Прекрасный толстощекий мужчина появился так неожиданно, что Квазимода, забыв о своем девичьем достоинстве, в восторге заверещала. Опомнившись, крыса спряталась в траве и стала причесываться, не забывая смотреть на битву, которую собирался учинить ее возлюбленный.
Но битвы не было. Муравьи почему-то падали сами, без вмешательства хомяка. Квазимода задумалась. Что-то подобное уже попадалось ей в какой-то книге... невкусная книга была, новая... Крыса почистила усы - это всегда помогало ей освежить память, помогло и сейчас. В той книге говорилось о колдовстве... Значит...
Квазимода благоговейно прикрыла глаза. Значит, этот мужчина - колдун, может быть даже НЕКАРМАНТ!
Она лихорадочно стала припоминать все приветственные речи, умиленно разглядывая хомяка, жуткую зверюгу, на которой он приехал, и дам, которых он пришел освободить.
...Дам, которых он пришел освободить?!
Осознание было подобно удару между ушами. Дамы?! Женщины?! Хомяк спасает женщин?! А они... ишь, притворяются маленькими да слабенькими... Сидели в плену у муравьев, дожидались спасителя!!!
С яростным писком Квазимода выскочила из травы и, встав рядом с мужчиной своей мечты, швырнула под ноги муравьям красивенький стразик.

Лар и остальные прлирались вниз по стволу, скидывая муравьев ползущих навстречу.
- Эй вы там, займите левые позиции по стволу!
- Есть!
Лар поднаторился скидывать всех муравьев одним и тем же приемом: поднимаешь его за усики, потом напрягаешь задние лапки и кидаешь с дерева. Простые силы тяготения уже не действуют, а для муравьев это вдвое страшнее, ведь на этих силах они и держатся.
Еще несколько охранников улетело со ствола и, вероятно, уже никогда не встанут.
Однако командование этого штаба вовремя заметило Лара. Когда те уже были внутри...
- Сюрприз! - прокричал Лар, кинув офцера через весь холм своим излюбленным приемом.
- Начинаем! - и красные, как по команде, бросились крушить все на своем пути.

Аззор облетел с ребятами все закоулки и крышу, он обнаружил несколько отрядов с другой стороны дома и даже, каким-то образом, кого-то на крыше...

Все шло по плану, возможно даже по нотам, хотя за последнее хомяк вряд ли смог поручится. Муравьи пищали фальшиво, спешно расползаясь в разные стороны. А Петрович, как и подобает великому главнокомандующему, величественно восседал на своем «боевом коне». Мудрый сэнсэй всегда знал, что от женщин одни неприятности, но сей факт не мешал ему относиться к дамам с должным уважением и даже трепетом. И этот самый трепет в один момент поставил всю четко спланированную операцию под серьезную угрозу!
- Требую ка-ка-типуляции, - внезапно сбился хомяк. Вместо грозной уверенной речи вышло что-то нечленораздельное, - и ка-кантербуции…
Все внимание Петровича сосредоточилось на крыске. Та в неистовом порыве выскочила из травы, что несказанно удивило не только муравьев, но и самого Петровича. Почему женщины всегда лезут в мужские дела! Хомяк последил за полетом блестящей штуковины, которую метнула во врага крыска.
«Должно быть это сюрикен» - неожиданно подумал Петрович. Вторая мысль оказалась еще более неожиданной, поскольку хомяк в очередной раз заметил, что крыска недурна собой, хотя эта странная мода на крашенную шерстку ему никогда не нравилась.
Морда Петровича невольно расплылась в придурковатой юношеской улыбке, а былая серьезность вмиг улетучилась. Еще минута промедления и муравьи сообразят что к чему и у них появится шанс выиграть эту битву, ведь что может быть хуже влюбленного командира! Операция под кодовым названием «Свободу попугаям» оказалась на грани срыва.

Мишелене едва удержалась от того, чтобы наброситься на Фосса и расцарапать его наглую морду. Кошка отвернулась от него, подчеркнуто резкими движениями дергая хвостом. На благодарный мяв ей было плевать. По крайней мере, Мишель изо всех сил старалась сделать вид, что так и есть.
- Не стоит благодарности, - бросила она через плечо.

Спартак понял, что долго он так не пролежит. Ему хотелось драться! Пес одним прыжком вылетел из своего укрытия и встал рядом с Петровичем.
- Кто не слышал, я повторяю! Мы требуем капитуляции! И ка… ка… кан-три-бу-ции! А то всех перекусаю!

Мастерский произвол: ввиду симуляции смерти, Фосса награждается маленькой пролысинкой в шерсти за ухом как результат старательного спасательного вылизывания Греем и Мишелене.

В. и Т. Попугай.
Попугай чуть было не крикнул от изумления и едва не переступил брезгливо с лапы на лапу. Как можно, чтобы он, маркиз де сент-Фарзац фон Трешуа де ля Трямулль, а также (что не следует афишировать перед широкой публикой) барон Штраффуртский-Полурюмковский тридцать шестой наместник Бонго и последний князь Тимбукту – и он должен общаться с простолюдином?! Целую секунду попугай пристально вглядывался в крага. А затем вспомнил, кто перед ним. Это же в’ороны. А как известно, они все с чудинкой, в отличие от мудрого попугайного племени, они не признают титулы, не любят яркости светских развлечений и очень часто пересыпают речь чересчур энциклопедическими высказываниями. И тем не менее они достойны определенной доли уважения.
Попугай вежливо кивнул головой.
- Доброго вам дня, Краг. Мой корабль должен подойти к пятнице, и тогда я буду вынужден покинуть вас, но до тех пор позвольте мне погостить в вашем изумительном дворце. Скажите, как часто служанка меняет гостям воду и насыпает корм? И нет ли у хозяев пристрастия к мышиной охоте? Признаться, давно не был в Европе и немного соскучился по этому полезному для здоровья развлечению.
Услышав эти слова, доблестный Стружка шлепнулся в обморок, так и не выбравшись из-под своего укрытия на ступеньке лестницы. Попугай же, не замечая случившегося, продолжил.
- Одной фразой, на что вы порекомендуете обратить моё внимание?

В штабе муравьев.
Пока бабушка Марфа и паучиха Ирина занимались рукоделием, вокруг творилось совершенно непонятные и непотребные в приличном обществе события. К отягчающим обстоятельствам следует добавить то, что радист и Ван генерал даже не успели дотанцевать свой матросский танец. Сначала раздался рык дикого зверя из-за дерева. Муравьи, до того момента танцевавшие, тут сбились с ритма, сбились в кучку и честно задрожали. Божьи коровки с беспокойством посмотрели в сторону рычащего зверя, собрались в стайку, взмахнули крылышками и перелетели на безопасное расстояние. Бабушка Марфа угрожающе выставила вперед себя спицу.
- Не подходи! – грозно запищал радист.
- Не подходить, оу си! – вторил ему Ван генерал.
- А то хуже будет, - многообещающе добавила гусеница.
Но землю сотряс новый грохот. Он все тряс и тряс ее, пока в конец напуганные муравьи и их пленницы не смогли узреть бронированного супергероя с великим сенсеем на нем восседающим.
- Батюшки, свят, - невольно вымолвила бабушка Марфа, а вязальная спица выпала на землю из ее ослабевшей лапки. – Что за зверь такой невиданный?
На слабеющих конечностях гусеница подошла к Шайбе и потыкала в его панцирь пальцем.
- Железо?
А дальше появилась еще одна большущая мышь, и хомяк, неясно по какой причине смутившийся, вежливо потребовал от ван генераля капитуляции.
- Ми… ми должны подумать. Подождите здесь, не уходить, просьба ист, не уходить, один моменто, моменто один.
И бочком, бочком, главнокомандующий муравей покинул поле ультиматумов. Оставшийся наедине с пленницами и их спасителями радист смущенно шаркнул лапкой, подобрал брошенный вежливыми нарушителями порядка стразик и записал его в фонд вооружения армии. Закончив сию немаловажную процедуру, он предложил.
- Может, в дурака?

