НРПГ: итак, прикл открыт, донабора больше не будет. Кто-то из гостей в номере распаковывает вещи, кто-то уже в гостиной или на пути к ней. Все вы пока максимум могли видеть приезд друг-друга. короче, не знакомы. Кроме персонадла отеля разве что. Катька знает Латифу где-то года два, пока здесь служит. Примерно столько же -- Галину. Марек Бенеш был принят на работу около месяца назад, Ганс появился прошедшей зимой.

РПГ: За окнами было темно, несмотря на то, что часы показывали всего навсего без пятнадцати четыре. Заунывные завывания ветра органично вплетались в печальную мелодию, которую наигрывал на старом рояле, стоявшем в гостиной, Марек Бенеш. По отелю уже распространялись ароматные запахи стряпни Галины, а Ганс бродил вокруг дома. поплотнее закрепляя ставни, чтобы буря не сорвала их. Не было видно пока только госпожи Петренко, приводившей себя в порядок в своей комнате.
Жила хозяйка довольно просто, в одной из комнат на втором этаже. по соседству с гостями. Судя по тому. что она пригласила всех на четырехчасовое чаепитие в гостиную, Латифа должна была появиться с минуты на минуту.

Попробовать горный воздух на вкус?.. спасибо, дорогой, удружил – в двадцати шагах взгляд обрывался в колючую тьму, холодный ветер прошибал насквозь, сгибал в седле, дождь буквально висел в воздухе. Ждал, словно австрийские пушки, услужливую руку вражеского артиллериста. Еще чуть-чуть – и вдарит картечью.
Да, пусть паек закончился не по вине товарища, а по его собственной – черт сбил с дороги, заставил походить кругами, потратить два лишних дня, но все равно… что он, кавказец какой, по горам лазать, что ли? Русский он… пусть и не по фамилии.
Россия-Матушка необъятна, тут и горы, и леса, и поля – любая душа найдет свой уголок! Увы, душа Ледре предпочитала теплый климат, что, возможно, досталось ему в качестве наследства – вместе с горячей бургундской (жарче лишь у чертей в аду!) кровью предков. Но он осознавал эту особенность и в Петербург без особых причин зимою предпочитал не заглядывать. А тут нате - решился на такую авантюру.
Тьма, ветер и дождь.
Николай был человек жалостливый, хоть и военный, поэтому когда тропа окончательно испортилась – трещины, расщелины, острые камни, того и гляди конь ногу сломает, он соскочил с седла и повел мерина под узды. Нечего животинку поганить, даром, что где-то тут – согласно карте – постоялый двор имеется.
И правда. Постоялый двор. Возможно, чопорный хозяин его даже называет на аглицкий лад мотелем. Впрочем, какая теперь разница. Перед глазами маячил накрытый стол. Ничего горячее сухарей Николай не пробовал вот уже который день, охотиться в горах было опасно, поэтому сейчас даже самая распоследняя похлебка согрела бы душу. Впрочем - Ледре не по-офицерски ухмыльнулся - женская ласка тоже бы не помешала.
О да, последний раз Николай видел женщину с две недели назад…
Нехитрые пожитки быстро перекочевали с седла на плечо, после чего, окликнув карлика и приказав тому позаботится о коне, Николай Ледре, подпорченной неделей пути, но все еще четкой, отточенной унтер-офицерской походкой направился к дверям.
Внутри было светло и тепло, на все остальное обращать внимание просто не получалось и не особо хотелось. Николай устало упал на ближайший стул, сбросил плащ, снял перчатки и фуражку. Он бы провалился в сон – на часик другой - прямо здесь, но манеры не позволяли.
-Хозяйка! Принимай гостей! – зычным недрогнувшим голосом прогремел Ледре.

Стелла сидела у себя в номере и читала книгу. Нет, это был не роман - романов ей уже по горло хватило. Это была книга о политике, о феминизме. Стелла была в бешеном восторге от идей равенства женщин и мужчин. "Хоть бы голосовать дали право, а там уж мы своего добьемся", - считала Стелла как суфражистка.
Девушка взглянула за окно: там начиналась нешуточная буря. Слава богу, она успела добраться до отеля до этого ужаса.
Стелла услышала звучный мужской голос, раздавшийся из гостиной:
-Хозяйка! Принимай гостей!
Мужской... Кулаки Стеллы бессильно сжались. Она вспомнила свою жизнь, если это можно назвать жизнью. Юнцы...Им надо было только сбросить с себя излишки похоти и возбужденности. С ними все было просто. Несколько минут - и все. А вот старики...Противные, толстые, лысые и потные... Стеллу передернуло. Они были с извращенными фантазиями и им требовалось много времени. "Надеюсь, тут меня не тронут. Это уже слишком" - пронеслось в голове Стеллы. "- Наверное, скоро будет ужин".
И она снова углубилась в книгу.

Едва прослышав о намечающемся чаепитии, Исаак Яковлевич Каплан (занятый весь предшествующий отрезок времени изучением карты Балканского полуострова с целью определения кратчайшего пути до Константинополя) отбросил в сторону красный карандаш и поспешил в гостиную. Будучи взращен в семье местечково гробовщика, где диспропорция между количеством детей и уровнем семейного дохода измерялась цифрами сравнимыми с астрономическими, Каплан прекрасно усвоил простую истину: «кто раньше встал того и завтрак». В свете чего, только у непосвященного наблюдателя могли появиться вопросы по поводу того, почему ещё за половину часа до официального начала чаепития нос господина Каплана уже маячил в дверях гостиной.
«Я конечно дико извэняюсь, - проговорил, с характерной интонацией, престарелый еврей, - но совершэнно случайно до меня дошли слухи, будто бы здэсь планируется какое-то мэроприятие… Скажите, милейший – он обратился к Бенешу, - я опять ошибся дверью, или в коем-то вэке мнэ всё-таки повезло?…»
Он вошел во внутрь и, подойдя к столу, с одного лишь взгляда на расставленную посуду, сумел идеально вычислить диспозицию. Он занял место равно приближенное как к самовару, так и к блюду со снедью и, кроме того, сумел украдкой заменить свою чашку на более, как ему показалась, объемную. Стул он специально выбрал шатающийся, дабы использовать его состояние как аргумент, на случай если ему предложат подвинуться.
- Скажити, это Шуман? – поинтересовался он у играющего Бенеша, - знаете, моя жена трэбует, чтобы я тоже научился играть немецкую классику… эх бедная Роза… она всё не оставляет надежды, будто нам удастся пожить в Европе. Она говорит, что после заключения того последнего военного союза царь будет вынужден оставить Польшу германцам… скажити, у вас здесь часто бывают свежие газеты, …мнэ нужно знать в какую именно страну я вернусь, когда закончу свои дэла в Ершалаиме?

Музыка была красива. Под нее можно было кружиться в танце, под нее можно было что-нибудь читать, и наконец, просто мечтать. Марит сидела в кресле, закрыв глаза, полностью погрузившись в великолепную игру Бенеша. Но дослушать ей не дали. Сначала она услышала мужской голос, зовущий хозяйку. Норвежка недовольно открыла глаза, но не успела она поприветствовать вновь прибывшего, как в гостиную вошел еще один мужчина. "Неужели в этом отеле совсем нет женщин? Только среди персонала? Что? Я не ослышалась? Он сказал Шуман?! " - Марит полностью очнулась от очарования музыки. Она сидела лицом к уже занявшему место за столом мужчине. Обратиться к мужчине? Бррр... Хотя раз они оказались в этой гостинице, не было смысла постоянно прятаться. Нужно только держаться подальше от представителей другого пола. Но сначала нужно познакомиться. Марит нужно знать, как обращаться к мужчинам. Норвежка нервно заправила за ухо лезущую в лицо прядь и сказала, обращаясь к Каплану:
- Господин! Прошу прощения, но я не знаю вашего имени. Вы ошибаетесь! Господин Бенеш играет один из вальсов Шопена, а вовсе не Шуберта!

