(я и Латигрет)

- Итак, значит, он из башни мага вылетел. - Задумался Олег. - Не нравится мне это, ой как не нравится. Не знаю, что это за маг такой, что разводит вампиров, но обычно ничем хорошим таковые маги не отличаются. Исключая разве что успехи в генетике и селекции.
Олег подошел к вампиру поближе и попытался задать вопрос.
- Слушать меня делай. - Произнес он на корявом варианте местного наречия. - Кто твой создатель есть, имеется он где, сила у него насколько большая есть, цель создания тебя и отпускания на воля какова?
Лежащий собеседник неожиданно заулыбался, что по известным причинам как жест доброй воли и хорошего настроения не воспринималось.
- Создатель мой, кхех-гхм, был, уже нигде, ныне бессилен и на волю меня не отпускал. Я сам ушел, корявоговорящий ты пришелец.
Олег покраснел. Насмешка была довольно неприятной и, что самое поганое, заслуженной.
- Благодарность выразить тебе имею за оценка способностей. - Буркнул он. - Где маг, тебя создать сделавший и смерть получивший место жительства имел? Было это город внутри или снаружи?
Теперь вампир уже откровенно захохотал, не смущаясь клинка над головой. Любитель гемоглобина сообразил, что пока вопросы не закончаться, меч не опуститься, и в соотвествии с выводом не стал утруждать себя притворством.
- Откуда ты, линг-вист, не знающий где живут маги? В башнях эти... - что-то щелкающее и недовольное, - ...обитают. Там и пакостят. На всю округу, кхм. Хотя и талантливо... - дальше понял один Александр, причем переводить явно не пожелал. Ради ириных ушей.
- Я знать имею, где маг положено место жительства иметь. - Скрябин начинал злиться. На себя за незнание языка, на вампира за очень точную характеристику. - Интерес я имею знать конкретное место жительства конкретного мага. Где башня иметь место находиться? Та, где ты жизнь получить.
- Хочу узнать, откуда это чудо появилось. - Добавил он по-русски. - В башне мага вполне могут оказаться нужные нам вещи, а особенно сведения об этом мире.
- Руины в трехстах лигах на закат, - соизволил то ли осмыслить формулировку, то ли перестать подкалывать клыкастый. - И получил я не жизнь, смертный... Не жизнь.
- Хорошо. - Олег чуть улыбнулся, вроде начало получаться с языком. - Еще один вопрос я имею. Что ты хотеть сказать про "грязь, присутствовать в город" иметь?
- Грязь?.. Она везде, она сама жизнь, она сама смерть, она все кроме крови, - пробормотал вампир, видимо не уловив вопроса. Или не пожелав отвечать. Или слишком конкретно задумавшись о крови.
- Уф... все, я больше не могу. - Олег вытер вспотевший лоб. - Алекс, научи меня языку этому, а то неохота, чтобы всякие неживые кровососы меня попрекали "лингвистом". И будем решать, что с этой заразой делать.

Александр задумался. Что же с ним делать7 после такого разговора убивать было как-то… неприлично, но с другой стороны, отпускать – просто опасно. А что бы делал этот самый любитель чужой крови, если бы удача оказалась на его стороне? Вопрос был риторическим.
Зато ответ – отнюдь нет. Это был Выбор. Один из тех, что определяют многое в будущем. Алекс посмотрел на лица товарищей, на лежавшего в траве противника-собеседника, на сверкающее лезвие меча…
- Предлагаю его прикончить, - слова, которые не решился сказать бы, наверное, никто из его спутников, тяжело упали в тишину елового бора.

- Что-то шустро вы с ним дообщались, - буркнула Ирина, наблюдавшая лингвистические потуги Олега и спортивные Александра, с крайне скептическим видом прислонившись к дереву. Вообще-то, учитывая что после прицельного удара дыхание девушки все еще норовило куда-нибудь сбиться, скептика была понятно. И некоторое отсутствие милосердия тоже.
Или Ира просто еще не осознавала, насколько серьезен друг.
- Так до города пустынные леса, в нем самом черти что, сей экземпляр генной лаборатории удрал от создателя, предварительно доведя оного до собственного мертвого состояния и засим мирно живет в глуши лесной? Мертвый царевич и куча сестер. Тоже мертвых... Мда, я понимаю деревни без света, но разговаривающий мертвец – это что-то странное. Мертвец! Ты... твоя... вы... ты, тьфу, понимать?
- Еще один умник. Одна. Какая гадость.
- Это я-то гадость? На себя бы посмотрел, чудо. Твоя имеет имя?
- Не имеет!
- А ранее время иметь?
- Тоже нет, о исчадие...
- Кто тут исчадие, тушка мифологическая?!
- И еще ругается.
- А, черт, он же не понимает. Но твоя... ты... блин, терпеть не могу языки изучать, да еще с таким отвратным собеседником. Саш, спроси его был ли он когда-то вообще живым. Убить всегда успеешь. И вообще у нас еще мноо-ого вопросов. К примеру, о валюте.
После перевода клыкастый в не очень вежливой форме проинформировал всех присутствующих, что его *пропустим* создатель *пропустим* был настолько *пропустим*, что сообщить о его прошлом не удосужился, раз, а два – излишне любопытные лингвисты могут сбегать до ближайшего некроманта и попросить его оживить оного создателя *опять же пропустим* чтобы задать все вопросы по физиологии вампиров лично тому.
Ответ вызвал бурю эмоций, ибо неопределенное слово «маг», хоть и утвердилось в головах землян, до некроманта еще не дошло. Ира, видимо сообразив что вампир вполне мог БЫТЬ раньше человеком, резко отказалась от дальнейших бесед и потребовала олегову фляжку. Цвет лица девушки не впечатлял.
В этот период сам Олег наконец справился с языковым барьером и относительно внятно спросил о грязном городе. Сердитый упырь весьма красочно описал ему пренепреятнейшее место, где кишмя кишит грязными людьми, который все вокруг заливают грязью, при этом стараясь превратить всех окружающих в оную же грязь и притом даже по ночам по улицам бродят всякие забронированные консервы, которые тоже вовсю мусорят драгоценной кровью. Безобразие, в общем.
Попутный вопрос с валютой клыкастый отмел в ходу, с мыслями о крови забыв съехидничать про образованных пришельцев. Хотя сам он тоже не страдал избыточными данными о биржевом рынке, кое-что путешественники таки узнали.
Далее Ира робко поинтересовалась, что такое лига, мгновенно нарвавшись на шквал причитаний о женской натуре, а так же женских умственных способностях, не уразумевающих что лига – расстояние, за час одолеваемое всадником. Когда девушка пересчитала лиги в километры, ей стало даже не до оскорблений.
Остаток беседы Александр и Олег поделили на двоих, узнав много интересного о феодальной системе Айкевиса, который в свою очередь оказался «вся эта земля от моря до моря, посередине еще одна пакость. Что значит какая? Башня мага, ясен пень»...

Задумавшаяся Ирина пропустила момент, когда Олег с рассеянным выражением лица отошел, а Сашка равнодушно взмахнул клинком. Несколько секунд девушка крайне удивленно смотрела на меч, испачканный черными разводами, после чего странным голосом произнесла:
- Ты...?!

(С Латигрэт)
Как-то внезапно, изнутри, само собой, пришло знание, что надо делать. Взмах клинка, совсем не бросавший вокруг отблески по причине нехватки света под деревьями, не только положил конец нежизни вампира. Опускаясь, клинок Александра разрубил надвое его собственную жизнь, поставив кровавый крест на программисте Штейнере, ролевике и жителе столицы России.
Это следствие удара мечом было не столь очевидным, но не менее бесповоротным.
- Да, - он твердо встретил взгляд Иры. – А ты хотела дать ему ночью загрызть себя? Или очередную девушку из деревни?
- А ты теперь убийца? - тем же тоном "нашла коса на камень", но только потише спросила девушка. - Монстра? Разумного? Зверя? Мертвого?!..
- Мы все убиваем, чтобы жить, или кто-то делает это за нас! Полицейский, исполнитель приговоров суда, мясник. А мы закрываем глаза, делая вид, что этого нет. Куда честнее посмотреть врагу в глаза, сойдясь с ним лицом к лицу. – Начал Александр с жаром, но закончил спокойно и уверенно, и даже в некотором роде мечтательно.

- Так тебе и все равно, кто потом попадется под меч?.. - вопрос был каким-то равнодушно утверждающим, тем более ответ был и так ясен. Не в словах. В черных полосах на бывшем игровым лезвии.
И спорить Ирина не стала, хотя прекрасно ее знавший парень раньше мог быть уверен, что без основательного скандала не обойтись. Но раньше он сам тоже мог поступать по-другому.
Мог, не мог.
Раньше, позже.
- Монстры. Вампиры. Убийцы. Друзья, б... Чертов мир, - не глядя швырнув фляжку хозяину, причем к удивлению упомянутого попав, хотя раньше не страдала особой меткостью, девушка отклеилась от дерева. И молча утопала в глубь леса, явно не желая общаться со спутниками. Осваиваемое все утро умение передвигаться вне тропы пришлось весьма кстати, но когда тихий голос Иры, бормотавшей что-то о квантовых частицах, некромантах, вояках всяких (дословно), чужих глазах, черной крови и нормальном мертвом существе с заскоками шовиниста стих, определить где идет девушка стало трудно.

А мысли Ирины при этом неслись, но не в сторону вопросов жизни и смерти. Логику Александра она признавала, но только той же логикой. На рыбалке окуни тоже хотели жить, но все таки окуни и прочие уклейки не умели разговаривать. И рыбаки не рассуждали потом о «лицом к лицу» с таким выражением собственного лица, что у Иры пропадало всякое желание вообще разговаривать. И вообще, собственно говоря, намного больше эпитета «убийца» девушку тревожило остальное поведение друга. Друга. Гм. Как-то... звучит странно.

- Да. - Кивнул Олег. Он себя держал в руках - на врача учился как-никак, смерть видел. - Алекс его прикончил. И, честно говоря, я считаю, что это правильно. Потому что я его боюсь до дрожи, если по чести. А оставлять зха спиной врага, да еще сильного врага - это глупость, на которую мы права не имеем. Тут закон джунглей получается - или мы его, или он нас.
Однако выражение лица у Скрябина было весьма смешанное - чувствовалось, что он сейчас не только перед Ириной, но и перед собой оправдывался.
И еще Олег сейчас пытался понять, как произошла такая перемена в характере Александра. Все-таки не был тот никогда таким жестким воином, это было что-то старинное, средневековое.
- Что дальше будем делать?

Александр шел молча, не слишком соблюдая тишину. Решительно-мрачноватое выражение его лица говорило о том, что вставшему у него поперек пути после разговора с Ириной не поздоровится.
- Двигать в город! - коротко бросил он в ответ на фразу Олега и умолк, не реагируя больше на обращенные фразы. Он не сомневался в своих словах. Но видеть, как друзья отводят глаза, было больно. Ведь они - единственное в оставленном позади душном мире, чем Алекс дорожил. Они поймут, они должны понять!
Так, в молчании между погруженнным в себя Александром. параллельно шагающей Ирой и неизвестно что думающим по этому поводу Олегом, прошел день.
Тени от деревьев стали густеть, удлиняться и сливаться, пока еще не в ночную черноту, а в густые весенние сумерки.
Когда на дороге встретилась показавшаяся подходящей поляна, Александр остановился.
- Привал! сказал он громко.
Уверившись, что услышала и показавшаяся между деревьями спутница, Алекс отправился вместе с Олегом собирать ветки.
Вскоре на поляне горел костер, разведенный с помощью спичек, которых должно было хватить еще на некоторое время. Ибо пользоваться огнивом никто пока еще не научился.

- Эх... ночь на природе у костерка. - Мечтательно протянул Олег. - Ляпота, как говорится. Даже не знаю, хотелось бы мне после всего этого проснуться в своей кровати и осознать, что это сон. Даже если сон - пусть и дальше снится, мне он нравится. Красивый он. Хоть и опасный...
Однако тут из глубины леса донесся чей-то малоприятный вой, и с Олега немедленно слетела вся дремота. Он напрягся.
- Так... это либо волк, либо кто-то из его родни. Очень похоже на них. Видимо, нам всем поспать спокойно не удастся. Надо будет кому-то дежурить.

- Это буду не я, - мрачно буркнула Ирина, не поддержав оптимистичный тон Олега. Хотя она тоже любила походы, природу и прочее, а вдобавок к вечеру все таки достала стрелой (одиннадцатой, к слову) съедобную на вид птицу, утреннее происшествие не шло у нее из головы. – Сами караульте, а кто не спит – отдает свой плащ.
- Я бы после такого сна пошла к психиатру, - добавила она чуть позже, разбираясь с тетеревоподобным пернатым и выразительно покосившись на Александра. Но тот, кажется, не заметил. В упор эдак.
Так как большую часть перьев птица потеряла еще днем, а в сырую готовность девушка успела привести продукт пока спутники искали дрова, много времени ужин не занял. К концу кулинарных забот Ира даже вроде оттаяла, перестав раздражено поглядывать на слишком проникшегося духом мира Сашку и слишком не проникнувшегося Олега, однако шутить все равно не собиралась. Однако аромат ужина после дневного марша натощак способен творить чудеса...
Наименее исполненного отрицательных эмоций отклика друзья дождались от Ирины где-то за едой. Однако традиционный ответ девушки на олегово «Приятного аппетита» - «И вам не подавиться» сегодня почему-то прозвучал именно как пожелание подавиться. А совсем в сумерках, когда молчание между Александром и Ириной заполнила лекция Олега о виде, семействе, роде и прочих классификационных характеристиках ныне обглоданных косточек, бывшего оказывается... непроизносимого... дикого курица... или дикого кура?.. – девушка долго и молча смотрела в огонь.
Нет, ее здоровый оптимизм никуда не пропал. Просто он ушел во временный отпуск. Эдак, пока не акклиматизируется инстинкт самосохранения и из недр подсознания не выползет пропавшая со времен неандертальцев способность думать не головой. Точнее, способность вообще не думать – сразу все знать.

Подходила вторая ночь в этом мире. Все было так и не так. Странное ощущение... Сейчас Александр был уже практически уверен, что причина произошедего именно такова, как ему показалось сразу. Сомнения по посоду ее невероятности отпали. ибо все другие объяснения были еще хуже.
- Я покараулю, - ответил он. - Олег, сменишь меня на пару часов под утро...
Привалившись спиной к дереву и положив меч рядом, Алекс отвернулся от костра, чтобы лучше различить возможную угрозу в темноте.
- Спокойной ночи, - произнес он.
И, как ни парадоксально, его лежавшая на рукояти оружия рука служила залогом безопасности этой ночи для всех.

