Сознание вернулось так же незаметно, как и покинуло Нату… Вернее даже не вернулось – оно и не уходило никуда. Просто девушка, на несколько мгновений переставшая ощущать себя в реальности, вновь обрела такую способность. Открытые глаза обрели осмысленность и девушка попыталась приподняться. Удалось не сразу. Со второй попытки Ната переместилась в сидячее положение. Осмотрелась. Еще не до конца пришедшее в себя сознание, просто констатировало увиденное… «Тори на противоположной стороне улицы – слава всем богам, живой. Толуник ближе, стреляет. А враги пока далеко да… от меня далеко. Хорошо… А этот тоже из чужаков… Цверг поганый так и надо ему… Нет! Ох, Шенк… как же это угораздило так. А Кайл? Кайл! Ашка, дурочка, плюнь на лошадей… старик может того, помер… А коли нет – его же надо…» Нате казалось, что она вслух позвала Кайла, что она дает приказы Ашке, хотя на самом деле девушка не произнесла ни слова. Если губы ее и шевелились при этом, то беззвучно звучали слова. Но тело уже повиновалось…
Лошади убежали, Ашка что-то кричала им вслед, по-видимому пытаясь вернуть…
А Ната нашла в себе силы оторваться от стены и на четвереньках сделать пару шагов к Кайлу, благо тот был недалеко от нее… Схватив старика за одежду, девушка стала тащить его к стене дома. Проверять жив ли не было времени. «А хоть бы и мертв. Не дело, чтоб чужаки его обыскивали потом… Тяжелый старик… ух…»
- Ашка! Брось лошадок! Они за помощью побежали. Иди сюда. Помоги мне лучше… - на этот раз голос послушался девушку и в следущее мгновение варварка была рядом. Легко подняв Кайла на руки, Ашка отнесла того подальше от места сражения, за дом… Что делать дальше варварка не знала. Проверить, жив ли старичок? Или вернуться к Нате? А, может, за лошадками?.. Так и застыла за домом над стариком, в раздумьях…
А Ната в это время, держа одну руку у пояса, пыталась встать. Вставать было больно. Дышать больно. Глаза скользили по врагам, рука готова была отправить пока спрятанный кинжал на свидание с любым, кто посмеет начать наступление… Взгляд и лицо девушки говорили о том, что просто без боя она не здатся. И никого из своих не отдаст…
Хотя ноги казались несколько ватными. К тому же дрожали… Девушка понимала, что слабость в ногах это вопрос времени. Главное сейчас устоять, выдержать и все пройдет... Хуже, когда не уверена в силе рук своих, в скорости и точности броска… но ведь этого не обязательно знать врагам, да? Враги и не будут знать. А она и виду не подаст. «Контролируй себя, держи боль в узде. Ты в порядке… Ты способна дать отпор. Быстро, точно и в цель…»

Крис шагнул из-за угла, глядя на Мелиан. Она открыла глаза в этот миг, их взгляды встретились. на миг замерли, словно сцепились прочнее стальной цепи, и... разошлись. Юноша рухнул на землю, из спины торчал метательный нож. Кажется, менестрель был только тяжело ранен, но девушка не видела этого. Она изогнулась в дикой судороге.

Пальцы покраснели и нечеловечески напряглись, вцепившись в карту. Дерево стало продавливаться под ними, а воздух вокруг Мелиссы странно зарябил. На лице было совершенно отсутствующее, страдальческое выражение.

Каждый из участников боя почувствовал внутреннюю судорогу. Словно ничего не изменилось и одновременно что-то сдвинулось в них и самом мире. Потом земля мелко вздрогнула, как человек, по коже которого проходит озноб, и затихла. Внезапно у каждого прошло ощущения чьего-то незримого присутствия, но определить, кто это, было невозможно. Как ни странно, больше всего это коснулось Тени, и тот на мгновение замер.
- Сколько можно сидеть, пока всех не перебьют? – вскипел Дарион.
-А тебе-то что? – пробурчал Весельчак, но тот уже выстрелил, пытаясь убрать лучника. Впрочем, никто в суматохе не заметил, откуда вылетела стрела, просвистевшая над плечом Толуника.

Том безвольно обвис в своем кресле, закрыл глаза. Было непонятно, в сознании лен. Но вот рука поднялась, будто сама собой, бросила кубик...

Второй нож Торреса просвистел около лица Айсы. Около? Нет, обжег, и кровь со лба залила глаза. Еще один устремился прямо в лицо Тени. Тот сделал резкое движение рукой и клинок был перехвачен и мгновенно отправлен назад.
Келдору повезло. Стрела Толуника, пущенная чуть ли не наугад, скользнула по державшим оружие пальцем. Они обагрились кровью. Ничего серьезного... но выпущенный от неожиданной боли меч упал на землю .

Вернум ничего не отвечал брату и не двигался.

- Не-ееет! – крик Мелиссы заставил зазвенеть стекла. – Это... Это неверно! Микки, ты сволочь. А ты, ты... Том... Почему молчишь? Я... Они... Я должна быть..!

Внезапная темнота накрыла игроков. Нет, не так. Темнота – это отсутствие света, а остальные пять чувств, включая осязание, тоже перестали приносить информацию.

НРПГ
Схема расположения. Мастер, оставшийся уже в одиночестве, старался не сделать в ней ошибок.
P.S. Исправлено и дополнено 13.02 в 3-22 по Москве.

Страшно не было. То есть - совсем. Было только легкое удивление - как, вот так просто? Вот так вот - и все?
А страшно - нет, не было.
Странно - почему?
"Брось, Крис! Когда ты боялся?"
Недавно. Но, видимо, страх весь вышел. Испарился, рассыпался. Исчез. очень не хотелось ичезать самому. Просто вот не хотелось - и все, это был даже не инстинкт самосохранения. Просто он столько мог еще спеть, столько...
А еще было странно, и немного смешно, когда его вдруг с размаху ударила земля. Ну чего она дерется, в самом деле?
Но это все было каким-то маленьким, и незначительным. А на переднем плане одна мысль - все? Эта жизнь - всего лишь игра, где-то он слышал эти слова. Каждая жизнь - всего лишь игра.
Так что, его игра - кончилась?
И Крис уже даже не удивлялся. Просто было очень, по-детски обидно...

