НРПГ:

Ну вот я, наконец, сподобилась, несмотря на все препятствия.

Итак, «Дороги мечты» это не прикл, а игра. То бишь, будут подсчитываться очки и в итоге пойман и выявлен победитель (или победители).

Вниманию приключенцев: все игроки уже набраны и заявки НЕ принимаются.
В случае необходимости донабора - сообщу в "Бюро по приклоустройству".

Как я и обещала, я выложила на свой хостинг несколько веб-страничек, где игроки и все желающие могут освежить в памяти (или ознакомиться) с правилами игры (они совсем не сложные), текущим счетом, заданиями и описанием миров.

Сайтик так и называется Дороги Мечты.

Ну и, чтобы игроки не сильно удивлялись, Raziel пойдет в прикле вне игры и будет помогать мне с озвучкой НПСов - то бишь, петь с моего голоса .

А по сему - начинаем
Стартовый мир (описание - на сайте), середина осени, дождливая погода. Начинаем утром после описанной мной и Разиелем ночи. Все игроки пока что действуют порознь.
Star и Ярика напоминаю - у вас индивидуальные миссии в этом мире (всё на сайте).


Добавлено в [mergetime]1081712226[/mergetime]:
Мелкий ночной дождь, казалось, сшивал небо и землю миллионами тонких нитей. По дороге, ведущей с городского кладбища, двигалась странная компания, несомненно, поразившая бы любого встречного. Среднего роста, худой, стройный мужчина в насквозь промокших белой рубашке, черных штанах и белых перчатках, стремительно двигался по дороге. Дождевые капли обильно стекали с широких прямых полей его черной шляпы, прикрывавшей лицо и черные до плеч волосы, точно зонт. Со стороны мужчина мог бы показаться даже хрупким, если бы не то, с какой легкостью он держал на руках свою ношу. В плотно закутанной в черный плащ человеческой фигурке, которую он нес, можно было определить девочку только по длинным прядям темных волос, выбившихся наружу. Третий участник компании путешествовал своим ходом. Небольшой, кипельно белый (а сейчас изрядно измазанный в размокшей от дождя грязи) зверек с черными ушками, глазами, лапами, кончиком хвоста и влажным подвижным носом. Он, как две капли воды походил бы на горностая в зимней одёжке, если бы не пушистые черные кисточки на кончиках острых ушей.
По мере возможности прикрывая свою ношу от дождя, путник стремительно двигался к Шанберри – довольно приличному по размерам торговому городку, стоявшему у слияния рек Билайи и Дидоны. Зверек едва успевал за ним, с трудом продираясь по лужам и жидкой грязи.
– Лаву! – обычно звонкий голосок зверька теперь хрипел от напряжения. – Тебе не кажется, что Юилли слишком долго без сознания?
– Ты как всегда много паникуешь, Карумо, – голос мужчины был негромким и без малейших признаков усталости. – И как всегда, ничего не замечаешь. Юилли давно пришла в себя и теперь спит. Последний портал потребовал от нее слишком много сил.
– Ох, хорошо, – Карумо поднял голову и тут же чихнул от попавшей в нос воды. – И вообще, как я могу что-то заметить, если бегу позади тебя? Слушай, Лаву, поля твоей шляпы такие большие…
– К чему ты клонишь?
– Я ведь вполне мог бы спрятаться от дождя под ними, а?
– Без сомнения.
– Значит, я могу?..
– Если бы ты попросился еще до дождя, – безжалостно продолжил Лаву, – я, возможно, и разрешил бы тебе. А сейчас, ты мокрый и безобразно грязный.
– А-а-а! – Карумо споткнулся и ткнулся носом в грязь. – Какой ты жестокий! Я ведь могу простудиться и умереть.
– Тогда в нашей компании одним дармоедом и хвастуном будет меньше.
– О-ох…
Появились первые дома, в основной своей массе двухэтажные, беленые с небольшими окошками. Кое-где еще горел свет. Лаву бесшумно скользнул к окнам. Заглянул в одно, в другое… У третьего дома он осторожно перехватил девочку на одну руку и постучал в дверь.
Очень скоро послышались шаркающие шаги, и старческий голос произнес:
– Иду-иду… Кому это повитуха потребовалась?
– Повитуха? – хихикнул Карумо.
– Не распускай язык, – холодно предупредил его Лаву. – Звери обычно не разговаривают.
В тот же миг открылась дверь. Невысокая полная старушка изумленно воззрилась на странную одежду визитера, затем увидела длинные пряди волос из-под плаща.
– Рожает? – недоверчиво спросила она.
Карумо открыл было рот, но Лаву точным шагом в сторону наступил ему на хвост.
– Нет, – сказал он, глядя на женщину холодными черными глазами. – Мы путники. Моя спутница очень устала и спит. Могли бы мы переночевать здесь?
– Но… есть же гостиница.
– Вряд ли там я смогу удобно устроить Юилли, – Лаву чуть приоткрыл плащ и показал бледное нежное лицо девочки лет пятнадцати.
Это решило все вопросы.
– Заходите, конечно, заходите, – засуетилась повитуха. – А этот зверёк тоже с вами?
– Да. Он не будет мешать. А если помешает… у вас же в городе наверняка есть таксидермист?
Карумо только судорожно вздохнул. От Лаву можно было ожидать всего, чего угодно.
Старуха хоть и казалась излишне суетливой, но очень скоро гости были обеспечены едой, горячими полотенцами и чистыми сухими постелями…

Далеко за полночь по главной площади городка, по-хозяйски гремя тяжелыми сапогами и бряцая доспехами, прошли четверо стражников. Подойдя к помосту, который служил и трибуной для оглашения всевозможных указов, и лобным местом, стража остановилась.
– Клади ее пока сюда, – приказал один их них.
Мокрое белое перо на шлеме выдавало в нем командира.
Один из стражников небрежно сгрузил на помост бесчувственную молоденькую девушку с очень светлыми короткими волосами. Командир стражи поднялся по лестнице на помост, забренчал ключами на большом кольце и отпер замок на дверце узкой высокой клетки, в которой не то что лечь, а и сесть было практически невозможно.
– Давайте ее сюда.
Охранники тоже поднялись, подтащили девушку и засунули ее в клетку. Она тут же осела вниз в неудобной позе.
– Дрянная эльфка, – сказал один и добавил длинное непечатное выражение. – Дерется, чисто кошка. Ещё и магию пыталась применить.
– Да уж, – заржал второй, – если бы командир не приложил ее рукоятью по голове, она бы тебя разрисовала так, что жена бы не узнала.
– Ладно, пошли, – командир удобнее перехватил легкий эльфийский лук и колчан со стрелами, снятые с пленницы. Нож эльфки он уже отдал одному из подчиненных. – Сегодня она ни на что не годится. Пусть посидит денек на площади, а завтрашней ночью мы покажем малютке, что такое настоящие мужики, а не ихние эльфские недоноски.
Он пристегнул ключи к поясу и размашистой походкой направился к двухэтажному зданию городской стражи, бывшему и его домом.
Едва стихли шаги, эльфийка открыла глаза, просунула руки сквозь прутья клетки и подергала тяжелый висячий замок, прекрасно понимая, что открыть его или сломать она не сможет. Крыша клетки худо-бедно спасала от нудного моросящего дождя. Девушка, постаралась сесть поудобнее, прикрыла сиреневые глаза и стала ждать, решая про себя, что живой она этим мужланам не дастся.
Надежды на спасение не было, но она все еще умела верить в чудеса…

...Время шло невероятно медленно. Казалось, что секунды - минутами, а минуты - часами. Ночь уже не казалась такой уж тихой, как сначала подумала Лилонэт, теперь в городе стали слышны крики и ругань, а так же много других звуков, не дающих успокоения эльфийской девочке. По земле стилился туман, а крупные капли дождя с грохотом ударялись о прутья клетки и "потолок". Лишь брызги, отскакивающие от луж, касались ног, рук и лица Лил. Вся её одежда уже успела испачкаться в грязи. Было сыро и холодно.
Эльфийка с ненавистью сжала прутья, её сиреневые глаза холодно блестнули. Но тут напряжение с лица сошло, и она отпустив прутья спрятала лицо в ладонях:
- Кого я обманываю? - задала шепотом вопрос Лило, - Я откровенно боюсь... боюсь утра, но только не их - этих мерзких стражников, - она сморщилась, вспомнив их страшные лица и прикосновения, оставившие на её теле синяки, - Они ещё сильно пожалеют, что связались со мной!
Последнюю фразу она выкрикнула в ночь. Наступила звенящая тишина, которая стискивала горло Лилонэт верёвкой и пугала ещё больше, чем вечный шум ночного города. Эльфийка бесшумно всхлипнула, всматриваясь в капли дождя и размазывая слёзы по лицу.
- Словно погода чувствует моё положение, - она слабо улыбнулась, - Но за дождём может появиться радуга... а может и нет.
Хотя её положение и было безвыходным, но надежда на спасение всё же не покидала девушку.
Она попыталась пошевелиться, так как ноги затекли. Но идея эта успехом не обвенчалась. Прутья впились в спину, а ноги стали почти не ощутимы...

По еще пустым ранним утром улицам, размокшим от только что закончившегося дождя, медленно ехал на лошадке молодой человек. Он был одет в форму императорских гвардейцев, но шлема не было. Вместо этого на голове был кроваво-красный капюшон - символ ужаса для всех подданных империи и, особенно, для тех кто не был подданными - всяческих нелюдей. Капюшон этот разрешалось носить только Императорским палачам. Городские и сельские должны были довольствоваться чёрным или белым мешком с прорезями для глаз. Красный капюшон давал право его владельцу беспрепятственно проникать в любые города в любое время, заходить в любой дом, арестовать любого по подозрению в пособничестве нелюдями, что приравнивалось к измене. Даже позволял конфисковать имущество необходимое для пресечения коварных замыслов противников Империи, ежели в таковом случится необходимость.
Всадник ехал погружённый в свои мрачные мысли и вдруг краем глаза заметил клетку на помосте. Заинтересовавшись, он решил подъехать поближе.
- Эльфка! - побелевшими, от внезапно нахлынувщей волны ненависти, губами прошептал молодой палач.
Намётанным взглядом он быстро окинул юную эльфийку и тут же решил для себя, что третьей степени допроса девка не выдержит, а вот на первой может протянуть минимум часов пять. Это если не давать ей передохнуть, а если дать оклематься так и до вечера пытать можно. "Может быть задержаться в городишке? Им наверняка будет лестно воспользоваться услугами Императорского палача". Конечно, ему запрещено Высочайшим Указом заниматься палаческой деятельностью, но он может руководить местными городским палачами. Приняв решение, он двинулся было в сторону ратуши, но она была ещё закрыта по причине раннего времени. Тогда, чтобы хоть как-то скоротать время и унять уже разгоревшуюся жажду крови, он набрал горсть камушков и начал кидать их в пленницу, хмурясь, когда камушек попадал в прутья клетки, и радостно по детски улыбаясь, когда его бросок был удачным.

Лилонэт почти не чувствовала замёршей кожей уколов камешков, впивающихся при каждом попадании. Палач усмехался над ней, над её слабостью... Как она хотела крикнуть ему что-нибудь дерзкое, но ничего не приходило - слишком сильная шумело от шара и боли голова.
Эльфка собралась с силами и решила ненадолго поставить себе защиту. Наверное, только ради того, чтобы посмеяться над полачём, который, возможно, и приговорит её жизнь к смерти. Лёгкое сияние окружило её. Тоненькая плёночка защиты длилась не долго, но за это время человек успел так сильно разозлиться, что теперь камни были больше и летели в большей силой. Сияние растаяло, оставив лишь новую боль - на этот раз изза попавшего по ноге камня.
- Прекратите, прошу вас! - позволила выкрикнуть себе Лилонэт, но тут же получила новый удар камнем - по лицу, - Дайте я проживу свои последние дни здесь без унижения! А потом, что хотите то и делайте...
Мнимая покорность легла плотной маской на лицо девушки. Она теперь и сама стала верить в свою маленькую ложь.
Светлые волосы Лило превратились в серые сосульки, вылепленные из дождя и грязи, а в глазах застыли упрямые слёзы - она верила, верила...

