С Хигфом
Амбиции Рыцаря Тьмы

Жрец Мелькора сохранял внешнее спокойствие. За время пути он увидел немало, и большая часть была категорически не по нраву. Единственное, что радовало глаз - огромный требушет да то, что город,насколько было видно в сумерках, тоже сильно пострадал. Однако сейчас его тревожила даже не столько военная сторона дела - Вентран понимал, что с ходу мог далеко не во всем разобраться, - а его ощущения. Служитель Черного Бога чувствовал то, чего почему-то не ощущали бывшие в лагере жрецы и маги: здесь не просто побывала болезнь, она и сейчас здесь. Если не принять срочных мер, от болота на месте, откуда были перенесены палатки, от места погребения, от вод реки может начаться мор. И те, кто уйдет от стен Восточного Рога, вполне возможно, станут разносчиками заразы. Как можно было допустить до такого и столь беспечно праздновать? А главное - держать все обстоятельства втайне?
Возмущенный Вентран, впрочем, сдержал свои чувства, войдя в палатку к Гарсиасу, которого узнал по описанию.
- Я из Ангбанда, генерал, - поклонился он собеседнику. - Там хотят знать о царящем в войске духе.
- Ангбада? - Гарсиас присмотрелся к вошедшему повнимательнее. Бесспорно это был умудренный годами воин, да еще и в одеянии жреца - опасный человек. - Тогда присаживайтесь, Ваше Преподобие, разговор будет долгим и я надеюсь плодотворным.
Генерал желал узнать побольше о этом человеке, прежде чем делать какие - либо выводы, в конце концов - это его армия, и здесь он чувствовал себя хозяином положения. Правда весьма шаткого положения.
Жрец сел на предложенное место, по достоинству оценивая собеседника, производившего впечатление человека умного и изворотливого. Его глаза смотрели оценивающе. Вентран отвел взгляд, сочтя.то сейчас не стоит играть в гляделки.
- Расскажите мне, как обстоят дела, - попросил генерала столичный гость.
- В целом дела обстоят неплохо, но, - генерал решил балансировать на грани полуправды, открыв жрецу достаточно информации, но в то же время не посвящая во все. - Мятежники оказались намного изворотливее, чем мне казалось поначалу - я надеюсь вы видели отравленную реку?
- Видел, - кивнул головой Вентран, бывший таким же осторожным, как и предводитель армии Рыцарей Тьмы. - Кстати, где мятежники раздобыли подобное? Ведь то, что они применили - не эльфийские яды, это, судя по всему, то, что традиционно является достоянием Тьмы, еще со старых времен.
- Это Чума Моргиона, по крайней мере мой целитель определил ее так, - ответил Таймир, жестом приказав Перси налить вина. - Будете Красной Сильванское? Или предпочтете Белое? Люди, которые подняли восстание, они ведь не остановяться ни перед чем, и эта река - я уверен лишь начало - у них нет сил сопротивляться в честной схватке и они пошли на это бесчестье, господин...
Он не знал имени жреца.
- Вентран, генерал Гарсиас, - представился посланец. - Неужели мятежники так сильны, что сопротивление до сих пор не сломлено? И что вы собираетесь делать дальше? Мне показалось, что дело не ограничивается одной чумой Моргиона, это может быть опасно... Нет-нет, вино подождет окончания серьезных дел.
- Очень приятно, - "Вентран, Вентран, уж те тот ли это Вентран, что когда-то служил у Повелителя Малкольма? Тогда этот человек в двойне опасен". - Ну что же, тогда за Неракскую Битву мы выпьем чуть позже. Что же касаеться Восточного Рога - не окажите ли вы честь Приграничной Армии, оставшись на ночь и став свидетелем триумфа Черного Оружия. Завтра утром мы начинаем решающий штурм, милорд Венртан.

Со Скаей.

Черный Смерч


- Пощадите! - вновь завопила Мирэ, старательно упираясь и делая вид, что Кастор попросту не может сдвинуть ее с места. По прошествии минуты карнавала, драконица, понимая. что сейчас он попросту выпустит ее руку и громко поинтересуется насчет указаний, сменила тактику:
- Проклятье на ваши головы! Ты еще поплатишься, подгорный недомерок! - если бы кто-нибудь(хотя бы тот же Клык) увидел ее сейчас, то засомневался бы - в своем ли она еще уме, настолько ярко сверкали ее глаза. - Убить тебя надо, по-тихому, здесь же! - прошипела девушка, дергая Кастора за руку. Юноша, судя по всему, услышал в словах "госпожи" приказ - "убить. здесь же. по-тихому". Исполнять желания хозяйки нужно было без промедления.
- Ты что себе позволяешь, стерва? Да я тебя не смотря на Старика за подобную наглость!... Кастор, какого хре... - разъяренный гном не сразу заметил как к нему приблизился парень с пустыми глазами, а когда понял в чем дело, было уже поздно - кинжал вонзился в горло, и Майл с бульканием рухнул на пол.
- Исполнено, госпожа, - монотонно произнес Кастор, оборачиваясь к девушке, и не отрывая от нее глаз.
-Великолепно. Я довольна. А сейчас, ты ответишь мне на некоторые вопросы.- Мирэ немного отвлеклась на запечатывание дверей, но вскоре вновь повернулась к парню.
- Кто такой этот Старик? Является ли он магом? Что ты знаешьо нем?- спрашивая, Миреналисса немного ослабила давление на волю парня. Сейчас в ход пошло тонкое колдовство, совмещавшее в себе очаровывание и подчинение жертвы. Если до этого он был послушным орудием, практически зомби, то сейчас все кардинальным образом изменится - он будет рад служить ей. Если ей захочется, можно будет по истечении достаточного времени вообще прекратить тратить на него силу - он привыкнет к действию заклятия и уже не сможет ничего изменить.
- Миледи, Старик - он... - парень замялся, чувствуя себя неловко перед госпожой, оттого что не может подобрать нужного слова. - Он - шеф, хозяин, повелитель... Он Король Теней, и Тень за Троном.
Кастор говорил что-то еще, но ему явно не хватало слов, чтобы описать Старика.
- Говорят он стар, но другие утверждают, что напротив молод, никто не знает наверняка, мало кто видел его, кроме Майла, - он указал на тело гнома. - Он скрытен и опасен, в его руках все - марионетки.
" Скажи мне, Миреналисса, желаешь ли ты войти в логово золотого дракона или лучше устроить засаду где-нибудь в лесу и подождать, пока у него хватит глупости в нее попасть? Ты всегда выбирала второе, так зачем отступать от правила?"- примерно такие вопросы задала себе сейчас драконица и сама же на них ответила.
- Сейчас ты отведешь меня к человеку, которого схватили слуги Старика. В таверне. Сегодня. Недавно. Ладно?- в голосе Мирэ появились даже умоляющие нотки.
- Сену? - недоуменно переспросил Кастор, точно сейчас о нем вспомнил.
-Да, пожалуй, так его зовут...Ты ведь отведешь меня туда, где его держат?
- Отведу... - машинально произнес он и осекся. - Нет, госпожа, не смогу - я не знаю, куда его увели... Лорд Болак лично взял его.
-Лорд Болак и Старик - как они связаны?
- Болак - правая рука Старика, его поверенный..
- Прекрасно... Ты можешь предположить, куда увели Сена?
- Либо в одну из камер, либо же, - он задумался. - На живодерню.
Название Кастор произнес с дрожью в голосе. Видимо страшные дела там творились, на этой живодерне.
-Вероятнее?
- Живодерня, - произнес он уже совсем упавшим голосом.
- Веди. - Мире положила руку ему на плечо и переменила иллюзию на обычный морок, заставляющий низших созданий не обращать на тебя внимания. Удобнее сейчас, да и сил меньше тратишь.
- Слушаюсь, миледи...
Кастор побежал, держа девушку за руку обратно, через стальную дверь, и по коридору, а сзади донесся странный, тихий и в то же время пронзающий разум голос:
- Кастор, ты испытываешь мое терпение...
Юноша замер, мотая головой, словно что-то в его голове противилось приказу. Обоим приказам - как исходившим от госпожи, так и личному приказу Старика, а в том, что голос принадлежал ему - сомнений не возникало.
Мирэ порадовалась вовремя поставленным на дверь заклятиям, которые, пусть и ненадолго, но должны задержать старика.
- Пойдем быстрее, не обращай внимания ни на что. - драконица настойчиво потянла его за руку. И тут ей в голову пришла мысль, что неплохо бы сыграть еще и на самолюбии Кастора.
- Ты ведь не боишься этого Старикана? Что тебя держит здесь - ведь не страх и не покорность, я права? Но пойдем же, ответишь по дороге.
- С т а р и к... он... он хозяин, госпожа, - процедил Кастор, словно сопротивляясь. - Я не боюсь его, но - он дал нам все, что мы имеем, и даст много больше. Миледи - я был никем, пока Сен не привел меня к Болаку, это было почти пятнадцать лет назад. И тогда...
Он замолчал, передернув плечами.
- Я отведу Вас на живодерню!
-Если ты пойдешь за мной и если мы победим, ты получишь больше, чем то, о чем мечтал. Власть - какой не было и у Китиары, подруги Ская, богатство - больше, чем у самого могущественного дракона, славу - подобную той, что воспевается в песнях.
Кто такая Китиара, ровно как и Скай - Кастор не знал, но видимо это были великие люди, может быть разбойники или пираты, завладевшие большими сокровищами, или же захватившие остров близь Эргота.
И тем не менее он вел хозяйку по темным коридорам, стараясь не опоздать - живодерня находилась на другом конце подземных катакомб, и там заправлял Болотный Хмырь, Хобгоблин Брок...

С Ласти
Веселый полупроводник

Девушку очень сильно напугали звуки погони...Даже, больше. может быть, ощущение того, что за ними кто-то неустанно идет по пятам,и хочет увидеть их смерть..Ну почему они до сих пор не оставили их в покое?Почему?Где ее спутники..Где та драконица..Где все и что она здесь делает с Литасом, тем, кого она вообще считала своим врагом? Было над чем подумать..
Но тут парень резко потянул ее за руку, и они скатились в канаву. Рыцарский поступок Литаса не прошел мимо-значит, все не просто так. И Литас больше ей не враг.МОжет быть, он что-то слышал о том дне, когда разрушили ее вейр? Ведь не сам же Мелькор разорил ее дом. Кто-то же должен стоять за этим...
Драконица уткнулась головой в холодные, терпко пахнушие листья. Если их сейчас заметят....То, видимо, Вианде придется перекидываться в драконицу...Стук копыт..Урфин?!
У Вианды чуть челюсть не отвалилась?А что ОН тут делает?И как онс мог пройти цепочку преследователей?Что-то странное...
Литас помогтей забраться на лошадь, та, как всегда, начала испуганно фыркать и пятиться.
-Тише..Тише....
Где же сейчас ее верный Стар?Только он спокойно относился к ее драконьей сущности...
Лошадь загарцевала на месте, мотая головой, девушка прижимала шенкель и натягивала поводья, пытаясь ту успокоить. Но, видимо, было бесполезно. Гнедая заржала и привстала на дыбы, Вианда еле удержалась в седле. А потом вдруг погнала вперед, а девушка отчаянно вцепилась в поводья, боясь выпасть...
- Вперед! Вперед! - Подгонял их Урфин, выделыя замысловатые виражи, и петляя между деревьев - проводник им достался дай Боже, в смысле Мелькор. Литас едва удерживался в седле, но заметив, как погнала лошадь Вианды, он приложил все усилия, дабы сократить расстояние между ними, и ухватил гнедую за уздечку, призывая сбросить скорость, и приноровиться к их темпу.
Они следовали за неугомонным кендером, а погоня с каждым мгновением отдалялась, так словно и не желала преследовать их - чего они боялись? Или знали что девушка - драконица? Или же имели какие-либо тайные инструкции? Плохо если так.
Бешеная скачка не прекращалась ни на мгновение - пока они не вырвались из леса на равнину.
Солнце было уже в зените.
Гнедая определенно не желала слушаться,а когда они выбежали на равнину, совсем потеряла управление и неслась вперед. Вианде оставалось лишь крепко держаться в седле и с силой натягивать поводья, грозясь изранить лошади рот.Та снова заржала...

А девушка тем временем никак не могла понять-почему они оторвались от погони?Ее лошадь слишком резко и громко рванула сквозь кусты, а хорошо обученные воины Мелькора просто не могли не обратить на это внимание...
Это настораживало.
Лошадь еще раз испуганно заржала и, споткнувшись, захлебываясь в пене и испуганно выкатив глаза, кувырком повалилась на землю. Вианда закричала, вовремя выскочив из седла. А гнедая, разбив ногу, отчаянно ржала, пытаясь как можно дальше отойти от драконицы.
Девушка вздохнула, потирая ушилунную руку-да, именно так реагировали на нее лошади, тем более женского пола.Кендеру и Литасу пришлось затормозить-раненая лошадь Вианды отчаяно пятилась в какую-то непонятную сторону, а девушка стояла в одиночестве, дожидаясь спутников.
-Я ничего не смогла сделать.Я не успела применить магию...И куда мы так спешим?Ведь погони все равно нет.
Она прошлась около немного неркно гарцевавших лошадей, которые(какое странное совпадение) были именно жеребцами.
Драконица нахмурилась.
Литас спешился, первым делом подходя к лошади. В его руке возник кинжал, и он коротким резким движением перерезал бедному животному горло. Гнедая упала на землю, тяжело всхрапывая, и молотя копытами воздух, а затем затихла. Так его учил Клык - не оставлять балласта за спиной.
- Вианда, Вы поедете на одной лошади со мной, - конечно уместнее было посадить девушку с кендером, но разведчик опасался за ее и без того не большое имущество.
- Гавань, господин воин, - указал куда-то на север Урфин. - Я говорил что доведу вас, а вы не верили. Но я то вас довел, и он снова рванулся вперед, призывая их последовать за ним - оплакивать павшую лошадь не было ни времени, ни желания.
Литас действительно узнавал эти места - стены Гавани уже виднелись на горизонте - но, неужели патруль загонял их словно дичь в этот город? И если да, то почему?
Почему Иллас ничего ему не сказал?
Девушка забралась на лошадь, оглаживая ее-пешком ей добиратся совсем не хотелось,А многие припасы с павшей гнедой пришлось прицепить на эту лошадку, а некоторые и совсем бросить.
Она села позади Литаса,крепко держась за его спину. Кендер ехал впереди, и потому Вианда решила поделиться своими опасениями.
-Литас..Тебе не кажется, что все не так просто..должно было быть?Кендер не смог бы пройти незамеченным через патруль..Тем более,с тремя лошадьми.Да и как он нас мог найти?А погоня? По тому, как громко ржала моя гнедая, нас можно было уже раза три настигнуть...
- Согласен, слишком уж мне этот кендер не кажеться подозрительным, - кивнул Литас вновь проведя ладонью по шее, где совсем недавно висела цепочка. - Я опасаюсь, что Джеян ведет какую-то игру, в которой и ты, и я - лишь разменные монеты, но...
Лошадь взбрыкнула, и они едва не вылетели из седла.
- Но если мы не попадем в Гавань, они доставят нас силой. Это будет вполне в стиле Черного Маршала. - И, заметив как обернулся кендер, разведчик поспешил сменить тему. - Скажи, а что ты помнишь об Ашшиараторексе?
Девушка сжала губы и резко отвернулась. Снова о нем..Яркими вспышками замелькали воспоминания, но она их постаралась приглушить.
-А может, нам сменить направление? Может, не стоит ехать в Гавань?Что нас там ждет? И, главное, кто?
В прошлый раз при упоминании Ашара она едва смогла сохранить самообладание, а теперь. Все это было странно.
- Не знаю, - пожал Литас плечами. - Но назад дороги нет, патрули приграничья действуют наверняка - и я уверен, сейчас нас пасут как минимум два отряда...

Черный Смерч

Болак был опасным человеком, не смотря на все его распутство, чревоугодие и пьянство - он сумел сохранить немало коварства в своем заплывшем жиром мозгу. Коварства и хитрости. Клыку было семнадцать, когда он познакомился с Ночным Лордом Гавани, разжиревшим вором по кличке Свиная Голова, и уже тогда Болак произвел на будущего разведчика впечатление могущественного и уважаемого человека, с которым следует считаться. Надо отметить что в юные годы, то есть до вступления в Воровскую Гильдию, Эссен не признавал авторитетов, считая себя истинным хозяином жизни - но, первый же разговор с Болаком, вальяжно разложившим свои телеса в горячей ванне, и мерно попивавшем ароматный чай перевернули представления Майригана о мироустройстве в целом, и его месте в этом самом мире. Свиная Голова воплощал в себе все то, что Эссен ненавидел в людях, и в то же время был для него образцом для подражания - хитрый, коварный интриган, манипулирующий людьми, точно марианетками, ценивший чужую жизнь меньше, чем медные гроши в своей мошне. За годы, что Клык провел в воровской гильдии - он многое перенял у своего "наставника", за исключением разве что чрезмерного аппетита. Но затем их пути разошлись - Эссен бросил гильдию, сдав страже несколько крупных воротил теневого мира, чем и заслужил помилование и прощение всех предыдущих прегрешений, а после, опасаясь мести со стороны Ночного Лорда, скрылся на границе, вступив в Армию Мелькора.
- Ну вот, пришло время заплатить по счетам, Клычок, а? - Усмехнулся пухлыми губами Болак. - Или у тебя есть другое мнение? А вот Брок считает - что время пришло.
- Глут, мфай пхайро! - Яростно закивал хобгоблин, предчувствуюя скорую расправу над предателем.
- У Брока мозгов, что в твоем чайнике, Болак, - попытался улыбнуться разбитыми губами Клык. - Ему лишь бы людей калечить.
- А ты у нас стало быть святой мученик? - Волны жира пробежали под парчевыми одеждами, когда туша лорда сотряслась от хохота.
- Не более чем ты, - небрежно бросил дезертир, и тут же получил пинок под ребра мясистой ступней вора.
- Не забывайся!
- Да я бы рад, но с вами разве забудешь? - Клык старался держаться надменно и раскованно, так словно хозяином положения был он - прекрасно зная Болака, Эссен понимал - иная манера поведения попросту не оставит ему шансов.
Хрусть.
Подкованный каблук Болотного Хмыря с наслаждением раздавил привязанную к полу кисть разведчика. "Ничего, морда зеленая, я тебе это припомню!"
- Похоже Броку уже не терпиться, - тихо, почти ласково, произнес Болак, и этот его голос был гораздо более опасен, нежели если бы он кричал, изрыгал проклятия и источал злобу. Это означало, что он уже вычеркнул Клыка из списков живых.
- И что тебе даст моя смерть, кроме удовлетворенного самолюбия? - Майриган решил раскрыть последний козырь, и отметил, как зажглись маленькие свинячьи глазки Ночного Лорда. - А ведь мы могли бы...
Брок с уханьем нанес ему удар под ребра, а затем потянулся к крюку на тонкой бечевке - идеальным орудием пыток, для вырывания клоков кожи и мяса, с причинением невыносимой боли.
- Паркис и Глок тоже думали, что с тобой можно договориться, а ты их сдал мелькоровым псам, - размеренный голос лорда дрогнул - он начинал сомневаться. - Да ты и сам - мелькоров выкормишь теперь. Неблагодарный скот, который позабыл, кому всем обязан.
Ни злости, ни желчи - просто констатация факта.
- Глок был мелкой сошкой, от его казни Гильдия не пострадала, а мне нужно было кем-то пожертвовать, чтобы выжить... Ох! - И снова носок хобгоблина ударил по почкам пленника, но тот лишь хищно оскалился: - Ты, хмыренышь! Еще раз до меня дотронешся, я тебе все кости переломаю!
Брок что-то прошипел, но Свиная Голова приказал ему отойти.
- Говори.
- Ты боишься Мелькора, Болак?
- Глупый вопрос, - толстяк сел на табурет, жалобно затрещавший под его весом. - Все мы под Богом ходим.
- А ведь он отнюдь не всесилен, - Клык содрогнулся в кашле, и отхаркнул сгусток крови. - Он тоже боится. Боиться нас, людей, и кое-чего большего.
- Это связано с Утехой? - В глазках лорда уже пылало пламя алчности, но пока еще он не давал ей волю.
- Ты неимоверно проницателен, как всегда, - бросил в ответ Эссен. Ну конечно - у Болака глаза и уши по всему континенту.
- Ты устроил там неплохой феерверк, но твои старания так и не увенчались успехом, хотя я не припомню, чтобы ты когда либо терпел неудачу.
- Напротив - это была большая удача, друг мой, - загадочно произнес Клык. - Может ты всеже развяжешь меня?
Короткий кивок Броку, и вот острый нож уже рассекает путы, и тут же тяжелый кулак врезаеться под ребра хобгоблину, затем еще и еще раз. Зеленокожий отлетел на пару шагов и упал, тихо постанывая, а дезертир несколько мгновений растирал разбитую руку.
- Прочь, - резко приказал Броку Ночной Лорд...

Черный Смерч

Фиска разбудил стук в дверь, и рассерженный маг по началу хотел просто послать непрошенным гостям в подарок фаербал, но передумав, натянул халат, и подошел к двери.
- Кто там?
- Обслуживание, уборка комнат, - раздался мелодичный девичий голос. Маг запахнул халат, пригладил темно-русые волосы с проблесками седины, и тихо произнес.
- Посмотрим сейчас что у вас тут за обслуживание, - а затем открыл дверь. Служанка оказалась весьма миловидной, и столь лукаво смотрела на него, что, маг не раздумывая пропустил ее внутрь, и на пару мгновений повернулся к дверному проему. На затылок пришелся удар, в глазах потемнело и маг упал, слыша насмешливый голос служанки, и чей-то бас.
- Хе, балахон нацепил, и туда же.
- Ну так, маги то же люди, Арна...


Карп и Раф разделились, едва покинули таверну, поскольку каждый из них имел свое представление о том, где можно искать мятежников (хотя они сейчас сами подпадали под определение "мятежники").
Эльф направился в район управления городом, про себя отмечая попадавшихся на его пути черноплащников, или же воинов городской стражи. Пару раз наткнулся Карп и на Морских Змеев - охрану порта и судов. В целом же все было в порядке вещей. Но покидать квартал он не спешил, быть может потому что подобной наглости от разыскиваемого преступника местная стража уж никак ожидать не будет.


- Здорово орлы! - Раф появился у городских ворот, с бутылкой сладкого винца, словно заправский гуляка.
- И тебе не хворать, - со скучающим видом отозвался стражник. - Чего надобно-то?
- Да сущие пустяки, вот землячков жду, - почесал затылок лучник. - Может мимо вас в город прошли?
- Ну может и прошли? Нам - то что?
- Ну так вы ж тут стоите, авось кого и припомнили, - он подкинул "ангбад" на ладони, и передал монетку стражнику. - Память проясняется?
- Возможно, - хитро подмигнул он Рафу. - Народу всякого тут шляеться за день, всех и не упомнишь.
Вторая монета перекочевала в карман стража.
- Их ты бы запомнил, человек пять, или же четверо, создают впечатление умелых воинов, - Раф отлично понимал что те замаскируються, прежде чем соваться в Гавань - все же Утеха должна была их чему-то да научить. - Среди них должна быть женщина, или две, и эльф...
Он хотел сказать "эльфы", но стражу перебил его:
- Знаешь, я кажеться припоминаю, - дождался третьего серебренника. - Была сегодня одна банда - во главе эльфийская морда, одноглазый такой с мечом. С ним баба - на вид, страх божий, волосы сальные, грязные, и чучело какое-то забинтованное.
Стражник замолчал, что-то вспоминая, и добавил:
- А позади здоровяк, плечи - во! Ладони - во!
Тут у Рафа пропали все сомнения на счет этой банды, остался последний вопрос:
- С ними был ворон?
- Ворон? Да вроде бы нет... - отмахнулся стражник. - Все разве ж упомнишь.
Но Раф его уже не слушал, повернув назад - теперь следовало распросить людей в городе, по крайней мере узнать в каком направлении искать.

Серая тень...


Он сидел в трапезном зале гостиницы и с уставшим видом попивал морс. Другие посетители принимали его за простого путиника, сильно уставшего и сейчас просто отдыхающего. Хотя он не просто так сидел, он вдыхал её аромат... чувствовал силу идущую от неё... Пытался понять какая она...

Посетители уже разошлись, оставалось лишь несколько припознившихся постояльцев, когда незнакомец в сером поднялся подойдя к хозяину, спросил про комнату. Тот дал ему ключ и рассказал как её найти. Бросив монетку на стойку, незнакомец поднялся на второй этаж.

Осторожными тихими шагами он не пошёл в свою комнату, а направился прямиком к двери той, что заняла светловолосая девушка. Прислушавшись, и не уловив ничего подозрительного, мужчина вскрыл замок каким-то простым заклятьем, и быстро нырнул в комнату, затворив за собой дверь.

Войдя, он быстро огляделся и понял, что девушка уже спит, как он и предпологал.
Оценив обстановку комнаты, включайшей в себя лишь пару столиков, стул и кровать, он осторожно подошёл к спящей. Девушка, которую он видел впервые в жизни была очень красива, некоторое время он стоял и как завороженный неотрывно смотрел на её лицо. Её лоб покрывали маленькие капли пота, и ночной гость понял, что девушку мучали кошмары. Она неожиданно дернулась и откинула рукой одеяло, обнажив белой плечо и узор цепочки на шее. Незнакомец сначала отпрыгнул, но быстро успокоился и подощёл ближе к кровати. Протянул руку и осторожно подцепив цепочку, вытянул амулет из под ночной рубашки. Мельком оценив его, он отсоединил цепочку и спрятал амулет в небольшой мешочек. Убрав на место пустую цепь, он поправил одеяло и укрыл девушку.

Взглянув на неё ещё раз, он положил на туалетный столик сапфир в серебряной оправе, зная что девушка правильно поймёт этот символ, и вышел из комнаты, осторожно закрыв дверь.
Через несколько минут, он растворился в ночной темноте улиц...

