Хендвик лежал, закинув руки за голову и мрачно уставившись в потолок. Это было его основным занятием в свободное время. Капитан решительно не хотел общаться с пиратами и не мог понять Джориана. Какие бы ни были обстоятельства, Джеймс не верил, что не было иного выхода, как стать пиратом и уж тем более нападать на англичан.
Он не справился с заданием, потеряна немалая казенная сумма. Хотя… за Грэмсом должны были послать второй корабль, шедший за «Королевой Марией». Он искренне надеялся, что деньги вернули, а Хорька вздернули на рею, но узнать это было негде, не просить же капитана узнать…
А теперь он в плену. Могли, конечно, сделать рабом или убить, так что не все так плохо, всегда может быть еще хуже. И тем не менее надежды на лучшее мало. Отвлекали от мрачных мыслей разве что беседы с Амальтеей – единственной, кому он доверял. Бывший офицер винил себя за то, что не сумел спасти девушку. Отчасти утешало то, что Джориан ей все же до определенной степени покровительствовал, так что дочери адмирала тут было явно лучше, чем у Грэмса. Судя по всему, за это время живая девушка сумела примириться с утратой родителей и даже с нынешним положением и сейчас звенела оружием с Ласарильо. Хендвик надеялся, что испанка недолюбливает пленницу не до такой степени, чтобы устроить несчастный случай в учебном поединке.
Он только что восстановил силы после болезни и сейчас упорно пытался придумать какой-нибудь план действий, позволивший бы ему изменить сложившееся положение.

Завидев Джориана, Изабелла резко остановилась и, убрав шпагу в ножны, произнесла, обращаясь к своей ученице:

- Проход первой комбинации десять раз, потом то же самое со второй. Потом найди Хендвика. Пусть он с тобой позанимается еще два часа, после чего отправляется на вахту. Хватит задарма тут нас объедать. Пошла! Быстро! – наблюдая, как замелькали пятки Амальтеи, Ласарильо бросила ей вдогонку. – Волосы хоть собери, а то оттаскают в схватке за патлы. И за что мне это наказание?!

Бурча под нос и вытирая снятым с шеи платком лицо, испанка подошла к Джориану:

- Бог тебя накажет, помяни мое слово. Взвалил на меня эту зелень, хотя у меня и так дел по горло! Ребята жалуются, мол, есть нечего, деньги кончились, надо на дело идти, а не подштанники менять да носы подтирать всяким там изнеженным сухопутным крысам! – горящие темным пламенем глаза Изабеллы хищно прищурились. – Или у тебя к этой болонке личный интерес?! Запомни, если хоть подумаешь о таком, я ее за борт выкину, а тебя…- острие кинжала уткнулось в горло Кэрнуолла. – Я женщина горячая, в руках себя держать не умею.

Джориан примирительно поднял руки.
- Спокойно, спокойно, дорогая моя, ни о ком кроме тебя я и не помышляю, - подождав пока Изабелла уберет клинок он продолжил: - На дело мы пойдем завтра, по моим данным именно завтра тут пройдет жирный голландский торговец с очень хорошим грузом, а то б чего думаешь я приказал именно здесь остановиться?
- Я всегда знала, что ты у меня гений пиратства! - ревность в глазах Ласарильо сменилась азартом. - Значит, груз хорош? И без сопровождения?
- Именно так, голландец столь же скуп, сколь и толст, на охрану раскошелиться не пожелал, а груз все-таки частный, а не государственный. У них там полный трюм табака.
Испанка жадно потерла руки:
- Как хорошо! Знаю парочку ребят, которые занимаются контрабандой. Они нам за этот табак отвалят неплохо!
Джориан провел рукой по волосам Изабеллы и улыбнулся:
- Вот и чудесно, моя прекрасная испанка.
- Ну хватит тут миндальничать! - рыкнула Ласарильо, но выражение ее лица ярко контрастировало со сказанным.
Улыбнувшись еще раз Кэрнуолл просто притянул Изабеллу к себе поцеловал. Они были вместе уже почти пять месяцев и он прекрасно знал что означает подобный тон испанки.

В южной части Тортуги, Ле Миль Плантаж, среди плантаций табака стоял небольшой двухэтажный дом, окруженный высоким забором. В тот вечер в одном из окон второго этажа горел свет. Хозяин дома не спал по причине прибытия нежданного гостя. Если бы вы могли заглянуть в окно, то увидели бы двух человек, сидящих в плетенных креслах друг напротив друга и мирно ведущих беседу.
Один из них был пожилым мужчиной среднего роста. В длинных черных волосах серебром блестела седина, но синие, как море глаза, казалось, принадлежали юноше. Периодически в них мелькали веселые искорки, когда разговор касался интересных моментов прошлого, но иногда в очах отчетливо читались грусть и какая-то тоска.
Другой был высоким юношей в белом парике. Его лицо было красивым и имело правильные черты, но что-то в нем будило у окружающих неприязнь. Возможно, причиной этому были наглая улыбка и вызывающий взгляд. Однако, узнав этого человека чуть ближе, мало кто рискнул бы высказать вслух свои претензии. Жан Жак Лекорню, несмотря на свой юный возраст, был мастером фехтования и дерзких слов не спускал никому.
Юноша одевался по последнему слову моды и как истинный француз отдавал предпочтение дорогой парфюмерии, а также всегда следил за чистотой и видом своих ногтей.
- Интересно, как вы меня нашли, Жак? - осведомился пожилой мужчина. - Вот уже около десятка с лишним лет я живу здесь под другим именем. На Тортуге почти не осталось людей, которые помнят меня в лицо. Большинство жителей округи знают меня как Джона Хэтфилда, уважаемого плантатора и порядочного человека.
- Порядочного? - рассмеялся Жак. - Я не хочу вас оскорбить, мсье, но порядочных людей на Тортуге просто нет. Всем известно, что в этом пиратском логове нет ни одного человека, который не был бы замешан в делах Братства. Но разговор не об этом. Скажите, почему вы отвергнули все, что у вас было? Почему ушли в тень, отказавшись от главенства в Братстве? Вы единственный человек, который мог бы объеденить нас, навести хоть какой-то порядок в этом гадюшнике.
- Вы преувеличиваете. - скромно покачал головой его собеседник. - Вы молоды, поэтому ваша горячность вполне оправдана. Когда-нибудь вам тоже захочется покоя, и вы поймете что суета вокруг нас не стоит того, чтобы чем-то жертвовать... Люди глупы, жадны и бесчестны.. Ничто не в состоянии их исправить, особенно если дело касается денег и женщин.
- Я не узнаю вас, Питер! Вам бы в монахи с такими речами! - воскликнул Жак и на его лице появилась усмешка. - Что с вами случилось после той атаки на Маракайбо, когда вы сцепились с д'Олоне? Я понимаю, вы лишились брата. Много ваших друзей погибло, почти вся эскадра. Ваш корабль.. как его называли.. кажется "Улыбка"? Тоже погиб.. Но разве это могло сломить старого морского волка и охотника? А, кстати, что стало с дочерью канцлера? И той очаровашкой.. Как ее звали? Теодора..
Ухмылка на лицу Лекорню стала еще шире. От прежнего уважения к старому морскому волку у юноши не осталось и следа. Он бы в открытую высказал свою насмешку, однако что-то сдерживало его.
- Понятия не имею. - пожал плечами Латеман. - Для них я тоже мертв. Меня устраивает мое теперешнее положение. Впрочем, я не собираюсь читать вам мораль. Ваша жизнь меня не интересует. А вот моя вас, похоже, очень даже...
- Зачем вы меня искали, Лекорню? - спросил Питер, пристально глядя в глаза Жаку.
- Тикаль.. Я слышал вы были там и, возможно, даже помните туда дорогу. А может даже, у вас есть и карта.
- Я не был там. - отрезал Латеман. - Дальнейший разговор считаю бессмысленным. Уходите.
- Охладите свой пыл, Питер. - ухмыльнулся Жак, не собираясь даже вставать со стула. - Если вы выгляните в окно, то увидите трех моих молодцов. Еще двое уже мирно пьют ром у вас на кухне, беседуя с той милашкой, вашей домохозяйкой.. Как ее зовут? Кажется Мадлен.. А она ничего. И парнишка годовалый, сынок у нее чудо. Так на отца похож..
- Ты пожалеешь об этом, сопляк. - побледнел Питер.
- Ну что вы, Латеман. - рассмеялся Лекорню. - Как видите, я хорошо подготовился к нашей встрече и учел все ньюансы.

Она с трудом вскочила, незметно для Изабеллы вытирая пот со лба. Она неимоверно устала...Хотя, желание научится фехтовать у не было огромное..И потому девушка занималась каждый день, выслушивая оскорбления и придирки испанки, и старалась повторять за ней каждое движение.
А так как она была главнее на корабле, а Амия-лишь тряпочка у ее ног, то и приходилось выполнять каждый ее приказ.А это аристократке удавалось с трудом...
Хотя..Даже не обращая внимания на все это, она бы ни за что не променяла этот соленый ветер, чистый воздух и грубых пиратов на мирные деньки у себя в замке. Она всегда мечтала об этом..О такой свободе...
И потому она с огромной радостью покинула испанку, напрявляясь прямо в каюту к Хендвигу.
Толкнув дверь ногой, она сделала легкий выпад вперед и рассмеялась, заметив удивленные глаза капитана.По крайней мере он точно не ожидал, что девушка так быстро ворвется к нему в каюту.
-Сэр!-она слегка кивнула головой, растрепав золотистые волосы по плечам. (которые, между прочим, так и не собрала)-Вызываю вас на поединок!-она снова рассмеялась, подбегая ко своему единственному на этом корабле другу.

