нрпг: Это не новый прикл, а продолжение "Опасной Свадьбы" с того места, где она заканчивается.
Игроки не требуются.

рпг:

Перед следующим залом Крайс бросил на пол свою ношу, сел на нее и категорически заявил:
– Я все время думал, что самый здравомыслящий в нашей компании – это Рейт, а после него – Арш. Оказывается, что – я.
– Оригинальный вывод, – усмехнулся Рейт. – Что побудило тебя его сделать?
– То, что вы явно опять намерены сначала ломонуться в зал, а только потом прочитать подсказку.
– Ладно-ладно, разворчался, как старый дед, – Смок уселся рядом. – Насколько я помню, здесь и надо-то всего лишь подраться. Сейчас пойду и надеру задницу любому, кто бы там не сидел.
– Вперед! – призвал его Крайс. – Я с удовольствием понаблюдаю.
Теперь у Смока не осталось возможности отступить. С громовым рыком он рванул внутрь, успел увидеть, как из центра комнаты вырастает черная тень крылатого человека, а затем, его швырнуло к стене, как давеча Крайс припечатал кошку. Не задержавшись даже перевести дыхание, тигр прыгнул вперед и ударил по тени тяжелой лапой с длинными когтями. Лапа прошла сквозь тень, а дракон вновь получил сокрушительный удар, отправивший его в дверной проем, точно мяч в ворота.
Когда тигра вынесло наружу, все показное безразличие Крайса как рукой сняло. Он бросился к дракону, ожесточенно мотающему головой.
– Смок! Арш! Вы в порядке?
Не менее встревоженный Рейтар тоже присел рядом и нетерпеливо ждал ответов.
– Как будто кувалдой по башке дали, – наконец выговорил Смок. – Сейчас пойду…
– Никуда ты не пойдешь, – категорично заявил Рейтар. – Крайс прав, сначала прочитаем подсказку.
Вампил вытащил карту, снова уселся на тюк с палаткой и выжидающе посмотрел на кошку. Та изобразила на морде стоическое терпение.
– Первым туда не пойду! – категорически заявила она и уставилась на карту.
– Читай давай. Никто не заставляет тебя драться, – буркнул Крайс.
– Мня-я-я-я… э-э-э… «В бою тебе поможет…» э-э-э… мня-я-я-яу… Это… это…
– Что «это»? – осведомился Смок.
– Ну… – засмущалась кошка, – это… которое между ног болтается…
Пару секунд все трое онемело смотрели на кошку, затем…
– Ах ты тварь! – взвыл Крайс. – Прикончу на месте!
Кошка с воплем метнулась вдоль стены, раздался дробный стук… Крайс с такой скоростью метнул все свои дротики, что его друзья с трудом могли разглядеть движения рук вампила. Кошачий вопль перешел в хныканье, а изумленное молчание Смока и Рейта – в дружный хохот. Кошка, ничуть не пострадавшая, была надежно зафиксирована дротиками на одной из резных деревянных панелей, украшавших этот зал. Крайс поймал ее, четко очертив дротиками в момент прыжка.
– Ну, хозя-я-я-яин, там так написано, – заныла она, сползая на пол. – Что ты надо мной все издеваешься? Я-то уж обрадовался, что меня снова приручили, а ты… а ты…
Крайс смотрел, как кошка горестно рыдает, прикрыв лапами морду, а затем осторожно ослабил блок, которым отгородился от нее сразу, как только понял, что нечаянно приворожил чужого фамильяра. Экспрессия явно перешла к ней от самого Крайса, ведь фамильяр наследует характер создавшего его мага. Свой взрывной характер вампил давно научился держать в узде, но кошка-то этого не умела. Она рыдала искренне и горько и ее чистые, не запутанные человеческими противоречиями эмоции читались так легко…
– Ну и чего ты разревелся? – ворчливо осведомился Крайс, поднимая кошку за шкирку и усаживая на согнутую руку. – Чуть что – сразу в рёв.
– Ты меня не лю-ю-юбишь, хозя-я-яин.
– А я вообще кошек терпеть не могу, – ответил Крайс. – Особенно распускающих нюни. И если хоть одна кошка узнает, что меня можно разжалобить…
Смок повалился на пол от хохота, дрыгая здоровенными лапами. Рейтар вполне ехидно ухмылялся.
– Никому не скажу, – клятвенно пообещала кошка. – Мне не нужны конкуренты! – она тут же повисла у вампила на шее и полезла лизаться.
– Фу! – Крайс снова с размаху впечатал животину в стенку.
– Хозя-я-я-яин меня любит, – счастливо провыла кошка, стекая на пол.
– Дротики мои собери, – тут же приказал Крайс. – Хватит ржать, ты, ягуар без пятен. – Это уже адресовалось Смоку. – У кого есть мысли по поводу подсказки?
– Возможно, это символ мужества, – предположил Рейт. – «В бою тебе поможет мужество». Звучит логично.
Тигр неожиданно прижал уши, а его хвост начал хлестать по бокам.
– Хочешь сказать, что у меня мужества нет? Что я – трус?
Рейтар смутился, но все же высказал, то, что думал:
– Может быть, тень почувствовала в тебе Ар’сана? Ты смел, но Ар’сан, мягко говоря, в бою отвагой не блещет…
Крайс пересел к дракону, обнял за шею, поглаживая за ухом.
– Не ворчи киска, пожалуйста.
Вампилу не меньше, чем дракону, была неприятна констатация этого факта. Каким бы не был Арш, Крайс любил его таким, какой он есть и любому другому – не Рейтару – подобного высказывания не спустил бы с рук. Дракон успокоился, перестал хлестать хвостом, который, надо сказать, несколько раз пребольно оходил Крайса по ребрам.
– Хорошо, – сказал он. – Давай ты, Рейт.
Воин обнажил палаш и решительно вошел в зал. Как и дракон, вылетел он со второго удара. Тут уж азарт захватил Крайса. Благодаря реакции и ловкости берсерка, а так же способности совершать гигантские прыжки, вампил увернулся от четырех ударов, зато пятый заставил его прокатиться на спине мимо друзей аж до противоположной стены. Кошка, с воплем: «Не тронь хозя-я-я-яина!» – ломонулась было сражаться с тенью, но Смок предусмотрительно прижал лапой ее хвост к полу.
– Ну и кто тут трус… – язвительно начал дракон, но тут глаза его изумленно раскрылись. Он даже забыл, что обычно разговаривает с Аршем мысленно. – Ар’сан, ты свихнулся!
– Вообще-то, нам не помешает любая, даже бредовая идея, – заметил Крайс, чувствуя, как его тело снова сжимает спазм и накатывает жажда.
– Ар’сан предположил, что слово написано верно, но неправильно переведено. В моем… родном мире эту… мужскую запчасть частенько называют «палкой». У парня на картинке в руке шест или посох…
– Или палка, – усмехнулся Рейтар.
– Шест висит на держателях на стене. Там, в зале… – припомнил Крайс. – Рейт, как у тебя с боем на таких штуках? Я не очень-то хорошо с ней обрашаюсь.
– Нормально, но ведь надо еще добыть его.
– Не проблема. – Крайс снова принял форму берсерка и стремительно рванул в соседний зал.
На этот раз он вылетел оттуда по собственному почину с боевым посохом в руках.
– Держи.
Рейт взял посох, отстегнул ножны с палашом, чтобы не мешались и вошел в зал. Посох в его руках стал вращаться: быстрее, еще быстрее, пока не превратился в размытый круг. В руках тени появилось похожее оружие, которое тоже казалось тенью. Как не силен был противник, но пробить оборону Рейтара ему не удавалось. На тень посыпались жестокие удары, которые, на этот раз не проходили сквозь нее. Рейт ожесточенно теснил ее, пока, с пронзительным воплем она не исчезла в центре комнаты. Противоположная дверь зала открылась.
– Ура! – заорал Крайс, подхватывая вещи и устремляясь за воином.
Смок и кошка вторили не менее восторженными воплями.

– Наконец она полностью оклемалась, – Гестар, глядевший на девушку глазами своего фамильяра, временно трансформированного в серую кошку, нажал на рычаг и небольшая часть комнаты, где весьма кстати спряталась его пленница, повернулась вокруг оси.
Кошка спрыгнула с ее рук, на лету превращаясь в койота. Фамильяр визгливо тявкнул и телепортировал к своему хозяину.
– Молодец, – сказал Гестар, потрепав его по голове.
Девушка удивленно замерла, при виде представшего перед ней зрелища.
Комнату заполняло бело-голубое сияние, внутри которого прямо в воздухе висел мужчина лет тридцати пяти – сорока на вид. В его внешности не было ничего выдающегося: невысокий рост, русые волосы, худощавое телосложение, лицо из тех, которые забываешь тут же, как отведешь от него взгляд. Одежда так же была неброской. Из груди мужчины, точно напротив сердца, торчала рукоять кинжала, но почему-то казалось, что он не мертв.
– Это поле стазиса, – лекторским тоном начал говорить Гестар. – Человек внутри – Верховный Маг этого королевства. К сожалению, его недруги смогли добраться до него и смертельно ранить. Мне удалось поместить его в стазис и время перестало течь для него. Вот уже с сотню лет он на грани смерти, а я не знаю, как вылечить его рану.
Девушка переступила с ноги на ногу. Она не хотела верить словам человека, похитившего ее, но, кажется, он говорил правду. Почему же тогда он так грубо обращался с ней, а не рассказал все, как есть?
– Ты же слушать не хотела, – тут же сказал Гестар, догадавшись о ее мыслях по выражению лица. – Надеюсь, теперь ты выслушаешь или опять начнешь драться?
– Выслушаю, – ровным голосом сказала она.
– Как вылечить Эдивара знает только он сам. Мне нужно это знание. Но я не могу снять заклинание стазиса, потому что он умрет. Ты, девушка, нечувствительна к магии. Если я создам портал, ты сможешь войти внутрь стазиса, точнее, остаться на его границе. Тогда через тебя я смогу связаться с его разумом и узнать все, что нужно для лечения. Эдивар спас этот мир, установив магические камни, но без него система работает неправильно: вместо того, чтобы распределять магию равномерно, она вытягивает ее и концентрирует здесь, в башне. Из-за этого баланс все больше нарушается и миру грозит опасность. Ты поможешь мне?
Девушка заколебалась, но синие глаза мага смотрели на нее с тревогой и надеждой.
– Да, помогу, – сказала она. – Что нужно сделать?
– Я создам портал на границе стазиса. Он поможет тебе находиться одновременно и там, и здесь. Заклинание стазиса на тебя не подействует, так что все будет хорошо.
– Ладно, – кивнула она. – Создавай портал, но если ты мне лжешь, я просто не войду в него и ты не сможешь меня заставить.
Гестар подошел ближе и начал читать заклинание. Не меньше тысячи раз он повторял про себя эти слова, пока не пришло время произнести их вслух. Скоро… скоро все знания Верховного Мага перейдут к нему. Тогда он узнает координаты миров, узнает, как вытягивать магию из другого мира. И он отомстит. Отомстит тем, кто больше сотни лет назад разрушил его рождающуюся империю драконов. В первую очередь этой ночной твари – древнему вампиру Жеару ди Лайону. Нет… в первую очередь его сыну Лэрейну из клана Рыжей Лисицы. Он здесь, он близко… Направляется прямо в башню.
На границе поля стазиса появилось мерцающее свечение, расползлось в человеческий рост, затем еще больше.
– Иди, – сказал колдун. – Это продлится не более минуты.
Девушка отважно шагнула вперед, но едва она коснулась плоскости портала, он стал нестабильным. Это ощутил только Гестар, изо всех сил пытающийся удержать его. Внутри, вместо поверхности стазиса, появилось какое-то помещение, похожее на большой зал. Не успев остановиться, девушка прошла через портал в то самое место, откуда попала в этот мир.
Вопль ярости, изданный колдуном, пронзил башню. Портал схлопнулся прямо перед его носом. В бешенстве, Гестар пнул ногой фамильяра, который с визгом отлетел к стене и тут же телепортировал с глаз долой разгневанного хозяина. Проклиная все на свете, Гестар помчался наверх башни, сшибая по дороге своих забитых, безответных рабов.
На плоской открытой крыше его сущность прорвалась наружу. Взметнулись черные крылья, воздух сотряс нечеловеческий вопль. Очень скоро в воздух взмыл громадный черный дракон с длинной серебристой гривой. Ледяное дыхание дракона замораживало даже воздух. Набрав высоту, он яростно устремился вниз, точно птица, заметившая добычу. Зубы впились в спину одного из здоровенных змееобразных чудовищ, живших в озере. Обезумев от ярости, Гестар стал раздирать его прямо на лету, то разбрасывая, то заглатывая окровавленные куски.
Наконец, успокоившись, он снова приземлился на башню и принял человеческий облик.
– Не всё потеряно, – сказал он, глядя на юг, и слизывая кровь, оставшуюся на руках. – Не всё… Сын Жеара ди Лайона тоже знает искусство порталов. Прошло много времени, но наша связь сохранилась, Лэрейн. Ты – мой раб и это навсегда. Ты расскажешь мне обо всем, когда я буду пытать тебя… Нет… когда на твоих глазах я буду пытать твоего приятеля-дракона… В его человеческом облике. Таком слабом… беззащитном…

Чёрный тигр на радостях поднялся на задние лапы и радостно хлопнул воина по плечу, чуть не сбив его с ног. Хорошо, что Рейтар не только удержался на ногах, но и удержал себя в руках, и не огрел друга по ушам боевым шестом.
После этого все радостно двинулись к коридору, оставив воина стоящим посреди зала.
- Эй, а кто только что говорил о здравомыслии? – окликнул друзей Рейтар.
- Ты о чём? – не понял Смок.
- О том, что мы решили сперва подсказки читать, - с укором посмотрел на них Рейт, - а не лезть сломя голову на поиски приключений.

- Ну, так до следующего зала ещё дойти надо.
- Но здесь нас неприятности уже не ждут, - возразил воин, - и достаточно светло, чтобы можно было спокойно, без подпаливания чего-нибудь, прочитать подсказку.
Крайс не сказал ни слова, только бросил тюк на пол, и, вернувшись в центр зала сел, скрестив ноги, и разложил перед собой карту, укоризненно глядя на кошку. Та быстро подбежала, и с некоторым сомнением, видимо, боясь опять ошибиться, прочитала: - «волшебный слог откроет путь…»
- И что это значит? – спросил Смок?
- Ну, если ещё и на рисунок посмотреть, - Крайс развернул к нему схему, криво улыбнувшись, - то это конкурс поэтов.
- То есть, - оживился дракон, - достаточно одному из нас прочесть стишок, и мы пройдём дальше?
- Не думаю, что всё так просто, - почесав подбородок, уже покрывшийся изрядной щетиной, произнёс Рейтар, - наверняка будет какая-нибудь заковырка. Ну ладно, версия у нас есть, можно двигаться дальше.

Дойдя до следующего зала они уже не стали ломиться в него сходу, а остановились у входа, издалека разглядывая, что их ждёт. Зал был небольшой, круглый в плане, со странным возвышением в центре. Следующая дверь находилась в противоположной стене.
- Ну что, пошли, - бодро сказал Крайс, и выразительно посмотрел на кошку.
- Хозяииииин, - заныло бедное животное, но тут же захлопнуло пасть и обречённо затрусила в зал, ожидая, что на неё тот час же свалятся все беды. Однако ничего не произошло, и кошка уже с некоторой уверенностью вскочила на возвышение, и оглянулась на друзей.
- Ну что, - хмыкнул дракон, - опыты над животными закончены, переходим к испытаниям на людях?
- Нет ещё, - засмеялся Крайс, - есть у нас ещё один подопытный кот.
- Рейт, - изумился Смок, - это он про тебя что ли?
- Иди уж, остряк, - воин обошёл тигра и вышел в зал. Крайс со Смоком тихо посмеиваясь, вышли следом.
- Определённо, здесь надо читать стихи, - вампил указал на скопированный им рисунок, - видите, человечек как раз стоит на подобном возвышении. Ну, добровольцы имеются?
- Рейт, - тигр присел на задние лапы, пристально глядя на воина, - я помню, ты увлекался сочинением. Может прочтёшь нам что-нибудь?
- Хм, можно рискнуть, - воин поднялся на возвышение, чуть потеснив кошку, - Что бы такое вспомнить? Вот, из старого кое-что:

Три вечных силы

Светлеет небо там, где солце всходит,
Рассветный сумрак убегает прочь.
Хоть новый день во всей красе приходит,
Мы знаем, вновь наступит скоро ночь...

Так три начала ходят век по кругу,
Ночь, Сумрак, День...
А может День,
Потом уж Сумрак, Ночь...

От сотворенья равные друг-другу,
Никто из них не в силах превозмочь
Всех остальных в извечном этом споре,
Но коль вдруг сможет, - всем нам будет горе...

- Красиво, - у тигра глаза разгорелись после прослушивания, - и смысл хороший.
- Толку-то? – Крайс был раздражён, - дверь-то не открылась.
- Может, дело не в стихах? – засомневался Смок, - может, мы не правильно поняли подсказку?
- Конечно, - подхватил Рейт, - это же испытание для драконов, вот дракон и должен читать.
- Тогда плохо наше дело, - Крайс уселся на пол, скрестив ноги и подперев подбородок, - От Смока стихов, что с козла молока.
- Сам бы сочинил чего,- рыкнул тигр, - прежде чем критиковать.
- Хватит сориться, - пристыдил их воин, - Смок, давай, я же знаю, ты умеешь сочинять.
Тигр взобрался на помост, заняв место Рейтара, спустившегося к вампилу, и бросив на Крайса пронзительный взгляд, начал деклмировать:

Немного смущён я, немного взбешён
«Стихи сочинять не умеет дракон»
И кто говорит это? Мой лучший друг!
С которым пройдён не один солнца круг.
Прибил бы другого на месте тотчас
Но Крайса не трону, не дам ему в глаз.
Пускай он не верит в моё рифмоплётство
Что жутко бездарно, но ведь не уродство.
А Крайс ненавидит все рифмы мои
Какой я несчастный, я плачу, уиииииииии!!!!


- Что это было? – Крайс еле сдерживался от смеха, - Смок, ты перегрелся под луной?
- Не нравится, сам читай, - и тигр спустился с подиума, - трибуна свободна, дерзай!

– Ну и прочту, – фыркнул Крайс, спихивая тигра с возвышения.
Вообще-то, стихи он особо не сочинял. Разве что, в качестве бреда. Ему больше по душе были веселые или лиричные песни кочевников, но петь здесь явно не предлагали. Пришлось призадуматься, а то ведь Смок засмеет, да еще и потом припоминать долго будет. Крайсу достаточно было и ядовитого мяуканья дракона за его спиной.
Он снова посмотрел на тигра, улыбнулся и ему, и Аршу.
– Ладно, бред в качестве экспромта. Называется «Колыбельная Дракону»

Ах, как топчется ночь на пороге,
Робкой лапкой скребется в окно.
Сон к тебе не находит дороги –
Априори,
Но нам все равно.

Из окна долетает уныло

Самобытным стаккато морзянка –
Может с дальних миров
Одинокая танка
Колыбельную петь пособила…


И снова ничего не произошло.
– Или мы бездарные поэты, – усмехнулся Рейтар, – или стихи должна читать даже кошка. Давай, рыжий, лезь на лобное место.
– А что, – вызывающе сказала кошка, – и залезу. И прочитаю. Тоже экспромтом. Вот.

Уж как я в марте запою
Про Кошкину любовь мою
И люди все вокруг проснутся
И с перепугу все….

На морде кошки появилось напряженное выражение, когда она поняла, что никак не может подобрать рифму. Умоляюще посмотрела на Крайса, на Рейта, на дракона, утерла нос лапой и снова зарыдала…

- И с перепугу все….дерутся, - подсказал дракон.
- Почему дерутся? – не понял Рейт.
- А потому, что «поливаются кипятком» не вписывается, - засмеялся тигр, - а иначе реагировать на кошачьи концерты люди не могут.
- Вы не веселитесь, - вернул друзей к действительности Крайс, - Дверь-то всё так же плотно закрыта. Давайте думать, что мы ещё забыли, или не учли?
- Я думал, что, возможно, прочесть по стиху должен каждый, - почесав затылок, произнёс Рейтар, - но мы даже кошку заставили, а толку ноль.
- Каждый? – Крайс в упор посмотрел на Смока, - Каждый! А некоторые здесь отлынивают.
- Да это ж бред! – попятился от него тигр, - Ар’сан и я – одно и то же!
- Но личности разные! – вампил наступал на Смока, - ну-ка, давай, выпускай Арша, пусть читает!
- Крайс, - дракон смотрел на вампила округлившимися глазами, - На тебя вторая луна что, сильнее действует? Держи себя в руках! Хочешь Ар’сана? Получи!...

Ар’сан, появившийся на месте тигра, чуть не упал, отшатнувшись от вампила, напирающего на него. У того глаза вновь начали светиться синим светом.
- Эй, Крайс! – Ар’сан помахал перед лицом вампила ладонью, - Это я, успокойся.
- Арш, - Крайс улыбнулся, и свечение в его глазах медленно потухло, - Нам тут нужна твоя помощь.
- Я в курсе, - человек обогнул вампила и поднялся на возвышение, - вот только в твоих стихах мне осталось непонятно одно место, откуда тебе известно про азбуку Морзе?
- Чью? – не понял Крайс.
- Морзе! – пояснил Арсан, - У тебя говориться «Стаккато морзянки»
- А, это? – Крайс засмеялся, - Не Морзе, а морза. Это птичка такая, в моём мире живёт. Вот её песню и называют морзянкой.
- Гм, - смутился Арсан, - странное совпадение.
- Хватит болтать, - перебил их Рейтар, - время идёт, а ведь мы не знаем, есть ли у этих испытаний ограничение по времени?
- И то верно, - Крайс заволновался слегка, так ему не терпелось выбраться наверх, - Давай, читай, что-нибудь.
- Попробую, - Арсан задумался, вспоминая что-нибудь подходящее, и глядя невидящим взглядом в пол. В поле его зрения появилось размытое оранжеватое пятно. Оно привлекло внимание человека, и сфокусировав на нём взгляд, Ар’сан увидел рыжую кошку с надеждой смотрящую на него.
- Знаю, - Арсан улыбнулся, и, глядя кошке в глаза, прочитал:


Прошла осенняя пора
С деревьев листья облетели,
Нежданно, в Пятницу с утра
Пришли морозы и метели.
Я сяду в кресло у камина
Под спину положу подушку
Бокал налью до половины
И кошку почешу за ушком

Как заскрипела, открываясь, дверь, он и не заметил.

– Вот! – с пафосом сказала кошка. – Вот настоящий герой кошачьей мечты!
Она вспрыгнула Ар’сану на плечо и прошлась вокруг его головы, непременно потершись о подбородок головой и спиной и задев хвостом нос. Ар’сан громко чихнул.
– И почему не ты меня приворо… ай!
– Хватит трепаться, – сказал Крайс, забрасывая рыжего болтуна на тюк с палаткой, который уже взгромоздил на плечо. – Идемте дальше.
– Время здесь совсем спуталось, – задумчиво проговорил Рейт, выходя из поэтического зала. – Кажется, скоро утро?
Следующий лабиринт комнат был полностью погружен во тьму. При свете догорающего факела воин обнаружил справа от входа нишу, но свежих факелов в ней не было. Обидней всего, что свет требовался только ему. Остальные его спутники, даже болтливая кошка, отлично видели в темноте. Рейт все же решил пошарить по нише и неожиданно услышал знакомое слабое шипение. В нише оказалась трубочка с завитком-краном. Рейтар осторожно повернул его, как это делал дракон и, вместо искры, поднес затухающий факел. Он совсем не ожидал такого эффекта – по всем залам с шумом вспыхнули светильники, похожие на половинки чаш, вмонтированные в стены. Пламя было таким сильным, что лизало потолок.
– Надо слегка убавить, – сказал Ар’сан, поворачивая кран обратно.
Огонь уменьшился до оптимальных размеров, прекрасно освещая помещения. Крайс развернул план, определяя маршрут, а затем передал ее Аршу – читать карту и нести палатку с кошкой было крайне неудобно.
Пока Арш на ходу разбирался с маршрутом, вампил шел сзади, глядя на него. В душе творилось что-то невообразимое. Когда рядом был Смок, вампил был спокоен. С драконом он легко шутил, препирался, пускал в него шпильки. Арша Крайс боялся ранить, обидеть чем-либо… Из-за этого возникала некоторая неловкость. Крайсу хотелось защитить его, оградить от опасности… Обнять, коснуться губами… шеи. Ощутить то невероятное единение, которое приходит в момент «поцелуя вампира», ощутить пьянящий вкус его крови… Вампил почему-то знал, что это будет намного сильнее, нежнее, чувственней, чем с кем-либо…
– О чем это ты думаешь, хозя-я-я-яин? – поинтересовалась кошка. – Такое впечатление, что ты – вампир.
Крайс едва не подскочил от неожиданности. Острым клинком полоснул страх, но вампил тотчас взял себя в руки.
– Действительно, – засмеялся он, – о чем это я думаю?
Арш и Рейт удивленно смотрели на его медленно затухающие глаза.
– О чем это ты думал? – поинтересовался Рейтар.
– Да так… о сексе. Все же приятно, что хоть кто-то интересуется моими мыслями, а не просто читает их без спросу.
– Мня-я-яу, хозя-я-я-яин, – тут же начал оправдываться кот. – Я не читаю мысли, я просто почувствовал твое настроение. По-моему, ты втрескался в Ар’сана… ай!..
Рука вампила стремительно сорвала кошку с тюка и метнула в дверь, к которой они направлялись. Кошка с воплем затормозила на пороге, начала заполошено балансировать, суматошно махая лапами; поймала равновесие и выскочила обратно в зал.
– Там – следующее испытание, – сказал Ар’сан.
Рейтар осторожно подошел к дверному проему и присвистнул. Его друзья тут же поспешили к нему и остановились на краю широкой расщелины, открывшейся сразу за порогом.
– Вот это да! – сказал Рейт, заглядывая во мрак, расстилающийся внизу.
– Понятно, это надо перелететь, – задумчиво проговорил Крайс, – но вот в чем подвох?
Арш тем временем показал карту кошке.
– «… есть тонкая грань между Тьмой и Светом», – прочитала кошка. – От первого слова остался только кусочек буквы. То ли «х», то ли «к»…
– Я бы сказал, что это слово – «сумрак», – предположил Рейтар. – Хотя, кто знает философию местных драконов?
Крайс взялся рукой за косяк двери и наклонился вперед, пытаясь рассмотреть потолок. Наверху виднелись три пары дисков: черных и золотых – справа и слева от линии, соединяющей двери. Ради интереса, Крайс вытащил бумеранг и метнул его, заставив сделать круг по помещению. Тут же из левой стены вылетели деревянные дротики и пронеслись к противоположной стене, на несколько мгновений заполнив все пространство зала.
– Похоже, пролететь надо точно между дисками, – констатировал Арш. – Убить эти дротики не убьют, а вот сбить могут запросто. И неизвестно, что там внизу.
– Задачка не для дракона, – заметил Рейтар. – Он просто здесь не поместится.
– А для нас? – напомнил Крайс. – Мы-то вообще не летаем. Я, возможно, и перепрыгну, если как следует разгонюсь… но рискованно.

“Эй, умник! “– рыкнул Смок, - “Ты сам сколько раз говорил, что «надо плясать от печки»”
“Ты это про что?” – не понял Ар’сан.
“Что мешает тебе просто перелететь на другую сторону?”
“Я летать не умею.”
“Это моя забота,” - рыкнул Смок, теряя терпение, - “но почему мы просто не можем перелететь на ту сторону?”
“Так там же дротики!” – удивился непонятливости дракона Ар’сан.
“Ну?” – дракон хотел, чтобы до его второй половины само дошло, - “И что из этого следует?[”
“То, что мы не можем перелететь, не рискуя быть сбитыми,” - Ар’сан не понимал, что от него хочет Смок.
“О-о-о-о! Великий Хаос, где ты откопал такого тупицу?” – дракон мысленно закатил глаза, - ”Ар’сан! Ты меня уморишь своей тупостью!”
“Но я не понимаю, что ты от меня хочешь?”
“Нет, ты меня точно умеешь доставать, ”- обречённо вздохнул Смок, - “Не мытьём, так катаньем, но ты меня вернёшь в Хаос. И откуда в тебе столько упорства в собственной тупости?”
“Стоп,” - прервал его Арсан, - “что ты сейчас сказал?”
“ЧТО ТЫ ТУПИЦА!” – взорвался дракон.
“Нет, другое, какую-то поговорку,” - Арсана посетила мысль, но испугавшись ругани дракона тут же исчезла, и теперь он её старательно пытался нащупать.
“Не мытьём, “- по слогам произнёс Смок, - “Так ка-тань-ем. Усвоил?”
- Идея! – мысль обрадовано вернулась к Арсану, и он поспешил поделиться ею с друзьями, - Вы видели, сколько дротиков вылетело после пролёта бумеранга? Но их же не может быть бесконечное множество.
- Хороооошая мысль, - протянул Рейтар, а Крайс молча взял бумеранг и снова метнул его в зал. Он так делал Ра пять, и вскоре только отдельные дротики выскакивали из стены, реагируя на пролёт оружия.
- Ну что, можно сказать, ПВО нам уже не особо грозит? – обрадовался Ар’сан.
- Что? – переспросил его Крайс.
- Не важно, главное, что мы можем лететь.
- А у тебя сил хватит нас всех перенести на ту сторону? – Крайс в этот момент обращался больше к дракону, чем к его человеческой половине.
- Думаю, по одному смогу, - ответил Смок через Ар’сана, - Здесь мало места, чтобы развернуть крылья целиком.
- Попробуй сначала на мешках, - Рейтар указал на положенные ими вещи.
- Летать туда-сюда? Мало радости.
Арсан повернулся к вампилу.
- Крайс, а ты можешь создать какое-нибудь заклинание, которое собирало бы магию из окружающего пространства и передавало бы мне?


- Я могу просто увеличить твою магическую силу, устроит?
Ар’сан согласно кивнул, и вампил взял мел и быстро стал чертить вокруг Ар’сана рунный круг, вполголоса проговаривая названия рун, словно вспоминая их. Когда он закончил, то произнёс несколько слов заклинания, и руны в круге вспыхнули синим светом. Смок почувствовал, как магия словно вливается в него, и начинает течь по крови. Он понимал, что это не может долго продолжаться, и потому сразу применил заклинание левитации. Все их тюки, лежащие в стороне, плавно воспарили над полом, и медленно поплыли через расщелину. Из стены вылетело ещё несколько дротиков. Затем ещё один залп всего несколькими штуками. Один дротик попал в палатку, лежащую сверху, и весь груз разом перевернулся вокруг своей оси. Однако Смок удержал его, и вскоре их вещи плавно опустились на другой стороне. И вовремя, заклинание Крайса медленно растаяло.
- Ну что, - Ар’сан обернулся к друзьям, - теперь наш черёд. Кто хочет первым испытать судьбу?
- Что, лететь вот так, с помощью левитации? – опешил воин.
- Нет, теперь уже только крыльями, - улыбнулся Ар’сан, - ну что, Крайс, рискнёшь?
- Можно попробовать, - кивнул Крайс, - без дротиков теперь безопасно.
И не успели друзья среагировать, как вампил, чуть отойдя назад, разбежался, расправив крылья, и, оттолкнувшись что есть силы от края карниза, спланировал на другую сторону расщелины. Пара дротиков обрадовано вылетели из стены, но вампил уже был на другой стороне, и они обречённо пали в бездну.
- Гм, - Арсан почесал бакенбард, криво усмехнувшись, - я вообще-то не это имел ввиду, ну да ладно, мне легче будет. Ну что, Рейт, твоя очередь.
- Да ты чего? – воин округлил глаза, - мне ни в жизть так не прыгнуть.
- Так я тебя просто перенесу на другую сторону, - у Ар’сана за спиной словно выросли большие чёрные перепончатые крылья, - Не бойся, тебя не я понесу, а Смок.
- Да я и не особо боюсь. От меня что-нибудь требуется?
- Совсем немного, - Ар’сан подошёл к нему со стороны спины, и обхватил руками подмышки, - Разбегаемся в три шага и отталкиваемся от края. Готов? Раз! Два! Три!
Они оттолкнулись от карниза и Смок замахал крыльями, но в первый момент они резко потеряли высоту, и дракон-человек еле выровнял свой полёт. Когда они были примерно на середине расщелины, к ним из стены метнулось несколько дротиков. Ар’сан вскрикнул, увидев их, но дракон в последний момент успел поставить небольшой магический щит, в который они и врезались. Так что Смок-Ар’сан с Рейтаром более менее благополучно приземлились на другой стороне.
В этот момент у них за спиной раздался тоскливый звук: - Хозя-я-я-яин, а про меня забыли?
По карнизу металась рыжая кошка, удивлённо-испуганно глядя на друзей.
- Да, не хорошо получилось, - смутился Ар’сан, и снова бросился в расщелину. Сейчас, без груза, ему было лететь легко, но он не пролетел и половины расстояния, как кошка неожиданно растаяла в воздухе. Ар’сан чуть не упал от удивления, а истошный радостный голос кошки уже звучал с другой стороны. Пришлось поворачивать. Во время разворота Арсану пришлось увернуться от последней пары дротиков, что выпала им на сегодняшний день.
- Крайс, я не понял, эта рыжая бестия с самого начала могла телепортироваться через расщелину?
- Хм, так же, как и я – перенести наши вещи левитацией. Ну что, двинулись дальше?
- Что там в следующем зале? - поинтересовался Pейтар.