Черная Риза

Шойканова Роща, о сколько связано с ней историй, сколько спето песен, сколько нашептано слухов - а ведь это всего лишь изуродованные темным заклятием деревья, принявшие в себя всю ненавись Магистра Черных Одежд, расставшегося с жизнью, к Королю - Жрецу Истара. Не к лицу магу бояться древ сиих, тем более что жрецы Мелькора основательно потрудились, разогнав основную ауру страха, еще семдесят лет назад.
Дариас шел по улице, ведя под ручку миловидную девушку, с которой познакомился буквально несколько кварталов назад, "случайно" столкнувшись взглядом. Тем не менее за то небольшое время, что они прогуливались по вечеревшему Палантасу, он узнал о ней больше чем до статочно - и то, что она была дочерью богатого виноторговца, имевшего владения в Сильванести, Эрготе, особняк в Соланте и охотничий домик под Палантасом, и то, как ее бросил жених, ввязавшийся в авантюру у Драконих Скал, и еще десяток совершенно не нужных мелочей. Сам же юноша вел себя достаточно сдержанно, акцентрируя внимание спутницы, естественно "невзначай" на том, что он иден в Башню Высшего Волшебства, на Испытание и вполне может быть, что погибнет там лютой смертью. Как ни странно - это действовало на девушку гораздо лучше, нежели если бы он рассказал о богатствах своего отца - все же к роскоши она привыкла - это было видно и по богатому шелковому платью, расшитому золотом, и сережкам с крупными бриллиантами.
Они подошли к роще, и лишь тогда Дариас почувствовал, что его спутница дрожит, но стараеться скрыть свой страх.
- Дальше я пойду один, милая, - нежно произнес он, обняв ее на прощание, и поцеловав в зардевшуюся щечку. - Надеюсь ты дождешься меня.
Он подмигнул и, решительно развернувшись пошел к башне, отгоняя на гнетающийся страх. Найра (так кажеться ее звали?) тихо вскрикнула, но Дариасу не было особого дела до того, что она там увидела и что же ее испугало. Поиграл немного, поиграет и после Испытания, если она конечно не убежит, так его и не дождавшись. Впрочем - убежит, он себе другую куклу найдет.
Деревья обступали его, тянули свои отвратительные щупальца, но - не смели трогать. Жалкая иллюзия еще могла напугать детей, или стариков, помнящих Прежнюю Рощу, но юноша шел вперед, уверенно ступая на землю, из которой тянулись бесплотные руки.
Спустя минуту он уже был возле дверей башни, со скрипом распахнувшимися перед ним, и пригласившими в манящий полумрак. Как же не любил Дариас этой театральщнины.
Хаска-Эрготец встретил его у дверей во внутреннюю Обитель, седеющий, но все еще статный маг в алых с багряным одеждах, он был широк в плечах, и имел репутацию любимца женщин, во что Дариас очень даже верил. Так же Хаска являлся Магистром Алых Одежд.
Обменявшись приветствиями, эрготец принял свиток с печатью и тщательно его осмотрел:
- Так-так-так... Дариас значит... на Испытание... ну что же идем, ты я вижу не большой любитель долгих церемоний.
Юноша кивнул, и маг отворил перед ним двери в зал Испытания.
- Что же, теперь все в твоих руках, - и с улыбкой втолкнул его внутрь.
Испытуемый ожидал чего угодно, от драконов, желающих раздорать его плоть, до эльфов-магов в белом и схватки с ушедшими богами, но только не того, что предстало перед ним...

(совместно с Тельтиаром)
Вентран неопределенно кивнул. Он пока узнал слишком мало... Бывший воин был хитер и осторожен. К тому же принимать решения в его полномочия пока не входило.
- Расскажите мне о ходе военных действий с самого начала, еще есть время, - предложил посланец из столицы. И хотелось бы поговорить с кем-то еще из жрецов и магов.
- В лагере нет магов, мессир, - все с той же улыбкой произнес Гарсиас. - Что же косаеться жрецов, Высшее Жречество Армии Приграничья осталось в Крепости, и денно и нощно моляться за успех нашего предприятия. - Во взгляде генерала можно было на мгновение прочесть "ну чего тебе еще надобно?", но потом он сузил зрачки. - Итак что же именно интересует вас в данной осаде?
Вообще-то об отсутствии высших жрецов в действующей армии, и так знали, но уж очень резко Гарсиас рубил концы. Опыт подсказывал служителю Бога, который родился отнюдь не вчера, что генерал что-то скрывает. Вопрос, что именно. Это может быть как личным делом Ут-Деймара. так и чем-то важным для дела Мелькора. ладно. соображал жрец, надавить никогда не поздно. Он несет волю Мелькора, которму служат все солдаты. А пока еще надо попробовать что-то вытянуть у предводителя армии Тьмы. Тем более что по умолчанию зачастую можно понять не меньше, чем по словам.
- Просто вкратце перескажите, как развивались события в эти дни, каковы потери с обеих сторон, и царит ли в нашей армии подобающий праведному делу боевой дух?
- Как видите, - улыбнулся Таймир, разводя руками, и в застывшей тишине можно было услышать веселые крики солдат и офицеров, разгоряченных вином и доступными женщинами. Боевой дух в эти минуты был выше, чем когда -либо, в этом сомневаться не приходилось. - Что же косаеться хода осады, ваше преподобие, то в первый день защитники рубились весьма храбро и дважды отбрасывали моих воинов, но победу им принесла магия. Один из их колдунов обрушил арку ворот, и я расценил что благоразумнее будет отступить. - Гарсиас на мгновение задумался и добавил. - Тот маг был убит, но в городе есть другой, весьма искушенный в магии огня, по крайней мере настолько, что смог сжечь несколько катапульт.
Краткость, конечно, сестра таланта, эта поговорка была известна на Кринне, но подобное изложение военных действий можно было в этом случае счесть прямо-таки гениальностью. Очевидно, что никаких подробностей от Гарсиаса не узнать.
Вентран откинулся чуть назад. Его могучая фигура производила впечатление человека, который готов сокрушать врагов Повелителя Тьмы отнюдь не только молитвами.
- Не буду больше отнимать ваше драгоценное время, генерал Ут-Деймар. Я еще пройду по лагерю, возможно, поучаствую в празднике...
- Как вам будет угодно, Вентран, я надеюсь, что вы все же останитесь, дабы лицезреть наш триумф, - Гарсиас улыбнулся на прощание, и кивком приказал оруженосцу сопровождать гостя. - Перси проводит Вас по лагерю, можете просить его о любой услуге.
Жрец поднялся и покинул палатку командира. Оруженосец двинулся вслед за ним.
Вентран оглядел картину празднующего лагеря и надеясь, что часовые бдительны и не пропустят возможной вылазки мятежников. Он расспросил Перси, где находятся палатки остальных Повелителей, но пока пошел туда, где ярче всего горели огни, полагая, что там встретит кого-либо из высших чинов.

Дангина всю дорогу не могла понять, зачем ей сделали новый облик. По большому счету она сама могла поменять свою внешность, хотя вряд ли бы она стала похожа на человека... Ещё немного поразмышляв на эту тему, элементали надоело это занятие, и она переключилась на более животрепещущие мысли. Они оказались в городе, где было много смертных.. а значит огромное поле для наблюдений и исследований их повадок. Жаль только, что они шли по улицам не задерживаясь, и вряд ли у неё будет шанс побродить одной и найти ответы на все накопившиеся вопросы.
Тем временем отряд уше дошел до таверны, где они были так радушно приняты.
Дангина с любопытством рассматривала девушку, так жадно обнимавшую Элтанаса. Объятия - это приятно... Водная вспомнила свои ощущения от прикосновений Воздушной... Хотя здравый смысл подсказывал Дангине, что разнополые контакты ещё приятнее. Про себя она раздумывала: это и есть та самая любовь, о которой говорила Аора, или есть ещё какие-то грани взаимоотношений, помимо любви, дружбы и ненависти...

Странно, но Тарима ни в коей мере не волновала сейчас мысль о предстоящей схватке с Ветром. Если она, конечно, состоится. Не то чтобы он считал Воплощение Аэра слабым противником, просто в нем намертво укоренилась даже не уверенность - неизбежность того, что смертные называли "естественным ходом вещей". Да, случалось так, что сильные вихри вырывали с корнем одиночные деревья и разрушали дома смертных. Порой даже целые города. Но ни одному смерчу еще не удалось разметать до основания Лес или поднять в небо острозубый пик скалы.

Впрочем, против людей Аора наверняка боец посильнее его самого. Скорость Ветра несравнима с реакцией двуногих, а поразить клинком воздух навряд ли удастся даже мастеру клинка среди них.

Но тем не менее - Тарим не думал. Не думал о своей победе, даже о битве вотще. Просто когда-нибудь они встретятся и поговорят, как воет горячий фён в ущельях, и шелестит мистраль в извилистых фиордах. Несмотря на свою инаковость, Горы часто разговаривают с Небесами - недаром сотни лет назад смертные (как узнал Тарим из пробудившейся памяти Воплощения) чтили Матерь Землю и Отца Небо.

...Еще один город. Твердь никоим образом не волновали премудрости людского этикета, поэтому он ушел из комнаты почти сразу же, как только успел осмотреть ее и не найти ничего интересного. Ушел бывший Элемент недалеко - на задний двор таверны, где и сидел на голой земле, опершись спиной на ствол чахлой яблони. Казалось - спал...

-В том-то и дело, что пасут!-она старалась говорить шепотом, чтобы кендер не слышал.
-Но никто не нападает!Ти знаешь, сколько раз у них была возможность?И сейчас мы на открытой местности...Нас очень легко поразить даже стрелой!
Она посильнее зацеилась за него, так как лошадь всетаки нервничала.
-Я думаю, что нам не стоит ехать в Гавань. Мы должны взлететь...и разыскать мою прошлую компанию. Думаю, если мы поможем им...То и они помогут мне. Я должна ЕГО отыскать.

Девушка замолчала. А Литас даже через свою одежду почувствовал лед ее рук. И тут, неожиданно и для него, и для самой себя, она уткнулась ему в плечо носом. Казалось, когда ресницы ее встрепенулись, зазвенели ледяные колокольчики.

-Литас. Мы ходим по острию. У меня такое предчувствие..Нужно готовиться..К неизбежному. Я смогу взлететь...Но ты всегда держись за меня. Потому что если во время превращения ты отпустишь меня, то в форме дракона я не смогу тебя поднять..Я не смогу тебе помочь. Но я обещаю, что не брошу тебя. А теперь давай решим, что мы будем делать.

Черный Смерч

На подносе остывал мятный чай с тонко нарезанными ломтиками лимона, несколько сытных бутербродов, знаменитое Гаваньское печенье "Тетушки Клои" и даже роскошный пирог, с черникой. Все это уплетал практически в одиночку Лорд Болак, смачно почавкивая, и от удовольствия поднимая к потолку маленькие свинячьи глазки. Иногда, подцепив особенно лакомый кусочек, он похрюкивал, или повизгивал, продлевая полученное наслаждение - да, Ночной Лорд Гавани был истинным гурманом, сотворившим из еды настоящий культ.
Клык сидел рядом, спокойно опустошая тарелку сытного жаркого, принесенного из таверны сверху. К сладостям разведчик и не притронулся, не любил он подобных изысков.
Впрочем трапеза не отвлекала их от предмета разговора, и хотя со стороны их мирная беседа могла показаться лишь втречей двух добрых друзей, и никому бы и в голову не пришло, что один совсем недавно хотел собственноручно нарутить кишки второго на вертел, говорили они о вещах, способных поколебать саму основу мироздания.
- Итак, мням.. ты попробуй пирог, Сен, какая гамма вкусов, уверен, такого ты на своей границе не пробовал, - он снова громко чавкнул, заглатывая едва ли не половину пирога в свой необьятный рот. - И, хм, о чем это мы? - Говорил Болак с набитым ртом, поэтому разобрать его слова было несколько проблематично. - Ах, да, ты говорил что-то про потеху в Утехе...
- Можно сказать и так, - Клык впился взглядом в глаза Болака, словно желая показать важность своих слов. - Что ты знаешь о произошедшей там битве?
- То что две сотни мелькоровских вояк не смогли удержать шестерых мятежников и дракона, стареешь, Клычок, - печенье с хрустом распалось у него на зубах.
- О, да, вот только среди них было два Воплощения и черный Даламар, - насмешки над своими неудачами Эссен всегда принимал в штыки. - Теперь ты представляешь всю важность этой, как ты выразился потехи, мой дражайший Лорд.
- В таком случае, та девушка, что сопровождает твоего маршала - Аора Воздушная, а вторая, мм... - Свиная Голова задумался.
- Воплощение огня, по имени Джигеши.
- Я должен был и сам догадаться, - на лице Лорда появилось мечтательное выражение, похоже он начинал представлять всю ценность возможного приза, коли ставки в игре столь высоки. - И лучшие воины Ансалона с ним...
- Лучшие со мной, - с усмешкой бросил Клык, вспоминая о посланных на разведку Рафе и Карпе, и сожалея, что Найла и рагни с ним больше нет. В пятером они были бы поистине непобедимы... для простых смертных, тут же поправился дезертир.
- Но и лучшим не одолеть Воплощение, что уже было доказано в Утехе, - похоже Болаку доставляло удовольствие играть на гордости Клыка.
- Это лишь вопрос знания и подготовки, - уверенно парировал Эссен. - А теперь подумай о том, что я тебе предлагаю, Болак.
- Ты предлагаешь мне игру, ставкой в которой - жизнь...
- Но и награда будет немалой - я почти уверен, что все они ищут магический артефакт ушедших эпох, и если мы вмешаемся в игру...
- То есть немалый шанс оставить и Мелькора, и эльфу без подарка к новому году. Вот только почему ты думаешь, что я не избавлюсь от тебя сейчас и не приберу все к рукам?
- Потому что я не сказал тебе главного, - улыбнулся Клык. - И не скажу, поскольку эта информация будет гарантом моей жизни и здоровья.
- А что будет гарнтией мне?
- Мое слово, - коротко ответил Майриган. - И те твои люди, которых ты пошлешь со мной...

Амбиции Рыцаря Тьмы

Ночь прошла, обернувшись холодным рассветом, распростершим ласковые, но далекие лучи солнца над Черной Армией. Солнца, что вблизи было жарким, словно подземное пламя Ангбада, но сейчас, оно еще не прошло свой путь к вершине небосклона, и кровь воинов горячило выпитое вино, а не его лучи.
Несмотря на ранний час - воинство Гарсиаса уже выстроилось в боевые порядки, идеальные линии, и квадраты, оборудованные приставными лестницами отряды, готовые к бою и решительному штурму. Четыре катапульты вновь заняли свои места за первой линией нападающих, но скоро уже они выдвинуться вперед, делая залп за залпом, по крепостным стенам. А издали будет стрелять красавец-требушет, до которого не достанет ни одно городское орудие.
Повелители Ордена, во главе с Гарсиасом находились перед войсками, и сам генерал гарцевал на вороном скакуне, объезжая линию солдат, изредка ударяя клинком, по копьям черноплащников. Но его глаза искали позади войск того человека, который пришел к нему ночью - жреца Вентрана, и наконец отыскал его. Молодец Перси, сумел таки поводить его святость по лагерю едва ли не до рассвета, а теперь зазывал на смотр войск. Ради этого Гарсиас даже смирился с необходимостью самому облачаться в доспехи.
- Братья мои! Рыцари и воины, пришел тот час, когда мы сокрушим мятежников раз и навсегда! - Густой бас раскатывался над полем боя, словно гром - и все благодаря снадобью Мхаэля, которым он смазал голосовые связки. - Впереди оплот наших врагов! Оплот лжи, предательства и коварства! Оплот потерявших честь убийц и глупцов, решивших бросить вызов Богу! Они использовали любые ухищрения до этого, чтобы спасти свои жалкие жизни, и кровь ваших друзей и соратников на их руках! Но пробил час мести! К бою! Сражайтесь с честью и пусть праведный гнев выплеснется из вас, вместе с кровью мятежников!
Одобрительный гул нарастал с каждым мгновением, воины потрясали копьями, били по щитам рукоятями мечей и топоров, кричали что-то, но лишь Ут-Деймар поднял руку, призывая к тишине - все смолкло.
- Посмотрите, братья! - Он простер перст за спины воинов. - Мелькор прислал нам на помощь Истинного Жреца, крепкого в вере своей! Разве это не знак того, что он верит в нас?! разве это не символ нашей скорой победы?! Он пришел, дабы словом божьим покарать мятежников, как покараем их мы сталью и булатом! Как покараем их мы нашей яростью! Благослови же нас, Вентран-жрец, пусть благость Мелькорова заструится по венам воинов, а мятежники в страхе падут ниц, узрев истинное могущество Воплощенного Бога!

Под стенами Восточного Рога
Вентран с невозмутимым видом поднял правую руку в традиционном благословляющем жесте.
- Бойцы, воины Истинного Бога! – начал жрец. – Уверен, что в ваших сердцах уже звучит то, что я хочу сказать. Ведь вы с рождения живете под покровительством Мелькора, Бога сурового и справедливого. Он милостив к верным ему, одаряет их и дает свободу и возможность каждому достичь вершин. Но сейчас не время для милости. Как справедливость к верным, так и суровость к врагам требуют одного – покарать подлых мятежников. Да пребудет с вами благословение Тьмы!
Вентран был одним из высших жрецов, и Мелькор отвечал на его молитвы. Каждый из воинов почувствовал себя спокойнее и увереннее. Этого нельзя было сказать о самом посланце Ангбанда, который хорошо умел скрывать свои чувства. В его планы отнюдь не входило ни задерживаться, ни светиться перед всем войском. Надо сказать, что за время, проведенное в лагере, он узнал о всех общеизвестных в армии деталях «вонючей войны», как окрестил обмен любезностями кто-то из солдат, о гибели одного из Повелителей и задержке с похоронами.
Все вместе укрепило впечатление, что Гарсиас многое скрывает. В Ангбанде не был секретом его план выманить из Квалинести как можно больший отряд, но, судя по всему, у генерала был за душой еще много секретов, неизвестных наверху. Кроме того, опасность эпидемии оставалась реальной.
Сейчас Вентран хотел как можно быстрее вернуться в столицу и доложить об услышанном. Его не оставляла мысль, которая сперва показалась безумной, а теперь – все более и более верной.
«Как только начнется штурм, я сошлюсь на призыв Мелькора и уйду», подумал ангбандец.

В городе
В самом Восточном Роге было неспокойно. Когда горожане начинали свой стихийный во многом бунт, никто не думал, что дело обернется такой стороной. Все были полны радужных, хотя довольно смутных надежд, а теперь… Гибель многих горожан, голод, болезни; помощи от Элинсинос так и нет, а карающая рука Мелькора рядом. Многие понимали, что Восточный Рог падет при очередном штурме. Часто на улицах, впрочем, наполовину опустевших. Слышны были реплики недовольства и обвинений в адрес тех, кто возглавил мятеж и привел их к гибели. Многие проклинали как Мелькора, так и Элинсинос, а некоторые прямо призывали сдаться и надеяться на милость Повелителя Тьмы.
Большинство тех, кто взял в руки оружие, считали, что теперь надо сражаться до конца, и кое-как поддерживали порядок в городе. Но они были нужнее на стенах.

Амбиции Рыцаря Смерти

- Начинайте, Хасар! - отдал приказ Гарсиас, едва лишь утихли возгласы воинов, восславлявших Мелькора. Все же жрец появился как нельзя кстати - с его благословением, воодушевившим воинов, город падет еще быстрее. И, хорошо бы задержать священника до подхода квалинестийских мятежников - пригодился бы.
Вороной красавец унес генерала в тылы армии, ровно как и других Повелетилей, к чему было им лезть в самое пекло битвы, когда есть столько солдат. И лишь Баррас, скрежеча зубами остался перед войском - ему выпала честь возглавить атаку.
Но сначала выдвинулись катапульты, четыре оставшиеся, они преодолевали расстояние, в сотню шагов, дабы достать до крепостных стен, доставить врагам свой смертоносный груз - на этот раз не только простые камни, должные дробить стены, но и горючую смесь, которая будет языками пламени слизывать защитников со стен, воспламеняясь от дуновения ветра, оплавляя камень, и сжигая дерево, превращая добрую сталь в лужи некчемного металла.
Подземное Пламя Ангбада! Колдовской Огонь! Огонь Мелькоровый! Названий было много - а тайну этой смеси не знал почти никто. И разве что Мхаэль сумел разгадать его. Но у каждого орудия было лишь по три снаряда, заряженных этим адским пламенем, и приказанно было расходовать их с особым тщанием.
Хасар зорким взглядом осматривал далекие стены Восточного Рога, далекие для руки с зажатым клинком, но столь близкие для Сокрушителя Бунтарей, как окрестил Требушет капитан-артиллерист. Он всю ночь сгорал от нетерпения, желая испробовать новую игрушку на стенах вражеской крепости, и вот дождался своего шанса. Первый выстрел принадлежит ему!
- Пли!
Зычный голос разорвал начавшую было нагнетаться тишину, и тут же двое воинов потянули рычаг, высвобождая тяжелый ковш, отправившийся вверх, все быстрее набирая скорость и вот камень, подобный куску скалы отправился в стену, едва не исчезнув под облаками, и рухнул с высоты птичьего полета на укрепления мятежников, разворочивая верхнуюю часть стены и сметая не успевших отойти защитников. Первый удар был нанесен, и пусть стена еще стояла, пролом в ней уже зиял, словно предвещая победу рыцарства.
А десятеро воинов уже крутили тяжелый ворот, возвращая требушет в состояние боевой готовности, пригибая тяжелый ковши к земле, и ожидая когда в него положат новый снаряд. Эти камни обозы тащили от самой крепости, как необходимое для осады оснащение, и Гарсиас не жалел, что поступил столь предусмотрительно.
Грянул первый залп катапульт, орошая Колдовским Огнем стены города, и в воздухе уже запахло паленым мясом, и тлеющими углями - Огненная Стихия, столь родственная Тьме Мелькора прошлась по стенам, пожирая защитников.
- Еще залп! - Кричал Хасар, в иступлении, наблюдая за деянием рук его артиллеристов. - Не прекращать обстрел!
Врядли его слышала обслуга катапульт - но похоже они и не думали давать врагу передышку.
Готовые пойти на приступ воины ждали. Ждали пока артиллерия расчистит им путь.

Штурм в разгаре
Первые удары врага были довольно удачны - горожане сразу поняли это, увидев, как нескольких защитников смял камень, а ещё с десяток метались, падали со стены или сгорали одними большими огненными шарами прямо на стенах. Ночью на стены были подняты корзины с сырой землёй, которая, в отличие от дерева, не горела, не текла как железо и не крошилась, как камень. Люди пытались забрасывать землёй огонь, хотя это и получалось не сразу - воды, чтобы сбивать жар, не было, как не было и отдыха, и покоя, и надежды... Было только сражение, скорый и безжалостный штурм, была чёрная волна, было непонятно, зачем всё, и как всё будет... И ещё был Он.
Горожане со времени первого штурма звали его только "Он" или "Маг", другие имена, прозвища или клички мигом забылись, так как Он стал для них другим в той битве. Ранше Он был никем, теперь стал всем, всем, в чём воплотилась надежда отчаявшихся и вера доблестных. Он опирался на грубо сработанный самодельный посох, ни капли не похожий на изящные трости или могущественные колдовские жезлы. Но в глазах Его - совсем молодых - горела решимость. Он устал от этой битвы, Он устал от всего, что творилось вокруг, он хотел только учиться той магии, что помогала людям, защищала их. Но нет - маги Тьмы, проклятые Чёрные Одежды не учили спасать и защищать никого, кроме самого себя. И Он учился тайно - по украденным или купленным книгам, по старым свиткам, один из которых однажды вспыхнул прямо у него в руках и сильно обжёг кисти, оставив длинные борозды шрамов на ладонях. На всю жизнь. Но тогда словно частичка колдовства свитка осталась выжженой на его руках - и он начал понимать глубже и больше, учиться старательнее. Он познал много таинств и тайн, за малые из которых отрубали голову, а за самые большие - вырывали её, как описывали в древних казнях. Палачи Мелькора на его памяти никогда не применяли этот метод наказания, да они много чего не применяли... Но их просто не должно было быть. Он так считал, он в это верил, он ради этого и учился. Долго, почти всю жизнь. А теперь пришёл черёд испытать самые сильные из его заклинаний. Другие маги владели и большим арсеналом заклятий, он учился тайком, но очень тщательно, и магию свою знал на зубок.
Требушет и катапульты стали заряжать снова. Прежние выстрелы из катапульт были даже страшнее требушедного "камешка". Стены со всех сторон прикрыли самодельными мантелетами, которые защищали от стрел, даже огненных, и с некоторым трудом ограждали от арбалетных болтов. Но Он знал, что удары катапульт опаснее любого дождя стрел - с катапульт и требовалось начать. требучет - тоже, но до него большинство боевых заклинаний не дотянется. Если только не... А что, можно ведь и попробовать! Так будет проще - против требушета, но это сложно... К катапультам нужен простой и эффективный подход. Из за мантелетов его нельзя было разглядеть, но сам он видел противников неплохо, и понимал, что что-то нужно срочно делать.
Слова заклинания полились тихо, монотонно, наращивая мощь с каждым произнесённым словом. Они текли, мирно, спокойно, уверенно, играя интонациями и звуками, забавляя себя и забавляясь сами, до капельки понимая всю заключённую в них самих разрушительную силу. Маг пошарил за пазухой и извлёк оттуда какой-то странный, с непонятным запахом состав, которым начал капать себе на ладонь, проговаривая всё ту же колдовскую формулу. Раз за разом, громче и тише, и снова громче, и снова еле слышно... Ладонь колдуна дёрнулась, затем пальцы сжались, погружаясь подушечками в колдовскую жидкость.
Небо, казалось бы не предвещавшее беды, никому, кроме злосчастных защитников города, вдруг озарилось фиолетовой вспышкой, из которой выскочила, быстрая, весёлая, гневная и раззадоренная светлой волшбой молния. Она дёрнулась в воздухе и вдруг пропала, как будто её никогда и не было... А по требушету сбегали яркие языки пламени, облизывая и обгладывая его, словно стая маленьких рыжих лисят, дорвавшихся в первый раз до свежего мясца... обслуга огромного орудия тоже не отделалась лёгким шоком - кто-то лежал, кто-то стоял на коленях и тряс головой, кто-то обгорел... Да, радиус поражения не так важен, когда используешь чары...
Маг вытер пот со лба и подумал о катапультах. С ними ничего не сделать - не поджечь, не взорвать, не заклинить... Просто для этого нужно нацелить заклинание, а он не мог видеть их все. Но, хотя в глазах всё немного плыло - молния была сильным чародейством - оценить расстояние до видимых двух катапульт Он мог. Он видел, что происходит, когда снаряды приз-емлялись ан стену - то пламя даже землёй тушилось с большим трудом, а обычное потушить просто. Если конечно у них осталась вода. Попробуем простое кодовство...
Маг выплесмнул жидкость, так и оставшуюся в его ладони, на каменный пол стены, на которой он стоял, на коленях произнося свои заговоры, и бросил всего три или четыре коротких слова. Жидкость закипела, запузырилась, Маг что было силы сконцентрировался на снарядах, оставшихся на катапультах... зарядку толкьо что завершили, и огненная смерть готовал была лететь под небесами, лететь на головы своим врагам... Не вместо этого ужасная смесь начала взрываться - одна за другой.
Маг снова вытер со лба пот - уже холодный, и закрыл глаза. Такие заклинания требовали слишком большого напряжения. конечно, он был уже не мальчишкой и мог сохранять в себе достаточно сил какое-то время... Но уже не более чем на два-три таких заклинания, даже учитывая то, что он весьма неплохо отдох6нул за эти дни, почти ничего не делал... Надо было беречь силы.