Джеймс перевел взгляд на вбежавшую Амальтею. Он искренне не понимал, как девушка может находить удовольствие в нахождении тут. Неужели она не видит, что это разбойники, ради наживы убивающие, грабящие и пытающие мирных жителей. Он хорошо знал об обычаях Берегового Братства и неоднократно слышал рассказы о том, как морские разбойники ради добычи денег прибегали к крайним жестокостям, из которых обычная плеть была чуть не самым невинным делом.
Да, Джориан, к его чести, пока не опустился до такого, но Хендвик не сомневался, что общие законы пиратов со временем подомнут и его. Тем более что команда постепенно сменится.
Впрочем, девушка молода и беспечна. Она уже забыла, что пираты убили ее родителей. Наверное, со временем Амальтея поймет свою ошибку, но не будет ли поздно? А если в стычке случайно погибнет Джориан, лучше не представлять, что с ними будет.
Однако, пока ничего не сделаешь. Молодой человек стряхнул раздумье и вскочил на ноги.
- Всегда готов к бою, мисс Эйнхорн! Хотя нападать на женщин не в моих правилах.

Она улыбнулась и подошла ближе.
-Покажите мне пару приемов. А то от этой испанки слова доброго не услышишь..А что вы такой угрюмый, сэр?
Девушка участливо заглянула ему в глаза, опустив шпагу.
-Пойдемте на палубу...Там свежий воздух, и не так душно, как у вас в каюте..Хотьи солнце палит..-она поправила завязочки на белой рубашке.
(Пожалуй, только у нее она была всегда белой-аристократка привыкла к чистоте, и потому удивлялась тому, что пираты такие неопрятные). Молодая кровь играла в жилах девушки,душа требовала приключений..А тут такое!
Конечно,она и не поозревала о жестокостях пиратов, она была слишком наивной, хотя достаточно долго была на корабле...Ведь эти пираты всетаки вылечили их! И оставили на борту, не принося никакого вреда....

- Мы в руках пиратов, и если нам пока очень везет, это не повод считать, что так будет всегда. Кстати, из разговоров я понял, что пока мы валялись в бессознательном состоянии, на дно пошло несколько кораблей, в том числе английских. И если мы останемся здесь, то рано или поздно сами будем топить своих соотечественников, может быть, вчерашних друзей! Подумайте об этом на досуге, мисс Эйнгорн! Впрочем, пока мы действительно можем размяться. Мне надо восстановить форму.
Хендвик взял оставленный ему клинок и они вышли на палубу. Амальтея, хотя и устала, жаждала продолжения и Хендвик показал пару выпадов, стараясь ощутить оружие, впервые взятое им в руки после болезни. Девушка поправилась значительно раньше.

Через некоторое время занятия Хендвика и Амальтеи были прерваны немногословным матросом, сообщившим, что приближается "торговец", после чего двоих невольных гостей "Королевского Креста" закрыли в трюме, чтобы не мешались под ногами.

Если начать повествование о захвате голландского «торговца», то оно заняло бы пару листов бумаги, но ни один человек в мире не заинтересовался бы этим чтивом, а лишь пожалел о впустую потраченных чернилах, бумаге и своем времени. Сражение было столь обыденным, сколь может быть обыденным сражение в принципе. Да, умирали люди, по палубам лилась кровь, а абордажные крючья вгрызались в прошивку галеона. Но это происходило уже сотни раз до сего момента, отличались лишь корабли – жертвы «Королевского Креста». В остальном же картина не менялась: крики, пальба, злорадный оскал пиратов, резня. Потом несчастный «торговец» отправлялся на дно морское, а трюмы корвета набивались добычей, сбываемой после на Тортуге. "Веселый Роджер" взирал на ликовавших моряков, опьяненных новой победой.

После удачной атаки на голландца "Королевский Крест" изрядно потяжелевший под грузом добычи пошел к Тортуге. Путь туда не занял много времени и уже скоро корвет был в порту. Изабелла, как и обещала, привела на корабль покупателя, который оказался пожилым французом с огромным брюхом и отвратительным чувством юмора. Джориану он очень не понравился, но здраво рассудив, что ему с этим лягушатником не детей крестить, он повел себя максимально вежливо и по-деловому. По счастливому стечению обстоятельств французу как раз нужна была крупная партия табака и договорились они быстро. Уже через час на пристань прибыл солидный караван из нескольких повозок куда моряки с "Креста" и начали сгружать свою добычу.

В очередной раз Амальтея и Джеймс оказались в трюме. Хендвик, слыша шум, понимал, что творится наверху и нервно ходил из угла в угол. Впрочем, даже будучи наверху он ничем не помог бы. Девушка была сравнительно спокойней. Однако оба молчали…
Затем дни снова потекли как обычно, в разных занятиях и упражнениях. Вскоре они прибыли на Тортугу и в тот вечер, когда Джориан был занят сбытом товара, бывший капитан гарнизона Порт-Ройяла решился на разговор. Они с Амальтеей были вдвоем в каюте. Понизив голос, англичанин сказал:
- Мисс Эйнхорн, вы хотите и далее оставаться у пиратов? Нам надо бежать!

После совершения Джорианом удачной сделки команда дружно отправилась обмывать ее в ближайшую таверну, оставив на корабле лишь несколько провинившихся матросов, вынужденных отрабатывать несоблюдение дисциплины на вахте. Беднягам пришло в голову прижать Сабрину в уголке исключительно шутки ради, а у той с собой как раз не было ни половника, на кастрюли кипятка, ни ножа для разделки мяса. Был только голос, всей силой которого она и послала наглецов далеко-далеко за море так, что услышала даже Изабелла, находившаяся на другом конце «Креста» и проверявшая крепления снастей. Так первым помощником и было решено, кто заступит на вахту на Тортуге.

Ласарильо и Кэрнуолл покинули корабль одними из последних, проверив замки трюма, где сидели пленники. Спускаясь по трапу, англичанин и испанка тихо переговаривались между собой:

- Не знаю, Джо…Помогать людям – это хорошо, но только удовольствие от этого чувствуешь, когда сам сыт, одет, в тепле и достатке. Эти двое должны или работать нас, или быть проданы с торгов; оба уже достаточно окрепли, Хэндвик – сильный работник, Амальтею ищущие новую наложницу с руками оторвут. Оставь ты эти свои джентльменские замашки, они тут никому не нужны.

Кэрнуолл хотел было возразить, а то и просто приказать подчиненному держать рот на замке и не обсуждать действия капитана, но Изабелла остановила его и подняла голову к небу.

- Шторм того гляди грянет, таких тяжелых туч отродясь не видела. Давай лучше зайдем в какое-нибудь теплое местечко и продолжим обсуждение судеб наших пленников там.

Таверна «Зеленый Ветер».

Изабелла вовсю наворачивала уже второе заказанное за вечер жаркое, а Джориан только лишь поражался ее неуемному аппетиту, по силе соперничавшему лишь с ее темпераментом, когда в таверну вошел еще один посетитель. Маленького роста в явно великоватом для него камзоле и широкополой шляпе с сине-зелено-желтым пером (и где только раздобыл такое?!), он выглядел весьма комично. А еще он кого-то напоминал.
Коротышка чинно прошел мимо занятых столов, поравнялся с капитаном «Королевского Креста», немного удивленно взглянул на Изабеллу и галантно коснулся кончика шляпы, наклонив голову в знак приветствия; серьга в левом ухе качнулась в такт движения. Еще один поклон, но на этот раз Джориану, сопровождаемый сочувствующим взглядом. С чувством выполненного долга незнакомый пират устроился неподалеку за свободным столиком.

Джориан лениво озирался по сторонам время от времени поглядывая на сосредоточенно жующую Изабеллу, аппетит её и правда удивлял. Хотя еще больше удивляло то, что при отменном аппетите она умудрялась сохранить еще и великолепную фигуру. Сейчас впрочем взгляд англичанина остановился на картине висящей на стене, засаленное и явно знававшее лучшие времена полотно, изображало охоту на кита в северных морях и было выполнено с необычайной искустностью. "Где ж они его сперли?" - подумал Кэрнуолл о хозяевах таверны.
Как раз в этот момент к их столику подошел тот самый коротышка и чинно раскланявшись уселся неподалеку. Кто это такой Джориан не знал, да и тот факт что сначала незнакомец поздоровался с Изабеллой говорил о том, что это кто-то из знакомых испанки:
- Кто это? - удивленно поинтересовался капитан "Креста" у Ласарильо.
- Умф? Ты про фто? - испанка сосредоточенно пережевывала жаркое, не мучаясь угрызениями совести за разговор с набитым ртом: перед кем тут чиниться?
Англичанин слегка покачал головой, а затем кивнул в сторону столика за которым сидел незнакомец:
- Вон тот человек только что с нами поздоровался, причем сначала с тобой. Кто он?
- Ах, этот! - Ласарильо проглотила очередной кусок, - Шарль, это Шарль. Хороший человек.
- Очень информативно, - с заметной долей иронии в голосе ответил Джориан: - С тобой здороваются все хорошие люди на Тортуге?
- Да, а ты ревнуешь? - хихикнула испанка.
С королевским спокойствием присущим английскому аристократу Кэрнуолл вупор посмотрел на Ласарильо и холодным голосом, четко разделяя слова поинтересовался:
- А у меня есть для этого причины?
- Нет, нету, - буркнула Изабелла, привыкшая со своей испанской кровью к диким всплескам эмоций, - Хотя мог бы сделать вид, что есть. У Шарля в кармашке всегда имеется пара секретных данных о перевозах испанского груза, и он эти самые данные продает, - видя, как Джориан подозрительно щурится, она добавила, - Ну хорошо, еще он был моим...эм....ну вроде как учителем, привел меня в Братство.
Выслушав всё это с каменным лицом - только при слове "учитель" у него слегка дернулась скула - англичанин предложил:
- Может пойдем засвидетельствуем почтение господину Шарлю? Вдруг у него и для нас есть какая бумажечка?
- Я есть хофю! - очередной кусок отправился в рот пиратки, - Вот поем, и швитетельштвуй, что хошь кому хошь!
- Ну хорошо, ешь, - внутри у Джориана всё кипело, но многолетняя выдержка и дворянское воспитание надежно закрывали его панцирем внешнего спокойствия.

