Земляничная поляна. Корчма "Горячие Рыбки"
(совместно с Симирелем)

Майя его слышала, только слов разобрать не могла - так быстро проносилось все вокруг. И вообще, ей казалось странным, что подскочивший вдруг эльф, начал орать: подумаешь, разбудила! Ишь, недотрога какой нашелся!
"Просто он мужчина - тут же объяснила все для себя Майя. - А они всегда устраивают сцены из-за пустяков!"
Недовольно нахмурившись, девица подошла поближе и решительно треснула его по лицу - это был самый действенный способ привести кого-то в чувство.
- А-а-а! - закричал эльф, и повел себя как настоящий мужчина, то есть запрыгнул на кровать.
Майя уставилась на эльфа широко раскрытыми глазами: такая реакция ей встречалась впервые.
Обычно мужики просто затыкались и, тупо моргая пустыми глазами, терпеливо выслушивали все те обвинительные речи, что она на них обрушивала.
Подумав, Майя отступила на шаг и недовольно буркнула:
- Ты зареви еще!
«Значит не так все плохо, она жива, дает пощечины и разговаривает».
Успокоившись Рель выдавил из себя
-Майя, кольцо будет твоим, если ты его снимешь и положишь на стол, чтоб я его осмотрел, - немного подумав, эльф перефразировал: - то есть, тебя осмотрю первой, не случилось ли чего…
Майя удивленно покосилась на эльфа. Он бормотал неразборчиво и очень быстро.
Поджав губы, она сосредоточилась и сумела-таки разобрать лишь некоторые слова:
"ты его снимешь... тебя осмотрю первой... "
На это девица возмущенно помотала головой:
- Совсем офигел, да? Подумаешь, зашла не в ту комнату! А ты... фр-р-р...
С этими словами Майя развернулась и, чеканя шаг, направилась к двери
«Вот Озирис ее побери, все, не знаю как селу, но Горячим Рыбкам торба…»
Майя обернулась, удивленная, что наглый эльф, которого не сумела заткнуть даже пощечина, вдруг умолк. Недоуменно поглядела на Реля... и не вписалась в дверной проем.
Звук упавшего тела и почему-то протяжный «ОЙК!»
казал эльфу, что девушка еще находится здесь....
Девушка же, помимо этого "ОЙК!" сказала еще кое-что. И это ясно дало эльфу понять, что она не просто здесь, но еще и жива.
Смерть от дверного проема отказалась принять Майю, Рель спрыгнув с кровати подбежал на шум и нащупав ее поднял на руки отнес на кровать.
- Не трогай меня, извращенец! - Буркнула она и попыталась лягнуть эльфа, столь наглым образом покушавшегося на ее честь. Но промахнулась и пнула столик.
Поняв, что она его плохо слышит, Рель перешел к решительным действиям.
Пока падал столик, пнутый Майей, эльф нащупал ее руку, получив конечно от второй руки звонкую пощечину. Оказалось, кольцо было как раз на той руке, которая отстаивала честь девушки
- Р-р-руки пр-р-рочь! - Прорычала девица и вновь начала пинаться.
Наконец, выловив нужную руку, Рель нашел злокозненное кольцо и сделал попытку его снять...
Колечко послушно соскользнуло с пальца, эльф возликовал, а Майя, пользуясь моментом, прицелилась и пнула-таки Реля. Получилось, наверное, больно. Потому как он взвыл и принялся скакать по комнате, схватившись за ударенное место (правда, Майя целилась в живот... но виновата ли она, что он внезапно подскочил и подставил под удар другую часть тела???).
Кольцо он от неожиданности выпустил из рук и оно послушно спикировало в окно.
Майя долго молчала. После чего начала хохотать.
И ей смешно?
Возмущение вперемешку с болью воссияло на лице эльфа, ему было жалко себя, кольцо и дверной проем.
Если бы он еще б знал о замученном беготней черном коте...
Майе дверной проем жалко не было, как не было жалко и кота - это он ее замучил своим желанием перейти дорогу! А вот колечко было хорошее.
- Поищем кольцо? - Поинтересовалась девица, поднимаясь с кровати и приглаживая встопорщившиеся волосы.

Земляничная поляна. Корчма "Горячие Рыбки"
(совместно с Саблезубой Т.)

Сильно болела коленка, приняв завершающий в сложном исполнении брыкающийся удар. Из-за того, что койки были очень низкие, Рэль этому был рад. Хромая эльф направился к окну. Кавардак стоял полнейший, перевернутый стол, сломанный стул, раскиданные части опыта. Как оказалось, Майя была в отличнейшем физическом, если не учитывать шишку на лбу, и моральном здоровье. Удостовериться в этом полностью эльфу совсем не хотелось, дабы не пройти снова вышеописанные приключения, которые могли окончится весьма негативно для его персоны.
- Поищем кольцо?
-“И она еще разговаривает?”, - Хорошо, что лицо Реля было повернуто в сторону окна, и Майя не смогла увидеть на нем ответ на свой вопрос.
Опершись на раму руками, Рель выглянул наружу - темень непроглядная. Куда оно могло упасть?
Вздохнув и сделав попытку успокоиться, он развернулся и стал одеваться в походную одежду.
- Ну, идем искать кольцо.
Немного осторожничая он помог подняться ей на ноги и держа заруку вывел в коридор.
Или никто не слышал, что произошло, или постояльцы попросту привыкли к такому шуму и дебошу, в коридоре было пусто.
Спустившись на первый этаж, прокравшись мимо храпящего кого-то у затухшего камина, ибо разглядеть его небыло возможности, тихо скрипнув дверью, они выскользнули на улицу.
-Так, по моемому, окна комнаты выходили на другую сторону…
Преодолев преграду в виде забора, Рель и Майя оказались на маленьком хозяйственном дворике.
-Вот и мое окно, так, ищем…
-Эмериоконтракцизи,- в руке Реля засияла радуга света, один конец ее приходился на мизинец левой руки, а другой конец примыкал к большему пальцу той же руки.
Глаза Майи засияли восторгом, по ее лицу явно читалось, что она не прочь тоже иметь такую радугу.
Света было достаточно, и поиск продолжался, пока под каблуком Реля что-то заорало кошачьим гласом, при этом, делая попытки царапать его сапог.
От удивления брови эльфа полезли вверх, а Майя оказалась тут как здесь.
-Кошка проглотила кольцо!- Майя схватила невидимый шипящий клубок шерсти и найдя шестым чувством лапы бедного животного обезопасила себя и окружающих от их возмездия.
-Эээ, я думаю, раз ты не исчезла от того, что держишь это животное, значит действие магии кольца не распространяется на не принадлежащие существу предметы после его активации.
Рель вытащил платок и найдя на ощупь шею громогласного существа, воздел на нее и завязал платок, пожалев, что у него больше нет платков, дабы завязать орущую пасть зверя.
- Ну, я думаю, что по прошествии времени кот-кошка станет нормальным.
А сейчас, с вашего конечно позволения я хотел бы немного поспать в своей комнате.
Добравшись до своих комнат, после стрессов спится как раз отлично, Рель просто упал на постель и мигом уснул, хотя за стеной продолжала жаловаться на свою несчастную судьбу кошка в объятиях Майи. Наверное, это был именно тот черный кот, который перебежал Майе дорогу, эх, знал бы он чем для него это обернется….

Майя проводила эльфа задумчивым взглядом.
Убежал он подозрительно быстро - точно испугался чего-то... впрочем, возможно он просто обиделся за то, что она его пнула...
Из раздумий вывел кот, отчаянно брыкающийся в ее объятиях.
- Тише, кисонька, тише золотко... - Засюсюкала девица, перехватывая зверюгу поудобнее. - Тише! Я тебя не обижу! Ты только побудешь со мной несколько дней... пока награбленное не вернешь...
С этими словами, Майя направилась обратно в свою комнату. Поднялась, заперла окно, дверь приперла табуреткой. И только тогда выпустила несчастное животное.
- Ты уж извини... - Буркнула она, глядя, как недовольное животное старательно вылизывает шкурку. - Сам виноват! Нечего жрать что попало!
Кот не реагировал, продолжая умываться.
- Ишь, недотрога! - Разозлилась Майя, усевшись на кровать и снимая сапоги. - Шубу ему, видите ли, полапали!
После чего девица повалилась на кровать. Кот побродил еще с минуту по комнате, озираясь и принюхиваясь. После чего, весьма недовольный, запрыгнул на кровать и лег в уголке. "Я, мол, не с вами! Я сам по себе!"
Майя фыркнула в подушку и погрузилась в сон.

Посреди деревни. Темно (страшно даже!!!).

Мигель не успел осудить печальное настроение Марины так как она убежала в направлении своего дома.
- Мне бы тоже со своим домом попращаться, жаль только он в нескольких сотнях километров отсюда, - сказал про себя Мигель стоя посреди деревни наблюдая как женщины, старики и дети прячутся в домах, а способные держать оружие бегут к воротам. Много они не сделают, но отвлекут врага, а уже помощь.
"Где остальные герои?" - подумал Мигель, "Пора бы им появиться из домов и таверн"
Черный Корсар начал готовиться к битве и первым что он сделал вызвал огненного элементаля.
- Ну что Труаз, нам предстоит битва! - обратился к нему Мигель, на что элементаль ответил гордым молчанием.
- Лучше бы я тебя назвал Молчаливый Фонарь! Интересно ждать ли Марину? Ай ладно! Пошли Труаз, будем драться!
Труаз продолжал героически молчать.
- Тьфу ты! Скучно с тобой! - пожаловался Мигель, хотя молчаливость элементаля компенсируется его боевыми качествами.
И так в молчании элементаль и его хозяин пошли к воротам, откуда доносились начальные звуки грядущей битвы...

Арэй Фэйтт стоял на вышке у западной стены и смотрел вдаль, где всё время что-то двигалось, откуда всё время доносились зловещие звуки. Но нежить не могла подобраться ближе к этому "светлому" месту. Если бы они только знали, кто теперь здесь живёт, какие таверны здесь стоят. От деревни бы ровным счётом ничего не осталось бы. Но магия. Древняя магия хранит это место, а магия, как известно не подчиняется никому. И чтобы маги не говорили, они просто ничего не понимают в том, что делают. Магия - это нечто больше, чем просто способность отдельных людей, она способна на большее, чем о ней думают. Это нечто...неуловимое.
Фэйтт спустился с вышки и решил прогуляться где-нибудь подальше от таверны.
Что за герои! Они только и умеют, что пить и веселиться, а что-нибудь сделать не могут. Разве что...
Арэй уже не прогуливался, а направлялся в нужное место.
- Это было... - услышал Арэй знакомый голо, - Пойдем, уже поздно. Завтра снова в путь.
Это был Джон Дуглас, а спутница его была Вивьен. Они неспеша шли, я вно не в сторону дружной компании героев. Какая удача.
-Эй, - Фэйтт направился подбежал к ним.
-Да? - спросила Вивьен. Лаконично, что говорило о том, что она не хочет разговаривать сейчас. Ну что же, возможно это к лучшему.
-Собирайтесь. Мы уходим, - без каких-либо эмоций сказал Арэй.
-Ха-ха-ха. Куда ж мы пойдём сейчас, дурачок? За стенами кишит нечисть. Тем более остальные не захо...
-Остальные остаются. Мы идём троём. Прямо сейчас.
-Но,- видно Дуглас был немного ошарашен, он видео, что Фэйтт не пьян и говорит очень уверенно, - но почему?
-Нежить нас не заметит, если нас будет настолько мало. Поэтому доверьтесь мне. Или... Или вы ничего не узнаете.