– Для начала поищем систему включения света, – предложил Крайс. – Наверняка она есть в каждой анфиладе комнат.
Так и оказалось. Ниша с краном и пятью факелами тоже была недалеко от двери. На этот раз свет зажег Ар’сан с помощью Смока. Крайс развернул карту. Кошка, устроившаяся на его плече, заглянула в нее и прочитала: «Воздай хвалу по старшинству».
– Что бы это значило? – спросил Рейтар.
– А кто его знает? – вампил пожал плечами. – Дойдем – увидим.
Эта анфилада была небольшой и скоро друзья добрались до очередной двери. Рейт осторожно приоткрыл ее и заглянул внутрь.
– Так… Вроде метать в нас ничего не будут.
Внутри царил коричневый сумрак. В довольно большом зале, стены которого скрывались во мраке, по кругу, лицом внутрь, стояли шесть изваяний, подсвеченные тусклым желтым светом, идущим снизу. Статуи были раза в полтора выше человеческого роста и их лица также не были отчетливо видны. В противоположной стене смутно виднелась массивная двустворчатая дверь – то ли железная, то ли обитая железом. И, конечно, запертая.
– Какой интим, – ухмыльнулся Крайс. – Похоже, это боги.
– Боги у драконов? – удивился Арш. – Чушь какая! Драконы никому не поклоняются.
– Может, это неправильные драконы, – улыбнулся Рейтар.
Войдя в центр круга, созданного статуями, Крайс огляделся.
– Это им надо воздать хвалу? Узнать бы еще порядок старшинства.
Ар’сан и Рейт ходили вокруг статуй, рассматривая их.
– Может это поможет? – сказал Арш, указывая на золотой диск перед пьедесталом. Посреди диска виднелась большая красная кнопка. – Наверное, надо нажать кнопки в определенном порядке. Как раз и придется опуститься на четвереньки для этого. Только вот порядка мы не знаем, а комбинаций из шести кнопок невероятно много – мы просто зависнем здесь до конца жизни… Рейтара.
– Состарюсь и умру, нажимая кнопки, – засмеялся воин. – Кстати, вы обратили внимание, что цвета разные?
Действительно, фигурировали шесть цветов: черный, белый, красный, зеленый, синий и желтый. Вампил долго смотрел на них. В голове смутно крутилась догадка.
– Странно, – задумчиво сказал он. – Я читал об этом в одной из книг из библиотеки Академии. Эти шесть цветов олицетворяют одну из разновидностей магии стихий. Очень редкую… Я не был в мире, где она практикуется, но, в общем, помню точно, что ее практиковали люди, а не драконы.
Рейт и Арш заинтересованно уставились на него.
– Давай-ка подробней, – предложил воин.
Арш уселся на брошенную на пол палатку и согласно кивнул.
– Ну… – вампил неожиданно обаятельно улыбнулся и перешел на лекторскую манеру своего отца. – Обычно, магия стихий делится на четыре группы: огонь, вода, воздух и земля. Овладеть всеми четырьмя в равной степени могут только драконы, – вампил отвесил шутовской поклон Ар’сану. – Однако в том мире стихии делились на шесть групп, которые символизировались шестью цветами. Маги красного цвета практиковали магию огня земного и огня подземного, то бишь – вулканической лавы. Маги синего цвета владели стихией воды и холода. Зеленый цвет символизировал воздух и растения. Желтый – силу земли и молний.
– Электричества, – подсказал Арш. – Ну а черный и белый?
– Белый олицетворял свет: божественный дух и силу космоса. Целительство, сила светового излучения и даже, хоть и верится с трудом, сила звезд и солнца.
– Солнце тоже звезда, – улыбнулся Ар’сан.
– Да? – ухмыльнулся Крайс. – А чего она такая большая?
– Еще скажи, что земля плоская.
– Конечно, нет, – возразил вампил. – На ней имеются горы, моря и прочие неровности.
– Не отвлекай его, – попросил Рейтар. – Мне интересно услышать про последнюю стихию.
Крайс прошелся по кругу и остановился у статуи с черной кнопкой в полу.
– Черная – это сила смерти и притяжения, что бы это не значило.
– Наверное, гравитация, – снова встрял Арш.
– Если ты такой умный, – обиделся Крайс, – сам и рассказывай. Похоже, ты не хуже меня все знаешь.
Обида действительно всколыхнулась – вампил очень не любил, когда его ловили на неполном знании предмета. В этом случае, ему всегда казалось, что собеседник гораздо лучше знает, о чем идет речь, и просто смеется над его дилетантскими объяснениями. А объяснения действительно были дилетантскими, так как особых подробностей в книге не имелось.
– Я не знаю про эту шестицветную магию. Я просто понимаю, о чем ты говоришь, – попытался оправдаться Арш, но Крайс все еще злился, а вместе со злостью усилились жажда крови и попытки берсерка вырваться на свободу. Глаза вампила вновь полыхнули синим огнем.
– В общем, – сухо продолжил он, – в той магии порядок старшинства был таков: свет, тьма, огонь, вода, воздух, земля. Возможно, здесь то же самое, а, возможно, тьма первична, а четыре природные стихии расположены в другом порядке.
Воцарилось довольно долгое молчание, причем, каждый думал об одном: сколько возможно сделать попыток?
– Ладно, – наконец сказал Рейтар, – попробуем твою систему. Не хочу состариться здесь.
Он решительно подошел к статуе с белой кнопкой и ногой нажал на нее.
Ослепительный свет, вспыхнувший в зале, на добрую минуту ослепил всех. Белым огнем сиял круглый шар в поднятой руке статуи бога света.
Когда глаза наконец привыкли, Рейтар громко выругался, Крайс застыл с открытым ртом, а из горла Ар’сана раздался гневный рык дракона. Лица шести статуй, каждая из которых держала шар, были полны угрозы и кровожадности, но самым худшим оказались фрески на стенах, ярко живописующие кровавые жертвоприношения.
– Они убивали!!! – голос Смока буквально сотрясал тело Арша. – Они ублажали своих богов сердцами себе подобных!!!
Забыв обиду, вампил кинулся к Ар’сану, обнял его, стараясь удержать.
– Смок, успокойся!
Сила вампира, даже подкрепленная мощью берсерка, не смогла удержать разъяренного дракона. Арш вырвался из рук Крайса, и тут же началось превращение. Вампила затрясло, когда берсерк тоже ломонулся наружу.
– Хозя-я-я-яин! – насмерть перепуганная кошка бросилась на грудь вампила и вцепилась когтями в одежду.
Схватив фамильяра за шкирку, Крайс громадным прыжком отскочил в сторону. Рейтар вообще благоразумно ретировался за дверь.
Смок – получеловек-полудракон – распахнул громадные крылья, сметая статуи с пьедесталов. Брызнули осколки светильников. Только статуя света, с выражением какой-то невероятно злобной мстительности на лице, продолжала упрямо стоять. Превращение пошло в другом направлении. Смок развернулся. Крыло ударило по вампилу, которому просто некуда было убраться в этот момент. Крайса буквально протащило по стене, резанула острая боль в боку и послышался подозрительный хруст. Дракон трансформировался в гигантского коня, даже не убрав крылья, да еще прибавив лишних полметра к, без того, ненормальному росту. Полыхнули алые глаза…
– Хвалу им возносить?!! Кланяться?!!
Громадные задние копыта коня с невероятной силой ударили по закрытой двери, начисто высадив обе створки вместе с косяком…
Крайс все пытался унять берсерка, яростно ответившего на гнев дракона, отчаянно сражаясь с обезумевшим духом в себе. Выдвинулись «шипы» на локтях, клыки, когти. Вампил чувствовал, что вот-вот перейдет в полную форму безумного Духа Битвы, которую он не мог контролировать. Оставалось только одно – он погасил сознание, вводя себя в обморок, и без чувств распластался на полу.

“Смо-о-о-ок!!!!” – наконец голос Ар’сана дошёл до сознания дракона. Он замер, огляделся по сторонам и осторожно сложил крылья. Статуя бога света стояла напротив него, и дракону показалось, что наглый бог над ним насмехается. Гигантский конь чуть отшатнулся назад, и ударил передним копытом ему в грудь. Каменный истукан рухнул, развалившись на куски, а его голова, прокатившись по кругу, остановилась прямо под мордой Смока. Тот смачно наступил на неё, перенеся вес тела на копыто.
“Ага”, - подколол дракона Арсан, - “ты ещё попрыгай на нём.”
Магический свет из светильника рассеялся облачком по залу, продолжая освещать помещение, но дракон уже не смотрел на фрески. Из дверного проёма показался Рейтар.
- Ну что, закончил буйствовать? – поинтересовался он, - А Крайс где?
Они обернулись, и увидели вампила, без чувств лежащего у стены. Когти и шипы медленно «втягивались» внутрь. Рядом, в позе молящегося стоял рыжий облезлый кот, и скрестив лапки тихо хныкал и причитал, глядя на любимого хозяина.
Ну, хоть кто-то из нас согласился пресмыкаться, - пошутил Ар’сан, - правда выполнить задание это нам уже не поможет, ты разнёс и дверь и экзаменаторов заодно.
- Эй, Смок, - заволновался Рейт, - а ты его часом не зашиб?
- Гм, - смутился дракон-конь, - Возможно, мог задеть, но не насмерть, это точно. Он же нечисть, с ним так просто не справишься.
- Надо бы его в чувство привести, - Рейтар склонился над Крайсом, похлопывая его по щекам.
- Эй, - предостерёг его Смок, - ты бы так не делал, а то неровен час неразберётся что к чему, если очухается. Тут уж лучше по-другому. Где там был бог воды?
Дракон оглянулся, и увидев синюю кнопку, наступил на неё. Из постамента ударил фонтанчик воды, и конь, прижав его губой, пустил струю в Крайса. Кот, на которого пришлась львиная доля жидкости с воплем отскочил в сторону, и было не известно, что привело вампила в чувство, холодный душ или кошачий вопль. Крайс приподнялся на локте, прикрываясь от брызг, и гневно взглянул на коня. Выдав длинную непечатную фразу, он завершил ее вполне конкретным обвинением:
- Слушай ты, лошадь в перьях!.. Мало того, что стену мной протер, так еще и поливать меня вздумал! Завязывай! Я тебе не морковка!
Дракон оставил фонтанчик в покое и засмеялся.
- Ладно, надо двигать дальше, - проговорил он, успокоившись, - мне здесь уже надоело. Пора наверх выбираться.
И он развернувшись направился к выходу, на ходу бросив через плечо: - ты сам-то идти в состоянии?
- Да уж справлюсь как-нибудь, - мрачно прорычал Крайс, вставая и выжимая волосы. На миг он сморщился от боли в боку, когда сломанное ребро чуть сместилось, но тут же взял себя в руки, - Эй, пегас-переросток, может, хоть шмотки повезёшь? Раз уж так удачно перевоплотился.
- Ещё чего не хватало, - возмутился Смок, - я вам не вьючная лошадь.
“Да? А помочь друзьям мог бы, между прочем,” - пристыдил дракона Арсан, - “с тебя не убудет.”
- Ладно, - согласился Смок, - грузите, подвезу.
- Вот это другой разговор, - Крайс подмигнул Рейтару, и, закинув на спину Смоку пару тюков, сам вскочил ему на холку.
- Эй, мы так не договаривались, - возмутился дракон.
- А мы и водой брызгаться не договаривались, - возразил Крайс, принимая от Рейтара последний тюк, и помогая ему взобраться на спину Смоку, который, кстати, подставил ему крыло в качестве опоры.
- Это было лечение, - засмеялся конь.
- Вот и тебе мы обеспечим трудотерапию, а то силы тебе девать некуда, разгромил, понимаешь ли историческую реликвию. Хватит стоять, поехали уж!
- Хозяин, - донеслось снизу, - а как же я?
- Во, блин! – рыкнул Смок, - вечно мы кошку забываем.
- Можешь на круп пристроиться, - мотнул головой назад Крайс, - у Смока задница широкая, не свалишься. Ну, поехали уже что ли?
Дракон захрапел, как норовистый скакун, пританцовывая на месте, но потом двинулся в разверстые створы ворот. Впереди был абсолютно тёмный коридор, так что вскоре Рейт уже ничего не видел, кроме разноцветных кругов, вспыхивающих перед глазами. А вот Смок увидел странное свечение, и когда они повернули за угол, и оказались на пороге ещё одного зала то понял, что это свечение исходило от огромного матового зеркала с колышущимися, словно водная гладь, краями. В центре этого зеркала словно клубился туман.
- Портал, - удивился Крайс.
- Где? – Рейтар вытянулся, стараясь в темноте рассмотреть хоть что-нибудь.
- Вижу, что не дверь, - пробурчал дракон, - Главный вопрос, куда он ведёт?
- А какая тебе разница, - Крайс чуть наклонился вперёд, рассматривая висящее перед ними заклинание, - Нам важно выбраться отсюда, а уж куда мы попадём, дело второе.
- Эй, - заволновался Рейтар, - нам нельзя пока покидать этот мир, мы ещё не выполнили свой долг!
- Я никому не должен, - Крайс даже не оглянулся, - И я воспользуюсь любым порталом, что подвернётся под руку, лишь бы выбраться из этого мира.
- В чём-то я с Крайсом согласен, - задумчиво проговорил Смок, - тем более, что дальше другого пути нет. Это тупик. Не возвращаться же назад?
- Тогда нечего стоять столпом, - вампил пнул пятками дракона, - Шагай уж, Рассенант!
“Откуда он может знать имя коня Дона Кихота?” – удивился Арсан.
“Меня это не волнует,” - ответил ему Смок, и шагнул в портал, - “У него наверняка найдётся какое-нибудь объяснение из его мира, может, это их местное вьючное животное так называется?”
Перед ними открылся ещё один зал гораздо просторнее предыдущего, с отверстиями в потолке, через которые проникал мягкий утренний свет.
- Где мы? – спросил Рейтар.
- Где-то под самой поверхностью, - пояснил ему Крайс, осматриваясь, - во всяком случае здесь магический фон гораздо меньше, чем в глубине был.

Вампил потянулся, стараясь перетерпеть боль в боку. Ночь явно прошла, и утро было не совсем уже раннее, судя по свету. Конь-Смок переступил копытами, покосился на седоков алым глазом.
– Я так и не понял, во что посвящали в этом… храме? – сказал Рейт.
– Оно тебе надо, понимать это? – Крайс, по-пижонски, перекинул ногу через шею коня и соскользнул на пол. – Меня больше волнует вопрос, как выбраться. Смок, наверное, сможет взлететь, но дырки все равно маленькие, чтобы в них пролезть. Тем не менее, выбраться надо и побыстрее.
Рейтар тоже спрыгнул вниз, посмотрел на физиономию вампила, усмехнулся:
– Что-то ты не блестяще выглядишь.
Крайс шмыгнул носом, вздохнул и сообщил:
– Я устал, у меня сломано ребро, я хочу есть… то есть, пить. Меня достали все эти испытания, ловушки, драконы, которые не держат себя в руках и метут мною стенки; порталы, которые ведут куда угодно, только не прочь из этого мира… Я хочу забиться в какой-нибудь теплый уголочек, свернуться калачиком и чтобы кто-нибудь меня обнял и утешал…
Рейтар засмеялся. Смок покосился на друга, понимая, что вампил сейчас именно это и чувствует, думая о своем отце, никогда не оставлявшим без внимания его проблемы.
– Тогда давайте поднимемся наверх и найдем этот самый теплый уголочек, – предложил Смок.
– И ты будешь меня утешать? – с надеждой спросил Крайс.
– Посмотрим на твое поведение, – ухмыльнулся конь, обнажив длинные острые клыки хищника. Он немного помолчал, точно прислушиваясь к себе, а затем спросил: – Ар’сан интересуется, кто такой этот Росинант?
– Ну, – вампил пожал плечами, – это что-то вроде обзывалки. Знаешь, говорят: «чего расселся – шевели задом». Вот таких сидней и зовут Рассенантами.
Конь закатил глаза, имея на морде выражение: «ну я же говорил!».
– Выбираться-то как будем? – поинтересовался Крайс.
– Ну, я могу взлететь к потолку, – начал предлагать дракон, – вы выберетесь, вытащите вещи, а потом я трансформируюсь в Ар’сана и тоже выберусь…
– И ты сможешь парить на одном месте? С трудом верится, – возразил Крайс.
Они тут же заспорили, выдвигая различные контраргументы. Вампил был раздражен и уступать не желал. Дракон доказывал свою точку зрения. Тем временем Рейтар, прихватив с собой кошку, спокойно обошел зал, вернулся к спорщикам и заявил:
– Ребята, а вы не хотите просто подняться по лестнице? Она начинается вон там, – он показал в угол, где часть стены выступала наподобие перегородки. – Я, конечно, не против совершить все манипуляции, которые вы предлагаете, но…
Крайс и Смок посмотрели друг на друга, затем вампил со злорадством показал дракону язык, вскинул на плечо палатку, тихонько всхлипнув от боли в боку. Дракон тут же перекинулся в тигра.
– Даже не думай, что будешь отлынивать, – бросил вампил через плечо. – Как хочешь бери сумку и тащи ее.
– Пожалуй, тут я соглашусь с ним, – поддержал Рейтар. – Со сломанным ребром Крайс не может волочь на себе и палатку, и сумку…
– И кошку, – буркнул Крайс.
Рыжее-лохматое тут же спрыгнуло с палатки на пол и двинулось своим ходом. Крайс пошел за кошкой вверх по лестнице, к светлому пятнышку выхода.

Магический кристалл ярко вспыхнул. Гестар усмехнулся.
– Отлично! Просто отлично! Они вышли раньше, чем я предполагал. Да еще в таком месте… Вот вы и попались, голубчики.
Колдун стремительно спустился на самый нижний подвальный ярус башни. Туда, где располагалось сердце всей системы – устройство, регулирующее магию в этом мире.
– Итак, они в сутках пути от Альдерама, – пробормотал он. – А восточнее его – форт Семи Шпилей. И там, – он потер руки, – мои воздушные войска.
Пульт управления установкой представлял собой набор магических кристаллов. Гестар поколдовал над одним из них и вскоре в центре подземного зала повисла полупрозрачная иллюзия, отображающая расположение камней. Колдун, привычным взглядом окинул схему, вычленил необходимое и начал прикидывать, в какие камни перенаправить магию. Койот, вернувшийся, когда хозяин перестал буйствовать, вертелся у его ног, пока не привлек внимание.
– Ага, – хмыкнул Гестар, – явился. Давай-ка телепортируй вот сюда – будешь направлять заклинание.
Койот снова закрутился, поджимая хвост под брюхо.
– Я могу попросить тебя, повелитель? – визгливо пролаял он.
– Можешь, но это не значит, что я исполню твою просьбу. Ну?
– Когда ты поймаешь этих… врагов, ты… отдашь мне кошку?
Гестар от души рассмеялся, потрепал фамильяра по голове.
– Отдам, зачем она мне? Развлечешься, раздирая ее на кусочки.
Койот радостно залаял и растворился в воздухе, отправляясь в указанное хозяином место. Колдун вновь, уже задумчиво, посмотрел на схему, затем подошел к хрустальному шару и вызвал гарнизон в форте Семи Шпилей. Комендант форта внимательно выслушал указание поймать живыми дракона и беловолосого парня.
Теперь предстояло самое трудное: создать заклинание погоды. Манипулируя шарами, он подготовился направить нужное количество магии в камни, на пути следования от выхода из Последнего Оплота к Семи Шпилям. Фамильяр уже прибыл на место – Гестар отчетливо ощущал его готовность принять и перенаправить заклинание.
Пора!
Он начал плести кружево заклятья, составляя тончайшую структуру погодной магии, ведь малейшая ошибка может привести к громадной катастрофе. Его глаза смотрели сейчас глазами фамильяра, дожидаясь, когда вампил и дракон появятся на поверхности земли. Некоторая небольшая часть магии уже ушла к ближайшему камню и рассеялась вокруг, спокойный воздух сдвинулся, поднялся небольшой ветер…

Крайс первым поднялся на поверхность, огляделся и поежился. По небу торопливо бежали серые тучи, весьма прохладный ветер подхватил и растрепал длинные белые волосы. Выход из подземелий привел на край широкого скошенного поля, обрамленный небольшой рощицей. Ни города, ни деревни вокруг не наблюдалось
Вампил бросил палатку и, придерживая рукой, точно взбесившиеся пряди, повернулся к дыре, из которой вышел.
– Погодка портится и холодает, – сообщил он.
Кошка с растрепанной ветром шерстью прижалась к его ноге. Ей было очень не по себе. Ветер нес тревогу и ощущение, что кто-то за ними наблюдает. Затем из подземелья поднялись Рейтар и дракон и это неприятное ощущение исчезло.
– Хозя-я-я-яин, – мурлыкнула кошка, – мне здесь не нра-а-а-авится.

Когда Ар’сан поднялся на поверхность, ветер уже хлестал немилосердно.
- А не зря мы вылезли сейчас, может переждать непогоду внизу? – предложил он, - какая радость мокнуть и мёрзнуть?
- Ну уж нет, обратно я туда не полезу, - категорически заявил Крайс, - нам просто необходимо найти жильё и устроиться на ночлег.
- Согласен, - поддержал его Рейтар, - пусть мы промокнем и продрогнем, но когда найдём жильё, мы будем сыты и согреты, а здесь сидеть можно до бесконечности.
- Хозяи-и-ин! Хозяи-и-ин! – продолжала канючить кошка, - Я чувствую его, он ря-я-ядом!
Услышав её слова Смок тут же просканировал ментальное пространство и поймал мысли койота. Зверь явно следил за ними, исполняя чьё-то задание, и с вожделением смотрел на кошку.
- Что-то здесь затевается, - проговорил Смок голосом Ар’сана, - Я вас поздравляю, мы попали в засаду.
- Что? – не поняли его друзья.
- Здесь поблизости тот койот, которого я видел однажды ночью, - почесав бороду произнёс Ар’сан, но вампил с воином поняли, что сейчас говорят именно с драконом, - Думаю, он фамильяр того похитителя, и теперь у его хозяина есть определённые планы на нас. Не даром же тогда за нами послали войско и каменных птиц.
- Засада? – Рейтар огляделся вокруг, - Ну пусть только сунутся.
- Нет, - возразил ему Крайс, - всегда лучше избежать драки и возможных повреждений, если только не припёрли к стенке.
- Тогда надо просто взлететь и убраться отсюда по добру по здорову, пока каменные птички не явились по наши души.
- А твой крылатый конь поднимет нас с Рейтом и вещами?
- А зачем конь-то, - удивился Ар’сан, - я могу принять нормальный облик, ведь нас всё равно засекли.
Он отошёл в сторону и перекинулся…

…драконом.
- Время не ждёт, - прорычал Смок, - чем быстрее мы отсюда смоемся, тем легче нам будет спутать чужие карты.
Крайс с Рейтаром быстро взобрались дракону на шею и пристроили вещи и кота. Смок разбежался по полю и взлетел, разворачиваясь на север. Ветер на открытом пространстве резко усилился, так что дракону пришлось приложить не мало усилий, чтобы не рухнуть в лес. Но когда он, наконец, набрал высоту, погода совсем взбесилась. Ветер завыл как сумасшедший, и казалось, что в его вой вплетается тоскливый вой койота. К тому же он дул с запада, мешая Смоку лететь на север, снося его к востоку. Вскоре сила ветра стала такой, что дракону пришлось развернуться головой навстречу ему, и большую часть сил тратить на то, чтобы он их не сносил.
“Не, ребята,” - обратился дракон мысленно к своим друзьям, - “Это не простой ураган. Нас как Элли-Дороти несёт по чьей-то злой воле, и чудится мне, что ждёт нас отнюдь не сказочная страна.”
“Вот это-то и есть засада,” - Рейтар уже не знал, как держаться, чтобы его не сорвало с шеи дракона порывом ветра, - “Похоже от нас того и добивались, чтобы мы поднялись в воздух.”
“И что ты предлагаешь?” – спросил дракона Крайс, пряча лицо от ветра.
“Вопрос в том, кто из нас гаду нужен?” – Смок рассматривал местность, прикидывая, нельзя ли где аккуратно приземлиться, - ”Если он охотится за мной, то стоило бы вас высадить, а я уж сам как-нибудь разберусь. ”
“Нет, это не правильное решение,” - возразил Рейтар, – “по одиночке нас скорее переловят.”
В этот момент дракон разглядел небольшую деревушку в ложбинке, защищённой от ветра лесом, и пошёл на посадку. Однако сильный ветер не позволял нормально сесть на землю, и дракон отчаянно махая крыльями, снизился над полем.
“Рейт, прыгай, сесть у меня вряд ли получиться!”
Воин скинул свой мешок и прыгнул за ним следом, приземлившись на четвереньки и сразу кубарем покатившись по земле, гася скорость и силу удара. Смок посмотрел ему вслед, наклонив голову. Это было грубейшей ошибкой. Мало того, что у дракона изменился центр тяжести, глядя вниз Смок на миг потерял чувство ориентации, и его словно воздушного змея подняло вверх и отнесло очень далеко. Вернуться назад ураган ему уже не дал. Дракон отчаянно боролся с ветром, но тот его всё сильнее сносил к востоку.
“Крайс, похоже мы потеряли Рейта! Что нам делать? ”
“Попробуй сесть, потом по земле найдём.”
Однако новый порыв ветра, развернувший дракона и отбросивший его на восток на добрый десяток километров, порушил и этот план. Более того, турбулентные потоки стали кидать Смока из стороны в сторону, и неожиданно кот, сидевший на шее дракона перед Крайсом, потерял опору и вылетел в ураган. Дракон только почувствовал ужас бедного животного, уносимого порывами ветра. В тот же миг мощный электрический разряд пронзил воздух, оглушив его. Молния прошла совсем рядом, но этого было достаточно для того, чтобы Смок потерял ориентацию и помчался по воле ветра. Когда он справился с шоком и снова обрёл возможность лететь нормально, Крайса на нём уже не было. В какой момент он исчез, дракон так и не заметил. Ужас и боль пронзили его душу. Однако ураган продолжался, и ему приходилось бороться с ним, стараясь избегать молний, и о поиске вампила не могло быть и речи.

Визжащий от ужаса рыжий комок пролетел буквально в сантиметре от протянутой руки. Крайс сиганул следом, ощущая страшную досаду от того, что привязал к себе эту кошку и теперь в ответе за нее. Безумие ветра рассекла ветвистая молния. Крайс успел увидеть, как ураган кувыркает потерявшего ориентировку дракона, затем пальцы сжали орущий кусок мокрой шерсти, и только тогда вампил осознал, что падает. С хлопком раскрылись белые крылья, но стало только хуже. Ветер швырнул Крайса вверх и в сторону, под заряд града, похожий на залп отряда арбалетчиков. Снова полыхнула молния. Спину прорезала кинжальная боль, когда одно крыло вывернулось из сустава. Ураган тут же подхватил вампила, весело швыряя его, как дети подкидывают тряпичного клоуна на куске ткани. Пасть кошки, которую Крайс крепко прижимал к себе, была открыта, но ни воя, ни ора уже не было слышно – все заглушали раскаты грома.
Затем пришла темнота… Мгновенная, но настолько страшная – точно он выпал из этого мира… Вообще из мироздания…
Спустя секунду, его ноги сильно ударились о землю. Крайс не успел сложить крылья. Инерция и ветер протащили его вперед, швырнули с обрыва в поросший кустарником овраг…
Кувыркание по почти отвесному склону показалось практически бесконечным круговоротом града, ветра, гибких и острых веток, выступающих из земли камней и острой боли. Кошка, только что ухитрившаяся телепортнуть и себя, и хозяина на землю, не подавала признаков жизни, но вампил все равно прикрывал ее руками. Наконец, последний сокрушительный удар и остались только боль и град с ветром.
Вампил открыл глаза. До вполне обширного навеса, должно быть промытого в стене оврага талыми водами, было всего ничего, но пошевелиться Крайс не мог. Тело было одной сплошной болью, а крылья ощущались спутанным клубком кожи и переломанных костей. На восстановление подвижности уйдет не меньше полусуток, хотя, ползти, наверное, он сможет уже часов через пять. Вампил с вожделением посмотрел на навес, где хотя бы не было этой пытки дождем и градом.
Что-то мокрое и лохматое обняло кисть его вытянутой в сторону руки. Крайс посмотрел и скривил губы в слабой улыбке. Встрепанная, дрожащая, но совершенно невредимая кошка, обняла его руку и орошала ее горючими слезами.
– Я не могу! – причитала она. – Я не могу второй раз подряд переместить тебя! Я – бестолочь! Я – бездарность!!! Хозя-я-я-яин, прости-и-и-и-и…
– Да ладно, – сказал Крайс, но вместо слов изо рта вырвался хрип и потекла кровь.
Тогда он просто слабо шевельнул пальцами, надеясь, что это как-то утешит кошку, а затем, во второй раз за эти сутки вогнал себя в бессознательное состояние.

Он пришел в себя от боли и ощущения, что его приподнимают. Открыл глаза и обнаружил склоняющееся над ним совершенно невероятное существо. Оно было необыкновенно красивым, полупрозрачным, с длинными развевающимися волосами, казалось, сотканное из мягкого зеленоватого света и воздуха. Большие глаза неопределенного – то ли серого, то ли голубого, то ли зеленого – цвета несли в себе все ветра мира: от грозных тайфунов, до нежнейшего бриза. Оно казалось нематериальным, но вампил отчетливо ощущал его прикосновение.
– Скоро придет помощь, – его голос, нежный и почему-то печальный и уставший, зазвучал, казалось, прямо в голове.
Крайс закрыл глаза, почему-то веря этому существу, каким-то образом оградившему его от дождя и града.

Второй раз в чувство вампила привел странный болотный запах и покачивание. Его куда-то несло существо еще более невероятное, чем первый визитер. Все, что смог разглядеть Крайс, это то, что оно похоже на высокий мшистый пень с руками-сучьями. От него пахло болотной водой и грибами. От качающейся походки вампила замутило и он снова предпочел потерять сознание, по большей части для того, чтобы не мучиться вопросом, что это за странная тварь пришла ему на помощь?

– Хозя-я-я-яин? Хозя-я-я-яин? Не бросай меня-я-я-я… Пожа-а-а-а-алуйста! – истошные вопли кошки и дохлого бы разбудили.
Крайс открыл глаза, осознавая, что боль отступила, что тело, кажется, успешно прошло добрую половину пути к восстановлению, что вокруг тепло и сухо, пахнет деревом и сухими травами.
– Где мы?..
– У меня в гостях, – ответил приятный мужской голос.
Вампил повернулся, поняв, что лежит на удобном широком матрасе, расстеленном на деревянном некрашеном полу, полностью раздетый и укрытый легким теплым одеялом. Над головой шатром сходились стропила крыши, под которыми висели сухие веники разных трав. Наконец, взгляд остановился на мужчине лет сорока на вид, с приятным симпатичным лицом, широкими бровями, зачесанными назад черными волосами до плеч и ямочкой на подбородке. Серо-зеленые глаза смотрели на вампила с некоторым беспокойством. Он сидел рядом на полу, но и по сидящему было видно, что роста он не слишком высокого. Крепкое тело скрывала черная куртка мягкой замши со шнурованным воротом, обшитая кожаной бахромой. Из того же материала были штаны и невысокие мягкие мокасины. На шее висело несколько забавных кулонов на кожаных шнурках – должно быть, амулеты и обереги.
– Можешь называть меня Лешим, – улыбнулся он на вопросительный взгляд вампила. – Кот сказал, что тебя зовут Крайс, а ему ты даже имени не дал, когда приворожил.
– Я нечаянно, – слабо улыбнулся вампил. – Кто ты?
– Леший, – повторил он. – Живу в лесу, никого не трогаю, ни с кем не знаюсь. В окрестных деревнях меня зовут лесным колдуном или знахарем. Ходят ко мне за целебными травами и зельями, – он невесело усмехнулся. – Вот и тебя придется лечить.
– Само срастется, – ответил Крайс.
– В том-то и дело, что само и слишком быстро.
– Ты о чем?
– О твоих крыльях.
Крайс тихо выругался от того, что показал кому-то свою нечистую сущность, но на самом деле, ругань была бесполезной. При травмах, полученных во время падения, он и не смог бы их спрятать.
– Видишь ли, – продолжил лесной колдун, – все срослось с учетом всех смещений при переломах. Такое впечатление, что тебе их намерено перебили. В общем, мало того, что выглядит уродливо, так и пользоваться ими ты не сможешь.
– Ты сможешь это исправить? Что ты предлагаешь?
– Вправить переломы, но для этого придется их снова сломать. Однако решать тебе.
– Да! – торопливо ответил Крайс, не давая себе и мгновения засомневаться и представить, что его ждет.
Он приготовился к болезненным ощущениям, но оказалось, совсем ни к чему не готов, когда невероятно сильные пальцы колдуна начали переламывать кости крыльев, превращая его в орущий и хнычущий комок боли.

В конец выбившись из сил Смок отдался воле ветра, и только старался сохранить высоту, чтобы ураган не бросил его на землю или скалы. Потеря друзей выбила его из колеи, и он уже совсем пал духом. Своя собственная судьба его уже практически не волновала. Как далеко унёс его ураган он и не знал, когда сила ветра стала угасать. Уже не имея сил махать крыльями, дракон планировал, держась против ветра. Под ним проносились острые скалы и покрытые хвойным лесом распадки. Места для посадки не было, но и держаться в воздухе Смок уже не мог, и поэтому, как только появился более менее ровный участок, свободный от леса, дракон чуть сложил крылья, и практически рухнул на землю, покатившись кубарем. Остановился он только врезавшись в стену леса. Всё тело болело, на душе было гадко, шевелиться не хотелось. Дождь продолжал хлестать, но Смока это не волновало, на него напала невероятная апатия, и единственное спасение пришло во сне.
Дракон даже не уснул, он провалился в небытие. Мрак и пустота обступили его, его душа бесцельно брела в пространстве. Мимо проносились обрывки воспоминаний, картины миров, когда-либо посещённых им, лица людей, эльфов, гномов и других разумных существ, встречавшихся в его жизни. Он вглядывался в эти лица, пытаясь найти одно единственное, но никак не мог вспомнить, как оно выглядело, не мог узнать его в мелькающих и исчезающих образах. Иногда ему казалось, что он видел знакомый силуэт, но тот снова ускользал от него, и дракона охватывало сильнейшее чувство одиночества. И всё больше приходило ощущение безвозвратной потери. Потом Смок увидел чёрные тени, напоминающие уродливых птиц с крючковатыми клювами, они появлялись то там, то тут, издавая скрипучие отвратительные крики. Злобные твари окружали дракона, а у него не было сил им сопротивляться. Потом они скопом навалились на него, прогнав все другие образы, и Смок рванувшись, вырвался из беспамятства. Однако реальность оказалась ничуть не лучше. Полтора десятка горгулий окружила его, но самое странное, что все они были осёдланы, и на многих верхом сидели люди в необычных доспехах. Ещё хуже было то, что сам Смок оказался крепко связанным, причём стальными тросами. Попытки вырваться причиняли сильнейшую боль. Человек, находившийся поблизости, увидев, что дракон пришёл в себя, ткнул его длинным шестом с парой медных наконечников-шипов. Это было похоже на электрошок. В глазах Смока померкло, и он снова провалился в беспамятство.

Он брёл по улицам незнакомого города. Люди спешили по своим делам, не обращая на него внимания, а он шёл меж домов в немой колонне, словно арестант, тупо исполняя какую-то навязанную ему работу.
И вот, среди людей мелькнуло знакомое лицо. Он не сразу узнал его, но он искал именно его…

“В смертельной ловушке…”

Дракон тяжело вздохнул.

“В смертельной ловушке окажутся двое…”

Что-то терзало душу Смока, что-то из глубин подсознанья рвалось наружу.

“В смертельной ловушке окажутся двое,” - голос в подсознании окреп, - “Их смерти для них испытанье такое…”

Образы, мучившие Смока погасли, стали удаляться.

“Один из них сдастся, другой возмутится…”

Дракон зашевелился, стараясь проснуться.

“И в теле дракона он вновь возродиться….”

Голос окреп, и теперь вырывал дракона из беспамятства.

“А первый уйдёт предрассветной порой….”

Смок открыл глаза.

“Чтоб в теле его жил НАВЕКИ второй.”

“Ар’сан?”
“Ну, наконец-то! Вспомнил про меня! А я уж думал, что так и помру в твоём подсознании.”
“Я смертельно устал,” - произнёс Смок обречённо.
“Это ещё не повод сдаваться.”
“А смысл бороться?”
“Во-первых, ради самой жизни, а во-вторых, ради друзей, ради жизни друзей.”
“Пустое, мы одни в этом мире, и нет отсюда выхода. ”
“Брось, мы не одни, наши друзья живы и мы нужны им. Вспомни, Рейтар прыгнул с небольшой высоты, и приземлился аккуратно. С ним всё в порядке, ну вывалялся в грязи, но это ещё ничего.”
“А Крайс? Он пропал в самом сердце урагана.”
“Он нечисть, ты же знаешь, его не так просто убить. Он мог покалечиться, но не погибнуть. И теперь они нуждаются в нашей помощи.”
“Я связан, и не примитивными цепями. Это стальные тросы.”
“Интересно, откуда здесь такие технологии?”
“Меня это не волнует, меня больше волнует, как избавиться от этих пут?”
“Вот это уже мне больше нравится твоего упаднического настроения,” - обрадовался Ар’сан, - “На них есть заклятья?”
“Нет, это просто тросы.”
“Тогда не понимаю, чего ты ждёшь?”
“Я не могу их порвать,” - дракон напрягся, но стальные канаты только сильнее впивались в шкуру, - “И у меня не хватит магии трансформировать их.”
“Ты рассуждаешь как животное, а попробуй подумать в обратном направлении. Что нужно для того, чтобы тросы ослабли?”
“Дождаться, когда они сгниют,” - с сарказмом произнёс дракон, - “Но к тому моменту я похудею настолько, что они сами с меня свалятся.”
“Вот ты и ответил на свой вопрос.”
“Что?”
“Тебе просто достаточно уменьшить объём тела, и ты легко освободишься.”