Ну, вот и все, первая стрела сорвалась с тетивы, и уже неважно было, в кого она была нацелена. Если бы у Артего было время, он, наверное бы, усмехнулся. С одной стороны нет ничего приятного в том, что теперь у него нет выбора, с другой стороны - он сам задал такие условия. Ему нужно было, чтобы эти двое не представляли угрозу, и пока они не стреляли, то и не представляли. А теперь...
Быстрый рывок наружу, и серый силуэт заскользил по обветшалому коньку крыши. теперь можно не думать о скрытности, не нужно прятаться, да и кто там внизу сейчас смотрит вверх, а не на врагов или собственную кровь, бегущую между пальцев. Еще один мощный прыжок...
Крыша приняла его, загудев натужно прогибающимися досками. Услышали или нет?
Снова внутрь, через чердачное окно, проскочив в дом прямо над головами у тех, кто прячется в тени дома. Голоса внизу, шаг становится тихим...
Легкий невесомый толчок, и спина почти коснулась старых скатов прогнившей крыши. Тело Грея всей своей массой ударило вниз, в то место, где ноги врезались в не менее гнилой настил потолка. Щепа и трухлявые куски досок полетели в комнату. Ищейка вскинул руки, исчезая в провале, а в следующую секунду кинжалы в его руках уже ударили, целясь в шеи лучников, стоявших лицом к окнам и спиной к нему. Только спустя еще секунду ноги коснулись пола, по счастью выдержавшего такой удар.

Боль. Резкая и короткая вспышка. Звук стали, ударившейся о землю. И ощущение присутствия. Даже нет, не так. ПРИСУТСТВИЕ. Но бой продолжался, и надо было действовать, а он, Келдор, еще ничего не сделал. И если и дальше будет бездействовать, его не спасет даже Тень. Подхватив с земли упавший клинок, аристократ, воспользовался дымовой завесой разорвавшейся бомбы и метнулся к углу ближайшего дома. Слишком много стрелков было на стороне противника, а ведь у него тоже есть лук. А потому, клинок отправился в ножны, и ему на смену явился короткий лук из турьих рогов. Келдор наложил стрелу и натянул тетиву. Дым заволок поле боя, но все свои были на виду, а потому, Дениэл без сомнений выстрелил в чей-то незнакомый силуэт, виднеющийся сквозь клубы дыма.

Однако события развивались быстрее, чем Ната успевала за ними следить... Вот только-только находящийся неподалеку Толуник отступил назад, куда-то за дом... и почти сразу рядом появилась Ашка, буквально оттащившая Нату за дом, к Кайлу... Из бормотания варварки, девушка только и успела понять "герой с луком велел...". "Странная она Ашка. И не поймешь даже - страшно ли ей сейчас. Вон лучники ж подстрелить могли, когда ее уводила. Ан нет. Повезло. Дуракам и взаправду везет... А вообще хорошо, что пока про Шенка не знает, не видела..."
Ната присела рядом с Кайлом и прислушалась к сердцу того. Сердце билось слабо, прерывисто, но билось. Наказав Ашке не отходить от старика, Ната огляделась. Из ее команды рядом не было только Торреса. Ну и Шенка, но того уже не будет. А вот Тори... Внутри все похолодело. Он там один с врагами... Никогда! Ухватившись за стену, девушка встала и сделала пару шагов к Толунику, чтоб выглянуть из-за дома и найти Тори. "Только бы он еще... Но нет, не сметь думать о плохом!" Страх за Торреса придал сил и твердости рукам Наты и даже немного забрал ее разум. Она даже не успела толком осмыслить свои действия. Только увидела, что один из врагов достал лук - и все. Куда он вот-вот стрельнет Ната даже не посмотрела. Просто еще один кинжал ее полетел в сторону этого стрелка...

... Маленькая черная точка стремительно приближалась, отвлекая Торреса, мешая сосредоточиться на поле боя. Почти инстинктивно он отмахнулся поясом... и с удивлением уставился на свой метательный кинжал, воткнувшийся в бревно.
"Перехватил прямо в воздухе? Ничего себе у нас противники! Даже если среди них такой только один - у меня в этом противоборстве нет шансов. Ну, по крайнем мере, в честном бою..."
Наемник криво усмехнулся - в данных условиях цель оправдывает средства- и продолжил отступать вправо, в тень дома, стараясь не выпускать из виду самого опасного противника.

Судьба, столько времени хранившая путников, казалось, только и ждала момента, чтобы отвернуться от них. Или наоборот – повернуться со зловещим хохотом, наслаждаясь, как по ее воле льется кровь и умирают люди. Своей гигантской рукой она одну за другой сметала фишки с карты... Сметала с легкостью, изяществом и... жестокостью.

Дарион и Весельчак слишком увлеклись дракой и не успели отреагировать на шум сзади. Только повернуться, но кинжалы уже летели в них. Более опытный Сигмунд, привыкший доверять каждому шороху за спиной, успел немного дернуться, и безжалостное лезвие, хотевшее впиться в горло, клюнуло под ключицу. Весельчак упал, глаза закрылись – он пытался притвориться мертвым. Дариону повезло меньше. Полноватый вор даже не успел толком развернуться навстречу своей смерти. Лезвие пробило кадык, и бывший уже главарь шайки, рухнув на колени, закашлялся, почти мгновенно захлебнувшись собственной кровью, лужа которой тут же начала разливаться вокруг упавшего тела.

На улице тем временем одновременно разрезали воздух нож и стрела, но Ната, руки которой еще подрагивали, промахнулась, а стрела Дэниела вошла прямо в сердце стоявшему посреди улицы Торресу. Последний шаркнул ногой, от удара потеряв равновесие, и рухнул назад, на спину. Небо было голубоватым, скрытым наполовину серыми облаками.

Если бы кто-то из сражавшихся в безымянной деревеньке обладал магическим зрением, то заметил бы, что со стороны Сайда, где свирепствовала непонятная эпидемия, неслось, увеличиваясь, облачко – как будто его тащил ураганный ветер. Воздух был неподвижен, но оно росло на глазах... незримое для всех. И наконец зависло над улицей, по-прежнему невидимое. Оно напоминало человека, но страшно изможденного и изуродованного болезнью, оставившей пятна на коже и исковеркавшей в какой-то судороге руки и ноги. Однако воздух при этом так зазвенел от Силы, что это почувствовали даже те, кто сейчас дрался насмерть.