Олег проснулся от толчка в бок.
- Твоя очередь дежурить. - Прошептал Александр. - Если что - свисти, я буду чутко спать.
- Угу. - Кивнул просыпающийся Скрябин.
Было довольно холодно, да еще плащ промок от росы. Поеживаясь, Олег встал и собрался было развести костерок, нео тут увидел, что Ирина не спит. Более того, показывает, чтобы он подошел поближе.
- Ну что? Какие дела могут быть в такую рань? - Пробурчал Олег, подходя.
- Во-первых, холодрыга, - кисло отозвалась девушка и сдула с лица прядку волос. Или обогрела губы. - Делись плащом, я щас иначе зубами щелкать начну. В опасной близости от чего-нибудь ценного... Шпсиб. Во-вторых... - она покосилась в сторону Александра, который как и обещал стремительно уснул. Чутко.
- Да вообще. Дела - какие у нас дела? Жить? Выжить?
- Эх, ладно, придется делиться. - Вздохнул Олег, снимая плащ. - Не думай, кстати, что очень поможет - он мокрый, как из стиральной машины.
Отдав плащ, он присел рядом.
- Пока нам стоит выжить. Ситуация экстремальная, причем весьма нетипичная, на ОБЖ такому не учат. А потом... потом есть две альтерннативы: либо искать способ вернуться, либо приживаться здесь.
- Д-дойдем до г-города - заставлю Сашку зимнюю шубу найти. Или зимний плащ... С од-деялом... - кроме мокрого собственного плаща Ира страдала сырыми кудрями, что объясняло такую мерзлоту. Подземно-вечную... - Я люблю экстрим и активный образ жизни, но когда это образ жизни, а не закон выживаемости. "Кто не успел - того съели". Но в целом признаю. Наверное. Хотя альтернатива тоже не нравиться. Но. По твоему, Сашка уже разобрался с этой дилеммой? - это был не вопрос.
- По-моему тоже. - Кивнул Олег задумчиво. - Налицо очень мощная адаптация к окружающему миру и доминанта средневекового менталитета. Такое впечатление, будто он наконец-то нашел то время, в которое хотел родиться. Даже язык понимает хорошо, не то что мы... - Он скривился, "лингвистические упражнения" еще были слишком памятны. - В общем, полная ассимиляция в данной среде.
- И тут вылезает милый вопрос "почему"... - фыркнула девушка. - Прибавить вообще наше появление тут, и банальная логика наставит указующий перст на единственного довольного. Было бы чему радоваться, мде.
Немного помолчав, она продолжила:
- Если сюда мы попали случайно, второй раз чуда не будет. Так что придется узнавать про обратный билет. Если же нарочно по чьей-то воле (знать бы чьей!), опять же надо выяснять чьей, как, почему и каким образом. Упирается в науку, наука и ученых, ученые в местных магов, а они в тутошних вампиров. А упырь - в драки, смерти, упомянутую тобой ассимиляцию в окружающую среду и - конечном итоге приживание. До руин маговой башни месяц верхом - два пешком, за это время как никак приживемся. И это крайне плохо...

- Да уж, меня тоже не радует. - Хмуро ответил Скрябин. - Но нас, к сожалению, никто не спрашивает. Так что придется делать то, что получается. Видимо, нужно идти в город и пытаться добраться до тамошних магов. Можно еще податься к жрецам - они тоже образованные. Но это опаснее - откуда мы знаем, как тут с веротерпимостью? Мне лично не хочется познавать на себе, какие именно методы пыток рекомендует применять местный Malleus Maleficarum. Остаются только маги. Или те развалины, но на одном подножном корме мы туда фиг доберемся.
- Кроме корма еще вопрос хищников. И если Саш умудрится сквозь них пройти - особенно если он умудрится! - до магов придется мчаться как до аптеки. За оной же аптекой. Мое мировозрение со скрежетом согласно на животных, но тут и люди, кажется, не очень мирные... Кхм. Да, а интересный вопрос "если Сашка умудрится". Есть идеи, кроме переадресовок на клуб ушуистов, где мы все были?
- Разве что надеяться на твое умение стрелять из лука. И на мое - кидаться всякими разными вещами. Надо будет камней набрать, а то фляжку жалко. Ну, если что, то придется пытаться в ближнем бою бить. Хотя смотреться это будет, наверное, на пять баллов. Двое детей двадцать первого века пытаюются отметелить каких-нибудь воинов. Было бы смешно, если бы не было так грустно.
- Кроме моральных принципов еще физическо-технические проблемы. Прямо хоть сейчас закапывайся... А что думаешь в плане - где САМ Сандр научился?
- Либо тайком от нас в подвале, либо... либо у меня начинает заходить ум за разум. Нет здесь логического объяснения, нету. Хоть ты тресни! - Олег на самом деле был растерян. - Разве что он тому божку индийскому что-то подобное загадал, а тот взял да выполнил.
- Буддийскому... - тихо поправила Ира. - Только не думаю, что...
На этом "что" девушка и замолчала. В рассветных сумерках, незнакомом лесу и ясных воспоминаниях черной крови на мече - причем без прослойки телеэкрана перед тобой - думалось очень хорошо. И в нужную сторону. Так что построить мысленную цепочку "квантовые частицы - атомы - все-ничего - вселенная - боги - божок - идол" Ирине удалось легко. - Бр-р. Вот проснется наш герой - и спрошу, пока в самом деле до статуэтки не додумалась.
- Н-да... буддийский, индийский... вот тебе и "потри животик, загадай желание". - Потерянно пробормотал Олег. - Тут на самом деле во всех богов и всех чертей уверуешь. Ну ладно, больше мы все равно не выясним, пока Алекс не проснется. Так что я пойду разводить костер, а то выяснять утром будем уже не мы, а наши неупокоенные души.
- И мерзлые тушки. Аминь. Если он в самом деле ЭТО загадал - убью... и плевать на принципы, - резюмировала девушка. После чего с чувством освобожденной совести и прибитой логики улеглась обратно, намереваясь доспать оставшиеся полтора-два часа. Плащ, к слову, так и не вернула.

Александр спал не больше трех часов. Разбудил его попавший в глаза луч солнца. Настроение было отвратительным, ибо жаворонком при всех случившихся переменах Алекс так и не стал.
Отчаянно зевнув, он сел и, вздрагивая, умыл лицо водой из фляжки, и лишь после этого пришел в себя настолько, чтобы посмотреть, чем занимаются Олег и Ира, которая уже встала. Занимались они завтраком по принципу "мы его слепили из того, что было".
- Доброе утро, - снова широко зевнул Александр, хотя настроение всей троицы на доброе явно не тянуло.

- Саш, за ночь у меня появились некоторые идеи, от которых Олег наотрез отказался. А раз ты проспал и не успел повторить его умный ход, излагаю: дойдем до города сегодня, и ты мне найдешь зимнюю шубу? – предложила Ирина, согревшаяся явно недавно. В честь вернувшейся способности двигаться без морозной дрожи она уже взялась за приведение кос в порядок, хотя без расчески это было довольно странным и зрелищем, и занятием, однако...
- В ракурсе этого мира соглашусь и на зимний плащ. Наверное.
...Все лучше, чем мрачное молчание.

После завтрака – если это можно было так назвать – компания убрала территорию по всем правилам профессиональных туристов, хотя за полным отсутствием не гниющих упаковок убирать, в целом, было нечего. И снова двинулась в путь, привычно поделившись на нормально ходящих прямо по дороге парней и ненормально убредающую в кусты и овраги Иру. Вопрос почему и зачем даже не стоял, до города было идти еще целый день, а в животах у компании заметно бурчало. Да и ручьи поперек дорог обычно не росли, стоило поискать. Кстати говоря, со второй задачей девушка справилась довольно быстро – не прошло и пары часов от рассвета. По меркам этого мира – удачно, по меркам прежнего умывание через два часа от подъема...
Мда.

Ближе к полудню в переходе вновь появились новости. Видимо, утренние встречи входили в традицию, хотя на этот раз первыми с аборигенами столкнулись Александр с Олегом. Топающая по кустам Ирина обнаружила отсутствие знакомых силуэтов сбоку и присутствие кого-то незнакомого лишь пройдя еще пару десятков саженей. Так что смогла быть вольной зрительницей... И имела все основания начать мрачно коситься наверх, ибо весь книжно-киношный опыт подсказывал, что «лесные братья» встречаются не только на земле.

Рейелла проснулась рано утром, несколько раньше, чем собиралась. Лёжа в постели с прикрытыми глазами, она слушала звуки пробуждающейся деревни – пели птицы, призывали солнце петухи, оглушительно громко прогоготали под окнами направляющиеся к пруду гуси. Сон ушёл окончательно, и девушка, вздохнув, встала. Умывшись и расчесав волосы, Рейелла критическим взглядом окинула своё дорожное платье сине-сиреневого цвета, проведшее ночь расправленным на кресле, и осталась почти довольна его видом. Почти – потому что в походных условиях привести одеяние в порядок невозможно, если ты, конечно, не маг. А волшебницей Рейелла не являлась... На шее у неё была цепочка белого металла, с которой свисал амулет - меч на фоне раскрытой книги, вместо гарды у меча был странного вида глаз – длинный и узкий. Выполнен амулет был из стали: книга из воронёной, меч – белый, а радужка глаза была янтарной, в цвет глаз девушки. То был не просто амулет, а знак Времени и Судьбы. Паства такие не носила...
Рейелла Д’Аррен, жрица бога Гештианна, накинула платье, стянула его на поясе серебряным пояском сложного плетения, и опустилась на колени, начиная утреннюю молитву. Ещё вчера вечером её посетило странное чувство, и утром оно не исчезло, оставшись где-то на границе яви и полусна. Закончив молитву, Рейелла обулась, расчесала волосы и уложила их в пучок на затылке и, наконец, защёлкнула на запястьях ритуальные браслеты, по которым весь известный мир узнавал служителей Бога Времени и Судьбы. Собрав свою сумку, жрица повесила на пояс ножны с кинжалами, одела плотный дорожный плащ и вышла из комнаты.
Завтракала она в главном зале гостиницы в полном одиночестве – кто-то из постояльцев уже успел уехать, кто-то ещё вкушал утренний сон. Рейелла со вздохом доела кашу с тушёным мясом и вернула посуду на стойку к хозяйке гостинице, являвшейся ещё и старшей кухаркой.
- Госпожа изволит чего-нибудь ещё? – почтительно, но без пресмыкания спросила дородная пожилая женщина.
- Да, почтенная Низа. Не могли бы вы послать кого-нибудь оседлать мою лошадь?
- Разумеется, - кивнула Низа и, подойдя к неприметной двери приоткрыв её, крикнула - Федек! Оседлай гнедую с белой правой передней бабкой! – она обернулась к Рейелле, - сию минуту будет сделано. Это всё, госпожа?
- Да, всё, - кивнула девушка, - сколько я вам должна?

Тракт плавно ложился под копыта Иммэ, встречный ветер приятно овевал лицо, и Рейелла позволила себе задуматься. Наконец-то она возвращалась домой, после стольких лет жизни в столице и обучения в жреческой школе она возвращалась, и пусть там её некому ждать, она едет – домой! В каждом культе молодых, только что подготовленных жрецов распределяли по будущим местам служения по-разному, но почитавшие Время и Судьбу предпочитали полагаться на случай – и плотно закрученные металлические шарики, внутри которых помещались кусочки пергамента с названиями мест. Рейелла в своём шарике обнаружила родной город...

Хитрая до невозможности Иммэ, почувствовав, что поводья ослабли, перешла с рыси на шаг, а задумавшаяся Рейелла обнаружила это слишком поздно...
- О, какие красавицы путешествуют нынче!
Грубый голос вспорол ткань раздумий. Рейелла оглянулась и стиснула зубы: её окружало пятеро человек самого что ни есть разбойного вида.
- Кто вы такие, что задерживаете меня? – жрица перехватила поводья так, чтобы их было как можно сложнее выхватить у неё. В свете дня блеснули ритуальные браслеты. При их виде двое бандитов заметно приуныли, но остальных это не испугало. Напротив...
- О! Какие цацки! – рявкнул один. – Давненько такой добычи не было... И ножики твои тебе не помогут...

Дорога... В этом слове есть что-то магическое. Ничто другое не дает такого своеобразного ощущения, которое невозможно описать словами, ощущения меняющегося мира. А еще дорога всегда дает цель. Насколько эта цель ценна сама по себе - другой вопрос, но...
Сейчас мир в очередной раз изменился за поворотом дороги. Еще до него Александр и Олег услышали чьи-то голоса, а свернув, увидели живописную картину: девушку верхом на лошади. окруженную пятью личностями самого что ни на есть подозрительного вида.
Они полностью соответствовали книжному штампу "разбойники с большой дороги, несмотря на то, что в родном мире Алекса бандиты давно одевались заметно лучше.
Тем не менее вытащенное оружие, схватившаяся за повод чужая рука рядом с хозяйкиной и угоржающие голоса не оставляли никаких сомнений.
- Что ту происходит? - властно спросил Александр, положив руку на рукоять меча.
Любители легкой добычи оглянулись, но вид двух человек, на которых имелся один меч, не слишком напугал их.
- А валите вы отсюда, только кошельки оставьте! - не слишком любезно ответила личность, выделявшаяся среди других более высоким ростом и широкими плечами. Судя по всему, мужик был вожаком группы.
- Оставьте девушку в покое, - Алекс был холоден и не считал нужным усииливать свои слова какими-то угрозами. Меч снова покинул ножны. В их сторону направились двое - один с дубиной, другой с какой-то кривой саблей. Атаман попытался было стащить жрицу с лошади, но зашипел от боли, ибо метко пущенный Олегом камень попал ему в плечо. Разъяренный, он повернулся и вытащил меч, тем временем Алекс нагнулся, уворачиваясь от пущенного из пращи камня и сделал два шага вперед, а потом один вправо. Дубина просвистела мимо, а клинок Александра ударил его обладателя в бок. с хрустом разрубая ребра. Обладатель дубины согнулся, и Алекс толкнул его на второго бандита, сбивая его с ног. Подняться тому была уже не судьба - меч снова опустился вниз, обрывая свою вторую жизнь, на этот раз уже человеческую, и на этот раз без колебаний.
Второй камень из пращи просвистел у виска, но, к счастью, мимо. Оказавшись лицом к лицу с атаманом, Штейнер скрестил с ним мечи, однако мастером фехтования тот не был. После нескольких столкновений его оружие оказалось отброшенным в сторону более сильной рукой противника и меч пронзил грудь разбойника.
Стычка была окончена. Пращник и последний рыцарь большой дороги, на которого двинулся конь жрицы, пустились в бегство, оставляя двух мертвых и одного раненого на лесной дороге. Что ж, путь приносит не только приобретения, но и потери. Жизнь - вечная дорога. А смерть?..

Олег шел чуть позади Александра, причем сильно задумался. Поэтому сначала он даже не понял, почему Штейнер остановился. Однако чужие голоса - причем на редкость грубые - он уловил хорошо.
Перед глазами Скрябина была весьма типичная сцена - пятерка гопников "наехала" на одинокую девушку. Все как всегда, с поправкой на эпоху и мир. Некоторые вещи и явления всегда остаются актуальными, и наглая гопота - одно из них.
Олег перевел взгляд на девушку. Очень молодая и симпатичная, она явно не ожидала нападения. И вот тут что-то шевельнулось внутри у Скрябина. Он слишком хорошо себе представлял, что могут сделать с девушкой такие ублюдки. Какая-то древняя ярость, сохранившаяся еще от предков, поднялась в душе Олега.
Фехтовать он не умеет, это Алекс мастак. Ну ладно, хорошо хоть камней с утра набрал.
Свистнул в воздухе первый камень, взметнул пыль у ног одного из бандитов. За ним последовал второй - этот прилетел удачнее, ударил в плечо мерзавцу. Олег стоял за спиной Штейнера и методично метал булыжник за булыжником, его лицо закаменело, глаза горели злым синим огнем.
Хана гопоте!!!
Бой закончился неожиданно. Просто не осталось противников. Двое были мертвы, один - тот самый, подбитый булыжником - стонал, валяясь на траве. Похоже, ему еще Александр добавил. Еще двое убегали, причем один из них прихрамывал - результат еще одного меткого броска.
Первая, на кого обратил внимание Олег, была девушка. Она все еще сидела на лошади, глядя на побоище.
- Извинения прошу. - Олег обратился к ней, про себя проклиная косноязычие. - Вы не ранение получить? Все в порядке имеется?