Крайс проснулся и некоторое время лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь отсутствием диссонанса в теле. Ничего не болело, не ныло, не напоминало о себе. Оценить такой кайф можно только после перенесенной болезни или травмы, а уж после того, что проделал над ним Леший… Когда, кстати, это было? Крайс сосредоточился, но припомнил лишь, что после того, как все переломы были вправлены и зафиксированы, знахарь напоил его каким-то горьким отваром, который не снял боль, но заставил сознание отстраниться от нее, да и вообще от всего. Потом он еще несколько раз поил вампила этим зельем, погружавшим его в царство грез и беззаботного покоя.
Крайс открыл глаза, в полумраке рассматривая травы под стропилами. Леший поместил его на просторном чистом чердаке, где прохладный свежий воздух был настоян на ароматах сухих трав и свежеструганного дерева. Здесь действительно все казалось новым, будто дом был только что построен, но, тем не менее, Крайс чувствовал, что эта видимость присуща дому уже долгие-долгие годы, возможно, даже века.
Валяться так можно было бесконечно и, при других обстоятельствах, вампил непременно растянул бы удовольствие от болезни, но сейчас… Сейчас, несмотря на успокаивающее зелье Лешего, внутри свербила острая заноза – Арш. И Смок, конечно. Крайс знал, что дракон постоянно держит его на ментальной привязи. Не всегда читает мысли, но следит всегда. Вампил настолько сжился с этим, что перестал обращать на нее внимание. Только теперь, когда этот контакт исчез, Крайс понял, насколько привык мысленно ощущать дракона где-то рядом. Он выдумал несколько причин, почему дракон мог прервать контакт, но именно одна, которую он упорно не желал признавать, все время настойчиво крутилась в голове: Смок мертв и Арш тоже. С присушим ему оптимизмом, вампил гнал ее подальше, убеждая себя, что дракона так просто не убьешь, что он – умница – и справится с любым ветром, но мыслишка коварно вылезала в самый неожиданный момент, обдавая сердце арктическим холодом.
– Всё! – решительно сказал Крайс себе. – Хорош валяться!
Он встал и несколько раз до хруста потянулся, с наслаждением ощущая, как сладкое напряжение пробегает по мышцам. Последними с хлопком раскрылись белые крылья. Крайс придирчиво осмотрел их, удивляясь искусству Лешего: о множестве переломов и разрывов напоминал лишь тоненький шрам на месте, где перепонка была разодрана почти пополам.
Надо спуститься вниз, поблагодарить хозяина, выпросить припасов – и в дорогу. Впрочем, поесть тоже не помешает.
Одежда вампила, вычищенная и починенная, лежала тут же, на небольшой табуретке. Поверх нее расположилась замшевая одежда – точно такая же, как у хозяина дома. Крайс с наслаждением влез в легкие мягкие штаны, взамен своего не приспособленного к дороге кожаного прикида, надетого на свадьбу, ставшую такой далекой, точно ее и не было.
Все оказалось впору, хотя Леший был немного ниже Крайса. Все страньше и страньше… А самое «страньшее», что, осматривая куртку, вампил обнаружил на ее спине прорези для крыльев, прикрытые удобными клапанами. Надев ее, он попробовал выпустить крылья, и они точно вписались в проймы.
Крайс подошел к большому квадратному окну в торцовой стене чердака и уставился в вечернюю тьму. От количества разом свалившихся вопросов пухла голова. Пришлось просто отпихнуть их подальше с расчетом найти ответы по мере возможности.
С тем вампил и спустился вниз.

Лешего он застал сидящим в удобном деревянном кресле с кучей подушек и рассеянно глядящего в огонь большого камина. Комната была вдвое меньше чердака и, кажется, являлась единственной жилой, соединяя в себе спальню, гостиную и столовую. Здесь было уютно. Возможно из-за причудливой резьбы, украшавшей деревянные стены и мебель. В остальном обстановка была довольно аскетична: камин, два кресла, довольно широкая кровать, стол в углу, заваленный всякой всячиной: книгами, свитками, пучками трав, склянками и массой других вещей малопонятного назначения.
– Проснулся? – в серых глазах колдуна, казалось, медленно затухало пламя, точно они вобрали в себя огонь из камина.
– Ага, – согласился Крайс. – Медитируешь?
– Что-то вроде того, – Леший улыбнулся. – Я думал, ты до утра не проснешься.
– Есть хочу, – объявил вампил, – и идти надо.
– Куда это ты собрался на ночь глядя? – весело поинтересовался колдун. – Меня же совесть потом замучает, что отпустил тебя блуждать где-то впотьмах. Даже мысли не думай.
Крайс плюхнулся в соседнее кресло и тут же пожелал остаться в нем навеки. Кресло, казалось, было сделано специально для него, под его фигуру и его любимую позу. Даже вырезы в спинке позволили удобно разместить так и не убранные крылья.
– Чума-а-а-а… – блаженно сказал вампил. – Если ты приведешь еще пару столь же убедительных аргументов, как твое кресло, я останусь здесь навсегда.
– Оставайся, – предложил колдун.
– Не-е, не могу. Я должен найти своего друга, с которым попал в этот ураган. Так что я пойду… Ты же накормишь меня ужином предварительно?
– И ужином, – засмеялся Леший, – и завтраком, и, возможно, даже обедом. Сегодня ты никуда не пойдешь.
– Я не могу терять время! Мало ли что с ним случилось. Я и так незнамо сколько потерял…
– Ты потеряешь его еще больше, если поступишь по-своему, – Леший снял с колен развалившуюся там кошку, и встал, осторожно переложив рыжую зверюгу на освободившееся место.
– Тебе-то откуда знать? – возмутился Крайс. – Может быть, он ранен, нуждается в помощи? Я уйду, даже если ты не накормишь меня ужином.
Знахарь, собравшийся, было, выйти из комнаты, вернулся почти от двери. Сильные пальцы, способные крушить кости, как леденечные палочки, сжали плечи вампила. Голос неожиданно стал звучным и почти угрожающим.
– Лэрейн Риан ди Лайон из мира, за которым наблюдает Темная Академия… Если ты наивно думаешь, что мне просто хочется оставить тебя в гостях, то ты жестоко ошибаешься. Как и в том, что я оказываю помощь любому попавшему в беду путнику, посылая за ним леших через весь этот здоровенный лес. Ты не закончил еще финального испытания и тебе предстоит его завершить. К тому же я не позволю тебе брести неведомо куда, когда тебя разыскивают все охотники за монстрами и все королевские гвардейцы. Иначе твой отец открутит мне голову при первой же встрече, – колдун не удержал грозного тона и завершил свою речь ироничным смешком.

Комендант форта абсолютно пьяными глазами смотрел на прозрачный шар, в котором смутно видел физиономию Гестара. Он усиленно старался казаться трезвым и спокойным, чтобы колдун не заметил его состояния, но душа у коменданта пела и рвалась на улицу, где весь форт радостно отмечал рождение у него, у капитана королевской гвардии Шамблера и его молодой жены Алисии первенца – толстого крепкого мальчонки, которому еще пока не дали имени.
О рождении сына он узнал, вернувшись в форт с пойманным драконом. Алисия сказала, что крылатое чудовище принесло удачу – роды, вопреки прогнозам, были легкими. А уж то, что родился мальчик, вместо нагаданной повитухой девочки, вообще поднимало престиж пойманного дракона, как талисмана удачи, до заоблачных высот. Алисия даже сказала, что намерена, как только сможет встать, пойти и расцеловать это черное чудовище.
– И вообще, это несправедливо, – добавила она, погрозив хорошеньким тонким пальчиком, – что его связали и держат без еды и питья. Может быть это совсем другой дракон. Не из тех, кто много лет назад похищал людей, чтобы приносить их в жертву своим жестоким богам.
Комендант знал, что других драконов быть не может, но очень уж хотелось угодить Алисии. Поэтому он велел просто связать чудовище и поместить в то большое помещение, где все еще оставалась в боеготовности странная система тросов, блоков и противовесов, предназначенная для удержания пленных драконов.
– Ошейник уже в пути к вам, – неприятно зудел в ушах голос Гестара. – Будет дня через два. Вы задействовали систему в «драконьей клетке»?
– Да, – браво соврал комендант.
– Хорошо. Через два дня вашего пленника заберут, а вы получите награду.
– Рад стараться!
Шар погас, и капитан Шамблер радостно ринулся на улицу, где рождение его сына весело отмечал весь форт.

Крайс настолько обалдел, услышав свое подлинное имя из уст совершенно незнакомого человека да еще и в другом мире, что в первый момент весь гнев направил на болтливого кота, как на источник подобной информации. Поймав его полыхающий взгляд, кошка, собиравшаяся привольно разлечься, застыла в совершенно нелепой позе, затем метнулась прочь, вмазавшись всем телом в спинку кресла, сползла по ней на сидение и накрыла голову подушкой, откуда тотчас раздалось жалостливое:
– Хозя-я-я-яин… не винова-а-а-атая я!..
К этому моменту Крайс осознал разом три вещи. Первое – кошка просто не знает таких подробностей из его биографии. Второе – колдун говорил о его отце так, словно хорошо знаком с ним. Третье – его совершенно не мучила жажда, которая до полета в ураган буквально сводила с ума.
Редчайший случай, когда у Крайса начисто пропали слова. Пока он, приоткрыв от изумления рот, пялился в камин, Леший сходил в соседнюю комнату, точнее, на кухню, и принес оттуда две глубокие резные деревянные миски и деревянные ложки. В мисках дымилось не слишком съедобное на вид месиво различных оттенков цвета тушеной капусты. К тому же разваренное или растушенное почти в кашу. Наблюдались, правда, контуры каких-то более твердых кусочков и зерна фасоли, которую вампил активно не любил.
– Ты можешь мне объяснить… – начал он.
– Нет, – тут же ответил знахарь. – Ничего не буду объяснять, пока ты не успокоишься, не перестанешь упрямиться и поешь.
– Это? – спросил вампил, показывая на протянутую ему миску. – Я не люблю фасоль.
– Ну… – колдун вручил Крайсу миску и ложку, – тогда сиди голодным.
Вампил уже было собрался отставить еду в сторону, но запах варено-тушеного месива его остановил. Нос защекотали такие соблазнительные ароматы пряных трав и приправ, что слюни потекли.
«Запах просто обманывает, – попытался убедить себя Крайс, но как-то безуспешно. – Я должен убедиться, что эта штука так же отвратна на вкус, как и на вид. Она не может быть вкусной, если там фасоль!»
Он взялся за миску, которую, как оказалось, очень удобно держать на весу; пару раз скептически ковырнул ложкой коричневатую массу, попробовал, неожиданно отметив, что ложка невероятно удобная, хоть и деревянная.
Спустя пять минут Леший заботливо положил вампилу добавку, а спустя еще пять минут – вторую. Только после этого Крайс снизил темпы поедания вкуснятины, которую хозяин назвал овощным рагу с фасолью.
– Ох, – наконец заговорил он. – За такое душу можно продать. Тебе нужна моя душа?
– Думаю, она тебе самому пригодится, – улыбнулся Леший. – Хочешь еще?
– Хочу, но не могу, – ухмыльнулся Крайс, отхлебывая из чашки ароматный травяной напиток. – Теперь рассказывай, откуда ты знаешь обо мне и моем отце?
– А отец уже рассказывал тебе о Наблюдателях?
Крайс недоуменно поморгал, не в силах поверить, что отец о чем-то не рассказал ему.
– Не-ет.
– Тогда и я не могу тебе об этом говорить подробно. Просто во многих мирах есть Наблюдатели – существа, присматривающие за миром. В этом мире – это я. В твоем – твой отец, создавший Темную Академию – настоящий институт шпионажа и наблюдения. Наблюдатели регулярно встречаются – так я и узнал о тебе. Рождение ребенка у Древнего – это уникальное событие. Ди Лайон много рассказывает о тебе. Ну а сопоставить имя, внешность и то, что ты от боли выпускаешь клыки – не трудно. Не, представляю, как ты попал в это несчастное место, но ты здесь и это факт.
– К слову, о клыках, – встрепенулся Крайс. – Я перестал чувствовать жажду. Я случайно не это… не того… не укусил кого-нибудь?
– Нет, не того… – ухмыльнулся Леший. – Проблема вампиров стара, как мир, и никак не решается. Тем не менее, успокоительное, которое я тебе вкатал, помогло. Должно быть, полнолуние Дидоны не согласуется с твоими циклами, поэтому все получилось.
– И как только ваши вампиры с ума не сходят? – засмеялся Крайс.
– Наверное, поэтому у нас их просто-напросто нет, – ответил Леший. – Лекарство я тебе дам, но помни, что пользоваться им можно только в одно из полнолуний. Коль уж Дидону ты пропустил, значит, придется выбрать Феру. И не злоупотребляй им – это, вообще-то, наркотик.
Крайс покивал, как прилежный ученик. Интонации Лешего до боли и слез напоминали интонации отца. Да и вообще, исходящие от него эмоции… спокойствие, дружелюбие… А, главное, готовность с юмором принять любую выходку Крайса… Вампил чуть не заскулил, как потерявшийся щенок. Кто бы мог подумать, что ему встретится человек с почти таким же спектром эмоций, как у его отца? Как раз тогда, когда этот человек нужен сильнее всего.
Крайс поднялся, прихватил резную скамеечку для ног, пересел к Лешему и тут же пристроил голову и руки ему на колени. Знахаря не слишком удивил такой «трюк». Он просто погладил Крайса по голове, как ребенка.
– Ты тоже Древний, да? – спросил вампил. – А кто? Оборотень?
– Древний – да. Оборотень – нет…
В этот момент вампил ощутил, что скамейка под ним шевелится. Он попытался вскочить, но вместо этого шлепнулся на пол, ошеломленно наблюдая, как скамеечка торопливо принимает свою первоначальную форму.
– Ч-то это?
– Она пыталась изменить свою форму так, чтобы тебе было удобно сидеть. С гостями им положено делать это незаметно, но, видно, ей не удалось. Вся мебель и сам дом сделаны из «живого» дерева…
– Так вот почему все такое удобное! – вампил погладил скамеечку по сидению. – Они просто подлаживаются ко мне!
Скамеечка издала скрипуче-мурлыкающий звук и переступила четырьмя коротенькими ножками.
– Ты ей нравишься, – прокомментировал Леший.
– Я всем нравлюсь, – заявил Крайс. – За исключением тех, кому не нравлюсь. Так что? Ты хотя бы выводишь эту несчастную порабощенную мебель на прогулку? Устраиваешь ей праздники и выходные?
– Ты о чем? – поинтересовался Леший.
Крайс встал в позу оратора и, указав на выход, призвал:
– Вся желающая мебель, за мной! Будем развлекаться!
Хозяин дома только присвистнул, когда следом за Крайсом потопали скамеечка для ног и кресло. С кухни выскочили три табуретки, за которыми стайкой левитировали деревянные миски, ложки и кружки. С чердака, поскрипывая, пытался спуститься хромой табурет, и был очень счастлив, когда вампил просто взял его и поставил на пол. Кухонный столик вылез в окно, заботливо расширенное домом. Массивная кровать осталась на месте, корча из себя старую ханжу, которой претят своевольные забавы молодежи, но на самом деле, жутко завидуя гулянке. Рабочий стол колдуна, отчаянно вздыхая от того, что не может сбросить все, что стоит на нем, старался увидеть хоть что-то через окно. Стоило Лешему встать с кресла, как и оно, разбрасывая подушки, с вцепившейся в спинку орущей кошкой, ломонулось на улицу, едва не сбив хозяина с ног.
Во дворе, при свете четырех зажженных фонарей, уже разгоралось веселье. Крайс соорудил из левитирующих тарелок и ложек что-то вроде ксилофона, достал свою флейту и заиграл веселую танцевальную музыку. Ложки грянули по тарелкам – сначала не в лад, а потом, поймав ритм, начали даже усложнять мелодию.
Леший присел на подоконник и весело размышлял о том, что за всю свою долгую жизнь не видел танцующей мебели. Особенно трогательно смотрелась скамеечка для ног, вальсирующая с кошкой. «Ди Лайон явно преуменьшал способности своего сына к сногсшибательным выходкам. Причем, намного преуменьшал…»
Оттанцевав, рыжая кошка забралась на стол, как на эстраду, и завела длинную балладу про некую Мэри и ее овечку. Посудный ксилофон подхватил мелодию, ничуть не смущаясь, что у кошки нет слуха, а голос такой, что впору уши затыкать.
Крайс подошел к сидящему на подоконнике Лешему, прислонился рядом.
– Тебе не весело, – сказал знахарь.
– Я устал, – признался Крайс. – Устал от мира, где нет магии, и от его сумасшедших лун. Я хочу домой. Ты можешь меня отправить туда? – с внезапной надеждой спросил он. – Ты же как-то покидаешь этот мир, чтобы встретиться с другими наблюдателями. Я найду дракона, Рейта и…
Леший повернулся, притянул Крайса к себе, успокаивающе перебирая длинные белые волосы.
– Не могу. Тот способ, которым я покидаю этот мир, подходит только для меня. Но я пошлю гонца к твоему отцу. Он сможет открыть внешний портал.
– Вряд ли он сделает это, но… спасибо.
Веселье во дворе продолжалось во всю. Крайс прикрыл глаза. Так хорошо было стоять рядом с обнимающим его знахарем, спрятав лицо у него на груди, и ощущать невероятное, вековое спокойствие, исходящее от колдуна…

Наконец Смок освободился от последней петли и, скинув намордник, принял снова свой нормальный облик, и… едва сдержал стон.
“Что такое?” – забеспокоился Ар’сан, почувствовав, что дракон испытывает сильную боль.
“Они всё же действительно умеют охотиться на драконов,” - не скрывая гнева ответил ему Смок, - “у меня переломаны обе плечевые кости крыльев.”
“Ты же можешь им вернуть прежний вид,” - удивился Ар’сан, - “Просто восстановить их.”
“Могу, но ты же знаешь, что это сопровождается сильнейшей болью. Я не уверен, что смогу сдержаться и не зареветь. А если сюда сбегутся все эти охотники, наши с тобой труды по освобождению от пут пойдут прахом.”
“Попробуй пока принять бескрылый облик,” - посоветовал Ар’сан, - “так хоть крылья мешать не будут и лишний раз не будешь тревожить место перелома.”
Дракон представил себя без крыльев, и ему это откровенно не понравилось, однако предложение всё же было разумным, и он «убрал» крылья. К тому же на поддержание бескрылого вида уходило гораздо меньше магии, чем на поддержание внешности Ар’сана.
“Теперь у нас главный вопрос, как отсюда выбраться?” – Смок огляделся. Помещение, в которое его поместили, было весьма велико, мощные стены, сложенные из дикого камня венчал куполообразный потолок. О толщине стен можно было судить по узеньким окошкам-бойницам под потолком, через которые едва просачивался слабый вечерний свет, и этой толщины было явно достаточно для того, чтобы оставить всякие мысли о попытке пробить стену насквозь. Под самым потолком с обеих сторон было закреплено множество блоков, через которые были перекинуты тросы с противовесами.
“Хм, напоминает театральные колосники,” - поделился с драконом Ар’сан, - “вот только штанкетов нет.”
“Угу, зато декорации что надо,” - проворчал Смок, - “сцена из средневековой эпохи, зал для пыток.”
Смок указал на многочисленные крючья и огромного вида клещи, странные огромные колодки, и ещё какие-то железные предметы, предназначение которых он даже не мог угадать. Посреди зала была расстелена необычного плетения стальная сеть с крупными кольцами по периметру, и в самом её центре сейчас бесформенными петлями громоздился трос, которым недавно был опутан дракон.
Единственным путём к побегу могли являться только огромные ворота, через которые дракона и занесли внутрь. Смок приблизился к ним и внимательно осмотрел. Они были набраны из целых стволов дерева, обтёсанного под брус, и явно имели приличную толщину. Открывались они вовнутрь, поэтому вынести их наружу не представлялось никакой возможности, а так как они были утоплены в стену, то ни поднять, ни даже подцепить их когтем, чтобы потянуть на себя он не мог бы. Запирались ворота снаружи, и с внутренней стороны можно было взяться только за массивные литые петли, одним своим видом доказывающие, что в любом катаклизме скорее разрушаться сами ворота, чем они. И лишь обычная дверца, врезанная в правую створку, нарушала эту солидность и надёжность. Смок наклонился к самой дверце и прислушался. Снаружи издалека раздавались приглушённые звуки празднества. Где-то шло веселье, возможно, отмечали поимку дракона, но за самой дверью было тихо, и лишь ментальный поиск показал дракону, что прямо за дверью находится человек. Стражник отчаянно скучал, ему не терпелось присоединиться к всеобщему веселью, к тому же давно уже напоминал о себе переполненный мочевой пузырь.
“Какие будут предложения?” – спросил Смок Ар’сана.
“Ну, самый простой вариант, перекинуться мной и заманить его сюда. Наверняка он удивиться, что здесь делает человек, и захочет это выяснить.”
“Угу, особенно если вспомнить те фрески, что мы видели в подземелье, где драконы изображены в человеческом обличье. Это не сработает.”
В этот момент за дверью послышались лёгкие человеческие шаги. К двери кто-то направлялся. Дракон прижался к боковой стене и затих, прислушиваясь.
- Госпожа Алисия? – удивлённо спросил стражник, - что Вы здесь делаете?
- Принесла тебе поесть и выпить, - ответил молодой женский голос, - по-моему, это несправедливо, стоять на посту, когда все развлекаются.
- Что ж поделать, - бодро сказал стражник в предвкушении еды и выпивки, - служба у нас такая.
- На вот, здесь тушёное мясо, хлеб, овощи и холодное пиво, - было слышно как женщина поставила свою ношу на каменный пол, - Выпей за здоровье моего сына.
- Завсегда с превеликим удовольствием, - радостный стражник схватился за кувшин, - За сына нашего капитана выпить – святое дело!
Послышалось жадное глотание.
- А что ваш пленник? – поинтересовалась женщина.
- Кхааа, - довольный часовой оторвался от напитка, - да что ему будет, Закас вкатил ему так, что он проваляется до завтрашнего вечера без памяти.
- Я хочу взглянуть на него, - сказала женщина, берясь за засов, - этот дракон принёс нам удачу.
- Что вы, госпожа, - перепугался стражник, - Никак нельзя, это же опасно, капитан мне никогда не простит, если с Вами что-нибудь случиться!
- Брось, что со мною может случиться? Ты же сам сказал, что дракон без сознания, к тому же он связан и в наморднике. Я только одним глазком. А ты пока пей пиво и ешь.
- Ну ладно, - сдался часовой, - только не долго, и если что, кричите.
- Хорошо, - женщина улыбнулась, - я завижу так, что этот дракон помрёт со страха.
Щёлкнул засов и дверь отворилась, пустив по полу длинную полосу жёлтого света. В проёме показалась фигурка невысокой женщины, сжимающей небольшой факел. Она вошла в зал, и дверь так же с лязгом захлопнулась за ней. Солдат тут же забыл про неё, сосредоточившись на еде. Смок ещё сильнее вжался в стену, стараясь слиться с тьмою, скопившейся в углу.
Женщина медленно пошла вперёд, держа факел над головой. Она тщетно пыталась рассмотреть тело дракона в большом тёмном помещении, почти неосвещаемым маленьким факелом. Смок осторожно двинулся за ней, стараясь, чтобы когти не заскрипели по камням пола. Она дошла до начала расстеленной на полу сетки и остановилась. Теперь её глаза привыкли к темноте, и света факела хватало, чтобы убедиться, что никакого дракона перед ней нет. Она резко повернулась, собираясь бежать, сообщить мужу, и оказалась почти перед мордой дракона, что горящими красными глазами смотрел на неё. Алисия судорожно вздохнула, собираясь завизжать, но от страха у неё перехватило дыхание. Она подалась назад и чуть не упала, но Смок успел подхватить её и поставить на ноги, а отпустив, поднес указательный палец к губам в знак молчания. Вмиг вся жизнь пронеслась у женщины перед глазами. Смок легко считал её воспоминания, словно ему показали фильм. Вот маленькая девочка играет деревянным дракончиком, а тут уже ей мама читает сказки, потом она возится со своими младшими братьями, а потом влюбляется в молодого гвардейца. Через некоторое время она вновь встречается с ним и выходит за него замуж, потом неудачная беременность и выкидыш, потом ещё, и, наконец, рождение здорового крепкого малыша. И эта мысль затмевает все другие, Алисия уже боится не за себя, а за своего сына, спящего сейчас в своей люльке. Но дракон не нападает, и у женщины появляется маленькая надежда. Она переводит дыхание.
“Не бойся меня,” - беззвучно произнёс Смок, - “я не желаю зла ни тебе, ни твоему ребёнку.”
- Ты можешь читать мои мысли? – удивилась женщина.
“Я много чего могу,” - ответил дракон так же мысленно, - “Я только не могу понять, зачем вы меня пленили. Разве я сделал вам что-либо плохое?”
- Ты – нет, - сказала Алисия, опуская ниже факел, так как рука у неё уже устала, да и к тому же факел стал искрить и ронять искры ей на руку, - Но ваше племя принесло много горя моему народу, и король повелел вас всех истребить.
“Моё племя?” – слегка удивился Смок, - ”ты имеешь ввиду тех драконов, что жили на этих землях некогда?”
- Да, они похищали людей и скот, - Алисия нахмурилась, - они поклонялись страшным жестоким богам и приносили им человеческие жертвы.
“Да, я знаю,” - Смок тоже нахмурился и опустил голову, - ”я был в их подземелье. Они не достойны называться драконами.”
- А ты сам откуда? – страх у женщины почему-то совсем прошёл.
“Я из другого мира,” - дракон вздохнул, - ”Сюда меня перекинуло вместе с друзьями, а сегодня во время урагана я их потерял.”
- Вчера, - поправила его женщина.
“Что? – не понял дракон.”
- Вчера, ураган был вчера, - улыбнулась Алисия, - как только он закончился, мой муж отправил разведывательные отряды на твои поиски, а нашли тебя только к вечеру, и лишь сегодня утром доставили в форт.
“На поиски меня?” – удивился дракон, - “а с какой стати вам меня искать?”
- Гестар сказал мужу, что ураган принесёт дракона, и этого дракона надо взять в плен и доставить к нему. Завтра или послезавтра прибудет ошейник, и тебя заберут.
“Зачем я ему? Ради чего на меня охотиться?”
- Когда-то драконы принесли людям много зла, - стала рассказывать женщина, - И тогда маг Гестар поклялся королю, что очистит страну от драконов. Он выполнил своё обещание, и мы с тех пор живём мирно.
“Откуда этот Гестар может знать про меня?” – удивился Смок, - “ведь я недавно попал в ваш мир.”
- Не знаю, - пожала плечами его собеседница, - он маг, значит должен знать всё. А расскажи про себя?
“Хм, это долгая история,” - пробормотал Смок, - “но я попробую.”
Он подставил свою лапу, чтобы женщина могла присесть на неё. Та немного удивилась, но присела и стала внимательно слушать. Дракон вкратце рассказал ей историю своего появления в её мире.
- Бедный дракоша, - с сочувствием произнесла женщина вставая, и поглаживая морду дракона, когда Смок закончил свой рассказ, - Мне так хочется помочь тебе, но я не могу этого сделать.
“Почему?”
- Мой муж, комендант этого форта, и если ты пропадёшь, Гестар снимет с него голову. К тому же мне всё равно не вывести тебя из форта незамеченным, да и горгульи тебя быстро догонят. Если и не наши, то перехватят другие патрули.
“Да, положение скверное,” - Смок склонил голову. Взгляд его бесцельно скользнул по плитам пола, а потом пробежался по сети, разложенной на полу, - “А что это такое? – поинтересовался он у женщины.”
- Драконья сеть, - пояснила та, - В неё заматывают пойманных драконов и подвешивают посреди зала, чтобы они не вырвались и не улетели. А если дракон пытается из неё выбраться, то противовесы только туже её затягивают.
“А почему меня не замотали в неё?”
- Потому, что благодаря тебе у меня родился сын, - радостно пояснила Алисия, а Смок посмотрел на неё с большим недоверием и сомнением, - и я попросила тебя не слишком заматывать. К тому же все спешили на празднование.
”Что за праздник?”
- У меня СЫН родился, - ещё шире улыбнулась женщина. Дракон посмотрел на неё долгим взглядом.
“Значит,” - начал он, - ”если бы меня подвесили в этой сетке, никто не усомнился бы в том, что я никак не смогу сбежать?”
- Абсолютно.
“И если утром обнаружат подвешенную сетку, а меня в ней не будет, ни на тебя, ни на твоего мужа подозрение не падёт.”
Смок поднялся и принялся рассматривать устройство сети. Потом подошёл к стене и взявшись за один из крюков, подтянул его к сети и зацепил за кольцо. Противовес потянул сеть к потолку у стены.
“Что ты делаешь?” – удивился Ар’сан, - “они же тебе не гамак подвесит решили, этот крючок надо цеплять за тот край, тогда сеть свернётся вокруг твоего тела.”
“Хм, а ты часом не охотился в молодости на драконов?”
“Нет, но я ходил в школу в отличие от некоторых.”
Советуясь с Ар’саном Смок вскоре подвесил сеть, которая, не имея в себе ничего кроме троса, которым до этого был опутан дракон, и намордника, свернулась в достаточно тугой комок.
“Ну вот,” - подытожил свой труд дракон, обращаясь к Алисии, - ”теперь ни у кого не возникнет сомнений, что твой муж всё сделал правильно.”
- Но мне всё равно не вывести тебя отсюда незаметно, - грустно произнесла жена коменданта, - ты такой огромный.
”Ну, это дело поправимое,” - Смок улыбнулся…

– Я нашел одного!!! – койот вломился в комнату, где Гестар предпочитал отдыхать.
Здесь было уютно: камин, мягкие кресла, невысокий столик, на котором дымилась чашка с ароматным напитком с востока континента. Каменные стены украшали дорогие гобелены и деревянные держатели с различным оружием. Гестар как раз рассматривал свое новое приобретение – бастрад, с эфесом украшенным редкими в этом мире кусочками янтаря.
– Что ты орешь?
– Нашел, повелитель! Нашел того, который человек, – замельтешил фамильяр. – Ох, я так старался, так вынюхивал. Он недалеко от выхода оказался. Видно спрыгнул с дракона почти в самом начале урагана.
Гестар схватил койота за шкирку и встряхнул, как половичок.
– Где он, идиот?
– Ох… – койот собрал в кучу разбежавшиеся от встряхивания глаза. – В распадке… в распадке…
– В каком? Говори внятно, урод!
– В распадке деревенька… там… там еще кочевники остановились…
Шакал пролетел через всю комнату, рухнул на площадку перед камином и едва успел телепортировать, чтобы не влететь в огонь. Возник он в противоположной части комнаты подальше от хозяина.
– Кочевники? Опять кочевники? Какой табор?
– Не знаю, хозяин.
– Иди туда. Найди человека и создай портал.

* * *

Пробираясь сквозь ураган к деревеньке, которую присмотрел Смок, Рейтар наткнулся на стоянку кочевников, укрывшуюся в небольшом распадке. Фактически, ничего не видя за стеной дождя и ветра, он просто врезался всем телом в тканевую стену шатра. Дальнейшего он фактически не запомнил, так как кто-то вышел из шатра и приветствовал его сокрушительным ударом в челюсть, чего воин никак не ожидал.
Проснулся он утром в окружении черноволосых смеющихся девушек, которые сидели у стены шатра и, хихикая, рассматривали его. При его пробуждении девушки всполошились, засуетились и от их движений нежно зазвенели бубенчики в черных длинных косах и на щиколотках. Рейт с улыбкой рассматривал их яркие широкие юбки, свободные блузки с открытым воротом, шнурованные корсажи, а, главное, очаровательные лица и задорные улыбки.
Так он и примкнул к табору Северного Волка, который как раз направлялся на север, в сторону столицы, однако, не пробыл с ним и суток. Поздним вечером, когда табор уже укладывался спать, отпев свои вечерние песни, Рейтар заметил мелькнувшую между шатров серую собачью тень. В голове еще свежо было упоминание Смока о койоте, который за ними следил. Не долго думая, Рейтар обнажил меч и скользнул следом за тенью. Проблуждал между последними шатрами, разыскивая ее и, уже решив, что ему показалось, у самого края стоянки снова увидел торопливо крадущийся силуэт и блеск желтого глаза.
– А ну, стой!
Силуэт испуганно тявкнул и присел, поджав хвост. Рейт кинулся к нему, понимая, что простая собака вряд ли остановилась бы на такой оклик. Воин кинулся вперед, но тут перед ним дрогнул воздух, превращаясь в серебристый вертикальный водоворот. Невероятная сила схватила его, поволокла внутрь. Рейтар рванулся назад, стараясь одолеть магическую хватку, точно руки великана, тянущую его в портал. От шатров к нему бежали люди, вооруженные длинными дубинками – другого оружия кочевники не признавали. Рейт вонзил в землю меч, надеясь с его помощью удержаться, но оружие выскользнуло из мягкой промокшей земли. Воин поскользнулся на мокрой траве и его поволокло внутрь воронки. Понимая, что уже не сможет увернуться, он торопливо, едва не сломав себе палец, сорвал хрустальное кольцо и кинул его подбегающему Хозяину табора.
– Крайсу!.. – крикнул он, ни на что, впрочем, не надеясь. – Он поймет…
Почему-то Рейт был уверен, что его кольцо не должно попасть в руки того, кто создал портал.
Затем его поглотила ртутно-блестящая мгла.

* * *

Гестар, скрестив руки, смотрел на своего пленника, погруженного в стазис.
– Ну вот, один есть. Самый ненужный, видимо, но пусть будет.
Койот тихонько сидел позади, размышляя, сказать ли хозяину, что Рейтар успел выбросить какую-то вещь, которую надо было передать Крайсу? Мммм… лучше промолчать, а то опять получишь взбучку. Да и что такое ценное могло быть у воина. Наверно просто пытался передать весточку, что его захватили в плен. Так ведь оно и лучше – хозяин как раз и ждет, когда все трое у него соберутся.
Довольный своим решением, койот направился к миске, где его ждало свежее мясо.

