Ричи уже забыл о сомнениях, можно ли ему войти или лучше остаться у порога, и метнулся к столу. Попытался сесть на краешек, но под пристальным взглядом передумал и избрал себе насестом маленький табурет на колесиках. Ноги он подобрал под себя и стал напоминать хохлатую синицу-альбиноса.
- Здесь все жутко интересно, совсем не как в университете, я уже запомнил примерно, где что...
Некоторое время генетик доказывал свои знания, то чертя в воздухе план, то указывая направление. Разноцветный кубик он при этом не выпускал и даже умудрился раз-другой повернуть его грани.
- Только я никак не могу понять, чем мы занимаемся. То есть, нет, вот у тебя несколько проектов, у соседей несколько своих проектов и так далее. Но ты ведь знаешь мэтра Лавэ, да? У нее аж своя лаборатория из нескольких комнат, все под охраной, - Янг радостно ухмыльнулся, - а работников мало, ну, почти совсем нет, то есть, я их еще не видел. Вот она чем занимается? И я вместе с ней.
Черепашка на мгновение позволил себе еще раз перевести взгляд с модели на посетителя, взял стило и перетащил бензольную группу в другое соединение. Молекула на экране как будто вздохнула и рассыпалась. Пришлось начинать все сначала.
- Мы все работаем на мэтра Лавэ, если взглянуть беспристрастно, - Моррисон вновь занес стило над моделью и продолжил короткую лекцию: - Ты, я, даже солдаты, которые нас всех охраняют. Так стоит ли терять хорошее место с очень неплохим доходом ради знания, которое не принесет никакой пользы?
Янг пожевал губами, надул розовые, с легким здоровым загаром, щеки, как будто собрался обидеться, повертел грани кубика и спросил невпопад:
- Выпьем вечером по пиву?
- Конечно. Тут неподалеку есть одно забавное заведение. Тебе понравится.

(хех, нарасхват)

- Ты ведь Фрэнк Нолл?
- Фрэнсис.
В этот момент Ричи понял: нужного разговора не будет. Но он не сдастся так просто. Никогда. Ни за что. Мысль о Кубике в кармане грела душу.
- Ты ведь давно здесь работаешь?
- Полгода.
Темнокожий парень отвернулся, всем видом демонстрируя презрение, и угрюмо принялся драить светлый, под чье-то неуклюжее представление о дереве, линолеум коридорного пола. В ведре плавали какие-то щепки и клочки шерсти. Разве здесь есть кошка или собака?
- Любишь собак? – попробовал неожиданный заход Янг.
- Нет.
Нолл продолжал тереть пол так, будто от чистоты зависела его жизнь. Лаборант подошел, оставив четкие мокрые следы, и доверительно сообщил:
- А я тут новенький. Ничего и никого не знаю. Поможешь?
- Нет. – Уборщик окунул швабру в ведро. – И ты врешь.
- Черепашка снаружи! – отперся Ричи, гадая: неужели здесь слухи ходят даже быстрее, чем на факультете?
Молодой негр молча продолжил свое занятие. «Досадная помеха его не беспокоит». Ага, как же! Янг умел быть очень настырным.
- Что делает мэтр Лавэ? – спросил он в лоб.
Фрэнсис выпрямился и посмотрел ему прямо в глаза. «Ударит. Точно. Сейчас побьет...» Нолл с такой силой опустил швабру в ведро, что расплескал чуть не половину воды. И больше не сказал ни слова.

Ул. Валлехо, 766
полицейский участок центрального района
поздний вечер 17 июня 2015

Обойти стороной кабинет капитана не представлялось возможным. А начальство славилось тем, что способно поймать нужного подчиненного, высунувшись в подходящий момент из кабинета. Статистика превышала случайность.
- Айсхед, сюда!
- Не пронесло, - прокомментировал тот себе под нос и уже громко, на весь зал добавил: - У меня задержанный, сэр.
Улизнуть все-таки не удалось. Капитан встал в позу «какого черта вы со мной спорите, я и так зол», что означало – так просто он неповиновения не спустит.
- Детективы центрального управления дожидаются уже час, - раздраженно выкрикнул он.
Инспектор разделял его недовольство – кто же будет радоваться часовому общению с надменными индюками.
- Тогда им не сложно подождать еще.
- Отправлю в принудительный отпуск, - безапелляционно отрезал начальник.
- Бессердечный человек! - патетически воскликнул Айсхед и сдал ЛеКока двум внушительного вида полицейским, которые с намеком маячили поблизости с самого начала переговоров.
- Вы ведь слышали, что рассказывают о жестокости полиции? – спросил их инспектор; те переглянулись. – Так что вы поаккуратнее, он мне еще нужен живым.
Развернулся уйти. Помедлил.
- Главное, чтоб разговаривать мог! – крикнул он вслед удаляющейся троице.
Юный задержанный начал приобретать сероватый оттенок.

(японское трио во всей красе)

С парочки, олицетворявшей личное невезение Айсхеда, можно было писать эссе о ярких контрастах в современной молодежной среде. Или картину, было бы красочнее. Кен придирчиво выбирал мороженое в автомате около выхода, Микихико наблюдал за ним с ухмылкой старшеклассника, уверенного в своем беспрецедентном и неоспоримом превосходстве над остальным мирозданием. И, кажется, они успели спеться. Айсхед ностальгически подумал, что здание, даже такое старое, как их участок, ему все-таки нравится и хорошо будет, если оно уцелеет.
Его сочувственно похлопали по плечу.
- Кто-то обновил надпись, - сообщил приятель из ночной смены, разглядывая молодежь, осадившую автомат. – Ну, ты знаешь, на внешней стене.
Обычно светло-коричневую физиономию Гэйба сероватый оттенок не красил, а во взгляде читалась одна осмысленная мысль, и основным образом в ней была кровать. На которую можно лечь и хорошенько придавить подушку в течение часиков так двадцати.
- Шустро, - без энтузиазма откликнулся Айсхед и снова посмотрел на юных подопечных.
Похоже, один учил второго, как достать мороженое без денег. У них даже получалось. Дежурный за стойкой метал неодобрительные взгляды то на мальчишек, то на сумрачного инспектора. Но, получив ответный взгляд от Айсхеда, убрал руку с телефонного аппарата и сделал вид, что проверяет журнал вызовов. Китайский генерал-статуя, похоже, был чем-то доволен.

(ага-ага)

- Отвратно выглядишь, - сообщил долговязый детектив «ночному» коллеге и тут же на весь зал окликнул: - Эй, Кен!
Для образа полного внимания щенка-подростка не хватало лишь выставленных торчком ушей. Надкушенное эскимо вполне могло сойти за недогрызенную сахарную косточку.
- Я тут застряну, отправляйся домой. Вот, лови.
Айсхед вынул из кармана связку ключей и, не целясь, метнул через половину комнаты. Он почти ожидал – насколько вообще уделил место этой мысли, - что мальчишка не поймает и кинется поднимать с пола. Есть такое выражение: «вынуть из воздуха», в их случае так оно и случилось. С неуверенной улыбкой Кен протянул руку, сжал кулак. Разжал. Его новый приятель восторженно присвистнул и, похоже, взялся пересматривать некоторые свои мировоззрения; на смуглой хитрой физиономии Мики крупными буквами было написан расчет и предвкушение грядущей выгоды от знакомства. Кажется, беспокоиться надо было за весь город, а не за отдельные здания.
ЛеКок окончательно приобрел серый цвет и обвис в руках стражей порядка.
- Ты зачем его так напугал? – поинтересовался у Айсхеда удивленный коллега из ночной смены.
Тот мысленно послал весь убийственный заряд мрачности и недовольства Мики. Увидев, что тот поймал взгляд, провел ребром ладони поперек горла. С идиотской улыбкой скаута-новобранца помахал на прощание Кену. Развернулся идти к комнате допросов.
- Ты в курсе, что я тебя ненавижу?

(sanbhiki da)

Военно-исследовательский комплекс
15 июня 2015 года

Ровно в семь вечера вихрастый блондин возник на пропускном пункте между защищенной лабораторией мадам Ведьмы и миром нормальных людей. За день он промелькивал туда-сюда, наверное, раз пятнадцать, каждый раз гордо демонстрируя свежую, гладкую карточку пропуска, но сейчас остановился перед Дайаной.
- Надеюсь, ты еще не передумала. И я принес подарок, - по-мальчишески сверкая не совсем ровными зубами, сообщил Ричи. – Пойдем?
Не придав особого значения внезапному переходу с "вы" на "ты", капрал Брукс поставила подпись в каком-то старомодном бумажном журнале, проследила за выполнением аналогичного действа коренастым рыжим верзилой с рожей уголовника и нашивками второго лейтенанта на форме, после чего махнула тому рукой на прощание.
- Не жди меня до утра, мамочка.
Верзила беззлобно буркнул в ответ что-то о том, что делал с мамочкой капрала, и занял освободившееся кресло. КПП тут же стало напоминать вход в пенитенциарное учреждение строгого режима. Поскольку с этого момента и до утра вход в закрытую зону был разрешён только Сайлеру, Адикари и Лавэ, майор не озаботился коммуникабельностью, вежливостью и терпеливостью ночной охраны, поручив это дело Майклу – человеку с тяжёлым нравом и таким же ударом.
- Так что за подарок? - поинтересовалась у блондинчика сияющая как начищенные перед смотром сапоги Дайана.


(вместе с Эртан)

- Так что за подарок? - поинтересовалась у блондинчика сияющая как начищенные перед смотром сапоги Дайана.
Тот смущенно улыбнулся ей, сверкнув почти несуществующей оправой очков, - ангелок, как их рисуют на рождественских открытках. Сунул в карман полотняной синей куртки неизменный кубик и похлопал большую сумку на длинной лямке, в каких студенты носят ноутбуки и прочие необходимые на лекциях вещи.
- Он здесь. Но, если ты не возражаешь, я вручу его тебе, когда мы устроимся в том месте, где можно вкусно поужинать. Я знаю, что нужно заказать! Согласна?
Ещё бы она была не согласна! Предпочитающая прямые пути и простые решения, капрал по достоинству оценила очарование скромной наглости, как и переход на "ты".
- Только чтобы без морепродуктов, - предупредила Брукс. - Ненавижу бесхребетных.
- Как же ты живешь в этом городе? – засмеялся Янг и предложил ей руку.
Всю дорогу он не умолкал ни на минуту, скакал с темы на тему, как теннисный мячик. Он уже заканчивал рассказывать о том, что хотя мать назвала его Ричардом в честь Ричарда третьего, он всегда для всех был Ричи – даже продемонстрировал пропуск, на котором значилось: «Ричи Янг», - когда они остановились перед деревянной с большим стеклом дверью. «Папа Джованни» гласила вывеска со схематичным изображением Колизея.
Для Дайаны Колизей всегда ассоциировался с брутальными гладиаторами, а Джованни - с нелегальными эмигрантами, так что связи между названием и рисунком капрал не уловила. Однако древняя мудрость "иногда стоит промолчать, чтобы показаться умнее" была ей знакома. Иногда Дайана даже пользовалась этим бесценным навыком.
- А у меня было четверо братьев, так что меня часто называли Ян, - поддержала тему капрал.

