25 июня. Дорога на Осто-Фиринтаурэ.

Лес приветливо зашуршал листвой навстречу всадникам. Встреча с послом прошла успешно, даже более чем. Король со свитой ехали неторопливой рысью. Впереди еще много часов пути до крепости, даже более чем. Однако предаваться усталости никто не собирался. Тихий напев прокатился по рядам всадников. Эльфы завели старинную боевую песнь. песнь, с которой шли на врага, песнь, с которой возвращались из битв. Свет звезд, мягкое мерцание Луны, сияние Солнца, шепот ветра, рокот земли, журчание ручьев, треск пламени - все это слилось в перилвчатом напеве.

Не заворачивая в столицу, отряд сделал привал посреди небольшой полянки. Рядом находилась опорная база стражей, неусыпно следящих за дорогой на столицу. Скоротав время за неспешной беседой, Король вернулся к эскорту и путь продолжился.

И опять скачка. Однако цель пути уже близка - всадники завидели вдали башенки Осто-Фиринтаурэ. Передовой отряд, высланый из столицы ждал Короля. Заметив всадников, воины вскочили и приветсвтенными кличами встретили своего владыку. По быстрому свернув лагерь, все дружно направились к крепости.

Осто-Фиринтаурэ представляла из себя внушительный форт, окруженный каменной стеной. Дорога по которой шествовала армия вела к воротам. Король велел остановиться. Он знал, что час победы близок. И бросив пылающий взгляд на стены крепости, он узрел вдали стражей - Вольных Лайонса. И осознал в прозрении, что души их жаждут воссоединения с Мерцающей Короной.
-Вольные! - молвил Король. после того, как знамя было поднято, а герольд протрубил знак о прибытии, - Мерцающая Корона ждет ваши мечи под свое крыло. Ибо разделением ничего мы не добьемся, а соединив силы, станем реальной силой, с которой придется считаться!

Вольные на стене разразились радостными криками и отворили ворота. Поцессия с Королем во главе вьехала внутрь.

Амондир. Имати. День тот же


Деньги. Золотые кругляшки россыпью лежали на столе в небольшой комнате, а за столом расположилось шестеро рослых мужчин и хрупкая девушка.
- Это было слишком легко, - произнес один. - Даже для Амондира. Так запросто перебить вся мятежную элиту.
- Они думали, что Штайр - их союзник. Доверились ему.
- Доверять типу с такой рожей, - усмехнулся другой.
- Мы сами у него на службе, - поправил его третий детина, поигрывающий кинжалом.
- Мы доверяем не ему, а деньгам князя, - Имати улыбнулась, подкинув на ладони золотистую монетку с отчеканенным профилем Салвара де Лангли.
- И все же...

Это было слишком легко. Узнав от Имати, что им предстояло сделать, да к тому же всего за одну ночь, поначалу убийцы даже думали отказаться от задания, но - все же все они были профессионалами, а потом - Имати ведь уже приняла заказ. Каждый наметил себе по жертве, а после уговорились прикончить оставшихся двоих из Девятки.
Солнце уже садилось, когда Рябой выследил свою жертву, выходящей из дома - этот член Совета Девяти был простым горожанином, возвысившимся за неплохие ораторские способности. Глас Народа, так его прозвали. Куда он шел Рябому было все равно - он подстерег человека у поворота в узкий переулок и бесцеремонно толкнул его за угол, уронив на грязную мостовую.
- Позвольте, что это зна...
Крик оборвался хрипом, когда узкое лезвие распороло ему глотку. Двое нищих в другом конце переулка опасливо подались назад - до них Рябому дела уже не было. А им - до него. В Амондире в последнее время постоянно кого-то убивали и грабили. Одним трупом больше, одним меньше - врядли кто-либо заметит разницу, пока не соберется Совет. Но совет уже не соберется. Убийца опустился на колено, и несколькими ударами перерубил шею мужчине, а затем бросил свою добычу в заплечную сумку. Обезглавленный труп Гласа Народа найдут под утро. Голым, ибо его одежда приглянулась кому-то из уличных бродяг.
Головорезу повезло меньше - его жертва, пышущий здоровьем амбал, назначенный командиром новой городской стражи, решил провести вечер в кругу семьи, и когда убийце надоело наблюдать за чинным семейным ужином через окно (благо еще людей на улице не было, а то сочли бы, что он за совокупляющимися в спальне любовниками следит), он просто постучал в дверь.
- Кто там?
- Срочное дело от Шалакхо! - Ответил Голорез, и дождавшись, пока женщина откроет дверь, прошел внутрь, небрежно махнув рукой. Тело хозяйки с ножом в глазнице медленно сползло по только что закрытой ею двери. Она не успела даже вскрикнуть.
- Дорогая, кто пришел? - Обреченный скрипнул стулом, вылезая из-под стола, но первой в прихожей появилась девочка лет восьми - она даже непоняла что происходит, и почему мама лежит не двигаясь на полу. Головорез в два шага преодолел расстояние, отделявшее его от ребянка и отточенным движением свернул хрупкую детскую шейку.
- Ты!.. - Хозяин рванулся к нему через трапезную. Возможно, наблюдай кто-то сейчас за домом, он и увидел бы, как пышущий здоровьем мужчина резко, точно споткнувшись, падает на пол. Для того, чтобы завершить свою работу, Головорез воспользовался топориком для рубки мяса, который он нашел на кухне.
Беркут о своей работе предпочитал не распространяться в таких подробностях, как это делали другие, но и он кое-что рассказал Имати - ему выпала сомнительная честь расправиться с чиновником-крючкотворцем, принятым в Совет, чтобы создать новые законы для Свободного Амондира. Это оказался настоящий трудоголик, который денно и нощно проводил в своем кабинете, в одном из административных зданий, обложившись кодексами, сводами законов, чернилами и пергаментом, пуская к себе лишь слугу с едой. Причем дверь в помещение была довольно массивной и намертво запиралась изнутри. Чтобы не мешали. Судя по словам Беркута - тело слуги кто-нибудь может быть обнаружит в выгребной яме, тело хозяина - под ворохом им же написанных бумаг. Поначалу убийца хотел поджечь все это добро, но потом передумал и ограничился лишь отделением головы жертвы.

- А вот у меня позабавнее случай вышел, - взял слово Стилет (которого за излишнюю худобу, зачастую называли Скелетом). - Мой-то клиент позабавиться решил и, соответственно в то заведение направился, где дамы всегда готовы быть милыми и податливыми. Ну, а я за ним...
- Вот ты значит, где всю ночь пропадал, - усмехнулся Рябой.
- Да-с, именно там, но не потому, что хотел, - Стилет улыбнулся.
- Так мы тебе и поверили, - буркнул Головорез. - И почему всегда ему бабы, а мне дети?
- Кто что любит, тот то и получает, - подмигнул ему тощий убийца. - Но вы слушайте дальше. Паренек этот какой-то неуемный оказался - все девиц менял каждый час по две-три. Мне уже и ждать надоело, а тут смотрю - выходит голубчик. и прямиком в отхожее место. Я конечно времени не теряю и за ним - он стоит, отливает себе. Выдавливает, так сказать, раба по капле. Ну я тихонечко удавочку на шею, усадил его как положено. Труднее всего было вот этим ножиком, - он вынул свой любимый стилет. - Отпилить дурную башку.
- И как же ты убежал потом? Весь в крови же был, наверное.
- Да плащ накинул и деру. Тем более уже утро было - ну найдут труп через час или быстрее, все равно дело сделано и Штайр тут за главного.
- А мне этот свинопас Кривошеий достался - Микос, - произнес Лилипут, названный так за свой почти двухметровый рост. - Крестьянская харя немытая, а занял особняк какого-то местного дворянина. Особнячище - во, прислуга вся еще третьего дня как разбежалась со всем ценным, охраны нет, вся домина, значит, к Кривошеему отошла. На шелковых простынях, паскуда спал. Ну я в окошечко залез, тихонько подошел - ножиком по горлышку, он даже очнуться не успел.
- Чистая работа, - улыбнулся Рябой, а затем перевел взгляд на Головореза. - Мы вот после того, как своих уделали, пошли полуэльфа навестить, так он нас будто бы ждал - как увидел меня, так сиганул в окно и бежать - дворик у него не маленький, да еще сад.
- А в саду я, значит, - продолжил Головорез. - И пара собачек. Наш Мадрайн их совсем не кормил, а я им по кусочку мясца дал, так ласковые стали, о мама не горюй, ну я их под такое дело с цепи и спустил. Когда они своего горе-хозяина догнали, то отъелись за все годы голода, я думаю.
- Треск костей по крайней мере по всему саду разносился, - подтвердил Рябой.
- Ну вы даете, - усмехнулся Молот. – Мне-то посчастливилось с Эрпом-воякой разобраться, если кто помнит. Он в казарме ночевал – будь у них с дисциплиной все нормально, к нему и не подобраться бы было…
- Будь у них с дисциплиной все нормально – мы бы здесь не сидели, - бросил Стилет.
- Так вот – во всей казарме шесть человек. Трое – пьяные в хлам, еще двое – явно их догоняющие. Посередине сам Эрп с еще одним трезвенником в карты режется. Я нож бросил с порога, так этот дурень поднялся невзначай – ему в спину лезвие и вонзилось. Сам сдох – командира своего уберег, тот закричал, вскочил, бегать начал, на помощь звать, меч обнажил.
- Дрались? – Скучающе спросила Имати.
- Нет, - улыбнулся Молот. – У меня еще один нож был.
Следующим вновь заговорил Лилипут:
- А после я дождался Молота и мы направились прямиком к нашему дорогому Шалакхо.
- Резня была еще та, - добавил Молот. – У этого торгаша охраны, что тараканов!
Он приподнял рубаху, показав перемотанную рану на боку.
- Вот, задели меня ублюдки, а сам друг народа забаррикадировался в комнате, пришлось вышибать дверь…
- Потом правда мы сами в этой же комнате от стражи оборонялись, - заметил Лилипут. – Но надо было видеть лицо Шалакхо перед смертью. Такое ничтожество.
- А затем подошли люди Штайра, перебили остатки охраны советника и выпустили нас, - закончил убийца.
Имати тоже рассказала о своей работе: отец Генуард спал в церкви, на втором этаже. Как и положено, церковь никем не охранялась и была открыта – запирать врата храма позволялось лишь когда селение или город были отлучены за свои грехи. Священник спал крепко, а девушка двигалась тихо и стремительно. Взяв подушку, она положила ее на лицо спящему, слегка надавив и подождав, пока Генуард не перестанет дышать.
- Он казался таким умиротворенным, - облизнув губки, прошептала она.

27 Июня. Порубежье. Граница Проклятых Земель
Утром с реки начал наползать туман. Ингмар проснулся рано. Есму послышалось, что за стеной башни, в которой он все таки попытался заснуть, раздался тихий всплеск, как будто в воду упало что-то тяжелое. Однако, усталость взяла свое, и он снова заснул. Утром выяснилось, что пропал один дозорный. Его товарищи говорили, что парень отошел буквально на 5 минут отлить возле опоры полуразрушенного моста, и исчез бесследно. Ингмар поднял следопытов. Те внимательно изучали следы.
- Здесь были два человека. Потом, подошел еще один. Дальше осталось только двое, один исчез. Скорее всего, тело сбросили в реку.
- Что за обувь оставила следы? -спросил Ингмар, хмурясь от нахлынувших мыслей.
- Судя по всему, это сандалии и офицерские ботинки. - ответил следопыт.
- Значит, часового убили офицер и монах?
- Скорее капеллан. -сказал следопыт. - У монахов вообще нету подошвы.
- Спасибо, брат. - произнес Майферт, и достало из кармана золотую бляху - вот, возьми - это тебе знак отличия. Будешь в городе, сможешь себе купить все что пожелаешь...
- Благодарю Вас. командир - начальник следопывтов склонил голову в легком поклоне. - Не за награду служим, но за совесть.
- Все во имя Господа и с именем его, произнес капитул, сделав благославляющий жест.
Итак, в отряд затесался шпион, и в нем уже есть предатели. Капеллан у них был один. Что с ним нужно делать, Майферт уже примерно представлял. Отправить в монастырь с посланием, в котором будет зашифрован приказ об аресте. А вот что делать с офицером...
Спустя полчаса весь отряд был выстроен у моста в линейку. Майферт долго осмтаривал ряды рыцарей и сквайров. Среди них завелся предатель. Даже одного предателя было достаточно для того, чтобы завести всех в ловушку. Что делать? Установить слежку за каждым часовым? За каждым офицером? А если предатель среди следопытов?
Тем временем следопыты выловили из реки тело прропавщего дозорного. Течение прибило тело капрала Отто Дикса к коряге у берега всего в двух сотнях шагов от моста. На тело, как всегда, указали вороны. У мертвеца уже было разодрано лицо и выклеваны глаза... Лицо опухло, раздулось и посинело, а на горле были явственно видны следы удавки...
- Вчера во время несения дозорной службы погиб капрал Отто Дикс. - произнес Майферт. - Кто-то подкрался к нему сзади и набросил на шею удавку...
- Мертвяки? -произнес капеллан, его глаза испуганно забегали...
- Будь это мертвецы, тело было бы обескровлено, или погрызено. Труа цел и не вредим, если не считать пиршества ворон. Его убил кто-то из своих. Вернее из наших... Поэтому, я считаю необходимым отправить нашего капеллана в монастырь с посланием. Важно доставить его до вечера. Далее, будем тянуть жребий, чтобы отобрать из каждого десятка по человеку, который останется здесь на страже в течение недели, пока мы не вернемся. Есмли мы не вернемся через неделю, сторожевому отряду вернутся в монастырь. В случае, если вы увидите, что противник переправляется через реку, также вы должны оставить свой пост и ехать в монастырь с известием о появлении вражеских сил. Через 2 дня туда уже должны прибыть основные силы вместе с Командором сиром Рианноном.
Капеллан застыл, как громом пораженный.
Майферт написал на куске пергамента витиеватое послание настоятелю монастыря, и отдал его капеллану, приказав как можнос корее ехать в монастырь. Затем каждый офицер и каждый солдат из его десятка стал тянуть жребий. Так был сформирован дозорный отряд, остающийся в башне. Все остальные стали собирать плоты из бревен, сложенных штабелями на берегу и готовиться к переправе...

27 Июня. Порубежье. Монастырь Пламени Неугасимого
Отец Бернардо был разбужен звоном колокольчика. Мальчишка -послушник приоткрыл дверь, и окликнул настоятеля пронзительным голоском.
- Там голубь... прилетел... с посланием.
Настоятель обычно поднимался с первыми проблесками рассвета, но вчерашняя трапеза и обильные возлияния за столом немного ослабили его обычно бодрый организм, и он проспал лишние два часа, в т.ч. и раннюю молитву. Отец бернардо быстро пробежал глазами послание.
- Сынок, это послание было адресовано не мне, а нашим гостям... Позови-ка ко мне в кабинет командира этих рыцарей, которые остались... Скажи что тут для него задание.
Мальчишка быстро исчез за дверью.
Настоятель наскоро омыл в чаше с водой руки и лицо, и взяв со столика кусок хлеба с чистой ключеовй водой, отправился в свой кабинет. Послание он положил в свернутом виде в свой молитвенник.
Капитан Раймон Миррер зашел в кабинет настоятеля через полчаса. У него был бодрый вид, доспехи сияли в лучах рассвета, а на губах была бодрая и уверенная улыбка.
- Сожалею, но судя про последним известиям, вашему отряду не придется долго наслаждаться нашим гостеприимством. -сказал Настоятель. - ПО недоразумению, послание, предназначенное ли чно Вам, сначала попало мне в руки, но я спешу исправить эту ошибку. - Отец Бернардо развернул молитвенник и протянул капитану свернутый пергамент.
Капитан быстро прочитал послание и выругался безобидным эквивалентом грубого солдатского ругатальства.
- Я понимаю ваши чувства, сын мой, и все же сквернословие - великий грех - сказал отец Бернардо, укоризненно качая головой.
- Похоже, Инквизиция нуждается в нашей помощи. Но...
- Мы способны сами о себе позаботиться... А если наши стены аткует нежить... У нас хватит и оружия и припасов чтобы удержать их у стен 2-3 дня, пока не подойдут ваши основные силы - сказал отец Бернардо.
- Что ж, будь по вашему. Я хотел остаивть тут отряд хотя бы человек 20... Нас тут всего сотня с небольшим.
- Думаю, вы отлично справитесь с этим делом, - заверил капитана отец Барнардо. - Мы снабдим вас реликвиями и отслужим молебен за успех вашей миссии, как мы сделали это для Главнокомандующего вашего ордена.
- да пребудет с вами благодать, отец Барнард, произнес капитан Мирпер, склоняя голову, и Настоятель благословил старого вояку.
- Выступаем! Объявляю сбор! В монастыре остаются 2 меча, 10 мечников, и 10 посвященных. Тех, кому должно тут остаться до подхода основных сил, решит жребий... Остальные поедут со мной в город. В Страдестале волнения. Сожжены две церкви, убиты священники и осквернены реликвии. Нас призвали навести там порядок и провести запистку. Если есть те, кто хочте отсаться здесь и нести дозор вместо того чтобы провдить зачистку, я оставляю вам право выбора.
Около 30 человек нерешительно вышли из строя.
- Что ж, я не могу неволить вас. Но вы должны помнить что любое приказание Верховного Инквизитора для нас - закон. Вы тверды в своем намерении уклониться от исполнения приказа?
Пять человек отсутпили назад в строй.
- Прекрасно. Остающиеся здесь отбудут епитимью, которую им назначит отец настоятель. Остальные поедут со мной...
Через час из ворот монастыря выехал отряд числом в 108 человек. 32 человека остались в монастыре чтобы нести патрульную службу и готовить лагерь к прибытию подкрепелений из замка Айнхорн под кмоандованием лейтенанта Филина.
К городу Страдесталь отряд капитана Мирера прибыл уже в темноте. Городские ворота были заперты. Сонные стражник и наотрез отказывались открывать ворота и впускать отряд в город, предлагая им заночевать у моста, а заодно "доказать свою верность Империи убивая ночных монстров, которые тут шастают по ночам и калечат добрых людей". На вопрос что за монстры такие капитан стражи пожал плечами и ответил, что ему "сие неведомо, а кабы и было ведомо, то все одно не помогло бы, зело монстры шустры и свирепы, а под его началом безусые юнцы, стали не нюхавшие, да старые ветераны, которым бы на грядках капусту растить."
Поругавшись безрезультатно около получаса. но так своего и не добившись, капитан Мирер вынужден был дать приказ стороить лагерь прямо у дороги, ведущей к воротам.
Надо заметить, что ни рва, ни подъемного моста у Страдесталя не было. Да и ворота были таковы, что его ребята могли вооружившись лишь парой свежесрубленных бревен запросто снести эти ворота и решетку, выбив их из петель. Не штурмовать же имперский город? На вопрос, куда же вдруг подевались регулярные войска, капитан стражи снова недоуменно пожал плечами.
" А нечистый их знает.-отвтетил офицер равнодушно. - Покликали их кудысь. Мне о том не сообщали. Вот и пришлось ьмне срочно резервистов созвать, под оружие постаивть, да по стенам расставить. Ворота отворить не могу. Коли подорожной нету - то не положено. Не могу утсав нарушить - меня ж за то под трибунал сразу. Вот как рассветет - покликаем там кто вас сюда вызвал, вот тогда и пустим вас в город -будет все чин чином -ка кто положено... А пока не могу"...
Капитан Мирер ругал и инквизицию, и имперских чиновников, и стражу всех вместе взятых, но поделать ничего не мог. Оставалось лишь смириться с неизбежным, и поскорее начать строить временный лагерь. Рыцари насыпали валы, поставили частокол, и установили палатки, расставив дозоры по углам из частокола. И все равно, капитана Мирера охватило смутное беспокойство. Он чувствовал, будто чьи-то недобрые взгляды следят за каждым их шагом.... А своим ощущениям опытный офицер привык доверять...

29 июня.
Проклятые Земли. Ирас-Тенеброс.

Ночь упорно боролась за право безраздельно царствовать над Проклятыми Землями. Но законы мироздания действовали даже в этом забытом богами месте, и тьме пришлось отступить, позволив рассвету забрезжить на горизонте. Отблески поднимающегося солнца окрасили землю в алый цвет, как если бы на камнях выступила кровь, пролитая здесь сотни лет назад. Базилиус стоял на вершине полуразрушенной башни Ирас Тенеброс, на последней ступеньке обвалившейся лестницы, глядя на занимающийся рассвет. Ему нравилось наблюдать за постоянным, вечным ходом светил. Там, внизу раскинулся двор мертвого града, как всегда полускрытый клубящимся одеялом тумана. Отвесные скалы вздымали свои островерхие вершины вокруг города, в их многочисленных пещерах и расселинах селились стаи горгулий. Вот и сейчас некромант наблюдал, как они стремительно носились в багряных небесах, танцуя в струях ледяного ветра.
Здесь, возвышаясь над своим городом и мертвыми пустошами, Базилиус бывал лишь тогда, когда он хотел побыть в абсолютном одиночестве. Его не пугала ни высота, ни дикие завывания ветра, трепавшего полы его мантии и развевавшего длинные седые волосы. Вилла отпил из небольшой фляжки с глинтвейном, которую принес с собой и чуть поморщился, - напиток успел остыть. Неожиданно, на бескрайних просторах мертвых земель появилось темное пятно. Медленно, оно ползло по направлению к Ирас-Тенеброс. Некромант прищурился, - кажется, это отряд и повозка. Что ж, пора приниматься за работу. И все же, некромант еще долго любовался полетом горгулий и слушал заунывную песнь ветров.

29 июня.
Порубежье.

- Ребята, должен вас огорчить, - нам опять задерживают плату за службу.
По рядам воинов пронесся недовольный ропот. Кто-то пробормотал: «Неудивительно, что Уил дезертировал». Капитан, стоявший на возвышении, услышал это и с трудом подавил улыбку. Голова у старика работала отлично, именно он предложил спрятать вещи погибшего солдата и сказать людям, что он дезертировал. Он много чего предложил. В том числе, не выдать людям жалованья и спровоцировать на бунт.
- Вы меня знаете, парни, - я служу бок о бок с вами не один год. Мы, бойцы, охраняющие Империю от Зла, что таится в Проклятых Землях. Но что мы получаем от благородных господ? Подачки и презрение! (Люди зашептались, искоса поглядывая на инквизитора, который, казалось, уснул за столом). Мы служим, охраняем рубежи, а в это время, наши семьи облагают непосильной податью.
И вновь по толпе пронесся недовольный, угрожающий ропот. Кто-то крикнул: «Точно, капитан! Моего отца в долговую яму посадили!»
- Моя дочь вышла замуж, а хозяин, хрыч старый, потребовал право первой ночи!
- У меня мать с голоду померла!
- Моих детей за долги высекли!
- И меня секли!
Солдаты наперебой начали перечислять обиды, реальные или вымышленные, нанесенные им Империей. Люди уже не обращали внимания на старика, дремавшего за столом. Пока кто-то не крикнул: «А мою бабку сожгли, - сказали ведьма она! Тока этого никак быть не могло, к ней вся деревня за травами ходила!» Старик поднял голову, а затем и сам встал из-за стола. Люди притихли, но ропот и недовольное ворчание не смолкли. Глаза, бледно-голубые и какие-то выцветшие, оглядели собравшихся. Странная ободряющая улыбка замерла на губах «инквизитора». Капитан затаил дыхание, - сейчас начнется самое главное. Голос, тихий и вкрадчивый, произнес: «А если б она все же была ведьмой, ты бы меньше любил ее?» Старик осторожно проходил меж столпившихся людей, пока не остановился прямо перед парнем, сказавшим про бабушку-ведьму. Блеклые глаза Катрана впились в лицо стражника. Несчастный побелел как сливки, но не проронил ни слова.
- Молчишь. А почему? А потому что боишься! А чего боишься?
Парень с трудом разлепил пересохшие губы и выдавил: «Так сожгут же. Вы и сожжете».
И вновь легкая ободряющая улыбка скользнула по губам Кайла.
- Нет. Не я. У НАС, знаешь ли, такое не принято. Каждый живет, как знает. Что это за мир, когда мы, люди, боимся говорить о своих чувствах. Да что говорить, чувствовать боимся.
Кайл печально покачал головой. Он вспомнил разговор, который произошел между Базилиусом и им, - старый некромант грезил об утопии, невероятном союзе живых и мертвых. Катран смеялся над бредовыми идеями хозяина, но сейчас, для этих людей, эти идеи подойдут просто идеально. Он вспомнил каждое слово некроманта, - Вилла умел быть убедительным (когда не нес откровенную чушь, - как, например, его идея усовершенствованых созданий или союза нежити и людей). Сейчас, когда все внимание было обращено к нему, Кайл чувствовал себя на гребне волны. Одна ошибка и его сомнет и сокрушит безумная стихия.
- Религия запрещает Вам любить, чувствовать естественные желания. Она говорит, - любишь? Молчи, - грех! Создаешь то, что не разрешено, - разрушь, - грех! Думаешь о запретном, - грех! Инквизиция, держит вас в цепях, грозит огнем и кнутом, бросает в застенки. Ваши цепи это ваш страх. Разорвите его! Освободитесь! Ваши священники кричат о запретах, но сами погрязли в распутстве и пороках, столь противоестественных, что некромантия по сравнению с ними, ничтожная шалость. Вы защищаете их от того, на что они нацепили ярлык Зло! Но Зло ли это? Мертвые могут служить живым! Сколь проще было бы жить бок о бок, без войн. Они исполняют тяжелую работу, ведь они сильней и не ведают усталости. Вспахать землю, выкопать котлован под фундамент дома, принести бревен, - все это могут сделать они. Зачем платить дорожный налог, когда войско состоит из мертвых, - им не нужны еда и сон. Да и зачем вообще война? Почему вы должны гибнуть из-за того, что кому-то понадобился клочок вашей земли? Там, за Рубеж-рекой, полно земли. Там есть озера и реки, леса и горы. Я не скажу про всех некромантов, но МОЙ хозяин не будет против, если вы поселитесь на его территории. И вам не придется бояться, - сможете ли вы заплатить налоги, - ему не нужны деньги. Вас не будет тревожить нежить. Вы сможете построить селение заново или восстановить руины древних городов.
Кайл замолчал, переводя дух. Все смотрели на него, открыв рты. Вдруг кто-то тихо спросил: «А что ему нужно, твоему хозяину?»
- Мир и спокойствие.
С этими словами Катран вышел из помещения, - никто не остановил его. Людям надо дать время подумать. А ему пора уносить ноги.

28/29июня. Ночь.
Одно из Южных Княжеств.

Эрика проснулась в холодном поту. За окном все еще было темно, скреблись ветки, и ей вдруг стало безумно страшно. Как могло получиться, что она, девушка из благородной семьи, ввязалась в такое, за что грозит смертная казнь. И никому, никому про это не рассказать! Она была дурой, глупой, доверчивой дурой. Девушка чуть слышно всхлипнула. «Дедушка». Ей следовало понять, что он появился не просто так. А ведь все было так хорошо, - он присылал ей подарки и письма, теплые и родные. Эрике и сейчас не хотелось верить в свое открытие, но факты упрямая вещь. Он казался таким искренним. Может быть, в тайне он смеялся не ней, над ее доверчивостью, наивностью. Проклятый список! Лучше бы она его не видела! Не видела книг, перечисленных в нем! Но теперь, делать нечего, надо доигрывать свою роль до конца. И надеяться, что «дедушка» не отбросит ее как ненужную вещь и не сдаст инквизиции. А может, он все-таки и правда ее родственник и действительно любит ее? Может ли человек использовать того, кого любит?
Эрика заснула и вновь провалилась в кошмар, где за ней гонялись люди с факелами, а полусгнивший труп пытался обнять и шептал на ухо: «Внученька!»

В глубине эльфийских лесов. 28 июня.

Признаться, Терения была удивлена взаимной неприязни Эредина и друидов, но не подала виду. Она оставила почти весь свой отряд, взяв с собой лишь телохранителей, так что Разбивающему Зеркала не приходилось скучать в одиночестве, дожидаясь её, чему тот, откровенно говоря, был не особо рад.
-Пойдёмте, вас ждут, - друид сделал приглашающий жест.
Спешившись, Терения и её гвардейцы отправились вслед за друидом, ведя коней в поводу. Эредин, Дейдра и остальные остались ждать у невидимой черты. Остался и Аэгиль, уже начавший бренчать на своей лютне и напевать что-то вроде "зеркала - тра-ла-ла-ла», что у разбивателя оных ничего, кроме раздражения не вызывало.
Тем временем, Терения и её спутники шли вглубь священной рощи, и вскоре их взорам предстала поляна, окружённая вековыми дубами, словно безмолвными стражами. В центре поляны стоял деревянный храм. Как и все эльфийские строения, он удивительно органично вписывался в окружающую природу, словно бы дополняя её. Он имел круглую форму, как и поляна, а резные колонны, поддерживающие крышу, были выполнены в виде дубов. Колонны эти, как и их живые собратья, были увиты плющом.
Когда Терения подошла к храму, ворота его сами собой распахнулись, приглашая войти. Эльфы вошли внутрь и очутились в просторной зале, обставленной скромно, но с большим изяществом. Все предметы здесь были деревянные, украшенные затейливой резьбой. Очевидно, других отделочных материалов, кроме дерева, друиды не признавали.
Навстречу гостям с высокого кресла у противоположной стены поднялся величавый друид с длинными серо-серебристыми волосами, перехваченными на лбу зелёной тесьмой. Одет был он очень просто, но Терения сразу догадалась, что перед ней глава служителей культа Природы.
-Привет тебе, о Терения, дочь Айвендила, и вам, славные воины,- прозвучал под сводами храма звучный баритон. – Добро пожаловать в нашу обитель. Я – Ар-Онно, настоятель этого храма.
-Приветствую тебя, Ар-Онно, да никогда не нарушат враждебные силы покой твоей обители! – Терения поклонилась в знак глубокого уважения; свита последовала её примеру. – Прости, что явилась незванной, но в мире творятся странные дела, и мне очень нужен твой совет. И твоя помощь.
-Знаю. И я ждал тебя. Но сначала прошу отведать нашего скромного угощения.
В залу внесли подносы с едой: друиды питались лишь растительной пищей, но эльфов это ничуть не смущало. Запивали же чистейшей родниковой водой.
Во время еды Терения и Ар-Онно неспешно беседовали. Друид выспрашивал девушку о последних эльфийских новостях, впрочем, большей частью из вежливости, так как основное он и так знал.
-Ну что ж, - произнёс он, когда с угощением было покончено, а теперь пойдём, расскажешь мне, с чем пришла.
Терения поднялась и, взяв у Лайсина завёрнутый в ткань волшебный меч, прошла вслед за друидом в небольшую комнатку, куда сквозь распахнутое окошко врывлись весёлый солнечный свет и звонкие птичьи трели. Ар-Онно жестом указал гостье на кресло у окна, сам же сел напротив.
Терения помолчла немного, собираясь с мыслями.
-Нехорошие дела творятся в мире, - наконец, начала она. – Император умер, и поняли головы чернокнижники Севера. Нежить свободно разгуливает по земле, а люди, вместо того, чтобы воевать с ней, поднимают оружие против эльфов…
Она вновь замолчала. Ар-Онно смотрел на неё и ждал, когда девушка снова заговорит.
-И вот думаю я, что в такое время нам, эльфам, нельзя больше отгораживаться ото всех в наших лесах, надо идти и бороться со злом, расползающимся по миру. Иначе, однажды это зло постучится и в нашу дверь. И посему хочу попросить у тебя помощи. В старинных легендах говорится, что многие великие эльфийские воины древности обладали способностью изгонять нежить. И что этой способностью их наделяли друиды. Я знаю, я вовсе никакая не великая воительница, не совершила достославных подвигов…
И, всё же я прошу тебя, о благородный Ар-Онно оказать мне эту милость и наделить меня способностью отправлять проклятую нежить назад, во мрак! Ибо кто-то ведь должен бороться с Тьмой! И я буду бороться! Нельзя сидеть сложа руки и ждать: враг не дремлет. Силы Света должны дать достойный отпор! Я всегда знала, чувствовала, что самой судьбой мне предназначено сражаться со злом. И я клянусь, что выполню своё предназначение и буду сражаться до конца!
Терения говорила совершенно искренне. Она никогда не притворялась, потому что просто не умела это делать. Это знали и её воины, поэтому охотно шли за ней. Это понял и Ар-Онно.
-Бороться со злом, значит, решила… А знаешь, трудновато это делать в одиночку…
-Знаю. Но надеюсь, что буду не одна. А если даже и в одиночку, так что ж… Я уже решила, и не отступлю.
-Вижу, вера твоя сильна. Но вот окажется ли она достаточно сильной для… - друид неожиданно оборвал сам себя.
-Достаточно сильной для чего? – удивлённо спросила Терения.
-Это я так, просто вспомнилось кое-что… Хорошо, я исполню твою просьбу. Опустись на колени!
Эльфийка послушно опустилась на пол. Ар-Онно возложил руки ей на голову и стал нараспев произносить странные слова на неведомом языке. Руки его окутало серебристое сияние, которое с каждым словом становилось всё ярче. Друид всё читал древнее заклинание, и Терения почувствовала, будто невидимые иглы впиваются ей в голову. Было больно, но она даже не пошевелилась. Внезапно, боль исчезла, как исчезло и сияние.
-Встань! – повелительно произнёс Ар-Онно. – Теперь ты можешь изгонять нежить силою своей воли!
-Благодарю! – с чувством сказала Терения.
-Но ведь это не всё с чем ты ко мне пришла, - полуутвердительно – полувопросительно заметил друид, садясь обратно в своё кресло и знаком предлагая эльфийке последовать его примеру.
-Да, ты прав. Я хочу, чтобы ты взглянул на это, - и она развернула ткань, в которую был завёрнут зачарованный клинок, протягивая его Ар-Онно. Тот взял меч, и в глазах его промелькнуло узнавание.
-Надо же… Яростное Пламя… Много столетий никто и ничего о нём не слышал, и вот, теперь ПрОклятый Меч вновь объявился…
-Проклятый? Но почему? И что за проклятие на нём? – вскричала Терения.
-Подожди, давай по порядку. Коли уж он попал к тебе, то придётся мне рассказать его историю. А потом сама решай, что с ним делать.
Друид поудобнее устроился в кресле и начал своё повествование.

