-Хочешь – узнаю? – спросил лазурный, красивым и плавным жестом повернув голову.
-Надеюсь, не методом непосредственного взвешивания? - взгляд зеленых глаз мага скользнул по Скату, то ли любуясь, то ли с иронией.
Тот устроился на перилах и запрокинул голову, рассматривая собранные паруса. Просоленные канаты крепко держали серо-белое, упругое полотно. Маг растеряно огляделся кругом, наткнулся взглядом на капитана и помахал рукой, потом только ответил:
-Нет, я думал о методе вытеснения воды.
-Она вытеснит всю бухту и мы никуда не уплывем, - скептически покачал головой Хаэрту.
Нахтиэл хихикнул прижав указательный палец к губам и вновь поднял глаза на паруса:
-Даже мой попутный ветер тогда не поможет.
-Можно будет испробовать твой метод позже... Где-нибудь в открытом море. Но прибрежные города будут все равно жаловаться на цунами.
-Нет-нет, мне обязательно понадобится емкость, - он опустил глаза и счастливо добавил. – И кто-нибудь, кто будет держать Шеннару.
-Ее можно просто спихнуть с борта в воду, - пожал плечами зеленоглазый. - А потом посчитать, насколько поднялся уровень мирового океана.
-Не будь злым, Хаэрту, - улыбнулся Нахтиэл. – Мне иногда кажется, что ты ненавидишь женщин.
-Конечно я их ненавижу, - кивнул. - Они готовят.
-Значит, тебе нравятся юноши? – меланхолично уточнил чародей.
-Я этого не говорил, - зевнул Хаэрту.
-Тебя не поймешь, - грустно вздохнул волшебник, болтая обутыми в открытые сандалии ногами.
На этот раз зеленоглазому оставалось только согласиться.
Сулла слушал беседу двух корабельных чародеев с легким недоумением, изредка подавляя тихий смех. Было непонятно, изящно ли издевался Нахтиэл над Хаэру, или задавал наивные вопросы совершенно искренне, но факт оставался фактом: более невероятного сочетания видеть капитану не приходилось. Он до сих пор иногда недоумевал, как они уживаются вместе.
Взгляд черных глаз пробежал по стянутым парусам, спустился по мачтам, и остановился на помощнице Тиану. Рыжеволосая тень честно постаралась выскользнуть с корабля так, чтобы не отвлекать капитана, кажется, по уши занятого перебранкой магов. Сулла вспомнил ее слова тогда, когда вмешался в беседу со шкипером и махнул рукой, окрикнув.

Девушка глубоко вздохнула и подошла, гротескно вытянувшись в струнку - впрочем, в безразмерном темно-зеленом халате все равно вышло неубедительно. Капитан в очередной раз подавил улыбку:
- Саи Элиане, вы знаете, как отдается честь и что обозначает жест?
Задумалась, покраснела, потом склонила голову и честно призналась:
-Нет.
-Салютуют клинком, - он обошел девушку и вложил в ее ладонь свою саблю, осторожно сцепил пальцы вокруг тонкой кисти и поднял руку к лицу. – Когда вскидываете в приветствии – закрываете глаза лезвием, как младший, ослепленный старшим. В почтительном жесте – подносите эфес к подбородку.
-Это символизирует челюсть, отвалившуюся при виде старшего? - несмотря на ехидную реплику, Сали повторяла, запоминая, каждый жест.
-Отсутствие дисциплины и элементарного представления о вежливости, - Сулла наклонил руку девушки так, чтобы сабля смотрела острием вниз. – Это жест подчинения. Всего три – очень просто.
Та только молча повторила последний жест.
-Неужели Таину не объяснял морской этикет?
-Мне кажется, он предпочитает общаться с людьми, - склонила голову девушка.
В уголке бледных губ появилась улыбка, а в черных глазах вспыхнул задумчивый огонек:
-Да, он это любит, но простые обычаи следует знать.
Кивнула - уже серьезно. Некоторое время рассеянно рассматривала саблю, потом подняла голову.
-Наверху есть очень забавная долина, - голос был непривычно-неуверенным. - Ее необязательно видеть, и это вряд ли принесет пользу кораблю... Но там красиво.
Темные брови приподнялись.
-Это приглашение? – в голосе скользнула ирония.
Задумалась.
-Наверное, личная просьба, - уголки губ приподнялись в ехидной улыбке.
Сулла тряхнул головой, не веря, что услышал подобное заявление и, махнув рукой, соскользнул по канату в шлюпку. Лодка качнулась, принимая тяжелое тело. Девушка птицей слетела следом, и капитан легонько придержал ее за плечи, возвращая равновесие.
Весла с плеском распороли шелковую водную гладь, и шлюпка плавно понеслась к берегу – ударилась о берег, вычертив в сером песке неровный треугольник и разорвав ковер разноцветных водорослей на отдельные лоскутки. Серая тень от прибрежной скалы надежна укрыла лодку – на полосе с бороздками морской пены остались следы.
-Ведите, саи Элиане, - Сулла отер руки о полы халата и крепче затянул шафрановую ленту на темных волосах.

Путь к долине преграждали довольно крутые скальные отроги, но оба путника преодолели их без труда. Долина замыкалась чашей едва ли три сотни шагов в диаметре, в самом центре поблескивало нереальной голубизной озеро. К нему полого спускались сосны и пинии, где-то в глубине леса журчал ручей, отводящий лишнюю воду. У северного края хмурым навесом возвышались отвесные скалы, на западе - синела мягкими переливами гладь моря. Сулла опустился на траву и принялся расшнуровывать завязки сандалий – каменная крошка забилась под широкие ремешки.
-Впечатляет, саи Элиане, - произнес он, вытянув ноги и с прищуром рассматривая аквамариновый кристалл воды.
Та кивнула и легла, подставив солнцу золотистую щеку. Ресницы на загорелом лице выгорели до разноцветных полосок. Попробовала открыть глаза, но тут же недовольно сощурилась от слишком яркого света. Сулла вытянулся на траве заложив руки за голову и наблюдая за девушкой краем глаза. Ласковые лучи так и льнули к черному халату и волосам, щекотали скулы и кончик носа – не хватало только соли в воздухе и сильного ветра.
Сали перевернулась на живот, некоторое время задумчиво рассматривала траву, потом тихо рассмеялась непонятно чему. Темные брови на мгновение вопросительно приподнялись.
-Выглядишь почти человеком, - пояснила. На остроугольном лице боролись смущенное и дерзкое выражения.
-Благодарю, саи Элиане, - он сломал травинку и сжал стебелек в губах. – Обычно меня называют кем угодно, но не человеком.
- Эсе не носят мужскую одежду, - вытянула руки, коснувшись подбородком земли. - Элиане не стала бы убегать.
-Я запомнил это имя, - миролюбиво отозвался капитан. – К тому же не стоит называть человека «непонятно кем».
-Я и есть "непонятно кто", - улыбнулась.
-Я не набираю на «Кайру» «непонятно кого», - мягко отрезал Сулла.
-Тогда придумай другое имя, - пожала плечами.
-За именами – к Бабочке, - отшутился он. – Ко мне - за прозвищами, а для вас Таину уже подобрал – волчок.
-А чем плохо "Волчок"? - девушка собралась в клубок и теперь задумчиво рассматривала капитана из тени волос.
Тот даже не поднял век:
-Прозвища подразумевают определенную степень личности, поэтому я употребляю имена, саи Элиане.
- А когда наступает определенная степень личности? - тем же тоном.
-Дружба, определенные отношения, попойка в таверне, - скучным голосом принялся перечислять Сулла не понятно то ли шутя, то ли всерьез, - долгая служба…
-Дважды спасенная шкура не считается? - задумчиво.
Покрытая едва заметным загаром рука метнулась ко лбу, отбрасывая мелко вьющуюся прядку с лица.
-Это не влияет, - Сулла поморщился, словно его поймали на слове.
-У меня от выпивки в голове шумит, - виновато опустила голову.

Сулла пожал плечами и открыл глаза, прищурившись, от яркого света. Травинка перекочевала из правого в левый уголок губ, качнулась, и повторила путь в обратном направлении. Тонкая рука коснулась предплечья капитана - скосил глаза. Несильно, только отметив жест, попыталась вытащить из-за головы ладонь - брови вопросительно приподнялись. Пауза. Повторила жест.
-Мне так удобно, - шутя, пояснил Сулла, даже не подумав пошевелиться.
- Я быстро отдам, - уголки губ дернулись вверх, отметив улыбку.
Капитан с показно-недовольным вздохом приподнялся на локте и протянул большую ладонь с длинными пальцами девушке. Золотой ободок перстня с миндалевидным бриллиантом лег в самую середину. Отмеченная загаром рука дрогнула. Сулла сел с непонятным выражением разглядывая кольцо. Потом прикрыл глаза и благодарно кивнул. Перстень скользнул на безымянный палец камнем вниз. Девушка поднялась и неслышно скользнула в сторону озера. Капитан какое-то время смотрел ей в спину потом поднялся, следуя.
Рыжеволосая скинула сапоги и теперь бродила по мелкому берегу, макая полы халата в воду. Растерянное выражение на лице сменилось обычным, спокойным, как только завидела капитана. Прошла чуть дальше - теперь зеленое отражение начиналось где-то в районе коленей, а намокший шелк лепестками стелился по воде вслед. Сулла присел на берегу, внимательно наблюдая за девушкой с едва заметной улыбкой в уголке губ. Та кружилась в воде еще некоторое время, поднимая ил со дна, потом вышла на берег. Резко крутнулась вокруг себя - веер брызг разлетелся в стороны.
Капитан отвернулся, закрыв лицо рукавом халата, и сказал:
-Еще в этом возвращаться на «Кайру».
-На "Кайре" тоже всегда можно выпасть за борт, - невинно заметила девушка, тщательно проверяя сохранность флейты за поясом.
-Нужно обладать определенным «талантом», чтобы это сделать, - Сулла принялся зашнуровывать сандалии, после – плавно оттолкнулся ладонью от земли и выпрямился. – Возвращаемся или есть еще «личные просьбы»?
-Всегда можно искупать с реи, - улыбнулась девушка. - Личных просьб нету. Надеюсь, дисциплинарных взысканий за мучение казенного омута тоже не будет.
-Тоже Таину рассказал…, - задумчиво пробормотал капитан и быстрым движением перекинул девушку через плечо. – Во избежание издевательства над арендованной долинной…
-Это уже будет считаться определенными отношениями, - меланхолично сообщила девушка, ущипнув широкую спину.
Сулла серьезно кивнул и принялся подниматься вверх по холму, не обращая внимания на попытки вырваться:
-С долиной? – уточнил с привычной педантичностью.
Девушка потянулась и достала из-за пояса флейту. Сняв "свисток", дунула в него со всей силы. Тут же - отчаянная попытка вывернуться. Капитан только крепче сжал руки и тряхнул головой, не слишком бережно опуская сверток на землю и начиная спускаться вниз, к берегу по умытом дождями камням. Девушка спрятала инструмент и снова спустилась к озеру.

Осень 138 года, седьмого цикла, 18 сентября.

Танэ брела по берегу, внимательно смотря на серебристую, затянутую серо-сланцевой дымкой воду. Недавно прошла гроза, волны оставили на песке затейливые разводы и множество темных, влажно блестящих ракушек. Капитан «Призрака» остановилась, отмечая грифелем на желтой бумаге очередной риф и вскинула брови, разглядывая получившуюся картинку. Раненная рука опустилась вдоль тела.
Женщина вновь подняла взгляд и выцепила взглядом знакомый силужт среди серых камней. Задумалась на секунду, потом окликнула:
-Как карты?
-Великолепны, - кивнул золотокожий, подойдя ближе. Присел на корточки, рассматривая выброшенную на берег медузу. - Моя благодарность.
-Неизвестное? – она опустилась рядом, положив раскрытый журнал на песок и прижав страницы пепельным грифелем.
-Как минимум двух в жизни не видел. А от большинства - плохие поздние копии.
-Девятьсот восемьдесят пятый год шестого цикла. Хранители Моря. Более ранних нет, - она лениво прочертила изгиб прибрежной полосы.
-Хаэе’рн а-н’Талли – странный человек. Помог найти приют. – грифель начертил риф, которого не было видно с берега. – Смотри – не видно, а есть.
Некоторое время задумчиво смотрел в море.
-А кто охотился? – тихо.
-Собаки… Веришь на слово про риф?
Камешек вылетел из руки, врезался в волны с неожиданной силой. Золотокожий едва заметно мотнул головой.
-Верю, - задумчиво кивнул.
-Хорошо, - она одной рукой развязала пояс халата и осталась в рубахе и штанах. – А я сплаваю. Подождешь – потом покажу перерисовки?
Кивнул, не отрывая взгляда от сине-зеленых переливов. Бабочка расшнуровала сандалии и ступила в холодную воду. Вошла по пояс – и поплыла, загребая одной, здоровой рукой. Темная голова мелькала над гребешками холодных серых волн, потом исчезла на минуту – показалась вновь, уже в группы камней. Пропала. Так несколько раз. Белая рубаха замелькала в складках шелковых волн – Бабочка вернулась обратно. Вышла на берег и, откинув мокрые пряди с лица, присела рядом с альбомом. Пальцы схватили грифель и быстро перерисовали контуры.
-Форма.
Внимательный взгляд карих глаз скользнул по очертаниям рифа, запоминая контуры.
-Простудишься.
-Нет, - она подняла халат здоровой рукой и набросила на плечи. – Очертания могла забыть.
Штурман скользнул за спину женщины, помогая одеться.
-Я не аристократка, - пояснила она, обернувшись. – Мне нравится быть. Что, Собаки? Зеленые?
-Старые друзья, - улыбнулся одними губами. - Давно было...
-Давние недруги. Расскажи, - она заправила журнал за пояс халата и прижалась мокрой головкой к золотистому плечу.
- Гоняли друг друга по побережью... То они нас, то мы их. Обычная морская дружба, - усмехнулся.
-С посещением каюты в случае проигрыша…, - задумчиво отозвалась Фиолетовая Бабочка. – Понимаю.

- Нет, посещения каюты не было, - улыбнулся. - Все это старье и хлам. Тут, чуть дальше есть один презабавный мыс, видела?
-Нет, покажи.
Ладонь едва коснулась талии женщины - повлек за собой по извивающейся желтоватой змее побережья. Она легко шагала следом, чуть придерживая раненной ладонью концы пояса.
-Обошел все?
-Еще не все, - усмешка снова стала беззаботной. - Пешком сложно уйти далеко, а у Его Величества свои планы на корабль.
-«Кайра» могла быть моей, - задумчиво отозвалась Танэ.
- Зачем тебе два корабля? - поднял бровь.
-Девять лет назад – не было «Призрака», - сердито откликнулась Бабочка, словно ее заподозрили в чем-то унизительном.
-Прости, - улыбка. - Я не так давно в этих водах.
-Знаю, - мокрая голова вновь склонилась к плечу. – Мне противно.
-Почему?
-Одно дело объединяться с братьями ради рейда, другое – привязывать кого-то из-за судна, - линия губ стала жесткой. – Третье – собирать стаю, как бабочки, поздней осенью ради спокойной зимы.
Золотокожий задумчиво кивнул. Через несколько шагов змея изогнулась немыслимым острым углом и круто пошла назад.
-Смотри... Видишь скалы? - От острого песочного носа в открытое море уходили сломанные зубы скал.
Бабочка согласно покачала головой.
-Пройти можно только у самого берега или дальше, уже в море. Тут хитро, еще камень вон там. Нужно сразу же выбирать влево.
Еще один кивок. Женщина внимательно изучала зубцы.
-Там, дальше, тоже есть презабавный проход... Но его только пробовать, - вздохнул.
-Хочешь пройти на «Призраке»? – спокойно поинтересовалась Танэ.
Быстрый взгляд на нее - потом штурман опустил глаза.
-Очень хочу.
-Завтра днем, когда не будет тумана. Для прохода лучше в рынду – не следует рисковать шхуной накануне рейда, - она вздохнула. – У «Призрака» есть штурман, не беспокойся.
Кивок.
-Благодарю, - тихо.
-Пройди сначала, - резкий голос контрастировал с нежным касанием плеча. Фиолетовая Бабочка улыбнулась. – Благодари потом.

