-----------------------------------

Странные вещи творились в Фордъёгеле - селе, что близ Траморских джунглей. Странные и пугающие. Месяц назад, а может и больше, стали пропадать дети. Заботливые матери укладывали своих чад в кровать, целовали в лоб, желая спокойной ночи, но не находили на следующее утро. Смятая постель, приоткрытое окно и никаких следов снаружи. Никто из соседей не слышал ничего подозрительного; разве только собаки необычно жалобно выли, предчувствуя несчастье. Поиски е принесли результов. Даже элитные солдаты Анавэиры, согласившиеся помочь, не обнаружили никаких зацепок. Впрочем, возможно, они не особо и старались. В конце концов до их появления в Фордъегеле не было никаких проблем, кроме привычных. Возможно, именно их вылазки к БервиТегеллу повлекли за собой трагедию. Нельзя, непростительно нарушать покой Траморского леса. Ужасна будет его месть. Но разве докажешь это северным самодурам? Они быстро дали понять, что не уйдут, пока не выполнят свое задание, в чем бы оно ни заключалось. Староста деревни лично убедился, что их действия санкционировал сам король Дилан. А против монаршей воли, как говорится, не попрешь.
Несчастным родителям оставалось лишь смириться с потерей. А три ночи спустя без вести пропал другой ребенок. Потом еще один, и еще. Власти выслали отряд солдат для охраны села и детектива (будто бы выбранного самим графом Кроу) для расследования, но их старания, если, конечно, они вообще имели место быть, прошли впустую.
Только однажды детектив Элве наткнулся на крохотную зацепку - грязную ленточку, зацепившуюся за ветки кустарника неглубоко в лесу. Одна из матерей даже узнала в ней вещицу своей оплаканной дочурки, а это, по словам детектива, заметно облегчало задачу, позволяя сузить область поисков до окраин джунглей. Да только жители Фордъегела и без него знали, что их детей забирает лес. Тэвские варвары обязательно выдали бы себя. Собаки непременно подняли бы лай, едва учуяв запах тифлинга. Нет, тут было что-то другое.
На вторую ночь после "удачи" с ленточкой исчезла опознавшая ее женщина. Кто-то решил, что она, лишившись от горя рассудка, сама решила отправиться на поиски своей дочери. За ней немедленно отправили солдат, которым было велено тщательнейшим образом прочесать всю окраину леса, однако и на сей раз они вернулись ни с чем. Один из сержантов третьего взвода позволил себе заметить, что вообще с трудом ориентируется в душных зарослях и при всем желании, наверное, не нашел бы там и слона. Но кто тогда станет искать пропавших? Кто ориентируется в Траморских джунглях? Дикари тан-вегирр, о которых неизвестно даже существуют ли они в действительности?
Жители Фордъегела уже совершенно отчаялись вернуться к нормальной жизни. Некоторые собрали вещи и всей семьей уехали из проклятых мест. Самое умное решение, наверное. Однако не каждый мог себе его позволить. Ведь переезд означал новую работу, новое жилье, а все это большие деньги. Со сменой климата, вероятно, проблемы со здоровьем. Слишком сложно. А может, в родимом Фордъегеле все еще уладится со временем? Возможно, беда обойдет стороной?

До Фордъегела добрались уже в сумерках. Эйдан как всегда ошибся с расчетами, и его «срезать путь» оказались на деле лишней петлей и потерянным временем. Впрочем, барона это не особо расстроило, а свою промашку он списал на местного проводника, мол, «завел, куда не надо», сдобрив слова смачным подзатыльником «туземцу» и скоромно умолчав, что сам и заставил беднягу туда идти.
Клэри расстроено сопела, готовая растереть брата в порошок за такую подставу. Мало того, что она жутко устала трястись на спине ездового ящера, так еще и погода не радовала: жара и дождь, дождь и жара… Убийственно! Одежда представляла собой жалкое зрелище, прическа – того хуже: от аккуратно уложенных кудряшек не осталось и следа. Да в таких климатических условиях просто невозможно жить нормальному человеку! Никакого комфорта! Девушка готова была отдать все, только бы заполучить ванную с горячей водой и мягкую чистую постель. Она уже собиралась в очередной раз выдать своему братцу по полной, что о нем думает, как впереди показались долгожданные огни, и послышался лай собак. Проводник объявил, что это и есть Фордъегел и пришпорил своего ящера. Коротконогая рептилия недовольно фыркнула и быстрыми скачками, казалось бы совсем не подходящими к ее мощному телосложению, стремительно рванула вперед.
Клэри решила не отставать: все эти байки про «монстров», вылезающих по ночам из лесов и пожирающих запоздалых путников, в сумерках казались не такими уж и неправдоподобными. Виду она, конечно же, не подала, но старалась держаться рядом с проводником. Брату девушка мало доверяла: здесь он и сам был новичком, и сколько бы не хвалился, на самом деле сам мог спокойно угодить впросак.
Эйдан, естественно, думал кардинально противоположное. С невозмутимым видом он что-то насвистывал себе под нос и демонстративно держался в хвосте отряда, не собираясь никуда спешить. Весь вид барона говорил: «Мне до фени ваши слухи, верить тупым аборигенам я не собираюсь».

(вместе с Даной)

Первое, что бросилось в глаза приезжим, было полное отсутствие людей на улицах. Никто не гулял, никто не сидел на дворовых лавках с трубкой или друзьями, перетирая чужие косточки. Абсолютная пустота. Только псы перегавкиваются, звякая цепями. Впрочем, это провинция - что с нее взять? Может, тут принято с наступлением темноты сразу спать ложиться? Хотя свет в окнах горит.
Проводник указал аристократам на грузное двухэтажное здание у главной дороги. На освещенной подвесным фонарем вывеске красовалась потертая надпись "Веселый свин", а над ней - широко улыбающаяся морда кабана. Пожалуй, в любое другое время она показалась бы забавной, но сейчас смотрелась несколько жутковато.
- Дыра-а, - протянула Клэри, критически оглядывая заведение. Мечты , что таверна окажется чем-то более комфортным, разбились вдребезги, а мысли, что внутри может скрываться уютная обстановка с милой и дружественной атмосферой как-то уже даже и не приходили в голову.
- А что ты хотела в такой глуши? Может ковровую дорожку постелить до входа? – Эйдан уже успел спешиться и с интересом взирал на вывеску. – Милый хрюн! Не находишь? – он прищурил глаз и задумался. – Кого-то он мне напоминает… А-аа.. Вспомнил, твоего последнего ухажера…
- И ни капли не похож! – прошипела Клэри, спрыгнув на землю, рисунок ей отнюдь не казался "милым". Ноги затекли и практически не ощущались, спину ломило, и вообще жутко хотелось спать. И есть, и пить… На мгновение девушка почувствовала себя полной развалиной, но сознаваться в этом Эйдану она не собиралась, поэтому изобразила самую милую улыбку, поднялась на крыльцо и, открыв дверь, шагнула за порог, предоставив брату самому разбираться с ящерами и проводником.
Вопреки ожиданиям интерьер "Веселого свина" выглядел даже относительно прилично. Разумеется, не пятизвездочный отель, но для постоялого двора на самом юге страны - неплохо. Чисто, не накурено. Любители деревенского стиля и грубой деревянной мебели были бы в восторге. Кроме них, еще - энтомологи. Они бы, пожалуй, почувствовали себя здесь как в раю: в неприятной тишине то и дело слышалось мерзкое жужжание ночных жуков, отвратительный писк москитов, стрекот цикад. Благодаря специальным сеткам на окнах членистоногой погани было не так много, как на улице, но в помещении все же хотелось бы не видеть их вообще. О кровососущей компании в постелях страшно было даже подумать.
Люди в зале присутствовали в достаточном количестве. От чего тишина делалась еще более неприятной. Компания хмурых мужиков молча ужинала за большим косоногим столом. Каждый с какой-то патологической тщательностью жевал хлеб, уткнувшись носом в свою тарелку. У окна расположились двое путешественников (эннвегцы со Срединного побережья - не южане и не северяне; "ни рыба, ни мясо", как говаривал про них дядя Бран, мамин младший брат). Они пили вино и изредка вполголоса обменивались короткими репликами. Кроме них за столами сидели еще несколько человек по двое по трое с кружками разбавленного пива, или что там принято пить у деревенщин? Один с отсутствующим видом глушил самогон из пятилитровой бутылки.
Хозяин за засаленной стойкой встретил гостью недружелюбным взглядом и ни здороваться, ни предлагать своих услуг не спешил.

(с memo)

Клэри смерила взглядом хмыря за стойкой, достала из кармана золотую монетку и направилась прямо к нему. Насколько знала баронесса, золото всегда открывало все двери, и если уж в этом захолустье есть хоть какие-то удобства, то стоит попробовать их заполучить.
- Эй, уважаемый, - девушка облокотилась о стойку и помахала монеткой перед носом хозяина заведения. – Как тут у вас с комнатами? И что можно перекусить? Только достойно, чтобы не опозориться перед родом Бладведов.
Хозяин открыл было рот, намериваясь не в самой вежливой форме сообщить, что комнат нет, потому как они все заняты солдатами, что из еды он может предложить только остатки ужина, и что миледи стоит убираться из Фьердъегела, пока не поздно, но имя властителей Вэзда все-таки заставило его передумать. (А может, это был блеск золота в свете ламп.)
- Сичас сообразим што-нибудь, - пробормотал он и, гаркнув "Бианка!", скрылся за кухонной дверью. Некоторые из присутствующих обернулись на резвую незнакомку, кто-то даже перестал есть. Однако говорить, похоже, никто все-таки не собирался.
Клэри победоносным взглядом окинула зал и, мурлыча себе под нос навязавшуюся недавно песенку (и где же она ее слышала?), грациозно прошествовала к свободному столику у окна. Эйдан куда-то запропастился, поэтому оставалось только рассматривать «аборигенов». Интересно, кто-нибудь здесь может рассказать хоть что-то полезное или интересное? Какие-то все забитые… Баронесса недовольно поморщила носик. "Аборигены" по большей части недолго выдерживали ее взгляд, отворачиваясь уже через пару секунд. Кто-то возвращался к трапезе, кто-то к пиву, кто-то встал и ушел. Только один из путешественников не переставая поглядывал на девушку, продолжая беседу со своим товарищем. Тот в свою очередь кривил губы и время от времени качал головой.
Минут через десять растрепанная женщина с усталыми глазами принесла поднос с тарелкой супа, жаркого и бутылкой столового вина. Металлический фужер не самой приятной наружности прилагался.
- Милости просим, миледи, - бесцветным голосом произнесла Бианка. - Приятного аппетита. Комната уже почти готова. Извините за несообразный прием. У нас очень много гостей.
- Надеюсь, завтра будет лучше, - тихо ответила Клэри то ли женщине, то ли самой себе. Брезгливо взяла фужер двумя пальцами, повертела и поставила обратно на стол. Неужели придется жить в таких условиях?
Дверь хлопнула. Девушка подняла глаза – конечно же, Эйдан наконец-то решил тоже поужинать. Со скучающим видом она ждала, пока брат о чем-то переговорил с хозяином, и подошел к столу.
- Представь, проводник сбежал, - барон занял место напротив и со злостью врезал кулаком по столу. Посуда со звоном подпрыгнула. Клэри едва успела подхватить бутыль с вином, чтобы та не шмякнулась на бок. – Сказал, что здесь ему нечего делать. Переночует у знакомого и утром пораньше смоется обратно. Никак не мог уговорить остаться. Вот трус! Верит во все местные байки.
- Фиг с ним с проводником, не будет этого, наймем другого, - она протянула брату бокал. – Только глянь какой сервис! Фее.. Грязь.
Эйдан достал из кармана платок, протер, взятый у сестры бокал, и отдал ей обратно:
- Все, чисто. Не вопи на пустом месте.
Клэри онемела от возмущения, чувствуя, что начинает дергаться правый глаз.
- Ты что специально? Издеваешься? – прошипела она.
- Если только совсем немного.
Эйдан не улыбался, и сообразить, серьезно он говорит или нет, девушка не смогла, поэтому, насупившись, молча придвинула к себе жаркое. Суп не впечатлил как-то с первого взгляда.
Между тем компания, занимавшая большой стол, стала расходиться. Неспешно и все с такими же траурными лицами. Ни дать, ни взять - кружок анонимных подкаблучников. Когда дома ждет не слишком ласковая жена, да пяток детишек в придачу, особо жизни не порадуешься. Но не может же это относиться ко всем селянам? Или может? Деревенские вроде так и живут.
По лестнице со второго этажа спустился нескладный мальчишка лет тринадцати. За собой он тащил немалых размеров чемодан застегнутый на ремни, но не на молнию; сбоку по полу волочился рукав когда-то безупречно белой рубашки. Владельца чемодана не составило труда опознать по раздавшемуся крику. В целом чрезвычайное возмущение помешало смешливому вояжеру (именно тому, который так часто зыркал на Клэри) составить вразумительное предложение, но общий смысл был понятен и так. Молодому человеку не нравилось, что кто-то трогает его вещи.
- Спакона, - оборвал его излияния подошедший хозяин гостиницы, у которого в руках имелся второй похожий чемодан. - Я предоставлю вам другую комнату. Комнату наверху необходимо освободить для приезжей миледи. Если хотите, можете разбираться с ней.
- "Другая комната" - это хлев? - не так эмоционально, но все же резко осведомился второй путешественник.
Хозяин пожевал губами, кивнул.
- Вапще, ребяты, - сказал он уже тише. - Ехали бы вы отседа. Ничего вы тут не найдете. Только смерть свою.
- Да-да-да, слышали уже! - замахал руками первый. - Ты бы, с... смерд, сначала по-по... позволения спросил, прежде ч-чем наш багаж руками своими лапать. Уступить даме - дело чести! За кого ты нас принимаешь?
- За болванов, - так и ляпнул хозяин, который, видимо, отличался прямолинейным характером. - Ну дык, пшли. Я провожу. Фитих! За мной.
Развернувшаяся сцена не произвела на присутствующих сильного впечатления. К большому столу (на смену деревенским мужикам) стали подтягиваться солдаты, требующие пива и травящие свои плоские шутки. С их появлением гнетущая атмосфера начала потихоньку рассеиваться.
Клэри исподлобья наблюдала, как неудачники покинули зал, в душе радуясь, что ей хоть в чем-то повезло больше. А как же иначе? Она все-таки баронесса, а этот сброд и хорошего отношения заслуживает лишь с натяжкой, не то что лучших комнат. Брат ее веселья не разделял, он вообще пребывал где-то в ином мире: молча ковырял в своей тарелке, игнорируя все вопросы и жалобы Клэри. Девушке даже стало казаться, что он заразился местным мрачным настроением, хотя, может быть, и просто устал. Вообще за весь этот ужин он произнес лишь одну фразу:
- Если завтра утром мы еще будем живы, значит все ЭТО, - кивок на принесенный заказ. – было вполне съедобно.

Утром 11-го марта 1873-го года детектив Тристан Мэйс Элве сидел в главном зале гостиницы "Веселый свин" и в задумчивости граничащей с печалью. Возможно, даже тоской. Дело о пропадающих детях понемногу начинало казаться тупиковым. Местные жители (признаться честно, лица преимущественно не обезображенные ни интеллектом ни образованием) все настойчивей упирали на древние проклятия, "гнев леса", расплату за грехи и происки Дьявола. Элве не был безбожником, но опыт расследований говорил о том, что Дьявол прикладывал значительно меньше усилий к организации несчастий в жизни людей, чем они сами. Поэтому Дьявол не входил в список подозреваемых. Вот шестеро анавэрийских спецназовцев неизвестно зачем ошивающихся здесь с середины января - да, вызывали подозрения. Дьявол - меньше. Но, как выражался знакомый информатор, "к ним же ж не подкопаешься"! Их операция санкционирована самим королем - сельский староста лично показывал Элве подтверждающие сей факт документы.
Кроме того детектива беспокоил еще один крайне странный субъект: старик подозрительной наружности и антипатичного нрава. Всегда держится от всех в стороне, по поводу происходящего никаких эмоций не проявляет. Вероятно, практикует какую-либо форму оккультизма. В таком случае ему, сколь ни мерзко это представить, могли понадобиться детские жертвоприношения. Но как тогда объяснить полное отсутствие следов? Собаки не подняли лай, потому что знали запах убийцы (или просто похитителя, хотя Элве очень сомневался, что кто-то из пропавших до сих пор жив). Дети не кричали, потому что он их усыпил. Нет. Ни на окнах ни на дверях домов не нашли никаких следов взлома. Дети должны были открывать их изнутри, чтобы впустить убийцу. Значит, возможно, договорились обо всем заранее. Старик мог заинтересовать их игрой - запретной, тайной и от того неимоверно захватывающей -, бесстыдно используя детскую наивность в своих отвратительных целях. Да только по словам селян старик детей не любил, не заговаривал с ними, а те вовсе побаивались его, отчасти не решаясь подходить слишком близко. Может, было вовлечено третье лицо? Или кто-то другой, не старик, действовал по этой схеме? Узнать в человеке преступника часто нелегко. Случается, что самые страшные вещи совершают самые безобидные на вид лица.
Единственной на данный момент уликой являлась обнаруженная в лесу ленточка с детского платья. Миссис Крестоул, мать одной из пропавших, опознала в ней вещь своей дочери. И сама исчезла на следующий день. Ее без сомнений рано или поздно найдут в Траморском лесу - на той или иной стадии разложения. Ленточка очень могла быть ловким ходом убийцы, желающего направить следствие по ложному следу.
Говоря откровенно, детектив Элве терялся в догадках. А царившая в здешних местах душная жара не способствовала мыслительному процессу. Кое-как помогало охлажденное в погребе пиво, но после третьей-четвертой кружки особенно остро проявлялось желание плюнуть на все и завалиться спать. Предпочтительно сразу на сутки.

Клэри проснулась на удивление в хорошем настроении. Даже спала крепко, хоть с вечера думала, что это просто не осуществимо в таких убогих условиях: постель жесткая, белье не такое белоснежное, а на стене вообще ужас – паук! Здоровый, откормленный местной экологически чистой деревенской пищей. Прибежавший на вопль из соседней комнаты Эйдан прибил противное насекомое сапогом, который девушка уже успела снять, но пятно от паука на стене осталось страшным напоминанием, что ползучие твари могут нагрянуть в комнату в любой момент. И вот не смотря на все это, Клэри спала как младенец! Наверное, все-таки сказалась усталость. Или нервное истощение от перенесенного стресса.
Утром (опять же на удивление) настроение опять оказалось приподнятым. Девушка просто чувствовала себя настоящим детективом, приступившим к расследованию. Брата она будить не стала: не маленькая, и сама со всем разберется без посторонней помощи. Эйдана вообще предполагалось использовать как грубую рабочую силу в случае крайней необходимости.
Одевшись, умывшись и оценив свое отражение в зеркале как «лучше не бывает», баронесса с гордым видом спустилась вниз на первый этаж позавтракать.
Теперь в главном зале людей было заметно меньше. Только хозяин (его, как выяснилось вчера, его звали Хэфил Дринкс), двое солдат - один перебинтован, словно мумия: рука, голова и, судя по неровностям под рубашкой, торс; другой мог похвастаться лишь аккуратной повязкой на запястье, но лицо его зато имело красивый зеленоватый оттенок. Молодые люди неспешно пили пенистое пиво и поразительно благообразно общались. То есть преимущественно молчали. Кроме них в помещении присутствовал только приличной наружности джентельмен в клетчатом сюртуке. Он тоже пил пиво, задумчиво следя за дорожкой крупных муравьев, ползущих по оконной раме. Давешних путешественников, так легко согласившихся уступить свою комнату, не наблюдалось.
Хозяин Клэри заинтересовал только на мгновение, пока делала заказ. Солдаты внимания не удостоились вообще. А вот прилично одетый мужчина вызвал неподдельный интерес. В частности тем, что и был прилично одет: на местного обывателя он, ну, никак не походил. Он показался девушке единственным нормальным человеком, увиденным за последние дни. Да и сюртук у него забавный - Клэри давно не видела, чтобы ТАКОЕ можно было носить в общественных местах (ладно еще дома на диване, где никто не видит). Но мужчина все равно интересный. Может быть, даже сможет составить неплохую компанию за завтраком?
Мило улыбаясь, Клэри направилась прямо к столику «приличного джентльмена в клечатом».
- Доброе утро. У вас здесь не занято? – подойдя, промурлыкала она и, не дожидаясь ответа, присела на стул напротив.
Детектив Элве поднялся, как того требовал этикет, но не успел пригласить даму садиться, потому как она сама уже позаботилась о своем комфорте. Такое стремительно развитие событий несколько сбило Мэйса с толку.
- Мадам, - сказал он, чтобы хоть что-то сказать. - Рад встрече. Разрешите представиться: меня зовут Тристан Мэйс Элве. Детектив уголовного сыска ЭннВеги к вашим услугам.
- Мадемуазель, - чуть опустив ресницы, поправила Клэри. – Клэри Дорен, баронесса Арнская с острова Вэзд.
Брови Элве сами собой поползли наверх. Он даже забыл снова сесть.
- Баронесса? Как вы... Что привело вас в эти дикие края? И почему вы без охраны? Здесь не безопасно.
Юная баронесса порадовалась произведенному эффекту.
- О том, кто я, знаете пока только вы. А вам я доверяю, вы производите впечатление надежного человека, - она жеманно повела плечиком и одарила собеседника еще одной очаровательной улыбкой. План действий вообще был прост: сначала расположить к себе, а затем выспросить все, что можно… и даже, что нельзя, но полезно для дела.