(те же)

Внутри заведения отсутствовало что-либо, что могло напомнить посетителям о Соединенных Штатах. Небольшие столики с длинными белыми скатертями, деревянные стулья, а у стен диванчики, деревянная балюстрада на втором этаже, негромкая спокойная музыка, теплый желтый свет. Большие окна с витражами выходили во двор с аккуратно подстриженными кустами вдоль гравиевой дорожки. Те, которые «смотрели» на улицу, закрывали тяжелые шторы. Здесь было людно, но мешанина из английского и итальянского языков была не громче шума прибоя на заливе. Официантка проводила гостей к свободному столу и вручила каждому меню.
- Хочешь пиццу? – сверкнул улыбкой Ричи.
- Ага, - в глазах Дайаны появилось облегчённое выражение. Будучи редким гостем подобных мест, она чувствовала себя несколько потеряно, а одного взгляда, брошенного на меню, оказалось довольно, чтобы впасть в уныние. Название половины итальянских блюд оставалось для капрала набором букв, так что пицца - уже практически исконно американское блюдо, оказалась настоящим спасением.
Впрочем тут же выяснилось, что даже с ней не так все просто. Янг так долго о чем-то говорил с официанткой по-итальянски, что оставалось только заподозрить его в попытках всучить ей собственный рецепт. Или закадрить. Наконец, они разобрались и девушка ушла, чтобы через минуту появиться с двумя бокалами и бутылкой вина.
И лишь когда все приготовления были завершены, а в центре стола мягким желтым светом горела свеча в хрустальном подсвечнике, Ричи достал небольшую простую коробочку и протянул ее Дайане.

(они же)

16 июня 2015
Токио

Нако смотрела новости и грызла ногти. Ее парень как ни в чем не бывало сходил с самолета в Америке, а она, как дура, сидела дома перед телевизором. Вот же гадость жизни! Он не взял ее с собой. Они вообще не встречались с того вечера девять дней назад. Да, она их считала. И что?
Тогда, в едва освещенном проулке – сюда кое-как доставал свет фонаря с улицы – металлическая дверь в окружении жестяных мусорных бачков больше всего напоминала вход на промышленный склад. Раз за разом на нее клеили объявления, а потом неаккуратно срывали. На некоторых обрывках можно было прочесть даже целые фразы. Внутри шел тесный, двоим едва разойтись, коридор. Владельцы не озаботились хоть как-то украсить серые бетонные стены. На втором этаже азартно резались в пачинко, а грохот игральных автоматов почти заглушал музыку. На третьем этаже угнездились бар и танцпол.
Разгоряченная девчонка, которой не удалось вытащить своего парня на площадку и даже привлечь его внимание бешеным танцем, хотя она превзошла всю толпу, вернулась к стойке бара.
- Ты ведешь себя неприлично! – заявила она и вспорхнула на соседний табурет.
Ей подвинули литровый бокал с клубнично красной жидкостью.
- Остынь немного.
- Ты даже не видел, - откровенно надулась она.
- И что? – холод ответа мог бы поспорить с Антарктикой.

(помощь-помощь!)

Она бы бросила его. Немедленно. Но тогда кто заплатит за выпивку и развлечения, за отличный номер в гостинице, за наряды и вкусную еду? Богатенький наследник – мечта охотницы за состоянием. Его было просто зацепить, достаточно покрутить упругой попкой. Но дальше... она никак не могла понять, как же удержать его на «леске». Вот-вот сорвется же.
И таки сорвался.
В ее представлении обеспеченный мальчик думал лишь о приятных девочках (а ее неприятной не посмел бы назвать никто), о красивых машинах, модных тусовках и увеличении своего богатства. Этот мальчик думал о чем-то ином. Однажды он показал ей планер – белый крестик на июльском синем небе. Планер выделывал замысловатые фигуры в вышине.
- Он свободен, - сказал тогда Хиро.
За все время Нако так и не поняла, что мешало забраться в такой же планер и уподобиться тому пилоту.
С самого начала в баре Хиро не замечал ее. Но ведь если она станет для него незаметна, он перестанет оплачивать ее маленькие прихоти, и закончится вольготная жизнь. Придется искать нового щедрого «клиента» или, что гораздо хуже, возвращаться к родителям. Девчонка настойчиво потеребила неподвижную руку.
- Эй, давай закажем сотню шаров и выпустим под потолок!
- Давай, - отвлеченно буркнул он.
Вообще слышал, что она предложила?

В Реальности перед взором Хироши лежал интерактивный список. Около сотни позиций. И первой в нем значилась родная корпорация «Кайки». Ее он знал как облупленную.
- Ну что, дедуся, какие еще у тебя есть секреты? – пробормотал внук и поместил значок в отдельную область.
Информационный цветок распустился роскошным соцветием, и мальчишка с радостью осмотрел его лепесток за лепестком. Ткнул в наиболее интересные места. Понаблюдал, как вспенивается защита каждый раз, когда он задевает «чувствительные» области

Нако заерзала на стуле при виде неожиданной улыбки. В ней девчонке почудилось злорадство. Заподозрила худшее: он в чате обсуждает с другими парнями... нет, с девицами! Обсуждает ее. Что криво лежит помада, что тушь собралась комками в уголках глаз.

Второй по списку шла корпорация «Тошиба». Далее «Хитачи» и «Мицубиши».
Попасть в их базы данных было сложнее, но об этом Хиро позаботился заранее. Взламывать программы он не умел, зато хорошо разбирался в человеческих сердцах и потребностях. Несколько проектов он движением виртуальной руки отправил своей маленькой «гвардии» – пусть разберутся тщательно.
«Сендзюцу». Лидер и почти монополист рынка по производству андроидов (не считать же, действительно, конкурентными эти жалкие потуги Китая и Штатов). Глава службы безопасности – его досье заиграло на экране всеми красками – нетрадиционен, активен, гибок и естественен в своей функции. Хиро просмотрел несколько файлов и недовольно скривился.

- Строго бдишь на своей территории, волк, - пробормотал он, и слова повисли неопределенным облачком с вопросами, кому отправить сообщение. – Загрызешь любого, кто покусится на твои владения, а? Ох-хо, лютый волк!
Аватар всплеснул руками в притворном ужасе.
- Но что это?
Круглые глаза рисованного персонажа стали похожи на два прицела. Жадные пальцы зарылись в досье.
- Мифуне-сан, бывший глава, уволенный за... несоответствие должности? Тск-тск, вы сосредоточили все действия службы безопасности на себе. Спали по два часа в сутки. Измотали себя и других. Но так и не почувствовали места, на котором находились, а? Отличный программист, никудышный безопасник. Печальная история, да. Но ведь вы оставили что-нибудь после себя? Не разочаруйте меня, Мифуне-сан.

Он увлекся. Искренне и беззаветно. Так увлекаются только виртуальной девушкой. Она не единственная, поняла Нако. Хиро чертил пальцем неведомые и невидимые знаки на деревянной стойке. Ей хотелось поймать эту руку и сжать... заставить двигаться по своему телу. Нако стукнула каблуком по перекладине табурета.

- Давайте посмотрим, какие архивы вы оставили после себя. Ведь вы не могли не пометить их... О! Как прелестно. Защита? Мило.

Затяжной поцелуй в губы вернул его к действительности. Хиро пристально посмотрел в зардевшееся лицо девушки. Та отвечала вызовом. Она хотела его внимания. Она хотела его денег.
- Иди домой. Я заплачу.
- Только с тобой, - прильнула она к нему.
- Иди без меня.
Судя по внезапно осунувшемуся личику, это прозвучало приговором. Хиро проводил взглядом приятные округлости ее попки и вернулся в Реальность. На поданной по запросу барменом бесплатной деке набрал: «NOAVATARS».

С этого поста и далее НИИ "Параллакс" не существует.

НИИ "Moun Genetix"
14 июня 2015 года, воскресенье, день

Перед громадным комплексом НИИ «Параллакс» раскинулся ухоженный сад. Клумбы, деревья, правильная геометрия, приятная глазу способствующая отдыху зелень. Никого не должно было быть здесь в воскресенье. Но в противоположность штатному расписанию и служебной инструкции здесь намечалась деловая встреча. Японский бизнесмен должен был посетить институт с целью заключения контракта на значимую сумму и большое количество лет и работ. "Я прибыл на один день специально ради этого разговора", - сказал он по телефону из отеля. - "Если не сегодня, встреча не состоится вообще". Поэтому они собрались небольшой официальной группкой у входа в здание, где заканчивалась подъездная дорожка. И обомлели, когда вместо лимузина или хотя бы такси перед их глазами предстал развязных движений долговязый молодой человек непонятной национальности в цветастой гавайке.
- Привет! - оскалился гость; на витой, чуть не в палец толщиной, цепочке у него на шее болталась какая-то безделушка. - Ну до вас и добираться!
Члены комиссии переглянулись. Начинало пахнуть проблемами и еще большей неопределенностью, чем они себе представляли, соглашаясь на переговоры с японцем, а не с американским представителем его компании. Визитера, с натяжкой, можно было принять за уроженца страны Восходящего солнца. Поколении, так, в четвертом. Возможно, кто-то из его прадедов по одной линии заставил прадеда по другой пережить много неприятных моментов в Жемчужной бухте на О'аху. И это точно был не «тот японец».

