(& Ri & Messalina)
В конце концов, Рейлан отвела взгляд от миледи Савати и с неудовольствием поглядела на испачканные в крови носки своих недешевых – да, из последней коллекции от новомодного мастера – туфелек. Оторвавшись от созерцания этого печального зрелища, студентка подняла глаза на однокурсниц. Поведение Ингари удивления не вызвало. А вот Кумудвати - девушка вполголоса пыталась что-то выяснять у профессора факультета Времени. Не желая после с глупым видом переспрашивать у Мары, узнала ли она что новое и полезное, Рейлан предпочла подойти к говорившим сама, не дожидаясь приглашения, которое едва ли последовало бы. По пути она ухватила за руку Ингари, потащив ее за собой больше для моральной поддержки, нежели из желания, чтобы и та была в курсе событий.
Кумудвати ждала лекция, длинная лекция, но к несчастью у профессора не было на нее времени. А если быть точным - у декана факультета времени не было времени на слишком длинную лекцию, но необходимый минимум он в пару секунд запихнуть умудрился... наверное, не зря был деканом своего факультета. - Вы, конечно, знаете, что именно в нашем мире спит сверхбожество? Как?! Вам этого не давали? Миледи Савати, чему вы учите своих подопечных?!.. Что, кто такие "боги", и множественность мирозданий - тоже?!!!... Эээ. Я понял. До встречи на ученом совете, миледи... Так вот, девушка, не важно что-там спит, но важно какие последствия оно имеет. В нашем мире находится некая, назовем, это "гора", у которой есть семь слоев реальности. На седьмом из них находится "нечто". И, как ни печально, этот ваш аспирант сейчас пытается это похитить... это очень сильно упрощая, что неизбежно создаст в вашем уме искаженную картину, простите, но я не могу обойтись без формул, а вы их не проходили. К тому же, если я начну говорить на языке времени, вы не поймете ни слова. Увы... Так о чем это я? Этот аспирант усмотрел что-то важное, от меня скрыто, что именно, но у повелителей ночи есть свои секреты, и я не слишком удивлен... Хотя и пораспрашиваю милорда Теа... на днях, вот как он вернется из поездки. Усмотрел и поработил ваших подруг. Знаете, я сомневаюсь, что вас он не смог... но я всего лишь декан факультета Времени. Еретик сейчас рвется к... тому, о чем я вам при всем своем желании объяснить не могу - это не так просто, но вы можете пойти по его следам и попробовать ему помешать. Вопрос лишь что вы предпочтете - получше подготовиться или понадеяться на скорость?
Кумудвати чувствовала себя так, будто сидит в кабинете алхимии и пытается уравновесить капризными аптекарскими весами «подготовку» и «скорость». Часы накренялись и болтались от малейшего вздоха, от каждой мысли. Первокурсница даже вспотела, хотя леди неприлично признаваться в подобных вещах. Несколько мучительно долгих секунд, а решение так и не было принято. Капризный инструмент застыл в положении «абсолютное равенство».
- Пять секунд, только с подругами переговорю…
Объяснения декана, в которых она поняла не больше остальных, Рейлан выслушала с обычным невозмутимым выражением на лице, но от последней пары фраз профессора брови ее медленно поползли вверх: оказывается, тут не только решили отправиться следом за расшалившимся монстроподобным аспирантом, но уже вовсю обсуждают стратегию. Либо Рейлан подошла слишком поздно и все же упустила что-то важное, либо несчастная Мара спятила от пережитого. Второе вернее. В обращенном к Кумудвати вопросительном взгляде Рейлан последняя мысль отразилась весьма недвусмысленно.
Ингари, которая на каждую путанную мысль маленького человечка, оказавшегося целым деканом, порывалась что-то сказать или спросить, из-за скорости происходящего ничего не успела и теперь насупилась. Она видела, как стремительно ушла их преподаватель, и пожалела, что так и не успела спросить про тройку в зачетке. Подруги вели себя странно и слушали объяснения декана, будто сами собирались что-то по этому поводу делать. И для Ингари непонятной оказалась именно фраза-вопрос про "что вы предпочтете".
- А...- Робко протянула она. - Как это "предпочтем"? Мы... Вы... - Ингари бестолково открыла рот и ничего не спросила. Про "гору" и что Академия расположена совсем рядом с ней, Ингари конечно знала - да сколько раз они вместе разглядывали с восточной террасы уходящую в облака громаду...
Преподаватель тем временем собрался уходить.
- Кроме того уверен, что Совет объявит Охоту. И на все Плато будут отправлены добровольцы с разных факультетов. В точности как и в прошлый раз... Подготовьтесь и встретимся через два часа.
Декан печально посмотрел на студенток, очень печально - на испорченную панораму и с совсем уж печальным видом удалился.
По зеленому свечению мерно гаснущему на том месте, где он только что стоял, Ингари решила, что - в прошлое...
Перейти к полной версии: 7 v 3
<% AUTHURL %>| Прикл.орг > Словесные ролевые игры > Большой Архив приключений > законченные приключения | <% AUTHFORM %> |
(тот же состав)
Кумудвати так до сих пор и не осознала, какую непосильную задачу взвалила на свои плечи. Сложно мстить существу, настолько превосходящему тебя буквально во всем, в силе, в магии, в физических данных, наконец. Вот и Рейлан смотрит на неё как на умалишенную. Даже Ингари, умница Ингари всегда такая отзывчивая, всегда готовая помочь, вряд ли сейчас захочет это сделать. Но без их помощи, Кумудвати было совсем уж не на что рассчитывать. Одно было хорошо, декан факультета времени неожиданно помог Маре, высказав очевидную и благородную причину последовать за аспирантом, и снежная решила уцепиться за эту мысль.
- Девочки, неужели мы все так и оставим? Вы же слышали декана, аспирант измыслил жуткое дело, наши сокурсницы в рабстве, организуется охота. Раз уж с нами он ничего не смог сделать, - фраза больше в сторону Рейлан, нежели Ингари, - значит, нам всем вместе по силам его остановить.
- Он ушел в прошлое. - Ингари, которая никогда еще этого не видела, но читала, конечно, была потрясена простым уходом декана даже больше чем всем тем, что с ними случилось перед этим. Затем умница Ингари ненавязчиво покосилась на подруг, намекая на их внешний вид. Девушка была родом с континента Тайртон и ее синеватая кожа и острые уши нередко становились предметом насмешек на факультете. Ей и одеваться приходилось в немодные тона - белоснежный и золотой ей не шли.
- А потом пойдемьте в сады Семириды? Все равно никаких занятий сегодня не будет, наверное... Конечно, я с вами.
Рейлан стояла, нахмурившись.
- А вам не кажется, девочки, что ректорат Академии ведет себя несколько странно? Допускает, чтобы в этих стенах выросло это… Это. Да еще, как выясняется, такое уже не впервые, - девушка сделала паузу и оглядела подруг, оценивая реакцию на свои слова, после продолжила: - Неужели наши преподаватели настолько слабы, что не способны, объединив усилия, поставить одного единственного, - она сделала ударение на этом слове, - нарушителя на место? Для этого им нужна помощь добровольцев с первого курса?
Мара едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Нет, не то, чтобы она сильно не любила Рейлан, просто иногда раздражалась от таких вот выпадов. Да и к несчастью, Рейлан происходила из несоизмеримо более знатного и богатого рода, чем сама Кумудвати, и это, по понятным причинам не способствовало возникновению особенно теплых отношений.
- Рейлан, декан говорил о целой охоте, о полномасштабной операции с участием огромного количества человек. Если бы это было так просто, зачем бы тогда нужны были эти всеобщие сборы, - в последнем утверждении снежная не была до конца уверена, когда плохо знаешь историю академии ни в чем не можешь быть уверен, но говорила четко и с напором, - и если бы мы были так бесполезны, разве бы декан времени говорил нам все это? А может быть, он все знал заранее.
До Рейлан же все больше доходила пугающая суть происходящего – так, как она это понимала. Осознание не приносило радости. Нет, она не питала иллюзий относительно того, что обучение в Академии похоже на светскую вечеринку. Тот, кто связывается с магией, должен быть готов к опасным неожиданностям. Но чтоб настолько наглое и дерзкое преступление?! При попустительстве учителей и руководства, которое, по твердому убеждению Рейлан, просто обязано было не допускать даже намека на нечто подобное. Предположения Кумудвати о всеведении декана и вовсе натолкнули Рейлан на весьма нерадостную мысль.
- Охота, говоришь? Вполне возможно. Только я не хочу быть приманкой на этой охоте, - раздраженно бросила она.
- Чего вы боитесь-то? - Вдруг вклинилась в разговор Ингари. - Да пойдемьте же, что мы тут стоим столбиками! Этой панорамой не воспользоваться, надо идти к другой - или вы действительно хотите в таком виде на занятия?
В коридорах становилось людно и проходящие мимо студенты слегка косились на троицу.
- Относительно внешнего вида – ты права, - досадливо поморщившись на свои туфли, согласилась Рейлан.
Наряду Кумудвати повезло гораздо меньше, и если Рейлан было достаточно подобрать другую обувь, то Маре предстояло начинать сложный ритуал смены одно ослепительного и сверхсложного наряда на другой, макияж, прическа - снежная горестно вздохнула.
- Хорошо, давайте встретимся в садах.
- Через час? И уже чтобы были готовы! А второй час мы погуляем и подумаем, ладно?.. - Одежда и внешний вид Ингари оказались практически не испорчеными, но раз уж подруги решили последовать на плоскогорья (Ингари поняла происходящее именно так), не идти же ей туда в наряде, предназначенном производить впечатление на преподавателей и однокурстниц?
Кумудвати так до сих пор и не осознала, какую непосильную задачу взвалила на свои плечи. Сложно мстить существу, настолько превосходящему тебя буквально во всем, в силе, в магии, в физических данных, наконец. Вот и Рейлан смотрит на неё как на умалишенную. Даже Ингари, умница Ингари всегда такая отзывчивая, всегда готовая помочь, вряд ли сейчас захочет это сделать. Но без их помощи, Кумудвати было совсем уж не на что рассчитывать. Одно было хорошо, декан факультета времени неожиданно помог Маре, высказав очевидную и благородную причину последовать за аспирантом, и снежная решила уцепиться за эту мысль.
- Девочки, неужели мы все так и оставим? Вы же слышали декана, аспирант измыслил жуткое дело, наши сокурсницы в рабстве, организуется охота. Раз уж с нами он ничего не смог сделать, - фраза больше в сторону Рейлан, нежели Ингари, - значит, нам всем вместе по силам его остановить.
- Он ушел в прошлое. - Ингари, которая никогда еще этого не видела, но читала, конечно, была потрясена простым уходом декана даже больше чем всем тем, что с ними случилось перед этим. Затем умница Ингари ненавязчиво покосилась на подруг, намекая на их внешний вид. Девушка была родом с континента Тайртон и ее синеватая кожа и острые уши нередко становились предметом насмешек на факультете. Ей и одеваться приходилось в немодные тона - белоснежный и золотой ей не шли.
- А потом пойдемьте в сады Семириды? Все равно никаких занятий сегодня не будет, наверное... Конечно, я с вами.
Рейлан стояла, нахмурившись.
- А вам не кажется, девочки, что ректорат Академии ведет себя несколько странно? Допускает, чтобы в этих стенах выросло это… Это. Да еще, как выясняется, такое уже не впервые, - девушка сделала паузу и оглядела подруг, оценивая реакцию на свои слова, после продолжила: - Неужели наши преподаватели настолько слабы, что не способны, объединив усилия, поставить одного единственного, - она сделала ударение на этом слове, - нарушителя на место? Для этого им нужна помощь добровольцев с первого курса?
Мара едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Нет, не то, чтобы она сильно не любила Рейлан, просто иногда раздражалась от таких вот выпадов. Да и к несчастью, Рейлан происходила из несоизмеримо более знатного и богатого рода, чем сама Кумудвати, и это, по понятным причинам не способствовало возникновению особенно теплых отношений.
- Рейлан, декан говорил о целой охоте, о полномасштабной операции с участием огромного количества человек. Если бы это было так просто, зачем бы тогда нужны были эти всеобщие сборы, - в последнем утверждении снежная не была до конца уверена, когда плохо знаешь историю академии ни в чем не можешь быть уверен, но говорила четко и с напором, - и если бы мы были так бесполезны, разве бы декан времени говорил нам все это? А может быть, он все знал заранее.
До Рейлан же все больше доходила пугающая суть происходящего – так, как она это понимала. Осознание не приносило радости. Нет, она не питала иллюзий относительно того, что обучение в Академии похоже на светскую вечеринку. Тот, кто связывается с магией, должен быть готов к опасным неожиданностям. Но чтоб настолько наглое и дерзкое преступление?! При попустительстве учителей и руководства, которое, по твердому убеждению Рейлан, просто обязано было не допускать даже намека на нечто подобное. Предположения Кумудвати о всеведении декана и вовсе натолкнули Рейлан на весьма нерадостную мысль.
- Охота, говоришь? Вполне возможно. Только я не хочу быть приманкой на этой охоте, - раздраженно бросила она.
- Чего вы боитесь-то? - Вдруг вклинилась в разговор Ингари. - Да пойдемьте же, что мы тут стоим столбиками! Этой панорамой не воспользоваться, надо идти к другой - или вы действительно хотите в таком виде на занятия?
В коридорах становилось людно и проходящие мимо студенты слегка косились на троицу.
- Относительно внешнего вида – ты права, - досадливо поморщившись на свои туфли, согласилась Рейлан.
Наряду Кумудвати повезло гораздо меньше, и если Рейлан было достаточно подобрать другую обувь, то Маре предстояло начинать сложный ритуал смены одно ослепительного и сверхсложного наряда на другой, макияж, прическа - снежная горестно вздохнула.
- Хорошо, давайте встретимся в садах.
- Через час? И уже чтобы были готовы! А второй час мы погуляем и подумаем, ладно?.. - Одежда и внешний вид Ингари оказались практически не испорчеными, но раз уж подруги решили последовать на плоскогорья (Ингари поняла происходящее именно так), не идти же ей туда в наряде, предназначенном производить впечатление на преподавателей и однокурстниц?
Льлюиню было сложно сосредоточится и в груди было пусто, но подкатилась к коленопреклоненному священнику Айлин-младшая и потрогала его лапой, он на миг отвлекся, затем продолжил молитву. Упорство священника Сильвансу или еще что-то принесло результаты... только не совсем такие, что мог бы ожидать Льлюинь. Кто-то слабо ответил на его молитвы. Но так слабо, что священник не понял ответа, лишь от строений впереди дохнуло запустением, слегка опустилось алеющее небо, а вопрос Гимира - будто повис в воздухе и замерла трава.
«Что такое?...» священник вздрогнул, невольно поежился. Прикосновение теплой пушистой лапы добавило ему уверенности, иначе бы Лльюинь в отчаянии перестал молиться, верить перестал. Но та, или тот, что ему ответил… раз за разом он умолял голос повторить, вернуться еще на немного, чтобы хоть отличить, кто с ним говорил. Ничего.
Лльюинь несколько секунд просто постоял с закрытыми глазами, приводя дыхание в норму. Поднялся, подхватывая под брюшко Айлин.
- Знаете… что-то я все меньше хочу туда идти. Будем осторожны, – он хмурился. - Очень… очень осторожны.
Братья стояли неподвижно, трава тоже не шевелилась, а небо будто опустилось еще чуть ниже. Айлин странно мяукнула, но не вырывалась. Льлюинь заметил, что кристал в руке Хейлина светится и... что опять пришел ответ на молитву - изнутри этого странного кристалла.
Каждая секунда приносила новое удивление, не давая пищу для успокоения старому.
- Хей-лиин?.. – Лльюинь повернулся к брату, внутренне вслушиваясь в слабый голос – а можешь мне дать вот этот замечательный кристалл? Пожалуйста?
Двигаться было довольно трудно - будто преодолевая сопротивление мира вокруг. Замершего мира... затем мир сдвинулся с точки, сопротивление пропало и Льлюинь чуть не упал. Братья продолжили свой разговор, они не слышали слов Льлюиня, лишь удивились, что не заметили, когда тот встал на ноги. Кристал - был безмолвен и того света, что заметил в нем священник не было.
«Что такое?...» священник вздрогнул, невольно поежился. Прикосновение теплой пушистой лапы добавило ему уверенности, иначе бы Лльюинь в отчаянии перестал молиться, верить перестал. Но та, или тот, что ему ответил… раз за разом он умолял голос повторить, вернуться еще на немного, чтобы хоть отличить, кто с ним говорил. Ничего.
Лльюинь несколько секунд просто постоял с закрытыми глазами, приводя дыхание в норму. Поднялся, подхватывая под брюшко Айлин.
- Знаете… что-то я все меньше хочу туда идти. Будем осторожны, – он хмурился. - Очень… очень осторожны.
Братья стояли неподвижно, трава тоже не шевелилась, а небо будто опустилось еще чуть ниже. Айлин странно мяукнула, но не вырывалась. Льлюинь заметил, что кристал в руке Хейлина светится и... что опять пришел ответ на молитву - изнутри этого странного кристалла.
Каждая секунда приносила новое удивление, не давая пищу для успокоения старому.
- Хей-лиин?.. – Лльюинь повернулся к брату, внутренне вслушиваясь в слабый голос – а можешь мне дать вот этот замечательный кристалл? Пожалуйста?
Двигаться было довольно трудно - будто преодолевая сопротивление мира вокруг. Замершего мира... затем мир сдвинулся с точки, сопротивление пропало и Льлюинь чуть не упал. Братья продолжили свой разговор, они не слышали слов Льлюиня, лишь удивились, что не заметили, когда тот встал на ноги. Кристал - был безмолвен и того света, что заметил в нем священник не было.
(не без ценных консультаций от мастера)
Расставшись с однокурсницами в галереях жилого этажа, Рейлан повернула к своим комнатам и ускорила шаг. Весь путь от злополучной панорамы она ловила на себе изумленные взгляды встречных. Большинство из них, правда, были адресованы все же Кумудвати – из-за пятен крови на платье, туфли Рейлан же мало кого волновали, кроме нее самой.
Когда двери покоев закрылись за ее спиной, девушка поспешно сбросила перепачканную обувь и нетерпеливо щелкнула пальцами. Туфельки, плавно покачиваясь, поднялись в воздух и сами поплыли в сторону гардеробной, а их хозяйка прошлепала босыми ногами по выложенному сиреневатой мраморной плиткой полу к ванной комнате и там остановилась перед огромным – в два ее роста – зеркалом. На первый взгляд платье и правда не пострадало, но все же Рейлан совсем не хотелось из-за невнимательности позволить себе разгуливать по Академии в перепачканной кровью одежде. Сама мысль о том, что она может выглядеть неидеально, была Рейлан крайне неприятна.
Студентка довольно долго возилась с многочисленными застежками. Наконец платье, тихо шелестя блестками, скользнуло к ногам. Переступив ворох искрящейся ткани, девушка подошла ближе к зеркалу и принялась одну за одной вынимать шпильки из замысловатой прически. Освобожденные черные пряди падали на плечи, резко контрастируя с белизной кожи. Параллельно с этим Рейлан, почти не думая, сплела цепь простеньких бытовых заклинаний из серии «подай-принеси». При отсутствии таких полезных слуг, бытовая магия очень быстро вошла в привычку, хотя поначалу студентка частенько ошибалась, из-за чего с ней случались конфузы. К счастью – без свидетелей.
Рейлан была из знатного и обеспеченного рода чистокровных ангварисс, которых обычно называли сумеречными эльфами. Что было не совсем так, хотя, пожалуй, к эльфам эта раса была ближе всего. Ангварисс занимали довольно обширные земли в северных лесах и горах и не очень активно контактировали с соседями. Да и собственные их территории были мало обитаемы: от одного замка до другого было не менее семи дней верхом. Пустынные земли, заснеженные леса и сколько-то поселений слуг. Но кто же считает слуг?
Впрочем, сами ангварисс преодолевали эти огромные расстояния довольно быстро - верхом на прирученных крылатых тварях. И в самом крайнем случае можно было обратиться к Повелителям, чтобы перенестись мгновенно...
Мысль о том, что теперь она сама будет Повелителем, очень грела самолюбие Рейлан, помогая смиряться с такими неудобствами, как отсутствие персональной прислуги и поклонников из знатных ангварисских семей и присутствие вместо этого многочисленного разношерстного контингента, с которым приходилось вести себя на равных или – в случае с преподавателями – скромнее, чем надменная сумеречная привыкла у себя дома.
Происхождением отчасти объяснялось высокомерие Рейлан по отношению к однокурсницам. Огромное количество самого разнообразного народа, с которым ей довелось столкнуться по прибытии на обучение, поначалу несказанно шокировало ее и действовало на нервы. Со временем ангварисс пообвыкла, превратившись – по меркам своего народа – в даже слишком общительную особу. Но для всех остальных по-прежнему оставалась высокомерной гордячкой.
Тем временем заклятье делало свое дело – перед сумеречной появилось новое платье и обувь. Волосы, повинуясь указанию пальцев, сами собой сплелись в аккуратную, пусть и не столь сложную как прежде, прическу.
Одевшись и еще раз придирчиво оглядев себя, Рейлан отправилась к условленному месту.
Расставшись с однокурсницами в галереях жилого этажа, Рейлан повернула к своим комнатам и ускорила шаг. Весь путь от злополучной панорамы она ловила на себе изумленные взгляды встречных. Большинство из них, правда, были адресованы все же Кумудвати – из-за пятен крови на платье, туфли Рейлан же мало кого волновали, кроме нее самой.
Когда двери покоев закрылись за ее спиной, девушка поспешно сбросила перепачканную обувь и нетерпеливо щелкнула пальцами. Туфельки, плавно покачиваясь, поднялись в воздух и сами поплыли в сторону гардеробной, а их хозяйка прошлепала босыми ногами по выложенному сиреневатой мраморной плиткой полу к ванной комнате и там остановилась перед огромным – в два ее роста – зеркалом. На первый взгляд платье и правда не пострадало, но все же Рейлан совсем не хотелось из-за невнимательности позволить себе разгуливать по Академии в перепачканной кровью одежде. Сама мысль о том, что она может выглядеть неидеально, была Рейлан крайне неприятна.
Студентка довольно долго возилась с многочисленными застежками. Наконец платье, тихо шелестя блестками, скользнуло к ногам. Переступив ворох искрящейся ткани, девушка подошла ближе к зеркалу и принялась одну за одной вынимать шпильки из замысловатой прически. Освобожденные черные пряди падали на плечи, резко контрастируя с белизной кожи. Параллельно с этим Рейлан, почти не думая, сплела цепь простеньких бытовых заклинаний из серии «подай-принеси». При отсутствии таких полезных слуг, бытовая магия очень быстро вошла в привычку, хотя поначалу студентка частенько ошибалась, из-за чего с ней случались конфузы. К счастью – без свидетелей.
Рейлан была из знатного и обеспеченного рода чистокровных ангварисс, которых обычно называли сумеречными эльфами. Что было не совсем так, хотя, пожалуй, к эльфам эта раса была ближе всего. Ангварисс занимали довольно обширные земли в северных лесах и горах и не очень активно контактировали с соседями. Да и собственные их территории были мало обитаемы: от одного замка до другого было не менее семи дней верхом. Пустынные земли, заснеженные леса и сколько-то поселений слуг. Но кто же считает слуг?
Впрочем, сами ангварисс преодолевали эти огромные расстояния довольно быстро - верхом на прирученных крылатых тварях. И в самом крайнем случае можно было обратиться к Повелителям, чтобы перенестись мгновенно...
Мысль о том, что теперь она сама будет Повелителем, очень грела самолюбие Рейлан, помогая смиряться с такими неудобствами, как отсутствие персональной прислуги и поклонников из знатных ангварисских семей и присутствие вместо этого многочисленного разношерстного контингента, с которым приходилось вести себя на равных или – в случае с преподавателями – скромнее, чем надменная сумеречная привыкла у себя дома.
Происхождением отчасти объяснялось высокомерие Рейлан по отношению к однокурсницам. Огромное количество самого разнообразного народа, с которым ей довелось столкнуться по прибытии на обучение, поначалу несказанно шокировало ее и действовало на нервы. Со временем ангварисс пообвыкла, превратившись – по меркам своего народа – в даже слишком общительную особу. Но для всех остальных по-прежнему оставалась высокомерной гордячкой.
Тем временем заклятье делало свое дело – перед сумеречной появилось новое платье и обувь. Волосы, повинуясь указанию пальцев, сами собой сплелись в аккуратную, пусть и не столь сложную как прежде, прическу.
Одевшись и еще раз придирчиво оглядев себя, Рейлан отправилась к условленному месту.
Часть дороги до своих покоев пришлось пройти вместе с Рейлан, но Кумудвати едва ли это заметила, перед глазами стояла только закутанная в черное фигура аспиранта. Плохо сдерживаемая ярость перешла в более спокойную стадию, позволяющую размышлять разумно. С голыми руками против повелителя с ночного факультета, Кумудвати не пойдет, даже если её перед этим напоят до беспамятства алкогольным коктейлем. Поэтому врываясь в свои покои и скидывая на ходу туфли, снежная первым делом принялась складывать дорожную сумку. Если вы думаете, что будущая повелительница беспокоилась о таких бытовых мелочах, как зубная щетка и смена белья, то сильно ошибаетесь. В элегантную сумочку из кожи кандагарского змея изящные тонкие пальчики уложили керамическую статуэтку размером с ладонь, изображающую фигуру человека с головой обезьяны и длинным хвостом, два блестящих шарика, кажется, из металла, но когда речь идет о магических артефактах ни в чем нельзя быть уверенным и неизменный лиловый кристалл зачётки.
Сложив эти вещи Кумудвати опустилась на кровать, вспоминая, не забыла ли она чего-нибудь важного.
Хотя кроватью это ложе можно было назвать, только если попасть в комнату Мары ночью, в полной темноте. Возможно, наследница обширных земель и будущая носительница громкого титула не могла себе позволить ювелирных украшений стоимостью в целый город, но на мебель она тратила все доступные ей средства. Благо десять выделенных ей комнат худо-бедно, но позволяли развернуться. То, что служило Кумудвати кроватью, занимало отдельную комнату, непостижимым образом парило над полом и закрывалось невесомым палантином из белого кружева. Снежная любила оттенки только одной цветовой гаммы. От морозного инея до темно-синего снега с восточных гор её мира. Исключение она делала только для золотого. Такого предмета как шкаф не существовало в природе. Его с успехом заменяли полукруглые пуфы молочного цвета, шторы заменяло все то же кружево, стены были украшены фресками с изображением величественных горных массивов и многое другое, перечислять все просто не хватит времени.
Кумудвати щелкнула пальцами и дорожной сумочке оказалась еще резная шкатулка размером не больше, чем орех ниллари. На шкатулке виднелась крошечная замочная скважина.
Закончив нехитрые сборы и переодевшись на скорую руку (всего-то сорок минут, это же почти мгновенно), Мара вышла в коридор.
Сложив эти вещи Кумудвати опустилась на кровать, вспоминая, не забыла ли она чего-нибудь важного.
Хотя кроватью это ложе можно было назвать, только если попасть в комнату Мары ночью, в полной темноте. Возможно, наследница обширных земель и будущая носительница громкого титула не могла себе позволить ювелирных украшений стоимостью в целый город, но на мебель она тратила все доступные ей средства. Благо десять выделенных ей комнат худо-бедно, но позволяли развернуться. То, что служило Кумудвати кроватью, занимало отдельную комнату, непостижимым образом парило над полом и закрывалось невесомым палантином из белого кружева. Снежная любила оттенки только одной цветовой гаммы. От морозного инея до темно-синего снега с восточных гор её мира. Исключение она делала только для золотого. Такого предмета как шкаф не существовало в природе. Его с успехом заменяли полукруглые пуфы молочного цвета, шторы заменяло все то же кружево, стены были украшены фресками с изображением величественных горных массивов и многое другое, перечислять все просто не хватит времени.
Кумудвати щелкнула пальцами и дорожной сумочке оказалась еще резная шкатулка размером не больше, чем орех ниллари. На шкатулке виднелась крошечная замочная скважина.
Закончив нехитрые сборы и переодевшись на скорую руку (всего-то сорок минут, это же почти мгновенно), Мара вышла в коридор.
(сады Семириды)
Ингари было в каком-то смысле проще, чем подругам... или - сложнее, трудно сказать. Но она определенно отнеслась к "походу за аспирантом" иначе, чем они.
Дело в том, что умница и скромница Ингари, беспорядочно начитанная и запутанно образованная происходила из рода охотников, расы почти напрочь лишенных магии бойцов и с континента, славящегося в первую очередь традициями поединков с населяющими ту часть мира хищниками. Ингари дома была бы явным позором родичей, если б не проявила достаточные для поступления в Академию способности. Подобные способности, кстати, мало уважались среди ее народа. Как и управляющие теми землями Повелители... их там и было-то немного, среди Повелителей слабо магические земли Тайртона мало ценились. Не то что окрестности Месы, у подножия которой и высился Шпиль академии.
Ингари привыкла быть серой мышкой. Эта черта осталась с ней и сейчас. Но многое положенное настоящему тартонцу она знала и умела с самого детства.
Сейчас, на тридцать восьмом юго-восточном ярусе Шпиля, среди роскоши Садов, носящих имя древней Повелительницы Зари (и ею и созданных, кстати), Ингари чувствовала себя как обычно... то есть опять не в своей тарелке. Не помогала даже уютная и удобная во всех отношениях одежда - напротив, именно она и притягивала косые взгляды. Ингари казалось, что даже ажурные мостики и цветущие вишни смотрят на нее с неодобрением.
Тонкие трико и рубашка из шерсти хнумса были скрыты под литым доспехом из обработанной шкуры снифарка, длинные алые волосы спрятались под кольчужной сеткой, шею и подбородок, запястья и лодыжки, виски и лоб защищали плетеные из усов берматлога обручи. Таких доспехов не было и не могло быть у нее дома - берматлоги вообще водятся совершенно в других слоях реальности... как и снифарки. Ингари пользовалась музейными материалами. И это одеяние "для охоты" она сделала уже здесь, в академии, робко спрашивая, можно ли ей... Иногда ей не отказывали, в конце концов - творчество в студентах только приветствовалось.
Поверх обтягивающего фигуру доспеха было накинуто открытое по бокам, свободное платье, выполненное на манер одежд восточной империи, хотя и расшитое вместо традиционных драконов фигурками тайртонских хищных зверей. Платье было перехвачено лентами и широким поясом на талии - почти не стесняющее движений и заметно скрадывающее их. Платье-то было вполне пристойным, хотя и не самым обычным для большинства студентов. Но даже в нем цвета были подобраны так, что в большей части Садов, на фоне цветов и зарослей, фонтанов и стволов деревьев Ингари было бы трудно заметить - и это без всякой маскирующей магии. А вовсе не так, чтобы производить благоприятное впечатление на однокурстниц.
Ингари было немного стыдно и за флягу на поясе, кинжал за поясом и нож в левом сапоге. А уж парные серпо-когти она вообще спрятала в сумку поглубже, чтобы никто и не увидел такого позорища - как же будущий Повелитель и с холодным оружием столь непритязательного вида... Ладно бы еще магическим, так ведь нет - наоборот из металла отражающего магию... самую слабую, конечно. Никакой материал (из ей доступных до конца учебы) не отразил бы ее собственную магию первокурстницы. Так что - поглубже в сумку, рядом с посудой и запасом самой вульгарной еды, которую только можно было найти у подножия за десяток минут - орехов, плодов и ягод, растущих сами по себе, а не наколдованных тут же изысков.
Ну, откуда бы в Академии взялась бы столовая... личный повар одного из деканов и сам был преподавателем.
Так что Ингари немного сутулилась и пыталась настроится на лирический лад - для чего то концентрировалась на спрятанном на груди под доспехом кристалле зачетки, то разглядывала каскады фонтанов, но вместо того непривычно (для нее) злобно поглядывала на редких гуляющих (или прогуливающих) и ругала себя за то, что вырядилась. А подруги еще и не пришли даже...
Ингари было в каком-то смысле проще, чем подругам... или - сложнее, трудно сказать. Но она определенно отнеслась к "походу за аспирантом" иначе, чем они.
Дело в том, что умница и скромница Ингари, беспорядочно начитанная и запутанно образованная происходила из рода охотников, расы почти напрочь лишенных магии бойцов и с континента, славящегося в первую очередь традициями поединков с населяющими ту часть мира хищниками. Ингари дома была бы явным позором родичей, если б не проявила достаточные для поступления в Академию способности. Подобные способности, кстати, мало уважались среди ее народа. Как и управляющие теми землями Повелители... их там и было-то немного, среди Повелителей слабо магические земли Тайртона мало ценились. Не то что окрестности Месы, у подножия которой и высился Шпиль академии.
Ингари привыкла быть серой мышкой. Эта черта осталась с ней и сейчас. Но многое положенное настоящему тартонцу она знала и умела с самого детства.
Сейчас, на тридцать восьмом юго-восточном ярусе Шпиля, среди роскоши Садов, носящих имя древней Повелительницы Зари (и ею и созданных, кстати), Ингари чувствовала себя как обычно... то есть опять не в своей тарелке. Не помогала даже уютная и удобная во всех отношениях одежда - напротив, именно она и притягивала косые взгляды. Ингари казалось, что даже ажурные мостики и цветущие вишни смотрят на нее с неодобрением.
Тонкие трико и рубашка из шерсти хнумса были скрыты под литым доспехом из обработанной шкуры снифарка, длинные алые волосы спрятались под кольчужной сеткой, шею и подбородок, запястья и лодыжки, виски и лоб защищали плетеные из усов берматлога обручи. Таких доспехов не было и не могло быть у нее дома - берматлоги вообще водятся совершенно в других слоях реальности... как и снифарки. Ингари пользовалась музейными материалами. И это одеяние "для охоты" она сделала уже здесь, в академии, робко спрашивая, можно ли ей... Иногда ей не отказывали, в конце концов - творчество в студентах только приветствовалось.
Поверх обтягивающего фигуру доспеха было накинуто открытое по бокам, свободное платье, выполненное на манер одежд восточной империи, хотя и расшитое вместо традиционных драконов фигурками тайртонских хищных зверей. Платье было перехвачено лентами и широким поясом на талии - почти не стесняющее движений и заметно скрадывающее их. Платье-то было вполне пристойным, хотя и не самым обычным для большинства студентов. Но даже в нем цвета были подобраны так, что в большей части Садов, на фоне цветов и зарослей, фонтанов и стволов деревьев Ингари было бы трудно заметить - и это без всякой маскирующей магии. А вовсе не так, чтобы производить благоприятное впечатление на однокурстниц.
Ингари было немного стыдно и за флягу на поясе, кинжал за поясом и нож в левом сапоге. А уж парные серпо-когти она вообще спрятала в сумку поглубже, чтобы никто и не увидел такого позорища - как же будущий Повелитель и с холодным оружием столь непритязательного вида... Ладно бы еще магическим, так ведь нет - наоборот из металла отражающего магию... самую слабую, конечно. Никакой материал (из ей доступных до конца учебы) не отразил бы ее собственную магию первокурстницы. Так что - поглубже в сумку, рядом с посудой и запасом самой вульгарной еды, которую только можно было найти у подножия за десяток минут - орехов, плодов и ягод, растущих сами по себе, а не наколдованных тут же изысков.
Ну, откуда бы в Академии взялась бы столовая... личный повар одного из деканов и сам был преподавателем.