Перед глазами Тома стояли лица умирающих персонажей. Микки с торжественной уверенностью бросил кубики. Томас в последний момент ударил его по руке, почему-то предчувствуя неладное, но было поздно. Глухой стук перекатывающихся игрушек судьбы – и еще две жизни... Почти три. Это было последнее, что он помнил в комнате, до черноты. Она сдавила в своих объятиях. Страшных. Безвременных. Подростку то казалось, что прошли часы, то – что длится одна-единственная секунда. Ничего вокруг, лишь громкий стук крови в висках.
А затем стена пустоты рухнула. Туда, где была она, ринулись вкус и запах крови, небо вверху вместо потолка, пыль в ноздрях... Будто открыл дверь и вошел к мяснику на бойню. Над ним виднелось чужое, и в то же время знакомое лицо.
Ашка увидела, как Кайл открыл глаза, и вдруг открыла глаза, испуганно замерев: морщины на лице словно разглаживала невидимая рука, кожа розовела, теряя старческую желтизну...
Одновременно пришла в себя Мелиан – словно и не было отравляющих кровь уколов. Она с изумлением взглянула на склонившегося над ней молодого человека и вдруг завизжала, будто увидев крысу.

(по согласованию и с правками Монка)

Мелисса закричала, когда Микки, даже не взглянув на нее, вытянул руку для решающего броска. Смотреть на побежденную? Разве это имеет смысл? Он раздавит ее, переступит через ее поверженное тело и пойдет дальше, к цели, пусть даже ценой окажутся смерти окружающих...
Были ли это его мысли?.. Канкконен не знал, просто не успел даже толком об этом задуматься. Рука разжалась, дернулась, приняв удар Томаса, но кубики уже летели, катились по столу, стучали по деревянной размалеванной красками карте. Стало очень тихо и очень темно. Все вокруг исчезло, испарилось, словно его никогда не было. Ни верха, ни низа, ни одной из сторон. Микки почувствовал, что горло сдавило нечто, некая невидимая, но невероятно сильная хватка, все тело финна дернулось вслед за властной рукой - но куда? Вправо?.. Потом он начал падать. Словно бы падать вверх, если такое вообще было возможно. Потом он хотел закричать, когда не сумел выдавить и двух слов, ибо темнота разорвалась, как разрывается покрывало, обнажив резанувшую по глазам синеву неба, ослепительно яркую после пространства, где он только что побывал. Земля рванула его вниз своим притяжением, напряженные, готовые сорваться с места ноги подкосились, он рухнул на колени, разжал пальцы, роняя что-то, неожиданно тяжелое и издавшее металлический звон от соприкосновения с землей. После падения в темноте было странно вновь ощутить свое тело.
Он хрипло закашлялся, опустил взгляд на вниз, с изумлением обнаружив на себе черный, запыленный наряд. Он видел его во сне, видел, когда рука бросала кубики, когда его рот открывался, дабы произнести очередную, важную для сюжета, фразу. Остальные оставались в его голове, не менее яркие, живые. Он всегда думал, что этот персонаж должен выглядеть как он - или это он должен был выглядеть, как его персонаж?
Позади раздался истошный крик, почти такой же, который предшествовал падению, и он не мог спутать его ни с одним другим. Кричала Мелисса, кричала так, будто оказалась героиней фильма ужасов.
- Какого черта? - произнес Тень, поднимаясь с колен и уставившись на стоящего рядом с ним Келдора. Лицо телохранителя Великого Магистра не изменилось, ни одна черта не исчезла, лишь только выражение, та непроницаемая маска ледяного спокойствия и пренебрежения к окружающему, чуть сломалась, покрывшись трещинами удивления.

Совместно с Ясмик.

Она промахнулась… Она промахнулась?! Не веря своим глазам, Ната проследила за полетом своего кинжала, а затем за стрелой. Время для нее словно замерло в этот момент. Во всяком случае замедлилось так, что летевшие столь тремительно предметы замедлились и будто ползли... А в следущее мгновение воздух прорезал крик – очень громкий, пронзительный и отчаянный... Вернее два крика. Крик Наты, вернее не кнрик, а слово-крик «ТОРИ!!!» практически совпал с криком той, которая... ну кто-то там еще из противников кричал... Неважно кто и неважно что...
А в следущий миг девушка, словно вихрь, пронеслась мимо Толуника и понеслась в сторону врага, убившего ее любимого. В левой руке мелькнул кинжал, но оказавшись вблизи, девушка неожиданно и изо всех сил размахнулась да как даст сумкой, целясь в лицо этого собаки-убийцы!

Тихо тренькнула тетива и события закрутились с невероятной скоростью. В каком-то дюйме от Келдора просвистела сталь метательного ножа. Тот неясный силуэт, что был выбран в качестве мишени начал заваливаться повалился назад, сраженный стрелой аристократа, опешившего от своей невероятной удачи. Над полем битвы несся женский крик, - кричала ли одна женщина или несколько? Где-то в доме, где прятались Весельчак и вор, раздался шум. И еще ощущение ПРИСУТСТВИЯ. Оно смущало и настораживало, нервы натягивались подобно струнам. Вот среди этого хаоса раздался крик исполненый боли и ярости.
- ТОРИ!
Сквозь дымовую завесу и хаос неслась девушка с искаженным горем и гневом лицом, рука ее судорожно сжимала кинжал, - так тонущий в водовороте боли и потерь хватается за спасительную веточку мести. Она взмахнула сумкой, целясь в лицо аристократа и Келдор невольно отшатнулся, отбрасывая лук и новую стрелу, выуженную из колчана, освобождая руки для обороны в ближнем бою. Но закрыться он все же не успел, - сумка ударила по скуле вскользь, - не больно, но чувствительно, заставив отступить Дениэла на еще один шаг. Но вот он сориентировался вновь, на его стороне были длина рук, мужская сила и холодный расчет. Рука северянина метнулась вперед, тяжелый кулак целился в незащищенное лицо девушки. Второя же рука попыталась перехватить девичью руку с кинжалом.

Сумка достигла цели, но в следущее мгновение кулак "купца" встретился с лицом девушки. Ната даже не успела сообразить и ощутить боль, как, сделав еще полшага по инерции, упала, потеряв сознание... Она даже не ощутила, как противник вдобавок сумел выхватить кинжал из ее ослабевшей руки...

Келдор стоял над поверженной девушкой сжимая в руке кинжал. Как легко он мог бы перерезать ей горло, но... рука почему-то не поднималась. Да и девушка была без сознания и полностью в его власти. Может следует использовать ее как заложницу?

- Какого черта?
Голос Тени, в котором проскальзывали странные и незнакомые нотки отвлек Дениэла от его размышлений. Вопросительно приподняв бровь Келдор обернулся к своему телохранителю.

