Когда трапеза закончилась, Мика встала и поспешила вслед за матушкой. Но догнала ее только в комнатке.
- Матушка! – окликнула она настоятельницу – Разрешите позаниматься с новенькой Мэриан во дворе. Случай трудный. А девушка в храме впервые была – смущается, не проявила себя пока. Нужно на воздухе, может ей спокойнее будет и все решится…

Мика прервалась на полуслове и почтительно склонила голову, ожидая ответа. Она понимала, что сейчас, возможно, порола чушь, но когда мысли заняты торговцем… Только бы мать настоятельница не отказала..

Не успела матушка начать разговор с дзати, как ворвалась Мика и нчала приводить крайне неубедительные доводы по поводу занятий с новой послушницей на улице. Глазки монахини бегали, руки нервно стискивали одеяние. Что-то было не то. Но разбираться с ней было недосуг, Тем более это пророчество насчёт тени. Гномиха была совсем не в восторге от идеи своей подопечной.
- Какая же святость на улице? В храме Вторая вас сохранит, а что будет если кого во дворе вы ненароком зашибёте. Ты что, не понимаешь, что такое неуправляемый талант? Клык вон пробежит, она вздрогнет и от монастыря осколки! Нет, нет и ещё раз нет. В тишине и спокойствии. Да и отвлекать никто не будет. Я знаю, что это нелегко тебе, но всё же. А в перерыве можешь ей огород наш показать. Вот и на воздухе побываете.
И гномиха обернулась к сестре Кхаар’Джин, широко улыбавшейся своим широким ртом чему-то своему.
- Я слышала, что ты, сестра, что-то знаешь об убийстве? Я слушаю. И хочу, чтобы впредь столь важные вещи ты говорила мне первой, а не разносила досужие сплетни по монастырю. Я слушаю.
И матушка отошла к окну, ожидая, когда сестра начнёт свой рассказ.
Дзати не очень-то хотелось рассказывать всё, что она знает. Впрочем, её же слова к ней же и вернулись. Скрывать что либо от матушки было чревато, тем более, что у сестры был к ней ещё и отдельный вопрос, который она надеялась задать тут же, сегодня, пользуясь оказией.
- На-ашла, - пророкотала жаба в своей неповторимой манере, - клок шерсти в луже воды. Квак раз на-апротив кельи сестры Замирель.
- А клок у тебя? Дай-ка его сюда. Посмотрим, посмотрим.
Дзати нехотя достала своё сокровище из складок рясы. На её широкой ладони лежал клок шерсти бурого окраса. О его происхождении можно было только догадываться.
- Ладно. Ну хорошо, иди во имя святого треугольника. И помни, что мы тут не личные интересы блюдём
- Ма-атушка, а нет ли у нас в монастыре работ Даграда? - уже на выходе спросила сестра.
- Святого Даграда? Посмотри в библиотеке, если что - обратись к сестре Наве, она должна знать.

Ничего опасного в тележке, конечно, не обнаружилось - мясо в горшочках, какие-то мешочки, какая-то материя, свернутая в рулоны, пара закрытых коробок да сундучок на замке - и Айка нашла еще один повод не разбираться в себе самой:
- Клари! Вылазь!
Русалка не отреагировала, речка тоже, разве что в одном месте на поверхности показались пузыри.
- Клари!
В ответ на поверхности снова появились пузыри, потом послышался всплеск и над водой показалась русалкина голова.
- Еще уголечек... нет, два... - снова всплеск и Клариана исчезла под водой.
- Русалочка, ну...! Клари!.. Ну, что с ней делать?..

После уговоров русалка все же выбралась из воды...

***
Спустя немного времени телега подъехала к воротам монастыря.

А у калитки в это время Нава вовсю объясняла сестре Элинфис, какая взаимосвязь между ложками, цирком, силой Второй и подземными переходами, все на общем базисе остроухого бреда. Сиречь пророчества, в которое, как по здравому размышлению поняла Нава, Лиэналь все таки добавила собственное мнение. Уж очень иначе странно изъяснялась богиня, обзывая кого-то мерзавцем.
Сфинкс обладала весьма широкими (и даже обширными) взглядами на мир, но ложки и сила покровительницы монастыря в одной фразе ее, видимо, смущали. Во всяком случае весьма запутанная речь Шисст, уже третий раз пытающейся объяснить, почему ответ на невинный вопрос "о чем думаешь" превратился в лекцию (взаимную) о логистике, софистике и просто неисповедимых путях мысленных ассоциаций, никак не понималась.

- ...Нет, ложки не с точки зрения символа инструмента или трапезы, а в ракурсе кухонного сходства с вилками, - полукровка удобно устроилась в тени, напрочь проигнорировав тот факт, что при такой позе сидит спиной к дороге и присматривать за оной никак не может, и увлеченно жестикулировала. Кончиками пальцев – на большее темперамента не хватало, но, учитывая поистине впечатляющую гибкость навиных рук, этого хватало. – Нет, вилки тут тоже не как зубцовое орудие труда или самая удобная вешалка, просто ложки, вилки, ножики и остальное железо вполне сходно в роли... М-м... телега скрипит, глянь за ворота, - оглядываться Наве было лень, зато пальцы внятно объяснили, что все столовые принадлежности очень удобны в роли летающе-метающихся предметов, а тут уже целая аэродинамическая ветка тема. Которая неведомо как (вся загвоздка общения) переходит в летающе-снисходящую Вторую, и переход идет через навыки и степень привычки. Мысль у Навы была понятной, но вот объяснить никак не удавалось. Подъехавшие узрели любопытнейшую картину, как сестры Нава и Элинфис расчерчивают пятачок земли, доказывая друг другу практику и теорию всего летающего по воле и без оной на то Второй. А иногда еще Первого.

- И все равно,- коготь начертил новую дугу, а потом почему-то перечеркнул две прежних,- все это будект выглядеть так.
На миг кисточка хвоста дернулась в легком раздражении.
- Кто это там прибыл? - в этот миг сфинксу больше всего хотелось быть настощей кошкой и дернуть ушами. Правда после недолгих размышлений, дернуть всеже удалось. Огромные глаза посмотрели на телегу, улавливая каждый штрих. Потом глаза расширились еще больше.
- Я же пришла сказать... Ладно, не важно.

Узрев сквозь приоткрытые ворота сосредоточенно рисующих на песке сестер, Айка в последний раз поймала гладкий голыш, от самой речки сопровождающий разговоры в телеге монотонным подпрыгиванием - последствия продолжительного вытаскивания русалки из воды.

"Нава и Элинфис, не скрипи телега, можно было бы спокойно присоединится и поболтать о..."
- Я же пришла сказать... Ладно, не важно. - Сфинкс посмотрела на них и дернула ухом будто рыська.

Айка отбросила капюшон назад, так что синяк стал хорошо заметен, спрыгнула с телеги и поинтересовалась:
- Ворота открывать будете? Знакомьтесь - почтенная вдова, леди Валенсия фон Оберон. Или сначала вопросами помучаете?

Речной камешек отправился в обратный полет, недотягов так на восемьдесят, до леса, конечно, не долетел - всего лишь напугал пару полевок посреди поля. А Айка, внимательно проследив за ним взглядом, повернулась и пошла к воротам.

Одного взгляда на вдову, держащую веер наперевес, Наве хватило чтобы оценить гостью и затем подмигнуть сфинксу, затем ретировавшись за открывающуюся створку. С Шисст хватило утренней гномихи, в телом чьего мужа они вдвоем провозились почти до самого обеда. Так что выбираться из-за ворот и начинать расспросы гоблина (который, кстати, вид так же имел выразительный и замученный донельзя) прежде, чем Элинфис не загрузит вдовушку выше веера, Нава не собиралась.
Печально конечно, тем более приехавшие Айка и мокрой (да кто бы сомневался) Кларианой напрашивались на беседу, но...
Нет, терпение бывшей убийцы было не беспредельным. А если все таки случались приступы вечных ценностей, то не иначе как на расстоянии, в изоляции или спросонок.
- Почтеннаявдовадабудемкваммилостивавтораясестранавадобропожаловатьужеоткрыла... – промурлыкала Шисст самым безликим и приятным тоном, каковым обычно говорят тумбочки и остальные предметы меблировки. В данном случае – автоматическая, самостоятельная и ручная передача для открытия ворот. Пусть даже в оранжевой рясе, но мало ли мебели в рясах? И не говорите что нет.
И уже из-за створок, тихим и свистящим шепотом самой Шисст, которая мурлыкала исключительно из нелюбви к "почтенным вдовам" – или точнее, нежелания устраивать чреватые для репутации монастыря эксцессы – донеслось:
- Мучить буду потом. Зато долго!..

С Джетом

Айка подошла помочь Наве распахнуть ворота, чтобы тележка могла въехать во двор.
Русалка же, сидя в телеге, беспокойно ерзала туда-сюда под недовольным взглядом благоразумно молчащего (вдова с веером рядом!) гоблина. Дело в том, что с русалкиных волос и рясы натекла уже приличная лужа, не успевшая еще высохнуть, однако беспокоилась Клариана вовсе не из-за гоблина и его намокших товаров, а из-за того, что неумолимо приближался тот угол, когда им с Айком придется объясняться с матушкой, а что сказать, Клариана не знала.

На Айке ряса тоже была сыровата. Вторая героиня рубки дров посмотрела на русалку (та явно пребывала не только не в своей телеге, но и не в своей тарелке) и по причудливой цепочке ассоциаций добралась до очевидной мысли, которую тут же и проверила, спросив у Навы:
- Ты сотрясения мозгов на скорую руку чинить умеешь? Не уверена в наличии у себя оных,- Айка усмехнулась,- так что их чинить не обязательно, но сотрясение почему-то случилось.

Клариана поглядела на Айку, потом на Наву, потом на Эленфис, выдавила из себя улыбку и промямлила:
- Да, мы заблудились. Кошмар, правда?
Хотя радости от того, что этот кошмар закончился, на лице Кларианы почему-то не обнаружилось.