Так что Ингари немного сутулилась и пыталась настроится на лирический лад - для чего то концентрировалась на спрятанном на груди под доспехом кристалле зачетки, то разглядывала каскады фонтанов, но вместо того непривычно (для нее) злобно поглядывала на редких гуляющих (или прогуливающих) и ругала себя за то, что вырядилась. А подруги еще и не пришли даже...
А вот взгляды, обращенные на Рейлан, саму Рейлан теперь вполне устраивали. Никакого удивления или недоумения, только вежливые улыбки от знакомых, чуть более холодные от тех, кому уже удалось пообщаться с сумеречной поближе и заинтересованные взгляды от тех незнакомцев, у кого привлекательная внешность девушки вызывала лишь приятные мысли.
Оказавшись на нужном ярусе, студентка пошла по дорожке, выложенной восьмиугольной золотистой плиткой с кварцевыми вкраплениями, что заставляло тропинку мерцать, когда из высоких стрельчатых окон на нее падал свет.
В лабиринтах из разнообразной растительности нетрудно было заблудиться. Эта досадная неприятность частенько случалась с первокурсниками. Причем не всегда по их вине, ибо традиционным развлечением старших было назначить кому-то из новичков важную встречу в каком-нибудь отдаленном уголке: всего лишь два поворота налево, а потом направо у шипастого куста с розовыми листьями, за ним сразу увидишь фонтанчик с оранжевыми драконами… Только совершенно случайно забывая упомянуть, что коварный кустарник имеет свойство менять цвет листвы раз в пятнадцать минут, а фонтанчик после однажды учиненного подвыпившими ночными второкурсниками поединка получил заряд не причитавшейся ему магии, обрел способность передвижения и застать его на месте теперь практически невозможно.
К счастью, дорогу к тому месту, куда она направлялась, Рейлан изучила достаточно хорошо. Местечко было приятным, достаточно людным и не таило в себе подвохов в виде растений, плюющихся яркой и трудно выводящейся даже самыми мощными заклятиями пыльцой.
Подходя, девушка замедлила шаг, а затем и вовсе остановилась в растерянности. Кажется она только что видела здесь Ингари. Но теперь ее не было. Рейлан крепко зажмурилась, вновь открыла глаза и озадаченно повертела головой. Из дурацкой ситуации ее вывела сама Ингари, окликнув по имени. Обернувшись на голос, Рейлан наконец-то заметила подругу. Что за шутки? Магия? Нет, в том-то и дело, что никакой магией и не пахло, с магией-то как раз она бы быстро сообразила.
- Ингари? Что это? – удивленно спросила Рейлан. Само наличие не магической маскирующей одежды ее ничуть не удивило. У ангварисс подобное тоже имелось. Но вот то, что такая одежда надета на Ингари здесь и сейчас озадачило Рейлан не на шутку.
Оказавшись на нужном ярусе, студентка пошла по дорожке, выложенной восьмиугольной золотистой плиткой с кварцевыми вкраплениями, что заставляло тропинку мерцать, когда из высоких стрельчатых окон на нее падал свет.
В лабиринтах из разнообразной растительности нетрудно было заблудиться. Эта досадная неприятность частенько случалась с первокурсниками. Причем не всегда по их вине, ибо традиционным развлечением старших было назначить кому-то из новичков важную встречу в каком-нибудь отдаленном уголке: всего лишь два поворота налево, а потом направо у шипастого куста с розовыми листьями, за ним сразу увидишь фонтанчик с оранжевыми драконами… Только совершенно случайно забывая упомянуть, что коварный кустарник имеет свойство менять цвет листвы раз в пятнадцать минут, а фонтанчик после однажды учиненного подвыпившими ночными второкурсниками поединка получил заряд не причитавшейся ему магии, обрел способность передвижения и застать его на месте теперь практически невозможно.
К счастью, дорогу к тому месту, куда она направлялась, Рейлан изучила достаточно хорошо. Местечко было приятным, достаточно людным и не таило в себе подвохов в виде растений, плюющихся яркой и трудно выводящейся даже самыми мощными заклятиями пыльцой.
Подходя, девушка замедлила шаг, а затем и вовсе остановилась в растерянности. Кажется она только что видела здесь Ингари. Но теперь ее не было. Рейлан крепко зажмурилась, вновь открыла глаза и озадаченно повертела головой. Из дурацкой ситуации ее вывела сама Ингари, окликнув по имени. Обернувшись на голос, Рейлан наконец-то заметила подругу. Что за шутки? Магия? Нет, в том-то и дело, что никакой магией и не пахло, с магией-то как раз она бы быстро сообразила.
- Ингари? Что это? – удивленно спросила Рейлан. Само наличие не магической маскирующей одежды ее ничуть не удивило. У ангварисс подобное тоже имелось. Но вот то, что такая одежда надета на Ингари здесь и сейчас озадачило Рейлан не на шутку.
На казалось бы однотонной местности - рассохшаяся глина, чахлая травка, редкие рыжие деревца - были и выделяющиеся (хотя и не с первого взгляда) места - вот там в паре сотен шагов будто был расположен резкий провал, а ближе к строению справа виднелись густые заросли деревьев.
- Ты знаешь, - со вздохом произнес бард, - в этих вопросах от меня проку будет не больше, чем от кого-либо из вас, включая кошку. Потому что...
Он достал кристалл из кармана и теперь рассеянно подбрасывал его на ладони, то ли в такт своим мыслям, то ли просто машинально.
-... потому что для меня здесь все настолько чужое... И магия в том числе, да. Моя здесь - не действует. А эта...
Хейлин замолк на несколько секунд.
- Ее вокруг много, - убежденно сказал он. - Но совсем другая, и воспользоваться ей я не могу. Как не могу помочь и со всем остальным. Мы обязательно придумаем, как нам быть и что делать, но полагаться на меня тут бессмысленно, каюсь.
- Монстров ты бил недурно для не умеющего пользоваться магией, - сыронизировал воин. – Что же будет, если сумеешь? Но я говорил не о том. Ты же знаешь... общие законы. Исходя из того, что мы успели увидеть и твоей головы и опыта – что скажешь про это место, а также что нам делать и где искать? О, ты уже помолился, Лльюинь?
- А?...
Лунный понял, что нечто произошло, что что-то сжалось, или растянулось, или пространственно изогнулось и посмеялось над ним.
(с Сигрид и Хакэ)
- Ты знаешь, - со вздохом произнес бард, - в этих вопросах от меня проку будет не больше, чем от кого-либо из вас, включая кошку. Потому что...
Он достал кристалл из кармана и теперь рассеянно подбрасывал его на ладони, то ли в такт своим мыслям, то ли просто машинально.
-... потому что для меня здесь все настолько чужое... И магия в том числе, да. Моя здесь - не действует. А эта...
Хейлин замолк на несколько секунд.
- Ее вокруг много, - убежденно сказал он. - Но совсем другая, и воспользоваться ей я не могу. Как не могу помочь и со всем остальным. Мы обязательно придумаем, как нам быть и что делать, но полагаться на меня тут бессмысленно, каюсь.
- Монстров ты бил недурно для не умеющего пользоваться магией, - сыронизировал воин. – Что же будет, если сумеешь? Но я говорил не о том. Ты же знаешь... общие законы. Исходя из того, что мы успели увидеть и твоей головы и опыта – что скажешь про это место, а также что нам делать и где искать? О, ты уже помолился, Лльюинь?
- А?...
Лунный понял, что нечто произошло, что что-то сжалось, или растянулось, или пространственно изогнулось и посмеялось над ним.
(с Сигрид и Хакэ)
- Я спросил у Хейлина кристалл. – Что-то подсказывало, что братья вопроса не услышали. Что-то начинало оформляться в догадку, но с некоторых пор Лльюинь предпочитал опираться на точные сведения.
- Монстров бил... не то чтобы я, - на лице Хейлина отразилось недоумение по поводу собственных слов. Он продемонстрировал Гимиру кристалл, лежащий на узкой ладони. - Если бы не эта вещица... даже не знаю, где бы мы были сейчас.
"А, да, Лльюинь же..!"
- Вот, держи, - бард протянул руку, чтобы передать кристалл брату... но пальцы разжались почему-то не сразу. - М-м, Гимир... думаю, искать стоит везде. И начать с этих построек. Мне надо лучше понять то, что вокруг. Вдруг как-нибудь повезет...
- По-прежнему ясно, что ничего не ясно, - покачал головой воин. - Если кто-то высылает против нас стражей, то уже должен был увидеть, что мы с ними справились. Но пока спокойно, никого больше нет. Возможно, они сами появляются в результате какого-то заклятия... В зданиях да – поискать нужно.
Лльюинь принял из руки брата кристалл, со второго раза, будто Хейлин не хотел его отдавать, но священник пока думал над одной задачей. Кристалл оказался холодным на ощупь. Лунный задумчиво покатал его на ладони, сжал в кулаке, прислушиваясь. Странное тепло шло от этого кусочка непонятной материи.
- Брат, а где ты его нашел?..
- Да там же, в камышах, - ответил бард и тут же поправился: - Точнее, нашел-то его не я, а твоя Айлин.
(пррродолжение)
- Монстров бил... не то чтобы я, - на лице Хейлина отразилось недоумение по поводу собственных слов. Он продемонстрировал Гимиру кристалл, лежащий на узкой ладони. - Если бы не эта вещица... даже не знаю, где бы мы были сейчас.
"А, да, Лльюинь же..!"
- Вот, держи, - бард протянул руку, чтобы передать кристалл брату... но пальцы разжались почему-то не сразу. - М-м, Гимир... думаю, искать стоит везде. И начать с этих построек. Мне надо лучше понять то, что вокруг. Вдруг как-нибудь повезет...
- По-прежнему ясно, что ничего не ясно, - покачал головой воин. - Если кто-то высылает против нас стражей, то уже должен был увидеть, что мы с ними справились. Но пока спокойно, никого больше нет. Возможно, они сами появляются в результате какого-то заклятия... В зданиях да – поискать нужно.
Лльюинь принял из руки брата кристалл, со второго раза, будто Хейлин не хотел его отдавать, но священник пока думал над одной задачей. Кристалл оказался холодным на ощупь. Лунный задумчиво покатал его на ладони, сжал в кулаке, прислушиваясь. Странное тепло шло от этого кусочка непонятной материи.
- Брат, а где ты его нашел?..
- Да там же, в камышах, - ответил бард и тут же поправился: - Точнее, нашел-то его не я, а твоя Айлин.
(пррродолжение)
Сады Семириды – рисунок акварелью на мокрой бумаге, девяносто девять оттенков зеленого, сотни метров живого полотна. Улыбка природы, дыхание жизни и все, о чём думает ветер, нежно ласкающий каждый лепесток как послушное тело любовницы.
Сады Семириды – чуткий сон тропической красоты, благоухающее хулиганство экзотических цветов, безумное переплетение лиан. Каждый уголок, каждый переулок – шедевр из листвы и ветвей.
Сады Семириды смотрели на Кумудвати тысячей своих глаз, хватали за одежды колючими пальцами, кружили голову бесконечностью поворотов замысловатого лабиринта. Растения выдыхали ей в уши «подумай», цветы на клумбе выкладывали «ещё не поздно», пестрые попугаи каркали «остановиться». Но Мара настойчиво шла мимо, ориентируясь по известным только ей приметам, безжалостно переступая через все ветки, попадающиеся на пути, и отталкивая от лица все цветы.
Кумудвати не собиралась ни на бал, ни на торжественную встречу, ни даже в аудиторию на занятия, поэтому все пышные наряды и легкомысленные блестки так и остались в недрах пуфов. Надеть столь варварскую деталь гардероба как штаны ей не позволяло происхождение, а вот удобную юбку чуть ниже колен с разрезами по бокам, вполне. Ну и, конечно, мех, какая студентка снежного факультета не любит меха. Этой пушистой роскошью была украшена кофточка и накидка первокурсницы.
Лингвистически верных названий всех этих белок, собак, больших и маленьких кошек, Мара просто не знала, поэтому про себя различала меха по цветам. Нежно-молочные, матовые шкурки высокогорных обитателей, тонкая шерстка изящных хищников для зимней их прикосновения были даже приятней, чем холодная тяжесть золота.
Сумка с собранными вещами болталась на поясе. Еще два поворота налево и один направо и вот Мара вышла к однокурсницам. От увиденного, девушка совершенно неожиданным и неприличным образом расхохоталась. Образец предусмотрительности и образец неуместного великолепия.
- Кажется, все в сборе…
Сады Семириды – чуткий сон тропической красоты, благоухающее хулиганство экзотических цветов, безумное переплетение лиан. Каждый уголок, каждый переулок – шедевр из листвы и ветвей.
Сады Семириды смотрели на Кумудвати тысячей своих глаз, хватали за одежды колючими пальцами, кружили голову бесконечностью поворотов замысловатого лабиринта. Растения выдыхали ей в уши «подумай», цветы на клумбе выкладывали «ещё не поздно», пестрые попугаи каркали «остановиться». Но Мара настойчиво шла мимо, ориентируясь по известным только ей приметам, безжалостно переступая через все ветки, попадающиеся на пути, и отталкивая от лица все цветы.
Кумудвати не собиралась ни на бал, ни на торжественную встречу, ни даже в аудиторию на занятия, поэтому все пышные наряды и легкомысленные блестки так и остались в недрах пуфов. Надеть столь варварскую деталь гардероба как штаны ей не позволяло происхождение, а вот удобную юбку чуть ниже колен с разрезами по бокам, вполне. Ну и, конечно, мех, какая студентка снежного факультета не любит меха. Этой пушистой роскошью была украшена кофточка и накидка первокурсницы.
Лингвистически верных названий всех этих белок, собак, больших и маленьких кошек, Мара просто не знала, поэтому про себя различала меха по цветам. Нежно-молочные, матовые шкурки высокогорных обитателей, тонкая шерстка изящных хищников для зимней их прикосновения были даже приятней, чем холодная тяжесть золота.
Сумка с собранными вещами болталась на поясе. Еще два поворота налево и один направо и вот Мара вышла к однокурсницам. От увиденного, девушка совершенно неожиданным и неприличным образом расхохоталась. Образец предусмотрительности и образец неуместного великолепия.
- Кажется, все в сборе…
Лльюинь тем временем разжал ладонь, держа двумя пальцами за края, посмотрел на свет. Странное дело, он словно обладал противоположными свойствами одновременно. Прозрачный и непрозрачный. Холодный и теплый. Одновременно.
Священник оглянулся на полянку с камышом. Интересно, а по сути это одно и то же – кристалл и камыш?
Он отвечал. Или то, что было внутри него, отвечало. Лльюинь намерился разобраться со странным поведением кристалла и мира, пусть даже ему отрежут уши и скормят кому-нибудь.
- Угу. Айлин?.. кошка, а ты там еще чего-нибудь не находила? – лунный посмотрел в глаза котенка. – интересная веешь, да? – Лльюинь вернул кристалл Хейлину.
Хейлин и Лльюинь на ходу возились с кристаллом, а шедший первым Гимир уже приблизился к сооружениям. Небо над ними уже совсем покраснело. Здесь царила тишина, только ветер тихо посвистывал меж огромных каменных глыб, из которых состояли постройки. Наверное, когда-то они были плотнее пригнаны друг к другу, но с тех времен прошло немало времени... Серые, необтесанные, поросшие мхом, камни, казалось, смотрели мрачно и неприветливо.
Воин, оглянувшись на братьев, решительно шагнул в отверстие, видимо, служившее дверью одному из зданий – первому на пути и небольшому по сравнению со стоявшими дальше гигантами.. Из него и не то большой щели, не то маленького окна падало немного света – на остатки грубой сколоченной мебели, полуразвалившейся, полусгнившей, очаг в дальней стене... Судя по всему, здесь когда-то жили, но было это несколько десятилетий назад. Шагнув внутрь, Гимир нагнулся над остатками стола и отломил от него ножку. Она казалось довольно крепкой на вид. Дубинка не меч, конечно, но длиннее, чем кинжал.
- Кошка, сиди тихо, - шепнул на всякий случай лунный эльф, пряча Айлин под безрукавку. Котенка высунула любопытную мордочку, но помалкивала. О некоторых странностях и несоответствиях Лльюинь решил поговорить – и подумать- потом.
(еще раз продолжение)
Священник оглянулся на полянку с камышом. Интересно, а по сути это одно и то же – кристалл и камыш?
Он отвечал. Или то, что было внутри него, отвечало. Лльюинь намерился разобраться со странным поведением кристалла и мира, пусть даже ему отрежут уши и скормят кому-нибудь.
- Угу. Айлин?.. кошка, а ты там еще чего-нибудь не находила? – лунный посмотрел в глаза котенка. – интересная веешь, да? – Лльюинь вернул кристалл Хейлину.
Хейлин и Лльюинь на ходу возились с кристаллом, а шедший первым Гимир уже приблизился к сооружениям. Небо над ними уже совсем покраснело. Здесь царила тишина, только ветер тихо посвистывал меж огромных каменных глыб, из которых состояли постройки. Наверное, когда-то они были плотнее пригнаны друг к другу, но с тех времен прошло немало времени... Серые, необтесанные, поросшие мхом, камни, казалось, смотрели мрачно и неприветливо.
Воин, оглянувшись на братьев, решительно шагнул в отверстие, видимо, служившее дверью одному из зданий – первому на пути и небольшому по сравнению со стоявшими дальше гигантами.. Из него и не то большой щели, не то маленького окна падало немного света – на остатки грубой сколоченной мебели, полуразвалившейся, полусгнившей, очаг в дальней стене... Судя по всему, здесь когда-то жили, но было это несколько десятилетий назад. Шагнув внутрь, Гимир нагнулся над остатками стола и отломил от него ножку. Она казалось довольно крепкой на вид. Дубинка не меч, конечно, но длиннее, чем кинжал.
- Кошка, сиди тихо, - шепнул на всякий случай лунный эльф, пряча Айлин под безрукавку. Котенка высунула любопытную мордочку, но помалкивала. О некоторых странностях и несоответствиях Лльюинь решил поговорить – и подумать- потом.
(еще раз продолжение)
У снифарков шкурка переливчатая, и хотя ее матовая поверхность не блестит, но под лучами солнца переливается бронзой и разноцветьем, а, например, при движении под деревьями - льется оттенками зелени, улавливая и переиначивая тот цвет, что преобладает вокруг. Ус у берматлога вообще - отвратительного такого серого оттенка... зато крепкий сволочь на разрыв, прорубить браслеты теперь было довольно трудно. Ингари честно старалась подобрать ленты в тон, но в результате только еще больше стала похожа на пестрых птиц джунглей. Ужасное чувство.
При взгляде на недоуменно озирающуюся Рейлан, ее великолепный, как обычно, безупречный наряд и прохладно-удивленный вид Ингари устало протерла глаза. Ей пришлось телепортироваться, затем левитирующими заклинаниями собирать нужные орехи, чтобы и нести не слишком много тяжести и силы было чем восстановить, и подходящие плоды-ягоды - на всякий случай - ожог свести или обморожение, порез затянуть или сонливость снять. На магию наверху надежды не будет - может сработать, а может и вывернуться наизнанку, может усилиться стократно или ослабнуть до нуля... и еще неизвестно, что хуже. Хотя зачетку Ингари с собой конечно взяла.
И вот выясняется, что Рейлан никуда и не собиралась. Сейчас придет Мара и они вдвоем подымут Ингари насмех. Тайртонка обиделась - на себя в основном... И на великих предков и их... традиции!
Вот. Рейлан ее в упор не замечает.
- Рей! - Ингари помахала наспех собранной сумкой. - Мы никуда не идем?
- Ингари? Что это? – Рейлан ее увидела и сделалась, как само удивление.
- Я это... - Собрав остатки чувства совести, ответила Ингари, чуть наклонила голову, отвернулась и так посмотрела на проползающий мимо них куст, что тот моментально покрылся инеем и замер, встопорщив мерзнущие листья и став немного похожим на деревья с родины Рейлан. Ингари поджала губы и прищурилась, на секунду еще больше став похожей на нормальную снежную.
"Вот ведь, и никого рядом, чтобы зачет поставить!"
Ведь та же Кумудвати, постаравшись, могла заморозить целый лес, Ингари же эта способность никогда не давалась... зато она уже умела самостоятельно телепортировать, что вообще-то на втором курсе проходят.
При взгляде на недоуменно озирающуюся Рейлан, ее великолепный, как обычно, безупречный наряд и прохладно-удивленный вид Ингари устало протерла глаза. Ей пришлось телепортироваться, затем левитирующими заклинаниями собирать нужные орехи, чтобы и нести не слишком много тяжести и силы было чем восстановить, и подходящие плоды-ягоды - на всякий случай - ожог свести или обморожение, порез затянуть или сонливость снять. На магию наверху надежды не будет - может сработать, а может и вывернуться наизнанку, может усилиться стократно или ослабнуть до нуля... и еще неизвестно, что хуже. Хотя зачетку Ингари с собой конечно взяла.
И вот выясняется, что Рейлан никуда и не собиралась. Сейчас придет Мара и они вдвоем подымут Ингари насмех. Тайртонка обиделась - на себя в основном... И на великих предков и их... традиции!
Вот. Рейлан ее в упор не замечает.
- Рей! - Ингари помахала наспех собранной сумкой. - Мы никуда не идем?
- Ингари? Что это? – Рейлан ее увидела и сделалась, как само удивление.
- Я это... - Собрав остатки чувства совести, ответила Ингари, чуть наклонила голову, отвернулась и так посмотрела на проползающий мимо них куст, что тот моментально покрылся инеем и замер, встопорщив мерзнущие листья и став немного похожим на деревья с родины Рейлан. Ингари поджала губы и прищурилась, на секунду еще больше став похожей на нормальную снежную.
"Вот ведь, и никого рядом, чтобы зачет поставить!"
Ведь та же Кумудвати, постаравшись, могла заморозить целый лес, Ингари же эта способность никогда не давалась... зато она уже умела самостоятельно телепортировать, что вообще-то на втором курсе проходят.
& Ri & Messalina
Рейлан молча оценила невольные упражнения с растительностью и вновь обернулась к Ингари. Теперь сумеречная уже злилась на подругу за ее внешний вид и вызванное удивление, но виду старалась не подавать.
- Куда это ты собралась? – вежливо осведомилась Рейлан, лишь для того, чтобы начать разговор. И так было понятно, что собралась тайртонка отнюдь не в гости к бабушке.
- Куда я собралась?!.. - Ингари осеклась и поморгала. - Извини. Я решила, это вы собрались... с Марой, а я - просто с вами... Да и не хочется мне в общей охоте участвовать, а иначе - придется. - Смутилась тайртонка, выводя носками сапог загадочные узоры в пыли... ну, или не в пыли, откуда возле фонтанов пыли взяться. В тонком слое мокрой грязи, скорее, покрывающем здесь каменную плитку.
- Мы с Марой? Вот еще глупости какие. Это Мара вбила что-то себе в голову, - проворчала Рейлан. Еще что-то во фразе Ингари ее насторожило, и теперь она сообразила, что:
- Ты сказала – иначе придется участвовать в общей охоте? Что значит «придется»? Кажется, речь шла всего лишь о добровольцах.
Ингари невольно прыснула и закрыла лицо ладонью. Покачала головой, глядя на чопорную подругу, протяжно ответила.
- Ах-ха! И первые три курса - одни сплошные добровольцы... Нас ведь не жалко.
- Именно это я и имела в виду, когда говорила о приманке. Если меня вообще кто-нибудь слушал, - недовольно прокомментировала Рейлан, хотела добавить что-то еще, но ее прервали. Ингари поежилась, а раздавшийся сбоку заливистый смех опять заставил ее нахохлиться на бортике фонтана - ей даже стало наплевать на сохранность платья. Сумеречная обернулась на смеющуюся Кумудвати и тут же резко отвернула лицо, так как оно почти против воли хозяйки изобразило гримаску, означающую что-то вроде «Силы Зимы, куда я попала?». Столь выразительная мимика считалась недопустимой в обществе сдержанных холодных ангварисс. И Рейлан уже всерьез опасалась, что, нахватавшись этих ужимок здесь, дома она станет посмешищем.
- Кажется, все в сборе…
Вернув на лицо относительное спокойствие, Рейлан вновь обратила взгляд на Мару и, скрестив руки на груди, произнесла.
- В сборе. А куда собрались-то?
Ингари завидующе покосилась на Рей и отвернулась к фонтанам - сама она уже собралась, а куда именно их закинет декан времени... что гадать-то?
На этот раз Кумудвати не сдержалась, громко фыркнула и закатила глаза. «Растопи тебя жара. Неужели все сначала? Так долго упражнялась перед панорамой в красноречии, а теперь куда собрались». Мара редко себе позволяла столь бурно выражать эмоции, но Рейлан обладала исключительным талантом выводить её из себя.
- С пользой провести остаток дня, пока нас не втянули во всеобщую охоту, мне показалось, или именно ты не хотела быть приманкой? Вот и исчезнем из поля зрения преподавателей.
«И найдем аспиранта самостоятельно», последняя фраза так и не вылетела из-за плотно сомкнутых губ.
Рейлан молча оценила невольные упражнения с растительностью и вновь обернулась к Ингари. Теперь сумеречная уже злилась на подругу за ее внешний вид и вызванное удивление, но виду старалась не подавать.
- Куда это ты собралась? – вежливо осведомилась Рейлан, лишь для того, чтобы начать разговор. И так было понятно, что собралась тайртонка отнюдь не в гости к бабушке.
- Куда я собралась?!.. - Ингари осеклась и поморгала. - Извини. Я решила, это вы собрались... с Марой, а я - просто с вами... Да и не хочется мне в общей охоте участвовать, а иначе - придется. - Смутилась тайртонка, выводя носками сапог загадочные узоры в пыли... ну, или не в пыли, откуда возле фонтанов пыли взяться. В тонком слое мокрой грязи, скорее, покрывающем здесь каменную плитку.
- Мы с Марой? Вот еще глупости какие. Это Мара вбила что-то себе в голову, - проворчала Рейлан. Еще что-то во фразе Ингари ее насторожило, и теперь она сообразила, что:
- Ты сказала – иначе придется участвовать в общей охоте? Что значит «придется»? Кажется, речь шла всего лишь о добровольцах.
Ингари невольно прыснула и закрыла лицо ладонью. Покачала головой, глядя на чопорную подругу, протяжно ответила.
- Ах-ха! И первые три курса - одни сплошные добровольцы... Нас ведь не жалко.
- Именно это я и имела в виду, когда говорила о приманке. Если меня вообще кто-нибудь слушал, - недовольно прокомментировала Рейлан, хотела добавить что-то еще, но ее прервали. Ингари поежилась, а раздавшийся сбоку заливистый смех опять заставил ее нахохлиться на бортике фонтана - ей даже стало наплевать на сохранность платья. Сумеречная обернулась на смеющуюся Кумудвати и тут же резко отвернула лицо, так как оно почти против воли хозяйки изобразило гримаску, означающую что-то вроде «Силы Зимы, куда я попала?». Столь выразительная мимика считалась недопустимой в обществе сдержанных холодных ангварисс. И Рейлан уже всерьез опасалась, что, нахватавшись этих ужимок здесь, дома она станет посмешищем.
- Кажется, все в сборе…
Вернув на лицо относительное спокойствие, Рейлан вновь обратила взгляд на Мару и, скрестив руки на груди, произнесла.
- В сборе. А куда собрались-то?
Ингари завидующе покосилась на Рей и отвернулась к фонтанам - сама она уже собралась, а куда именно их закинет декан времени... что гадать-то?
На этот раз Кумудвати не сдержалась, громко фыркнула и закатила глаза. «Растопи тебя жара. Неужели все сначала? Так долго упражнялась перед панорамой в красноречии, а теперь куда собрались». Мара редко себе позволяла столь бурно выражать эмоции, но Рейлан обладала исключительным талантом выводить её из себя.
- С пользой провести остаток дня, пока нас не втянули во всеобщую охоту, мне показалось, или именно ты не хотела быть приманкой? Вот и исчезнем из поля зрения преподавателей.
«И найдем аспиранта самостоятельно», последняя фраза так и не вылетела из-за плотно сомкнутых губ.
(все те же)
Рейлан оценивающе окинула взглядом экипировку Кумудвати. Конечно, до Ингари ей далеко, но тоже впечатляет. Бурная реакция подруги странным образом успокоила Рейлан, придав ее голосу решительности.
- Вы полагаете, Совет настолько глуп, что не предусмотрел такого поворота событий? Если уж им действительно для чего-то понадобилось выгнать на охоту как можно больше студентов – из тех, что не жалко, то какая разница, каким способом это произойдет?
Рейлан вздернула подбородок и, указав пальцем на бортик фонтана произнесла пару коротких слов. Пыль и опавшие мелкие листочки разлетелись в стороны, указанная часть парапета засияла первозданной чистотой. Рейлан, аккуратно подобрав юбки, уселась на очищенное место, все своим видом давая понять, что устроилась тут надолго.
- Можешь отправляться в полной уверенности, что обманула их ожидания, а они будут издалека наблюдать за тобой, радуясь, что все идет, как задумано, и умиляясь твоей глупости. А я не хочу, чтоб меня выставляли идиоткой.
Кумудвати с наслаждением представила, как превращает Рейлан в покрытую инеем ледяную статую. Ах, как она будет гармонировать с белым мрамором фонтана, еще пустить по ноге тонкую зеленую лиану и добавить в волосы красных лилий. Да любой скульптор, образно выражаясь, удавится за такой шедевр.
- Девочки, вы ни Весны, то есть просто ни Весны не понимаете... Обе. - Повернулась к ним Ингари и задумалась, можно ли поделиться с подругами собственными догадками о происхождении Академии, обо всем в ней в целом и, в частности, о происходящем сейчас и намечающемся на днях. Согнанная подругой пыль, мелкие листочки и веточки попытались было переехать на подвернувшуюся тайртонку, но наткнулись на невидимую стену и медленно осели на пол. По здравому размышлению Ингари не стала говорить, что думала... уж больно догадки были крамольные. "Я лучше им расскажу, когда на плоскогорье попадем - там хоть не подслушает никто лишний." - Решила Ингари, привычно робко поглядывая вокруг и озвучивая вслух совсем другое.
- Если мы справимся сами, нам зачтут курс... если повезет, даже два. - Подругам, относящимся к жизни не так, как это принято среди тайртонцев, она не стала говорить: "Потому что будет за что, а если не повезет - вряд ли выживем... Вот декан времени и зачтет."
- Зато отправившись на общих основаниях, мы можем потерять несколько лет. - Ингари старалась быть убедительной. "Да и свои мозги мне тоже жаль... Хотя мне их в любом случае будет жаль."
- Ингари, не распаляйся, благородная Рейлан, видимо, предпочитает пересидеть охоту в садах, ну что же, это её право. Только за трусость еще никому экзамен не засчитывали, - Мара в свою очередь заняла боевую стойку, чуть расставив ноги для большей устойчивости и уперев кулаки в бока. В глазах Рейлан вспыхнул злой огонек. Тот, кто обвиняет гордых ангварисс в трусости (да и вообще, хоть в чем-нибудь их обвиняет) очень рискует. Но и подскакивать сразу, швыряя в лицо обидчику перчатку, ну, или что придется, у них было не принято. Рейлан лишь медленно поднялась, не отрывая от Кумудвати холодного цепкого взгляда.
- Я бы не стала называть здравый смысл трусостью, - процедила она сквозь зубы.
Ингари удивленно посмотрела на обеих, все же чужие обычаи - это очень странно... За полгода не привыкнуть.
Рейлан оценивающе окинула взглядом экипировку Кумудвати. Конечно, до Ингари ей далеко, но тоже впечатляет. Бурная реакция подруги странным образом успокоила Рейлан, придав ее голосу решительности.
- Вы полагаете, Совет настолько глуп, что не предусмотрел такого поворота событий? Если уж им действительно для чего-то понадобилось выгнать на охоту как можно больше студентов – из тех, что не жалко, то какая разница, каким способом это произойдет?
Рейлан вздернула подбородок и, указав пальцем на бортик фонтана произнесла пару коротких слов. Пыль и опавшие мелкие листочки разлетелись в стороны, указанная часть парапета засияла первозданной чистотой. Рейлан, аккуратно подобрав юбки, уселась на очищенное место, все своим видом давая понять, что устроилась тут надолго.
- Можешь отправляться в полной уверенности, что обманула их ожидания, а они будут издалека наблюдать за тобой, радуясь, что все идет, как задумано, и умиляясь твоей глупости. А я не хочу, чтоб меня выставляли идиоткой.
Кумудвати с наслаждением представила, как превращает Рейлан в покрытую инеем ледяную статую. Ах, как она будет гармонировать с белым мрамором фонтана, еще пустить по ноге тонкую зеленую лиану и добавить в волосы красных лилий. Да любой скульптор, образно выражаясь, удавится за такой шедевр.
- Девочки, вы ни Весны, то есть просто ни Весны не понимаете... Обе. - Повернулась к ним Ингари и задумалась, можно ли поделиться с подругами собственными догадками о происхождении Академии, обо всем в ней в целом и, в частности, о происходящем сейчас и намечающемся на днях. Согнанная подругой пыль, мелкие листочки и веточки попытались было переехать на подвернувшуюся тайртонку, но наткнулись на невидимую стену и медленно осели на пол. По здравому размышлению Ингари не стала говорить, что думала... уж больно догадки были крамольные. "Я лучше им расскажу, когда на плоскогорье попадем - там хоть не подслушает никто лишний." - Решила Ингари, привычно робко поглядывая вокруг и озвучивая вслух совсем другое.
- Если мы справимся сами, нам зачтут курс... если повезет, даже два. - Подругам, относящимся к жизни не так, как это принято среди тайртонцев, она не стала говорить: "Потому что будет за что, а если не повезет - вряд ли выживем... Вот декан времени и зачтет."
- Зато отправившись на общих основаниях, мы можем потерять несколько лет. - Ингари старалась быть убедительной. "Да и свои мозги мне тоже жаль... Хотя мне их в любом случае будет жаль."
- Ингари, не распаляйся, благородная Рейлан, видимо, предпочитает пересидеть охоту в садах, ну что же, это её право. Только за трусость еще никому экзамен не засчитывали, - Мара в свою очередь заняла боевую стойку, чуть расставив ноги для большей устойчивости и уперев кулаки в бока. В глазах Рейлан вспыхнул злой огонек. Тот, кто обвиняет гордых ангварисс в трусости (да и вообще, хоть в чем-нибудь их обвиняет) очень рискует. Но и подскакивать сразу, швыряя в лицо обидчику перчатку, ну, или что придется, у них было не принято. Рейлан лишь медленно поднялась, не отрывая от Кумудвати холодного цепкого взгляда.
- Я бы не стала называть здравый смысл трусостью, - процедила она сквозь зубы.
Ингари удивленно посмотрела на обеих, все же чужие обычаи - это очень странно... За полгода не привыкнуть.
- Да я не распаляюсь. Вы еще подеритесь... кстати, сюда ваши ухажеры идут. - Невинно заметила тайртонка, заинтересованно сложив ладони лодочкой, и почти тут же кувыркнулась спиной в фонтан, подальше от разъяренных подруг, мало того что прерванных на самом интересном месте, так еще и обнаруживших, что их подло обманули.
Взметнувшихся в воздух брызг было много, целые тучи, слои и полотнища быстро летящей во всех направлениях водяной пыли, будто не девчонка упала в мелкий водоем, а как минимум падающая звезда рухнула в южный океан. Все таки даже тайртонки не могут слишком долго думать о смерти, долге, здравом смысле и прочих иногда считающихся возвышенными вещах... такие непутевые, как Ингари - уж точно. Кроме того ей было страшно обо всем этом думать - дома подобных ужасов вполне хватало.