Дара. 10-е - утро 11-го, 1873.

Второй день как муж ушел "в лес за грушами" - с немногими собравшимися приятелями искать пропавших детей и все еще не возвращался. Муж почему-то не взял их заемную непутевую вездеходку - может быть потому, что все в нее бы не влезли. Взял лишь свой карабин. И Дара на утро второго дня его отсутствия отмыла машину от прежних походов по джунглям, вытряхнула половики, очистила багажник от коры и щепок, попадавшей с привезенных на прошлой неделе дров. Сходила на реку. Приготовила обед...
Вечерело. Дара успокоила себя, что и на три дня могли уйти - мало ли что. Заглянула в кузницу, закрыть открытую для проветривания на день дверь. Подумала о купальне, закрыла кузню и вернулась к дому. Ей пришла в голову мысль, что вернувшись из джунглей мужики могли зайти в таверну. Или если кого нашли? Тогда должны были идти к ним домой. В таверну за новостями идти не хотелось. Поразмыслив, она лишь сходила к колодцу на площади - там никого не было и она вернулась.
Поутру она ушла в купальню, вернувшись, отправилась в сад собирать поспевшие фрукты. Вчерашний обед остался нетронутым и, чтобы он не пропал, она решила отнести его и фрукты в таверну - несколько монет лишними не окажутся, да и можно будет узнать, нет ли каких новостей в поселении...

11-е марта, утро, гостиница "Веселый свин"
(вместе с Даной)

Детектив не сразу сообразил ответ, зато вспомнил, что до сих пор стоит истуканом, и наконец сел на свое место.
- Я польщен оказанным мне доверием, - приговорил он, но что еще добавить придумать не смог. - Позвольте, я угощу вас вином? Разумеется, здесь не найдется достойного вас напитка, однако в такую жару даже неблагородный напиток бывает приятен.
Признаться честно, Элве несколько терялся в присутствии такой высокопоставленной особы. Баронов и баронесс он видел (не только на портретах, но и в живую, издалека), да только никто из них не был родом с Вэзда. О первых вассалах Бладведов, как и о них самих, ходили не самые приятные слухи. Мэйс боялся сморозить какую-нибудь глупость и в то же время понимал, что избежать этого вряд ли удастся.
- С удовольствием позволю себя угостить, - любезно согласилась баронесса, словно и не замечая смущения своего собеседника. – А заодно, может, расскажете, как очутились здесь? Слышала, сейчас так много слухов ходит о Фордъегеле, и все не очень радостные. Что вы забыли в таком месте?
Элве кликнул хозяина. Тот, конечно, не подошел, а только вопросительно кивнул головой, показывая, что слушает. В приличном обществе такое поведение было крайне невежливым, но детектив уже научился не обращать внимания на подобные нюансы. Он совершенно по-деревенски крикнул заказ через весь зал и вернулся к прерванной беседе.
- Меня прислали для расследования исчезновений здешних детей, - пояснил детектив. - Староста Фордъегела обратился с просьбой к мэру Эрнлидарта. Тот в свою очередь к графу Кроу, так как сам выделить людей не мог. В Эрнлидарте каждый полицейский на счету, не говоря о сыщиках. Все-таки портовый город. Его сложно держать под контролем. Граф велел определить человека из другого отделения. И вот я здесь, за 120 миль от дома: пытаюсь собрать внятные показания у суеверных селян. Пока что единственным точно установленным фактом остается лишь сам факт пропажи. Никаких улик, никаких зацепок. Деревенские все как один твердят о проклятиях, гневе леса и прочих чупакабрах. Впрочем, присутствие роты солдат, похоже, исправило ситуацию. За последние четыре дня никто, кроме миссис Крестоул, не исчез. Она же проходила свидетельницей в опознании найденной в лесу ленты, которая оказалась личной вещью одной из пропавших девочек, ее дочери. Здесь, к сожалению, приходится предположить, что миссис Крестоул сама ушла из дома. И в отличии от остальных ее труп мы обнаружим.
Последнюю фразу детектив произнес вполголоса. Сделал глоток из кружки, помолчал. Тут как раз появилась неизменно печальная Бианка, жена хозяина, поставила на стол кувшин и два фужера. Элве снова поднялся, наливая даме вина.
- Дети пропадают и пропадают, и совсем нет никаких зацепок? - удивилась Клэри, поднимая бокал. История ее заинтересовала, баронесса вообще любила всякие легенды, тайны и расследования. - А если поискать с собаками? Они не могут взять след? И кстати, что там говориться в местных байках про чупакабр? В каждой сказке есть доля истины: вдруг вы ходите совсем рядом?
- Знаете, я не поклонник подобной мистической чуши. Я верю в Господа Бога, поводыря нашей церкви, а россказни пьяных мужиков или пугливых баб, принявших в темноте куст за монстра, у меня доверия не вызывают. Улики несомненно есть. Я в этом уверен. Мы просто не можем их найти.
Последний ребенок, мальчик семи лет, пропал восемь дней назад, то есть еще до того, как я сюда приехал. Осмотр мест происшествия ничего не дал. Однако многое указывает на то, что дети сами покидают дом через окно или двери, пока остальные члены семьи спят. Многие родители не спят ночами, охраняя своих детей, но это, похоже, малоэффективно. У меня есть три свидетеля (два мужчины и женщина), у которых пропали дети, когда они задремали. Возможно, преступник располагает усыпляющим газом. А может, потерпевшие действительно просто задремали.
Насчет собак: в моем распоряжении есть одна ищейка, но она не возьмет след восьмидневной давности. Это невозможно. Селяне пытались использовать своих псов и те привели их к окраине леса. Вроде бы все ведет именно туда, но солдаты неоднократно прочесывали местность, заходя в самую глубь, и ничего не нашли. Но наши Скорее всего, след к лесу - только отвлекающий маневр. Боюсь, для того, чтобы расследование продвинулось, понадобится новая жертва.
Детектив отвел взгляд; ему неприятна была подобная мысль, однако он не видел другого решения. У него просто не было материала для работы. Ничего, кроме показаний перепуганных селян. Баронессу тоже как-то покоробил такой ответ, но она промолчала. Вскоре все та же Биянка принесла заказ, и Клэри сосредоточилась на собственной тарелке, соображая, съедобно ли то, что подали, а заодно и отвлекаясь от мыслей про новые жертвы.
- А вы ничего не слышали про экспедицию, организованную в джунгли в прошлом году моим отцом? Ведь и про это какие-то слухи должны были ходить? - поинтересовалась девушка, решив кардинально сменить тему разговора.
- Нет, - Элве поднял голову. - Вы поэтому здесь?
- Да, - баронесса кивнула. - Никто даже не знал, зачем отцу вообще понадобилось идти сюда. Что он собирался искать в Джунглях? Странно как-то... И, главное, пропал без следа. Да и не один, а со всеми своими спутниками - их человек десять было. Я думала, вдруг во Фордъегеле, кто-то что-то знает, ведь именно здесь их видели в последний раз, - Клэри помолчала, раздумывая о чем-то своем, затем посмотрела на детектива. - Вы не подскажете, кто в этой деревушке вообще может что-то знать? Есть ведь местные сплетники, или кто-то еще, кто любит совать нос в чужие дела.
Элве криво усмехнулся.
- Единственный более менее разумный человек здесь - староста. Если кто-то и сможет рассказать что-нибудь полезное, то только он. Остальные будут клясться, что отряд вашего отца сожрал лес или дикари; что вы его не найдете и вам лучше уходить, дабы не сердить лес еще больше. Можете не сомневаться.
- Что-то подобное я и предполагала, - вздохнула девушка. - А вы не хотите проводить меня к старосте после завтрака? - ее глаза радостно загорелись от внезапно пришедшей в голову идеи. И заодно это хороший шанс доказать братцу, что она и сама может все расследовать без его помощи.
- Почту за честь, - улыбнулся Элве, наклоняя голову в легком поклоне. - Однако должен сказать, что в данном случае почти согласен с мнением деревенских. Если отряд вашего отца продвинулся достаточно далеко, то его вряд ли удастся отыскать. Джунгли Трамор поистине огромны.
- Чудесно, что вы со мной! - баронесса хлопнула в ладоши. - Тогда давайте поторопимся, пока мой братец не проснулся и не испортил мне весь день.

--------------------

Заметив вошедшую Дару, Бианка хотела было с ней поздороваться, но в горле образовался комок и женщина поспешила обратно на кухню. Она уже знала от мужа, что из последней поисковой группы, в которой числился также мистер Трейнольдс, еще никто не вернулся и не желала обсуждать это с вероятной вдовой. Тем более, что детектив Элве был рядом. А поисковые группы организовывались подпольно, без ведома властей. Многие отцы сами продолжали искать своих детей, не доверяя солдатам и детективу, который за пять дней прибывания во Фордъегеле так ничего и не сделал.

Дара заметила Бьянку и ее реакция подсказала, что "что-то все еще хуже". Без вздохов она прошла со своей корзиной к тавернщику.
- Здравствуй-те, Хэф. Фрукты, - она печально улыбнулась, - И остатки вчерашнего ужина. - поставила корзину рядом на стол, там в самом деле был вкусный (хотя и вчерашний) обед и подбор фруктов. - Что слышно о... - Она на секунду замялась и сказала не то, что собиралась. - Нам не было почты?
Дара была одета отнюдь не по деревенски, что может быть странно, но она чуть было не отправилась в лес, от похода куда ее удержала работа по саду, и поэтому на ней был лесной костюм - крепкие сапоги, свободные серые брюки и куртка с капюшоном.

Хэфил крякнул, сбитый с толку таким вопросом. Осторожно глянул в сторону Элве - тот был полностью поглощен разговором или, как сказали бы городские выпендрежники: диалогом с недавно объявившейся родственницей Бладведов. Поэтому просто понизил голос, когда сказал:
- Не вернулись они ишо. Но ты не расстраивайся. Может, они нашли чего и поэтому задержались. Не впервой ведь пошли. Давай свое добро, Дарунь. Солдат хорош тем, что в еде не привередлив. Одним словом: свинья. - Хозяин "Веселого свина" подумал и решил перефразировать: - Сволочь, короче. Свинья сама-то животное чистоплотное. А в грязи валяется, чтобы паразиты не кусали. Давай я тебе за все про все два пенса дам. И не спорь. Я ж знаю, что ты у нас хорошо готовишь.
Два пенса за вчерашний обед с фруктами было действительно многовато. У Хэфила свежий обед с кружкой пива в придачу стоил один пенни, но трактирщик чувствовал некоторую неловкость за с дуру ляпнутое в начале (мол только сволочь-солдат твою стряпню жрать будет), да и потом он искренне хотел помочь кузнецовой жене в трудную минуту. Нравилась она ему. Хорошая была женщина - кроткая, приветливая. Хоть и не без изъяна. Говорят, родить мужу дитятко не смогла. Но что против природы сделаешь, если не додала?

Маргарита тихо вскрикнула и подскочила на постели, вот уже четвертые сутки она не могла нормально выспаться, а сегодня к тому же приснился особенно дурацкий сон, будто она собирает бисер посреди зала суда пока вокруг скачут какие-то ряженые. Рита привычно потянулась к тумбочке, однако вместо очков пальцы наткнулись на круглые мелкие бусины. По спине пробежал холодок, только через пару секунд девочка сообразила, что держит в руках сестрины бусы, а спустя мгновение нащупала и саму Энни, которая, закутавшись до подбородка в мокрую простыню и свернувшись калачиком, дрыхла рядом. Вероятно, вернулась поздно ночью. Маргарита тряхнула головой и, выругавшись совсем уж неприличными для ребенка словами, перегнулась через сестру за очками. На улице было уже позднее утро и, похоже, Хеф ее заждался. Девочка как раз собиралась встать с постели, когда слева послышалось тихое шуршание. Рита внутренне замерла, догадываясь, кого увидит в следующую секунду. На столе, прямо возле тарелки с остатками ужина, сидела мышь. Самая обычная маленькая мышь, только зеленая. Которую неделю они с Энн пытались выловить эту бестию, однако подлая тварь избегала любых ловушек. По горькому опыту Марго знала, что стоит только шевельнутся и мыша юркнет в ближайшую щель, поэтому ей ничего не оставалось, как испепелять грызуна лучами ненависти. Нет, неделю назад Энн все таки смогла поймать мышку. Вместо того, чтобы придушить паразитку, она выкрасила ее в зеленый цвет и выпустила во двор, естественно, эта скотина вернулась обратно... Очень медленно Маргарита спустилась с кровати и подняла рубашку сестры, которая валялась рядом на полу. Зверушка пока не подавала признаков беспокойства. Может, ежедневные дозы концентрированной ненависти вызвали у нее цирроз печени и теперь мыша сама хочет, чтобы ее прибили? Под ногой что-то хрустнуло, Рита сцепила зубы, однако мышь, как будто очнувшись, с жутким визгом бросилась на стенку и, чудом обогнув полный воды рукомойник, скрылась в трещине.
- Итак, мои поздравления, господа, враг был посрамлен и позорно бежал с поля боя, - Рита со злостью швырнула рубашку в сторону Энн.
- Эй, доброе утро, Марго, - Энни открыла один глаз и улыбнулась, - я тебя ночью не разбудила?
- Я вчера слишком устала, ты где была? - выдергивая из пятки кусочки ореховой скорлупы, девочка допрыгала до кухонного стола.
- Так, у знакомого.
- У кого?
- Так... а что у нас сегодня на завтрак?
- То же, что и вчера, только без мяса, мясо кончилось. Опаздываю, так что ты ешь без меня, а я по дороге перекушу.
- Слушай, Марго, у меня тут заканчиваются запасы трав, я отлучусь на пару дней, хорошо?
- Чего заканчивается?
- Так...
- Что именно заканчивается?
- Белоголов...
- Ага... Давай начистоту, ты куда собралась?
- Начистоту... есть одно место, где я еще не смотрела. Говорящие Стены на юге.
- Это там, куда ты старикашку в прошлом году водила?
- Да...
- И где полгода назад ногу сломала?
- Я теперь очень осторожно...
- Твою ж мать, Энни, пусть каждый делает свое дело, целая рота солдат ничего в джунглях не нашла, а ты одна собралась?
- Солдаты, - Энн фыркнула, - они в лесу как котята слепые.
- А обо мне ты думала, тут дети пропадают, а я опять ночью одна буду? У нас позавчера замок сломался, теперь клинит.
- Я кого-нибудь попрошу, чтобы починил. Ну хорошо, хорошо, ты права, успокойся.
- Когда ты говоришь, что я права, то всегда поступаешь по-своему... мы еще вечером поговорим на эту тему. Ладно, нет времени, до вечера. И, это, не бросай тарелки на столе, сколько раз говорила, - Маргарита выбежала на улицу и отправилась к таверне.

Рита вошла в таверну, когда Дара разговаривала с Хефилом. Маргарита вспомнила, что муж ее недавно отправился на поиски пропавших.
- Представляю, как она сейчас переживает... - подумала девочка, - А я так постоянно за свое чудо природы волнуюсь и попробуй отговорить...
Она быстро пробежалась взглядом по столикам, выцепив молодую девушку, беседовавшую с детективом. В незнакомке чувствовался класс, явно небедная, а может даже и благородных кровей, с такими полезно дружить.
- Дара, здравствуйте. Привет, Хеф, я тут опоздала немного, помогала сестре, - Марго подошла к стойке, - а что это за важная птица господина сыщика охмуряет?

- "Охмуряет", ишь, какие словца у ней в запасе... - недовольно буркнул трактирщик, который любил в девушках мягкость и скромность, но не признать, что юная барышня подбирает формулировки с поразительной точностью, не мог. Поэтому хоть и исправно высказывал свое недовольство, мер по перевоспитанию не принимал.
- Мадемуазель Клэри это, - понизив голос, сказал он. - Приехала вчера ночью с братом. Заявила, будто родственница герцогов Бладведов, потребовала комнату и хрясь мне золотой на стол. Ну, я решил, что поверить ей будет меньше мороки, так что будь поосторожней. Никаких мне "охмуряет"! Не "коза", а "ваша милость", не "щаз", а "сию минуту". И глаза по полу держи, как у них там принято. Усекла?
Хэфил, сдвинув брови, посмотрел на Маргариту, что означало предельную серьезность его слов.

( C memo )
- Так точно, ваша милость, сию минуту. Чего ваша милость изволит приказать? Драить полы, сгасать на рынок или, может, помочь мадмуазель Бьянке на кухне? - Рита сделала пару шагов назад, у нее была устойчивая аллергия на подзатыльники.
Брови Хэфила сдвинулись еще плотнее, хотя, казалось, плотнее уже нельзя, но давать подзатыльники молодым девицам, хоть и нахальным, противоречило его представлениям о вселенной.
- Солдатские комнаты убирать пойдешь, - уже менее дружелюбно сообщил трактирщик. - Тебе там работы надолго хватит, авось ума немного наберешься. Хотя кого я обманываю? А ну марш отсюда! - Полотенце хлестнуло в сторону Марго. Подзатыльник подзатыльником, а вот дать полотенцем пониже спины в картину мира у Хэфила вписывалось отлично.
- Видала? - обратился он к оставшейся рядом Даре. - Ну молодежь пошла! Срам один.
Марго резво отскочила в сторону.
- Хороший ты учитель, Хеф, надо было тебе в школу устроиться, я прямо чувствую, как ума набираюсь, - девочка вздохнула, более грязную работу придумать было невозможно.
- Итак, здоровье армии в руках безымянного героя, - сказала она тихо, беря ведро со шваброй, - хотя там что драй, что не драй...

Эйдан проснулся, когда на улице уже совсем рассвело. Солнечный свет из приоткрытого окна бил прямо в глаза, барон повертелся в постели, стараясь пристроиться поудобнее, но сбежать от солнца оказалось невозможным. Пришлось вставать. Не выспавшись. Бесы бы побрали сестрицу с ее истериками по ночам: нашла чего пугаться, какого-то там паука! Он уж думал, по меньшей мере, к ней в комнату вломился полк солдат или дюжина кровожадных монстров! Перебудила весь этаж. Одно слово – идиотка.
Наскоро одевшись, и пригладив лохматую шевелюру перед зеркалом, барон отправился на первый этаж, ибо все прелести жизни на данный момент были сосредоточены именно там. По пути завернул в комнату сестры, но той уже и след простыл. Удивительно, потому что валяться в постели Клэри любила даже больше брата. Видимо интерес так подстегнул ее жажду активной деятельности, что аж выгнал из кровати ни свет, ни заря. Да впрочем, что беспокоиться? Куда она пропадет из деревни при свете дня? Никуда.
Придя к такому умозаключению, Эйдан попятился к лестнице, которая находилась прямо у него за спиной и еще мгновение назад была абсолютно пуста. Резко развернувшись у самых ступеней, шагнул вниз и тут же врезался во что-то… или кого-то. Раздалось звонкое «бря-мм», барон машинально подхватил в руки откуда-то взявшуюся швабру да так и замер на ступенях лестницы.

Дара кивнула юной "партизанке со шваброй": "Доброе утро, Мар." - Дети были рассудительные не по годам, но представить Хэфа школьным учителем Даре не удалось, два пенни по прежнему были деньгами, а солдат должно быть услали маршировать...
Опять не лучшим образом кольнуло предчувствием. Дара вспомнила о простаивающей без дела вездеходке.
- Дрова к вечеру нужны будут? - риторически спросила у тавернщика, - Ладно, хорошего дня.
Дара поглядела, как Маргарита отправилась на второй этаж с ведром и шваброй, и вышла на улицу. Господин Сыщик ей и вправду был неинтересен, на приезжую баронессу она почти и не обратила внимания. Вот история про зеленую мышь ее бы заинтересовала, но такую важную вещь Маргарита удержала в тайне.
На улице было прохладно. С поднявшимся ветром небо чуть прикрыли облака. Какой-то мальчишка пробежал в сторону конюшни, но в целом по дороге от таверны до торговой ей никто по дороге не попался.
На площади даже и торговцев еще почти не было. Дара еще не позавтракала и прилавки были полны снедью. Впрочем Дара не заметила многих торговцев, заметив прилавки. Это мало что значило, кроме того, что сегодня ей пришлось быть не самой внимательной.
Пока она общалась с торговкой фруктами площадь потихоньку наполнилась покупателями. Со стороны ратуши показался утренний патруль и Дару опять кольнуло предчувствием.

Во главе взвода пеших солдат на боевом ящере гарцевал офицер. Тропической рептилии явно не терпелось размять лапы; она прям пританцовывала под своим седоком, так и норовя пуститься бегом, но тот умело держал ее в узде, так что твари оставалось только жевать удила, скаля острые как иглы зубы на прохожих. Прохожим это совершенно не нравилось, но они благоразумно помалкивали. Роптание на офицеров обычно не заканчивалось ничем хорошим.
Внезапно Дара заметила, что сквозь толпу на торговой площади отчаянно продирается одинокий солдат. Вот его жители Фордъегела, а также проезжие дамы и господа, вдоволь покрывали бранью, отчасти даже специально преграждая дорогу. На парень, еще молодой, не обращал на них внимания, выискивая кого-то впереди. Увидев патруль, он крикнул: "Капитан!" и (побежал насколько это было возможно), к остановившемуся офицеру.
- Капитан! Там это... мужик! Из лесу... С этими... - задыхаясь, парень сперва изображал в воздухе какие-то немыслимые фигуры, но наконец опомнился и, вытянувшись по струнке, проорал: - Капитан Алгар, разрешите доложить!
- Докладывай, - проигнорировав непрофессионализм рядового, сказал офицер, одернув забеспокоившегося ящера.
- Там мужик... из лесу. Пришел. Говорит... Говорит, его дикари с посланием прислали. И ждут.
Алгар задумался на пару секунд. Затем спросил:
- Где он?
- У южной окраины. Я покажу.
- Где конкретно?
- Э-э... Я не знаю. Где-то между рекой и стеной на востоке.
- Рядовой Крейг, возьмите моего ящера и отправляйтесь к старосте и детективу Элве. Сообщите им о случившемся и скажите, чтобы подходили к цирюльне "Золотой Локон". Я вышлю туда провожатого.
- Так точно! - солдат принял поводья у своего командира и после недолгой борьбы с норовистой рептилией унесся по направлению к дому Вейманов. Алгар же отправил еще нескольких гонцов по другим взводам, после чего снова обратился к уже немного переведшему дыхание юнцу с коротким приказом:
- Веди.