Жденек, выпятив грудь, вошел в трактир. Вот собственно и все что можно сказать: он вошел, посмотрел и вышел. Героев он там не увидел, зато спер кем-то оставленный под плащом нож. В геройском деле колюще-режущее оружие принципиально важно. Только вот где тот список, в котором надо поставить крестик напротив своей фамилии и тут же стать героем? Нету. Обидно, но не нету.
"Что ж, -подумал Жденек, - хоть какая-то польза от похода в таверну была. Ножик хороший. Геройский. Хех…"
И тут молодой прощелыга замер на месте. Да и как тут не замереть, если в каких-то тридцати шагах стоит твой кумир, твой пример для подражания. Человек (с большой буквы), которого можно назвать отцом, учителем, мастером, сенсеем, божеством. Величайший герой современности. Уроженец Северной Марки (Жденек понятия не имел где это и почему так называется, но к чему эти мелочи?). Некоторое время Жденек Гнус стоял и смотрел на приближающийся силуэт Джона Дугласа. Он не мог пошевелиться. Неужели? Неужели он видит своего кумира? Ну конечно это он! Как же он мог не появиться в такой момент?! Как всегда в нужном месте в нужное время! Он великолепен!!
И только когда герою оставалось каких-то десять шагов до темного переулка, из которого выглядывал Жденек, последний заметил, что герой не один. Рядом шла какая-то девушка.
"Наверное, его дама сердца?- благоговейно подумал паренек.- Конечно же, у такого героя должно быть целая куча поклонниц! Э-э-эх! Может и когда-нибудь стану таким же...
На другом конце улицы неожиданно появился еще один человек. Он немного помешкал и подбежал к Джону и его спутнице.
"Интересно,- подумал Жденек, - а это кто такой? Может еще один герой, ну или какой-то человек с оружием, магическими способностями, кодексом чести (или бесчестья) и всем остальным геройским инвентарем?"
Когда же недавний вор-проходимец услышал ЧТО сказал его кумиру незнакомец, то отринул все сомнения и твердо решил про себя, что пойдет за Дугласом хоть на неупокоенное кладбище в полнолуние, обмазавшись кровью и вооружившись лишь чайной ложкой. Пока же будем следовать незаметно, тем более быть невидимым для любого глаза Жденек умел лучше всех.

(соавтор - Father Monk)

Разумеется, именно этого и следовало ожидать! Едва тебе удается отвлечься от тягостной действительности, на секунду расслабиться и воспарить в небеса, наслаждаясь короткими мгновениями блаженного спокойствия и счастья, как обязательно появится тот, кто невозмутимо и хладнокровно обрубит тебе крылья. Мол, хватит, девочка, нечего расхолаживаться, мы тут воюем, а не в любовь играем!
-Собирайтесь. Мы уходим, - эта короткая фраза, была сказана таким будничным тоном, будто Фэйтт предлагал им прогуляться по летнему лугу, а не по вражеской территории, кишащей кровожадными тварями!
Вивьен даже не сразу нашлась, что ответить, и лишь встревожено взглянув на Дугласа, словно ища поддержки, робко возразила Фэйтту:
-Как? – неуверенно проговорила она, ошеломленно глядя на юного проводника. – Это же верная гибель! Разве мы не можем дождаться утра и отправиться вместе с остальными?
Она инстинктивно вцепилась в руку северянина, сжав его ладонь своими хрупкими пальцами.
Джон, хотя девушка этого видеть не могла, слегка поморщился, но руки не отнял. Губы его скривились в непонятной то ли брезгливой, то ли злой ухмылке.
- Ты спятил, - сообщил пареньку Дуглас. Потом, решив, что Фэйтт плохо понял, повторил: - Ты спятил. Какая разница, двое, трое или целый отряд? Нежити все равно, за кем гнаться. У нее не хватает мозгов, чтобы выбирать добычу покрупнее. А запах горячей крови гонит мертвяков по нашему следу не хуже, чем запах дичи ведет за собой гончих во время королевской охоты. Но ты решил, что вдвоем с тобой... - Джон оглядел парня с ног до головы и фыркнул, не оставшись довольным после увиденного, - ... вдвоем с тобой мы справимся с мертвяками куда как лучше, нежели вся эта орущая, но зато умеющая рвать землю огненными шарами магическая братия?..
Северянин покачал головой, будто бы даже не соглашаясь с самим собой, затем повернул голову к Вивьен и вернулся взором к Фэйтту.
- Нам нужны припасы.
- Втроем, - ледяным тоном поправила Дугласа Вивьен, - Ты ведь имел ввиду нас троих: тебя, меня и Фэйтта, так ведь? – Она хотела отдернуть руку, но вовремя сообразила, что это будет выглядеть слишком по-детски и даст Дугласу лишний повод для едкой усмешки.
Опять эти его выходки! Вивьен мысленно упрекнула себя за малодушие, не стоило выказывать слабость при Джоне! А то он опять вздумал с ней нянчиться, вновь пытается отодвинуть ее за спину, как в ту страшную ночь.
- Я пойду с вами, хотите вы этого, или нет. – Полным решимости взглядом она смотрела прямо в глаза северянину. Да, слишком уж истеричной стала она в последнее время…

- Нет, - отрезал Дуглас, не глядя на нее. - Нет, ты останешься со всеми этими магами. Мне казалось, мы это уже обсудили, Вивьен?..
Такой Дуглас ее не видел никогда. Пожалуй, знал бы он Вив чуть лучше, то предпочел бы оказаться сейчас в кромешной тьме в окружении десятка-другого упырей, а не в компании юной целительницы. Если бы взглядом можно было убивать… Вернее, убивать-то взглядом было можно, в те смутные времена каждый второй маг мог похвастаться этим умением, а каждый десятый сумел бы доказать его на практике, но вот Вивьен таким талантом не обладала, увы. Или же на счастье Дугласу…
Она ничего не ответила, лишь окинула Джона враждебным взглядом, полным бессильной злобы, и, развернувшись, уверенно зашагала прочь.
Арэй посторонился, а северянин молча провожал ее взглядом:
- Подожди, Вивьен, - вырвалось, наконец, из него. - Ты... - он сжал руку в кулак, поднял ее и потряс от бессилия найти подходящие слова. - Это ради тебя же, пойми ты наконец, надутая дура! - рявкнул он, резко опуская, рубя воздух, руку.
Она все прекрасно слышала, но даже не обернулась. А стоил ли Джон того, чтобы растрачивать слова и чувства, пытаясь его убедить, что он ей безмерно дорог, и что если из-за подобного сумасбродства он попадет в беду, страдать придется ей? Наверное, стоил, но у Вивьен сейчас не было ни желания, ни сил, чтобы в очередной раз что-то ему доказывать. Гневные слова напыщенного мужлана растаяли в воздухе. Дуглас не стал кричать повторно - слегка толкнул Фэйтта в плечо, дабы обратить на себя внимание:
- Я сказал, что нам нужны припасы, - повторил он ему спокойным, ровным и будто бы металлическим голосом. Затем повернулся в сторону проулка и крикнул: - А ты, парень, можешь там больше не прятаться!

(совместно с Амиликэ)

"Гм... Странно, вот так вот безоговорочно доверится какому-то пареньку, которого впервые видишь в жизни и который даже на лошади-то сидеть не умеет. Странно,"- подумал Фэйтт.
-Мы пойдём...гм...мы обойдём эту нежить. Да, - Фэйтт немного запинался, - и остальная, как ты сказал...гм... орава. Они тоже пойдут дальше. Я надеюсь. Но мы пойдём несколько...несколько другим путём. Вивьен, - обратился он к девушке, - возможно тебе действительно стоит пойти с остальными. Хотя... В общем сами решайте, - к Фэйтту вернулся привычный безэмоцианольный тон, - я пойду соберу припасы, встречаемся у восточных ворот, когда будешь...или будете готовы, -Фэйтт развернулся и отошёл на пару шагов, - Да. Не говорите никому и лучше вообще не показывайтесь, - после этого Фэйтт исчез в темноте.

Жденек не сразу понял, к кому это Джон Дуглас обратился, да еще глянув в его сторону. Он даже обернулся и посмотрел себе за спину. Но нет. Там никого не было, а это значит…
Паренек проворно выскочил из переулка и бухнулся на колени перед хмурым героем:
- Умоляю вас, милсдарь Дуглас, не погубите! Проявите свою милость к ничтожному человечишке, коим я и являюсь, раз решил, что смогу следить за вами! – Герой заметно посуровел, услышав о слежке, поэтому Жденек поторопился добавить.- Но не подумайте ничего худого! Я не замышлял против вас никакого зла, Боже упаси! Я лишь хотел пойти к вам в услужение! Пусть не оруженосцем, так хоть возьмите меня слугой. Я буду ухаживать за лошадью вашим скарбом, пока вы в очередной раз спасаете мир…
Последнее предложение прозвучало настолько искренне, что любой услышавший наверняка устыдился бы мысли о сарказме или иронии в словах мальчугана.
- Мне больше некуда идти, господин. Возьмите меня к себе! Пожалуйста…

Марина бежала без оглядки по улицам городка. Ей даже и в голову не пришло, что Мигель мог обидеться на неё за столь спешную капитуляцию. Но нет, это была никакая не капитуляция, а лишь приготовления к битве.
У девушки заняла всего пару минут дорога до дома. Надо же, теперь она называла сие убогое обиталище, которым владела до неё какая-то то ли ведьма, то ли шлюха. А ведь раньше, в бытность своего ученичества в столице, Марина жила в башне магов, условия в которой были сравнимы с условиями жизни знатных вельмож.
Кривая дверь распахнулась; девушка влетела в помещение, на ходу стягивая с себя повседневную рубаху, благо не было существа мужского пола, хотя не факт, что волшебница постеснялась бы его. Марина быстро переоделась, схватила оружие и побежала обратно, к стене, где, вероятно, был сейчас Мигель.
Всюду на улицах волшебница видела взволнованные и до смерти испуганные лица несчастных жителей деревни, запирающих ставни на окнах и двери на засовы. Но ни на секунду девушка не пожелала оказаться этой ночью на их месте, прячась в холодном, но безопасном подвале. Она никогда бы не стала убегать или лезть в укрытие, когда кто-то погибал, спасая её.
Действительно, у стены собралось уже много народа, но никто ещё не решался выйти за пределы города, чтобы начать битву. Но, несмотря на колебания защитников, атакующие были уже во всеоружии, прямо за частоколом слышались стоны неупокоенных душ, лязг прогнивших доспехов скелетов. Но совсем не эти полуживые твари волновали в данный момент девушку; другой вопрос терзал её душу: явится ли тот могущественный некромант сегодня, вступит ли он в противоборство с жалкими силами защитников. К тому же, силы эти значительно оскудели после исхода героев в столицу сегодня утром.
Несколько быстрых прыжков, и Марина оказалась на стене, на одной из башен. Отсюда было прекрасно видно, как и в каких именно местах группировались силы противника. Пока (это, вероятно, объяснялось ранним временем) зомби и скелетов было сравнительно мало. Чтобы только не бездельничать, волшебница решила окатить этих ребят водой. Пара слов несложного заклинания, и кучка трупов смыта в кусты в овраге. Это, конечно, не сильно, но для начала тоже пойдёт. К тому же, Марина больше всего хотела сейчас оценить собственные силы, коими и осталась довольна. Не сравнить со вчерашним похмельем, в котором даже и Учитель не смог бы потягаться с орком. Внизу, на земле города, показался Мигель с огненным элементалем. «Надо же!» – хмыкнула Марина.
- Привет, Мигель, давно мы не виделись! – крикнула она ему, присаживаясь на корточки, чтобы не видеть полуразложившихся врагов за воротами. -–Я вижу, мы с тобой как лёд и пламень, а точнее: вода и пламень?
Девушка негромко засмеялась. В голове вдруг возник образ Симиреля, который так невообразимо помогал прошлой ночью, и которого в городе уже не было. «Тяжело нам будет….»

Земляничная поляна. Ночь.

Фэйтт отправился за припасами, хотя на самом деле всё уже было сложено и дожидалось в одном из сараев. "Друзья" постарались. Так что главное было пройти незамеченным.
"Ну это немудрёное дело", - на улице были от силы десяток жителей, которые непонятно почему ещё не спали. Впрочем это всё было, вероятно, из-за эля, судя по покачевующейся походке некоторых людей. Вот уже и сарай. Замок висел старый, уже порядком заржавевший. Для таких замков делают такой вот большой ключ. Однако ключа не было, поэтому пришлось воспользоваться своим мечом. Несмотря на то, что лезвие было деревянным, замок мигом отвалился.
Вот и восточные ворота. Судя по-всему, Дуглас ещё не подошёл, видно разбирался с тем парнем, который бухнулся на колени перед Джоном. Ну что же, пусть сам разбирается.

Слова и негромкий смех Марины вывели Мигеля из его раздумий, хотя он даже не понял, что сказала волшебница. Корсар размышлял над тем, как же они отстоят эту деревушку? Ведь к полуночи скелетов и зомби станет еще больше и будут они еще сильней. Не уж то все былые защитники деревни слепо ринулись в столицу, что бы привести подмогу. Тогда остается один вопрос: а кому эта подмога потом нужна будет?! Здесь даже трупов не останется! Некроманты всех под своё дело поставят, точнее поднимут. Гибель еще одного сдерживающего поста очень ухудшит положение столицы и нежить будет еще ближе к трону императора!
Мигель молча сел и начал чертить восмиконечную звезду, сейчас понадобятся все силы которые удасться собрать. Марина наблюдала за действиями пирата, немного удивленно.
Когда звезда горела красным цветом, Корсар посмотрел на волшебницу:
- Мне было приятно с тобой познакомиться Марина маг водной стихии, незнаю какого там ранга. Я конечно надеюсь, что мы сможем выжить, но... - запнулся Мигель посмотрев на неупокоенных, которых становилось все больше и больше, - Надеюсь мы доживем до завтра, а щас советую тебе собрать все возможные силы.
И повернувшись к звезде, взял немного силы из нее и послал в небольшую кучку нежити пару файерболов. Их пепел медленно падал на землю. "Хотя бы на 5 зомби меньше стало!" - подумал Мигель. И решил подождать пока защитники деревни будут полностью готовы, хотя в их распоряжении было лишь несколько минут.