Быстро и геометрически правильно, как и нужно... почти.
Артего не останавливался ни на секунду, сейчас нельзя терять времени, сейчас нельзя много думать и играть в шарады с собственной совестью. Если ты начал убивать, то убивай, а разбираться с душевными муками будешь потом. За свою жизнь Грей убил совсем немногих, быть может, дюжину, может быть две. Он никогда не считал их и никогда не пытался запомнить лиц. И быть может, поэтому никто из них так никогда и не являлся к нему во снах, как поэтически поют об этом трактирные барды. Он просто убивал, с той неизбежностью, с которой лесоруб рубит дерево, а мясник на бойне втыкает нож в сердце свиньи, чтобы та умерла сразу, без визга и конвульсий.
Ищейка метнулся к тому, что получил кинжал в горло. Лучник еще только начал захлебываться кровью и заваливаться на бок, после падения на колени, когда рука Артего схватила рукоять торчащего кинжала и резко рванула ее на себя и в сторону, расширяя и углубляя рану. Развернувшись, Грей, не меняя темпа, шагнул ко второму и, опускаясь, в движении нанес удар в центр груди.
Мясник всегда бьет дважды, ведь после первого удара животное может остаться в живых, и лишь потерять сознание от болевого шока. Второго удара оно уже не почувствует...

В голубых глазах Ашки отразилось удивление. Старый Герой порозовел, становился... моложе? Ашка привыкла доверять своим глазам. Значит, что-то со старичком... Варварка пожалела, что рядом нет Героини - та бы знала, что делать. Да и Герой с луком занят... В общем, не придумав ничего лучшего, Ашка ткнула "старичка" пальцем в левое плечо. Ну чтоб убедиться...
Томми удивленно захлопал глазами.
- Чего толкаешься? Что со мной, где Мелисса и Микки?
Между тем воздух над телами Мо и Шенка начал мутнеть и сгущаться, превращаясь из невидимого в тонкую полупрозрачную кисею с разноцветными блесточками, создававшими вспышками очертания, которые пока трудно было различить.
Толуник пустил ещё одну стрелу во врагов, перекинул лук за спину, потом резко пригнулся и подбежал к остальным.
- Уносим Кайла, уносим вон туда... - дал он указания остальным на бегу, даже не замечая, что произошло. Не глядя на тело, он подхватил тело Кайла (или уже Тома) неповреждённой рукой и потащил его за угол, туда, где не было вероятных противников.

(Ясмик, Торвик и чуть-чуть меня)

Воздух дрогнул. В том месте, где над телами Мо и Шенка блестели разноцветные, но еще плохо различимые в дыме из-за брошенной Айсой склянки огоньки, воздух будто бы втянулся в себя, будто кривое зеркало, а затем также резко распрямился, выбрасывая во все стороны невидимую волну, волну, сопровождаемую будто чьим-то ломящим уши стоном, плачем, криком, мешаниной звуков - низких и высоких, протяжных и коротких.
Невидимый удар прошелся по стенам домов, по все еще толпящимся людям, сметая всех на землю, отбрасывая назад, в стороны, круша деревянные и каменные кладки, обнажая внутренности бывшего ухоженным жилья...
Артего не успел даже опомниться, когда крошка камня и дерева ударила его по лицу, по рукам, отбросила к дальней стене, в скопившуюся туда после неожиданного разлома белую пыль. Стрела Толуника не успела никуда долететь, понеслась назад, к лучнику, но тот уже упал, покатился по земле, не в силах ни за что зацепиться, чувствуя, как лук срывает со спины, уносит далеко назад. Бездыханное тело Торреса откинуло в сторону Купфера, такого же мертвенно-бледного, как и первый. Айса не успела даже вскочить на ноги, когда ее потащило назад, прямо с земли.
Келдора понесло в сторону пытавшихся укрыться за стеной дома защитников Мелиан. Он взмахнул руками, но никакая сила не помогла бы ему удержаться на месте. Перевернувшись в воздухе, он первым увидел то, что все заметили, когда невидимая сила прекратила расшвыривать всех в разные стороны: Тень, удивленный, с неожиданно для него широко раскрытыми глазами, остался стоять, как ни в чем не бывало. Позади него, там, где от порыва ветра унесло ржущих коней и повалилась стена дома, обдав Эдвина, Эдельвейс и остальных пылью из-под каменной крошки, на ногах осталась стоять Мелиан, лишь только полы ее платья всколыхнулись, когда девушка припала на колени. Напротив Тени на земле, разглядывая свои руки, сидел Кайл - и Ашку, и Толуника смело разом, а бывший в возрасте их наниматель, неожиданно помолодевший лет на двадцать, упал на пятую точку, будто и не было этой силы вокруг.
В центре, откуда вырвались все эти звуки, стоны, откуда прилетел невидимый воздушный удар, высилось странное существо. Оно было выше любого из присутствующих здесь, почти вровень с крышами зданий, необычайно крупным, в накинутом светло-коричневом балахоне с надвинутым на лицо капюшоном. Лица видно не было. Лица... и ног. Ног у существа не было. Там, где балахон должен был обнажать башмаки у людей, у создания не было ничего. И еще оно было слегка прозрачным. Словно призрак. Словно дух. Словно...
- Страж... - выдохнул Микки, завороженно глядя на возвышающуюся над ним фигуру в балахоне. Он медленно протянул в его сторону руку, до сих пор не веря своим глазам, отказываясь понимать произошедшее.
А в следующий момент раздался голос Стража, вибрирующий, низкий и высокий одновременно, врывающийся в сознание, заставляющий закрывать глаза в отчаянно-бесплодной попытке спастись от этого голоса:
- ТЕРПЕНИЕ МИРА ИСТЕКЛО. ЭТИ БЕССМЫСЛЕННЫЕ ЖЕРТВЫ, ЛЕЖАЩИЕ НА ВАШЕЙ СОВЕСТИ, БЫЛИ ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛЕЙ ТОЙ КРОВИ, ЧТО ПРОЛИТА ПО ВАШЕЙ ВИНЕ, ИГРОКИ.
Мелисса попыталась закрыть ладонями свои уши, зажмурилась, открыла глаза, но наваждение никуда не исчезло - дальше по улице по-прежнему стоял облаченный во все черное, поджарый Микки, сразу за ним высилась светло-коричневая фигура, говорившая о странных, но неожиданно понятных вещах, а еще дальше - сидел ошарашенный Том. В не менее странных одеждах, нежели Микки... в тех одеждах, как Мелисса представляла Кайла...
- ВАШИМИ СТАРАНИЯМИ, ЦЕНТР МИРА, ЕГО СЕРДЦЕ, НАЗВАННОЕ САЙДОМ, ПРЕВРАЩЕНО В ЗАБРОШЕННЫЕ РУИНЫ, В КЛАДБИЩЕ. ВЫ ВЫТЯНУЛИ ВСЕ СИЛЫ ИЗ ГОРОДА, НО НЕ ОСТАНОВИЛИСЬ НА ЭТОМ. ВАМ ВСЕ БЫЛО МАЛО. ТЕПЕРЬ ВЫ НАВЕЧНО ОСТАНЕТЕСЬ ЗДЕСЬ, СТРАННИКАМИ В МИРЕ, ПРИДУМАННОМ ВАШЕЙ БОЛЬНОЙ ФАНТАЗИЕЙ, - Страж замолчал, медленно, плавно закрутилась на своем месте, словно осматривая выжившых. - ВАМ ДАРОВАНА ЖИЗНЬ. РАСПОРЯДИТЕСЬ ЕЮ С УМОМ.
Он не уточнял, кому именно дарована жизнь, но каждый из тех, кого Микки, Мелисса и Том привыкли считать персонажами, поняли, мгновенно поняли, что эти слова адресованы им. И никому иному.
Страж становился все более прозрачным, оторвался от земли и растворился в воздухе и лучах садящегося за горизонт солнца...