-Это очень старая история. Произошла она в те времена, когда мир был гораздо моложе, и звуки эльфийской речи слышались в нём гораздо чаще, чем теперь. Нынешняя Империя только зарождалась, а о людских княжествах никто и слыхом не слыхивал.
Но на Севере уже сгущалась Тьма, ибо с незапамятных времён местнось за Пределом служила гнездилищем Тёмных Сил. И тогда, как и сейчас, мрак стал расползаться по миру. Многие люди, да и эльфы тоже в страхе бежали на юг. Казалось, никто не сможет противостоять надвигающейся Тьме…
Однако, всё же нашёлся среди людей один, который сказал примерно то же, что и ты сейчас: кто-то же бросить вызов силам зла – а если не я, то кто же? И звали его Энгер Доблестный. Он смог собрать под свои знамёна и людей, и эльфов, и гномов и пошёл войной на армию Тёмных. Путь его войска пролегал мимо Замка Тысячи Огней, где жила великая светлая волшебница Атениал.
-Никогда не слышала ни про подобный замок, ни про эту волшебницу, - удивлённо пробормотала Терения.
-Увы, эльфы предпочитают помнить, в основном, лишь о своих деяниях. – заметил друид. - Сейчас от замка даже крохотного камешка не осталось, а волшебница навеки исчезла из этого мира… Между тем, Атениал была одной из тех, кто создавал магические Врата.
При этих словах Терения едва заметно вздрогнула, что не укрылось от Ар-Онно.
-Именно она рассказала Энгеру, как работает система Врат, что впоследствии очень помогло ему. И именно она вручила ему вот этот самый меч по прозванию Яростное Пламя, сказав, что вынутый из ножен, он одним своим видом может наводить ужас на врагов. А чтобы убить им, достаточно нанести лишь маленькую рану.
С помощью волшебницы Энгер одержал победу над войском некромантов. Люди, предавшиеся злу, в страхе бежали от грозного блеска Яростного Пламени, да и нежить боялась этого клинка. Тёмные Силы были отброшены обратно за Предел. Но полностью уничтожены не были. Впрочем, зло и невозможно уничтожить полностью…
Потерпев поражение в битве, некроманты решили хитростью погубить Энгера. Они подослали к нему женщину, прекрасную лицом, словно ясный день, и чёрную душой, будто беззвёздная ночь. Она опутала его своими чарами, и герой влюбился без памяти. А ведьма стала внушать ему, что его заслуги совершенно не ценят, что ему и императорская корона – малая награда, и тому подобные мысли. И постепенно в сердце Энгера поселились зависть и гордыня. Первый шаг на пути к Тьме…
Подстрекаемый ведьмой, он поднял мятеж против законного императора с целью захватить власть и самому сесть на трон. Но многие его соратники не пошли за ним, назвав предателем и отступником. И тогда в порыве гнева он объявил войну тем, с кем ещё недавно сражался бок о бок. Второй шаг тоже был сделан…
На подступах к столице произошла битва между сторонниками Энгера и теми, кто остался верен присяге. Яростный Пламень по-прежнему вселял трепет в людские сердца, и Отступник был уже близок к победе, когда вдруг на поле битвы появилась Атениал. Встав перед Энгером, она заклинала его одуматься и прекратить братоубийственную войну, пока ещё не поздно. Но, ослеплённый яростью, он вонзил меч в грудь волшебницы. И Тьма окончательно восторжествовала в его душе… Но, умирая, Атениал произнесла последнее заклинание: и Яростный Пламень вырвался из руки отступника и поразил его в самое сердце. Так погиб Энгер, один из величайших воинов людей…
А его меч достался тогдашнему императору Флавию. Но не знал он, что клинок, убивший своего хозяина, становится проклятым: если в битве вынуть его из ножен, то он обязательно должен поразить кого-нибудь, и если не удастся добраться до врага, то он поразит друга.
Так случилось, что в бою с орками, вторгнувшимися в пределы Империи, император обнажил меч, но гвардия даже и близко не подпустила к нему неприятеля. Флавий собрался было вложить его в ножны, но Яростный Пламень повернулся в его руке и задел брата Флавия. Небольшая царапина, нанесённая этим клинком, оказалась смертельной. Объятый горем, Флавий сломал проклятый меч.
Что сталось с обломками дальше, мне неведомо. Но было предсказано, что тому, кто снова явит его в сражении, придётся, подобно Энгеру, делать выбор между Светом и Тьмой. Так что, подумай как следует, прежде чем обнажить Яростный Пламень…
В комнате воцарилась тишина. Терения размышляла над словами Ар-Онно.
-Мне нечего бояться этого выбора, - произнесла она, спустя несколько минут. – Людей можно склонить ко злу, но не нас, эльфов! Ни предсказание, ни проклятье меня не пугают: я не вложу меч в ножны, покуда не коснусь им неприятеля!
-Вижу, ты исполнена решимости. Возьми! – друид протянул ей клинок обратно. – Но, возможно, у него есть и иные свойства, о которых мне неведомо. Так что, будь осторожна с ним. И не только с ним… Этот эльф, Эредин, он опасней ядовитой змеи. Не полагайся на него. Приставь к нему надёжных людей, пусть следят за каждым его шагом.
-Но чем же он опасен?
Ар-Онно задумался, прежде чем ответить…

29 июня, поздний вечер, Столица, Главная Имперская Библиотека

Странное это всё-таки место - библиотека. С огромных, в несколько человеческих ростов, шкафов взирают на тебя бессчётное множество книг, чтобы прочитать которые, не хватит и всей жизни человеческой. Эльфийской, впрочем, тоже - пухлые тома имеют тенденцию плодиться и множиться куда быстрей, чем можно было ожидать и, прочтя одну книгу, вы с удивлением обнаруживаете, что за это время уже успело появиться целых две новых. А потому, количество мудрости, тщательно сберегаемой Библиотекой, с самого основания её только росло, равно как и число её служителей. Только люди достойные, грамотные могли попасть сюда, а уж тем более в помещения, что испокон веков были закрыты от посторонних.
Безусые школяры, едва только попавшие сюда, восхищалить тем изобилием, что представало пред их глазами. Вот уж действительно - хранилище знаний. Штатные сотрудники же, разумеется, хотя и не реагировали столь бурно, но в сущности целиком и полностью разделяли овладевавшую молодёжью страсть. Иначе, что бы они здесь делали? Любимые, пусть и пыльные полки часто заменяли им всё остальное, что только бывает в жизни.
Нарио Квинтилий, лысоватый мужчина какого-то блеклого, траченного молью облика, чей возраст приближался где-то годкам к пятидесяти, слыл книжным червём даже среди себе подобных. Лишь старожилы помнили, как он впервые появился в Библиотеке, но и те не разу не видели, чтобы их товарищ хоть когда-нибудь проявлял интерес к чему-то, кроме книг. Лишь беседа о литературе могла заинтересовать сего человека не от мира сего, и лишь тогда он показывал себя довольно-таки интересным собеседником, с полным глубоких познанияй в самых широких областях и множеством оригинальных мыслей, позволяющих увидеть проблему в самом неожиданном ракурсе. Во всех прочих случаях Нарио предпочитал отмалчиваться, предоставляя другим вести беседу, и потому весь разговор рано или поздно сходил на нет - или же опять возвращался к столь любимой им литературе.
Единственная популярная тема из здешнего неисчерпаемого кладезя мудрости, которой он тщательно избегал, это была магия, особенно всевозможные чернокнижные трактаты. Нет, Квинтилий, как человек воспитанный, конечно же, ни в коем случае не прерывал собеседника и даже отвечал ему что-то - но видно было, что тема эта ему не слишком приятна. Почему, слухи ходили разные. Например, из уст в уста. разумеется шёпотом и в недосягаемости от него самого, передавалась история о некоем мужчине, вся семья которого погибла, угодив в руки поганых чернокнижников-еретиков, однако даже самые старые служители библиотеки не могли сказать ничего определённого. В конце концов, какое их дело до того, что именно заставило этого человека уйти из жизни реальной в мир книг? А кроме того, книжники, как люди образованные знавшие множество и более необычных историй, были не слишком любопытны. Благо всегда находились и более интересные темы для разговора, чем биография какого-то траченного мышами и молью Нарио Квинтилия. Вот и сейчас, большинство разговоров так или иначе сводились к нынешней шаткой ситуации в государстве и канцлером, с настойчивостью скаредного старика стремящегося прибрать к рукам всё, что плохо лежит. Не то чтобы библиотекари были все как один записными патриотами - просто в такие вот смутные времена о хранителях мудрости, целиком зависящих от воли владык, чаще всего и забывают в первую очередь.
Наверное, лишь несколько человек во всей Империи знали, кто именно распространял эти байки, и все эти люди умели держать язык за зубами. Собственно, Нарио сам позаботился о том, чтобы слух о его несчастном прошлом разошёлся по библиотеке. Ибо без этого незримого на первый взгляд щита кому-нибудь могла придти в голову блажь взять да действительно покопаться в его прошлом, что книжника по ряду причин не устраивало. Конечно, едва ли сейчас, спустя двадцать лет, кто-нибудь вспомнит о том молодом, но уже изрядно испочренном жизненными реалиями еретике, тем более и дело-то происходило не в столице, а в одном из южных княжеств, довольно далеко отсюда, да и сам Квинтилий позаботился, чтобы замести следы.
Однако, нашли же однажды - почти моментально, едва минул второй год с тех пор, как он перебрался в этот город, сердце Империи. Нашли - и, как это безумно не звучит, не сдали тут же в распростёртые объятья Инквизиции, а предложили работу. Он не слишком интересовался, кто же тот человек в неприметных одеяниях - инстинкт самосохранения оказался сильней даже не в меру развитой любознательности. Одно Нарие помнил точно - несколько невинных на первый взгляд, случайных фраз, что имели скрытый от непосвящённых смысл. И чёрное солнце - зловещую эмблему, что принадлежала, как он узнал впоследствии, старательно штудируя материалы библиотеки, Братству Ужаса, объединяющему едва ли не всех чернокнижников и некромантов, что только смогли избегнуть костра.
В основном, жизнь Квинтилия мало отличалась от того, чего он с самого начала желал для себя. Библиотека щедро делилась с ним скрытыми в её недрах знаниями, да и денег, благодаря оказываемым время от времени тайным услугам, у книжника было побольше, чем у любого из его коллег. Воспользоваться служебным положением и полистать тайком какой-нибудь пожелтевший от времени том из тех, что хранятся в закрытых разделах, выяснив то, что интересовало его истинных хозяев, труда особого никогда не составляло. Разумеется, был и иной, куда более быстрый и денежный, но и опасный вариант. Годился он только на один раз - после такой выходки придётся скорей всего покинуть не только Библиотеку, но и страну. А потому "книжный червь" сейчас волновался. Ибо, судя по тому, что сказал наниматель, как раз этим вариантом ему и предстояло воспользоваться, причём в самом ближайшем будущем.


Примерно то же время, место действия неизвестно

- Скажем прямо, я не впечатлён вашими успехами, сударь. - голос, такой холодный, будто проникающий в самую душу, заставлял кожу покрыться мурашками. Даже Марк Девгал, человек почтенный и обеспеченный, по совместительству являющийся ещё одним из высокопоставленных агентов Братства, чью важность подчёркивало уже то, что он знал, на кого работает в действительности, трепетал перед своим собеседником. Да и неудивительно - в узких кругах тот слыл личностью легендарной. Немало несчастных отправились на тот свет, даже толком не подозревая, почему - а истинный автор тех замысловатых интриг преспопокойно наблюдал за этим со стороны, лишь аккуратно дёргая за ниточки своих послушных марионеток. Здесь, в этих древних, забытых смертными развалинах, уже давненько облюбованных Братством для своих целей, он обычно и продумывал свои чёрные планы, выбираясь из логова лишь для того, чтобы проконтролировать их осуществление. Сейчас же ситуация оказалась прямо обратная - наплевав на секретность и незаконченные дела, его, одного из резидентов в Империи, прям-таки вытащили сюда. А значит, расклад шёл крайне серьёзный, и игра идёт по очень высоким ставкам. Впрочем, кто бы сомневался - генерал по мелочи и не играет.
- Но мы вычислили примерный маршрут объекта. - осторожно возразил шпион. Не только из инстинкта самосохранения и желания оправдаться пред высоким начальством - даже ему была присуща определённая профессиональная гордость.
- Для успеха нам нужно большее, чем просто информация. - высоченная фигура нервно расхаживала по помещению, явно стремясь как можно скорее перейти от слов к непосредственным действиям. - Нам нужны агенты в его окружении. Серьёзные агенты, что могут не только поехать вместе с ним, когда только посчитают нужным, но и сделать то, что надо, когда придёт срок.
- Увы, ввиду заданных мне жёстких временных рамок, это оказалось невозможным. Сами знаете, внедрение человека всегда требует времени... - сообщил Девгал.
- Которого у нас, увы, нет. Что ж, придётся импровизировать. - согласился его собеседник. - Задействуйте наших лучших. Помимо основной группы, выдерните Красного Кайла, введите его в курс дела - должен справиться. Для прикрытия задействуйте герцога - он свою полезность большей частью уже исчерпал, и ценность его для нас уже не столь уж велика.
Марк скупо кивнул. Признаться, ему не нравилась ситуция - ведь при таких ставках и его самого столь же легко спишут в неизбежные потери. Но что поделать - такова жизнь...


как ни странно, примерно это же время, восточная граница, крепость Маредаль

Дождь лин, не переставая, и, казалось, всё небо только и состоит лишь из свинцовых туч, извергающих бесконечные водяные потоки на головы согрешивших чем-то смертных. Сверкающие молнии и неизбежный спутник их гром лишь довершали картину - погодка к прогулкам явно не располагала, и потому даже караульные предпочитали скрываться от буйства стихий в закрытых помещениях, следжя за происходящим снаружи из-за кажущейся безопасности узких окон-бойниц.
И вот, именно в такое время, к стенам крепости подъехал усталый, весь промокший всадник. Полное впечатление. был он в пути довольно долго, и проделал его без обычных в таких ситуациях остановок в ближайших к дороге деревнях. Очевидно, у него были очень веские причины так поступить, и вообще. очень уж сильно он смахивал на какого-то срочного гонца. А потому командир, из числа ветеранов, прослуживших изрядное время на границе, несмотря на дождь, немедленно направился к нему, выяснить, что привело гостя сюда в такое неподходящее время.
Предчувствия не обманули старого служаку. Путешественник поведал, что путь он держит от самого Кареста и ему срочно надо передать послание генералу Марроуизеру. На счастье, Седрик, засидевшийся с офицерами над стратегическими картами, ещё бодрстоввал, а потому письмо немедленно легло на стол генерала.

Приветствую Вас,
Генерал Седрик Марроуизер.

Пишет вам верный подданный имперского трона купец Декиль Доук, проживающий ныне в когда-то славном городе Каресте. Спешу сообщить вам, что в городе происходят волнения, которые вот-вот превратятся в открытые выступления и мятежи. Проклятые крестьяне более не верят в Господа единого, не верят они в императорскую корону, не верят ни в закон общечеловеческий, однако зато разделяют эту новую ересь, что, словно чума заморская, поразила земли наши.
Никто более не работает: поля пустуют, стада не пасутся, мельницы стоят. Людям только по улицам шататься да речевки дерзкие всякие слушать! Ни к чему хорошему это не приведет, поверьте мне
Ежели вы, генерал, не побеспокоетесь о мятежниках сейчас, когда они еще разобщены и не имеют общей цели, то очень скоро вам придется столкнуться с пусть плохо организованной, но уже единой армией. Да крестьян, да с вилами и мотыгами, да трусливых и неумелых, но разве не дороги вам деньги, которые должен платить Карест? Да и репутация ваша? Шпионы и соглядатаи врага все обернут супротив фигуры вешей – все шиворот на выворотот обернут, с ног на голову поставят. На каждом переулке в каждом имперском городе будут кричать, мол, Седрик Марроуизер изничтожил целый город просто лишь потому, что его жители не смогли уплатить налоги в обозначенный срок. Тиран, убийца!
Гораздо лучше для вас и вашего управления будет разобраться с корнем этой проблемы – с бароном Фредериком фон Гаудом, из-за вольнодумия и мятежного уме возник (еще не возник, но обязательно возникнет!) сей мятеж.
За скромное вознаграждение да признание в будущем я готов незаметно провести вас и ваших воинов ночью через Карест – к поместью фон Гауда, где вы с ним расправитесь. Без руководства и постоянной пропоганды крестьяне очень скоро остынут, и все вернется на круги своя. Карест вновь станет верным Империи.
Ежели вы согласны и готовы отправиться в путь, то внемлите моему совету - не берите много войск с собой. Большие силы не спрятать, их заметят еще на подходах, и город обязательно взбунтуется. Возьмите немногих - лишь самых лучших и преданных.

Да хранит вас Бог.

С надеждой,
преданный слуга Империи
Декиль Доук.

P.S. Мой слуга вам все в мельчайших деталях расскажет – как и где связаться со мной.

Верд. 28 июня. Ближе к вечеру.

В'касс Лэйтэ леди Хэрнальт молча смотрела на маленькое поселение людей, что притаилось у небольшой реки. Солнечные блики играли на водах спокойной водной артерии этого незнакомого ей леса. Незнакомого, но они быстро находили общий язык. Вот и сейчас, листья деревьев шептали ей что-то.
Мерная дробь копыт затихла рядом с ней. Лэйтэ не повернула головы, она итак знала, кто это был.
- Ну что, Лоэнриф? У нас не будет проблем с людьми? Или этот город наводнен эльфоненавистниками? – тихо поинтересовалась эльфийка.
- Он спокоен, как пруд в полдень, мой генерал, - ответил командир лучников.
Лэйтэ резко повернулась в седле и резко втянула воздух сквозь зубы, рана полученная в одном из боев давала о себе знать. Казалось, стрела все еще торчит между пластинами ее наплечника и налокотника. Однако девушка быстро взяла себя в руки и кивнула Лоэнрифу.
- Это хорошо, капитан. Мои люди устали от войны. Если бы нам пришлось воевать с этими людьми, прорываясь дальше к землям наших предков, боюс это был бы нашш последний бой.
- Да, миледи, все устали, вы ранены. Этот спокойный проезд, через город подарок Богов измученным войной солдатам.
Леди Хэрнальт устало улыбнулась Лоэнрифу, затем обернулась на свое основательно потрепанное войско. Когда-то их было много, но теперь жалкие остатки гордой армии эльфов на службе великого князя. Лэйтэ вздохнула, сводный отряд стрелков числом сто двадцать бойцов, сорок из которых вряд ли натянут тетиву своих луков, еще с пару десятков продержатся ровно пять минут активного боя.
От конного соединения осталась сотня. Сотня изрядно потрепанной солянки, легкие конники перемежались тяжелыми кавалеристами. Лошади измучены и больше чем на рысь не способны. Им требовался отдых, длительный отдых. Но до него еще необходимо было добраться. Быстро или медленно, но добраться.
До исконно эльфийских земель оставалось немного, но это немного было застроено людскими поселениями, а пробираться чащами у них больше не было ни сил не возможности. Леса заканчивались, уступая место равнинам.
Лэйтэ вздохнула. Что выбрать броситься вперед к родным лесам или отдохнуть здесь, неподалеку от этой мирной деревушки, чтобы уж наверняка проскочить быстрым маршем людские земли.
Она вновь обвела взглядом усталое и израненное войско.
- По коням! – прозвучала команда.
Эльфы нестройной толпой вышли из леса и медленным шагом направились к городку.
К тому времени как потрепанные отряды эльфийки вошли в городок, большая часть жителей собралась на площади - уже в третий раз за последние три дня: сначала инквизиторы бумагу присылали, призывая находить еретиков, затем новое правительство Амондира, теперь вот еще глашатай новый. Эльфов буравили неприязненными взглядами, но не более - против военного отряда горожане выступать не хотели, по крайней мере пока.
- И вот, после свержения беззаконного Совета Девяти, его благородие генерал Штайр де Ламбор приказывает: отныне налог облегченный государю Салвару де Лангли исправно выплачивать и за то законность иметь и защиту от войск его супротив разбойников, пиратов и иных лиходеев, али силы вражьей, служить князю светлому и по зову его первому на рать являться, за что будет каждому жалование и содержание положено по умениям и чину его, а помимо того ельфам, буде такие появятся, разору не чинить и пропускать их в их леса беспрепятственно!
Лэйтэ резко остановила коня и посмотрела внимательно на глашатая. Слева от нее замер Лоэнриф верхом на вороном жеребце.
-Эй, милейший, - окликнула эльфийка читавшего бумагу. - То есть, власть сменилась?
- А то как же! - Отвечал глашатай, по виду ничуть не смущенный тем, что к нему обратилась эльфа. - Мясники из Девятки убиты, а само княжество взял под протекторат его Светлость де Лангли!
- Я В'Касс Лэйтэ леди Хэрнальт, - представилась эльфика. - Слышал про такую?
- Не имею чести, - воин тем временем уже соскочил с помоста, не желая, чтобы этот разговор стал достоянием всех жителей города.
Лэйтэ усмехнулась, похоже в княжестве не только князь новый, но и армия вся. Она соскочила с лошади и, взяв ее под уздцы, отошла к помосту, взглядом глашатая с собой приглашая.
- Я генерал войск эльфийских на службе бывшего князя.
- То есть теперь и вовсе без службы, - заключил глашатай, осматривая саму эльфийку и ее спутников - доспехи на них были добротные, да и сами они выглядели внушительно. - Не желаете ли поступить на службу к светлому князю?
- Люди научились телепатии? - усмехнулась она. - Думаю, что да.
- В таком случае, я уверен - его благородие Генерал Штайр, наместник Амондира, поговорит с вами, - солдат улыбнулся. Эльфы как всегда были высокомерны.
- Где я могу его найти? - поинтересовалась Лэйтэ.
- В Амондире, вестимо, - усмешка стала немного снисходительной.
Эльфийка мысленно застонала. Они измучены и не доберуться туда все живыми.
- Хорошо. Давай мы с тобой поедем к генералу Штайру, а мои люди пусть здесь остануться, отдохнут и раны залижут.
- Лучше не стоит, - покачал головой солдат. - Вы же видели как на вас этот народец смотрит. Как бы потасовок не возникло. Разбейте лагерь за городом.
Лэйтэ обвела толпу внимательным взглядом, затем кивнула.
- Так и поступим, но поеду я одна. Ты сам видишь, что лучники не все доедут.
- Хорошо. Эй люди! Коня мне!
Кто-то из слуг, держащих скакуна посланца Штайра, поспешно подвел его к солдату и получил свой медяк.
Легко вскочив в седло, эльфийка кивнула.
- Показывай дорогу, - но тут же обернулась к Лоэнрифу. - На опушке лагерь разобьешь. Ждите меня там.
- А то вы, миледи, никогда не были в Амондире? - Удивился мужчина.
Девушка выгнула бровь и посмотрела надменно на солдата.
- Предлагаешь мне путь прокладывать?
- По трупам? Обязательно, только не сегодня. Следуйте за мной.

(с Тельтиаром)

На границе с эльфами. 28 число. При помощи короля эльфов

Трое всадников. Эльфийская граница. Испуганные взгляды, в ожидании шальной стрелы. И два флага - знамя де Лангли и белый мирный флаг. Лишь бы не стреляли, ибо после того, что учинили мятежники, эльфы могли начать убивать людей без разбора.
И хотя эльфам крепко досталось, они все же от природы не были мясниками. И, как следствие, никогда не убивали без необходимости. Звезды пролили тысячи слез по убитым, но их свет никогда не угасал и не ослеплял до безраздельной ненависти. Смертные...что с них взять? Стадо неуправляемых людей, одержимых примитивными животными инстиктами.
Эльфий конный разъезд приметил гонцов. И хотя охладела в последнее время братская любовь к людям, знамя де Лангли эльфы знали. Протрубив в рожок сигнал остановиться, они неспешной рысью пошли на сближение с всадниками. Несколько конных держали на готове луки - если причина побудившая их прибыть ничтожна, то они умрут быстрой смертью.
- Эльфы! Наш командир послал нас с доброй вестью! - Прокричал, размахивая руками, старший из солдат, направившись ко всадникам.
-Хм..люди...давайте их на заставу. - златовласый эльф привстал в стременах и махнул рукой. - приветствуем людей в наших землях. Не скажу, что рады, но вести выслушаю. И если они будут недобрыми...следуйте за мной.
Эльф развернул коня и галопом послал его к невысокой башенке, видневшейся в дали.
Опасливо переглянувшись, солдаты последовали за эльфом, моля господа о милости великой.
Скачка была горячей недолгой. Резко осадив коней рядом с осноанием башни, всадники спешились и взяли в кольцо людей.
-Давайте ваши вести, быстро, - сквозь зубы процедил капитан стражи. После недавних событий, радости от вида людей ему отнюдь не было.
- Вот наши вести! - Мужчина снял седельную сумку, и протянул ее эльфу. - Это подарок его благородия генерала Штайра и светлого князя Де Лангли с заверениями вечной дружбы и помощи: головы тех, кто устроил эльфам резню в Амондире.
Стражники ничем не выдали свои эмоции, только капитан презрительно скривил губы в усмешке. "Люди...думают это обрадует нас."
-Человек, - это слово эльф выдавил с натугой, - ты думаешь, что головы зачинщиков резни вернут нам наших друзей, сородичей и братьев? Неужели эти пустые котлы могут восполнить потерю, которую мы понесли?
Капитан махнул рукой и эльфы спрятали оружие.
-Но, мы как никто другой ценим дружбу и верность. - голос капитан звучал тихо, - а посему, вы проедете на аудиенцию к Королю. Где расскажете ему все.
"Ну все, тут или грудь в крестах - или голова в кустах!" Пронеслось в разуме у посланца. С одной стороны - аудиенция у короля - это большая честь, а с другой - и риск еще больший. Вот тебе и "доедешь до границы - передашь мешочек".
- Для этого я сюда и прибыл, - произнес солдат. - Как скоро мы сможем отправляться?
Эльф вскочил на коня.
-Немедленно. Промедление может обернуться бедой.

А Тем Временем в Тирале...

Сигват Лиар, заручившись поддержкой коменданта крепости, разослал людей в ближайшие селения, дабы предложить охочему люду вступить в его армию, а градоначальникам - принять подданство Джехенны. С помощью Эйривала это казалось вполне посильной задачей, ведь услужливый вояка раскрыл Лиару большую часть информации об окружавших его цитадель территориях.

где-то в эльфийских лесах, 28 июня

"Ну же, думай быстрей, старый зануда!" - пожалуй, если бы окружающие его эльфы и в самом деле могли читать мысли, они бы, вероятнее всего, очень удивились. Однако Эредину, будучи много старше их, не составляло особого труда скрывать свои истинные чувства под бронёй ледяного презрения, привычной маской застывшего на его хищном лице.Сейчас, пока Терения имела беседу с многомудрыми друидами, а её верная гвардия развлекала эльфа песнями сомнительной художественной ценности, сам он довольствовался тем, что глубокомысленно играл тонкими холёными пальцами с зеркальцем, на первый взгляд точной копией того, что недавно стало собственностью девушки. Эредин немало постарался, чтобы его нынешние спутники запомнили такую его привычку и не считали её чем-то достойным внимания, и, кажется, достиг некоторых успехов на этом поприще - все занимались своими делами, не обращая на него ни малейшего внимания.
А между прочим, абсолютно зря. В своё время пришлось немало попотеть, чтобы придать этим зеркальцам нужные свойства, и обезопасить себя от возможных последствий. Помимо своих декларируемых свойств, с помощью этих предметов можно было осуществлять связь, как правило, впрочем, одностороннюю. Конечно, глупо было бы ожидать, что этот фокус сработает на действительно большом расстоянии - очень уж много магии требовалось для того, чтобы обеспечить такое, однако, когда объект находился не столь уж далеко, в пределах нескольких дней пути, всё проходило как нельзя лучше и, главное, незаметней. В принципе, зеркальца задумывались одинаковыми, но всё же несколько различались между собой, эльф же раздавал их интересующим его личностям в зависимости от предполагаемых целей. В частности, зеркальце Терении, которое девушка, скорей всего, ещё долго будет носить с собой, могло только смотреть и слушать, говорить и показывать оно не умело. К сожалению, эльфийка, видимо, прятала его где-то, а потому нельзя было увидеть, что происходит, а только услышать. Что же до того варианта, что Эредин предпочёл оставить для себя, то здесь была прямо обратная ситуация - он мог видеть и слышать, что происходит, однако вступить в диалог посредством этого предмета было бы довольно затруднительно. Впрочем, этому, признаться, он был не слишком огорчён.
- Видишь ли... Мы, Эльфы не всегда были такими, какие мы есть сейчас. - продолжал тем временем друид. - Да, сейчас мы слишком стары и усталы, чтобы тягаться с остальынми, более молодыми расами, но и мудры достаточно, чтобы не повторять хотя бы сосбтвенных ошибок. Но было так не всегда.
Терения вежливо кивнула. Она имела собственное мнение по этмоу поводу - но к чему перебивать старого, всеми уважаемого эльфа? Пусть даже тот века назад и предпочёл отдалиться от жизни своего племени, целиком посвятив себя служению Лесу. Она уже убедилась в глубине познаний своего собеседника, когда тот поведал еёй про меч, и теперь надеялась услышать чего-нибудь полезное и о своём нежданном госте, что так интересуется Вратами.
- Это было давно, при последнем эльфийском короле, когда наш народ ещё не был расколот. К сожалению, власть и мудрость не всегда идут рядом, и, хотя намерения наши были благими, методы осуществления наших желаний нравились далеко не всем. Иногда это порождало войны, войны жестокие и кровавые, и далеко не всегда мы выходили из них победителями. - Ар-Онно вздохнул, видимо вспоминая прежние деньки. У Терении не укладывалось в голове, что когда-то и этот мудрый эльф мог быть молодым, как она сейчас. Однако в любом случае друиду было ещё что поведать миру.
- Последняя война не была в этом смысле исключением. Поначалу, правда, всё шло отлично. Люди, слишком озабоченные сведением счетов друг с другом, не могли оказать серьёзного сопротивления нашим победоносным армиям. Добыча и рабы, взятые в чужих землях, рекой текли к нам и, казалось, совсем недолго осталось до нашего триумфа. Армии наши были сильны как никогда, и, ведомые лучшими полководцами, почти никогда не терпели поражений.
Эредин был одним из наших главных генералов. Быть может, не такой гениальный, как остальные, он брал больше вероломством и жестокостью, и жизни эльфийских воинов являлись такой же разменной монетой в ведомой им странной игре, как и судьбы врагов наших. Однако, надо признать, дело своё он всё-таки знал и никогда не терпел поражений. Но действия таких как он, считавших существ иных рас только прямоходячими животными и оставлявших после себя лишь пепелища, восстанавливали всех против нас. Сопротивление росло, порой мы встречали его даже там, где ну никак нельзя было ожидать. И вот однажды, в какой-то малозначительной схватке с неведомо откуда взявшимся летучим конным отрядом людей, то ли разведывательным, то ли диверсионным, пал наш король.
Война окончилась. Все устали от бесконечных сражений, в которых мы теряли друзей, кроме того, следовало решить, кто же, в конце концов, станет нашим новым владыкою. Все, только не Эредин. Когда армия его растаяла, как утренний туман, а бывшие соратники стали грызться за власть, Разбиватель Зеркал, оставшись не у дел и разочаровавшись в народе своём, просто ушёл неведомо куда, и никто не видел его больше. пуста была душа его, и незачем ему было оставаться здесь больше. Говорили, что увлёкся он знаниями древними, да путешествиями загадочными, но никто не знал точно, ибо подобен молчаливому камню был он и в прежние, лучшие времена...