- А ты, как человек, очень даже симпатичный, - Алисия с интересом разглядывала Ар’сана, - Но всё равно я не смогу тебя вывести отсюда.
- Стражник? – уточнил Ар’сан.
- Не только, все в гарнизоне друг друга хорошо знают, - стала объяснять ему женщина, - чужой человек сразу бросается в глаза.
- А если я приму вид кого-нибудь из стражников?
- Стражники без дела не шляются, ты наверняка привлечёшь чьё-нибудь внимание.
- Они подумают, что я помогаю тебе.
“Нам главное выйти из этого зала, а там уже видно будет, как покинуть сам форт,” - сказал Смок Ар’сану.
- А как ты собираешься перебраться через стену? – разговаривая со Смоком Ар’сан отвёл глаза чуть в сторону от лица женщины, и взгляд его стал расфокусированным, пустым, - твои крылья переломаны, левитацией ты меня через стену не перекинешь, магии не хватит.
“Можно где-нибудь спрятаться до утра, а там уж придумать, как проскочить через ворота.”
- Это же бред, ты и сам это понимаешь, - Ар’сан покачал головой, - Не зная устройства форта, мы не сможем найти безопасное место даже чтобы дождаться утра, а потом ведь ещё как-то надо добраться до ворот.
- С кем ты разговариваешь? – удивилась Алисися.
- Хм, понимаешь, - Ар’сан повернулся к ней, - на самом деле нас двое, я и дракон. Когда ты видишь дракона, я нахожусь в нём, а когда меня, то Смок находится во мне.
- Значит, ты - человек? – удивилась женщина, - а как произошло, что ты слился с драконом?
- Это долго объяснять.
“Скорей он отпочковался от меня,” - засмеялся Смок, и Алисия услышала его слова прямо в своей голове. Она схватилась свободной рукой за голову, потому, что решила, что дракон вселился в неё, но тут же поняла, что он просто так может говорить с ней. - Тебя зовут Смок? – обратилась она к мысленному голосу, звучавшему в её голове?
- Да, это его имя, - улыбнулся ей Ар’сан.
- А твоё имя как? – спросила его женщина.
- Ар’сан.
- Красивое, - Алисия смотрела на него, склонив на бок голову.
- Ты поможешь нам выбраться отсюда?
- Надо как-то отвлечь стражника, что караулит дверь, - задумалась Алисия, - он ведь сильно удивиться, если выйду не только я.
“ Я мог бы отвести ему глаза,” - предложил Смок.
- Мммм, давай я выйду, а там видно будет, - Алисия направилась к двери, но Ар’сан остановил её: - Погоди, позволь один вопрос.
- Задавай, - женщина заинтересованно повернулась к нему.
- А как тебя зовут?
- Это всё? – она улыбнулась, - моё имя Алисия..
- Красивое, - мечтательно протянул Арсан, - я даже где-то завидую твоему мужу. Желаю тебе с ним счастья и долгой жизни.
- Спасибо, пойдём, а то я уже слишком долго тут с тобой, как бы стражник не сунулся посмотреть.
И она подошла прямо к двери, а Ар’сан встал сбоку от неё, чтобы стражник не увидел его в открытую дверь. Женщина постучала и тот довольно быстро открыл.
- Ой, госпожа, - торопливо заговорил часовой, - Вы так долго, я уже начал волноваться.
- Конечно, - Алисия просто сияла, - Я ведь впервые вижу дракона. Он такой красивый, такой огромный, такой… а ты чего пляшешь-то на одном месте?
- Ну, понимаете, - замялся парень, - мне надо кое-куда сбегать, а смена всё никак не идёт, и пост оставить я не могу, Ваш муж с меня шкуру спустит.
- Ну, давай, пока ты бегаешь, я за тебя посторожу, - предложила женщина.
- Не, нельзя, если кто узнает!
- И никто не узнает, - успокоила его Алисия, - ты только быстро давай, а то мне к сыну надо бежать.
- Я мигом.
Послышались торопливые шаги, а вслед за этим приоткрылась дверь, и Алисия позвала: - дракон, выходи, он ушёл.
Ар’сан выскользнул наружу.
- Спрячься пока там, - Алисия указала ему на дверь неподалёку, - и подожди меня, когда стражник вернётся, я провожу тебя.
Это оказалась проходная комната. В углах были свалены какие-то мешки, тюки и смотанные сети, стояли прислоненные к стене шесты и пики, на лавках лежало обмундирование. Внимание Ар’сана привлёк один мешок, показавшийся ему знакомым. Он подошёл к нему и раскрыл горловину.
“Ого, это же шмотки Крайса,” - удивился Смок, -“ значит его тоже пленили?”
“Вряд ли, Алисия наверняка сказала бы об этом,” - засомневался Ар’сан, - “к тому же ты непременно почувствовал бы его ментальный фон.”
“Да, это ты правильно сказал, тогда как тут оказался этот мешок?”
“Его могли найти, когда искали нас, и привезти сюда.”
“Возможно,” - дракон прислушался, - “Тихо, наш писун возвращается.”
Ар’сан прислонился к стенке, - “А чего тихо-то, думаешь, он слышит наши мысли?”
“Нет,” - смутился дракон, - “Это я как-то подсознательно.”
“Что-то ты в последнее время слишком пугливый стал, с чего это?”
За беседой они и не заметили, как появилась Алисия, и увидев её прямо перед собой Ар’сан даже вздрогнул. Женщина жестом приказала ему соблюдать тишину и поманила за собой. Арсан не преминул прихватить мешок Крайса. Алисия отвела его через двор и провела через какие-то коридоры в комнату. Ар’сан даже не обратил внимания на её убранство, так как его внимание приковала к себе колыбелька с младенцем. Рядом на лавке дремала девушка, которую, по-видимому оставили следить за малышом. Алисия не стала её будить, а тихо жестом позвала Ар’сана взглянуть на сына. Малыш лежал спеленатый как куколка бабочки и причмокивал во сне.
«Вот такой у меня малыш,» - подумала женщина, с любовью глядя на сына. Смок прекрасно слышал её мысли и «транслировал» их Ар’сану.
“А как ты его назвала?” – так же мысленно спросил её Ар’сан.
«Пока никак, мы думали, родится девочка,» - женщина поправила одеяльце в люльке, - «поэтому имя для мальчика не придумывали.»
Тут её осенило. Она взглянула в глаза Ар’сана.
«Я дам ему имя Арсан».
“В честь меня?” – опешил Ар’сан.
В этот момент Смок неожиданно взял управление его телом на себя, и в его руке появилась золотая монета с головой дракона. Он протянул её женщине.
“Береги эту монету. Если твой сын всегда будет носить её с собой, его минует беда, и ему всегда будет сопутствовать удача.”
«Но это же золото,» - женщина осторожно, словно боялась, взяла монету в руку, - «золото всегда приносит только беды.»
”Это не простое золото, его невозможно украсть или потерять, оно может менять свой вид, становиться обычным оловянным медальоном, но оно всегда будет работать, защищая твоего сына.”
“Ты придурок!” – в сердцах воскликнул Ар’сан, - “что ты говоришь? ЗДЕСЬ НЕТ МАГИЧЕСКОГО ФОНА!!! Твоё золото просто не сработает!”
“Поживём – увидим.”
“А теперь,” - Смок обратился к женщине, - ”помоги нам выбраться из форта.”
Алисия нахмурилась, и поманив за собой Ар’сана, выйдя в коридор.
«Я не могу вывести вас за стены форта, это просто невозможно. Однако и здесь вас я оставить не могу, вас непременно кто-нибудь заметит.»
«Вот что,» - продолжила она через минуту размышления, - «Завтра на север, в столицу, отправляется эшелон. Вот вам бы как-нибудь на нём выбраться.»
“Эшелон?” – удивился Ар’сан, - “у вас тут есть железные дороги?”
«Железные?» – не поняла Алисия, - «нет. В городах иногда улицы мостят досками, а в столице центральные площади вымощены камнем, но железных нет.»
“Тогда что такое «эшелон»?”
«Эшелон? Это охраняемый обоз, на котором в столицу везут налоговые сборы. Разве вы этого не знаете? Ах, да!» - Алисия вспомнила, что Смок с Ар’саном из другого мира, - «Вот если бы вы могли как-нибудь спрятаться в одном из фургонов. Но они так охраняются…» “А чем везут фургоны, лошадьми?”
«Да.»
“А на конюшню ты меня сможешь провести?”
«Да, это близко, пойдём.»

В конюшне было тихо и душно. Помещение освещалось двумя масляными лампами, горевшими под потолком. Обычно здесь всегда находился мальчишка – стременной, но сейчас и он торчал на празднике. Ар’сан ходил вдоль стойл, разглядывая гнедых упряжных коней. Потом он заметил старого вороного мерина, стоящего отдельно в последнем стойле. Он подошёл к нему и протянул руку. Зверь неожиданно прижал уши и попробовал цапнуть его за пальцы, так что Ар’сан еле успел отдёрнуть руку.
- А это что за конь? – спросил он у Алисии.
- Это живец.
- Хм, странное имя для такого доходяги, - Ар’сан критически осмотрел коня, - живчиком он был лет двадцать назад.
- Это не кличка, - объяснила женщина, - этого коня привели сюда специально, чтобы использовать в качестве приманки для охоты на дракона.
Да? – Ар’сан с сомнением взглянул на старого костлявого мерина, - по-моему, те, кто его для этого брал, очень наивные. Вряд ли такой конь заинтересует хотя бы стаю бродячих собак.
Потом он развернулся к Алисии.
- Нам пора прощаться, - Арсан улыбнулся женщине, - Возможно, мы никогда не увидимся, но я буду помнить тебя.
- Я тоже буду помнить тебя, дракон-человек.
Алисия сжала его руку на прощание, и, повернувшись к нему спиной, быстро выбежала из конюшни, чтобы он не видел её слёз. Но утаить свои эмоции от дракона она не могла.

Разбудить поутру Крайса оказалось делом сродни подвигу. Начав с попыток просто позвать его, Леший затем применил всяческие адекватные и не очень адекватные меры: тряс, кричал в ухо, стянул одеяло, но только полная кружка ледяной колодезной воды, вылитая вампилу на спину, оказала желаемый эффект – Крайс с воплем вскочил и только реакция Древнего спасла колдуна от апперкота.
– Доброе утро, – Леший не удержался и, сначала про себя, а затем в голос, заржал над зрелищем свежепроснувшегося вампила: его всклокоченными белыми волосами и ошалевшими спросонок глазами.
– Не шуми, а? – попросил Крайс, хватаясь за голову. – Я спать хочу, – он посмотрел в окно и с тоской добавил. – Ведь только рассвело.
– Верно подмечено. Разве я не говорил тебе, что разбужу с первым светом?
– Говорил, – кивнул вампил, – но мы же заснули перед рассветом. Сколько времени прошло?
– Целых три часа, – ухмыльнулся знахарь. – Вставай и не ной. Кстати, можешь не одеваться.
Крайс удивленно захлопал глазами. От Лешего можно было ждать любых трюков, но воображение вампила отказывало ему при попытках представить себе эти трюки. Смутно вспомнилась брошенная вскользь фраза о завершении какого-то испытания.
– Где баня видел? – спросил колдун. – Она растоплена, вода согрета, шурши туда. На мытье тебе полчаса.
– Так мало? – заныл Крайс.
– Ты теряешь время, – намекнул Леший.
Вампила, точно ветром, сдуло.
Полчаса спустя он явился, так и не решив, чего ожидать от знахаря, уселся на подоконник, расчесывая длинные мокрые пряди волос и подставив крылья утреннему, весьма прохладному ветерку.
– Обворожительное зрелище голого мокрого ангела, – насмешливо прокомментировал его позицию Леший. – Идем наверх.
По пути на чердак Крайс безуспешно пытался выспросить, что ему предстоит? Леший был нем, как рыба. Загадочно ухмыляясь, он прошел до торцовой стены, откинул задвижку и открыл узкую дверь. За дверью оказался крохотный балкончик с приставной лесенкой, ведущей на крышу. По указанию колдуна, вампил забрался наверх и встал на довольно широком коньке.
Дом Лешего был довольно высок, но, конечно, не выше деревьев вокруг. Тем не менее, с этой точки обзора возникало необыкновенное ощущение огромного пространства. Казалось, весь лес виден насквозь. Откуда-то налетел ветерок, закружил, теребя волосы Крайса и его крылья. Вампил покачнулся, теряя равновесие, но крыльев не убрал, почему-то поняв, что этого делать не надо.
Колдун тоже встал на коньке в нескольких шагах позади него.
– Не поворачивайся, – велел он, когда вампил сделал невольное движение встать к нему лицом. – Скажи, тебя не удивило, что я приложил столько усилий, чтобы доставить тебя сюда и вылечить?
– Ну… ты же знал, кто я… – Крайс замолчал, понимая, что это не так. Имя Лешему сказала кошка.
– Вот ты и сам понял, – раздался короткий смешок из-за спины. – Пока я не узнал имени, твои, пусть и необычные, белые волосы ни о чем мне не говорили. Итак?..
– Ты что-то говорил про испытание, которое надо завершить. Надеюсь, речь идет не о тех ловушках, по которым мы бродили в подземелье?
– Именно о них. Ты прошел все, кроме последней.
– Мы были вынуждены их пройти, – так и не поворачиваясь, Крайс выпрямился, гневно хлопнув крыльями. – К тому же, я не сам прошел их!
– Они и рассчитаны на группы неофитов. Однако посвящение проходили только те, кто правильно отвечал на последний вопрос.
– «Воздать хвалу по старшинству»? – иронично осведомился Крайс. – Ну, ее некому теперь воздать. Смок разнес статуи напрочь.
– Знаю-знаю, представь себе. Я все же Наблюдатель и, уж конечно, в курсе, когда кто-то норовит разнести Последний оплот. Итак, Крайс, подумай и скажи, в каком порядке ты зажег бы светильники? Только не торопись.
Крайс хотел сказать, что не намерен проходить какие-то не нужные ему испытания, и, тем более, посвящаться во что-то, но для Лешего это, кажется, было очень важно. К тому же вампил привык доверять Древним. Он задумался, глядя, как внизу, на срубе колодца прыгают какие-то забавные пичуги. Память перенесла в подземелье, где стояли эти ужасающие статуи. Вспомнил выражение их лиц: злобно-торжествующее у бога Света, коварное – у Тьмы. Огонь имел вид законченного садиста. Ветер со вздыбленными волосами казался буйно помешанным маньяком. Землю и Воду вампил просто не разглядел, но не сомневался, что они ничуть не отличаются от своих собратьев.
По старшинству?.. Но как? В той системе, которую вспомнил Крайс, стихии делились по значимости самой магии. Это было старшинство престижа. Почему-то казалось, что ответ не верен. Но, что тогда верно?
Догадка пришла из ниоткуда, став квинтэссенцией его учебы в Академии и множества дней, проведенных за разными книгами в библиотеке. Может, для какого-то мира, например, для мира Арша, или для этого мира, идея Крайса и была полностью очевидной вещью, но не для самого вампила…
– Тьма, – медленно и тихо заговорил он, – в которой возник Свет и создал Землю. Вода, что породила жизнь; Воздух, который принял ее и Огонь, который ее согрел… Черный, белый, желтый, синий, зеленый и красный. Я бы зажег их так, но только воздавать хвалу этим порождениям злобы я не намерен! Безумие Ветра я на себе уже испытал в полной мере, повторения не хочется!
«Прости, – раздался в голове вампила печальный бесполый голос, – но даже Великие Элементалы иногда не могут противостоять могущественной магии».
Крайс стремительно повернулся. Задумавшись, он не услышал, как ушел Леший. Вместо него на коньке крыши стояло… точнее, оно парило над коньком… то самое существо, которое вампил видел, когда в первый раз пришел в себя после падения в овраг, и о котором напрочь забыл спросить у знахаря. Вокруг него, казалось, постоянно вертелся ветер, раздувая длинные волосы. Крайс неожиданно пожалел о своих резких словах, увидев печальное лицо и глаза, в которых сейчас царили дождливые осенние ветра.
– Кто ты? – вампил шагнул вперед, протягивая руку к этому невероятно прекрасному полуреальному существу.
«Сильф, – ответил он. – Великий Элементал стихии воздуха, – его губы исказила ироничная усмешка. – По совместительству, бог Ветра в этом мире. Ты правильно ответил на вопрос. По традиции, ты мог бы попросить награду у одного из богов, приобщившись к магии стихий по мере своей магической силы, но… кроме меня в этом мире не осталось Великих Элементалов».
– Это ты прости, – с раскаянием ответил Крайс, подходя еще ближе. – Я совсем не хотел тебя обидеть. Ты ведь помог мне тогда, в овраге. Но почему ты остался один?
«Мы отвернулись от этой ужасной расы, вздумавшей ублажать нас кровью и жестокостью. Наверное, мы сами были виноваты, делая их жизнь слишком спокойной и безоблачной… Они сошли с ума без борьбы за выживание. Остальные Великие покинули этот мир».
– А ты? Кажется, ты совсем не счастлив здесь.
«У меня есть долг. К тому же, – он улыбнулся, – не так уж я и несчастлив. И ты заслужил свою награду, хотя твоя собственная магия совсем невелика».
– Да уж не напоминай, – буркнул Крайс.
Сильф негромко засмеялся.
«Я дам тебе то, что не требует магии, – сказал он. – Ты сможешь видеть и призывать младших элементалов воздуха – сильфид. Только никогда не приказывай им. Они не любят приказов, лишь просьбы».
– Я не против, – Крайс пожал плечами, – но что мне это даст?
«Не особо много, но ты сможешь говорить с ветром, а ветер – лучший источник информации, хотя и не самый надежный».
Рука Сильфа коснулась щеки вампила, в прекрасных глазах бушевал ураган, прохладные губы коснулись губ Крайса и с этим поцелуем внутрь него проник ветер, промчался по телу, по разуму, вымывая скопившиеся страх, неуверенность, тоску и путаницу в чувствах…

Маленький ребёнок, это постоянные заботы. Алисии пришлось два раза ночью вставать, чтобы покормить сына, и в последний раз она легла только под утро. Разбудили её крики во дворе. Сразу вспомнив вчерашний день, она вскочила, наскоро умылась и оделась, и выбежала во двор. Больше всего она боялась, что Смока-Ар’сана обнаружили, или заметили пропажу дракона, однако суета проходила вокруг эшелона, что должен был отправиться из форта ещё пару часов назад. Возничие кричали и ругались, пытаясь впрячь пару упряжных в большую повозку, но по их репликам женщина поняла, что эти два коня никогда не ходили в одной упряжке, и поэтому-то они и бастуют.
- Что здесь происходит? – спросила она служанку, с интересом наблюдавшую за этой сценой.
- Вчера эшелонных коней плохо привязали в стойлах, - охотно поделилась девушка с женой коменданта, - и несколько из них забрались в ларь с ячменём и объелись так, что к утру их ноги опухли невероятно, так что теперь им запрягать некого, коней не хватает. А до первой станции, где они смогли бы получить новых коней, сама знаешь, день пути. Вот они, - девушка махнула рукой в сторону возничих, - и пытаются перераспределить коней так, чтобы хоть как-то выехать. Вон даже верховых запрягли, - служанка хихикнула, - только далеко они с ними не уедут, один уже сломал им оглоблю, с перепугу сев на неё.
В этот момент Алисия увидела мужа. Вчерашняя пьянка отразилась на его лице самым плачевным образом, а эта эпопея с лошадьми не дала ему выспаться, и теперь он носился взмыленный, стараясь разрегулировать ситуацию, периодически хватаясь за голову, что раскалывалась от нестерпимой боли.
Женщина поняла, что зачинщиком беспорядка был дракон, но никак не могла понять, какой ему был смысл перекармливать коней ячменём.
В этот момент из конюшни вывели чёрного мерина. Конь уже выглядел не настолько худым и старым, как тогда, когда его только привели в форт. Он спокойно шёл за стремянным к повозке, которую теперь должен был везти вместо заболевшей лошади. Когда мерина проводили мимо, он посмотрел на женщину и… улыбнулся ей, подмигнув. Алисия округлила глаза и от неожиданности прикрыла рот рукой. Теперь она поняла, что задумал дракон. Она улыбнулась ему, пожелав мысленно удачи. Смок ответил ей тем же. Но тут заплакал маленький Арсан и женщина спешно вернулась к нему.

Смок спокойно дал себя запрячь, понимая, что от его благонравного поведения сейчас зависит, как скоро они покинут форт, и лишь когда кучер отошёл, чуток подкорректировал упряжь, чтобы она не сильно ему мешала. В этот момент мимо пробегал мальчишка. Смок «поймал» его ментальные волны и дал задание. Парень остановился на месте как вкопанный, в задумчивости потирая лоб, словно вспоминая, что ему поручили, а потом опрометью кинулся в конюшню. Через минуту он уже бежал назад, неся мешок Крайса, который он тут же добавил в телегу Смока, тщательно закрепив там и накрыв парусиной. После этого он с чувством выполненного долга помчался дальше по своим делам.

Минут через пятнадцать эшелон наконец-то смог выехать из форта, и взял путь на север, в сторону столицы

– Ты – невероятный соня, – констатировал Леший, присаживаясь на край кровати, когда Крайс открыл глаза.
Ощущения были просто великолепные. Хотелось двигаться, действовать, причем немедленно. Вампил сел, потянулся и сладко зевнул. Вообще-то, он напрочь не помнил, как оказался в постели и что было после этого невообразимого «поцелуя ветра». Ясно только, что колдун уложил Крайса здесь, чтобы была возможность наблюдать за его сном.
– На этот раз я точно выспался, – сообщил он. – Хочу есть. А потом – в путь. Леший, пойдем со мной?
Колдун покачал головой.
– Нет, этот путь не для меня. Кстати, пришел ответ из твоего мира.
Вампил засмеялся.
– Давай угадаю? Отец сказал, что я должен сам выпутаться, а если совсем ничего не получится, то тогда уж просить о помощи. Верно?
– Слово в слово, – подтвердил Леший. – Он всегда тебя так муштрует?
– Ага, – ухмыльнулся вампил.
– Ты прошел хорошую школу. Я приготовил тебе кое-что в дорогу. Ну и обед, конечно. Хотя, это уже не обед, а, скорее, ранний ужин.
Эти слова заставили Крайса осознать, что он очень скоро расстанется со своим новым другом. Да, Древнего вампил безоговорочно включил в круг своих друзей. Стало страшно. Куда приведет его дорога? Как далеко?.. Крайс потянулся к колдуну, обнял («повис на шее», как называл это Жеар ди Лайон).
– Мы ведь еще увидимся? Да? Этот проклятый мир, где я не могу создать портала!.. Но ведь ты можешь придти в мой мир.
– Время покажет, – со вздохом ответил Леший, обнимая его в ответ. – Давай-ка, вставай, одевайся и будем обедать, но прежде перекрасим тебе волосы – слишком уж броская примета.
– Нет! – испуганно вскрикнул вампил.
– А кто тебя спрашивает? Сам подумай, ведь вся королевская гвардия ищет дракона, парня с длинными белыми волосами и еще одного парня, в странных доспехах. Волосы ты остричь не дашь, значит их надо покрасить.
– Леши-и-и-ий, это ж когда краска потом смоется.
– Да очень быстро. Более того, тебе ее постоянно придется обновлять после мытья. Всего-то ополоснуть травяным настоем.
Знахарь выпутался из объятий Крайса, улыбнулся ему и на миг вампилу показалось, что в его серо-зеленых глазах он видит унылый осенний ветер, пинающий мокрые листья. «Что-то я стал думать категориями ветра», – мысленно усмехнулся он. Впрочем, и эмоции Лешего говорили, что ему грустно расставаться так быстро.
После обеда, не менее вкусного, чем вчерашний ужин, Крайс заплел свои, ставшие темно-пепельными, волосы в четырехпрядную косу и окончательно понял, что пора прощаться. Знахарь вручил ему заплечную сумку, где лежала провизия и сменная одежда. Свои неудобные для путешествий кожаные штаны вампил решил оставить здесь.
– На добрую память, – ухмыльнулся он.
– Спасибо, – прочувствованно ответил колдун. – Повешу их на стене и вместе с мебелью будем смотреть на них и вспоминать веселые денечки.
Оба тут же посмотрели в угол комнаты, где рыжая кошка в слезах прощалась со скамеечкой для ног.
– Ну прямо хоть с собой бери ее, – сказал вампил.
– Нельзя, – серьезно ответил Леший. – Она умрет. Всё дерево живет лишь потому, что здесь, в лесу обитает Сильф. Фактически, этот лес и есть истинный последний оплот магии стихий. Если Сильф уйдет надолго, камни высосут из «живых» деревьев всю магию и лес погибнет. Ладно, идем на крышу.
– Опять на крышу?!
– Ага.
На этот раз на коньке крыши стояло странное сооружение, похожее на громадного треугольного воздушного змея, только под ним располагалось нечто вроде трапеции.
– Это еще что? – Крайс критически осмотрел «змея»
– На этом ты полетишь, – сообщил Леший. – За трапецию возьмешься руками, ноги вставишь вот в эту ременную петлю. Понесут тебя сильфиды.
Только сейчас вампил увидел вьющихся вокруг полупрозрачных созданий размером с ладонь – фактически, уменьшенных копий Сильфа. Хотя… Крайсу показалось, что сильфиды все же женского пола или просто предпочитают женский облик. Пол самого Сильфа можно было лишь предположить по тому, что о себе он говорил в мужском роде.
Одна из сильфид подлетела к Крайсу и пристроилась на его предусмотрительно поднятой ладони.
«Нам не трудно! – пропела она тонким голоском. – Мы перенесем тебя через лес. Не бойся, мы не уроним».
Она взлетела и закружилась вокруг. Тут же рядом очутились другие сильфиды. Со стороны казалось, что Крайс попал в поток ветра или сквозняка: веселые младшие элементалы принялись теребить его косу и одежду.
«Он такой хорошенький!»
«Наш повелитель его любит!»
«Есть за что. Он – просто прелесть!»
«Мы тебя тоже любим!»
«Сильф не так печален, как был. Ты принес ему радость».
– Ну-ка, цыц! – пригрозил Леший. – Разболтались!
Сильфиды со смехом устремились к летательному аппарату. Крайс пристроил за плечами сумку, ремни которой к тому же удобно застегивались на талии дополнительной пряжкой, посмотрел на Лешего…
– Ну…
– Полетишь на восток, через лес, – сказал колдун. – Ветер рассказал, что дракон пленен в Форте Семи Шпилей. Это довольно далеко. К утру ты будешь на западной окраине леса – дальше я запретил сильфидам нести тебя.
– Почему? – обиженно спросил Крайс.
– Еще не хватало засветиться в полете! – фыркнул колдун. – Пойдешь своим ходом. Думаю, тебе лучше направиться в Тангердт. Это довольно крупный город в дне лёта от Семи Шпилей. Если твоего друга-дракона поймали живьем, то превратят в человека и повезут в Озерную Башню на горгулье. Наверняка ночевать остановятся в Тангердте. В Семь Шпилей тебе не успеть, а в Тангердте ты сможешь его перехватить.
– А о втором моем спутнике ветер ничего не рассказал?
– Нет, – покачал головой Леший, – дракона найти куда проще, чем человека. Что ж… тебе пора.
Его глаза снова наполнились осенним ветром, как и его эмоции. Крайс захлопал глазами, потому что их неожиданно защипало. Не хватало только разреветься! Он быстро взял себя в руки, обаятельно усмехнулся.
– Я вернусь, – пообещал он. – Даже если придется прогрызть дорогу в этот мир и обратно.
Он поднял свой странный летательный аппарат. Кошка торопливо вспрыгнула ему на плечо.
– У тебя замечательное человеческое воплощение, – вампил засмеялся, поймав полный крайнего удивления взгляд колдуна, и пояснил. – Твои глаза тебя иногда выдают. И я не хочу, чтобы в них постоянно гулял осенний ветер.
Он оттолкнулся от крыши и сильфиды со смехом и взвизгами подхватили треугольное крыло и подняли его над верхушками деревьев. Крайс был занят взлетом и не заметил, как Леший принял свою истинную форму. Над коньком крыши теперь парило прекрасное полуреальное создание – высший дух ветра.
«Какое-то время я еще смогу мысленно дотянуться до тебя», – раздался в голове нежный и печальный голос Сильфа. – Возвращайся скорее».
– Я тебе еще должен поцелуй! – крикнул в ответ вампил, а затем пересмеивающиеся сильфиды помчали его на запад под заснеженным звездами небом.

“Ну вот, вроде выбрались,” - Смок безропотно тянул нетяжёлую повозку, так что возница даже не дёргался его понукать. Когда дорога повернула, он смог не поворачиваясь рассмотреть форт Семи шпилей. Это было весьма грандиозное сооружение. Форт имел форму шестигранника с большими башнями по углам. Высокие стены окружали центральные строения, а те повторяли форму стен – шесть стройных башен окружали центральную – самую высокую, и все они заканчивались высокими конусовидными крышами с длинными, похожими на громоотводы шпилями. А вот башни крепостной стены имели плоский верх с зубцами, и на каждой было установлено по изваянию свирепой каменной горгульи, смотрящей в свою сторону света, как часовые. А на широких стенах были видны огромные арбалеты, нацеленные в небо, словно именно оттуда и ожидалась атака на форт.
“Хм, похоже, они неплохо подготовились к атаке с воздуха,” - сказал Смок Ар’сану, - “и эти арбалеты, и шпили. Xвост отдам на отсечение, если в нужный момент с этих шпилей не бьют молнии. И как ты думаешь, против кого вся эта оборона? Конечно против драконов. Видать, история этой страны вся пронизана противостоянием этих двух рас – людей и драконов.”
Ар’сан ничего не ответил.
“Постой, а ведь эти каменные изваяния на сторожевых башнях не просто элемент декора, это же те самые каменные твари!”
Однако человек опять не ответил.
“Эй!” – уже прямо обратился Смок к Ар’сану, - ”ты там что, спишь что ли?”
“Не хочу с тобой разговаривать,” - сказал, как отрезал человек.
“Тю? Чего так? Не иначе как из-за старого мерина? Так ему и так давно пора было на тот свет.”
“Что он тебе такого сделал?” – возмутился Ар’сан, - “Зачем понадобилось его убивать?”
“А что ты можешь предложить?” – завёлся Смок, - “Если бы в конюшне форта появился бы лишний конь, это бы вызвало подозрение. Нам это надо было?”
“Всё равно,” - упрямо гнул свою линию человек.
“Ах так?” – вскипел Смок, - “значит, по-твоему, нам надо было оставаться в плену, только ради того, чтобы этого старого одра завтра всё равно скормили бы собакам?”
“Ничего подобного…” - начал было Ар’сан, но Смок не дал ему договорить, - “Мерина приготовили в качестве приманки для дракона, он УЖЕ БЫЛ ОБРЕЧЁН!!! Его ДОЛЖЕН БЫЛ СОЖРАТЬ ДРАКОН!!! Это и произошло, и чем ты недоволен?”
“Но…”
“Никаких «НО»!” – дракон завёлся не на шутку, - “Жизнь, это борьба, и выживает сильнейший. Или ты сожрёшь кого-то, или тебя сожрёт кто-то. Не знаю как ты, но я предпочитаю всегда выигрывать. Если бы я не сожрал того мерина, меня «сожрал» бы этот Гестар!”
“Ну а другие кони?” – грустно спросил Ар’сан, - “их-то зачем калечить?”
“А их никто и не калечил,” - Смок явно не считал себя виновным, - “Всего-то позволил им вволю зерна наесться. Ничего, через недельку оклемаются. Сами виноваты, всё неумеренная жадность.”
“Что ты говоришь! Они же твари неразумные!”
“Вот именно, поэтому выигрывают в борьбе только те, кто умён.”
“Но зачем стольких?”
“А чтобы у возничих выбора не было. Если бы я вывел из строя только одного коня, они перераспределили бы груз на другие повозки, а так им в любом случае не хватало упряжных, вон, даже верховых запрягли, смех один. А нам надо было любыми путями выбраться за стены, ведь со своими поломанными крыльями я по-другому никак не мог бы уйти оттуда. Вот отъедем подальше, и тогда плюнем на этот караван, и отправимся своей дорогой.”
В этот момент в стороне пролетела горгулья с всадником.
“Гм,” - поспешно изменил своё мнение Смок, - “но если учесть, что наш эшелон едет в столицу, куда нам, собственно и надо, то безопаснее было бы продолжить путь с ним, чем встречаться с горгульскими патрулями. Одно меня беспокоит, где Крайс с Рейтаром?”
“Но, думаю,” - засомневался Арсан, - “до столицы с этим обозом мы не доберёмся, на первой же станции они нас заменят на нормальную лошадь.”
“А мы чем плохи?”
“Ну ты сказал, старый тощий мерин, это не лошадь.”
“Во, а сам только что плакался о его судьбе. А я, между прочим, стал поупитанней да помоложе него, правда, ровно настолько, чтобы никто ничего не заметил, но зато к станции мы ещё чуток расцветём.”

Возница, сидевший на козлах, некоторое время наблюдал, как вороной конь в его повозке начал потихоньку беситься, мотать башкой, всхрапывать, раздражённо фыркать, яростно мотать хвостом, хотя никаких насекомых осенью не было, но вскоре успокоился и продолжил так же безропотно везти повозку, лишь изредка поднимая морду, чтобы взглянуть на пролетающий в стороне патруль.
- Даааа, - проговорил он сам себе под нос, - навёл шороху этот дракон. Вон, патрули так и носятся взад и вперёд. Но чего они ищут, если дракон в плену в Семи шпилях?

Когда уже вечерело, впереди показался большой населённый пункт. Судя по всему, именно здесь и находилась станция по смене лошадей.

Восточного края леса Крайс достиг к середине ночи. Сильфиды весело приземлили его и тут же, едва он выпутался из пут своего странного летательного аппарата, подхватили треугольное крыло и понесли обратно. Вампил вздохнул, глядя им вслед – с этими малютками было весело.
Из кустов выбралась кошка с совершенно несчастным видом – бедняжку укачало по дороге.
– Ну что? – спросил Крайс. – Идем? Придется нам пошевелить копытами. Поселений вокруг не видно, значит угнать лошадку нам не светит. И имей в виду, ты идешь своим ходом.
– Да, хозя-я-я-яин, – уныло ответила кошка.
– Да, хозя-я-я-яин, – передразнил кто-то кошку тоненьким голосочком.
Вокруг Крайса запорхала сильфида.
– Эй, – улыбнулся вампил, – а ты чего это осталась? Разве Сильф не велел вам возвращаться?
– Не-а, – беспечно хихикнула сильфида. – Духам стихий не страшны камни Гестара – летаем, где хотим и никто нам не указ. Ну… почти никто.
Крайс поправил рюкзак и огляделся. Он стоял на опушке леса. Впереди до самого горизонта расстилались луга, видимо, пастбища. До утра оставалось не так уж много времени. Стоять не было смысла. Вампил неторопливо пошел вдоль опушки, хотя она и уводила его немного южнее.
– Кто такой Гестар? – поинтересовался он.
– Это маг, который живет в Озерной Башне, – сообщила сильфида. – Его камни высасывают магию и собирают ее вокруг башни.
– Зачем это ему надо?
– Откуда же я знаю? – хихикнула сильфида. – Зачем-то надо. Не стал бы он просто так это делать?
– Железная логика, – согласился вампил. – А как тебя зовут?
– А никак. У нас нет имен.
– Мммм… как же к тебе обращаться? А может ты хотела бы иметь имя?
Сильфида сделала двойную мертвую петлю, плюхнулась на плечо Крайса и томно обняла прядь его волос, оставленную не вплетенной в косу.
– А что? – кокетливо сказала она. – Это мысль. Буду первой сильфидой с именем. Как бы ты меня назвал?
– Эдна, – не задумываясь предложил вампил.
– Мне нравится! – сильфида взвилась в воздух и с восторженным визгом стала выписывать совершенно невероятные кренделя.
– Хозя-я-я-яин, а как же я? – уныло спросила кошка. – Ей ты сразу имя дал…
– Я, знаешь, не нанялся всем имена давать. Если у тебя есть на примете имя, скажи его.
Кошка воспряла духом, закрутила тощим хвостом.
– Мне вот очень нравится имя Магордосвернитус. Так красиво звучит.
Вампил ошалело уставился на кошку, пытаясь про себя повторить тот набор слогов, который кошка гордо наименовала красивым именем.
– Э-э-э-э-э… Ты уверен?
– Ага, – кошка смотрела не Крайса самым подхалимским взглядом.
– Да будет так. Пошли, Маг.
– Но…
– Ты же не думал, что я буду ломать язык, называя тебя полным именем?