Увидев победную улыбку на лице Жака, Питер вздохнул и промолвил:
- Ну хорошо. Ваши аргументы слишком убедительны, поэтому я дам вам карту. Но могу ли я быть уверенным, что после этого вы оставите меня и моих близких в покое?
- В наше время, капитан Латеман, никто ни в чем уверен быть не может. - рассмеялся Жак. - Но так и быть, даю вам слово, что с вами ничего не будет.
На лице Питера появилась ответная улыбка, напоминающая оскал волка. Те, кто хорошо знали Джона Хэтфилда, порядочного плантатора, с таким выражением лица были незнакомы.
Встав с кресла, Питер подошел к сундуку, стоящему в углу, и порывшись в нем, извлек кожаный кисет из под табака. Развязав шнурки, старый морской волк достал из мешочка измятый листок бумаги.
- Вот она.
- Покажите! - в нетерпении Жак вскочил с кресла и приблизился к Латеману. - Тут плохо видно, давайте ближе к лампе.
Лекорню выхватил из рук Питера бумагу и склонился над ней, пытаясь рассмотреть то, что на ней было нарисовано. Все его внимание было поглощено этим старым клочком бумаги, поэтому он не заметил, как Питер завернул левый рукав и обнажил обрубок левой руки, оканчивающийся стальным крюком.
Латеман действовал грамотно и методично. Вначале он перехватил сильной мозолистой ладонью правой руки лицо Жака, закрыв рот, чтобы француз не закричал, потом сделал подсечку, и когда Лекорню упал, вспорол юноше горло.
- Тихо, тихо... - пробормотал Питер, держа тело, бьющееся в предсмертных судорогах, и сжимая рот умирающего, из которого рвался страшный хрип. - Эх... Молодо-зелено...
Когда тело затихло, Латеман отпустил его и, вытерев об дорогой модный камзол Жака крюк, поднялся на ноги.
Потом подошел к сундуку и достал из него два пистолета, саблю и вылез в окно, в ночь.
Рядом с трупом осталась в крови старая бумага, на которой было написано: "Я, Джон Хэтфилд, даю эту расписку в знак того, что обязуюсь вернуть долг не раньше первого месяца..."

Написано в основном Мышарой

На самом деле было бы странно, если бы этого не произошло. Следовало бы усомниться либо в мужской силе Джея Пройдохи и как результат отправиться к морскому отцу досрочно, будучи умерщвленным, с особой жестокостью и цинизмом, либо в привлекательности Катриссы и лишиться оной мужской силы (если усомнившийся ею обладает) посредством коронного пинка в промежность. Дело оставалось только за случаем, а чтобы такой случай не подвернулся за полгода, надо было плавать минимум на разных кораблях.
Так вот, у каждого случаются трудные дни, даже если ты успешный, богатый, имеющий два корабля и неограниченную власть на них, молодой и полный сил мужчина. Просто случается так: хандра, отвратительная предштормовая погода, которая никогда не обернется штормом, только так, настроение способна испохабить серой хмарью, низким небом и колючим ветром в лицо, бутылка, перманентная злоба на все вокруг. И даже причин особых не надо, следует воспринимать ее как свершившийся факт, который называется: «паршиво», «пошли все к чертям собачьим», «еще раз заглянешь в мою каюту – убью!».

Прошло совсем немного времени с того момента, как Изабелла спуталась с Джорианом или Джориан спутался с Изабеллой. Мало кто на Тортуге знал о том, что Ласарильо плавает теперь на «Королевском Кресте», не говоря уже о весьма близких отношениях капитана корабля и первого помощника. Девица легкого поведения, развязно подошедшая к их столу в таверне, тоже пребывала в блаженном неведении. Призывно улыбнувшись потенциальному клиенту в лице Кэрнуолла, она бесцеремонно уселась ему на колени, ничуть не смущаясь испанки, так что та чуть не подавилась остатками пищи. Какая несусветная наглость! Что эта шалава себе позволяет?!

Джориан как раз разглядывающий очередную картину вначале даже сегка опешил, что поделать, в своей жизни он привык посещать заведения несколько иного плана и столь наглое поведение девицы было ему в диковинку. Впрочем быстро вернув своему лицо обычное холодное и слегка отсраненное выражение он задал девице вопрос, которого она явно не ожидала:
- Мадам, а Вы в курсе что арендная плата за просиживание у меня на коленях до безумия велика?
- Я не замужем, благородный капитан, так вы вполне можете называть меня по имени, - проститутка хихикнула и прижалась к Джо теснее. Изабелла в этот момент напоминала спелый томат.
Джо с интересом посмотрел на Ласарильо, характер испанки он знал уже достаточно хорошо и думал только о том убьет ли его старпом проститутку прямо здесь и сейчас или вытащит сначала на улицу.
- Я уже догадался что Вы не замужем, мисс и чем дольше Вы тут сидите, тем меньше шансев у Вас остается когда-нибудь дожить до светлого момента венчания.
- Но мне и здесь хорошо, а за небольшую сумму денег я смогу сделать так, чтобы и тебе, красавчик, стало хорошо. Обещаю, сладкий мой.... - развязная девица обвила шею пирата руками и попыталась его поцеловать.
Сохраняя каменное спокойствие Кэрнуолл подставил перед губами шлюхи руку и отпихнул её голову подальше от своего лица. Внутри он несколько сжался от омерзения, к такого рода девицам он всю свою сознательную жизнь испытывал здоровое отвращение.
- Мисс, я вынужден попросить Вас уйти, - как можно холоднее сказал он.
- Мисс, останьтесь, - внезапно произнесла Ласарильо, изучая нож, которым резала мясо.
Джориан еще более заинтересованно чем раньше посмотрел на свою возлюбленную:
- Дорогая, ты уверена что с этой девушки можно срезать достаточно мяса твоим ножом? Могу предложить тебе свой.
Проститутка взвизгнула, но испанка приковала ее к месту одним своим взглядом.
- Сколько возьмешь?
Кэрнуолл несколько непонимающе сморел то на Ласарильо, то на шлюху.
Изабелла швырнула шлюхе золотой, не дожидаясь ее ответа.
- Так, девочка. Слушай меня внимательно. Пойдешь в порт, найдешь корвет "Королевский Крест". Матросам на вахте скажешь, что Кэрнуолл послал, они тебя не тронут, если сама не захочешь. Спустишься в трюм, там найдешь некого Хендвика. Обслужи его по полной.
Джориан чуть не подавился от такого поворта событий, а представив себе лицо Хендвика когда тот увидит на пороге эту девицу все-таки закашлялся.

- Успокойся, Мэдди.. - Питер ласково приобнял за плечи плачущую молодую женщину. Они стояли у двери, а в противоположенном конце гостинной лежал мертвый человек с зияющей дырой в голове.
Справа от Латемана и женщины молчаливо наблюдали за этой картиной трое вооруженных до зубов людей. Один из них, высокий, с пышными усами пшеничного цвета покачал головой:
- Видно эти ребята хотели серьезно тебя потрепать, Питер. Хорошо, что я со своими был неподалеку и поспел как раз вовремя.
- Спасибо, Кристоф. - ответил Латеман усатому. - С теми тремя в полисаднике я бы не справился один. Но ублюдок, что лежит мертвый наверху говорил еще об одном. Интересно, где он. Надо обыскать дом, хотя думаю, что он успел сделать ноги.
Кристоф приказал своим людям обыскать дом, а сам положил дымящийся пистолет на стол и сел на стул.
- Питер, я думаю, что это только начало. Скоро очень много людей узнают, что Джон Хэтфилд на самом деле не тот, за кого он себя выдает. Придут другие. Думаю, пора раскрыться и заняться делом.
- Что ты предлагаешь? - хмуро спросил своего бывшего соратника Латеман.
- У меня есть десяток молодцов, включая Джона и Робина, которые сейчас обыскивают твой дом. Если постараться, можно набрать еще людей и присоединиться к какому-нибудь капитану-сорвиголове. Или, к примеру, отправиться в Тикаль.
- В Тикаль? Сомневаюсь, что это хорошее решение. - усмехнулся Питер, усадив Мадлен в кресло. - В прошлый раз я потерял там руку. Несмотря на мой возраст, потерять еще одну конечность в мои планы не входит.
Латеман задумчиво подошел к окну и только через несколько секунд обернулся, нарушив возникшее молчание:
- Хотя в одном ты прав, Кристоф. Мне пора покидать эту гавань. И, может быть даже это к лучшему. Я соскучился по морю...
В его синих глазах промелькнула мечтательная искорка. Впервые за долгие годы.
- Все дела я поручу управляющему Дженкинсу - он надежный человек и хорошо ладит с губернатором Тортуги. Прости меня, Мадлен.. Прости, что не могу быть тебе мужем и хорошим отцом для твоего ребенка..
Старый капитан обнял молодую женщину.
- Но я не хочу, чтобы вам угрожала опасность. Будь счастлива, Мэдди. Дженкинс позаботиться о тебе.
Кристоф вскочил со стула, оживленно воскликнув:
- Итак, избавляемся от трупов и можно двигать. В одной из таверн соберем людей на сходку и решим куда дальше.
Питер кивнул, пытаясь подавить в себе радостное волнение, смешанное с некоторой грустью и печалью от того, что ему так и не получилось прожить свою жизнь так, как он хотел.

Мэгги шла по пристани, высматривая среди кораблей нужный ей корвет. Худенькая рука сжимала золотой, столь щедро брошенный ей какой-то сумасшедшей девицей в таверне. Наверное, она хотела поскорей избавиться от более красивой соперницы, коей Мэг себя считала. Еще бы: светлые локоны, стройное тело, осиная талия, высокая грудь. Не то что эта чернявая бестия в бесформенном камзоле, будто она мужик какой-то! Тьфу, аж противно! Шлюха передернула плечами и зашла по трапу на пришвартованный поблизости «Крест» , где ее тут же встретили вахтенные. Сказав в точности фразу про Кэрнуолла и объянив, зачем пришла, она спокойно прошествовала на палубу; матросы переглянулись и понимающе заулыбались: капитан решил побаловать своего пленника. Заглянув в трюм, моряки вытащили оттуда ничего не понимающую Амальтею и заперли ее в камбузе, чтобы не мешала развлечениям Хендвика, а Мэгги проводили к «клиенту».