Хром не мог сомкнуть глаз. Его более чем странное поведение пугало. Что на него нашло там, в лесу? Вот, теперь рука ноет, хотя надо отдать должное Вивьен, хорошо позаботилась.
Что это могло быть? Та вспышка? Видели ли ее другие? Бесполезно гадать. Слишком много вопросов, которые остаются без ответов.
Неожиданно в дверь постучали.
- Да, заходи неизвестный, - без разницы кто зайдет, все равно Хрому не удастся поспать этой ночью.
В комнату зашел человек в ослепительно-белой робе, словно он только что выбрался из дома во всем чистом. Лица незнакомца воину не удалось увидеть из-за натянутого капюшона.
- Здравствуй, Хром Аффроид, сын Морина Аффроида, - напыщенно провозгласил неизвестный, будто он был герольд, провозглашавший имя своего хозяина или нанимателя.
- Что?! Откуда ты знаешь о моем отце?! – конечно, речь незнакомца испугала воина и разбудила инстинкт самообороны. Хром уже схватился за меч, лежавший рядом, на грубо-выточенном столе.
- Я многое знаю и о многом ведаю. Вижу, ты сломал руку? – с заботой спросил «белый». Именно с заботой. Хрома удивило это беспокойство даже больше, чем его познания. Что еще ждать от этого неизвестного?
- Нет, она уже зажила… Но не о том речь! Кто ты такой?! – требовательно спросил воин. Он пытался собраться с мыслями после всего того, что произошло и надавить на «белого», так как Хрому ну очень не нравился этот человек (если и человек).
- Я тот, кого в некоторых мирах называют Светителем, - снова этим голосом герольда неизвестный представился.
Светитель. Это ровным счетом ничего Хрому не говорило и даже еще больше путало.
- Ничего не понимаю, - честно признался воин.
- Конечно, не понимаешь. Я пришел поговорить с тобой.
- Говори.
- Ты видел в лесу знамение. Теперь ты служитель света, - Светитель это утверждал, сказал, будто приговор, но также громко и с гордостью.
- Я… Не хочу быть служителем кого-либо или чего-либо… - Хрома это более чем смутило. Из него не получится даже самого плохого паладина. Он наемник и воин до мозга костей и никогда не станет другим.
- Это твоя судьба. От нее не убежишь и не спрячешься. Ты ведь хочешь покончить с несправедливостью и злом в этом мире? – Это конечно был риторический вопрос, но это неосуществимо.
- Это… Не мое дело… - воин просто не мог подобрать нужных слов, чтобы отказать этому… Светителю. Кто он вообще такой? Это походило на рекрутирование.
- Ты и только ты сможешь сделать это. Избавить мир от всего того ужасного, что в нем есть. Искорени всю несправедливость и жестокость. Мы вместе сделаем людей лучше. Вот смотри.
Внезапно, Хром будто взлетел к небесам, перед его взором предстали леса, те самые ужасные леса, где обитала нежить. Опасное место, в которое не суются ночью самые отчаянные сорвиголовы.
Воин увидел человека на коне, он медленно ехал по грязной дороге. Что его суда понесло на ночь тем более в такое время осталось загадкой. Он с опаской озирался по сторонам, да даже не с опаской. Со страхом. Наездник боялся и не скрывал этого. В руках он уже держал обнаженный клинок. Вдруг на тропу вылезла «банда» зомби. Их было несколько, но подберись они ближе, и бедному страннику осталось бы жить считанное мгновение. Наездник хотел уже было пуститься вскачь из этого ужасного места, как вдруг на дорогу перекрыли еще одна партия мертвых. Казалось, его дни сочтены.
Неожиданно рядом с конником появился тот самый «белый» или, как он сам себя называл, Светитель. Одним жестом он испепелил всю нежить с одной и другой стороны дороги. Они просто вспыхнули и… все. Никого. Ни мертвых, ни Светителя, один только испуганный до смерти человек. Бледный наездник не выдержал и бухнулся в обморок посреди леса, что возможно опасно, но главная опасность все-таки миновала.
Хром очутился снова в своей комнате, а рядом с ним сидел тот самый Светитель.
- У меня… Нет слов… Как тебе удалось? – воин правда не нашел что сказать. Это было чудо…
- Ты и не такое сможешь творить, только соглашайся, - «белый» протянул руку.
- Я… Согласен.

- Просто великолепно! – фыркнула Марина, вытянув шею, чтобы взглянуть из своего положения поверх частокола. – Ты бы ещё камнями в дракона покидал!
Однако грубоватая шутка не подняла настроение даже самой шутнице, а это было крайне плохим знаком.
Тем временем, трупы приближались, за ними шли скелеты, некоторые из которых были частично закованы в латы. Эти противники не сильно страшили волшебницу, больше пугала её «тяжёлая артиллерия» в лице того загадочного некроманта. Но появления его ожидать можно было только к полуночи (по крайней мере, Марина на это надеялась).
- Кинь-ка ещё в кого-нибудь свою искорку! – бросила девушка, вкладывая меч в ножны за спиной, дабы освободить руки.
Теперь когда руки были свободны, свободно было и поле деятельности: волшебница припомнила самое простейшее заклинание и, помогая себе магическими пассами, пропела его. В ответ на слова, слетевшие с губ Марины, прямо из-под земли в двадцати метрах от забора поднялся столб воды, который начал закручиваться в воронку. Образовался небольшой торнадо, сорвавшийся с места и побежавший по утоптанной площадки перед воротами, обильно политую кровью. От этой особенности данной территории и вода, вышедшая из глубины земли, и нынешний демон носили розоватый оттенок.
- Аж противно, блин, - сплюнула Марина. – Кстати, Мигель, он будет их косить ещё минут пять-семь, поэтому кидай файерболы в другую сторону, а то потухнут, да и моему демонёнку неприятно будет.

Ворота, перед лицом смерти! Зомби идут, а защитников деревни нет! Ах! Забыл, сейчас примерно десять часов. Небольшая помощь мастера в описании действий нежити не помешает, а то всё в столицу, да в столицу!!!

- Ладно поищу себе других зомбиков! - сказал Мигель, осмотрелся и нашел то, что искал небольшую отдельно-стоящую кучку нежити.
- Повторяй за мной! - крикнул Пират Марине, - Щас эти воставшие куски мяса отведают железа сполна!
Сказав это Мигель сделал несколько жестов руками и впереди него образовалась огненная стена которая двигалась сжигая всех на своем пути.
"Надо будет поберечь силу, до полуночи еще далеко" - подумал Корсар и проверив клинки, ринулся за потухающей стеной огня, добивая выжившую нежить.
Стена огня потухла и Мигель был против десятка зомби, у которых на лице было написанно, что они страстно хотят его убить!
Первый удар нанес огненный элементаль который всюду следовал за хозяином. Удар огненным кулаком снес полголовы зомби, после чего его туша упала, разбрызгивая кровь. Удар Пирата отсек протянувшуюся к нему руку и второй рукой с кистевым клинком Мигель отрубил голову еще одному зомби. Но с каждой минутой простое оружие действовало все хуже и хуже. На восьмом зомби Мигель стал отчетливо это понимать и начал отступать к воротам, пуская огненные шары в скелетов, а Элементаль крушил своими кулаками самых шустрых из нежити.
Результат вылазки не порадовал Мигеля, зомби было все равно много...

Каждая минута приближала полночь. Каждая минута отнимала надежды на успешное окончание этой битвы. Нельзя сказать, чтобы Марина боялась. Нет. Она не боялась ничего ровно с того дня, когда погиб её учитель. После этого девушка поняла, что бояться ей нечего: смерть найдёт её ровно в срок, не раньше и не позже. Поэтому-то волшебница спокойно относилась к схватке с зомби: если не увидеть ей следующего утра, то и не увидит. Единственное, что действительно нервировало девушку – некромант. Ведь трупы сами не оживут – их сожгут быстрее, а вот некромант вполне может пополнить ряды своего войска за счёт павших защитников деревни. И меньше всего в этой жизни Марина хотела вот так же бездумно ходить, тупо мычать и вгрызаться в первое попавшееся живое тело, повинуясь лишь чужой злой воле.
Девушка стояла на мостках на самом верху частокола и положив руки в углубления между отдельными кольями, праздно наблюдала за тем, как Мигель геройствовал. Её бушующая волна постепенно уменьшалась, становилась всё слабее и слабее, но ни замены ей создавать, ни вступать в битву на мечах девушка не спешила. Она рассудила так: в полночь появиться некромант, а кроме неё здесь, вероятно, больше никто и не сможет противостоять магу. Хотя она и насчёт себя не была полностью уверенной. К тому же, ряды атакующих были не так уж и плотны, так что можно было пока смотреть действо с безопасной площадки и разрабатывать план действий.

Дуглас смотрел на стоявшего на коленях парня, слегка кривя губы то ли от злости, то ли от презрения, то ли от еще какого-либо непонятного даже самому Джону чувства, что нахлынуло на северянина.
- Встань, - наконец, произнес он грубовато. - Во-первых, если ты хочешь чего-то достичь в своей жизни, никогда не склоняй коленей перед тем, кого видишь в первый раз в своей жизни, пусть даже это будет сам Его чтоб ему не кашлялось Императорское Величество. Понял? Чем проворнее ты сгибаешь ноги и падаешь в услужение, тем легче станет тебе и в последствии от чего отказаться, от своих целей или взглядов. Встань! - рявкнул Дуглас, и паренек подскочил. Не говоря больше лишних слов, Дуглас сунул ему в руки ключ. Точнее, почти что впихнул, даже слегка толкнув парня. - Стой ровнее, ты еще не старик, чтобы шататься. Если не сможешь устоять на ногах даже в такой ситуации, то с какой тебя вообще толк? Чтобы через два мгновения ты бы со всеми моими вещами у ворот, ты понял? И если ты, растяпа, забудешь мой плащ, я тебя найду даже в преисподней и сдеру шкуру, которую потом запихаю в одно место. Понял? Так почему же ты все еще здесь?!
Когда парень скрылся из виду, Дуглас вновь поправил перевязь с ножнами, проверил, легко ли выходит меч, и двинулся в сторону ворот.
Было издалека видно Фэйтта, который не скрывался, стоя возле ворот и ожидая. Джон сплюнул себе под ноги и ускорил шаг.

Вивьен пребывала в смешанных чувствах. Она про себя костерила Дугласа так увлеченно и в таких выражениях, что даже у сапожника от такой брани завяли бы уши. Ей даже самой стало стыдно за свои мысли. И в то же время она чувствовала свою вину за то, что в трудный и опасный момент оставляет Джона одного. Девушка настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как вернулась к таверне. Она неспешно проследовала в комнату и сразу повалилась на кровать. Хорошо было бы сейчас забыться сном, чтобы проснуться ближе к полудню, умыться прохладной водой и спуститься к завтраку, как будто ничего и не было, ни давешней ссоры, ни монстров, кишащих за воротами деревни… и чтобы Джон Дуглас, недовольно морщась от яркого солнца, на ее пожелание доброго утра проворчал в привычной для него манере: «Да какое оно может быть доброе в этом захолустном месте, когда вокруг одни остолопы…» Вивьен даже улыбнулась, настолько явственно представилась ей эта картина, но улыбка столь же стремительно покинула ее лицо. Потому как все это было: и ссора, и опасность, подстерегавшая за воротами, куда так неосмотрительно собирались отправиться прямо сейчас Дуглас и Фэйтт…
Вивьен вскочила с кровати и занялась приготовлениями к предстоящему приключению (или злоключению?). В дорожную сумку помимо медикаментов она сложила немного провизии, которой должно хватить на пару дней. Накинув на плечи слегка потрепанный походный плащ, она покинула стены таверны.
Еще издалека она различила два знакомых силуэта около ворот. Странно, что они еще не ушли. Ждут кого-то или чего-то? Неужели ее, но разве она стала такой предсказуемой? Вивьен мысленно усмехнулась.
- Я же говорила, что пойду с вами, хотите вы того или нет, - безапелляционным тоном заявила девушка, прежде чем кто-либо успел ей возразить, - кто-то же должен штопать твою упрямую голову, мой милый Дуглас, когда ты решишь пробить ею неприступную стену!
Беззаботно улыбнувшись, она поправила сумку на плече и добавила:
- Так чего мы ждем? Кажется, нам уже пора.