Тяжелая рука легла на плечо молодого палача.
– Что это ты делаешь, парень? Не думал я, что императорский палач может унизиться до того, что станет кидаться камнями в эльфийскую девчонку в клетке. Изо всех заплечных дел мастеров, что я знаю, ты наименее всех похож на профессионального палача.
Парень стремительно обернулся. Перед ним стоял начальник городской стражи – массивный верзила на голову выше него. Уверенный взгляд карих глаз, непринужденность, с которой он носил доспехи, шрам от рваной раны на левой щеке, да и его возраст порядка сорока лет, говорили, что этот человек не всегда был городским стражником. Да и уверенность, с которой он заговорил с палачом, говорили о том, что воин знает себе цену.
– Что молчишь, парень? Ты вообще-то палач или просто напялил на себя капюшон? Знаешь, что за это бывает? Оставь в покое эльфку и иди за мной. Да приготовь свои бумаги. Если ты не удостоверишь, что действительно палач, сидеть тебе с этой стервочкой рядом и ждать казни.
Не дожидаясь ответа палача, начальник стражи пошел к помещению городской охраны. Ему было плевать, если бы парень насмерть закидал девчонку камнями, хоть сам командир и имел виды на нее. Однако, парень вел себя действительно странно и следовало разобраться, кто он такой. Не оборачиваясь, он вошел в дверь, зная, что если парень не пойдет за ним, ему придется встретиться с десятком стражников и им самим – Яном Шаррасом по прозвищу Шрам – одним из тех, кто резал эльфов в Грибовом Лесу.

Раннее утро застало её на чердаке одного из заброшенных домов на окраине этого дрянного городка. Очнувшись от очередного кошмара, она уставилась в потолок. Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Она потянулась и вскочила на ноги. Подняла плащ, на котором спала, и, несколько раз встряхнув, накинула его на плечи. Этот кошмар преследовал её уже не одну ночь. Языки пламени, ластящиеся к её плащу и веревки, перерезавшие запястья, опять вызвали дрожь... Она задумчиво застегнула оникс на шее и тряхнула волосами, чтобы разогнать ненужные мысли... В этом городе день не жаловал таких, как она. Но спать не хотелось. Она подошла к окну и прислонилась лбом с полусгнившей раме. В городах всегда приходиться скрываться, а здесь она задержалась слишком долго.
- Ты недурно подзаработала, Ярика. Пора отсюда сматываться... - она зажмурилась от ярких лучей только что взошедшего солнца и фыркнула. Вчера вечером она отправила на тот свет последнего "клиента", и здесь больше нечего было делать. Женщина откинула со лба белёсую прядь, ярко серебрящуюся в копне иссиня-черных как вороново крыло волос. Лицо новоиспеченного покойника как всегда резко впечаталось ей в память, за долгие годы накопившей сотни таких вот портретов...
Сложив руки крестом на груди, она отошла от окна и села на сундук. На чердаке оставался кое-какой хлам, и здесь вполне можно было проводить дни, чтобы не попадаться на глаза исходящих ненавистью к нечисти людей. Она подняла запыленную бутылку и сделала большой глоток эля. Стало немного лучше. Сон как рукой сняло. Она подняла черные замшевые ножны и вытащила зеленоватый клинок. Улыбнулась отразившемуся лучу солнца и мягко вложила его обратно. Клинок едва сопротивлялся...
Она допила эль и отшвырнула бутылку в угол. впереди был целый день...

Юилли вышла из кухни, где только что принимала ванну в большой деревянной бадье. Широкий льняной балахон, выданный ей повитухой, которую, как выяснилось, звали Мартой, едва не волочился за девушкой по полу, а рукава чуть-чуть не достигали длины рукавов смирительной рубашки. Наступая на подол, она дошла до стула и начала сушить свои длинные прямые волосы полотенцем, размером с простыню.
Лаву, неподвижно сидевший за столом, подперев рукой подбородок, наконец, пошевелился и посмотрел на свою хозяйку.
– Ну, – спросил он, – ты все же расскажешь, что вчера случилось? Портал, который ты создала, рухнул, едва не купировав хвост этой меховой горжетке.
– Попросил бы! – подал голос Карумо, вольготно расположившийся на кровати.
Лаву, как всегда, полностью проигнорировал его оскорбленный вопль.
«Ты расскажешь?» – раздался в мыслях у девушки негромкий голос Джои.
Да уж, утаить правду от брата она не могла.
«А что делать? Придется, – ответила она. – Эту правду я не смогу от них долго скрывать, ведь так?»
«Так», – согласился Джои.
Юилли встала и, снова путаясь в подоле, подошла к своим вещам, аккуратно сложенным на полке. Она еще утром проверила все ли цело и теперь уверенно вытащила из кошеля то, что было нужно. Правду говоря, она не помнила, что прятала камень в кошель, потому что потеряла сознание еще до того, как портал закрылся. Должно быть все время, что Лаву нес ее до города, она сжимала его в кулаке. Вернувшись к столу, девушка показала камень Лаву.
Ангел посмотрел на него, но ни одна черта его тонкого лица не дрогнула, а глаза по-прежнему выражали холодное равнодушие.
– Что там, что? – засуетился Карумо и длинным прыжком перескочил с кровати на стол. – Ой! – пискнул он, увидев камень, – Как это?
Красиво ограненный камень размером с детский кулак еще вчера сверкал и светился, как бриллиант. Сегодня же он был подернут дымчатой мутью и покрыт сетью трещин. Юилли небрежно уронила его на стол, и камень раскололся на несколько кусочков.
– Вот, – сообщила она.
– Забавно, – прокомментировал Лаву. – Усилитель исчерпал себя.
Карумо вьюном закрутился по столу.
– Но как же? Как же? Ведь ты должна была знать, что усилитель на пределе.
– Она знала, – безжалостно сказал Лаву.
Юилли уставилась на своего спутника и телохранителя.
«Неужели ничто не может расшевелить его?» – в который раз спросила она.
«Мы не раз обсуждали это, – ответил Джои. – Он служит тебе по принуждению и не обязан любить тебя».
«Знаю-знаю», – мысленно буркнула Юилли.
– Но почему тогда мы пошли в этот мир, а не домой? – не успокаивался Карумо.
– И мне хотелось бы знать, – поддержал его Лаву. – Без усилителя мы не сможем выбраться из этого мира. Я так понимаю, что ты вчера потеряла сознание, потому что в конце удерживала портал своими силами, без усилителя?
– Да, – вызывающе ответила девушка. – Я знаю, что это именно тот мир, где находится артефакт, который мы ищем. Он насквозь пропитан магией, а это значит, что и усилитель мы найдем здесь без труда.
– Возможно, – согласился Лаву. – Но если мы не найдем усилителя, то застрянем в этом мире навсегда.
– Не застрянем, – Юилли насупилась и приготовилась ожесточенно отстаивать свою точку зрения. – Я уверена в этом.
Лаву вновь подпер рукой подбородок.
– Как скажешь.
Ну вот, опять! Нет бы поспорил, а то согласился так, что исхитрился оставить за собой последнее слово. Теперь, что не скажи, все прозвучит глупо.
– Ладно, – фыркнула она. – Сейчас я оденусь и пойдем посмотрим, что это за городишко.
Она взяла свои вещи и удалилась на кухню. Карумо потрогал лапой обломки камня.
– Лаву, – жалостно пискнул он, – мы что, вправду останемся здесь?
– Ты точно останешься, – ответил ангел, – но предварительно я найду таксидермиста

Грузные серые тучи медленно ползли по небу, роняя редкие капли. Солнце опять вставало за небесным покрывалом, и его лучи все меньше грели землю. Все меньше оставалось погожих деньков, и все чаще промозглая морось или холодный ветер правили на улице, заставляя жителей реже высовывать свой нос из дому.
На пустой улице не было видно никого, даже не единого звука не было слышно кроме шопота ветра, говорившего с подворотнями и стенами, старыми калитками и водосточными трубами. В немногих окнах горел свет - в одних огни еще не погасили, а в других люди уже встали, для них начинался обычный трудовой день. Так в одном таком доме со старой выцветшей вывеской "Театр Линура" еще в паре окон маячили какие-то огни. Двери сего заведения на секунду открылись, оттуда вышел человек в красном кафтане, держа в одной руке дорожную сумку, а в другой маленький мешочек, который он тут же засунул в карман.
Странное зрелище представлял Лергеро: более похожий на арлекина - грим так он смыть не успел, так как был выпровожен за дверь сразу же по окончанию своего номера, в потертой запыленной одежде, со слипшимися грязными красными волосами...
Он сошел по ступеням, прошлепал по луже и, перейдя улицу, обернулся. Посмотрел на обветшалый дом "Театр Линура" и поднял голову вверх - к свободе, к небу, к дождю. Капля упала на лицо, еще одна. Он заметил, что обе упали на нарисованные слезы. А может это он плакал...
Денег, заработанных на пантомиме в театре "Линура", не хватало даже на... Да ни на что не хватало этих грошей! Хоть бы на хлеб насущный хватило...

Стражники вовсю скрежетали извилинами, пытаясь понять: "палач этот парень или же нет?". Ежели он просто нацепил капюшон и форму то их ожидает потеха, хотя как-то уж слишком опасно поблескивал его длинный меч притороченный к седлу, да и сам он не выглядел лёгкой добычей, а ежели он действительно Императорский Палач, то тогда они все оказались по уши в дерьме.
Парень неспешно взял повод и неторопливо, но уверенно пошёл за начальником стражи. «Привяжи» - коротко бросил он часовому поднимаясь по крыльцу. Тот уже начал было выполнять, привязывая лошадку нагруенную скарбом к столбикам крылечка, как до него дошло, что приказавший возможно преступник и что слушать он его не обязан, и что он как часовой вообще не имеет права покидать пост. Но, дело было сделано, и часовой поспешил напустить на себя неприступный вид, как будто бы, ничего, и не произошло.
Командир стражников уже сидел за столом лицом к двери и пытливо вглядывался в вошедшего.
- Я - Отто Бернгхард Лямпе, лейтенант Невидимой Охраны его Императорского Величества, - представился палач, и положил перед стражником пергамент с императорской печатью. Прочитав документ, командир стражников обнаружил, что Отто уже развалился перед ним на стуле и со скучающим видом разглядывает неказистое помещение.
- Тайная служба? - усмехнулся он. - И отстраненный палач? Забавно. Тебя привело в город какое-то дело или просто проездом?
- Для начала ты должен представиться и сообщить своё звание, а потом я может быть отвечу на твой вопрос, - убирая документ за пазуху сказал палач.
Командир стражи изобразил улыбку, отчего шрам на его щеке забавно зазмеился.
- Прости, парень. Привык, что в этом городе меня знает каждая собака. Ян Шаррас, лейтенант Ночных Теней в отставке и капитан здешней городской стражи. К твоим услугам, - он насмешливо отсалютовал палачу. - Можешь называть меня - Шрам.
- Так мы с тобой одного звания? Да ты ещё и из Ночных Теней? Не выпить ли нам с тобой, Шрам, того самого вина, которое я вёз из столицы целых два месяца в ожидании хорошей компании?
- Коль предлагаешь, не откажусь, но не с утра. Дел еще навалом, - Шаррас потер затылок ладонью. - Вчера вечером в город приехал имперский гонец. Остановился в ратуше. Вот вечером, другое дело. И эльфочку прихватим - девчушка нас позабавит.
- Вечером, так вечером, - согласился Лямпе. - А пока пойду. Особых дел в этом городишке у меня нет.
- Давай, иди. Жду, после захода солнца. И не забудь свои палаческие инструменты.
"Это я завсегда готов, хотя у меня их и немного но я думаю справлюсь", - радостно засмеялся Отто в предвкушении вечернего развлечения

Лило чуть облегчённо выдохнула, когда какой-то стражник, внушающего вида, попросил палача не кидать камней... Или это был приказ? Теперь девушка понимала всё происходящее с трудом. Ей стало казаться, что весь этот город - это сплошная загадка. "Видимо здесь твориться что-то..." - подумала она, потирая ушибы от камней.
Ей стало легче, когда осталась наедине со своими мыслями. Хотя что ей можно было думать? Пустота...
- Привезли очередную дрянь? - кто-то сказал заплетающимся языком, - Развелось эльфов! Я давно говорил, что надо было их всех перерезать, не жалея!
Лилонэт обернулась и увидела человека, говорившего гадости в её адрес. За что они так не любят эльфов? Тем более её - ведь она ещё им ничего не успела сделать... "Но если я от сюда выберусь живой, они у меня попляшут!" - с ноткой мести подумала эльфка.
- Их владения должны принадлежать нам - добросовестным граждам и людям.
Мужчина выглядел, как заядлый алкоголик, но что-то в его виде выдал человека, знающего различные тайны города - Лило попытается их разузнать!
- А зачем они вам? Там, где сейчас живёт мой народ - лишь пустошь и бедность! - она схитрила, но если он окажется умней, чем кажется, то не видать ей разгадки.
- Ха, глупышка много не знает! - захохотал пьяный мужчина и качаясь подошёл к клетке - от него разило дешёвой водкой, - Да если бы ты только знала, что там...
...Он говорил много. Лило не перебивала его, чтобы узнать больше - пусть думает, что она совершено не понимает, о чём он говорит. Но она-то знала. Девушка была удивлена, услышав из уст человека, то, что должны были знать лишь эльфы - те, кто живут на территории Резервации - но они не знали.
- Интересно, - тихо проговорила девушка, чтобы пьяница не услышал, - А мого тут ещё секретов?
Но не успела она задать вопрос, как кто-то появился на площади.
- А ну, брысь, оборванец! - проскрешитал голос охранника, - Эта дрянная эльфка будет развлечением, и уж точно не для тебя, - он рассмеялся.
Лилонэт от этого смеха поёжилась. Развлечением?! Попытаясь отогнать мысли, девушка не заметила, как человека прогнали от неё и теперь на площади вновь возобновилась тишина. Лишь стражник стоял, нагло ухмыляясь, в полоборота к клетке.