Только Хендвик решился на давно задумываемый им разговор, как дверь отворилась и Амальтею быстро вывели из каюты. На его и ее вопросы моряки ответили многозначительными ухмылками и просьбой подождать, только выраженной куда красочнее. Озадаченный Джеймс, которому все равно не оставалось ничего другого, уселся на кровати и, откинувшись на стенку каюты, уставился на дверь.
А в дверях появилась личность женского пола и привлекательной внешности. Ее одежда, жесты, поведение и первая фраза сразу подсказали молодому человеку, который в бытность начальником гарнизона Порт-Ройяла приобрел немалый опыт, профессию девушки.
- Привет, красавчик! – начала Мэг коронной фразой из своего не слишком разнообразного репертуара.
- Как вы сюда попали, мисс? - спросил Джеймс.
- По трапу, - хихикнула собеседница.
С досадой на себя бывший капитан признал, что вопрос был не слишком умным. Его собеседница тем временем не стояла на пороге, а вошла в каюту, закрыла за собой дверь и, пройдя три-четыре шага, составлявших ширину помещения, уселась на кровати рядом.
- Я имею в виду, чего тебе надо? – Хендвик перешел на иную, более подходящую в данном случае манеру разговора. Он не разговаривал бы так с Амальтеей или со старшими офицерами, но разводить церемонии с рядовыми и нарушителями порядка – в задачи гарнизона входило и поддержание оного – было бы смешно.

Пишу по просьбе Ласти.

Вы думали, так просто было выпихнуть Амальтею из каюты?Не так то было!
Это, естественно, не обошлось воплями-как это так, ей уже и с Джеймсом нельзя нормально поговорить! В итоге один из пиратов остался с поцарапонной рукой, а довольная аристократка ушла на палубу, вынимая саблю. Пожалуй, можно еще разучить несколько выпадов...И подумать над предложением Хендвига.

Бежать с корабля? Да,действительно, здесь с ними обходились не очень хорошо..Но капитан всетаки разрешил оставить их на корабле, и не убил....
Амальтея вздохнула, приседая на правую ногу и отбивая оружие невидимого противника.
Это была ее мечта. Она всегда хотела попасть на пиратский корабль..Она всегда...
Хотя..может, стоит прогулятся по Тортуге, посмотреть лудей?Ведь там она ни разу не была!
Девушка заулыбалась, в восторге от своей идеи и решила ей поделится с Джеймсом....

В то время как высшее общество в лицах капитана и старпома отдыхало в приличном (ну, относительно приличном) заведении и таком же относительном уединении, Каденьер наслаждалась прогулкой по твердой земле в обществе матросов, в соседней таверне. Позывов к другому отдыху, или одиночеству у кока Королевского креста не возникало. Причина была довольно обыденной, ибо за прошедшее после прощанья с Эль-Котуи время Сабрина вполне трезво оценила наличие и отсутствие нравов в окружающем мире, кстати говоря, вовсе не исполненном благородства. А потому на суше предпочитала не гулять в одиночестве, далеко от корабля, в темноте и без ножа. Идеальным сочетанием для такого была компания матросов, которые, тоже несмотря на невеликое присутствие джентльменских манер, «своих» на берегу защищали. А обаятельный кок, носивший штаны и плохо зашнурованные рубахи, проводивший немало времени на снастях, и способный в ругани заткнуть любого, был очень даже «своим». Тот факт, что особые моральные принципы Сабрине похоронила вместе с карликом, чье горло перерезала по приказу Ласарильо, этой «свойскости» только прибавлял.
Сейчас Сабрина сидела на столе, место на котором ей любезно уступили – в плане, всех сидевших там ранее аккуратно и не очень сместили моряки с Креста, как и Каденьер любившие подчеркнуть что именно они/она вместе, и с одного корабля. Стол, выбранный взамен обычных лавок, пользовался популярность не только как сиденье, но и служил ристалищем. Для всех желающих побороться на руках, и способных за это развлечение платить. Сабрина желающей не была, и платила только на выпивку, однако смотреть любила, а так как часто счастье пытали матросы с Креста, еще и поддерживала их криками. И не только.

Мэгги провела маленькой, как у куклы, ладошкой по щеке Хендвика.

- А ты смешной, будто бы не знаешь, зачем. Ты не робей, все уже оплачено, причем на целую ночь! – причмокнув алыми губками, Мэгги потянулась к ремню на штанах англичанина. – Да я не кусаюсь, что ты такой нервный? Меня послал этот..как его…Кэрнуолл, а девица рядом с ним оплатила твое удовольствие. Ну так что, повеселимся, красавчик? Или ты так и будешь смотреть на меня невинными глазками?

С палубы донеслись звуки удара клинка о клинок, то ли вахтенные что-то не поделили, то ли решили поупражняться фехтованию от скуки.

--------------------------------------------------------------

- Агггррррррхххх! – хрипел здоровенный детина, похожий на скалу, борясь на руках с одним из силачей «Королевского Креста». Поскольку матросы с корвета были здесь чужаками, ведь в Береговое Братство они вступили лишь считанные недели назад, то «старожилы» считали своим долгом указать место этим молокососам, чтобы не лезли и уважали «героев, понюхавших пороху». С грохотом ударив о стол руку своего соперника, огромный моряк вскочил с места и победно зарычал на всю таверну. Отовсюду послышались поздравительные возгласы, среди которых мелькало прозвище здоровяка – Костолом. Стоявший рядом с Сабриной паренек, лет пятнадцати на вид, шепнул:

- Думаешь, он беспощадный пират? Не, это судовой врач, ходил на фрегате «Голиаф». После того, что случилось с кораблем, решил завязать с грабежом и поселился тут. Латает народ на берегу, тем и живет.

Last Unicorn

Оскорбленный в лучших чувствах вахтенный матрос потирал царапины на руке. Он укрепился мысли что все беды на море от женщин - сначала старпом оставила его на корабле когда все ушли на берег, а теперь еще эта девица вздумала руки распускать. Вахтенный был новичком на "Кресте", к дисциплине его еще не приучили и он решил слегка проучить зарвавшуюся аристократку. Выхватив абордажную саблю он бросился следом за Амальтеей:
- Эй, ты, крошка, ты вроде фектованию хочешь обучиться? - здоровенный моряк оскалился: - Ну так я тебе преподам сейчас пару уроков!
После этих слов он обрушил на девушку чудовищной силы удар.

-----------------------------------------------------------------------

Когда шлюха ушла и Изабелла немного усмирила свою горячую кровь Джориан предложил:
- Ну что, дорогая, поговорим с господином Шарлем? Вдруг у него есть что-нибудь интересное для нас?
Поднявшись англичанин потянул испанку за собой, в направлении к столику за которым сидел этот странный Шарль.
Биттерсвит заметил, как Изабелла и ее спутник поднялись из-за стола и направились к нему: наверное, испаночка уже шепнула о предоставляемым Шарлем товаре. Коротышка потер мочку уха, в котором покачивалась серьга и взглянул на подошедших. Кэрнуолл слегка поклонился в знак приветствия:
- Добрый день, господин Шарль, здесь не занято? - англичанин кивнул на пару стульев и не дожидаясь ответа они вместе с Изабеллой уселись: - Моё имя Джориан Кэрнуолл, я капитан корвета "Королевский Крест", - представился англичанин.
Шарль улыбнулся во все тридцать два зуба и даже убрал ноги со стола, демонстрируя свое поистине безграничное радушие.
- Шарль Биттерсвит, к Вашим услугам. Впрочем, думаю, что эта прелестница уже назвала Вам мое имя. - пират подмигнул Ласарильо, и та фыркнула в ответ.
Джориан согласно кивнул:
- Да, назвала, да и вообще, моя старпом самого высокого мнения о Вас, господин Шарль, - Кэрнуолл улыбнулся: - Но не буду откладывать в долгий ящик, мы к Вам по делу.
- Дорогая, он слишком серьезен! - притворно возмутился Биттерсвит, обращаясь к Изабелле; та в ответ пожала плечами и кокетливо хихикнула. - Хорошо, по какому вы делу, господин Джориан?
Кэрнуолл недовольно покосился сначала на Шарля, затем на Изабеллу, не сильно ему нравились эти их перемигивания и хихиканья, он чувствовал что эти двое знают друг друга куда больше, чем стремяться показать. Однако сохранив каменное спокойствие он продолжил:
- Так вот, Изабелла поведала мне, что Вы, торгуете весьма ценной и интересной информацией относительо грузоперевозок из колоний в метрополии. Мы только что вернулись из весьма прибыльного похода, но сидеть без дела не хотим, так что ежели Вы действительно продаете подобного рода информацию, мы бы хотели узнать, есть ли у Вас что-либо подходящее для нас?
- Нету, - пират хлебнул какого-то пойла прямо из темной непрозрачной бутылки и, приподняв одну бровь, посмотрел на собеседников.
Джориан слегка опешил, он ожидал чего угодно, но только не такого резкого и однозначного отказа.
- Кхм.. А Вас не затруднит ответить, почему? У Вас вообще нет никакой информации? Или Вы не хотите продавать её именно нам?
Биттерсвит рассмеялся и подавился выпивкой, так что Изабелле даже пришлось встать и постучать ему по спине.
- Спасибо, милая спасительница моя. Извини, что ручки не целую, твой спутник меня тогда на шпагу насадит.
- Ох, да хватит тебе кривляться, Шарло! - Изабелла нахмурилась, но тут же рассмеялась в ответ. - Вымогатель чертов! Даже по старой дружбе не отказывается от предварительного взноса.
Джориан созерцал всю эту картину с совершенно спокойным и отстраненным видом, вывести его из равновесия вообще было крайне трудно, давала себя знать холодная английская кровь помноженная на аристократическое воспитание. Поняв в чем тут дело он так же спокойно отстегнул от пояса туго набитый золотыми кошелек и аккуратно положил его на стол перед Шарлем.
Испанка, стоявшая, облокотившись на спинку стула Шарля, кивнула Джориану в знак одобрения. Тем временем Биттерсвит взял предложенные деньги, взвесил их на ладони, раскрыл кошелек, оценив его содержимое, и лишь затем поднялся из-за стола.
- Прошу за мной, друзья. В тавернах золотые галеоны не плавают, поэтому нам здесь делать больше нечего.
Англичанин кивнул и поднялся, бросив хозяину таверны монету он расплатился за ужин и последовал за своим странным новым закомым.