В подвале.
Заслышав слово «дуст», цвайн-полковник тут же отдал два важных приказания. Прежде всего всему наличному составу надеть противогазы. Второй, не менее многомудрый приказ был – перейти в атаку. Муравьи изобразили бурную активность, при этом стараясь чуть ли не на милю обходить ужасную и могучую лягушку Чуню и собаку-метеор Хилари.
В конце концов они не выдержали, боевой дух упал до нуля, со всех сторон раздались крики:
- Они окружают нас!
- Спасайтесь!
- Бежим!
И волна диверсантов понеслись прочь из дома через маленькое окошко в стене. От такого возмутительного нарушения субординации цвайн-полковник затрясся в гневе, поскользнулся и шлепнулся на пол, где и притворился жертвой кровавого сражения, в принципе тоже рассчитывая улизнуть, когда улягутся все неприятности.

- Как развиваются события! - восхитился с дерева Эрик. - Шайба и Петрович подавляют врага мощью своей личности. Это же могучее НХЛ... то есть НЛП...
- Аура, - подсказала с крыльца Алиса.
- Да, точно. Могучая и непреодолимая аура! Однако что-то они замедлились... О, вижу мышь!
Эрик непроизвольно облизнулся.
- Хм. Может, она Шайбу с Петровичем задержала? Неужели у нее тоже аура?
- Треснулись аурами? - ужаснулся снизу Карел.
- Гм, - задумался над описанной кошмарной картиной Эрик.

- Не рассыпаться! Атаковать врага!
Офицеры в атакованном штабе все же пытались навести порядок, но чувствовали, что сегодня многие уйдут в Последний Термитник...
К счастью, кое-что предусмотрительные штабисты все же припасли. Особый отряд дежурил на дереве рядом, где были расположены стратегические запасы - иголки и шишки.
И сейчас, видя происходящее сверху, они принялись за дело.
Запасы полетели на голову противнику. И на спину тоже. Вообще - на организм.

Появление Спартака несколько приободрило Петровича, а мысли сэнсэя вновь обрели ясность. Шайба же, завидев пса, мигом припомнила о незаконченном деле, в осуществлении которого непременно должен был принять участие Спартак. Но, к сожалению, в сложившейся ситуации не было времени на обсуждение посторонних вещей, поэтому черепахе пришлось пожертвовать собственными интересами ради общей цели. Шайба несильно тряхнула седока, чтобы тот вновь не позабыл о цели своего визита.
- Хорош глазами стрелять, Герой-любовник, - грубовато проворчала черепаха, так тихо, чтобы услышал только хомяк.
От ее реплики Петрович густо покраснел до кончиков ушей, затем внезапно побледнел и, демонстративно прочистив горло, вновь обратился к муравьям:
- Экхм, никаких дураков мы тут валять не собираемся, - сурово отрезал хомяк, одновременно подавая сигнал своему «бронетранспортеру». Шайба, подчиняясь приказу, пригнулась к земле, а хомяк, наклонившись, подал лапу гусенице, помогая взобраться на черепаший панцирь. Когда обе бывшие пленницы оказались под защитой сэнсэя, хомяк деликатно подал лапу крыске, стараясь преодолеть смущение. Лишь когда все оказались «на борту», Шайба вновь выпрямилась во весь свой богатырский рост.
- И чтоб я больше вас не видел на территории нашего дома и прилегающего к нему участка. Если вы не внемлите моему предупреждению, а это пока всего лишь дружеский совет, переговоры с вами вести никто не будет, а вам придется худо, - многозначительно произнес хомяк, предоставляя муравьям простор для фантазий на тему «а что, если». Голос сэнсэя звучал подобно грому, отчего все муравьи, казалось, многократно уменьшились в размерах, и настолько по-геройски, что хомяк невольно сам собой загордился. Все таки не зря он смотрел боевики, в которых любой главный герой произносил подобную речь, глядя в глаза своему поверженному врагу.

Наконец-то до штаба дошли Петрович и Шайба. Все удивлённо посмотрели на черепаху и хомяка, все кроме Иры! Паучиха, которая любила погулять по дому, сразу узнала великолепных партизанку и сэнсэя! На предложение радиста вновь сыграть в карты Ирина ответила резко отрицательно, но нельзя было не заметить, что этот муравей казался Ире самым хорошим в этой компании! Мысленно возликовав и победно посмотрев на остальных муравьёв, Ириша забралась на спину Шайбы. Затем с большим удовольствием выслушала речь Петровича. Тут обнаружился большой пробел в знании жителей дома... Крыску паучиха не знала, но ей хотелось исправиться, а вот слов не находилось... Хотя обычно Ириша могла и поболтать! Но не слишком долго. Так вот паучиха сидела и вновь вязала... А также наблюдала с высоты своего положения за муравьями.

- Боевые действия во дворе, и в подвале тоже, - ответил Фоссу шнауцер. И, не оглядываясь, прыжками помчался на крыльцо. Благодарственный мяв, это, конечно, приятно, но нормальный пес ни при каких обстоятельствах не должен лизаться с котом, тем более взявшимся непонятно откуда.
Увидев сидящую на крыльце Алису, Грей как ни в чем не бывало спросил:
- Что там у наших?

Увидев, сколько дам собралось вокруг ездовой зверюги, Квазимода пришла в ярость. А хомяк совсем даже не смотрел на нее, он говорил что-то муравьям! А потом он протянул ей лапу, но так небрежно, что Квазимода чуть не запищала от чудовищного разочарования. А где пламенное признание, где поцелуй, в конце концов?!
"Гордится, - мрачно подумала крыса. - Еще бы - столько баб вокруг! Всех из плена освободил... Гордится теперь..."
Она развернулась было, чтобы уйти, но - редкий случай - блестящая мысль озарила ее разум. Если этот умник так любит освобождать пленниц, значит, надо попасть в плен!!!
И Квазимода с яростным писком пошла на муравьев.

- Да все в порядке, - потянулась Алиса. - Вот, Эрик ведет репортаж из астрала... то есть с дерева. Говорит, что там Шайба с Петровичем демонстрируют чудеса боевых искусств и всех сокрушают.
- Уже сокрушили, вроде, - деловито поправил Эрик сверху. - Сейчас ведут... хм... наверное, это переговоры. Отсюда не поймешь.
- А еще там мыши... - мечтательно облизнулась Алиса. - Правда, вроде бы союзные нам... жаль...

Спартак, наверное от волнения, встал в охотничью стойку, прижал уши к голове и зарычал, демонстрируя полное согласие с Петровичем. Главное – безопасность заложников, по крайней мере, в боевиках так было всегда. Прикрыть отход Шайбы, обеспечить безопасность дам, а потом вернуться и показать этим мелким насекомым, где раки зимуют. Но тут одна из дам, чью безопасность нужно было обеспечивать, с боевым писком пошла вперед. Боевой пес не мог допустить, что бы его опередила какая-то там крыса, пусть даже очень смелая.
- Леди, вы позволите составить вам компанию? – вежливо спросил пес у Квазимоды, как бы случайно вставая у нее на пути и готовясь отловить боевую крыску.

Мишелене волновалась за Спартака. Уперся, даже не предупредив – ну куда это годится? А вдруг с этим бараном неразумным случилось что? Нужна была информация о боевых действиях во дворе.
Так что Мишель последовала за Греем. На крыльце обнаружились свои – кошки, что не могло не радовать.
- Только Шайба с Петровичем? А Спартака там не видно? – обеспокоено спросила она у Эрика.

– Видно, видно, – сообщил с ветки Эрик. – Правда, непонятно, что он там делает. С крысой, что ли, общается? То ли собрался обедать, то ли ее защищает.
Рыжий кот задумчиво уставился на происходящее.
– Лично я бы выбрал первое. Но собаки иногда мыслят так нелогично и странно…
– Да уж, – согласилась Алиса. – Вероятно, это связано с тем, что у них иной рисунок ауры, в котором ментальные и сакральные потоки переплетаются в мандале, неспособной к астральному сочетанию и экстраперцепции…
Кошка замолчала. На озадаченной морде было явно написано: «И что я только что сказала?»