Дара к тому времени тоже оказалась неподалеку и, оберегаясь от огромных ящеров (их наездники представляли меньшую опасность), расслышала, наверно, даже больше сказанного. У "Локона" она оказалась раньше патрульных, глядя, где тот вернувшийся с леса. Никого не было и, понервничав пару минут, она вспомнила, что "между южной стеной и... нет. Между рекой и восточной." Южной стены во Фьердгеле просто не было, а на ту, чьи роскошные останки стояли с востока, можно было зайти и посмотреть округу.
Успешно потеряв, куда отправились гонец с патрулем, Дара решила выглядеть их со стены, и может быть, успеть углядеть того "мужика-из-лесу" раньше солдат. В крайнем случае ей оставалось вернуться к цирюльне и ждать там, но пока что она поспешила в восточную часть поселения.
Как ни удивительно, но обнаружить Алгара по такому расплывчатому описанию как "на запад - река, на востоке - стена, так вот где-то посередине" не составило большого труда. Впрочем, Даре повезло: взвод солдат на ровной местности между первыми домами Фордъегела и лесом представлял собой прекрасный ориентир. Плохо было то, что девушка, хоть и видела Джефа, мужниного приятеля, одного из последней поисковой группы, но подобраться ближе, чтобы услышать, что он говорит, не могла.
Вряд ли военные одобрили бы вмешательство "гражданских". Или, может, стоит рискнуть? Дара подумала, что не будет ничего особо страшного в том, чтобы пройти рядом, но... Джеф (во всяком случае издалека) выглядел спокойным и дурное чувство предчувствий рассеялось. Дара немного поглядела на них всех и отправилась к ним.

(вместе с Ri)

На более близком расстоянии иллюзии о спокойствии рассеялись. Джефа буквально трясло, по лицу каплями катился пот. Он с трудом соединял слова в предложения и о смысле сказанного приходилось судить скорее по уточняющим вопросам Алгара:
- На вас напали дикари? - Нет? - Тогда кто? - Звери? - Дикари вас спасли? - И взяли в плен? - Сколько у них заложников? - Еще двое? - Что они хотят?
- Говорить они хотят, милорд, - хриплым голосом уже более внятно произнес Джеф. - Требуют нашего "вождя". У них бабка...
Тут Дару окликнул один из солдат. Подбежав к ней, он не в очень вежливых выражениях пожелал узнать куда она направляется и, не дожидаясь ответа, стал теснить ее прочь.
Куда прешь?" - Дара говорить не стала, тем более, что от нее это и не требовалось - ее просто не подпускали. "Значит, все же дикари... Вот нашли на свою голову."
Сама не помня как, Дара оказалась возле дома.

( Вместе с Даной )

Маргарита брыкнулась на пол, выпустив от неожиданности ведро. Потоки воды хлынули вниз по ступенькам.
- Твою ж ма... - Марго запнулась и внимательно осмотрела незнакомца: уверенный взгляд, дорогая одежда, очень похож на девушку снизу, точно родственники, к тому же Рите показалась, что этого человека она уже где-то видела, - Извините, господин, я иногда бываю такой неуклюжей, надеюсь, вы не испачкались?
Про ту же «мать» вспомнил и Эйдан, правда, тоже быстро опомнился и осекся на полуслове. Все-таки люди вокруг, а барону такими словами бросаться не пристало.
- Хорошо, что не испачкался, иначе бы какому-то чучелу не поздоровилось, - фыркнул он. На этом, видимо, плохое настроение улетучилось: девочка в луже воды смотрелась донельзя потешно. Даже совесть мучить начала.
Спустившись вниз по ступеням, Эйдан протянул пострадавшей руку, собираясь помочь подняться:
- Я тоже виноват. Извини.
"Ага... тоже. Я то всегда под ноги смотрю. Теперь еще и лестницу мыть придется. Чучело!".
- Ну что вы, - улыбнулась девочка, опираясь на предложенную руку и отряхивая платье, - благодарю, господин...
Рита вопросительно посмотрела на барона.
- Барон Эйдан Рагнел, - закончил молодой человек, все еще держа второй рукой швабру, словно та была боевым копьем, не меньше. - А как зовут леди с ведром?
- Маргарита, - вспоминая все то, чему ее обучали годы назад, ответила Марго, - учусь на юриста, а пока помогаю здесь.
Девочка сделала быстрый книксен, представляя, как это должно нелепо смотреться в мокром платье.
"Рагнел, рагнел..." Внезапно Марго вспомнила страницу из старой газетенки, привезенной Грегори, бульварная пресса со всякими раздутыми сенсациями. Рита сделала восторженное лицо, по крайней мере ей хотелось на это надеяться.
- Так это ваша ваша сестра печаталась в эммм... ммм... последних номерах со статьей про ммм... на такую актуальную тему? Очень смелая вещь, настоящая пощечина общественному мнению. Вы сопровождаете ее в новом расследовании? Если я могу поинтересоваться.
Барон обалдело уставился на девочку. Вот что он не ожидал, так это то, что в такой глухомани, как Фордъегел, сестрицу кто-то вспомнит в связи с ее писаниной в газете. В Свете такие увлечения у благородных девиц не поощрялись, и то, что Клэри постоянно выставляет свою семью посмешищем, Эйдана, попросту говоря, бесило.
- Марго, душа моя, - он взял девочку под руку. – Давай с тобой договоримся: я куплю тебе новое платье, взамен испорченного, а ты больше никому не скажешь, что моя сестрица пишет статьи в газеты? Нам жутко нравится хранить такие увлечения в бо-ольшой тайне. Идет?
- Не беспокойтесь о платье, это мелочи - ответила Рита.
"Ага, последнее"
- И, конечно, я никому не скажу - девочка немного нахмурилась, - хотя я высокого мнения о вашей сестре, честно говоря, мне кажется, это не самое подходящее занятие для серьезной девушки, к тому же в таких делах всегда нужен человек с трезвым взглядом на жизнь и представлениями о настоящих, более хм... весомых, ценностях, способный остудить не в меру горячую голову. Вы согласны?
- Т-сс, - шикнул Эйдан, и усадил Маргариту за крайний столик, к счастью оказавшийся не занятым. Только еще не хватало привлечь внимание всех обитателей гостиницы к занятиям Клэри. - Еще как согласен! – он вручил девочке швабру и присел на стул напротив. – Итак, шантажистка, давай начистоту. Что ты хочешь, чтобы больше об этом не вспоминать?

с Dead Mimi (продолжаем)

Лицо Марго приняло свое обычное хмурое выражение. Раз уж сам барон начал говорить на равных, стоит сделать вид, что так и надо.
- Эйдан, посмотрите вокруг, что вы видите?
- Тебе честно сказать? - барон чуть приподнял бровь.
- Боитесь, что я обижусь за свою милую маленькую деревеньку?
- В принципе, да... Или нет? Чувства патриотизма к родным пенатам ты не испытываешь?
- Я сама скажу, что это. Это дыра, грязная, застывшая в прошлом дыра, куда в лучшем случае можно съездить, чтобы потом вино слаще пилось, там, у себя дома. А для меня это еще и могила, гребенная яма посреди джунглей... с зелеными мышами. Кем я здесь стану? Женой пахаря, подстилкой кузнеца? Я не для этого себе глаза портила над книгами, мне надо в столицу, делать карьеру... Вы сейчас спросите, какого хрена эта маленькая сучка здесь скулит? Однако, кроме всего прочего, - Маргарита сделала ударение на последнем слове, - возможно, я смогу вам помочь. Скажите, Эйдан, вы ведь не для того сюда приехали, чтобы чупокабру ловить?
- Нет, солнце, – Эйдан прищурился. Словопоток откровенности из уст девочки его немного обескуражил. Совсем чуть-чуть. Но сама Маргарита начинала интересовать – вот из таких упертых девиц с амбициями и вырастают потом авантюристки типа его сестры. – Мы с Клэри приехали узнать, не слышал ли кто про экспедицию, которую организовал здесь наш отец год назад.
Девочка удивилась, она то думала совсем о другом. На мгновение Маргарите показалось, что барон просто подшучивает над ней.
- Рагнел... - Рита вдруг поняла, почему лицо барона казалось знакомым, - Рагнел. Высокий стари... джентльмен с бакенбардами и шрамом под левым глазом?
- Неужели знаешь? - теперь уже удивился сам Эйдан. То, что его отца вспомнит первый встречный (или, вернее, встречная), он никак не думал. Вот повезло! Фордъегел, оказывается, полон сюрпризов. Интересно, успела ли Клэри что-то накопать с утра? - Так что там с высоким стари.. эмм.. джентльменом? - барон заинтересованно ждал продолжения, даже позабыв, что Маргарита только что пыталась прибегнуть к шантажу.
Маргарита неприятно улыбнулась, собственно, она всегда улыбалась неприятно, когда не следила за собой.
"Похоже в кой-то веки полная рука козырей. Теперь бы не растерять."
- Я знаю одного человека, который лично сопровождал вашего отца во время экспедиции. Большего вы не узнаете даже нашего почтенного старосты.
Эйдан чуть было не взвыл «Так пойдем к нему!», но вовремя вспомнил о бесплатном сыре:
- Так что взамен? Или Марго совершенно бескорыстна?
- Только ваша благодарность, ну и ее выражение в виде проживания в столице, оплаты учебы в Стефолдском университете на юрфаке, плюс рекомендации. И я рада, что вы смогли найти следы вашего отца, но у меня есть еще одно предложение, расскажу по дороге, - Маргарита осмотрела зал и зыркнула на Хефила, - похоже вашей сестры уже нет, вы хотите отправится сейчас, или будем ждать госпожу баронессу?
- Позавтракать можно? - осведомился Эйдан, переваривая все "пожелания" своей новой протеже.
- Можно, - Марго улыбнулась и кивнула, - не угостите даму? Я, пожалуй, побуду рядом с вами. А то Хефил обязательно спросит, почему я не драю полы за солдатней. Вот только переоденусь у Бьянки.
Марго вспомнила, что до сих пор сидит в мокром платье.
Барон хмыкнул, понимая, что отвертеться от девочки уже не получится, и заказал завтрак на двоих, чем немало удивил Хефила.

Удивленный Хэфил передал Бьанке заказ (как обычно по громкой связи, то есть просто проорал, что нужен завтрак на двоих) и, подойдя, словно, чтобы поставить на стол кувшин вина, ткнул Маргариту в плечо.
- Ты че творишь, мерзавка? - прошипел он. - Ты зачем к милорду пристала? Я тебе что сказал делать?
Трактирщик, человек по своей природе простодушный, предпочитал держаться от всяких баронов, "графьев" и прочих обладателей голубой крови подальше. От них ведь не знаешь что ждать. Все эти "милорды", "миледи", "пожалте", "не побрезгуйте" и еще сотня красных словечек, а сказать все равно нечего. А если сказал, то сам не понял. Зато ростом на голову меньше стать - это у них быстро. Оттого новое знакомство Марго немало обеспокоило Хэфила. Не то, чтобы он сильно радел за ее безопасность (он-то, может, и радел, но не сильно), а вот за репутацию своей гостиницы ему было боязно. Мало ли что этот барон учудит? Расскажет на каком-нибудь обеде, что в "Веселом Свине" дерьмо вместо еды подают, так к нему люди ходить перестанут! Не-не-не, тут на первом месте осторожность!

- Ты же сам сказал: во всем высоким господам угождать, - каждой секундой настроение Марго становилось все лучше и лучше. Девочка вздохнула, - вот, господин барон захотел, чтобы я ему помогла справиться с завтраком. Слушай, Хеф, извини за недавнее, сам знаешь, дура дурой, мало меня пороли. Мне еще переодеться надо.
Рита встала из-за стола и быстро юркнула на кухню.
- Бьянка, Бьяночка, подожди готовить, мне так везет, что самой страшно. Только вот, тут такая оказия вышла, вымокла вся. Я знаю, у тебя здесь платье дочкино есть. Одолжишь, а? Вечером верну.

Хэфил неопределенно крякнул, не найдясь что ответить. Неловко улыбнулся барону и до поры ретировался за свою стойку. Раз благородный господин не высказывает протеста, если сам пригласил Маргариту, то ничего и не сделаешь. Извращенец. Бедная девчушка, она небось и не понимает во что ввязывается. Размечталась небось, что барон ее, мокрую, пожалел, да позавтракать пригласил.
Проследив, как Рита уходит на кухню. Хэфил выждал с полминуты и последовал за ней. Он еще в дверях услышал просьбу девушки одолжить ей платье. Бьянка посмотрела на Марго грустными глазами, вздохнула, покивав, и ушла, не сказав ни слова. После исчезновения их сына она почти не разговаривала. На какое-то время трактирщик даже забыл зачем пришел, провожая взглядом подавленную горем жену, но наконец вспомнил.
- Ты что творишь?! - негромко, но грозно вопрошал он, наступая на Маргариту. - Ты вообще понимаешь что творишь? Думаешь ты ему нужна будешь? Нет. Поиграет и бросит. А тебя же замуж потом никто не возьмет, дуреха!

( C memo )
- Я с ним не играть собираюсь, - неожиданно для себя Маргарита покраснела. Через пару секунд девочке пришло в голову, что Хефил, похоже, прав. Нет, в то, что барон имеет к ней интерес неприличного плана Рита не верила, но с другой стороны... положим найдет он папашу, или не найдет, в любом случае, зачем ему выполнять обещания, которые дал какой-то сельской малявке?
Марго нахмурилась.
- Он, собственно, не ко мне, а к моей сестре скорее, - Рита заметила, что начала оправдываться и нахмурилась еще сильнее. К тому же последняя фраза прозвучала крайне неоднозначно. Получалось, что она какая-то сводница, - я... черт, Хефил, мне уже почти пятнадцать, я сама могу решать свои проблемы.
- Да, как же. Может она! - трактирщик покачал головой и неожиданно мягко произнес: - Думаешь, я не понимаю? Все я прекрасно понимаю. Не даром двух дочек вырастил. Так они обе замужем уже, живут-поживают. Конечно, тебе хочется приключений и красивой жизни. Но приключения очень редко заканчиваются хорошо. Чаще они заканчиваются очень, очень плохо. Ты за барона не бойся. Мы уж как-нибудь разберемся с ним. Только близко его к себе не подпускай. Но и не огрызайся. Тогда ему и придраться не к чему будет. На чистоту-то он не станет говорить, а так походит вокруг, да около и отвяжется. Не бойся.
- Да я и не боюсь! Чтоб я мужчин боялась, да они годятся только... - девочка осеклась, - Ладно, Хеф, ты прав, не подпущу. Только попробует до меня дотронуться, сразу по щекам отхлестаю. Хотя нет, барон же. Тогда в обморок упаду. А теперь мне можно вытереться одной?

(вместе с Dead Mimi)

Девочка повернулась спиной к Хефилу и начала снимать платье.
- Или ты собираешься остаться посмотреть? - раздраженно бросила она за спину.
- Будто я голых девиц на своем веку не видал! - хмыкнул тавернщик, но ушел. Только бросил напоследок: - В случае чего кричи и зови на помощь. Добрые люди у нас всегда найдутся.
Марго как раз успела вытереться, когда на кухню вернулся Бьянка с дочкиным платьем в руках. Эталон деревенской одежды: длинная юбка, выцветший непонятно-бурый цвет и передник.
- Вот, - слабым голосом произнесла женщина. - Носи на здоровье. Можешь не возвращать. Чего уж там? Джой-то оно уже не понадобится. У ней своих в достатке. А я вот все храню их зачем-то.
Марго взглянула на женщину и в первый раз почувствовала себя рядом с ней маленьким ребенком. Все раздражение улетучилось
- Спасибо, тетя Бьянка, - отчего-то ей стало неловко, - я верну, вечером.
Не зная, что еще добавить, Марго быстро оделась, свернула свое платье в узел и вышла из кухни. Девочка вернулась к столику барона. Закрыв глаза, она откинулась на спинку стула.

( C memo )

Староста Фордъегела жил в импозантном двухэтажном доме близко к торговой площади. С наступлением утра улицы стали более оживлены. На пути встречались возвращающиеся с рынка женщины, играющие дети, глазеющие по сторонам проезжие. Эннвегские коммерсанты с самых разных уголков страны: Клэри замечала гербовые цвета северных графств и даже островных; по отчасти безвкусным отчасти экстравагантным нарядам легко узнавались жители СААН (кто из них кто баронесса определить не могла), однако больше всего в глаза бросались, конечно, подданные хагдбарского царства. Низкорослые и кряжестые, они смотрелись нелепо рядом с высокими эннвегцами и многим (особенно тем, кто о них мало знал или еще не имел с ними дела) было сложно воспринимать подгорных жителей всерьез.
Не меньше разноперых людей внимание привлекали постройки. Главным образом будто бы не слишком надежные здания, вывески на которых были намного моложе их самих. При чем вывески предлагали услуги самого разного рода: от простой стрижки, до вечной молодости. Разнообразные "тайны Трамора", "секреты тан-вегиррских племен" и "чудеса джунглей" заполняли положительно все свободное пространство на стенах. Ветрины были уставлены сувенирами из "кости дракона", "когтя дейнониха" и "волос тан-вегиррской ведьмы". При чем местные дельцы повсюду клялись, что их товар натуральнее другого. То есть если у одного в ассортименте имелось ожерелье из клыклов дракона и отгоняло злых духов, то у следующего это ожерелье было из еще более драконьих клыков и отгоняло еще более злых духов. Или таких же злых, но в большем количестве - иногда предпринимательская мысль трудно поддавалась пониманию.
Гостей, как в настоящем столичном доме, встретила горничная. Приняв у Клэри шляпу, а у Элве шпагу и цилиндр, девушка проводила посетителей в приемную, просторную светлую комнату с журнальным столиком и несколькими аккуратными диванами, на стенах висели гобелены изображавшие лесные красоты, а также портрет графа Кроу. Долго разглядывать обстановку не пришлось, горничная уже через две минуты вернулась со словами: "Мистер Вейман ждет" и пригласила гостей проследовать наверх.
Староста, ширококостный лысеющий мужчина поднялся навстречу вошедшим, приветственно улыбнулся:
- Доброе утро, детектив. Доброе утро, миледи. Пожалуйста, присаживайтесь.
- Мистер Вейман, доброе утро, - Элве отвесил короткий поклон. - Разрешите представить вам мадемуазель Клэри Дорен.
- Польщен, - староста поднес ручку баронессы к губам и запечатлел на ней грубоватый поцелуй. - Мое имя Анхо Вейман. Имею честь приветвтвовать вас во Фордъегеле, который находится под моим скромным руководством. Староста я здесь.
- Модемуазель приехала с самого Вэзда...
- Откеда? - вполголоса перебил детектива Вейман.
- С острова Вэзд, владений герцога Бладведа.
- А-а. О-о, - староста кашлянул, несколько теряясь.
- Не смущайтесь, мистер Вейман, - Клэри заулыбалась (произведенный эффект ей понравился) и присела на краешек кресла. – Я думаю, вы сможете мне помочь. Говорят, вы знаете все, что происходит и происходило во Фордъегеле.
- Ну дык... Кхм! По мере своих возможностей пытаюсь оставаться в курсе событий, миледи, - отвечал староста, тоже садясь. - Вас интересует что-то конкретное?
- Мой отец был здесь год назад, - неторопливо начала Клэри, нервно крутя в руках ремень от сумочки. На рассказ старосты девушка очень надеялась, если уж он, «знающий во Фордъегеле все» не прольет свет на загадочную историю, то и спрашивать поди не у кого. - Мы, его родные, увы, не знаем, что с ним случилось. Слышали только, что отец хотел отправиться в джунгли Трамора. Но вот куда и зачем? Может, вы подскажете, что тогда произошло? Ведь были же проводники? Или, может, он интересовался чем-то у местных? Наверняка, отец общался с вами.