Хендвик сжал рукой руку Мэгги, останавливая ее и стремительно соображая, что же делать. С одной стороны, он был вполне нормальным молодым человеком, который уже давно не имел близких отношений с женщинами, с другой – воспитание, характерное для его круга, недвусмысленно говорило, что это не очень достойно. Тем более – что о нем подумает мисс Эйнхорн? Хотя, понятно что. Но эта девушка так близка, и дыхание так соблазнительно приподнимает ткань на груди, особенно учитывая, что этой ткани там не особенно много…
В теле и душе молодого человека боролись инстинкт и принципы.
Он зацепился за услышанный шум, как за возможность отвлечься.
- Подожди! Слышишь, там, кажется, дерутся, может, что-то случилось?

Троица, состоящая из Шарля, Изабеллы и Джориана, шла по улицам порта, обходя валявшихся посреди дороги пьяных моряков, сторонясь призывно подмигивающих девиц легкого поведения и отскакивая от перебегающих дорогу бездомных котов. Кэрнуолл брезгливо отворачивался от справлявших по углам нужду пиратов, а вот его спутникам, похоже, была все равно; они весело шли сквозь разношерстную толпу, хохоча и отпуская похабные шутки направо и налево, оставляя за спиной улицу за улицей. Джориан в попытке отвлечься от неприкрытой, в прямом смысле слова, реальности жизни на Тортуге прислушался к разговору Шарля и Изабеллы:

- А ты с ним уже? – выразительно выпучив глаза, осведомился Биттерсвит у Ласарильо.
- Ну так. Чего ждать, мы не недотроги или какие-нибудь благородные девицы! – испанка пожала плечами, взглянув на небо. – Вы же с Алехандро тоже не медлили.
- Ну как сказать, дорогуша, как сказать…

---------------------------------------------------

Мэгги нехотя обернулась к двери каюты и зевнула:

- Да какая разница? Налакались рома и подрались по пьяни, как это обычно бывает. Что, теперь каждую драку разнимать. Забудь, красавчик, ну порежут они друг другу уши да разойдутся. К утру проспятся и даже не вспомнят об этой потасовке.

Джориан услышав фразу Изабеллы о связи Шарля с неким Алехандро едва не закашлялся. Так вот оно что! То-то нечто странное ему показалось в манерах и поведении этого коротышки. Судя по всему тот был гомосексуалистом. Англичанин вздрогнул от отвращения. Чего, оказывается, только не было в среде пиратов, даже мужеложство. Переступив через очередную кучу дерьма, которую кто-то навалил прямо на дороге, он обратился к своим спутникам:
- А куда мы собственно направляемся?

- В укромное место, где нас никто не побеспокоит, капитан Кэрнуолл, - многозначительно протянул Шарль, сворачивая в узкий переулок. Изабелла немного сбавила скорость и, поравнявшись с Джо, взяла его под руку. Тихо, шепотом она спросила:

- Все в порядке, милый? На тебе лица нет, весь бледный.

Кэрнуолл так же тихо, чтобы Шарль не услышал, задал мучавший его вопрос:
- Скажи мне, Шарль - мужеложец?
Изабелла прыснула от смеха, но тут же зажала себе рот ладошкой:

- Боже упаси, с чего ты взял?
-
- Вы в разговоре упомянули о его связи с неким Алехандро, - прошептал англичанин: - Только не говори мне что Алехандро - женское имя.


- Ты все не так понял, на самом деле...

- Мы пришли, голубки! – Биттерсвит остановился у дверей двухэтажного здания, казавшегося дворцом по сравнению с грязными домишками по соседству, повернул в замке вынутый из кармана камзола ключ и впустил парочку внутрь. – Залетайте, сизокрылые.

Дом был обставлен скромно, но достаточно элегантно, а главное, чисто, что на Тортуге было большой редкостью. Шарль провел своих гостей в гостиную, сочетавшую в себе намек на библиотеку и кабинет. Посреди стоял стол; краска на нем уже облупилась, но видно было, что сей предмет мебели прослужит еще века. Рядом располагалось несколько кресел, в которых и расположились Изабелла, Джориан и Шарль.

- Итак, к делу, - произнес последний странным голосом: то ли пират простыл, то ли решил попрактиковаться в пении фальцетом. Голос был на удивление высоким. – Вам нужны сведения о грузоперевозках в Испанию, насколько я понимаю. Каковы ваши силы?

Собственно, разнимать пиратов и не входило в планы бывшего капитана. Чем их меньше, тем лучше для всех. Впрочем, на самом деле он был далек кружащими вихрем мыслями от схватки наверху. Хендвик посмотрел на Мэг и напомнил себе об отце, который наставлял его быть осторожным в отношениях с женщинами и избегать случайных связей. Сам отец… но на этом месте воспоминание расплылось, ибо сознание Джеймса отказывалось поддерживать эту картинку вместо довольно милого, еще не без ранних морщин, частых для такой жизни, личика.
Проститутка прижалась к нему, честно отрабатывая деньги и позволяя ощутить все изгибы своей фигуры. Он слегка дернулся в растерянности.
- Странный ты, - насмешливо сказала Мэгги, без всяких церемоний награждая Хендвика звучным поцелуем. За неимением иных противовесов он снова попытался подумать о мнении Амальтеи, но получалось неважно. Девушка снова начала активные действия, и кто, кроме монахов-аскетов, может винить молодого человека, попавшего в подобную ситуацию и не имеющего ни жены, ни возлюбленной, что он не нашел в себе сил сопротивляться ходу событий дальше. Джеймс привлек Мэг к себе и они начали освобождать друг друга от одежды…

Капитан напивался не первый день, какая шлея и куда ему попала, оставалось за завесой тайны. Ну вот чего не хватает человеку, который настолько успешен в своем деле? Катрисса не понимала этого, зато она понимала другое, если так пойдет и дальше, то скоро капитан перестанет быть капитаном, а окажется в лучшем случае нищим в ближайшем порту, в худшем кормом для рыб. Катриссу это не устраивало. Ее напротив устраивало свое место на корабле, свое положение и то, что капитан так и не распустил руки, что даже странно. Так вот сменой командования итальянка не грезила, а потому, подслушав некоторые разговоры и сделав некоторые выводы, она направилась в каюту капитана с твердым намерением вытрясти из него хмель и заставить его голову работать хотя бы вполовину от прежнего.
Бегом Катрисса спустилась по лестнице и прошла по коридору к каюте капитана. У дверей она вздохнула, перекрестилась и постучала.
- Капитан, можно войти? Это я, Салинос, у меня очень, просто очень важные новости, - сказала она и открыла дверь, а сама отскочила в сторону, оставив пустой дверной проем, чтобы бутылки, приспособленные капитаном для метания, не нашли цели в ее лице и фигуре.

Бутылка просвистела недалеко от головы девушки и, врезавшись в тену разлетелась на множество осколков, словно бомба, начиненная картечью.
- Щщщщщас, ...де мой пистолет! ВЫ у м-м-меня бдете знать, кто тут капитан!
Пытаясь вытянуть пистолет из-за пояса, Пройоха свалился со стула и уже из лежачего положения приготовился стрелять.
- А-а-а-а, это ты-ы-ы-ы? Ну что, нада?

- Стрелять не будете? - Катрисса опасливо выглянула из-за косяка двери, - и к слову, я совершенно не сомневаюсь, кто тут капитан, Мадонной клянусь, а вот некоторые уже не так уверены, может быть послушаете меня, я думаю вас заинтересуют некоторые детали. Можно войти? - переминалась она с ноги на ногу, готовая в любой момент броситься наутек.
C тех пор, как она стала пираткой - месяц с небольшим - бегать стало мало того что удобнее, но еще и привычнее. Ее зачастую так и носило по кораблю на ругательствах, к девице придирались всегда с особым усердием. А удобнее было потому, что она сменила юбки да туфли на рыжие штаны, удобные сапоги и белую свободную блузу однако же с корсетом, чтобы не слишком отвлекать своим видом прочую матросню. Правда свою женскую суть она потешить не забыла - купила серьги-кольца и алый платок, что повязала на голову. вот и вся красота. Но теперь она могла гордо называться флибустьером и даже вполне заслуженно.

Девушка еле успела обернутся на крик. Абордажная сабля блеснула на солнце, в глазах Амальтеи загорелся страх-на нее несся здоровенный моряк, которого она только что поцарапала....Странно, что тогда она об этом не подумала..
Может, потому что она удобно стояла и потому она смогла так резко отскочить в сторону, может испуг подйствовал так сильно на молодою женщину..Но ясно было одно-она сделала все, чтобы клинок не оказался залит ее аристократической кровушкой.
Так как пират сделал выпад вперед, и его рука была вытянута, она попыталась ударить его эфесом в изгиб локтя, чтобы хоть немного причинить боль этому здоровяку. А потом снова попыталась отпрыгнуть назад, ожидая что тот захочет ухватить ее другой рукой.
Времени на разговоры не было совершенно. И, тем более, если что, она может позвать Джеймса-беззаботно подумала она, даже не подозревая, чем ее знакомый занимается у себя в каюте...И что даже если он сильно захочет, то на помощь в данный момент прийти к ней не сможет..Увы.

Сабрина задумчиво оценила услышанное, новым взглядом (правда, несмотря на новизну, все равно не слишком трезвым) посмотрев на победителя. И уже через минуту задумалась, что же произошло с таинственным Голиафом, чтобы эдакий шедевр матери-природы решил посвятить себя врачебному делу. С обликом, мягко говоря, не вязалось.
Идея попала на благодатную почву, переключив мысли Каденьер на общее соотношение внешности и характеров людей, или не совсем людей. Наблюдательность девушки вполне могла отметить, что большинство жителей Тортуги относились именно к «не совсем людям», но вот различать их только по облику было трудно.
Да и поступкам, если честно, тоже. Хорошим примером служило нынешнее окружение Сабрины, состоящие в большинстве из моряков. А моряки на суше, пираты в море, или матросы на вахте отличались как три разные касты эволюции, объединенные в одной физиономии... Кстати, с каких пор обладатели физиономий сидят с ней в обнимку? Без эля?!
На этом умствования Каденьер прекратились, а попавшемуся под руку кавалеру вручена пустая кружка, с недвусмысленным намеком оную наполнить...

