Тинкве улыбнулся.
- А я вот нашел свою половинку в раннем детстве. И зря, наверное, я ропщу на судьбу, потому что был счастлив несколько столетий, а другим этого не дано. Правильно говорят, что за все надо платить, а за великое счастье - платить великим горем. Свою половинку я потерял... потерял страшно и трагично, и после этого ушел в леса. Наверное, мне больше никогда не видать счастья, ведь для одной эльфийской жизни у меня его было более чем достаточно.
Тинкве снова вздохнул. Вздохи вообще были его обычным состоянием. Без вздохов он просто не мог бы жить.
- Что же, я объясню, хотя это мне очень неприятно...
Он устремил взгляд в траву и медленно заговорил.
- Каждое существо от рождения принадлежит к какой-то расе. Но силами магии или природы его раса может измениться. Смертные маги не могут овладеть такой магией, это магия очень высокого уровня. А бессмертные никогда не станут делать этого, потому что магия эта запретна, и они понимают, до чего можно довести мир, если выпустить в него силы такой мощи.
Осенний эльф покачал головой, словно представив, что могло случиться.
- Смертные, пережившие великое горе, часто находят утешение в бесконечных странствиях, войнах или становятся отшельниками. Для бессмертного бессмертно и горе. Никакая война не сможет заглушить печали эльфа, потерявшего все самое дорогое, что у него было. Я могу сказать наверняка, что практически любой эльф, перенесший такую потерю, рано или поздно уйдет в лес. Но эльфы не довольствуются простым отшельничеством, они пытаются найти утешение в заботе о природе, что заложено в них изначально. Многие эльфы становятся Хранителями лесов, полей, рек...
Тинкве поежился. Ему отчего-то стало холодно.
- Эльф, столетиями живущий в одиночестве в лесу, постепенно сливается с природой. Он забывает о том, что он - эльф, и становится частью леса. Лесным духом.
Так уже почти произошло и со мной... Я - Хранитель Одинокого леса.
Тинкве поднял свои лазурно-голубые глаза, казавшиеся особенно яркими на бледном, будто фарфоровом, лице, на Эсти.
- Если ты думаешь, что я всегда был таким тщедушным и слабосильным, ты ошибаешься. До своего ухода в лес я был воином. В стрельбе из лука мне почти не было равных среди моего народа, а мечом я владел не хуже любого из эльфов. А теперь я все время чувствую, как будто бы таю, исчезаю...
Он поглядел на свои тонкие пальцы и вздохнул опять.

- Спасибо. Надеюсь, что это была первая и последняя проведенная мной свадьба. Я так переволновалась, что руки дрожат. Нет, роль священника не для меня, слишком я боюсь наболтать лишнего. Мне вообще говорить много нельзя, начинаю чепуху нести. Поэтому...

Лисс обвила руками шею Центуриона и поцеловала его в губы.

Солдат обнял Лисс:"Вот оно счастье?" - полувопросительно, полуутвердительно скзал внутренний голос. "Похоже на то", - ответил ему Центурион.
- Не говори глупостей, - ответил он Лисс: - Ты прекрасно спpавилась.

Тинкве посмотрел на Центуриона и Лиссандру, и в его глазах отразилась боль всех миров... он попытался улыбнуться - негоже на свадьбе всем настроение портить - но у него ничего не вышло.

Кота подошла к Тинквелле и села рядом. Она слышала слова осеннего эльфа и они вызвали у нее грустные мысли. Вернется ли она когда-нибудь домой? Этот мир был красив, он поражал Коту своей новизной, непривычностью, но все-таки она попала сюда случайно, непонятным для нее самой образом. А сзади осталась саванна и привычные места... А еще дальше - та пустыня, о которой не хочется вспоминать... Нет, не надо, не на этом празднике жизни...
Она смотрела на окружающих ее существ, бывших в сотни раз старше ее, но она могла в чем-то понять их, ведь ей тоже были знакомы боль потери и одиночество. Тогда она сумела найти друзей и выжить, а сейчас? Ей вдруг очень захотелось, чтобы кто-нибудь погладил ее, и она машинально прижалась к эльфу.