- Господин! Прошу прощения, но я не знаю вашего имени. Вы ошибаетесь! Господин Бенеш играет один из вальсов Шопена, а вовсе не Шуберта!
К несчастью, замечание оскорбленного, видно, в лучших чувствах меломана застало Каплана в крайне ответственный момент, как раз тогда, когда бывший парикмахер изучал содержимое сахарницы. От неожиданности он подскочил, отчего и без того расшатанный стул оказался уже не в состоянии удержать на себе сына народа израилева и рассыпался. Через несколько минут, подобно мертвецу встающему из праха, он поднялся с груды обломков мебели, битого фарфора и разбросанных всюду кусков сахара.
- Нэ чего - нэ чего. Всё в полном порядке – бормотал он, отряхивая сюртук, - простите великодушно, уважаемая, кажется я вас не сразу заметил… скажити, вы действительно разбираетесь в музыке? Знаете мой сосед Бернштейн тоже большой знаток, он сорок лет работал настройщиком роялей. Он так хорошо умеет насвистывать… всегда держит нас с Розой в курсе развития мировой культуры. Кстати, вы слышали эту ужасную новость. Такая трагэдия… - Каплан скорбно опустил глаза – смерть Моцарта… Когда Бернштейн рассказал нам об этом, мы просто не хотели вэрить. Роза была так расстроена… Но все люди смертны, верно? Кстати, могу я ещё спросить… я случайно не забыл прэдставиться? Исаак Яковлевич, к вашим услугам.
Он подошёл к Марит и нагнулся. «Но не будем о грустном… Скажити лучшэ, - он опасливо огляделся и перешел на шепот – вам случайно не нужен нитроглицерин? Девять килограмм по цене трёх, выгодней предложения вы, увэрэн, не встретите во всей империи. Нет, вы не подумайте, качество наивысшее, просто из-за этой бури я потерял покупателя, а тащить всё это через границу до крайнего хлопотно и накладно… ну, если кто заинтересуется, отошлите его, пожалуйста, ко мнэ – получите пять процентов от суммы сделки»
Каплан поклонился, взял другой стул и уселся на своё, как бы между прочим ставшее законным, место.

Ох и народу собралось в отеле! Давненько такого не было! Хозяйка, вероятно, очень-очень довольна, однако... однако сколько ж ей, Катюхе, работы... Девчонка утерла нос кулаком, напрочь забыв о хороших манерах, кои ей навязывала Латифа с того самого момента, как юная "леди" была принята горничной. Платки Каька вечно забывала, или теряла, или пачкала... А чистый, славно выстиранный и накрахмаленный передник было жалко. На самом деле, не столько передник, сколько своих ушей, которые обязательно надерет ей прачка Марфа. Вообще говоря, девка сама должна была и стирать свои вещи, и гладить. Но однажды хозяйка "Орлиного гнезда", оглядев свою "подопечную", всплеснула руками и пробормотала что-то про то, что она "больше этого не выдержит" - с тех самых пор стирала и гладила служебные одежды Катерины старая Марфа, ну и ругала нерадивую горничную, на чем свет стоит. Благо, было за что.
Еще раз тяжко вздохнув о своей нелегкой доле, Катька ухватила большое блюдо с печеньем и потащила его в гостиную.
Успешно миновав довольно узкие коридоры подсобных помещений, она в задумчивости остановилась перед закрытой дверью. Не будь в комнате никого, милая девушка бы легко решила проблему, распахнув тяжелую дверь ударом ноги... правда, тогда печенье наверняка бы рассыпалось по полу, да разве ж не повалявши - поешь? Да и кто бы узнал, если Катя очень расторопно собрала бы угощение с пола?
Но... но в гостиной явственно слышны были голоса. "Вот бы вас, - подумала рыжая, - ну чего ради притопали раньше назначенного сроку?"
Подобные "добрые" мысли, однако, отнюдь не облегчали ни проблему закрытых дверей, ни блюдо, которое Катюха удерживала уже с трудом.

Шум в гостиной нарастал. Голосов было несколько, и не только мужские. Был и женский голос. Стелла взглянула на часы: до ужина еще достаточно времени, но многие уже были внизу. Девушка захлопнула книгу на идее морального смягчения мужчин и подошла к зеркалу. Сверкнув сама себе глазами, Стелла нанесла на запястья по капельке духов. Увидев голубую венку на запястье, ясно проглядывающую сквозь тонкую бледную кожу, юная особа вспомнила Эдварда(ее первого), который восхищался ее бледностью и этими венками. На Стелле было обычное черное платье с изумрудным отливом. Проверив, на месте ли нож, девушка вышла в коридор, заперев за собой дверь и направилась в гостиную.

Николай подошел к стойке и несколько раз позвонил в колокольчик.
-Хозяйка!
Черт возьми! Ну что за негостеприимное место! Никто даже не озаботился встретить уставшего вояку с дороги. Впрочем, откуда-то доносилась музыка и едва слышные голоса. Наверное, уже началась трапеза, это объясняет почему так безлюдно у приемной. Ледре скользнул взглядом по настенным часам – еще даже четырех нет. Слишком поздно для обеда, слишком рано для ужина.
Николай был слишком усталым и голодным для того, чтобы ждать. Нехитрые пожитки, собранные в заплечном мешке, он оставил рядом со стойкой, накрыв их плащом. Вряд ли кто посмеет посягнуть на имущество офицера, в противном случае мерзавцев быстренько на чистую воду и к стенке. С преступниками, коих последнее время развелось немало, у офицера разговор всегда был коротким.
Согнав с лица усталость, Ледре свернул в ближайший коридор, из которого и доносилась музыка. В дальнем его конце одна из служанок пыталась справиться одновременно и с дверью, и с тяжелым подносом. Значит, действительно трапезничать местные собрались.
-Позволь помочь тебе, - с улыбкой проговорил Ледре, распахивая перед служанкой дверь. Звуки фортепьяно, голоса, многочисленные запахи, яркие краски декора огромным разноцветным зверем прыгнули на унтер-офицера, который, надо подметить, за две недели пути успел отвыкнуть от всего этого и несколько одичать.
Он так и остался в кителе и при оружии, однако, несмотря на несколько помятый вид, форма все еще сохраняла парадный вид. Переборов легкое головокружение, Ледре вытянулся и щелкнул каблуками.
-Николай Ледре, унтер-офицер 11ого рижского драгунского! К вашим услугам, господа!

-Б-благодарю, - от смущения девица стала неожиданно заикаться, а бледные щеки вспыхнули ярким румянцем. Она попыталась как можно любезнее улыбнуться, обнаружив некрасивые зубы, и сделать книксен. Последнее, учитывая тяжесть подноса и хрупкость нескладной Катерины, было трудоновыполнимо.
Прошмыгнув (хотя более уместным словом тут было бы "прошлепав") к столу, девчонка с видимым облегчением поставила свою нелегкую ношу.
Гости, будь они неладны, уже вовсю вели беседы, из которых Катюха понимала довольно мало что, но которые, тем не менее, охотно цитировала потом дворовым, возмущаясь их невежеству, когда те спрашивали значение того или иного слова.
Катя быстренько вышла из гостиной, напоследок одарив унтер-офицера подобострастным, как ей казалось, взглядом.

Марит вскочила с кресла, когда под пожилым человеком сломался стул. Но помощь бывшей сестры милосердия ему не потребовалась, к счастью. Он сам поднялся, даже представился. "Ну и имечко у этого человека! Как же его выговорить?" - Марит застенчиво улыбнулась Каплану. Разговаривая о музыке, она могла преодолевать свое смущение в разговорах с лицами противоположного пола. К тому же, угрозы от этого маленького пожилого человека Марит никак не ожидала.
- Да, вы правы, Исаак Йак... Йа-ко-вли-вич... - по слогам произнесла норвежка трудное имя. - Извините, но в вашем имени столько странных звуков, что мне сложно его произносить. А меня зовут Марит, Марит Линд. Вы правы, смерть Моцарта - это трагедия! Не только для его современников, но и для нас, живущих более ста лет спустя! Он умер совсем молодым, а сколько бы музыки Моцарт сумел бы написать еще, проживи он еще хотя бы лет 10! И кстати, а что такое этот ваш нитро... нитроглиц... нитроглицерин?
Последние слова Марит произнесла шепотом, невинно хлопая при этом ресницами. Поправила белый воротничок скромного серого платья, и хотела еще что-то сказать, но тут в гостиную вошел молодой человек в какой-то форме, похоже, военный.

