30 июня, где-то между Амондиром и Джехеной

Если бы Эрвин знал, в какой форме будет исполнено его приказание, он не то что бы разозлился, но уж точно брезгливо поморщился бы. Будучи человеком весьма серьезным и набожным, он пренебрежительно относился к балагану в любом виде. Однако отправленная им группа послушников, двое из которых были в прошлом бродячими артистами, имела на этот счет несколько иное мнение.

Подходи, честной народ!
Покидай свой огород!
Раз у всех нас нынче праздник,
Мы возьмем вас в оборот!

То, что видел сам я раз,
Расскажу я без прикрас,
Расскажу, как был наказан
Один мерзкий... Леонгард.

Зазывала, как ему и полагается, сзывал толпу со сколоченного спешно помоста. Толпа себя не заставила ждать. Вскоре началось действие, в котором, прямо скажем, с изрядной долей "творческого вымысла" рассказывалась история падения князя Леонгарда. Пересыпанная искрами незамысловатого юмора и рассказываемая в стихотворной форме, история эта лилась гладко и должна была, по мнению авторов, дойти до каждого селянина.
Вскоре на помосте появился человек в шутовском колпаке, долженствовавшем изображать корону. Человек имел вид комично-надутой важности.
Зазывала пояснил:

Се есть мэтр Леонгард,
Был он славен и богат,
Но потом его гордыня
Привела прямЕнько в ад.

На него я поглядю -
Он надутый, как индюк.
И вообще, скажу вам честно,
Был он форменный... подлец.

Стихов было еще много. В них рассказывалось, как Леонгард задумал создать свою религию и объявить себя богом. Как он насаждал свою глупую веру и притеснял честных рабов Божьих. И, наконец, как само Небо не выдержало его богохульств. В этом месте на помосте появился "ангел" с бутафорскими крыльями и не менее бутафорским мечем. Произнеся пламенную речь о немыслимости грехов князя, он понарошку отпилил не смеющему пошевелиться грешнику голову.
На этом театрализованная часть предствления закончилась. После этого всем желающим демонстрировалась голова князя, дабы видели, что тут все без обмана, а один из бывших артистов, вспоснив прошлую профессию, мастерски жонглировал яблоками.
Зрители расходились довольными - подобные представления были у них не так уж часты. "Артисты" же, собрав пожитки, двинулись дальше по дороге к Джехене. Впереди еще было много выступлений.

...пала. Ловушка захлопнулась по взмаху руки и со звуком копыт тяжелых коней, бьющих о бренную землю, а потом... Потом была кровь боль и крики, врага смяли и уничтожили полностью. Никто из двух отрядов, некогда сильных воинов орков, не добрался до крепости, хотя часть пыталась бежать от страшных мечей имперцев. Откуда им было знать, что бежать было некуда? Уже к моменту, когда со стен увидели атаку тяжелой кавалерии и выезжающий вперед отряд Гончих, призванных отрезать оставшихся орков от крепости, стало ясно, что крепость падет и эта мысль довольно крепко уселась в голове орка командовавшего лучниками. Он не был трусом, но умирать не хотелось... Шаман, что так недавно прибыл в крепость куда-то уехал (ну кто будет рассказывать простому лучнику о своих планах?) Капитаны мечников назвали трусостью оставаться за каменными стенами, когда врага можно взять в поле и теперь лежали среди своих воинов бесславно сложив головы... Аркаим покачал головой и поднял белый флаг, после чего приказал открыть ворота.

Сэр Тайн и его Драконы въехали в крепость, как представители командующего. Тайн был не просто воином или капитаном как большенство в армии Империи. Он происходил из одного из древнейших родов и его предки приходились близкими родственниками императорам. Сразу за его Драконами в крепость вошли изрядно побитые и уставшие отряды Львов. Венегар успел перевязать рану на лбу, а ещё приобрести сильный порез бедра, в то время как, Рейгиль казался бодрым, как будто только что не он проливал кровь орков под стенами Виверны. Аркаим вышел навстречу победителям с опущенным луком в руке. Он шел сдаваться, но понимал, что в любой момент Имперцы могут рвануть в атаку и от него ничего не останется.. Лук просто придавал ему уверенности в себе.
- Моя сдаваться, - проговорил он. Нет, миф о том, что орки тупые так и остается мифом. Их не очень интеллектуальная, с виду, речь объясняется непривычной сложностью фонетики человеческого языка для их речевого аппарата. А некоторые звуки и вовсе недоступны им, в то время как, сами они способны выдавать звуки, которые не смог бы воспроизвести человеческий рот и для орков люди на родном орочьем говорят, так же коряво и просто, как орки на человеческом.
- Командующий понимает ваше желание. Сражаться сейчас это зря проливать кровь. Армия на том берегу вам не поможет, - сэр Тайн сделал паузу, чтобы, как ему казалось, мысль, которую он только что выдал, дошла до "тупого" мозга орка, хотя эта мысль уже давно там успела поселиться, - Командующий предлагает вам два пути: сдать оружие и стать нашими пленниками или.. Или встать на довольствие Имперской армии, - второй вариант явно не нравился самому Зигмунду Тайну, но он передавал слова командующего, потому что знал, что в его отряде тоже есть те, кто сейчас обожают юного "выскочку", - Более того, Командующий в случае второго варианта гарантирует вам и вашим семьям, - судя по тону Тайн не верил в то, что орочьи объединения можно так называть и все же, - защиту Империи и имперское гражданство. Ваши земли остануться при вас, только налоги вы будете платить Империи, а не орочьим вождям. Я полагаю, что вам знакома местность в округе этой крепости?
- Угу, - прогундел ошалевший от такого предложения Араким. Он то уже примеривал в душе на своей шее ошейник раба, а тут, - Коне'но знаем!
- Отлично! Нам нужна максимально подробная карта этих мест, плюс карта реки с возможными бродами на ней. Это раз. Два разошлите во все деревни, послание о том, что тут произошло и о том, что предлагает командующий Сенд всем оркам, решившим сдаться без боя. Остальных мы уничтожим так же, как уничтожили тех, что вышли за ворота, - Тайн усмехнулся. Для него стало очевидным по выражению лица орка, что тот согласится на предложение, как будто у него был выбор, но на всякий случай Тайн добавил то, что ему сказали добавить в самом конце, - Вы понимаете что я говорю, командор?

Над крепостью взвился Имперский Флаг. Он не висел, как какая-нибудь тряпка, а гордо развивался на ветру, демонстрируя всем желающим знать, что крепость принадлежит Империи ныне. Адьютант с гордостью глянул на командующего.
- Ну что же, я верил в Тайна и в разумность орков, - по тону стало ясно что во второе он верил больше. Сенд развернул коня и бросил уже на ходу, - Лучников всех какие есть к мосту, на берегу установить катапульты, пускай протащят их через крепость: так будет быстрее. Львов объединить так, чтобы получился боевой отряд, а остаток отослать в Маресдаль за пополнением. И вышлите гонца к оркам на том берегу, может удасться и с ними договорится?

По мосту шел орк. Он шел медленно, подняв руки вверх, показывая, что не несет с собой никакого оружия, кроме той палки, на которой сейчас болтался белый флаг: символ переговоров. Нельзя сказать, чтобы Ракш (а именно так звали гонца) не боялся. Боялся до чертиков: а ну как родичи просто прикончат его за то, что сделал Аркаим ныне командор крепости по приказу командующего Сенда, но выбора у Ракша просто не было: жребий пал на него. Орки действительно мало, что смыслят в дисциплине, поэтому понятие о командирах у них несколько другое, но там в крепости его ждало ещё более суровое наказание за то, что он может решится ослушаться веления Богов (кому выполнять поручение командующего орки решали честным испытанием, которое про себя звали Испытанием Богов ну и кто оказывался последним выполнял волю Богов. Им оказался Ракш) В конце концов, орк остановился посередине моста и замахал белым флагом, привлекая внимание сородичей на том берегу, а потом стал ждать: к нему должны были выслать кого-нибудь, как делали у людей, или тупо крикнуть чтоб топал сюда, как делают у орков...

Венегар был рад возможности сейчас передохнуть от боев. Похоже он стал слишком стар для этого и потому именно он повел неполный отряд в Маресдаль за пополнением. Может ему уже и не суждено будет увидеть Хиджалак, но зато его раны успеют зажить. Он скупо попрощался с Рейгилем и вышел за ворота. Предстоял долгий путь домой. Мимо просказал отряд Глаз Предела высланный патрулировать окрестности крепости на наличие в округе отрядов противника. В другую сторону с той же целью уносились Гончие. Венегар помахал рукой знакомому капитану Глаз Предела и спокойным шагом повел ровный строй своих людей в Маресдаль, пора было отдохнуть и подлечить раны, полученные в этой битве....



Пятеро мужчин в плащах наконец-то дошли до нужного им дома купца. Обменявшись парочкой им одним понятных знаков, они остановились у двери и главный из них постучал в неё. На стук ответили не сразу, но когда ответили, то Седрик быстро проговорил пароль, полученный от слуги купца ещё в Маресдале. Дверь приоткрылась, чтобы впустить всех воинов внутрь и тут же закрылась...



Лучики утреннего солнца, словно пальчики любовницы, пробежались по лицу Мериона и он улыбнулся, просыпаясь. Впрочем, сравнение было не случайным, ведь именно эти умелые пальчики, скрашивали его сегодняшнюю ночь и, повернув голову, Мерион мог увидеть их обладательницу. Довольно красивая брюнетка с шикарными формами и, к тому же, являвшаяся женой влиятельного при дворе аристократа: Гийома де Сезара де Клюйи. И она спала на его плече, пока муж, оставив все политические дела на свою благоверную, уехал куда-то по своим чисто дворянским или чисто торговым, тут черт ногу сломит кто чем занимается и кому приходиться, делам. Несколько вещей все же было известно, об обладательнице этих кудрявых темных волос: что Беладонна де Сезар де Клюйи, во-первых, очень любит блондинов, во-вторых, покровительствует музыкантам, в-третьих, и самых главных, без ума от смелых мужчин и дуэлей, ах да, последнее но не в последнюю очередь, она чертовски богата, влиятельна и в отличие от своего мужа, похоже, обладала некими политическими талантами, позволявшими этому неравному марьяжу продержаться на плаву в море придворных интриг и подобраться вплотную к правящим кругам Империи, что, как подозревал Мерион, не обошлось без прелестей госпожи де Сезар. Все это говорило о Беладонне, как об идеальной цели для Мериона, чем он не приминул воспользоваться. Не далее, как вчера вечером прекрасная дама устраивала у себя в доме банкет и приглашала некоторых очень известных музыкантов. Так вот, один из этих музыкантов по непонятной причине (удар бревном по голове) оказался болен и не в состоянии петь, но тут, какая прекрасная неожиданность, рядом, случайно (посредством пары золотых слуге), оказался заезжий менестрель из самой Америсты, и, надо же такому случиться, выпускник знаменитой на всю Империю Америстской музыкальной академии (а вот это как раз правда). Госпожа де Сезар решила не расстраивать гостей и позволила сыграть неизвестному Америстскому менестрелю, предварительно построив ему глазки в отдельных аппартаментах за бокалом вина. Отличный вечер закончился бурными овациями в честь Мериона и, все было бы совсем отлично, если бы, вдруг, какой-то придворный щёголь не посмел (какая дерзость!) при этом самом менестреле сказать, что хозяйка де слаба на передок и дерзко так подмигнуть... Не вынесла душа поэта и менестрель, вскочив, схватился за кинжал. Не сходя с места он вызвал обидчика прекрасной Беладонны де Сезар де Клюйи на дуэль и при всех во дворе дома убил его своим странно легким и тонким клинком, смотревшимся весьма аляповато рядом с широким прекрасным длинным мечом его противника, но на деле оказавшимся более смертоносным. Этот подвиг окончательно завоевал сердце придворной красавицы и утро Мерион встречал уже в её кровати, про себя извиняясь перед убитым, сказавшим чистую правда, так вовремя для Мериона. Его поток мыслей был прерван просыпанием той, что спала у него на плече.
- Доброе утро, милая, - сказал Мерион и Беладонна ответила ему сонной улыбкой. Мерион Танар улыбнулся в ответ и нежно поцеловал женщину в губы, а что было потом и так всякий знает....



- Чертова река, - Уильям Мэйкер поёжился, - Ненавижу её... Один взгляд на эти воды заставляет мурашки бежать вниз по моей спине аж до копят моего коня!
- Да не ворчи ты! - Бык сплюнул, - Вечно ты ворчишь! Куда не пошлют везде ворчишь... То слишком холодно, то слишком жарко, то людей много, то безлюдно! Тебе вообще не угодишь! - Бык, прозванный так за своё непомерное сходство с этим животным, хмуро глянул на воду, в душе соглашаясь с Уильямом.
- Это не делает эту реку лучше, - снова проворчал Уильям, но больше не произнес ни слова.
Отряд Гончих под предводительством Хельмана Рида проезжал вдоль Предела патрулем. Генерал не забывал о своем народе и о местности где служил в начале своей карьеры, что бы там кто ни говорил. Проезжая через деревни воины ободряли жителей словами, как могли иногда помогая в каких-то вещах первой необходимости: крышу залатать например. Все это делалось под эгидой "по приказу Седрика Марроуизера наместника Америсты". Крестьяне благославляли помощников и генерала и щедро делились новостями из ближайших селений. Новости были не очень... Повсюду говорили о приходе некоего Миссии и прийти он должен был с самого севера. Однажды в руки Гончих даже попался один "проповедник": совершенно сумашедший старик-фанатик. Таких часто плодит любая религия. Солдаты сдали его в монастырь на попечение монахов - убивать кого-то генерал строго настрого запретил.. По крайней мере, им так сказали. Рид сомневался в этом. Генерал уехал из Америсты почти 10 дней назад, а приказы стали поступать только недавно и вряд ли он успел вернуться из похода против орков, но кто же будет спорить с приказами?..



- Вы подготовили отряд, казначей? - принцесса посмотрела в глаза пухлому мужчине и тот опустил взгляд.
- Да, Ваше Высочество, - пролепетал он, - Но Генералу это не понравится....
- Я сама поговорю с Седриком, когда он вернеться. Прикажите им отправляться в Карест...
- Как прикажете... - Казначей поклонился и вышел. Все пропало. Генерал отрубит ему голову, наверняка! Принцессу ослушаться нельзя - это факт, а ответственность за все ляжет на его хрупкие плечи. Отряд Стражей Предела - это вам не мелочь какая! А она приказывает взять этот отряд и отправить в Карест! Но не уничтожать.. Нет... Отряд из гарнизона города едет туда, чтобы привезти в город провизию! Хлеб, мясо, молоко... Продукты одним словом из запасов Америсты. И все это будет розданно жителям Кареста абсолютно бесплатно со словами: "Генерал Седрик заботиться о своих людях и, пока он не покладая рук сражаеться с ненавистными орками на востоке, он не потерпит, чтобы его народ голодал и, потому, его приказом в Карест направляется провизия из его личных запасов!" Правда вместе с провизией туда направляется парочка фанатичных пророков, но это уже детали... Да и отряду этому приказано расквартироваться там в Каресте, забрав под свой контроль все казармы, и освободить местную стражу от обязанностей... Приказ прост: навести порядок. Это его вторая часть, а наводить они его будут по специальной инструкции... О том, что это за инструкция Казначей и сам не знал, да и знать боялся.

Принцесса царственно откинулась на спинку кресла и отправила в рот виноградинку. Что ж, очередной план заработал, следующий ход за противником. Она улыбнулась самой себе: ну разве можно быть такой умной и такой прекрасной?...

30 июня, между Амондиром и Джехенной

Имя леди Хэрнальт Терении ровным счётом ничего не говорило. Скорее всего, её визави уже давно покинула родину и жила среди людей. В своём неодобрении подобного Терения была вполне солидарна с Эредином, ибо считала недостойным для эльфа служить представителям других рас. Заключать союзы - да, но не служить. Поэтому, когда она заговорила вновь, в её голосе зазвучали нотки высокомерия, в принципе ей несвойственного. К тому же, намёк на то, что она должна была представиться первой, ну никак не вязался с эльфийским этикетом.
-Владыки эльфов не обязаны называть свои имена каждому встречному. Но так уж и быть, назову, - она едва заметно усмехнулась. - Я - Терения, дочь Айвендила, Тана Ларас-Сила, волею судеб правительница Северных Земель. И задерживать Вас я не собираюсь - можете ехать, куда Вам вздумается. За мной! - скомандовала она своим воинам и повернула коня вправо с тем, чтобы объехать препятствие в лице леди Хэрнальт и её воинов.
Остальное войско последовало за своей предводительницей. Два эльфийских отряда мирно разошлись и последовали каждый в свою сторону...

Проехали ещё немного, и вот впереди показалась каменная арка Врат, внутри которой клубился странный серый туман. Терения дала знак остановиться. Она вся была в напряжённом ожидании: где-то таилась та неведомая сила, о которой говорили Эредин и единороги... Но вокруг было пустынно и тихо, лишь ветер шелестел высокой травой.
-Вы чувствуете чьё-либо присутствие? - спросила она Разбивателя Зеркал.
-Нет, ничего. Странно...
-Что ж, ничего так ничего. А разыскивать самим загадочного пришельца нет времени... - задумчиво пробормотала девушка, глядя на Врата. Там, за серым туманом, скрывалась одна из величайших тайн этого мира. И Терении представился шанс прикоснуться к ней, а может даже и разгадать.
-Вперёд! - тронув коня, она первая подъехала к арке. И туман поглотил её... Мгновение серой мглы, а затем она очутилась в месте, ничуть не напоминающем Долину Единорогов. Лишь такая же каменная арка позади.
Отряд за отрядом, эльфийские воины выходили из Врат. Но никто не мог даже предположить, где они оказались в результате этого перехода. Кроме, разве что, Эредина. К нему-то Терения и обратилась:
-Вы знаете, куда мы попали?

Нет, он не будет сплавляться прямо к армии противника, рискуя попасть под удар, и умыться своей же собственной кровью, он сделает лучше. Он переправиться на другой берег, только чуть подальше, чтобы противник был вынужден сняться с места и искать его. А он в это время сможет полностью переправиться и занять выгодное положение. Хм, похоже, что пока все складывается неплохо.

Крол тронул поводья коня, и поехал к месту, откуда должна была начаться переправа...

У озера южного руины прибрежные.

Рати гномьи со Глоином во главе вдоль побережья озерного путь держали, на юг направляясь. А как видны стали руины древние на берегу озера, на холме возвышающиеся, построились гномы порядками боевыми. И встали ветераны во брони дощатые закованные а по левую и по правую руку от них ратники щитоносные с копиями, а по флангам молодые гномы бездоспешные с метательными дротами, а за гномами шли кобольды стрелки с луками тугими из рогов да жил клееными. Так и шли к камням древним замшелым быльем заросшим, а как среди стен разрушенных оказались, полезла со всех сторон нечисть поганая, что ни смерти не имеет, ни среди живых места. Не устрашились ратники стасильные, на копия нечестивую плоть вздевали, стрелами да дротами побивали, да сапогами окованными в землю прах умертвий неупокоившихся втаптывали. Как не осталось среди камней древних тварей неупокоенных, собрали воины плоть поганую да в едином огне жарком спалили, во прах и пепел непотребство оборотив.
Среди руин тех охочие до богатств гномы усердно рыскали, не мало древних ценностей собрали, каждый ратник долю получил, и казне полковой пополнение вышло изрядное.
Как с делом покончили, построил Глоин мужей славных и в путь выдвигаться велел.

Кираполис град.

Двалин время свое в трудах проводил, договоры гномам выгодные, с главами гильдии купеческой, города взятого, заключая, сделки клятвами и рукоприложением к грамотам пергаментным печатями сургучными заверенными, укрепляя. Не осмелятся более люд купеческий договоры торговые нарушать под страхом казни лютой приданию и имуществу разорению.
Как с делами покончено было, письмо Сигвату Лиару составил и с посыльным отправил во палаты княжеские, и велел ратникам обоз собирать да и самим в поход налаживаться, а как готово все было, вывел ратников и обоз через южные врата да по тракту древнему в горы направился.

Где-то под Америстой.

Кайл собрался быстро, но без излишней спешки, ибо спешка, - мать ошибок. В комнате не осталось никаких следов его пребывания, - многолетняя привычка заметать следы давала о себе знать. За комнату было заплачено заранее, а значит, внезапное исчезновение постояльца не встревожит хозяина трактира. Мало ли какое дело может возникнуть у человека, особенно в эти смутные и нелегкие времена. Войдя в конюшню, он оседлал Пламенного. Коню тоже пришлось изменить внешность, уж больно примечательна была его масть. С помощью золы и краски жеребец поменял окрас с игреневого на вороной, прекрасная золотистая грива превратилась в черную щетку. Но вот норов эта скотина сохранила прежний, со злостью подумал Кайл, едва успев увернуться от копыта Пламенного. Приладив переметные сумы к седлу, Катран вывел коня из конюшни, легко и ловко вскочил в седло и пустил жеребца неторопливой рысью. Нестись галопом по ночным улицам города, - верный способ привлечь внимание стражи и инквизиции. А мчаться галопом ночному лесу, - еще более верный способ свернуть себе шею. Так что придется его коню попридержать и свою прыть, и свой норов. Спокойно проехав через ворота городишки, охраняемые скучающими стражами, Катран повернул коня в сторону Зуитерма.
Вот он долгожданный шанс, лакомый кусочек и величайшая добыча в одном лице! Если дело выгорит, авторитет Кайла поднимется в определенных кругах до небывалых высот. Один выстрел поразит сразу несколько целей, - будет о чем написать Базилиусу (а уж старый некромант достаточно щедр на награду), а Империя получит правителя, выгодного Братству.
Главное, не ошибиться и не провалить задание. Ибо наказание будет, и будет страшным. Не важно, кто до него доберется первым, Вилла, терпение которого велико, но не безгранично, или агенты Братства, которые и вовсе не отличались терпимостью к неудачникам.

Столица Империи.

Столица Империи потрясла девушку до глубины души. Этот город блистал великолепием и был столь огромен! Толпы людей заполнявших его улицы, спешили по своим делам. Сотни запахов мешались в воздухе, многоголосый говор звучал повсюду. Флаги и вымпелы развевались на шпилях, окна домов были искусно застеклены, а витражи соборов и церквей переливались в лучах утреннего солнца. Даже столица ее родного Княжества, по сравнению с этим городом, казалась тусклым провинциальным городишкой. Вот мимо девушки проехал отряд доблестных воинов в сверкающих доспехах, верхом на прекрасных скакунах. Разве можно победить таких неустрашимых и гордых бойцов? Ах, если бы не рекомендательные письмам Грегорио Зальца и связи зловещего «дедушки» вряд ли бы она когда-нибудь увидела такую красоту. И если бы Эрика не ехала вместе с караваном из Княжества, она бы заблудилась, потерялась бы в этом шумном великолепии и блеске. Впрочем, стоило присмотреться как следует, и радужный мираж исчезал. Люди в большинстве своем были хмурыми и озабоченными, одежда их потрепана и не нова. Лишь изредка мелькали богатые носилки, портшезы и кареты дворян, окруженные слугами и телохранителями. Зато, то тут, то там, слышались пронзительные голоса проповедников, кричавших о жутких знамениях, предвещавших конец света. Один раз она даже услышала кого-то, говорившего о прибытии нового Месии, пред которым склонятся даже мертвые. Впереди шумела толпа, - люди били воришку, попавшегося на краже куска хлеба. Когда стражники протиснулись сквозь толпу, было уже поздно, несчастный был забит насмерть. Девушка поежилась, - столица Империи теперь вовсе не казалась ей столь прекрасной и несокрушимой. Город напоминал яблоко, румяное и блестящее снаружи, внутри же оно кишело червями. Бедность и голод здесь соседствовали с роскошью и богатством, набожность с ересью, запахи благовоний и аромат духов прикрывали вонь сточных канав и грязи. И над всем этим нависла тень войны. Но вот караван добрался до гостиницы, в котором должна была остановиться Эрика и девушка поспешно нырнула в распахнувшуюся дверь. Хозяин постоялого двора, мужчина дородный и неуклюжий, сразу склонился перед своей гостьей в неловком поклоне.
- Госпожа Эрика Вилла? Меня предупреждали о Вас. Ваша комната готова.

Проклятые Земли. Близ переправы Лжеца.

Горгулья неслась вперед, ловко лавируя в потоках ледяного ветра. Иногда, в особенно удачные моменты, струи воздуха подхватывали ее и несли вперед, давая отдых крыльям. В такие моменты ей хотелось издать вопль торжества, но она сдерживалась, памятуя о строгом наказе хозяев, - проводить разведку тихо, стараясь не выдать своего присутствия. Это она умела! Как легко затаится в расщелине скал или в кроне искореженного дерева и наблюдать, как бегают вокруг эти лакомые кусочки, считающие, что металл даст им защиту от острых когтей и жаждущих крови клыков. Горгулья глянула вниз, но там все так же расстилалась пустошь. Зато с боку, из облаков на нее вылетела другая горгулья. Создания забили крыльями, стараясь избежать столкновения. Две парыглубоко посаженых глаз внимательно разглядывали нежданного соперника, две пары ноздрей втянули его запах. Покружив рядом друг с другом, обменявшись негромкими криками, создания развернулись и полетели, каждое к своему войску. Это была первая встреча дозоров армии Лжеца и войск Жнеца...

монастырь Святых Мощей
- Так как, говорите, называется место это, сын мой? Арентия? - деловито уточнил человек в роскошных одеяниях, как и холёные, не знающие работы руки, выдающих его социальный статус. И, судя по тому, как внимательно вслушивались в каждое слово все без исключения здесь присутствующие, стараясь уловить малейшие оттенки, позволившие бы понять контекст, его положение в обществе было действительно очень высоким. Кое-кто даже всерьёз полагал, что выше его лишь тот, что на небесах - и, со своей точки зрения, не особенно и ошибался.
- Аррент, Ваша Святость. - худой как жердь, если это слово вообще уместно в таком изысканном обществе, зато ростом выше среднего желчный человек средних лет с вечно поджатыми губами даже цедил слова так, как будто желал, чтобы его собеседники в одночасье нежданно подавились и умерли в один день. Мало кто мог сказать, каким образом Арчибальд, а именно так звали сего достойного субьекта (ибо недостойных в такие места, как правило, не пускают) получил сан кардинала, но слишком многие при этом строили догадки - разумеется, всегда и только всегда за его спиной. Те же, кто знали, молчали, как прошедшие через руких хорошего повара рыбы - иногда человек может быть ценен настолько, что его ставят независимо от того, нравится он тебе или нет, а в данном случае заслуги Его Высокопреосвященства были столь высоки, что даже не подлежали огласке. - Это в княжестве Мариора, на юго-западе, где, как все мы знаем, творится столько всего интересного.
- Да, непорядок на не порядке и непорядком погоняет. И это не говоря о ереси этого богомерзкого Леонгарда. - вопрошавший сокрушённо покачал головой. - Однако, что же там происходит в этой самой крепости. что даже кардинал сигардский, славный Максимилиан, так озабочен случившимся?
- Там налицо явное превышение властных полномочий. Взять в своё, Святое, войско, да без согласования со светскими властями, тамошних мятежников, а возможно, и еретиков... - прошипел кардинал. Похоже, проиошедшее действительно задело его за живое, причём куда больше, чем можно было бы ожидать. - Как это скажется на Вере и репутации Святого Престола?
- Для начала, позвольте мне решать, что думает Святой Престол по тому или иному поводу, Арчибальд. В конце концов, такой уж крест был возложен на меня, и мне же нести ношу сию. - судя по всему, люди эти знали друг друга уже очень и очень давно, но и это, увы, не отменяло того факта, что один из них был Папой. - Чувства же твои в глубине своей неправедны и Богу неугодны, ибо протекают они из страстей мирских, а не рвения в служении Ему.
- Но Мильхорн... - кардинал, будучи одним из немногих посвящённых в ситуацию, не хотел отступать так легко. Ведь, если его властный собеседник пожелает, сведенья сии никогда не покинут этих стен. А потому, всё нужно решить здесь и сейчас. Пока ещё не стало слишком поздно.
- Не судите, и не судимы будете. - вздохнул Папа. - Да и, хотя грешны, наверно, все мы, кто, кроме Отца нашего Пресвятого Небесного, осудит Инквизицию?
Тут он, пожалуй, несколько покривил душой - кому, как не ему, знать, какие мощные рычаги воздействия можно применить в случае нужды, тем более когда речь идёт не об Инквизиции вообще, а о конкретных представителях её. пусть даже весьма и весьма высокопоставленных. Однако - стоит ли этот самый Аррент, который и не на каждой карте найдёшь, того? Для людей посвящённых далеко не секрет, что Империя больна, опасно больна. и кроме чисто внутренних недугов, её могут одолеть и внешние, не в пример более опасные. Везде царит разброд и ересь, что не может появиться изниоткуда - особенно сейчас, в самый подходящий для этого момент, когда старый Император мёртв, а новый ещё даже не коронован. Сейчас как никогда нужно единство в борьбе с извечным Врагом - а не сведение счетов и выяснение, чьи полномочия выше.
В любом случае, надо разобраться, что же там. собственно, происходит. Кардинал сигардский слыл личностью харизматической, склонной к самостоятельной игре - а кому, как не Папе, пастуху над всей паствой Божией, знать, насколько правдивы те или иные слухи? В конце концов, все мы пристрастны, в той или иной мере - и уяснить истину можно, лишь самому разобравшись в проблеме.
- Разумеется, без внимания мы этот инцидент не оставим. Разумеется, расследование будет тщательным - быть может, и не настолько, как Суд Божий, но настолько, насколько только это в наших силах.
Довольный блеск в глазах кардинала Арчибальда, уже уверенного, что добился своего, стремительно сменялось явным разочарованием. Расследование вроде этого это штука долгая, и одних слов его сигардского коллеги будет, конечно же, недостаточно - тем более, мнение Максимиллиана, в общем-то, здесь только что уже прозвучало.

Тиралл
Известен и славен был град Тирал, и высока стен его была прямо пропорционально гордости его владык. Но, как это порой бывает, судьба его решалась не там, во дворце княжеском, а за пределами города, в шатре чужом, пришлым завоевателям принадлежащем. И стороны, довольно быстро пришли к общему мнению. Возможно, потому. что оба были наёмникам? Кто знает...
- Ну, за такие деньги я бы предпочёл купить не зелёного брутального орка, а эльфиек, прекрасных и желательно невинных, ну да дело вкуса. - представитель проигравшей (хотя, учитывая условия сдачи города, более чем спорно) стороны усмехнулся краешком губ. По видимому, это был максимум эмоций, на которые тот был способен - при дворе Гролла проявлять свои чувства беспрепятственно, не опасаясь за последствия, мог разве что сам князь, да его самое ближайшее окружение, остальные за это вполне могли лишиться зубов. А потому, едва ли испытывали к своему повелителю тёплые чувства. - Златой цепи, подобающей княжескому сану, увы, обещать не могу, но уж железную-то найдём всяко.
И слово своё он сдержал, как ни странно. Когда наступило утро, ворота города открылись, и оттуда вышла довольно презанятная процессия. Бывший князь, что было вполне простительно в его положении, идти ну никак не хотел, и три дюжих молодца с трудом тянули его вперёд, будто быка на бойню. Другие наёмники, шедшие сзади, подбадривали орка копьями, весьма бесцеремонно заставляя его поторапливаться. Надо сказать, был он совершенно гол. Благодарные подданные не сочли нужным снабдить его даже одеждой, и даже набедренную повязку сочли излишней формальностью - по видимому, орки в их понимании могли только бить друг друга дубинами по крепким черепам и, подобно первочеловеку, о стыде не ведали. Кандалы на ногах - участь осуждённого преступника, цепи из тех, на которых обыкновенно сажают могучих волкодавов, и следы побоев довершали картину. Да, если и был кто помимо де Лангли, заинтересованный в том, чтобы Гролл оставался на цепи вечно, так это его бывшие верные солдаты. Хорошо глумиться над орком, когда тот побитый и связанный - но очень плохо для здоровья, когда тот вооружён и на свободе. Что, правда, при нынешней ситуации было крайне маловероятно.

У Тиральского Моста

- Тащи! Тащи!
- Тяжело! Я не могу! - Вопил крепкий парень лет двадцати, что-то вытаскивающий из реки. - Ну пособите, черти!
- Ща! - Еще один подбежал к нему с багром, и, зацепив что-то, потащил.
Вместе они управились быстрее, так что вскоре на свет божий из глубин появилось коренастой тело в доспехах, изрядно разбухшее от воды. Примечательнее было то, что доспехи, откованные горным народом совсем не брала ржавчина.
- Так, - Скомандовал главный марадер и по совместительству брат старосты ближайшей деревни. Той самой, в которой раньше останавливалась армия Андвари. - А похож. Они правда для меня все на одно лицо, но этот уж больно вычурно одет. Разувайте-ка его братцы и в кучу.
Куча была действительно велика - тела гномов крестьяне вылавливали из реки уже второй день, снимали доспехи, забирали все ценное, а трупы сваливали в кучу, этот подгнивший бородач стал юбилейным, двухсотым. Да и доспехи командирские дороже иных выглядели. Может и правда Андвари? По лицу распухшему уже не понять было.
- Значит так, оружие гномье, да шлема со щитами на продажу, - продолжал брат старосты командовать. - Вот эту красотищу в подарок нашему новому князю. Скажите с самого главного гнома сняли! Пусть знает, что мы - его верные и любящие подданные! Остальной металлолом кузнецу, пусть перекует.
Он еще немного подумал, и добавил:
- И найдите гнома получше сохранившегося, оттяпайте башку - сойдет за Андвари...

Тиралл

После веселья, пира и издевательств над пленным Гроллом, Исгурд подозвал к себе Курчавого Хотха и с поручением отправил его обратно в Джехенну в сопровождения десятка верховых, а так же тесной цирковой клети, в которую запихали орка в подарок Светлому Князю. Голодный Гролл что-то рычал и грозился всех поубивать, затем просил его отпустить, умолял, вновь угрожал, клялся в верности, требовал от бывших вассалов повиновения, выл и пытался вырвать железные прутья, но все безуспешно.
Вскоре Хотх с отрядом увел телегу, с погруженной на нее клеткой по дороге к столице владений князя. А спустя еще некоторое время в Тиралл прибыл лысый и усатый капитан Эйривал.
- И чего хочет этот лысый хрен? - Удивился Аркат.
- А шут его знает, - Змеиный Глаз вышел навстречу приехавшему офицеру, некогда продавшему своего князя Эрика Лиару. - Здрав будь, наслышан я.
- И я, - улыбнулся, крутя ус, Эйривал. - Вот приехал орчонка посмотреть.
- Да его увезли уже князю, - отвечал Исгурд. - Но ты все равно проходи.
После пира и разговоров с новыми офицерами, воины наконец выработали план дальнейших действий и, оставив в городе гарнизон под началом того самого воина, что приезжал послом к Исгурду, повели свою объединенную армию на восток, в княжество Горам, дабы там договориться с тамошним князем или же расправиться с ним, как до этого с Гроллом.
- С нами Господь, Святая Церковь и целая армия, выступаем же! - Молвил Исгурд.