- А еще - получили по лбу, были спасены Валенсией и...- Воодушевленно подхватила было Айка, но сказала немного не то, что собиралась.- В монастыре ведь ничего не случилось, пока нас не было?

- Какая же святость на улице? В храме Вторая вас сохранит, а что будет если кого во дворе вы ненароком зашибёте. Ты что, не понимаешь, что такое неуправляемый талант? Клык вон пробежит, она вздрогнет и от монастыря осколки! Нет, нет и ещё раз нет. В тишине и спокойствии. Да и отвлекать никто не будет. Я знаю, что это нелегко тебе, но всё же. А в перерыве можешь ей огород наш показать. Вот и на воздухе побываете.

Сердце Мики похолодело и обреченно рухнуло куда-то в район желудка. В перерыве. Как же!.. Но внешне девушка осталась по-прежнему максимально спокойной, насколько могла. А чтобы не выдавать себя дальше распирающим изнутри волнением, быстро поклонилась в знак покорности и вышла из комнатки…
«Хорошо, матушка, я проведу с ней уроки в храме… Но ведь новенькая сейчас в домике. Ничего же страшного, если я пройдусь к ней через двор… Ма-а-ленький такой крючок по двору…»
Мысли подсказывали нужный вариант действий, а ноги уже сами несли девушку во двор. Мика ускорила шаг. Шла она также бесшумно скользя, только раза в полтора быстрее, нежели до этого ходила.
«…На лошадок только одним глазком. Как они там? А дальше мимо ворот… мимо ворот… ворота…»

Мысль осекло и заклинило, когда Микелла, находясь как раз около стены конюшни заметила у ворот торговца, нескольких монашек и какую-то даму. Ноги подкосились и Мика прямо осела вдоль стены. Хорошо, что ее при этом не было видно со стороны ворот.
«Уже… уже пришел. А их так много рядом. Как же так? А вдруг он сейчас развернется и уедет? Подойти и просто позвать? Нет, подозрительно будет… Какие секреты у монашки с торговцем, с мужчиной… Потом доказывай что-то… Что-то нужно сделать… Как же отвлечь или привлечь к себе внимание. Ведь торговец не дурак… Он все знает итак. Он поймет, лишь увидев меня… Но там посторонние для этого момента… Как же…»

Мика уже несколько мгновений сидела и совсем не замечала, что от волнения кусает свой указательный палец. Мысли носились в голове, как угорелые, но ни к чему толковому это не приводило… Вздрогнув от того, что сама себя довольно больно укусила, девушка некоторое время смотрела на палец.

«До крови прокусила. Надо же… Надо же что-то придумать… Отвлечь. Всех отвлечь…»

Слизнув кровь, девушка поморщилась, однако это помогло ей немного взять себя в руки и даже принять тревожно-радостный вид. С таким выражением она и приблизилась к воротам, предварительно спрятав раненый палец в складках мантии, чтоб не вызвать лишних вопросов.

- Ой, сестрицы, наконец-то вы добрались. И товары уже здесь! – затараторила Мика, быстро подходя к торговцу и кланяясь в знак уважения. Затем снова развернулась к остальным монашкам и принялась болтать дальше, предварительно заведя одну руку за спину, но так, что в складках мантии это было незаметно – А матушка-то как сердилась. Ужас... Но оно хоть того стоило?.. А кто эта почтенная госпожа?..

Мика понимала, что несет чушь, что ей давно пора быть рядом с новенькой, но она ждала и продолжала нести чушь, отвлекая остальных разговорами…
А торговец тем временем, делая вид, что что-то перебирает на повозке. Затем подошел близко к Мике немного со спины и со словами «А эта дама леди Валенсия фон Оберон. Вдова. Подробнее вам расскажут ваши сестры» нашарил руку Микеллы в складках мантии. Немного удивился, когда не обнаружил в руке ничего, однако виду не подал и все же положил заветный сверток. Мика его никогда не обманывала. Отдаст плату…

- Ах, какое горе. Мне так жаль, дорогая леди Валенсия – Рука Микеллы незаметно скользнула из-за спины и вместе с другой сложились на груди. При этом сверток таинственным образом исчез в складках, а на мантию на груди капнуло немного крови с пальца…
Но быстро прикрыв капельки рукой, Микелла пробормотала нечто:

- Ах, голова моя дырявая… совсем забыла! Простите, но я спешу…
Храни вас Вторая, Леди Валенсия.

И быстро пошла от ворот в сторону домика для гостей. Уже пройдя полпути, Мика начала успокаиваться и вспомнила, что не заплатила торговцу. Но возвращаться было опасно, поэтому девушка, заметив Клыка, подозвала его. Потрепала по голове, почесала за ухом и зашептала:

- Хороший песик. Ты ведь хороший, да? Ты Мику не подведешь? Возьми этот сверток. В пасти спрячь, чтоб не видел никто. Там у ворот торговец. Ну, ты его видел раньше. Подбеги, мол интересуешься… Сверток либо ему в руки незаметно, либо уронишь рядом с ним или телегой так, чтоб сестры не заметили… Там у ворот много сестер… Понял? Ну, пожалуйста, миленький. Мне очень нужно отдать сверточек торговцу, а сама я вернуться к воротам не могу.

Мика умоляюще посмотрела на пса и достала сверток, надеясь, что Клык отреагирует правильно, аккуратно спрячет сверток и доставит кому надо, а именно торговцу…

нрпг: меня тут мало, Лаэль - много, а пост - совместный.

Клариана снова отвлеклась на свои мокрые волосы, пытаясь прочесать спутанные патлы пальцами и придать им хотя бы относительно приличный вид, но тут у телеги появилась странно взволнованная сестра Микелла, принявшаяся болтать без умолку, обращаясь поочередно ко всем.
Из всего этого потока информации сознание Кларианы выцепило лишь одну фразу:
- А матушка-то как сердилась. Ужас...
Действительно ужас. С этим русалка была абсолютно согласна. Она растерянно посмотрела на Айку.

Айка же из под полуопущенных ресниц смотрела на Мику довольно странным взглядом. Заметив взгляд русалки, направленный на нее саму, Айка улыбнулась в ответ кончиками губ, кивнула Наве, "спасибо, сестра", и чуть прошлась по двору. Улыбнулась псу и пошла обратно, с интересом поглядывая на происходящее у ворот.

Клариана еще раз поглядела на Мику, хмыкнула себе под нос что-то типа «все что ли сегодня с ума посходили», выбралась из телеги и поспешила к Айке, ощутив при ходьбе, как начинают болеть ноги. Неудивительно, она ведь ходила сегодня больше, чем за всю прошедшую неделю. Подойдя к подруге, она шепнула:
- Матушки пока не видно... Но что мы ей скажем?
- Пойдем в храм... может Вторая что присоветует.- Так же тихо ответила Айка.
- Да, верно! Пойдем в храм и изобразим смирение, - оживилась Клариана, раздумывая над тем, какое выражение лица больше подходит к слову «смирение».
- Прошу нас извинить, - уже громко произнесла она, обращаясь к вдове, - Сестры помогут вам, а мы очень спешим. Спасибо за все!
Айка с интересом посмотрела на торговца, покинувшего свое место у тележки.
- Пойдем,- по прежнему тихо сказала она русалке. А уже в гостевом домике, убедившись, что рядом никого нет, и мельком выглянув в окно, спросила:
- Как по твоему, это она... убила?

Клариана споткнулась и замерла. Она ощутила некоторую вину, ведь она и думать забыла о бедной Замирель, целиком погрузившись в решение проблемы «что бы такого сказать матушке, чтобы та не очень злилась» или «как сделать так, чтобы ее отпустили из монастыря еще раз, а лучше - каждый день»
Вспомнив о том, что нужно все-таки шевелить не только мозгами, но и ногами, Клари догнала Айку, что была уже на лестнице.
- Кто? Мика?.. я не знаю, - тоже тихо произнесла русалка, растерянно похлопав глазами, - я... я не знаю, я не могу ни на кого подумать,- расстроено произнесла она. В наивных русалкиных мозгах просто не укладывалось, что убийцей мог оказаться кто-то из сестер, к которым она уже успела так привыкнуть.
Девушки спустились в полумрак храма.

Теперь уже на русалку Айка "глянула странно", но на этот раз ее взгляд мгновенно смягчился и стал сочувствующим.
- Не грусти. Кто-то ведь это сделал.
Айка подошла к статуе Второй, заглянула ей в лицо, сложила ладошки перед собой и замерла. У русалки создалось чувство, что Айка куда-то ушла... и вроде даже дышать перестала. Русалка вздохнула и уселась на пол перед треугольником, хотя совершенно не в молитвенной позе, а так, как было удобней. Она почувствовала, что очень устала, и ей вдруг стало все равно, будут ее ругать или нет.

Дзати ушла. А матушка задумалась. Клочок бурой шерсти. Откуда в монастыре шерсть? Кто мог находиться в копусе послушниц обросший шерстью? Собака? Нет, нечего там делать Клыку. Его место во дворе. Волк? Откуда тут волки? Медведь? Медведь! Ведь была срстра Тиана, монашка-оборотень, которая перекидывалась как раз в это четвероногое животное. Так, хорошо, но почему в луже? Могла ли Кхаар’Джин напутать? Могла ли это быть не вода? Тогда что? Моча медвежья? Нет, нос у дзати, конечно же, ничего не чует, но всё же. Да и контролирует, вроде Тиана своё мочеиспускание в изменённом состоянии. Да и вообще, зачем она из кельи-то выходила в таком виде? Ничего не понятно. Так, а как тогда версия насчёт русалки и пророчество сестры Лиэналь? Голос у Тианы был, но до русалки ей, конечно же было далеко. Кстати, где эти гулёны, пора и вернуться.
- Матушка, матушка! - в келью влетела Хелла, -Там гоблин приехал, товары привёз, сёстры уже с ним общаются. С ним какая-то дамочка. Не из наших!
- Стоп, отдышись, во славу Второй, не толношись. И ради этого стоило бежать, как на пожар? Я иду, иду. А ты ступай на распевку. Давай, давай, в церковном пении святость.
Надо было отдать распоряжения, сгрузить товар, расчитаться с поставщиком. Горла прихватила мешочек с золотыми и двинулась по лестнице вниз. Путь во двор шёл через храм. Но в храме кто-то был. Шорохи раздались со стороны бассейна.
"Хм, кто это?" - подумала настоятельница, - "Все должны быть на спевке или в кельях". Мог, правда, кто-то зайти в библиотеку, на шум шёл совсем с другого конца подземелья, прямо от алтаря. Матушка двинулась на шум, приготовившись внутренне к разным неожиданностям.