В пустой комнате, где на столе еще дымилась в пепельнице недокуренная сигарета, а рядом белела чашка с остывшим уже кофе, воздух над раскрашенной деревянной картой медленно сгустился, став неожиданно маслянистым, коверкающим пространство, будто кривое зеркало. Рядом с черными, белыми и серыми фигурками, столпившимися на одном гексагоне, стояли странные, искусно вырезанные фишки двух юношей и одной девушки. Воздух медленно просел, обхватил своей маслянистой частью карту, вобрал ее в себя вместе со всеми фигурками и фишками, раздулся и... растворил деревянную доску в себе.

(мастерский пост)

Все слишком быстро. Слишком сильно. Раз и все... Ната не успела дотянуться до сумки, как ее куда-то отшвырнуло. Больно. Девушка ощутила спиной какие-то обломки и даже не успела сообразить - повезло ли ей или нет, что эти обломки ее остановила - как зазвучал голос... Что это? Или кто? Девушка с широкораскрытыми от ужаса глазами неотрывно смотрела на говорящую фигуру. Страх придал силы, но лишь на то, чтобы встать. Ната бы убежала подальше - дальше от этого... Как его назвал парень в черном? Страж? Подальше от стража. Да сзади стена отступление перекрыла. Вот Ната и застыла, поневоле слушая...
А через несколько мгновений до сознания дошли мысли: мы же с этим в черном были рядом почти, так почему же меня отбросило, а он стоит как ни в чем не бывало? Да еще знаком с этим... С таким прозрачным, магическим... Взгляд девушки, наконец, оторвался от призрака говорящего, скользнул по фигуре парня в черном и остановился на другом, сидячем. Одетом в одежды Кайла, но вот лицо... Магия? Кто сделать мог такое? Сознание отказывалось воспринимать реальность. Новую реальность или о чем там говорил этот страж? Почему все так... так необычно? Должно быть этому пояснение. Простое... А этого просто не бывает. Она не верит. Нет.
Девушка с трудом разлепила непослушные губы и с удивлением обратилась к сидящему парню:
- К-кайл?..

нрпг: надеюсь я своим постом ничего не нарушила... не бейте девушку - она итак шокирована...

Дышать было больно и трудно, - приземление было не слишком удачным. Но боль не помешала ему увидеть все произошедшее. Нельзя сказать, чтобы он понял все сразу и бесповоротно, но увиденное разбудило подозрения и догадки, зревшие на протяжении всего путешествия. Значит Тень это... Волна жгучей ненависти охватила Келдора, ярость накрывала с головой и лишь многолетняя привычка к подобным вспышкам злобы и умение владеть собой остановили Келдора от свершения некоторых поступков. Возможно очень глупых поступков. Но мысль о том, что он жил лишь как чье-то развлечение, чья-то игрушка, жгла огнем. Но ведь... Возможно его отец пропал лишь из-за того, что кому-то из игроков стало скучно. Гримасса ненависти вновь исказила лицо северянина и потребовался весь самоконтроль, чтобы взять себя в руки, успокоиться и погасить пламя ярости в глазах. Несколько глубоких, хоть и болезненных вздохов помогли прийти в себя. Дениэл встал, ощущая каждый свой синяк и ушиб с какой-то особенной четкостью. Чуть хромая двинулся к Тени, - кажется, правила игры поменялись, - вот и посмотрим в какую сторону. Нога обо что-то запнулась. Сумка той девченки, что пыталась зарезать Дениэла. Северянин машинально поднял ее и вновь двинулся в сторону своего бывшего телохранителя. Лицо его было вмеру взволнованным, а глаза не выражали ничего, кроме удивления и шока, - политикам в Норсейле позавидовал бы любой актер...

- Я не Кайл, - покачал головой их бывший наниматель, уставившись на неё – как смотрят на незнакомых людей, ощущая, что их где-то видели. – Я... Я Том. Ната? Ты тоже это слышала?
Он указал туда, где уже не было Стража.
Ну да, она Ната... А почему он... Стоп. Как он... Том? Девушка проследила за рукой парня и утвердительно кивнула. Она слышала. Слышала, но не верила. Не понимала. Да и не хотела... Вместо этого снова повернулась к парню:
- А где Кайл? И откуда ты знаешь меня?
- Ты же слышала, - пожал плечами он. – Это всё правда. Наверное, ты, как и я, чувствуешь это. Но я... «не хочу, не хочу, не хочу» - готово было сорваться с его губ. Слова Кайла. И всё же том не был Кайлом. Подросток не мог вести себя так перед молодой женщиной. – Мы вас играли, да... Где Кайл – не знаю. Наверное, он был частью меня.
Играли?.. Когда-то Ната уже сталкивалась с одним типом. Не так давно, чтобы. Богач, гордец... Как он говорил? «Я всех могу купить. Что прикажу, то будет... Мои игрушки...» Но этот явно не богач. Почему этот Том думает, что смог сделать ее игрушкой? Тот богач не сумел... Девушка мотнула головой:
- Я не твоя игрушка... Я... как вообще ты мог играть нами? Ты не в себе. Да... Эй! – Девушка словно только сейчас заметила двигающего «купца» - Что ты делаешь с моей сумкой? А ну отдай немедленно!
- Мы вас придумали, - пробормотал Том-Кайл.