Стычка была стремительной. Оставшаяся в стороне Ирина могла сполна оценить, что умения Александра не имеют ничего общего с тренировками по борьбе, но... При этом девушка осталась спокойна. Была какая-то незримая разница, убить в бою – или добить пленника. Хотя по сути две стороны медали, до второй Ира еще не добралась.
Но глядя на впитывающуюся в пыль кровь, уносящую жизнь – как бы банально не звучало – и при том что еще несколько секунд назад крови текла по венам, храня где-то за гранью понимая таинство Жизни...
Иру посетило странное чувство. Еще минуту простояв в тени, она мельком огляделась, уже привычно различая силуэты в лесу и убедившись, что больше людей нет. Тихо вышла на дорогу, позади незнакомки верхом и около лежащих разбойников. В голове настойчиво стучали слова утреннего разговора, но если вчера она еще воспринимала лес как странную прогулку, сейчас это обретало другие краски. Можно сказать, медленно доходит, но понимание сердцем всегда запаздывает от соображения разумом.
Вдобавок, она прекрасно осознавала, что окажись в роли незнакомки – только в более знакомом ракурсе городского переулка с выбитыми фонарями – и проведи так чуть дольше пяти минут, то вопрос «не убий» у нее даже не возникал. Наоборот, было бы много садистских пожеланий, и, прибавить ее те же пояса по борьбе – еще вопрос, кого бы потом укоряли за жестокость.
В общем, в душе Ирины появлялись первые ростки мира. С Сашкой, и мира вообще. Этого. Странного. Чужого. И понятного.
Потому что тут появление милиции с вопросами не предвиделось.
- Разбойников было мало. Или я слишком начитанная, или у них тут лагерь. Беседовать предлагаю дальше по дороге, - заметила она Александру, отчего новая знакомая чуть обернулась. Похоже, появление Ирины та не заметила. - ...Похороны и медицинская помощь остающимся не про нашу честь.

Рейелла не успела испугаться. И предпринять что-либо тоже не успела, даже подумать о кинжалах на поясе. Всё случилось так быстро, что уместилось в исчезающие доли мгновения.
- Что тут происходит? - раздался властный голос. На опушке леса стояли двое мужчин, и вопрос задал явно один из них, державший руку на рукояти меча.
Вожак что-то ответил, а ответом ему стал обнажённый меч. Двое вышли наперерез мечнику, двое - те, что смутились при виде браслетов - тихой сапой начали отходить в сторонку, а вожак ухватил Рейеллу за руку, пытаясь стащить с лошади. Жрица схватилась за кинжал, но тут спутник мечника доказал, что забыли о нём зря. Меткий бросок камня - и потерявший голову от ярости бандит присоединился к своим горячим товарищам.
Минуту спустя всё было кончено. Раненый вожак корчился на траве в компании трупов соратников, двое осторожных удирали во все лопатки, а меткий метатель камней подошёл к так и замершей в седле Рейелле. Он говорил как-то странно, не так, как говорят иностранцы, несколько иначе.
Извинения прошу. Вы не ранение получить? Все в порядке имеется?
Жрица наконец позволила себе облегчённо вздохнуть, слабо улыбнулась и ответила:
- Вам не за что извиняться. Со мной всё в порядке. Благодаря вам и вашему другу.
Юноша - Рейелла, приглядевшись, увидела, что он ещё молод - не успел ответить. До них донёсся женский голос:
Разбойников было мало. Или я слишком начитанная, или у них тут лагерь. Беседовать предлагаю дальше по дороге, Похороны и медицинская помощь остающимся не про нашу честь.
Рейелла спрыгнула с Иммэ и сделала шаг навстречу незнакомцам. Погладив браслеты, она заговорила:
Приветствую вас, путники и воины, и благодарю за спасение. Моё имя - Рейелла Д'Аррен.

Бой был коротким, но Александр не сразу вернулся в обычное состояние. Во время стычки он, казалось, слился со своим клинком, ставшим продолжением руки, еще на днях стучавшей по клавиатуре. И это было странное состояние, испытанное еще вчера. Поединки по истфеху или на борцовском ковре не приносили и близко сравнимого ощущения. Ощущения полноты жизни, ее ценности именно тогда, когда одно неловкое движение - и искра в тебе потухнет, оставив лежать на траве бездыханное тело... Это было чем-то сродни не то медитации, не то любовному порыву, а намного раньше об этом было сказанно просто, чеканной строкой - "Есть упоение в бою!"
Возможно, Александр и был рожден для таких минут. Постепенно приходя в себя, он вытер меч об одежду одного из разбойников и резким движением вогнал его обратно в ножны.
- Александр, - коротко представился воин, отбрасывая фамилию и вникая в только что сказанные слова Иры. - Кстати, давайте действительно познакомимся в дороге. Не стоит дальше засорять это место, - усмехнулся он.

Воин представился, спутники его пока молчали. Было тихо, если не считать стоны раненого вожака разбойников. Будь Рейелла какой-нибудь безмозглой курицей из ордена милосердия, то наверняка ринулась бы к нему на помощь, но, к счастью для самой себя и к несчастью для бандита, она таковой не была. Гештианн не любит слабых и готовых прощать то, что прощать не следует... если сделал ошибку, плати за неё... Таков закон Времени и Судьбы.
- Согласна, - кивнула Рейелла, возвращаясь с небес на грешную землю, - лучше нам двигаться вперёд.
- Если мне позволено будет узнать, куда вы направляетесь? - спросила она.
Жрица вгляделась в спасителей и едва сдержала дрожь. Высшее Долженствование, Высшая Судьба, как ни назови - Знак свыше, что кому-то не быть среди всех остальных, что его дорога лежит дальше и выше, нежели пути простых смертных... её учили видеть эти Знаки, и в тайных мечтах она представляла, что однажды разглядит их и ком-то, но не представляла, что это случится так скоро, Знаки будут так ярки...
Рейелла молчала. Всё было очень, очень неожиданно, хотя - почему неожиданно? То предчувствие, что не давало ей покоя два дня - неужели оно относилось к ним?

(C Инэйлэ)
Задав вопрос, жрица показалась Александру какой-то странной. Ее лицо было взволнованным, хотя девушка пыталась скрыть это. Она неплохо владело собой, учитывая, что пережитый эпизод не мог, конечно, оставить ее равнодушной.
- Мы направляемся в Ар’Тарс, - припомнил Алекс название, услышанное от вампира. – А вы?
- Ар'Тарс? - на Рейеллу неожиданно нахлынуло спокойствие. Всё, что терзало её ещё несколько секунд назад - ушло. Осталось лишь ясное, чёткое чёткое понимание - так суждено, и не ей спорить с Судьбой. Наоборот. Рейелла слабо улыбнулась.
- Я направляюсь туда же, - ответила она просто.
- Значит, будем попутчиками! А разве вы ехали не навстречу? – это было довольно очевидно, а осторожность никогда не мешала.
- Не совсем, - улыбнулась Рейелла. - Дело в том, что тракт далеко не прям, его прокладывали давным-давно и так получилось, что он довольно сильно петляет... Я ехала назад, чтобы попасть на более прямую просёлочную дорогу, по которой можно добраться быстрее.
- Ну что ж, мы будем рады такому проводнику! – Алекс улыбнулся.
Наконец-то все тронулись в путь – Рейелла верхом, а троица переселенцев в мир иной, правда, еще не в самом худшем смысле слова – следом за ней.

Ирина довольно скоро вновь вернулась под полюбившиеся ей (но не ее кроссовкам) тени деревьев, непринужденно затерявшись среди высоких деревьев. Хотя, по мнению спутников, в нормальном лесу без лиан, густого кустарника, буреломов и вековых стволов шире метра исчезнуть из вида довольно трудно. Но Ира уже так не думала...
К третьему дню в этом мире девушка успела надуматься и наразмышляться, наверное, на полгода вперед. Этому способствовала девственная природа вокруг, редкая ясность сознания – древние недаром постились, голодовка хорошо прочищает мозги – и извечный стимул философских идей: дорога. Точнее, путь. Два дня подряд смотреть, как тебе под ноги вбегает земля, а тени удлиняются и укорачиваются под стать твоему шагу...
Конечно, Ирина жалела об отсутствии душа, расчески и сменных носков, с некоторым ужасом думала о следующем новолунии и откровенной тоской про серию видео «Монахи Шао Линя», однако предложи ей прямо сейчас вернуться – она бы отказалась. Захотела провести еще пару часов в этом сумеречном лесу, оттянуть минуты, когда придется променять редкое чувство единства с лесом на мир людей – цивилизации – суеты – и... неловкости. Именно последнее зачаровало девушку в мире, компенсировав даже дикое раздражение на не расчесанные кудри.
Не забывая оглядываться, особенно в сторону тракта – путников и тех, кто может встретиться впереди – Ирина уверенно шагала вперед. Менее уверенные, но столь же спокойные мысли вертелись вокруг идеи постричься, верховой лошадки представившейся Рейеллы, вопроса «а та пугливая и яркая птаха – съедобная?..» с переходом в «уй, слишком пугливая однако», и самой упомянутой Рейеллы. Выходило, что в этом феодальном (со слов вампира) мире по заброшенным лесным дорогам разъезжали знатные и красивые женщины. В одиночку. Про эскорт Д’Аррен не заикалась, и помощи во время нападения не ждала. Насколько Ира дружила с логикой, из этого следовало что их попутчица не просто в меру знатная дама с приставкой «д», а имеет некий особый статус. Жидких познаний о мире хватило, чтобы составить список из магов, священников, неких друидов, герольдов и просто дур. Первое и последнее, правда, не совсем подходило... Но в любом случае, об этом мире женщина точно должна была знать больше, чем бедный упырь. И далее вопрос на засыпку: умеет ли Сашка разговаривать с леди? А Олег?
Представив картину, как эрудированный и вежливый Олежа путается в окончаниях глаголов, но галантно беседует с Рейеллой, при этом подметая полы (ладно, дорогу) своим «средневековым» плащом, Ира не выдержала и тихо фыркнула. Несколько пичуг вспорхнули прочь, а Александр смог наконец сообразить, где бродит их спутница...
Перестав хихикать – веселье вызвала та же картина, но уже с самим Сашом – Ирина пообещала себе через пару часов присоединиться к компании и поближе познакомиться с дамой. Раньше у девушки были планы таки поймать кого-то на обед – мысли мыслями, а есть охота! – и дать всем остальным привыкнуть друг к другу.

Олег в основном молчал, потому что с интересом рассматривал новую спутницу. Девушка была очень миловидна, а к тому же явно эрудирована, что не могло не порадовать Скрябина. Предоставив Александру вести разговор - сам Олег не хотел выставляться на посмешище перед Рейеллой, демонстрируя свой "плавный и красивый слог".
- Обязательно научусь говорить на этм языке нормально. - Пробурчал он про себя. - Обязательно.
Возвратившись к размышлениям, он еще раз оглядел девушку, ловя себя на том, что ему нравятся черты ее лица. Однако к мыслям это не имело ни малейшего отношения, и Скрябин взял себя в руки. Его очень заинтересовало облачение девушки, но особенно - ее браслеты. Массивные, серебряные, покрытые замысловатым геометрическим рисунком, они явно не были простым украшением. Скорее всего, это что-то ритуальное, либо - чем черт не шутит - магическое.
Любопытство победило. Олег подошел ближе к лошади и задал вопрос:
- Извинения просить имею. Какое значение браслеты эти имеют?
Рейелла внимательно посмотрела на заговорившего с ней молодого человека, точнее - в его глаза. В них не было ничего, кроме неистового любопытства и жадного интереса. Жрица машинально погладила вычеканенный узор на одном из браслетов, и ответила:
- Это - ритуальные знаки. Они символизируют моё посвящение служению Гештианну, Богу Времени и Судьбы. Все Его жрецы носят такие браслеты.
Собеседник жадно впитывал её слова. Похоже, он из тех, кто хочет знать всё... И лучше думать об этом, а не о том, что он вообще спроил о значении браслетов... Которое известно всем и каждому...
И тут Олег хрюкнул. Это было максимальное, что он мог сделать, сдерживая дикий приступ смеха. Имя этого самого Бога сыграло с ним злую шутку. Скрябин слишком любил компьютерную ролевушку "Арканум".
Понимая, что выглядит вызывающе невежливо, Олег попытался замаскировать смех под приступ кашля - вышло не очень. Наконец он не выдержал.
- Милости просить желание имею сильное! - Язык у него стал заплетаться еще более обычного. - Не желание обидеть вас имею, но совпадение поразительное есть. Слух о землях я иметь, где люди поклонение иметь богине Гештианне. И богиня та любви и плодородию покровительство давать... Прощения и милости прошу...
Он понимал, что сейчас может схлопотать по первое число. Некстати подвернулась мысль, что принять смерть от такой милой девушки - это не так уж плохо. От этой непривычной и какой-то абсолютно глупой идеи Олег густо покраснел.
Вообще-то Рейелле следовало возмутиться подобному сравнению, или, по крайней мере, сделать вид, что возмущение имеет место... Вот только возмутиться у жрицы не вышло. Сравнение, при всей своей невозможности, показалось ей невероятно смешным, и теперь прикладывать усилия для сохранения невозмутимости приходилось уже двоим. Только с отличием, что Рейелла училась этому искусству долгие годы, и выходило у неё гораздо лучше. Настолько лучше. что она смогла ответить покрасневшему до ушей юноше почти что нормальным голосом:
- О, мне прекрасно известно о слухах и воздействии их на умы есть лющдские, и одна из целей моих служений имеет место быть... - тут до неё дошло, что за околесицу она несёт, и терпение её лопнуло - жрица принялась хихикать...
- Нет, - простонала она, смахивая выступившие слёзы. - если так пойдёт и дальше, то и я сама с вами косноязычной стану... На привале срочно займусь вашей речью, иначе... - и Рейелла тихо фыркнула.
Поняв, что его жизнь не собираются обрывать немедлено - более того, что сравнение показалось смешным - Олег перестал сдерживаться и открыто засмеялся.
- Имею предположение, что нам стоит друг другу знание дать в языках. Ибо проблемы у нас имеющиеся общий корень имеют.
Рейелла ещё толком не отсмеялась, поэтому проследить ход мыслей собеседника не успела. Пришлось переспрашивть...
- Извините, не могли бы вы пояснить вашу мысль? Относительно общего корня, имющегося у наших проблем.
- Пояснение даю. - Ответил Олег, чье лицо уже стало постепенно приобретать нормальный цвет. - Вы желание заниматься нашей речью имеете, дабы понимание наших слов иметь. Я желание заниматься вашей речью имею, дабы понимание ваших слов иметь. Что это если не общий корень?
- Черт возьми. - Подумал он про себя. - А ведь уже более-менее складно выходит.
- Всё, поняла, - кивнула в ответ Рейелла, - только, на мой взгляд, следует вам начать изучать нашу речь, что бы не мучаться в попытках разобрать смысл слов собеседника...
- Таковые помыслы и имею. - Улыбнулся Олег. - И просьбу вам даю. Дозвольте учеником у вас стать? Думать что это нам обоим пользу давать имею.
- Тогда начнём прямо сейчас, - не откладывая дела в долгий ящик предложила Рейелла. - Ваша последняя фраза правильно будет звучать так: "думаю, это пойдёт на пользу нам обоим".
- Э... ага, сейчас попробую. - Олег сконцентрировался. - Так, "думаю, что это пойдет на пользу нам иметь..." тьфу ты, как мне этот второй глагол надоел! Заново... "Что это будет на пользу нам обоим". Так! Так лучше?
- Да, гораздо, - кивнула Рейелла, прислушавшись к словам "ученика". Небольшой опыт подобного обучения у неё имелся, так что...
- Замечательно! - Скрябин просиял.- Надежду име... надеюсь, что дальше будет лучше. У вас замечательный талант к обучению... и можно на "ты"?
- Верно надеетесь, у ва получается всё лучше и лучше, - начала Рейелла по порядку, - За комплимент спасибо, а выполнить третий пункт можно будет, если кое-кто наконец представится...
- Упс... - Олег снова покраснел. - Прошения прошу, забылся. Олег. Олег Скрябин, к вашим услугам.
- Рада знакомству, - улыбнулась Рейелла, - продолжим урок родной речи?
- Пожалуй. - Ответно улыбнулся Олег.

