(обсуждение в теме Легенды зачарованного мира)

На берегу холодного моря на камне сидит девушка. Вокруг нее предрассветный полумрак. Скоро поднимется солнце и ей нужно будет возвращаться, что бы снова придти сюда с наступлением сумерек. Она сидит на холодном камне и смотрит в море, там в дымке тумана и брызг виден прекрасный город Ис. Самый красивый город на земле, однажды сгинувший в пучине по ее, Дахут, вине. Как бы хотела она все исправить, и это было ей обещано. Если только живая душа проведет в том городе ночь и наутро отслужит мессу, город вернется и станет еще краше чем был, а она, Дахут, снова станет живой. Но где же найти душу живую, если быть здесь можно ей только по ночам.
Вот поднимается солнце, и город начинает меркнуть и исчезает совсем, лишь вдалеке чуть слышен колокольный звон колоколов.
А девушка поднимается с камня и бросается обратно в море, становясь русалкой. Слышен легкий всплеск хвоста и все становится как всегда.
Холодное море катит свои волны на такой же холодный берег.

Дракон.
Странный звон разбудил мирно дремавшего в прибрежной пещере дракона. Раньше такого не было, хотя и жил в этой пещерке дракон не так давно, не случалось ему слышать ничего подобного. Городов поблизости не было, окрестные деревни дракон своим соседством пораспугал. Однако, звон был, как будто звонили колокольни к заутрене.

Рыцарь.
В таверне было шумно, все занимались своим делом. Кто щипал проходящих служанок, кто утолял свой голод, кто просто лазел по сторонам. Заезжему рыцарю удалось найти себе местечко на лавке и неплохо устроится. Проходящая мимо служанка состроила мину и высунула язык, что вызвало бурю хохота у рядом сидящих выпивох.

Таверна была не большая, но народу умещалось здесь достаточно много. Дощатый пол мыли только днём, когда у ночных бездельников появляется намёк на работу или когда они уходят спать. Столы были тоже дощатыми, между ними длились низкие лавки. Казалось, что между щелками на столе люди оставляли запас пищи на чёрный день. Где-то ближе к очагу стоял новенький стол, он был чуть светлее остальной мебели в таверне. Лавки были разные и по размеру и по манере изготовления, казалось, что мастер искал наипростейший способ изготовления лавок. Потолок к удивлению был высокий и закопчёный, то есть ничего там видно не было. Сбоку от стойки трактирщика вела лестница в комнаты наверху, а с другого боку и за стойкой была дверь в кухню откуда выплывали служанки с заказами.
Шум в таверне был немного больше, чем было час назад. Не далеко от окна компания выпивох начала потягивать песню, стараясь перекричать остальной шум. Где-то с очага к ним присоединилась другая компания. Вскоре таверна наполнилась пением не стройного хора и смеха. Тем временем Кальц снова смог привлечь внимание языкастой служанки и заказать у неё поесть, что оказалось несколько сложно. Он старательно выговорил «мне пожалуйста поесть - ломоть хлеба и похлёбку, попить - кувшин воды». Служанка улыбнулась хитрой улыбкой и помелькала между столами и лавками к стойке, заказ Кальца она прочла по губам, услышать его в этом шуме было не возможно.
Выпивохи горланили песню раз за разом, повторяя одно и то же. Служанка подошла после третьего повторения песни. Нагнувшись поставила перед рыцарем его заказ и постояв немного уплыла по делам.
«Сейчас поем и пойду в конюшно» - думал Кальц, старательно пережёвывая ломать хлеба и глотая похлёбку.
Где-то глухо стукнуло и началась суета. В тесном помещении таверны началась драка и естественно дерущие задевали других не дерущихся и драка вырастала. Благо Кальц сидел в противоположном углу и жуя наблюдал за образовавшейся кучей малой. Сидящие рядом выпивохи смеялись, один дружески толкнул другого, тот ответил тем же. У Кальца оставалась вода он её поспешно пил большими глотками, стараясь не поперхнутся. Тем временем напряжение у выпивох вырастало. Толкались уже двумя руками и сильнее чем раньше. Кальц подхватил свою посуду уже пустую и, обходя размахивающих кулаками мужиков, побрёл к стойке.

Силрис всегда спал крайне чутко...
Выдернув из потолка рог и потирая ушибленную голову, дракон зевнул и направился к выходу. Неужели тут где-то додумались отстроить монастырь? Вставать каждое утро в такую рань Силриса совершенно не радовало. Втянув ноздрями свежий морозный воздух, он размял крылья и стал вертеть головой, что бы найти источник звука. С вершины мало чего можно было разглядеть сквозь снег и облака, поэтому дракон больше полагался на слух и старался припомнить удачные места, где монахи могли расположить это злосчастное строение. Над туманом плыл отчетливый колокольный звон, хоть вроде бы туман и должен заглушать звуки, но этот странный звон слышался отчетливо. Прислушавшись, можно было понять, что раздавался звук со стороны берега.
"Они б еще под водой строились. Сожгу" - вяло подумал Силрис и, размяв плечи, взмыл над пиком. Описав круг, он стал негромко напевать. Звуки сплетались в приятное и неясное песнопение, разносившееся вокруг вершины. Вход в пещеру стало постепенно заволакивать туманом, который обращался в камень. Через пару кругов от пещеры не осталось и следа. Удовлетворительно кивнув своей работе, Силрис выпустил две струйки огня из ноздрей и полетел к берегу.

совместно с Аленьким

Берег был пуст. В том смысле, что на самом берегу не было ничего. А звон был, хотя слышно его было значительно хуже чем раньше. Но упрямый звук был!
В холодной морской воде за валуном кто-то возился...
Приземлившись на камни, дракон с досадой осмотрелся по сторонам. Похоже звук колоколов отразился от берега, а сам монастырь располагался на каком-нибудь острове неподалеку. Уже вознамерившись лететь в море, Силрис заметил кого-то в далеке среди волн. Заинтересовавшись этим смельчаком, он перевоплотился в Габриеля и направился к силуэту.
Силуэт не думал убегать, а напротив, высунулся из-за камня. Да так, что стало понятно, что это девица. Оставалось не понятным, что ей понадобилось в холодной воде, рано утром на пустынном месте.
- Приветствую тебя, прекрасная незнакомка, - расплылся в улыбке Силрис, старясь рассмотреть гостью. А ведь она была именно незваным гостем в его владениях.
- И тебе не хворать, - откликнулась деваха, устраиваясь на камне, а точнее за камнем, так что видно было только миловидную мордашку да руки, на которые она оперла подбородок.- Тебе не мокро?- осведомилась барышня со скучающим видом. Явно намекая, что камень, у которого они повстречались, располагался не слишком близко от берега.
- Бывало и хуже, - парировал дракон. "Мелюзина что ли? Человек от этой воды давно бы уже тряся от холода" - мелькнуло в голове.
- А что делает такая прелестная особа в столь ранний час в таком безлюдном месте? - Силрис присел на корточки, да бы лучше слышать собеседницу.
- Да так, прогуляться вышла - полушутливо, полуогрызаясь ответила незнакомка. Не сказать, что бы ситуация ее сильно уж раздражала, но вести светские беседы в столь ранний час , видно не очень хотелось.
- Хм, - Силрис почесал небритый подбородок. - А не знаешь ли ты поблизости колоколен или монастырей?
Вряд ли она ответит на этот вопрос, но дракону нужен был банально повод применить силу. Ведь перевоплощение лишь скрадывало внешность.
Создание за камнем прыснуло от смеха.
- Ну как не знать! Живу я там.- и вдруг посерьезнев, незнакомка продолжила. - Не думай туда попасть, не для тебя это.
И девушка развернулась, намереваясь уйти.
Дракон вздохнул и, с силой схватив девушку за плечо, развернул ее обратно и утопил в воду по самую шею.
- А сейчас ты будешь хорошей примерной девочкой и расскажешь мне как заткнуть этот грохот. Иначе у тебя будут большие кровавые проблемы, - радостно произнес Силрис, расплываясь в сдержанной улыбке.

До стойки оставалось не много. Кальц полностью сконцентрировался на том, что бы не задеть никого и не быть задетым. Получалось не сильно ловко, но он никого не задел.
Улыбаясь, Кальц поставил на стойку свою посуду.
- Будь здоров, хозяин! – Приветствовал Кальц, - Благодарю за еду! Я странствую по сему свету. Расскажете ли вы, что ждёт меня за этим селением?
Кальц подготовился слушать, облокотившись о стойку и положив на руки подбородок, хотя не всякий хозяин за просто так решался ознакомить с местностью и легендами своей родины.
- И тебе... - проворчал хозяин, недоверчиво оглядывая подошедшего.
- А тама за селением нет ничего, околица, а дальше пустырь. Поговаривают тама не все спокойно. Но я тудыть не суюсь и прочим не советую.. - Трактирщик мрачно хмыкнул и повернулся спиной, явно намекая, что продолжения разговора не будет.
«Ааа… Ничего, значит, - подумал Кальц, улыбнувшись спине хозяина, - Может…»
- Хозяин, а, хозяин, Леди моя написать книгу наказала и во все четыре стороны отправила, что бы путешествия свои записывал. Может, расскажешь, что там творится? Уж очень для книжки легенды нужны я и про вас напишу, - Рыцарь с надеждой поглядел на хозяина, авось расскажет что ни будь.
- Некогда мне, не вишь народу в трактир понавалило, что их перекосило всех.- и хозяин полез под стойку, явно не желая продолжать разговор, с подозрительным типом о чем бы то и было.
- Лишку тут ушей, красавчик, - услышал юноша над ухом. - Пойдешь со мной? а если ты не скуп, не пожалеешь…
Позади Кальца стояла красотка из тех что предлагают "хорошее" времяпрепровождение. У Кальца удивленно отвисла челюсть, но тут же он закрыл рот. Рыцарь смущенно опустил голову.
- Сударыня, если у вас времени на рассказ найдётся. У самого у меня скупо со сбережениями, но рассказ оплачу, - Сказал он, повернувшись к женщине.
У Кальца горели уши, он считал это верным знаком недовольства своей юной Леди.
- Не бойся, хорошулик, - лукаво подмигнула красотка, словно прочитав его мысли. - Никто не узнает. Что с того, что благородному рыцарю захотелось поразвлечься. Здесь и не такое видали.
И лукавая гетера развернувшись, плавно "потекла" сквозь толпу к лестнице.
- Моя благодарность, хозяин. – Несколько обречённо поблагодарил рыцарь, расплатившись за еду, и пошел за девушкой.
«Как бы убежать с рассказом? Не опошлив свою книгу? - думал он, взъерошив волосы, - Как бы то ни было рассказ ценнее».

Совместно с Аленьким

Лестница была скрипучей и без перил, в коридоре чем-то воняло, но комнатка, куда девица почти втолкнула рыцаря оказалась на удивление чистой. Не было не тараканов ни клопов в постели, ни прочих гадостей, которых воображение услужливо живописало.
- Располагайся. - Кивнула, девица на постель. Кроме постели в комнате был только маленький столик у двери, занятый умывальными принадлежностями. Так что выбора было не много.
-Благодарю, - рыцарь аккуратно сел, - так, почему же хозяин так не советует через пустошь идти?
- А дракон там поселился. - со скучающим видом ответила Девушка снимая с себя плащ и вещая его на гвоздь вбитый возле двери.
- Только мне мыслится, дракон тебе не сильно интересен. Если подаришь мне монетку любую. Расскажу тебе. - продолжила девушка продолжая раздеваться.
Кальц нащупал кожаный мешок у себя ремне.
- Извини, сударыня, - Кальц вытащил две монеты наугад, - у меня не так уж много времени, не могла бы ты мне только рассказать про ту пустошь?
«О, боги, если она и дальше будет раздеваться, я и слушать перестану» - подумал рыцарь и уставился на свои ноги.
- Монета одна.- Девка ловко выташила монетку из руки рыцаря, второй рукой придерживая корсет, что бы не свалился.
- Пустошь... - задумчиво протянула девица, присаживаясь на краешек кровати. Она сняла остатки одежды и так же медленно завернулась в одеяло.
- Эта пустошь всегда была странной. На берегу моря по- осени рыбаки, говорят, слышали какие то звуки, навроде колокольного звона, поговаривают там раньше город был. Самый красивый город в мире, только почему-то он под водой очутился. Страшно там вот и не ходил туда никто, а как дракон поблизости поселился, так и вовсе всех распугал. Не любят у нас об этом говорить, что бы разные приключатели вроде тебя туда не совались. Если узнают, что я тебе рассказала, попадет мне. - Девушка зевнула и улеглась рядом с рыцарем, разглядывая полученную от него монетку.
- Добрая ты, сударыня. И вторую возьми. – Кальц положил монету рядом, сам встал и направился к двери, - До темноты мне надо будет пройти ту пустошь, - Рыцарь повернулся к девушке, у него горело лицо, - Разреши откланяться.
Он не собирался более задерживаться, хотя природа его душила и девушка сильно волновала, но память о Леди заставлял его так же сильно стыдиться.
- Ты точно ничего не хочешь?- в спину спросила его девица.- Добрый - ты, а две монеты только за рассказ много. Если точно решил уйти, спустись по черной лестнице. Она сразу во двор выведет.
- Благодарю за совет, - сказал рыцарь, уже закрывая дверь, - прощай.
Он шёл по коридору прямо к двери, думая над рассказом.
«Стоит ли мне туда идти? Драконы не без хитростные существа.»
Коня Кальц оставил перед таверной, собираясь сразу отъехать из селения. За дверью была лестница, привёдшая сразу к Кораллу. Стройный рыжий конь скучающим видом смотрел в окно таверны своими глубокими карими глазами. Когда Кальц подошёл к нему, рыцарь мог поклясться, что конь облегчённо вздохнул.
- Скучал, дружище? – Кальц потрепал коня по гриве и ловко поднялся на седло.
Коралла не надо было привязывать, конь был вернее многих людей и многих верных собак, а оставшись на привязи он не мог за себя постоять. Потому Кальц не привязывал его нигде.
Коралл бодро застучал подковами и Кальц направился прочь от таверны.

Совместно с Аленьким

На небольшом пригорке стоял замок. Не сказать что бы замок был сильно уж велик, но и маленьким он не был. Серые стены и большие башни давали достаточно надежное укрытие, что бы не опасаться напастей. В замке жили...нет. Там жили его обитатели: благородный рыцарь Ильрих с семейством и замковая дворня. Обычные обитатели замков. Естественно все близлежащие и не очень близко лежащие земли были под властью феодала Ильриха. Крестьянам жилось не плохо, поскольку Ильрих не утруждал себя и не вмешивался в дела простого люда, лишь бы оброк платили во время. Семейство ушедшего на покой рыцаря состояло из обожаемой дочурки Илинии. А замковая дворня везде одинакова: няньки для леди, пажи, прислуга, повара и поварята, охрана и прочее тому подобное.
Илиния обыкновенно проводила время в покоях или гуляла по небольшому замковому садику. С некоторых пор общество нянек ей наскучило и она предпочитала общество пажей. Но бдительные нянюшки не оставяли дитятко без пригляду. Так что одной оставаться леди не грозило.
Вот и в это солнечное утро, встав как обычно не слишком рано. Илиния после обыкновенных утренних сборов решила прогулятся по садику, посмотреть как падают листья и помечтать о заезжавшем не давно в их замок рыцаре. И зачем только она велела написать ему дурацкую книгу о подвигах, но без этого ведь ничего не получится. В романах рыцари всегда совершают что-то героическое. А как же иначе.

Позднее утро, ближе к полудню. Замок Ильриха.