(с активным участием Ясмик)

Последний раз он позволил себе вырубиться в такой момент восемь лет назад. Тогда это было еще обиднее и банальнее. В сельском трактире его просто съездили по затылку ведерной кружкой, обитой железом. Если бы не мастер Себастьян, то наверное, Грей нашел бы в той забегаловке свой конец. Но учитель не стал отдавать так дешево жизнь своего единственного ученика.
Глаза открылись с трудом, усилие, которое пришлось приложить, было соизмеримо с тем, как если бы Артего поднимал веки руками. Чуть не закашлявшись от пыли и мелкой щепы, плавающей в воздухе, ищейка попытался встать. Где-то на грани сознания, он слышал голос... или глас. Грей не улавливал сути слов, они оседали в его памяти, чтобы потом быть извлечены в нужный момент, но сейчас Артего интересовала лишь сохранность собственного тела.
Переломов вроде бы нет, хотя странно саднят ребра с левой стороны. Много ушибов, но не смертельно. Создательница, чем же это так шарахнули по этому домишку?! Магия? Скорее всего, ведь даже гномьего порошка для прокладки шахт здесь понадобилась бы телега, для такого эффекта.
Походя, Артего подобрал один из своих клинков, лезвие которого было покрытой бурой корочкой, свежая кровь смешалась с пылью и грязью. Второй пропал где-то под завалом. Осмотревшись, Грей не заметил по близости тел лучников. Странно, он не помнил успел ли довершить контрольный удар второму. Ну и ладно...
Еще неделю назад за такую мысль, Артего обругал бы себя, на чем свет стоит, но сейчас ему и вправду стало все равно. Так. Где-то на улице все еще его товарищи, надо узнать. Быстро и аккуратно, стараясь не шуметь, ищейка начал пробираться к зияющему провалу в том месте, где еще недавно была стена избы.

Эдвин кричал, кричал Вернуму, однако брат все никак не мог очнуться и сказать хоть слово. Слезы навернулись у него на глазах горькой солью, закралась страшная мысль о смерти брата, молодой воин яростно помотал головой отгоняя ее прочь.
- Вернум, брат, ответь мне умоляю тебя, ответь, ответь… – вновь прокричал Эдвин. Прикрывая материей раненный глаз травника, Эдвин прижал к себе тело брата: - Очнись, пожалуйста.
Воин закрыл глаза, будучи не в силах смотреть на рану Вернума и начал молиться про себя за его жизнь. Время остановилось для Эдвина: «Прошу вас Игроки, Создатели не дайте погибнуть брату моему, ибо он все что у меня осталось, заклинаю вас» - молился воин, уже не замечая ничего вокруг. Было жалко смотреть на надломленную фигуру Эдвина, на его поникшую голову, на то как крепко он прижал к груди Вернума, но никому нет дела, события в заброшенной деревушке под Сайдом развивались слишком быстро, чтобы кто-нибудь заметил горе простого парня.
Карион Левье нажал на спусковой крючок арбалета, и с легким свистом, пронзая воздух, болт устремился в направлении схватки, но растворился в полете как по волшебству, а посреди битвы возникла таинственная фигура в балахоне. Голос этого существа пробрал паладина насквозь, посеяв страх на мгновение в душе молодого человека. Когда все прекратилось, Карион очнулся от окаменения и бросив быстрый взгляд на Мелиан понял, что ей нужна его помощь. Подбежав к посланнице, воин склонился перед ней, помог встать на ноги и мельком взглянув на растерянное, испуганное лицо девушки спросил:
- Мелиан, с вами все порядке, вас напугал этот призрак? Он исчез, но чтобы ни случилось я буду с вами рядом постоянно, не бойтесь. Паладин прислонил к своему плечу еще не до конца пришедшую в себя Мелиан, но все случилось так быстро и Карион, так переживал, что только сейчас смог сообразить, что посланница как-то изменилась, прежней Мелиан страх был неведом, она всегда бездумно бросалась вперед. Через секунду он отклонил ее лицо от себя и, глубоко заглянув в глаза девушки, удивлено спросил:
- Мелиан, вы…, с вами все в порядке?

- Не знаю... – прошептала девушка и задрожала мелкой дрожью, оглядываясь вокруг. – Ты... Ты слышал? Что мне теперь делать? Том... Микки...
От ее ран не осталось и следа, хотя черты лица неуловимо изменились. Она не стала заметно моложе, да и отличия были невелики – исчезла лишь некая печать совершенства черт, гармонии, доведенной до идеала. Теперь она не была так ослепительно, сияюще красива. Просто очень симпатичная девушка.
- Кто это, о ком вы говорите госпожа? - паладин не мог понять ее, что это за люди со странными именами. Карион осознал наконец, что девушка изменилась изнутри, явление призрака что-то кардинально поменяло в этом мире.
- Том... Мик... Это мои друзья, - испуганно прошептала Мелисса. – Этого не может быть! А что с... с Крисом?
Она указала на менестреля, который уже лежал абсолютно неподвижно. В этот момент Карион вспомнил, полностью осознал слова Призрака... и поверил им. Вернум слабо застонал, но не приходил в себя.
- Кто это, о ком вы говорите госпожа? - паладин не мог понять ее, что это за люди со странными именами. Карион осознал наконец, что девушка изменилась изнутри, явление призрака что-то кардинально поменяло в этом мире.
- Том... Мик... Это мои друзья, - испуганно прошептала Мелисса. – Этого не может быть! А что с... с Крисом?

(и EE. Dam-Delad)

Она указала на менестреля, который уже лежал абсолютно неподвижно. В этот момент Карион вспомнил, полностью осознал слова Призрака... и поверил им. Вернум слабо застонал, но не приходил в себя.
«О Создатели всемогущие…» - пронеслось в мыслях Кариона, у него захватило дух и паладин склонился перед Меллисой, припав на одно колено. Собравшись, он поднял глаза на растерянное лицо девушки:
- Неужели это возможно, вы одна из Игроков? – воин с трудом верил в происходящее, и спрашивал наверное больше у себя, чем у девушки. – Если создание сказало правду, то вы останетесь в этом мире, я помогу вам найти друзей.
Карион поднялся с колен и предложив Мелиссе опереться на его руку, сделал несколько шагов в сторону толпы.
- Возможно вам следует их позвать? – осторожно подсказал паладин. Он не знал, что ответить ей про Криса и пускай сам он никогда не питал симпатий к менестрелю, но всегда чувствовал, что Мелиан и сама судьба благоволили артисту, поэтому воин сначала хотел найти других Игроков, чтобы они поддержали Мелиссу.
Она посмотрела вокруг долгим взглядом, который словно впитывал увиденное: Тома, к которому подбежала какая-то девушка; Микки с клинком в руке; тела вокруг, такие... настоящие; пыль над дорогой. Помотала головой и, внезапно резко отвернувшись, зашагала прочь.
(и Higf)