Тинкве вздохнул и спрятал лицо в мягкий мех на загривке Коты.
- Только животные могут понять настоящее горе, - прошептал он и нежно погладил мягкую шерстку львенка.

В глубине горла львены родился звук, будто заработал маленький моторчик. Что-то нежное между нежным мурлыканьем и жестким уррчанием. Звук завораживал и успокаивал... Кота осторожно лизнула руку эльфа...
Мы, звери, тоже знаем боль и горе...
Тихо произнесла она...

- Как я тебя понимаю...Жаль что ничем не могу помочь!-она посмотрела на Тинкве и Коту.Тонкие пальцы девушки коснулись львёнка и нежно погладили её.Эсти совершенно случайно задела руку Тинкве.Тут же залилась краской...
- Ой,извини...
Было видно что молодая эльфийка не привыкла случайно до кого-либо дотрагиваться...

Тинкве улыбнулся.
- Если ты не владеешь черной магией, тебе нечего извиняться за прикосновение.
Он взял Эсти за руку и осторожно пожал ее.
- Спасибо за сочувствие.
Потом снова погладил Коту.

Эльфийка снова покраснела и улыбнулась.
- Просто...Для меня это непривычно...
Она посмотрела на выросший рядом цветок,от продолжавшегося серебрянного доджя.Тот кивнул прекрасным соцветием эльфийке.По её щеке скатилась слеза и упала рядом с цветком небольшим изумрудом...

- Что ж, довольно странно... Ты что, отшельница?

- Я всю жизнь прожила в гармонии с природой...Я 800 лет вообще не видела других эльфов и людей...Поэтому для меня прикосновение чьё-либо это...Не знаю как сказать...Нечто необычное..Всегда краснею...А хочется чтобы повторялось...Прижаться к кому-нибудь и почувствовать тепло ДРУГОГО эльфа или человека...А не свои холодные руки!-она посмотрела на Тинкве.-Понимаешь?

Тинкве печально покачал головой и погладил Коту.
- Нет. Мне это не нужно. Счастье было моим, но я его потерял. Теперь нужно платить.

- Ну вот опять...Меня никто никогда в этом не понимал...-она отвернулась и закрыла лицо руками.Тёплые слёзы наполнили её ладони.

- Не годится это, - на свадьбе такое творить, - сказал Тинкве и положил руку на плечо Эсти. - Не нужно. Это лучше делать в другом месте. День свадьбы должен запомниться молодоженам только хорошим.

- Они не увидят...-тихо прошептала Эсти и её фигура стала еле заметной среди всего.
Дождь резко остановился и в небе засияла яркая луна...Воздух наполнился свежестью и нежностью.

- Я не понимаю, почему ты грустишь! - сказал Тинкве. - Или у тебя это тоже хроническое? Печалишься по всяким пустякам? Любишь жалеть сама себя?

- Угу...-её голос раздался откуда то сверху.Эсти сидела на верхних ветках дерева.

Тинкве понимающе кивнул и забрался на дерево тоже.
- Я люблю это дело. И люблю, когда меня жалеют.
Он проводил взглядом падающий лист.

- Я тоже...-Эсти вздохнула и провела перед собой рукой.
Синяя полоска нежно пробежала по руке эльфийки и свернулась перед ней в маленький шарик.Через мгновение из него выпорхнул мотылёк и закружил над Эсти и Тинкве,взмахивая синими крылышками.

Осенний эльф вздохнул и прижался к стволу дерева.
- Что делать, что делать...
Он медленно раскачивался взад-вперед.

- А мне бы просто улететь в небеса...Жить рядом со свободным ветром...-она сказала это нараспев.Мотылёк ещё немного покружил и сел Эсти на нос,расправив крылышки.Эльфийка удивлённо на него посмотрела,но прогонять не стала.