Спустя час стало ясно, что надо уходить от опушки и идти на северо-восток, где, как утверждала Эдна, должно быть небольшое поселение на дороге, ведущей от Семи Шпилей к Тангердту. Только идти было не меньше дня.
– Надо все же решить вопрос с транспортом, – вздохнул Крайс.
Ни кошка, ни сильфида решения предложить не смогли, а в этом проклятом мире без магии Крайс даже не мог заколдовать метлу для полетов. Пусть это и женский вид транспорта, зато скоростной. Однако решение нашло их само, не успели путники удалиться от опушки. В небе появилась большая темная тень, которая, раскинув крылья, стремительно снижалась к земле. С клёкотом, похожим на перекатывающиеся камни, большая горгулья приземлилась у самых деревьев. Крайс с изумлением увидел, как с нее спрыгнул человек и ломонулся к лесу, на ходу расстегивая ширинку.
– А вот и лошадка, – едва слышно сказал вампил. – таких я еще не объезжал. Всем сидеть тихо, как мыши, и ждать результата.
С этими словами вампил тенью скользнул к деревьям. Очень скоро он увидел всадника с горгульи, насвистывая, отливающего у большого дерева. Посмеиваясь про себя, вампил подкрался к нему, благородно подождал, когда парень доделает свои дела, а затем коротким точным ударом по затылку вырубил его. Приподняв его веки и послушав дыхание, Крайс понял, что сильно его не зашиб. Он хотел, было, сразу пойти к горгулье, но вовремя опомнился. Эти птички уже раз приложили его по полусмерти – надо быть осторожным. Критически осмотрев своего пленника, вампил обратил внимание на довольно странные доспехи: поверх черных замшевых штанов и рубашки были надеты наплечники и что-то вроде решетчатой кирасы сделанной явно из чьих-то костей. Вместо шлема на голову надевался обруч с опускающимся на глаза ажурным забралом в которое, как в оправу, было вставлено дымчатое стекло – должно быть, защита от ветра в полете. К наплечникам крепился черный плащ с глубоким капюшоном. Обмундирование завершали ремень с костяной пряжкой и ножнами, а также черные ботфорты.
– Мне и переодеваться не придется, – пробормотал Крайс, начиная стягивать с летуна его доспехи.
Когда парень пришел в себя, вампил как раз завершил переодевание и критически рассматривал свою внешность. Увидев глядящие на него с ужасом серые глаза, Крайс присел над ним и быстро учинил короткий но емкий допрос, включающий в себя информацию о воинской иерархии, об управлении горгульей и, самое главное, о замечательной вести, что дракон неведомым образом испарился из форта.
– Дракоша – умница, – сказал Крайс. – Зря я за него волновался. Только вот где его теперь искать и в каком обличье?
Треснув парня еще раз, он вышел на опушку и решительно подошел к горгулье. Каменная тварь даже не пошевелилась – видимо, запахов не различала, а узнавала только силуэты. Вампил легко вскочил на нее и, подобрав повод, легко передернул его. Горгулья взмахнула крыльями и поднялась в воздух. Вот отлично! Теперь надо вернуться вниз и забрать кошку.
Душераздирающий мяв огласил окрестности. Крайс сначала открыл рот, а потом расхохотался так, что потекли слёзы. Кошка, брыкаясь, летела по воздуху – её, теребя и щипая, тащили несколько сильфид, возглавляемые Эдной. Вампил ловко поймал несчастную зверюгу и усадил перед собой.
– Вот такой расклад мне нравится.
«Крайс, – раздался в мыслях голос Сильфа, – ветер нашел твоего второго спутника. Сильфиды видели доспехи, которые ты описывал, в повозке табора Северного Волка. Они направляются в сторону столицы».
«А Рейтар?»
«Прости, но сильфиды не могут его определить – они же его никогда не видели. Если он не глуп, то просто снял доспехи и прикидывается одним из кочевников».
«Рейтар не глуп. Спасибо тебе , Леший».
Странное ощущение тепла охватило его. Сильф словно бы обнял его душу, как, будучи Лешим, обнимал тело. Крайс заставил горгулью лететь быстрее, думая о том, что не позволит Смоку снова взять его на ментальный крючок – его связь с Сильфом была слишком большой драгоценностью, слишком личной, чтобы позволить хоть кому-то узнать о ней.

С рассветом Крайс увидел небольшой городок и выходящий из него обоз, охраняемый всадниками на горгульях. От бывшего владельца его «птички» вампил знал, что носит доспехи одного из младших командиров, поэтому не удивился, что пролетающие мимо всадники салютуют ему.
– Отличная возможность что-то разузнать и пожрать нахаляву, – сообщил Крайс кошке и сильфиде, направляя горгулью на посадку.

Гестар встретил утро на крыше башни, подставляя лицо холодному мертвому воздуху. Мертвому, потому что защитный барьер, созданный им на границе магии, не пропускал никого, в том числе и духов стихий. Здесь все было мертвым: вода, земля, воздух, огонь.
Колдун был весьма недоволен – из Семи Шпилей пришло известие, что дракону удалось бежать, несмотря на то, что он в «драконьей клетке», да еще и дополнительно опутан тросом, и в наморднике. О таком фокусе Гестар никогда не слышал, а потому имел подозрения, что бегство дракона – дело рук его приятеля-вампила. Несомненно, надо провести допрос с пристрастием всех обитателей форта, но капитан Личной Стражи, посланный с ошейником, пока на связь не выходил. Несомненно, присоединился к поискам дракона.
За спиной с хлопком возник койот. Его Гестар отправлял в форт, чтобы самому осмотреть драконью сеть. Увы, как и сообщал комендант форта, сеть была грамотно и надежно закреплена, тем не менее, дракон исчез, причем, насколько выяснил колдун, у этой твари были сломаны крылья. Значит, ушел человеком. Или превратился еще в кого-то не крылатого. В любом случае, передвигается по земле.
Да и вампил точно в воду канул. Может быть, погиб в урагане? Гестар фыркнул. Нет, этого мальчишку так просто не убьешь. Наверняка побег дракона устроил он – где еще в этом мире найдется идиот, который решится помочь дракону?
– Повелитель, – койот закрутился у хозяина под ногами, – что мы будем делать дальше?
Хороший вопрос. Действительно, что? Гестар задумался. Особых дел не было, пока не найдется дракон. Разве что немного помочь магией на Шествии, которое скоро состоится в столице. Да-а, столетие Освобождения ознаменовалось отличным подарком – появлением дракона. Конечно, последние драконы исчезли не сто лет назад – они еще долго прятались по углам и щелям, таились в своем Последнем Оплоте в компании своих извращенных богов, но тем не менее, главное поражение, от которого Империя Драконов уже не смогла оправиться, было нанесено именно сто лет назад. Увы, не им, не Гестаром, а королевскими войсками, подкрепленными подразделением магов во главе с Эдиваром, его учителем, который чуть меньше сотни лет отдыхает от трудов праведных в стазисе.
– Живучая тварь, – пробормотал Гестар. – Но, может, это и к лучшему. Я потерял способность переходить из мира в мир, но рано или поздно я освою знание рунных порталов…
– Повелитель, – напомнил о себе койот, – а может этот парень что-нибудь об этом знает?
– О чем? – насмешливо спросил Гестар. – О магии? Тварь ты глупая, он же воин. Он умеет только мечом размахивать. Хотя… может в твоих словах и есть доля правды. Я напрасно его не допросил.
Не дожидаясь фамильяра, он театрально взмахнул рукой и переместился в подвал башни, где теперь сияли два поля стазиса. Двумя словами, колдун снял заклинание с Рейтара и воин почти без сил рухнул на пол. Длинные сильные пальцы колдуна впились в его голову, заставляя поднять лицо.
– С-сволочь, – прохрипел Рейт, стараясь подняться, стараясь вообще хоть что-то сделать.
– Повелитель, – койот говорил невнятно, так как в зубах держал ошейник с закрепленным на нем головным обручем.
Гестар взял широкий металлический обод и привычным жестом быстро надел его на шею Рейта. Металл ошейника стал радужно переливаться. Рейтар попытался сорвать его с себя, но тут же бессильно распластался на полу – это Гестар надел на себя обруч. Теперь его разум полностью овладел волей воина, читая его сознание.
– Светлый, – прошипел он. – Праведничек…
Перед его глазами мелькали образы детства, юности, события жизни, любовь, свадьба возлюбленной… Хрустальные кольца… «Единение»!
– Не может быть! – Гестар отшвырнул от себя Рейта и тот отлетел к стене, тут же упрямо пытаясь встать. – Так эти кольца все время были в Академии?! И их надели? Надели какие-то… какие-то… жалкие людишки, не имеющие понятия о магии? – он ринулся к Рейту и яростно затряс воина, забыв, что может просто прочитать его мысли. – Где? Где твое кольцо?
– Да пошел ты!.. – Рейт развернулся и врезал колдуну по морде.
В другое время такой удар мог и убить, но сейчас после стазиса, отнявшего силы, он просто отбросил Гестара к противоположной стене. Колдун не стал подходить – просто послал через ошейник невыносимую боль, заставив тело корчиться в судорогах. Рейт отчаянно сопротивлялся, понимая, что не должен позволить Гестару узнать о судьбе кольца.
– Тварь, – прошипел колдун, – тварь…
Он снял ошейник с потерявшего сознание воина и снова заключил его в стазис.
– Ты не будешь делать его слугой? – осведомился койот.
– Нет, его можно только убить. Где же кольцо?
– Оно так важно, Повелитель?
– Эти кольца были одним из сильнейших магических артефактов. Если бы их надели два мага, объединенных любовью или сильной привязанностью… или ненавистью… она ведь родная сестра любви. О! Тогда их объединенная сила могла бы сокрушать миры… Но одеть их можно лишь раз, если предание не врет. И вот этот глупый вампил просто нашел колечки в кладовой и подарил парочке влюбленных… идиотов. Но у меня есть хороший шанс вернуть ту девчонку.
– Есть шанс, Повелитель? – залебезил шакал.
– Без сомнения. Между кольцами неразрывная связь. Если девчонка все еще любит своего приятеля, то, найдя кольцо, я притяну ее обратно в этот мир.
– Мммм… Повелитель. Я-то думал, что это не важно… Когда портал тянул его к нам, он что-то кинул атаману и крикнул, чтобы это передали Крайсу. Я думал, он просто весточку пытается передать, а, наверное, это было колечко.
Гестар повернулся к нему и холодные синие глаза пришпилили койота к полу.
– Какой табор?
– Не знаю, Повелитель, – заскулил фамильяр.
– Ты что, не видел их символов?
– Не видел, Повелитель. Я прятался…
– Эти твари… Эти оборотни, ходящие в поисках песен… Почему они всегда встают на дороге, как только на пути появляется этот беловолосый гадёныш?!
Пнув койота, Гестар помчался к хрустальному шару и принялся раздавать указания обыскать каждый табор в том районе и найти хрустальное кольцо.

– Хозя-я-я-яин, – заныла кошка, когда горгулья сделала второй круг над обозом. – Меня чего-то укачивает.
– Терпи, – безжалостно осадил ее вампил.
– Не дано тебе летать, Маг! – захихикала сильфида, оседлавшая прядь волос Крайса. – Это же так здорово. Но кошки не предназначены для полета на горгульях.
Каменная тварь действительно то и дело попадала в воздушные ямы, отчего у Мага назревали серьезные проблемы с желудком. Крайс потрепал кота по голове.
– Вопрос в том, – сказал он, – имеют ли привычку всадники возить с собой кошек? Пожалуй, надо тебя спрятать в мешок.
В собственный рюкзак он, конечно, кошку пихать не собирался – мало ли что её желудок вытворит. Он развернулся и снял с седла, притороченный сзади мешок бывшего хозяина горгульи.
– Ну-ка, что тут есть? Тэк-с, это нам не надо, – Крайс вышвырнул сменное нижнее белье – пару белых подштанников с рюшечками. – Извращенец какой-то! Что еще? – вниз полетел подозрительно пахнущий сверток, расческа, бритва и еще куча каких-то безделушек смахивающих на всякие амулеты и талисманы. – Вот это уже интересней…
Крайс достал свиток, скрепленный королевской печатью. Что в нем написано, вампил, конечно, не понимал.
– Ух ты! – воскликнула кошка, сунувшая свой любопытный нос в пергамент. – Это же королевская грамота. Подателю сего даются широкие полномочия при поимке и перевозке дракона. Да мы с этой грамотой…
Вампил тем временем вытащил из мешка последнюю оставшуюся вещь – блестящий металлический ошейник, слабо отливающий голубым. К ошейнику крепился ключ из того же металла и половинка обруча. Крайс держал эту вещь, чувствуя поднимающийся в душе холод.
– Я знаю этот металл, – тихо сказал он. – Из него и в моем мире делали ошейники…
Он потер шею и судорожно сглотнул, чувствуя, как тело передергивает ознобом. Этот ошейник был не таким, какой довелось носить ему, но суть не менялась.
– Странная конструкция, – сказала кошка. – Треугольная в сечении. Если его одеть на Ар’сана, то, превращаясь в Смока, он просто оторвет себе голову.
– Ужасно, – прошептал вампил. – Я думал, что подобной гадости больше не существует. Этот металл аккумулирует в себе магию, как и камни. А обруч зачем, интересно?
«Управлять ошейником, – неожиданно заговорил Сильф. – Он надевается на лоб так, чтобы завитки легли на виски. Дракона ударят «грозой драконов», он потеряет сознание, тогда «мастер» даст приказ ошейнику увеличиться, оденет его на дракона и сможет контролировать его сознание. Он прикажет дракону превратиться в человека – без сознания драконом не сложно управлять. Ошейник будет сжиматься, но обратно не увеличится. Кошка права, Смоку останется или подчиниться, или умереть».
– Этого не должно было повториться, – Крайс был почти в трансе от накатившего ужаса. – Но оно повторяется, только еще страшнее. Теперь не только Аль-Малик… теперь любой, в ком есть хоть небольшая способность к магии, может пользоваться этой... этой… дрянью!
«Что с тобой? – озабоченно спросил Сильф. – Ты знаком с этой вещью? Откуда?»
– Я… я носил такой…
Он не смог продолжить – воспоминания, которые он старался убить в себе, накатили, точно вода, прорвавшая плотину.
Холодные сапфиры глаз Аль-Малика – черного дракона с серебряной гривой… Сильные руки, надевающие ошейник… Невозможность не подчиниться… Цепи, плети… Боль от частой смены обличий… Аль-Малик – его первый любовник, его повелитель, его бог… Тот, кто открыл в нем способность к оборотничеству и воспользовался этим в полной мере.
– Хозя-я-я-яин! – всполошилась кошка. – Что случилось? Не плачь, пожалуйста! Это я всегда плачу, а не ты!
Сильфида встревожено вилась вокруг.
«В шестнадцать лет?.. – едва слышно вздохнул Сильф. – Совсем не возраст для нечисти. Крайс… Лэрейн… – его голос стал нежным, – это было давно и больше не повторится».
«Да?» – даже мысли Крайса были тихими.
Душу вновь окутало тепло.
«Никогда», – пообещал Сильф.
– Леший, – вампил улыбнулся, вытирая слезы и убирая ошейник в свой рюкзак. – Я приберегу эту штучку, чтобы надеть ее тому, кто ее изобрел в этом мире.
Он засунул кошку в опустевшую сумку и на этот раз решительно направил горгулью на посадку. Подлетая к обозу, он неожиданно почувствовал знакомый спектр эмоций, точно в одном существе жили сразу двое.
– Смок здесь! – удивленно воскликнул он и тут же, вспомнив свое решение, опустил ментальный барьер.
Теперь он не мог слышать Сильфа, но до разговора с драконом, снимать барьер не намеревался.

Снова в путь эшелон двинулся на рассвете. Смок как и вчера тянул всё ту же повозку, и был чрезвычайно доволен собой. По разговору возничих накануне днём он понял, что в поселении, где они должны были остановиться на ночь, есть почтовая станция, где обоз надеялся получить новых лошадей взамен выбывших, и там его должны были заменить другой лошадью, ведь Смоку приходилось прикидываться старым худым конягой. Однако он за прошедшее время изрядно «помолодел» и «окреп» по сравнению с тем мерином, что когда-то был предназначен ему в качестве наживки. А доволен он был переполохом, который он устроил. Вечером, когда обоз въехал в ворота почтового двора, его распрягли и почему-то вывели наружу и повели куда-то прочь, на окраину. Тот посёлок был по всему периметру обнесён деревянной стеной, которая в памяти дракона вызывала ассоциации с крепостной, возможно из-за сторожевых башенок. Однако у самой стены дома были грязными и низкими, и стояли вперемешку с сараями. Вот в такое место его и привели. Смоку это не понравилось. Во-первых, в его планы входило продвигаться дальше к столице, куда, по идее должны были бы направиться и Крайс с Рейтаром, а во-вторых, в обозе остался мешок Крайса, и его необходимо было вернуть. А в третьих, загон, куда его пустили, примыкал к одноэтажному бараку, оказавшемуся живодёрней. А вот попадать на живодёрню в планы дракона никак не входило.
В загоне уже находилось полтора десятка лошадей, и среди них немолодой уже жеребец. Увидев новенького, тот опустил голову к самой земле и двинулся на него явно с враждебными намерениями. Однако Смоку было не до установления иерархии в табуне, предназначенном к закланию, поэтому вместо того, чтобы развернуться к агрессору крупом, как сделал бы любой конь на его месте, он кинулся на него, сбив его с ног ударом грудью. Не дав противнику подняться, он наступил одним копытом ему на грудь, а другим на шею, прижав голову к земле, а когда тот стал вырываться, наклонился к самой морде, и, обнажив клыки тихо зарычал. Бедный конь в ужасе затих, закатив глаза, и только тогда дракон оставил его.
Однако гораздо важнее было освободиться и получить назад мешок Крайса. Логичней всего было перекинуться обратно человеком, но делать это на глазах у живодёров Смок не мог, а те попытались как раз загнать его в сужающийся проход, что вёл к живодёрне. Поэтому, оставив в покое старого жеребца, Смок кинулся в атаку на ближайшего живодёра, и тот сразу оправдал своё название, живо дёрнув от него за изгородь, проскользнув между слегами, как ящерка, а конь врезался в них грудью. Соседний опорный столб жалобно затрещал. Оказалось, что в этом месте загона всегда скапливалась лужа, и поэтому опорный столб здесь сгнил гораздо сильнее других. Заметив это, Смок развернулся, встал на дыбы, и что есть силы пнул его задними копытами. Столб отлетел назад, сломавшись у самой земли, и сшиб с ног человека, считавшего себя уже в безопасности. Слеги двух соседних пролётов тут же упали на землю. Путь к свободе был открыт.
Однако просто так сбежать Смоку показалось опасным, ведь за ним бросятся в погоню, и спрятаться или затеряться будет сложно. Поэтому он поскакал по кругу вдоль загона, заставив остальных лошадей последовать за ним. Так они сделали круг и все вместе вынеслись через пролом в стене загона. Однако удрать на свободу они не могли, глухая стена была слишком высока и массивна, нормальная лошадь ни за что не смогла бы её одолеть, а привлекать к себе внимание дракон пока не хотел, и повернул свой табунчик в центр селения. При этом он благоразумно пропустил вперёд того самого старого жеребца, которого он только что извалял в грязи, держа его, однако, на ментальном поводке, заставляя поворачивать в нужную ему сторону. Таким образом, со стороны казалось, что во главе табуна как раз тот жеребец. Неожиданно из бокового переулка выехал всадник, и его конь, увидев мчащихся на него лошадей, ринулся наутёк, скинув с себя человека. Тот едва увернулся от копыт промчавшегося табунчика, а его конь сразу присоединился к «повстанцам». Дракону эта идея понравилась, и он «повернул» свой табун к почтовой станции. Когда табун, ментально управляемый драконом, вылетел на площадь перед почтовой станцией, возничие только распрягли половину лошадей. Не долго думая, Смок повернул лошадей во двор. Что тут началось! Лошади, которых вели в поводу, начали беситься и вырываться, те, что стояли привязанными к коновязи, порвали поводы и тут же присоединились к табуну, на это и магии-то понадобилось совсем чуть – только порвать ремни. Одна пара, которую ещё не успели распрячь, попыталась разбежаться в разные стороны, но в итоге их фургон поехал назад и ударил другой, перевернув его. Но и лошади, запряженные в повозки, тоже не стояли на месте, они рванули вслед за пробегающими мимо лошадьми. Табун промчался насквозь через конный двор, и вылетел через задние ворота, снова поскакав по улицам городка. И все лошади с почтовой станции, даже запряжённые, помчались за ними. Экипажи сталкивались друг с другом, разбиваясь, цеплялись за фонарные столбы и углы зданий. Упряжь рвалась при этом от перегрузок, и кони освобождались от них. Однако несколько лошадей покалечились, столкнувшись с разбитыми экипажами.
Но Смок гнал свой табун дальше. Они промчались через весь город поперёк, присоединив к себе немалое количество лошадей. При этом Смок скакал уже почти в самом хвосте этого табуна, чтобы на него никак не падало подозрение. Однако на этой окраине стена была такая же, поэтому он снова развернул лошадей в город. «Взбесившийся табун» не мог не привлечь внимание жандармов, и несколько на своих конях попытались догнать и остановить мчащихся лошадей, но большинство из них тот час же были скинуты наземь, а табун включал новых членов в свои ряды.
Так они несколько раз пересекли город из конца в конец, и табун разросся до сорока с лишним голов. Их путь был отмечен перевёрнутыми торговыми лотками, разбитыми экипажами и перепуганными людьми. Наконец, в конце одной из улиц дракон увидел раскрытые городские ворота. Он направил табун прямо в них, но привратники постарались закрыть ворота, и им это с трудом удалось, так как открывались они наружу и мчащиеся лошади «выжимали» их обратно. Почти весь табун был уже снаружи, когда створки ворот сомкнулись, оставив внутри городской стены семь лошадей, среди которых оказался и Смок, бежавший позади всех. Тут же прискакало несколько жандармов и быстро переловили попавших в западню коней. Так как разбираться на месте, какая лошадь принадлежит кому, они не хотели, то всех отвели на конюшню почтовой станции, где так же стояли лошади жандармерии. Из стойл выводили верховых лошадей, жандармы отправились в погоню за сбежавшими лошадьми. Однако, как потом выяснилось, вернуть удалось не больше половины, и эшелону всё так же катастрофически не хватало лошадей, а потому старого вороного конягу поставили в стойло и накормили.
А на утро эшелон ни свет ни заря покинул селение, взяв снова путь на север, и Смок так и не узнал, что стало со сбежавшими лошадьми, успевшими вырваться за городские ворота. Ар’сан уверял его, что они не смогут выжить осенью и зимой на свободе, а потому их быстро переловят. К тому же они сами скорее всего выйдут к людям, когда им станет нечего есть.

Крайс приземлил свою каменную чудо-птицу недалеко от обоза. Знаки командира избавили его от излишних вопросов, когда он приблизился, внимательно разглядывая людей, идущих с обозом. Арша среди них не было. Вот странно – вампил четко ощущал, что Смок именно здесь.
– Ты ищешь дракона? – поинтересовалась сильфида, удобно устроившаяся у Крайса на голове.
– Да.
– Зачем он тебе? – удивленно спросила Эдна. – Драконы – мерзкие и жестокие твари. Они убивают и человеческих, и своих детишек. Сильф всегда так огорчался, когда они это делали. Мы следили… старались успеть забрать детишек, но не всегда успевали… – голосок сильфиды скорбно зазвенел. – А потом Великие Элементалы просто ушли. Ундина, Эфрит, Гео… А Сильф остался… – она вздохнула. – Давай найдем этого дракона и убьем его, а то он будет убивать других людей. И детишек…
– Смок не такой, Эдна, – постарался убедить ее Крайс. – Он не из этого мира. Он очень добрый.
– Не бывает добрых драконов! – категорично заявила она. – Вот увидишь! Он – такой же, как и все, просто притворяется. Во всяком случае, я не собираюсь ему показываться и говорить с ним!
Крайс остановил горгулью в голове каравана и стал внимательно рассматривать проходящих мимо него людей и лошадей.
– Вот это ты зря, – сказал он сильфиде. – Потому что тогда ты можешь просто отправляться домой. Я не собираюсь работать толмачом между тобой и Смоком. Так что, выбор за тобой.
Сильфида взлетела и закружила вокруг Крайса, ухитряясь издавать звук, похожий на жужжанье недовольного большого шмеля.
– Смок хороший, – раздался из мешка голос Мага. – Правда, хороший!
– Заткнись, горжетка, – фыркнула сильфида. – Ты-то что понимаешь? Ладно, – обратилась она к Крайсу, – уломал. Только не жди, что я с ним любезничать буду. Наоборот, буду следить за ним в оба. Глаз не спущу!
Вампил тихонько засмеялся. Мимо него уже проползал хвост каравана, но Арша он так и не обнаружил, хотя эмоции Смока становились все отчетливее.
– Смока! – тихонько воскликнул он, хлопая себя по лбу, отчего ажурное забрало с дымчатым стеклом свалилось, закрыв его лицо. – Ну конечно. Он не перекидывался в Арша. Одна из этих лошадей… Вот забавно!
Мимо него как раз тащилась одна из последних повозок, в которую был запряжен вороной мерин, годный, разве что, на колбасу для собак. Крайс приметил его только из-за любимой драконом масти. При извечном стремлении дракона воплотиться в суперконя, такая кляча – явно не его стиль… Но тут вороной тряхнул головой, точно отгоняя мошкару. Алым сверкнул лошадиный зрачок.
– Не может быть! – весело прошептал вампил, но именно от этого одра доносились эмоции дракона и человека.
– Капитан, вы кого-то ищете? – раздался рядом хриплый мужской голос.
Вампил обернулся и обнаружил на безопасном расстоянии от горгульи невысокого военного с нашивками лейтенанта, на коренастой, гривастой лошадке.
– Да, ищу, – Крайс заставил горгулью двинуться вперед, держась наравне с вороным одром, и прибавил громкость голоса. – Я летел в форт, чтобы отвезти дракона в Озерную Башню. По дороге мне сообщили, что дракону удалось скрыться…
Лейтенант согласно кивнул и придал физиономии сокрушенный вид.
– Драконы славятся своей скаредностью, – продолжил Крайс, даже не скрывая ехидной улыбки – все равно ее не было видно под опущенным забралом. – Он непременно постарается напасть на ваш обоз, чтобы отомстить за пленение и ограбить.
Лицо лейтенанта побледнело так, что на его фоне рыжеватая бородка стала казаться каштановой.
– Мы… мы везем налоги и подати… О, духи стихий, охраните нас от напасти!
– И не подумаю, – презрительно фыркнула сильфида, снова повиснув на пряди волос вампила.
Крайс хихикнул.
– Не беспокойтесь, – тут же суровым тоном продолжил он, – у меня большой опыт и хорошая тренировка. Мы с моей… Магдаленой прекрасно справимся вдвоем, если что.
– Ууууу… – заныла сильфида, – какое красивое имя ты дал горгулье! Так не честно.
– Твое тоже красивое, – муркнул из мешка Маг, но вампил тут же заткнул его хорошим пинком.
Лейтенант просиял.
– Только… – продолжил Крайс, – мы летели почти без посадок и Магдалена голодна. Как вы смотрите на то, чтобы ее накормить?
Лейтенант озадачился донельзя. От усиленной мозговой деятельности его лицо покраснело, а на лбу вздулись жилы. Вампилу даже показалось, что он слышит скрип, с которым шарики в его мозгах заезжают за ролики.
– А… а чем ее накормить?
– Да вот этот вороной дохляк вполне подойдет. Его воз невелик – вполне можно распределить между другими повозками. Он же и так едва ноги волочит.
– Да вообще-то он еще довольно норовист, – подал голос возница.
Лейтенант призадумался, а вампил тем временем размышлял, почему Смок не пытается войти с ним в ментальный контакт? Во всяком случае, щит, установленный вампилом в своем сознании, не ощутил ни одного, даже легкого, касания. Странно. Такое впечатление, что дракон не узнал его…
– Даже не знаю, – нерешительно сказал лейтенант. – Нам и так пришлось перегрузить другие повозки – лошадей не хватало. С другой стороны ваша Магдалена для нас важнее.
Тут он снова глубоко задумался.

Единственное, что не нравилось дракону, так это воздушное сопровождение, организованное всадниками на горгульях после их отъезда из городка. Каменные твари никак не радовали Смока. Было похоже, что и возничим это не по нраву, во всяком случае они кидали недовольные взгляды, когда одна какая-нибудь птичка приближалась довольно близко к эшелону. Да и лошади начинали нервничать.
“Похоже на то, что обычно горгульи не сопровождают такие обозы,” - высказал своё предположение Ар’сан.
“Явно такое усиление охраны связано с нашим побегом,” - подтвердил дракон его слова, - “вот только я не пойму, в чём смысл?”
“То есть?” – не понял Ар’сан.
“Зачем охранять какой-то обоз? Неужели они думают, что мне было бы надо напасть на него? Зачем? Это же глупо!”
“Ну, не знаю,” - задумался человек, - “может, они думают, что ты напал бы на обоз, чтобы съесть пару лошадей?”
“Да ладно,” - Смок произнёс это с такой интонацией, с какой говорят: «они что, все там дураки?», - “Ещё не такая глубокая осень, наверняка где-нибудь на полях пасётся скот. Уж наверное съесть корову проще, чем коня, которого надо ещё очищать от телеги и сбруи.”
“А вдруг ты предпочитаешь конину?” – Ар’сан не произнёс больше ни слова, но так как он был ментально связан с драконом, то его мысли были открыты Смоку.
“Я же сказал тебе уже,” - возмутился дракон, - “того мерина я съел из-за безвыходности нашего положения! К тому же он и так уже был достаточно стар.”
“Ага, ещё скажи, что облегчил его страдания,” - с сарказмом ответил ему человек.
“А и скажу!” – завёлся дракон, - “В любом случае его смерть была лёгкой. Уж гораздо лучше, чем попадать на живодёрню.”
В этот момент один всадник на горгулье снизился над эшелоном, и, пролетев над ним, опустился на землю напротив головной лошади. Только то, что на всех упряжных лошадях, кроме Смока, были надеты шоры, удержало обоз от паники – упряжные просто не видели каменное чудище, опустившееся недалеко от дороги. Всадник внимательно рассматривал продвигающиеся мимо него возы и людей, сидящих на них и идущих рядом, словно кого-то высматривал.
”Ой, не нравится мне этот повышенный интерес горгуланов к нашему обозу,” - дракон сменил тему разговора, - “они словно что-то выискивают.”
“Кто?” – не понял Ар’сан.
“Горгуланы,” - пояснил Смок, - “всадники на горгульях.”
“Сам придумал?” – поинтересовался человек.
“Что?”
“Термин,” - уточнил Ар’сан, - “Я такого слова не слышал.”
“Какая тебе разница?” – Смока начало раздражать безразличие Ар’сана к их судьбе.
“Слушай!” – Ар’сану пришла в голову интересная мысль, - “А что если этот обоз везёт что-то очень ценное? Что-то такое, что может заинтересовать дракона?”
“Что, сокровища?” – Смок мысленно засмеялся, - ”Ведь всем известно, что драконы первые охотники до сокровищ.”
“А, может, какой артефакт? Магический предмет.”
“Хм что меня может здесь заинтересовать?” – дракону этот довод показался не убедительным.
“Ну, что-то, что может работать без внешней подпитки фоновой магии.”
“Что, например?”
“Ну,” - Ар’сан стушевался, задумавшись, - “не знаю, может какое устройство для перемещения меж миров?”
“Генератор порталов?” – Смока заинтересовала эта идея, - “Да, пожалуй, я не отказался бы от такой штуки в этом мире. Нам бы тогда осталось бы только найти наших друзей и открыть какой-нибудь портал.”
“Как ты думаешь,” - спросил его Ар’сан, - “наш побег из форта обнаружили?”
“Наверняка.”
“А может, они ищут всё-таки нас?”
“Не, не думаю,” - дракон отрицательно помотал головой, - “когда обоз выехал из форта, о нашем побеге ещё не знали.”
“И что? Обнаружив, что клетка пуста, они наверняка проверят и обоз. Вон как тот внимательно всех разглядывает. Наверняка они знают, что драконы могут принимать разное обличье.”
К этому моменту они поравнялись с горгуланом, опустившимся на землю. Сквозь забрало с дымчатым стеклом было не понятно, куда он смотрит, однако дракон даже не взглянул в его сторону.
“По фрескам в подземелье мы знаем, что драконы этого мира могли перевоплощаться в людей,” - начал объяснять Смок Ар’сану, - “но животные не были там изображены. Может, местные драконы не перекидывались в зверей? ”
“А, может, мы просто не обратили на те рисунки внимания?”
К горгулану подъехал один из сопровождающих эшелон всадников на неказистой лохматой кобылке. Смоку показалось, что он её видел вчера среди лошадей, предназначенных для забоя на живодёрне.
“Хм, похоже, они всё же далеко не всех лошадей отловили, раз он себе под седло взял эту поняху.”
“Слушай,” - предостерёг его Ар’сан, - “ты уж лучше не смотри в их сторону. Настоящие лошади так себя не ведут. И глаза погаси, расколешься ведь.”
“С кем ты споришь?” – возмутился дракон, - “если лошадь видит поблизости возможного врага, а я говорю про ту каменную курицу, она наверняка станет на него смотреть.”
Горгулан развернул свою птицу и поехал параллельно эшелону, общаясь с всадником на лошади.
“Что-то не нравится мне этот тип,” - мрачно произнёс дракон, косясь на горгулана, - “От него исходит какая-то опасность, что-то такое, что я никак не могу уловить, что-то новое, такое, от чего следует держаться подальше. Может, просканировать его?”
“Ой, не надо!” – испугался Ар’сан, - “А вдруг они способны к телепатии? Засекут, пиши пропало!”
Тут Смок услышал, что обсуждают как раз его. Он насторожился, и, наконец, прислушался.
«– Да вот этот вороной дохляк вполне подойдет. Его воз невелик – вполне можно распределить между другими повозками. Он же и так едва ноги волочит.» - отвечал горгулан на вопрос всадника.
– Да вообще-то он еще довольно норовист, – подал голос возница.
Дракон не поверил своим ушам. Мужик, что сидел на козлах повозки, которую он тащил, защищал «своего» одра. Это было так странно, какое ему-то дело до старого коня? Он даже поводом ни разу не пошевелил за то время, что они ехали.
“Эй,” - перебил его мысли Ар’сан, - “Это они что, нас собрались скормить этой птице?”
“Ага, так я им дался,” - Смок не собирался дёшево отдавать свою жизнь, хоть и прекрасно понимал, что со сломанными крыльями против каменной птицы ему никак не выстоять.
«…С другой стороны ваша Магдалена для нас важнее.» - донёсся до них обрывок фразы всадника.
“Кто?” – Смок едва сдержался, чтобы не заржать, - “Прикинь, эту курицу зовут Магдалена! Ничего себе имечко для летающего булыжника!”