Армия на подходе
Алатор уже чувствовал запах битвы... и запах смерти. Она витала вокруг, вставала перед каждым воином в своём обличие, шептала и шамкала старушечьим голосом, угрожала, ревя и крича, как самый свирепый минотавр, горько плакала, роняя на землю слёзы юной девы... ядовитые слёзы... Почему он вдруг подумал, что слёзы смерти обязательно должны быть ядовиты? Наверное потому, что у него из головы всё ни как не шла эта отвратительная соламнийская гадюка, которую так любили мучать эти проклятые убийцы и злодеи. даже гадюку, как бы противна, скользка и мерзка она ни была, нельзя так пытать... Можно добывать лекарства из змеиного яда, но убивать ради смерти, просто умножать смерть и боль... Нет, тёмные никак не желали успокоиться. Время уходило, уходило в прошлое старое время - время хлипкого и тягостного мира. начиналась война, новая и куда более жестокая, чем прежде. Никто не позволит никому уйти, никто не пощадит побеждённого... У одних кончилось терпение,у других - не было выбора. Что и у кого - он не решился бы сказать, но результат был известен и сейчас лежал перед ними: две армии и городок, который вдруг, словно павший в солому факел, разжёг новый пожар борьбы... И как тот самый факел, сгорал первым.

Мирэ же пыталась склонить его на свою сторону, понемногу отпуская его волю, но готовая, в случае открытого неповиновения, вновь сделать из него послушного слугу.
- Вряд ли власть Старика простирается очень далеко. Если он не является сильным магом, я могу заставить его ползать передо мной на коленях и целовать землю под ногами. Если хочешь - ты сможешь занять его место, но это лишь малая часть того, чего ты сможешь добиться, если мои планы воплотятся в жизнь. Разве тебе есть, чем рисковать? Разве ты доволен сейчас своей жизнью здесь?
Надо сказать - до этого он над подобными вопросами не задумывался. Старик - старик был недосягаем. Кастор видел его всего дважды, и то издали - смутную фигуру в коричневом плаще, скрывавшим лицо, и делавшим очертания тела бесформенными. Занять его место? Кастор был лишь небольшим винтиком в той чудовищной машине, что запустил Старик еще годы назад. Машине, оплетшей сетями полансалона. Занять его место? Занять его место...
- Мы уже почти дошли, госпожа, за этой дверью последняя стража, стерегущая Живодерню. - Мысленно он уже согласился со всем, что ОНА ему предложит.
- Тот, на ком корона, правит...- процитировала Мирэ. "Это будет несложно, я надеюсь. В любом случае, я всегда могу перевоплотиться..."
- Много ли народу? Заперта ли дверь? Заметит ли кто-нибудь исчезновение стражи? Как вообще выглядит пространство? С какой целью туда привели Эссена? - все это было необходимо Мирэ для того, чтобы понять, как туда проникнуть и как вытащить Клыка, провалился бы он лучше в Бездну.
А вот эту фразу Кастор знал, из рассказов жрецов, еще когда он был совсем мальчишкой - главный постулат Повелителей Драконов, времен Войны Копья. Правда, как говорили те же жрецы, еще Ариакан объявил данное утверждение ложным. А уж Мелькор и подавно... Впрочем, Кас не любил размышлять - ему хотелось действовать, и доказать свою преданность новой, прекрасной госпоже.
- Двое, или трое, - прикинул он. - Лишние люди туда не заходят по своей воле, и вообще стараются стороной Живодерню обходить. А уж те, кто тута попадают... Боюсь, Сена уже разделал этот лупоглазый Брок.
- В общем, веди себя так, словно ты находишься там по праву. и Все. В случае опасности...Думаю, ты понимаешь, что жалость - понятие нам чуждое. Дверь заперта? Если да - какие традиции входа? Пароли? "Черт, я же совсем ничего не знаю... Буду надеяться на отводящий глаза заговор - люди не должны задавать никаких вопросов...Они просто будут знать, что я имею право тут находиться..."
- Заперта? А зачем? - удивился Кастор. - Самоубийц, посмевших нарушить покой Лорда Болака пока еще не находилось. Но! Мы пришли!
Перед ними находилась дверь, весьма невзрачная, и даже облупленная, к тому же приоткрытая. Парень вошел первым, придержав дверь для хозяйки. Двое стражей разной степени небритости сидели за столом, играя в кости. Старший (судя по седине в нечесаных космах) лениво оторвался от своего несомненно важного занятия:
- Ну, чего приперся? - Буркнул он, лишь потом заметив позади Кастора девушку. - Или еще и девку привел нашему Лорду? Никак старик побрезговал?
- Старику все мальчиков подавай, - усмехнулся другой, резко бросая кости. - Три шестерки! Я выиграл!
- Жухала! - Старшой резко накрыл его руку своей мозолистой ладонью.
- Да что б тебя! - Взвыл от боли второй. - Это ж... ааа! Ладно, перекину!
- То-то! А вы чего вылупились? Отдельное приглашение надобно? Проходите уже!
Кастор вздохнул было, но тут внутренняя дверь распахнулась, и из нее показался Болотный Хмырь, собственной персоной - довольный зеленый Брок, уплетающий бутерброд с сыром, и зло выпучивающий глаза на всех (впрочем это уже было особенностью его организма).
- Ахарлах! Бутух! Мхыр! - Просипел он, явно о чем-то спрашивая, и только сейчас Кас заметил большой фиолетовый фонарь у него под глазом. - Марах! Углаэхотехар!
Он подбежал к Мирэ, обходя ее и внимательно вглядываясь в лицо.
По-гоблински тут конечно никто не понимал, а спрашивал он примерно это "Что здесь делает эта девка? Лорду она не нужна, по крайней мере сейчас, и какого Паладайна вы вообще их пустили бестолочи, если вам сказано никого не впускать?! Опять на службе лоботрясничаете?!"
Мирэ проигнорировала устремленные на нее взгляды и уж тем более шипение гоблина. Она решительно направилась к внутренней двери, но потом оглянулась - их же тут всего трое, считая гоблина! Даже пол кровью пачкать не придется.
- Встань за мою спину, быстро! - обращение к Кастору, а потом из уст драконицы, словно жидкий мед, полились красиво звучащие слова простейшей формулы сонного заклятия. Теоретически, это всего лишь азы магии, зато какой эффект на практике!
Черная обвела рукой все пространство перед собой, охватит гоблина и двоих играющих в кости.
- О алтэни де лириэль энерис ал'лэир! - прибавить пару пассов и некоторую долю силы, вот и все мастерство.
Хрюк, только и сказал Брок, падая на пол, и оглашая храпом небольшой помещение - недожеванный бутерброд так и остался в его лапе. Двое игроков упали, что называется мордами об стол, подключаясь к ритмичному похрапыванию палача.
Кастор не смог подавить возгласа удивления и потрясения. С какой легкостью его госпожа избавилась от них. И как аккуратно.
- Пора? - Он получил утвердительный кивок, и резко распахнул дверь, готовый ворваться внутрь по первому ее приказу.
Но вместо замученного Сена, распростертого на полу, взору его открылась совсем иная картина - небольшой, заставленный яствами столик и сидящие за ним Болак и Клык, о чем-то по приятельски беседовавшие.
- А, Мирэ, - улыбнулся ей Клык, едва лишь Кастор отошел. Улыбка была уверенная, так словно он был хозяином положения. - А я уже было отчаялся тебя дождаться. Позволь познакомлю со своим добрым другом - Лордом Болаком Свиная Голова.
- Что за..?! - Мирэ готова была убить всех на месте. - Что за представление?! Можно было обойтись без всего этого?! Я считала, мне здесь действительно что-то угрожает, а это все оказалось иллюзией?! - Умей девушка убивать взглядом, Клык бы уже корчился на полу в предсмертной агонии. Но девушка не собиралась тратить на него Силу. Она послушает его оправдания и уйдет, быть может - вернется к отряду глупой эльфийки, если те сумели дойти до Гавани. Впрочем, возможно, он сумеет убедить ее остаться. Но для этого нужен изрядный дар красноречия и, желательно, туз в рукаве. А лучше все четыре.
- Моя вина, миледи, - произнес Болак, когда требовалось, он мог говорить достаточно убедительно. Хотя - достаточно ли? В прочем, Клык вскользь намекнул ему, что к девушке следовало обращаться со всем почтением, и Лорд этого не забыл. - Произошла досадная ошибка, надо признать - мои люди, - глазки Болака рыскали в поисках кого-нибудь из оных людей, но Кастор явно не подходил. - ммм.. Перестарались немного...
Клык прервал его:
- Понимаешь, Мирэ, мой дорогой друг, был так рад меня видеть, что пригласил в свои апартаменты, весьма экзотическим способом надо сказать, и предложил весь спектр имеющихся у него удобств, - он обвел ладонью стены Живодерни, где красовались различные орудия пыток. Обвел той самой ладонью, которую раздавил ему Брок - она так и продолжала болтаться у запястья. - По счастью мне удалось убедить его, что подобные почести ни мне, ни тем более тебе ни к чему, и он, являясь весьма понятливым и отзывчивым человеком, предложил любую посильную помощь в нашем небольшом деле.
Эссен позволил себе улыбнуться.


- Договаривайся сам, Эссен. Поскольку я не имею чести знать господина Лорда, я полагаю, вы придете к соглашению быстрее, нежели если бы это делала я. - Драконице не понравился этот субъект. Она ни на йоту не доверяла ему, да и Клыку с этой минуты - тоже. У нее оставался еще маленький шанс разобраться в том, что здесь происходит, но это в том случае, если ее опасения подтвердятся. Девушка внезапно прижала пальцы к вискам и скривилась, словно от сильной боли, потянулась мыслью к Клыку "Эссен, что происходит? Не говори ничего - просто подумай. Если это ловушка - подай знак.".
- Я думаю, мне лучше выйти из подземелья на воздух. - сквозь сжатые зубы проговорила девушка. - Надеюсь, Лорд извинит меня?
- Неужели дама не присоединиться к нашей скромной трапезе? - Удивился Болак.
В голову Клыка вторглись посторонние мысли, разрывая его разум - о нет, он не был привычен к ментальным контактам, и первой реакцией его разума было закрыться, отбросить прочь чуждое вторжение, но он узнал голос драконицы, и позволил ей читать его мысли. Однако еще большего напряжения стоило разведчику сохранить обычное выражение лица, так словно он просто ожидал ее ответа.
"Этому жирному ублюдку нельзя доверять, - полился поток тщательно выверенных мыслей. - Но он нам нужен, здесь, в Гавани он будет полезнее, чем вся мелькоровская армия. Если конечно он будет уверен, что действует для собственной выгоды".
Клык незаметно подмигнул Мире.
По крайней мере, драконица знала теперь, что Клык сидит здесь не из-за того, что боится за свою жизнь или магически одурманен...как Кастор.
-Я не очень хорошо себя чувствую...Но если вы настаиваете, я могу остаться...- Мирэ провела рукой по усталым глазам, давая Клыку понять, что принимает правила игры.
- Мы лишь потеряем время, мой дорогой друг, - словно невзначай бросил Болаку Клык. - А промедление подобно смерти в данный момент. К тому же и мне, и тем более Мире требуется отдых.
Он говорил тихо, но достаточно понятно, стараясь вкладывать меньше скрытого смысла в слова, дабы их нельзя было истолковать двояко.
- Конечно Ваши апартаменты весьма заманчивы, но я бы предпочел простую комнату наверху, дабы не стеснять Вас. Вы же тем временем сможете... Найти тех, кто должен быть найден - я более чем уверен, если они еще не в городе, то уже скоро прибудут. И будь добр - более не наливай мне того эля, он пришелся мне не по вкусу.
Пьянящее зелье уже не оказывало эффекта на разведчика, но - второй раз пить его у Эссена не было никакого желания.
- Пожалуй, я сопровожу свою спутницу к выходу, - бросил он Болаку уже через плечо. Но тот, словно потеряв к ним интерес, уже поглощал пудинг со спелыми вишнями. Впрочем, в том, что не пройдет и нескольких мгновений, как Свиная Голова отдаст нужные распоряжения Клык не сомневался. Воровская Сеть действовала безупречно - и эльфийке со спутниками понадобиться вся ее изобретательность, дабы не привлечь внимание истинных хозяев Гавани.
Мирэ наклонила голову, выражая благодарность за согласие помочь ей и Клыку в осуществлении плана, затем грациозно повернулась и легким шагом вышла из комнаты. Когда дверь закрылась, девушка осмотрела "поле магического боя" - три тела, походившие бы на трупы, если бы не храпели так громко. Потом она перевела взгляд на Кастора и щелкнула пальцами, закрывая тот, ставший уже совсем маленьким, канал, который подпитывал заклятие. Сейчас он либо станет вновь самим собой, поймет, что находился под действием заклятия и каким-то образом отреагирует на это, быть может, даже попытается напасть, либо ничего не изменится и он не прекратит считать ее высшим существом, госпожой... Сказать по чести, Мирэ больше нравился второй вариант.
- Что это?.. - Кастор пару раз моргнул, обводя комнату взглядом. Странно, но он мало что помнил из произошедшего за последние минуты. И вообще перед глазами все плыло, словно в тумане. Странном тумане, дурманящем и чуждом. Он еще раз перевел взгляд с одного спящего стражника на другого. Надо же - и не стесняются прямо на посту дрыхнуть. Затем на стоящую немного впереди девушку... и вспомнил.
- Госпожа, что здесь произошло?
Клык появился из комнаты спустя несколько мгновений. Его глаза лишь на секунду столкнулись со взглядом девушки, и он не преминул послать ей мысль, надеясь, что она его поймет:
"Если повезет, они нам Даламара доставят на блюдечке с голубой каемочкой"...
"Великолепно!"- Мирэ сказала это сама себе, но получилось, что ответила и на мысль Клыка.
- Пришлось усыпить...Я думала, тебя пытают, а меня хотят убить...Вот и пыталась отсюда исчезнуть...как можно скорее. А тут, провались все в бездну, я обнаружила полное отсутствие выхода.- Мирэ отвечала на вопрос Кастора и заодно рассказывала Клыку одну из версий случившегося.
- Думаю, ты проведешь нас в комнаты наверху, раз выяснилось, что я - гостья Лорда - это уже было сказано конкретно Кастору.
- И запытали бы, приди я в город без тебя, - кивнул ей Эссен. Надо было покидать это место, причем поскорее. Болак конечно хитер, но жаден и честолюбив, его еще можно было обмануть, сыграв на его же алчности - но Старик. О нем Клык не знал почти ничего, а неизвестный противник (в том, что Старик не станет ему союзником, Майриган почему-то был уверен), опасен в тройне. - Надеюсь Раф и Карп что-либо уже разузнали, не хотелось бы зависеть только от соглядатаев Ночного Свина.
- Отведу, отведу, госпожа, - с готовностью кивнул Кас, указывая путь.
За комнаты было заплачено, люди Старика знали Кастора и, наверняка, уже поняли, что Клык врагом не является…По крайней мере, пока. Мирэ доплатила за лишнюю комнату наверху – ей хотелось, чтобы преданный слуга был недалеко и в случае чего прикрывал их отход. Дабы не вызывать подозрений, каждый из них зашел в отдельную комнату. Миреналисса зашла в свою, и, проверив помещение на наличие потайных ходов(и обнаружив в количестве одной штуки), поставила на него и на дверь охранку – запирающее заклятье. После этого она легла на кровать, положила голову на руки и погрузилась в размышления.

Амбиции Рыцаря Тьмы


Магия! Гарсиас не любил магию, отнюдь не потому, что в его крови не было ни капли дара - подобная мелкая зависть в данном случае была бы излишней и даже губительной. О нет, просто - когда в дело вмешиваеться колдовство - любой, пусть даже самый безупречный военный план может затрещать по швам - да и как продумывать военную операцию, если твой противник может обрушить тебе на голову молнию не выходя из укрытия? Как рассчитать возможные потери, когда обжигающее пламя появляеться ниоткуда, и исчезает в никуда, оставив лишь обглоданные огнем остовы. И кого винить, если клинки не берут магические заслоны вот уже добрую сотню лет?
И он знал что чувствуют его воины в этот момент - растерянность, страх и злость. Злость на магов, магию и все с ней связанное, злость на него, Гарсиаса, почему-то не взявшего в поход ни одного, пусть даже самого завалящего колдуна. И пусть сейчас их дух укреплен молитвой пришлого жреца (соглядатая, посланного следить за ним, без сомнения), но разве способен человек без содрогания наблюдать как ясные небеса рассекает малиновая молния, ударяющая в вершину Требушета?
Оказалось что способен. По крайней мере внешне Гарсиас являл собой полное спокойствие, находясь за спинами первых шеренг воинов, он взирал на дикую пляску пламени, даже не поведя и бровью, но внутри что-то сжалось в комок. Это было сродни первобытному страху перед неизвестностью, и какой-то досаде, что чего-то не досчитал, что-то упустил в своем стремлении к победе. Но нет, благодаря Зилану генерал Таймир был защищен от магии наверное лучше, чем кто-либо. Жаль лишь, что подобным куполом нельзя было накрыть всю армию. Впрочем - жалость удел слабых.
Росчерк молнии озарил небеса, ударяя в высокую башню требушета, и рассщепляя дерево, а затем огни заплясали по его остову - но и инженеры в свое время потрудились на славу, для больше прочности обив ствол орудия железом, ныне почерневшим от копоти. Какие-то детали неминуемо сгорели, огненный водопад стремительно слетал с вершины вниз, туда, где застыли, не в силах оторвать взгляда артиллеристы, и разряды молнии, сдобренные пламенем били их, вынимая жизни и вкладывая в остывающие сердца чувство безысходности. Но орудие продолжало жить - тяжелый ковш, наполненный смертельным грузом вызметнулся вновь, прежде чем огонь небесный смог перекинуться на него, и громоздкие камни, точно невесомые, вновь исчезли в слепящих лучах солнца...
...И снова гибель обрушилась на стены города, каменной крошкой, дробя мантелеты, пробивая тела защитников, и разрушая саму стену - залп был сбит, пораженное орудие невольно кокасилось, и снаряд ударил левее, нежели желал Хасар, и лишь поэтому, возможно, стену еще не украшал разлом, способный пропустить линию в пять всадников.
- Мне нужны еще люди! - Зычным голосом кричал капитан Хасар, не замечая еще в горячке битвы, что его правая рука обгорела до неузнаваемости, и обрывки паленой кожи свисают в перемешку с сухожилиями с закопченых костей. Сейчас он видел лишь, как пострадал его требушет, слышал стоны не раненых людей, но изувеченного орудия. Изувеченного, но не поверженного.
Подобно легендарному исполину, требушет покосился от удара ничтожного колдуна, но выстоял в этой схватке, удержался, и словно врос в землю расплавленным основанием. Былого красавца было не узнать - оплавленный, почерневший от золы, но преисполненный ярости и жажды мести. Пусть ему и не суждено пережить этой битвы, старый артиллерист понял это, когда новые подручные стали закручивать колесо, притягивая к земле ковш - скрип издаваемый орудием стал признанием в бессилии, в том, что нанесенная рана - смертельна. Он еще нанесет удар укрывшемуся за стенами врагу, раздробит их кости и размажет по камням мостовой, но затем, обессиленный, упадет замертво, словно пронзенный Копьем дракон. И об этой неизбежной потере капитан Хасар сожалел больше, нежели о троих убитых и шестерых изувеченных артиллеристах. Больше, нежели о собственной руке.
Пламя, беспощадное пламя охватило первую катапульту, обращая и ее, и обслугу в факелы, факелы мечущиеся по полю битвы, желая затушить пламя, которое затушить невозможно. Джигеши, будь она здесь, несомненно пришлось бы по душе это зрелище - это буйство пламени, свободного и непобедимого, могущественного в своем безумии, не щадящего ни своих, ни чужих. Да и могут ли у пламени быть "свои?"
Вторая катапульта стала подобием первой спустя лишь короткое мгновение, и вот второй костер возгорелся перед осажденным городом. Третья, к счастью своему и спасению уже отправила смертоносный груз в полет, и он разлетелся осколками пламени еще в воздухе, на полпути к мятежным стенам. Четвертая же ёмкость разорвалась над самим Восточным Рогом, офицер, управлявший катапультой, и его отряд оказались более расторопными, и раньше других успели зарядить орудие, и теперь огненным дождем пролилось Дикое Пламя на защитников обреченного города.
А в сердцах выживших - разгоралось иное пламя, еще более неудержимое. Пламя неукротимой ярости и жажды отмщения. Но теперь, помимо абстрактного города - у них была и конкретная цель - вражеский маг.
Гарсиас взглянул на стоящего подле него мелькорова жреца. Как все же вовремя тот появился со своим нежданным визитом. После разговоров с Зиланом, генерал узнал немного о природе магии, самые азы, но все же - он понимал, что любое заклятие оставляет след где-то в тонких материях, и по этому следу другой маг, или же священник способен увидеть тонкое (в термины генерал не слишком вдавался) тело заклинателя. А выследив - нанести ответный удар. Что же - маг должен умереть, но к чему просить об этом Зилана, когда рядом этот жрец.
- Ваше преподобие, - обратился к посланнику Мелькора Ут-Деймар. - Во имя Бога и всего нашего дела, я прошу Вас вновь обратить молитву во славу Мелькора и на погибель бунтовщикам. Обрушьте кару на голову вражеского мага, пусть воины увидят, что война наша благословлена Богом!

Ренегат
Фиска уносили прочь, он метался в забытии, подсознанием понимая, что его могли поймать как гаваньские воры, так и агенты Черной Ризы, прознавшие про его отступничество - будь проклят тот час, когда он согласился идти с Клыком!
Он нырял в потоки снов, то возвращаясь к утехинской битве, то вспоминая, как был изгнан из Палантаса из-за разногласий с Черным Магистром. Вновь видел лицо Бартека, едва не захватившего его тело... что ждало впереди?
Когда Фиск очнулся, и смог наконец поднять отяжелевшие веки, превозмогая ноющую боль в затылке (чтоб он еще так вот хоть раз попался на уловку трактирной девки?! Нет уж, увольте), он почувствовал на себе изучающий взгляд, точнее - изучающим этот взгляд был лишь мгновение, а затем сочувствующий.
Слегка повернув, ставшую ватной, голову, маг увидел перед собой синеватые, точно ясное небо, чуть водянистые глаза, смотревшие на него из под белесых, почти седых бровей. Вокруг глаз лежала тонкая сетка морщин, придававших лицу видимость умудренности, но одного взгляда в эти пронзительные, исполненные неземной мудрости глаза было достаточно - чтобы понять - отнюдь не видимости. Морщины лишь отражали его тернистый земной путь. А в глазах - в глазах Фиск читал всеобьемлющее понимание и сострадание, такой человек вникнет в твое горе, выслушает, и не просто покивает головой, "мол случаеться разное", но поможет и словом и делом, утешит, даст совет. Такой человек не останеться безучастен к бедам остальных. И такому человеку хочеться рассказат о всех горестях и радостях случившихся в твоей жизни, поделиться весельем, зная, что он разделит с тобой твое горе. Эти глаза, это лицо, с небольшим носом, чуть впалыми щеками, высоким лбом мыслителя, пересеченным морщиной, говорящей о силе ума, обрамленном седеющими, выцветшими волосами, по-жречески подстриженными под горшок - это лицо могло принадлежать лишь участливому, безгранично доброму и отзывчивому человеку.
Это лицо принадлежало Старику.

«Чудовище! Мы создали чудовище!" – гул голосов распространялся и поглощал девушку, вихрем засасывая в прошлое… каждую ночь…
Вот снова она, все в том же темном зале. Гул, многократно усиленный сводчатым потолком и свободным пространством… казалось, не было ничего кроме него. Только неясные зловещие фигуры просматривались в темноте. Солнечные свет проникал сквозь отверстие в потолке и освещал лишь небольшое пространство в центре зала – где стояла маленькая светловолосая девочка.
- Мы должны избавиться от нее!
Девчушка вздрогнула и посмотрела на говорящую – красивую темноволосую женщину. Она была похожа на тех, кто приходит во сне, даря страсть и нестерпимые муки. Несмотря на красоту, хищные черты лица не могли не пугать.
- Пока еще не поздно! – ее голос, привыкший повелевать, разносился по всей зале. Слова ее были подобны камнепаду в горном ущелье. – Мы создали чудовище! Но мы же в силах это исправить.
Она не выходила на свет. Находившись на границе тьмы и света, в тоже время была самым темным пятном.
Девочка не сводила с нее взгляда, следя за каждым ее движением, ловя каждое ее слово. С каждой фразой богини голубые глаза холодели, головка была гордо поднята, и только маленькие ручки крепко, так что побелели костяшки, сжимали амулет, висевший на цепочке.
- Прекрати! – крикнул седовласый старик. Девочка дернулась, и тонкая струйка крови потекла по белому подбородку из прокушенной губенки.
Мудрец вышел на свет. Он встал рядом с девочкой и положил руку ей на плечо. Она нахмурилась, словно ей было неприятно его присутствие.
- Мы сами виноваты во многом. – Начал старик, ничего не заметив. Он стоял с высоко поднятой головой. Осанка и гордый взгляд только подчеркивали мощь и силу, исходившие от него. Его взор был устремлен во тьму на безымянных судей. – Мы сами переложили свою проблему на чужие плечи. Мы сами побоялись решить задачу. И как последние трусы с большим облегчением поручили это другому. – Обиженные и возмущенные крики раздались в ответ, заглушив выступающего. Он переждал, пока гул стихнет, и невозмутимо продолжил. – Вы сами видите, к чему привели наши споры. – Старик обхватил девочку за плечи и с силой выставил ее перед собой. Этот жест приковал к ней все взгляды. Солнечные блики сверкнули в белоснежных волосах. Голубые глаза с вызовом смотрели на судей. На вид ей не было и тринадцати, но она уже заставила их волноваться.
- А что ты скажешь, маленькая? – неожиданно мягко спросил старец, обращаясь к ней…
- Ненавижу людей! Ненавижу вас! – закричала она и, вырвавшись из крепких объятий бога, убежала во тьму. Соленые капельки слез упали на холодный каменный пол.

Девушка застонала во сне и схватилась рукой за медальон… но пальцы коснулись только цепочки. Она быстро провела рукой, но кулон так и не нашла. Иридия резко села на постели. Светлые волосы рассыпались по голым плечам и спине. Сон как рукой сняло, уступив место холодному ужасу. Все в надежде найти амулет, она внимательно осмотрелась вокруг. Вдруг он затерялся где-то в постели. Хотя в глубине души она понимала, что это глупо: за столько лет ничего подобного с ним не происходило, даже цепочка не рвалась…
Осознавая бесплотность надежд, Иридия еще раз все тщательно осмотрела. Руки ее дрожали. В комнате было сумрачно, но она даже не догадалась зажечь свет. Густые волосы постоянно лезли в глаза, мешая. Издав полный отчаяния стон, девушка повалилась на стул у туалетного столика и надолго закрыла глаза руками. Плечи ее дрожали – то ли от холода, то ли от горя…
Наконец, она опустила руки. Потухшие глаза бесцельно скользнули по столику. В предрассветной мгле ярко сверкнул драгоценный камень. Девушка удивленно подняла драгоценность. Она долго рассматривала сапфир в серебряной оправе. Голубые глаза Иридии потемнели от гнева, став почти такого же цвета, что и камень в ее руках. Внезапно она отбросила его, словно обжегшись. Вскочив, девушка быстрыми шагами начала ходить взад и вперед. Задумавшись, она покусывала губы, а рука то и дело тянулась к цепочке на шее, но тут же в гневе опускалась вниз, не найдя амулета.
Ярость поднималась в ней, застилая глаза… Подойдя к столу, она схватила камень и швырнула его в окно. Раздался звон бьющегося стекла. Гладкая галька с шипением упала в лужу (в изобилии появившиеся на дорогах после ночного дождя). Пар поднимался над водой.
Девушка отвернулась от окна. Сапфир, словно издеваясь, блестел на столешнице.