На все это смотрела Омут... незримая, она улыбалась печальной улыбкой, и тихий осенний вздох вырывался порой сквозь ее губы... тогда она пугалась и зажимала рот тонкой ладошкой. она не любила грустить на людях, она была той, кто вечно был весел, и представляла собой порой лишь сияние светлой энергии... но сейчас она была впролне материальная, приземленная.
Она старалась ни на кого не смотреть, так как ее взгляды всегда замечали....
Иногда ТИнкве все же оборачивался, почувствовав теплую волну чьих-то глаз, но он просто не мог ее видеть.

Тинкве почувствовал себя неуютно. Он не любил, когда за ним следят, пусть даже с добрыми намерениями.
- Эсти, ты ничего не чувствуешь?

- Что?...Кто-то смотрит в эту сторону...Явно девушка...А так...Не знаю...Мне всё равно...-она вздохнула и мотылёк растворился в воздухе.

Тинкве улегся на ветке, глядя в небо, видневшееся в просветах между листьями в кроне дерева.
- Во что мы только свадьбу превращаем? Кстати, Мирави и Идальго давно забыли обо всех нас.

Обладая острым слухом, Омут услышала эту его последнюю фразу и улыбнулась. Она встала и прошла мимо, опять счастливая и с улыбкой на лице... жаль, что никто не смотрит в ее прекрасные темные глаза. И Тинкве даже не подумал, что теплый печальный взгляд принадлежал этой жизнерадостной девушке.

-А по моему им просто нужно побыть вдвоём...-она улыбнулась.
Настоящая улыбка?Не может быть...
Под деревом появился большой олень,белого цвета.Рога животного ярко блестели золотом в свете луны.Олень поднял медного цвета глаза на двух эльфов,сидящих на дереве.

- Я знаю... быть вдвоем - это так хорошо...
Тинкве спрыгнул с дерева, улыбнулся оленю и мягко растворился в листве...

Олень проводил Тинкве взглядом и медленно прошёлся вокруг дерева.Эсти тоже спустилась и прижалась к животному.
- Миленький...Один ты меня наверное и любишь...И я тебя...-она погладила оленя и улыбнулась.

- Мирави... - прошептал Тинкве, глядя на веселящуюся публику из кустов. - Мирави...
Его веки опустились, он глубоко вздохнул. Тонкие пальцы нервно перебирали ветви куста, пытаясь почерпнуть уверенность в родной природе.
- Звучи как хочешь - грубо и жестоко,
Звучи дождем и градом по душе моей.
Но только ты звучи вот здесь, а не далёко,
Чтоб звуки слышал я и на закате дней... - вполголоса пропел Тинкве куплет, вдруг сложившийся в его голове.

Омут отошла не так далеко... к речке... склонясь над гладью воды, она тихо вздрагивала- ни всхлипа, ни вздоха... только прозрачные слезы одна за другой утопали в реке. Ей было их не жаль.

В душе моей я буду слышать голос,
Голос счастья,голос жизни той...
В душе моей ты заблудилась,
Разбит на веки мой покой...
И словно тень забытой птицы
Ты прилетишь опять ко мне.
Простые слёзы на ресницах,
Мы заблудились в этой тьме...
Сквозь сон,мечты и состраданья
Я вспомню наши дни,
Когда исполнились желанья,
Осуществились все мечты...

Эсти замолчала...Она посмотрела в небо и звёзды мило улыбнулись ей.