Крайс смотрел на мучимого размышлениями лейтенанта с видом стоического терпения. Вороной, уже притушивший алый блеск глаз, настороженно косился на него.
«Почему он все же не пытается меня прощупать? Даже если не узнал… А вдруг ему молния ментальные способности отшибла?»
Вампил ужаснулся при мысли, как хреново Смоку от такой потери. Это же все равно, что зрение потерять. Однако он тут же отбросил эту мысль – эмоции дракона и Арша совсем не говорили о подобной утрате. Крайс ощущал, что дракон злится, что Ар’сан беспокоится, но не более того. Но радости не ощущалось, поэтому оставались некоторые сомнения: дракон мог не узнать внешность вампила, но уж ментальное излучение перепутать ни с чем не мог.
– Можно подумать, оно у меня изменилось, – тихо буркнул он. – Все равно, надо его вытаскивать отсюда.
Он повернулся к лейтенанту.
– Долго вы намерены раздумывать? Если у вас есть сомнения, то я просто экспроприирую этого коня властью короля.
Лейтенант тяжко завздыхал, понимая, что продать старого мерина не удастся. Собственно, это и было темой его сомнений.
– Да, капитан. Сейчас я отдам приказ.
Он пришпорил свою гривастую коняшку и помчался в голову каравана. Крайс придвинул горгулью поближе к Смоку, ухмыльнулся и, еще добавив в голос хрипотцы, что довольно сильно меняло его бархатный баритон, который легко переходил в женское контральто, с ядовитой насмешкой заговорил с конем:
– Ну что, лошадка, сейчас моя Магдалена будет тебя кушать. Она любит есть лошадок живьем, когда течет теплая кровушка. Любит хрустеть их косточками.
Горгулья неожиданно разинула горбатый клюв и пронзительно крикнула.
– Скорми, скорми его птичке, – кровожадно заявила сильфида, устроившая качели из многострадальной пряди волос. Со стороны казалось, что эта прядь живет своей собственной жизнью, раскачиваясь вопреки дуновениям легкого влажного ветерка.
– Господин мой, – робко подал голос пожилой возница. – А разве горгульи не зерном питаются? Наши всадники в форте кормят их пшеном и просом. И овес дают, и даже пшеницу.
«Упс! – весело подумал Крайс. – Кто бы мог подумать, что птички с таким клювом – вегетарианцы?»
– Это ваших кормят зерном, – хмыкнул он. – А птички королевского гарнизона боевые – едят мясо. Зато и с драконом один на один справятся шутя.
– А-а-а… порода другая… – глубокомысленно протянул возница. – Жалко мне эту конягу. Правда, живец он. В форт привели, как наживку для дракона. Да вот телегу тянет исправно. В вечеру его на живодерню отвели, так он, не промах, когда кони вырвались, назад вернулся.
«Еще бы не вернуться, – мысленно хмыкнул Крайс. – Небось, сам и устроил, чтобы кони вырвались»,
– Все равно сдохнет, – хмыкнул вампил. – Ему лет двадцать, судя по виду. Вон мослы какие. Наверняка суставы болят. Давно пора на живодерню, чтобы не мучился. С другой стороны, Магдалена его скушает – пользы больше. Да, лошадка? – снова обратился он к Смоку. – Ты ведь не хочешь пойти на колбасу для собак? Лучше уж благородно перевариться в желудке Магдалены.
В этот момент обоз, начиная от головных повозок, стал постепенно останавливаться. Натянул поводья и возница. Смок послушно остановился. Подбежали несколько человек и стали торопливо отвязывать парусину и вынимать с воза груз: несколько опечатанных ящиков, какие-то большие тюки и… сумку Крайса. Уж ее-то вампил узнал сразу.
– Это еще что? – удивленно сказал возница, держа сумку за длинный наплечный ремень. – Это в воз вроде не грузили.
Он открыл клапан сумки и вытянул край женского платья.
– Вот те на! Бабьи шмотки.
Один из охранников каравана тоже заинтересовался и подошел ближе.
– Вроде бы, это та сумка, что возле дракона нашли. Юбка? Неужто дракон – баба. Эх, жаль, не перекинулся. Вот бы посмотреть. Сказывают, драконьи бабы – красотки, хоть куда.
Рядом заржал другой солдат.
– Надели бы на красотку ошейничек, да поглядели бы, мягонькое у драконицы тело али в чешуе.
– По мне, так хоть в чешуе, лишь бы баба, – поддакнул третий и пустился в пространные разглагольствования о том, что у гипотетической драконицы должно иметься и каким быть, чтобы удовлетворить конкретно его.
Крайс подвинул горгулью ближе и с высоты ее роста посмотрел на болтунов.
– Р-разговорчики! – рявкнул он так, что не только все трое, но даже Смок, присели от неожиданности (когда надо, негромкий голос вампила мог переходить совсем в другой шумовой диапазон). – Драконья сумка, говорите? А прививки от драконьей чумки вы делали? А от драконьего гепатита? А ты знаешь, что от чумки, даже если ноги не отнимутся, то бабу ты точно никогда не поимеешь? Давайте-ка сумку сюда, пока не перезаразились.
Солдат, державший сумку, с ужасом швырнул ее Крайсу и, заламывая руки от ужаса, помчался куда-то в голову обоза..
– Дилетантов понабрали, – ругался Крайс. – Даже прививки не сделаны!
Сильфида давно валялась на шее горгульи, повизгивая от смеха. Из мешка с кошкой тоже доносилось подозрительное сдавленное похрюкивание. Вампил изо всех сил старался сохранить облик сурового командира королевской гвардии.
– Быстро возы грузить! – заорал он. – А ты, – это уже к вознице, – выпрягай клячу, да отведи ее к тому дереву.
Все пришло в торопливое, беспорядочное движение, от которого, доселе невозмутимая горгулья заволновалась, снова издала пронзительный вопль и попыталась раскрыть крылья. Крайс отвел ее подальше, в сторону указанного дерева. Возница выпряг вороного и, тяжко вздыхая, повел одра на убой. Смок вполне достоверно изображал лошадиный страх перед каменной пичугой, шарахался, но не сильно, мотал головой, но все же, дал привязать себя к дереву.
«Либо все же узнал, либо – ждет до последнего», – подумал вампил.
– Иди, – велел он вознице. – И передай лейтенанту, чтобы уводил караван, а то кони перебесятся, когда этот мешок с костями живьем есть будут.
Возница стремительно, насколько позволяли ему возраст и легкая хромота, помчался к каравану, где уже завершилось перераспределение груза на другие возы. Крайс увидел лейтенанта и помахал ему, давая сигнал уезжать. Обоз поспешно тронулся и скоро скрылся за поворотом. Крайс повернулся к вороному, изобразил самую поганую улыбку (его дымчатое забрало достигало только кончика носа) и сообщил:
– Вот и пришла твоя смертушка, дракон. Кого ты тут обмануть надумал? Профессионального охотника?
И, что самое забавное, это была правда. Драконы, которых некогда разыскивал и отлавливал Крайс еще в те времена, когда его прозвище звучало как Крайт, маскировались куда изобретательней. Да-а… в те денечки драконы звали его не иначе, как Загер Мард, что в переводе с одного из наречий их мира, означало «змеиный яд». На миг вампил не удержал порыва веселой ярости при воспоминании об азарте тщательного выслеживания прячущихся драконов.
– Ну, Магдалена, – он похлопал горгулью по шее, – отвезем дракончика к Гестару? Он так этого ждет.

- А пупок у твоей птички не развяжется? – Смок рывком порвал повод, перекусил удила и выплюнул их на землю, - или ты думаешь, что я позволю ей транспортировать меня в своём желудке?
Старый одр на глазах превратился в огромного мощного коня.
- Смотрите-ка, как вид горгульи действует на старых меринов, - насмешливо обратился Крайс к пустому пространству, поднимая забрало. - Магдалена так возбудила его, что он стал молодым жеребцом.
- А ты посмейся, - дракон двинулся в обход горгульи, рассматривая её, - Мы тут в плену сидим, нас эксплуатируют безбожно, а он на птичках катается.
- Разве тебе не нравится моя красотка? - вампил обнял шею птицы и она неожиданно издала утробный клёкот и совсем не по птичьи потерлась головой о Крайса. - А уж кто тут прохлаждается, так это ты. Даже старым одром прикинулся, чтобы воз полегче дали.
“Крайс?” – удивился Арсан, - “Так это Крайс?”
- Собственной персоной, - Смок был настроен критически, - Вроде даже не похудел.
“Как ты догадался, что этот горгулан - Крайс?” – удивился человек.
- Когда он начал нести ту чепуху о каких-то мифических драконьих болезнях, - пояснил Смок Ар’сану, глядя меж тем прямо в глаза вампилу, - Большего бреда я не слышал в своей жизни. Из какой это медицинской энциклопедии ты почерпнул такие богатые знания о драконьем гепатите?
- Ты, дракон, ничерта не понимаешь в драконьих болезнях! - категорически объявил вампил. - Держись меня - будешь в добром здравии. Это ты мне лучше объясни, как тебя в обоз занесло. Я летел спасать тебя из Семи Шпилей, а ты в это время бездельничаешь в обозе с налогами.
- А мы, между прочим, и без Вас выбрались оттуда, и отправились Вас искать, - ехидным голосом продолжал Смок, - Да ещё и вещички Ваши прихватили. Слышь, Ар’сан, видел, как он вцепился в свою сумку? Видать платьем тем дорожит похлеще чем ты своими юбками.
“Дать бы тебе пинка, ящер ты безобразный,” - с притворной злостью ответил ему человек, - “да вот только к сожалению, тело у нас с тобой одно на двоих.”
Возможно, Крайс подумал примерно так же, но вслух произнёс: - В следующий раз не полезу тебя спасать. Но за сохранение сумки, спасибо. Она нам наверняка пригодится.
Ему очень хотелось дать дракону пинка, но лень было слезать с горгульи.
- Ты мне лучше скажи, где ты разжился такой птичкой? Уж явно не вскормил её с цыплячьего возраста. Ты, часом, не подался на службу в королевские ВВС? И костюмчик какой себе оторвал! – дракон оценивающе оглядел костюм вампила, - И очки надел как шпиён. Не думал же ты, что я не увижу твои глаза сквозь эти стекляшки?
- В королевские что? - переспросил Крайс.
- Военно-воздушные силы, - пояснил дракон.
- А! Ну да, типа того. Так что превращайся в Арша и поедем прямиком к этому Гестару, кто бы он не был. И не рассматривай мои глаза -- сам знаю, что они красивые.
- Наглые они у тебя, - улыбнулся дракон и осторожно прощупал его ментальное излучение. Он сразу же нащупал барьер, поставленный вампилом, но даже сквозь него чувствовалось, что Крайс изменился. Дракон не мог понять, что с ним произошло и это его настораживало. Он стал другим, словно в его мозг проник кто-то ещё.
Не мог ли вампил побывать в плену у Гестара? – Подумалось дракону, - Тогда он сейчас выполняет волю этого мага.
- К Гестару мы успеем, - дракон никак не мог сообразить, как проверить Крайса, - а откуда ты про Семь шпилей знаешь?
- Ветер нашептал, - беспечно ответил вампил.
“Смок,” - подал голос Ар’сан, - “А из Семи шпилей мы выехали больше суток назад. Если Крайс летел спасать нас туда, почему он искал нас сегодня здесь, в этом караване?”
“Может, он уже был там, и выяснил, что нас там нет?” - предположил дракон, - “Однако всё это очень странно.”
Дракон всё ещё был в нерешительности, и побаивался, что Крайс, способный к эмпатии, заметит его состояние. Как выяснить правду? Прибегать к жёсткой ментальной атаке он не хотел. Если вампил действительно выполняет чужую волю, это помогло бы освободиться ему от ментального рабства, но если он ошибается? Эх, просмотреть бы его память на эти дни назад. Вот если бы можно было проследить, где был и что делал он всё это время, почему так одет, зачем покрасил волосы? С кем говорил, кого видел?
Тут до Смока неожиданно дошло, что у него есть вполне надёжный свидетель.
- “А зачем несчастного кота в мешок засунул, изверг?” – деланно засмеялся дракон, - “Неужто не жалко зверюшку?”
- А что, здесь всадники имеют привычку разъезжать с котами? Тебе не кажется, что я бы весьма странно смотрелся? - Крайс неожиданно стал серьезным. - Дракон, - он слез с горгульи, подошел к коню и встал прямо перед его мордой, - Ты пытаешься спутать свои эмоции, чтобы я не смог их распознать, но Арш этого не может сделать. Ты обеспокоен и встревожен, причина твоего беспокойства - я. Давай начистоту, что тебя смущает?
Смок прищурился, глядя на него с высоты своего великанского роста.
- Начистоту? Давай начистоту, - Смок склонил голову набок, обдумывая, с чего начать, одновременно сверля взглядом вампила, всё ещё борясь с желанием вломиться в его сознание, - Когда ты пропал в урагане, я, признаться, сперва боялся, что ты погиб. Но теперь ты появляешься в форме горгуланского гвардейца, да ещё и из командирского состава, судя по тому, как тебя встречали те что охраняли эшелон. Ты верхом на горгулье, в твоих мозгах гуляет ветер, и ты не говоришь мне правды. Ты летел в Семь шпилей? Но это день пути назад, на юг. Ты не ответил на мой вопрос, откуда у тебя эта одежда и птица, ты стремишься отправить меня прямиком к Гестару. Я не удивлюсь, если у тебя в одной из сумок не окажется тот драконий ошейник, о котором говорила… - Смок осёкся, - Крайс, а ты ли это?
Вампил вскинул на дракона удивленные глаза.
- Ну ты даешь, дракон! Если это не я, то кто?
- Не знаю, не знаю, - задумчиво произнёс Смок, - Может, Гестар?
- Гестар никогда не выходит из башни, ты, мерзкая рептилия! - неожиданно раздался звонкий голосок и перед его мордой появилась сильфида. - Не смей обижать Крайса! Он совсем разбился в ураган, потому что ты его не удержал, а может просто скинул. Вы, драконы, все любите подличать! А Сильф его вылечил и рассказал, где тебя искать! Я ему говорила, чтобы он не искал тебя, потому что от тебя благодарности не дождешься! Вот!
- Эдна! - с досадой воскликнул Крайс. - Болтушка! Я тебе уже говорил, что Смок - не такой, как драконы из подземелья.
- Это ещё кто? – от неожиданности Смок отпрянул назад и сел по-собачьи, а разъярённая сильфида вилась перед его мордой, словно гигантский мотылёк.
Крайс ловко поймал Эдну и вернул на облюбованную ей прядь.
- Это сильфида, младший элементал стихии воздуха. Зовут эту болтушку Эдна.
- А у меня-я-я тоже теперь есть имя! - мешок неожиданно похудел, а на седле горгульи появился кот. - Меня зовут Магордосвернитус.
- Смок, - заговорил вампил, привычно игнорируя кота, - я хотел кое о чем попросить тебя...
Ошарашенный таким шквалом новостей и эмоций, Смок сперва даже не понял, что Крайс сказал ему, но тут же снова вернулся к разговору: - О чём ты хотел меня попросить, солнце?
- Солнце? - Крайс ухмыльнулся. - Как меня только не называли, но солнцем - ни разу. А попросить хотел вот о чем. Ты уже понял, что я поставил ментальный барьер - я чувствовал твое мысленное касание. Я знаю, что ты не всегда читаешь мои мысли, но при желании делаешь это весьма бесцеремонно. Более того, ты все время держишь меня на ментальном поводке... - он шагнул к коню, отчего тот не смог подняться, а так и остался сидеть. Глаза вампила смотрели умоляюще. - Смок, если ты мне друг, ты больше не будешь делать этого. Ни лазить по моим мыслям, ни держать меня на привязи. Я не могу сейчас объяснить тебе почему. Может позже... Я - это я, поверь мне. И я не видел этого Гестара, хотя слышал о нем. Я расскажу тебе по пути, что со мной приключилось и где взял горгулью, но, пожалуйста, не сканируй меня!
Смок максимально отклонился назад, настолько, чтобы не упасть, да ещё и чуть отвернул морду в сторону, глядя на вампила одним глазом.
- Ладно, ладно, - торопливо дал он согласие, - я попробую. Надеюсь, это никому из нас не повредит. Но теперь нам надо уматывать отсюда. Патрули постоянно прочёсывают территорию. Не думаю, что они не обратят внимания на то, как один из них беседует с конём.
- Я люблю тебя, дракоша! - Крайс обнял коня за шею и они оба все же рухнули на землю. - Давай-ка превращайся в Арша и летим отсюда. Дракона нам светить пока не стоит, а Арша я могу, если что, выдать за важную персону, которую срочно везу в столицу. Только сначала мы разыщем табор кочевников, к которому пристроился Рейтар. Или, если не хочешь кататься на горгулье, превратись в такую же птичку. Надеюсь, таская возы, ты летать не разучился?
- Есть проблема, - конь постарался выбраться из объятий Крайса и поднялся на ноги, - Они мне переломали крылья.
“Смок,” - перебил его Ар’сан, - “Твои крылья, это второй пояс конечностей, а крылья Магдалены – первый, то есть то же, что и твои передние лапы. Превращаясь в птицу, ты просто сделай крыльями свои лапы и сможешь летать.”
- Вот что, умник, - Смок чуть отступил назад, обращаясь к своему второму я, - У тебя тоже верхний пояс конечностей вполне дееспособный. Вот и покажи их пригодность. Полетишь с Крайсом на птице. Твои предки ловко цеплялись за ветки, надеюсь, из седла не вылетишь.
И конь превратился в человека.

Крайс ликвидировал свой ментальный барьер с такой скоростью, что в голове зашумело. Внутрь тут же хлынул поток ощущений, похожий на порыв свежего ветра. Обострилось восприятие чужих эмоций, чуть притупленное барьером. Вместе с ветром появилось тепло присутствия Сильфа. Нет, Крайс определенно не был готов поделиться этим чувством со Смоком и надеялся, что дракон сдержит свое обещание и не полезет ему в мозги. И только тут до него вдруг докатило, что сказал ему Смок.
– Клянусь жизнью! Арш! Сломали крылья? – в памяти всколыхнулась дикая боль, испытанная, когда Леший лечил его. – Как же…
Он осторожно прикоснулся пальцами к щеке Ар’сана. Накатило чувство вины за то, что не смог уберечь его от этой боли. От пленения.
– Да все в порядке, – ответил Арш. – Пока крылья скрыты, они не сильно беспокоят. Просто надо будет где-нибудь спрятаться… подальше от людей… и залечить их.
– Если бы я не прыгнул за этой проклятой кошкой!.. – Крайс с досадой сжал кулаки.
– То ты грохнулся бы вместе с нами, – резонно возразил Ар’сан. – Разбился бы и тоже попал в плен, а то и погиб. И уж в форте о тебе точно никто не позаботился, как этот… как его назвала сильфида?
– Леший, – торопливо сказал Крайс.
Ар’сан удивленно посмотрел на него – сильфида явно назвала другое имя.
Сейчас она, повиснув на пряди волос вампила, пристально смотрела на Арша, но помалкивала. Как не странно, молчал и кот, сидя на седле горгульи так неподвижно, что казался изделием таксидермиста.
– Да уж, – ухмыльнулся Крайс, – если бы не он, мне было бы стыдно крылья показать. Все срослось вкривь и вкось.
– Падший Ангел, – улыбнулся в ответ Ар’сан. – Ладно, давай отсюда сматываться.
– Ага.
Горгулья молча покосилась на нового всадника, который первым усаживался в седло, закрепленное на ее спине, и пристегивался двумя ремнями. Громадная, в четверть дракона, тварь, на голову которой, снабженную массивным крючковатым клювом, было надето оголовье с поводьями, стояла спокойно. Седло имело несколько необычную форму и явно рассчитывалось на двух человек. Передняя часть напоминала рыцарское седло с высокой задней лукой, охватывающей талию всадника. Задняя часть больше смахивала на английские спортивные седла с родины Ар’сана. Посадка пассажира предусматривала согнутые ноги, так как пассажирское сидение располагалось между крыльями.
– Она и не каменная вовсе, – заметил Арш, погладив плотное, крайне жесткое оперение, – хотя внешне очень похожа. Все равно, пробить такую броню непросто.
Горгулья действительно внешне выглядела точно каменная: голова из белого мрамора, шея – красный гранит, тело – коричневый базальт. Хвост, похожий на ястребиный, опалово переливался. Так же переливался и небольшой хохолок на голове, и громадные крылья – совсем не птичьи.
– Гибрид орла и летучей мыши, – засмеялся Крайс, – постоянно норовит ухнуть вниз в воздухе, отчего Мага укачивает. Зато потрогай крылья – они, как точильный камень.
Арш прикоснулся к крылу, чувствуя под рукой шероховатую прочную перепонку. Крайс легко вскочил на свою часть седла, небрежно отбросил назад страховочный ремень и шевельнул поводьями. Магдалена сделала мощный прыжок вверх, несколько раз ударила крыльями, набирая высоту, затем поймала восходящий поток и подъем с двумя всадниками стал для нее намного легче.
Крайс повернулся к Аршу и в этот момент вновь ощутил, как его охватывает тепло.
«У тебя очень мощный барьер, – сказал Сильф. – Я боялся, что дракон попробует его сломать. Он бы мог покалечить твой разум».
«Я не чувствовал твое касание», – растерянно ответил Крайс.
«Всегда ли ты чувствуешь прикосновение ветра?» – усмехнулся Сильф.
«Леший! – вампил чуть не сказал это вслух и тут же снова ощутил ментальные объятья Духа Ветра. – Скажи мне лучше, где тот табор, с которым идет Рейтар?»
Крайс поймал удивленный взгляд Ар’сана, рассеянно улыбнулся ему и отвернулся.
«Огибает западный край моего леса, – ответил Леший. – Сутки лёта для вас. Лес достаточно безлюден. Я покажу тебе поляну, где вы сможете остановиться на ночь, и дракон залечит раны».
«А к тебе?..»
«Мой дом в стороне, к тому же… я не хочу, чтобы в моем доме появлялся дракон».
«Смок не такой!»
«Я знаю, Крайс, знаю, но… Я не могу вот так сразу изменить свое отношение к драконам. Кстати, чуть не забыл… Гестар разыскивает табор. Он ищет «Единение»…»
– Во имя жизни! – вампил аж подскочил в седле. – Зачем ему эти кольца?
– Ты о чем? – спросил Ар’сан. – Какие кольца? Те, что ты подарил на свадьбе?
Магдалена снова провалилась в воздушную яму, отчего Маг истошно мявкнул. Впереди уже виднелся край леса, который вампил не так давно покинул.
Понимая, что лучше рассказать все по порядку, Крайс выложил с подробностями, как прыгнул за Магом, как кот телепортировал его на землю, как свалился в овраг и как настоящий леший принес его к дому колдуна. Воспоминание о лечении крыльев снова вызвало содрогание, зато повествование, о том, как Маг пел песню о Мэри и овечке живой мебели, вызвал дружный хохот и вогнал бы кота в краску, если бы это было возможно. Однако вампил умолчал обо всем, что связано с истинной природой Лешего и его связи с богами драконов, так разъярившими Смока. О «поцелуе ветра» он и не собирался говорить никому, кроме отца, а о «божественной» ипостаси Сильфа… Эх! Ему хватало Эдны и самого Лешего, которые не жаждут понять, что бывают хорошие драконы. Так еще будет дракон, которого придется убеждать, что боги не были теми кровожадными тварями, каким поклонялись обезумевшие драконы.
«Не надо убеждать меня, что Смок хороший, – тихо засмеялся Сильф на эти мысли. – Просто мне надо к этому привыкнуть».
«Ты читаешь меня, так же, как Смок», – сказал вампил.
«Нет, я просто слушаю твои мысли. Те, что оформлены словами. Ты же знаешь, это самый мелкий слой, но если ты против…»
«Не против, конечно, – Крайс мысленно усмехнулся, когда его снова окатило теплом. – Мне хорошо, когда ты рядом».
– В общем, – Крайс вернулся к теме беседы, – Леший умеет разговаривать с ветром, точнее, с духами ветра. Они и рассказали, что вы в форте Семи Шпилей, а Рейтар пристроился к табору кочевников. Он познакомил меня с сильфидами и сейчас они рассказали, что Гестар узнал о кольцах и теперь разыскивает их. Более того, он знает, что кольцо находится в таборе. У меня была мысль двигаться к ближайшему населенному пункту, к которому движется табор, но в свете последних обстоятельств, нам надо как можно быстрее найти Рейта, хотя не понимаю, зачем Гестару эти кольца.
Ар’сан посмотрел на сильфиду, которая, оседлав развевающуюся прядь вампила, изображала всадника на коне.
– А волосы зачем покрасил? – спросил он.
– Для конспирации, – рассмеялся вампил. – Смок же сказал, что я этот… шпиён. На самом деле, они сейчас почти того цвета, который был у меня от рождения.
– Так ты их красишь в белый цвет?
– Не совсем, – ответил Крайс. – Однажды они решили, что этот цвет мне больше идет и перекрасились. Но это было давно, да и белый цвет мне действительно больше идет. Слушай, а Смок может просканировать мою птичку? Я ведь так и не знаю, чем ее кормить. Поверить не могу, что такой клюв предназначен клевать зернышки. Да и хочется знать, насколько она разумна?

Это было странное ощущение, всю жизнь быть второй половиной дракона и никогда не летать, и вот, впервые подняться в воздух на живом существе. Поначалу Ар’сана переполнял восторг. Но в то же время он чувствовал и страх. Он боялся высоты, он боялся упасть. Он подсознательно понимал, что дракон его не спасёт, ведь у него сломаны крылья. О том, что Смок смог бы удержать его при помощи левитации он не подумал. А дракон был слишком увлечён рассказом Крайса, чтобы заботиться о нервах Ар’сана. Смоку важна была любая информация, которую выдавал вампил, ведь он обещал не считывать его мысли, но Крайс так и не успокоил его, и дракон пытался понять, что же стало с ним, почему вампил так сильно изменился? Как ни крути, а у Смока создавалось ощущение, что Крайс прошёл нечто вроде обряда запечатления, но вот с каким живым существом? Какая тварь или нетварь подселилась в его мозг. Маленький дух воздуха утверждал, что Крайса спас какой-то Сильф. Крайс назвал маленького духа сильфидой. Сильф и сильфида, явно слова родственные. Если сильфида всего лишь младший элементал стихии воздуха, то Сильф, должно быть, существо высшего порядка. Может быть, именно он завладел сознанием вампила? Может это быть опасным? Для Крайса, возможно. Одно ясно, к Гестару ни Сильф ни сильфида не имели отношения. Смок почувствовал, что мага Эдна ненавидит не меньше, чем его самого. А ещё этот Леший. Он кто такой? Какое он имеет отношение к Сильфу и сильфидам? Однако Смок чувствовал, что они как-то связаны. И ещё эмоции, эмоции, которые щедро излучал Крайс, вспоминая и рассказывая о своём посещении жилища Лешего. Смок дал слово не читать мысли, но эмоции, эмоции он ловил непроизвольно. Да и вампил их не скрывал. Что ж, ему там было хорошо. Эдна, похоже, прямое и малокорыстное создание, да и кот излучает лишь приятные волны эмоций при воспоминании о лесной хижине. Наверное, всё же Леший не враг. А Сильф? Ветер бывает жесток, как в том урагане. Не сам ли Сильф его вызвал? Зачем? Заполучить Крайса? Вряд ли. Скорее ураган был нацелен на него, Смока. Ведь неспроста Алисия говорила, что Гестар сказал её мужу о том, что ураган принесёт дракона. Явно ураган дело рук мага. Тогда какое место в этой истории занимает Сильф? Высшие духи стихий редко снисходят до простых смертных. Но Крайс не смертный. А что если? Что если этот Сильф захотел использовать Крайса как своё оружие? Против кого? Против дракона? Вряд ли. Эдна драконов ненавидит, но Смок не столь большая фигура, чтобы для этого надо было вербовать вампила. Есть кто-то или что-то, с чем Сильф, возможно, хотел бы покончить, но по каким-то причинам не может этого сделать сам. И кто это? Вероятнее всего Гестар. Не зря Крайс сразу же предложил лететь к нему. Ладно, в этом мы пока совпадаем, нам тоже надо добраться до этого Гестара. Как знать, может Сильф нам и поможет.
Но почему Сильф выбрал именно Крайса? Зачем ему связываться с нечистью? Неуязвимость? Бессмертие? Это привлекло его в Крайсе?
Смок чувствовал, что ответ где-то рядом, но никак не мог его поймать. Он пролистал все события в своей памяти с того момента, как они попали в этот мир. Шаг за шагом он анализировал всё, что с ними происходило. Битва с грифами, нападение горгулий на Крайса, бойня в городе, погоня, подземелье с испытаниями, ураган…
Подземелье.
Мысль зацепилась и бешено завертелась.
Испытания. Они все вместе прошли испытания. Все, кроме последнего. Что если Крайс всё же прошёл его?
Последнее испытание. Древние боги, боги стихий.
Элементал воздуха.
Вот в чём может быть связь Крайса и Сильфа. Крайс прошёл последнее испытание и получил связь с духами воздуха. Это многое объясняет.
“Смок, ты слышишь?” – позвал дракона Ар’сан.
Только теперь Смок понял, что уже некоторое время не слушает Крайса, размышляя о нём. А зря, вампил мог сказать ещё что-то важное.
“Извини, задумался,” - дракон постарался собраться с мыслями, - “Что ты спросил?”
“Как ты думаешь, насколько Магдалена разумна?”
“Зачем тебе это?”
“Любопытно просто. Да и Крайс интересуется.”
“Ну, уж во всяком случае, поумнее страуса.”
“И только-то?”
“Ну, думаю гораздо умнее. Я бы сравнил её с собакой или вороном.”
“А её можно приручить?”
“А разве Крайсу это уже не удалось?”
В этот момент Магдалена провалилась в очередную воздушную яму, и Ар’сан судорожно вцепился в Крайса.
- Что, душа дракона, - засмеялся вампил, - Летать боишься?
- Боюсь, - честно сознался Ар’сан, - Я ведь никогда не летал. Но одно дело лететь на драконе, а другое, на такой вот птице. И ещё, если честно, твои волосы меня уже достали, лицо щекочут невыносимо.
- Ладно, успокойся, мы уже прилетели, - Крайс направил горгулью на посадку на большую поляну посреди леса.
Посадка доконала человека. Когда Ар’сан спустился с птицы, он едва мог стоять. Ноги затекли невероятно, так что он не мог ступить ни шагу, а задница вообще онемела. Крайс, тем временем, расседлал и разнуздал горгулью. Магдалена тут же отошла прочь, и, встопорщив перья, отряхнулась. Ар’сан ожидал, что она тотчас взлетит и улетит от них, но птица вместо этого побрела по поляне, склёвывая листья с больших, как лопух растений. Ар’сан сорвал один лист и попробовал пожевать его.
- Хм, Крайс, а между прочим, вполне съедобно, напоминает салат, - обратился он к вампилу, который доставал из сумок запасённую ещё у Лешего еду.
- Спасибо, нам и без этого найдётся чем перекусить. Вот если бы ты попросил одну «зажигалку» развести нам костерок.
- Сейчас сделаем, - и Ар’сан перекинулся Смоком…

Смок принял бескрылый облик, чтобы переломы не беспокоить, и направился к опушке леса в поисках дров. Горгулья, увидев дракона, развернулась в его сторону и раздулась, как шар, встопорщив все перья. Особенно восхищал хохол на голове, придававший ей сходство со львом, у которого грива встала дыбом. Для пущего устрашения Магдалена расправила в стороны крылья и раскрыла клюв, демонстрируя ярко-красную глотку. Увидев это, Смок отвернулся от неё, давая тем самым понять, что она его нисколько не интересует. Пока он искал сухое дерево, пока выволакивал на поляну и разбирал на дрова, горгулья напряжённо наблюдала за ним. Крайс, заметив реакцию птицы, свистнул ей, подзывая к себе, и предлагая круг колбасы. Магдалена не могла удержаться при виде такого лакомства, и подбежала к нему, радостно воркуя. Проглотив колбасу одним махом, она потянулась к Крайсу, клянча ещё. Он засмеялся и принялся щекотать ей под клювом. Огромная птица замерла, прищурив свои янтарные глаза и распушив хохол.
- И чего это к тебе звери липнут? – проворчал дракон, подтаскивая ворох дров, - смотри, целый передвижной зоопарк развёл. Тут тебе и кот, и птичка, и зверушка какая-то ветреная, не хватает только дракона на верёвочке.
- Да-да, - ухмыльнулся Крайс, - буду таскать надувного дракона на веревочке и все решат, что я впал в детство...
Он не договорил. Магдалена отпрянула назад и бросилась на дракона, закрывая собой вампила. Правда нападать она не стала, а только постаралась напугать его.
- Смотри-ка ты, - удивился Смок, - защищает тебя не хуже овчарки.
- Не хуже, а лучше, - уточнил Крайс, - где ты видел овчарку такого размера, да ещё и летающую.
Сложив костёр, Смок осторожно поджёг его. Когда он искал сухое дерево, он обнаружил ручей, текущий у самой опушки, и теперь принёс воды в брезентовом ведре из снаряжения горгулана. После этого с чувством выполненного долга он улёгся с другой стороны костра от Крайса и стал смотреть на огонь.
- Ты чего разлёгся? – прикрикнул на него вампил, ты собираешься заниматься своими крыльями?
Дракон молча встал и отошёл на другой край поляны. Затем он «выпустил» крылья, и осторожно попробовал расправить их. Увы, ему это не удалось, а смещения переломов вызвали боль. Тогда он лёг на один бок, осторожно расправив крыло, и аккуратно совместив сломанные кости. Процесс восстановления шёл медленно и болезненно. Чтобы не реветь и как-то отвлечься от боли, дракон впивался зубами в поваленный ствол дерева.
К середине ночи, когда обе сломанные кости восстановили свою целостность, от древесного ствола осталась только труха. Измученный напряжением и болью, вконец исчерпав свою магию, дракон уснул.