(вместе с Даной)

- Хм-м-м, - задумчиво протянул Вейман, поглаживая чисто выбритый подбородок. - Боюсь, я мало чем смогу вам помочь, леди Клэри. Во Фордъегел приходят разные люди с разными целями и, чтобы идти своей дорогой, им не нужно спрашивать моего разрешения. Ходоков в наши джунгли немало: исследователи, авантюристы, искатели сокровищ или просто приключений на свою... кхм, долю. Кто-то возвращается, кто-то нет. Мне ничего не известно о визите вэздского аристократа. Ваш отец, должно быть, не афишировал свой титул. Сейчас вообще многие путешествуют инкогнито. Такие времена. Вам стоит обратиться в гостиницы. У нас их четыре, не считая мелких таверн. Хозяева должны были вести учетные записи. Если хотите, я сейчас же отправлю человека, чтобы он все разузнал. Дайте только короткое описание господина барона, возможно, какую-нибудь особую примету и имя, которым он мог представиться. К вечеру у вас будут необходимые сведения.
- Рагнел Фэрах. Высокий. С бакенбардами. Под левым глазом небольшой шрам, - ответила баронесса, не скрывая своего разочарования. – Да, пошлите своих людей по гостиницам, пожалуйста. Буду очень признательна, если что-то узнаете... Я не представляю, каким именем отец мог представиться, кроме своего собственного, - она рассеянно обернулась к Элве. – А, может, мне и вас нанять? Вы же частный детектив?
- Нет, - Мэйс сдержано улыбнулся. - Я состою в уголовном сыске графства ЭлаМоор ЭннВеги.
- Жаль, - Клэри совсем погрустнела.
- Не падайте духом, миледи, - сказал староста, поднимаясь. - Если это вообще возможно, мы обязательно найдем вашего отца. У меня есть способные люди. Они будут рады помочь вам в таком благородном деле.
- Мы с братом в долгу не останемся, - поднимаясь следом, Клэри наделила старосту одной из своих самых лучезарных улыбок, давая понять, что вознаграждение будет соответственным результату: при хорошем результате – очень-очень хорошим в финансовом плане.
- Не смею сомневаться, миледи.
Горничная встретила Клэри и детектива, совсем как в приличном доме, сразу за дверьми кабинета. Сделала книксен (не совсем правильно, как заметила баронесса - такие вещи она замечала уже машинально) и пригласила гостей вниз. Пока они спускались, Элве выразил свои соболезнования и лишний раз заверил, что леди на правильном пути: если на след лорда Рагнела и удастся выйти, то только таким образом. Он уже принимал у служанки шпагу, как в дверь начали лихорадочно стучать.
- Откройте! Срочное сообщение для мистера Веймана!
Горничная, помедлив мгновение, отворила дверь и в коридор ввалился взмокший от жары и быстрой скачки солдат.
- Детектив! - парень удивленно уставился на Элве. - Вот это удача! Капитан Алгар просит вас немедленно явиться к цирюльне "Золотой локон", где вас будет ждать провожатый с дальнейшими распоряжениями.
- Хорошо. А в чем дело? - поинтересовался Мэйс, застегивая портупею.
- Есть информация, что к селу подошли дикари. Извините, мне нужно к господину старосте. Миледи.
С этими словами солдат умчался вверх по лестнице. Элве в свою очередь тоже решил не терять времени зря:
- Покорнейше прошу просить, что не могу проводить вас, леди Клэри. Но вы сами все слышали. Надеюсь, мы с вами еще увидимся. Имею честь.
- Стойте! Я с вами! - чуть ли не взвизгнула Клэри. Это ж какой шанс сделать хорошую статью! «Дикари-канибалы-похитители детей» или что-то в этом духе. – Дайте мне револьвер, я отлично стреляю, поверьте. Или что-нибудь другое, что есть… За своим оружием бежать в гостиницу, времени нет. И не спорьте, все равно пойду! – тон был уверенным и категоричным.
Сказать, что Элве был удивлен, - не сказать ничего. Он слышал о бойких барышнях благородных кровей, которые переодевались мужчинами и отправлялись на поиски приключений, но общаться с такими до сих пор не приходилось. А ведь он даже не задумался, почему леди одета не в платье и сама отправилась на поиски отца, хоть и в сопровождении брата. Вот вам и детектив.
Неуверенные возражения были тут же отметены непреклонной Клэри и Элве, понимая, что долгие споры сейчас не к месту, сдался. К тому времени подоспел и староста. Он уже распорядился, чтобы к его дому подогнали коляску и все трое в два счета добрались до "Золотого Локона". Оттуда к месту происшествия их забрал обещанный провожатый.
Капитан Алгар поприветствовал новоприбывших коротким кивком и вновь переключился на оборванного мужика, который на коленях умолял не уводить его в село, а пойти с ним сразу в лес, не медля.
- Они же убьют их! Бабка так и сказала! - стенал мужик. - Убьют! Как только потеряют меня из виду, порешат, и больше ни с кем говорить не станут, в джунгли уйдут. Пойдемте скорее, господин капитан! Убьют же их демоны разрисованные!

( те же)

Клэри не собиралась так вот тихо и скромно стоять в сторонке, когда прямо под ее носом назревало что-то экстраординарное. У девушки прямо дух захватило от предвкушения очередной сенсационной статьи.
- Кого убьют? - она ринулась прямо к ползающему на коленях мужику, не обращая внимания ни на Элве, ни на собравшихся вокруг мужчин. – Нормально, четко и ясно, расскажи, в чем дело?
- Дык я это... - несчастный ткнул пальцем в капитана, но решил все-таки повториться: - От тех, из джунглей. Говорят, говорить хотят. По-нашенски говорят. Бабка у них по-нашенски знает.
Короткий жест Алгара заставил мужика замолчать. Капитан посмотрел сначала на так бесцеремонно вмешавшуюся в разговор девушку, затем на подоспевших за ней Элве и Веймана, вид которых выражал некоторую растерянность по поводу действий их спутницы или ситуации вообще, а потом опять на невозмутимую Клэри. Четырех секунд Алгару хватило, чтобы понять - с этой женщиной будет масса проблем. Но ее благородное происхождение (в котором, к сожалению, тоже не приходилось сомневаться) принуждало к осмотрительности. Поэтому капитан двенадцатой роты как можно ровней произнес:
- Прошу прощения, миледи, но вы кто?
- Клэри Дорен, баронесса Арнская, - девушка высокомерно вздернула подбородок, и только затем посмотрела на Алгара. По ее мнению, какой-то там капитан не имел ни малейшего права останавливать ее или что-то там указывать. – Вы должны помочь этим несчастным людям, чтобы там ни случилось, и я пойду с вами. Не спорьте. Я прекрасно смогу постоять за себя, а вы сейчас теряете драгоценное время, тщетно придумывая предлог, чтобы о меня отвязаться.
- Что вы, миледи, как я могу? - для всех присутствующих стало открытием, что капитан Алгар, человек серьезный и на первый взгляд без чувства юмора вообще, способен на сарказм. Впрочем не для тех из солдат, которые служили с ним достаточно долго. - И все же я не могу позволить вам подвергать себя опасности. Или подвергать опасности попавших в беду людей. Не поймите меня превратно. - Отвесив иронично-почтительный полупоклон, Алгар отвернулся от Клэри и обратился к Элве: - Детектив, что вам известно об этих тан-вегирр? В селе наверняка есть кто-то осведомленный. Вы знакомы с ним?
Разговор с Клэри Алгар считал оконченным. Однако сама баронесса так не считала.
- Я вам верю, капитан. Поэтому буду держаться позади вас. Клянусь, не полезу вперед, и проблем не доставлю, - Клэри закусила губу, чтобы не улыбнуться и выглядеть серьезно. Для себя она уже решила, что ни Алгар, ни кто другой ее не остановит.

(с Даной)

Алгар проигнорировал слова девушки, ожидая ответа от Элве. Тот в свою очередь беспомощно развел руками.
- Я не предполагал, что нам придется столкнуться с представителями местных легенд. Я сыщик, а не историк. Быть может, вам что-то известно, мистер Вейман?
- Мне? Чу! Дикари, людоеды, никогда мы их не видели за пределами леса. Да и в лесу тоже не видели. Перестрелять их всех надо, пока они наших мужиков не порешили.
- А договориться с ними никто не пробовал? К тому же, если их бабка наш язык знает, - хмыкнула Клэри, якобы себе под нос, но достаточно громко, чтобы ее могли услышать.
- Да, договориться! Почтеннейшие господа! - подал голос замолкший на время Джеф. - Они сказали, что если кто на них напасть попытается, то пленникам не жить. Предупредили, что самих их в лесу никто не найдет. И ведь правы, сволочи! Как их в зарослях отыщешь?
- А кто пленники? Как они к дикарям попали? – не выдержала баронесса, ей казалось, что самого главного так никто и не озвучил.
- Дык эта... От зверя они нас спасли. По правде-то говоря. Зверя их охотник убил. А нас в плен взяли. Привели в их племя, а там бабка. Она у них главная, по ходу. Долго чего-то вещала, потом собрались штук шесть ихних, с копями и луками, повели нас сюда. Они-то, по ходу, знают, гады, где наше село-то находится. Быстро мы пришли. Быстрее, чем туда.
- Нам нужен кто-то на роль посла, - сказал Алгар, обращаясь к старосте деревни. Клэри он по прежнему старался не замечать. - Он должен быть по возможности знаком с повадками дикарей и, разумеется, обладать дипломатическим талантом. Мистер Вейман, вы можете кого-нибудь предложить?
- Я могу пойти, хоть и не знакома с их обычаями, - скромно напомнила о своей персоне баронесса, посчитав, что ее незаслуженно игнорируют целых две минуты. - А вас, военных, дикари могут напугаться: решат еще, что вы на них нападете! И еще Элве... Он ведь знает их повадки... - она обернулась к детективу. - Пойдемте вдвоем?
- Миледи, боюсь, вы заблуждаетесь на мой счет, - ответил тот. - Я совершенно не знаком с племенами джунглей.
- Насколько скоро они требуют встречи? - спросил Алгар, перебивая.
- Как можно скорее, - Джеф развел руками. - Вообще, они ничего такого не говорили. Сказали только, что мне у них из виду пропадать нельзя. Но медлить, наверное, не нужно.
- Да и нет у нас дипломатов таких, которые бы про этих знали, - заметил староста. - Есть, конечно, пара сумасшедших, твердящих, будто знакомы с дикарями, но верить им... Долго очень разбираться придется. Не один день.
- Тогда остаетесь только вы, детектив, - подытожил Алгар. - Я буду вас сопровождать.
- Так вы не собираетесь брать меня с собой, господин капитан? - Клэри подошла к Алгару и остановилась прямо у мужчины под носом, чтобы не заметить или проигнорировать было уже не возможно. - Представьте, как будет выглядеть ваша работа после освещения проблемы в средствах массовой информации…

"Скоро полдень" - подумала Ро щурясь на солнце. Она сидела на старом поваленном дереве в сотне ярдов от фермы. Это был пустырь поросший бурьяном в котором её не было видно, но она тем не менее могла обозревать все – и опушку леса и огороды, и даже крышу “Золотого локона” совсем вдалеке на севере. Ей нравилось такое положение дел и такое времяпрепровождение – греться на солнышке, жевать колосок пшеницы, глазеть по сторонам и бездельничать....

Их дом находился к югу от "города". Городом они называли Фордъёгел с его площадями, гостиницами, кузницами и торговыми лавками он представлялся Ро огромным местом полным людей и суеты. В отличии от их фермы которую населяло лишь шесть человек. Ферма была совсем близка к опушке леса - там где заканчивалась "восточная стена". Это нравилось Ро, тем что всегда можно было уйти ночевать в лес если от неё снова хотели "слишком многого или непонятного" (так она частенько называла требования заняться тяжелыми полевыми работами).
Ро прислушалась к щебетанию птиц и поняла что где-то рядом бродит её питомица - "Кошь" так она называла свою кошку. "Нет, не кошь, а кошкА" - учила её мама. Но Ро лишь улыбалась и твердила: "Кошь... ловит мышь...."
- Мяу - позвала Ро.
Годовалая трехцветка показалась из-за соседнего куста и вопросительно уставилась на Ро, поводя ушами. Ро никогда не охотилась предпочитая питаться злаками и фруктами, но к охоте своей кошки относилась весьма серьезно. Она замерла стараясь не производить ни звука и смотрела как Кошь охотится на птицу. Как она крадется в высокой траве, замирает, прыгает вперед... промазывает и летит чуть ли не кувырком, а встревоженная птица громко кричит набирая высоту.
Ро засмеялась и позвала кошку снова: “мяу...”. Кошка подошла и запрыгнула девушке на колени, вскоре ласково замурлыкала. Ро гладила громко мурлыкающую кошку и смотрела на джунгли. Так прошло около часа. Солнце поднималось все выше и уже начало припекать. Ро прислушалась к происходящему. Кажется кто-то вернулся в дом. Может быть принесли что-то вкусненькое. Ро решила сходить и проверить.
….
Младшая сестра Мэг – самая младшенькая 14 лет, рассказывала о том что неподалеку от “Золотого Локона” собралось много людей: солдаты на ящерах, какие-то важные шишки и даже Староста вместе с ними. Что все возбуждены и испуганы и говорила еще что-то о дикарях или варварах. Ро слушала её вполуха наблюдая за корзиной фруктов лежащей на обеденном столе и задумчиво облизывалась.
“Чего-то люди снова хотят от джунглей” - думала Ро - “ а джунгли никогда ничего не хотят от людей.”
Мэгги продолжала живо обсуждать новость с мамой и сестрой. Отец отсутствовал.
- Ро, сходи ты. Тебе все равно делать нечего. - сказала мать. - узнай что там такое случилось и чем это для нас может обернуться и расскажешь потом нам.
Ро послушно кивнула думая о том как бы поспеть вернуться к обеду, она вышла из дома, обогнула хлев и не слишком торопясь отправилась в указанном Мэг направлении.....

( C Даной )

Тавернщик был недоволен, это Эйдан понял сразу: взгляд у Хефила был какой-то странный, нахмуренный, исподлобья. Мужчина молча принес заказанный ужин, и также молча удалился. 
- Что это с ним? – удивился барон, пододвигая к себе тарелку. – Вчера был сама любезность, а сегодня нос воротит. Он всегда такой с утра?
- Только когда заезжие бароны пытаются воспользоваться неопытностью его наивной служаночки. Деревенька маленькая, похоже, у вас здесь начинает появляться репутация, господин Эйдан, и не самая приятная, - Марго открыла глаза и ехидно улыбнулась, - так что у нас на завтрак?
 Эйдан так и не донес вилку до рта – до барона вдруг дошло, что там про него думает Хефил. Значит, этот деревенский кретин решил, будто приезжих тянет на маленьких девочек! Аппетит явно был испорчен.
- Марго, солнышко, ты пока завтракай, а я тут прогуляюсь немного… Ну, ты понимаешь, выйти мне надо… Скоро вернусь.
  Барон поднялся из-за стола и решительно направился к тавернщику, Что-то сказал тому на ухо, и через несколько мгновений мужчины скрылись в дверях подсобки.
От неожиданности Марго даже не нашлась, что ответить.
- "Дууура..." - пронеслось у нее в голове, - "сначала думать, а потом говорить. Ну почему мне язык еще в детстве не купировали".
Она представила себе будущий разговор с Хефилом и поежилась. Похоже, если не выгорит дело с бароном, ее ждут весьма крупные неприятности.
Дверь таверны распахнулась и внутрь вбежал мальчишка лет одиннадцати в заплатанной рыжей рубашке. Парень ошалелыми глазами осмотрел таверну и бросился вверх по лестнице, однако на полпути резко затормозил, буквально скатившись назад. Растерянно глянув на Маргариту, он вдруг скривился, потом вытянулся в струнку и, набрав воздуха, крикнул во все горло.
- Гаспадин барон!
 Эйдан, а за ним и тавернщик с угрюмой миной на лице, как раз возвращались из подсобки. Под глазом Хефила расплывался живописный  кровоподтек. Барон потирал кулак, очевидно до этого физиономия тавернщика казалась ему помягче. 
- Ты что орешь, блажной? – прошипел Эйдан, поравнявшись с парнишкой в рыжей рубашке. – Или вы здесь все на голову богом обиженные?
Мальчик окончательно растерялся и продолжал стоять по стойке смирно, как маленький солдатик.
- Господин барон! Ваше святейшество! Там... меня... староста Вейман... сказал: "бегом в таверну, найдешь барона..." Там ваша сестра... дикари... они ее... - мальчишка зашелся в кашле, умудряясь при этом с виноватым видом смотреть на Эйдана.

(с Dead Mimi)
- Что моя сестра? Где? – взволнованно выпалил тот. В душе нарастала тревога: так и знал, что нельзя оставлять Клэри одну ни на минуту, снова куда-нибудь влипнет! – Нормально говори, что опять эта чокнутая вытворила?
- Они ее хотели отговорить, с господином детехтивом, но не могли. Староста велел передать, что вам надо быстрее к "Золотому Локону", там это... дикари, все так говорят. А больше я ничего не знаю, - парень в ожидании уставился на барона.
- Вот, дьявол! Жди меня здесь.
Эйдан бегом бросился вверх по лестнице, а через мгновение уже снова был внизу с охотничьей двустволкой в руках. На большие сборы не было времени: в голове только и крутилось, что неугомонная сестрица ввязалась в историю с дикарями и детективами. Только бы успеть живой ее оттуда вытащить! Или туземцев спасти - это уж смотря по обстоятельствам, иногда Клэри тоже любила перегнуть палку.
- Давай быстро веди к этому "Локону", - скомандовал барон парнишке, и уже с порога бросил Маргарите. – Скоро вернусь. Извини…
Терять барона из виду Маргарите не хотелось, к тому же перспектива остаться наедине с Хефилом ее, мягко говоря, не радовала.
- Я знаю короткую дорогу, - бросила девочка Эйдану, потом схватила парня за плечо и посмотрела тому в глаза.
- Слушай, Чижик, давай, беги, буди Энни, скажи, чтобы неслась со всех ног к "Золотому Локону", - прошептала она, - получишь монетку.
- Идемте, Эйден, - сказала Рита уже громко, - и, кстати, мальшичка ждет, что ему от ваших щедрот денежка перепадет за послание, вы ведь не хотите еще и скрягой прослыть?
«Вот влип с этой девчонкой! Не ребенок, а чудовище в юбке!» - подумал барон, бросая мальчику заслуженную награду, про которую по правде просто забыл.
- Веди, монстр, - остановившись, он пропустил Маргариту вперед.
До "Золотого локона", а оттуда и до места происшествия, добрались относительно быстро. Марго не успевала за бароном и ей приходилось чуть ли не бежать следом.
- Вот, здесь, - сказала она, переводя дыхание и указывая на толпу военных.

(+ Late и Дана)

- Меня не интересует что напишут или не напишут какие-то жалкие газетенки, - отвечал Алгар теперь смотря прямо в глаза Клэри и взгляд этот был не слишком дружелюбным. - Вы пойдете в лес только, если в этом возникнет крайняя необходимость. А она, я уверен, не возникнет. Можете писать жалобу полковнику, графу, самому королю. Я все сказал. Держите любопытных на расстоянии! Деревня, мать ее... Новости разлетаются как огонь по засохшему торфянику. Кто вы?
Последний вопрос был обращен к приближающимся Марго и Эйдану. Алгар бросил вопросительный взгляд на старосту, затем на Элве, но ни тот ни другой не узнали новоприбывших.
- Простите, господин хороший, - сказал мистер Вейман, преграждая незнакомцам путь, так как стоял ближе остальных. - Сюда нельзя. Здесь проводятся действия. Военные. В общем, нельзя сюда.
- Барон Эйдан Рагнел, - подошедший парень закинул ружье на плечо и кивнул в сторону Клэри. – Вот ее брат. Если эта девушка еще ничего не натворила, можно, я ее заберу?
- Да сейчас! – возмутилась баронесса и на всякий случай спряталась за спину Элве. – Никуда я не пойду! Там дикари держат заложников, а ты говоришь, сбежать и все интересное пропустить!
На лице Алгара проступило выражение глубочайшего облегчения.
- Пожалуйста, барон, - произнес он, учтиво поклонившись. - Будьте так любезны. Миледи верно сказала, что у нас есть сведения о заложниках в руках дикарей и, как вы понимаете, нам нельзя терять время.
Клэри нахмурилась и покрепче вцепилась в руку Элве. Теперь оторвать ее от детектива можно было разве что только вместе с рукавом клетчатого сюртука.
- Извините, а вы вообще кто? - поинтересовался в свою очередь Эйдан у детектива, к которому так приклеилась его сестричка.
- Тристан Мэйс Элве. Детектив уголовного сыска ЭннВеги к вашим услугам, - молодой человек поклонился насколько это позволяла вцепившаяся в него баронесса. Ситуация была несколько неудобной, но в какой-то мере даже льстила.
- Мы с детективом пойдем к дикарям... - вставила Клэри, абсолютно проигнорировав слова Алгара.
- Как бы не так! - парировал барон и ухватил девушку за руку. - Идем отсюда. Дикари тоже люди, жить хотят. Ты же их замучаешь!
- Да заступитесь же за меня, - шепотом попросила детектива Клэри и ткнула локтем в бок.
- Кхм, - многозначительно кашлянул тот. - Прошу прощения, миледи, но господин барон ведь ваш брат. Я не чувствую себя в праве...
- В лесу трое заложников, - напомнил о первоначальной причине собрания Алгар. - Миледи, ваше упрямство ставит под угрозу людские жизни. Образумьтесь. Мистер Вейман, мне все еще нужен человек, имеющий сведения об этих "тан-вегиррах" и способный вести с ними переговоры. Подумайте, кто мог бы подойти. Крайвенкс! Опросите солдат.
- Капитан? - после недолгой паузы подал голос староста. - А я кажется знаю кого мог бы подойти. У нас тут один путешественник остановился. Лекарь. В травах хорошо разбирается, но и в истории не дурак. С тэвскими мифами знаком и вроде на ихнем наречии говорит чуток. Хотя мы не очень долго знакомы. Наверняка сказать не могу.
- Послать за ним. Рядовой, выслушайте описания пути мистера Веймана и как можно скорее приведите сюда этого человека.