29 июня
Миртил
Гоблины Угука бежали в высокой траве то скрываясь от стрелков противника, то выныривая из травы. Гоблинам удалось подвести свои отряды достаточно близко, чтобы пустить свои стрелы из слабых луков, а самые юркие были даже у подножья холма. Реакции не последовало ни какой видимо врагу была дана команда, не атаковать по мелочи. Ободренный таким раскладом Угук вернулся к Газгуллу.
-Мой Анператор. Все чисто людишка сильно припугалась совсем стрела не кидается.
Газгулл радостно взревел и махнул своей секирой.
-За мной браты, рубай сукиных котов в капусту. За Горку. За Морку. За Неизвестного Примарха.
Орки вновь двинулись вперед точно таким же строем. За тем исключением, что Вирм отвел сво-его ящера оставаясь в недосегаемости стрел с сотней штурмовиков, пятьюдесятью пехотинцами, 50 лучниками и нескольким десятком застрельщиков. Газгулл шел во втором ряду прикрытый щитом копейщика. Орки яростно били в барабаны, трубили в боевые рога и и размахивали факелами. Естественно это все делали пехотинцы, так как копейщики держали копья и щиты. Когда расстояние позволило в дело вступили лучники, осыпая врага градом стрел. Копьщики опустили щиты и сомкнутым рядом обрушились на передовые ряды врага. Давя всей массой щитов на его строй. Рев барабанов, труб и крики орков разлетелся по всей степи.


В горах у отряда Гримо.
Десяток всадников успешно добрался до позиции войск союзников
-Браты, чего стали? Трусливый людишка нашелся. Засели гады на холме, а за холмом ихней поселок. Вино, бабы. Жратвы. Ай да рубать усех подряд.

26 июня. Раннее утро.
Северная равнина на расстоянии 1 дня пути от Брейдаблика. Армия Андвари.
Лавину, спускающейся с горы нежити гномы приняли на свои тяжелые пики. После чего, в ход пошли широкие мечи, топоры и секиры гномов. К счастью, с нежитью не было некроманта, который мог бы их «воодушевить» и направить. Мертвяки дрались неорганизованно и вяло. Их когти и зубы ломались о крепкую броню гномов-воинов и гномов ветеранов, в то время, как легко одетые гномы подмастерья держались на почтительном расстоянии. Часть мертвецов было сожжено на подходе огненными стрелами кобольдов. Оставшуюся нежить гномы буквально «покрошили в капусту». Спустя полтора часа все было кончено. Проклятые останки, оставшиеся лежать на поле боя, гномы полили нефтью, которую они везли с собой в деревянных бочках, и подожгли. Смрадный черный дым стал подниматься к розовеющему в утренних лучах небу.
- Эй Торд, пади суда! – Андвари подозвал к себе одного из командиров. – Слушай, дарагой, схады обыщи развалины. Здается мне, не зря их нежить сторожила. Вазми с сабой отделение ветеранов.
- Харашо, – не мешкая, Торд поспешил выполнять приказание командира.
Десять гномов ветеранов во главе с Тордом углубились в исследование древних развалин, не понятно кому и когда принадлежащих. Хотя. Судя по необычным формам полуразрушенных строеий можно было догадаться, что это были не люди. И уж точно не эльфы с гномами…
Тем временем, остальная часть войска, под руководством Андвари и старого Мима готовилась к новому переходу: собирали свои пожитки, сворачивали шатры, запрягали троллей,
Торд вернулся спустя два часа, когда передовые отряды гномов уже тронулись в путь. Ветераны поставили на землю перед Андвари два больших сундука, наполненных золотыми монетами странной чеканки.
- Наши усилия оказались не напрасными, правитэл, - сказал сияющий как медный таз Торд. – Еще я нашел там вот это. Падумал, вдруг пригодится. Вэщь больно необычная.
И он положил перед Андвари некий древний, явно ритуальный предмет, больше всего напоминающий блюдо, но почему-то с пятью дырками разного размера. Определить, что это вообще может значить, сходу было практически невозможно.
- Маладес. Давай, кинь эта все в павозку и пашли, - Андвари хлопнул по плечу своего командира и, закинув за спину тяжелый молот, двинулся в путь.
…
26 июня. Поздний вечер.
Северная равнина на расстоянии 2-х дней пути от Брейдаблика. Армия Андвари.
К вечеру того же дня они достигли крупного поселения людей, обнесенного высокой стеной….


26 июня. Поздний вечер.
Западный Предел. Армия Балина
Поздним вечером того же дня, многочисленная армия Балина вошла в Западный Предел, где их давно поджидали гномы Двалина и Глоина. Воины Балина настороженно озирались по сторонам, бросая подозрительные взгляды на своих западных собратьев.
- Кито тут камандир? - спросил Балин выступая вперед. – Меня завут Балин Жэлэзный кулак. Я камандир войска Черных Гномов. Пришел па просьбе Глоина.

Двадцать шестой день месяца июля сего года по Имперскому календарю.

Стоунхельм.
Как и давеча Двалин сын Фангира Кремнем прозванный в крепости Стоунхельм с воями стосильными сидит, сынов с подмогой дожидается, да Андвари Черного ратей.
Мужи человеческие что твердыню держат и земли окрест дозором обходят под началом Лоида Смита службу исправно справляют.
Конники в разъездах на дорогах дозор ведут.
Кобольды длиннорукие по землям окрест по секретам засели и дозор скрытый ведут за градом Кираполисом, да за землями, да трактами окрест.
А как лик солнца златом раскаленным сияющий ко западу склонился, подошли к крепости Оин сын Двалина со ратниками и стражами Нигматуна Книжника Чародейного что в союзе да совете с гномами стал.

Предел Западный.
Уж хребты гор льдистые да белым-бело снежные кровию зари обагрилися как пришли во Предел Западный родичи восточные с ратью и оружением.
Как вошли за врата железом черным окованные гости долгожданные, вышли к ним Глоин сын Двалина и гости почетные Андвари Черного посольство. Во всем Пределе Западном мастеровые труд свой праведный оставили, дабы дело издавна невиданное воочию зреть, уж и старцы с бородами сединой высеребренными тех времен не упомнят, как за стенами Твердыни рати от всего народа Дворфов Праотцев собиралась под хоругвями да стягами боевыми. Вои могучие, делами ратными славные, шеломы рогатые сымали и в голос родичей кличем древним, отцами и дедами завещанным, приветствовали.
- ХАРУД КАЗАД! КАЗАД ВАЙМЕНУ!
Родичей восточных с дороги в бани паром жарким топленные отвели, во парчу ценную переоблачали и в залы общие на пир меж мужей славный провели. Всем что есть лучшим гостей потчевали а скальды песни о подвигах героев дней былых в делах ратных славу снискавших, под сводами древними пели.

29 июня.
Порубежье. Форт.

Конь, отдохнувший и набравшийся сил после утомительного путешествия через мертвые земли, яростно забил копытами при виде Кайла. Бывший инквизитор помянул недобрым словом Жнеца, подобравшего ему злобное и неуправляемое животное. Правда, при этих недостатках, жеребец обладал потрясающей резвостью и выносливостью. Пришлось приложить немало усилий, чтобы оседлать и взнуздать Пламенного. Но только некромант хотел вывести своего скакуна из стойла, как в конюшню ворвался молодой человек. Увидев Катрана, он издал яростный возглас и выхватил из ножен меч.
- Ты! Прислужник Тьмы! Ты вполз в наше доверие и отравил своими ядовитыми речами помыслы моих друзей! Ты ответишь за свои преступления перед Инквизицией!
Инквизиция! Кайл побелел. Слишком яркими были воспоминания о годе, проведенном в застенках, о каленом железе и холодном блеске игл, о боли и собственных криках. Но даже загнанный в угол зверь способен оказать яростное сопротивление. А парень напрасно расслабился, увидев на лице некроманта откровенный ужас. Катран ринулся на мальчишку молча, поднырнув под занесенный клинок, - юноша ощутил, как на его шее сомкнулись цепкие костлявые пальцы. Молодой человек попытался позвать на помощь, но вместо крика из его горла вырвался лишь сдавленный хрип, - последнее, что он увидел, прежде чем потерять сознание, искаженное страхом и яростью лицо некроманта.
Кайл ткнул носком сапога тело поверженного противника, - похоже, тот и впрямь потерял сознание. Конечно, можно было его просто убить. Но зачем лишать себя такого удовольствия. Да и если труп этого парня найдут здесь, это определенно подпортит впечатление от речей, которыми Кайл потчевал здешних простаков.
Через пару минут был оседлан еще один конь, бесчувственное, но крепко связанное, тело юноши перекинуто поперек седла лошади, поводья животного были обмотаны вокруг луки седла Пламенного. Стараясь не шуметь, некромант вышел за ворота форта ведя на поводу лошадей. Но, похоже, можно было не стараться, ворота были не охраняемы, - все стражники собрались дабы обсудить нежданное превращение инквизитора в некроманта. Катран насмешливо фыркнул и качнул головой, - вздумай сейчас кто напасть на форт, он бы не встретил ни малейшего сопротивления. Выйдя за ворота, старик вскочил в седло Пламенного и пустил коня галопом.

Порубежье. Форт.
10 минут спустя.

- Ребят, а инквизитор-то, тьфу, то бишь некромант, исчез. Ни коня его, ни вещичек. И Максума нигде нет.
- Так может он того, с нежитью ушел?
- Угу. Или инквизиции докладывать.
Паника разлилась по форту. Люди, еще час назад бывшие дисциплинированными солдатами, метались будто перепуганные цыплята. Они в равной мере боялись и возвращения некроманта, и возмездия инквизиции. По одному, по двое, небольшими группками, они бежали из форта, будто крысы с тонущего корабля. Некоторые, особо впечатленные рассказами Катрана, спускали на воду лодки и переправлялись на ТОТ берег. Через час форт опустел…

Берег Рубеж-Реки.
2 часа спустя.

Кайл торопливо собирал инструменты, стараясь унять дрожь в руках. Конечно, все было бы куда лучше, окажись он сейчас в Ирас Тенеброс. Не было бы нужды в спешке, не пришлось бы прибегать к подручным средствам, можно было бы вынуть у жертвы кляп. Катран нервно облизнулся, покосившись на то, что еще недавно было лояльным солдатом Империи, истинно верующим и просто живым существом. Он вспомнил ужас в глазах жертвы и вновь облизнул вмиг пересохшие губы. Теперь, ему пора убираться отсюда, но напоследок он сделает еще кое-что. Сорвав с шеи трупа золотую цепочку с символом Бога (этот трофей он пошлет Базилиусу), Катран начал шептать слова заклинания. Ничего, что он не слишком умелый некромант, - на то, чтобы поднять этот труп, его сил хватит. Теперь, каждого, кто подойдет к телу ждет сюрприз. Кайл зло усмехнулся, представив лицо какого-нибудь олуха, почувствовавшего на шее хватку мертвеца. Вскочив на Пламенного, некромант направил коня в воду и погнал его галопом по мелководью. Пусть люди ищут его следы, Рубеж-Река скрыла многое, - скроет и их.

28 июня. Вечер
Проклятые Земли. Ирас Тенеброс.

Мертвецы продолжали топтаться на одном месте, не в силах преодолеть невидимую грань. Жнец в раздражении пришпорил коня, и тот сделал пару отчаянных прыжков вперед. Чем бы ни был этот барьер, он действовал лишь на нежить. Рутгер исподволь наблюдал за своим командиром, стараясь не встречаться с ним глазами, - впервые тот проявлял какие-то эмоции, только вот легче от этого никому не стало. Сдерживаемая ярость Жнеца подобно грозовому облаку нависла над армией нежити, - вот-вот ударит молния. Но, видимо, командир не желал срываться на ком-либо, - в этом не было ни смысла, ни пользы.
- Ладно, уходим отсюда. Где-то не подалеку есть капище, направляемся туда. Про разведку не забывать!
Рутгер облегченно вздохнул, он уж думал, что Жнец сам отправится на разведку за барьер. Но нет, у командира хватило здравого смысла отступить. И слава Тьме!...

Эльфийские земли, 28 июня, вечер.

Ар-Онно покачал головой.
-Вот не думал, что Разбиватель Зеркал вновь объявится в наших краях. Хотя, возможно, именно так и было предопределено. И тебе тоже было предопределено встретиться с ним на пути, что с каждым шагом, пройденным по нему, приближает тебя к черте, перейдя которую, уже не повернуть назад…
-Ты говоришь странно. Какими-то загадками… Не мог бы ты объяснить, что означают твои слова?
-Нет, дитя моё, - с грустной улыбкой ответил старый эльф. – Ибо я и сам не знаю ответа на эту загадку. Волю провидения не дано знать никому… Что ж, надеюсь, у тебя хватит сил не оступиться. Иди же, и да пребудет с тобой моё благословение!
Терения молча поклонилась и вышла.

Когда она со свитой вернулись к остальным, в небе уже загорались звёзды. За время её отсутствия подошла присланная из Ларас-Сила конница. Эльфы разбили лагерь у границ священной рощи: неизвестно было, сколько придётся ждать королевские отряды.
Все приветствовали появление Терении, и даже Эредин был этому рад: это избавляло его от дальнейшего прослушивания балллад Аэгиля, которые уже привели его в высшую степень раздражения. Будь Разбиватель Зеркал человеком, лютня бы давно болталась на ушах менестреля. Но уважающему себя эльфу неприлично выказывать подобные эмоции, поэтому он сохранял полное спокойствие, лишь выражение лица стало ещё презрительнее, чем обычно.
Терения отдала Дейдре и командирам отрядов последние распоряжения; девушки обнялись на прощание, и ларас-сильская правительница со своими гвардейцами направилась в обратный путь. К удовольствию Эредина, Аэгиль остался с отрядом Дейдры.
«Не иначе, как восхвалять нового всеэльфийского короля», - саркастически подумал Разбивающий Зеркала. – «Впрочем, это не значит, что у Терении не найдётся другого менестреля, ещё «более» талантливого».
-Завтра я дам войскам ещё один день отдыха, - обратилась тут к нему эльфийка. -А на следующий день мы отправимся к Вратам.
Эредин молча наклонил голову. Он не стал ни о чём расспрашивать девушку. И вовсе не потому, что уважающему себя эльфу неприлично проявлять любопытство. Просто он и так всё знал, что ему было надо.
Лайсин же, слышавший эти слова, недовольно нахмурился. Для него не была секретом затея Терении, и он её совершенно не одобрял. Он даже пытался отговорить свою госпожу от этого шага, но Терения была непреклонна: нарушить слово, значит уронить свою честь. И теперь начальник охраны следил за Эредином в оба глаза. Более того, он поручил двум дружинникам тоже внимательно следить за каждым шагом подозрительного эльфа. От него, по мнению Лайсина, можно было ожидать чего угодно, и главный телохранитель был готов ко всему. И на всё…

Атаронна. 29 июня.

В поселение прибыли уже на заре и изрядно уставшими. Тем не менее, Терении так и не удалось сомкнуть глаз: она всё размышляла над словами друида. Что же за черта, из-за которой нет возврата? Может, Ар-Онно имел ввиду тот самый выбор между Светом и Тьмой, который, согласно пророчеству, ей предстоит. А может... Впрочем, Терения редко сомневалась в принятых ею решениях, поскольку была уверена, что поступает так, как должно…
Встав и едва притронувшись к поданному завтраку, она направилась к Ильмиру.
-Не могли бы вы оказать мне любезность и прислать самого лучшего в Атаронне кузнеца?
-Разумеется, миледи, - с готовностью откликнулся Ильмир. – Сейчас распоряжусь. Смею заметить, Мирион – кузнец, каких поискать надо. Не сомневаюсь, вы будете довольны его работой.
-Тут работа не совсем обычная: нужно перековать меч из легенды, - улыбнулась Терения.
Ильмир с трудом сдержал восхищённый вздох. Легендарный меч! И будет перекован у него в поселении! Нолан умрёт от злости!
-Не извольте беспокоиться, госопожа. Боги наделили Мириона поистине великим талантом, - атароннский лорд был доволен, словно кот, слизавший сливки с молока. Завтра в Ран-Далиэн отправятся торговцы, а вместе с ними и новости. Несмотря на неприязнь двух лордов, торговля между поселениями была весьма оживлённой. А иначе как бы правители узнавали о том, что творится у ближайшего соседа, и радовались неудачам и огорчались успехам друг друга. Последние новости же из Атаронны явно должны были повергнуть ран-далиэнского лорда в глубокое уныние…
Кузнец не заставил себя ждать и вскоре явился в замок. Терения развернула перед ним свёрток с волшебным мечом.
-Сможешь ли ты выковать рукоять к этому клинку, а также сделать к нему ножны?
В глазах Мириона сверкнуло восхищение:
-Признаюсь, никогда не видел подобного великолепия! Многие секреты древних мастеров, к сожалению, утеряны, сейчас уже не встретишь подобной работы… Но я приложу все усилия, чтобы рукоять, сделанная мною, была достойна этого меча!
Терения кивнула:
-Только всё должно быть готово к завтрашнему утру. Успеешь?
-Конечно, успеет, - вмешался Ильмир. – Если понадобится, будешь работать всю ночь, Мирион, а я тебе щедро заплачу.
Последние слова дались лорду с некоторым трудом. Но сегодня воистину был день Ильмира, ибо кузнец ответил:
-Не надо платы! Прикоснуться к столь дивному творению и есть сама большая награда! Всё будет готово в срок, госпожа.
Мирион поклонился и вышел.

На рассвете следующего утра он снова явился в замок с выполненной работой. И, действительно, он ничуть не посрамил славу эльфийских кузнецов. Рукоять была выполнена просто великолепно. Лучшей работы вряд ли можно было желать. Терения была в восторге. Особенно ей понравился узор в виде языков огня. Под стать были сделаны и ножны из тиснёной кожи с таким же узором, что и на рукояти, окованные стальными пластинками.
Терения тепло поблагодарила кузнеца и вложила Яростное Пламя в ножны. Теперь его можно было вынуть оттуда только во время битвы…

Прозвучал сигнал рога. Войска построились на площади перед замком. Провожать их пришло чуть ли не всё население Атаронны во главе с Ильмиром и его домочадцами. Терения, распрощавшись с лордом и его семьей, поблагодарив их за гостеприимство, легко вскочила на своего вороного. Легендарный меч покоился в ножнах у неё за спиной. И с ним она намеревалась сама шагнуть в легенду…
-Мои храбрые воины! Настал воистину знаменательный день. Впервые за много десятилетий эльфийское войско снова отправляется сражаться со злом! Нас уже успели позабыть в окружающем мире, но мы вновь заявим о себе во весь голос! Мы должны доказать, что честь и доблесть эльфов не потускнели за прошедшее время. И мы докажем это! Так, как доказали при Иорне. Вперёд же, и да рассеется Тьма, и да отступят пред нами её приспешники!!!

Поход к Вратам начался…

Где-то

Врата остались далеко позади. Местность вокруг – сплошные горы, извилистые долины, опасные обрывы и трещины – была пустынной. Весьма маловероятно, что кто-то мог зайти немертвому воинству в тыл или обойти его и захватить Врата, так что Черный Барон счел нецелесообразным оставлять хотя бы одного мертвяка рядом с порталом. Да и куда ведут врата?.. на пустынный остров?
Солдаты Лжеца неутомимо продвигались вперед, их совсем не смущало ни отсутствие какой-либо пищи, ни накопившаяся за целый день усталость, ни беспокойные путешествия через Врата.
Верный конь Ан’Доиче – яростный Нуако, привыкший, как и его хозяин, никогда не расставаться с тяжелой черной сталью, что покрывала его бока, в этот раз вез не только Черного Барона и мальчишку, благодаря которому армия Лжеца оказалась так далеко от Проклятых Земель.
«Все во славу Узла», подумалось предводителю воинства.
За Нуако тянулась плотно сбитая колонна мертвецов. Грузно шагали отродья, чеканя многотонный шаг, высекали искры из камней копыта коней проклятых и черных драконов, топтали редкую траву ноги мертвяков, призраков. Два отряда горгулий, разбившись на небольшие группы, кружили впереди и позади воинства, разведуя местность, выискивая возможных противников.
- Скучно, - безжалостно констатировал демон, сидевший за спиной Черного Лжеца.
- Тебе ли было не знать, - невозмутимо отвечал Ан’Доиче, - куда ведут Врата с того острова?.. В любом случае, мои разведчики доложили, что неподалеку здесь должен быть расположен какой-то городишко… повеселимся, одним словом. Будут тебе и черепов пирамиды, и распятья вдоль дорог, и затопленные шахты…
Ответом барону было лишь молчание.
- Подождем, - подытожил он.
Горы-горы-горы. В окружении заснеженных вершин Черный Барон чувствовал себя неуютно. Впервые ему приходилось вести боевые действия в подобных условиях, и это тревожило его. Впрочем, убеждал себя Ан’Доиче, долины – те же переулки, коими испещрен всякий город. Главное, следить за крышами да проверять дома…
В конечном счете, Черный Барон не зря считался гением своего непростого дела.

Карест

Посланца Лжеца, его самого хитроумного подручного, Карест встретил совсем негостеприимно. Возглавлявший отряд призраков Тень скользил в еще не успевшей рассеяться утренней дымке. Город спал – лишь редкие жаворонки да стражники бороздили безлюдные улицы.
Лица стражников, угрюмые, обеспокоенные, выражали настроение всего города. Заслышав случайный шорох, они судорожно хватались за мечи, опасаясь, что кто-нибудь из еретиков решил выйти на охоту. За последние несколько ночей в городе свершилось много нового – череда зверских убийств обескуражила ночных стражей. Жертвы убийцы – истерзанные, выпотрошенные крестьяне, которых находили распятыми на стенах домов – самые обычные крестьяне.
Впрочем, стоило капнуть чуть глубже, как становилось ясно. Простые крестьяне – сплошь патриоты империи, слишком упертые в вере в Бога и еще некоронованного и несуществующего Императора, чтобы примкнуть к мятежникам. Собственно, стражи и сами то не особо верили в старые порядки. Многие уже открыто поговаривали о перспективах сотрудничества с Проклятыми Землями.
Именно такой Карест встретил Тень и его отряд. И ведь Тень знал, что таких Карестов по империи – немало. За последние время доход Узла удвоился. Исключительно благодаря блестящей деятельности шпионской сети, устроенной им, Тенью. Фактически, если быть честным, Черный Барон имеет возможность бородить дальние земли со своим войском только потому, что Тень обеспечивает эти войска деньгами.

Проклятые Земли, Узел

Хрустальный череп затрепетал призрачными бликами, засветились доселе пустые глазницы. На гладкую поверхность легка затянутая в перчатку ладонь. Тонкие изящные пальцы обхватили череп, словно вонзаясь в область висков.
Лжец закрыл глаза.
- Мой союзник, Базилиус Вилла, я зову тебя… услышь меня!
Казалось, что все вокруг стихло, погрузилось в безмолвное ожидание – когда Лжец закончит. Даже неутомимый ветер-озорник, вечно буянивший на самой вершине Узла, умерил норов. Он более не рвал во все стороны полы платья Лжеца, но лишь ласково играл с ними, перебирая складки.
- Узел готовится породить новое войско, которому надлежит отправиться на юг и взять то, что давно полагалось мне. Приглашаю тебя, дорогой друг, принять участие в моем Крестовом Походе, встать одесную меня и вместе установить на этих землях новый порядок!

Лагерь Гримо неподалеку от руин в горах
- Тупоголовые увальни я приказал не разводить костры ! От вашего костра несет дымом так , что я не удивлюсь если все люди уже заметили наши зеленые задницы ! Молот орка рухнул в сантиметре от задницы одного из орков , этого вполне хватило чтобы он тотчас же накинул на костер специальную кожаную накидку , скрывающую дым. Готовили орки на углях , конечно пища была не совсем вкусной и теплой , зато орков невозможно было выследить и заметить их было куда более сложно , дозорные не дремали и лучники заметили отряд всадников еще на подскоках.
Гримо поравнялся с отрядом волчьих всадников , после недолгой беседы орочьи отряды Гримо были уже в полной готовности , озлобленная армия , голодная и страшная в порывах своей ярости была готова к бою .
- Орки ! Хватит морозить свой зад в этих горах , наши братья уже вступили в бой , так почему их топоры пьют кровь врага а наши клинки висят в наших ножнах ? Неужто мы слабее этих сопляков ? Мы перебьем их всех и соберем больше черепов чем они доказывая свою силу всем оркам ! Вперед ! Толпа орков качнулась вперед и столь сильным был порыв орков что в первые мгновения толпа волчих всадников осталась позади , орки шли по следам волчих всадников и потому орки должны были достигнуть отрядов газгулла в коротко рекордные сроки , Гримо раздал оркам перед самой битвой небольшие кожаные накидки , лица орков украшали кровавые линии придавая их лицам плотоядность и устрашая противника , некоторые штурмовики несли с собой выделанные рога горных козлов , но Гримо пошел еще дальше , первые два ряда орков несли на себе выделенные черепа горных козлов прикрепленных к их шлемам , это придавало боевого духа самим оркам и вполне могло испугать противника , отряды Гримо шли бойко и вот вот должны были показаться сражающиеся отряды Газгулла и человеческих уродцев .

Амондир. Вечер. 28 июня.
В город они въехали ближе к вечеру. Стража на воротах удивилась тому, что с посланником генерала ехала эльфийка, но все же пропустили ее. Вскоре глашатай довез девушку до княжеского особняка, ныне превращенного в ставку командования генерала Штайра.
Усталость накатила на Лэйтэ свинцовыми гирями. Особенно тяжело дались ей последние мгновения поездки. Эльфийка с трудом распрямилась в седле, не желая показывать людям свое состояние. Княжеский особняк, который она за годы службы так и не видела ни разу, показался размытым пятном.
- Нам сюда? - приземляясь на негнущиеся ноги, спросила Лэйтэ у глашатая.
Чтобы не покачнуться, она схватилась за луку седла своего коня.
- Нет, дальше еще пешочком полчасика, - отозвался тот.
- Издиваешься? - вскинула бровь девушка. - Хотя.. Я с боями прошла всю страну, ни разу за последние четыре дня не сомкнув глаз, еще полчаса такая мелочь.
- Шучу я, внутрь, - гонец усмехнулся и вошел в здание.
Эльфийка едва удержалась от желания отвесить парню подзатыльник за такие шутки. Она криво усмехнулась и оттолкнувшись от коня поспешила за ним.
- Тебе сюда, - он открыл дверь, заходя в кабинет, некогда приндлежавший Леонарду. Теперь в нем находился генерал Штайр, зарывшийся в бумаги, а позади него сидела молодая девушка с коротко остриженными темными волосами, казалось, погруженная в собственные мысли. - Мой генерал!
- А, это вы, Трент, - поднял голову Штайр. - Проходите. Кто с вами?
- Это....
- В'Касс Лэйтэ леди Хэрнальт, генерал эльфийской армии на службе этого княжества, - представилась девушка. - Во всяком случае до гибели прежнего князя и начала волнений.
- Эльфийской армии или армии наемников-эльфов? - Уточнил, смерив девушку взглядом, генерал.
- И то и то, - ответив Штайру ледяным взглядом, усмехнулась Лэйтэ.
- Итак, прошлого князя больше нет. У меня где-то сохранилась его голова, если тебя интересует.
- У меня два пути, генерал, какой вы предлагаете выбрать? Вернуться в леса моих собратьев на службу моим королям или вернуться на службу князю.
- Князю де Лангли, - уточнил Штайр. - Его светлости бы пригодились опытные воины.
- А я как-то иначе назвала титул? Ну раз Его светлость заинтересован в эльфийской армии, я хотела бы выслушать ваши предложения, - усталый эльф становился надменнее еще раза в три.
- Жалование, довольствие, премии, награды, - перечислил генерал. - Особого положения вам не предоставят, но обеспечат всем необходимым не хуже, чем Сигвата Лиара.
- Особое положение? Вы считаете, что воинам надо замков и богатства? Или место в Совете? Нет. Мы просто хотим воевать. Правда есть оговорка в нашем договоре, она была и раньше. Мы сможем уйти, когда возникнет необходимость, - сейчас Лэйтэ мечтала об одном, ей нужен был полноценный отдых.
- Интересный пунктик, - хмыкнул Штайр. - Впрочем, это вы обсудите с князем.
Он взял бумагу, что-то быстро написав и поставив подпись.
- Я выдам вам подорожную до Джехены, - сказал генерал. - И провожатых. В Амондире, во избежание недоразумений, вашим воинам лучше пока не показываться.
- Они сюда не поедут. У нас несколько раненых, которых нельзя перевозить. Я одна, - затем немного подумав. - Я могу отдохнуть часов десять? Дело в том, что спала я последний раз четверо суток назад
- Не сюда. В Джехену, - поправил Штайр. - Выдвигайтесь, как только сможете. В любом случае вас не следует задерживаться здесь - народ Амондира не слишком хорошо относиться к эльфам, даже после того, как мы устранили вожаков мятежа.
При этих словах девушка, сидевшая позади генерала хихикнула.
Эльфийка метнула в невовремя захихикавшую девицу острый как кинжал взгляд, кивнула генералу.
- Где я могу наути хоть какое-то подобие кровати, чтобы утром отправится к к князю?
- Трент вас проводит.
Эльфийка кивнула и вышла из кабинета.
- Убить ее? - Спросила Имати, после того, как шаги эльфийки и ее провожатого затихли в коридоре.
- Не стоит, - покачал головой Штайр. - В отличии от Девятки, она может принести гораздо больше пользы живая.

(с Тельтиаром)

Хренус Великиус знает какое число от рождества Короля. Осто-Фиринтаурэ. Совместно с Тельтиаром.