(nihon no toraiado)

Среди встречающих воцарилась тишина. Наконец, самый молодой из комиссии пришел в себя достаточно, чтобы, проверив галстук и оправив пиджак, спросить:
- А где же наш яп... я имею в виду, мистер Исао. Где он?
Вопрос поставил визитера в тупик, но - ненадолго. Чуть позже выяснилось, что причиной недоумения был не вопрос.
- Ну ничё себе... - молодой человек удивленно приподнял брови, не обнаружив рядом с собой объект разговора.
Комиссия была вне себя. Уважаемые и порядком высокопоставленные ее члены, на счету которых значились дома, машины и очень удобные и почетные кресла, поняли, что они все зря теряют время, что они попусту лишили себя выходного дня, но хуже всего - что они оказались в дураках, их держат за идиотов, которых легко заставить бежать куда-то в любой момент. Когда точка кипения была почти достигнута, из-за ближайшей клумбы с орхидеями вынырнуло юное тощее существо мужского пола в черных джинсах. Крупные яркие буквы на черной же футболке гласили: "Сделай их". А тому, как торчат во все стороны вихры, позавидовали бы все окрестные панки.
Если не буря, то небольшая гроза казалась неминуемой; трудно сказать, от кого исходила большая угроза жизни господина Исао. Говорят, что и сотне мужчин не разгрести того, что способна наворотить женщина (кто именно утверждает, неизвестно, возможно, как раз те самые "чистильщики"), но, как выяснилось, и обратное тоже верно. А порой складывается и совсем сложная по конфигурации векторов динамическая фигура.
Для начала за спиной у комиссии рздался мелодичный перезвон браслетов и украшений.
- Ух ты! - не сдержался долговязый молодой человек. - Какое богатство.
- И не говори, - с жаром согласился юный оторва.
Прежде чем кто-либо из комиссии успел возмутиться и вообще отреагировать, он потянулся к клумбе, почти коснулся бело-желтой орхидеи, но вместо нее сорвал один бархатно-фиолетовый ирис. И его преподнес даме, которая еще чуть-чуть и возвышалась бы над ним.

(перевожу - японская троица)

- В Японии это символ энергичности, дерзости, силы и красноречия. Он как ничто подходит вам. Хоть в западной традиции этот цветок назван в честь богини радуги, чьи руки не раз погружались в воды реки Стикс.
- Не волнуйся, cheri, - темнокожая женщина смотрела на него с интересом. - Я lanmò* не боюсь, но всегда уважаю. Если относиться к ней несерьезно, то умрешь скорее, чем хочется. Правда, думаю, ты это знаешь.
Она бросила через головы окружающих приценивающийся взгляд на второго гостя, что завороженно наблюдал - то ли за цветком, которым креолка украсила грудь, то ли за тем местом, к которому она его прикрепила.
- Ну, а ты что скажешь, cheri?
- Что такое не должно пропадать просто так, - не усомнился тот ни на секунду.
- Dakò*. Мы обсудим этот kesyon* позже, если ты хочешь.
- Еще как!
- Ну а ты?
Юнец ухмыльнулся во весь рот.
- Почему-то я думаю, что мы сможем обсудить много разных интересных вопросов. А, да, меня же тут должны были встретить.
Он оглянулся на раздраженных членов комиссии с невинным искательным видом, как будто впервые заметил их присутствие. Лица чиновников от науки все без исключения говорили, что если японец не прекратит немедленно балаган, от телохранителя потребуются активные действия прямо сейчас.
- Хироши Исао, - неожиданно смиренно представился шалопай. - Мы уже можем начать переговоры, ведь правда?

*************
*lanmò - смерть (креол.)
*Dakò - согласна (креол.)
*kesyon - вопрос (креол)

(дык, втроем, ун)

Ресторан «Папа Джованни», Сан-Франциско
15 июня 2015 года, вечер

Та, сперва взиравшая на непривычно-романтическую атмосферу с некоторым подозрением, наконец, расслабилась. В конце-концов, что плохого может случиться? Он решил очаровать ее, напоить и воспользоваться ситуацией? Да кто против? Она и сама с удовольствием затащит этого милашку в постель. А если вся эта романтика всерьез... Возможно сбудется мечта ее мамочки и неугомонная дочурка таки когда-нибудь прошествует в белом платье к алтарю.
Отмахнувшись от неуместных пока мыслей, Дайана приняла подарок и, улыбнувшись в предвкушении, развернула его.
Хрупкое стекло, казалось, готово было рассыпаться, если обращаться с ним слишком грубо. Его не хотелось трогать руками – тогда засалится. Его нужно было поставить и любоваться. Песочная картина напоминала одновременно прерии и экзотический океан. Если прищуриться, наверное, можно было бы разглядеть крохотные корабли – или лошадей с повозками.
- Переверни, и пейзаж станет другим, - подсказал Ричи заговорщицки и гордо добавил: - Я сам сделал.
- Это так мило, - растерянно протянула Дайна. С одной стороны подобные безделушки в ее квартире просто не приживались, мгновенно превращаясь в бесполезный хлам. А с другой, это действительно было очень мило.
Принесли пиццу на огромном блюде, пышущую жаром и ароматную настолько, что приходилось глотать слюнки в нетерпении. Янг проявил себя джентльменом и окружил спутницу всецелой заботой, не давая ей растеряться от незнания итальянских манер. Он только не клал кусочки ей в рот.
(с Даларой)

Так прошел остаток вечера: то и дело, раз за разом, зашкаливала романтика, перенося Дайану в непривычный мир, где она чувствовала себя идущей по тонкому льду, но стоило ей расслабиться и почувствовать себя комфортно, как ситуация вдруг становилась неловкой и непонятно было, как действовать, что говорить. Наконец, Ричи отвез ее до дома на такси, проводил до двери и посмотрел влажным завлекательным взором.
Дайану же обуревали непростые размышления. С одной стороны сейчас следовало поблагодарить ухажера за приятный вечер, поцеловать в щеку и ждать звонка на следующее утро, а с другой... С другой ей придется коротать очередную ночь в одиночестве, коря себя за упущенную возможность. Вот только на следующий день мужики, как правило, не перезванивают.
Будучи сильной натурой, не привыкшей долго колебаться, капрал приняла волевое решение. Черт с ним. Какая разница, не позвонит после первого свидания, или после третьего?
- Не хочешь зайти, выпить кофе?
- С удовольствием, - немедленно согласился Янг.
Домашнее итальянское вино придало его щекам мягкий румянец, а глазам веселый блеск. Джентльменом он остался и здесь, предложил руку, пока они шли к лифту. Может быть, конечно, опасался потерять равновесие – литровый графин на двоих все-таки не шутки, - но хотелось думать иначе.

Как и всякий волевой человек, Дайана всегда доводила дела до конца. С особенным трепетом она относилась к ошибкам. За всю жизнь капрал ни одну из них не оставила на полдороги. Вот и теперь, отставив в сторону опустевшую кружку, она в своей коронной непробиваемой манере предложила гостю:
- Я чувствую себя обязанной за ужин. Позволишь угостить завтраком в постель?..

(с Эртан)

17 июня 2015
Сан-Франциско, отель The Regis

Фурукава Икуко считала свой пост незаменимым, а доставшуюся ей работу наибольшей ценностью в своей жизни. Она прошла путь от неуклонно стареющей, но так и ничего не добившейся помощницы десятого менеджера предпоследнего отдела корпорации. Через должность почти что няньки для шестнадцатилетнего задиры-новичка не слишком высокого статуса, вообще принятого в компанию только потому, что его дед – владелец «Кайки». Теперь она была доверенной помощницей нового члена совета директоров корпорации. И неважно, что этот конкретный двадцати однолетний юноша неодолимо вызывал в ней материнский инстинкт.
В субботу днем они прибыли в Сан-Франциско. Напряжение от вспышек фотокамер и прохода по коридору сквозь толпу журналистов до сих пор отзывалось ноющей болью в плечах. Даже несмотря на хорошо потрудившуюся массажистку – на ее услугах настоял «начальник», подопечный, ее тайная гордость. Поселение в отеле, формальности, визит на яхту, принадлежавшую «Хиро-сама». Там хозяйничала грудастая длинноногая блондинка. Она считала себя пупом вселенной и невероятно важной личностью. Икуко не сдержалась, поставила ее на место. И услышала смех Хиро-сама.
- Идем, - сказал он Фурукаве тем особым тоном, который уже пять лет был применим лишь в разговоре между ними двумя. – Пускай мисс Гранд осваивается в своем временном пристанище.
Блондинка послала ему воздушный поцелуй. Фурукава прошествовала мимо, не удостоив ее взглядом.
Тем же вечером они ездили в ресторан разговаривать с главой отдела разработок компании «TrueChip». «Кайки», лидер в Японии по чипам-имплантам и программам к ним, была не прочь поделиться опытом с западными коллегами. В обмен на некоторые их услуги, конечно.

(помощь в выкладке)

Переговоры вела Фурукава, ее начальник сидел, закинув ногу на ногу и постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Иногда на его лице появлялась озорная улыбка, как будто он читал в Реальности нечто остроумное на грани фола и совсем не слушал, что происходит здесь и сейчас. Встреча шла трудно и закончилась согласием обдумать все и переговорить через неделю по видеосвязи.
Еще позже он с несколькими незнакомыми Икуко местными японцами отправился в бар. Сказал ложиться спать, не дожидаясь его. На вид это была радостная встреча старых и новых знакомых. Фурукава привыкла не доверять виду. Она легла в два ночи, так и не дождавшись.
На следующий день Хиро-сама был сам не свой, меньше подначиваний и капризов, он даже не потребовал ничего принести ему в номер. А вечером мир встал с ног на голову.

- Мисс Фьюрукейвэ!..
- Фурукава.
Никакая холодность не может сбить опытного журналиста с избранного им пути.
- Мисс, это правда, что мистер Исао пропал, и вы не знаете, где он?
Снова вспышки и микрофоны. На этот раз у двери гостиничного номера, и порог лишь очень ненадежная защита между ними и ней.
- Похитители уже требовали выкуп? – другая новостная студия, другой значок на микрофоне.
Фотографы поднимаются на цыпочки, чтобы запечатлеть пустой холл и безлюдную комнату за приоткрытой дверью. Для нее они однородны. Некрасивые мясистые лица, широкие носы, громкие голоса, чересчур светлые волосы и глаза. Она опускает голову в нежелании сказать им хоть слово. Они трактуют по-своему. Обрушивается новый шквал вопросов и выкриков.
Сквозь плотное скопище журналистов с трудом продрался телохранитель-японец. Обменялся взглядами с Икуко, отрицательно качнул головой. Акулы пера удвоили напор. Служащие отеля начали силой выставлять их вон, угрожая вызвать полицию. Женщина захлопнула дверь перед носами у самых настойчивых. И без сил прислонилась к ней спиной.

