще одно, короткое касанье - и ты уже не здесь, а чуть-чуть там (хотя какая разница?), совсем рядом, и чувствуешь, как дышит мертвец, к телу которого прильнул плащ, ставший ночным небом - ты.

Кто из них?

Фразы слетали с губ Сэймура путаясь, сбивая друг друга, пряча под водоворотами смысл и заставляя задуматься. Хотя бы о том, что в былые времена за такой доклад... Впрочем, они равны, почти равны. Ответ выстраивался спокойно и неторопливо:
- Например, призраками или маленькой армией. Хотя большая обычно лучше, она будет нужна. А главное – я хотел бы, чтобы Девять действовали согласованно. Хотя бы немного - боюсь, иначе мы слишком разные без Него.

Сэйм чуть с иронией посмотрел на Первого.
- Да, былые времена закончились. Долгов - немного осталось, это верно. Мы не сможем быть, как раньше - ты сам сказал, слишком разные...
Но другой "своей стороны" у Четвертого не было, так что по "основному вопросу" никаких сомнений у него не возникло.
- Куда нацелить ту самую маленькую армию призраков? На Гондор?.. Куда либо еще она будет очень долго добираться.
То, что бросить тех призраков в бой - сильно ослабит его самого, Сэйм не стал говорить. Легко и так догадаться. Первый не глуп... и даже не так вспыльчив, как раньше.

- Я бы предпочел оставить призраков как последний резерв, - задумчиво сказал Первый. - Да, мы - символы ушедшего, но осколков прошлого мало, чтобы победить сейчас. Напротив, надо подчеркивать, что мы люди, и сплотить вокруг себя тех же людей. И тех, с кем они ладят, а не исчадий тени, которых боятся их союзники. Если народы увидят в нас своих, только более сильных и знающих, и поймут, что идти за нами в их интересах - лишь тогда мы можем победить. Одни лишь Мелькор и Гортхауэр могли держать в повиновении империи лишь силой своей воли, и то - они плохо кончили.

Оставленный в одиночестве, дракон отнюдь не скучал . Когда это требовалось, рептилии умели впадать в состояние сродни пассивному созерцанию.
Анкаладор лениво осматривал местность, прикидывая, сколько силы от Тьмы следовало влить в местный ландшафт для получения столь мощного фона. И, самое главное, - для чего? Из озорства? От желания похвастаться силой? - рептилия прикрыла глаза, чтобы образы не мешали ей думать.
Соперничество между равными старо как мир, но дракону Певый импонировал больше Четвертого... и, возможно, по этому в реальном противостоянии он поставил бы именно на него. Ангмарец знает, чего хочет. В некоторых делах всегда выигрывает то, у кого есть четкая цель. А Сейсмур, похоже, просто бросается из крайности в крайность, изголодавшись по жизни.
Ящер впервые задумался над тем, что возвращение воспоминаний о тысячах лет жизни без плоти могут породить в душах экс-назгулов не только гордость за прошлое, но и неуемное желание жизни. Желание получить все то, чего лишали их кольца: вино, воздух... выбор. Увы, с последним были некоторые проблемы, но первое и второе являлось доступным. Да, Ангмарский Чародей - воистину, величайший из смертных, если совсем не поддался слабости "просто пожить". Пусть - некоторое время. Что лишняя пара лет для Бессмертных? Песчинка. Сам Анкаладор, ощущая себя несвободным от клятвы, конечно, не выждал бы и дня. Но у людей все по-иному... дракон был достаточно прозорлив, чтобы понять: Ангмарца ведет вперед скорее долг чести, чем мотив сродни его собственному.
Долг... честь... глупые люди. Придумывают абстракции - а после в них верят.
Однако же, с двуногими куда интереснее, чем с другими драконами.

- ...Но и они плохо кончили.

Сэймур иронично заломил бровь, но ответил, напротив, вполне серьезно.
- Это, например, к вопросу о Рохане... и роханках. И о "будущее - против будущего". Призраки - хорошо, пусть пока спят. Еще - мне стоит вернуться к Ангмару, заглянуть в могильники у вас на севере - будет вторая армия. Потом займусь обычными делами... Просто, я не военачальник и не властитель от рождения, как ты или Кхамул. Могу собрать банду сорванцов в Дейле... Или развернуть партизанскую войну в Гондоре. Но все это требует времени. А времени у Ангмара и Мордора сейчас и нет. В общем... не жди, что я буду полководцем. Не мое это...
Сэйм рассеянно похлопал ладонью по каменному бортику, сплюнул в озеро и подумал: "Хорошо все-таки строили в Нуменоре".

- У каждого из нас есть любимые мозоли. Ты умеешь на них наступать. Я тоже, если заставят, - закрыл он вопрос о жительницах страны коневодов. – Хорошо, загляни. Мне важно знать, что мы будем на одной стороне, а не каждый сам по себе. Действуй так, и будь готов.
Первый не спеша прошелся взад-вперед. Меч задел краем ножен одну из колонн при резком повороте и слегка звякнул. Ангмарец поправил его и внезапно спросил:
- Что ты знаешь о завещании?