Диалог Рейеллы и Олега весьма позабавил Александра, молча слушавшего его с высоты своих разом приобретенных познаний. Тем не менее факт, сообщенный спасенной девушкой, произвел впечатление. До сих пор Алекс, что понятно, встречался только со служителями Христа, правда, понимавших сию службу по-разному и состоявших в куче не признающих друг друга сект. И это - помимо православной церкви.
Но само понятие «жрец» всегда ассоциировалось у молодого человека с язычеством, и познакомиться с представителем этой, хоть и не древнейшей, но тоже очень древней профессии, было весьма интересно. Еще интереснее было, что Рейелла служила Времени и Судьбе. Интересное занятие, и не слишком стандартное для молодой девушки.
Хотя Ирка, к примеру, тоже далека от всяких стандартов. Алекс попробовал придумать, какому богу Ирина могла бы себя посвятить в качестве жрицы и тихо засмеялся, чего его приятель и новая знакомая, кажется, даже не заметили.
Так прошел день. Ирина раздобыла что-то мясное и съедобное, в тонкости Алекс вникать не собирался. Пообедав и оставив половину этого пернатого чего-то на ужин, хотя желудок требовал большего, компания продолжила путь.
Так незаметно минул день и настал вечер, растворивший в освещенном воздухе легкую тень, а потом сгущавший ее концентрацию, пока свет не оказался поглощен вовсе, запутавшись в фиолетовых сумерках.
Тогда путники остановились на ночлег. Через некоторое время загорелся костер, и Александр заговорил на интересовавшую его тему, отложенную до вечера.
- Рейелла, мы прибыли издалека и довольно мало знаем. Расскажите о вашей религии, и как получилось, что вы стали жрицей? Если, конечно, любопытство не надоедливое.

Ирина, в это время возившаяся с костром и пытающая Олега на тему способов запекания яиц в углях, с интересом подняла голову. Тот факт, что их спутница оказалась жрицей, девушка узнала еще в обед, но вот служительницей чего-кого так и не поняла. И уж тем более почему.
Отвлекшись от предположительно тетеревиных яичек, чью кладку нашла и без особых угрызений совести разорила под вечер, Ирина временно оставила в покое Олега (уже успевшего рассказать все знаменитые блюда всех национальных кухонь, где так или иначе фигурировала скорлупа), и прислушалась.
Довольно скоро ужин был мирно прикопан под золу, и девушка, с удовольствием вытянув ноги – два дня вольного марш-броска вообще-то не сахар – слушала беседу друга с Рейеллой. Чужой язык она вполне понимала, хотя подозревала, что говорит ныне намного хуже Олега. Но, нельзя научиться всеми сразу – до сих пор природа и трава занимали внимание Иры намного больше лингвистики.
Разговор же шел интересный. Помимо вероучения некого Гештианна, содержавшего немерено философии, логики, умных мыслей и нулевой процент практического смысла (с точки зрения не витавшей в облаках Ирки), речь шла о каком-то пророчестве. Причем строгая жрица, начав говорить о нем, и вовсе приобрела вид ожившей мраморной статуи резца Микеланджело, напрочь очаровав парней. Или одного Олега, так как Сашку, насколько его знала девушка, поразил не одухотворенный вид собеседницы, а, скорее, смысл слов.
И о них в самом деле стоило подумать. Хорошенько, с чувством, с толком, и принимая в расчет всякие странности вроде того же Александра, ее самой, этого мира и наличия в оном вампиров и магии. Практической. Прикладной, гхм. В таком раскладе и пророчества прикладными окажутся...

Вечер умирал, на лес и на просёлочную дорогу, уходящую чуть в сторону от тракта, стремительно надвигалась ночь. Небо над головами путников расчистилось, и на тёмно-синем бархате загорелись неисчислимые россыпи алмазов – звёзд. Весело потрескивал костёр, усталые путники готовились ужинать. Каждый думал о своём, и тут тишину нарушил голос Александра:
- Рейелла, мы прибыли издалека и довольно мало знаем. Расскажите о вашей религии, и как получилось, что вы стали жрицей? Если, конечно, любопытство не надоедливое.
Рейелла отвлеклась от потрошения сумки и подняла взгляд на Александра. Да, они действительно были по-настоящему издалека - иначе бы не спрашивали о том, что известно всем. Да, эта странного вида троица очень, очень подходила под текст древнего пророчества... И с каждой минутой – всё сильнее и сильнее... Осталось только узнать их реакцию, и тогда...
Жрица вздохнула, вытащила из сумки завёрнутые в тонкое полотно пшеничные лепёшки и сыр, которые передала возившейся с дележом остатков птицы и нескольких яиц из ограбленного гнезда Ирине, и только тогда заговорила:
- Если вы не возражаете, то я начну со второго вашего вопроса, ибо на него ответить гораздо легче. В одиннадцать лет я осиротела, и меня отдали на воспитание в храм Друсалы, Богини Врачевания. Из меня должны были сделать целительницу, но уже через год было ясно, что врачевание - не дело моей души. При каждом удобном случае я сбегала в храм Гештианна, речи служителей которого меня занимали гораздо больше. В один из таких дней ко мне подошёл старший жрец храма, Андаканавар, и заговорил со мной. Я не помню в точности того разговора, но уже через неделю после него я уже сидела на телеге в обозе, направляющемся в Столицу, в главную храмовую школу. Там я провела десять лет. Месяц назад обучение группы, где была я, было завершено, и мы получили направления в другие храмы страны. Тут я замечу, что у нас, жрецов Гештианна, при определении будущего места служения принято полагаться на волю Судьбы. В бронзовую чашу старшие жрецы выкладывают стальные шарики, полые и закручивающиеся, внутрь каждого из которых вложен кусочек пергамента с названием места, куда вытащившему шарик предстоит отправиться. Как вы понимаете, я вытащила Ар’Тарс и отправилась в путь. Остальное вам известно. Что же до первого вашего вопроса...
- Гештианн – один из восьми Вторых Богов, пришедших после ухода из нашего Мира сотворивших его Богов Изначальных. Каждый из Богов ведал какой-либо своей областью мироздания, и Гештианн властвует над Временем и Судьбой. Время не является первоэлементом мира, но без него бытие невозможно. Оно сильнее всего, ибо было и будет всегда, покуда стоит мир. Как бы ни был силён человек, как ни была бы высока гора, человек умрёт от старости, гора рассыплется под воздействием дождей и ветров... Мы измеряем время, пользуясь различными вымышленными величинами, но ощущаем Его ход крайне редко, в основном тогда, когда нить нашей жизни или ткань бытия истончаются, и разум открывается Силам. О Судьбе же говорить ещё сложнее. Невежды называют её Предопределённостью, считают, что Она абсолютна и необорима, но это не так. Она действительно могущественна, лишь Время может сравниться с нею, но всемогущих нет и не будет, пока стоит мир. Скорее следует считать, что Судьба – это то, Что именно и Где именно произойдёт, но Как это произойдёт – это уже в нашей власти. От наших слов, поступков, порой даже – мыслей – зависит наше грядущее. И в этом суть Судьбы – не быть бессловесным покорным животным. Быть самим собой, и сражаться с врагами, миром и самим собой – за себя. Свое будущее и свою суть.
Рейелла ненадолго замолчала, перебирая пальцами край рукава платья. А потом она заговорила вновь:
- Помните, я упоминала об Ушедших Богах? От их культа не осталось почти ничего, кроме развалин храмов и старых записей, понять которые в состоянии считанные единицы. И в одном из старейших документов было записано пророчество.
Тут Рейелла вытащила из груды заготовленного хвороста недлинную тонкую палочку и начертила на земле знак: треугольник с вписанными и описанными вокруг него окружностями, во внутренней – пересекающиеся в одной точке знаки песочных часов и бесконечности.
- Манускрипт был найден семьсот двадцать один год назад в почти полностью разрушенном храме. От него мало что осталось, но после долгих споров и поисков жрецы и маги, обследовавшие его, пришли к выводу, что место это было связано с Войной и Прощением, с Ушедшим Богом... В манускрипте было записано пророчество.
Жрица вскинула голову и выпрямилась, теперь она сидела, прямо, как статуя, голос её окреп:
Искра от огня ушедших может погаснуть в воде, или стать пламенем крови. Пожар, рожденный ею, охватит весь мир, закрыв его пепельными равнинами. Но из золы смогут встать те, чья кровь – танец огня ушедших... Их пламя осветит небо, их огонь сожжет землю, они принесут свет и тьму – жизнь.
- О сути пророчества можно говорить очень долго, и я попытаюсь объяснить вкратце. Искра – дар Ушедших богов – это отблеск Пламени Негасимого, из которого рождаются миры. Отблеск этого отблеска горит в каждом сердце. В каком-то – ярче, в каком-то – тусклее и слабее. Но и сильная искра может угаснуть – угаснуть в тихой заводи, в болоте, где для неё нет пищи и воздуха. И наоборот – слабую искру можно раздуть в настоящий пожар, в тысячи пожаров, которые сметут прежний мир. Пожары сердец людских, уставших от однообразного течения жизни. И раздувать его тем, чья искра ярка, чья жизнь – «танец огня ушедших».
Этот знак, - Рейелла показала на только что начерченную фигуру, - был в пророчестве. Его можно выразить словами примерно как: Трое, в мгновении обретшие вечность. Один, в бесконечности встретивший миг. По пророчеству, Избранных Ушедшими должно быть трое. И один из них – отмечен Высшей Судьбой. И их действительно трое. И один отмечен Высочайшей из Судеб...
Рейелла молча оглядела своих притихших спутников, немного помолчала и негромко продолжила:
- Нас, будущих служителей Гештианна, с первых дней в жреческой школе обучают видеть Знаки Судьбы и Предзнаменования. И я увидела их – на вас. И отдельно на Александре – Высший Знак. Рассказанное мною пророчество – говорит о вас.

(С Инэйлэ)
Плясало пламя костра, шелестела листва и звучал голос молодой жрицы. Это производило завораживающее впечатление, тем более, что в глазах Рейеллы читалась истинная вера. Тем не менее последние ее слова заставили Александра заговорить, нарушив таинственность момента.
- Поясни, что это значит, Рейелла! Каким образом ваши пророчества могут касаться нас?
- Самым прямым, - улыбнулась жрица. - На челе каждого из вас я вижу видимые лишь служителям Бога Времени и Судьбы Знаки. Вас трое, как и говорится в пророчестве. И к тому же... Одно из спорных толкований утверждает, что эти трое Избранников должны быть чужими нашему Миру... Я почти не принимала его всерьёз... пока не встретила вас, не имеющих ни малейшего понятия о Гештианне...
- Мало ли народу ходит по земле втроем! – Александру вовсе не улыбалось стать героем и пленником какого-то пророчества. – А толкования весьма спорны, как ты и говоришь!
Рейелла про себя вздохнула. Этот Александр, похоже, привык слушать только себя, и, быть может, ограниченный круг людей. А её слушать он ещё не привык... Вот и слышит через слово...
- Вы не обратили внимание на суть моих слов, Александр, хотя я повторяла вам... Вы трое отмечены Знаками Высшей судьбы. Знаки эти видимы лишь для нас, служителей Гештианна, поэтому сами вы их не разглядите, не разглядят ни маги, ни жрецы других Богов.
Алекс задумался. Кто знает с этими пророчествами! Хотя…
- Как я слышал и понял, многие пророчества туманны, и нельзя быть до конца уверенным в их толковании, пока пророчество не сбудется. К тому же, не случалось ли ошибок?

К четвертому полудню в чужом мире к воротам Ар’Тарса подошла четверка путников. Одна всадница в одеяниях жрицы, и трое неопределенного вида людей, то ли бродяг, то ли солдат удачи...
По мнению Ирины, на третий день диеты и пеших прогулок размышлявшей уже не о судьбе и богах, а насущном вопросе где бы протянуть ноги – во всех смыслах – на упомянутого трактирщиком Элайтом наемника тянул один Сашка, а они с Олегом в лучшем походили на... гм... Ладно, но уж точно не на бойцов. Единственным утешением девушке служил факт, что у Рейеллы были и гребешки, и зеркало, так что косы перестали вызывать ассоциации «воронье гнездо от лучших куаферов Европы», да и недостатка ручьев в лесу не было. Другое дело, что из упомянутого они вышли еще утром, а пять часов по пыльной дороге пешком – покажите мне современную леди, отказавшуюся бы после такого от душа.
Впрочем, при виде искомого Ар’Тарса Ира оживилась. Зрелище городка, раскинувшегося на пологих склонах холма, чью вершину венчала настоящая средневековая крепость, заставляло забыть о прозе жизни. С пригорка, откуда они впервые увидели город и, быть может, впервые уверились, что в самом деле оказались в другом мире, крепость была видна прекрасна. Внешние стены вблизи, наверное, считались внушительными, однако отсюда не заслоняли путаницу улиц, несколько площадей, и в одном месте даже большое травяное поле. Последнее Ирина сначала было приняло за футбольное поле – по привычке, но потом сообразила что это банальное пастбище.
Коровы в городе. Как мило.
Это открытие ее поразило намного больше, чем невнятное бурчание Александра, которому, видите ли, не понравился пригорок, на котором они стояли. Девушка пропустила мимо ушей бред про артиллерию и господствующие рядом с городом высотки, не испытывая ни малейшего желания расспрашивать Рейеллу о возможностях местных пушек. Какая разница, на сколько метров-километров они стреляют, если вообще тут есть?..
Война, мечи, боги – чушь! С такого холма надо рисовать пейзажи и наслаждаться зрелищем настоящего, зеленого мира. Без асфальтовых дорог и бетонных небоскребов.