-Пожалуй пора идти, - заметил Фэйтт,- А то мы...точнее...ну да, мы можем не успеть...с нежитью расправиться. А дорога нам предстоит не то, чтобы длинная, но не короткая.
Фэйтт с Дугласом уже собирались было пойти, как вдруг...
-Я же говорила, что пойду с вами, хотите вы того или нет, - безапелляционным тоном заявила девушка, прежде чем кто-либо успел ей возразить, - кто-то же должен штопать твою упрямую голову, мой милый Дуглас, когда ты решишь пробить ею неприступную стену! Так чего мы ждем? Кажется, нам уже пора.
Арэй посмотрел на Джона. Стоит ли брать девушку с собой или пусть лучше останется с остальными.
"Гм...С остальными ей будет более опасно, но кто же тогда их поведёт? Они вон сидят в таверне и снова пьют! Таким образом они и рассвет могут пропустить. Герои ли они вообще?"- думал Арэй, смотря то на Дугласа, то на Вивьен.
-Решайте быстрее, - наконец сказал Арэй и отошёл по направлению к воротам.

Вивьен страдальчески закатила глаза, про себя подумав, как же сложно с этими мужчинами! Ведь ничего сами решить не могут, все на ее хрупкие плечи перекладывают. « А еще сильный пол… - мысленно усмехнулась она, смерив взглядом юнца.
- Я уже все решила. А еще мне начинает казаться, что ты либо темнишь и что-то не договариваешь, то ли просто струсил и передумал, - она перевела взгляд на Дугласа, который, судя по всему, разделял ее мнение насчет Фэйтта.
Странно, как он этого парня не пристукнул, пока ее рядом не было, ведь Джон не будет особенно церемониться с тем, кому не доверяет. Свернул бы шею, как куренку, да под забором закопал…
- Веди, - спокойным тоном сказала она, обращаясь к Фэйтту, хотя внутренне уже начинала терять терпение.

- Решила она всё, - наконец, нарушил молчание Джон, медленно, но уверенно темнея лицом. - Нечего здесь пытаться перехватить бойкой речью инициативу, я тебе сказал, что ты должна остаться, ибо так будет...
- Господин Дуглас! - закричал Жденек, появляясь из-за поворота с плащом в руках. - Ой...
Северянин сверкнул глазами в сторону мальчишки, одной рукой выхватил у него плащ, другой указал в сторону Вивьен, но не нашел слов.
- Запомни, - проговорил он, накидывая плащ на плечи, - что, когда мы выйдем за ворота, командовать ты будешь лишь своей сумкой, если хочешь остаться в живых. Ни ты, ни ты, - это уже мальчишке, - не крутитесь под ногами.
Дуглас обернулся в сторону Фэйтта, секунду раздумывал, но ему ничего говорить не стал, лишь сплюнул себе под ноги.
- Если верите в богов, можете начинать молиться.
Он поправил перевязь с ножнами, перчатки на руках и кивнул Арею.

"Если верите в богов, можете начинать молиться? Глупо. Хотя им это может помочь", - думал Фэйтт.
-Хорошо, - теперь он сказал это уже вслух, - я не знаю, что случится с остальными, может мы никогда с ними не встретимся. Но нам надо идти. И идти вы будете за мной. Свернёте хоть на шаг - вас тут же сожрёт эта нежить. Ясно? Я теперь здесь командую - это уже было обращено лично к Дугласу, - И надейтесь, что мы переживём эту ночь.
Затем Арэй поправил свой деревянный меч и пошёл к стене. Там он наклонился и поднял спрятанный под землёй люк.
-Нам сюда.
Остальным пришлось довериться и спуститься за Фэйттом. Люк за ними закрылся.
-Жденек, возьми меня за руку, и дай руку Дугласу. Держитесь друг за друга и ни в коем случае не отпускайте, иначе навсегда здесь сгинете.
-Что это за место? - спросила Вивьен.
-Это склеп. Древний. Здесь покоятся многие люди, которые воевали на этом самом месте. Сейчас...Сейчас все мертвецы наверху, так что здесь безопасно пока. Но магия не работает, поэтому здесь можно запутаться в лабиринте. Я знаю это место, я видел карту этого склепа, поэтому увам придётся мне верить. Хотя вообще, странно, что вы просто так мне доверились.
-Куда приведёт нас этот склеп?
-Подальше от деревни, - улыбнулся Арэй, хотя улыбки его никто не мог увидеть.
Они взялись за руки и собрались идти, но тут сзади послышался шум и раздался голос:
-Куда уж вы без меня?
Это была Майя.

Слова Фэйтта показались Вивьен убедительными, и она послушно взяла Дугласа за руку. Только когда глаза привыкли к темноте, девушка смогла различить силуэты своих спутников. Странно, что юный проводник не прихватил с собой пару факелов, об этом стоило позаботиться заранее. В кромешной тьме Вивьен чувствовала себя слепым беспомощным котенком, лишь тепло ладони Джона придавало ей сил. Он держал ее руку в своей так осторожно, будто боялся причинить ей боль. Так ребенок держит в ладонях бабочку, одновременно опасаясь стряхнуть с ее крыльев заветную пыльцу и беспокоясь о том, что бабочка может упорхнуть.
Заслышав шум за спиной, Вивьен беспокойно оглянулась. Но на этот раз волноваться было не о чем, источником шума оказалась запыхавшаяся Майя. Вивьен протянула ей руку.
Больше ждать было некого, и небольшой отряд, возглавляемый Фэйттом, двинулся в одному ему ведомом направлении. Некоторое время лишь только топот ног да звук сочащейся с потолка и капающей на землю воды нарушали тишину подземного хода.

Ворота. Почти полночь.

"Сюда бы пару баллист и катапульту" - подумал Мигель стоя на стене и наблюдая, как зомби, скелеты и прочая нежить приближалась к стенам деревни. Он знал, что только чудо или особая удачливость поможет ему и жителям деревни пережить эту ночь.
Внимание Пирата привлек отряд мечников, который еще не вступал в сражение. Отряд состоял из 40 юнцов, которым еще в школу ходить, а не сражаться с нежитью.
- Эй вы! - крикнул им Мигель. Мечники повернулись в его сторону.
- Вы только не пугайтесь! Это заклинание только защитит вас! - сказал он и последние силы из звезды ушли на создание сорока огненных щитов, которые должны защитить этих ребят от нескольких ударов нежити, чтобы их не поубивали с первых ударов. Отряд мечников начал сиять ярко желтым светом.
"Сколько же из них переживет эту ночь?" - задал себе вопрос Мигель и не ответив на него, пошел искать Марину. Она все также стояла на стене и о чем-то размышляла. Пират поднялся на стену и встал позади волшебницы.
- Твой торнадо скоро исчезнет, что будешь делать дальше, когда наступит полночь? - сказал Мигель, наблюдая, как нежить готовится к настоящему штурму деревни. А огненный элементаль отправился крушить врагов вместе с мечниками.

Марину вывел из задумчивости голос Мигеля, раздавшийся за спиной. Девушка никак не могла выкинуть из головы приснопамятного некроманта, однако когда рядом был кто-то, кто мог отвлечь её, становилось несравнимо легче. Можно сказать, что Мигель спас волшебницу от её же собственных тяжёлых мыслей.
- Когда он умрёт, - ответила Марина, небрежно повернувшись, - родится ещё один. Но это не суть. Суть в том, что в полночь уже не поможет никакой трюк с огнём и водой. Вчера ночью здесь явился некромант. Он был настолько силён, что, возможно, лишь моему покойному учителю было бы под силу справиться с ним. Теперь я думаю о том, сможем ли мы противостоять неуёмной силе и неуёмной ярости этого исчадия ада. Конечно, он может и не прийти сегодня, но это вряд ли.
Девушка вновь отвернулась от Мигеля, наблюдая за тем, как водяной столб терял силу. Наконец, добравшись до очередного зомби, вышедшего из леса, торнадо просто растёкся по земле. «Вот и всё!» – подумала волшебница. Она вдруг подумала о том, что неплохо было бы совершить набег на лес. Если мертвецы откуда-то лезли, то нужно знать откуда. Однако предприятие это было ужасно рискованным, да и деревню оставлять тоже было делом неблагодарным. Девушка колебалась, от нервного перенапряжения начали подкашиваться ноги. Каждый раз, когда Марина была готова сорваться с места, перепрыгнуть забор и на водяной волне сойти на землю за пределами деревни, вступить в бой и докопаться до сути зла или умереть, в последнее мгновение ноги становились ватными и она хваталась за край частокола, чтобы банально не упасть на мостки. Нерешительность просто убивала девушку в этот момент.

Лаз закончился неожиданно, так, словно еще секунду назад они были под землей, а потом резко, молотом по наковальне, по глазам ударил слабый лунный, но такой яркий после подземной темноты, свет.
Тишина, слабая трель ночных цикад или иных неведомых насекомых, что окружали Земляничную поляну. Шелест листы под порывом ветра. И все равно - тишина. Дуглас шумно втянул в себя воздух, выпустил руку Вивьен и поправил перевязь с ножнами, затянув ее на две дырочки туже, дабы рукоять меча плотно уперлась в плечо и была готова скользнуть в поднятую руку. Фэйтт что-то пробубнил, стараясь найти среди обступивших выход из подземного хода кустов дорогу, зашелестел и скрылся из виду.
- Он нас бросит? - еле слышным шепотом поинтересовался парнишка, но Джон не ответил. Отвечать на столь глупый вопрос было не в его привычках - Арей шумел не хуже медведя-шатуна, прущего через бурелом, и даже особо тупоумный мертвяк сумел бы вычислить его.
Майа оттряхивала грязь со штанов, тоже бубнила себе под нос что-то нелицеприятное. Эти звуки сильно портили тишину, нарушали ее покров, врезались острыми гранями. Северянин поморщился, шагнул чуть в сторону, дабы оставить возню спутников за спиной, вслушался.
Не считая возни Майи и прохода Фэйтта, было тихо. Очень тихо. Даже слишком тихо. Дуглас застыл. Долго стоял неподвижно, глядя в одну ему известную точку. Затем повернулся и быстрым шагом приблизился к маленькому отряду.
- Уходим, - кратко, властно бросил он.
- А? - непонимающе закрутил головой Жденек. - А как же... почему?
Дуглас не ответил, шагнул следом за Фэйттом, что перестал так сильно шуметь и не подавал более никаких звуков.
- А как Вы догадались? - не унимался парнишка, оттискивая Вивьен и приближаясь к Джону. - Это интуиция, да?
- Заткнись, - также кратко, как и раньше, бросил северянин, останавливаясь. - Где он?

Девушка зябко поежилась, словно от сильного порыва ледяного ветра, несмотря на то, что ночь выдалась довольно теплой. Она шла вслед за Дугласом, стараясь создавать как можно меньше шума. Гнетущая тишина и неопределенность оказались куда большим испытанием, чем пребывание в осажденной толпами нечисти деревне. Ощущение того, что кто-то выжидая наблюдает за их небольшим отрядом действовало удручающе.
Она тихо вскрикнула, споткнувшись о корень дерева, но устояла на ногах. Не зря говорят, что у страха глаза велики. В темноте торчащие из земли корни казались щупальцами гигантского спрута, шарящие по земле в поисках легкой добычи. Вивьен тряхнула головой, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей и ускорила шаг, чтобы догнать ушедшего далеко вперед северянина.
- Джон, что случилось? – растерянно проговорила Вивьен, затравленно озираясь по сторонам. – С Фэйттом все в порядке?

- С Фэйттом?! - Дуглас даже не обернулся, но его резкий, презрительный тон дарил прекрасную возможность воображению нарисовать в уме лицо Джона. - Где ты видишь Фэйтта, Вивь...
Он не договорил, замолчал и махнул рукой, чтобы замолчали все остальные. Майа не удержалась, шмыгнула носом. И еще раз. И скривилась, пытаясь побороть накативший чих.
- А что случилось? - разбил тишину Жденек, и северянин, повернувшись на месте, схватил парнишку за грудки, сильно тряхнув его:
- Зат-кнись, - раздельно прошипел он, глядя прямо в широко распахнувшиеся глаза парнишки.
Девушка позади Вивьен, не выдержав, коротко, глухо чихнула, спешно закрыв лицо руками. Джон выпустил Жденека из хватки и медленно, напряженно глядя куда-то в сторону, опустился на корточки, знаком велев всем проследовать его примеру. Рукой вытянул нож из-за голенища сапога и вручил Поляковичу в ладонь, без слов, без указаний, но парень понял, крепко зажал рукоять. Другой рукой вытянул кинжал и медленно, не наступая на предательские ветки под ногами, двинулся через кусты.