(memo, Дана)

Солдат понимающе покивал объяснениям старосты и спустя некоторое время, которое, правда, несколько затянулось, вернулся в компании молодого человека с довольно несерьезной физиономией и отстраненным взглядом. Покусывая травинку во рту, Ирдис лениво изучал присутвующих. 
- Добрый день, – немного растягивая гласные поприветствовал травник. Перспектива идти в Траморские джунгли казалась ему великолепной, но особого энтузиазма он не выказывал. В конце концов, получить некоторые выгоды за свое участие в этом "крестовом" походе Ирдис был не прочь. 
- Это чудо пойдет на переговоры? - Эйдан несколько оторопел и даже выпустил руку Клери, чем девушка тут же воспользовалась и отодвинулась подальше от брата за спину детектива. 
- Нет, - отрезал Алгар, которого кандидата на должность посла не впечатлил совершенно. На вскидку парень был либо нетрезв, либо обкурен. - Мистер Вейман...
- Я же сказал, что не уверен! - попытался оправдаться староста. - Могу вас заверить, что полезными сведениями молодой человек обладает.
- Пусть так, но нужен еще кто-то, кому можно было бы доверить дипломатическую часть, - самому выступать в роли посла капитану не улыбалось. А детектива он, по правде говоря, считал идиотом, так что и его отправлять не хотел. 
Ирдис смерил капитана снисходительным взглядом, как будто тот вообще ничего в этой жизни не понимал, и покачал головой. Еще бы, эти военные только и умеют, что железками махать. Травник скептически хмыкнул. 
- Капитан, если у вас нет других вариантов, я готов предоставить свои услуги в качестве дипломата, -  начал Эйдан, но баронесса тут же его перебила:
- Тебе можно, а мне нельзя? С каких пор тебя на переговоры потянуло? Или ты травку за версту унюхал? 
  Барон лишь злобно глянул на сестру, но раскрыть рот не успел.
- Господа, - взмолился снова отчаявшийся Джеф. - Миледи! Там же ж... Ну как!
- Лорд Рагнел, благодарю, - Алгар коротко поклонился, жестом унимая принявшегося за старое мужика. - Я выделю вам нескольких солдат в качестве охраны. Мои будут также наблюдать за лесом и в случае чего откроют огонь по вашему сигналу. 
- Нет-нет, какой огонь, – всполошился Ирдис. Опять эти военные, только бы все испортить со своими стрелялками. Травнику захотелось отобрать все оружие прямо здесь и сейчас у солдат, закопать где-нибудь подальше и распустить страшные легенды о месте захоронения, чтоб неповадно было откапывать. – У нас же дипломатическая миссия!
Алгар посмотрел на него то ли как на умалишенного, то ли как на вдруг заговорившего земляного червя: со смесью неверия и пренебрежения.
- Наша задача заключается исключительно в том, чтобы вернуть заложников их семьям. А не наладить контакт с диким племенем людоедов. Их благополучие никого интересовать не должно. Лорд Рагнел, надеюсь, вы это понимаете?
- Конечно, капитан. Сделаю все, что будет в моих силах, - ответил Эйдан. - Значит, оружие можно с собой брать? – расставаться с двустволкой ему как-то не хотелось. Пусть аборигены в случае чего, вон, лучше травника сожрут!
- Кто к нам с мечом придет, тот от меча и падет, – отозвался Ирдис, но уже без былого запала: он понял, что в этом разговоре ему не удасться убедить этих узкомыслящих субъектов. 
- Кто с мечом придет, того легче пристрелить, - усмехнулся Алгар и солдаты, охранявшие место совета, поддержали его согласным гоготом. 
Ирдис медленно поднял руку и пальцами изобразил открывающийся/закрывающийся рот: бла-бла-бла, как вы все надоели. 
Травник совершенно не вызывал у Алгара доверия. С такими извращенными представлениями о положении вещей он  мог натворить немало бед. Пожалуй, его стоило отправить вон, раз послом вызвался лорд Рагнел.
- Ладно, дипломат, – вздохнул Ирдис, обращаясь к Эйдану. – Как у тебя дела с танцами обстоят? 
 Барон взглянул на травника как на умалишенного: 
- При чем здесь это? 
– При том, что если нет желания быть съеденным при встрече с дикарями, придется исполнять их ритуальный танец мира, – пояснил травник. 
- Глупость. Первый раз слышу... - фыркнул Эйдан, по его скромному мнению, парень просто издевался. - Ты им станцуешь за двоих, если такой спец в подобных ритуалах. 
- Что ж вы о них вообще слышали? – чуть улыбнулся Ирдис. – Неужели пару несложных па не осилите. 
- Если мы будем долго это обсуждать, то вообще никого не спасем, - ушел от ответа барон. 
  А Клэри в это время помалкивала, как ни удивительно. Девушка уже давно поняла, что попасть в самое пекло событий ей вряд ли удастся, но сдаваться совсем не собиралась. Как бы невзначай, она подошла к Ирдису, вроде бы, чтобы послушать разговор, и незаметно спустила ему в перекинутую через плечо сумку маленький, не больше ногтя, темный кубик. Осмотрелась осторожно, вроде никто не заметил. Теперь можно было не волноваться, что вся история останется за кадром: подслушивающие устройства, заказанные в Анавиэре, всегда отлично работали. 
- Позвольте, - обратился к Ирдису Алгар. - А откуда у вас, мистер... вы так и не представились... сведения об этих тан-вегиррах?
- Тан-вегирр, – не моргнув глазом, поправил травник. – Мое имя Ирдис. 
- Ирдис. Хорошо. - "Ни фамилии, ни титула", отметил про себя Алгар. - Так откуда?
- Я исследователь, – пояснил Ирдис. – Долго собирал тэвский фольклор, а так же изучал научные работы о поведение и обычаях Тан-вегирр преподавателей из исследовательского института имени Дориана XIV. Кроме того, сам проводил некоторые исследования, часть моих работ была даже опубликована.
Около полминуты Алгар выдерживал паузу, раздумывая. Слова травника казались убедительными. Собственно, для ученого он не был таким уж и странным, учитывая, что с придурью были все люди этого сословия. А сведения о враге, любые детали о нем - залог победы. Будучи неплохим стратегом, капитан прекрасно это понимал.
- Надеюсь, ваши знания помогут, - сказал он наконец. - Лорд Рагнел, удачи.
Алгар подозвал троих солдат, сообщил им "поступаете в распоряжение" и коротко описал Эйдану, где будут располагаться наблюдательные пункты. После обсуждения последних тактических нюансов, Эйдан и Ирдис в сопровождении охраны отправились в лес.

Когда Ро подошла к "Золотому Локону", там уже собралось немало народу. Люди обсуждали, что да, подходили сюда староста с детективом и какой-то неизвестной леди, их забрал один из солдат Алгара и увел на юг. Зачем? Да вот, говорят кто-то из поисковой группы - той самой, которую Малькольм собрал вопреки запрету капитана, вот кто-то из них вернулся. Вроде бы с дикарями. Оказывается это лесные людоеды крали детей и теперь требуют за них выкуп. Проклятые варвары. Остается только надеяться, что у Алгара - или кто там главный? Капитан ведь? Сыщик вроде сам по себе. Хотя неважно кто, главное, чтобы у него хватило ума не болтать с похитителями детей, а приказал бы всех перебить, чтоб остальным впредь неповадно было.
В данном вопросе большинство людей сходились во мнении. Хотя находились и такие, кто говорил, что не стоит шутить с "тан-вегиррами" - от них все-таки неизвестно чего ждать. На что радикалы отвечали, что следует вообще выжечь весь лес со всей его заразой. Давно пора!

Ро стояла босиком на пыльной дороге возле Золотого Локона. Она прислушивалась к людскому гомону и разглядывала ящера принадлежавшего по-видимому одному из войнов пребывавших в городе. Ящеру предложили кормушку с едой, но Ро отчетливо видела что животное хочет пить, а воды ему не предложили. Ящер вращал глазами и тяжело дышал. Ро разглядела потертости на коже ящера от седла и сбруи и свежие царапины на его шкуре. "Такие в нашем лесу не водятся" - подытожила про себя Ро и обратила все свое внимание на толпу людей.
Люди говорили о "тан-вегиррах" и о том чтобы "выжечь джунгли". Ро подумала что кому-то снова не хватает земли для посевов, и они хотят расчистить джунгли. Ро рассматривала все вещи с точки зрения работы и еды. "Глупые люди"- думала Ро - "выжечь землю для посевов, чтобы потом надрываться несколько раз в год с пахотой и уборкой злаков, на том же месте где сейчас полно грибов и фруктов.". Потом снова говорили о "тан-вегиррах" и о заложниках. Ро думала о том что "лесные люди" бывают очень разными: людоеды не стали бы требовать выкуп, а не людоеды не стали бы требовать ничего, а вместо этого украли бы детей или отпустили нетронутыми. Что-то в этой истории было для Ро решительно непонятно. Она по обрывкам разговоров выяснила направление в котором ушли войска и решила разведать все сама....

(memo, Дана)

К дикарям оправились пешком, так как, по словам мужика, пришедшего за помощью, идти было совсем ничего. Эйдан упорно молчал, делая вид, что увлеченно рассматривает местную флору, а Ирдис уверенно топал к джунглям, изредка осуждающе поглядывая на барона и его ружье и размышляя как бы уговорить своего спутника отречься от этого скверного пути насилия.
– Вы только там не размахивайте своей железкой, а то нас точно съедят, – негромко заметил Ирдис.
– Я ею не размахиваюсь, я из нее стреляю, - ответил Эйдан, жуя травинку и с улыбкой поглядывая на «знатока туземцев». – И мне вот интересно, господин умник вообще видел этих дикарей, или только читал о них в теории?
– Да-да, – махнул Ирдис. – Думаете тот факт, видел я их раньше или нет, повлияет на успех сегодняшних переговоров? – не ответил травник.
– Думаю, да. Потому что в реальности практика обычно разительно отличается от теории.
Когда парламентеры в сопровождении солдат ступили под сень деревьев, им навстречу вышел первый из тан-вегирр. Молодой мужчина вполне человеческой внешности. Смуглый, черноволосый, крепкого телосложения, роста пониже эннвегцев, но не намного. Носил он странный облегающий комбинезон оранжево-красного цвета, который, собственно, ничего не прикрывал. Потому как на самом деле это был вовсе не костюм, а краска. Возможно, татуировка на все тело.
Дикарь сказал что-то на своем языке, махнув пришедшим рукой, чтобы те следовали за ним. Ирдис не без сожаления отметил, что не понял даже такой простой фразы: наречие тан-вегирр, похоже, принадлежало к другой языковой группе, нежели языки тан-маэна. Впрочем, не стоило загадывать наперед.
В лесу, куда не проникал освежающий ветер, было невообразимо душно и свободному "костюму" провожатого не позавидовал лишь самый стойкий духом. На небольшой прогалине в окружении нескольких телохранителей (девушек, тоже в неглиже, тоже с рисунками на все тело) ждала дряхлая старуха (вид которой, в отличии от ее стражниц, не вселял никаких приятных чувств). Невольно вспоминалась поговорка, что нудисты - это те люди, которых никогда не хочешь увидеть голыми.
– Приветствие тем, кто приходить. Мое имя - Виткалу. Я говорим от имени всего моего народа. Мы не хочет вам вреда, но обязан быть осторожным.
– Вот видишь, – тихо шикнул на Эйдана Ирдис, дикие аборигены вовсе не желали им зла, как он и говорил, а затем чуть поклонился и показал свои безоружные руки. – Мы пришли с миром и не желаем вам зла. Мое имя – Ирдис, а моего спутника зовут Эйдан, – травник с любопытством оглядывал старуху, и с трудом себя сдерживал, чтобы не забросать ее вопросами.
– Хороший, - сказала та. - Мы пришел, чтобы вас предупреждать. Кто-то нарушил покой леса. Кто-то разбудил древний зло и теперь оно забираешь жизни человек... забираешь жизни ваш и наш человек. Сначала ребенок, потом женщина, потом мужчина. Если не уйти, все умереть. Древний дух не щадить никого. Вы уходить. Мы уходить. Мы возвращаться. Вы - нет. Чтобы не будить снова древний дух зло.
– Подожди-подожди, – заволновался Ирдис. Уходить ему совсем не хотелось, тем более, что удалось вступить в контакт с тан-вегирр. – До нас дошли слухи, что наши люди сейчас находятся у твоего народа, это так?
– Так, - подумав, ответила дикарка. Похоже, травник говорил слишком быстро для ее понимания. - Мы отпустит их, когда уйдет.
– Отпустите их сейчас, чтобы они могли уйти вместе со всеми, – мягко попросил Ирдис, рассматривая татуировки старухи. Что-то ему подсказывало, что ничего хорошего из этого не выйдет. С другой стороны, плевать на этих заложников – перед ним тан-вегирр! Источник мудростей и великих секретов, травник просто не мог себе позволить вот так просто отпустить эту старуху. Хоть предлагай обменять себя на этих заложников. Это же просто нечестно! Какие-то невежественные заложники могут прикоснуться к знаниям темных эльфов, а он нет. Ирдис закусил губу от нетерпения.
– Нет. Мы не верит ваше слово. Мы отпустит ваших человеков, когда уйдет. Ваши человеки вернутся прежде, чем все покинут теревня. Это мое последнее слово. Я предупреждала вас. Вы уходи и не возвращайся к лес. Больше мне нечего сказать.

(те же, там же)

Эйдан, с трудом отвлекся от созерцания телохранительниц старухи, и внимательно слушал разговор, хоть толком так ничего и не понял. Кого и о чем предупреждала эта ведьма? Алгар ни о каких «предупреждениях» со стороны дикарей не упоминал. Схитрил? Не придал значения? О том, что в действительности происходит в этих краях, барон знал меньше всех, здесь присутствующих.
- Что такое Древнее Зло, уважаемая Виткала? Объясните нам, - попросил Эйдан женщину, в частности, чтобы узнать побольше, да и время потянуть тоже было бы не плохо. – Вы не знаете, кто разбудил древний Дух. Может, вовсе и не мы? Почему мы должны уйти навсегда, а вы вернуться? Неужели нельзя всем жить в мире друг с другом и с этими… джунглями?
- Вы не умеешь жить мир! - взмахнула рукой старуха. - Вы причиняешь один вред своим... невежеством, что можно, а что нельзя. Ваши человеки прийти в лес, много, долго, мы видел следы. Ваши человеки что-то искал. И выпустил из тюрьма дух смерти. Теперь все в опасность! И ваш человек и наш человек. Вы не умеешь жить мир! Поэтому вы уходишь. Или умираешь от древний зло. Это ваша... окхавар. Мы предупредил. Мы уходит.
Виткала поднялась, делая знак своим сопровождающим. Девушки, поудобней перехватив копья и натянув луки, стали отходить следом за старухой, не спуская глаз с эннвегских парламентеров. Солдаты за спинами Эйдана и Ирдиса переглянулись.
Ирдис задумался, выцепив в речи вестницы незнакомое, смутно знакомое слово, и принялся вспоминать, что же оно могло значить. Спросить у старухи о значении этого загадочного "окхавар" Ирдис стеснялся, в конце концов, он же столько их изучал, и тут такое: ничего не понимает. Травник мысленно перебирал все известные ему труды, посвященные тан-вегирр и их языку. Но, как назло, ничего путного на ум не приходило. Впрочем, о языке тан-вегирр было известно достаточно мало. Некоторые ученые строили догадки, что он должен иметь общие корни с тан-маэнскими наречиями. Кстати о них: "окхавар" чем-то похоже на "окхвэр", что значит "сторона", "направление" или "выбор" на языке одного из клана тэвских варваров.
"То есть, они просто нас предупредили?" – размышлял травник. – "Довольно гуманно". Отсюда зародилась следующая мысль – а зачем, собственно, этим людоедам (которые, кстати, даже не попытались ими пообедать) предупреждать невежественных, как выразилась Виткала, эннвегцев?
- Если все уйдут – и вы, и мы, то кто же утихомирит ваше Древнее Зло? – ответил барон, видя, что старуха намеревается сбежать. Ситуация становилась донельзя идиотской. Если перестрелять крашеных девок вместе с чокнутой бабкой, то пленникам тоже придет конец, если отпустить их, то, опять же, пленников в бескрайних лесах не найти. – Мы можем помочь друг другу, - он искоса глянул на Ирдиса: нет бы сморозил какую-нить байку о том, как можно изгонять нечисть!
Старуха остановилась, хмуро посмотрела на эннвегца.
- Дух сам успокоится со временем. Он питается людскими душами, не будет людей, он вернется в Пустошь. Уходишь! Уходишь как можно скорее. Ши, ши! - прикрикнула она на своих соплеменников, что, насколько помнил Ирдис, означало вроде бы "быстро", но тут и без знания языка все было ясно, как солнечный день. Дикарка, похоже, посчитала переговоры оконченными и на удивление шустро для своего пожилого возраста направилась вглубь леса.
– Подожди-подожди, – позвал Виткалу Ирдис. – Что если есть способ изгнать Духа из леса?
- Нету! - старуха, похоже, серьезно разозлилась. Обернулась, раздраженно взмахнула руками. - Дурак человек! Уходишь! Вы уходишь! Иначе умереть. Понимать?! - Перевела дыхание и уже спокойней продолжила: - Древнее зло - могучее зло! Ты идти к нему, если хочешь. Мы уходит. Мы предупредить вы. Больше ничего.
- Стоять, коза старая! Сбежать надумала? - прошипел Эйдан, вскинув ружье и собираясь нашпиговать дробью вредную бабку, абсолютно игнорирующую любые слова и, явно, не собирающуюся идти навстречу. – Так мы тебе и поверили! Сказки здесь рассказывать будет, чтобы все убрались и не мешали спокойно людей мочить! Дух там какой-то проснулся! Как проснулся, так и уснет. Не уснет, поможем…
Солдаты как по команде тоже вскинули ружья. По правде говоря, у них у всех давно руки чесались. Будто непонятно что этим варварам надо. Хотя, если честно, непонятно. Но перестрелять их всех, пожалуй, все равно как-то надежней.
– Не-ет, – с излишним драматизмом воскликнул травник, живо представив, что будет, если этот остолоп титулованный выстрелит. Ирдис живо подскочил к Эйдану и вырвал из рук барона ненавистную железяку, с трудом сдержав в себе желание стукнуть Эйдана прикладом по его невежественному лбу. – Идиот.
Старая Виткалу замерла. Всех солдат Ирдис обезоружить не мог, а лейтенант Глитвейн очень убедительно рявкнул:
- Не двигайся! Или мы дадим залп! - после чего вопросительно глянул на барона. Все-таки переговорами руководил именно он.
- Вот именно, - подтвердил Эйдан, добавив парочку эннвегских ругательств, отобрал ружье у Ирдиса и отвесил парню смачного пинка по пятой точке. Надо ж так: из-за этого пацифиста старуха чуть не сбежала! И где бы потом искать разрисованных уродов?

(+Дана, +Late)

Пару долгих секунд длилось молчание. Затем Виткалу внимательно посмотрела на эннвегцев, одарив каждого укоряющим и в то же время снисходительным взглядом, как это могут только старые бабки. "Что ж вы делаете, детки? В бедную старушку собрались стрелять?" - читалось в ее взгляде и любой, у кого была мама, немедленно устыдился своего поведения. Но устыдиться для эннвегских солдат не значит опустить ружья, поэтому дикарка решила снова попробовать использовать свои ораторские навыки:
- Вы удивительные человеки. Мы пришел, чтобы оберечь вас, предупредить об опасность. А вы хочет мы убить? - Она обреченно покачала головой. - Поэтому вождь не хотел отпускать меня к вам с посланием. Но я настоявшая, старая дура. Хотя мне лучше других следовало знать, чем все обернуться.
- Отпустите пленников, и вы спокойно уйдете, - твердо ответил Эйдан, на которого укоряющий взгляд старухи действия не возымел, слишком уж твердыми были заложенные с детства убеждения, что тан-вегирр – не больше, чем обыкновенные дикари и понятий «добра» и «гуманности» для них не существует. – Оставив их у себя, вы ничего не добьетесь. Люди из Фордъегела не уйдут: видите ведь, вам никто не верит! Вы предупредили и свой долг исполнили. Если хотите, мы передадим ваше послание остальным, тогда любой, кто сочтет его правдивым, тоже сможет покинуть эти места.
- Ваш человек с нами нет. Они - наша гарантия, чтобы вернуться. Если вы убьешь нас, умрут и они. Вы пожертвовать ваш человек? Ради почему?
- Тогда вы можете дать слово, что вернетесь и отпустите их? – по правде, Эйдан слабо верил словам дикарей, но ничего и не терял: спасти людей все равно шансов было мало.
- Да. Даю слово, - с достоинством смотря в глаза барону ответила Виткалу.
- Хорошо. Я поверю. Живыми и невредимыми люди должны вернуться в Фордъегел до вечера, - ответил тот, опуская ружье, и приказав солдатам: - Не стрелять, пусть уходят.
Барон прекрасно представлял, каким будет выглядеть идиотом, если старуха его попросту обвела вокруг пальца, спасая собственную шкуру. Мысленно, он уже поклялся спалить ко всем демонам добрую половину джунглей, если это окажется правдой.
– И зачем вы на нее напали? – негромко поинтересовался Ирдис, укоризненно сверля взглядом Эйдана и остальных солдат. – Виткалу пошла с нами на контакт, заметьте, никакие предрассудки о людоедстве не сбылись, а вы сразу за свое ружье схватились, – неодобрительно покачал головой травник. – Оружие это вообще последнее, что может помочь в переговорах. Особенно с такими людьми.
- Помогло ведь, - пожал плечами барон. - По крайней мере, хоть пообещала отпустить пленных. Может, и наврала, конечно....
Дикари исчезли среди деревьев будто по волшебству: вот только что мелькали разукрашенные фигуры между массивных стволов и вот уже нет их. Ирдис разочарованно застонал: ну как же так? Наверху между веток что-то прошуршало. Или показалось. Кто-то из солдат грязно выругался.