Когда повозка доехала до ворот монастыря, поднялась такая суета и суматоха, что вдова даже рта не успела открыть (редкий случай). Ее спутницы, пробормотав свои извинения и пожелания, скрылись в храме, оставив женщину на попечение весьма странных особ. А уж когда подбежал пес...
- Уберите собаку! Уберите ее, - я их боюсь!
Это крик был способен напугать не только собаку, но чудовище приличных размеров, если оно, конечно, не было глухим. Леди фон Оберон вскочила обратно на повозку одним прыжком, сжимая веер, как оружие. Гоблин же не приминул тихонько улыбнуться и мурлыкнуть, - "Хороший песик! Очень хороший!"
- Да уберите же эту псину! Она меня укусит! Обязательно укусит!

Нава терпеливо переждала светопредставление, устроенное Микелой (не одна Шисст баловалась "контрабандой", а вообще сегодня все малость не в себе) и затем Айкой, которая явно преуменьшила масштабы увечья – судя по поведению, когда обладательницу молота духа несло сразу в три стороны и подальше от вдовушки. Мельком подумав, что не зря спряталась из взыскующего ока гостьи, чей характер читался в одном хвате грозного веера – настолько довести до сих пор мокрую русалку (!) и довольно выдержанную Айку, это нужен талант, - полукровка успела сцапать упомянутую Айку раньше, чем та умчалась в одну из трех желаемых сторон. Искреннее желание возможно скорее привести девушку в порядок (и расспросить про: а) отсутствие, б) молот духа, в) планы на вечер) вкупе с благоприобретенными в монастыре умениями – и синяк Гэлиэйры стремительно посветлел, а затем и вовсе исчез. Отпустив исцеляемую, Шисст выразительно хмыкнула (не забыв при этом совершить знак святого треугольника для "приличного" завершения), критично осмотрела результат, и на прощанье спросила с Айки обещание "Сразу после...." прибыть с рассказом. Многозначительная пауза обозначала общение с матушкой-настоятельницей.
Засим Нава с той же кротостью предмета меблировки помогла торговцу заехать во двор, благоразумно сделав вид что оглохла и ослепла на пункт некой вдовы (и предоставив общаться с оной сфинксу), закрыла ворота обратно, и под шумок (а явившийся пес напару с леди фон Оберон устроили такой тарарам, что в шуме и слон бы прошел незамеченный) пообщалась с гоблином насчет книг. Правда, учитывая что торговец после общения с благой вдовой был откровенно неадекватен, а Наве Айкин синяк аукнулся изрядным ухудшением собственного самочувствия, весь сговор ограничился двумя кивками. Вопросительным и ответным.

-«… Тут книжники и фарисеи привели к Ней грешника, взятого в прелюбодеянии, и, поставивши его посреди, сказали Ей:
- Вторая! Этот мужчина взят в прелюбодеянии; а Монан в законе заповедал нам побивать таких камнями; Ты что скажешь?
Говорили же это, искушая Ее, чтобы найти что-нибудь к обвинению Ее. Но Вторая, наклонившись низко, писала перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же они продолжали спрашивать Ее, Она восклонившись сказала им:
- Кто из вас без греха, первый брось в него камень.
Они же услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за одним.»
Гхарша встала со скамейки и подошла к окошку посмотреть на спящего кобольда. Мало ли, что с ним случилось. Отворила она оконце и узрела сестра, что не спит священник, а ворочается на ложе своем жестком.
- Гхш! – и чего это она стала думать, как в Святом Писании начертано. Нет, ей обязательно нужен слушатель. Но кто? Сестра Клариана вполне подходила под эту роль. Уж кому, а этой гордячке надо наизусть знать все стихи царя Изистраста. Да и матери настоятельнице надо доложить, что монах очнулся. Ключей-то у нее не было. Нет, конечно, она могла выломать дверь плечом, но зачем портить монастырское имущество.
- Эй, там…на койке, - позвала она монаха.
- Как я и ожидал, проник мерзкий дух Третьего в эту святую обитель, - раздалось ворчание из карцера. – Пленили служителя Первого…
Дальше Гхарша не стала слушать, а подняв подол своей рясы побежала искать мать Горлу, что бы обо всем ей рассказать.

Мэриан, все же немного обеспокоенная, послушно отправилась в домик для гостей. Поднялась по теперь уже знакомой лестнице, вошла в свою келью и присела на краешек кровати. Монахиня сказала ждать... Это, конечно, ужасно скучно... Но, как говорится, "в чужой монастырь со своим уставом не лезь", так что девушка отбросила мысль прогуляться по двору и решила продолжить молитву Второй. Мэриан опустилась на колени перед треугльником, прикрыла глаза и задумалась...

//Сорри за отсутствие - сгорел модем. Ближайшие пару дней только по вечерам смогу ненадолго заходить.

Клык оказался рядом с повозкой раньше всех. Ведь что хорошего могли предвещать дама, разодетая и явно не собирающаяся посвятить остаток своей жизни служению Второй и простой жизни. Да и гоблин с ней... Пусть он и пробормотал что-то одобрительное, но скорее всего лишь из-за испуга дамы.
- Уберите собаку! Уберите ее, - я их боюсь!
"Да боже мой, кто тебя обижать собирается, пока сама не станешь сестер донимать... И все же..." Клык для острастки и точной расстановки позиций пару раз гавкнул, вызвав новый визг, от которого аж заложило уши.
- Да уберите же эту псину! Она меня укусит! Обязательно укусит!
"Откуда ж ты знаешь?! Как же ты догадалась?! Да к тебе Вторая обратилась" Тут Клык вспомнил Лиэналь, только что пришедшую в себя... "Ох не связано ли как предсказание да эта дама? Не принесет ли беды?.."
Но всему своё время. Стараясь не напугать лошадей, Клык слегка отбежал в сторону, давая сестрам спокойно подойти к повозке, но не спуская глаз с гоблина и дамы.

Джаттах не без торжества смотрел на поведение дамы, волею Второй ставшей его спутницей в дороге до монастыря. Конечно, нельзя было сказать, что они с Клыком сильно любили друг друга, и в прошлом ему часто доставалось от зубов несдержанной псины. Но сейчас гоблин готов был простить ему все недавние обиды и снабжать его костями пожизненно.
-Хорошая собака, держи вот кость, - Джаттах не счел нужным уточнить, чей скелет она скрепляла в прошлом, да и не думал, что псу это интересно. После чего гоблин повернулся к леди Валенсии и со всем сарказмом, на который только был способен, произнес, - Мы добрались до монастыря, так что прошу освободить мою повозку и отяжелить мои карманы парой-другой звонких монет как можно скорее.
После чего со спокойной душой принялся разгружать с повозки товары, которые предназначались монастыря, и, щавидив приближающихся сестер, проговорил:
-Ну что встали-то? Несите давайте золотишко, да и забирайте свои товары. Зачем время-то тянуть?

сестра К’Намади стояла за дверью, когда дзати говорила с настоятельницей. Хотела Кхаар’Джин или не хотела К’Намади знала свой долг. Вторая второй, для неё было важнее безопасность подопечной, поручение старейшин охранять её было для неё свято. И не важно, что встанет у неё на пути. Пока Кхаар’Джин есть, К’Намади будет блюсти свой долг. Знания дзати нужны всему югу. Только она может сделать расцвет болот реальностью.
Но теперь речь шла о клочке шкуры. Вот что Кхаар’Джин прятала всё утро. Теперь ясно. Двух мнений быть не может. Теперь она знает, где искать правду. Чем скорее кончится это всё, тем скорее отстанут от подзащитной. Так, она, значит, идёт в храмовую библиотеку. Ясно. Хорошо, пусть идёт. А она пока разберётся с теми, кто убил сестру. Достаточно им улыбнуться, всё скажут сами. Она знает, что её побаиваются. Пусть боятся. Их страх - её сила. И пришла пора ею воспользоваться.

Обед закончился и пока Лиэналь убирала со стола, из трапезной разошлись те, у кого были личные задания, а так же и часть тех, кому полагалось остаться. Спрашивается - и как при таких условиях можно заниматься пением, когда половина хора шастает Первый-знает-где.
- Тиана, будь другом, сбегай до гостевого домика. - эльфийка почему-то всегда симпатизировала странной, но добродушной оборотнице. - Пригласи наших гостей - вдруг кто-то захочет к нам присоединиться или просто послушать.
- Ну да, представляю. Особенно горит желанием эта расфуфыренная. - Тиана уже в дверях попыталась изобразить Фло - такую смиренную с матушкой и такую всю из себя, когда матушки поблизости не наблюдалось. Хихикнув, она унеслась к гостевому домику.
Мысленно собравшись с духом, Лиэналь посмотрела на Курвелию, удобно развалившуюся на одной из лавок и наблюдавшей за работой других.
- Сестра Курвелия, собери пока всех и начинайте распеваться. Я сейчас добегу до храма - может там есть кто-то еще.
- Уж я-то соберу, а вот тебе бы все носиться. Ничего, вот сделает меня матушка главной певчей - будете у меня знать. Я вас всех тогда и соберу и построю... - ворчание Курвелии однако вскоре сменилось указаниями послушницам - где кому встать.