Обнаружив совсем рядом собаку, Квазимода хотела было удрать. Мало ли, что эта псина затевает? Сожрет ведь и не подавится... Но Спартак не собирался жрать крысу и даже предложил составить ей компанию. Квазимода удивилась. Неужели тоже в плен собрался? Однако почти сразу до нее дошло, что Спартак принял ее за воина и собирается биться вместе с ней.
Квазимода перепугалсь. Она совершенно не умела, да и не желала сражаться, ей хотелось только привлечь внимание хомяка. Она снова собралась юркнуть в кусты, подальше отсюда, но вдруг подумала, что хомяк и сам - отличный воин, и, конечно же, не одобрит трусости.
С обречнным писком Квазимода проскользнула под брюхом Спартака и кинулась на муравьев, даже не представляя, что должна делать.

Гусеница Марфа без церемоний заняла своё место, при этом, разумеется, совершенно случайно, ткнув хомяка в бок спицей, повернувшись к нему и с достоинством фыркнув.
- Осторожнее, молодой человек, не испортите вышивку, прошу вас.

Вероятно, будь уважаемая Квазимода заранее осведомлена о дальнейшем поведении их противника, её храброе сердечко с еще большим жаром повело бы её в бой.
Ну а так как из всех жертв «освободительных операций» на поле брани остался один только несчастный муравей-радист да группка коровок в отдалении, то сложно представить действа более героического, нежели предпринятого ими.
- Палундра! – организованным клинышком божьи коровки поднялись в воздух и не говоря ни слова на прощание полетели строго на полярную звезду.
Мураш сначала остолбенело застыл, глядя им вслед, но мужественный писк Квазимоды и поддерживающий его рык Спартака привёл радиста в чувство.
-Мурафъи не сдаваться! – вспомнил он любимое изречение ван генерала. Но признаться еще никогда элитные части, коей без сомнения представлял себя наш доблестный мураш, не попадали в подобные переделки. – Мурафьи назад! В смысле, ф атаку!
Пусть потомки почтят память великого безвестного героя этой войны. Один, окруженный сотней врагов, против клыков и бронетехники, но он не сдавался. Он взмыл в воздух, выставляя перед собой самое мощное оружие, которое только смог найти – сосновый прутик.
Как отважно билось его сердце! Как самоотверженно стояли торчком усики! Как безрассудно храбро были сжаты челюсти! Картина длилась вечно. Он летел, да! Он практически летел вперед, на встречу своей судьбы!
Пусть устыдятся те, кто смеялся над его ростом, слабостями и добрым сердцем! Если бы атаковавшие его звери могли обладать внутренним зрением, они бы узрели тугой шарик света, коий выражал все достоинства, сплетшиеся воедино в его тельце в этот миг.
И он возопил во славу предков:
- За муравейник!

- Ван генерал, вы великий муравей, но ваше предложение оказалось провальным, - дель адмирал, он же главнокомандующий термит, выражал своё праведное возмущение коллеге. – Ни массовый перехват территории, ни организованные вылазки в тыл противника, ни даже захват военнопленных не принёс положительных результатов. Положительно, вам не следовало лезть в политику!
В любое бы другое время Ван генерал обиделся бы и принялся спорить, но не сейчас. Он был подавлен, практически разбит на голову. А термит меж тем продолжал отчитывать его.
- Я старый солдат, но даже мне, существу далёкому от ваших тяжб совершенно ясно, что прежде всего из боя надо было выводить тяжёлые силы противника, чтобы он не смог раскрутить спираль в обратном направлении. А что теперь? Танки, пехота, мобильные силы быстрого реагирования – и всё это на наши головы. Нет, как хотите, но я трублю отбой.
Ван генерал вцепился своими лапками в лапку друга.
- Но как же, как же мы? Ви симпл обязанность есть держать уи!
Термит хмыкнул.
- наша диверсия прошла успешно – холодильник опустошен. Но на полномасштабную операцию их не хватит. Дом ведет себя как единый организм. Организм сильный. Мы уходим. Надеюсь, у вас хватит мудрости последовать примеру.
И дель адмирал уполз, напевая популярный тараканий марш этого месяца. Ван генерал остался в совершеннейшей растерянности, с несчастным видом заламывая лапки и абсолютно потеряв уверенность в завтрашнем дне.

- Обратить внимание? Тут не на что обратить внимание! Скучный и слишком шумный дом. Молодняк только и делает, что сотворяет какие-то безумства. Поэтому им здесь скучно не бывает. А мне, старому и мудрому Крагу, остается только забиться подальше в уголок и ждать своей смерти от столько бесспокойной обстановки. Мышиная охота? Не думаю, что вам хоть что-то достанется. Тут своих охотников слишком много. А насчет корма и питья не бесспокойтесь, сударь! Здесь в этом проблемы нет. Люди о нас заботятся, холят и лилеят, поэтому будете накормлены и напоены! - произнес старый ворон, про себя усмехаясь над странным поведем попугая.

Воздух между атакующей крысой и муравьем завибрировал, все нарастающий гул, подобный реву кометы с бешеной скоростью летящей к Земле, стал нестерпимым. Огромный ржавый гвоздь воткнулся в землю по самую шляпку аккурат между крыской и мурашом, чуть ли не чиркнув обоих по носу. Наблюдатели сего действа, издав дружный вздох облегчения, с открытыми ртами/пастями замерли на своих местах.
Муравей, казалось, обезумел. Судорожно ощупывая свою мордочку, он принялся нервно хихикать, не веря, что несмотря ни на что остался жив. Но надолго ли?
Сэнсэй Петрович, уперев лапы в бока, взирал на вражеского солдата. Это его могучей лапой всего мгновение назад было послано смертоносное копье, и лишь благодаря его мудрости и милосердию, муравью было даровано право на жизнь.
- Убирайся отсюда и передай своим, что война окончена. Если хоть одного из вас я увижу на нашей территории, пощады не будет никому. Уж я об этом позабочусь, - тон, которым были произнесены эти слова, не оставлял сомнений в твердости намерений хомяка.
- Пойдемте домой, друзья, - голос Петровича заметно смягчился, когда он обратился к своим боевым товарищам. Им он вдруг показался очень грустным и усталым, словно перед ними был не герой, а обычный рыжий хомяк.

Ржавый гвоздь, прилетевший из ниоткуда, напугал Квазимоду, и она хотела было юркнуть в кусты, но слова хомяка: "Война окончена!" остановили ее. Крыса метнулась было на знакомый голос, но вспомнила, что выглядит, должно быть, просто безобразно. Шерстка вся растрепалась, пока муравьев атаковала. Трусы несчастные, даже в плен взять не могли! И стразик, стразик потерялся... зачем было кидаться хорошей вещью? И Квазимода поспешила на поиски украшения, но Петрович снова заговорил:
- Пойдемте домой, друзья, - сказал он.
Крыса обернулась и чуть не расплакалась - таким измотанным выглядел великий воин. Она кинулась к нему, чтобы обнять и утешить, но не решилась, и отановилась рядом.

Лар пробирался среди падающих на него штуковин. Двух прищемило, но остальные благополучно ворвались в штаб.
Отряд муравьев принялся наводить порядок в штабе, хватая офицеров и выкидывая их из муравейника, а остальных просто придавливая ветками. Где-то рядом происходило сражение на ветках. Один муравей из отряда Лара сделал подсечку и враг с писком свалился в земную щель. Долго штаб не продержался и сломился под натиском красных. Вроде бы последний штаб...
- Эй, эй, нихт! АААА! - один из офицеров был захвачен в плен.
Лар подошел кнему.
- Говори, ты знаешь, где ваша база, откуда вы пришли и напали?
- Соседний дом, йя-йя...
- Хорошо, отпустить его, пусть удирает.
Так быстро не бегал не один муравей.
"Вот он был и вот его не стало"

А Аззор облетев с отрядом дом и побомбив отступающие силы приземлился рдом со штабом. Предварительно спихнув врага кидавших на Лара ветки. Все было зачищено и еще один противник клана устранен...