(Дана, memo)
 
Приказав солдатам  возвращаться, Эйдан вскинул ружье и не особо  целясь выстрелил вверх – туда, где только что раздавался шелест ветвей.  Белка так белка, шпион дикарей, так шпион – следить надо было  осторожнее! Вниз - прямо на Ирдиса - свалилась траморская белка. Травник еще умудрился поймать маленького пушистого зверька с острой мордочкой, который, жалобно скуля, свернулся комком. По растекающемуся по ладоням теплу, Ирдис понял, что животное ранено. Или уссалось.
 – Эй, животное, – легонько потыкал белку в бок травник. – Ты как? – затем он повернулся к Эйдану и укоряющим голосом произнес. – Вот видишь что твое оружие натворило, бедное животное пострадало и испугалось. 
– Ты бы с ним не сюсюкал, пацифист фигов! Вдруг заразная? Мало ли что здесь водится, - предупредил Эйдан, скептически глядя на зверушку. Не любил он всю эту неизвестную живность. - Как моя сестра, ей богу: только дай что-нибудь пушистое потискать! 
– Не ценишь ты жизни, – покачал головой Ирдис, рассматривая зверька. – Совсем заигрался в богов с этим оружием. 
Белка заискивающе посмотрела в глаза человеку. Принюхалась, смешно покачивая усиками, затем подалось назад, будто испугавшись. Но стоило травнику поднести ее чуть ближе к лицу, тварь прыгнула и вгрызлась острыми зубками ему в глаз, с чавканьем и поразительной сноровкой выедая содержимое. C  диким криком "Ааа!" и чем-то не членораздельным Ирдис попытался оторвать белку от своего лица. Но та была слишком проворна: ее голова уже полностью проникла в глазницу, а цепкие лапки крепко держались за скулу травника. 
 Эйдан на пару минут буквально оцепенел от такого действа, даже не сразу сообразив, что вообще делать. Из ступора вывели вопли травника. Выхватив кинжал из поясных ножен, барон метко насадил тушку белки на клинок. Животное захрипело, забилось в конвульсиях и отпустило несчастного, еще пару раз булькнув на него кровью и остатками глаза.
- Сволочь, - пробормотал Эйдан, стряхнув трупик агрессивного зверька с клинка в кусты. – Я ж говорил, что не надо с этой тварью сюсюкать… 
  Как только травник почувствовал долгожданную "свободу", он сразу же схватился рукой за глаз: Ирдису казалось, что если не убирать ладонь от глазницы, то ничего не случится, они доберутся до деревни и все будет хорошо. Так, с мыслями о глазе и подлом коварстве маленького зверька, травник не сразу осознал, что все это время он тихонько стонал, а его самого колотило крупной дрожью. Свободной рукой он начал энергично, но нервно махать, пытаясь сообщить, что им необходимо как можно быстрее вернуться в деревню. Затем подскочил к Эйдану, одной рукой все также закрывая глаз, и с силой вцепился второй рукой в плечо барона:
  – Там же есть врачи? – хрипло спросил он. 
– Конечно. По крайней мере, аптечка точно должна быть, - подхватив Ирдиса, чтобы не растянулся на земле, ответил Эйдан. - Возвращаемся… И быстро, - скомандовал он солдатам, которые из-за нелепости ситуации не знали то ли поржать, то ли посочувствовать бедняге-травнику, а в итоге просто топтались на одном месте.  

(+Дана)

Командир двенадцатой роты не отрываясь смотрел на деревья, за которыми скрылись барон с травником в сопровождении его солдат. Стрелки заняли самые тактически выгодные места и были готовы в любую секунду открыть огонь, стоило Алгару только отдать приказ. Но парламентеры ушли слишком глубоко в лес. Капитан вроде бы заметил дикаря, проводившего их к месту встречи. Пытался ли барон вызвать их ближе к краю леса? Даже если так, у него ничего не получилось. Теперь они вне зоны видимости. При чем достаточно долго. Алгар доверял своим солдатам, однако их могло оказаться просто слишком мало. Да еще неизвестно куда завели их дикари. Насколько умен лорд Эйдан. Он создал хорошее впечатление, но решения принимались слишком быстро, наспех. Кроме того не мало беспокойства внушала фигура травника. Он все-таки казался Алгару неадекватным. Возможно, не стоило отправлять его на переговоры. Но другого специалиста не нашлось. Слишком быстро все произошло.
Когда парламентеры снова показались на глаза и Алгар увидел раненого, он мгновенно распорядился на его счет. К Ирдису подбежали двое солдат и немедленно повели к лекарю. Сам капитан окинул взглядом вернувшихся солдат, чтобы убедиться, что обошлось без потерь, и подошел к Эйдану.
- Что произошло? На вас напали?
- Да. Странный зверек, похожий на белку, - не смотря на трагичность происшествия, барон едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Ему было действительно жаль Ирдиса, очень даже… Но абсурдность ситуации убивала своей нелепостью, и сводила на нет все попытки оставаться серьезным. – Он пытался забраться парню в черепушку то ли чтобы пообедать, то ли чтобы свить там гнездо.
- Значит это были не дикари? - полученное объяснение казалось Алгару крайне неправдоподобным, но он решил воздержаться от дальнейших расспросов по этому поводу. - А как прошли переговоры? Где заложники?
- Заложников обещали отпустить до вечера…
Эйдан замолчал, обдумывая говорить ли про старухин бред о разбуженном Духе. Придя к выводу, что лучше уж передать все в точности, и тем самым снять с себя всякую ответственность, если в предостережениях есть хоть толика правды, он продолжил:
- Дикари заявили, что разбужен какой-то там Дух, который и забирает людей. Причем всех, как я понял: и местных жителей, и самих дикарей. ТаннВегирр предлагают всем жителям уйти из этих мест и не возвращаться, тогда якобы Дух сам успокоиться, а больше с ним ничего поделать нельзя. Вот уж не знаю, какой процент правды в этих словах, но дикари вроде бы и сами обеспокоены.
- Бред, - отрезал Алгар. - Бабушкины сказки.
- Не скажите, - вмешался подоспевший в сопровождении Элве староста Фордъегела. - Мы здесь привыкли с уважением относиться к древним мудростям. Нельзя отрицать, что тан-вегирры говорят правду. Иначе зачем им выходить с нами на контакт?
- Вот именно, - подтвердил капитан. - Какого дьявола им понадобилось предупреждать нас? Я очень сомневаюсь, что им есть дело до благополучия наших людей. Скорее всего кто-то просто слишком близко подошел к их поселениям и они хотят выжить нас со своей территории. Незачем приплетать никаких духов.
- Возможно, - сказал, молчавший доселе детектив. - Но возможно также и другое. К примеру, дикари верят, что этот злой Дух, если будет располагать достаточным количеством пищи, станет сильнее и сможет навредить и им самим. Соответственно у них есть мотив для предостережения Фордъегела.
- Вы слишком усложняете все, детектив, - покачал головой Алгар. - Как бы то ни было, не нам решать. Мистер Вейнман, напишите о произошедшем графу. Если он посчитает необходимым, в чем я лично сильно сомневаюсь, мы эвакуируем деревню. А пока что не стоит зазря сеять в народе панику. Поэтому, лорд Эйдан, если вы позволите, я бы просил вас держать произошедшее в тайне от вашей сестры.
- Не беспокойтесь, моя сестра ничего не узнает, - заверил барон, не подозревавший о «жучке» в сумке Ирдиса и оттого твердо верующий в свои слова. – По-крайней мере от меня…
- От имени всей ЭлаМоа благодарю вас за содействие.

(+ memo)

Лира
за два месяца до описываемых событий

От свободного падения захватывает дух. Даже кажется, что сердце вот-вот выскочит и зависнет в воздухе, а тело продолжить свой путь вниз. И восторженный крик застыл в горле. Но все заканчивается быстро: Лира, создав вокруг себя кучу брызг, с головой уходит под воду, медленно погружаясь ко дну, чуть замирая и, оттолкнувшись, всплывает. 
– Лира! – на берегу мокрый и с довольной физиономией по пояс в воде сидел ее младший брат. Девушка подняла голову: обрыв, с которого она прыгнула в озеро, уже не казался таким уж высоким. Но сердце еще довольно колотилось от всплеска адреналина. Убрав со лица мокрые волосы, она погребла к берегу. 
Уже смеркалось, когда младшенький прекратил попытки утопить в озере свою строптивую сестру. 
– Домой пора, – разглядывая небо, заметил парень. – Родители опять ругаться будут, что поздно вернемся. 
Лира вздохнула, выходя на берег и выжимая волосы: братик прав, а достанется опять ей, как старшей. Эх,  и почему, мама с папой вечно недовольны? 
Возвращение домой никогда не приносило ей радости. Будь воля Лиры, она бы с удовольствием сбежала бы куда-нибудь подальше, навстречу незабываемым приключениям. Жизнь должна быть яркой и насыщенной, чтобы было что вспомнить, сидя перед камином в кресле-качалке. А родители, вот зануды, все твердили, что надо быть более собранной и думать об учебе и будущем. Но Лира же и так думала, правда по своему. 
Остаток вечера прошел по привычному сценарию: выговор Лире, легкий укор братишке, ужин, вечернее чтение и все, баиньки.
"Вот бы завтра что-нибудь случилось" – засыпая, думала девушка. 
Ей снились бескрайние степи, покрытые зеленой-зеленой травой. Такой зеленой, что в глазах рябило. Вокруг весело скакали носороги, мыча и брыкаясь. Они играли в игру. И Лира даже знала в какую. Она тоже мычала и брыкалась вместе с ними, забывая себя от счастья. Она тоже была носорогом. А вот она уже птица и летит по небу, радостно крича. Пушистые облака щекочет клюв, ветер треплет пушистые перья. А вот она снова человек и скачет на одном из давешних носорогов. Он подпрыгивает, проскакивая сквозь горящий обруч и Лира раскидывает в стороны руки, чтобы дотронуться до огня. Он мягкий, как шелк. И живой, словно хочет что-то рассказать. Лира и огонь – родственники, она практически понимает, что он говорит, нужно просто немного напрячься, приложить усилий, и она все поймет. Небольшой "кусочек" огня прыгает ей на руку, бодро скачет по ладони, локтю, плечу и вновь возвращается на ладонь, меняя форму и принимая различные образы. Лира смеется. Ее переполняет восторг и странное чувство, как будто она может все, и мир способен меняться по ее желанию. Огонек, подтверждая ее мысли, становится похож на шестиугольную звезду. В голове же пульсирует одна только что сформированная мысль – ей хочется остановить своего носорога и остаться здесь навсегда. 
Лира открыла глаза и с сожалением осознала, что по-прежнему находится в своей комнате с блеклыми красками вокруг. То есть, краски-то, конечно, были обычными, но после того, что она видела – они становились абсолютно никакими. Девушка свернулась в клубок и залезла под одеяло, закрывая глаза.
– Если сосчитать до десяти, то я снова смогу вернуться туда, – загадала Лира. – Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два… 
– Лирунь, дорогая, пора вставать! - мать вошла как всегда в самый неподходящий момент. Она отдернула шторы, впуская еще слабый солнечный свет. Обернулась, уткнув руки в боки. - Ну что ты валяешься? Вставай! Завтрак уже на столе! Опять вся семья тебя, лежебоку, дожидается! А ну марш умываться-одеваться!
Злость резко сменила недавнее умиротворение. Ну вот надо было так все испортить? А ведь Лира чувствовала, что еще чуть-чуть и все будет прекрасно, как бы глупо это не звучало. Почему они вечно все портят? Она вновь зарылась под одеяло и отвернулась к стенке, стиснув зубы. 
– Юная мисс! Не испытывайте моего терпения! За столом вас уже ждут! - мать подошла и попыталась сорвать с девушки одеяло, но та держала крепко, зная сценарий. Все-таки не впервой. - Лира! Ну что ж это такое?! Мне отца позвать?
– Ну помолчи, хотя бы сегодня и дай поспать нормально, – глухо отозвалась "юная мисс", придвигаясь поближе к стене и отодвигаясь от матери. – Позавтракайте без меня!
– Ну как же так?! Мы же одна семья! Мы будем кушать в одно время, за одним столом. Вставай, кому говорят!
– Не встану! – уперлась она, давя в себе желание встать и вырвать одеяло из рук матери, и желательно так, чтоб ей стало больно. Не сильно, но неприятно. В следующий раз неповадно будет будить. 
– Ну все. Тогда я зову отца!
– Флаг вам в руки, – прошипела Лира и уткнулась носом в подушку, надеясь уснуть до прихода папеньки. Однако под срывающийся на визг крик уходящей матери уснуть представлялось невозможным. Дом-то небольшой. Собственно, если вслушаться, можно было различить что говорят на кухне. 
– Робин! - всхлипывала мама. - Ну я не могу уже больше! Она опять не слушается! Опять грубит! Пойди поговори с ней. Я уж не знаю что делать! 
Пока мама причитала, Лира быстренько свалилась с кровати вместе с одеялом и закатилась под кровать, искренне надеясь, что там ее не найдут. 
– Что? - донесся с кухни глухой голос отца. - Вставать не хочет?
– Не хочет идти завтракать. Я и так и так - ни в какую!
– Ну и пусть. Пойдет на работу голодной.
– Но как же так?
– Пусть, я сказал. Пойдет голодной. Или не пойдет. Останется дома, будет тебе по хозяйству помогать, как девке и положено.
Лира же довольно свернулась клубочком, завернувшись в одеяло и стала мирно засыпать. Перед глазами уже вновь пестрели бешеные носороги, как внезапно из ниоткуда в эту идилию ворвался голос Лиры: "Ирвинг", что заставило ее резко открыть глаза и едва ли не подпрыгнуть. 
– Ирвинг, – без энтузиазма повторила девушка, вздохнула и закрыла глаза. Носороги и тот мир ускользнули от нее. Может быть позже? Она нехотя выкатилась из-под кровати, недолго повалялась на полу и поднялась, начиная собираться. Завтракать ее не тянуло. От очередной утренней каши слегка воротило уже. Через некоторое время Лира зашла в кухню, вполне себе собранная и умытая, хотя и до сих пор сонная.
– Утро. Доброе. 
Мать, сидевшая в углу, вытерла нос грязным фартуком и собралась было наложить девушке поесть, но отец ее остановил.
– Сегодня без еды будешь. Опять мать до слез довела. Может, голодной побегав, чему-нибудь научишься. Садись, Бэт. Будем есть.
– У тебя удивительные познания в педагогике, – хмуро отозвалась девушка, покосившись на мать. Ну вот кто ее просил доводиться? И без ее криков встала. А из Лиры теперь сделали врага номер один. Она пожала плечами. – Приятного. Я тогда пойду. 
– Иди, иди, - бросил отец.
– Робин, ну как же?
– Пусть идет, я сказал.

продолжение (+Late)

Лира выползла на улицу, солнце светило неяркими лучами, птицы напевали что-то свое. Жить бы да радоваться, вот только радости не было. Одно только раздражение и неуловимая тоска по тому месту из сна. Глупо же хотеть вернуться в сон, а вот Лире хотелось. Она неспешно брела по улочке, представляя себе самые немыслимые варианты того, как окажется в том мире. Один другого невероятней. Но должно же быть где-то так хорошо? Лира зевнула. Показался угол лавки Ирвинга. Она потянулась и побрела еще медленнее. Сегодня ее даже не радовала перспектива очередной тренировки.
– Что ж за день то такой? – спросила она. Никто не ответил.
Девушка потянула за ручку на себя и прошмыгнула внутрь небольшой лавки, оглядывая помещение и выискивая его владельца. Тот как раз что-то искал в кладовой. Лира легко поняла это по шуму падения каких-то предметов. На вскидку небольших, деревянных. Возможно, ящики или чемоданы.
Про Ирвинга вообще всегда можно было сказать, что он что-то искал. Либо копался в груде какого-то хлама, которого в его доме имелось навалом, либо листал какие-то книги. При чем не читал, а именно листал, просматривая на предмет нужной информации. Люди говорили о нем разные вещи. Кто-то считал скрытным, кто-то юродивым, кто-то потенциально опасным, а кто-то совершенно безобидным. Мнения сходились на том, что Ирвинг немного не от мира сего, странен и нелюдим. За те шесть лет, которые он прожил во Фордъегеле (не так уж и много, если подумать), он никому не причинил беспокойства. В споры не ввязывался, а если все-таки попадал под горячую руку, спешил немедленно извиниться и уйти. То, что этот человек владеет клинком, для Лиры стало немалым сюрпризом.
Как-то раз Лира просто прогуливалась по деревне, и случайно (как это обычно и бывает) наткнулась на вывеску лавки Ирвинга. Он тогда еще только появился в их краях, но уже оброс сплетнями и слухами. И, естественно, что ей стало интересно, кого же это обсуждает местный люд, Лира зашла в лавку и принялась изучать ассортимент, но больше самого владельца. Но в тот день ей была не судьба просто разойтись с Ирвингом по разным углам, потому что в лавку зашел еще один посетитель. Еще один чужак: по виду самодовольный, молодой и, как показалось Лире, жутко противный. Он с превосходством осмотрел содержимое, потом самого владельца лавки и Лиру, что-то хмыкнул себе под нос и наглым тоном заявил Ирвингу что товар у него полное фуфло, на что Ирвинг отреагировал на удивление спокойно. Мол, не нравится, вас никто не держит, только в более вежливой форме с какими-то невнятными извинениями. Да, вещи не из королевского дворца, даже где-то стыдно такое людям показывать. Но что делать? Жить на что-то надо. Чужак с еще большей наглостью перешел на личности и обозвал Ирвинга тупым идиотом, который не разбирается в предмете торговли. Тот опять согласился. Признался, что никаких иных талантов у него нет, никакому ремеслу полезному обучиться не смог. Вспомнить хотя бы попытки заняться земледелием, вырастить для начала цветок в горшке. Не получилось. Завял. На пятый же день завял. Вот и остается только продавать перекупленные товары, да так пытаться кое-как свести концы с концами. А вы приобрести что-то желаете? Или, может, наоборот? На что чужак издал какой-то булькающий звук, пафосно выкрикнул "Ты меня достал" и бросился на Ирвинга, размахивая мечом, задевая стеллажи. Раздался недовольно-испуганный писк Лиры, которую чуть не придавило этим стеллажом.
- Эй, эй, поосторожней, пожалуйста, - все тем же тихим убитым голосом попросил торговец, каким-то образом оказываясь за спиной чужака в самый удачный момент, чтобы удержать заваливающийся на ребенка шкаф. - Девочка, уйди. Будь добра.
- Папаша, не командуй тут, - заявил разозленный наглец, поворачиваясь к Ирвингу. Лира бы рада была убраться, но выход ей загораживал этот вот искатель приключений и собственно сам Ирвинг, поэтому ничего не оставалось как только отойти назад, вглубь помещения.
- А что вы хотите? - делая шаг в противоположную сторону, спросил торговец. - Что я вам сделал?
- Хочу научить тебя хорошим манерам, - усмехнулся тот, поигрывая мечом, затем сделал резкий выпад вперед и ударил его кулаком в живот, а затем до кучи отшвырнул того влево, прямиком на продаваемый хлам. Раздался грохот и звон разбитого стекла. Еще кашляя после удара (силы дебоширу было не занимать и попал он куда следует, разве только ребер не сломал), Ирвинг оглянулся назад. Старинное зеркало, совсем недавно выставленное для покупателей, покрылось плотной паутиной трещин. Несколько острых кусочков упало на пол. Глаза торговца округлились. В них будто сверкнула какая-то искра.
- Семь лет несчастий? - прошептал он неизвестно кому. - Семь...
Неизвестный учитель хороших манер, наверное, не сразу понял что произошло. Уходя от очередного его выпада, Ирвинг нанес удар ребром ладони в шею, а затем с разворота всадил колено в спину, как раз в районе почек. Несчастный взвыл, падая на колени и выронил меч. Матеря торговца почем свет стоит, он хотел пожелать ему скорейшей смерти в зубах вшивой собаки, но Ирвинг не дал ему облечь сию глубокую мысль в слова, прибегнув к действенному, хоть и не самому изящному приему: схватил за волосы и с силой приложил о пол.
- Что, простите? Я не расслышал.

