WW, "кольт" уравнивает шансы

[Джеймс Генри Бертон >>>]

+До

- Спустись с горы к нам, Моисей,
На землю древнюю Египта,
И моему народу путь
От слуг очисти Фараона*, - распевал Стоун, вглядываясь в вечереющее небо.
- Лакота, говорят, совсем обнищали, - вклинивался между куплетами Мигель, - в обносках расхаживают, кожи все продали. Вот с ними б поторговаться , на патроны мену устроить. Я-то с излишком взял. Пеммикан-то не приедается...
- Пеммикан нужен, - согласился Сэм, - до Соленых Озёр перегон длинный. Да и Ясную Зарю надо бы проведать. Поди, разрешилась уже...
- Ты все про баб, - обиделся Мигель, - скво, хоть тебя и выхаживала после той заварушки, замужняя все ж.
- Так я и не претендую, - парировал Стоун, - но помочь им надо, если племя бедствует. Тем более, что Заря и за тобой ухаживала, а муж её и вовсе братом меня назвал.
- Я не хочу к индейцам, - решительно заявила Полине, доселе молчавшая.
- Вас никто не спрашивает, мисс. Если я решу заехать, мы заедем.
- Я вас порой не понимаю, Сэм, - задумчиво произнесла девушка, - вы то внимательный, заботливый, настоящий джентльмен. То грубый и невыносимый.
- Вам и не надо ничего понимать, мисс, - отрезал Сэм, - будьте любезны помолчать. Мигель, что ты там бубнишь?
- Я говорю, жрать охота, - икнув, сообщил мексиканец.
- Ешь на ходу.

Стоун снова принялся напевать, вглядываясь вдаль, игнорируя ворчание Мигеля и едкие реплики Полинн.

--------
*автор неизвестен, но песня была популярна среди конфедератов.
Пеммикан - мясо, залитое жиром. Очень долго хранится.

[Fukuyo >>>]

Первое, что сделала монашка по прибытию в Ривертон - это уведомила местного шерифа. Нападение индейцев на женщину это не шутка, отморозки ранили их стрелами и Катарина громко стенала и требовала батальон национальной гвардии. Впрочем она не очень всерьез надеялась на подмогу для Ханны, шериф производил впечатление. Он был очень толстый и важный солидный мужчина, без всякой суеты он сказал только две фразы в ответ на монолог Катарины: "От черт!" и "Ну займись этим." - обращаясь к своему помошнику - болезненного вида мужчине с длинными волосам.
После чего Катарина объяснила все помощнику шерифа, и даже показала на карте место, где все произошло. Выслушав обещание того, что национальная гвардия вот вот займется этим, она поняла, что подмоги не будет, настолько лицемерно и лживо звучали слова. Поэтому она решила действовать сама.
В первую очередь написала телеграмму: "Её похитили индейцы! Нужны деньги!" и отправила Джону Смиту в Омаху. После чего то же самое изложила в письме.
Она взяла оставшиеся деньги и в результате нескольких торговых операций оказалась обладательницей сравнительно молодой и резвой пегой лошади вместо пенсионерки Сативы, сильно изношенного, но еще годного к стрельбе ружья системы "Винчестер" и тридцати патронов к нему.
Ей зверски хотелось спать, она чувствовала как начинается жар от воспаления, но подавила его хиной. Проглотила омлет и куриный бульон, взяла с собой вяленого мяса, новое пончо и остановилась возле конторы шерифа.
Тот сидел снаружи в удобном кресле, и чуть ли не аплодировал Катарине
- Браво! - только и сказал он не вынимая изо рта сигары и не вставая с кресла.
Катарина поняла, что подмоги не будет, но промолчала. Ударив кобылу ногами она понеслась вскачь. От усталости, кровопотери и жара она уже почти потеряла сознание, когда приблизилась ко вчерашнему ручью. Останки койота послужили завтраком кому-то еще, уже помимо Катарины. после солнечного дня они гнили и воняли, и Катарина к ним не притронулась. Разожгла костер, завернулась в пончо и провалилась в сон.
...
Проснулась она глубокой ночью, от жара костра. Открыла глаза и тут же выхватила револьвер. Возле костра сидели четверо, видимо они и подбросили в него охапку сучьев.
- Эй! Святая сестра, не стреляй! - воскликнул один из них. Это были четверо ковбоев измученных и уставших, которые только что спешились у её костра. Они все были с ног до головы в пыли.
Разговорились, и выяснилось, что четверка перегоняла скот и теперь возвращается в Шейнен. Больше всего на свете они хотели спать, так как уже два дня были в седлах. Услышав рассказ о похищенной Ханни, возмутились и добросердечно пообещали помощь в её освобождении. Впрочем только утром, после сна.
Сама Катарина уже не могла уснуть, подбросив еще дров в костер - села рядом завернувшись в пончо. Её колотил озноб. А временами кидало в жар. Кое как проглотила последний хинин и выпила кружку мясного бульона, после чего заснула, когда небо уже начало светлеть на востоке.
Проснулась она в ужасном состоянии разбуженная одним из ковбоев. Тот мужественно готовился выступить за индейцами и интересовался путем дорогой. Катарина едва смогла разлепить глаза: " Кажется мне конец. Констатировала она симптомы сильного воспаления". Монашка чувствовала такую слабость, что едва ли смогла бы удержаться в седле, поэтому нарисовала ковбоям кое-как схему и показала куда двигались индейцы, пообещав выдвинуться вслед группе как только придет в себя. Ковбои удивлялись отважной монашке и хотели было даже привязать её к седлу да отправить Ривертон, настолько они были полны христианского милосердия в этой затее, что пришлось помахать кольтом и объяснить, что она справится с хворью сама. А еще и догонит их и поможет освобождать Ханни. Впрочем это несколько затянулось. Катарина смогла вскипятить чай и её вытошнило, даже не от бульона а от простой воды. Она упала возле догорающего костра и погрузилась в забытье... так проходили часы. Однажды она сумела дойти до ручья с тремя остановками во время каждой из которых ей приходилось ложиться прямо на землю и долго отдыхать. Так она смогла не умереть от жажды. Еще раз добыла сучьев и удалось не замерзнуть аномально холодной ночью. Все это было подвигами в её состоянии, так как большую часть времени Катарина лежала и бредила, или просто дремала. К полудню четвертого дня после ранения внезапно стало легче. Катарина смогла приготовить бульон с овсянкой и наедалась этим, а еще вяленым мясом и кукурузной крупой, которую оставили ковбои. Монахиня жгла костер и подумывала о том, чтобы съесть лошадь, однако кое как утолив свой голод и жажду, она отправилась по едва заметным следам за исчезнувшими ковбоями. От которых целых два дня не было ни слуху ни духу, но Катарина не слишком этим заботилась. Она сидела в седле едва едва живая, и через несколько миль упала в обморок, если бы не стремена и хорошее седло, то обязательно свалилась бы. Однако при помощи упряжи и божьей воли очнулась вдруг посреди степи спустя три часа, не понимая где она и что дальше делать. С ней были все вещи кроме съестных припасов, которые она проела во время своего выздоровления. Сестра Катарина чувствовала ангельскую легкость и полную ясность сознания. А еще адский голод! Смотрела по сторонам но видела лишь прерии...

Сообщение отредактировал Fukuyo - 27-12-2016, 18:24

[Dawn >>>]

Cовместно с bluffer

Мэр Шайенна был истым католиком, но противиться прогрессу было не в его правилах. Посему жалобы святого отца на "сатанинские творенья" не нашли должного отклика в душе градоначальника, и лавка "Ржавый болт" вполне законно, но временно, обосновалась в городе. Правда не в центре, но и не совсем на окраинах, а на том самом месте, где эта лавка когда-то и зародилась - напротив городского рынка. Любой, кто выходил из рынка, натыкался на вывеску, окаймленную крутящимися шестеренками: "Если ты сюда войдешь - в трудах ты помощь обретешь". Приехавшие сбыть продукцию селяне, да и затоварившиеся ею горожане, с охотой заходили удовлетворить праздное любопытство. Однако, приобретали что-то редко. Вещицы, конечно, были полезные, но диковенные и дорогие.
Господин Моро меж тем не скучал и не унывал - ему было не до этого. Этот человек ни минуты не мог усидеть на месте без дела - постоянно что-то крутилось в его руках, завинчивалось, стягивалось, собиралось. Не беда, коли это никто не купит, Моро был человеком творческим, ему был важен сам процесс создания, как он говорил, "полезного из ерунды". Однако, сейчас все свободное время ученый был занят приведением обветшалой лачуги, а некогда своей первой мастерской, в пригодный для жилья вид.

