Обсуждение игры
Омаха, сентябрь 1880г.
Со стороны могло показаться, что Оуэн Нэш спокойно и расслабленно дремлет, полулежа в своем любимом кожаном кресле. Но Дуглас, вот уже пять лет бывший слугой в этом огромном богатом доме, знал, что хозяин не спит. Наоборот, он что-то обдумывает, а редкие нервные постукивания пальцами о подлокотник выдавали нетерпеливое ожидание. Изредка хозяин приоткрывал глаза и улыбался своим мыслям, рассматривая шахматную партию на столе. Он начал ее еще пару лет назад, и сейчас там осталось лишь несколько фигурок. Нэш уже не стремился ее закончить, но фигурки не складывал.
Расположение духа хозяина было самым что ни на есть благостным, он словно предвкушал лакомое блюдо на ужин. Это было странным в свете недавнего события, произошедшего в этом доме… легкий стук дверного молотка вмиг сбросил дремотное оцепенение с Нэша, придав мутным глазам ястребиную цепкость.
- Скорее, Дуглас, впусти этого джентльмена. И приготовь нам грог.
Перейти к полной версии: WW
<% AUTHURL %>| Прикл.орг > Словесные ролевые игры > Большой Архив приключений > законченные приключения | <% AUTHFORM %> |
Воспоминания Катарины:
Ей уже исполнилось девятнадцать, когда она встретила Мартина. Она продавала жалкий улов своего отца, на восточной окраине Нового Орлеана, достаточно далеко от родного посёлка, для того, чтобы чувствовать себя неуютно. Её старший брат Эндрю должен был прибыть за ней вечером, да вот не появился. Мартин купил все, что осталось. И они разговорились. Он был очень галантен, и трезв. Она боялась отчаянно, но он не приставал, а предложил оплатить отдельную комнату, тогда он ей понравился. Остальное завершило красное вино и жаркая субтропическая ночь.
...
Его миссия была проста: собрать точные сведения о численном составе и грузах кораблей южан, стоящих в порту. Этим они и занимались. Она взялась помогать ему с жаром, и страсть вспыхнувшая между ними была ей дороже всего на свете. Мартин спокойно объяснял ей, что будет если их схватят, но она лишь смотрела ему в глаза и азартно улыбалась. Она так ненавидела плантаторов и мерзких рабовладельцев, что никакие кары её не пугали. Таким образом они успели передать множество сведений. Конкретных адресатов их совместных донесений знал только Мартин. Она лишь передавала ему записки. Каким способом и кому тот отсылал сведения, Катарина не представляла и не желала знать.
Они скрывались, все эти месяцы, но разве можно было скрыть их роман? Конечно их видели. Конечно понимали, что они любовники. Поэтому когда Мартина схватили, Катарина поняла, что
сейчас казнят и её. В городе царили пораженческие настроения, однако военное начальство еще держалось и выместило всю злобу поражения на нём, Мартин был в числе последних жертв
войны. Так вышло, что она успела увидеть казнь. Именно тогда появились глубокие морщины у девятнадцатилетней девушки. Она хотела прийти на помощь, она хотела погибнуть с ним, за него. Хотела его спасти, но не успела. И ей пришлось сделать выбор - продолжить воевать либо быть казненной тут же. Стиснув зубы она отступила. Ей позволили сбежать, так думала она. Впрочем весной 1865ого года очень многие уже понимали чем вскоре закончится война, поэтому погони не было.
Её бегство заметили обыватели, но военным не сообщили, либо замешкались настолько, что она успела оказаться на пароходе ведущем верх по течению. Она убегала. Дважды
пересаживалась. Ехала дилижансом до самого Кентукки. Узнала, что война закончилась, но боялась возвращаться. Она знала, что такое "власть плантаторов", её убили бы тем или иным способом, не смотря на то, что победили Северяне. Подослали бы наёмных убийц, поэтому Катарина бежала и пряталась, не смотря на то, что все вокруг праздновали победу. Бегство закончилось в небольшом пыльном городке, наводненном ковбоями и скотом по случаю ярмарки.
У Катарины оставались последние гроши и она с ужасом думала о том, что будет дальше. Она пыталась работать прачкой-подёнщицей, но постоянно нарывалась на приставания.
Её уже чуть ли не прямым текстом гнали в салун, как однажды она выйдя из номера встретила Анну. Коренастая, низкого роста, Анна одевалась как мужчина, и вела себя также. За её поясом были кольты, а в седле она держалась как опытный ковбой. Катарина умела ездить верхом, хотя ей редко выпадала такая возможность, и поэтому Анна взяла её в команду.
Это было настоящей Божьей Милостью, так решила Катарина. Ровно два года и три месяца она занималась скотоводством, за это время научилась держаться в седле и орудовать кнутом. А еще
стрелять из кольта, они все забавлялись частенько стрельбой по бутылкам. Вдвоем с Анной они были настоящие амазонки их не трогали. До тех пор, пока однажды, находясь в другом пыльном городке Катарина не отошла в лавку за припасами. Когда вернулась, то увидела, что на Анну напали трое, та успела застрелить одного, и всадить второму нож в горло, однако третий стоял над трупом Анны с дымящимся револьвером. Трудно сказать, чего хотели эти ковбои, они были из другой команды, которая гнала скот на юг, на бойню. Всё было похоже на обычную пьяную драку, без умысла ограбления.
Катарина спустила курок. Это был первый убитый ею человек. Так вышло, что шерифа не было на месте, да и других ковбоев поблизости не было и у Катарины возник мучительный выбор. С одной стороны это была месть за подругу, с другой стороны при всех убитых были деньги. Бежать? Ждать Шерифа? Доказывать самооборону? Которой в помине не было, так как убитый едва держался на ногах от выпивки, и попал в Анну случайно... Катарина думала несколько минут, после чего забрала деньги всех убитых, взяла лучших лошадей и устремилась на северо-восток.
Это решение было не самым лучшим в ее жизни, возможно самым худшим и наверняка продиктовано бурбоном, потому, что на следующий же день она была обвинена в убийстве четырёх человек.
Она ехала на лошади утирая слезы, отхлебывая из фляги и думала об Анне. Никто никто во всем мире не мог больше спасти Катарину, погибла её единственная заступница. Оставшись одна Катарина чувствовала себя крайне неуверенно. Когда она пришла в себя в таверне протрезвев, и поняла, что натворила, то тут же вскочила и продолжила удирать.
В Новой Англии, почти год она вела честную жизнь, работала швеёй, потом на винокурне, но хозяин сменился и новый владелец начал приставать, от этого она сбежала. Пыталась попрошайничать, но её изнасиловал констебль. Потом попытался ограбить один жулик, обещавший работу посудомойкой - начал шарить по её карманам, потом ударил на наотмашь, и она застрелила его прямо у себя в комнате.
Так от её рук погиб второй человек. Но ей снова удалось сбежать. И в конце-концов она оказалась на пороге католического монастыря в Манчестере (Нью-Гемпшир) уставшая, измученная, одетая не по погоде, зябко поеживаясь она откликнулась на вопрос монахини.....
Ей уже исполнилось девятнадцать, когда она встретила Мартина. Она продавала жалкий улов своего отца, на восточной окраине Нового Орлеана, достаточно далеко от родного посёлка, для того, чтобы чувствовать себя неуютно. Её старший брат Эндрю должен был прибыть за ней вечером, да вот не появился. Мартин купил все, что осталось. И они разговорились. Он был очень галантен, и трезв. Она боялась отчаянно, но он не приставал, а предложил оплатить отдельную комнату, тогда он ей понравился. Остальное завершило красное вино и жаркая субтропическая ночь.
...
Его миссия была проста: собрать точные сведения о численном составе и грузах кораблей южан, стоящих в порту. Этим они и занимались. Она взялась помогать ему с жаром, и страсть вспыхнувшая между ними была ей дороже всего на свете. Мартин спокойно объяснял ей, что будет если их схватят, но она лишь смотрела ему в глаза и азартно улыбалась. Она так ненавидела плантаторов и мерзких рабовладельцев, что никакие кары её не пугали. Таким образом они успели передать множество сведений. Конкретных адресатов их совместных донесений знал только Мартин. Она лишь передавала ему записки. Каким способом и кому тот отсылал сведения, Катарина не представляла и не желала знать.
Они скрывались, все эти месяцы, но разве можно было скрыть их роман? Конечно их видели. Конечно понимали, что они любовники. Поэтому когда Мартина схватили, Катарина поняла, что
сейчас казнят и её. В городе царили пораженческие настроения, однако военное начальство еще держалось и выместило всю злобу поражения на нём, Мартин был в числе последних жертв
войны. Так вышло, что она успела увидеть казнь. Именно тогда появились глубокие морщины у девятнадцатилетней девушки. Она хотела прийти на помощь, она хотела погибнуть с ним, за него. Хотела его спасти, но не успела. И ей пришлось сделать выбор - продолжить воевать либо быть казненной тут же. Стиснув зубы она отступила. Ей позволили сбежать, так думала она. Впрочем весной 1865ого года очень многие уже понимали чем вскоре закончится война, поэтому погони не было.
Её бегство заметили обыватели, но военным не сообщили, либо замешкались настолько, что она успела оказаться на пароходе ведущем верх по течению. Она убегала. Дважды
пересаживалась. Ехала дилижансом до самого Кентукки. Узнала, что война закончилась, но боялась возвращаться. Она знала, что такое "власть плантаторов", её убили бы тем или иным способом, не смотря на то, что победили Северяне. Подослали бы наёмных убийц, поэтому Катарина бежала и пряталась, не смотря на то, что все вокруг праздновали победу. Бегство закончилось в небольшом пыльном городке, наводненном ковбоями и скотом по случаю ярмарки.
У Катарины оставались последние гроши и она с ужасом думала о том, что будет дальше. Она пыталась работать прачкой-подёнщицей, но постоянно нарывалась на приставания.
Её уже чуть ли не прямым текстом гнали в салун, как однажды она выйдя из номера встретила Анну. Коренастая, низкого роста, Анна одевалась как мужчина, и вела себя также. За её поясом были кольты, а в седле она держалась как опытный ковбой. Катарина умела ездить верхом, хотя ей редко выпадала такая возможность, и поэтому Анна взяла её в команду.
Это было настоящей Божьей Милостью, так решила Катарина. Ровно два года и три месяца она занималась скотоводством, за это время научилась держаться в седле и орудовать кнутом. А еще
стрелять из кольта, они все забавлялись частенько стрельбой по бутылкам. Вдвоем с Анной они были настоящие амазонки их не трогали. До тех пор, пока однажды, находясь в другом пыльном городке Катарина не отошла в лавку за припасами. Когда вернулась, то увидела, что на Анну напали трое, та успела застрелить одного, и всадить второму нож в горло, однако третий стоял над трупом Анны с дымящимся револьвером. Трудно сказать, чего хотели эти ковбои, они были из другой команды, которая гнала скот на юг, на бойню. Всё было похоже на обычную пьяную драку, без умысла ограбления.
Катарина спустила курок. Это был первый убитый ею человек. Так вышло, что шерифа не было на месте, да и других ковбоев поблизости не было и у Катарины возник мучительный выбор. С одной стороны это была месть за подругу, с другой стороны при всех убитых были деньги. Бежать? Ждать Шерифа? Доказывать самооборону? Которой в помине не было, так как убитый едва держался на ногах от выпивки, и попал в Анну случайно... Катарина думала несколько минут, после чего забрала деньги всех убитых, взяла лучших лошадей и устремилась на северо-восток.
Это решение было не самым лучшим в ее жизни, возможно самым худшим и наверняка продиктовано бурбоном, потому, что на следующий же день она была обвинена в убийстве четырёх человек.
Она ехала на лошади утирая слезы, отхлебывая из фляги и думала об Анне. Никто никто во всем мире не мог больше спасти Катарину, погибла её единственная заступница. Оставшись одна Катарина чувствовала себя крайне неуверенно. Когда она пришла в себя в таверне протрезвев, и поняла, что натворила, то тут же вскочила и продолжила удирать.
В Новой Англии, почти год она вела честную жизнь, работала швеёй, потом на винокурне, но хозяин сменился и новый владелец начал приставать, от этого она сбежала. Пыталась попрошайничать, но её изнасиловал констебль. Потом попытался ограбить один жулик, обещавший работу посудомойкой - начал шарить по её карманам, потом ударил на наотмашь, и она застрелила его прямо у себя в комнате.
Так от её рук погиб второй человек. Но ей снова удалось сбежать. И в конце-концов она оказалась на пороге католического монастыря в Манчестере (Нью-Гемпшир) уставшая, измученная, одетая не по погоде, зябко поеживаясь она откликнулась на вопрос монахини.....
Гость мистера Нэша настороженно оглядывал особняк и с не меньшим подозрением уставился на Дугласа.
- Джонатан Рэд, - представившись, мужчина кивнул слуге, и добавил, скорее, для собственного убеждения: - меня ждут.
Внутренне убранство особняка Нэша поражало своей роскошью. Тут были картины, персидские ковры, изысканные вазы и статуэтки, но самое удивительное - куча странных безделушек: они висели на стенах, стояли на полу, пыхтели, постукивали, щелкали, поражая крутящимися внутренностями. Рэд чуть не подпрыгнул, когда в ногу ему уткнулся странный шар на колесиках, попыхивающий и мерно урчащий, словно кошка. Встретив препятствие, шар затарахтел чуть громче и поехал в противоположную сторону. Джон пошел дальше, догоняя слугу.
- Мистер Рэд, сердечно рад вас видеть! – с неожиданной прыткостью хозяин дома выскочил из кресла для рукопожатия. – Как вы быстро добрались, я не ждал вас раньше вечера, но так даже лучше.
Дуглас принес грог и вазу с фруктами, и мужчины расположились за столом.
- Рад знакомству, мистер Нэш, но я не совсем понимаю, зачем я здесь. Утренний дилижанс привез срочное письмо от мэра и я, конечно же, не смел отказать ему в просьбе…
- Ах, простите, - Нэш перебил гостя, - я подключил мэра лишь для скорейшего вашего прибытия. Буду краток и перейду сразу к делу. Прошлой ночью, то есть чуть более суток назад, меня ограбили. Я должен был передать большую сумму денег городу, о дате передачи знали лишь я и мэр. Дабы не привлекать внимание к моему визиту в банк, деньги из хранилища привез мое доверенное лицо, мистер Эшли Кларк. Видите ли, я не хочу афишировать свою благотворительность, и предпочитаю передавать средства лично в руки мэру вот в этой самой комнате. Мои вливания в Омаху немалые, но мне претит звание «хозяина города». Вы удивитесь, но это так. Вечером, когда мэр сообщил, что его задерживают срочные дела и он приедет только утром, я собственноручно закрыл их в сейфе, а ночью произошла кража. Моя кухарка, приходящая сюда еще затемно, заметила женский силуэт в одной из комнат. Глупая курица решила, что это моя, хм… любовница, и молчала, пока мы вместе с шерифом не учредили допрос всей обслуги дома.
- У вас разве нет охраны? – удивился Рэд, окинув взглядом убранство комнаты.
- Есть, конечно, - посуровел Нэш. – Однако собаки не залаяли, а мой охранник привычно спал сном младенца. Видите ли, мистер Рэд, я владелец нескольких салунов в городе и неплохо спонсирую содержание уголовников в местной тюрьме, поэтому опасаться в своем городе мне некого… Это был залетный воришка, я уверен. Женщина, умеющая неплохо вскрывать замки сейфов, ей просто повезло застать такую сумму у меня дома. Наверняка она уже где-то за пределами города, а скоро будет и за пределами штата.
- Я не охотник за головами, я больше этим не занимаюсь, мистер Нэш.
- Да, но я навел справки: в округе только трое человек считаются хорошими ищейками. Один из них сейчас ранен, другого нет в штате, остаетесь только вы. Я знаю, что вы несколько раз ловили беглых преступников, и вполне успешно. Нанимать любого желающего, кидая клич и трезвоня об этом деле на каждом углу, я не хочу. Шумиха здесь совершенно излишня. Не откажите мне в помощи, Джонатан. Вы умный, надежный и порядочный человек, с хорошей репутацией. Обещаю щедрую награду за поимку этой наглой стервы.
- Джонатан Рэд, - представившись, мужчина кивнул слуге, и добавил, скорее, для собственного убеждения: - меня ждут.
Внутренне убранство особняка Нэша поражало своей роскошью. Тут были картины, персидские ковры, изысканные вазы и статуэтки, но самое удивительное - куча странных безделушек: они висели на стенах, стояли на полу, пыхтели, постукивали, щелкали, поражая крутящимися внутренностями. Рэд чуть не подпрыгнул, когда в ногу ему уткнулся странный шар на колесиках, попыхивающий и мерно урчащий, словно кошка. Встретив препятствие, шар затарахтел чуть громче и поехал в противоположную сторону. Джон пошел дальше, догоняя слугу.
- Мистер Рэд, сердечно рад вас видеть! – с неожиданной прыткостью хозяин дома выскочил из кресла для рукопожатия. – Как вы быстро добрались, я не ждал вас раньше вечера, но так даже лучше.
Дуглас принес грог и вазу с фруктами, и мужчины расположились за столом.
- Рад знакомству, мистер Нэш, но я не совсем понимаю, зачем я здесь. Утренний дилижанс привез срочное письмо от мэра и я, конечно же, не смел отказать ему в просьбе…
- Ах, простите, - Нэш перебил гостя, - я подключил мэра лишь для скорейшего вашего прибытия. Буду краток и перейду сразу к делу. Прошлой ночью, то есть чуть более суток назад, меня ограбили. Я должен был передать большую сумму денег городу, о дате передачи знали лишь я и мэр. Дабы не привлекать внимание к моему визиту в банк, деньги из хранилища привез мое доверенное лицо, мистер Эшли Кларк. Видите ли, я не хочу афишировать свою благотворительность, и предпочитаю передавать средства лично в руки мэру вот в этой самой комнате. Мои вливания в Омаху немалые, но мне претит звание «хозяина города». Вы удивитесь, но это так. Вечером, когда мэр сообщил, что его задерживают срочные дела и он приедет только утром, я собственноручно закрыл их в сейфе, а ночью произошла кража. Моя кухарка, приходящая сюда еще затемно, заметила женский силуэт в одной из комнат. Глупая курица решила, что это моя, хм… любовница, и молчала, пока мы вместе с шерифом не учредили допрос всей обслуги дома.
- У вас разве нет охраны? – удивился Рэд, окинув взглядом убранство комнаты.
- Есть, конечно, - посуровел Нэш. – Однако собаки не залаяли, а мой охранник привычно спал сном младенца. Видите ли, мистер Рэд, я владелец нескольких салунов в городе и неплохо спонсирую содержание уголовников в местной тюрьме, поэтому опасаться в своем городе мне некого… Это был залетный воришка, я уверен. Женщина, умеющая неплохо вскрывать замки сейфов, ей просто повезло застать такую сумму у меня дома. Наверняка она уже где-то за пределами города, а скоро будет и за пределами штата.
- Я не охотник за головами, я больше этим не занимаюсь, мистер Нэш.
- Да, но я навел справки: в округе только трое человек считаются хорошими ищейками. Один из них сейчас ранен, другого нет в штате, остаетесь только вы. Я знаю, что вы несколько раз ловили беглых преступников, и вполне успешно. Нанимать любого желающего, кидая клич и трезвоня об этом деле на каждом углу, я не хочу. Шумиха здесь совершенно излишня. Не откажите мне в помощи, Джонатан. Вы умный, надежный и порядочный человек, с хорошей репутацией. Обещаю щедрую награду за поимку этой наглой стервы.
История Сестры Катарины - часть вторая из трёх.
... Её облачили в сутану и выделили крошечную комнатку на втором этаже постройки за оградой монастыря. Внизу ночевали разнорабочие, а рядом вообще была конюшня. Комнатушка была холодной и очень маленькой, взамен от нее потребовали труд. Монастырь имел сад. Который зарос яблонями. Нужно было приготавливать фруктовый джем, которым торговал монастырь. Катарину жалели, поэтому дали самую маленькую норму выработки, однако она все равно не успевала. И уставала предельно. Вообще-то подобную работу выполняли мужчины, для этого имелось еще двое разнорабочих, и хрупкой девушке было сложно за ними угнаться. В довершение ко всему её мучила бессонница так, что дважды за ночь она просыпалась, а утром ходила не выспавшаяся. Всё вместе казалось ей каторгой.
Она как и другие думала, что вскоре привыкнет к тяжелому физическому труду, но прошло четыре месяца, а она так и не привыкла. Все так же валилась с ног уставшая вечером. А однажды уткнувшись носом в тюк соломы в сарае, села на корточки и заплакала. Так она просидела полтора часа кряду, никто ее не хватился, однако никто и не утешил. Преодолевая боль в ногах, которая и не думала становиться меньше за все эти недели тяжелого труда, она вспоминала ковбойскую жизнь с ностальгией, теперь она казалась Катарине синекурой.
В монастыре ей попалась книжка Дэ Сада "Жюстина", прочитав о злоключениях несчастной девушки, Катарина наполнилась грустью: "неужели судьба благосклонна только к развратным Джульетам, и жестока к честным Жюстинам?" думала она в унынии. Катарина не прошла обрядов посвящения в монахини, однако ей дали сутану, просто потому, что ничего другого не было. Она прислуживала в храме и ожидала посвящения.
Катарине давали почти доллар в месяц, а также скромную трапезу. Этого едва хватало на то, чтобы починять ветхую одежду. Тем не менее трижды "сестра Катарина" напилась "алки" - дрянного спирта в склянке, который продавали в аптеках бродягам. Ничего дешевле в округе не было. А также ей вместе с разнорабочими удалось сбродить яблоки и приготовить несколько галлонов превосходного сидра, которого впрочем хватило лишь на парочку попоек.
...