где-то в лесах под Зуитермом
Охота? Что может быть прекраснее охоты, когда ты на коне, в крови кипит андреналин, и результат никогда не предугадаешь заранее? Пожалуй что, и ничего. Не верьте тем, кто говорит, что не любит охоту - скорей всего они просто на ней не бывали!
Другое дело, что возможность даже просто сходить в лес, одному, на денёк другой, в надежде вернуться домой не с пустыми руками, действительно имеется не у всех. Что уж говорить об Охоте с большой буквы, в которой принимает, помимо тебя самого, множество людей, от егерей до личных поваров включительно. Но большие возможности означают и большую ответственность - хотя бы потому, что всегда есть сильный риск эти самые возможности потерять, причём раз и навсегда. Кто-то, чрезмерно увлёкшись увеселениями, порой во время их и умирает, самым что ни на есть насильственным способом - что поделать, плата за бездействие порой бывает не меньше, чем за действия. А потому, власть предержащие тоже бывают на подобного рода мероприятиях не столь часто, как им, возможно, хотелось бы.
Принц Рентаррик, а это был именно принц, он даже ехал на белом коне, пока мог считать себя в этом смысле приятным исключением. Ибо управлением Империей занимались сейчас совсем другие люди, и принца дела государства пока касались не слишком. Не то чтобы его устраивала роль вечно второго - просто с Канцлером не поспоришь, а тот всерьёз считает Императором старшего братца, а владыкой - себя, любимого. Возможно, позже... Когда будет это самое "позже", принц не знал, но полагал искренне, что рано или поздно старик рано или поздно сдаст, и его можно будет немножечко подвинуть... А там, чем чёрт не шутит, и местечко его при брате занять, благо тот и раньше имел склонность прислушиваться к добрым семейным советикам.
Если сам Рэнтаррик олицетворял беззаботную молодость, то спутник его походил скорее на воплощённую зрелость. Герцог Зуитерм, владыка этих краёв в каком-то там поколении, как раз и пригласивший принца на охоту, по прежнему выглядел мужественным и импозантным, и, несмотря на ту распутную жизнь, что приписывала ему молва, оказался человеком серьёзным и собеседником интересным. Пожалуй что, юноша и не жалел, что приехал сюда - как ни крути, новые знакомства и свежий воздух стоили того, чтобы покинуть роскошный дворец в столице. Они как раз обсуждали влияние Пятого Церковного Собора на светское устройство Империи, как вдруг впереди показалась маленькая фигурка, которую меньше всего можно было ожидать здесь встретить.
- Девочка? - принц остановил коня. Пожалуй, если бы они с герцогом действительно охотились, а не увлеклись разговором, не миновать бы беды - лошадь, как известно, животное умное, но и её так просто не остановишь.
- В самом деле, Ваше Высочество. - в голосе герцога никаких следов радости не наблюдалось, будто он уже прикидывал, как отделаться от дитяти, не подсократив содержимое своего кошелька: принц, будучи человеком несомненно умным и желая создать себе должную репутацию в народе, взял в привычку раздавать щедрую милостыню - из чужих карманов, разумеется.
Принц спешился. Медленно, чтобы не испугать, подошёл к ребёнку. Это была действительно девочка самого что ни на есть крестьянского облика - старое, много раз штопаное и латаное платьице из грубой холстины, простенькие бусы, в руках лукошко, наполовину заполненное ягодами. И осознание чего-то непоправимо ужасного при втором, более внимательном взгляде в корзинку - уж он-то, заядлый охотник, может отличить смесь самых разных, в том числе и волчьих ягод, от тщательно собираемой крестьянскими детишками черники или ежевики!
Интеллект оказался на высоте, а вот реакция подвела. Ягоды летят прямо в лицо, корзинка весьма бесцеремонно надевается прямо на голову, нечеловеческая быстрота движений, умело выполненная подсечка. И юноша, до этого искренне полагавший себя готовым ко всему, но сейчас даже не могущий крикнуть - надо хотя бы выплюнуть кровь изо рта, а маленькая, но такая сильная ручонка уже зажала его, лежит на земле. Последнее, что видит принц, прежде чем провалиться в небытие - выходящие из зарослей чьи-то незнакомые фигуры. И герцог, что по прежнему сидит на коне и, пилочкой старательно полируя ногти, чуточку брезгливо взирает на эту, плебейскую, сцену...

Леса близ Зуитерма.
За час до пленения принца.

- Но это же огромный крюк!
Кайл холодно уставился на так некстати заартачившегося собеседника.
- Вы что, боитесь сбить свои ножки? (В голосе бывшего инквизитора лед мешается с едким ядом). Меня призвали для того, чтобы помочь вам доставить добычу в целости и сохранности в надежное место. А заодно, по возможности, сохранить и ваши драгоценные шкурки. И если я говорю, что вы должны поехать этим путем, значит, у меня есть причины настаивать на этом. Не тратьте попусту наше общее время. Я не хуже вас представляю, что будет с нами в случае провала, и не собираюсь выпускать ситуацию из своих рук! Со своим агентом, надеюсь договоритесь, - пусть скажет, что у принца понесла лошадь... Итак, вы пойдете сюда, - так как здесь почва плотная и каменистая и след держит плохо. Я же проложу ложный след, прихватив коня нашего «птенчика» и кое-что из его личных вещей. Здесь не забудьте посыпать свой след табачком, да не на открытом месте. Собачкам, болезным, много не надо, нюхнут и о следе разом забудут. Ну а если несколько свор будет, то рассыпьте еще махорки в других местах. Здесь войдете в ручей и пойдете вниз по течению, до каменистой осыпи. Тут я надеюсь вас догнать…

Леса Зуитерма.

Заметя следы борьбы, Кайл бесцеремонно стащил с царственного пленника сапоги и переобулся. Невысокий, сухощавый, он весил немногим больше принца, а по сему, следы останутся прежними. Правда, сапоги оказались чуточку великоваты, - ну да ничего, бегать он в них не собирается. Камзол и богатый плащ он так же забрал, накинув на юношу приготовленную заранее рубаху из темно-коричневого сукна (ну не везти же столь драгоценную добычу без одежды, - простудится еще). Сев в седло белоснежного скакуна, Катран столь сильно дернул повод, что несчастное животное встало на дыбы. Ударив животное каблуками, Кайл послал жеребца в галоп по тропе, выбранной и разведанной старым шпионом заранее. Если кто-то будет рассматривать следы, то у него может возникнуть впечатление, что принц спешился, вновь сел в седло, тут лошадь испугалась, понесла и умчалась в лес, унося своего всадника в неизвестность. Конь несся по тропе подобно стреле. А уж когда Катран достал из поясного кошеля ожерелье из волчьих зубов, почуяв волчий дух, жеребец рванул еще быстрее, почти не слушаясь поводьев. Кафтан и плащ принца, которые старый некромант накинул на себя, цеплялись за ветки, оставляя верный след из лоскутков, повисших на поломанных ветках. След получался вполне достоверным, что бы обмануть преследователей и увести их подальше от похитителей. Но вот впереди показался обрыв и жеребец начал снижать ход. Кайл, не слезая с седла, стащил сапоги принца и убрал в переметную суму. После чего подвел коня к поваленному бревну и, спустившись со спины животного, ступил на бревно, стараясь не оставлять следов. Привязав взмыленного скакуна к дереву, он двинулся в глубь леса. Кайл усмехнулся, вспоминая, сколько раз он уже обводил погоню вокруг пальца. Он успел побегать от орков, некромантов, инквизиции. Обычных стражников он даже за преследователей не считал. Да, у него большой опыт! Стащив порядком разодранный плащ, Катран, повесил его на сук, чтобы создалось впечатление, что ткань крепко зацепилась и владелец плаща в ожесточении бросил его висеть. Щедро сыпанув вокруг плаща махорки, затерявшейся в опавшей листве, Кайл перебрался к месту, где у него в тайнике лежали детали для ловушки самострела. Быстро наладив ловушку так, чтобы каждый, кто снимет плащ с сука, задействовал западню, бывший инквизитор двинулся глубже в лес…

Проклятые Земли.

После бешеной скачки от коней валил пар, клубящийся в холодном воздухе. Да, это минус, - в Проклятых Землях всегда холодно. Но, как говориться, - у природы нет плохой погоды, даже если природа к климату мертвых земель не имела никакого отношения. Деррек потер чуть озябшие пальцы и натянул перчатки. Такими темпами его отряд доберется до магов менее, чем за два дня, - только бы лошадей не загнать. Хотя кони, застоявшиеся в конюшнях, казалось, были рады поездке не меньше людей. Да и особо уставшими они не выглядели. Солдаты же, раскрасневшиеся от скачки и холода, весело перешучивались и болтали друг с другом. Лайс удовлетворенно кивнул. Именно он настоял, что бы отряд отправился на задание как можно скорее. Сейчас, его людей не стоит предоставлять самим себе, - пусть сперва почувствуют все прелести работы на нового хозяина. А уж потом они найдут компромисс со своей совестью. Выполнение задания, ответственного и несложного, должно поднять боевой дух отряда и дать время ребятам свыкнуться с новой ролью. Таковы были размышления новоиспеченного капитана мародеров.

Вечер 1 июля
Проклятые Земли. Ирас Тенеброс.
Подземелья.

Боль. Боль и тьма окружали его. В памяти крутились обрывки воспоминаний и образов, они появлялись и исчезали, сталкивались и разлетались, порождая хаос и боль. Благословенную боль, ибо лишь она давала ему понять, что он жив. И все же, память, подобно пробивающемуся сквозь земную твердь ростку, оживала, собирая разрозненные осколки воспоминаний. Картина сложилась, и он зажмурился, пытаясь хоть как-то отгородиться от безжалостного веса свершенной им ошибки. Какой демон вселился в него? Почему он поддался своей гордыне и самонадеянности? Неужели он из-за нетерпения и беспечности загубил всю работу, которую он столь кропотливо вел в течении десятилетий?! Он застонал. Разум, безжалостный к своему владельцу, подкидывал все новые воспоминания. Последние слова заклинания анимации. Слабость, нахлынувшую на него, едва не разрушившую полную концентрацию. Ледяную иглу, пронзившую сердце. И боль разрываемой на части души. Что он наделал?! Что?! Слезы, горькие и горячие, текли по щекам. Но куда горше было осознание провала. И все же, рано или поздно, ему придется взглянуть в лицо своей ошибке. И не за чем тянуть и откладывать. Вот только сил у него почти не осталось. С трудом, он повернул голову и прищурился, стараясь разглядеть хоть что-то в своей лаборатории. Но непроглядная тьма скрывала все. Тишина и темнота.
Сколько он так лежал, прислушиваясь и всматриваясь? Час, два? Но вот тишину что-то нарушило. Нет, не звук. Призрак, предвестник звука. Всего лишь ощущение движения. Какого движения?! Здесь нечему двигаться! Нечему и некому! И все же холодное подозрение царапнуло душу. Или, по крайней мере, то, что от нее осталось. Он почувствовал, что рядом находится нечто огромное. Но не было слышно ни звука, ни шороха. И все же… все же…
- Котенок?
Он почти не слышал своего голоса, слабого, наполненного предательской дрожью неуверенности. Он не верил, что получит ответ. Он боялся, что получит ответ. Он надеялся, что получит ответ. И ответ был дан. Звук. Низкий, горловой, почти переходящий в вибрацию. Так мог бы мурлыкать обычный котенок,… если бы был размером с лошадь. В темноте появились две голубые искры. Они давали слишком мало света, что бы разогнать мрак, царивший в помещении, но достаточно, что бы рассмотреть огромную морду создания, почти полностью состоящую из мощных челюстей, усеянных клинками зубов и костяной брони. Существо слегка толкнуло носом своего создателя. Вилла лежал неподвижно, стараясь справиться с головокружением, накатившим от осознания удачи, нежданной, негаданной. У него хватило сил! Он смог! Он сделал это! Не было ошибки, не было провала!
- Котенок… маленький мой.
«Маленький» тронул хозяина лапой, превышающей по размерам копыто першерона, с заботливо втянутыми когтями.
Подъем дался ему с большим трудом. Опираясь, с одной стороны, на могучее плечо Котенка, с другой стороны, на резной посох, Базилиус прошел в свой кабинет и обессилено упал в кресло. Чудовище свернулось «калачиком» у ног некроманта. Взяв колокольчик для вызова слуг, Вилла слабо качнул кистью. Но даже это движение забрало его последние силы. Колокольчик выпал из немеющих пальцев и, жалобно звякнув, покатился по полу. В кабинет вбежал Ёзеф, один из рабов и замер на пороге с выпученными от ужаса глазами и перекошенным лицом. Лишь годы, проведенные в граде мертвых и преданность своему повелителю, помогли ему справиться с накатившей паникой. Ёзеф видел многое, - горгулий, злобных и коварных, всегда норовивших напакостить исподтишка; теней, жаждущих крови и не ведающих жалости; отродий, чьи гротескные, чудовищные формы повергали смертных в ужас. Но это! Он мог бы поклясться, это следило за ним, светящиеся жутким светом глаза ни на миг не отрывались от него. О Боги, покинувшие эту землю многие века назад, что же хозяин создал?! Хозяин? Еще никогда раб не видел своего господина в столь плохом состоянии. Бледный, осунувшийся, изможденный, некромант, казалось, постарел за двое суток, что он провел в лаборатории, сразу лет на десять. Вот взгляд потускневших глаз сфокусировался на Ёзефе, бескровные губы шевельнулись, произнося… Что?
- Чаю… сладкого… огонь… камин жарче… холодно… плед, наверно… Сахар… в чай. Что? Говорил? Ладно,… ступай.
- Да, хозяин. Все сейчас будет.
Первым делом Ёзеф добавил дров в камин, - языки пламени радостно взметнулись вверх, набрасываясь на новую добычу. В комнате стало гораздо теплей. Горячий, крепкий и сладкий чай был готов через пару минут, - большая чашка ароматного напитка стояла на столе, исходя паром. А вот и шерстяной плед. Но накинуть его на ноги хозяину, Ёзеф так и не успел. Стоило ему приблизиться к Базилеусу, как на него напали. Глаз не уловил движения. Просто через миг он лежал на полу, не в силах пошевелиться и ощущал, как прогибаются, силясь не сломаться, ребра под чудовищным весом. Прямо перед глазами была приоткрытая пасть, полная зубов. Раб мог бы поклясться, что обладатель этой пасти без труда мог откусить голову человеку.
- Котенок… оставь его. Он свой… нельзя… его… нельзя…
Ёзеф судорожно вздохнул, когда монстр убрал с его груди лапу. Котенок! Надо же такое придумать! Назвать это чудовище Котенком. Раб сглотнул и с трудом поднялся на ноги. Подобрал упавший плед, поморщившись от боли в явно треснувших ребрах и осторожно, не спуская глаз с жуткого создания, охранявшего покой некроманта, укутал ноги своего повелителя. Лишь выйдя из кабинета хозяина, Ёзеф перевел дух. И все же, тревога за старого некроманта заглушала и его страх перед невиданным доселе чудовищем и боль в ребрах. Болезнь Базилиуса пугала больше, нежели что-либо. Что будет с рабами, если хозяин, такой надежный и привычный, умрет? Кто встанет на его место? Нет, это просто невозможно, - Вилла казался вечным. Но если все-таки задуматься… Ёзеф поежился, - нет уж, будем надеяться на лучшее.

Граница Горама

Растянувшаяся змеей армия Исгурда Змеиного Глаза, собственно уже змею и не напоминала - скорее дракона. Наемнику впервые выпало руководить столь значительными силами, что его скорее настораживало, нежели радовало, однако - назвался груздем, полезай в кузов или еще куда пошлют.
Одним словом, Исгурд не жаловался, а вел свое войско дальше, расширять владения Светлого Князя, пока карта не кончится. Спустя день пути, взгляду командира предстала приграничная крепость. Конечно, он уже слышал о ней от разведчиков, но теперь взглянул сам и рассмеялся - раньше Вольные Стрелки обошли бы строение стороной, от греха подальше, но теперь, когда у него в распоряжении были силы куда более значительные, Исгурд напротив приказал идти к крепости и не скрываться. Пусть видят, сколь огромное войско готово штурмовать стены этой твердыни. Они увидели.
Спустя некоторое время, после того, как армия де Лангли встала лагерем у крепости, появился парламентер с белой тряпкой и пригласил командира армии вторжения на переговоры. Пожав плечами, Исгурд взял с собой Арката и еще два десятка воинов покрепче, оставил за главного Билли Копьетряса и направился внутрь крепости. Особой роскошью строение не впечатляло, стены обветшали, воины выглядели не слишком уверенными в себе. Понятно, что такие не станут испытывать судьбы в сражении, более того - убить его на переговорах тоже пытаться не будут. Исгурда это веселило. Он сам бы обязательно попытался.
Комендант крепости был человеком низкорослым, длинноволосым и слишком худым, в отличии от своего южного коллеги - усача Эйривала. Звали этого горе-вояку Бойко Митич, он приходился очень-очень-очень дальним родственником Горамскому князю. Таким дальним, что согласился предать его за чисто символическую сумму, которая тут же и была ему выплачена. Весь остальной гарнизон согласился служить Светлейшему Князю за харчи, обмундирование и обычное жалование.
После этого армия Змеиного Глаза вошла в крепость, провела церемонию торжественного поднятия Джехенского Флага, устроила по этому поводу пир, а затем двинулась дальше, в Горам. Ведь ихний князь явно соскучился по дорогим гостям.

Кираполис

Люди устали, животные тоже устали… Она гнала их не жалея никого ни людей, ни эльфов, ни лошадей. В этом марше она боялась лишь одного, не успеть и не выполнить задание. Встреча с соплеменниками не изменила ее отношения к приказам, Лэйтэ считала, что не важно кто твой командир, его приказы должно исполнять.
Лошади роняли на землю белую пену, их даже пошатывало, люди едва держались на ногах, когда эльфийка приказала ставить лагерь до Кираполиса оставался полудневный переход. Сколько дум передумала в ту бессонную ночь генерал, вряд ли когда-либо станет известно, только звездное небо и безмолвные часовые, охранявшие лагерь видели ее одинокую фигуру на опушке леса, которая была и небольшим холмом.
Утро было по военному быстрым, но без суеты. Через час они выступили с новыми силами, готовые дать отпор любой армии гномов, порвать их на тряпочки и кружочки. Эльфы снисходительно улыбались, наблюдая за таким человеческим энтузиазмом.
Шпили кирапольских башен появились на горизонте ближе к полудню, вместе с клубом пыли, поднимаемым посланным вперед разведчиком.
- Генерал! Там наши знамена! Гномов не обнаружено.
- То есть как это? Погоди. Ворота закрыты?
- Да.
- Гномов нет, знамена наши.
- Именно.
- Интересная история. Марш через всю страну, к уже джеханнскому городу. Ладно, двигаем в город, там по обстановке.
Отряд вновь перешел на рысь и уже через час буквально подпирал ворота города. Заместитель Лэйтэ провозгласил:
- В’Касс Лэйтэ леди Хэрнальт, генерал войска светлейшего князя де Лангли требует открыть ворота.
- Во ведь, генерал-баба, - усмехнулся находящийся на страже постовой, но все же, пристально рассмотрев стяги подошедшего войска, в которых угадывались полковые знамена Джехенских солдат, помимо чисто эльфийской символики, ворота он все же открыл и отрядил своего подчиненного сопроводить генерала в правительственное здание. Остальным же воинам предложено было частью лагерем встать возле города, частью же занять кварталы у стен и строения, ранее гарнизону Кираполисскому принадлежавшие.
Лэйтэ ехала по городу и удивлялась, поскольку ни одного гнома, которых ей предстояло бить, не наблюдалось. Ситуация складывалась странная и разъяснить ее следовало тому кто в Кираполисе командовал в данный момент. Правительственное здание, добротное, но без изысков, возвышалось почти в центре города и кишело людьми. Эльфийка поморщилась: столпотворений она не любила.
- Главное, - предупредил провожатый, останавливаясь перед входом в княжеский дворец. - В северную часть города не ходите, там страхолюды у руин магической башни окопались. Что им надо, неясно пока, но люди говорят - ими могущественный маг поваливает, ныне нам союзный.
- Интересные у вас тут дела творятся. Гномы коих мы бить идем пропадают, зато страхолюды имеются, - усмехнулась Лэйтэ.
- С гномами они пришли, - поведал стражник. - Коротышки на мировую пошли, они ныне союзники нам стали.
- Гномы? Союзники? - генерал даже на миг забыла о своей эльфийской сдержанности.
- А чем судьба не шутит, - пожал тот плечами. - Я человек маленький, мне сказали, я передал.
- Ладно, союзники так союзники, - она уже взяла себя в руки, но новость была не из приятных.
Сигват Лиар находился в некогда княжеском кабинете, ныне целиком и полностью приспособленном под его личные нужды. Высших офицеров и барона при нем в данный момент не было, скорее всего подозрительный Барки отправился наблюдать за действиями ящеров или ожидал какой пакости от отступивших было гномов, а остальные офицеры разбрелись по кабакам, до сих пор отмечая взятие Кираполиса, так, словно это они проливали кровь, сражаясь с разбойниками (тогда еще правда княжескими войсками) узурпатора (тогда еще правда великого князя) Эрика Кряжевого.
Лэйтэ вошла в кабинет решительным шагом и с места в карьер представилась, затем поинтересовавшись:
- Я так поняла, что мы зря летели сюда во весь опор?
- Отчего же, - Сигват усмехнулся, сложив ладони на объемистом животике. - Для хороших воинов дело всегда найдется. Надеюсь ты привела хороших воинов.
- Вы сомневаетесь в умении эльфийских воинов сражаться?
- Учитывая то, как твои сородичи ведут военные действия, мой ответ очевиден, - улыбка растворилась на пухлом лице наемника. - Впрочем, у вас будет возможность доказать обратное.
- Я служу князьям Джехенны уже давно и отряд мой прошел огонь и воду. Скажу больше, я прошла через всю страну, охваченную ненавистью к эльфам и жаждущую с ними расправится. И как видите я стаю перед Вами.
- Ты служишь князю де Лангли ровно столько, сколько изволила идти от Амондира до Кираполиса, - жестко отрезал Лиар. - А до этого служила богомерзкому отступнику Леонарду.
Лэйтэ приподняла бровь, ничем не выдавая своих мыслей и чувств, а сама между тем думала, что ей абсолютно все равно кого кем тут считают. Она воевала пока получала приказы и если человек был признан князем, не ей подвергать сомнению его право на это.
- Теперь, когда мы разобрались в терминологии, - продолжил, уже несколько мягче наемник. - Перейдем к более насущным делам. Во-первых до тех пор, пока ты находишься в составе моей армии, ты подчиняешься моим приказам, как если бы их отдавал де Лангли.
Эльфийка не шелохнулась. Пусть так считает, если хочется, но в памяти была сделана маленькая зарубка, решить все вопросы с де Лангли. Поскольку если каждый наемник будет ей указывать, ничего хорошего из этого не выйдет.
- Скажи, ты боишься нежити? - Внезапно сменил тему Лиар.
Девушка фыркнула. Не боятся только дураки, так ей когда-то говорили отец и учитель. Страх это основа самосохранения. Вопрос надо ставить иначе: Справляешься ли ты со своим страхом перед нежитью, но подумав так, она ответила то, что он хотел услышать:
- Нет.
- Надеюсь тебе понравиться в горах, - резюмировал командир наемников.
- Мне собственно все равно где воевать.
- Есть еще болота, на выбор, - Лиар усмехнулся.
- И в пустыне не пропаду, - в тон ему отозвалась девушка.
- Воевать будешь в союзе с нашими новыми друзьями-гномами.
- Это исключено, - покачала головой Лэйтэ.
- То есть ты сейчас хочешь поставить под угрозу исход всей военной компании из-за своих капризов? - сузил глаза Сигват.
- Вам нужны воины, которые будут самоотверженно сражаться или косящиеся на противника?
Лэйтэ не переживала из-за слов Сигвата, почему-то в этот момент ее разум стал холоден как лед и невосприимчив к уколам со стороны человека.
- Мне нужны воины, которые смогут исполнить приказ. Знаешь почему рухнуло государство Диалсандов?
- Мои воины выполнят приказ, только вопрос в том как. Никогда ни один из командиров не заставлял их воевать бок о бок с врагами. Мы сотни лет воюем с гномами, это уже в крови. Вы можете пойти против своей природы?
- А Диалсанды сотни лет воевали с эльфами и гномами, - покачал головой Сигват. - И в результате их держава рухнула под ударом Империи. Я не могу сказать, что гномы мне по душе, но они - предпочтительнее, чем ожившие мертвецы.
- Мне гораздо больше лет, чем Вам, хотя по меркам моего народа я юна. Многие мои воины старше меня в несколько раз. Но даже я помню набеги гномов на наши города.
- Быстро же они бегали, учитывая то расстояние, которое лежит между вашими странами, - Сигват улыбнулся. - Впрочем, это может быть нам на руку. Послушай вот что.
- Похоже людям неизвестно о тоннелях, - пробормотала девушка.
- У тоннелей есть одно неприятное свойство - обрушиваться, когда не надо, а у гномов - другое, но ведь это нам не во вред.
- К сожалению не всегда обрушивались. Так что Вы предлагаете.
Сигват вкратце изложил свое видение ведения кампании, а затем с улыбкой добавил:
- Скоро здесь будут Воины Господа нашего, надеюсь с ними у эльфов нет разногласий.
- Пока не замечалось, - Лэйтэ кивнула, принимая план командира.
- А пока, отдыхай.
Лиар дал понять, что разговор окончен.
Люди иногда поражали, поражали своим абсолютным неумением вести себя, но тем они ей в какой-то мере и нравились. Они были какие-то живые.

(совместно с Тельтиаром)

Предел Западный
Весьма Двалин огорчен был вестями что сын его Оин поведал, нежить волею недоброй ото сна мертвого поднявшись на востоке бесчинства великие учиняла.
Глоин с ратниками что в руины озерные ратоборствовать ходили только к зарнице у врат Предела Западного появились.
Собрали тогда главы родов совет и порешили что быть рати большой и на восток походу, ибо с ворогом неумершим как без вспомоществования родичей биться.
На заре решено было рать в поход выдвинуть, да в пути поспешать, дабы на подмогу родичам поспеть вовремя.

Окрестности города Брендаблик
Балин Айронфист на яру стоя взирал на величайшую твердыню народа гномьего, и обуял его гнев великий, ибо поганая плоть неумершая земли его народа окрест твердыни великому разорению предавала. Словно язва гнойная смрад источая зияла на теле земли, от веку Праотцами Дварфами освященной, орда умертвий и дела рук их поганых.
Поворотил Балин поступь рати долой с тракта хожего ко предгориям где сокрытые от глаза лиходейского тоннели древние от троп тайных в глубь земли уходили, и через тоннели те задумал Балин во град осажденный ратников провести, дабы укрепить твердыню неприступную пуще прежнего, и отпор достойный дать душегубцам.

Врата
Они шли через недвижный серый туман - долго, и одновременно быстрее, чем только можно себе представить. То и дело земля будто исчезала из-под их ног, вызывая непреодолимое желание сойти с тропы, но инстинкт самосохранения, присущий любому живому существу, а уж тем более тем, кто всерьёз полагает себя венцом творения, а также странные бесплотные, но несомненно разумные сущности, то и дело мелькавшие в тумане, заставляли следовать за предводителями. На счастье, среди множества эфемерных созданий, обитавших здесь и, судя по всему, наблюдавших за проходившими через их владения иномирцами, не чувствовалось никаких следов той твари, встречи с которой они опасались больше всего - иначе, пожалуй, им уже и не выйти бы отсюда уже никогда. Однако даже без этого путешественники много бы отдали за то, чтобы не помнить увиденное здесь, в Безвременье - но увы, не всем нашим желаниям суждено так легко осуществиться. Само присутствие здесь, в этом иррациональном месте, походило на пытку, но вот наконец...
Наконец они вышли из Врат. Дисциплинированно и организованно - всё-таки, как ни крути, это были солдаты, а не какие-нибудь непонятные беженцы. В общем-то, они были готовы ко всему - ну, почти. О том же, чего стоило им это внешнее спокойствие, не узнает, наверное, никто, кроме них самих.
Действительность, в общем-то, пока не обманывала их ожиданий. Равнина, лесок, речка где-то вдалеке - никаких тебе ледяных берегов с огненными морями. Ну, в общем-то, если подумать, и то хлеб.
- Вообще-то, по моим расчётам, мы должны были выйти чрез Тракинские Врата, что близ Джетрака. Местность, в общем-то, совпадает. Но это... - Эредин кивнул в сторону, где вдали, за пределами досягаемости даже эльфийских стрел, обнаружился отряд конников. Ну или, ежели быть точным, совсем даже не конников, а...
Орки. Самые натуральные, зеленокожие орки, верхом на своих свирепых волках-варгах. Пожалуй, мало найдётся рас, могущих всерьёз претендовать на роль общего врага для всех без исключения иных народов - а, если и найдётся, вряд ли им удастся просуществовать достаточно долго, не став рабами более многочисленных победителей. Орки же и здесь являлись странным исключением из правил - всеобщая нелюбовь их мало того что нисколько не волновала, они ещё и находили в таком положении какое-то своё, извращённое, удовольствие. Война против всех была их ремеслом ещё с начала времён - другого образа жизни для себя орки просто не представляли.
Причём здесь, насколько можно было судить, это была не просто мелкая бандочка, заглянувшая ненароком во владения более богатых соседей, чтобы поживиться тем, что плохо лежит - нет, зеленокожие определённо чувствовали себя здесь как дома. Сначала, полное впечатление, они даже не поняли, кто кого, собственно, должен бояться - лишь держались где-то в отдалении и наблюдали за эльфийской армией. Затем, всё-таки сообразив, что даже при их боевых навыках один отряд против целой армии это уже явно чересчур, сразу резко взяли с места и скрылись в облаках поднятой пыли - но не на север, в сторону орочьих земель, а на запад, где предполдожительно должно было располагаться человеческое поселение Миртин.
- Любопытно. Очень любопытно. - эльф сокрушённо покачал головой. - Нет, не нравятся мне такие непонятки. Очень не нравятся.

Кираполис
В противоположность временам недавним, в городе было тихо - ну, сравнительно, конечно. Во всяком случае, никто пытался брать город штурмом, начинать мятеж в кварталах победнее, засевшие в лесах партизаны затихли, будто бы и не было их никогда. Даже Нигматун, коварный и беспринципный, страсть как нелюбимый даже своими коллегами маг, вечное проклятье и карающая Немезида Кираполиса, словно бы затих, лишь наблюдая из своего неприступного горного гнезда, кто же в регионе возьмёт верх, и на кого лучше сделать свою ставку. Волшебника, если подумать, устраивала любая сторона - лишь бы только не мешали его процветающему бизнесу, да, будучи при деньгах, не гнушались и сами давать заказы. Ходили слухи, правда, что обижен он на своих союзников-гномов крепко, но уточнить этот вопрос у самого Нигматуна, понятно, никто не решался, а сам он и тем более не торопился вносить ясность. Жители города же в отсутствиии информации фактической предпочитали пока кормиться слухами, благо с приезжими и рассказов прибывало немеряно.
Этот прибыл ближе к вечеру, когда стража уже в значительной мере утратила служебное рвение и думала больше о том, как бы наконец закрыть эти чёртовы ворота да отправиться отдыхать, чем о пополнении городской казны и, разумеется, собственного кошелька. Люди богатые, денежные обычно и прибывают в город в правильное время, утром или хотя бы к полудню - чтоб, едва только разместившись да помывшись с дороги, приступить к своим торговым или ещё каким делам. А всякие проезжие авантюристы, что шмыгают туда-сюда, непонятно зачем и непонятно куда - ну что с них взять, окромя пары медяков? Вот и этот выглядел, прямо скажем, не слишком презентабельно. Немытые, нечёсаные волосы, щетина, по которой так и плакала бритва, ввалившиеся щёки, мятая, кое-как выстиранная одежда - полное впечатление, он слишком уж много времени проводил в лесу. Принзнаться, вообще больше похож на не слишком удачливого разбойника или, учитывая специфику места, банального дезертира, чем добропорядочного путешественника. Быть может, прощупать немного, проверить, чем дышит - ни к чему, чтобы подобные сомнительные субъекты в городе околачивались.
Недолго думая, стражники задали самый очевидный в данной ситуации вопрос - а какие, собственно, такие дела привели сию уважаемую персону в славный город Кираполис. Ответ оказался неожиданным и вполне исчерпывающим - незнакомец одним ловким движением развернул грубую холстину и продемонстрировал предмет, в ней находившийся.
Солдаты замолчали, резко и сразу. Ибо на них остекленевшими невидящими глазами смотрел сам прежний владыка этих земель - Эрик Кряжевой. О да, теперь-то они прониклись достаточно, чтобы хотя бы не влезать без нужды. Конечно, голова князя это ещё не сам князь, но почтение к тому и этому со стороны людей простых, надо признать, не настолько уж и меньше, как можно было ожидать.
В общем, опамятовавшие стражники охотника за головами пропустили - попробуй его, такого, да не пропустить. Того и гляди, с самих за это головы снимут. Гость же, видимо порешив, что не того он полёта птица, чтоб беспокоить важных вельможных господ так поздно. И, в ожидании утра, отправился на ближайший постоялый двор. Там он уже, понятно, голову добытую не особенно и демонстрировал - только тратил остатки денег да хвалился, будто совсем скоро богатым станет.
А поутру гость в путь-дорогу собрался да в центр города направился, где собирался самого Сигвата Лиара найти и награду свою получить...

Врата

Терения с трудом подавила желание кинуться в погоню за орками, этими исконными врагами эльфов, и уничтожить их отряд. Но бросаться очертя голову неизвестно куда… Последствия такого решения могли быть весьма и весьма плачевными для эльфийского войска. Кто знает, сколько ещё орочьих отрядов рыщет по этим землям, а натолкнуться в пылу погони на целую армию Терении совершенно не хотелось.
-Карту! – потребовала она. Лайсин развернул перед ней пергаментный свиток. Карта была довольно подробная, но поселения под названием Миртин на ней указано не было. Зато были и город Джетрак, и Врата к северу от него. Терении предстояло решить, куда направить своё войско.
На север и в горы ей совершенно не хотелось: не было никакого резону соваться в гости оркам, да и горы были чуждой эльфам стихией. На востоке находился обширный лесной массив. Да, в лесу эльфы чувствовали себя как дома, но вот именовался этот лес Паучьими Чащобами, и, как предполагала Терения, совершенно не зря. А встреча с гигантскими пауками не сулила ничего хорошего. Южнее Врат лежали города, населённые людьми, которые вряд ли бы встретили эльфийскую армию с распростёртыми объятиями. А вот, если направиться на запад, то можно миновать крупные людские поселения и попасть в еловые леса. Посол князя Леонарда рассказывал про слухи, будто в этих лесах появились какие-то странные существа, называющие себя пикси. И будто бы они очень похожи на эльфов, только маленькие и с крыльями.
«Любопытно поглядеть на этих самых пикси», - подумала Терения. – «Кто знает, а вдруг они и правда сродни нам».
К тому же, к западу от лесов находился город, в котором ей должны были оказать вполне тёплый приём. По крайней мере, это следовало из письма, что она получила несколько дней назад.
Итак, всё говорило за то, чтобы отправиться на запад. Но именно туда отправились и волчьи всадники…
Что ж, коли встречи с орками не миновать, то так тому и быть. Уклоняться от битвы она не станет.
-Пойдём на запад! – объявила она о своём решении. – Выясним, что же тут делают наши заклятые враги. Но продвигаться будем осторожно, дабы оркам не удалось застигнуть нас врасплох. Выслать конных разведчиков! – распорядилась она. И, немного помедлив, добавила: - Отправьте также в разведку белых волков. Пусть обшарят каждую лощину, каждый овраг. Чего не заметит эльфийский глаз и не услышит эльфийское ухо, то учует волчий нос… Вперёд же, мои храбрые воины! И да рассеются прислужники Тьмы!