Хотя поездка закончилась для Эйлы довольно удачно, и, по сути, она не была серьёзно ранена, её одежда нуждалась в серьёзном ремонте. Ну, или, скорее, в замене. На корсете было несколько глубоких царапин и надрывов, а рубашка так и вообще была изодрана в клочья, пропитана кровью, и к тому же всё это было покрыто слоем угольной и дорожной пыли. Поэтому, не имея при себе практически никакой сменной одежды, Эйла решила не терять время на поиски ночлега, а сразу заняться восстановлением своего пристойного вида, и отправилась на рынок, где можно было купить новую одежду, и воспользоваться услугами портного. Благо, на данный момент она не испытывала совершенно никаких материальных проблем. Вдобавок к задатку от Нэша награда за одного живого и одного мёртвого разыскиваемого бандита была весьма солидной.

Купив на рынке довольно дорогую белую блузку взамен уничтоженной клетчатой рубашки, новые дорожные брюки, и обычный модный корсет вместо своего кожаного ручной работы, который она сдала на ремонт портному, Эйла вышла с огороженной территории рынка, и побрела по улице, обдумывая, кто ей делать дальше. В следующий момент её глаза упёрлись в довольно знакомую вывеску с шестернями. Замешкавшись на секунду, она подошла к двери, и открыла её.
Моро как раз прилаживал новую столешницу к прилавку. Мужчина громко стучал молотком по гвоздям, вбивая их так, словно они нанесли ему личное оскорбление. Орудовать молотком Моро не любил, но раз уж пришлось...
За работой он не услышал скрип входной двери.
Поначалу Эйла хотела было прокрасться к прилавку, и дёрнуть за верёвку парового свистка, которых обыкновенно служил тут для привлечения внимания владельца, но потом решила не стараться напугать человека, стучащего молотком, и, выждав момент, когда он, прекратив стук, тянулся за очередным гвоздём, постучала сама.
- Ох, не верю своим глазам! - и чтоб действительно проверить не видение ли перед ним, Моро нацепил болтавшися за ухом монокль. - Эйла! Чтоб меня на шестеренки раскрутило, да неужели это Эйла Пропасть?
Мужчина откинул молоток и, подойдя к девушке, по-отечески обнял ее.
- Какими судьбами в этой дыре?
- Здравствуй, Мишель! Да вот, решила заехать, проверить, не построил ли ты за восемь лет очередную смертельную машину смерти, которая вышла из-под контроля и разнесла пол города. — пошутила Эйла. — Впрочем, я слышала, ты уехал из города вскоре после меня, так что, пожалуй, Шайенну крупно повезло.
Старый ученый улыбнулся.
- А ты повзрослела, - он с нежностью смотрел на давнюю знакомую. - После твоего отъезда, у меня дела что-то разладились... Люди тут слишком уж... верующие, пришлось уехать. Я почти полстраны объехал, но нигде особо не захотелось осесть. Вот вернулся сюда, пару дней как. Пока подчиню то да се, может, удастся продать кое-что... Ты голодна? - спохватился Моро.
- Честно говоря, не отказалась бы от еды. Дорога была.. выматывающая. Однако, зная тебя, проблему обеда придётся решать по месту. Если, конечно, ты за эти годы не женился...
- Нет, не довелось, - ученый смущенно расправил потертый халат, надетый поверх джинсов, и обвел взглядом свои творенья с нескрываемой любовью, выдавая причину своего безбрачия. - Разве найдется добропорядочная леди, согласная это терпеть... А вот обед у меня найдется! Не Бог весть что, но половина жареной курочки и отварная кукуруза в этом доме есть.
Однако, первым делом Моро метнулся не в кухню, находившуюся в глубине дома, а наоборот - к входной двери. Перевернув табличку с "open" на "closed" и тщательно задвинув засов, мужчина обернулся к гостье:
- Нам ведь не нужны чужие уши и любопытные взгляды, правда? - он грустно улыбнулся. - Совсем житья нет от местного пастора: то своих послушников ко мне подошлет, то каких-нибудь набожных сварливых старух - все разнюхивают, как я тут козни с дьяволом строю. Эх...
Он устало сел на стул.
- Не то что первое время, когда я только тут начинал... Тогда мало кто знал, кто я и чем занимаюсь. Уж священники и мэрия точно не знали. Да и что я тогда делал? Так, по мелочи - оружие и безделушки навроде компасов с биноклями. Моими заказчиками тогда были только знающие люди. Впрочем, ты и сама это помнишь. Сейчас мне нужна известность, хорошо хоть мэр не строптивится. Прости, я совсем забыл о еде.
Моро быстро расстелил на прилавке более-менее чистую тряпку, заменяющую скатерть, пододвинул стулья, жестом пригласив Эйлу присесть на один из них, и ушел на кухню. Принеся еду, ученый уселся и стал смотреть, как ест Эйла. Сам он был не голоден.
- Как ты жила это время? Сколько лет прошло... семь? Нет, наверное, восемь. Я как-то слышал в Орегоне о некой Пропасти - охотнице за головами, но уточнять не стал, сама понимаешь, тут лишние вопросы ни к чему...
- Собственно, так и жила.. Продолжала делать то, что начала делать ещё здесь - зарабатывать деньги тем, что делаю мир чуточку безопаснее. Ну, в некотором роде. Поначалу, правда, приходилось часто перебираться с места на место. Думаю, ты понимаешь, что после того, что я тут натворила, меня даже за пределами штата пытались достать. А потом я просто привыкла. Ну, перебираться с места на место. А ты... Надеюсь, тебе пришлось уехать не из-за меня?
- В какой-то мере, - задумчиво протянул Моро, - твой уход, конечно, повлиял. Образовалась пустота... Я решил поискать единомышленников. Хотелось поставить производство механизмов на широкую ногу, открыть фабрику - совсем уж в дерзких мечтах. Но вот, как видишь, безуспешно. Вернулся и могу сказать, что хоть старый пастор давит на нервы, новый мэр вполне меня устраивает. Плакатов с твоим хорошеньким личиком я не встречал, так что думаю, здесь сейчас тебе ничего не угрожает. Хотя высовываться особо все же не стоит.
- Да, я уже наводила справки, и рада, что новый мэр всё-таки решил начать разбираться с проблемой, а не делать вид, что её нет, преследуя тех, кто как раз пытался всё исправить. В Шайенне стало намного спокойнее.
Эйла к тому моменту уже наелась, и собиралась вставать из-за стола, и, вдруг, что-то вспомнив, задержалась.
- Слушай, как ты мог заметить, я недавно в драке побывала... Шайенн поприветствовал меня по-своему. И у меня в бинокле треснула пара линз. И корпус слегка погнулся. Ты не посмотришь?
- Конечно, дорогая, - живо встрепенулся Моро. - Ты и переночевать можешь здесь. У меня не особо чисто, зато есть горячая вода и свободная кровать. Я все равно всю ночь работаю, бессонница чтоб ее. Так что к утру подлатаю твое снаряжение. А про драку - заметил, но посчитал нетактичным любопытствовать.
- Мне кажется забавным тот факт, что когда мы виделись в последний раз, я была примерно в таком же состоянии. - рассмеялась Пропасть. - Спасибо за гостепреимство. Я с удовольствием остановлюсь у тебя. И ещё один вопрос... Где тут нынче можно достать химикаты? Думаю, сам догадываешься, какие. Вряд ли они у тебя есть. Ты химию не очень любишь, а вот я без них никуда. Не раз ведь выручали. Кстати, раз уж я так бестактно к тебе вломилась, и злоупотребляю твоим гостепреимством, то я бы хотела помочь тебе с работой. Вспомню хоть, как это делается. Да и за работой будет время хорошо поговорить. Я ведь скучала по тебе, старик...
- И я скучал по тебе, Эйла, - тепло улыбнулся ученый. - Химикаты здесь только у одного торгаша на рынке, в самом дальнем западном углу. Ты без труда его отыщешь, у него никогда нет очереди. А насчет помощи - смотри сама, может, лучше выспаться? Впрочем, я не откажусь.
- Тогда я сбегаю за материалами, пока та лавка не закрылась... Потом уж немного отдохну, а потом присоединюсь к тебе в мастерской.