В доме её отца водилось красное вино. Когда-то они жили богато и часто принимали гостей. Так вышло, что Катарина напилась допьяна в свои семнадцать лет. И до встречи с Мартином не раз испытала чувство опьянения. Это вошло в привычку - тайком сцеживать стаканчик-другой из бутыли предназначенной для родителей. Вместе с Мартином Катарина напивалась уже по настоящему сильно. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, как она пила Кентукки. Ковбои пили только крепкий бурбон выпивая за раз почти по две пинты, и если им приходилось быть трезвыми долгие сутки, то это потом частенько компенсировалось внушительными попойками. Исключением была трезвенница Анна, которая впрочем не смогла повлиять в достаточной степени на Катарину, которая спивалась. Завершила всё работа на винокурне, где в течении полугода, Катарина каждый вечер попивала вместе со всеми свежий бренди. После бегства с винокурни в свои двадцать три года Катарина была уже настоящей алкоголичкой. И всегда держала во фляге, что-нибудь горячительное. Впрочем она долгие годы отказывалась признавать своё горькое поражение перед демоном алкоголя. Лишь только на своё тридцатилетие, выбросив фляжку с напитком со словами: ".. я прощаюсь с отравой навсегда!!" она убедила во власти спирта - продержавшись трезвой четыре дня она напилась. Ею овладел ужас. Она считала себя стальной и волевой, но не смогла устоять перед выпивкой. Кое как ей удалось перейти на пиво, однако его она выпивала так много во время своих возлияний, что едва контролировала себя...
... Её облачили в сутану и выделили крошечную комнатку на втором этаже постройки за оградой монастыря. Внизу ночевали разнорабочие, а рядом вообще была конюшня. Комнатушка была холодной и очень маленькой, взамен от нее потребовали труд. Монастырь имел сад. Который зарос яблонями. Нужно было приготавливать фруктовый джем, которым торговал монастырь. Катарину жалели, поэтому дали самую маленькую норму выработки, однако она все равно не успевала. И уставала предельно. Вообще-то подобную работу выполняли мужчины, для этого имелось еще двое разнорабочих, и хрупкой девушке было сложно за ними угнаться. В довершение ко всему её мучила бессонница так, что дважды за ночь она просыпалась, а утром ходила не выспавшаяся. Всё вместе казалось ей каторгой.
Она как и другие думала, что вскоре привыкнет к тяжелому физическому труду, но прошло четыре месяца, а она так и не привыкла. Все так же валилась с ног уставшая вечером. А однажды уткнувшись носом в тюк соломы в сарае, села на корточки и заплакала. Так она просидела полтора часа кряду, никто ее не хватился, однако никто и не утешил. Преодолевая боль в ногах, которая и не думала становиться меньше за все эти недели тяжелого труда, она вспоминала ковбойскую жизнь с ностальгией, теперь она казалась Катарине синекурой.
В монастыре ей попалась книжка Дэ Сада "Жюстина", прочитав о злоключениях несчастной девушки, Катарина наполнилась грустью: "неужели судьба благосклонна только к развратным Джульетам, и жестока к честным Жюстинам?" думала она в унынии. Катарина не прошла обрядов посвящения в монахини, однако ей дали сутану, просто потому, что ничего другого не было. Она прислуживала в храме и ожидала посвящения.
Катарине давали почти доллар в месяц, а также скромную трапезу. Этого едва хватало на то, чтобы починять ветхую одежду. Тем не менее трижды "сестра Катарина" напилась "алки" - дрянного спирта в склянке, который продавали в аптеках бродягам. Ничего дешевле в округе не было. А также ей вместе с разнорабочими удалось сбродить яблоки и приготовить несколько галлонов превосходного сидра, которого впрочем хватило лишь на парочку попоек.
...
В доме её отца водилось красное вино. Когда-то они жили богато и часто принимали гостей. Так вышло, что Катарина напилась допьяна в свои семнадцать лет. И до встречи с Мартином не раз испытала чувство опьянения. Это вошло в привычку - тайком сцеживать стаканчик-другой из бутыли предназначенной для родителей. Вместе с Мартином Катарина напивалась уже по настоящему сильно. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, как она пила Кентукки. Ковбои пили только крепкий бурбон выпивая за раз почти по две пинты, и если им приходилось быть трезвыми долгие сутки, то это потом частенько компенсировалось внушительными попойками. Исключением была трезвенница Анна, которая впрочем не смогла повлиять в достаточной степени на Катарину, которая спивалась. Завершила всё работа на винокурне, где в течении полугода, Катарина каждый вечер попивала вместе со всеми свежий бренди. После бегства с винокурни в свои двадцать три года Катарина была уже настоящей алкоголичкой. И всегда держала во фляге, что-нибудь горячительное. Впрочем она долгие годы отказывалась признавать своё горькое поражение перед демоном алкоголя. Лишь только на своё тридцатилетие, выбросив фляжку с напитком со словами: ".. я прощаюсь с отравой навсегда!!" она убедила во власти спирта - продержавшись трезвой четыре дня она напилась. Ею овладел ужас. Она считала себя стальной и волевой, но не смогла устоять перед выпивкой. Кое как ей удалось перейти на пиво, однако его она выпивала так много во время своих возлияний, что едва контролировала себя...
Где-то недалеко от Омахи...
"Веришь ли ты в благодетелей?" - вопрос был риторическим и Туз фыркнула. Ханни фыркнула в ответ. С одной стороны из солидарности, с другой, потому что иного ответа она и не ожидала, учитывая, что Туз была ее кобылой. Эта лошадь ей досталась в качестве выигрыша в покер, и была названа в честь карты, что так удачно повлияла на финал игры... Впрочем, сейчас это уже не имело значения...
Сейчас Туз несла ее прочь от города. Дело сделано, но Фогель не стала торопиться с отъездом. Позавтракала, выпила пол-пинты скверного кофе и позавтракала и лишь тогда покинула и салун, и город. По крайней мере, такой уход вызвал бы меньше подозрений, чем бесследное исчезновение средь ночи. А привлекать лишний раз внимание к своей персоне Медовая Ханни не любила. При ее-то роде деятельности. Вот и сейчас она уезжала не нехожеными тропами, а по дороге, где следы ее лошади затеряются среди множества других. Успел ли кто ее заметить? Не важно. Лучше не рисковать - осторожность превыше всего, как говорил мистер Тэннон.
Тэннон... тот самый Тэннон. Маленький, сутулый, в очечках, с монетой, будто по волшебству пляшущей по пальцам. Тэннон, чья удача была столь велика, что в банде его считали талисманом. Тэннон... которого больше не было, по самой нелепой из причин - заражение крови полученное от какой-то царапины. Даже не в перестрелке!
Теперь она скучала по ним. По Доку, Мистеру Грейвсу и мистеру Тэннону, и, конечно, по Баду... Пожалуй, по Тэннону особенно. Но тут, пожалуй, дело было в осознании того, что его она уже не встретит.
Так что пока Туз уносила Йоханну все дальше от Омахи, сознание ее так же уносилось с табуном воспоминаний, мыслей...
"Веришь ли ты в благодетелей?" - вопрос был риторическим и Туз фыркнула. Ханни фыркнула в ответ. С одной стороны из солидарности, с другой, потому что иного ответа она и не ожидала, учитывая, что Туз была ее кобылой. Эта лошадь ей досталась в качестве выигрыша в покер, и была названа в честь карты, что так удачно повлияла на финал игры... Впрочем, сейчас это уже не имело значения...
Сейчас Туз несла ее прочь от города. Дело сделано, но Фогель не стала торопиться с отъездом. Позавтракала, выпила пол-пинты скверного кофе и позавтракала и лишь тогда покинула и салун, и город. По крайней мере, такой уход вызвал бы меньше подозрений, чем бесследное исчезновение средь ночи. А привлекать лишний раз внимание к своей персоне Медовая Ханни не любила. При ее-то роде деятельности. Вот и сейчас она уезжала не нехожеными тропами, а по дороге, где следы ее лошади затеряются среди множества других. Успел ли кто ее заметить? Не важно. Лучше не рисковать - осторожность превыше всего, как говорил мистер Тэннон.
Тэннон... тот самый Тэннон. Маленький, сутулый, в очечках, с монетой, будто по волшебству пляшущей по пальцам. Тэннон, чья удача была столь велика, что в банде его считали талисманом. Тэннон... которого больше не было, по самой нелепой из причин - заражение крови полученное от какой-то царапины. Даже не в перестрелке!
Теперь она скучала по ним. По Доку, Мистеру Грейвсу и мистеру Тэннону, и, конечно, по Баду... Пожалуй, по Тэннону особенно. Но тут, пожалуй, дело было в осознании того, что его она уже не встретит.
Так что пока Туз уносила Йоханну все дальше от Омахи, сознание ее так же уносилось с табуном воспоминаний, мыслей...
Катарина с удовольствием болтала со всеми родственниками, особенно с младшими братьями, которых помнила совсем крошками. Она успела застать живой бабушку, но не отца, который скончался от водянки головного мозга, или от болотной лихорадки, а может от инсульта, денег на доктора не хватило, чтобы поставить диагноз поточнее. Так или иначе он был давно мертв. Ну, а все остальные живы и процветали.
Катарина блистала знанием латыни, но была немногословной. В основном твердила о том, что "Слово Божье должно быть принесено в земли Апачей..".
Помимо религиозных её интересовали все на свете темы, особенно те что касались военного и гражданского управления Новым Орлеаном. Как бы невзначай она расспрашивала: "А кто нынче комендант гарнизона? А кто начальник полиции? мэр? А кто занял государственные должности? А что случилось с наиболее богатыми плантаторами?".
Получая ответы кивала с рассеянной улыбкой. До тех по пока, не поперхнулась своим пивом после очередной порции информации и сообщила, что ей срочно нужно посетить храм, после чего практически бегом ехать в земли Апачей. Так она и поступила, пропустив впрочем посещение храма. Добравшись до причала, она спрыгнула с лошади, помахала рукой младшим братьям и приобрела билет на "Луизу-Иллинойс" - новейший пароход с паровой турбиной и гребным винтом. Она по слухам развивала умопомрачительную скорость, поэтому и билет стоил дорого, даже третьим классом.
Катарина стремительно двигалась вверх по Миссисипи...
Катарина блистала знанием латыни, но была немногословной. В основном твердила о том, что "Слово Божье должно быть принесено в земли Апачей..".
Помимо религиозных её интересовали все на свете темы, особенно те что касались военного и гражданского управления Новым Орлеаном. Как бы невзначай она расспрашивала: "А кто нынче комендант гарнизона? А кто начальник полиции? мэр? А кто занял государственные должности? А что случилось с наиболее богатыми плантаторами?".
Получая ответы кивала с рассеянной улыбкой. До тех по пока, не поперхнулась своим пивом после очередной порции информации и сообщила, что ей срочно нужно посетить храм, после чего практически бегом ехать в земли Апачей. Так она и поступила, пропустив впрочем посещение храма. Добравшись до причала, она спрыгнула с лошади, помахала рукой младшим братьям и приобрела билет на "Луизу-Иллинойс" - новейший пароход с паровой турбиной и гребным винтом. Она по слухам развивала умопомрачительную скорость, поэтому и билет стоил дорого, даже третьим классом.
Катарина стремительно двигалась вверх по Миссисипи...
Совместно с bluffer
Бармен долго смотрел на странного понурого парня пугливо озирающего салун.
— Может, джина?
Парень кивнул. Осушив полстакана одним залпом, он все-таки решился на что-то важное для себя, обратившись к бармену.
— Вы не могли бы... Мне нужен надежный человек, способный помочь в одном дельце... — глазки паренька снова забегали, а руки не переставали дрожать.
— В каком дельце?
— Отплатить обидчику сестры, — после недолгого молчания ответил парень. Джин, видимо, подействовал, потому как глаза парнишки обрели ясность, и руки держали стакан спокойно, без тряски.
— Нынче даже отец родной может быть ненадежен, — усмехнулся бармен, протирая грязный стакан, и догадываясь, что про "сестру" парнишка явно привирает. — Вон там, за дальним столиком, сидит преинтересная особа. Вчера она дала нехилый отпор двум подвыпившим заезжим ковбоям. Возможно, она тебе поможет... А больше тут сейчас и нет никого, одни пьяницы, да шулера.
Дуглас Бенсон, слуга досточтимого мистера Нэша, а именно он и стоял сейчас в новообретенной, не без помощи джина, решимости у стойки, посмотрел в сторону, куда едва заметно кивнул бармен.
В полумраке салуна в самом дальнем углу за столиком виднелся одинокий силуэт. Туда и отправился Дуглас.
Он прослужил в особняке Нэша уже несколько лет и ничего, кроме мизерной оплаты за бесконечные обязанности по дому, не получил. Хозяин был жаден и суров. За любой проступок наказывал жалованьем, а то и побоями. И, наконец, счастливый случай. Старого лиса ограбили, а он не хочет об этом публично трезвонить в городе. План созрел в голове у Дугласа молниеносно, когда он подслушивал разговор Нэша с неким Рэдом. До этого подробности кражи были ему неизвестны, ибо слуг только допрашивали, строжайше запрещая обсуждать между собой эту тему. Глупая курица Эльза так испугалась гнева хозяина, что вообще онемела. Даже здороваться перестала со всеми.
Чем ближе Дуглас подходил к столику, тем большее доверие вызывали у него слова бармена. Это действительно была женщина, даже молодая девушка, но вид у нее был не только неприступный, но даже нагловатый, о чем свидетельствовали мужские штаны и ковбойская шляпа. Ни капли страха не читалось в ее глазах, хотя рядом за соседними столами сидели подвипившие мужики, изредка кидающие на нее алчные взоры. Но почему-то ни один не решался осуществить желаемое...
— Добрый вечер, мисс, — негромко произнес Бенсон, ставя на стол пару стаканов с какой-то мутью, именуемой местным барменом "кофе"; предложить выпивку он не решился.
Эйла выразительно смерила взглядом человека, обратившегося к ней. На пьяницу он не похож, одет скромно, нервничает... Его поведение заметно отличалось от поведения обычных посетителей подобных питейных заведений. Что-то подсказывало ей, что этот человек тут не для того, чтобы кадрить девочек. И хотя Эйла получила солидное вознаграждение за охрану дилижанса, сэкономив на дороге впридачу, надолго этих денег не хватит. Конечно, вряд ли у этого типа водились деньги, но он мог быть просто посыльным.
— Добрый вечер. — ответила Эйла, указав взглядом незнакомцу на стул напротив, и еле заметно улыбнувшись.
Пока девушка его беззастенчиво рассматривала, Бенсон смущенно пару раз окинул взглядом ее ладную фигуру и успел заметить уголок рукояти револьвера, торчащий из набедренной кобуры. Довольный, что его не прогнали сразу, парень уселся на предложенное место и даже отхлебнул глоток кофе.
— Я не знаю, занимаетесь ли вы такими делами, мисс, — Дуглас чуть поперхнулся, но, откашлявшись, продолжил ровным голосом. — То есть дело вполне приличное... У меня есть сведения, что некий человек...
Бенсон замялся. Называть ли фамилию хозяина? А вдруг дамочка тут же его сдаст Нэшу? Кто знает, какова его власть в городе над всяким наемным сбродом... Впрочем, девушка вроде бы тут недавно, раз бармен ее не знает. Эти проныры обычно могут перечислить родословную местных салунных завсегдатаев по седьмое колено... Бенсон решил рискнуть.
— У меня совсем нет опыта в таких делах, поэтому спрошу прямо: мисс, согласны ли вы заработать хорошенькую сумму денег, поймав беглую преступницу?
Услышав эти слова, Эйла подняла голову и медленно обвела глазами комнату. Ей даже не пришлось искать работу — работа нашла её сама. Конечно, именно для этого она и сидела со скучающим видом в салуне, гоняя пьяных ковбоев на глазах у любопытного бармена, но тут всё произошло чересчур быстро. Вдруг это провокация? Власти зачастую не очень любят, когда кто-то берётся выполнять их работу, и местный шериф, быть может, как раз ищет повод, чтобы выставить её из города. Да и парень не был похож на того, у кого можно было украсть что-либо ценное. Впрочем, посетители салуна продолжали занимать своими делами, не обращая внимания на то, что происходит за их столиком. Осталось выяснить самую малость — кто будет платить, и сколько. Эйла не собиралась выполнять безнадёжные поручения от тёмных личностей, даже если за них предлагали деньги. Такое могло стать прямой дорогой к гробовщику.
— Ой, как интересно... И кого же она так обидела?
Дуглас заерзал на стуле. Все шло не совсем так, как ему хотелось бы. Хотелось бы оставить имя хозяина неизвестным. Тут надо было срочно что-то придумать, не мешкая.
— Меня, — нагло соврал Дуглас. — Эта негодница завлекла меня своими чарами, обманом заставила продать дом и убежала со всеми денежками.
Страх, что сделка сорвется так и не завязавшись, подталкивал воображение Бенсона. Он врал самозабвенно, без запинок и дрожи в голосе.
— Сейчас у меня, как видите, нет денег даже вам на задаток, но если вы согласитесь, то я отдам вам четверть похищенной суммы, а деньги там немалые. Отдельно хотел бы вас попросить... не оставлять негодницу в живых, таким подлым змеям не стоит портить жизнь порядочным людям!
Услышав об убийстве, Эйла недовольно поморщилась. Конечно, ей приходилось убивать преступников, которые оказывали сопротивление. Доводилось даже доставлять их заказчику, чтобы заказчик убил их лично. Но если сложится ситуация, когда ей придётся стрелять в безоружного человека, умоляющего о пощаде... И вообще, если посмотреть на ситуацию вцелом, то получается, что её просят найти и убить женщину, и забрать у неё деньги, и потом из тех денег взять себе награду. Больше похоже на ограбление, чем на восстановление справедливости. После недолгой паузы Эйла, наконец, пододвинула к себе чашку с предложенным кофе, и сделала глоток.
— А что мы будем делать, если у неё не будет заявленных денег?
Бенсон задумался. Этого он не учел в своем "гениальном плане".
— Я думаю, это не первая ее кража, мисс. Слишком уж ловко она все провернула. Если не будет денег, то ее можно сдать властям. Наверняка за нее дадут вознаграждение. Но деньги должны быть при ней... Такую сумму сразу не израсходовать. Кража произошла чуть более суток назад. Так вы беретесь?
— Так сколько конкретно она взяла у вас денег?
— Около пятидести тысяч. Точнее, чуть больше, 53 тысячи, — продолжал врать Дуглас. Он даже приблизительно не представлял сумму, но раз хозяин нанял кого-то искать воровку, то там явно немалая сумма денег. Да и потом, если их окажется меньше, всегда можно списать на то, что мошенница успела уже потратить часть суммы.
— Знаете, мистер... Я не из тех людей, которые ввязываются в любую авантюру, не имея гарантий, не прощупав почву, так сказать. Мне нужно время, чтобы подумать, и принять решение. Если вы не готовы ждать, и хотите ответа прямо сейчас, можете считать, что я отказалась. Если же вы согласны с моим условием, ждите меня здесь в это же время, за этим же столиком, если он будет свободен. А пока, можете сообщить мне подробности этого дела. Уверена, они крайне положительно повлияют на моё решение. И, возможно, сэкономят нам кучу времени. — Эйла хотела было сделать ещё пару глотков кофе, но задумалась, стоит ли ей выспаться сегодня, или же наоборот — заняться чем-то другим. Так, на всякий случай.
Бенсон разнервничался еще сильнее, но виду старался не подавать. Собственно, все надежды, которые он возлагал на свой план, падали в непредвиденные им дыры и изъяны. Дамочка, видать, была не глупа и вопросы задавала по делу. Вот только ответов у Дугласа не было. Он с ужасом подумал, что даже описать воровку не может, а ведь наврал, что она его очаровала. Глупец! Какие там подробности он мог сообщить, если только и знал, что украла женщина. Самым лучшим выходом сейчас было замять это дельце, не вызывая подозрений у собеседницы, и вернуться к своей обычной жизни, забыв о желанной легкой добыче. Бенсон уже жалел о своей наивности и жадности.
— Что ж, мисс, время сейчас, как мне кажется, играет важную роль. Ведь с каждым часом воровка все дальше от нас. Пожалуй, я приму ваш отказ и попрошу прощения за то, что потревожил вас в этот вечер. Всего хорошего, мисс.
Эйла залпом допила успевший остыть кофе. Действительно, этой ночью, по-видимому, лучше не спать.
— Удачи, и спасибо за кофе. — спокойно ответила она.
Когда её собеседник ушёл, она прикрыв глаза, ещё раз прокрутила в голове события этого вечера. То, что её пытались обмануть, стало ясно уже давно. Однако, как известно, дыма без огня не бывает, и вполне возможно, где-то и правда имеется дамочка с кругленькой сумой денежек, которая не вполне честно их получила. Или честно, но имеет все шансы их потерять. В любом случае, кому-то всё же могут понадобиться её, Эйлы Пропасти, услуги.
Бармен долго смотрел на странного понурого парня пугливо озирающего салун.
— Может, джина?
Парень кивнул. Осушив полстакана одним залпом, он все-таки решился на что-то важное для себя, обратившись к бармену.
— Вы не могли бы... Мне нужен надежный человек, способный помочь в одном дельце... — глазки паренька снова забегали, а руки не переставали дрожать.
— В каком дельце?
— Отплатить обидчику сестры, — после недолгого молчания ответил парень. Джин, видимо, подействовал, потому как глаза парнишки обрели ясность, и руки держали стакан спокойно, без тряски.
— Нынче даже отец родной может быть ненадежен, — усмехнулся бармен, протирая грязный стакан, и догадываясь, что про "сестру" парнишка явно привирает. — Вон там, за дальним столиком, сидит преинтересная особа. Вчера она дала нехилый отпор двум подвыпившим заезжим ковбоям. Возможно, она тебе поможет... А больше тут сейчас и нет никого, одни пьяницы, да шулера.
Дуглас Бенсон, слуга досточтимого мистера Нэша, а именно он и стоял сейчас в новообретенной, не без помощи джина, решимости у стойки, посмотрел в сторону, куда едва заметно кивнул бармен.
В полумраке салуна в самом дальнем углу за столиком виднелся одинокий силуэт. Туда и отправился Дуглас.
Он прослужил в особняке Нэша уже несколько лет и ничего, кроме мизерной оплаты за бесконечные обязанности по дому, не получил. Хозяин был жаден и суров. За любой проступок наказывал жалованьем, а то и побоями. И, наконец, счастливый случай. Старого лиса ограбили, а он не хочет об этом публично трезвонить в городе. План созрел в голове у Дугласа молниеносно, когда он подслушивал разговор Нэша с неким Рэдом. До этого подробности кражи были ему неизвестны, ибо слуг только допрашивали, строжайше запрещая обсуждать между собой эту тему. Глупая курица Эльза так испугалась гнева хозяина, что вообще онемела. Даже здороваться перестала со всеми.
Чем ближе Дуглас подходил к столику, тем большее доверие вызывали у него слова бармена. Это действительно была женщина, даже молодая девушка, но вид у нее был не только неприступный, но даже нагловатый, о чем свидетельствовали мужские штаны и ковбойская шляпа. Ни капли страха не читалось в ее глазах, хотя рядом за соседними столами сидели подвипившие мужики, изредка кидающие на нее алчные взоры. Но почему-то ни один не решался осуществить желаемое...