Не слишком быстро, однако все же раньше полуночи, часть общества с Креста наконец выбралась из таверны. Другая часть осталась в горизонтальном состоянии, или же стремительно достигала его. Сабрина принадлежала к счастливой прямоходящей категории, хотя большая часть заслуг принадлежала ее спутнику. Впрочем, тот вряд ли заметил, что кроме себя самого несет еще и стройную девушку, по части веса не сильно отягощавшую.
По дороге до корабля остатки компании (той, что все таки решила провести ночь именно на Кресте) относительно протрезвели, и достаточно успешно преодолели трап. На палубе Сабрина не очень ловко, но вполне удачно выскользнула из поддерживающих объятий моряка, дав себе зарок завтра обязательно вспомнить, кто это был, и по возможности быстро направилась на камбуз. Сила привычки провела девушка между снастями, не вызвав никаких катастроф с запутыванием в веревках, хотя хмель улетучивался с удручающей скоростью. Удручающей, ибо Каденьер не принадлежала к числу чудиков, радующихся трезвости и похмелью.

Джей с труом поднялс, кинул пистолет на стол и взглянул на Катриссу. Алкголь гулял в голове, мешая точно сфокусировать взгляд, но Пройдоха точно узнал посетителя.
- З-з-зачем пришла?!

На самом деле интерес определенного плана, который Джей уже испытывал к девушке раньше никуда не делся, даже может возрос... Но она пока не оказывала капитану никаких знаков внимания, а брать её в наглую силой уже ушло время.
Каким-то образомона обвела икапитана вокруг пальца, став полноправным членом команды, развела бурную деятельность .. и уделяла Пройдохе времени не больше, Чем остальные матросы. А это несказанно злило капитана, нет, даже бесило. Сам же он стал настолкьо раздражителен, что мог заколоть кого угодно. Даже саму Катриссу.
- ТАК Я СПРОСИЛ! ЧЕГО ПРИШЛА?!
Наверное девушке стоило как-то дейстовать, иначе из области беседы встреча могла плавно перетечь в область стрельбы.

Катрисса вжала голову в плечи, как только ее накрыла ударная волна эксклюзивного капитанского ора, случались ситуации, когда именно этот ор выводил ее из состояния разной степени опьянения, оглушения, сна и прочих невменяемых состояний. Нынче же она была вполне вменяема, а поэтому быстро проскользнула в каюту, закрыла за собой дверь, чуть поразмыслила и подперла оную дверь стулом.
- Послушайте, сударь, - она подошла и оперлась руками в столешницу, наклонившись к капитану, - не знаю, как вам, но мне моя жизнь дорога как память и я хочу ее сохранить. Может быть вам тоже стоит этим озаботиться, ибо команда рассудила, что капитан в нынешнем его состоянии не вполне пригоден для командования. Я не знаю, что с вами происходит, но эту проблему лучше решить поскорей, разрешите, я помогу, - это предложение пришлось реализовать немедля, ибо Пройдоха за столом снова дал изрядный крен на правую сторону и Катриссе пришлось подбегать и ловить его, чтобы очередной удар об пол не выбил из него сознание окончательно.

Пройдоха уронил голову на плеча подхватившей его девушки. Аромат её тела приятно удивил, Взбодрил и даже несколько развеял хмель в голове, но не достаточно для тог, чтобы природное капитаское упрямство взяло верх. Он слегка извернулся, и вот уже он сам держит Катриссу в руках. Пара шагов и вот он уже нависает над ней на капитанской кровати.
- Ну-у-у-у что же ты, сокровище моё? Неужели я так тебе противен, что ты меян избегаешь? Я ведь лучший мужчина во всем этом океане. И ты-ы-ы-ы, ты самая желанная из всех женщин....

Обсуждено и частично отыграно с Джеем в аське
Катрисса выпучила глаза, ее состояние можно было бы описать как столбняк, шок, ступор. Первое, что удивляло, так это то, насколько быстро этот... да точно пройдоха сменил модель поведения и из не способного сохранять вертикальное положение превратился во вполне себе проворного нахала. Правда нахалом он не преставал быть никогда. Во вторых она задохнулась от возмущения, а в третьих... вот в третьих она смогла бы объяснить с трудом, если бы вообще смогла, но ей вдруг невероятно польстило как его внимание так и слова, а ведь она была уверена, что он в упор ее не замечает.
- А... - попыталась сказать она, но тут же была лишена дара речи, ибо Джей дальновидно зажал ей рот, поцелуем. За что и получил ручкой по лицу, ибо иные запрещенные приемы Катрисса просто не осмелилась провести, так как это было равносильно самоубийству, одновременно она попыталась крутнуться и вывернуться из наглых лап капитана, за что была грубовато и властно схвачена и крепко придавлена к кровати.
- Крас-с-савица, ты сама пррредлжила пом'щь в решении моих пролем, вот и займемся моей главной проблемой. За язык тебя никто не тянул
- Но у вас совсем другие проблемы, вас могут убить, - пытаясь вывернуть запястья из его руки, пискнула она, понимая, что сопротивление бесполезно, она и так слишком долго пробегала от него, что парадоксально не вполне понимая, зачем собственно вообще это делает.
- Т'гда тв'я прямая обязанность с-с-скрасить мне последние часы жизни.
Примерно в тот момент, когда Джей вновь перешел к активным действиям, Катрисса ощутила весьма противоречивые чувства, а именно борьбу с собой. Она не хотела сопротивляться, но должна была, потому что она это ОНА и просто так не дается. Но что она может сделать? Вообще многое и ей даже представилось, что именно, но это все почему-то было из разряда действий, пртивоположных сопротивлению. Очень скоро мысли стали изрядно мешать и тогда Катрисса просто подумала: "А к Дьяволу" и это была ее последняя внятная мысль на сегодня.

- Итак, что мы имеем? - спросил Питер своих единомышленников. Они сидели в одной из таверн Тортуги за круглым столом, половина которого была заставлена бутылками с выпивкой. На другой половине были расбросаны бумаги и карты.
- Десять молодцов, готовых на все ради презренного металла, который так ценят эти людишки! - ухмыльнулся Кристофф, вытирая ром с пышных усов.
- Не ожидал от тебя такой фразы, приятель! - рассмеялся Латеман. - Я думал, что это я - мизантроп.
- Я не понимаю и половины того, что ты говоришь. Прости - мое образование ограничилось фехтованием и стрельбой из мушкетона. Правда, когда я был таким же молокососом, как Робин, мне повстречалась одна заводная девчонка... Вот она.. Она меня многому научила, но об этом мы поговорим отдельно!
Искатели приключений дружно загоготали.
- Кристоф, научи меня этому! - заржал Эдди. - Научи... А? Я буду стараться..
- Хватит. - прервал шутников Питер, который сам тщетно пытался унять смех. - Ближе к делу, парни. Утехи оставим на потом, когда разживемся золотишком.
- Нам нужен корабль! - раздался тонкий голос Робина. Светловолосый мальчуган высунул свою голову из под стола.
- Какая умная мысль! - сказал кто-то с сарказмом. - Только вот где его взять? Денег у нас немного. Нанять большую команду мы не сможем.
- Если приобрести шлюп или небольшую шхуну, то мы бы смогли управиться. - сказал Питер. - Но это безумие. В море мы будем лакомым куском для наших друзей-пиратов. Что толку в богатстве, если мы не сможем его отстоять?
- В то же время, даже если бы мы снарядили хорошую армию, то где гарантия, что после того, как мы раздобудем золото, нас не вышвырнут за борт? - подхватил Кристофф. - Еще нельзя забывать об испанских отрядах, которыми кишит континент.
Все замолчали, обдумывая сказанные слова.

Изабелла покосилась на Джориана: вопрос Шарля относился к капитану корабля, но капитан молчал, о чем-то задумавшись и глядя перед собой невидящим взором. О чем размышлял Кэрнуолл, было загадкой для Ласарильо, которую она и хотела бы отгадать, да не могла. Стараясь сосредоточиться на делах земных, испанка обернулась к Биттерсвиту и ответила:

- Всего лишь один корвет, но полностью экипированный, вооруженный и готовый к бою. На торговца-одиночку хватит с лихвой. С охраной брать уже опасно, но если риск невелик, можно попробовать и этот вариант.

Шарль кивнул, мол, все понял, и наклонился вперед, поставив локти на стол.

- Один толстосум планирует крупные перевозки какао и табака без охраны; жадный, старый скряга рассчитывает на орудия своего корабля. Только есть одно «но»: у вас кишки от голода скрутятся, прежде чем он в море выйдет. Торгаш все медлит, ожидая момента, когда цены упадут, чтобы купить больше товара. Испанская корона обеспокоена подобными задержками, но пока не подает виду. До тех пор, пока Карл будет молчать, купец будет ждать.

Last Unicorn и Латигрэт

Пират наносил удар за ударом, легко блокируя атаки Амальтеи, используя свое преимущество в силе, чтобы сбить несносную девицу с ног. Это было похоже на игру кошки с мышкой, и благородная англичанка отнюдь не напоминала грациозное животное с клыками и когтями. Моряк осклабился, чувствуя свое превосходство, и усилил натиск, прижимая противницу к борту и не давая ей возможности улизнуть. У Амальтеи не оставалось ни единого шанса. Видимо, это и сыграло решающую роль в ее действиях. То, что произошло дальше, сложно было осознать и самой мисс Эйнхорн, и, там паче, наколотому на ее шпагу пирату. То ли окрыленный легкой победой, то ли не сумевший разгадать финт девицы, он открылся для удара, чем та и воспользовалась, умело применив навыки, вбитые в нее Изабеллой. Матрос упал замертво, и лужа крови стала растекаться по палубе. Амальтея испуганным, непонимающим взглядом смотрела, как алая струйка побежала по доскам…и лизнула чей-то сапог. Подняв глаза, девушка столкнулась взглядом с Сабриной.