Элинфис с непонятным наслаждением следила за суетой во дворе. Хотя оно и неудивительно, учитывая сколько времени она проводила ожидая охотников до лакомой добычи, которых она доводила порой до истеник своими вопросами. Но что поделать, таковы уж все сфинксы, и сестра была этому порой даже рада.
Метнув взгляд на Наву Эл поняла что с новоприбывшей придется возиться ей. И неспешно двинулась к телеге, иногда чуть морщать от криков "почтенной". Да, сложная задачка. Ну ничего, бывало и хуже.
Как бы мне только не влетело потом от матушки. - неспешно думала сестра, приближаясь к искомой цели. - Хотя как знать, быть может что здесь удасться вызнать. Главное ничего не упустить... Как бы только эта боевитая не помешала.
- Добро пожаловать, благороднейшая леди Валенсия. - сфинкс предпочла остановиться вне зоны веера. - Ничего не бойтесь, эта "псина" Вас ни в коем случае не укусит. Да и вообще не приблизится, если таково Ваше желание.
Конечно, какое же живое и разумное существо приблизиться к такой истеричке.
- Вы в монастыре. Успокойтесь и слазте с телеги, леди себя так не ведут. - откуда сфинкс могла знать правила хорошего тона и прочее не уточнялось. Мало ли кто приходит? - А теперь позвольте спросить Вас: Скрип, плеск, размеренность. Остановка, обстоятельство и превращение. Смирение и почтение.
Голос был негромкий и дружелюбный. Вроде. Слова словно капли падали вниз, срываясь с незримых высот, завораживая.
В тоже время кошке не был интерескен ответ, ведь по сути задала она вопрос чисто на наблюдательность. И очень уж она сомневалась что вдовушка поймет его. Да и лень было задавать что-то стоящее. Ведь к делу вдова врядли имела отношение.

Милостью Второй - Torvik, Джет, Crystal и я))
-----

Русалка сидела на полу, обхватив колени руками, и припоминала слова какой-нибудь полезной молитвы, невольно сожалея о пустоте бассейна, и уже раза три была готова окликнуть Айку.
Но та, в первую же минуту "узнав у Второй", что ее подозрения в отношении Мики скорее всего беспочвенны - то есть переоценив ситуацию во дворе в спокойном состоянии молитвы - сейчас уже не думала ни о чем, пребывая в том в светлом состоянии духа, когда тело и жизненные неурядицы становятся несущественными.

Со стороны трапезной послышались шаги.
- Кажется кто-то куда-то идет, - флегматично заметила Клариана, не оборачиваясь.

Матушка подошла поближе. "Вот оно что. Явились" - подумала она, но, поняв, что её не видят, решила не набрасываться на монахинь, сразу, сперва попытаясь вывести их на разговор.
- Слава Второй, что услышала мои молитвы и с вами всё благополучно, - подходя к послушницам, пророкотал по подземелью грудной голос гномихи.

Русалка обернулась и поняла, что если и имеется на свете подходящая случаю молитва, то возносить ее уже поздновато. Она нехотя поднялась на ноги, а Гелиэйра, повернувшаяся на первые же слова настоятельницы, поклонилась.
- Да, матушка, милостью Второй мы встретили тележку торговца, когда заблудились. И познакомились с почтенной вдовой, леди Валенсией фон Оберон. Она тоже с нами приехала.
Только произнося последние слова, необычно быстро повернувшаяся девушка, открыла глаза - в них царило спокойствие. Даже какие-то чрезмерные мир и покой.

Когда же русалка попыталась что-то сказать, Айка ее перебила.
- Мы понимаем, что виноваты.
- Мы понимаем, что..? – начала было Клари, но тут же поправилась, - а... ну да, конечно, понимаем.
У русалки был явно несогласный с последним высказыванием вид - никакой вины она за собой не чувствовала, как впрочем, опять судя по виду, и Айка.

Интересно, интересно. Насчёт "заблудились" матушка готова была и поверить, если бы не влажные рясы послушниц, от которых так и парило. Да и волосы обеих ещё были не настолько сухими, чтобы ни у кого не возникло мысли о несанкционированном купании.
- Хорошо, что понимаете. А вот я немного не понимаю. Не понимаю, почему вы тут, а не в моём кабинете. Повинную спину легче секут, забыли?

- Мы почувствовали непреодолимое желание узреть благостный облик Второй… - начала было Клари, но Айка вновь перехватила инициативу. Ведение переговоров явно давалось ей легче, чем русалке.
- Но мы и не ищем легче, матушка,- о том, что Горла и сама тут, а не в кабинете, Айка благоразумно умолчала,- кроме того, мы узнали, что подозрительные гражданск... светские расспрашивают о монастыре.

- И не стали искать меня, когда прибыли?
Стоп. Что это? От монахинь явственно попахивало спиртным. Не то, чтобы сильно, но чувствительно. Интересно-интересно.
- Это всё, что вы хотели мне рассказать? Или есть ещё что-либо, что я не знаю?
Насчёт светских, это понятно. Только разбор уже закончен. Кто надо сидит, где надо. Леди, как там её подождёт ещё немного, никуда не денется, а вот эти две вертихвостки должны получить сейчас.
Впрочем, посмотрим, во славу Второй, смогут ли они облегчить свою участь. Пока она видит лишь их неразумные старания избежать заслуженного наказания.

Айка же спокойно предоставила говорить за двоих Клари.
- Нуууу, - начала Клариана, неожиданно обнаружив, что разглядывание дальних стен - в особенности их верхней части – очень увлекательное занятие, - мы заблудились в лесу, долго шли, вышли на дорогу, но явно не на ту…
- Простите, матушка, меня с самого утра беспокоит вопрос,- Вдруг вклинилась Айка,- а отчего умерла Замирель?

Хитрица. Тему переводит, а глазки угольками так и бегают. Отчего умерла. Сама бы хотела знать, отчего умерла. Только ты меня так просто не проведёшь.
- Умерла? Если б умерла. Срок свой эльфийки чуют. А ей ещё долгий век отпущен был. Нашла её сестра Курвелия утром. Тут же ко мне побежала. Ну, да известно всё это. А если у кого какие новости об этом деле - мне. Понятно? Тут дело серьёзное. А теперь вот что, как вы сами думаете, какого наказания вы достойны за сегодняшнее?

Матушка Горла услышала сзади шум. Со стороны трапезной кто-то спускался.

Судя по всему - матушка кого-то распекала. Проторчав целый день на кухне и не видя никого кроме Гхарши, Лиэналь сейчас пыталась угадать - кого именно. Впрочем, гадание скоро прекратилось, потому как спустившись в храм она увидела собственно настоятельницу и почему-то мокрую парочку - русалку и сестру Гелиэйру. Вот именно то, что нам и нужно.
- Матушка, простите, что отвлекаю, но вы сами приказали собрать хор. Клари, - обратилась к русалке эльфийка, - поднимайся в трапезную, без твоего голоса хор уж больно куцо смотрится.

Матушка обернулась.
- Подожди дочь моя. Мне тоже некогда с ними прохлаждаться. Придут они сейчас, вот только дадут мне ответ на вопрос и придут.

- Простите, матушка,- чуть задержавшаяся с ответом Айка опустила очи долу.- Клариана виновата только в том, что русалка, какое тут может быть наказание. А я...- девушка пожала плечами и тихо пробормотала,- разве что петь, но это скорее наказание для остальных. Не знаю, матушка.- Громко добавила она.
- Чегооо? – возмутилась Клариана, которой не понравился такой поворот разговора. С одной стороны, она не прочь бы избежать наказания, но с другой стороны, в словах подруги ей послышался совершенно очаровательный подтекст: русалка – все равно, что больная, какой с нее спрос, - Да я вовсе не… - хотела продолжить Клари, но ее снова весьма красноречиво проигнорировали.
- Пфф! – только и смогла прокомментировать она, раздраженно отбросив с лица спутанные пряди волос.

- Что русалка я знаю, но и тут не пруд. Вторая учит себя контролировать и её не забывать. А вы её даже не помянули. Итак, "не знаю". Лучше бы знали. Значит, на моё чувство справедливости полагаетесь. Хорошо. Сейчас ты, сестра Клариана, идёшь, куда звали. А ты, сестра Гелиэйра, отправляешься во внешний двор. И бьёшь поклоны посреди двора. Норму тебе Вторая подскажет, но не дай Первый, чтобы я подумала, ли кто-то сказал, что в тебе старания мало. А после репетиции она тебя сменит. До заката, сменяя друг друга бьёте поклоны Второй. Без пищи. А завтра у меня к вам особое задание. Ну, да Первый вам в помощь. Всё ясно или растолковать что-нибудь?

Ничем не показав своего отношения к наказанию, Айка послушно поклонилась и отправилась во двор, мысленно поблагодарив Наву за отменное лечение - иначе ей было бы несдобровать. Опять же мысленно она понадеялась, что хор не будет спешить расходится... и Клариану кто-нибудь задержит.
Выйдя во двор, Айка огляделась и отправилась в сторону собачьей конуры, чтобы не мешать сестрам в их делах.
"Десять... двадцать... " Беззвучно шевелились губы, монотонно и сильно двигалось тело. На шестой сотне Айка сбилась со счета, задумалась о своем, вспоминая прошлое, но продолжала все так же размеренно кланяться - от молитвенного взгляда чуть вверх-вперед до подметания прической пыльной земли. Сотне же на двадцатой - то есть примерно час спустя - она начала покачиваться, но губы по-прежнему шептали "пятьсот двадцать шесть"...

Владелина, все также тихо сидела на своем месте за столом. Она не вмешивалась во все, что происходило в трапезной, мысли девушки были обращены к пророчеству Лиэналь. Монахиня пыталась найти в них ответ на вопрос о смерти Замирель. Но пока было ясно одно, что на сегодняшнем собрании хора должно что-то произойти, хотя может быть дампирша и ошиблась. Ладно, время покажет, а пока надо дождаться остальных сестер.