(солирую ^^ )

Ул. Валлехо, 766
полицейский участок центрального района
поздний вечер 17 июня 2015

В комнату, где его дожидались детективы из центрального убойного отдела, Айсхед ввалился, открыв дверь ногой, придержав ее спиной и ногой же закрыв. Он не поздоровался – рот был занят конвертом. Инспектор грохнул на стол увесистую коробку и подчеркнуто шумно стал переводить дыхание. Вместо веера он обмахивался конвертом.
- Забирайте Мейсмана со всеми потрохами, - наконец сообщил он изрядно обалдевшим от такого приема детективам.
Впервые в жизни Айсхед мысленно благодарил провидение за существование бюрократии. Они придут и за делом на Суттэр-стрит, но прежде запрос о передаче должен будет пройти инстанции, а значит, есть, как минимум, пара дней прежде, чем придется всерьез бодаться за свое участие в расследовании, на которое он, руку на сердце положа, не имел никакого права. Кроме собственного желания.
Круглое бородавчатое лицо и длинное лошадиное синхронно повернулись друг к другу. Айсхед подтолкнул коробку к «центровикам».
- Забирайте-забирайте.
На крышке красовалась желтая наклейка с номером дела и его собственной подписью.
- Что вы можете передать нам на словах? – первым опомнился круглолицый толстяк; пиджак на нем неопрятно топорщился, придавая неряшливый вид.
- Все в записях.
- И не появилось новых соображений за последние часы? – подбодренный товарищем, вступил в дело худой и подергал себя за редкие усы.
- У меня закончилась смена, дом-семья, знаете ли.
Они опять переглянулись.
- Тогда что вы делаете здесь?
- Ну, вы же должны были когда-нибудь прийти.

(все - Далара, только помогаю)

Юный – хоть и массивный, как молодой бык, - задержанный с обреченным видом пялился в экран под потолком в углу допросной комнаты. Айсхед придвинул стул, развязно плюхнулся на него, водрузил ноги на стол. И тоже посмотрел в телевизор.
Даже без звука было понятно, что идет репортаж о пропаже человека. Промелькнули последние кадры съемки около отеля «The Regis», ведущая сделала наигранно строгое лицо, справа от нее возникла фотография. Подпись: Хироши Исао. Инспектор ухватился за сиденье стула, чтобы удостовериться, что оно не выскользнет из-под него. Снял ноги со стола.
- Эй, приятель, - дружеским тоном начал он, глядя в стенку над головой негра, - выкручиваться бесполезно, так что давай начистоту. Что случилось, что видел, почему убегал и все такое. Сам знаешь.
И широко зевнул.
- А кто бы не побежал? – хмуро выдавил ЛеКок. – Жить-то хочется...
- Что-то припоздал ты, - Айсхед устремил внимательный взгляд на задержанного, как будто решал детскую задачку «найди выход из лабиринта». - На полного тормоза не похож, вот странно. Почему ж ты еще сидел там, когда приехали мы? И не ври, что не мог смыться раньше, те молодцы, которые сейчас едут в морг, давно остыли.
Поначалу каждое слово пришлось выуживать из ЛеКока клещами, арестант то тоскливо поглядывал на экран, где теперь мельтешила реклама, то принимался оплакивать свою молодую жизнь. Иногда в перерывах удавалось узнать что-нибудь интересное. Например, про утерянный медальон, за которым юный дундук и полез в вентиляцию. И про «только не говорите ему, что я его видел!!!» Тут ЛеКок сообразил, что сболтнул лишнее, и прикусил язык.
Инспектор нарочито медленно обошел стол и встал позади молокососа, наклонился так, чтобы при каждом его слове шевелились коротко стриженные волосы на шоколадного цвета макушке.
- Кому не говорить? Ты ж не дурак, давно понял, что влип по уши. Отвечай честно и только попробуй скрыть что-нибудь.

(вместе с Сон)

Выяснилось, что эти два молодых балбеса – ЛеКок и его приятель – следили за старшими, обиженные за то, что их не посвятили в детали нового дела.
- А ведь сами сказали, что когда все выгорит, денег будет ну просто немерено! – взорвался ЛеКок. – Этот джап поначалу ничего был, спокойный. Вежливый такой, хотя сразу перетрусил. Потом осмелел, взялся права качать, ну, его и пристегнули к батарее наручниками, чтобы поутих. Все шло хорошо...
А потом зазвонил мобильный телефон.
Айсхед отвлекся от блокнота и карандаша, которым записывал интересные детали и рисовал рожицы, когда записывать было нечего. Перегнулся через стол и пристально посмотрел в карие глаза, смахивающие на глаза загнанного оленя.
- Чей телефон? Что из разговора ты слышал?
- Да не было разговора! – взвился ЛеКок. – Кто-то сказал пару фраз, может, я ж не Супермен, чтобы слышать на километр!!! Только этот японец сломал наручники так, будто те из фанерки. Словно ему это ничего не стоило...
Айсхед вспомнил легкость, с которой Кен выудил из воздуха брошенную ему связку ключей. Ссадины на его запястьях, которые пришлось перевязывать и заклеивать пластырем. И нечто, что переехал Мики вчера вечером. Полицейское чутье говорило об одном, человеческое желание требовало идти в другую сторону.
- Опиши японца, - угрюмо велел инспектор.
Словоохотливость ЛеКока опять дала сбой - парнишка будто наскочил на подводный камень. Только-только набравший обороты рассказ вновь увяз. По словам арестанта получалось, что тот "джап был как джап, узкоглазый, черноволосый и желтый, они ж все на одно лицо, только этот, вроде, повыше тех, что тусуются в малом Токио". Врет, вынес лаконичное резюме представитель из ночной смены, он подслушивал, подключившись через имплант. У меня тут забрезжил некий свет. Хочешь выслушать еще одну благую весть?

(а теперь еще и я, ун!)

Твои благие вести чересчур благоухают. Буду через минуту.
Айсхед ткнул в телевизор, где что-то беззвучно вещал президент.
- Джап, очень сильно похожий на того из новостей, который пропал, да?
ЛеКок еще больше посерел и ушел в глухую несознанку. Инспектор оставил его ворочать винтики в мозгах и остановил широкий шаг лишь у стола коллеги, опершись на крышку одной рукой – во второй он держал прихваченный по дороге пластиковый стаканчик кофе.
- Выкладывай.
- Держу пари на ужин в «Котонье» что знаю, кто твой найденыш, - Гэйб задумчиво накручивал бронзового цвета прядь на палец, как будто ему было мало, что вся его шевелюра и без того курчавится мелкими кольцами. – Тут недавно потеряли одного японца у отеля «The Regis». Молодой, высокий... и твой петушок жутко занервничал, лишь взглянув на его фотографию по телевизору.
Айсхед поставил стаканчик на стол и сел рядом, боком к коллеге, ногой подпер соседний стол.
- Почитал я онлайн про этого потерянца. В жизни не поверю, что твой «подарочек» это он. Даже после того, как он сильно приложился башкой. Заботливая домохозяйка какая-то, а не избалованный оболтус. Он у меня в квартире ремонт сделал, пришлось договариваться с домовладелицей. Прихожу: он уже обои переклеил и красит оконные рамы, а на плите ужин. Вкусный, кстати. Главное – умеет. Понимаешь? С чего ему уметь-то, если ему всю жизнь няньки ложку ко рту подносили?

(вдвоем)

Гэйб не был бы Гэйбом, если бы сдался без боя. Не то, чтобы он любил проигрывать, но еда на халяву придала ему сил. На этот раз. В других обстоятельствах он придумывал другие причины.
- Покажи ЛеКоку фотографии и предложи опознать, - он выложил, словно карты, на стол несколько снимков; завершал ряд один инфочип. – Тут ребята в движении... на всякий случай.
- Так вот чем ты был занят.
Айсхед, не глядя, сгреб распечатки и чип. На ходу метнул полупустой кофейный стаканчик в урну, а в рот сунул леденец. И, не оборачиваясь, бросил:
- Тебе прислать пригласительную открытку или ты вуайерист?
По дороге к столу в тесной допросной комнате Айсхед поправил камеру наблюдения так, чтобы видно было не только подозреваемого, но и стол. Преимущества высокого роста – ЛеКок ее достал бы разве что со стремянки.
- Итак, лотерея! – объявил детектив, раскладывая перед юнцом фотографии; вышло аж два ряда. – Вытянешь правильный билет, задержишься здесь на трое суток. Неправильный – получишь новую квартиру.
Подкрепление из ночной смены не осталось на этот раз в стороне, Гэйб устроился у двери (на большее не хватило пространства) и, затаив дыхание, следил, как ЛеКок водит пальцем по снимкам, шевелит беззвучно губами и в мучительном процессе мышления собирает лоб в складки.
- Прекрати гадать! – не выдержал он, наконец. – Надоело!
- Хорошо тебе говорить... – огрызнулся юнец и ткнул пальцем с обгрызенным ногтем в фотографию. – Во! Этот.
Чересчур задержавшийся на работе и оттого недовольный – спасала только конфета – детектив дневной смены перевернул лист, прочитал имя на обратной стороне и нахмурился. Всмотрелся в лицо на снимке и помрачнел еще больше.
- Архангел ты мой бескрылый, ты ничего не напутал?

(1+1)

Его коллега из ночной был настолько же счастлив. И немножечко изумлен. Или даже не очень немножечко.
- У этого красавца алиби, - пояснил он. – Перестрелка в «Золотом драконе», пять трупов и одиннадцать раненых. Если свидетели не врут, то зачинщик как раз он. Давай так.
Гэйб водрузил на стол поцарапанный от постоянного употребления плоский блин голографического проектора и скормил ему инфочип. Видеофайлов оказалось меньше, чем снимков, и подгоняемый детективами ЛеКок справился на этот раз быстрее.
- Этот... вроде бы.
Айсхед, которому даже стало интересно, сколько записей смог откопать коллега, пока он разговаривал сначала с центровиками, потом с задержанным, смотрел файлы внимательнее, чем мог бы. И тоже поставил бы на этого человека: движения, манера держаться, поворот головы, все как у Кена. Но Айсхед-то коп со стажем и наметанным глазом, к тому же провел с мальчонкой не один час. А ЛеКок – нет.
- Почему ты так решил?
- Да вы посмотрите, он же ни капельки не чувствует, стреляет в людей и все. И у того было такое же выражение, будто он капусту режет у себя на кухне, а не людей кладет.
Судя по нервозным ноткам, ЛеКоку еще долго эта сцена будет сниться в кошмарах.
Инспектор наклонился к проектору и прочитал данные файла. Потер усталые глаза, помассировал переносицу и прочитал еще раз.
- Гэйб, этой древности уже десять лет, где ты ее откопал?
- Приятель коллекционирует... Что вы так на меня смотрите? Хобби у него такое – собирает записи с настоящими убийствами, говорит, что их смотреть после фильмов ужасов безопаснее для психики, - «ночной коллега» нашел в себе совесть смущенно отвести взгляд. – Я задал поиск по имени, вот и выскочило.
Он тоже посмотрел данные.
- Исао, Дай..джи.
- Не верю в совпадения, - сказал Айсхед и выплюнул леденец в мусорное ведро.