— Добрый вечер, мисс, — негромко произнес Бенсон, ставя на стол пару стаканов с какой-то мутью, именуемой местным барменом "кофе"; предложить выпивку он не решился.
Эйла выразительно смерила взглядом человека, обратившегося к ней. На пьяницу он не похож, одет скромно, нервничает... Его поведение заметно отличалось от поведения обычных посетителей подобных питейных заведений. Что-то подсказывало ей, что этот человек тут не для того, чтобы кадрить девочек. И хотя Эйла получила солидное вознаграждение за охрану дилижанса, сэкономив на дороге впридачу, надолго этих денег не хватит. Конечно, вряд ли у этого типа водились деньги, но он мог быть просто посыльным.
— Добрый вечер. — ответила Эйла, указав взглядом незнакомцу на стул напротив, и еле заметно улыбнувшись.
Пока девушка его беззастенчиво рассматривала, Бенсон смущенно пару раз окинул взглядом ее ладную фигуру и успел заметить уголок рукояти револьвера, торчащий из набедренной кобуры. Довольный, что его не прогнали сразу, парень уселся на предложенное место и даже отхлебнул глоток кофе.
— Я не знаю, занимаетесь ли вы такими делами, мисс, — Дуглас чуть поперхнулся, но, откашлявшись, продолжил ровным голосом. — То есть дело вполне приличное... У меня есть сведения, что некий человек...
Бенсон замялся. Называть ли фамилию хозяина? А вдруг дамочка тут же его сдаст Нэшу? Кто знает, какова его власть в городе над всяким наемным сбродом... Впрочем, девушка вроде бы тут недавно, раз бармен ее не знает. Эти проныры обычно могут перечислить родословную местных салунных завсегдатаев по седьмое колено... Бенсон решил рискнуть.
— У меня совсем нет опыта в таких делах, поэтому спрошу прямо: мисс, согласны ли вы заработать хорошенькую сумму денег, поймав беглую преступницу?
Услышав эти слова, Эйла подняла голову и медленно обвела глазами комнату. Ей даже не пришлось искать работу — работа нашла её сама. Конечно, именно для этого она и сидела со скучающим видом в салуне, гоняя пьяных ковбоев на глазах у любопытного бармена, но тут всё произошло чересчур быстро. Вдруг это провокация? Власти зачастую не очень любят, когда кто-то берётся выполнять их работу, и местный шериф, быть может, как раз ищет повод, чтобы выставить её из города. Да и парень не был похож на того, у кого можно было украсть что-либо ценное. Впрочем, посетители салуна продолжали занимать своими делами, не обращая внимания на то, что происходит за их столиком. Осталось выяснить самую малость — кто будет платить, и сколько. Эйла не собиралась выполнять безнадёжные поручения от тёмных личностей, даже если за них предлагали деньги. Такое могло стать прямой дорогой к гробовщику.
— Ой, как интересно... И кого же она так обидела?
Дуглас заерзал на стуле. Все шло не совсем так, как ему хотелось бы. Хотелось бы оставить имя хозяина неизвестным. Тут надо было срочно что-то придумать, не мешкая.
— Меня, — нагло соврал Дуглас. — Эта негодница завлекла меня своими чарами, обманом заставила продать дом и убежала со всеми денежками.
Страх, что сделка сорвется так и не завязавшись, подталкивал воображение Бенсона. Он врал самозабвенно, без запинок и дрожи в голосе.
— Сейчас у меня, как видите, нет денег даже вам на задаток, но если вы согласитесь, то я отдам вам четверть похищенной суммы, а деньги там немалые. Отдельно хотел бы вас попросить... не оставлять негодницу в живых, таким подлым змеям не стоит портить жизнь порядочным людям!
Услышав об убийстве, Эйла недовольно поморщилась. Конечно, ей приходилось убивать преступников, которые оказывали сопротивление. Доводилось даже доставлять их заказчику, чтобы заказчик убил их лично. Но если сложится ситуация, когда ей придётся стрелять в безоружного человека, умоляющего о пощаде... И вообще, если посмотреть на ситуацию вцелом, то получается, что её просят найти и убить женщину, и забрать у неё деньги, и потом из тех денег взять себе награду. Больше похоже на ограбление, чем на восстановление справедливости. После недолгой паузы Эйла, наконец, пододвинула к себе чашку с предложенным кофе, и сделала глоток.
— А что мы будем делать, если у неё не будет заявленных денег?
Бенсон задумался. Этого он не учел в своем "гениальном плане".
— Я думаю, это не первая ее кража, мисс. Слишком уж ловко она все провернула. Если не будет денег, то ее можно сдать властям. Наверняка за нее дадут вознаграждение. Но деньги должны быть при ней... Такую сумму сразу не израсходовать. Кража произошла чуть более суток назад. Так вы беретесь?
— Так сколько конкретно она взяла у вас денег?
— Около пятидести тысяч. Точнее, чуть больше, 53 тысячи, — продолжал врать Дуглас. Он даже приблизительно не представлял сумму, но раз хозяин нанял кого-то искать воровку, то там явно немалая сумма денег. Да и потом, если их окажется меньше, всегда можно списать на то, что мошенница успела уже потратить часть суммы.
— Знаете, мистер... Я не из тех людей, которые ввязываются в любую авантюру, не имея гарантий, не прощупав почву, так сказать. Мне нужно время, чтобы подумать, и принять решение. Если вы не готовы ждать, и хотите ответа прямо сейчас, можете считать, что я отказалась. Если же вы согласны с моим условием, ждите меня здесь в это же время, за этим же столиком, если он будет свободен. А пока, можете сообщить мне подробности этого дела. Уверена, они крайне положительно повлияют на моё решение. И, возможно, сэкономят нам кучу времени. — Эйла хотела было сделать ещё пару глотков кофе, но задумалась, стоит ли ей выспаться сегодня, или же наоборот — заняться чем-то другим. Так, на всякий случай.
Бенсон разнервничался еще сильнее, но виду старался не подавать. Собственно, все надежды, которые он возлагал на свой план, падали в непредвиденные им дыры и изъяны. Дамочка, видать, была не глупа и вопросы задавала по делу. Вот только ответов у Дугласа не было. Он с ужасом подумал, что даже описать воровку не может, а ведь наврал, что она его очаровала. Глупец! Какие там подробности он мог сообщить, если только и знал, что украла женщина. Самым лучшим выходом сейчас было замять это дельце, не вызывая подозрений у собеседницы, и вернуться к своей обычной жизни, забыв о желанной легкой добыче. Бенсон уже жалел о своей наивности и жадности.
— Что ж, мисс, время сейчас, как мне кажется, играет важную роль. Ведь с каждым часом воровка все дальше от нас. Пожалуй, я приму ваш отказ и попрошу прощения за то, что потревожил вас в этот вечер. Всего хорошего, мисс.
Эйла залпом допила успевший остыть кофе. Действительно, этой ночью, по-видимому, лучше не спать.
— Удачи, и спасибо за кофе. — спокойно ответила она.
Когда её собеседник ушёл, она прикрыв глаза, ещё раз прокрутила в голове события этого вечера. То, что её пытались обмануть, стало ясно уже давно. Однако, как известно, дыма без огня не бывает, и вполне возможно, где-то и правда имеется дамочка с кругленькой сумой денежек, которая не вполне честно их получила. Или честно, но имеет все шансы их потерять. В любом случае, кому-то всё же могут понадобиться её, Эйлы Пропасти, услуги.
Катарина сошла на берег в Сэнт-Луисе, и пересела на другой пароход, поднимавшийся вверх по Миссури до самой Омахи. Где Катарина сошла наконец-таки на берег. Все это время она была совершенно трезвая и спала охватив рукою свой кольт. Она понимала насколько неадекватной может казаться такая "сверхосторожности", но от ужасной мысли о том, что за ней могут гнаться наемники бывших рабовладельцев, разум её сковывал ужас. Поэтому вздохнула спокойно она только после того как арендовала комнату в таверне и замкнулась там на ключ.
"Стоило ли соглашаться?" - вопрос кружил в голове Рэда всю дорогу к участку шерифа, где, как уверял Нэш, его уже ждали с некоторыми сведениями. На награду за поимку воровки хозяин особняка не поскупился. И Джонатан согласился именно из-за денег: дом требовал ремонта, да и Молли надо бы упряжь обновить... Рэд потрепал гриву любимицы.
Дело было не таким уж опасным - женщине, если только она не связана с какой-нибудь бандой или сообщником, скрыться не так уж легко. Одинокая путница всегда вызывает подозрение. Разве добропорядочная дама станет путешествовать одна, без супруга или родителей? Так что на нее везде обратят внимание, быть незамеченной ей вряд ли удастся. Ну а денег, чтоб развязать язык даже самому жадному любопытному проныре у Джона хватит с лихвой. Нэш не поскупился на расходы. "Поймать виновного - дело принципа," - заявил он, пожимая руку Джону. Лучше бы он охрану дома посчитал делом принципа.
Да, многие моменты Джону казались странными. Как можно оставлять такую сумму даже не надолго, не усилив охрану? Хоть бы помощника шерифа на ночь позвал что ли. Откуда Нэш так быстро узнал о Джоне? Прошли только сутки, а он уже "наслышан о ваших сыскных успехах.." Да и не было у Рэда особых успехов. Охотился за беглецами он только трижды. Первый раз зарабатывал на кольцо для помолвки с Шарлоттой, потом для постройки их дома нужны были деньги. А в третий раз ранили отца Лотти и тут он не мог быть в стороне. Каждый раз Джону действительно удавалось сравнительно быстро найти и обезвредить преступников, но он и подумать не мог, что слава об этом долетела аж до Омахи.
Помощник шерифа, высокий молодой парнишка, смущенно пожал руку Рэда и предложил выпить кофе.
- Не откажусь, - улыбнулся Джон, - Джонатан Рэд, а вы мистер?..
- Эшли Парсон, зовите меня просто Эшли, сэр.
- Так что удалось узнать, Эшли? - Рэд с удовольствием отметил, что кофе был крепок.
- Как только стало известно о краже, это значится вчера на рассвете, сэр, так мы с Фултоном и пошли обходить салуны да гостевые дома. В общем... подозрительных дамочек в то время было всего три. Одну мы сразу на месте застали - вон сидит под замком в соседней комнате, надеюсь, протрезвела. Думаю, что напилась она как раз в ночь кражи, и вряд ли имеет к ней отношение. Но мы все равно задержали ее на всякий случай. Допросите потом, если захотите. Другая была в салуне "Золотой самородок", а третья в "Веселом Джеке". Но когда мы пришли, их на месте не было. Хозяева не знают, вернутся ли они в комнаты или нет, платили вроде бы только за сутки. Вам бы самому туда сходить, значится, разведать... Нам местные бармены не больно чего рассказывают, клиентуру боятся спугнуть, подлецы такие. А вам, человеку не здешнему, может, и это самое... развяжите им язык.
Дело было не таким уж опасным - женщине, если только она не связана с какой-нибудь бандой или сообщником, скрыться не так уж легко. Одинокая путница всегда вызывает подозрение. Разве добропорядочная дама станет путешествовать одна, без супруга или родителей? Так что на нее везде обратят внимание, быть незамеченной ей вряд ли удастся. Ну а денег, чтоб развязать язык даже самому жадному любопытному проныре у Джона хватит с лихвой. Нэш не поскупился на расходы. "Поймать виновного - дело принципа," - заявил он, пожимая руку Джону. Лучше бы он охрану дома посчитал делом принципа.
Да, многие моменты Джону казались странными. Как можно оставлять такую сумму даже не надолго, не усилив охрану? Хоть бы помощника шерифа на ночь позвал что ли. Откуда Нэш так быстро узнал о Джоне? Прошли только сутки, а он уже "наслышан о ваших сыскных успехах.." Да и не было у Рэда особых успехов. Охотился за беглецами он только трижды. Первый раз зарабатывал на кольцо для помолвки с Шарлоттой, потом для постройки их дома нужны были деньги. А в третий раз ранили отца Лотти и тут он не мог быть в стороне. Каждый раз Джону действительно удавалось сравнительно быстро найти и обезвредить преступников, но он и подумать не мог, что слава об этом долетела аж до Омахи.
Помощник шерифа, высокий молодой парнишка, смущенно пожал руку Рэда и предложил выпить кофе.
- Не откажусь, - улыбнулся Джон, - Джонатан Рэд, а вы мистер?..
- Эшли Парсон, зовите меня просто Эшли, сэр.
- Так что удалось узнать, Эшли? - Рэд с удовольствием отметил, что кофе был крепок.
- Как только стало известно о краже, это значится вчера на рассвете, сэр, так мы с Фултоном и пошли обходить салуны да гостевые дома. В общем... подозрительных дамочек в то время было всего три. Одну мы сразу на месте застали - вон сидит под замком в соседней комнате, надеюсь, протрезвела. Думаю, что напилась она как раз в ночь кражи, и вряд ли имеет к ней отношение. Но мы все равно задержали ее на всякий случай. Допросите потом, если захотите. Другая была в салуне "Золотой самородок", а третья в "Веселом Джеке". Но когда мы пришли, их на месте не было. Хозяева не знают, вернутся ли они в комнаты или нет, платили вроде бы только за сутки. Вам бы самому туда сходить, значится, разведать... Нам местные бармены не больно чего рассказывают, клиентуру боятся спугнуть, подлецы такие. А вам, человеку не здешнему, может, и это самое... развяжите им язык.
Распрашивать бармена о странном посетителе прямо сейчас не имело особого смысла. Бармен, попросту, мог не захотеть сдавать местного чужачке, и Эйла могла попросту потерять драгоценное время, которое можно было бы потратить на более важные дела. Один из вариантов решения напрашивался сам собой, и, выждав пару минут, она вышла из салуна вслед за незнакомцем на слабоосвещённую улицу.
Оказавшись на улице, и сразу же проскользнув в тень за углом здания, Эйла осмотрелась. В такое время прохожих на улицах уже было мало, если не считать нескольких возвращавшихся домой, или, напротив, валяющихся на обочинах алкоголиков. Её недавний собеседник, почти трезвый, семенил быстрым шагом, почти переходя на бег, на запад города, стараясь держаться на освещённой стороне улицы. Он явно нервничал, и время от времени воровато оглядывался, опасаясь не то грабителей, не то чьей-то слежки. Поспевать за ним, и одновременно не выдавать себя на пустынной улице было не легко, но Эйла давно привыкла к подобного рода вылазкам, почти безшумно перебегая из тени в тень, из-за угла за угол. "Только бы не налететь на какого-нибудь бандюгана" - подумала было Эйла, и тут же, запрыгнув в очередной переулок, увидела прямо перед собой зловещий мужской силуэт.
- Эй, а ну стой! - выкрикнул некто, одновременно выхватывая оружие.
Но Эйлы в переулке уже не было. Прошмыгнув за угол здания, и выхватив свой револьвер, она приготовилась к тому, что неожиданный противник выйдет из-за угла на свет, оказавшись в неудобной позиции.
Однако, на улицу никто не вышел. Вслушавшись, Эйла вместо приближающихся шагов услышала удаляющиеся. По-видимому, тип из переулка почувствовал, что не имеет инициативы, и принял единственное правильное для себя решение. "Ну и молодец!" - подумала Эйла. Устраивать пальбу посреди ночи - это было последнее, чего ей хотелось на данный момент. Ведь незнакомец из бара, напуганный окриком, уже почти скрылся из виду.
Терять было уже особо нечего, и, прикинув, что он мог двигаться в направлении богатого райончика, в котором Эйла как раз вчера прогуливалась, она решила срезать путь. Через несколько минут, изрядно запыхавшись, ей удалось настигнуть свою цель. Как раз перед тем, как он зашёл во двор одного из самых внушительных, даже для этого райончика, домов.
"Вот теперь можно и к бармену", - удовлетворённо улыбнулась Эйла.
Оказавшись на улице, и сразу же проскользнув в тень за углом здания, Эйла осмотрелась. В такое время прохожих на улицах уже было мало, если не считать нескольких возвращавшихся домой, или, напротив, валяющихся на обочинах алкоголиков. Её недавний собеседник, почти трезвый, семенил быстрым шагом, почти переходя на бег, на запад города, стараясь держаться на освещённой стороне улицы. Он явно нервничал, и время от времени воровато оглядывался, опасаясь не то грабителей, не то чьей-то слежки. Поспевать за ним, и одновременно не выдавать себя на пустынной улице было не легко, но Эйла давно привыкла к подобного рода вылазкам, почти безшумно перебегая из тени в тень, из-за угла за угол. "Только бы не налететь на какого-нибудь бандюгана" - подумала было Эйла, и тут же, запрыгнув в очередной переулок, увидела прямо перед собой зловещий мужской силуэт.
- Эй, а ну стой! - выкрикнул некто, одновременно выхватывая оружие.
Но Эйлы в переулке уже не было. Прошмыгнув за угол здания, и выхватив свой револьвер, она приготовилась к тому, что неожиданный противник выйдет из-за угла на свет, оказавшись в неудобной позиции.
Однако, на улицу никто не вышел. Вслушавшись, Эйла вместо приближающихся шагов услышала удаляющиеся. По-видимому, тип из переулка почувствовал, что не имеет инициативы, и принял единственное правильное для себя решение. "Ну и молодец!" - подумала Эйла. Устраивать пальбу посреди ночи - это было последнее, чего ей хотелось на данный момент. Ведь незнакомец из бара, напуганный окриком, уже почти скрылся из виду.
Терять было уже особо нечего, и, прикинув, что он мог двигаться в направлении богатого райончика, в котором Эйла как раз вчера прогуливалась, она решила срезать путь. Через несколько минут, изрядно запыхавшись, ей удалось настигнуть свою цель. Как раз перед тем, как он зашёл во двор одного из самых внушительных, даже для этого райончика, домов.
"Вот теперь можно и к бармену", - удовлетворённо улыбнулась Эйла.
Как и предсказывал Парсон, от дамочки в камере толку было ноль. От нее несло таким перегаром. что стало понятно - на днях она не то что сейф открыть, слону в задницу бы ключом не попала. Она отпала как подозреваемая сразу. Оставались еще две.
В первую очередь Рэд решил посетить "Золотой самородок". Он был ближе к мэрии, так чего петлять по городу, теряя драгоценное время. Он шел пешком, прислушиваясь к утренней городской болтовне разносчиков газет и спешащих на рынок домохозяек - про ограбление не было ни слова.
Заведение оказалось вполне приличным на вид: кованые подсвечники и выскобленные столешницы придавали салуну уют, но спитые рожи завсегдатаев немного портили впечатление.
Бармен за стойкой, как и любой другой представитель этой братии, окинул вошедшего беглым и, вроде бы, нелюбопытным взглядом, однако, Джон подумал, что этот человек смог узнать о нем многое. И даже заметить звезду шерифа за лацканом пальто. И все же, официально представляться он не собирался.
- У вас тут примерно пару дней назад остановилась женщина, одна. Вы не скажете, она еще не выехала? - вопрос был задан только спустя пару стаканов кофе, Рэд несколько минут разглядывал зал и всем видом давал понять, что никуда не спешит.
- Я первым встречным о своих постояльцах не докладываю, - неохотно проворчал бармен и отвернулся к бутылкам за стойкой.
- Я не ради праздного любопытства, - Джон пошуршал купюрами, - да и вреда никому не принесу, уж не беспокойтесь.
- В наше время никому верить нельзя, - бармен покосился на деньги, но брать их не спешил. - Может и останавливалась дамочка, у меня народу тут много. Всех не упомнишь.
- Ну, что ж, - Рэд начал демонстративно убирать деньги в карман, - зря я вас побеспокоил...
- Не торопись, - хмыкнул бармен. - Была тут одна... про нее уже и помощники шерифа спрашивали. Уж не знаю на кой черт она вам всем сдалась. Вчера вечером еще тут была, а сегодня пока не видел.
В это время Джон скорее почуял, чем услышал шаги спускающегося человека. Судя по приятному аромату, это была женщина. Бармен едва заметно кивнул, и Джон стал медленно оборачиваться в сторону входящей в бар незнакомки.
В первую очередь Рэд решил посетить "Золотой самородок". Он был ближе к мэрии, так чего петлять по городу, теряя драгоценное время. Он шел пешком, прислушиваясь к утренней городской болтовне разносчиков газет и спешащих на рынок домохозяек - про ограбление не было ни слова.
Заведение оказалось вполне приличным на вид: кованые подсвечники и выскобленные столешницы придавали салуну уют, но спитые рожи завсегдатаев немного портили впечатление.
Бармен за стойкой, как и любой другой представитель этой братии, окинул вошедшего беглым и, вроде бы, нелюбопытным взглядом, однако, Джон подумал, что этот человек смог узнать о нем многое. И даже заметить звезду шерифа за лацканом пальто. И все же, официально представляться он не собирался.
- У вас тут примерно пару дней назад остановилась женщина, одна. Вы не скажете, она еще не выехала? - вопрос был задан только спустя пару стаканов кофе, Рэд несколько минут разглядывал зал и всем видом давал понять, что никуда не спешит.
- Я первым встречным о своих постояльцах не докладываю, - неохотно проворчал бармен и отвернулся к бутылкам за стойкой.
- Я не ради праздного любопытства, - Джон пошуршал купюрами, - да и вреда никому не принесу, уж не беспокойтесь.
- В наше время никому верить нельзя, - бармен покосился на деньги, но брать их не спешил. - Может и останавливалась дамочка, у меня народу тут много. Всех не упомнишь.
- Ну, что ж, - Рэд начал демонстративно убирать деньги в карман, - зря я вас побеспокоил...
- Не торопись, - хмыкнул бармен. - Была тут одна... про нее уже и помощники шерифа спрашивали. Уж не знаю на кой черт она вам всем сдалась. Вчера вечером еще тут была, а сегодня пока не видел.
В это время Джон скорее почуял, чем услышал шаги спускающегося человека. Судя по приятному аромату, это была женщина. Бармен едва заметно кивнул, и Джон стал медленно оборачиваться в сторону входящей в бар незнакомки.
Совместно с bluffer
Бегло окинув взглядом бар, она подошла к стойке, и, с трудом сдерживая зевоту, заказала у бармена крепкий кофе.
Рэд приподнялся со стула, приветствуя даму.
- Мое почтение, мисс. Или миссис? - улыбаясь непринужденно спросил Джон.
- Доброе утро, мистер. - так же непринуждённо ответила женщина.