Хаэрту задумчиво смотрел на огонь. Пламя маленького костра поднималось на высоту человеческой груди, со всех сторон обнимало жестко привязанный к ветке кусок парусины, но белая ткань почти не обуглилась - только темные пятна внизу, появившиеся, когда маг совсем отвлекся. Обучение простому на вид фокусу давалось тяжело, но четвертый месяц тренировок на стоянках приносил плоды - теперь мысли волшебника могли бродить где им вздумается, крошечный белый парус все равно оставался целым.
Маг родился на побережье, на несколько сотен миль севернее той бухты, где стоял маленький город с храмом. Но единственной родиной для себя раз и навсегда выбрал Найрни, средний из трех. Пять лет, прожитых в мерцающем золотом городе, три курса Общей Школы... Следующий год мог обернуться четвертым. А мог и нет. Способностей Хаэрту даже близко не доставало до Приглашения, так что на каждый новый курс приходилось заново зарабатывать. Когда-то в детстве волшебник любил корабли, но чем дальше, тем больше они становились просто средством передвижения и заработка. Тянуло к золотым мостовым и огромным библиотекам Вечного Города. Мечта стать полноценным магом общего уровня уже давно превратилась в мечту моряка о семье, красавице-жене и уютном доме - красивая, но недостижимая и до смешного банальная. А потом - хоть на край света.
Пламя ненавязчиво лизнуло белую ткань, оставив призрачный бледно-коричневый след. Хаэрту спохватился и больше не отрывал взгляда причудливо вырезанных зеленых глаз от маленького паруса. Порыв ветра выбил из мозаики костра сложно ограненный уголок и пригнул ленты пламени, сбивая их с пути к клочку тугой ткани. Косой треугольник качнулся и выгнул гибкое тело.
-Если пропустишь – я всегда собью, - лазурный волшебник опустился неподалеку на землю скрестив ноги и накрыв длинными рукавами голубого одеяния ноги в кожаных сандалиях.
-Главное чтобы с парусов а не на них, - улыбнулся нарниец.
Пламя припало к земле под взглядом аквамариновых глаз и теперь под ветром полотном струилось по земле.
-Можно на соседнее судно, - задумчиво протянул водяной.
- Можно и так, - языки пламени растянулись по земле сразу на несколько метров, дотянулись до ствола одной из сосен, обхватили его как ранее парус.
-Не трогай дерево, - миролюбиво. – Ему больно.
Взгляд зеленых глаз скользнул по лазурному магу.
-Ему не больно, - пламя вновь танцевало всего в паре ладоней от земли.
Он вздохнул и закрыл глаза, волшебный ветер перестал крутить косой треугольник парусины, и ткань опала безвольным лоскутком. За растрепанный уголок тут же уцепилась искорка.
Загорелась оранжевой звездочкой и покорно потухла, когда Хаэрту на нее посмотрел.

-Ты собираешься долго ходить на кораблях? - рукав зеленой туники мазнул по ковру хвои.
Лазурный маг задумчиво качнулся из стороны в сторону, не отпуская пальцами пяток и как-то неуверенно протянул:
-До зимы – на «Кайре», потом… а ты?
- Не знаю. Зависит от везения.
-Не понимаю...
- Когда-нибудь был в Найрни? В Срединном, я имею в виду... - Огонек костра быстро затухал под взглядом зеленых глаз.
-Я в подводном учился, - заколебался и занервничал Нахтиэл.
-До конца?
Лазурный маг заерзал на месте потом снова устремил взгляд ярко-голубых глаз на пламя. Лепестки опустились ниже:
-Иногда еще приезжаю, - наконец-то подобрал уклончивый ответ.
-Мне еще три года, - опустил голову Хаэрту. Обрадованный огонек снова взлетел к парусу, но его тут же прибили обратно.
-Если я тебя не найду на «Кайре» - тебя искать в срединном? – склонил голову набок Нахтиэл, и импровизированный парус подлетел в воздух, сбегая от огня.
-Я на это надеюсь, - кивнул зеленоглазый, перегнувшись и запустив в огонь тонкие пальцы. Жар ощущался, но терпеть было можно. - А ты куда собираешься?
-На зиму в подводный…
Хаэрту задумчиво прикрыл глаза.
-До апреля я в любом случае никуда с корабля не денусь.
Нахтиэл обрадовано улыбнулся и задрал голову, рассматривая мерцающие на небе звезды – позабыл о ветре, и пламя поднялось выше, атакуя серую парусину.
-Значит, увидимся. Я в начале марта вернусь.
-Уверен, что хочешь возвращаться в этот балаган? Шеннару точно никто не уволит, - улыбка. Пламя снова обвилось вокруг паруса, не причиняя вреда.
-Мне, - волшебник смутился, - интересно.
-Да, чего-чего, а скуки у нас не бывает, - усмехнулся Эрту. Совсем потушил костерок взглядом, откинулся назад, опираясь на локти. - То Серые, то нарнийцы, то имперский флот...
Лазурный кивнул смотря на мягко мерцающие огоньки, потом задал уже знакомый вопрос:
-Как думаешь, капитан женщину-мага возьмет?
-По-моему ему нас двоих предостаточно. Разве что в замещение того кто уйдет...
-А ты бы с женщиной работал? – продолжал задавать глупые вопросы Нахтиэл с серьезным и выжидательным видом.
-А...? – хотел что-то спросить волшебник, но неуверенно замолчал.
-М?
-Ну, если не работать…, - как-то окончательно стушевался Нахтиэл.
- Не работать я могу в любой компании, - еще одна улыбка.

-А если бы я был девушкой?
-Два плюса в сторону физической привлекательности, один большой минус в сторону интеллектуальной состоятельности, - рассмеялся Хаэрту. - И должность помощника Шен, конечно.
Ледяной поток рванулся в лицо второму волшебнику, растрепал темные волосы и едва не прижал чародейя земле. Потом лазурный виновато наклонил голову, будто сожалея:
-Но я ведь не стану глупее.
-Извини. Это была шутка, - миролюбиво наклонил голову нарниец.
-А если серьезно? – жалобно спросил Нахтиэл.
-А если серьезно, кости повернулись так, что ты не девушка, - пожал плечами Хаэрту, с отсутствующим видом рассматривая сухую ветку с опадающей хвоей. - А значит, вряд ли это стоит обсуждения.
-А если бы был? - упрямо продолжал спрашивать лазурный.
-Если бы был, тогда бы и посмотрели, - зеленоглазый маг перевернулся на живот и опустил голову - в темных волосах запутались сосновые иглы.
Нахтиэл поднялся и обошел костер, присел на корточки рядом с лежащим чародеем, склонив голову и заглядывая в лицо:
-Но так было бы лучше?
-Я не знаю, какая сейчас разница? - маг досадливо мотнул головой.
-Мне – важно, - насупился Нахтиэл и потянул на себя черную прядь, заставляя повернуться.
- В Найрни вообще считают что особенной разницы нету, - Хаэрту лег на спину и мрачно уставился в переплетение сосновых ветвей.
Лазурный опустился, удобно устроив локти на чужом животе и как-то нерешительно кивнул, смотря на покачивавшуюся на волнах «Кайру» и сиреневые паруса «Призрака» позади нее.
-Я не сосна, мне больно, - отреагировал Хаэрту на особенно чувствительный тычок.
Лазурный поворочался еще немного, потом скрестил ладони, чтобы не давить острыми локотками.
-Хотя на самом деле правда сосна, - задумался. - Был. Пока не увидел Найрни.
-Тебе там очень нравится? – повернул голову голубоглазый.
- Мне нравится быть магом, - вздохнул Хаэрту. - А этому больше нигде не научиться. Особенно если вроде меня.
-Что - "вроде тебя".
-Из немагического рода.
-Это плохо? Или это что-то с даром? – непонимающе спросил Нахтиэл.
- Это почти всегда плохие способности, - прикрыл глаза Хаэрту. - Исключения бывают, но редко, и, кажется, не про меня. Это сложно разбудить дар - его не трогали много веков. Это обиды родичей и отсутствие изначального багажа знаний. Не так плохо, но нигде кроме Найрни... Очень плохо, - улыбка.
-Ах-ха, - как-то растеряно-грустно кивнул водяной и опять опустил голову, с прищуром смотря на потемневшие волны – силуэты кораблей почти не были видны.
-А ты почему пошел в маги?
Нахтиэл растерянно моргнул, потом опять неуверенно заерзал на месте, сообщив:
-Так получилось.
- Выбирал? или по способностям?
-Второе, - успокоился лазурный, - наверное.
-А если бы выбирал, кем бы стал?
-Не знаю… - прозвучало растеряно.
-Хорошо, что пол правда не выбирают - ты бы до конца жизни так и промучался бы, решая, - поддел его древесный.
Поток ветра едва не вжал темноволосого в землю. Лазурный поднялся, упершись ладонями в чужой живот, и сердито посмотрел в зеленые глаза Хаэрту.
-Если ты меня здесь угробишь, капитан выбросит тебя за борт, - сдавленно вздохнул тот. - Хорошо, прости, больше не буду.
Успокоено опустился обратно. Нарниец потерянно прикрыл глаза. Давно пообещал себе не пытаться понять хоть что-нибудь... Хотя бы в целях сохранения рассудка. Но ум все равно заходил за разум.

Осень 138 года, седьмого цикла, 19 сентября.

Таину опустил саблю и красивым плавным движением отправил ее в ножны, смотря из-под локтя на еще не остывшую после боя волчка:
-Хэ, уже лучше.
Та кивнула и еще раз прокрутила в руках оружие, словно пытаясь что-то понять. Потом тоже надела ножны на мягкий изгиб клинка. Уперла нагинату в землю и задумчиво села рядом, держа длинную рукоять обеими руками. Потом вдруг улыбнулась, словно пришла в голову забавная мысль.
-Когда вы берете имперские корабли, вы проверяете каюты владельцев или капитанов?
-По-разному, - он взял в руки одну из длинный деревянных балок и оперся о нее, смотря на девчонку снизу-вверх. Темные глаза озабоченно мерцали. – Но почти всегда – да.
-Можно тебя попросить? Там иногда бывают ханееи... ээ, веера. Раскладные, из тяжелого шелка, перекладины в локоть длиной. Можешь принести мне пару? Вместо обычной платы.
Таину еще раз озабоченно сверкнул глазами и неожиданно расхохотался:
-Заметано! – шест скользнул по палубе и, описав концами окружность, снова остановился. – Кокетка.
-Ага, - кивнула девушка с улыбкой. - Я поняла что не так.
-Хэ, ну?
-Я пытаюсь с ней... - Кивнула на нагинату. - Двигаться. Хэе... Эстетика... Процесса? А надо эстетику результата. Чтобы разделить - нужны ханееи.
Моряк почесал просаленную шевелюру через грязно-бежевую бандану и прищурился, глядя на полуденное солнце. В глубине острова отбили рынду – звон долетел до берега:
-Результат, хэ, не эстетичный. Главное, чтобы противник не шевелился лишний раз.

Рассмеялась и снова кивнула. Пальцы скользнули выше по древку - теперь на них уже не отсвечивал золотой обод.
-Не-не-не, закончили на сегодня…, - отмахнулся шкипер и привычно скользнул взглядом по тонким ладошкам. – А… где?
-Отдала, - почти прошептала Сали, опустив голову.
Моряк нахмурился и подошел ближе, тронув волчка за плечо и предлагая поднять голову. На смуглом лице появилось озадаченное выражение. Таину тряхнул головой, отгоняя крамольную мысль: Сулла замахнулся на девушку в попытке отобрать кольцо.
-Ну, чего так печально? – прозвучало хрипло.
-Не могла, - тихо. - Слово.
-Вертихвостка фиолетовая? – растрепал персиковые прядки.
-Только с условием, что сама не отдам, пока не спросит или не попросит. А он не... Кто-то должен поступаться гордостью, - вымученно улыбнулась.
Таину задумчиво и, похоже, облегченно кивнул:
-Хорошо, что оно вернулось. Мне так спокойнее, а то я себя сначала привязанным в Бабочке, потом к тебе чувствовал.
Еще одна бледная улыбка.
-Да... хорошо.
-Все правильно, - шкипер вновь ободряюще потрепал девчонку по плечу. – Плату она потребовала достойную, но играть на любви человека к определенным вещам нельзя… таки.
Рыжеволосая благодарно улыбнулась. Потом рассмеялась.
-Мне кажется, он ей просто тоже немножко на нервы действует.
-Сулла всем на нервы действует…, - отстраненно пробормотал моряк. – Нужно мне будет поговорить с капитаном «Призрака». Наедине.
- А тебе правда нужен помощник или?.. - Неожиданно произнесла девушка, серьезно посмотрев шкиперу прямо в глаза.
Тиану оторвал взгляд от раскрывшего косой парус «Призрака»:
-Хэ, смотри-ка, поплыл куда-то, как почувствовала, - опустил глаза на девушку и улыбнулся. – Нужен. Я давно просил.
Та только кивнула, ответив мягкой и теплой улыбкой.

Лют появился на палубе призрака за четверть часа до назначенного срока. Как всегда, гибкий словно ласка, одетый в странную смесь восточного и западного платьев, только на голове красовался простой черный платок, придававший золотому лицу какое-то совершенно лисье выражение. Лучезарно улыбнулся штатному штурману "Призрака" и честно попросил место впередсмотрящего. Капитан не только разрешила, но и сама устроилась рядом. Шхуна легко вынырнула из бухты и, чуть завалившись набок от резкого поворота, пошла к камням. Дальнейшее знакомым с опасностями навигации в прибрежных водах членам команды напоминало сумбурный сон - "Призрак" то летел прямо на камни, сворачивая и уходя в последний момент по еле видимому проходу, то нырял в хаотическую россыпь "зубов". Золотокожий штурман "чайки" только улыбался и звонко выкрикивал команды рулю - казалось, этот танец доставлял ему искреннее удовольствие. Наконец, камни безнадежно закончились, и даже идти назад смысла не было. Лют отцепился от бортика и спрыгнул на палубу рядом с хозяйкой шхуны.
-Спасибо, - мечтательная улыбка адресовалась не то морю, не то Бабочке.
Капитан махнула рукой золотоволосому штурману «Призрака» и крикнула:
-В бухту! – потом обернулась, внимательно смотря снизу вверх и протянула лист. – Бери. Карта прохода.
-Скопирую, - Лют восхищенно кивнул, рассматривая рисунок.
-Я быстрее, - она фыркнула и исчезла в каюте.
Золотокожий штурман тенью скользнул за ней. Женщина уже опустилась на колени перед столом, и первые лини оставлял кончик на белом листе, повторяя те, что были на карте перед ней. Взгляд темных глаз не отрывался от бумаги. Лют опустился рядом, внимательно рассматривая рисунок. По лицу пробежала улыбка - снова вспомнил прохождение. Бабочка не обратила внимания.
Она работала около получаса, легко и аккуратно отмечая контуры и изредка делая пометки на общем возле некоторых камней.
-Эти не видны в прилив.
-А вот тут не стоит прогуливаться к отливу. Сносит будь здоров, даже не рискнул вести, - вздохнул.
-Я бы поправила, если сделал неправильно, - она добавила еще несколько штрихов и подтолкнула к нему лист. – Смотри.
Золотокожий кивнул и, задумавшись на пару секунд, провел пальцем еще одну линию.
-Тут тоже можно пройти если постараться. Но есть шанс слегка ободрать киль, - улыбнулся. - Надо волны считать.
-Если ободрать не только киль – не надо, - женщина откинулась на подушки.
Кивнул.