Мишелене внимательно выслушала все, что ей сказали, и задумалась над вопросом – вытаскивать это неразумное существо, которое уже с крысами связывается, пока он еще чего-нибудь не натворил, или пусть пес сам вылезает.
- Так. Значит, с крысой? Ну я ему устрою, пусть только вернется! Эрик, не молчи, что там происходит?

Когда крыса с писком, определенным Спартаком как боевой, проскользнула у него под брюхом и бросилась на муравьев, пес опешил.
- Куда?! – почему-то шепотом вопросил он окружающее пространство.
Не успел Спартак опередить Квазимоду и первым броситься на врага, как Петрович снова взял все в свои надежные руки и с ходу со всем разобрался. Сэнсэй сказал, нужно уходить, значит, нужно уходить… Жаль, подраться не удалось, но все еще впереди, уж в этом-то Спартак не сомневался. В конце-концов, где-то в доме есть Мишель, которая, кажется, собиралась спать… Вот будет здорово ее разбудить исключительно дружеским лаем над ухом!
Но был один вопрос, который сильно беспокоил Спартака, и, наконец, пес нашел в себе силы его задать:
- А мы победили?

– Не молчу… смотрю, – отозвался сверху кот. – Ох ты! Редкая картина.
– Что? – насторожился Карел.
– Там какой-то психованный муравей вроде хотел на наших кинуться. А Петрович запустил в него гвоздем… точнее, вроде рядом попал. Щадил, что ли? Ну хомяк, прямо настоящий ниндзя с этим… как его… кунарем…
– Кунаи, – поправила Алиса, которая на прошлой неделе дремала возле телевизора с ниндзя-фильмом и запомнила пару терминов. – И как?
– Муравьи драпают, – четко подвел итог Эрик. – А наши… похоже, удостоверятся, что все смотались, и обратно пойдут.
– Подтверждаю информацию, – наконец опомнилось от удивления радио, вспомнившее, что вообще-то, вести репортаж должно оно. – Похоже, что формирования противника рассеяны. Это победа!
– А в день победы и поесть хорошо можно, – азартно облизнулся Карел.
– Одна еда на уме, – возвела глаза к небу Алиса. – Нет бы о духовном подумать…
– На сытый желудок и о духовном легче думается, – возразил кот.
Алиса задумалась: с одной стороны, надо стремиться к духовности. С другой же – какая кошка может возражать против еды?
Внутренний конфликт…

Хилари притащила к двери в подвал целую пачку дуста, только ее встретила полная тишина внизу. Удивление явно читалось в выражении морды собаки, она готовилась к битве, а битвы не было. Если бы овчарка могла бы пожать плечами, она бы это сделала.
Оставив коробку с отравой там же в подвальном помещении, Хилари резво помчалась к выходу (теперь главному) дабы посмотреть что же проиходит. Конечно, в ее голове промелькнуло, что следует выключить тот потоп, что она устроила, но что назывется она махнула хвостом. Выйдя во двор немка пролаяла:
- Ну что? Мы победили?

Ну а какое еще должно быть тут мнение! Дом успешно справился с налетом чужаков. Разбуженное по этому поводу радио под бравурный марш оповестило о капитуляции, которую ровно в 12.45 по местному времени объявил муравьиный штаб.
Ван генерал и дель адмирал (с неизменными приветами всем местным от их королев) объявили о снятии осады с дома, признании его независимым конгломератом, союзным муравьиной империи и призвали войска сложить оружие и обменяться заверениями о мирных намерениях на веки вечные.
- Мир, говорю я вам, - патетически вещало радио, - это не просто набор бессмысленных звуков. Это то состояние, к которому сознательно или бессознательно стремится каждое разумное существо. Мир, заявляю я, больше никаких агрессий и внедрений на территорию соседей кроме как с целью нанесения дружеского визита или позавтракать. Мир – и это то, чего желает моё сердце после бесчисленных кровопролитных боев. Мир нам всем, - закончило передавать речь ван генерала радио и всхлипнуло. - Они… они забирают с собой малыша. А у него ведь только-только вторая батарейка появилась. И антенка теперь смотрит вверх на целых два сантиметрика. Прощай, Малыш. Мы были рады с тобой пообщаться!
Под эти слова колонны муравьев одна за другой, гордо неся над головами штандарты со знамёнами, организованно направились по дорожке на выход из приусадебного участка коттеджа. Одним из последних шел герой последней войны, дважды герой муравейника, мураш-радист. Бок о бок с ним с непокрытой головой шествовал сам ван генерал, махая лапкой зрителям и порой украдкой смахивая слезы.
- До свиданий! До свиданий! Ми быть есть рады видеть, уи! Дер нихт горесть. Ми нести радость наши хартс о встречи с добрый друзья. Ми навестить вы, а вы навестить нас в любой день, когда этого захотеть. Наш муравейник ваш гость и наоборот, наш гость - ваш муравейник.
Целых десять минут понадобилось, чтобы передний край колонны добрался до выхода и еще полчаса, чтобы прошел весь строй.
Немножко помолчав, радио неожиданно сменило мотив, вспомнив «Holidays» ГринДэев.
- Официальное празднество назначено на девять вечера на кухне. Путем прямых и всеобщих выборов (кто о них не слышал, мы не виноваты) Спартак назначается ответственным за пригласительные билеты. Муравей Лар, ворон Краг и хомяк Петрович, опять же путем честного и открытого голосования, на вас ложится почетная задача написать к празднику гимн в честь славной победы. Что-нибудь вроде «Славься, Коттедж, славься».
Радио бодро и миролюбиво дергало зверей одного за другим.
- Эрик, бери кого тебе надо и айда в универмаг или к соседям за морковкой, семечками и мясными галетами. Они заканчиваются, мыши будут недовольны.
- Ирина и уважаемый фон Плинтус, на вас поместить в стратегически важных местах воздушные шарики!
- За готовку праздничного ужина отвечают Бернард, Грей и Чуня!
- Хилари, расскажите сказку на ночь котенку Лиси и хорьку Медку!
- Квазимода, дорогая моя, не забудьте позвать на празднество дона Джованни с семьей и друзьями. Спартак, а может и Мишелене согласятся вам помочь.
- Вольф, вы избраны главным распорядителем празднества. Присмотрите за всем, прошу вас.
И с чувством выполненного долга радио до вечера заснуло.

И всё было бы совсем хорошо, если бы буквально через минуту после объявления не случился ежедневный аврал. К дому подъехал школьный автобус, Денис и Кристина соскочили с подножки и на удивление мирно болтая направились прямо к дому.

(нрпг: в принципе, отыгрыш за этих двух мастерский персонажей разрешается, но в предел разумного. В смысле, вы можете за ними наблюдать, подойти и проверить, как они на вас отреагируют, но ни в коей мере нельзя задавать их глобальные действия).

Крис первым делом нырнула в ванную, Дёнь ушел на кухню с целью быстро пообедать, потом собрать свои вещи и уйти на тренировку.

* * *

Где-то на полдороги от коттеджа бабушка Марфа степенно постучала по панцирю Шайбы и потребовала остановки, так как, по её словам, она уже приехала.
Сойдя со своего транспорта, гусеница помахала героям на прощание вязальной спицей и уверенно поползла к листику, который, она помнила, остался близ её жилища ещё с обеда…

Что касается бравого мыша Стружки, то он решился не героический поступок. Пользуясь эффектом внезапности, он чуть ли не скатился вниз с лестницы и успел скрыться между половицами раньше, чем кто-либо успел на него среагировать.