Через несколько часов, разбуженные криками соседей, Брендербок с женой лишь чудом избежали смерти. Деревянная таверна и набитый погреб с вином стали легкой добычей жаркого пламени. Недолго сражалась старая постройка с огнем. Словно вздохнув последний раз, с оглушительным грохотом балки и доски обрушились внутрь. Восстановить гостиницу не представлялось возможным.
Испачканные в саже, в ночных рубахах стояли, крепко прижавшись, бывшие хозяева «Тихой обители» и молча смотрели на догорающие останки. Мисс Брендербок всхлипнула и вытерла рукавом слезы.
- Ну-ну, не плачь… - нежно пробормотал Брендербок и еще крепче прижал жену. – Тебе же никогда не нравилось жить в Палантасе, так близко к магам… Теперь появился повод переехать… - он продолжал успокаивать старушку… но на душе у него было неспокойно. Смогли ли его постояльцы выбраться из горящей гостиницы?

Амбиции Рыцаря Тьмы
Жрец посмотрел на Гарсиаса с отеческим выражением лицо, которое подобало служителю Бога при взгляде на его слугу… Однако в глубине души жрец начал закипать гневом на хитреца, который явно желал его задержать. Уж конечно, не для блага Мелькора… Давно пора разобраться с этим рыцарем и с тем, что тут происходит!
Однако опять было не время. Вентран медленно протянул руки перед собой, как будто отдавая что-то, затем немного приподнял их. Он искал следы духа неведомого врага. Служитель молил Владыку показать ему следы, оставленные потянувшейся к магии душой, и выйти на колдовской след, подобно тому, как собака идет за выслеживаемым по неощутимому для людей запаху.
Невидимый канат повел в небо, а потом вниз, и исчез за одним из щитов. Это не давало возможность нацелить заклятие, и Вентран просто показал Гарсиасу рукой, как ориентир - он там, - затем прочел короткую молитву, прося Мелькора даровать ему силу Тьмы для сокрушения врагов и забрать их энергию во Тьмы и произнес одно из доступных жрецу его ранга ключевых словосочетаний:
- Живая тень!
Пятно накрыло радиусом несколько метров, что было вынужденной мерой. Тени тех, кто попал под удар, начали сгущаться и словно выкачивать силы душевные и физические из своих обладателей. в том числе и мага, лишая возможности воспользоваться ими.

НРПГ: В обсуждении - хелп по приклу. Читайте также пост Тельтиара выше.

Серая тень...

Насколько же неприятным типом оказался заказчик. Он вначале не мог поверить, что заказ выполнен и амулет добыт. Потом очень долго не хотел платить, говоря что это благородное дело и должно быть выполнено безвозмездно...
Но когда незнакомец показал добычу, библиотекарь сразу отдал оплату - свиток, что хранился в глубинах библиотеки и был недоступен простым посетителям, и который попросил незнакомец в качестве оплаты.
С явной неохотой исполнитель отдавал амулет в жадные руки заказчика. Но скоро судьба его будет решена и серый не жалел этого жалкого человека.
Он никогда ни о чём не жалел...

На камнях, среди развалин древнего святилища сидел человек в сером плаще и что-то рисовал палочкой на песке. Он знал что она придёт сюда, камень направит её сюда. Её сжигает ярость, та ярость которой боялись создатели, ту что хотел приручить Мелькор, но не смог. Серый чувствовал её, издалека... Но лишь спокойно ждал, хотя и понимал, что от девушки уйти невозможно...
Он ждал её...

Гавань

Тесса ещё раз улыбнулась приветливой хозяйке, кивнула спутникам и поднялась в отведённую ей комнату. Ей хотелось только одного - как следует отлежаться после всех происшествий, случившихся в дороге, но... Большое (по сранению с тем, что было при ней), висящее над камодом зеркало, спутало её планы. С глубоким вздохом эльфийка подошла к нему и ещё раз вгляделась в своё новое отражение. Вид её отнюдь не порадовал. С её настоящим лицом колдовская маска не имела ничего общего, абсолютно ничего - вплоть до цвета глаз и волос. В таком виде, разумеется, её никто не узнает, но всё же, всё же... Чем скорее они покинут город и скинут эти мерзкие личины, тем будет лучше...
С кислым выражением на иллюзорном лице Тесса прошла к кровати и уселась на неё, положив сумку, которую она несла на плече, на пол у изголовья. Чуть подумав, она слегка пихнула её ногой, чтобы задвинуть её под койку, но почти сразу же услышала какой-то посторонний звук и ощутила, что свободному продвижению сумк что-то помешало. Не долго думая, эльфийка спустилась на пол и заглнула под кровать, на всякий случай держа кинжал наготове. А через несколько секунд она уже выпрямилась, держа в руках изящную лютню, украшенную затейливой резьбой и покрытую лаком. Улыбнулась, тронула струны. Чуть-чуть помолчала, вслушиваясь в затихающий звук струн. Улыбнулась ещё раз, и, немного подкрутив колки, заиграла... А потом в музыку вплёлся голос:


Еще зимуют в дальних странах птицы,
А ветер уж порывист, влажен, свеж.
Тревожен, как и всякая граница,
Приходит Койре - двух времен рубеж.

Зачем земля не ведает покоя?
Зачем вослед сверкающей зиме
Опять приходит Пробужденье - Койре,
Приходит месяц ветра - Сулимэ?

А мне бы в час, когда созвездья тают,
И небосвод зарей едва омыт,
Пройти, следов почти не оставляя,
По серебру и жемчугу зимы,

Услышать, как ночами в звездной выси
Чуть слышимо звенят кристаллы льда...
Сугробы потемнели и раскисли,
Их напитала талая вода...

А мне бы захлебнуться далью синей,
Увидеть, как последний тает снег,
И лес вуаль зеленую накинет,
И птицы закружатся в вышине,

И улыбнутся солнцу первоцветы,
Как тысячи раскрытых ясных глаз...
Я сотни раз, пожалуй, видел это,
Тревожась и ликуя каждый раз.

И вновь приходит время удивляться
Уходу льда, рождению листвы...
О время Койре - странная граница,
Что отделяет зиму от весны!

Она не знала, что это за песня, и откуда к ней пришли эти слова. Она просто пела, оставив на потом все размышления, сомнения, страхи... И память о сне, полном Пламени. Она пела, и перед её глазами медленно плыла холмистая равнина, и горный хребет, и могучие сосны, и вереск, укрывающий холмы, и кони, несущие своих всадников...

Отряд Джеяна
(Cовместно с Трэнелах)
С тех пор, как Аора потихоньку отделилась от отряда и до ее возвращения Огненная напоминала скорее не подземное пламя, а костер под котелком с водой – неспокойно прыгающий, то взлетающий, когда подбросят топливо, то опадающий и частенько, когда попадет вода, шипящий и разбрасывающий во все стороны искры. От разрывавших ее мыслей, ожидания и опасений горячая и порывистая Джигеши, для которой слово «ждать» было почти невыносимо, ерзала на лошади и, казалось, ждала повода выплеснуть на кого-то эмоции. Однако все старались держаться от нее подальше, так что разрядиться не удалось.
Когда наконец Воздушная вернулась, Госпожа лавы наконец немного успокоилась, на далеко не до конца. И – она должна была знать о встрече с Водой! Как только девушка отъехала от Джеяна, любопытство наконец взяло верх над всем, и каблуками Джигеши послала своего коня к возлюбленной Майя.
Когда оба скакуна поравнялись мордами, Огненная слегка замялась – вопросы стремились оттолкнуть друг друга и никак не могли решить, кто пройдет первым. Наконец она почти выдавила из себя:
- Аора, ты видела ЕЕ?
- Кого? - спросила Воздушная, хотя по интонации отлично поняла, что имеет в виду Джигеши. Увидев, как нетерпение Огненной начало сменяться гневом, Аора произнесла простое и незатейливое: - Да.
Следующий вопрос, который готова была задать девушка с рыжей косой, был «ты с нами?», но звучало уж слишком глупо, поэтому она все же сдержалась.
- Зачем тебе это, ведь она враг! Мы должны и будем сражаться!
Аора пожала плечами, сил на долгие споры у нее не было, но попытаться объяснить она могла:
- Она наша сестра, как бы тебя это не бесило. Я хотела ее увидеть и увидела. К тому же... - Аора лукаво улыбнулась. - Я могла переубедить ее, она могла отказаться от помощи нашим врагам, что увеличило бы наши шансы на победу. И у меня нет к ней такой ненависти, что питаешь ты.
- А она тебя? – быстро спросила Джигеши. Затем вдруг ее лицо помрачнело и она сказала, намного медленнее и как-то тяжело роняя слова. – Да, она сестра. Разве можно еще кого-то так ненавидеть, как тех, кто ближе всех? Я слышала песни людей, и много думала. Нет врагов страшнее, чем бывшие братья, друзья, любимые. Хотя последнее слово я понимаю не очень хорошо.
- Она меня что? Переубедить? - Аора искренне удивилась. - Любящее сердце остается с тем, кому принадлежит. Предать Джеяна я не могла бы ни за какие слова.
Воздушная фыркнула, на краткое мгновение представив себе такую нереальную ситуацию.
- И ты права, нет врагов страшнее... Но и легче. Потому что ты знаешь о них многое, их привычки, их слабые места... Они для тебя не являются неизвестной величиной.
"Неужели и Джигеши придется открыть значение любви? Хотя... Не уверена, что Дангина поняла..."
- А любовь... Это не понять, не испытав.
- А они знают, как ударить тебя, - резко возразила Огненная. – И что тебе дала эта встреча? расскажи мне! Я ведь еще не видела Дангину вживую.
- Да, могут. Но лучше сыграть ва-банк, чем жить без привязанностей. А Дангина... Она... она такая же как ты, не знает, что такое чувствовать, ей наплевать на свет и тьму, ее ведет только ненависть к тебе. Посмотри в зеркало и ты увидишь Дангину.
- Я?.. – Джигеши просто задохнулась от возмущения. Затем, представив, как глядит в зеркало и видит перед своими глазами Водную, закашлялась, а потом кашель как-то странно изменился, став более гулким и раскатистым. Остальные члены отряда странно посмотрели на нее и на всякий случай отъехали подальше, хотя Аора, наверное, поняла – элементаль Пламени, Госпожа Лавы смеялась! Этот хохот был неожиданным и непривычным для нее самой, хотя Джигеши видела и слышала, как смеются другие.
Однако это было определенно приятно, чем-то походя для Воплощения на несдерживаемое буйство Огня в извергающемся вулкане. Затихла она еще не скоро, и только после этого вновь поглядела на собеседницу.

Элтанас устало рухнул на кровать. Нормальную гостиничную кровать с хорошо взбитой периной и мягкими пуховыми подушками - оба "Клинка" были хорошими заведениями. Лиза скользнула в дверь вслед за ним, взобралась на ту еж постель и уселась на краешке, у изголовья эльфа, подвернув стройные ножки.
- А ты всё такая же, кокетка, - устало улыбнулся эльф.
- Чтож делать, видно, я и через тридцать лет буду такая же. А ты всё не изменился?
- По меркам людей я уже староват, чтобы меняться, а по меркам эльфов ещё слишком молод, чтобы мне что-то настолько надоело, и я захотел ыб это изменить...
- Только не пускайся в философию, я тебя умоляю! А то ведь если усну от твоей болтовни, то не посмотрю, что ты уже тут улёгся!
- Не пугай уж, - Элт снова устало улыбнулся, приподнялся на локте и взял Лизу за руку. - Да и потом, будто мне так трудно дотащить тебя до любой другой комнаты.
- А не боишься хоть вообразить, что о нас те "красотки" подумают, что ты с собой приволок? Уж и где ты таких откопал-то, краса моя? Или потянуло на странствия опять? - усмехнулась Лиза, накручивая выбившийся из под платка-косынки смоляной локон на палец левой ручки.
- Не боюсь, - Элтанас попробовал в точности повторить её усмешку. Не вышло, ну и ладно. В конце концов, красавица не видела и сотой доли того, что повидал он, хотя уж рассказы от него она сильно любила. Но было не время сейчас думать о таком... как бы это лучше назвать? Сиюминутном, вот - лучше слова дял нормальнйо жизни не придумаешь. Вся она сиюминутная, а запоминается нам только что-то необычное, и какая вообще разница, что это необычное зачастую грустное, обидное, печальное или даже страшное?
В голове снова сработал привычный молоточек - пора к делу.
"Не медли, действуй, вперёд!" - всего через миг после "молоточка" разом затараторили оба "внутренних голоса". Хорошо, что они хотя бы уступали право "первого внутреннего голоса" его собственному чутью. А когда перестанут - к добру это или к худу. Усилием воли Элтанас заставил замолчать обоих, привычным, но от того даже более нежным, чем обычно, жестом поднёс ладошку Лиззи к губам, исполняя "древний дружеский ритуал", и тихо произнёс:
- Пусть нас сегодня никто не беспокоит, ладно? А пока что, если уж на то пошло и ты действительно рада меня видеть, - тут глаза квалинестийца задороно блеснули. - приготовь чего-нибудь поесть на троих, остальные "сыты по горло" - они сами так сказали, пусть сами и расхлёбывают. Принеси к моей соседке... что сейчас, кажется, на чём-то играет...
Элтанас прислушался - из-за стены и правда доносились какие-то довольно приятные звуки и обрывки песни, которой он прежде никогда не слышал. Странно, честное слово... На Тессу это не то чтобы было непохоже - но вспоминая всё недавнее... Да уж, любопытно, честное слово, и надо будет подумать надо всем этим... чуть-чуть попозже.
- Ох и хитрюга же ты, Элтанас, - Лиза соскочила с постели эльфа. - Да ещё наверняка и лгун, и жесток бываешь чересчур, и горяч не в меру, а то и весел через край. Не знаю, как уж тебе там положено - а вот мы с Гвен за это тебя и обожаем, - и, эелегантно подёрнув плечиком (чисто машинально, уж что поделаешь), девушка скрылась, прикрыв за собой дверь. Можно было позволить себе полчаса сна - на готовку у неё уйдёт не больше... Ах да, он же так и не отдал ей сковороду! Или отдал... ладно... это терпит...

Совместно с Архоном

Гавань

Песня окончилась, и Тесса замолчала. Мотив исчез, истаял, оставив её в одиночесте размышлять над ним. Неизвестно, что могло прийти эльфийке в голову, но тут раздался стук в дверь и знакомый голос. Тесса вздохнула с облегчением и с улыбкой произнесла:
- Входи, Элтанас, не заперто...
- Приветствую, - Элтанас довольно ухмыльнулся. - Как тебе твоя внешность после нашей прогулки?
Эльф весело подмигнул, сохраняя некоторую долю ехидства в взгляде.
-Если скажу, что мне нравится, то бессовестно солгу, - усмехнулась Тесса и жестом пригласила Элтанаса присаживаться, бережно погладив лютню по лакированному боку, - скажи мне кто месяц назад, что я буду выглядеть так - я бы посмеялась... А вот теперь не до смеха... Мало мне было того сна, теперь ещё песня...
- Ты боишься, - холодно и категорично произнёс Элтанас, хотя смеющиеся глаза всё также трепетно, по-дружески задорно смотрели на королеву. - Я могу помочь тебе? Или хотя бы попытаться разделить с тобой твоё бремя... Скажи, ты не испугаешься? У нас есть немного времени... я думаю. Я могу попробовать кое-что сделать.
- Я и сама не знаю.
Тесса отложила лютню и прикрыла глаза.
- Я не могу забыть тот сон, он всё время со мной. И потом... Я не говорила, не до того было... В лесном Коридоре, я тоже его вспоминала, и... Там ко мне пришло... Что-то вроде ответа. Что то, виденное мной - это в прошлом. - Эльфийка сосредоточилась и попыталась как можно точнее воспроизвести то, что она слышала:
-Это уже было, это давно прошло. И воды великой Реки Времени смыли и унесли пепел той битвы. Это память, это только память о Дагор Браголлах...
Ты понимаешь, что происходит? Странный сон, песня... Я не помню, что бы существовали такие названия месяцев, как Койрэ и Сулимэ. И название Ард-Гален мне незнакомо... У меня есть только одна версия происходящего, но она порождает больше вопросов, чем ответов...
- Скажи то, что хочешь. Вопросы возникают у тех, кто не боится спрашивать, как и ответы приходят к тем, кто готов их услышать. Говори, я слушаю тебя.
Элтанас сел рядом с королевой и взял её за руку - хоть это и была фривольность, но сейчас наступил один из тех моментов, когда не было нужды в этикете.
Тесса глубоко вздохнула, набрав в лёгкие побольше воздуха и - разом - на одном дыхании - произнесла:
- Мне кажется, это сон и песня того мира, откуда пришёл к нам Мелькор. Его родного мира.
- Ты прозорлива и чутка, как пережившая охоту лань, Тесса. Скажи, - в голосе Элтанаса послышались нотки металла. - Ты покажешь мне это? Я хочу попробовать увидеть...
- Я постараюсь показать как можно яснее, - пробормотала Тесса, про себя осознавая - стараться не потребуется. Песня окончательно разбудила воспоминания, и теперь, стоит лишь прикрыть глаза, как неистовое море огня вновь явится перед её вутренним взором.
- Что мне надо делать?
- Закрой глаза и держи меня за руку. И думай только об этом... Призови все свои силы, разбуди в себе желание видеть, указывать... понимать... Услышь мой голос там. Помни обо мне... перенеси моё сознание туда.
Тесса закрыла глаза, схватилась за руку Элтанаса и ...

Холод ночи - стылой, звёздной...
Пламя - и смерть...
Пламя - и готовность к бою...
Пламя...

Элтанас чувствовал её руку в своей... её... и словно бы чужую, но ближе, намного ближе, чем прежде... их глаза были рядом, совсем рядом... они словно смотрели в одну сторону, а пламя бежало... летело... разило... сжигало... В голове вдруг не к месту сверкнуло имя - Джигеши... что-то очень похожее на "сжигать"... и снова пламя... и незнакомые слова, непонятный язык... и сознание себя - собой... и кем-то ещё...

Через несколько минут Элтанас отдёрнул руку, словно обжегшись...
- Я видел, - прошептал он. - и я готов поклясться, что это было Его пламя... Он ненавидел эльфов, всегда и везде. Он всегда боролся с ними... Я не уверен... но теперь я вижу это... я видел... я знаю... я вытяну из этого правду - любым способом...
- А я, - прошептала Тесса, - больше не буду ждать... Я буду тянуться туда, всем существом, нитью снов и песен... Я узнаю имя и историю этого мира, и может быть, это поможет нам в нашей борьбе...
- Дай то Паладайн... а он даст, - усмехнулся Элтанас и, улыбнувшись, тихо добавил. - Потому что Паладайн - это я. Я не безумен, не смотри на меня так. И не говори никому ничего. Потом объясню.
Тесса помолчала, а потом задала вопрос - глупый, малодушный... Но не задать его - значит так и остаться на перекрёстке, не делая ни шагу...
- А... если ты - это он, то... Он - вернулся? И... остальные тоже - вернутся?..
- Не знаю... - тихо ответил Элтанас. - Лучше бы это было так, но мне кажется, что нет. Я - не Он. Быть богом и быть Паладайном - не одно и то же, теперь я знаю это. Он... наверное Он не вернулся. Но теперь есть я - а если не станет меня, то будет другой, но Паладайн в этом мире вечен. Вечен, как часть этого мира. И я верю, что если я - Паладайн... если паладайн вмешался в судьбу мира... то мир изменится к лучшему... Это сложно объяснить. Я сам не понимаю до конца... Просто поверь мне - тому, что я уже сказал.
Тесса снова прикрыла глаза... Ответ был не тот, который бы стал решением, и не тот, которого она ожидала. Он просто был... Надо было принять его, и идти дальше.
- Ты ведь шёл ко мне не просто так? - словно внезапно проснувшись, спросила Тесса, - что-то сслучилось? Или... собирается произойти?
- Да, -твёрдо сказал Элтанас. - Сейчас соберутся все, потом подадут ужин, а потом... Отсюда надо как-то выбираться, нам ведь в Палантас нужно. Вот я и придумал, как именно.
- И как же? - Тесса, заинтересованная, слегка улыбнулась. Почему-то ей казалось, что их прощание с Гаванью город запомнит надолго.
- Сейчас соберутся все - и я расскажу вам занимательнейшую историю, - подмигнул Элтанас. Тут в дверь постучали - это была Лиззи с подносом, уставленным горячей едой, и парой бутылок вина.
- Ты ведь не откажешь мне и позовёшь сюда всех моих собут... то есть друзей и спутников, правда? - усмехнулся Элт.
- Куда уж я денусь, раз ты припёрся и сел мне на шею, - радостно ответила Лиз и умчалась за остальными.
- Ну чтож... Подождём... - улыбнулась Тесса, изучая принесённое.

Равновесие...
Земля колеблется. Деревья уже сейчас чувствуют дрожь стали, отзвуки битв и сражений со всех сторон света, и ладонь, прижатая к коре, горит огнем. Гумм, когда волна смерти накрывает солнце, не выживает никто...
Межзвездных Весов быть может и не коснется это, но их - его - твердь ждет разрушение. И все из-за жажды чужого бога править и творить, не заботясь при том, что каждым движением его перста гибнет тысячи существ. Не может такой дух именоваться Богом, ведь могущество - это далеко не только сила.

А где же боги этого аэра?
Они уже давно здесь. А мы лишь исполнители...

Люди бы сказали так - зло бездумно и не задумывается о равновесии, но оно проигрывает. Тариму легче было бы воспарить в небеса, чем выразиться подобным образом.
Выяснить. Что планируют воины света, к которым он волей примкнул.

Твердь так же молча направился наверх. Вошел бесшумно и встал, подпирая собой стену, внимая было грядущим речам Тесеренны и Элтанаса.

Мысли Дангины уплыли далеко от этого города. Последнее время "Думать" стало её основным занятием, возможно так повлияло воплощение.. и всем живым свойственно постоянно работать головой.
Она размышляла о том, что смысл всей её жизни сводился к встрече с Джигеши, неужели и для Огненной всё так же? Или она, подобно Аоре, нашла иные устремления для себя? Такая мысль показалась Дангине немного обидной (ещё одно чувство добавилось в палитру Водной), она только и жила ожиданием минуты встречи... а если Огненная этого не желала так же сильно?
Это было странным ощущением... возможно Аора назвала бы это ревностью, но Дангина не знала значения этого слова.
От мыслей её отвлекла прибежавшая Лиза, девушка сообщила, что Этанас ожидает всех в комнате.
Дангина коротко кивнула и вскоре уже стояла перед спутниками.

Аора разговаривала с Джигеши, на время оставив Джеяна. Черный Майа взглянул на свою любимую. Душа его всколыхнулась... пусть любовь его была уже долгой, она оставалась все такой же пламенной и живой, как в первый раз. Что бы ни говорили Светлые, Тьма способна любить.
Дорога была легкая, скоро должны были показаться стены Гавани. Да, светлый отряд отыскать пока не удалось, но Джеян был уверен - они в Гавани.
Настроение у Черного Маршала было приподнятое - в первый раз можно было немного расслабиться и отдохнуть. Хотелось просто развеяться, сделать что-нибудь, что отвлекло бы от размышлений.
И решение пришло неожиданно. Взгляд Джеяна остановился на невозмутимом Гартене, вернее на рукояти музыкального инструмента, торчащей из его мешка.
- Гартен, на пару слов. - Подозвал Майа драконида.
- Да, господин маршал. - Драконид подъехал к Джеяну. - Есть распоряжения?
- Нет, просто интересует вот эта штучка. - Джеян улыбнулся и указал на гриф лютни. - Хорошая лютня?
- Я не жалуюсь. - Гартен хмыкнул. Чувствовалось, что Джеяна он знает давно и пользуется некоторым расположением маршала.
- Не одолжишь на время? - Джеян усмехнулся. - Лирическое настроение на меня напало.
- О! - Произнес драконид. - Прошу, берите, господин маршал. - Он протянул инструмент. - Никогда вас с лютней не видел, хотя слышал много хорошего.
- Вот! Теперь сможешь на практике проверить. - Черный Майа сосредоточенно покрутил винты, держащие струны, взял пару пробных аккордов и вновь подтянул пару струн. - Ну вот и готова малышка.
Несмотря на то, что Аора была поглощена разговором с Джигеши, взгляд ее то и дело останавливался на любимом. А уж когда он одолжил у драконида лютню... К тому же Огненная вроде пока ничего не собиралась ей говорить. Аора направилась к Джеяну.
- Мне кажется, или мы будем наслаждаться твоим голосом? - сияя улыбкой, спросила Воздушная.
- Да, любимая. - Джеян улыбнулся и поцеловал Аору. - Я нечасто пою, слишком мало времени для песен. Но сейчас, думаю, можно позволить себе небольшой отдых.
Рука Черного Майа пробежала по струнам, вызвав глубокий мелодичный аккорд.
- Это песня моей Родины. - Задумчиво произнес маршал. - Когда-то мы шли с ней в бой. Теперь это воспоминание. Но она красива.
Аора постаралась как можно больше продлить поцелуй, но... Все равно, рано или поздно они останутся наедине. И тогда можно будет не думать о времени и зрителях.
- У нас и сейчас не совсем... прогулка, - грустно улыбнулась Воздушная и тут же вспыхнула нетерпением. - Порадуй нас.
- Ну что ж, надеюсь, что я еще не забыл, как перебирают струны. - Пошутил Джеян.
И уже спустя мгновение лицо его стало строже, взгляд устремился вдаль. Рука легла на струны, и мощной красивой мелодией отозвался инструмент. А потом в музыкальную вязь вплелся голос маршала, ставший глухим и суровым.

Hаши ноги быстpее кpыльев
Hаши зубы клинков остpее
Рождены мы в степи ковыльной
Мы - потомки Чеpного Звеpя,
Дети Дpевнего Волка

Когда взывает Hочь: "Восстань!"
Hе защитит доспехов сталь
Собачью своpу
Мы вам отплатим кpовь за кpовь
И пусть пугает вой волков
Псов Валиноpа
Мы - дети Дpевнего Волка

Перед глазами маршала встали давно забытые картины. Бой, черные знамена с разбитой цепью Мелькора - и против них светоносные враги, эльфы и люди, избравшие сторону Валар. Черные воины идут в бой, и гремит над полем боя песня... песня одного из северных родов людей, на чьей груди - символ Волка.
А песня продолжала литься.