Всадники галопом пронеслись через лес, оставляя за собой ворох листвы, взметаемой копытами коней. От встреченных стражей было известно, что ставка Короля перенесена в Осто-Фиринтаурэ, где он находится с солидным гарнизоном. Резко свернув на удобный тракт, всадники вскоре увидели над вратами крепости знамя Короля и, убавив прыть коней, неспешно приблизились к воротам. Не желая лишний раз что-либо говорить, гонцы лишь взглянули на провожатых, ожидая, когда их впустят. После непродолжительной беседы с охраной, ворота отворились, и всадники могли продолжать путь вглубь крепости, к замку, где располагалась ставка Короля. Проскакав по булыжной мостовой, посланцы спешились у стен замка, и эльф протрубили сигнал о прибытии гонцов. Люди заметно нервничали в самом сердце эльфийских владений, старший гонец покусывал губы, остальные несколько испуганно озирались.
-Можете проходить! - стражник с башни приветливо помахал рукой, - его Величество ожидает вас в приемной.
Процессия неторопливо прошлась через сторожевые покои и приблизились к приемному залу. Стражники почтительно расступились, давая дорогу к дубовым дверям. В зале, за письменным столом, сидел Король и что-то торопливо писал на пергаменте. Рядом были разложены карты, фигурки солдат, огарок свечи и испорченные перья. Король приподнял голову и серебристые волосы немного закрыли его лицо. Эльфы припали на одно колено и хором выразили свою преданность Королю на древнем наречии.
Люди так же преклонили колени, один из послов даже попытался повторить слова приветствия, но у него ничего не получилось.
- Славен будь, король эльфов, - произнес, стараясь, чтобы голос не дрожал, старший гонец.
Приветствую вас, посланец из людских земель, - Король чуть сдвинул брови, - наверное вести ваши и впрямь столь важны, что вы решились пробраться в сердце древних земель. И хотя с людьми князя де Лангли у нас союз и они желанные гости в наших землях, народ людей принес много страданий всем эльфам без исключения. Итак, к делу.
- Светлый князь, в знак дружбы и согласия прислал вам подарок, ваше величество, - произнес посланец, решив, что лишние слова ему, не знающему церемониала, могут лишь навредить. - Головы тех негодяев, которые подбили народ Амондира на жестокую расправу с вашими сородичами.
Король резко встал из-за стола, чуть не уронив резное кресло. Черты его лица заострились, в глазах полыхнул огонь.
-Господа...вижу и впрямь ваш путь был проделан не зря, - рука Короля выдвинула ящик письменного стола, - и...благодарю вас от имени всех эльфов!
Правитель достал из стола большой рубин на тонкой, серебренной цепочке и протянул старшему из послов.
-Передайте этот камень в дар князю, вместе с уверениями в вечной дружбе. - Король грустно улыбнулся и махнул рукой, - а теперь отдохните с дороги. Наверное, усталость вас валит с ног.
- Благодарим вас, великий король, - посол принял драгоценность, прижав ее к сердцу, а затем опустив в поясной мешок, а затем его товарищ поднял мешок, принесенный им и раскрыв, протянул королю. Головы в нем были основательно высушены, однако лица угадывались, мастера Штайра хорошо постарались.
Король принял мешок и заглянул внутрь. На его лице отразилась гримаса отвращения.
-Эти головы буду вставлены на копьях, - тихим голосом сказал он, - в знак того, что эльфы отомщены..
Гонец кивнул, передавая ношу стражам короля, а затем, еще раз поклонившись, люди поспешили покинуть тронный зал.

где-то в эльфийских лесах, 29 июня

- Как зажигательно... - Эредин, как и ожидалось, среагировал на пламенную речь вовсе не так, как остальные, и лицо его выражало явственное презрение к всякого рода ура-патриотическим призывам. Терении даже показалось на миг, что делает это он нарочно, чтобы позлить своих спутников - всё-таки эльфы, а уж тем более такие как он, изрядко пожившие и много чего повидавшие, умеют мастерски скрывать свои истинные чувства. Возможно, Эредин просто существо гордое и высокомерное по натуре своей, и не считает нужным церемониться с каждым, кому повезло родиться эльфом. Но так ли всё просто на самом деле? Возможно, здесь кроется нечто куда более сложное, чем то, что можно узреть с первого взгляда? Над этой загадкой определённо стоит поразмыслить.
Остаток пути они проехали в молчании. Эредин, как и ожидалось, не стал расспрашивать о том, что происходило в святилище - сказывались особенности эльфийского этикета. Что ж, не больно-то и хотелось. Тем более там, вдалеке, уже виднелись руины, в которых армия не так давно уже побывала.
Прибыв обратно к развалинам, путешественники обнарижили, что тьма ещё не совсем оставила это место. Да, нежить доблестью рати эльфийской была упокоена, тела немёртвых были сожжены, однако следы какого-то дремлющего зла, всё же чувствовались здесь. Полное впечатление, что древние руины просто тихо наблюдают за беспокойными живыми, чтобы, едва только те наконец уйдут, снова приняться за старое.
- И нету храбрым ратям Йорн-Далиена покоя. - глубокомысленно изрёк Эредин. Находившиеся рядом эльфы кивнули, ибо тоже слышали об этой легенде.
Йорн-Далиен, или, в более современном произношении, Иорн-Далиен, относился к седой эльфийской истории. Тогда, ещё при Королях, это была могучая крепость, воздвигнутая, дабы враг, прежде всего охочие до наживы армии человеческих государств, не мог пересечь реку. Не было случая, чтобы кто-либо, даже переправившись через Иорну, смог бы избежать крепости с доблестными эльфами, составлявшими гарнизон крепости.
Беда пришла позже и совсем не оттуда, откуда её ждали. Когда войска династии Диалсандов с самим королём во главе, прорвались с южного направления, в жестокой сече разбив эльфийские войска и взяв столицу, Йорн-Далиену, куда армия людей и присоединившихся к ним эльфов-предателей, желая установить своё полное господство над всеми этими землями, направилась вскоре, пришлось несладко. Силён был враг и велики были потери, но, хоть и перебиты были защитники почти до последнего эльфа, не пускали они Диалсанда в крепость, и даже мёртвые воины вставали плечом к плечу рядом с живыми. И отстояли они землю эльфийскую, и отступил враг, устрашённый их доблестью.
Так гласила легенда, но никто из ныне живущих точно не знал, где же находится эта самая легендарная крепость. И, если слова Эредина не просто удачная цитата, что, учитывая отсутствие каких-либо других следов древних крепостей у реки, было вполне возможно, то легенда оборачивалась своей, куда более приземлённой и, прямо скажем, страшной стороной. Неудивительно, что поделился своими догадками он только сейчас, когда с нежитью уже было покончено.
- Йорн-Далиен это или нет, я сама разберусь с этим. - сказала Терения. И, уже оторвавшись от своих. - Не мешайте мне. Я знаю, что делаю.
И с этими словами девушка исчезла в древних развалинах. Неизвестно, что именно происходило там, внутри, но в определённый момент все услышали будто усталый вздох, будто сами древние камни наконей освободились от своей непосильной ноши. Теперь можно было двигаться дальше.
Однако, как выйснилось вскоре, новые способности Терении по усмирению духов нечистых были не единственным сюрпризом на сегодня. Это настигло Эредина уже возле реки - эльф неожиданно явственно вздрогнул и остановился, будто прислушиваясь к чему-то.
- Что происходит? - настороженно спросила Терения, в глубине души и не надеясь услышать ответ. Очень уж часто загадочный спутник её ходил вокруг да около, старательно пряча истинную суть вещей за кружевами красивых слов. Однако в этот раз было иначе, видимо Эредин был слишком удивлён случившимся и то, что надо ещё и что-то скрывать от остальных, просто не пришла ему в голову.
- Нечто уже воспользовалось Вратами. Нечто такое, чему оставаться бы подальше от нашего мира и никогда не появляться под этим солнцем. - потрясённо прошептал эльф. Мало кто его услышал.

день спустя, где-то далеко отсюда
Это была крепость, настолько старая, что все, даже служившие в её гарнизоне солдаты, едва ли могли толком сказать, зачем, для защиты от какого врага она изначально предназначалась. Тем не менее местные владыки упорно сохраняли её, задвинутую на самый край географии, и даже платили деньги, чтобы это бессмысленное занятие продолжалось. Попадали сюда служить в основном, понятно, те нерадивые личности, что попросту не годились ни для чего другого, кроме бесконечного сидения в отдалённых гарнизонах. Кроме того, сюда частенько ссылали преступников, чтобы им особо и некуда было бежать.
Гости появились откуда-то с юга, где не было никаких мало-мальски значимых поселений и откуда, сколько помнили старожилы, никто отродясь не приходил. Впрочем. если подумать, в значительной мере это было справедливо для крепости в целом. Солдаты даже не трудились открывать ворота - к чему, когда сюда всё равно никто не ездит?
Они, вернее даже он, подросток лет четырнадцати в пыльных одеждах, шёл пешком, будто не чувствуя усталости - один, соверщенно один в этом безумном жестоком мире. А немногочисленные караульные, чуть ли не пинками выгнанные на пост комендантом и меньше всего ожидавшие увидеть такого вот путешественника, молча следили за ним из кажущейся безопасности крепостных стен, мучительно гадая про себя, не слишком много ли спирта было выпито ими накануне, и не пора ли всё-таки наплевать на службу и поправить здоровье, то есть похмелиться.
Так, в полной тишине, мальчишка добрался до ворот и, недолго думая, постучал. Солдаты переглянулись. Они никогда не слышали, чтобы глюки, даже самые жестокие, бывали коллективными, а потому довольно быстро порешили, что, как это дико не звучит, это всё-таки правда, и потому наконец вспомнили о своих служебных обязанностях.
- Кто ты и что делаешь здесь, парень? - настороженно спросил один из них, тщетно выискивая у щупленькой фигурки дерзкого юнца хоть какие-то признаки оружия. Однако тот, похоже, и не считал стражников персонами, достойными разговора. Он равнодушно толкнул ворота, и те немедленно отозвались жалобным скрипом. моментально открывшись - как будто и не были заперты мощным, способным какое-то время выдержать даже таран и по толщине больше похожего на бревно засовом. И, наслаждаясь произведённым впечатлением, шагнул внутрь - только для того, чтобы быть отрезанным немедленно рухнувшими вниз железными решётками.
- По мне, излишняя показуха. - один из некромантов, следивших за этой сценой, покачал головой.
- Не могу с вами не согласиться. - хмыкнул Ан’Доиче, глядя как там, вдалеке, под чьим-то устрашающим натиском медленно осела надвратная башня. И вскоре чьё-то тело, блеснув на солнце доспехами, с завидной скоростью вылетело из крепости и, издавая душераздирающие крики и не забывая судорожно махать руками, направилось куда-то в горние выси. - Однако лично я готов просить некоторые заблуждения юности. Во всяком случае, пока это существо делает за нас нашу работу...
Армия мёртвых вошла в крепость лишь на закате, когда перестали рушиться стены и затихли последние крики защитников. Как и ожидалось, здесь больше некому было оказать сопротивление. Однако мальчишка-демон на сей раз так и не был найден.

28 июня, на границе с Амондиром

- Отныне вы свободны от воинской повинности, - провозгласил Эрвин, подъехав на своем белом жеребце к нестройной толпе крестьян с вилами. - В окрестных деревнях полно свободных наделов - за последние несколько дней много народу погибло. Идите и трудитесь во славу Господа и во благо господина. На пшеничном поле вы нужнее, чем на поле брани. Разойтись!
Когда явно обрадованные таким приказом крестьяне отправились по дороге в сторону ближайшего селения, инквизитор обратился к остальным войскам гарнизона.
- Вам же надлежит следовать вместе с нами и дальше. Мы идем подавлять мятеж в Амондире. И хотя, по моим сведениям, он уже в основной своей части подавлен, работы хватит и вам, и святому воинству. В Амондире часть из вас перейдет под начало генерала Штайра. Кто именно - будет решено позднее.
Далее Эрвин прочел молитву. Воины пристально глядели на него и молчали, явно пропуская Святое Слово мимо ушей. Что ж, им еще воздастся...

28 июня, Джехена

- Вот они, голубчики! - проговорил отец Торио, указывая несколько человек, прикованных к торчащим из стены подвала кольцам. - В отношении всех есть изрядная уверенность, что были связаны с чем-то очень серьезным.
Человек в балахоне не проронил ни слова и дажа не двинулся. В неровном свете факелов его можно было принять за изваяние, скрытое покрывалом.
- Ну-с, - обратился дознаватель к прикованному с краю затравленно озиравшемуся юноше лет шестнадцати, - Будешь говорить, отрок? Нет? Что ж... Это ж ведь как исповедь, понимаешь? Исповедуйся, сними грех с души... Не желаешь? Или не можешь? Может быть, гордость дьявольская запечатала уста твои? Что ж, тогда я тебе помогу их отверзнуть...
С этими словами инквизитор взял уже достаточно раскалившиеся на угольях щипцы...

Амондир. Тот же день, что и на переговорах с эльфами

Генерал Штайр задумчиво перебирал бумаги. Он никогда не был градоправителем. Воином - да, но не чиновником, однако большая часть забот, свалившихся на него оказалась именно административными.
- Я купил этим людям мир самой дешевой из возможных цен, - произнес он, скорее для самого себя, чем для окружавших его офицеров. - Чего они еще от меня хотят?
- По вашему приказу были убиты все, кто хоть что-то знал об управлении городом, - заметил адьютант. - Амондиру нужны новые чиновники.
- Составь список подходящих на ключевые должности людей.
- Да будет так.
- А ты, Лэй, - генерал обернулся к другому офицеру: - Бери коня и скачи на побережье. К пиратам.
- К пиратам? - Солдат был удивлен.
- К пиратам, - он протянул посланцу свиток. - Прочитай, запомни и уничтожь. Скажешь этим корсарам мои требования...
- И они отрежут мне голову, - закончил Лэй.
- Отрежут голову - получишь медаль посмертно. Выполняй!
- Так точно!
- А для тебя, Говарин, у меня есть задание поинтереснее...

Лагерь Сигвата

- Эти гномы уже в деревне шуруют! - Аркат нетерпеливо разминал кулаки. - Долго мы это терпеть будем?
- Сигги приказал ждать, - отрезал Исгурд.
- Ждать! Ждать! Пятый день тут ждем, как проклятые! Где он - твой Сигги?!
- В крепости, - отозвался стрелок. - Между прочим, он обещал привести подкрепления и тогда мы раздавим гномов и без помощи этого жалкого орочьего князька!
- А потом я ему хребет переломаю, если он, слизняк бесхребетный, так и не решиться выйти и защищать свои земли от недомерков!
- Переломать хребет бесхребетному слизняку? - Поднял брось Змеиный Глаз. - Это новое слово в истории пыток.
- Умный, да? Череп не жмет? - Огрызнулся Железнолобый. - Или проломить?
- Враги у нас там, - лучник указал рукой в неопределенную сторону. - Им и ломай.
- Так я и.... а Сигги не дает!
- Так, иди проверь патрули, и укрепи оборону моста. Не хочу чтобы этот орченок пролез, предварительно не сообщив об этом нам.
- А можно я его?...
- Нет. У Сигги другие планы.

Сигват Лиар. Крепость Эйривала

Капитан Эйривал критически осматривал новобранцев.
- Ну что за народ пошел, это разве рекруты?
- Чем богаты, то и имеем, - улыбнулся в ответ Лиар.
- Как бы кто нас не... впрочем, думаю вы правы, сударь, - комендант пригладил лысую голову. - Итак, с позволения, куда мы поведем эти отряды?
- На Кудыкину гору, - Сигват смешно надул пухлые щеки. - Мышей ловить - орков кормить.
Офицеры рассмеялись, видимо решив, что он имел в виду соседского князя-нелюдя. Однако наемник вскоре пресек их смех резким жестом:
- Ну, довольно! Я слышал здесь на мосту находиться отряд солдат, видимо забытых командиром - идите и предложите им либо присоединиться ко мне, либо... расстреляйте их.
- Слышали? Исполняйте! - Приказал Эйривал.


Барон Барки

Гномы были здесь. Захватили крепость и шли дальше. Целая армия под началом их командира, чье имя никак не мог запомнить барон. Они выступили раньше, чем на то рассчитывал Князь и теперь следовало известить его об этом или... У Барки был еще один вариант, но для этого следовало добраться до моста.
- Вперед! - Бросил он спутникам, нервно разминая в руке бумагу, данную ему князем. Интересно, был ли еще смысл хранить у себя это послание?

Князь де Лангли

Корона. Корона Диалсандов сияла перед ним. Прекрасная, совершенная корона, созданная сотни лет назад, во времена Великих Войн и Свершений. Она хранила на себе отпечаток тех лет, тех безумный, сиятельных лет, когда Диалсанды правили Югом.
Теперь осталась лишь память. Салвар провел ладонью по короне. Скоро, уже скоро он будет коронован, как правитель Джехенны и Амондира. Осталось не много.

28 июня. Империя, Окрестности Нериала.
Толпа зомби напирала. Кадеты, запыхавшись и перепачкавшись в пыли, яростно отбивались. Пока что строй держался.
- Головы, головы рубите, болваны! -надсадно кричал капрал. - Шевелитесь, олухи, а то отъели тут задницы на деревенских харчах! В настоящем бою с вами церемониться не будут. Да по головам бейте, по головам! толку что вы в тело бьете! Это же мертвяки!
Иллюзия была полной. То и дело из-за прущией напролом груды мертвых тел выпрыгивали упыри, вонзаясь кому-то в шею зубами, и тут же на шее у незадачливого кадета появлялись кровоподтеки.
- Все! Биглер, Шнирсон, Геллер - выйти из строя! Вы мертвы!
Кадеты послушно отбросил деревянные мечи и копья и отступипли за территорию тренировочной арены, очерченную красным кирпичом.
Часть кадетов попятились назад, отбиваясь от илюзорных упырей. Строй тут же развалился, кадеты скорее мешали друг другу, частенько ненароком задевая товарищей. Вскоре остались лишь три кучки, вставших спина к спине.
- Ложись! Стрелки к бою! - прокричал старший кадет Хаузер. Кадеты тут же опустились на колени, подняв щиты, выстраивая нетчо вроде крыши, и тутже защелкали тетивы. Илюзоррные упыри стали исчезать с хлопками.
Ободренные успехом, кадеты тут же вскочили на ноги и бросились на зомби в последнюю атаку. Через десять минут все было кончено. Илюзия рассеялась. Кадеты без сил повалились на песок, снимая промокшие кожаные доспехи.
Сержант с хмурым лицом подошел к ученикам.
- Вы победили, но эта победа была бы вашей последней. Старший Кадет Хаузер - должен отметить твою смекалку и хладнокровие. Прочих троих старших я считаю нужным низложить и выбрать новых. У них нет достаточной выдержки. а способности к командованию практически отсутствуют. В общем так - вас осталась едвали одна треть. По стандартам армии Империи ваше подразделение уничтожено! Так что, это победа равноценная поражению. Сейчас всем купатьсяи перекусить, даю вам ровно час. Потом мы заново отработаем это упражнение. Учитывая, что вы так и не нашли некроманта, который управлял всей иллюзией, вы провалили миссию. Пока будете купаься, напрягите ваши мозги, и подумайте как можно было обезвредить некроманта, вместо того чтобы сбиться в кучу, как стадо перепуганных баранов...
Кадеты стояли, потупив головы. У многих из них от стыда горели уши.
-Все, я сказал -вольно! Разойдись - гаркнул сержант, утирая пот со лба. - Ровно через час жду вас на арене. Проведем разбор ошибок и потворим маневр.
Наконец кадеты расслабились и с криками побежали к видневшемуся поблизости пруду...
Юноши поспешно скинули с себя взмокшую одежду, и разбрызгивая мутную зеленоватую воду, стали с разбега прыгать в озеро. Они и не догадывались, что на противоположном берегу из-за прибрежных кустов за ними пристально наблюдают с десяток пар глаз. Крестьянские девицы, побросав всю работу, внимательно наблюдали, как резвятся будущие паладины и рыцари, тихонько обсуждая своих возможных кавалеров на завтрашнее празднетство. Этот праздник традицонно устаривался в ближайшем селении к тренировчному лагерю. Там кадетам предстояло отправздновтаь свое расставание с гражданской жизнью и сделать окончательный ыбор в пользу служения Церкви и Империи. При этом развлечения с местными крестьянками как бы внегласно входили в программу праздника - а где еще пополнять резервы Ордена? До сих пор была в ходу поговорка что "рыцарская кровь всегда выплывет, и сделает мальчика воином". Верхушка Ордена прекрасно была осведомлена о законах наследственности, и потмоу время от времени давали своим подчиненным временные пслабления относительно строго го устава Ордена. Но за все нужно было платить - в том числе и за кратковременное нарушение Устава и Обета. После бурных возлияний и ночных похождений на кадетов после подробной исповеди накладывалась епитимья, и они давали обет совершить какой-нибудь подвиг... Прочее же было в руках божьих, как говорили святые отцы...

28 июня, порубежье, Проклятые Земли за рекой....
Переправа заняла длительное время. Кони шарахались от бревен, оскверненных проклятием некромантов, поэтому монахам пришлось набирать воду в котлы, освящать ее там, а затем провдить обряд очищения от сквены чуть ли не над каждым бревном. Очищенные от заклятий бревна тут же перевязывались веревками, скреплялись гвоздями - и из них готовили плот. Перед переправой монахи прочитали краткий молебен, и дали напутствие. И все равно переправа не прошла гладко. Во первых, лошади испуганно косились на противоположный берег, дергая ушами и издавая тревожное ржание. Кони явно не горели желанием переправляться на другой берег, и паладинам пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить животных. В итоге переправа через реку заняла почти полдня, и последние люди переправились уже в темноте. К счасть, им удалось сберечь всех лошадей. Теперь им пришлось заночевать в полуразрушенной дозорной башне уже на другом берегу. На имперском берегу остались только пятеро дозорных с офицером Кевином Кляйном - командиром Мечей Господних - именно ему и выпал этот жребий- быть черным вестником, если отряд не вернется из похода...

Вечер, 28 Июня. Империя, Окрестности Нериала. Летний тренировочный лагерь кадетов.
Однако, изнурительная тренировка с уничтожением илюзорных мертвяков оказалась последней. В лагерь прибыл посланник от Ордена. Это был крепкий мужчина лет пятидесяти с нашивками ветерана. Судя по доспехам, он был из числа Хранителей Веры. Как известно, Хранители Веры уходят на покой лишь после смерти. Мечи Господни еще могли завести дом, хозяйство, жениться на какой-нибудь молодой вдове с детьми, и растить детей, обрабатывая свой участок земли (хотя чаще всего ветераны ушедшие на покой нанимали для этого батраков, которые впрочем нкогда не жаловались на друное обращение - ветераны были щедры на плату и не слишком суровы к наемным работникам). Хранители Веры выбирали свой путь раз и навсегда, аналогично монахам - схимникам. И чаще всего они посвящали остаток своей жизни воспитанию нового поколения рыцарей.
Хаузер увидел посланника еще издали, и с невероятной прытью поспешил оказаться рядом, поспешив взять лошадь под уздцы, и помочь ветерану сойти с лошади. Однако старый вояка от помощи отказлся, и сам бодро соскочил с седла на землю.
- Как тебя звать, послушник?
- Старший кадет Матиас Хаузер , сэр - юноша мигом встал по струнке и отдал честь.
- Вольно, капрал. - произнес ветеран с улыбкой. - А я Михель Хаузер. Ты случайно не сын крестьянки Лукреции из села Леньяно?
- Откуда вы знаете, сэр? - удивленно произнес кадет, почему-то краснея.
- Что ж, верно говорят, что кровь рыцарская не предаст, и проявит себя рано или поздно. - ветеран хлопнул юношу по плечу. - Здравствуй, сынок. Вот мы и свиделись.
Юноша на какой -то момент отшатнулся.
- Понимаю твое смущение, парень... Но, позже ты и сам поймешь... Не будь нам позволены маленькие слабости, в мире бы уже не осталось паладинов... Я рад, что мой род не угас, и ты продолжишь мое дело. Я вижу, что именно ты будешь в скором времени командовать отрядами послушников. И приянтие в рыцари не за горами. Вернее, ты уже станешь рыцарем через 3 дня. Знаешь почему?
- Нет, сэр, - произнес юноша, все еще не пришедший в себя от встречи с отцом. ОН вспомнил свои детские годы, когда соседские дети называли его "байстрюком" смеялись над тем что у него нет отца. А оказалось. что его отец - палладин, и он даже не догадывался о его существовании. "Так надо, сынок. - звучал в голове голос новообретенного отца. "
- Я могу понять, сэр, но не простить... - Юноша резко развернулся и убежал в темноту...

Тем временем кадеты, сменив грязную тенировочную одежду на чистую праздичную, и вычистившие свои кожаные панцири до блеска с помощью воды и песа у того же пруда, где они плескались днем, теперь отправились на главную сельскую площадь. В селении был объявлен большой праздник, были высталвены столы с обильными угощениями. На столах были расставлены миски с праздничной кашей, блюда с дичью, чаши и блюдца с мелко порезанными вкуснейшими ягодами и плодами. Звучала веселая музыка, наряженные в лучшую праздничную одежду сельские жители коротали время на лужайках и под развесистыми липами и дубами. Вся скотина и прочая живность была еще днем загнана в загоны, а вся площадь и прилегающая территория была тщательно убрана. Молодые девушки и вдовицы, съехавшиеся со всей округи, щеголяли своими простенькими нарядами с ручной вышивкой. Местный священник, капитан ордена, трое срежантов и приезжий ветеран сидели за главным столом вместе со старостой и старейшинами села. Они уже успел и выпить не одну чашу вина, и произнести несколько тостов. Торжественная часть праздника уже закончилась примерно час назад, и кадеты, что называется отпущенные на волю, либо резвились на танцевальной площадке, либо сидели под раскидистыми деревьями, общаясь с местными красотками. Староста, который получил "откупные" был весел. Мало кто сомневался, что эти немалые денежки могут быть в скором времени пропиты в сельском кабаке, но местный священник обязался проследить за сохранностью средств.
Тем временем грустный Хаузер, которого приезжий ветеран торжественно наградил нашивками действующего капрала, задумчиво бродил неподалеку. Он игнорировал явные знаки внимания со сторлоны местных девушек, и тихонько ускользнул с танцев, вызвав настоящее недоумение у местных красавиц, котореы видимо никак не могли поделить между собой подающего надежды статного юношу.
Сейчас в небе ярко светила луна, а ему хотелось спрятаться ото всех в темноту. Перед глазами все еще стояло лицо матери, рано постаревшей и подурневшей от непосильной работы. Мцысли о матери не давали ему покоя. Из района Кареста уже давно не было вестей. Последнее письмо он получилот матери два месяца назад. Хотя мать и была неграмотной крестьянкой, письмо писал местный дьячок, вечно пьяный и немного подслеповатй, но этобыли едиснвтенные весточки из дому. Он узнал, что его старшая сестра вышла замуж за мельника, а младшая обручена с сыном плотника. Его блетсящая карьера в Ордене была единственной надеждой его семьи вырваться из порочного круга бедности и нищеты.
Хаузер сжимал в руках кинжал с посеребренным лезвием. магические письмена и узоры слабо светились в лунном свете голубоватым сиянием. Из ближайших кустов доносились стоны и шум какой-то возни. Внезапно звуки прекратились, и он услышал звук, похожий на приглушенный хрип, и загадочный причомкивающий звук. Звуки доносились из тех же кустов. Хаузер начал осторожно красться, затави дыхание, схватив покрепче кинжал - символ своего офицерского звания. До сих пор у кадетов были только деревянные мечи и палки с затупленным концом, обитым войлоком, обозначавшие копья. И только у него и еще шестерых человек были настоящие кинжалы рыцарей - с посеребреннолй режущей кромкой, именой надписью, вырезанной на рукояти, и кожаными ножнами с симовлами Священной Инквизиции. Хаузер осторожно раздвинул кусты и остолбенел. Один из его товарищей - Хуберт лежал на спине. Его рубаша была расстегнута, и уже пропиталась кровью. А на нем восседала обнаженная женщина с растрепанными черными волосами и бледнойкожей. лунные лучи придавали коже синеватый оттенок. Женщина повернула голову. С ее губ капала кровь. А в зрачках ее огромных бездонных глаз была сама чернота. Она облизнула губы, и подхватила руками упругие груди.
- Иди ко мне, или ко мне, идиии ко мне. - ее голос звучал как сладкая музыка, голова юноши закружилась, и окаменевшие ноги послушно повели его на Зов.
Неожиданно он ощутил легкое жжение и укол. Наваждение тут же пропало. Вместо соблазнительнйо красотки с пышными формами он увидел худую как кляча женщину неопределнного возраста со спутанными волосоми. Из под впалого живота были видны ребра, и лишь лицо и грудьвыглядели по прежнему свежими и соблазнительными. Изо рта женщны по прежнему капала кровь. Наваждение прошло, но капрал сделал вид, что все еще находится под чарами нечисти. ОН послушно подошел ближе.
- Отложи это в сторону, мой милый мальчик. - проворковала женщина. явно имея виду кинжал. - Я хочу чтобы ты мне показал другой клинок...
Неожиданно Хаузер сделал молниеносный выпад, и полоснул женщину по горлу. На горле ламии (а это была именно ламия, у кадета уже не осталось никаких сомнений), появилась черная полоса, и чернеющая кровь обильно закапала на землю и труп товарища. Послышался истошный визг, от которого у юноши на миг заложило уши. "Ахр Ноэль Саэль Форам!" -прокричал Хаузер форулу призывания божественного огня. Кинжал засветился ровным синим светом. И в следующий же миг лезвие кинжала пронзило грудь женщины. Ламия дернулась, пытаясь подпрыгнуть, но потеря крови ее быстро обессилела. Ламия снова пронзительно завизжала, и полосула когтями по кожаному панцирю и по наручу. В отличие от многих кадетов, Хаузер не любил снимать доспехи, и чаще всего даже спал в них, приучая себя к боевой жизни. Именно эта его привычка сейчас спсла ему жизнь. Когти нечисти вспороли кожу, зацепив даже плотную домотканную рубаху. Хаузер ощутил жжежение. Испустив вопль, ламия обнажила пасть, полную сотрых зубов,в которой выделялись два верхних клыка рубчатой формы, и изогнувшись прыгнула, пытаясь достать до его горла. Но Хаузер оказался проворнее, он немного подался назад, и ламия рухнула лицом в палую листву, растянувшись на короточках. Этого оказалось достаточно. Хаузер подсокчил сбоку, схватив женщину за волосы, и молниеносно полоснул ее по шее сзади, затем всадил лезвие кинжала по самую рукоять в сонную артерию. Затем он дернул голову назад. Захрустели шейные позвонки. Шея вампирши была сломана, но она все еще дергалась и царапала когтями кожаный панцирь, на животе и с правого боку уже практически превратившийся в лохмотья. Вампирша упорно пыталась вскрыть тело Хаузера и вырвать его печень. Но Хаузер успевал увернуться от ее стремительных ударов. Суровая школа не прошла даром - его реакция была такой же молниеносной, как и у агонизирующего чудовища. Зубы клацнули в последний раз. впиваясь в сапог из плотной кожи. Прокусить сапоги из кабаньей кожи вампирша так и не смогла - ее зубы застряли. Воспользовашись этим, Хаузер, все еще державший чудовище за волосы, резким движением сделал на шее женщины глубокий разрез, и затем рывком очти отделил голову женщины от тела. Гоова повисла на несокльких сосудах. Следуюущим рывком капрал обрезал и эти последние нити, связывавшие голову ламии с остальным туловищем... Голова тут же застыла, так и неразомкнув челюсти. Наоследок зубы чудовща все же впились в его ногу, пронзив ее болью. Острая боль тут же прошла, но нога начала неметь... Тело все еще дергалось в предсмертных судорогах, а из щеи фонтаном хлестала кровь, заливая его кожаные штаны. Капрал побрел в сторону сельской площади, ориентируясь по звукам музыки и громкому смеху, доносящемуся со стороны селения...
Когда Хаузер вынырнул на освещенной ярким лунным светом площадке, послышался женский визг. Музыканты тут же перестали играть, женщины попрятались за спины своих кавалеров, а кадеты, вытащив из ножен свои заточенные деревянные мечи, тут же образовали плотный строй.
- Это я , Хаузер, произнес капрал, и тут силы покинули его. Он рухнул на одно колено, локтем правой руки, все еще сжимавшей офицерский кинжал. К нему уже бежали священник и ветеран Михель Хаузер.
- Всем сохранять спокойствие! Наш кадет убил чудовище!
- Там Хуберт , - прохрипел Хаузер. - Его укусила эта тварь... перегрызла ему горло... я застал ее... оан пила кровь... это ее голова...
- Ты молодец, мой мальчик, -произнес Хаузер -старший, придерживая сына за плечи, не давая ему упасть. - Теперь эта тварь уже никогда не оживет... Кто-нибудь, дайте сюда факел! Надо прижечь голову этой твари, чтобы она расцепила зубы и оторвать ее голову с ноги моего сына! - ему уже было все равно. - Да, святой отец, это и есть мой сын! Он один, одним кинжалом убил ламию! Практически один. и голыми руками! Это моя кровь и плоть, кровь рыцаря не предаст, и всегда себя проявит, не так ли, святой отец?
- Истинно так, сыно мой, -машинально произнес священник, спешно рывшийся в своем мешочке. - Иначе бы Церковь не дозволяла то, что уже вошло в обычай у рыцарей... Хорошая кровь дает хорошие всходы... Господь простит малые грехи ради великих дел...
Хаузер покачнулся и обвис на руках отца. Он потерял сознание. Трупный яд проник в его кровь...