Ну, она и решила подруг охладить немного. Оказавшиеся в водно-пыльном облаке Мара и Рейлан некоторое время могли мечтать только о мести, и что характерно - не гаду Еретику, а... умнице Ингари, ныне с трудом моргающей внутри продолжающей расти под совместными усилиями подруг глыбы прозрачного льда. Шелковые ленты забавно разлетелись в стороны, так и застыв в пространстве разноцветным узором. Фонтаны тоже стали льдом, кусты попрятались.
Ингари сумела растопить вокруг себя небольшое пространство, но на том и выдохлась (магически, одна против двух заметно превосходящих ее по силе) и принялась из всей силы лупить руками и ногами по стене вокруг - кажется, у девушки началась клаустрофобия... потом тайртонка вспомнила про когти в сумке.
- Дуры. Нельзя же все принимать так серьезно. - Первым делом выдохнула она, когда вырубилась наружу. Оценив же, что целыми остались только доспехи и обручи, все остальное, даже кольчужная сетка, не перенесло произошедшего - Ингари тоже обозлилась.
- Морозильники взбесившиеся...
И ушла к себе крайне обиженная, ничего не слушая, напрочь игнорируя взгляды, достающиеся идущей по коридорам, аловласой девчонке в матовых доспехах, с парными клинками совершенно варварского вида наголо и сумкой под мышкой - несколько старшекурстников, пьющих пиво, чуть не поперхнулись.
Так и добралась до своих комнат, гордо вздернув нос и чувствуя себя совершенно падшей женщиной.
Взметнувшихся в воздух брызг было много, целые тучи, слои и полотнища быстро летящей во всех направлениях водяной пыли, будто не девчонка упала в мелкий водоем, а как минимум падающая звезда рухнула в южный океан. Все таки даже тайртонки не могут слишком долго думать о смерти, долге, здравом смысле и прочих иногда считающихся возвышенными вещах... такие непутевые, как Ингари - уж точно. Кроме того ей было страшно обо всем этом думать - дома подобных ужасов вполне хватало.
Ну, она и решила подруг охладить немного. Оказавшиеся в водно-пыльном облаке Мара и Рейлан некоторое время могли мечтать только о мести, и что характерно - не гаду Еретику, а... умнице Ингари, ныне с трудом моргающей внутри продолжающей расти под совместными усилиями подруг глыбы прозрачного льда. Шелковые ленты забавно разлетелись в стороны, так и застыв в пространстве разноцветным узором. Фонтаны тоже стали льдом, кусты попрятались.
Ингари сумела растопить вокруг себя небольшое пространство, но на том и выдохлась (магически, одна против двух заметно превосходящих ее по силе) и принялась из всей силы лупить руками и ногами по стене вокруг - кажется, у девушки началась клаустрофобия... потом тайртонка вспомнила про когти в сумке.
- Дуры. Нельзя же все принимать так серьезно. - Первым делом выдохнула она, когда вырубилась наружу. Оценив же, что целыми остались только доспехи и обручи, все остальное, даже кольчужная сетка, не перенесло произошедшего - Ингари тоже обозлилась.
- Морозильники взбесившиеся...
И ушла к себе крайне обиженная, ничего не слушая, напрочь игнорируя взгляды, достающиеся идущей по коридорам, аловласой девчонке в матовых доспехах, с парными клинками совершенно варварского вида наголо и сумкой под мышкой - несколько старшекурстников, пьющих пиво, чуть не поперхнулись.
Так и добралась до своих комнат, гордо вздернув нос и чувствуя себя совершенно падшей женщиной.
(и Лаэль)
Хулиганская выходка (а другого определения действиям подруги Кумудвати подобрать не смогла) подействовала как ведро раскаленных углей, опрокинутое на голову, и снежная больше не сдерживала себя. Выпустила всю свою ярость в один очень мощный поток силы.
Среагировавшая не менее горячо, если такое, конечно, можно сказать о студентке снежного факультета, Рейлан проводила разобиженную Ингари ошалелым, совершенно неподобающим для женщины ее происхождения взглядом, и не менее выразительно огляделась вокруг - так, что невольные свидетели представления поспешили сделать вид, что ничего необычного не произошло. Подумаешь, кошачья драка. По лицу сумеречной медленно стекали капли воды, легкое покалывание в пальцах от спонтанного колдовства постепенно сходило на нет.
Выместившая все свое раздражение на несчастной Ингари, Мара устало прикрыла глаза. «Что же мы делаем, так ведь перегрыземся. А все из-за чего? Из-за ерунды. Верно говорят, женщина из ничего может сделать три вещи: закуску, прическу и скандал». Усталым, словно чужим голосом, снежная проговорила, смотря куда-то мимо Рейлан.
- Так что ты решила? Ты с нами или нет?
– Вы ненормальные, обе, – столь же бесцветно отозвалась Рей, - Через полчаса у комнат Ингари.
Коротко кивнув Кумудвати, Рейлан развернулась и, гордо выпрямившись, неторопливо направилась к выходу из садов. Выглядела она сейчас и в самом деле точно выбравшаяся из лужи кошка, но держала себя как на балу.
Мара очень тяжело вздохнула. Уже второй раз за день Рейлан уходит вот так, не сказав ни «да» ни «нет» и Кумудвати не была уверена в том, что собравшись у комнаты Ингари, Рейлан снова не передумает.
Еще раз тяжело вздохнув, снежная решила скоротать эти полчаса, побродив по садам Семириды.
«Надеюсь одежда успеет высохнуть, а то выгляжу я действительно ужасно» Кумудвати усмехнулась «И снова второй раз за день»
Хулиганская выходка (а другого определения действиям подруги Кумудвати подобрать не смогла) подействовала как ведро раскаленных углей, опрокинутое на голову, и снежная больше не сдерживала себя. Выпустила всю свою ярость в один очень мощный поток силы.
Среагировавшая не менее горячо, если такое, конечно, можно сказать о студентке снежного факультета, Рейлан проводила разобиженную Ингари ошалелым, совершенно неподобающим для женщины ее происхождения взглядом, и не менее выразительно огляделась вокруг - так, что невольные свидетели представления поспешили сделать вид, что ничего необычного не произошло. Подумаешь, кошачья драка. По лицу сумеречной медленно стекали капли воды, легкое покалывание в пальцах от спонтанного колдовства постепенно сходило на нет.
Выместившая все свое раздражение на несчастной Ингари, Мара устало прикрыла глаза. «Что же мы делаем, так ведь перегрыземся. А все из-за чего? Из-за ерунды. Верно говорят, женщина из ничего может сделать три вещи: закуску, прическу и скандал». Усталым, словно чужим голосом, снежная проговорила, смотря куда-то мимо Рейлан.
- Так что ты решила? Ты с нами или нет?
– Вы ненормальные, обе, – столь же бесцветно отозвалась Рей, - Через полчаса у комнат Ингари.
Коротко кивнув Кумудвати, Рейлан развернулась и, гордо выпрямившись, неторопливо направилась к выходу из садов. Выглядела она сейчас и в самом деле точно выбравшаяся из лужи кошка, но держала себя как на балу.
Мара очень тяжело вздохнула. Уже второй раз за день Рейлан уходит вот так, не сказав ни «да» ни «нет» и Кумудвати не была уверена в том, что собравшись у комнаты Ингари, Рейлан снова не передумает.
Еще раз тяжело вздохнув, снежная решила скоротать эти полчаса, побродив по садам Семириды.
«Надеюсь одежда успеет высохнуть, а то выгляжу я действительно ужасно» Кумудвати усмехнулась «И снова второй раз за день»
Чем дальше от садов, тем больше Рейлан ускоряла шаг, хотя пуститься бегом, точно малолетняя школьница, она все же себе не позволила. Всю невозмутимость и холодность окончательно сдуло, когда двери личных покоев вновь отделили ее от остальной Академии. На долгие сборы времени не было. Подруги могли бы весьма удивиться, наблюдай они за Рейлан сейчас: девушка совершенно неаристократично носилась из комнаты в комнату, распахивая шкафы, выдвигая ящики и торопливо швыряясь вокруг бытовыми заклятиями, которые, будучи в спешке не слишком точно рассчитаны, сталкивались, искрили и создавали друг другу помехи.
- Трусость, - бормотала ангварисс себе под нос, - трусость… надо же быть до того недалекими… увидите еще, что я права. Посмотрим еще, кто посмеется…
Из подходящей для шастанья по плато одежды у Рейлан нашелся наряд для езды, вернее, полетов на орнифелис, крылатых тварях с ее родины. Летний его вариант. Удобные штаны, черные с серебряной вышивкой по бокам, обтягивающие бедра и расширяющиеся книзу, заправленные в мягкие сапожки до середины икры. Рубашка темно-изумрудного цвета. От любимой белой решено было отказаться сразу – грязь будет очень заметна и брр… чего доброго пятна крови опять. Поверх – черная, с вышивкой, как на штанах, длиной до колен безрукавка, тщательно застегнутая на талии десятком мелких крючков и перехваченная широким поясом. В карманах на поясе – зачетка, маленькая коробочка с дюжиной острейших игл и замысловато собранная из отдельных частей темного металла длинная змеиная фигурка. Все тело змеи изгибалось благодаря искусно подогнанным сегментам, лап не было, зато наличествовали подвижные, похожие на стрекозиные крылья и длинные зубы в раскрытой пасти – нижняя челюсть также двигалась. Глазами служили два золотистых кристалла.
Подумав немного и вспомнив экипировку Ингари, Рейлан поборола сомнения и прицепила на пояс фамильный кинжал в изукрашенных символами ее семьи ножнах. Вещица хоть и чисто статусная, но ничуть не уступающая настоящему боевому оружию – дешевки и подделок ангварисс не терпели. Экипировку довершил серебристого цвета лук – все же не зря сумеречных называли эльфами – и колчан с сотней стрел, над которыми Рейлан немного поупражнялась, только поступив в Академию, так что теперь стрелы хранили в себе заклятия магии холода. Те из них, конечно, которые студентке удались.
Рейлан едва уложилась в отведенное время и покидала свои покои, оставив открытые ящики, разбросанные вещи и носящееся точно призрак из комнаты в комнату платье – одна из ошибок бытового заклятья в результате спешки.
- Трусость, - бормотала ангварисс себе под нос, - трусость… надо же быть до того недалекими… увидите еще, что я права. Посмотрим еще, кто посмеется…
Из подходящей для шастанья по плато одежды у Рейлан нашелся наряд для езды, вернее, полетов на орнифелис, крылатых тварях с ее родины. Летний его вариант. Удобные штаны, черные с серебряной вышивкой по бокам, обтягивающие бедра и расширяющиеся книзу, заправленные в мягкие сапожки до середины икры. Рубашка темно-изумрудного цвета. От любимой белой решено было отказаться сразу – грязь будет очень заметна и брр… чего доброго пятна крови опять. Поверх – черная, с вышивкой, как на штанах, длиной до колен безрукавка, тщательно застегнутая на талии десятком мелких крючков и перехваченная широким поясом. В карманах на поясе – зачетка, маленькая коробочка с дюжиной острейших игл и замысловато собранная из отдельных частей темного металла длинная змеиная фигурка. Все тело змеи изгибалось благодаря искусно подогнанным сегментам, лап не было, зато наличествовали подвижные, похожие на стрекозиные крылья и длинные зубы в раскрытой пасти – нижняя челюсть также двигалась. Глазами служили два золотистых кристалла.
Подумав немного и вспомнив экипировку Ингари, Рейлан поборола сомнения и прицепила на пояс фамильный кинжал в изукрашенных символами ее семьи ножнах. Вещица хоть и чисто статусная, но ничуть не уступающая настоящему боевому оружию – дешевки и подделок ангварисс не терпели. Экипировку довершил серебристого цвета лук – все же не зря сумеречных называли эльфами – и колчан с сотней стрел, над которыми Рейлан немного поупражнялась, только поступив в Академию, так что теперь стрелы хранили в себе заклятия магии холода. Те из них, конечно, которые студентке удались.
Рейлан едва уложилась в отведенное время и покидала свои покои, оставив открытые ящики, разбросанные вещи и носящееся точно призрак из комнаты в комнату платье – одна из ошибок бытового заклятья в результате спешки.
Мир несправедлив. Мир чудовищно несправедлив. И вовсе не тем, что он так уж плох, а тем, что когда в очередной раз хочешь "как лучше", всегда получается хуже, чем обычно.
Ингари не так уж и обиделась - загубленное платье ей все-равно не нравилось, но а если бы вдруг? Это ведь был бы кошмар! И от кого? От лучших подруг, которых хотела привести в чувство! Подумаешь, слегка намочила - защищаться лучше надо. Так что мир несправедлив в первую очередь потому, что Ингари думала их помирить, а вместо этого гордая и обиженная даже не знала, что именно подруги решили, когда она ушла... Но - не возвращаться ж теперь!
Так или иначе - но стрелой влетев в свои комнаты, тайртонка чуть не задохнулась от сердечного стука в груди - кажется, правое, разгоняющее по организму бета-кровь сердце прыгало громче других. Пришлось остановиться на пороге и постараться унять ложные эмоции. Нельзя приносить в дом беспокойство...
Ингари положила клинки на оружейную подставку у левой стены, в отражении правой рассмотрела остатки платья, хотя больше ее заинтересовало, отчего разрушилась склепанная из красноватого ковкого сплава кольчужная сетка. На первый взгляд - от многократного перепада температур.
"Жаль, неподходящий материал, а показался таким хорошим... Когти я лучше опять в сумку спрячу - для них металл выбран, лучше не придумать."
Ингари вспомнила, как не столько рубила лед - попробуйте прорубить метр "зимнего" льда, когда вы не тайртонский хищник, и замерьте, сколько времени это займет - сколько резала сковавшее воду заклинание. "Неплохо, неплохо... домой бы такое."
В первые месяцы учебы ей все время не хватало вещей, от которых дома воротило нос. Свои доспехи, свое оружие, свое жилище... Ингари покинула зеркальную прихожую, у нее осталось чувство, что она все таки что-то забыла, а значит, недостаточно успокоилась, но... какое-то "но", весна с ним. Испорченную "в бою" одежду она привычно сожгла перед зеркалом, сейчас ей для этого не требовались факелы - лишь обычная тренога с чашей и собственная ладонь. Ответа не последовало и, уже проходя мимо спальни в дальнее помещение, девушка озадачилась - кому была адресована принесенная жертва? Кому она вообще может что-то жертвовать сейчас, когда сама потихоньку становится Повелителем? Ну... пока еще маленьким, но все же...
"Очень странно. Надо подумать..." Обычным волевым усилием сформировав и отправив в подсознание команду со временем разобраться в данном вопросе, девушка стягивала доспехи. Стены и потолок купальни успокаивающе мерцали мириадами граней выращенных облицовочных кристаллов, вода в их свете загадочно отблескивала и вообще все было, как дома. Никаких прямых углов, никаких полукругов... и дома просто уютно. Ингари обошла бассейн вдоль дальней стены, пристроила сложенные доспехи с сумкой на для того и предназначенной друзе кристаллов и почти без плеска нырнула - переливающийся на дне песок идеально подходил, чтобы на нем улечься и забыть... Ингари опять зашлась краской и поскорее зарылась в песок. От стыда за устроенное в Садах, за собственную бестолковость, за то, что ничего не смогла сделать, когда однокурсниц угоняли в рабство, а по словам Кумудвати - еще и убивали, именно это и хотелось сделать: зарыться в песок под водой в чуть освещенном гроте и ни о чем не думать. Хорошо, когда желания совпадают с возможностями...
Ингари не так уж и обиделась - загубленное платье ей все-равно не нравилось, но а если бы вдруг? Это ведь был бы кошмар! И от кого? От лучших подруг, которых хотела привести в чувство! Подумаешь, слегка намочила - защищаться лучше надо. Так что мир несправедлив в первую очередь потому, что Ингари думала их помирить, а вместо этого гордая и обиженная даже не знала, что именно подруги решили, когда она ушла... Но - не возвращаться ж теперь!
Так или иначе - но стрелой влетев в свои комнаты, тайртонка чуть не задохнулась от сердечного стука в груди - кажется, правое, разгоняющее по организму бета-кровь сердце прыгало громче других. Пришлось остановиться на пороге и постараться унять ложные эмоции. Нельзя приносить в дом беспокойство...
Ингари положила клинки на оружейную подставку у левой стены, в отражении правой рассмотрела остатки платья, хотя больше ее заинтересовало, отчего разрушилась склепанная из красноватого ковкого сплава кольчужная сетка. На первый взгляд - от многократного перепада температур.
"Жаль, неподходящий материал, а показался таким хорошим... Когти я лучше опять в сумку спрячу - для них металл выбран, лучше не придумать."
Ингари вспомнила, как не столько рубила лед - попробуйте прорубить метр "зимнего" льда, когда вы не тайртонский хищник, и замерьте, сколько времени это займет - сколько резала сковавшее воду заклинание. "Неплохо, неплохо... домой бы такое."
В первые месяцы учебы ей все время не хватало вещей, от которых дома воротило нос. Свои доспехи, свое оружие, свое жилище... Ингари покинула зеркальную прихожую, у нее осталось чувство, что она все таки что-то забыла, а значит, недостаточно успокоилась, но... какое-то "но", весна с ним. Испорченную "в бою" одежду она привычно сожгла перед зеркалом, сейчас ей для этого не требовались факелы - лишь обычная тренога с чашей и собственная ладонь. Ответа не последовало и, уже проходя мимо спальни в дальнее помещение, девушка озадачилась - кому была адресована принесенная жертва? Кому она вообще может что-то жертвовать сейчас, когда сама потихоньку становится Повелителем? Ну... пока еще маленьким, но все же...
"Очень странно. Надо подумать..." Обычным волевым усилием сформировав и отправив в подсознание команду со временем разобраться в данном вопросе, девушка стягивала доспехи. Стены и потолок купальни успокаивающе мерцали мириадами граней выращенных облицовочных кристаллов, вода в их свете загадочно отблескивала и вообще все было, как дома. Никаких прямых углов, никаких полукругов... и дома просто уютно. Ингари обошла бассейн вдоль дальней стены, пристроила сложенные доспехи с сумкой на для того и предназначенной друзе кристаллов и почти без плеска нырнула - переливающийся на дне песок идеально подходил, чтобы на нем улечься и забыть... Ингари опять зашлась краской и поскорее зарылась в песок. От стыда за устроенное в Садах, за собственную бестолковость, за то, что ничего не смогла сделать, когда однокурсниц угоняли в рабство, а по словам Кумудвати - еще и убивали, именно это и хотелось сделать: зарыться в песок под водой в чуть освещенном гроте и ни о чем не думать. Хорошо, когда желания совпадают с возможностями...
(Мессалина и Лаэль)
Рейлан спешила, не обращала внимания на встречных, благо их было не много. Лишь у последнего поворота сбавила скорость и вырулила из-за угла обычной своей спокойной походкой – плечи расправлены, подбородок гордо приподнят, взгляд отстраненно-скучающий. Показательные выступления оказались напрасны – Кумудвати еще не было.
Рейлан замерла в ожидании, прислонившись к одной из расписных колонн.
Кумудвати до последнего надеялась, что ткань и меха успеют высохнуть, но тридцати минут оказалось недостаточно, а времени переодеваться тем более не было, поэтому теперь из-за поворота вышло чучело пятерых убитых животных, распространяя вонь мокрой шерсти.
Хоть и держалась снежная прямо, но вид имела весьма жалкий. А от созерцания великолепного наряда Рейлан еще и банальная женская зависть проснулась, оттого-то приветствие и не было вежливым.
- Где Ингари, мы, кажется, уже опаздываем.
- Она не выходила, - Рейлан приняла столь же холодно-сдержанный тон. И тут ее осенила догадка – а с чего это она решила, что Ингари вообще будет у себя? Быть может та, разобидевшись, давно сбежала без них?! Чувствуя, что сама себя так подставила (чья идея-то о месте встречи!), Рейлан быстро подошла к двери, с силой постучала и… неплотно прикрытая дверь сама подалась вперед.
- Открыто, - растерянно прокомментировала Рейлан и, осторожно заглянув внутрь, позвала:
- Ингари! Ты дома?
Ответа не было и Рейлан, позабыв о правилах хорошего тона, вошла в холл без приглашения.
Помещение казалось Рейлан весьма необычным. Пол, потолок – все это заменяли изогнутые темные зеркала. По периметру горели светильники, многократно отраженные в зеркальных стенах. Чуть в стороне в чаше на треноге еще что-то тлело.
«Чужая душа – потемки», подумала Кумудвати, «в данном случае буквальные».
С наряда Мары до сих пор нет-нет, да падали капли воды, и если в садах на это смотрели равнодушно, то в чужих жилых комнатах ей было стыдно за свой внешний вид.
- Ингари, - еще раз позвала она.
Рейлан обернулась на Мару, молча пожала плечами и отправилась вперед. Шла осторожно – ей вдруг показалось, что находится она не в комнате молодой девушки, а, ни много, ни мало, в пещере дракона из романтических, но жутковатых сказок с несчастливым концом, какими пугала ее в детстве бабушка.
Впереди показалась дверь – вернее, что-то на нее похожее. Из-под нее пробивался неяркий свет. Точно зачарованная, Рейлан протянула руку, прикоснувшись к шероховатой поверхности, осторожно толкнула…
Рейлан спешила, не обращала внимания на встречных, благо их было не много. Лишь у последнего поворота сбавила скорость и вырулила из-за угла обычной своей спокойной походкой – плечи расправлены, подбородок гордо приподнят, взгляд отстраненно-скучающий. Показательные выступления оказались напрасны – Кумудвати еще не было.
Рейлан замерла в ожидании, прислонившись к одной из расписных колонн.
Кумудвати до последнего надеялась, что ткань и меха успеют высохнуть, но тридцати минут оказалось недостаточно, а времени переодеваться тем более не было, поэтому теперь из-за поворота вышло чучело пятерых убитых животных, распространяя вонь мокрой шерсти.
Хоть и держалась снежная прямо, но вид имела весьма жалкий. А от созерцания великолепного наряда Рейлан еще и банальная женская зависть проснулась, оттого-то приветствие и не было вежливым.
- Где Ингари, мы, кажется, уже опаздываем.
- Она не выходила, - Рейлан приняла столь же холодно-сдержанный тон. И тут ее осенила догадка – а с чего это она решила, что Ингари вообще будет у себя? Быть может та, разобидевшись, давно сбежала без них?! Чувствуя, что сама себя так подставила (чья идея-то о месте встречи!), Рейлан быстро подошла к двери, с силой постучала и… неплотно прикрытая дверь сама подалась вперед.
- Открыто, - растерянно прокомментировала Рейлан и, осторожно заглянув внутрь, позвала:
- Ингари! Ты дома?
Ответа не было и Рейлан, позабыв о правилах хорошего тона, вошла в холл без приглашения.
Помещение казалось Рейлан весьма необычным. Пол, потолок – все это заменяли изогнутые темные зеркала. По периметру горели светильники, многократно отраженные в зеркальных стенах. Чуть в стороне в чаше на треноге еще что-то тлело.
«Чужая душа – потемки», подумала Кумудвати, «в данном случае буквальные».
С наряда Мары до сих пор нет-нет, да падали капли воды, и если в садах на это смотрели равнодушно, то в чужих жилых комнатах ей было стыдно за свой внешний вид.
- Ингари, - еще раз позвала она.
Рейлан обернулась на Мару, молча пожала плечами и отправилась вперед. Шла осторожно – ей вдруг показалось, что находится она не в комнате молодой девушки, а, ни много, ни мало, в пещере дракона из романтических, но жутковатых сказок с несчастливым концом, какими пугала ее в детстве бабушка.
Впереди показалась дверь – вернее, что-то на нее похожее. Из-под нее пробивался неяркий свет. Точно зачарованная, Рейлан протянула руку, прикоснувшись к шероховатой поверхности, осторожно толкнула…
(втроем)
Однако - думай, не думай, а дышать иногда надо. Минут через десять Ингари осторожно вынырнула - помимо всего прочего ей что-то мешало чувствовать себя в одиночестве. Она прислонилась к бортику и тут послышался какой-то звук. Затем еще. Ингари побледнела.
"Я забыла закрыть Дверь!"
От этой мысли тайртонка чуть не утонула на месте - такого позора с ней не случалось.
"Ууу-уу-о-у. За это, Ингари, навсегда изгоняют из Клана..."
Девушка резко выпрыгнула из воды и заметалась по гроту. Заглянувшие в грот подруги застали ее застегивающей доспех. Глядя на апартаменты подруги, Кумудвати пребывала в эстетическом шоке. Представьте себе обитаемую пещеру, в которой хозяйничает не саблезубый брюхокрыл, а будущий повелитель с соответствующими возможностями. Нет никаких костей, съестных припасов, обсиженных мухами и гнусных кожистых тварей под потолком, которых еще иногда называют летучими мышами. Все куда более изысканно. Вычурные нагромождения сталактитов со сталагмитами, которые впечатлительной Кумудвати казались застывшими статуями мифических животных.
Гигантский бассейн, наполняющийся чистой родниковой водой из струящихся по камням ручьев, дорожка засыпанная черным и белым крупным песком, создающая удивительное ощущение гармонии контрастов. Но все это было бы скучным, если бы невиданное по сложности и красоте освещение. Хотя, на первый взгляд, все эти красные и синие огоньки, эти белолунные светильники и выглядели хаотично разбросанными, но при более внимательном осмотре становилось понятно, за что художники по свету получают такие огромные гонорары.
- Заморозь меня на век, вот это комната, - кажется, восхищенная Мара совсем забыла о приличиях и завопила так, что содрогнулись искусственные горы.
- Силы Зимы, - выдохнула Рейлан, почувствовав легкую зависть. Ее собственное жилище, обставленное в соответствии с последними тенденциями ангварисской моды, казалось ей в сравнении со всем этим жутко банальным. Вот это помещение – действительно жилище Повелителя.
- У... это вы. - Успокоилась Ингари и, успокоившись, опять смутилась, на этот раз из-за внешнего вида комнат. Похвала была очень приятна, но тем страшнее было, что найдут какой-нибудь недочет.
Она оценила вид Рейлан и ...нет, нельзя столько смущаться... вид Кумудвати. - А... не сердитесь?
- Забудь, - все еще продолжая озираться, хмыкнула Рейлан.
- Да-да… - растерянно поддержала Кумудвати, все еще разглядывая апартаменты и безуспешно пытаясь вернуть вывалившуюся нижнюю челюсть обратно.
- Ну, так что? – вежливо поинтересовалась Рейлан, вспомнив в конце-концов, что явно выраженный вострог, как и явно выраженные любые другие эмоции – признак дурного воспитания, - Какие планы?
Ингари плюхнулась на песок и застегнула пряжки на лодыжках, завершив тем одевание доспеха, и судорожно принялась застегивать браслеты.
- Я тоже не знаю, что одеть.
- Нормально ты одета, - досадливо поморщилась Рейлан, - мы туда не заигрывать с кавалерами отправляемся.
Однако - думай, не думай, а дышать иногда надо. Минут через десять Ингари осторожно вынырнула - помимо всего прочего ей что-то мешало чувствовать себя в одиночестве. Она прислонилась к бортику и тут послышался какой-то звук. Затем еще. Ингари побледнела.
"Я забыла закрыть Дверь!"
От этой мысли тайртонка чуть не утонула на месте - такого позора с ней не случалось.
"Ууу-уу-о-у. За это, Ингари, навсегда изгоняют из Клана..."
Девушка резко выпрыгнула из воды и заметалась по гроту. Заглянувшие в грот подруги застали ее застегивающей доспех. Глядя на апартаменты подруги, Кумудвати пребывала в эстетическом шоке. Представьте себе обитаемую пещеру, в которой хозяйничает не саблезубый брюхокрыл, а будущий повелитель с соответствующими возможностями. Нет никаких костей, съестных припасов, обсиженных мухами и гнусных кожистых тварей под потолком, которых еще иногда называют летучими мышами. Все куда более изысканно. Вычурные нагромождения сталактитов со сталагмитами, которые впечатлительной Кумудвати казались застывшими статуями мифических животных.
Гигантский бассейн, наполняющийся чистой родниковой водой из струящихся по камням ручьев, дорожка засыпанная черным и белым крупным песком, создающая удивительное ощущение гармонии контрастов. Но все это было бы скучным, если бы невиданное по сложности и красоте освещение. Хотя, на первый взгляд, все эти красные и синие огоньки, эти белолунные светильники и выглядели хаотично разбросанными, но при более внимательном осмотре становилось понятно, за что художники по свету получают такие огромные гонорары.
- Заморозь меня на век, вот это комната, - кажется, восхищенная Мара совсем забыла о приличиях и завопила так, что содрогнулись искусственные горы.
- Силы Зимы, - выдохнула Рейлан, почувствовав легкую зависть. Ее собственное жилище, обставленное в соответствии с последними тенденциями ангварисской моды, казалось ей в сравнении со всем этим жутко банальным. Вот это помещение – действительно жилище Повелителя.
- У... это вы. - Успокоилась Ингари и, успокоившись, опять смутилась, на этот раз из-за внешнего вида комнат. Похвала была очень приятна, но тем страшнее было, что найдут какой-нибудь недочет.
Она оценила вид Рейлан и ...нет, нельзя столько смущаться... вид Кумудвати. - А... не сердитесь?
- Забудь, - все еще продолжая озираться, хмыкнула Рейлан.
- Да-да… - растерянно поддержала Кумудвати, все еще разглядывая апартаменты и безуспешно пытаясь вернуть вывалившуюся нижнюю челюсть обратно.
- Ну, так что? – вежливо поинтересовалась Рейлан, вспомнив в конце-концов, что явно выраженный вострог, как и явно выраженные любые другие эмоции – признак дурного воспитания, - Какие планы?
Ингари плюхнулась на песок и застегнула пряжки на лодыжках, завершив тем одевание доспеха, и судорожно принялась застегивать браслеты.
- Я тоже не знаю, что одеть.
- Нормально ты одета, - досадливо поморщилась Рейлан, - мы туда не заигрывать с кавалерами отправляемся.
Спасшиеся снежные - это конечно здорово, и хулиганство в Садах им простили. Все же не каждый студент участвует в жертвоприношении других студентов... нервы, истерика, все понимают. И то, что собираются мстить - очень кстати. Однако мироздание (и его скромную часть под названием "ректорат") намного больше интересовало, чем занимается в данный момент времени девятьсот девяносто девятый по счету еретик. Академики спорили до хрипа и тревожных изменений погоды на противоположном конце планеты (тому медвежьему угла вообще не повезло с погодой). Еретиков не случалось много сезонов подряд, со времен последнего было чуть меньше десятка вторжений. А тут одновременно и аномальное вторжение и, чтоб ему снились светлые боги, еретик. Академики не совсем понимали, что им делать...
Еретик в этот момент тоже не очень понимал, что ему делать. Все получилось "совсем не так"...
А ведь сначала все шло много лучше, чем рассчитывал. Да, сверхвысокий порог на входе чуть не разочаровал его до смерти, но на уровне первой реальности было невероятно тихо и он обошелся лишь одной потраченной жертвой. Очень тихо было на первом слое и никаких следов схваток - какая-то незнакомая форма охраны в количестве трех штук патрулировала окрестности почти прямо на том месте, куда он вошел. Пришлось скинуть первую жертву. Еретику не хотелось лишний раз рисковать, пока не разберется, в чем дело. Да и не затем он сюда явился.
Так что, пока жертва отвлекала стражу, он спокойно летел к центральному каналу. Летел и удивлялся пустоте этого места. Силы вокруг было достаточно, а вот привычной охраны не было видно. Что за странная флюктуация... На всем плато лишь несколько активных точек! Не может же уровень силы упасть настолько? Или может? И что это значит?..
Быстро добравшись до формирующих центральный канал структур, Ночной заметил пяток простейших охранных формаций и слегка успокоился - этот вид стражей был ему знаком, классическое парное связывание сущностей с подножия. Значит и впрямь очень тихо, а вовсе ему не чудится. К его счастью, центральный канал относился к немногим активным точкам - иначе бы Еретик крепко влип. Подбирать ключи к черным ходам у него не было времени... Или ему так казалось.
Была и еще одна странность - кто-то пробил сюда, на первый уровень стабильную дорожку. Оглядываясь, Еретик видел начало уходящей куда-то очень крепкой нити. Но где само вторжение? Еще не началось? На такое он не рассчитывал. Когда добрался до центрального канала и приступил к ритуалу, часть охраны опомнилась и направилась к нему, а часть - в противоположную сторону.
Слишком много странностей - Ночной был насторожен и дважды перепроверял каждый свой жест, направленный на открытие врат. Плащ развевался за спиной, алые тени прыгали под ногами, жертв в запасе еще было более чем достаточно. Когда охрана поднялась на половину пути, все было готово - Ночной аккуратно, с нужной громкостью произнес слово-ключ, первые врата центрального канала открылись и Еретик ушел на второй слой плоскогорья...
Еретик в этот момент тоже не очень понимал, что ему делать. Все получилось "совсем не так"...
А ведь сначала все шло много лучше, чем рассчитывал. Да, сверхвысокий порог на входе чуть не разочаровал его до смерти, но на уровне первой реальности было невероятно тихо и он обошелся лишь одной потраченной жертвой. Очень тихо было на первом слое и никаких следов схваток - какая-то незнакомая форма охраны в количестве трех штук патрулировала окрестности почти прямо на том месте, куда он вошел. Пришлось скинуть первую жертву. Еретику не хотелось лишний раз рисковать, пока не разберется, в чем дело. Да и не затем он сюда явился.
Так что, пока жертва отвлекала стражу, он спокойно летел к центральному каналу. Летел и удивлялся пустоте этого места. Силы вокруг было достаточно, а вот привычной охраны не было видно. Что за странная флюктуация... На всем плато лишь несколько активных точек! Не может же уровень силы упасть настолько? Или может? И что это значит?..
Быстро добравшись до формирующих центральный канал структур, Ночной заметил пяток простейших охранных формаций и слегка успокоился - этот вид стражей был ему знаком, классическое парное связывание сущностей с подножия. Значит и впрямь очень тихо, а вовсе ему не чудится. К его счастью, центральный канал относился к немногим активным точкам - иначе бы Еретик крепко влип. Подбирать ключи к черным ходам у него не было времени... Или ему так казалось.
Была и еще одна странность - кто-то пробил сюда, на первый уровень стабильную дорожку. Оглядываясь, Еретик видел начало уходящей куда-то очень крепкой нити. Но где само вторжение? Еще не началось? На такое он не рассчитывал. Когда добрался до центрального канала и приступил к ритуалу, часть охраны опомнилась и направилась к нему, а часть - в противоположную сторону.
Слишком много странностей - Ночной был насторожен и дважды перепроверял каждый свой жест, направленный на открытие врат. Плащ развевался за спиной, алые тени прыгали под ногами, жертв в запасе еще было более чем достаточно. Когда охрана поднялась на половину пути, все было готово - Ночной аккуратно, с нужной громкостью произнес слово-ключ, первые врата центрального канала открылись и Еретик ушел на второй слой плоскогорья...
(писал Ри, я только выкладываю)
Спор не успел начаться по новой, потому что рефреном к словам Рейлан прозвучало.
- Так что вы решили?
Ингари только успела ойкнуть, подхватить сумку и заоглядываться. Вокруг было быстро тающее "нигде"... Вот как и сказал декан времени, они встретились "где-то через два часа", в том самом "где-то" и ровно через два часа - декан не опаздывал. Грот уже расстаял в воспоминаниях, проявились из небытия Кумудвати и Рейлан, замаячила в ожидании ответа печальная фигурка невзрачного преподавателя и осталась "где-то там" норка Ингари. Тайртонка еще успела посетовать, что так и не закрыла дверь, но ей быстро стало не до того.