Ближе к полудню на городских улицах было полно народу. Слухи об имперском гонце расползлись, как и подобает слухам, со скоростью молнии. Обычно объявления указов звучали в полдень, поэтому народ начал потихоньку стягиваться на площадь. В ожидании глашатая, люди судачили о возможном указе и развлекались обхаиванием эльфийки. Наконец, со стороны ратуши появилась недлинная процессия: двое охранников, мэр и разодетый в красно-сине-золотые одежды имперский гонец.
Поднявшись на помост, гонец одарил презрительно-высокомерным взглядом притихшую, словно мышка, эльфку, фыркнул и взмахнул рукой. Один из охранников поднял начищенный до зеркального блеска охотничий рог и с большим старанием хрипло и фальшиво вывел сигнал побудки. Толпа притихла. Гонец развернул пергамент, покашлял и профессиональным голосом начал читать:
– Его величество повелитель Серверной Империи, восседающий на Рассветной Троне, властью своей объявляет награду в 500 000 золотых тому, кто доставит в целости и сохранности магический предмет, называемый «Аметистовое Крыло», – гонец оглядел ошеломленную толпу. – Предмет должен быть доставлен ко двору его величества.
Гонец повернулся и решительно направился обратно к ратуше.
Толпа еще некоторое время ошеломленно молчала, пораженная безумной суммой, объявленной за нахождение талисмана, а затем грохнула парой сотен изумленных голосов.
Среди толпы, едва держась на ногах, стоял сильно пьяный старик, тот самый, что не так давно пытался рассказать пленной эльфийке о тайнах эльфов. Старик был одет в грязные поношенные шмотки и пьян практически всегда. Никто не помнил его имени и городской люд обычно называл его – Задрыга. Никто не хотел обсудить с Задрыгой императорский указ. Все кричали и спорили по поводу бешеной суммы, которая реально могла обеспечить безбедное существование до конца жизни. Задрыга повернулся к парню, стоящему позади него и, не разглядев с пьяных глаз, алый капюшон, сброшенный на плечи, взял его за отворот красной куртки и дыхнув в лицо смесью дешевого вина, чеснока и нечищеных зубов, сообщил:
– Н-нашшш… арм… инп… ампиратор, – он едва не ткнулся парню носом в грудь, – молодой армпирнатор, тожжже исчет этто Крыло. Ссстарый армпиратор т-тожжже искал К-кирило. Д-давно, я есч… пацаном был. Ссссдесссь оно… недалёко. Т-только люддди ушшли и не вернулись. А потом другие ушшшли и не вернулисссь. И третьи ушшли и не вернулисссь. И четвертые…
По морщинистым щекам старика потекли слезы, и он, как заведенный принялся перечислять, сколько всего народу ушло и не вернулось.

...Впереди был целый день... Она откупорила последнюю бутылку и откинулась к стене. В углу зашуршала мышь. Потом притихла, оглушенная страхом и присутствием кошки, и стрелой бросилась прочь с чердака. Глоток, другой... Она моментально осушила бутылку, но никак не могла избавиться от наваждения. Тонкие черты аристократического лица молодого юноши, убитого ею накануне никак не исчезали. Очень уж контрастировали злые холодные глаза с нежными чертами лица... Она мурлыкнула и закрыла глаза. Вчерашний дождь очень мешал, но ей повезло...
Еще пара лиц скользнула в памяти: седой мужчина с грубыми чертами лица и сухопарый старик. Эти тоже больше не бродят по бренной земле. В этом городишке очень уж много людей, которых хотят убрать...
Она поставила бутылку на пол и поплотнее завернулась в плащ. Глаза закрылись сами собой. Ярика привыкла к ночной жизни в городах. Только так можно было выжить тем, кого ненавидят.
Сон накрыл её совсем незаметно...

Отто Бернгхард Лямпе всегда верил в свою Судьбу ( да, именно так, в Судьбу с большой буквы ), но ему и в страшном сне не могло привидеться, что она явиться к нему в обличии старого пьянчуги. Быстро, как учили его в Академии, он скрутил старика и потащил его в ближайший трактир (он же единственный на городской площади). Ошеломленный сумой награды люд, и не заметил, как гвардеец и пьянчуга идут к трактиру. Тем более, со стороны казалось, что идут два добрых друга, а если кто и удивился странному знакомству неизвестного гвардейца-палача и самого известного в городе пьяницы - всё равно не подал виду. Своя рубаха, она, как известно, всегда ближе к телу.
Самый известный в городе трактир "Свиное брюхо" обладал всеми качествами, которые способны были отпугнуть даже самого небрезгливого путешественника. Однако у него было одна особенность, которая делала его чрезвычайно подходящей для планов Отто Бернгхарда: в общей зале были отгорожены углы, вследствие чего образовались почти отдельные комнатки, в которых можно было поговорить о чём угодно, без боязни, что тебя подслушают.
Трактирщик Гуго по прозвищу Толстый, провёл всю жизнь в своём трактире, в нём он родился, помогал отцу, а после его смерти стал его полновластным хозяином. Услышав о награде, Гуго бросился сломя голову в трактир, нет, он вовсе не собирался отправиться на поиски сокровища, он просто точно знал, что сейчас к нему хлынут толпы посетителей, которые будут обсуждать планы поисков, собираться в поисковые отряды, и пить пиво и ту дешёвую кислую бурду, которую он называл Рифейским вином.
Отто втащил Задрыгу в Трактир, кинул его ослабленное ежедневными возлияниями тело в один из "кабинетов" и, вытребовав у Гуго три кувшина дешёвого пойла, начал усердно вливать его в свою жертву, при этом беспрестанно расспрашивая его об Амулете и его местонахождении.

Неуверенной походной Джоэл брел по улица давно проснувшегося города... Голова раскалывалась, в висках стучала тупая боль, лицо парня скривилось в "невыносимых" муках...
"До чего я докатился..." - он попытался вспомнить, что было вчера, но не смог... Однако на сто процентов был уверен, что вчерашний вечер не отличался от позавчерашнего, а позавчерашний от еще пяти предыдущих... Он всего неделю в этом городе, и все эти сем дней провел в каком-то грязном питейном заведении, пропивая последние деньги. Пару раз добрые люди помогали ему добраться до его номера в дешевом постоялом дворе, но вчера, видимо таких людей не нашлось, а потому утром он обнаружил себя лежащим на мостовой недалеко от входа в таверну... "Видно деньги кончились..." - Джоэл обшарил карманы и с тяжелым вздохом убедился в этом. Его счастье, что ночью его не подобрали бдительные стражи городских улиц...

Насквозь промокший и замерзший он инстинктивно шагал по улице на шум голосов - к центральной площади... Вот он уже в толпе, обводя горожан мутным взглядом, пробирается зачем-то вперед, к центру площади... Голова гудит почти также как толпа...
Но в сознание вдруг пробивается цифра: 500 000.
Мгновенно взгляд приобретает осмысленное выражение и вся джоэлова сущность обращается в слух:
- ... золотых тому, кто доставит в целости и сохранности магический предмет, называемый «Аметистовое Крыло». Предмет должен быть доставлен ко двору его величества.
"Да это мой шанс!" - не смотря на боль в висках, лицо Джоэла сияет надеждой и предвкушением легкой наживы... Тут взгляд его задерживается на клетке в центре площади... и на лице его отражается едва заметное сострадание.
"Опять городские развлекаются... Звери..." Сам Джоэл вырос вдалеке от цивилизации в бесконечных торговых рейсах, в городах задерживался ненадолго и никогда не понимал нравов их обитателей... А вот к эльфам у него была странная симпатия… даже не симпатия, а сострадание... Вероятно повлияли рассказы отца, когда он был еще совсем маленьким и почти ничего не соображал... И рассказов не помнил, остались лишь непонятные теплые чувства... Когда он подрос, отец наотрез отказался касаться этой темы и ему рекомендовал молчать. И был, как позже выяснилось, прав.

Джоэл очнулся от воспоминаний и еще раз глянул на клетку. Сердце сжалось.
"Твою на лево, они же настоящие звери... Что они с ней сделают после заката?.. А с каких это пор ты стал таким сентиментальным?" Хороший вопрос, но оставить этого так он уже не мог. Плохо знакомый с городскими порядками и карами за любые связи с эльфами, он твердо решил для себя дождаться пока разойдется толпа и быстрым движение меча окончить муки бедной девушки - это лучше чем провести ночь с этими извергами...
Он прислонился к стене ближайшего здания, сливаясь с тенью и становясь неприметным, и стал ждать.

Делать было, собственно говоря, нечего на безлюдной улице в этот ранний час, и Лергеро направился в центр города на площадь. В животе урчало, как будто зверек какой ворочался. Неудачный актер вынул из кармана мешочек с заработанными на последнем представлении деньгами, высыпал монеты на руку и посчитал.
- Да уж, - хмыкнул Лергеро и улыбнулся, только не было в его улыбке никакой радости.
Он брел по почти пустым улицам, люди только-только стали выходиь из своих домов, торопясь оп обычным своим делам. Тоска и грусть, ощущение собственной никчемности и ненужности никому сдавило ему грудь... Так хотелось сесть на землю и зарыдать!
Он брел улицам, а людей становилось все больше, они спешили по своим делам, на свои работы, это был их, точнее для каждого свой город, а у него, как это было ни прискорбно осознавать, не было ничего своего, он был потерян в себе, в дорогоах, городах, и так и не мог ничего найти и нигде остановиться, а только терял и бежал без оглядки. Для чего все это?!
Когда он подошел к площади, народу на ней было уже порядочно.
- Что случилось? - спросил он у прохожего. Тот смерил его взглядом:
- А тебе-то, парень, чего?! - грозно спросил тот.
- Я просто спросил, - еле слышно ответил Лергеро и поспешно отошел. Из обрывков фраз, лепечущих о чем попало людей, он понял, что был какой-то там глашатай, что императору то ли требуется какой-то предмет магический, то ли найти его, то ли отобрать у кого, вообщем что-то смутное и несуразное. А на что еще способна толпа кроме искажения всего услышанного?!
Лергеро обошел скопище народа стороной вдоль линий домов. Очередным глухим рыком дал о себе знать желудок, как раз на глаза попалась вывеска "Свиное брюхо". Ох, и не любил же он подобные заведения... Брр! Юноша толкнул дверь и та, тихо скрипя, повернулась на петлях. Лергеро заказал себе суп с фасолью и, получив заказ сел в тихий и темный угол. Юноша хлебал отвратное варево и по привычке своей, сложившейся, когда он был придворным, слушал, о чем говорили вокруг. Но кроме мямляния какого-то пьянчуги и бесчисленных: "Ну же говори...", - разобрать ничего не мог.