Эльфийское войско двинулось на запад…

Крол скрипнул зубами. Бессилие что либо изменить, вот что бесило этого сильного орка. Бессилие... Переправа была хорошей идеей, но все испортил этот проклятый посол. Теперь-то Крол был в этом уверен... Решив с ним встретится, он допустил ошибку. Иначе как до солдат могли дойти слухи, о бойне на другом берегу реки? То тут, то там Крол видел падение боевого духа у его воинов. Многие орки перешептывались за его спиной. Нет, конечно, стоило ему обернуться, как все прекращалось, но не надолго и самое обидное, что Крол знал о чем они шепчуться... В бою яростнее орков никого нет и это не оспаривалось, но до боя каждый из орков вспоминал о семьях, к которым был привязан и о доме коий теперь уже довольно далеко и они боялись... Нет, не за себя - оркам не ведом такой страх, они боялись за своих жен и детей... Часть из них была торговцами или земледельцами до войны и теперь они понимали, что неся оружие они несут погибель не только солдатам Империи, но и своим семьям.. Стоять тут значит бесславно умереть под очередным камнем. Отойти? Значит позволить врагу укрепиться на этой стороне моста, а начать переправу - это подставится под многочисленные отряды лучников на той стороне.. Куда ни кинь везде клин и везде все не очень хорошо... С другой стороны предложение этого Сенда сдаться. Солдаты Крола судя по всему ждали его решения и он сам понимал, что многие из них перейдут мост уже не как его воины и он не сможет этому помешать... Самое обидное, что при всей своей ярости и не любви к Имперцам, орки не будут сражаться со своими братьями, которые решат встать под знамена Империи, так призывно развивающиеся на той стороне реки... Империя ждала. И Крол, в очередной раз скрипнув зубами, бессильно опустил плечи. Он знал, что выбора у него нет. Он знал, что не успеет дойти до Хиджалака, а ещё он знал, что с юга от его союзников не было никаких вестей и потому.... Потому он решил сделать все по своему...



- Сэр! К нам посол под белым флагом и... Похоже, что это их командующий.
- Нельзя заставлять ждать такого воина, - усмехнувшись под шлемом сказал Саймон и направил своего коня к мосту. Следом за ним отправились несколько его офицеров, - Поднимите белый флаг.
Через пять минут два отряда встретились на середине моста.
- Командуюфщий Сенд?
- Именно так, а вы должно быть достославный Крол? - Сенд так и не снял свой шлем, - Чем я обязан такой чести?
- Вафше предложение, - Клыки мешали орку правильно произносить буквы имперского языка, но выражался он вполне сносно, - Я намерен принять его... Но с одним условием!
- Каким же? - Сенд подался в седле вперед.
- Я хочу, чтобы вы назначили меня наместником на землях орков. Тогда и только тогда мои войска перейдут под вафши знамена и... Я сам лично займусь приведением орков под власть Империи.
- Ваше предложение... приемлимо.... Лорд Крол, - Саймон выделил слово Лорд и подъехал ближе.
"Сейчас я могу его прикончить", подумал Крол сжимая рукоять молота, но потом он глянул в прорезь шлема.... Что-то во взгляде этих стальных глаз, что был на него устремлен заставил Крола передумать и он разжал руку на рукояти, чтоб протянуть её рыцарю, сидящему перед ним.
- Мы договорились, - их руки сжались, став символом будущего, которого раньше не было у орков и людей... Будущего, коему ещё только предстоит настать... Будущему слиянию двух древних и сильных народов под одним знаменем..........



Крол медленно ехал в сторону Хиджалака, а за его спиной пылила орковская армия, оснащенная катапультами. И теперь он был не просто орком, он был одним из лордов Империи... Ему ещё только предстояло дозавоёвывать свои земли, объеденить их и принести в дальние их концы свет Империи. Многие поселения уже сдавались, только узнав о приближении армии Крола. Часть переходила на сторону Империи, узнав, что ими будет управлять чистокровный орк, а не какой-то человечишка. Это было важно для них. Торговцы уже начинали сооружать караваны через границу, чтобы восстановить разрушенные торговые связи, а часть орковских земель и вовсе вздохнула с облегчением. Как бы то ни было, но не все орки по духу были воинами и не всем всегда хотелось воевать.
Вехой на пути к окончанию всего лежал Хиджалак - самый большой город в орковских землях и его следовало захватить и сделать своей столицей. Крол улыбнулся этим мыслям и посмотрел на, идущую за ним армию... Много, великолепно обученных, воинов-орков. Да, это то, о чем он мечтал. А потом... Потом будут земли мертвых! Да! Пришло время нанести удар и по ним! Хватит уже сильным и могущественным оркам сидеть в горах на том берегу!
Единственные кого сейчас не было с Кролом это наездники на варгах. Они ехали далеко впереди и по бокам его армии, передавая всем встреченным оркам новости о Кроле и его армии и о новом положении земель орков. Единственное, что заставляло хмуриться нового Лорда Востока это столб дыма на юге... Зато теперь, он точно знал, что сделал правильный выбор, ибо лишившись помощи с юга он не устоял бы на том мосту.... Надо будет его назвать Мостом Надежды.. Или Мостом Судьбы... Как-нибудь так. Он подумает об этом после....



- Капитан Врайт, - Натаниэль меланхоличсно сплюнул травинку, - Там караван орков. Охрана варги. При желании мы их снесем.
- Отлично! Атакующая схема "клещи" Глаза и Гончие тут Драконы там, - Врайт указал рукой где должны стоять Драконы... Дальше все шло по уже давно разработанной схеме. Первыми шли Глаза Предела, осыпая противника дротиками, и следом за ними шли, иммитируя атаку, Гончие. В это время, с другой стороны, закрывая клещи, шли Драконы... Враг оказывался зажат с двух сторон... Орки почти не сражались. Первые потери привели к тому, что многие из них побросали оружие и сдались. Это был даже не бой, а так, легкая стычка. Те кто продолжал сражаться были вскоре перебиты и атакующим из засады имперцам достался караван, который они охраняли, а вместе с ним и несколько частей варгов, перешедших на сторону людей и уже каким-то образом, прослышавших о приказе командующего Сенда. Капитан Врайт подумал, что такие новости распространяються быстро, как лесной пожар и с облегчением вздохнул вытирая пот со лба... Он ещё не знал, что крепость пала, а армия орков уже перешла на сторону Империи, а ещё он не знал, что его и все остальные легкие кавалерийские части отправят на патрулирование земель орков, в поисках враждебных банд... Саймон Сенд не хотел, чтобы на его землях были бандиты и истребить их предстояло легкой кавалерии: варгам и Гончим....



Маркус Денорн посмотрел на поселение перед ним и нахмурился. Его отправили взять гарнизон крепости под своё командование, а в результате он столкнулся со страшнейшей ересью и восстанием. Город вряд ли мог выставить много солдат в качестве войск обороны, но сам факт наличия ереси в этом, исконно имперском, городе заставлял Маркуса морщиться. Карест стал символом того, как близко на самом деле враг человечества и, как хрупок мир Империи. Как слабы умы перед посулами Зла, что даже здесь возможно было создать очаг разложения, превратив обычных людей в орудие своих замыслов. Денорн сплюнул на землю и прищурившись посмотрел на стены Кареста... Он был верным Империи служакой и к тому же религиозным фанатиком в каком-то смысле. Он верил в Церковь. Верил не как многие из-за страха перед инквизиторами, а потому, что видел в ней опору всего человечества. Тот единственный стержень, который удерживает Империю от разложения и сейчас он оказался лицом к лицу с этим разложением! Местом, где ересь превзошла силы истинной Церкви, превратив людей в животных! Одна мысль о том, что силы Зла могли оказаться сильнее, бросала Маркуса вдрожь и он точно знал, что если потребуется положить свою жизнь на то, чтобы очистить этот город от скверны, он это непременно сделает. Денорн подозвал к себе одного из сержантов.
- Приготовьте ваших людей, сержант! - Маркус предпочитал оффициальный тон в разговора с подчиненными и это не прибавляло ему популярности, зато он всегда сам возглавлял атаку и поэтому солдаты шли за ним, - Мне нужен таран и лестницы! Я хочу, чтобы к завтрашнему дню по улицам этого гнезда порока валялись тела еретиков, а кровь кипела под ногами моих сапог!
- Так точно! - Сержант отдал честь и побежал к солдатам передавать приказ капитана. Денорн снова глянул на ненавистное поселение. Завтра. Завтра...



- Вот чертовщина! - Мэйкер осенил себя святым знамением, - Это ж... Матерь божья! Не может быть! - широко раскрытыми глазами он, как и весь отряд, смотрел сейчас на лодки на том берегу. Бык тоже был поражен увиденным, хотя обычно мало что могло возмутить этого гиганта. Остальный были ещё больше потрясены. Кто- то бормотал молитвы, кто- вскрикивал от ужаса тыча пальцами в корабли, а кто-то и вовсе звал маму и судя по темным следам на седле уже обмочился. Единственный кто был спокоен и даже хмур - это Хельман Рид. Капитан был зол, на тех новичков, что сидела за его спиной на лошадях, на проклятую погоду: третий час моросил дождь и потому все промокли до нитки, на генерала Седрика, который ушел в свой злополучный поход к оркам, на казначея Америсты, выславшего его в этот дозор, но больше всего его злил Враг, переправлявшийся с того берега Предела. Нежить! Он ненавидел их, боялся и презирал себя за этот страх.
- Уильям! Ты и Бык, отправляйтесь в ближайшие города, а потом в Америсту! Разнесите новость о переправе! Остальным, взять себя в руки! Что вы как маменькины сынки, черти б жрали ваши убогие душонки? - Хельман развернул коня и посмотрел на своих бойцов, - Вы же, мать вашу, имперские воины, а не детки в песочнице! А ну собрались, пни трухлявые! Нас прислали искать врага и мы его нашли, так чего вы нюни распустили? Думали, враг будет в платьицах с конфеткой и в розовых ленточках? В Америсте я каждому из вас десять плетей назначу за эти всхлипы! А тебе, Эндрюс, и все двадцать за седло! Выполнять приказ! Держаться на расстоянии и наблюдать, в бой не вступать, но будьте готовы: в любой момент мы можем оказаться в гуще событий и я оторву я**а каждому, кто дрогнет и побежить искать укрытия пренедрегая своим долгом! Это ясно? - Солдаты дружно закивали, - Ну вот и отлично! Уильям, мать твою, я тебе что сказал? Какого х***а ты ещё здесь прохлаждаешься, намотай твои кишки на вилы? Марш! - уже через несколько мгновений только удаляющийся топот копыт напоминал капитану о Быке и Уильяме Мэйкере....



- И прийдет Мессия, дабы затмить светом своим, тьму невежества! - вещал самопровозглашенный пророк с наскорую руку сколоченной тумбы, - Я говорю вам, а вы внемлите! - Старик поднял вверх указательный палец, - Пустой трон Империи есть оскорбление древних предков! И мы, дети великой Империи, терпим надругательство над нашими законами? Доколе? Доколе, я спрашиваю вас? Мессия грядет и мы уже чувствуем поступь его тяжелых сапог по нашей земле! Я слышу гул, разносящийся под землей, рождаемый Его шагами! Все преклоняться пред Мессией и живые и мертвые! Славны деяния его и его воинов! Тех, кто, несмотря на тьму, что окутала центр нашей Империи, ныне сражаеться за простой люд! Те, кто ещё помнят, что без нас с вами, Империя не выстоит! - старик в экзальтации схватился за жиденькие волосы на голове, - Ибо не может стоять Колос на глинянных ногах, аки не может дерево жить с прогнившим стволом! Прийдет день и зло будет поверженно, выкорчеванно с корнем из нашей земли! А на троне Империи место освободиться для Мессии, что прийдет к нам из великого града! Из высокой башни смотрит он на нас и слезами заливаються глаза Его, ибо не может он терпеть страдания своего народа! Доколе мы будем терпеть власть ложной Церкви, поддерживающей злостного еретика и проклятого узурпатора на престоле наших предков? Нет веры в Церковь боле, я скажу вам! Ибо ложь льется из уст церковников! Ложь, как яд отравляет нам слух! - фанатик обвел раскрытой ладонью собравшихся перед ним людей, - Они говорят, что делают это во имя БОГА! А разве может быть Богу угодна наша смерть? Нас, его детей, коих он создал с таким трудом и в поте лица своего? И разве не он, своей волею, и добрым умыслом, дал нам право свободно мыслить? Разве, не есть великое преступление сжигать на кострах во имя Бога тех, кто пользуется даром его в полной мере? Ложь! Все это ложь, я говорю вам, а вы внемлите! И только истинный Свет сможет спасти нас! Мессия Света! И скоро, очень скоро мы узреем его в полной мере! Во всеблагой милости своей он принесет нам ученье, коее спасет наши тела и души! Он уничтожит врага, ибо не может проиграть Мессия прислужникам зла, так как руководит им длань Господня и на его стороне правда людская! Я говорю а вы внемлитееее.... - голос проповедника потонул в гуле голосов собравшихся крестьян. Кто-то в толпе крикнул, что старик лжет и, что его сжечь надо за это, и тут же разгорелась драка, быстро переросшая в бойню... Куда делся старик никто уже не видел, что, впрочем, не имело значения... В последнее время такие проповедники часто появлялись и часто исчезали. Главное было семя посаженное им, а взращивать его будут другие...



В городе творилось не пойми что. От ушедшего на войну князя не было ни слуху, ни духу, а новости о резне под Миртином уже дошли до Шешенгона. И теперь битва была превращена в эпическое сражение, в котором по слухам пали, чуть ли не все, герои Империи и Княжеств разом, так что теперь, уже никто не сомневался, что и князь, который на самом деле в сражении вовсе не участвовал, так же пал в этой резне, покрыв себя славой по самые уши. И во всей этой суматохе спешно собрался совет высших дворян Шешенгона, на котором пытались решить: кто будет править княжеством. Ну и, конечно же, ничего не решилось до сих пор. А утром 6-ого июля в ворота замка въехал человек в одежде срочного посла Империи и это пошатнуло все... Его прибытие было столь неожиданным и странным, что люди, видевшие его, забывали о Резне под Миртином и начинали обсуждать новый слух: дескать шесть дней назад имперская армия, собравшись после поражения под Миртином (в котором она тоже не участвовала, но молва дорисовала и имперцев до кучи в то сражение, чтоб не скучно было) и нанесла сокрушительное поражение оркам под "Головой Виверны". О том, что крепость эта находиться на другом конце горного хребта, люди забывали. Ну и в таком свете чрезвычайный посол Империи смотрелся, как вестник победы, не иначе! Но слухи простолюдинов оставались слухами, а посол Джереми Питерс уже входил в зал, который временно облюбовал местный вариант дворянского парламента.
- Чрезвычайный посол Империи Джереми Питерс! - объявил его камердинер и отошел в сторону, пропуская Джереми. Войдя в зал посол прошел в центр и, развернув свиток, звучным голосом прочитал воззвание к высшим семьям Шешенгона...
"Высокочтимые мужы, дворяне Шешенгона! В связи со страшными событиями, постигшими ваши земли, и с военными действиями, что ведет моя доблестная армия в землях орков, я предлагаю вам перейти под защиту Империи и встать под её знамена, как то диктует вам здравый смысл! Императорские войска обеспечат вам защиту от любых посягательств на ваши территории! Взамен вы приносите присягу верности Трону Империи и будете платить дань, в установленном размере в казну Империи. Вы становитесь признанными гражданами Империи и ваши титулы и заслуги будут подтверждены, а в некоторых случаях и увеличены Империей! Вы получите право беспошлинной торговли на территории Империи, что тоже не маловажно! Я, генерал-губернатор восточных провинций Империи, Седрик Марроуизер, предлагаю вам поступить так же, как уже поступил ваш добрый сосед Джетрак, и, не задумываясь, войти в состав Империи дабы единством и силой своей пугать врагов наших и вместе строить сильное и защищенное государство!" Посол обвел взглядом собрание ошеломленных дворян и поклонился.
- Но, какой в этом смысл? - вскочив со своего места заговорил какой-то особенно молодой дворянин.
- Смысл? - посол пожал плечами, - А смысл простой. У вас нет армии: она делась куда-то вместе с вашим князем. У вас слабые земли, окруженные сильными соседями и никто из них не намерен вступаться за вас, если вы не будете на его стороне, - посол говорил жестко ибо понимал, что прав, - И главное... Смысл - это орки, от которых вас уже ничего не защищает, - он снял с пояса мешок, - Вас могут истребить, как это часто делали орки ранее с другими поселениями, а может быть все наоборот, - он вытряхнул содержимое мешка на пол.... Некоторые дворяне ахнули, прикрыв рот ладонью. С пола на них скалилась отрубленная голова орка. Дешевый, но действенный трюк, - И так вам выбирать: защищенность и уверенность в завтрашнем дне или... Или страх за свою жизнь и жизни ваших близких, а в конце концов и забвение... Вам выбирать, как назовут вас потомки... Мудрыми людьми, сделавшими шаг навстречу будущему или... Впрочем в случае "или" вас уже никак называть не будут. Вас просто забудут: помнить будет некому, - посол усмехнулся. Для него выбор был очевиден....



- Вот почему мы сейчас предпочитаем перейти под руку сильнейшего из наших соседей и, главное, наиболее хорошо показавшего себя на поле боя против наших извечных врагов, - посол из Джетрака склонился в поклоне перед Казначеем, а тот в свою очередь покосился на закутанную в плащ фигуру принцессы. Рейенира слегка заметно кивнула ему и Казначей сглотнув сказал:
- Поднимитесь... Хорошо! Америста принимает ваше предложение. Нам нужны самые подробные карты ваших земель какие есть и список солдат состоящих на службе. Мы ради, что в вашем городе есть достаточное количество умных людей, понимающих на чьей стороне сила и правда. Ступайте, - уже успокоившись немного Казначей, почти царственно, махнул рукой и посол, продолжая кланятся, вышел из залы.
- Великолепно! - Рейенира скинула капюшон, - Это как раз то, что мне было нужно! Приготовьте послание в Шешенгон, я слышала там тоже проблемы с правлением. Пишите от лица Седрика.
- Как прикажете, принцесса - упавшим голосом сказал Казначей. Ему все это не нравилось и очень сильно. Он любил цифры и не любил интриги.
В этот момент, в залу вошел камердинер и, подойдя к принцессе, вручил ей конверт.
- Что это? - принцесса изумленно изогнула бровку.
- Письмо из Зуитерма на ваше имя, - Камердинер поклонился. Рейенира быстро вскрыла письмо и пробежала по нему глазами.... В конце письма у неё возникло только одно слово в голове и слово это "предательство!" Кто же это? Крыса казначей? Да нет, вряд ли: не тот человек....
- Позови мне Гадессона! Но сначала.... Напиши ответ, - Принцесса прищурилась и начала диктовать, - Мы проносим свои извинения герцог, но с нескрываемым разочарованием мы должны сообщить вам, что её высочества нет и никогда не было в Америсте. И мы не ведаем, где она может быть. Посему мы отсылаем вам ваше письмо обратно. Возможно, вам стоит поискать Её Высочество в Столице. С уважением и пониманием, Совет Города Америсты. Точка. Подпишите это и позовите мне Гадессона! - у принцессы родился новый план и она, усмехнувшись, выглянула в окно на недостроенную статую своего отца....



День выдался великолепным и даже ожидание в приемной ничего не значило для Танара. Как же все таки хорошо, что ему попалась именно Беладонна де Сезар! Эта великолепная женщина в течении всего каких-то двух дней устроила так, что личный секретарь канцлера попался на шпионаже в пользу пиратов (Мерион лично создал копии документов, подтверждающих причастность бедного малого) и был отправлен на казнь и теперь канцлеру срочно был нужен надежный молодой человек владеющий грамотой на нескольких языках. Как это ни странно, но у герцогини де Сезар такой человек был (при чем частенько в её постели) и она, в свою очередь, предложила канцлеру этого великолепного юношу. И вот теперь, этот юноша, коим и был Мерион Танар, сидел в приемной у канцлера и ждал. Ждал он собственно вызова из кабинета канцлера и, хотя ждал он уже несколько часов, ничто не омрачало его радужного настроения. Уговорить Беладонну помочь ему было не очень сложно. Сложнее было объяснить ей необходимость попадания на такую вышину. Впрочем, герцогиня была не только похотливой, но и сообразительной дамой и быстро уяснила, откуда дует ветер. Со своей стороны, она решила выбрать сторону, ещё до того, как собственно противники встанут напротив друг друга и объявят во всеуслышанье о своих намерениях. Это была сложная игра, в которой рисковал, пока, только сам Мерион, но он это понимал лучше многих. В конце концов, он был профессиональным шпионом. Дверь в кабинет канцлера открылась и камердинер сообщил.
- Господин Мерион Танар? Можете входить, канцлер ждет вас! - Мерион, усмехнувшись, поднялся и пошел в кабинет канцлера. Теперь все зависело только от него....

Горам

Город на славу укреплен был - не зря старались люди, не даром тратили время на постройку крепких стен и высоких башен. Силен был гарнизон князя и, что хуже того, верен правителю. О том слышал Исгурд от допрошенных им крестьян. Деревни быстро сдались, признав власть Салвара де Лангли, но вот Горам, славный город, держался еще, не смотря на вставшую у него под стенами армию, числом великую и победами славную: Андвари и Гролл были побиты Змеиным Глазом, а это его самоуверенным сделало - селения сдавались без боя, крепости переходили под его знамя - так неужели какой-то князек посмеет встать на его пути?
Но следовало проявить дипломатичность, чтобы не застрять под городом на долгие дни. Выехал перед своим отрядом Исгурд, прокричал:
- Ясновельможный князь Милош, господин мой Салвар де Лангли, Светлый Князь Джехенны, привитель Тиралла, Амондира и Кираполиса предлагает тебе свою дружбу! - Провозгласил Исгурд. - Прими предложение щедрое князя де Лангли и назовись ему младшим братом, другом и союзником!
Повернувшись, Исгурд поехал обратно. Если этот Милош умен - он согласиться - если нет, в следующий раз они будут разговаривать, когда князь Горама будет закован в цепи.

Кираполис

Голова Эрика заняла достойное место в заспиртованной банке. Сигват Лиар щедро расплатился с убийцей - пусть все знают, что он слово держит, кто знает кого потом еще ловить придеться. Гномы говорили, что смерти Эрика хотел этот колдун - Нигматун, что же - пусть приходит, у них будет много тем для обсуждения, талантливый чернокнижник в войне всегда пригодиться, хотя, конечно с инквизицией под боком, не легко будет уговорить его к сотрудничеству, но - в любом случае, нежить опасна для всех, а потому следующей целью являються гномьи горы.

Подковы звонко цокали по булыжнику, которым была вымощена дорога в город Магов. Воины из отряда Деррека с интересом разглядывали окружающий их пейзаж. Территория Магов хоть и находилась впритык к Проклятым Землям, но выглядела совершенно иначе. Трава сменила холодные каменистые пустоши, ледяной пронизывающий ветер превратился в теплый бриз, а солнце выглянуло из-за облачной пелены. Люди были изумлены подобной переменой. Сам же Лайс постарался придать себе вид одновременно бравый и хладнокровный, - не желая показывать своего волнения ни перед подчиненными, ни перед Магами. На древках трепетали два флага, - черно-серый штандарт Виллы и белое полотнище парламентеров.
До города Магов они добрались без проблем. Никто не пытался остановить посланцев некроманта. Отряд остановился перед высокими стенами древнего города. Воины не без восхищения рассматривали белоснежные стены, разноцветные реющие флаги и устремившиеся к небесам башни. Поборов волнение, Лайс выехал вперед в сопровождении знаменосцев.
- Мы, воины хозяина града мертвого, называемого Ирас Тенеброс, принесли Вам его приветствие и предложение о мире и сотрудничестве! Властитель наш, Базилеус Вилла, не желает враждовать с Вами, но хочет установить отношения мирные и добрососедские.
Деррек замолчал, - теперь оставалось лишь дождаться ответа таинственных Магов.


Доски причалов гнулись и скрипели под весом мертвого воинства, - войска нежити готовились к переправе. Жнец наблюдал за приготовлениями к переправе. У Лжеца было несколько бирем, но они вряд ли смогли бы перевезти объединенные силы некромантов за один раз. А посему, Жнец тщательно выбирал войска, которые должны были высадиться первыми. За спиной командующего послышались тихие робкие шаги. Жнец знал, кто к нему пришел, но не обернулся, сделав вид, что крайне увлечен своим делом. Несомненно, за его спиной стояла Котенок. Но вновь начинать старый спор Жнецу не хотелось. Он наизусть знал все, что она скажет, - что у нее должно быть оружие, что она должна сражаться рядом с ним и участвовать в грядущих сражениях. Жнецу хотелось удушить того, кто внушил девушке романтические бредни о героях, разящих своих врагов сияющими клинками. Она почти ребенок! А кое в чем и хуже ребенка. Ей пятнадцать лет и она считает, что ничего плохого с ней теперь случиться не может. Но война это всегда лишь кровь, страх, страдание и смерть. Быстро же девочка забыла страх перед пытками Кайла, монстрами нежити, жестокостью людей. Задача Котенка передать весть Вилле, если его войска будут разгромлены. Как она не может понять, что инквизиция не пощадит ее, если ее поймают с оружием. А так, девушка вполне может сойти за зачарованную рабыню. Жнец помнил слова, которыми провожал его отец. «Возвращайтесь живыми!» Старый некромант не хотел бы потерять ни своего сына, ни эту маленькую рабыню и Жнец собирался сделать все возможное, чтобы выполнить пожелание отца.

Горам

Ответ горожане прокричали уже со стен крепости, отрицательный ответ. Исгурд скрипнул зубами, когда узнал об этом. Теперь придеться провести под стенами негостеприимного городка не один день. Будь здесь Сигги, он бы придумал что-нибудь, но командир Вольных Стрелков не был столь талантливым стратегом, как Лиар, он скорее умел исполнять приказы, а приказ нынче был только один - захватить Горам во что бы то ни стало. Захватить его как можно скорее, захватить, ибо так желает Светлый Князь, которому они все служат.
- Приготовьте оружие.
Короткий приказ, и вот уже катапульта выведена на назначенную позицию. Держись, князь Милош, ты дорого заплатишь за свой заносчивый ответ. Тебе участь Кролла завидной покажется, когда до тебя доберутся войска Джехенны.
- Целься и стреляй!
Первый камень с силой ударился в стену, а артиллерийская команда уже заряжала оружие вновь. И вновь выстрел. За ним же - третий. Исгурд знал, что в городе нет орудий, равных по дальнобойности гномьей катапульте, а потому продолжал стрелять - до тех пор пока враги не сдадутся или же пока не выйдут на бой. Сегодня стены, а завтра он прикажет обстрелять то, что находиться за ними - в запасе Змеиного Глаза было много не использованных трюков.

Кровавое мщение
поселение Миртин
Захваченное орками поселение жило собственной жизнью, Гримо хватило разума чтобы понять, что воевать надо тоже с толком и расстановкой , и уж точно не пытаться уничтожить всех и вся , если это конечно не богомерзкие эльфы или не бородачи гномы, эти народы Гримо ненавидел всей глубиной своей души, однако он не стал трогать захваченное поселение , он лишь потребовал чтобы поселение отдавало оркам некоторую часть своей провизии и снабжала бы гарнизон Миртина , ведь за крупным частоколом поселения скапливались немалые силы орков , готовя решительный удар по людишкам, чья армия была разбита намного ранее.
Сейчас Гримо откровенно наслаждался опустошая очередную пивную кружку , вид толстой даже слегка уродливой кружки не мог не радовать орка , его народ привык к самым жестоким условиям , как поговаривали сами орки « Мы орки и мы созданы для битвы , если ты орк ты сражаешься , если ты не сражаешься ты готовишься к сражению , если ты не готовишься к сражению – ты не орк ». Гримо был именно орком и орочий гарнизон был в полной боевой готовности , но враг пока ничем себя не выдавал и орки даже позволили себе несколько расслабиться , однако сама деревня не пострадала , стальной кулак Гримо не давал оркам грабить людей, ведь это могло пагубно отразиться на общей стабильности, люди кормили орков без ненависти но с некой обреченностью , те некоторые заговорщики что пытались поднять мятеж тотчас же уничтожались , при этом весьма и весьма специфическими образами , одного из них Гримо и шестеро самых сильных орков в буквальном смысле разорвали на куски растянув человека на четыре стороны и разорвав его с особой свойственной грубому народу агрессивностью .
Вокруг захваченной деревни ездили патрули орков из наездников на варгах , с строгим приказом не вступать в бой а при нахождении противника тотчас же сообщить в поселение.

Паучьи Чащобы
Слит Большое ухо всю свою жизнь был гоблином до мозго костей , он был маленьким – маленьким , чтобы залезать всюду где только вообще могло проскользнуть что – либо , он был вертким- вертким , чтобы уклонятся от массивных орков и не давать им повода чтобы разнести голову несчастного гоблина на мелкие кусочки, и наконец он отлично умел метать тонкие заостренные палки , которые люди именовали дротиками и метательными копьями , гоблинские копья несколько мене мощные но летят так же быстро , к тому же гоблины прирожденные стрелки , а массовость их копий дает неплохой шанс сразить даже тяжеловооруженного противника, при этом гоблины не любят рукопашный , для этого существуют большие и массивные орки , гоблины любят пульнуть во врага издалека а потом надеется на свою незаметность и скорость своих быстрых - быстрых ног.
Совсем недавно Слит и его отряды гоблинов высланные по приказу Гримо несли неусыпную службу в этих неприметных лесных местах , заметить юркого маленького гоблина в лесу практически невозможно , их светлый цвет шкур а так же темные накидки с кусками разнообразных травяных пучков давали им великолепную маскировку , гоблины известные мастера засад и поэтому и без того непролазные паучьи чащобы наполнились самыми разнообразными ловушками , это были и подвешенные среди неприметных деревьев колючие решетки , могущие пробить даже кованые панцири тяжелой пехоты , и невесть откуда вылетевший дротик мог сразить незадачливого всадника или пешего воина , найти же стреляющего гоблина почти невозможно , гоблины знали весь этот кусочек земли достаточно хорошо , а многочисленные отнорки и земляные ямы давали гоблинам великолепную возможность скрыться от преследователей , при этом каждый гоблин носил при себе пучки дурно пахнущей травы , гоблины купались в отваре этой травы и их тела приобретали необычайный запах , этот травяной отвар сбивал запах самих гоблинов , но придавал телам гоблинов запах лесных пауков , поэтому громадные шагающие страшилы – как обозвал их сам Слит не трогали гоблинов считая их своим выводком или детенышами , правда было не очень приятно когда особенно ретивая мать паучиха пыталась догнать нерадивого детеныша чтобы его приласкать весьма специфическим образом , но гоблины ныряли в узкие едва подходящие даже для самих гоблинов отнорки и ямы , концы которых выводили под какие - нибудь коренья особенно крепких деревьев , где пауки сбивались со следа или попросту застревали, обеспечивая гоблинов мясом самих пауков , ведь застрявший паук быстро терял силы , а гоблины потом быстра- быстра были его мягкое брюшко и убивали пауков , правда мяса там было мало , но в лесах в отрядах Слита не было агрессивных орков и некому было у него отнять его мясо , из ядовитых же жал пауков и их ядовитых выделений гоблины приспособились делать наконечники для своих дротиков и ядовитые отравленные кинжалы . В задание Слита входило патрулирование лесных чащоб чтобы предупредить если враг решит продираться сквозь паучьи чащобы , поэтому Слит заранее подготовил много ловчих ям с острыми кольями на дне , иногда же гоблины даже выскакивали из леса скрываясь в высокой траве и ползая там словно проворные ужи , при этом ни один гоблин не знал истинной цели их местонахоожения, Слит говорил каждому отряду конкретное задание умалчивая про общие планы , выполнив обход гоблины возвращались в конкретное назначенное место , а Слит высылал следующую группу , при этом за каждой такой контрольной точкой так же следили зоркие глаза лесных наблюдателей , гоблины отнюдь не хотели терять свои головы и поэтому приказ Гримо они помнили четко.

крепость Кость в горле
Гарнизон орков продолжал наблюдение за Южной границей земель орков , совсем недавно из крепости вышел крупный обоз с продовольствием и солдатами для готовящегося наступления на земли людей , однако в крепости все равно оставался гарнизон орков , ведь орки отнюдь не собирались оставлять свои земли без присмотра.

Столица орков
Бирд волчья сыть не мог столько терпеть , этот жалкий выскочка Крол перешел на сторону империи ! Как мог орк совершить такое ? Как мог гордый воин стать рабом и подхалимом уж алких ни на что не способных людишек ? Это просто невозможно ! Кулак Бирда врезался в ничем не повинный стол , впрочем дубовый стол сделанный именно орками и что еще важнее для орков , выдерживал и не такие удары .
- Сниго, Горди – пара резких команд и перед Бирдом появились парочка измазанных гоблинов .
- Вы жалкие снагги ! Быстро пошлите эстафету Гримо , отряды людей и предателей орков сейчас идет на Хеджелак , враг остановиться тут и умоется кровью , но нам нужна помощь и желательно поскорее , предатель Крол должен заплатить за свое нахальство ! Горди выпорхнул из комнатки Бирда так, как будто за исполнение этого задания орк решил не делать того , что так нравилось его душе – мочить жалких гоблинов выискивая очередной удобный момент чтобы пнуть очередного подвывающего гоблина , Сниго же тотчас поднял весь гарнизон крепости , все орки от мала до велика собрались на небольшой еле вмещавшей в себя такое количество орков площади перед подобием того , чем в идеале должен быть Дворец Правителя орков . Через пару минут на трибуну вышел облаченный в полной тяжелый доспех Бирд.
- Мои братья , великие боги наградили вас силой и мужеством , мы орки и созданы для битвы с жалкими людьми , мы несем им смерть и рубим их своими топорами , наши мечи пьют их кровь , наша броня отражает их жалкие удары , но сегодня нам был нанесен коварный удар , среди наших братьев есть предатели , те кто предал даже не свой род или колено племен , это предательство самое гнусное из того , на что вообще способен орк , этот жалкий трус переметнулся к имперским слабакам , теперь он и его предатели идут сюда , чтобы взять наш город и чтобы люди правили этими землями – наступило молчание , что в рядах орков было признаком высшей степени задумчивости , многие орки переглядывались не веря собственным клыкам . Бирд ударил по трибуне концертируя внимание на своей массивной фигуре , он не зря был братом стального Гримо , и обладал почти столь же массивной фигурой и огромной силой, но за что его люби Гримо , он обладал воистину непомерной глоткой могущей рычать словно несколько разъяренных львов , это заставляло орков вжимать головы в плечи и слушать Бирда не прерываясь на то чтобы хотя бы обсудить эти новости с соседом .
- Мы орки , мы орки потому что мы сильны и мужественны , в наших жилах течет кровь наших богов , дубиной Горки мы крушим нашим врагов , хитростью Морки мы несем смерть жалким трусам , мы не бежим и не спрашиваем сколько врагов , мы спрашиваем где они , чем их больше тем лучше , больше слабых дурачков для наших мечей и копий ! Те кто предали нас дураки, никогда орки не сдавались без боя , мы некогда не отступаем и не сдаемся , берите свои рубилки и мочилки парни , готовьте оружие и доспехи , нам предстоит кровавая битва , и каждый из вас умоется кровью ваших врагов ! ВАААГХХХХ! Вначале Бирда поддержал лишь один из орков , но вскоре один за одним зеленокожие варвары вливались в единый мощный гул , казалось что если сейчас их выбросить на поле боя и поставить против них любого врага, они сметут ее играючи , словно лавина сметает одиночные валуны , валуны крепки и упорны, но против настоящей зеленой лавины не выдержит ничто , город спешно готовился к осаде, крылатые эстафетчики отправились во все поселения орков , с новостями о предательстве Крола , семьи ушедших с ним орков были вырезаны , не жалели даже маленьких орчат – надежду и опору рода, Бирду не нужен был род предателей , один из эстафетчиков отправился к самому Кролу , он лишался права быть главой своего рода, никакой народ орков больше не признает его , он объявлялся отступником и предателей , его семья будет вырезана а он сам уничтожен , его тело не найдет успокоение в могиле , он будет сожран варгами , что означало гораздо более позорную для орка смерть .В самой же крепости орки спешно крепили стены , возводили баррикады на улицах города и спешно создавали отряды ополчения из местных жителей , пришла пора подниматься Орде , когда каждый орк независимо от своего возраста и пола должен был сражаться , за свою жизнь и честь орков , за все то что так любили орки , свободу, силу и честь , мужественны были их сердца и враги могут не рассчитывать на легкую прогулку , Хиджелак не сдастся пока не падет последний орк , или последний из нападающих , ибо не по законам орков жить подобна жалким рабам .