Разноцветные солнечные зайчики заплясали по комнате, солнышко вызолотило ангела на витражном окне. Сладко зевнув, Иллиния открыла глаза и потянулась. Служанка, терпеливо ожидающая пробуждения хозяйки, помогла девушке встать, умыться, одеться и причесать волосы. Позёвывающая леди вполглаза посматривала в зеркало и вновь прокручивала в голове обрывки чудесного сна. Прекрасное озеро… Или море?.. Нет, все же озеро, в котором спрятан блистающий город с русалками… Почему с русалками? Ну, одну Иллиния точно видела, да и разве подводный город может принадлежать кому-то, кроме сказочных русалок?
Тем временем служанка закончила приводить в порядок свою хозяйку и Иллиния, оставшаяся довольной увиденным в зеркале, отправилась вниз, совершить традиционную прогулку по саду перед поздним завтраком. Где-то неподалеку кипела жизнь, слуги сновали туда-сюда по замковому двору, охрана бряцала доспехами, конюх кормил приветливо ржущих лошадей. Мысли сами собой перескочили на чудесного скакуна одного заезжего рыцаря… Как бишь его звали?.. Кольт… Скальд… ах да! Кальц. Так вот у него был чудесный конь, которого не приходилось даже привязывать или запирать в стойле. Рыжее чудо по кличке Коралл (вот имя коня Иллиния помнила отчетливо), кажется, понимало хозяина с полуслова, послушно оставаясь где велят и прибегая на свист. Помнится, молодой рыцарь здорово повеселил ее этим фокусом на праздновании ее семнадцатилетия. На лице юной девушки появился легкий румянец. Тогда же, на ее день рождения, сей молодой рыцарь поклялся верно служить ей, несравненной Иллинии. Да-да, так и сказал, несравненной! И ведь не просто обещал, а сказал «даю слово рыцаря». Прямо как в книжках! Теперь она его Леди. Приятный и не к чему не обязывающий титул. Тогда же она придумала ему первое задание – отправиться в путешествие и написать книгу о своих странствиях и, конечно же, подвигах. Это волнующее произведение должно было стать подарком к ее двадцатилетию, но, говоря по правде, Иллиния успела уже не раз пожалеть об опрометчивых словах. Три, целых три года (о, это бесконечность!), она будет с нетерпением ждать обещанной повести, воображать приключения, которыми, без сомнения, наполнена жизнь храброго юноши, и скучать. А могла бы оставить при себе собственного настоящего рыцаря и ежедневно иметь возможность слушать восхваления своей красоты, давать ему разные поручения и вообще развлекаться. Но сделанного не воротишь и остается лишь надеяться, что Кальц вернется в срок, живым, с книгой и обязательно с чудесным Кораллом.

«Помнится, тогда был солнечный день… Нет не так. Как ни будь посентиментальнее.
Был чудесный день. Молодой… Да, я был молод и глуп. Как пишутся книги?» - Кальц, покачиваясь на седле, думал, что же напишет в книге. От тишины начинала болеть голова.

В тот вечер, когда Кальц подъехал к замку Лорда Ильриха, шёл моросящий дождь. Коралл мягко вышагивал по мокрой тропинке и тихо фыркал на противный дождь.
- Надо бы найти, где остановится, - Кальц вертел головой в поисках огней.
Рыцарю не нравилось, что они могут остаться под дождём в лесу. Коралл заржал и ощутимо прибавил шагу, чуть не скинув себя юношу. Конь учуял уютный дым, не едкий дым пожала, а дым, смешанный с запахом людей и с тем, что они часто едят.

Конная фигура быстро двигалась сквозь лес, который резко обрывался, уступая место распаханному полю.
Не далеко от поля высился замок, в котором повара и поварята усердно трудились над праздничным пиром для дочери Лорда.

Дождь стал сильнее и небо стало темнее, когда Коралл пустился в галоп.
В скором времени ворота замка закрывались, а деревня была несколько дальше от замка.
Подъехав к воротам Кальц помахал рукой, надеясь, что сидящие на парапете стражи заметят его и подождут.
Ворота не захлопнулись перед носом рыцаря, а мост не дрогнул под копытами Коралла.
- Здраве вам, добрые люди, - поздоровался Кальц, слезая с коня, - Разрешите на ночь остановится в сем замке! К утру я отъеду.
Кальца позвали к хозяину замка, а коня отвели в конюшню.
Хозяин замка оказался весёлым человеком и поведал о дне рождения своей дочери, а Кальц исполнил наказ отца, показал Лорду письмо, которое сын не должен был сам читать и предоставлять оную бумагу каждому хозяину замка, в котором остановится Кальц.
Прочитав письмо Ильриах широко улыбнулся и велел слугам приготовить ему спальню как желанному гостю.

На утро слуга передал просьбу лорда, развлечь именинницу в её день рождение. И так, рыцарь за завтраком думал над своим выступлением.
«Ну, раз день рождение - побуду клоуном» - думал Кальц, жуя чёрный хлеб.
В душе было не спокойно, хотя приятно. Чёрный хлеб был вкусный и хорошо запечённый. Каша, из непонятно чего, приятно пахла.
Закончив завтракать, рыцарь спустился к своему коню. В конюшне ему пожаловались на Коралла.
- Ваш конь сильно лягается, как бы мы ни пытались привязать его. Он буйствует! Будь то демон в нём сидит. Почтенный, не у колдуна ли вы его украли? – Старший конюх был сильно встревожен и раздражён Кораллом на столько, что при разговоре он плевался.
- Нет, батюшка, - Кальц улыбнулся, - Это сильно гордый конь, жеребцом его словили на вольных пастбищах.
Коралл, как ни в чём ни бывало, жевал поднесённый корм в стойле без дверей, оная лежала на противоположной стене.
- Он ещё и дверь сломал вчера ночью! Вы уж его приструните как ни будь! – продолжал конюх, без особой надежды глядя на рыжего красавца. Глаза его были восхищены, как конюх он ценил сан скакуна.
- Добра вам, батюшка. Друг он мне, не раз выручал, - на это конюх махнул рукой и ушёл по своим делам за ним, когда Кальц чистил коня, в конюшню вошёл утренний слуга.
- Лорд велел развлечь госпожу сегодня в полдень. Надеюсь, вы готовы сер? – Слуга был, то ли приближенным, то ли главой слуг замка, уж очень он важно себя вёл.

Как и планировалось, в полдень дочь Лорда в окружении стайки фрейлин вышла в сад, куда и вышел сам Кальц за узду держащий Коралла.
- Доброго дня, госпожа. – Кальц поклонился, стоящий за его спиной конь опустил голову.
Сияющая в предвкушении праздника Иллиния с приличествующем девушке ее возраста смущением и кротостью опустила глаза и присела в реверансе.
- Здравствуйте, Сударь. Мне кажется нас не представили друг другу. - Фрейлины зашушукались, тихо смеясь о чем-то своем и бросая на молодого мужчину заинтересованные взгляды.
- Я рыцарь Кальц фер’Данте. Приехал поздравить вас с днём рождения, госпожа. - рыцарь вновь поклонился, подставив сжатую руку к сердцу, - А это, мой верный друг Коралл, - конь поклонился, уже согнув одну ногу
При виде кланяющегося коня Иллиния восторженно взвизгнула, но тут же взяла себя в руки и уже гораздо спокойней поинтересовалась:
-Рыцарь? Мне казалось, что боевой конь должен быть обязательно белым. И где же ваши доспехи?
- Имя и окрасило коня в столько жаркий цвет, а мои доспехи во мне самом, - Улыбнулся Кальц, сам про себя думая: «Что за чушь?»
Впрочем именинница сочла это изысканными изъяснениями настоящего благородного рыцаря. После недолгих, но мучительных раздумий, Иллиния решила, что ничего дурного в беседе с благородным рыцарем в присутствии служанок не будет, да и когда еще выпадет шанс поглазеть на такого замечательного, пусть и не белоснежного, боевого коня. Подняв наконец глаза на Кальца, она робко поинтересовалась:
- А вам не страшно? Без... гм... с доспехами только внутри?
«Ох, что же я наделал! Я ж имел в виду ловкость и навык…» - Кальц еле сдержал смех, но улыбка всё же выползла на лицо.
- Не беспокойтесь, госпожа, моё сердце не подвластно страху. А теперь, разрешите же Кораллу поблистать своей красотой, - сказав это, Кальц опустил узду.
Коралл направился чуть левее от своего хозяина и без особого затруднения встал на дыбы и аккуратно приземлился. Тихонько заржав он укоризненно бросил взгляд на Кальца и прогарцевал во круг сада.
Восторгу юной дамы, да впрочем и ее фрейлин, не было предела: они смеялись, хлопали в ладоши и восхищенно вздыхали. Одну из служанок тут же отослали на кухню - принести лакомств замечательному животному. О том, не голоден ли хозяин чудного коня никто как-то не вспомнил.
Кальц улыбнулся, он посчитал, что дело завершено и скоро можно отправится дальше в путь. Увы, пешком, так как после такого Коралл не даст ему сесть верхом.
- Ладно дружище, - прошептал Кальц и по-птичьи свистнул, - Юная Леди, разрешите же узнать ваше имя, - обратился он к госпоже, а гладя холку коня, который чинно прошествовал к Кальцу, шёпотом извинился почти не пошевелив губами, на что конь махнул ухом.
- Как? - удивленно распахнула васильковые глаза Иллиния, - вы пришли поздравить меня с днем рождения и даже не знаете моего имени? - Юная леди еще не определилась, то ли ей обидеться на подобную бесцеремонность, то ли счесть такое поведение верхом благородства. Воображение услужливо нарисовало пасторальную картину: Вот благородный рыцарь, случайно заехавший в замок, мельком увидел прекрасную даму (конечно же её, Иллинию) и, потеряв последний разум, отправился следом, лелея мечту приблизиться к предмету своего обожания и узнать нежное имя. И тут такой случай: он узнает, что эта незнакомка - дочь хозяина и у нее сегодня день рождения. И тут благородный рыцарь видит ее, гуляющей в саду, и, забыв обо всем, бросился с головой в омут... - Лицо юной леди приняло мечтательное выражение, глаза устремились куда-то вдаль... «О боги! Молчать… молчать… молчать… хотя…» - Кальц чуть было не начал извинятся, на что Леди обязательно обиделась бы.
- Я считаю честью услышать прекрасное имя из ваших уст, госпожа, - «А! Её здесь нет. Ну, прямо как мои сёстры! Неужели все знатные дамы такие же?»
"Так и есть!" - победно подумала Иллиния, словно Кальц этой фразой подтвердил все ее бредовые фантазии. Вновь зардевшись, девушка пролепетала:
- Иллиния. - Положение спасла служанка, принесшая целую корзину яблок, груш, моркови и каких-то экзотических фруктов. Попросив разрешения у хозяина, девицы принялись наперебой угощать Коралла разными вкусностями, а тот к их удивлению угощался лишь морковью и стеснённо хрумкал.
- Прекрасное имя, такое же прекрасное, как и вы, - Рыцарь склонил колено и понурил голову, - примите же меня, своим рыцарем, о, Леди Иллиния.
«Надеюсь, это будет принято как подарок,» - подумал Кальц, вспомнив наказы отца.
Пару мгновений Иллиния растерянно хлопала густыми ресницами, а фрейлины завистливо завздыхали, забыв на время о трапезничающем коне. Взяв, наконец, себя в руки и вспомнив добрую дюжину книг, где описывалось нечто подобное, юная леди с причудливой смесью искреннего смущения и наигранной величавости пролепетала:
- Я принимаю ваше служение, рыцарь Кальц фер’Данте, и велю вам отправляться в странствия и написать об увиденных чудесах и совершенных подвигах. Я полагаю это будет достойным подарком к моему двадцатилетию. - Черт его знает из какой богом забытой книги выплыли эти слова, но что-то изменить уже не представлялось возможным.
- Взываю в свидетели ангелов божьих! – Начал рыцарь торжественным голосом, преклонив колено - Клянусь честью рыцаря, - Кальц поднял взгляд, стараясь придать лицу наиболее серьёзный вид, - быть верным моей леди Иллиние, и даю слова рыцаря исполнять вашу волю.
Так и стал Кальц фер’Данте рыцарем юной леди Иллинии. С того времени утекло не сильно много и клятва так же крепка, как слова рыцаря.

Совместно с Aertan

На удивление, девушка тоже расплылась в улыбке.
- Не про тебя это, - засмеялась девушка. В следующий момент Дракон получил по своей морде хвостом, а русалка выскользнула из руки и отплыла на порядочное расстояние.
- Успокоить город Ис сможет только чистая душа, что не испугается провести там ночь...- Крикнула она скрываясь в волнах. Вдали раздался ее серебристый смех и все звуки смешались с шумом волн.
В сердцах дракон плюнул вслед огнем и уселся на камни, завернувшись в крылья. Впрочем теперь он знал хотя бы источник этой бессонницы. Только кто в здравом уме согласится топиться в море на ночь. Проведя когтем по рогу, Силрис стал искать выход.
После недолгих раздумий, он пришел к выводу что на кандидатуру чистой души вполне сойдет дочь какого-нибудь местного замковладельца. Встряхнув крылья, дракон потянулся и направился на поиски.

Поковырявшись в зубах оленим рогом, Силрис задумчиво посмотрел из-за деревьев лесной опушки на замок вдали.
- Говоришь, есть?
Стоявший рядом с ним парень в простой одежде усиленно закивал и снова поднял свои серые глаза на исполина.
- Есть. Красивая И... И не замужем.
Изогнув шею, дракон лукаво посмотрел на юношу и потыкал его рогом в бок.
- А ты-то откуда знаешь? Влюбился что ли?
Бледное лицо парня порозовело и он отвел глаза.
- Нет, - неуверенно возразил он, - То есть не в нее. Но...
- Понятно-понятно, - отмахнулся Силрис и, еще немного поковырявшись в зубах, выкинул рог в кусты.
- Чародейки там какой-нибудь нет случаем? - поинтересовался он, разминая крылья.
- Есть, - моментально отозвался юноша, но тут же с ужасом на лице затараторил. - То есть нет. Всмысле, она живет в другом месте. Недалеко. То есть далеко. И в разладе с местными. Да. И...
- Замолчи уже, - тяжко вздохнул Силрис. - Свободен.
Парень сделал шаг назад и встал, продолжая смотреть на дракона.
- Но вы же обещали, - робко напомнил он.
Почесав обломанный рог, дракон извлек из-за чешуек на груди мешочек и швырнул его простолюдину.
- А ты смелый, коль решился напомнить. А теперь не мешай.
Радостно подхватив золото, юноша побежал вглубь леса и исчез в первом же круге из примятой травы и грибов.
- Зачарованная челядь, - усмехнулся Силрис и вновь обратил свой взор на замок.
Можно было просто долететь туда и, схватив принцессу, мчаться назад. Но летящий в небе дракон привлекает рыцарей так же, как гномов свежий раскоп. Да и нет гарантии, что за этой стеной только железки с ихними зубочистками, а не осадные орудия.
Вздохнув, дракон перевоплотился в Габриеля и зашагал по дороге к деревне.