Мы сольемся с лесною тенью
Лишь сияют лунные очи
Мы свободны по пpаву pожденья -
Дети вольных ветpов и Hочи,
Дети Дpевнего Волка

Мы в битве яpостней и злей
Сынов Заката, сыновей
Холодной стали
Hавеки до конца вpемен
Владыка наш один - закон
Свободной стаи
Мы - дети Дpевнего Волка

Тише стал звон струн, и грусть наполнила голос Черного Майа. Теперь перед его взором проплывали каротины поражения, когда остатки войска отступали к твердыне Мелькора, огрызаясь на врагов, сдерживая их из последних сил. Но не было страха в глазах людей, только решимость. Они были детьми Волка и умирали, как волки - не как шакалы.

Годы битв - как стаpые шpамы
Hам, покоpности цепь поpвавшим
После битвы залижут pаны
И в молчаньи помянут павших
Дети Дpевнего Волка

Пусть жизнь - сеpебpяная нить,
И нам когда-то уходить
Доpогой Смеpтных
Hо мы воpвемся в ваши сны,
Мы - дети Hочи и Луны,
Степей и ветpа
Мы - дети Дpевнего Волка

Смолкла лютня, отзвенел последний аккорд. Маршал молчал, глядя вдаль. Теперь было ясно, почему он так редко пел - песня захватывала Джеяна целиком, он словно растворялся в музыке.
Аору словно пронзило тоской, грустью и гордостью. Воздушная молча подошла к Джеяну и, не требуя ничего в ответ, обняла его.
Впереди показались стены Гавани.

Следом за Дангиной в комнату поднялся Даламар, все были в сборе и можно было начинать их маленький совет.
На самом деле, в онсновном говорили трое, потому что элементали были не самыми сильными стратегами.
Дангина на протяжении всего разговора усиленно следила за спутниками, подмечая малейшие изменения мимики и интонаций голоса.. всё, что могло помочь Водной в освоении чувств и эмоций.
Одно её радовало, что скоро можно будет сбросить эту наколдованную личину. Маскируя свою сущность Дангина не могла даже и капли воды пролить.. Что и говорить - почти непосильная задача.
За окном начало темнеть, и к концу разговора на город опустилась непроглядная ночь.
Совет быстро завершился и маленький отряд начал поспешно собираться в дорогу.
Элтанас долго прощался с Лизой, которую было не оторвать от эльфа. А Дангина внимательно наблюдала за этой церемонией, утоляя своё новоприобретенное безграничное любопытство.
Под покровом темноты пятеро путников вышли из гостиницы...

Восточный Рог

Магического удара следовало бы ожидать от любой другой армии, но не этой - рыцари всегда презирали магов, у командир вражеской армии, по слухам, был довольно типичным представителем рыцарства тьмы. Но последние события научили Мага не доверять слухам - отравленная река и прочие фокусы "от чернолатных" показали, что либо в их рядах есть кто-то, кто мыслил бы чрезвычайно необычно для чёрного рыцаря, либо же этот кто-то есть при командовании врага. И потому заклинания для защиты от чар тьмы Он на всякий случай повторил. Не особенно упорствуя, но повторил.
Вместо магической атаки последовала жреческая, что по сути было примерно похоже, но гораздо более опасно - за магом была только его личная колдовская сила ( по крайней мере с тех пор, как ушли Прежние Боги), за жрецом - частичка силы его Бога.
Маг упал на одно колено, затем увидел, как рядом с ним падают и другие защитники города. Сила тьмы выкачивала из них жизнь далеко не скромными порциями, и делать что-то нужно было срочно. Можно было попытаться развеять чары, но... такого огромного запаса сил у него не было даже в начале сражения. В магии Чёрных Одежд он никогда не понимал слишком много... Как и в жрецеской силе - любого рода... Боль... Нужно было что-то делать... сосредоточиться трудно... трудно дышать... кровь - откуда она? Кажется, из ушей... Что делать... что-то... хотя бы что-то...
Маг закрыл измученные глаза. Всё отдалилось куда-то в бесконечность, стихли спазмы боли и звуки битвы, осталась только синеватая мгла, слегка подёрнутая кровавым багрянцем. Маг обернулся и увидел линии...
Словно огромные щупальца, они тянулись к нему откуда-то... откуда - непонятно, но они были повсюду, и словно держали и его, и ещё много несчастных, которых он сейчас не мог видеть, уступив собственное сознание магии. Его душу что-то тянуло, отрывая от тела... их их души - тоже.
Маг протянул руку и коснулся одной из линий - линия тени... рука, словно отражение самой себя, но какое-то серое и непонятное... внутри неё... Сознание Мага начало медленно перетекать, двигаться, меняться... Принимая тень в себя и притягивая её. Он словно касался невидимых струн тени, призывая её, и тень слышала его зов... Вся его душа обратилась в тень самой себя, в поток тени... в единый поток, к которому медленно стягивались ото всех теневые ручейки... Яркий блеск посреди тени... И ничего больше. Совсем ничего. Ничего и никогда.
За миг до своей смерти - полной, конечной, абсолютной - маг снова открыл глаза и увидел... каменный зубец стены, поднимающийся с колен молодов парнишка в старой, но хорошо начищенной кольчуге... Деревянный настил, закрывавший каменный верх стены - чтобы удобнее было ходить... или для прочности... уже неважно, хотя и любопытно... Последним, что слышал маг, был его собственный голос, шепчущий заклинание, вычерпавшее последнюю каплю его души - заклинание призыва ветра...
Живые тени пропали - а бездыханное тело мага лежало среди живых воинов. Пока ещё живых. Подул ветер - сильный, радостный, весёлый, смеющийся и свистящий. Последнее заклинание Мага...
Знал ли он о том, что, слившись последним остатком души с ветром, он снова вступил в единоборство с требушетом, этим гигантом тьмы? Наверное нет... Но несколько порывов ветра, быстрые, хлёсткие, оказались весьма кстати - накренившаяся и, казалось бы, намертво вросшая в землю машина потянулась за своим ковшом, с трудом опускавшимся после второго залпа. Видно, именно навреху что-то пострадало в первую очередь, ведь туда и пришёлся удар молнии. Послышался треск, затем скрежит, и огромная лапа начала медленно опускаться... чуть в сторону... прямо на командоввшего ей офицера.
Мёртвый маг, мёртвые защитники, гибнущий требушет, гибнущий город, мёртвая река, мёртвые артиллеристы... Всё было мертво там, где недавно кишела жизнь.
А с городских стен во всю мощь и прыть вели огонь по орудиям тьмы - тем, что уцелели. До требушета дострелить помог бы только попутный ветер, да и то на излёте выстрел потерял бы всё свою силу. Но к катапультам это не относилось, и, ворочая тяжёлыми лапами, защитницы города свою работу делали - со стен снаряды летели весьма далеко и достаточно точно.

Слишком долго...
Слишком печально...
Слишком много...
Слишком...
Песня поразила ее, но подарила новый взгляд на Джеяна, помогла узнать его еще лучше, хотя, казалось бы, они уже столько лет вместе.
И Воздушная провалилась в вихрь давно остывших смертей, еще бьющихся жизней... Пыталась убежать от этого чувства, но не получалось. Как будто что-то держало ее и не отпускало в реальный мир.
"Вихрь так силен...
Но я - Воздух! Он не может удерживать меня или причинять боль!"
Аора растворилась, стала частью удерживающего ее вихря... Разбила. Освободилась.
Доли секунды. Никто и не заметил, что она пережила борьбу с неизвестностью, борьбу с (душой?)...
Стены города так близко. Еще чуть-чуть и они достигнут своих противников. Врагами Аора их не могла считать. У нее это просто не получалось.
"Скоро..."

Гавань

Отряд собрался на удивление быстро - и это было приятно. нужно было что-то делать, и делать срочно. Элтанас старался экономить силы, как жреческие, так и силы доспеха, хотя на последнее уходило едва ли не больше энергии и усилий, чем оно того стоило. Духи лат словно взбеленились и засыпали жреца советами о том, как и когда быть. Хвала Паладайну, что слышал их проповеди и наставления только эльф, иначе бы вся Гавань уже была бы повержена - кто от ужаса, кто от смеха, а кто бы просто сошёл с ума. И Элтанас был почти что уверен, что он оказался бы в числе третьих.
Лиза долго прощалась с ним, обнимала, гладила... и дёргала за уши: ну не могла она без этого! И Элтанас терпел, зная, что возможно они никогда больше не встретятся. Предприятие было рискованным - а когда оно таковым не было? Но никогда до этого он ещё не шёл в открытую против всего мира - а сейчас сделал именно это. Потому что не мог не сделать. Потому что обязан был сделать.
Мороки на себе и своих друзьях Элтанас чуть изменил, и теперь Тарим приобрёл в своём облике, так и оставшемся весьма выразительным, что-то от закоренелого морского волка, а Даламар выглядел как типичный эльфийский маг - благо у Лизы сыскалась старая белая роба, которую впопыхах переделали в магическую, а для достоверности скрутили великому чародею руки и привязали его к Тариму с таким расчётом, что можно было парой дивжений распутать узлы. Единственное изменение во внешности тёмного эльфа коснулось волос и глаз. Теперь это был блондин-красавчик с фиолетовыми глазами, за которые любая городская красотка отдала бы полжизни. Хотя впридачу к глазам она хотела бы получить и самого эльфа на денёк, а ещё лучше на ночку.
Отряд двигался по улицам медленно, неторопливо, держа путь к порту. На углу им пересекли дорогу трое пьяных: гном, горланивший что-то совершенно непонятное, огромный чернокожий моряк, завернувший всех троих сетью - похоже, собственного изготовления - и странный человек в перепачканной робе, горланящей песню. В человеке городского портового мага, назначенного туда для инспекций и контроля, не узнал бы теперь даже его собственный отец (если бы у магов Чёрных Одежд вообще были отцы - порой Элтанас в этом сомневался). Там же на углу к ним подошёл чёрный рыцарь, при виде которого Элтанас кивнул остальному отряду головой и улыбнулся:
- Они так с праздника. Совсем распустились тут, - подчёркнуто надменно бросил Агаманд. - Никакого порядка, никакой дисциплины. Того и гляди в очереднйо раз по пьяни какая-ниубдь кучка мятеж устроит. Ну подавят, кого надо высекут, кого надо - просто проспаться бросят, а толку-то? Вот сейчас кое-где заварушка идёт - будь здоров...
- Мы пришли за делом, рыцарь тьмы. Ты прислал письмо, обещал работу - где она?! - в голосе Элтанаса слышалось неподдельное нетерпение. Роль наёмника-главаря подходила ему как по виду, так и по ситуации. И хоть Элт и подозревал, что остальные смотрят на него со смесью ужаса и непонимания во взоре, но кратко изложенный план действий должен был убедить их в том, что он знал, что делать. Любопытно, что бы сказал на всё это Колвар? Вот уж будет смеяться старый разбойник...
- Иди за мной, да не больно дерзи. Знай своё место, наёмник, а не то тебе его не видать, как своих длиннющих ушей! - огрызнулся, багровея, Агаманд, махнул рукой и направился по улице вперёд, сильным движением руки отстраняя пьяную троицу.
- Смотри куда идёшь, якорь тебе за пазуху! - заорал чёрный здоровяк, по виду эрготианец. - Крысы сухопутные, чтоб вас морской змей сожрал! Йо-хо-хо! Плесни-ка мне ещё, железноголовый!
- От щучий сын, наковальню тебе на ногу, здоров ты пить! А ыт чего, крыса портовая, разгорланился? Заткни рот бутылкой, сто подков тебе по темени. Умеешь петь - пей, а не горлань непотребщину!
- Вааашшшше ззздоррровье, гассспадааа ссобууут... сокааам.. ссссссотоввв... ссссоотрррапеззники! - наконец вякнул маг и рухнул в грязь посреди дороги. Гном и великан бросились поднимать его и тоже бухнулись в грязь, не прерывая, впрочем, песни и брани.

Отряд тихо шёл по улицам в уже увеличившемся составе - всё также тихо, и ещё раз тихо, и ещё... всё было спокойно, кое-где царило оживление, кое-где радость и веселье, кое-где хатишье. Город просто жил, несмотря ни на какие запреты, законы, власти. Улицы, где они проходили, притихали, улицы, где их не было, снова оживали... Кажется, это и называлось "нормальной жизнью".
Наконец, в самого порта группа самопроизвольно разедлилась - Агаманд и Элтанас ускорили шаг, а эльф взял под руку тарима, а значит и привязанного к нему Даламара. Они подошли к одному из многочисленных пирсов, где парочка алых магов, по виду - наверняка брат и сестра, щебетали о чём-то своём. Однако всех, в том числе и Элтанаса, и даже Агаманда удивило то, что в лодке ещё сидела и... Лиза в платье с таким изящным корсажем и глубоким шнурованным вырезом, что эльф, не забывавший исполнять роль наёмника, аж присвистнул и ухмыляясь заметил:
- Эх красотка, а я-то уж думал, что я один достоин твоих жарких объятий и клятв.
- Достойных много, от желающих отбоя я и вовсе не знаю, - усмехнулась в ответ Лиза. - Толкьо вот получают желаемое далеко не все. Но некоторые, - и, вскочив на причал прямо из лодки (оба мага посмотрели на неё неодобрительно), она обвила шею Агаманда, и их губы сплелись в страстном поцелуе, вынудив Элтанаса присвистнуть ещё раз, гораздо дольше и громче.
- Я помню своё обещание, - прошептал Агаманд, как толкьо Лиза освободила его губы из нежного плена. Да будь моя Мать Такхизис, а он ведь её... и правда любит. Вот дела - всё изменилось с тех пор, как он видел крошку Лиззи в последний раз, и на секунду что-то болезненно дзенкнуло в душе Элтанаса, словно чиркнули ножом по точильному камню. И у них с Элой могло быть всё почти также...
- А я помню своё, - Лиза выудила откуда-то две бутылки вина и протянула одну из них Элтанасу, а вторую Агаманду. - Пейте, красавчики, ночка будет весёленькая!
- И то правда, согласился "наёмник", лихо сорвал с бутыли печать и хлебнул из горлышка. - Ну что, прелюбодей проклятый, дашь ты нам работу или нет? тебе ведь сегодня тоже охота поработать, - он подмигнул рыцарю тьмы, который даже больше побагровел, чем прежде. Всё-таки самолюбие у Аагаманда Ут-Трауна было рыцарское, и с этим приходилось мириться. Ну да ничего, даст Элли, всё пройдёт без сучка без задоринки.
- Девочки, - бросил Элт Тессе и Дангине. - Вы пока покатайтесь на лодочке в компании мудрейших из нас, а большие дяденьки устроят вас на работу, да и себя заодно. А ну пошли, здоровяк, нас ждут великие дела! И ты не отставай, краля, тебя мы на покой ещё не отпускали, - он обхватил Лизу за талию и мигом поднял на руки. - Веди, чернолатный, сто эльфийских стрел тебе в оба уса!
- Только после тебя, - злобно буркнул Агаманд.
Рыцарский корабль стоял чуть поодаль от остальных, на отдельном причале. Туда и направилась группа, оставшаяся на берегу с Элтанасом. Агаманд на ходу доставал из-за пояса какой-то свиток и что-то бубнил себе под нос, Элтанас нёс Лизу, подхватившую из руки "наёмника" бутыль и теперь то и дело поившую его глотком-другим вина, Тарим "вёл в поводу" Даламара.

Несмотря на то, что он производил впечатление старого чревоугодника, лорд Болак действовал весьма споро, и при этом не отрываясь от трапезы - раздавать указания помощникам для него было делом обыденным, а потому, он даже не смотрел на лица слуг - все равно он узнавал каждого из них еще по шагам, отдававшимся в коридоре.
Воровская сеть действовала как часы. Болак часто похвалялся, - что единственное, что хорошо было организованно в Гавани, да и на всем Ансалоне - так это преступность, благодаря стараниям Старика конечно. И сегодняшняя ночь исключением не стала - вести разлетались быстрее ветра, каждый карманник, каждый уличный воришка, хулиган или беспризорник, кендер или гном, домушник и головорез - словом все, кто так или иначе состояли в Воровской Гильдии Ансалона, уже знали, кого надо искать: "Одного мордатого, троих остроухих и мокрую девку", как сказала торговка зеленью Антиквару, вору, знаменитому своей страстью к старинным вещам. Впрочем, у других членов гильдии были приметы и поточнее. Тем более, что вскоре в таверну вернулся Раф, и, найдя Клыка, рассказал ему многое из того, что узнал у городских врат. Дезертиру осталось лишь сказать пару слов мальчонке-половому, и информация разнеслась по городу, подобно снежной лавине. Сотни прислужников Болака работали в ту ночь для Клыка, сами не зная для чего ищут понадобившихся Лорду людей, но они знали одно - кто-нибудь, да отыщет их, все же такая компания - не иголка в стогу сена.

Сам же Клык поднялся на второй этаж, и остановившись у комнаты драконицы, деликатно постучал.
- Эссен, ты? - спросила драконица, не спеша снимать заговор с двери - мало ли, кто это мог быть. Она только сейчас вспомнила, что именно по ее приказу был убит один из слуг старика, гном, а потому могла ожидать в качестве мести чего угодно, вплоть до покушения. Мало ли, какие причуды были у Старика и насколько он умен? Быть может, в порыве гнева он не привык сдерживаться и весьма импульсивен. А гном был его самым любимым и наиболее исполнительным слугой? Смутит ли его тогда могущество противницы? Или он предпочтет потерять огромное количество людей, но получить ее голову на серебряном подносе? Кто его знает... Вообще, в этой истории со стариком много неясного, неплохо было бы это выяснить, да только - каким образом? Кас, как он сам сказал, ничего о Старике не знает, а кто тогда может знать? Клык? Ну, тогда это, скорее всего, станет известно и ей, Мирэ... Но предосторожности все-таки не помешают, а голос и манеру речи Клыка она узнает...
- А то кто же? - отозвался из-за двери разведчик. Он видимо считал, что его Мире должна была определить сразу, не спрашивая. - У меня есть кое-что, могущее тебя заинтересовать.
- Заходи, Эссен. - Миреналисса взмахом руки сняла собственные чары, фыркнув про себя: "Шляется тут... Отдохнуть не дает совершенно... Только закроешь дверь, уже кто-то требует впустить...Вот все, восстанавливать не буду!".
-Так что ты можешь мне сообщить? - она понизила голос до шепота.
- Мой дорогой друг, лорд Болак великодушно послал своих людей на поиски наших друзей, - начал он, и хотя от него не скрылось раздражение драконессы, он не придал этому значения. - И, я надеюсь, скоро его поиски увенчаются успехом, тем более что Раф, - тут и Клык перешел на шепот, пододвигаясь ближе к девушке. - Раф похоже, нашел их, по крайней мере по слухам компания из пяти человек, две женщины и трое мужчин вошли в город днем, стража их запомнила... конечно описания не совпадают, но - они могли изменить внешность, как это сделала с нами ты...
И Клык пересказал Мире все, что узнал лучник о таинственных наемниках, а затем стал ждать ее ответа.

"Девочки?" - Дангина хмыкнула.. вот уж какого обращения к себе она и представить не могла, но это было весьма забавно.
Водная забралась в лодочку вместе с Тессой, и они отчалили от берега. Элементаль чувствовала себя очень странно, будучи разделенной с родной стихией тонкой деревянной перегородкой... Она еле удержалась, чтобы не кувырнуться через борт прямо в прохладную морскую воду, освежить своё тело...
Но это ещё успеется, сейчас такая выходка будет совершенно не кстати.
Дангина постаралась изобразить на лице довольную улыбку, чем немало удивила своих спутников.

Ппопустив мимо ушей обращение Элтанаса (умудрившись при этом не рассмеяться),Тесса устроилась на носу, взявшись за разбор валяющихся на дне лодки рыболовецких снастей и тихонько напевая себе под нос. Настроение её существенно повысилось - после того как Элтанас несколько изменил её морок. Теперь эльфийка выглядела молодой женщиной, бледнолицей, пепельноволосой и сероглазой. Дангина каким-то образом ухитрились выглядеть почти неотличимыми от самих себя настоящих, а что до Даламара - то при виде фиолетовоглазого блондина Тесса могла лишь покачать головой и прикусить губу, что бы не разулыбаться по-глупому. Тёмный эльф мастерски владел собой, но мысли его по поводу его новой личины были почти очевидны.
Лодка с поднятым магами парусом плавно скользила по водной глади, ветер еле слышно пел свою песнь, о чём-то шептались маги (даже не подозревавшие, с КЕМ только что встретились, а Тесса с невинным видом прилаживала наживку на крючки. Наконец это важное дело было завершено, и эльфийка, чуть наклонившись, отправила снасть в воду. Конечно, расчитывать поймать что-нибудь здесь, в порту, было чистой воды глупостью, если не безумием, но сейчас им не требовалось выглядеть семи пядей во лбу. Главное - тихо-мирно плавть кружить по заливу порта, причём кружить поблизости от выбранного корабля. Кружить - и быть готовыми.
Тесса неспроста решила возиться с рыболовной снастью - под грудой коробочек с перемётом, сетью и жестяной банкой с наживкой, под куском брезента, скрывались её меч и лук - кинжал висел на поясе. Эльфийка глубоко вздохнула и оглянулась. Корабль Рыцарей Тьмы был ей чётко был виден, однако пирсы и уж те более портовые сооружения были слишком далеко, что бы можно было разглядеть что-то определённое. оставалось только ждать.

Черный Смерч

- Внешность, внешность.... - пробормотала Мирэ. - Конечно же, такая замечательная возможность замаскироваться и им пришла в голову. Ну, точнее говоря, хоть кому-нибудь из них. А этот заговор не настолько сложен, чтобы Даламар Грязный не сумел с ним справиться. Во имя Бездны, надеюсь, у них хотя бы не хватит ума разделиться, иначе вычислить их и вовсе станет задачей невыполнимой. С другой стороны... каждое заклятие "фонит", как тебе, я думаю, известно? - Мирэ изогнула бровь и критически взглянула на Клыка - так вот, слабые или мастерски выполненные сильные уловить сложно. Я имею в виду - не применяя специальных средств, будь то амулеты, либо чары, направленные на поиск. Колдовство, выполненное новичком, опытный маг может почувствовать и без подручных средств. Так волк улавливает запах оленя, витающий в воздухе. Магические создания, такие как наша Водная, по идее, тоже должны создавать подобный шум. По крайней мере, это было бы очень удачно для моей затеи. Если они сейчас вместе, под действием чар, под защитой магических созданий. Ты понимаешь, на что я намекаю?
- Ты обьясняешь столь хорошо, что не понял бы только овражный гном, - слегка изогнул губы Клык, придавая им любимое выражение полунадменной-полудружеской улыбки. Он сел на стул, забросив окованные сапоги на края столика, и откинулся на спинку, слегка покачиваясь. - И на сколько я знаю - тот амулет, что ты носишь на шее, не простая безделица, - улыбка стала немного теплее. - Рагни успел рассказать мне некоторые подробности вашей встречи в Последнем Приюте и... если я конечно не прошу слишком многого, не могла бы ты использовать свои силы, дабы найти хм... обьекты и проверить догадку Рафа...
Он достал из рукава план Гавани, одолженный у Болака, и расстелив его на столе, указал район, о котором говорил лучник.


Тем временем Гавань бурлила изнутри, хотя конечно простые жители, и уж тем более городская стража не замечали произошедших с теневым миром изменений. Воры сбились с ног, одновременно и ища "должников" (как условно называли искомый отряд в определенных кругах) Болака, и скрывая свою деятельность от мелькоровых сыскарей.
Самый лакомый кусочек достался Шайтаро-циркачу, ловкому карманнику и соглядатаю, что переметнулся в Гильдию из сыскных отрядов Мелькора. Именно он, при поддержке нескольких уличных попрошает, беспризорников и даже одного "слепого", следовал по пятам весьма странного отряда, состоявшего из группы наемников, возглавляемых кривым эльфом. Однако что-то было в них не то, чего менее опытный человек не заметил бы, но Шайтаро прошел обучение у лучших учителей, когда работал на тайную стражу Мелькора, и потому сразу заметил и ту брезгливость, с какой относился сам к себе замотанный в тряпки наемник (а ведь будь он действительно прокаженный, или тяжело больной, он вел бы себя совсем не так), и по истине королевскую грацию и достоинство, проскальзывающее в каждом шаге невзрачной на первый взгляд наемницы - о нет, женщины их профессии так себя не ведут. Остальные двое еще того хуже - походка одного - тяжела, другой же легка и плавна - но обе исполнены нечеловеческой грации. И потому Шайтаро преследовал их до "Клинков", иногда сменяя соглядатаев, дабы те не заметили слежки, а затем стал выжидать, послав босяка-служку разузнать про то, как обстоят дела в самой таверне.


- Ты великолепен, Эссен. Именно этого мне и не хватало - подробного плана города. Сейчас, когда мы в относительной безопасности, я могу не волноваться по поводу собственной жизни, не строить сложных многоуровневых охранных заклинаний, и так далее. Да и концентрацию ничто, по идее, сейчас не нарушит. Так что жди - Мирэ своим излюбленным жестом приложила пальцы к вискам и замолчала, некоторое время просто вперив взгляд в одну точку, находившуюся примерно на середине карты. Некоторое время спустя Эссен услышал ее тихий, похожий на странную смесь звуков журчания ручья и шипения змеи, голос, произносящий тайные слова. Взгляд ее двигался по карте небыстро, так что прошло около часа, прежде чем девушка встряхнула головой, снимая напряжение.
- Что могу сказать - устала дико, никогда не подозревала, что это действительно почти так сложно, как рассказывается в книгах. Второе - есть несколько мест, нам подходят штук пять, из них сильнее всего в двух - первый в районе порта, ну а второй - неподалеку от нас, то есть таверна с небольшой прилегающей к ней территории. Думаю, его можно отмести как неподходящий и остановиться на портовом районе.
Майриган наблюдал за действиями девушки, и надо сказать - похвала пришлась ему по душе, а потому ничто не отвлекало его от напряженного лица драконессы, а слух улавлиал ее голос, хотя слов он разобрать конечно же не мог.
- Ты необычайно проницательна, не удивлюсь, если ты почувствовала Старика, там под нами, - добавил Эссен. - Но порт...
Договорить он не успел, поскольку в дверь раздался настойчивый стук, а затем, не дожидаясь приглашения, внутрь ворвался запыхавшийся паренек, но увидев негодование в глазах женщины, и кинжал, готовый сорваться с ладони Клыка, вскинул пустые руки, и дрожащим голосом пропищал:
- Господин Сен, вам послание от Циркача, срочное, иначе я бы никогда не посмел прервать вашей беседы, поверьте! - на глаза парня навернулись слезы - он ожидал наказания, и знал что заслужил его, но ведь Циркач грозил ему плетью за каждую секунду промедления.
На стол упала грязная бумажка, где воровским шифром было написано лишь одно слово:
- Порт... - прошептал Эссен, не сводя изумленных глаз с драконицы. - Ты была права! Но действовать нужно незамедлительно!
- Ну так действуй! Если есть средства, будь то деньги, или умение запугивать - пусть прикажут капитанам не брать на борт эту компанию. В случае, если они намереваются немедленно плыть куда-то, конечно. А если нет - тем лучше. Пусть за ними следят. Или ты желаешь напасть без промедления?