- Народ, а деньги у нас есть? – первый раз за утро открыла рот Ирина, обнаружив, что перед распахнутыми створками города стоят натуральные мытари в роли стражников. Причем уже начавшие подозрительно приглядываться к их компании, игнорирую жрицу, однако с характерным блеском в глазах рассматривая Александра. Не занимай девушку интересный финансовый вопрос, она бы даже оскорбилась, что привратники так нахально обделили вниманием не самую скромную ее и весьма ярко одетого Олега. Который, кстати говоря, не будь столь запыленным, сошел бы скорее за дворянина (ора, кажется...), нежели бродягу.
На риторический вопрос ответила Рейелла. Обойдясь без вчерашних лекций о равновесии и судьбе, жрица коротко сообщила, что за такой малостью, как входная пошлина, ради спасителей и друзей дело не станет.
Меньше чем через четверть часа компания шла по утоптанным улицам, далеко не везде блиставших мощеными мостовыми. Ира, не стесняясь, вертела головой и, напрочь выкинув из головы приземленные мечты о купании и обеде, искренне сожалела об отсутствии фотоаппарата. Ар’Тарс любительницу ролевок, исторических реконструкций и просто истории покорил, очаровал, влюбил и захватил без боя от макушки до пяток.
Даже при том, что она прекрасно осознавала, что где-то в городе есть еще давшая ему название крепость, кроме второй стены окруженная еще и рвом. Сознавала и рвалась посмотреть, забыв о всей прозе быта, в средневековом мире, к слову, ничем выдающимся не отличавшимся. Разве что в худшую сторону, но этого Ирина пока не заметила.

Когда город показался вдали, Александр, в отличие от Ирины, на пейзаж внимание обратил в десятую очередь, краем глаза, а вот стены осмотрел, насколько позволяло отсутствие усиливающей оптики. Он не разделил восторгов девушки, в глазах которой читалось восхищение городом. Местами укрепления были не в лучшем состоянии – следствие то ли военных действий, то ли небрежения; а на паре участков, на его взгляд, низковаты.
Пожалуй, Ире или Олегу такая профессиональная оценка показалась бы странной, а может, и нет, - они уже отвыкали удивляться, учитывая все увиденное в пути.
Так или иначе, идея о возможном обстреле пушками была забыта, когда выяснилось, что это слово Рейелле просто незнакомо, и краткая попытка пояснить не вызвала ничего, кроме непродолжительного недоумения.
- Ну тогда еще ничего, - признал Александр оборонные качества Ар’Тарса.
Внутри город, не считая архитектуры, напоминал поселки городского типа дальнего Подмосковья, виденные во время ролевок. В меру людно, в меру пыльно… Зато полное отсутствие рекламных щитов, городского смога и еще много чего, так раздражавшего в современных местах обитания.
На вопрос о размещении Рейелла ответила, что пока поселит героев пророчества при храме. Алекс скривился, вспомнив спор, в котором никто никого не убедил, но дискутировать сейчас не стал. Надо же где-то жить, а денег у них пока нет. Эх, зря не взяли в деревне заказ! Все равно вампира убивать пришлось, но бесплатно.
Подумав о том, что остальные жрецы тоже могут чего-то там разглядеть, начнут на них пялиться и еще, чего доброго, учеников на экскурсии водить, Штейнер дал себе обещание съехать оттуда при первом удобном случае.
Лучше всего побыстрее заглянуть в местную таверну. Как известно, там проще всего завязать знакомства и найти занятие. Тем более в средние века, когда не было бизнес- и прочих клубов, да и вообще много чего.

Иммэ процокала подкованными копытами по мощёным камням улицы, ведщей к Храмовой Площади, а мысли Рейеллы были далеко-далеко...

- Случались, - твёрдо ответила Александру Рейелла, - когда их пытались толковать лица, к толкованию не подготовленные. Не умеющие почувствовать Нити Судьбы, тянущиеся сквозь Мироздание... Ты не веришь мне, ладно... Оставим этот разговор до более подходящих места и времени. Пока же - ляжем спать, ночь пройдёт - утро присоветует. Если встанем пораньше, ещё до полудня выедем на Тракт, и будем в Ар'Тарсе часа через три.
Спорить никто не стал.

Ночь прошла спокойно. Никто не пытался выскочить на путешественников из придорожных кустов, никто не орал во мраке леса, лишь шелест листьев да уханье сов нарушало тишину.
Проснулись все рано утром. Солнце только-только начало посылать первые розовато-золотистые лучи освещать верхушки деревьев, а певчие птицы брали самые первые, пробные ноты, ещё немного сонные и несмелые. Путешественники наскоро умылись у говорливого лесного ручейка, протекавшего поблизости и позавтракали остатками птицы и хлеба с сыром. В дорогу выдвинулись в прежнем порядке - Алексадр и Олег шли по дороге, Рейелла ехала верхом, а Ирина неслышной тенью скользила среди деревьев, обступивших просёлочную дорогу.
Как и предполагалось, Тракт показался ещё до того, как Солнце добралось до зенита. На нём было довольно оживлённо - в обе стороны лошади и ослики везли гружёные и пустые телеги, шли пешеходы, а вот верховых Рейелла не заметила - похоже, она была едва ли не единственной всадницей на этом участке дороги.
Через пару часов показались городкие стены, сложенные из сероватого камня. Ворота, сделанные из окованного железом дуба, были раскрыты, и около них царило оживление - кто-то входил в город, а кто-то наоборот, покидал его стены. Путники, не слишком толкаясь, продвигались в очереди к стражникам у ворот и наконец цель была достигнута. Рейелла спешилась и откинула за спину полы плаща, отрывая всему собранию свои цвета и браслеты. Из сумки она достала футляр для свитков
- Приветствую воины, да будет Судьба благосклонна к вам, - начала она разговор.
- Приветствуем вас, жрица, в Ар'Тарсе. Что привело вас в наш город? - ответивший стражник носил офицерские различия и явно был старшим в карауле.
- Меня привело повеление Судьбы. По её решению, мой путь служения в этом городе. Вас должны были предупредить о моём прибытии. Проверьте...
Офицер отошёл куда-то, но вскоре вернулся.
- Добро пожаловать, достопочтенная. Всё подтвердилось. Но позвольте спросить - кто эти люди с вами?
- Эти люди, - спокойно улыбнулась Рейелла, - спасли меня от шайки разбойников, по-видимому, свившей себе гнездо в окрестностях. Вам и вашим соратникам не мешало бы проверить все здешние укромные места... А спутники мои пойдёт мной, и я ручаюсь за их честность.
Въездные пошлины были уплачены и ворота остались позади. Путешественники вступили в Ар'Тарс. У первого перекрёстка Рейелла остановилась
- Теперь вы, если захотите, некоторое время можете самостоятельно походить по городу. Мне надо идти в Храм, и предстать пред высшими жрецами. Вы спасли меня от разбойников, так что, думаю, я без проблем смогу устроить вам комнаты в гостевых покоях.

Рейелла спешилась, отдала поводья выскчившему ей навстречу храмовому служке и поднялась по широким ступеням. Там, под высокими сводами её уже ожидали. Андаканавар, за прошедшие годы постаревший и высохший, но нискольно не сгорбившийся, протянул руки для ритуального благословения и Рейелла преклонила колени перед своим старым учителем.
- С возвращением домой, девочка. Я всегда знал, что ещё увижу тебя здесь.
- Здравствуйте, учитель. Я счастлива, что Судьба подарила нам встречу.
Мне многое надо вам рассказать...
- Сначала отдохни. Через полтора часа я жду тебя в своём кабинете, и ты расскажешь всё, что следует.

Олег всю дорогу размышлял, слушая разговоры спутников вполуха. Странное пророчество, какие-то непонятные дела, с ним связанные, да еще они трое в центре всего - это было непонятно, опасно... но и очень интересно. Да и вообще, как здесь делаются эти пророчества? Точнее, как происходит прозревание будущего с точки зрения логики? Хорошо хоть, судя по объяснениям Рейеллы, теория вероятностей здесь еще работает. Надо будет разузнать обо всем этом поподробней.
Кроме того, Олег все чаще ловил себя на том, что заглядывался на Рейеллу. Чем-то притягивала его эта девушка, ему нравилось смотреть на ее лицо, фигуру... мысли такие для Скрябина были непривычными, до этого он как-то не особо интересовался девушками. Поэтому свое теперешнее поведение Олег списал на последствия шока от перехода в этот мир.
Город произвел на Олега впечатление - он был очень похож на средневековые городки, каковых Скрябин повидал немало во время поездок по Европе. Прищелкнув языком, Олег залюбовался, не прекращая размышлений. Да, мир интересный, в нем многое можно узнать. Все здесь интересовало - стража у ворот, купеческий обоз, платящий пошлину крестьянин. Наконец, ворота были пройдены, и друзья вступили в город.
- Кстати, я лично не против жить при храме. - Отозвался Олег на предложение Рейеллы. - Там много нового и интересного узнать можно, я бы не прочь побеседовать с жрецами. Не понимаю, Алекс, что тебе так не нравится в этой идее.

- Обязательно, - пробормотала под нос Ирина, видимо имея в виду, что от ночевки в комнате с потолком, стенами, полом и кроватью не откажется. Другое дело, что к моменту ответа жрица уже тронула свою лошадку в сторону храма, а Ира рассматривала лепные ограды забавного здания с крышей-балконом. И в своем осмотре двигалась прямо противоположно Рейелле, так что услышать ее бормотание д’Аррен никак не могла.
Собственно, ее даже Олег с Александром не услышали, так как крыша была длинной, Ирина любопытной, улица угловатой, а толпа вокруг – плотной. В итоге, когда девушка налюбовалась особенностями скульптуры на примере архитектуры, вопрос откуда она пришла, встал во всей красе. Секунд, эдак, на пять. Потом Ира мысленно плюнула, посмотрела на вздымающийся над домами шпиль храма – Рейелла успела уточнить, что это такое – и двинулась дальше. Вернуться, как полагала девушка, она всегда сможет. Каверзных мыслей насчет непроходимости некоторых местных переулков в силу их обитателей в голову не приходило. Они не посещали Иру с давних пор, как та записалась на вольную борьбу, и восстанавливать древние привычки в честь средневековья никто не стал...

С оптимизмом туристки, знающей что у нее над душой не стоит занудливый гид, торопящий получать удовольствие строго по часам и сверяя оные с графиком автобусных маршрутов, Ирина медленно брела по улочкам Ар’Тарса. В какой-то момент появившиеся мостовые так же незаметно исчезли, лепнина на домах вокруг стала поскромнее – зато очень изобретательно разбита и протерта... воображение наяву рисовало, как барельефы превращаются в лестницы на крыши, – прохожие куда-то подевались, а солнце с намеком скрылось за не слишком высоким куполом. Только последнее слегка отрезвило загулявшуюся девушку, напомнив, что муниципальных фонарей в крепости нет, или, даже если радость цивилизации завелась, точно не в этом районе. Хотя до темноты было достаточно много времени – уж это она в лесу научилась определять – на вечер у компании были приличные планы. Кроме культурно-просветительной программы стояла кулинарно-объедальная, теологически-образовательная и дискуссионно-планируемая. То есть, после обеда с рейеллиными лекциями до хрипоты спорить, что делать дальше.
Сообразив сие, Ира тотчас услышала голодное бурчание живота, и, с грустью покосившись на источник звуков – мечты о тонкой талии как-то кисли под этот аккомпанемент – развернулась в обратный путь.

Примерно через пару часов Ирина выразительно ругнулась, перемешав знание родного русского, местного и заодно иностранного матерного, и с раздражением покосилась на виднеющийся в небе шпиль храма. В Москве девушке и не снились такие идиотские планировки, когда из двух перпендикулярных улиц вместо перекрестка получались пять тупиков и одна свалка. Откуда взялся пятый (и четвертый) тупики Ира искренне не понимала, ибо, прошагав обе улицы во все концы, никаких ответвлений не нашла, хотя где-то они умудрялись таинственно пересекаться. Но в том-то и дело, что ну очень таинственно. Память путешественницы смутно намекала, что она несколько раз пыталась сократить путь, проходя сквозными подъездами, но где, как и каким образом (качество дверей и лестниц давало серьезный повод для этого пункта) – напрочь не сознавала.
Несколько минут полюбовавшись на подслеповатые окошки здания, притулившегося в этом тупике (или создавшего его своим присутствием), Ира еще разок чертыхнулась, и решительно взялась за штурм высотки. Наворачивать круги по ленте Мебиуса, за каким-то роком ставшей улицей, ей уже откровенно надоело. Да и местные жители начинали странно посматривать, хотя вид арбалета более или менее уменьшал лишний интерес к чужачке.
Красивая лепнина не подвела, оказавшись идеальным средством восхождения и наведя Иру на мысли, что сомнительными украшениями пользуются все прохожие этого «тупика». Обнаружив на крыше натуральную тропинку, девушка окончательно утвердилась в подозрении, но задавать глупые вопросы кто пользуется такими дорогами не стала. Есть дорога – и хорошо. Сверху открывался неоптимистичный вид, что ждет пешехода без карты (и даже с ней...), так что решение не спускаться шустро пришло, обосновалось и утвердилось в голове. Тем более средневековая застройка этого района почти полностью убирала риск при переходах с крыши на крышу. В крайнем случае Ирина была не против спуститься на землю и подняться снова...

- Да мне вообще это пророчество не очень нравится, - ответил Алекс. – Не люблю, когда мне говорят – ты должен то, ты должен это! Я никому тут ничего не должен, а если они еще нас начнут изучать, как подопытных кроликов…
Учитывая любовь Олега к спорам, беседа могла бы затянуться, но тут оба друга обнаружили исчезновение Ирины. Осмотр места вокруг и оклики к успеху не привели, и парни решили, что Ира совершает осмотр города в одиночку и за беспокойство благодарна не будет.
Вообще-то самым логичным сейчас было бы пойти перекусить в местной таверне, но денег у них не было. Александр поставил себе мысленную зарубку о необходимости их зарабатывать. Не будут же их вечно при храме подкармливать, да и не любил он милостыни.
Другой вопрос – как, если профессия программиста непригодна, а младшим помощником старшего дворника, коли тут таковые имеются, наниматься не улыбалось. И рука в который раз уже легла на рукоять меча, пока решавшего все насущные проблемы в этом мире.
Прогулка по принципу «куда все идут», естественно, привела их на городской рынок. Как ни странно, от знакомого россиянам он, в общем-то, отличался мало, только прилавки были не штампованно-металлические, да товары и одежда другие. Вот товары-то они и начали осматривать, вспоминая виденное в музеях. Разве что тут все было не многовековой давности, а только из-под иголки, резца или другого инструмента.
Один мужичок в крестьянской одежде расхваливал достоинства своих лаптей, второй орал о достоинствах кафтанов, ну а сыры, творог и молоко продававшего молоко третьего и вовсе могли бы лежать на прилавке в магазине их родного мира…
Олег задержался возле какой-то лавки, на вид побогаче, а Александр прошел дальше, завидев впереди блеск оружия.