-Как то... один корабль, на котором я ходил, его прижали к карманам. Это на восточном побережье, может быть видела, таки бассейны, а между ними - полосы сплошной мели. Пришлось по волнам прыгать. Четырнадцать мелей - и так и не увязли! После этого Морскому Богу три ящика вина разбили, - золотокожий стащил платок с волос и снова хитро улыбнулся.
Фиолетовая бабочка отстраненно кивнула и постучала пальчиками по столешнице, не отрывая взгляда от карты.
-«Призрак» - легче пера и живой.
- Они все живые, морская, - неожиданно-серьезно вздохнул золотокожий.
-Некоторые – живее, - она подняла глаза – мелькнула в глубине фиолетовая искорка и потухла. – Скажи, я тебе нравлюсь?
-Нравишься, - улыбнулся штурман "Кайры".
-Проведешь со мной время? – темные брови чуть приподнялись, а взгляд вновь замер на карте.
Отрицательно мотнул головой.
-У нас так не делают, морская. Прости, - виновато опустил голову.
-Если – прошу?
На несколько секунд мужчина задумался, взгляд темно-карих глаз скользнул по линиям камней.
-Расскажи, что ты, морская.
-Что именно? – кисть вновь заплясала в пальцах – еще одна копия.
-Самое важное... Что сама считаешь... вехой.
-Род – с востока. «Джанни И», с восьми лет – юнга. Потом Бабочки и Танэ. Матрос на корабле-добытчике для Храмовой Бухты, - она прикрыла глаза. – Потом «Призрак».
Замолчала, словно подбирая слова. Золотокожий спокойно ждал - взгляд задержался на седых нитях в волосах женщины, скользнул к плечу.
-Тогда была уже помощником капитана в стае Братии, - она тяжело вздохнула и неожиданно начала говорить медленно, стараясь складывать слова в сложные предложения. – Сначала хотели купить сошедшую с верфей «Кайру», но я отказалась, мы повздорили. Ушла на крайний корабль левого крыла, и во время шторма у северных берегов, «Леди» отбило.
Она опять замолчала и потянулась к деревянному ящику. В ладонях оказался синий бархатный журнал, который Лют уже видел в первый вечер на «Призраке». Женщина раскрыла на середине, но пальцы скользнули в переплет, вытягивая полупрозрачный тончайший лист. Положила поверх и указала ногтем на маленькую точку у неотмеченного острова.
-Здесь. Когда корабли перестают жить, их продают туда, где судостроение не развито, а северные оставляют их и больше не трогают. Я влюбилась в «Призрак», - она легла, прижав локтем несколько книг, и нервно щелкнула ногтями. Рассказывать об изменившем жизнь корабле было неожиданно легко. Казалось «Призрак» одобрительно скрипит и ластится о обнаженную лодыжку. – Целый, в гуще полузатопленных кораблей. Несколько царапин и разорванные полуночно-фиолетовые паруса. Мы спустили шлюпки и поплыли к нему. На «Деве» зажгли яркие огни, чтобы мы не потерялись в густом тумане. Магия. Девственно-чистый корабль. Двадцать пять человек задушили собственные суеверные голоса. Мы нашли в трюме паруса и починили снасти. Волшебное чувство, словно на прикосновение матери отзывается ребенок

Снова щелчок ногтями.
-На борту было название «Дыхание», но когда мы чистили борта от ракушек, нашли резьбу «Призрак». Решили изменить название. Потом… начались страшные вещи. «Дева» ушла стразу, оставив нас наедине с нашими кошмарами, - темно-фиолетовые глаза стали почти черными. Прозвучало слово на неизвестном языке, явно нецензурное. – Иногда мертвые моряки не находят успокоения – нас спасла только палуба «Призрака». Они боялись даже казаться сиреневых боков. Может быть, это были наши сны, может, это происходило на самом деле. Мы судорожно приводили корабль в порядок и через шесть дней попытались выплыть оттуда. С точки зрения навигации и судоходства, это было невозможно – обломки закрывали путь, но мы прошли чудом. Потом направились к западному берегу, в Храмовую Бухту, почти без припасов. Долго не решались подойти к берегу, на грани истощения… и без воды.
Она открыла глаза и погладила деревянные доски пола.
-Корабль выбрал нас.
Несколько секунд золотокожий молчал, а потом неожиданно-мягко и задумчиво улыбнулся.
-Хорошая история, - тихо склонил голову.
-Мне все равно, веришь или нет, - она отвернулась. Несколько минут молчала, отстраненно щелкая пальцами, потом на лице возникло озадаченное, даже ошарашенное выражение. Она подобралась ближе к столу и сложила прозрачную карту, болезненно проведя пальцами по нереальным темно-синим чернилам. Трубочка скрылась в переплете, бархатный журнал исчез в деревянном ящике. Фиолетовая Бабочка присела на край кровати, обняв подушку и нервно прикусила уголок.
-Все. Дальше – спрашивай.
Золотокожий штурман мягко скользнул к кровати; присев рядом, провел пальцами по плечам женщины, то ли снимая напряжение с мышц, то ли просто так успокаивая. Она спрятала лицо в шелковой ткани на несколько секунд, потом подняла голову, плавно выдохнула и снова опустила подбородок на мягкий изгиб.
-Ходили вдоль северного на пути к Лахте – больше никогда. Иногда кажется, «Призраку» не требуется команда.
-Вполне возможно, - улыбнулся Лют. Черные спирали прядей упали на лицо, когда задумчиво посмотрел на дерево пола.
-Еще одна история в копилку морских легенд, - она тихо засмеялась. – Завершили.
Кивнул, не отрывая взгляда от досок. Несколько секунд не шевелился, а потом обнял Бабочку внимательным, ласковым движением. Она опустила голову на золотистое плечо и отвернулась.
-Карты?
Отрицательно мотнул головой, гладя черные пряди с вплетенным в них серебром. Некоторое время Фиолетовая Бабочка не шевелилась, прислушиваясь к ласковым прикосновениям, потом тряхнула головой:
-Все?
Золотокожий кивнул, послушно убрав руку.
-Уходишь, - сожалеюще-безнадежно.
Отрицательный жест. Слегка откинул голову назад, рассматривая женщину из-под полуприкрытых век. Она вздохнула и, сбросив с плеч тяжелый шелк верхнего халата, скользнула под покрывало и опустила голову на чужие колени. Пушистые ресницы опустились.
-Легенда.
Золотая рука, словно соглашаясь, мягко провела по плечу, скользнула по шее, убрала пряди волос назад. На губах штурмана мелькнула едва заметная улыбка.

Осень 138 года, седьмого цикла, 4 октября.

Пленных оставили на берегу Исты – за бортами снова плескалось море. Бирюзово-лазуритовое с водоворотами серой пыли в глубине. Таину подхватил конец каната и потянул на себя, помогая матросам завязать трос. Костяк команды не менялся, но после каждого сражения кто-то получал раны, кто-то погибал, и их места занимали новые люди. К чести Суллы следовало признать, что смерти бывали крайне редки. Жесткость юного моря в отношении дисциплины и природная склонность - требовать порядка во всем – давали свои результаты.
Редко случались неожиданности, но если – то попадали в цель. Таину поморщился, вспомнив, как часть команды кинулась латать пробитый трюм. Быстроходная шебека врезалась тараном в борт, прежде чем Сулла успел среагировать.
Кажется, у берегов Республики, он постепенно приходил в себя, но вел сражения очень осторожно. Никогда больше не поднимал знак «Кайры» и прятал имя корабля, опасаясь, что летние события отзовутся очередной головной болью в виде имперского флота или объединенной каперской стаи Пайратоса. Капитанов, желавших отомстить за отдавленный хвост было не так много, но после событий с Торговым Сообществом, число задумавших получить в свое распоряжение серо-белый клипер выросло, и только то, что местоположение оного не определили до конца, спасало положение.
На хвосте «Кайры» болтался «Призрак». Разговаривать с Фиолетовой Бабочкой оказалось невозможным, сумасбродная женщина держалась за свое мнение, отсекая чужие аргументы. Ее помощь была кстати, но незаметное влияние сказывалось на Сулле: рефлекторно он взял на себя роль командира и теперь отвечал за команды обоих кораблей, став еще суше и жестче.
Таину задумался. Он помнил Талли разным: от упрямого юнги до капитана, и с каждым днем в последнем оставалось все меньше от обычного человека. Как и раньше любил корабль, но мореплавание превратилось для него в то, что было делать «необходимо», потому что надо: Торговой Гильдии, команде, «Кайре», а не ему. Так, по крайней мере, казалось со стороны старику. Он даже начал подозревать за ним поступки, о которых не подумал раньше. Часто представлял, но к счастью, реальность раз за разом опровергала.
Начали сниться кошмары: привязан к человеку, из которого по капле вытекает людское.

Дни летели незаметно, мягким соленым ветром гладили деревянную палубу. Казалось, что море вокруг не меняется, но проходила неделя, и цвет воды уже нельзя было узнать. Так же менялась и Сали - тихо, но верно. Уже реже обезьянкой лазила по канатам просто чтобы быть повыше, все чаще оказывалась где-то на палубе с выпрошенной у кого-то из магов книгой. Учиться стала только прилежнее, иногда, когда начинало казаться, что движения нагинаты опять слишком вычурны, бралась за подарок Тиану - два тяжелых шелковых веера цвета заката - оранжево-алый для неба на западе и темно-синий для востока. Когда показала впервые - серия сложных, выверенных до последнего мизинца движений, когда полукружья расписного шелка становились то бабочкой, то крыльями птицы, то цветком, - шкипер и сам продемонстрировал, на что способен, оставив девушку в состоянии восторга и легкой растерянности - на фоне подобного зрелища собственные попытки казались нелепыми. Все чем могла ответить - только еще большим вниманием к учебе.
А в мыслях бродила растерянность. Сама себя называла не иначе как Сали, и имя отвечало тому что внутри - не знала, ни как себя держать, ни о чем думать для будущего. Стала ловить себя на возврате старого - книг и движений и правил, - только пыталась утрясти в одно и мысли, и чувства, и выученное за всю жизнь, и полученное за два с лишним месяца на корабле. Нехватало... цельности.
-Саи, - окликнул незнакомый голос, и на корточки перед девушкой опустился коротко стриженый рыжеволосый матрос, которого прежде на палубе «Кайры» видеть не доводилось.
-Не помню тебя, - склонила голову набок, потом, словно вспомнив о новых привычках, улыбнулась.
-Я только с Исты на корабле, - сверкнул желтыми зубами паренек. На вид ему было не больше двадцати – двадцати двух. – Еще один матрос никогда не повредит.
-Я помощник шкипера, - кивнула девушка. - Сали.
-Ин, - протянул руку новенький. Та серьезно пожала загорелую ладонь - морское приветствие было уже не внове. – Давно на корабле?
-С лета. Взяли юнгой в имперском порту, - улыбнулась.
-Быстро летишь, - он упал на деревянный настил рядом и хмыкнул. – Стало быть при Шеннаре и шкипере?

-Еще иногда в корзине, - снова улыбка.
Матрос притворно вздохнул:
-Если ее Кэно не занимает, но к ней не подойти – дикая.
-Не дикая, - Сали задумалась. - Просто живая. Но она на другом корабле.
-Другой корабль… - протянул Ин, - да… Это где женщина капитана?
-"Призрак", - задумчиво кивнула рыжеволосая. Была ли Бабочка женщиной капитана или нет, кажется, они находились в глубокой размолвке.
Новенький замолчал, смотря на взлетающие над боротом пенные капли, потом прямо поинтересовался:
-Ты здесь одна?
Задумалась.
-Уточни вопрос.
Вместо ответа ее осторожно приобняли за плечи. Брови девушки недоумевающе взлетели вверх. Матрос недовольно отнял руку.
Рыжеволосая задумчиво положила подбородок на коленки.
-А ты здесь один?
-Ну, рассчитывал на тебя… думал…
-Что?
-Женщин на корабле две. Одна страшна, как демон ветра, другая – ты, - пояснил он и потянулся.
- А... - Склонила голову. - Нет, я ни с кем не делю постель. Шеннара тоже.
-Шеннары и повелитель моря испугается, - серьезно сообщил Ин, - а ты…
Светлая рука вновь легла на плечи, и вместе с этим под босые ноги матроса постелилась длинная тень.
-Я могу побеседовать с вами юноша? Наедине? – высокорослый капитан смотрел на парочку сверху – вниз, заложив руки за спину и чуть покачиваясь с пятки на носок в такт движению корабля.
Девушка задумчиво перевела взгляд с матроса на капитана (для этого пришлось запрокинуть голову), потом поднялась и перешла к другому бортику, вне пределов слышимости. Сулла подошел к ней через несколько минут и осторожно коснулся ладонью плеча, предлагая обернутся. Обернулась - с лица стерлось выражение недоуменной неприязни, сменившись обычным светски-спокойным.
-Матросы много времени проводят вдали от берега…, - он на секунду замялся и произнес, - … Волчок. Те, кто плавает на «Кайре» давно знают тебя как члена команды. Новых следует ставить в известность порядков сразу.
Девушка серьезно кивнула.
-Я назвалась помощником шкипера, - задумалась. - Надо прямо говорить, что нельзя трогать?
Сулла немного замялся, потом начал объяснять:
-Без твоего желания. Ты – член команды, это значит, что ты такой же матрос, как остальные. Никто не станет жалеть, только потому, что девушка, и никто не должен относится по-особенному только потому, что девушка. Большинство людей «Кайры» привыкли к подобному порядку, но легко забыть. Напоминай. На юге женщин никогда не берут в плавание.
-Если я срежу волосы и укорочу халат, это в какой-то мере исправит положение?
Темные брови приподнялись:
-Зачем? Ты – член команды «Кайры». Впрочем, - взгляд скользнул по фигуре девушки. – Укорачивание халата будет смотреться провокацией. Не следует.
-Хорошо, - кивнула. - Благодарю... За помощь.

Сулла кивнул и облокотился о борт рядом, непроницаемым взглядом рассматривая девушку. Некоторое время молчал.
-Как ты относишься к морю? – вопрос прозвучал неожиданно.
- В детстве я жила недалеко от берега, - девушка говорила медленно, позволяя словам следовать за встающими перед глазами образами. - Меня не выпускали дальше сада, но с галереи можно было видеть море. Сапфирово-синее, сумрачно-зеленое, ультрамариновое, как сейчас. Иногда паруса. Казалось, все отдам за пару часов на палубе. Рассказала одному из учителей, он ответил, что там только кровь и грязь, и никогда нет воды, и грубые двуногие животные. Не поверила. Видеть паруса и... Сейчас вижу, что все сложнее. Может быть... разное. Но это не имеет значения. Настоящее - паруса, море... Остальное просто... сор по углам сада.
Сулла перевернулся, прижавшись локтями к сырому дереву. Поднял голову, разглядывая хлопающие паруса. Сильный осенний ветер резвился, туго надувая косые и прямоугольные лоскуты.
-Что ты собираешься делать дальше, Волчок?
-Я не знаю, - опустила голову. Потом улыбнулась. - Сначала просто жить. Когда привыкну - возможно, пойму, что делать дальше. Хочу - быть полезной, но еще не уверена как.
-Хотела бы плавать?
-Хотела бы плавать... здесь, - печально склонила голову.
-Ты разбираешься в точных науках? – продолжал спрашивать Сулла, не отрывая взгляда от раскрытых крыльев парусов.
-В том, что касается книг и теоретических изысканий - больше, чем дают обычно. Но очень мало практики.
-Астрономия?
Кивок.
-И теория навигации тоже.
-Неужели? Когда? Где? - в голосе едва заметно скользнула ирония.
-Я не люблю романы.
-Так или иначе, я не пользуюсь западными методами, - усмешка застыла в левом уголке губ. – Придется переучиваться. Если хочешь, конечно.
-Хочу, - кивнула.
-Приходи, вечером, - капитан прикрыл глаза. – Посмотрим.
- Благодарю, - едва слышно. Еще раз кивнула и неслышно скользнула вниз.
Сулла незаметно качнул головой и еще несколько секунд стоял, слушая ветер. Потом исчез в своей каюте.

Вечером девушка действительно появилась в каюте капитана - без нагинаты и флейты, зато с завернутым за пояс грифелем. Помещение делила на две части темно-коричневая ширма. Здесь, у входа не было ничего, кроме низкого стола и нескольких темных подушек и светильников. Сулла опустился на пол, указав на место рядом с собой, и разложил на столе ворох карт. Одну – поверх. Несколько грифельных стержней, нитки, линейка, угломер.
-Смысл элементарного судовождения прост – провести корабль из точки отправления в точку назначения, - начал он, как только девушка появилась на пороге. – Общий термин подразумевает под собой еще шесть наук.
Та кивнула и тихо опустилась рядом, стараясь не пропустить ни слова. Сулла провел ладонью по карте материка, разворачивая и продолжил:
-Лоция, океаны, компасная, астрономия, навигация и ветра. Лоция основана на описательном анализе и не требует математических знаний, как астрономия или навигация. Основа – избрать верный путь. Лоция дает сведения о характерной погоде у берега, очертаниях.
Сулла говорил дальше, разъясняя смысл каждой из названных наук и объясняя разницу между теорией и практикой. Потом вернулся к лоции, видимо, считая, что с этого следует начинать. Он дал обзорную характеристику северного берега, много рассказал о востоке и западе, долго – о юге, порой меняя менторский тон на тон путешественника, вкраплял короткие истории о быте местных и их способах борьбы с погодой.
Девушка внимательно слушала, кажется, даже не меняя позы - только тонкие брови иногда взлетали вверх или сводились к переносице в попытке уследить. Что-то слушала легко - читала или слышала, что-то - внимательно и напряженно.
-Так или иначе, чтобы выучить все районы потребовался бы не один год, - поверх карты материка упал лист с изображением западного берега. – Но места, где ходишь постоянно, следует знать: описание побережья, находящихся на нем портов, гаваней, бухт.
Светлый палец скользил по промасленной бумаге, иногда останавливаясь у сделанных мелким, но разборчивым подчерком, пометок.
-Я перевел для тебя описание западного берега, сделанное около полувека назад, и подобрал свежие записи, - несколько карт были бескомпромиссно отодвинуты в сторону, и поверх лег пухлый журнал. – Изучи. Я бы хотел увидеть сравнительную характеристику, если тебя хватит – с выводами, что образовалось там, где изменилась береговая линия.
Сулла в очередной раз поднял глаза на девушку.
Та кивнула.
-Срок?
-Ты занимаешься с Таину и я не могу лишать его помощника, - капитан запрокинул голову, вспоминая и прикидывая что-то в уме. – Шести дней должно хватить, на стоянке поговорим о морской астрономии между тем.
Девушка еще раз кивнула и осторожно подобрала бумаги. Застыла, ожидая дальнейших инструкций. Сулла прищурился:
-Карту взять не хочешь?
-Хотела бы, - склонила голову.
-Высказывай пожелания вслух, так же, как и вопросы. Я не чародей и не умею читать мысли, - капитан сложил лист и, не поднимаясь, протянул его девушке. – Благодарю за внимание.
- Благодарю, - взяла лист. Ладонь уперлась в пол и Сали поклонилась глубоким, красивым жестом. Потом легко поднялась на ноги и застыла, ожидая, пока отпустят.
Сулла встал – выпрямится полностью не получилось. Нагнул голову – и произнес:
-На «Кайре» не принято кланяться. О морском этикете я тебе уже говорил. Можешь идти.
-Нет сабли, - склонила голову. Выскользнула за дверь, и только уже там позволила себе улыбнуться.
Капитан проводил ее непроницаемым взглядом и усмехнулся, скрываясь за ширмой.