-Николай Ледре, унтер-офицер 11ого рижского драгунского! К вашим услугам, господа!?

Марит немедленно залилась краской, как, впрочем и всегда при виде молодых людей. Она отвернулась от вновь прибывшего и стала наблюдать за горничной, ставящей поднос на стол. Но та скоро вышла, а игнорировать такое громогласное приветствие Марит не позволяло воспитание.
Норвежка постаралась взять себя в руки, и согнать непрошенный румянец с щек. Надеясь, что ей это удалось, Марит вновь повернулась к Николаю. Оторвать от пола глаза она все же не сумела, и боялась, что приветсвие прозвучит глухо, ведь обращалась она больше к полу, чем к Ледре.
- Очень приятно. Меня зовут Марит Линд. А вы тоже живете в этом отеле?

Глаза Каплана радостно заблестели.
«Я вижу вы заинтэрэсованны – обратился он к Марит– подозреваю, вы недавно в России… знаете, то что я вам предлогаю это один из самых у нас ходовых товаров… спасибо вашему бывшему соотечественнику… Если хотите я дам вам пару адресов в Москве и Петэрборге… скажите только, что вы от… – он опять перешел на шепот – …товарища Розина из Едвабне. Попытайтесь найти господ Каляева либо Созонова, …я, правда, не видел их около четырёх лет, но еслэ вам повэзёт вы, перепродав им мой товар по цене в шесть раз большей, сможете получить неплохой начальный капитал для подэёма в столице…»
Появление царского офицера, однако, заставило Каплана резко прервать переговоры и, по непонятной причине, отдалится в угол наиболее во всём помещении тёмный.
«Советую сэграть «Боже царя храни» - бросил он Бенешу, прокрадываясь мимо рояля.

Ответили ему не сразу, было видно, что демарш Ледре вызвал некоторое смущение у присутствующих. Николай успел подмигнуть проскользнувшей мимо служанке прежде, чем наконец услышал тихий голос:
- Очень приятно. Меня зовут Марит Линд, - у девушки был знакомый северный акцент, по всей видимости русской она не была. Удивительно, что делает иностранка в такой глуши? Неужели в такое неспокойное время Россия еще влечет туристов? - а вы тоже живете в этом отеле?
Ледре сделал шаг вперед и, слегка наклонившись, прильнул губами к руке девушки. Его действия были по-военному точны и не допускали никаких «но».
-Очарован, мадемуазель.
Ледре нехотя оторвался от лица Марит и осмотрел комнату еще раз, взгляд его слегка задержался на явствах. Черт возьми, он так голоден! Около секунды ему потребовалось на то, чтобы взять себя в руки. Когда Ледре повернулся обратно, на его губах играла легкая улыбка.
-Нет, официально я всего лишь проходил мимо, - после короткой паузы продолжил Николай, - однако мое желание остановиться тут растет с каждой минутой.
Тут его внимание привлекла фигура, мелькнувшая в тенях за фортепьяно.
-А вы, мадемуазель Линд, путешествуете в одиночку или же в отеле есть еще кто-нибудь?

Задняя дверь кухни открылась и в помещение ввалился Ганс. Мокрый до нитки, вода так и течет с плаща.
-- От плиты держись подале! -- прикрикнула на горбуна Галина, замахиваясь для пущего эффекта половником, которым секунду назад помешивала варево в большой кастрюле. -- Еще не хватало, чтоб господа в тарелке нашли твои лохмы!
Проворчав что-то невразумительное, чудище. нанятое госпожой Петренко удалилось в свою коморку.
Повариха, вновь одержавшая победу над прочей обслугой, вновь принялась хлопотать у плиты. Спустя еще пять минут, когда шкварки на сковороде подрумянились как следует, а пирог был выложен на стол, дородной властительнице кухни пришло в голову, что что-то явно не так. Слегка поразмыслив. Галина пришла к выводу. что давно бы уж пора хозяйке звонить в колокольчик, призывая ее орать на Катьку, чтоб несла чай и пироги гостям.
-- И шо же ее тек заняло-то? -- проворчала Галина. -- Катька! Катюха, шоб тебе черт волосья порастрэпывал. А-ну, сходи к хозяйке, поглянь, не мегрения ли у ней опять. Живо!

Когда губы Ледре прикоснулись к ее коже, Марит готова была провалиться сквозь землю от стыда. Норвежка сильно покраснела, но румянец придавал Марит трогательно-детский вид и очень ей шел. Девушка почти вырвала свою руку из руки Николай и скрестила руки на груди, обхватив себя за плечи, пытаясь поддержать саму себя. Симпатичный молодой человек... так близко от нее! И он поцеловал руку Марит! И сказал, что очарован! Никогда еще дочери священника не приходилось так долго находиться рядом с мужчиной и разговаривать с ним, не считая, конечно, больных, за которыми она ухаживала, когда работала сестрой милосердия. Родители предупреждали ее, чтобы Марит держалась подальше от всяких молодых людей, а уж особенно от военных: мало ли что может случиться. Но сейчас материнские наставления вылетели из головы. Ну не может же этот милый юноша быть опасен!
- Знаете, Николай, я не могу сказать о всем отеле, я только что приехала, но здесь есть такой милый маленький человечек с очень странным именем. Вот он здесь... А где же он? Похоже, ушел. А больше я никого не знаю из постояльцев. Путешествую я одна, добираюсь к моему брату в Трансильванию, в деревню Брасов. А вы куда направляетесь, если не секрет?
К концу этой длинной тирады, произнесенной почти на одном дыхании, Марит осмелилась все-таки поднять глаза и улыбнуться Ледре.

Когда Стелла вошла в гостиную, она услышала:
-Николай Ледре, унтер-офицер 11ого рижского драгунского! К вашим услугам, господа!
Прежде чем Стеллу заметили, они успели обменяться парой фраз. Девушка за это время осмотрела зал. Какая-то девушка, похоже, ее ровесница, неуклюже передвигалась с подносом. Человек за фортепьяно не очень интересовал ее, зато притихший в углу маленький человек чрезвычайно заинтриговал ее. Но она решила разобраться с этим позже. Сначала, чтобы пресечь не прельщающую ее вероятность поцелуя руки, Стелла протянула молодому человеку ладонь для рукопожатия.

Как поговаривал один полковой знакомый, известный своей «гусарской» репутацией, дев в наше пасмурное время в первую очередь красят добродетели и лишь потом – пороки. Ледре любовался прелестным румянцем Марит, безуспешно перебирая в голове всеразличные сонеты, как назло ничего подходящего на ум не приходило. Весь Шекспир, коим Ледре владел не хуже шпаги, неожиданно вылетел из его головы, оставив там лишь пустое томление. Помучавшись еще мгновение, Николай пришел к выводу, что за Шекспиром последовали все прочие его коллеги, и бросил попытки.
-Путешествую я одна, добираюсь к моему брату в Трансильванию, в деревню Брасов. А вы куда направляетесь, если не секрет?
Подкрутив пальцами кончик левого уса, Николай широко улыбнулся.
-В Киев, мадемуазель, в Киев - навестить родственников, давно не виделись, соскучился, - Ледре сделал небольшую паузу, после чего продолжил, - потом подумываю в Петербург податься – у меня с этим городом личные счеты. Знаете, белые ночи, фонтаны, мосты… - Николай мечтательно прищурился.
В этот момент в беседу вторгнулся четкий цокот каблучков и – чуть погодя – едва слышный шелест платья. Николай невольно обернулся. Новоприбывшая барышня незамедлительно – безо всяких эпиграфов - протянула в знак приветствия руку, которую Ледре незамедлительно пожал. Тут же он ощутил в причудливой арабеске движений, мимики и взгляда некоторую холодную колючесть, если не сказать враждебность. Странно.
-Ледре, Николай, - чуть погодя, представился он, - мы рады приветствовать вас в нашей скромной компании. Присоединяйтесь, - он повернулся обратно к Мерит, чей взгляд, исполненный застенчивого тепла, вернул ему улыбку, - Мери… эмм, прошу прощения, мадемуазель Линд... вы часом не осведомлены – когда здесь принято начинать трапезу?