(те же, там же)

– Умри, собачий обрезок, - прохрипел тот и попытался схватить торговца за ногу, чтоб лишить того равновесия и уронить на пол. Но на пол снова упала его голова. Деревянный пол дал трещину. Парень застонал.
– Я понял "простите". Но где "пожалуйста"? - еще один удар, не дожидаясь ответа.
– Вы ж его убьете, – подходя ближе, прошептала Лира, переводя взгляд  с недавнего обидчика на торговца. 
– А что, не надо? - поинтересовался тот, заглядывая в уже порядком окровавленную физиономию дебошира. Тот сплюнул на сапоги Ирвинга кровью и вновь что-то прохрипел. Очевидно, снова брань.
– А кто потом его кровь будет с пола оттирать? - покачала головой девочка. - Да и убивать не хорошо. Стража придет, ругаться будет. Вас и так... - тут Лира прикусила язык. 
– И так, - эхом отозвался Ирвинг, отпуская горе-хулигана. Снаружи уже действительно раздавались чьи-то обеспокоенные крики. "Там вроде что-то упало?" "Ой, кажется, там драка!" "Где? В лавке Ирвинга? Не смеши!" "Не-не-не, надо позвать стражу. Я схожу."
– Ты сам себя побил, понял? - пнув отползшего в сторону дуралея, сказал торговец. - Понял, я тебя спрашиваю?
– Да, - сквозь зубы отозвался тот, подобрал меч и посеменил из лавки. Ирвинг же перевел взгляд на невольную свидетельницу произошедшего.
– Он ведь сам головой о пол бился? Четыре раза! Дурак человек!
Кто бы мог подумать что этот тихоня не от мира сего окажется таким? Лира смотрела на Ирвинга со смесью изумления и восхищения. Дурак не тот дурак, а сам владелец лавки дурак, что скрывает свои таланты.
– А вы научите меня так же? - с детской непосредственностью попросила она, игнорируя фразу хозяина о дебошире. 
– Нет.
Ирвинг наскоро оценил последствия разгрома и принялся за уборку. Незаметно быстро он начал как будто угасать, снова превращаясь в "того пришибленного торговца всякой чешуей", каким его привыкли видеть жители Фордъегела. Кто-то шибко любопытный заглянул в лавку, жаждя узнать что случилось и кто ж так отделал только что выбежавшего мужика. Торговец только пожал плечами и кивнул на черный ход. Любопытный намек понял и удалился. Лира некоторое время еще следила за действиями Ирвинга, не желая так просто сдаваться, как вдруг ее осенило:
– Давайте так, - начала она. - Я молчу о твоих талантах, а ты меня за это учишь? Наши местные они такие, им все равно будет интересно, что тут произошло, а если я сейчас выбегу из лавки и начну громко кричать о том что видела. Мне поверят, и твой секрет перестанет быть секретом. 
Торговец с улыбкой посмотрел на девчушку. Да, давно его никто не шантажировал. А уж десятилетние дети так и вообще никогда.
– Не поверят, - сказал он, не переставая улыбаться.
– Угу, они скорее поверят, что некто неизвестный пришел в вашу лавку, побил того идиота и сбежал подальше? - с искренним сомнением выдала Лира. 
– Конечно. Они ведь знают меня. Сами однажды проверяли мои "таланты". Если бы я что-то мог, почему я не защищался тогда?
– А если еще раз зеркало разбить при большем количестве свидетелей? – хмыкнула девочка. - Или порвать эту висюльку, - она подпрыгнула и стянула какой-то амулет. - Кстати, что это?
– Оберег от злых духов. Можешь порвать. Я сделаю новый. Зачем тебе учиться драться, девочка? Тебя кто-то обижает?
Лира посмотрела на торговца полными снисхождения глазами - он совсем не понимает что ли, что уметь драться это так здорово?
– Чтобы знать, как защищать себя, - немного поразмышляв, ответила она. - И тогда можно будет отправится в путешествия!
– Ты хочешь путешествовать? Или драться?
– Я хочу путешествовать и уметь себя защищать, - пояснила девочка. - Потому что если вдруг случится такая же ситуация как сегодня, - она кивнула на остатки крови на полу. - И никого не будет рядом. Что мне делать? Кричать?
Какое-то время Ирвинг молчал, машинально поднимая валяющиеся на полу вещи. Он уже не улыбался и не смотрел на Лиру.
– А отец твой не может тебя научить? - спросил он наконец.
– Нет, - чуть скривилась она и глубокомысленно вздохнула. - Не женское это дело. 
– Не женское... - торговец грустно улыбнулся чему-то, а затем сказал: - Хорошо. Будешь работать у меня в лавке. За два гроута в месяц. И уроки боевого искусства.
– Спасибо! - обрадовалась Лира. Лучший исход и предположить было сложно. К урокам еще и работа с деньгами. Довольный донельзя ребенок подскочил к Ирвингу, обняла того на пару секунд и отскочил к выходу. – А когда начинать?
– Да хоть сейчас, если хочешь. Или тебе домой надо?
– Не надо, - живо возразила Лира. Вот уж куда-куда, а домой она не хотела. 
– Тогда вперед, - торговец вручил девушки то, что он пока собрал. - Разложи все это... как-нибудь. - Фраза сопровождалась каким-то непонятным жестом, подразумевающим, то ли неординарность то ли презентабельность. 
 Лира усмехнулась, гляда на копошащегося Ирвинга. Сейчас, оглядываясь на те прошлые события, ей казались смешными ее тогдашние угрозы торговцу и она вообще решительно не понимала, что заставило Ирвинга взять ее. Вот она бы на его месте такой мелкой и наглой козявки ни за что бы не взяла. Девушка смерила торговца изучающим взглядом. Ну, наверное бы не взяла. 
 – Привет, Ирвинг, – привлекла к себе внимание девушка и зевнула. 
– Доброе утро, - как всегда не сразу отозвался торговец. А через минуту, как всегда, задал вопрос о местонахождении того или иного предмета: - Ты не знаешь где напильник?
Вообще, об этих его вопросах можно было рассказывать анекдоты. Каждый день Ирвинг искал какую-то новую вещь, которую вряд ли кому-то удалось бы логически связать с найденной (или не найденной) прежде. Сегодня напильник, завтра энциклопедия грибов, послезавтра краски с кисточками. Неудивительно, что многие считали его сумасшедшим. Ирвинг был постоянно чем-то занят, но за те 6 без малого лет, которые она у него проработала, Лира не видела, чтобы он что-то закончил. Его лавка едва ли изменилась с момента их встречи. Разве только еще больше забарахлилась.
– Там же где и вчера, – пожала плечами Лира, не пытаясь даже скрыть улыбки. По началу ее это слегка раздражало (ну как можно забыть где лежат все вещи, которые она так удобно рассортировала), потом поражало (по той же причине), и наконец стало просто забавлять, постепенно переходя в привычно-обыденную вещь. Иногда ей хотелось составить подробную карту для Ирвинга с расположением всех вещей, но Лира отказалась от этой идеи, решив, что карту Ирвинг потеряет в первую очередь.

(опять же)

- А где он был вчера? - не унимался торговец, делая ударение на своем любимом слове.
Девушка прошла вглубь помещения, добралась до шкафа и вытащила оттуда ящик с инструментами.
– Здесь, – указала она на ящик, размышляя, может наклейки приклеить с ярлычками.
Бормоча что-то на тему "никогда бы не подумал поискать именно тут", Ирвинг достал напильник и ушел в соседнюю комнату, свою спальню, если ее можно было так назвать. От спальни там не было даже кровати, но спал торговец именно там. Вроде бы.
- А ты сегодня рано, - заметил он. - Что-то случилось?
– Слышал поговорку: "Кто рано встает, тому Бог подает"? – хмыкнула девушка, наблюдая за перемещениями торговца, а затем уселась на ближайший стул. – Что ты здесь забыл? Тут же скука смертная.
- Поговорку слышал. Но она не про тебя.
– Это еще почему? – возмутилась Лира.
- Потому что ты слишком горда, чтобы принимать подаяния. Я не прав?
На некоторое время Лира пришла в замешательство, не зная что ответить. Отчасти Ирвинг был прав – она не любила, когда что-то именно подавалось, а не как подарок или плата за заслуженную работу. Но с другой стороны, сейчас она бы не отказалась от "подачки" в виде возвращения... Додумывать Лира не стала, решив, что хватит мечтать о несбыточном. По крайней мере на работе.
– Может быть, – отозвалась девушка. – Но все-таки, чем тебя привлекает жизнь здесь? – решила гнуть свою линию до конца. Лира, конечно, знала, что Ирвинг всегда отделывался разного рода байками или парой слов, в зависимости от настроения, но сейчас ей хотелось поговорить о деревне и жизни в ней. Все, как ни крути, сводилось обратно к миру из сна.
- Люди здесь хорошие. Проезжих много - для торговли очень хорошо. Хотя жарковато. А тебя опять в странствия потянуло?
Заслышав "люди хорошие" Лира не сдержалась и громко фыркнула.
– И это все? – разочарованно протянула она. – Таких деревень полно, а кроме них есть куда более замечательные места. Неужели тебе хватает того, чтобы просто весь день сидеть в лавке и каждое утро начинать с поиска напильника?
- Но я же каждый день ищу новый напильник, - улыбаясь, сказал Ирвинг. Он вышел обратно в лавку и смотрел на девушку тем самым взглядом человека, который она у него так не любила. Взглядом человека, который про тебя все знает, но никогда ничего не говорит.
– Так они же у тебя портятся за один раз, – хмыкнула Лира, задумавшись чем так их можно испортить за столь короткий промежуток времени, как день. – Ты же много путешествовал, расскажи, где тебе понравилось больше.
Улыбка Ирвинга медленно спала.
- Где? Да нигде. Не "где" - главное, Лира.
Торговец снова скрылся в своей комнате.
– Что же тогда главное? – крикнула вдогонку Лира. Иногда ей так хотелось придушить Ирвинга за его поведение: нет чтобы все просто и ясно сказать, не-ет, мы будем строить из себя всего такого загадочного и никем непонятого, что просто хоть бери поварешку и по лбу, чтобы не смотрел больше так.
Какое-то время Ирвинг занимался какими-то своими делами, но Лира знала, что он ответит. Поэтому ждала, облокотившись на спинку стула и прикрыв глаза: спать все еще хотелось. Наконец торговец появился в дверях, прижимая к виску полотенце, и сказал:
- С кем. Главное: с кем. Можно находиться в полной... отходов яме. Но если тебя окружают дорогие тебе люди, то в итоге все не так уж и плохо. Лучше, конечно, когда они стоят на твердой земле и могут подать тебе руку. А если на твердой земле вы стоите вместе, то это уже совсем хорошо. Хотя из раздела утопий. У меня, кажется, где-то был йод. Ты не знаешь?
Лира приоткрыла глаза, рассматривая торговца и обдумывая его ответ. Затем встала, подошла все к тому же шкафу, из которого недавно выуживала напильник, и вытащила аптечку.
– Да ты романтик, – протянула торговцу йод Лира. Почему-то такого ответа она от него не ожидала, чего угодно, но не этого. За непродолжительный разговор Ирвингу удалось второй раз привести ее в замешательство, не прилагая никаких усилий. Впрочем, такое случалось нередко. Нужно было только в нужное время задать нужный вопрос. – Голова болит?
- Нет, все в порядке. Спасибо. Поранился немного. Почему все это здесь? Это же не тот шкаф.
– Напильником? – рассмеялась Лира, но не стала заострять внимание на том, как именно он поранился, потому что тут же выпала в осадок. – Как не тот? – глупо переспросила девушку, но тут же оправилась от своего потрясения. – Тот. Аптечка всегда здесь лежит. Ты, видимо, сильно поранился.
- Что? - Ирвинг обернулся. Он уже успел отойти на другой конец лавки и не расслышал. Хотя не расслышал он, скорее всего, потому, что о чем-то задумался, а не по причине плохой акустики в помещении.
– Ничего, – отмахнулась Лира.
Минут десять длилось молчание. Но вернувшись в лавку, Ирвинг решил возобновить разговор:
- А ты, Лира, разве не склонна к романтике? Твои мечты о путешествиях не каждый назвал бы прагматичными. Или здравыми.
– Это другая романтика, если вообще романтика, – пожала плечами Лира. – У меня дорожная, у тебя... – девушка не смогла сдержать улыбки, – амурная. Я просто не хочу здесь оставаться, потому что Фордъегеле через чур скучно и делать абсолютно нечего.
- Это во Фордъегеле скучно? Да здесь каждый день что-то случается. Лира, скука измеряется в бесполезности человека самому себе. Мне кажется, тебе стоит подумать об этом.
– И что же здесь происходит? – полюбопытствовала Лира. С Ирвингом она была категорически не согласна. Она бы посмотрела на него, если бы его попытались выдать замуж за Стивена.
- Откуда я знаю? Мне и так не скучно. - Ирвинг с таким недоумением глянул на девушку, словно она просила совета у кого лучше покупать капроновые колготки, о чем торговец, вестимо, ни слухом ни духом. И как ее вообще угораздило такое спросить?
– Вот именно, здесь ничего не происходит, – "согласилась" Лира. – Здесь только одно событие на повестке дня - выдать Лиру замуж за Стивена. И все. – негромко пробурчала девушка.
- За кого тебя хотят выдать?
– За Стивена, – нехотя ответила Лира. Вот что не надо Ирвинг слышал, а что надо, так "мы глухие, ась?".
- Он из местных? Не твой тип? - губы торговца растянулись в прежней дурацкой ухмылке.
- Угу, сын гончара, – кивнула девушка, кисло взглянув на хозяина лавки. Вот чего лыбиться-то? Появилось навязчивое желание взять яблоко (которое довольно удачно лежало рядом на стойке) и кинуть им в Ирвинга. Интересно, он оценит? Хотя вряд ли. Скорее просто поймает и съест, да еще и поблагодарит за быструю "доставку". – И не мой тип. Здесь вообще нет моего типа, – горделиво пояснила Лира.
Ирвинг покачал головой.
- Здесь проезжает столько народа. Неужто среди молодых людей не нашлось твоего типа? Насколько мне известно, в твоем возрасте девушки...
– Тихо! – цыкнула Лира на него, забыв о всякой субординации, манерах и приличиях, и продолжила чуть спокойнее. – Только не рассказывай, что девушки в моем возрасте должны делать. А то опробую на тебе какой-нибудь из твоих приемов.
- Поосторожней в выражениях, юная мисс. Кому как не старым хрычам, вроде меня, знать что должны делать юные девушки? Неужто вам самим? Нонсенс. Нонсенс!
– Издеваешься? – с тоской осведомилась Лира, чуть не поперхнувшись. Если бы Ирвинг сейчас еще и тонким фальцетом заговорил, то она бы точно решила, что это ее мама здесь, замаскировалась, чтобы опять ей нотации читать.
Торговец только рассмеялся.

(продолжение)


– Когда родители ломают тебе руки, они очень сильно желают тебе добра. За это стоит быть благодарным. 
– Одной благодарности им мало, – заметила девушка, рассматривая что-то на полу. – Им нужно подчинение. 
– Конечно. А ты как хотела? - торговец хитро прищурился, внимательно глядя на Лиру и продолжая улыбаться.
– Путешествовать я хотела, – себе под нос пробормотала она. Вот допрашивать Ирвинга было куда интереснее. – А твои родители тебе указывали как поступать или не ограничивали? 
– Это страшная тайна. 
– Да ну? – скептически спросила девушка, недоверчиво взглянув на торговца.
– Ну да. Я, вообще, не знал своих родителей. Меня воспитали волки. Помню только, что они постоянно заставляли меня есть сыр. А я терпеть не могу сыр. До сих пор. Ты только подумай: что такое сыр? Затвердевшее прокисшее молоко. Мерзость. Но я ел. Пока однажды не провалился в сырную кому. Меня так и не смогли разбудить.
– И сейчас передо мной сырный зомби? – фыркнула Лира. – Может тебя покормить сыром с плесенью, чтоб ты от отвращения проснулся? Или принцессу отыскать, чтоб своим чарующим поцелуем тебя разбудила? 
– Я бы не отказался. Но вряд ли найдется принцесса, которая на такое согласится. У моих родителей имелись правила, которые нельзя было нарушать. И, к слову, женитьба по договоренности входила в их число. Наверное, именно поэтому я здесь, а не дома.
– И что ж их так всех на это тянет? – не сдержалась девушка. Что за манера женить без разбору? – А где твой дом, далеко отсюда?
– Далеко. Брак по договоренности - очень давняя традиция. А традиция создает намного более прочные союзы, нежели любовь. Любить можно кого и что угодно, но жить с тем, с кем тебя обручили.
– Но ты-то здесь, – постучала пальцем по стулу девушка. – Значит, схема не работает. 
– Ты считаешь, я счастлив, живя здесь? 
– Ты не остался дома, ты не счастлив здесь... Значит счастье было где-то по середине. 
– Наверное, именно для того, чтобы счастье было не посередине, заключаются браки по договоренности. Чтобы, когда любовь пройдет, человек не оставался один. Я не знаю. Может быть, твои родители правы, а может быть нет. Никто не скажет. Но ты примешь решение и жить с ним придется тебе, а не родителям. Я свое принял. И я здесь, а не дома. И мне не скучно. Скучно тебе.
– Я лучше пожалею о том, что сделала, чем о том, что не сделала, – твердо отозвалась девушка. Волей - не волей, но Ирвинг подтолкнул ее к решению: просто оставить дом. Идея была, в конце концов, она уже умеет сносно обращаться с мечом, какие-то сбережения у нее есть. Почему нет? Здравствуй мир, прощай скука. 
– В молодости я думал так же, как ты, - сказал торговец. Постоял еще несколько секунд, о чем-то раздумывая, а затем взял с полки книгу, открыл на середине и принялся листать. Найдя нужную страницу, он ушел в подвал, где располагалась его мастерская, и не появлялся до обеда.

(с Лейт)

после переговоров с дикарями...