Западный Предел
Двалин сыновей своих Оина и Глоина со словом напутственным в поход на умертвий окаянных направил, во главе с дружиною сильной, родичам восточным на подмогу. Сам же с воинами верными в твердыне западной остался ратников войска княжеского дожидаться.

Город Брендаблик
Балин с воинами с запада пришедшими через тоннели подземные, в скале вырубленные, в город проник, заставы нежити, твердыню гномов обложивших, миновав благополучно.
А в городе осажденном, среди народа что от умертвий за стенами укрылся, от плохой пищи и тесноты болезни начались. Узрев лишения своего народа обуял Балина гнев великий, призвал он к ответу старейшин и глав города, сурово спросив с них за разлад и в делах городских беспорядок.
Главы же ответствовали о мерах, что хвори превозмочь должные, всех кто помер, в старые известковые выработки снесли и в ямы с известью негашеной уложили. Кто от хвори страдал, в северных тоннелях ныне укрыты, кто с больными и умершими вместе был в пещерах у выработок известковых от прочих отделены. Все палаты и залы, и переходы жилые, и со снедью кладовые известью наново промазали, и отравы от грызунов всюду уложили. Всю одежду и вещи что при больных и при умерших, и при тех кто при них были сожгли. Воду и прочее питье, и снедь любую ныне лишь после долгой варки и ключом кипения употреблять дозволяли, всем отныне по три чарки водки наливали. Всех кто вшивые были, наголо обрили, водкой обмазали а одежду их спалили. Любой кто хворал в пещеры отделенные уходил а тех кто при нем был в выработки известковые.
Приказал тогда Балин не жалеть запасов топлива и масла земляного и все что ни есть на заразу подозрительного жечь без сожаления, а горожанам и прочим что за стенами и в городе подземном укрылись без крайней надобности бродить не дозволять, а крыс и прочих грызунов бить нещадно и жечь, все проходы что пустыми и нехожими стоят замуровать наглухо, а в жилых каждую щель известью залить и замазать.
Порешили на совете том что негоже более за стенами отсиживаться да от хворей и голода костьми лечь, негоже плоти проклятой более землю попирать, благо силы в городе собрались превиликие и доселе не виданные, а по словам воинов что с Балином с запада пришли в скорости еще ратников с сынами Двалин на подмогу направит.
Собрали воинов у ворот городских и затрубили глашатаи в рога боевые и в барабаны гулкие забили, и раскрылись створы врат кованных, и мост подъемный на цепах опустился, и выходили ратники, и порядками боевыми строились, и на врага воины яростью объятые устремились, и от рева сотен гномов разгневанных скалы сотрясались.
ХАРУД КАЗАД! КАЗАД ВАЙМЕНУ!
…

СТОЛИЦА ИМПЕРИИ
.
Эрика выглянула из окна. Сумерки опустились на город бархатным покрывалом, расцвеченным фонарями, зажигаемыми к ночи. Столица переливалась разноцветными огнями в вечернем сумраке. Вечер скрывал потертые стены и маскировал те недостатки, которые были так видны днем. Но жизнь города ночью становилась совершенно другой, более напряженной и даже опасной. Люди прятались по домам, а на улицах все чаще мелькали патрули стражи. Девушке ужасно не хотелось выходить из безопасного убежища гостиничной комнатки, но следовало делать дела. Эрика взволновано вздохнула, накинула плащ, прихватила сумку с рекомендательными письмами и верительными грамотами и вышла на улицу. Опустевшие улицы встретили ее похолодевшим к ночи ветром и зловещим туманом, который скрывал булыжник мостовой подобно ватному одеялу. Заметив неподалеку патруль стражей, девушка устремилась к ним, стараясь не смотреть на колеблющиеся тени, скрывающиеся в темных закоулках. Стражники определенно собирались завернуть за угол, и молодая целительница побежала, стараясь их догнать, страшась остаться одной ночью в незнакомом городе.
- Постойте! Извините, доблестные воины, не могли бы вы подсказать, как пройти в библиотеку?
Один из стражников улыбнулся, обнажив гнилые зубы в волчьей усмешке. От него явственно исходил запах спиртного и больного желудка.
- А что такой миленькой девчушке делать в библиотеке так поздно вечером? Ей следовало бы сидеть дома и вышивать платочки у камина.
Эрика почувствовала, как заливается краской, - щеки, и уши девушки пылали от смущения и гнева.
- Я приехала из Княжеств не для того, что бы перепираться со стражами, которым положено охранять покой граждан и гостей города. Меня прислал сам Князь и мне назначена встреча в библиотеке, и я еще раз прошу подсказать мне, где она находится.
Все это было сказано с таким жаром, что второй стражник, более молодой и серьезный, нежели его напарник, смутился. Толкнув товарища локтем, он шепнул ему на ухо что-то, от чего щербатая улыбка исчезла.
- Прошу извинить моего напарника, леди. Мы люди не шибко грамотные и не желали обидеть такую благородную даму, как вы. Конечно, мы расскажем, где расположена библиотека, а если позволите, то и проводим.
Подозрительно взглянув на стражей, Эрика согласилась. Да и вряд ли она нашла бы себе более подходящее сопровождение.

Через двадцать минут она уже стояла у крыльца внушительного здания Имперской библиотеки, а ее сопровождающие, попрощавшись, удалились. Девушка с трудом сдерживала нервную дрожь, - то, что она собиралась сделать, страшило ее. Но пути назад уже не было.

ПЕРЕПРАВА ЧЕРЕЗ РУБЕЖ-РЕКУ

Котенок с грустью смотрела на готовящихся к переправе некромантов. Сейчас она всей душой желала одного, отправиться вместе с ними. Ну почему?! Почему ее не пускают?! Ведь Базилиус послал ее командовать войсками, сражаться. До последнего момента девушка надеялась на то, что всемогущий хозяин вмешается, - раздастся его голос или он сам появится перед своими воинами и прикажет взять Котенка в качестве адъютанта или разведчика. Но чуда не случилось, никто не вмешался, а для некромантов приказы Жнеца были законом. В глубине души Котенок и сама понимала правоту Жнеца и чувствовала себя капризным ребенком. Ведь на самом деле она не воин. Она не умеет сражаться на мечах, стрелять из лука, колдовать. Ничего-то она не умеет! Слезы закипали в уголках глаз. И в бою наверняка будет страшно. Но стоять здесь и знать, что от тебя ничего не зависит, это еще страшнее. И если в бой будет проигран, как она скажет об этом хозяину? А если он разочаруется в ней и вновь отдаст Кайлу или превратит в нежить? Выиграйте, победите, справьтесь с врагами! Ведь хозяин верит в вас! Его армия должна быть непобедимой! Девушка сжала кулачки и почувствовала, как холодный метал перстня врезается в кожу. Этот перстень ей дал Жнец.
- Если мы будем побеждены, ты вернешься в Ирас Тенеброс и отдашь Базилиусу кольцо.
- Но вы ведь не проиграете? Ты победишь, я знаю!
Темные тусклые глаза Жнеца встретились с зелеными глазами Котенка всего на миг. Командующий странно усмехнулся: «Если мы победим, я обменяю это кольцо на другое». Затем он ушел, оставив девушку в недоумении и смятении.


ЛЕСА БЛИЗ ЗУИТЕРМА

Кайл выбежал на каменистую осыпь, на берегу реки и замер. Так и есть, ни принца, ни его напарников. Быстро осмотрев место, бывший инквизитор удостоверился в том, что его подопечные сюда еще не приходили. Либо их поймали, - но тогда слышны были крики. Либо они сбились с пути. Зачерпнув из реки воды, старик ополоснул лицо, - ледяная вода освежала, стекая под одежду. Но это единственная поблажка, которую он может себе позволить. Время не ждет и пора отправляться на поиски заплутавших напарников с их венценосной добычей. Но не успел Катран сделать и пары шагов, как послышался треск веток и из леса выбрались «пропащие». Кайл недовольно поморщился и качнул головой, - они подняли такой шум, что слон в посудной лавке повесился бы на своем хоботе от зависти. А ведь звук над водой разносится очень далеко. Скрипнув зубами в бессильной ярости, некромант жестами показал им, в каком направлении двигаться, а сам остался заметать следы своих «подопечных». О своих следах он не беспокоился. Если местные следопыты смогут разобраться в той путанице из следов истинных, ложных, ловушек и засад, то им можно будет ставить памятник. А уж Кайл постарался, чтобы памятник был бы посмертным. Сейчас он был одет в темные мягкие штаны из овчины, тунику и кожаную куртку. За спиной в мягких ножнах висели два клинка, за отворотами сапог пристроились метательные ножи. На поясе, привычно чувствовалась тяжесть сумочки с «инструментами». Камзол принца, как и его сапоги, нашли свой приют на дне не слишком глубокого омута.

Империя, Столица, Библиотека, два часа ночи
Ночь. Что может быть лучше для истинного книжного червя, у которого в жизни нет иных интересов, кроме любимых книг? Ночью в библиотеке нет никого, кроме разве что сторожа, да таких же, как он сам, энтузиастов пыльных полок и ветхих фолиантов. Все посетители давно разбежались по домам и наверняка давно уже в постелях - а значит, не мешают работать. Темнота за окнами не помеха, благо человечество давным давно придумало свечи, а поспать можно и после, утром, можно даже прямо здесь, прямо в библиотеке, где всегда найдётся хотя бы пара комнатушек, в которые никто, как правило, не заглядывает.
Впрочем, Нарио Квинтилий знал ещё одну причину. Работать ночью было безопасно. Сторожа, которые тоже люди, в эти часы не могут похвастать особым служебным рвением и предпочитают коротать время с кувшином вина, и мало интересуются тем, что происходит вокруг - конечно, если не шуметь. А работать тихо Квинтилий умел. Ему не составляло особго труда мимоходом пронести домой какой-нибудь из полузапрещённых трудов - конечно же, для того, чтобы впоследствии вернуть его на место. Только позже, дней через несколько, когда он будет скопирован. Подобного рода деятельность, конечно, была опасна, но и приносила неплохую денежку, а кроме того, приближала час падения ненавистной Церкви и грела чёрную душу затаившегося еретика. Отплатить давнему врагу - что может быть приятней?
Сегодня же была особая ночь.То, что он собирался сделать сейчас, было уже не просто фигой в кармане - это уже полноценный плевок в лицо. Плохо только, что после этого придётся уходить, бросать всё, устраиваться на новом месте. Что ж, он уже поработал изрядно. Денег, что удалось скопить, хватит на несколько жизней, да и домик у моря уже ждёт не дождётся своего хозяина.
- Пора. - Эрика, до этого переминавшаяся на крыльце с ноги на ногу, резко подняла голову. Наверху, возле открытой двери, стоял человек, показавшийся девушке очень старым и будто бы побитым молью. "Неужели такова судьба всех книжников?" - невольно задалась вопросом она, но тут библиотекарь сложил пальцы в Знак, после чего сомнений в его истинной сущности уже не осталось. Коротко кивнув, ночная гостья принялась подниматься по ступеням.
Изнутри Библиотека оказалась зданием весьма помпезным и просторным. Да, для людей не строят - качала головой она, разглядывая вычурную роскошь и одновременно стараясь поспеть за своим проводником. Квинтилий же стремительно шёл по знакомым за многие годы коридорам, походка его становилась всё более уверенной, дыхание неровным, глаза же лихорадочно блестели. Полное впечатление, что с каждым шагом он, будто змея, сбрасывал свою книжне-червячью кожу, становясь самим собой. В сущности так оно и было - в маскировке более не было нужды.
- Нарио? Что... - на лице человечка мышиного облика, случайно встретившегося в коридоре, написано безграничное удивление. Проклятье, только этого сейчас и не хватало! Впрочем, нет - ещё один из книжных червей оказался не столь уж далёким от реальной жизни, как можно было предположить по его облику - едва только углядев даму, он пробормотал что-то неразборчиво-извинительное и бочком-бочком скрылся в глубине коридоров из стеллажей с книгами. "И ведь слухи пойдут..." - привычно огорчился библиотекарь, но вскоре отбросил это как мелкие частности. Скоро у здешних покрытых пылью и перхотью обитателей будут куда более интересные темы для разговора, чем то, что один из их коллег тайком привёл сюда женщину.
А вот наконец и заветная дверь. Обычно она заперта, но Квинтилий знает, причём знает точно, что сегодня это будет не так - святой отец, как и многие старые люди, следует привычкам и потому на редкость предсказуем. Небрежный повелительный жест, приказывающий подождать, негромкий скрип приоткрываемой двери - и стремительной тенью он уже скользит внутрь помещения.
- Простите? - недовольный голос, усталый близорукий взгляд. - Что привело тебя сюда в этот поздний час, сын мой?
- Вы и вправду не помните меня, отец Себастиан? Я разочарован... - голос, больше напоминающий змеиное шипение, змеиная же грация, страшный взгляд человека. привыкшего убивать без колебаний... И вот он уже совсем рядом. Ужас, разом полыхнувший в глазах священника - пожалуй, это не самая плохая награда за то, что произошло между ними много лет назад.
Тому, кто обладает запрещёнными познаниями, нет нужды в применении грубой физической силы - пусть даже знания эти долгое время прятались под серой мышиной оболочкой. Отец Себастиан человек старый, здесь не потребуется даже физического контакта. Старик ещё по инерции пытается встать, позвать на помощь - но вместо крика из открытого рта льётся лишь кровь. И измученное тело мягко - ведь его есть кому поддержать, ложится на мягкую ткань ковра, чтоб на сей раз уже никогда не проснуться.
Она вошла. Приблизилась робко - всё-таки, труп ещё недавно дышавшего человека. Он берёт со стола какой-то недописанный документ, пробегает глазами, хмыкает неопределённо - и касается им пламени свечи.
- Бери то, что надо, и уходи. - равнодушно, будто судьба девушки уже неинтересна ему. Бумага же горит вовсю, и сжимающая её ладонь, похоже, вовсе не чувствует боли. - А я пока закончу другие дела здесь.

Начало июля. Сигард
Третий легат Луций Варрон встал как всегда рано, с легионными трубами, и отправлялся на утреннюю разминку вместе со своими легионерами. Как делал это уже почти двадцать лет с тех пор, как поступил в имперскую армию. Высокого крепкого парня префект лагеря, устраивавший смотр новобранцам, отметил сразу – и явно остался доволен роарием. Теперь тот префект уже давно в земле, а сельский юноша превратился в опытного воина, третьего легата и командующего гарнизоном одного из крупнейших городов Империи. Позади были мелкие пограничные стычки и довольно крупные сражения, где пали друзья юности, впереди была приграничная война. Варрон, стоявший на стене, опершись о каменный зубец, задумчиво посмотрел на северо-воток, откуда должен был появиться противник. Не столь и многочисленный, если подумать. Три корабля – это не больше одиннадцати когорт. Не столь много – если бы только в гарнизоне было больше стрелков. Увы, основную часть лучников Наместница взяла с собой. Теперь её армия, с минимальными потерями взявшая город, стоит на юго-западе, и чтобы добраться досюда, ей потребуется неделя, а противник близко. Легат представил себе карту побережья – перед мысленным взором встали мысы и заливы, деревни, крепости, замки. Корсары высадились на севере, где полоса суши, разделявшая тракт и море, сужалась до нескольких миль, образуя небольшой залив с отлогим песчаным берегом. Выше располагалась крепость, и в ней стоял сильный имперский гарнизон, которым командовал старый знакомый Варрона, легат Понтий Сулла… Звание он получил раньше, и приглашал отпраздновать, но, увы, судьба распорядилась по-другому, и старые приятели так и не встретились, и в памяти Луция Сулла остался молодым порывистым центурионом. Впрочем, уже тогда за внешней горячностью угадывался холодный расчётливый ум. Теперь же за легатом утвердилась слава железного человека и отличного командира. Но рассчитывать на него вряд ли стоит. Варрон уже знал, что несколькими днями ранее пиратская банда захватила и разграбила Кару. Что делали пираты после, легату известно не было, но если оба нападения связаны – а в подобные совпадения легат не верил – то о помощи с севера придётся забыть. Сулла бы наверняка быстро выбил обнаглевших бандитов с побережья. Но, по словам Максимилиана, в крепость нагрянул Губернатор Западных Территорий, за которым шла слава юбочника, скупердяя и труса. Этот скорее запрётся в крепости, запретив войскам активные действия, и Сулле придётся подчиниться приказу, каким бы неприятным тот ни был. По крайней мере, надо надеяться, Гай всё же успеет собрать распущенных по домам ветеранов мариорской кампании. Если повезёт, он введёт когорты в город, если нет… Харрууууу… Низкий резкий голос имперского рога, зазвучавший в отдалении, разрезал поток размышлений, взметнувшись воинским салютом в начавший нагреваться жарким летним солнцем воздух, – и опал. Варрон замер безмолвной стальной статуей, ожидая, повторится ли сигнал - или останется одиноким гласом, предупредившим о появлении противника. Сердце гулко стукнуло под панцирем – один раз, другой… Харруууу – снова этот тихий низкий зов. Сердце бьётся под кирасой – тук, тук, тук. Наконец, стало ясно, что в третий раз рог не затрубит. Ему отозвался рог дозорного – один, другой… Имперские рога трубили, всё громче и ближе, радостно выводя две низкие ноты, означавшие: друзья близко. На жестком обветренном лице появилась улыбка. Похоже, это Гай с подкреплениями. Легат повернулся к стоящим невдалеке адъютантам и потребовал письменные принадлежности.
Это действительно был он, Гай Марий, совсем не изменившийся и, не смотря ни на что, уверенный в себе. Разумеется, первым делом центурион, проведя войска парадным маршем по улицам города, лично проследил, чтобы их устроили в казармах, и только после этого явился для личного доклада. Варрон поймал себя на том, что думает о центурионе как о старом друге, с которым они давно не виделись, хотя военные действия длились меньше месяца.
Легат предпочитал выслушивать доклады на месте, а теперь, когда перед ним стояла угроза нападения, он почитал таким местом стены города. Или внешние укрепления. Или казармы. Или любое другое место, где он мог понадобиться, кроме удобной комнаты в Цитадели, причитающейся Начальнику Городской Стражи. Но из слов гонца он знал, что центурион после ночного марша, и потому решил встретить его здесь, теплом и уютом командирской комнаты и кружкой эля – вина тот не признавал.
За дверью раздались тяжёлые шаги, потом в проёме появился дежурный, и Варрон, поднявшись, махнул рукой: «проси». Через мгновение в комнату вошёл невысокий человек, с ранней сединой в волосах и таким же, как у легата, жёстким обветренным лицом. Облачённый в полный доспех, он держал шлем на изгибе локтя и клацал сочленениями на каждом шаге.
- Первый центурион Гай Марий по Вашему приказу. – Стальной кулак ударил в нагрудник в традиционном приветствии. Варрон отсалютовал в ответ:
- Прошу, без чинов. – Варрон, улыбнувшись, подошёл к воину, кисти их рук крепко сжали предплечья друг друга – приветствие, распространенное среди старых легионеров. – Гай. Старина. Рад тебя видеть. Не растолстел там, среди баб да юнцов?
- Что тут у тебя, Луций? Пираты зад подпалили? – Отшутился Марий. – Я смотрю, ты тут ям нарыл – сортиров уже не хватает, что ли? – Варрон только хмыкнул:
- Людей не хватает. – Легат по своему обыкновению начал с ответа на невысказанный вопрос. – Наместница забрала слишком многих. Всё так же предпочитаешь старый добрый эль?
- Ты же знаешь мои вкусы. – Гай кивнул. – Да, я в курсе, они проходили через Монферра. – Я говорил с графом, и ещё тогда начал собирать ветеранов.
- Как всегда всё предусмотрел, старый лис. – Варрон подошёл к буфету и вернулся с двумя кубками, сыром и хлебом.
- Это было логично. – Марий пожал плечами, насколько это позволяли сделать доспехи, и опустился на стул. Ночь без сна давала себя знать – под глазами центуриона, лихорадочно блестевшими, залегли круги. – Следовало ожидать, что противник решит ударить по городу, оставшемуся без значительной части гарнизона. – Продолжал он, пока легат разливал вино и эль.
- Это так. – Наполнив кубки, Варрон отрезал от головки сыра несколько больших кусков. – Но удар запоздал, ты не находишь? И меня несколько удивляет их образ действий. Удобней было высадиться в гавани.
- Вряд ли кто-либо мог предположить, что город падёт так быстро, а осведомители пиратов – не имперские шпионы. Возможно, на момент выступления они не знали, что Дерьетте взят. Кроме того, им мог быть неизвестен точный состав гарнизона и поэтому они не рискнули высадиться в гавани. – Гай приподнял кубок в приветствии и отпил.
- Возможно. – Варрон отхлебнул вина и заел сыром. Он был острый, весь в прожилках - в самый раз к вину. – Попробуй, - он придвинул поднос ближе к центуриону. – Ты знаешь про налёт на Кару? – Гай мотнул головой, и Варрон продолжил. – Так вот, перед тем, как высадиться у нас под боком, пираты устроили налёт на Кару. Это было неделю назад. Часть населения вырезали, часть спряталась в местной церквушке, настоятель которой успел послать письмо нам. Видимо, перепугался. Думаю, Сулла тоже получил подобное послание.
- Значит, неделя. Интересно. Они связали гарнизон Карой, лишив возможности выступить на помощь нам.
- Я тоже так думаю. – Варрон кивнул. – Не знаю, что там творится теперь, но, по словам Максимилиана, в гости к Сулле пожаловать Губернатор Западных Территорий. – Легат поморщился.
- Ясно, - лицо Мария тоже выражало его отношение ко всяким не в своё дело сующимся губернаторам вообще и к этому в частности. – Дай бог Сулле не разругаться с этим… губернатором, он толковый командир. – Варрон кивнул:
- Да. Но всё же я не понимаю, почему они медлят. Ведь перекрой они реку и займи мост, наши силы бы оказались рассечёнными надвое.
- Возможно, им неизвестны наши силы и они вынуждают нас на ответные действия. Если мы будем сидеть в городе – значит, мы слабы, если выйдем в поле – биться там всё легче, чем штурмовать город, а в случае чего можно отступить на корабли. Или высадить десант в тылах наступающей армии. Это не лишено логики. Особенно если у них есть лёгкая кавалерия.
- Похоже. Очень похоже на правду. – Варрон задумчиво потёр переносицу. - Но у нас есть флот.
- Уже есть. Они могут об этом не знать.
- Тогда они рискуют сами влететь в мешок.
- Или заманить туда нас. – Прищурился Гай. Может, легат и ответил бы, но тут в двери снова возник стражник и объявил:
- Его Высокопреосвященство Кардинал Сигарда.

Начало июля. Сигард
Молодой послушник, приставленный ухаживать за воронами, получил благословение и ушёл, оставив кардинала в одиночестве. Максимилиан вернулся с столу и некоторое время разглядывал небольшой тубус, запечатанный печатью Святого Престола. Пурпурный воск, которым мог пользоваться только Его Святейшество Папа Имперский и сам Император. Вернее. Канцелярии их обоих. Кардинал усмехнулся и потянулся за ножом. В тубусе оказалось два послания – официальный ответ Святого Престола и личное письмо ему. После некоторого напряжения памяти он узнал выплавленный в воске след перстня Его Высокопреосвященства Арчибальда. Максимилиан помрачнел: если уж Арчибальд решил написать, да ещё приложить к посланию свою печать, то добрых вестей ждать не приходилось. И действительно, лишь беглого взгляда хватило, чтобы понять – Святой Престол не внял предупреждению с юга. Ну что ж, этого следовало ожидать, хотя сам он рассчитывал встретить менее равнодушное отношение к посланию. Но вполне, вполне в духе Святого Престола. Не действовать сразу, назначить долгое расследование, которое фактически будет проводиться уже после окончания главных событий. Если вообще будет. Уже сколько веков они действуют так… Или Мильхорн задумал какую-то интригу? Почему всё же написал Арчибальд. Максимилиан снова перевёл взгляд на бумагу, выискивая ответ на безмолвный вопрос. Так. В Джехенне решено основать новый Собор. И местный князь выступил с личной инициативой. Интересно, чрезвычайно интересно. Этот самый князь успешно подминает окрестные княжества и явно нацелился стать единственным вольным владетелем Юга, да ещё умудрился заключить с инквизиторами союз. Теперь светоносные войска маршируют по южным трактам, а на севере и в центре страны ересь уже не зреет, а распустилась пышным цветом, а восток атакован орками. И будто бы так и надо. Неужели Инквизиции стало тесно в рамках Церкви, или… или Папе тесно в границах Империи? Решил, наконец, сыграть по крупному… Максимилиан улыбнулся своей догадке. Да, Мильхорн, если так, ты даже не представляешь, в какую игру влез. Так. Спокойно. Нынешний Папа тот ещё паук, и вряд ли стоит преждевременно упрекать его в том, что он не следит за событиями мирскими. И если следит, то не мог увидеть именно то, что увидел и сам Максимилиан. Тогда ты всё представляешь себе очень хорошо, потому и ввязался в игру, от которой прежде держался бы подальше. Или просто решили, что корабль империи скоро пойдёт ко дну, вот и бегут. Кардинал хмыкнул. Не важно, какими именно соображениями руководствуются Папа и Посвящённый – результат один. Но вот известий из Южных Провинций ни Замок Святых Мощей, ни тем более Столица больше не дождутся. Максимилиан уже знал, как это устроить – в конце концов, внутри церковной иерархии тайны хранить намного труднее, и у него достаточно интересных наблюдений на каждое сколь-нибудь значимое лицо среди братьев по вере. Кардинал потянулся ко второму письму, но тут в комнату вошел его секретарь, а за его спиной маячил аббат Вениамин. Максимилиан попросил приготовить глинтвейн и повернулся к посетителю.
- Счастлив видеть вас во здравии, Ваше Высокопреосвященство. – Вошедший склонился за благословением. Максимилиан протянул ему перст, благоухающий миром и лавандой, и величественно окстил церковника:
- Во имя Господа, будь благословлен! – Наконец, они опустились в кресла. Показался секретарь с подогретым вином: время было обеднее, и он, зная привычки кардинала, заранее приготовил любимый тем напиток, так что оставалось только поддерживать огонь в жаровне.
- Благодарю, брат мой. – Благодушно кивнул Максимилиан. – Можешь идти. Брат мой Вениамин, - произнёс он, когда инок вышел. – Я хочу возложить на тебя важную миссию. Готов ли ты послужить жизнью своей Вере и Церкви там, где, может быть, опаснее всего? Постой, - кардинал жестом остановил аббата, собиравшегося ответить. – Я не проверяю тебя. Но подумай, можешь ли ты возложить на себя тяжкий долг, достаточно ли крепка твоя вера среди всеобщего разора и нарастающей ереси? Когда мы можем остаться, если уже не остались в одиночестве? Подумай хорошо.
Инок сидел бледный, на высоком бледном лбу выступила испарина. Его поразили слова кардинала. Он, конечно, знал, что в сердце страны набирает силу ересь, и что война настигла многие города и веси, но как понять слова об одиночестве?.. Неужели Его Преосвященство допускает?.. Сердце аббата сжалось от ужаса, но холодный ум уже делал выводы. Он, этот ум, уже понял, что «допускает», и ещё как «допускает», и что, очень может быть, кардинал действительно прав. Несколько мгновений смутные чувства владели монахом. Дух его раскололся на две части. Одна отказывалась понять, принять, она просто не могла поверить. Другая же поняла. Но из мрака этой смуты, через прах сомнений, рвалась на поверхность Вера. Вера в Милосердие Господне. И потому, когда после тяжкого короткого молчания аббат заговорил, голос его и взгляд были тверды.
- О старший брат мой. Страшные вещи речёшь ты, но вижу я, что правдивы слова твои, и оправданы опасения твои. И вижу я, что велика нужда наша, и как могу отказать? Я готов служить Господу нашему ради вящей Славы Его.
- Тогда слушай. – Кардиналу даже не пришлось изображать радость, он в самом деле был доволен. Рыбка попалась на крючок. Вениамин был странным человеком – умным, хорошо образованным, но при этом искренне верующим. И именно такой человек нужен был кардиналу. Он сделает так, как велит его вера – и тем послужит самому Максимилиану. – Тебе предстоит возглавить братьев наших в Арренте, восстановить славное имя Церкви, и сохранить то, что веками хранили верные слуги господни, последний из которых уже стар и лишь благодаря чуду не попал в руки противников наших. Пока же вот, прочти, - кардинал протянул свитки, - ты должен быть в курсе событий. – Брат Вениамин долго читал послания Святого Престола, потом скорбно положил пергаменты на стол. – Прошу дать мне наставление, что мне надлежит хранить и как?
- Я не могу сказать наверняка. – Вздохнул кардинал. - Лишь предполагаю. Тебе известна легенда о Святой Алкмене и комментарии блаженного Фомы Америстского?
- Да, брат мой, я изучал их, но то было давно. И многое выветрилось из моей памяти.
- Тогда освежи знания свои. Но тебе нужно отбыть как можно быстрее, и потому я прошу тебя поспешить. Писцы уже сделали необходимые выписки, чтобы ты мог взять их с собой. Экипаж в ожидании, и будет готов по первому твоему зову. – Кардинал поднялся, давая понять, что аудиенция окончена. – Действуй во имя Церкви и во Славу Божию, и да пребудет с тобой благословение Господне!
- Да будет так! – склонил голову аббат и стремительно вышел. Кардинал снова улыбнулся: он не сомневался, что достойный брат всё сделает так, как надо. И по возвращении получит сан епископа. Что ж, Церковь в игре. Подхватив свитки, Максимилиан последовал за клириком – ему ещё предстояло нанести визит легату.
Дежурному у дверей, очевидно, был отдан приказ никого не впускать, но перечить столь высокопоставленной духовной персоне он не посмел. Кардинал величественно благословил «доблестных стражей» и вступил в обитель командора. Двое воинов, чьё полное боевое облачение странно смотрелось в довольно уютной обстановке, до этого о чём-то негромко переговаривавшихся, поднялись ему на встречу.
- Пребудьте во здравии во Имя Господне, дети мои! – Провозгласил Максимилиан, осеняя обоих святым знамением и опускаясь в свободное кресло, и, не делая паузы, продолжил. – Прошу, легат, и ты, центурион, – кивок в сторону Мария, - прочтите. – Упомянутые легат и центурион переглянулись, и Варрон взял письма. Некоторое время стояла тишина: сначала солдаты читали, потом задумчиво молчали, гадая, что понадобилось клирику.
- Что скажете? – Кардинал обвёл их цепким взглядом. Варрон и Марий снова переглянулись, потом легат подчёркнуто аккуратно положил бумаги на стол и, глядя прямо в глаза церковника, коротко ответил:
- Наше дело – война, а дела церковные – не наша забота.
- Верно. – Светло зелёные глаза смотрели наконечниками копий – В том числе и с врагом внутренним. Вам ведь не приходилось подавлять восстание.
- Будьте уверены, Ваше Высокопреосвященство, если будет необходимость, мы раскатаем этот – и любой другой - город в тонкий блин.
- Даже если восставших поддержат войска под флагами Инквизиции и Святого Престола? – Напрямик бросил кардинал. Но, если он думал смутить этим бывалого легата, он просчитался. Варрон остался невозмутим и без промедления ответил, чеканя каждое слово:
- Даже если. Я подчиняюсь только Его Превосходительству Главе Совета Нобилей графу Лионелю ре-Монфору, Её Превосходительству Наместнице Юга леди Аллирии ре-Шериар и Его Величеству Императору. Законному Императору, - добавил он после секундной паузы. – Кардинал хотел что-то сказать и уже открыл было рот, когда поединок взглядов и слов был прерван запылённым и запыхавшимся гонцом, сопровождаемым неизменным дежурным.
- Мой командор! – Легионер припал на одно колено, обращаясь к Варрону и только к нему. – Юлий Сект, третья когорта, пятая центурия. Спешное донесение о вражеской армии. – Легат взглянул на церковника, но тот и не собирался уходить. Варрон повернулся к гонцу. – Говори, мой Юлий.
- Мой командор! Силы противника насчитывают одиннадцать когорт. Точный состав неизвестен, достаточно близко подобраться не удалось - у них есть кавалерия. Армия пиратов движется на восток-северо-восток, по направлению к лесу. Мы продолжаем наблюдение. Это всё.
- Благодарю за службу, воин. Сейчас отдыхай, дежурный – распорядись! Ну, - обратился он к Марию, когда гонец вышел. – Как думаешь, куда они направляются? – Гай задумчиво потёр подбородок, постучал пальцами по столу, потом молвил:
- Либо это отвлекающий манёвр, либо они выманивают нас в поле. В тех местах руины какого-то города или храма, недалеко от края леса. Это удобное место для обороны. Я бы занял позицию там. Послал бы кавалерию в набеги на наши деревни - уводить скот и вывозить зерно, а что нельзя вывести – жечь… перехватывать обозы. Нам пришлось бы выступить – или показать свою слабость. – После минутного раздумья, Варрон кивнул. – Да, похоже. Что ж. Запасов у нас достаточно для перенесения длительной осады, и они постоянно пополняются, и море пока свободно. Будем готовить всё необходимое к выступлению. На случай, если они поведут себя так, как ты и предсказываешь. А теперь тебе нужно отдохнуть. Можешь остаться у меня, - он слегка улыбнулся, прекрасно зная, что Гай откажется – центурион всегда делил отдых и труд со своими солдатами. Марий покачал головой и молча вышел, колыхнув багряным плащом. - Ваше Высокопреосвященство, я должен вас покинуть – мне нужно отдать распоряжения.
- Да ниспошлёт тебе Господь мудрости и твёрдости в исполнении долга. – Кивнул Максимилиан, поднявшись, и направился к двери, едва заметно улыбаясь, не смотря на сверливший спину острый холодный взгляд.