Разобравшись с такелажем, силой тяготения, хмелем и количеством собственных ног, Сабрина как раз озадачилась вопросом, догадался ли кто-нибудь из вахтенных накормить пленных, как нос к... ну, скажем, носу, столкнулась с упомянутыми. Половиной, в лице леди Эйнхорн. И впечатления голодной она не производила.
Переведя взгляд с англичанки вниз, Каденьер оценила размер дыры в груди моряка, но сочувствовать парню не стала. Память бывшей рыбачки, изрядно прореженная алкоголем, все таки сознавала, что данный труп ранее отличался изрядным шовинизмом, и самой Сабрине не раз приходилось в этом убедится. Не последовала примеру Эйхорн кок лишь потому, что обычно окружающие прерывали... эээ... прения на стадии синяков и ругани. Иногда – ожогов.
- Однако ты тоже умеешь развлекаться, - хмыкнула девушка, отступая от лужи. – И даже без выпивки...
Остатки хмеля окончательно вышибло из головы Каденьер, когда она задумалась, кому придется оттирать кровь с палубы. Еще раз фыркнув, пиратка обошла лужу, и направилась в камбуз. Вопросительная интонация со стороны аристократки, впервые в жизни кого-то убившей, была проигнорирована.
Впрочем, через несколько минут Сабрина вернулась, волоча изрядно очертевшие за время жизни на корабле тряпку и ведро. Изрядно, ибо отмывать Крест от известной грязи приходилось после каждого сражения, а особым пуританством Джориан не страдал.
- Как думаешь, рыбы скажут тебе спасибо за ужин? – рассеяно поинтересовалась она, в темноте гремя веревкой и набирая воду. Хотя, как могла заметить Амальтея, несмотря на небрежность, испанка действовала довольно тихо. Во всяком случае, внимание вахтенного они пока избегали.

Джориан наконец вышедший из ступора быстро обдумал слова Шарля. Вариант с ожиданием его не очень радовал, он четко знал одно правило: армия остается армией только пока действует, дай ей перерыв и она развалится. Экипаж "Креста" был именно армией, маленькой, но зато отлично вышколенной и сводить все свои усилия по воспитанию моряков на нет Кэрнуолл не желал.
- Извините, - обратился он к Шарлю: - А чего-нибудь более близкого нет? Не хочу чтоб мои моряки скурвились ожидая этого скупердяя.
Тот задумался:
- Дело для одного корвета нынче найти сложно. Купцы настороже, они все чаще нанимают конвой для важных грузоперевозок.
- Я понимаю, - кивнул капитан: - Но все-таки "Крест" - не простой корвет, у него лучший во всех карибах экипаж, - эти слова англичанин сказал не без гордости: - Можете считать нас галионом.
- Если "Крест" - галеон, то я Бог Смерти, владеющий сокровищами Тикаля!
Джориан ничуть не смутился этим словам:
- Я сказал в переносном смысле, господин Шарль, однако поверьте мне: среди корветов нам не найдется равных во всей Атлантике.
- Подтверждаю! - кивнула Изабелла.
- Подтвеждай - не подтверждай...- Биттерсвит поморщился и зевнул.
Слегка раздраженный таким неуважением Кэрнуолл обратился к Изабелле:
- Дорогая, ты не знаешь других торговцев информацией поблизости? За те деньги, что мы можем предложить, думаю их найдется много.
- Не найдется, капитан, - перебил его Шарль, - Поскольку я торгую не просто информацией, а важной информацией, поставляемой мне прямехонько из первых источников! А заодно и реально оцениваю ситуацию, спасая вашу шкуру от незапланированной опасности.
- Тогда перестанте зевать, и переходите к делу: есть у вас что-нибудь кроме этого жирного ублюдка который решил отсидеть свою задницу покуда его какао не сгниет в порту или нет? - Джориан сохранял каменное спокойствие, но решил что небольшая встряска Шарлю не повредит.
- Как грубо, капитан! - возмутился Шарль, но зевать перестал. - Считаете, что вам Карибское море по колено?! Может, докажете?
Кэрнуолл не сменил позы, лицо его осталось всё таким же спокойным и отчужденным, лишь только в глубине его глаз загорелся какой-то странный огонек, даже Изабелла еще не знала что он означает, а означал он одно: Джориану Кэрнуоллу, потомственному английскому аристократу бросили вызов.
- У вас есть что-то особенное? - тихо спросил он.
Биттерсвит достал из-за ворота шелковой рубашки какой-то медальон и, дернув цепочку так, что пара звеньев разошлась, протянул его Кэрнуоллу.
- Добудьте мне его точную копию и получите не только купца какао, но и...- что еще даст этот странный медальон, пират промолчал.
Джориан молча принял вещицу и взглянул на неё. Такого он еще не видел никогда в жизни: это было похоже на монету, но явно не европейской чеканки, да и судя по виду ей была не одна сотня лет. Монета был сделана из золота, всю её покрывала странная, очень сложная резьба, впрочем разобрать рисунок было довольно сложно, он почи весь стерся от времени. "Индейское золото?" - подумал англичанин:"Интересная штучка". Полюбовавшись на монету еще минуты две он убрал её в кошелек висевший за пазухой.
- Хорошо, господин Шарль, я достану Вам такую монету.
Изабелла удивленно повернулась к Кэрнуоллу:
- Вот так просто? - затем перевела взгляд на Биттерсвита, как бы спрашивая, что он задумал, но пират лишь пожал плечами в ответ.
- Да, мы найдем такую же монету твоему другу, - ответил Кэрнуолл Изабелле, а затем обратился к Шарлю: - Ну что же, мистер Биттерсвит, если это всё, то мы пожалуй пойдем. Благодарим за гостеприимство.
Изабелла придержала Джориана за рукав и обратилась к наглому коротышке:
- Что это за монета...Шарль?
- Из Тикаля, родная моя. Я же говорил, что для тебя всегда найду что-то особенное.
Джориан несколько непонимающим взглядом посмотрел сначала на Изабеллу, а потом на Шарля:
- Тикаль? Никогда не слышал о таком месте, - пожав плечами сказал он: - Ладно, пойдем на корабль, Изабелла, завтра предстоит отправиться на поиски этого самого Тикаля, где бы он не находился.
Ласарильо выхватила монету из рук Джориана и положила ее на стол, возвращая пирату его собственность.
- Мы не возмемся за это! - прошипела испанка; ее хищно сощуренные глаза метали молнии. - Я не спешу расстаться с жизнью!
Биттерсвит и пальцем не пошевелил, что забрать золото назад. Вместо этого он кивнул на Джориана и ответил:
- Капитан Кэрнуолл сам решит, берется ли он за это дело или нет.
Медленно подняв монету со стола Джориан снова повертел её в пальцах изучая, а затем обратился к Ласарильо:
- Да что с тобой, дорогая? Откуда такая реакция?
- Прошу тебя, не надо! Тикаль - это верная смерть! - взмолилась испанка.
Положив монету в кошелек Джориан сделал шаг к двери увлекая испанку за собой:
- Я уже взялся за это дело, Изабелла и отказываться от него не собираюсь. Всего хорошего, господин Биттерсвит, до скорой встречи, - попращался он с новым знакомым и вышел за порог.
- Если она состоится, мой друг...- прошептал Шарль себе под нос.

Весьма приятные воспоминания о прошедшей ночи сильно портила головная боль. Сотни игл втыкались в мозг и вертелись там. Это было дикое похмелье - ведь сегодня капитан проснулся уже трезвым. Кинув мимолетный взгляд на лежащую рядом фигуру, Пройдоха откинул одяло, быстро натянул штаны, сапоги и подошел к столу на котором стояли бутылки с ромом. Он сделал всго пару глотков, Чтобы хоть как-то заглушить головную боль. После чего быстро вышел на палубу, где его встретили удивленные взгляды матросов.
- Ну что, не ждали? Уже списали меня, значит, да?! А ну что вылупились?!?!?!?! ВСЕ ЗА РАБОТУ!!!
Пираты вздохнули - кто разочарованно, кто облегченно.... Всё возвращалось в прежнее русло.

Девушка все еще испуганно сомтрела на убитого матроса..
Она..убила?...

Рука задрожала, девушка выронила оружие и повернулась за борт...Ее вывернуло наизнаку от осознания того, что она убила человека..Он вида крови на ее клинке..От всего...
КОгда, наконец, мисс Эйнхорн пришла в себя, она внимательней взглянула на хладнокровную молодую женщину, которая без особой жалости и интузиазма просто решила убрать тело, и, видимо, вымыть пол. Не тут то было.
Сама вытирать палубу от чужой крови ей не захотелось, и потому через секунду этим бравым делом занималась Амальтея, заметая следы.
Еще через несколько минут англичанка довольно хорошо справилась с заданием,А сознание того, что совсем недавно она проткнула человека немного притупилось.
Подняв глаза на Сабрину, она , наконец, выдавила из себя:
-Вы ведь никому не скажете, правда?...

- Loco! Suicida! Idiota! Псих! Самоубийца! Угробить нас решил, самовлюбленный идиот?! Ишь, по гордости ему врезали! Какого дьявола на рожон лезть?! – орала Изабелла, размахивая руками перед лицом Джориана, - Повелся на дурь этого уполовиненного пирата, который только и умеет, что кривляться да огребать золото у таких простофиль, как ты?! Немедленно отдай мне этот чертов индейский грош, я его выкину!

С этими словами Ласарильо в лучших традициях дворовых кошек, т.е. выпустив когти и противно визжа, кинулась на Кэрнуолла в попытке выхватить медальон из его рук. Капитан «Креста», уже изрядно взбешенный поведением Биттерсвита, а теперь и своей любовницы, с исказившимся от злости лицом схватил испанку за плечи и отшвырнул в сторону. Пролетев несколько шагов, Изабелла рухнула прямо в лужу посреди дороги и разрыдалась от бессилия: бессилия убедить Джориана, что он идет на верную смерть. Тем временем Кэрнуолл подошел к растянувшейся на земле женщине…и, перешагнув ее, скрылся за поворотом.

Ошарашенная таким поведением любимого Изабелла поднялась, дрожа всем телом, и на негнущихся ногах побрела, куда глаза глядят.