(продолжаем расследование ^^)

НИИ "Moun Genetix"
16 июня 2015 года, вторник, утро

Новость, которая потрясла научный мир (локальный, ограниченный охраняемым периметром комплекса): мадам Ведьма была с утра чем-то взволнована! Два закадычных приятеля из лаборатории аниматроники утверждали, будто видели собственными глазами, как госпожа профессор желто-оранжевым вихрем промчалась по коридору, напоминая осенний пожар в Калифорнии. Им даже удалось проследить за ней - сначала до берега, где она, одетая лишь в свои амулеты (и подтвердив давние слухи про отсутствие белья под одеждой), погрузилась в соленую морскую воду, а затем обратно до нового поста охраны. Дальше их не пустили.
На логичный вопрос, зачем им вообще понадобилось подглядывать, сыщики-любители затруднились дать вразумительный и исчерпывающий ответ. Пришлось засчитать восторженное на два голоса восклицание:
- Видели бы, какие у нее формы?!!
- Bèl anpil*, - согласился из толпы жаждущих подробностей сотрудников комплекса грудной женский голос, и импровизированное собрание рассосалось само собой.
Остался только невысокий щуплый лаборант в белом халате, с золотистым чубчиком на голове и неизменным кубиком Рубика в руке. Паренек моргнул недоуменно, затем еще раз, затем снял очки в почти невесомой оправе и протер стекла. Заговорил он, так и держа их за одну дужку и щурясь.
- Мэтр Лавэ, я хотел бы получить задание. Иначе получается, что я здесь ничего не делаю, а в такой лаборатории бездельничать просто невозможно.
- Pa gen pwoblem, cheri*, - Мари поманила его за собой, звякнули тяжелые металлические браслеты. – Но сначала нужно кое-что еще. Идем.

------------------
* Bèl anpil – весьма привлекательные (креол.)
*Pa gen pwoblem, cheri – без проблем, милый (креол.)

Либо майор выдал своим подчиненным особое распоряжение не связываться с мадам Ведьмой, то ли охрана сама догадалась об этом. В кабинете все еще плавал запах иссопа, на столе бесформенными комками оплыли толстые восковые свечи.
- Встань isit* - мэтр Лавэ указала на сложный рисунок, вычерченный на полу белым мелом.
Молодой аспирант – очки уже снова поблескивали у него на носу, а разноцветный кубик оттопыривал карман халата, - разглядывал с пристальным интересом четкие линии рисованной фигуры, которая напоминала одновременно замысловатую розу ветров и флюгер какого-нибудь дома в колониальном стиле. В носу засвербило от свежего, терпкого аромата, и Янг, чуть не сбив очки, потер переносицу.
- Это магия, да?
Он приложил два пальца сначала к собственному запястью, потом к губам и лбу. И шагнул в пространство рисунка. Озабоченно обернулся к Лавэ.
- Я правильно встал?
- Wi.
Сверившись с компасом, она повернулась лицом к северу и взмахнула рукой, как будто что-то рисовала в воздухе.
- Молот non nò*, охраняй это место и защити нас!
Затем проделала все эти действия еще раз, повторяя одну и ту же фразу, менялись лишь стороны света. Завершился странный ритуал обращением к «молоту, что подо мной» и «молоту, что надо мной». Мари вытерла бумажной салфеткой лицо и уселась за стол.
- Cheri,это ты делаешь анализы [i]san[i]*?
Ричи молчал секунды две-три – искал перевод в онлайн-словаре.
- Крови... да. Хотя не совсем. Я исследуют генетические составляющие млекопитающих. Отдельных особей и видов, подклассов, классов... – Он моргнул. – Но кровь для этого лучше всего.

------------------
*Isit – здесь (креол.)
*Non nò – север (креол.)
*San – кровь (креол.)

Он приподнял брови, собираясь сказать что-то еще, но передумал и только посмотрел на собеседницу с пристальным ожиданием продолжения.
- Bon, - Мари несколько секунд сидела с закрытыми глазами, как будто собиралась с мыслями или решала, стоит ли доверять этому беззащитному цыпленку. – Значит, ты можешь по крови rakonte* мне о человеке?
- Повествовать? – недоуменно вслух переспросил Янг словарь, вынул кубик, повернул несколько граней и сунул обратно в карман. – Ну, на основании анализа я могу дать описание внешности человека, узнать о его предрасположенности к некоторым болезням, например, к раку или гемофилии, еще... – Он опять моргнул. – Или вы спрашиваете о другом?
- Seten, - Лавэ переплела длинные пальцы цвета кофе с молоком и положила на них подбородок, упершись локтями в стол; из-под шарфа, из которого мадам Ведьма ухитрялась выстраивать сложные по конструкции тюрбаны, выбился длинный локон. – Мне не требуется описание, я хочу знать, почему один человек особенный, а другой нет. Мне нужно, чтобы ты посмотрел на кровь определенного jenn gason* и дал ответ на вопрос: «poukisa*?». Eske ou ka di mwen* кто предрасположен к магии, а кто нет?
- Подождите, не так быстро, - Ричи выставил руку в протесте. – Разумеется... ну, разумеется, о другом, конечно. А кто этот молодой человек, на чью кровь мне надо посмотреть? Странное определение для процесса проведения анализов... «Почему?» Э-э... «Ты» - «суметь» - «сказать» - а, могу ли я сказать вам?! Ну...
Он был неуверен, более того, он был в смятении, но светлые зеленовато-серые глаза уже загорелись азартом решения задачи, за которую еще не брался никто.
- Я не знаю, - честно ответил лаборант, вынул кубик и, выставив его, словно библию, на которой клянутся в суде, и поклялся: - Но я сделаю все. И даже больше.

---------------
*Rakonte – рассказывать (креол.)
*Jenn gason – молодой человек, юнец, мальчишка (креол.)
*Poukisa – почему (креол.)
*Eske ou ka di mwen... – Можешь ли ты мне сказать... (креол.)

(помогаю)

Бар «Пустынный койот»
16 июня 2015 года, вечер

Чтобы не цитировать, уподобившись бездарным комикам, затасканные анекдоты, просто скажем, что Черепашка Моррисон выделялся в местной толпе, и поэтому отыскать его среди публики оказалось достаточно просто. Правда, по той же самой причине (и, возможно, по впечатанной в гены традиции) некоторые посетители "Пустынного койота" поглядывали на него если и без враждебности, то с интересом. Кроме того, вне научного комплекса Черепашка предпочитал демократичный стиль в одежде.
- Ваш приятель, вождь? - полюбопытствовал бармен, когда пробившийся к стойке Ричи втиснулся между Моррисоном и огромным сержантом морской пехоты из охраны "Moun Genetix".
- Очень давний знакомый, - проинформировал Черепашка.
Сержант глянул из-под припотолочных высот на розовощекого и невинного, как молочный поросеночек, херувима и подвинулся, освобождая пространство. Неизвестно, был ли он приставлен к Моррисону в качестве телохранителя, но только что внес в список лиц, подлежащих неусыпной заботе, имя Ричи Янга. Первым делом тот водрузил на стол перед собой неизменный кубик Рубика. По правде сказать, если бы не Дайана, которая затормозила его на выходе и посоветовала белый лабораторный халат все-таки оставить в раздевалке, Ричи выглядел бы еще чуднее. Он и так не вписывался в атмосферу насквозь прокуренного шумного бара, похожий на случайно забредшего сюда – ошибся дверью – школьника. Охранник у дверей подумал то же самое, пришлось показывать документы. Не только потому, что выглядел этот конкретный посетитель слишком молодо и слегка растерянно, но и потому, что Янг запутался в собственном возрасте. Такие материи его обычно мало интересовали.

(мы с Даларой)

Он окинул подслеповатым даже в очках взглядом черную доску с надписями мелом и решил положиться на товарища:
- Выбери мне пиво. Пожалуйста.
Черепашка кивнул; длинные, цвета вороньего крыла гладкие волосы качнулись, напоминая лошадиную гриву. Местный бармен, должно быть, был телепатом, потому что запотевшая бутылка с синим якорем в обрамлении колосьев на желтой этикетке появилась на стойке без какой-либо просьбы. - Ого! – Ричи восторженно повертел ее в руках, посмотрел насквозь на свет сквозь жидкость цвета темного янтаря. – Не думал, что здесь могут давать «Anchor Steam». Твое здоровье!
Сиянию его улыбки могли бы позавидовать голливудские звезды. Не было только искусственной ровности зубов.
- Я сегодня говорил с мэтром, она дала мне задание, представляешь?
- Поздравляю, - Черепашка сделал хороший глоток; его слегка покачивало, кажется, он с пользой провел время в ожидании приятеля. – Перестанешь скучать.
Янг взялся за любимую игрушку и начал крутить грани.
- Точно! Сегодня уже был первый образец. Я его исследовал, как умею, но это все не то. Надо подходить совсем иначе. Чувствую себя первокурсником, которому дали задачку с выпускного экзамена.
Сейчас он больше, чем когда-либо, напоминал собственный аватар в Реальности – хохлатую синицу. Задумавшуюся, съедобное ли перед ней зерно.
- Не переживай, - успокоил его Черепашка. – Ты не первый. Поначалу даже я вел себя как буйнопомешанный псих.
Скорее всего, это означало, что Моррисон пристально и чуть-чуть укоризненно взирал на предоставленную ему аппаратуру. Ричи опять заулыбался, представляя себе это зрелище.


(ходим парой)

Как по мановению волшебной палочки перед ними очутилась корзинка с солеными крекерами, и Янг тут же набил ими рот.
- А знаешь, образец был очень-очень свежий, - сказал он, когда удалось, наконец, прожевать. – Приятно работать, не то что у нас на кафедре. Мэтр Лавэ выдающаяся женщина.
- Берегись ее, Янг, - язык Моррисона заплетался на пару с ногами. - Ходят слухи, она живет с дьяволом.
- Шел бы ты домой, вождь, - посоветовал бармен и глянул на Ричи. - Повторить?
Игроки за бильярдным столом с костяным сухим треском разбил пирамиду. Розовощекий ангелочек поколебался мгновение, но, видимо, что-то во взгляде приятеля убедило его, что критический момент еще не настал.
- Конечно, я же только что пришел.
Он снова повернул грани любимой игрушки и воззрился на получившийся большой красный квадрат.
- Знаешь, наличие дьявола научно не доказано, также как и его отсутствие в природе. Но если слухи хоть на чем-то основаны, это же невероятно интересно. Кстати, она мне велела постоять внутри замысловатого такого рисунка...
Ричи попытался на пальцах показать, какого именно, но быстро сдался и приложился к новой порции пива.
- В переводе на современный английский мои предки считали, что нет разницы между миром вещественным и информационным, - Черепашка легонько коснулся на две трети опустевшей бутылкой стоящего перед Ричи бокала.