"А чтоб тебя приподняло да прихлопнуло!" - в сердцах подумала Катюха, едва заслышав крик кухарки. Она опрометью кинулась на второй этаж, но неудачно зацепилась за перила платьем. Подол протестующе затрещал и девчонка растянулась во весь свой невеликий рост на ступеньках.
Хлюпая носом больше с досады, нежели от боли, и потирая ушибленные места, Катерина дохромала до хозяйской комнаты. До чего же не везло девчонке в этом отеле! Как-будто сглазил ее тут кто! И ведь не виноватая она ни в чем была, а все равно по шее получала неоднократно.
Злая на весь мир, на отель и на Латифу в частности, Катька громко и беспардонно постучала в дверь кулаком. Ответа не последовало. "Не слышит?" - девушка постучалась сильнее. Результат тот же.
Катюха заглянула в комнату. Латифа лежала на кровати и, судя по всему, крепко и безмятежно спала.
Полная решимости, горничная вошла внутрь, закрыла за собой дверь...
------
-А-а-аааа! А-а-а-а-а-аааааа! - до гостей донесся пронзительный визг. Катюха едва не кубарем скатилась вниз по лестнице, бледным ураганом ворвалась в кухню и утонула в дородных телесах Галины, не переставая визжать. -Там... там....

- Стелла, Климменс, - представилась девушка и присела, скорее подразумевая реверанс, чем делая его.
Неуклюжая служанка уже рассталась с подносом и направилась к лестнице. Там она растянулась во весь рост. "Вот растяпа" - подумала Стелла.
Видя, что парочка слишком занята собой, она собралась сесть на стул в сторонке, но не тут-то было... Дикий визг раздался со второго этажа и оттуда удивительно проворно прибежала не замолкающая девушка и мгновенно оказалась уже на кухне, на груди у Галины. Неспроста это... Хотя мало ли чего могла испугаться дурная девка?
И Стелла громко и строго спросила, вскинув бровь:
- Что стряслось?

-- Чаво ты. девка? -- Галина оторвала от себя Катьку. -- мыша шо-ли увидала?
Меж тем остальные служащие отеля тоже зашевелились. Ганс высунулся из своей каморки в холл, хотя обычно предпочитал не мозолить глаза господам, а Марек Бенеш замер, так и не донеся руки до клавиш. Последний взятый им аккорд повис в тишине, наступившей всего на пару мгновений вслед за визгом горничной.

НРПГ: с этого момента в начале поста все пишем место, где происходит действие.

Гостиная.
"Странная какая-то эта девушка. Хоть поздоровалась, и то ладно. Нужно представиться в ответ, а то буду выглядеть невежливо. Что же со мной такое?" - Марит решила было поздороваться со Стеллой, но тут на втором этаже раздался громкий визгливый крик. В ту же минуту неуклюжая горничная вихрем слетела вниз по лестнице, скрывшись в кухне. Норвежка изумленно проводила ее взглядом, подумав: "Что-то случилось?" Но она не успела озвучить этот вопрос: Стелла опередила уроженку северной страны. Но почему мужчины бездействуют? Мало ли что там, в комнате хозяйки? Не женщинам же выяснять. Марит сказала громко, но ни к кому конкретно не обращаясь:
- Может, кто-нибудь поднимется наверх и узнает, что же так напугало бедную девушку?

Гостиная

Визг служанки едва достиг ушей Ледре, как тот, развернувшись на коблуках к дверям, схватился за шашку. Длительный голод и постоянные дозы кокаина – чтобы не уснуть в седле – сильно расшатали железные офицерские нервы: Николай, который уже успел вытащить шашку на четыре пальца, увидев слетевшую с лестницы служанку, в сердцах выругался про себя. Разочарованно клацнули ножны.
- Что стряслось?
Все было ясно как дважды два: мышь, крыса или что у этих хохлов тут водится. В крайнем случае это была тень, которая, насосавшись местных суеверий, предстала глупой служанке дьяволом, вознамерившимся лишить ту девичества, а после утащить в геенну огненную. Ледре помедлил.
Может, кто-нибудь поднимется наверх и узнает, что же так напугало бедную девушку?
Губы Ледре согнулись в еле заметной презрительной гримасе. Плакало чаепитие. Эх, угораздило горничную так испортить атмосферу.
-Ждите здесь, дамы - бросил он через плечо, уже пройдя сквозь распахнутые настежь двери.
Поднимаясь по лестнице, Николай подбирал подходящую строчку, в которой бы описывалась манера служанок пронзительно верещать, и, казалось, почти достиг успеха - зацепился за один из сонетов Франсиско де Кеведо - как наконец добрался до комнаты хозяйки. Ледре остановился на пороге, улыбнулся и уже был готов процитировать известного испанца, как наконец обратил внимание на саму комнату:
-Merde… - невольно вырвалось у него.

Комната Латифы.

Хозяйка лежала на кровати, отвернувшись от двери. На первый взгляд могло показаться, что она протсо спит. Спит? После шума поднятого горничной?
Хозяйка, столь радушно встретившая своих гостей была мертва. На первый взгляд, никаких повреждений на ее теле, кроме небольшой царапинки на правой кисти руки, не наблюдалось, однако не могла же она умереть от маленькой царапины? Тем более. на лице ее застыла маска ужаса, а глаза были широко распахнуты, даже скорее вытаращены, словно в последний миг жизни госпожа Петренко пыталась, напряженно всматриваясь во что-то, сама себя убедить, что это всего лишь галлюцинация. Рука ее вцепилась в ворот, похоже. Латифе не хватало воздуха. Мягко улыбавшиеся гостям губы приоткрыты, из-за чего рот приобрел вид скалящейся пасти. Однако следов удушения или ударов на открытых участках тела не имелось. да и одежда была в полном порядке.

Комната Латифы

Николай далеко не сразу заметил крошечную ранку на запястье, лишь только когда перевернул тело, чтобы обследовать почившую хозяйку на предмет каких-либо увечий. И тут взгляд его упал на лицо Латифы.
Ледре за свои неполные двадцать два года, шесть из которых он отдал во служение Отечеству, повидал немало смертоубийств – достаточно несколько раз пройтись вдоль развороченного артиллерийским огнем окопа, чтобы обрести железную выдержку – однако в данном случае он не преминул перекреститься.
Причину смерти установить так и удалось. Ну не могла же она истечь кровью через эту ранку! Да и крови-то вокруг никакой не было. Вполне вероятно, что померла хозяйка от испуга – не выдержало уже немолодое сердце, но чего можно так испугаться?..
Ледре еще некоторое время возился с трупом, пытаясь отыскать следы удушья или же синяки на теле, однако, ничего не обнаружив, решил особо не усердствовать. Лишь накрыл тело валявшейся рядом простыней и вышел. Не позабыл за собой затворить дверь. Нечего девушкам жмуриками любоваться.
Николай был озадачен. Смерть хозяйки его задела несильно – еще один холоп душу Богу отдал. Все там будем, ничего в этом ужасного нет. Но, надо признаться, причина смерти его заинтриговала. Ледре имел неплохое образование, знал три иностранным языка, в Бога верил лишь при случае, поэтому был бесконечно далек от суеверий. За сим в приведений он также не верил. Чего же испугалась хозяйка?..
Вернувшись в гостиную, Николай не стал ходить вокруг да около, а сразу выложил все как есть:
-Увы, хозяйка мертва, - после короткой паузы, в течении которой он пристально вглядывался в лица присутствующих, Ледре продолжил, - допускаю, что могла быть убита…