Сообщение отредактировал Dawn - 26-12-2016, 20:32

[bluffer >>>]

Вайоминг

Полюбовавшись Башней дьявола в лучах заката, Джон пришпорил Молли и через несколько миль подъехал к одинокой ферме. Следы хромающей лошади Медовой Ханни вели прямиком сюда, хотя различить их было все сложнее. Стучать в воротину пришлось долго и настойчиво. Наконец, с той стороны послышался ворчливый голос:
- Кого там на ночь глядя принесло?
- Добрый вечер, хозяин. Не угостите ли водой уставшего путника?
- Шел бы ты своей дорогой… путник. Здесь тебе не богадельня и не церковь. Здесь не подают.
- Погодите, я ищу свою жену… Она проезжала здесь недавно с подругой, может, вы ее видели и знаете, куда они направились? У нее лошадь прихрамывала.
За воротами ответили не сразу.
- Не было тут никого. И не вздумай снова колотить по воротам… собак спущу или курок с ружья.
Хозяин замолк, и Джон услышал удаляющиеся шаги, а затем лай спущенных собак. Пока они были за оградой, но в осуществлении угроз сомневаться не приходилось.

Пока солнце окончательно не скрылось, Рэд успел обследовать дорогу от фермы – благо она была только одна и вела дальше на запад. Но следов хромающей лошади он не заметил. Значит, либо Ханни перековала тут лошадь (что при ее деньгах вполне осуществимо)и отправилась дальше, либо женщины все еще на ферме, даже может быть против воли. В любом случае, необходимо было проникнуть внутрь.
Рэд не сомневался, что хозяева фермы за ним следят из какого-нибудь потайного оконца, потому ускакал подальше на запад. Возвращался он пешком, на полпути отпустив Молли – чтоб паслась недалеко в пределах слышимости его свиста. Его обманный манер не удался – хозяева не привязали собак. А может они всегда их на ночь отвязывали… тем не менее, вряд ли его ждут. Джон как можно сильнее извалялся в траве, стараясь впитать побольше ее запах, и стал красться к забору с подветренной стороны.
Ему удалось перелезть через забор, пройти какие-то насаждения – видимо, небольшой огородик хозяев, и подобраться к дому. На крытой террасе у входа стоял стол и несколько лавок. На них сидели мужчины и курили табак. Джону это было только на руку – собаки его тут точно не учуют. Четверо мужчин были помоложе и один совсем уже пожилой. "Отец и сыновья?" – подумал, Рэд.
Они вели беседу о недавнем перегоне скота. И ни слова о каких-то гостьях или узницах. Джон решил, что это обычные ковбои. Вряд ли они будут кого-то удерживать здесь. Внимание Джона привлекла пара фраз: "- Па, а чего инструмент не на месте? Ты что-то чинил?", "- Подкову лошади менял, не твоего ума дело, в общем…" Из чего шериф сделал вывод, что Ханни сюда все же заезжала и подкову лошади сменила. Скорее всего, старик хозяин просто не сообщил об этом своим отпрыскам. Женщин тут видимо уже нет. И все же он подождал, пока мужчины не разошлись. Все они ушли спать. Были бы здесь Ханни с монахиней, так хотя бы кто-то пошел их проведать. Но нет, свет в доме погас. Подождав еще около часа, Рэд решил, что пора двигаться дальше.
Уйти так же беспрепятственно ему не удалось. Собаки все же почуяли и подняли вой. Но Джон был уже у ограды. Перемахнув и свистнув Молли, Рэд услышал звуки выстрела, но стреляли наугад для острастки.

Отъехав на приличное расстояние и найдя удобную расщелину в скале, Джон устроил себе ночлег.

[Додоми Фасольфа >>>]

Саванна. Особняк Робийяров.

Пьер Робийяр бушевал. Бывший офицер французской армии не умел и не хотел сдерживать свой нрав и лишь Мари-Соланж, его обожаемая супруга, могла справиться с ним в минуты безудержного гнева. Но и она не спешила обуздать мужа сейчас.
- Как?! Как ты посметь ее оставить? - От поразившего его несчастья господин Робийяр снова начал говорить с акцентом, - О, Мадонна! Вот оно, влияние этих особ, суфражисток! О, Мари!
- Я думаю, Пьер, необходимо успокоиться, - Мари Робийяр, очаровательная и невозмутимая, истинная леди-южанка, сидела с вышиванием в руках. Тонкая игла не дрожала в пальцах и лишь складка в углу губ выдавала ее волнение, - необходимо приложить все усилия, чтобы найти нашу девочку. Летти, почему ты оставила Полинн?
- Но, миссис Мари, я ж ничего сделать не могла, клянусь Мадонной, - негритянка плакала, утирая глаза краем передника, - он, бандит, этот ей, касатке моей, приказал, а она и пошла. А мне велела возвращаться.
- Может, это и к лучшему. Она жива, по крайней мере, а похититель, несомненно, запросит выкуп, - мадам Робийяр воткнула иглу в центр цветка, который вышивала, - Пьер, любимый, не стоит бесноваться, подумай о своем сердце. А также о том, что необходимо сделать, чтобы мы снова увидели Полинн.
- А если он хотя бы в мыслях...- Месье Робийяр закончил тираду, которую он вс это время произносил по-французски, - я его заставлю жениться на ней! Или убью! На виселицу!
- О, мой бог...

Сообщение отредактировал Додоми Фасольфа - 22-12-2016, 5:32

[Fukuyo >>>]

.... Катарина двигалась по прерии. Ей стало намного лучше, после последней отключки. Жар унялся как и озноб и оставалась только мучительная слабость. Катарина осматривалась по сторонам, но видела только прерии залитые солнцем. Она думала о задании: никогда ей не давались деньги с таким огромным трудом и сложностями, этот Джон Смит в самом деле прямо не просил Катарину быть телохранительницей Ханни, лишь дал понять, что Ханни не является "мишенью". Однако Катарина поймала себя на желании защищать. Поразмыслив немного - залилась краской. Четыре года она не ведала плотских утех, мужчины попадались скабрезные, а женщину она себе не нашла. Конечно, после Анны у неё были и другие, но очень давно. И тут встретив привлекательную Ханни, Катарина Лефевр почувствовала влечение плоти. Поняв это, монашка тут же закусила губу. Такое всегда очень, очень мешало делу... очень, очень. Личные чувства на работе - то, что никто не может себе позволить, поэтому Катарина перестала думать о личном принялась зарабатывать на жизнь:
Она тщательно изучала тропы, по которой шла и которые пересекала, пока не обнаружила совершенно свежие следы неподкованных лошадей.
- Индейцы - подумала монашка....

Сообщение отредактировал Fukuyo - 6-02-2017, 18:43

[bluffer >>>]

Тело Йоханны казалось одной сплошной раной – жутко болели мышцы, а правое бедро при попытке хотя бы чуть шевельнуться и вовсе опаляло огнем. И все же она заставила себя открыть глаза и оглядеться.
Фогель находилась в теплой, уютно обжитой пещере. В нескольких шагах от нее, лежавшей на деревянной лавке, потрескивал огонь в небольшом очаге на полу.
Ханна попыталась привстать и тут же застонала от боли – тело не только болело, но и затекло. Видимо, она была без сознания около суток. Услышав ее, тут же подошла пожилая седая индианка. Она пощупала лоб Ханны, затем осмотрела аккуратно перевязанную рану на ноге и сунула ей глиняную чашку с каким-то травяным отваром. Женщина ткнула чашку в губы Ханны: "Man ni! Man ni!". Фогель пришлось выпить противный взвар. Да уж, попадать к индейцам не входило в ее планы. Уже лет тридцать, как был заключен договор о ненападении на этой тропе, говорил ей когда-то Боб. Неужели мир нарушен? Тогда почему она все еще жива? Может, монахиня не зря опасалась тут путешествовать?
Старуха отошла помешать варево в котелке над очагом, и Фогель осторожно себя ощупала – денег при ней больше не было…

Man ni* - пей

[Dawn >>>]

Совместно с bluffer

Лавка "Ржавый болт" была, пожалуй, самым странным заведением в Шайенне. Ночью в ней было чуть ли не светлее, чем днем, благодаря нескольким газовым лампам, освещавшим мастерскую Моро. Почти на каждой проповеди старый пастор не забывал устрашающе упомянуть, что в городе завелся приспешник сатаны, колдующий темными ночами. Впрочем, прихожане согласно кивали, но бежать с факелами и гнать ученого из города никто не стремился - многие уже прикупили себе несколько полезных безделушек и не прочь были приобрести что-то еще. Да и починкой домашней утвари Моро не гнушался.
Вот и сейчас, ожидая Эйлу, Мишель стоял за верстаком и вытачивал новые шестеренки к чьим-то карманным часам.