Утро, 29 Июня.
- Отец Лоренцо, там еще один отряд. - произнес юный послшник, забежавший в кабине Настоятеля.
- Это случайно не генерал Ордена? -спросил Настоятель. он почти не спал эту ночь,занятый подсчетами продвольственных запасов монастыря и всех средств, имевшихся у него в наличии. Прибывший генерал должен был заняться подготовкой к набору новых кандидатов в Орден и их размещением в ближайших селениях.
- Именно он, ваше Благочиние -произнес послушник с поклоном.
- Тогда открывайте ворота, и впустите доблестных рыцарей. Они наверное устали с дороги, и им нужно поесть и отдохнуть...
Вскоре и сам генерал Ордена вошел в кабинет Настоятеля.
- С какими вестями приябыл ты, сын мой?
- Лорд Майферт уже благополучно переправился на другой берег. Мы получили послание с вестником прямо у ворот вашего монастыря. Бедняга скакал всю ночь, и чуть не загнал свою лошадь... Линия дозорных постов и патрулей вдоль реки от Маредаля до самого Страдесталя отныне восстановлена. Все смотровые башни и блок псоыт заняты нашими стражами и послушниками. Линия оповещения теперь снова работает. Теперь никакая нечисть не пролезет незамеченной. Если кто-то сюда сунется, мы в течение часа поднимем на ноги весь Орден и дадим им отпор. Нам же велено создать сборный пункт для вербовки и обучения послушников в окрестностях Нериала. Обеспечение вербовочного пункта и учебного лагеря будет лежать на местных крестьянах вместо налогов и повинностей на все время военного положения. Ваш монастырь должен будет только обеспечивать разъезды и дозоры провизией и свежей информацией... Мы ткже расчитываем на вашу голубятню для оператвиной связи с Монастырем Духоброрцев.
- Это наш долг, и мы исполним его с радостью. Меня лишь беспокоит судьба того дозора. который бесследно исчез на прошлой неделе, и как далеко продвинулась внутрь Империи та странная армия нежити? неужели вы ничего не препдримете для того чтобы их найти и уничтожить?
- Увы, мы попытались, но это не в наших силах. Насколько анм стало известно. часть стражи Внутренних Войск Империи, которые несли стражу на Границе, просто напросто дезертировали. Все посты оказались покинутыми, при этом провизия и обмундирование остались на месте... Даже большая часть оружия и аммуниции осталась на своих местах...
- Я боюсь, сын мой, тут могли поработать агенты Братства Ужаса. Они умеют смущать умы и настоять на своем... И тяжко теперь нам будет выкорчевывать ростки плевелл в поле с добрыми злаками....
- На все воля божья, святой отец, а вымолитесь за нас хорошенько, чтобы рука Господа не оставляла нас. А мы выполним свой долг до конца.
- Я очень надеюсь, сын мой, произнес Настоятель, делая благословляющий жест. - На кого как не вас может положиться Империя в этот тяжкий для нас час? Чует мое сердце, что самое страшное еще впереди, но мы не должны терять веру... Господь помогает тем, кто верит в него, и чье сердце открыто для воспрития Его воли... Молитесь непрестанно и не теряйте надежды...

Проклятые Земли. Ирас Тенеброс.

Пинцет аккуратно приподнял край мышечного волокна. Второй пинцет, сжимающий крохотный молочно-белый кристалл проник в образовавшееся пространство и поместил кристалл в надлежащее место. Базилиус ощутил, как капля пота скатилась по виску и попала в глаз. Сразу же почувствовалось жжение, но операция была слишком важна, чтобы можно было отвлекаться. Губы некроманта беспрестанно шевелились, произнося сложные формулы заклинаний. Котенок был сложной и совершенной системой, которую нельзя было оживлять одним единственным заклинанием. Жизнь вливалась в него постепенно, капля за каплей. Вилла проводил ритуалы и операции строго по плану, с бесконечным терпением и филигранной точностью, относясь с одинаковой серьезностью к каждому этапу, будь то работой над мышцами передних конечностей или соединения последних позвонков хвоста создания.
- Союзник мой, Базилиус Вилла…
Старик сердито сощурился, продолжая шептать заклинания. Лжец не мог связаться с ним в более неподходящее время! Но операция должна быть завершена, и пусть хоть весь мир рухнет! Будто в ответ на его досаду длинный гибкий хлыст хвоста слегка шевельнулся. Старик едва не сбился с ритма заклинания, увидев это ленивое раздраженное движение, но во время взял себя в руки. Слишком много он вложил в свое обожаемое детище, чтобы все испортить из-за собственной эмоциональности, неспособности взять под контроль свои чувства. Но вот ритуал завершен. Базилиус наконец-то отошел от стола и вытер с лица пот дрожащей от усталости рукой. Прежде чем покинуть лабораторию, некромант бросил последний взгляд на свое создание. Оно уже не казалось безжизненным и недвижимым, по могучим мышцам проходила волна, лапы чуть шевелились, кончик хвоста двигался, - казалось, существо спало и видело тревожные сны, полные погонь и схваток. Еще немного и эти сны станут для него реальностью. Не в силах совладать с собой, старый некромант вновь подошел к лежащему Котенку и нежно провел ладонью по его плечу, чувствуя, как мышцы под рукой расслабляются. Склонившись к распростертому телу, Базилиус тихо шептал что-то ласковое, слышимое лишь ему и Котенку.
Голова ныла, будто стянутая тугим горячим обручем. Ах да, кажется надо связаться с Лжецом. Но сперва следует привести себя в порядок, в таком виде он чувствовал себя почти больным.
- Котенок, приготовь ванну. Погорячее. И принеси чистую одежду.
Через двадцать минут он уже чувствовал себя намного лучше, - горячая ванна и чашка крепкого чая творит чудеса. Зачесав влажные волосы назад, и поправив воротник мантии, Базилиус направился в комнату, где был расположен хрустальный череп.
- Лжец, приветствую тебя! Твое послание было услышано. В качестве поддержки, я направлю несколько своих отрядов. Примерно через неделю вернется и основная армия. Она так же направится на юг...

Ирас Тенеброс. 2-й уровень подземелий.

- Ну что ж, я впечатлен вашей работоспособностью. Вы будете достойно вознаграждены за свои старания. Конечный результат, конечно, не идеальный, но, тем не менее, я доволен.
Огромные существа стояли рядами, вдоль которых прохаживался Базилиус Вилла и служащие ему некроманты. Эти создания более всего походили на гибриды людей и насекомых. Многорукие, с фасетчатыми глазами и костяными броневыми пластинами, прикрывавшими уязвимые участки плоти, они были ужасны. У некоторых верхние конечности заканчивались огромными клешнями, у других они походили на лапы гигантского богомола, у третьих вместо рта оказались хелицеры. В отличие от Отродий, которые некроманты видели у других работодателей, созданий грузных и неповоротливых, эти твари казались легче и стремительней. Но, так ли это на самом деле, покажет лишь бой.
- Как я вижу, вы довольно четко выполнили все рекомендации, данные в моих работах.
- Мы не осмелились менять что-либо. Они полностью соответствуют Вашим чертежам.
- Хорошо. Это все весьма кстати. Наш союзник и сосед запросил помощи при атаке на земли Империи. Мы не откажем ему, - Братство желает ослабления людей, а мы верны Братству.
- Конечно, господин Вилла! И Вы возглавите нас?!
- Нет. Я должен оставаться здесь, моя работа еще далека от завершения. Армию поведет Котенок.
- Что?! Но она же девчонка! Какая-то рабыня поведет нас?
- Ты оспариваешь мои решения?
Некромант покрылся холодным потом, услышав этот вопрос, заданный тихим мягким голосом. Но когда он встретился с Базилиусом взглядом, его моментально бросило в жар. Ни в голосе, ни во взгляде не было ни злости, ни враждебности, но почему тогда он почувствовал такой ужас? Потупив взгляд, маг торопливо начал подыскивать слова, которые бы помогли ему загладить его ошибку. Но прежде чем он успел что-либо сказать, ему на плечо легла рука Виллы, - длинные хрупкие пальцы чувствительно сжали плечо некроманта.
- Я не люблю пояснять очевидное. Котенок всего лишь носитель моей воли, моих решений. И я надеюсь, вы не будете их оспаривать.
- Конечно, господин!
- Отлично. А примерно через неделю, с вами соединится армия Жнеца, и командование перейдет к нему.


- … и командование перейдет Жнецу.
- Но я не смогу! Я всего лишь рабыня.
- В первую очередь, ты та, кому я доверяю. Во вторых, командовать армией буду я.
- Но как…?
- Верь мне!
Девушка поспешно кивнула, соглашаясь с желанием своего хозяина. Все будет так, как пожелает Он!
- Ты оденешь это.
Котенок взглянула на тонкий изящный обруч, который Он ей протягивал. Выполненный из полированной бронзы и гематита, он был красив какой-то особенной строгой красотой.
- Это мне? Такой красивый!
- Это не просто украшение. Он обладает определенной магической силой, которая позволит мне видеть твоими глазами и передавать мою волю через тебя. А теперь иди, готовься к походу.
На миг девушке стало обидно, что Он не спросил ее согласия, лишив возможности в очередной раз подтвердить ее абсолютную преданность Ему. Но затем ей пришло в голову, что Он, конечно же, знает о ее верности и готовности служить и не желает отвлекаться на подтверждение очевидных фактов…

Ирас Тенеброс. Два часа спустя.

Базилиус вновь перечитал полученное послание. Он не верил своим глазам, - его агент добыл то, что Вилла искал уже не один год. У Карстена, конечно, неумеренные амбиции и невероятная алчность, но дело свое мальчишка знает. Да и разве он сам не писал Ингвару, что готов заплатить любые деньги за необходимые для завершения эксперимента вещи. Что ж, вот его и поймали на слове. Ладно, пусть будет все как будет. Время все расставит по своим местам. Вилла побарабанил пальцами по подлокотнику своего любимого кресла, - в его голове уже начала вырисовываться схема, следуя которой, Карстена можно будет использовать при грядущем наступлении на Имперские земли.

28 июня. Где-то на территории, подвластной Магам. Анклав Магов.

- .. Но магесса Эвенсайд!
- Я уже решила, Грюм. Или ты сомневаешься в том, что я не буду настаивать на том, в чем я уверена?
- Нет, но..
- Грюм прав, Эления. Вы слишком рискуете, особенно если учитывать, что всё может оказаться зря... Впустую, понимаете?
- Понимаю, прекрасно понимаю, дражайший Аветус, но я решила. И не надо сейчас говорить, что я веду себя, как упрямая девчонка, лезущая в пекло, хорошо?
- Читать мысли во время заседания невежливо, магесса, это просто непозво..
- Прошу прощения, Аветус, я слишком тороплюсь. Корабль уходит через шесть часов, а мне необходимо еще добраться до порта. Многое, слишком многое может случиться за это время. Мы и так безбожно много времени потеряли.
- Пресвятая Дева, Эления, вы слишком много на себя берете. Женщина, путешествующая одна в такое неспокойное время, вызовет слишком много подозрений. Это просто глупо.
- Я буду не одна, Марк. С вашего позволения, я удаляюсь.
- Глупо! Пусть едет Грюм. По крайней мере, он обладает сильным потенциалом, чтобы справиться с возможными трудностями. Эления..
- Вот как раз поэтому он и не поедет. Простите за грубость, но три тысячи дохлых кошек! от Грюма за версту несет магией так, что любой полоумный служитель Святой Дыбы тут же прибежит на этот аромат, задрав хвост и прихватив парочку-другую экзорцистов. К тому же, Грюм больше нужен здесь. Не так ли, Грюм? Мне кажется, от него будет гораздо больше толку, чем от меня, если опять придется выдвигать силы к границе. Чернокнижники слишком обнаглели. А мы слишком погрязли в наших внутренних распрях и проблемах. Мышку, увлеченно вылизывавшую свою шерстку, съела кошка. По мне лучше взъерошенная шерсть, чем обглоданные косточки. А именно они оста...
- Эления, хватит!
- Не перебивай меня, Аветус! Сейчас я уйду - и можешь говорить, пока у тебя язык не отвалится. Так вот.. Если мы пропустим нежить с её хозяевами к мягкому подбрюшью, то от нас останутся только кости. А если у меня есть шанс исправить кое-какие ошибки, то я это сделаю, чего бы мне это не стоило. Я не девочка. Всё понимаю.
Магесса Эвенсайд поправила выбившуюся прядь пепельных, почти серых волос и развернулась к выходу. Секретарь, до этого напряженно грызший кончик замусоленного пера, робко окликнул её, сперва покраснев, а потом побледнев от смущения.
- Эмм.. Магесса Эвенсайд, простите за бестактность.. Но.. Поймите, это входит в мои прямые обязанности.. Ваш замок под Эгилем.. И.. Пожалуйста, составьте завещание перед отъездом, - юноша осекся и побледнел, ожидая праведного негодования одной из Одиннадцати.
Эления остановилась, доброжелательным кивком головы стерла с лица начавшую было выползать кривую усмешку и улыбнулась секретарю.
- Конечно, Гюнгор. Я всё понимаю. В моем столе. Завещание будет в моем столе.
- С-спасибо, магесса.. И еще раз извините, просто я должен был.. Эти бюрократические проволочки..
Эления молча кивнула и вышла.
- Эления! Твое место останется за тобой, слышишь?! - кажется, это крикнул Марк Титус.
Эления улыбнулась сама себе. Собственно, на возвращение она и не надеялась. Если всё пойдет как надо, её отъезд будет в строжайшей тайне. Как и требуется. Нежелательно, чтобы об этом узнали те, кто не должен знать. Она мельком глянула на солнце. Времени мало. Нучо соберет необходимые вещи.. Ах да, она же обещала Гюнгору.. Бедный мальчик, совсем его зашпыняли с точным выполнением обязанностей. Остается надеяться, что он не даст сделать из себя послушную куклу. Этого еще не хватало.. Но об этом уже не ей заботиться.. А пока - в путь.

Проклятые Земли, Узел,
Лжец

Идеально отточенное лезвие тускло мерцало в бледном свете жировых свечей. Кроваво-красные руны, цепочкой тянувшиеся вдоль всего клинка играли багровыми бликами – письмена казались такими знакомыми, но лишь по отдельности. Вместе же они образовывали исключительную белиберду, которую не мог дешифровать ни один из некромантов Лжеца. Обнаруженный в древних руинах кинжал оказался настоящей головоломкой.
Гуано Мерре, один из талантливейших магиков, продавшихся Узлу с потрохами, уже который день пытался подобрать ключик к тайне кинжала, но, увы, безуспешно. И Мерре это сильно беспокоило. Особенно, если учесть тот факт, что беспокоило это также и Лжеца, известного переменчивым характером. И если сегодня Мерре входит в узкий круг любимцев хозяина Узла, то завтра все может перемениться.
Насколько путь из грязи в князи замечателен, настолько же скверна обратная дорожка.
Магик заперся в личных покоях в нижних ярусах Узла. Тяжелая обитая железом дверь открывалась лишь для того, чтобы Мерре мог удовлетворить первейшие потребности – поесть и справить нужду. Спал он за тем же столом, на котором покоился замотанный в алый шелк кинжал, а подаренных Лжецом наложниц он игнорировал, не находя в себе никакого желания в тот момент, когда над его шеей болталась петля.
А время все шло, шло и останавливаться не собиралось.
Целиком поглощенный работой Мерре вздрогнул, когда входная дверь неожиданно скрипнула. На влажных каменных блоках пола заиграли отсветы огня, полыхнувшего в дверном проеме. Два силуэта, один из которых держал в руках факел, не говоря ни слова, ступили в его покои.
- Безмозглые кретины! – взревел ошалевший от подобной наглости Мерре, - сколько раз я говорил вам… - тут он осекся, поскольку наконец смог разглядеть вошедших. Это были не его безымянные аколиты, как магик изначального полагал, а двое высоких, одетых в надежные кольчуги проклятых. Дремлющие в ножнах клинки болтались на поясах.
- Гуано Мерре, вам вместе с Находкой приказано явиться на поверхность, - отчеканил один из воинов.
- Зачем? – удивленно отозвался магик.
- Лжец покидает Узел. Вы отправляетесь вместе с ним.

Невероятная новость прокатилась по всем ярусам башни, достигла самых удаленных уголков лабиринта подземной тюрьмы. Практически никто не осмелился поверить в нее. Более чем восемь декад тому назад Лжец поднялся на самую вершину Узла, чтобы никогда более не спускаться. Поэтому до тех пор, пока ее немногочисленные жильцы воочию не удостоверились в серьезности намерения Лжеца покинуть свою обитель, они не верили.
Хозяин Узла горцевал на черным, словно смоль, жеребце, позвякивая двумя изогнутыми саблями. Подбитый мехом плащ тяжело свисал с покатых плеч Лжеца, прикрывая ничем не защищенное тело. Ни прочного панциря, ни плотной кольчуги – лишь неизменное тонкое платье.
Его телохранители – отряд самых свирепых и безбашенных проклятых – стоял на почтительном расстоянии, крепко держа алчущих крови волков и собак. В их красных глазах бурлила ярость, и приглушенные рычание, смешиваясь с желтой слюной, сочилось сквозь крепко сцепленные клыки.
Несмотря на то, что у огромных врат Узла собралась впечатляющих размеров армия, Лжец не проронил ни слова. Напрасно жгли пылающие обожанием щели черных шлемов, напрасно нетерпеливо царапали стены когти горгулий, напрасно открывались полные кривых зубов пасти мертвецов. Преданные солдаты, преданные до безумия своему загадочному хозяину, так ничего и не услышали.
Пожалуй, лишь горстка некромантов, безучастно расположившихся в обозе поодаль от выстроившихся отрядов, понимали. Они, в далеком прошлом служившие разным господам, привыкли видеть вельмож, пыжащихся от собственной значимости, распылявшихся в бессмысленных речях о смелости и доблести. Они пресытились этим.
Здесь, у подножия Узла, все было совсем иначе. Горцевавший перед ними человек (человек ли?) был новым воплощением канувшего в небытие Императора. Его подданные были готовы последовать за ним хоть на край света, чтобы сложить головы в каком-нибудь бессмысленном бою за безымянную деревню, красная цена которой – гнилое яблоко. И готовность эта не зависела от слов, которые произнесет или не произнесет Лжец.
И они двинулись. Безмолвно, повинуясь воле хозяина, который повел коня впереди многоликой колонны. Руины, тесным кольцом окружавшие Узел, провожали их пустыми взглядами обветшавших статуй, что украшали разрушенный город. Безымянные памятники скорбели, терзая себя почти утраченными воспоминаниями о тех, кто ранее уже прошел этим путем.
Штандарты, горделиво реющие над мертвым воинством, играли до боли знакомыми имперскими орлами, трепетали черными крестами на беслонежных полотнах. Ничего удивительного - разве мог Новый Мессия, Спаситель выступить под иными флагами?..

И, если на знамени начертано имя Божье, имеет ли значение – кто несет его?

На развалинах крепости,
Ан’Доиче

Убранство шатра Черного Барона отличалось крайней невыразительностью и лаконичностью. Наспех сколоченный стол в центре, нелепая карта-набросок, составленная по донесениям вездесущих горгулий. И пара золоченных кубков, в одном из которых еще плескалась багровая жидкость.
Ан’Доиче, пожалуй, был единственным во всем войске, кто был способен не столько оценить все достоинства благородного напитка, сколько вообще почувствовать его вкус.
- Мой господин, от крепости практически ничего не осталось. Ее невозможно оборонять, - упрямо вперив в прорезь шлема Ан’Доиче дерзкий взгляд, проговорил Тауми, один из его офицеров.
- Руины – не голая равнина, - равнодушно отвечал Черный Барон, склонившись над картой, - значит, их можно оборонять. Или тебе не ясен мой приказ?.. – последнюю фразу десница Лжеца произнес медленно, словно по слогам.
- Ясен, но ежели коротыши вознамерятся… - начал было Тауми, но был грубо перебит.
- Не вознамерятся. А теперь пойди и передай горгульям приказ, я хочу, чтобы они проверили вот эти руины, - Ан’Доиче указал пальцем на темное пятно на карте, - тем временем мы выступим в этом направлении. Все ясно?..
- Ясно. Но кто тогда останется в руинах?..
- Те, кого я оставлю, - отрезал Черный Барон, - и будь добр, сообщи этим олухам-магикам, чтобы они отрядили сотню трупов на сооружение таранов и лестниц. Свободен.
- Как пожелаете, о хозяин, - Тауми поклонился и спешно вышел, оставив Ан’Доиче наедине с его размышлениями. Карта, лежавшая перед ним, отнюдь не пестрела подробностями. Несколько черных точек, обозначавших населенные пункты, большие коричнево-зеленые пятна, вместо гор и лесов, и красные пунктиры-дороги, петляющие по грубому полотну.
Впрочем, Черному Барону этого было вполне достаточно. Воображение услужливо подрисовывало недостающие детали. Всего лишь черные точки… что ж, он собирается немало крови ради обладания ими.

Где-то в окрестностях Даррьете,
Лайли

Утро, слишком раннее даже для петухов, но старый Бо, трактирщик уже был на ногах. Кто рано встает, как утверждает поговорка, тому Господь подает. Сполоснув лицо и руки водой из корыте на крыльце, он отерся передником и, широко зевая, вошел в главную залу.
Как он и ожидал, никого не было, кроме… он вперил мутный взгляд в сидевшую у стойки фигуру. К сожалению, просторный плащ, свободно свисавший с узких плеч, не выдавал никаких подробностей постояльца. Под скамьей лежал походный рюкзак, такой же скромный и скучный, как и одеяние его владельца.
- Доброе утро, путник. Рановато ты, еще солнце не встало! – крякнул трактирщик, заваливаясь за стойку.
- И правда, утро доброе. Раз хозяин встал, - голос гостя был мягким, сладким, тягучим, одновременно воплощая в себе податливость и настойчивость. Идеальный женский голос.
К сожалению, капюшон скрывал лицо – почти полностью, оставляя алчущему взору трактирщика лишь легкая кокетливая улыбка пухленьких губ, налившихся густым вишневым цветом. У старого Бо засосало под ложечкой.
- Чег-го изволите, госпожа, - дрогнувшим голосом спросил он.
- Еды в дорогу. И, пожалуйста, наполните это, - девушка высвободила из-под плаща изящную укрытую белыми кружевами ручку и протянула трактирщику небольшую флягу.
- Чем прикажете?..
- На ваше усмотрение.
Несколько минут спустя трактирщик спускался в погреб, чтобы выудить спрятанную под потаенной половицей бутылочку вина, несколько лет назад украденного из обоза одного вельможи, что как-то имел сомнительное счастье проезжать мимо.

Ференье ла Рошо, который в это мгновение находился за многие мили от Даррьете – в провинциальном городишке Каресте, нащупал на груди крошечный медальончик. Легким нажатием указательного пальца он заставил серебряную раковину раскрыться.
Исполненный тоски взгляд скользнул по желанному, но в то же время ненавидимому портрету. Нельзя забыть, можно только вожделеть. Проклинать.
Лайли.
Смертельный недуг, поразивший его холодное сердце.
Где она?.. справится ли с поручением Лжеца?.. Не попадет ли в руки стражников или, что еще хуже, инквизиторов?..
Лайли всегда слишком выделялась. Помимо совершенного тела и прекрасного лица, идеальных манер, острого чутья в ней было еще что-то. Что-то неизведанное, непостижимое. Что-то манящее, дурманящее, сводящее с ума – даже самых стойких, самых искушенных, самых закаленных.
Никто не мог устоять перед ней.
Шпионка?.. нет, шпионы вынюхивают, выслеживают, скрываются выжидают, наносят один короткий удар и растворяются, исчезают, пропадают. В многоликой безымянной толпе, в темных вонючих переулках, на безлюдных пустынных дорогах... нет, она не шпионка.

28 июня. Город Магов. Путь от Восточных ворот до Портовой площади.

Стрельчатые арки, изящные линии, высокие шпили, блестящие купола.. Город Магов был белым, белоснежным, словно крыло лебедя, плавающего в горном озере.. Впрочем, каким же еще он мог быть, если строили его "самые чистые, самые светлые, самые искренние и вдохновленные" маги? Когда-то эти самые чистые-светлые с позором ретировались с поля боя, бросив всех и вся на волю фатума. Они осознали, сколько ужасных, непоправимых ошибок они натворили, в том числе и в обращении с магией и в отношениях с тем самым Проклятым. Проклятый.. Она не знала всех его имен. Должно быть, кто-то в Северных Землях называет его Благодетелем, кто-то из оставшихся слуг Хозяином, кто-то на Юге - Огненесущим, а здесь просто и банально зовут того злосчастного мага Проклятым. Проклятый.. Сколько времени утекло с тех пор? С одной стороны, достаточно, чтобы снова попытаться жить, как раньше. С другой стороны, слишком мало, чтобы время загладило шрамы. Да и мир сам изменился. Сильно изменился - не узнать.
Отрешенно кивнув стражникам, маленькая всадница на маленькой серой кобылке въехала в Восточные ворота. За ней покорно трусил длинноухий мышастый ослик, на котором, самозабвенно грызя яблоко, восседал белобрысый детина нестарого возраста. По виду оного детины можно было бы сказать, что он явно из блаженных - на его лице блуждала идиотская улыбка, водянистые глаза, казалось, смотрели в никуда, лицо было в яблочном соке. Ослик, помимо детины везший на себе небольшой вьюк, из которого торчал то ли чулок, то ли рукав какого-то одеяния, завистливо косил круглым глазом на сочный огрызок и шумно втягивал носом его сладкий запах. Наконец детина сообразил видимо, что от него так жалостливо требуют, и протянул огрызок своему транспорту. Ослик вывернул шею, схватил остаток яблока мягкими губами, едва не тяпнув от нетерпения пальцы седока, и смачно захрумкал. Правда, яблоко очень быстро кончилось, и ослик развесил уши и снова смирно потрусил вслед за покачивающимся впереди аккуратным серым хвостом.
Эления оглянулась на Нучо и вздохнула. Вот кому все нипочем.. Но Нучо был ей нужен как минимум потому, что ему она доверяла, а он был безгранично предан ей и по-своему любил её. Эта мысль вызвала легкую улыбку, которая тут же стерлась с лица жрицы Белой Ветви вместе с дуновением ветерка. Ветерок принес с собой запах дешевого вина и помоев - Эления свернула на улицу Последнего Предела. Ничего таинственного и загадочного в названии не было. Просто те маги, которые планировали этот замечательный город, считали, что в их великом городе бедных не будет. Не должно быть бедных, все будут иметь достаток. И как обычно ошиблись. Город построили, а те, кому не нашлось там места и денег, обосновались за пределами города. Маги сперва морщились, но то, что бедняки из других мест потянутся в город Магов, город нового будущего, город мечты, было вполне понятно. А дворники, горшечники, сапожники, ассенизаторы и чистильщики нужны в любом городе. А улица Последнего Предела была названа в честь той границы первоначального города, которую устанавливали опрометчивые маги. Здания здесь были низенькие, максимум в два-три этажа, где-то даже деревянные, где-то мазаные известью, где-то просто каменные. Дальше тянулся Морской квартал, где жили рыбаки, моряки и ныряльщики, а за ним - Портовая площадь, которая разграничивала Квартал Полночного Альбатроса и Морской квартал, квартал богачей и квартал бедняков. Собственно, туда-то Эления и направлялась. В порту стояло судно капитана Конрада Альвендейла, "Соленая кошка", которое направлялось в Эльнар, небольшой порт в двух днях пути от Столицы. А там - на юг...
Слева показались остроконечные золотые шпили Академии, оплота гордости всех магов, оставшихся верными старым традициям и принципам. Семь шпилей, по одному для каждой школы. Нет, конечно, школ было гораздо больше, но для удобства их разделили на семь групп. То есть на восемь, конечно, но некромантия мягко говоря не поощрялась. Очень мягко говоря. Человека, заподозренного в некромантии, в Городе Магов ждала самое малое шибеница.. Поэтому немало тех, кто баловался запретным, сбежало в Проклятые Земли и в Империю. Впрочем, это сейчас стало создавать немалые проблемы. Силы магов таяли, силы некромантов росли, и началось это как раз после той катастрофы с Проклятым.. Сперва медленно, десятилетия почти не было заметно этого, а потом.. Последние сорок лет, примерно с момента гибели прошлого императора, магия стремительно таяла, словно что-то высасывало её, поглощало, запирало..
Мист дернула головой, словно напоминая хозяйке, что Эления должна властвовать над мыслями и воспоминаниями, а не они над ней. Магесса Эвенсайд благодарно похлопала лошадку по шее и свернула в Морской квартал. Время стремительно таяло..

29 июня.
Окрестности Миртила
Горка!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
И с этим криком который потонул в лязге железа, боевых воплях и реве труб орки врезались во врага. Ударили длинные копья и щитоносцы втоптали первые ряды в грязь идя по трупа. Несколько секунд строй напирал всей массой, а затем раздался яростный барабанный бой. И уже лязг металла, крики умирающих и все остальное утонуло в диком вопле берсеркеров. Штурмовики и обычные пехотинцы хлынули из флангов полумесяца зажимая враг в клешни, втаптывая в грязь. Длинные копья пробивали конские брюха, тяжелые стрелы лучников пробивали кожу и тонкую кольчугу. А с флангов валили толпы разяренных орков, которые крушили мечами и секирами любое сопротивление.
-Горка.
Копейщики сделали шаг вперед.
-Морка.
Тесней сомкнули ряды. Давя врага.
-Тому кто принесет голову вражеского командира моя насыпать золота, сколька та голова весит, - заорал Газгулл.

Генерал снова прочитал письмо.Брови сошлись на переносице. Как же все не вовремя... Сейчас нужно быть и здесь и там.. Проклятье...
- Генерал... - Один из офицеров, кажеться капитан Драконов сделал шаг вперед, - Вы не должны...
- Я знаю что я должен делать, - коротко обрубил Седрик, - Саймон Сэнд, - Генерал поднял взгляд на молодого офицера, уже пару лет исправно служившего Седрику но так и не ставшего никем кроме как адьютантом, - Пришел твой час показать что ты достоин занимать место рядом со мной, - Марроуизер усмехнулся, - Господа офицеры этот юноша заменит меня во главе армии... - окончание речи Седрика потонуло в возмущенном хоре голосов более старших и доверенных офицеров. Сам Саймон стал бледным как полотно и судя по всему последнее чего он сейчас желал это заменить Седрика на посту генерала всей восточной армии Империи. Это был довольно высокий юноша крепкого телосложения с длинными слегка вьющимися медного цвета волосами и пронзительным взглядом темно карих глаз.
- ТИШИНА, - Громко гаркнул Седрик перекрикивая голоса собравшихся офицеров, - Есть ли здесь хоть кто-то кто не понял моего приказа? - Офицеры потупив взор молчали, - Отлично, тогда всем разойтись завтра вам предстоит очень серьёзный марш под предводительством нового главнокомандующего, а мне нужно подготовится к грядущему... Саймон останься мне нужно кое что с тобой обсудить, - с этими словами Седрик повернулся спиной к собравшимся офицерам, тем самым показывая что собрание окончено....

Через час к дожидавшемуся слуге подошел человек в доспехах и сказал что он от генерала Седрика Марроуизера... Слуга выдал подробные инструкции которые ему передал купец, на что воин кивнул и быстро поднялся. а ещё через час ворота крепости несмотря на дождь открылись чтобы выпустить в ночь пятерых вооруженных всадников....



Войска выстроились в походную колонну и ожидали только своего главнокомандующего. Саймон вышел из замка в уже полном облачении и со шлемом на голове, чем не мало поразил своих офицеров. Заскочив на коня Сенд по привычке подтянул поводья коня и развернувшись к своим солдатам гаркнул.
- Воины! Сегодня мы идем воевать с этими зеленокожими тварями и я даю вам слово что до первой победы над ними мир не увидит моего лица! За Императора! - войско отозвалось стройным рёвом! Это была древняя и уже подзабытая традиция давать какие-то обеты перед боем, некоторые даже писали их на клочках бумаги и прикрепляли к доспехам. Это давало людям надежду на собственные силы и почему-то они были уверены, что небеса благоволят тем, кто даёт такие обеты. И, конечно же, каждый солдат видел великую честь идти в бой под предводительством человека блюдущего этот простой солдатский в общем-то обычай. Теперь Бог уж точно благоволит всему походу и непременно пошлет им всем удачу, а это... Не может не радовать. От солдата к солдату тихонько словно круги по воде пошли слова "Седрик ни за что бы не поступил так.. сразу видно молодой!" Многим солдатам это нравилось, но часть сомневалась в способностях нового военначальника. После столь важных слов Саймон развернулся в седле и подняв руку махнул ей указывая всей армии направление марша... Земля дрогнула под сапогами солдат Империи, а воздух наполнился звуками боевых труб и барабанов отбивающих ритм.....