Вместе с Клари... тьфу ты, с Лаэль, конечно)

С удивлением выслушав приговор настоятельницы относительно сестер, Лиэналь поманила русалку к себе, по прежнему стоя на лестнице.
- Пошли скорее, а то там Курвелия одна с послушницами осталась. - воровато глянув на уходящих Гелиэйру и гномиху, эльфийка почти шепотом спросила у подходящей Кларианы. - А вы чего натворили-то? Когда успели?

Клариана тоже поглядела вслед уходящим и повернулась к эльфийке.
- Мы заблудились в лесу, телега с дровами без нас уехала. А мы все блуждали, блуждали... Хвала Второй, торговца встретили.
Вид у Кларианы при этом стал каким-то мечтательным, а лицо явно выражало совсем не те чувства, какие должны быть у того, кто счстливо избежал возможности заночевать в лесу.
- Ой, да, конечно идем, - добавила Клариана и ехидно скривила губы, - Я же не желаю зла сестрам, а то Курвелия в больших количествах просто невыносима. Главное, чтоб она петь не начала!

Подозрительно глянув на довольную мордашку русалки, аристократка только брови вопросительно изогнула.
- Блуждали, говоришь? То-то матушка такая грозная была. Мало того, что в храме творится Третий знает что, какой-то негодяй еще появился - в карцере сидит. Так еще и вы с Айкой ей забот прибавили. - в голосе Лиэналь опять начала появляться надменность, чего она, впрочем, как обычно не замечала. Девушки почти добрались до верха ступенек и им стало слышно, как распевается хор. - А еще, говорят, я опять пророчествовала - все теперь на ушах стоят, а я, как всегда ничего не помню.

- Нуу... ты же знаешь матушку, - улыбнулась Клари, спотыкаясь на верхней ступеньке, и , поняв, о каком негодяе скорее всего идет речь, удивилась:
- Почему негодяй? Когда мы его повстречали, он сказал, что экзорцист, некто брат Лудз. Хотя, конечно, проходимцев сейчас полно, верь им всем... Вот один такой нас в таверне вином угощал, а потом к-а-а-к даст Айке дверью по лбу... ой, - осеклась вдруг Клариана, - ну... то есть... полно в наше время проходимцев, говорю. А ты совсем-совсем ничего не помнишь? И сестры тебе не сказали, что ты в трансе говорила? - поспешила сменить тему русалка, - Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь?

-Как экзорцист??? - Лиэналь от удивления споткнулась вслед за русалкой. - Хорош экзорцист - нападает на ни в чем неповинных монахинь! Мы с сестрой К'Намади мирно стояли на стене - я как раз у не ягоды просила...
Спохватившись, эльфийка выпрямилась и, пропустив мимо ушей душераздирающую историю о похождениях сестер, на миг задумалась. По идее, нужно было сказать матушке для чего в монастырь явился этот... кобольд, а с другой стороны - пусть посидит в карцере. Впредь не повадно будет экзорцизмами где не попадя швыряться.
- Нет, не сказали - всем не до того. - девушка вздохнула и от ее надменности и следа не осталось. - Говорю же - все как с ума посходили. Ходят сами не свои, все о чем-то думают, суетятся. Ладно, пришли уже - надо делом заняться. Хоть мне до Замирель и далеко, а придется постараться. Ради ее памяти.

- Так он на вас напал? Даа... дела, - изумилась Клариана и решила больше не задавать вопросов, - У тебя все отлично получится, - подбодрила она Лиэналь и заняла свое место среди сестер.

Ну вот и двор. Матушка поднималась по ступеням. И вдруг внезапно она споткнуласью Что это? Кто тут разбросал мусор? Прямо под ногами у неё лежал какой-то свёрток. Интересно, очень интересно. Матушка взяла его в руку и вошла во двор. Посреди двора стояла высокая нескладная дама в чёрном и активно жестикулировала. Между тем, как Джаттах, гоблин регулярно поставляющий в монастырь всё необходимое сам сгружал с телеги привезённые припасы, поминутно косясь на ту, которая, судя по словам послушниц, прибыла вместе с ним. Матушка оглядела припасы, сгружаемые гоблином, довольно поцокала языком, понюхала из одного и горшочков, осталась, по видимому, довольной, потом оглядела большую коробку и, заглянув туда, обернулась к гоблину:
- А это что за книги? Первый в свидетели, я не заказывала. Так что и оплачивать не стану.
Держа свёрток, что нашла у входа в трапезную под мышкой, гномиха отвязала с пояса мешочек с золотыми. Она отсчитала несколько монет и протянула торговцу:
- Вот, это за всё. Нуждаешься ли ты, сын мой в исцелении или какой другой помощи монастыря?

Кобольд хмыкнул, вот уж повезло, наверное ошибка в векторе рассеяния, или импульс магистратум не так пошёл, да да да, надо подумать о этом, а заодно разложить по полочкам что же произошло за сегодня, помнил он мало, но некоторые ощущения остались. Лудз опустился на колени и зашептал молитву, они всегда ему помогали, это помогало обрести покой и разум очищался и находилось верное решение, Первый всегда помогал тем кто верует в него, это Лудз давно знал и истово.
«- Заклятье отразилось от стен и обрушило кусок камня на меня, значит где-то ошибка, ошибка, ошибка, ага! Мой разум, я не достаточно сконцентрировался, обида обуяла меня и это дало возможность Третьему исказить мои чары! Всё точно! Значит сама тьма помогает монастырю, она пропитала уже сами стены обители! Как же вовремя я прибыл! Но я в узилище! И мои вещи похищены! Ха! Та страхолюдина что читала причту о грешниках побежала за черной настоятельницей! Посмотрим на неё! Вот уж воистину посомтрим как она не держит камня за пазухой для брата своего... Я чую, что она руководствует этим ковеном! Но верю тут есть и светлые души, не тронутые злом! Но спокойнее, страсти губят разум, надо просчитать все ещё раз…»

Пальцы то и дело нащупывали заветный мешочек. Как же Мике хотелось скрыться с ним на кухне... Но она итак задержалась. Нужно быть рядом с новенькой и в храме. Вздохнув, Микелла заставила себя идти по направлению к домику для гостей:
- Мориан, ты, надеюсь, уже успела поесть и снова готова к занятиям? Пойдем в храм, где милость Второй поможет тебе.
Проговорила Мика, а мысли текли в другом направлении - "А из храма можно в трапезную, а там и до кухни рукой подать... как-то выкручусь, поймаю момент... хотя нет, долго... стоп, Мика, не думай об этом. Думай, чему и как станешь новенькую учить..."
Девушка встряхнула головой, отгоняя непрошенные посторонние мысли, и снова постучала в дверь, чтобы новенькая выходила.

С Nightbringer
Лишь когда Клык отошел от повозки на значительное расстояние, леди Валенсия спустилась с телеги, прихватив свой сундучок. Одной из монахинь оказалось странное существо, - наполовину гигантская кошка, наполовину прекрасная женщина. Впрочем, вдову ничуть не смутила экзотическая внешность монахини.
«Когда я забуду о хороших манерах, я пренепременно обращусь к тебе», - проворчала женщина. Кинув гоблину пару монет, леди фон Оберон язвительно хмыкнула: «Это тебе за услуги. Оказанные и не оказанные». От дальнейшей полемики с торговцем ее отвлек вопрос сфинкса и появление настоятельницы монастыря. Бросив через плечо сфинксу, - «паломничество и постриг», дама устремилась навстречу настоятельнице. (Попутно едва не наступив на подол своего же платья).
- Приветствую Вас, уважаемая! Простите мою неловкость, - я несколько устала с дороги…
Похоже сам вид настоятельницы храма, вверг вдову в некоторый трепет…

Горла посмотрела на подошедшую. Мелькнула какая-то странная мысль, что-то в гостье показалось немного подозрительным, но после всех треволнений дня, когда начинаешь подозревать всех и вся, настоятельница тщательно убрала их в дальний угол души. Мало ли, кто какой. Вон, Тиана, тоже ещё та чудачка. Да и девушка, с которой работает сестра Микелла тоже не из простых. Так что же – на всех ярлыки вешать? Тем более, в монастыре её в момент смерти небыло, значит – она вне подозрений.
Матушка поймала себя на мысли, что начинает всех мерить степенью причастности к последней трагедии.
- Что привело тебя, дочь моя, в нашу обитель? – стараясь казаться спокойной спросила гномиха у дамы.

Ох уж этот развратный монах. Пришел в себя и стал буянить, по крайне мере в сознании Гхарши все извращенцы отменные буяны и в обратном ее было не переубедить.
- Матушка, матушка! – Гхарша выбежала во двор и увидела мать настоятельницу, разговаривающую с какой-то женщиной. А не далеко от них стоял гоблин. Наверное, приехал торговец, мелькнуло в голове у троллихи. – Мать настоятельница, монах пришел в себя. Сулит проклятья на наши головы. Грозится всех посадить на костер.
Гхарша возвышалась над Горлой словно скала и тяжело дышала. Такие пробежки в ее возрасте вредны. Если троллиха и преувеличивала описываемые ее события, то не со зла. Просто у нее была склонность к преувеличению.

Айка методично била поклоны и искренне старалась не обращать внимания на окружающее и окружающих (иначе соблазн потихоньку перейти к другим упражнениям становился слишком велик).
Под рясой совершенно не было заметно, что она потихоньку разминает и голеностоп, локтевые суставы и кисти рук - и поклоны бьет конечно очень старательно, но так чтобы нагрузка поочередно ложилась то на одни мышцы, то на другие. Незаметно, аккуратно и с мыслью "Да когда же они со двора-то уйдут? Вроде хор собирается." Не потому что ей кто-то мешал или она устала - отнюдь, но не начнешь же при матушке полный комплекс упражнений?
Да и поклоны до прихода русалки бить надо - прямой приказ все же.