На поверхности стойки блестел круглый влажный след. Моррисон пририсовал вокруг извилистые, как змеи, линии и принялся украшать пространство вокруг примитивным узором, отдаленно напоминающим ростки кукурузы.
- Надо же, - удивленно сказал он. - С детства этим не занимался. Отец заставлял вызубрить все рисунки, утверждал, что если допустить ошибку, мир рухнет. Мой оболтус, когда вдруг берется за ум, забивает себе голову то Реальностью, то бреднями деда. И порой мне кажется, что он не так уж далек от истины. В нашем мире информация вновь становится материальной.
- Думаешь, мне надо было спросить о последствиях прежде, чем вставать в центр рисунка? – озаботился вдруг Янг. – Правда, я проверил, температура и пульс не изменились.
Он поискал что-то на дне опустевшего бокала, долил туда пива, но, видимо, так и не нашел ничего. Зато когда поднял голову, взгляд его горел азартом.
- Но если ты прав, все становится еще интереснее!
Они еще поболтали немного, но уже на отвлеченные темы. Когда Моррисон не совсем по прямой удалился в туалет, бармен, забирая опустевшую корзиночку, на дне которой одиноко грустило несколько соленых крекерных крошек, наклонился к Ричи.
- По-моему, вождю уже хватит, - сказал он.
- Это точно, лучше я отвезу его домой. Он редко чудачит, но если уж начнет... да вы, наверное, и сами знаете.
Янг резво соскочил с табурета, взял приятеля под локоть и даже отвел на несколько шагов, но вдруг вернулся.
- Где у вас тут можно удачно поймать такси?

Мистер Ник Хаксли с тоской смотрел на телефонную трубку. Очередной промах - и этот информатор ничего не знает. Такое ощущение, словно весь город смотрел в другую сторону, когда убивали господина Лойцкера, председателя совета директоров фирмы "Сан-Франциско Электроник".
- Вот дерьмо-то, а... - Ник подкурил очередную сигарету и полез в визитницу, - Может, этого попробовать?
Черную визитную карточку какого-то джапа ему всучил коллега из металлургической компании "Мамонт" на одной из совместных корпоративных вечеринок. На тот момент все были еще трезвы, так что словам коллеги о том, что "этот парень достанет номер мобильника главного черта из преисподней" можно было верить. В конце концов, особо большого выбора у Хаксли не было. Он затушил сигарету в пепельнице, вздохнул и набрал номер.
- Мистер Токоши? Меня зовут Ник Хаксли.
Кажется, он угодил в самый разгар вечеринки, когда все еще не настолько пьяны, чтобы разбрестись по углам в тщетных попытках продлить угасающее веселье, но уже достаточно нетрезвы, чтобы смущаться.
- И что с того? – радостно спросил на том конце мальчишеский голос под аккомпанемент громкой музыки.
- Вам мне рекомендовал мистер Гарольд Мур, - назвал фамилию коллеги Ник, - Как очень хорошего специалиста в области... поиска информации.
Шум в трубке стал глуше; кажется, невидимый собеседник прикрыл мобильник ладонью.
- Номер вашего импланта, пожалуйста.

Ул. Валлехо, 766
полицейский участок центрального района
ночь с 17 на 18 июня 2015

На экране компьютера веером цветастых «вкладок» маячила россыпь электронной «желтой» прессы. Частично в до сих пор весьма корявом автоматическом переводе с японского и китайского. Когда ж его приведут в приличное состояние? Во всей этой мешанине репортажей и слухов о Хироши Исао не было и следа Кена, каким его знал Айсхед. Не было также и намека хотя бы на ниточку к пониманию, что происходит.
Настойчиво запищал мобильник. Инспектор взглянул на имя абонента и со вздохом нажал «прием». Тот случай, когда лучше покориться неизбежному.
- Она у тебя, да? – без приветствия, на слегка повышенных тонах, начала женщина на другом конце связи.
- Любовница уже ушла.
- Я о Тайлор, балбес. Меня не интересует, есть ли у тебя женщина, особенно учитывая, что женат ты на работе.
- Здесь ее нет.
- А ты бы заметил?
Полицейский подчеркнуто внимательно оглядел общий зал и парочку работников ночной смены за столами, хотя бывшая жена не могла его видеть.
- Я проверил, здесь ее нет.
- И тебя не волнует, где твоя дочь в половине первого ночи?
- Ей шестнадцать. Пусть пораскинет собственными мозгами.
- Знаешь что, я боюсь, что она вырастет точно такой же, как ты.
Наверное, стоило купить у змееловов баночки для яда.
- Это ты уже говорила в суде. Поэтому обе живут с тобой. Передавай привет Зеанн.
- Сам скажешь, если выкроишь хоть час навестить их.
Бросила трубку. Не в прямом смысле, разумеется, - слишком рассудительна для такого. Но крохотное зернышко пользы в ее звонке было. Айсхед, не медля, набрал номер рабочего видеофона давнего приятеля.

И едва успел засомневаться, что застанет его в такой поздний час, как тот принял вызов. Выглядел, откровенно говоря, паршиво. Ему не помешало бы провести месяцок где-нибудь в Долине Остроконечных гор. Или хотя бы поспать, для начала.
- Привет, Айс, - начал он первым, зажигая сигарету от окурка предыдущей. – Давно не виделись. Неужели настал Армагеддон?
- Всего лишь глобальное потепление с локальными выступлениями за независимость гей-ассоциаций, - парировал Айхед и остановил руку в процессе поиска сигареты для себя.
- Понятно, - хмыкнул Рэдклиф, в просторечье Рэд. По крайней мере, на таком имени он настаивал. – Неужели перевелся в ночную смену?
- Слышал, ты расследуешь пропажу Хироши Исао.
- Да, такой вот я невезучий, - скривился Рэд. – И так дел по горло, а тут еще этот джап портит всю статистику. Небось, свалил парень от нянек развеяться и покутить, а я теперь расхлебывай эту кашу.
- Что, сильно достают? – посочувствовал детектив южного участка.
- Ага, начальство гнобит, из Токио звонят по пять раз в день, лучше б деньги за эти звонки перевели на мой счет. Хотят знать, как да что. Слышать уже их не могу. А дед его все скорбные речи толкает по телику, можно подумать, внучок помер. Посмотрел я пару раз, аж тошно. На месте этого парня я бы тоже свалил.
- Выкуп уже требовали?
- Было что-то, но потом они затаились, ни гу-гу.
- Давно?
- Дня два назад.
Замечательно. Именно тогда на сцене явился Кен. Лопоухий дылда-почти-подросток с лицом этого самого Хироши, амнезией (настоящей ли?) и движениями тренированного бойца. Умеет ли драться «золотой мальчик»? Есть ли у него вообще мозги? Одно из двух: или тут череда нелепых случайностей, или тонко продуманная игра. Нужно больше информации. Срочно.

(помощь в выкладеже)

- В отеле проверяли?
- Ну да, не догадались как-то, - Рэд закурил новую сигарету и выкинул окурок предыдущей. – Облазали все три номера.
Айсхед развернул шуршащую обертку конфеты и сунул леденец в рот.
- Три?
- Прикинь, дорогущий отель, и громадные комнаты дверь в дверь...
- Я думал, японцы непривычны к большим пространствам.
В той злополучной поездке все было очень и очень компактное.
- ...в одной сам, в другой секретарь – та еще штучка, хорошенькая, на вид около тридцати, ей бы гулять налево-направо, а она ведет себя как тигрица у логова с тигрятами. Третий номер отдали телохранителям, там я сбился со счета, все на одно лицо.
- Таким растяпам я б номер не дал, пусть бы спали на коврике у порога.
- И не говори. Бормочут что-то, винятся, а толку ноль. Может, он их провел и доволен?
- Еще родственники у него есть, кроме этого деда? – поинтересовался Айсхед. – Родители?
- Отец на том свете, мать в психичке, - поделился Рэд, сверившись с бумагой. – Еле выжал эту информацию.
- А Дайджи Исао?
- Ну ты... – коллега даже расстроился, затушил недокуренную сигарету и тут же взялся за новую, но так и не поджег, принялся мять в пальцах. – Я-то собирался сделать сюрприз, а ты сам уже пронюхал про него. Выходец из Японии, в двухтысячном переехал в Штаты вместе с малолетней сестрой. Оба получили гражданство, парень взял девчонку под опеку, сам уже был совершеннолетний. Есть фотография в базе данных иммиграционного отдела, еще одна у нас – ему выдано разрешение на ношение оружия. И кто-то под таким же именем зарегистрирован в базе телохранителей международного класса. Там и закорючки эти японские имеются, сам проверяй, он это или нет. Но морда везде – один в один.

(помогаю тож)

НИИ "Moun Genetix"
16 июня 2015 года, вторник

Нолл был уверен, что следующая его встреча с мэтром Лавэ состоится обязательно. Но никак не мог прийти к решению, что думать и как себя чувствовать по этому поводу. Поэтому сегодня он уделял особенное внимание каждой пылинке. Даже пытался математически высчитать наиболее эффективный угол наклона черенка швабры. Дело было сделано, оставалось ждать результата. И чем больше он об этом думал, тем яснее понимал, что для него поручение еще не окончено. И хоть большой многонациональный, многокультурный город стирал некоторые различия, заставлял относиться не только терпимее, но и легче ко многому, кое-какие вещи не отменишь, не притворишься, что их нет.
Потому, заслышав металлический перезвон, Фрэн чуть не опрокинул ведро вместе с отмокающей в нем шваброй, на которую опирался в задумчивости всем весом.
- А, mesye* из Нового Орлеана...
Он, как в омут, погрузился в облако ароматов: полынь, шалфей, розмарин...
- Ты пришел за наградой, cheri? Что ты хочешь как rekonpanse*?
И неожиданно для себя он смутился: просьба, которая вертелась на языке и жглась не хуже крапивы, показалась вдруг слишком личной. Тогда он решил начать с простого.
- Я действительно из Нового Орлеана и хотя мало понимаю в магии, все-таки знаю кое-что. После такого дела всегда нужно очищение. Как вымыть руки после возни с землей, только здесь это намного важнее. Вы дадите мне свечи?
- Sèten.