- Сэр! - капитан Гончих подлетел к Саймону и резко осадил коня, - Над крепостью орочий флаг как и предполагалось, но есть и ещё новость. На том берегу армия орков, сэр, и похоже не маленькая!
- Отлично, - спокойно сказал Саймон приглушенным из-за шлема голосом, - Передайте капитану Рейгилю и Ванегару чтобы они выступили вместе с Раймондом и Мерфи к западным воротам там расположаться и ведут обстрел стен. Остальные форсированным маршем к мосту, - слегка повернув голову Сэнд раздавал приказы спокойным и уверенным голосом как будто именно этого он тут и ждал, - Норстэн, Каридон и Врайт вдоль берега реки ко второму мосту и постарайтесь сделать так чтобы орки вас видели. Теперь мы просто должны успеть а остальное сделает за нас время, - и Саймон пришпорил коня отрываясь от недоуменных офицеров. они пока сами не могли понять как действует этот юнец и чего собственно добивается таким катастрофическим разделением сил, но ослушаться его приказа сейчас было равносильно самоубийству и офицеры Имперской армии разделились каждый к своему отряду выполнять поручения, в душе молясь за то чтобы успеть быстрее зеленокожих....

На берегах Иорны, 30 июня.

-Вот и посмотрим, что там за нечто! – решительно объявила Терения в ответ на слова Эредина. После изгнания нежити ей овладела странная мрачная эйфория. С одной стороны, она была рада, что ей удалось проверить в действии свою только что приобретённую способность изгонять нежить. И проверка оказалась более чем удачной. С другой же…
-Это был, действительно, Йорн-Далиен, - негромко добавила она, так, что слышали эти слова лишь немногие. И призраки, которых она изгнала, были неупокоенными душами его защитников. Душами эльфов… Эльфийская нежить – в голове у Терении не укладывалось, как такое могло произойти. Эти воины с честью выполняли свой долг даже после своей смерти. И стали поборниками Тьмы… Но почему им пришлось заплатить такую цену?
Терении вспомнились слова Ар-Онно о выборе, что рано или поздно встанет перед ней. О выборе между Светом и Тьмой. Как знать, может, защитникам Йорн-Далиена тоже был предложен такой выбор. И они отдали свои души во имя победы…
«А как поступила бы я на их месте?» – неожиданно спросила она себя. Ответа у Терении не нашлось.
«Что ж, теперь их души свободны и могут, наконец-то, занять своё место в Чертогах Ожидания…»
И только тут холодной змеёй в голову заползла мысль: а Эредин-то испугался того, что прошло через Врата. Признаться, Терении стало несколько не по себе. Уж если Разбивающий Зеркала, навидавшийся всякого за тысячелетия жизни, не смог сдержать своих эмоций, то это должно было быть что-то из ряда вон выходящее. От подобной мысли оптимизма у девушки не прибавилось. Но не поворачивать же назад, в конце-то концов? Что бы там ни было, с этим придётся столкнуться.

Через реку решили переправляться здесь. Единственный мост был в непосредственной близости от Амондира, а в свете последних событий появляться там у Терении желания не было. Не до Амондира ей было сейчас.
Переправа заняла около часа. За Иорной никто из эльфийского войска, за исключением Эредина, ещё не бывал. Ларас-сильская правительница первой ступила на противоположный берег, и на мгновение ей показалось, что именно сейчас она перешла ту самую черту, о которой говорил друид. Черту, за которой нет возврата. До Иорны ещё можно было вернуться назад. Теперь – нет…
Их путь лежал по травянистым лугам Долины Единорогов. Многие воины с опаской озирались по сторонам: как-то к ним отнесутся волшебные животные, привечающие лишь девственниц? Нет, мораль у эльфов была на высоте, но к существам мужского пола единороги относились из копыт вон плохо, даже несмотря на высокоморальный облик. Вся надежда была на Терению, на то, что она сумеет найти общий язык с этими ревнителями нравственности. Да на отряд белых волков, коих единороги, как и прочие копытные, наверняка побаивались. По крайней мере, должны были побаиваться.
Однако, прошёл уже не один час, с тех пор как они вступили во владения любителей девственниц, а никто им так и не встретился. Высланные вперёд и в стороны конные дозоры докладывали, что вокруг будто всё вымерло.
«Может, это загадочное нечто распугало обитателей долины?» – подумалось Терении. Но вот, наконец, один из дозоров сообщил, что вдали показалось целое стадо единорогов, и движется оно им навстречу. По команде Терении войско остановилось. Долго ждать не пришлось. Несколько десятков статных животных показались на горизонте. Терения невольно залюбовалась их красотой и грацией. Единороги остановились на некотором расстоянии от эльфов и стали принюхиваться. Все замерли в напряжённом ожидании. Вдруг один из единорогов, судя по всему, вожак, заговорил звучным и бархатистым голосом:
-Подойди к нам, о эльфийская дева! Не бойся, мы не причиним зла ни тебе, ни твоим спутникам. Давно уже не видали мы в наших краях прекрасных дев, подобных тебе. Думали мы, что их и вовсе теперь не осталось. Но теперь видим, что нравственность не покинула окончательно этот мир.
Терения легонько тронула поводья и направилась к единорогам. Приблизившись, она завела с вожаком негромкий разговор. Всё это время ни один единорог даже не попытался приблизиться к остальным эльфам.
«Так обрадовались, что, наконец-то, девственницу встретили, что на остальных просто плевать», - саркастически подумал Эредин. – «Как же, однако, упали нравы за последние тысячу лет…»
Разговор длился около получаса. Затем вожак поклонился Терении, повернулся, и всё стадо поскакало в ту сторону, откуда пришло. Эльфы, в том числе и Эредин, вздохнули с облегчением.
-Они разрешили нам проехать к Вратам, - сказала Терения, подъехав к авангарду своего войска. – Но они напуганы. Они тоже почувствовали приближение непонятной силы. – При этих словах она посмотрела на Эредина. – Но, как бы там ни было, путь к Вратам свободен. Единороги сказали, что до них уже не так далеко. Вперёд!
Войско снова тронулось в путь.
"Что же это за сила такая? И куда ведут Врата?" - задавалась вопросами Терения.
-А вы, случаем, не знаете, куда мы попадём, пройдя через Врата? - решила поинтересоваться она у Эредина.


В то же самое время в окрестностях Сигарда.

Для Моны де Невиль путешествие из Амондира в Сигард выдалось крайне утомительным. К тому же, половину пути ей пришлось проехать в одиночестве, постоянно опасаясь встречи с какими-нибудь лихими людьми, могущими позариться на повозку и лошадок.
Но путников на удивление было мало, в основном, крестьяне да торговцы, да ещё большой военный отряд Инквизиции, направлявшийся в сторону Амондира. Инквизиторов Мона не жаловала: считала полной глупостью отказ от мирских утех во имя служения богу. Сама она вспоминала о боге лишь тогда, когда надо было что-то у него попросить. Впрочем, у неё были большие сомнения насчёт полного отказа инквизиторов от радостей мирской жизни. Был у неё один знакомый воин Длани Господней ( брат Родерик, кажется, его звали? ), так тот в постели мог дать фору любому мирянину. Можно было подумать, что в монастырях специально искусству любви обучают… Мона даже невольно вглядывалась в лица инквизиторов, когда их строй проходил мимо неё. Но увы, брата Родерика среди них не было. А жаль…

В одном из поселений, название которого она узнать не удосужилась, удалось нанять кучера и охрану до Сигарда. Теперь Мона могла пересесть с жёстких козел, на которых она себе весь зад уже отбила, на свою любимую Селию. Ехать стало повеселее.
А уже в окрестностях города госпоже де Невиль повстречался ещё один военный отряд, на сей раз, имперских конников, скачущих в Сигард. Командир его, представившийся как Орт Деррен, проявил к Моне самый непосредственный интерес и вместе со своими солдатами присоединился к её эскорту. И принялся развлекать девушку рассказами о своей нелёгкой службе на благо Империи. А языком молоть, как оказалось, он был горазд. После очередного рассказа о том, как бравый вояка Деррен в очередной раз замочил очередного гада, Моне захотелось кинуть в него чем-нибудь тяжёлым, чтобы замолчал, наконец-то. Но она не подавала виду, иногда даже вставляя в повествование свои фразы вроде «да что вы», «невероятно», «о, какой вы храбрый», «ну надо же, как интересно».
Так за разговором доехали до Сигарда. Сразу, что бросилось Моне в глаза, так это активное строительство.
«Ну и грязищу развели!» – недовольно подумала она, представив, как будет спрыгивать в эту грязь с лошади.
-А что тут за стройка? – спросила она у офицера.
-Укрепления строим. К войне готовимся, - весело ответил тот.
«К войне? Да что ж такое, куда ни приеду, всюду война! Нет, задерживаться здесь нельзя. Завтра же дальше отправлюсь. А то начнётся война до того, как я уехать успею… Такого счастья мне совсем не надо».
-Вы надолго приехали в Сигард? – перекликнулся с её мыслями вопрос Деррена.
-Нет, завтра поеду дальше, - с улыбкой отвечала Мона.
«И больше не буду слушать твои бредни», - прибавила она мысленно.
-А позвольте спросить, куда вы направляетесь?
Мона позволила не только Деррену спросить, но и себе ответить:
-В столицу.
-Невероятно, какая удача! – вскричал офицер. – Мой отряд тоже направлянтся именно туда! Надеюсь, вы позволите сопровождать вас и дальше?
«О, нет…» – простонала про себя девушка. Но делать было нечего, пришлось и это позволить.
Обрадованный Деррен замолол языком с удвоенным пылом.
-Вы знаете, я давно уже хотел вновь посетить нашу столицу. Но судьба распорядилась так, что мне пришлось служить, в основном, на южных рубежах…
«Вот идиот, десять раз уже сказал, что он служил на южных рубежах. Я уже наизусть это выучила».
-… и вот пришёл приказ о переводе моего отряда в столицу. Командование, наконец-то, оценила мои заслуги перед отечеством…
«Я больше не могу это слушать…»
-Но если вы думаете, что я карьерист какой-нибудь, то вы глубоко заблуждаетесь: не тёплое местечко прилекает меня в столице…
«Ага, так я и поверила…»
-…а возможность встретиться с братом, которого не видел уже несколько лет.
«Ну и что ты хочешь, чтобы я заплакала от умиления?»
-С братом? – переспросила она. – А ваш брат тоже военный?
Моне было, конечно, глубоко наплевать на дерреновского брата, просто надо же и ей хоть слово вставить.
-Да, он служит сержантом во дворцовой гвардиии.
«Дворцовой гвардии?!» – Мона так и встрепенулась.
-Надо же, как интересно, - впервые за всё время разговора эта фраза была сказана искренне.
«Гвардии. Дворцовой. Во дворец-то мне и надо».
Сержант, конечно, птица невысокого полёта, но Мона очень хорошо знала, что путь наверх начинается с самой нижней ступеньки.
-Смотрите, - воскликнула вдруг она. – По-моему, премиленькая гостиница. Остановлюсь –ка я, пожалуй, тут.
И, смущённо опустив ресницы, чарующим голосом добавила:
-Тут такая грязь. Не могли бы вы перенести меня на руках?..
Орт Деррен с удовольствием выполнил её просьбу.
В гостинице Мона расчиталась с нанятой охраной и сняла себе самый лучший номер. Деррен, распорядившись, чтобы его отряд двигал прямиком в казармы, остался присмотреть, удобно ли Мона устроится. Очевидно, с устройством возникли кое-какие проблемы, поскольку из гостиницы вышел он только через пару часов. Однако, по донельзя довольной улыбке на его лице можно было предположить, что эти проблемы оказались решаемыми.
А ещё минут через пятнадцать из окошка на втором этаже гостиницы вылетел белый голубь и взял курс на юг…

30 июня.
Проклятые Земли. Местность близ Ирас Тенеброс.

Это была даже не армия. Всего три отряда, казавшиеся потерянными на бескрайних пустошах Мертвых Земель. Они вышли из Ирас Тенеброс на рассвете, и лишь крики встревоженных горгулий носились над ними. Впереди, верхом на игреневой кобылке, ехала девушка, почти ребенок. Она казалась маленькой и хрупкой, не слишком красивой и не слишком умной, - гадкий утенок, который еще не решил, а превращаться ли ему в прекрасного лебедя. Бритую голову обхватывал тонкий обруч из полированной бронзы и гематита. Рядом с девушкой, на крепком мерине масти той же, что и кобылка (а вернее, все лошади в этой маленькой армии), ехал старик в черной мантии с богатой бело-серебряной вышивкой, бегущей по вороту и подолу одеяния. Седые волосы были зачесаны назад, небольшая бородка ухожена. Позади этой пары ехало трое мужчин в одинаковых темных робах со знаком скорпиона на плече. А за ними тяжело ступали твари, казавшиеся порождением горячечного бреда. Два отряда огромных гротескных созданий шли сохраняя построение, полностью подвластные воле некромантов. За ними летели призраки, с колчанами, полными отравленых дротиков. И уж в конце тянулся обоз. Некроманты не старались приблизиться к паре, ехавшей впереди, - не стоит слушать неспешную беседу этой странной пары.
- Учись, наблюдай, спрашивай. У некромантов и Жнеца, когда он приедет. Я не смогу всегда быть с тобой, лишь в самые сложные моменты ты будешь передавать мою волю и приказы.
- А вы...
- Я останусь, - не спрашивай причин. На тебя с Жнецом ложится ответственность, в первую очередь за ваши жизни. Запомни, мертвых всегда можно создать заново, а вот жизнь не вернешь. А к вам я привык и терять вас не желаю. А теперь, езжай. Мне уже пора назад. Да поможет тебе Тьма.
Старик поднял руку в благославляющем жесте. Он остановил своего скакуна и долго смотрел во след удаляющимся отрядам. Налетел холодный ветер, Базилиус привстал в стременах и запрокинул голову, подставив лицо леденящему потоку воздуха. Жнец близко. Вилла чувствовал его столь же четко, как и близость Ирас Тенеброс. Что ж, он подождет его в своем кабинете. Конечно, можно было придержать отряды и подождать основные силы, но старый некромант решил иначе.

Ирас Тенеброс. Два часа спустя.

Он шагал по пустым корридорам мертвого города. Подкованные сапоги звонко высекали искры из каменного пола. Подойдя к кабинету, Жнец замедлил шаг, стараясь ступать тише. Он знал, - Базилиус ждет его там. Осторожно приоткрыв дверь он вошел. Глаза поискали Котенка, - командующий знал, она любила спать свернувшись клубком у камина. Но ее не было. Зато у камина стояло кресло с высокой спинкой, инкрустированной костью. А в нем дремал Вилла, - голова упала на грудь, на коленях лежит раскрытая книжка, явно собирающаяся упасть. Напротив кресла находился небольшой столик и стул. На столике был поднос с кувшином, парой бокалов, тарелкой, полной золотистых лепешек и еще дымящихся кусков жареного мяса. Жнец улыбнулся, подхватил начавшую-таки свое падение книжку и встретился взглядом с проснувшимся Базилиусом.
- Вот я и дома.
- И я этому рад... сын.
Значит они одни, никто не знал этой тайны и некромант никогда не называл так Жнеца, если поблизости кто-то был. Почему это информация была тайной? Об этом знал лишь Базилиус. Но одиночество означало что сейчас можно сбросить маску бездушного, безжалостного воина. Правда, сейчас Жнец и сам не знал, было ли это маской.
- Поход был не слишком удачным. Я хотел продолжить путь на север, но лошади и люди устали, да и провиант подходил к концу.
- Ты всегда ставишь лошадей прежде людей. Что ж, отдыхайте. Но на север ты не поедешь.
- Куда отправляться?
- На войну.
- Значит юг.
Жнец невесело улыбнулся, - с одной стороны он был рад, длительное бездействие утомляло его больше самой неистовой скачки. Но хотелось побыть и дома, послушать рассуждения отца о нежити, посмотреть на Котенка. Прошлый раз она его удивила, сумев усидеть на едва объезженой кобылке. Командующий Ирас Тенеброс налил из кувшина вина и отпил.
- А где Котенок?
- Она ведет передовые отряды.
Жнец чуть не поперхнулся вином.
- Она ребенок!
- Она тебе нравится.
Тут было над чем поразмыслить. Он и сам не знал ответа на этот вопрос.
- Когда твои люди и кони отдохнут, сможешь объединить силы. Но я бы посоветовал дать ей немного самостоятельности... Ладно, хватит о делах, давай пообедаем...

Вечер. Ирас Тенеброс.

- Зря. Очень зря. Тебе следовало бы отдыхать.
- Я еду.
- А я не спорю, решай сам. Только не теряй головы, - ты всегда был осторожным стратегом. Не позволяй своим эмоциям взять над тобой верх.
- Я оставил пару отрядов для гарнизона.
- Хорошо. Кстати, того колдунишку тоже оставь, - такой баласт армии ни к чему. И возьми это.
Жнец узнал ту странную вещицу, обнаруженную в первых руинах.
- Что-то интересное?
- Полезное. Я осмотрел ее мельком, - на детальное изучение не хватило времени. Да и желания особого не было. Но в бою она тебе пригодится. А лучше, перед боем. Держи свиток, там сказано, как ей пользоваться. Но не экспериментируй, - мы не знаем всех свойств этого артефакта.
Жнец кивнул. Его армия, сменившая уставших лошадей, пополнившая запасы, вновь готовилась выдвинуться в путь. Над ней реяло серо-черное знамя со знаком скорпиона. Махнув отцу на прощанье рукой, Жнец пришпорил жеребца и армия двинулась вперед. А Базилиус с грустью смотрел на армию, уходящую на юг.
Он опять один. Значит можно заняться работой. Но перед этим...

Маленький нетопырь несся на юг, в сторону страны, полной людей и вкусных бабочек. К лапке был приторочен маленький свиток, в котором было написано лишь одно слово, - ПОРУБЕЖЬЕ.

Всё то же 28 июня. Морской квартал, Улица Селедочного хвоста.

- Нучо! - вроде бы тихий голос Элении с легкостью перекрыл шум рынка и достиг ушей седока ослика, слышимый только им и никем больше. - Ты отправил те письма, которые я просила?
Ослик, подгоняемый ударами пяток, затрусил вперед и поравнялся с серой лошадкой.
- К-конечно, г-госпожа, - слегка заикаясь и растягивая гласные ответил Нучо и вцепился в белобрысые вихры пятерней, видимо силясь вспомнить, насколько сказанное им соответствует действительности.
- Вспомни точно, Нучо, это важно, - мягко сказала магесса, и её слова, подхваченные легким ветерком, настойчиво зашелестели в ушах парня, подгоняя его неспешные, ленивые мысли.
Да, он вспомнил.. Одно письмо, в такой желтой бумаге, он отнес в большой дом и отдал седому злому человеку. В доме еще стояло красивое чучело белого медведя на задних лапах. А человек, когда открыл письмо, очень ругался и даже пнул стул, который упал и сломался.
Второе письмо он отнес в таверну "Два крыла", там еще был изображен на вывеске красивый шлем, который хозяйка назвала эльфийским. Хотя как же эльфы могут носить шлемы? Им же уши мешаться будут. Но тут Нучо сообразил: в шлеме же можно сделать пропилы! Тогда из них будут очень удобно торчать уши! Так вот что такое торчало по бакам шлема - уши! Но почему тогда таверна называется "Два крыла", а не "Два уха"?.. Это было уже неподвластно разуму Нучо, и он оставил эту мысль в покое. Да, точно, он отдал письмо толстому усатому тавернщику. Тавернщик был добрый и угостил Нучо сидром. Сидр был вкусный. А раз Нучо пил сидр, значит и письмо он отдал.
Потом он поехал в другой квартал, где живут красивые и яркие тети. Там еще был такой домик, где внутри между комнатами были занавески из бус. Нучо их запомнил, да. Там он отдал письмо тете с огненными волосами, а она щекотно чмокнула его в щеку. Приятно, Нучо понравилось. Значит и это письмо он отвез.
А дальше он поехал в другую, плохую таверну. Там играли в кости - это такие кубики с точками, Нучо знает, да. Нучо тоже хотел погреметь ими в стаканчике, но его грубо прогнали. Зато он нашел дядю, совсем такого, как хозяйка рассказывала, и отдал ему письмо. Дядя был не наш, не местный. А когда Нучо дал ему письмо и сказал, что хозяйка велела, дядя очень удивился и стал немножко белый. Он еще долго смотрел на письмо, пока Нучо не помог ему открыть его. Дядя ругался, но потом смирился и прочитал письмо. И снова стал белый, а потом быстро ушел. Нучо тоже быстро ушел, потому что так надо было.
Было ж еще одно письмо! В столе! Хозяйка забыла письмо! нучо тут же поспешил сказать об этом хозяйке, но та лишь странно улыбнулась - словно тень от бабочки по лицу промелькнула - и сказала, что она забыла его специально и ничего страшного в этом нет. Тогда Нучо успокоился и снова начал нюхать воздух. Пахло рыбой и креветками.. Нучо бы сейчас поел, да..

Эления молча поблагодарила всех имеющихся богов и прочие высшие силы за то, что её непутевый помощник сделал всё как надо. Что ж, Нучо помогал, чем мог. Он был неплохим защитником, удивительно способным и быстрым для того, каким он казался со стороны. Впрочем, в том, каким Нучо был, была и вина, и заслуга Элении. И угораздило же её взяться помочь женщине, чей ребенок явно был нежизнеспособен.. Если бы она не сделала, то что сделала, Нучо, а вернее Йоган Брумм, был бы мертв и похоронен в мусорной куче. Ребенок сильно оставал в развитии, не мог сам питаться, ходил под себя и совершенно не реагировал на окружающий мир. И Эления помогла, сделала то, что единственное могло помочь. Ребенок смог жить, пусть и не так, как остальные. А мать хотела, чтобы он стал полноценным. Но нельзя из алмазной пыли собрать целый алмаз, а алмаз с щербинкой той женщине был не нужен.. Нучо с Эленией делили часть разума на двоих..

Двадцать седьмой день месяца июля сего года по календарю Имперскому.

Предел Западный.
Заря кровию ледники предвечные на хребтах горных обагрила, как мужи достославные во справу воинскую облаченные, из врат западных, под рев рогов боевых, под стягами да хоругвями выступили. Отряды воев могучих во ряды строились, и словно червь подземный во броню стальную закованный по тракту западному вытянулись. И были во рати той, гномы со всего народа Дворфов, оруженные по выслуге лет да по богатству рода, под началом Балина Айронфиста и глав родов восточных, и Глоина сына Двалина от глав родов восточных, и кобольды пещерные, и машины камнеметные, и обоз большой со справой воинской и орудием всяким, и животом на всю рать на много дней походных, скотом влекомый, со гномами на дело ратное шли.

Стоунхельм.
К Двалину и сыну его Оину скороходы быстроногие послание из Предела Западного принесли, Глоин рукой своею начертал и печать приложил что прибыли рати восточные и на заре все воинство выступает.
А как солнце ликое уж к зениту возносилось, пришли к Стоунхельму рати родичей, и заревели рога боевые, и взметнулись стяги, и слились во единую рать могучую воины народа Дварфов, и направили стопы свои ко граду Кираполису.
А мужи человеческие что от веку во твердыне службу справляли, под началом Лоида Смита на землях сих сидеть остались, и войско до селе невиданное со стен твердокаменных, и с крыш черепичных, и во поле выйдя, дивясь зрели.

Амондир. 29 июня. Утро

Утром Штайр велел вызвать эльфийку к себе - он только что получил послание от государя де Лангли и был весьма зол тем, что происходит без его участия, но - Амондир еще был не полностью подчинен, к тому же сам он ожидал прибытия союзников, но их новый генерал мог пригодиться как раз сейчас.
Лэйтэ появилась в кабинете Штайра во всем блеске. Это уже была не та измученная девушка, что пересекла порог комнаты вчера. Это была блестящая аристократка, с безупречной военной выправкой.
- Звали, генерал?
- Да, звал, - ответил Штайр, устало улыбнувшись - в отличии от эльфийки, он этой ночью не спал, а формировал администрацию захваченного города. - Его светлость Князь де Лангли соблаговолил ответить на вашу просьбу принять вас в ряды его армии незамедлительно, и ответ этот положительный.
- Я и не сомневалась, - улыбнулась эльфийка. - Разумный правитель не прогонит эльфа, ищущего у него службу.
"Он бы и орка не прогнал" - отметил про себя генерал.
- Более того, он уже готов дать вам задание.
- Я слушаю вас.
- Вам надлежит в кратчайший срок покинуть Амондир, забрать своих людей и скорым маршем пройти через земли Джехенны, - мужчина несколькими быстрыми росчерками отметил путь по лежащей на столе карте. - Вот, посмотрите.
- Не такой уж и трудный путь, - кивнула Лэйтэ. - Я буду там через два дня, учитывая возвращение за отрядом. У меня выведено из строя десять бойцов, могу я их заменить наваших людей?
- Если вашим отрядам не хватает людей, мы найдем добровольцев в городе, - произнес Штайр. - Помимо этого с вами пойдет несколько моих отрядов тяжелой пехоты.
- Тогда я готова выступить прямо сейчас, если не возражаете. Мне еще за своими людьми ехать.
- Запомните, Лайтэ, ваша задача не просто пересечь страну, но и сделать все, что в ваших силах, для спасения наших людей.
- Если я за что-то берусь, я обычно довожу это до конца. Можете считать, что я уже веду войну с осаждающими, - бросила Лэйтэ, скрестив руки на груди..
- Мне нравиться ваша хватка, - улыбнулся Штайр. - Надеюсь мы еще увидимся.
- Взаимно, -кивнула Лэйтэ и покинула кабинет генерала, практически бегом устремляясь на конюшню.
Через полчаса по мостовой прогрохотали копыта. Лэйтэ покинула город, ни на миг не сомневаясь. Наконец-то ей предстояло настоящее дело, а не игра в прятки в лесах с фанатиками эльфорненавистниками.

(с Тельтиаром)

29 Июня. порубежье. Отряд Майферта.
Еще рано утром следопыты начали осматривать следы и отправились на разведку. Пока прочие рыцари поднимались, умывались, надевали доспехи, убирали и складывали поклажу, проверяли сбрую у лошадей, следопыты уже успели разведать трерриторию на несоклько миль от реки. Следы пропавшего отряда были все еще четкими.
Тракт, с канмями, изъеденными дожлями, с выбоинами и лужами, был пуст. За пять столетий, прошедших после Великой Войны, так никто ине ремонтировал эту дорогу. Поэтому, всадникам приходилось ехать медленно. Следы копыт были четко видны на тонком слое грязи, покрывавшим брусчатку, и они явно перекрывали следы множества ног. Следы высохшей крови попадались здесь повсюду. Спустя три часа разведчик обнаружили. что следы ведут куда-то в сторону, в западном направлении. Солнце уже было в зените, и миновал полдень, когда наконец рыцари увидели кучки оружия, разбросанные по полю. Ни тел, ни доспехов видно не было. Кое где только валялись разбитые щиты с гербом Ордена. И все.... ни трупов, ни шлемов, ни доспехов...
Майферт приказал отряду спешиться, и дать лошадаям оппастись и отдохнуть, но на всякий случай быть готовыми к внезапному нападению, чтобы в любой момент вскочить на спину лошади, и принять бовое построение. Всего лишьдвенадцать десятков конных, и из них только едва ли половина рыцари. Много это или мало? Достаточно, чтобы уничтожить все патрули, если они здесь конечно есть, но слишком мало, чтобы противостоять армии, идущей в рнаступление в имперские земли.
Майферт уже неоднократно повторял, что они здесь на разведке, и в числе их задач отнюдь не стоит героически сложить голову во славу Империи. И вот наконец они нашли место последней битвы отряда Мартина Линдберга. Не прошло и дня, как отряд достиг своей цели... Оружие - ровно столько посеребреных мечей и копий лежали здесь. Но трупы, доспехи, и все остальное исчезли бесследно. А следы, уже еле заметны на земле, вели дальше - к маленькой речушке - которую разведчики между собой называли не иначе как Черный Поток. Эта речушка впадала в Рубежную реку аккурат между остатками двоих каменных мостов. Причем там были следы тел. Было такое впечталение, что тела волокли по земле. Но никто так и не притроулся к оружию. Для Майферта было теперь очевидно, что весь отряд погиб. Те кто остался жив, что вообще-то было маловерроятно, скорее всего попали в плен.
- Смотрите, милорд - один из разведчиков - следопытов осторожно взял командира за локоть. - Я бы холте, чтобы вы взглянули на это. Тут мы нашли зверьков - сусликов и полевых мышей... они все мертвы. И насекомые тоже. Похоже, что отряд погиб не в бою... Они все были убиты - либо магией, либо еще чем-то. Ваши монахи лучше скажут, что это могло быть.
- Соберите все оружие, и прикрепите его к седлам - распорядился Майферт.
Монахи долго осматривали место гибели отряда.
- Здесь была смерть. Но это была не магия. - произнес Отец Бенедикт, старший изэкзорцистов, переворачивая трупики зверьков своим посохом. за неделю трупики грызунов успели здорово разложиться. но ни падальщики, ни насекомые их не тронули. Даже мух нигде не было видно.
- Я не знаю что это могло быть. - сказал монах, недоуменно качая головой. - но очень похоже на то, что здесь в воздухе был разлит яд Потом онр улетучился, или его унесло ветром дальше. А потом...
- А потом пришли люди, собрали и увезли трупы. Но оружие они не тронули...
Майферт некоторое время переваривал услышанное, затем отдал приказ снова готовиться в путь.
- Мы едем назад, -сказал он. - Идти дальше - это будет верная смерть. мы возвращаемся...
- Капитул, я вижу там деревню - сказал запыхавшийся слеподыт. - всего пару часов езды,вон там. за теми холмами, у речки.... И похоже, там вьется дымок...
- Ты хочешь сказать, в той деревне живту люди?-удивился Майферт
- Мы подъехали к селению не слишком близко, - ответил следопыт. - Издали нам казалось. что та мживые люди. А уж живыеэто ли мертвяки,
это можно сказать только подъехав поближе.
- Далеко ли до той деревни? -спросил Майферт.
- Верст семь, может восемь. -пробормотал следопыт. - Мы оставили там двоих - следить, не появитс яли оттуда отрял мертвяков.
- Правильно сделал, сказал Майферт, похлопав следопыта по плечу. - За все время мы не видели здесь никого - ни живого, ни мертвого. Это меня беспокоит больше всего.
- Все мертвяки либо вымерли, либо ушли отсюда куда-то -произнес страшина следопытов.
- Скорее всего второе - сказал отец Бенедикт. - Потому что, кто-то же унес тела ваших погибших товарищей...
- Да, и еще... -спохватился следопыт. вернувщийся из разведки. - Следы ведут сначала в сторону той деренви... А потом от деревни идут следы... прямо в сторону большого тракта... там около пяти десятков лошадиных копыт, и множество следов зомби...

- Тогда картина ясна... Но мы должны уивдеть что происходило втой деревне. По коням! -крикнул Майферт зычно. - Едем к деревне, и попробуем разузнать что там произошло. Потом возвращаемся на берег...
Возражать никто не стал. Майферт не был одарен даром читать мысли, хотя при желаии и определенном настрое мог передать свои мысли определенным людям, имевшим такой дар - как и всякий Посвященный. Но не надо было быть телепатом. чтоыбвидеть по лицам ехавшим в колонне рыцарям и стражам - они были в полной растерянности. До сих пор они пребывали в полной уверенности, что их доспехи исключают всякую возможность воскрешения их тел в качестве нежити. Теперь они вовсе небыли ни в чем уверены, и не знали, во что же им теперь верить...

27 июня. На юго-востоке Тролльих болот. Крепость Краниу.