Осень 138 года, седьмого цикла, 6 октября.

Лют легко уцепился за канат и в пару приемов взлетел на палубу "Призрака". До ушей долетел звон стали, и почти сразу же, не дав толком насторожиться, взрыв смеха. Золотокожий штурман мягко пригнулся и скользнул на звуки. Было довольно светло из-за ярких огней – стоянку заняли официально, по договоренности – небольшая команда «Призрака» похоже, отдыхала, только маленькую Кэно тренировал высокий темнокожий моряк, который обычно не оставлял Танэ.
Человек десять собрались вокруг матроса, чью талию обхватывала веревка. Привязали таким образом, чтобы мог сделать шага три, а с четвертого неизменно поднимался в воздух. В руках мальчишка держал тонкий жгут, как и остальные, и пытался дотянуться прутом до кого-нибудь из круга. Еще одна группа собралась вокруг бочки. В этой компании звучали веселые шпильки и через минуту кто-нибудь обязательно разражался хохотом. Несколько человек – у поднятого на метр над палубой бревна, где дрались мешками с паклей два матроса. Толпа у бочки заинтересовала - золотокожий подошел ближе.
Над краем бадьи были видны только острые женские коленки. Кто-то из матросов закинул в платок мальчишке с длинными раскосыми глазами монету:
-Пять!
-Не вытащит, - провокационно заявил молодой матрос и принял деньги.
-Десять на вытащит, кто возьмет? - присоединился к игре Лют.
-Давай. Сколько? Пять? Шесть? – подставил платок мальчишка.
- Девять, - рассмеялся, высыпая деньги.
Тем временем послышался плеск – обнаженные лодыжки, охваченные ремнями сандалий, дрогнули. Капитан «Призрака» присела на краю и наклонила голову: золотоволосый штурман забрал из губ сразу две восковые свечи.
-Шесть! – раздался крик.
Вздох – и капитан вновь исчезла в бочке. На это раз показалась быстрее. Черные волосы намокли и теперь струйками стекали по плечам:
-Семь!
-Ну что, кто уже проиграл, поднимайте руки, - по-деловому осведомился паренек матрос. – Э-эх, красивые коленки!
…и получил подзатыльник от рядом стоявшего матроса.
-То, что она капитан…
-Для нас это отменяется, - острота была поддержана очередным взрывом хохота.
-Девять! – оповестил штурман, принимая еще две свечи.

Удобно устроившаяся на краю бочки женщина тряхнула мокрой головой, обдав матросов вихрем соленых брызг:
-Хаэ! Кто не доложил свечу!?
Золотокожий склонил голову и рассмеялся - ставил больше наугад чем правда в надежде угадать. Матросы недоуменно переглянулись. Мальчишка, принимавший ставки оглянулся и, пожав плечами, пошел собирать деньги. Штурман хмыкнул:
-Обсчитались.
-Да, - Танэ качнулась и легко спрыгнула вниз – едва ли не на полторы головы ниже любого матроса. – Ну! С попутным ветром. Кому не понравились капитанские коленки?
Она уверенно двинулась через кольцо в сторону золотокожего штурмана и приветственно махнула рукой. Тот кивнул, не переставая улыбаться.
-Карты? – привычно поинтересовалась Фиолетовая Бабочка и откинула мокрые волосы со спины. Под светлой льняной тканью на лопатке хорошо просматривалась татуировка.
-Можно и карты, - очередная улыбка.
-Предложения? – она посмотрела в сторону гонявшего Канэ темнокожего матроса, и тот приветственно кивнул.
- Вон там одно есть, - очередного участника шутливой потасовки как раз скинули с бревна.
Фиолетовая Бабочка наклонила голову, скрывая улыбку, и поймала брошенный сверху кулек с паклей.
-Залезай, - запрыгнула и сжала гладко обтесанное бревно мокрыми коленками.
Скользнул вслед за ней, привычно сплел ноги в замок под бревном. Протянул руки, ловя свой снаряд. Улыбнулся, ожидая атаки. «Подушка» прилетела справа. Крепче сжал коленями бревно, трагически вжав голову в плечи, затем ответил своим ударом - с противоположной стороны.
-Эге, смотри! Дерутся! – выкрик откуда-то со стороны.
-Девчонки! Ну разве так бьют? Снизу, снизу надо!
-Нет, одна! Смугленькая! Второй – капитан.
Фиолетовая бабочка почти легла грудью на бревно, пропустив удар над головой и толкнув тюк прямо перед собой, метя противнику в живот.
Золотокожий мягко отклонился назад и опустил подушку женщине на спину сверху. Она стойко вытерпела удар.
-Смотри какая красивая. Надо поучить ее махать шестом.
-Эй, капер! Надеюсь с компасом ты обращаешься лучше, чем с мешком?
-Да у них там капитан – один за всех, - еще один ленивый выкрик со стороны.
-Да у нас также, - отбил остроту штурмана «Призрака» темнокожий матрос.

Танэ качнулась, отклоняясь в сторону. и ударила «подушкой» снизу, слева. Просто пропустил, потратив время на свой - с красивым размахом, боковой в район талии. Фиолетовая бабочка развернулась всем корпусом, принимая спиной. «Подушка» с ускорением полетела слева, метя в незащищенный бок. Перекинул через себя, одной рукой раскручивая куль на удар чуть снизу в район острого локтя. Фиолетовую бабочку едва не сдернуло с бревна – удержалась в последний момент, переплетя лодыжки под гладко обтесанным деревом. Выровнялась, одновременно ударяя снизу-вверх, в коленку.
-Что же это там делается?! – веселый крик.
-Грациозные танцы, смугленькой бабочки на спине не хватает. Эй, красавица, я на тебя поставил!
Пришлось по линии опоры - захват заметно сдвинулся. Чтобы выровняться, повел "подушку" с большой инерцией с той же стороны, метя в плечо.
-Капитан, чистого ветра!
Она отшатнулась назад, на этот раз прижавшись к бревну спиной и держа «подушку» над головой. Удар: вертикально сверху – вниз. Лют полетел на палубу - перевернулся вниз головой, затем отпустил ноги. Рассмеялся и покаянно опустил голову. Танэ легко спрыгнула на землю, передавая тюк желающему сразиться матросу, и медленно поклонилась, копируя манеру Суллы.
-Фант? - улыбнулся штурман "Кайры", отходя прочь от бревна.
Женщина опустилась на ступеньку в тени и пожала плечами. Лют сел рядом, заново перевязал шнурком растрепавшиеся в поединке волосы.
-Много выиграл на «Свечке»? – Танэ принялась расчесывать пальцами вьющиеся пряди.
-Много, - улыбнулся. - Не считал. Узнаю, кто утащил десятую, отсыплю половину.
-Искупаю с реи, - пошутила женщина. – Я ставила на десять.
Южанин рассмеялся, склонив голову.
-Морская мать стащила. За самонадеянность.
-Если собиравший ставки пройдоха – Морская мать…
-Он тоже ставил на девять?
-Похоже. Проныра. – Бабочка опустила голову на золотистое плечо и пропустила между пальцев вьющуюся темную прядку. – Понравился поединок.
-Еще бы - ты выиграла.

Женщина удовлетворенно кивнула:
-Стыдно – проиграть перед командой.
-Тяжело быть капитаном.
-Сулла взял на себя мои обязанности, - хмыкнула Танэ. – Добровольно.
-Ему не страшно. Он вполне переживет предсказуемость мироздания, - южанин закрыл глаза и полной грудью вдохнул ночную прохладу.
-Да. Он их коллекционирует, - капитан «Призрака» встряхнула кистями, сбрасывая водяную пыль с влажных рукавов.
Золотокожий забавно поморщился, когда вода попала на нос.
-Тебя нужно укутать в сухое.
-Я с детства – в воде, - тихо рассмеялась женщина и подняла глаза, разглядивая глубокое и чистое небо с россыпью полупрозрачных звезд.
-Ты это ветру скажи, - лениво откликнулся золотокожий, подставляя последнему разгоряченный лоб.
-Моряк – всегда мокрый. Всегда – на ветру, - Фиолетовая бабочка выпрямилась, и холодный поток приподнял черные прядки над белым льном рубахи. Она еще раз повторила фразу, очевидно, обращаясь к Духу ветра.
Южанин улыбнулся и мягко откинулся назад, уложив затылок на прохладное дерево палубы. В разрывах плещущейся фиолетовой ткани мерцали знакомые звезды.
-Когда-нибудь слышала, как водят корабли на юге?
-Только как «Хранители», - она присела рядом, поджав ноги.
- Нет, не то... Система бычьего хвоста, - улыбнулся. - Для начала находишь быка...
"Система бычьего хвоста" представляла собой целый набор навигационных шуток разной степени крамольности, но как ни странно, была даже пригодной к использованию. Если у штурмана хватало сил оставаться серьезным при измерениях.
Отсмеявшись, Танэ показала два созвездия:
-Оперение и Наконечник – по Стреле всегда можно найти Храмовую Бухту.
Лют задумчиво кивнул, не отрывая взгляда от неба. Перед внутренним взором одна и та же звездная россыпь вставала то львом, то красавицей - разные народы компоновали светящиеся точки по-разному. Привычно нашел "свое" созвездие - на востоке, у самого горизонта. Бабочка проследила за чужим взглядом, потом отвела глаза. На севере – чернела тень «Кайры» и темно-фиолетовое отражение стелилось по густой синей воде. Вспышками прыгали пенные брызги на серых камнях на востоке. На западе, до горизонта – море.
Некоторое время штурман просто валялся на палубе, рассматривая то звезды, то паруса, то капитана... На длинных мокрых волосах взгляд окончательно стал скептическим. Содрав с себя халат, штурман накинул его на женщину, а кушаком обвязал голову на предмет тюрбана. Критически осмотрел творение и широко улыбнулся. Бабочка вернула потерянное равновесие и оглядела себя, потом начала выпутываться из теплой ткани с хмурым выражением на лице.

-Только для моего собственного успокоения, - виновато склонил голову южанин.
Танэ подобралась ближе и со смехом заглянула в смуглое лицо:
-Мне не-приятно, потому что это ломает внутри.
-Мне холодно на тебя смотреть, - пожаловался Лют. - Что если насмерть замерзну?
-Согреть? – вопрос прозвучал на грани шутки.
-По крайней мере это будет повод тебя переодеть, - задумчиво произнес золотокожий, озабоченно рассматривая Бабочку.
-Пожалуйста, - вслед за словом раздался очередной взрыв смеха.
Женщину уверенно увели в ее же собственную каюту. Она юркнула за драпировку в углу и вышла уже в длинной тунике без рукавов. Ее тут же замотали в одеяло с головой и воодрузили сверток на кровать. Лют, смеясь, опустился рядом. Танэ подняла с покрывала костяной гребень и принялась расчесывать мокрые пряди, на губах оставалась вся та же веселая улыбка. Южанин наблюдал за ней сквозь чуть прищуренные веки.
-Можешь забрать карты со стола, - она пожала плечами.
Кивнул, не двигаясь с места. Бабочка отвернулась, тряхнув головой, и принялась перебирать пряди пушистой челки, трепля слипшиеся кончики.
-Согрелась.
-Смотри, морская, - золотокожий обнял узкие плечи и взял руку женщины в свою. - На юге верят, что человека творили из трех материй. Первая - небо, - загнул один палец, - это сознание и мысли. Вторая - земля - это инстинкты. Третья - море. Чувства. Пока все три понимают друг друга - с человеком все хорошо. Если что-то начинает брать верх - выходит разлад.
Она сжала - открыла ладошку несколько раз и улыбнулась:
-Значит, во мне нет разлада.
-Хорошо, - мягкие губы коснулись шеи.
Танэ поцеловала соленую скулу и принялась загибать пальцы на мужской руке, довольно весело объясняя:
-Море. Танэ – волна. Волна принадлежит морю. Кэно – прилив. Прилив, когда волны касаются земли. «Призрак» - «Дыхание». Ветер. Ветер – небо.

Кивнул, задумчиво прижавшись щекой к шее женщины. Танэ перекинула через свое плечо несколько черных жестких прядей и осторожно провела по ним гребнем. Объект экзекуции не изъявил никаких возражений. Пропустила еще несколько волн через костяные зубцы, что-то тихо напевая про себя. Потом снова. Лют честно старался не морщиться, даже когда зубцы наталкивались на спутанные волосы. Танэ развязала узел шнурка и отодвинулась в сторону, аккуратно разделяя соленые волны.
Золотокожий склонил голову, позволяя жесткой черной гриве рассыпаться по плечам. Гребень промчался по ней еще несколько раз и упал на покрывало. Лют поднял взгляд на женщину. Бабочка со спрятанной в уголках губ улыбкой осторожно собирала жесткие пряди, вплетая в них шнурок. Плечи мужчины вздрогнули от тихого смешка. Танэ ответила едва слышной россыпью веселых нот.
Золотокожий задумчиво ощупал получившийся хвост, потом одобрительно кивнул.
-Спасибо.
-Хорошо.
-Что с тобой, морская? По логике вещей тебе положено было уже трижды искупать меня с реи.
Она легла, забравшись под теплое покрывало, и принялась водить обводить пальцем изящный узор, бегущий по краю.
-Ты – не с «Призрака», - ответила со спокойной улыбкой.
-Можно просто по шее.
-Я не бьюсь из-за слов.
Несколько секунд внимательно смотрел на нее, потом поднялся.
-Не останешься, пока не засну? – пушистые ресницы скрыли темные глаза.
Лют кивнул и опустился рядом с кроватью. Темная рука коснулась жестковатых от соли волос. Женщина успокоено склонила голову к подушке и вздохнула, засыпая. Южанин ласково гладил темные пряди, пока дыхание Бабочки не стало ровным. Потом тихо выскользнул за дверь.

Осень 138 года, седьмого цикла, 9 октября.

Салочки у прибрежных скал за Серебряными птицами окончились печально для обеих сторон. Клипер Сулла лишился пары парусов, на «Призрак» было жалко смотреть. Шхуна грустно завалилась на левый бок на отмели, подставив солнцу искореженную сторону. Матросы накладывали латы, а Танэ, зацепившись за канат, растеряно передвигалась по боку, стуча кончиками пальцев по серому дереву. Босые ноги скользили по скользкому боку, ракушки оставляли на ступнях царапины.
-Хаэ, сюда потом, - она ударила ладонью чуть ниже ватерлинии. – Долетело.
Черно-золотая тень тихо скользнула к кораблю. Лют остановился, внимательно рассматривая работу. Не оставляло ощущение смутной обиды, как всегда после стычек с потерями - казалось, что, прими чуть другое решение, окажись в чуть другом месте, и все пошло бы иначе, закончилось чистой победой. "По крайней мере одну птицу упекли в док надолго" было слабым утешением.
Бабочка мелкими шагами добралась до кормы и спрыгнула на влажный песок. Полы длинного женского халата, заткнутые за пояс, раскрылись светло-зелеными крыльями, оттеняя лазурью свободные светлые штаны, в нескольких местах уже испачканные илом и тиной. Лют кивнул ей. Танэ выкрикнула несколько команд, обращаясь к темнокожему помощнику, и побрела навстречу.
-«Кайра»?
- Мрачно латают паруса. Выгнали чтобы не смущал, - потерянно улыбнулся золотокожий.
-Работы нет, - понимающе кивнула женщина. – Карты или «Призрак»?
Она ударила ладонью по белому кушаку, откуда выглядывал кончик тонкой тетради.
-Он моей помощи не оценит. Так что...
Фиолетовая Бабочка протянула ему журнал и, подобрав полы, зашла в воду. На лице появилось мученическое выражение – соленая вода щипала свежие порезы.
Лют сел на берегу, скрестив ноги, и перевернул обложку. Карие глаза отсутствующе и задумчиво сощурились, пальцы скользнули по знакомым линиям - круто оборванные берега, столбчатые утесы. Некоторые островки вспоминались вплоть до деревьев на них. Когда-то эти темные зубы символизировали возвращение домой. Перевернул страницу. Потом еще раз. Даже сейчас видел мелкие неточности, неучтенные маленькие, но опасные камни. Еще страница.