"Не ответила прямо.. значит, что-то скрывает," - подумал Рэд.
- Простите мою навязчивость, но я недавно в этом городе, не поможете ли вы мне найти одно место здесь, точнее, один дом?
- Боюсь, я и сама тут недавно... Впрочем, в последнии дни я много гуляла в окресностях, так что, возможно, смогу что-то подсказать, - ответила Эйла, незаметно стараясь рассмотреть своего собеседника.
- А вы погулять приехали в Омаху? Или у вас тут родственники?
Эйла на секунду замялась. Отвечать на этот вопрос прямо явно не следовало.
- Это ведь самый крупный город в округе. Такие города всегда стоит посещать. Магазины, театры, ярмарки... - соврала она.
"То есть родственников тут нет, про работу она тоже не сказала... магазины... ну-ну," - подозрительность Рэда начала просыпаться.
- Вы правы, город действительно крупный. Поэтому буду рад вашей помощи в моих поисках особняка одного человека. Фамилия, думаю, вам вряд ли что-то скажет, ведь вы не местная, а вот внешне, может, заметили. Говорят, его трудно не заметить. Большой белый особняк при выезде из города на запад, - произнося это Джон ухватил лицо незнакомки цепким взглядом, пытаясь уловить ее реакцию на описание дома Нэша.
- Разумеется, эту достопримечательность сложно пропустить. Небось, самый богатый человек в городе живёт. Она вас пригласил погостить, и забыл сообщить адрес? - Эйла конечно узнала по описанию дом, к которому вчера проводила своего странного "нанимателя", как позже рассказал ей бармен владельцем этого особняка был некто Оуэн Нэш. Интерес к дому Нэша был бы немного странным совпадением, и Эйла решила, что ей тоже стоит начать задавать провокационные вопросы.
Итак, девушка знала где находится особняк, подозрения усилились. Но если воровка она, то почему соглашается его проводить? Почему не отказывает и не торопится убегать куда подальше от странного незнакомца? Рэд был немного удивлен. Либо она была очень наглой воровкой и игралась с ним, либо слепой случай так подтасовал обстоятельства, что она тем не менее не причастна, но в это Джон верил меньше всего. "Ладно, доведет меня до осбняка, а там посмотрим," - решил он про себя.
- Меня не приглашали, но к хозяину этого особняка есть срочное дельце. Можем ли мы отправиться в путь прямо сейчас, мисс? - снова улыбнулся Рэд. - Мне бы до обеда туда попасть.
- Прогулка по городу солнечным утром в сопровождении незнакомца, и всё это совершенно бесплатно! - рассмеялась Эйла. - Идёмте, мистер... как мне вас называть?
Не смотря на недвузначный намёк, Эйла была сама заинтересована продолжить беседу. В том доме явно что-то происходило, и это что-то было связано с немалыми деньгами. И в том, что люди, которые об этом что-то знали, приходили к ней сами, были свои плюсы.
Бегло окинув взглядом бар, она подошла к стойке, и, с трудом сдерживая зевоту, заказала у бармена крепкий кофе.
Рэд приподнялся со стула, приветствуя даму.
- Мое почтение, мисс. Или миссис? - улыбаясь непринужденно спросил Джон.
- Доброе утро, мистер. - так же непринуждённо ответила женщина.
"Не ответила прямо.. значит, что-то скрывает," - подумал Рэд.
- Простите мою навязчивость, но я недавно в этом городе, не поможете ли вы мне найти одно место здесь, точнее, один дом?
- Боюсь, я и сама тут недавно... Впрочем, в последнии дни я много гуляла в окресностях, так что, возможно, смогу что-то подсказать, - ответила Эйла, незаметно стараясь рассмотреть своего собеседника.
- А вы погулять приехали в Омаху? Или у вас тут родственники?
Эйла на секунду замялась. Отвечать на этот вопрос прямо явно не следовало.
- Это ведь самый крупный город в округе. Такие города всегда стоит посещать. Магазины, театры, ярмарки... - соврала она.
"То есть родственников тут нет, про работу она тоже не сказала... магазины... ну-ну," - подозрительность Рэда начала просыпаться.
- Вы правы, город действительно крупный. Поэтому буду рад вашей помощи в моих поисках особняка одного человека. Фамилия, думаю, вам вряд ли что-то скажет, ведь вы не местная, а вот внешне, может, заметили. Говорят, его трудно не заметить. Большой белый особняк при выезде из города на запад, - произнося это Джон ухватил лицо незнакомки цепким взглядом, пытаясь уловить ее реакцию на описание дома Нэша.
- Разумеется, эту достопримечательность сложно пропустить. Небось, самый богатый человек в городе живёт. Она вас пригласил погостить, и забыл сообщить адрес? - Эйла конечно узнала по описанию дом, к которому вчера проводила своего странного "нанимателя", как позже рассказал ей бармен владельцем этого особняка был некто Оуэн Нэш. Интерес к дому Нэша был бы немного странным совпадением, и Эйла решила, что ей тоже стоит начать задавать провокационные вопросы.
Итак, девушка знала где находится особняк, подозрения усилились. Но если воровка она, то почему соглашается его проводить? Почему не отказывает и не торопится убегать куда подальше от странного незнакомца? Рэд был немного удивлен. Либо она была очень наглой воровкой и игралась с ним, либо слепой случай так подтасовал обстоятельства, что она тем не менее не причастна, но в это Джон верил меньше всего. "Ладно, доведет меня до осбняка, а там посмотрим," - решил он про себя.
- Меня не приглашали, но к хозяину этого особняка есть срочное дельце. Можем ли мы отправиться в путь прямо сейчас, мисс? - снова улыбнулся Рэд. - Мне бы до обеда туда попасть.
- Прогулка по городу солнечным утром в сопровождении незнакомца, и всё это совершенно бесплатно! - рассмеялась Эйла. - Идёмте, мистер... как мне вас называть?
Не смотря на недвузначный намёк, Эйла была сама заинтересована продолжить беседу. В том доме явно что-то происходило, и это что-то было связано с немалыми деньгами. И в том, что люди, которые об этом что-то знали, приходили к ней сами, были свои плюсы.
совместно с Fukuyo
За два дня до кражи в доме Нэша и через неделю после появления сестры Катарины в Омахе
Катарина остановилась в ближайшей к речному порту гостинице "Колорадо". Это было сравнительно дорогое место, но у неё пока еще хватало на все денег. Она проводила утро в баре, когда там было наименьшее количество посетителей. Напивалась пива, и к полудню валилась спать. Так проходило почти все её время, за исключением пятничного вечера, когда она протрезвев отправилась пешком в ближайшую рощу и как следует проверила свой кольт, расстреляв по бутылкам пару десятков патронов. Руки предательски дорожали, однако она была уверенна в том, что сумеет донести Слово Божие, и ни разбойник ни злодей ей не смогут помешать. Вернувшись она приобрела в соседней лавке свежее издание Нового Завета, так библия всегда хранившаяся при ней, сильно поистрепалась за четырнадцать лет. Было уже темно, когда она зажгла несколько свечей, легла на свою узкую кровать и погрузилась в чтение "Откровения Иоанна Богослова".
Этот человек производил впечатление хорошо ухоженной гончей. Он был невысок, худ; руки постоянно держал в карманах длинного серого пальто, высовывая их лишь изредка, чтоб поправить широкополую шляпу. Было заметно, что в плохие райончики Омахи он захаживал редко, неохотно, лишь по крайней необходимости. Однако, здесь его никто не трогал, мелкое ворье и пропойцы словно чуяли, что за этой собакой стоит сильный хозяин. Его лишь провожали недовольными взглядами, в которых читалась зависть бездомных дворняг.
За последнюю неделю этот человек появлялся в портовом районе довольно часто, каждый раз дотошно обходя гостиницы и салуны. В "Колорадо", одну из лучших здесь гостиниц, он приходил уже в четвертый раз.
Подойдя к управляющему и вежливо отказавшись от стаканчика джинна, он тихо спросил о ком-то и после нескольких купюр, перекочевавших из его рук в руки управляющего, поднялся к комнатам с гостями.
В дверь, за которой была Катарина, негромко постучали.
Удивлению Катарины не было границ. Она давно так не удивлялась. Сунула руку в саквояж, который стоял открытым у изголовья и достала оттуда заряженный кольт, неслышно, босиком прокралась к незапертой, но плотно закрытой двери, стала боком - чтобы стреляя сквозь дверь её не задели, и громко спросила:
- Кто, там? Назовите себя пожалуйста? - одновременно взводя курок так, чтобы голос заглушил щелчок. После чего направила револьвер на дверь, так чтобы дуло смотрело предполагаемому посетителю прямо в живот.
- Мое имя вряд ли вам что-то скажет, сестра, ибо мы не знакомы. Могу лишь сказать, что ни в коем случае не имею намерений причинить вам какой-либо вред, - гость немного помолчал. - Мне хотелось бы сделать вам деловое предложение, обоюдно полезное для нас с вами. Если вы опасаетесь впустить меня, то я согласен подождать вас внизу в баре.
Катарина молча усмехнулась, и не убирая револьвера, продолжала.
- Ждите внизу, я сейчас спущусь.
Гость Катарины спустился и предупредил бармена, чтоб тот оповестил сестру милосердия, что ее ждут за тем дальним столиком. Заказал две пинты эля и отправился за указанный стол.
Катарина спрятала как обычно револьвер в кобуру под сутаной. Выхватить оттуда по-ковбойски она его конечно не могла, но вот стрелять сквозь одежду ей приходилось не однажды, поэтому чувствовала она себя уверенно. Выпив стакан холодной воды, она тщательно закрыла дверь на ключ и спустилась вниз. Там она остановилась в растерянности, ведь она совсем не представляла как выглядел этот человек.
Бармен, заметив свою постоялицу, подошел, так как перекрикивать гомон полного в этот вечер бара ему не хотелось, и указал ей на столик у второго окна, где ее ждали.
Катарина кивнула и подсела за столик. Она молчала и смотрела практически все время в пол, лишь окинув беглым взглядом лицо собеседника.
Лицо собеседника слабо освещалось дешевыми масляными лампами, стоящими на столиках. Кроме них и пары кованых грязных люстр с догорающими огарками свечей освещения здесь не было. Густые усы и небольшая бородка так же не давали особо рассмотреть лицо, только по глазам можно было определить, что мужчина довольно молод, лет может около тридцати. Он привстал, когда монашка присела за стол, в знак приветствия.
- Добрый вечер, сестра, - взгляд его вроде бы мельком скользнул по женщине, но он не пропустил ни мешков под глазами, ни несколько небрежно одетый головной убор, ни кое-где помятую сутану. - Могу я угостить вас доброй пинтой эля.. для начала?
Запотевший бокал уже ждал и манил, мужчина лишь чуть подвинул его к собеседнице.
За два дня до кражи в доме Нэша и через неделю после появления сестры Катарины в Омахе
Катарина остановилась в ближайшей к речному порту гостинице "Колорадо". Это было сравнительно дорогое место, но у неё пока еще хватало на все денег. Она проводила утро в баре, когда там было наименьшее количество посетителей. Напивалась пива, и к полудню валилась спать. Так проходило почти все её время, за исключением пятничного вечера, когда она протрезвев отправилась пешком в ближайшую рощу и как следует проверила свой кольт, расстреляв по бутылкам пару десятков патронов. Руки предательски дорожали, однако она была уверенна в том, что сумеет донести Слово Божие, и ни разбойник ни злодей ей не смогут помешать. Вернувшись она приобрела в соседней лавке свежее издание Нового Завета, так библия всегда хранившаяся при ней, сильно поистрепалась за четырнадцать лет. Было уже темно, когда она зажгла несколько свечей, легла на свою узкую кровать и погрузилась в чтение "Откровения Иоанна Богослова".
Этот человек производил впечатление хорошо ухоженной гончей. Он был невысок, худ; руки постоянно держал в карманах длинного серого пальто, высовывая их лишь изредка, чтоб поправить широкополую шляпу. Было заметно, что в плохие райончики Омахи он захаживал редко, неохотно, лишь по крайней необходимости. Однако, здесь его никто не трогал, мелкое ворье и пропойцы словно чуяли, что за этой собакой стоит сильный хозяин. Его лишь провожали недовольными взглядами, в которых читалась зависть бездомных дворняг.
За последнюю неделю этот человек появлялся в портовом районе довольно часто, каждый раз дотошно обходя гостиницы и салуны. В "Колорадо", одну из лучших здесь гостиниц, он приходил уже в четвертый раз.
Подойдя к управляющему и вежливо отказавшись от стаканчика джинна, он тихо спросил о ком-то и после нескольких купюр, перекочевавших из его рук в руки управляющего, поднялся к комнатам с гостями.
В дверь, за которой была Катарина, негромко постучали.
Удивлению Катарины не было границ. Она давно так не удивлялась. Сунула руку в саквояж, который стоял открытым у изголовья и достала оттуда заряженный кольт, неслышно, босиком прокралась к незапертой, но плотно закрытой двери, стала боком - чтобы стреляя сквозь дверь её не задели, и громко спросила:
- Кто, там? Назовите себя пожалуйста? - одновременно взводя курок так, чтобы голос заглушил щелчок. После чего направила револьвер на дверь, так чтобы дуло смотрело предполагаемому посетителю прямо в живот.
- Мое имя вряд ли вам что-то скажет, сестра, ибо мы не знакомы. Могу лишь сказать, что ни в коем случае не имею намерений причинить вам какой-либо вред, - гость немного помолчал. - Мне хотелось бы сделать вам деловое предложение, обоюдно полезное для нас с вами. Если вы опасаетесь впустить меня, то я согласен подождать вас внизу в баре.
Катарина молча усмехнулась, и не убирая револьвера, продолжала.
- Ждите внизу, я сейчас спущусь.
Гость Катарины спустился и предупредил бармена, чтоб тот оповестил сестру милосердия, что ее ждут за тем дальним столиком. Заказал две пинты эля и отправился за указанный стол.
Катарина спрятала как обычно револьвер в кобуру под сутаной. Выхватить оттуда по-ковбойски она его конечно не могла, но вот стрелять сквозь одежду ей приходилось не однажды, поэтому чувствовала она себя уверенно. Выпив стакан холодной воды, она тщательно закрыла дверь на ключ и спустилась вниз. Там она остановилась в растерянности, ведь она совсем не представляла как выглядел этот человек.
Бармен, заметив свою постоялицу, подошел, так как перекрикивать гомон полного в этот вечер бара ему не хотелось, и указал ей на столик у второго окна, где ее ждали.
Катарина кивнула и подсела за столик. Она молчала и смотрела практически все время в пол, лишь окинув беглым взглядом лицо собеседника.
Лицо собеседника слабо освещалось дешевыми масляными лампами, стоящими на столиках. Кроме них и пары кованых грязных люстр с догорающими огарками свечей освещения здесь не было. Густые усы и небольшая бородка так же не давали особо рассмотреть лицо, только по глазам можно было определить, что мужчина довольно молод, лет может около тридцати. Он привстал, когда монашка присела за стол, в знак приветствия.
- Добрый вечер, сестра, - взгляд его вроде бы мельком скользнул по женщине, но он не пропустил ни мешков под глазами, ни несколько небрежно одетый головной убор, ни кое-где помятую сутану. - Могу я угостить вас доброй пинтой эля.. для начала?
Запотевший бокал уже ждал и манил, мужчина лишь чуть подвинул его к собеседнице.
совместно с bluffer
Обычно на четвертый день запоя Катарине переставало нравиться опьянение. Эти мутные мысли и слабая координация движений. Она пила по инерции, мечтая остановиться, и молилась: "Боже, дай мне разум и душевный покой, принять то, что я не в силах изменить. Мужество изменить то, что я могу, и мудрость отличить одно от другого." Так и в этот раз она взмолилась и желание ушло. Она лишь пошатнулась от страха. пердставив во, что может вылиться эта вроде бы единственная пинта эля. Надеясь на то, что собеседник не заметил этого приступа страха, она ответила:
- Нет, спасибо! Я сегодня не пью.
- Вот и хорошо. Я рад, что вы можете... контролировать себя. Это очень важное качество человека. Как вам наш город? Надолго ли вы тут собираетесь задержаться?
- Город классный! Собираюсь завтра же последовать в сторону земель апачей. Нести им Слово Божье - ответила Катарина, думая: "так я и сказала тебе о своих планах".
Мужчина удовлетворенно кивнул, сказанное Катариной его вполне устраивало.
- Мне как раз нужна помощь человека, собирающегося покинуть город. Я думаю, раз вы не назвали точное место своей следующей миссионерской остановки, то вас не затруднит последовать вместе с одним человеком, который тоже покинет город уже очень скоро и, - мужчина усмехнулся, - наверняка уедет в глубь страны, дальше на запад.
- Не затруднит, - отвечала Катарина флегматично, - однако путешествие, знаете ли стоит денег...
Собеседник Катарины кивнул и улыбнулся, словно довольный кот, испивший вдоволь сметаны.
- Конечно, я ведь сразу сказал, что мое предложение для нас с вами взаимовыгодно. Я дам сейчас аванс, которого вам хватит на поездку хоть в Техас, хоть в Орегону. Основную сумму вы получите по окончании этого, хм, дельца. И еще. мне хотелось бы, чтоб в каждом месте, где вы встретите почтовую станцию, вы передавали бы письмо сюда, в Омаху, на имя некоеого мистера Джона Смита. Дело в том, что та особа, которую я прошу вас сопровождать.. в общем, мне важно не терять ее из виду. Если вдруг вы все же каким-то образом ее упустите, то я прошу вас сообщить об этом незамедлительно. Тогда вам будет отправлена окончательная сумма, и наш договор на этом закончится. Вас устраивает изложенное мною?
Катарина задумалась: "вот скряга, - денег только на поездку. Интересно сколько это по его меркам?" . Другой работы у неё не было и деньги почти все закончились. Она поняла, что нужно соглашаться и отвечала:
- Хорошо. Согласна. Только хотелось бы уточнить, Вы хотите, чтобы с этим человеком в конце путешествия случилась бы какая-нибудь хм... беда, ну или скажем несчастный случай??
- Нет, что вы. Напротив, я был бы рад, если бы с этим человеком все было хорошо. Он, точнее она, была жива-здорова. Итак, если у вас нет возражений, то еще несколько уточнений. Как я уже сказал, сопровождать вам придется женщину, что для вас, как для сестры милосердия вполне приемлемо, - он чуть усмехнулся. - Полное описание этой особы, а так же место, где вы ее встретите, вот в этом конверте. Там же сумма задатка. Наконец, самая важная деталь: эта женщина не должна догадываться, что вы ее сопровождаете, - мужчина упорно не хотел произносить слово "следите". - Вы, как миссионерка, вполне можете сойти за простую попутчицу, желающую путешествовать рядом с кем-то, почему бы не рядом с одинокой дамой. Возможно, она будет на лошади. Это вас не затруднит? Вы верхом сможете?
- Да, конечно. Если будут деньги, то все это легко выполнимо. А каков конечный пункт назначения? Или это не известно?
- Если бы это было известно, я не стал бы вас нанимать, - мужчина протянул пухлый конверт Катарине. - Итак, послезавтра эта особа будет в указанном месте. Дальнейшее зависит от вас. Мне бы хотелось, чтоб здесь вы ей на глаза не попались, лучше попытайтесь к ней присоединиться в качестве попутчицы в следующем городе, в котором она остановится. А до него постарайтесь следовать за ней незаметно. Не забудьте отправлять письмо. Можно даже пустое, только подписанное вами. Мне главное знать, где вы.
С этими словами мужчина встал, слегка поклонился Катарине и отправился к выходу.
"Не допил эль," - первое о чем подумала Катарина. - "Джон Смит из Омахи, таких найдется несколько, но это его проблемы," - было второй мыслью Катарины. После чего она вернулась к себе в комнату и вскрыла конверт. Внимательно ознакомившись с содержимым конверта она легла спать. Начать работать предстояло завтрешним вечером, и она решила как следует выспаться.
Воспоминания Катарины:
октябрь 1868 года
Однажды ей повезло. Её взяли просить по городу подаяние, которое оказалось на удивление щедрым. Такие дни относили к выходным - не нужно было ворочать тяжести и возиться с деревьями, нужно было лишь только стоять с кружкой для подаяния с двумя сестрами и петь псалмы. Так они разбогатели, по обычаю в конце дня поделив половину милостыни между собой, а половину оставив монастырю.
И Катарина использовала следующий выходной на то, чтобы напиться.
Она сидела в салуне, и попивала смесь невероятно дешевого джина со светлым пивом. Ей нравилась атмосфера питейного заведения, потому, что напоминала её бытность в Кентукки. Конечно посетители дивились монашке в сутане, однако публика Новой Англии отличалась более покладистым нравом чем Кентуккийские ковбои, поэтому к Катарине почти не приставали. Даже богатый и очень пьяный господин, подсевший за её столик через полчаса - вел себя очень вежливо и даже галантно. Он был пьян встельку однако держался с достоинством, представился и оставил визитную карточку, после чего заныл свою пьяную историю о том
что некий мошенник ограбил его на солидную сумму денег. Сетовал на алчность людей вопрошал о том как можно доверять, и молил Бога ниспослать кары.
Сестра Катарина - прониклась и сказала, что Десница Господня, обязательно вернет в мир справедливость. Они поговорили еще немного, прежде чем Господин окончательно не упал грудью на стол ине захрапел.
Тогда Катарина вышла из бара и прошла несколько домов по улице в дешевый постоялый двор, где на первом этаже находилась комната мошенника, обидившего того самого Господина. Намериения у Катарины были самые благородные - как следует отругать мошенника, ведь пьяный богач был так щердр что оплатил ей дорогую выпивку.
- Что Вам угодно сестра? - сказал мошенник, пропуская вовнутрь пьяную монашку.
- Вы - N? Вы знакомы с господином L.V. ? - спросила Катарина, держа правую руку в кармане сутаны.
Глаза господина N прищурились и он дал понять, что знаком. Сестра Катарина начала его стыдить, на что тот расхотался и попробовал лапать миловидную молодую монашку. Тогда Катарина выхватила Кольт и снесла ему голову. После чего шатаясь от выпитого, она всхлипнула и всадила еще четыре пули в бесдыханное к тому времени тело. Покидала гостиницу она в спешке, через окно, быстро убегая дворами. Она внезапно протрезвела и поняла, что теперь ее жизнь уже никогда не будет прежней. Однако она сохранила достаточно хладнокровия, для
того, чтобы вернуться к себе домой, переночевать и собрать вещи в саквояж. После чего заявилась по адресу указанному в визитке пьяного Господина.