Смеркалось уже, и ночь вступила в свои права, когда двери "Клинка" распахнулись, и на пороге возникла весьма странная компания - снова этот эльф одноглазый, за ним некая светловолосая девиц, а дальше компания уж совсем не та, что была раньше - эрготский смуглый морячок, да пленный белый маг. Белый маг - их поди и не видели в Гавани добрых лет двадвцать-тридцать, так что этому кадру пробраться в город незамеченным было бы весьма сложно. К тому же эльф.
И к этому следовало прибавить, что Шайтаро точно вызнал - в "Клинке" не было иных постояльцев, кроме тех пятерых, что он пас. Это - то и уверило старого вора, что он на верном пути. Преследование расставило свои акценты - встреча обьектов с пьяным Брахиром и эрготцем, да к тому же с ними был портовый инспектор-маг, а уж этого гада Циркач узнал бы из тысячи пьяных лиц, благо пересекаться приходилось часто, а взятки тот не брал категорически, могла конечно быть лишь случайностью, но - почему-то в случайности он не верил, особенно имея дело с теми, с кем имел сейчас. А затем и рыцарь тьмы пожаловал - оригинально, и до невозможности естественно, если не считать некоторых недочетов, какие видел лишь его опытный глаз. Ну скажите на милость, зачем рыцарю тьмы (полновластному хозяину положения в городе) встречаться с группой наемников ночью, словно вору (хотя даже воры в Гавани предпочитали работать при свете дня, поскольку все было, что называеться, схвачено), если только он не замыслил чего-либо противозаконного, вполне возможно, конечно, что это лишь внутриорденская интрига, но - опять же, эти странные наемники - все было слишком хорошо обыгранно, чтобы быть правдой.
Итак, что мы имеем? Размышлял Шайтаро, наблюдая за спешной беседой командира ночного патруля, коим являлся этот рыцарь (но опять же если он командир патруля, почему без стражи ходит?) и одноглазого эльфа-наймита - слишком торопяться... слишком... Эльф-то молодцом держиться, а вот рыцарь еще и волнуеться. Размышления вернулись в привычное русло, и он начал, как в былые годы сортировать информацию:
Первое - Брахир и эрготец этот (как его по имени-то?)не слишком то любили имперских чиновников, а с инспектором едва ли не целуються прилюдно. Странно? Странно.
Второе - Агаманд и Брахир друг друга хорошо знают, и рыцарь частенько у него гостит, хотя других рыцарей гном недолюбливает. Сейчас же они сделали вид, что не знакомы. Настораживает? Настораживает.
Третье - одни уводят инспектора, без согласия которого ни один корабль отплыть не может, другой же ведет группу отщепенцев в порт. Совпадение? Ага, щас!
Вывод - они собираються уплыть, а на каком из судов - неважно!
Короткий знак и кому надо уже несут весточку. И весть эта станет неприятной для гнома... А сам вор продолжил, скрываясь следовать за странным отрядом, послав быстроногого гонца к лорду Болаку...


- Любой капитан в гавани исполнит просьбу смиренных посланцев Старика, - с не скрываемым сарказмом ответил Эссен. И это было правдой, поскольку никому из морских волков не хотелось в один прекрасный день застать у пристани сгоревший дотла остов своего корабля, или же пойти ко дну из-за искусно сделанной пробоины. Или же просто получить перо в бок на одной из улиц городка. - Любой, кроме тех, что принадлежат Рыцарям Тьмы.
Он задумался на мгновение, и добавил
- А мгновенная атака, как я имел возможность убедиться в Утехе, может лишь навредить, тем более что у меня нет столь обширных человеческих ресурсов... - Разведчик вздохнул. - Но нам ведь нужен только Даламар?
- Именно. Но чего ты ждешь от меня? Магической поддержки? Не думаю, что сейчас я в состоянии оказать серьезную помощь. Пускай люди старика продолжают держать эту компанию, словно коров, привязанными к искусно врытым в землю кольям. Пусть они думают, что им ничто не угрожает (ну, кроме прислужников Мелькора, разумеется), пусть успокоятся, потеряют бдительность. А люди Старика тем временем будут ждать удобного момента для нападения. Или у тебя есть другой план?
- Магия, - процедил Клык. - В данном случае она лишь привлечет мелькоровых псов, а это думаю нам не к чему. Циркач проследит за ними, столько сколько сможет, а тем временем люди Болака подоспеют - уверяю тебя эти люди свое дело знают...
"Но доверять им не следует, - взгляд Эссена вонзился в глаза Мире, и он постарался переправить ей невысказанные мысли. Сейчас мысленный контакт казался ему весьма полезным, и он хотел немного попрактиковаться, хотя он и не смыслил ничего в волшбе, но надеялся что драконесса его услышит. - Главное чтобы пленный достался нам, а не Старику".
Мирэ показался странным тот факт, что Эссен Клык так пристально смотрел на нее, словно не доверял и старался прочесть затаенные мысли драконицы. Подумав пару секунд, Мирэ рассмеялась - мысли! он просто хотел ей что-то сказать, но не мог открыть канал. Драконица сделала это и тут же "услышала" все, что должна была.
-Кстати, Сен. Я не могу держать канал открытым день и ночь. Быть может, ты попробуешь сам научиться?

Трап - две кое-как сколоченые поперечными брусьями доски - жалостно скрипел под ногами, особенно выделяя при этом тяжелую поступь Воплощения. Тарим в очередной раз было неодобрительно проворчал что-то о смертных, устилавших ноги мертвыми телами деревьев, но вовремя вспомнил о роли и свернул глухой рокот в неясное мычание.
Задумка жреца ему не понравилось - как в последнее время и все, связанное с планами похода. Кроме того, он здорово сомневался в том, что Элтанас сможет своей волшбой скрыть сущность Тверди, и люди почувствуют ее. Впрочем, этот путь хотя бы сбережет жизни - как сторонников Моргота, которые в большинстве своей были (еще одна загадка...) далеко не настольно преданны Тьме, как представлялось, так и оставшихся светлых.

Но жрецу удалось, и теперь новое лицо на краткое время, треща от напора внутренней Силы, но все же скрывала Тарима. Хотя некоторые отнюдь не человеческие способности оставались... Хорошо что для захвата корабля Элтанас выбрал сумрачное время - не то, возможно, черный воин и увидел бы, как прорастают на месте шагов Воплощения из мертвого дерева крохотные зеленые почки.

Гавань

Иллас слушал маршала, и что-то в его душе дрогнуло, наверное это была гордость. Гордость за воинов, что сражались с превосходящим врагом, сражались за своего бога и свою веру. И он многое бы отдал, чтобы его жизнь завершилась так же - в бою за то, во что он верил. Но веру его нельзя было назвать непоколебимой - слишком многое ставило под сомнение ее, ведь видел он и нарушавших обеты жрецов, и клятвопреступников-рыцарей, что жили в свое удовольствие - почему же Бог не наказывал их в соответствии с их грехами?
"Чтобы их наказали вы..." Прозвучал холодный ответ. Чей? Командира Блайзера? Или его собственный.
А впереди уже были стены Гавани. Что ждет их там? Он бросил короткий взгляд на Маршала и приказал лошади ехать к воротам.
Стража в воротах почтительно расступилась, приветствуя Черного Маршала. Джеян был хорошо известен, и в войсках к нему относились по большей части с восхищением. "Друг Богу, отец солдату" - такое зря говорить не будут. Джеян отдал честь стражникам. Скрываться не было нужды - преследуемый отряд из Квалинести был прекрасно осведомлен о том, кто сел им на хвост.
Отряд миновал ворота и окунулся в хаос окраинных улиц. Здесь, в этом городе нужно было отыскать цель - небольшую группу Светлых. Капля в море - но капля настолько лучащаяся магией, что найти ее не составило бы особого труда.
- Ну что ж, генерал. - Джеян обернулся к Илласу. - Вот мы и в Гавани. Есть какие-либо мысли о том, как искать здесь Светлых?
- Маршал, - ответил Кривин, слегка придерживая лошадь, и всматриваясь в закатывающееся за горизонт солнце. - Я считаю, что нет необходимости делать наши поиски тайными, и следует предупредить гарнизон и стражу города, возможно - кто либо из солдат уже видел их, и это облегчит работу нам. Если вы позволите, я отправлюсь к коменданту или же градоначальнику...
Он хотел добавить, что более чем уверен - до наступления темноты, противники не станут делать своего ходи и затаяться, но взгляд Джеяна говорил, что Черный Маршал и сам это знает.
- Да, конечно, нужно подключить к поиску все ресурсы. - Согласно кивнул Маршал. - Тогда отправляйтесь к коменданту, пусть он поднимает своих людей. Только предупреди, что нельзя ни в коем случае атаковать разыскиваемых. Нам не нужна вторая Утеха. Я же со своей стороны отправлюсь в храм Мелькора - буду искать наших подопечных с помощью магии. Думаю, что мне хватит сил засечь их местонахождение - даже если они используют морок, сущность скрыть не так просто. Особенно элементалам.
- Я скажу им, чтобы соблюдали осторожность, но в то же время - следуеть приложить все усилия, дабы они не ускользнули из города, я так думаю, - учтиво ответил генерал. - И, мой Маршал, я считаю разумным привлечь жрецов храма к этому делу.
Он уже собрался было пришпорить коня, но еще раз обернулся, теперь уже к Думвингу:
- Капитан, вам и вашим людям надлежит сейчас же заняться поиском квалинестийцев.
- Сссделаем, - кивнул драконид. Наконец-то дело!
А Иллас уже стрелой несся по узким улочкам Гавани, к коменданту, надеясь, что тот задержиться в своем кабинете до позднего вечера.

Конечно, далеко не все праздновали в эту ночь. Власти города были не столь беспечны, как казалось. Хотя Гавань, благодаря Старику, по размаху и организации преступного мира превосходила почти все города Ансалона, за ворами велся негласный надзор. Местная стража была куплена, но и в ней, и внутри уголовного мира, и в гарнизоне были преданные Мелькору люди. В случае, если бы Старик перешел определенные границы, от всей сети за считанные дни ничего не осталось бы. Однако с известным монстром власть готова была мириться. Тем более все равно всех нарушителей закона извести невозможно. И в светлом Квалинести были воры и убийцы…
Некоторые осведомители заметили необычное оживление в воровском мире, прийдя к выводу, что готовится какая-то крупная операция. Было доложено офицерам, по долгу службы наблюдавшим за порядком этой ночью. Патрули получили пополнение и задание по возможности поймать кого поважнее – для допроса.
Злой и недовольный Эрвард Аунт, лейтенант, отвечавший в эту ночь за порядок и лишенный возможности расслабиться вместе со всеми, сидел в кабинете коменданта. Он был полон решимости, тем не менее, посчитаться с теми, кто заставляет трудиться на всю катушку.

Гавань

Ночь величайшего триумфа наступила - более ста лет назад, Воинство Мелькора разбило Союз Белокамня, и Бог получил принадлежащее ему по праву. А сегодня - сегодня люди наслаждались праздником и бесплатным вином, что припас для них градоначальник Кариар Тагазис, смуглокожий крепкий старик, правивший Гаванью вот уже двадцатый год. В этот день он, с супругой, и двумя дочерьми - девушками на выданье, и самыми завидными невестами в городе (даже, если и не учитывать состояние их отца - обе дочки градоначальника были весьма недурны собой) - вышел на главную площадь, облаченный в камзол золотого шитья, и произнес торжественную речь, а голос его был многократно усилен городскими магами. Вслед за градоначальником, сказал веское слово и Гитмир, Верховный Жрец Гаваньский и Утехинский, затем Салласкар, глава Черных Одежд Гавани (всего магов в городе было шестеро, причем пятеро из них трудились на благо праздника в этот час), последним, уже когда стемнело, поднялся на трибуну Комендант Фастер, глава воинов Мелькора из приписанного к городу гарнизона. Он говорил долго и проникновенно, во многом обогнав даже жреца, так, словно читал проповедь. Он вспомнил о былых славных деяниях мелькорова воинства, рассказал о Неракской Битве, так, будто учавствовал в ней, поведал о всеобьемлящей любви бога к пастве, и замолчал лишь когда в горле его пересохло, а бутыль вина иссякла вся до последней капли.
И лишь когда люди уже ожидали обещанного феерверка, появился еще один оратор, запоздавший к началу, но не менее важный, нежели уже выступившие. Повелитель Затар, хозяин анклава рыцарей Тьмы Гавани. Этот человек, облаченный в парадные латы выглядел действительно внушительно, и по слухам уже испросил руки старшей дочери градоначальника, а потому имел влияние в городе, хотя - можно ли им верить, этим слухам? Ясно было одно, рыцарь пришел с давно подготовленной речью, речью долгой и проникновенной.
Один из стражей откровенно зевнул, но второй толкнул его в бок - им, почетному караулу должно было внимать каждому слову рыцаря.


А тем временем в городе во всю кипела работа, работа слаженная и весьма продуктивная - основываясь на данных городских сыскарей, работавших только на разведку Мелькора, и потому без лишних проволочек передавших информацию людям Думвинга, отряд Илласа уже задействовал городскую стражу и прочесывал город, район за районом. Не осталась без внимания и странная активность воровской гильдии, а потому двое воинов, в сопровождении шести стражников пошли в таверню "Логово Дракона", известную как один из главных притонов местного главаря - так называемого Лорда Болака Свиная Голова, который заправлял воровской гильдией.
Думвинг все время принюхивался, словно ожидая, что узнает знакомый по руинам Утехи запах, он конечно отлично помнил о приказе не атаковать, но ему хотелось сражаться, и он шел по улицам города, приближаясь к заветной цели. Сейчас Драконид возглавлял самый крупный отряд из троих своих разведчиков, и десятка стражи, не считая нескольких сыскарей, то возникавших, но исчезавших в темных переулках.

- Итак, наш дорогой Брахир оказался себе на уме, - Ловкач прицокнул языком, разрывая послание Шайтаро. - Ну что же, надо преподать ему урок.
- Переломать кости? - спросил Здоровяк, потирая кулаки.
- Ну зачем же? Мы ж не варвары с равнин, - на губах Ловкача играла странная улыбка...
...А спустя некоторое время в доме и кузнице Серебрянного Уса разгорелся самый настоящий пожар. Небольшое напоминание о том, что власть в городе принадлежит Старику, ибо страптивый гном наотрез отказывался платить положенные охранные как стражам мелькора, так и людям Старика. А заодно и намек на то, что с некоторыми людьми лучше связей не иметь.

Жрецов в городе было немало, даже наоборот - слишком много, ведь на праздник в крупнейший город данного региона собрались почти все священники из отдаленных приходов, каждый хотел вознести молитвы в Гаваньском храме, получить благословение Верховного, и конечно отдохнуть и насладиться праздником. Но был среди них один, что не придавался ни веселью, ни питию, ни праздным разговорам, но второй день в молитвенном бдении стоял возле алтаря, прося Бога явить ему знак и указать путь. Путь непоколебимой Веры. И на исходе дня, впавший в транс священник узрел порт внутренним зрением, хотя ни разу еще не был в нем.
Лайонис, а звали жреца именно так, незамедлительно отправился в порт, ибо узрел в этом волю Мелькора. Божий перст указал ему на судно, принадлежавшее рыцарям тьмы. Что же, пожав плечами, жрец отправился к нему, надеясь, что верно истолковал знамение.

У Шайтаро немало людей было на подхвате той ночью, даже грозные Алые Убийцы из лично охраны Старика пришли к нему, и теперь следили за тем единственным кораблем, в который пошел одноглазый эльф, ведший за собой белого мага. Корабль Рыцарей Тьмы - единственный, неподчинявшийся Старику, и потому способный отплыть этой ночью. Но Шайтаро-циркач не для того пришел сюда, чтобы упустить добычу, он выжидал, пока не подойдут другие головорезы, чтобы отправить их на корабль, и, если понадобиться, вырезать всех, кто в нем находился, но исполнить приказ.
В то же время Морячок-Шкали готовил к отплытию соседнее судно, на случай непредвиденных обстоятельств - подкупленная ворами команда (а точнее та ее часть, что осталась на корабле на ночь) должна была вовремя перекрыть выход из бухты, буде план Шайтаро провалиться, и корабль рыцарей все же отплывет. Но Циркач все же был уверен в своем плане - тем более что рядом уже стоял таинственный Гатх, по сведениям Шайтаро - маг-недоучка, бросивший обучение, так и не пройдя Испытание, но все же постигший кое-какие азы, и что самое главное - искренне преданный Старику.


Иллас остановил коня у самых ворот административного здания, и вошел внутрь. Преодолев пышную мраморную лестницу, он постучал в кабинет коменданта, и, дождавшись приглашения, вошел. Взору его предстали трое невыспанных воинов, в форме офицеров мелькоровой армии, что-то обсуждавших над планом города.
- Я ищу коменданта, - произнес Кривин, в спешке забывший представиться, а так как доспехов на нем не было в данный момент...
- А ты кто собственно такой? - подал голос один из воинов.
- Генерал Кривин, - ответствовал Иллас, предъявив личный знак. Его, командира Приграничья в Гавани знали, пусть и лишь по наслышке.
- Ваше благородие, - почтительно произнесли все трое, а затем продолжил старший из них, назвавшийся лейтенантом Аунтом. - Комендант на главной площади, на празднике в честь годовщины Неракской Битвы. Я исполняю его обязанности в данный момент.
- В таком случае, лейтенант...


Карп почти весь день проходил по административному кварталу, и порядком устал, но все же нашел именно тот, дом, который был ему нужен - одно из окон выходило аккурат напротив кабинета коменданта Фастера, и вот, разобравшись с владельцами жилья, эльф начал наблюдение за комендантом, хотя уже вскоре тот покинул помещение, а на смену ему пришли трое офицеров рангом пониже.
Эльф собирался уже покидать насиженное местечко, когда разглядел нового визитера - и узнал в нем Генерала Кривина. Не иначе как по их души явился! Убийца - эльф никогда не испытывал к генералу теплых чувств, впрочем - он их ни к кому не испытывал, но с Илласом отношения у разведчика были весьма напряженные, и за неповиновение Карп даже был разжалован в свое время. Теперь же настал час вернуть старый долг.
Скинув с плеча лук, он зарядил квалинестийскую стрелу, и прицелившись, с легкой усмешкой превосходства, отправил ее в спину генералу. Как глупо было с его стороны не надевать доспехи.
- Прощай, рыцарь, - чуть слышно прошептал Карп.
Стрела прошла навылет, пробив и кожанный жилет, и тело, а острие показалось из груди удивленного генерала. С хрипом Иллас упал на колени, а затем и на пол, обхватывая руками древко сразившей его стрелы.
Лейтенат Аунт же приказал немедленно найти убийцу, пока тот не успел скрыться. Но Карп уже в припрыжку бежал по самой темной улочке, надеясь на нерасторопность стражи. Надо же - как невовремя он дал волю эмоциям... Зря, зря он это сделал, но сделанного не воротишь.
Внезапно чья-то рука схватила его, и рывком затянула в тайный ход. Оставшуюся часть пути Карп преодолел по тайным ходам воровской гильдии - и он знал, не помоги ему воры, он неминуемо бы попался.

Дангина с любопытством следила за тем, как Тессса забрасывает снасть в тёмную воду. Если бы они и правда сидели тут только ради рыбы... Водной ничего не стоило заполнить уловом всю лодку до верху и с горкой. Всё было бы на много проще, вот только занятие эльфийки оставалось лишь прикрытием.
- Тесса? - Дангина дождалась, пока принцесса поднимет на неё глаза, - Раз уж мы тут, "прогуливаемся", может поговорим? Я понимаю, от меня странно это слышать, - Водная хмыкнула, - Но, как оказалось и элементали тоже меняются. До расставания в Утехе я была не самым общительным существом, но у нас есть шанс снова познакомиться. Может расскажешь, какого это быть эльфом?
Какого быть влюбленным элементалем ей уже растолковала Аора.

Черный Маршал.

Отпустив Илласа, Джеян с остальным отрядом направился к главному храму Мелькора Всемогущего. Это величественное здание возвышалось в центре города напротив ратуши. Три могучих шпиля возносились к небесам, грозя проткнуть их синеву, три шпиля, которые так напоминали Джеяну другие, совсем другие башни... как же давно это было.
В зале было не так много народа, молитва окончилась, все стеклись на площадь, где шло празднество. Огромный зал был почти пуст, свет, проникающий через узкие окна, озарял строгие черные стены, мерцающие мозаики, серебряные узоры. В дальнем конце зала высилась статуя Мелькора Всемогущего - Черный Вала стоял, положив одну руку на эфес меча, а другую протягивая вперед. За его спиной виднелись резные двери - это был проход в Зал Таинств, где жрецы творили свои заклинания. Сейчас из всего жречества в храме были только его настоятель и несколько младших послушников. При виде Черного Маршала они склонились в почтительном поклоне. Джеян кивнул им и слегка улыбнулся.
Перед черными дверями маршал остановился.
- Подождите здесь. - Обратился он ко всем. - В городе находятся те, кто нам нужен. И их нужно найти. Именно этим я сейчас и займусь. Заклинанием поиска. Можно ли мне войти в Зал Таинств?
- Желание Десницы Мелькора Всемогущего - закон для его верных служителей. - Ответил настоятель, отпирая двери. - Мы не смеем препятствовать.
Джеян обернулся к Аоре. Ему не хотелось расставаться с любимой, но заклинание требовало одиночества. Ему предстояло накрыть сетью целый город, а при том, что творилось сейчас в мире с магией, это было непросто.
- Любовь моя, подожди здесь. Уверяю тебя, это ненадолго, всего на пару минут.
Улыбнувшись Аоре, он вошел в Зал Таинств. Здесь царила Тьма, ни единый луч света не проникал сюда и не нарушал темную гармонию. Джеян сделал несколько шагов вперед, после чего медленно опустился на пол, скрестив перед собой ноги. Сейчас для него ничего не существовало, только он сам и Тьма. В зале зазвучали слова заклинания - Джеян собирал силу, щедро разлитую в воздухе, и, пропуская ее через себя, плел тончайшую сеть чар, которые сейчас опутывали весь город, каждый дом, от крыш до подвалов. Невидимые нити разбегались по всей Гавани, а перед взором Джеяна разворачивалась панорама города, только была она сплетена из тончайших серебристых линий. Наконец весь город проявился. Теперь настало время для второй части. Нужно было послать в эту сеть образ кого-нибудь из светлой группы, того, кого можно было бы легко найти. Таких было несколько, кого Черный Майа либо знал лично, либо легко мог себе представить. И самыми лучшими в этом плане были элементали - их суть было сложно укрыть под любой личиной.
Черный Маршал представил себе Воду. Изменчивая, своенравная стихия - облеченная в форму живого существа. Образ был настолько ярким и живым, что казалось, до него можно дотронуться. И от него во все стороны по тончайшим нитям заклятий, изображающих город, побежали мириады темных точек. Центр города, окраинные кварталы... пока ничего. Ремесленные, рыболовные, порт... Вот! Вот оно!
Словно белая звезда, вспыхнул на паутине огонек. Район порта, причалы и корабли.
- Ага, вот в чем дело. - Чуть слышно произнес маршал. - Хотят отправиться отсюда куда-то на корабле. Неплохо, неплохо.
Теперь оставалось еще одно небольшое дело. Джеян хотел проверить, присоединилась ли к светлой компании отпущенная им драконесса. Донесения от Урфина приходили, хоть и нечасто, но все могло быть. Вызвав образ драконессы, Черный Майа отправил новую волну поисковых заклятий.
И вновь вспыхнула звезда, но на сей раз более тусклая, дымчатая. Существо, точно попадающее под нужный образ, найдено не было, но заклятье нащупало кого-то очень похожего. Еще один дракон в городе, в одном из окраинных районов.
- Интересно, интересно. Этим стоит заняться подробнее.
Заклятье продержалось еще несколько минут и тихо погасло. Джеян поднялся и вышел из Зала. Теперь оставалось только раздать указания.
- Мы почти у цели. - Маршал улыбнулся и подозвал к себе Гартена. - Теперь твое время. Задача - порт и портовые районы. Там наша цель. И еще один район, к северу - там тоже есть интересующая меня личность. Я тебе всех подробно описал. Все помнишь?
- Обижаете, господин маршал. - Хмыкнул сивак. - У меня память, как книга, что записано, то не потеряется.
- Тогда вперед. Килгор, Кетариэль, идите с Гартеном, ему будет нужна ваша помощь.
Когда драконид и двое молчаливых спутников Джеяна вышли из Храма, маршал обратился к остальным.
- Что же, теперь, пока время действовать еще не настало, можно отдохнуть. Полагаю, что в ратуше этого прекрасного города нам окажут радушный прием.

Драконид его превосходительства.

- Ну как? Есть хоть что-нибудь?
- Нет, пока не нашли. Никого подозрительного.
- Ищите дальше.
Гартен, сопровождаемый Кетариэлью и Килгором, задумчиво шел по одной из улочек портового района. Поиски шли уже немалое время, а Светлые пока неизвестно где находились. Драконид догадывался, что они могли натянуть на себя морок, более того - так, скорее всего и было. Поэтому теперь все, кого сподвиг на поиски сивак, искали любую крупную подозрительную компанию.
А сподвиг он многих. Гартен был отнюдь не простым проводником и разведчиком - таких Джеян не держал. По всему Кринну раскинулась сеть разведчиков и осведомителей Черного Маршала, и Гартен держал в своих когтистых лапах целый узел этой сети. Поэтому сейчас множество простых с виду горожан, получивших указание, проводило розыск, и от их не ускользало практически ничего.
И именно поэтому Гартен узнал о гибели Илласа раньше, чем Джеян. Маленькая нищенка в неприметной одежде подбежала к дракониду, протягивая руку для милостыни. Сивак брезгливо глянул на нее, чуть подмигнув - нужно было соблюдать маскировку. Девушка бросилась под ноги драконида, хватаясь за сапоги, тот отпихнул ее и кинул на камни мостовой монету. Оставив нищую, Гартен покинул эту улицу и лишь тогда извлек из-за голенища сапога небольшую записку, которую ему передала девушка.
- Проклятье! - Зашипел он. - С этим надо разобраться. Так, где там ближайший вход в катакомбы?
Спустя совсем немного времени он уже шел по подземному коридору, то и дело ругаясь, когда крылья цепляли потолок. А двое агентов-воров уже направлялись навстречу Карпу, дабы перехватить его. Охота началась, хоть и немного не на ту дичь.