Солнце уже село, когда Эйла проснулась. Днём она уже сходила в город, где она забрала свою одежду из ремонта и закупилась редкими реагентами, после чего она прилегла немного отдохнуть.
Наспех перекусив, и заварив себе и своему другу крепкого кофе, она вошла в мастерскую. Поставив напитки на один из свободных верстаков, подальше от летящей стружки, она похлопала Моро по плечу, обращая внимание увлечённого работой механика на своё появление, после чего принялась рыться в куче металлолома, который лежал в ящике в углу мастерской, в поисках куска листовой латуни достаточного размера, и болванки нужной толщины, из которой можно изготовить корпус гранаты и выточить детали для детонатора.

- Как в старые добрые времена... - улыбнулся Моро, глядя на Эйлу. - А я вот всякой мелочью сейчас занимаюсь. Сама видишь с какой ерундой приходится возиться, но куда деваться - деньги нужны. А эти глупые мещане ничего не смыслят в технике! То часы, то запонки, то корсет притащут. Нашли кузнеца!
Его ворчание прервал глоток кофе. Несколько минут мужчина наслаждался напитком, забыв о глупости мещан.
- Ах, если бы они только знали, какие шедевры ты в состоянии сотворить! - улыбнулась Эйла, повертев в воздухе левой рукой, демонстрируя свой знаменитый многофункциональный наруч. - После такого делать простые часы невероятно скучно.
Было заметно, что девушка очень дорожила этим непонятным и ненужным простому обывателю подарком.
- Он еще работает?
- Чётко и надёжно. Регулярно чищу, смазываю... Даже дорожная пыль ему ни по чём.
- Хорошо, - ученый был доволен. - А чем ты сейчас занимаешься? Что привело тебя сюда, в Шайенн, если это, конечно, не великая тайна.
- Тебе я доверяю больше, чем кому бы то ни было на континенте... Да и к тому же ты явно не собираешьсо составлять мне конкуренцию... Так что, пожалуй, тайна не великая. Одна ничем не примечательная воровка украла у очень примечательного богача очень примечательную сумму денег. Ну, и вот она, я.
- Интересно... именно воровка? Женщина-одиночка? Украла из дома или в дороге или как?
- А вот тут самое интересное. Ты знаешь фирму "Гамильтон секьюрити"? У них в Шайенне, вроде, фабрика. Выпускают замки и сейфы.
- Конечно, даже бывал там пару раз... пока не выгнали, приняв за подсыла конкурентов. Хорошая фирма, сейфы у них добротные. Так эта дамочка смогла взломать "гамильтон"? - восхищенно присвистнул Моро.
- Модель 79-го года. Ограниченную серию. В доме, полном прислуги. То есть, за ограниченное время. И я до сих пор не понимаю, как... - Эйла уже закончила навивать гильзу, и перешла за токарный станок.
Мишель задумался.
- То есть практически последнюю модель? Хм. А хозяин точно не забыл закрыть сейф? Ты не проверяла? Следы взлома грубые или он выглядел как будто его открыл хозяин?
- Там кодовый замок. Следов взлома нет. Код или подобрали, или знали. То, что его знали, конечно, возможно... Но у меня пока нет оснований предполагать этот вариант. Но я крутила этот замок. Он очень плавно идёт. Я, конечно, не взломщица... Но мне кажется, нащупать или услышать щелчки там невозможно.
- Если ее кто-то научил...
Моро прошелся по мастерской, меря пол широкими шагами длинных ног.
- Да, тут либо она хорошая взломщица, либо ей повезло и хозяин забыл ввести код, либо ей кто-то помог. И хорошо помог. Я знаю только одного взломщика сейфов, способного на такое. Он уже стар, и, возможно, его даже нет уже на этом свете. Но это мужчина. Женщин-взломщиц я не встречал...
- Надо бы с ним пообщаться. Даже если он к этому не причастен, возможно, мне удастся через него выйти на других специалистов. Говоришь, взломщик дожил до старости, и его до сих пор не посадили и не прикончили? Удивительно... Он завязал?
- Он отсидел свое. Потом отошел от дел, да. Возможно, завел ученика или ученицу. Так что проверить стоит. После отсидки он осел в Орегоне, в тихом городке Сейлемо. Я тебе нарисую примерный план, как найти его дом.
- И вот я в очередной раз у тебя в долгу! - радостно воскликнула Эйла, однако, потом нахмурилась, и даже прекратила работу. - Знаешь, я сейчас подумала, и кое-что вспомнила... Я точно читала в каком-то научном журнале. Какой-то математик описывал возможную атаку на кодовые механизмы сейфов... Вроде как, можно было узнать последние цифры кода... Я не помню подробностей. Даже не помню, что за журнал... И автора статьи тоже не помню. Проклятье...
- Чем это тебе может помочь? Даже если воровка тоже читала эту статью, разве это поможет в поиске?
- Воровки не читают научные журналы. Но ты прав, наверное, это мне не поможет... Но всё равно мне кажется, я упускаю что-то важное. - Эйла махнула рукой. - Не важно. Не забивай голову. Ты и так мне очень сильно помог. Теперь моя очередь тебе помогать. Я уже заканчиваю делать себе новую гранату, и смогу немного разгрузить тебя.
С этими словами Пропасть натянула защитные очки, и начала засыпать порошок магния, смешанный ещё с несколькими ингридиентами, внутрь только что навитой гильзы.
- Лучше я тебе помогу, до Орегона путь не близкий, а здесь не так уж и безопасно путешествовать.
С этими словами Моро откинул подальше шестеренки и занялся биноклем.

Закончив с делами в мастерской и приведя в порядок своё снаряжение, Эйла, поспав ещё несколько часов перед рассветом, отправилась на вокзал, где купила билет на поезд до Орегона.

[Джеймс Генри Бертон >>>]

+До

Вайоминг.

Утро, уже по-октябрьски холодное, не смотря на начало осени, застало "банду Хромого Сэма" ночующими в в тени скал. К счастью, ни Пьер, и Мари Робийяры этого не видели, ведь их вторая дочь, нежная и чопорная Полинн, зябко жалась к полусидящему Стоуну, укутавшему ее в собственное пончо , а тот, весьма собственнически, надо сказать, прижимал девушку к себе. Мигель, закутавшийся в одеяло яркой расцветки, кашеварил.
- Спят, голубки, - ворчал он, помешивая мамалыгу деревянной ложкой с погрызанным черенком, - днем ругаются, аж пыль столбом, а ночь, она мирит, известно. И на кой нам девчонка эта? Куш захотел он сорвать...Банк, дескать, грабить хлопотно, а тут папаша Робийяр за доченьку деньгов отвалит. Да скупее Робийяра только его жена!И дочек у него вагон, еще две осталось. А сына не одного. Повелся на синие глазки, так бы и сказал. Ишь, нянчится с ней. Совсем обабился, тьфу.
- Я все слышу, amigo, - лениво проговорил Сэм, не открывая глаза.
- И я, - сообщила Полинн, не спеша, впрочем, высвобождаться из теплых объятий.
- Слышат они...Да никто лучше Мигеля Рохаса в этих местах не владеет лассо! Что вы мне сделаете?
- А ты? - полюбопытствовал Стоун, - что сделаешь? Свяжешь, что ли? Мисс Полинн, мне бесконечно жаль вас тревожить, но вы отдавили мне руку и бок. Пора просыпаться, Мигель завтрак уже приготовил.

Впрочем, сеньор Рохас был не только лучшим лассо этих мест, но и отличным поваром. А потому, сытые и повеселевшие, спустя час, трое всадников направились туда, где над типи вились дымки - в становище племени лакота.