После жестокой, нежданно вспыхнувшей и так же внезапно закончившейся схватки все её участники чувствовали и вели себя странно. Словно не бились только что друг с другом, не сознавали, что случилось.
Однако слова призрака запечатлелись в памяти каждого, всплывая огненными буквами, пока каждый не поверил: это – правда. Так и есть. Большинство сознавать, что они были игрушками, оказалось долго и мучительно – словно пытаешься проглотить зачерствевшую еще неделю назад хлебную корку. И повлияло это осознание на всех по-разному.
Трое бывших игроков не смогли быть вместе. Общая память словно обременяла их, делясь совсем невыносимой тяжестью, когда отражалась в зеркале двух других лиц. Но и совсем порвать друг с другом не смогли тоже.
Странники чувствовали, где находятся остальные, как бы далеко они ни были. Впрочем, могло ли быть иначе? Именно их присутствие обеспечивало окончательную и полную независимость бывшей игры. Встречались они раз в пять лет возле той деревушки, куда некогда перенеслись, и проводили вместе несколько дней, а потом снова расходились.
После второй встречи подозрения переросли в уверенность – они не старели. И даже раны, если кто-то получал их, через некоторое время затягивались без следа. Более того. Том предположил, что их невозможно убить – через некоторое время все равно оживут или воплотятся вновь. Проверять никто не хотел, хотя мрачное молчание Микки наводило остальных на кое-какие предположения.

Прижимая к груди тело Купфера с его посиневшим, распухшим лицом, Айса молчала, не глядя ни на кого. Нет, девушка не плакала, лишь неожиданно нежно проводила пальцами по лику юноши. Она и он, они заигрались в свои роли, в брата и сестру, что оказавшееся там, под спудом лжи и обмана, чувство проявилось лишь под самый конец. А ведь это было неправдой... это было вымыслом. Вымыслом кого-то сверху, того, кого она привыкла звать в своих редких, кратких молитвах.
Отпустив тело юноши, Айса рывком поднялась. Это ее движение, словно жирная черта, подвела итог, известный лишь самой девушки. Она угрюмо и молча смотрела на лица окружавших ее людей. Не было более той лукавой улыбки, что царила ранее. Не было прежней Айсы. Когда Келдор, оглядываясь, попытался найти девушку взглядом, ее не оказалось в округе. Она просто исчезла.
Говорили, что она ушла на юг, там, где травы и испарения все еще вызывали восхищенный трепет. Говорили, что похожую девушку видели на востоке. Звали ли ее Айса? Нет. Точно нет. Не Айса. Что угодно - но этого имени более никто и никогда не слышал.

Келдор не решился ни нападать на Тень, хотя что-то внутри упорно его на это двигало, некая странная, всепоглощающая ярость, ни пытаться взять ситуацию в свои руки. В голове ненужным звоном все еще звучали слова Стража, но Дэниел до последнего отказывался вслушаться и вникнуть в их смысл.
В одночасье вся его жизнь была разбита, измельчена. Ему не было пути назад - Великий Магистр никогда не станет слушать то, что случилось под Сайдом. А Тень... Тень больше не выглядел, как тот хладнокровный телохранитель, которого знал аристократ. Да, точёность движений, прищур, жесты, голос - все это было тем же. Но раньше не было этой растерянности. И... он вряд ли пойдет вслед за ним. Или?..
Когда Дэниел попытался перехватить руку Тени, тот легко, даже, видно, не отдавая себе в этом отчета, повернулся, заставляя Келдора податься за собой, оторваться от земли и рухнуть на нее. Дыхание сперло, в висках громко стучала кровь, а лицо Тени было все таким же растерянным. Дэниел не стал дожидаться своей дальнейшей судьбы - проворно вскочил и бросился прочь. Подальше от человека, который, несмотря ни на что, оставался самым опасным из всех, которых он когда-либо знал.
Только потом до него дошел смысл сказанных Стражем слов. Потом он осознал суть границ гексагонов. Потом неожиданно понял, сопоставил кусочки мозаики. Говорили, Келдор сошел с ума. Говорили, он возглавил банду самых безжалостных мародеров, которых когда-либо видел свет. Говорили, что однажды он вернулся в Норсейл и, воспользовавшись отсутствием Тени, убил Магистра. И сам стал новым теневым правителем Севера. Много чего говорили. Мало кто знал правду.

Кажется, единственной из всех, кто полностью не осознал случившееся, была жившая в своем мире Ашка. Конечно, никакого духа не было! С ней говорил лошадь, которая сказала, что старичок и еще кто-то поступил плохо. Но их не накажут, они будут всё время бродить по миру, а разве это наказание? Она, Ашка, по воле Лошади тоже бродит. Вот только с братом случилось что-то нехорошее. Ей сказали, что Шенка убили, но варварка не поверила. Разве можно убить её брата? Лошадь куда-то его унесла, и она пойдет искать брата...
Еще много лет в разных поселениях встречали высокую женщину, одетую, как дикари, и везде спрашивавшую, не проносила ли тут Большая Лошадь её брата.

Смерть Торреса стала тяжелым ударом для Наты. Это вместе с явлением Духа и его откровением оказалось для девушки слишком тяжёлым грузом. Неожиданно для всех она бросила свое ремесло и ушла в монастырь. На память о Тори взяла коробочку, которую тот так тщательно берег при жизни. Правда никому не показывала содержимое. Да и сама не смотрела. Кто знает – может, боялась найти там воспоминания о другой... но в любом случае – девушке была важна эта вещь. Она была дорога Торресу. Хранила тепло его рук, частичку его. Поэтому и носит Ната эту коробочку в мешочке на веревочке, под рясой и к сердцу поближе...

Толуник не был столь впечатлителен. Получив деньги – да, Том заплатил обещанное Кайлом - он полностью оправился от раны, разве что на теле появился еще один шрам. Лучник вернулся к своему ремеслу. Он ни с кем не делился услышанным в той деревушке и стал еще угрюмее, чем был раньше. Лишь иногда, не чаще раза в год, он заходил в городской храм и там щедро одаривал одного медного божка, повергая тем самым в неописуемое изумление всю церковную служку.

Вернум всё-таки не выжил, заставив душу Эдвина рухнуть на дно пропасти горя и отчаяния, усеянное острыми скалами. Впрочем, Дух, бывшие Игроки, Боги, если они были, Судьба – кто-то из них решил возместить потерю. Эдельвейс утешала молодого человека, как могла. Постепенно мягкий голос, ласковые слова и нежные руки сделали свое дело, заставив Эдвина понять – жизнь еще не кончена. Их с эльфийкой первенца он назвал Вернумом в честь брата.