- Десница Господня покорала Вашего обидчика, Сэр - молвила она.
Господин L.V. был трез и абсолютно молча с деловым видом выложил на стол один за одним тридцать серебрянных долларов, и вручил их Катарина. Та хохотнула, вспомнив о "тридцати серебренниках" и подумала, что продалась за жалкие гроши, став убийцей. Однако деньги взяла и ретировалась. Так она стала тем кем является. Находить заказы ей помогал L.V. а еще один констебль с которым она водила дружбу... приходилось заниматься сложными вещами. Она в самом деле стала монашкой, для прикрытия. Катарина использовала кольт, однажды отравленный нож. Убивала на суше и на море, по всей Новой Англии, в Канаде, в Вирджинии, Мэриленде, Дэлавере и Северной Каролине. Работала она редко и услуги её были очень высокооплачены. Так она стала циничным и хладнокровным чудовищем.
Обычно на четвертый день запоя Катарине переставало нравиться опьянение. Эти мутные мысли и слабая координация движений. Она пила по инерции, мечтая остановиться, и молилась: "Боже, дай мне разум и душевный покой, принять то, что я не в силах изменить. Мужество изменить то, что я могу, и мудрость отличить одно от другого." Так и в этот раз она взмолилась и желание ушло. Она лишь пошатнулась от страха. пердставив во, что может вылиться эта вроде бы единственная пинта эля. Надеясь на то, что собеседник не заметил этого приступа страха, она ответила:
- Нет, спасибо! Я сегодня не пью.
- Вот и хорошо. Я рад, что вы можете... контролировать себя. Это очень важное качество человека. Как вам наш город? Надолго ли вы тут собираетесь задержаться?
- Город классный! Собираюсь завтра же последовать в сторону земель апачей. Нести им Слово Божье - ответила Катарина, думая: "так я и сказала тебе о своих планах".
Мужчина удовлетворенно кивнул, сказанное Катариной его вполне устраивало.
- Мне как раз нужна помощь человека, собирающегося покинуть город. Я думаю, раз вы не назвали точное место своей следующей миссионерской остановки, то вас не затруднит последовать вместе с одним человеком, который тоже покинет город уже очень скоро и, - мужчина усмехнулся, - наверняка уедет в глубь страны, дальше на запад.
- Не затруднит, - отвечала Катарина флегматично, - однако путешествие, знаете ли стоит денег...
Собеседник Катарины кивнул и улыбнулся, словно довольный кот, испивший вдоволь сметаны.
- Конечно, я ведь сразу сказал, что мое предложение для нас с вами взаимовыгодно. Я дам сейчас аванс, которого вам хватит на поездку хоть в Техас, хоть в Орегону. Основную сумму вы получите по окончании этого, хм, дельца. И еще. мне хотелось бы, чтоб в каждом месте, где вы встретите почтовую станцию, вы передавали бы письмо сюда, в Омаху, на имя некоеого мистера Джона Смита. Дело в том, что та особа, которую я прошу вас сопровождать.. в общем, мне важно не терять ее из виду. Если вдруг вы все же каким-то образом ее упустите, то я прошу вас сообщить об этом незамедлительно. Тогда вам будет отправлена окончательная сумма, и наш договор на этом закончится. Вас устраивает изложенное мною?
Катарина задумалась: "вот скряга, - денег только на поездку. Интересно сколько это по его меркам?" . Другой работы у неё не было и деньги почти все закончились. Она поняла, что нужно соглашаться и отвечала:
- Хорошо. Согласна. Только хотелось бы уточнить, Вы хотите, чтобы с этим человеком в конце путешествия случилась бы какая-нибудь хм... беда, ну или скажем несчастный случай??
- Нет, что вы. Напротив, я был бы рад, если бы с этим человеком все было хорошо. Он, точнее она, была жива-здорова. Итак, если у вас нет возражений, то еще несколько уточнений. Как я уже сказал, сопровождать вам придется женщину, что для вас, как для сестры милосердия вполне приемлемо, - он чуть усмехнулся. - Полное описание этой особы, а так же место, где вы ее встретите, вот в этом конверте. Там же сумма задатка. Наконец, самая важная деталь: эта женщина не должна догадываться, что вы ее сопровождаете, - мужчина упорно не хотел произносить слово "следите". - Вы, как миссионерка, вполне можете сойти за простую попутчицу, желающую путешествовать рядом с кем-то, почему бы не рядом с одинокой дамой. Возможно, она будет на лошади. Это вас не затруднит? Вы верхом сможете?
- Да, конечно. Если будут деньги, то все это легко выполнимо. А каков конечный пункт назначения? Или это не известно?
- Если бы это было известно, я не стал бы вас нанимать, - мужчина протянул пухлый конверт Катарине. - Итак, послезавтра эта особа будет в указанном месте. Дальнейшее зависит от вас. Мне бы хотелось, чтоб здесь вы ей на глаза не попались, лучше попытайтесь к ней присоединиться в качестве попутчицы в следующем городе, в котором она остановится. А до него постарайтесь следовать за ней незаметно. Не забудьте отправлять письмо. Можно даже пустое, только подписанное вами. Мне главное знать, где вы.
С этими словами мужчина встал, слегка поклонился Катарине и отправился к выходу.
"Не допил эль," - первое о чем подумала Катарина. - "Джон Смит из Омахи, таких найдется несколько, но это его проблемы," - было второй мыслью Катарины. После чего она вернулась к себе в комнату и вскрыла конверт. Внимательно ознакомившись с содержимым конверта она легла спать. Начать работать предстояло завтрешним вечером, и она решила как следует выспаться.
Воспоминания Катарины:
октябрь 1868 года
Однажды ей повезло. Её взяли просить по городу подаяние, которое оказалось на удивление щедрым. Такие дни относили к выходным - не нужно было ворочать тяжести и возиться с деревьями, нужно было лишь только стоять с кружкой для подаяния с двумя сестрами и петь псалмы. Так они разбогатели, по обычаю в конце дня поделив половину милостыни между собой, а половину оставив монастырю.
И Катарина использовала следующий выходной на то, чтобы напиться.
Она сидела в салуне, и попивала смесь невероятно дешевого джина со светлым пивом. Ей нравилась атмосфера питейного заведения, потому, что напоминала её бытность в Кентукки. Конечно посетители дивились монашке в сутане, однако публика Новой Англии отличалась более покладистым нравом чем Кентуккийские ковбои, поэтому к Катарине почти не приставали. Даже богатый и очень пьяный господин, подсевший за её столик через полчаса - вел себя очень вежливо и даже галантно. Он был пьян встельку однако держался с достоинством, представился и оставил визитную карточку, после чего заныл свою пьяную историю о том
что некий мошенник ограбил его на солидную сумму денег. Сетовал на алчность людей вопрошал о том как можно доверять, и молил Бога ниспослать кары.
Сестра Катарина - прониклась и сказала, что Десница Господня, обязательно вернет в мир справедливость. Они поговорили еще немного, прежде чем Господин окончательно не упал грудью на стол ине захрапел.
Тогда Катарина вышла из бара и прошла несколько домов по улице в дешевый постоялый двор, где на первом этаже находилась комната мошенника, обидившего того самого Господина. Намериения у Катарины были самые благородные - как следует отругать мошенника, ведь пьяный богач был так щердр что оплатил ей дорогую выпивку.
- Что Вам угодно сестра? - сказал мошенник, пропуская вовнутрь пьяную монашку.
- Вы - N? Вы знакомы с господином L.V. ? - спросила Катарина, держа правую руку в кармане сутаны.
Глаза господина N прищурились и он дал понять, что знаком. Сестра Катарина начала его стыдить, на что тот расхотался и попробовал лапать миловидную молодую монашку. Тогда Катарина выхватила Кольт и снесла ему голову. После чего шатаясь от выпитого, она всхлипнула и всадила еще четыре пули в бесдыханное к тому времени тело. Покидала гостиницу она в спешке, через окно, быстро убегая дворами. Она внезапно протрезвела и поняла, что теперь ее жизнь уже никогда не будет прежней. Однако она сохранила достаточно хладнокровия, для
того, чтобы вернуться к себе домой, переночевать и собрать вещи в саквояж. После чего заявилась по адресу указанному в визитке пьяного Господина.
- Десница Господня покорала Вашего обидчика, Сэр - молвила она.
Господин L.V. был трез и абсолютно молча с деловым видом выложил на стол один за одним тридцать серебрянных долларов, и вручил их Катарина. Та хохотнула, вспомнив о "тридцати серебренниках" и подумала, что продалась за жалкие гроши, став убийцей. Однако деньги взяла и ретировалась. Так она стала тем кем является. Находить заказы ей помогал L.V. а еще один констебль с которым она водила дружбу... приходилось заниматься сложными вещами. Она в самом деле стала монашкой, для прикрытия. Катарина использовала кольт, однажды отравленный нож. Убивала на суше и на море, по всей Новой Англии, в Канаде, в Вирджинии, Мэриленде, Дэлавере и Северной Каролине. Работала она редко и услуги её были очень высокооплачены. Так она стала циничным и хладнокровным чудовищем.
По некоторым причинам мастер временно ведет героиню игрока Uceus
«И куда теперь?» - мысль отстукивала в голове миля за милю, вторя топоту Туз. Интуиция и бледный отсвет надежды вели дальше на Запад. Там могла быть помощь, не делом, так добрым советом.
Придорожный салун у въезда в Шайенн пришлось пропустить. Только объехав город окольной дорогой, подальше от любопытных глаз, Ханни нашла забегаловку, в которой можно было перекусить и дать отдых уставшей лошади.
Пол редко пересыпали свежей соломой, а кофе оказался мутным и слишком разбавленным водой, но сено для лошади было приличное, да и народу тут было пара немолодых ковбоев.
- Здесь и переночуем, Туз, - Йоханна проверила упряжь, все было на месте.
Перед сном, еще раз проверив засов на двери комнатенки, при тусклом свете нескольких свеч, Фогель снова перечитала письмо от незнакомца, полученное в Омахе:
"Дорогая Ханни.
Мне доподлинно известно, что некий мистер Н. собирается передать кругленькую сумму в фонд города. Деньги и несколько золотых самородков в ночь перед передачей он заберет из банка и будет хранить до утра у себя дома, в сейфе, который вы без труда отыщите и, надеюсь, сможете открыть.
Старый лис надеется на то, что дата передачи денег никому не известна кроме него и мэра, но, ваш покорный слуга, получил шанс узнать дату и не медлит этим воспользоваться.
Если данное предложение Вас заинтересовало, то прошу великодушно уступить мне ничтожные десять процентов от суммы, которые Вы сможете отдать в Торнтоне моему доверенному лицу через месяц, когда все события улягутся.
Описание и схему проезда к особняку прилагаю на листке.
Удачи и не забудьте, что мое доверенное лицо вас найдет.
Искренне Ваш, доброжелатель."
- Кто же этот доброжелатель, кто?.. – Ханни задула свечи.
«И куда теперь?» - мысль отстукивала в голове миля за милю, вторя топоту Туз. Интуиция и бледный отсвет надежды вели дальше на Запад. Там могла быть помощь, не делом, так добрым советом.
Придорожный салун у въезда в Шайенн пришлось пропустить. Только объехав город окольной дорогой, подальше от любопытных глаз, Ханни нашла забегаловку, в которой можно было перекусить и дать отдых уставшей лошади.
Пол редко пересыпали свежей соломой, а кофе оказался мутным и слишком разбавленным водой, но сено для лошади было приличное, да и народу тут было пара немолодых ковбоев.
- Здесь и переночуем, Туз, - Йоханна проверила упряжь, все было на месте.
Перед сном, еще раз проверив засов на двери комнатенки, при тусклом свете нескольких свеч, Фогель снова перечитала письмо от незнакомца, полученное в Омахе:
"Дорогая Ханни.
Мне доподлинно известно, что некий мистер Н. собирается передать кругленькую сумму в фонд города. Деньги и несколько золотых самородков в ночь перед передачей он заберет из банка и будет хранить до утра у себя дома, в сейфе, который вы без труда отыщите и, надеюсь, сможете открыть.
Старый лис надеется на то, что дата передачи денег никому не известна кроме него и мэра, но, ваш покорный слуга, получил шанс узнать дату и не медлит этим воспользоваться.
Если данное предложение Вас заинтересовало, то прошу великодушно уступить мне ничтожные десять процентов от суммы, которые Вы сможете отдать в Торнтоне моему доверенному лицу через месяц, когда все события улягутся.
Описание и схему проезда к особняку прилагаю на листке.
Удачи и не забудьте, что мое доверенное лицо вас найдет.
Искренне Ваш, доброжелатель."
- Кто же этот доброжелатель, кто?.. – Ханни задула свечи.
Катарина купила лошадь, а точнее клячу. Такую бы пристрелили из жалости в Кентукки, но здесь она стоила целый доллар. "Сатана" - так звали клячу, мирно жевала пучок сена, когда Катарина оседлала её и направилась к указанному дому.
Самым поздним вечером она была возле белого особняка на выезде из города и очень тщательно выбрав место, попивала холодную родниковую воду наблюдая за домом из зарослей крапивника. Наступила ночь, взошла луна. В тусклом свете серпа Катарина видела, как возле дома появился - огонек и худощавый женский силуэт направился к лошади. Всадница запрыгнула на лошадь и начала быстро удаляться.
Катарина верхом последовала за ней, стараясь сохранять дистанцию. Огонек быстро пропал, вероятно был затушен. И только свет звезд и узкого серпа иногда освещал пустошь, проглядывая сквозь разрывы в тучах. Ближе к утру тучи рассеялись и на равнине была хорошо видна одинокая фигура. Катарина еще больше увеличила дистанцию не беспокоясь уже потерять её из виду. Ведь дорога, а точнее тропа была единственная на много миль. Так они добрались до Шейнена и к удивлению Катарины начали огибать его по периметру.
...
Катарина спешилась всего лишь в двухстах ярдах от постоялого двора в которой вошла женщина. Монашка захотела пройти эти ярды пешком, да и "Сатана" едва дышала, загнанная напрочь. "Лошадь скоро падет", - думала Катарина. - " надо было купить за пятерку чалого жеребца, однако денег было жалко.".
Катарина долго разглядывала окрестности, прежде чем подойти на час позже чем худощавая женщина, в ту же самую гостиницу. Катарина не стала привязывать лошадь, лишь сняла седло, и хлопнула едва живую старушку по крупу: "вот тебе - пенсия, гуляй!". После чего открыла дверь.
Самым поздним вечером она была возле белого особняка на выезде из города и очень тщательно выбрав место, попивала холодную родниковую воду наблюдая за домом из зарослей крапивника. Наступила ночь, взошла луна. В тусклом свете серпа Катарина видела, как возле дома появился - огонек и худощавый женский силуэт направился к лошади. Всадница запрыгнула на лошадь и начала быстро удаляться.
Катарина верхом последовала за ней, стараясь сохранять дистанцию. Огонек быстро пропал, вероятно был затушен. И только свет звезд и узкого серпа иногда освещал пустошь, проглядывая сквозь разрывы в тучах. Ближе к утру тучи рассеялись и на равнине была хорошо видна одинокая фигура. Катарина еще больше увеличила дистанцию не беспокоясь уже потерять её из виду. Ведь дорога, а точнее тропа была единственная на много миль. Так они добрались до Шейнена и к удивлению Катарины начали огибать его по периметру.
...
Катарина спешилась всего лишь в двухстах ярдах от постоялого двора в которой вошла женщина. Монашка захотела пройти эти ярды пешком, да и "Сатана" едва дышала, загнанная напрочь. "Лошадь скоро падет", - думала Катарина. - " надо было купить за пятерку чалого жеребца, однако денег было жалко.".
Катарина долго разглядывала окрестности, прежде чем подойти на час позже чем худощавая женщина, в ту же самую гостиницу. Катарина не стала привязывать лошадь, лишь сняла седло, и хлопнула едва живую старушку по крупу: "вот тебе - пенсия, гуляй!". После чего открыла дверь.
feat. Dawn
- Джонатан Рэд, - чуть приподнял шляпу шериф, хотя свою звезду он предусмотрительно спрятал в карман жилетки. Пока оповещать всех, что он представитель закона, было не в его планах. - А как мне величать моего проводника?
- Эйла Аттвуд. - врать не было смысла, ведь если бы её уличили во лжи, удачное знакомство было бы тут же испорчено, и Эйла навлекла бы на себя излишние подозрения.
- Очень приятно, - улыбнулся Рэд, вставая и жестом предлагая девушке направиться к выходу из салуна.
Собственно Джон ожидал всего чего угодно, но только не такого легкого согласия от девушки в странной просьбе незнакомого мужчины проводить его на край города. Мало ли в какую ловушку мог заманить странный незнакомец? Однако, она не только не выяснила кто он до согласия, но даже не задала каких-либо наводящих вопросов. Да и попросту не послала его к черту. Впечатление глупой наивной девушки она тоже не производила. Взгляд был цепкий, спокойный, рассудительный. Напрашивался вывод, что девушка умеет постоять за себя и не боится оставаться один на один с незнакомцем. Возможно, она дочь какого-нибудь ковбоя, научившего девчонку обращаться с оружием (которое Рэд не сразу, но заметил при ней), или охотница за головами, а возможно... Возможно, она пару суток назад украла неплохую сумму в особняке Нэша и чего-то ждет. Но чего? Подельников? Помощи? Зачем ей отсиживаться в городе, опасаясь облавы? Узнает ли ее силуэт кухарка Нэша? А если нет?.. Все эти рассуждения мелькали словно уличные газовые фонари, провожающие пустыми глазницами стекол мужчину и женщину, молчаливо идущих по улицам Омахи. Джон и правда почти не знал город, но, кажется, они шли в верном направлении.
Пока они шли к месту, Эйла постаралась получше рассмотреть попутчика. Угрюмый, немногословный... Говорит строго по делу, без лишних слов. Вооружён, причём, сразу двумя револьверами, что вызвало у Эйлы недоумение. Она никак не могла придумать, зачем может понадобиться человеку сразу два револьвера. И чем можно оправдать почти три фунта лишнего веса. Ведь стрелять из двух "Ремингтонов" одновременно - практически невозможно. Однако, в любом случае этот человек выглядел опытным, и на простого ковбоя был слабо похож. Скорее, на наёмника, опытного бандита, или коллегу - другого охотника за головами.
Особняк Нэша сверкал белоснежной красотой в лучах утреннего солнца. Когда до ворот оставалось несколько шагов и стал слышен шум дворовых фонтанчиков, Рэд слегка тронул спутницу за локоть, давая понять, что пора остановиться.
- Что ж, мисс Аттвуд, я премного благодарен вам за помощь, - улыбнулся Джон. - Не сочтите за дерзость пригласить вас на кофе к хозяину дома. Уверен, он будет рад отблагодарить вас за помощь мне, его другу.
Эйла нисколько не удивилась такому повороту событий. Скорее, она обрадовалась тому, что ей не придётся напрашиваться самой. И тем более не придётся проникать туда менее честными методами. Хотя, с другой стороны, она понимала, что то, что она с лёгкостью соглашается на все подозрительные предложения - само по себе подозрительно. Но, как она уже отмечала ранее, информация и нужные люди уже второй день сами приходят к ней, и поэтому Эйла решила, что она пока не будет предпринимать каких-либо активных действий, а будет просто наблюдать за развитием событий.
- С удовольствием, мистер Ред. Не терпится познакомиться с владельцем такой красоты. - Эйла уже почти не скрывала заинтересованности в посещении особняка.
"Если она все-таки та самая воровка, то слишком дерзкая," - усмехнулся про себя Джон. Ему импонировала открытость и смелость девушки. И почему-то совсем не хотелось, чтоб его подозрения подтвердились. Ведь оставался еще шанс на третью подозреваемую. Поднимая молоток для входной двери, Рэд все больше хотел, чтоб кухарка не признала стройный силуэт его спутницы...
- Джонатан Рэд, - чуть приподнял шляпу шериф, хотя свою звезду он предусмотрительно спрятал в карман жилетки. Пока оповещать всех, что он представитель закона, было не в его планах. - А как мне величать моего проводника?
- Эйла Аттвуд. - врать не было смысла, ведь если бы её уличили во лжи, удачное знакомство было бы тут же испорчено, и Эйла навлекла бы на себя излишние подозрения.
- Очень приятно, - улыбнулся Рэд, вставая и жестом предлагая девушке направиться к выходу из салуна.
Собственно Джон ожидал всего чего угодно, но только не такого легкого согласия от девушки в странной просьбе незнакомого мужчины проводить его на край города. Мало ли в какую ловушку мог заманить странный незнакомец? Однако, она не только не выяснила кто он до согласия, но даже не задала каких-либо наводящих вопросов. Да и попросту не послала его к черту. Впечатление глупой наивной девушки она тоже не производила. Взгляд был цепкий, спокойный, рассудительный. Напрашивался вывод, что девушка умеет постоять за себя и не боится оставаться один на один с незнакомцем. Возможно, она дочь какого-нибудь ковбоя, научившего девчонку обращаться с оружием (которое Рэд не сразу, но заметил при ней), или охотница за головами, а возможно... Возможно, она пару суток назад украла неплохую сумму в особняке Нэша и чего-то ждет. Но чего? Подельников? Помощи? Зачем ей отсиживаться в городе, опасаясь облавы? Узнает ли ее силуэт кухарка Нэша? А если нет?.. Все эти рассуждения мелькали словно уличные газовые фонари, провожающие пустыми глазницами стекол мужчину и женщину, молчаливо идущих по улицам Омахи. Джон и правда почти не знал город, но, кажется, они шли в верном направлении.
Пока они шли к месту, Эйла постаралась получше рассмотреть попутчика. Угрюмый, немногословный... Говорит строго по делу, без лишних слов. Вооружён, причём, сразу двумя револьверами, что вызвало у Эйлы недоумение. Она никак не могла придумать, зачем может понадобиться человеку сразу два револьвера. И чем можно оправдать почти три фунта лишнего веса. Ведь стрелять из двух "Ремингтонов" одновременно - практически невозможно. Однако, в любом случае этот человек выглядел опытным, и на простого ковбоя был слабо похож. Скорее, на наёмника, опытного бандита, или коллегу - другого охотника за головами.
Особняк Нэша сверкал белоснежной красотой в лучах утреннего солнца. Когда до ворот оставалось несколько шагов и стал слышен шум дворовых фонтанчиков, Рэд слегка тронул спутницу за локоть, давая понять, что пора остановиться.