Середина июля.Море
Барабан мерно бил, словно сердце неведомого морского чудовища, вспенивали воду вёсла, то поднимаясь, то опускаясь, слаженно, подобно одной руке. Флотилия больших судов быстро шла под парусами, наполненными попутным ветром, легко распарывая острыми носами волны, на гребнях которых то и дело показывались гладкие спины дельфинов, сверкающие на солнце. Матросы перекликались, канаты скрипели, море шумело, казалось, в такт барабанным ударам, и ветер свистел в снастях, развевая чёрные флаги с оскалившимся белым черепом. Этот флаг был хорошо известен всем жителям побережья, одно его появление на горизонте сеяло панику среди обитателей рыбацких деревень и команд купеческих кораблей, суля скорую кровавую расправу. Но вот флот, идущий под зловещими чёрно-белыми знамёнами, был значительно больше, чем встречались ранее, и воины, занимавшие свободное место на верхней палубе, носили доспехи, которые редко встретишь среди морской вольницы.
На носу корабля, шедшего в центре эскадры, стояла женщина, неподвижная, подобно бронзовой статуе ундины, что ниже простирала руки в повелительном жесте. Ветер трепал смоляные волосы, развевал пурпурные шелка просторной мантии. Взгляд ясных синих глаз, задумчиво-мечтательный, был устремлён в ультрамариновую даль, на щеках играл румянец, и чуть припухлые губы едва заметно улыбались. Мысли её однако были далеки от романтических: Аллирия думала о войне. А точнее, о том, куда и как нанести удар. Из письма Варрона она знала о нападении на Кару и высадке больших сил севернее Сигарда. Место высадки казалось странным, а женщина не любила, когда чего-то не понимала. И потому, хотя бывалые легаты советовали высадиться в гавани и объединить свои войска с гарнизоном города, предоставив флоту вести войну на море, она не принимала решения. Благо, в плавании времени на раздумья было предостаточно, а пахнущий солью воздух морских просторов бодрил дух, освежая размышления. Мысли текли по кругу, раз за разом скользили вдоль линии побережья и раз за разом возвращались к имперской крепости, обозначавшей рубежи Юга и Запада. Почему именно туда? Аллирия не могла сказать, она чувствовала, что ответ рядом, но ухватить ускользавшую мысль не получалось. Крепость-Кара-Сигард, и снова Крепость-Кара-Сигард-Ривенсбург и так до бесконечности. Сзади подошёл Сезар, тихо, будто крадущийся в ночи горный кот, но она всё равно услышала, хоть и не подала виду.
- Миледи?
- Да? – Она, не оборачиваясь, чуть склонила голову, из воды вынырнул дельфин и снова исчез в глубинах, взметнув фонтан брызг, в глаза ударил отразившийся многоцветный луч. Ривенсбург–крепость–Сигард. Вот оно! Аллирия торжествующе улыбнулась и негромко произнесла. – Виконт, будьте любезны, соберите высших командиров.

Середина июля. Ривенсбург
Командор Унбакке наблюдал, как на пустые пирсы по сходням не торопясь, но и не медля высаживаются войска. Стальной ручей пехоты течёт по потемневшим от времени и воды доскам, сухой почве и разливается озером-нарциссом, занимая плацдарм, а следом, уже верхом, одоспешенные и готовые немедленно вступить в бой, встают в порядки тяжёлые всадники и стремительная лёгкая конница. Не столь многочисленная армия, не теряя строя, продвигается вперёд. а за их спинами сгружают с судов онагры, пока часть флотилии, отойдя чуть дальше в море, прикрывает тылы вставших на рейд собратьев. Прикрывает не из пустой предосторожности: где-то дальше в море уходят быстро, как только могут, пиратские корабли, которые всё же не удалось застать врасплох. Но имперцы этого не знают, и потому опасаются удара в спину, а старый каратель хмурится, не смотря на то, что противник пока не оказывает сопротивления. Но не только из-за флота мрачен Лиовигильд. Он уже надеялся на относительно спокойную должность губернатора Княжества Мариорского, дворец в Туммористе, а его отправили на новое задание. Да, они, каратели, намного лучше обычных боевых когорт могут усмирять восстания и удерживать в повиновении города, отрицательно относящихся к закону и религии империи, и кого же, как не их было посылать туда, где предполагалось встретить сопротивление со стороны мирного населения, но хотел-то он другого. Впрочем, Наместница обещала, что это будет его последнее задание, и, как только ситуация в городе нормализуется, его тут же сменят на посту градоправителя и вернут в Туммористу. К тому же, она его попросила. Именно попросила – вообще не в её привычках было раздавать приказы, разве что в бою. И потому Лиовигильд, которому всегда только приказывали, согласился, видя, что наместница понимает – с этой работой никто не справится лучше него. И он постарается сделать свою работу как можно быстрей и лучше. Отвлечённые размышления не мешали командору наблюдать за высадкой, опытный глаз подмечал действия матросов, солдат, инженерной команды, осматривал полосу между пристанью и городом, и сами городские стены с призывно открытыми воротами. Проследив за выгрузкой разобранных метательных машин, Унбакке отдал приказ отправить посланника к городским стенам и присоединился к отряду конных латников. Одинокий всадник под белым полотнищем мчится к городу, а армия железной поступью устремляется вперёд, ближе к противнику, стремясь занять более удобную позицию. Вот он останавливается в опасной близости от стен, не столь уж высоких и прочных на вид, которые, в случае необходимости, можно будет довольно быстро разрушить. Что он кричит, не слышно, ветер уносит слова вглубь суши, но ясно, что призыв он повторяет несколько раз. Предложения его также известны, они уже давно не менялись: предложение сдачи, гражданство, военная защита, обеспечение закона и порядка, новые торговые связи, леготы вновь присоединившимся территориям… Так и не дождавшись ответа, гонец возвращается. Армия готовится к разбиванию лагеря, и тут в воротах появляется городская депутация: негоцианты, просто уважаемые горожане, представители военного сословия, так… и даже местное духовенство, и это в предполагаемом оплоте вольнодумства! Неужто в самом деле город сдаётся? Вот так просто?
Всё действительно оказалось просто. Корсары, уйдя в поход, просто не оставили в городе гарнизона, положившись на флот. Увы, флот оказался слабее имперского и боя не принял, и горожанам ничего не осталось, как сдать город, а местным купцам в сущности было всё равно, кому выплачивать установленную долю дохода за защиту, лишь бы в их дела, далеко не всегда честные, не лезли. Лиовигильд и не собирался, ещё и пообещал протекцию и принятие в признанные официально гильдии юга империи, хоть и потребовав взамен поддержку в расширении влияния и уважения к имперцам среди местного населения. Поэтому расстались они полюбовно, вполне удовлетворённые обоюдовыгодными условиями. Армия споро и без проблем, заняла важнейшие места города: казармы, ратушу, склады провианта. Их встречали запертые окна и пустынные улицы, как это обычно бывает, когда войска входят в беззащитный город, но ни стрел из окон, ни камней с крыш.
Это был воистину вольный порт, приют для буйных морских волков, авантюристов, вольнодумцев и конечно, ну конечно, ворья и прочей швали. Но каратели имели большой опыт ловли и усмирения вот таких личностей, и потому на улицах города очень скоро стало намного спокойней. Конечно, мелкие ростовщики и сбытчики краденого понесли урон, но крупные негоцианты, привыкшие к иным гешефтам, отнеслись изменениям спокойно и даже благосклонно. Моряки и прочая гулящая публика подебоширила, но вооружённые патрули и несколько публичных наказаний плетьми быстро усмирили самых буйных.
Прошло немногим более недели, как командор Унбакке уже мог писать в Сиград об успешном выполнении задачи и получить заслуженный перевод назад, в Туммористу. Оставалось дождаться нового градоначальника… и отправить часть войск – собственно, полевые части – к новой цели. Война, закончившись здесь, продолжалась в других местах и, судя по всму, не только не собиралась утихать, но и набирала обороты.

Имперская пограничная крепость. Середина июля
Было раннее утро. Солнце только поднималось над горизонтом, путаясь лучами в укрывшем море пуховым покрывалом тумане, глушащем плеск вёсел. За белёсой завесой, медленно истаивавшей, угадывалась суша, и на темном фоне огни стоящей на рейде биремы были видны довольно далеко. Имперский флот шёл медленно и тихо, насколько это было возможно для кораблей, довольно сильно нагруженный войсками, в плотном порядке, не зажигая огней, спустив флаги и паруса. Ожидай противник нападения, их бы заметили, но, как видно, угрозы с моря пираты не опасались, уже давно чувствуя себя тут хозяевами. Недооценивать противника опасно, а неожиданность – мать успеха. Эти две старые истины подтвердились в очередной раз. Их заметили, когда что-либо предпринимать стало поздно. Серп из трирем, вышедших в первую линию, перекрыл узкую бухту, отрезая противника от спасительного моря, и тот, видя безнадёжность позиции, предпочёл сдаться на почётных условиях. Капитан, ожидавший в лучшем случае того, что всю команду распустят по домам, оставив только необходимое для защиты оружие, был удивлён, когда ему предложили перейти на сторону империи. Думал он и его молодцы недолго, впрочем, выбора им особого и не оставили: или служить наместнице, а, как оказалось, флотом командовала именно она, или быть вздёрнутыми на рее собственного корабля и пойти на корм акулам. Наскоро допросив капитана, бирему присоединили к флоту и приступили к основной задаче, а именно высадке. Солнце к тому времени уже поднялось довольно высоко, туман рассеялся, и перед взорами имперцев предстала небольшая гавань и крепость на гребне скальной гряды, господствующей над местностью… и войска пиратов, которые, видимо, предполагалось погрузить на корабль. Увидев сильный имперский флот, которого здесь явно не должно было быть, пираты не стали ждать высадки легионов и отступили на север, тем не менее не теряя из видимости своего противника. Имперцы в полной мере воспользовались преимуществом. С грохотом упали сходни, и на сушу устремилась сверкающая начищенными доспехами волна тяжёлой пехоты. За ней на берег сошли лучники, за ними – кавалерия. Последними выгружались инженерная команда и онагры. Стальная роза имперской пехоты распускалась в лучах восходящего солнца, развёртываясь в боевой порядок. Центр заняла штурмовая пехота, фланги – копейщики и кавалерия, за линией тяжёлой пехоты приготовились к стрельбе лучники, а за их спинами, прикрывая катапульты, встал конный резерв. В крепости их, конечно, видели, но выходить из-за стен не спешили, пока не выстроились боевые порядки. Коротко и зло проревели рога, и из проёма ворот вниз по неширокой дороге потекла река союзных войск. Им отозвались трубы, и имперская армия слаженно, не нарушая строя, двумя группами, двинулась вперёд, сближаясь с противником, связывая его с фронта и угрожая флангу, когда из рядов конных латников выехала всадница в пурпурном одеянии и в сопровождении нескольких человек, по виду нобилей, поскакала в сторону пиратов. Им навстречу выехало несколько всадников, и вскоре два отряда встретились на неуклонно сужающемся пространстве между двумя армиями. Они недолго переговаривались, после чего командиры вернулись к своим войскам, и армия наместницы остановилась. Её примеру последовали и союзники, и вскоре стало ясно, почему: корсары переходили на сторону империи.
Оставив командование и сооружение лагеря на проверенных центурионов, Наместница в сопровождении нескольких нобилей, легатов и капитана вновь присоединившихся к ней пиратов скакала к возвращавшейся на позиции союзной армии. Не смотря на то, что они достигли взаимодействия на поле боя, командиры гарнизона не стремились к знакомству с соратниками, и это было странно. Впрочем, объяснение столь необычному поведению отыскалось быстро. Аллирия приметила едущую им навстречу мимо марширующих когорт группу конников в легионерских доспехах, на фоне которых ярко выделялся украшенный вычурной резьбой позолоченный панцирь одного из двух всадников, возглавлявших отряд. До них донеслись отрывки разговора:
- Вы нарушили приказ! Я… считал нужным… рискованно… помогать… Здесь командую я!!! – Последний выкрик дворянчика был все хорошо расслышали, отряды уже были недалеко друг от друга, и презрительно-кислые выражения на лицах его спутников прекрасно показывали отношение солдат к своему командиру. Ехавший рядом с ним легат был каменно спокоен, лишь жёстко блестели карие глаза.
- Видимо, по недоразумению. – Голос Наместницы был ледяным. – Кто вы? – Непонятно было, обращён вопрос только к крикуну или ко всем его спутникам. Такая прямота и напористость выбили нобиля из колеи. Он пошёл красными пятнами, глотал ртом воздух, как рыба, и наконец квакнул:
- Граф Эжен ре’ Тар, Губернато Западных Земель. А вы кто такие? – Видимо, запал и удивление заставили его забыть о правилах хорошего тона даже по отношению к даме, но ему всё таки удалось поймать себя за шиворот. Инстинктивно он чувствовал, что перед ним не последнее лицо в государстве, тем более, было ясно, что бывалые легаты в её свите признали в ней командира. – Чем могу служить?
- Подозреваю, что ничем. – Наместница обратилась ко второму предводителю отряда. – Второй Легат Понтий Сулла, как я понимаю?
- Да, миледи. – Сулла отсалютовал. – Командующий гарнизоном. Он повернул коня, давая место лошади Аллирии, и они отправились к крепости. Сзади раздался запоздавший выкрик «Да как вы смеете?!». Женщина не обратила на него внимания. Сулла приподнял бровь и усмехнулся уголком рта. На лицах некоторых воинов заиграли тонкие улыбки, большинство остались хмуры, но они уже всё поняли. Наместница не отвлекалась на препирательства, она просто превращала собеседника в пустое место. И он ничего не мог с этим поделать – формально статус наместника стоит выше статуса губернатора. – Откуда вы знали?
- Позже, на совете. – Тон наместницы не допускал возражений, но Понтий понял. – Пока прошу, коротко опишите обстановку.
- Две недели назад пираты устроили налёт на поселение Кара. После чего часть из них погрузилась на корабли, а часть подошла к крепости. Разбить их в поле мне не представлялось сложным. От Варрона прибыло послание. Четыре дня назад пиратский флот высадил одиннадцать когорт севернее Сигарда, где море ближе всего подходит к тракту, которые двинулись по направлению к лесу. Варрон считает, что они решили укрепиться в руинах и тревожить город налётами.
- Ясно, благодарю. – Тут её прервал догнавший их губернатор, разразившийся длинной гневной речью. На то, чтобы удержаться от оскорблений, его хватило, на то, чтобы промолчать, нет. Всю оставшуюся дорогу до крепости, так никем и не перебитый, он что-то кричал и пытался доказать, пока наконец не замолчал – то ли выдохся, то ли заметил, что его не слушают. В главный зале, когда все высшие командиры расположились на совет, наместница потребовала перо и бумагу и одним росчерком написала приказ о снятии с должности Губернатора Западных Земель графа Эжена ре’Тара и передаче командования второму легату Понтию Сулле, который за подписями всех высших офицеров был заверен печатью Наметника Юга и личной печатью Аллирии. В ответ на истеричный крик графа «Не имеете права!» женщина, оторвавшись от письма Варрону, холодно ответила:
- У нас война. По законам военного времени я имею полное право повесить вас на здешних воротах. Легат, распорядитесь разослать гонцов по поселениям с вестью, что с пиратами покончено, и отрядите турму Гончих на разведку в Кару. Если поселение свободно, пусть займут его и ведут наблюдение побережья и трактов. Только переформируйте отряд сначала.
Через четыре дня ворон принёс из Сигарда послание легата, к которому был приложен отчёт командора Унбакке о взятии Ривенсбурга. На следующий день армия (включая перешедших на сторону империи пиратов) под командованием виконта Ре-Флёра выступила на юг, сопровождаемая по морю флотом – вся, за исключением турмы Благородных, которые сопровождали Наместницу и экс-губернатора на север. Гарнизон, включая заново собранный инженерный отряд и новые онагры, оставался в крепости. Варрону был отдан приказ выступить с частью гарнизона навстречу движущимся с севера силам. К концу июля войска объединились на тракте к северу от Сигарда, выступили по направлению к руинам и первого августа разбили лагерь в половине дневного перехода от позиций противника, к которому был направлен гонец с письмом Наместницы, содержащем описание положения, в котором оказались корсары, и предложением капитуляции.

Тракт на пути к городу Брендаблик
Оин и Глоин воинов в тяготах военных утомленных речами жаркими подбодряли.
Рекли братья о участи незавидной что родичей на востоке постигла и о лиходействах что чернокнижники да умертвия над народом учиняют. И что лишения, что мужи на деле ратном терпят за земли предков своих постоять взявшись сто крат почетнее нежели сытая жизнь у очагов домашних с бабою да ребятнею. Ратники хоть и утомились в пути и пояса от пищи скудной походной утянули, но гневом великим сердца свои наполнили, расправы неминучей и кары сто крат жестокой над супротивником окаянным возжелали.

Город Брендаблик
Хвори что народ лишениями обездоленный подломили, новых жертв не имели, жестоко смотрели старейшины и семей, и кланов, и артелей ремесленных главы за соблюдением законов, что совет глав народу своему наказал, для мора пресечения. И каждый строго и за собой следил и за своими домочадцами и родичами и соседями и знакомцами прочими.
И работы все не на миг не прекращались, ибо ведали гномы, что мор с городами пещерными делает, единою могилою для глупцов и гордецов пещеры да тоннели станут, коли меры надобные для пресечения не принять.

Балин воинов яростью праведной обуявшихся от атаки немедленной сдержал, ибо умертвия лагерь свой зловонный и сооружения осадные бросив, на восток отступили, и сомнения в душу тем заронили воину старому, в боях огонь ярости подрастерявшему, но ум холодный приобретшему. Разведчиков да пластунов в лагерь брошенный направив, велев при возможности машины осадные подпалить да посмотреть не учинили ли чародей чернокнижные какой хитрости душегубной, построил Балин войско свое для атаки да и ратников вперед высланных дожидаться стал.

Местность близ Джетрака.

С наступлением сумерек эльфийская армия остановилась на отдых. Нет, темнота не была помехой для эльфов, как известно, обладающих ночным зрением, а вот усталость уже вовсю давала о себе знать. К тому же, разведчики ничего подозрительного пока не обнаружили, значит, можно было и отдохнуть.
Лагерь разбили в небольшой рощице, развели огонь, поставили шатры и отужинали сыром и необычайно вкусными и питательными эльфийскими хлебцами, секрет приготовления которых неизвестен больше никакому другому народу.
После ужина лагерь погрузился в сон. Не спали лишь часовые, зорко вглядывавшиеся в ночную темень. Но долго спать не пришлось: вскоре дозорные с восточной стороны услышали подозрительный шорох в ветвях деревьев; сначала отдалённый, но постепенно приближавшийся всё ближе и ближе.
Сигнал тревоги поднял всех на ноги. Наскоро облачаясь в доспехи, воины выбегали из шатров, готовые отразить нападение неведомого врага. Шорох становился всё ближе и всё громче, меж ветвей замелькали какие-то странные огоньки, приближавшиеся к лагерю. А потом вдруг стихло. Огоньки остановились, и стало ясно, что это глаза. Огромные фасеточные немигающие глаза холодно рассматривали эльфов. Из всего войска только один видел их раньше…
-Гигантские пауки! – воскликнул Эредин. – Что-то далековато они выползли из своих Паучьих Чащоб. Странно всё это…
-О странностях поразмышляем после битвы, - ответила Терения. – Луки наизготовку! – скомандовала она и тоже натянула свой лук.
-Цельтесь в глаза! - посоветовал Эредин. – Панцирь у этих тварей очень прочный.
Ещё миг тишины… а затем пауки, передвигаясь с удивительной быстротой и ловкостью, ринулись в атаку. И были встречены смертоносным ливнем стрел. Эльфы последовали совету Эредина, и несколько огоньков погасли. Но остальные пауки добрались до них практически невредимыми.
И началась жестокая схватка. Ибо пауки были страшными противниками: своими жвалами они запросто могли перекусить человека ( и эльфа ) пополам. Хитиновый панцирь этих животных был прочен, словно доспехи. К тому же, чудовища обладали молниеносной реакцией.
Но на стороне эльфов был многократный численный перевес. Да и воинское умение тоже. И довольно скоро всё было кончено. Терении даже не удалось пустить в ход свой меч: верные дружинники не дали тварям даже приьлизиться к ней. К счастью, Яростное Пламя сегодня осталось в ножнах: воительница предпочла сражаться своим старым мечом…
С десяток паучьих тел, пронзённых стрелами, исколотых копьями, изрубленных мечами, валялось на земле. Но, как оказалось, не одни лишь пауки были в числе нападавших: на поле боя остались и два гоблинских трупа.
Стали обыскивать рощу– не затаился ли где ещё какой-нибудь гоблин. Обшарили чуть ли не каждый куст, белые волки обнюхали чуть ли не каждую нору; за пределы рощи были высланы конные разведчики. Внимательно осмотрели следы, оставленные неприятелем – те вели лишь в рощицу. Обратных следов не нашли. Похоже, живыми никому из нападавших уйти не удалось.
« Пауки в союзе с гоблинами…» – задумалась Терения. – « Шли с востока. На запад. И на запад же направился орочий отряд… Уж не в гости ли к оркам пробирались пауки? Скорее всего. А гоблины, выходит, провожатые. Похоже, что местность эта захвачена орками, и к западу отсюда сосредоточены значительные их силы…»

А тем временем, приближался ранний июльский рассвет…

Рекомая операция Зеленая прыть ) Посты закрытого типа с обьяснениями почему паучки напали на ушастых )))


Зеленая прыть
- Слит, Слит , Слит !!! Истошно вопящий гоблин в обрывках бального платья и шапке ушанке сделанной из шкуры какого- то необычайно вонючего существа стремглав помчался к большому Паучьему дереву , гоблины назвали его так за то , что это дерево было необычайно огромным и к тому же корни его распространялись на многие десятки метров под землю , гоблины с ловкостью кошек скользили между кореньями могучего древа а Слит и парочка особенно умных гоблинов даже вырыли себе жилище под корнями этого дерева , при этом дерево было облюбовано лесными пауками но хитрые ушастые обманули пауков весьма недурным способом .
Гоблины великие мастера рытья земли , эта привычка зарываться в землю пришла к ним от их собратьев кобольдов, во время постоянных гоблинских войн с кобольдами за участки под землей , гоблины не слишком любят показывать свои жилища на виду , отчасти из – за того , что могут прийти более сильные орки и отобрать у гоблина добычу , поэтому за свою многолетнюю практику гоблины развили в себе нечто наподобие инстинкта , они мастерски устраивались на любой местности, вырывали себе норы с огромным количеством различных ответвлений и хитрыми, понятными только гоблинам указателями , поэтому даже если орк гонится за гоблином и тот нырнет в яму прикрытую еловыми ветками , то ждать появления гоблина из этого же хода попросту глупо , гоблин вынырнет из своего отходного хода где – нибудь на сотни метров справа или слева , сбивая с преследования любого загонщика . Та же ситуация образовалась и тут , хитрая группа гоблинов нашла Паучье древо и решила воспользоваться защитой пауков , пауки были гораздо массивней гоблинов и очень опасны , поэтому лесное зверье не лезло близко к этому огромному стволу , а гоблины подрыли землю и прорыли ход ведущей под корни этого дерева, где гоблины чувствовали себя в безопасности имея своими невольными защитниками самих пауков , к тому же пауки пожирая свою жертву оставляли гоблинам остатки своего мяса , из их паутины гоблины научились делать Лип- комок , который представлял из себя шарик необычайно липкого вещества , гоблин мог кинуть во врага Лип- комок и враг почти моментально запутывался в липких и необычайно прочных нитях паутины , давно известно что паутина необычайно крепкое вещество , она намного крепче стали и собранная в достаточном количестве может спутать человека похлеще любой даже самой мудрой сети. Громадные же лесные пауки давали паутины гораздо больше чем их более мелкие собратья , поэтому каждый гоблин был экипирован двумя – тремя Лип комками, отравленным жалом приспособленным на наконечник метательного копья гоблина и смазанным ядом пауков кинжалом , при чем этот яд действовал почти моментально , обездвиживая жертву и делая ее совершенно беспомощной , яд был прозрачным на вид и не имел запаха и цвета , Слиту предстояла большая разъяснительная работа среди самих гоблинов , ибо по началу парочка особенно тупых гоблинов нечаянно пролили этот яд в воду , в которой он растворился за считанные минуты , что стало пагубным для целого десятка гоблинов . В последствии Слит скормил эти обездвиженные комки плоти самим паукам , зато другие гоблины стали очень осторожными и за этим ядом ходили лишь хорошо обученные наученные горьким опытом гоблины – трапперы .
- Что тебе Снага ? – Это черное ругательство означающее помесь земляной свиньи и еще невесть чего Слит позаимствовал у самих орков , и вовсю употреблял его чтобы лишний раз подгонять своих подопечных . Надо ли говорить что сам Слит был гораздо больше любого из гоблинов и пользовался у них непререкаемым авторитетом.
Гоблин- караульный проскользнул между парочкой кореньев и наконец предстал перед Слитом , он задыхался как будто за ним гналась целая армия загонщиков.
- Слит, там, там , там остроухие идут , много , много эльфов , идут к Миртину, Слит это конец, надо бежать- бежать , нас всех убьют – убьют – гоблин истошно завопил и Слит смачно врезал грязным наконечником сапога в его дохлые ребра , это несколько помогло, по крайней мере гоблин перестал истошно вопить , разбудив всех пауков в округе , благо пролезть в узкие лазы гоблинов они не могли.
- Где эльфы ? Откуда тут эльфы Снага ? Или в твоей башке уже не осталось места мозгам ? Слит слабо верил словам гоблина , но туту словно ураган в помещение ворвался еще один караульный с точно такими же донесениями.
Слит задумался, гоблины заметили продвижение эльфийской армии , это плохо, ведь теперь Миртину угрожает опасность , армия Гримо находиться в опасности….
- Насколько быстро идут остроухие ? Слит соразмерил обоих гоблинов строгим взглядом.
- Быстро, быстро , но они осторожничают, они выслали впереди себя разведчиков , с ними волки , но они не могут почуять нас , мы сидим высок – высоко на деревьях, мы были прикрыты , они наверняка остановятся на ночлег.
- Тогда мы постараемся чтобы этот ночлег стал бы для них роковым.
План Слита был достаточно прост , из паучьего древа вышел небольшой отряд из десяти гоблинов , они несли почти все запасы яда которые у них есть, при этом, группа гоблинов осторожно пошла по следу эльфийского войска, это было совсем не трудно, ведь на земле оставалось множество следов эльфийских ног , Слит надеялся , что эльфы пренебрегут караульными постами на ночь , но даже на этот случай гоблины приготовились к тайному проникновению в лагерь эльфов , по следам можно было понять что эльфов идет достаточно много и лагерь получиться большим или как выразился бы сам Слит много- много вмещающим. Гоблины обмазались грязью что притупляло запахи их тел , они ползли по земле и стали больше похожи на каких – то земляных карликов чем на зеленокожих, Слит надеялся проникнуть в лагерь Эльфов чтобы скинуть порции яда в источники водоснабжения эльфов, тем самым отравив все войско что застопорит его и нанесет немалые потери , пока эльфы поймут в чем дело . Для отвлечения же часовых гоблины выбрали парочку совершенно тупых гоблинов обвязав их кусками тухлого мяса и направив их в паучий лес , пауки собирались на большую жатву , ведь для них запах тухлого мяса предвещал очень хороший ужин из двух глупых гоблинов у которых однако хватило разума резво убегать от пауков по направлению к противоположному концу лагеря эльфов , эти гоблины самоубийцы должны были подбежать достаточно близко к лагерю и отвлечь весь лагерь эльфов на отражение атаки пауков , при этом ночной покров должен был дать гоблинам шанс пробраться как можно ближе к лагерю эльфов , после этого паукам ничего не останется как ввязаться в драку с эльфами , и пока меткие стрелки будут уничтожать шерстелапых Слит и группа гоблинов прокрадется в лагерь и отравит воду эльфов , успех плана Слита был весьма сомнителен но гоблин надеялся , что самодовольные эльфы не будут настолько осторожны и предусмотрительны . Одинокая летучая ящурка вылетела из кустов давая тем самым знак гоблинам – смертникам , операция зеленя прыть началась .

Столица орков
Бирд готовил столицу к осаде , у него было не так много воинов , однако стены столицы были весьма велики и прочны , просто так их не разбить , врагу продеться идти на штурм и на этот случай Бирд приготовил для нападающих много интересного . Старый когда то наполовину засыпанный ров вновь раскапывали множество трудолюбивых рук , упорные орки могли работать почти весь день и до глубокой ночи ,ров рылся в полный человеческий рост , перед рвом же делалась метровая насыпь , если вражеские воины с ходу возьмут метровый барьер то потом вынуждены будут сваливаться в ров , низ которого усеян многочисленными самодельными шипами , ведь расстояние между насыпью и рвом было равно одной человеческой ладони , насыпь так же станет преградой отрядам противника замедляя их продвижение , при этом ров рылся даже перед воротами , что станет дополнительной преградой для вражеского тарана , сами же орки попросту навели слабый деревянный мост через ров и поэтому не испытывали неудобств в данной ситуации . Орки срубили множество деревянных шестов с дугой на одном из концов , получилось нечто наподобие супер длинных вилл , эти виллы должны были использоваться когда враг полезет на стены чтобы сбрасывать осадные лестницы врага , тактика сбрасывания была проста – два орка налегали на конец виллы отталкивая лестницы с воинами противника воинами , им помогало и то , что люди были мене массивными чем орки . Орки строили многочисленные баррикады усеивая их самодельными шипами , такая преграда может стать смертельной ловушкой для вражеских конников , ежели таковые найдутся. За этой баррикадой были прикреплены пара копейщиков и даже малое количество орков за баррикадой смогла бы сдерживать гораздо более многочисленного противника достаточно долгое время. На стены затаскивались тяжелые камни и самодельные грубые подобия копий , Бирд не собирался дать нападающим шанса просто так начать штурм , из бойниц во врага должно было лететь все что только могло , стены укреплялись толстыми грубыми деревянными шестами , обеспечивая дополнительную устойчивость к обстрелу и служа дополнительными контр- форсами , Бирд даже велел сделать в каждой из стен потайные ходы – подкопы , чтобы когда враг начнет лезть на стены и уже уверует в свою победу внезапными атакой обескуражить врага с последующим его полным уничтожением . Лучники набирали вдосталь стрел , орки готовили самодельные деревянные щиты для того чтобы нести минимальные потери от вражеских стрелков не отходя со стены , в работах оркам помогали даже старики и дети , ведь на оборону столицы поднялся весь орочий народ.

Зов мщения
Бирд разослал улагов во все деревни орков , которые как предполагалось встали на сторону орков- предателей , и в каждом письме он взывал к воинственному духу орков , взывал к мщению и корням всей бытности этого могучего воинственного народа. Улаги были посланы во все даже самые отдаленные деревни , и всюду в прикрепленном письме была лишь одна речь.
« Все мы сыны Бату , Горка и Морка хранят нас даже в самые тяжелые времена , так почему когда имперский слабак шагает по нашей земле вы не поднимаете свои гордые головы против него , а склоняетесь подобно рабам? Разве не воинами рождены вы ? Разве не боятся ваc и стальные рати империи , разве не бегут перед вами остроухие эльфы , дрожа перед вашей мощью и силой ? Орки сильны пока все колена объедененны, каждый из вас есть кусочек того молота который ломит хребет врага , но предательство одного отражается на всех , ослабляя молот и делая его хрупким . Вы думаете что если мы падем вам дадут спокойно жить на этих землях ? Тогда вы еще более глупы чем кажетесь , вас сделают рабами , ваших жен будут выставлять в цирках показывая как жалких выставках как невиданных чудищ , вас заставят сражаться между друг другом а люди будут пить вино и ржать над вами словно паскудные лошади , из гордого народы вы станете рабами а не воинами , вы станете развлечением годным лишь для тяжелых работ и услаждения взора наглых слабаков. Но разве вы не гордые воины ? Разве в ваших жилах не течет кровь гордых воинов , воинов которых боится весь мир ? Разве способны жалкие посулы отобрать у орка свободу и жажду крепкой битвы ? Собирайте же ваши рати братья , присоединяйтесь к нам и крепите собой молот войны братья, настал наш час , вынимайте мечи и крепите брони , Бату идет с нами , силой Горки мы заставим жалких Имперцев заплатить за обман , братья мы ждем вас , мы будем сражаться до самого конца , но запомните , если падет Хеджелак , падет и ваша свобода , спешите на войну »


поселение Миртин
- Гримо скорей- орк- караульный ворвался в комнату вождя словно ураган, вождь даже несколько привстал с своего удобного походного стула, на самом деле представляющего из себя замечательной крепости табурет могущий выдерживать грузную тушу вождя.
Новости были самые неутешительные , волчий всадник прислал сообщение о том что к поселению приближаеться армия эльфов , к сожалению всадник не смог различить точную численность эльфийской армады , но кажеться дело предстояло быть жарким ...
- Выступаем- скомандывал вождь, его команды благодаря неимоверной глотке и внушительным тумакам выполнялись чрезвычайно быстро и стальная змея орков вскоре покинула поселение....

Империя, Столица, Дворец
- Мерион Танар, я полагаю? Присаживайтесь, присаживайтесь... - хозяин кабинета, казалось, прямо-таки излучал радушие. Да и неудивительно - подобно многим властителям, Канцлеру требовались люди не только верные, но и профессиональные, причём сейчас как никогда больше. Именно сочетание этих двух качеств он и рассчитывал найти в этом молодом, но, по отзывам, довольно перспективном и знающем человеке.
Септимиус Горинг был уже немолод. Давно уже прошли те времена, когда он мог усладить свою душу танцами, охотой, да и вообще самостоятельно сесть на коня. Однако, хотя передвигаться без посторонней помощи с годами становилось всё сложней, быстрого, острого ума и деловой хватки не потерял - собственно, потому, пережив уже трёх императоров, до сих пор ещё удерживал за собой должность Канцлера.
Однако, согласно кружившим в столице слухам, в последнее время Канцлер начал заметно сдавать. Бремя абсолютной, ничем не ограниченной власти тяжкой ношей повисло на его плечах, сгибая и без того старое, усталое тело. Кроме того, был Горинг человеком сугубо штатским, тогда как сейчас, требовался владыка с совсем иным, милитаристским складом ума, способный не только считать приходящие в казну деньги и расставлять на важные посты правильных людей, но и вести войско в бой - и, главное, побеждать. Однако увы, в настоящий момент иных вариантов Канцлер не видел. Да, власти хотя многие, и многие же уверенно заявляют, что нужна она им только ради общественного блага и спасения Империи, а не лоббирования интересов своей клики. Да, будучи человеком прагматичным, он подобрал уже нескольких кандидатов. Но кто может сказать, кто среди их всех действительно достоин? Кто может гарантировать, что под маской обычного властолюбия не скрывается нечто такое, чего ни в коем случае не то что к трону, в дом пускать нельзя? Как лицо, допущенное к самым высоким государственным секретам, Горинг знал, что таинственное Братство Ужаса не просто выдумка церковников, призванная пугать простой народ - оно, в своё время основательно прореженное и обезглавленное первыми Императорами, всё ещё существует и даже действует. Никто не застрахован от яда в бокале или "случайной" стрелы - и слишком многие такие случаи указывали на крупного стороннего игрока, осторожно, но непреклонно проводящего в жизнь свою линию. Подставь на это место Братство - всё сходится. Вот только нащупать подходы к организованной чернокнижниками шпионской сети пока, увы, не удавалось.
Сидевший же перед ним человек, как и сам Канцлер, не был пока завязан ни на какие группировки - во всяком случае, пока данных по этому поводу не было. И это, ежели подумать, было хорошо. По совести, устроить бы ему полноценную проверку, но увы, нет времени - сейчас на это элементарно не было времени.
- Что ж, полагаю, с этого момента Вы можете приступать к своим обязанностям, молодой человек. - решил вельможа. - О поступающих вестях с того берега докладывайте в первую очередь. Кроме того, постарайтесь выяснить, почему члены императорской семьи в последнее время так зачастили на восток. Что-то за этим наверняка кроется...