На самом деле товарищи Грея вполне могли бы не дожить до появления духа – кто знает, к чему привело бы вмешательство Дариона и Весельчака? Задание он мог считать выполненным – когда в памяти всплыли слова призрака, стали ясны причины эпидемии в Сайде, а также то, что дальше ей хода не будет. Правда, поверят ли в Игроков и духа те, кто не видел? Или скажут, что один из лучших агентов рехнулся? Артего приходилось делать выбор. Как ни странно, похоже, самый простой выбор за всю его жизнь...

- Значит, бояться заразы нам больше не надо, - подвел итог начальник стражи Саутлы, выслушав рассказ подчиненного.
- Если только у друидов опять не начнется приступ сумасшествия, - мрачно усмехнулся Артего.
- А может просто спалить всех их вместе с рощами этими священными?
- Это уже вам решать, - ушел от ответа Грей. - Я могу быть свободным?
- Конечно, можешь идти отдыхать, это ты заслужил.
Легко обвинять того, кто не может защищаться. Легко играть судьбами людей, когда они этого не понимают. Теперь Грей понимал многое, и, понимая, уже не хотел быть кем-то другим, кроме как Игроком. А Игра, которую он затеял будет идти по куда более честным правилам...


После попытки нападения на него Келдором, Микки вдруг осознал, что прекрасно помнил каждое движение Дэниела, угадывал, как тот себя поведет. Даже не теми странными инстинктами, что гнездились в нем самом, в нем новом. А потому что он знал Келдора, он его... придумал. Он придумал многое для этого мира - способы охраны, борьбы. Он помнил маршруты видных людей. Знал их имена, тайники. А меч... меч в его руках, после того, как Микки привык к его тяжести, заплясал с прежней скоростью и грацией.
Он ушел. Ото всех. Сторонился людных мест. Слонялся без цели и пути. Пытался смириться. Получалось слишком плохо. Потом пролилась первая кровь. Он искал смерти - но лишь приносил ее. Его убили. Один раз. Попали арбалетным болтом, пробили грудь, и кровь залила легкие. А он выжил. Знал, что должен был умереть, что не выживают после такого. Но выжил. Когда спустя несколько лет он осознал, что ни капли не постарел, перестал бояться смерти. Оставался лишь страх боли. Той боли, что он испытывал в течение долгих месяцев, лежа на прелых листьях. Его прозвали Темным Странником - за волосы, за одежду, за нрав. За нелюдимость. Опаснее бойца никто не мог себе представить. За его голову давали слишком высокую награду, чтобы кто-то пробовал. Глупцы находились. И умирали.

Сперва Мелисса не видела перед собой ничего. Она осталась без родных, друзей, мира... И даже Крис, даже он бросил её! Бросил? Или она его убила? Не сумела защитить? Слёзы лились, прозрачной кровью ран души. Что делать? Что?
Крис... пришла в голову мысль. Он был человеком. Но не смог бы стать единственным, самым дорогим – ибо являлся сотворенным ей самой для себя мечтой. Не выдержавшей бы соприкосновения с жизнью...
Карион Левье молча шагал следом. Он был человеком долга и не мог оставить девушку одну, даже если она не просила о помощи. Мелисса однажды оглянулась, но ничего не сказала.
Мысли путались. Лишь через несколько часов, когда стало темнеть и усталость взяла своё, они сменили направление. Впрочем, менее мрачными не стали. Что есть? Что пить? Где спать? Что она умеет? Все школьные знания тут не стоят ни гроша, а охоте, войне или ремеслам её не учили. Идти к крестьянам работать за гроши. Или еще лучше – в бордель? Там ей будут рады, там ей самое место...
- Нет, - вскрикнула Мел, и зарыдала снова, хотя казалось, что родник слёз давно иссяк. Паладин присел рядом, обнял за плечи. Девушка уткнулась ему в плечо. Потом, когда тело перестало вздрагивать, успокоилась и чуть отстранилась. Левье также молча отодвинулся к разведенному им костру.
В ту ночь она впервые увидела во сне картины будущего.
Через некоторое время молодую прорицательницу – за глаза многие называли ведьмой – знали во многих деревнях. Она безошибочно предсказывала погоду, урожаи, бедствия. Иногда – судьбы, хотя последнего очень не любила. Её амулеты помогали преуспеть в делах, сохранить здоровье и даже преуспеть в любви.
Её всегда сопровождал стройный молодой воин. Правда, он с годами становился не таким молодым... в отличие от женщины. Какие между ними были отношения – не знал толком никто, хотя многие гадали.

Придя в себя, Том как-то легко смирился со своей участью. Правда, Мелисса уже ушла, а с Микки, который выглядел весьма впечатляюще, связываться особо не хотелось... Но зато он, кажется, остался наследником состояния Кайла. Конечно, почти всё ушло на это путешествие и поиски сокровищ, которых в Сайде нет – уж он-то это знал. Но кое-что всё же осталось, на первое время хватит. Родных у старика не было, все бумаги и знания при нём. А что изменился... так скажется племянником!
Толуник и Ната проводили его обратно, и это путешествие было более медленным, но зато безопасным.
Начав с малого, Том обнаружил незаурядную хватку, а вместе с широким знанием мира этого оказалось достаточно. Рискованные предприятия и экзотические товары принесли солидную прибыль, которая снова вкладывалась в оборот. Через десяток лет Том стал одним из богатейших купцов города.

Игра в игре

Они собрались снова – соблюдая неписаный, но четко соблюдавшийся уговор. Для чего? Ответа на этот вопрос не искали. Разговор на этот раз быстро угас, и двое молодых людей и девушка просто сидели у костра и смотрели в огонь.
- Смотрите, - нарушил молчание Том. Он достал из своей сумки мешочек, распутал узел и вытряхнул на мягкую траву поляны. – В возрожденном Сайде начали делать кубики с разным числом граней. И еще вырезать деревянных человечков... В основном солдатиков.
Он усмехнулся, вспомнив старое слов. Бросил двенадцатигранник. Тот перекатился, сверкая гранями из слоновой кости – выпало восемь. Молодой человек смотрел на игрушки, изображавшие представителей разных сословий. Микки встал и лезвием своего меча стал чертить на земле гексагоны. В глазах Мелиссы читались одновременно ужас и ожидание.

НРПГ.
Прикл закончен. Всем спасибо за игру!