- Что ж, мисс Аттвуд, я премного благодарен вам за помощь, - улыбнулся Джон. - Не сочтите за дерзость пригласить вас на кофе к хозяину дома. Уверен, он будет рад отблагодарить вас за помощь мне, его другу.
Эйла нисколько не удивилась такому повороту событий. Скорее, она обрадовалась тому, что ей не придётся напрашиваться самой. И тем более не придётся проникать туда менее честными методами. Хотя, с другой стороны, она понимала, что то, что она с лёгкостью соглашается на все подозрительные предложения - само по себе подозрительно. Но, как она уже отмечала ранее, информация и нужные люди уже второй день сами приходят к ней, и поэтому Эйла решила, что она пока не будет предпринимать каких-либо активных действий, а будет просто наблюдать за развитием событий.
- С удовольствием, мистер Ред. Не терпится познакомиться с владельцем такой красоты. - Эйла уже почти не скрывала заинтересованности в посещении особняка.
"Если она все-таки та самая воровка, то слишком дерзкая," - усмехнулся про себя Джон. Ему импонировала открытость и смелость девушки. И почему-то совсем не хотелось, чтоб его подозрения подтвердились. Ведь оставался еще шанс на третью подозреваемую. Поднимая молоток для входной двери, Рэд все больше хотел, чтоб кухарка не признала стройный силуэт его спутницы...
Унылые, похожие друг на друга, как два яйца из одного гнезда, версты мелькали за окном. Мерно стучали колеса вагона и в этом стуке "чух-тых, чух-тых" слышалось: "Вер-нись! Вер-нись!". Боязно впервые покидать дом так надолго и уезжать так далеко. Но и жить среди сестер, только и мечтающих о замужестве, а потом выйти замуж и нарожать кучу сопливых ребятишек...О,нет! Такая судьба не для нее, не для Полинн. Конечно, рано или поздно ей придется это сделать - жить старой девой совершенно неприлично, но лучше поздно, чем рано, не так ли? Мисс Робийяр снова посмотрела в окно. Почему монетка, которую она бросила на карту, упала точнехонько на маленькую точку Омахи? Боже, как кричала мать! Чопорная Мари Робийяр забыла о том, что она-леди и в резких выражениях, не стесняясь слуг, орала, что дочь на Севере изнасилуют, убьют, а то и хуже! Что уж может быть хуже смерти, матушка умолчала. Впрочем, Полинн умела настоять на своем и вот она уже в роскошном купе, мчит в Омаху. Четвертый день уж как мчит.
- Мисс Полинн, - затормошила ее ласковая и теплая рука Летти, - мы почти приехали. Это Сент-Луис. Завтра будем в Омахе.
Девушка вскинулась, привычно охорашиваясь, и с удивлением отметила, что она заснула, пропустив, как поезд остановился у вокзала этого маленького северного городка. Когда она, наконец, вышла на перрон, закутанная стараниями служанки в пелерину ("леди негоже до завтрака плечики оголять"), первым, кого она увидела, был начальник станции, худой, как палка, но зато в шляпе с кокардой.
- Мисс Полинн, - затормошила ее ласковая и теплая рука Летти, - мы почти приехали. Это Сент-Луис. Завтра будем в Омахе.
Девушка вскинулась, привычно охорашиваясь, и с удивлением отметила, что она заснула, пропустив, как поезд остановился у вокзала этого маленького северного городка. Когда она, наконец, вышла на перрон, закутанная стараниями служанки в пелерину ("леди негоже до завтрака плечики оголять"), первым, кого она увидела, был начальник станции, худой, как палка, но зато в шляпе с кокардой.
Катарина отдала седло и упряжь парню на конюшне заплатив два цента за то, чтобы тот присмотрел за сохранностью вещей, а сама вошла в таверну. Споктнувшись о пьяного ковбоя лежащего прямо возле дверей, она взяла лишь ключ у заспанного хозяина таверны, после чего заснула в своей комнате. Катарина обладала удивительным даром спать при любом шуме как убитая, однако просыпаться по "внутреннему хронометру", вот и сейчас дав себе команду проснуться через четыре часа, она проснулась вовремя, едва только небо порозовело.
Напившись холодной воды и умывшись ею, она спустилась вниз. Внизу уже пили какие-то ковбои, возможно еще с вечера. Однако никто из постояльцев и тем более постоялиц еще не спускался. Поэтому Сестра Катарина вышла на улицу в поисках лошадей. Она хотела угнать какую-нибудь, принадлежащую пьяному ковбою, как она проделывала не раз, но вовремя опомнилась, ведь уходить от погони не входило в ее планы.
И тут о чудо она заметила живую Сативу, которая мира жевала какой-то корм с телеги. Из дверей лавки выскочил разгневанный мексиканец и набросился на кобылу.
- Эй! Это моя лошадь! - закричала Катарина. И забрала Сативу себе.
Та не только не пала, но выглядела резвой и очень живой, вероятно драгоценный чай мексиканца, потерю которого тот горько оплакивал, пошел кобыле очень на пользу. Катарина отказалась платить за съеденный животным супер-чай и почувствовала как глаза мексиканца сверлят ей спину словно два дула револьвера.
Она успела сходить на почту, отправить письмо Джону Смиту в Омаху и вернуться к салуну. Задала Сативе овса и велела взнуздать её и держать в готовности. Она верила, что лошадь выдержит.
После чего монашка толкнула дверь салуна...
Напившись холодной воды и умывшись ею, она спустилась вниз. Внизу уже пили какие-то ковбои, возможно еще с вечера. Однако никто из постояльцев и тем более постоялиц еще не спускался. Поэтому Сестра Катарина вышла на улицу в поисках лошадей. Она хотела угнать какую-нибудь, принадлежащую пьяному ковбою, как она проделывала не раз, но вовремя опомнилась, ведь уходить от погони не входило в ее планы.
И тут о чудо она заметила живую Сативу, которая мира жевала какой-то корм с телеги. Из дверей лавки выскочил разгневанный мексиканец и набросился на кобылу.
- Эй! Это моя лошадь! - закричала Катарина. И забрала Сативу себе.
Та не только не пала, но выглядела резвой и очень живой, вероятно драгоценный чай мексиканца, потерю которого тот горько оплакивал, пошел кобыле очень на пользу. Катарина отказалась платить за съеденный животным супер-чай и почувствовала как глаза мексиканца сверлят ей спину словно два дула револьвера.
Она успела сходить на почту, отправить письмо Джону Смиту в Омаху и вернуться к салуну. Задала Сативе овса и велела взнуздать её и держать в готовности. Она верила, что лошадь выдержит.
После чего монашка толкнула дверь салуна...
Сент-Луис, железнодорожная станция
Начальник станции нервно переступал с ноги на ногу, оглядываясь, словно за спиной могла быть чья-то поддержка. Наконец, он решился и подошел к девушке и негритянке.
– Добрый день, мисс, - он чуть приподнял шляпу, мелькнув кокардой прямо перед лицом Полинн. – Тут у нас станция маленькая, всего одна линия, без развилок… Каждый раз ведь говорил начальству, что надо усилить охрану!
Мужчина еще больше занервничал, и голос его стал резок, пискляв от негодования.
– Но ведь не послушали и вот! Сегодня ночью банда хромого Сэма взорвала пути в нескольких милях отсюда. Утренний экспресс был начисто ограблен… Сейчас там уже отряд военных, но пока пути починят, пройдет дня три, не меньше. Городишко у нас небольшой, но две почтовые станции есть. На одной конные дилижансы, а на другой паровые. Торопитесь, мисс, иначе вам придется задержаться тут надолго, а гостиница всего одна, да и та…
Начальник станции брезгливо поморщился и быстро вошел в вагон – сообщать неприятную новость остальным пассажирам.
Начальник станции нервно переступал с ноги на ногу, оглядываясь, словно за спиной могла быть чья-то поддержка. Наконец, он решился и подошел к девушке и негритянке.
– Добрый день, мисс, - он чуть приподнял шляпу, мелькнув кокардой прямо перед лицом Полинн. – Тут у нас станция маленькая, всего одна линия, без развилок… Каждый раз ведь говорил начальству, что надо усилить охрану!
Мужчина еще больше занервничал, и голос его стал резок, пискляв от негодования.
– Но ведь не послушали и вот! Сегодня ночью банда хромого Сэма взорвала пути в нескольких милях отсюда. Утренний экспресс был начисто ограблен… Сейчас там уже отряд военных, но пока пути починят, пройдет дня три, не меньше. Городишко у нас небольшой, но две почтовые станции есть. На одной конные дилижансы, а на другой паровые. Торопитесь, мисс, иначе вам придется задержаться тут надолго, а гостиница всего одна, да и та…
Начальник станции брезгливо поморщился и быстро вошел в вагон – сообщать неприятную новость остальным пассажирам.
Ошеломленная, растерянная Полинн осталась стоять на перроне, очнувшись лишь когда Летти, охнув, уронила ей на ногу саквояж.
"Хорошо, что я не взяла с собой драгоценности, - подумала мисс Робийяр,- и в кошельке всего-то десять долларов".
О том, что эти "всего-то" для кого-то могут быть целым состоянием, Полинн не задумывалась. Да и до того ли ей было?
Логично рассудив, что паровой дилижанс хоть и быстрее, но все ринутся именно туда, девушка направилась на станцию с конными каретами, уточнив адрес все у того же начальника станции.
И вот теперь, трясясь в душном полумраке дилижанса, который иначе как кибиткой и назвать- то трудно, она устало склонила голову на створ окна. Приключения, и именно сейчас, в ее планы не входили; они хороши, когда ты после долгой дороги примешь ванну с лавандой, отменно поужинаешь и отоспишься в мягкой постели (чем, собственно, Полинн и намеревалась заняться по приезду). Сейчас же, сидя напротив пресвитерианского священника, в тесной кибитке, набитой людьми, девушка отчетливо понимала - ей хочется домой. Туда, где все просто, понятно и безопасно. Где ужин при свечах и вечерняя молитва. Где сестры (о,Мадонна!) говорят о поклонниках и о том, как "эта дурнушка Батлер танцевала с этим очаровательным джентльменом, ах, не помню его имени".
Летти мягко переложила голову уснувшей госпожи себе на плечо, но Полинн этого даже не заметила.
"Хорошо, что я не взяла с собой драгоценности, - подумала мисс Робийяр,- и в кошельке всего-то десять долларов".
О том, что эти "всего-то" для кого-то могут быть целым состоянием, Полинн не задумывалась. Да и до того ли ей было?
Логично рассудив, что паровой дилижанс хоть и быстрее, но все ринутся именно туда, девушка направилась на станцию с конными каретами, уточнив адрес все у того же начальника станции.
И вот теперь, трясясь в душном полумраке дилижанса, который иначе как кибиткой и назвать- то трудно, она устало склонила голову на створ окна. Приключения, и именно сейчас, в ее планы не входили; они хороши, когда ты после долгой дороги примешь ванну с лавандой, отменно поужинаешь и отоспишься в мягкой постели (чем, собственно, Полинн и намеревалась заняться по приезду). Сейчас же, сидя напротив пресвитерианского священника, в тесной кибитке, набитой людьми, девушка отчетливо понимала - ей хочется домой. Туда, где все просто, понятно и безопасно. Где ужин при свечах и вечерняя молитва. Где сестры (о,Мадонна!) говорят о поклонниках и о том, как "эта дурнушка Батлер танцевала с этим очаровательным джентльменом, ах, не помню его имени".
Летти мягко переложила голову уснувшей госпожи себе на плечо, но Полинн этого даже не заметила.
Ветер, невесть как пробравшийся на сеновал, шаловливо взъерошил гриву Тамерлана, пробежал по руке Сэма, отчего спящему мужчине показалось, будто бы его коснулись губы, мягкие и нежные.
- Энни, - улыбнулся он сквозь дрему и тут же проснулся. Не было Энни. Не было детей. Не было дома. Был пыльный сеновал, Тамерлан и винтовка. Еще была листовка с его собственным дурно исполненным портретом и трехзначной суммой. Совершенно не обоснованной, между прочим. Почтовый дилижанс не стоил столько. И тот маленький банк в Сент-Луисе. И те серьги жирной купеческой женушки. Ну, и все остальное, по мелочи, то же не стоило столько. Человеку, в конце концов, нужно есть и кормить коня. И патроны нужны человеку тоже. Ну, и спать бы хотелось в гостиницах, хоть изредка.
Сэм сладко потянулся, отчего на плечах затрещала клетчатая рубаха и натянул черно-белое пончо, которым укрывался.
- Hola*! - Мигель совершенно не умел ходить тихо. Он звенел шпорами, громко сопел и постоянно почесывался. А еще он чавкал, когда ел и храпел, когда спал. За одно это Сэм трижды порывался его пристрелить, но полезность мексиканца перевешивала все его недостатки. Мигель виртуозно собирал слухи и доставал патроны.
- Hola, - лениво согласился Сэм, - ты откуда в столь ранний час?
- На рынке был, - почесавшись, ответил мексиканец и плюхнулся на солому. - Говорят, банда Хромого Сэма чугунку взорвала. Ограбили утренний экспресс, там вояки сейчас.
Пару минут Стоун изумленно смотрел на напарника, будто видел впервые.
- Так у нас денег куры не клюют теперь, - расхохотался он, но тут же посерьезнел, - надо валить отсюда. На нас сейчас будут вешать все, даже изнасилование рябой несушки. Экспресс...Дорого бы я заплатил, чтоб знать, кто под меня работает.
- Валить-то можно, - согласился мексиканец, - но sin dinero**.
- Деньги будут. Чугунка взорвана, так? Так! Значит, все богатей, которые ехали на поезде, поедут в дилижансах. Паровые мы не догоним. А вот конные - за милую душу. Ступай на рынок, нам понадобятся припасы для путешествия.
Дождавшись, когда Мигель уйдет, Сэм снова откинулся на солому. Быть может, если получится заснуть, снова приснятся Энни и дети.
________________________________________
*Привет!
** денег нет
- Энни, - улыбнулся он сквозь дрему и тут же проснулся. Не было Энни. Не было детей. Не было дома. Был пыльный сеновал, Тамерлан и винтовка. Еще была листовка с его собственным дурно исполненным портретом и трехзначной суммой. Совершенно не обоснованной, между прочим. Почтовый дилижанс не стоил столько. И тот маленький банк в Сент-Луисе. И те серьги жирной купеческой женушки. Ну, и все остальное, по мелочи, то же не стоило столько. Человеку, в конце концов, нужно есть и кормить коня. И патроны нужны человеку тоже. Ну, и спать бы хотелось в гостиницах, хоть изредка.
Сэм сладко потянулся, отчего на плечах затрещала клетчатая рубаха и натянул черно-белое пончо, которым укрывался.
- Hola*! - Мигель совершенно не умел ходить тихо. Он звенел шпорами, громко сопел и постоянно почесывался. А еще он чавкал, когда ел и храпел, когда спал. За одно это Сэм трижды порывался его пристрелить, но полезность мексиканца перевешивала все его недостатки. Мигель виртуозно собирал слухи и доставал патроны.
- Hola, - лениво согласился Сэм, - ты откуда в столь ранний час?
- На рынке был, - почесавшись, ответил мексиканец и плюхнулся на солому. - Говорят, банда Хромого Сэма чугунку взорвала. Ограбили утренний экспресс, там вояки сейчас.
Пару минут Стоун изумленно смотрел на напарника, будто видел впервые.
- Так у нас денег куры не клюют теперь, - расхохотался он, но тут же посерьезнел, - надо валить отсюда. На нас сейчас будут вешать все, даже изнасилование рябой несушки. Экспресс...Дорого бы я заплатил, чтоб знать, кто под меня работает.
- Валить-то можно, - согласился мексиканец, - но sin dinero**.
- Деньги будут. Чугунка взорвана, так? Так! Значит, все богатей, которые ехали на поезде, поедут в дилижансах. Паровые мы не догоним. А вот конные - за милую душу. Ступай на рынок, нам понадобятся припасы для путешествия.
Дождавшись, когда Мигель уйдет, Сэм снова откинулся на солому. Быть может, если получится заснуть, снова приснятся Энни и дети.
________________________________________
*Привет!
** денег нет
Вместе с Джеймсом Генри Бертоном.
Из приятного тепла дремоты Полинн вырвал резкий окрик возницы и начавшаяся тряска доселе рамеренно покачивающегося дилижанса.
- Что? Что случилось? - встревоженно спросила она, увидев испуганное лицо священника.
- Бандиты, дочь моя, - бледнея ответствовал тот, - помолимся же...
- Какой помолимся! - Возмутился дедок в серой шляпе, сидевший рядом с ним, - ты, патер, человек уважаемый и все такое, но надыть отсреливаться. Дай-кось я к оконцу эвон подсяду.
Дед оттеснил священника и уселся напротив Полинн. Подмигнув ей, он извлек из сумки внушительного вида револьвер.
- Не бойсь, барышня, у Вонючки Билла рука еще тверда! - сообщил он ей, ухмыляясь.
"Приключения продолжаются, - обреченно подумала мисс Робийяр, крепче цепляясь за сиденье, поскольку дилижанс уже не трясло, а скорее швыряло из стороны в сторону, - чтоб их черти разодрали!" Кого конкретно упомянутые инфернальные сущноси должны были разодрать - бандитов, приключения или возницу (а возможно, и всех сразу), Полинн уточнить не успела. Возница странно вякнул-вскрикнул и, судя по звуку, упал на землю. Кони еще некоторое время бежали, но затем, повинуясь чьему-то окрику, остановились. Наступила тишина.
Первым не выдержал Вонючка Билл. По пояс высунувшись из окна, он с оглушительным грохотом принялся палить во все стороны.
- Слышь, дед, - воспользовавшись паузой между выстрелами лениво заговорил один из бандитов (а в том, что это банда того самого Сэма, никто в дилижансе и не сомневался), - не дури. Бросай свою артиллерию, выходи с поднятыми руками.
- Это хто там такой умный? - прищурился Билл, у которого закончились патроны.
- Сэм Стоун, - спокойно проинформировал его бандит, открывая дверцу кибитки, - привествую вас. Мэм, - полупоклон в сторону оцепеневшей от страха Полинн, - господа. Пожертвуйте все, что есть, на нужды голодающих.
- А это хто тут голодающий? - Неугомонный дедок явно хотел умереть героем.
- Вот он, - ткнул пальцем Сэм в подъехавшего ближе Мигеля, на лассо которого болтался спутанный возница. Мигель с довольным видом жевал какую-то травину. - Видишь, дед, парень с голодухи уже траву жрет. Ну же, достаем кошельки. Мисс, у вас замечательные сережки в ушах, прошу вас.
- Sam, esta mujer negro y una niña de su Robillard, hija.- подал голос Мигель, пристально вглядывавшийся в лицо Летти.
- ¿Cómo lo sabes?
- He trabajado como gerente*.
- Ты? - Удивился Сэм. - Воистину...
Воистину, сегодня был день неоконченных фраз. Денег и драгоценностей у пассажиров оказалось унизительно мало, на один хороший ужин и комфортный ночлег. Но была одна драгоценность, сверкающая в темноте тесной кибитки - мисс Робийяр. Дочь того самого Робийяра. Интересно, во сколько папенька оценит доченьку? Которая хоть и не единственная, но все же наверняка любимая?
- Мигель, выпряги клячу из этого тарантаса. Они и на одной до Сен-Луиса доедут. Мисс, прошу вас, - Сэм снял шляпу, и одной рукой почтительно прижал ее к груди, другую же предложил Полинн.
- Я никуда не пойду, - испуганно заявила девушка, - Летти! Скажи ему, что я никуда не пойду!
- Мисс Полинн говорит, что она никуда с вмаи не пойдет, - ворчливо сообщила Сэму негритянка, - негоже леди с таким негодяем расхаживать!
- Мисс, - Стоун застыл в почтительной позе, - со всем уважением к вам, либо вы выйдете сами, либо я вытащу вас за шкирку, как поганого котенка. И это будет, поверьте мне, совсем не уважительно.
- Нет! - совсем уже шепотом пролепетала Полинн, вжимаясь в сиденье тарантаса.
- Да что же это такое, - по тону Стоуна было понятно, что он раздражен и торопится,- уговаривай каждую, уламывай.
С этими словами мужчина схватил девушку за руку и так резко дернул, что мисс Робийяр вылетела из дилижанса и оказалась прижатой к его груди.
- Я польщен, мисс, - Сэм отодвинул Полинн от себя, крепко держа ее, меж тем, - но мы не знакомы столь близко, чтобы вы в мои объятия падали. Пока не знакомы.
- На кой она тебе? - Мигель обматывал веревкой возницу так, что несчастный стал похож на колбасу, готовую к копчению.
- А мы ее папаше Робийяру продадим. Ну же, мисс, я сегодня настолько добр, что позволю вам даже взять ваши вещи.
- Отец не даст за меня ни цента, - мисс Робийяр несколько собралась с мыслями и совладала со страхом, - а вас за это повесят!
- Рано или поздно меня все равно повесят, - пожал плечами Сэм, - но перед этим я успею пожить. И пожить хорошо. Берите вещи, мисс, пока я еще любезен и полезайте вот на эту милую конягу, которая, конечно, не достойна вашей, без сомнения, хорошенькой попки. Иначе вы поедете поперек моего седла этой самой попкой кверху. Выбор за вами.
Полинн, стараясь унять дрожь в руках, медленно высвободилась из рук бандита и повернулась к дилижансу.
- Летти, - твердо сказала она, - я уезжаю с этим джентльменом. Подай мой саквояж. Поезжай с этими господами в дилижансе. В ближайшем городе сообщи об этом инциденте представителям власти. Постарайся, чтобы градоправитель Омахи узнал об этом.
- Но мисс Полинн, как же, - начала было негритянка.
- Нет, Летти, - девушка казалась спокойной и лишь только легкая дрожь в голосе выдавала ее состояние, - делай, как скажу.
Вонючка Билл, распутывавший возницу, проводил взглядом трех всадников: Сэма, ведущего в поводу лошадь с сидящей на ней Полинн и Мигеля, которого перевешивал саквояж.
___
*-Сэм, это негритянка Робийяра и его дочь.
- Откуда знаешь?
- Я работал у него управляющим.
Из приятного тепла дремоты Полинн вырвал резкий окрик возницы и начавшаяся тряска доселе рамеренно покачивающегося дилижанса.
- Что? Что случилось? - встревоженно спросила она, увидев испуганное лицо священника.
- Бандиты, дочь моя, - бледнея ответствовал тот, - помолимся же...