- Вот они, наши героини! - Громогласно прозвучало откуда-то немного сверху. От того как это прозвучало, подруги дружно сникли и "тут же что-то заподозрили" - это было видно по их лицам, а знакомый, стоящий рядом с ними декан еле заметно поморщился и сочувственно заглянул в глаза - в души на факультете времени глядеть не принято. Моветон.
- Они согласны. - Коротко сказал он в сторону, где потихоньку возникал целый зал, заполненный всевозможными преподавателями, свет из высоких стрельчатых окон, вместе с самими окнами и возвышение с самыми важно смотрящимися академиками.
- Не тушуйтесь, это быстро. - Шепнул подругами все тот же невзрачный человечек.
"Надо все же узнать, как его зовут." - Досадливо подумала кто-то из троих снежных, подумала достаточно громко, чтобы они потом не смогли разобраться, чья то была мысль.
"А куда мы попали?" - Тоже мысленно воскликнула вторая.
"Попали. Неплохо бы." - Согласилась третья.
- Вот эти студентки снежного факультета и выжили при столкновении с еретиком.
Присуствующие в зале отвлеклись от разговоров и начали их разглядывать.
- Зимний. - Холодно прозвучало из дальнего угла и девушки в панике, переходящей в легкий ужас узнали декана собственного факультета.
- Что?
- Факультет. Зимний.
- Ну, вам виднее, леди Винтер. - Рассеянно согласился декан времени, а подруги дружно вздрогнули, затем наконец заметили в глазах невзрачного человечка зрачки в форме переворачивающихся песочных часов и просто содрогнулись... это уже на всякий случай, а вовсе не от того, что хоть что-то поняли. В конце концов он так смотрел, что это пробирало до печенок.
- Не забывайте, лорд Тайм.
- Хорошо... Плащи не забыли? Молодцы... Они готовы. - Опять бросил он в сторону возвышения.
- Но надо же обсудить!
Декан времени похоже устал морщиться.
- Надо - объявлять охоту, а обсуждать... - лорд Тайм только рукой махнул, шум голосов на миг перекрыл все остальные звуки, и незаметно для снежных декан зимы оказалась поблизости.
- ... не может бы... такой шанс для иссле ... светлая фаза... почему они оста...
- Не бойтесь. - Замораживающе улыбнулась леди Винтер подругам, одним взмахом ресниц охватив всю их экипировку и внешний вид, но ничем не выразив свое отношение - принцип "никаких подсказок" на их факультете выполнялся неукоснительно. - Саватти уже рассказала, что с вами случилось.
Спор не успел начаться по новой, потому что рефреном к словам Рейлан прозвучало.
- Так что вы решили?
Ингари только успела ойкнуть, подхватить сумку и заоглядываться. Вокруг было быстро тающее "нигде"... Вот как и сказал декан времени, они встретились "где-то через два часа", в том самом "где-то" и ровно через два часа - декан не опаздывал. Грот уже расстаял в воспоминаниях, проявились из небытия Кумудвати и Рейлан, замаячила в ожидании ответа печальная фигурка невзрачного преподавателя и осталась "где-то там" норка Ингари. Тайртонка еще успела посетовать, что так и не закрыла дверь, но ей быстро стало не до того.
- Вот они, наши героини! - Громогласно прозвучало откуда-то немного сверху. От того как это прозвучало, подруги дружно сникли и "тут же что-то заподозрили" - это было видно по их лицам, а знакомый, стоящий рядом с ними декан еле заметно поморщился и сочувственно заглянул в глаза - в души на факультете времени глядеть не принято. Моветон.
- Они согласны. - Коротко сказал он в сторону, где потихоньку возникал целый зал, заполненный всевозможными преподавателями, свет из высоких стрельчатых окон, вместе с самими окнами и возвышение с самыми важно смотрящимися академиками.
- Не тушуйтесь, это быстро. - Шепнул подругами все тот же невзрачный человечек.
"Надо все же узнать, как его зовут." - Досадливо подумала кто-то из троих снежных, подумала достаточно громко, чтобы они потом не смогли разобраться, чья то была мысль.
"А куда мы попали?" - Тоже мысленно воскликнула вторая.
"Попали. Неплохо бы." - Согласилась третья.
- Вот эти студентки снежного факультета и выжили при столкновении с еретиком.
Присуствующие в зале отвлеклись от разговоров и начали их разглядывать.
- Зимний. - Холодно прозвучало из дальнего угла и девушки в панике, переходящей в легкий ужас узнали декана собственного факультета.
- Что?
- Факультет. Зимний.
- Ну, вам виднее, леди Винтер. - Рассеянно согласился декан времени, а подруги дружно вздрогнули, затем наконец заметили в глазах невзрачного человечка зрачки в форме переворачивающихся песочных часов и просто содрогнулись... это уже на всякий случай, а вовсе не от того, что хоть что-то поняли. В конце концов он так смотрел, что это пробирало до печенок.
- Не забывайте, лорд Тайм.
- Хорошо... Плащи не забыли? Молодцы... Они готовы. - Опять бросил он в сторону возвышения.
- Но надо же обсудить!
Декан времени похоже устал морщиться.
- Надо - объявлять охоту, а обсуждать... - лорд Тайм только рукой махнул, шум голосов на миг перекрыл все остальные звуки, и незаметно для снежных декан зимы оказалась поблизости.
- ... не может бы... такой шанс для иссле ... светлая фаза... почему они оста...
- Не бойтесь. - Замораживающе улыбнулась леди Винтер подругам, одним взмахом ресниц охватив всю их экипировку и внешний вид, но ничем не выразив свое отношение - принцип "никаких подсказок" на их факультете выполнялся неукоснительно. - Саватти уже рассказала, что с вами случилось.
(ну вот - теперь все на плоскогорье)
Дальнейшее девушки запомнили плохо, очнувшись только на плоскогорье. Заклинание переноса оказалось еще ужаснее, чем можно было ожидать и чем если б они часами грузили мешки с песком. Пока Рейлан и Кумудвати боролись с темнотой перед глазами, дрожью в животе и шумом в ушах, Ингари (наверно, это была Ингари - больше вроде бы не кому) истошно завопила и что-то там с ее стороны еще обо что-то громко стукнулось и зарычало.
Завопишь тут и запрыгаешь, когда в попытке побыстрее понять, что происходит, продерешь глаза и обнаружишь, что с тебя сам собой слазит доспех да еще и пытается обернуться, сволочь, живым таким, веселым, всамделишным снифарком. Он и рычал, когда пасть сформировалась... Ему, наверно, тоже было не по себе.
В живых Ингари осталась по двум причинам - возродившийся снифарк был слегка лоскутен, растерян и в противоположность обыкновению туп; и потому вместо вкусной тайртонки попробовал закусить выползающей из сумки Рейлан радужной змеей каких-то ненормальных размеров и с золотыми глазами. Змея оказалась против, но снифарк не спрашивал - так что Рейлан тоже осталась жива и если б не жуткий вопль Ингари, могла бы и не заметить происходящего - агварисс было не до того.
Магические твари резво укатились куда-то вдаль, а тайртонка, круглыми от ужаса глазами глядя им вслед, безостановочно и, чувствуется, совершенно рефлекторно отползала в противоположную сторону, до тех пор пока не уперлась затылком в камень. Раза три об него стукнувшись, она наконец смогла говорить.
- Ч-что это? К-к-к-а-к-а-я о-ни сказ-зал-л-ли ф-фаза? Сс-ве-т-л-ла-й-я?!
Ей никто не ответил, снифарк со змеей скрылись за деревьями, в сумке Кумудвати что-то тихонько сопело, Рейлан наконец приподняла голову с земли и открыла глаза, Кумудвати нигде не было видно, зато вокруг ее сумки клубком свернулась большая снежная кошка, Ингари скукожилась, куда доползла, и твердо сказала, что никуда-никуда не пойдет.
Дальнейшее девушки запомнили плохо, очнувшись только на плоскогорье. Заклинание переноса оказалось еще ужаснее, чем можно было ожидать и чем если б они часами грузили мешки с песком. Пока Рейлан и Кумудвати боролись с темнотой перед глазами, дрожью в животе и шумом в ушах, Ингари (наверно, это была Ингари - больше вроде бы не кому) истошно завопила и что-то там с ее стороны еще обо что-то громко стукнулось и зарычало.
Завопишь тут и запрыгаешь, когда в попытке побыстрее понять, что происходит, продерешь глаза и обнаружишь, что с тебя сам собой слазит доспех да еще и пытается обернуться, сволочь, живым таким, веселым, всамделишным снифарком. Он и рычал, когда пасть сформировалась... Ему, наверно, тоже было не по себе.
В живых Ингари осталась по двум причинам - возродившийся снифарк был слегка лоскутен, растерян и в противоположность обыкновению туп; и потому вместо вкусной тайртонки попробовал закусить выползающей из сумки Рейлан радужной змеей каких-то ненормальных размеров и с золотыми глазами. Змея оказалась против, но снифарк не спрашивал - так что Рейлан тоже осталась жива и если б не жуткий вопль Ингари, могла бы и не заметить происходящего - агварисс было не до того.
Магические твари резво укатились куда-то вдаль, а тайртонка, круглыми от ужаса глазами глядя им вслед, безостановочно и, чувствуется, совершенно рефлекторно отползала в противоположную сторону, до тех пор пока не уперлась затылком в камень. Раза три об него стукнувшись, она наконец смогла говорить.
- Ч-что это? К-к-к-а-к-а-я о-ни сказ-зал-л-ли ф-фаза? Сс-ве-т-л-ла-й-я?!
Ей никто не ответил, снифарк со змеей скрылись за деревьями, в сумке Кумудвати что-то тихонько сопело, Рейлан наконец приподняла голову с земли и открыла глаза, Кумудвати нигде не было видно, зато вокруг ее сумки клубком свернулась большая снежная кошка, Ингари скукожилась, куда доползла, и твердо сказала, что никуда-никуда не пойдет.
(вместе с мастером)
Пробуждение Мары почти всегда было приятным. Мелодичная трель колокольчика, свежий утренний ветерок, яркий лучик солнца на подушке, белые лапы с когтями… Стоп! А это здесь откуда?
Снежная взвизгнула как ошпаренная, но вместо заливистого женского визга из её горла вырвалось кошачье «мряяяяуууууууу». Считая, что она окончательно свихнулась, та, которая раньше звалась Кумудвати, смотрела на белую шерсть покрывающую её … лапы… на жесткие прутики … её усов и на забавную черную кисточку её хвоста.
«Мамочки», почти по-детски проскулила она, конечно, мысленно, потому что была уверена, что ничего кроме мяуканья теперь не произнесет до конца своих дней.
«Какой ужас, только бы не попасться никому на глаза», и это ж надо было, словно в насмешку перед ней находились все та же ослепительная Рейлан, Мару она пока не видела, вставая и разглядывая лес вокруг. А вдалеке свернулась клубком Ингари. Но кошка-Мара теперь видела подруг иначе. Особенно Ингари, заинтересованно Мара поднялась на лапы и подошла к ней поближе. На первых шагах лапы еще норовили запутаться, но уже возле лежащей девушки кошка ступала очень ловко и тихо.
В многоцветном наряде отсутствовала добрая половина цветов, но зато стройное девичье тело излучало слабое тепловое свечение бегущей по венам крови. Снежная раздула ноздри, вдыхая этот пьянящий аромат, чем-то напоминающий терпкое красное вино. Плоть, сочная молодая плоть. Кошка, повинуясь звериному инстинкту присела на лапы, изготавливаясь к прыжку, в желтых глазах с вертикальными зрачками отразился нечеловеческий голод.
- Не пойду. И не уговаривай. - Буркнула Ингари и выставила левую руку в сторону однокурсницы - будто выстрелила ладонью. И ничего не произошло, из ладони не вырвалась струя льда и даже не посыпались мелкие снежинки. Обычная пустая ладонь, вкусная, должно быть.
Каждый мускул гибкого, совершенного тела напрягся и Мара распрямилась как пружина, бросившись на беззащитную Ингари.
Ладонь тайртонки очертила полукруг, мелькнув от морды вбок и вниз да подбивая лапы бросившейся кошки в сторону, но и только - Ингари даже не повернулась и кошка добралась до цели без особых помех, хотя и немного не так, как предполагалось.
Пробуждение Мары почти всегда было приятным. Мелодичная трель колокольчика, свежий утренний ветерок, яркий лучик солнца на подушке, белые лапы с когтями… Стоп! А это здесь откуда?
Снежная взвизгнула как ошпаренная, но вместо заливистого женского визга из её горла вырвалось кошачье «мряяяяуууууууу». Считая, что она окончательно свихнулась, та, которая раньше звалась Кумудвати, смотрела на белую шерсть покрывающую её … лапы… на жесткие прутики … её усов и на забавную черную кисточку её хвоста.
«Мамочки», почти по-детски проскулила она, конечно, мысленно, потому что была уверена, что ничего кроме мяуканья теперь не произнесет до конца своих дней.
«Какой ужас, только бы не попасться никому на глаза», и это ж надо было, словно в насмешку перед ней находились все та же ослепительная Рейлан, Мару она пока не видела, вставая и разглядывая лес вокруг. А вдалеке свернулась клубком Ингари. Но кошка-Мара теперь видела подруг иначе. Особенно Ингари, заинтересованно Мара поднялась на лапы и подошла к ней поближе. На первых шагах лапы еще норовили запутаться, но уже возле лежащей девушки кошка ступала очень ловко и тихо.
В многоцветном наряде отсутствовала добрая половина цветов, но зато стройное девичье тело излучало слабое тепловое свечение бегущей по венам крови. Снежная раздула ноздри, вдыхая этот пьянящий аромат, чем-то напоминающий терпкое красное вино. Плоть, сочная молодая плоть. Кошка, повинуясь звериному инстинкту присела на лапы, изготавливаясь к прыжку, в желтых глазах с вертикальными зрачками отразился нечеловеческий голод.
- Не пойду. И не уговаривай. - Буркнула Ингари и выставила левую руку в сторону однокурсницы - будто выстрелила ладонью. И ничего не произошло, из ладони не вырвалась струя льда и даже не посыпались мелкие снежинки. Обычная пустая ладонь, вкусная, должно быть.
Каждый мускул гибкого, совершенного тела напрягся и Мара распрямилась как пружина, бросившись на беззащитную Ингари.
Ладонь тайртонки очертила полукруг, мелькнув от морды вбок и вниз да подбивая лапы бросившейся кошки в сторону, но и только - Ингари даже не повернулась и кошка добралась до цели без особых помех, хотя и немного не так, как предполагалось.
Вооружившегося старшего брата привлекла крышка люка в углу. Он подошел к ней и хотел открыть, но не нашел, за что ухватиться – ручка не пережила испытания временем. Вряд ли там было что-то интересное... а вдруг? Неудачная попытка лишь заставила подойти к делу с большим азартом. Обнаружив подходящую щель, Гимир принялся орудовать кинжалом, как рычагом. Впрочем, очень аккуратно – не хватало еще и его сломать! После определенных усилий удалось приподнять крышку и просунуть под нее более тонкий конец обретенной дубинки. Дальше было проще.
Крышка отлетела в сторону, и снизу дохнуло запахом пыли. Белобрысый поморщил нос и принялся осторожно нащупывать узкие, полуосыпавшиеся ступени.
Он высек искру огнивом, поджигая небольшой факел из запасов архмага. Маленький и легкий, он мог гореть необычайно долго. Зеленоватый свет упал на земляные пол и стены. Несколько бочек – возможно, в них была еда, когда-то, но теперь гулкий звук обнаруживал пустоту. Абсолютно высохшие, рассыпающиеся от малейшего прикосновения травы в небольшом ящике, почему-то напомнившие об исцеляющем камыше. Широкий нож, похожий на мясницкий, валявшийся в углу – его, несмотря на ржавчину, Гимир заткнул за пояс. А еще у лестницы валялось несколько странных предметов – потрескавшиеся, рассохшиеся деревянные ручки, на которых торчали черные камни. Это напоминало топоры дикарей, с которыми ему как-то пришлось сражаться, но эти штуки были слишком маленькими и легкими, да и по форме на боевое оружие походили мало.
- Хейлин, Лльюинь! Вы где? – выпрямляясь, окликнул воин. Его слова гулко отдались в погребе.
А Хейлин и Лльюинь стояли у дверей и смотрели, как на вершине центрального строения, странной пирамиды с лестницами, быстро разгорается алый столб света, втыкается в багровое небо и так же быстро гаснет. Еретика им видно не было, площадку на верху пирамиды, где тот только что находился, закрывали от взглядов снизу каменные блоки и скульптуры. Но им послышалось...
(и Ри)
Крышка отлетела в сторону, и снизу дохнуло запахом пыли. Белобрысый поморщил нос и принялся осторожно нащупывать узкие, полуосыпавшиеся ступени.
Он высек искру огнивом, поджигая небольшой факел из запасов архмага. Маленький и легкий, он мог гореть необычайно долго. Зеленоватый свет упал на земляные пол и стены. Несколько бочек – возможно, в них была еда, когда-то, но теперь гулкий звук обнаруживал пустоту. Абсолютно высохшие, рассыпающиеся от малейшего прикосновения травы в небольшом ящике, почему-то напомнившие об исцеляющем камыше. Широкий нож, похожий на мясницкий, валявшийся в углу – его, несмотря на ржавчину, Гимир заткнул за пояс. А еще у лестницы валялось несколько странных предметов – потрескавшиеся, рассохшиеся деревянные ручки, на которых торчали черные камни. Это напоминало топоры дикарей, с которыми ему как-то пришлось сражаться, но эти штуки были слишком маленькими и легкими, да и по форме на боевое оружие походили мало.
- Хейлин, Лльюинь! Вы где? – выпрямляясь, окликнул воин. Его слова гулко отдались в погребе.
А Хейлин и Лльюинь стояли у дверей и смотрели, как на вершине центрального строения, странной пирамиды с лестницами, быстро разгорается алый столб света, втыкается в багровое небо и так же быстро гаснет. Еретика им видно не было, площадку на верху пирамиды, где тот только что находился, закрывали от взглядов снизу каменные блоки и скульптуры. Но им послышалось...
(и Ри)
(совместно)
Рейлан не сразу сообразила, является ли выбравшийся из ее поясной сумки артефакт явью или ей чудится, в конце-концов, она не давала ему команды. Или давала? Еще некоторое время пыльная земля, в которую она так уютно уткнулась щекой, казалась ей достаточно замечательной постелью. На грани сознания пульсировала мысль о необходимости куда-то идти и что-то делать, но вновь поплывшие перед глазами разноцветные круги помешали обдумать сей любопытный факт более углубленно…
Инстинкты кошки взвыли и в полный голос потребовали "сначала убить змею", которая неожиданно и по-змеиному быстро метнулась к брюху самой кошки, а уж потом добираться до беззащитного горла вкусной и сонной добычи. Удар "змеи" прошел понизу, больно хлестнул кошку по лапам, но к счастью "змея" промахнулась по кошкиному пузику. Мара, рыча, извернулась в полете и цапнула ту за "шею" - откуда вдруг взялась "змея", кошачьи мозги не беспокоило, хищника лишь тревожила собственная жизнь.
Острые, белоснежные клыки вонзились в чешуйчатую тварь... ака наруч из усов бермаглота... пробили чешую, то есть раздвинули плетение и кончиками вонзились в руку. Потекла кровь, Ингари метнула другую руку, ойкнула от боли в пораненной руке и повисшей на ней тяжести, открыла глаза, поворачиваясь, и взвыла от пропоровших бедро растопыренных кошачьих когтей - тоже то еще счастье, эти кошачьи когти. И хотя с клыками им не сравниться, но те хотя бы намертво завязли в браслете, а вот лапы с когтями летали вокруг почти свободно. Ингари тоже заметно оживилась - куда только подевалась вся меланхолия?
Второе пробуждение Рейлан оказалось более успешным – на этот раз из царства радужных кругов ее моментально вырвали звуки борьбы и знакомый голос – вскрик Ингари. Ангварисс мгновенно оказалась на ногах, еще доля секунды и в руках оказался лук с натянутой тетивой.
Наконечник стрелы лихорадочно выискивал цель, но Рейлан все не решалась спустить тетиву – слишком велик риск угодить в Ингари, а не в странную тварь. Откуда та взялась, Рей не поняла. И хорошо, что не стала стрелять - взгляд у ангварисс был слегка сонный и немного дикий.
В возникшей куче мале, когда одна участница стремилась оказаться сверху и поменьше разодранной, а другая напротив снизу и чтобы еще и когтями разодрать побольше - довольно быстро установилось хрупкое равновесие. Кошка была снизу и растопырив лапы усиленно ими махала, грызла браслет, в котором застряли клыки. По клыкам в пасть сочилась фиолетовая кровь. Тайртонка тем временем уворачивалась от лап, терпела, что ей вот-вот не сгрызут, так сломают руку, а другой примеривалась-примеривалась и наконец съездила кошке по носу.
Та взвизгнула, растерялась, и Ингари закрепила успех дробью постукиваний кошке в нос и в лоб поочередно - белоснежная бестия обмякла, буквально упав в кошачий обморок.
- Мара. Это ведь Мара... Вяк! Какие у тебя острые когти. Ы... какие у нее острые зубы! И мех - пушистый... Как ты вообще могла превратиться в кошку?
- Мара? – недоверчиво переспросила Рейлан, не опуская лука.
Ингари только показала взглядом - в груди "кошки" мерно светился кончик зачетки - и попыталась высвободить поврежденную руку. Светлые трико и рубашка оказались сплошь заляпаны фиолетовым и одежда казалась продолжением кожи.
- А ты глянь. - В конце концов попросила Ингари. Кошка не подавала признаков жизни и Рейлан отложила лук в сторону, отцепила кинжал и, не вынимая из ножен, воспользовалась им как рычагом, пытаясь разомкнуть кошачью пасть с намертво застрявшими в наруче Ингари клыками. Тогда и она заметила необычную кристаллическую особенность "кошачьей" анатомии.
Рейлан не сразу сообразила, является ли выбравшийся из ее поясной сумки артефакт явью или ей чудится, в конце-концов, она не давала ему команды. Или давала? Еще некоторое время пыльная земля, в которую она так уютно уткнулась щекой, казалась ей достаточно замечательной постелью. На грани сознания пульсировала мысль о необходимости куда-то идти и что-то делать, но вновь поплывшие перед глазами разноцветные круги помешали обдумать сей любопытный факт более углубленно…
Инстинкты кошки взвыли и в полный голос потребовали "сначала убить змею", которая неожиданно и по-змеиному быстро метнулась к брюху самой кошки, а уж потом добираться до беззащитного горла вкусной и сонной добычи. Удар "змеи" прошел понизу, больно хлестнул кошку по лапам, но к счастью "змея" промахнулась по кошкиному пузику. Мара, рыча, извернулась в полете и цапнула ту за "шею" - откуда вдруг взялась "змея", кошачьи мозги не беспокоило, хищника лишь тревожила собственная жизнь.
Острые, белоснежные клыки вонзились в чешуйчатую тварь... ака наруч из усов бермаглота... пробили чешую, то есть раздвинули плетение и кончиками вонзились в руку. Потекла кровь, Ингари метнула другую руку, ойкнула от боли в пораненной руке и повисшей на ней тяжести, открыла глаза, поворачиваясь, и взвыла от пропоровших бедро растопыренных кошачьих когтей - тоже то еще счастье, эти кошачьи когти. И хотя с клыками им не сравниться, но те хотя бы намертво завязли в браслете, а вот лапы с когтями летали вокруг почти свободно. Ингари тоже заметно оживилась - куда только подевалась вся меланхолия?
Второе пробуждение Рейлан оказалось более успешным – на этот раз из царства радужных кругов ее моментально вырвали звуки борьбы и знакомый голос – вскрик Ингари. Ангварисс мгновенно оказалась на ногах, еще доля секунды и в руках оказался лук с натянутой тетивой.
Наконечник стрелы лихорадочно выискивал цель, но Рейлан все не решалась спустить тетиву – слишком велик риск угодить в Ингари, а не в странную тварь. Откуда та взялась, Рей не поняла. И хорошо, что не стала стрелять - взгляд у ангварисс был слегка сонный и немного дикий.
В возникшей куче мале, когда одна участница стремилась оказаться сверху и поменьше разодранной, а другая напротив снизу и чтобы еще и когтями разодрать побольше - довольно быстро установилось хрупкое равновесие. Кошка была снизу и растопырив лапы усиленно ими махала, грызла браслет, в котором застряли клыки. По клыкам в пасть сочилась фиолетовая кровь. Тайртонка тем временем уворачивалась от лап, терпела, что ей вот-вот не сгрызут, так сломают руку, а другой примеривалась-примеривалась и наконец съездила кошке по носу.
Та взвизгнула, растерялась, и Ингари закрепила успех дробью постукиваний кошке в нос и в лоб поочередно - белоснежная бестия обмякла, буквально упав в кошачий обморок.
- Мара. Это ведь Мара... Вяк! Какие у тебя острые когти. Ы... какие у нее острые зубы! И мех - пушистый... Как ты вообще могла превратиться в кошку?
- Мара? – недоверчиво переспросила Рейлан, не опуская лука.
Ингари только показала взглядом - в груди "кошки" мерно светился кончик зачетки - и попыталась высвободить поврежденную руку. Светлые трико и рубашка оказались сплошь заляпаны фиолетовым и одежда казалась продолжением кожи.
- А ты глянь. - В конце концов попросила Ингари. Кошка не подавала признаков жизни и Рейлан отложила лук в сторону, отцепила кинжал и, не вынимая из ножен, воспользовалась им как рычагом, пытаясь разомкнуть кошачью пасть с намертво застрявшими в наруче Ингари клыками. Тогда и она заметила необычную кристаллическую особенность "кошачьей" анатомии.
(сон белой кошки)
Голод один из самых сильных инстинктов любого зверя, он поглощает сознание целиком, заставляя кровь быстрее бежать по жилам, обостряя чутье, ускоряя рефлексы. Фиолетовая горькая кровь заливалась в глотку, не утоляя голод, а лишь делая его сильнее, заставляя кошку мотать головой и лишь сильнее впиваться в живую плоть. Кумудвати больше не существовало, была только огромная белая хищница дикая, безжалостная. Но тайртонка не была бы дочерью своего народа, если бы не смогла справиться с разъяренной кошкой.
В следующее же мгновение весь мир провалился в глубокую черную бездну, утащив за собой Мару.
В непроглядном мраке плавали яркие белые снежинки, то угасая, то вспыхивая вновь. Мару словно несло течением по широкой, медленной реке. Темнота расступалась, выпуская из объятий силуэты уродливых каменных стражей - горгулий и крылатых людей с искаженными злобой лицами. Каменные изваяния оживали, протягивая к Маре длинные руки, хватая за горло, наваливаясь всей массой, вычерчивая скрюченными пальцами кровавые борозды на коже, кажется снежная кричала, на эхо уничтожало звуки, забирая их куда-то высоко к теряющимся в высоте стрельчатым сводам. И в каждой нише, на каждом бордюре, на бесконечных галереях смеялись и бесновались ожившие барельефы. Мара металась в отчаянной попытке вырваться и тонкая ткань сновидения лопнула, истезатели исчезли, растаяв в воздухе и превратившись в призрачные силуэты шести закутанных во мрак фигур. Мара была седьмой и эта странная процессия тянулась к черному постаменту в центре зала. Пространство взбунтовалось, то исчезая, то появляясь вновь, сбивая снежную, мешая разглядеть этот странный предмет. Мара чувствовала жгучее желание обладать им, расшвырять всех и первой дотянуться до постамента, перегрызть глотку Рейлан, идущей вперед с неестественно прямой, напряженной спиной, обрушить ледяную стену на Ингари, мертвенно бледную и еле плетущуююся позади, уничтожить, разорвать ненавистного еретика. Еретик? Существо у постамента меньше всего сейчас напоминало того чешуйчатого аспиранта из академии, но Мара ни на секунду не сомневалась в том, что это именно он. Снежная бежала, бежала изо всех сил, хватая пересохшим ртом колучий воздух, слушая только биение своего сердца. И врезалась в призрачный силуэт, утонув в черной вязкой жиже, вдоволь нахлебавшись этой мерзости.
На плато белая кошка очнувшись заскулила и захрипела, выплевывая на траву густую фиолетовую кровь.
Голод один из самых сильных инстинктов любого зверя, он поглощает сознание целиком, заставляя кровь быстрее бежать по жилам, обостряя чутье, ускоряя рефлексы. Фиолетовая горькая кровь заливалась в глотку, не утоляя голод, а лишь делая его сильнее, заставляя кошку мотать головой и лишь сильнее впиваться в живую плоть. Кумудвати больше не существовало, была только огромная белая хищница дикая, безжалостная. Но тайртонка не была бы дочерью своего народа, если бы не смогла справиться с разъяренной кошкой.
В следующее же мгновение весь мир провалился в глубокую черную бездну, утащив за собой Мару.
В непроглядном мраке плавали яркие белые снежинки, то угасая, то вспыхивая вновь. Мару словно несло течением по широкой, медленной реке. Темнота расступалась, выпуская из объятий силуэты уродливых каменных стражей - горгулий и крылатых людей с искаженными злобой лицами. Каменные изваяния оживали, протягивая к Маре длинные руки, хватая за горло, наваливаясь всей массой, вычерчивая скрюченными пальцами кровавые борозды на коже, кажется снежная кричала, на эхо уничтожало звуки, забирая их куда-то высоко к теряющимся в высоте стрельчатым сводам. И в каждой нише, на каждом бордюре, на бесконечных галереях смеялись и бесновались ожившие барельефы. Мара металась в отчаянной попытке вырваться и тонкая ткань сновидения лопнула, истезатели исчезли, растаяв в воздухе и превратившись в призрачные силуэты шести закутанных во мрак фигур. Мара была седьмой и эта странная процессия тянулась к черному постаменту в центре зала. Пространство взбунтовалось, то исчезая, то появляясь вновь, сбивая снежную, мешая разглядеть этот странный предмет. Мара чувствовала жгучее желание обладать им, расшвырять всех и первой дотянуться до постамента, перегрызть глотку Рейлан, идущей вперед с неестественно прямой, напряженной спиной, обрушить ледяную стену на Ингари, мертвенно бледную и еле плетущуююся позади, уничтожить, разорвать ненавистного еретика. Еретик? Существо у постамента меньше всего сейчас напоминало того чешуйчатого аспиранта из академии, но Мара ни на секунду не сомневалась в том, что это именно он. Снежная бежала, бежала изо всех сил, хватая пересохшим ртом колучий воздух, слушая только биение своего сердца. И врезалась в призрачный силуэт, утонув в черной вязкой жиже, вдоволь нахлебавшись этой мерзости.
На плато белая кошка очнувшись заскулила и захрипела, выплевывая на траву густую фиолетовую кровь.
и Ри
Совместными усилиями – в два кинжала и четыре руки - пасть была разжата, а кошкины клыки спасены из позорного плена.
- Красивая получилась. - Оценила Ингари внешний вид ныне мохнатой подруги. - Есть чем связать?
В ответ на недоуменный взгляд тайртонка коснулась кошачьей шеи, нащупала пульс - в этом не было никакой необходимости, потому что кошка порывисто дышала, иногда тихонько, жалобно взвизгивала и слабо взрыкивала, вздрагивая в беспокойном сне. Поняла, что ангварисс все еще не понимает, и с серьезным видом сообщила:
- Жива... Сама-то чего за лук схватилась? Проверь-проверь... И кинь мне мою сумку, пожалуйста.
Рейлан несколько смутилась – в самом деле, будущему Повелителю в момент опасности не за оружие хвататься надо, а всегда бы иметь наготове пару-тройку заклятий, которые на уровне инстинкта сработают. Однако, ее тело без контроля загруженного учебой и чувством собственной важности мозга, похоже, прекрасно знало, что делать, когда хваталось именно за оружие простых (ну, может, не очень простых) смертных. Ибо, попробовав теперь вызвать одно из простейших заклятий – ледяную сеть, кошку-Мару связать от греха подальше, Рейлан оказалась весьма удивлена.
С огромным трудом сплела сумеречная магическую энергию в первые символы заклинания, почувствовав себя при этом так, будто в одиночку пыталась гору защитным щитом укрывать, а не тонкую ледяную веревочку плести. Лишь на секунду перевела дух. Мощная, своенравная и неконтролируемая магия, которой вокруг было в избытке, только того и ждала, играючи разрушив магические построения Рейлан, и вырвалась на свободу, сведя на нет все ее героические усилия. Девушка недоуменно покрутила головой. Магии вокруг было полно. Рейлан показалось, что она плавает в магической энергии, точно в супе – только вот съесть нельзя. Да и вообще, сама она тоже часть этого супа, а есть собирается кто-то другой.
Сравнение заставило Рей судорожно сглотнуть и зажмуриться, отгоняя дурацкие аналогии.
- Никак? То-то же. - Заломила брови тайртонка, попробовала встать и охнув, осела обратно на траву. Запоздало поняв, что Ингари ждет от нее чего-то, Рейлан смутилась еще сильнее и передала, наконец, подруге ее сумку.
- Спасибо. - Ингари и сама не слишком порадовалась, что попросила гордую Рейлан о помощи... но вот не получалось ей вести себя, как положено правильной тайртонке. Так хотелось на все плюнуть и опять свернуться обиженным клубком. До такого впрочем Ингари не дошла, а достала запасы, нашла в них нужные ягоды и принялась протирать соком порезы и царапины. А так же - громко шипеть и пытаться делать вид, что все в порядке. Впрочем, серьезных ран у нее и не было.
- Нам, кстати, повезло.
- А… в чем… повезло? – не сразу и с явным усилием отозвалась Рейлан. Она вновь пыталась наколдовать сеть. Руки у нее уже мелко тряслись, лицо раскраснелось от напряжения, на лбу выступил пот. Счастье, что рядом не было зеркала – иначе собственный вид окончательно лишил бы ее возможности действовать.
- Представляешь, если б не Мара обернулась кошкой, а я стала снифарком. - Ингари закончила перевязку и теперь убирала ссадины на боку. - Вы бы обе быстро умерли.
Совместными усилиями – в два кинжала и четыре руки - пасть была разжата, а кошкины клыки спасены из позорного плена.
- Красивая получилась. - Оценила Ингари внешний вид ныне мохнатой подруги. - Есть чем связать?
В ответ на недоуменный взгляд тайртонка коснулась кошачьей шеи, нащупала пульс - в этом не было никакой необходимости, потому что кошка порывисто дышала, иногда тихонько, жалобно взвизгивала и слабо взрыкивала, вздрагивая в беспокойном сне. Поняла, что ангварисс все еще не понимает, и с серьезным видом сообщила:
- Жива... Сама-то чего за лук схватилась? Проверь-проверь... И кинь мне мою сумку, пожалуйста.
Рейлан несколько смутилась – в самом деле, будущему Повелителю в момент опасности не за оружие хвататься надо, а всегда бы иметь наготове пару-тройку заклятий, которые на уровне инстинкта сработают. Однако, ее тело без контроля загруженного учебой и чувством собственной важности мозга, похоже, прекрасно знало, что делать, когда хваталось именно за оружие простых (ну, может, не очень простых) смертных. Ибо, попробовав теперь вызвать одно из простейших заклятий – ледяную сеть, кошку-Мару связать от греха подальше, Рейлан оказалась весьма удивлена.