У хозяев есть шанс выбрать фамильяра, если они привораживают обычного зверя. У фамильяра нет ни малейшего шанса выбрать хозяина. Тем не менее, койот – фамильяр Гестара – совсем не жалел, что покинул свои родные степи и стал служить магу-дракону. Когда-то давно он вел примитивный образ жизни, бегал со стаей, ловил зверушек на пропитание, не умел говорить и читать… Конечно, каждый хозяин отдавал своему фамильяру частицу себя, своей души, своего характера. Койот всегда был хитрым и пронырливым, немного трусоватым, но вот злобности в нем прибавилось только после встречи с Гестаром. О своей потерянной звериной невинности койот не жалел, хотя вместе с ней он потерял свободу и имя. С Гестаром было не скучно, что койоту и требовалось. И, хотя колдун обращался с ним, как с мразью, да еще и поколачивал, всей своей душонкой койот был привязан к нему.
Целый день он, выбиваясь из сил, телепортировал с места на место в поисках пропавшего дракона и того беловолосого вампила. Сейчас он не отдавал свой разум, свои глаза и прочие чувства хозяину. Он искал сам, хотя его и не просили. Просто хотелось, наконец, получить похвалу – он уже и не помнил, когда его в последний раз хвалили.
Койот был не просто хитер. Он был умен. Если Крайс помог дракону бежать, то, наверняка они теперь двигаются в ту сторону, где оставили своего третьего спутника, то есть, в сторону, противоположную движению урагана. Вот он и скакал по местности, в надежде наткнуться на беглецов или на их следы.
Хуже всего стало, когда на пути встал лес. Это место было опасным. Очень-очень опасным, потому что там обитало последнее божество драконов – Сильф. Сюда койот старался не заходить, но… беглецы могли быть именно в этом лесу.
– Хе-хе, – посмеивался зверь, материализуясь на очередной поляне, – вот поймает Сильф дракончика… Останутся от дракончика чешуйки и косточки.
Мысль эта приукрашивала его блуждания и притупляла страх, ведь поймай Сильф его – от него останутся шкурка и косточки. Уж наверняка. Койот никогда не вдавался в историю драконьей цивилизации, только знал сказки, а сказки говорили, что древние Боги Стихий, которым поклонялись драконы, были безумными и кровожадными. В конце концов они перебили друг друга и остался самый сильный, самый безумный и кровожадный – бог ветра Сильф. Рассказывали, что на полях сражений с драконами бушевали торнадо, уничтожая и людей, и драконов…
Брррр…
Койота перетряхнуло от таких мыслей. Вот будет неудача, так неудача, если нарвешься на него. Да и на колдуна, который обитает в этом лесу и, как говорят, служит ветру, тоже не стоило бы нарываться.
– Где же наш дракончик?.. – хихикнул зверь, стараясь унять трусливую дрожь. – Ночь уже настает…
Осенью темнело рано и быстро. Койот честно решил сделать еще три прыжка и отправляться домой. Видно, сегодня не суждено ему найти беглецов, хотя, почему-то казалось, что найдет. Да и сил уже было маловато – до дома бы добраться…
Два прыжка результата не дали. Третий, зато, сам дался с трудом. Койот не рассчитал и материализовался в воздухе, рухнул вниз, повис на толстой ветви старого дуба недалеко от земли и тут его буквально оглушил драконий рев, исполненный мучительной боли. Койот с перепугу замолотил лапами воздух и кувырнулся вниз, прямо в высокую муравьиную кучу. Взвизгнув, он стартанул вперед, врезался в березу, шарахнулся в сторону и заметался между трех молодых сосен, в запале натыкаясь на стволы и не в силах сообразить, куда он вообще попал? Наконец, особо сильный удар лбом о ствол заставил его распластаться на земле.
– Уй-ё-ё-ё-ё… – тихонько простонал он, начиная соображать, что дракон уже давно не ревет, и вообще этот вопль был коротким и единственным.
Вместо этого откуда-то слева раздавались тяжелое дыхание, сдавленные стоны и хруст дерева. Не поднимаясь с земли, шакал пополз в ту сторону. Однако ползать нормально он не умел, а потому представлял собой довольно комичное зрелище: передние лапы ползли, задние – шли на полусогнутых и, как результат, поднятая вверх задница так и напрашивалась на пинок.
Подобравшись к довольно большой поляне, койот обнаружил на ней тех, кого искал и даже с прибавлением в виде горгульи, да не простой, а королевской. Птица лежала возле вампила, спрятав голову под крыло. Беловолосый (только теперь уже с темно-пепельными волосами) сидел у костра, прислонившись к ней, и внимательно с сочувствием смотрел на дракона. Кота, эту мерзкую тварь, которая еще и рыжей стала, видно не было, но присутствие его койот чувствовал. Дракон лежал на другом краю поляны и явно испытывал сильнейшую боль. Он тяжело дышал, временами стонал и болезненно взрыкивал. Громадные когти впивались в землю, переворачивая дерн, точно плуг пахоту. Челюсти, о которых койот не мог думать без содрогания, буквально перемалывали толстый древесный ствол.
– Д-да… – койот затаился в кустах. – В-в-в-впечатляет. Никак дракончик крылышки лечит? – тут до него, наконец, дошло, что он все же отыскал тех, кого сейчас искала чуть не вся королевская армия. – О-хо-хонюшки… Попались, голубчики… Хи-хи… – человек на его месте сейчас злобненько потирал бы руки, но у койота никогда не получалось потирать лапы, как он не старался. – Вот вы, мои миленькие, сидите тут и ничего не знаете… А я вас нашел… Я! Не кто-нибудь… Хи-хи… То-то хозяин порадуется, когда я ему скажу.
На радостях он даже завилял хвостом, и как раз в этот момент на него обрушилось небо. Издав звук, точно раздавленная жаба, койот распластался на земле с раскрытой пастью и вывалившимся языком. Сверкнуло лезвие длинного широкого ножа, похожего на кухонный тесак. Описав сложную фигуру, нож занял позицию вдоль руки своего хозяина острием вверх, лезвием наружу. Деревянная рукоять, которой койот только что получил по башке, уютно покоилась в расслабленных пальцах.
Мужской силуэт, почти неразличимый во тьме ночного леса, присел рядом с вырубленным зверем, подержал пальцы у его носа, проверяя, дышит ли он.
– Извини, – тихо сказал он, – так было нужно.

Дракон уснул. Крайс еще некоторое время посидел возле спящей Магдалены, затем поднялся и подбросил веток в костер. Пламя затрещало веселее, отогнав ночные тени к самым деревьям. По небу ползли редкие драные тучи – предвестники затяжных дождей. Только этого для полного счастья не хватало. Палатка сгинула где-то в урагане и придется добывать новую. Смоку, может и все равно, а вот им с Рейтом совсем не светит спать под дождем.
Крайс подошел к морде дракона, бессильно лежащей на лапах, погладил выступающее надбровье. Тот безумный шквал боли, который принял от дракона вампил, был, возможно, только четвертью того, что испытывал Смок.
– Бедный, бедный дракоша.
Конечно, Смок не ощутит его прикосновений через свою чешуйчатую броню, но Крайс все равно поглаживал его по носу, точно надеялся, что от этого Смоку станет лучше.
Время давно перевалило за полночь, стало весьма прохладно. Крайс плотнее закутался в плащ, полученный в наследство от гвардейца и душевно зевнул. Спать хотелось ужасно – он уже больше суток был на ногах.
Эмоции Лешего Крайс ощутил буквально за минуту до того, как тот вышел из-под густых веток.
– Ты? – тихо сказал вампил. – Я не ощутил твоего приближения.
– Невнимателен? – чуть насмешливо спросил колдун и тут же мысленно добавил: – «Я просто телепортировал сюда».
Он вышел к костру, по пути погладив спящего на спине горгульи Мага. Кот мурлыкнул во сне. Крайс шагнул вперед, удивленно глядя на Древнего. Его внешность изменилась. В общем, почти незаметно для того, кто не видел бы его долго. Волосы из черных стали темно-русого цвета, рост сравнялся с ростом Крайса.
– Леший? Ты изменился… И вообще, это ты?
В голове приступом дежа вю сверкнуло воспоминание о таком же вопросе Смока, заданном меньше суток назад.
«А как ты думаешь? – мысленно спросил Сильф и вампил прикрыл глаза, нежась в его тепле. – Не только вещи в моем доме любят тебя…»
– Хочешь сказать, что мне удобнее видеть тебя таким? Ну… знаешь, наверное, да.
– Вот видишь, – Леший улыбнулся, притягивая Крайса к себе. – Я бы пришел раньше, – он посмотрел на спящего Смока, – но… я действительно не готов общаться с драконом.
– Я понимаю… Хотя… не понимаю. Но я рад, что ты пришел, – он едва не заскулил, когда колдун разомкнул свои объятья и уселся, прислоняясь к стволу дерева, недалеко от костра.
Крайс тут же пристроился рядом – так хорошо было ощущать эмоции Древнего: дружественные и спокойные. Леший понял его, кажется, с полумысли, снова обнял, уже одной рукой. Вампил откинул голову ему на плечо и прикрыл глаза.
– Ты расстроен, – констатировал колдун.
– Да, есть немного, – согласился Крайс. – Что-то изменилось после этого урагана. Смок мне не доверяет… Он старается скрыть это, но его постоянно гложут сомнения. И я никак не смогу убедить его… Наверное, даже рассказав всю правду. Даже, скорее всего, правда вообще оттолкнет его от меня. Что же мне делать?
Рука Лешего небрежно потрепала Крайса по волосам.
– Тебе так важно его доверие?
Крайс притих, думая над словами колдуна. Всю свою жизнь после падения Обители Драконов, он жил, доверяя только двоим: своему отцу и своему коню. И, конечно, самому себе. Его никогда не волновало, доверяет ли кто-нибудь ему. Почему же теперь для него стало таким важным доверие Смока? Или ему более важно доверие Арша?
– Я не знаю, – тихо ответил он. – Я не понимаю. Совсем недавно Смок предложил мне разобраться в своих чувствах, а я был так уверен в них…
– Они изменились?
– Всё стало совсем иным. Три дня назад я перекидывался в берсерка лишь при мысли, что Ар’сану что-то угрожает… А сейчас я спокоен… Это не значит, что я не порву в клочья любого, кто посмеет угрожать ему или Смоку, но… я не схожу с ума при мыли о нем.
– А ты не думаешь, что всему виной две наши сумасшедшие луны? Крайс…
Вампил вздохнул.
– Мне нравится, как ты называешь меня по имени.
– Лэрейн… – Леший нежно улыбнулся, – тебе надо хорошо подумать, прежде чем добиваться доверия дракона или доверять ему. Особенно этого.
– Почему именно Смока?
– Потому что ему есть что терять. Как бы не повернулось дело, на первом месте для дракона всегда будет Ар’сан. Да ты и сам это прекрасно понимаешь. Если встанет выбор между ним и тобой, Смок выберет его. Не так уж он и отличается от своих местных собратьев, – в голосе Лешего зазвучали странные нотки, отозвавшиеся в душе Крайса уже приходившим к нему воспоминанием об охоте на драконов.
Вампил хотел возразить, но слов для возражений не оказалось – колдун, несомненно, был прав. Душу вновь охватило тепло – Сильф ощутил его боль и старался успокоить ее.
– Ты прав, – сказал Крайс. – Я всегда полагался только на себя, но иногда так устаешь никому не верить. Ведь тогда мне придется не верить и тебе.
– Ну а кто тебе сказал, что я не лгу тебе? – усмехнулся Леший.
Крайс вскинул голову, всматриваясь в глаза колдуна, но в них опять гулял дождливый осенний ветер.
– Я не могу не верить твоим глазам, – горько сказал Крайс, – но, если ты хочешь, я постараюсь не верить и тебе.
– Крайс, – Леший усмехнулся, – только трагедию не надо из этого делать. Мне как-то больше нравится, когда ты мою мебель к бунту подстрекаешь.
– Не подстрекал я ее! – тут же возмутился Крайс.
– А кто назвал ее порабощенной?
– Конечно, ты ее поработил! И бессовестно эксплуатируешь! Даже погулять не выпускаешь.
В этот момент чуть не на головы им свалилась сильфида.
– Ой, – затрещала она, – что я тут нашла неподалеку! Идемте, покажу. Ну же, скорее…
Она была так возбуждена, что даже мерцала, а ее волосы чуть не вставали дыбом от окружившего ее воздушного потока. Ничего не оставалось, как пойти за ней вглубь леса и обнаружить на опавшей хвое тело койота.
– Собака дохлая, – сказал Крайс при виде этого зрелища. – Эдна, что в этом интересного?
– О нет, – Леший присел рядом с телом и провел рукой по влажной шерсти, – это не просто собака. Это койот – фамильяр Гестара, его глаза и уши. Кто это его так приложил? Эдна…
– Ой! – сильфида от восторга сделала в воздухе несколько головокружительных кульбитов, – Повелитель! Ты разрешаешь мне иметь имя?
– Ну не отнимать же его у тебя? – ухмыльнулся колдун. – Скажи-ка, кто-нибудь видел, кто его так приложил?
– Нет, – помотала головой сильфида. – Никого из наших здесь не было. Он же не сдох, да? Вот обида!..
Крайс тоже присел и потрогал шкуру, а затем приподнял безвольное тельце.
– Роса упала довольно давно, еще когда Смок лечил крылья. Судя по всему, он лежит с тех пор – земля под ним сухая.
– Оттащите его отсюда подальше, – приказал Леший. – И не помешает немножко дурман-травы ему понюхать, чтобы ничего не вспомнил.
Появилось еще несколько сильфид, которые подхватили койота и весело поволокли его вглубь леса. Крайс не стал спрашивать, почему Леший решил оставить фамильяра в живых – убить такую зверушку крайне сложно, пока жив маг – его хозяин.
Они вернулись на поляну и колдун снова пристроился у дерева.
– Ложись-ка ты спать, – сказал он вампилу. – Я покараулю вас, так уж и быть.
Крайс тут же пристроился рядом с ним и очень скоро уснул, примостив голову Лешему на плечо. Колдун снова погладил его длинную растрепанную косу, думая, что надо будет исчезнуть сразу, как только дракон начнет просыпаться. Общаться со Смоком он ничуть не хотел.

Утро встретило Смока дикими воплями. Едва зарделся рассвет, Крайса потянуло искупаться в ледяной воде ручья, что образовывал небольшую заводь перед рухнувшим деревом. Эдны Смок нигде не видел, хотя, возможно она просто не желала показываться ему, а вот кот с тихим ужасом в глазах наблюдал за водными процедурами своего хозяина. Магдалена тихо щипала травку в стороне, теперь уже совсем не обращая внимания на дракона. Смок подошёл к краю оврага и посмотрел на плещущегося в воде вампила.
- Ну ты маньяк, - с восхищением произнёс он, - плескаться в ледяной воде…
- Зато знаешь, как бодрит? – Крайс постарался брызнуть в дракона, но тот благоразумно стоял в стороне, и брызги до него не долетели, - Сам-то не хочешь искупаться? Давно ведь не принимал ванны.
- Нет, спасибо, я уж как-нибудь перетерплю, - Смок криво усмехнулся, - лучше попробую полетать, проверю, как срослись крылья.
Он развернулся, и коротко разогнавшись, взлетел. Крылья ещё болели и плохо слушались, взмахи давались с трудом, однако дракон всё же мог летать. Больше всего Смока сейчас волновало то, что накануне он потратил практически всю свою магию на восстановление костей, и её могло элементарно не хватить на перевоплощение в Ар’сана и поддержание его внешности. Поэтому он и хотел понять, может ли он лететь своим ходом?
Совершая большой круг вокруг поляны, Смок неожиданно спугнул стадо лесных оленей. Животные кинулись врассыпную, а один, с перепугу, попытался перескочить через бурелом, и напоролся на расщеплённый ствол. Дракон почувствовал ужас и боль животного, и рефлекторно кинулся на него. Подняв крылья над спиной, Смок провалился меж стволов и схватил раненого оленя, мгновенно убив его. Потом, зажав труп в пасти, он осторожно развернулся и принялся выбираться из леса на поляну. Путь его сопровождался громким треском ломаемых сучьев, и когда он, наконец, выбрался из леса, его встретил встревоженный Крайс, сушивший волосы после купания.
- Это ты что, типо, охотился? – с возмущением стал выговаривать он дракону, - А я уж думал, что тебя крылья не выдержали и ты упал!
- Не злись, - примирительно произнёс дракон, опуская тушу оленя на траву, - зато у тебя будет свежее мясо на завтрак. Всё ж лучше той солонины, что у тебя в мешке.
- Вот сам добыл, сам и свежуй, - рассерженный вампил демонстративно отвернулся и направился к костру. Смок ловко освежевал тушу и принялся расчленять её. Выбрав самые лучшие кусочки он завернул их в листья лопуха и отнёс Крайсу. Крутившийся рядом кот тоже получил свою долю свежего мяса, и удрал в кусты, радостно ворча. Когда же Смок вернулся к туше, оказалось, что её половину, причём лучшую, уже стащила Магдалена, и теперь сидела в стороне, закрывая мясо крыльями, чтобы дракон не увидел, и, поспешно отрывая большие куски, заглатывала их.
В итоге от оленя Смоку досталась только шкура и часть туши. Но он и так был не особо голоден, хотя последний ураган и восстановление крыльев отняли изрядно сил.
После завтрака Крайс подозвал горгулью, взнуздал и оседлал её, собрал и упаковал вещи, и обратился к Смоку: - Ну, ты как решил, полетишь своим ходом, или снова Арша на Магдалене покатаем?
- Пожалуй, лучше пусть Ар’сан летит с тобой, мои крылья ещё болят, мне сложно долго лететь. Да и не хочется привлекать к себе особое внимание. Ведь как только мы покинем пределы леса, не замеченным мне не пролететь.

Койот очнулся поздним утром от того, что кто-то поднял его за шкирку и начал пихать в полуоткрытую пасть какие-то ягоды. Продрав глаза он обнаружил, что висит в нехилой руке какого-то мужчины в черном. Башка раскалывалась, мысли спутались так, что он не мог точно вспомнить, что делает здесь, как сюда попал и, вообще, кто он такой?
Слабо задрыгав лапами, он тявкнул и позорно заскулил.
– Не плачь, зверушка, – сказал мужчина и попытался запихнуть в пасть койоту еще одну черную ягоду.
Койот опять слабо задрыгал лапами, тоскливо глядя на странного человека. Он выглядел воином, но при этом выражение его лица напоминало выражение умственно отсталого. Такими же были карие глаза.
– Отпусти меня! – вякнул фамильяр. – Я… я должен…
Он начал мучительно вспоминать, чего же он должен? Память напрочь отказала. В голове вертелись странные обрывки воспоминаний о его жизни в степи, а потом – в Озерной Башне, но эти обрывки никак не складывались в единое целое, точно куски мозаики у которой не хватает элементов.
Мужчина послушался и разжал руку. Койот шлепнулся на землю, взвизгнул от боли в правой передней лапе, которая приняла на себя вес его тела.
– Собачка, – сказал его странный собеседник и попробовал погладить зверя по голове.
Койот огрызнулся, но убегать не стал. Два кусочка мозаики вдруг встали на места: черную одежду такого фасона носили под доспехами Королевские всадники-гвардейцы.
– Эй, ты же гвардеец, – удивленно тявкнул койот. – Как ты сюда попал? И что с тобой?
Гвардеец сел на траву и расплакался, как плачут потерявшиеся дети.
– Ветер, – сквозь всхлипы вырывались слова, наполненные ужасом, – Пришел ветер… Черный ветер… Вошел внутрь и что-то украл… Не вернуть… Больше не вернуть…
– Ветер? – койот оглянулся и весь сжался при виде мрачных деревьев, точно судьи глядящих на него. – Сильф? О, стихии! Что я делаю в этом лесу?
Он никак не мог вспомнить, как и зачем вообще попал сюда – едва не в самую глухомань проклятого леса, где властвовал безумный драконий бог? И что делает здесь гвардеец? Где его птица?
– Ветер!.. – рыдал всадник. – Черный ветер… Всё унес… Всё… Ничего не оставил… И у тебя унесет…
Койота перетряхнуло от накатившего озноба – страшные сказки о Сильфе – безумном ветре – неожиданно получили подтверждение. Ну а с ним что сделал Сильф? Почему воспоминания возвращаются так трудно? Почему…
Гвардеец поднялся и, все еще рыдая, направился к краю поляны, нарвал пучок каких-то травянистых растений с мелкими круглыми листьями и спелыми черными ягодами, засунул их в рот и стал задумчиво пережевывать. Койот заинтересовался, подошел ближе. Такого растения он никогда не видел. Наверное, этими ягодами и пытался накормить его свихнувшийся гвардеец.
Над головой раздался веселый смех и в воздухе запорхали сильфиды, выкрикивая какие-то нескладные стишки, похожие на считалку:

Раз – койот, два – койот,
Положи дурману в рот,
И тогда безумный ветер
Твой рассудок унесет.
Три – койот, койот – четыре…
Неприкаянный ты в мире…
Разметает в прах и тлен
Тебя Ветер Перемен…

Койот взвыл дурным голосом, когда ему напомнили самую страшную изо всех сказок, и метнулся к деревьям. Весело хохоча, сильфиды устремились за ним.

Пять – койот и шесть койот!
Тебя Гестар не спасет.
Начинай койот юлить –
Ты бежишь, а нам – водить!

Порыв ветра сбил зверя с ног... Он сумер подняться и тут же завизжал в смертельном ужасе, когда кусты стали протягивать ветки, пытаясь его схватить, а деревья выставляли из земли корни, мешая бежать. Он вспомнил о своей способности телепортировать, но не смог вспомнить, как это делается. Сильфиды подхватили его, отволокли обратно на поляну прямо в руки гвардейца. Сильные, точно тиски, пальцы разжали челюсти и хохочущие духи ветра стали закидывать в открытую пасть черные ягоды дурман-травы. Койот отчаянно брыкался, пытался их выплюнуть, но гвардеец держал его крепко, с упрямством дебила повторяя:
– Собачке будет хорошо… Собачке будет хорошо…
Койоту хорошо не стало. Дурман принес дикий, всепоглощающий ужас, от которого отнимались лапы и останавливалось сердце. За каждым стволом, за каждым кустом, в тенях леса ему мерещился Ветер Перемен… В час, когда тучи брызнули мелким затяжным дождем, он забился между корней старого дуба и, задрав голову к равнодушному серому небу, надрывно завыл от страха, разрывавшего его маленькое сердечко.

Магдалена была абсолютно довольна. Не смотря на пасмурную погоду настроение у неё было преотличное. Ведь ей сегодня обломилось столько свежего мяса, сколько ей не давали никогда в жизни. Вообще-то горгулья была весьма непривередлива в еде, и могла есть что угодно. При этом мясо входило в рацион гвардейских горгулий, но давали его редко и понемногу, почему-то считалось, что от него птицы становятся более агрессивными и неуправляемыми. Несколько чаще давали рыбу, как источник белка, однако основной рацион состоял из каш и овощей. Поэтому половина оленей туши для Магдалены была просто праздником. И хоть тащить столько мяса в собственном брюхе, да ещё с двумя седоками на спине, было не просто, птица была счастлива. Своя ноша ведь не тянет.
Примерно о том же думал и Ар’сан, сидя на спине горгульи, и обхватив Крайса за пояс. Он чувствовал, что птице лететь не просто, что она тратит больше сил на полёт, чем обычно. Однако лететь на ней было совсем не приятно. Теперь Ар’сан особенно понимал, почему Смок сажал своих пассажиров не на спину, а на основание шеи позади головы. Длинная шея компенсировала движения туловища вверх-вниз, вызываемые взмахами крыльев, и голова оставалась на месте. А на горгулье приходилось лететь верхом, и двигаться вместе с её телом в такт крыльям. У Ар’сана было ощущение, что они не то скачут на диком безумном жеребце, не то качаются на сумасшедших качелях. Какой хороший вестибулярный аппарат должен быть у горгулан, если они так летают постоянно?
При мысли о горгуланах Ар’сан задумался крепко. Горгульские всадники не выходили у него из головы. Это были самые опасные противники из всех, виденных ими в этом мире. Крайс почувствовал его тревогу.
- Тебя что-то волнует? – спросил он Ар’сана через плечо.
- Да, - признался Ар’сан, - меня волнуют горгульские всадники, особенно тот, у которого ты угнал Магдалену.
- И чем он тебя так волнует?
- Если ты его всё же зашиб, хоть ты и утверждаешь обратное, его будут искать, тем более что он не рядовой пилот. А если он жив, то наверняка вернулся к своим и уже доложил о нападении, описав тебя. Поэтому теперь наверняка все всадники на горгульях прочёсывают местность в твоих поисках. К тому же, тебя не просто видели в эшелоне, ты долго общался с их начальником, который тоже наверняка сможет тебя описать. Даже если они и после этого не догадаются, что старый конь, которого ты забрал на корм птице, это сбежавший из Семи Шпилей дракон, а ты его союзник, то всё равно они станут тебя искать.
“Они будут искать одного всадника на одной горгулье, - встрял в разговор Смок, - если бы с нами сейчас уже был Рейтар, я мог бы перекинуться горгульей, а пара всадников уже оказалась бы вне подозрений. Но пока мы не отыщем Рейта, нам придётся уповать на удачу.”
Начался мелкий дождь, и Ар’сан завернулся в плащ, которым на этот раз снабдил его Смок. Примерно в полдень они сделали привал, облюбовав для этого небольшую проплешину в густом лесу. Пока Крайс разводил костёр и готовил нехитрый обед, (Смок для этого сотворил маленький фаербольчик) Ар’сан сидел, закутавшись в плащ, и наблюдал за горгульей. Птица разлеглась, распластав крылья, и опустив голову, подставляла взъерошенные перья каплям дождя, позволяя им затекать под перья. Ей явно нравилось такое купание. Чего нельзя было сказать о несчастном коте, который наличие дождя воспринимал как тщательно спланированную пытку. Поэтому, как только Ар’сан, зажёгший с помощью дракона огонь, сел у ствола дерева, тот сразу подобрался к нему, и, глядя умоляющим взглядом в глаза, молча закарабкался под плащ, сев у Ар’сана на коленях, и высунув морду на улицу, чтобы быть в курсе событий.
Вторая половина дня прошла в таком же унылом полёте, хотя дождь вскоре прекратился. И лишь под вечер они, наконец, достигли края леса. Когда горгулья миновала опушку, Смок привлёк внимание друзей к веренице кибиток, движущейся вдоль кромки леса по старой, почти заросшей дороге.
- Как ты их заметил? – удивился Ар’сан, - Ты же смотришь моими глазами.
"Это ты смотришь, - проворчал Смок, - а я вижу. Усекаешь разницу?"

– Отлично, теперь у нас есть ночлег и веселая компания! – ухмыльнулся Крайс, тоже приметивший табор. – Ты уже имел дело с кочевниками?
– Если это цыгане, то… Ну, я знаю о них и в своем мире видел… Но они жили не в таборах. То есть, когда-то в таборах, но у нас – в городах…
– Наверное, это не они. Кочевники не любят города и стараются без необходимости там не появляться. Это своеобразный народ, путешествующий по мирам в поисках песен. Хозяева табора – оборотни, высшие… Ну, бывают и принятые. В остальных тоже течет кровь оборотней. Некоторые даже умеют перекидываться. Факт то, что их жизнь очень длинна, хотя они смертны. Кроме хозяина и хозяйки табора, конечно. Они путешествуют по мирам, используя порталы драконов. Увидят портал – и туда за новыми песнями. Очень мирные, не воинственные люди… Может быть эти твои цыгане тоже кочевники, которые забыли свои корни.
Крайс направил горгулью на посадку. Птица распахнула крылья, плавно снижаясь, и Арш облегченно вздохнул, когда хоть на время его перестало мотать на спине горгульи.
– Я должен еще чего-то знать о них? – спросил он.
– Ну, только то, что у них есть традиции. Конечно, с чужаков и спроса нет, но им будет приятно, если мы покажем их знание. Просто, когда приземлимся, повторяй за мной. Если мы им понравимся, то нас ждет праздник, отличный ужин и ночлег.
– Надеюсь, Рейт замолвит за нас словечко, – засмеялся Ар’сан.
Горгулья описала круг над табором и приземлилась сбоку от дороги впереди головной повозки. Вампил с нежностью смотрел на пестрые кибитки. Это была его жизнь с раннего детства: среди песен и огненных танцев, среди пламени щедрых костров и бега быстрых коней.
– Постарайся их понять, – сказал Крайс, спешиваясь, потому что от остановившегося табора навстречу им на высокой гнедой лошади скакал мужчина с пышными черными волосами до плеч.
Арш тоже спешился и встал чуть позади вампила, рассматривая этого невысокого крепыша лет сорока с обветренным лицом, густыми ухоженными усами и глазами такими темными, точно два уголька. На нем были синяя свободная рубаха, перепоясанная темно-красным кушаком, причудливо вышитая жилетка и свободные черные штаны, заправленные в невысокие сапоги. Когда он легко спрыгнул на землю, небрежно бросив поводья коня на седло, Крайс вышел вперед.
– Да найдет тебя твоя песня, незнакомец, – звучным, как практически у всех кочевников, голосом сказал черноволосый.
– Я верю в это и тогда спою ее так, что услышат все на земле и на небе.
Кочевник с легким удивлением повторил свое приветствие Аршу и тот дословно процитировал ответ Крайса.
– Мое имя – Гайол из клана Северного Волка.
По тому, что Гайол не поклонился, прижав руку к груди, вампил понял, что говорит с хозяином табора.
– Мое имя – Лэрейн, по прозвищу Крайс, из клана Рыжей Лисицы.
Вампил прикоснулся рукой к груди и отвесил вежливый поклон, ровно настолько, чтобы дать понять, что в своем таборе он близок к хозяевам.
– В этом мире нет такого клана, – заметил Гайол. – Или уже есть?
– Нет, – сказал Крайс. – Я один и я – приемное дитя хозяев клана. Меня и двух моих друзей случайно забросило в этот мир.
Он повернулся к Аршу, намекая, что и ему тоже надо представиться.
– Арессан из Замка на Поющей Скале.
Крайс почувствовал веселье Арша и понял, что название он выдумал только что. Ну и ладно, главное, оно есть, хотя вампилу, конечно, хотелось бы узнать настоящее имя замка, где обитал Смок.
– Ну а второго моего спутника зовут Рейтар, – сообщил он, – Мы потеряли его в урагане и теперь ищем. Он пропал где-то в этом районе, не слышали ли вы о нем что-либо?
Гайол посмотрел на одежду вампила, на горгулью. Его эмоции однозначно говорили, что он в растерянности и лихорадочно соображает, что ответить Крайсу.
– Может и слышали, – осторожно сказал он.
Крайс обаятельно усмехнулся – выдал одну из лучших улыбок из своего арсенала.
– Скажи мне, Гайол, хозяин клана Северного Волка, примет ли нас клан на ночную стоянку? Разделит ли с нами дары костров и песен?
Кочевник рассмеялся, тряхнул черными волосами.
– Для королевского всадника ты слишком хорошо знаешь наши традиции. Да, Лэрейн из клана Рыжей Лисицы, мой клан примет тебя и твоего друга на ночную стоянку. Наши песни станут вашими песнями.
– Мы примем их с благодарностью и подарим вам наши, – улыбнулся вампил.
Гайол легко вскочил на коня и стремительно помчался к табору, на ходу объявляя стоянку. Крайс счастливо вздохнул – он никогда не отказывался окунуться в веселье этих удивительных людей.
Табор мгновенно пришел в движение: кибитки построились кругом, ставились шатры, суетились люди. Прошло не больше получаса и запылали костры, замелькали нарядные пестрые юбки танцовщиц. Крики, приветствия, смех – все это окружило Крайса и Ар’сана осязаемой волной тепла и дружелюбия. Пристроив Магдалену подальше от роскошных лошадей кочевников, друзья вошли в табор и тут же оказались в кругу молоденьких девушек и перезвона маленьких бубенчиков, вплетенных в длинные черные косы и надетых на щиколотки босых ног.
– Ой, какие они симпатичные!
– Ты потанцуешь со мной, красавчик?
– Нет, со мной!
– Непременно, непременно, – обещал направо и налево Крайс, обнимая за талию одну девицу и тут же целуя другую.
Ар’сан тоже не остался без внимания – на его благосклонность претендовали сразу четыре девушки, обнимая и теребя его.
Уже заиграла музыка, от костров запахло съестным. Веселые девицы, смеясь и щебеча вразнобой, подвели своих гостей к костру, где их уже ждали Гайол и высокая черноволосая женщина с резкими чертами лица, точно вычеканенными не слишком умелым мастером.

Праздник шёл вовсю, но Ар’сан всё ещё чувствовал себя немного неуверенно. Он с некоторой завистью и восхищением смотрел на Крайса, который был абсолютно раскован, и веселился от души. Казалось, что вампил попал в родной дом, где все люди его знакомые и родные. Он сразу оказался в центре внимания и упивался им. Ар’сану же наоборот хотелось, чтобы его поменьше замечали, но кочевники были не такими, они не оставляли его ни на минуту без внимания. Он и сам себе не мог толком объяснить, чего боится? Он не боялся, что его убьют или ограбят, хотя обычно это были первые мысли при встрече с кочевниками в любом мире, он скорее боялся сделать что-то не так, обидеть хозяев, нарушить их традиции, с которыми в отличие от своего друга совершенно не был знаком. И поэтому чувствовал себя скованно. От всяческих попыток вытащить его потанцевать он усиленно отказывался, даже Смоку пришлось чуть применить ментальные способности, чтобы от него, наконец, отстали. Когда подали ужин, Ар’сан смог, наконец, найти повод не участвовать в общем веселье, и заняться едой. Однако его больше волновал вопрос, где Рейтар? Если их друг был в этом таборе, то он наверняка должен был бы уже появиться, если, конечно, не содержался здесь пленником.
“Смок, - обратился он к дракону, - Я не вижу здесь Рейта. Он вообще тут?”
“Я не ощущаю его , - ответил дракон, - Даже если бы он спал, я уловил бы его ментальные волны.”
“Тогда где он?”
“Оставь выяснение этого вопроса Крайсу, он лучше знаком с традициями этого народа.”
“Как я понял, сильфиды говорили ему именно про этот табор. Что могло случиться с Рейтом?”
“Может, он отправился один на поиски нас, или прямиком в столицу?”
В этот момент к Ар’сану подошёл Гайол и сел рядом. Он некоторое время наблюдал за танцующим Крайсом, а потом повернулся к Ар’сану.
- Что вы здесь ищете? – спросил он сверля Ар’сана пронзительным взглядом чёрных глаз.
- Крайс ведь уже сказал, - несколько удивился Арсан, - мы ищем нашего друга, которого потеряли в ураган. Его зовут Рейтар, Вы ничего не слышали о нём?
- Был тут один человек, - после непродолжительного раздумья произнёс Гайол, - Только сейчас его нет, его втянуло в портал.
- Какой портал? – удивился Ар’сан, - Он ушёл через портал?
- Я бы так не сказал, - кочевник покачал головой, - Это было больше похоже на ловушку, его втянуло туда против его воли. На следующий же вечер после того, как он оказался у нас. У нас остались только его вещи. Вы можете забрать их.
- Рейт пропал в портале? – Ар’сан уже ничего не видел, глядя в пустую точку в пространстве, - Его похитили как и Аннит. Это наверняка проделки Гестара. Надо сказать об этом Крайсу.
- Кстати, о Крайсе, - отвлёк его от раздумий хозяин табора, - Кто он, и откуда знает наши обычаи?
- Он вампил – полувампир-полуоборотень, - пояснил Ар’сан, - Насколько я знаю, он вырос в подобном таборе, и, если не ошибаюсь, его родители хозяева табора Клана Рыжей Лисицы. Он ведь уже говорил Вам об этом.
- Говорил, - задумчиво произнёс Гайол, - Значит, Крайс…
Ар’сан вгляделся в лицо хозяина табора.
- Ваш друг просил передать Крайсу одну вещь, - кочевник в задумчивости теребил ус.
- Что он просил передать мне? – радостный, распалившийся Крайс плюхнулся рядом с Ар’саном и налил себе травяного чая.
- Лэрейн, из клана Рыжей Лисицы, по прозвищу Крайс, - произнёс Гайол, - Прежде чем исчезнуть, твой друг кинул мне вот это, - он протянул вампилу хрустальное колечко, - и просил передать его тебе. Сказал, что ты поймёшь.
Крайс взял протянутое кольцо: - Значит Рейт…
- В лапах Гестара, - подвёл итог Ар’сан, - нам теперь двоих вытаскивать.
В этот момент рядом с ним возник рыжий кот.
- О, Магордосвернитус прибежал, - радостно произнёс Ар’сан и тут же заткнул коту рот куском мяса, - На, ешь, и не мяукай! – а потом тихо добавил, - лишнего.
Почесав кота за ухом он обернулся к Гайолу: - Наш кот. Мы его оставили с птицей, но ему, видимо, стало скучно. Как там Магдалена, ведёт себя прилично?
Кот радостно закивал и принялся с урчанием уплетать мясо.
Веселье продолжалось допоздна. Когда Ар’сан уже не мог есть, он встал и решил пройтись по свежему воздуху. Выйдя за кольцо кибиток, он увидел пасущихся лошадей. Кони кочевников притягивали взгляд, они были рослыми и стройными.
- Вот видишь, как должны выглядеть хорошие кони, - вслух произнёс он, обращаясь к дракону, - А ты всё норовишь превратиться в монстра какого-то.
“У каждого свои вкусы”, - проворчал дракон.
Ар’сан подошёл к лошадям. Они посмотрели на него, принюхиваясь, и продолжили пастись. Как ни странно, но сущность дракона в нём лошадей никогда не пугала. Может, они просто не ощущали этого? Однако когда Смок в обличье лошади бывал, они нередко его побаивались.
- Любите лошадей? – услышал он за спиной голос Гайола.
- Да, - Ар’сан подошёл к хозяину табора, - У меня в замке своя конюшня есть. Правда таких красавцев в ней нет, но и у меня есть неплохие лошади.
- Что вы намерены делать дальше? – поинтересовался кочевник.
- Отправимся на север, отыщем башню этого Гестара, выясним, что ему от нас было нужно, освободим друзей и постараемся вернуться в свой мир.
- Надеюсь, вам это удастся, - Гайол положил ему руку на плечо, - Мы приготовили для вас отдельный шатёр. Если захотите спать.
- Да, пожалуй я прилёг бы. Последние дни отняли много сил.