Калишту развалился в роскошном кресле, всего год назад принадлежавшем его прежнему хозяину - Каспару, листая очередную книгу заклинаний, доставшуюся ему «по наследству». Буквы сливались в непонятные ему слова, слова образовывали бессмысленные предложения… Бессмысленные только для него? Калишту раздраженно захлопнул книгу – с таким же успехом он мог бы попытаться прочитать ее 15 лет назад, когда только-только начал изучать некромантию. Мужчина встал и швырнул книгу в угол, где уже пылились несколько старинных фолиантов. Надо бы распорядится, чтобы убрали это обратно в библиотеку, может все-таки пригодится, лет эдак через сто-двести.
Калишту принялся ходить из угла в угол, размышляя о том, что ему удалось сделать за прошедший год. А сделать, прямо скажем, удалось немного. Во-первых, установить контроль над гарнизоном крепости (не особо многочисленным), во-вторых, не ввязаться в войну с троллями (к чему уже готовился его бывший хозяин) – вот, собственно, и все победы.
Нет, если он будет двигаться такими темпами, то сдохнет на этих болотах, а это не входило в планы некроманта.
В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения войти, в комнату буквально ввалился лысый крепыш, облаченный в кольчугу, серые холщевые штаны. На ногах его красовались черные сапоги, а на плечи был накинут плащ того же цвета. Крепыш застыл у дверей, молча уставившись на Калишту.
Это был не кто иной, как Квинтилий Секст, начальник охраны и по совместительству командующий всеми войсками некроманта, тоже доставшийся Калишту «по наследству». Калишту так и не смог понять, почему Секст не расправился с ним после убийства Каспара: то ли ему было все равно, кому служить, то ли он посчитал, что в случае чего устранить Калишту (при необходимости) будет проще, в общем, он не замедлил присягнуть новому хозяину. Впрочем, Калишту не стал питать особых иллюзий по поводу этой присяги – Каспару она не помогла…
- Ну что, нашел? – обратился Калишту к воину.
- Да, господин, на самой границе Тролльих Болот. Отличный могильник – довольно старый, но некоторые трупы хорошо сохранились.
- Ну, наконец-то! После стольких месяцев поисков. Ты захватил что-нибудь.
- Конечно! – Секст вытащил из-за спины мешок и принялся его развязывать.
- Только не здесь! – взвизгнул некромант. – Ты что творишь тут? Тащи в лабораторию. Да, приготовь там штук пять крыс и пленника.
- Как прикажете, господин, - ухмыльнулся воин. Взяв мешок, он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
«В следующий раз отправлю тебя за этим с обычным мешком и без лекарства», - подумал Калишту. – «Это навсегда сотрет твою поганую ухмылку с лица».
Но сейчас не время об этом. Появился шанс, шанс заявить о себе и немного потрепать нервы соседям, а может и сильно потрепать…
Н-да, ну и кто сказал, что одна крыса не может принести большие неприятности…

29 июня, Порубежье, отряд Манферта

- Не нравится мне всё это. - Сандор Бальмонт, седовласый ветеран, отдавший службе Ордену уже несколько десятков лет, неодобрительно покачал головой. Хмурый, и никогда не улыбающийся, с лицом, будто высеченным из камня, он сражался с врагами рода человеческого ещё тогда, когда остальные под стол пешком ходили. Результатом были полученный в процессе сих героических деяний бесценный опыт, чутьё битого волка, а также потеря левого глаза и, как поговаривали злые языки, частей кой-какого совсем другого органа - что поделать, ритуалы еретиков-чернокнижников как минимум не менее жестоки и извращённы, чем те, кто их практикует. Возможно, именно поэтому, а не из-за своей горячей крови, Сандор является одним из самых бесшабашных гуляк, не пропускающих ни одной юбки? Кто знает, кто знает...
Майферт с трудом подавил усталый вздох. Всё-таки, предрассудки так сильны среди стариков, даже если те - опытные, много чего повидавшие воины. По официальной, признанной Церковью легенде, здесь не должно было быть никаких поселений, и даже сама высказанная публично мысль о них уже могла бы сочтена ересью. Но с другой стороны - инквизиторам ли бояться ереси? Да, когда пять веков назад Терон Огнедышащий, один из самых могущественных магов, коих только знала история, решил сосредоточить всю власть лишь в собственных руках, его несметные легионы мёртвых и разрушительная магия принесли сюда мор и смерть, превратив некогда цветущую страну в бесплодную пустыню - но ведь всё не остаётся таким же, каким было сразу после Великой Войны. Кто знает, что могло произойти здесь за всё это время?
Но всё же... Всё же это были Проклятые Земли, где ты либо осторожен, либо безнадёжно мёртв. Или мёртв, но при этом в какой-то степени жив, что, по правде сказать, куда как хуже. А потому кидаться на шею к нежданно встреченным здесь крестьянам было, конечно же, далеко не лучшей тактикой. Сначала надо понаблюдать, разобраться, что к чему.
Они и наблюдали. Наблюдали внимательно, насколько это только было возможно, и ничто, никакая незнчительная мелочь не могла ускользнуть от их внимания. Тем не менее, насколько можно было судить, это была самая настоящая деревня, с самыми настоящими крестьянами, а никакими не ходячими трупами. Все, как и подобало, занимались каждый своим делом, и нежданных гостей, похоже, пока не видели.
Долго такое везение, конечно, продолжаться не могло, и надо было чего-то предпринимать. Майферт потряс головой, будто отгоняя привязавшийся морок. Да, решение он уже принял, но какой-то уж больно странной была эта деревня. Всё-таки, не настолько и далеко они углубились в запретную зону, и потому поселение это должны были найти гораздо раньше. Может быть, просто не сказали, опасаясь, что подобные вещи подорвут веру у молодых, ещё неокрепших духом и поддающихся неожиданным страстям? Нет, вряд ли - даже если здесь, за Пределом, и были бы какие-нибудь тщательно скрываемые еретические тайны, едва ли его отряду так просто разрешили бы рейд. Да и вообще, какой смысл - любой воин Ордена со стажем знает куда больше таких секретов, о коих простые обыватели могут только догадываться, и ещё одни уже мало что меняет.
- Ладно, поехали. - выдохнул Майферт. Теперь-то их точно заметили, но было уже поздно - отряд стремительно летел к деревне, твёрдо намеренный во что бы то ни стало докопаться до правды, и едва ли кто-то сумеет им воспрепятствовать.
Суровая реальность быстро расставила всё по своим местам, развеяв розовую дымку тайно лелеемых желаний сразу, едва лишь только всадники достигли первых домов. Здесь, вокруг, не было ни деревни, ни мирных пейсан. Только древние, истерзанные временем руины, самим гротексным видом своим навевавшие мысли о нечестивых капищах и человеческих жертвоприношениях. Да омерзительные, тронутые разложением трупы, тем не менее стоящие сравнительно вертикально и даже демонстрирующие в отношении прибывших некие явно агрессивные намеренья. И, что самое страшное - некоторые из них, выглядевшие наиболее свежими, носили на себе доспехи, до боли напоминавшие те, что были на воинах Майферта...

Окрестности стольного имперского града, в одной из многочисленных деревень

- Батюшка, не померайте, Ххосподи … Люды добрыя! Да поможите же кто-нибудь! – голосила добротная толстушечка, таща на объемных плечах потрепанного вида оборванца.
Было раннее утро, и крестьяне еще не успели уйти в поля – только-только вышли на крыльца, примеряли лапти и шапки, готовясь к рабочему дню.
- Убивцы! Божьего человека чуть не загубили! – пронзительно вопила толстушка, привлекая десятки любопытствующих глаз.
Деревня всколыхнулась и целой толпой зевак окружила женщину с оборванцем. Поднялся страшный гул и гам.
- Чьих будет? – сурово спросил бородатый кряжистый мужик, кузнец.
- Да батюшка это, не видишь, что ль?! – всплеснула руками женщина.
- А чего битый?.. Местным лиходеям попался?.. – недоверчиво произнес невысокий парень лет двадцати с мозолистыми руками. Кожевник.
На проверку оборванец оказался худого и болезненного вида батюшкой в потрепанной сутане, босой, грязный, весь в ссадинах, синяках и кровоподтеках. Сведенные судорогой пальцы мертвой хваткой вцепились в деревянный крест.
Батюшка, по всей видимости, был еще жив – на его растрескавшихся губах пузырилась кровь, непроизвольно дергался заплывший правый глаз.
- Хорошо отделали как… - пискнул малек, ткачий пацаненок.
Толстуха зло стрельнула на него глазами, и тот поспешил спрятать за юбкой матери.
- Говорит, стражи городской рук дело это, - жалостливо протянула спасительница батюшки.
- Божьего человека?! – пораженно воскликнул подмастерье деревенского плотника, - это же за что?..
- З-за… - неожиданно прохрипел битый батюшка, пытаясь подняться на локтях. Толпа мгновенно стихла, словно завороженная, уставилась на едва шевелящиеся губы, - з-за с-слово Гос-сподне… не п-по н-нраву…
Толпа взревела:
- Ироды!
- Да как такое может быть?..
- Бесправие!
Толстуха, что все это время стояла над пострадавшим, уперла руки в бока и, пытаясь перекричать всю толпу, заорала:
- Да хватит охать да ахать, дурни! Еще не помер человек-то! Рано отпевать начали!
- И правда, чего это мы… - кивнул кузнец, засучивая рукава и обхватывая батюшку за спину, - а ну взяяяялии! – кожевник ухватил бедолагу за босые ноги.
- Ко мне в избу несите, у меня травы лечитильныя есть, - наказала толстуха.

Рядом со столицей, но с другогу краю

- Мааамка! – взвыл мальчонка в руках стражниках.
- Заткнись, малец! – огрызнулся один из служителей закона и влепил пацаненку затрещину.
- Да что же это творится такое! Ребенка малолетнего! Лююди! – выла немолодая мать. Путаясь в длинных юбках, она старалась не отстать от быстро шагающих стражей. Было видно, что последние старались как можно быстрее покинуть базарную площадь.
В воскресное утро на площади собралась прорва народу – кто в церковь, кто в торговые ряды, кто на прикованных к позорному столбу полюбоваться, а кто просто погулять вышел.
Вокруг двух стражников, тащивших за собой упирающегося мальчишку (совсем ребенок, лет десять-двеннадцать).
- Что такое? Чего он сделал? – посыпались со всех сторон вопросы, образовалась толпа.
Поскольку двигаться далее было невозможно, стражи остановились. Щеря злые глаза, они тискали рукояти мечей. Было видно, деревенская толпа у них положительных эмоций не вызывала.
- Стащил колбасу, - мрачно буркнул один из хранителей правопорядка.
В толпе, плотным кольцом окружившим стражников, послышались откровенные смешки. Крестьяне заулыбались.
- И чего? –гоготнул кто-то, - надавали по голой жопе и отпустили!
- Куда ребенка тащите?.. Отпустите!
Стражники молчали, сверля крестьян недобрым взглядом. И вдруг сквозь толпу пробился чей-то резкий голос:
- Так ведь по закону новому дюка нашего за любую кражу нынче десницу отсекают!
Неожиданно на городскую площадь рухнула тишина. Крестьяне недоверчиво переглядывались, словно ища подтверждения в глазах соседей. Стражи, предвидя беду, попытались воспользоваться общим замешательством и стали прорваться сквозь толпу.
- Что такое?! Чего сгрудились, паразиты?! А ну по домам! – донеслось с краю толпы. Местный комендат с небольшом сопровождением поспел к месту происшествия. Не медля ни секунды, солдаты усердно заработали локтями и древками копий.
Все тот же резкий голос добавил:
- В Пихтах, говорят, глаза выкаливают!
- Люююдыы! – наконец взвыла мать пойманного ребенка (которого, к слову, уже и след успел простыть). Толпа опомнилась.

крепость "Голова Виверны"

Войска неприятеля заметили еще на марше. Гоблины-застрельщики отсутствовали в крепости в основном потому, что "великий стратег", шаман Грымх отправил их и еще один отряд всадников на волках патрулировать окрестности. Гоблины даже послушались приказа "не показываться врагу на глаза". Орки на волках тоже выполнили этот приказ, но не потому, что были столь же вышколены и послушны, а просто потому что в данный момент грабили одну из мелких человеческих деревень, оставшихся у имперских войск за спиной.

Когда имперцы показались в окрестностях крепости - та уже вовсю готовилась к обороне. Сложно сказать - к длительной ли осаде или нет - войск в крепости было не так уж много. Даже второй отряд всадников Шаман заблаговременно отослал прочь, остались только лучники и копейщики. Что за приказ был дан второму отряду всадников - не знал даже начальник гарнизона. Он уже вообще ничего не знал - его голова красовалась на воротах в назидание паникерам.

Барон Барки. Сигват Лиар. И другие добрые люди. День... тоже добрый, дата не указана в целях конспирации.

- Доброго дня, барон! - Усмехнулся Сигват Лиар, завидев перед собой одного из клевретов де Лангли. Войска наемника только что пересекли мост и полководец ожидал встречи с кем угодно, только не с этим суровым воякой.
- И тебе не хворать, златолюбец, - в ответ осклабился Барки. - А ты вовремя.
- Я всегда ко времени, - Лиар сделал людям знак остановиться, а после отъехал в сторону переговорить с бароном. - Какими судьбами? Вы от гномов? Насколько я помню, князь посылал вас...
- Не доехал, - махнул рукой барон. - Не люблю я горы, никогда не любил.
- А мне говорили иное...
- Пошутил я, князь шутки не понял, - Барки достал из сумы послание, которое князь дал ему в дорогу. - Вот, хочешь почитать?
- Да нет, думаю в сложившейся ситуации его можно отложить.
- Ты уже в курсе?
- Эйривал мне кое-что рассказал, - хмыкнул полководец. - Но если у тебя есть иная инфор...
- Конечно есть, карту доставай! - Голос вельможи стал серьезнее, а через некоторое время он уже чертил на карте какие-то знаки. - Вот здесь, и еще орава разной нечисти... А сюда идут... Я уже не говорю, что...
- Во дают, - вскинул брови Сигват. - Они что...
- Я о том же подумал, - Барки поставил последний знак. - Ну что же, вот здесь, здесь и здесь у них...
- У нас бы таких, - задумчиво произнес Лиар. - я бы их работать-то заставил...
- Ничего, вот война кончиться, мы их всех заставим, князь мне уже обещал вла...
- Барон, ваши договоренности с князем, наверняка секретны, - оборвал его наемник. - К тому же меня они не интересуют.
"К тому же я о них и так знаю".
- Да, и еще я в одну деревеньку заглянул и... - барон подозвал одного из своих спутников, тот показал клетку с птицами. - Почтовые голуби. Между прочим не хухры мухры, а писаря княжеского.
- Хочешь сказать... - в глазах Лиара отразились блики пламени.
- Именно, - кивнул Барки.
- Тогда займись этим.
- А что ты сделаешь с ними?
- А что мы сделали с теми ублюдками на мосту?
- Я то откуда знаю? - Удивился барон.
- А я тебе расскажу: расстреляли.

Лагерь Исгурда

- Да сколько ужо ждать? Я хочу проломить этому орчонку башку! - Прокричал Аркат. - Ты слышишь меня! Исгурд!
- Да заткнись уже! - Бросил в ответ Копьетряс. - Ты надоел! Сколько можно?!
- Я устал здесь сидеть! Чего мы ждем? У моря погоды?
- Ждем приказа Сигги, - Змеиный Глаз чуть скривился. - Сколько тебе нужно повторять?
- Когда ты уже запомнишь? - Добавил Билл.
- Вот проломлю пару черепов и...
- И?
- И еще парочку!
- Гномы, друг мой, если ты не забыл...
- Ты их что, боишься?!
- Сигги приказал...
- Скажи еще - хлебом - солью их угостить!
Аркат взревел и вышел из шатра.
- Перебеситься, надеюсь, - хмыкнул Копьетряс. - Так что там с...
- Просто закрепись на мосту, когда у нас будут боевые машины - мы возьмем Тиралл.

С Тельтиаром

29 июня, Амондир

Лагерь воинства Господня расположился в виду городских стен, в полумиле от города. Входить в Амондир сразу Эрвин не решился - сначала надо было выяснить обстановку и переговорить с новой городской властью - уже третьей за последние несколько дней. Решившись на этот визит, командир оседлал своего жеребца и в сопровождении конвоя Посвященных отправился к городским воротам.
Стражи ворот недобро осмотрели пришельца, отнюдь не желая завязывать с ним беседу и пропускать тоже. В нем они видели лишь человека в чужой форме.
- Передайте генералу Штайру, что явились войска Святой Инквизиции, как было оговорено. Я, Хранитель Эрвин Мильхорн, должен видеть генерала.
Один из стражников ушел. Ожидание затягивалось, однако все же, спустя некоторое время воин вернулся, велев открыть ворота:
- Проходите, сударь, - произнес он. - Его благородие ожидает вас во дворце.
Узнав, где находится этот дворец, Эрвин с эскортом отправился туда неспешным шагом. По городу было с первого взгляда видно, что здесь был полный разброд, и лишь недавно начали наводить порядок. Впрочем, и улучшения, вроде патрулей и мало-мвльских ремонтных работ, были видны. Похоже было на то, что этот Штайр таки поставил дела в городе.
Наконец, конники выехали на площадь перед дворцом и, спешившись, отправились на прием к генералу.
На этот раз, генерал встретил гостя в пустом кабинете (если не считать охранников у дверей):
- Надеюсь ваш путь был легок, Эрвин? - Произнес Штайр, поднимаясь из-за стола.
- Вполне. - Ответил инквизитор, осматривая украдкой убранство кабинета. - Вашими стараниями тут, кажется, некого бояться и некому задерживать воинов Господа.
Он улыбнулся.
- Впрочем, это, вероятно, только на первый взгляд. Чует мое сердце, что ересь и бунт успели пустить тут корни и ихне выдернуть одни рывком.
- У врага сотни обличий, - согласился Штайр. - И не каждое можно распознать с первого взгляда. Эти люди слишком долго жили под властью богохульного Леонарда, и - моих мечей не достаточно, чтобы вернуть их на верную дорогу.
- Где недостаточно мечей, там поможет Слово, - медленно проговорил Эрвин. И, подумав, прибавил, - Или огонь... Впрочем, к крайним мерам я не склонен. Многие из этих людей заслужили прощение уже тем, что свергли безбожника. Кстати, хоть голова его сохранилась?
- Я позаботился об этом, - кивнул генерал, доставая из-под стола деревянный ящик. - Вот, передаю в надежные руки Церкви.
- Благодарность наша велика - Церковь этого не забудет, - произнес Эрвин стандартную формулу. - В конце концов, отрицательная реликвия - тоже релиувия. Люди длжны видеть, какая участь постигает еретиков, отшатнувшихся от истинной веры.
- Он это заслужил, тем паче - что его убили собственные же подданные, - Штайр улыбнулся, довольный тем, что инквизитор забрал голову, последнюю. По крайней мере больше у него не будет этой мертвечины в кабинете. - Надеюсь, святая церковь благословит правление его Светлости де Лангли над сиими землями?
- Безусловно, - твердо ответил Эрвин. Этого вопроса он ждал и на сей счет имел инструкции. - Амондир не может оставться без владыки,ибо земля без него - источник смуты и бедствий. А его светлость несомненно лучший из возможных государей для этой земли.
- Милость Святого Престола - благодать Господа, - генерал склонил голову, словно прося благословения и для себя лично.
Эрвин простер руку и осенил генерала знамением Господа, испытывая при этом изрядню гордость. Это не крестьянин - таких людей не каждый день благословлять приходится.
- Да прибудет с вами благодать Его, и милость Его И вспоможение. - произнес Хранитель.
- Благодарю, - наместник князя расправил плечи, теперь уже вновь глядя собеседнику в глаза: - Вернемся к делам, если вы не против. Сколько людей с вами прибыло?
- Разумеется, - ответил Эрвин, также переходя на деловой тон. - Со мной прибыло полсотни всадников и четыреста восемдесят человек пехоты, из которых сто шестьдесят - закаленные в боях паладины.
- Это большая сила, - немного удивлен был генерал. - Мне даже немного стыдно, что я лишил их основной части работы.
- Я думаю, работа для армии в это смутное время всегда найдется, - неопределенно ответил Хранитель.
- Если бы я мог просить вас о еще одном походе, Ваша Верность, - после некоторой паузы сказал генарал. - Туда, где острые мечи и отважные сердца действительно необходимы.
Эрвин предвидел и это. И на этот счет также ему были даны распоряжения.
- Почту за честь оказать вам помощь, - ответил он, ожидая дальнейшего.
- Милость Церкви поистине велика, - Штайр был доволен ходом переговоров. - Но должен предупредить вас - путь предстоит не близкий, а враг - не слабый.
- Я, кажется, догадываюсь, о ком вы говорите, - проговорил Эрвин. Мне уже кое-что докладывали. С юга.
- Неспокойные земли, неспокойное время. Я вынужден просить, чтобы священники, которые пришли с вами - остались в этой покалеченной ересью земле, но воины - отправились дальше, ибо там зреет угроза для всего рода людского.
- Да будет так, - был ответ. - Кстати, что с руинами, которые, как нам стало известно, расчистил это безбожник незадолго до своей смерти?
Руины! - Штайр поднялся, сжав кулак, а затем нанес удар по колокольчику, прикрепленному к столу.
- Звали, господин! - Тут же возник на пороге дежурный офицер.
- Найди людей, которые учавствовали в походе Леонарда к руинам недалеко от города и приведи в замок.
- Так точно! - Офицер скрылся.
- Прошу извинить мою поспешность, - произнес генерал, когда дверь вновь закрылась. - Слишком много важных дел пришлось решать в краткие сроки.
- Понимаю, - Хранитель кивнул. - Есть дела, в которых нельзя терять ни минуты. И в такой земле их должно быть предостаточно.
- Когда мы узнаем, что вынес из руин этот еретик, я обещаю - все реликвии будут возвращены в лоно церкви.
- Церковь надеется на вас. - Только и сказал Эрвин.
- Есть надежды, которые должно оправдать любой ценой.

Где-то на побережье. 30 июня

Человек Штайра скакал день и ночь, а после еще день, давая отдых коню лишь тогда, когда видел, что животное может пасть. Но все-таки опоздал. Крепость, к которой он держал путь пала - то рассказали жители одной из деревень, и теперь становилось уж и вовсе не ясно, как ему исполнить приказ генерала, однако, он все-таки продолжил путь вдоль реки, не решаясь так сразу вернуться обратно.
Полонезец со скучающим видом рассматривал береговую полосу, что проплывала по левому борту. Леса... Он их не любил. Его сердцу милее шепот моря и лихой абордаж. Вот и река, через пару миль повернут корабли правым галсом и пойдут к острову.
Крабли заприметив, остановился джехенец, в паруса всматриваясь - цвета были черными. Значит то нужные ему люди.
Полонезец увидел на берегу странного всадника и гаркнул на весь свой корабль.
- Боцман! Свистать всех наверх! Готовимся к отражению атаки!
То продолжал ожидать, когда корабль подъедет поближе.
- Эй, там на пристани, - насмешливо проорал боцман по прозвищу Краб, за особенность руки, изуродованной в абордаже. - Чего торчишь как столб?
- Да вот жду, когда вы поближе подойдете, - в ответ бросил Лэй, неспешно вскинув руки и показывая что в них нет оружия.
- Это ловушка, босс, - прошептал Краб Полонезцу.
- Тебя шлюпка заберет. Только без глупостей, а то протащу под килем.
- Не пугай, не знал бы - не приехал, - усмехнулся воин, садясь в подплывшую шлюпку.
- А я и не пугаю, - усмехнулся Полонезец, когда привезли человека на борт. - Я просто перду.. препду... тьфу, кароч заранее говорю.
- С кем имею честь говорить? - Спросил гонец, ступив на палубу.
- Ты что, болван, это же Полонезец, - прошипел Краб, пиная посланца в спину. - Босс, он тебя не узнал.
Пираты заржали, услышав плаксивый тон боцмана.
- Не имел чести встречаться ранее, - отчеканил офицер, а затем исполнил полупоклон. - Но премного наслышан.
- Так чего ты там как сыч торчал, глаза мозолил? - справил Полонезец, раздуваясь от гордости.
- Да, говори, говори, вещай, так сказать народу, - поддакнул Краб. - Тока правду, а то капитан разозлиться, и... ух к акулкам. А они голодные, со вчера не кормили.
- Меня прислал генерал Штайр, для того чтобы я говорил с вами. Правда я надеялся, что застану вас в крепости.
- А мы вот на прогулочку морскую вышли, - хихикнул Краб, но Полонезец шикнул на него и тот заткнулся.
- Чего хочет твой генерал?
- Его благородие краем уха слышал, что у вас столкновение было с людьми Леонарда, так ведь?
- Было. И что?
- Было. Леонарда больше нет.
- Ну я очень рад, - фыркнул Полонезец. - Дальше чего? Или ты хочешь сказать, что проскакал все это расстояние, только чтобы сообщить нам эту приятную новость? Я тронут.
- Нет. Власть в Амондире сменилась и теперь вам здесь могут быть весьма рады, если конечно вы проявите ответную вежливость.
- Чего предлагаешь за нашу подмогу?
- Генерал у вас не подмоги просит, - покачал головой Лэй.
- А чего ему тогда надо? - Полонезец облокотился об ограждение борта и внимательно посмотрел на посланца.
- Скажем так, его благородие предлагает вам тихую гавань, и рынок, на котором вы сможете продавать свою добычу.
- А взамен чего?
- Вы, ваши люди, ваши друзья и друзья друзей друзей больше не будете разорять Амондир с окрестностями, для начала, - ответил, как велел ему Штайр, посланец.
- Хм... Многого генерал твой хочет в обмен на малость.
- Это мне говорит человек, у которого по этот берег моря не осталось ни одной крепости?
_ А вот пожжем ваши деревни, что делать будешь? На пять фронтов воевать
Вокруг послышались смешки, а кое-где и откровенный гогот.
- Я думал - вы деловой человек, Полинезиец, - пожал плечами Лэй. - Но видимо ошибся.
- Обиделся? А зря. Город мой отобьете, вот вам и цена моя, - капитан отвернулся и пошел в каюту, всем видом давая понять, что на большее рассчитывать не приходиться.
- Ты слово Штайра слышал, капитан, - бросил ему в спину Лэй. - Надумаешь согласиться - шли вести.
- Отвезите говоруна на берег, парни - рявкнул Краб. - У нас сейчас, сухопутный, и без вас проблем хватает. Так что пока город не отобьем никаких договоров.
Лэй просто кивнул и вернулся в шлюпку. Миссия была провалена, но по крайней мере он сделал все что мог. Вступать в войну с Империей, при всей своей доброте и великодушии, Штайр явно не собирался.

(с Тельтиаром)

27 июня, вечер. Крепость Краниу.
Калишту остановился перед тяжелой окованной железом дверью, ведущей в лабораторию.
- Открыть, - кивнул он одному из двух охраняющих проход мертвых стражников. Рука мертвеца, повинуясь приказу хозяина, сняла с пояса связку ключей, сунула нужный ключ в замочную скважину и повернула его. При этом голова стража по-прежнему смотрела на лестницу своими пустыми глазницами, как бы абсолютно не интересуясь, что в это время делает его рука. Второй мертвый стражник стоял нешелохнувшись, сжимая в руках копье, такое же, как и у «напарника».
Как только дверь была открыта, Калишту шагнул внутрь и уперся в другую закрытую дверь. Торопливо сняв с шеи золотую цепочку с ключом, некромант открыл вторую дверь и очутился в лаборатории.
Лаборатория, располагавшаяся в самом сердце крепости, в подземном лабиринте, представляла собой просторную комнату квадратной формы. Полки вдоль стен от пола до потолка были заставлены различными реагентами, в правом углу, напротив двери, были размещены клетки для подопытных животных. Сейчас были заняты лишь шесть из них: в самой большой из них располагался приведенный Секстом пленник, в пяти маленьких клетках отдельно друг от друга сидели крысы. Увидев вошедшего человека, пленник поднялся на ноги и, подойдя к прутьям, принялся что-то мычать (Калишту распорядился вырезать ему язык, чтобы не мешал экспериментам).
Не обращая на пленника никакого внимания, некромант, взяв с одной из полок пару кожаных перчаток, подошел к стоящему в центре комнаты столу, на котором валялись полуразложившиеся останки, часть которых, судя по внешнему виду, принадлежала человеку (или нескольким людям), остальные – домашней скотине. Калишту выбрал из сваленной груды мертвечины наиболее хорошо сохранившиеся фрагменты и, взяв лежащий на столе нож, порезал их на небольшие куски, которые распределил между клетками с крысами. Оголодавшие животные набросились на «угощение» и поглотили его за считанные секунды.
Все, теперь осталось только ждать. Калишту стянул перчатки, бросил их на стол и подошел к небольшому столику рядом с дверью. Там он взял одну из стоявших на ней колб и сделал маленький глоток: работа работой, а о мерах предосторожности забывать не стоит. Удовлетворенно оглядев лабораторию, он улыбнулся, кивнул ничего непонимающему пленнику и вышел из комнаты…
Теперь в библиотеку – необходимо тщательно задокументировать ход эксперимента…

Горам. Вечер того же дня.
Николас Саббах попрощался с хозяином лавки и вышел на улицу. Сделка была завершена, через два дня обоз с купленным товаром уйдет в Амондир. Теперь, наконец, можно заняться делом, из-за которого он и появился в этом городе. Насвистывая любимую мелодию, торговец неспешно зашагал по направлению к ближайшей таверне по центрально улице Горама...

НРПГ: Светозар, ситуация с амордирскими руинами несколько иная. Андреос сделал заказ на отправку одного отряда пехоты к руинам и, не дождавшись решения мастера, поторопился отписать героическую победу. На самом деле, учитывая что в развалинах нежити обычно бывает малёха побольше, чем один отряд, результат получился прямо противоположным - мертвяки знатно поужинали, а развалины пришлось зачищать уже Тинвен. Другое дело, что князь, чтобы поддержать свою репутацию, мог сказать горожанам что угодно, благо свидетелей не осталось, а к руинам его подданные всё равно не попрутся, но это уже лирика


Джехенна, 28 июня

Разные места бывают, часто различаясь не только внешне, но и по запаху, по незримой, но тем не менее вполне узнаваемой ауре, позволяющей сразу определить, что к чему. Особенно такие различия видны в городах, где расстояние от величия княжеского дворца до низости дешевого борделя измеряется всего лишь парой улиц - ну, или несколькими домами, если кто-то из прежних князей предпочитал держать доступных женщин под рукой. Разные помещения и встречают по разному - трактиры атмосферой бесконечно весёлого разгула, лавки - желанием купить что-нибудь, как можно больше сбив цену, а хоромы княжеские - напыщенным, всеподавляющим величием.
Особняком стоят тюрьмы. Угрюмые, холодные, они, особенно старые, прямо-таки источают боль и страдания, да глядят прищуренными бойницами окон - не идёт ли ещё один потенциальный их гость? И потому люди. как правильно, предпочитают обходить такие места стороной - ну, кроме тех случаев, когда от них уже ничегошеньки не зависит.
Этот подвал не был каким-то исключением из правил. Возможно, конечно, изначально он и был создан из каких-то вполне невинных побуждений, и предназначался для хранения запасов картошки или чего-то ещё безобидного, однако времён этих не помнили уже старожилы. Вот уже несколько столетий подвал выполнял функции князева застенка, за века пропитавшись кровью множества страдальцев - как в иносказательном, так и в самом буквальном смысле. Отчаянье и боли никогда не выходили за пределы этих стен - нет, они, полное впечатление, оставались здесь, внутри, незримо витая в воздухе и терпеливо дожидаясь, пока палачи не выдавят их ещё немного из очередного несчастного. Такие места любят чернокжиники, и даже порой специально создают их, ибо витающую в воздухе ненависть можно при некотором умении и воплотить в жизнь, придав ей вполне определённую форму и использовав для усиления эффекта от своих заклинаний. Сейчас, впрочем, бал здесь правили не они.
Отец Торио и подручные его работали в поте лица, выбивая из еретиков их позорные тайны и если не раскаянье, то хотя бы признания. Давешний отрок, как оказалось, был грешен тем, что ещё с возраста одиннадцати лет неоднократно совращаемый отчимом, предпочитал общество лишь мужеска пола - или, вернее сказать, отдельные представители общества предпочитали его. Некоторые, видимо, даже слишком сильно - насколько можно было судить, донос, где вместо половых извращений фигурировали колдовские, на него написал один из возревновавших любовничков. Что делать с ним дальше, выбор у инквизитора был, признаться, небогат. Ведь закона о мужеложцах, столь древнего, что уже никто не помнил его автора, и предписывающего, в своих различных вариациях, усекновение грешного естества с, в варианте более жёстком, последующей мучительной смертью на колу, и действовавшего практически на всех человеческих землях, до сих пор никто не решился отменить. Другое дело, что даже такой ничтожный субьёкт может быть и полезен - хотя бы для выявления подобных ему. Но здесь уже слишком велик риск впасть в ересь, подменив следствием причину.
Второй еретик тоже оказался, в общем-то, пустышкой. Тайкос Душегуб, как выяснилось, пил человеческую кровь просто для того, чтобы произвести впечатление на других обитателей дна, а не в силу склонности к чернокнижным ритуалам. А значит, Инквизиции был без интереса. Правда, его это едва ли обрадует - князевы палачи дело своё знают не хуже, а за те убийства, что он совершил, всё равно будет казнь, но это уже детали.
Однако на третьем инквизитор понял, что день этот был прожит не зря. Да, тот щуплый старикашка-книжник, в лавке которого, как выяснилось, можно было найти не только дозволенные труды, не смог толком вспомнить своих клиентов - а те, кого вспомнил, обитали слишком далеко от этих мест и в большинстве своём Инквизиции были уже известны, причём кое-кто даже в качестве собственных тайных агентов. В общем, с этим еретиком нужно было ещё работать и работать. Но, пытаясь хоть ненадолго спастись от боли, он ненароком выдал кое-что действительно интересное.
Прислужники Врага, как выяснилось, обитали не только в Джехенне. Как минимум один из них пустил корни не где-нибудь, а в самой Имперской Библиотеке, самом большом известном хранилище знаний, что вообще существовали в мире. Судя по всему, довольно давно, и еретик крайне осторожен - раз сумел продержаться столько времени и не вызвать ничьих подозрений. А значит, следовало немедленно что-то предпринимать. Только очень осторожно - чтобы и вычислить нечестивца, и не спугнуть тех, кто стоит за ним...