Лакота, расположившиеся под скалой, славной своими пещерами, кищащими летучими мышами, уже были на ногах. Завидев приближающихся к ним всадников, индейцы всполошились.
- Эхей! - Стоун махнул шляпой. Лакота, узнав его, вернулись к обычным делам, а из ближайшего типи выбежала стройная молодая женщина с двумя длинными косами. Несмотря на утреннюю прохладу, она была одета лишь в тонкое платье из выделанной кожи.
- Кезегоуз!* - кричала она, - Ты приехать, ты помнить про Абедебун!
Стоун спешился и обнял женщину.
- Здравствуй, Заря, сестра, как я могу забыть о тебе и моем брате Медведе? Где твой муж? Как твой ребенок?
- Керук охотится. Керук много охотится, но мало добывать. Бизоны уходить. Олени уходить. - Печально поведала Заря, - сын Абедебун умирать. У Зари не быть молоко от голод. И Кауэссесс умирать. Лакота голодать.
- Мда, - Сэм сдвинул шляпу на затылок, - а я хотел пеммикан купить. Вот что, Заря, - он отстегнул с пояса кошелек, - держи. Отдай мужу, пусть купит, что вам надо на зиму. Я себе еще...заработаю. И смотри, когда снова родишь, хорошо ешь. Если нечего есть будет, тут же найди способ сообщить мне, и пусть Медведь не мешает. Поняла?
- Керук - гордый, но Абедебун - хитрая, - закивала головой женщина, - Абедебун понимать, про что Кезегоуз говорить. А это твоя скво? У скво совсем нет грудь. Нехорошо.
Полинн фыркнула, выпячивая перетянутую грудь.
- Не обижай мою скво, - серьезно ответил Сэм - лучше расскажи, что у вас нового? И, может, ты пригласишь нас в типи?


_______
*
Абедебун - рассвет
Керук - медведь
Кауэссесс - маленький ребенок
Кезегоуз - быстрый.

[bluffer >>>]

Вайоминг

Прерии завораживали своей красотой: пестреющие еще не пожухлой травой и цветами поля; отражающие синеву небес зеркала озер; лучи закатного солнца, уходящего сквозь венец горных вершин… Джон любовался всем этим, не забывая поглядывать на узоры следов.
Через несколько миль от своего ночного перевала, Рэд заметил следы перестрелки – кого-то даже тащили волоком, заарканенного прочной веревкой. Джон спешился и осмотрелся. Следы уволакиваемого тела и крови, которой было немного, но рана все же была, вели вглубь леса, дальше были скалы. Джон заметил несколько стрел возле дороги и по их виду понял, что кто-то нарвался на индейцев. Следы битвы были совсем свежие.
Могли ли индейцы напасть на двух женщин? Насколько помнил Рэд, на орегонской тропе довольно давно был заключен мир и пакт о ненападении. Тогда почему они напали? Или напали не они? Похитили только одного человека. Может, монашку? Следы другого скакуна вели дальше по дороге, скорее всего в город за подмогой.
Итак, если Ханна у индейцев и ранена, то быстро она оттуда не выберется, да и выберется ли вообще… Если она бросила монахиню и отправилась в город, то надо торопиться туда. В любом случае, соваться сейчас неподготовленным к индейцам глупо. Джон оседлал и пришпорил Молли, двигаясь дальше, в Ривертон.

[Джеймс Генри Бертон >>>]

+До

Полинн с интересом оглядывала жилище той, кого Сэм именовал Зарей. Низкая, пахнущая травами и дымом хижина, была тёплой и уютной. Одеяла, на которых их усадила хозяйка - мягкими, а похлёбка в деревянных мисках-вкусной. Вернувшийся домой Керук тепло поздоровался со Стоуном и Мигелем, одобрительно оглядев мисс Робийяр. В тепле хижины девушку разморило и она лениво прислушивалась к разговору мужчин.
- Наши молодые охотники ее схватить, - говорил вождь, - когда охотиться. Они хотели шутить над белыми скво. Одна скво сразу стрелять. Она ранить Харка. Плохо ранить. Вторую ранить Ункас. Ункас хорошо стрелять из лука, но много горячиться. Потом ее поймать лассо и привезти сюда. Старая Кими лечить ее.
- И что с ней будет? - Сэма не слишком волновала судьба неизвестной женщины, волей судьбы оказавшейся у индейцев. В конце концов, виноваты тут все: молодые индейцы, горячие и склонные к глупым шуточкам, как любые юноши, женщины, начавшие зачем-то стрелять.
- Совет племени собираться и думать, что с ней делать, - Керук удобно откинулся на одеяла, - она пока болеть. Она не стрелять в Харка, но она знать ту, что стрелять. Хочешь ее смотреть?
- Нет. Мне б с одной разобраться, - усмехнулся Стоун.
- Вы оставите леди в беде? - ужаснулась Полинн.
- Боюсь, она не леди, моя кошечка. Что, Мигель?
- Я говорю, ты не el Zorro, спасать всех, - пробурчал мексиканец, - хватит одной бабы.
- Вот тут я с тобой полностью согласен, amigo. Брат мой Медведь, спасибо за теплую хижину и вкусную еду. Надеюсь, племя решит проблему с этой женщиной...Лишь бы ее власти искать не начали.
- Керук это и думать. Лакота не хотят воевать. Лакота хотят торговать и растить детей.
- Да, жаль, что я не el Zorro, - задумчиво протянул Сэм.
- Каррамба, - выругался Мигель, - мы снова влипаем в неприятности!

[bluffer >>>]

Ривертон

Ривертон оказался захолустным городишкой из нескольких улочек с обветшалыми домами. Только центральная, через которую шла дорога на восток, выглядела презентабельно за счет ярких огней салунов, добротных строений таверны и банка, а так же пары каменных особняков местных богачей.
Солнце уже село, но Джон без труда нашел мэрию по фонарям, освещавшим центральную площадь городка с помостом для виселицы.
Шерифа на месте не оказалось, присутствовал только прыщавый паренек, стороживший одинокую пустую камеру. Он мирно дремал, сидя за столом начальства и подперев бледные щеки худыми руками.
Рэд протер звезду на лацкане, постучал чуть громче, чем следовало по нормам приличия, и, дождавшись, когда встрепенувшийся парень окончательно очнется от дремоты, спросил:
- Где я могу найти шерифа?
Парень оторопело таращился на незнакомца, затем таки узрел шестиконечный символ слуги закона и вымолвил:
- Мистер Джейкобсон сейчас дома, - поспешно добавив, - он не любит, когда его тревожат, если только по срочным делам.
Что ж, дело Рэда вряд ли могло быть признано местным шерифом "срочным", а его плохое расположение могло и вовсе привести к нежеланию помочь, так что лучше было не торопиться. Да и себя в порядок бы привести.
- Хорошо, я приду сюда утром.

Салун со скромным названием "Теплый ветерок" был выбран Рэдом как наиболее тихий. Двери гостеприимно распахнулись, вовлекая Джона в уютное тепло борделя. Насколько позволяло обозреть тусклое освещение, посетителей было мало: парочка фермеров с девочками на коленях, троица азартных картежников, старенький тапер, подыгрывающий какой-то невзрачной певичке. Дамочка как раз собралась запеть.
- Пинту лучшего эля и что-нибудь посытнее закусить.
И тут Джон услышал голос…
Он даже не разбирал, о чем пелось: что-то про несчастную любовь, разлуку и предательство. Он слушал голос, давно знакомый, старательно забытый, родной голос. Голос его Шарлотты. Ни один мускул не дрогнул в лице шерифа.
- Могу я остановиться у вас на ночлег?
- Конечно, сэр, - бармен покосился на звезду шерифа, - что-то еще желаете?
- Да, я хочу принять ванну и пусть… мне потрет спинку эта сладкоголосая красавица.


Вода была приятно горячей. Джон наслаждался, полностью отмокая в огромной деревянной кадке, которые водились только в салонах с девочками, да еще в домах побогаче. Стук в дверь, затем тихий скрип половиц под легкими шагами.
- Мистеру угодна моя помощь? – услужливые нотки в голосе удивили, когда-то, вечность назад, Рэд слышал только капризные и командные интонации.
Джон приподнял шляпу, прикрывавшую до этого его лицо, и посмотрел прямо в глаза бывшей жене.
- И во сколько мне обойдется твоя помощь, дорогая?..

[Додоми Фасольфа >>>]

С Д.Г.Б.