Однако не обратить внимание на пробегающую по двору Гхаршу было сложно - Айка проводила ее взглядом - а уж когда та произнесла речь про... "Неужели про того кобольда?!" Айка очень несвоевременно удивилась и чтобы не получить второй за день удар в голову - на этот раз со стороны земли - пришлось импровизировать и уйти в перекат вперед. В результате она стукнулась пятками о что-то деревянное.

Вскочив, провинившаяся монашка пробормотала "извините" и продолжила отжи... эээ, кланяться.

Не без совета Tovrik’a

Владелина размышляла о произошедшем за день. Она словно, лев в клетке, ходила по трапезной. Сестры еще не подошли, а значит, есть время все еще раз проанализировать.
Нечаянно взгляд девушки задержался на теле покойной, все также лежавшем на столе.
В голове всплыли слова из пророчества Лиэналь.
- Ночь скоро наступит... Нужно успеть... Обряд погребения... Сестра Хелла... -
Дампирша подошла к столу вплотную и слегка сняла белесое покрывало, окутавшее безжизненное тело эльфийки, которое казалось совсем прозрачным и не свойственно бледным, даже для мертвого.
- Кровь… Она обескровлена! – вскрикнула девушка, это открытие настолько ее шокировало, что она аж отскочила от стола. Но, осознание того, что тело может поведать намного больше, чем показалось с первого взгляда, она вернулась к осмотру.
- Нужно поведать обо всем матушке Горле, но тогда все будут думать, что убийца либо я, либо сестра Хелла, т.к. именно мы умеем обескровливать жертвы, не оставляя следов. - шептала в растерянности полукровка. – Что же делать? Несколько минут колебания, и Владелина стремглав, кинулась во двор на поиски настоятельницы. Во дворе было очень людно. Сестра Гхарша причитала что-то насчет того, что всех посадят на костер. Дампирша остановилась, решив не вмешиваться, но потом все-таки подбежала к настоятельнице.
- матушка Горла, мне срочно надо поговорить с вами о случившемся с Замирель.

Вот так всегда. Не успела выйти во двор, как матушка нужна всем. Ну, не разорваться же. Придётся применять систему делегирования полномочий. Что у нас важнее всего? Бодрствующий кобольд, грозящий... Впрочем, только грозящий, и то из карцера. А в карцере без документов он кто? Никто, и звать его "Никак". Но он нужен. Хотя бы для того, чтобы покончить с распоясовшимся привидением. Вот туда и отправимся Что ещё? Сестра
Владелина. Ну, эмоции, эмоции. Поговорила бы, да вот тут кобольд, да ещё и новая гостья. А. вот мы и совместим.
- Дочь моя, я обещаю, мы стобой поговорим. Но попозже, - обернулась гномиха к подбежавшей сестре, - А ты пока, будь любезна, проводи госпожу в корпус для гостей, да комнату для неё приготовь, да о порядках здешних расскажи.
Горла подошла вплотную к сестре и посмотрела на неё снизу вверх:
- Да, кстати, узнай уж и о её цели приезда в монастырь, вдруг что срочное, или, наоборот, незначительное. Договорились?
Последние слова были произнесены почти шёпотом, так, что никто кроме двампирши их и слышать не мог, ну, разве что пёс, бегавший рядом.
- Вот и Гхарша тебе поможет, - уже громко сазала она, отвлекшись на секунда на сложный пируэт, который Айка изобразила в качестве поклона. Бросив на неё грозный взгляд, но этим и ограничившись, матушка двинулась к домику для гостей, дабы провести с кобольдом разъяснительную работу, показать ему, кто в этом монастыре имеет вес, а кому придётся ещё доказывать свою религиозную дееспособность. Доказывать делами, а не голословными заявлениями.

Нава, терпеливо дождавшись пока настоятельница переговорит с торговцем, а затем займется вдовой фон Оберон, с привычным всем окружающим видом сомнабулической тумбочки помогала гоблину разгружать товары. Не потому, что вдруг воспылала трудолюбием или усердием, а просто из большого желания не привлекать внимания двух упомянутых дам. Как то вдова и матушка. Ну, и еще сказывалась легкая одурь после айкиного исцеления – интенсивно соображать Наве не хотелось, а когда разум дремал, тело отлично справлялась с любой работой. Ведь ему не мешали.
Уход настоятельницы (и всех остальных, оказавшихся во дворе) совпал с предпоследним тюком, который следовало унести вниз, и Шисст, как что-то само собой разумеющееся, вместе с ним подхватила и книжную связку. По непринужденной походке полукровки трудно было сказать, что она подняла что-то тяжелее обычного ведра воды.
Вернувшись за последними горшками, Нава мимоходом коснулась Джаттаха, и книжная плата сменила хозяйские рукава. Ловкость, с которой благочестивая сестра проносила и прятала вещи, явно напоминала о прошлой жизни. А неутомимость – ибо добрый десяток раз с грузом пройти весь монастырь и весь комплекс подземных лестниц... недешево стоит, – что Наве также были не чужды тренировки. И не только были – продолжают быть.
В последней ходке добравшись до трапезной, Нава рассеяно открыла дверь кладовки (рассеяно, потому что ногой) составила бадейки в ряд, сняла кувшин с головы (потому, в общем-то, и ногами – больше конечностей не осталось), и с облегчением прислонилась к стене. Холодной. Немного подумала, но от привлекательной мысли немного посидеть по холодку отказалась – кто знает, куда еще сегодня понесет матушку Горлу, а пока ее нет во дворе, надо еще с Айкой пообщаться. Даром что ли после руковозложения сама Нава как рак зимой?
По мере возвращения в освобожденной от грузов голове начинали шевелиться и другие идеи, вроде общения с Элинфис о чем-нибудь другом, кроме как связи летающих ложек с благословениями Второй. Очередной раз миновав сад и стену, Шисст вернулась к навесу у калитки, и, сделав вид что не замечает гоблина – из такта, что у него может быть и другая "контрабанда" – обернулась к сфинксу. Которая все это время не разменивалась на прозу жизни и думала о высоком, успев разрисовать схему на земле так, что Нава уже не отличала ложки от гусей.
- Айка!.. – свистящим шепотом окликнула она бьющую поклоны девушку. – Матушка ушла, кончай извращаться над катами и стойками. Где вы с Клари пропадали на обеде?

Клык взял кость, сунутую ему гоблином, скорее из приличия - для питания кость подходила лишь в голодный год. Быстро утащив её назад во двор и положив возле будки, Клык услышал какой-то топот. К настоятельнице бежала сестра Владелина. Все, что происходило у ворот, Клык видел, значит, Владелина хотела сообщить сестре Горле что-то довольно важное, но для пса оставшееся незаметным.
Но настоятельница не зря занимала свой пост. Обсуждать на улице они ничего не стали.
- Да, кстати, узнай уж и о её цели приезда в монастырь, вдруг что срочное, или, наоборот, незначительное. Договорились?
"Вот и мне бы интересно это знать. Только ведь нету мне пути туда, чтоб послушать." Клык провел лапой по уху - это был некий аналог почесывания лба в человеческом облике. "Заходил же в трапезную... Сидел бы во дворе - ничего бы не увидел. Что ж, можно рискнуть еще разок..."
Клык оглянулся, вроде как и не присматриваясь ни к чему, но при этом проследив, не видит ли его кто, и потихоньку потрусил за сестрой Владелиной.

...Молитва шла как-то медленно, вяло - сказывалась нехватка практики. К тому же девушку неожиданно отвлек стук в двыерь и ставший теперь уже знакомым голос.
- Мориан, ты, надеюсь, уже успела поесть и снова готова к занятиям? Пойдем в храм, где милость Второй поможет тебе.
- Да, сестра, я сейчас... - Мэриан поднялась с колен, отряхнула платье и перекинула через плечо ремешок своей неизменной лютни, - Мы снова пойдем в храм? - спросила она, открыв дверь.

- Айка!.. - свистящим шепотом окликнула она бьющую поклоны девушку. - Матушка ушла, кончай извращаться над катами и стойками. Где вы с Клари пропадали на обеде?

Айка меланхолично выпрямилась, чуть поморщилась (не Наве, конечно, а состоянию собственной спины), потянулась, заводя руки назад, затанцевала на месте, отклоняясь назад в том стиле, который почему-то связан в сознании обывателей с "вечными странниками и конокрадами", да и медленно встала на мостик. В конце концов кланяться только в одну сторону - это слишком однобоко.
- Да?- спросила она у Навы.- Ты уверена?
Чуть иронично-рассеянное выражение лица выдавало, что она еще не совсем "включилась". Иначе, вряд ли бы задала риторический вопрос.

Полукровка тяжело вздохнула и устроилась поудобнее. На ее лице явно читалось сожаление, что исцеление затронуло только внешнюю часть айкиной головы.
- Все ясно. Ладно, пока ты тренируешься, будем общаться да-нет... Вы с Клари топились?

- Ага,- Айка моргнула и, отпустив от земли одну руку, неопределенно покачала в воздухе ладошкой.- купались, потом заблудились.- Айка, не спеша, выпрямилась и настороженно глянула в сторону окон гостевого домика. Опять встала на мостик.

- Заблудились, могу поспорить, снова к ручью, - хмыкнула Шисст, подрисовывая схемке сфинкса еще три ложки. - А как на это реагировала наша квакуша?

- Не, в ручье мы купались.- Айка попробовала улыбнуться, но вверх головой улыбаться было трудно. Поэтому она выпрямилась и потихоньку побежала на месте.- Заплутали мы позже, вплоть до "грифона".

- О, и ничего не принесли?.. - полукровка горестно вздохнула по неосуществившимся мечтам о, скажем, втором перерождении кваса. Сиречь эле. - Хм, впрочем, помня какого цвета был твой лоб, удивительно что вы вообще вернулись. Но все таки, что вы сделали с Кхаар'Джин перед расставанием?