Пальцы потерянным, болезненным жестом скользнули по кромке длинной, причудливо изогнутой бухты. Положил раскрытый журнал на песок и, прикрыв глаза, медленно провел руками по лбу и волосам.
Танэ обернулась и неслышно наклонилась, прижав руки к коленям и внимательно разглядывая штурмана «Кайры». Тот снова поднял карту и некоторое время смотрел куда-то сквозь нее неподвижным взглядом. Потом перевернул страницу. Остальные смотрел уже бегло и как-то рассеянно.
Фиолетовая бабочка какое-то время наблюдала за ним, потом вышла из воды и склонилась над сидящим человеком:
-Лют?
Мотнул головой, поднял взгляд. Женщина повторила вопрос. Опустил голову, спрятав нос в ладонях. Убрал руки.
-Знакомые берега.
-Все? – она не отрывала взгляда от смуглого лица.
-Там... много кораблей погибло. Могла видеть остовы.
-Кто? – она опустилась на корточки рядом, уложив длинные полы на укрытые светлой тканью колени.
- Радуга и Лебеди. Всего шестнадцать, - оперся локтями на колени, положив лоб на переплетенные пальцы.
Танэ внимательно смотрела на сидевшего перед ней человека несколько минут, потом подняла глаза на изуродованный «Призрак». В памяти всплыли очертания бухты, в которой была пять лет назад, и дерзкое подсознание заменило в пейзаже маленькую деталь. Фиолетовая Бабочка незаметно вздрогнула и отстегнула от второго пояса металлическую фляжку.
-Держи.
Сделал глоток - только потом благодарно кивнул. Некоторое время с отсутствующим видом смотрел на разбивающиеся о берег волны.
-Азура.
Танэ коснулась губами горлышка и завинтила крышку. Фляга вновь ударилась о бок. Взгляд уперся в серый песок – пальцы рефлекторно прочертили несколько линий. Несколько минут золотокожий штурман молчал. Потом мотнул головой, словно отгоняя назойливые образы.
-С тех пор здесь, - едва обозначенная уголками губ улыбка.
Бабочка опять посмотрела на «Призрак» и сразу же опустила глаза, будто чувствуя вину перед кораблем.
-Но по-другому?
Кивнул. Капитан «Призрака» несколько секунд внимательно изучала смуглое лицо. Еще пара минут молчания – и крепко сжатый светлый кулачок впечатался в мужское плечо. Рука сама собой дернулась на блок, но затормозила на полдороге. Поднял взгляд. Танэ ударила еще раз – раскрытой ладонью в грудь.
На этот раз таки-перехватил - легким, красивым жестом перетек в сторону, продлевая удар вперед и вбок.
-Чего такое?
Танэ потеряла равновесие и затормозила коленом, вторая ладонь погрузилась в песок.
-Бессмысленно думать: «что, если…», Лют. Ты здесь нужен.
-Сул приходит в ужас всякий раз, когда я начинаю командовать, - назидательно произнес золотокожий. Потом восхищенно склонил голову, - но да, приводит в чувство.
Танэ отряхнула руки и, подняв журнал, заправила за светлый кушак.
-Сулла не умеет расслабляться. Немного – и у «Кайры» появится душа.
Язычок волны лизнул светло-зеленое полотно халата и конец белого пояса. Ткань намокла и потянулась к земле – Бабочка выпрямилась.
На несколько секунд в задумчивости опустил голову. Потом снова поднял взгляд.
-Это поправимо. Даже знаю как, - карие глаза лукаво блеснули. - "Призрак"?
-Пойдем, познакомлю, - миниатюрная ладошка обхватила смуглую кисть.
Лют легко поднялся на ноги.

Осень 138 года, седьмого цикла, 12 октября.

Шторм прилетел откуда-то с запада На пути к Звезде они часто появлялись неожиданно - несколько минут, и безоблачное синее небо становится черным. Ветер стукнулся о полированный бок корабля первым, деликатным пока порывом, потом налетел с двойной силой. Матросы кинулись убирать паруса. Грузовые люки тут же были закрыты и закреплены, кое-где утяжелены тросами и сетками, как и подвижное оснащение палубы.
Тиану и десяток матросов бросились проверять надежность крепления шлюпок, клюзы якорных цепей задраили плотными переборками. Позади сворачивал паруса «Призрак», повернувший в сторону от земли, как и «Кара». Буря мчалась с моря – и был риск, что судна прибьет слишком близко, подведет к мели, или, хуже – к камням.
Ветер стучал в низкий бок судна нетерпеливыми, резкими порывами, словно не мог дождаться, когда клипер подготовится к настоящей потехе. Дождался - едва успели свернуть последний парус, как новый, тяжелый, долгий порыв накренил палубу.
-Носом его разворачивай, - золотокожий, как всегда, вынырнул из ниоткуда и теперь озабоченно рассматривал мачты - неплотно закрепленный угол одного из парусов трепетал на ветру.
Капитан кивнул, поворачивая руль. На долю мгновения «Кайра» накренилась, но тут же выровнялась. Светлы руки установили румпель-тали.
-Балластные отсеки?! – ветер разнес голос над палубой.
Таину промчался совсем рядом, на ходу обеспокоено перевязывая платок:
-Заполнили насколько смогли – мало, - гулко под ветром ударила крышка люка – шкипер скрылся на нижней палубе, выкрикивая резкие и быстрые команды. Похоже, не хватало материалов для заполнения пустых балластных отсеков.
-В дрейф? – вопрос адресовался штурману.
Тот кивнул.
-Он недолго будет. Если удастся держаться носом, то даже нагонять не придется, - южанин внимательно вглядывался в темное небо на западе. - Но придет хорошо.
-Пусть увеличат дифферент на корму, - отозвался Сулла. – Выставить становые якоря и якорные цепи!
Ветер выл где-то в снастях все громче, но действительно обтекал стройный серый нос корабля, почти не причиняя вреда - только скрипели мачты. Неплотно закрепленный парус уже почти освободился от веревки - золотокожий штурман только хмурился, поглядывая в его сторону, но лезть на рею при таком ветре не хотелось никому. Соленые брызги летели в лицо, глаза, мелкая водяная пыль оседала на одежде.
Облегченный нос приподнялся, и судно очень медленно шло кормой вперед. Плавучие якоря надежно удерживали под бьющими каплями и резкими, все чаще налетавшими порывами. Штормовая бизань трепетала, гулко хлопая на ветру.
Вверху с резким хлопком освободился от сдерживающей веревки, упал вниз парус. Неподалеку тихо выругались. Ветер хлестнул белым полотном по соседней мачте, дернул, почти срывая с креплений. Сулла проводил взглядом нырнувшую на нижнюю палубу Волчка и прищурился, смотря на штурмана через стекающие по лицу пряди:
-Возьми еще двух человек, - и указал кивком наверх.

Золотокожий сорвался с места - словно только и ожидал приказания. Трое полезли вверх по скрипящим вантам. Здесь, на рее, ветер хлестал плетью. Штурман подхватил конец каната и потянул назад неподатливую парусину. Кто-то из матросов глухо выругался, когда очередной резкий порыв чуть не скинул его вниз. "Канат-за-ноги," - крикнул ему золотокожий. Тот, кажется, не услышал. Конец паруса чуть снова не вырвало из рук ветром - крепко обнял рею, приматывая наместо. Закрепил. Первый матрос уже спускался вниз, второй, неловко оглядываясь, спешил следом. Очередной бешеный порыв - едва удержались оба. Матрос, наконец, добрался до веревок, скользнул вниз. И вот тогда - мотнуло по-настоящему. Мокрая парусина скользнула под рукой, рея, словно бешеная, резко изменила направление движения, приложив по плечу. Не успел подумать, что падает - только новый удар, уже об воду. И последняя внятная мысль - "только бы не под корму".
Сулла, проверявший крепление тали, отреагировал на резкий хлопок ткани и обернулся. В серо-свинцовом месиве ветра, волн и брызг успел заметить только черную изломанную фигуру. На язык попросилось древнее южное ругательство. Капитан переложил руль на левый борт, чтобы отвести корму и тихо рявкнул на вахтенного помощника. Мужчина метнулся на его место.
Сулла к борту, выставляя огни, и с «Призрака» долетело двойное мерцание синим. Мысли мчались со скоростью, не уступавшей штормовым порывам. Рефлекторно полным голосом доложил о случившемся – с борта тут же слетели несколько канатов и легкого дерева круг.
Светлые руки затягивали узел вокруг талли – условия не позволяли спустить спасательную шлюпку. Вновь показавшийся наверху Тиану зажег фонари и раздал матросам – молочные пятна света заскользили по темной воде. Темный силуэт упрямо относило волнами в сторону «Призрака».
-Человек за бортом. Маневры – на «Призрак», - резко приказал капитан, и Таину взлетел по ступенькам наверх, переставляя сигнальные огни. Вновь двойное синее мерцание.
Ледяные волны обняли длинное тело, канат изогнулся и натянулся, мокрые волокна заскрипели о деревянный борт. Качнуло – отбрасывая к мокрой скуле корабля. Сулла нырнул, низко нагнув голову и отмечая взглядом матроса деревянный круг слева.
Очередной порыв ветра ударил под борт и принес очередной ледяной поток, захлестнувший с головой. Капитан сцепил зубы – едва заметную точку отбивало к «Призраку». Сулла уцепился за мокрый канат – очередная волна без жалости бросила человека к влажной серой щеке. Острые ракушки рассекли ткань – «Кайра» сильно накренилась, видно, почти зачерпнув правым бортом.
Сулла выругался и в пару десятков крепких хватов поднялся обратно. Оттолкнул чьи-то руки и со звериной яростью рванулся к рулю, едва не отшвырнул вахтенного и принялся выравнивать корабль.

Несколько крепких рук втащили обвязанное мокрым канатом тело на палубу «Призрака». Легкая шхуна приняла шторм краем носа и левой скулой так, что ветер скользил вдоль. Соленые капли подкидывало к бортам, тонкие струйки носились по деревянному настилу. Судно успели полностью подготовить к шторму – последние члены команды скрывались на нижней палубе. Темнокожий моряк отпустил смуглое тело и по резкому выкрику занял место у руля.
Выполнявшая маневр шхуна заняла прежнее положение, постепенно выпрямляясь. Кто-то развязал крепкий узел на талии, и две пары рук подхватили штурмана «Призрака». Фиолетовая Бабочка обернулась, не переставая быстро отдавать указания своему помощнику, и переставила сигнальные огни. С «Кайры» ответили двойным мерцанием. Быстроходный клипер быстро выравнивался после крена, несмотря на не утихавший шторм.
Шкипера обнял спокойный полумрак капитанской каюты. В маленьком помещении было неожиданно тихо, несмотря на вой и бешеные вопли волн за бортами. От качки несколько книг скользили то вправо, то влево по полу. Темный стол был чист, неярко, с перебоями, горел бронзовый светильник, прикрепленный к стене. Гулко ударила дверь, впуская сухого северянина с короткой седой бородой и промокшего до нитки капитана призрака. Жестами судовой лекарь объяснил, что требуется от человека, раздел и заставил лечь. Большие круглые ладони с короткими пальцами накрыли лицо и скользнули по шее ниже, отмечая синяки на левом плече.
-О воду, - с сильным акцентом на общем объяснил лекарь. Танэ ответила ему на родном языке, и дальше их разговор напоминал череду резких, малоприятных нот.
Лекарь достал из промасленной сумки флягу и, плеснув на лоскут чистой ткани едко пахнущей прозрачной жидкостью, принялся протирать редкие ссадины. Лют недовольно прикрыл глаза - по его собственному мнению лечить тут было нечего, а спирт следовало принимать внутрь. Особенно после таких переделок. Северянин отбросил испачканный треугольник прочь и вновь накрыл горячими ладонями смуглое лицо. Прозвучало несколько фраз на неизвестном диалекте, и Танэ кивнула:
-Иди.
Старик укрыл промерзшего насквозь человека несколькими покрывалами и, с трудом открыв дверь, исчез в переплетении светлых брызг. Фиолетовая Бабочка поморщилась и опустилась рядом, молча отстегнула с пояса металлическую флягу и, отвинтив крышку, приложила к губам моряка. Лют улыбнулся ей. Честно попытался приподняться на локте, но мышцы напрочь отказывались слушаться. Она приподняла темную голову, помогая, потом отложила флягу в сторону и набросила на человека еще один плед, укрыв до шеи. Отметила взглядом белые шрамы, переплетавшиеся в замысловатый узор и пятна наполовину стертых татуировок.

Невольно улыбнулся еще раз - вспомнил похожую сцену. Нечувствительность холода постепенно сменялась болезненным ощущением в мышцах и пекущей болью там, где ударился о воду. Переломами не болело ничего.
- Вплавь я еще сюда не добирался, - голос оказался неожиданно хриплым, сам удивился.
Танэ отвернулась и стянула грязно-серый шнурок с хвоста. Подрубленные до лопаток волосы упали мокрыми прядями на влажное полотно.
-Постепенно стихает, - она поднялась и отошла в угол. Короткий темно-зеленый халат упал мокрым ворохом под бронзовый светильник. Огонек на вершине вновь неярко сверкнул. В полумраке мелькнула фиолетовой искрой бабочка на плече – и скрылась под шерстью рубахи.
Мужчина едва заметно тряхнул головой - когда наблюдал за движущимися предметами, глаза застилал неприятный, вязкий туман. С трудом вспоминалось даже, за каким чертом полез на рею. Впрочем, за этого черта кажется даже не полагалось наказания.
Мужчина едва заметно тряхнул головой - когда наблюдал за движущимися предметами, глаза застилал неприятный, вязкий туман. С трудом вспоминалось даже, за каким чертом полез на рею. Впрочем, кажется, черт был одобренным и наказания не предусматривал. Снова перевел взгляд на Танэ - что-то с ней снова не так было.
-"Призрак"?
-Идеален. Не двигайся, - Танэ вновь опустилась рядом и приложилась к фляге на несколько секунд, потом задумчиво встряхнула ее и сделала еще глоток, - Джу сказал: «заняться головой».
-Разве что расколоть до конца, - невеселая улыбка тронула уголки губ.
Танэ задумчиво кивнула и склонилась над человеком, заглядывая в лицо. Миниатюрные ладони накрыли скулы, безымянные пальцы надавили на виски. Пахнущие южным и терпким ромом женские губы коснулись мужских. Лют озадаченно моргнул, когда вслед за прикосновением последовала резкая боль, потом мягко поцеловал соленые губы. Бабочка незаметно потерлась носом о холодную щеку и выпрямилась. Пальцы щелкнули по металлическому боку фляги – плеск. Капитан «Призрака» сделала еще один глоток.
-Легче? - кивнул, улыбнувшись одними глазами. – Я рада.
-Предлагала согреть, - уголки губ дернулись в улыбке.
-Ты пошевелиться не сможешь, - усмешка.
Задумчиво кивнул. Снова улыбнулся. Танэ некоторое время сидела, изредка прикладываясь к фляге, потом поднялась и в два шага достигла двери, выбила негромкую дробь пальцами по дереву и произнесла:
-Не вставай, - створа гулко ударила за спиной, впустив в помещение поток ледяного ветра. Едва слышно в шуме шторма щелкнул замок. Сон унес почти сразу же, только Лют закрыл глаза.

Осень 138 года, седьмого цикла, 14 октября.

На рассвете второго дня после шторма небо стало ясным, как аквамарин. В глубине мерцали темно-фиолетовые в красными и сапфировые с рыжими крапинками морские звезды, а ночные – голубые, с хрустальными лучиками, еще не стерлись с глади до конца. Оставался день хода до острова.
Матросы несли собачью вахту, помощник засыпал у руля. Танэ несколько секунд смотрела на него, потом вновь опустила взгляд на воду и свесила руку, будто стараясь дотянутся до прекрасной глубины. В середине ноября предстояло оставить «Кайру» и отправится в предзимний рейд с Братством. Стая Бабочек редко собиралась, но дважды в год обязательно проходила по южной оконечности западного берега. Нехорошее предчувствие не оставляло – отношения с капитаном «Стасеуи» - флагманского корабля эскадры - напоминали неизвестный и вычурный морской узел.
Лют появился на палубе с обычной бесшумностью - только движения были заметно осторожнее обычного. На шхуне на него косились как на тяжелобольного упрямца - глядя на отбитую в синеву левую сторону лица, сложно было поверить, что ничего тяжелее синяков и потянутых мышц со штурманом не случилось. Взглядом отыскал темную на фоне прозрачного, словно светящегося изнутри воздуха фигурку капитана, скользнул по ступеням наверх, тихо опустился рядом.
Танэ посмотрела на него из-под ресниц и вернулась к созерцанию воды. Непривычное и странное чувство родом из далекого времени, когда еще не было, ни «Призрака», ни звания штурмана «Стасеуи», ни опыта общения с людьми возвращалось, стоило женщине взглянуть на штурмана «Кайры».
-Все карты изучил?
-Те, что нашел, - улыбнулся, рассеянно глядя на дрожащие в воде пурпурные блики. - Давай я тебе ее верну?
-Ночь переживу. Там есть жаровни и тепло, - Танэ обернулась и положила подбородок на кулак, задумчиво рассматривая лицо смуглокожего. После удара о воду левая скула приобрела желто-фиолетовый оттенок – по губам женщины пробежала усмешка, когда поймала себя на мысли, что хочется помочь и снять боль.
-Хорошая иллюминация? - усмехнулся тот, не поворачиваясь. - Ставлю пять, что Сул раскусит меня в полминуты.