Битва за Брэндаблик,
дебют

Фредерик Ан’Доиче по прозвищу Черный Барон неспешно поднял взгляд от разбросанных на столе карт. Лицо генерала как всегда скрывалось под глухой маской черной стали, сквозь узкие щели которой невозможно было разглядеть ничего. Барон поднял в приветственном жесте облаченную в перчатку руку, чтобы поприветствовать Квинтиллия Секста, посланника Калишту Кошту, как пола шатра взметнулась вверх и внутрь бесцеремонно ворвалась взмыленная гаргулья.
- Мастер! Мастер! – лепетал павший на колени летун, - бородачи вышли из города! Не счесть скока!
Черный Барон коротко кивнул и встал, клацая тяжелыми доспехами.
- Ожидаемо, - лязгнул черный шлем, обращаясь к Сексту, - вот так, мой дорогой друг, брататься нам придется на поле боя. Пора.
Вслед за Ан’Доиче шатер покинули и приближенные к нему проклятые (приближенные - это было видно по богатым доспехам и многочисленным трофеям – отрезанным пальцам и ушам – украшавших одеяния воинов). Встретил их отнюдь не легкая горная свежесть, кружащая невесомые снежинки, а ужасный трупный смрад, плотным туманом объявший все вокруг. И хотя за хаотично натыканном частоколом было относительно чисто – если не считать уродливых махин осадных орудий и того, что осталось после их строительства, вне его в немалом количестве лежали изуродованные тела гномов, придавая пейзажу, окружавшему Брендаблик, жутковатый вид.
Впрочем, несмотря на вид и запах, плотно сбившиеся ряды гномьей армии неотвратимо наступали. Они были еще далеко и нельзя было разглядеть даже штандартов, трепетавших над шлемами защитников города, но неотвратимо мерили бородачи разделявшее их от умертвий расстояние монотонным шагом. Черный Барон невольно залюбовался видом идеально выстроенных порядков.
- Итак, враг превосходит нас числом, - сквозь узкие щели донеслось приглушенное бормотание Ан’Доиче. Было не совсем понятно к кому он обращается – к Сексту, аттендантам или же к самому себе, - возможно, будь он не так наивен, как и любой другой, уверовавший в панацею, у него был бы шанс. Увы, без конницы они обречены.
- Что прикажешь, о великий? – выступил вперед один из приближенных проклятых, клацая кривой саблей в ножнах.
- Трубите отступление. Ничего не предпринимать без дальнейших распоряжений.
- Будет сделано, - отвесив короткий поклон, проклятый удалился.
Минуту спустя над холмами распластался порывистый стон горна. Звук дрожал, вибрировал, клокотал, словно зашелся аходился в приступе разрывающего легкие кашля могущественный бог. Умертвия, оборотившие голодные взгляды на шествующие внизу полки гномов, замерли и мгновение спустя послушно обернулись. Невозможно было не внемлить утробному бурлению горна. Клацая ржавым оружием и вырывая из прогнивших грудин недовольные урчания, гниющие толпы дрогнули, медленным шаркающим шагом устремились прочь от лагеря.

Черный Барон, восседая на вороненом жеребце во главе колонны черных драконов, наблюдал за тем, как отряды мертвых стражей и прочих пеших мертвяков чинно покидали окрестности лагеря, темной волной скатываясь к подножию холма. Умертвия, вне зависимости от условий, готовы всегда и в случае чего готовы немедля шагать куда угодно, а также сколько угодно. Ни мгновения не было потрачено на сборы. А бородачи все также наматывали шаги на кованные сапоги и словно даже не торопились приближаться. И все также невидимы знаки на поникших флагах. Ветер спал.
Ан’Доиче обернулся, обозревая плотным полукругом обступивших его конников. Злая улыбка невольно заиграла под черной сталью маски.
- Вот так, дорогой Секст, - обращаясь к именитому спутнику, с которым Барон уже имел честь познакомиться, проговорил генерал, - этого вполне хватит, чтобы свести все жалкие потуги нашего противника на нет. Конечно, если распорядится отведенными нам силами достойно.
- Все готово, - стукнул кулаком в кольчужную грудь подъехавший проклятый. Обмотанный чьей-то кожей базинет не скрывал уродливого ухмыла посланника, - гаргульи укрылись в холмах неподалеку и ожидают вашего приказания.
- Черные Драконы готовы, - громыхнула горцующая подле Барона гора стали и махнула латной перчаткой в сторону терпеливо ожидающих рыцарей, вместе с жеребцами с головы до пят закованные в тяжелые доспехи.
- Мы тоже готовы, - скрюченный палец третьего аттенданта указал на с трудом сдерживающих ретивых скакунов проклятых. Огромные черные волки, топорща шерсть и щеря клыки, рыскали подле хозяев, не рискуя отдаляться. Летучие мыши, нетопыри и прочие летучие твари кружили подле, выказывая такое же возбуждение, что и обуяло гордыми конями.
- Прекрасно, - в глухом голосе Барона чувствовалось зловещее удовлетворение, - рассеяться по холмам. Боя избегать. Дождемся ночи…

Последняя ночь свободы. Горам

Ночь подходила к концу, когда Исгурд и Эйривал наконец утвердили свой план - простой, но действенный, тем более что стояние у стен города солдатам, жаждущим добычи уже надоело - Тиральцы требовали обещанных денег, наемники и вовсе обещали уйти, перед этим вздернув Змеиного Глаза на ближайшем дубе, и Исгурд понимал, что их угрозы вполне обоснованны.
Именно поэтому, едва лишь первые лучи солнца осветили осажденный город, отряды латников, прикрываясь щитами, двинулись к пролому, сделанному артиллерией. Редкие стрелы с разрушенных стен не смогли удержать натиск ведомых Аркатом Железнолобым людей - уже вскоре они закрепились в проломе и посбрасывали со стен остатки обороняющихся. Тем временем подоспели лучники, занявшие позиции под защитой щитов копейных отрядов, прислуга же подтащила баллисты - когда горамцы, организовав контратаку, направили свои войска на пробившихся в город врагов, их встретили залпами стрел, и сдвинутым лесом копий. Легионеры Арката завершили дело, добив тех, кто не обратился в бегство - первая битвы за город была выиграна и теперь армия наемников рекой разливалась по Гораму, расправляясь с оказывающими сопротивление и грабя дома. Остановить их было не под силу ни Исгурду, ни Аркату (который и сам занялся мародерством и грабежом, едва лишь отступили враги). Самые верные и дисциплинированные бойцы под началом Эйривала зачищали дома, занятые лучниками князя Милоша - то там, то здесь меткие стрелы убивали зазевавшихся людей Исгурда, падали с острыми жалами в шеях превосходные воины и деревенские ополченцы. А горожане, не желавшие расставаться с добром, вооруженные подчас кухонными ножами или молотками, пытались дать отпор грабителям - эта, вторая битва за Горам оказалась гораздо сложнее, нежели с регулярным войском. Врагом мог оказаться каждый, но не будешь же всех убивать - князю нужен был город, а не пепелище. Глашатаи Змеиного Глаза обещали всем, кто сдасться новой власти - сохранить жизни и имущество, но верили не все и продолжала литься кровь.
- Эй, Змееглаз, глянь че я нашол! - Со смехом бросил Аркат, показывая две серьги с рубинами, на которых еще болтались оторванные мочки ушей.
- С мясом вырвал, - усмехнулся Исгурд.
- Еще и отодрал до кучи, - кивнул Железнолобый. - Шо у нас там дале?
- Князек этот недоделанный, - скрипнул зубами глава Вольных Стрелков.
- И какого шиша он еще живой? Щас я его доделаю!
- Стоять!
Исгурд указал на торчавший в центре города особняк князя, больше напоминающий укрепленную крепость. Именно в него стеклись все воины и ополченцы, отступившие перед мощью Салвара де Лангли. Резиденцию Милоша необходимо было взять, но - с теми тремя неполными отрядами, что были в распоряжении Исгурда это не представлялось возможным, а остальные вояки занимались тем, что поправляли свое материальное благосостояние и насильничали.
Горам был взят, однако ставить точку было еще рано.

Джехенна

Князя Гролла Тиральского посадили в клетке на главной площади и народ потешался над пленным орком, бросая в него тухлые яйца и камни. Хотх Кучерявый получил награду лично от князя за то, что доставил в город знатного пленника и голову предводителя гномов Андвари. Салвар де Лангли продолжил перерисовывать на своей карте границы разростающегося княжества. О таком его отец даже мечтать не мог.

Под стенами града Брендаблик

Да простят меня ВСЕ, сделаем игровой процесс проще и быстрее.
Гномы выходят из города и строятся боевыми порядками.
На стенах города готовятся к возможной атаке.
Балин дает команду, и армия гномов начинает марш, в сторону лагеря нежити.
Еще на приличном расстоянии гномы видят, что нежить отходит, оставив лагерь.
Балин убедившись, что умертвия продолжают отступление, явно избегая боя, отправляет в брошенный лагерь разведчиков с заданием обследовать лагерь и постройки, предать огню осадные башни, машины и все прочее, что удастся поджечь.
Кроме того, пластуны скрытно направляются… сами догадайтесь куда.
Понимая что отойдя от стен на значительное расстояние, город останется в уязвимом положении, Балин отсылает часть воинов обратно в город и продолжает движение вслед отступающим умертвиям перестроив боевые порядки, благо армия мертвецов оставляет более чем заметный след.

Количество и состав отрядов пока держу при себе.

Проходя мимо брошенного лагеря, Балин взирал на уродливые, охваченные огнем конструкции, кое-как собранные умертвиями и рабами. Многое повидавший на своем веку гном понимал что рассчитывать на добрый бой с такой мразью, к сожалению не приходится, чернокнижники уводили армию от стен города явно замыслив душегубное лиходейство.

Кобльды да гномы молодые быстроногие, окрест рыскали следы нечисти отступившей осматривая, и к Балину с докладом скороходов отправляли. Рассеялась по землям поруганным нечестивая плоть умертвий окаянных, как не силились гномы в бой с супротивником в поле ратном вступить, уходили супостаты все дальше на восток солнца.
Порешил Балин во что бы то не стало нежить гнать с земель праотцев дворфов, хоть до скончания века готов был воинов вести на расправу с плотью проклятой. И разделил тогда Балин воинство гномье на три рати, и шла рать великая на восток, по пятам нежить преследуя, и две рати меньших на расстоянии не великом, да так чтоб на глазах у соратников быть, по правую и по левую руку шли, дабы не в мочь было маневром хитроумным незамечено рать обойти. А впереди прочих и по сторонам воинства следопыты поспешали ратникам путь указуя.

НРПГ: гномы будут двигаться на восток на расстояние полного дневного перехода вынуждя нежить или принять бой или отступать дальше, не давая возможности основным силам умертвий обойти себя с флангов.

Прошу прощения за долгое отсутствие.

Андергюборг

Мерцающий звездный свет никоим образом не могу выдать стройные ряды пехоты, еле видными тенями, окружающими город. Теоретически, как рассчитал Король, не должно было быть много стражи на стенах.
-Адъютанты, по местам, - тихий голос прозвучал в ночи, и пять теней разлетелись в разные стороны, передавать приказы и повеления, - начнем...
Звонкое перекрикивание рожков и вот - армия эльфов двинулась на приступ. Со времен древних войн за Корону эльфы не участвовали в крупных операциях по захвату и разгрому противника. Что делать? Мирный народ - он и в лесу мирный. и хотя приходилось, конечно отражать локальные вылазки врагов в священные леса, но это были мелкие приграничные стычки. Так, мелочи.

Геометрически правильный ромб копейщиков двинулся по направлению к воротам, волоча перед собой массивный таран. Да, глупо, наверное, но что делать? Назвался груздем - полезай в кузов. Вдруг, неожиданно, словно из под земли, появился полк лучников. Прикрытие важно, даже если оно и так мало.

Первые стрелы со стены...на удивление оченно меткие, хотя в царившей вокруг темноты ни зги было не видно. Первые ряды выставили щиты - часть стрел уходила в них, но, даже при таком раскладе не продержаться слишком долго под перекрестным огнем с двух направлений. Черт!
-Ваше Высочество, - адъютант склонился перед Королем, молча наблюдающим за штурмом с правого фланга армии, - требуется подкрепление...они там долго не протянут. Слишком большие потери.
Взмах руки - вперед двинулся еще один отряд. Вокруг тарана постепенно смыкался прямоугольник защиты. И хотя зачастую приходилось его тащить прямо по трупам, которых нашла шальная стрела, эльфы не останавливались.

А в это время кольцо штурмующих смыкалось вокруг города. Эльфы тащили лестницы, щитоносцы прикрывали стрелков, но все равно потери были высоки. Некоторые отряды попадали, словно под град стрел, выпускаемых со стен. Но и лучники лесного народа не отставали - каждая стрела несла смерть.
На краткое время удалось даже подавить град стальной смерти, рассекающей воздух с противным шелестом, с шелестом сумерек. Краткого мига хватило, чтобы элита, тщательно оберегаемая во время начала схватки, успела подлететь к стенам и установить штурмовые лестницы. И вот, по одному, они уже на стенах. Вскипел жаркий бой - легкие мечники. латники, копейщики, лучники - все в одной свалке. Эльфы пядь за пядью оттесняли врага со стены. каждый шаг давался большой кровью.

И вот, рука Короля поднимается в очередной раз....
Свежие полки стремительно подходили к стенам сразу с нескольких сторон. Да, большую цену придется заплатить за победу в этой ночной битве...
Стройные ряды рассыпались под натиском стрелков. В двух местах штурмующие были если не отбиты, то оттеснены на некое расстояние.
-Ваше Величество! - окровавленный воин возник из темноты, - нужно организовать отход раненых. В Лагерь. К лекарям. Мы несем большие потери, но уже битва кипит на стене, около ворот. На Южном и Восточном направлении мы отброшены. Враг подтянул резервы...ваши приказания?
-Усилить натиск на Восточном направлении! Нужно выбить ворота, пока стража отвлечена боем. Кавалерийские турмы, на изготовку. - Король поднял штандарт. Никто не собирался прятаться в эту ночь. Пусть враг знает, что правитель эльфов тоже умеет воевать.
Второй таран выполз из ночного мрака. Его сопровождение было подстать окружающей панораме - Лесные Тени. Отряды хороших бойцов быстрого реагирования должны были обеспечить успех миссии.

На стенах была бойня. Если около ворот горели остатки тарана и горами лежали бездыханные тела, стонали раненые, то на стенах схватка была в самом разгаре. Эльфы умудрились сохранить строй, выставив щиты и копья, вперемешку с длинными клинками - враг был оттеснен с большей части стены. Камень был уже скользким от пролитой крови, а враги все наседали. Свежие резервы, поднятые по сигналу городского набата, спешили на подмогу к своим соратникам. Миг, другой, перевес склонился на сторону людей. Спасало одно - как бойцы, эльфы давали сто очков вперед людям: напуганным, сонным и растерянным.

Королевский кавалерийский корпус рысью подъезжал к Восточным воротам. Таран и Тени Леса делали свое дело - правая створка была покорежена и валялась на земле, вскипел краткий бой внутри привратной башни, куда успели просочиться неугомонные эльфы. Крики, лязг стали, стоны умирающих, даже дым от начавшегося пожара - неудачно упавшая со стены жаровня - все смешалось в ночной мгле. Зоркие глаза Короля видели схватку, разыгравшуюся у ворот. На полном скаку, увлекая за собой верных рыцарей, он ворвался в группу врагов, добивающих оставшихся Теней. Страшный хруст и стоны, стоны, крики и снова стоны. Страшные, широко распахнутые глаза, в которых читается ужас от всего происходящего. И снова лязг стали и стоны умирающих.

На стене тем временем наступило некое равновесие - оттеснив защитников, очень большой ценой за каждый клочок камня, эльфы не могли продолжать наступления без переподготовки. Раненых осторожно спускали вниз по лестницам, лучники, уже успевшие забраться в одну башню, искали стрелы, зачастую выдергивая их из тел убитых товарищей, убитых врагов...

Кавалерия во главе с Королем рассыпалась по городу. Добивали сопротивляющихся, крушили защищавшихся. Кое-где, от слишком уж усердного сопротивления вспыхнули пожары.
Князь, правитель этого города, вместе со своей свитой и частью отрядов, отбивших штурм ворот, решил капитулировать. Был поднят белый флаг и разоруженные, униженные, они вышли на площадь, где в это время стоял Король со своей верной кавалерией.
-Князь Хьярти, - Король зловеще улыбнулся, - за все свои преступления, вы будете казнены через сожжение на площади. При всем скоплении народа. Пусть ваша душа очистится в благодатном пламени. Дьярви, Вард и прочие из вашей свиты будут повешены. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
В скором времени эльфы соорудили виселицу и принесли хвороста и дров для костра. Казнь была приведена в исполнение быстро и умело. Город пал окончательно и бесповоротно. Устранен враг. Удача улыбалась королю…на этот раз.

Горам. Утро новой жизни

Позже сообщили, что князь Милош подскользнулся, спускаясь по лестнице, однако Исгурд отлично понимал - кто-то помог ему упасть. Чья-то верная рука толкнула его - и бывший государь покатился по ступеням в итоге свернув себе шею. Верные вассалы, ничего не скажешь - спасли господина от позорной казни через отсечение всего лишнего.
Впрочем - город был взят, а нарочный уже спешил к Салвару, чтобы сообщить о блистательной победе джехеннского оружия над врагами. Те, из окружения князя, кто приняли новое подданство сохранили за собой все, что имели, и теперь успокаивали жителей, не слишком довольных появлением армии агрессоров.
Наемники, вдоволь награбив, пересчитывали добытые ценности, горожане чинили свои дома... в целом все были довольны. Особенно Исгурд, на счету которого оказался уже второй город.
- Да я, этак смогу все захватить и без Сигги, - усмехнулся он. - То-то сюрпризец будет.

Столица Империи

Эрика широко распахнутыми глазами взирала на человека, обладателя столь заурядной внешности и столь незаурядных способностей. Потом взгляд невольно опустился на распростершееся тело. Еще недавно этот человек жил, на что-то надеялся, о чем-то мечтал, и вот теперь его нет. О Боги, как же легко потерять все в игре, в которую она столь опрометчиво ввязалась! Шок был силен. «Зачем? Почему он его убил?» - не сразу девушка поняла, что размышляет вслух. Смутившись, она исподволь взглянула на человека (человека ли?), о котором вела размышления. Но он молчал.
- Месть?
В глазах его что-то мелькнуло, подсказав девушке, что ее догадка оказалась верна.
- Простите… Мне не следовало заговаривать об этом. Я веду себя глупо. Простите.
Поспешно девушка начала собирать книги, которые значились в списке «дедушки», в крепкую холщовую сумку. Оказалось, что тома весят довольно много, и Эрике пришлось повесить сумку через плечо, чтобы облегчить свою ношу. Она уже выходила из комнаты, когда вспомнила про неприметного человека, что привел ее в это хранилище.
- А как же Вы? Вы разве со мной не пойдете?
Молчаливое покачивание головой. Эрика видела, как пламя поспешно пожирало лист, который держал в руке ее молчаливый союзник.
- Как бы то ни было, спасибо Вам! Надеюсь, дедушка отблагодарит Вас за Ваши усилия. Может, мы даже еще свидимся.
Девушка махнула рукой на прощанье и выскользнула из комнаты. Она старалась бороться с накатившим на нее страхом. Эрика была уверена, она никогда более не увидит этого человека. И он не явится за наградой к «дедушке». Его наградой была месть, и он насладился ею сполна. Ах, только бы ее не поймали с этими книгами.

Леса близ Зуитерма.

Кайл лежал на теплой земле, глядя на "охотников", даже не подозревающих, что они стали дичью. Отряд большой и шумный, - десяток людей и пара собак. Но настырный. Далеко прошли по следу, - видать следопыт у них знатный. Ну вот о нем-то и позаботимся. Аккуратно, стараясь не производить шума и не привлекать внимание, Катран сменил место своего расположения. Преследователям надо было пройти по полянке, открытой, покрытой высокой изумрудной травой. Но эта сочная зелень скрывала ловушку, грубую, примитивную, но не лишенную эффективности. Всего-то и надо, чтобы эти олухи рванули забыв об осторожности. В траве же их поджидали колышки, вбитые в землю и поджидающие кровавую жатву. Кайл чуть приподнялся из своего укрытия в кустах. Нож из вороненой стали мелькнул в воздухе и впился в шею какого-то олуха, так неосмотрительно подставившегося под удар. Катран замер, позволил себя увидеть, и в следующий миг бросился в глубь леса. Шум и азартные крики погони вскоре сменились на вопли боли и отчаянья. Кайл же, скрывшись за деревьями, свернул в сторону и сделал порядочный круг, стараясь зайти в тыл отряда. Зрелище, которое открылось его глазам не могло его не порадовать, - двое особенно самонадеянных преследователей запнулись в высокой траве и рухнули прямо на колья. Один удачно, - насмерть. Второй стенал и мычал от боли, пока товарищи пытались снять его с кола. Некромант хмыкнул, - и как такие недотепы смогли пройти так далеко по его следам?

Битва за Брендаблик,
миттельшпиль
долгожданная ночь, центральный лагерь

Поросшие густой травой холмы утопали в мягком ночном бархате. Повинуясь мягкому ветерку, медленно текли тучи, изредка скрадывая с усталого ночного полотна бледный полумесяц. Где-то далеко внизу, на бренной земле, до которой небу не было никакого дела, горели костры и факелы – бородачи наконец устали гоняться за неутомимой нечистью и встали тремя лагерями на ночь.
Чем немало удивили и порадовали Черного Барона. Направляемые вездесущими горгульями, разрозненные отряды конницы собрались лишь под утро. Несмотря на то, что за горы лег день беспрерывного марша, ни лошади, ни всадники не выказывали никаких признаков утомления – в отличие от хрупких смертных ожившие мертвецы не ведали усталости и могли сносить любые нагрузки.
Без лишних слов и жестов – разве нужно мертвецам вступительное слово? - лава конницы сомкнула ряды и волной иззубренных копий покатилась с холма. Огни гномьего лагеря рванулись на встречу, гостеприимно распахивая объятия скорой сечи. Быстрей и быстрей рвали промерзшую землю копыта, выбивая из ее трепещущих недр безумный, безудержный ритм. Громыхая тяжеленными доспехами, в первых рядах неслись черные драконы, чуть позади, подгоняя красноглазых воргов, мчались проклятые. Кривые сабли-мамелюки порхнули в ночное небо, играя тусклыми отсветами лунного света, опустились конные пики, хищно оскалив стальные жала.
Наконец из-за пляшущей дикой скачкой тьмы вынырнули горгульи. Десятки крылатых тварей, хищно вытягивая вперед когтистые лапы и разевая клыкастые пасти, бросились вперед конницы. Многодневный голод, доселе сдерживаемый приказом Ан’Доиче, наконец вырвался наружу, кровавой аватарой воспылал в каждой твари. И не было иного желания, кроме сладкой, теплой гномьей плоти.
Остаются считанные мгновения. В нетерпении дрожат жала копий, полощут воздух сабли, храпят в предвкушении бойни кони. Сечи, сечи жаркой и кровавой требует ночь!

Исгурд Горамский

Именно так прозвали наемника благодарные жители Горама за то, что он остановил разграбление города на третий день после его захвата. Впрочем - там уже грабить было нечего, так что наемники начали творить форменные зверства над подвластными ими людьми и Змеиный Глаз вынужден был принять хоть какие-то меры, прежде чем все это вылилось бы в мятеж - пусть обреченный, но очень нежелательный. Салвару нужен был город, а не руины, и Исгурд преподнес князю город на блюдечке с голубой каемочкой.
- Нас ждут великие дела, милсударь, - лысый комендант одной приграничной крепости Кираполиса, ныне являвшийся вторым командиром армии, нарушил раздумья Исгурда. - Ах, сколько нас ожидает впереди еще славных битв, вот ей богу - если бы у меня не было усов, я бы начал их отращивать.
- Это еще зачем?
- А ну как столицу Империи захватим? Парад, триумф, а я без усов - вот стыдно было бы, клянусь мамой.
- Да ну тебя, Сигги против Империи идти не хочет, гемморою больше, чем прибыли. Сам знаешь, что там твориться.
- Да, и кто бы не взял власть - получит весь букет невзгод в придачу. Так значит идем дальше? - Он пододвинул карту. - Сюда или сюда?
- Сюда и без нас придут, здесь вообще черти что, я ни за какие деньги бы не пошел, так что у нас есть только один шанс. Вот через эту радость.
- Застрянем ведь. Как-то не...
- Не застрянем, - он тряхнул мошной, наслаждаясь звоном монет. - Что бывает с теми, кто нам не подчиняется - мы показали. Что бывает с теми, кто де Лангли принимает - тоже. Смекаешь?
- Да, положеньице не из...
- Все равно не здесь же сидеть. Ополчение я собрал, людей верных во главе поставил. Если что - пикнуть побоятся.
К утру армия Исгурда Горамского покинула город - их ожидала следующая цель, ведь наемники жаждали большей добычи, так, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь.

- Говорят, Джетрак нынче стал совсем имперским, - голос крестьянина дрожал, когда на него смотрел Змеиный Глаз. Люди всегда боялись его, и правильно делали.
Армия была в пути второй день, впереди уже виднелись шпили Тверди. И новость, принесенная этим землепашцем не слишком обрадовала полководца. Уж лучше бы орки, чем империя - по крайней мере их проще было бы вышибить из города, а эти - такие же люди, сильные, опасные. Горожан на бунт не подбить...
- А что Финвара? - Темнокожего наемника Исгурд помнил по нескольким работам в далеком прошлом, слишком далеком, чтобы это имело значение, но все же странно было, что этот несгибаемый человек пошел на сделку с Империей. Разве что его вынудили поражения.
- А кто его знает, о том мне не ведомо.
- Убирайся.
Тот поспешил удрать, пока господин не прогневался пуще прежнего.
- Да чего тут решать? Бить их надо! Всех бить до последнего! - Узнав новости, разъярился Аркат. - Кто сунется - тому и рога обломать! Надо - так я сам того...
- Тебя послушать - так только бы рога кому обломать, - одернул его Эйривал. - Ты что, супротив империи пойти хочешь?
- А чем плохо?
- А тем, что тебя же первого и замочат, оглянуться не успеешь!
- Все, цыц оба! - Прикрикнул на них Исгурд. - Сигги нам что велел? Вот что велел, то и сделаем, так что к Тверди!

Под вечер третьего дня, они осадили крепость. Радостно было на душе у Змеиного Глаза от того, что над ней еще не развевалось знамя Империи, а потому проще все было, чем если бы иначе повернулось. Вскоре уже калитка в воротах отворилась - вышел комендант крепости - навстречу ему сам Исгурд выехал. Долго они толковали, один на стены поглядывал, другой войско великое оценивающим взглядом смерял. Наконец сторговались на чем-то, по рукам ударили.
Ночью этой часть людей Салвара де Лангли заночевала в самой крепости, часть лагерь разбила у стен ее, а под утро торжественно знамя Джехеннское подняли над твердыней. Отныне принадлежала она Светлому Князю, да дорога на Джетрак открыта была. Коли жив еще Финвара - много о чем потолковать с ним найдется у Исгурда, а коли умер - так не с ним значит.

Капитан варгов усмехнулся и махнул рукой. В палатку ввели связанного орка и кинули к ногам Крола.
- Это он? - на чистом орковском спросил Кроли.
- Да - Рамурш, капитан варгов, усмехнулся, - Мои солдаты поймали его на подступах к городу. Вот что мы у него нашли, - он протянул Кролу письмо. Лорд быстро пробежал глазами по строчкам после чего в ярости скомкал бумажку и со всего маху влепил пленному орку по щеке рукой с письмом, - ЗНАЧИТ МЫ ТРУСЫ??!! СЛЕПЫЕ УБЛЮДКИ!!! - Крол был в ярости, - Неужели этот идиот не понимает что это единственный выход? - неизвестно к кому обращаясь спросил Лорд и повернулся к капитану, - Уберите его. Он сам выбрал свою судьбу. Приготовиться к штурму и позовите мне этих двоих... Капитанов катапульт, - Он отвернулся к стоявшему у стенки палатки столику на котором мирно покоился штоф с вином. Это был подарок от командующего в день когда Крол перешл на сторону людей. Странный напиток редко употреблялся орками в основном потому что те не знали винограда. Кролу вино нравилось.. Может он и вправду становился "человечным". Для многих орков это ыбло почти оскорбление. Быть похожим на этих "слабых" людишек, но Кроле собирался многому научиться у них. Он видел уже достаточно чтобы хотеть знать больше. Его собратья частенько уповали только на грубую силу и тем самым подписывали себе смертный приговор в сражениях, а люди... Эти странные воины сражались не столько силой и бешеной отвагой, чем бесспорно отличались орки, но дисциплиной и умением плюс странное для орковского уха слово "тактика" в орковском наречии даже аналога не было раньше... А Крол уже думал что будет если эту самую "тактику" объеденить с умениями орков? Что если их ярость подчинить законам логики ведущей к победе. Такой армии равных не будет, но для этого нужно уметь ждать и учится а не лезть на рожон... Все будет когда-нибудь а сейчас Хиджалак столица его владений. Крол резко развернулся и вышел из палатки, чтобы глянуть на город.

Через несколько часов...

- Снова орки... - Ричард почесал в затылке глядя на крепость перед ним, - Славно что у этого, - он ткнул большим пальцем назад явно имея в виду Крола, - хватает мозгов не лезть на штурм сразу как большенству его соплеменников, - Ричард усмехнулся
- Верно Рик, но благодаря этому вся основная задача ложиться на нас потому что если не сломаем стены сразу придеться заряжать орками, - Дакстер улыбнулся и пошел к своим катапультам.



Солдаты уже стояли ровными строями перед стенами Кареста и теперь когда солнце только-только коснулось своими лучами бренной земли воины Денорна быстрым шагом направились к стенам. Первые ряды в руках несли осадные лесницы прикрываясь щитами насколько это было возможно. Задние ряды держали на готове метательные дротики чтобы хотя бы с их помощью наносить урон возможным защитникам... Штурм оплота еретиков начался и Маркус улыбался идя справа от отряда....



Войска Империи медленным и спокойным маршем двигались на юг создавая тот самый молот который должен был разбить последний оплот сопротивления орков на юге. Наковальней должен был стать Джетрак. Ещ позавчера армия должна была двигаться в другом направлении но вчера к командующему прилетел ворон с письмом из Америсты с сообщением что Джетрак перешл под знамя Империи и нужна ещё одна победа громкая и кроваывая чтобы на сторону Империи перешел Шешнгон. Сэнд верил в силы Крола на севере и не сомневался в падении Хиджалака, но враг в Миртине и Кости в Горле мог стать достаточно сильной помехой в планах Имперской армии по захвату востока и эту помеху следовало устранить. Теперь его армия объеденившись с высланными к мосту отрядами кавалерии людей и присягнувших людям орков двигалась на юг медленно и неуклонно...



- Как прикажеет ваша светлость, - Мерион поклонился, - Я сделаю все что в моих силах дабы облегчить ваше бремя. У меня есть кое какие мысли. Вельможи судачат о том что Америста может стать альтернативной столицей Империи и что там зреет заговор против вас... Многие надо сказать поддаються искцушению примкнуть к этому заговору и бегут туда... Мне кажеться что это не так. В Америсте возведен памятник Императору ну и плюс к тому Америста сейчас одерживает очень много побед в войне с орками, хотя тем же могут похвастаться и западные границы, но пираты кажуться значительно более реальной угрозой чем орки уже почти добитые. Я не верю что генерал может стать лидером заговора. Он ведь, - Танар поморщился, - простите мне мою откровенность, солдафон до мозга костей, - и заискивающе глянул в глаза канцлера не переборщил ли? Но похоже что слова Мериона упали на благодатную почву. Канцлер для виду назмурился но по глазам было понятно что он того же мнения, - В общем я думаю что принцам и принцессе нравится защищенность и спокойствие даруемое Америстой далёкой от придворных интриг.. Моэжет бюыть стоит этим воспользоваться?
- У вас есть какой-то конкретный план юноша? - Канцлер не выдержал паузы первым и подался чуть вперед. Авось повезло и наконец-то попался не только исполнительный но и умный человек которых сейчас ой как не хватало. Вместо ответа Мерион только широко улыбнулся...

Маневр Сигвата

Пестрая армия с десятком разномастных знамен скорым маршем миновала Стоунхельм - гарнизон крепости, некогда присягнувшей гномам, им никаких препон не чинил и заверил в своей искренней дружбе, как до этого договаривались меж собой Двалин и Лиар. Тот самый Сигват Лиар, что сейчас восседал на пуховых подушках в крытой повозке, медленно ползущей посреди войска - он, единственный из всех военачальников, позволял себе подобную роскошь - остальные старались быть ближе к бою, так сказать - к солдатам. Тот же барон Барки, ехавший во главе отряда или командир инквизиторов, святой отец, опоясанный мечом. Об эльфийке Лиар предпочитал и вовсе не вспоминать, надо же - отказалась сражаться с гномами из-за какой-то глупой гордости, никогда наемник не понимал этих старших народов. Верно из-за этой самой гордости Диалсанды некогда и покорили большую часть их земель, ибо короли Юга были могущественны и не слишком щепетильны в выборе средств, как и их нынешний приемник. Лучшего государя для всех этих земель, нежели Салвар де Лангли, Лиар представить себе не мог - знатный, могущественный, не брезгливый, хитрый и без сомнения коварный, способный удержать в руках всю полноту доставшейся ему власти, а владения у него, судя по донесениям - ой не маленькие. Когда Сигват поступал на службу к де Лангли, тот был всего лишь князем Джехенны, а сейчас - сейчас под его дланью собрались Амондир, Тиралл и Кираполис, и даст Бог - будут еще города, будут еще княжества.
Однако сейчас впереди был не захват новых владений, а помощь гномам - точнее сам наемник коротышкам помогать особым желанием не горел, но вот святые отцы, прослышав о появившейся нежити, были рады оказать посильную поддержку горным жителям, а Сигват в свою очеред хотел разузнать что да как вообще творится в Западном Пределе и представляют ли из себя гномы суровую силу, или же напротив уже ослаблены мертвяками.
Так или иначе, к вечеру третьего дня, войска Светлого Князя и союзников вступили на территорию гор.