Лило сидела, навострив острые ушки, словно кошка, услышавшая про молоко и сырое мысо. Так вот, что за артефакт имел ввиду тот старик! Аметистовое крыло... И оно всем нужно даже теперь, после нескольких лет, в которые о нём и не вспоминали. Лилонэт чуть улыбнулась, но скула чуть болеле после камня и выражение на лице девушки застыло довольно таки страдальческое.
"Значит, они дадут за эту побрякушку 500 000! - размышляла она, - Но ведь не спроста все её ищут. Значит, не простая эта вещичка..."
Лило вспомнила о том, где находится место, из которого можно будет уйти, узнав об неком артефакте - так говорил старик - но мало кто туда добирался... и никто не уходил. Эльфка сидела, задумчиво теребя единственную вещь, не отобранную стражей - яшмовый поясок, и думала, что кому-кому, а вот ей уж точно не помешало бы отправиться за этой вещичкой. Не только ради денег, хотя они были сейчас нужны и ей и её семье, но ещё и ради чего-то нового... да хотя бы просто ради дороги!
Люди теперь ходили, обсуждая заявление посланника императора, и не замечали пленницу. Это намного облегчило жизнь юной Лило. Она ненавидела все эти лица! В них не было чувств, не было души - это просто монстры, ходящие на двух ногах, на подобии эльфов. В ведь история гласила, что эльфы были первыми существами в этом мире...
В животе недовольно заурчало. Девушка закрыла глаза, пытаясь не думать о еде, но расхаживающие туда-сюда люди, несущие в своих руках яблоки, овощи, молоко или даже просто бутыль с вином, не выходили из головы эльфки.
"Хотя, если подумать, лучше умереть с голода, чем быть в руках этих демонов!" - в ярости подумала она, и, открыв глаза, сверкнула сиреневым светом...

Высосав бутылку вина, Задрыга с пьяной преданностью уставился на Отто. Палач демонстративно отодвинул от него следующую бутылку.
– Давай, говори.
Морщинистое лицо пьяницы изобразило детскую обиду, а взгляд тусклых глаз переместился на бутыль.
– А чё… я уж-же скхазал… Д-да все т-тут зззнают. Идешь н-на сссевер. Т-туда ззза холмы. Вот прррямо на северрр и идешшшшь.
Задрыга пустил слюну.
– Горло ббы промочить, добрый госссподин.
Тихо закипая, палач плеснул в кружку вина.
– Говори же, пока я тебя не придушил, как крысу, – прошипел он.
– Да чего… чччего? Я жо… эта… говрю… на сссерев… вер. По степи. Д-день идешь, идешь… идешь… идешь…
Отто не удержался и слегка двинул старика в лоб.
– Ик! – изумленно сказал Задрыга. – Ч-чего?.. Иддешшшшь и приходишшшь, – он припал к кружке и громко всосал в себя вино. – к камню. Т-такой ззздоровый камень, как этот… столб. Столб каменный и пись… пись…
– Письмена?
– Угу. Они… толк-ко непонятные… Эльфьи. И птица…
– Какая птица, кретин?
– П-просссто псица… с крыльями. Эльфья… ррр-резрвсия… ресвирсасия…
– Резервация?
– Угу, ресверсация. Гллуххие земли… Сскалы. И ссстолб.
Отто налил пьянице еще один стакан.
– Шпасибо, ддобрый гсспдин. Только ты туда нни ходи… Никхто… Ни один нне вернулся. Ушшшли и нни вирнулисс. Ссыын мой ушшшел и ни верннулся… Т-такой, как ты… молодой. Дддавно…
Задрыга неожиданно заплакал уже не пьяно, а как-то по стариковски горько и устало, вспоминая пропавшего двадцать лет назад сына и умершую лет семь назад жену. Слезами человека, потерявшего всех своих близких и, что более страшно, пережившего своих детей…

С легкостью белки перелетая с крыши на крышу, Карумо стремительно мчался над городом. Он бы в жизни никому не признался, что обожает просто носиться по крышам домов. Особенно, если они, как здесь, покрыты черепицей. Пробегая мимо одного из чердачных окон, он почуял сильный запах зверя. С местными зверями Карумо еще не был знаком. Видел собак, но они ему не поравились.
Поводя по сторонам влажным черным носом, Карумо забрался в окно и на чердаке, заваленном разным хламом увидел женщину с черными волосами и седой прядью. Зверя нигде не было, но им отчетливо пахло. Секунду спустя Карумо понял, что зверем пахнет от женщины.
– Ой, – сказал он, начисто забыв предупреждение Лаву, – Ты что, оборотень?

Шли минуты... а может часы? Не смотря на то что солнце было уже высоко, теплее не стало... Холодный ветер с легкостью пробирался под тонкую промокшую рубаху и гонял по телу мурашки. Этот же ветер прочистил сознание Джоэл от остатков влияния алкогольных паров... А в месте с прояснением сознания в голову полезли разумные мысли: собственно какого хрена он тут стоит, голодный и промокший, на холодном ветру? Люди вокруг и не думают расходиться... Да даже если и разойдутся - много ли у него шансов остаться незамеченным после осуществления своего плана? Стоит ли игра свеч?.. Чего ради?
Не стоит, собственная жизнь дороже.
Джоэл оторвал взгляд от своих сапог, посмотрел на клетку. И во взгляде его не читалось ничего кроме холодного расчета.
- Значит судьба такая, - тихо себе под нос произнес он.
Оторвался от стены, осмотрелся по сторонам, соображая как можно скоротать этот день, да за одно узнать последние новости... Кстати о новостях: ведь тут дельце наметилось! Где его будут обсуждать? Конечно в таверне!
А ближайшей таверной здесь было всем известное "Свиное брюхо" - премерзкое заведение, но за последние 7 дней Джоэл уже попривык...
Уверенным шагом, вздрагивая иногда от внезапных порывов ветра, он зашагал через площадь и через пять минут уже вдыхал "дивный" букет запахов оного питейного заведения. Выбрав место поближе к очагу, Джел уселся за столик, обшаривая карманы в поисках хоть какой-нибудь мелочи и внимательно прислушиваясь к гулу голосов, пытаясь разобрать в нем что-нибудь вразумительное...

Джоэл так и не успел дошарить по карману, как зычный знакомый голос проревел от входа в трактир, разом заглушив все другие голоса:
– Джоэл! Я так и знал, что это ты, парень! Глазам не верю!
От дверей к столу бывшего охранника, сшибая подвернувшихся под ноги посетителей, точно большой таран, двигался массивный мускулистый мужчина, в доспехах. Его абсолютно лысую голову перехватывала жгутом серая банданна, а длинные тонкие усы свисали чуть не до середины груди. Кого не ожидал увидеть Джоэл в этом городке, так именно его – своего друга и командира, пропавшего вместе с отрядом где-то в Таггарских горах на западе.
– Маркус? – пораженно сказал он.
Командир рухнул на скамью и уставился на Джоэла внимательными серыми глазами.
– Ты отвратительно выглядишь. Как будто пил без просыпу дней десять. И отощал, по-моему, – не дожидаясь ответа Маркус развернулся и взревел на весь трактир. – Хозяин! ХОЗЯИН!!! А ну быстро сюда!
Гуго буквально материализовался рядом со столом, точно призрак.
– Мяса, да не пережаренного, как подметка. Что у тебя там еще есть? Овощи? Суп давай. И вина. Принесешь ослиную мочу, оборву уши и засуну тебе в ноздри. Быстро!
Толстяк моментом испарился. Притихшие под напором голосовых данных посетители снова заговорили и гул множества голосов превратил зал трактира в подобие большого улья. Маркус повернулся к Джоэлу.
– Мы тебя обыскались, парень. Исчез из той деревеньки, как в воду канул. Только и узнали, что жив-таки остался. Знаю, что ждал нас два месяца, да не смогли мы раньше вернуться. И вернулись не все.
Джоэл вскинул голову.
– Не все? Что случилось?
– Нарвались на отряд эльфов. Ну, на это их Сопротивление. Туча их лучников в скалах. Караван сохранили, да положили эти твари две трети наших. И Седрика положили, напарника твоего. Стрелой прямо в правый глаз. Добрались мы до Ашари-Адэ, раны зализали, а там присоединились к наемникам, да те эльфьи отродья из лесов вышибли. Ни один гадёныш живым не ушел.
Трактирщик вновь возник у стола, а рядом с ним дочка с деревянным подносом в руках.
– Пожалте, добрые господа. Еда и самое лучшее вино.
Еда выглядела весьма прилично, но вот от «лучшего вина» несло кислятиной. Пока Маркус принюхивался к нему, Гуго предусмотрительно испарился, прихватив с собой дочуру.
– Ладно, сойдет, – сказал командир. – Ешь давай. Кровь дракона! Рад, что нашел тебя. У меня новобранцев пятнадцать душ – дельный лейтенант нужен. Ты-то что здесь делаешь? По виду, так на мели сидишь. Или решил прямиком к императору податься? Чего глаза таращишь? Седрик всем разболтал, как ты ему говорил, что, дескать, приду к императору и скажу ему, я, мол король, а не ты. Да только Седрику теперь все равно, выполнишь ты эту свою байку или нет. Помер он.

После объявления глашатая, толпа на площади начала рассасываться. Часть ее, в основном мужчины, подалась в трактир. Кое-кто пошел по своим делам, а часть остались на площади, оживленно обсуждая указ императора и награду. Многие люди косились на странную пару, стоявшую у стены: больно уж необычна была их одежда, да и вообще весь вид. Взгляды многих женщин осуждающе останавливались на девочке, одетой явно в мужскую одежду, да еще со странным оружием за спиной. Однако, холодный взгляд ее спутника из-под полей черной шляпы мигом останавливал желающих полюбопытствовать, из каких краев эти незнакомцы. Шанберри, расположенная на восточном краю Империи обычно принимала торговцев из центральной и северной частей, но, мало ли, может гости откуда с юга или запада. Империя велика, кто только в ней не живет.
– «Аметистовое крыло», – повторила Юилли. – Та ли эта вещь, которую мы ищем?
– Без сомнения, – ответил Лаву.
«Без сомнения», – эхом отозвался в мыслях голос Джои.
– И он где-то рядом, – продолжила девушка. – Я не могла намного ошибиться, открывая портал.
– Конечно, – Лаву очень серьезно кивнул. – В прошлый раз ты говорила то же самое, когда открыла портал прямо посередине реки.
«Очень широкой реки», – услужливо напомнил Джои.
– И нам пришлось тащиться через все государство, чтобы найти артефакт, – закончил ангел.
Джои засмеялся. Юилли фыркнула и раздраженно вздернула нос.
– Я уже и ошибиться не могу?
– Можешь, – согласился Лаву таким тоном, точно дал девушке разрешение.
– Спасибо, – ядовито ответила она.
– Всегда, пожалуйста.
«Интересно, вы когда-нибудь прекратите пускать друг в друга шпильки? – поинтересовался Джои. – Может быть, нам стоит разузнать об артефакте? У меня впечатление, что местоположение Аметистового Крыла здесь не является тайной».
Юилли посмотрела по сторонам. Люди, оставшиеся на площади, разбились на небольшие группки и подойти к любой из них незамеченными не представлялось возможным.
– Узнаем, – сказала Юилли, – но не здесь. Наверняка Марта знает. Обычно, повитухи всегда в курсе всех сплетен.
– У тебя весьма глубокие познания в повитухах, – тут же съязвил Лаву.
Юилли повернулась к нему и пронзила яростным взглядом карих глаз. На этот раз шпилька ангела основательно задела ее за живое. Слишком ранняя остановка возраста оставила ее тело не полностью сформировавшимся, и ее соотечественники совершенно не воспринимали Юилли, как женщину.
– Когда-нибудь, я подарю тебя обратно Властителю, – процедила она сквозь зубы.
Лаву и бровью не повел, хотя угроза была нешуточной. Когда Властителю отдавали подаренных им рабов, для раба это значило существование в бесконечных мучениях и пытках. Джои на сей раз не стал изображать миротворца – ему весьма не нравилось, когда оскорбляли его сестру.
Надув губы, Юилли уставилась на клетку, где сидела молоденькая, по внешнему виду примерно ровесница вампирши, эльфийка.
«Ты надумала ее спасти?» – поинтересовался Джои.
«Что? Кого?»
«Девочку в клетке».
«Ах, ее? – Юилли пожала плечами. – Может быть. Я подумаю над этим. Позже».
«Мне не нравится, когда кого-то сажают в клетку».
«Мне тоже не очень. Ты прав, наверное, я вытащу ее ночью. Или… подарю ей мечту».
Она повернулась к Лаву и холодно приказала:
– Идем. Расспросим Марту.