Клэри парламентеров не встречала – не до этого. Во время всех переговоров девушка сидела за старым сараем, расположенным на окраине селения, и внимательно слушала, что там, у дикарей, происходит. «Жучок» из сумки Ирдиса передавал информацию на маленькую черную коробочку-приемник, который воспроизводил разговор и вел запись. Клэри сидела напротив на траве, нервно крутила в руках авторучку и делала пометки в блокноте. В итоге она знала все – от первого до последнего слова. Предупреждение танн-вегирр насторожило, но не испугало, а как относиться к нему – верить или нет – девушка для себя еще не решила. Вообще, по настоящему она переживала лишь за Эйдана: знала, что брат может постоять сам за себя, но ведь дикари непредсказуемы – им что барон, что плебей, не то слово - и подстрелят. Когда Ирдис поднял вой из-за белки, Клэри чуть удар не хватил, думала танн-вегирр напили и устроили резню, а, узнав, что досталось только травнику (и то, только из-за глупости), к стыду своему, баронесса даже порадовалась, что никто больше не пострадал.
Военные и любопытные местные жители тем временем разошлись, Эйдан, видимо, отправился в таверну, Клэри закончила записи и убрала все свои вещи в сумку. Дело оставалось за малым: сходить к Ирдису и вернуть себе подслушивающее устройство, пока никто ничего не узнал.
Девушка поднялась с земли, отряхнула с одежды травинки и отправилась искать лекаря, к которому отправили беднягу проводника.
Ирдис на удивление стойко вытерпел все процедуры: и выскребание остатков глаза из глазницы, и последующую дезинфекцию, и все остальные малоприятные, но необходимые действия. Возможно, он был так спокоен, потому что его накачали успокоительным или обезболивающим, или всем вместе. Однако же, когда на глаз (точнее то, что от него осталось) намотали бинт, шлепнули по спине и сказали "Гуляй", Ирдис как-то сгорбился и почувствовал себя самы несчастным существом на свете. Но мужчина послушно встал и вышел в коридор, тут же рухнув на ближайший стул.
- О, боже! Что с вами случилось? – раздалось у него над ухом. На стул рядом с травником присела брюнетка, которую недавно Эйдан представлял, как свою сестру. – Неужели это дикари так постарались?
Девушка всплеснула руками, и сочувственно покачала головой. Вид у нее был на самом деле расстроенный и печальный, словно Ирдис, по меньшей мере, являлся ее ближайшим и любимым родственником, а не первым встречным, виденным всего один раз в жизни.
– Что вы, – печально отозвался травник. – Дикари оказались милейшими людьми, только этот глупый баран, то есть барон стал им угрожать и наставлять оружие... Как не хорошо-то получилось.
Клэри хихикнула, но тут же, опомнившись, вновь приняла серьезный вид.
- Так что же с вами произошло? Если это не туземцы… О! надеюсь, это не Эйд вас так покалечил?
– Бара-он, – голова после лекарств не очень хорошо еще соображал, и травник был несколько рассеян. – Барон хоть и глуп, – да, манеры и приличия у Ирдиса тоже отключились. – Но все-таки не настолько кровожаден. Нет-нет. Это была белка. Маленькая, испуганная белка, невинное создание, не знающее скверны оружия. Она упала прямо мне в руки. Такой пушистый комочек и... она зачем-то решила сделать во мне дырку... и, – Ирдис замолчал, указав на бинты.
- Бедный, - Клэри нежно коснулась рукой щеки травника. В голубых глазах отразилось неподдельное сочувствие и понимание. – Пойдемте, я провожу вас до дома? Вам непременно надо отдохнуть. Где вы живете?
Ирдис затравленно посмотрел на девушку, как-будто бы она ему предлагала прямо сейчас и прямо здесь выпить яду, а потом станцевать канкан на столе. Травник даже поозирался в поисках стола – вдруг он правда разгадал ее намерения. Он поднялся и прошел круг, половицы под его ногами противно скрипнули, по-видимому, их давно не ремонтировали. Да и вообще, все здание не мешало бы подремонтировать. Ирдис аж вздрогнул, когда вспомнил, на каком потрепанном стульчике он сидел, когда ему... когда ему "проводили операцию". (Хотя операцией это было сложно назвать). Травник внимательно посмотрел на девушку, оценивая ее... Да не-ет, не похожа она на злостную отравительницу. Ирдис застенчиво вздохнул и улыбнулся одними уголками губ, впрочем улыбкой это было сложно назвать, настолько она была не заметная.
– А вы, простите, кто? – осведомился он. Он помнил эту девушку, она была с бароном. Но вот ее имени он в упор не мог вспомнить. Ровно как и того факта, представлялась ли она вообще.
- Клэри - мое имя. Клэри, - девушка звонко рассмеялась. По-большему счету ее сейчас не интересовало, что помнит травник, а что нет. Имени ему пока хватит. – Идемте же… - она осторожно, но крепко ухватила его за руку. – Давайте сумочку понесу. Голова не кружится?
– Знакомству рад, – отозвался Ирдис, но сумку не отдал. Там ведь ее самые важные и драгоценные зелья, которые он всегда с собой носит. – Не кружится. А что вы здесь забыли?
- Я узнала, что вы пострадали от дикарей. Вот и поспешила вас проведать.
– Благородно с вашей стороны, – после некоторого молчания произнес травник, следуя по коридорам к выходу. Стены больницы казались серыми, неказистыми и навевали тоску. Ирдис машинально коснулся бинта, в том месте, где раньше был глаз, и задумчиво посмотрел на свою хорошенькую спутницу. О чем с ней говорить, он не мог придумать, поэтому, чтобы чем-то заняться, он только покинув стены больницы сорвал травинку и засунул ее в рот.
Клэри тоже надо было как-то скрыть смущение и постараться не навевать Ирдису ненужных подозрений, поэтому она, наоборот, старалась вести себя непосредственно – весело болтала о Фордъегеле, местных нравах и порядках, джунглях и дикарях. Все, что приходило голову, но, по сути, являлось не существенным и не могло обидеть миролюбивого травника. Краем глаза девушка украдкой поглядывала на дорогу: не хватало только где-нибудь встретить братца, чтобы он вмешался и все испортил.
Ирдис слушал дамочку в пол уха, не совсем понимая, чего же она хочет от него. Самому травнику хотелось обратно (как это ни странно) в джунгли. Там столько всего неизведанного и куда лучше, чем здесь. Мыслил Ирдис еще обрывочно и архаично.
– Как вы относитесь к детям? – невпопад (по крайней мере так могло показаться со стороны) поинтересовался мужчина, беспардонно прерывая веселую болтовню девушки, и тут же свернул на совсем другую тему. – Я слышал, что в Фордъегеле живет девушка, которая прекрасно знает джунгли. – Травник остановился и огляделся, резко меняя направление и направляясь в другую сторону. – Она жила в джунглях, – мечтательно и со странных блеском в глазах протянул Ирдис и улыбнулся Клэри.
- К детям? Ммм..
Вопрос вызвал немалое удивление. Детей баронесса, мягко сказать, не особо жаловала, а если уж быть откровенным, то не любила вовсе: ее раздражала эта вечная суетливость, визги-вопли и капризы маленьких негодников, норовящих постоянно что-то сломать-разбить-вывозить в грязи. Однако жучок по-прежнему оставался у травника, и это обстоятельство не взывало к откровенности.
- Вы в таком состоянии собираетесь отправляться к какой-то девочке из джунглей? А как же отдохнуть? Вы себя не жалеете, - Клэри попыталась образумить своего прыткого собеседника.
– В каком состоянии? – удивился Ирдис. – Я в прекрасном состоянии, – деланно оскорбился травник. По правде, ему совсем не хотелось, чтобы кто-то акцентировал внимание на его... ущербности, инвалидности, несовершенстве(?). Он сам еще не до конца это осознал, и осозновать не хотел, поэтому травник почувствовал резкий прилив сил и энергии, а также дикое желание действовать. – Как же я мог забыть о ней? – негромко сетуя, покачал головой Ирдис. – Вы представляете? Эта девушка может быть проводником.
- Проводником? Проводником куда? - удивилась Клэри. Состояние травника начинало ее пугать: вместо того, чтобы отдохнуть, парень снова собрался в джунгли, да еще с неведомой девочкой-маугли. А может это болевой шок сказался так на психике?
– В джунгли, – терпеливо пояснил Ирдис, улыбнувшись девушке. – Вы вообще слышали о Траморских джунглях? Это же просто кладезь знаний, легенд и мифов. – травник остановился, осматриваясь и напрягая память, пытаясь выцепить адрес, где проживает потенциальный проводник. – Никогда не хотелось узнать секретов этого места?
- Мне как раз нужно в Джунгли, - Клэри нагнала резво пустившегося по дороге травника, который наконец-то соизволил остановиться. – Но прямо сейчас… Как-то это неожиданно… Далеко до этой девочки?
Баронесса начинала злиться, так и хотелось двинуть этому кретину по тупой башке чем-нибудь увесистым. Ну, что за детство в заднице? Бегай теперь за ним по всей деревне!
– Не уверен, что точно помню, – растеряно отозвался травник. – У меня в голове мысли еще в разброс, – он пожал плечами и, наконец-то, выбирая направление. Староста даже, насколько помнил Ирдис, объяснял, где живет эта девушка. И что он раньше про нее не вспомнил-то? – Ее Ро зовут, – зачем-то проинформировал баронессу Ирдис, плутая между улочек и разыскивая нужный дом.

(+Дана)
После полудня

Трактир у Фагаса (который приезжие часто именовали трактиром у фугаса) представлял собой совершенно обычный деревенский кабак с его грубыми деревянными столами, такой же барной стойкой и смешанным запахом пота и табака. Хозяин заведения - трактирщик Фагас, в отличии от своего заведения, являлся не столь тривиальной личностью. Вопреки всем клише о работниках общепита он был худощав, неразговорчив и, говоря откровенно, производил не самое приятное впечатление. Однако люди к нему ходили. Отчасти из-за действительно хорошего пива, а отчасти из-за намного более привлекательного персонала в виде молодых и красивых девушек, которых у Фагаса было четыре штуки. Многие поговаривали, что одна из них была его дочкой, но понять какая из них было не так легко - Фагас жестоко отчитывал любую, стоило ей совершить хоть малейшую оплошность, гневно вопрошая у всех на глазах за что он ей, шалаве, платит такие деньги, и грозясь вышвырнуть на помойку, откуда подобрал. Впрочем, по слухам, платили девушкам не так уж мало. Да и насильно их там никто не держал. Хотя имелись товарищи утверждающие обратное. Но чего человек только не скажет, если ему языком почесать охота?
Когда Эйдан вошел, в трактире находилось достаточно мало народу. Большинство столов стояли свободными, только группа каких-то мужиков (похоже, все-таки неместных) трепались у окна, потягивая свои напитки, да один молодой деревенский за стойкой рассказывал трактирщику какую-то историю восхищенным шепотом.
Барон пребывал в том редкостно-гадком расположении духа, когда кажется, что все не так, и хочется сам не знаешь чего. По-правде, Эйдан чувствовал себя причастным к тому, что случилось с Ирдисом, и это казалось странным: в самом деле, ведь не он же виноват, что зверь, как впрочем и проводник, оказался каким-то неадекватным! С другой стороны, если бы он эту белку-мутанта не подстрелил, на Ирдиса никто бы не свалился… Но все же, если подумать, какое ему дело до обкуренного травника?!
В итоге Эйдан был зол не пойми на кого – то ли на себя, то ли на травника, то ли на дурного зверька. Для общего счастья еще вспомнился придурошный тавернщик со странными подозрениями и Марго со своим шантажом… а Клэри вообще бы так и выдрал розгами по благородной заднице, честное слово!
В общем, когда барон вошел в трактир, у него было одно желание – сорвать на ком-нибудь злость или упиться. Подойдя к стойке, Эйдан заказал пива (благо, сестры нет поблизости, и можно не слушать ее нотаций), раздумывая, не обхамить ли деревенского молодчика, оказавшегося рядом.
А тот едва ли не захлебывался собственными словами, повествуя о каком-то недавнем происшествии. Наверное, коза родила - вот и брызжет слюной. Что еще взбудоражит этих деревенских? Но когда трактирщик отошел за пивом и рассказчику пришлось немного повысить голос, Эйдан волей-неволей узнал, что дело не в козе.
- ...вернулся! Безрогий демон. Ты представляешь, Фагас? Я слышал, он здесь уже больше недели ошивается и волшбу свою демоническую творит. - "Безрогий демон", видимо, было не столько именем нарицательным, как собственным. - Его моя тетка вчера на рынке признала. Ну, она у него раньше часто всякое курево брала... до того, как выяснилось, что он это...
- Дура твоя тетка, - отрезал трактирщик, возвращаясь на прежнее место. - И ты сам тоже не умнее. Гнать его надо. А не обсуждать. Стража-то знает уже?
- Ну-у... - затянул молодчик. - Я, када спрашивал, мне тетка так сказала, что не совсем уверена, ну, что именно его видела, а не кого другого. У нас же ж тьма тьмущая проезжих, так примелькаются - поди разбери кто есть кто.
- Неужели у вас тут еще и демоны есть? - лениво протянул Эйдан, получив свой заказ и как бы невзначай вклиниваясь в чужой разговор. – Да еще и безрогие! А, может, ты просто упился уже или обкурился тем, что там твоя тетка покупает?
«Вот сейчас этот кретин возмутится, что его обхамили, и я заряжу ему в челюсть», - барон довольно прищурился, готовясь малость поразмяться и выместить свое плохое настроение на деревенском обалдуе. Но надежды его не оправдались. Парень как-то замялся, затравленно поглядывая на Фагаса, который явно не был доволен вмешательством незнакомца.
- Конечно, упился, - кривя губы, сказал трактирщик. - Упился ведь, свинья? - Молодчик энергично закивал. - Вот и городишь черт знает что. Нет у нас никаких демонов, мистер. Ирвинг был сумасшедшим, шесть лет ошивался тут, продавал нашим бабам какую-то чушню, но теперь он ушел. И нечего сызнова заводить эту песню.
Так было совсем неинтересно. Веселое время провождение в виде тренировки на «деревенской боксерской груше» уплывало как песок сквозь пальцы. Барон с досады залпом выпил содержимое кружки.
- Расскажешь про «демона», получишь золотой, - он по-дружески сграбастал парня за плечи и потащил к ближайшему свободному столику (пусть хоть байками развлечет, коль в бой лезть боится), и добавил, уже обращаясь к хозяину. – Нам пива и закусить.
Парень неуклюже плюхнулся на стул, куда его усадил Эйдан, и, все так же продолжая зыркать на Фагаса, начал мямлить, что, мол, ничего и не было, что "демон" это, как бишь, ага, образное выражение, а Ирвинг, он, да, двинутый был, но его-то недели две назад прогнали. В смысле, ушел он. Боялся, что его в исчезновении детей обвинят. Он ведь под колдуна косил постоянно, хотя может и знавался с дьяволом - кто его разберет? Хорошо, что ушел. Так честному человеку спокойней.

(далее)

«Вот ведь тормоз! – Эйдан нервно хмыкнул: вся эта секретность только разжигала интерес. – Да и хозяина, явно, побаивается… Ну, не напьется сам, значит выбьем силой!»
Порешив на том, барон подмигнул симпатичной девушке, споро накрывавшей на стол, и протянул кружку с пивом своему новому знакомому:
- Выпьем, а затем расскажешь, что у вас тут интересного. Я – человек приезжий, надеюсь, в Фордъегеле есть на что посмотреть.
От дармового пива, как известно, отказываются только дураки. Поэтому, немного подумав и опять позыркав на трактирщика, парень взял предложенную кружку. Сделал несколько глотков, крякнул, почесал нос.
- Дык есть, - сказал он. - Вонна мастер Эллиот с малых островов лошадей привез третьего дня. Да только ростом они раза в два меньше обычных. И с такими... челками такими на всю морду. Я сам видел. Вообще, у мастера Эллиота всякого зверья такого пруд пруди. У него из помощников даже рогатый один есть. Он, мастер Эллиот то бишь, к нам время от времени заходит. А так по всей ЭннВеге путешествует, показывает своих... - молодчик сделал какой-то непонятный пас рукой, пытаясь описать каких именно, но что-то прояснить ему вряд ли удалось, потому как Эйдан снова вручил ему кружку до краев наполненную пивом:
- А чем рогатый Эллиота отличается от вашего местного демона, который «сбежал»? Ваш умел много? Или прикидывался только? Ты сам-то к нему ходил?
- Я-то? Да не-е-е, - пиво у Фагаса было хорошее, крепкое и быстро разряжало обстановку. Да и юноша (теперь, приглядевшись, Эйдан заметил, что пареню едва ли за двадцать) явно не умел пить. - Тетка моя к нему ходила, за всякими амулетами от злых духов... Ну знаешь этих? Таких... с перьями, бусинками. Я не знаю. Кто-то говорил, что помогает. К нему-то и проезжие много раз заходили. Некоторые вроде даже специально приходили на кораблях с севера ЭннВеги. Прикинь, да? Но это не точно. Это я только слышал. - Парень прервался на еще пару глотков пива, а затем, чуть подумав, продолжил: - У мастера Эллиота демон был. Из этих, которые... в степях которые. Но он, конечно, на цепях его держал. В прошлом году когда приходил, я помню видел его совсем рядом. Как зыркнет... сердце в пятки уходит. Глазища черные. И рога такие... и на теле тоже. Я-то из них никого так близко не видел. После того как стену отстроили они к нам не подходят больше. А стену лет тридцать назад закончили ужо. Теперича поспокойней. Дед мой с ними еще воевал. В детстве много баек рассказывал. Я тада боялся, жуть. Теперь-то они к нам не подходят.
Парень снова задумался, попивая пиво.
Эйдан внимательно слушал собеседника, тихонько потягивал пиво и думал о своем. Демон Элиота его как-то пока не особо заинтересовал: мало ли какую зверушку мог из степей притащить на аркане, а местные тут же напридумывали про нее легенд. А вот Безрогий с амулетами от злых духов… Девяносто процентов из ста, что это обычный шарлатан, десять – действительно что-то умеющий колдун. Может и местного проснувшегося Духа в силах отвести (если, конечно, не сам он его и вызвал)? Или место гибели отца указать? В то, что лорд Рагнал Арнский жив, никто в семье уже давно не верил.
- Покажешь мне, где раньше ваш «безрогий демон» обитал? Да и как он хоть выглядел?
Парень уже напился до полной кондиции, и теперь барон был уверен, что он вывезет все, что угодно.
- Да как? Нормально выглядел. Он у нас ш-ф... ш-шэ-эсть лет. Жил. Ш-шэ-эсть. И никто ничего не думал. Ну, думал, то есть... что чокнутый. Но не больше. До того происшествия с Его лавка-то до сих пор на прежнем месте стоит. Вроде не продавал ее. Называица "лавка экзо-оти-ки". Поял? Эк-зо-ти-ки! Ируинга. Ир-вин-га. Она, кстати, недалеко от главной дороги. Дойдешь до Путеводителей Джнонса и направо, там она и есть. Если хочешь, покажу. Но завтра. Мне домо-ой надо. Я тетке обещал. Хочешь со мной? Я тут живу, совсем рядом. Давай еще по пиву и я тебе все покажу. Вапще.
- Завтра так завтра, мне тоже пора, - закруглил разговор Эйдан, быстро усвоив, что больше из паренька ничего выудить не удастся, а встречаться с какой-то там теткой и отвечать, зачем он споил ее племянника, не хотелось. Категорически. – Да и пива уже всем хватит. Так что бывай.
Барон встал из-за стола, подойдя к стойке, бросил на нее деньги, чтобы расплатиться, и вышел на улицу. Время тянулось к вечеру, но до сумерек было далеко, и Эйдан не сомневался, что найдет «лавку экзотики» самостоятельно. Почему бы не взглянуть? Делать-то все равно нечего… Не к месту вспомнилась Клэри: сестрица наверняка бы даже из такой мелочи сделала репортаж - что-то типа «Монстр-колдун - убийца маленьких детей» - приписала пару красочных деталей для антуража и сдала бы в редакцию как очередной шедевр-триллер.
«Если лавка все еще на месте, и ее не окончательно разграбили, принесу Клэри какой-нибудь сувенир», - решил про себя барон. Запертые двери его никогда не останавливали, и, если уж он твердо решил попасть внутрь, то был уверен, что найдет способ туда попасть, даже если заведение окажется заколоченным досками по самую крышу. Собственно крыша не зря пришла в голову. Дверь была снаружи заперта на солидный замок и ломать его означало бы привлечь к себе внимание всех прохожих - двери выходили не на главную, но все-таки довольно людную улицу. Объясняй потом местным властям зачем, да почему. Бояться, конечно, нечего, но к чему понапрасну терять время? К своему правому соседу дом стоял так близко, что Эйдан легко мог взобраться по стенам наверх, к услужливо открытому чердачному окну. Видимо, не ему одному пришла в голову мысль посетить лавку в отсутствии ее хозяина.
Чердак оказался настоящей свалкой. Наверное, при желании здесь можно было бы отыскать все что угодно. На полу грудой лежали книги, какие-то тряпки, сундуки, манекены, куклы, оружие. Имелись здесь и несколько мечей, хотя скорее декоративные, чем боевые - уж вэздский барон в этом разбирался. Какие-то статуэтки, инструменты, охотничьи трофеи - все возможное. Некоторые вещи с трудом поддавались классификации, а о существовании некоторых Эйдан вообще даже не подозревал.

(продолжаем)

Вниз вела простая, немного скрипучая лестница. Сама лавка была поопрятней, хотя и здесь повсюду стояли какие-то непонятные фигуры, висели различные амулеты, а полки ломились от (теперь уже аккуратно составленных) книг и книжонок. На прилавке, как ни удивительно, сидел человек. Самый обычный человек с книгой в одной и бутербродом в другой руке. Лет тридцати, среднего телосложения, рыжий. Никаких особенных примет, если не считать неуместный в такую жару балахон, разве только глаза имели несколько странный разрез. А в остальном мужик, каких тысячи. Впрочем, наверное, в хорошем смысле этого слова. На бандита или убийцу незнакомец не походил. Вообще, держался достаточно уверенно для того, кто вломился в чужой дом. Заметив Эйдана, он на миг перестал жевать, уставившись на незваного гостя, затем сглотнул и вполне спокойно осведомился:
- Кто вы? Что вы здесь делаете? Лавка закрыта. А я занят. Уходите.
- А вы что здесь делаете? К тому же, если лавка закрыта, - в тон рыжему ответил барон. Появление постороннего субъекта его не особо впечатлило: в заброшенные дома всегда забираются какие-нибудь бездомные бродяги. По-хозяйски пройдясь по залу, Эйдан, как ни в чем не бывало, прихватил с полки книжечку, повертел в руках, поставил обратно и взялся за амулет из странного переплетения перьев и прозрачных голубых бусин. Оказывается, в лавке действительно было много чего интересного.
Незнакомец взял сее минуту на раздумья, прежде чем ответил. До того он просто следил за перемещениями барона, изучая и оценивая каждое его движение.
- Я здесь работаю. А вы не местный. Так зачем вы сюда пришли?
- Да, я не местный, - легко согласился Эйдан, обернувшись к рыжему типу. – Интересуюсь вот всякой экзотикой… Мне сказали, что лавка закрыта два месяца назад. Интересно, как же вы здесь работаете? Хозяина вроде выгнали…
- Кто сказал, что его выгнали? Он ушел сам. Пусть и при несколько х обстоятельствах. Слухи - плохой источник информации, молодой человек. Не стоит им доверять. - Так и не представившийся работник лавки отложил в сторону бутерброд и книгу, поднялся с прилавка. - Вы ищете что-то конкретное? Возможно, я смогу вам помочь?
- Возможно, - уклончиво ответил барон. – А вы кто? Мне бы с Ирвингом поговорить. Он действительно что-то в магии смыслил? Или все сплетни, как вы говорите?
- Сплетни. Зачем вам магия? Почти любую проблему можно решить и без нее.
- Чтобы найти одного человека. А если он мертв, что скорее всего так и есть, то хоть узнать, что с ним случилось.
- Хм, - незнакомец задумался, сделал несколько шагов по комнате, затем снова внимательно осмотрел Эйдана с ног до головы. - Кто этот человек?
- Мой отец, - барон с интересом рассматривал «работника» лавки, который уж как-то очень рьяно стал вникать в чужие проблемы. Скрывать, в общем-то, было нечего, и Эйдан все же надеялся, что рыжий отправит его к этому неведомому Ирвингу-безрогому, если, конечно, не врет, что его знает.
- А вы? Сын своего отца, я понимаю. Но мне бы хотелось знать с кем я имею дело. Возможно, я смогу вам помочь.
- Мне тоже бы хотелось знать, с кем я имею дело, - ответил Эйдан. Вот только скажи, кто ты есть, а потом поползут слухи, что бароны с Вэзда грабят лавки в отсутствии хозяев.
- Значит, вам есть что скрывать? Но это вряд ли какая-то страшная тайна. Вы просто осторожны. Хорошо. Тогда скажите мне только одно: у вас есть деньги?
Барон улыбнулся:
- Вы знаете человека, которому скрывать нечего? Такие, наверное, уже перевелись в наше время... А ведем мы себя одинаково – что я, что вы. Впрочем, можете звать меня Эйдан. Или этого мало? – он с вызовом посмотрел на рыжего. - Да, и деньги у меня есть.
Тот улыбнулся в ответ. Как ни странно, искренне и дружелюбно.
- Деньги есть, человек вы, я вижу, не плохой. Хотя и немного заносчивы. Мое имя Ирвинг. На что вы готовы ради надежды отыскать вашего отца? Слухи о моих "магических способностях" сильно преувеличены, но если вы близкие родственники, то кое-что узнать о пропавшем возможно. Волей случая я как раз изучал необходимый ритуал. Дело в том, что я тоже ищу одного пропавшего без вести человека. Мы могли бы помочь друг другу, как собратья по несчастью. Или заключим договор о предоставлении услуг, с бумагами и подписью чернилами предоставленными вашей стороной. Что скажете?