Западный Предел

Властитель Двалин медленно обернулся на звук шагов - с момента их последней встречи он сильно постарел, этот крепкий гном, по крайней мере внешне. Сигват понимал - последние события оставили свой отпечаток на сердце низкорослого правителя.
- Приветствую тебя, славный Двалин, подгорный властитель. - Мужчины заключили друг друга в приветственные объятия. Оба они были одного роста, только Двалин широк в плечах, а Сигват в том месте, где по идее должна находиться талия, ну и конечно гнома можно было издали отличить по бороде.
- И ты здрав будь человече, - произнес гном. - Как люди твои, всем довольны ли? По нраву им гостеприимство подгорное?
- Людям - по нраву, священники же и вовсе к аскезе привыкли, так что не о том беспокойся - хороши твои хоромины, не у всякого короля дворец такой...
- То гномья работа, - резко перебил его Двалин. - В мире нет мастеров искуснее.
Видно было, что великая гордость его устами говорит за народ его, и была правда в этих словах - действительно не было лучших зодчих и кузнецов, чем гномы умелые.
- То сомнению не подлежит, не гневись понапрасну, - успокаивающе произнес Лиар. - Я за монету звонкую хотел бы нанять архитекторов и каменщиков твоих.
- В иные времена - ныне все молотобойцы к оружию созваны, - покачал головою гном. - Нежить взяла Брендаблик, Балин Молотобоец убит, а его войско разгромлено.
- Тяжкие вести, тяжкие, - согласился наемник, решив, что сейчас самое время сыграть сострадание. - Но я привел хорошую армию для того, чтобы совершить месть. Что-то еще?
- Мои сыновья пропали, - после некоторой паузы промолвил властитель гномов. - Я отправил кобальдов на их поиски. Оин и Глоин вели рати на помощь Балину, но...
- Когда они найдуться нам всем будет большое подспорье, - оборвал его Сигват Лиар. - Готовься к бою, Двалин - нельзя дать мертвякам в городе укрепится.

Совместное ваяние Короля и Тельтиара

Андергюборг. Через день после его падения.

Это было обычное утро для Андергюборга, если не считать конечно нескольких висельников, покачивающихся на главной площади и не убранного еще костра - напоминание о том, как глупо сопротивляться высшей расе. Лаон Мэйн смотрел на это действо с каким-то затаенным удовлетворением - некогда Хьярви разграбил его владения, это было несколько лет назад, но маркиз был доволен, что негодяя настигла заслуженная кара.
Впрочем, наслаждаться победой и сидеть сложа руки сейчас было глупо - не за этим его посылал Князь, а потому спустя несколько минут посол уже просил аудиенции у эльфийского короля.
Стражники провели маркиза в покои канцелярии, массивного здания в центре города. Король из принципа не хотел поселяться в княжеском замке.
-Рад видеть вас в добром здравии, Мэйн! - Король устало улыбнулся, порследствия ночной схватки сказывались, - как видете, эскапада с штурмом прошла успешно. Вас привело какое-то дело?
- Как бы не хотел я сказать, что просто зашел выразить вам мое почтение, государь, но, - развел руками Лаон. - Я вынужден исполнять волю своего Князя, так что интерес мой сегодня отнюдь не праздный. В любом случае - примите мои поздравления, это было завораживающее зрелище, хотя, я в темноте не многое сумел разглядеть.
-Что вы, что вы...ничего завораживающего, обычная бойня, - Король потер висок и задумался, - хотя потери солидные. А каковы наши лучники, а? людям не тягаться в этом с эльфами, так ведь?
Ран улыбнулся. Союз с Князем был как нельзя плодотворен. И, хотя последний правитель Мерцающей Короны уже устал от бранных дел, иногда пыл боя захватывал с головой.
-Может быть, желаете вина? Здешний правитель знал в этом толк. Не смотря на его безалаберность.
- Не откажусь, - маркиз кивнул. - Позволите сесть?
-Ну что за церемонии, маркиз? - чуть поморщился Король, - мы не в Императорском дворце, где слепое почитание этикета ценится выше человеческих заслуг.
- И я надеюсь - там мы никогда не окажемся, - Мэйн улыбнулся, присаживаясь на стул напротив короля. - Незадолго до штурма я получил послание от одного, наемника, - он произнес это слово с некоей брезгливостью. - Это весьма интересные новости.
-Вот как? - бровь эльфа чуть дрогнула, - надеюсь, его княжескому величеству не угрожает ничего страшного?
- О нет, стены Джехены по прежнему крепки, а воины князя преданы ему всей душой, - успокоил короля посол. - Беда пришла из иной стороны. Гномьи горы на востоке охвачены заразой похуже чумы.
Король задумчиво подпер подбородок рукой. В это время слуги принесли поднос легкими закусками и пару бутылок красного вина, извлеченного из здешних закоулков.
-Несомненно интересно. - чуть пригубив вина молвил Король, - ужели нежить зашла так далеко?
- Ваше здоровье, - поднял кубок Лаон, молодой дворянин так и не научился пить из утонченных фужеров. - Нежить не зашла - она появилась практически из ниоткуда, судя по слухам, целые орды. Они не оставили гномам ни малейшего шанса, а ведь это такая болезнь, что стоит ее хоть немного запустить и поглотит все, до чего дотянется. Говорят, сейчас смрадные трупы карликов штурмуют стены собственного же города.
Эльф скривился от отвращения. Нежить...эльфы всегда испытывали к ней какую-то ненависть. И отвращение. Но это был беспощадный враг.
-Хм...печально. Я не думал. что мертвые появятся так..так внезапно. - вокруг словно сгустился воздух, - нежить...она может и к нам заявиться.
- Гномьи горы - единственный сдерживающий мертвяков рубеж - как только они минуют перевал - Тиралл, Кираполис, Горам, потом Шешегон, Андергюборг, Джехенна и ваши леса. Не остановим их сейчас - через год сами будем немного подгнившие.
-Хм...объединенный удар? Есть слабые места их диспозиции? Концентрация войск в горах? На сколько растянут фронт боев? - Король засыпал Мэйна вопросами, которые помогли бы ему продумать тактику нападения лучше.
- Не знаю, - честно ответил маркиз. - Вся информация была получена от гномов - они как ошпаренные побежали к себе из-под Кираполиса, как только о том узнали, а совсем недавно туда выступили силы Святой Инквизиции, Светлого Князя Салвара де Лангли и несколько отрядов эльфийских наемников, поступивших на службу князю.
Король побарабанил пальцами по столу. Занятная картинка вырисовывается...
-Итак, отправим разведчиков в горы. - эльф встал и прошелся по комнате, - второе - нужно объединить силы, верно? Где расположена ставка князя?
- Этот наемник, генерал Лиар выдвинулся к Западному Пределу - он будет там через два дня, как я понимаю и именно там собирается дать отпор нежити.
-Гм, даже если и поднять немедля войска. которые еще не совсем отошли от вчерашней схватки, то нам не успеть за два дня...если только кавалерийским корпусом? Но это безумие!
- Лиар просчитал и это - он рассчитывает разбить основные силы нежити той армией, которая есть в его распоряжении, а затем, дождавшись эльфов - нанести удар по позициям некромантов, не давая им оправиться.
-Отлично. Какова численность армии Лиара?
- Это довольно крупные силы, - Мэйн в общих чертах рассказал о том, что было ему известно об армии наемника.
-Хорошо...-спустя некоторое время ответил Король, - тогда сбор будет объявлен немедля. Выступим через день. А пока, нужно связаться с князем и леди Теренией.
- Если вы напишете послание, я отправлю голубя немедленно.
Эльф молча взял в руки перо и пергамент. Несколько утомительных минут - послание к князю было готово и заверено печатью Короля.
-Возьмите, - протянул Ран пергамент маркизу, - тут краткий пересказ нашего разговора и дата выступления. Надеюсь, у князя все хорошо и он присоединится к нам.
- Или поможет еще чем, - пожал плечами маркиз. - Благодарю вас, ваше Величество.

Битва за Брендаблик,
эндшпиль
Черный Барон

Остаются считанные мгновения. В спину бьет выжигающий душу вой проклятых, он смешивается с храпом коней и воем воргов. В безумный ураган вплетается надрывный стон горна, то бородатые трудят тревогу, ставит копья, готовят щиты. Слишком поздно. Безудержное конное цунами врывается в лагерь. Хлопанье крыльев, свист стали, вопли отчаяния и боли. Гномы вскакивают с циновок, выбегают из шатров – лишь для того, чтобы дрожащее от нетерпения копье прошило насквозь тщедушную грудь или пляшущая дикий танец сабля смахнула дурную голову. И это еще легкая смерть. Ведь вслед за конной лавиной бегут изнывающие от голода ворги, мчатся горгульи…
Черные драконы вгрызаются в лагерь, теряют скорость, вязнут в телах и подминаемых шатрах. Покрытые горячей дымящейся кровью копья летят в сторону, с седел срываются монгерштермы и топоры. Заждались, истосковались, милые…
По крови, крикам, боли, слезам, стонам.
- Вперед! Принесите мне голову их генерала! – ревет Черный Барон, вырывая из чьей-то бороды тяжелую булаву. Кто-то бросается под обезумевшего жеребца, судорожно пытается схватить его за узды, но не удерживается, падает под молотящие землю копыта. Полный боли плач тонет в чавканье перемалываемой с костями плоти.
Хохоча, Барон направляет коня вперед, в самую гущу. В нагрудник ударяется стрела, сбоку коршуном бросается вражий топор, из темноты бросается в лицо жало копья. Тщетно. Латы смеются вслед хозяину, потешаются над наивными попытками пробить закаленную в глубинах подземелий Узла сталь. Смеется и шипастая булава, смеется и вгрызается в гномьи бороды, вырывая челюсти, раскраивая черепа.
- Голову!
Словно выпавшие из кошмаров демоны выскакивают из бушующей огнями ночи проклятые. Клокочут, бурлят широко распахнутые глаза безумцев. С иссеченных шрамами губ рвутся рвущие разум и дух крики. Разевая клыкастые пасти, вторят хозяевам ворги, полоща воздух тонкими перепончатыми крыльями мечутся вокруг нетопыри. Пляшут, пляшут сабли…
Под страшным натиском ломается боевой дух бородатых. Бросают топоры и щиты, в бегство пускаясь. Хваленая двужильность – тела и духа – на проверку оказалась сущим мифом. Ни единого удара не сдержал хваленый хирд, пал под копыта драконов да проклятых.
По бокам проносятся горгульи, черной сворой набрасываясь на убегающих. Их более ничто не сдерживает. Добрый, щедрый Ан’Доиче дозволил все, а значит пока можно насыщаться так, как хочется. Рвать, грызть, кусать, кромсать, вопить…

Лавина конная пронеслась по центральному лагерю гномов, сметя его с лица земли. Никудышные защитники бежали, но лишь самым удачливым удалось ускользнуть от когтей горгулий, что еще долгое время кружили над полем боя, выискивая чем бы поживиться.
Но не дал Черный Барон проклятым тварям насытиться. Затрубил он вторую атаку, призывая горгулий устремиться к городским стенам. Внутри Брендаблика, так опрометчиво оставленном на разграбление бесчисленным полчищам крысам, что едва солдаты покинули город, тут же вылезли из щелей-нор и набросились на плохо охраняемые склады с провиантом.
Ан’Доиче не стал рвать удела, разворачивать коней и мчать драконов на оставшихся гномов, что еще не поняли - биться им или последовать примеру более решительных сородичей. Для него битва за Брендаблик уже закончилось, итог был понятен. И менее всего он хотел терять драгоценных драконов, неприлично малочисленных, в бессмысленной бойне. Да и будущих рабов, что способны не только вилами работать, но и секиру боевую в руки взять, сохранить тоже не помешает.
- Привет вам, защитники доблестные, от повелителя Ан’Доиче, эмиссара Узла! – каркали горгульи, над двумя оставшимися лагерями гномов круги нарезая, - Балин ваш мертв, голову потерял во время бегства позорного! Нет нужды вам гибнуть за труса! Сдавайтесь на милость Черному Барону! Подчинитесь ему, и вам будет дарована жизнь!
На измазанном восходом горизонте обрисовалась уродливая черная масса – то пехота, отступавшая ранее, возвращалась к городским стенам. Ее и поджидал Черный Барон. На случай, если гномы все-таки возжелают принять смерть, то пусть с ними мертвяки простые разбираются. Этих не жалко.

Предел, переправа
Лжец

Из-за мыса один за другим вынырнули два остро отточенных корабельных профиля. Бессильно стелились крылья-паруса, но раз за разом весла вздымались, и биремы неуклонно шли вперед. Лавируя между мелями, корабли пристали к пустынному берегу, облюбованному нежитью.
Рати Узла, ведомые самим Лжецом, медленно и степенно, под чутким контролем многочисленных некромантов, начали погрузку. На другом берегу тем временем горгулии рыскали, выискивая возможных разведчиков, случайные патрули или каких других непрошеных гостей и свидетелей переправы. Но пока было тихо.
Всю ночь от берега к берегу биремы метались, перевозя темное воинство. Лишь к утру войско Узла вместе с господином своим оказалось на южном берегу.  

Где-то по дороге...

Лэйтэ в задумчивости ехала во главе своего небольшого войска. Эльфийка строила планы предстоящей битвы с нежитью и между тем понимала, что ее слова мало будут значить уже через полчаса. Генерал не привыкла, что за нее все решают какие-то наемники. Хотя оставалось тешить себя надеждой, что приказы исходят напрямую от светлейшего князя.
- Капитан, - окликнула она командира своих лучников.- Отправляйтесь на разведку. Не нравится мне эта тишина.
Эльф кивнул и сорвавшись в галоп умчался вперед, в сопровождении еще трех всадников.

Столица орков
Теперь столица орков была полностью готова к любой осаде , вперед были высланы дозоры , но вражеская армия все не появлялась , Бирд закончил приготовления к осаде крепости , крылатые ящурки – улаги влетали из столицы еще два раза , они вновь посылали письма в деревню которая ушла из под контроля предателей орков , однако пока не спешила принять руку Гримо. Бирд воспользовался рядом весьма хитрых приспособлений для отражения штурма , на стенах теперь можно было заметить странные сооружения , эти сооружения представляли из себя деревянную платформу с длинной лебедочной приделкой , связанной с небольшим колесом , которое и двигало всю конструкцию . Бирд не смог бы создать такое чудо без помощи тех же гоблинов , их воистину неисчерпаемая фантазия давала о себе знать и требовала выхода . На конец этой конструкции крепился огромный шипованный шар , на очень длинной цепи , орк начинал крутить колесо и благодаря этому шар начинал раскачиваться с ужасающей силой , любой кто попадет под этот шар будет вынужден расстаться со своей головой – идеальное оружие против вражеских пехотинцев лезущих на стены , всего орки сумели соорудить восемь таких штуковин , но Бирд не остановился и на этом , за стенами крепости сейчас возводились совершенно другие сооружения , по смертоносности своей почти не уступавшие этим Головоломкам орков . Эти сооружения походили на небольшие импровизированные катапульты , на один конец конструкции клался тяжелый двадцати килограммовый камень , на другом конце самые здоровенные орки имеющие при себе огромные мешки с камнем , мешок с камнем падал на противоположный снаряду конец заставляя того уносится вверх перелетая через стены и обрушиваясь на головы наступающих ,за неделю орки наладили работу этих пуляющих конструкций и снаряды теперь ложились ровно и не попадали в свои же стены и стоящих на них орков , всего орки сумели смастерить десять таких сооружений которые разбили по секторам обстрела , дальность каждой такой стреляющей машины была невелика , всего пара десятков метров от стены , однако каждый такой камень мог здорово нарушить строй противника и нанести немалый урон , камней же этих у орков было предостаточно .

Миртин
Армия орков выдвигалась вперед , навстречу армии эльфов , впереди маячили головные всадники на волках , при этом по шесть групп таких всадников были отправлены во все четыре стороны на расстоянии до двух километров от основной армии , каждая такая группа составляла по два всадника и этого должно было оказаться достаточно чтобы успеть предупредить орков о приближении эльфийской армии . Орочья армия состояла из трех отрядов штурмовиков , двух отрядов лучников , двух отрядов копейщиков и двух отрядов варгов , остальные войска остались в поселении. Обнаружив противника орки начинают перестраиваться в боевой порядок , при этом орки не дают врагу навязать им бой там где рядом есть лес, орки наоборот пытаются навязать бой на ровной равнине подальше от лесов . Само построение следующее, впереди спаренными рядами идут орки- штурмовики и копейщики , при этом копейщики до последнего скрывают свое присутствие прячась за спинами щитоносной пехоты штурмовиков , при вражеском обстреле орки замедляют шаг а идущие сзади передних рядов орки- лучники отвечают своими стрелами при первой возможности , каждый щитоносец орков закрывает щитом себя и идущего рядом копейщика , когда же вражеские армии схлестнутся то орки действуют следующим образом .
Каждый отряд штурмовиков делится на специальные отряды « мускулы ». Мускул – тесно сбитая группа орков из десяти голов , укрытая с лобовой стороны и ЧС боков щитами , задача мускула обрушить вражеский строй обеспечивая неимоверное концентрированное давление на двух – трех вражеских солдат , орки щитоносцы вклиниваются во вражеские ряды пользуясь своими преимуществами в силе и массе над более легким противником , который не имея этих бонусов вряд ли сможет удержать строй , при этом во вражеский строй вклиниваются сразу пять - шесть таких мускулов , полностью разрушая вражеский строй и превращая его в как можно большее количество одиночных схваток , где побеждает не самый умелый , а самый сильный , силы же оркам было не занимать ,если же эльфы вышлют вперед конницу то тут в дело вступают копейщики , причем первый из них становится в первом ряду опускаясь на колено , второй ряд копий показывается над плечом первого орка а щитоносец обеспечивает их защиту своим щитом , в ближнем же бою копейщики атакуют по флангам и в основную их задачу входит прикрытие прорывающихся мускулов с флангов и защита лучников от наскококов конницы.

Местность около Врат

Вряд ли надо говорить, что после подобной ночи эльфы не только не отдохнули, а наоборот, устали ещё больше. Однако, задерживаться здесь им явно было не след. Поэтому, на рассвете эльфы свернули лагерь и собрались выступать. Но Терении на открытое пространство выходить совершенно не хотелось: непривычно было лесным жителям на голой равнине. Обдумав возможные варианты, она остановилась на том, чтобы продвигаться под прикрытием леса насколько возможно долго, хоть при этом эльфам и приходилось менять свой намеченный ранее маршрут.
К югу от рощи, где произошёл ночной бой, если верить карте, находился довольно обширный лесной массив. Туда-то Терения и решила направить своё войско. Естественно, сначала были высланы разведчики, которые доложили по возвращении, что карта не обманывает, и лес, действительно, совсем близко.
-Пересечём его с севера на юг, - объявила Терения. – А дальше уже, хочешь не хочешь, а придётся выходить на открытое место. Джетрак мы оставим далеко по правую руку и дойдём до ещё одного лесного островка, что обозначен на карте. Там и повернём к большим ельникам с их странными обитателями.
Прозвучал сигнал к выступлению. Эльфийское войско покинуло негостеприимную рощу и двинулось к лесу, черневшему на горизонте узкой полосой.

Армия Крола стояла под стенами столицы и военначальник мог теперь видеть город, которому, по его мнению, суждено было принадлежать ему. Крол усмехнулся рассматривая аляповатые стены и башни... После победы нужно будет превратить его в настоящую крепость, а не в это подобие сарая... Одно надо отметить: защитники постарались на славу. Выкопали ров и сделали вал. Даже не видя самого рва из-за вала Крол знал, что он там есть, по крайней мере он бы сильно удивился если бы его там не было. На его взгляд это было бы в высшей мере глупо. Ну что ж, пришло время показать, что не только силой единой живы орки. Здесь столкновение орков с орками и решал всё мозг главнокомандующего ну и численность бойцов, которую должна была невилировать стена и прочие ухищрения защитников. Разъезд варгов донес до Крола новость, что в городе только одни ворота и это заставило Крола рассмеяться. Одни ворота значит один выход, а значит ждать коварных ударов в спину не придеться и можно будет сконцентрировать солдат в одном месте и все же.... Все же наездники на варгах патрулировали вокруг города на расстоянии полета стрелы от стен. Они ловили, возвращавшихся в город ни с чем, гонцов и орков добровольцев, идущих на помощь столице. Крол знал, что даже ночью эти воины смогут выполнять свою задачу из-за своих верховых животных. Варги были не только животными большой силы способные выносить на своих спинах орков, но и все таки волками, а это значит хорошее зрение и днем и ночью, великолепный слух чувствительный к малейшим изменениям и самое страшное оружие волка: нюх. На подступах к лагерю эту же функцию будут выполнять шустрые гоблины. Итак защитники были одни и периодически им об этом будут напоминать.. Вон ряд пленных орков уже стоит у катапульт, кто-то обреченно смотрит вперед, а кто-то проявив слабость плачет и зовет маму... Даже среди орков есть трусы, как бы то не скрывали другие собратья Крола. Он знал, что армии орков бывало отступали с поля боя подавленные численностью или умением противника. А страх смерти даже у самых яростных орков все таки страх смерти.

Сук-краи была редким представителем орков-воительниц. Как бы орки не хвалились своими силами и умением, но женщин к мечу допускали весьма неохотно, что впрочем не помешало ей ещё будучи маленькой орчёнкой переодеться мальчиком и научиться многому у старших собратьев называясь своим младшим братом. Сук-краи всегда мечтала о военном деле и её не нравилось сидеть у домашнего очага и кормить детей. Она постигала науку воина со скоростью, которую не все мужчины могли себе позволить. Она быстро научилась владеть кривым ятаганом - страшным изогнутым оружием с внутренней заточкой, великолепно предназначенным для срубания голов и отрубания конечностей. Ей легко далось довольно тяжёлое боевое копье орков, но самых больших успехов она смогла достичь с луком, так что, когда тренер увидел у своего воспитанника растущий третий размер груди девочка недюже сумневаясь не целясь припечатала руку старого орка к бревну... Спиной... Ни у кого больше не возникало вопросов почему эта девица стала воином. С тех пор прошло много лет и на теле Сук-краи появилось мнодество шрамов, впрочем как и на сердце, но это не важно для сильного и страшного воителя орков. За это время она собрала таких же как она девочек по деревням и научила их стрелять из лука... Так на свет и появились "Лучницы Крови": так она их назвала. Безвкусно и пафосно. Именно этот отряд вместе со вторым отрядом орков-лучников мужчин рассыпался широким строем перед катапультами и отрядами копейщиков. Девушки перешучивались поглаживая свои луки или молча глядя на стены Хиджалака. Правда если прислушаться да приглядеться по внимательней то узнаешь, что смех и шутки какие-то натянутые, а взгляды чуть более напряженные чем следует... Лучницы нервничали. И не потому, что должны были сражаться: к этому девушки уже привыкли, а потому что нужно было сражаться против своих же собратьев и от этого было не по себе всем. Слова "предатель" в языке орков не было, как не было наверное и нужды в таком слове и самым близким по значению было слово "мраа'кирн" на человеческий оно переводилось как "убивший соплеменника" и это частенько было самым страшным преступлением для орков. Вопрос только в том, кого здесь считать виноватым: Крола с его желанием власти и открытым для нового разумом или защитников столицы с их свободой и сумасбродным решением стоять до конца. Битва все равно разгориться, но следовало понять для себя кто же прав... Сук-краи приняла решение на мосту, так же как и Крол. Она любила все новое иначе она бы сейчас сидела у очага и рожала для какого-нибудь орка, но этого не случилось и она сама в нарушение всех правил жила жизнью изгоя. Частично. Её боялись уважали и ей плевали в спину уважаемые матроны. Так было всегда. И теперь один её вид доказывал многим оркам, что идти к новому и есть правильный путь. Что стоя на одном месте ты ничего не достигнешь и Сук-краи для многих стала символом правоты Крола, желавшего новизны. Она открыла оркам, что и орки-женщины могут сражаться на равных с мужчинами. Она участвовала в пограничных сражениях и из многих мясорубок выходила живьем там где гибли её сородичи мужчины. Несколько сражений были выйграны её смекалкой и умением лучницы. И это внушало надежду на то, что не все новое есть плохо. А для орка это понять значительно тяжелее, чем скажем даже для эльфа столь же закостенелого в своем консерватизме, как каменное дерево. Орки не вводили почти новых слов и при всей мобильности их общества эта мобильность была упорядочена старыми законами и вводить что-то новое орки частенько не только не умели но и не хотели. Здесь у Хиджалака столкнулось новая идея со старыми законами и Сук-краи не могла быть на другой стороне....

Копещики выстраивались перед катапультами за спинами лучников аккуратно выверяя дорогу, по которой они будут выдвигаться вперед и проверяя своё снаряжение. До боя могло и не дойти, но если вдруг.. Копейщики должны быть готовы встретить врага. Наранек занял со своим отярдом центральную позицию так что за его спиной был просвет между гиганскими деревянными катапультами людей. Там за спиной стояли те с кем орки совсем недавно воевали. Ещё два дня назад Наранек считал, что среди людей нет ни одного нормального. Все трусливые слабаки, а вчера ночью... Вчера ночью они сидели у костра, когда к ним подошли парочка этих инжинеров" (ну и словечко) попросились присесть. Орки не отказали... Сначала Хразлик доболтался до того, что один из этих инжинеров дал ему в морду. Синяк сейчас как раз набухал на физиономии орка, но факт! Инжинер был не так силен, как орк и не так хорошо владел клинком, но он не испугался и даже не поморщился, хотя руку наверняка отбил. Хразлик тогда хохотал первым. После этого инцидента у костра стало намного теплее и дело даже не в огне, ну а когда людишки пили с орками их же бормотуху да на равных.. Ну разве это могло не вызвать уважения у сильных орков? Теперь Наранек думал, что он ошибался всю жизнь по поводу этих существ и теперь ему предстояло сразиться со своими сородичами, чтобы потом получить шанс узнать людей поближе... Он был готов и его копейщики тоже. Он кивнул Аларику командиру копейщиков справа и Дик'руносу, командиру копейщиков слева. Три отряда копейщиков были готовы к бою.....

Сам Крол спешившись встал со своими орками в строй. Он хотел перенять от людей многое, но не сейчас... Нет, не сейчас. Сейчас надо быть рядом с ними со своими воинами и если что, повести их в бой. Под его началом на левом фланге стояли отряд ветеранов и мечников. Два отряда втеранов и один мечников стояли на правом фланге. Вот так и никак иначе. "За всё нужно платить" - подумалось Кролу. И за власть придеться платить кровью... Пускай и кровью своих соплеменников. Но он готов заплатить любую цену. Цену достойную его. Он не преувеличивал. Он знал, что это решающая битва за земли орков. Оставались ещё орки у "Кости в Горле", но туда ушел этот странный человек Саймон и Крол почему-то верил в то, что тот победит. Не силой так словом... Было что-то в Саймоне... Притягивающее... Бесстрашие? Уверенность? Внутрянняя сила? Крол ответить не мог, впрочем, он редко забивал себе голову такими вопросами. Сейчас он жил целью и цель была перед ним с полудеревянными-полукаменными стенами, одними воротами и теми кто стоит на его пути. Пришло время кому-то ответить за слова о трусости Крола. Ярость снова промелькнула в глазах орка и он обнажил клыки.
-ВАААААААААГХ! - вскинув руку с молотом во всю мощь закричал Крол и множество зеленых глоток подхватило его клич и в этот момент, как будто это и была команда катапульты людей сделали первый залп по воротам противника.......

Незыблемый Престол

Его Святейшество, Благочествейший Понтифик, Епископ Замка Святых Мощей, Папа Имперский Понтиан Третий вьехал в Джехенну через главные городские ворота в сопровождении немалой свиты, как церковной, так и светской, включавшей в себя многих знатных дворян Джехенны, встретивших его у границ княжества.
По случаю визита Святейшего Папы, над городом были подняты церковные знамена, а народ, жаждущий получить благословение Отца Церкви, толпился по краям дороги, едва сдерживаемый стражей. Его Святейшество ехал в открытой повозке, запряженной белоснежными конями - поднявшись с бархатного сидения, Понтиан осенял священным знаком пришедших поприветствовать его людей. Толпа, зашедшаяся в крике славила понтифика, впервые за последние семьсот лет посетившего их город - с тех пор, как пало государство Диалсандов, земли южных княжеств неофициально считались не столь благочестивыми, сколь Священная Империя, однако Салвар де Лангли решился изменить текущее положение вещей - все его действия были направлены как на усиление собственной власти, так и на усиление влияния церкви во всех, подвластных ему землях. Страже и командирам гарнизонов велено было оказывать всемерную помощь Пресвятой Инквизиции, более того - грех безверия был объявлен столь же тяжким преступлением, как и государственная измена. Ища поддержки церкви, Светлейший Князь разрушил жилой квартал посреди своей столицы и заложил на очищенной земле фундамент здания, должного стать величайшим собором в истории человечества - величественное строение уже сейчас поражало умы жителей города и страшило даже архитекторов, взявшихся за его создание, а ведь это были лучшие зодчие, каких мог пригласить князь. Ходили слухи, что на постройку собора ушло больше денег, чем раньше мог позволить себе князь и именно ради этого он начал завоевательную войну. Именно эти действия князя, показавшего себя благочестивым и верным сыном церкви, видимо склонили Папу Имперского к мысли, что можно вернуть благословение Святого Престола некогда непокорным Княжествам. И вот теперь люди, столько лет лишенные милости Наместника Божьего на земле, показывали, сколь рады они такой разительной перемене во взглядах Князя Церкви.
А Понтиану была приятна эти искренняя радость людей, когда-то давно, молодой кардинал Люциан Андриас желал видеть в рабах Божьих именно это чувство, чтобы люди по своей воле возлюбили Господа и благость его, чтобы в мире наступили времена благоденствия, когда даже Инквизиция сможет отойти от дел, но к сожалению, до этих дней еще многие годы оставались. Кардинал Люциан стал Папой Понтианом, мечты сменились здоровым прагматизмом, однако усиление церкви при нем было более заметным, нежели при его предшественниках. Именно поэтому он и выбрал имя Понтиана, ведь именно Понтиан Первом стал первым понтификом Империи, а при Понтиане Втором возвысилась выше всех земных владык и именно Понтиан Второй организовал Орден Инквизиции. Понтификат Понтиана Третьего длился уже почти десять лет и многие люди считали, что продлись он еще хоть пять - Папа превзойдет всех своих предшественников.
По крайней мере в Джехенне его уже боготворили только за то, что он лично посетил город в неспокойное время войны, охватившей полконтинента.
Князь выехал навстречу Папе, когда повозка поравнялась с дворцовой площадью. Сойдя с коня, де Лангли припал на колено возле экипажа понтифика и коснулся губами милостиво протянутой руки Понтиана, затянутой в белую бархатную перчатку. В ответ Князь Церкви осенил князя земного священным знаком и благословил его правление и все начинания, угодные матери-церкви.
- Святой Отец, - смиренно произнес Салвар. - Сердце мое и народа моего сердца преисполнились радости, едва лишь узнали мы, что вы согласились осчастливить сей город своим прибытием.
- Ваш посол, князь, был очень убедителен, - улыбнулся Понтифик. И судя по его тону, было ясно, что прибытие Святого Отца отнюдь не заслуга маркиза Мэйна.
- Прошу же, Ваше Святейшество, проследовать во дворец, где вас ожидает скромная трапеза, - судя по тону князя же становилось понятно, что скромной сия трапеза может быть лишь пред ликом Господа, но не смертных людей.
Вскоре белая повозка скрылась за воротами замка и стража наконец смогла снять оцепление, позволив людям, осененных папским благословением, разойтись по домам.

Горы

Следы некогда великой армии Балина, точнее того, что от нее осталось, вели к северным склонам, и несколько юрких кобальдов поспешили туда - приказ Двалина был ясен и однозначен: найти его сыновей, или хотя бы их останки, дабы предать их достойному погребению, а потом мелкие существа, находившиеся в услужении гномов спешили исполнить все, как то требовали традиции.

Генерал Лиар

Сигги ехал на коне - повозка врядли смогла бы пройти по горным дорогам, а пешком он не любил ходить. Эльфы выехали чуть вперед - не любили они гномов, но то их проблемы. Большая часть наемников, пришедших с этой эльфийкой влились в его войско - все же людям лучше ближе к людям, так что теперь остроухие держались обособленно, в отличии от коротышек - воины Двалина показали себя хорошими и компанейскими ребятами, которые, не смотря на тяжкое поражение не потеряли присутствие духа. Забавно - с теми, кто прикончил их повелителя Андвари - они заключили союз, а с мертвяками, убившими Балина - готовы были воевать до конца. Жизнь - вот все, что объединяло нынешних союзников и отличало их от врага. И Сигват готов был поклясться - он сделает все, чтобы завершить извращенное существование оживших мертвецов, ибо тогда можно будет забрать все их сокровища, однако право расправиться с мертвяками Лиар готов бы предоставить Святому Воинству - благо инквизиторы и иные церковники, шедшие с ними готовились к этому бою весьма и весьма основательно. Недавно один брат предложил Сигвату благословить его кинжал - пришлось соглашаться, хотя наемник и не видел никакой пользы от этих молитв. В след за этим полковой священник еще и весь водный запас освятил, сказав что освященная вода поможет от морового поветрия, насылаемого мертвецами.
"Ага, так она и поможет, - хмыкнул Лиар, впрочем не мешая святоше. - Может еще если ей зомби окропить - тот издохнет?"

Исгурд Горамский

Путь еще далек лежал - после падения Тверди, дорога была лишь одна, на Джетрак, но еще не скоро он покажет свои стены усталым воителям, жаждущим славы. Ныне этот город принадлежит Империи, а что стало со старым добрым Финварой - и вовсе не ясно. Вступать в войну с Империей Змеиный Глаз не хотел, совсем не хотел, особенно с теми людьми, что у него были - слишком мало, если легионы попытаются взяться за него в серьез, и слишком много, чтобы прокормиться на подножном корму, не занимая деревень.
Впрочем еще был Шешегон - если свернуть от Джетрака к нему, то можно было увлечь этим наемников, дабы они не начали бунтовать, а там - орочьи земли, тоже не бедные. Далеко не бедные.

Амондир

Генерал Штайр скучал, откровенно скучал, поскольку в Амондире была тишь и благодать, даже ересь, любовно взращенная Леонардом не поднимала головы, налоги платили исправно, пираты не беспокоили а с имперцами на границе был заключен полюбовный мир. Именно поэтому Генерал решил начать охоту и организовать на это дело всех благородных людей города и окрестностей - причем охота была не на простых зверей, отнюдь - его целью должны были стать Единороги из ближайшей долины, а потому воины собирались со всем тщанием, на какое были способны, ведь любому, кто достанет рог единорога был обещан кошель золота.
Имати и ее люди от облавной охоты отказались - девице было приятнее на людей охотиться, нежели на зверей, пусть даже таких необычных.




Мастер все разрешил, честное слово.