Карп желал было отбросить вцепившуюся в него руку, но - хватка была стальной, а тихий голос прошептал: "Идем, идем ельф, если жизнь тебе дорога! Сен послал нас за тобой!" Возможно в первый раз лучник поблагодарил Клыка, пусть и про себя - до этого же он испытывал к командиру лишь некоторое чувство уважения.
А вор вел его катакомбами, узкими и глубокими, вел под городом, сворачивая на развилках, и Карп не знал куда они бегут, зачем - и как найти путь назад - он заблудился бы здесь уже на втором повороте.
Неожиданно из тени, скрывающей очередной поворот, появились еще двое воров. Они остановились перед Карпом.
- Наконец-то. - Сердито прошипел один из них. - Я уж думал, не придете. Старик вне себя - из-за убийства весь город на ушх стоит. Ему пришлось в тайный схрон уходить. За розыски сам Черный Маршал взялся, чуете? Этот, если достанет, живыми не отпустит. Идите с нами, вам тоже надо спрятаться пока. Мы покажем, где.
- Старик вас что ли послал? - Встревоженно произнес провожатый Карпа, и эльф уловил в его голосе странные нотки. Так словно он не ожидал встретить здесь кого либо еще. - Но у меня был приказ... А ладно! Если Старик желает - ведите.
Рука, вцепившаяся в рукав Карпа резко сжалась и разжалась - сигнал "Будь настороже".
Двое воров приняли Карпа "с рук на руки" и повели по каким-то новым галереям, все с той же скоростью. Один коридор сменялся другим, так прошло почти полчаса. Наконец идущий впереди человек остановился возле тяжелой дубовой двери.
- Пришли. Зесь тебя ждут. - Вор распахнул дверь, а стоящи позади молчаливый хобгоблин подтолкнул Карпа в спину. - Заходи.
Карп извернулся, выныривая из-под руки - его уже начинали нервировать эти воры, и то что их-де "послал Сен" было не слишком хорошим аргументом. И главное - почему это воры ему помогают? Конечно он знал, что Клык раньше был вором, капитан этого и не скрывал никогда.
- После вас, господа, - прошелестел голос эльфа.
- Смотрите-ка, какие мы нервные. - Усмехнулся человек. - У нас есть еще дела. а тебе не советую спорить. Без нас ты отсюда просто не выберешься.. Смекаешь?
- Без вас я бы сюда и не забрался, - ответил стрелок. привыкая к свету, исходящему из помещения, поскольку в самих катакомбах царил почти непроницаемый мрак, рассеиваемый редкими факелами. Скоро он уже смог видеть обстановку комнаты. - Куда вы меня вообще привели?
- Куда надо. - Этот новый голос раздался из темноты. И комната озарилась пламенем факелов.
У стены, совсем недалеко от Карпа стоял совершенно неожиданный здесь гость - драконид-сивак, держащий в руках гвизарму на коротком древке. Его глаза весело блестели, а зубастая пасть щерилась в усмешке.
- Ну здравствуй, дружок. - Насмешливо произнес он. - Вот ты и вляпался, причем серьезно. Думать надо, в кого стреляешь. И не вздумай шутить со мной - у меня-то чувство юмора есть, а вот у моих друзей вряд ли.
Одна из "друзей" возникла из тенистого закутка почти рядом с дверью. Стройная, но жилистая эльфийка с кривыми ятаганами в руках. Ее глаза были льдисто-спокойными, лицо напоминало застывшую маску.
- Вот. Я же говорил. - Ухмыльнулся сивак. - А второй друг сейчас держит тебя на прицеле. И если надо, он не промахнется. Это Килгор - знаешь это имя?
Килгор! Имя - словно удар бича. Джеянов выкормыш! Карп ненавидел его. За что? За то что сам был его отражением в кривом зеркале. Карп всегда стремился быть лучшим - и всегда знал что отстает от Килгора, два Сильванестийца-снайпера, где первым всегда был подопечный Джеяна, а Карп лишь вторым.
Сопротивляться было глупо - его заманили в ловушку, причем расставленную столь искусно, но - как так быстро его смогли найти? Кто предал его - Клык? Вряд ли...
Быть может попытаться бежать? Нет и шанса. И Иллас убит - за это смертная казнь, а потом еще душу истязать будут. Хотя...
- Вы меня с кем-то спутали... - прохрипел Карп. - Я не стрелял...
И лук на плече так не кстати. Что же делать-то?...
- Тебя спутаешь, как же. - Драконид хмыкнул. - Ничего, ничего, спутали мы или нет - это пусть теперь господин маршал выясняет. Он, я думаю, с большим интересом тебя выслушает. А лук, пожалуй, отдай - он тебе сейчас вряд ли пригодится.
"Маршал. Вот влип. И как они смогли меня так быстро найти?". Он снял с плеча лук, и передал его дракониду.
- Не поцарапай! Он мне еще пригодится, - Карп старался, чтобы голос звучал как можно увереннее.
- Да, лук хороший. Ты прав, он МНЕ пригодится. - Выделив слово "мне" ответил сивак и рассмеялся.
Водрузив лук себе на плечо, драконид направился вперед, сделав знак Карпу следовать за ним. Эльфийка - Кетариэль, вторая "Тень маршала" - тоже двинулась с места, указав плененному эльфу ятаганом, что тот должен идти впереди нее. А из темного угла комнаты показался и Килгор с луком в руках. Лицо сильванестийца было так же бесстрастно, как и у его напарницы.
Маленький отряд с пленником двинулся по новому коридору за дверью.

Гавань

ренегат

Он чувствовал малейшие эмоции, видел насквозь мысли людей знал их тайные желания и стремления. Именно поэтому в ближайшем окружении Старика не было предателей, колеблящихся - он с легкостью отсеивал их. Только верные, искренне преданные люди, а иногда и нелюди. Если уж говорить о Алых Убийцах, то в их преданности глупо было сомневаться - машины для исполнения приказов, прекрасно натренированные, но лишенные каких - либо эмоций, чувств, посторонных мыслей. Они жили, чтобы исполнять приказы Старика.
С юных лет тот, кого позднее прозвали Стариком, узнал о своих способностях в области магии - Испытание он прошел в шестнадцать, и, хотя по словам учителей, мог добиться немалых успехов в любой сфере, избрал именно манипуляции с мыслями и чувствами людей. В этом ему не было равных. В двадцать пять он занял место в Конклаве, а в тридцать покинул Ложу, став ренегатом, объявленным вне закона. Он изменил внешность, имя, голос... полностью уничтожил прежнего себя, и создал новую личность - таинственного и опасного Теневого Короля Ансалона, хозяина Воровской Гильдии. Коллекционера, как называли его те, кто имел представление о некоторых его интересах - да, Старик был страстным коллекционером редких магических артефактов. Пальцы его унизывали кольца, излучавшие волшебство, шею обхватывала золотая цепь, даже простой с виду серый плащ был напитан магией, а уж сколько незначительных, на первый взгляд, безделушек было у него в кабинете. Он не боялся выставлять их на всеобщее обозрения, поскольку знал - никто не посмеет воровать у Старика.
А теперь, благодаря красному магу он узнал о таинственном артефакте, за которым охотятся мятежники, который ищет Джеян, который способен изменить мир. И возжелал получить его. Любой ценой. Ведь артефакты были его слабостью, и целью его жизни.
Старик знал и о сговоре Клыка с Болаком, и о тех действиях, что предпринял Ночной Лорд - но пока они совпадали с намерениями Старика, он предоставлял Свиной Голове свободу действий. Но что-то его настораживало - а именно появление Черного Маршала. Эти его шпионы разворошили осиное гнездо - воровской мир бурлил, словно лавовое озеро. Старик знал, что в его организации есть крысы - хотел бы он знать, где такие не водяться - но не избавлялся от них, прекрасно понимая, что Мелькоровым прихвостням ничего не стоит тогда либо заслать ему новых, либо еще чем-нибудь осложнить и без того непростую жизнь Гильдии.
Старик знал. И Старик решил преподать урок Черному Маршалу. Просто небольшое напоминание о том, что даже правой руке Бога не стоит вмешиваться в небольшие дела скромного коллекционера. Но напомнить несколько ненавязчиво, так чтобы никто не смог назвать его имени в открытую. Некоронованный король надеялся, что сегодняшнее праздненство запомнят надолго.


катакомбы
В то время как Карпалианела уводили бесшумные и смертоносные прихвостни Маршала (а идти надо сказать он старался по возможности медленно, и чуть прихрамывая, так словно повредил ногу), вор, что завел его в катакомбы, отнюдь не ушел, а напротив последовал за внезапными гостями.
Не доверял он им, не верил их словам - особенно про то, что Старик схоролнился, и послал именно ИХ. Не таков был Теневой Король - с любыми посланиями отправлял лишь людей из ближнего окружения, и уж тем более никому бы не стал открывать, где находиться тайный схрон, если бы решил спрятаться. Да и зачем ему посылать за каким-то эльфом? Слишком много вопросов, и ни одного ответа.
Правда ответы он получил буквально через несколько мгновений:
- Када надо... - прошипел чей-то голос, и вор застыл, прижавшись к стене, и не высовываясь из-за поворота, дабы не попасть на свет, исходивший из комнаты.
За время этого разговора он узнал слишком много. И более всего ему не по нраву пришлось, то, что собратья по гильдии крысятничали для Джеяна. Нет, спасать эльфа он не собирался - слишком опасно это, против Килгора выходить, да второй эльфийке, о них слава многие города облетела, так что для начала следовало восстановить справедливость.
Прячась в тени, он следовал за предателями, пока не представился удачный случай - один завернул за угол, другой на мгновение замешкался, и, схватив его за волосы, вор резко полоснул кинжалом по горлы, тут же отбросив тело на идущего впереди. Хобгоблина прижало к полу, и мститель выиграл необходимые мгновения. дабы вогнать зеленорылому в глаз уже окровавленное лезвие.
Старик будет недоволен, что его именем воспользовались для поимки дезертира. Старик пусть сам дальше и разбераеться. Весточка уже была послана.

готовый умереть

Эти глаза, разве они могут лгать? Этот голос - неимоверно добрый и мудрый. Этот человек дал ему все, чем он дорожил, и теперь Дарх готов был исполнить любой приказ. На груди мерно покачивался черный медальон, с пульсирующим, точно сердце, рубином. И дрожащая рука сжимала его, но мысли юноши витали далеко, в иных мирах, погруженный в мечты, он видел себя перед господином, говорившем слова похвалы. И одно такое слово из уст хозяина значило для Дарха больше, нежели все сокровища мира.
Он не приказал, он никогда не приказывал, но лишь просил - и его просьбу исполняли охотнее, нежели любой приказ.
"Ты можешь отказаться, Дарх", были его последние слова, но как можно отказать этому человеку? Скорее юноша отрекся бы от богов, нежели выказал неуважение к наставнику.
В конце концов что значит его жизнь? Всего лишь краткий миг на полотне вечности. И он еще сильнее сжал медальон, выходя на галвную площадь, прокладывая себе путь локтями сквозь кричащую толпу, ожидавшую феерверка. Будет им феерверк, да такой, какого они никогда в жизни еще не видели!
Дарх, оттолкнул стражника, явно не ожидавшего такой силы от хилого юноши, и бросился к помосту, где держал слово рыцарь Затар, тот кого именовали Повелитель, но повелителем он мог быть разве что на конкурсе пьяниц, столь любил этот рыцарь в сияющих доспехах приложиться к кувшину - даже сейчас, говоря торжественную речь, он ожидал когда же можно будет приступить к пиру.
Юноша шел вперед, видя лица Гитмира и черного мага - оба они, ровно как и градоправитель еще не знали, что же их будет ожидать, и это при том, что каждый говорил о своей способности видеть будущее. Видели бы они его на самом деле - разве пришли бы сюда?
Еще два шага, и всего два слова...
И жизнь будет окончена, во имя господина...


феерверк

Затар уже завершал свою речь, когда из толпы вешел странный парень, невысокого роста, худой и бледный, со впалыми щеками - он шел к помосту, ничего не видя перед собой, и скорее всего стража уже начинила бы его стрелами, но Гитмир вскинул руку, призывая пропустить его - видимо, решил он - это просто проситель, и в ночь Неракской битвы символично было бы проявить великодушее к страждущему.
- Аххас эль-этмейни!
Воскликнул юноша, не дойдя до рыцаря пяти шагов, и резко оторвал руку от груди. Рубин вспыхнул и разорвался сотнями осколков, высвобождая пламя, разорвавшее тело юноши на куки, и жаркой волной раскинувшееся по площади.
Затар сгорел первым, поглощенный отголоском взрыва, и уже через мгновение его участь разделили Гитмар и Фастер, успевший оттолкнуть дочерей с помоста... но - поздно! И пламя уже лизало их нарядные платья, а люди с криками бросились бежать - куда бежать, как спастись от колдовского огня, что растекаеться. оплавляя камень мостовой, поглощая людей, точно щепки.
Столбы пламени ударили в небеса - и те, кто остался на окраинах города с восторгом смотрели на это чудо магии, думая, что так и было задумано городскими магами к празднику. А на площади огонь собирал свою ужастную жатву.

Смерч и Крыло

"Драконова Пещера" была отнюдь не из тех таверен, где можно было получить обслуживание по первому разряду, скорее наоборот, а вот перо в бок - можно было получить запросто, поэтому отряд стражи, во главе с сержантом и двумя воинами, соблюдал максимальную осторожность, заходя в нее - о нет, здесь, в бедных кварталах стражи порядка отнюдь не чувствовали себя хозяевами положения. Скорее наоборот - гостями на чужой территории. Номинально здесь была вотчина Клинков - небольшой банды, промышлявшей сбором охранных с различных увеселительных заведений, но известно было, что все банды подчинялись некоему Ночному Лорду, заправлявшему незаконными делами всей Гавани.
- Чего угодно благородным господам?
Произнес подавала, появившись практически из ниоткуда, и уже ведший стражников за пустой столик.
Эктор нахмурился, провожая их взглядом, и все же последовал за остальными, жестом приказав Мраску быть готовым ко всему. Сержант Блак заказал немного мяса с подливкой и эля, стражники последовали его примеру - и это учитывая, что у них был срочный приказ Генерала.
- А служить дядя будет? - сжал плечо Блака Эктор.
- Солдат ест, служба идет, - отшутился сержант, но цепкие пальцы не отпустили его.
- А вы, достойный воитель? - Возник за его спиной служка. - Будете наше фирменное блюдо?
- Я предпочту Свиную Голову, - резко бросил Эктор.
Подавальщик переменился в лице, и слегка посерев, отступил.
- Сию минуту исполним, - пробормотал он, скрываясь в подсобке.
- Дрежите оружие на готове, ребята, - посоветовал разведчик. - И не пейте ничего.
На возмущенный ропот стражников он не обратил внимания.


Раф наблюдал за бывшими соратниками с соседнего столика. Благодаря мороку они так и не признали его, и стрелок мысленно возблагодарил драконессу еще раз за отличное колдовство. Что они здесь ищут? Уж не его ли? Или рыбку по крупнее?
Боковым зрением он уже заметил несколько нацеленных на стражников арбалетов. Что-то назревало, причем весьма быстрым темпом. Уже вскоре появился служка с подносом эля, и расставил семь кружек перед стражниками. Сержант произнес какой-то тост, и, несмотря на протесты Мраска, они все оглоушили емкости до дна. Глупцы! Клык рассказывал как его опоили здесь, вот только, Раф был уверен, на этот раз пойло явно было покрепче, чем то, которым потчевали Эссена.


Двое солдат рухнули на стол почти сразу, еще один, захрипев откинулся назад, на спинку стула, четвертый попытался встать, но не сделав и шагу, упал. Сержант Блак хватал ртом воздух, но и его мгновения были сочтены. Последние двое стражей просто сидели, так и не шелохнувшись - и не дыша.
Яд, подмешанный в эль был смертелен, скор, но в то же время незаметен. А смерть казалась вполне естественной - у них просто остановились сердца.
Мраск тут же обнажил клинок, и отклонился, надо признать вовремя, ибо арбалетный болт пролетел у его виска, срезав пару волос. Второй вонзился в ногу разведчику, заставив того припасть к полу, и тут же он опрокинул стол, закрываясь от стрелков.
Эктор вжался в стену, ожидая появления врагов, но те не спешили, понимая, что время сейчас действует против мелькоровцев. Посететели же таверни просто отодвинулись подальше, и делали вид, что ничего не происходит. Учитывая что стражникам выделили самый дальний столик в пустующей части таверни - это было не сложно.
Раф медленно поднялся из-за стола, обходя их так, чтобы те не могли его заметить. Использовать здесь лук он не мог, а значит придеться действовать кинжалом, выскользнувшим из рукава. Жалости к сослуживцам он не испытывал, прекрасно зная, что они так же поступили бы с ним.
Тем временем Мраск, прикрываясь столом начал продвигаться к выходу. Лучше бы ему этого не делать. Когда он уже оказался у самой двери, та со скрипом открылась и стоявший на пороге охранник выстрелил в спину разведчику. Тот только и успел, что обернуться и взглянуть в лицо своему убийце, а затем рухнул на пол, истекая кровью. Болт перебил ему позвоночник.
- Эй, Эктор, страшно тебе, - усмехнулся Раф, пытаясь вызвать бывшего соратника на разговор.
- Страшно будет тебе, когда за нами явиться Думвинг! - Отрезал Эктор.
- И тоже сдохнет, - бросил в ответ стрелок, определяя на голос, где находиться враг.
- Ах, это ты, предатель! - Похоже разведчик узнал его по голосу. - А где же наш храбрый Эссен? Неужели не придет?
- Надо ему о всякую шваль руки марать, - сплюнул дезертир. - Вы, драконидовы выкормиши всегда были не чета нам!
- В плане предательств, уж точно! - Похоже Эктор храбрился, чтобы совсем не потерять присутствие духа.
- Так зачем ты сюда пришел?
- По твою душу, сволочь!
- Попробуй отбери, - осклабился Раф, поигрывая ножом, и приблизившись к углу. С другой стороны Эктор делал то же самое. Они одновременно ринулись друг на друга, один сжимая нож, другой - короткий меч. Лязгнул метал, Раф, отведя клинок лезвием ножа, оцарапал запястье противнику, но тот смог повалить его и теперь вцепился свободной рукой в горло. Дезертир разжал ладонь, выпуская нож, и, слегка согнув руку, нанес удар пальцами в глаза Эктору. Разведчик взвыл от боли, на мгновение ослабив хватку, и Раф тут же ударил его ладонью в шею, перебивая горло.
Сбросив с себя тело, стрелок, слегка пошатываясь поднялся - плечо болело, пальцы нащупал что-то липкое - кровь! В горячке битвы он и не заметил, что меч Эктора ранил его в плечо, а теперь похоже вся рука отнялась...
Тем временем служки расторопно избавлялись от тел, прекрасно зная, что посетители будут молчать об увиденном - кому охота пойти против Болака.

- ...Таа-ак, ну а карты знаешь?
- Как есть, гум-мм. Ты-мм главное рисунок найди, мое дело завести-мм...
- А ежли, скажем, вот сюда пойдем? - палец капитана ткнулся в узкую бухту где-то "у эльфа на ушах", как выражались местные, - Сам знаешь, в наших краях хороший кормчий с закрытыми глазами в эльфову преисподню корабль заведет, пришвартует и не дрогнет, а ну ты так сможешь?
- Как придется... Сюда-м, говоришь? Первымм деломм шллюпки, лед проверить... затем либо "рыбу" с носа и колоть, либо так давить... Но лучше другое мместо выбрать, не ровен-н час ммороз и ветер, не выбереммся-м.
- Гм. Нда, льдом сковать может... С командой умеешь обращаться? Ну-ка, если мачту штормом сломает - что делать?
- Как обычно, хум-мм... Ванты к бортам, парус свернуть, ходовые спустить, маневровые только оставить-м. На весла бы хорошо, да ваши-мм таких лодей не строят-м...
- А путь продолжать как?
- А никак, мм... Ставить мачту сразу - вырвет из рук... Нну если уж ветер-м не слишком сильный, мможно сначала столб, потом-м парус.
- Сойдет... А ты вообще что водил раньше-то?
- Купцов, бургские кнарры, да ммного чего еще... Боевые-м не доводилось толком-м... окромя "Черепахи" - было дело, дружину вез к высадке...
- И что воины, живы остались?
- Спервоначалу живы-м... Пока на корамбле были-м, потом как слезли - так и посекли, наверноть... Не дождался их-м.
- Таак... Зовут-то тебя как, кормчий?
- Еще не кормчий-мм я... Рагнаром-м кличут покаместь.
- А ну - если пожар вдругоряд случится?
- Тогда, знначится, так-мм...

Элтанас совсем даже и не предупреждал, что ему устроят допрос разве что не с пристрастием. Вообще-то Тарим всерьез мог на этом и провалиться, ну да впрочем - не главное. Они уже на корабле. И корабль - местный, значит навряд ли его станут проверять при выпуске из порта... Хотя все-таки лучше бы маги подчинили команду своей воле, нежели Твердь бы покидал их всех за борт. Следов меньше, все-таки...
Пока капитану в голову особо каверзных вопросов не приходило, и Тарим кое-как справлялся дарёной памятью. Но, коль скоро задумана проверка - он может и провалиться... Улучив момент, Твердь бросил значительный взгляд на Эльдарина - не пора ли было начинать?

Гавань
Пока что всё шло хорошо - насколько хорошо оно вообще могло идти. Что делать, если "на хвосте" погоня, от гибели в случае встречи с которой уйти можно было только чудом (причём желательно парой десятков чудес), вокруг - враги,а впереди неизвестность, не подсказал бы даже самый гениальный стратег. Но Колвар Чернорог не был гениальным - он был по-своему капельку безумен и капельку герой, хотя и пират, и головорез, и душегуб. Скоро уже должен был появиться Патрибрадд, до этого важно всё приготовить...
Допрашивавший Тарима человек довольно активно проверял знания "боцмана", который отвечал чётко и уверенно. Инструктаж прошёл неплохо, хотя Элтанас сам удивлялся, откуда Лиза знает столько о кораблях. От дружков-моряков? От Агаманда - он вроде бы ходил на этом корабле... или же её отец и правда знаменитый эрготианский пират Саброк Буран, как она и рассказывала порой? А что - это могло быть.
Сама Лиза уже уютно пристроилась на коленях у одного из четверых солдат, что сейчас расположились на корабле, и усиленно поила его из второй бутылки, припасённой по такому случаю. В ней оказался совершенно не хмеливший яблочный сидр, сладкий и приятный, но вояка всё равно отказывался пить, пока Лиза не предложила напоить его из собственных губ... Что за странные существа мужчины - порой обнажённого женского плечика хватает, чтобы самый храбрый воитель или мудрый маг потерял голову. Плечика, белоснежной кожи и малиновых сверкающих губ, шепчущих ласковые слова. Может, он и сам бы отдал за них многое... будь это губы Элы, его Элы, но теперь такие мелочи не имели значения. Теперь можно было думать о важном, о нужном, о том, что он должен был сделать.
Неожиданно в кают-компанию влетел чёрный ворон и уселся на плечо Элтанасу. Присутствующие застыли - три солдата и рыцарь. Ещё один рыцарь и один солдат дежурили снаружи, как и было положено. Элтанас кивнул Тариму - с Даламара мигом спали путы. двое солдат и рыцарь уже кажется начали понимать, что их ждёт, и кинулись к ним, третий же так и остался сидеть, зато с его колен вскочила Лиза - парень спал богатырским сном. Безвредный яблочный сидр был всего-то чуть-чуть разбавлен сонным зельем, а Лиза приняла совсем чуть-чуть противоядия - но этого никто пока не знал. Просто Элтанас верил, что она всё предусмотрела, да и как иначе, если вдруг решила ввязаться в эту авантюру. Хорошо хоть Гвен этого не видит... Гвен!!! Как же он про неё забыл?! И что теперь прикажете делать? Всё бросать и вернутьс яза ней? Никогда - слишком многое поставлено на карту. Не возвращаться - именно ей наверняка будут мстить, и за жизнь сестры Лизы не дадут и ломаного гроша! Но поздно... решение принято, Мелькор побери! Не поминать его в суе, а то накликаешь, чего доброго...
Мысли летелив голове стрелами, а тело работало, не замечая мыслей... Тело или доспех? Обе сущности, не так давно притихшие и не дававшие о себе знать, словно взбеленились и теперь рвали на куски сознание, вклиниваясь между мыслями, требуя, прося, умоляя, приказывая. Одна взывала к осторожности, другая - к возмездию, одна просила о милосредии, дрцгая жаждала крови. А тело действовало, резко нанеся удар по носу рыцаря - тот был без шлема. Элтанас резко обернулся и перехватил руку второго солдата. Третий занести свою для удара не успел - на него налетел второй, и тутже послышалась тихая, приятная речь...
- Вы слышите меня? Слышите, ведь в ваших сердцах ещё живо добро. Помогите мне - и вы поможете добру. Отриньте зло, отриньте Мелькора. Взываю к вам я, взываю и прошу о помощи.
Это были простые чары. Элтанас отнял руку от медальона с платиновым драконом, а два солдата в униформе мелькоровых войск учтиво поклонились ему. Рыцарь лежал на полу, а две струйки крови из носа заливали его кустые усы, медленно окрашивая их в тёмно-багровый цвет. Оставалось выйти наружи - только бы там всё прошло гладко...
Предчувствия не обманули Элтанаса - палуба оказалась не очень сложной для Агаманда: один из солдат лежал без сознания, тяжело дыша. Видно, ему ударили по затылку чем-то тупым - латной рукавицей? рыцарь лежал с перерезанным... нет, перерубленным горлом, готова всё ещё дёргалась на на небольшом кусочке кожи. Кровь широкой лужей окаймляла тело рыцаря, словно багровый ореол. Агаманд стоял рядом, нахмурившись и вытирая о полу огненно-красного плаща меч - не свой, а меч своего потивника.
- Ты ранен? - осведомился подошедший Элт.
- Нет, это его кровь.
- Как ты его убил?
- Оглушил перчаткой, как и того, на корме. Только удар был спереди, он мог закрыться. Я даже отдал ему честь,как в старые времена. Но не знаю, понял ли он. Кажется понял, но не воспринял всерьёз... А зря. Затем взял его меч и обезглавил. Так поступали солманийцы, так поступаем и мы.
- Если тебя поймают, сделают то же самое.
- Я знаю, - и Агаманд отвернулся.
Нет, их с Лизой не поймают, уж об этом-то Элтанас дал себе слово позаботиться. Хоть кто-то в этом мире должен быть счастлив, и счастлив в любви, а не в одиночку. Хоть кто-то... хотя бы даже и тёмный рыцарь. Убеждённый, сильный, храбрый и волевой - такими врагами можно гордиться. Не то, что теперь... палачи вместо рыцарей. Хотя сейчас - чем они лучше?
- Тарим, собери их всех и запри где поглубже, да так, чтобы не пикнули. А потом подойди ко мне, хорошо - нужно будет чуть-чуть обезопаситься на дорогу.
В сторону Агаманда Элтанас пытался не смотреть - усталое, суровое и скорбное лицо рыцаря тьмы было для него сейчас слишком сильным напоминанием о том, чего он не хотел помнить, и что рад был бы забыть... Вместо этого Элтанас подошёл к боковой катапульте, установленной на вращающейся основе - интересное изобретение, любопытно, его тоже гномы-механики придумали? Основа двигалась свободно, хотя и не очень быстро, и постепенно навелась на ближайший военный корабль. Превосходным баллистиком эльфийский жрец себя никогда не считал, но в темноте преимущество над всеми остальными расами эльфам давал единственный фактор - их зрение...
Примерившись, Элтанас нацелил снаряд точно по ватерлинии вражеского корабля, но не выстрелил. Со стороны он был похож на обычного проверяющего орудия канонира. Эльф бросил взгляд на лодку, в которой виднелись четыре фигуры - мужская и три женских, и приветливо помахал им рукой, встал, подошёл ко второй катапульте и уселся рядом, поправляя лапу и у неё таким же образом. Две пробоины в обычном военном корабле был сделать непросто, но возможно. В рыцарском - гораздо труднее. Любопытно, правильно ли он подгадал время?
Мечеклюв, до этгго сидевший на плече и хранившйи поистине гробовое молчание, приятельски каркнул и легонько тюкнул эльфа клювом. Элтанас поднял глаза и понял, что не прогадал... Всё-таки как Колвару удалось так прекрасно рассчитать время? Не иначе как и тут магия замешана!