Пробуждение Катриссы состоялось... состоялось... в общем, оно состоялось. Где, при каких обстоятельствах и главное с кем это случилось, понять в первые минуты оного пробуждения было полнейшей утопией. Для начала Катрисса проморгалась, потянулась и резко села в кровати. Не своей кровати! Кровати капитана и мигом все вспомнила, ибо ничего и не забывала. Вот ведь курица! Кто из них пил вообще? Пройдохи в каюте не было, зато был его голос, который как обычно проникал во все щели и было слышно, где и на кого он орет.
Итальянка подтянула к себе колени, обняла их и припомнила, чего тут было собственно. Припоминалось охотно и быстро, как оказывается давно у нее не было мужчины... ну теперь проклятый Зюйд-Вест тоже с рогами! Катрисса широко улыбнулась и тут же спохватилась, не до улыбок, кажется - ночь она провела в каюте, а если быть еще конкретнее в постели Джея Пройдохи. Ночью все было, а после этого ей как-то привычнее было просыпаться в компании с тем, кто в этом непосредственно участвовал. Этот же "кто" драл глотку себе на палубе, как ни в чем не бывало. Катрисса всерьез задумалась над вопросом: не обидеться и не обозлиться ли ей? Ответ на этот вопрос пришел с урчанием в животе, есть хотелось настолько, что мысли подобного толка можно было и отложить.
Она собрала разбросанные вещи и оделась. Расчески в капитанской каюте она не нашла, пришлось идти к себе, а уж оттуда на камбуз, где разжилась куском хлеба и яблоком (кок тоже мужчина и когда ему так улыбаются, не может отказать). Продолжая улыбаться и грызть попутно яблоко, Катрисса взбежала по лестнице на палубу. Настроение, несмотря на пробуждение в одиночестве, было замечательное. Еще бы!
Она прислонилась плечом к мачте и принялась наблюдать за спиной капитана и суматохой, которую он поднял.
- Чего встала? Сейчас влетит! - предупредил ее несущийся мимо на ругательствах Барера.
- Беги куда бежишь, - посоветовала Катрисса, - разберусь.

- А зачем? – с легкой улыбкой поинтересовалась Сабрина, забирая ведро и аккуратно обходя мокрое место. Поскользнуться в финале вечера в ее плане не входило, тем более все падения на корабле грозили потом медленным подъемом со дна свернутой бухты. В лучшем случае.
- Кстати, ужин кто-то догадался принести?.. тебе и офицеру?.. – без слов поняв, что ответ отрицательный, девушка фыркнула, и жестом пригласила англичанку в камбуз. Старый приказ капитана насчет опеки аристократки никто не отменял, хотя, степень ответа (голова) успела поменяться. Из-за Ласарильо – после уроков фехтования со старпомом благородной подопечной Сабрины никакая опека уже не требовалась. Разве что помочь в написании завещания.
На камбузе Каденьер привычно разожгла печку, потом метко закинула ведро в угол, накрыв тряпкой. Разыскав вычищенный (кем-то из провинившихся матросов) котелок, оставила его на огне и с помощью бутыли масла поправила волосы. Нет, не в плане приглаживания. Хотя Изабелла давно оставила идеи уморить Эйнхорн и Хедвика, бутылка по прежнему стояла на видном месте в камбузе – в роли зеркала. Конечно, у Сабрины имелось и нормальное зеркало, и возможно повесить его где угодно, но привычка совмещать полезное с удобным осталась. А у простого зеркала полезных свойств не имелось. Даже в роли «рамой по голове» - проверено. Моряк выжил, и без сотрясения мозга.
Передвигаясь по кухне и расставаясь со всеми славными остатками хмеля, пиратка все больше задумывалась над судьбой сидящей у входа Альматеи. И несмотря на ее благородное происхождение, умение общаться на нескольких языках, знание этикета и остальные признаки аристократичности, вкупе с умением выглядеть леди даже через несколько минут после убийства, ее положение было на много порядков хуже ее, Сабрины. Простой девушки с побережья Эль-Котуи, до недавнего времени знавшей только быт рыбачьего поселка. Ибо сейчас простая девушка могла так же просто жить на свое счастье (и несчастье), а благородная аристократка собиралась стать то ли рабыней, о ли еще кем похуже. Или получше, но все равно не по своей воли.
До вывода морали Каденьер еще не протрезвела, но все таки до чего-то додумалась.
- Ужин. Приятного аппетита. – Провожать англичанку в ее каюту-тюрьму Сабрина просто поленилась, тем более, справедливо решив что после некоторого шока от убийства хоть какой благородной лучше побыть в живом обществе.

- Сanalla! Оdio! Рatán sucio! - размазывая слезы по грязному лицу, бормотала Изабелла, шатаясь, будто бездомная нищенка, по улицам Тортуги. Истерика сменилась шоком и ненавистью ко всему миру, в частности, и к Джориану, который обошелся с ней, как с какой-то портовой девицей. Порванный при падении мокрый камзол висел обрывками, но Ласарильо сейчас, как, впрочем, и всегда, внешний вид беспокоил менее всего. Ссадины на ладонях горели, изображение перед глазами плыло, ноги дрожали, а в сердце была лишь обида. В кармане что-то звякнуло, и Изабелла запустила в него ладонь, через секунду доставая на свет божий пару монет. Не густо…Но лучше, чем ничего.

*некоторое время спустя*

Воздух огласился песней:

Con diez cañones por banda,
Viento en popa á toda vela,
No corta el mar, sino vuela
Un velero bergantín;

Bajel pirata que llaman,
Por su bravura, El Temido,
En todo mar conocido
Del uno al otro confín.

La luna en el mar riela,
En la lona gime el viento
Y alza en blando movimiento
Olas de plata y azul.

Y va el capitán pirata,
Cantando alegre en la popa,
Asia á un lado, al otro Europa,
Y allá á su frente Estambul.

"Navega velero mío,
Sin temor,
Que ni enemigo navío,
Ni tormenta, ni bonanza,
Tu rumbo á torcer alcanza,
Ni á sujetar tu valor.

Veinte presas
Hemos hecho
A despecho,
Del inglés,
Y han rendido
Sus pendones
Cien naciones
A mis pies."

Que es mi barco mi tesoro,
Que es mi Dios la libertad,
Mi ley, la fuerza y el viento,
Mi única patria la mar.

"Allá muevan feroz guerra
Ciegos reyes
Por un palmo más de tierra;
Que yo tengo aquí por mío
Cuanto abarca el mar bravío,
A quien nadie impuso leyes.

Y no hay playa
Sea cualquiera,
Ni bandera
De esplendor,
Que no sienta
Mi derecho
Y dé pecho
A mi valor."

Голос врал, фальшивил, сбивался с ритма и заставлял всех, кто слышал его, спешно затыкать уши. Изабелла, горланя во все горло пиратскую песню, поднялась по трапу и нос к носу столкнулась с вахтенным.

- В щем дел-ло, Джимми? Ты пащему у м’ня на пути встал?…Нельзя преграждать пусь стряршему пам’шнику! П’шел оседа, сгинь! – растерявшийся матрос отошел было в сторону, решив не связываться с пьяной испанкой, но та взяла его за воротник и придвинула к себе. – П‘стой! Есть дело! Дуй по усем закоулкам, т’вернам и сделай так, шоб к затрашнеу утру тут…от прям тут…- Ласарильо указала пальцем на палубу, - был Латеман…Слышь?…Тот Латеман, с которым Биттерсвит плавал…Вольно, Джим! Беги, лапочка…

Джим, которому внутреннее чутье подсказало, что этого приказа лучше послушаться (иначе потом не уйти вовсе), со всех ног бросился его исполнять, и через час по всей Тортуге гулял слух, что Питера Латемана разыскивает капитан «Королевского Креста».

Изабелла, явно повеселевшая с момента расставания с Джорианом, продолжала горланить песни и отплясывать на палубе в обнимку с бутылкой.

Никто бы не догадался, сколько ей стоило достаточно спокойно уйти с места происшествия и пройти в камбуз за пираткой...
И только в закрытом помещении она упала на стул и закрыла лицо руками. Этого ей еще не хвататало.,А если капитану это не понравится, и он продаст ее в рабтво?Что тогда будет?
Амальтея впервые задумалась о своем будущем. Ведь ее положение на корабле действительно довольно шаткое....И пока капитан заступается за нее, она с Хендвигом может ничего не боятся...Но сколько будет длится терпение командира?
Аристократка испуганно сглотнула и превела взгляд на испанку.
Что заставило такую красивую и молодую девшку стать пираткой? Кем она была до этого?...
-Ужин. Приятного аппетита.-услышала Амия и посмотрела на ужин. К горлу подступил комок, есть не хотелось совершенно, и потому она вежливо покачала головой.
-А мы...Долго тут будем стоять?-наконец спросила она. Может, удасться ее разговорить?Ведь Амия так давно не общалась с особами женского пола...(Изабеллу можно не считать-та общалась с девушкой только посредством брани и острых выпадов).

Палуба ушла из-под ног Изабеллы каким-то подозрительно знакомым образом в самый разгар ее пьяного безудержного танца, прервав столь варварским способом ее воистину сногсшибательное представление. Песня заглохла, а через секунду сменилась душераздирающим воплем на тему луж воды на палубе и разбитых из-за этого бутылок с ромом.

- Quién ha derramado el agua? Mi ron! – верещала Ласарильо на весь «Королевский Крест». Кое-как поднявшись и цепляясь за такелаж, испанка поднялась и, шатаясь, направилась к камбузу, где по ее смутным воспоминаниям хранились ведра и швабры. Если там они, то там же и виновник.

На дверь, ведущую в камбуз, пришлось навалиться всем телом, т.к. она по каким-то неизвестным причинам не хотела открываться. Однако же, подход к порче имущества путем его поломки не сработал. Попытавшись отойти назад, чтобы врезаться в дверь с разбегу, Ласарильо зацепилась рукавом за щепку, торчащую из оной, и дернула рукой в попытке высвободиться; дверь со свистом распахнулась, приложив Изабеллу по лбу. Взбешенная, покалеченная и, ко всему прочему, пьяная испанка с руганью, ее опережавшей, ввалилась в камбуз, где увидела благостную картину девичника на двоих.

- Што тут пр'сходит?! - заплетающимся языком спросила Ласарильо, как вдруг заметила блузе Амальтеи красное пятно, - Слышь, герс'гиня, ты вина налакалась? А половину пролила?