Отто убил целый час на россказни старого забулдыги и влил в него почти 4 кувшина вина. Удивительно, но Задрыга не только не потерял способность двигаться от количества выпитого, но даже как-то приободрился, да и речь его стала гораздо понятней. "Эдак, он ещё меня запомнит" - подумал Отто, и, решив, что следов лучше на всякий случай не оставлять, аккуратно надавил большим пальцем за ухом разговорившемуся старику. Тот обмяк и повалился на стол.
Отто Бернхард всегда помнил, что случайные связи до добра не доводят, вот и ещё один пример, он покосился на старика, тот тихо лежал, уткнувшись лицом в стол. Отто вышел из кабинета, и успел заметить, что какой то рыжий тощий парень, сидевший совсем близко, тут же уткнулся в свою кружку, всем видом давая понять, что он наслаждается восхитительным букетом вина, а до окружающей его действительности ему нет вовсе никакого дела. "Подслушал!" - первым желанием Отто было размозжить ему череп кастетом, пальцы уже привычно скользнули в кольца, но он смог себя пересилить, вокруг люди, а сейчас каждая минута на счету. Отто улыбнулся парнишке ( только эльфы, гномы, дриады, и прочая нелюдь, бесчисленное множество которых погибло во время уроков в палаческой школе, знали, что Отто всегда так улыбается жертве) и подсел к нему за столик.
- Итак, ты всё слышал, здесь тебя я бить не буду, слишком много народу вокруг, но я могу обойтись и без драки, - тут он ловко ухватил неопытного шпиона за большой палец и начал выгибать его в сторону противоположную той, которую ему для того определила природа. Таким же тихим и ровным голосом Отто продолжил. - Пойдешь со мной, или я сломаю тебе все суставы, но сначала вырву голосовые связки, чтобы ты своими криками не помешал добрым людям отдыхать.

Как будто сотни иголок стали впиваться в палец изнутри, пытаясь превратить его в ежа. Рука невольно поползла по столу к подсевшему человеку, кисть все больше выворачивалась доставляя все больше боли Лергеро и, видимо, все больше удовольствия широко улыбающемуся светловолосому мужчине. Лергеро сжал зубы, понимая, что если он завопит, то будет только хуже, но это не помогло, потому как незнакомец еще сильнее нажал на палец.
- Ай-яй, дяденька!.. - заскулил юноша. Брови сложились домиком, казалось, что он заплачет. - Что, что вы делаете? Мне же больно... Ну... Отпустите меня... По-ожа-алуйста... Отпустие, прошу вас, милейший человек.
Мужчина продолжал загадочно улыбаться, но, тем не менее, давление чуть ослабил.
- Что, что я сделал? Я н... ни... ни-чего не слышал, честно, - заикаясь и запинаясь от страха, уверял Лергеро. - Я не... не пон... нимаю о чем вы. Возьмите мои д... деньги! У м... меня их не так много, возь.. мите, только не... не бейте меня, умоляю. - Лергеро попытался вжаться в стену, но получил еще одну порцию боли - его бедный несчатсный палец в данный момент пренадлежал кому-то другому. Почувствовав полную свою беспомощность и бессилие по сравнению с... с палачом! Только сейчас он это понял... "Во влип..." - подумал актер и сглотнул.
Юноша жалобно поднял глаза на экзекутора, но смолчал.

Лилонэт заметила странную пару: девочку и высокого мужчину, одетых не так, как остальные люди в этом городе. Они чем-то выделялись... и не только внешностью.
Эльфка поёжилась. Она никогда так долго не сидела на одном месте, она хотела свободу. Лило закрыла глаза и решила попробовать отвлечься от шума города, который сейчас обсуждал артефакт. Девушка понимала, что сейчас даже и думать не имеет смысла о свободе и о приключениях, но ничего не могла поделать - перед глазами появились картины-мысли. Вот её мать, вот отец, в очередной раз обучавший нового ученика, вот брат... При воспоминании о нём сердце Лило сжалось.
- Что-то случилось, - поняла обречённо эльфка, - А я тут гнию и ничего не могу поделать!
Ярость так захватила её, что яркое сияние вокруг эльфки, сразу привлекло людей. Послышались возмущённые крики, о прутья клетки стали ударяться камни, палки и всякая гниль. Но всё отскакивало от девушки, словно солнечный луч от зеркала. Лило собралась и попыталась не тратить силы попусту на какую-то беспочвенную ярость. Она вздохнула и сделала сияние почти не заметным. Крики и попадания в клетку отбросов прекратилось. Эльфка облегчённо вздохнула.
Лило попыталась найти среди людей ту самую девочку, но та пара, видимо, уже ушла.
"И почему мне кажется, что их было не двое?" - она печально улыбнулась, понимая, что эта мысль была полнейшим бредом и успокоилась, ожидая своей участи... но мыслено сжимая кулак.

Джоэл никак не мог придти в себя и поверить в происходящее... однако пользуясь случаем наполнял своей желудок горячим сочным мясом, обильно запивая его вином...
Нет, просто невероятно! Он же мысленно уже похоронил капитана, прошла уйма времени, а от них - ни намека, ни весточки... А тут - на тебе!
Джоэл слушал рассказ Маркуса, мысли его беспорядочно метались, пытаясь сориентироваться в ситуации...
"Эльфы... положили почти весь отряд... А он только что собирался помочь одной из них!.. Куда катится мир..."
- У меня новобранцев пятнадцать душ – дельный лейтенант нужен. Ты-то что здесь делаешь? По виду, так на мели сидишь. Или решил прямиком к императору податься? Чего глаза таращишь? Седрик всем разболтал, как ты ему говорил, что, дескать, приду к императору и скажу ему, я, мол король, а не ты. Да только Седрику теперь все равно, выполнишь ты эту свою байку или нет. Помер он.
Тут мозг Джоэла вошел в привычный режим работы и разродился любопытным планом, вполне перспективным на первый взгляд... Только поосторожней надо...
- Неужто так всем и разболтал, поганец?! - Джолэ недовольно поморщился: такая информация слишком быстро доходит до императорских ушей... а к встрече с ним он был еще не готов... - Друг мой, буду тебе признателен, если ты не будешь орать о моих "байках" на всю таверну. Что я на мели - это точно. Но к императору рановато. А вот работенка мне действительно нужна...
Джоэл на секунду замолчал, потом продолжил в полголоса:
- Начальник, с радостью вернусь в дело, и из новобранцев твоих кого надо сделаем... Только... про Аметистово Крыло слышал что-нибудь?.. - Джоэл слегка прищурил глаз, наблюдая за реакцией Маркуса, - Помощь твоя нужна: коня бы мне доброго, и денег на недельку-другую - верну все с лихвой или службой своей отслужу - ты меня знаешь, слов на ветер не бросаю.

нрпг: Я временно веду Грея (подробности - в гостевухе)

Грей

Вечная ночь, застлавшая зрение за два года не стала привычной. Грей невольно поднял руку и прикоснулся пальцами к черной повязке, закрывающей глаза. Маркус ушел в трактир, сказав, что ему надо что-то проверить, но проверка как-то слишком затянулась. Можно было попробовать вернуться одному, но парень не был уверен, что сумеет найти дорогу к той окраине города, где остановился караван, который они охраняли. То непонятное чутье, появившееся после ослепившей его вспышки, позволяло свободно перемещаться в полной тьме, окружавшей его, не натыкаясь на препятствия и людей, но вот с чувством направления было не слишком хорошо.
Неподалеку от него судачили две горожанки, судя по голосам – довольно молодые.
– Моя бабка рассказывала, – вещала одна, – что это Аметистовое Крыло – величайший магический амулет и может всё!
Грей кивнул. В Академии он слышал об этой реликвии, но за много сотен лет она так и не была найдена. Смешно, что император вновь решил возобновить поиски. Скорее всего, амулет – это просто красивая легенда.
– Говорят, много искателей прошло через наш город в былые времена, – продолжала женщина.
– Да только никто не вернулся, – скептически ответила вторая. – Наверное, чтобы не позориться.
– Вовсе нет! Ну… может не все. Но некоторые просто пропадали там.
– Их убили эльфы.
– Ни во что ты не веришь, Донна! Бабка говорила, что тот, кто сможет прочитать письмена на обелиске. Ну тот, который на севере в круглой долине. Ты же знаешь. Так вот, тот, кто прочитает – узнает дорогу в Аметистовому Крылу.
– Там же письмена на языке перворожденных эльфов. Даже сами эльфы не помнят этот язык.
– Много ты знаешь об эльфах!..
Грей перестал слушать. Сердце вдруг замерло, а затем стремительно забилось в дикой и безумной надежде. А вдруг реликвия – не сказка? Ведь он слышал и о существовании стелы-указателя. Магический артефакт такой силы, какую ему приписывают, мог бы излечить его глаза.
Ни секунды не раздумывая, Грей повернулся и шагнул к двери трактира. Остановился на пороге и, услышав зычный голос Маркуса, пошел в его направлении.

– Знаю-знаю, – махнул рукой Маркус. – Да вот только что это ты задумал?
Командир наклонился к Джоэлу через стол и принялся изучать его лицо, как натуралист – редкого жука. Удовлетворившись осмотром, он принял нормальноe положение, сложил руки на груди и засопел, как рассерженный бык.
– Вижу твою рожу хитрую, парень. С кем ты юлить вздумал? Я же тебя практически воспитал. Думаешь, найти Аметистовое Крыло и с ним пробраться к императору? – эти слова он произнес, изрядно понизив голос. – Дурень ты, дурень. Башки своей непутевой хочешь лишиться? Даже я еще не родился, когда была последняя большая охота за этой штукой, но кое-что знаю. Достаточно для того, чтобы не лезть в эту авантюру.
– Ты знаешь о Крыле? – раздался рядом негромкий голос.
Увлеченные разговором, оба не заметили подошедшего к ним юношу с черной повязкой на глазах и длинным посохом с вычурным резным навершьем. Джоэл мигом схватился за рукоять меча.
– Спокойней, спокойней, – Маркус положил руку на плечо слепому юноше. – Уймись, Джоэл, это наш маг Грей Мак-Ватбинс.
– Слепой маг? Да еще мальчишка?
– Тебя я, положим, тоже взял мальчишкой, а Грей весьма хорош в огненной магии, да еще каким-то образом чует засады, где бы бандиты или эльфы не прятались. Садись, парень.
Грей сел на скамью рядом с Маркусом и снова спросил:
– Ты действительно что-то знаешь о Крыле?
– Знаю кое-что. Да в этом городе все знают. В сутках конного пути на север в скалах есть маленькая круглая долина. Посреди нее стоит что-то типа столба с надписями. Здесь все убеждены, что надпись указывает местонахождение Аметистового Крыла. Надо сказать, убеждены твердо. Еще говорят, что все, кто уходил искать Крыло, не возвращались.
– Возвращались, – возразил Грей. – Но ничего не найдя. Нам в Академии говорили.
– Так искали-то по всей Империи, а не только здесь. Впрочем, я уверен, что все это сказочки про этих эльфьих недоносков и нечего вам головы этим себе забивать.
– Я бы попробовал, – тихо сказал Грей, опустив голову. – Я ухвачусь за малейший шанс излечиться.
Взгляд Маркуса потеплел. Джоэл помнил, что точно так же он теплел, когда Маркус наблюдал за тем, как он, тогда еще мальчишка, учился работать мечом и стрелять из длинного лука.
– Ладно, умники, – ворчливо сказал командир. – Беды не будет, если прокатитесь туда.
– Прокатимся? – переспросил Джоэл, подозревая подвох.
– Ну да. Я дам тебе денег, коня и снаряжение в дорогу с тем условием, что ты возьмешь с собой Грея, а потом приведешь его обратно. Парень хорошо ориентируется в своих потемках, но не настолько, чтобы добраться туда самостоятельно. Да уж не беспокойся, обузой он тебе не будет, – Маркус поднялся. – Решай быстро, Джоэл.
Он швырнул трактирщику пару медных монет и пошел к выходу. Грей последовал за ним и стало видно, что юноша удивительно хорошо для слепого огибает препятствия.
Маркус обернулся:
– Шевелись, Джоэл. Кровь дракона! Наши будут здорово рады увидеть тебя. Шагай за мной. Мы остановились на самой окраине города.