С огромным трудом сплела сумеречная магическую энергию в первые символы заклинания, почувствовав себя при этом так, будто в одиночку пыталась гору защитным щитом укрывать, а не тонкую ледяную веревочку плести. Лишь на секунду перевела дух. Мощная, своенравная и неконтролируемая магия, которой вокруг было в избытке, только того и ждала, играючи разрушив магические построения Рейлан, и вырвалась на свободу, сведя на нет все ее героические усилия. Девушка недоуменно покрутила головой. Магии вокруг было полно. Рейлан показалось, что она плавает в магической энергии, точно в супе – только вот съесть нельзя. Да и вообще, сама она тоже часть этого супа, а есть собирается кто-то другой.
Сравнение заставило Рей судорожно сглотнуть и зажмуриться, отгоняя дурацкие аналогии.
- Никак? То-то же. - Заломила брови тайртонка, попробовала встать и охнув, осела обратно на траву. Запоздало поняв, что Ингари ждет от нее чего-то, Рейлан смутилась еще сильнее и передала, наконец, подруге ее сумку.
- Спасибо. - Ингари и сама не слишком порадовалась, что попросила гордую Рейлан о помощи... но вот не получалось ей вести себя, как положено правильной тайртонке. Так хотелось на все плюнуть и опять свернуться обиженным клубком. До такого впрочем Ингари не дошла, а достала запасы, нашла в них нужные ягоды и принялась протирать соком порезы и царапины. А так же - громко шипеть и пытаться делать вид, что все в порядке. Впрочем, серьезных ран у нее и не было.
- Нам, кстати, повезло.
- А… в чем… повезло? – не сразу и с явным усилием отозвалась Рейлан. Она вновь пыталась наколдовать сеть. Руки у нее уже мелко тряслись, лицо раскраснелось от напряжения, на лбу выступил пот. Счастье, что рядом не было зеркала – иначе собственный вид окончательно лишил бы ее возможности действовать.
- Представляешь, если б не Мара обернулась кошкой, а я стала снифарком. - Ингари закончила перевязку и теперь убирала ссадины на боку. - Вы бы обе быстро умерли.
(Ri & Laelar & Messalina)
- Ммм, - понимающе прокомментировала Рейлан и вдруг что-то вспомнила, рука метнулась к поясу, начавшее уже было оформляться в тонкую сверкающую сеть заклятие радостно развалилось.
- Дерьмо! – с чувством выругалась Рейлан, адресуя высказывание вероятно всему и сразу. Тому, что заклятье снова распалось и к обнаруженной в поясной сумке прогрызенной дыре. – Змей и правда удрал, мне не почудилось! Я столько над ним работала!
Окончательно разозлившись, с упрямым выражением на лице ангварисс принялась в третий раз плести сеть – простейшее заклятие с первых лекций первого семестра казалось теперь почти непосильной задачей.
- Змея нас и спасла. Мой доспех решил, что она вкуснее. - Тайртонка нервно расхохоталась и обессиленно повалилась на траву.
- Ууу... Лапы надо связать. Пока мы поймем, что случилось и как ее превращать обратно - она уже сто раз очухае... Уже очухалась.
Белая кошка заскулила громче и ее стошнило фиолетовой кашицей. Зашевелившаяся кошка и представление о том, что она еще может натворить, заставили Рей собрать все свои силы и доработать таки сетку, которая, метнувшись белым вихрем к Маре, вмиг опутала ее лапы.
К выпавшей из сновидения Маре опять вернулось кошачье сознание и обнаружила себя хищница в крайне неприятном для себя состоянии. Ледяная сеть стыгивала тело, больно врезаясь в мышцы при малейшим движении.
Мара-человек быстро бы сообразила, что нужно затихнуть на время и путы ослабнут, но Мара-кошка, повинуясь звериным инстинктам никогда не сдаваться и бороться до конца, начала яростно вырываться.
Рейлан присела, потянувшись за луком, и попятилась. Она видела, как с таким трудом сплетенная сетка слабеет буквально на глазах. Ангварисс с ужасом сообразила, что быстро колдовать не сможет, а значит, придется стрелять в Мару, если та вновь кинется. Сеть в самом деле через пару секунд ослабла настолько, что кошка вырвалась и двигалась при этом раза в полтора быстрее, чем раньше.
На следующие десять секунд кошка и тайртонка будто расплылись в воздухе, с такой скоростью они махали руками (и лапами) и топтали траву, а затем не совсем понятным Рейлан образом оказались на порядочном расстоянии друг от друга. Звериным чутьем Мара ощущала опасность, исходящую от Рейлан и избегала ее, как все кошки, она была отнюдь не глупа и не склонна к самопожертвованию. Но опасности от Ингари кошка по прежнему не чувствовала. И в желтых глазах светился все тот же необузданный голод.
- Светлые боги, да она просто голодная. Безумно голодная. - Ингари пожевала губами и вся потянулась, приготовившись к продолжению схватки, на этот раз совсем-совсем всерьез. Только косточки хрустнули. Кошка в ответ дико ощерилась.
В равном бою, Мара-кошка была уверена, что легко перегрызет глотку любой из этих двуногих и крикливых созданий, но Мара-человек отчаянно боролась, не желая нападать на однокурсниц, в итоге раздвоенная личность осознала новую мысль. Противников двое и они явно превосходят кошку в силе. Иногда в таких случаях, даже гордые хищники не считают трусостью прекратить охоту и оставить добычу в покое. Буквально через пару секунд белая шкурка скрылась в густом подлеске.
- Пусть бежит. - Обреченно махнула рукой Ингари и опять повалилась в траву. Она слегка посерела, на лбу выступили капельки пота. - Я и так, не глядя, ее зачетку чувствую... Что делать будем?
- Ммм, - понимающе прокомментировала Рейлан и вдруг что-то вспомнила, рука метнулась к поясу, начавшее уже было оформляться в тонкую сверкающую сеть заклятие радостно развалилось.
- Дерьмо! – с чувством выругалась Рейлан, адресуя высказывание вероятно всему и сразу. Тому, что заклятье снова распалось и к обнаруженной в поясной сумке прогрызенной дыре. – Змей и правда удрал, мне не почудилось! Я столько над ним работала!
Окончательно разозлившись, с упрямым выражением на лице ангварисс принялась в третий раз плести сеть – простейшее заклятие с первых лекций первого семестра казалось теперь почти непосильной задачей.
- Змея нас и спасла. Мой доспех решил, что она вкуснее. - Тайртонка нервно расхохоталась и обессиленно повалилась на траву.
- Ууу... Лапы надо связать. Пока мы поймем, что случилось и как ее превращать обратно - она уже сто раз очухае... Уже очухалась.
Белая кошка заскулила громче и ее стошнило фиолетовой кашицей. Зашевелившаяся кошка и представление о том, что она еще может натворить, заставили Рей собрать все свои силы и доработать таки сетку, которая, метнувшись белым вихрем к Маре, вмиг опутала ее лапы.
К выпавшей из сновидения Маре опять вернулось кошачье сознание и обнаружила себя хищница в крайне неприятном для себя состоянии. Ледяная сеть стыгивала тело, больно врезаясь в мышцы при малейшим движении.
Мара-человек быстро бы сообразила, что нужно затихнуть на время и путы ослабнут, но Мара-кошка, повинуясь звериным инстинктам никогда не сдаваться и бороться до конца, начала яростно вырываться.
Рейлан присела, потянувшись за луком, и попятилась. Она видела, как с таким трудом сплетенная сетка слабеет буквально на глазах. Ангварисс с ужасом сообразила, что быстро колдовать не сможет, а значит, придется стрелять в Мару, если та вновь кинется. Сеть в самом деле через пару секунд ослабла настолько, что кошка вырвалась и двигалась при этом раза в полтора быстрее, чем раньше.
На следующие десять секунд кошка и тайртонка будто расплылись в воздухе, с такой скоростью они махали руками (и лапами) и топтали траву, а затем не совсем понятным Рейлан образом оказались на порядочном расстоянии друг от друга. Звериным чутьем Мара ощущала опасность, исходящую от Рейлан и избегала ее, как все кошки, она была отнюдь не глупа и не склонна к самопожертвованию. Но опасности от Ингари кошка по прежнему не чувствовала. И в желтых глазах светился все тот же необузданный голод.
- Светлые боги, да она просто голодная. Безумно голодная. - Ингари пожевала губами и вся потянулась, приготовившись к продолжению схватки, на этот раз совсем-совсем всерьез. Только косточки хрустнули. Кошка в ответ дико ощерилась.
В равном бою, Мара-кошка была уверена, что легко перегрызет глотку любой из этих двуногих и крикливых созданий, но Мара-человек отчаянно боролась, не желая нападать на однокурсниц, в итоге раздвоенная личность осознала новую мысль. Противников двое и они явно превосходят кошку в силе. Иногда в таких случаях, даже гордые хищники не считают трусостью прекратить охоту и оставить добычу в покое. Буквально через пару секунд белая шкурка скрылась в густом подлеске.
- Пусть бежит. - Обреченно махнула рукой Ингари и опять повалилась в траву. Она слегка посерела, на лбу выступили капельки пота. - Я и так, не глядя, ее зачетку чувствую... Что делать будем?
Рейлан задумалась. Ответа у нее на этот важнейший вопрос их мироздания, кажется, не было. Ингари лениво поглядывала на снежную ангварисс из травы.
Огромная любопытная стрекоза первой решилась залететь внутрь пространства, которого старательно избегали все остальные живые, летающие и прыгающие создания. В лесу, куда убежала кошка, но совершенно с другой стороны послышался стук. Приглядевшись можно было увидеть зеленую крапчатую голову невзрачной птицы, энергично долбившей ствол большого дерева.
Ингари, еще когда обрабатывала раны, обратила внимание, что их поляну будто отделяет от остального леса невидимая стена - бабочки не залетают сюда из под крон деревьев, огромный шмель целенаправленно "не видит" расположенный совсем рядом с ним огромный (и наверно очень аппетитный) цветок, упорно продолжая собирать пыльцу с невзрачной ромашки. И если б еще тот цветок был хищным, шмеля можно было б понять - но нет, просто он был "за чертой".
Природа купола накрывавшего поляну так и осталась загадкой, потому что когда у девушек появилось время изучать странное явление, купол уже стремительно рушился. Первой это продемонстрировала летающая хищница насекомьего рода размером чуть меньше двух ладоней в длину и полутора в размахе крылышек, с поистине королевской грацией зигзагом перечеркнувшая поляну и севшая Ингари на коленку. Некоторое время они недоуменно смотрели друг на друга, затем муха-дракон с достоинством улетела. Ингари (с некоторыми его остатками) осталась.
И началось - заползали по траве жуки, Рейлан в прическу запрыгнул кузнечик и оглушительно застрекотал, муравьи какие-то побежали от одного камня к другому. Вот тут Ингари подпрыгнула и срочно полезла в сумку за какой-то еще ягодой, на этот раз с довольно резким, но быстро рассеявшимся запахом. Заодно тайртонка вытащила на свет клинки (тут же пристроила их к наручам) и растерянно поморгала на плащ. Лорт Тайм, конечно что-то об этом говорил, но Ингари ведь помнила, что она не брала плащ! Никто на первом курсе под страхом смертной казни не одел бы эту ужасную тряпку! Но вот он тут лежит... свернутый в рулон.
Опять застучал дятел, Ингари скептически вытащила плащ. Оно, конечно, ужасно выглядит, но имеет три сомнительных достоинства - закрывает фигуру с головы до пят, является второй вещью Повелителя (про плащи почитать Ингари как-то не удосужилась, и что это означает, пока не знала) и, как им всем говорили, когда поздравляли со сданными вступительными, практически неуничтожим. В точности как и первая вещь юного повелителя - кристалл. С кристаллом никто не расставался - красиво и зачеты ставят. А вот плащи почти все (на зимнем факультете - все до единой) тут же попрятали, настолько жалкие тряпочки отличались от шикарных мантий преподавателей. Отличались - в худшую, разумеется, сторону.
Третье свойство (о неуничтожимости речь, а не о паршивом внешнем виде) в свете стремительно портящихся, оживающих и разбегающихся одежд могло очень скоро стать актуальным - будет, что на себя напялить, когда запасная одежда закончится. Взяв плащ за ворот-капюшон, девушка встряхнула его, чтобы ткань сама развернулась до земли, и восхищенно ахнула (вернее сказать, крепко выругалась, но "ахнула" звучит заметно романтичнее).
- Вот дрянь!
Огромная любопытная стрекоза первой решилась залететь внутрь пространства, которого старательно избегали все остальные живые, летающие и прыгающие создания. В лесу, куда убежала кошка, но совершенно с другой стороны послышался стук. Приглядевшись можно было увидеть зеленую крапчатую голову невзрачной птицы, энергично долбившей ствол большого дерева.
Ингари, еще когда обрабатывала раны, обратила внимание, что их поляну будто отделяет от остального леса невидимая стена - бабочки не залетают сюда из под крон деревьев, огромный шмель целенаправленно "не видит" расположенный совсем рядом с ним огромный (и наверно очень аппетитный) цветок, упорно продолжая собирать пыльцу с невзрачной ромашки. И если б еще тот цветок был хищным, шмеля можно было б понять - но нет, просто он был "за чертой".
Природа купола накрывавшего поляну так и осталась загадкой, потому что когда у девушек появилось время изучать странное явление, купол уже стремительно рушился. Первой это продемонстрировала летающая хищница насекомьего рода размером чуть меньше двух ладоней в длину и полутора в размахе крылышек, с поистине королевской грацией зигзагом перечеркнувшая поляну и севшая Ингари на коленку. Некоторое время они недоуменно смотрели друг на друга, затем муха-дракон с достоинством улетела. Ингари (с некоторыми его остатками) осталась.
И началось - заползали по траве жуки, Рейлан в прическу запрыгнул кузнечик и оглушительно застрекотал, муравьи какие-то побежали от одного камня к другому. Вот тут Ингари подпрыгнула и срочно полезла в сумку за какой-то еще ягодой, на этот раз с довольно резким, но быстро рассеявшимся запахом. Заодно тайртонка вытащила на свет клинки (тут же пристроила их к наручам) и растерянно поморгала на плащ. Лорт Тайм, конечно что-то об этом говорил, но Ингари ведь помнила, что она не брала плащ! Никто на первом курсе под страхом смертной казни не одел бы эту ужасную тряпку! Но вот он тут лежит... свернутый в рулон.
Опять застучал дятел, Ингари скептически вытащила плащ. Оно, конечно, ужасно выглядит, но имеет три сомнительных достоинства - закрывает фигуру с головы до пят, является второй вещью Повелителя (про плащи почитать Ингари как-то не удосужилась, и что это означает, пока не знала) и, как им всем говорили, когда поздравляли со сданными вступительными, практически неуничтожим. В точности как и первая вещь юного повелителя - кристалл. С кристаллом никто не расставался - красиво и зачеты ставят. А вот плащи почти все (на зимнем факультете - все до единой) тут же попрятали, настолько жалкие тряпочки отличались от шикарных мантий преподавателей. Отличались - в худшую, разумеется, сторону.
Третье свойство (о неуничтожимости речь, а не о паршивом внешнем виде) в свете стремительно портящихся, оживающих и разбегающихся одежд могло очень скоро стать актуальным - будет, что на себя напялить, когда запасная одежда закончится. Взяв плащ за ворот-капюшон, девушка встряхнула его, чтобы ткань сама развернулась до земли, и восхищенно ахнула (вернее сказать, крепко выругалась, но "ахнула" звучит заметно романтичнее).
- Вот дрянь!
(охота белой кошки)
Сознание кошки полностью контролировало Мару. Они продиралась сквозь заросли повинуясь исключительно своему обостренному обонянию и каким-то одним кошкам ведомым рефлексам. Сейчас для хищницы направление не имело ровным счетом никакого значения, и по следам змеи она побежала совершенно случайно, ничего не зная ни об ожившем магическом артефакте, ни об снифарке, кинувшемся в эту же сторону.
На мягких лапах перемещаться среди столь буйной растительности было гораздо удобнее, чем даже в самых хороших сапожках, да и восхитительную мягкость травяного ковра в обуви не оценишь. Лесными великанами Мару обступали деревья, крепко держась за землю узловатыми корнями. Природа недовольно гримасничала от столь стремительного и нелепого по её мнению вторжения, то и дело подставляя под кошачьи лапы очередную бугристую петлю или едва заметный холмик. Кошачий нюх уловил слабое дуновение ветерка, наполненного запахом стоячей воды, где-то рядом пруд или ручей. Для Мары это означало только одно – водопой, а на водопой всегда приходит много добычи. Голодная кошка облизнулась, предвкушая очередную охоту, только теперь она будет намного осторожнее, выслеживая добычу заранее.
Белая хищница остановилась, напряженно раздувая ноздри и шевеля острыми ушами с черными кисточками. Обступающее её со всех сторон многообразие бурной, кипучей жизни поражало. Лес от поверхности сырой земли до самых верхушек гигантских деревьев наполняли звук и движение. Большая часть шума приходилась на стрекочущих кузнечиков и неповоротливых, но очень важных шмелей. Но кошку интересовала гораздо более крупная добыча. Эта схватка со странными двуногими лишь еще больше разбередила голод и подстегнула её к активным действиям.
Сейчас она готова была даже нажраться мерзких слизней, распотрошить жирного жука или полакомится мелкой пичугой. Сидящая где-то глубоко Кумудвати содрогалась и морщилась от такого меню, но больше ничего не было.
Кошка опустила морду и шумно вдохнула, стараясь вычленить из богатой палитры запахов те, которые подходили под определение «пища». Один объект нашелся достаточно быстро, передвигался он медленно и вроде бы не представлял угрозы, но было одно «но» сильно осложняющее процесс приема пищи. Круглый твердый панцирь этой сухопутной черепахи, в котором в тот же миг исчезли и неуклюжие лапы и морщинистая голова. Маре оставалось только раздраженно царапать и катать по земле несговорчивую закуску. Черепаха же, с достоинством истинного философа, меланхолично созерцала через щели в панцире все эти бесплодные попытки. И снова кошку-Мару выручила Мара-женщина, исподтишка внушив идею сбросить твердопанцирную заразу в ручей, что она и сделала, доставив земноводную к воде мощными ударами лап. С громким «бултых» закуска начала тонуть, но на этот раз инстинкт самосохранения был как нельзя кстати. Черепаха высунула голову и часто-часто загребла лапами, за которые тут же была схвачена клыкастой пастью и вытащена на берег торжествующей хищницей.
Кумудвати содрогнулась еще раз, такого неприлично громкого чавканья, она бы себе не позволила даже сидя в гордом одиночестве в своих апартаментах, не то что в приличном обществе.
Здешнее приличное общество в лице висящих над водой стрекоз снисходительно отнеслось к манерам снежной кошки, как к вполне подобающим, разбежавшихся от места пришества заполошенных водомерок - никто и не спрашивал, тогда как не успевшие заранее скрыться рыбы благоразумно делали хвосты или помалкивали.
Сознание кошки полностью контролировало Мару. Они продиралась сквозь заросли повинуясь исключительно своему обостренному обонянию и каким-то одним кошкам ведомым рефлексам. Сейчас для хищницы направление не имело ровным счетом никакого значения, и по следам змеи она побежала совершенно случайно, ничего не зная ни об ожившем магическом артефакте, ни об снифарке, кинувшемся в эту же сторону.
На мягких лапах перемещаться среди столь буйной растительности было гораздо удобнее, чем даже в самых хороших сапожках, да и восхитительную мягкость травяного ковра в обуви не оценишь. Лесными великанами Мару обступали деревья, крепко держась за землю узловатыми корнями. Природа недовольно гримасничала от столь стремительного и нелепого по её мнению вторжения, то и дело подставляя под кошачьи лапы очередную бугристую петлю или едва заметный холмик. Кошачий нюх уловил слабое дуновение ветерка, наполненного запахом стоячей воды, где-то рядом пруд или ручей. Для Мары это означало только одно – водопой, а на водопой всегда приходит много добычи. Голодная кошка облизнулась, предвкушая очередную охоту, только теперь она будет намного осторожнее, выслеживая добычу заранее.
Белая хищница остановилась, напряженно раздувая ноздри и шевеля острыми ушами с черными кисточками. Обступающее её со всех сторон многообразие бурной, кипучей жизни поражало. Лес от поверхности сырой земли до самых верхушек гигантских деревьев наполняли звук и движение. Большая часть шума приходилась на стрекочущих кузнечиков и неповоротливых, но очень важных шмелей. Но кошку интересовала гораздо более крупная добыча. Эта схватка со странными двуногими лишь еще больше разбередила голод и подстегнула её к активным действиям.
Сейчас она готова была даже нажраться мерзких слизней, распотрошить жирного жука или полакомится мелкой пичугой. Сидящая где-то глубоко Кумудвати содрогалась и морщилась от такого меню, но больше ничего не было.
Кошка опустила морду и шумно вдохнула, стараясь вычленить из богатой палитры запахов те, которые подходили под определение «пища». Один объект нашелся достаточно быстро, передвигался он медленно и вроде бы не представлял угрозы, но было одно «но» сильно осложняющее процесс приема пищи. Круглый твердый панцирь этой сухопутной черепахи, в котором в тот же миг исчезли и неуклюжие лапы и морщинистая голова. Маре оставалось только раздраженно царапать и катать по земле несговорчивую закуску. Черепаха же, с достоинством истинного философа, меланхолично созерцала через щели в панцире все эти бесплодные попытки. И снова кошку-Мару выручила Мара-женщина, исподтишка внушив идею сбросить твердопанцирную заразу в ручей, что она и сделала, доставив земноводную к воде мощными ударами лап. С громким «бултых» закуска начала тонуть, но на этот раз инстинкт самосохранения был как нельзя кстати. Черепаха высунула голову и часто-часто загребла лапами, за которые тут же была схвачена клыкастой пастью и вытащена на берег торжествующей хищницей.
Кумудвати содрогнулась еще раз, такого неприлично громкого чавканья, она бы себе не позволила даже сидя в гордом одиночестве в своих апартаментах, не то что в приличном обществе.
Здешнее приличное общество в лице висящих над водой стрекоз снисходительно отнеслось к манерам снежной кошки, как к вполне подобающим, разбежавшихся от места пришества заполошенных водомерок - никто и не спрашивал, тогда как не успевшие заранее скрыться рыбы благоразумно делали хвосты или помалкивали.
Рейлан тоже почувствовала изменения, заворожено наблюдая, как вокруг в буквальном смысле все оживает, пространство наполняется движениями и звуками. Краски вокруг казались насыщенными и яркими. Задрав голову к небу, девушка отметила про себя, что оно белое. Солнца не было.
Продолжая оглядываться, Рей задумчиво посмотрела в том направлении, куда удрала кошка-Мара. Случайно ли, или сочтя более удобным, белая кошка скрылась именно там, где незадолго до нее в густой растительности буквально проломили себе дорогу ее замечательный магический конструкт (тяжкий вздох сожаления) и оживший снифарковый доспех Ингари.
Чудесно. Просто красота.
Ангварисс ощутила, как внутри начинает закипать злость. Перед глазами замельтешили смутные образы, картинки из залы, в которой студентки оказались до того, как очнуться здесь, преподаватели. В ушах эхом отдавались голоса…
- Вот они, наши героини… Они согласны… Вот эти студентки снежного факультета и выжили при столкновении с еретиком… Объявлять охоту… Они согласны… Согласны… Согласны…
- Согласны?! Шипохвоста им в глотку, меня даже не спрашивали! – почти выкрикнула Рейлан, зажмуриваясь и зажимая уши руками в тщетной попытке заткнуть хор голосов.
Маячившая перед внутренним взором физиономия профессора Тайма глянула грустно, затем неожиданно рассмеялась странным стрекочущим смехом.
Рейлан моментально очнулась, совершенно неаристократично взвизгнула и замахала руками, сгоняя с головы кузнечика. После того как тварь убралась восвояси Рей еще долго водила руками по волосам и с омерзением передергивала плечами. К насекомым Рейлан относилась с изрядной долей опасения, так как на ее холодной родине даже летом этих тварей было значительно меньше, да и размерами, как тут, они не впечатляли.
Ангварисс огляделась по сторонам, подошла к валявшемуся чуть поодаль колчану. Подобрав его, заметила еще один предмет. Свернутый тугим валиком… что - ее плащ? Может быть, он был подвязан к поясной сумке, но отцепился, когда Рей вскочила?
Ангварисс не помнила, чтобы брала эту вещь с собой. Невзрачные плащи были нелюбимы студентками-модницами. Многие даже подумывали уничтожить этот безвкусный элемент гардероба в надежде, что выдадут что-то получше. Однако, насколько слышала Рей, попытки эти ни к чему не привели. Она же предпочла просто засунуть сей атрибут Повелителя подальше с глаз долой.
Рейлан подобрала с земли сверток. Нет, хоть и собиралась девушка в огромной спешке, она точно помнила, что не брала его с собой.
- Вот дрянь! – послышалось чуть в стороне. Ангварисс обернулась к тайртонке.
Продолжая оглядываться, Рей задумчиво посмотрела в том направлении, куда удрала кошка-Мара. Случайно ли, или сочтя более удобным, белая кошка скрылась именно там, где незадолго до нее в густой растительности буквально проломили себе дорогу ее замечательный магический конструкт (тяжкий вздох сожаления) и оживший снифарковый доспех Ингари.
Чудесно. Просто красота.
Ангварисс ощутила, как внутри начинает закипать злость. Перед глазами замельтешили смутные образы, картинки из залы, в которой студентки оказались до того, как очнуться здесь, преподаватели. В ушах эхом отдавались голоса…
- Вот они, наши героини… Они согласны… Вот эти студентки снежного факультета и выжили при столкновении с еретиком… Объявлять охоту… Они согласны… Согласны… Согласны…
- Согласны?! Шипохвоста им в глотку, меня даже не спрашивали! – почти выкрикнула Рейлан, зажмуриваясь и зажимая уши руками в тщетной попытке заткнуть хор голосов.
Маячившая перед внутренним взором физиономия профессора Тайма глянула грустно, затем неожиданно рассмеялась странным стрекочущим смехом.
Рейлан моментально очнулась, совершенно неаристократично взвизгнула и замахала руками, сгоняя с головы кузнечика. После того как тварь убралась восвояси Рей еще долго водила руками по волосам и с омерзением передергивала плечами. К насекомым Рейлан относилась с изрядной долей опасения, так как на ее холодной родине даже летом этих тварей было значительно меньше, да и размерами, как тут, они не впечатляли.
Ангварисс огляделась по сторонам, подошла к валявшемуся чуть поодаль колчану. Подобрав его, заметила еще один предмет. Свернутый тугим валиком… что - ее плащ? Может быть, он был подвязан к поясной сумке, но отцепился, когда Рей вскочила?
Ангварисс не помнила, чтобы брала эту вещь с собой. Невзрачные плащи были нелюбимы студентками-модницами. Многие даже подумывали уничтожить этот безвкусный элемент гардероба в надежде, что выдадут что-то получше. Однако, насколько слышала Рей, попытки эти ни к чему не привели. Она же предпочла просто засунуть сей атрибут Повелителя подальше с глаз долой.
Рейлан подобрала с земли сверток. Нет, хоть и собиралась девушка в огромной спешке, она точно помнила, что не брала его с собой.
- Вот дрянь! – послышалось чуть в стороне. Ангварисс обернулась к тайртонке.
Лльюинь собрался пройти в не сияющую гостеприимством дверь и уже наклонил голову, чтобы не удариться макушкой о притолоку, обернулся на Хейлина. И так и замер, полускрюченный, поглощая взглядом столб алого света. «Алый камыш… алое небо… алый свет.. как много крови в этом мире…» - молния тоски на секунду скрепила намертво сердце.
Уха коснулся легкий отзвук, где-то далеко произнесенного слова, тихий, почти на уровне тактильных ощущений, как самая последняя волна, всколыхнутая брошенным камнем, самая дальняя от центра, самая слабая, едва заметная. И все же она была.
Слово
Лльюинь выпрямился, с тревогой и непониманием посмотрел на Хейлина. Слышал? Должен был слышать, он бард и эльф. Видел? Не мог не видеть. Айлин обиженно мяукнула, лунный машинально погладил треугольную мордочку.
- Что это?.... – он не уточнял. Вряд ли после такого представления солнечный отнесет его вопрос к чему-то еще, кроме света.
- А... - Хейлин не сразу осознал, что к нему кто-то обратился, что это был не просто кто-то, а Лльюинь, и что задал он вопрос. На который все-таки полагалось ответить.
Этот свет, он...
- Я не знаю. Я не знаю, чем это может быть здесь.
Она всегда говорила загадками - или было просто непонятно, но хотелось слушать ее и слушать. И иногда пытаться понять. Потому что это было то самое, что растворяется в тебе, становясь частью твоей души. По крайней мере, ему так думалось.
- Нельзя сразу Поступать. Сначала нужно Почувствовать. Представить, что будет, если ты сделаешь так, а не иначе. И идти за сердцем, а не за каким-то глупым любопытством.
- Но иногда...
- Потом ты поймешь, что никакого "иногда" не бывает.
Хейлин нахмурился, задумавшись на миг.
- Как думаешь... стоит пойти и посмотреть?
- Пойти? – Лльюинь пристально, прищурившись, посмотрел на гору, недавно и так неожиданно разверзшуюся столбом света. – Слушай, Хейлин. Я сейчас скажу глупость, а ты меня поправляй, хорошо?
- М, - он недоуменно взглянул на брата. - Ладно.
Лльюинь пожевал губы, решаясь.
- иим.. вот свет, да? Алый. Небо. Алое. Камыш. Алый. Так? Дальше. Хорошо, это такой мир недоделанный, от нашего отца можно ожидать подобного кризиса эстетики. Но вот.. скажи мне, когда я молился… ты ничего не почувствовал?
Будто свет тысячи солнц,
Вспыхнувших разом в небе...
Лльюинь резко оглянулся. Откуда? Чей то голос?...или... боги?..
Айлин дернулась и опять мяукнула, на этот раз не только обиженно, что ее не слушают, но и встревоженно. стало немного светлее. Черные и серые контуры построек отчетливее выделялись на фоне неба. Изогнутые трещинки, вьющиеся по поверхности камня стен, приобрели объем. Откуда-то изнутри дома братьев негромко окликнул Гимир - ему тоже показалось, что в подвале стало немного светлее.
- Хейлин, Лльюинь! Вы где?
Айлин прижала уши и пока молча принялась выдираться из рук священника.
(все вместе)
Уха коснулся легкий отзвук, где-то далеко произнесенного слова, тихий, почти на уровне тактильных ощущений, как самая последняя волна, всколыхнутая брошенным камнем, самая дальняя от центра, самая слабая, едва заметная. И все же она была.
Слово
Лльюинь выпрямился, с тревогой и непониманием посмотрел на Хейлина. Слышал? Должен был слышать, он бард и эльф. Видел? Не мог не видеть. Айлин обиженно мяукнула, лунный машинально погладил треугольную мордочку.
- Что это?.... – он не уточнял. Вряд ли после такого представления солнечный отнесет его вопрос к чему-то еще, кроме света.
- А... - Хейлин не сразу осознал, что к нему кто-то обратился, что это был не просто кто-то, а Лльюинь, и что задал он вопрос. На который все-таки полагалось ответить.
Этот свет, он...
- Я не знаю. Я не знаю, чем это может быть здесь.
Она всегда говорила загадками - или было просто непонятно, но хотелось слушать ее и слушать. И иногда пытаться понять. Потому что это было то самое, что растворяется в тебе, становясь частью твоей души. По крайней мере, ему так думалось.
- Нельзя сразу Поступать. Сначала нужно Почувствовать. Представить, что будет, если ты сделаешь так, а не иначе. И идти за сердцем, а не за каким-то глупым любопытством.
- Но иногда...
- Потом ты поймешь, что никакого "иногда" не бывает.
Хейлин нахмурился, задумавшись на миг.
- Как думаешь... стоит пойти и посмотреть?
- Пойти? – Лльюинь пристально, прищурившись, посмотрел на гору, недавно и так неожиданно разверзшуюся столбом света. – Слушай, Хейлин. Я сейчас скажу глупость, а ты меня поправляй, хорошо?
- М, - он недоуменно взглянул на брата. - Ладно.
Лльюинь пожевал губы, решаясь.
- иим.. вот свет, да? Алый. Небо. Алое. Камыш. Алый. Так? Дальше. Хорошо, это такой мир недоделанный, от нашего отца можно ожидать подобного кризиса эстетики. Но вот.. скажи мне, когда я молился… ты ничего не почувствовал?
Будто свет тысячи солнц,
Вспыхнувших разом в небе...
Лльюинь резко оглянулся. Откуда? Чей то голос?...или... боги?..
Айлин дернулась и опять мяукнула, на этот раз не только обиженно, что ее не слушают, но и встревоженно. стало немного светлее. Черные и серые контуры построек отчетливее выделялись на фоне неба. Изогнутые трещинки, вьющиеся по поверхности камня стен, приобрели объем. Откуда-то изнутри дома братьев негромко окликнул Гимир - ему тоже показалось, что в подвале стало немного светлее.
- Хейлин, Лльюинь! Вы где?
Айлин прижала уши и пока молча принялась выдираться из рук священника.
(все вместе)
& Ri
Невзрачная серая тряпочка из простой и настолько тонюсенькой ткани, что сквозь нее раньше можно было спокойно разглядывать человека-носителя, в руках Ингари вела себя по меньшей мере странно. Во-первых, ткань заискрилась, и ладно бы дело ограничилось одной лишь неяркой иллюминацией - плащ набирал объем и менял цвет, впитывал дымное марево тяжелой магии, которое подруги вполне отчетливо видели третьим зрением (уж когда приглядывались - точно видели) и будто дышал ею, как туманом. Во-вторых, плащ существенным образом менялся - он будто переставал быть сделанным из ткани, даже на вид, что уж говорить о его сущности. Ингари рефлекторно взялась за кристалл, висящий на шнурочке на груди, и аж задохнулась от наспех увиденного вторым зрением.
- Тебе не кажется, что мы все дуры? - Повернула она голову к Рейлан, продолжающей стряхивать с прически, давно уже отсутствующего там кузнечика... и с не совсем понятной осторожностью покосилась на взятую в руку зачетку.
- Кажется! Я вам говорила! – раздраженно согласилась ангварисс, также разворачивая свой плащ и разглядывая его, держа подальше на вытянутой руке.
- Да, и мне кажется.- Печально кивнула Ингари, покачав головой, отпустила кристалл и поерзала, зашипев сквозь зубы. Отложила плащ на траву и полезла в сумку.
- Что случилось? – спросила Рей, наблюдая за подругой.
- Оно не так болит, как чешется... - Страдальчески поморщилась та, доставая из сумки последнюю смену чистой одежды, она захватила с собой еще одни трико и рубашку под доспех... ныне где-то гуляющий, конечно. - У кошек когти ядовитые, наверно.
– Угу, во всяком случае, у этой точно – саркастически заметила Рейлан, - однако… как нам ее вернуть?
- А зачем? - Ингари заметила еще десяток порезов, но уже совсем царапин - тоже протерла соком ягод.
- Ну не оставлять же ее в таком виде, - пожала плечами Рейлан, - хотя… быть может именно в таком виде у нее больше шансов против аспиранта. Она так рвалась к нему!
Рей говорила с досадой, видно было, что она все еще злится.
- "Против" аспиранта у нас нет шансов... мы можем его только обогнать. - Ингари тщательно обработала собственную шкурку, стряхивая редких любопытных жужелиц, и подняла взгляд на Рейлан. - Ты свой плащ одень, поймешь.