Самый тёмный угол Гостиной.
«О, Яхве!» – Воскликнул Каплан, вылезая из-за рояля. -
[Всё это время престарелый парикмахер (вынужденный некоторое время назад устранится от бесед с собравшейся в гостиной интеллигентной публикой) мучил несчастного Бешена разговорами о музыке... Ни визг служанки, ни разведывательный рейд унтер-офицера, ни даже полное отсутствие внимания к себе со стороны собеседника не останавливали Исаака Яковлевича в попытке доказать иудейское происхождение ранее упомянутого композитора Моцарта. Притом, в качестве основного аргумента в одностороннем споре было приведёно отсутствие всяких документально подтвержденых контактов между Моцартом и, допускавшим себе некоторые антисемитские высказывания, Рихардом Вагнером…]
«Проститэ, ради всего святого, но какое же это могло быть убийство, еслэ кроме нас в отеле никого нэт и быть нэ могло из-за всей этой нэпогоды… я увэрэн, что мы все порадочные люди, и если даже у кого-то не нашлось денег оплатить номер… - тут глаза его нервно забегали, а лицо выдало осознание чего-то крайне неприятного - …послушайте, уважаемый… а тело… оно было тёплым? Знаити, мне говорили, что покойники имеют обыкновение скоро остывать… было бы приятно знать, что при объяснении с полицией кровавого реж… то есть …то есть я хочу сказать мы бы могли обэспечить друг-другу алиби, если вдруг окажется, что никто из нас нэ был непосредственным участником… нэт вы не подумайтэ, что я намекаю… но лучше нам переждать бурю здесь …и в нынешнем составе, конечно».

Гостиная.

- Jassa? Vжr sе snill е gjenta det...*- пробормотала потрясенная Марит. От волнения девушка перешла на норвежский язык. К счастью, за ее спиной стояло кресло, куда Марит с облегчение опустилась. - Как мертва? Но ведь совсем недавно я ее видела...
Марит в волнении закрыла лицо руками. От недавнего румянца не осталось и следа. Наоборот, теперь норвежка побледнела. А тут еще это Исаак Яковлевич вышел из своего тайника и начал говорить такие ужасные вещи! Как будто кто-то из постояльцев мог убить Латифу... Но зачем? " Det vil bli tordenvar**" - подумала Марит, глядя на маленького пожилого человека.
- Осаться в нынешнем составе, как вы изволили предложить? А вам не кажется, что кто-то из этого состава как раз и убил госпожу Петренко? А может, ему понравилось убивать! И теперь мы все в опасности!
Марит сама не ожидала от себя таких слов. Но ей было страшно, и этот страх за свою жизнь как будто взял контроль над телом Марит. Девушка вздрогнула и зябко повела плечами. Ей вдруг стало казаться, что в гостиной очень холодно.

*Не может быть! Повторите еще раз! (норв)
**Кажется, скоро здесь разразится гроза! (норв)

Комната Акулова.

Василий провел рукой по щетине... Странное какое - то место, непонятное... Ну да ладно, это по его профессии, жизнь его кидала по множеству очень странных мест, о которых даже и вспоминать не хочется, зато после воспоминаний и дрожи - сразу же гордрость за то, что остался жив даже в таких чертовски не ясных и смертельно опасных передрягах... Он уже знал о Латифе... И знал, с чем именно имел дело... Что ж, не зря он не выбросил пистолеты, мушкеты... И поэтому, Василий, совершенно не волнуясь, разложил вещи, зная, что убийца чует запах другого убийцы... И новый убийца понимает, что против этого солдата - ветерана - убийцы, который прошел почти все войны своего времени - у него нет ни одного шанса.

Василий понурил уже поседевшую голову... Да. Убийца определено тот, кто долгое время странствовал по миру... И убивал... Осторожно... Трепетно... Как будто любил своих жертв... Сначала ласкал - затем... лишал их жизни.

Разложившись, он пошел в гостиную и спрятал за поясом нож, инкрустированный серебром и алмазом, подаренный самим Акбаром - ханом... за службу... Маленькую, ненавязчивую... Просто тогда среди его наложниц нашлась убийца, которая действовала схожими с этим убийцей методами.

Гостиная.

-Здравствуйте, господа. - с горечью в голосе произнес Василий. - Не думал, что наше знакомство пройдет таким образом...

- Осаться в нынешнем составе, как вы изволили предложить? А вам не кажется, что кто-то из этого состава как раз и убил госпожу Петренко? А может, ему понравилось убивать! И теперь мы все в опасности!
- Боже упаси! – возмутился Каплан – Вы разве прэдпочитаете уйти, заперэться в номере и доверить свою жизнь дверному замку, оставшись в одиночэстве?... Поверьте опыту старого еврея – выжить можно только общностью… и отличить козлищ от агнэцов будет куда легче при наличии многих глаз. Тем более замки здесь, право сказать, наэпаршивейшие… вот, например, в Пэропав… хотя речь нэ об этом… Да, и ведь мы били здесь весь вечер, и если хозяйка скопы… скончалась недавно, то в присутствующих мы навэрняка можем быть увэрэны. А вот другие… - И тут в гостиную вошёл Акулов. Каплан бочком протиснулся к Лэдре и шепнул: «уважаемый Нэколай …простите, не имею чести знать имени вещэго батюшки… вы прэ оружии? Можэт нам разумно будет забаррикодироваться здесь? Знаити, у меня в номере тоже есть револьвер… мы бы могли держать ситуацию под контролем, пока нэ появится возможность спокойно разъехаться… и – он искоса глянул на вошедшего – оградить наще маленькое чеэпитие от вмешательства посторонних.

Кухня

Катька некоторое время смотрела на Галину совершенно сумасшедшими глазами, а потом заревела.
-А-а-а... Остались мы горе-сиротинушки, - причитала девка, размазывая слезы по лицу, - куда ж нам теперь податься-то? Кому ж я нужна? А-аа... Латифа-то, хозяйка, мне была заместо матери...
Тут Катерина приумолкла, вспомнив, что матери-то у нее нет и не было никогда. Мачеха вот да, была. И слава богу, что "была". Горевать по ней Катюша не горевала, ни единой слезиночки не проронила о той, кто растила дитятку.
-Я поднялась в комнаты... а там она... лежит. Я ж чего? Я думала, спит она. Сколько мигренями мучилась, надо ж и поспать? Ну. думала, сморило ее. За плечо-то тронула, а она чуть теплая уже...
И девчонка снова разрыдалась.

Галина. Холл.

-- Ох ты ж хоссподи... -- здоровенная повориха украдкой перекрестилась. -- Да шо ж это деется? Не реви, Катька. Глупая девка, не реви! А-то накличишь.
Она неловко погладила Катерину по голове. Иш ты. девка... Поди смерти-то еще в жизни и не видывала.
Галина хотела сказать еще что-то, но ее слова заглушил (а признаться сделать это было довольно сложно, учитывая трубный глас поварихи) дикий звериный вой, издаваемый Гансом. Горбун задрал голову к потолку ревел как раненый зверь, оплакивая смерть доброй женщины. пригревшей его в своем доме несмотря на все уродство.

Марек Бенеш. Гостиная.

-- Мертва? Госпожа Петренко мертва? Бог мой... -- чех нервно одернул пиджак. -- Простите, господин Ледре, но по каким именно признакам Вы определили насильственный характер смерти? Кровоизлияния? Следы удушения? Ранения?