Выслушав патетическую речь радио, Спартак довольно фыркнул, намереваясь тут же начать отмечать великую победу прыжками и лаем, но тут понеслись указания. Правда, пес услышал только одну фразу. Про билеты.
- Чего?! – с ужасом переспросил он. – Какие билеты? Я же помню, это такие бумажки, на которых написаны слова приглашения! Нет, нарвать бумагу я всегда могу, но писать кто будет, а? И вообще, хозяева приехали, какие билеты теперь?
Спартак бешено завилял хвостом и понесся здороваться. Первым делом чуть не сбил с ног Кристину, потом бросился за Денисом на кухню и теперь сидел у холодильника, преданными глазами глядя то на хранилище еды, то на хозяина.

А Мишель было не до Спартака, не да Кристины с Денисом и не до победы. Кошка злилась.
- Эрик, спасибо. Так. А теперь, я надеюсь, уважаемый говорящий ящик с шестеренками соизволит мне сказать, кто такая это Квазимода, с которой я буду приглашать этих ежей. Ах, уже замолкло? Ну тогда… Итак, господа и дамы, кто из вас Квазимода, признавайтесь!

Вернувшись в дом, скромняга Петрович предпочел удалиться от публики, шумно приветствовавшей своего героя, и уединился в своей клетке. Крутить колесо не хотелось, хотя для поддержания формы физические усилия были необходимы. И к медитации душа хомяка в этот момент не лежала, хотелось просто улечься на ложе из опилок и расслабиться. Собственно, это Петрович и сделал. Правда крикливое радио и на этот раз не позволило хомяку спокойно отдохнуть, решив, что сэнсэй не выполнил суточную норму подвигов, и ему надо потрудиться еще.
- Какой гимн? – проворчал хомяк, переворачиваясь на правый бок. И угораздило его родиться таким ответственным и исполнительным! Лежать и делать вид, что это его не касается, Петрович не мог себе позволить. Пришлось подняться с опилок и приняться за поиски того, что должно помочь ему в деле стихосложения.
Помимо того, что сэнсэй Петрович увлекался боевыми искусствами, он давно решил попробовать себя в восточной поэзии. В углу клетки было аккуратно сложено несколько газетных вырезок (или точнее сказать – «выгрызок»), посвященных японским хокку. Петрович не раз собирался заняться написанием собственных трехстиший, но все время был занят, или же его попросту не посещало вдохновение, однако сегодня был особый день!
- Трехстишие, - задумчиво произнес хомяк, перечитывая хокку, приведенные в статье в качестве примера, - Сломлен наш враг… нет, не то…
Первые несколько стихов показались Петровичу нескладными, поэтому он предпочел тут же их забыть. Оставшиеся три он постарался запомнить, чтобы вынести на суд критиков.

Ушли муравьи.
Кровопролитию нет.
Мы пацифисты.

Вновь мир и покой,
Царит в славном доме –
Родине нашей.

Ветер свободы.
Развеваются флаги,
Мы победили.

Если бы хомяк умел писать, он непременно записал бы эти строки на клочке бумаги огрызком грифельного карандаша. И хотя по хомячьим меркам Петрович был достаточно грамотен, писать он не умел, зато грифельный карандаш с радостью сгрыз в процессе работы над хокку.

(выкладываю по просьбе Сарины)

Хилари, стараясь не отсвечивать, сбегала проверила свою заначку в виде новой плюшевой игрушки. Главное чтобы хозяйка не хватилась. Утащенная мягкая радость лежала на своем месте, особом, секретном. Немка довольно кивнула и направилась назад: поближе к кухне, подальше от места преступления. "Кста-ати, хозяева заныкали арбуз в холодильнике. Я точно знаю", подумала овчарка и прибавила ходу.
Как ни странно она напрочь забыла все просьбы радио, перед ее взглядом появилась сладкая, сочная мякоть арбуза, которую могли съесть без нее. "А может еще и яблоки привезли, тогда это будет самый счастливый день в моей жизни" - подумала Хилари, врываясь в кухню.

Чуня плотно позавтракала, а может, уже и пообедала во время последнего налёта чужаков, и довольная и сытая уснула там же в подвале. Когда адепт коммунизма проснулась, оказалось, что наступление удачно отбито, а домой вернулись Кристина и Денис.
Не смотря на свой обычай, лягуцшка не отправилась моментально в место, где наблюдалось теперь всеобщее оживление, и не потребовала корма для себя. Чуня лениво, но верно проследовала на второй этаж (что далось ей, надо сказать, довольно тяжело, ибо тяжела была она сама). В уголке около лестницы утомлённая, но непреклонная лягуха остановилась на перекур.

– Вот какого Одина я должен о мышах заботиться? – искренне возмутился Эрик, спускаясь с дерева. – Хотят есть – их проблемы!
– Нет, это имеет куда более высокий смысл, – рассудила Алиса. – Мыши будут недовольны тем, что мы им не уделяем внимания и не исполняем их судьбу. То есть – приманить галетой и пообедать…
– Хм, вот это правильно! – одобрил палевый кот.
Впрочем. идти за продуктами ему все равно не хотелось. И... немедленно представился замечательный случай - приезд младших хозяев.
И именно Эрик попался на глаза выглянувшему из кухни Денису.
- О, мы ж тебя еще не кормили! - вспомнил он. - Иди сюда...
Мысль о кормлении коту понравилась... но вот дальше события начали развиваться совсем не так, как он ожидал.
- Ты что, по деревьям валялся? - возмутился Денис, подхватив Эрика. - Сплошь кора и листья в шерсти. Так, сперва расчешем...
Кот рефлекторно дернулся, но держали его опытные руки.

Квазимода, расстроенная невниманием хомяка, удалилась в свое жилище, которое называла "ДУБУАР". Здесь, в скромной девичьей спаленке, было все, чтобы успокоить нервы. Мягкая вата, украденная из аптечки, небольшая горка огрызков, заботливо припасенная на такой вот день и, конечно, украшения.
Скушав две шкурки от сала и закусив мармеладкой, Квазимода вытащила из заветной кучки украшений кусочек новогодней мишуры и повязала вокруг шеи. Посмотрела на себя в осколок зеркала и нашла, что такой красавицы еще не было на свете. А раз так, то и Петрович оценит в конце концов. Хотя... а может и не сразу. Он же воин, а воины грубые, куда им так сразу понять прекрасное.
За стеной заговорило радио. Квазимода любовлась собой и не прислушивалась, но, когда радио произнесло ее имя, навострила уши. Радио просило ее позвать на праздник дона Джованни.
Крыса заволновалась. Хомяк, конечно, настоящий мужчина, но еж... Иностранец, судя по имени, и, опять же, мафия. Такой и гнездо уютное построит, и украшения дарить будет. А что колючий - ну, глава мафиозного клана и не должен быть белым и пушистым.
Надо пойти и разыскать его. Или, если не получится, то Спартака. С кошкой Мишкой - или как там ее - лучше не связываться, сожрет из чувства соперничества к такой красоте. Или просто сожрет, потому что кошка.
Посыпав усы золотистыми блестками, Квазимода выбралась из дубуара и вновь пробралась в сад.