Андаканавар выслушивал рассказ Рейеллы о её обучении, изредко кивая или вставляя слово-другое, вспоминая годы своего собственного обучения. Когда молодая жрица замолчала, он встал из-за стола, подошёл к шкафу и вынул оттуда пару бокалов и небольшую изящную амфору, в которой булькала и переливалась жидкость. Тонкой кроваво-красной струйкой побежало в бокалы вино.
- Выпей, это из моих старых запасов. С возвращением тебя, девочка...
Рейелла с наслаждением вдохнула глубокий и в то же время нежный аромат благовоний, заполняющий кабинет её старого учителя, и глотнула предложенного вина. Отдохнувшая, выкупанная и переодевшаяся в нежно-сиреневую жреческую мантию, она устроилась в кресле, словно впервые рассматривая искусно выполненные фрески, украшающие стены. Гештианн на них был изображен в полном согласии с канонами - высокий худощавый мужчина, черноволосый, с проседью на висках. Но уголках рта залегали складки, вестники далеко не самой радостной и лёгкой жизни, а в глубоких, чёрных как ночь глазах отражалась сама Бездна. Художник, рисовавший эти фрески, воистину был отмечен Сильной...
- Его звали Родерик... Художника, что сотворил это чудо, звали Родерик. Он был моим ровесником. Я помню, как писались эти фрески так, словно это было вчера. Они стали его лучшим творением... Он вложил в них душу - и потом прожил не слишком долго...
Рейелла оторвала взгляд от расписной стены и встретилась глазами со своим учителем. Андаканавар смотрел пристально сощурившись, но весело, ласково.
- Ты хотела мне что-то рассказать, Рейелла, и, предчуствую, это нечто важное - иначе ты не заговорила бы об этом сразу, как только слезла с лошади...
Рейелла кивнула и глубоко вздохнула. Вот и всё. Сейчас всё решится. Молодая жрица набрала в грудь побольше воздуха - и заговорила:
- Учитель, я очень хотела поскорее вернуться домой, и поэтому не стала дожидаться, когда из столицы в Ар'Тарс выйдет купеческий караван, а отправилась в дорогу в одиночестве. И на тракте на меня напали разбойники. Я... Я зазевалась, думала тогла о своём и не смотрела по сторонам, и поэтому не успела ускакать. И в тот момент мне на помощь пришли трое...
Рейелла прикрыла на мгновение глаза, пытаясь найти те самые. необходимые сочетания слов, что позволили бы передать её чувства в тот миг, когда она, "взглянув" на спасителей, увидела сияющие Знаки Высшей Судьбы.
Андаканавар за всё время её повествования не проронил ни единого слова, он сидел, закрыв глаза, и, казалось, дремал, что, конечно же, было не так...
- И ты рассказала им о Пророчестве, найденном в храме Того, Кто был прежде Андара...
- Да, учитель. Но они не поверили...
Волнение Рейеллы сгинуло без следа - время меняет многое, но кое-то оно не тронуло - их с наставником взаимопонимание, их схожий ход мыслей, их способность понимать друг друга с полуслова...
- Это меня не удивляет, - слабо улыбнулся Андаканавар и открыл глаза, - но немного беспокоит. Если бы они сразу загорелись бы идеей о своей "избранности" - он усмехнулся, - я бы сразу сказал тебе, что Пророчество не о них. Как тебе должно быть известно, у каждого пророчества, кроме основного, официального текста, существует ещё некий ряд уточнений и условий, при должном рассмотрении позволяющий весьма точно определить, имеем ли мы дело с Исполнением, или же это пустышка и обманка...
- Условия, порой ещё более туманные и непонятные, чем само пророчество... - позволила себе вставить Рейелла.
- Да, и наше Пророчество не исключение... Об одном из условий я тебе уже дал понять - избранные не должны поверить в свою Избранность.
Андаканавар замолчал, поглаживая свою недлинную, но ухоженную бороду. Рейелла старалась сидеть неподвижно, сохраняя спокойствие и смиренно ожидать продолжения рассказа. Наконец, старый жрец заговорил:
- Второе условие гласило: ключом для врат отмеченных Богами должен стать живот.
Рейелла изумлённо охнула. Андаканавар усмехнулся.
- Вот так, моя юная ученица. Похоже, Судьба послала нам испытание. Не будем пока спешить... Но и медлить не будем. Где ты оставила своих спасителей?
- На перекрёстке с центральной улицей. По-моему, они собирались немного осмотреться в городе. Я пообещала им, что смогу поселить их в гостевых покоях.
- Как героев Пророчества или как своих спасителей? - с хитрой усмешкой спросил Андаканавар и тут же, видя обиду на лице собеседницы, махнул рукой. - Шучу, шучу... Прости старика, не обижайся, девочка...
Старший жрец вздохнул и посерьёзнел:
- Хорошо, пока обождём. Время терпит. А пока иди распорядись насчёёт комнат для наших гостей, а потом отдохни хорошенько. Я освобождаю тебя от присутствия на вчерней молитве.
Рейелла встала, поклонилась и вышла из кабинета.

А Олег, между тем, постепенно продвигался к центру рыночной площади, где с деревянного помоста о чем-то вещали двое жрецов в ало-черных одеждах. Скрябин решил послушать, надеясь побольше узнать. Он протолкнулся почти к самому помосту.
- ...и было бы плохо доблестным воинам герцога Атраса, но в решающий момент, когда кавалерия Нагзула-Предателя, воруженная копьями, уже ворвалась в ряды копьеносцев, когда уже отступали лучники, услышал герцог Глас Андара. И Бог сказал Атрасу: "Твои воины могут победить, ибо есть способ повернутиь ход боя. Пусть твои меченосцы встанут стеной перед конями, а копейщики ударят в спину клиньям Нагзула." И так и поступил Атрас. И войска воспряли, и разбился клин о стену меченосцев...
Жрец бы еще долго вдохновенно разливался соловьем, но тут его речь прервал Олег. Скрябин более-менее разбирался в тактике и решил кое-что уточнить.
- Прошу прощения, что встреваю. - Обратился он к жрецу, замершему от такой наглости. - Но ведь это же противоречит военому делу. Меченосцы плотным строем не выстоят против кавалерии с копьями., так их просто сметет. Надо было выставлять алебардистов или хотя бы тех же копейщиков. Вот они могли бы поспорить с конницей. А меченосцы-то что могут?
- Ты... ты... - Жрец смотрел на Олега, а лицо его попеременно становилось то белым, то пунцовым. - Ты смеешь подвергать сомнению советы самого Бога Войны?
- Но ведь видно же, что это какая-то ошибка. - Возразил Олег. - Возможно, что-то было перепутано в летописях, или неправильно пнято... Не факт, что ошибся Бог, возможно, этот эпизод был впоследствии перевран людьми.
- Это книга, написанная самим Телескаром Кайсарским, великим жрецом Андара! - Жрец взьярился не на шутку. - И ты хочешь сказать, что он писал ложь?
- Ну, ведь он же не Андар, он мог и ошибиться. - Улыбнулся Олег.
Вокруг Скрябина тем временем образовался свободный пятачок - народ постепенно отползал от жреческого гнева подальше. Олег же настолько увлекся, что ничего не замечал.

На восточной стороне рынка располагалась лавка оружейника. В нескольких стойках были аккуратно размещены мечи, другие, более причудливые клинки, копья, алебарды… Разложенные кинжалы хищно поблескивали, казалось, недовольные весельем прыгавших по ним беззаботных солнечных зайчиков, которым не было никакого дела, резвиться ли на безобидных безделушках или смертоносной стали. Несколько растянутых кольчуг довершали атмосферу помещения.
Конечно, город не был центром оружейного искусства, но и захолустьем не являлся, так что было на что посмотреть, тем более человеку, который ранее видел подобное лишь у реконструкторов, но не в таком количестве и ассортименте. К тому же Александр, неведомо как, ощущал, что чем-то неуловимым отличаются эти, боевые клинки, предназначенные людьми для сокращения количества себе подобных, от оружия, сделанного лишь для демонстраций или, в лучшем случае, учебных боев.
Ранее и его клинок был добродушно-ленив, но изменился, попав в этот мир. Хотя нет, раньше, еще тогда, когда после памятного дня рождения Алекс, повинуясь властному внутреннему голосу, отнес его знакомому парню, чтобы отточить для боя. Помнилось, тот недоумевал и посмеивался слегка, выполняя просьбу. Но не сильно – смеяться над Штейнером, по-дружески, позволялось разве что заразе Ирке, да иногда Олегу.
Так или иначе, Александр погрузился в разглядывание оружия и оценку его боевых качеств, когда его внимание привлекли громкие голоса стоявших рядом мужчин.

Первые шаги по крышам Ира делала с легким сердцем, видя в новой дороге только светлые стороны. Примерно через полчаса оптимистичный настрой стала вытеснять логика, крайне нетактично сующая под нос девушке очень неприглядные факты. Правоохранительные органы, как поняла к тому времени путешественница, в здешних местах были в пролете. Вертикальном. С крыши на землю. При сопутствующем ускорении, полученном от добрых обитателей оных крыш под пятую точку. Ну, или может не пятую, однако все равно полученную.
Кроме правоохранительных, уборщиков на крышах тоже не водилось. И потому следы, умудряющиеся попадать прямо под нос (это несмотря на сто семьдесят с кроссовками сантиметров роста), сохранялись хорошо. Визуально. Аромат же ржавчины, пыли и определенной гнили Ирине надоел очень скоро, так что она даже задумалась, не пора ли возвращаться на землю. Там, конечно, тоже пахло не от Шанель, однако все таки более... жизненно.
Обойдя очередное подозрительное пятно, окруженное столь же подозрительными царапинами и разломами кровельного дерева, девушка присмотрела себе место будущего спуска и решительно направилась к «лестнице». Тем более переулки внизу уже перестали напоминать критские лабиринты и шансы выбраться без карты... были, естественно, призрачными, но все таки были.
Однако благие намеренья прервало непредвиденное Ирой обстоятельство. Перешагивая неровно пригнанные доски, девушка поскользнулась, проехалась по странно скользкому скату до самого карниза, при этом обломав девять ногтей, два раза стукнувшись головой и помянув интимные привычки бабушки черта. На этой громкой ноте извернувшись, хватаясь за столь же скользкий бортик, она в облаке пыли свалилась на чердак. В пятках слегка саднило, намекая, что кроссовки для таких стеноломательных посадок непригодны.
По инерции прокатившись пару метров, Ира со звоном в ушах выпрямилась, и, удержав вильнувшую стенку рукой, огляделась. Да чуть не упала обратно, обнаружив, что чердак обитаем, а его житель как-то не в восторге от будущего ремонта стены, крыши и куска пола.
- Ой, ивизтите... изтивити... извините..! – промямлила девушка, чувствуя, что к головокружению прибавляется зуд в носу. Учитывая клубящиеся у пролома облака пыли, это было неудивительно, но... Никогда не пытались извиняться перед тремя незнакомыми людьми, водящими вокруг вас хороводы (вместе со стенками и небом), и при этом страстно желая расчихаться?
Три секунды спустя природа взяла свое, в прямом смысле начихав на вежливость, осторожность и прочие глупости. Количество хозяев при этом резко увеличилось, видимо из-за заслезившихся ириных глаз. Другое дело, что при этом все шесть двоящихся типов вдруг дернули руками, а над склонившейся в чихе Ириной что-то пролетело. Причем это что-то так характерно зазвенело позади, что ясный звук почти мгновенно прочистил уши и голову девушки.
...Позволив следующий летящий нож рассмотреть во всех подробностях, единственном экземпляре, и прямо перед собой. От такого сногсшибательного зрелища Иру даже чих отпустил. И голод.
По понятной причине, дожидаться, пока траектория ножа логично завершиться в ее лбу, девушка не стала. Отпустив полюбившуюся стенку и упав назад, спутница божественного избранника еще раз приложилась затылком, отбила локти, и имела удовольствие лицезреть, как лезвие воткнулось в стену почти на половину длины.
- Я ж извинилась... – невнятно возмутилась она, выдергивая оба ножа и одновременно опираясь на них, чтобы встать. Негостеприимный хозяин тем временем успел оказаться рядом, но, к счастью для Иры, замешкался. То ли расслышал извинение, то ли не ожидал, что его нахальная гостья столь быстро окажется на ногах. А может тратил время, разряжая свой арбалет в место, о которое чувствительно приложился Ирин затылок.
В любом случае, спустя пару секунд абориген чердака и странница из другого мира пополнили опыт друг о друге, птичками разлетевшись в разные стороны. На этот раз девушке повезло приложиться плечом, чудом спася нос. Ее противник колобком укатился в другой угол, попутно разбив головой какую-то мебель. Поднимались оба замедленно – Ирина слегка ошалело держалась за челюсть, абориген – живот. Несмотря на отсутствие в Ар’Тарсе школы ушу, а в Москве филиала гильдии убийц, оба оказались равны. Почти. Арбалет и нож они выбили из рук взаимно и мгновенно, но у Иры было два ножа...

*

Через добрые четверть часа Ирина выпрямилась, и, вслепую нашарив рядом ручку кувшина, вылила на голову. Самочувствие было отвратным настолько, насколько можно представить, раз пять стукнувшись головой и после этого расставшись с отсутствующим обедом. Так что у Иры болела голова, живот, локти, плечи, пятки и горло, которое кроме рвотных рефлексов пострадало от очень неласкового захвата. То есть удушающего.
Плюс, ей было плохо от осознания кошмарного факта, что она только что стала убийцей. Причина слабого желудка была не в ударе по корсету или затылку, а именно в этом открытии.
Еще раз подумав, что за спиной лежит кто-то, чье имя она уже никогда не узнает (разве что от друзей мстителей), Ира чуть не согнулась снова. Удержало, что с завтрака прошло много времени и в желудке было пусто.

Наконец, умывшись и отжав волосы, девушка рассталась с умывальником, и плюхнулась на близстоящую табуретку. Недовольно поморщилась, встала, убрала с сиденья маленькие ножны, и села снова. Пыль от пролома в стене уже улеглась, и бардак на месте драки освещали оранжевые закатные лучи. Небольшая лужица крови под мертвым аборигеном тускло блестела. Точно как его тусклые и удивленные глаза по обе стороны от лезвия в переносице.
Ира сипло выругалась и потрогала саднящее горло.
- ...и вообще я не верблюд. Он первый начал. С-скотина...

Они обсуждали шум в другом конце рынка.
- Ловят, поди, вора! – уверенно сказал невысокий смуглый тип с лицом хорька.
- Да не, там жрецы шумят, - ответил второй, повыше ростом и пошире в плечах.
- Так вор, он для всех вор.
- Вора не так ловят, а там спор какой-то, кажется, и никто никуда не бежит.
При слове «спор» в мозгу Алекса щелкнуло, ибо это понятие прочно ассоциировалось у него с Олегом, да и разве будут местные спорить со жрецами? Опять он, наверное, во что-то встрял, черт бы его побрал!
Штейнер развернулся и покинул лавку, не обращая внимания на разочарованный взгляд торговца. Быстрым шагом он вернулся туда, где в последний раз видел Олега, и обнаружил того в весьма опасной ситуации. Проще говоря, тому собирались бить морду, и хорошо, если только морду!
Решение пришло мгновенно и чисто интуитивно. При этом что-то сдвинулось внутри Александра, и незримая для людей волна покатилась по площади. Может, что-то могли бы почувствовать маги или жрецы Судьбы, но их в толпе не было…
Над площадью разнесся властный голос.
- Именем Гештианна! Этот человек находится под его эгидой и его судом! Я должен препроводить его в храм, и жрецы Бога Времени и Судьбы разберутся с ним!
Произнеся это, Алекс уверенно пошел к центру толпы, и перед ним образовалась дорожка, - люди расступались, освобождая место. Этому голосу хотелось верить и повиноваться, тут было больше, чем просто властные, уверенные интонации.