Ну вот, я теперь домовладелец. Интересно, участок большой прилагается? И ответить, что самое обидное, некому...
Тела "великого" Альбао и его отравителя я прикопал в лесу. Хотел прочесть молитву, да вот незадача - кому они поклонялись, мне неведомо, а в жилище полным-полно книг и всякой дребедени, но ничего хотябы отдаленно напоминающего молитвенник.
К слову, о самом доме. Мэтр был явно большой оригинал, раз соорудил себе такое жилье. Здоровенный каменный фасад с кучей всяких наворотов типа горгулий и прочих жутиков, за которым скрывалась преогромнейшая пещера, разделенная на множество комнат, залов, коридоров, в котрых первое время я постоянно путался. Вдобавок все это дело было заставыленно неимоверным количеством мебели, чучел, посуды и с ундуков со всяко-разным барахлом, причем расставленных без всякой системы и логики. Знаете, я чуть кондрашку не хватил, когда вывернул из-за угла и нос к носу столкнулся с рыцарской конницей. То есть я поначалу решил, что это рыцари, и только потом, переведя дыхание и вновь осторожно высунувшись, понял, что это такая экспозиция - чучела коней и на них верхом пустые доспехи со всеми причитающимися по чину приблудами типа пик, щитов и мечей. Долбаная экспозиция, я из-за нее чуть в штаны не наложил. То есть чуть кучу не навалял, штанов-то у меня нет. Числом ровно девять долдонов и двадцать пеших вдоль стен, полюс невообразимое количество разных колюще-режущих предметов и разнонбразнейших предметов бронированного обмундирования на стенах и стеллажах. Недобро помянув покойного, я долго ходил по этому своеобразному цейхгаузу, изучая богатейший ассортимент смертельных хреновин. К слову - доспехи меня весьма впечатлили. Была бы возможность - сам бы носил. Я таких качественных отродясь не видел. Хотя - где бы я их видел? Не знаю... Черт, я не знаю ни кто я, ни кем был (если был)... Что этот Альбао в мою башку бедовую понапихал, а? Откуда все эти знания? Ответа нет.
Но гораздо больше оружия меня порадовала казна, собранная мэтром. Если он действительно готовился с кем-то воевать, то подошел к этому вопросу очень серьезно, особенно в плане финансирования. С таким количеством запасенного золота и ценностей он вполне мог оснастить по полной программе пару полков и вести боевые действия, не отвлекаясь на вопросы снабжения.
Вопрос отопления был решен им так же вдумчиво: сложная система труб пронизывала все жилище, имелись в наличии водопровод и даже ванная, в которой я помещался без труда. С учетом того, что я в длину почти два с лишним метра, то можете себе представить её габариты.
Убедившись, что жилье мне досталось приличное, я принялся за изучение окрестностей. И сразу же обнаружил, что у меня есть соседи - эльфы и гоблины. Знаю, сейчас вы с умным видом кивынете и скажете: "А, эльфы... Красивые, умные, добрые, не то что эти зеленые уродцы гоблины.". А вот фиг вам, все они одним миром мазаны! Иду себе по лесу, солнышко светит, птички на голову ср... ой, поют в смысле, а тут из кустов выпрыгивает придурь в камзоле и в меня из лука метит! Представляете? И не просто метит, а еще и стреляет, паскуда... Еле увернулся. Так этот гад за второй полез! Ну, пришлось сгрести лесного стрелка в охапку, спустить штаны, перегнуть через подходящее бревно и остегать его же стрелами по его же голой ... афедронам. Он правда, дергался и визжал, что мне этот так с лап не сойдет, и что мне, колдовскому отродью, эльфы кровно отомстят. Но стрел у него в колчане было много, времени у меня свободного - еще больше, и отпустил я его только тогда, когда сломалась последняя стрела. Эльф, подтягивая на ходу портки и матерясь, порскнул в кусты, из которых недавно так лихо выпрыгнул, и канул в лес, сотрясая воздух нецензурными выражениями в мой адрес.
Точно так же вел себя и встреченный мною гоблин, с одно лишь разницей - вооружен он был не луком, а духовой трубкой, так что ему, можно сказать, повезло: трубка эта сломалась о его зеленый филей гораздо быстрее, чем эльфийские стрелы.
Думаете, на этом все закончилось? Ага, ща, аж три раза. Эти ушлепки еще раза по три посылали против меня охотничьи команды, и я всерьез уже начал задумваться на тему мазохистских наклонностей некоторых рас, которым нравится, чтобы их пороли по задницам, когда все внезапно закончилось. С тех пор мы вежливо расходились на лесных тропинках, старательно не замечая друг друга.
Благополучно разрешив конфликт с соседями, я решил облагородить фасад, а то от каменных уродов на стене меня пробирал мороз и шерсть вставала дыбом. Прихватив кошелек поувесистее (как я намучился, пока его завязал своими когтями!), я направился на поиски мастеров, желательно, умелых. Кошель висел на толстенной золотой цепи, которая, в свою очередь, висела на моей шее. Покойный Альбао, если судить по его теловычитанию, использовал эту цепь в качестве пояса. Еще на цепи этой телепалась раскоряка, сильно смахивающая на осьминога, которым в стену из катапульты запулили. Я её поначалу хотел отцепить, но потом махнул на неё лапой - висит и висит, делов-то. Не тяжелая и жрать не просит.
Прадва, меня смущали два фактора: незнание покупной способности золота в данной местности и мой внешний вид. Ведь не зря же лесная остроухая братия в меня палила поначалу? Оставалось тешить себя надеждой, что лесовики это все проделывали по причине своей дикости и безграмотности, а с цивилизованными личностями мне поможет уладить дело увесистый кошель на шее, ибо деньги - лучший дипломат.
Деревню я нашел без труда, по гомону множества голосов, собачьему лаю и густому амбре навоза, дыма, вареной капусты и отходов человеческой жизнедеятельности.

Сон с чудесным городом зачаровал Иллинию, заставив взяться за краски. Но о каком творении может идти речь, когда со двора доносится надоевшее бряцанье оружие, скрип телег, ржание лошадей, людской гомон и прочие неромантичные звуки? Тут никакая муза не выдержит – сбежит, даже не собрав чемоданов. Не то чтобы раньше это все так мешало Иллинии… Просто таково уж было ее переменчивое настроение. Твердо решив, что так жить нельзя, юная художница решительно направилась к отцу.
Кабинет Ильриха представлял собой причудливую смесь фехтовального зала и библиотеки, где хранилась всякая всячина от религиозных талмудов до книг замкового счетовода и рыцарских романов. Дело в том, что благородный сэр Ильрих искренне полагал, что делами своих земель надо интересоваться и рачительно следить за состоянием казны, однако сам в делах хозяйственных понимал куда меньше, чем в ратных, а потому мудро передоверил сии заботы паре доверенных помощников, вынужденных отчитываться по первому требованию господина. В силу деятельности натуры, замковладелец не мог подолгу сидеть на месте, слушая нудные отчеты о посевах, запасах, урожаях и поголовье скота, а потому попросту фехтовал в то время, как его помощники пытались рассказать о текущих делах, перекрикивая лязг и грохот. Говорят один из первых счетоводов Ильриха пробовал обманывать господина и приворовывать, в чем был уличен и пронзен насквозь прямо во время доклада. Второго он тоже убил за то, что видел что делает его товарищ и ничего не сообщил господину. Правда это или нет не знал толком никто, но на хозяина с мечем в руке поглядывали с откровенной нервозностью и дела вели со всем тщанием, не смея даже помыслить о злоупотреблениях. Впрочем и работа их оплачивалась весьма щедро, позволяя жить честным трудом.
Ильрих как раз отослал помощников и успел спрятать меч в ножны, когда в кабинет вошла Иллиния.
- Папочка, я хочу поехать к Белому озеру!
- Доченька, ты же знаешь как я не люблю отпускать тебя из замка. А вдруг что случится? Дождалась бы охоты в конце месяца и поехала с нами. Там будет тебе и озеро, и лес, и по деревням проехать сможем.
- Да что со мной может случиться? Всех разбойников ты повывел когда я еще маленькая была, драконов в наших местах и подавно не водится, чудищ никаких отродясь не было. И ты прекрасно знаешь, что я не люблю все ваши охоты, когда вы ради развлечения едете убивать невинных зверюшек!
- Далось тебе это озеро, милая. Ну что ты там забыла?
- Я хочу нарисовать его. Там, спокойно и хорошо. Поедем с охраной, они будут вести себя тихо и не помешают мне.
Ильрих тяжело вздохнул. С одной стороны в поездке к озеру всего в трех часах езды от замка не было ничего опасного, а вот с другой… Ну как отпустить любимую дочурку от себя? А поехать с ней никак не получится, как раз нынче вечером прибудут важные гости. И ведь запретить не удастся… Отцовское сердце всегда таяло при виде этих больших синих глаз. Копия мать… Видела бы она какая красавица у них выросла…

Не прошло и трех часов, как кавалькада стражников во главе с одетой в белоснежное платье Иллинией уже въехала в близлежащую деревеньку, лежащую между замком и Белым озером.

Сначала я услышал стук копыт, а затем ветер донес запах коней, людей, и - что гораздо хуже - оружия. Я на всякий случай отошел от дороги и улегся за кустом. Мимо меня в направлении деревни весело прогарцевала кавалькада расфуфыренных всадников, окруживших девушку в белом. Интересно, у них там что, праздник какой? Это хорошо, что я не по дороге шел, а то бы затоптали, невежды.
Я переждал, пока уляжется пыль (дикари, дорогу замостить не могут!), чихнул, и вышел на тракт, старательно глядя себе под лапы, дабы не наступить в признаки того, что здесь недавно были конные.
В деревне между тем поднялся невообразимый шум и гам, все селяне побросали домашние дела и кинулись к приехавшим. Судя по неподдельно-радостным воплям, дама в белом пользуется здесь популярностью. Вон как её окружили, не протолкнешься, да и вооруженные ребята на коняшках ведут себя ну черезчур уж спокойно, значит, не опасаются за свою подопечную. А раз добрые - может, и не ткнут копьем. И если уж совсем размечтаться - глядишь, и угостят чем вкусненьким. Например, мясным пирогом, которым так приятно пахнет воон из того дома.
С такими мыслями я вошел в село. Толпа оживленно гудела вокруг предмета своего обожания, и никто на меня внимания не обращал, кроме зашедшейся визгливым лаем шавки за чьим-то плетнем. Ну, собачонка мне как-то по боку, как говорится, собака лает - ветер уносит. Я неторопливо приблизился к гомонящим людям, откашлялся, деликатно постучал лапой по плечу ближайшего ко мне мужика (рассудив, что женщина с перепугу может и завизжать, а мужики вроде как покрепче нервами) и вежливо спросил:
- Добрый день, уважаемый. Вы не подскажете, где я могу нанять бригаду каменщиков?

На удивление мужик даже не повернулся, просто бросил через плечо:
- А попозжее приходи к околице, найдем тебе каменщиков. Не вишь, господа приехали с дочкой. Красавица...- мечтательно протянул он не отрывая глаз от леди Иллинии.

Иллиния была весьма раздосадована задержкой в деревне, но делать было нечего. Отец учил, что подданым всегда нужно оказывать внимание и милость. И даже согласился принять приглашение старосты деревни отобедать в местном трактире, трактирщик уже распорядился накрыть столы на свежем воздухе вблизи от трактира. Староста рассыпался в комплиментах и уговорах и отец , бросив взгляд на на свою дочку, мол- сама понимаешь, отказаться нельзя, согласился.
Всей толпой селяне прошествовали за трактирщиком и старостой на окраину деревни, где располагался трактир.
И действительно, столы уже были накрыты, вокруг них суетились служки и обед можно было бы назвать приятным, если бы не досадная задержка.

В это самое время в деревню вощел Габриэль. Толпа его не заметила, а вот он толпу пропустить не мог. Самым примечательным в толпе было то, что все были так увлечены чем-то находящимся в центре, что совсем не замечали слоняющегося вокруг здоровенного... даже не опредилишь сразу что за зверюга, смахивающая на рысь- переростка. И вот такая тварь болталась неподалеку, видимо что-то ожидая, впрочем есть селян это чудище явно не собиралось, а глупые селяне не замечали его. Что за странная деревня такая?
Вскоре деревня опустела, все селяне до до последних стариков и местного калеки убежали на обед в трактир пообедать, а то и просто поглазеть на господ. Только странное животное оставалось на улице.

Где-то на пустыре:
"Ску-у-у-учно."- Русалка сидела на одном из прибрежных камней и лениво кидалась мелкими камешками в чайку сидящую на соседнем камне. Чайка не отвечала на провокации и только косо поглядывала на странную девку, наполовину высунувшуюся из ледяной морской воды.
Вскоре камешки у русалки закончились и она, плюхнув пару раз от скуки хвостом по воде, отправилась за новой партией в воду. Видно, кроме камешков ей попались ракушки, которых она нагребла полные руки, и принялась раскладывать их на плоском камне. От этого увлекательного занятия ее отвлек стук копыт по камням. Бросив все как есть, русалка моментом нырнула в воду. Но любопытство оказалось все же сильнее и она чуть высунувшись из воды добралась до камня подальше от берега, за которым удобно устроилась, чтобы понаблюдать. Ей не забылась еще утренняя встреча с драконом, что попытался ухватить ее. До сих пор чещуя дыбом - при мысли об этом русалка пригладила свои чешуйки и снова стала наблюдать.
Между тем из за поворота выехал на коне рыцарь. С виду рыцарь как рыцарь. "Ой! Ракушки то я оставила на камне!" - русалка за камнем наблюдала, как человек слезает с коня явно привлеченный ракушками разложенными по камню.

Признаться, я несколько опешил от такого явного пренебрежения к своей сиятельной персоне, и первым моим побуждением было развернуть хама и как следует разъяснить ему всю глубину заблуждения, с принудительной депилляцией в интимном месте и резким смягчением скулы. Но разумное существо потому и называется разумным, что умеет трезво оценивать ситуацию. В данном случае мордобой до добра не доведет, да и не комильфо как-то начинать добрососедские отношения с банальной драки. Тем более что восторг крестьян, к моему удивлению, был самым что ни на есть неподдельным. Вон, пузатый и красномордый, который староста, ажно соловьем заливается. Я навострил уши, хотя надобностьи в этом особой и не было: священное слово "обед" можно услышать, даже если его произносят шепотом с дистанции в три километра. Правда, меня явно забыли внести в число почетных гостей, ну да ладно, это легко поправимо... Интересно, а копчености у них есть? Свиной окорочек, да с огурчиками пряного посола.... Черт, так и слюной захлебнуться недолго.
Пока я предавался мечтам о жратве священной, люди претворяли мечты в жизнь. Ну да хрен с ними, главное, чтобы окорок не съели. Правда, тут же остался телепаться какой-то подозрительный типус, причем явно не местного розлива - ходил, осматривался, за столы не спешил и косо на меня поглядывал. Дать ему в рожу на всякий пожарный, чтоль? Не, лучше не надо - вдруг он зоолог какой мастистый, видный ученый, зверюшек не обижает, гербарии хранит, книжки умные пишет, а я ему лапой по уху... Обидиться ведь, пасквиль какой накатает на меня нехороший. Пришлось улыбнуться во все свои двадцать шесть зубов, сделать лапкой и срулить за угол ближайшей хатенки.
А в трактире между тем праздновали вовсю. Ну, раз о нас забыли, так мы это исправим! Причем запросто. Это называется "обходной маневр". То есть сигануть через забор, до смерти перепугав ораву кур, перемахнуть через следующий... и вернуться обратно. Вот карапуз, чуть усы не отодрал. Сам ты "кися", мелкота. Кися у тебя на крыльце увлеченно себе зад вылизывает, а я - опасный хищник, хоть и родственный. И родители тоже хороши - оставили ребенка без присмотра. Ну как вдруг не я, а кто-то агрессивный, злой, навроде эльфа с луком или еще какая дрянь? Люди, что с них взять. Сунули дите в загородку, игрушек понакидали и смылись пузо набивать.
Я тщательно привел в порядок с трудом отвоеванные вибриссы, оценил расстояние, посмотрел в щелку между досками, убедился в отсутствии детей и других опасностей, и перелез через другой забор. Давешняя шавка с визгом забилась под крыльцо.
Таким вот нехитрым образом, двигаясь от укрытия к укрытию короткими перебежками, я добрался до трактира и влез на крышу. Молодцы земледельцы, хорошо строили, как под меня рассчитывали - кровля даже не прогнулась, а я вешу под три сотни килограмм. Но все равно, осторожность не помешает: не думаю, что обедающие придут в восторг, узрев на крыше родной жральни такое вот чудо, покушающееся на их харч. Вот так, по-пластунски, тихохонько, торопыги долго не живут.... Осторожно приоткрываем ставень, просовываем лапу, цепляем коготочком аппетитный окорок и вытаскиваем к себе. Вот он ты, мой красавец, смотри, будь вкусным. Так, стоп, мы не мародеры. Немного попыхтев, я выцарапал из кошелька золотой, закинул его внутрь, отполз назад, положил окорок на крышу и с чувством выполненного долга приступил к завтраку.