-Не нравится, - Бабочка вовремя остановила руку. Чтобы не коснутся чужого плеча – убрала прядь отросшей челки за ухо. – По крену «Кайры» - маневры выполнял не капитан.
-Ох... - Лицо южанина сразу стало серьезным. Задумчиво посмотрел в сторону парусника. - Его побило?
Танэ пожала плечами:
-Тебя быстро вытащили.
Кивнул и улыбнулся. Некоторое время рассеянно смотрел на воду, потом вдруг рассмеялся. Танэ не отрывала взгляда. В глубине темных глаз медленно танцевало фиолетовое пламя. Сами собой из глубин памяти серебристыми стайками летящих рыб поднимались воспоминания. На секунду выпрыгивали из воды и тут же снова погружались к чернильному дну. На Лахте, на юге и на западе утверждали, что женщина на корабле - к беде. Единицы раскрывали лицо, если проскальзывали на судно в мужской одежде, еще меньше – добивались большего, чем матросское место. Не один спор за собственную честь пришлось решать на катласах, а многие члены команды «Призрака» однажды поплатились за вольность и бунт.
Течением пронеслись слухи, ходившие по волнам вслед за сиреневой шхуной. В них была своя доля правды – команда Фиолетовой Бабочки никогда не называла капитана «женщиной», обращаясь, как мужчине. Редко, даже за спиной, восхищались чем-то, кроме мореходного таланта и боевого умения… и сейчас Танэ сожалела, что стоявший рядом человек не принадлежит «Призраку», - странное, ласковое чувство пропало бы само собой.
Взгляд карих глаз встретился с ее. Штурман не говорил ничего, но и не переставал смотреть. Казалось, женщина глядит сквозь или пытается найти что-то внутри себя. Наконец, Танэ вздрогнула – и язычки медленного огня опали.
-Задумалась, - она отвернулась.
Некоторое время штурман растерянно смотрел на нее, потом поднялся и скользнул вниз. Танэ прижала ладонь к виску. Отбили утренний час склянки – сменилась ночная вахта. Море потемнело и спрятало в водовороте серого снега звезды. Капитан подумала, что скоро здесь, в северной части, волны скует лед, и закружится в небе снег, белый, а не коричневый, какой идет круглый год под водой. Водоросли, песок, разбитые корабли сырой пылью опускаются на дно час за часом.
Она обернулась – у руля застыл темнокожий помощник. На сумрачном лице появилась напряженная улыбка, когда посмотрел на восточную женщину. Они ходили вместе еще со времени похищения «Призрака» - с тех пор моряк говорил редко, будто у него отнялся язык. Прямая противоположность штурману «Кайры». Возможно, дело было лишь в том, что смуглокожий отказал, может быть в том, что сумел найти неточности в картах, какие западным и не снились, может…

Танэ улыбнулась в ответ и соскользнула вниз. Светлый прямоугольник упал на темное дерево стола капитанской каюты. Лют сидел на полу, скрестив ноги перед собой и с задумчиво-сосредоточенным видом наблюдал за собственной рукой - два мелких камешка по очереди отправлялись в полет и снова приземлялись в ладонь. От скрипа двери сбился с ритма - маленький серый овал ударился о фалангу пальца и метнулся куда-то под стол. Поднял глаза, приглашающе улыбнулся.
-Сбегать без слова – невежливо, - она опустилась на край приземистой кровати и провела ладонью по аккуратно сложенным покрывалам. – Сказал бы Сулла. Начинаю думать, пугаю тебя, как команду «Кайры» - он.
Улыбнулся - блеснули белые зубы.
-Не пугаешь.
Танэ улыбнулась и набросила на колени один из пледов, спрятав под колючую ткань обветренные ладони. Задумчивый взгляд вновь остановился на лице шкипера.
-Извини, - наклонил голову.
Танэ озадаченно сдвинула брови. Чаши тех весов, которые она мысленно представляла последние полчаса, исчезли, разбитые простым и коротким словом.
-Что?
-Что так ушел.
-Иди, - взгляд смягчился – женщина указала на место рядом с собой.
Сел рядом, наклонил голову, чуть исподлобья посмотрев в глаза. Танэ едва заметно улыбнулась и протянула руку к стягивавшему длинные волосы шнурку. Смиренно опустил голову, подставляя связанные в хвост пряди пальцам. Костяной гребень принялся пробираться через спутанные волны осторожно и медленно. Лют опустил голову еще ниже и замер, прижавшись щекой к животу Бабочки. Нити волос проскальзывали между широких зубцов и падали прядка к прядке, превращаясь в неровное полотно.
Танэ отложила гребень и пригладила завиток на укрытом шерстяной тканью плече. Весы перед мысленным взглядом пропали, сменившись темным и прохладным озером, без определенного течения.
Несколько секунд Лют не шевелился, потом поднял голову. Несколько секунд смотрел в глаза Бабочки... - прижался носом к плечу. Танэ с тихой улыбкой откинулась на подушки, утягивая моряка за собой, и поймала теплые губы, потом потерлась щекой о смуглую скулу – пушистые ресницы пощекотали обветренную кожу. От соленых прядок донесся едва ощутимый запах южного рома. Южанин нежно и тепло улыбнулся, пригладив темные волосы, потом поцеловал Бабочку еще раз.
Танэ опустила голову на сжатый кулак – миниатюрная ладошка с едва заметной пылью загара погладила смуглую шею:
-Не юге не принято, нет?
-Не принято, если не чувствуешь, - улыбнулся, смотря на женщину сквозь полуприкрытые веки.
Светлый палец очертил ключицы и принялся вырисовывать неизвестные пиктограммы на плече. Пушистые ресницы опустились, скрыв темные раскосые глаза. Танэ кивнула, отгоняя тихо скулящее внутри сомнение.

Осень 138 года, седьмого цикла, 20 октября.

…на рассвете двадцатого октября из тумана выступили пять кораблей. Три шхуны – «Дева», «Миссэ» и «След», быстроходный клипер под синими, с белыми разводами парусами «Инвиетт» и, ведущий эскадру фрегат, «Стасеуи». На «Призраке» замелькали сигнальные огни, и Тиану успокоено вздохнул – не враги.
Он внимательно рассматривал темные, узкие тени мачт в постепенно отступавшем белесом тумане и с тоской думал о том, что в бою Странники действовали бы куда эффективнее, чем «Призрак» и объединенная стая Пайратоса. К счастью, Братия промышляла севернее и редко ходила полной эскадрой.
Темно-синяя тень лодочки грациозно понеслась по волнам, оставляя после себя неровно дрожащие линии. На ней застыли несколько человек. Старик сощурил темные глаза, вглядываясь в призрачные силуэты: капитана «Стасеуи» видеть в жизни не приходилось, но по описанию узнал – высокий темноволосый человек с татуировкой в виде одноименной бабочки на правой щеке. Издалека искусно выбитое тело казалось рыжим неопрятным пятном, но, чем ближе подплывала шлюпка, тем яснее становились очертания крыльев.
С «Призрака» в лодку спустилась темно-фиолетовая, изящная тень восточной красавицы. С четвертым пассажиром, шлюпка помчалась в сторону лениво дремлющей в жемчужных сумерках «Кайры». Таину зевнул, в последний момент прикрыв темные губы рукой, и подумал, что Братство предпочитало сторонится остальных, хотя часто нападало на наемные стаи и прибрежные поселения. От легкокрылых кораблей страдали не только республиканские, но и имперские уголки, однако Кодекс бабочки блюли строго. Несколько раз, и Сообщество, и Гильдия собирали рейды против, но после четвертой или пятой неудачной попытки бросили затею, предпочтя нападения два раза в год на берега раздорам с каперскими стаями Звезды и Пайратоса.
-Гости, - сонно-лениво сообщил Таину вытащенной в рассветный час на палубу Волчку.
Та сосредоточенно кивнула, рассматривая гостей, потом уточнила:
-Искать Люта и капитана?
-Хэ, Сулла уже какая-нибудь добрая душа подняла, - мечтательно сощурил темные глаза старик, продолжая наблюдать за скользившей в светло-ониксовом тумане лодкой. Под бой склянок, шлюп царапнул борт «Кайры», и вниз полетели канаты.
- Значит, только Люта, - вздохнула, поднимаясь. Прохладный (мягко говоря) ветер тут же обнял ноги, больше не укутанные в теплый плед халата. У люка столкнулась со штурманом, показала взглядом на лодку. Тот кивнул и вместе с ней подошел к шкиперу, на ходу перетягивая шнурком собранные с лица пряди. Сулла быстро растер ладонями лицо и остановился рядом, смотря как ловко и без задержек понимаются на клипер люди.
-Тэкке, капитан «Стасеуи», - представился мужчина в серебристом коротком халате поверх черной рубахи с узкими рукавами. Длинные черные волосы были забраны в высокий хвост кожаным шнурком. – Эдда, Кунер
Матросы-близнецы застыли позади капитана, как два изящных угря. Сулла бегло осмотрел их и поклонился капитану.
Штурман с интересом рассматривал троицу, оставив капитану право представлять или не представлять команду. Волчок нерешительно застыла в стороне, не зная, уходить или оставаться.
-Сулла, капитан «Кайры». Лют, штурман. Таину, шкипер. Чем могу быть Вам полезен?
-Небольшая беседа, только небольшая беседа к чему-то большему, капитан, - прищурился мотылек.
-В таком случае, прошу вас, - он указал на дверь капитанской каюты и кивнул шкиперу. – Тиану, возьмите Волчка.

Девушка спрятала в уголках губ обрадованную улыбку и тенью метнулась к шкиперу, застыв чуть позади, как и положено помощнику. Таину, до того оценивающе расматривавший близнецов, вздрогнул и перевел взгляд сначала на нее, потом на капитана. Он давно заметил, что Сулла стал заниматься с девушкой, постепенно обучая ее морскому делу, но до сих пор считал это не более, чем попыткой извинится за историю с кольцом. Своеобразной: помимо того, что она выполняла обязанности наравне с остальными членами команды, ей приходилось заниматься в свободное от вахты время, к тому же вполне в манере капитана было остановить и задать несколько вопросов, проверяя подготовку.
Никогда прежде Таину не подумал бы, что Сулла способен всерьез размышлять о том, чтобы научить корабельному делу женщину… где-то здесь логическая цепочка оборвалась.
-Волчок? – переспросил он словно сам себя и юркнул в залитую светом каюту.
Лют улыбнулся почти в открытую. О занятиях знал, пожалуй, лучше всех - под настроение даже объяснял материал на свой лад, заставляя девушку смеяться без остановки и иногда краснеть. Но чтобы на переговоры... Украдкой ободряюще подмигнул, обгоняя. Ответила искоркой смеха в глазах. Еще одна улыбка тайком адресовалась Танэ. Фиолетовая Бабочка незаметно скользнула пальцами по смуглой руке и исчезла в каюте. Таину проводил этот жест недоуменным взглядом и нахмурился.
Близнецы со «Стасеуи» заняли места у входа, а Тэкке опустился перед столом, разложив ворох карт. Сулла сел напротив, приготовившись внимательно слушать. Капитан подарил ему еще один взгляд сощуренных глаз, потом начал объяснять.
-Братство предпочитает держаться северо-западнее, оставляя в покое основные торговые пути Империи и Республики. Нас не волнуют распри Гильдий, Сообществ, но к своим кораблям мы относимся бережно, - взгляд раскосых глаз остановился на Фиолетовой Бабочке. – Обращаюсь, потому, что на данный момент с «Кайрой» судно, которое принадлежит Братству, поэтому «Призрак» так или иначе примет участие. Возможно, вы согласитесь также. Серые отправили на дно «Ганниту» и «Тевиллу» Братства.
Таину внимательно следил за сидевшим перед ним человеком. Такке вел себя так, будто не сомневался в положительном ответе. Каждый жест мотылька дышал уверенностью и снисходительным презрением, словно он с каждой минутой все сильнее ощущал собственное превосходство.
-Серые не сошлись во мнении и со мной, - произнес Сулла. – Что вы хотите предложить?
-В первых числах ноября они будут проходить в составе восьми кораблей в стороне от морского пути к Исте. Там любопытные береговые изломы, которые можно удачно использовать. Танэ, обрати внимание.

Лют застыл рядом с обычным для таких переговоров видом - только темные глаза переходили с карты на говорящего и снова на карту. Фиолетовая Бабочка кивнула ему и подвинулась в сторону, предлагая занять место рядом с собой. Тонкая кисть скользнула в миниатюрную ладонь, и Таину улыбнулся, вспомнив глупый вопрос: «Почему перо штурмана всегда остро?» Золотокожий кивнул в ответ и принял приглашение.
-Семь кораблей против восьми – справедливый расклад, - ровно произнес Сулла. – Чего добиваетесь вы?
-Каждый капитан, пошедший против Братства должен понести наказание, - объяснил Такке. – Таковы законы. Мы не претендуем на добычу, а только хотим напомнить.
Таину мысленно кивнул, вполне согласный с суждениями черноглазого капитана «Стасеуи». Это было знакомо, когда один держится за другого. Шкипер не сомневался, что Сулла понимает мотивацию Братства.
-Не вижу причин, по которым «Кайра» не могла бы принять участие в сражении, за исключением отказа Братства и возражения капитана «Призрака».
-Не против, - раздельно и медленно произнесла Фиолетовая Бабочка, сосредоточенно делая свои пометки на карте знакомого побережья. Следующее слово адресовалось штурману. – Ошибки. Братство редко ходит.
Тот кивнул и включился в работу, отчертив ногтем еще одну неверную линию.
-Империя? - на мгновение поднял глаза на капитана.
-Мне плевать с кем они работают, - губы мотылька сложились в странной улыбке.
-Волчок, - кивнул Сулла на штурмана и капитана «Призрака».
Рыжеволосая с удовольствием присоединилась - не могла помочь с очертаниями, но в процессе изучения Науки Первой Лоции здорово начиталась описаний. Такке вскинул голову, пристально посмотрев на девушку. Вопросительный взгляд уже адресовался Сулле.
-Традиция, - непринужденно объяснил великан, и Таину чуть не поперхнулся от подобного кощунственного заявления. Там, откуда происходил родом темноволосый, женщину не то, что не пускали на палубу, но и близко не давали подойти к кораблю, считая наидурнейшей из примет. – Лют, как пути?
-Действительно можно здорово поиграть, - улыбнулся штурман. - Но хорошо бы прогуляться сначала.
Такке перевел взгляд на Фиолетовую Бабочку и продолжил говорить, смотря на нее:
-Серые будут там в период с пятого по восьмое ноября. Двух недель вполне достаточно, чтобы подготовиться. Верно, капитан? – быстро скосил глаза на Суллу.
-Верно. Можно воспользоваться лабиринтом и спрятать корабли, ожидая. Потом взять в кольцо.
-Сигнализация, - Лют не отрывал взгляда от карты.
-Поясни? – недовольно вскинул тонкие брови мотылек.
- Так корабли не видят друг друга. При непредвиденных обстоятельствах...
Сулла кивнул. В светлых руках сверкнули грифель, линейка и угломер. Он начал осторожно отмечать расстояния:
-Следует проверить непосредственно на месте. Но посмотри сюда, Лют. Из каждой точки лабиринта ты видишь две. Одна – грифель жестко прочертил линию – пролив. Вторая – принадлежит лабиринту. Оптическая игра, но самое удивительное – скрывающихся с пролива не видно. Только тут. Тут и тут.
- По цепи, - задумчиво-утвердительно кивнул штурман, внимательно следя за действиями Сулла.
Тот тряхнул головой под цепко-злым взглядом мотылька.
-В таком случае – согласие? И побеседуем уже на месте? – спросил Такке.
Сулла потом перевел взгляд на Бабочку:
-Там можно пройти на «Призраке»?
Она согласно взмахнула рукой, не отрывая взгляда от карты, и капитан «Стасеуи» поднялся, собираясь уходить.
-Тут, - кисть мелькнула в загорелых руках, отмечая точку у входа в пролив. – До встречи.
Лют поднял взгляд на капитана, словно ожидая последнего слова. Сулла посмотрел на Таину.
-Да. Проводи гостей.
Старик поднялся, открывая дверь и выпуская одного за одним угрей-близнецов, затем и капитана «Стасеуи». Черноволосый задержался на пороге, отметив взглядом каждого из присутствовавших в комнате:
-Я полностью доверяю своему бывшему штурману, - мягко произнес и вышел, оставив людей наедине с принесенным ворохом карт.
Дверь скрипнула, перекрывая поток неяркого света.