- Э... А... - Олег мало понял из того, что произошло, но толпа расступилась. - А что я такое сказал-то? Я же всего лишь...
Что именно наболтал Олег, Алекс не знал, и сейчас его это не интересовало.
- Молчи, несчастный! - разнеслось над площадью.
Добравшись до Олега, Алекс властно положил руку ему на плечо.
- Именем Гештианна! - громко произнес он, и тихо прошипел, - молчи и не трепыхайся!
Как ни странно это было, на Штейнера послушали и под осуждающий ропот, пожелания справедливой кары и прочее, он вывел Олега с площади. Удивительно, но все, даже жрецы, почти безропотно подчинились, и это было не пояснить одной логикой.
Впрочем, Алекс пока не утруждал себя размышлениями. На полпути к Храму, уверившись, что в пустынном переулке рядом с ними никого нет, он остановился и процедил:
- Рассказывай, во что ты ухитрился впутаться!
Олег задумчиво хмыкнул.
- Ну... я уже чую, что зря полез. Просто они что-то там вещали, о каком-то Атрасе, который с кем-то сражался. Ну и по их описанию битва была полным бредом. Я и попытался им объяснить, что они не совсем правы. Кто ж знал, что это из их священной книги текст? Вот они на меня и взъелись.
Штейнеру хотелось сказать, что надо быть осторожнее, но он остановился, вспомнив, что в число его собственных достоинств осторожность не входит.
- Предлагаю пока тебе побыть в храме, потому что если встретишься со знакомцами, может быть плохо. А я еще пройдусь по городу, видел пару интересных вещей,
- Хорошо. Пока поговорю с Рейеллой, она более коммуникабельна и приветлива, чем другие. - Улыбнулся Олег.

Сколько Ира сидела в разгромленной комнате у тела своей жертвы – или несостоявшегося убийцы? – она не помнила.
Когда закат утратил золотисто-кровавые цвета, оставив лишь легкие оранжевые сумерки, Ирина рассталась с табуреткой и направилась к умывальнику. Однако кувшин был пуст, так что пришлось идти дальше, к полкам со склянками и туесками. Причем из апатии девушку вывело не содержимое одного из кувшинов, а этикетки на них. Вином тут и не пахло.
Или пахло, но пить бы его Ира не стала. Скользя по затертым ярлычкам сначала мутным, потом слегка удивленным, и наконец заинтересованным взглядом, спутница недавнего именинника выбиралась из шока. По принципу клин клином, ибо увидев всего на одной полке сразу СТОЛЬКО разнообразных отравляющих средств, без единого лекарства (разве что если та закорючка – знак противоядия), трудно остаться апатичным. В голове Ирины появлялось подозрение, что хладное тело в другом конце комнаты при жизни не было мирным обывателем уютной мансарды.
Пройдя мимо всех полок, девушка незаметно добралась до шкафа, и, вспомнив что хотела если не выпить, то просто пить, открыла створки. И окончательно вылетела из морально-этической дыры, при этом свалившись в соседнюю.
В секретере стройными рядами висело и лежало оружие, которое даже самого наивному ребенку не пришло бы в голову окрестить честным. Ирина тяжело вздохнула и с новым выражением потрогала шею. На смену угрызениям разваленной заповеди убийств явилось пониманием, что нарушила оную и спаслась она исключительно чудом. И везеньем.
Некоторое время тупо глядя на перевязи с дротиками, ножами и набор игл, девушка пыталась поймать ускользающую мысль. Когда доловила, удивленно подняла брови и обернулась к пролому, где в пыли сиротливо валялся арбалет местного производства. Похожий на ее собственный, но с двумя ложами.

*

Уже в густых сумерках по улочкам восточного района Ар’Тарса брела фигура. Женская, мрачная, недовольная всем на свете и более чем прилично вооруженная. Причем так, что не разглядевшие было неприметной экипировки «прохожие», сообразив что и как именно носит вечерняя прогульщица, резко сворачивали с дороги.
Преображенная Ирина, после вооружения бесхозным имуществом переплетшая мокрые косы и замотавшая лилово-синюю шею некой тряпкой, вид действительно имела неординарный. Встреться они с Олегом и Сашкой сейчас, вряд ли ребята пожелали познакомиться такой девушкой. И тем паче остаться друзьями.
Неопределенного цвета джинсы, успевшие собрать на себя грязь лесную, городскую и всю пыль на чердаке, опоясывал новый пояс. В смысле старый, но для Иры он был новым. Но, как ни странно, удобным. В сумерках было трудно различить обилием кармашков и слоев в этом шедевре кожевенников, однако прицепленные по бокам сразу два арбалета бросались в глаза. Так же на виду висел нож, хотя взяла его с собой Ира лишь как московское наследие – все лезвия бывшего хозяина пояса спрятались в рукава, а остатки в сумку. Туда же девушка отправила плащ, изрядно надоевший в роли повязанного вокруг талии жгута, кошелек, склянки, стрелы для обоих арбалетов, и еще множество разностей, оставшихся после смерти киллера. Кем был труп Ирина не сомневалась.
Кем стала сама – тоже.

Заметив сбоку характерную вывеску с пивной кружкой, она несколько секунд колебалась, после чего, от души выругавшись, свернула. Сомнительное общество и сомнительном месте и сомнительном городе ее умудрялись привлекать больше, чем перспектива посмотреть в умные глаза Олежки и подозрительно понимающие – Александра. Да и вообще она с друзьями пока встречаться не хотела. Было что неправильное – приходить в храм гостьей, с залитыми кровью руками.
Конечно, к утру руки не отмоются, но... Главное, не сейчас.
Про то, что эти самые друзья могут пойти ее искать, Ира не подумала. Ее разум был просто не в состоянии осилить такое понятие, что ребятам нужно будет ее вооруженное, греховное и грязное общество.
Дверь местного ресторана открылась от пинка. Ушибив пальцы сквозь кроссовки, девушка витиевато обозвала деревянную створку, перемешав лингвистический опыт родного и чужих языков (черт упоминался аж в пяти вариантах), закрыла дверь обратным ударом и кисло осмотрела помещение.

Уверившись, что его друг скрылся в безопасности храма Гештианна, Штейнер повернул в обратном направлении, несколько успокаивая раздражение. В конечном итоге, вечного спорщика не переделаешь… Надо только приглядывать, ибо тут – не Москва.
Последняя мысль, несмотря на все проблемы, сразу вызвала приподнятое настроение, и сейчас офис, часы за компом и шеф с переменами настроения в зависимости от удачности бизнеса и разборок дома, - все это воспринималось как неприятный сон. Алекс походил на школьника, у которого начались летние каникулы. Как известно, в детстве предстоящие три месяца отдых воспринимаются как вечность…
Под влиянием столь беззаботного настроения Александр решил сократить дорогу, свернув в улочку, которая, по логике, должна была быстрее привести к входу на рынок. Как оказалось, в средневековом незнакомом городе полагаться на логику градостроителей было несколько опрометчиво: через 20 минут выйти к рынку таки удалось, однако входом тут и не пахло.
Перед носом Алекса оказалась, по всей видимости, задняя сторона ряда лавок, фасадом выходившего к покупателям. Прохода видно не было, не просить же пройти через помещение!
Чертыхнувшись, он огляделся и, вернувшись к реалиям внешнего мира, с помощью зрительных и слуховых впечатлений осознал, что он тут далеко не один.
Зрение показывало собравшийся метрах в пятидесяти или чуть больше мужчин, стоявших кругом, а слух доносил азартные выкрики, сменившиеся вдруг лязгом стали.
Заинтересованный Алекс направился туда, но пока он добрался, звук, который вряд ли мог быть чем-то, кроме звона клинков, утих, усилив своим завершением накал эмоций как в одобряющих, так и в разочарованных фразах. Достигнув кружка, Штейнер протолкался вперед, не обращая внимания на недовольные взгляды, тут же терявшие изрядную долю возмущения при виде двухметровой фигуры вновь прибывшего.
В центре круга стоял парень с обнаженным мечом, на вид чуть младше тридцати лет, обводивший собравшихся дерзким взглядом своих ярко-синих глаз. Шрам на лице показывал, что это его не первая в жизни стычка. Его соперник, судя по услышанному, только что был обезоружен и убрался с арены, и сейчас те, кто ставил на этого воина, собирали прибыль у неудачливых оппонентов.
Алексу сразу стало ясно, что происходит, тем более что один из его друзей, мастер спорта по карате, последнее время зарабатывал на жизнь именно такими боями без правил, и иногда – насмерть, проходившими в подвалах Москвы, широко известных в узких кругах.

Кортес проводил взглядом поверженного противника. Неплохой боец. Но слишком самонадеянный. Да и, как выяснилось – невезучий. Впрочем, удача – спорная дама. И уйти на своих ногах, хоть и побежденным – не самый плохой вариант. Слишком много он видел партий, когда удача перевешивала мастерство. Не стоит сбрасывать со счетов эту капризную спутницу богов – в ее руках многое. И он может спокойно повторить это в лицо любому. А не понравиться такая мысль излишне гордым последователям Андара – добро пожаловать в круг.
Хотя, сегодня уже вряд ли еще кто рискнет. Арвилла что-то давно не видно. Главк-двурукий со своими войнами подались в другое графство. А Мален до сих пор баюкает перебитую мечем руку – ближайшие две луны – не соперник. Еще три-четыре знакомых лица - но в бой не рвутся. А остальные…. то ли ставки делать пришли, то ли решили не испытывать сегодня терпение Сиби.
А жаль – настроение у него самое что ни на есть подходящее. Ни пыла битвы, ни огонька гнева. Ему – все равно. Немного смешно, немного скучно. Неплохой день, что б скрестить клинки и отправить нового странника под сень накидки прекрасной Сиби…. Или отправиться туда самому. – Мысль до того привычная, что уже давно не вызывает никаких эмоций.
-Ну, что еще кто рискнет, или пора идти пить безбожно разведенную кислятину, которую пройдоха-трактирщик выдает за вино?
Несколько смешков в ответ на уже ставшей традицией (а на взгляд Кортеса – донельзя глупую) шутку. Но вот выходить никто не спешил.
Кортес усмехнулся, глядя на разгоряченную толпу…. - В недовольные возгласы тех, кто потерял свои ставки и удовлетворенные – выигравших вплелось что-то еще. Чуть слышный шепоток, осторожность. Замерли - как мыши под веником у трактирной хозяйки. Да что там такое – Андар почтил своим пресутствием?
Кортес оглянулся. И неожиданно встретился взглядом с незнакомцем.
Воин. Одежда странная, он такой не встречал. Даже ничего похожего не видел. Возвышается над толпой почти на две головы. Северный варвар? Не похож, хоть и светловолосый. Черты не те. Да и не носят те мечей – там без топора – не воин.
Шестое чувство, просыпающееся, обычно, только в бою, вдруг зашевелилась, делясь с Кортесом новыми образами:
Опасность. Огонь. Сталь. Дыхание Андара.
А это может быть интересным…. – с неожиданным интересом подумал Кортес и откровенно усмехнулся, с легким вызовом глядя в глаза незнакомца.

Александр собирался только посмотреть, что происходит, однако, услышав насмешливые слова и поймав дерзкий взгляд незнакомца, изменил намерения. Это было нелогично и противоречило тому, что он сам разъяснял Олегу, но Штейнер привык доверять толкавшим его вперед побуждениям. Может, жрица поэтически назвала бы это «ветром судьбы», но Рейеллы тут не было.
К тому же вмешалась еще одна мысль – что бойцу полагается определенная доля от выигрышей ставивших на него. Учитывая финансовое положение друзей, любая сумма денег была бы кстати, а только что вспомнившийся приятель зарабатывал совсем неплохо.
Решение было принято, и Алекс вступил в круг, вызвав пробежавшие среди зрителей волну шепотков.
- Меня зовут Александр, и я не против риска, - сказал он. – Каковы принятые условия боя?

-Александр… - Имя у война тоже оказалось необычным. - Меня здесь знают под именем Кортес. Не вижу смысла это менять. А что касается правил… – Он усмехнулся, - Кодекс присягнувших Андару . Ioannus Tecius, artifex ferro pugnandi - Если считаешь, что в бою удар в спину это единственный способ победить - пользуйся!
-Бой идет до победы. – Негромко объяснил невысокий худой мужчина, стоящий в первом ряду. Его правая рука была перебинтована тряпицей и покоилась на перевязи. - Когда противник не может продолжать бой, когда признает свое поражение… или – когда мертв. - Все в руках прекрасной Сиби. – Невинно заметил Кортес.
-Ох, Кортес, не поминал бы ты ее к ночи. Глядишь – и в гости заглянет.
-Когда-нибудь все равно заглянет, Мален, не было еще – что б не заглядывала. Хоть с приглашением, а хоть и без…. Ты от объяснений-то не отвлекайся.
-Победитель получает десятую долю ставок, что делали на проигравшего. – Хмуро сообщил Мален. - Участник – платит пять аркнатов.
-Платят - зеленые молокососы. Что б хоть был интерес цвет их крови увидеть. - Лениво произнес Кортес, - ты что - ослеп? Он – воин.
-Его здесь никто не знает.
Но Кортес только отмахнулся:
-Что-то сегодня мы много болтаем. Заходи в круг, Александр. – Он поднял меч. - Для меня будет честью скрестить с тобой оружие.
Над толпой повисла секундная пауза, взорвавшаяся возгласами – Кортеса здесь знали. Но спокойствие, а главное – рост и уверенность чужака тоже заставляли задуматься. Люди спешили сделать ставку. Этот бой обещал быть интересным.

Первый вечер в Ар’Тарсе троица москвиче встретила по-разному. Но с одинаковыми мотивами – каждый узнавал что-то новое об этом мире.
Пока Олег узнавал теологические и не только истины, а Александр знакомился с таким незнакомым и родным мечом, Ира в одиночестве сидела в... Где именно, понять было трудно. Сама девушка считала, что сидит тут, и большее ее не интересовало.
Впрочем, одиночество было относительным. Во-первых, никакое обилие оружие не могло отвратить окружающих настолько, что позволить симпатичной даме куковать одной дольше получаса. Во-вторых, даже те полчаса Ирина делила с элем, обозванным пивом третьей степени свежести, однако все таки употребляемым. И в-третьих, обилие тараканов в голове Иры напрочь исключало идеи одиночества. Причем третье множилось прямо пропорционально со вторым, периодически мелькая признаками первого. И опять же, чем больше было «во-вторых», тем чаще случалось «во-первых».
Хотя к крайнему огорчению Ирины, весь вечер и начало ночи пребывавшей в черной меланхолии, эль в самом деле был третьей степени выдержки. Или даже четвертой.