- Какой помолимся! - Возмутился дедок в серой шляпе, сидевший рядом с ним, - ты, патер, человек уважаемый и все такое, но надыть отсреливаться. Дай-кось я к оконцу эвон подсяду.
Дед оттеснил священника и уселся напротив Полинн. Подмигнув ей, он извлек из сумки внушительного вида револьвер.
- Не бойсь, барышня, у Вонючки Билла рука еще тверда! - сообщил он ей, ухмыляясь.
"Приключения продолжаются, - обреченно подумала мисс Робийяр, крепче цепляясь за сиденье, поскольку дилижанс уже не трясло, а скорее швыряло из стороны в сторону, - чтоб их черти разодрали!" Кого конкретно упомянутые инфернальные сущноси должны были разодрать - бандитов, приключения или возницу (а возможно, и всех сразу), Полинн уточнить не успела. Возница странно вякнул-вскрикнул и, судя по звуку, упал на землю. Кони еще некоторое время бежали, но затем, повинуясь чьему-то окрику, остановились. Наступила тишина.
Первым не выдержал Вонючка Билл. По пояс высунувшись из окна, он с оглушительным грохотом принялся палить во все стороны.
- Слышь, дед, - воспользовавшись паузой между выстрелами лениво заговорил один из бандитов (а в том, что это банда того самого Сэма, никто в дилижансе и не сомневался), - не дури. Бросай свою артиллерию, выходи с поднятыми руками.
- Это хто там такой умный? - прищурился Билл, у которого закончились патроны.
- Сэм Стоун, - спокойно проинформировал его бандит, открывая дверцу кибитки, - привествую вас. Мэм, - полупоклон в сторону оцепеневшей от страха Полинн, - господа. Пожертвуйте все, что есть, на нужды голодающих.
- А это хто тут голодающий? - Неугомонный дедок явно хотел умереть героем.
- Вот он, - ткнул пальцем Сэм в подъехавшего ближе Мигеля, на лассо которого болтался спутанный возница. Мигель с довольным видом жевал какую-то травину. - Видишь, дед, парень с голодухи уже траву жрет. Ну же, достаем кошельки. Мисс, у вас замечательные сережки в ушах, прошу вас.
- Sam, esta mujer negro y una niña de su Robillard, hija.- подал голос Мигель, пристально вглядывавшийся в лицо Летти.
- ¿Cómo lo sabes?
- He trabajado como gerente*.
- Ты? - Удивился Сэм. - Воистину...
Воистину, сегодня был день неоконченных фраз. Денег и драгоценностей у пассажиров оказалось унизительно мало, на один хороший ужин и комфортный ночлег. Но была одна драгоценность, сверкающая в темноте тесной кибитки - мисс Робийяр. Дочь того самого Робийяра. Интересно, во сколько папенька оценит доченьку? Которая хоть и не единственная, но все же наверняка любимая?
- Мигель, выпряги клячу из этого тарантаса. Они и на одной до Сен-Луиса доедут. Мисс, прошу вас, - Сэм снял шляпу, и одной рукой почтительно прижал ее к груди, другую же предложил Полинн.
- Я никуда не пойду, - испуганно заявила девушка, - Летти! Скажи ему, что я никуда не пойду!
- Мисс Полинн говорит, что она никуда с вмаи не пойдет, - ворчливо сообщила Сэму негритянка, - негоже леди с таким негодяем расхаживать!
- Мисс, - Стоун застыл в почтительной позе, - со всем уважением к вам, либо вы выйдете сами, либо я вытащу вас за шкирку, как поганого котенка. И это будет, поверьте мне, совсем не уважительно.
- Нет! - совсем уже шепотом пролепетала Полинн, вжимаясь в сиденье тарантаса.
- Да что же это такое, - по тону Стоуна было понятно, что он раздражен и торопится,- уговаривай каждую, уламывай.
С этими словами мужчина схватил девушку за руку и так резко дернул, что мисс Робийяр вылетела из дилижанса и оказалась прижатой к его груди.
- Я польщен, мисс, - Сэм отодвинул Полинн от себя, крепко держа ее, меж тем, - но мы не знакомы столь близко, чтобы вы в мои объятия падали. Пока не знакомы.
- На кой она тебе? - Мигель обматывал веревкой возницу так, что несчастный стал похож на колбасу, готовую к копчению.
- А мы ее папаше Робийяру продадим. Ну же, мисс, я сегодня настолько добр, что позволю вам даже взять ваши вещи.
- Отец не даст за меня ни цента, - мисс Робийяр несколько собралась с мыслями и совладала со страхом, - а вас за это повесят!
- Рано или поздно меня все равно повесят, - пожал плечами Сэм, - но перед этим я успею пожить. И пожить хорошо. Берите вещи, мисс, пока я еще любезен и полезайте вот на эту милую конягу, которая, конечно, не достойна вашей, без сомнения, хорошенькой попки. Иначе вы поедете поперек моего седла этой самой попкой кверху. Выбор за вами.
Полинн, стараясь унять дрожь в руках, медленно высвободилась из рук бандита и повернулась к дилижансу.
- Летти, - твердо сказала она, - я уезжаю с этим джентльменом. Подай мой саквояж. Поезжай с этими господами в дилижансе. В ближайшем городе сообщи об этом инциденте представителям власти. Постарайся, чтобы градоправитель Омахи узнал об этом.
- Но мисс Полинн, как же, - начала было негритянка.
- Нет, Летти, - девушка казалась спокойной и лишь только легкая дрожь в голосе выдавала ее состояние, - делай, как скажу.
Вонючка Билл, распутывавший возницу, проводил взглядом трех всадников: Сэма, ведущего в поводу лошадь с сидящей на ней Полинн и Мигеля, которого перевешивал саквояж.
___
*-Сэм, это негритянка Робийяра и его дочь.
- Откуда знаешь?
- Я работал у него управляющим.
совместно с Fukuyo
Окраина Шайенна, таверна "Дикий конь", утро
Ханни проснулась от яркого озорного солнечного лучика, бесцеремонно заглядывающего ей в лицо. Ставни в этом клоповнике были рассохшиеся, но хотя бы снабжены какой-никакой заржавевшей щеколдой. Женщина потянулась, тоскливо подумав о кадке с горячей водой... Она отдала бы сейчас половину награбленного за удовольствие смыть с себя дорожную грязь и понежиться в мыльной, душистой воде. Нет, не половину, но четверть точно. Письмо от незнакомца осталось лежать раскрытым на прикроватной тумбочке и перед глазами мелькнула строчка "...отдать в Торнтоне моему доверенному лицу..." А если она не приедет в Торнтон, да катись они ко всем чертям! Вот интересно, как ее найдет это доверенное лицо? Следят они что ли за ней? Йоханна поежилась, затравленно озираясь, словно у каждого угла убогой комнатенки были глаза и уши. Нет! Погони не было. Она точно бы заметила. И все же надо найти надежное убежище, ей нужно выждать время, а потом... да хотя бы в Старый свет. Там нет выгоревших плакатов со словами "разыскивается" и ее смазанным портретом, там можно начать все с чистого листа.
Прежде чем отправляться дальше, ей надо выбрать направление: Торнтон или Сейлемо? Доверенное лицо незнакомого доброжелателя или ее хороший знакомый,некогда лучший друг?
Даже легкие шаги спускающейся женщины вызывали жуткий стон в скрипучих половицах лестницы. "Незаметно попить кофе не удастся," - подумала Ханни, оглядывая странную утреннюю компанию забегаловки. Помимо нескольких пьяных ковбоев сюда каким-то ветром занесло монашку. А вот хозяина пока было не видно, может, ушел за выпивкой в погреб. Фогель присела у короткой барной стойки на один из двух свободных стульев и постаралась как можно меньше привлекать внимание к своей персоне, посильнее надвинув шляпу на лицо...
Катарина оторвалась от своего омлета увидев за барной стойкой женщину. Монашка не могла знать наверняка та ли эта женщина, кого велел сопровождать Джон Смит или другая. Судя по логике в таверне должна была быть единственная путница, однако полумрак заведения мешал и Катарина захотела убедиться наверняка. Она подошла к стойке и плюхнулась на второй свободный стул.
После чего как бы невзначай бросила взгляд на соседку по стойке. "Она," - мысленно зафиксировала Катарина.
- Привет, Вам нравится морковный сок? - нагло и непринужденно, начала она беседу с соседкой по стойке.
Фогель не сразу подняла взгляд на монашку. Сначала она сильно удивилась такой внезапной словоохотливости незнакомой дамы, потом решила, что возможно та миссионерка и много путешествует, привыкла общаться с незнакомыми людьми, не то что она, Ханни. Фогель знала - за лишние слова можно ох как дорого заплатить, поэтому после совершения "дела" была той еще молчуньей, предпочитая наблюдать и слушать. Но на прямой вопрос совсем уж не отвечать было бы странно, опять же подозрительно... Хотя кому тут ее в чем-то подозревать, не пьяным же ковбоям и одинокой монашке?
- Нет, - буркнула Ханни, не поднимая головы и упершегося в грязную столешницу взгляда.
- А мне очень нравится, - Катарина решила изображать придурковатую простушку, - вот интересно, а в землях Апачей пьют морковный сок?
- Я там не была, - чуть грубовато отрезала Фогель. Теперь она уже подняла взор на свою собеседницу. Вроде бы обычная сестра милосердия, немного болтливая, но кто ж из дам этим не грешен... Поболтает и отстанет, надо просто чуть потерпеть.
Тут наконец, подошел хозяин таверны. Низкий полноватый мужичок, в засаленном пиджачке и не менее грязной шляпе. Взгляд его равнодушно скользнул по присутствующим, видимо, он такого за свою жизнь навидался, что удивить его парой пьяных ковбоев и мило беседующими в такую рань дамочками, было невозможно. Он вопросительно уставился на женщин, и Фогель не преминула воспользоваться:
- Мне кофе, крепкий, без сахара.
- А мне пожалуйста морковный сок, - сказала Катарина хозяйну и снова обратилась к путнице: - скажите, Вы веруете в Иисуса?
Трактирщик посмотрел на монашку, усмехнулся и пошел варить кофе и искать морковь для сока.
Фогель грустно улыбнулась. Верила ли она?
- Конечно, верю... - не заводить же сейчас с католичкой богословные споры.
- Простите меня пожалуйста, - Катарина сделала скорбное лицо, рассыпавшись в извинениях, - извините мою назойливость. Я вероятно Вам надоедаю, однако признаться по-правде все дело в моей трусости и малодушии. Все дело в том, что моя миссия состоит в том, чтобы нести слово божье в земли Апачей, а как я недавно узнала из последних новостей, одно из племен сняло шестнадцать скальпов с вооруженных драгунов, только на прошлой недели, - соврала Катарина, - поэтому мне очень страшно, заниматься прямо сейчас миссионерством, я брожу по окресностям и жду когда все уляжется, не решаясь двигаться в земли Апачей...
Ханни удивленно приподняла брови. "Слово Божье Апачам? Да, это действительно подвиг. С тебя, милая, снимут скальп, не успеешь и "аминь" произнести."
- Я бы на вашем месте тоже испугалась, - вежливо ответила Йоханна.
- Как хорошо Вы меня понимаете, - отвечала Катарина, - вот поэтому всему я не спешу на юго-запад. А путешествую по окресностям. Мне думается, что эта небольшая война уляжется через месяц или два. И племена снова воскурят трубку мира, тогда бы я и появилась среди них. Но до тех пор .... скажите, пожалуйста, могу я составить Вам компанию в Вашем путешествии? Ведь вдвоем не столь опасно.
Первым желанием Фогель было крикнуть "Нет!", но она не зря слыла молчуньей. Женщина на минуту задумалась. "Если меня все же смогли заметить в Омахе, то наверняка будут искать одинокую женщину. А вот монашку с некой сопровождающей компаньонкой вряд ли... Сидеть дольше в этой дыре нельзя, мало ли каким способом меня все-таки попытается найти "доверенное лицо" треклятого доброжелателя."
- Я вас совсем не знаю, но надеюсь на милость Божью, - сделав самый серьезный вид произнесла Йоханна. - С оружием я не особо ловка... Так что не ждите от меня помощи, если на нас все же нападут. Я направляюсь в сторону Орегона, вас устраивает такой маршрут?
- Да, вполне устраивает. Меня устраивает любой маршрут, подальше от войны. Что касается внезапных встреч, то я не одним только словом Божьим защищена, полагаюсь также на свой револьвер, прости меня Господи, - отвечала Катарина.
Фогель улыбнулась. Ну, чтож, не зря придется терпеть болтливую спутницу, может, она ей даже пригодится, если и правда кто-то нападет. Да и собственно, что помешает в любой момент улизнуть от нее, если вдруг придется.
Бармен поставил горячий кофе пред Ханной и стакан с соком около Катарины.
- Вы не против выехать прямо сейчас? - Ханни сделала хороший глоток, блаженно вдыхая аромат кофе.
- Не против! Через пять минут я буду ждать Вас с лошадью у входа - ответила Катарина и отправилась к себе наверх.
Она взяла саквояж и спустилась в конюшню. И вот, она стоит вместе с взнузданой Сативой, прямо напротив входа в салун.
Фогель допила на удивление неплохо сваренный кофе, поднявшись собрала свои небольшие пожитки, которые уместились в прочную дорожную сумку, поправила пояс с украденными деньгами - они всегда были при ней - и задумалась, правильно ли она поступает? Еще раз освежила в голове разговор с монашкой - нет, не похожа она на ищейку. То, что при ней оружие, еще не значит, что она им владеет. Скорее для собственного успокоения и попугать наглых дурачков.
Туз мирно жевала корм и поприветствовала хозяйку тихим ржанием. "Не злись, я уже с тобой, моя девочка," - женщина отвязала лошадь от бревна, ловко вскочила в седло и, кивнув своей спутнице, тронулась в путь.
Катарина запрыгнула резво по-ковбойски на свою кобылу и отправилась в путь. Она держалась справа от путницы.
- Кстати, меня зовут Катарина - представилась она, смутившись. Она сама не заметила того, что разговор завязался без представления друг другу.
Фогель подумала, что толку скрывать имя нет. Ведь если им попадется плакат с ее портретом, то и без имени монашка узнает, что путешествует с бандиткой. Правда, разыскивали их банду довольно давно и не в этих краях, а гораздо восточнее Миссисипи, так что тут опасаться было некого.
- Зовите меня Ханна, - улыбнулась воровка.
Окраина Шайенна, таверна "Дикий конь", утро
Ханни проснулась от яркого озорного солнечного лучика, бесцеремонно заглядывающего ей в лицо. Ставни в этом клоповнике были рассохшиеся, но хотя бы снабжены какой-никакой заржавевшей щеколдой. Женщина потянулась, тоскливо подумав о кадке с горячей водой... Она отдала бы сейчас половину награбленного за удовольствие смыть с себя дорожную грязь и понежиться в мыльной, душистой воде. Нет, не половину, но четверть точно. Письмо от незнакомца осталось лежать раскрытым на прикроватной тумбочке и перед глазами мелькнула строчка "...отдать в Торнтоне моему доверенному лицу..." А если она не приедет в Торнтон, да катись они ко всем чертям! Вот интересно, как ее найдет это доверенное лицо? Следят они что ли за ней? Йоханна поежилась, затравленно озираясь, словно у каждого угла убогой комнатенки были глаза и уши. Нет! Погони не было. Она точно бы заметила. И все же надо найти надежное убежище, ей нужно выждать время, а потом... да хотя бы в Старый свет. Там нет выгоревших плакатов со словами "разыскивается" и ее смазанным портретом, там можно начать все с чистого листа.
Прежде чем отправляться дальше, ей надо выбрать направление: Торнтон или Сейлемо? Доверенное лицо незнакомого доброжелателя или ее хороший знакомый,некогда лучший друг?
Даже легкие шаги спускающейся женщины вызывали жуткий стон в скрипучих половицах лестницы. "Незаметно попить кофе не удастся," - подумала Ханни, оглядывая странную утреннюю компанию забегаловки. Помимо нескольких пьяных ковбоев сюда каким-то ветром занесло монашку. А вот хозяина пока было не видно, может, ушел за выпивкой в погреб. Фогель присела у короткой барной стойки на один из двух свободных стульев и постаралась как можно меньше привлекать внимание к своей персоне, посильнее надвинув шляпу на лицо...
Катарина оторвалась от своего омлета увидев за барной стойкой женщину. Монашка не могла знать наверняка та ли эта женщина, кого велел сопровождать Джон Смит или другая. Судя по логике в таверне должна была быть единственная путница, однако полумрак заведения мешал и Катарина захотела убедиться наверняка. Она подошла к стойке и плюхнулась на второй свободный стул.
После чего как бы невзначай бросила взгляд на соседку по стойке. "Она," - мысленно зафиксировала Катарина.
- Привет, Вам нравится морковный сок? - нагло и непринужденно, начала она беседу с соседкой по стойке.
Фогель не сразу подняла взгляд на монашку. Сначала она сильно удивилась такой внезапной словоохотливости незнакомой дамы, потом решила, что возможно та миссионерка и много путешествует, привыкла общаться с незнакомыми людьми, не то что она, Ханни. Фогель знала - за лишние слова можно ох как дорого заплатить, поэтому после совершения "дела" была той еще молчуньей, предпочитая наблюдать и слушать. Но на прямой вопрос совсем уж не отвечать было бы странно, опять же подозрительно... Хотя кому тут ее в чем-то подозревать, не пьяным же ковбоям и одинокой монашке?
- Нет, - буркнула Ханни, не поднимая головы и упершегося в грязную столешницу взгляда.
- А мне очень нравится, - Катарина решила изображать придурковатую простушку, - вот интересно, а в землях Апачей пьют морковный сок?
- Я там не была, - чуть грубовато отрезала Фогель. Теперь она уже подняла взор на свою собеседницу. Вроде бы обычная сестра милосердия, немного болтливая, но кто ж из дам этим не грешен... Поболтает и отстанет, надо просто чуть потерпеть.
Тут наконец, подошел хозяин таверны. Низкий полноватый мужичок, в засаленном пиджачке и не менее грязной шляпе. Взгляд его равнодушно скользнул по присутствующим, видимо, он такого за свою жизнь навидался, что удивить его парой пьяных ковбоев и мило беседующими в такую рань дамочками, было невозможно. Он вопросительно уставился на женщин, и Фогель не преминула воспользоваться:
- Мне кофе, крепкий, без сахара.
- А мне пожалуйста морковный сок, - сказала Катарина хозяйну и снова обратилась к путнице: - скажите, Вы веруете в Иисуса?
Трактирщик посмотрел на монашку, усмехнулся и пошел варить кофе и искать морковь для сока.
Фогель грустно улыбнулась. Верила ли она?
- Конечно, верю... - не заводить же сейчас с католичкой богословные споры.
- Простите меня пожалуйста, - Катарина сделала скорбное лицо, рассыпавшись в извинениях, - извините мою назойливость. Я вероятно Вам надоедаю, однако признаться по-правде все дело в моей трусости и малодушии. Все дело в том, что моя миссия состоит в том, чтобы нести слово божье в земли Апачей, а как я недавно узнала из последних новостей, одно из племен сняло шестнадцать скальпов с вооруженных драгунов, только на прошлой недели, - соврала Катарина, - поэтому мне очень страшно, заниматься прямо сейчас миссионерством, я брожу по окресностям и жду когда все уляжется, не решаясь двигаться в земли Апачей...
Ханни удивленно приподняла брови. "Слово Божье Апачам? Да, это действительно подвиг. С тебя, милая, снимут скальп, не успеешь и "аминь" произнести."
- Я бы на вашем месте тоже испугалась, - вежливо ответила Йоханна.
- Как хорошо Вы меня понимаете, - отвечала Катарина, - вот поэтому всему я не спешу на юго-запад. А путешествую по окресностям. Мне думается, что эта небольшая война уляжется через месяц или два. И племена снова воскурят трубку мира, тогда бы я и появилась среди них. Но до тех пор .... скажите, пожалуйста, могу я составить Вам компанию в Вашем путешествии? Ведь вдвоем не столь опасно.
Первым желанием Фогель было крикнуть "Нет!", но она не зря слыла молчуньей. Женщина на минуту задумалась. "Если меня все же смогли заметить в Омахе, то наверняка будут искать одинокую женщину. А вот монашку с некой сопровождающей компаньонкой вряд ли... Сидеть дольше в этой дыре нельзя, мало ли каким способом меня все-таки попытается найти "доверенное лицо" треклятого доброжелателя."
- Я вас совсем не знаю, но надеюсь на милость Божью, - сделав самый серьезный вид произнесла Йоханна. - С оружием я не особо ловка... Так что не ждите от меня помощи, если на нас все же нападут. Я направляюсь в сторону Орегона, вас устраивает такой маршрут?
- Да, вполне устраивает. Меня устраивает любой маршрут, подальше от войны. Что касается внезапных встреч, то я не одним только словом Божьим защищена, полагаюсь также на свой револьвер, прости меня Господи, - отвечала Катарина.
Фогель улыбнулась. Ну, чтож, не зря придется терпеть болтливую спутницу, может, она ей даже пригодится, если и правда кто-то нападет. Да и собственно, что помешает в любой момент улизнуть от нее, если вдруг придется.
Бармен поставил горячий кофе пред Ханной и стакан с соком около Катарины.
- Вы не против выехать прямо сейчас? - Ханни сделала хороший глоток, блаженно вдыхая аромат кофе.
- Не против! Через пять минут я буду ждать Вас с лошадью у входа - ответила Катарина и отправилась к себе наверх.
Она взяла саквояж и спустилась в конюшню. И вот, она стоит вместе с взнузданой Сативой, прямо напротив входа в салун.
Фогель допила на удивление неплохо сваренный кофе, поднявшись собрала свои небольшие пожитки, которые уместились в прочную дорожную сумку, поправила пояс с украденными деньгами - они всегда были при ней - и задумалась, правильно ли она поступает? Еще раз освежила в голове разговор с монашкой - нет, не похожа она на ищейку. То, что при ней оружие, еще не значит, что она им владеет. Скорее для собственного успокоения и попугать наглых дурачков.
Туз мирно жевала корм и поприветствовала хозяйку тихим ржанием. "Не злись, я уже с тобой, моя девочка," - женщина отвязала лошадь от бревна, ловко вскочила в седло и, кивнув своей спутнице, тронулась в путь.
Катарина запрыгнула резво по-ковбойски на свою кобылу и отправилась в путь. Она держалась справа от путницы.