Неуловимый пират
Патрибрадд, солидных размеров корвет с десятью катапультами - по четыре на каждый борт и две на корме - неспешно выплыл из за окружающих Гавань высоких берегов. Довольно-таки приземистый (если не сказать "приводистый"), с довольно высокими бортами, без названия, привычно написанного на борту, корабль казался бы опасным, если бы на нём не развевался стяг Мелькора и не бегали бы матросы, наряженные в униформу воинов Тёмного Бога. Суета на корабле была понятной - наверняка там шёл разудалый праздник, и моряки торопились сойти на берег, чтобы как следует погулять. У штурвала стоял большой красноглазый драконид, то и дело выкрикивая приказы и приправляя их забористой морской бранью, произносимой с шипом и свистом, отчего создавалось впечателние, будто штурвал крутил морской змей. Корабль поравнялся с основной массой стоявших у пристани "посудин", моряки дружно выстроились у бортов, крича вразнобой "Ура Мелькору!", "Да здравствует Великий Бог!"... и четыре катапульты, казавшиеся всего лишь напоминанием о военной силе флота Тьмы, напомнили о ней: два обычных сняряда взметнулись в воздух, за ними - два других, начинённых горящей паклей. Военные корабли у причалов не были готовы к бою, их капитаны и большая часть команды гуляли в городе... а с неба на них летела смерть, поджигая паруса и пробивая борта.
Стоявший за толстой дубовой мачтой Колвар злобно ухмылялся - он знал, что Сваргул сделает всё так, как было нужно.

Восточный Рог

Александр глубоко вздохнул присел на корточки, и опёршись спиной об стену. Голова у него кружилась, в висках стучал Халласов молот.
- Как тяжело, как же тяжело... - простонал он. Десять человек - те, что дожили до того момента, как ему наконец-то удалось преодолеть сопротивление новых властей города и добиться разрешения пройти к заболевшим - теперь здоровы. Да, конечно, они ещё очень слабы, и на восстановление сил понадобится много времени, но они будут жить. А вот для него самого теперь настают трудные времена - каким-то образом надо объяснить их выздоровление, что бы не выдать своё истинное лицо... Хм...
Александр решительно встал и прошёл к двери. Решительно стукнув в неё, он подзвал:
- Эй, там, слышит меня кто-нибудь?
- Слышим вас, господин лекарь! Что у вас там?
- Всё в порядке! Я уверен, они будут жить, только нужно время, чтобы они восстановили силы! Но никто из них - и я тоже - не покинет дом ещё несколько дней, пока не будет полной уверенности. что зараза сгинула! Передавайте нам еду, больше ничего не надо! Да, и ещё - самое важное! Мне нужен перечень всех лекарственных трав, имеющихся в городе - я извёл почти все свои запасы, и мне нужно их срочно возмещать!

Гавань (Совместно с Эйрис)

Тесса вздрогнула и едва не свалилась за борт, лишь в последний момент она смогла удержать равновесие. осторожно положив удочку, она обернулась к Дангине:
- М... Дангина... Как мне ответить тебе?
- Чем ты живешь? Что ведет тебя по жизни, заставляя продолжать её?
Тесса вздохнула.
- Это непросто объяснить... Когда я была маленькой - я просто жила, радовалась каждому новому дню... До смерти мамы. Через несколько лет за ней последовал отец... Тогда я узнала, как хрупок мир. Потом я подросла и уехала в Сильванести - судьба распорядилась так, что власть была передана моей семье, и нам со старшей сестрой пришлось стать правительницами и принять на себя ответственность за народы, не слишком дрг друга любящие. Так я жила до появления Мелькора и его победы... народ Сильванести решил сдаться на его милость, принять его руку. Я так не могла. Не могла склониться перед чужаком, не могла признать его власть. И ушла - в Квалинести, уведя за собой всех, кто пожелал за мной последовать. С тех пор я жила только ожиданием... скорее даже не так - я просто жила, являлась фактической главой пограничников.
Эльфийка замолкла, не зная, что дальше говорить...
"Смерть мамы".. Дангина не знала, что значит иметь родителей, и что есть смерть близкого человека, она восприняла это по своему. Вспомнила, как была отравлена река, фактически она умирала... Наверное Тесса чувствовала что-то похожее? И Водная понимающе кивнула. Речь, последовавшая дальше уже была не так понятна элементалю, но "просто жить".. да это очень похоже на её собственное существование.
- Аора Воздушный элементаль сказала мне, что можно жить ради любви. Я, признаться, пока не совсем ещё понимаю, что это значит. Но она мне многое показала и объяснила.. о чувствах. А ещё.. - Дангина посмотрела прямо в глаза эльфийке, - ещё она сказала, что вы меня используете.
Тесса вздохнула. Аора... Прежний союзник... Элли до последних дней до отъезда не переставала грустить о бывшей подруге, и при ней о Воздушной лучге было не упоминать. Похоже, она окончательно перешла на сторону Мелькора... Больно. Она её совсем не знала, а всё равно больно...
- В моей жизни пока есть только любовь к сестре, к родине... И надежда... А о словах Аоры... Не думаю, что она права. Не знаю, что думают остальные - я не владею даром чтения мыслей, но... - эльфийка прикусила губу, ища те самые слова - Именно надежда заставила нас начать взывать к тебе. Элли помнит Эригдан, они вместе сражались против Мелькора и его сторонников, и она решила рискнуть и позвать на помощь, когда появилась надежда на то, что чужак избавит Кринн от своего присутствия... А для меня попытки дозваться до тебя были... всё равно, что попытки дозваться до прошлого... До того прошлого, где всё было просто, понятно... Где не надо было прятаться, где мир был открыт... Я помнила рассказы Элли об Эригдан, надеялась с ней познакомитьтся... Постарайся понять, не обидеться, Дангина... Я ведь тоже не представляю себе, что это - быть элементалью Воды - быть одновременно личностью - и сутью чего-то невероятно огромного... Дангина, ты оказалась такой... Другой, я не знаю. Но могу сказать точно - никто не хочет использовать тебя. Ты сейчас - с нами против всего мира. Мы - одна команда... Всё дело как раз в том, что мы не знаем, как это - быть кем-то другим, а в большинстве своем - и не пытаемся узнать... Мы ведь на невероятный риск идём... Ты не боишься?..
- Я понимаю, что другая. Хоть это и была суть - вода, но Элементаль - это уже личность... Сейчас я это начинаю понимать, во мне стало больше именно от живого существа, чем от чистой стихии. Я рада, что ты подтвтердила мои слова, сказанные Аоре. Я сама буду решать как мне поступить, и пока мои с вами пути едины.
Дангина немного помолчала, задумавшись над вопросом Тессы.
- Страха я не испытываю. В конце концов, если я погибну, то лишь вернусь в свою родную стихию. А кроме смерти мне бояться нечего... У меня нет того, за кого стоит тревожиться, - добавила Водная, вновь вспомнив Аору.
Тесса склонила голову набок, размышляя над словами Дангины, но тут... Грохот, треск...На пристаниях разверзся хаос.
- Началось! - Тесса выкинула из головы разговоры и выхватила из-под снастей оружие.
Зоркие глаза эльфийки выхватили среди хоса знакомую фигурку, размахивающую рукой.
- За дело, друзья! Поднимаем паруса и плывём к кораблю!
Небольшая лодочка плавно заскользила к возвышающемуся неподалёку кораблю Рыцарей Тьмы.

Начинание прошло, но совсем не так, как хотелось бы Тариму. Он бы предпочел легонько тюкнуть каждому за ухом и бесчувственными покидать в трюм, а еще лучше - как-нибудь заставить повиноваться, чтобы корабль вышел с какой-никакой, а командой. Навряд ли эльфийский жрец, маг и королева смогут управиться с парусом в шторм.

Но раз так... то пока он еще идет по выбранному Светлыми пути, то пусть будет так. Твердь постарался произвести впечатление на пленников - и первый, вознамерившийся сопротивляться, вычертил в сумрачном воздухе красивую дугу, поприветствовал спиной мачту. После этого желающих выказать строптивость поумерилось, и остатки команды благополучно упокоились в трюме. Припасы там были, воздух поступал... Тяжелых предметов на палубе не наблюдалось, и Твердь просто попросил крышку люка не открываться изнутри. Благо крышка была деревянной.

Корабль тронулся, и у элементаля сразу же подкосились ноги. Первый раз он испытавал наипоганейшее ощущение утраты земли под ногами, первый раз палубу качало из стороны в сторону, что-то из глубины живота подступало к горлу, а голова... Не устояв на ногах, Тарим гулко рухнул на палубу, ворча что-то невразумительное. Гуммм! Что же будет при штормовых волнах?!

Подняться на ноги в конце-концов удалось, и Твердь мог даже стоять ровно, если опирался на борт. Но вот головокружение по-прежнему не отступало, и едкая муть в желудке ощутимо просилась наружу.

Вон там рассекает волны лодочка, слишком уж быстрая для суденышка таких размеров - наверняка ее подгоняет Дангина... А там, в тумане, должно быть, враги... враги Светлых, умм... Элтанас щелкает каким-то рычагами, длинные брусья метают камни и огненные снаряды, хм!
...Превратить в труху один из портовых кораблей, наверное, было бы не слишком сложно, но совсем убить еще хоть немного живое дерево... Лучше бы было оторвать себе голову. Тарим ограничился тем, что уговорил мачту сторожевика переломиться у основания, рухнув на нос и понаделав сумятицы. В следующий миг его жестоко скрутила морская болезнь, и гигант перегнулся через борт, оскверняя Океан человеческой блевотиной.

///НРПГ: Прошу прощения за возникшую путаницу - разумеется, мачту ломал я не у корвета, а у корабля, по которому палил Элтанас.///О Великая Мать, тяжек облик смертного для ступающего по камню!

ГАВАНЬ

Пристань.


Корабли береговой охраны Гавани нельзя было назвать неготовыми к бою, точнее - обычно они были готовы к бою, но не в эту ночь, когда большая часть матросов и офицеров находилась на площади, в предвкушении праздничного пира, а оставшиеся, вопреки инструкциям успели пропустить по стаканчику-другому. Теперь настало время расплачиваться. Когда в гавань вошло безымянное судно, никто даже не обеспокоился, почему же боевой коробль Флота Мелькора не имеет названия - впрочем спустя несколько мгновений, им предстояло думать уже о другом, как спастись от горящей смерти. Оставшиеся на кораблях люди в панике прыгали в воду. Обрушившеяся мачта раздавила офицера, пытавшегося навести порядок в рядах небольшой команды "Победоносного", первого корабля, ощутившего коварство вошедшего в Гавань корвета. Благо "Победоносный" стоял так, что волей-неволей загораживал от противника остальные корабли и принял на себя основной удар. Людей на "Стремительном" и "Карающем" не хватало, дла полноценной битвы с корветом (конечно, будь корабли в полной боевой готовности. они смогли бы отбить нападение, и, возможно, потопить напавших, но сейчас этой самой готовности как раз и не наблюдалось). Команда "Карающего" стала разворачивать катапульты в сторону вражеского судна, в то время как "Стремительный" опускал паруса, словно решившись на абордаж, по той причине, что снаряды для орудий остались выгруженными на берегу. Тяжелый камень пущенный вражеским кораблем раздробил корму "Карающего", затем дали о себе знать орудия "Карающего" - две средние катапульты, второпях нацеленные на безымянного.
Выбегали из казарм Морские Драконы, такие же пьяные, как и матросы подвергшихся атаке кораблей. Кто-то из офицеров пытался отдавать приказы, но их уже никто не слушал - воины бежали к шлюпкам, видимо еще не до конца разобравшись в ситуации, другие готовили к бою береговые орудия - три большие катапульты, которые без сомнения обладали пробивной силой хороших требушетов, еще человек шесть бросились к кораблю Темных Рыцарей, крича тем, чтобы вступали в бой, и помогли береговой страже. Те кажеться действительно вняли крикам, по крайней мере корабль ожил, кажеться, готовясь отчалить (ну по крайней мере какой-то оживление было заметно), а на палубе появился артиллерист, подготовивший к бою две бортовые катапульты, но почему-то не спешивший стрелять. И лейтенант Геранс, отличавшийся острым зрением смог рассмотреть, что нацелены орудия отнюдь не на врага.
- Да он пьян! Собака! - В сердцах сплюнул Геранс, ускоряя шаг, и подгоняя людей - надо было успеть на корабль раньше, чем тот изволит отчалить. на бегу воин едва не сбил какого-то священника, уверенно шедшего к рыцарскому кораблю. - Прошу прощения, ваше священство! - на ходу бросил Морской Дракон. - Шли бы вы отсюда, здесь небезопасно...
Говорил лейтенант из добрых побуждений, но все же слишком грубо, и это не понравилось священнику.


Лайонис, жрец не из обремененных высоким саном, но истово верующий, и потому уже не раз демонстрирующий чудеса прихожанам, в этот раз был подвержен сомнениям - верно ли он истолковал знамение? Следовало ли ему идти на пристань, когда он должен был помогать Его Святейшеству на празднике. Быть может это Испытание его Веры? Кто знает, что за искушения поджидают жреца в такой близи от поганого Квалинести, что источает яд безверия и лжи. Разве мог знать жрец, что уже был спасен от огненной судьбы, что постигла его собратьев на площади, разве мог знать он, что теперь являлся сильнейшим из жрецов Гавани. Сейчас он видел иное - корабль без имени, что вошел в бухту, и открыл стрельбу по флоту Морских Драконов.
- Не пристало Жрецу скрываться! - Ответствовал он воину, ступая за ним широким, размашистым шагом, сжимая на груди медальон Бога. И почувствовал как смерть струиться по палубе Рыцарского корабля. Кровь стекала по дереву, проникая сквозь щели, обволакивая борт. Он закрыл глаза и узрел ауры тех, что находились на судне - одна источала неярокое белое свечение, но все же разборчевое, давшее понятие о том, кто перед ним. Аура человека Верующего... верующего не в Мелькора. И это не понравилось Лайонису. - Постойте, лейтенант! - Крикнул он в след стражу. - Этот корабль уже во власти Светлых Сил.
- Вздор! - Отозвался Геранс, взапрыгивая на трап. За ним следовали его люди.
- Мелькор Всевидящий, помоги им, - прошептал жрец, крепче обхватывая медальон.


Шкали-Морячок был контрабандистом, и насилие не любил, но когда приказ отдает Старик или Болак, спорить было глупо - а учитывая что из всех в Гильдии, именно он был наиболее искушен в морских делах, ему и выпала сомнительная "честь" разбираться с... не суть важно с кем. Он занял быстроходное торговое судно "Крылатик", чей владелец любезно согласился предоставить все имеющиеся у него ресурсы для Гильдии, столь долго охранявшей его, и помогавшей вести дела в любой точке Ансалона. Суденышко было небольшое, по сравнению с тем же рыцарским кораблем, или тем более красавцем-корветом, вплывавшем в Гавань (уж в чем-чем, а в кораблях Шкали разберался), но нагружен был самым что ни на есть полезным грузом - горючей смесью, привезенной на нужды приграничной армии, но по чьей -то халатности так и не выгруженной на городские склады. Команда из десяти человек, не считая Шкали и его головорезов спешно готовила корабль к отплытию - уж что - что, а нагнать они смогут любое из находившихся у пристани судов. Итак, главным приказом было не дать выйти из гавани рыцарскому корыту, а насчет корвета указаний не было, хотя, Морячок печенкой чувствовал - попортит им еще крови это суденышко. Но сначала дело.


Шайтаро с усмешкой наблюдал за паникой, поднявшейся в порту, доигрались мелькоровы псята - пришел и к вам страшный северный лис. Циркач наблюдал за своими бойцами, готовящими несколько сюрпризов для пожелавшего уплыть корабля, но не надеялся на то, что их старания увенчаються успехом - основную ставку он сделал на Алых Убийц, а те не должны были подвести. Не имеющие имен, бесшумные и незаметные - они являлись личной охраной старика и исполнителями его самых ответственных поручений. Гатх нетерпеливо перебирал четки, вырезанные из красного дерева, и посматривал в сторону приближающегося корабля, что напал на Гавань.
- Ну, что делать будем, маже? - Кивнул ему Шайтаро.
- Кончать их будем, что ж еще, - осклабился маг, слегка наморщив лоб, словно прикидывая что-то. - Надеюсь никто не предьявит мне счет за потопленные корабли?
- Наоборот, Старик еще и доплатит, - заверил его Циркач.
- Славненько, - потер ладони колдун-недоучка. - С какого начнем?
- С того, что побольше, - пожал плечами вор.
Гатх лишь хмыкнул и закрыл глаза, так что бы перед его мысленным взором предстал безымянный корабль, с его полуспущенными парусами, и мощными орудиями. Начинай с малого, учил его старый учитель. Ха! Так словно он был способен начать с грандиозного! Нет, Гатх отлично знал, что не обладал колдовской силой в том объеме, какого от него ожидали учителя и родители. Это-то и заставило его отказаться от Испытания - он боялся. а потом его нашел Старик... Перед взором мага проходили знатные орудия корабля, во всех подробностях, и он, словно проникал в троссы и ковши катапульт, сливался с ними, ища слабину в крепком дереве. И в какой-то момент, напряг всю свою волю, заставляя их треснуть, лопнуть крепкие жилы, расколоться мореное дерево, изойти трещинами и разломами. Сильные, крепкие пальцы с терском расклололи четку, словно облекая мысли в материю - и он представил, как катапульту постигает судьба этой четки.
- Эстхе! Алломэ! - Губы шептали в исступлении.
Ни Гатх, ни Шайтаро не ставили целью уничтожить корвет, отнюдь - пусть псы Мелькора еще поломают об него зубы, прежде чем пойдут на дно и те и другие. Тем более что цель Циракача находилась на рыцарском корабле. Приказ Болака был прост, как и все гениальное: "Мага доставить, остальных в расход".


Кабинет Коменданта

Лейтенант Аунт подхватил упавшего генерала, и при помощи двоих офицеров постарался усадить его в кресло, одновременно рассматривая страшную рану, нанесенную зазубренной стрелой (надо сказать, Илласу повезло, что Карп презирал яды и никогда их не использовал), кровь медленно стекала по древку, окрасив багряным острие, торчащее в центре груди. Кто-то протянул руку, намереваясь обломать его, но раненый неимоверным усилием воли поднял голову, вперившись в солдата ледяным, мертвенным взглядом, и с трудом разжимая деревенеющие губы, произнес:
- Не... трогай... стрелу...
Слишком часто видел он на границе, как его люди умирали от потери крови, стоило лишь извлеч стрелу, или кинжал из раны, если рядом не находилось толкового целителя.
- Квалинестийская стрела, - задумчиво хмыкнул офицер, оглядывая оперение.
Иллас отлично знал, кому принадлежала эта стрела - и кто мог высрелить в него в самом центре города, хотя до последнего момента отказывался в это верить. Но - не только Клык оказался предателем, а и его воины - Карп, Раф... А быть может и Найл, и Рагни, и даже юный Литас, которому он доверил ответственное и тайное задание. Никому из них теперь нельзя было доверять. Генерал проклинал ту немощь, что сковала его тело, тот смертоносный холод, что ратекался по его жилам, заставляя неметь конечности. С каждым мгновением ему становилось все труднее дышать, раненное сердце уже не могло разносить кровь по организму, и отсчитывало последние удары.
- Жреца! - Запоздало крикнул кто-то из воинов.
- Но они же все на празднике! - Раздалось в ответ.
Веки слипались. Ему хотелось спать, но генерал отлично понимал - если он уснет, то уже никогда не проснеться, и могильный холод скует его тело. Слишком многое еще осталось несвершенным, чтобы покидать этот мир. Он давал клятву! Он.. должен... завершить... начатое! Лежащая плашмя безжизненная кисть сжалась в кулак, а затем вновь безвольно разжалась - сил не хватало даже на это простое движение. Дыхание становилось все более прерывистым.
- Мой целитель... - прошептал он заплетающимся языком. - Бэйнин... ехал за мной... Найдите его, лейте... нант...
- Слышали Его Высокороблагородие? - Зло бросил Аунт, так, словно в ярости, вымещаемой на подчиненных он мог найти оправдание тому, что не смог защитить генерала от вражеского стрелка. Хотя - от такого стрелка защиты не существовало.
Голоса затихали и отдалялись, Иллас уже не слышал их. Просто знал, что он не исполнит клятвы, не оправдает надежд командира Блайзера. Он даже умер так же - от предательского удара в спину. Жизнь в генерале угасала медленно, цепляясь за каждое мгновение, отведенное ему на этом свете. "Жить по чести", таков был девиз Ариакана, и он следовал ему до конца, так почему же те, кто нарушали клятвы, предавали, били в спину - побеждали? Мелькор, ответь - почему?! Почему этот мир, под властью твоею столь не совершенен? Почему Воплощенный Бог не покарает подлость и не искоренит недостойных? Из-за закона равновесия? Тогда - кому нужно оно, такое Равновесие!?
Ледяные пальцы погибели сомкнулись на горле Илласа Кривина.


Восточный Рог

Требушет угрожающе накренился, что-то затрещало в нем, на самом верху, расшатанный порывом ветра, величественный красавец не устоял. Накренившись, он падал, ковш, изменив направление, задел Хасара, отбрасывая того в сторону, люди, крутившие колесо с криками отпустили его, когда балка откололась от орудия, падая на них, и бросились прочь, а ковш, уже не удерживаемый ничем вновь взметнулся вверх, свободный от тяжкой ноши камней, он вырвался из оков тягучих троссов, порвав их, выломав опоры и улетел в сторону города. Однако результата этого последнего, случайного выстрела капитан Хасар уже не видел - опорная нога требушета, накренившись упала на него, ломая хребет. Исполин рушился, со стоном, скрипом и скрежетом он падал на управлявших им людей, обрывая их жизни, увлекая в след за собой в край вечного покоя. Туда где души сторонников Мелькора и поборников Света наконец примиряться, устав от бесконечной борьбы.
Но увидь Хасар куда попал ковш, быть может он умер бы с улыбкой на устах. Победной улыбкой. Тяжелый, окованный металлом - ковш рухнул с небес, врезавшись в покрытую трещинами стену, уже разбитую первыми двумя залпами требушета, дробя каменную крошку, он проломил стену, которая не смогла бы выдержать теперь и удара тарана, разбивая кирпичи, и врываясь в осажденный город, словно первый солдат, обреченный на смерть, но увлекающий за собой остальных. К победе.
Стена рушилась, взметая пыль и щебень, оседая осколками некогда монументальных камней, ставших ныне лишь памятью о былом величии мятежного города. Брешь оказалась внушительной, способной пропустить четверых всадников в полном боевом облачении, или же семерых пеших латников, готовых рубить и убивать врагов, заливая кровью улицы обреченного пасть города. И скоро настанет долгожданный момент штурма - но пока, последний залп сделали катапульты, отправляя огненный подарок уже за городские стены, на улицы города, куда падали, разрываясь на сотни горящих осколков глиняные горшки с Колдовским Пламенем. С погибелью мятежников, сея панику и вселяя страх в сердца. А затем артиллерия отступила с поля брани, поскольку простые снаряды уже вряд ли смогли бы принести больше пользы, нежели принес погубленный требушет. И все же один из артиллеристов приказал дать еще один залп, развернув свое орудие, и зарядив его тяжелым камнем, он нацелился на навершие ворот, стремясь обрушить их, ровно как и загубить находившихся там (по мнению артиллериста) руководителей восстания. Камень поразил цель, но и саму катапульту настигла месть горожан. Обломки и месиво из корови и костей - вот все, что осталось от нее.

- Благородный Хасамр, смерть твоя не будет забыта, - произнес Гарсиас, спешиваясь около умирающего капитана, и закрыл ему опустевшие глаза, устремленные в небеса. - Воины! На приступ!
И призыв его подхватили сотни глоток. Колонны воинов выступли вперед, удерживая осадные лестницы с крюками и двигаясь на город с четырех направлению. Это было одной из задумок Заалина, желавшего чтобы защитники растянули цепь обороны. Пятый отряд шел прямо в пробитую стену - отряд элитный, собранный из воинов, по какой-либо причине не достофных вступить в ряды рыцарей, но обученный и экипированных не хуже, чем некоторые рыцари Тьмы. Их доспехи были откованны лучшими кузнецами, каких можно было найти в этом регионе, частично закупленны в Торбардине, ровно как и оружие. Вороненая сталь матово отливала на солнце, ослепляя тех, кто должен был встать у них на пути. Башенные щиты почти в рост человека были украшены гербом Разбитой Цепи, обвитой дикой розой, и командовал ими Повелитель Баррас, спешившийся и явно недовольный этим назначением, но тем не менее - знающий свое дело.
По его приказу воинство выстроилось в "черепаху" - укрываясь от стрел и легких снарядов и двинулось к пролому, со всей возможной поспешностью. Повелитель отлично понимал, что против катапульты его защита будет бессильна.
- Это час нашей славы! Смотрите же! - Вознес меч к небесам Гарсиас. - Жрец! Защити храбрых воинов мелькоровых от снарядов живой молитвой, дабы они не пострадали до вступления в бой!
Он уже не просил, он приказывал присланному Мелькором жрецу, опьяненный близкой победой, и знающий, что если жрец откажеться - то любые потери можно будет списать именно на его недобросовестность.