(соавтор - Father Monk)

Вивьен храбрилась изо всех сил. Но, даже гордо распрямив плечи, добавив в голос немного твердости и изобразив решительный взгляд, невозможно унять предательскую дрожь в коленках. Одного взгляда на девушку хватило бы северянину, чтобы понять, какие чувства обуревают ею в данный момент. Благо, ему сейчас было не до нее. Хотя, что он мог сделать в противном случае, отправить девушку домой и запретить лезть в самое пекло? Поздно было идти на попятную, итак уже достаточно далеко зашли.
- Что происходит, Дуглас? – негромко произнесла Вивьен. – Куда мы идем?
Джон молчал, выжидательно вслушиваясь в окружающий спутников мрак. Майа все еще тихонько шмыгала носом, парнишка молчал, замерев, как и северянин, и почти не подавая признаков жизни.
Голова Дугласа медленно повернулась, взгляд воина упал на широколистный куст, казавшийся сейчас полностью черным, а его длинные, в руку, листья зловеще покачивались, словно бритвы. Рука северянина вытянулась, пальцы аккуратно дотронулись до поверхности одного из листьев, скользнули по ложбинке. Джон, все также неторопливо, не делая резких движений, поднес руку к лицу, принюхался и лизнул собственные пальцы. А затем выругался. Очень тихо. Но все услышали. Вокруг было тихо, так, что даже дыхание было подобно раскатам грома.
Вивьен легко коснулась плеча северянина и прошептала ему на ухо:
- Джон, объясни мне, пожалуйста, - ее голос чуть дрогнул.
Странное поведение Дугласа пугало ее куда больше, нежели вся окружающая обстановка, атмосфера таинственности и опасности вместе взятые. Обычно спокойный и сдержанный мужчина заметно нервничал, отчего Вивьен становилось еще более неуютно.
Его глаза, когда он обернулся, будто бы сверкнули в темноте зеленоватым светом:
- А если ты на секунду замолкнешь, - жестко и грубо оборвал Дуглас ее вопрос, - то заметишь, что кроме нашего стада окружающий мир не издает более ни одного звука. Ни стрекота, ни шума крыльев летучих мышей, ни ухания совы... Ни тем более твоего дражайшего Фэйтта!
Вивьен, слегка отшатнувшись от Дугласа, смотрела на него широко открытыми глазами. Ее губы беззвучно шевельнулись, и девушка поспешно отвела взгляд.
«Не может быть, этого просто не может быть»- слова вертелись в голове, как нетленная мантра.
Дуглас выпрямился, вновь вслушался, обернулся, когда позади четверки раздались тяжелые шаги и зашуршали листья кустов, а затем чей-то голос тихо-тихо позвал:
- Вивьен!..
Меч Джона со звоном покинул ножны, описал дугу перед северянином, когда он, перескочив через Жденека, очутился меж девушками и незримым пока пришельцем. Последний тихо охнул и отшатнулся:
- Это я... я... Фэйтт!.. - наконец, выговорил он.

- Сначала я пущу тебе кишки, а потом по ним погадаю! - пообещал Джон, держа меч в вытянутой в сторону Фэйтта руке. Лезвие, казалось, поглощает окружающую темноту и отражает ее в двойном количестве.
Арей тяжело выдохнул, поднял руки, показывая, что в них у него ничего нет:
- Если бы я был кем-то другим, стал бы напоминать о своем присутствии? - произнес он. - А если ты, Джон, все также будешь стоять и недоверять никому, кроме себя, то закончим мы это дело рассветом, когда нас здесь уже не должно...
- Слишком хорошо говоришь для Фэйтта, - сообщил, оборвав собеседника, Дуглас. - Складно. А закончим мы все это раньше.
Северянин двинулся вперед, отвел руку чуть назад. Майа слабо вскрикнула, у Жденека расширились глаза, а голос Вивьен прервал замах Джона:
- Нет!
Что именно сказала Вивьен, никто не услышал, ибо "нет" вскричал Фэйтт, закрывая лицо руками и съеживаясь.
- Не надо... - тихо, дрожащими губами выдавил из себя Арей. - В-вы же не знаете п-пути...
- Что это была за кровь, Арей? - также тихо спросил Дуглас, угрожающе наклоняясь над ним.
- Я н-не знаю... - слабо проговорил Фэйтт. - Я не знаю ч-чья... поэтому мы должны уход-дить...

Бесшумно, с кошачьей грацией Вивьен пробралась к спорящим, и, вклинившись между ними, оттеснила Фэйтта себе за спину.
- Джон, прекрати, - ледяным тоном процедила она сквозь зубы, пристально глядя в глаза северянину, - Сначала угрожаешь мальчишке, а потом решишь его убить, обвинив во всех смертных грехах, да еще и присовокупив к ним парочку выдуманных тобой самим? Что с тобой происходит, Джон?
Некоторое время девушка молча вглядывалась в лицо северянина, словно пытаясь разглядеть в нем хотя бы малейшие признаки раскаяния. Глупая попытка.
- Как каменной глыбе свою правоту доказывать, - с горечью в голосе проговорила Вивьен, отводя взгляд, - все равно с места не сдвинется…
Словно потеряв всякий интерес к персоне северянина, девушка обернулась к юному проводнику, и мягко коснувшись его плеча, вкрадчиво поинтересовалась:
- Арэй, ты в порядке? Сможешь нас вести дальше?

- Д-да, конечно, - голос Фэйтта окреп, и он мягко улыбнулся Вивьен. Улыбка сильно красила его бледное лицо, заметная даже в этой темноте, что окружала группу. - Я надеюсь, что я не вызову более подобных неожиданностей.
Джон с шумом вложил меч в ножны:
- Надейся, - проговорил он.
Улыбка Арея погасла, он отвернулся от северянина и уже в привычной ему манере взмахнул рукой:
- Нам сюда.
Майа, громко шмыгнув носом, последовала за Фэйттом первой. Жденек неуверенно мялся на одной ноге до тех пор, пока Дуглас, без слов, протянул руку, и парнишка вложил в нее вверенное раньше оружие, не сумев погасить разочарованный вздох. Рядом с на полголовы выше Джоном, с мечом за спиной, Жденек казался щуплым подростком, хотя среди обитателей Поляны всегда выглядел старши своих шестнадцати лет.
Джон последовал за всеми остальными последним, обернувшись и бросив взгляд на траву, с которой все еще капала странная темная кровь...

Темные заросли медленно, но верно уступали место холмам, на один из которых и вел путников Фэйтт, когда позади них, с диким воем, что-то взвилось вверх, в небо. Арей не остановился, шел дальше, словно и не было воя. Когда отряд достиг вершины холма, на том далеком месте, где все пятеро оставили Земляничную Поляну, пылал погребальный костер странного алого цвета.
Майа шумно вскрикнула, зажав рот, Жденек побледнел. Джон молча бросил один короткий взгляд через плечо, затем также молча развернулся к Фэйтту, остановившемуся в нескольких шагах ото всех.
- Я же сказал, что нам нужно уходить, - без тени эмоций ответил на этот взгляд Арей.

- О, Боги… - в ужасе простонала Вивьен, глядя на картину, открывшуюся с вершины холма. В ее влажных от слез глазах отразились всполохи пламени. Целительница прикусила руку, чтобы не разрыдаться в голос.
Минуту спустя, словно осознав, кого следует винить в произошедшем, Вивьен подскочила к Фэйтту и, взяв парня за грудки, прошипела:
- Ты знал, что так будет, - с нескрываемой злобой в голосе произнесла девушка, тряхнув Арэя с такой силой, на какую только была способна в этот момент. – Ты знал, что они все погибнут, но даже не попытался их спасти! Кто дал тебе право распоряжаться чужими жизнями, выбирать, кому жить, а кому погибать!? Ты мог вывести оттуда всех, но почему-то ограничился лишь «избранными»! Ты…
Пальцы Вивьен безвольно разжались, выпуская ткань рубахи. Арэй, наконец, смог свободно вздохнуть и получил возможность сказать что-то в свое оправдание. Но целительнице вовсе не нужны были сейчас его слова. Она опустила голову и порывисто вздохнула, отступая назад.
- Я буду молиться за их души, - холодным, бесстрастным тоном произнесла Вивьен, растворяясь во тьме.
Она шла прочь от пожара, от разрушенной деревни, бежала, не разбирая дороги. Наконец, ставшись в одиночестве, девушка позволила себе дать выход своим чувствам. Вивьен устало опустилась на траву и, обхватив колени руками, тихо заплакала. По сути, она практически не знала людей, которые нашли свою смерть в Земляничной поляне, но их было невыносимо жаль. Жаль было и тех людей, которые свято веря в правдивость легенды, совершенно не опасались за свои жизни. По всей видимости, силы тьмы набрали такую мощь, что святое слово для них теперь что комариный укус.
Вивьен не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она оставила остальных. Здесь, в тени деревьев, не было видно даже дыма погребального костра. Воздев руки к небу, целительница негромко прочла молитву. В душе девушки не осталось злобы, лишь светлая скорбь. Ей даже стало стыдно за то, что она ругала мальчишку, хотя должна была быть ему благодарной за то, что она и еще несколько человек остались живы.
Вслушиваясь в звуки природы, Вивьен шла к тому месту, где остались друзья. До тех пор, пока с ужасом не обнаружила, что заблудилась…

- Знаешь, как это называется? - спросили за ее спиной, неожиданно и громко, словно и не было вокруг этой первозданной тишины. Дуглас, стоявший рядом с широким стволом дерева, неразличимый среди темноты, вышел вперед, и лунный свет осветил его лицо, окрасив черты его лица в серебро. - Это называется война, Вивьен.
Голос Джона был холоден, отдавал севером, где люди не знали ни чувств, ни эмоций. Где жить было невозможно - и где, несмотря ни на что, люди жили.
- На войне есть жертвы. Всегда. Нет такой войны, где не было бы жертв, - он не смягчил тон, говорил жестко, будто рубил воздух мечом. - Выживают сильнейшие. Умеющие приспосабливаться. Это подло, низко, без капли морали в поступках, без благородства. Зато они выживают. Остальные, кто хочет стоять с гордо поднятой головой и сражаться по правилам, отправляются пировать с праотцами. Война, Вивьен.
Он взмахнул рукой, указывая направление:
- Знаешь, что это было? Ты видела лишь костер, погребальный костер для тех, кто там остался. И ты думаешь, что Фэйтт поступил подло и низко. И это так. Если судить с позиции тупого благородства, могущего свести нас всех в могилу. Я видел в огне факел надежды для нас, для этих детей, что оказались с нами... даже для тебя. Теперь те, кто сжег деревню, считают, что гонцы уничтожены, что они сгинули в пламени, сложив головы. Тебе это не приходило в голову? Все эти маги, сотрясавшие воздух заклятьями, знали, на что идут - не на прогулку верхом, а на войну, на смерть. Они принесли себя в жертву. Ради того, чтобы мы сумели выжить и добраться туда, куда нам нужно. Чтобы отвести угрозу от этого миниатюрного отряда, играющего в героев.
Дуглас сплюнул себе под ноги, чуть помолчал, но недолго, не давая возможности девушке вставить хоть слово:
- Если бы сегодня ночью Фэйтт вывел бы всех, ничего бы не изменилось. На деревню все равно бы напали и сожгли. А ежели остальные... гонцы, - вложив весь свой сарказм в это слово, проговорил Джон, - поверили Арею и последовали за ним, то вновь не сумели бы продержать тайну и тишину вокруг отряда дольше нескольких минут. Кто-нибудь обязательно кинулся назад, спасать жизни селян. Подставляя всех под удар. Так у них был шанс доказать себя на деле. Без долгой ходьбы. И если ты не готова принять правила войны, то легче прямо сейчас вынуть кинжал и вскрыть себе вены.
Северянин повернулся, чтобы идти, но помедлил, обернулся:
- Время назад все равно не повернуть. Идем.

(Я & Father Monk)

Девушка даже не удивилась тому, как легко Джон ее нашел. Вряд ли он следил за ней, лишь опасаясь за ее безопасность, скорее попросту беспокоился, что Вив может выдать местоположение отряда и привести за собой парочку-другую кровожадных тварей.
Вивьен не стала ничего возражать, лишь молча кивнула и последовала за северянином. Как бы ни были жестоки и циничны его слова, Дуглас во многом был прав, и спорить с ним было бессмысленно.