где-то под Кираполисом
Рейвеном звали командира лучников, что сейчас всматривался вдаль, выглядывая из-за небольшого холма. Ему было всего двадцать два, но имя Ворон он получил не даром - таких метких ребят в окрестностях Кираполиса было мало - хоть на пальцах считай и Ворон одним из них являлся.
- Вон, смотри - сволочи бородатые, - его товарищ сказал, ладонь к глазам поднеся. - Сами не идут, всякую мразь вперед себя заслали.
- Кобольды, - скривился Рейвен. - Стрелки из них никакие, но если ночью встретяться - можно и в штаны наложить.
- У нас, хвала господу, далеко не ночь, - усмехнулся в усы второй лучник. - Но что эти твари делают в наших землях?
- Известно что - решили Эрику бока намять, да девок наших пощипать!
- Свои-то у них, гномихи бородатые да мужеподобные, вот и тянет на наших...
- Кто им даст - то!
- Ну коли мы щас не остановим - сами возьмут! Мужики, не давай девок в обиду!
- За землю нашу, за Эрика...
- К дьяволу Эрика! - Огрызнулся Рейвен. - Он засел в городе и ничего не делает, чтобы освободить свою землю от оккупантов!
- Сами управимся! Вперед, ребяты!
Лучники, до этого скрывавшиеся за холмами и другими бонусами ландшафта, поднялись как по команде (хотя почему как? Комунду им отдал Ворон) - словно море живое всколыхнулось. Впереди был отряд кобальдов, видимо что-то разнюхивавших в окрестностях города, однако значения сие не имело уже - стрелы достав из колчанов, натянули тетивы бравые лучники Кираполиса - туча солнце заслонила, когда сорвались жала каленые в полет смертоносный за урожаем обильным, Ворон же роздыху людям своим не давал, велел стрелять до того момента, покуда последний нелюдь не падет пронзенный стрелами жестокими.
- Всех! Всех убейте! - Кричал он, сам за добычей жало стальной отправляя. - Ни один уйти не должен!

30 июня.
Миртин
После кровопролитной битвы орки приходили в себя. Сейчас бы взять да отдохнуть, но Газгулл решил не терять времени даром. Первым делом были собраны все раненные свои и отправлены под надзор шамана. Во вторых были собраны все пленные из уцелевших людей этих согнали в отдельный загон, для дальнейших допросов. Далее скорым маршем орки двинулись к Миртину войдя без сопротивления в город. Газгулл приказал пресечь любые грабежи во первых это могло спровоцировать восстание, во вторых уставшие после боя солдатам требовался отдых, а не новые схватки. Тут же глашатаи разнесли указ.
-Каждый кто явится до полуночи на сборный пункт получит новую должность и тут же денежное вознаграждение.
Народ и повалил, в основном правда всякое отребье и преступники, но и то хорошо.
Каждому было выдано по десять золотых, и они в сопровождение двух наиболее здоровых орков начали патрулирование Миртила с целью присечь попытки бегства.
Тут же был издан второй указ, каждому кто доносил на то, что у соседа есть тайник спрятанных ценностей отдавалась часть найденного.
Доносы посыпались один за другим.
Часть отрядов Газгулл расквартировал в городе, а часть отправил собирать трофеи с поля боя. Заодно десяток жителей был отправлен собрать трупы свиней, которые воплне могли составить солидны провиант.
А в крепость «Кость в Глотке» уже мчались гонцы с приказом подводить свежие отряды подкреплений.
Также разведчики были отправлены на юг, юго-запад и юго-восток.
По приказу Газгулла был перерыт весь городок и найдены те кто служил гонцами и чиновниками.
Всех их собрали в центре города и отправили на беседу с Газгуллом.

Тиралл

Отряды лучников, один за другим, выходили из лагеря, направляясь к мосту, по флангам их сопровождали легионеры, под началом Билли Копьетряса, а позади ехала конница Хотха. Аркат Железнолобый, шедший в рядах воинов, нетерпеливо сжимал и разжимал огромные ручищи. Ожидание осталось позади - теперь битва, и уж тут-то врагу не устоять!
Не так далеко от лагеря джехенцев были видны построения гномов, пришедших со стороны гор, первые их ряды топтались у берега, точно размышляя - перебираться через реку или же нет. Сиротливо стояли боевые машины, окруженные пехотой, суетились кобольды, трясли бородами воины-гномы. Аркат мог разглядеть каждого из них или по крайней мере многих и зло оскалился:
- Поможем им определиться с выбором! - Прокричал он. - Лучники!
Впрочем, те и раньше уже получили подробные инструкции от Исгурда Змеиного Глаза и теперь им оставалось лишь исполнить их, ведь гномы так удобно оказались у самого берега, там, где отступать некуда, да не смогут они, облаченные в доспехи уйти от быстроногих стрелков или кавалерии, уже бренчащей оружием в нетерпении битвы - Хотх тоже порезвиться желал. Но сначала дождем стальным полились стрелы с небес на гномов, вероломства такого не ожидавших от воинства княжеского, залп за залпом обрушивали стрелки людские, сначала среди жертв кобольдов выбирая и подмастерий гномих, дабы поболе их выкосить, прежде чем сумеют оборону организовать недомерки и ответить на выстрелы подлые, некоторые же умельцы выискивали среди гномов доспешных тех, кто управлял катапультами и баллистами, в них жала направляя смертоносные.
Ни на мгновение стрельбы не прекращали люди, Исгурдом вышколенные, колчаны опустошая до той поры, пока пехота княжеская медленно, но неумолимо вперед не двинулась шагом быстрым, да строем не плотным, дабы избежать потерь чрезмерных, если кто-либо из врагов сумеет машины боевые в дело пустить, сомкнуть же ряды должно было легионерам, лишь перед тем, как в бой с фалангами гномьими вступить. Лучники же навесом стрелять продолжали, передышки не давая врагу, по соронам оглядываться не давая, а Исгурд тем временем и Хотху приказ отдал недвусмысленный.
Завертелись жернова войны, закрутились, никому не избежать ныне было их объятий тяжких, и трещали кости, и свистело железо, воздух рассекая и пронзая плоть. И кровь текла, с водою речной смешиваясь.

около моста у крепости "Голова Виверны"

Крол покачивался в своем седле, они успешно преодолели, переправу, хотя и задержались больше, чем он предполагал. Он и его войско до сих пор не встретили ни одного неприятельского отряда, его начинало это удручать и злить одновременно. А уж про его войско и говорить не требовалось. Ему срочно тербовалось сражение, пускай небольшое. но сражеине, а не то его войско взбунтуется. внезапно его конь остановился, а сам Крол огляделся по сторонам. Он и его войско стояли перед мостом ведущим в крепость "Голова Виверны", на противоположном конце которого стояла вражеская конница, взиравшая на появившуюся армию.

Мда, ну, что, ты хотел армию, так получи - пронеслась мысль в голове. его рука автоматичеки полезла к молоту висевшему у его седла...

Ривенсбург. Западный остров.

Такого оживления жители Ривенсбурга не видели уже давно. С самого утра в порту кипела работа: кряжистые моряки, обветренные и загорелые, таскали на корабли тяжелые мешки, катили по трапам грохочущие бочки да, бряцая оружием, текла к морю пестрая человеческая река. С шутками и бранью вываливались из дешевых кабаков, борделей, разграбленных домов и на скорую руку состряпанных лачуг бывалые джентельмены удачи, разбойнички и душегубы всех мастей и простые горожане, польстившиеся на легкую и такую сладкую жизнь морского бродяги. Уходили целыми семьями, кидая жен и сестер самих удить рыбу да вести хозяйство, ведь куда легче, взяв железку в руки, разорять чужое, чем, обливаясь потом, бороться за кусок хлеба. Сверкая на солнце разномастным оружием и скрипя досками , пираты взбирались на покачивающиеся на зеленых волнах посудины, которые в ближайшие дни будут служить им домами, а, может быть, станут могилой…
Опершись о доски борта Энн с улыбкой смотрела на горизонт. Пуская в бездонную синеву неба лохматые табачные кольца, дочь старого морского волка представляла себе красочные картины того, что ждет ее по ту сторону моря. За спиной послышись тяжелые шаги, огромная тень всей своей тяжестью навалилась на палубу.
--Все готово, капитан,--хриплый бас выдернул девушку из мира грез.
--Отлично,--развернувшись на каблуках, Энн взбежала на мостик,--Мистер Оргуз, командуйте отплытие.
--Ставить парус! Походный ритм! Давай, пошевеливайся!,--властный рык Ум’бары громом прокатился по кораблю, приводя команду в движение: Юркие юнги метнулись вниз, передать приказ гребцам на нижнем уровне, матросы, словно макаки, повисли на мачте, цепкими жилистыми руками разворачивая полосатый парус… Задавая темп, загрохотали барабаны, весла ударили в морскую гладь, вспенивая спокойные до этого гребни волн и тяжелая туша судна неспеша заскользила вперед, ложась на курс. Зажав в тонких пальцах глиняный чубук, Энн наблюдала, как вслед за флагманом покидают порт остальные корабли. Пухлые губы сложились в довольной усмешке. Поход начался.

Король и Тельтиар. Числа эдак 28-29. Осто-Фиринтаурэ


На этот раз к эльфийской крепости Осто-Фиринтаурэ подъехала целая делегация - порядка 40 человек в нарядных одеждах со знаменами, окруженных эльфийской стражей. То было посольство Джехенны, присланное его светлостью князем де Лангли в земли Мерцающей Короны, для укрепления дружеских отношений с королем эльфов.
Послов вышел встречать Листан и командор гарнизона. Небольшая кавалькада всадников в парадном облачении, с флагами Мерцающей Короны, выехала из ворот и, торжественным звуком фанфар, приветствовали друзей. Листан и посол князя обменялись рукопожатиями и теплым словами, в уверении вечной дружбе и сотрудничестве. Ворота широко распахнулись, и конные вошли в город. Следующим пунктом назначения была резиденция Короля, где он готовился принять послов и начать переговоры, связанные с совместным сотрудничеством. Как в областях мирных, так и в отношении политики коллективной безопасности.
Барон Антикус Мосс, возглавлявший посольство, отвечал на эльфийские приветствия дружелюбной улыбкой и учтивыми речами, однако же, ему не терпелось увидеть самого короля, дабы исполнить приказание своего правителя.
Помпезный отряд проехался по главное площади крепости и остановился у неприметного с виду здания. Эльфы-стражники отсалютовали клинками и почтительно расступились перед послом и его свитой. Листан и командор крепости спешились и, дождавшись барона, вместе прошествовали по широкой лестнице к ажурным дверям, за которыми скрывался приемный зал. Не такой хороший, как в цитадели, но удобный и функциональный.
Войдя вслед за провожатыми, Антикус низко, но с достоинством поклонился королю, сидевшему за круглым столом в конце зала.
- Приветствую вас, Ваше Величество от имени Светлого Князя де Лангли, - произнес он.
Король встал на встречу послам и приветливо кивнув в ответ, указал на свободные места за круглым столом. Поверхность которого представляла собой точную карту эльфийских земель и близлежащих кнжеств.
-Приветствую вас, многоуважаемый барон. - Король сел в свое высокое кресло. - для меня и для всего народа эльфов большая честь, что Его Светлость де Лангли в вашем лице представляет народ людей, который дружественен к нашему государству. Я полагаю, вы нуждаетесь в отдыхе после дороги...или сразу приступим к делам?
Говоря последнюю фразу, Король хитро прищурился. Наметанный глаз старого эльфа уловил в бароне человека трудолюбивого, для которого дело на первом месте.
- Отдых подождет, Ваше Величество, - отвечал Мосс, с интересом разглядывая карту - опытный взгляд царедворца запоминал любые отличия от тех карт, что были у князя, дабы потом сообщить о них сюзерену. - Мои люди привезли вам подарки от Его Светлости и заверения в искренней дружбе, о чем, думаю, вы уже догадались.
-Тогда начнем, - произнес Король и щелкнул пальцами. Карту медленно затянуло неким подобием дыма, а неслышные слуги принесли вино в серебряных кувшинах, подносы с фруктами и мясо, запечное с пахучими травами, - утолить голод вам, все же не помешает.
- Весьма признателен буду, государь, - барон взял некий фрукт, недолго на пальцах его покрутив, а после откусив кусочек. - С позволения вашего, в столице эльфийской желает наш князь постоянное посольство установить, сам же он приглашает дипломатов эльфийских в Джехенну.
-Ваше постоянное посольство принято, на счет нашего посольства в Джехенну..- Король задумчиво постучал пальцами по столу, - оно будет непременно. Но, некоторое время спустя.
- Как пожелает Ваше Величество, - чуть пригубил вина Антикус. - Есть еще одно предложение у князя державного к великому народу эльфов.
Король, внимательно слушая, чуть пригубил из хрустального бокала вина.
-Да-да, я вас внимательно слушаю. - взгляд устремился на посла, - в чем же заключается сие, несомненно важное предложение?
- В подмоге военной, что к выгоде взаимной может быть вами оказана.
-Вот как? - брови Короля чуть изогнулись в удивлении, - и что же за подмога? Ужель на княжество ваше напал супостат-злодей?
- Отнюдь, до этого не дошло пока, но князь вам, эльфам из лесов выйти предлагает, дабы стяжать славу и напомнить соседям о вашем искусстве воинском.
-Так, это уже интереснее... - король задумался и долгое время молчал. Затем, щелкнул пальцами, и поверхность стола снова стала точной картой, -- И кто же наш предполагаемый противник?
- Некий Хьярти, сын Торгейра из Андергюборга - дикарь, при этом воинственный и жестокий. У Его Светлости в прошлом уже были приграничные сражения с этим человеком.
-Гм, -сказал Король, и кусочек карты, где находились земли этого Хьярти засиял красноватым оттенком, - тут? Нда..
- Да, это он, - кивнул барон. - Его войско слабо, но принимая во внимание его характер - никогда нельзя будет сказать наверняка, на кого он нападет в следующий момент. Быть может, уже сейчас он размышляет о войне.
-Хорошо, нужно оповестить леди Терению, и начать воинский сбор. - Король побарабанил по столу, и от эльфйских границ на карте отделились несколько стрелочек в сторону земель Хьярти, - как думаете, так напасть будет лучше? Или так?
- Здесь и здесь, - он отметил несколько направлений. - Его светлость отправил людей, дабы они больше разузнали об этом Андергборге, так что скоро у вас появиться более точная информация.
-Отлично. Как только будет достаточно ведений, - Король улыбнулся, - мы выступим, дабы вас поддержать в этом направлении
- Надеюсь - эльфы будут готовы выступать в скорости, ибо наши разведчики весьма искушены в деле добычи сведений, - произнес барон.
-Они будут готовы, как только мы получим информацию. - Король чуть нахмурился, -рисковать жизнями своего народа без прощупанной почвы я не стану!
- Я понимаю это, но - данные могут устареть, если ими не воспользоваться сразу.
-Хорошо, воинский сбор будет объявлен. Не волнуйтесь за скорость проведения кампании.
- Если позволите, я останусь с вами, государь покуда мы ожидаем вестей, моих же людей прошу эскортировать в вашу столицу.
Король удивленно приподнял бровь. Но ничем не выдал своих противоречивых эмоций.
-Хорошо, ваши люди будут отправлены в столицу, а вы можете занять одни из покоев цитадели.
- Благодарю вас, - посол склонил голову.

29 июня. Проклятые Земли. Руины. Капище.
- Стоять! -громовой рык генерала Майферта разнесся эхом среди руин.
Построиться! Лучники -к бою !
Наступила гробовя тишина. Только стрекот цикад где-то поодаль арушал мертвую тишину. И в этой тишине паладины услышали ранвомерное гудение. Кто-то пел не то заклинания, не то мантры. Трупы зашевелись. Медленно они пришли в движение, сходя со своих жутких постаментов, и вот уже зобми подняли копья и покрывшивеся ржавчиной мечи.
- Слушай мою команду! лучники -боевая готовность! Посвящяенные - создать заслон! Строим развернутый клин!
Обученные дисциплине палладины немного стадли отходить назад, образуя клин, мечники в первом ряду, копейщики в следующем, лучники, спешившись, встали а их спинами.
Мертвецы уже приближались. Их разделяли не более 30 шагов.
- Заряжай! Залп навесными! -крикнуд Майферт. Он знаком подозвал капитана Мечей - Ференца Ларса, и тихо отдал ему инструкции. Капитан жестом подозвал к себе одного из монахов, и помог ему сесть на своего коня.
- Ты чувствуешь, где тут некромант?
Монах молча кивнул.
- Стреляй! - раздался зычный голос комндира, и на первые ряды зомби обрушился залп горящих стрел. Едва ли треть стрел попала в тела зомби, но и этого было достаточно. Зажигательная смесь потекла внутрь мертвых тел. И только тела в рыцарских доспехах стрелы не смогли пробить. закопченные до черноты, рыцари молча надвигались на своих бывших боевых товарищей. Мертвых рыцарей было около тридцати, и еще около сорока имперских солдат. А впереди шли наглухо закрытые доспехи, в которые были посажены призраки. И все это в абсолютной тишине. Мертвецы сжимали в руках топоры, мечи, копья, булавы, у кого-то из них были даже косы и цепы. Лошади тревожно ржали, пятясь назад, но тут двое монахи запели молитву, которая успокоительно подействовала на лошадей.
Отряд из дюжины рыцарей, вооруженных тяжелыми мечами, во главе с двумя Хранителями Веры, отделился от остального отряда, и галопом направился к центру капища - туда откуда доносилось нестройное пение. На коне перед командиром отряда сидел монах, сосредоточненно читавший тихим голсоом молитву, и при этом показывавший направление среди руин.
Мертвецы уже запрудили ближайшие улицы. Их ряды состояли из весьма разношерстного воиснтва - рядом с высохшими трупами столетней давности брели совсем свежие - среди них были имперские солдаты и даже рыцари в доспехах Ордена, правда почерневших и обуглившихся.
- Залп на правый фланг! Прикройте их! - крикну Майферт.
Залп горящих стрел накрыл один из флангов, и мертвецы тут же изменили направление и поперли в сторону, откуда неслись стрелы.

Этого хватило, чтобы отряд рыцарей вклинился в их растроившиеся ряды, и вклились сквозь них, как нож в масло. Это были исключительно мечники в пластинчатых доспехах и ламелярных панцирях, на могучих конях - мертвецы были буквально сметены.
Рыцари разделились на два десятка, объезжая полуразрушенные столбы. на которыхкогда то была крыша храма. Зомби пытались их зацепить мечом ил копьем, двоих рыцарей успели зацепить, но ничто не могло остановить могучих коней.
Тем временем лучники выпустили еще два залпа, и на этот раз огонь был прийельным. Стрелы попадали в головы, повреждая мозг, и тела, лишившись руководства, перествали двигаться, лишь судорожно дергая всеми конечностями. Падающие зобми мешали идти остальным, и ряды зомби смешались.
- Погтовиться! Фронатальная атака с копьями! Мечники -в поддержку с флангов!
Оставшиеся два десятка рыцарей с копьями наперевес клином врезались в расстроенные ряды мертвецов, протыкая им глотки и шеи, ломая шейные позвонки, или попросту сбивая с ног, а могучие кони проносились по ним, продавливаялегкие доспехи, и превращая тела в месиво. а по флангам неслись мечники с длинными тяжелыми мечами, снося мертвецам головы. Лучники подъехали ближе, и дали еще два навесных залпа по задним рядам мертвого воинства. Всдаников было всего чуть больше трех десятков, а мертецов было больше сотни. Каждый рыцарь успел снести головы двум-трем мертвецам, но их было слишком много. Пятерых рыцарей сбили с седел, и они, вскочив на ноги уже схватились врукопашную, но зомби уже окружили их со всех сторон. Несколько раз рыцари отступали, перестраивались, и внось наносили лобовой удар, расстраивая ряды зомби. Но зомби было слишком много. Теперь на них шли высохшие мумии в крестьянской одежде, сжимавшие пики, косы и цепы.
Тем временем отряд Ларса прорвался сквозь толпу, потеряв троих человек - они были выбиты из седла, и хотя они, расшвыряв мертвяков, тут же вставлаи на ног и, зомби буквально заваливали их своими телами, адругие зомби напирали, идя буквально по телам сових собратьев, и рыцарей затоптали прежде, чем их товарищи успели подсопеть им на помощь и чем-то им помочь. Монах, восседая неконе рыцаря, энергично орудовал своим тяжелым дубовым посохом с посеребренным наконечником как палицей, снося головы некоторым мертвецам которым не повезло оказаться у него на пути, держа в левой руке поводья и крест, и не прекращая при этом напевать псалмы или бормотать молитвы. Некторые слова рыцари подхватывали хором, и это действовало на ходячие трупы, что они останавливались, спотыкались - пусть на краткий миг, но этого хватало, чтобы расшвырять напириавших зомби, и идти дальше. Кони время от времени вставали на дыбы,и отчаянно лягались передними копытами, обтянутыми плотной кожей с заклепками и шипами, существенно помогая своим хозяевам, либо наклоняли голову и бодались рогами, прикрепленнвыми к их лбам почти как настоящие единороги. Обученные драться, многие поколения рыцарских конец были хорошими боевыми товарищами рыцарями, не раз спасая им жизни, Кони, лишившия седоков, до последнего обороняли тела своих павших хозяев. Но двоим зомби уже перегрызли шеи и животы, и злобно урча, погружали зубы в их внутренности. Это спасло остальных , так как отвлекло внимание зомби. Те, привелеченные запахом свежей
крови, стали толкаться, расталкивая стоящих рядом и расстраивая ряды, на время забыв про оставшихся всадников. того времени хватило, чтобы оставшиеся девять всадников пробились к алтарю. У алтаря была стража - двадцать призраков в доспехах Золотых Орлов стояли плотным заслоном вокруг шести людей в черных балахонах. Яростно прокричав команду, Ларс устремился на призрачных стражей. На этот раз молитвы монаха и его посох помогли куда больше. Достаточно было сбить шлем, чтобы страж превратился просто в груду доспехов. Спустя несколкьо мгновений от призраков осталась только груда ржавеющих доспехов. И тут монах соскочил с коня, и проревев какой-то свой клич, нанес удар по одному из некромантов. Еще двое некромантов повалились, обливаясь кровью - тщетно они пыталсь заслонитьс посохами - рыцарские мечи с одного удара сноисои их головы. Трое продолжали какие-то манипялции. а один извлек какую-то склянку, и швырнул на землю.
- Нет! -прокричал монах, и начал стягивать рясу. На нем остались только подштанники и нижняя рубаха. Произнеся какие -то слова, монах начала энерично махать рясой... Неожиданно подул ветер, и зловонное желтое облако поползло в сторону некромантов. те закашляли.
- Не подходите к облаку - крикнул монах Ларсу - это смертельный яд. Он выходит из трещин в земле, и соединяясь с водой, он разъедает кожу и глаза...
Рыцари по команде командира остановили коней. Разгоряченные битвой кони пританцовывали на месте.
- Что скажешь, отродье Лжеца? -спросил Ларс. - Кажется ваш яд обратился против вас же.
- мы не умммремммм. - прохрипел полручный некроманта. Тепреь было ясно, что некромант был здесь всего один - старик с серой бородой и пергаментно-желтоватой кожей. Он стоял недвижим над алтарем, с золотой чашей, из которой шел дымок - чаша была наполнена кипящей кровью. Один из рыцарец метнул молот. Но молот неожиданно обогнул фигуру некроманта и шлепнулся в пыль. Но бросок отвлек помощников некроманта, и тут монах нанес сильный удар, вложив в него весь свой гнев и всю ненависть к отступникам. Хрустнули позвонки, и не успел второй обернуться, как второй удар посоха сломал его голову. Оба тела упали на землю, как куча соломы, когда меч разрубает соломенное чучело. Рыцари, спешившись, тут же начлаи рубить тела послушников на куски. Некромант остался один. Он по прежнему был в трансе. Монах поднял с земли свой пояс. рядом с ним подошел Ларс. Капитан рыцарей некоторое время смотрел на некроманта. вглядываясь в его изможденное мертвенно-землистого цвета, и нанес молниеносный удар кинжалом прямо в сердце, затем еще три раза ударил его. Вгорле некроманта забулькало, и он захрипел, взявшись руками за раны. Раны тут же начали заятгиваться. И тут на его голову опустился посох монаха, размозжив некроманту голову, как орех. Мозги потекли на землю, и тел некроманта стало медленно оседать, поваливись как тюк с соломой. Рыцарь рывком достал меч, и тут же принялс яразрубать тело некомната на части.
Тем временем на поле сражения зомби постепенно стали окружать клин.Из-за жары и духоты удары рыцарей уже были не такими сиьными и меткими, и еще четверо из них, пропустив удары, были сбиты с седел, и тут же с ними покончила толпа зомби. Неожиданно зомби остановились. Они, уже некотроируемые ничеьй волей, тут же принялись пожирать тела павших рыцарей и их коней. Многие кони рыцарей были покусаны зомби, и их раны кровоточили. Лучники время от времени. как только рыцари отбивали очередной вал зомби, пускали горящие стрелы, давая таким образом передышку своим товарищам, и пятеро следопытов время от времени выпускали камни из пращей, пробивавшие головы зомби. Это не останавливало мертвецов, но не начинали двигаться медленнее. В моменты передышек егери подбегали к пострадавшим рыцарям и их коням, перевязывая им раны и прикладывая компрессы, и двое монахов. стоявшие тут же рядом и непреырвно певшие священные гимны, прикладывали руки к самым тежелым ранам, останавливя кровь. Только один Хранитель Веры остался с основным отрядом, и он тоже не упевал везде, чтобыостановить кровотечение.
Тут внезапно мертвецы в доспехах начали падать, и пустые доспехи свалислись на иссохшую землю грудой ржавых обломков, а зомби тут же прекратили атаковать, превраитившись в беспорядочную топлу. Теперь стало видно, что роль офицеров среди зомби выполняли призраки, которые тут же выбыли из строя, едва некроманты были выведены из строя. Воспользовавшись передышкой. монахи и егери прирнялись врачевать раны, останавливая кровь, а лучники еще раз выпустили залпы стрел, и еще четыре залпа, превратив ряды зомби в бспорядочную толпу. Солдат среди зомби уже не осталось. Все это были высохшие до состояния мумий тела крестьян. Сложно было сказать, насколько давно они умерли, потому что они все еще двигались, хоть и бестолково и беспорядочно, но не настолько, чтобы усомниться, что они умерли совсем недавно. И это притом, что суя по состоянию их высохшей кожи, с их смерти прошло не менее двадцати-тридцати лет, если не сотня. Эту толпу воспрянувшие духом рыцари уже порубили без потерь. Через четверть часа осталис разрозненные группы зомби, туоп топтавшиеся на одном месте, что-то бесвязно бормотавшие, и клацавшие зубами в сторону живых. Майферт пиказал поберечь стрелы, и приказал разбитьс яна четыре группы, окружая мертвецов со всех сторон. Еще через четверть часа все кончилось. Егери тоже подключилис к процессу, снося на скаку головы мертвецам. руины теперь были залиты зловонной кровью мертвецов, и всюду лежали части тел. Обезглавленные тела все еще шевелелись, пытаясь что то ухватить, и рыцари лишь отбивались т них. Медленно они ехали через руины когда-то большого поселения. Это было храмовое поселение, возможно когда-то здесь был монастырь и жреческая школа - еще до принятия Истинной Веры. Север наиболее яростно сопротивялся приянтию новой веры. потому так легко некоманты сумели овладеть этими территориями.
- Соберите тела наших товарищей. - приказал Майферт. - Их нужно сжечь.
Погибли двое Мечей и семеро Посвященных вместе с их конями. Тела своих товарищей рыцари собирали буквально по частям. Зомби обладали нечловеческие силы, и уже успели оторвать руки и ноги и вгрызаться зубами в свежее мясо. Кони были буквально в считанные минуты разорваны мертвецами на части и съедены. Потому задача поиска телсвоих погибших товарищей бьыла очень нелегкой. Наконец тела павших были собраны в оборванные плащи, и сложены в тюки. Эту скорбую ношу везли между двумя копьями - на подобии носилок. Отряд направлялся к капищу. Рыцари из отряда Ларса сосоредоточенно выкорчевывали столбы, стирали камнями колдовские надписи и знаки, вычерченные на столбах и на алтаре, а кто-то был занят загтовкой хвороста и дров. Тела павших рыцарей были извлечены из залитых кровью доспехов и сложены тут же, на алтаре. Сюда же свезли та умерщвленных рыцарей из пропавшего отряда, тоже извлякая их тела из доспехов, но сами доспехи быдли брошены тут же.
- Что вы скажете про это. святой отец? -спросил Майферт, обратившись к монаху. - Он потрогал руками доспех, прокопченный до черноты.
- Кто -то снял с мертвых тел эти доспехи, осквернил их, затем снова вернул на место. То есть, живые люди сняли доспехи с тел павших рыцарей, и после этого снова водрузили доспехи на мертвые тела. Но перед этим они прокоптили доспехи на огне. чтобы вытекло серебро и стрелись защитные руны...
- Итак, мы выяснили что на некромнатов работают люди. не владещие магией... Они не боятся наших защитных рун...
- Похоже что так. сын мой -произнес монах.
Рыцари смывали кровь, перевязывали арны, на костре кипело варево с целебными травами и бальзамом.
- Нам придется здесь заночевать. Наши люди слишком устали. - сказал Ларс. Майферт устало кивнул.
Затем он приказал своим людям готовить лагерь и обустраиваться на ночлег.

Кара. Западное побережье Империи.

Том Скатти довольно поглаживал окладистую черную бороду, цепким взглядом осматривая побережье. На краю плоской, как стол, равнины прижалась к берегу небольшая деревенька: тихо тянулся ввысь косматый дам из печных труб, зычно брехали собаки да мерно покачивались на волнах утлые рыбацкие лодки. Все члены команды, что не была заняты на веслах, сгрудились на носу судна, позади Скатти. Щерясь изъеденными цингой зубами, вольный люд довольно потирал руки, предвкушая легкое и веселое дело: вряд ли придется даже клинками поиграть, ну только так, припугнуть косолапых мужиков, чтоб сидели себе тихо, когда они потащат на сеновалы их сеструх и дочек, начнут вылавливать по дворам курей и уводить скотину. А ведь у тех, кто позажиточнее, может быть и горшок с золотишком на черный день припрятан? Вот с такими и будет самая большая потеха! Ох, и долго же будут крошить им пудовыми кулачищами морды, дознаваясь в каком месте закопан нехитрый скарб! А если вздумают артачиться, то можно и ремней из спины нарезать.
«Суши весла!»--корабль замер недалеко от берега и Скатти первым перемахнул через борт, а за ним следом посыпались и остальные; спустили трап и, гулко стуча копытами, устремились по нему кони, бережливо придерживаемые под уздцы своими хозяевами. Оставляя за собой мутное месиво волн, пираты ступили на землю Империи. Скатти не дал своим людям безоглядно ринуться напролом, а споро и деловито выстраивал их в боевой порядок. Свистнув нагайками, на мотающих мокрыми гривами конях, понеслись к деревне разведчики. Мало ли кто скрывается в обманчиво спокойных, неказистых крестьянских хатах.