- Боже мой, - почти беззвучно, одними губами шептала Стелла.
Она сидела в кресле и подрагивала. Нет, она не плакала - она уже привыкла видеть побои и смерть, когда жила в развратном квартале, но здесь она такого не ожидала. Никаких слез и истерики, но нервные всхлипывания раздавались откуда-то изнутри нее.
-- Мертва? Госпожа Петренко мертва? Бог мой... -- чех нервно одернул пиджак. -- Простите, господин Ледре, но по каким именно признакам Вы определили насильственный характер смерти? Кровоизлияния? Следы удушения? Ранения?
Как он може так спокойно говорить об этом? Хотя нет...Не спокойно. Просто он довольно быстро взял себя в руки.
Стелла просто не могла поверить во все это, ей все казалось страшным сном или розыгрышем. чем угодно, только не правдой.
- Позвольте увидеть ее. Я не могу поверить этому, пока сама не увижу, - сглотнув, проговорила она, пристально, с испугом, глядя на Ледре.

Ледре отстранил от себя назойливого еврея – позволить себе секретничать с кем-либо в такой взрывоопасной ситуации? - и подошел к столу. Некоторое время он стоял спиной к присутствующим – ровно столько, сколько требуется для того, чтобы наполнить бокал вином и одним движением осушить его.
-Господа! – прогремел Николай, - будьте благоразумны! Паника нам сейчас вовсе ни к чему, - он выдержал короткую паузу, после чего продолжил более спокойным голосом, - и более того, паника в данный момент лишь на руку убийце. Давайте успокоимся, господа.
Ледре медленно обвел взглядом всех, кто находился в комнате – в том числе и новоприбывшего гостя.
-Мадемуазель Линд, нет причин для беспокойства. Ситуация полностью под нашим контролем, - и, словно стремясь придать больший вес словам, Николай расстегнул кабуру, блеснул натертый до блеска маузер. Вторая рука легла на рукоять шашки, - я вам обещаю: с вами ничего не случится.
Немного помолчав, он продолжил.
-Мадемуазель Климменс, - Ледре повернулся к англичанке, - я полагаю, в вашей просьбе нет необходимости, однако если вы склонны настаивать, я, так и быть, исполню ваше желание. Но, насколько вы понимаете, сейчас не совсем подходящий момент.
Ледре старался, чтобы его голос звучал как можно более спокойно и бесстрастно. Внимательно следя за каждым словом, чеканя букву за буквой, он продолжал говорить. В тоже время внимательно всматривался в глаза всем, к кому обращался, пытаясь настроить контакт, вселить уверенность. Поддержать своим присутствием.
-Мсье… - Ледре обратился к Банешу, - к сожалению, нас не представили… никаких следов борьбы на теле я не нашел, единственная рана - на запястье – скорее имеет случайный характер. Я не врач… но склонен считать, что причиной смерти был инфаркт... гм… в силу… внешних обстоятельств…
Ледре вновь взял небольшую паузу.
-Мсье… увы, мы до сих пор незнакомы, - Николай указал рукой на рядом стоящего еврея, - внес ряд дельных предложений. Я думаю, мы действительно должны держаться вместе, поскольку в таком случае убийца не посмеет напасть… - Ледре медленно подошел к только что возникшему Акулову, - предлагаю вам назваться.
Подавить желание отвести еврея в сторонку и попросить принести того револьвер оказалось довольно просто, особенно после того, как Николай представил, что именно Каплан и является убийцей. Чем черт не шутит?.. Впрочем, высказывать вслух подобные гипотезы он не собирался. Атмосфера накалилась, казалось, чиркни спичкой, и дом взлетит на воздух. Аккуратно!
Внезапно Ледре ощутил страшную усталость, хотелось просто сесть и спокойно поужинать. Отдохнуть. Но Николай тут же отогнал эту мысль как неподобающую. В конечном счете, он – единственный представитель властей в этом местечке. Долг и обязанность!

Гостиная

Марит, сгорбившись, сидела в кресле. Ей было страшно от осознания того, что, возможно, в комнате рядом с ней находится убийца. Конечно, господин Ледре сказал, что ничего не может с ней случится, но... Ведь он совсем недавно пришел, и он мог до того, как войти в отель, навестить хозяйку... Нет! Нельзя так думать! А то можно предположить, что госпожу Петренко мог убить любой, абсолютно любой человек из находящихся сейчас в этой комнате. Даже сама Марит!
- Jeg forstеr ikke* - прошептала Марит так тихо, что сама еле расслышала свои слова. - Не понимаю! - повторила она уже громче. - Кому могло понадобиться убивать госпожу Петренко? Ну кто мог это сделать? Да и зачем? Jeg forstеr ikke! И... не могла бы я осмотреть ее? Я, конечно, не врач, но все-таки сестра милосердия. Я видела много мертвых людей, пока работала в больнице. Может, я смогу узнать время смерти?

_______________________

*Не понимаю (норв)

Марек Бенеш. Гостиная.

-- Вы работали в больнице? -- доктор несколько неуклюже шагнул к Марит. -- Великолепно! Признаться, обследовать труп в одиночку довольно сложно, мне не помешала бы в этом помощь профессионала. Если конечно Вы не против, уважаемая. Я не настаиваю, так как анатомическое вскрытие считается зрелищем не для женских глаз, а оно возможно потребуется.

Гостиная.

-Вам мое имя совершенно не нужно... Просто скажу, что я старый солдат. А вот за маузер прошу не хвататься... Пристрелить за такое могу, военный рефлекс... - ухмыльнулся Акулов. - Так что, мне очень не нравится когда вы хватаетесь за саблю без причины. Я человек зрелый, и мне это не нравится... Вы, уважаемый, успокойтесь, тогда и поговорим.
"Выпендрежник... Итак... Кто убийца? Ледре? Князь? Братство теневых убийц? Нет, среди них больше не было князей... Был эфиопский вождь, ну, наверное, был болгарский принц, племянник одного очень замечталельного убийцы... На самом деле - внебрачный сын... Еврей? А что, очень может быть... Иудеи - такие... А может кто - то из девушек? Катюшка - дурнушка? Марит? Стоп. Марит. Очень может быть. Работала в больнице, значит, имела доступ к очень интересным вещам... Шприцам, чужой крови - для переливания... Может, это всего лишь след от шприца? Нет... Это что - то другое... Доктор тоже.Странно..."
-Господа. Я думаю, следует нам теперь знать о перемещениях каждого. Вообщем, господа, разбейтесь по компаниям, и не спускайте друг с друга глаз, и тогда нам будет легче понять кто убийца, ведь он не мог уйти далеко. Я обьявляю запрет на выход из гостиницы, ибо мы должны узнать кто убийца. Итак. Граф. Предлагайте ваши идеи. Кстати, Василий Акулов, кто до сих пор меня не знает.

Гостиная.

- Да, господин Бенеш, я работала в больнице. Я по образованию - диаконесса, возможно, я смогу помочь вам, если вы будете... Будете проводить вскрытие... - "Надеюсь, что оно не потребуется!" - Поверьте, в обморок при виде ран я не падаю, вот только... Никогда еще не наблюдала за вскрытием. Но если моя помощь будет необходима, я к вашим услугам. - Марит перевыла взгляд на Акулова. - А как именно вы, господин Акулов, собираетесь выяснять личность убийцы?