Посидев некоторое время на одном месте, прямо под перилами лестницы, Чуня передумала искать себе тёплое местечко для того, чтобы продолжить отдых. Лягушка решила спуститься на кухню, дабы отыскать себе пропитание. И не важно, что всего несколько минут назад партизанка была сыта как бык и готова провести в спячке остаток своей земноводной жизни. Просто состояние голода-насыщения было единственным непредсказуемым аспектом поведения Чуни. Вот так и теперь лягушка решила снова подкрепиться, ибо настоящий партизан должен быть готов в люой момент выдвинуться в поход, а голодным в походе делать нечего!
Чуня лихо преодолела спуск (гораздо быстрее, чем подъём, что, в принципе, и не удивительно) и проследовала в кухню. Однако разочарование ждлало партизанку там: сухарики кошачьего и собачьего корма, какой-то "комбикорм" (так его нызвала Чуня) для хомяков и крыс, но ни одной лакомой тараканьей ножки, ни единого усика сверчка не обнаружилось на полу. А уж стол лягушка и проверять не стала, даром, что туда ей без посторонней помощи не попасть.
- О великий Эрнесто, помоги мне не сгинуть от голода в этой сырой пещере, por favor! - хотя Чуня никогда не бывала в своей исторической родине - Аргентине, она всё же любила представлять леса, полные медлительных насекомых: жирных червей, ленивых мух, глупых сверчков... Почему-то партизанке казалось, что джунгли - это сытый рай. С такими приятными размышлениями в голове Чуня развернулась и покинула кухню, стараясь не попадаться под лапы более крупным соседям и, желательно, на глаза им тоже. Путь лежал в сад.

- Корм, это хорошо, - кивнул попугай. – Хотя в иных домах доводилось мне слышать слово весьма преизрядное, в высшей степени лестное, кое произносится как трапеза. Но не суть, не суть…
Попугай свесился со своего насеста головой вниз, внимательнейшим образом изучая окрестные виды.
- А насчёт охоты, главное организовать всё должным образом. Нужна команда мышей, команда загонщиков и один скромный, но очень отважный охотник, коий не побоится рискнуть своей жизнью, пикируя на добычу, да, - птица довольно прикрыла глаза.
- Ах, простите меня, дорогой ворон Краг, мне надо собраться с мыслями, разобраться с бумагами и подготовиться к достойной встрече с местными хозяевами. Надеюсь, нам выпадет ещё случай поговорить.
И в совершеннейшее продолжение своей фразы, попугай закрыл глаза и уснул.

Ира доехала до остановки под названием "Дом" и слезала с Шайбы. Паучиха поблагодарила черепаху и проскользнула под дверью в здание. Ирина быстро переместилась от двери в ближайший угол, а затем на стену, где была в относительной безопасности. Тут радио выдало новое задание. "Опять что делать... Опять искать..." - устало подумала Ира и задумалась над новой задачей, - "Хм... Где же искать этого фон Плинтуса?.. Может быть на кухне?.. Ну ладно, можно и на кухне..." И Ириша двинулась к своей цели, то есть к кухне. Но на половине пути она чуть не слетела со стены, дело в том что в дом вошли Кристина и Денис. С одной стороны это было хорошо, но с другой стороны - нет. Но паучиха всё же продолжила своё путешествие и добралась-таки до кухни. "Вот и цель моего маленького похода!.. Нда... А вот теперь что мне делать?.. Позвать его?.. Эм... Видимо это плохая идея. Нутром чую." - правда нутром Ира чуяла не только это, а ещё и желание поесть. Паучиха решила подождать своего напарника где-нибудь в спокойном местечке. Этим местечком оказался, как это ни странно, холодильник!..

Покрутившись на кухне и выклянчив-таки кусок колбасы, который исчез в его пасти за пару секунд, Спартак решил, что пока он тут еду добывает, где-нибудь там без него что-нибудь интересное происходит, и с хорошей крейсерской скоростью понесся на улицу.
Вроде радио что-то там говорило насчет того, что он должен вместе с какой-то Квазимодой отправиться приглашать колючих мячиков на праздник. Пес очень надеялся, что те окажут сопротивление при приглашении и он получит наконец возможность кого-нибудь покусать. Колючки Спартака почему-то не волновали – он твердо знал, что полностью быть покрытым иголками существо не может, а значит, где-нибудь на еже можно будет найти незащищенное место.
Через пары минут бессмысленной с точки зрения стороннего наблюдателя, но несущей в себе тайный смысл беготни по саду Спартак заприметил ту самую крысу, что так решительно кидалась на муравьев.
Пес радостно подлетел к ней и, дружелюбно виляя хвостом, спросил:
- Прошу прощения, но вас, случайно, зовут не Квазимодой? – И, гордо встав в охотничью стойку, добавил. – А я Спартак!

Квазимода шарахнулась было в траву, но собака не собиралась ее есть, а заговорила. Это многое меняло. Крыса отработанным движением причесала усики и аристократично захихикала.
- Да, - ответила она. - Очень приятно с вами познакомиться, Спартак...
Имя пса было смутно ей знакомо. Вроде так звали какого-то римского царя. Квазимода не стала долго морочить себе голову. К тому же, такой большой зверь мог и защитить слабую красивую девушку, пока она будет искать свою судьбу. Да и радио что-то такое говорило...
- Вы тоже хотите найти ежей? - спросила она, скромно потупившись. - Может быть, моя помощь...
И, взглянув из-под опущенных ресниц на дружелюбно виляющий хвост, окончательно обнаглела:
- Может быть вы позволите... Я забралась бы вам на голову - оттуда намного лучше видно. Вы, с вашим прекрасным нюхом, и я, с моим чудесным зрением, были бы отличной командой!
Про зрение Квазимода бессовестно наврала. Она видела не так уж плохо, но гораздо хуже, чем, например, та библиотекарша, которая чуть не пришибла Квазимоду веником. Но ехать на голове собаки было бы гораздо приятнее, чем пешком, не жалея лапок, пробираться через сад. А уж про эффект, который такое появление Квазимода произвела бы на ежа, говорить было просто нечего. И крыса улыбнулась, трогательно подрагивая усиками.

Первой клетку с попугаем заметила Крис. Хотя больше всего шума в доме создавал именно мальчишка, тем не менее его активность ограничивалась исключительно первым этажом коттеджа.
- Де-ни-и-ис! – крик девушки пронёсся по дому. Попугай, доселе мирно дремавший в клетке, встрепенулся и с неподдельным ужасом уставился на страшное двуногое создание, представшее перед ним.
«Так и должна выглядеть смерть великих попугаев, должно быть» - подумал он даже раньше, чем успел толком испугаться.
- Тысяча чертей! Не подпускайте ко мне этого ребёнка. Клянусь своей короной, я буду защищаться! – прокричал он на своем языке. Увы, к величайшему сожалению следует признать факт, что по досадной нелепости, ни Кристину, ни Дениса совершенно не учили птичьему языку, поэтому понять сего вежливого приветствия попугая они оказались не в состоянии.
- Какой огромный, - присвистнул Дёня, глядя на клетку.
- Им мало игуаны что ли, - недовольно хмыкнула девушка. – Знаю, это всё папа. Чем больше, чем ярче, тем лучше.
- Эй, он же сам о них и заботится.
- а ты не защищай его. Тоже мне, сам заботится. Это кто на прошлой неделе помогал ему чистить зверинец? Ты? Ты к бабушке сбежал.
Привычно пикируясь, дети продолжали смотреть на птицу. Наконец Денис решился поднести палец к клетке. Весьма правильная реакция попугая, а именно угрожающе щелкнувший клюв заставил мальчишку поспешно отдёрнуть палец.
- Злобный какой. Ладно, ну его. Мам-пап придут, разберутся.
И они разошлись, на этот раз по своим комнатам.
Минут через двадцать дом покинул Денис. Ещё через десять ушла к подружке и Крис. И дом снова погрузился в благословенный покой… По крайней мере попытался.
Одним из первых ожило радио, добродушно откашлявшись и принявшись насвистывать беззаботную песенку.

Овчарке удалось найти корзину с яблоками, которая стояла за кухонным столом. Это было не просто чудесно, это было великолепно. Она с упоением хрумкала сочный плод, когда мимо пронесся Денис. Хилари предпочла слиться с ландшафтом. Знала она этого непоседу. Яблоки он не любил, но спрятать их мог просто из вредности.
Она уже доедала третье, когда поняла, что наверху твориться что-то интересное. Достав пару фруктов из корзины и спрятав их в надежном месте, на всякий случай, собака понеслась на второй этаж.
Денис возмущенно смотрел на какую-то яркую птицу, и был недоволен, очень недоволен. Овчарка, виляя хвостом, подошла к мальчику, с любопытством разглядывая клетку и птицу.
- Новенький? - пролаяла она, обращаясь к попугаю.