Осень 138 года, седьмого цикла, 3 ноября.

Зеленоглазый маг стоял, едва касаясь борта рукой, и смотрел куда-то в пространство. Обычная для уроженца северо-западного побережья манера казалась сначала учителям, а затем и работодателям то рассеянностью, то ленью, то природной тупостью - до того, как попал на "Кайру", менял корабли почти через каждый рейд. Сулла судил о работе по результатам, и, кажется, никак не реагировал на долгие зависания одного из магов в пространстве. Сейчас - вспоминал как пришел на Кайру и еще почему-то причудливые деревья Звезды. Неподалеку ныряла между высокими берегами маленькая шхуна с фиолетовыми парусами - отсюда не было видно людей, но повороты казались довольно веселыми и беззаботными.
Светлые ладошки в ореоле бирюзовых крыльев халата сомкнулись на животе волшебника. Нахтиэл выглянул из-под локтя волшебника с любопытством наблюдая за сиреневой тенью «Призрака».
-Опять пошли?
-Им просто нравится процесс, - недовольно проворчал зеленоглазый. Бесцеремонность мага на виду у всей команды до сих пор смущала, хотя должен был бы уже привыкнуть.
-Таину сказал, что из-за ведьмы мы останемся без штурмана. Что это означает?
-Что мы можем быть спокойны - "Кайру" никогда не потащат на самые камни просто из желания поразвлечься. А вот капитану придется хуже - у него уведут и работника и женщину одновременно, - Хаэрту без энтузиазма пересказывал самые надоевшие сплетни последних месяцев. - Лучше бы Шеннару сманила...
Лазурный глубокомысленно кивнул, потом несколько минут молчал, положив подбородок на плечо огненного волшебника. Светлые пальцы разомкнулись. Он отошел в сторону, покрутился, вынюхивая ветер, а потом на секунду меланхолично уткнулся носом в скулу волшебника. Отвернулся, и по привычке прижался спиной к бортику.

-Они делали так. Что это означает?
-Что женщину уже увели. Под водой не так? - Поднял брови зеленоглазый.
-Так, - поспешно согласился Нахтиэл и замолчал, задумчиво что-то бормоча про себя.
Хаэрту удивленно посмотрел на него, но промолчал. Некоторое время задумчиво следил за перемещениями шхуны.
-Ты зачем на корабли пошел?
Лазурный маг опустил взгляд: случайная волна гулко ударилась о борт и обдала брызгами светлую мантию, оставив несколько пятен.
-Так получилось, - привычно-неуверенно откликнулся он. – Корабли всегда двигаются.
-Сразу на "Кайру"?
Голубоглазый кивнул.
-А меня с прошлой вышвырнули. Маг с торговой барки выключил, а капитан решил, что зазевался, - в улыбке отпечаталась ирония.
-А ты правда не зазевался? – меланхолично уточнил чародей.
-За борт спихну.
В ответ Хаэрту обдало ласковым потоком прохладного ветра. Нахтиэл вздохнул и отвернулся:
-А я не всегда успеваю. Мне не хватает сноровки.
-Это придет, - коснулся рукой плеча. - Просто опыт и ничего больше.
Маг благодарно потерся щекой о ладонь и улыбнулся, смотря на танцующие в камнях волны:
-Федеративное образование не отличается вниманием к ученикам.
Зеленоглазый рассеянно кивнул. Подумалось о том, что бы сделали родичи, вернись вдруг домой - худые плечи под темно-коричневой туникой передернуло. Лазурный обернулся на движение:
-Что с тобой, Хаэрту?
-Дрожу в ожидании грядущей схватки, - отшутился тот.
-Успокоить? – совершенно искренне предложил Нахтиэл.
- Попробуй, - пожал плечами.
Водяной открыто улыбнулся и обернулся, положив руки на плечи огненного волшебника. Большие пальцы надавили на ключицы, безымянные легли на плечи. Черно-коричневые брови недоуменно взлетели вверх. Нахтэл проследил за реакцией и поспешно убрал руки, устремив смущенный взгляд в палубу:
-Ты сам сказал.
-Я думал ты просто опять скажешь какую-нибудь глупость...
Очередной порыв легкокрылого ветра ударил в лицо огненного чародея:
-Я – умный.
-По каким дням?
Длинные глаза Нахтиэла сузились до щелочек. Он прижал аристократические руки ко лбу и раздраженно выдохнул, уходя в сторону люка на нижнюю палубу. Зеленоглазый только озадаченно посмотрел ему вслед.

Осень 138 года, седьмого цикла, 4 ноября.

«Призрак» оставил позади еще один изгиб лабиринта. Сиреневые сумерки поздней осени бросили на волны спутанную шерсть тумана. Он низко припадал к воде, и из-за этого почти не было видно, что творилось у бортов. Танэ куталась в разноцветный клетчатый плед восточных горных кланов – на паутинках ворса застыли маленькие капли – следы сырости и вздохов волн.
-Закончили весь лабиринт, - она вытащила из-за уха заточенный до состояния иглы грифель и добавила еще несколько пометок на карту района. – «Кайра» - здесь. Мы - тут.
Кончик ткнулся в бумагу, отметив еле заметные точки.
Золотокожий кивнул - грифель в темной руке рассеянно, и, кажется, незаметно для самого владельца, выводил силуэт парусника.
-В последний раз у них было всего два легких корабля, так?
Танэ кивнула, и подняла взгляд. Кэно ловко слезала с грот-марса, с птичьей легкостью перебираясь по теклажу.
-Три.
-Ты про "Тайну"?
-Да.
-У нее очень тяжелый киль. Легко зарыть в самую мель. И балласт плохо лежит.
Капитан «Призрака» рассеянно опустила взгляд на зарисовки и отстраненно кивнула. Кончик карандаша вывел очертания мыса, потом уткнулся в отмеченные едва заметными штрихами подводные камни:
-Шхуна пролетит. «Тайна» - распорет брюхо.
Кивнул.
-Осталось решить что делать с "Южанкой" и "Лютней". Предлагаю заманить их сюда, - пальцы коснулись образованного несколькими скальными столбами лабиринта. - И немного поиграть в салочки.
-«Южанку» хочет встретить «Стасеуи» с «Девой». Они могут выйти и зажать их так, - кончик нарисовал две стрелочки. – Сулла хочет, чтобы «Призрак» увел первые, «Кайра» закроет пролив позади. Братство – с боков. Часть сожгут раньше, чем войдут в Лабиринт. У Братства сумасшедшие маги.

Танэ отложила журнал и потерянно принялась выбивать дробь по желтому листу. Линия из тонких точек пробежала из нижнего уголка в верхний маленькой змеей. Она вспоминала, как ходила под серым флагом с черным мотыльком.
-Надеюсь, сообразят начать с самых легких и маневренных, - улыбнулся Лют. Поднялся с корточек и осторожно дотронулся плеча. - Что-то беспокоит?
Капитан «Призрака» повела плечами и накинула конец теплого пледа на руку, грея замерзшие ладони. Взгляд раскосых глаз остановился на лице моряка. Танэ толком не могла объяснить своей тревоги - неясное ощущение беспокойства, основанное на нечетких фактах и стершихся воспоминаниях.
-Сложно, - поморщилась женщина.
Кивнул и занял соседний ящик, подобрав под себя ноги. Ответ хорошо описывал собственное состояние Люта. Целый ворох маленьких "не нравится" и дурных предчувствий, незначительных по отдельности, но в массе оставляющих тягостное ощущение. Бой казался чистым, с какого угла ни глянь, но... Что-то подсказывало, что неприятности от Братства еще будут.
Танэ задумчиво смотрела на поднятые паруса. «Призрак» легко маневрировал под рукой золотоволосого штурмана – еще поворот, и показалась «Кайра», усталая и потрепанная. Кажется, Сулла ходил с противоположной стороны пролива.
-После серых – предзимний рейд.
-Двадцать дней? - темная рука поднялась и снова легла на доски, словно хотел коснуться но передумал.
-К декабрю вернусь, - недоговоренное «надеюсь» повисло в воздухе.
Танэ щелкнула ногтями по рукояти катласа, и металл откликнулся приглушенным звоном. Опасение начало приобретать очертания: серые и следующий за ними зимний рейд. За «Призрак» Братство никогда не стало бы мстить, если только не воспользовалось для атаки как поводом. Сиреневая шхуна была чужой мотылькам, как «Кайра» или «Южанка».
-Двадцать четвертого – двадцать шестого весточку, не позже.
Лют задумчиво кивнул. Некстати кольнула тоска по золотому кораблю - можно было просто сняться с якоря и пойти следом, чтобы отбить если что... Искренне удивился мысли - раньше никогда не думал об «Азуре» как о средстве чтобы делать что-то. Молча рассматривал контуры женского лица.
-«Инвиетт» примчалась – сигналили. Серые будут в проливе к полудню, - Танэ отвернулась и протянула руку к фляге. Поморщилась и отдернула, помня о заведенных ей же самой на корабле порядках. – Надо на «Кайру». Обговорить.
Прозвучало несколько быстрых команд на северном диалекте, и темнокожий матрос, всегда сопровождавший капитана, кинулся готовить шлюпку. Женщина проводила его тяжелым взглядом и хмуро опустила глаза. Некстати вспомнился весенний рейд, в котором «Призраку» не досталось толковой добычи, и настроение команды упало ниже ватерлинии.
Штурман "Кайры" мягко коснулся локтя женщины, посмотрел в глаза.
-Ты вернешься.
Смуглую кисть накрыл край пледа, под ним – миниатюрная рука скользнула в мужскую ладонь. Лют бережно сжал ее, погладил обветренными пальцами. Снизу окликнули – шлюпку спустили на воду – наступил последний вечер перед прятками в лабиринте.

Осень 138 года, седьмого цикла, 5 ноября.

…«Призрак» только что не вильнул кормой, уводя за собой тяжеловесную «Тайну». В последний момент на судне вспыхнули солнечные огни, которым отозвались зеркала «Кайры». Потом блики пробежали между скал, разноцветными россыпями. От корабля к кораблю Братства.
Корабли серой эскадры столпились между серым клипером и его синепарусным собратом, закрывшим выход с другой стороны. Верткие шхуны неловко и медленно развернулись, защищая «Южанку» и «Лютню» - головные. Две двухмачтовые шхуны закрыли тяжелыми телами своих королев, а трехмачтовые рванули в стороны, скрываясь в коридорах каменного лабиринта.
"Кайра" легко наклонилась набок, по красивой дуге заходя на расстояние абордажа. Рванулись острые кошки – несколько упали в воду, не дотянув до неловко разворачивавшейся «Южанки» Двухмачтовая шхуна, ушедшая по милости магов Братства в сильный крен, раскрыла еще один парус и направила нос в скулу серого клипера. Под водой блеснуло серебряное копье тарана, делавшего корабль неповоротливым и менее быстроходным, но более опасным.
"Кайра" резко повернула, расходясь с кораблем. "Если повезет - протаранит собственную шхуну", - мелькнула шальная мысль. Когда клипер проходил мимо борта двухмачтовой, Лют оглянулся на капитана - "Берем?" Черные глаза азартно сверкнули, и несколько канатов перекинулось через борт неудачливого судна серых.
-Хаэрту! Паруса! – послышался приказ, и команда «Кайры», человек за человеком, потянулась на золотисто-охристый бок.
Нахтиэл поднял глаза и, убедившись, что родному клиперу ничего не угрожает с прищуром уставился на мутно-серую, осеннюю воду. Неожиданная волна подхватила шхуну с сожженными Братсвом парусами и ласково помогла ей уйти в крен.
Хаэрту устремил взгляд причудливо вырезанных глаз на паруса маленькой шхуны - языки пламени зазмеились по ткани. Откуда-то с другого борта прибежал бортовой маг - хмурый потрепанный бородач, двое уставились друг на друга, не сводя глаз. Второго мага на корабле Серых не оказалось - паруса продолжали тлеть.
Нахтиэл, обрадованный получившимся результатом, пустил вторую волну. Поддержанная силой одного из магов Братсва, она перекатилась через хрупкий борт второй шхуны, усилив крен. Судно отнесло к краю пролива. Мачта скользнула по скалам, с треском разламываясь.
Палуба «Южанки» полыхнула, следом – дикий порыв ветра разорвал паруса «Лютни», и густой молочный туман потек над водой, постепенно скрывая от глаз моряков «Кайры» головные корабли эскадры Серых. Команда захваченной шхуны без боя сложила оружие.

Хаэрту торопливо потушил огонь. Лют, как всегда, дожидался абордажной команды на борту "Кайры" - только нетерпеливо блестели глаза. Наконец, основная часть команды во главе с капитаном вернулась.
-Трехмачтовые? - улыбнулся.
Сулла улыбнулся одними глазами:
-Поведешь? – он кивком указал на шхуну, бывшую когда-то явно торговым судном. – Я хочу заняться неповоротливой девочкой. Она отправится с нами на Звезду.
- Поведу, - сверкнул зубами штурман. Как только капитан покинул борт "Кайры", клипер грациозно вошел в каменный лабиринт.
Серые скалы потянулись невзрачными стенами. Вдалеке мелькнул сиреневым парус «Призрака», следом – снегом вооружение клипера. Неожиданно тот остановился, слишком резко. Да, те самые камни, о которых говорила Танэ.
Слева, в стороне, мелькнула в каменном коридоре черным боком шхуна серых. Лют азартно улыбнулся и развернул клипер, выводя в соседний коридор. Суда пошли бок о бок – разделяла только невысокая гряда камней. Два белых вооружения с тенями марсов, темнеющих через полотна.
По знаку на "Кайре" выпустили паруса - ветер вздохнул, подгоняя корабль вперед. Серо-белый промчался под носом у шхуны, на выходе залихватски вильнув, словно дразня. На судне повернули паруса, устремляясь следом. В снастях запел чародейский ветер.
Нахтиэл недовольно обернулся и, раздраженно прижав пальцы к вискам, поднял голову. Вооружение «Кайры» затрепетало под ласковыми потоками. Лют подозвал мага к себе и повел корабль через россыпь песчаных мелей словно напрямик, без смены парусов, вполголоса говоря, какой ветер где нужен. Лазурный кивал, смотря широко раскрытыми голубыми глазами, то на штурмана, то на паруса – потоки слушались заклинаний. Наконец, ровный ветер надул паруса - клипер прошел полосу отмелей. Наконец, ровный ветер надул паруса - клипер прошел полосу отмелей. Штурман оглянулся. На золото-коричневом лице сверкнула улыбка - попался. Клипер ровно развернулся, ныряя в камни на поиски оставшейся шхуны. Она выскользнула через соседний коридор в обратном направлении, мчась на всех парусах. Следом летела «Дева».
С крутившегося неподалеку «Призрака» приветственно сверкнули огнями. "Кайра" ответила такой же "улыбкой". Еще несколько сигналов - и клипер снова пошел туда, где "забыл" капитана.

Осень 138 года, седьмого цикла, 20 ноября.

Осталось позади торговое патрулирование – Гильдия выплатила обещанные деньги. Часть пошла на оплату команде, часть на подготовку «Кайры» к зимовке, что-то на обустройство… ради того, чтобы привести двухмачтовую стаксельную шхуну «Нита» в порядок потребовалось поднять старые сбережения. Сулла буквально ночевал в ремонтных доках вместе с ремесленниками, где шла работа по переоборудованию бывшего корабля серых.
Неуклюжая девица на глазах превращалась в западную красавицу. Отцепили ненужный таран, облегчили нос, сделали второй борт. В планах оставалась паруса и смена крепления такелажа, перераспределение балласта – Таину сидел над найденными чертежами «Ниты» и маленьким макетом, высчитывая и перекидывая с отсека на отсек грузы.
Сулла не отходил от бортов, с нежностью и лаской заменяя крепления и проверяя балки.
Рыжеволосая помощница шкипера волчком крутилась, то появляясь на верфях, то дежуря на клипере, то закрываясь в каюте. Жизнь начинала отчаянно нравиться, только вот времени на просто так разговоры почти не оставалось. Чаще всего по-мальчишески худая фигурка в ореоле рыжих волос маячила где-то в непосредственной близости от Таину или Люта, периодически засыпая обоих вопросами.
-Волчок, подойди, - Сулла нагнулся, опершись о край шпигата, и протянул девушке руку. Рыжеволосая осторожно закрыла книжку и заткнула за кушак грифель. Руку приняла, но забралась почти без помощи - за время жизни среди моряков девушка здорово окрепла, даже почти перестала казаться слишком тощей.
-Забирайся, - капитан присел, ударив себя ладонью по плечу. – Покажу новые паруса.
Скинула обувь - маленькая босая ступня осторожно опустилась на плечо Сулла. Потом, после полусекундного колебания, оттолкнулась и второй. Он обхватил теплыми сухими ладонями холодные ноги и резко поднялся.
-Цепляйся за гак, - он остановился напротив ненатянутого белого полотна, - упадешь.
Уцепилась за канат и крюк, попыталась убрать ноги с плеч - не пустили. Пришлось заняться парусом. Улыбнулась и посмотрела вниз.
-Белые.