Гостиная

-Вам мое имя совершенно не нужно... Просто скажу, что я старый солдат. А вот за маузер прошу не хвататься... Пристрелить за такое могу, военный рефлекс... - ухмыльнулся Акулов – Так что, мне очень не нравится когда вы хватаетесь за саблю без причины. Я человек зрелый, и мне это не нравится... Вы, уважаемый, успокойтесь, тогда и поговорим.
Без того горячая бургундская кровь вскипела, бещенно застучало серце, разгоняя по венам ненависть и возмущение. Какое оскорбление! Ледре даже дара речи лишился. Как смеет этот солдафон – паскудный холоп! – ТАК разговаривать с офицером! Причем не с каким-то там пехотным сержантишкой, что с печки прямо в лаптях в строй затащили, а со старшим унтер-офицером 11ого рижского! С чистейшей родословной – в стольких-то коленьях! Непостижимо!
-Обьявляю запрет на выход из гостиницы, ибо мы должны узнать кто убийца, - тем временем продолжал новоприбывший, судя по всему, знаки отличия на офицерском кителе он не замечал - его тон ничуть не изменился, - Итак. Граф. Предлагайте ваши идеи. Кстати, Василий Акулов, кто до сих пор меня не знает.
-Да как ты смеешь, собака! – взорвался Ледре, - как смеешь, паразит! Сучий потрох, да я тебя!... да я!.. – Ледре задыхался от гнева. Тряхнув головой, он вскричал, - duel! Дуэль, свинья!
Не медля ни секунды Николай сдернул с руки перчатку и швырнул ее в лицо Акулову. В принципе, за такое подонка – да и кого? Крестьянскую сволоту! - убивать не полагалось – хватило бы десятка ударов плетью, однако некому было следить за соблюдением устава, да и оскорбление было произнесено в присутствии благородных дам, а потому Ледре, молодой и вздорный, не раздумывая ни секунды, затребовал дуэли.
Николай преобразился: ни унции не осталось от галантного и учтивого джентльмена, в налитом кровью взгляде знакомый с семьей Ледре мог узнать отца Николая – Александра Ледре, известного забияку и дуэлянта, бесноватого лейтенанта, что хватался за саблю по поводу и без повода, стрелялся из-за малейшего намека на оскорбление. Всегда готовый бросить перчатку в лицо – морду! - хоть самому черту. Вечно молодой, даже в свои сорок пять – таким он и запомнился родственникам, таким и отошел на небеса – в одной из бесчисленных дуэлей. Николай почитал родителя пуще Господа Бога, его любовь была сравнима с любовью к царю и Отечеству.
-Duel!

-Простите, мадам, я с удовольствием вам отвечу в другой раз. - он развернулся и гневно взглянул на выпрендрежного офицера - Я паразит? Я сучий потрох? А ты, свинья, где воевал? Небось сидел в карете, наблюдал как ребятишки погибают... - здесь и без того расшатанные нервы Акулова сдали и он без размаху, но с большой силой ударил князя по его физиономии, представляя его английским офицером - Дуэль? Признаюсь честно, князь - вы дурак. В такой момент думать о дуэли... Нет, я принимаю ваш вызов, но все же, нам нужно узнать кто такой убийца. И еще - ваши офицерские погоны на меня не действуют. Вы не были там, где был я... Вообщем говоря, обещаю вам дуэль, но только после того, как мы убьем убийцу.
"Нда... Определенно - это не убийца... Слишком эмоционален. Убийца - хладнокровнее его. И актер из него уж явно никудышный... А вот убийца... Убийца... Убийца... Кто же он?
Акбар... Браток... Где ж ты? У тебя ж нюх на этих тварей! Ты ж любого убийцу за километры чуешь!"
-Итак, мадам, - Василий отвернулся от князя и посмотрел на Марит. - К сожалению, я вынужден признать, что не могу рассказать свою тактику, ибо существует опасность, что убийца среди нас. Я даже не отрицаю, что этот убийца - я. Правда, ранения столь тонкие, что тут две версия: передозировка опиумом - что вряд ли... И... Кто - то здесь - вампир. Может даже я. Я много знаю о вампирах, потому что долгое время наблюдал за этими тварями, однажды чудом спасся. Я думаю, все знают о вампирах, или следует о них рассказать поподробнее?

Марек Бенеш. Гостиная.

-- Вампир? -- доктор нервно хохотнул. -- Прошу прощения. однако нам ли, образованным людям, верить в крестьянские сказки? Вампир! Но даже если опираться на фольклор, разве по легендам эти... м-м... существа, скажем так. не обескровливают своих жертв? Впрочем, даже если госпожа Петренко страдала неизлечимой формой малокровия, что порою наблюдается в совокупности с мегренями, это не может быть поводом для мистических заявлений. Мне как-то больше верится в Вашу первую версию. Однако, и с этим не будем спешить. Вскрытие определит и причину. и примерное время смерти. Думаю, версии выдвигать будет разумно только после его результатов.

Галина. У входа в гостиную.

-- Хоссподя... -- баба вытаращила глаза. когда один из постояльцев помянул нечисть как виновника смерти хозяйки. -- Упырь? Та не можо быть... Хотя... Чортяка-то по каменьям скакал, а где чортяка проскакал, там и нечисти всякой ход дан. Не реви, Катька, дура. Ганс, хватит орать! -- в отсутствие хозяйки бой-баба Галина решила взять на себя командование слугами, как уже не раз делала. когда госпожа Петренко отлучалась из отеля или лежала больная в своей комнате. мучаясь мигренями. -- ты б лучче дверь запер покрепче, слыхал, шо господин военный говорит? Никому выходить нельзя. ну? -- она замахнулась на горбуна полотенцем.
Тот нехотя перестал выть и потопал, приволакивая одну ногу и хромая на другую, к входной двери. Задвинул тяжелый засов и сел на порог, сокрушенно качая головой.

Гостиная
«Вы что, собираетэсь рэзать госпожу Петренко?! – Почти взвизгнул Каплан, уставившись на Бенеша – Здесь, в отеле?! Нэт, я всё понимаю, у каждого служащего есть своя мэчта касательно начальства… но пожалэйте наши носы. Нам сидэть здесь до самого утра, а вскрытые трупы куда срарее начанают …э-э рэзко пахнуть …Впрочем, у меня есть надушенный платок»
Он двинулся двери и, старательно обходя загородившую её Галину, объявил: «Уважаемые, если это нэ будет расценено вами, как попытка возможного убийцы скрыться от бдительного ока общэственности и, любезно взявщего на себя роль жандарма, господина Акулова, то я вас врэменно покину. …Я намерен провести в гостиной ночь и мне понадобятся нэкоторые вэщи из номера …ну плед, подушка, мой «Саваж», капли для сердца, тора…»

Николай отступил слегка назад, однако, видимо, недостаточно – кулак все-таки чиркнул его по щеке. Акулов перешел все возможные границы, это уже не просто оскорбление, это скорее пятно на репутации всей семьи, да и на чести всего привилегированного сословия в целом – простолюдин замахнулся на дворянина!
Ледре отступил на три шага назад – создавая дистанцию – и выхватил маузер. Отполированное оружие смотрело четко в грудь Акулову.
-На улицу, холоп, - прошипел Ледре, - иначе, клянусь честью, я пристрелю тебя прямо здесь на виду у всей публики!
Оскорбленный офицер едва ли не дрожал от гнева. Об убийце он уже давно забыл, да и какое ему дело до смерти какой-то крестьянки, когда на кону его честь! Рубиться на саблях с этим пахарем Ледре уже не собирался, пристрелить – как собаку – и скинуть труп в какую-нибудь пропасть. Слишком много чести его хоронить.

-Ну да, хватаешься за пистолет? А по - мужски, на кулаках? Да вас там, учат драться как баб, я - то запамятовал... Убери его, пока не прострелил себе кое - чего... А то уже дрожишь как осиновый лист... Ну застрелишь ты меня, и что тебе это даст? Чести? Едва ли...
"Ну и что он от меня хочет? Вот идиот... Ну и пусть дуется, кретин с фальшивыми орденами."
Акулов снова отвернулся от Ледре, но, при этом сократил дистанцию до минимума и тут же, машинально кулаком выбил маузер у Николая из рук и второй рукой четко целясь в нос противника. Что ж... Это должно быть больно.
-Князь, теперь вы не сможете меня убить, даже если захотите. Так что, предлагаю вам перемирие...