Рейлан критически оглядела странно изменившийся для иного зрения плащ, все еще держа его на вытянутой руке.
- Я и раньше не рвалась его одевать, - с сомнением заметила она, - а уж теперь и подавно.
- Как хочешь. - Ингари вдруг ослепительно улыбнулась... и стушевалась, встала, быстро натянула чистую одежду и завернулась в свой плащ. Вроде - ничего особенного.
Рейлан поглядела на нее вопросительно.
Ингари взялась за кристалл. Через пару секунд Рейлан наконец заметила, что плащ вокруг подруги стал магической завесой. Из под капюшона только кисти рук и глаза тайртонки и было видно. Фигура в дымчатом плаще чуть приподнялась, медленно-медленно приподнялась над травой и резко выполнила один из самых простых заклинательных движений ладонью. В лес полетел огненный шар. Ингари удивленно ойкнула.
На лице ангварисс отразилось не меньшее удивление, смешанное, впрочем, и с изрядной долей сомнения. В мозгу всплыла полузабытая чужеземная пословица о бесплатном сыре в мышеловке.
Ингари, вполне подтверждая ее опасения, заливисто засмеялась... затем, вздохнув, потянулась и опустилась обратно на траву.
- Это... это необъяснимо. - Выглянула из под капюшона ненормально счастливая мордочка. - Представь, что кто-то учился этим пользоваться годами... и поймешь.
- С тобой точно все в порядке? – серьезно спросила Рейлан, которой, в отличие от подруги, было совсем не до смеха.
- Ну... - Ингари крепко задумалась, но все-равно выглядела счастливой, что в сложившейся обстановке казалось как минимум странным.
Невзрачная серая тряпочка из простой и настолько тонюсенькой ткани, что сквозь нее раньше можно было спокойно разглядывать человека-носителя, в руках Ингари вела себя по меньшей мере странно. Во-первых, ткань заискрилась, и ладно бы дело ограничилось одной лишь неяркой иллюминацией - плащ набирал объем и менял цвет, впитывал дымное марево тяжелой магии, которое подруги вполне отчетливо видели третьим зрением (уж когда приглядывались - точно видели) и будто дышал ею, как туманом. Во-вторых, плащ существенным образом менялся - он будто переставал быть сделанным из ткани, даже на вид, что уж говорить о его сущности. Ингари рефлекторно взялась за кристалл, висящий на шнурочке на груди, и аж задохнулась от наспех увиденного вторым зрением.
- Тебе не кажется, что мы все дуры? - Повернула она голову к Рейлан, продолжающей стряхивать с прически, давно уже отсутствующего там кузнечика... и с не совсем понятной осторожностью покосилась на взятую в руку зачетку.
- Кажется! Я вам говорила! – раздраженно согласилась ангварисс, также разворачивая свой плащ и разглядывая его, держа подальше на вытянутой руке.
- Да, и мне кажется.- Печально кивнула Ингари, покачав головой, отпустила кристалл и поерзала, зашипев сквозь зубы. Отложила плащ на траву и полезла в сумку.
- Что случилось? – спросила Рей, наблюдая за подругой.
- Оно не так болит, как чешется... - Страдальчески поморщилась та, доставая из сумки последнюю смену чистой одежды, она захватила с собой еще одни трико и рубашку под доспех... ныне где-то гуляющий, конечно. - У кошек когти ядовитые, наверно.
– Угу, во всяком случае, у этой точно – саркастически заметила Рейлан, - однако… как нам ее вернуть?
- А зачем? - Ингари заметила еще десяток порезов, но уже совсем царапин - тоже протерла соком ягод.
- Ну не оставлять же ее в таком виде, - пожала плечами Рейлан, - хотя… быть может именно в таком виде у нее больше шансов против аспиранта. Она так рвалась к нему!
Рей говорила с досадой, видно было, что она все еще злится.
- "Против" аспиранта у нас нет шансов... мы можем его только обогнать. - Ингари тщательно обработала собственную шкурку, стряхивая редких любопытных жужелиц, и подняла взгляд на Рейлан. - Ты свой плащ одень, поймешь.
Рейлан критически оглядела странно изменившийся для иного зрения плащ, все еще держа его на вытянутой руке.
- Я и раньше не рвалась его одевать, - с сомнением заметила она, - а уж теперь и подавно.
- Как хочешь. - Ингари вдруг ослепительно улыбнулась... и стушевалась, встала, быстро натянула чистую одежду и завернулась в свой плащ. Вроде - ничего особенного.
Рейлан поглядела на нее вопросительно.
Ингари взялась за кристалл. Через пару секунд Рейлан наконец заметила, что плащ вокруг подруги стал магической завесой. Из под капюшона только кисти рук и глаза тайртонки и было видно. Фигура в дымчатом плаще чуть приподнялась, медленно-медленно приподнялась над травой и резко выполнила один из самых простых заклинательных движений ладонью. В лес полетел огненный шар. Ингари удивленно ойкнула.
На лице ангварисс отразилось не меньшее удивление, смешанное, впрочем, и с изрядной долей сомнения. В мозгу всплыла полузабытая чужеземная пословица о бесплатном сыре в мышеловке.
Ингари, вполне подтверждая ее опасения, заливисто засмеялась... затем, вздохнув, потянулась и опустилась обратно на траву.
- Это... это необъяснимо. - Выглянула из под капюшона ненормально счастливая мордочка. - Представь, что кто-то учился этим пользоваться годами... и поймешь.
- С тобой точно все в порядке? – серьезно спросила Рейлан, которой, в отличие от подруги, было совсем не до смеха.
- Ну... - Ингари крепко задумалась, но все-равно выглядела счастливой, что в сложившейся обстановке казалось как минимум странным.
с участием Ри
Вдоволь насытившись, кошка разлеглась в мягкой траве и замурлыкала. Все не так уж и плохо, желудок полон, сил предостаточно, крупных хищников да и просто какой-либо угрозы для жизни она не чуяла. Лепота.
Белая хищница успокоилась и проблески сознания Кумудвати стали сильнее, но полноценно размышлять она еще не могла, остались только самые яркие эмоции. Ненависть и жгучее желание непременно куда-то идти. Зачем и почему, она пока не помнила, но подняла кошку на лапы и погнала вперед. Воздух в лесу был густым, наполненным всевозможными запахами и едва уловимыми следами живых существ. Мара ощущала сразу все: черный запах плодородной земли с ярко выраженными нотками перегнившей листвы, пьянящие ароматы экзотических цветов, резкие запахи выской травы, помета мелких грызунов, терпкий шлейф раздавленного её лапой кузнечика. Вон там только что пробежал тучный грызун, прямо между передних лап Мары проползла змея, лишенная потовых желез а потому для неё незаметная. С каждым движением влажного розового носа палитра менялась, добавлялись новые краски и угасами прежние, не привыкшая к такому вихрю запахов новообращенная кошка опьянела. Легла в траву и спрятала нос в сложенных лапах. Позже она научится выделять из этого многоцветия только нужные ей оттенки. А сейчас она лишь фыркала и тихонько-шипела, то и дело порываясь выгнуть спину колесом.
Второй в списке неотложных дел стояла разведка территории, ибо есть с чужого стола моветон, даже если хозяев пока не видно. Мара осмотрелась, через разрывы в сплетениях ветвей в кронах деревьев виднелось ослепительно-белое небо, частокол толстых стволов деревьев уходя в перспективу сливался в одно зелено-полосатое поле.
Впереди журчал прозрачный ручей, облизывая заросшие липким илом круглые валуны. Ручей не выглядел слишком широким. Но метра четыре (а то и все шесть) в поперечнике усыпанной камнями воды там было. Здравый смысл подсказывал, что для перехода эта каменная тропинка плохо пригодна, но Мара была необычной кошкой. Возможно сказался характер Кумудвати, возможно стремление догнать еретика в тот момент проступило ярче, но презрев всяческий страх отряда кошачьих перед водой, Мара осторожно ступила на первый валун. Кошки не любят купаться и мочить шкурку, а камень под лапой закачался.
Усы напряженно задвигались, а шерсть на спине встала дыбом, еще одна лапа встала на валун рядом с первой и камень успокоился. К следующему надо было прыгать - примерно на полметра - зато он был больше и зарос мхом почти ровно по линии воды.
Снежная присела на лапы и сразу же резко бросилась вперед. Совершенно, гибкое тело послушно пронеслось по воздуху. Камень даже не качнулся и по инерции можно было бежать дальше - по цепочке из трех валунов, дальше уже надо было лишь выпрыгнуть на противоположный берег. Что она и сделала, с достоинством пронеся оставшуюся сухой шкурку и лишь у самой кромки берега, одна лапа предательски соскользнула в ледяную воду. Кошка выбралась на берег и запрыгнула повыше.
«Мраааа», розовый теплый язык спешно вылизывал замерзшую конечность.
Прямо под кошкой, где-то под землей вдруг запищала мелкая зверушка.
Защитники животных наверняка задохнулись бы от ярости, видя такое пренебрежение к жизни мелких грызунов, но хищнице не было до этого никакого дела. В дикой природе прав тот, кто больше и сильнее.
Мелкие грызуны не сильно отвлекли Мару-кошку, буквально через несколько минут она уже подымалась по склону - сначала относительно пологому, затем становящемуся все круче. Забравшись метров на сто вверх, кошка обошла гнездо подозрительно больших змей и вскарабкалась по стволу наклонно растущего дерева. Отсюда даже было видно окрестности. Лес, холмы, лес... много леса. Кошке понравилось - соперников нет, добычи много. Маре - не очень, потому что не было видно никаких следов разумных существ. Вдалеке справа виднелась долина какой-то реки - травы и редкие перелески.
Вдоволь насытившись, кошка разлеглась в мягкой траве и замурлыкала. Все не так уж и плохо, желудок полон, сил предостаточно, крупных хищников да и просто какой-либо угрозы для жизни она не чуяла. Лепота.
Белая хищница успокоилась и проблески сознания Кумудвати стали сильнее, но полноценно размышлять она еще не могла, остались только самые яркие эмоции. Ненависть и жгучее желание непременно куда-то идти. Зачем и почему, она пока не помнила, но подняла кошку на лапы и погнала вперед. Воздух в лесу был густым, наполненным всевозможными запахами и едва уловимыми следами живых существ. Мара ощущала сразу все: черный запах плодородной земли с ярко выраженными нотками перегнившей листвы, пьянящие ароматы экзотических цветов, резкие запахи выской травы, помета мелких грызунов, терпкий шлейф раздавленного её лапой кузнечика. Вон там только что пробежал тучный грызун, прямо между передних лап Мары проползла змея, лишенная потовых желез а потому для неё незаметная. С каждым движением влажного розового носа палитра менялась, добавлялись новые краски и угасами прежние, не привыкшая к такому вихрю запахов новообращенная кошка опьянела. Легла в траву и спрятала нос в сложенных лапах. Позже она научится выделять из этого многоцветия только нужные ей оттенки. А сейчас она лишь фыркала и тихонько-шипела, то и дело порываясь выгнуть спину колесом.
Второй в списке неотложных дел стояла разведка территории, ибо есть с чужого стола моветон, даже если хозяев пока не видно. Мара осмотрелась, через разрывы в сплетениях ветвей в кронах деревьев виднелось ослепительно-белое небо, частокол толстых стволов деревьев уходя в перспективу сливался в одно зелено-полосатое поле.
Впереди журчал прозрачный ручей, облизывая заросшие липким илом круглые валуны. Ручей не выглядел слишком широким. Но метра четыре (а то и все шесть) в поперечнике усыпанной камнями воды там было. Здравый смысл подсказывал, что для перехода эта каменная тропинка плохо пригодна, но Мара была необычной кошкой. Возможно сказался характер Кумудвати, возможно стремление догнать еретика в тот момент проступило ярче, но презрев всяческий страх отряда кошачьих перед водой, Мара осторожно ступила на первый валун. Кошки не любят купаться и мочить шкурку, а камень под лапой закачался.
Усы напряженно задвигались, а шерсть на спине встала дыбом, еще одна лапа встала на валун рядом с первой и камень успокоился. К следующему надо было прыгать - примерно на полметра - зато он был больше и зарос мхом почти ровно по линии воды.
Снежная присела на лапы и сразу же резко бросилась вперед. Совершенно, гибкое тело послушно пронеслось по воздуху. Камень даже не качнулся и по инерции можно было бежать дальше - по цепочке из трех валунов, дальше уже надо было лишь выпрыгнуть на противоположный берег. Что она и сделала, с достоинством пронеся оставшуюся сухой шкурку и лишь у самой кромки берега, одна лапа предательски соскользнула в ледяную воду. Кошка выбралась на берег и запрыгнула повыше.
«Мраааа», розовый теплый язык спешно вылизывал замерзшую конечность.
Прямо под кошкой, где-то под землей вдруг запищала мелкая зверушка.
Защитники животных наверняка задохнулись бы от ярости, видя такое пренебрежение к жизни мелких грызунов, но хищнице не было до этого никакого дела. В дикой природе прав тот, кто больше и сильнее.
Мелкие грызуны не сильно отвлекли Мару-кошку, буквально через несколько минут она уже подымалась по склону - сначала относительно пологому, затем становящемуся все круче. Забравшись метров на сто вверх, кошка обошла гнездо подозрительно больших змей и вскарабкалась по стволу наклонно растущего дерева. Отсюда даже было видно окрестности. Лес, холмы, лес... много леса. Кошке понравилось - соперников нет, добычи много. Маре - не очень, потому что не было видно никаких следов разумных существ. Вдалеке справа виднелась долина какой-то реки - травы и редкие перелески.
(и Лаэль)
Рейлан с сомнением покачала головой, деловито свернула свой плащ и подвязала к поясу. Надевать его она не собиралась. Затем поудобнее перекинула колчан за спину, проверила всю свою экипировку и подошла к сумке, оставленной Марой. Подобрала ее и повесила через плечо.
- Надеюсь, оттуда ничего не вылезет, - прокомментировала свои действия Рейлан и обратилась к Ингари, - Пойдем?
Ингари тоже хотела снять плащ и спрятать в сумку, уже даже потянулась к капюшону, но рука замерла, а затем опустилась.
- Д-да, пойдем. А что там? Там кто-то есть?
Ингари, даже не наклоняясь, подобрала свою сумку с земли, повертела головой в разные стороны и проплыла над травой к Рейлан.
- Д-дрянь какая. - Сказала она, глядя, кажется, на сумку Мары, из-под капюшона почти не было видно ее лица. Днем, на ярко освещенной поляне это тоже выглядело неправильным. Еще через пару секунд она сбросила капюшон с головы, но плащ снимать не стала. Вид у тайртонки был слегка растерянным. - Пойдем.
Рейлан нахмурилась еще больше. Ей показалось, что вопрос «там есть кто-то?» и не вопрос вовсе, скорее утверждение. Да и поведение Ингари ей нравилось все меньше.
- Не знаю, но копаться в чужой сумке я не намерена без крайней необходимости, - произнесла она и повернулась в сторону бурелома, оставленного взбесившимися вещами, - кажется, это направление ничем не хуже остальных. К тому же, Мара там.
Рейлан хотелось скорее покинуть странную поляну, хотя никаких гарантий того, что в других местах будет лучше, у нее не было. Она шагнула в лес, обходя поваленные деревца слева.
В том направлении (действительно, внизу там был сплошной завал из поваленных деревьев и помятых кустов) местность потихоньку понижалась. Это было заметно по второму ярусу растительности, по бокам от "просеки" оставшемся на месте.
- Рей. - Ингари подплыла к краю поляны и остановилась. - Нам в другую сторону... И Мары я в этой стороне уже не чувствую... но, кажется, она удалялась вон туда. - Вправо и чуть-чуть вперед относительно просеки полетела маленькая дымная молния... Взглядом Ингари показала туда же.
- А что-нибудь… что-нибудь такое… ну необычное… чувствуешь? - с интересом поглядела на подругу Рейлан, перебираясь через поваленный ствол и следуя в указанном Ингари направлении. Слово «необычное» странно звучало в данной ситуации, но другого ангварисс не подобрала.
- Там - место сил. - Ингари кивнула в строну противоположную недавно сотворенной просеке и поплыла следом за подругой, будто даже не пролетев над поваленным деревом, а сквозь него. И даже не заметила этого, она сосредоточенно старалась ответить на вопрос. - А впереди - ручей... Ничего... Обычный лес.
Ингари по инерции пролетела еще сквозь несколько стволов, удивленно к ним обернулась и стукнулась затылком о толстую ветку.
- Ой!
- Сил, - угрюмо хмыкнула Рейлан, которой почему-то теперь казалось, что от «сил» лучше держаться подальше. Больше всего сейчас она хотела найти Кумудвати, вернуть ей первоначальный облик (как именно, она не задумывалась), а уж потом разбираться со всем остальным. Еретик ее волновал меньше всего. Услышав глухой удар и ойканье, она обернулась и посмотрела настороженно.
- Ты чего?
Рейлан с сомнением покачала головой, деловито свернула свой плащ и подвязала к поясу. Надевать его она не собиралась. Затем поудобнее перекинула колчан за спину, проверила всю свою экипировку и подошла к сумке, оставленной Марой. Подобрала ее и повесила через плечо.
- Надеюсь, оттуда ничего не вылезет, - прокомментировала свои действия Рейлан и обратилась к Ингари, - Пойдем?
Ингари тоже хотела снять плащ и спрятать в сумку, уже даже потянулась к капюшону, но рука замерла, а затем опустилась.
- Д-да, пойдем. А что там? Там кто-то есть?
Ингари, даже не наклоняясь, подобрала свою сумку с земли, повертела головой в разные стороны и проплыла над травой к Рейлан.
- Д-дрянь какая. - Сказала она, глядя, кажется, на сумку Мары, из-под капюшона почти не было видно ее лица. Днем, на ярко освещенной поляне это тоже выглядело неправильным. Еще через пару секунд она сбросила капюшон с головы, но плащ снимать не стала. Вид у тайртонки был слегка растерянным. - Пойдем.
Рейлан нахмурилась еще больше. Ей показалось, что вопрос «там есть кто-то?» и не вопрос вовсе, скорее утверждение. Да и поведение Ингари ей нравилось все меньше.
- Не знаю, но копаться в чужой сумке я не намерена без крайней необходимости, - произнесла она и повернулась в сторону бурелома, оставленного взбесившимися вещами, - кажется, это направление ничем не хуже остальных. К тому же, Мара там.
Рейлан хотелось скорее покинуть странную поляну, хотя никаких гарантий того, что в других местах будет лучше, у нее не было. Она шагнула в лес, обходя поваленные деревца слева.
В том направлении (действительно, внизу там был сплошной завал из поваленных деревьев и помятых кустов) местность потихоньку понижалась. Это было заметно по второму ярусу растительности, по бокам от "просеки" оставшемся на месте.
- Рей. - Ингари подплыла к краю поляны и остановилась. - Нам в другую сторону... И Мары я в этой стороне уже не чувствую... но, кажется, она удалялась вон туда. - Вправо и чуть-чуть вперед относительно просеки полетела маленькая дымная молния... Взглядом Ингари показала туда же.
- А что-нибудь… что-нибудь такое… ну необычное… чувствуешь? - с интересом поглядела на подругу Рейлан, перебираясь через поваленный ствол и следуя в указанном Ингари направлении. Слово «необычное» странно звучало в данной ситуации, но другого ангварисс не подобрала.
- Там - место сил. - Ингари кивнула в строну противоположную недавно сотворенной просеке и поплыла следом за подругой, будто даже не пролетев над поваленным деревом, а сквозь него. И даже не заметила этого, она сосредоточенно старалась ответить на вопрос. - А впереди - ручей... Ничего... Обычный лес.
Ингари по инерции пролетела еще сквозь несколько стволов, удивленно к ним обернулась и стукнулась затылком о толстую ветку.
- Ой!
- Сил, - угрюмо хмыкнула Рейлан, которой почему-то теперь казалось, что от «сил» лучше держаться подальше. Больше всего сейчас она хотела найти Кумудвати, вернуть ей первоначальный облик (как именно, она не задумывалась), а уж потом разбираться со всем остальным. Еретик ее волновал меньше всего. Услышав глухой удар и ойканье, она обернулась и посмотрела настороженно.
- Ты чего?
& Ri
- Ветка, - ошалело потерла затылок тайртонка и покосилась на ветку над головой, - Лес. Я... не заметила. - От осознания этого факта глаза у нее стали чуть ли не квадратные.
- Да, сил. Там тоже кто-то есть. Не такой как в мариной сумке, но...
Рейлан получше присмотрелась к висящей над самой землей Ингари, опять замолчавшей и уставившейся в сторону поляны, которую они недавно покинули. Плащ ее от плеч и почти до земли казался чем-то вроде плотной дымки. Не такой плотной, как была на еретике, и в целом - иной на вид, но… что-то сходное чувствовалось.
- А сама ты как? – весьма настойчиво поинтересовалась Рейлан, отчего-то невольно представив себе Ингари, из пальцев которой выдвигаются когти-кинжалы, а глаза становятся как две красные щелочки.
- Сумасшедшие деканы... - Выдохнула Ингари. - Это ведь Храм... нас закинули в Храм! Будто каких-нибудь демонов! Мы... Что? А, нормально,
- отмахнулась тайртонка, выпрямилась и устремилась в сторону ручья. - Пойдем! Надо найти Мару.
Вид у Ингари стал заметно целеустремленнее, алые волосы от резкого движения рассыпались по плечам, отчего Рейлан вздрогнула.
- Храм? – ангварисс дернула плечом, - интересно, а в качестве кого мы здесь.
Это был даже не вопрос, скорее мысль вслух.
- Да, ты права, надо Мару искать, - Ее походка тоже стала решительнее.
Впереди показался ручей.
Девушки выходили к нему на сотню-другую шагов выше по течению, чем это сделала Кумудвати. Рейлан огляделась в поисках кошачьих следов.
- Чувствуешь Мару? – поинтересовалась она у Ингари. Если это именно плащ давал той такие способности, быть может, имело смысл и ей надеть его, но Рейлан отчего-то не решалась. С другой стороны, поведение Ингари и до того было необычным. Рейлан немного подумала, вспоминая что-то.
- Кстати… что ты там болтала про светлую фазу, в начале, помнишь?
- Кажется... кажется.- Ингари повертела головой. - Нет, не чувствую. Давай, сначала налево?
Девушки повернули налево и пошли вниз по течению.
- Ну... я немного читала... про Плоскогорье. Но там совсем другое было написано, про безжизненное плато с руинами. В темных фазах там никто не рискует появляться, но есть свидетельства о совсем дикой магии... вот вроде ожившего доспеха. А в светлых там поспокойнее, но жить обычные существа не могут. Только мы. Начинаются светлые фазы - их много - с восхода... - Ингари увлеклась рассказом и плыла уже над водой. - А у нас, погляди, явно день, и птицы, и живность, и лес вокруг... А из того места вроде бы есть прямая дорога к чему-то о чем не пишут... Но еретики именно из-за него появляются. - Судя по проявленному уже в начале учебы интересу, Ингари и сама со временем, через много лет могла бы стать Еретиком.
- Еще что-то про какие-то Замки... И про каких-то Хозяев... А, я не знаю. Когда доспех ожил, решила, что тут нам и... И про Охоту немного читала. О, следы!
- Если это произошло в светлую фазу, представляю, какая феерия тут развернется ночью, - заметила сумеречная, - а ты случайно не читала, долго ли длятся эти, с позволения сказать, светлые фазы?
- Долго. Каждая фаза длится очень долго.
Ингари зависла над водой, а Рейлан остановилась на берегу, также заметив следы и еще что-то – на земле в окружении не слишком аппетитного вида пятен валялся черепаший панцирь.
- Ветка, - ошалело потерла затылок тайртонка и покосилась на ветку над головой, - Лес. Я... не заметила. - От осознания этого факта глаза у нее стали чуть ли не квадратные.
- Да, сил. Там тоже кто-то есть. Не такой как в мариной сумке, но...
Рейлан получше присмотрелась к висящей над самой землей Ингари, опять замолчавшей и уставившейся в сторону поляны, которую они недавно покинули. Плащ ее от плеч и почти до земли казался чем-то вроде плотной дымки. Не такой плотной, как была на еретике, и в целом - иной на вид, но… что-то сходное чувствовалось.
- А сама ты как? – весьма настойчиво поинтересовалась Рейлан, отчего-то невольно представив себе Ингари, из пальцев которой выдвигаются когти-кинжалы, а глаза становятся как две красные щелочки.
- Сумасшедшие деканы... - Выдохнула Ингари. - Это ведь Храм... нас закинули в Храм! Будто каких-нибудь демонов! Мы... Что? А, нормально,
- отмахнулась тайртонка, выпрямилась и устремилась в сторону ручья. - Пойдем! Надо найти Мару.
Вид у Ингари стал заметно целеустремленнее, алые волосы от резкого движения рассыпались по плечам, отчего Рейлан вздрогнула.
- Храм? – ангварисс дернула плечом, - интересно, а в качестве кого мы здесь.
Это был даже не вопрос, скорее мысль вслух.
- Да, ты права, надо Мару искать, - Ее походка тоже стала решительнее.
Впереди показался ручей.
Девушки выходили к нему на сотню-другую шагов выше по течению, чем это сделала Кумудвати. Рейлан огляделась в поисках кошачьих следов.
- Чувствуешь Мару? – поинтересовалась она у Ингари. Если это именно плащ давал той такие способности, быть может, имело смысл и ей надеть его, но Рейлан отчего-то не решалась. С другой стороны, поведение Ингари и до того было необычным. Рейлан немного подумала, вспоминая что-то.
- Кстати… что ты там болтала про светлую фазу, в начале, помнишь?
- Кажется... кажется.- Ингари повертела головой. - Нет, не чувствую. Давай, сначала налево?
Девушки повернули налево и пошли вниз по течению.
- Ну... я немного читала... про Плоскогорье. Но там совсем другое было написано, про безжизненное плато с руинами. В темных фазах там никто не рискует появляться, но есть свидетельства о совсем дикой магии... вот вроде ожившего доспеха. А в светлых там поспокойнее, но жить обычные существа не могут. Только мы. Начинаются светлые фазы - их много - с восхода... - Ингари увлеклась рассказом и плыла уже над водой. - А у нас, погляди, явно день, и птицы, и живность, и лес вокруг... А из того места вроде бы есть прямая дорога к чему-то о чем не пишут... Но еретики именно из-за него появляются. - Судя по проявленному уже в начале учебы интересу, Ингари и сама со временем, через много лет могла бы стать Еретиком.
- Еще что-то про какие-то Замки... И про каких-то Хозяев... А, я не знаю. Когда доспех ожил, решила, что тут нам и... И про Охоту немного читала. О, следы!
- Если это произошло в светлую фазу, представляю, какая феерия тут развернется ночью, - заметила сумеречная, - а ты случайно не читала, долго ли длятся эти, с позволения сказать, светлые фазы?
- Долго. Каждая фаза длится очень долго.
Ингари зависла над водой, а Рейлан остановилась на берегу, также заметив следы и еще что-то – на земле в окружении не слишком аппетитного вида пятен валялся черепаший панцирь.
Когти непроизвольно вырисовывали на коре замысловатый узор из точек и штрихов. Кошка устроилась на стволе дерева вполне удобно, чтобы позволить себе умыться. В этом Кумудвати мало чем отличалась от своей теперешней сущности. Свой внешний вид она старалась содержать в идеальном состоянии. Вот и теперь белая хищница вылизывала розовым шершавым языком густую шерсть, тихонько мурлыча и шевеля ушами. Длинная шея, аристократичная лапа с мягкими подушечками, мордочка, усы, грудь, живот, ой.
Сознание Кумудвати взбесилось от такого бесстыдства (с её точки зрения, разумеется). Кошке досталось и досталось крепко приступом внезапной головной боли.
Искорки мыслей первокурсницы снежного факультета замелькали быстрее, в кошкином сознании четко вырисовывалась фигура, замотанная в черный плащ и хищница знала, что это враг, а врагов нужно убивать.
Звериные инстинкты взбунтовались от чужой, дикой жажды крови, если бы Кумудвати могла сейчас хладнокровно оценивать себя, то ужаснулась бы от одного только вида этой бушующей бездны ненависти. Физически совершенное, сильное тело без устали неслось вперед, подхлестываемое самой Кумудвати, мгновение и она достигнет вершины ближайшего гребня. И тут случилось то, что никак не должно было случиться. Еще бы, такая миролюбивая картинка – природа, цветы, птички поют, уже и гребень видно. Вот только дымка впереди все сгущается. И Мара с разбегу влетела в всеми лапами в слой очень плотной магии, шерсть на ней встала дыбом, а сама кошка нелепо зависла в воздухе чуть-чуть не добравшись до вершины гребня.
«Мя, мряяяя, шшшшшш» - донеслось от кошки, «Силы Зимы, да как же меня так» - от Кумудвати.
Сознание Кумудвати взбесилось от такого бесстыдства (с её точки зрения, разумеется). Кошке досталось и досталось крепко приступом внезапной головной боли.
Искорки мыслей первокурсницы снежного факультета замелькали быстрее, в кошкином сознании четко вырисовывалась фигура, замотанная в черный плащ и хищница знала, что это враг, а врагов нужно убивать.
Звериные инстинкты взбунтовались от чужой, дикой жажды крови, если бы Кумудвати могла сейчас хладнокровно оценивать себя, то ужаснулась бы от одного только вида этой бушующей бездны ненависти. Физически совершенное, сильное тело без устали неслось вперед, подхлестываемое самой Кумудвати, мгновение и она достигнет вершины ближайшего гребня. И тут случилось то, что никак не должно было случиться. Еще бы, такая миролюбивая картинка – природа, цветы, птички поют, уже и гребень видно. Вот только дымка впереди все сгущается. И Мара с разбегу влетела в всеми лапами в слой очень плотной магии, шерсть на ней встала дыбом, а сама кошка нелепо зависла в воздухе чуть-чуть не добравшись до вершины гребня.
«Мя, мряяяя, шшшшшш» - донеслось от кошки, «Силы Зимы, да как же меня так» - от Кумудвати.
(мы...)
Лльюинь с удивлением посмотрел на котенка, выпустил на землю.
- Знаешь.. глупо, конечно. Но, мне кажется... – он почесал кончик уха, поморщился, задев царапину. – в общем, мы на одном из так называемых «планов». Отсюда и ненормальный цвет, крови или, может, огня, и все прочие ненормальные события… например, пропадающие двуголовые монстры или мои промахи,- лунный умоляюще обернулся к брату, как будто бы прося убедить его неправоте.
- А... - Хейлину понадобилось несколько секунд, чтобы обдумать слова брата. - На самом деле... пожалуй, это все объяснило бы. Для нас все это выглядит ненормальным, но... Похоже на правду. Не знаю, о чем-то похожем и сам размышлял.
Он взглянул наверх. Этот свет... будто раннее-раннее утро внезапно сменилось полднем.
- Однако, если так, - продолжил бард, - здесь есть... или, по крайней мере, должны быть... входы и выходы.
- Да, ты прав. Гимир звал. - Лльюинь опять посмотрел внутрь дома, кошка соскочила с его рук и скрылась в проеме.
- Пойдем, - кивнул Хейлин.
В этот момент сам воин появился в дверях, Айлин проскочила мимо ног старшего брата
- Где вы застряли... А если бы я на помощь звал? Тут было что-то интересное?
В одной руке он держал дубину, в другой подобранную в подвале штуковину с черным камнем.
- Прости... Мы.- Лльюиню стало стыдно.- Да что за кошка! Эх. Лови ее теперь. Дай мне, пожалуйста, факел.
Сказал он, забирая ту самую палку с черным камнем. "Сильвансу!" - никакой реакции.
- Как оно зажигается...
Вершины строений темнеющие на фоне неба подсветились поярче, а в той стороне, откуда братья пришли, небо напротив чуть потемнело.
- Я сейчас. - Лльюин уже вошел в дом, когда ему удалось подобрать нужную молитву. Черный камень засветился неярким ровным огнем. - Во-от, так лучше. Айлин. Айлин!.. Да где ж ты, кошка?
Гимир на минуту застыл, глядя на небо.
- Это как будто там есть солнце, хоть мы его не видим, - сказал он Хейлину. – Лльюинь?... – заглянул в проем, священник заглядывал под каждую деревяшку. – О, так это был факел? Здесь когда-то жили, но больше ничего интересного. А внизу подвал, пропавшие припасы... дальняя стенка каменная.
За эту минуту в небе случилось еще одно изменение - его заметил Хейлин, начинавший все лучше воспринимать мир посредством магии (с помощью кристалла в основном - понемногу осваиваясь с ним, его тонами, звучанием и неслышными мелодиями). Словно начала рассеиваться дымка, которая до того закрывала небо... или наоборот - уплотняться, но небо, казалось ему, становится выше. Обычным зрением этого не было видно.
- Солнце, говоришь? - бард прикрыл глаза на минуту и вдохнул полной грудью. Затем снова поднял голову. - Да... это как будто солнце восходит. Вы не видите? Не чувствуете?
Впрочем, он и сам мог ответить, что не видят и не чувствуют, разве только на уровне подсознания.
- Это рассвет...
- Разве что по цветам неба, - пробормотал Гимир. – Пошли искать дальше?
Лльюинь с удивлением посмотрел на котенка, выпустил на землю.
- Знаешь.. глупо, конечно. Но, мне кажется... – он почесал кончик уха, поморщился, задев царапину. – в общем, мы на одном из так называемых «планов». Отсюда и ненормальный цвет, крови или, может, огня, и все прочие ненормальные события… например, пропадающие двуголовые монстры или мои промахи,- лунный умоляюще обернулся к брату, как будто бы прося убедить его неправоте.
- А... - Хейлину понадобилось несколько секунд, чтобы обдумать слова брата. - На самом деле... пожалуй, это все объяснило бы. Для нас все это выглядит ненормальным, но... Похоже на правду. Не знаю, о чем-то похожем и сам размышлял.
Он взглянул наверх. Этот свет... будто раннее-раннее утро внезапно сменилось полднем.
- Однако, если так, - продолжил бард, - здесь есть... или, по крайней мере, должны быть... входы и выходы.
- Да, ты прав. Гимир звал. - Лльюинь опять посмотрел внутрь дома, кошка соскочила с его рук и скрылась в проеме.
- Пойдем, - кивнул Хейлин.
В этот момент сам воин появился в дверях, Айлин проскочила мимо ног старшего брата
- Где вы застряли... А если бы я на помощь звал? Тут было что-то интересное?
В одной руке он держал дубину, в другой подобранную в подвале штуковину с черным камнем.
- Прости... Мы.- Лльюиню стало стыдно.- Да что за кошка! Эх. Лови ее теперь. Дай мне, пожалуйста, факел.
Сказал он, забирая ту самую палку с черным камнем. "Сильвансу!" - никакой реакции.
- Как оно зажигается...
Вершины строений темнеющие на фоне неба подсветились поярче, а в той стороне, откуда братья пришли, небо напротив чуть потемнело.
- Я сейчас. - Лльюин уже вошел в дом, когда ему удалось подобрать нужную молитву. Черный камень засветился неярким ровным огнем. - Во-от, так лучше. Айлин. Айлин!.. Да где ж ты, кошка?
Гимир на минуту застыл, глядя на небо.
- Это как будто там есть солнце, хоть мы его не видим, - сказал он Хейлину. – Лльюинь?... – заглянул в проем, священник заглядывал под каждую деревяшку. – О, так это был факел? Здесь когда-то жили, но больше ничего интересного. А внизу подвал, пропавшие припасы... дальняя стенка каменная.