Все это время Краг сидел, устромвшись на одном из выступов, и наблюдал за всем происходящем в доме. Старый ворон уже было решил вздремнуть, как домой вернулись дети, тут же поднявшие столько шума, что об отдыхе пришлось забыть.
Краг встрепенулся и расправил крылья. Взмах, и ворон спикировал вниз. К радио.
- Ну что, дорогой ты наш говорящий ящик, что ты поднимаешь суету в доме, а? Да еще и такие обязанности кладешь на плечи старого-старого ворона как я. И как тебе нестыдно?

- А кому же еще, спрашивается, эти обязанности выдавать? - изумилось радио. - Сам же - ворон. Птица мудрая. Высоко сижу, далеко гляжу, все вижу, все знаю... Гм, это уже куда-то занесло...
Радио кашлянуло, сбивая неожиданно прорезавшуюся хрипотцу.
- Так вот, только вам троим и поручишь.
Вопрос о причинах объединения в команду муравья, ворона и хомяка радио тактично обошло, так как дать внятный ответ не представлялось возможным.
- Ах, да, - спохватилось техническое устройство. - Господин фон Плинтус! Учтите, что вам и вашим подопечным следует выглядеть по всей форме! Парадной то есть.
Дети тем временем уже из дома исчезли, вновь предоставив зверей самим себе. В принципе, обычное состояние для таковых.
А из комнаты вышел расчесанный и сильно недовольный Эрик.

Лар, после успешно проведенной операции, начисто обо всем забыл. Сейчас его интересовала только еда, много еды... Дело в том, что когда он уходил, то забыл взять в свой долгий поход немного еды. Его наивность заключалась в том, что еда сама собой найдется и к этому не надо будет прилагать усилий. Но факт остался фактом - за едой ему пришлось возвращаться в муравейник, вход в который уже разобрали (еще до атаки на дом). Пришлось идти в свой тоннель и брать из специальных запасов на зиму. Конечно это вызвало море недовольства со стороны Моза, который в это время изучал "особо интересную ветку, которая может поднять научно-технический прогресс нашего муравейника, а ты гаденышь этакий, мне мешаешь..."
Итак, поев, и окончательно снарядившись, на этот раз с едой в маленькой походной сумке из хвороста (который расщепили до веток меньше миллиметра в поперечнике и связали из них сумку для походов (Лар видел такую в доме и все передал в деталях)), муравей вышел на поверхность, где его подобрал Аззор.
- Куда летим, приятель? - прожжужала муха.
Лар вздохнул и теперь уже уверенно ответил, покзывая усиком:
- Вот в ту форточку, пилот.

Попугай широко открыл глаза, пристально глядя на Хилари.
- Гость, - последовал ответ. – Имею честь говорить с… эм, вероятно, герольдом уважаемых хозяев сего дома? Что за большие чудовища были здесь буквально минут десять назад? Мне даже пришлось показать им своё оружие, чтобы внушить подобающее случаю чувство, - беспокойство птицы выдавал взъерошенный хохолок.

Много южнее, то есть в коробке из-под обуви нашёл свой временный приют Стружка.Дабы не умереть с голода, он прихватил с собой ценный мемуар в виде пяти старательно отгрызенных клеточек из тетрадки Кристины с очень таинственными и непонятными криптологическими ценностями.
А ещё он не слишком громко распевал песенки в своё удовольствие, раскачиваясь на двух связанных друг с другом шнурках.

- Ежей? - удивился Спартак, припоминая слова радио. - А, точно, шариков этих колючих, которые смотались неизвестно куда... Ладно, забирайтесь, пойдем искать.
Пес улегся перед крысой, надеясь, что никто его в такой позе не заметит. Особенно Мишелене.
То, что молодые хозяева уже смотались, он и не заметил: не до того было.

Вышеупомянутая кошка, переждав в одном из своих тайников нашествие детей, теперь сидела в прихожей и старательно наводила блеск на свою шубку.
Мишель не давала покоя мысль, что она, потомственная крысо- и мышеловка, умудрилась упустить добычу.
Тут до чуткого слуха кошки донеслось чье-то пение, и Мишель замерла, не дотянувшись лапой до уха. Шерсть на ее загривке встала дыбом, и кошка одним прыжком преодолела расстояние между собой и поющей обувной коробкой.
Мишель неторопливо обошла коробку по периметру. Запах не оставлял сомнений - искомая мышь нашлась.
- Мышка, - нежно пропела Мишелене. - Мы, кажется, не закончили диалог... Выходи, продолжим.
Кошка постучала когтями по коробке. Ей хотелось поиграть.

Храбрая партизанка уже направлялась в заветные джунгли за пропитанием, когда дом с шумом и криками пересекли дети-человеки. Лягушка даже спряталась в первую замеченную дырку в стене. А как же ещё должен поступать настоящий партизан? Конечно же, скрыться, слиться с окружающей действительностью и наблюдать, дабы доложить в штаб о передвижениях противника. Только вот штаба у Чуни не было, поэтому докладывать она ничего не собиралась. Просто планы её изменились.
Надо сказать, что с лягушкой в доме особо-то никто не горел желанием общаться, поэтому животное находило своеобразную отдушину в хорошес воображении. Со временем оно так развилось, что Чуня едва ли отличала реальность от вымысла. Так и теперь: вообразив, что Денис и Кристина - это два вражеских батальона, лягушка бросила все свои намерения добыть еду для себя и отряда, ибо не было уже ничего важнее, как добраться до ставки и собрать все силы для вооружённого отпора. Враг-то он просто так по чужой территории не шляется - он наверняка готовит атаку.
Таким образом, Чуня направилась в лагерь. И незаметно подобралась к тому месту, где дремал Стружка. Очнулась лчгушка только тогда, когда ей на голову что-то упало: Чуня резко поняла, что нет ни отряда, ни джунглей, ни двух батальонов, а есть только она и её богатое воображение. Лягушка приуныла, но уходить от мыша не стала, вдруг он с ней захочет пообщаться.

- Арг, р-р-р-р-р-р-р, - как бы хотел Стружка уметь рычать вот точно так же. – У, кошка, иди сюда, я тебе и сказку р-р-р-раскажу, и танцевать учить буду, - сказал бы тогда храбрый мыш, гордо взмахнув хвостиком, поставив ушки торчком и так бы залихвастски пискнув, что у любой кошки, не то что у Мишелене, пропал бы интерес к мышам надолго.
И Стружка действительно пискнул. Но так неубедительно и пронзительно, что иначе как проявленным чувством ужаса назвать тот писк и не получалось.
Лапки грызуна мелко подрагивали, уши стояли как два локатора, прислушиваясь к каждому звуку по ту сторону коробки, а мышиные глазки бегали, бегали…
- В..вы ошибаетесь, мадам Мишелене-Арабелла, Стружка п..просил передать, что совершенно не помнит, чтобы наш… я хотел сказать, ваш последний с ним разговор не закончился ко всеобщему удовольствию обеих сторон… - теперь мелкая дрожь перекинулась и на хвостик, Стружка нервно грыз щетинку старой обувной щётки, совершенно не замечая этого. Он искал путь к отступлению, а лапки самопроизвольно отнесли его к дальнему углу коробки, подальше от зловещего голоса снаружи. Конечно, вряд ли это бы помогло, вздумайся кошке поиграть ещё немножко, но… а что ещё оставалось достославному представителю мышиного рода.
И тут взор мыша упал на лягушку. Большую. Зелёную. Зеленющую настолько, что даже темнота пространства внутри коробки приобретала многозначительный зеленоватый отлив.
- М..мадемуазель Чуня, - сдавленным шёпотом проговорил мыш. Как… как я рад вас видеть. Неправда ли сегодня замечательная погода? Я, вернее, мне, выпала честь вести интересную дискуссию с нашей уважаемой соседкой. Только мне кажется, что её, гм, аргументация настолько остра, что может не оставить от моих доводов и… мокрого месте? – похоже, несмотря на проявленные чуда дипломатического такта, сам Стружка не слишком верил в силу своих слов. Он, ну, будь мыши способны на это, то Стружка подобно загнанному в угол человеку поправил бы бабочку и нервно улыбнулся. Мол, всё в порядке, сейчас мы договорим с этой милой киской, и сможем продолжать нашу партию по гольфу.
Вопроса о том, как Чуня сумела попасть в закрытую коробку, где и была всего одна дырочка для воздуха, в голову мыша, разумеется не влез. За влез другой, вернее, не вопрос, а мысль.
Неожиданно Стружка пискнул и забежал Чуне за спину, откуда уже боязливо выглянул в сторону просвета на волю.
- Мадемуазель Чуня, вы мне не поможете? Я бы хотел совершить прогулку до во-о-о-н того отверстия в спине, что аккурат за спиной Мишелене. Только, мне почему-то кажется… вот, что некоторые обстоятельства могут этому помешать.
Стружка окончательно стушевался.