Коралл начал чихать от солёного бриза и замедлил шаг перед берегом. Вид был наикрасивейший, расположенные вдоль берега каменные волнорезы горбились над водой, небо голубовато серым полотном сливалось на горизонте с морем. Вот только…
- Ракушки? Что они на берегу то делают, да и много так? - мягко направив коня к камню, украшенным морским чудом, Кальц начал озираться в поисках добытчика ракушек, но в море он не смотрел.
«Наверное, с берега собрано» - подумал он, ловко спрыгнув с седла.
-Коралл, смотри. Там, откуда вынесло на берег эти ракушки, есть чудное растение. Оно называется так же, как и ты – коралл. Сам я их видел, моряк даже разрешил подержать как-то. Жаль, его больше нет. Говорят, не смог вовремя выплыть. Ему всегда везло на жемчужины, да и человек хороший был.
Кальц сидел на корточках рядом с камнем и крутил перед глазами витиеватую ракушку, которую счёл самой интересной.
- Много же умеет природа. Таких красавиц выносит волной…
С намерением подождать человека, собравшего ракушки на камне, Кальц присел на песок, подложив под собой плащ. Он меланхолично крутил ракушкой, разглядывал его, подносил к уху и всё время болтал с конём, который устав или почему-то ещё, отошёл к близи растущим травам и стал обедать.

Ну-с, пожрали, можно и попить. Спасибо повару, окорок коптившему, теперь пора воздать должное пивоварам. Именно пивоварам, ибо вино, как его не хвалите и какое бы оно марочное не было - всего лишь прокисший виноградный сок.
В кладовку я влез тем же путем, которым покупал окорок. К слову - я пролезу в любую дыру, в которую могу просунуть голову. Это не хвастовство, не подумайте, так оно и есть. Если не верите - почитайте сами, есть такая книжка умная, в которой про животных написано. Нас ведь Природа делала, а не криворукий волшебник, навроде ваших да эльфовых. А Природа - она глупого на бессмысленного никогда не совершает. Ну да ладно, что это я все про себя, да про себя...
Золотого на полу уже не наблюдалось, зато четко прослушивались переговоры хозяина трактира с его супругой, из которых явственно следовало, что недельная выручка уже у них есть. Правда, супруга осторожно советовала муженьку вернуть денежку лорду, но тот только отмахивался. Ну а раз так, то я спокоен. Вот, даже еще один положу, заместо этого вот бочонка с темным пивом. Ну люблю я темное пиво, люблю. Правда, сам не знаю, откуда - в доме его отродясь (для меня отродясь, понятное дело) не водилось. Эх, ну почему у меня лапы, а не руки? Прихватил бы еще один, чтоб два раза не ходить. Стоп, а как мне его на крышу-то затягивать, а? В пасть он не помещается, лапы мне нужны, чтобы самому обратно влезть. Так, давайте подумаем... О, идея!
Попыхтев еще пару минут, я соорудил из куска веревки петлю, в которую и сунул свою покупку. Ухватил зубами свободный конец (чуть не вырвало - веревку до меня кто-то лапал немытыми потными руками), обернул вокруг шеи рядом с цепью связку охотничьих колбасок, присмотрел себе еще вкусностей на следующий заход, и был таков. И вовремя - только мой зад исчез за окном, как в кладовку влетел помощник трактирщика за очередной порцией на столы. Судя по блестящим глазам и ореолу перегара, про себя паренек тоже не забывал.
Божественный аромат пива чуть не скинул меня с крыши. Ну, если и на вкус оно такое же, то и не грех выпить за... Как там его? А, во, лорда Ильриха с доченькой Иллинией. Цельный лорд, и не на пол-маркиза меньше, ну надо же. Ну, будем соседями, лорд. Ваше здоровье, как говорится. И доченьке не болеть. Хлюп, хлюп... И колбаской закусить. Так, а теперь посмотрим, на кого они хоть похожи.
Я осторожно высунулся над краем крыши. Так, если я все правильно понял, то лорд - это вон тот суровый дядя во главе стола, сдержанно ковыряющийся вилкой в тарелке. По выправке и простому мечу в ножнах, прямо-таки бросающемуся в глаза на фоне яркой одежды, я сразу опознал профессионального солдата. Такому привычнее не в новомодном дублете сидеть, чопорно вилкой ковыряться, а в кольчуге за столом вольготно раскинуться, кабаню ножку обгрызая. Как раз ту, на которую он так страдальчески смотрит. Точно, не сдержался - откинул вилку и ухватил вожделенный кусок. О как вгрызся, меня ажно на завидки пробило... Не, ребята, вы как хотите, но этот не из породы визгунов, такие не визжат, а делают. Такой и с холопов по ри шкуры не дерет, и если обидит их кто - за стенами отсиживаться не станет, живо устроит разъясние с примекнением подручных аргументов и нанесением оппоненту выводов различной степени тяжести. А его архаровцы помогут, от себя добавят, ибо чую - натасканы на совесть, зазря их держать не станут. Как я это понял? Да по куче признаков - от оружия до манеры поведения. А, да что вам объяснять, все равно не поймете... В общем, понравился мне лорд Ильрих, симпатию, так сказать, вызвал.
Ну, с лордом мы выяснили, а дочка его, стало быть, вон та дама в белом. Я не знаток людских стандартов красоты - да вы и сами в них путаетесь, вон, как раз пара деревенщин обсуждают мой предмет наблюдения, причем кардинально расходясь во взглядах, - но Иллиния, пожалуй, все же красива. В отличии от своего папашки, сидит, в салате каком-то ковыряется, дежурными улыбочками отделывается. Я поначалу решил, что их сиятельство обществом брезгует, а потом присмотрелся - не, таже порода, что и батя её, и не крестьяне её раздражают, а то, что явно какие-то планы сорвались. Не терпиться ей куда-то. К жениху, чтоль, торопится? Ну, это уже не мое дело. Так, для первого знакомства, думаю, достаточно. Ближе познакомимся попозже, забегу как-нибудь на чай с кексами. Яблочными.
Если б было море пивом, я б дельфином стал красивым... Не, пиво сварили на совесть, постарались. Молодцы. Хвалю. Узнаю кто варил - премирую.
Я внаглую спер с подноса пустую кружку, набрал из бочонка пива, и вольготно раскинулся на крыше, нежась в лучах теплого весеннего солнца. Э, а ты пошла прочь, гадость пернатая, не порть романтику. Знаю я вас, ща как прилетит мне счастье сверху...

(Совместно с сержантом Ботари)

Жизнь хороша, когда пьешь не спеша. А если еще и пьешь хорошо - тогда вообще все замечательно. Солнце, пиво, колбаска... Я набрал очередную кружку, аккуратно подцепил её лапой и высунулся над краем - отсалютовать соседям. За ближайшим ко мне столом народ дошел уже до той кондиции, что можно было рухнуть к ним на блюда, и они посчитают тебя закуской.

Салат в тарелке успел побывать лесистой горой, затем трансформироваться в разного рода фигурки, а ныне пребывал в состоянии однородной кашицы. Отложив в сторону вилку Иллиния умоляюще посмотрела на отца, на что тот едва заметно развел руками, мол, терпи, доча, людям нужно уделять внимание и демонстрировать расположение. Этот дурацкий долг... Нет, она ничего не имела против ни этих людей, ни такого рода застолий, но не в тот же момент, когда она так близка к своей цели! До Белого озера два часа неспешной рыси, а они застряли тут хорошо если до вечера. А то ведь папенька еще велит заночевать в деревне, мол, нечего ночами по лесам шляться. Эх...
Только и осталось, что улыбаться и обводить взглядом таких одинаково-пьяных селян. Впрочем вон там, у края крыши почудилось какое-то движение. То ли ребетня задумала шалость, то ли коты воровато пробираются к кладовой со съестным. Встав со своего места, Иллиния подошла к окну, всем своим видом демонстрируя, что ее интересует пасторальный пейзаж за оным.

Ну, еще разок. За леди Иллинию. Я свесился с крыши... и оказался нос к носу с этой самой леди. От неожиданности кружка сорвалась с когтя и шлепнулась на кого-то неудачливого. Ох ты, черт... Итак, мы белые и пушистые, машем и улыбаемся, улыбаемся и машем. Я растянул пасть и дружески кивнул:
- Привет...

Душераздирающий девичий визг перекрыл даже пьяный гвалт за столами. Несколько дюжин голов моментально, несмотря на разную тяжесть опьянения, повернулись в сторону его источника и узрели действиельно ужасающую картину: огромная мохнатая морда с чудовищными зубами свесилась с крыши аккурат напротив побледневшего личика Иллинии. Что там исторглось из раскрывающейся пасти осталось неизвестным, ибо визг благородной леди все еще перекрывал любой другой звук в помещении. Впрочем, как только прошел первый шок, юная дама взяла себя в руки и рухнула в приличествующий случаю обморок, прямо на услужливо подставленные руки молодого человека в каких-то лохмотьях.

Мама моя родная, роди меня обратно! От неожиданности я дернул лапой и жизнерадостно сверзился с крыши. Да, хорошо быть таким, как я - приземлился на все четыре точки в аккурат на стол. Стол протестующе заскрипел и развалился, под аккомпанемент перепуганных воплей и грохот опрокидываемых лавок. А вот вояки лордовы что-то нехорошо засуетились....

Вид здоровенной твари, сверзившейся с крыши в паре локтей от его обожаемой дочурки прибавил Ильриху седины в волосах. Дико заорав, он запустил в чудище недоеденным окороком (вот ведь тварь, а такой вкусный был!), отер жир о штаны, уверенным движением выхватил меч и двинулся на пришельца. Стражи тоже схватились за оружие, отодвинув кто чарку, а кто приглянувшуюся селянку.

Ну, спасибо, лорд. Лично кусок пожаловал, прямиком в морду. И почетный караул выстраивать начал. А меч зачем, а? В рыцари меня посвящать? Не, спасибо, как-нибудь в другой раз, а сейчас мне пора, приятно было познакомится. Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть направленное мне в нос копье.
- А ну брось, а то уронишь! - С этими словами я перепрыгнул через копейщика и... чуть не приземлился на алебарду. Её владалец не стал переживать по этому поводу, а замахнулся повторно, явно намереваясь схлопотать благодарность от начальства.
- Грыжу схлопочешь... - Я отпрыгнул назад. Рядом свистнул меч. - Ой, лорд... Здрассьте еще раз. А что это Вы такой нервный? Э, э, потише! Между прочим, мне же больно будет...

на песочном берегу

Кальц даже не помнил, когда заснул. Он проснулся прямо на песке, благо солнце закрывал Коралл. Открыв глаза, рыцарь увидел морду коня, который стоял и смотрел прямо в глаза, и так близко, что не испугаться было невозможно.
- Ум! – Выдавил из себя Кальц и ошарашено смотрел на своего коня.
Обиженно хлопнув глазами и дёрнув ушами, Коралл ушёл подальше к луже пресной воды.
Русалка, видя, что человек заснул, все-таки решилась подойти и забрать свои ракушки. Поскольку ракушек было столько, что за один раз не унести, пришлось осторожненько, что бы не разбудить спящего, отправится за остатками. И в тот момент, когда девушка уже собрала все ракушки, раздался непонятный звук от спящего, и его конь фыркнул. От неожиданности девушка выронила все ракушки обратно на камень, пискнула и попыталась укрыться за плоским булыжником, но не удалось ей это. Как рас, когда, она двинулась к камню, человек заметил её, повернувшись на шум.
- А вам не холодно? – ляпнул сонный Кальц, протирая глаза, - Я вот ждал…
Рыцарь онемел.
Некоторое время, хлопая глазами, он смотрел на русалку, потом смущённо отвернулся, да так резко, что у него хрустнули шейные позвонки. Его уши были ярко красные.
- Извините, я хотел попросить оставить одну… - всё же договорил он, понурив взгляд.
- А ты не будешь меня… хватать? - чуть высовываясь из-за камня, осторожно спросила девушка.
Кальцу это показалось нелепым и смешным. Потому он ответил на это сдержанным смехом и помотал головой.
- Нет, сударыня, не полагается рыцарю хватать девушек.
- Хихик - раздался сдержанный смешок, и девушка показалась по пояс - а чего ты отворачиваешься? Я что в тине измазалась? - попыталась оглядеть себя русалка.
- Ты мокрая, сударыня, - у рыцаря покраснело всё лицо.
Девушка не на шутку задумалась. Замешательство длилось почти минуту, после чего девушка произнесла:
- Ну, я же из воды...
Рыцарь на это ничего не ответил. Лишь встал с песка и отряхнул плащ.
«Раз и тут появляются жители деревни, то мне ещё дальше идти» - подумал он, поправляя съехавшую на бок застежку плаща.
От разговора русалке стало жарко, и она принялась брызгать себе в лицо водой при помощи хвоста, а видя, что рыцарь собирается уходить, девушке снова стало скучно.
- А вы… - Кальц поднял глаза на девушку и онемел, - ру-русалка…
Так он замер ошеломлённый и сбитый с толку.
Удивление юноши повергло русалку в безудержный хохот.
- Ты такой забавный! - сквозь смех выдавила из себя девушка.- А кого же ты надеялся тут увидеть? Местные давно ко мне не приходят, недавно какой то дракон залетал, да только убрался быстро куда- то: совершенно не воспитанный.
Весело начала трещать русалка, видимо, признав в рыцаре благодарного собеседника. А Кальц растерянно сел обратно на песок. Коралл не довольно фыркнул, как будь-то давал знать, что и не такое видал, и это вернуло рыцарю способность думать:
«Я то думал, что они только очень глубоко живут, и далеко от суши…».
-Что? ракушку? Ой, да конечно,- русалка продолжала трещать, протягивая рыцарю ракушки.- Мне там в море так скучно...Вот я сюда и вылезаю посмотреть что да как. А ты в городах бывал? Мне интересно они такие же как мой или нет?- вроде как сама с собой болтая, русалка высунувшись почти по пояс из-за камня, не замечая, что Кальц краснеет все больше.
Рыцарь уставился в небо, как бы моля о чём-то и заметил, что солнце уже намного ниже.
- В городах я бывал, они в основном маленькие или я побывал не во всех. Лорды застраивают замки, а крестьяне уже селятся рядом. – Ответил он на вопрос русалки.
Предельная норма смущения за этот день была привышена.
-Понятно - протянула русалка, плюхаясь в воду, что бы освежиться. Она отплыла на некоторое расстояние, ее волосы обвились вокруг торса, скрыв частично, так смущавшее Кальца, тело.
-А мой город большой и красивый. Скоро все проснутся - добавила она, посмотрев, как солнце клонится к закату.
«Придётся здесь устроить лагерь…» - Обреченно подумал Кальц, он надеялся до заката перейти пустошь к следующему замку, да не успел.
- Вот как… Надеюсь я не буду мешать вам, если здесь останусь?- рыцарь поднялся и отряхнулся от песка, - не хочется ночью по лесу брести.
Русалка весело рассмеялась. А потом, вдруг погрустнев, пояснила:
- Нам никто помешать не может и помочь тоже. Если ты здесь останешься, я приду, когда солнце сядет. Ой!- русалка потерла лоб, как будто вспомнив что-то - а зовут то тебя как?
- Кальц, - рыцарь озадаченно смотрел на русалку, - А что произошло?
Солнце уже окрасило небо в оранжевый цвет и янтарная пелена ложилась на побережье, как мёд пролитый на камни. Русалка встревожено оглянулась на закатное солнце, словно боялась опоздать. И быстро-быстро начала рассказывать:
- Понимаешь, когда-то мы жили на этом берегу, а потом я открыла ворота, а это оказались ворота дамбы, и весь город затопило. А меня превратили в русалку в наказание, а люди там - она махнула плавником в сторону моря - ждут, когда кто ни будь отважиться вызволить нас, а я тогда опять девушкой стану. А теперь мне пора.- добавила русалка косясь на закат. Она плюхнула хвостом по воде и издали крикнула:
-Я приду как стемнеет...
Кальц махнул рукой и стал любоваться закатом, обдумывая услышанное…

Совместно с Аленьким.