Между стреноженных коней мелькнула темная тень. Кони заволновались. Насторожился Гайол, а Ар’сан собрался было потребовать у Смока файербол на всякий случай, но в разрыв облаков выглянула одна из лун, осветив визитера. Более странной личности Аршу видеть не доводилось. Ему было около пятидесяти. Седые волосы – не белоснежные, как у Крайса, а наполовину серые, – обрамляли узкое обветренное лицо и неаккуратными патлами спускались до пояса. Голову украшала невероятно старая шляпа с обвисшими, обтрёпанными широкими полями. Ободранные концы широкой, давно потерявшей цвет, ленты, охватывающей тулью, свисали вниз позади левого плеча. Вместо пера за ленту была заткнута высушенная птичья лапа. С противоположной от концов ленты стороны на прочных нитях свисали три больших засушенных жука-навозника с черно-радужными надкрыльями. Одежда соответствовала шляпе. Поверх неопределенно-коричневатого цвета балахонистой рубахи был напялен приталенный вытертый до серого цвета кожаный кардиган, по фасону похожий на тот, что прихватил для себя Крайс во Вьерте. Штаны с заплатами, того же цвета, что и рубашка, ныряли в стоптанные, видавшие виды сапоги, один из которых просил каши и был за такой проступок замотан веревкой. Полы кардигана украшали сухие репьи, многие из которых, скорее всего, высохли уже на одежде. Зато талию в три оборота опоясывал атласный кушак интенсивно-голубого цвета с желтыми кистями – настолько яркий, что глаза видели только это невероятное цветовое пятно. Картину дополняли кусочки меха, заячьи и беличьи хвостики, какие-то камешки, веточки и бусины, в беспорядке нашитые на кардиган, а также не менее дюжины странных амулетов из меха, кожи, перьев и костей, висящих на шее. Тем не менее, лицо его покрывала не более чем трехдневная щетина, одежда была довольно чистой, а заплаты на штанах аккуратными. Не несло от него и запахом бомжатины, который Ар’сан помнил еще по своей родине.
– Бродяга! – приветливо сказал Гайол. – Давненько не виделись. Где тебя носило на этот раз? Идем к кострам, расскажешь, что видел, – он повернулся к Аршу. – Тебе, наверное, тоже будет интересно познакомиться с Бродягой. Давай вернемся к костру.
Что-то в его голосе сказало Ар’сану, что ему и вправду надо познакомиться со странным визитером.

Крайс действительно отрывался по полной. Он так давно не был в таборе, что теперь впитывал его в себя, как пересохшая губка воду. Даже сообщение о том, что Рейтар попал в лапы Гестара, ничуть не поколебало его великолепного настроения. Ну что ж, все равно им идти в эту башню, чтобы получить возможность убраться из этого мира; все равно вытаскивать оттуда Аннит – значит и Рейта заодно вытащат. Воин умница – успел выбросить кольцо. Что такого в этом колечке, Крайс не знал, но если его ищет Гестар, значит что-то такое в нем есть. Но об этом можно подумать потом и обсудить это со Смоком и Аршем.
После ужина он, прихватив с собой пару молоденьких девушек, удрал в поставленный для него шатер, чтобы освежиться и переодеться. Большего от девчонок ему сейчас не хотелось – разве что, еще потанцевать.
Когда Гайол и Ар’сан вернулись со своим забавным гостем, Крайс сидел в большом кругу и распевал вместе со всеми смешную песенку-игру, кочующую из мира в мир, меняя слова, но не меняя припева. Игра заключалась в том, что песенку пели по очереди, придумывая на ходу куплеты и выбывая, если куплет не придуман, пока не останется победитель. Крайсу, пришедшему из другого мира и знавшему много новых куплетов, светила безоговорочная победа – даже сочинять бы не пришлось. Увидев вернувшегося Арша, он помахал ему рукой. Ар’сан отметил для себя, что вампил форсит в своем черном кардигане и рубашке с крестьянским кружевом, счастливо возвращенными ему вместе с платьем, и что глаза многих танцовщиц не отрываются от него.
Вампил пропел еще куплет, снова оглянулся. Арш выглядел весьма озабоченным и немного растеряно поглядывал на странную личность, которую привел Гайол. За эмоциональным фоном табора, Крайс не мог вычленить эмоций своего друга. Он снова помахал ему рукой, а когда вновь пришла его очередь петь, решил повеселить его.

А у дракона шея длинная
И до него нам не достать.
Его по морде били чайником –
Его нельзя поцеловать.

На ходу сочинил он. Припев про чайник был неотъемлемой частью песенки, бродившей по мирам.

А у дракона нету талии –
Я не смогу его обнять.
Его по морде били чайником
И с ним нельзя потанцевать.

Подхватила тему молоденькая танцовщица и пошло-поехало. Бить дракона по морде чайником всем понравилось и драконов начали склонять и честить от всей души, неопровержимо доказывая, что не только Сильфу и сильфидам не по душе эти существа. Крайса же игра перестала интересовать, когда он увидел, что Гайол что-то начал рассказывать Аршу, время от времени поглядывая в сторону странного типа, который пришел с ними, а сейчас наслаждался хлопотами нескольких женщин, принесших ему еду.
«Наверное, юродивый, – подумал он. – Здесь те же традиции, что и у нас. Безумцев оберегают».
Он сделал вид, что не может сочинить куплета, и вышел из круга, понимая, что его маневр ничуть не обманул кочевников. Плюхнувшись на расстеленный коврик, сплетенный из ленточек, он тряхнул своей перекрашенной гривой, улыбнулся Аршу, вновь ловя себя на том, что начинает красоваться, как с ним всегда бывало, когда он поднимался на пик куража.
– Это кто? – спросил он, указывая на нового гостя.
– Еще не знаю, – ответил Ар’сан. – Гайол как раз собрался рассказать о нем.
– Это очень известная личность, – засмеялся Хозяин табора. – О нем есть немало историй и песен.
– Герой? – заинтересованно спросил вампил.
– Скорее, наоборот. Его коснулся Черный Ветер и изменил его. Говорят, до того он был решительным, самоуверенным охотником, но Сильф не прощает, когда кто-то перечит ему – вот и наслал на него Ветер Перемены.
– Что значит, изменил? – поинтересовался Арш.
– Стер память, изменил личность. Все, что он помнит до того – это Черный Ветер, который что-то забрал у него. Не стоит при нем упоминать эту тему. Говорят, в мире нет ничего ужаснее встречи с Ветром Перемены. Возможно, это не так, но проверять я не хочу. Во всяком случае, теперь он бродит по королевству, так... не от мира сего. Людей, которых коснулся Черный Ветер у нас оберегают и жалеют. Его всегда накормят, напоят, но... он очень странный. Иногда говорит, что Черный Ветер по-прежнему в нем.
Упоминание о Сильфе бросило Крайса сначала в жар, а потом в озноб. На несколько мгновений показалось, что он выдал себя, но Арш, вроде бы никак не отреагировал на перепад его эмоций. Однако то, что этот ужасный Черный Ветер связывают с Сильфом, одним из драконьих богов, который изображался безумцем, заставило его забеспокоиться. Подвинувшись к Аршу вплотную, он едва слышно поинтересовался:
– Смок может его просканировать? Кажется, нам надо знать об этой опасности.

Дракон осторожно коснулся мыслей Бродяги. Тот был весел и радовался, как ребёнок, оказываемому ему вниманию. Смок стал чуть глубже проникать в сознание ночного гостя, чувствуя, что вламываться в него сразу не безопасно. Бродяга вдруг как будто задумался, и перед драконом стали мелькать картины его жизни, словно киноплёнку отматывали назад. Вся жизнь этого человека состояла из бродяжничества. Он нигде подолгу не останавливался, не работал, и жил в основном на подаяния. Люди повсеместно были добры к нему, пускали на ночлег, кормили, а он им рассказывал байки, где был, что видел. Иногда охотился на мелких животных для пропитания. В общем, жизнь его была проста и беззаботна.
Однако у дракона оставалось ощущение, что какие-то кадры из этой жизни стёрты, удалены. А все остальные, так или иначе связаны с таинственным лесом, в котором они ночевали накануне. Бродягу словно постоянно влекло в его центр. Но что именно его туда влекло? Почему многие воспоминания оказались стёртыми? Этого Смок не понимал. Он всё глубже и глубже проникал в сознание Бродяги, всё отчётливее чувствуя чьё-то присутствие в глубинах подсознания этого человека. Словно в нём жила ещё одна сущность, словно он так же, как и Крайс прошёл «запечатление» с неким живым существом.
Крайс. Тут Смок вспомнил про Крайса. У того в менталный фон тоже вплетались необычные, чужие волны. И здесь картина была похожей, но если у Крайса эта ментальная «рябь», что вносила возмущения в излучения его мозга, имела белый цвет, если можно охарактеризовать её цветом, то у бродяги она была чёрной.
Дракон задумался. Это сходство его насторожило. Что если связь Крайса со своим духом не столь безобидна, как ему до сих пор казалось? Что если он станет повелевать вампилом, использовать его в своих целях? Духам нет дел до смертных, но свои интересы у них тоже могут быть, а бессмертный вампил мог стать удобным орудием для бессмертного духа. Если бы можно было проникнуть в глубь сознания Крайса, но он дал ему слово.
Однако перед Бродягой у дракона не было никаких обязательств. Что если проникнуть в самое сердце его сознания, вдруг удастся найти ответ на все поставленные вопросы разом?
Но чем глубже проникал дракон в сознание бродяги, тем отчётливее чувствовал, что второй личности это не нравится, она начинает волноваться. Когда Смок дошёл до самых старых воспоминаний, когда он увидел, как бродяга впервые выходит из леса, он понял, что близок к разгадке этой тайны. И тут он наткнулся на ментальный барьер. Он словно упёрся в стенку, за которой ворочалось и ворчало чудовище, готовое кинуться на любое живое существо, что окажется поблизости. Замерев в нерешительности, прислушиваясь к ментальному рёву зверя позади барьера, Смок размышлял, как ему поступить дальше. Ломать барьер? Этот барьер поставил не сам Бродяга, тот дракон обошёл бы свободно, даже не задумываясь. Но этот барьер был посильнее и посолидней всего, с чем ему до сих пор приходилось встречаться. И тем не менее, стоять у двери и так и не рискнуть открыть её, было глупо. Смок постарался осторожно проникнуть за ментальный барьер Бродяги.
Внезапно он словно ушёл из этого мира. Его сознание мчалось по пространству междумирья, где перемешались останки давно исчезнувших миров, где не было понятия пространства, верх-низ не имели смысла, вчера и завтра поменялись местами, само время перестало существовать. Его поглотил промежуток, сам Великий Хаос окружил его. И из глубины этого Хаоса на него с рёвом тысячи ураганов ринулось чудовище, страшнее которого нет в упорядоченном мире, цепной пёс Хаоса, пожиратель душ – Чёрый ветер.
Смок отпрянул и «выскочил» из сознания бродяги. Путешествуя меж миров, он никогда ещё не сталкивался с вихрем Хаоса лицом к лицу. А теперь он был напуган. Пожалуй, это было то, чего действительно стоило опасаться.

Ар’сан пришёл в себя. Он поймал на себе тревожный взгляд Крайса и слабо улыбнулся. Пока Смок проникал в сознание Бродяги, он чувствовал в себе присутствие дракона, но когда тот внезапно исчез, то до смерти испугался. Он неожиданно почувствовал, что остался совсем один во всей вселенной, что жизнь его ничего не стоит, и не будет продолжаться долго. У него возникло ощущение, что он умирает. Он почти потерял сознание, когда дракон вернулся. Смок тоже был в шоке. Что с ним было, куда он мог исчезнуть, он не говорил, но Ар’сан почувствовал, что тот сам в смятении.
Бродяга пришёл в себя, но был чрезвычайно бледен. У него под глазами проступили круги, и взгляд его бегал, словно искал чего-то. Похоже, что он терял сознание. Во всяком случае, девушки суетились вокруг него с удвоенной энергией, а взгляды мужчин выражали явную тревогу. Но вскоре все успокоились и снова зазвучали песни.
- Гайол, - обратился Ар’сан к хозяину табора, - А спой какую-нибудь песню из тех, что поют о Бродяге.
- Хм, - кочевник задумался, - Пожалуй, я спою вам одну балладу. Даже не совсем балладу, скорее притчу, сказку. Но я не хочу, чтобы Бродяга услышал её. Ему неприятно упоминание о Ветре Перемен.
Он отвернулся от центра табора, где шло веселье, и без аккомпанемента стал напевать необычную мелодию, отбивая ладонью себе такт по голенищу сапога:

Вступает ночь в свои права, приходит не спеша…
Отец, укладывая спать, качает малыша.
Сын просит сказку у отца, да чтобы пострашней,
А ветер бьется за окном и стонет у дверей.
Дождь барабанит по стеклу, в печи огонь горит…
Отец сынишке своему на просьбу говорит:
– Историй много я слыхал на этом белом свете –
Легенду расскажу, малыш, тебе про Черный Ветер.
То – не самум, не суховей, не дикий ураган,
Но он страшнее всех ветров – запомни, мальчуган.
Он крышу с дома не сорвет, тебя не унесет,
Вот только душу от него ничто уж не спасёт.
Оставит Ветер Перемен без близких, без семьи,
Забудешь ты, где раньше жил, кто родичи твои.
Бездомный, нищий и босой пойдешь бродить по свету,
Коль не поверишь ты, сынок, сейчас в легенду эту.

Блуждает Ветер Перемен в той чаще вековой,
Где странные деревья спор ведут между собой.
Владыка ветра, старый Сильф, живет в глуши той дикой
И тайны древние хранит в тени сосны великой.
Ему и служит, словно пёс, свирепый Черный Ветер
И ничего безумней нет, страшнее нет на свете.
Уж если кто-то забредет в волшебные владенья,
Он память слижет, словно мёд, сожрёт без сожаленья.
Что прячет Сильф и что хранит ужасный ветер темный,
О том никто не говорит… Кто был там – тот не помнит.

Я расскажу, сын, о глупце, что мудрого не слушал,
И страшный Ветер Перемен его похитил душу.

Ребенком спорить он любил и зачастую тех,
Кто верил в Ветер Перемен, он поднимал на смех.
"Пусть только сунется, - твердил, - его поймаю в сеть
И крылья мельницы в селе заставлю повертеть!"
Уходит детство навсегда, меняются заботы…
Он возмужал, женился он и занялся охотой.
Добычу меха для вельмож охотник выбрал делом,
Под сенью чащи вековой силки он ставил смело.

В лесу кудесник обитал – колдун и знахарь Леший,
На исцеление к нему шел конный или пеший.
Лечил он травами людей и древним заклинаньем,
Забытым нынче колдовством, волшебным, дивным знаньем.
Охотника он знал давно – в лесу его встречал –
И об опасности в глуши его предупреждал:
«Ты к сердцу чащи не ходи, охоться только с краю…
Нет, не пугаю я тебя, а лишь предупреждаю.
Достанет всем того зверья, что обитает здесь, –
Не стоит на свою беду в обитель Сильфа лезть.
Там, в чаще леса вековой, что старше всех на свете
Живет с начала всех времен свирепый Черный Ветер…»
На это парень отвечал: «Я сказке той не верю!
Всё это – старая брехня, истлевшие поверья.
Я буду так же, как всегда, ходить сюда охотой.
Из детства вырос я давно, мне детской нет заботы!»

Не слушал глупый человек старинные преданья,
Упрямо рвался на рожон, не веря в наказанье.
Всё дальше в чащу заходил, капканы расставлял,
Силками он зверей ловил, из лука птиц стрелял.
Его семья не знала бед – охота их кормила,
Но алчность как-то раз ему совсем глаза затмила.
Однажды увидал в лесу он белого оленя –
Никто на свете не встречал прекраснее творенья.
Так мех его приятен был охотничьему взгляду,
Что человек в запале дал безумнейшую клятву:
«Я не вернусь домой, пока оленя не добуду!
Скорей я путь назад в село, к жене своей забуду!»

Олень чудесный от него бежит в глухую чащу.
Глупец – за ним. Добыть тот мех – желанья нету слаще.
Всё дальше в лес глухой идет. Глаза огнем горят.
Деревья ожили вокруг и вслед ему твердят:
«Куда идешь ты, человек? Вернись скорей обратно!
Не дело – в девственном лесу бродить людскому брату».
Упрямец двигался вперед, следы в траве искал,
Предупреждений тех лесных совсем не замечал.

Пред ним старик возник седой – весь белый, словно снежный…
То был сам Сильф, и он сказал заблудшему невежде:
«Зачем пришел в запретный лес? Не сбился ль ты с дороги?
Ошибкой, верно, принесли тебя шальные ноги?»
«Кто ты такой? – глупец в ответ. – И право в чем твое
Мне запрещать ходить сюда отлавливать зверье?»
«Я – Сильф, – смеется ветра дух. – Мне дорог этот лес
И не по нраву смертный люд, что шастает окрест.
Кто в глушь нечаянно забрёл, кто тайн не увидал,
Таких заблудших с миром я, бывало, отпускал.
Но ты намеренно пришел, нарушил мой запрет –
За своеволие твое держи сейчас ответ».
Из глубины седых лесов раздался жуткий вой,
Промчался Ветер Перемен по чаще вековой.
Смертельным холодом могил охотника объял,
Вошел в него и память стер, и душу отобрал.
Забыл, кто он; забыл жену, забыл родимый дом –
Никто в селе не увидал охотника потом.
С тех самых пор по свету он скитается, бедняга.
И прозывает люд честной охотника Бродягой.
Живет беспечно, как дитя, но люди говорят,
Мечтает душу получить Бродяга тот назад
И молит Сильфа он в слезах путь указать домой,
В ответ же слышится в ночи зловещий ветра вой.

– Таков рассказ, – отец сказал. – Ты крепкий дай зарок,
Что к сердцу леса не пойдешь, переступив порог,
Не уподобишься глупцу, чью душу в вечный плен
Забрал свирепый Сильфа страж, злой Ветер Перемен.

Ритм и мелодия песни были настолько необычными, что когда Гайол замолчал, Ар’сан почти тут же забыл её. Если бы ему пришлось повторить хоть кусочек, он не смог бы этого сделать.
Однако гораздо важнее был текст. И ещё некоторое время они сидели в задумчивости, осмысливая его. Каждый думал о своём.

НРПГ: Баллада о Чёрном ветре написана в соавторстве с Крисс.
Без неё я не справился бы никогда.

Гайол допел балладу и Крайса словно окружила тишина, хотя табор продолжал петь и веселиться.
Конечно, эта баллада, как и все, просто всё переврала и преувеличила, а Бродяга был самым обыкновенным сумасшедшим. Очень хотелось в это верить, но… память услужливо перетряхнула свою барахолку и выдала старое воспоминание о том, что отец как-то упоминал о жутком Черном Ветре Хаоса. Что это такое, он отказался рассказывать, объяснив, что в реальных мирах с этим явлением невозможно встретиться. Значит, простое совпадение названия. Хотелось бы так думать, но… вспышка эмоций Ар’сана и Смока прямо перед тем, как Бродяга неожиданно потерял сознание, говорила о том, что дракон нащупал в сознании юродивого нечто необычное. Арш и Смок и сейчас были в некотором смятении и испуге.
Хозяйка табора Эльдивра позвала своего супруга и Гайол, извинившись, подошел к ней. Воспользовавшись моментом, Крайс придвинулся в Аршу и шепнул:
– Что узнал Смок? Что-то страшное, судя по вашим эмоциям.
Ар’сан повернулся к нему, но ответил за него Смок:
– Если бы ты не запретил входить с тобой в ментальный контакт, то я просто показал бы тебе, что увидел.
Крайс немного смутился. Ради Сильфа он чрезмерно злоупотреблял дружбой и доверием Смока. В какой-то момент мелькнула мысль просто рассказать дракону обо всем – и будь, что будет, но тут Арш, по-прежнему голосом Смока, продолжил:
– Сказка, похоже, не врет. Что-то случилось с парнем в этом лесу и теперь в дальних глубинах его памяти гуляет Вихрь Хаоса. Не знаю, насколько он опасен и как туда попал… или вообще это просто страшный отзвук пережитого, но он не дает пробраться глубже, чтобы узнать, что произошло в… Сердце Леса.
– Этот Сильф, похоже, Древний, – теперь Ар’сан говорил своим голосом, – а Древние пришли в нашу Вселенную через Хаос, как и предки драконов… Может быть, Сильф и есть этот ветер Хаоса? Может, он как-то сумел пробраться в реальность вместе с Древними?
– Нет, – неуверенно возразил Крайс, стараясь убедить скорее себя, чем друзей. – Нет. Этого не может быть. Не может!
Внутри всё отвратительно перетряхнулось, мигом улетучилось хорошее настроение, стало горько и паршиво. Веселье табора показалось назойливым шумом, захотелось темноты и тишины. Вампил стремительно поднялся и быстрым шагом, почти бегом, миновал шатры и круг кибиток. Справа из темноты раздался клёкот. Вампил подошел к Магдалене, уже устроившейся на ночь, и ласково почесал громадную птицу под клювом.
«Сильф? – мысленно позвал он. – Сильф, мне надо поговорить с тобой».
Душу вновь охватило тепло, но на этот раз Крайс жестко отшвырнул его ментальным барьером. Несколько мгновений спустя воздух замерцал зеленоватыми искрами, лицо овеял порыв свежего ветра, и вскоре перед вампилом парило прекрасное полупризрачное видение – Дух Ветра.
– Что случилось, Крайс? – Сильф был встревожен. – Почему ты так агрессивно блокируешь меня?
– И буду блокировать, пока не узнаю, что бы сделал со мной тогда на крыше? И пока ты не расскажешь мне о Черном Ветре. Здесь, в таборе – Бродяга, и Смок ощутил в нем присутствие Вихря Хаоса.
Крайс понятия не имел, что такое – Вихрь Хаоса, но говорил так, будто ему это известно.
Сильф вскинул голову и ветер, всегда окружавший его, гневно раздул длинные волосы, делая похожим на статую, разбитую Смоком в Последнем Оплоте.
– Не надо ставить мне условия, Крайс – я этого не люблю.
Вампил раздраженно стиснул кулаки.
– А я не люблю, когда мной пытаются манипулировать. Смок намекнул, что у меня изменилось ментальное излучение, а это значит, что ты что-то проделал с моим сознанием.
– Я не обязан тебе отчитываться, – усмехнулся Сильф.
– Хорошо, – ядовито ответил вампил, – а я не обязан тебе подчиняться и безропотно терпеть твои проделки надо мной. У Смока хватит способностей вычистить мой разум от твоего присутствия.
Он развернулся и гневно зашагал в табор к своему шатру. Веселье уже стихало и кочевники готовились ко сну. Крайс промчался мимо удивленно глядящего на его разгневанную физиономию Арша и влетел в свой шатер.
Спать не хотелось, но Крайс разделся и рухнул на мягкий тюфяк, накрылся затейливо вышитым покрывалом, сгреб в обнимку сразу три подушки и уткнулся в них лицом. Хотелось разреветься. После безудержного веселья табора, горечь от размолвки с Сильфом казалась еще более острой. Хуже всего – вампил чувствовал, что Сильф действительно очень тепло к нему относится. Его ментальные объятья были по настоящему искренними.
– Я не хочу его потерять, – прошептал он подушкам.
– Взаимно…
Порыв ветра промчался по шатру, затеребив полог. Легкая рука Сильфа почти невесомо коснулась волос вампила.
– Я ничего с тобой не сделал тогда, кроме того, что зацепился за твой разум, чтобы поддерживать мысленный контакт. Да и то его хватит максимум до Тангердта.
Крайс сел и уставился в печальные глаза сидящего перед ним Духа Ветра.
– А что ты сделал с Бродягой?
– Отдал его личность Черному Ветру, – спокойно ответил Сильф. – Он был слишком нахален и лез туда, куда лезть было запрещено.
– Отец говорил, что Вихрь Хаоса не может появиться в реальности.
– Не может, – согласился Сильф, – если кто-то не возьмет его с собой… В себе…
– Но зачем?.. Что он дает тебе? Власть?
– Нет… – Сильф склонил голову. – Не знаю, поймешь ли ты… Должен, ведь ты любишь своего никура – я чувствовал это, когда сканировал тебя.
Крайс ошеломленно смотрел на Сильфа, пытаясь осознать привязанность Духа Ветра к Вихрю Хаоса.
– Нас было очень много, – тихо и медленно заговорил Сильф, – тех, кто покинул умирающую Вселенную и вошел в Хаос в поисках нового места для жизни. Мы шли так долго в этом пространстве, где не было пространства... Где мгновенья растягивались в бесконечность, а бесконечность становилась мгновеньем... Не было ничего устойчивого и реального, кроме нас самих... И были Вихри Хаоса… Черный Ветер, который блуждал в промежутке между мирами… Одного за другим он уносил идущих. Не тела… тела потом просто умирали, лишенные разума. Терялись в бесконечности Хаоса. Он забирал души – чувства, воспоминания… Всё, что делало личность – личностью. Он приходил упорно, как в том страшном сне, когда из тьмы на тебя надвигается неведомая опасность – смертельная и неотвратимая. Он кружил во мраке, как акула, и тот, на кого он нацелился, точно знал, что Ветер пришел за ним. Все, кто вошел в Хаос, были ментально очень сильны, но Ветер прорывал любые заслоны, уничтожая несколько разумов, прикрывающих жертву… Мы не знали, сколько нам идти… Мы теряли одного за другим своих спутников и каждый момент ждали, когда в душу придет тот смертельный холод, говорящий, что Черный Ветер выбрал жертвой именно тебя…
Сильф прикрыл ладонью глаза, точно стараясь отгородиться от ужасных воспоминаний. Крайс уже и не рад был, что завел этот разговор. Он осторожно обнял Духа Ветра, удивляясь нежной материальности этого призрачного существа, и притянул к себе. Ветерок неожиданно стих, развевающиеся длинные волосы Сильфа мягко упали на руки вампила.
– Он пришел за тобой? – тихо спросил Крайс.
– Да… – Сильф вздохнул, когда вампил сочувственно погладил его волосы, – почти в самом конце пути. Тогда мой страх был уже настолько велик, что я с трудом осознавал реальность. Я никогда не был особенно смелым и рискнул шагнуть в Хаос, потому что сильнее его боялся остаться один на один с погибающей Вселенной. Когда пришел Ветер Хаоса, я просто сдался. Сразу… Даже не попытавшись защититься… Он вошел в меня и…
– И?..
– Он был похож на заблудшую дворнягу. Страшно одинокий в той пустоте, где был вынужден жить… Похищающий души в неосознанной надежде хоть на время не ощущать этого чувства… В какой-то миг я подумал, что окончательно сошел с ума от страха, потому что почувствовал нежность к этому заблудшему творению… А в ответ, он словно обнял меня, обещая защиту и верность… Это не было договором… Я просто взял его с собой, потому что никто не должен быть настолько одинок.
Крайс начал ощущать себя почти полным мерзавцем из-за того, что заставил Сильфа, пусть и в воспоминаниях, вновь пережить то страшное путешествие. Теперь стало понятно, почему отец тоже никогда не соглашался рассказывать о пути через Хаос.
– Прости, – шепнул он. – Я не хотел причинить тебе боль.
– Больнее было твое недоверие, – ответил Сильф.
– Я знаю… Прости… Вечно я ляпаю не подумав. Скажи, значит, ты можешь натравить Черный Ветер на кого угодно?
– Да.
– А на Гестара?
– Он очень силен ментально, а Черный Ветер в реальности не обладает той же мощью, что в Хаосе. Для полноценной атаки нужно, чтобы Гестар отвлекся на что-то… Например, на поединок с твоим крылатым приятелем – драконом. Но сначала необходимо снять барьер, окружающий башню. Иначе я и подобраться близко не смогу…
– А в Хаосе теперь нет Черного Ветра? Там теперь безопасно?
Сильф засмеялся.
– Ну что за глупость! Хаос опасен и без Черного Ветра. К тому же, он бесконечен и, несомненно, там гуляют подобные Вихри и… возможно только мой страдал от одиночества, а остальные просто пожирают души.

Обычно хозяин чувствует, когда его фамильяр попадает в беду, но Гестар так мало заботился о звере, которого приворожил, что только спустя сутки обратил внимание, что койота до сих пор нет. Пришлось хорошенько сосредоточиться, чтобы нащупать ментальное излучение зверя и телепортировать его обратно в Озерную Башню.
– Повелитель!.. – едва материализовавшись, койот грязным дрожащим комком кинулся под ноги хозяина и был небрежно отброшен вполне приличным пинком.
Койот заскулил, напрасно пытаясь разжалобить Гестара.
– Заткнись! – рявкнул колдун. – Закрой пасть, пока я тебя не прибил!
Зверь, все еще не в силах сдержать тонкий скулеж, сжался в углу алхимической лаборатории. Гестар подошел к нему, навис грозной тенью и поинтересовался:
– Ну и где тебя носило?
Койот взвыл во весь голос, как воют собаки от сильнейшей боли. Не просто взвыл – заорал в страхе от одного только воспоминания о лесе Сильфа. Гестар поднял фамильяра и небрежно водрузил на лабораторный стол. Холодные синие глаза впились в глаза зверя, разум Древнего погрузился в разум фамильяра, считывая все, что запомнил койот с того времени, как в последний раз покинул Башню.
То, что колдун увидел в сознании фамильяра, не слишком радовало, хотя и не слишком расстраивало. Дурного зверя занесло в лес этой древней твари – Сильфа. И поделом, что его там так приложили. Нечего лазить, куда не следует. Жаль, конечно, что койот не запомнил довольно приличного куска времени… Возможно, увидел что-то, что Сильф не хотел показывать никому. У безумного Духа Ветра немало тайн и самая важная, самая… да… она вызывала чернейшую зависть – эта тайна. Черный Ветер… Ветер Перемены, как его назвали в этом мире… Как же это никчемное, трусливое создание – всего-то старший элементал стихии воздуха – сумело подчинить себе кошмар Хаоса?
Не слишком приятной вестью было и то, что гвардеец, посланный за драконом, тоже оказался в Лесу. Его-то зачем туда понесло? Теперь ни гвардейца – одного из самых способных в магии – ни горгульи. Птицу, наверняка, пригрел Сильф в Сердце Леса.
– Этот Сильф… настоящая кость в горле! – Гестар отвернулся от койота и, ничуть не заботясь о том, чтобы успокоить и накормить зверя, вышел из комнаты.
Поднимаясь по лестнице, он довольно долго слышал жалостный скулеж, ужасно раздражавший его. Лишь дойдя почти до верха башни, он понял, что все еще настроен на разум койота и слышит его ментальный плач. Заблокировавшись, Гестар вышел на смотровую площадку, под укрытое тучами ночное небо. Привычно посмотрел на юго- восток…
Где-то там это мерзкая опухоль – Запретный Лес. Опухоль, которую ему уже давно не удается уничтожить. Сильфа… и этого Лешего, кто бы он не был.
Где-то там бродят беловолосый мальчишка и его приятель – дракон. Жаль, не удалось поймать дракона. Ну, ничего… время еще есть. Сейчас надо подумать и подготовить королевское развлечение. Столетие Освобождения должно быть шикарным и запомниться еще на век… А потом можно будет заняться Сильфом и попортить ему немного настроение.
– Надеюсь, он не спелся с вампилом и драконом? – Гестар засмеялся. – Нет… Этот скорее напустит Вихрь Хаоса на дракона, чем споется с ним. Вот уж о чем не стоит беспокоиться…

Когда Крайс неожиданно сорвался со своего места у костра и убежал в ночь, прочь из табора, Ар’сан удивился невероятно.
“Что это с ним? – спросил он дракона, - неужто на него так подействовали мои слова?”
“Безусловно, - медленно ответил ему Смок, обдумывая ситуацию, - Ты затронул что-то важное в его душе. Что-то, чем он не хочет делиться ни с кем”.
“Сильф?” – удивился Ар’сан.
“Думаю, да”.
“Но он же совсем не стал таким, как Бродяга”.
“Да, - с секундной паузой ответил дракон, - но Бродяга пришёл в лес по своей воле, если верить песне, и нарушил древний запрет, а Крайс оказался там случайно, да ещё и был изранен. Помнишь, он говорил, что Леший ухаживал за ним?”
“Но при чём тут Сильф?”
“Думаю, они как-то связаны, Леший и Сильф. Не исключаю, что они на самом деле одно и то же. Вспомни, Эдна назвала спасителем Крайса Сильфа, а потом, когда ты стал спрашивать его самого, он сказал уже, что это был Леший”.
“Значит, между Крайсом и Сильфом возникла какая-то связь?”
“Да, и весьма сильная. И Крайс этим очень дорожит. Ему неприятно слышать о Сильфе что-либо плохое”.
“Но, это любовь”, - удивился Ар’сан.
“Не рассуждай так прямолинейно. Хотя, в каком-то смысле, это так”.
“Но, если Сильф натравил Чёрный ветер на простого бродягу, когда тот вошёл в его лес, почему он не напустил его на нас, когда мы спали на поляне в его лесу? Из-за Крайса?”
“Возможно. А может, Крайс специально полетел через лес, зная, что здесь нам не грозит опасность. Как знать, …”
Смок не договорил. В этот момент Крайс промчался мимо них с перекошенным лицом, и скрылся в своём шатре.
“Что с ним? – ещё больше удивился Ар’сан, - он словно поцапался с кем-то”.
“Не исключено, - Смок успел перехватить бурю эмоций, бушующую в душе вампила, - мы у границы леса Сильфа, он может быть здесь прямо сейчас. Вспомни, маленькая сильфида становится видимой нам только когда сама того захочет, что уж говорить о более сильном духе?”
“Но надо поговорить с ним, - Ар’сан встал со своего места и пошёл вслед за Крайсом, - успокоить как-то…”
“Не надо, - мысленно остановил его дракон, -ему сейчас лучше побыть одному. Если ты сейчас к нему подойдёшь, вероятнее всего нарвёшься на грубость”.
В этот момент они подошли к шатру вплотную и Смок уловил эмоции двух существ. Он заставил Ар’сана пройти мимо шатра и повернуть в сторону открытого поля. Быстро расширив круг ментального поиска Смок уловил мысли Магордосвернитуса. Кот, оказывается, сидел совсем рядом с шатром. Всё это время он незаметно следовал за своим хозяином, не выпуская его из виду.
“Позаботься о нём”, - мысленно кинул ему дракон, и направился в поле. Кот тихо скользнул внутрь шатра.
Ар’сан быстрым шагом уходил всё дальше в поля. Потревоженный им табун некоторое время смотрел ему вслед, но вскоре лошади вернулись к пастьбе.
А когда огни табора стали казаться маленькими искорками у далёкой кромки леса, Смок вернул себе облик дракона и, разбежавшись, взлетел. Поначалу тяжело и медленно, он поднимался над землёй, отстраняя от себя все тяжёлые мысли, наслаждаясь полётом. Ему стало казаться, что он долгое время пребывал в чужом теле, и лишь теперь смог вернуться назад. Он уже почти забыл, что значит летать. Короткую разминку утром можно было несчитать. И теперь он чувствовал, как воздух наполняет его летательную перепонку, становясь упругим, и толкая его всё выше и выше. Подвижность возвращалась к мышцам, что давно не получали нагрузку. Места переломов его почти не беспокоили. Он летел в ночь.