Ночи становились холоднее, пейзажи все более чуждыми и враждебными, а заветная цель, казалось, не приблизилась ни на шаг. Чувство тревоги не покидало Вивьен на протяжении всего пути, хотя минувшие два дня выдались довольно спокойными.
Вивьен сидела возле небольшого костерка, зябко кутаясь в плащ. Разжечь большой костер Дуглас не позволил, дабы не привлекать лишнего внимания, а тепла от горсти сухих веточек явно было не достаточно, чтобы как следует согреться.
Однако и это продолжалось недолго. Когда небо лишь только подернулось призрачной дымкой рассвета, Дуглас разбудил всех, грубо толкая их ногой или теребя рукой, как поступил в случае с Вивьен. Жденек сонно тер глаза, пытаясь всем своим видом показать, что не хочет более спать и готов продолжать безумный по скорости забег, под водительством Фэйтта. Даже Арей, казалось, слегка сдал за последние два дня, белизна его кожи усилилась, глаза впали, рядом со зрачком протянулись алые жилки.
Майа громко чихала, пока маленький отряд в молчании приводил себя в порядок и жевал холодную пищу. Жденек, отчаянно краснея, вернулся назад от зарослей, подтягивая на ходу штаны. Изо рта мальчугана вырывалось облако пара.
- Мы ушли достаточно далеко, - неожиданно бросил Арей. - Можно сбавить темп.
- Далеко-то далеко, - сонно протянула Вивьен, растирая онемевшие кисти рук, - но сколько нам еще идти? Вражьи прихвостни вот-вот очухаются, пока нам только чудом удавалось избежать встречи с ними…
Неопределенно вздохнув, Вивьен принялась жевать кусок вяленого мяса.
- Значит, до Столицы совсем близко, да? - сквозь заложенный нос, поинтересовалась Майа.
Фэйтт неопределенно пожал плечами, а Дуглас, оттряхнув руки от крошек, усмехнулся:
- Еще столько же. И не один раз, - ответил он.
- Но... - девушка беспомощно захлопала глазами. - Я думала, что мы уже ушли так далеко... Я...
- Если ты думаешь, что в двух днях пути от самой дальней границы Империи будет располагаться Столица, - фыркнул Джон, - то ты глубоко ошибаешься. До нее ты даже по суше не доберешься.
Арей, хотевший что-то возразить, замолчал сразу после последних слов. По его лицу можно было прочесть, что он был удивлен не меньше Майи.
- Та-а-а-ак, - протянул северянин, выпрямляясь. - Отлично. Отряд деревенских кметов, представляющий, что за соседним бугром уже другое королевство лежит. И даже не имеющих понятие, где расположена Столица. Отлично. Просто превосходно.
- А Вы... Вы там были? - с восхищением в голосе поинтересовался Жденек. - В этой... в Столице?
- Нет, - отрезал северянин. Парнишка замолчал, поспешно запихивая в рот остатки трапезы.
Молчание разлилось среди спутников, словно молоко из перевернутого нечаянным движением ведра растекается по гладкому полу. Больше не было сказано ни слова, и отряд продолжил свой путь.
После мелкого дождика, что зарядил с утра, превратив окружающую действительность в серый мир загробного царства, выглянуло солнце, расчистив на небосклоне голубые пятнышки неба. Деревья, одевающиеся в оранжевую с золотом одежку ранней осени, искрились в лучах солнца, мокрые и свежие, земля, вперемешку с опавшими уже листьями, неприятно чавкала под ногами, портя все впечатление от небесного светила.
Дорога через лес стала ровнее, кое-где были видны старые, заросшие, но еще различимые следы от проезжавшей здесь телеги - две неглубокие колеи скрывались в зарослях боярышника. Природа, казалось, излучала спокойствие и доброту. Жденек отчаянно зевал, пытаясь скрыть зевоту в кулаке, Майа все еще шмыгала носом. Фэйтт, бледный, как обычно, шагал молча.

Густые заросли и деревья постепенно стали раздаваться в стороны, старая заросшая дорога выглядывала все сильнее и сильнее. Солнце поднялось выше, стало не по-осеннему жарко. Парило, и Джон неоднократно оттягивал ворот рубахи. Отряд уже с полчаса шагал по утоптанной дороге, покинув тенистый полог леса и выйдя на равнину, где деревья ютились одинокоми странниками. В пожухшей траве стрекотали кузнечики. Воздух был наполнен горьким ароматом степных трав.
В стороне и чуть впереди из-под раскидистого дерева послышался кашель, сменившийся продолжительным бульканьем - кто-то жадно пил воду. Сиплый и немного надтреснутый от ночной прохлады голос разрезал полуденную идиллию:
- Когда бываю сильно пьян, Господь как будто ближе... я вижу небо сквозь бурьян...
Дуглас приостановился, поднимая руку вверх, к плечу, там, где высилась рукоять меча. Фэйтт удивленно оглянулся на остальных. Майа, нарушив весь момент, громогласно чихнула.
Голос продолжил вещать импровизированное стихотворение, но видимо, его владелец сообразил таки, что нежданно обрел слушателей:
- ... И в кронах легкий ветерок и... Ик! О... путники...
Заросли бурьяна раздвинулись, явив высокого жилистого индивидуума, лет сорока-пятидесяти, облаченного в потрепанную грязную робу неопределенного цвета. В спутанной шевелюре и бороде седой волос был столь же част, как и солома с луговой травой. Лишь ясные голубые глаза контрастировали с общим нелепым видом незнакомца. Картину довершали полупустой внушительного размера дорожный мех, наполненный скорее всего не водой, и занятный медальон на груди.
Самое нелепое приветствие, которое мог получить нежданный незнакомец, шло от Майи - она вновь громогласно чихнула, едва успев подставить ладонь. Аллергия или простуда - понять было невозможно. А, не понимая, невозможно было и вылечить. После отвара, что дала Вивьен Майе на прошлой стоянке, девушке как будто полегчало. Но не надолго.
Рука Джона чуть опустилась, но вторая подтянула ремень вниз, дабы рукоять плотнее прижалась к плечу и спине и сильнее выдавалась вверх.
Жденек ойкнул, удивленно протянув:
- Священник...
Перехватил взгляд северянина, брошенного из-под вечно слегка опущенных бровей, смутился и замолчал.
- Мы рады приветствовать священного мужа, - величаво произнес Фэйтт.

(в игру вступает Dakmor, с ним и написано)

"Священник" оправил свою робу, безрезультатно попытался отряхнуть траву и сор, засунул медальон за ворот и, прочистив горло, продолжил звучным голосом:
- Кхм... рад приветствовать достойных отроков в... кхм, сем забытом богом, но вполне гостеприимном краю, - его взгляд обратился женщину и хмурого мужчину с мечом, ее, судя по всему, сопровождающего, - Вы, я вижу, дети мои молоды и полны, кхм, любви к миру и друг другу и, кхм, если вы желаете обвенчаться, то за скромное приношение Господу нашему...
Жденек прыснул со смеху, усиленно пытаясь перебороть накативший смех и скрыть его в кулаке. По бледному, в свете солнца, лицу Фэйтта скользнула ухмылка, и даже Майа, забыв шмыгнуть носом, хихикнула.
- Когда я захочу обвенчаться, - жестко оборвал предложение мужчины Джон, - то непременно найду более подходящего служителя веры, нежели пивной бочонок на дороге.
- Удивительно видеть священного мужа в столь дальних краях, - вставил Арей. - Не приличествует ли ему находиться при храме? Я слышал...
- Ты много чего слышал, - вновь оборвал Дуглас. - Да мало из этого правды.
Ничуть не смутившись, священник ответил на выпады путников:
- Мне нет нужды состоять при храме, ибо я следую туда, куда ведет меня Господь, и немногие, должен заметить, могут следовать по сему пути, ибо куда как проще разбивать себе лбы, молясь в храмах, тогда как слушать Господа нашего сердцем и творить дела угодные Ему там, куда влечет тебя воля Его...
- И куда же влечет Его воля на сей раз? - все еще презрительно кривясь, спросил Джон.
- Господь, хотя и посылает испытания служителям своим, но не желает смерти лютой зимой, и посему, кхм... я направляюсь в столицу через, ммммм... пожалуй что Даэллу.
- Даэллу? Что это? - спросил Жденек.
- Даэлла, - негромко поправил его Дуглас. - Порт. Ну что ж, удачного следования. Нам пора, пошли.
Священник в очередной раз отряхнулся, подобрал с земли посох и посмотрел вслед удаляющимся путникам. Его пальцы в задумчивости теребили бороду:
- Хой, достойный отрок, что знает, как подобает обращаться к служителю Господа нашего...
Арей и Жденек обернулись одновременно. Последний закрутил головой, пытаясь понять, к кому же именно обращался священник.
- Я думаю, мы молимся разным богам, святой отец, - в своей обычно туманной манере произнес Фэйтт.
- Бог един, юноша, но не об этом нынче разговор... Хоть твой спутник варвар, невежда и грубиян, но тебе я бы не посоветовал идти с ним этой дорогой, если конечно вы, милостивые путники, не торопитесь на небеса.
Фэйтт удивленно приподнял брови, а Джон, остановившись и обернувшись, с нескрываемым раздражением в голосе спросил:
- Это почему же? Застава голых эльфов? Кладбище поперек хоженного тракта?..
- Хм, видать, что вы не местные, а я, волей Господа, не первый год здешними дорогами хожу: завсегда неспокойно на тракте, а нынче... - священник махнул рукой, демонстрируя всю безнадежность затеи, - банда Еремы Косого трактом заправляет, мужиков убивают, а женщин... безбожники они, в общем, но нет на них управы... - закончил священник тихо, по всему удрученный, что не на каждого безбожника находится ко времени управа. Затем, решив проявить терпимость к "хамам и варварам", продолжил: - Так что, ежели не побрезгуете моей компанией, я бы вас до Даэллы довел... за скромное подношение Господу нашему.
&Father Monk

Дуглас поправил рукой перевязь с мечом, дабы кожа ремня несильно натирала плечо. Затем воззрился на священника:
- Ты хочешь сказать, что совершенно случайно оказался на нашей дороге, святой как-там-тебя, совершенно случайно знаешь про некоего Айому Косого и при этом продолжаешь также совершенно случайно предлагать свои услуги в качестве проводника по земле, которую, как ты выразился, мы не знаем... - палец Джона указал в грудь монаха. - Я тебе больше скажу, монах. Это далеко не случайность.
- Это провидение свыше! - ахнул Жденек.
- Знамение богов! - подхватила всклик Майа.
- Ловушка! - рявкнул Дуглас на вмиг притихших парня и девушку.
- Не каждый встреченный на нашем пути - враг, Джон, - ответил за них Арей, внимательно разглядывая священника.
- Тебя забыли спросить, наш великий проводник... Кажется, ты еще у частокола подрядился вести всех до Столицы и дальше, хоть в само пекло.
- Да, - не моргнув и не отведя взгляда, проговорил Фэйтт. - Я. Но я никогда не слышал о банде Косого и никогда не ездил этим трактом. Есть... была еще одна дорога, через Поляну, по южному светлолесью.
- То есть, от тебя толку никакого, верно? - спокойно, с издевкой, спросил северянин, кладя одну руку на рукоять кинжала. От Фэйтта не укрылось это движение, и Арей слегка попятился.
- Я спас твою жизнь, Джон, - поспешно произнес он. - И ее тоже. Ее жизнь!
Рука Арея указала на Вивьен.

Вивьен молчала, напряженно вглядываясь в лицо священника. В чем-то Дуглас был прав, стоящий перед ними мужчина не внушал доверия. Судя по внешнему виду и манерам, он не очень-то отвечал привычному представлению девушки о священнослужителе. Но как же хотелось Вивьен, чтобы хотя бы на этот раз Дуглас ошибался! Почему каждый встречный на пути обязательно должен оказаться врагом. Почему Боги не желают посылать им союзников, а наоборот, приближают их шансы на успешный исход к нулю?
- Джон, я ему верю, - неожиданно даже для самой себя произнесла Вивьен. – Мне кажется, что мы должны последовать за этим человеком и довериться ему…
Майя и Жденек переглянулись. Им обоим был известен суровый нрав северянина, и именно поэтому было чертовски интересно, какая реакция последует на слова целительницы.