Деревня как деревня. Неровно стоящие домики, спешащий по делам люд, лениво прогуливающаяся стража. Много таких поведал на своем веку Силирис, и, даже, немного сжег. Миновав ворота, дракон свернул с дороги за один из домов и укутался там в сорванную с стены грязную накидку. Теперь он был неотличим от бродяги и лишь опытные наблюдатели могли усомниться этому различив величественную осанку за грязным трепьем.
Набросив часть лохмотьев на лицо, Силрис пошел вперед, намереваясь разузнать про замок и девушку. Но, судя по услышанным им разговорам, кто-то благородный уже был в деревне. Расспросив несколько крестьян и увидев обоз, дракон не поверил своему счастью - жертва сама шла к нему в лапы.
Заторопившись к трактиру он услышал женский крик. Расталкивая толпившихся крестьян, Силрис влетел в помещение. Беглый осмотр - жители паникуют, кто-то во главе стражи гоняется за огромным волком неестественного окраса, у стола кричит девушка. Дракон подскочил к единственной, которая походила на дочь знатного лорда, и схватив ее за руку, перевоплотился.
Ткань, скрывавшая его до пояса затрещала и лопнула. Крыша таверны разлетелась в щепки. Взревев, Силрил взмахнул крыльями и поднялся в воздух, унося с собой потерявшую сознание Иллинию.

Мысль о том, что я не ошибся в оценке лордова воинства, настроения мне не подняла. более того, я был бы несказанно рад, если бы вместо этих профи тут находился истеричный толстопуз, окруженный расфуфыренными оловянными болванчиками. Но - увы и ах - реальность диктовала свои условия.
Увернувшись от меча лорда, я едва не получил увесистым кистенем. Шипастый шарик просвистел буквально в паре миллиметров от моей головы и впечатался в стол, который каким-то чудом еще не успели перевернуть. Отлетевшая от столешницы щепка поцарапала мне нос, и этот факт стал последней каплей, переполнившей чашу моего терпения.
- Ах вы, обезьяньи дети... - с этими словами я подцепил когтями стол и запулил им в своих оппонентов. Троих вояк припечатало к стене в приятной компании из заливной рыбы, шпекачек и пирога с капустой. Солдатики этого не оценили и с матом принялись выпутываться из скатерти. Остальные на секунду озадачились, затем принялись перегруппировываться. Спасали меня пока что два факта:
1) воины явно действовали из расчета погонять неразумную тварь;
2) мечущиеся в панике крестьяне путались у них под ногами и не давали возможности применить луки и арбалеты.
Хотя нет, вон один особо шустрый накрутил ворот и явно нацелился пробурить во мне дыру. Я подхватил с пола чугунок с картошкой и влепил им в неуемного стрелка. Гул от столкновения посудины с лобовой частью вояки мог соперничать с храмовым набатом. Арбалетчик кучно свел глаза в район переносицы и рухнул мордой в пол по стойке "смирно".
И тут позади раздался страшный хруст. Замерли все, таращась мне за спину квадратными глазами. Я тоже осторожно обернулся. Мать-Природа... Это что?
Здоровенный дракон держал в лапах леди Иллинию. Судя по тому, как распахнулось орало её папаши, этот этюд явно не входил в развлекательную программу. Так, а раз это не их домашняя зверушка, значит, папа будет недоволен. А если папа недоволен, то кто тут ближайший кандидат на роль виноватого? Правильно, я. Ох, елы-палы...
Эти мысли молнией пронеслись в моей бестолковке, пока я пялился на то, как дракон взмахивает своими крыльями. А вот мои дальнейшие действия изумили меня в первую очередь.
- Стой, скотина!!! - С таким победным ревом я сиганул и вцепился когтями дракону в круп, повиснув точно так же, как мои предки охотились на волосатых слонов.

Совместно с Aertan & сержантом Ботари.
Прошу прощения за задержку.

Кто сказал, что полет - это красота? Найти брехуна и навалять полные глаза... Ветер бил мне в морду, трясло, вдобавок чертов летучий аллигатор явно пытался изобразить какой-то маневр по уклонению от стрел, причем с явным намеком на фигуры высшего пилотажа. Хотя вроде как по нам никто и не стрелял. Нет, сегодня явно не мой день... А как все хорошо начиналось: пиво, окорок, колбаска, солнышко... И тут на тебе - то в морду визжат, то копьями тычут, и теперь еще этот летучий разбойник нарисовался. Похититель, герой рыцарских романов... Укушу!
Я подтянулся и угнездился на драконьей спине. Здоровый, паразит, без малого под три сотни кило на себе прет и не ухнет. И Иллинию еще в лапах тянет. Которую, кстати, вроде как и спасать надо, пока её папаша вконец не осерчал.
Когти - вещь хорошая. Зацепился - подтянулся, зацепился - подтянулся... Главное - не смотреть вниз. Вот таким макаром я дополз до шеи дракона и примерился, как посподручнее ему эту самую шею - точнее, позвоночник - перекусить.

Солнце сквозь облака посылало последние лучики дня на землю. Стало холодать и с моря подул холодный ветер, обычный для осеней поры.
как только солнечный диск коснулся горизонта и спустились сумерки, море успокоилось и стало похоже на прозрачное стекло. Прозрачное до самого дна, так что можно было бы разглядеть каждый камешек сквозь него, если бы было чуть светлее.
Вскоре взошла луна и свет стал призрачным и тусклым. А когда на небе пропали последние отблески заката, на водной глади появилась лунная дорожка, но из-за спокойной прозрачности воды, казалось что эта дорожка уходит вглубь моря.
По лунной дорожке приближалась девушка в белом платье. Ее распущенные волосы были прихвачены диадемой из лунных камней и брильянтов,а платье прихвачено поясом, с такими же камнями как и диадема. Как всегда девушка вышла по дорожке из моря и привычно уселась на прибрежный камень, словно ожидая чего -то.

У берега моря.

Кальц спал не долго.
После заката он улёгся на свой плащ, расстелив его по песку. Рыцаря в миг поглотил сон.
Коралл же пофыркивал, глядя на море, и пасся не далеко от хозяина. Вы думаете, что лошади не думают? А вот и не правильно, коли так. Коралл смотрел на Кальца и думал: «Чего этот человек так добр ко мне? Может мне стоит его приучить быть злее? Сколько я с ним путешествую ни одного гада не пришиб, а ведь на моём счету десятки смертей». И то была правда. Ранее Коралл обитал на берегу горной реки близь процветающей деревни. Вскоре там распространились слухи о демоне в облике коня, который топил своих наездников. Долго это не продержалось. Жители деревни отправили за ним охотников, но вскоре половину отряда нашли убитыми, речного коня так и не нашли и вести о нём превратились в детские сказки.
Опустилась ночь и луна построила серебряную дорогу. Коралл презрительно смотрел, как дева в белом, шла по Лунной реке - солёному подобию родины коня.
«Данте, за тобою пришли» - Коралл легонько стукнул лежащего рыцаря по броне и отошёл.
Кальц сел и отлепил глаза.
- Уже ночь? – спросил он, увидев луну, и сонно потянулся, - Здравствуй!
Рыцарь встал и помахал рукой русалке, сидящей на камне, потом, подняв с песка плащ, спустился к берегу.
- Прекрасная здесь ночь, - юноша умолк, разглядев новую знакомую, это была та же русалка что являлась вечером, но вместо рыбьего хвоста были ноги скрытые белым одеянием.
- Вы прекрасна, леди. – Закончил Кальц начатое предложение повтором.

Зелёный цвет... Может, кто и удивляется моей внешности, но уж всё же не одежде. Которая сплошь этого замечательного цвета. Хоть трава обычно и мелковата, чтобы в ней маскироваться... Особенно в данном случае, в замке, где вся растительность сводилась к домашним цветам в некоторых комнатах. Не спорю, иногда довольно экзотических, но прятаться среди них, полагаясь на сходную окраску, было бы делом весьма опрометчивым. Во всяком случае при моих размерах. И пусть только кто-нибудь скажет, что два фута - не рост!
К счастью, я чувствовал, где сейчас находится столь нагло украденное у меня золото. Ну, хотя бы направление. А посему вполне возможно было идти по следу, чем я и занялся. Правда, я немного заплутал среди комнат, а спросить дорогу к выходу было не у кого... И только я успел об этом пожалеть, как тут же нарвался на толпу возможных помощников. Поначалу я перепугался. Ну а вы бы не испугались, с разбегу вылетев на комнату с таким количеством молчаливых воинов в полном вооружении?!
Правда, я довольно быстро выяснил, что они не только молчаливы, но и малоподвижны. А говоря по совести, неподвижны вовсе. При ближайшем рассмотрении оказалось, что они вообще неживые. Вот ведь коллекционер тут хозяин, чтоб его! Хоть бы табличку перед входом в зал повесил, что ли, чтоб не пугать зазря добрых людей...и нелюдей.
Если не считать этого, до выхода я добрался сравнительно быстро. Ну, смотря с кем сравнивать... Если с улиткой, так я вообще летел как стрела. На этом сравнении я и остановился - оно больше тешило моё самолюбие. Хорошо всё же лететь, как стрела... В сравнении хоть с кем-то.
На свежем воздухе зелени оказалось больше, а молчаливых здоровенных железяк - меньше. И это радовало. Хотя для игры в прятки в моём костюме зелени всё равно было маловато.
Кстати об одежде. Одежда, если её хозяин, конечно, не дурак, обладает такой полезной вещью, как карманы. А в них могут лежать не менее, а то и более полезные вещи. Если не забыть их туда положить.
Плоская металлическая фляжка на некоторое время покинула внутренний карман зелёной курточки и щедро поделилась со мной своим содержимым. И пусть наивные дураки считают, что без потина пропажи ищутся легче, чем с ним. Ничего подобного! Я только лучше стал чувствовать зов постепенно ускользающего от меня золота. Моего золота!
Вот теперь можно искать и ловить. А кто не спрятался - я не виноват! И даже если этот умник надумает загадывать мне желания... Посмотрим, понравится ли ему их исполнение.

У берега моря.


- Прекрасная здесь ночь, - юноша умолк, разглядев новую знакомую, это была та же русалка, что являлась вечером, но вместо рыбьего хвоста были ноги скрытые белым одеянием.
- Вы прекрасна, леди. – Закончил Кальц начатое предложение повтором.

В ответ девушка сидящая на камне чуть улыбнулась, жеманно поморгав глазами. Кальц недоуменно воззрился на нее.
Девушка была похожа, ну просто очень похожа на русалку, которую он встречал здесь днем. Хотя на ней и было человеческое платье, но при ближайшем и более внимательном рассмотрении, все же человеческого в ней было мало. Девушка сидела на камне очень уж не есстественно прямо и напряженно, руки она сложила на коленях в явном напряжении, говорить отказывалась...Любой бы расстерялся. Луна светила достаточно сильно, что бы можно было заметить мертвенную бледность кожи девушки, которая под лунным светом казалась слегка светящейся изнутри и от того пугающей.
Создание сидящее на камне внимательно разглядывало обращавшегося рыцаря. Внимательно, даже слишком, оценивающе...

Где- то на берегу засмеялась нехорошим смехом ночная птица. "э-хе-хе-хе-хе!" - разнеслось по округе.

Когда Кальц понял, чуть не стало слишком поздно. Девушка вдруг улыбнулаь, показав мелкие ровные и очень острые зубки и рванулась вперед на рыцаря. Кальц чудом успел увернуться и отпрыгнуть к берегу.
Неудача при первой атаке озадачила существо, оно стояло там где еще секунду назад был рыцарь, и удивленно перебирало пальцами с перепонками, видно, не доумевая, почему добыча выскользнула из них. Мелкие острые зубы, как у морского дьявола, осклабились в недовольной ухмылке и отродье развернулось для новой атаки...

У берега моря.

Можно ли сказать, что Кальц не был испуган? Ещё как испугался. Как та вечерняя русалка, могла наброситься на него. Кальц всё же не сильно осознал всей опасности, и он не вынул меч из ножен, а продолжал пятиться, следя за движениями морского существа…
«Наивный… Ох уж и наивный же у меня хозяин» - Коралл так и наблюдал за всем этим не предпринимая абсолютно ничего.
Кальц же начинал жалеть, что носит только лёгкие доспехи.
Существо внимательно наблюдало за пятящейся добычей и потихоньку сжималось как пружина, явно приготавливаясь к прыжку. Вот исчадие сжалось до предела и прыгнуло на Кальца, растопырив в воздухе свои перепонки.
Эта бестия на девушку перестало быть похожим совсем. От напряжения мышц лопнуло с треском платье и пояс разлетелся камешками, волосы растрепались и стали похожи на тину, а лицо...Лицо утратило последние черты человечности и походило на морду рыбины, только что вытащенной на берег: глаза округлились и выпучились, острые зубы оскалены, кожа стала чешуйчатой и морщинистой. Страх, да и только.
Рыцарь приготовился к прыжку создания, пытаясь сообразить пути отступления. В свете луны было хорошо видно, на сколько существо преобразилось.
Когда же тварь прыгнуло, Кальц сделал большой шаг в левую сторону, избегая растопыренных конечностей.
В голове всё же было пусто, остались только рефлексы, выработанные в тренировках с Учителем. Плохо, что присвоились накрепко только защитные.
А конь же с интересом наблюдал за схваткой, держа ухо востро.
Тварь не рассчитав, что добыча окажется сообразительней чем она, плюхнулась с визгом плашмя в воду. Вокруг упавшего тела вспенилась морская вода, а на спине тварюги явственно обозначился плавник с колючками. Из под обрывков ткани на предплечьях просвечивали точно такие же плавники. Создание изогнулось и поднялось из воды. Круглые рыбьи глаза уставились на ускользающую добычу. Пальцы, потемневшие и обредшие когти тянулись в Кальцу. В явном желании обладать столь соблазнительным куском мяса.
Кальц, немного успокоившись, с звоном вытащил меч и продолжал пятиться. Косым ударом, Рыцарь отвёл от себя когти существа и начал отступать. В его мировоззрении любая тварь имеет право на жизнь и мечом стоит только защищаться.
Существо подобралось, и внимательно наблюдало за рыцарем вытащившим меч. Добыча явно не желала так просто сдаваться. И тут внимание существа привлекло что за спиной рыцаря. Тварь подобралась еще больше и косясь на рыцаря стала обходить его стороной. Продолжая смотреть ему за спину.
Кальц заметил, изменение в поведении создания, но оборачиваться опасался, ведь существо могло атаковать, воспользовавшись моментом. Становилось слишком страшно, неизвестность за спиной и прыгучая зубастая тварь перед носом.
Коралл же начал сомневаться, что без его участия не обойтись. Беспокойно дёргая ушами конь начал темнеть. В лунном свете грива коня наливалась чёрной краской не оставляя намёка на рыжесть.
Существо попятилось, продолжая сдвигаться в бок. С явным намерением обойти опасную парочку. Облизнув оскаленные острые зубки, существо начало тоненько подвывать. Завораживая своих противников.
Кальц застыл не в силах отвести взгляд, но оставшийся жалкий кусок воли заставлял крепко сжать рукоять меча. Коралл же сорвался с места, намереваясь заткнуть существо, которое проявила нахальство раздобыть его имущество. Не слышно стуча копытами, скакун на половину чёрный как смоль, нёсся к берегу.
Тварь нырнула в волну, не прекращая своего подвывания. И Коралл "поймал" копытами только прибрежную пену. Вынырнуло существо уже в стороне. И начало обходить завороженного рыцаря сбоку, все еще наблюдая за чем то позади него.
«Дать ему копытом в лоб чтоб, дурень, очнулся?» - Весело подумал Коралл и прискакал к своему человеку. Пойдя чуток мимо него, конь хлестнул хвостом рыцаря, да так, что тот дернул головой.
«Что происходит?» - первая мысль прояснила ситуацию, но внезапно над водой раздался колокольный звон.
Сначала тихий, потом все громче и громче. Чудище взвизгнуло и нырнуло в волны. А звук становился все громче и громче.