-Белые, - он задрал голову. – В центре отверстие величиной не больше ладони. На «Кайре» такого нет, она и так развивает скорость до девятнадцати узлов. Если применить аналогичный метод на любом из ее парусов, это может закончиться печально. Шли бы быстрее, но риск лишится снастей… С другой стороны Люту бы понравилось. Правда, Лют?!
Последний вопрос гулко разнесся по ремонтному доку.
-От нас бы начала сбегать команда, - подтвердил штурман, вынырнув из-за ящиков и хитро улыбнувшись. - Прямо в процессе.
-В открытом море было бы безопаснее, - засмеялся Сулла и вновь поднял голову, смотря на девушку.– «Нита» сможет развить скорость до семнадцати узлов.
-Но меньше осадка и лучше маневрирует в ограниченном пространстве? - задумчиво ответили сверху.
Лют свернул из обрывка веревки кольцо и забросил его наверх. Не долетело - приземлилось в аккурат на шкипера. Капитан опять засмеялся и пояснил:
-«Ниту» будет сложнее держать в шторм. Понадобятся дополнительные становые якоря и якорные цепи. Но ты права, Волчок, шхуна сможет идти под невозможно острыми углами к ветру. Спускайся.
-Клипер тоже может. Только сначала надо привязать рулевого, - глубокомысленно проговорил штурман, снова скрываясь за тюками. Девушка неуверенно отпустила канат, а потом легко спрыгнула вниз с почти двухметровой высоты. Уже натягивая сапоги, снова подняла взгляд.
-А почему здесь только один парус вешается?
-Где-нибудь подальше от руля! – повысил голос Сулла, а Таину, старательно крутивший деревянную модель «Ниты» в воде, поморщился и закрыл уши. – Пока один. Еще не установлен стоящий и бегущий такелаж. Рано.
-Не... я про реи...
-Меньше, чем на клипере, площадь паруса, - Сулла склонился над чертежами.
Девушка задумчиво кивнула. В дверном проеме мелькнуло несколько теней - высокий смуглый мужчина с нитями седины в волосах и два крепких матроса с угрюмыми лицами, выдающими привычку к молчанию. Мужчина остановился, ожидая, пока его заметят.
-Сулла, - тихо окликнул капитана Таину, привыкший замечать все, происходящее кругом. Великан поднял голову и, проследив за взглядом шкипера, отложил в сторону бумаги. В два прыжка соскочил с «Ниты» и остановился, вопросительно смотря на незваных гостей.
Пришедший коротко поклонился, так, как это было принято в республике.
-Мое имя Хияр, я занимаюсь координацией кораблей в северо-восточных бухтах. Могу рассчитывать на беседу?

Великан ответил характерным для него, но необычным в этих краях поклоном.
-Сулла, капитан «Кайры» - он указал взглядом на усыпанный опилками стол в углу. Под золотистой стружкой лежали кисти и грифели, чистые и исписанные формулами листы.
Хияр кивнул и уверенно опустился на один из брусьев. Подождал, пока капитан займет свое место.
-Сначала - вы знакомы с тем, что сейчас происходит на Звезде?
Сулла опустил скрещенные руки на колени и внимательно посмотрел на человека перед собой:
-Знаком, если вы говорите о множестве стай, которые работают то на Сообщество, то на Гильдию, но на Морского духа.
Гость кивнул, раскосые черные глаза на мгновение закрылись.
-А с происходящим на Северо-Востоке?
-Знаком. То же самое, но официально.
-Не совсем, - сдержанная, едва обозначенная улыбка - кажется, лицо пирата было крайне плохо приспособлено для выражения эмоций. - У нас союз с Истой. Это означает... - не закончил, только кивнул, словно показывая, что остальное собеседник и так знает.
-Совсем, - неожиданно резко отозвался капитан «Кайры». Бледные веки дрогнули, но в голос быстро вернулись вежливые ноты. - Торговый Хита объяснил.
- Я о таких случаях не слышал, - тихо но твердо произнес смуглокожий. - В таком случае могу прямо перейти к делу. Чтобы удержаться против юга, одной Элесты мало. Потому мы ищем союза с возможно большим числом кораблей к югу и западу. Отдельному кораблю союз дает более простой доступ к заказам, защиту в случае внешних конфликтов, каналы для сбыта ценностей и покупки необходимого. Требует - аккуратности в выполнении взятых через Элесту заказов, круговой обязанности, если она не перекрывается текущими обязательствами, лояльности по отношению к Элесте и кораблям-союзникам.
Сулла внимательно слушал монолог координатора. На лице застыло непроницаемое выражение. Параллельно со словами поднимались из снежного ила корабли-призраки юности, когда сильные, сплоченные стаи метались вдоль берегов. Только у каждой эскадры были свои принципы в отношении к пленным, добыче, деньгам, раненным и упавшим за борт. Хмурый дух противоречия попытался расправить крылья, но вздохнул и опустил, натолкнувшись на стену логических рассуждений. Куда больше моряков команды «Кайры» и примерно половина от их числа – на «Ните».
-Согласен, - слово было произнесено тихо и медленно, словно каждый звук проталкивался сквозь густую и вязкую пелену.
Хияр склонил голову, показывая, что услышал и воспринял.
-Пока все внутренние дела Союза проходят через меня, и, отчасти, через торгового Хиту. В будущем спорные вопросы будут решаться с помощью совета наиболее влиятельных моряков. Вопросы сбыта и поставок легко уладить в самой Элесте - люди только начинают работать и ценят любой заказ. Благодарю.
Сулла молча поднялся и поклонился – мелкие волны прядей скрыли лицо.
-Благодарю.
Смуглый моряк встал одновременно с капитаном и ответил республиканским поклоном. Удалился так же тихо как и пришел. Сулла проводил его взглядом и медленно, напряженно опустил веки. В уши ударил шум призрачного прибоя и крики моряков у резных столбов.
-Таину! Лют! Волчок! Завершили. Завтра с командой! – Сулла взобрался на нос «Ниты» и склонился над чертежами.
-Хэ, а ты? – Таину оторвался от расчетов и поднял глаза на капитана.
-Я поработаю. Иди, - мягко откликнулся мужчина и с любовью провел пальцами по белой парусине.
Лют кивнул и через мгновение слинял из дока. Девушка недоуменно подняла взгляд, не услышав конкретных указаний, снова уткнула в книгу. Когда скрипнула дверь, Сулла сел на палубу, прижавшись щекой к пахнущей солью мачте, и развернул на коленях чертежи. Смотрел сквозь бумагу, будто не замечая переплетения линий и изредка опуская взгляд на светлое кольцо с ограненным миндалем бриллианта.

Зима 138 года, седьмого цикла, 1 декабря.

Темнокожий штурман "Кайры" осторожно перескочил со скального карниза на высокий каменный "зуб". Отсюда открытое море было видно не полосой, а почти полукругом, словно Волчок раскрыла один из своих вееров. Холодный ветер хлестнул в лицо, чуть не скинув на почти десятиметровую высоту. Отошел подальше от края, сел, подобрав ноги. Взгляд скользнул по бухте, крытому доку с "ниткой", задержался на изящных обводах "Кайры". Потом долго следил за бьющимися внизу о каменный берег волнами. Поворачивать голову влево отчаянно не хотелось - море все равно было пустым. Но все-таки повернул.
«Призрак» пропал. За пять дней не пришло обещанной весточки, а теперь показался – элегантный светло-сиреневый росчерк на жемчужном фоне зимнего рассвета. Шел на трех парусах, остальные безвольно свернулись, как увядшие лепестки. Чем ближе – тем заметнее. Непривычно-неживая палуба, редкие фигурки матросов – сломанные больные силуэты.
Лют тихо выругался, поднимаясь на руки. Подошел к краю зуба, прикидывая вероятность быстрого спуска, не чреватого переломами, потом, обдирая руки, скользнул вниз, к узкому карнизу, оттуда перескочил на соседний зуб. Еще карниз, прыжок - скатился на щебень. Прямо оттуда громко, по-разбойничьи, свистнул, привлекая внимание.
-"Призрак" идет! - Матрос почти в сотне метров кивнул и тоже бросился к докам.
Сулла выбежал, на ходу отряхивая руки от свежей древесной стружки и приложил ладони ко лбу, всматриваясь в неяркий рассвет. По приказу лодочка послушно скользнула в воду, понеслась в такт резким всплескам весел и закружилась вокруг опустившей якорь шхуны. Сиреневый корпус был покрыт длинными, глубокими царапинами, где-то опален, в других местах – пробит. Виднелись сделанные на ходу заплаты. Сверху упал канат, и Сулла в десяток хватов забрался на палубу. Лют тенью поднялся за ним.
Светлое дерево стало черным от угольных пятен и темных, багровых линий. Золотоволосый штурман слетел по ступенькам и отдал честь серебристым катласом – капитан «Кайры» только поморщился.
-Что произошло – потом. Капитан? Команда?
-Капитан не подпускает никого. Команда, - на губах мужчины появилась растерянное выражение. Он неопределенно развел руками – стало понятно без слов.
Сулла тихо произнес несколько слов на неизвестном диалекте и быстро спустился вниз. Вход в каюту капитана заступил темнокожий моряк, но встретившись взглядом с темноволосым, сделал шаг в сторону. Внутри неярко мерцал белый светильник – беззащитная фигурка свернулась под покрывалами, спрятав лицо.

-Танэ? – Сулла опустился на край и осторожно тронул женщину за плечо. Тут же отдернул ладонь – кожа была горячей, как раскаленные угольки.
-Не смотри, - Бабочка сжалась еще сильнее, но капитан настойчиво отдернул лоскут и тихо выдохнул сквозь зубы, уставившись сеть поперечных и диагональных ссадин шее, спине, локтях.
-Обработать не могла? – тихо спросил Сулла, осторожно убирая пряди со щеки. Открылось еще несколько царапин.
Бабочка опять спрятала лицо, и капитан поднялся, болезненно прикрыв веки. Обернулся:
-Воюй, я займусь кораблем, - дверь хлопнула за спиной.
Осторожно и как-то странно-ровно Лют опустился рядом, коснулся плеча, вторая рука легла на волосы.
-Пожалуйста, - попросил жгущийся бледный клубок.
Исцарапанная бабочка на правом плече едва заметно пошевелила крыльями – оптический обман искусно выполненной татуировки. Плечи напряженно сдвинулись – голова опустилась еще ниже. Пальцы скользнули по волосам, успокаивая, потом еще раз. Повторил просьбу.
Очень медленно Танэ обернулась, прижав левую ладонь к лицу. Сквозь пальцы виднелись все те же, что и на плечах, мелкие царапины, и еще – два глубоких пореза на щеке, покрытых темной коркой. Лют осторожно поцеловал горячий лоб, стараясь не задевать ранок, не переставая осторожно гладить спутанные волосы.
-Иди, - прозвучало едва слышно, и Танэ вновь спрятала лицо под покрывалом, едва заметно дернув правым плечом.
Некоторое время пальцы только скользили по темным прядям.
-Надо обработать раны, - шептал еле слышно, почти касаясь волос губами. - Ты самая лучшая, Танэ, правда. У нас уже есть нормальный док, корабль починят, только ты приходи в себя, ладно? - Какие-то пришедшие в голову фразы, словно сам не знал, что говорить - карты, шхуна, первые пришедшие на ум комплименты. Наконец просто прижался лбом к горячей голове тихим, отчаянным жестом.
-…больно.
- Я осмотрю, хорошо? - так же, шепотом.
-…да, - клубок медленно разжался.
Мягкими, осторожными движениями пальцы заскользили по телу, отмечая повреждения - сначала едва касался, потом, если женщина не реагировала, осматривал уже всерьез. Царапины – глубокие и маленькие, почти исчезнувшие, редкие порезы, синяки, ссадины по всему телу. Раздробленные кости кисти и проткнутая ладонь правой руки, наспех перетянутая лоскутом ткани. Синее колено с неестественно выступающей под кожей костью.
Танэ молчала, спрятав лицо за ладонью, и не открывала глаза. Губы побелели.

Закончив осмотр, тихо погладил исцарапанную щеку. Метнулся на палубу, пинком отправил первое попавшееся знакомое лицо за всем, необходимым для перевязки, доходчиво объяснив, что вламываться в каюту не надо, а надо постучать и оставить все рядом. Матрос несколько ошарашенно бросился выполнять приказание - Лют очень редко говорил с предельной серьезностью и сам факт этого здорово пугал. Сам снова спустился вниз, разорвал какую-то простыню на тряпки и осторожно намочил горячий лоб, рука коснулась прикрывающей лицо ладони.
Танэ зажмурилась и уронила ладонь на грудь. По левой щеке бежали две диагональные и тонкие, но глубокие полосы, оставленные, словно нарочно. Золотисто-коричневые руки осторожно стирали с лица кровь и соль мягким лоскутком смоченной водой ткани. Перешли на шею - бережные, тихие движения. Танэ вновь подняла руку к лицу. Мягко взял кисть в свои ладони, поцеловал бледные горячие пальцы. Продолжил, не выпуская руки из своей.
-В порядке.
Еще один поцелуй. В дверь коротко стукнули. Выпустил руку, забрал с порога кипяченную воду и вываренные в ней тряпки, тонкие рейки и клубни белого корня. Наконец, занялся серьезными повреждениями.
Танэ чуть-чуть приподнялась на локте:
-Страшно?
-Нет, - тихо.
Женщина отстраненно кивнула и отвернулась. Закончив, Лют присел рядом с кроватью. Чистый лоскуток ткани с прохладной водой снова коснулся лба, смочил виски.
-«Призрак» - в док, - тихо произнесла Танэ.
Кивнул.
-Придется тебя перенести, - опять без голоса, одним дыханием.
Она отрицательно тряхнула головой и тут же зажмурилась. Потом виновато добавила:
-Не хочу, чтобы видели.
-Ты красивая.
-Не хочу, - прозвучало настойчивей.
-Не увидят.
Танэ неразличимо и неуверенно кивнула. Лют нашел длинный плащ, приподнял плечи женщины - фиолетовая ткань скрыла царапины. Осторожно взял на руки, стараясь не тревожить лишний раз больное колено, укрыв ноги просторной полой одежды. Бабочка молча спрятала лицо на золотистом плече и тихо всхлипнула.
У лестницы осторожно, словно предупреждая, отпустил одну руку. Спускаться с одной здорово напоминало цирковой номер, но таки-не сорвался. Дождался капитана и шлюпка отчалила к берегу.

Над бухтой заиграл прохладный, зимний полдень. Сулла опустился на перевернутую лодку, смотря на темную воду. На глади дрожало необычно-светлое отражение клипера, а ясную сиреневую шхуну уже проводили в док для ремонта. Капитан задумчиво посмотрел на раскрытую ладонь, в которой мерцал огонек бриллианта и краем глаза заметил тень. Поднял взгляд на штурмана, выскользнувшего из устроившихся возле дока хижин:
-Танэ?
-Спит, - кивнул.
Сулла растеряно прочертил босой пяткой по песку черту и указал на место рядом с собой:
-Ты?
-В норме, - остановился, но садиться не стал.
-Килевание… - капитан растерянно затоптал черту, и уставился матовым взглядом на черную воду, будто пытаясь сравнится с тихой водой по бесстрастности.
-Юг?
-Юг. И ладонь тому, кто возьмет в руку оружие на палубе, тоже к мачте прикалывают на юге.
Кивнул, опустился на песок где стоял, скрестив ноги, опустил голову. Некоторое время разглядывал кромку набегавшей на берег воды.
-Есть идеи, кто?
Сулла сумрачно поймал пальцами сухую водоросль и сжал кулак – только блеснул светло-золотой ободок кольца:
-Есть, но невероятная, Лют. Вторая: южан в Братстве не видел?
Отрицательно мотнул головой. Несколько минут молчал, почти не шевелясь.
-Кто-то мог просто выбрать южные наказания. Они знамениты... - снова поднялся на ноги.
-Слышал о Хранителях Моря? – Сулла развязал пояс рубахи и стянул ее через голову. По плечам, спине и рукам тянулись длинные светлые борозды, чуть бледнее золотой пыли загара.
- Слышал, - кивок.
-Они сумасшедшие, но умеют многие вещи. Например, определяют путь не по звездам, а по камням. Воскрешают призраки кораблей. С легкостью находят потерявшиеся в шторм корабли. Никогда не бьются с помощью магии, и магия вблизи их кораблей гаснет. Практически никогда не нападают первыми – стерегут монастырские берега.
Снова кивнул.