тем временем, в Новом Санитариуме
- Довольно мило с вашей стороны, что Вы решили снова почтить старика своим вниманием. Пожалуй, и в самом деле следует приказать охране внести вас в список постоянных посетителей. - тонкие, жестокие уста привычно пригубили бокал. Вся эта возня с Брейдабликом, разворачивающаяся война с нежитью... Да, здесь определённо было о чём подумать. Обычаем Нигматуна всегда было лавировать между фракциями, предлагая свои услуги и тем и другим. На эти маленькие слабости волшебника обыкновенно не обижались - все принимали правила игры. А те, кто не принимал, создателя чудовищ и не интересовали. Всё равно у них не было никакой возможности добраться до его горной цитадели и объяснить зажившемуся на этом свете нечестивцу, что так поступать всё-таки нехорошо. Чаще наоборот, слишком рьяно чинящий препятствия бизнесу или не расплатившийся за услуги вовремя обнаруживался жестоко растерзанным и изуродованным. Если, конечно, обнаруживался вообще. Да, Нигматун имел и собственные ресурсы, коими пользовался хоть и нечасто, зато безжалостно и до ужаса эффективно. А кроме того, вполне мог попросить кого-нибудь из своих клиентов об одной маленькой услуге - не бесплатной, естественно.
Сейчас же картина мира, прежде такого простого, понятного и комфортного, начинала заметно трескаться. Всё меньше оставалось мелких игроков и всё больше - крупных государств. Причём, что хуже, государства эти подбирались всё ближе к крепости самого Нигматуна. И это было очень неприятно. Гномьи горы переставали быть таким безопасным местом, как раньше - а ведь сколько денег было вложено в обустройство этой базы. Эх, опять траты, опять траты...
Но вовсе не это было главным, что беспокоило волшебника. С могучими владыками, как показывает практика, тоже вполне можно договориться - они все как один сущетсва циничные и денежки любят не меньше профессиональных чародеев. Но что, если и впрямь мир однажды объединится под одной могучей рукой, и войны - серьёзные войны, а не мелкие стычки, возьмут да исчезнут в этом регионе, хоть на какое-то время? Чем тогда заниматься ему, Нигматуну, как зарабатывать деньги для своих исследований? Ведь труд работорговцев, доставлявших ему самых разных созданий, как и специфические колдовские причиндалы, к сожалению, надо оплачивать...
Предводители подгорного племени, грязные, усталые и какие-то пыльные, иллюстрировали быстроту, с которой может меняться мир, особенно наглядно. Ещё совсем недавно всерьёз облизывавшиеся на владения соседей, теперь они не могли чувствовать себя в безопасности даже в своих собственных землях. С одной стороны, на них двигались вышедшие из Врат полчища нежити, с другой же - воинство де Лангли, их то ли врага, то ли союзника.
- Вы должны снова помочь нам, о мудрейший. Иначе, боюсь, не устоят гномы пред напастью лихой. - Оин и Глоин вздохнули. Да, в прошлый раз вести переговоры было не в пример легче. Тогда как раз Нигматун был заинтересован в переговорах, а не наоборот. Тогда не приходилось битый часть стоять под вратами крепости, дожидаясь, пока чародей соизволит оторваться от какого-то своего сверхважного опыта и отдать соответствующие приказанья страже. Хотя, справедливости ради - в тот раз и эскорт гномов был куда меньше. А волшебник, что было простительно в его ситуации, полностью не доверял решительно никому.
- Должен? Я ничего и никому не должен. Ну, кроме того, за что мне уже заплатили. - Нигматун поджал губы. В конце концов, Братство, как и гномы, тоже числилось среди его потенциальных заказчиков - и, что немаловажно, заказчиков щедрых. Но в том, что длиться это будет лишь до поры, волшебник тоже отдавал себе отчёт. А потому, лично он предпочёл бы сейчас отсидеться в сторонке. - Вы хотите войско? В прошлый раз я давал вам войско. На что вы употребили его? Чтобы уполовинить его при осаде города, который потом всё равно подарили союзнику?
- Войско у нас есть. - отрезал Глоин. Нам нужна помощь совсем другого рода.
- Ну хорошо... - волшебник покачал головой, с трудом подавив очередной приступ алчности. Армия гномов - это же столько живого материала! Который наверняка пропадёт зря, поляжет на полях сражений. И который сюда, что немаловажно, пришёл своими ножками, сам кормился в пути... Никаких тебе работорговцев, жадных и вероломных - не армия, а одна сплошная халява. Которую гномы всё равно если и будут искать, то всяко не здесь.
Вот только - слишком уж рискованно. Да, использовать гномов для целей куда более важных, чем эта их безнадёжная войнушка, было бы, несомненно приятно. Но кто знает, не придётся ли за это однажды отвечать? Стоит ли риск того, или пусть бы себе убирались подобру-поздорову? Да, тут определённо есть над чем поразмыслить...

Джехенна, одна из центральных улиц, где-то во время приезда Понтифика
- Красиво. - с явной неохотой вздохнул человек, предусмотрительно предпочитавший наблюдать за движущейся по мостовой внушительной процессией из окна. Да, следовало признать, кто-кто, а Церковь появление своих высших иерархов обставлять умела - и то, что расходы по организации сего мероприятия она традиционно перекладывала на принимающую сторону, ничего, в общем-то, не меняло. В конце концов, разве визит Папы сам по себе не великая честь для любого светского властителя?
Однако, помимо властей официальных, всегда есть и те, кто предпочитает таиться в тени - и неважно, идёт ли речь о власти светской али духовной. Иногда эти силы позволяют себе демонстрировать своё могущество, заявляя о себе громкими акциями, большую же часть времени предпочитают скрываться от посторонних глаз, обделывая свои тёмные делишки в отсутствии посторонних свидетелей.
Город Джехенна в этом смысле отнюдь не являлся каким-то исключением. Князьям, как рода де Лангли, так и предшествовавших ему, за все эти века так и не удалось выкорчевать здешний филиал Братства Ужаса - ибо как можно вообще обнаружить то, чего как бы и нет? В полном соответствии со своей доктриной Братство действовало тайно, используя агентов втёмную и в случае необходимости обрубая ниточки, ведущие к его иерархам-манипуляторам. Иногда, конечно, бывали и проколы - но всякий раз удавалось убедить власти, что речь идёт о простой уголовщине или же каких то дворцовых интригах. Прежде всего засчёт того, что подполье не действовало действительно активно - только обеспечивало собственное выживание да развивало тайную сеть своих осведомителей.
Сейчас же наконец пришло их время - как и предупреждали, Понтифик покинул этот свой неприступный замок и прибыл в город. Что ж, если всё пройдёт удачно, здесь, в тихой мирной Джехенне, он и найдёт свой конец. Признаться, был сильный соблазн попытаться осуществить акцию прямо здесь и сейчас, у всех на виду. Но увы, соответствующего спеца под рукой не имелось. Что же до Объекта Ноль, как обзывался самый интересный сюрприз, доставленный Братством сюда, перепрограммировать его на новую цель, увы, пока не представлялось возможным. Разве что если сильно повезёт, и капкан сработает на нескольких сразу - но на одно везенье, будучи существом циничным, он уже давно не полагался.
Что ж, значит его Святость покинет этот бренный мир чуточку позже. Яд уже приготовлен, осталось только выяснить, в каких же именно покоях разместять Понтифика. Что, учитывая разветвлённость шпионской сети Братства, проникшей даже в самые высокие сферы, едва ли окажется особенно сложным.

Переправа через Рубеж-реку. Берег живых.

Жнец придержал гарцующего коня, которому нетерпелось поскорее пуститься вскачь. Командующий тоже жаждал битвы, но следовало осмотреться и разведать местность. Вся армия Базилиуса была переправлена без проблем. Переправу, похоже никто особо защищать не рвался. Хотя, как знать, может инквизиторы готовятся нанести сокрушительный удар всеми силами, дабы сбросить мертвецов в реку? Рассвет застал армию неугомонной смерти в полном боевом порядке, готовой и к атаке и к обороне. Отряды горгулий скользили над землей на своих быстрых крыльях, высматривая противников. Остальное же войско разместилось неподалеку от сил Лжеца, при случае готовое объединиться с союзником и превратить две армии в несокрушимую мощь. Ядром армии являлись отряды Отродий, гротескных чудовищных созданий, и отряд Призраков. В авангарде стояла конница, - над Проклятыми с пронзительным писком реяли стаи нетопырей, привлеченные их нечестивой аурой. А под прикрытием пехоты и конницы находились Тени, готовые в случае надобности выдвинуться вперед и обрушить на врагов дождь отравленных дротиков, а в случае атаки превосходящих сил, вновь укрыться за спинами бойцов, предназначеных для ближнего боя. Жнец чуть улыбнулся, - на его взгляд, построение было достаточно эффективным. И все же, что-то его тревожило. И вовсе не то, что Котенок умудрилась перебраться через реку без его ведома и теперь находилась под присмотром Рутгера-некроманта. Нет. Командующего тревожила та странная тишина и инертность врагов. Что ж, у него есть возможность проверить свои догадки и опасения. Из небольшого кошеля Жнец извлек артефакт, который дал ему в дорогу Вилла. Так, что там написано в свитке об использовании этой вещицы? Пальцы аккуратно нажали несколько драгоценных камней в нужной последовательности. Артефакт засветился мягким голубоватым светом. А теперь посмотрим, что у нас творится на пути к Страдесдалю...

берег живых, переправа
- Дааа... - надо признать, для радости Жнеца были все основания. Никаких препятствий, за исключением небольших отрядов разведчиков, до последнего старающихся находившиться как можно ближе, на пути к городу не намечалось, и даже гарнизон самого Страдесдаля составлял всего порядка 6-7 отрядов и не шёл ни в какое сравнение с полчищами мёртвых Братства. Да, что ни говори, смертные определённо не ждали таких вот гостей - во всяком случае, в таком количестве. Что ж, в подобного рода играх выживает сильнейший.
В общем, всё выглядело хорошо. Даже, пожалуй, слишком хорошо. Не кроется ли здесь какой-нибудь подвох? Что ни говори о властителях Империи, наивными их точно не назовёшь. Кто знает, что приготовили они на случай подобного сюрприза? Не окажется ли это путешествие в земли живых последним для армии мёртвых, удастся ли её лидерам когда-нибудь вернуться обратно, на тот берег? Победа ждёт их или жестокое поражение - поражение, в котором победители не будут щадить побеждённых? Тут и не скажешь заранее, пока сам не проверишь, на собственной шкуре. Никто не поможет, не подскажет, даже сам всемогущий Бог - тем более, от Бога все они уже давно отказались...
Армия нежити меж тем послушно стояла, терпеливо ожидая приказаний своих хозяев. Куда пойдёт она, какими целями займётся в первую очередь - о том только им и ведомо. Мертвяки же собственной воли, как известно не имеют - ни к чему она тем, чьи помыслы уже давно находятся в мире ином, к этому не имеющему ни малейшего отношения.

Столица, дворец, кабинет Канцлера
В то время, когда там, на берегу, уже знали о приближении неминучей беды, здесь, в тиши роскошных дворцовых покоев, ничто, казалось, не предвещало её. Да, были проблемы, но касались они в основном далёкого Юга, где вечно враждующие княжества оъединялись под дланью нового господина. Ходили слухи, правда, что владения гномов были атакованы нежитью, но точных данных о происходящих там событиях почти не поступало, и то, что всё-таки доходило до Столицы, не позволяло сделать чёткие и однозначные выводы. И потому гостья с далёкого Севера оказалась для власть имущих явной неожиданностью.
- Значит, говорите, Вы прибыли с того берега? Любопытно, любопытно. Вот уж не думал, что там, среди пустынь Проклятых Земель, сохранились хоть какие-то поселения. - канцлер покачал головой. То, что говорила эта странная женщина, ещё не давало повода с порога объявить её сумасшедшей, подобно какому-нибудь недалёкому чванливому вельможе - уж в чём-чём, а в людях Септимиус Горинг разбирался. Так, во всяком случае, полагал он сам, и большинство тех, кому доводилось с ним сталкиваться, разделяли это мнение.
Его же гостья, что ни говори, была человечком до крайности любопытным. Каким образом она умудрилась проделать такой долгий путь, оставшись незамеченной агентами имперской тайной полиции, было решительно неясно. Оставалось разве что поверить легенде про не вполне обычные её способности, предложенной одним из специалистов. Но Канцлер по должности своей был человеком недоверчивым. И потому предпочитал не гипотезы, а конкретные факты.
- Это не поселение. Это город. Быть может, он и не сравнится с этим, - она кивнула в сторону окна, в котором виднелось бесконечное пространство домов и домиков. - но тем не менее, это и не затерянная в лесах деревенька, где живёт глухой дедок, две парализованные бабки, собака да кот Васька.
Эления была заметно раздосадована. Вместо того, чтобы заниматься делами, она теряет время здесь, на дорогих коврах, пытаясь добиться, чтобы её хотя бы выслушали. Магесса ошибалась - хозяин кабинета слушал куда внимательней, чем пытался показать. Когда нет каната - хватаешься за соломинку. А Канцлеру чутьё бывалого царедворца подсказывало, что скоро эта соломинка ему ещё ох как пригодится.
- И что же Вы хотите? Остановить нежить? Боюсь, мы попросту не располагаем достаточными силами для посылки серьёзной армии в Проклятые Земли. Да и в любом случае, на это нужно ещё и время... - выцветшие глазки с интересом ощупывали собеседницу. В этот момент в распахнутое окно влетел голубь. Робко потоптался, дожидаясь, пока на него обратят внимание, затем послушно порхнул в подставленные руки и, когда хозяин кабинета взял письмо, замер, ожидая, пока его наконец накормят.
Канцлер осторожно развернул бумагу. Глянул, вчитался... Закалённая в подковёрных баталиях фигура нынешнего властителя Империи дрогнула, лицо стало мертвенно бледным. Какое-тов ремя казалось даже. что старика хватит уджар прямо сейчас. Но устоял Канцлер, пусть и держась за стену дрожащей рукой. Вот только - надолго ли?
- Поздравляю, вы были правы в своих опасениях. Только чуточку опоздали. Они уже здесь...

Дорога к Страдесталю
- Позор! Стыд и срам! Проклятие на ваши головы и вечные муки в Аду! - кричал какой-то обованец в грязных лохмотьях, нервно потрясая котслявым кулаком, и сверля солдат горящим взором. -Вы забыли свой долг и бежите как крысы!
Его никто не слушал. Усевшись по двое на могучих лошадей, стражи границы неслись во весь опор по дороге к Страдесталю. Сторожевые башни были ми подожжены по всему периметру Рубежа и теперь исправно дымили, оповещая всю Империю об опасности с Севера. В небе кружили горгульи и стаи нетопырей, периодически налетая на всадников. Напарник, сидевший за спиной всадника, отчаянно работал мечом или копьем, отбиваясь от мерзких тварей, но некоторым тварям удалось уже растерзать кого-то из всадников или убить под ними лошадь. Те кто уцелели спешно пересаживались на других коней. Периодически всадники спешивались, и доставали луки, но это отгоняло проклятых тварей совсем ненадолго. Перегруппировашись, те снова падали сверху на головы людям и лошадям, стремясь перегрызть горло своими острыми как бритвы зубами.
- Взгляника, Мартин, а твари-де старикана -то не трогают, заметил один из кавалеристов. И точно. У бродяги на теле не было ни царапины. Офицер без лишних слов направил коня на безумца.
- С дороги старикан!
Бродяга вцепился в узду костлявой рукой мертвецкой хваткой, и продолжал изрыгать проклятия, брызгая слюной. Оифцер, потеряв терпение, сделал замах мечом, и голова безумца подобно мечу покатилась по дорожной пыли. Обезглаленное тело так и осталось стоять, а голова продолжала швелить ртом. выпучив безумные глаза. Раздраженный офицер обрубил руку, державшую поводье. Рука разжала пальцы и упала на землю. Следом за ней тело рухнуло.
- за мной! К Страдесталю! -крикнул офицер.
И вереница бегущих стражей границы продолжила путь. Время от времени к ним вливались все новые ручейки бегущих. Сначала некроманты послали на них всадников, но стрелки, сидевие на спинах коней позади кавалеристов спешились, и под прикрытием всадников осыпали мертвецких кавалеристов подоженными стрелами. Внеся значительный урон в их ряды. Вопреки ожиданитям, вражескя кавалерия отступила, а взамен на них сверху обрушились тучи нетопырей. ОТряд нес большие потери. Примерно треть солдат и четверть лошадей уже остались лежать прямо на дороге. И некому было предать их земле. Но те кто уцелел понукали лошадей что есть силы, спеша укрыться под защитой городских стен. Командование Ордена, фактически взявшее под контроль все регулярные войска и стражей гораницы между Айзенштайном и Айнхорном сочло расточительством терять дюей в ненужных стычках в сторожевых башнях и отдало приказ немедленно отступать к Страдесталю и Айнхорну, едва покажется противник. Солдаты просто исполняли приказ. Пусть небольшая надежда выжить имелась далеко не у всех, именно она давала им силы продолжать путь...

Страдесталь.
Гай Кассий, претор и генерал регулярных войск Империи долго смотрел сквозь горный хрусталь на приближающееся вдалеке войско некромантов. Когда-то этот прибор изготовили маги. шар дальнего видения позволял увидеть то что происходило на расстоянии не менее двух дней пути....
- Срочно отправляйте голубей в монастыри и в Замок. - окликнул он адъютанта.
- Ваше превосходительство, мы продержимся? -спросил с беспокойством молодой офицер.
- Должны продержаться. -устало ответил генерал. - Через 3 дня к нам должны придти подкрепления.
- А если не удержимся?
- За нас отомстят. Сюда придут отряды отправленные против орков. Ступай, Люциус, надеюсь эти северные варвары не будут мешкать. Уж у них нет никаких причин любить некромнатов после того что те сделали с их страной.
Хотя "эти северные варвары" уже почти 500 лет жили в Империи. и переняли ее язык, культуру и обычаи (за исключением собственных имен, которые давались их детям скорее по традиции).
- Слушаюсь, командир. - ординарец исчез за поворотом винтовой лестницы. Тревожно затрубили горны. Отряды имперцев спешно стали вскарабкиваться на стены. С башен повалили клубы сигнального дыма...

Монастырь Пламени Неугасимого.
- Они идут. - прохрипел седой инок с землистым морщинитым лицом, измоденным после долгих бдений. Старик лежал на кушетке на растеленном одеяле из овечьей шерсти. - Легионы мертвецов.призраков и ужасных тварей. Они переправились на берег. И они идут на город. Ближий город с зубчатыми башнями....
- Как он выглядит, Лоренцо? - спросил настоятель, склонившись над телом монаха.
- Город. Башни. Ворота. Перед воротами брошенный лагерь. Стоят палатки. Еще... Мост через ров. Там ужасно. Люди гибнут... Кровь... Они доло не выстоят...
- Ты снова видишь будущее? -строго спросил Бернардо. - Никому не дано видеть будущее.. Только Всевышнему.Смотри то что происходит сейчас, если Бог тебе дал такой дар...
- Два войска. Переправились. Ониидут к заставам. Там пусто... разведчики спешат с вестями... Но их настигают... летучие твари... их зубы клацают... Им не уйти...
- Хватит. Лоренцо,я узнал все что нужно...
Настояотель стремительно вышел из кельи. Ясновидец. Редкий дар. И бесценный...
В коридоре ему встретился офице Ордена... Миллер, Мирер - настоятель не мог вспомнить как звучало имя этого варвара.
- Они идут. Некроманты пересекли Рубежную Реку. С ними мертвецы. призраки и уйма каких-то тварей.
- Я подниму всех по тревоге. Куда они ударили?
- Как мы и предполагали, туда. куда был отправлен рна зачистку ваш отряд...
- Страдесталь... -пробормотал генерал Мирер. - Я созываю войска. Сколько бы у нас ни было сил, мы должны навязать им сражение. Пока к нам не подойдет помощь с востока.
- Да поможет вам Бог. генерал... -пробормотал Бернардо. - Возьмите моих ребят. Они будут нелишними против теней и иллюзий. Многие из них обладают больйо духовной силой, и способны молитвой отогнать нечисть...
- А нежить? -спросил генерал, обернувшись...
- Лишь некоторые, -произнес настоятель. - Но один будет стоит сотни бойцов...
- Я благодарен вам за все. святой отец, произнес генерал Мирер. склоняя голову. Настоятель сделал благословляющий жест.
- Все в руках божьих, -произнес настоятель, - рне теряйте веры. и надежды...
Генерал резко вскочил и побежал по коридору. Через несоклько минут расторопные адъюанты и монахи были на голубятне, и сотни птиц взмыли в небо. Тревожные вести разнеслись над Империей....

Замок Айнхорн.
- Я вижу дымы...
Молодой рыцарь, еще неделю назад бывший молодым кадетом внимательно вглядывался в горизонт с Северной сторожевой башни Замка.
- Триста лет на этих башнях не горел огонь, -задумчиво произнес старший напарник.
- Что это значит, брат? -взволнованно спросил молодой рыцарь.
- Это значит, что мертвяки переправились через реку. Беги и звони в колокол. Я зажгу сигнальный костер. Это значит что сегодня же вы все отправитесь в поход... А здесь останется лишь небольшой гарнизон ветеранов и отставников, которые могут сражаться лишь сидя за высокими стенами... Вроде меня...
Молодой человек его уже не слышал...

Поселение Нериал.
Вести о нашествии мертвяков распространялись с быстротой пожара. Орден начал мобилизацию. Еще два дня, и тысячи рекрутов -вчерашних охотников и крестьян наденут боевые кожаные доспехи, возьмут в руки мечи и копья, и встанут в шеренги фаланг и легионов. Красный легион и Белая Фаланга - войска инквизиции. Тысячи вчерашних кадетов и послушников сегодня будут торжественно произведены в рыцари, и сядут на коней, украшенных нагрудниками и защитным масками с посеребренным рогом посреди лба - Единороги выступят в поход против нежити. А пока войска нежити маршируют по дорогам северной провинции Империи, сотни глаз будут следить за ними издали, докладывая обстановку. Пограничные отряды, инсценируя бегство и беспорядочное отступление, будут оттягивать войска интервентов к Страдесталю, где врагов будет ждать очень жаркий прием. Тысячи ловушек и капканов для безмогзглых мертвяков, которые имерские войска и отряды инквизиции готовили в окрестоностях города, будут активированы. План, разработанный Верховным Инквизитором еще 300 лет назад на случай вторжения нежити из Проклятых Земель, теперь будет приведен в действие. И немногочисленная, но хорошо вооруженная и обученная армия встретит полчища мертвецов, поднятых злой волей некромантов. Весь Север пришел в движение. Мирные жители сел и деревень, неспособные держать оружие, грузили свой скудный скарб и пожитки на телеги и возы, и теперь ехали на юг - в сердце Империи... Все кто мог сражаться, брали в руки копья и щиты, или луки со стрелами, и поступали в распоряжение квесторов и центурионов, ис тягивались к трем главным военным лагерям. Через 3-4 дня авангард армии некромантов будет уже где-то поблизости, и потомки северных варваров, когда-то успевших бежать из опустошенных Проклятых земель, теперь были полны решимости защищать свою новую родину - и готовы были отдать жизнь за Империю, которая когда-то приютила беженцев из-за Реки, дала им землю, пищу и кров. Теперь настало время вернуть долг.

Проклятые Земли... Отряд Майферта...
Когда отряд добрался до берега речушки, они еще издали увидели страшную картину. Весь лес бы вырублен. То здесь то там лежали кучи плохо обструганных бревен. Деревья были вырублены все. за исключением подлеска. Такое впечатление, будто работала тупая безмозглая сила. Впрочем, так оно и было. Скелеты, зомби и упыри делали то что им было приказано - нарубить бревен, иони выубили практически весь лес. Земля была вытоптана тысячами ног. Плоты и примитивные лодки, сооруженные из этих бревен, отчалили отсюда несколько дней назад. Стройматериалов хватало с лихвой. Очевидно было одно - куда бы они теперь не направились, теперь они будут в тылу врага. Конечно, то что несколько некромантов не пришли со своим войском в общее воинство. не могло не вызвать некоторые подозрения. Отряд двигался ночью, используя свет собранных в пучки гнилушек. Майферт собразил,что одежды некромантов им могут пригодиться. Он приказал вымазать одежду и доспехи в грязи и глине. Издали они теперь сами были похожи на мертвецкое войско. Практически все послушники взяли себе оружие и доспехи погибшего отряда, прокопченное огнем и залитое бурыми и почерневшими пятнами с запекшейся кровью. Естественно, при лобовом столкновении некоманты быстро смекнут, что перед ними не "коллеги" а враги. Но издали все выглядело будто припозднившийся отряд спешил нагнать основное войско. Майферт решил попробовтаь прорваться на Айзенштайн. чтобы соединиться с основными отрядами Инквизии. Путь назад к Монастырю Пламени неугасимого для его отряда был отрезан. А дешево отдавать свои жизни и гибнуть в бессмысленных стычках с многократно превосхоящим врагом было бы безумием. Сейчас каждый воин ОРденабыл на счету. И сейчас перед ним стояла одна цель - выжить, и вывести свой отряд к своим в целости и сохранности...

Несколько позднее... Замок Айнхорн.
(с Рейегаром)
Великий Приор стоял у окна Северо-Западной сторожевой башни, наблюдая дымы на линии горизонта.
- Началось....- пробормотал он. Наставник Ордена заканчивал письменный приказ про всеобщую мобилизацию, кода черный ворон опустился на подоконник и посмотрел на адресата умным взглядом. В его глазах, а точнее глазу читалось настойчивое "Ну что читать будем? Снимай уже!" Когда лапу пернатого посланца освободили от письма ворон уселся на краешке стола наслаждаясь заслуженным отдыхом и ожидая ответа. Чертовски умные птицы. Само письмо было написано уверенным почерком, хоть и слегка мягким что выдавало женскую руку.
"Со всем уважением, командующему войсками Ордена Единорога! Мы знаем о том что вы стали единственной защитой между нами и нежитью а так же нам стало известно от наших разведчиков о Враге всей Империи на том берегу. Мы не можем остаться в стороне от нужд Империи в столь важный для неё час и потому предлагаем посильную помощь. К сожалению чтобы успеть вовремя к месту сражения мы вынуждены отправлять отряды кавалерии а не пехоты но мы наслышаны так же о том что пехоты в Ордене и своей хватает. Совет города Америсты предлагает свою лучшую кавалерию на защиту границ Империи и ожидает от вас только указать место и время когда нам прибыть туда для поддержки. В кратчайшие сроки после этого нужное будет у вас. Руководить армией Америсты будет достаточно опытный человек и его присутсвие в ваших рядах никоим образом не посрамит магистров Ордена. Ждем ответа от вас и да пребудет с вами благословение Господне! Во славу Империи! Совет Города Америсты."
Приор поспешно дописал приказ, и протянул ординарцу. Подняв руку в салюте, молодой рыцарь скрылся за дверью. Писцы в считанные минуты размножат письмо и разошлют его адресатам с голубями и посыльными воронами.
Приор еще раз перечитал письмо и кивнул кому-то невидимому. Затем взял гусиное перо, обмакнул его в чернильницу, и начал писать ответ на обратной стороне листа пергамента.
"Со всем уважением, И.О. Командующего войсками Ордена Единорога Совету Города Америсты. Мы признательны за предложенную вами помощь. Сбор войск намечен возле Монастыря Пламени Неугасимого в 100 лигах на север от поселения Нериал, где находится главный лагерь нашей пехоты. Чем скорее вы отправите подкрепление, тем лучше. На нанесение надписей и посеребрение наконечников и лезвий мечей может понадобится некоторое время, чтобы сделать ваше оружие более эффективным против нежити. Туда же, к монастырю будут стягиваться все имеющиеся у нас на данный момент силы пехоты и кавалерии. Еще нам необходимы много зажигательных стрел, дротики и кавалеристские луки.
Ждем от вас обещанных подкреплений, и благодарю вас за столь вовремя предоставленную помощь. Да пребудет с вами благословение Господне! Во славу Империи! И.о. Магистра Ордена Серебряного Единорога.
П.С. Магистр Ордена генерал Мирер уже находится в монастыре Пламени Неугаисмого, и будет рад принять выделенный вами отряд в ряды рыцарей."

Облавная Охота. Окрестности Амондира

Почти четыре сотни всадников в этот день ворвались в Долину Единорогов, с гиканием и криками, с ревом охотничих рогов и лаем натасканных псов, они пронеслись по девственным, не тронутым полям, на которые давно уже не ступала нога человека. Эта долина была священным местом для тех, кто жил в ней, даже воинственные Диалсанды не решались нарушить ее покой, а последними, кто посмел ступить сюда были эльфы госпожи Терении... и они приходили не для кровопролития.
Впрочем Генералу Штайру не было никакого дела до каких-то там древних священнодейств - единороги, твари не имеющие отношения к святой матери-церкви, а потому нечего было с ними церемонничать. Особенно радовались веселью горожане, сопровождавшие воинов Штайра - каждый хотел приколотить по голове с рогом над камином, а шкуру положить на полу и хвастать перед друзьями.
Первый зверь вышел им навстречу абсолютно безбоязненно - это его и сгубило! За прошедшие годы они отучились бояться людей - но генерал Штайр был готов сделать все, чтобы чувство страха вернулось к безмозглым тварям. Перехватив копье, он первым выехал из строя к однорогому коню, и метнул оружие - острие вонзилось в бок единорогу, обезумев от боли, тот ринулся прочь, но еще несколько копий пробили его плоть, и животное рухнуло издавая протяжный, почти человеческий стон.
- Шкуру попортили, - хмыкнул один из сержантов. - Эй, вы трое останетесь с тушей, остальные вперед! Здесь их еще много!
Несколько солдат остались рядом с убитым зверем - вынужденная мера, ведь рог стоил дорого и нельзя было даже малой возможности оставить для тех, кто мог бы его украсть.
А охота продолжалась - разделившись на группы по двадцать, тридцать человек, солдаты и горожане пришпорили коней, ища новые жертвы - единорогов было немало в этих местах, они знали это и потому жаждали найти все стадо. Найти и перебить, чтобы потом похваляться трофеями. Где-то вдали трубил рог, возвещавший об очередном удачном убийстве. Рвались с поводков псы - эти жестокие, обученные звери бросались на единорогов, не ведая страха, за несколько мгновений покрывали разделявшее их расстояние и вписались в глотки. Дичь отбивалась копытами, дробя черепа псам, одну борзую суку зверь даже поднял на рог, но остальные все равно завалили его и перегрызли горло.
- Пять... шесть... семь... - Считал Лэй, прислушиваясь к звукам рога. - Мой генерал, охота вышла удачной. Никто еще не...
- Никто до нас не смел осквернять это место, хочешь ты сказать, - усмехнулся Штайр. - А я не суеверный. Это просто ходячие куски мяса - дурацкая смесь коня и оленя. Я легко убивал что тех, что других.
Конь под генералом возмущенно фыркнул, но воин лишь потрепал его по шее. И вновь трубный глас, а затем к Штайру подъехал один из помощников:
- Генерал! Мы наткнулись на крупное стадо единорогов, почти полсотни тварей...
- И?
- Они.. умчались прочь! На север! Мы смогли расправиться лишь с тремя.
- Продолжайте преследование!
- Так точно!
Воин скрылся, пришпорив коня, а генерал остался наблюдать издали. Одного зверя он на сегодня прикончил - ему этого было достаточно.
Спустя некоторое время все воины вернулись, таща с собой туши убитых единорогов, а еще пятеро, что было более интересно - вели связанного, но все еще пытающегося брыкаться живого зверя.
- Этим молодцам по двадцать золотых, - бросил, еще не вникая в суть дела генерал. Живой единорог. Да ни у кого из земных владык такого не было! Князь де Лангли его озолотит, стоит только привести зверя в Джехенну. Это же - прекрасно. А помимо этого еще восемнадцать убитых животных. Отальные успели удрать до границы с Западной Империей - преследовать их там было бы крайне не осмотрительно.
Живой единорог. "Ты слишком щедр ко мне, господи!"
С убитых зверей содрали шкуры, копыта и кости передали ремесленникам, чтобы те сделали из них сувениры, головы (предварительно отпилив рога почти под корень), отдали тем, кто их добыл, сами же шкуры и рога Штайр велел до поры запереть в казне города. Из единорожьего мяса для всех охотников был устроен пир, на котором не забыли помянуть и тех бедолаг, которые оказались слишком неосторожны и были убиты единорогами.
Под утро генералу донесли, что в центре долины было обнаружен странное строение, явно сохранившееся с давних лет. Врата, как заявил один из горожан - Врата, ведущие в никуда.
"Так вот что здесь эльфы искали". Генерал усмехнулся.

Там где никогда не светит солнце. Под Джетраком

После небольшого привала, капитан Эйривал направился к Исгурду, дабы обсудить с ним одно дело. Змеиный Глаз сейчас изволил отдыхать и пить вино - так, словно находился у себя дома, а не на территории, за которую сражались имперцы, эльфы и орки, не считая коренных жителей.
- Не боишься? - Спросил капитан.
- Чего? Я никто, - усмехнулся Исгурд. - Всего лишь везучий сукин сын из выводка Лиара. Он - змей, мы все - лишь змееныши. Кому нужна моя жалкая жизнь, если на мое место встанут десятеро новых?
- Что-то ты себя недооцениваешь, - хмыкнул лысый. - И меня тоже... и...
- И всех нас, - оскалился Змеиный Глаз. - Я был командиром Вольных Стрелков десять гребаных лет. Десять лет с Сигги - это мало кто мог выдержать и выжить.
- Ты сумел...
- Я и Билли, - поправил командир. - Копьетряс главный ветеран, все бои с Лиаром, плечом к плечу, город за городом. И Аркат...
- Я себя начинаю ощущать лишним, - хмыкнул Эйривал. - Такое впечатление, что примазался к старой компании...
- И отлично в нее втянулся, - усмехнулся в ответ Исгурд. - Все мы когда-то были новичками, ты-то уж это знаешь. На что тебя купил Сигги? Слава? Золото?
- Еда, - отрезал Эйривал. - И дело для моих людей, засидевшихся в крепости. Я устал от безделья, мой князь забыл обо мне - а Сигват пришел и дал слово... и что важнее - сдержал.
- Он всегда держит слово, - улыбнулся Змеиный Глаз. - Если конечно не находит способа обойти его, не нарушая.
- Ладно, у меня есть разговор не о Сигвате, а о том, что нам делать дальше. Я так понял - ты хочешь Джетрак?
- Ты себе не представляешь как хочу, - оскалился Исгурд. - Но что я могу сделать? Там Имперское знамя, я не могу воевать с Империей... один. У меня нет достаточных сил и, чего греха таить, таланта тоже нет. Я не Сигват.
- И я не Сигват, но гномов ты разбил без его помощи.
- Гномы были глупы и подставили спину... они сделали все, как рассчитывал Сигги, Эйривал - в той победе нет моей заслуги - лишь его. Он все предусмотрел и оставил указания.
- Похоже я его недооценил, - хмыкнул лысый офицер, покручивая ухоженные усы. - Такому человеку служить - приятно.
- Еще бы, но его здесь нет, а я не смогу отобрать Джетрак у Империи, - Змеиный Глаз сжал кубок в кулаке, расплескав вино. - Думаешь, почему я здесь пью, как сапожник? Он приказал мне дойти до Джетрака... приказал перекупить Финвару и поднять знамя над главной башней замка - но теперь поздно. Генерал Седрик обогнал нас, обскакал на финишной прямой! Я могу разрушить город, могу вырезать всех его жителей до последнего - а потом сюда придут легионы и мы все поляжем или отступим - но куда? К Гораму с его разрушенными стенами и озлобленными жителями? К Тираллу? Ты готов лишиться всего, готов?!
- Нет! - Эйривал схватил его за плечи и хорошенько тряхнул. - Но есть еще Шешегон! Он пока еще не пал в руки Империи - у нас хватит сил взять его.
- Но это не Джетрак! Сигги убьет меня... убьет.
- Забудь. Что бы он сам мог сделать?
- Ничего, - отбросив кубок, Исгурд резко встал. - Что ты предлагаешь?
- Иди к городу и немного попугай имперцев, сделаешь вид, что попытался что-то предпринять, но не сумел, потом уйдешь в сторону Шешегона.
- А ты?
- А я навещу здесь одно местечко - крестьяне рассказали о древнем капище в той роще - духам раньше приносили человеческие жертвы и оставляли золото - если повезет, пополним запасы. После встретимся вновь.
Исгурд кивнул, а на утро армия разделилась - часть воинов ушла с Эйривалом, часть Исгурд повел дальше, к Джетраку.