Совместно с Аленьким.

Поль бежал из кузницы, размазывая по лицу слезы вперемешку с грязью. И зачем он только признался Бобу (кузнецу), что мечтает стать рыцарем? Он поднял его на смех перед посетителями одним из которых был знаменитый герой, идол и Бог всех мальчишек города.
Ноги несли его к берегу, там, перебирая теплый песок он мечтал о подвигах или сам себе жаловался на жестокость учителя. Поль уже представлял, как растянется на песке, закроет глаза и…вот он, в блестящих доспехах, на коне, со спасенной принцессой через седло, приезжает в город, отдает дочь безутешному королю, который тут же отдает ему пол царства. А потом он вальяжной походкой идет в кузницу к Бобу и просит заточить ему меч.
Меч…Поль резко встряхнул головой, отгоняя наваждение и еле успел увернуться от меча Кальца, которым тот замахивался. Увернулся и застыл за его спиной, ни в силах сделать ни шага.
«Чудовище! Вот, домечтался о подвигах! А может мне это просто кажется? От того, что меня так сильно приложили по голове?» - рука Поля невольно потянулась к шишке на лбу.

Чудище заметило Поля и внимательно, не отрываясь смотрело на него. Тварь принялась обходить рыцаря с явным намерением полакомиться менее защищеным Полем. И создание при этом начало тихонько подвывать вводя в ступор и оставляя мальчишке только одну возможность: стоять и смотреть в ужасе как чудище к нему подбирается.

«Так, я закрою глаза, сосчитаю до тридцати, и все пропадет. Один, два, три…десять…двенадцать…»
В этот момент раздался колокольный звон, да настолько и неожиданный, что мальчишка, недолго думая, упал в обморок.

Морское страшилище нырнуло в воду, и на берегу остались лишь конь с его рыцарем и мальчишка рухнувший в обморок.

С дозволения Мастера

Верная фляжка в очередной раз покинула внутренний карман, и за её коротким бульком и собственным довольным мычанием я не заметил, что у меня появилась компания. Не самая приятная.
Вы думаете, феи – они кто? Милые белокурые создания с вечно улыбающимся или смеющимся личиком? Ну…может, и милые… Некоторые… Но далеко не все, к сожалению.
Порхавшее над дорогой чудо тоже было весьма и весьма миловидным. Платье в виде перевёрнутого розово-сиреневого цветка мальвы, трепещущие за спиной пёстрые крылья бабочки, белые волнистые волосы, обрамляющие сияющее улыбкой лицо… И туфельки на изящных ножках, сшитые из листиков и украшенные цветочными лепестками… Я знал, кто шил эти туфельки, а потому улыбка феи не сулила мне ничего хорошего. Ведь хозяйка туфелек тоже знала, у кого их заказывала. Уже имев сомнительное удовольствие познакомиться с этой дамой, я сильно сомневался, что она появилась здесь, чтобы лишний раз меня отблагодарить.
- Ну здравствуй, Уна, чего пожаловала? – не слишком вежливо и без малейших признаков радости от встречи на хмуром лице произнёс я.
- Я тоже очень рада тебя видеть, - сварливым голосом изрекло милое создание, подлетая поближе. Я вздохнул и спрятал фляжку обратно в карман.
- Ниалл, я к тебе по делу, - строго продолжила феечка, и я вздохнул ещё горше, пробормотав себе под нос: «Ну кто бы сомневался…». Впрочем, довольно тихо пробормотав. Однако она всё равно услышала.
- Не смей мне дерзить! – взвилась в прямом и переносном смысле Уна, сильнее захлопав разноцветными крыльями. – Твоя работа никуда не годится! Смотри, они уже порвались!
Взлетев ещё выше, фея сунула мне в лицо стройную ножку, чуть не заехав по носу. Я отшатнулся, избегая удара, и действительно углядел на подошве изрядную дыру.
- Сама виновата! – заявил я прямо в возмущённое личико и скрестил руки на груди.
- Что-о-о?! – хорошенькие глазки от переизбытка возмущения полезли на лоб. – А кто эти туфли делал, я что ли? Сам сшил кое-как – сам и виноват!
- Да? – прерывая гневную тираду, злорадно ухмыльнулся я. – А разве я тебя не предупреждал? Я же тебе говорил, что нужно сделать подошву пожёстче, а внутри я и так выстлал бы тебе туфли цветочными лепестками. Так нет же, «оставь только лепестки, так красивее и у всех на виду, пусть завидуют».
Несмотря на почти дословную цитату, личико феи продолжало полыхать гневом.
- И что, обзавидовались уже? – поинтересовался я, сделав лицо построже. – Вот так теперь и щеголяй, сверкай голой пяткой на все стороны! Пусть и дальше завидуют! А за ножку не переживай, не натрёшь. Ты ж у нас легкокрылая феечка, порхаешь, как мотылёк. Зачем по земле-то ходить?
- Ну… - личико резко погрустнело, уголки пухлых губ поехали вниз – кажется, до неё начало доходить, что она действительно сама виновата. – Ну ты же поправишь, правда? Ну пожа-а-алуйста!
«Вот дура!» - мысленно ругнулся я, скрипнув зубами.
- И не проси, я сейчас очень занят. И так уйму времени с тобой тут потерял! Заходи на следующей неделе!
Бросив последнюю фразу не терпящим возражений голосом, я круто повернулся и решительно зашагал дальше по дороге. Оборачиваться на Уну я не собирался. Впредь наука будет – совета мудрого слушать, а не потакать всякой дури, что взбредёт в пустую, хоть и симпатичную, головку.

Крыша трактира взорвалась мелкими щепками и из нее вылетел дракон. Самый что ни на есть настоящий. Бабы во дворе дико заголосили, а мужики схватились за подходящее для обороны предметы. Когда первый испуг прошел и стало понятно , что дракон улетает, кто-то заметил что это чудище уперло всеми обожаемую Илинию. Сера Ульриха тотчас же сразил сердечный приступ и его отвезли обратно в замок. Придя в себя он распорядился объявить по деревням, о награде тому кто вернет его дочь.
Вырвавшись за пределы города, дракон взял курс в направлении своего дома. Силрис даже удивился простоте произошедшего - ни тебе драк со стражей, ни беготни по каменным коридорам. Если б характер дракона был бы более авантюрным, то сейчас дракон пребывал бы в глубокой печали. Повертев в лапе девушку, Силрис убедился что с ней все в порядке и... ощутил некую тяжесть на брюхе. Будь плотнее завтрак, то он бы не заметил неких неудобств при полете, но один олень не дает достаточно сил. Изогнув шею, дракон заглянул под себя, где узрел уже знакомое создание, нервно вцепившееся в чешую.
- Кем будешь?
Тут как назло очнулась девица, болтавшаяся в когтях и подняла дикий визг, от чего лохматая дрянь, полностью очумела.
И ответа получить не удалось
Скривившись от визга, дракон забыл о незваном госте и встряхнул даму, ожидая что та опять потеряет сознание.
На что девица принялась верещать еще истошнее и молотить и дрыгать конечностями в совершеннейшем беспорядке по чему попадется
Силрису ничего не оставалось как начать петь. Петь о покое, тишине. В мягких нотках голоса скользил сон. Разум забывался в непонятных и древних слова, навевавших мечты мирной жизни.
Постепенно толчки и взбрыкивания Илинии стали все реже и слабее. Она обмякла и уснула, уснуло и мохнатое чудище прицепившееся к брюху.
Повернувшись в воздухе, дракон ощутил былую легкость, и, взмахнув крыльями, быстрее полетел к озеру.

совместно с Аленький

Для Ботари.

Под тяжестью трехсоткилограмового зверя, дракон летел достаточно низко и падать было не высоко, да и кошачья сноровка очень пригодилась.
Хоть и падал во сне , но рефлекторно приземлился на лапы и, уже стоя в небольшой ложбинке поросшей мхом, понял, что упал.
В ложбинке было мягко и сумрачно от разлапистых елей по краям поляны, а папоротник и мох создавали чудесный ковер под лапами. Ступать было сплошное удовольствие. Дракона , конечно, и след простыл. Надо было оглядеться и решить что же делать дальше.
Первое, что попалось на глаза, оказалось не больше не меньше как феей с любопытством наблюдавшей за новым существом, свалившимся с неба. Похоже, эта глупышка ничего не боялась и стрекозиные крылышки за ее спиной подрагивали от любопытства. Через минутку , она подлетела поближе и принялась кружить вокруг, заливаясь смехом и отпуская фразочки на вроде: " Какая прелесть! А какой пушистик!" И это белокурое создание принялось исполнять нечто вроде танца в воздухе, не прекращая заливистого восторженного смеха.

Для Сэма Ваймса.

Мартин закрыл дверь маленькой хижины в глубине леса и еще раз полюбовался на расставленные ловушки вокруг. Кто бы ни задумал подобраться к его жилищу - это будет не просто. Последнее время кто-то стал безобразить в его владениях, то горшки переставит, то силки запутает. Кто бы это мог быть Мартин не знал, но ловушек понаставил. Мало ли. Вскоре молодой охотник взвалил на себя заплечный мешок и связку шкурок, завернутых в ткань, что бы не портились. И отправился по одному ему приметной тропинке к деревне. В деревне он рассчитывал как обычно продать шкурки скорняку, с которым был в хороших отношениях и пойти пропустить с ним стаканчик в трактире. Поглазеть на девушек и послушать небылицы, которыми там щедро угощали. Рассказам Мартин не особо верил - люди склонны все приукрашивать и придумывать. В прошлый раз понавешали ерунды, будто в округе дракон завелся, а Питер еще и божился будто видел его.
При воспоминании, о том как малец размахивал руками, пытаясь убедить всех что видел дракона, Мартин ухмыльнулся: " Придумают же".
Постепенно размышления о жителях деревни привели Мартина к Рите, вообще-то ее звали Генриеттой - причуда ее матушки будто ее должно звать как благородную. Рита была одной из прислужниц в трактире. Пухленькая, смешливая и озорная девчонка почему-то положила глаз на охотника и теперь постоянно пыталась от него чего-то добиться. Чего Мартин не понимал. Но на всякий случай ничего ей не обещал и смотрел на нее с опаской, будто она способна выхватить нож для мяса из-за пояса и набросится на него. Но готовила Рита отменно, чем Мартин откровенно пользовался. Готовить самому было не очень приятно, и порой он набирал приготовленных ей колбасок и жареных цыплят с собой столько, что хватило бы и на две недели.
За размышлениями Мартин вышел из леса и по пыльной дороге направился к деревне.

Мартин с мрачным выражением лица шел по пыльной дороге, упорно смотря себе под ноги и продолжая размышлять о жителях деревни и о своих взаимоотношениях с ними. Он знал, что родился в этой деревне и что где-то в ней живут его настоящие родители, но искать их и вообще сближаться с кем-то из жителей он не хотел и не собирался в ближайшем будущем. Вообще, во всей деревне Мартин хорошо общался только с двумя людьми: Ритой - прислужницей в трактире и Гарри - скорняком, которому он продавал шкуры, - с остальными жителями он максимум перекидывался парой слов, а чаще просто молчал. И вот, развлекаясь подобными мыслями, он и не заметил как дорога привела его в деревню, в которой творилось что-то странное. Вокруг с криками и воплями бегали жители, где-то между домов мелькали вооруженные люди в доспехах. Мартин с дельным равнодушием посмотрел на происходящее и, перехватив поудобнее связку шкурок, пошел дальше - нужно было продать товар. Войдя в лавку Гарри молодой охотник не обнаружил никого в том числе и самого скорняка, что было очень странно, так как тот редко покидал свое место. Слегка озадаченный этим, Мартин положил связку шкурок за прилавок и пошел разыскивать, своего друга, по крайней мере, Гарри считал молчаливого охотника свои другом, Мартин же придерживался несколько другого мнения. Не успел он сделать и нескольких шагов по улице, как его окликнул знакомый женский голос. Мартин едва успел повернуться, как в него вцепилась Рита и с рыданиями уткнулась в его куртку. Мартин не любил такие моменты, потому что не знал, что нужно делать, поэтому он просто стоял, не делая попыток успокоить или хотя бы поздороваться с девушкой. Спустя некоторое время он, наконец, смог из себя выдавить, отстраняя девушку от себя:
- Успокойся, Рита! Ты не видела Гарри, я его не могу найти?
Рита посмотрела на него мокрыми от слез глазами, в которых читалось некоторое недоумение, но все же ответила с нотками недовольства в голосе:
- Кажется я видела его у трактира...
- Спасибо! Еще увидимся!
С этим словами он отвернулся от девушки, которая стала выглядеть еще более расстроенной, чем раньше, и быстрым шагом направился к трактиру. Здание, в котором он частенько обедал и пропускал одну, две пинты темного эля, Мартин в более чем в плачевном состоянии, то есть он практически разрушен. Охотнику пришлось долго искать своего приятеля, потому что вокруг разрушенного трактира толкалось столько народу, что было трудно передвигаться. Наконец, он нашел Гарри мирно стоящего в сторонке и печально разглядывающего останки некогда славного питейного заведения. Мартин встал рядом с приятелем и через некоторое время произнес:
- Что здесь произошло, Гарри?
- О, привет, Мартин! Я тебя не заметил, - парень мельком посмотрел на своего друга и снова вернулся к созерцанию разрушенного трактира, - Приехал старый лорд с дочерью, леди Иллинией, в их честь пир устроили, потом началась суматоха из-за какой-то большой кошки с огромными клыками, который пытался напасть на дочь лорда. Все естественно бросились на ее защиту и стали гоняться за животным. А потом... Эх... Крыша трактира разлетелась на щепки и оттуда вылез дракон держа в лапах леди Иллинию. Котяра с клыками прыгнул дракону на спину и тот, взмахнув крыльями, унес их.
- Ясно, - абсолютно нейтральным тоном ответил Мартин, не веря ни единому слову своего приятеля. Его взгляд переместился с трактира на землю и тут заметил следы. Подойдя он стал их внимательно разглядывать. Это следы животного, крупного животного, судя по величине и глубине отпечатка и след очень похож на след рыси, только эта рысь должна весить килограммов двести пятьдесят не меньше, - мысленно рассуждал Мартин, затем поднялся на ноги повернувшись к Гарри, произнес:
- Говоришь, большая кошка с огромными клыками?
- Да, а еще старый лорд объявил большую награду за возвращение своей любимой дочери, интересует, - последовал ответ загробным голосом - Гарри до сих пор переживал утрату любимого заведения.
- Нет, не интересует. Гарри, а в какую сторону полетел дракон?
- Вооон туда, - все тем же голосом произнес Гарри и махнул рукой в сторону, - кажется он полетел в сторону пустоши.
- Ага, спасибо! Я там тебе за прилавком шкуры оставил, вернусь заберу деньги, а теперь мне пора бежать.
С этими словами Мартин поправил заплечный мешок, взял в руку лук и побежал в сторону пустоши, его очень заинтересовал зверь с огромными клыками, поэтому он хотел его увидеть, а если получится, то и поймать. Через несколько минут его силуэт растаял среди деревьев, а Гарри все продолжал смотреть на останки трактира и по его щеке скатилась слеза.