Гостиная

Стелла уже перестала всхлипывать, когда мужчины начали ссориться. А тут еще этот Акулов так невысоко отозвался об умении женщин драться. Кулаки Стеллы злобно сжались: значит, считает несомненным свое превосходство над женщинами? Но она тут же взяла себя в руки - не время горячиться, здесь и так горячо. Состроив презрительную и чуть гневную гримасу, Стелла сказала:
- Господин Каплан прав, пока вы будете решать ваши разногласия - несомненно очень важные - тело подчинится законам природы и начнет разлагаться - извините меня за невежливый слог. Поэтому прошу вас заключить перемирие и начать операцию. И...Если позволите, я хотела бы присутствовать...Постараться хотя бы...

Гостиная.

"Вампиры? Но это детские сказки! Господин Стокер, конечно постарался в своем произведени нагнать как можно больше страха, но не может же такого быть в реальной жизни!" - Марит очень хотелось спросить у Акулова, откуда он вообще узнал, что хозяйка мертва, ведь первым ее труп нашел Николай Ледре. Да и вдобавок, похоже, этот Акулов труп уже видел... Но господа мужчины были слишком заняты выяснением отношения, вряд бы они обратили внимание на робко заданный вопрос. Хотя... попытка не пытка. Может, господин Ледре соизволит прекратить свои попытки помочь неизвестному убийце в увеличении числа трупов. Хотя бы на время. Не надеясь на ответ, Марит спросила:
- Господин Акулов! Я все же еще надеюсь услышать ответ на мой вопрос. И еще... Откуда вы знаете, как именно была убита госпожа Петренко? И я прошу прощения, вы что, собираетесь держать всех в гостиной, пока не выясните, кто убийца? А если это выяснение затянется надолго?

-Ну да, хватаешься за пистолет? А по - мужски, на кулаках? Да вас там, учат драться как баб, я - то запамятовал... Убери его, пока не прострелил себе кое - чего... А то уже дрожишь как осиновый лист... Ну застрелишь ты меня, и что тебе это даст? Чести? Едва ли...
Закончив тираду, Акулов отвернулся. Наглец явно не собирался подчиняться приказу. И вот, он стал пытаться приблизиться к Ледре. Каков нахал! Намерения его были бы понятны даже детям, присутствуй они тут. Ждать пока солдафон дыхнет ему в лицо перегаром и попытается выбить оружие, офицер явно не собирался.
…эхо от трех выстрелов слилось в одно, заметалось среди фужеров, блюд, и еще некоторое время отдавалось звоном в ушах, пока, наконец, тишина не поглотила его. Перед стрельбой Николай слегка опустил пистолет, так пули пробили бы живот и, по возможности, печень. Самая подходящая смерть для собаки. Вытащить на улицу – там уже довершить начатое.

Около дверей в Гостиную
Каплан практически вывалился из комнаты, уселся на пол и начал усиленно обмозговывать ситуацию. Вслух. На чистом идише. - «Так-так-так. Элоким, за что?! Подай знак… хотя ведь ты не уберёг моего брата Арона когда тот тоже пытался посетить владения Франца-Иосифа. Все эти конфликты… Францы… Иосифы… а мастерскую его в бедном квартале Вены все же спалили! Как же звали того чокнутого австрийского художника… Скажи, я имею право защищаться? Не к месту эта пальба, совсем не к месту… Теперь гости наверняка разбегутся по отелю и моё положение сильно осложнится. Я боюсь, ты слышь? Теперь Исаак Яковлевич должен разгуливать ситуацию? А что, у меня есть шприц, у меня есть это снотворное... не помню, правда, какое… товарищ из Варшавы дал мне цианид, морфий и… ладно, смешаю всё, что есть и вколю господину офицеру, Бенеш мне поможет …И револьвер захватить не помешает… потом мы забаррикадируемся и будет мне счастье» - Каплан встал и двинулся к своему номеру (одному из тех четырёх, что выходят на дорогу).

НРПГ: помедленней, господа любители скоростного ролеплея на ночном информационном шоссе! За нашими дуэлянтами не успевают все остальные, включая меня. На будущее6 когда идет боевое действие перс против перса, то каждый пишет по 1 посту, потом следует вердикт МИ, и только потом -- новые ваши посты.
ВЕРДИКТ МИ: действия Акулова и Ледре произошли практически одновеменно. Кулаки мелькнули, выстрелы прозвучали... Однако удар Акулова вышел не так сокрушителен, как ему хотелось. Виною тому было то. что противник изменил позицию и находился в движении. Направленный в нос удар угодил в ухо, что тоже впрочем было неприятно и больно, что же касается маузера... Да, он был выбит и отлетел под рояль, однако уже после стрельбы. Первый выстрел Ледре прошел правее и ниже. чем он хотел. Правее и ниже, как раз в это время кулак Акулова попал по пистолету и запястью. пуля вошла противнику в правую ногу чуть выше колена. Рана не смертельная. если вовремя остановить кровотечение, но болезненная. Акулов может ходить только сильно хромая, бег затруднителен, но в сильно шоковой ситуации возможен. Вторая пуля разнесла вазу, стоящую на столике у стены, оттуда посыпался жирный серый пепел. Третья пуля застряла в стене. не причинив никаких серьезных повреждений ни людям, ни отелю.

От попадания аж в глазах потемнело...
-Твою мать! - в сердцах воскликнул Акулов и от шока начал размахивать кулаками так, что плотность и скорость ударов была поражающей. Куда именно - в лицо, в тело, вообщем, куда попал, туда хотел, и с максимальной силой, которая в тот момент прямо вылилась из капрала. Кажется, ранение только раззадорило его и он был готов размазать в данный момент кого угодно. Так его учили во время Афганистанской войны.
Удары лились потоком, при этом, не забывая о защитных действиях, Акулов моментально подскочил к противнику, и уже обрушивая град ударов, сделал одну хитрую вещь - правая рука согнулась и локтем попыталась обезвредить противника.

Комната Жака.
Жака просто вырвал из сна чей-то пронзительный и громкий крик за дверью. Ничего не поняв, француз протер глаза и уставился в дверь своего номера. «Так, где я? Ага, гостиница, так, та самая, ага… Время…» - оглядев весь свой номер, Жак нашел свои часы. «У… Четыре. Эх, были бы они точны… » - Руальди снова присел на кровать. «Надо перекусить что-нибудь и узнать, кто это так истошно орет.» Француз поспешно натянул штаны и свою помятую рубашку. Потом, внимательно оглядев комнату, Жак подошел к балкону и наглухо закрыл дверь. «Как не простудился еще…»
Закрыв дверь на ключ, француз прошел по коридору и тут до него донесся звук выстрелов. «Что за…» - Жак с шага перешел на бег. Он понял тут твориться что-то странное. Неожиданно Руальди заметил перед собой какого-то невысокого человека уже почтенного возраста.
Чуть не столкнувшись с ним, Жак поспешно извинился.
- Вы знаете, что тут происходит? – на неплохом английском спросил Руальди. Этот старик имел более-менее спокойный вид и, наверное, , мог объяснить.

Гостиная.

Да, надежды оправдались в полной мере. Внимания на Марит действительно никто не обратил. Наоборот, господа дуэлянты явно решили сократить количество постояльцев как минимум на одного человека. Раз уж в дело пошли пистолеты и полилась кровь... После первого же выстрела Марит закрыла лицо руками и зажмурила глаза, стараясь не смотреть на Ледре и Акулова. Норвежке было очень страшно. Ну как же можно стрелять в помещении? Тут все же еще люди есть. Пока.
Выстрел! Еще два! крик Василия, звон стекла... Стекла? Ледре промазал? Марит все же решилась октрыть глаза. Уж лучше бы она этого не делала! Она многое видела в больнице, но там все же были люди пусть и избитые, но не на ее же глазах! А здесь!
- О мой... - Марит закашлялась, с ужасом смотря на дерущихся. Окончание предложения вышло едва слышным из-за кашля. - Кха-кха ох... Да сделайте же что-нибудь! Господин Бенеш!
Девушка умоляюще посмотрела на доктора, как на последнюю надежду прекратить эту драку.