Айка тихонько хихикнула.- За Клари не поручусь. может и принесли.- Бег потихоньку замедлялся и в конце-концов Айка плюхнулась рядом с Шисст.- Я ненадолго, надо уважать матушку.- В глазах девушки плясали синие чертята.- Ничего. Я ее чуть не убила... Прости, Вторая. А в остальном - совсем ничего.

Собеседница в ответ только фыркнула, видимо, представив "совсем ничего" в ракурсе Гэлиэйры и дза'ти на одном квадратном недотяге.
- Она была очень... кхм, взволнована по возвращении. И много щебетала про убийства. Первое, полагаю, про твои покушения, а вторым напрашивается Зимирель.

- Да, нет,- задумчиво протянула Айка,- я ведь ее чуть не прибила, как раз потому, что она нашла "некие доказательства",- Презрительно фыркнув, она продолжила,- русалку подставить пыталась. Потом, правда, я сообразила, что это от небольшого ума. Ничего, что я так откровенно?- Айка беззаботно глянула на Наву и перевернулась на спину. Похоже, она решила уничтожить всякие следы стирки.

- Как именно подставить? - пропустив мимо ушей про откровенность, уточнила Шисст.

- Нашла мокрый клочок шерсти. Ночью. Возле спальни Замирель...- Айка целиком расслабилась, тут же "собрала мышцы в клубок", опять расслабилась.

- Э-э... - только и отозвалась собеседница, не найдя связи между шерстью и русалкой. - Мда, "э". Кстати, Айка, ты ведь владеешь молотом духа? - сменила она тему, решив обдумать странную логику жабы и ее не менее странную улику потом.

- Вот этим что ли? - Айка сделала вид, что с огромным трудом отрывает лапку от земли, и рядом с ней отражением неба над головой появилась рукоять светящегося молота, следом появился и сам молот. - Что случилось, Нава?

Выпрямившись, полуэльфка с интересом вгляделась в переливы полуматериального оружия.
- М-м... милость Второй иногда поистине впечатляюща... Случилось. Зимирель, пророчество и всеобщее сумасшествие, которые вы с Клари, кстати, только усиливаете... А сложность его - кивок на молот - создания не зависит от времени суток?

- Небо... просто надо видеть небо. И не обязательно глазами. Странные люди ходят вокруг, и задают странные вопросы. Странные люди приезжают... Но самое странное во всем этом - то, что никто не хочет ответить на простой вопрос - отчего умерла Замирель? И это одна из причин, почему я не кланяюсь в данный момент.
Синие глаза смотрели на Наву чуть печально и вопросительно. С легкой надеждой, что может быть хоть Шисст знает ответ на этот вопрос.

- Ран не было, - суховато буркнула она, сделав вид что прослушала про "странных людей". Или в самом деле прослушав: все таки бывшей убийце неопределенное "ран не было" было прямым вызовом. - Или Зим перестаралась в молитвах и улетела прямо ко Второй, оставив бренное тело, или постарался кто-то, следы не оставляющий. Причем я таких "следов" не знаю.

- Никаких? Ни иглы в ключицу, ни запаха останавливающего сердце заклинания? Ни страха в глазах?- Айка помолчала и добавила.- Знаешь, Нава, я боюсь. Нет-нет, если б это была ты, я бы не боялась,- усмешка, взгляд в небо,- хотя бы потому, что боятся было бы бессмысленно.

- Магия и Зими были на "ты", да и остальные сестры не слепые такое заметить. Иголки же привилегия профессионалов с запасом поставщиков и знакомых алхимиков, ибо сейчас в округе не растет ни одной подходящей... гм... для подобного действа травы... - пробормотала полукровка глядя на молот. Потом опустила глаза, пристально всмотревшись в улыбающуюся Айку. - Спасибо, конечно. А самое забавное, - Шисст откинулась обратно к стене и слегка хмыкнула, - я никому кроме Горлы о прошлом не рассказывала... Кстати, о матушке. Тебе пора за поклоны.

- Ты права,- Айка уже и сама была готова продолжить богоугодное занятие, но отвлеклась на секунду,- смотри, - произнесла она и отпустила молот в полет. Закручиваясь, так что стал казаться светящимся диском, молот полетел над двором и погас у самой стены. Айка посмотрела не напугала ли она кого и подпрыгнула. - А где пес? Странно. Ладно, я пошла.
Из хулиганских соображений сделав длинный кувырок с места, как ни в чем не бывало встала возле будки и продолжила кланяться.

Нава же, проводив сестру еще одним хмыком, взъерошила волосы и обернулась к терпеливо ожидающей Элинфис.

Владелина перевела взгляд на даму, которую предстояло проводить в домик для гостей.
В этот момент настоятельница приблизилась в плотную. - Да, кстати, узнай уж и о её цели приезда в монастырь, вдруг что срочное, или, наоборот, незначительное. Договорились?
- Конечно матушка, сделаю все как вы велели. – все еще рассматривая прибывшую, ответила полукровка. Оставаться с дамой с глазу на глаз совсем не хотелось, поэтому услышав, что сестра Гхарша присоединиться к ним, девушка слегка улыбнулась. -Теперь пока я буду готовить комнату, Гхарша сможет прочитать прибывшей наставления Второй.- дампирша, мысленно порадовалась тому, что троллиха нашла себе свободные уши, и на этот раз эти уши принадлежат совсем не Владелине.
Приблизившись к даме, полукровка слегка склонила голову.
- приветствую вас, меня зовут сестра Владелина, я провожу вас в домик для гостей. Монахиня указала рукой куда следует идти, и не спеша последовала в сторону домика для гостей.

Эл хмыкнула. Дамочка оказалась даже большей заразой чем ожидалось. За века одиночества она уже отвыкла от таких встреч.
Храни меня Вторая. Надеюсь она ненадолго к нам. Кстати, не похожа она на больно-то скорбящую. И что ее сюда привело, хотелось бы мне знать?
Сестра Элинфис в силу своего происхождения любила задачки. А когда они были еще и средством против головной боли...
Нужно ли говорить что сфинкс задумчиво посмотрела на Наву и перевела взгляд на рисунок.
- И все же, эта история странна.

Дама в несколько широких шагов нагнала сопровождающую, после чего несколько сбавила прыти, примериваясь к шагу монахини.
- Меня зовут леди Валенсия фон Оберон. А как зовут вас? Или представляться здесь не принято? Нет, я конечно, понимаю, - в чужой монастырь, да со своим уставом... Но вы ведь объясните мне правила.
Похоже, для разнообразия леди Валенсия решила быть чуть менее шумной, хотя это решение ничуть не сказалось на ее чувстве такта. Видимо, ей это было просто не дано.

Гхарша была несколько не довольна решением матери настоятельницы, но перечить словам Горлы было не в ее привычках. Уж лучше бы она прошла к кобольду и задала ему такую трепку. А тут приходится сидеть с мирянкой. Но даже в таком деле сестра Гхарша нашла свою выгоду.
- Звать меня сестра Гхарша, - прогремела троллиха присаживаясь на скамью. – Очисти мысли свои и помыслы. Дочь моя, есть стих у царя Изистраста, говорящий о мудрости. Знаешь ли ты его? Но даже если и знаешь, то никогда не поздно повторить.
Троллиха посмотрела на сестру Владелину:
- Сестра надеюсь ты присоединишься в этом Первому угодном деле? – причем сказано это было скорее не вопросительно, а утверждающе и не терпящего отпирательств.
Но где Премудрость обретается?
и где место разума?
«И как там поживает ее колодец?»
Не знает человек цены ее,
и она не обретается в земле живых.
«Сестра Клариана, наверняка, сейчас уже посматривает в его сторону…»
Бездна говорит: «не во мне она»;
и море говорит: «не у меня»...
Сокрыта она от очей всего живущего,
и от птиц небесных утаена.
«А вдруг кто-нибудь в ее отсутвие узнает ее тайну?»
Авадон и смерть говорят:
«ушами нашими слышали мы слух о ней».
Первый знает путь ее,
и Он ведает место ее...
«Нет, Первый не допустит этого…»
Когда Он ветру полагал вес
и располагал воду по мере,
Когда назначал устав дождю
и путь для молнии громоносной,
«Дождик сейчас не помешал бы…»
Тогда Он видел ее и явил ее,
приготовил ее и еще испытал ее,
и сказал всем существам:
«Вот, страх Господень есть истинная премудрость,
и удаление от зла — разум».
«Одного стиха явно будет мало. Здесь нужна настоящая проповедь.»

- Меня зовут леди Валенсия фон Оберон. А как зовут вас? Или представляться здесь не принято? Нет, я конечно, понимаю, - в чужой монастырь, да со своим уставом... Но вы ведь объясните мне правила.

Клык тихо сдержал рык. "Сейчас ей нужны правила. Будет она их замечать. Явно не привыкла примеряться к другим людям. Даже сейчас в каждом её шаге ощущается, что она хочет навязать свой темп, а не идти в чужом, хоть и скрывает это." Услышав начало поучений, Клык слегка переместился, спрятавшись в тени, и потянул носом воздух.

Ну вот и дверь карцера. Гномиха прислушалась. Внутри было тихо. Почти. Доносился хрипатый мужской голос, ворчавший что-то себе под нос.
"Ну, ну, гордыня-то - грех большой" - подумала гномиха и приоткрыла окошечко в двери.
- Будь здрав, странник, - спокойно и проникновенно произнесла она, - Изволь узнать, отчего ты поносишь сию обитель, давшию. тебе пристанище, несмотря на твою хворобу. Я - настоятельница сего богоугодного заведения и отвечаю за него и порядок в нём перед Первым, Второй и Единым Церковным Собором. Ты, я гляжу, уже оклемался. Извини нас, грешных, что вынуждены были тебя заключить в сию келью. Монастырь у нас женский. Не стоит смущать послушниц видом мужчины. А помощь мы тебе окажем достойную, если страждешь.
И матушка улыбнулась, предоставляя кобольду право самому прояснить цель своего пребывания в стенах женского монастыря.