---------------------
*mesye - человек, мужчина (креол.)
*rekonpanse – награда, вознаграждение, (креол.)

(мы с Даларой, ун!)

Она вдруг оказалась близко, очень близко, так что мысли расплавились, как золото в тигле. И ее расширенные зрачки сами были похожи на жидкий металл.
- Тот, кто общался с черной пудрой, должен стать netwaye*, чтобы Барон счел его достойным... - она расхохоталась. - В свое время, cheri, в свое время. Барон сам решает, кому и когда выкопать могилу. Ни один смертный не в силах заставить его делать то, чего он не хочет. Идем, я отдам тебе chandèl*.
Он последовал за ней беспрекословно, хотя билась в углу сознания паническая жилка: «Не надо! Страшно!» Нолл сглотнул, теребя медальон на цепочке, и теперь, когда не надо было больше смотреть в слишком красивое и зовущее лицо, решился, наконец.
- У меня есть еще просьба. Селена... моя подруга... хочет уйти.
Наверное, следовало остановиться и подождать реакции, но он не хотел слышать ответ прямо сейчас. Боялся, что тот уничтожит его решимость.
- Мы собирались пожениться в следующем году, но теперь... Она говорит, что не станет выходить за меня. Я вкалываю на трех работах, чтобы иметь денег достаточно для содержания семьи. И они у меня есть, эти деньги! Но я ничего не добился, никакого статуса, понимаете? Но без нее он мне не нужен. И деньги тоже.
Чернокожий уборщик порывисто открыл медальон. На фотографии улыбалась молодая смуглокожая и вполне хорошенькая женщина с озорными черными кудряшками.
- Помогите мне вернуть ее.
Мэтр Лавэ на секунду прижала подушечку указательного пальца к медальону, опустила ресницы, прислушиваясь к собственным мыслям. В полутьме большого вольера за стеклом бесконечно струилась живая и хищная река.

------------------
*netwaye - чистый, чистота (креол.)
*chandèl - свечи (креол.)

(futari)

- Bèl* женщина, - кивнула Мари. - Вот что, cheri, ответь мне...
Сжав руку в кулак, она выставила большой палец.
- Вернуть ее.
Указательный.
- Чтобы она вернулась к тебе или умерла.
Средний.
- Чтобы эта bèl женщина страдала от одиночества и тоски до тех пор, пока не вернется. Выбирай.
Нолл замер, переваривая вопросы.
- Нет, не надо, чтобы она страдала, - твердо сказал он.
Но выбор между двумя другими. Казалось бы, все просто: выбери первое. Но если не получится, если не сложится... Магия - не уравнение, не всегда два плюс два равно четыре, не всегда все работает. Если не получится, хочет ли он, чтобы она жила без него? Он спросил себя честно. И также честно ответил:
- Пусть вернется или умрет.
- Bon. У тебя есть ее волос?
- Ага.
Теперь, когда решение было принято, перейден какой-то важный порог, Фрэн почувствовал себя иначе, лучше. Жизнерадостнее. Он взял медальон, стащил одну перчатку и аккуратно поддел ногтем фотографию. Получилось только со второго раза. В углублении лежал черный блестящий завиток. Нолл протянул украшение профессору, не рискнув вынимать локон сам.

_________________
*bèl - красивая (креол.)

Тем временем мэтр Лавэ разложила на столе все, что ей могло понадобиться. На обрывке бурой оберточной бумаги она семь раз написала черными чернилами имя Селены, а поверх (уже красными) заклинание. Затем вытряхнула на ладонь сморщенный коричневый комочек.
- Правда, похоже на balon* черного человека?
Фрэна перекосило, а кожа, темная, как молочный шоколад, потемнела еще больше и начала отливать медью. Смущенный уборщик неуверенно попытался улыбнуться, но получился скорее оскал. Лавэ весело рассмеялась.
- Ты тоже очень bèl, - сказала она, вынимая из медальона несколько заветных волосков. – Позволь-ка.
Острым тонким ножом она срезала прядку у Фрэна.
- Это – корень Джона Завоевателя, - тоном лектора продолжала Мари, обматывая сморщенный шарик скрученными в жгутик волосами. – На латыни – Ipomoea jalapa. Плюнь вон на ту записку и дай мне. Хотя правильнее было бы помочиться. Не смущайся, я не смотрю.
Спустить штаны прямо здесь, при ней? Нолл почувствовал себя затащенным против воли в донорский центр, где даже кабинки отдельной не дали... почувствовал... А собственно - что такого? В университетском клубе чего они только не вытворяли. Стыдно ему тогда не было, почему же должно быть сейчас?

_______________
*balon – шар, шарик, тестикулы (креол.)

- Хорошо. Минутку. Э-э... у вас есть что попить?
Нашлась бутылка пива, необычно сладковатого на вкус и теплого. И, конечно же, мэтр Лавэ обманула – в том, что отвернется. Забирая у Фрэна увлажненную по всем правилам бумагу, она одобрительно щелкнула языком. Затем завернула в нее корешок, как следует обмяла и принялась обматывать красной нитью до тех пор, пока бумажный шарик с амулетом, не скрылся полностью внутри небольшого клубка. Тогда нить была завязана на семь узлов, а для удобства Мари сделала петлю. Красный фланелевый мешочек был как будто специально сшит для такого случая.
- Иди на перекресток, - сказала Лавэ. – Там достань, надень петлю на палец и раскачивай моджо*, точно маятник. Почувствуй ритм, растворись в нем, а затем повторяй имя женщины, добавляя: «люби меня или умри, люби меня или умри». Сделаешь так, и твоя женщина либо опять полюбит тебя, либо сляжет. Если она сделается malad*, не сдавайся, продолжай творить заклинание. А когда ей до смерти останется один шаг, излечи ее. И она сделается твоя до гроба.

------------
*mojo – амулет (креол.)
*malad – больна (креол.)

Ул. Валлехо, 766
полицейский участок центрального района
ночь с 17 на 18 июня 2015, 00:50

Года два назад какой-то нью-йоркский эмигрант в Сан-Франциско перенял манеру борьбы с курением, принятую в его родных каменных джунглях. Он сумел забраться на самую высокую пальму в округе, и остальные шуты от власти радостно собезьянничали с него прямолинейность океанских барж и скудную фантазию Гринписа. В расчет не принимались те, кто просто захотел выкурить сигаретку по случаю – для них в статистических таблицах не нашлось клеточки. Ты либо курильщик, либо нет. Единица или ноль.
Айсхед выплюнул осточертевший леденец и сунул в рот сигарету. Спички он утащил из кафе через дорогу еще позавчера. Просто по привычке. Завтракал там.
Война с обладающим неимоверно сонным голосом, но все же не упускавшим из виду мониторы ночным дежурным, длилась годами. Когда она началась, инспектор с женой еще спорили, заводить ли второго ребенка. А теперь малышке Зеанн уже десять.
Одну табличку повесили над входом на крышу. Или выходом, это как посмотреть. Вторую – прямо на большом металлическом ящике вытяжки напротив двери. Айсхед блаженно запалил сигарету, стоя прямо под рисунком с надписью «не курить». На стоянке, под которую за неимением места отвели плоскую крышу, в это время суток было мало машин. Служебные для быстрых вызовов парковали всегда внизу, здесь обретались личные авто. Детектив оперся локтями о перила и позволил себе маленькое хулиганство – скидывать пепел прямо на тротуар, а если кому попадет на голову, ну так нечего шляться здесь по ночам.

(ждем-с компанию)

Дежурный, чье терпение подвергалось испытанию все-таки не каждую ночь, особенно теперь, когда "злодей" бросал вредную привычку, оказался горазд на выдумки. Первый раз Айсхед снял трубку, когда ему позвонили на мобильник, второй раз тоже, но прервал разговор на середине, в третий – едва услышал голос. Тут-то и выплыла на свет изобретательность парня, которого, откровенно говоря, инспектор в глаза не видел, да и зачем. Им было весело заочно. Вариант, что дело закончится на начальственном ковре, так и не случился. Предупреждение по громкой связи, радиоуправляемые игрушки, плакат на полкрыши... как-то раз парень даже ухитрился облить противника водой. Интересно, что будет на этот раз.
- Верит ли мой неграмотный друг в переселение душ?
Фигура в светлом прямоугольнике дверного проема ткнула большим пальцем за плечо, где красовался недавно обновленный запрет; медно-рыжие колечки шевелюры светились ангельским ореолом. Айсхед смерил его недоверчивым взглядом исподлобья. Сегодня дежурный превзошел сам себя, надо послать ему поздравительную открытку.
- Неужто, о вестник, ты вместо работы читал древнее и порядком уже затасканное фэнтези, именуемое в просторечии Библией?
- Жена кладет ее на тумбочку возле кровати всякий раз, когда делает уборку в спальне, - коллега из ночной смены протянул ему пластиковый стаканчик с кофе.
- Порножурналы полезнее для эрекции.
- Я из богобоязненной семьи, Айс. Мой дед не понимает никакого другого языка, кроме креольского, а бабка ухитрилась выучить два-три слова по-английски, но говорить предпочитает на французском. Я родом с поганых болот, mon ami, и счастлив, что билеты и бензин стоят дорого, а отпуска не хватит, чтобы отправиться в гости к родственникам на машине.

(и компания явилась, ун)

Гэйб облокотился о перила и, щурясь, уставился на город.
- Они до сих пор насыпают перед дверью дорожку из кирпичной крошки, - он пошевелил пальцами, демонстрируя, как это делается. - Бабушка верила, что тогда тот, кто желает тебе зла, не сумеет переступить через порог.
Коллега из дневной смены протянул ему открытую пачку. Понюхал кофе с таким видом, будто в стаканчик налили нашатырь, и поставил рядом с собой.
- И ты преодолел целых три этажа без лифта, чтобы поведать мне эту печальную историю? Я польщен.
- Наши островные коллеги не мычат и не телятся, хоть мы и шлем им запрос за запросом. Не торопятся, чтоб их...
На одной из соседних улиц прогрохотал по рельсам невидимый в ночи трамвай.
- Зато один тамошний дедушка не на шутку отжег по TV, - Гэйб щелкнул зажигалкой, и оранжевый огонек на секунду осветил его лицо. - Хочешь глянуть? Оно стоит того.
- С твоим кино впору подавать заявку на Оскар, - проворчал Айсхед, которому, в отличие от не столь долговязого собеседника, приходилось сгибаться почти пополам, чтобы опираться на перила; для китайцев их делали, что ли. – С переводом, надеюсь. Мой транслёр барахлит от недостатка кофеина.