Я зло смотрел в небо. Ах ты крокодила перепончатокрылая... Черт, как я мог так опростоволоситься? Читал же про драконов, так сдуру в основном на анатомических подробностях сосредоточился. А нужно было еще и другие их способности поизучать. Ну ладно, дружочек, сочтемся, я же теперь не успокоюсь, пока воспитательную дискуссию с тобой не проведу, с применением подручных аргументов и нанесением выводов различной степени тяжести.
- А какой пушистик... - Пискнул у меня над ухом кто-то и залился счастливо-идиотским смехом. Момент этот кто-то выбрал крайне неудачный - я зол на весь мир и горю желанием пожать чье-то горло. И, кажется, кандидат обнаружен, в аккурат в поле зрения влетел. Точнее, влетела...
Предвкушение драки сменилось разочарованием - всего-навсего фея, взбалмошное и безобидное создание, от таких ни вреда, ни пользы. Даже лапой от нее неохота отмахиваться - еще зашибу ненароком.
- Извини, разговор отменяется - собеседник занят... - С этими словами я с места сиганул в чащу, взяв хороший старт. Дракон летел в сторону, откуда пахло большой водой. Вот туда я и пойду. Скорость, правда, пришлось снизить - в ельнике шибко не разгонишься.

побережье

-Эммм… Это кто? – Чуть не наступив на мальчишку, спросил Кальц.
Конь в ответ фыркнул и помотал рыжей гривой, как будь-то возмущаясь заданному ему вопросу.
Что оставалось делать? Кальц потащил мальчика за шкирку к лесу.
Удивительно было то, что у леса была нелепая скала. Она торчала из песка как будь-то, так и должно быть, хотя морем его могло занести, если только тысяча лет назад.
«Если сесть спиной к камню, то можно защититься от леса и постоянно смотреть на море» - думал рыцарь.
Камень оказался скалой, в два человеческих роста в высоту, только если человек был ростом меньше Кальца на голову, и в полтора таких же человеческих роста в длину.
Кальц снял плащ, одной рукой тщетно пытаясь свернуть из него подушку, другой всё ещё держа мальчика за шкирку, но в конце он просто бросил плащ на песок положил туда мальчика, велел Кораллу присмотреть за ним, а сам пошёл искать хворост.
«В ночной темноте это будет трудно».

Для Ботари и его "пушистика".

Фея тем не менее отставать не пожелала:
- Пушистик! ты куда?- раздался удивленный возглас над ухом. И за ухо бесцеремоно дернули.
Феечка залилась довольным смехом и принялась исполнять замысловатые пируэты вокруг удаляющегося зверя. При этом умудрилась пролететь пару раз у того под брюхом, пощекотав шерсть на пузе. Во время всего действа эта нахалка заливалась смехом и отпускала комментарии из разряда "Пушистик!Пушистик!". Игнорировать эту вертихвостку стало решительно не возможно, когда она ухватилась за хвост и принялась обмахиваться кончиком, словно пуховкой. Как и прежде заливаясь при этом звонким смехом.
- Пушистик! давай поиграем!- периодически предлагала фея, но не получая ответа продолжала развлекаться сама, летая вокруг и иногда садясь на спину или дергая за ухо.

Для Сэма

- Ой! кто это?
- Не знаю
- Какой большой!
Две феи наблюдали за путником, идущим по лесной тропинке. Надвигался вечер и тени от деревьев на тропинке становились все длиннее.
- Давай повеселимся?- хихикнула одна.
- Давай- точно так же хихикнула другая. В сумерках крылышки фей слабо светились. Безобразницы взмахнули крылышками и взвились над тропинкой, по которой шел Мартин. Они принялись кружить вокруг него хихикая и мелькая огонечками. После чего отлетели в кусты с одной стороны дороги и уселись на кусты оставаясь на виду. Как будто приглашая поиграть.
- К деду?- звонко хихикнула одна
- Ага - откликнулась другая и звонко засмеялась. И феи, видя , что Мартин не спешит преследовать их, принялись снова кружить вокруг, изображая световое шоу.

Мартин несколько часов бежал лишь по одним ему ведомым тропам, которые в конечном счете должны были его привести к пустоши, хотя куда летел дракон, а главное с ним ли еще зверь с огромными клыками - он не знал и поэтому пока двигался в этом направлении. На лес начал опускаться вечер и он решил снизить темп движения, чтобы не потерять из виду петляющую под ногами тропинку. Перейдя на шаг, он закрепил лук за спиной и стал пытливым взором изучать землю в поисках следов и следя за тропинкой, которая могла в любой момент вильнуть в сторону и исчезнуть среди деревьев. Тут внезапно вокруг начали кружиться огоньки и хихикать. Мартин с настороженностью стал смотрел на невиданное им до этого чудо, он мог вполне предположить что это светляки, если бы они только не хихикали. Когда же они, наконец, остановились, усевшись на кустарнике, он смог разглядеть их и не мог поверить своим глазам - это были феи. Он читал о них в дневниках Бренора, когда был ребенком. Мартин с немым изумлением смотрел на маленьких существ со светящимися крылышками. Но едва он успел выйти из ступора, как феи принялись снова кружить вокруг. Мартин заворожено, но с опаской следил за их пируэтами и, наконец, вымолвил:
- Что вам от меня нужно?

Для Мартина.

На вопрос о том, что нужно. "огоньки" захихикали и принялись кружить в замысловатом танце, отчего в сгущающейся темноте были видны линии света, складывающися в причудливые узоры.
- Поиграть, поиграть - сквозь хихиканье услышал Мартин.
- В салки, в салки- захикали снова голоса.
И огоньки снова свернули с тропинки к кустам. Задержавшись на них подольше, так, что можно было, если очень присмотреться, разглядеть мерцающие силуэты фей, сияние которых со сгущением темноты становилось сильнее.

- Поиграть, поиграть, - сквозь хихиканье услышал Мартин.
- В салки, в салки, - захикали снова голоса.
И огоньки снова свернули с тропинки к кустам. Задержавшись на них подольше, так, что можно было, если очень присмотреться, разглядеть мерцающие силуэты фей, сияние которых со сгущением темноты становилось сильнее.

Мартин внимательно смотрел на фей, которые явно собирались добиться своего, то есть заставить его с ними поиграть. Проблема была только в том, что даже в детстве он ни с кем никогда не играл, потому что жил отшельником вместе с Бренором в лесу и целыми днями только и делал, что учился быть хорошим охотником. Он, конечно, знал, что такое салки, приходилось видеть несколько раз, как дети играют в деревне, но себя, играющего в салки, он представлял смутно. Тем временем лес все больше погружался в темноту и только феи становились все ярче и ярче. Не охотно, но Мартин все-таки решил уступить зловредным созданиям и произнес:
- Хорошо, я с вами поиграю, но после этого вы поможете мне найти большую рысь с огромными клыками.

Вот зануда маленькая... Треснуть - пришибу, прикусить тоже не получится - перекушу к лешему; напугать, щелкнув зубами, тоже не получится - у фей логика своеобразная, они до упора считать будут, что это игра, а когда дойдет, то будет скорее всего уже поздно: распсихуюсь всерьез. Нет, вообще, будь у меня время, то с удовольствием бы составил компанию мелкой зуде - феи заразительно хохочут, так, что у меня волей-неволей морда в улыбке расплывается. Но сейчас мне не до неё - дракон, в отличии от меня, летит по небу а не ломится сквозь ельник.
Так, придется избавляться от крылатой напаститем же образом, каким избавляются от шмелей и ос. Прижав уши, я нырнул в самую чащобу, надеясь, что хлещущие колючие ветви отобью у малявки желание поиграть со мной.

для Сэма Ваймса

На просьбу помочь феи отреагировали очень странно: они задержались на месте, так что можно было рассмотреть их цветочные платьица и белокурые кудряшки. После чего залились смехом, напоминающем звон колокольчиков. Чем не мало озадачили Мартина, пока он задумчиво чесал в затылке, феечки пискнули "догоняй!" и полетели куда- то вглубь леса. Гонка началась. Огоньки пропадали и появлялись между деревьями, если Мартин отставал, они словно дразня возвращались и петляли невдалеке. казалось что они просто мечутся без всякой системы. Мартин бежал за ними, пытался поймать и ловил руками только воздух, хотя казалось, что он уже держит огонек в руках. Юркие феечки дразнили и ускользали от него. Мартин бежал и спотыкался в темноте, скользил на мягком мху и падал.
Но вот он оказался на полянке, окруженной кочками мха и папоротниками, Здесь он никогда не был, хоть и обошел все окрестные леса. И тут феечки разом моргнули и пропали.
Запыхавшийся Мартин остался в одиночестве, растеряно озираясь.


Для Ботари

Вопреки ожиданиям фея отставать не думала, эта нахалка сперва очень ловко уворачивалась от хлещущих веток, но потом до нее все же дошло, что веток слишком много и одна все таки достанется ей. Тогда фея быстренько нашла выход: она опустилась на спину ухватилась за шерсть и плотненько прижалась, укрывшись от веток за загривком. При этом феечка не переставала заливаться смехом и восторженно попискивать.

Интересно, все феи такие, или просто мне такая попалась, чтобы не расслаблялся и помнил про то, что сегодня не мой день? Как там в стишке старом?
Три очень милых феечки
Сидели на скамеечке.
И, съев по булке с маслицем
Успели так измазаться
Что мыли этих феечек
Из трех садовых леечек.
Охотно теперь в это верю! Об ель, чтоль, терануться на ходу? Нет, прибью ведь дуру крылатую. А, да пусть висит, радуется, весу-то в ней считай что и нет, а писк... Ну писк и писк, что я, писка не слыхал?
Оставив восторженно верещащую зануду изображать наездника на саблезубых тиграх (то есть на свое загривке), я сбрендившим лосем продолжил ломиться сквозь бурелом.
Перепрыгнув через очередной завал из веток, я на несколько секунд остановился - перевести дух и уточнить направление. Запах воды стал сильнее, значит, курс взят верно. Так... Ага, вот там вроде получше будет...
Я восстановил дыхание и дунул дальше, по протоптаной местной живностью между деревьями тропинке, периодически сбавляя скорость и принюхиваясь, чтобы не сбиться с пути.
____________________
английский детский стишок перевода С. Маршака

побережье

Казалось, боль поселилась в каждой клеточки его головы, она стучала в висках меленькими, но сильными молоточками, она отдавалась в затылке…она…
-Ох… - простонал Поль, открывая глаза.
Первое что увидел мальчишка, это был конь, который явно ждал его пробуждения, недовольный тем, что ему пришлось охранять какого-то недотепу. Зато под головой был явно не песок и не камень. Плащ…
Поль аккуратно повертел головой, в поисках хозяина плаща, но таковой не был обнаружен.

опушка леса на побережье

В тёмном лесу Кальц наступал на упавшие ветки спотыкался о засохшие деревья, и несомненно собирал их в охапку. Сильно углубляется в лес он не стал, он просто развеял внимание и попытался быть неуклюжим, обычно, когда он так делает, искомая вещь попадает ему под ноги, порой это очень не хорошо, так как если вещица дорогая она непременно ломалась.
Сейчас же он спотыкался, но не падал, наступал на ветки и дико ими шумел, ничего он с собой не мог поделать, в темноте сухую хворостинку у побережья не так уж и легко найти.
Коралл же увидел, что подопечный проснулся и громко фыркнул, давая знать своему человеку и начал рыть копытами песок, настойчиво, старательно, намереваясь вырыть яму.
Услышав фырканье коня, Кальц двинулся в его сторону. Хвороста хватило бы не надолго, примерно на четыре часа и то только чтоб согреться.

опушка леса на побережье

Кальц вышел из леса с охапкой сухих веток и коры. Конь его встретил с циничным взглядом. Первым делом рыцарь посмотрел на парнишку…
- Очнулся? – как бы между делом спросил он и начал складывать хворост в яму, вырытую Кораллом.
Поль вскочил с земли и вытянулся по струнке:
- Благородный рыцарь, я готов служить Вам верой и правдой до конца Ваших дней и отомстить врагу за Вашу смерть, если таковое случится! - на одном дыхании выпалил мальчишка.
Кальц остановился, как громам поражённый, и резко взглянул на парня с удивлённым лицом.
- Эээ… Ты… Это… Лежи, давай, отдыхай, - через некоторое время промолвил он и вернулся к добыванию огня.
В глазах Поля появились слезы, а губы подрагивали:
-Вы не думайте, я больше никогда не упаду в обморок! Я не опозорю Вас и не подведу! Я…я Вас не устраиваю, да?
«Наверное, падая, он ушиб голову», - подумал Кальц мерно стуча, камень об камень над трухой сухого дерева.
- В оружейники хочешь? – задумчиво спросил он, добыв искорку, разжегшую подготовленную труху.
-В оруженосцы, - прошептал мелкий.
«И я не зная некоторых слов собираюсь писать книгу?» - Кальц улыбнулся.
- В оруженосцы хочешь, - как нив чём ни бывало, поправил себя Кальц и задумчиво почесал щёку, глядя на занимающийся огонь.
-А можно?
Последние слова были произнесены настолько тихо, что оставалась надежда лишь на то, что Кальц читает по губам.
- Утро вечера мудренее… Ты спи, давай, завтра решим, - на то ответил рыцарь.
Коралл фыркал, настороженно глядя в сторону леса, и Кальц сильно надеялся, что никого из непрошенных гостей не будет.
-А как же Вы?
- А мы будем ждать нежданных гостей, дабы они удивились тому, что мы их ждали, и вероятно таковых не будет, - ответил он, краем глаза наблюдая за Кораллом.
-Тогда я буду ждать с Вами.
Поль сел неподалеку от Кальца, и широко раскрыв глаза , начал всматриваться в темноту.
- Иди спи, понадобишься разбужу, - не глядя на него сказал Кальц и пожалел, что раскрыл свои намерения, - я с Кораллом дальше бы поехал. Не нравится ему здешнее море.
-Значит, мы завтра уезжаем отсюда?
- Скорее всего, - задумчиво ответил Кальц.
Коралл нетерпеливо топал ногами то и дело укоризненно смотрел на Кальца и на Поля, как бы говоря «Да спите уже», и нервно дёргал ушами.
Удовлетворенный ответом Поль свернулся клубочком у костра, подложил ладони под щеку и мгновенно заснул, со счастливой улыбкой на губах. А рыцарь думал, что решит завтра, поглядывая в тёмный лес и на берег моря. То, что Коралл был не спокоен, Кальцу не нравилось.

Совместно с Деином.