- Воистину, спутница твоя, отрок, дело говорит, раз ваш достойный проводник не имеет удовольствия знать этот путь... - заговорил священник.
Дуглас указал на него пальцем, призывая к молчанию, повернулся к Вивьен:
- Довериться? Последовать? - произнес он. - Может еще сразу отдадим ему все наше вооружение и, чтоб долго не мучиться, повесимся на ближайшем суку? В следующий раз, когда очередной гладкоговорящий засранец вылезет из-под куста и заговорит елейным голосом, мы тоже ему будем верить?..
- Недостойно оскорблять человека, который не сделал нам ничего плохого! - произнес Фэйтт. И сделал оплошность, которую осознали все - пожалуй, даже священник. Арей опустил правую ладонь на эфес меча. И сжал пальцы вокруг рукояти.
Джон прыгнул, с места, с ходу, лишь выпустив сжимаемую им в руке сумку. Та ударилась о землю в тот же момент, когда оба кулака северянина врезались грудь Фэйтта, опрокинув его на спину. Юноша не успел вскрикнуть, захлебнулся воздухом, закашлялся, а Дуглас уже перекатился через голову, обрел почву под ногами и, круто развернувшись, нагнулся, обнажив меч Арея. Секунду в воздухе царили тишина и легкое гудение клинка, затем оружие полетело в сторону, в заросли высокой травы, а Джон, нагнувшись, поднял Фэйтта за грудки, притянув его бледное лицо к себе:
- Еще один такой фокус, ты, бледное дерьмо на двух ногах, и я проткну твою поганую глотку вилкой, чтоб ты осознал свою никчемность...
Он выпустил юношу, поднял сумку и, не оборачиваясь, зашагал по дороге.
Арей, сев, поводил рукой по груди, словно не веря в свою спасение, затем повернулся к священнику и произнес:
- Я так понимаю, что он согласен.

Пока Арэй, все еще тяжело дыша, пытался отыскать в зарослях травы свое оружие, Вивьен подошла к священнику и негромко шепнула ему на ухо:
- Не обращайте внимания, святой отец, он у нас всегда такой, - она лукаво улыбнулась, кивнув в сторону Джона, и красноречиво покрутила пальцем у виска.
Священник лишь понимающе кивнул и улыбнулся в ответ.
В последнее время Вивьен стала замечать, что Дуглас, когда злится, чертовски забавен! Она буквально с первой встречи определила для себя, что северянин лишь старается напустить на себя грозный вид, боясь слишком сблизиться с людьми. В этом не было ничего удивительного, ведь Джон – вояка, человек, которому малейшее проявление слабости может стоить жизни. И, тем не менее, он чертовски мил, когда злится, ведь, несмотря на всю суровость и порой излишнюю жесткость в обращении с людьми, добрые усталые глаза выдают его истинную сущность. Даже то, как он только что поступил с Фэйттом, вполне обосновано – кто пойдет за лидером, поощряющим глупые выходки зарвавшегося юнца? Он дорожит каждым членом их маленького отряда, иначе бы он не был так подозрителен к незнакомцам. Или все это замечает только она, Вивьен, стараясь приписать бездушному варвару несуществующие достоинства?
С этими мыслями девушка ускорила шаг и вскоре поравнялась с Дугласом. Остальные спутники, включая нового знакомого, последовали за ними.

Солнце разошлось не на шутку, жарило и парило сильно, и всевозможные насекомые, поднявшиеся из высокой травы, густо облепили незащищенные одеждой участки тела путников. Джон ругался сквозь стиснутые зубы и не обращал ни на кого внимания, даже когда Вивьен поравнялась с ним.
Жденек, хмурясь, брел между Дугласом и плетущимися позади Майей, Фэйттом и священником, который, поминая Господа, отвечал на вопросы со стороны девушки, в числе которых выяснилось, что Господь нарек его Вардамиром, и что пришел он с Севера.
При этих словах, хлопнув себя по шее, дабы сбить очередного кровососа, Джон слегка повернул голову, прислушавшись.
- Скалшир, - очень тихо, так, что услышала только Вивьен, прошептал он в тот момент, когда Вардамир назвал место, из которого пришел, именуемое "Зелеными Ручьями".
Дорога вилась далее, все глубже вгрызаясь в траву, становившуюся все выше, словно стена частокола. На солнце набежала туча, и солнечный день неожиданно посерел, закутался в лохмотья мрака, вдали угрожающе раскатился гром.
- Кажется, дождь собирается, - выразил общую мысль Жденек.
- Мы еще не ушли достаточно далеко, - сказал молчавший доселе Арей. - Еще слишком близко то темное начало, что осаждают границу. То зло, что вышло в наш мир.
- Зло? - Майа шмыгнула носом. - Врата? Врата рухнули?
Фэйтт покосился на нее, как на слабоумную:
- Врата - лишь легенда, - заметил он. - Я имел в виду то, что пробудило от вечного сна все те полчища зомби и скелетов, что нынче появляются каждую ночь...
- Я слышал страшные истории... - помолчав, сказал Жденек, разрушив тишину. Его словам вторили раскаты грома. - Слышал... про Темного Мага... мне... мне рассказывала бабушка, она тогда еще была грудным младенцем... когда этот Темный Маг, невиданной силы, пришел на землю Империи и разрушал все при помощи запретной магии, поднимая из земли скелетов...
- Сказка верна, - произнес Вардамир. - Только, слава Господу нашему, давно это было. Еще раньше, чем родилась твоя бабушка, достойный отрок. Господу было угодно, чтобы маг, о котором ты говорил, погиб задолго до рождения, если Господь не совсем испепелил мою память, бабушки твоей бабушки.

Майа ещё раз шмыгнула носом, когда прослушала лекцию Вардамира. Косой взгляд самоуверенного Фейтта она вообще пропустила мимо. Девушке порядком надоело идти и неэстетично хлюпать носом и постоянно чихать.
- Слушай, Вивьен, у тебя нет ничего от аллергического насморка? - сказала она по привычке полушёпотом. - Замучил ведь совсем!
Из кармана своих заслуженных брюк девушка выудила платочек, явно не первой свежести и прикрыла им половину лица: Майа всегда страдала этой проклятой аллергией.
Теперь, когда все они были в относительной безопасности, Майа вдруг вспомнила свои ночные приключения, кольцо и того милого эльфа. Да и кобылку свою она изрядно жалела. Однако возразить девушка не посмела, ибо холодный тон северянина Джона пугал её. От внимательного женского взгляда не ускользнуло поведение Вивьен сразу после взрыва. И уж если даже ей была прочитана расчётливо холодная отповедь, то на свой счёт Майа иллюзий уже не питала.

Ветер, неожиданно заколыхавший траву так, что та низко пригнулась к земле и протяжно загудела, усилился, взвил волосы спутников, затрепал плащами, расправил рясу Вардамира. Тучи, гонимые по небу, плотно окружили солнце, напустив мрак на землю, который, вторя ветру, словно бы тоже усилился. Все вокруг потемнело, загрохотал гром.
Вардамир, будто это его слова вызвали смену настроения погоды, замолчал, глядя вверх. Гром вновь отозвался протяжным раскатом.
Вопрос Майи будто бы увяз, растворился в этом окружающем мраке, который и мраком нельзя было назвать - но на язык упорно лезло именно это слово. Ветер усилился еще больше, словно пытаясь сбить путников с ног, закружил какие-то травинки и листья в воздухе, успокоился, однако продолжал раздувать плащи и одежду. Мрак, не отставая от ветра, тоже словно "усилился", переходя чуть ли не в ночную тьму, хотя каждый мог бы поклясться, что время едва ли добежало до вечера. С наступлением неестественного сумрака ветер улегся, успокоился, но с неба, затянутого тяжелыми мрачными тучами, начал накрапывать дождь. Медленно и несильно, падая редкими каплями на головы гонцам.
Дорога впереди путников пошла вниз, под откос, плавно и гибко извиваясь, упираясь в малюсенькую речку. А сразу за речкой поперек перепрыгнувшей ее дороги лежало старое упавшее дерево. Словно загораживающий проход шест, устанавливаемый на старых проселочных дорогах.
На дереве сидело трое. Мужчины, в темных кожаных одеждах. С ремнями поперек груди. И явно при оружии.
- Идут, - нарочито громко произнес один из них, громко прочистил горло и сплюнул. Опять же, нарочито небрежно поднялся и взял в руки арбалет. С натянутой тетивой.
Создавалось впечатление, что их ждали.

Любая попытка перекричать завывающий ветер была бы обречена, а слова, произнесенные полушепотом, тем более не имеют шансов быть услышанными. Но целительница, словно бы прочтя по губам, угадала просьбу девушки. Спохватившись, она раскрыла сумку с лекарствами, чтобы найти что-то, способное унять насморк.
- Вот, держи, - она протянула Майе круглую деревянную коробочку с мазью. Резкий насыщенный травяной запах сразу ударил в нос, как только целительница приоткрыла крышку – Намажешь переносицу и крылья носа, - пояснила она, - на какое-то время должно облегчить твои страдания.
Вивьен ощутила острое чувство вины перед Майей, поскольку сама не догадалась предложить ей свою помощь. «То же мне, целительница» - мысленно укорила себя Вивьен за нерасторопность. В последнее время она настолько была увлечена собственными мыслями, что совсем не обращала внимания на состояние друзей, которым в любой момент могла понадобиться ее помощь.
Тем временем ветер стих, а первые капли дождя коснулись лица Вивьен. Она накинула капюшон и плотнее запахнула полы плаща, необходимо было укрыть от дождя сумку, чтобы лекарства не промокли. В то же время она заметила, что сумка значительно потеряла в весе, это означало, что съестные припасы стремительно приближались к концу.
- Джон, - она догнала северянина, решив поделиться с ним своими опасениями, - нам надо как можно скорее пополнить запасы продовольствия, иначе мы рискуем…
Договорить она не успела, поскольку северянин резко остановился, жестом приказывая девушке замолчать.
Вивьен мгновенно проследила его взгляд, заметив впереди троих вооруженных людей.