От Nightbringer
Странно, но вдова выслушала стих молча, не перибивая, лишь изредка кивая головой.
- У Вас дар проповедницы. Мне кажется, из Вас вышла бы прекрасная миссионерка, ведь у вас есть все для этого, - внушительная внешность, звучный голос, талант оратора.
Казалось, дама говорила вполне серьезно.
- Я думаю, вы знаете не мало поучительных басен и притч. Я бывала и в других монастырях, и на память не жалуюсь. Возможно, мы смогли бы произвести своего рода "обмен".
... Один человек имел привычку приходить в храм поздно, вставать на колени и молиться такими словами: "Господи Всемогущий, благослави меня, и жену мою, и детей моих, а более никого". Услышал как-то слова те сосед и стал молиться: "Господи! Господи, разрази ты его, и жену его, и детей его, а более никого"...
Голос вдовы утих. Басня кончилась и теперь, леди наблюдала за реакцией монахинь...

Владелина остановилась и обернулась к даме.
- Они оба грешники, Первый и Вторая не разделяют людей. Они заботятся о каждом из нас. И требовать от них благословения или наказания только для «избранных» низко. Они сами знают, какую судьбу нам уготовить. Мы же должны верить им.
Полукровка бросила взгляд на отставшего Клыка и поспешила вперед. Она знала, что «пушистая бестия» уже наверняка пробрался в домик для гостей и, надо было поспешить, чтобы дамочка не увидела кота. Кто ее знает вдруг у нее аллергия на домашних животных, а может и у них на нее, не зря Клык как-то странно следил за леди Валенсией. К тому же слушать басни и проповеди не входило в сегодняшние планы дампирши, было над чем поразмыслить и без них. К тому же надо не пропустить когда матушка Горла освободится и поведать о страшном открытии, которое монахиня сделала после обеда.

Эльфийка и русалка подошли как раз вовремя - остальные уже успели распеться, а Курвелия пока не успела захватить инициативу. Заняв место чуть впереди и сбоку, Лиэналь глубоко вздохнула и прикрыв глаза затянула первую ноту хоралла. Славя Первого и Вторую хор подхватил ее голос и вскоре по всему монастырю разнеслось благозвучное пение. Умиротворенная Курвелия присела на одну из лавок, где, подперев кулаком щеку, умильно слушала хор. Никто не фальшивил, а прерывать наставлениями божественную музыку даже ей казалось кощунством.
Между тем, пение стихло - настало время главной певчей показать себя. У Замирель Песнь Второй всегда получалась сказочно. Бросив печальный взгляд на покойную, Лиэналь собралась с духом и начала петь. По-началу ее голос дрожал - эльфийка очень волновалась - но постепенно выровнялся и, забыв обо всем на свете, Лиэналь полностью погрузилась в пение. Потихоньку зазвучали остальные голоса хора, обогащая мелодию и добавляя ей веса и колорита.

Айка кланялась и кланялась, и уже понемногу начинали болеть спина и живот да дрожать ноги. Но тут из-за внутренней стены стало слышно хор.
"Кому-то петь, кому-то танцевать."
Айка хорошо понимала, что она петь не умеет, не говоря уж о том, чтобы хватать пением за душу. И вести ее сквозь переливы слов и мелодий. Слишком неровно, слишком иначе это у нее получалось. Из-за стены потихоньку доносились голоса сестер, Айка слушала. А потом началась песнь Второй, неосознанно удивившись другому голосу, девушка выпрямилась, вспомнила произошедшее утром... фыркнула, отбрасывая непослушную прядь волос...
Только когда пение закончилось, ей стало стыдно, и, невольно чуть охнув, она продолжила поклоны. Стыдно ей было, потому что пока звучал голос - она опять танцевала, и это был странный танец. Его бы не узнали те, кто никогда не был далеко-далеко от монастыря и королевства.
Это был танец поз и смысла. Медленный и плавный, временами стремительный, так что непривычный глаз не смог бы уследить за сменой положений рук, плеч, подбородка, выражением глаз.
Айка просто разговаривала... разговаривала танцем, рассказывала ту же историю, что пела Линаэль, но не голосом. Как и положено "немой" от рождения... не способной петь.
Ей показалось, что никто не заметил... а кто заметил, не понял. Разве что сфинкс, но по ней же не видно.

Сестра Гхарша проводила глазами Владелину. Ничего, они еще поговорят после вечерней молитвы. Троллиха посмотрела на фон Оберон и на ее лице появилась довольная улыбка. Достойный слушатель и, возможно даже, собеседник. Эта мирянка решила проверить саму сестру Гхаршу на знание священных писаний? Она принимает этот бой.
- Дочь моя, - троллиха ласково улыбнулась Валенсии, - в эту игру можно играть вдвоем. Что ты скажешь об этой притче?
Возвращались как- то старый и молодой монах в свою обитель. Путь их пересекала река, которая из-за дождей сильно разлилась.
На берегу стояла женщина, которой также нужно было перебраться на противоположный берег, но она не могла обойтись без посторонней помощи. Обет строго настрого запрещал монахам прикасаться к женщинам.
Молодой монах, заметив женщину, демонстративно отвернулся, а старый подошел к ней, взял на руки и перенес ее через речку.
Весь оставшийся путь монахи хранили молчание, но у самой обители молодой монах не выдержал: "Как ты мог прикоснуться к женщине!?
Ты же давал обет!"
На что старый спокойно ответил:" Странно, я перенес ее и оставил на берегу реки, а ты до сих пор ее несешь."

Клык сначала немного прополз на брюхе следом за гостьей и сестрами. Но потом, услышав их "сражение"...
"Сейчас я могу подойти к ним вплотную, послушать и отойти - и меня никто не заметит. Эта гостья осмелилась зайти на территорию Гхарши".
Аккуратно перемещаясь так, чтобы все время быть в стороне от взгляда Владелины, Клык подобрался еще ближе, под ветер от троицы. Запах ударил в нос, несильный, но совершенно непривычный. Клык на секунду замер. От сестер пахло привычно, но к этому запаху примешивался какой-то странный элемент. И вдруг Клык понял.
"Знал, что что-то не так. Ну, теперь с неё вовсе взгляд спускать нельзя". Пытаясь придумать способ выполнения данной угрозы, Клык потрусил следом за сестрами. "В домик меня точно никто не пустит. Хотя... Нет, пожалуй, пока не стоит. Вначале она будет весьма осторожна - голова на плечах наблюдается. А по ситуации поглядим..."

Минуло сто лет - меняется свет,
Затих монастырский двор.
И капли воды смыли следы
И краткий тот разговор.

Но по сей день за стенами - тень,
Открыты сюда пути,
Чтоб чистыми стать, чтоб совесть продать,
И душу свою спасти.

С утра никакого настроения. Ну что ж за денек-то такой? Решил ночью развлечься, попугать пару монашек, но тут такое творилось, что все желание перемещать куда-то свои протоплазматические стопы отпало мгновенно. Оставалось только забиться в тень монастырской стены да повыть, передразнивая шаливших ночью волков. Получилось не очень. Что ж, особенно мелодичным вокалом я никогда не отличался. Зато отличался особой тягой к пению. Только вот сыграла надо мною судьба злую шутку.
Обычно днем я появляться не люблю. Суета-сует, как говорил один мой старый знакомый. Впрочем, где он сейчас? Поди ж ты разбери. По-моему, его на дуэли грохнули. Или его жена отравила? Ну, Первый с ним. В общем, обычно я гуляю по ночам. Пугаю сонных монашек. Правда, пугаются не все. Но это уже детали.
Вот и сегодня ну никак не хотел появляться - заставили! С утра забегали, засуетились. Ну, правда, ночью кто-то набедокурил, а им - расхлебывай.
Но уж то, что они закатили после обеда - это уж совсем ни в какие ворота. Решили хоры затянуть. И тут я решил - дудки. Сто лет терпел, но и мое терпение когда-нибудь подходит к своему логическому завершению. В общем, поправил я свой элегентный наряд, опоясался клинком и рванул напрямик, через монастырские стены. Выскочил прямо посередь зала, где эти монашки собрались, и заорал во всю мощь своей исключительно немузыкальной глотки:
Помню я госпожу Мадлен,
Я показывал ей... гобелен.
У Мадлен больше чести нет,
Вот такой вот, братцы, куплет!

Судить о том, на сколько ей удалось справиться со своей задачей, Лиэналь оставила остальным. Хоть она уже умолкла и хор за ее спиной тоже затихал, растягивая последнюю ноту, в ушах эльфийки все еще звучала мелодия. Пение в хоре ей действительно нравилось и она, забывая о том, кто она есть и кем была, целиком отдавала себя пению. Однако внезапно волшебное таинство музыки было грубейшим образом разрушено. С негодованием, перерастающим в бешенство, Лиэналь смотрела на призрачную фигуру, влетевшую в трапезную через одну из стен и заголосившую какую-то нелепицу. Пребывавшая в благодушном расположении духа Курвелия подпрыгнула на своей лавке и, заозиравшись вокруг, замахала руками. Кто-то из монашек хора взвизгнул, кто-то захихикал, но эльфийка обозлилась окончательно. Это нематериальное недоразумение, что висело в воздухе оскверняя своим присутствием святое место уже неоднократно попадалось ей на глаза раньше, но обычно Лиэналь его гордо игнорировала. Теперь же эмоции взяли верх:
- А ну кыш отсюда, плевок Третьего! Убирайся! Проклятый уродец, как ты посмел сюда заявиться?! - хоть девушка и была благородного воспитания, сейчас она была готова начать ругаться как девица непристойного поведения - откуда она знала соответсвующие выражения оставалось загадкой. Безумно жалея, что привидению нельзя причинить никакой физический вред, разъяренная аристократка надвигалась на призрака.