На ночлег, ожидаемо, они остановились в типи Зари. Точнее, оставили Полинн, встревоженно наблюдающую, как "её" мужчины куда-то собираются. И только когда завязавший нижнюю часть лица черно-белым шейным платком Сэм принялся проверять револьверы, мисс Робийяр осознала, что происходит.
- Сэм, вы...
- Да, - глухо из-под платка прозвучал ответ, - будьте хорошей девочкой и не создавайте проблем Заре. Ложитесь спать. Если повезет, я буду к утру. Если не повезет...Ну, не судьба. Как это по-французски будет?
- C'est La Vie, - прошептала Полинн.
- Вот, именно оно. Мигель, готов?
- Готов, amigo.

С этими словами мужчины вышли из хижины. Полинн хотела броситься за ними, но ее удержала Заря.
- Не ходи, - сказала она, - нельзя. Плохо. Примета - плохо. Мужчина сильный. Сам знать, что делать. Женщина ждать.
- Ой, не слишко-то и хотелось, - огрызнулась мисс Робийяр, усаживаясь на одеяла.
- Мисс лгать, - улыбнулась Заря, - Сэм тебе нравиться.
- Он-грубиян и мерзавец, - покраснела Полинн, уличенная проницательной скво, - он украл меня.
- Ну и что? - пожала плечами ее собеседница, - Сэм хороший. Сэм сильный. Сэм верный.

Девушка смерила виз-а-ви надменным взглядом и улеглась, завернувшись в одеяла. Сон не шел. В зыбкой, неверной дремоте мерещилась то Летти ( "леди не будет спать на полу, простудитесь, мой ягненочек"), то матушка ("о, Мадонна, Полинн, будьте благоразумны", то сестра Эллин, то...Сэм. Вот он, мчится на Тамерлане, паля в воздух из револьвера. Вот он, падает, пронзенный (да-да, именно так, высокопарно) чьей-то пулей. И умирает, истекая кровью, с ее именем на устах... Нет-нет, не умирает...Он возвращается к ней, с победой, со щитом, так сказать. Это противный Мигель падает и истекает кровью. Да, он...Хотя, кто тогда потащит ее саквояж? Вот если бы Сэм не был таким противным и позволил купить ей котенка...

О, боже, Полинн, не будь таким ребенком! Ты похищена, ты далеко от дома, ты мерзнешь и трясешься на плохо выезженной лошаденке. Ты готова влюбиться в своего похитителя? О да, кажется, готова.

Заря с улыбкой посмотрела на заснувшую белую девушку и накрыла еще одним одеялом сверху. Пусть спит, сладко, как младенец. Так, как спят только счастливые люди.

[bluffer >>>]

Не раз и не два пришлось выпить Ханне противный травяной отвар. Настойчивости старой ведьмы (как окрестила про себя воровка пожилую индианку) можно было только позавидовать. На второй день, как Фогель очнулась, ее уже заставили встать и пройтись по пещерке. Она смогла различить голоса и какие-то шумы снаружи – племя жило своей жизнью. Ей даже пару раз померещился грубоватый мужской голос, произнесший что-то по-английски, но, наверное, это оттого, что очень хотелось выбраться отсюда. Живой.
Однако, убивать ее вроде бы никто не собирался, напротив – выхаживали вполне старательно. Йоханна уже не ощущала тошноты и слабости, боль в ноге стала приглушенной, она даже захотела как следует поесть. Но старуха давала ей только травяное питье и отварные овощи. Фогель ела, не сопротивляясь, представляя хорошую тарелку свинины с бобами.

На третий день пребывания воровки в племени у нее забрали одежду, дав взамен какое-то тряпье. Ханна впервые попыталась возмутиться и воспротивиться старухе, но та, заметив, как Фогель украдкой провела рукой по тому месту, где были запрятаны деньги, сразу же нахмурилась и молча вышла из жилища. Вместо нее пришла молодая и сноровистая девица, чуть ли не силой заставившая Ханну облачиться в простую, но теплую рубаху с длинными рукавами и в тон ей юбку из грубой шерсти, а так же безрукавку из оленьей кожи. Чулки и обувь Ханне милостиво оставили. Индианка заплела ей волосы в две косы и, показав жестами, чтоб та сидела, тоже вышла.
Прошло довольно много времени, но Ханна почему-то боялась не то, что выйти и посмотреть, даже пошевелиться. Наконец, плотная узорчатая ткань, прикрывающая вход в жилье, шелохнулась – к Фогель пришел гость. Это был осанистый, коренастый мужчина в годах. С густыми седыми волосами, плавно стекающими по его плечам к пояснице. Его голову венчал огромный венец из птичьих перьев (Ханна не особо разбиралась в том, какой птице они принадлежали). Его взгляд, осанка, одеяния – все говорило о том, что к ней пришел мудрый и властный мужчина. За его спиной стояла какая-то незнакомая индианка.
Индеец несколько минут разглядывал испуганно потупившую глаза Ханну, затем он начал говорить. Фогель совершенно не владела ни одним индейским диалектом, но стоявшая рядом с вождем женщина переводила на английский. Комкано и отрывисто, но все же вполне понятно.
- Вождь оказать великую честь приходить к тебе, а не притаскивать тебя к его ногам. Ты посметь спугнуть наших охотников. Ты спугнуть их добыча. Племя голодать. Охотники хотеть тебя убить, но у тебя нет оружия. Мы не убивать людей без оружия.
Затем вождь чуть помолчал и показал Ханне ее же потайной ложный карман с деньгами, который еще до кражи она заранее приторочила к изнанке юбок. Обыскали, значит и обворовали! Ханна зло посмотрела в темные глаза старика, но по-прежнему молчала.
- Вождь говорить: мы не воры, женщина. Но ты должна заплатить племени за добычу, которая ускользать из-за тебя. У тебя много денег, женщина. Вождь спрашивать: зачем столько денег один человек?
Фогель усмехнулась.
- Передай вождю, что там хватит на десять ваших добыч. И если вы не воры, то забирайте за свою добычу, и возвращайте мне оставшееся.
Она понимала, что может разозлить вождя, и тогда ее точно прибьют. Но брат всегда учил ее рисковать.
Вождь внимательно посмотрел на пленницу.
- Вождь говорить, что ты жадный человек. Лакота тебя лечить, лакота тебя кормить. Лакота дарить тебе жизнь. Ты заплатить нам.
Затем вождь отсыпал примерно четверть от всех денег и протянул их Ханне.
- Вождь говорит спасибо белой женщина за щедрую плату. Ты можешь уходить, когда захочешь. Пока ты здесь – тебя кормить и лечить. Лакота твой друзья. Друзья лакота отныне – тоже твои друзья.
С этими словами индейцы покинули Ханну, оставив ее задумчиво смотреть на остатки некогда шикарной добычи.

[Dawn >>>]

За то время, пока поезд шёл от Шайенна, Эйла Аттвуд успела выспаться, дочитать Жюля Верна, почистить зеркальную камеру своего лучевого ружья, продуть от дорожной пыли и смазать свой наруч под любопытными и настороженными взглядами соседей по купе, но так и не смогла вспомнить, где же она читала про уязвимости кодовых сейфовых замков. В её голову всё прочнее закрадывались сомнения, правильно ли она поступила, что оставила попытки догнать Рэда, и ухватилась за эту ниточку. Что, если этот старик никогда не встречался с Медовой Ханни? Что, если он понятия не имеет, где она? И вообще, как заставить его говорить? Не будет же она пытать старика, в конце то концов. Хотя на Диком Западе определённо нашлись бы охотники, которые не погнушались бы и таких методов. Но не она. С другой стороны, Рэд точно так же мог идти по ложному следу. К тому же, он искал именно Ханни, а Эйла, будучи почти уверенной в том, что Ханни провернула это дело не без посторонней помощи, замахнулась на большее. Теперь ей недостаточно было поймать Ханни и вернуть украденные деньги. Она хотела раскрыть всех, кто был в этом замешан. На что Рэд, судя по всему, не претендовал.
Уже вечерело, когда поезд, наконец, прибыл в Бенд. Дальше Бенда железную дорогу ещё не успели проложить. На вокзале Эйла поинтересовалась о том, как можно без проблем добраться до Сейлема, и оказалось, что дилижансы ходят лишь раз в несколько дней. Поэтому, Пропасть решила купить лошадь, немного провианта, кое-какое походное снаряжение, и добираться до места на лошади. Она решила не ночевать в Бенде (тем более, тамошние заведения были, мягко говоря, недостаточно комфортными даже для такой привычной странницы, как Эйла), а отправиться в дорогу с вечера, так как она хорошо отдохнула в поезде, а переночевать по дороге, когда устанет.
Было уже далеко за полночь, когда Эйла устроила привал. Первый из ещё двух-трёх таких привалов. Если она ошиблась, и этот след никуда не ведёт, девушка отстала бы от Рэда более, чем на две недели.