А тем временем, где-то под водой...
Я и Аленький, совместно:

- Эй, хвостатая, стой! Да куды ж ты… - Заметив краешек плавника своей давней подруги Дахут среди водорослей, Крак на предельной скорости рванул в ту сторону. Сейчас такая чудесная ночь для утренней прогулки, а он уже целых два полнолуния никому не парил мозги! От длительного молчания сводило челюсть, а от голода поскуливал живот – следовательно, нужно позавтракать и потрепаться.
Грузное, тяжелое тело Крака весило под водой не больше перышка, он изящно выскользнул из логова и поплыл, сверля пространство единственным глазом. Нору свою Крак не слишком любил и за четыре века так и не нашел времени прилично ее обставить, она так и осталась просто широким разломом в камнях. Снизу нора тонула в иле, а сверху ее скрывал постоянно разрастающийся подводный сад, цветастые водоросли были единственным украшением сего убогого жилища.
- Даху-ут, я не умею жда-ать!.. Вот дура_ хрясь_что ж ты_хрясь_не уплыла вовремя?.. Дахут, милая, это я не тебе. Тут рыбешка придурковатая была, ну, знаешь, нерасторопная очень.
Огромное рыбоподобное существо сновало туда-сюда и вопило, распугивая дичь на расстоянии в добрую сотню метров. Подводный язык не похож на речь этих задохликов наверху, он куда выразительнее и богаче – Крак прекрасно это знал и использовал свой словарный запас на полную ракушку.
- Хвостатая! Покажись! Мне не до шуток, ты знаешь, каким я бываю, если вовремя не поем!.. А есть я люблю в приятной компании, поэтому ПЛЫВИ КО МНЕ!!! - внезапно интонация Крака резко трансформировалась из визгливо-нетерпеливой в слащаво-подобострастную - О, Мэри, моя вкусная, не ожидал вас здесь увидеть…
В действительности, Крак имел счастье видеть Мэри на этом самом месте вот уже много столетий. Ведь Мэри – это одна из зачарованных жителей города Ис, желеобразное, скользкое изваяние весьма неаппетитного цвета. Непонятно, по какой причине из сотен замерших на дне фигур Крак выбрал объектом уважения и чуть ли не поклонения именно Мэри. Возможно, из-за красивого синего глаза, еле видного через слой вязкой жижи? Он не знал, как ее зовут на самом деле, но выбрал это имя по наитию, сочтя его «самым подходящим». Мэри пробуждала в плавучем мешке с едой какие-то смутные ассоциации, нечто, которое (если плохо знаешь характер Крака) можно принять за любовь.
- И чего ты все вокруг нее ошиваешься?- услышал Крак позади себя мелодичный русаличий говор. Дахут сидела на крыше маленького лотка, с которого когда-то торговали снедью. Русалка была явно чем то взволнована и ее стройный хвост подрагивал от нетерпения поделится новостями,но она не спешила выкладывать все карты, потому с искуственным равнодушием она вертела в руках раковину.
- Какие новости, Чудо-юдо? - продолжила беседу Дахут,раглядывая своего чудного собеседника.
- Будто не знаешь, какие у меня новости,- буркнул Крак, с неохотой отплывая от неподвижного изваяния - Еда, сон, охота, еда. А в последние год-два еще и несварение к этому списку прибавилось, старею, значит. Какие у меня могут быть…о! Вспомнил. Я рыбу жареную недавно сожрал. Спросишь, как это у меня получилось? Ну так вот, было это в прошлое полнолуние. Дрейфую я, значит, у самого берега, смотрю: костер. Сидит около паренек такой весь важный и рыбешку на огне жарит. Ну я тогда р-раз!
Крак, видимо, совершенно не принял во внимание то, что Дахут тоже есть, что порассказать. Он егозил вокруг лотка, попеременно изображая то себя самого, то незадачливого рыбака. Кульминацией этой небольшой сценки явилось поедание обуглившейся рыбины.
- Я ее щупом хватаю, а она, гадость, горячая, словно дух огненный! В воду холодную опустил ее, подержал малехо, потом слопал-таки. Ничего особенного. И как земные хлюпики такое едят?!
- А земные еще не такую дрянь лопают.- Протянула с деланым безразличаем русалка. - А ты знаешь, что на берегу сидит парочка земных? Я даже с одним говорила- похвасталась Дахут, не выдержав больше распирающих ее новостей. - Скоро луна поднимется и город опять всплывет, ну и я вместе с ним- мечтательно проворковала русалка. - Вон, смотри, рыбешки уже разбегаться начинают. Я думаю может этих сюда заманить? Они же нас расколдовать могут!- воодушевилась хвостатая. От радостного возбуждения она даже смела хвостом с лотка какую то ерундовину, покрытую водорослями. В долгой жизни есть не только очевидные преимущества, но и существенные изъяны, не заметные с первого взгляда. Один из них – глубочайшая, убийственная скука, накрывающая тебя с головой после первого прожитого столетия. Крак был очень стар, а следовательно эта самая скука грызла его уже очень долго. Он знал лишь один способ бороться с напастью – развлекаться как только можно:
- Конечно, надо заманивать! Срочно! Где эти благословенные землеходы?
- э-э-э, старый! не перепугай только!- всполошилась Дахут - учти: они должны заклятье снять! - Почти визжала русалка, цепляясь за хвост устремившегося к берегу друга.
Видать, барышня всерьез решила, что ее товарищ вознамерился доставить себе новые вкусовые ощущения в виде рыцаря и его коня.
- Не боись, не напугаю, - Крак остановился, «завис» в воде и принялся аккуратно высвобождать свой хвост из цепких русалочьих пальцев - Я их рассмешу. Ой, рассмешу!.. Подберусь поближе, выставлю морду на воздух и песенку охотничью негромко затяну. В миг эти твои землешлепы сделаются податливыми, доверчивыми и наивными, все их будет смешить да радовать. Вот тут выйдешь к ним ты – вся такая красивая и манящая.
- Ага! Я така выйду, тут ты их и схамкаешь, знаю я тебя - не унималась русалка. - Там Муренка ошивалась, глядишь уже и пообедала. Кто же меня расколду-у-у-у-ует...- разревелась Дахут, вытирая лицо концом плавника своего друга, который так и не выпустила из рук.
- Не реви, не схамкаю! Да и к чему тебе расколдовываться, неужто жизнь наша настолько опостылела? А коли Муренка и впрямь тут шастала, так скорее я ей закушу, чем она землеходами полакомится, - Крак то и дело нервно подергивал хвостом, терпел, но наконец не выдержал - Кончай плакать, говорю! Здесь и без твоих слез воды тьма-тьмущая!
Дахут тихонько всхлипывала.
- Ну ты ж Муренку знаешь...она в кого хошь обрядится может. Да мне кажется рыцаря ей так не слопать, у него коньороший, ушами прядает, будто понимает все и хозяина в обиду не даст.- увидев удивленную физиономию своего дружка русалка пояснила - ну большая така рыбина сухопутная на четырех ногах. Сухоходы ездят на ней. Навроде как я на дельфинах катаюсь. А мне на солнышко хочется...и на травке побегать...Да и Мари твоя притомилась небось столько лет тут торчать. Только в полнолуние и походить можно. -
Дахут отпустила хвост Крака и выглядела хоть и зареваной, но весьма решительной. Было ясно,что свою мечту о земной жизни девушка без боя отдавать не намерена.
- Так что насчет моего плана, как мне себя вести? Петь или не петь?.. - Крак с тоской посмотрел на Мэри, утопающую в песке и водорослях. Он чувствовал, что если она расколдуется, он потеряет ее навсегда. Некому будет выслушивать его длинные занудные монологи, никто поддержит его сочувственным молчанием в трудную минуту…
Дахут задумчиво покосилась на Мери, окинула вглядом прочих горожан, выглядевших весьма плачевно в песке и иле. Прикусила губу задумавшись и выдала:
- Ну, пойдем поглядим сперва из за камней. А взойдет луна видать все будет.
И русалка игриво закружилась вокруг, поднимая маленькие смерчики из песка на дне. Про непостоянство русалок ходили легенды, но видеть это воочию было очень странно.
- Ладно, поплыли. Но решай быстрее - если этот...конь заметит мою физиомордию в двадцать пять глаз, нам будет некого заманивать сюда. Убегут.
Крак медленно и внушительно поплыл к берегу. Развлекаться ему почему-то расхотелось и даже веселое мельтешение русалки вокруг (казалось, она была со всех сторон разом), не смогло поднять настроение подводному жителю.

Мастер одобрил

Сотня ярдов с постоянным скулежом за спиной – это, я вам скажу, удовольствие ниже среднего. Намного ниже. А если учитывать, что это крылатое скулящее обстоятельство, порхающее в паре ярдов позади (чтоб я не дотянулся, наверное), даже и запить нельзя… Ну а как запьёшь – фляжка ж не бездонная! Если драгоценный потин ещё и на причитания этой дуры с крылышками тратить – так его и вовсе не напасёшься! А мне ещё пилить и пилить.
После ещё дюжины шагов в сопровождении уже осточертевшего нытья Уны моё терпение не выдержало и лопнуло с оглушительным треском.
- Слушай, ты от меня отстанешь, наконец, или нет?! – зарычал я, обернувшись к тут же шарахнувшейся феечке. – Сказано тебе – на следующей неделе, вот и отвянь! Некогда мне на всякие глупости отвлекаться – у меня золото увели! Пока не верну – и не суйся со своими драными тапками!

С дозволения мастера вступаю в роли феи Ами

- Ну Ниалл, ну миленький! - вновь законючила фея, - ну как же я несколько дней босиком?!
Уна несколько преувеличивала, тем более, что пешком обычно не ходила, но это дела не меняло.
- Ну я всё, что угодно, сделаю! Ну скажи только!
Феечка продолжала надрываться - видимо, не надеялась, что ей поможет какой-нибудь другой лепрекон. Может, других не нашла, а может, Ниалл был единственным, кто на свою голову рискнул связаться с этой дурой.
Разыгрывающийся спектакль не отличался ни новизной сюжета, ни оригинальностью постановки и все это Ами уже видела в сотый, а возможно и в тысячный раз. И только несчастный лепрекон никак не хотел поверить в то, что настырная Уна от него не отстанет. Ами, как еще одно воплощение миловидности и невинности, зависла в воздухе не так далеко от горячо спорящей парочки. Платьем ей служил полураспустившийся бутон голубого колокольчика, личико обрамляли такие же белые кудряшки, а на ножках красовались туфельки, работы все того же Ниалла.
- Пока моё единственное желание - чтоб ты прекратила трепать мне нервы! - снова рыкнул я, заставив феечку отшатнуться ещё на пару футов - на всякий скучай. Хотя я и так до неё не доставал. А жаль... - Но за это я не буду сейчас чинить тебе туфли! - поспешил добавить я, заметив торжествующую улыбку Уны. Ещё на слове поймает - вот весело будет! Ей.
- Так что попробуй придумать, ради чего бы я всё бросил и сел чинить эти проклятые тапки. А я пойду пока.
Сделав несколько шагов, я резко обернулся - как и следовало ожидать, эта бабочка-переросток опять увязалась за мной.
- И думай здесь! - я ткнул пальцем в дорогу в нескольких ярдах от себя.
Скандал назревал и это было заметно по стиснутым кулачкам Уны и её сморщенному носику, и, к сожалению для Ниалла и теперь для самой Ами, она слишком хорошо знала, что теперь последует. Миловидное существо с крыльями бабочки злиться умело не хуже лепрекона, а вот разрушения от нее бывали катастрофическими. Пусть здесь и не переполненная хрупкой посуды кухня, а всего лишь лесная дорога, но остерегаться следовало со всей серьезностью. И пока не грянул гром, Ами решила вмешаться.
- Уна, какая неожиданная встреча, - тут фея-колокольчик изрядно покривила душой, но раз в месяц такое даже фее простительно, - доброго утра и тебе Ниалл. Что-то случилось?
Я тихо застонал. Ещё одна! И тоже знакомая... Ну, может, хоть у неё нет жалоб на мою работу? А может, Ами даже и поможет...
- Может, вы пообщаетесь, а я пойду? - наивно предложил я, ещё на что-то надеясь. - Ну я ж так ни в жизнь своего золота не догоню!

(я, Месс и Хома)

Уна скривила мордочку :
- И тебе день добрый милочка! - тон тут же именился на жалотливый - Представляешь! он не хочет мне туфли чинить! Ему золото догонять нужно!
Капризно пожаловалась фея, смешно оттопырив нижнюю губку.
Ами мельком бросила взгляд в сторону собирающегося улизнуть лепрекона, обрадованно скидывающего на него свою проблему. Ну чтож, назвалась груздем, полезай в кузов.
- Порвались туфли, надо же какая жалость. Действительно, какие они тонкие, в таких нужно быть особенно аккуратной и осторожной, - Фея-колокольчик светилась искренним сочувствием. Туфельки и правда были замечательные, только для ходьбы совершенно не приспособленные. - А пойдем к другому мастеру, починит лучше, чем Ниалл.
Не хочу к другому! - заверещала Уна - ТОлько он может такие тоненькие сделать! Да и где найти то другого!
У феечки явно начиналась крупномасштабная истерика. И она быстро долетела до ближайшик камешком возле дороги и залилась горючими слезами.
- Ты что, опять хочешь лепестками наружу, без подошвы?! - вытаращил глаза я, глядя на ревущую феечку. Не, ну таких тупых вроде не бывает...
- Она что, совсем дура или прикидывается? - негромко осведомился я у Ами. Она производила впечатление более разумной, но кто их, баб, разберёт? Вот у них и приходится объяснения просить, когда сам их поступков в упор не понимаешь.
Ами поджала губы исключительно из женской солидарности. Как бы не был прав лепрекон, но слово "дура" совсем не годится для утешения. Ситуация залетала в тупик со скоростью выплевывания семян потревоженным бешенным огурцом. Упрямству обоих позавидовало бы целое стадо молодых баранов.
- Уна, не согласишься ли ты обменять свои туфли на мои?
Вместа ответа в лепрекона полетели мелкие камешки, подвернувшиеся под руку. Все это действие сопровождалось неистовым визгом:
- Да как ты подумать мог только обо мне такое! Да ты! да ты...- уна не жалела подручных средств, что бы запустить в обидчика. Через минуту она утомилась и оценивающе посмотрела на туфли Ами.
Хорошо Ами, ей не приходилось сейчас выслушивать всё это нытьё в таком количестве. А мне оно уже порядком надоело. И вот уж к утешению этого ревущего крылатого недоразумения я был ну никак не расположен. Вон у Ами терпение ещё не кончилось - она и утешит. А моё лопнуло уже давно. А уж камушки и вовсе вывели меня из себя, хоть и не очень больно было, да и попали далеко не все.
- А как есть! - отрезал я, обернувшись к Уне. - Я тебе говорил - порвётся? Говорил. Ты на своём настояла? Настояла. Порвалось? Порвалось. Ну и какого ж рожна ты опять хочешь подошву из лепестков, а?!
- Да просто туфли новые.... - опять перешла на слезы Уна, размазывая по лицу пыльцу, которой пудрились все феечки.
- Мои тоже новые, - во второй раз попыталась ее успокоить Ами.
Уна еще раз внимательно посмотрела на туфли Ами, хлюпая покрасневшим носиком.
- А у меня платье розовое, а у тебя колокольчиковое- хлюпнула Уна.
- Зато туфли белые, - с терпением достойным улитки на склоне горы ответила Ами.

Я пожевал губу, переводя взгляд с одной феички на другую. Похоже, разговор скатывался на обсуждение женских нарядов. И то хлеб, с истерикой пора было заканчивать. Доброта Ами, готовой пожертвовать хорошими и куда более надёжными туфельками, вызывала удивление. И уважение.
Захотелось тоже сделать что-нибудь хорошее. В пределах разумного, разумеется.
- Починю туфли, как только смогу. Да тут и не из чего пока. Вот как только - так сразу.
- Ну...ну ладно... - всхлипнула Уна, снова оценивающе оглядев туфельки Ами. - Не таки уж и...и разные у нас платья. Но смотри! - феечка грозно погрозила мне пальчиком, нахмурив брови, - только потому, что ты обещал починить, как только сможешь!
Искать логики в её словах я не стал - всё равно она женская, и мне её не понять даже с остатками потина в моей фляжке. Просто пожал плечами и кивнул - дескать, помню-помню, обещал, сделаю.
Амии горестно вздохнула и принялась развязывать ремешки на своих туфельках. Уна победила в любом случае, теперь у нее исправные туфли, а Амии придется летать босиком.
Капризная Уна с выражением легкой брезгливости на хорошеньком личике взяла чужие туфли и как величайшее сокровище с огромной неохотой отдала свои.
- Смотри, не порви их еще сильнее.
- Не беспокойся, - в голосе Амии впервые за все время появились нетерпеливые нотки. Как же она мечтала, чтобы та ситуация, в которую она так неосмотрительно впуталась, разрешилась как можно скорее.
Башмачки из лепестков на самом деле были очень мягкими и легкими, но вот ходить в них было все равно что пытаться смастерить себе из паутины наряд.
Я покачал головой и снова подивился Ами. Вот это да... Терпеливая девочка, и добрая какая... Ей так хамят, а она терпит, да ещё помогает. Не, я на такое не способен. Но вот туфельки ей обязательно справлю. Сначала эти починю, а потом и новые сделаю. Тронула девчонка...
Помотав головой и сделав махонький глоток из своей любимой фляжки, я кивнул феечкам:
- Ну что, девочки, в путь?