Второй из троих, что сидели на бревне, поднялся, пригладил волосы ладонью назад, как-то криво ухмыльнулься, скользнув взглядом по лицу и груди Вивьен. Последний, слащаво улыбаясь, приподнял две руки вверх, выдвигаясь навстречу отряду.
- Дамы и, конечно же, господа! - неприятно-мягким голосом начал он. - Мы рады приветствовать вас, я и мои друзья, - широкий взмах руки в сторону двух своих товарищей. Тот, что стоял с арбалетом, сплюнул. Второй, все также криво ухмыляясь, будто раздевал взглядом обеих девушек. - Так уж сложилось, что нынче времена неспокойные, и небеса тому свидетельство...
- Неспокойные? - медленно и спокойно произнес Джон. - Мертвые с того света на праздник жизни являются, когда вы девок,связанных розгами, на сеновалах тискаете?
Слащавый поморщился:
- Нет, мертвые не являлись. Мертвые, как им и положено, лежат в земле и сосут свой... - быстрый взгляд на девушек, - палец, - закончил он.
- Хватит. Много говорим, мало делаем. Сейчас ливанет, я не хочу промокнуть, - произнес арбалетчик.
- Мой друг нетерпелив! - заулыбался Слащавый. - Но глаголит верно - время не ждет. А посему я бы хотел, чтобы вы, - палец указал на Дугласа и Фэйтта, затем переместился в сторону Жденека и Вардамира, - избавились от всего, что может послужить оружием и деньгами...
- Послушай, - северянин обернулся на своих спутников, сделал шаг вперед, чем вызвал оживление среди троицы. Арбалетчик поднял оружие еще выше, целясь в Дугласа. Второй, криво ухмылявшийся, потянул меч из ножен. Джон будто не заметил этого, сделал еще один шаг вперед, разделяя себя и отряд. - Послушай. Вы - здравомыслящие люди. Вы не хотите ссориться со мной. Я не хочу ссориться с вами. Ежели будет драка, вы меня порешите, это как пить дать, но я, могу поклясться на ликах всех святых, что помнит этот пивной бочонок позади меня, успею утащить за собой хотя бы одного. Вам это надо? Вряд ли. Мне тоже помирать пока не хочется.
- Это дерьмо, - продолжил он, указывая назад, - является мне не больше товарищами, нежели коровий помет. Да, среди них есть две девчушки, способные здорово скрасить вечер одиночества, но не более того. Пьяница, вещающий о каком-то божке, молокосос, мечтающий о ноже под ребро, и еще один придурок, считающий себя великим воителем... Помирать за них мне совершенно невыгодно и более того - даже не хочется.
Слащавый сначала улыбнулся шире, а затем его улыбка угасла - судя по глазам, он не понимал, как ему относиться к неожиданному заявлению северянина. Арбалетчик сплюнул - тем самым выразил все, что он думает о дерьме, коровьем помете и девчушках. Второй, ухмыляющийся, меч не вытянул, но переместился взглядом обратно к отряду и подмигнул Вивьен, а затем - Майе.
- Вы трое хотите мирно и с удовольствием скрасить остатки вечера, - Дуглас не удосужил взглядом арбалетчика. - И мне, если честно, порядком осточертело тащиться вместе с этими отбросами общества и строить из себя законопослушного человека. Один я не справился бы со всеми. Но, имея вас, я не вижу проблем. Этого бледного доходягу я успею скрутить за два удара сердца, пока вот ты, - северянин ткнул в сторону арбалетчика, - будешь держать всех в здравом уме на прицеле своей игрушки. Молокосос наложит в штаны, но сможет побрыкаться, так ты, - теперь уже в сторону Слащавого, - его быстро успокоишь. Ему больше одного удара и не потребуется. Кто остается? Я вас умоляю. Старикашка, еле держащийся на ногах. Кто-нибудь боится старикашку?
Слащавый все-таки принял какое-то решение и заулыбался очень широко. Зубы у него были желтые. Двух не хватало.
- Вот и вся история. Все живы. Все здоровы. Единственное, я бы хотел их трахнуть, когда вы закончите. Потому как чешется уже все, что может чесаться. Шибко долго я с ними-то шел.
Жденек потрясенно молчал. Смотрел круглыми и от страха, и от удивления, граничащего с отчанияем, глазами на Дугласа, не решаясь поверить льющимся из его уст словам. Фэйтт попытался сплюнуть, но у него это плохо получилось, слюна начала стекать по подбородку:
- Я д-думал... - выговорил он.
- Плохо думал. Задницей своей, - отрезал Джон, не глядя на юношу.
- Разум в тебе говорит, друг мой, - Слащавый обернулся к своим товарищам, что-то быстро сказал, слишком тихо, чтобы отряд услышал. Арбалетчик захохотал. Правда, смех быстро стих, и Арей, потянувшийся было к мечу, отдернул руку.
- Оружие! - хрипло крикнул второй из мужчин. - На землю! Живо!
Дуглас отступил в сторону, чтобы не загораживать никого из отряда.
- Эй! - ухмылявшийся указал на Джона. - И ты тоже!
- Я в сторонке постою, - огрызнулся северянин. - И не рычи на меня. Я даже меча своего не тронул. Мне, знаешь ли, кровь здравомыслящим людям пускать не хочется.
Разбойник побагровел, но Слащавый, опустив руку ему на плечо, успокоил парой фраз. Фэйтт, не сводящий взгляда с арбалетчика, расстегнул пояс с ножнами и бросил на землю. Отступил от оружия на шаг назад.
- Ты можешь раздеваться, шлюшка, - ухмылявшийся вогнал меч в ножны и шагнул вперед, к Вивьен. - И ты тоже.
- Вы их прямо здесь? - хмыкнул Джон. - Не лучше ли в траве? Оно как-то лучше идет, когда никто не смотрит.
- Знаем мы таких. По одному месту дадут и рванут, что есть мочи. И потом ищи их. Нет уж, - разбойник покачал головой, криво ухмыляясь. - Раздевайся, дура, чего смотришь?!

Арбалетчик остался стоять у бревна, удерживая весь отряд в поле зрения, а двое разбойников уверенно двинулись к Вивьен.
- Хороша, а?, - Слащавый, казалось, никогда не переставал улыбаться, лишь улыбка его скользила из одного угла рта в другой.
- И не говори, - второй машинально пригладил сальные волосы.
Вивьен вздрогнула и сделала шаг назад. Фэйтт отрешенно стоял опустив голову. Несмотря на свою пассивность он первый и попался под горячую руку криво ухмылявшемуся разбойнику. Тот схватил Фэйтта за волосы и, вздернув его голову вверх, развернул лицом к Вивьен и громко зашептал:
- Хотел бы ее того, а? Нет? Чего глаза отводишь? Ну видать не дорос еще, а жаль, тебе только с петухами это делать, - Сильный удар коленом в пах, повалил Фэйтта на землю, где тот и остался лежать, жадно хватая ртом воздух. Жденек рванулся было вперед, но Слащавый, спокойно и как-то даже лениво, готовый к этому, подсек паренька и ударил его ногой в живот. Майе пришлось отступить на шаг назал, ибо Слащавый, коленом придавив Жденека, поднял свое улыбчивое лицо к ней. Его глаза неприятно слезились.
- А ты, старик, а?
Вардамир, не обращая внимания на разбойников, повернулся к Вивьен и по-отечески с сочувствием взглянув на нее, нашел в себе силы произнести спокойным голосом:
- Все будет хорошо, дочь моя, Господь не ос...
Удар в спину сбил его на землю.
- Может ты еще молиться начнешь, а? Давай помолись ка, а! А то я этого еще под молитву не делал, - ухмылявшийся пнул коленопреклонного священника и замахнулся для очередного удара. Слащавый поднял руки вверх:
- Да пусть его, пущай молится, так веселее, - он улыбнулся, широко, неприятно, почти как его товарищ, - да и недоброе это дело - священника бить...
- Будто ты боишься гнева Божьего, - хмыкнул Джон, стоявший со скрещенными руками в стороне.
- Давайте уже, мне тоже хоцца, - арбалетчик нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
- Ладно, - ухмылявшийся сплюнул. - Слышь, монах, я передумал, ну-ка давай помолись, грехи мне отпустишь, - за словами последовал очередной пинок.
Вардамир быстро и сбивчиво зашептал, закрыв глаза:
- Господь, не оставь нас, детей твоих, во испытании суровом...

& Father Monk

Выслушав тираду северянина, который в одночасье предал их всех, даже не моргнув глазом, Вивьен буквально задохнулась от возмущения. Такое низкое предательство, подлость по отношению к тем, с кем долгое время делил один хлеб и сражался спина к спине, кого клялся защищать ценой собственной жизни…
- Девчушки, да, милый Джон? Давно хочешь поразвлечься? – процедила Вивьен сквозь зубы, наступая на северянина.
Улыбка у Дугласа была кривой, некрасивой, глаза холодны и спокойны. Он смотрел на Вивьен также, как пару мгновений назад, пока девушка не отвернулась, на нее смотрел второй из разбойников, что сбил с ног Вардамира.
- А у пташки-то голосок есть, - хохотнул он. Слишком коротко. Слишком быстро, чтобы успеть использовать это время. Сзади сгреб Вивьен за волосы и резко рванул ее голову на себя, заставляя целительницу прогнуться, выгнуться дугой.
Вивьен взвизгнула от резкой боли, слезы предательски брызнули из глаз.
- Отпусти меня, паршивый ублюдок, - сцепив зубы, превозмогая боль, прошипела Вивьен, пытаясь вырваться из цепкой хватки бандита. Она из всех сил пыталась пихнуть его локтями в живот, но попытка сопротивления отзывалась новой болью.
Однако ей удалось. Локоть достаточно сильно врезался в живот насильника, заставив его хватку чуть ослабнуть.
- Ах ты сучка! - рявкнул он, дернул сильно, резко, без жалости. Наотмашь тыльной стороной ладони ударил Вивьен по лицу.
- Вивьен! - раздался крик. Кричал Арей, попытавшись с земли прыгнуть на бандита, но Слащавый, ожидавший такого поведения, пнул его по лицу. Юноша глухо вкрикнул, но его голос потонул в раскате грома. Вардамир бубнил свою молитву.
Второй разбойник сбил и повалил Вивьен на землю, выпустил ее волосы, дабы дать девушке упасть.
Нельзя сказать, что приземление вышло мягким, целительница упала на согнутые руки, расшибив локти и ощутимо ударившись коленом. Сквозь ткань рубахи проступила кровь. Вив судорожно пыталась сообразить, что может она, хрупкая, по сути беззащитная девушка, противопоставить троим здоровым мужикам. Она машинально бросила быстрый взгляд на Дугласа. В холодном взгляде северянина читалось полное безразличие к ее судьбе. И куда только подевался прежний Дуглас, клявшийся защищать ее до последней капли крови? Вивьен охватило отчаяние и чувство безысходности. Сделав над собой усилие, она развернулась лицом к обидчику и ударила ногой по голени бандита, вложив в удар всю имеющуюся силу и злость. Насильник взвыл, подпрыгнул на одной ноге.
- Курва! - ругнулся он, наклонился над девушкой и снова ударил по лицу. - Что?! Хочешь еще, да?! Хочешь, чтобы было грубо?! Грязная шлюха! Давай! Ударь меня! Попробуй!
- Думаешь, будет приятнее, если ты ее изобьешь до полусмерти? - с издевательски-спокойным голосом произнес Дуглас.
Насильник не ответил. Он рванул застежку плаща Вивьен, не обращая внимания, что дождь медленно, но верно набирает силу. Схватился за ткань рубашки, резко развел руки в стороны, разрывая материал.
- Нет! Сволочи! - вновь выдавил из себя Фэйтт, но Слащавый, завороженный открывшимся под рубашкой зрелищем, вмиг очнулся и несильно, но ощутимо ударил юношу ногой.
- Заткнись! - прикрикнул он.

(совместно с Амиликэ, хоть ей это было нелегко)

Вивьен ощутила сладковатый привкус крови во рту. Лицо горело от пощечин и вместо чувства стыда девушка ощутила нахлынувшую всепоглощающую ненависть.
- Будь ты проклят, мерзкий выродок, - хрипло произнесла целительница, плюнув в лицо насильнику.
- И ты, чертов трус, - эти слова были адресованы уже не ему, а северянину, наблюдавшему со стороны, - Ненавижу тебя!
По щекам покатились слезы отчаяния, и Вивьен ничего не могла поделать с этим проявлением слабости. Она подняла было руку, чтобы смахнуть с лица слезы, но та отозвалась резкой болью в локте. Вивьен скрипнула зубами в немом бессилье, и прикрыла глаза. Собственная судьба ее больше не беспокоила, она лишь надеялась, что боги ей позволят погрузиться в блаженное беспамятство, чтобы не видеть и не чувствовать всех тех зверств, которые уготованы ей проклятыми разбойниками.
Мародер не слышал всех этих мыслей, не обратил внимания на проклятье в его адрес. Сильнее порвал рубашку на груди, навалился всем телом на Вивьен, жарко задышал ей в ухо. Изо рта неприятно тянуло чем-то кислым, мерзким, но, одурманенная происходящим, целительница не смогла бы сказать, чем именно. В небе полыхнуло. Молния, перечеркнув небосвод, резко скрылась из виду, уступив место грому. Дождь сильнее забарабанил по земле, намочил волосы девушки, поглотил в своих звуках речь Вардамира, хрип Фэйтта, вскрик Майи.
Арбалетчик, уже несильно целясь в путников, не заметил движения рядом с собой, в темноте. Не заметил, пока не стало слишком поздно. Новая молния, беззвучно осветившая пространство вокруг, выхватила из тьмы полустлевшую фигуру трупа. Трупа, который, размахнувшись, рванул длинными ногтями разбойника по горлу. Он не успел закричать. Лишь захрипел. И выстрелил в воздух.
Звук выстрела, сухой щелчок, успевший разлиться вокруг прежде, чем грянул гром, услышал лишь один человек. Джон Дуглас, не раздумывая, не ожидая подарка судьбы и не оглядываясь по сторонам, выхватил кинжал из ножен, змеиным, быстрым движением рванулся вперед, ударил насильника ногой, отшвырнув его от Вивьен. Он покатился по мокрой земле, ругаясь сквозь зубы.
Слащавый не успел даже ругнуться. Не стал пытаться. Схватился за рукоять меча, когда позади Джона увидел нечто. Нечто мертвое и движущееся.
Мародер закричал. Громко, пронзительно. Дуглас не стал слушать - ударил кинжалом снизу вверх, вогнав лезвие в подбородок.
- Беги! - рявкнул он так громко, как только мог. - Беги!
Вивьен было все равно. Она не видела, вернее не желала видеть происходящего вокруг. Что-то в ней надломилось, лопнула какая-то невидимая струна, заставляющая ее сопротивляться, бороться. Не было больше сил. Девушка лишь подняла на Дугласа остекленевший взгляд и улыбнулась. Улыбка была холодной и безразличной. Во взгляде не было прежней теплоты, с которой она раньше смотрела на северянина, теперь ее сердце оказалось печалью заковано во льды. Он предал ее. Он спокойно смотрел, как над ней издевались эти ублюдки. Не вмешивался. Наплевать, что у него был какой-то план, в который он не удосужился посветить своих друзей. Наплевать. Он не вступился за нее, побоялся за свою шкуру. Не было того героя, лишь идеализированный ею самой неотесанный эгоистичный мужлан.

(с Фазером Монком, беспощадным мастером)