Здесь кто-то был. Она вынырнула из сна. Не открывая глаз, пришла в себя. Ощущение чьего-то любопытного взгляда не проходило. Она знала одно - это был не человек. Запах слишком вызывающий... Пальцы судорожно сжались в кулак. Ярика напряглась и мысленно нащупала клинок. Тот еле подрагивал как обычно. Женщина открыла глаза и, моментально оценив расстояние до окна, прыгнула. Зеленоватый сполох описал полукруг. Она застыла, чуть присев и перенеся опору на правую ногу. Клинок зажатого в руке меча замер перед существом на карнизе. Ей глаза встретились с любопытным взглядом белого зверька. Ярика только сейчас поняла, что он говорил только-что. После того, как она почувствовала Присутствие - значит ей это не приснилось...
- Что тебе нужно, - хриплый ото сна голос нарушил повисшую тишину. Она слегка расслабилась и выпрямилась.

Шерсть Карумо встала дыбом и он едва не вывалился обратно в окно, когда кончик зеленоватого меча заплясал перед его черным носом-пуговкой. Он плюхнулся на хвост и разом припомнил все предостережения Лаву, особенно те, в которых говорилось, что звери не разговаривают. Но от этой женщины определенно пахло зверем. Не сводя глаз с клинка, он попятился назад.
- Я это... ничего... просто зашел... нечаянно. Прости, что разбудил. Я, наверное, это... ну... пойду, - он снова повел носом. - Я ты приятно пахнешь. Наверное, ты очень красивая в зверином облике. Я бы... А-ай!
Меч вновь качнулся. Отпрянув назад, зверек все же вывалился в окно, покатился по скату крыши и рухнул вниз... прямо в бочку с дождевой водой, окатив стоявших рядом женщин. Взъерошенный и мокрый, Карумо вырвался из нее и, под целый хор пронзительных визгов, ринулся бежать. Едва увернулся от камня, а затем, прямо перед его носом вдребезги разлетелся кочан капусты. Карумо свернул в переулок, промчался по нему, уворачиваясь от ног и разнообразных метательных предметов, выскочил на площадь и, пролетев через нее грязно-мокро-белой стрелой, прыгнул в какое-то, как ему показалось, укрытие.
- Фуф! - сказал он, пытаясь вытереть стекающую на глаза грязную воду лапой. - Кажись, пронесло.
Он поднял голову и обнаружил глядящие на него сиреневые глаза.
- Упс! - укрытие оказалось клеткой в самом центре площади. - Кажись, не пронесло.
Глаза эльфийки стали круглыми от удивления, когда она убедилась, что зверек действительно разговаривает. Почти не понимая, что делает, она вытащила из кармана платок и подала его зверьку.
- А, спасибо, - Карумо сел на задние лапы и начал вытирать морду платком, как полотенцем, мигом превратив его в клок грязной тряпки. - Ты очень миленькая. И ухи у тебя остренькие, только без кисточек. Ой!.. - он прикрыл лапкой рот. - Ну чего ты так смотришь? Нет меня, типа. Я это... галлюцинация. Звери не разговаривают, ты же знаешь. А галлюцинации это... разговаривают. Ну я, типа, того... растворяюсь.
Он ломонулся сквозь прутья клетки и помчался в сторону их временного жилья. Перед его мысленным взором грозной тенью вставал мрачный образ таксидермиста...

– Встань, – в голосе Отто теперь звучал могильный холод, заставивший актера повиноваться. Да и палец палач все еще не выпускал. – Попытаешься бежать – прирежу, как свинью. Иди вперед.
Палец пришлось отпустить, но перепуганный актер повиновался и покорно пошел туда, куда его вел палач, подгоняя при этом весьма увесистыми тычками в спину. Отто направился не к двери, а на кухню трактира, где и нашел Гуго. Толстяк все еще оскорблено рассматривал медные монетки, брошенные ему Маркусом. Палач швырнул ему еще одну и сообщил:
– Это тебе за то пойло, которым ты травишь здесь посетителей, а теперь быстро выведи и поседлай одну из своих лошадей – я конфискую ее.
– К-конфискуете?
И тут же сдавленно икнул, увидев, как по лицу Отто поползла фирменная улыбочка.
– Да-да, сейчас. Сей минут будет.
Гуго не соврал. Не прошло и десяти минут, как у трактира, рядом с лошадкой Отто стоял соловый одр с выпирающим хребтом и вислым задом. Палач на стати лошади особо не пенял – надолго она ему не требовалась. Под прицелом арбалета, Лергеро забрался на лошадь. Публика на площади с любопытством наблюдала их отъезд, предполагая, что имперский палач арестовал очередного пособника эльфов.
Отто с сожалением посмотрел на клетку. Единственное, о чем стоило жалеть, уезжая из города, это о невозможности приложить руки к эльфке. Не получить удовольствия от ее визгов и хруста суставов. Палач подавил секундную слабость – дело прежде всего. Он нашел то, что так долго искал, – путь к Аметистовому Крылу – и не намеревался позволить всем этим недотёпам – охотникам за наградой – обогнать его.
Очень скоро город скрылся за холмами, потянулась ровная, как стол равнина. Из-за горизонта едва-едва виднелись безлесные верхушки скал. Отто гнал лошадей, пока не начало темнеть. Решив, наконец, что пора устроить лагерь, он остановился, слез с лошади и бесцеремонно сдернул на землю актера. Лергеро поднялся, шатаясь от усталости – такие марш-броски были ему совсем непривычны. Отто вскинул арбалет.
– Я не имею привычки таскать с собой обузу, но и оставлять твой труп в городе тоже было не с руки, – соблаговолил объяснить он. – А теперь у тебя есть пять секунд, чтобы придумать причину, по которой я не должен тебя убивать.

Джоэл колебался ровно секунду. Но за эти секунду в голове его пронеслись сотни мыслей... Прежде всего сомнения вызывал слепой маг... столы и людей он обходил конечно здорово, но в походе наверняка будет обузой... Хотя словам Маркуса он привык доверять, а Маркус сказал, что маг – парень что надо... Кстати, о Маркусе...
"С чего это объявился именно здесь и именно сейчас, когда мне так нужна была помощь? Почему о нем ничего не было слышно раньше, ведь столько времени прошло? Почему во всех торговых организациях, с которыми отряд имел дело, и до которых я смог добраться, были уверены, что он мертв?.."
Да, капитан конечно все объяснил, но почему-то сомнения все сильнее укоренялись в душе Джоэла…
"Плевать, бред, просто события слишком невероятные... Да и терять мне все равно нечего и выбора у меня нет..."
Подведя такой итог, парень вскочил на ноги и быстро зашагал к выходу, вслед за капитаном. Нагнал он его уже на улице ("А размах у него все тот же!" - Джоэл усмехнулся вспоминая, как 15-тилетним мальчишкой бегал за Маркусом, стараясь не отставать и сохранять невозмутимое выражение лица и гордую осанку, подражая наемникам из своего отряда... мда, сейчас он конечно подрос, но так и не научился за ним поспевать). Однако в данный момент быстрый темп был только на пользу: осенний ветер становился все холоднее, а рубаха и старенькая, но верная кольчуга не оказывали ему никакого сопротивления, лишь движение не давало Джоэлу задрожать от холода...
"Алкоголик хренов, вместо дрянного недельно эля лучше б куртку себе теплую купил... Но кто ж знал, что осень нагрянет так "внезапно"?.."
Чтоб немного отвлечься по пути к стоянке он обратился к Грею:
- Давно ты с ними? Какими судьбами занесло?

Грей

Грей повернулся на голос Джоэла. Посмотрел, называется. За два года так и не привык к тому, что вертеть головой не надо, все равно ничего не увидишь.
– Почти год с отрядом. Встретился с Маркусом в Нарнваге, на юго-западном побережье Империи. Сразу после Ашари-Адэ… Я искал работу для мага. Сам понимаешь, мало кто слепого недоучку возьмет, а Маркус взял. Сказал, что приемного сына ему напоминаю. Тебя, похоже, – Грей улыбнулся. – Так и остался при отряде. Обошел с ними почти весь юг и запад материка. А здесь, на востоке, впервые. После Таггарских гор отряду туго пришлось – слишком мало народу, а малочисленный отряд большие караваны не наймут. Можно было бы примкнуть к другому отряду, но ведь ты Маркуса знаешь лучше меня, никогда бы он такого не сделал. Вот так и мыкались, пока людей не собрали. А Маркус еще и тебя пытался разыскать. Думал, ты тоже где-то на юге остался.
Грей вздохнул. Встреча с Маркусом была его спасением. К тому же командир весьма снисходительно смотрел на самостоятельные занятия Грея магией.
Пока он рассказывал, Маркус вывел их на окраину города, где лагерем встали охранники. Горели несколько костров, в воздухе витал запах жареного мяса. Воины занимались своими делами: кто-то ел, кто-то чинил амуницию, горластая группка у одного из костров предавалась возлияниям. Лагерь кипел жизнью.
– Эй! – взревел Маркус. – Ну-ка посмотрите, кого я тут привел.
Его голос перекрыл шум лагеря и заставил людей обернуться. Спустя пару секунд ветераны признали Джоэла и ломонулись к нему.
– В общем, – сказал Маркус, – вечер и ночь проведете здесь, а завтра с утреца поедете.

После шумного дня, вечер был неожиданно безлюдным. Возможно, этому помогли усилившийся ветер и начавший моросить дождь. Тучи придавили небо к земле, точно плотное одеяло. Ветер хлестал дождевыми каплями по окнам домов, пытался сорвать вывески и нещадно сёк прохожих. Редкие пешеходы спешили по своим домам, кутаясь в плащи и, уж конечно, никому и в голову не пришло взглянуть вверх.
Лаву стоял на коньке крыши одного из самых высоких домов на площади, прислонившись спиной к штырю, дрожащего под порывами ветра, высокого флюгера. Ветер разметал полы его плаща и волосы. Свою черную широкополую шляпу Лаву держал в руке. Ангелу нравилась такая погода – чем-то она соответствовала его обычному настроению – злая и безжалостная ко всему. Нравилась высота, пронизываемая ветром. Если закрыть глаза и подставить ветру лицо, можно представить себе, что ты летишь, что нет кровавой клятвы, данной Властителю и Юилли, что крылья не искалечены…
Лаву не закрывал глаза – бессмысленно предаваться несбыточным мечтам и иллюзиям. Он равнодушно смотрел на город, уплывающий в ночь, на крыши домов, на площадь, где в клетке дрожала от холода эльфийка. Ничто не цепляло его, не дарило впечатлений. Один город из многих – уйдет в прошлое, забудется…
Холодное сердце… Мертвая душа ангела…
_______________________

нрпг: Таки, дорогие мои, у нас уже вечер - будьте внимательны!

"Нечаянно забредший" гость вывалился в окно... Она бросила ему вслед злой взгляд и отошла от окна. Вздохнув, снова села на сундук и уставилась на осколки, бывшие когда-то бутылкой... Она проснулась. Окончательно. Ярика тряхнула волосами.
- Троллья кровь!.. - её рык остался висеть в воздухе.
День оставил её в покое. Вечер, вступивший в свои права, зазывал в город. Люди... Ёе ненавидят. Но люди невнимательны. Пристальные взгляды остаются на черном плаще и арбалете, на кошачиьх глазах... Но никто не обратит внимание на бродячую кошку, ободранную и грязную... Черную кошку в сумерках... По её губам зазмеилась улыбка: кошка...
Ярика разделась и, свернув одежду в клубок, сложила её вместе с оружием в сундук. Еле закрыла старый проржавевший замок огромным ключом и кинула его в кучу мусора у лестницы, ведущей вниз. По губам снова скользнула улыбка... незаметно искривляясь маской боли. Тысячи иголок вонзились в её тело. Жгучая леска перерезала горло и живот. Она согнулась пополам и рухнула на колени, хватая ртом воздух. Ногти оставили глубокие царапины на старом дереве пола...
Минута, пять... десять... Она подняла голову и открыла глаза, привыкая к восстановившемуся зрению. Трансформация была долгой и не оставила после себя следов. Она запрыгнула на подоконник и, обернувшись напоследок, выпрыгнула в город. Улица последовала за улицей. Без приключений она добралась до площади, шныряя под ногами у разномастого люда. Только белая полоса на боку мелькала... И замерла, заметив на помосте клетку. Там была эльфка. Она почувствовала это, только вбегая на площадь. Почувствовала тупую, едва заметную, если не прислушиваться, боль. И вот теперь Ярика видела её. Маленькую и измученную. Кошка черной стрелой метнулась к помосту и остановилась в двух шагах от клетки...