За эту минуту в небе случилось еще одно изменение - его заметил Хейлин, начинавший все лучше воспринимать мир посредством магии (с помощью кристалла в основном - понемногу осваиваясь с ним, его тонами, звучанием и неслышными мелодиями). Словно начала рассеиваться дымка, которая до того закрывала небо... или наоборот - уплотняться, но небо, казалось ему, становится выше. Обычным зрением этого не было видно.
- Солнце, говоришь? - бард прикрыл глаза на минуту и вдохнул полной грудью. Затем снова поднял голову. - Да... это как будто солнце восходит. Вы не видите? Не чувствуете?
Впрочем, он и сам мог ответить, что не видят и не чувствуют, разве только на уровне подсознания.
- Это рассвет...
- Разве что по цветам неба, - пробормотал Гимир. – Пошли искать дальше?
(и Ри)
В глазах потемнело, перехватило дыхание и кристалл в груди запульсировал, передавая скрытой в недрах кошачьего ума Кумудвати картинку - у ручья стоят обе подруги и Ингари вскидывает в ее сторону голову. Картинка тут же сменилась другой - на конусообразной горе к вершине прилепился укрепленный замок, ниже по склону видны деревья, но еще ниже все скрыто туманом. И эта картинка тут же сменилась третьей, на этот раз какими-то существами на равнине, обстреливающими на огромную золотую змею заклинаниями... Что-то еще мельтешило перед мысленным взглядом, но сознание не успевало схватывать видимое. Затем стало светло, и Мара обнаружила, что ее кошачье тело отнесло вниз на несколько метров и лапы стукнулись о землю.
«Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет», Кумудвати снова проявилась достаточно ярко, чтобы внушить кошке мысль поискать обходный пути рядом с этой странной аномалией.
Розовый миниатюрный носик тщательно обнюхивал воздух, пытаясь уловить и запомнить те ароматические нотки, которые характеризовали эту дымку. Снежная так улеклась, что вытянулась в струнку и чуть качалась из стороны в сторону, заворожено внимая ощущениям своего обонятельного аппарата.
Слой "облаков", вызывающих у порядочных кошек столь необычные ощущения в виде спонтанной левитации, шерсти дыбом и беспорядочных видений, выглядел довольно плотным. Но начинался он почти у самого гребня... а местность в сторону равнины в целом понижалась, что давало призрачный шанс, что где-то там... можно заглянуть на другую сторону. Однако за всем этим Кумудвати и сама не заметила, как отодвинула кошачье мироощущение в сторонку и сейчас владела кошачьим телом почти единолично... Или кошачье мироощущение и раньше было ее частью? Просто не имело такой возможности проявиться? Ответа на этот вопрос у Кумудвати пока не было.
Осторожно, на мягких лапах Мара пошла вдоль этой завесы, стараясь разглядеть (больше, конечно, разнюхать) хотя бы крошечную брешь, чтобы в неё могло протиснуться пластичное кошачье тело.
Слой дикой магии не казался тонким, если разрывы в нем и были, то на значительно больших расстояниях, чем прошла кошка.
Кумудвати, поглощенная захватывающей игрой в «найди лазейку» и не заметила, как уже стала способна контролировать и свое тело и свои мысли. Не хватало крошечного толчка, небольшого напоминания о том, что это не затянувшийся сон, а реальность, где она может и должна снова обрести свою человечность.
В глазах потемнело, перехватило дыхание и кристалл в груди запульсировал, передавая скрытой в недрах кошачьего ума Кумудвати картинку - у ручья стоят обе подруги и Ингари вскидывает в ее сторону голову. Картинка тут же сменилась другой - на конусообразной горе к вершине прилепился укрепленный замок, ниже по склону видны деревья, но еще ниже все скрыто туманом. И эта картинка тут же сменилась третьей, на этот раз какими-то существами на равнине, обстреливающими на огромную золотую змею заклинаниями... Что-то еще мельтешило перед мысленным взглядом, но сознание не успевало схватывать видимое. Затем стало светло, и Мара обнаружила, что ее кошачье тело отнесло вниз на несколько метров и лапы стукнулись о землю.
«Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет», Кумудвати снова проявилась достаточно ярко, чтобы внушить кошке мысль поискать обходный пути рядом с этой странной аномалией.
Розовый миниатюрный носик тщательно обнюхивал воздух, пытаясь уловить и запомнить те ароматические нотки, которые характеризовали эту дымку. Снежная так улеклась, что вытянулась в струнку и чуть качалась из стороны в сторону, заворожено внимая ощущениям своего обонятельного аппарата.
Слой "облаков", вызывающих у порядочных кошек столь необычные ощущения в виде спонтанной левитации, шерсти дыбом и беспорядочных видений, выглядел довольно плотным. Но начинался он почти у самого гребня... а местность в сторону равнины в целом понижалась, что давало призрачный шанс, что где-то там... можно заглянуть на другую сторону. Однако за всем этим Кумудвати и сама не заметила, как отодвинула кошачье мироощущение в сторонку и сейчас владела кошачьим телом почти единолично... Или кошачье мироощущение и раньше было ее частью? Просто не имело такой возможности проявиться? Ответа на этот вопрос у Кумудвати пока не было.
Осторожно, на мягких лапах Мара пошла вдоль этой завесы, стараясь разглядеть (больше, конечно, разнюхать) хотя бы крошечную брешь, чтобы в неё могло протиснуться пластичное кошачье тело.
Слой дикой магии не казался тонким, если разрывы в нем и были, то на значительно больших расстояниях, чем прошла кошка.
Кумудвати, поглощенная захватывающей игрой в «найди лазейку» и не заметила, как уже стала способна контролировать и свое тело и свои мысли. Не хватало крошечного толчка, небольшого напоминания о том, что это не затянувшийся сон, а реальность, где она может и должна снова обрести свою человечность.
- Вылезай, проклятие, утоплю, дай только до болота добраться!! – Лунный эльф отошел от двери, прямой наружный свет его не касался, но даже рассеянного света из двери хватало, чтобы освещать помещение почти как днем. Зеленоглазой беглянки нигде не было видно, порядка и признаков обитания разумных существ с хотя бы зачатками вкуса - тоже. Лльюинь провел над собой «факелом», осматриваясь. Когда-то здесь, возможно, жили вполне нормальные расы, но это «когда-то» было довольно давно: мебель рассохлась и разваливалась буквально от каждого сквозняка, в щели в дощатом полу свободно проскользнула бы крыса... или котенка.
- Айлии-ин! – позвал Лльюинь, приседая на колени. Снаружи братья что-то обсуждали и внутрь не спешили. «Ничего, вот эту маленькую змеюку подберу – и тоже к ним выйду». Высоко подняв кристалл над головой, Лльюинь запустил руку в щель, ища там пушистый комок кошки. Под половицей что-то попалось под руку, но при ближайшем рассмотрении оно оказалось блюдцем из темного стекла. Может быть, обсидиановое. Затем у самой дальней стены он заметил ведущий в подвал люк. Гимир оставил его открытым.
Лунный поднялся, рассматривая «блюдце». Поднес поближе к факелу. Наоборот, повернулся. Чтобы дневной свет скользнул по черной пластине. Гладкое, непонятное. Он вздохнул, запихивая находку за пояс, отряхнул колени. Сейчас важнее найти эту мохнатую лягушку, а потом оценивать артефакты на предмет пригодности. В конце концов, будет у котенка мисочка… или плашка.. Кровожадно усмехаясь, Лльюинь подошел к люку, заглянул. Нет, умные кошки в такую дыру не полезут, вывод: Айлин там. Лльюинь еще раз вздохнул, обернулся на входную дверь. Вряд ли братья куда-то уйдут, можно их даже не предупреждать, он только поймает за шкирку мелкую и назад. Осторожно выставив «факел» перед собой, одновременно как светоч и дротик, Лльюинь ступил на дряхлые ступени. От каждого шага поднималось белесое облачко трухи и пыли, лунный искренне надеялся, что у Айлин аллергия на пыль…
Сложно судить насчет аллергий и фобий - кошки не было видно. Лестница спускалась вниз вдоль земляной стены, влево и вправо шел свободный от бочек проход, рассохшиеся пузатые деревяшки занимали всю противоположную стену и большую часть подвала. Почти прямо напротив лестницы от виднеющейся между бочек каменной стены слышались звуки. Там за бочками что-то шебуршилось и возмущенно мяукало.
- Ну конечно! – Лльюинь почти бегом достиг того места, откуда раздавались звуки, не обращая внимания на обстановку. Если эта кошка объелась местных трехлапых исчезающих мышей и застряла в какой-нибудь норе, он будет доставать ее по частям. Да, по частям. даже елси она не очень сильно застряла. – Айлин! – строго позвал священник.
Достичь вредной кошки мешали бочки - Айлин-то хорошо, она маленькая, а священник - вон какой... большой... относительно.
Шебуршение ненадолго прекратилось и между бочками выглянула Айлин. Требовательно посмотрела на Лльюиня. Вполне осмысленно и разумно. И очень требовательно.
- Здравствуй, дорогая. Я должен за тобой идти? А сюда мышку принести не можешь, конечно. Вот чего не сделает, лишь бы хозяин перед ней на колени встал, - Лльюинь ворчал, опускаясь. Что-то во взгляде Айлин было такое, чему он поверил и подчинился. – показывай.
Кошка остервенело погрызла и подрала ближайшую бочку. Похоже, та ей мешала. Айлин опять посмотрела на Лльюиня и вдруг чихнула.
(ш маст... мм.. это все мастер!! я только кладу!!правда-правда!!!)
- Айлии-ин! – позвал Лльюинь, приседая на колени. Снаружи братья что-то обсуждали и внутрь не спешили. «Ничего, вот эту маленькую змеюку подберу – и тоже к ним выйду». Высоко подняв кристалл над головой, Лльюинь запустил руку в щель, ища там пушистый комок кошки. Под половицей что-то попалось под руку, но при ближайшем рассмотрении оно оказалось блюдцем из темного стекла. Может быть, обсидиановое. Затем у самой дальней стены он заметил ведущий в подвал люк. Гимир оставил его открытым.
Лунный поднялся, рассматривая «блюдце». Поднес поближе к факелу. Наоборот, повернулся. Чтобы дневной свет скользнул по черной пластине. Гладкое, непонятное. Он вздохнул, запихивая находку за пояс, отряхнул колени. Сейчас важнее найти эту мохнатую лягушку, а потом оценивать артефакты на предмет пригодности. В конце концов, будет у котенка мисочка… или плашка.. Кровожадно усмехаясь, Лльюинь подошел к люку, заглянул. Нет, умные кошки в такую дыру не полезут, вывод: Айлин там. Лльюинь еще раз вздохнул, обернулся на входную дверь. Вряд ли братья куда-то уйдут, можно их даже не предупреждать, он только поймает за шкирку мелкую и назад. Осторожно выставив «факел» перед собой, одновременно как светоч и дротик, Лльюинь ступил на дряхлые ступени. От каждого шага поднималось белесое облачко трухи и пыли, лунный искренне надеялся, что у Айлин аллергия на пыль…
Сложно судить насчет аллергий и фобий - кошки не было видно. Лестница спускалась вниз вдоль земляной стены, влево и вправо шел свободный от бочек проход, рассохшиеся пузатые деревяшки занимали всю противоположную стену и большую часть подвала. Почти прямо напротив лестницы от виднеющейся между бочек каменной стены слышались звуки. Там за бочками что-то шебуршилось и возмущенно мяукало.
- Ну конечно! – Лльюинь почти бегом достиг того места, откуда раздавались звуки, не обращая внимания на обстановку. Если эта кошка объелась местных трехлапых исчезающих мышей и застряла в какой-нибудь норе, он будет доставать ее по частям. Да, по частям. даже елси она не очень сильно застряла. – Айлин! – строго позвал священник.
Достичь вредной кошки мешали бочки - Айлин-то хорошо, она маленькая, а священник - вон какой... большой... относительно.
Шебуршение ненадолго прекратилось и между бочками выглянула Айлин. Требовательно посмотрела на Лльюиня. Вполне осмысленно и разумно. И очень требовательно.
- Здравствуй, дорогая. Я должен за тобой идти? А сюда мышку принести не можешь, конечно. Вот чего не сделает, лишь бы хозяин перед ней на колени встал, - Лльюинь ворчал, опускаясь. Что-то во взгляде Айлин было такое, чему он поверил и подчинился. – показывай.
Кошка остервенело погрызла и подрала ближайшую бочку. Похоже, та ей мешала. Айлин опять посмотрела на Лльюиня и вдруг чихнула.
(ш маст... мм.. это все мастер!! я только кладу!!правда-правда!!!)
(при участии Ри)
Ингари крутанулась на месте и вскинула голову. Взвихрились воронками вода у нее под ногами и плащ на ней и успокоились.
- Я ее вижу.
Рейлан не слишком удивилась - ей тоже что-то послышалось. Пока ловкая ангварисс перебиралась через речку, тайртонка неподвижно смотрела куда-то вверх по склону. Уже на другом берегу Рейлан обернулась (надо ведь было спешить, пока кошка не убежала еще куда-нибудь, а подруга чего-то медлила, вися над рекой) и чуть было не попятилась. Ингвари набросила капюшон, под ним не было видно лица, зато вполне был ощутим, сопровожденный ментальной магией луч взгляда тайртонки - как дорожка в воздухе, составленная из движущихся колец зеленого цвета. Ищущая проход кошка-Мара все сильнее начала отвлекаться, вспоминать что-то. Вода под тайртонкой покрылась тонким льдом, плащ казался замерзшим. Но это длилось лишь несколько секунд. Затем Ингари резко хлопнула себя по лбу, сбрасывая капюшон и падая в ледяную воду.
- А-ах... - Почти сразу оживившаяся тайртонка быстро выбралась на берег рядом с Рейлан. - Бр-р-р... Просто ледяная вода. Бежим. Она там...
А Мара-кошка улеглась на землю, мырлыкнула от чего-то приятного и погрузилась в воспоминания.
***
Кумудвати была четвертой в семье. Это не плохо и не хорошо - это где-то между, а если быть точным, то ровно по середине. На её попечении находились младшие братья и сестра и сама она частенько получала «воспитание» от своих старших. В их народе бытовал обычай: когда ребенок появлялся на свет его отводили к предсказателям и они по картам и только им ведомым знакам определяли его дальнейшую судьбу и решали, кем он станет в жизни.
Так, например, старшему брату предсказали успешную военную карьеру, второй сестре необыкновенный талант целительства, вопреки сложившейся традиции, будущей главой рода должен стать третий брат, а вот Кумудвати не повезло.
Её карты выпали так, что взволнованные предсказатели делали туманные и многозначительные намеки о блестящем будущем девочки. Насколько ей не повезло она поняла сразу, как научилась читать. Гордый за судьбу дочери отец пригласил всех преподавателей, которых только мог найти и весь день Кумудвати был расписан по минутам. Языкознание, история, политика, рисование, музыка – в маленькую девичью голову пытались поместить столько знаний, сколько она при всем своем желании не смогла бы переварить.
И Кумудвати даже не пыталась стараться, на занятиях она занималась чем угодно, но только не постижением науки: читала сентиментальные романы, вышивала крестиком, неприлично зевала и даже спала. И педагоги ничего не могли сделать, ну кто же будет ругать и наказывать дочь правителя.
Будущая первокурсница Шпиля росла своенравным ребенком, согласно обычаям она должна была безоговорочно исполнять родительскую волю, ничего не делать без разрешения и забыть о существовании собственного мнения. Но Кумудвати никогда бы не назвали Марой, если бы она свято чтила традиции и обычаи.
Девочка говорила первое, что попадало в голову и делала то, что ей вздумается. Ни строгие родители, ни старшие братья ничего не могли с этим поделать и семейство даже почти успело с этим смириться если бы не произошло одно событие. Но прежде чем рассказывать об этом, нужно немного больше узнать об обществе, в котором жила Кумудвати.
Издревле оно делилось на закрытые группы – ученые, жрецы, воины, ремесленники, крестьяне, слуги, принадлежность к какой-нибудь из групп определялась либо по праву рождения, либо по предсказаниям будущего. (В последнем случае в другую группу переходил только этот человек, а его родственники и потомки оставались в прежней).
Существовало множество книг по устройству общества, безусловно, содержательных и поучительных но, по мнению Кумудвати, скучных и бесполезных и она, как и многие другие, воспринимала все как данность, не особо разбираясь отчего так было и почему. Была и другая причина: Кумудвати, как дочь правителя, принадлежала к баларам, никогда не покидала пределов дворца и прилегающих территорий и просто не видела как живут карии и далмены. А разница была, пожалуй, даже слишком заметна, начиная от бытовых сторон (разные школы для детей, закрытые жилые районы, даже рынки и храмы) заканчивая целой наукой взаимоотношений между разными группами.
Кумудвати не наступила на грабли запретной любви к карию или далмену, она угодила в другую ловушку. Её избранником стал первый помощник отца, счастливый супруг верховной жрицы и отец четверых детей. Принцесса не устраивала скандалов, не пыталась расшатать чужую семью, она вела себя на удивление тихо и никто бы никогда об этом не узнал, если бы заботливый отец не решил устроить дочкино счастье. Конечно, это был молодой, успешный балар с большими связями и богатыми землями, но Кумудвати лишь отрицательно кивала головой (у её народа движение подбородка вверх, а потом вниз означает отрицание). Взбешенный упрямством дочери отец все же докопался до истины, но в самый разгар скандала мудрая матушка обратилась к Повелителям... те ответили согласием и забрали дочь в академию.
Ингари крутанулась на месте и вскинула голову. Взвихрились воронками вода у нее под ногами и плащ на ней и успокоились.
- Я ее вижу.
Рейлан не слишком удивилась - ей тоже что-то послышалось. Пока ловкая ангварисс перебиралась через речку, тайртонка неподвижно смотрела куда-то вверх по склону. Уже на другом берегу Рейлан обернулась (надо ведь было спешить, пока кошка не убежала еще куда-нибудь, а подруга чего-то медлила, вися над рекой) и чуть было не попятилась. Ингвари набросила капюшон, под ним не было видно лица, зато вполне был ощутим, сопровожденный ментальной магией луч взгляда тайртонки - как дорожка в воздухе, составленная из движущихся колец зеленого цвета. Ищущая проход кошка-Мара все сильнее начала отвлекаться, вспоминать что-то. Вода под тайртонкой покрылась тонким льдом, плащ казался замерзшим. Но это длилось лишь несколько секунд. Затем Ингари резко хлопнула себя по лбу, сбрасывая капюшон и падая в ледяную воду.
- А-ах... - Почти сразу оживившаяся тайртонка быстро выбралась на берег рядом с Рейлан. - Бр-р-р... Просто ледяная вода. Бежим. Она там...
А Мара-кошка улеглась на землю, мырлыкнула от чего-то приятного и погрузилась в воспоминания.
***
Кумудвати была четвертой в семье. Это не плохо и не хорошо - это где-то между, а если быть точным, то ровно по середине. На её попечении находились младшие братья и сестра и сама она частенько получала «воспитание» от своих старших. В их народе бытовал обычай: когда ребенок появлялся на свет его отводили к предсказателям и они по картам и только им ведомым знакам определяли его дальнейшую судьбу и решали, кем он станет в жизни.
Так, например, старшему брату предсказали успешную военную карьеру, второй сестре необыкновенный талант целительства, вопреки сложившейся традиции, будущей главой рода должен стать третий брат, а вот Кумудвати не повезло.
Её карты выпали так, что взволнованные предсказатели делали туманные и многозначительные намеки о блестящем будущем девочки. Насколько ей не повезло она поняла сразу, как научилась читать. Гордый за судьбу дочери отец пригласил всех преподавателей, которых только мог найти и весь день Кумудвати был расписан по минутам. Языкознание, история, политика, рисование, музыка – в маленькую девичью голову пытались поместить столько знаний, сколько она при всем своем желании не смогла бы переварить.
И Кумудвати даже не пыталась стараться, на занятиях она занималась чем угодно, но только не постижением науки: читала сентиментальные романы, вышивала крестиком, неприлично зевала и даже спала. И педагоги ничего не могли сделать, ну кто же будет ругать и наказывать дочь правителя.
Будущая первокурсница Шпиля росла своенравным ребенком, согласно обычаям она должна была безоговорочно исполнять родительскую волю, ничего не делать без разрешения и забыть о существовании собственного мнения. Но Кумудвати никогда бы не назвали Марой, если бы она свято чтила традиции и обычаи.
Девочка говорила первое, что попадало в голову и делала то, что ей вздумается. Ни строгие родители, ни старшие братья ничего не могли с этим поделать и семейство даже почти успело с этим смириться если бы не произошло одно событие. Но прежде чем рассказывать об этом, нужно немного больше узнать об обществе, в котором жила Кумудвати.
Издревле оно делилось на закрытые группы – ученые, жрецы, воины, ремесленники, крестьяне, слуги, принадлежность к какой-нибудь из групп определялась либо по праву рождения, либо по предсказаниям будущего. (В последнем случае в другую группу переходил только этот человек, а его родственники и потомки оставались в прежней).
Существовало множество книг по устройству общества, безусловно, содержательных и поучительных но, по мнению Кумудвати, скучных и бесполезных и она, как и многие другие, воспринимала все как данность, не особо разбираясь отчего так было и почему. Была и другая причина: Кумудвати, как дочь правителя, принадлежала к баларам, никогда не покидала пределов дворца и прилегающих территорий и просто не видела как живут карии и далмены. А разница была, пожалуй, даже слишком заметна, начиная от бытовых сторон (разные школы для детей, закрытые жилые районы, даже рынки и храмы) заканчивая целой наукой взаимоотношений между разными группами.
Кумудвати не наступила на грабли запретной любви к карию или далмену, она угодила в другую ловушку. Её избранником стал первый помощник отца, счастливый супруг верховной жрицы и отец четверых детей. Принцесса не устраивала скандалов, не пыталась расшатать чужую семью, она вела себя на удивление тихо и никто бы никогда об этом не узнал, если бы заботливый отец не решил устроить дочкино счастье. Конечно, это был молодой, успешный балар с большими связями и богатыми землями, но Кумудвати лишь отрицательно кивала головой (у её народа движение подбородка вверх, а потом вниз означает отрицание). Взбешенный упрямством дочери отец все же докопался до истины, но в самый разгар скандала мудрая матушка обратилась к Повелителям... те ответили согласием и забрали дочь в академию.
Лльюинь наклонился, попытался просунуть узкие ладони под бочку и приподнять. Не вышло. Айлин настойчиво бодала и грызла преграду, мяукая тонким рассерженным голосом.
- Пожалуй, одного меня тут слишком мало… - лунный бросил свое занятие, глубоко вздыхая. - Жди здесь, женщина. - он легким бегом покинул подвал, взлетел по ненадежной лестнице.
- Гимиииир!! Ну и Хейлин, идите сюда!! Кошка что-то нашла… - Лльюинь начал кричать, еще не до конца выбравшись из люка, остановился на середине комнаты.
- Что там интересного? – священник выглядел таким возбужденным, словно нашел если не амулет, то ход к нему. – Ладно, пошли посмотрим.
Он со слегка недовольным видом направился за Лльюинем, Хейлин последовал за ними.
Лунный снова скрылся в отверстии люка, не дожидаясь братьев.
- Я сам еще толком не знаю, что там, - долетал из подвала его размытый расстоянием голос. - Кошка хочет, чтобы мы пришли.
- Почему ты ей так доверяешь? – удивился воин, спускаясь по уже знакомым ступеням следом за лунным эльфом.
Священник неопределенно повел плечами.
- Не знаю. иногда мне кажется, что это та Айлин, с крыльями, обратилась в кошку. Она так на меня посмотрела... сюда. - Лльюинь подвел братьев к бочкам, у которых их ждала сердитая котенка.
Гимир покачал головой.
- Поверим предчувствиям, хотя я бы не хотел, чтоб она тут оказалась! Уже наобщался... Надо вскрывать бочки?
- Нне знаю... давай попробуем... - лунный поднял кристалл повыше.
Воин примерился и пнул по доскам, но те выдержали. Тогда он взялся за дубинку... Все же доски оказались достаточно прочными. Видя, что быстро не получается, воин положил свое оружие рядом и достал кинжал, которым принялся поддевать крышку, как давеча – люк.
- Может, молнией по нему шарахнуть? – задумчиво пробормотал он, оглянувшись на присоединившегося к ним мага.
- Пожалуй, одного меня тут слишком мало… - лунный бросил свое занятие, глубоко вздыхая. - Жди здесь, женщина. - он легким бегом покинул подвал, взлетел по ненадежной лестнице.
- Гимиииир!! Ну и Хейлин, идите сюда!! Кошка что-то нашла… - Лльюинь начал кричать, еще не до конца выбравшись из люка, остановился на середине комнаты.
- Что там интересного? – священник выглядел таким возбужденным, словно нашел если не амулет, то ход к нему. – Ладно, пошли посмотрим.
Он со слегка недовольным видом направился за Лльюинем, Хейлин последовал за ними.
Лунный снова скрылся в отверстии люка, не дожидаясь братьев.
- Я сам еще толком не знаю, что там, - долетал из подвала его размытый расстоянием голос. - Кошка хочет, чтобы мы пришли.
- Почему ты ей так доверяешь? – удивился воин, спускаясь по уже знакомым ступеням следом за лунным эльфом.
Священник неопределенно повел плечами.
- Не знаю. иногда мне кажется, что это та Айлин, с крыльями, обратилась в кошку. Она так на меня посмотрела... сюда. - Лльюинь подвел братьев к бочкам, у которых их ждала сердитая котенка.
Гимир покачал головой.
- Поверим предчувствиям, хотя я бы не хотел, чтоб она тут оказалась! Уже наобщался... Надо вскрывать бочки?
- Нне знаю... давай попробуем... - лунный поднял кристалл повыше.
Воин примерился и пнул по доскам, но те выдержали. Тогда он взялся за дубинку... Все же доски оказались достаточно прочными. Видя, что быстро не получается, воин положил свое оружие рядом и достал кинжал, которым принялся поддевать крышку, как давеча – люк.
- Может, молнией по нему шарахнуть? – задумчиво пробормотал он, оглянувшись на присоединившегося к ним мага.
(и Лаэль)
Ингари крутанулась на месте и вскинула голову. Взвихрились воронками вода внизу и плащ вокруг и успокоились.
- Я ее вижу.
Рейлан кивнула. Чуть помедлила, прошептав что-то одними губами. И шагнула прямо в ручей. За мгновение до того как черный сапожок ангварисс коснулась поверхности воды в том месте, куда ступала ее нога, образовался участок искрящегося голубого льда, прочного ровно настолько, сколько нужно для того, чтобы выдержать вес Рейлан и тут же растаять, едва ее нога вновь поднялась. Ледяные островки быстро появлялись и исчезали под ногами сумеречной. Когда Рей оказалась на другом берегу ручья и быстро взобралась по крутому склону, не осталось и следа от ее колдовского вмешательства в водную жизнь. Разве что несколько озадаченных незапланированными заморозками головастиков.
Остановившись, ангварисс обернулась на подругу. Ингари оказывается опять набросила капюшон, под ним совсем не было видно лица, зато был вполне ощутим сопровождающийся ментальной магией луч взгляда тайртонки - как дорожка в воздухе, составленная из движущихся колец зеленого цвета. Вода под тайртонкой тоже покрылась льдом, но тонюсеньким, совсем не тем прочным, по которому прошла ангварисс. Плащ на тайртонке казался замерзшим туманом. Прошло несколько секунд.
- Ингари, ты идешь? Кончай развлекаться! – окликнула ее Рейлан.
Ингари не обратила внимания, но вдруг хлопнула себя по лбу, сбрасывая капюшон. Качнулась в воздухе и рухнула в воду, проломила ледок и скрылась с головой. С визгом вынырнула обратно. Рейлан сперва вытаращилась на это действо, затем закатила глаза к белому небу, но быстро вернула на лицо невозмутимое, чуть насмешливое выражение и, скрестив руки на груди, ждала, когда Ингари наиграется.
- Я не развлекаюсь!.. - Прозвучало это не очень разборчиво - ведь нелегко громко визжать и при этом разговаривать. - Я падаю!..
Тайртонка очень быстро выбралась на берег. С нее текло, она сдернула плащ, оказавшись в мокрой одежде. Туману, наверно, некуда дальше мокнуть, может быть, поэтому плащ от купания внешне не изменился. Ингари скатала теряющую плотный вид тряпочку и, обнаружив, что выжимать плащ не надо - быстро запихала в сумку. Рейлан проследила за этим действием не без удовольствия. Прежняя Ингари – хоть и странная, но гораздо приятнее этого непредсказуемого существа в туманном плаще. Одним поводом для беспокойства меньше.
- То есть уже упала... Но ка-а-айф. Бр-р-р! Ледяная вода... Бежим? Она - там.
Ингари крутанулась на месте и вскинула голову. Взвихрились воронками вода внизу и плащ вокруг и успокоились.
- Я ее вижу.
Рейлан кивнула. Чуть помедлила, прошептав что-то одними губами. И шагнула прямо в ручей. За мгновение до того как черный сапожок ангварисс коснулась поверхности воды в том месте, куда ступала ее нога, образовался участок искрящегося голубого льда, прочного ровно настолько, сколько нужно для того, чтобы выдержать вес Рейлан и тут же растаять, едва ее нога вновь поднялась. Ледяные островки быстро появлялись и исчезали под ногами сумеречной. Когда Рей оказалась на другом берегу ручья и быстро взобралась по крутому склону, не осталось и следа от ее колдовского вмешательства в водную жизнь. Разве что несколько озадаченных незапланированными заморозками головастиков.
Остановившись, ангварисс обернулась на подругу. Ингари оказывается опять набросила капюшон, под ним совсем не было видно лица, зато был вполне ощутим сопровождающийся ментальной магией луч взгляда тайртонки - как дорожка в воздухе, составленная из движущихся колец зеленого цвета. Вода под тайртонкой тоже покрылась льдом, но тонюсеньким, совсем не тем прочным, по которому прошла ангварисс. Плащ на тайртонке казался замерзшим туманом. Прошло несколько секунд.
- Ингари, ты идешь? Кончай развлекаться! – окликнула ее Рейлан.
Ингари не обратила внимания, но вдруг хлопнула себя по лбу, сбрасывая капюшон. Качнулась в воздухе и рухнула в воду, проломила ледок и скрылась с головой. С визгом вынырнула обратно. Рейлан сперва вытаращилась на это действо, затем закатила глаза к белому небу, но быстро вернула на лицо невозмутимое, чуть насмешливое выражение и, скрестив руки на груди, ждала, когда Ингари наиграется.
- Я не развлекаюсь!.. - Прозвучало это не очень разборчиво - ведь нелегко громко визжать и при этом разговаривать. - Я падаю!..
Тайртонка очень быстро выбралась на берег. С нее текло, она сдернула плащ, оказавшись в мокрой одежде. Туману, наверно, некуда дальше мокнуть, может быть, поэтому плащ от купания внешне не изменился. Ингари скатала теряющую плотный вид тряпочку и, обнаружив, что выжимать плащ не надо - быстро запихала в сумку. Рейлан проследила за этим действием не без удовольствия. Прежняя Ингари – хоть и странная, но гораздо приятнее этого непредсказуемого существа в туманном плаще. Одним поводом для беспокойства меньше.
- То есть уже упала... Но ка-а-айф. Бр-р-р! Ледяная вода... Бежим? Она - там.
& Ri
Ингари определенно собиралась согреться бегом. Может быть, купание слегка отрезвило ее и заставило поосторожнее относится к "второй вещи повелителя"?
Рейлан не возражала против пробежки, чем быстрее они доберутся до Кумудвати, тем лучше. Разогнавшись поначалу, девушки бодро пробежали шагов сто. Склон становился все круче и круче, и они поневоле замедлили шаг, что выносливая далеко за пределами человеческих возможностей тайртонка, что привычная к лестницам непомерных размеров ангварисс. Рейлан даже бежать по пересеченной местности и то ухитрялась очень элегантно. Ингари бежала - обычно... что странно - порезы от слишком близкого знакомства с кошачьими когтями на ней уже затянулись.
- Ты все же сняла его, - выдохнула на бегу Рейлан, - Что тебя заставило?
- Оно меня вымотало... Никогда не чувствовала себя так... ненормально хорошо и настолько легко творящей. Когда смогла мыслить трезво, - Ингари оглянулась на ручей, оставшийся уже далеко внизу, - сняла. Это как дать в руки ребенку настоящее оружие - обязательно порежется. Голова сейчас болит, кстати... И, как я связалась с зачеткой Кумудвати и что в нее отправляла, даже не представляю...
Девушки уже просто перешли на шаг и дышали заметно громче обычного. Впереди, почти рядом показался гребень. Частично скрывая его из виду, метрах в тридцати над головами нависли тучи.
- Внушительные возможности за не менее внушительную плату, - задумчиво предположила Рейлан, замолчала, вглядываясь в белое пятно, виднеющееся на фоне склона. И побежала, на этот раз в сторону, остановилась возле лежащей в траве однокурсницы.
- Мара! Это Мара! – повернувшись к отставшей тайртонке радостно – даже слишком для ангварисс – сообщила Рейлан и присела рядом с Кумудвати - та была в человеческом облике и казалась без сознания. Или просто крепко спала. Ингари кивнула и рассеянно улыбнулась - все оказалось проще, чем могло случиться, и это заставило ее насторожиться. На всякий слочай она посматривала по сторонам. От нее самой валил пар, поэтому необычную природу туч она заметила не сразу. Прошла еще немного к гребню и чуть не уткнулась в магическую занавесь носом и встала, как вкопанная. Даже опять полезла в сумку, за плащем, но тут же передумала. Если бы у тайртонки была шерсть - уже бы стояла дыбом. Медленно пятясь от края гребня, Ингари повернулась к подруге.
- Эп... Берем ее и уходим. Мне очень не нравится, как ЭТО выглядит.
Ингари определенно собиралась согреться бегом. Может быть, купание слегка отрезвило ее и заставило поосторожнее относится к "второй вещи повелителя"?
Рейлан не возражала против пробежки, чем быстрее они доберутся до Кумудвати, тем лучше. Разогнавшись поначалу, девушки бодро пробежали шагов сто. Склон становился все круче и круче, и они поневоле замедлили шаг, что выносливая далеко за пределами человеческих возможностей тайртонка, что привычная к лестницам непомерных размеров ангварисс. Рейлан даже бежать по пересеченной местности и то ухитрялась очень элегантно. Ингари бежала - обычно... что странно - порезы от слишком близкого знакомства с кошачьими когтями на ней уже затянулись.
- Ты все же сняла его, - выдохнула на бегу Рейлан, - Что тебя заставило?
- Оно меня вымотало... Никогда не чувствовала себя так... ненормально хорошо и настолько легко творящей. Когда смогла мыслить трезво, - Ингари оглянулась на ручей, оставшийся уже далеко внизу, - сняла. Это как дать в руки ребенку настоящее оружие - обязательно порежется. Голова сейчас болит, кстати... И, как я связалась с зачеткой Кумудвати и что в нее отправляла, даже не представляю...
Девушки уже просто перешли на шаг и дышали заметно громче обычного. Впереди, почти рядом показался гребень. Частично скрывая его из виду, метрах в тридцати над головами нависли тучи.
- Внушительные возможности за не менее внушительную плату, - задумчиво предположила Рейлан, замолчала, вглядываясь в белое пятно, виднеющееся на фоне склона. И побежала, на этот раз в сторону, остановилась возле лежащей в траве однокурсницы.