Его можно было принять за статую, зачем-то изваянную гениальным скульптором среди лесной зелени, если бы не грудь, плавно поднимавшаяся в такт тихому дыханию.
Единственное, что казалось живым на его лице, словно высеченном из полупрозрачного мрамора, будто светящегося изнутри под лучами солнца - глаза цвета небесной лазури. Они напоминали два прозрачных драгоценных камня, прошедших через тысячи рук, видевших сотни людских судеб, и сохранивших частичку каждой из них в своей бесконечной глубине. И одновременно в них было что-то от двух водоворотов, затягивающих неосторожного пловца на дно. Они не излучали ни холода, ни тепла, ни тьмы, ни света - только вмещали бездонную глубь времени и пространства. Легкий ветерок лохматил неаккуратно подрезанные пепельные волосы, едва достигавшие мочек заостренных ушей.
Тонкие, длинные пальцы смяли край темно-зеленого плаща из тонкой ткани, скрывавшего ладную, стройную фигуру. Он был обут в мягкие полусапожки из кожи, выкрашенной все в тот же цвет темной листвы.
Его губы шевельнулись.
- Жизнь вечна, любовь одна... - легкий шепот. Как заклинание. Пепельные ресницы опустились, защищая глаза от яркого света. Он заставил себя открыть глаза, и теперь смотрел прямо на солнце, не отрывая взгляда. Солнце ярко освещало прекрасное создание природы, казавшееся частью окружающего ландшафта.
- Жизнь вечна, любовь одна... - ни единой слезинки с тех пор, как они расстались навеки. Снова. Это произошло снова. Но все выжжено. Было бы легче заплакать, укрыться в лесной чаще... но нет, это невозможно.

Эсти вздохнула и растворилась в тумане...
- Я вернусь к вам яркой звездою...

Омут сидела на берегу реки, обняв колени руками. и ждала. непонятно - чего. непонятно- кого. непонятно- зачем

- Чего скучаем? За спиной Омута появилась чёрная фигура

Девушка взрогнула и от неожиданности упала в воду..Через долю секунды ее голова показалась над поверхностью , ее огромные темные глаза от испуга стали еще больше и темнее... Она едва ли не выпрыгнула на берег, осмотрела себя, с прилипшим к телу платьем и рассмеялась... звонко .
Посмотрела на незнакомца глазами оленя...
- а ты кто?

- А разве это важно? - Соник не улыбался, хотя хотел это сделать. Он просто не мог - Моё имя Соник. Оно вам что-либо говорит?

- нет. - честно призналась девушка. - но мне хотелось узнать имя того, благодаря кому я незапланированно искупалась.

- Теперь ты его знаешь... Ты ещё не ответила на мой вопрос.

- А я обязана на него отвечать? - Омут улыбнулась тихой и светлой улыбкой. - я не скучаю. я просто иногда грущу.

- Ну что грустим тогда? - Поправился вышедший из тени самурай. Он глядел куда-то вдаль...

- Грустим, потому что... - девушка запнулась. она не хотела говорить, что от одиночества... - ну не все же время ходить счастливой? - она рассматривала самурая...

- Что верно, то верно... - человек склонил голову и удалился...

она пожала плечами и села обратно, зябко поежившись.. ветерок обдувал ее, и мокрая одежда неприятно льнула к телу... все было привычно, она снова находилась в уверенном состоянии одиночества.

"Не грусти..." В её голове пролетели слова, голосом Соника.

Кота не знала почему, но она вдруг встала и направилась вглубь леса. Что-то в этом печальном эльфе привлекало ее. Ей захотилось найти его... Зачем? Она не знала... Но печаль в его глазах пробуждала в ее душе странные чувства и напоминало ей что-то неуловимое...
Тинквелле!
Тихо позвала она

Ветви кустов расступились, и среди них появилась фигура Осеннего эльфа.
- Привет, малышка. Ты пришла меня утешить? Спасибо тебе. - Тинкве улыбнулся и погладил львенка по голове. - Я всегда говорил, что животные лучше чувствуют печаль, и сильнее сострадают.

- Теперь это уже неважно. Идальго и Мирави - муж и жена, пусть их обвенчал и непрофессиональный священник. Ты не заметил, гости как-то приуныли...Пошли танцевать и веселиться!

И Лисс потянула Центуриона за руку на середину поляны.

нрпг: Это мой 333-й пост. Класс!