После последних слов палача Лергеро так и осел бы на землю, если бы уже не был на ней, потому он заскреб ногами, пытаясь не то встать, не то отползти. Зрачки расширились от ужаса, отчетливо выделяясь на измалеванном гримом лице, который он так и не стер. Губы шевелились, но звука так и не было издано. Осознав, что пять секунд истекли, а ни единого слова произнесено так и не было, Лергеро еще быстрее задергал ногами, выбивая мелкие камешки из-под себя, перевернулся животом вниз и, опираясь на руку, попытался встать и сразу побежать, но в тот момент, когда он уже был готов сорваться с места, тяжелая рука опустилась ему на плечо и сильно дернула так, что он отлетел назад и упал на спину, ударившись при этом головой о валун.
- П... При.. чина... Я еще молод! - не ожидая от себя такого, вдруг выпалил юноша, но поняв наконец, сколь неосмотрительным был этот восклик, тихо добавил, - Д... Дяденька... Что я вам с... сде-елал? Да и... Да и, если позволите, я... я может чем сподоблюсь вам... Д... Дяденьк-ка... Н-не надо меня... - Лергеро вытянул вперед руку, прикрываясь от палача, как от ненавистного яркого солнца. - ...убивать... Н-не...
Видимо, юноша хотел еще что-то сказать, но неожиданно глаза его закрылись, локоть, на который он опирался повело в сторону, и он опять упал на спину, с треском ударившись о валун, по которому тут же сполз, оставив на нем темно-красный след.

Командир городской стражи Ян Шаррас прошелся по небольшой комнатке на втором этаже. Эх, жаль, что этот молодой палач уехал из города. Ну, наверное, тот актер, которого он увез, и был его заданием. Винца, конечно, столичного не попили. Да и с эльфкой не пришлось на пару позабавиться. Впрочем, одному больше достанется.
Шрам сладко потянулся. Внизу шумел дежурный караул – десяток стражников. За окном хлестал ветер и заливал стекло мелкими дождевыми брызгами. Да уж, не сладко там эльфке. Ничего, зато в тепле сговорчивей будет. Пусть еще пару часиков посидит – как раз все утихнет. Шаррас позвенел ключами, подвешенными к поясу, закрыл задвижку на двери и проверил оконный шпингалет. Открыл узкую форточку – ветер тут же ударил через нее, принеся влажную свежесть.
Шаррас вернулся к столу и сел в деревянное кресло у стола. Летом стол и кресла стояли у окна, но сейчас переместились поближе к каминной трубе. Самого камина в комнате не было – его топили внизу, в караулке, но труба грела исправно. Устроившись поудобнее, Шрам глотнул прямо из кувшина кислого молодого вина и взял со стола легкий эльфийский лук, принадлежавший пленнице. Отличный, ламинированный. Такие умеют делать только эльфы. По верхней излучине вились эльфийские письмена. Насколько Шаррас понимал в современном эльфийском, там было написано что-то вроде: «Непоседе Лилонэт от старшего брата». Подарок, значит. А девчонку зовут Лилонэт. Шрам натянул тетиву, отпустил ее и положил лук перед собой на стол, на колчан со стрелами.
Прикрыл глаза и очень скоро его мысли унеслись далеко в прошлое и почему-то вспомнилась шальная рыжеволосая бестия с длинной косой – первый капитан Ночных Теней.
Шаррас некрепко дремал в кресле, на столе плясал язычок огонька масляной лампы, а вместе с ним танцевали на стенах тени.

Лило не могла опомниться от увиденного - зверёк, убежавший несколько секунд назад, разговаривал! Он ещё и сравнил её с собой - что довольно-таки странно, ведь ни одно существо теперь не хочет поравнять себя до эльфов... после войны. Видимо, он не из этих краёв. Платочек, который девушка дала тому, чтобы вытерся - для него это было небольшое плотенце - лежал перед эльфкой, как напоминание о том, что это не померещилось, а было на самом деле.
Лилонэт улыбнулась:
- Забавный такой этот зверёк, - она хотела дотянуться до платочка, но не могла.
Вечером, Лило уже почти дремала - ведь всю ночь не сомкнула глаз. Но вздрогнула... взгляд девушки упёрся в чёрную кошку, стоявшую так близко от клетки, что хотелось на этот раз протянуть руку, чтобы приконуться к ней. Нет, не погладить, а просто прикоснуться, словно к сокровищу...
- Одна? - спросила Лило у неё, будто чувствуя, что та всё понимает, - Как и я... так похожи. Разница лишь в том, что ты свободна.
Девушка вздохнула и закрыла глаза. И перед взором мелькнули глаза кошки... глаза похожие на эльфьи... в них была душа, в отличие от тех людей, что сновали туда-сюда, лишь изредка сщурив глаза посматривая на клетку... в них было сострадание... и какое-то необьяснимое понимание.

- Я... э... я... - Джоэл никак не мог произнести фразу, так как каждый из наемников считал своим долгом с размаху по приятельски хлопнуть его по плечу, спине или куда попадет, сжать в рукопожатии ладонь до хруста или просто проорать не всегда цензурное приветствие...
Наконец каждый выполнил "необходимые формальности", ребята схватили его за руки и со словами не признающими отказа ("Дружище Джоэл, за это надо выпить!") потащили его к шумной компании у костра... Только тут он смог произнести фразу которую начинал несколько раз:
- Я тоже рад вас видеть, парни!
- Много болтаешь, Джоэл, пей! - кружки в миг наполнились кислым вином.
- Эй, мне с утра в дорогу! Да я и не просыхал уже неде... – договорить он не успел, так как десяток кружек с треском столкнулись, нестройный хор проорал: "За Молчаливого Джоэла!" и вино хлынуло в охрипшие глотки... Ну как тут не выпить?
Через полчаса, согревшись вином и теплом костра, "Молчаливый Джоэл" уже хохотал вместе со всеми и травил байки о своих приключениях, не отставая от товарищей...

Кутаясь в темный широкий плащ, выданный ей Мартой, Юилли прислонилась плечом к стене и посмотрела вверх. Лаву стоял на крыше, под стрелой флюгера, словно человеческое воплощение ненастной погоды. Юилли все еще дулась на него за шпильку насчет повитух, но самым ужасным было то, что ее обида для Лаву не имела никакого значения.
«Тогда стоит ли портить из-за этого нервы?» – поинтересовался Джои.
«Наверное, нет. Я ничего для него не значу – просто объект выполнения клятвы, – вздохнула девушка. – Сколько мы его знаем?»
«Да с сотню лет, не меньше».
«И он всегда так замкнут… Так одинок…»
«Говорят, ренегаты хотели убить Властителя и поэтому сдались нам».
«Зная Лаву, могу в это поверить. Только вот нельзя противостоять кровавой клятве», – она невесело улыбнулась.
Резкий ветер рванул полы плаща. Из-под него вынырнула мордочка Карумо – его подвижный нос усиленно нюхал воздух.
– Ой-ой! – сказал он. – Знакомый запах.
– О чем ты?
– О том оборотне, про которую я тебе рассказывал. Я чувствую ее запах. Ветер принес с площади.
Юилли прищурилась.
– Возле клетки с девочкой стоит кошка. Я едва различаю ее в темноте. Наверное, она.
«Что будем делать?» – спросил Джои.
– Подождем, – ответила Юилли и брату, и Карумо.
Вновь подняла голову. Лаву не понравится, что она гуляет без присмотра. Свои обязанности телохранителя он всегда выполняет дотошно. Наверное, надо позвать его.
– Карумо.
– Ня?
– Придется тебе сбегать за ангелом. Он может нам понадобится.
– Бежать в такой дождь, по крышам? После того, как ты меня только что отмыла? А если я опять свалюсь?
Юилли вытащила зверька из-за пазухи, чмокнула в нос и, подбросив на выступающую крышу крытого крыльца дома, возле которого стояла, утешила:
– А кому легко?.. Давай, беги.

Странными были слова эльфки, странными были глаза её. Сиреневая глубина молила о свободе. Желание помочь само отыскало потаенные глубины спрятанной души. Кошка наклонила голову, всматриваясь в девушку. Та закрыла глаза и замерла. В её тоненькой фигурке напряглось ожидание. "Похоже, ты теперь на меня надеешься..." - Ярика усмехнулась. Она бросила косой взгляд на замок. Ключи были только у одного человека в этом городе. И она очень не хотела с ним встречаться. Шерсть вставала дыбом при одной мысли о Шраме... Она снова посмотрела на девушку. Глубоко внутри царапнула жалость. Она хотела убраться из города, а не попадать в очередную историю... А теперь... "Ну что ж... Попробовать я попробую, но и только... Моя шкура мне еще дорога, красавица!"
Она спрыгнула с помоста и прыжками добралась до двухэтажного здания. Донесшийся шум напомнил о стражниках. Но они не были помехой. Наверху горело только два окна. Насколько Ярика помнила, в одном из окон она однажды видела того, кто был ей нужен... И там была открыта форточка! Это было более чем замечательно! Хотя ключи могли быть и не у него... Да и Шрама может там не быть. Это уж как повезет. Первый и второй этажи разделял каменный карниз. Архитектор как будто специально постарался для нее. Кошка оглянулась в поиске чего нибудь, что помогло бы забраться наверх. В соседнем доме была арка, ведущая во внутренний двор. Ярика юркнула туда черной тенью. На задворках стояла телега, груженая бочками. В пару прыжков она одолела эту гору и вскарабкалась на узкий карниз какого-то окна. Подскользнулась на склизком камне и рухнула вниз... Приземлившись на три лапы на утоптанную землю, она пришла в себя и снова полезла вверх. Вторая попытка была более удачной. С карниза она взобралась на болтающуюся на единственной петле ставню. Едва снова не сорвавшись вниз, она изловчилась и запрыгнула на низкий скат крышы. Отдышавшись, Ярика перепрыгнула на крышу нужного ей здания, а затем - на карниз.
Вжимаясь в стену кошка продвигалась к заветному окну. Заглянув внутрь, она чуть снова не свалилась, увидев Шрама. Тот сидел у стола спиной к окну и, вероятно дремал. Кошка мягко прыгнула и прземлилась уже в комнате. Здесь было тепло, а еще витал аромат приближающейся смерти... едва уловимый, но так знакомый ей. Ярика обвела взглядом плохо освещенную комнату в поисках ключей. И нашла их! На поясе у человека, которого очень не хотела будить...

Карумо ловко бежал по черепичным крышам, хотя ветер и норовил смести его вниз. Оставался всего один дом до Лаву, который явно намеренно не обращал на белого зверька внимания. В невнимательность ангела Карумо поверить не мог.
Он уже разбежался, чтобы перепрыгнуть на другую крышу, но с трудом затормозил у самого края, заметив, как в окно второго этажа шмыгнула черная кошка. Она или не она? Наверняка она, оборотень. Любопытство взыграло по полной программе. Карумо отошел на несколько шагов, примерился и с короткого разбега сиганул к форточке. В прыжках он вполне мог посоревноваться с белкой, однако немного подвел порыв ветра. Зверек зацепился передними лапами за край форточки, зашкрябал задними по стеклу, подтянулся и повис, перевесившись через раму, как мокрая горжетка.
- Приветик, - сказал он. - А в образе зверя ты еще красившее, чем в человеческом.
Карумо потянул носом и посмотрел на спящего человека. На глаза тут же попалась здоровенная связка ключей. С дюжину, не меньше. А в кольцо он, наверное, смог бы без труда пролезть.
- Эй, да ты девчонку в клетке спасать вздумала? Вот здорово! Ты такая клёвая!
Он спрыгнул на подоконник. Шаррас неожиданно вздрогнул и поднял руку, протирая глаза. Затем рука упала, Шрам что-то пробормотал - спал он явно не слишком крепко.