[Джеймс Генри Бертон >>>]

С До

Сэм вернулся поздно ночью, мрачный, пропахший конским потом. Сердито сорвал с себя платок и с каким-то ожесточением закурил, чего не делал раньше. На Полинн, встрепенувшуюся в своем коконе из одеяла, он цыкнул, а на испуганное "Что случилось?" нехотя ответил туманное: " бывает..." За типи негромко, но эмоционально, ругался мексиканец, укоряя Тамерлана за что-то.
- Что случилось, Сэм? - предприняла вторую попытку девушка.
- У меня не всегда такие удачные дни, как тот, когда я встретил вас, моя кошечка, - просветил её Стоун, - дельце не выгорело. Спите, в конце концов. И куда вы дели мыло?

Утром, помывшись ледяной водой (принесённой из ручья Зарей) с мылом, извлеченным из седельной сумки (отчего он отчаянно заблагоухал столь любимой Полинн резедой) и надев заштопанную ранее сухую рубаху и чистые, но прилично измятые штаны, Стоун изрядно повеселел. Настолько, что выкурил ещё одну сигару и без сожаления убрал оставшиеся.
- Почему мы их не догнали? - Мигель, присевший на корточки рядом, был небрит (что не придавало ему шарма, в отличии от Сэма) и от него разило виски.
- А чёрт их знает, - Стоун пригласил волосы и нахлобучил шляпу, - за паровиками гоняться надо не на лошадях. По крайней мере, не на живых. Видел в Шайенне парового коня?
- На угле разоримся. - сплюнул Мигель. - Да и ты ж не любишь железяки эти.
- А кто их любит? Несколько чудаков, из тех кто рядится повычурнее, да богатеи.
- Эт да. Особенно бабы...Ну эти, которые обвешиваются железками, как жестянщики, а сами страшные, как...моя лошадь.
- Не наговаривай на Мирабеллу, - хмыкнул Сэм.
- От тебя бабскими духами разит, аж дыхание схватывает, - перевёл разговор Мигель.
- А от тебя пойлом, аж комары дохнут. С другой стороны, хоть какая-то польза от тебя.

- О, Мадонна, - вышедшая из типи мисс Робийяр выглядела точно ночевала не на полу, среди одеял, а в фешенебельный гостинице. Заря заплела ей косы по-индейски, отчего Полинн стала как-то взрослее и серьезнее. - Отчего вы так шумите? Я не спала всю ночь и...
- Неужели вы так трепетно ждали меня, моя кошечка, - перебил её Сэм, - я польщен.
- О, Сэм, - девушка посмотрела в глаза мужчине, а затем быстро опустилась ресницы, точно борясь с охватившим её волнением, - я так переживала! А вы....
Голос её задрожал и Полинн наклонила голову, сквозь ресницы, как это умеют делать только женщины, наблюдая за реакцией Стоуна.
- А...хм, - таких слов от леди-южанки Сэм не ожидал, - ну простите... И вообще, нам пора в путь!
Мигель подмигнул мисс Робийяр и ушел укладывать сумки, предоставив другу самому выпутываться из ситуации.

Сообщение отредактировал Джеймс Генри Бертон - 23-01-2017, 0:46

[bluffer >>>]

Ривертон

Бывшая миссис Рэд, в девичестве мисс Вилсон, почти не утратила своей прежней красоты. Даже салунная потасканность казалась лишь легким пыльным налетом на некогда блестевшем алмазе – сдуть, чуть отмыть и снова засверкает. Но Джон понимал, это лишь потому, что она провела тут, по-видимому, не так уж много времени. Два-три года, и она превратится в потрепанную никому ненужную куклу.
Несколько секунд Шарлотта лишь удивленно хлопала глазами, но вскоре обрела дар речи, обрушив на бывшего супруга гневный словесный поток: "…Зачем ты меня выследил? Как тебя принесло в эту дыру?.. Почему так долго не являлся?.. Тебе все равно, где твоя жена и что с ней!.. Негодяй, мерзавец!" Джон особо не прислушивался. Он просто ждал, когда Лотти иссякнет.
- И давно ты тут? – тихий голос шерифа охладил Шарлотту словно ушат ледяной воды.
Женщина устало опустилась на стул возле кровати.
- Год уже, примерно… - она старалась не смотреть в глаза бывшему мужу.
- Но как? Почему? Где твой ненаглядный банкир? Ведь твой отец почти каждый месяц получает письма, что у вас "все замечательно".
- Откуда ты?.. Ты спрашиваешь у него обо мне? – Шарлотта впервые тепло посмотрела на Рэда, как когда-то давно. Джон молчал. – Он… Джефри бросил меня, как только кончились деньги. Просто выкинул, понимаешь? – Она криво усмехнулась.
- Только это и можно было ожидать от негодяя, - нахмурившись, зло процедил Рэд. – Но почему ты не вернулась к отцу?
- И что бы я ему сказала, Джон? Хоть он и был против нашей свадьбы, но потом уперся, что я не должна тебя бросать. Какой скандал он закатил, кричав, что отказывается от меня, что я больше ему не дочь… Джефри еле уговорил его, что мы прекрасная пара, что мы будем богаты. Отец ведь дал нам начальный капитал, а тебе помог стать шерифом, чтоб ты не обижался. И теперь, после всего, после того как Джефри обманул и предал… Ладно бы только меня, он ведь и отца провел, скотина! Как я могла вернуться, отец бы меня не принял.
- Я предпочел бы остаться простым ковбоем с прекрасной добропорядочной женой, и ты это знаешь. Твой отец просто хотел иметь у власти своего человека. Он стал продвигать меня в шерифы еще до твоего побега с банкиром. Однако, вышло не совсем так, как он хотел. Я, конечно, особо не порчу с ним отношения, но и на уступки в его делишках не иду, - Рэд устало обвел комнатенку презрительным взглядом. – И ты предпочла ругани отца вот это?! И даже врешь ему до сих пор письмами, что у "вас с Джефри все хорошо"?
- Нет, конечно! Не сразу… я попыталась заработать. Не смейся! Да, я попыталась! Я знаю, что ты всегда считал меня балованной неженкой и самовлюбленной глупой куклой, но я хотела жить независимо от вас, мужчин! Только вот подходящую работу и достойную меня оплату найти, оказалось, не так легко. Когда я уже голодала так, что хотелось броситься под паровоз или таки вернуться к тебе или папаше, - при этих словах Шарлотты Джон поморщился, но женщина не заметила гримасы мужа, увлеченная рассказом, - появилась женщина. Она была прекрасно одета, богата, ухожена и красива… Ни от кого не зависима, Джон! Она объяснила мне, как можно легко и быстро заработать.
- Понятно, - Джон вылез из остывшей воды, стараясь скорее одеться, не замечая заинтересованного взгляда бывшей жены. – То есть тебя все устраивает, и ты так и продолжишь?
- Я и забыла, как ты хорош, - сладко улыбнулась Шарлотта. – Устраивает, представь себе. Я пою тут, в основном. Стараюсь особо не прихорашиваться, чтобы меня реже… звали потереть спинку, - снова усмехнулась женщина.
От ее слов Рэд похолодел. Неужели когда-то он любил эту женщину? Нет, не эту. Его Шарлотта была маленьким капризным ребенком. Впрочем, его же Шарлотта предпочла сбежать с начинающим банкиром, обещавшим ей пышные балы и роскошный особняк…
- Это вот, значит, твое богатство и независимость? Этот клоповник и потные, грязные похотливые мужики, возжелавшие твое тело, когда им захочется?! Посмотри, во что ты себя превратила! Если в тебе осталась хоть капля той честной девушки, что я знал когда-то, подумай о том, чтоб вернуться к отцу. Сейчас самое время рассмотреть этот шанс, Лотти. У меня есть деньги, тебе хватит на дорогу до дома и на… приличную одежду. Я не расскажу ему ничего об всем этом. Придумаешь сама, что наврать.
- Но что я буду делать дома, Джон? Кому я там нужна? – впервые за весь разговор Шарлотта заплакала.
- Песни будешь петь отцу, - усмехнулся Рэд. – А может еще и нового мужа себе найдешь. Не найдешь – не велика потеря, все лучше, чем здесь себя уродовать.
От последнего слова Лотти вздрогнула.
- Хорошо, я вернусь. Но пообещай ничего ему не рассказывать… Можно мне остаться у тебя сегодня? – в ее игривом взгляде уже не было слез.
- Нет, я устал и хочу выспаться, - из вежливости к их прошлому, Джон попытался скрыть отвращение от мысли, что ему придется делить постель с этой женщиной.