Если бы земноводные умели улыбаться, то Чуня сейчас обязательно заулыбалась бы.
- Конечно я вам помогу, товарищ! Мы своих в беде не бросаем! - пафосно начала лягушка, но быстро замолкла, взглянув на кошку. А кошка-то находилась совсем рядом. И в памяти отважной партизанки всплыла наследственная память предков, а точнее родственников - обычных лягушек Средней полосы, которых в огромных количествах душат подобные звери по ночам в огородах. Но настоящие коммунисты не робеют перед лицом грозного врага! И Чуня не оробела, она только ещё сильнее захотела исчезнуть из поля зрения зверя, но теперь уже только вместе с товарищем Стружкой, который сидел в коробке и не чаял добраться до противоположной стены.
- Что могу я сделать? - полушёпотом спросила Чуня, косясь на кошку. - И это... ты что, друг и товарищ, я вне коробки твоей нахожусь...
Тут опять должна была бы последовать улыбка, делать которую земноводные, к несчастью, не умеют.

От чуткого уха охотящейся кошки переговоры Стружки с Чуней не ускользнули. Отдавать свою добычу какой-то жабе Мишелене не собиралась, и готова была бороться до конца.
- Послушайте, уважаемая, - очень вежливо обратилась кошка к Чуне, нервно дергая хвостом. - Это моя мышь! Вот вы, как и я, женщина, вы должны понять! Он бросил меня во время разговора! И даже не извинился! Вот такие пошли мужчины! - патетически возопила кошка. - Понимаете, я теперь просто обязана разобраться с этим... мышем. Надеюсь, вы войдете в мое положение и позволите мне утащ... мр... пригласить эту невежливую мышь на небольшое рандеву, в ходе которого мы проясним наши сложные взаимоотношения?
Кошка потянулась и нетерпеливо мяукнула.

- Эм, - Стружка понял, что попал в крупную переделку и между ним и кошкой сейчас находилась всего то лишь одна единственная зелёная лягушка.
- Мой дом – моя коробка, - нашёлся сообразительный мыш, тем не менее не покидая своего безопасного убежища.
- О прекрасная Мишелене-Франциска-Арабелла, свет очей моих, радость лучших умов и сердец нашего дома… может не надо? – Стружка запищал, словно бы боязливо посмеиваясь над собственной шуткой. Его усики беспокойно подрагивали. – Ведь… ведь у нас праздник! Шарики, ёлка… То есть, я хотел сказать, праздничный стол по случаю победы. Ну право, зачем вам такой неинтересный (и невкусный!) собеседник, как какая-то жалкая мышь? Т..тем более что, говорят, у нас поселилась одна старая и очень мудрая птица. Почти как Краг, если вы его, конечно пойма… то есть я хотел сказать, поймёте.
Десятки недопрочитанных романов, недогрызенных кассет и дисков промелькнули перед глазами мыша. Что он мог сделать? На что надеяться? Единственное, уповать на чудо.
- А Алиса говорила, что у неё мех – гуще, - не в лад выпалил мыш и зажмурил лапками глаза, чтобы не видеть, что сейчас произойдёт.

Хилари склонила голову, наблюдая за попугаем, она даже вывесила язык, что никогда себе не позволяла. "Герольд", скажет тоже. Хотя среди собак она старшая и самая заслуженная, если судить по тем самым железкам и красивеньким ленточкам, что висели на ковре в комнате молодой хозяйки.
- Герольд? Вряд ли. Скорее я тут в должности полковника, - недавнее сражение с муравьями сказалось на ней, странным желанием использовать звания. - Но если Вы соизволите покинуть сей домик, я познакомлю вас с генералом.
Пролаяв это предложение немка, задумалась, а захочет ли Петрович с этой яркой птичкой общаться.

Мелко дрожа, Стружка шаг за шагом отступал назад. Потупив глаза, как стыдливая мышь, впервые увидевшая кошку. На самом деле Стружка просто очень боялся онеметь от страха, потому отступал, отступал… Вот уже двигаться больше стало некуда, за спиной раскинулась неприступная стена, в которой за мгновения дырку прогрызть было ну никак нельзя.
И тут радио сказало…
- Бу!
Конечно, нельзя сказать, что оно специально подкралось и затаилось над ухом Мишелене, выжидая подходящего момента, но тот факт, что оно оказалось неподалёку сыграло свою роль. Возглас получился резким, неожиданным и весьма оптимистичным. Первым напугался конечно же Стружка, который с громким писком рванул по стеночке с небывалой скоростью и успел заскочить в норку между плинтусами раньше, чем кто-либо успел что сообразить. Радио же невозмутимо заметило:
- Да будет вам. В холодильнике полно колбасы, мышей-то зачем есть? Кто пищать-то по ночам будет, если не они?
А Стружка тем временем забился в свою самую потайную, самую дальнюю норку, куда он как-то стянул кусочек чьего-то платка, и теперь дрожал в нём, покрывшись мелкой испариной. Он думал, что нет ничего на свете опаснее кошек, но что наступит день, и его объявят великим кошкоукротителем. Мыша Стружку Первого и Непобедимого, Храброго и Благородного. Его сделают королём, будут носить на подушечке, кормить сыром с дырочками и будут чесать животик каждое утро и вечер, соревнуясь за это почётное занятие.
За этими мыслями мыш и забыл, собственно, чего он так боялся, принявшись с довольным видом чистить усы и уши.

Избежавшего душевного потрясения и физических травм мыша стоило бы сделать символом остатка дня – так спокойно и размеренно он прошел. Видимо, судьба решила, что проблем для одних суток хватит, и решила более не испытывать жителей коттеджа каким-то новым заданием.
День перешел в вечер, а вернувшиеся хозяева были встречены все тем же дружным коллективом зверей. А если кто и подозревал о том, что он не настолько дружен – то не высказал.
Вечер же плавно соскользнул в ночь, и коттедж окутал невидимыми крыльями сон. Поддались ему даже кошки, которые, теоретически, были не обязаны спать ночью… на деле же кошки, как всегда, спали когда им хотелось, не обращая внимания на мнение биологов.
Радио попыталось негромко подвести итоги дня – но Эрик, который расположился на ночь совсем рядом, лениво пообещал допрыгнуть и смахнуть лапой. И мудрое устройство не стало испытывать судьбу.
И так закончился день. Обычный день коттеджа «Тихий рай»… насколько в нем вообще бывали обычные дни.
Конечно, это всего лишь кусочек жизни, и завтра все может быть иначе… но завтра будет завтра. А сегодня все уже завершилось.
Спокойной ночи.


Что ж, мастера сообщают, что прикл завершен (хотя, если в будущем возникнет желание играть дальше...) Всем, кто участвовал - спасибо за игру, а всем, кто читал - спасибо, что читали.
И спокойной ночи.)

Прикл завершен.