Отто сначала даже опешил от происшедшего с Лергеро.
- Как он камень то клюнул! - засмеялся Отто над неуклюжим актёром, - Словно дятел, правда дятлы деревья клюют. Вот она сила искусства! Это же надо так перевоплотиться! И в кого? В дятла!
Так, потешаясь над шпионом-неудачником, Отто перебирал свои инструменты, размышляя какой из них применить к бездыханному телу. Отто решил попрактиковаться в вырывании зубов, и, взяв с этой целью клещи, направился к жертве. Начавшийся дождь смыл почти весь грим с лица Лергеро, благо тот не шевелился и не прятался под куртку. Отто пригляделся.
- А! Крюк мне под ребро! Да пусть c меня кожу живьём сдерут и растянут на дыбе, ежели это не тот рыжий актёр, которого разыскивает герцог Манмурский. Ну 2000 золотом на дороге не валяются, так что как ни прискорбно, придётся его оставить в покое. Может вырвать хотя бы передние зубы? Нет, сказано было доставить живым и невредимым насколько это окажется возможным.
Так, размышляя, Отто не терял времени. Надёжно связав Лергеро руки и ноги, он положил его рядом с костром который заблаговременно развёл, Отто положил туда большущее бревно, которое должно было сгореть только к утру, привязал неподалеку от Лергеро одра, на котором он вывез актёра из города, а сам взял свою лошадку и отошёл подальше от огня. Так его никто не смог бы найти теперь, а он был бы предупрежден, в случае если бы кто-то наткнулся на Лергеро. Отто достал стандартный гвардейский плащ, соорудил из него нечто вроде палатки, и немного поворочавшись, уснул чутким сном, сжимая в руке тесак.

...Лергеро открыл глаза с трудом. Перед ним языки пламени плели причудливый узор, который тут же растворялся во тьме ночи. Это было...
...несчастный юноша, которого так кидала судьба - ложь в детстве, покупка актера из его бродячей труппы, герцог, от которого пришлось бежать, а теперь, теперь он в руках палача. Что с ним будет?! Он проснулся от холода и страшного озноба, голова раскалывалась на части под ударами огромного набата боли, от этого перед глазами плавали мутные непонятные круги, руки почему-то были за спиной и он не мог ими ни пошевелить, ни даже почувствовать их, ноги впрочем тоже были связаны. Лергеро лежал на левом боку, дождь шел, видимо, давно, потому весь он был мокрым насквозь и его знобило жутко, от костра осталисьь лишь шипящие головешки. Юноша попытался перевернуться на другой бок, но смог лишь перекатиться на живот, застонав при этом, и теперь лежал, уткнувшись носом в землю.
- И за что мне такое, - начал беседу с самим собой Лергеро, тихо нашептывая себе под нос. - За что?! Я же ничего не сделал, просто сидел и ел. А он, он подошел, и давай мне пальцы ломать, мол ты все видел, ты все слышал... Да пошел ты! - актер даже сплюнул и теперь созерцал свои слюни прямо перед глазами. - Ни черта мне от тебя не надо, шел бы ты куда хочешь, и все, так нет же... М-м, как же головушка-то болит! М-м... Как же больно! Черт... Да, бросил бы меня там, где я себе башку расшиб, а то схомутал меня, как младенца. Кстати, где он, - Лергеро попытался понять голову, что было совсем не удобно в его положении, и попытался разглядеть во тьме,хоть что-нибудь, но все его поытки были безуспешно. Отчаяние подбиралось к нему медленно, неторопливо, оно то знало, что ему некуда деться, и что оно всласть поиграет над его слабой волей, что оно, при желаниии, сможет убить его при жизни, лишив рассудка, памяти, иных чувств, оставив только себя, стать его повелителем, управлять им. - Что же делать... - Лергеро опять застонал.
Вдруг перед глазами появилось нечто - ужасный монстр, явление из преисподней, только оттуда в этот мир могли прийти такие чудовища, оно несло не только отвращение от нелепых нечеловеческих форм - пара мутных чарующих глаз, смотрели на него не отрываясь, десятки мерзких волосатых ног несли черное огромное тело, клешни могли разорвать любого, а на спине чудища был знак - знак смерти - все это принесло Лергеро животный ужас, и он громко закричал, без каких бы то ни было связных слов, что-то напоминающее: "Нет!!! Изыди, толко не я! Мне хватает его... Лица! Откуда?! Изыди!!!" С каждым воплем боль все силнее отдавала в затылок, и воспаленный мозг добавлял красок в хаотичную картину кругов, в центре которой непоколебимо находилось чудовище.

Она пыталась прикинуть, как лучше снять связку, не разбудив при этом Шрама, когда за спиной раздался шум, и в нос ударил знакомый запах. Это опять был он! Болтающий белый недотепа. Ярика пропустила комплимент мимо ушей. Она оскалилась и, обернувшись, окинула недавнего "гостя" уничтожающим взглядом. Еще его не хватало! Кошка не успела ничего сказать: Шаррас вздрогнул, и она, прижав уши, юркнула под стол. Выдохнув, она высунула нос из тени. Хвост змеей хлестал по полу. Зеленые глаза злобно сверкнули.
- Ты понимаешь, куда суешь нос?... - прошипела она на незваного гостя, вновь обнажив белоснежные клыки. Зрачки предупреждающе свернулись в узкие щелки. - Тебе что, шкура не дорога, блондин? Оставь меня в покое!..

Карумо сел на задних лапах и шумно выдохнул от восхищения. Эта кошка... Она была такая... такая... сногсшибательная! И эти яростные глаза, неожиданные, как два прыжка из темноты.
- Ужас какой, - сказал он. - По-моему, я в тебя влюбился. Жалко, что ты не хочешь моей помощи. Одна ты эту связку на форточку бесшумно не затащишь - смотри какая она здоровенная и тяжелая. Ну ладно, я побежал. Надеюсь, мы еще встретимся и ты будешь не такая сердитая.
Он стремительно сиганул в форточку, приземлился на карниз под окном, пробежал по нему подальше и тихонько позвал:
- Лаву? Лаву!
На краю крыши появился стройный силует ангела.
- Что это ты там делаешь?
- Юилли велела тебе идти к ней. Она вот там, в переулке, - Карумо указал направление. - Лаву?
- Что?
- Ты не мог бы помочь мне забраться на крышу? Я отсюда не смогу запрыгнуть.
- Значит, прыгай вниз, - сказал ангел и ушел.
- Вот так всегда, - буркнул Карумо и сиганул вниз.

-------
нрпг: Ярика, в средневековье замки и ключи были дюже большими, имей это в виду

Лилонэт тихо сидела в клетке, ожидая, когда начнутся её мучения... Она была готова рвать и метать, возможно даже попробовать свою слабенькую магию, но только вырваться, только сбежать, а если не выйдет, то унисти с собой в могилу пару этих демонических душ!
Кошка совсем недавно скрылась, и теперь Лило не могла остановить свой взгляд на чём-то одном - она искала кого-нибудь, кто хоть поговорит с ней или она сни. Темнота сгущалась...

Белый удрал. Ярика не чувствовала сожаления по этому поводу. Сейчас её беспокоило другое: ключи лапой от пояса не отстегнёшь. И что теперь делать? Она сидела в тени и раздумывала. Выход, похоже был один. И он ей очень не понравился. Трансформация перед носом даже у спящего Шрама не вдохновляла её. Ярика прислушалась к тяжелому дыханию Шарраса и покачала головой. Она не самоубийца. Но другого выхода не было: ей нужны были руки...
Кошка, прижав уши, переползла за кресло и снова прислушалась. Ритм дыхания не сбился. И что она делает! Ради какой-то девчонки!.. Свернувшись калачиком, Ярика задержала дыхание... Боль пронзила живот и докатилась до затылка. Она стиснула зубы и закрыла глаза. В ушах зашумело...
Минута, другая... Она оставила трансформацию незавершенной: хвост шелковисто скользнул по ноге, шерсть вдоль позвоночника и уши напоминали о том, кто она. Не задумываясь, Ярика схватила бутылку и огрела ею Шарраса по голове. Звон рассыпающихся осколков громом грянул в комнате. Через несколько минут связка оказалась у неё в руках.
Она несколько повозилась со старым шпингалетом и распахнула окно. Потом бросила связку на карниз. Зажав голову ладонями, она скривилась и начала обратную трансформацию. Жуткая боль расплавилась в пояснице и запульсировала в груди. Она ухнула на колени и затряслась в судорогах...
Через десять минут она почувствовала, что боль постепенно отступает. Кошка помотала головой, укладывая мысли. Потом втянула воздух и прислушалась. "Странно, что стражники внизу не слышали грохота... Или они привыкли к тому, что Шрам бьет бутылки?.. "
Она запрыгнула на подоконник и шмыгнула на карниз. Зажав кольцо в зубах, выбралась на крышу. Бежать было жутко неудобно. Она сбросила ключи на землю и и спрыгнула во внутренний дворик с аркой. Поплутав в темноте, Ярика нашарила ключи и поволокла их на площадь...

Едва кошка с трудом уволокла ключи в сторону площади, на крыше, над окном поднялся Лаву.
- Занятно, - тихо сказал он.
- Что занятно?
Ангел посмотрел на Юилли. Девочка-вампир стояла на тех самых бочках, которые кошка использовала в качестве лестницы. Увидев из своего укрытия, что Лаву распластался на крыше над окном, Юилли не смогла сдержать своего любопытства и решила пойти к нему сама.
- Кошка хочет спасти эльфа.
- Я знаю. Я пришла сюда для этого же, но она меня опередила.
- Вот и хорошо, меньше возни.
Лаву легко скользнул с крыши на подоконник оставшегося открытым окна и исчез в комнате. Несколько секунд спустя его силуэт снова нарисовался в обрамлении рамы.
- Оборотень треснула начальника стражи бутылкой, но он жив. Посетишь его?
- Конечно.
Юилли вскарабкалась на карниз и, прижимаясь к стене, пошла к окну. Лаву помог ей забраться внутрь. Мигом осмотрев комнату: кресло, стол, оружие на нем, аккуратно застеленную кровать, небольшой полуоткрытый шкафчик с личными вещами Шрама, осколки бутылки, девушка подошла к командиру стражи. Конечно, он был староват и Юилли вовсе не собиралась дарить ему мечту, но она нуждалась в крови. Осторожно откинув его голову, вампир прокусила артерию и стала аккуратно пить. Лаву стоял, прислонившись к стене, а на его плече притих Карумо, выбравшийся из своего уютного укрытия на груди девочки под плащем.
Наконец, Юилли распрямилась, вытерла платком слегка запачканные губы...
«Интересно, - сказал Джои, - в какой мечте он живет?»
«Кто знает? В самой заветной».
- Что будем делать? - поинтересовался Карумо.
Юилли пожала плечами, снова осмотрела комнату.
- Хм... здесь больше вроде бы делать нечего. Ты помнишь тот чердак, где встретил оборотня?
- Конечно помню. Это не очень далеко.
- Отведи нас туда, мне хочется поглядеть на нее.
Спустя две минуты в комнате никого не было, только ветер задувал в приоткрытое окно.

Хмурый утренний сумрак заполнился противной моросью. Серо-свинцовые воды небольшого лесного озера покрылись холодными мурашками, над которыми плавали рваные клочья тумана. Город на берегу казался унылым кораблем, вытащенным на берег. Морось убила яркие краски, нарушила ощущение покоя и умиротворенности.
Левее, вдоль опушки на позицию выходил еще один батальон. Дальше, такими же призраками, появились гвардейцы генерала Ван Аррена, командующего операцией. Рыжая бестия Крис подняла руку, призывая к вниманию.
Ожидание длилось не более пяти минут. Гвардеец рядом с генералом вскинул палку с привязанной к ней белой тканью и… вся Преисподняя сорвалась с цепей.
Крис вырвала из петли за спиной саблю.
– Вперед! – хрипло закричала она.
Топот коней громом разорвал тишину. В припустившем сильнее мелком дожде, по-прежнему молчаливые всадники, ворвались в город.
Ян Шаррас, тогда еще не носивший прозвища Шрам, мчался следом за своим командиром на последний оплот эльфов - Грибовый Лес...