- Мара! Это Мара! – повернувшись к отставшей тайртонке радостно – даже слишком для ангварисс – сообщила Рейлан и присела рядом с Кумудвати - та была в человеческом облике и казалась без сознания. Или просто крепко спала. Ингари кивнула и рассеянно улыбнулась - все оказалось проще, чем могло случиться, и это заставило ее насторожиться. На всякий слочай она посматривала по сторонам. От нее самой валил пар, поэтому необычную природу туч она заметила не сразу. Прошла еще немного к гребню и чуть не уткнулась в магическую занавесь носом и встала, как вкопанная. Даже опять полезла в сумку, за плащем, но тут же передумала. Если бы у тайртонки была шерсть - уже бы стояла дыбом. Медленно пятясь от края гребня, Ингари повернулась к подруге.
- Эп... Берем ее и уходим. Мне очень не нравится, как ЭТО выглядит.
(втроем)
Ингари подбежала к Рейлан, сосредоточенно разглядывающей бывшую кошку, и тоже склонилась к Маре.
- Спит.
- Попробуем разбудить? Интересно, что будет, когда она проснется?
- Попробуем. - Бодро ответила Ингари, ее весьма нервировала дымка над головой... свой плащ - это еще ничего, а вот такие вот "тучки" - это слишком. Так что тайртонка ошиблась в простейшем заклинании. Вместо того, чтобы создать особый, хорошо пробуждающий сонь запах, она покрыла склон на пару метров вокруг тонким слоем льда. Ноги из под тайртонки тут же "уехали", она только и успела, что схватиться за тоненький кустик. Вздохнула и заледеневшее растение со звоном переломилось в руке. Запах нашатырного спирта, впрочем, тоже возник, хотя и с небольшим опозданием - однако девушки быстро укатились и от него, и от подозрительной этой завесы плотной магии. От льда, возникающего прямо под ними, было не так просто избавиться.
- Ты что делаешь? – воскликнула Рейлан, в свою очередь хватая Ингари за руку и пытаясь удержаться на месте. Другой рукой она обхватила спящую Кумудвати. Однако же лед образовался и под ней – и девушки покатились все вместе. Ледяная дорожка продолжала появляться не только перед упавшей Ингари, но и - на пару метров во все стороны, напрочь лишая их возможности ухватиться за что-нибудь.
- Тебе не кажется, что ты слегка не рассчитала, - язвительно поинтересовалась Рейлан. Ледяная дорожка росла, студентки продолжали катиться с горы, все набирая скорость.
- Еще как... Ой! Дере-во! - Ингари рефлекторно щелкнула по подлетающему к ним дереву ногой и тут же подумала: "И зачем я это сделала?"
Траектория слегка изменилась, скорость возросла.
Кумудвати с трудом выбиралась из объятий сладкоголосого и велеречивого бога сна, напевающего ей в уши какую-то колыбельную. Тело среагировало на свое странное положение быстрее, чем разум и снежная ощутимо дернулась, инстинктивно хватаясь руками за все, что придется. Под левую руку попала шевелюра Рейлан, а под правую конечность Ингари. Тайртонка была стройной и сразу вот так, на ощупь, трудно было понять, то ли это изящная рука, то ли длинная нога. Когтей у Мары уже не было, а вот длинный маникюр остался, поэтому вцепилась в подруг она основательно и весьма болезненно.
- Ааааа, где я?
- Ааааа! – взвизгнула Рейлан, ответно вцепляясь в руку Мары, - смотри, за что хватаешься! Надо было оставить тебя там!
- Нет! Там опасн-но! - Ингари считала отбиваемые в стороны деревья только левой ногой, ведь в правую вцепилась Кумудвати, неровности ледяной горки подсчитывались пятой точкой.
- З-з-здесь н-не л-лучше! - подскакивая на ледяных кочках и пытаясь отцепить руку Мары от своих волос, ответила Рей.
- Пусть Заграт вас покарает, пусть Лорана нашлет вечные муки, - Кумудвати продолжала вспоминать богов своих предков, - тормозите, мы же разобьемся.
- Ес-сли это все, на что эт-ти двое с-способны, то пусть лучше кол-лективно п-повесятся, пока их не р-разжаловали в п-посыльные!
Рейлан выхватила из ножен кинжал и пыталась воткнуть его в лед – лезвие прочертило глубокую борозду, ледяная крошка полетела во все стороны. И Рейлан заметно отстала от них двоих.
Кумудвати же как ни старалась, ничего дельного придумать не смогла, подруг она выпустила и, смешно раскорячившись на этой импровизированной горке, пыталась тормозить пятками и цепляться за ледяные кочки.
Ингари подозрительно молчала, во-первых, на зимнем факультете командуют отнюдь не Заграт или Лорана. Подумаешь, бывшие аспиранты с факультета Семи... А, во-вторых, даже миледи Винтер тут им ничем помочь не могла. Тайртонка вместо того, чтобы тормозить - прямо на ходу полезла в сумку. Тут она заметила действия резко отстающей Рей и отругала себя за тупость... или ей просто хотелось одеть плащ?
- Держись. Чтоб тебя Заграт!
Ингари постаралась оказаться перед Марой и тоже воткнула лезвия в лед. Спуск Рейлан тем временем замедлялся и в итоге девушка совсем остановилась и растянулась на горке, цепляясь за рукоять кинжала, который достаточно глубоко застрял во льду. А лед - вскоре бесследно растаял, оставив после себя мокрую грязь.
Две другие студентки остановились метрах в пятнадцати ниже по склону.
- Дерьмо! – выругалась ангварисс.
Ингари приподняла в ее направлении голову.
Растянувшаяся неподалеку Кумудвати перевела дух. «Цела, и на том спасибо».
Ингари подбежала к Рейлан, сосредоточенно разглядывающей бывшую кошку, и тоже склонилась к Маре.
- Спит.
- Попробуем разбудить? Интересно, что будет, когда она проснется?
- Попробуем. - Бодро ответила Ингари, ее весьма нервировала дымка над головой... свой плащ - это еще ничего, а вот такие вот "тучки" - это слишком. Так что тайртонка ошиблась в простейшем заклинании. Вместо того, чтобы создать особый, хорошо пробуждающий сонь запах, она покрыла склон на пару метров вокруг тонким слоем льда. Ноги из под тайртонки тут же "уехали", она только и успела, что схватиться за тоненький кустик. Вздохнула и заледеневшее растение со звоном переломилось в руке. Запах нашатырного спирта, впрочем, тоже возник, хотя и с небольшим опозданием - однако девушки быстро укатились и от него, и от подозрительной этой завесы плотной магии. От льда, возникающего прямо под ними, было не так просто избавиться.
- Ты что делаешь? – воскликнула Рейлан, в свою очередь хватая Ингари за руку и пытаясь удержаться на месте. Другой рукой она обхватила спящую Кумудвати. Однако же лед образовался и под ней – и девушки покатились все вместе. Ледяная дорожка продолжала появляться не только перед упавшей Ингари, но и - на пару метров во все стороны, напрочь лишая их возможности ухватиться за что-нибудь.
- Тебе не кажется, что ты слегка не рассчитала, - язвительно поинтересовалась Рейлан. Ледяная дорожка росла, студентки продолжали катиться с горы, все набирая скорость.
- Еще как... Ой! Дере-во! - Ингари рефлекторно щелкнула по подлетающему к ним дереву ногой и тут же подумала: "И зачем я это сделала?"
Траектория слегка изменилась, скорость возросла.
Кумудвати с трудом выбиралась из объятий сладкоголосого и велеречивого бога сна, напевающего ей в уши какую-то колыбельную. Тело среагировало на свое странное положение быстрее, чем разум и снежная ощутимо дернулась, инстинктивно хватаясь руками за все, что придется. Под левую руку попала шевелюра Рейлан, а под правую конечность Ингари. Тайртонка была стройной и сразу вот так, на ощупь, трудно было понять, то ли это изящная рука, то ли длинная нога. Когтей у Мары уже не было, а вот длинный маникюр остался, поэтому вцепилась в подруг она основательно и весьма болезненно.
- Ааааа, где я?
- Ааааа! – взвизгнула Рейлан, ответно вцепляясь в руку Мары, - смотри, за что хватаешься! Надо было оставить тебя там!
- Нет! Там опасн-но! - Ингари считала отбиваемые в стороны деревья только левой ногой, ведь в правую вцепилась Кумудвати, неровности ледяной горки подсчитывались пятой точкой.
- З-з-здесь н-не л-лучше! - подскакивая на ледяных кочках и пытаясь отцепить руку Мары от своих волос, ответила Рей.
- Пусть Заграт вас покарает, пусть Лорана нашлет вечные муки, - Кумудвати продолжала вспоминать богов своих предков, - тормозите, мы же разобьемся.
- Ес-сли это все, на что эт-ти двое с-способны, то пусть лучше кол-лективно п-повесятся, пока их не р-разжаловали в п-посыльные!
Рейлан выхватила из ножен кинжал и пыталась воткнуть его в лед – лезвие прочертило глубокую борозду, ледяная крошка полетела во все стороны. И Рейлан заметно отстала от них двоих.
Кумудвати же как ни старалась, ничего дельного придумать не смогла, подруг она выпустила и, смешно раскорячившись на этой импровизированной горке, пыталась тормозить пятками и цепляться за ледяные кочки.
Ингари подозрительно молчала, во-первых, на зимнем факультете командуют отнюдь не Заграт или Лорана. Подумаешь, бывшие аспиранты с факультета Семи... А, во-вторых, даже миледи Винтер тут им ничем помочь не могла. Тайртонка вместо того, чтобы тормозить - прямо на ходу полезла в сумку. Тут она заметила действия резко отстающей Рей и отругала себя за тупость... или ей просто хотелось одеть плащ?
- Держись. Чтоб тебя Заграт!
Ингари постаралась оказаться перед Марой и тоже воткнула лезвия в лед. Спуск Рейлан тем временем замедлялся и в итоге девушка совсем остановилась и растянулась на горке, цепляясь за рукоять кинжала, который достаточно глубоко застрял во льду. А лед - вскоре бесследно растаял, оставив после себя мокрую грязь.
Две другие студентки остановились метрах в пятнадцати ниже по склону.
- Дерьмо! – выругалась ангварисс.
Ингари приподняла в ее направлении голову.
Растянувшаяся неподалеку Кумудвати перевела дух. «Цела, и на том спасибо».
Ингари поглядела на Рейлан в весенней грязи, на блаженно развалившуюся на траве Кумудвати и уронила голову обратно на землю - в такой ситуации грязи тайртонки тоже почти не боятся. Покрывший склон весенний лед бодро таял все дальше и дальше от студенток - заклинание отменялось из центра к краю. Над головой было белое небо и зеленые ветви - и они даже не стремительно пролетали мимо, а спокойно себе качались от несильного ветра... Хорошо, если кто понимает.
Впрочем, долго так лежать Ингари не собиралась. Оценила пройденный по склону путь - мокрая дорожка скрывалась среди не успевших толком испугаться деревьев на склоне. Проверила сумку - выпасть, кажется, ничего не выпало, но что-нибудь однозначно помялось. Клинки в порядке, что им сделается...
До ручья оставалось всего ничего - метров пятьдесят не докатились. Хотя они и приехали к руслу заметно ниже по течению - место, где покоились остатки черепахи, даже не было видно.
- Когда мироздание начинает шутить, остановись и подумай. Народная мудрость... Давайте поедим что ли. И Маре надо рассказать, что с ней случалось. Ты не помнишь, как была кошкой? А как мы сюда попали?.. Кстати, Рей, заклинание-то получилось. Не совсем так, как хотелось, конечно, но или мы потихоньку привыкаем, или еще что...
Ингари почесала кончик носа и решительно поднялась, высматривая какую-нибудь подходящую для готовки птицу в ветвях. Про "приведем себя в порядок" она и говорить не стала - это и так понятно, даже вот тому пробегающему за ручьем мелкому и колючему грызуну. Прислушалась к своим ощущениям.
- Да, с голода мы тут не помрем. Опасности вроде пока нет... Но вот что делать дальше, я не представляю. Подымайтесь, сони, хватит валяться.
Ингари вытащила из сумки медную пластину и, на ходу пытаясь превратить ее в котелок, отправилась к ручью.
Впрочем, долго так лежать Ингари не собиралась. Оценила пройденный по склону путь - мокрая дорожка скрывалась среди не успевших толком испугаться деревьев на склоне. Проверила сумку - выпасть, кажется, ничего не выпало, но что-нибудь однозначно помялось. Клинки в порядке, что им сделается...
До ручья оставалось всего ничего - метров пятьдесят не докатились. Хотя они и приехали к руслу заметно ниже по течению - место, где покоились остатки черепахи, даже не было видно.
- Когда мироздание начинает шутить, остановись и подумай. Народная мудрость... Давайте поедим что ли. И Маре надо рассказать, что с ней случалось. Ты не помнишь, как была кошкой? А как мы сюда попали?.. Кстати, Рей, заклинание-то получилось. Не совсем так, как хотелось, конечно, но или мы потихоньку привыкаем, или еще что...
Ингари почесала кончик носа и решительно поднялась, высматривая какую-нибудь подходящую для готовки птицу в ветвях. Про "приведем себя в порядок" она и говорить не стала - это и так понятно, даже вот тому пробегающему за ручьем мелкому и колючему грызуну. Прислушалась к своим ощущениям.
- Да, с голода мы тут не помрем. Опасности вроде пока нет... Но вот что делать дальше, я не представляю. Подымайтесь, сони, хватит валяться.
Ингари вытащила из сумки медную пластину и, на ходу пытаясь превратить ее в котелок, отправилась к ручью.
&Ri
Капризная принцесса и наследница множества земель чувствовала себя ужасно. Даже если не учитывать то, что Кумудвати лежала посреди лужи грязи и не помнила, что она делала последние два часа, ощущения выходили за все рамки терпения. Согласно личной классификации неприятностей, она сейчас находилась между «я умерла» и «лучше бы я умерла». Завыть в голос и забиться в истерике мешали только Ингари с Рейлан, на фоне их воистину ледяного спокойствия было чрезвычайно стыдно ныть и жаловаться.
- Ты не помнишь, как была кошкой? А как мы сюда попали?
- Нет, я почти ничего не помню, по крайней мере сейчас не могу вспомнить, какие-то отдельные картинки и ощущения, вроде запаха раздавленного грызуна и подсыхающего ила на камнях.
Ингари сочувственно кивнула, но оставила без комментариев, сказав Рейлан о заклинании.
Кумудвати завертела головой, ручей рядом был, но какой-то «не такой», каким она его видела, тропинка из камней исчезла и Мара снова поморщилась. «Теперь еще окажется, что все было сном или галлюцинацией, хороша будущая повелительница, ничего не скажешь»
С трудом вслушиваясь в деловитое щебетание тайртонки, уже выудившей котелок и собравшейся готовить обед, - я есть не буду, кажется, я загрызла черепаху и этого мне хватит, - Мара отползла от лужи подальше и легла в траву.
«Ингари - истинное дитя природы, вот кто действительно будет хорошим правителем, хладнокровным, разумным. А мне нужно меньше думать о себе и больше о том, зачем я здесь».
Но на деле это оказалось гораздо сложнее, чем в мыслях. Непривычное к физическим нагрузкам человеческое тело болело сразу везде, напоминая о том, что не стоит злоупотреблять кошачьими возможностями слишком сильно.
- Мы видели ее панцирь... - Лукаво обернулась Ингари уходящая к ручью, и почти тут же спрыгнула вниз к воде. Уже скрывшись из виду тайртонка гаркнула. - Не заморачивайся, Мар, подумаешь, случилось странное при переходе... Все ведь живы!
Кумудвати закрыла глаза и еще раз попыталась собрать осколки мозаики своего измененного состояния. Главный вопрос «Как и почему это случилось», она старательно обходила стороной, сосредоточившись на «случится ли это во второй раз?» и «смогу ли я себя контролировать?».
- А где моя сумка? Вы её не видели?
Мысли перескакивали с одного предмета раздумий на другой, как пестрые бабочки с цветка на цветок, кружась и пританцовывая.
- У Рей должа быть! - Звонко крикнула тайртонка от речки, как она там услышала вопрос, было не совсем понятно, но Ингари даже расщедрилась на столь же звонкий совет. - Пинай ее осторожно, она, кажется, немного сердита!
Рейлан молча протянула Кумудвати ее сумку, ангварисс уже возобладала над эмоциями, вела себя достойно, грязно вслух не ругалась и временно притворялась, что все произошедшее ее не касается.
Мара исподлобья посмотрела на Рейлан, в мысли непрошенным гостей проникло сравнение с ледяной статуей, но сейчас Кумудвати даже завидовала невозмутимости ангварисс, неисчислимое количество предков-повелителей это вам не молодое (всего то тысячелетнее) государство на окраине бытия и разница между двумя принцессами была значительной. Если перейти на грубый язык сравнений с животным миром, то Кумудвати была дворняжкой рядом с породистой ангварисс.
В очередной раз расстроившись, снежная запустила руку в свою сумку. Шкатулка, фигурка предка… так… а это что? Намного более поспешно, чем требовалось Мара вырвала из сумки скрученный в валик плащ повелителя. Её плащ повелителя, который она, находясь в здравом уме и твердой памяти, никогда бы сама туда не положила.
- Что за? Чья это дурацкая шутка? – снежная гневно сотрясала воздух этой серой, скучной, бесформенной безвкусицей, свернутой в тонкую трубочку. Потом бросила его на землю и вытряхнула туда остальное содержимое сумки, чтобы проверить не оказалось ли там еще чего-нибудь неожиданного. Но нет - шкатулка, статуэтка и её оружие, которое и оружием-то не выглядело, а представляло собой два небольших металлических шарика - все было на месте и кроме плаща не было ничего лишнего. Краем глаза она заметила идущую по скомканному серому оранжевую строчку - у этой жалкой тряпки раньше не было оранжевого узора!
Капризная принцесса и наследница множества земель чувствовала себя ужасно. Даже если не учитывать то, что Кумудвати лежала посреди лужи грязи и не помнила, что она делала последние два часа, ощущения выходили за все рамки терпения. Согласно личной классификации неприятностей, она сейчас находилась между «я умерла» и «лучше бы я умерла». Завыть в голос и забиться в истерике мешали только Ингари с Рейлан, на фоне их воистину ледяного спокойствия было чрезвычайно стыдно ныть и жаловаться.
- Ты не помнишь, как была кошкой? А как мы сюда попали?
- Нет, я почти ничего не помню, по крайней мере сейчас не могу вспомнить, какие-то отдельные картинки и ощущения, вроде запаха раздавленного грызуна и подсыхающего ила на камнях.
Ингари сочувственно кивнула, но оставила без комментариев, сказав Рейлан о заклинании.
Кумудвати завертела головой, ручей рядом был, но какой-то «не такой», каким она его видела, тропинка из камней исчезла и Мара снова поморщилась. «Теперь еще окажется, что все было сном или галлюцинацией, хороша будущая повелительница, ничего не скажешь»
С трудом вслушиваясь в деловитое щебетание тайртонки, уже выудившей котелок и собравшейся готовить обед, - я есть не буду, кажется, я загрызла черепаху и этого мне хватит, - Мара отползла от лужи подальше и легла в траву.
«Ингари - истинное дитя природы, вот кто действительно будет хорошим правителем, хладнокровным, разумным. А мне нужно меньше думать о себе и больше о том, зачем я здесь».
Но на деле это оказалось гораздо сложнее, чем в мыслях. Непривычное к физическим нагрузкам человеческое тело болело сразу везде, напоминая о том, что не стоит злоупотреблять кошачьими возможностями слишком сильно.
- Мы видели ее панцирь... - Лукаво обернулась Ингари уходящая к ручью, и почти тут же спрыгнула вниз к воде. Уже скрывшись из виду тайртонка гаркнула. - Не заморачивайся, Мар, подумаешь, случилось странное при переходе... Все ведь живы!
Кумудвати закрыла глаза и еще раз попыталась собрать осколки мозаики своего измененного состояния. Главный вопрос «Как и почему это случилось», она старательно обходила стороной, сосредоточившись на «случится ли это во второй раз?» и «смогу ли я себя контролировать?».
- А где моя сумка? Вы её не видели?
Мысли перескакивали с одного предмета раздумий на другой, как пестрые бабочки с цветка на цветок, кружась и пританцовывая.
- У Рей должа быть! - Звонко крикнула тайртонка от речки, как она там услышала вопрос, было не совсем понятно, но Ингари даже расщедрилась на столь же звонкий совет. - Пинай ее осторожно, она, кажется, немного сердита!
Рейлан молча протянула Кумудвати ее сумку, ангварисс уже возобладала над эмоциями, вела себя достойно, грязно вслух не ругалась и временно притворялась, что все произошедшее ее не касается.
Мара исподлобья посмотрела на Рейлан, в мысли непрошенным гостей проникло сравнение с ледяной статуей, но сейчас Кумудвати даже завидовала невозмутимости ангварисс, неисчислимое количество предков-повелителей это вам не молодое (всего то тысячелетнее) государство на окраине бытия и разница между двумя принцессами была значительной. Если перейти на грубый язык сравнений с животным миром, то Кумудвати была дворняжкой рядом с породистой ангварисс.
В очередной раз расстроившись, снежная запустила руку в свою сумку. Шкатулка, фигурка предка… так… а это что? Намного более поспешно, чем требовалось Мара вырвала из сумки скрученный в валик плащ повелителя. Её плащ повелителя, который она, находясь в здравом уме и твердой памяти, никогда бы сама туда не положила.
- Что за? Чья это дурацкая шутка? – снежная гневно сотрясала воздух этой серой, скучной, бесформенной безвкусицей, свернутой в тонкую трубочку. Потом бросила его на землю и вытряхнула туда остальное содержимое сумки, чтобы проверить не оказалось ли там еще чего-нибудь неожиданного. Но нет - шкатулка, статуэтка и её оружие, которое и оружием-то не выглядело, а представляло собой два небольших металлических шарика - все было на месте и кроме плаща не было ничего лишнего. Краем глаза она заметила идущую по скомканному серому оранжевую строчку - у этой жалкой тряпки раньше не было оранжевого узора!
Ингари не зря скрылась из виду - долго ли набрать воды в котелок? Ей хотелось побыть одной. О чем-то там разговаривали подруги, а она смотрела на воду, порхающих рыбок и камешки на дне, слушала ветер и пыталась понять, что происходит? Да, врожденное чувство опасности подсказывало, что сейчас им ничто не угрожает и даже можно расслабиться, переговариваться громкими голосами и терять друг друга из поля зрения. Но ей было страшно, и показывать этого она не собиралась.
Может быть, ей было даже страшнее, чем когда, едва очухавшись, увидела нависшую над поляной тушу "загадочного и таинственного зверя глубин", воплощающегося прямо наяву снифарка. Не в том дело, что какой бы зверь волшебный ни был, а пожрать чего-нибудь обычно не дурак, еще и фору даст любому не настолько загадочному и таинственному зверю той же комплекции - и по части вместимости волшебного желудка и по сообразительности, как свое волшебное брюхо набить чем-нибудь вкусненьким.
Что ей какой-то там снифарк, что магическая змея размером с дерево? Ей, которая в детстве боялась тайртонских хищников, один раз полным прайдом в течении многих дней осаждавших ее Дом? Нет, страшно, конечно... Но так, в пределах разумного. Ей и своих хищников не полагалось бояться. Просто большинство тайртонцев обладают небольшими способностями к магии. И для них самый опасный магический зверь этого мира, тайртонский хищник, был именно зверем, хищником, пусть и очень умным, коварным, способным устраивать засады на охотников, действовать в составе частичного или полного прайда и пытаться открыть любую обнаруженную дверь на себя! Для них хищники все-равно оставались именно зверьми и охотники их не боялись... Опасались, уважали смекалку и силу, презирали за магию, но - не боялись.
Ингари оставалось только чувствовать свою неполноценность - она видела слишком много, слышала слишком чутко за толщами скал и кромешной тьмой. И потому спала по ночам довольно плохо... когда рядом бродил хотя бы один тайртонский хищник. Несмотря на это Тайртон, покрытый густыми лесами, гористый "континент-без-магии", с самым страшным магическим хищником в мире и ужасной погодой... был ее домом. Все остальное там не было страшным, даже редко заглядывающие "в этот медвежий угол" Повелители... Хотя одинокий человек и даже ангварисс вряд ли выживет на Тайртоне дольше нескольких часов. Неуютное для нетайртонцев место, этот самый Тайртон.
- Так чего я тогда испугалась? - Игари подобрала на берегу и кинула первый камешек в воду. - Внезапности? Ой, нет... Смерти? Нууу... возможно. - Довольно скептически она кинула в воду второй камень.- А чего я боюсь сейчас? - В воду полетел и спугнул стайку рыбешек третий камень, на этот раз поувесистее. - Того, что со мной происходит... А что случалось с Марой?.. Ой. Она что - перевертыш?!
Камни летели и летели в воду, откуда-то находились ответы. Почувствовав беспокойство подруг, Ингари сотворила из медяшки котелок. Закопалась в сумку за специями, забросила в воду и, вскипятив ее, пошла обратно.
- Вы уже поймали еду? - Так строго, как только могла, поинтересовалась еще на подходе она у подруг. Прозвучало это все-равно мягко - ну, не было в Ингари настоящей тайртонской твердости характера.
Может быть, ей было даже страшнее, чем когда, едва очухавшись, увидела нависшую над поляной тушу "загадочного и таинственного зверя глубин", воплощающегося прямо наяву снифарка. Не в том дело, что какой бы зверь волшебный ни был, а пожрать чего-нибудь обычно не дурак, еще и фору даст любому не настолько загадочному и таинственному зверю той же комплекции - и по части вместимости волшебного желудка и по сообразительности, как свое волшебное брюхо набить чем-нибудь вкусненьким.
Что ей какой-то там снифарк, что магическая змея размером с дерево? Ей, которая в детстве боялась тайртонских хищников, один раз полным прайдом в течении многих дней осаждавших ее Дом? Нет, страшно, конечно... Но так, в пределах разумного. Ей и своих хищников не полагалось бояться. Просто большинство тайртонцев обладают небольшими способностями к магии. И для них самый опасный магический зверь этого мира, тайртонский хищник, был именно зверем, хищником, пусть и очень умным, коварным, способным устраивать засады на охотников, действовать в составе частичного или полного прайда и пытаться открыть любую обнаруженную дверь на себя! Для них хищники все-равно оставались именно зверьми и охотники их не боялись... Опасались, уважали смекалку и силу, презирали за магию, но - не боялись.
Ингари оставалось только чувствовать свою неполноценность - она видела слишком много, слышала слишком чутко за толщами скал и кромешной тьмой. И потому спала по ночам довольно плохо... когда рядом бродил хотя бы один тайртонский хищник. Несмотря на это Тайртон, покрытый густыми лесами, гористый "континент-без-магии", с самым страшным магическим хищником в мире и ужасной погодой... был ее домом. Все остальное там не было страшным, даже редко заглядывающие "в этот медвежий угол" Повелители... Хотя одинокий человек и даже ангварисс вряд ли выживет на Тайртоне дольше нескольких часов. Неуютное для нетайртонцев место, этот самый Тайртон.
- Так чего я тогда испугалась? - Игари подобрала на берегу и кинула первый камешек в воду. - Внезапности? Ой, нет... Смерти? Нууу... возможно. - Довольно скептически она кинула в воду второй камень.- А чего я боюсь сейчас? - В воду полетел и спугнул стайку рыбешек третий камень, на этот раз поувесистее. - Того, что со мной происходит... А что случалось с Марой?.. Ой. Она что - перевертыш?!
Камни летели и летели в воду, откуда-то находились ответы. Почувствовав беспокойство подруг, Ингари сотворила из медяшки котелок. Закопалась в сумку за специями, забросила в воду и, вскипятив ее, пошла обратно.
- Вы уже поймали еду? - Так строго, как только могла, поинтересовалась еще на подходе она у подруг. Прозвучало это все-равно мягко - ну, не было в Ингари настоящей тайртонской твердости характера.
- Можно и молнией, конечно, - Хейлин поморщился. - Но что такого может быть в бочках, на что обратила внимание кошка? Валерьянка?
Взяв кристалл, на всякий случай, он подбросил его в ладони, оценивающе оглядывая бочки.
Валерьянкой от них не пахло. Вообще ничем не пахло. Но кристалл подсказывал, что дело тут далеко не в бочках...
- Мне чувствуется, надо не бочки смотреть... а то, что вокруг...
- Поскольку я ничего не чувствую, - Гимир улыбнулся, - поверю своим братьям, как велят нам какие-то заветы. Ведь велят, Лльюинь? - Не дожидаясь ответа, он осмотрел бочку, но ничего интересного, кроме нескольких тараканов, не обнаружил. - Надо отодвинуть от стены, может, под ней? - Воин налег на бочку, но она не поддавалась. - Странно, пустая, а никак не сдвинешь, не вытянешь. Может, поможете?
Гимир надавил на бочку и она чуть приподнялась.
- Ого!
Он подхватил свой рычаг-дубинку и поддел бочку. Она, как будто того и ждала, сколько стояла тут, откатилась и за ней обнаружилась низкая дверь в стене. Выглядела дверь она совсем новой, в отличие от всего остального. А еще она была закрыта и не имела дверной ручки.
Попытка использовать кинжал в качестве рычага оказалось бесполезной – слишком плотно прилегал новый камень к древнему. Лишь контур, и никакой щели, куда проходило бы лезвие. Впрочем, кинжал скорее сломался б, чем помог открыть каменную махину. И ничего похожего на ручку – только два небольших отверстия по бокам двери, довольно невысоко.
- Думаю, имеет смысл пойти туда – если откроем, конечно, - произнес воин. - Тут недавно что-то сделали дверь – значит, за ней что-то должно быть. Ну а не окажется ничего – можно выбраться наверх и пойти к центральным строениям.
- Большая бочка. - Высказался Хейлин. - Брат, ты чудо.
Занимающийся в основном котенком священник опомнился, когда другая бочка чуть не проехала ему по ноге - она, наверно, от ветхости упала с верхнего ряда и сейчас громыхала по подвалу.
- Что? А... Большая. Так, где-то я видел подходящие по размеру деревяшки! - Энтузиазма в голосе среднего брата было много, но он тут же сменился растерянностью. Лльюинь озадаченно посмотрел на зеленый светильник в собственной руке.
- От чуда слышу! – с улыбкой парировал Гимир. – Подходящие для чего, Лльюинь? Для этих дырок? Думаешь, это поможет?
Лльюнь серьезно покивал, пытаясь удержать котенка за пазухой. Хейлин, кажется, опять погрузился в воспоминания.
- Там у входа еще валялись, - сказал воин задумчиво.
Лльюинь посмотрел непонимающе и обернулся.
- Да?.. Так мы ведь ее откроем!
- Интересный тут рисунок. - Вдруг вернулся в реальный мир младший брат и присмотрелся к двери, пока братья занимались чем-то у входа. - Я бы сказал...
Что хотел сказать Хейлин, осталось неясным, потому что Лльюинь сходил за "факелами", бодро воткнул их в отверстия, щелкнул пальцами и сказал:
- Дума-аткх. - Ничего не произошло. Ну, во всяком случае - рисунок на двери не вспыхнул и она сама не открылась. Даже черные камни на рассохшихся деревяшках не засветились. - Вот ведь, девять адов... забыл... а, вот!
Лльюинь произнес еще что-то совершенно невоспроизводимое и светильники зажглись.
- Стало светлее, но дверь я и так видел! Может внутрь? – воин попытался толкнуть дверь, навалившись плечом и напрягшись до покраснения.
Дверь медленно-медленно поддалась и, потихоньку набирая ход, открылась. В каменной пластине было около двух ладоней толщиной и за ней открылся темный ход куда-то вдаль. Ровный, покрытый толстым слоем пыли ход. Внутри было темно.
(с мастером)
Взяв кристалл, на всякий случай, он подбросил его в ладони, оценивающе оглядывая бочки.
Валерьянкой от них не пахло. Вообще ничем не пахло. Но кристалл подсказывал, что дело тут далеко не в бочках...
- Мне чувствуется, надо не бочки смотреть... а то, что вокруг...
- Поскольку я ничего не чувствую, - Гимир улыбнулся, - поверю своим братьям, как велят нам какие-то заветы. Ведь велят, Лльюинь? - Не дожидаясь ответа, он осмотрел бочку, но ничего интересного, кроме нескольких тараканов, не обнаружил. - Надо отодвинуть от стены, может, под ней? - Воин налег на бочку, но она не поддавалась. - Странно, пустая, а никак не сдвинешь, не вытянешь. Может, поможете?
Гимир надавил на бочку и она чуть приподнялась.
- Ого!
Он подхватил свой рычаг-дубинку и поддел бочку. Она, как будто того и ждала, сколько стояла тут, откатилась и за ней обнаружилась низкая дверь в стене. Выглядела дверь она совсем новой, в отличие от всего остального. А еще она была закрыта и не имела дверной ручки.
Попытка использовать кинжал в качестве рычага оказалось бесполезной – слишком плотно прилегал новый камень к древнему. Лишь контур, и никакой щели, куда проходило бы лезвие. Впрочем, кинжал скорее сломался б, чем помог открыть каменную махину. И ничего похожего на ручку – только два небольших отверстия по бокам двери, довольно невысоко.
- Думаю, имеет смысл пойти туда – если откроем, конечно, - произнес воин. - Тут недавно что-то сделали дверь – значит, за ней что-то должно быть. Ну а не окажется ничего – можно выбраться наверх и пойти к центральным строениям.
- Большая бочка. - Высказался Хейлин. - Брат, ты чудо.
Занимающийся в основном котенком священник опомнился, когда другая бочка чуть не проехала ему по ноге - она, наверно, от ветхости упала с верхнего ряда и сейчас громыхала по подвалу.
- Что? А... Большая. Так, где-то я видел подходящие по размеру деревяшки! - Энтузиазма в голосе среднего брата было много, но он тут же сменился растерянностью. Лльюинь озадаченно посмотрел на зеленый светильник в собственной руке.
- От чуда слышу! – с улыбкой парировал Гимир. – Подходящие для чего, Лльюинь? Для этих дырок? Думаешь, это поможет?
Лльюнь серьезно покивал, пытаясь удержать котенка за пазухой. Хейлин, кажется, опять погрузился в воспоминания.
- Там у входа еще валялись, - сказал воин задумчиво.
Лльюинь посмотрел непонимающе и обернулся.
- Да?.. Так мы ведь ее откроем!
- Интересный тут рисунок. - Вдруг вернулся в реальный мир младший брат и присмотрелся к двери, пока братья занимались чем-то у входа. - Я бы сказал...
Что хотел сказать Хейлин, осталось неясным, потому что Лльюинь сходил за "факелами", бодро воткнул их в отверстия, щелкнул пальцами и сказал:
- Дума-аткх. - Ничего не произошло. Ну, во всяком случае - рисунок на двери не вспыхнул и она сама не открылась. Даже черные камни на рассохшихся деревяшках не засветились. - Вот ведь, девять адов... забыл... а, вот!
Лльюинь произнес еще что-то совершенно невоспроизводимое и светильники зажглись.
- Стало светлее, но дверь я и так видел! Может внутрь? – воин попытался толкнуть дверь, навалившись плечом и напрягшись до покраснения.
Дверь медленно-медленно поддалась и, потихоньку набирая ход, открылась. В каменной пластине было около двух ладоней толщиной и за ней открылся темный ход куда-то вдаль. Ровный, покрытый толстым слоем пыли ход. Внутри было темно.
(с мастером)
Это облегченная версия форума. Для просмотра полной версии с графическим дизайном и картинками, с возможностью создавать темы, пожалуйста, нажмите сюда.