От ползающих мыслей в роли тараканов девушку отвлекло очередное прибытие «гостей». Некоторое удивление вызывал факт, что общительный абориген принес не две кружки, а всего одну. И ту для себя. По мнению и опыту Иры, ухаживания обычно начинались с минимум двух емкостей...
Подняв глаза, она скептически посмотрела на прибывшего. Длина бороды разом вычеркнула романтические мотивы, а для образа доброго и умного деда не хватало только очков и шампуня. Для бороды, в смысле.
- Занято, - недружелюбно буркнула Ира, поняв, что пожилому посетителю не хватило спокойных мест. Для более внятного объяснения покосившись на нож, торчащий из столешницы все время ее пребывания в заведении.
- Это не твое оружие, девочка, - последовал строгий ответ, ясно обрисовывающий наличие у деда избирательного слуха.
- Зато мое дело, вас не спросила, - робкие протесты от забитой сегодня вежливости девушка в очередной раз проигнорировала. Только ее и совести не хватало для полного счастья.
- Мне всегда было интересно, почему новички Ночных... – дедок аккуратно поставил свою кружку и устроился напротив собеседницы. Игнорировать что-либо и кого-либо с их действиями он так же неплохо умел. – Все как один такие хамы. А с виду ведь приличные ребята.
Взгляд Ирины несколько прояснился и сфокусировался на пожилом бородаче.
- Хамство – зараза, передается воздушно-капиллярным путем, и хорошо приживается в обстановке обнаженной стали и подогретых эмоций, - отбарабанила она. – Развитию болезни способствует алкоголь и дальнейшее пребывание среди зараженных индивидов, так что могу с уверенностью заявить, что сегодня вечером... ночью, в смысле, со мной абсолютно невозможно нормально общаться. – Пауза. – Разве что вы тоже достигните нужной... кондиции... Ну, прощаемся?
- А еще все новички Ночных помимо хамов – умники, или мнят себя таковыми. – Серьезно сообщил дед, не делая никаких движений к подъему и уходу.
- Учитывая, что я понятия не имею кто такие Ночные и каким лядом я стала их новичком... – Ира махнула рукой, и взялась за свою кружку.
- Ночные, девочка, - кружка куда-то делась, судя по звуку – в стенку. - ...Это обладатели вот такого оружия. – Вместо деревянного донышка под носом Ирины появился ее же нож, ранее сидевший в столешнице.
- Оч-чень интересно... уважаемый. – С последним словом опознаваемый объект вернулся на стол. Ира тряхнула головой, видимо собирая мысли в кучку и разгоняя тараканов, и еще раз сфокусировала взгляд на собеседнике. На этот раз довольно осмысленно. – Похоже на анекдот, кстати... Ирина. Драсти.

Комнаты для Александра, Олега и Ирины ещё не были подготовлены, и Рейелла решила воспользоваться внезапно появившимся свободным временем для отдыха. Что-то говорило ей – пока время есть, надо отдыхать, потому что вскоре его может не оказаться даже для обыденных дел... Молодая жрица с удовольствием прошлась по своей комнате, окнами смотрящей на сад во внутреннем дворе храма, и пододвинула кресло поближе к свету. Взяла с полки одну из книг – историю Вторых Богов - традиционную гостью любого обиталища верующего – и не важно, жрец он или нет. У служителей Богов было лишь одно преимущество – их книги всегда были написаны хорошим подчерком, а художники, рисовавшие изображения Богов, были по-настоящему искусными.
Именно изображения и рассматривала Рейелла. Вот Гештианн – в лиловом, серебром сверкает седина в чёрных волосах, в чёрных глазах отражается Бездна. Рядом с ним – Сиби. Невысокая, худенькая, с огромными синими глазами, вздёрнутым носиком и белоснежными волосами, заплетёнными в короткие толстые косы. Платье без рукавов из некрашеного льна, накидка на плечах – рыбацкая сеть. Андар. Тёмно-русые волосы, серые глаза, воронёные латы, алый плащ. Вот – Друсала, пепельные волосы стянуты в узел на затылке, голубые глаза излучают нежность, синее платье расшито по вороту серебром... Денеир и Сильна – со светло-русыми волосами, оба в белом, только у него отделка одежд алая, а у неё – золотистая. У него волосы стянуты на затылке в хвост, а у неё – заплетены в длинные, до колен косы. Мерат в простой чёрной робе, волосы перехвачены на лбу кожаным ремешком. И Нелдама – кудрявые огненно-рыжие волосы разметались по плечам, обтянутым тканью платья цвета морской волны...
В дверь осторожно постучали. Рейелла вернула книгу на место и открыла дверь. За нею стоял хрупкий на вид мальчик служка.
- Комнаты для гостей готовы.
- Хорошо, идём посмотрим...
Жрица и мальчик быстрым шагом пошли по неширокому коридору, ведущему в западное крыло...

Рейелла с удовлетворением оглядела последнюю из трёх комнат, предназначенных для героев пророчества. Небольшие, но уютные. Обставленные довольно простой, но добротной и удобной мебелью. На первое время подойдёт, а потом... Жрица была уверена, что ни Александр, ни Олег, ни Ирина не согласятся постоянно жить здесь, а начнут действовать...
Размышления девушки прервал тот же мальчик служка, сообщив, что один из её гостей только что вернулся в храм. Рейелла поблагодарила мальчика за сообщение и отпустила его, затем провела рукой по волосам, зачёсанным, как и полагается, на гребень, ещё раз расправила складки мантии и поспешила навстречу.

Александр вошел в круг и обнажил клинок. Оружие его противника покинуло уютное убежище ножен еще раньше, и сейчас оба ожидали сигнала, которым послужило слово «Начали!» невысокого пожилого человека, который сам явно не был бойцом, однако, похоже, контролировал большую часть ставок.
Ни один из них не вздрогнул при начале поединка, и если спокойствие Кортеса пояснялось привычкой, то ставшее его зеркальным отражением хладнокровие Алекса было бы гораздо сложнее понять, если бы кто-то знал, что это его третий настоящий бой в жизни.
Впрочем, такого не мог предположить ни один из присутствующих, не исключая и соперника.
Оба стали сближаться, выискивая слабости в чужой защите.

Олег встретил Рейеллу в галерее храма. Похоже, она специально вышла ему навстречу. На мгновение от этой мысли на душе вдруг резко потеплело, но Скрябин загнал это чувство подальше. Что за фигня с ним творится, когда он видит эту девушку? Чудеса, блин. Последствия перехода в иной мир, не иначе... хорошо, что в иной мир, а не в мир иной. Олег усмехнулся черному каламбуру.
И все-таки как-то не выходило обратиться к ней первым. Олег встал, глядя на девушку.
Рейелла внимательно посмотрела на поднявшегося при его появлени Олега. Вид молодой челове имел несколько... недовольный, словно успел с кем-то поспорить. Интересно, почему он вернулся один, без друзей, и если остальные ещё в городе - то что они успелют натворить до возвращения? Хм... Ну, кое-что можно выяснить прямо сейчас...
- Приветствую, Олег! Почему вы один, без друзей? Устали? Идёмте. я провожу вас в вашу комнату... Или же что-то случилось?
- Приветствую.
Олег улыбнулся, хотя в душе кольнуло обращение на "Вы". Нет, все-таки что-то с ним происходит, в иное время он бы не обратил внимания, как к нему обращается девушка. А сейчас что-то скребет... фигня.
- Случилось. - Продолжил он. - С жрецами Андара поцапался.
Рейелла споткнулась на ровном месте и застыла в каком-то подобии собственной статуи.
- Ч-что? С кем поцапался???
- С жрецами Андара. - Повторил Олег. - Похоже, он бог войны или около того. Они там читали на рынке какую-то хронику... битва какого-то Атраса с каким-то Нагзулом, или как там его. Так я и попытался им объяснить, что с точки зрения военного дела и здравого смысла то, что у них про построение войска написано - бред полнейший. Кто ж знал, что они в этом плане настолько щепетильные. Вообще, как на правду можно обижаться? - Он недоуменно пожал плечами.
Рейелла схватилась за сердце... Она конечно, предполагала, что кто-то из троицы может выкинуть нечто из ряда вон, но ТАКОЕ не могло присниться и в страшном сне! Очень хотелось ругаться - грубо, громко и долго... а ещё хотелось отвесить оболтусу хороший подзатыльник! Но нельзя - значит, придётся объяснять другими методами... Жрица вздохнула и заговорила настолько спокойно, насколько вообще возможно спокойствие в подобной ситуации. Тон был повышенным, но до крика дело не дошло:
- Олег, вы хоть понимаете, что сегодня избежали объятий Сиби просто чудом? Вас запросто могли убить! Окажись рядом какой-нибудь особенно рьяный фанатик - и нож в бок вам был бы обеспечен!!! Не говоря уже о том, что жрецы наверняка запомнят говоруна и постараются испортить ему жизнь... А кто этот говорун, вам случайно не известно???
В последней фразе прозвучало недопустимо много яда, но причины для беспокойства у Рейеллы были: жрец Андара "славились" своею нетерпимостью к всякого рода... "невериям", и если у них появится возможность устроить неприятность, они ею непременно воспользуются. Ну почему Олега вынесло именно на них? Нет, чтобы к служителям Денеира - тех хлебом не корми, дай подискутировать, а теперь... Теперь пару дней Олега на улицу лучше не выпускать... да и потом - тоже...
- Ну... известно. - Смутился Олег. - Ну, кто ж знал-то... Извините...
"Кто ж знал?" Не знать о "милой слабости" жрецов Андара, бога Войны и ПРОЩЕНИЯ? Опять странности... Чем дальше в лес, тем больше дров, как говорят все и вся... Что ж, дождёмся Александра и Ирины и попробуем поговорить начистоту... А пока надо вернуться к насущным и более серьёзным проблемам... Рейелла горестно вздохнула, мученически возвела брови и посмотрела на смущённого Олега.
- Горе луковое... Теперь придётся кое-кому пару дней из храма не выходить, пока всё немного не успокоится. Я ещё с наставником поговорю, он поможет всё уладить... А ты, говорун, в следующий раз смотри, с какими жрецами споришь. Одетые в белое с алой отделкой служат Денеиру, богу Мудрости и Магии, с ними можешь дискутировать сколько угодно, они считают, только в спорах может родиться истина, и... не обижаются на правду...
- Хоть кто-то нормальный. - Грустно улыбнулся Олег. - А остальные? Какие вообще боги есть в этом мире, как одеваются и какие знаки носят их жрецы? И с кем из них можно говорить нормально, а от кого лучше сразу мотать во все лопатки? Расскажите.
С радостью, - улыбнулась Рейелла, несколько успокоенная, - но думаю, лучше сначала вам поесть и отдохнуть... Хотя... Что могу сказать сразу - убегать ни от кого не надо, глупо будет выглядеть... В белое с золотом одеваются служители Сильны - богини Любви и Искусств. При них лучше не отпускать сальных шуточек - умение оскорбить - тоже искусство, и им они владеют в совершенстве. Жрецы Мерата, покровителя Ремёсел, носят чёрное, жрецы Нелдамы, Матери Природы и Покровительнице моряком - цвет морской волны, служители Друсалы-Целительницы - синее, шитое серебром. С ними всеми достаточно простой вежливости. А жрецы Сиби - богини Смерти и Посмертия носят одежды из некрашеного льна, на которых вышит знак сети, Что Улавливает Всех. Общаясь с ними, лучше быть повнимательнее - они тоже уважают споры, но любят задавать очень каверзные вопросы...
- Каверзные вопросы - это хоть не нож под ребро. - Хмыкнул Олег. - Ну что же, остаются только жрецы Андара. Эти, как я понял, носят черно-алое и отличаются особой нетерпимостью к болтунам и умникам вроде меня.
- Да. Несмотря на то, что Андар - бог Войны и Прощения... С кого началось такое хм... мало кто помнит, но вот как с этим эффективно бороться - ещё не придумали...
- Понятно. А что касается религиозных символов? Если правильно понял, то символ Гештианна - песочные часы, вот только значение их подзабыл. Символ Сиби - сеть, значение примерно понял. А остальные?
Рейелла не стала отвечать - вовремя изменив курс, они во время разговора двигались в сторону кухни, и теперь по достижении цели жрицу и её собеседника окутали ароматы тушёного мяса и горячего сливового напитка...
- Я продолжу рассказ после того, как ты поешь... - Рейелла не без оснований полагала. что в погоне за пищей духовной Олег может вполне позабыть о пище телесной, и решила позаботиться о том. чтобы этого не произошло...
- Хорошо. - Олег кивнул и направился к столу.
А внутри у него словно теплый и ласковый котенок шевельнулся, когда Рейелла назвала его на "ты".

Несколько мгновений войны просто стояли друг против друга. Более опытный атаковал первым. Чуть пригнувшись, он сделал стремительный выпад, направленный в левое колено Алекса, который, в случае удачи, сразу практически вывел бы его из боя.
Обычно на этом и заканчивалось большинство боев с новичками. Особенно когда не было настроения устраивать долгие показательные бои и развлекать зрителей. Но, несмотря на свой рост и вес, у Штейнера были отличные рефлексы, поэтому он успел убрать ногу, отступив чуть назад, и попытался выбить оружие из руки соперника.
Однако падающий клинок лишь слегка зацепил оружие Кортеса, вовремя развернутое вниз под углом так, чтобы удар пришелся не под прямым углом.
Александру пришлось отступить назад, чтобы избежать удара и успеть вновь поднять свой меч для обороны и нападения.
Сейчас он пошел в бой не с яростным желанием убить, поведшим его против бандитов, и не ведомый инстинктом самосохранения, как в первом бою с вампиром. Нет, Александр ощущал уважение к противнику, этот бой был в какой-то степени игрой и обменом опытом. Правда, все это было задвинуто далеко вглубь себя, чтобы всплыть лишь после того, как исход поединка будет решен, ибо колебания могут стоить победы, а то и жизни.
Хотя бой и не насмерть, такой исход не исключен.
О глупости гибели в поединке на потеху публике, в незнакомом мире, и последствиях для друзей Алекс задумываться уже не мог и не хотел. Если осторожничать на каждом шагу, то что есть жизнь, и зачем он тут?!
Что-то во всем этом бое было не так. Даже не в бое – в этом человеке, волею Андара принявший его вызов. Если у Кортеса было хотя б несколько минут остановиться и подумать, пожалуй, он даже смог бы облачить в слова смутные ощущения, предчувствия и ворох несвязных мыслей. Но не в бою. Эта наука была вколочена крепко: думать - это проиграть, поддаться эмоциям – это проиграть. Не задумываться ни о чем. Полагаться только на рефлексы и опыт, все иное – прямой путь под сень накидки прекрасной Сиби.
Кортес мягко, как кошка, ступил шаг вправо, потом влево, пытаясь ослабить бдительность Штейнера, но тот, не дожидаясь окончания маневра, шагнул вперед, нанося рубящий удар в голову. Он был сблокирован, хотя и с некоторым трудом. Наемнику оставалось только удивиться силе своего соперника и отступить, однако на этот раз разорвать дистанцию ему не дали. Алекс атаковал, обрушивая удар за ударом и возмещая силой и новобретенным чудесным образом мастерством недостаток боевого опыта.