[Додоми Фасольфа >>>]

Когда-то очень давно, когда Полинн была маленькой,нянюшка Летти рассказывала ей сказки своего народа. Одна из них была о страшном людоеде, жившем на вершине высокого-превысокого баобаба. Людоед этот спускался ночами из своего убежища и воровал маленьких детей. С целью поесть, разумеется. И так продолжалось, пока храбрый вождь не хватился своего сына. И не убил людоеда. "Людоед никогда-никогда больше не спустится с вершины? - спрашивала маленькая Полинн, натянув одеяло до подбородка, - он не придет сюда, Летти?" "Нет, мой ягненочек, - нежно и ласково утешала ее негритянка, - спите спокойно". И все же, иногда мисс Робийяр, напуганной этой сказкой, снилось, как страшный людоед спускается по узловатым ветвям (Полинн не была уверена, какие ветви у баобаба, но они должны были быть непременно узловатыми) и крадучись идет к ее окну. Вот, кружевные шторы раздвигаются и в свете луны становится видна его кривая рожа, а комната наполняется смрадом от его дыхания...В этот момент Полинн всегда просыпалась с криком. Страшный сон не оставлял ее и сейчас, когда она была уже взрослой, самостоятельной леди на выданье. Когда Сэм напал на дилижанс, когда она впервые летела с седла, догнанная лассо, ей казалось, что кошмар ожил. Вот он, людоед. Не добил его храбрый вождь. Тем не менее, сон отступил, перестал тревожить ее. И все потому, что все время рядом был Стоун. Не людоед, нет (хотя, быть может, кошмар испугался кошмара?). Не Прекрасный Принц, которым грезила сестра Эллин. И даже не Подходящая Партия, о которой твердила матушка. Просто Хромой Сэм. То молчаливый и серьезный, то язвительный. То джентльмен, то грубиян и нахал. Но неизменно внимательный и даже заботливый. А потому, Полинн почти не лгала, в ее словах почти не было актерской игры (ну, может, самую толику), когда она произносила "О, Сэм! Я так переживала..."

[Джеймс Генри Бертон >>>]

С Мастером и До

Прерия, красоты которой воспеты уже неоднократно и успели, несомненно, всем надоесть, покорно ложилась под копыта серого андалузсца. Тамерлан, выросший для седла кабальеро, не задумывался о том, кто он, куда его несут быстрые ноги. В отличии от его хозяина (которого ни в коем случае нельзя считать кабальеро). Сэм задумчиво посматривал на возмущенного до глубины души Мигеля ("Еще одна баба!" - "О да, чего ж ты все один да один..."), задумчивую Полинн, на губах которой играла легкая улыбка, на новую свою спутницу. Посматривал - и размышлял , как его угораздило снова вляпаться в...неприятности? Хотя, неприятностей пока не было. Всего лишь была Заря и ее просьба.

В тот самый трогательный момент, когда Мигель великодушно оставил наедине Сэма и Полинн, в типи вошла Заря, выглядевшая встревоженно.
- Кезегоуз, - непривычно быстро затараторила она, - ты плохо охотиться? Нужен деньги? Вождь отпускать белую скво, вождь простить и помочь добраться до своих. Наши мужчины не хотеть её провожать. Бледнолицые мочь напасть. Я сказать, Кезегоуз, друг Керук, помогать. Ты ехать с белая скво? Вождь платить.
С этими словами молодая женщина вложила в руку Стоуна мешочек с деньгами. Мешочек был приятно тяжелым, а взгляд Зари - неприятно просящим. "Черт побери, - подумалось Сэму, - когда же я научусь отказывать женщинам?"
Его размышления прервала Полинн.
- Конечно же, Сэм согласен, - вмешалась в разговор она, ободренная надеждой, что "леди" не останется в лапах этих дикарей. Ну, и деньги нужны, не так ли? Лучше пусть Стоун получит их за относительно честную работу, чем снова выйдет на большую дорогу. Мисс Робийяр отчетливо понимала, что до передачи ее в руки родителей, она под надежной защитой Сэма. И, лучше знакомое зло, чем неизвестный активист. В отличии от романтичных сестер, Полинн была девушкой прагматичной. Хоть и не показывала этого. И вот, теперь их четверо.
На нового члена их команды она посматривала украдкой, но оценивающе и ревниво - слишком уж привыкла мисс Робийяр быть в центре внимания.

Ханни очень удивилась, когда вместе с ее выстиранной и вычищенной одеждой ей вернули еще и лошадь. Те же самые охотники, что ранили и протащили заарканенную женщину почти до самого поселенья, заметили недалеко от места схватки Туз, и пригнали ее в загон племени, где кобыла благополучно ждала выздоровления хозяйки.
Еще больше Фогель удивилась навязанным сопровождающим, в коих она совершенно не нуждалась. Но, по-видимому, вождь переживал не столько за безопасность белой скво, сколько за то, чтоб она тут же не нажаловалась ближайшему шерифу, что ее обокрали индейцы. Ему ведь было неизвестно, что представительство закона – последнее место, куда Ханни обратиться за помощью. И, видимо, этих троих попросили проследить, чтоб Ханна не наделала глупостей. Потому своих непрошенных попутчиков воровка вполне обоснованно посчитала конвоирами и относилась к ним соответственно с недоверием и легким презрением.
Она держалась чуть в стороне от этой странной троицы, состоящей из молодой хорошенькой девчонки (скорее всего не из бедной семьи и от того было совершенно непонятно – что она тут делала?), грязного, неряшливого мексиканца, от которого разило спиртным за милю, и худощавого мужчины, походившего на потрепанного жизнью джентльмена. Таких Ханна на своем веку повстречала немало, больше всего он напоминал ей Бада – ее брата. Такой же взгляд человека, способного совершить поступок, не задумываясь – плохой он или хороший.
Женщина погладила Туз – ничего, до города она выдержит эту милую компанию, а там… там будет видно, куда и как двигаться дальше.

[Додоми Фасольфа >>>]

С Д.Г.Б.

Где-то в прерии, по дороге на Ривертон.

Трехчасовая скачка изрядно утомила Полинн. Если раньше Стоун ехал неспешной рысью, не видя нужды куда-либо торопиться, то теперь он понукал Тамерлана, вынуждая остальных держаться за ним, будто торопился избавиться от неприятной обузы. Мисс Робийяр, не привыкшая к долгому сидению в седле на плохо выезженной лошади, то бледнела, то краснела. У нее тряслись руки и слегка обгорел нос, а ноги гудели, будто бы она не ехала верхом, а бежала за лошадью.
- Сэм, - взмолилась она, наконец, - я устала.
- А? - Стоун очнулся от раздумий и повернулся к ней, - потерпите, моя кошечка. Я надеюсь в течении ближайших дней прибыть в Ривертон.
- Сэм, я правда не могу больше ехать! - Полинн чуть не плакала, - я поводья уже держать не могу!
- Идите сюда, моя дорогая, - Стоун остановил Тамерлана, - я буду делать это за вас.

Легко втащив спешившуюся девушку в седло перед собой, он кинул поводья ее кобылы Мигелю и чуть сбавил темп.

Уютно, хоть и слегка неудобно устроившись в кольце его рук, Полинн принялась разглядывать эти самые руки. Пальцы длинные, точно у скрипача. На загорелом запястье широкий белый шрам, кольцом охватывающий мускулистую руку.
- Сэм, а это откуда?
- От кандалов, - Стоун дернул плечом, так, чтобы рукав сполз вниз и лацкан закрыл отметину.- Мигель, расскажи дамам ту историю про волшебное дерево.
- Кхм, - приосанился мексиканец, - ну значит, Педро ди Урдималас сидел у дороги под деревом и подбрасывал на ладони несколько песо. Монетки звенели невесело, потому что их было слишком мало. Вот Педро и раздумывал, как бы раздобыть их побольше.
Вдруг он увидел вдали на дороге облачко пыли...*
Под мерное журчание речи Мигеля и ровный аллюр Тамерлана Полинн задремала.
___

*народная мексиканская сказка "Волшебное дерево"