(futari)

Обращаться к Реальности не понадобилось: бегущая строка по нижней кромке передавала прочувствованную речь почтенного жителя Японских островов почти что дословно. А эмоциональную окраску дедок выдал такую, что можно было без перевода понять его скорбь и негодование. В общем и целом (без хитросплетенных фраз) выходило, что:
1) выкуп уплачен;
2) внук не вернулся;
3) и вообще уже мертв;
4) а тот, кто называет себя его именем, подлый вор, присвоивший себе его личность.
5) ну, и позор всем полицейским Сан-Франциско, разумеется.
- В худу есть один ритуал...
- Еще не утро, а ты уже заговариваешься? – перебил его мрачный Айсхед, который предпочел бы вместо выступления седовласого японского бизнесмена посмотреть на прыгнувшего с небоскреба самоубийцу.
Он сунул в рот антитабачный леденец и тут же закурил новую сигарету.
- Причем здесь вуду?
- Вуду - просто религия, я про магию говорю! - Гэйб на секунду сжал губы, словно пожалел о вырвавшихся ненароком словах. - В общем, сильный бокор при желании может сделать то, о чем говорит этот дед.
Тлеющий кончик сигареты в его руке описал в воздухе круг, к которому затем добавились более сложные (и плохо распознаваемые) рисунки – сверху снизу, слева и справа.
- И это будет не загрузка чужого софта на имплант или банальная подделка документов. Можно украсть чужую жизнь, но взамен надо будет отдать свою. Такой своеобразный обмен, понимаешь?

(un!)

- Бред какой-то все это дело.
Айсхед все-таки хлебнул кофе и сморщился, будто проглотил отраву.
- Предположим, твоя худу работает. Но ты мне объясни, - инспектор сел на перила, вытянув ноги и держа в одной руке сигарету, во второй пластиковый стаканчик. - Жили-были в Сан-Франциско шесть гопников рангом чуть повыше уличной шпаны, да и постарше тоже. Услышали о приезде супер-пупер охраняемой желтокожей шишки и решили: почему бы нам именно его не украсть. Тут этот герой им подфартил – телохранителей поселил отдельно от себя, еще и лишний номер снял втихаря, а на переговоры явился и вовсе с каким-то местным раздолбаем, пока его черные пиджаки хлопали клювами в отеле. В результате имеем якобы уплаченный кому-то выкуп, семь трупов и нашего Кена-беспамятного. Так почему самолет был другой?
- Может быть, журналисты ошиблись. Может быть, все гораздо сложнее, чем мы думаем.
Гэйб беззвучно пожевал губами, как будто пробовал слова на вкус, и тот вкус ему не нравился.
- «Я дома»... – задумчиво произнес он. – Дорогостоящий внук почтенного старца произнес в аэропорту эту фразу. К кому он обращался? Слушай, может, возьмем у твоего подкидыша "пальчики"? Кто-то так и шепчет мне на ухо, что нас ждет здесь сюрприз.

(опять же)

- Разговаривать с духами вредно для нервов, - буркнул его коллега. – Но ты прав, надо взять...
Пронзительный дребезг, что разорвал ночную тишину, был куда менее приятен, чем грохот последнего трамвая несколько минут назад. Айсхед с кислым лицом вытащил из кармана рубашки мобильник и неожиданно улыбнулся.
- Детка буянит. – Нажал кнопку. – Да, Тайлор?
С полминуты он слушал сбивчивый торопливый говорок.
- Прямо сейчас иди ко мне домой и жди меня, ясно?
Звонкое: «Хорошо!» отчетливо услышал даже Гэйб.
- Посоветуй ей не вытряхивать скатерть на улице после заката, - подсказал он.
Айсхед нажал отбой.
- И что будет, если она не послушается? – подозрительно уточнил старший коллега.
- Умрет кто-нибудь из членов ее семьи, - детектив из ночной смены погасил сигарету. – Дадли будет, конечно, на седьмом небе от счастья, но…
- Но я голосую против. Скажу ей не вытряхивать ничего на улице после заката, даже мужские трусы...
Картину с выражением лошадиного скуластого лица детектива дневной смены в тот момент можно было заказывать живописцу, как эпохальную. Его взгляд пронзал насквозь не хуже лазерного меча.
- У нее бушуют гормоны, а у меня Кен, - констатировал Айсхед с отрешенностью хирурга на операции и вдруг сорвался с места.
Топот ног по металлической лестнице, наверное, отдался эхом во всем здании.

(и опять же!)

Даже если до дома всего километр, быстрее на четырех колесах, чем на двух ногах. Особенно если такси вдруг оказалось прямо под рукой. В прямом смысле – Айсхед едва успел отдернуть ладонь, чтобы не стукнуть ею по лобовому стеклу. В салоне пахло только-только начавшим забивать сигаретный запах ароматизатором. На зеркале раскачивался веселый Санта Клаус. Странно, до Рождества еще полгода.
- Убери эту штуку, - посоветовал детектив. – От меня выхлоп не хуже предыдущего клиента. Потом поставишь. Уайт стрит, тридцать пять-тридцать семь.
Машина тронулась с места плавно, как на экзамене в школе вождения. Таксист послушно убрал пахучую игрушку в бардачок.
- Приветствую вас, - благостным баритоном сообщил он. – Откиньтесь на подушки и наслаждайтесь поездкой.
Айхед немедленно совершил превышение должностных полномочий: вынул из кармана мини-определитель, похожий на пульт от телевизора, и нажал кнопку. Дистанционный замер простейших физиологических параметров, и на экране высвечивается "диагноз": водитель - андроид. Их начали пускать на линии по ночам года два назад, и с тех пор все больше и больше. Всего-то и надо было, что сделать модель более дешевую, чем ночная ставка работника-человека. Сколько было на эту тему забастовок, выступлений и ток-шоу... инспектор едва удерживался, чтобы не вломиться к соседке снизу и не выбросить на свалку ее "дражайшим внучком подаренную" плазменную панель.
- Мы прибыли, - так же благостно уведомил андроид и выдвинул лоток для денег; сумма высветилась под потолком.
Айсхед кинул на лоток смятую бумажку – тот утянулся с жужжанием, пошелестел и тут же вернулся обратно, принеся сдачу. Мелочь оттянула карман. Полицейский хлопнул дверью до того, как водитель успел пожелать ему приятной ночи. Как же, приятная!

(неожиданно - одна, но это ненадолго, скоро будет Биш ^^)

Проходя мимо кабины, заглянул внутрь. Кукла, манекен, пародия на человека, еще один повод для воплей обиженных за человечество. Пластиковая маска вместо лица, парик, особые захваты на месте рук. В разрезах глаз блестят линзы камер. «Ноги» прикрыты, но ясно, что и там далеко не мясо и кости.
- Научись брать чаевые, - посоветовал ему детектив.
Маска изобразила вежливую улыбку, и машина тронулась с места.
Дом построили в начале двадцатого века, и хотя стены ремонтировали и красили, двери, видимо, не меняли с тех пор. Поворачивая в замке старомодный тяжелый ключ, Айсхед машинально вытер ноги о коврик. Обычно получалось – о газету, иногда до полной нечитабельности первой полосы. Впрочем, на ней все равно были только «пережаренные утки», как их называл инспектор, а если уж не хочешь кормить угольками желудок, нечего предлагать их и мозгу, считал он. Теперь всю прессу забирал Кен, а заодно чистил коврик.
Соседка уже мирно почивала, зато на втором этаже из-под двери сочился свет. Хозяин квартиры, словно вор, прокрался по лестнице наверх и распахнул дверь, ожидая застать что угодно от жаркого секса до клубов марихуаны.
Но детки преподнесли сюрприз.
Они чинно сидели друг напротив друга на полу посреди уже наполовину упорядоченного хаоса, что царил в жилище детектива до появления квартиранта, поджав ноги, причем у Кена получалось вполне привычно, а у Тайлор не очень. И чаевничали – именно так.

(здесь)

Глядя на двоих ангелочков, впору было заподозрить самое худшее... или недостаток сексуального воспитания в школах и колледжах. При ближайшем рассмотрении выяснилось: детки отыскали кисточку из тонких бамбуковых щепочек, что без дела и толку пылилась на кухонной полке, и теперь Кен учил гостью ею пользоваться. Ему даже удалось добиться от зеленого порошка, который здесь почитали за мачча, нужной густоты и крепости пены. Очень настойчивый в достижении цели молодой человек...
Скрестив руки на груди, Айсхед прислонился к дверному косяку и громко фыркнул. Для полной идиллии не хватало только маленьких японских сладостей на красивой тарелочке.
- Тайлор, это Кен, Кен, это Тайлор. Надеюсь, вы не решили пожениться, я еще не сколотил бюджет на свадебный подарок.
Девчонка порозовела, сделала неуклюжую попытку отодвинуться и накрутила длинный светлый локон на палец, как в детстве. Ну не милашка ли?
- Привет, пап.
"Счастливый родитель", как был, в ботинках, по-турецки сел рядом с голубками.
- Допиваете чай, и Кен идет спать, - распорядился он.
Дочка надулась, но не возразила. Найденыш уставился на обувь с видом ирландского волкодава, что заметил в отаре непрошенного серого гостя. По неопределенной – пока что – причине он не выносил, когда в доме не разувались. Хозяин квартиры зачислил в разряд личного спортивного интереса выяснить, когда молчаливое неодобрение перейдет в открытое противостояние.
Чая досталось и Айсхеду. Надо признать, мальчишка делал его не хуже, чем чайные мастера у него на родине... по крайней мере, те двое – пожилой мастер и круглолицая безвозрастная мастерица, - к которым довелось в отпуске попасть инспектору. Сласти сначала, чай потом. Когда хозяин квартиры, пользуясь правом старшего, утянул в рот последнюю "пироженку" уже после распития горького молочно-зеленого напитка, Кен опять воззрился с воинственным укором. Затем дети обменялись странными взглядами.
- Не забудьте презервативы и дождаться отсутствия старших, - почти, но только почти, беззлобно посоветовал Айсхед.
Он взглянул на часы – третий час ночи! – поднялся на ноги и хлопнул в ладоши, чтоб не так чесались кулаки отвесить каждому по подзатыльнику.
- Все, тушим костер, скаутский отбой. Тайлор – со мной на балкон.
Голубки вновь переглянулись – с пугающим для взрослых пониманием друг друга.

(вдвоем)