- Кстати, меня зовут Катарина - представилась она, смутившись. Она сама не заметила того, что разговор завязался без представления друг другу.
Фогель подумала, что толку скрывать имя нет. Ведь если им попадется плакат с ее портретом, то и без имени монашка узнает, что путешествует с бандиткой. Правда, разыскивали их банду довольно давно и не в этих краях, а гораздо восточнее Миссисипи, так что тут опасаться было некого.
- Зовите меня Ханна, - улыбнулась воровка.
feat. bluffer
Дом Нэша, Омаха
Дверь отворил все тот же слуга, но как только он увидел спутницу Рэда - тут же побледнел лицом, словно его окунули в прорубь. Губы Дугласа затряслись, и он еле вымолвил, глядя на Рэда и старательно отводя взгляд от девушки:
- П-п-проходите, мистер Рэд...
Слуга чуть было тут же не кинулся бежать куда-то в глубь дома, к огромному удивлению Джона, от которого, конечно, не скрылась эта странная реакция на Эйлу, но шериф успел ухватить парня за руку и шепнуть: "Быстро и незаметно приведи сюда вашу кухарку!"
Бенсон тут же умчался как ошпаренный.
"Ну и дела! - мысленно удивлся Рэд. - Что может связывать его и Эйлу? Неужели все-таки она украла, а он - сообщник? Тогда какую наглость надо иметь, что вернуться в обворованный дом! А если нет, то откуда он ее знает? А ведь он ее не просто узнал, но даже испугался..." Впрочем, сейчас думать надо не об этом, вот-вот зайдет кухарка, надо обеспечить ей хорошее обозрение. Джонатан жестом пригласил Эйлу внутрь дома, в затемненную прихожую, затем оставил ее разглядывать механические безделушки Нэша, произнеся, виновато улыбаясь: "Одну минутку, мисс, я сейчас..."
Увидев реакцию знакомого уже слуги Эйла с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Излишне выдавать себя, конечно, не стоило, но бурная реакция слуги и так делала всяческую конспирацию отныне невозможной. Поэтому Эйла решила и дальше придерживаться выбранной стратегии - наблюдать за тем, что будет дальше. Не забывая, конечно же, о том, чтобы запоминать окружение и прорабатывать план экстренного отступления. Поэтому время ожидания дальнейших событий она использовала в том числе для того, чтобы проверить, заряжен ли патрон в её механический наруч, исправен ли спусковой механизм, а также для того, чтобы переложить светошумовую гранату в наружный, быстродоступный карман подсумка.
После этого внимание Эйлы привлёк один из примитивных автоматонов Нэша, который с громким цоканьем зачем-то катался по дому. Звук был неравномерным, а сам автоматон время от времени двигался рывками.
"Похоже, один из паровых клапанов барахлит..." — подумала Эйла. Игрушки Нэша пробудили в ней тёплые воспоминания о детстве, и даже, возможно, какое-то подобие материнских чувств к этой глупой беспомощной машине, подобные которой в детстве нередко заменяли ей кукол.
— Ну ка, давай посмотрим, что у тебя тут... — обратилась она к железяке, приседая, и одновременно извлекая из наруча инструмент для прочистки и регулировки клапанов и форсунок.
Пока гостья разглядывала механизмы, ее саму внимательно разглядывала кухарка. Она и Рэд стояли в проеме двери, ведущей из прихожей на кухню, за спиной Эйлы, в пятнадцати футах от ее силуэта. Кухарка отрицательно покачала головой, и Рэд оттащил ее вглубь кухни.
- Не она? - шепотом поинтересовался шериф.
- Нет, мистер, та была повыше и... похудее, - неуверенно добавила кухарка.
- Была ночь, тебе могло показаться, что силуэт тоньше.
- Да нет же! - чуть громче вскрикнула женщина, - не она это! Вот прямо там она и стояла. Я заметила, что вон та штуковина мистера Нэша, что на стене у окна, аккурат ей по макушку шляпы была, а эта мисс ниже...
Рэд облегченно вздохнул. Собственно, он и сам был склонен думать, что эта девушка не воровка. Иначе ее возвращение в ограбленный дом не поддавалось никакой логике. Значит, он зря потерял время, драгоценное время... теперь надо скорее мчать в "Веселый Джек", пытаться найти следы третьей подозреваемой
Он поблагодарил кухарку за беспокойство и шагнул в прихожую. Девушка склонилась над какой-то безделушкой Нэша, Рэду понравилась ее непринужденность и любопытство.
- Мистер Нэш ждет вас, - быстро протараторил Бенсон и снова мгновенно скрылся, еле успев распахнуть двери в гостиную.
- Идемте, мисс, - произнес шериф.
- Одну секундочку. - ответила Эйла, которая к тому моменту как раз заканчивала ковыряться в автоматоне.
Когда вентиль подачи пара опять был открыт, двигатель тут же заработал как надо, издавая ровный, размеренный шум.
- Другое дело. - довольно произнесла Эйла, провожая глазами уезжающую вглубь дома машину. - Идёмте, мистер Рэд. Раз уж я успешно прошла проверку, то я точно заслуживаю обещанную чашечку хорошего кофе.
Нэш возлегал все в том же кресле. Он привстал, приветствуя вошедших, и вопросительно уставился на Рэда.
- Мистер Нэш, эта прекрасная леди согласилась меня проводить до вашего особняка и я пообещал ей чашечку ароматного кофе, надеюсь, нам не откажут? - Рэд подмигнул Нэшу, надеясь, что тот не впадет в ступор от такой наглости.
Хозяин дома словно всю жизнь угощал кофе всех подряд, мило улыбнулся и дернул неприметный шнур. Раздался звонок и тут же в дверях взвился Дуглас.
- Кофе мне и моим гостям, да поживее.
- Знакомьтесь, это мистер Оуэн Нэш, один из уважаемых меценатов этого города, а это - мисс Эйла Аттвуд, прекрасная проводница по незнаокмым местам, - улыбнулся Рэд. - Мне очень неудобно, но я отвлеку мистера Нэша от вас, мисс Аттвуд, на пару слов.
Мужчины отошли к дальней стене и Рэд очень тихо и быстро сообщил Нэшу, что это подозреваемая, но кухарка категорически опознала ее не как искомую воровку, поэтому он, Рэд, должен срочно бежать на дальнейшие поиски, а мисс Аттвуд оставляет в руках Нэша.
- Срочное дело, прошу меня извинить, - Рэд совершил полупоклон в сторону Эйлы и быстро направился к выходу.
Дом Нэша, Омаха
Дверь отворил все тот же слуга, но как только он увидел спутницу Рэда - тут же побледнел лицом, словно его окунули в прорубь. Губы Дугласа затряслись, и он еле вымолвил, глядя на Рэда и старательно отводя взгляд от девушки:
- П-п-проходите, мистер Рэд...
Слуга чуть было тут же не кинулся бежать куда-то в глубь дома, к огромному удивлению Джона, от которого, конечно, не скрылась эта странная реакция на Эйлу, но шериф успел ухватить парня за руку и шепнуть: "Быстро и незаметно приведи сюда вашу кухарку!"
Бенсон тут же умчался как ошпаренный.
"Ну и дела! - мысленно удивлся Рэд. - Что может связывать его и Эйлу? Неужели все-таки она украла, а он - сообщник? Тогда какую наглость надо иметь, что вернуться в обворованный дом! А если нет, то откуда он ее знает? А ведь он ее не просто узнал, но даже испугался..." Впрочем, сейчас думать надо не об этом, вот-вот зайдет кухарка, надо обеспечить ей хорошее обозрение. Джонатан жестом пригласил Эйлу внутрь дома, в затемненную прихожую, затем оставил ее разглядывать механические безделушки Нэша, произнеся, виновато улыбаясь: "Одну минутку, мисс, я сейчас..."
Увидев реакцию знакомого уже слуги Эйла с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Излишне выдавать себя, конечно, не стоило, но бурная реакция слуги и так делала всяческую конспирацию отныне невозможной. Поэтому Эйла решила и дальше придерживаться выбранной стратегии - наблюдать за тем, что будет дальше. Не забывая, конечно же, о том, чтобы запоминать окружение и прорабатывать план экстренного отступления. Поэтому время ожидания дальнейших событий она использовала в том числе для того, чтобы проверить, заряжен ли патрон в её механический наруч, исправен ли спусковой механизм, а также для того, чтобы переложить светошумовую гранату в наружный, быстродоступный карман подсумка.
После этого внимание Эйлы привлёк один из примитивных автоматонов Нэша, который с громким цоканьем зачем-то катался по дому. Звук был неравномерным, а сам автоматон время от времени двигался рывками.
"Похоже, один из паровых клапанов барахлит..." — подумала Эйла. Игрушки Нэша пробудили в ней тёплые воспоминания о детстве, и даже, возможно, какое-то подобие материнских чувств к этой глупой беспомощной машине, подобные которой в детстве нередко заменяли ей кукол.
— Ну ка, давай посмотрим, что у тебя тут... — обратилась она к железяке, приседая, и одновременно извлекая из наруча инструмент для прочистки и регулировки клапанов и форсунок.
Пока гостья разглядывала механизмы, ее саму внимательно разглядывала кухарка. Она и Рэд стояли в проеме двери, ведущей из прихожей на кухню, за спиной Эйлы, в пятнадцати футах от ее силуэта. Кухарка отрицательно покачала головой, и Рэд оттащил ее вглубь кухни.
- Не она? - шепотом поинтересовался шериф.
- Нет, мистер, та была повыше и... похудее, - неуверенно добавила кухарка.
- Была ночь, тебе могло показаться, что силуэт тоньше.
- Да нет же! - чуть громче вскрикнула женщина, - не она это! Вот прямо там она и стояла. Я заметила, что вон та штуковина мистера Нэша, что на стене у окна, аккурат ей по макушку шляпы была, а эта мисс ниже...
Рэд облегченно вздохнул. Собственно, он и сам был склонен думать, что эта девушка не воровка. Иначе ее возвращение в ограбленный дом не поддавалось никакой логике. Значит, он зря потерял время, драгоценное время... теперь надо скорее мчать в "Веселый Джек", пытаться найти следы третьей подозреваемой
Он поблагодарил кухарку за беспокойство и шагнул в прихожую. Девушка склонилась над какой-то безделушкой Нэша, Рэду понравилась ее непринужденность и любопытство.
- Мистер Нэш ждет вас, - быстро протараторил Бенсон и снова мгновенно скрылся, еле успев распахнуть двери в гостиную.
- Идемте, мисс, - произнес шериф.
- Одну секундочку. - ответила Эйла, которая к тому моменту как раз заканчивала ковыряться в автоматоне.
Когда вентиль подачи пара опять был открыт, двигатель тут же заработал как надо, издавая ровный, размеренный шум.
- Другое дело. - довольно произнесла Эйла, провожая глазами уезжающую вглубь дома машину. - Идёмте, мистер Рэд. Раз уж я успешно прошла проверку, то я точно заслуживаю обещанную чашечку хорошего кофе.
Нэш возлегал все в том же кресле. Он привстал, приветствуя вошедших, и вопросительно уставился на Рэда.
- Мистер Нэш, эта прекрасная леди согласилась меня проводить до вашего особняка и я пообещал ей чашечку ароматного кофе, надеюсь, нам не откажут? - Рэд подмигнул Нэшу, надеясь, что тот не впадет в ступор от такой наглости.
Хозяин дома словно всю жизнь угощал кофе всех подряд, мило улыбнулся и дернул неприметный шнур. Раздался звонок и тут же в дверях взвился Дуглас.
- Кофе мне и моим гостям, да поживее.
- Знакомьтесь, это мистер Оуэн Нэш, один из уважаемых меценатов этого города, а это - мисс Эйла Аттвуд, прекрасная проводница по незнаокмым местам, - улыбнулся Рэд. - Мне очень неудобно, но я отвлеку мистера Нэша от вас, мисс Аттвуд, на пару слов.
Мужчины отошли к дальней стене и Рэд очень тихо и быстро сообщил Нэшу, что это подозреваемая, но кухарка категорически опознала ее не как искомую воровку, поэтому он, Рэд, должен срочно бежать на дальнейшие поиски, а мисс Аттвуд оставляет в руках Нэша.
- Срочное дело, прошу меня извинить, - Рэд совершил полупоклон в сторону Эйлы и быстро направился к выходу.
совместно с Джеймсом Генри Бертоном (в основном, писано им).
Где-то между Сен-Луисом и Шайенном, роща.
- Куда мы едем? - Мигель был недоволен тем, что его обязали тащить саквояж Полинн и всячески выражал это.
- В Шайенн, - Сэм, напротив, был само благодушие и он благожелательно поглядывал на девушку, связанную по рукам после предпринятой попытки бегства.
- Зачем? - мексиканец шумно высморкался. - Нас там тоже ищут.
- Там знакомец мой хороший. Вот ты, к примеру, писать умеешь?
- Нет.
- А как же ты управляющим работал? Впрочем, не важно. И я не умею. Значит, нам нужен тот, кто сможет написать письмецо папаше Робийяру.
- Так пусть она сама и напишет.
- А как мы узнаем, что она написала то, что нам нужно? Вот то-то и оно...Надо бы барышню переодеть.
- Тебе лишь бы барышень раздеть, - неуклюже сострил Мигель, - зачем?
- Твоя тупость меня поражает, amigo. Ее негритянка уже наверняка подняла на ноги всех, кого смогла. И нас ищут. А далеко она уедет вот в этом, - Стоун неодобрительно кивнул на мисс Робийяр, - все эти кружавчики и бантики - это, конечно, красиво. Но приметно и не практично.
- Это дорожная одежда, - угрюмо пробубнила Полинн.
- Это - дорожная одежда, - ткнул пальцем в свои грубые саржевые штаны Сэм, - привал, Мигель, остановимся вот в этой рощице. Тут рядом ферма была, кажется? Езжай туда, прикупи ей мужскую одежду и сапоги. Купи, ты слышишь меня? Не надо воровать обноски. Леди к такому не привыкла.
Спешившись, Сэм подошел к лошади, на которой сидела Полинн и протянул руки.
- Позвольте вам помочь, мисс.
- Уберите руки, - прошипела Полинн, тем не менее, приняла помощь мужчины. Стоун, устроив ее на собственном пончо и развязав руки (не забыв при этом связать ноги), принялся копать землю.Индейцы - великие мастера маскировки, изобрели это способ разводить костер. Стоун выкапал яму в земле и набросал туда веток. Поджег их. Вскоре из ямы потянулась струйка едва заметного белого дыма, огня же не было видно вовсе.
- Присаживайтесь ближе, мисс, - предложил он, блаженно вытягивая ноги и щурясь, словно большой кот, - ах да, вы же не можете. Позвольте я вас перенесу.
Мужчина легко подхватил Полинн на руки, будто она ничего не весила и посадил ближе к импровизированному очагу.
- Отвезите меня в Омаху, - попросила Полинн, - там, в особняке, есть драгоценности матушки. Она их держит на случай, если ей придется посетить бал Американской Пушной компании, что вряд ли. Они стоят больше того, что отец даст за меня.
- Вы, мисс, потрясающе наивны, - Сэм успел подвесить над ямой котелок и теперь сыпал туда крупу, - побрякушки вашей матушки еще сбыть нужно. А если они такие дорогие, то покупателя я на них не найду. Нет, спасибо, я предпочитаю доллары. Да и зачем вам в Омаху? Наслаждайтесь путешествием. Свежий воздух, хорошие попутчики, вкусная еда, - он попробовал кашу и одобрительно кивнул, - что еще нужно? Тем паче, все это за мой счет. С леди я денег не возьму. Только с ее папеньки.
Вернувшийся через четверть часа Мигель застал бандита и его жертву жадно поедающими (читай-пожирающими) кукурузную кашу. Полинн, как дама, получила железную миску, Стоун же ел прямо из котелка.
- Опять жрешь без меня, - пробубнил, откашливаясь он.
- Бьюсь об заклад, ты у фермера поел, - меланхолично ответил Сэм, дуя на ложку. - Одежду привез?
Вместо ответа мексиканец принялся вытаскивать из седельной сумки изрядно помятые, но, как впоследствии выяснилось, чистые вещи: штаны из грубой ткани, рубаху, пончо оранжевой шерсти, широкополую шляпу. Сапоги, притороченные к седлу и благополучно там забытые, он, спохватившись, также бросил на груду вещей.
- Переодевайтесь, мисс, - радушно пригласил Сэм.
- Отвернитесь, - буркнула Полинн, понимая, что упорствовать бессмысленно, а в юбках действительно неудобно ехать верхом. Правда, это так неприлично - носить мужское. Но, по совести сказать, ее репутацию уже не спасти - путешествия с двумя мужчинами, без дуэньи, надежно губили доброе имя девушки.
- А корсет вы сами расшнуровывать будете? - полюбопытствовал Стоун, не торопясь отворачиваться, - Мигель, и почему ты не привез даме чулки?
- Они на ней есть, - резонно заметил мексиканец, вдоволь налюбовавшийся ножками мисс Робийяр, торчащими из-под бесстыдно задранной мужским седлом юбки.
Полинн слушала их разговор с нарастающим изумлением. Вопреки опасениям, бандиты не спешили ее насиловать, убивать или чего похуже. Даже напротив - Стоун, похитив ее, вел себя, как заботливый папаша. Впрочем, переодеться все равно пришлось, Хромой Сэм неохотно, но все же загородил девушку пончо. Желтая рубашка оказалась ей велика, штаны, напротив, узкие и обтягивающие. Мягкие замшевые сапоги, как ни странно, оказались по размеру. Корсет мисс Робийяр снимать не стала, это уж совсем верх неприличия - распустехой ходить.
- Ты это специально? - осведомился Сэм у помощника, скептически осматривая результат.
- Мадонной клянусь, у фермера из нового было только это! - Ненатурально побожился мексиканец.
- Иногда я сам не понимаю, почему не пристрелил тебя еще, - задумчиво произнес Стоун, протягивая Полинн оранжевое пончо и шляпу, - наденьте, мисс, в сентябре вечера прохладные, а заболевшая вы теряете свою стоимость и причиняете мне дополнительный ущерб.
- Вы так говорите, - возмутилась девушка, - будто собираетесь продать меня на невольничьем рынке.
- Не самая плохая идея, - все также задумчиво признал Хромой Сэм.
Где-то между Сен-Луисом и Шайенном, роща.
- Куда мы едем? - Мигель был недоволен тем, что его обязали тащить саквояж Полинн и всячески выражал это.
- В Шайенн, - Сэм, напротив, был само благодушие и он благожелательно поглядывал на девушку, связанную по рукам после предпринятой попытки бегства.
- Зачем? - мексиканец шумно высморкался. - Нас там тоже ищут.
- Там знакомец мой хороший. Вот ты, к примеру, писать умеешь?
- Нет.
- А как же ты управляющим работал? Впрочем, не важно. И я не умею. Значит, нам нужен тот, кто сможет написать письмецо папаше Робийяру.
- Так пусть она сама и напишет.
- А как мы узнаем, что она написала то, что нам нужно? Вот то-то и оно...Надо бы барышню переодеть.
- Тебе лишь бы барышень раздеть, - неуклюже сострил Мигель, - зачем?
- Твоя тупость меня поражает, amigo. Ее негритянка уже наверняка подняла на ноги всех, кого смогла. И нас ищут. А далеко она уедет вот в этом, - Стоун неодобрительно кивнул на мисс Робийяр, - все эти кружавчики и бантики - это, конечно, красиво. Но приметно и не практично.
- Это дорожная одежда, - угрюмо пробубнила Полинн.
- Это - дорожная одежда, - ткнул пальцем в свои грубые саржевые штаны Сэм, - привал, Мигель, остановимся вот в этой рощице. Тут рядом ферма была, кажется? Езжай туда, прикупи ей мужскую одежду и сапоги. Купи, ты слышишь меня? Не надо воровать обноски. Леди к такому не привыкла.
Спешившись, Сэм подошел к лошади, на которой сидела Полинн и протянул руки.
- Позвольте вам помочь, мисс.
- Уберите руки, - прошипела Полинн, тем не менее, приняла помощь мужчины. Стоун, устроив ее на собственном пончо и развязав руки (не забыв при этом связать ноги), принялся копать землю.Индейцы - великие мастера маскировки, изобрели это способ разводить костер. Стоун выкапал яму в земле и набросал туда веток. Поджег их. Вскоре из ямы потянулась струйка едва заметного белого дыма, огня же не было видно вовсе.
- Присаживайтесь ближе, мисс, - предложил он, блаженно вытягивая ноги и щурясь, словно большой кот, - ах да, вы же не можете. Позвольте я вас перенесу.
Мужчина легко подхватил Полинн на руки, будто она ничего не весила и посадил ближе к импровизированному очагу.
- Отвезите меня в Омаху, - попросила Полинн, - там, в особняке, есть драгоценности матушки. Она их держит на случай, если ей придется посетить бал Американской Пушной компании, что вряд ли. Они стоят больше того, что отец даст за меня.
- Вы, мисс, потрясающе наивны, - Сэм успел подвесить над ямой котелок и теперь сыпал туда крупу, - побрякушки вашей матушки еще сбыть нужно. А если они такие дорогие, то покупателя я на них не найду. Нет, спасибо, я предпочитаю доллары. Да и зачем вам в Омаху? Наслаждайтесь путешествием. Свежий воздух, хорошие попутчики, вкусная еда, - он попробовал кашу и одобрительно кивнул, - что еще нужно? Тем паче, все это за мой счет. С леди я денег не возьму. Только с ее папеньки.
Вернувшийся через четверть часа Мигель застал бандита и его жертву жадно поедающими (читай-пожирающими) кукурузную кашу. Полинн, как дама, получила железную миску, Стоун же ел прямо из котелка.
- Опять жрешь без меня, - пробубнил, откашливаясь он.
- Бьюсь об заклад, ты у фермера поел, - меланхолично ответил Сэм, дуя на ложку. - Одежду привез?
Вместо ответа мексиканец принялся вытаскивать из седельной сумки изрядно помятые, но, как впоследствии выяснилось, чистые вещи: штаны из грубой ткани, рубаху, пончо оранжевой шерсти, широкополую шляпу. Сапоги, притороченные к седлу и благополучно там забытые, он, спохватившись, также бросил на груду вещей.
- Переодевайтесь, мисс, - радушно пригласил Сэм.
- Отвернитесь, - буркнула Полинн, понимая, что упорствовать бессмысленно, а в юбках действительно неудобно ехать верхом. Правда, это так неприлично - носить мужское. Но, по совести сказать, ее репутацию уже не спасти - путешествия с двумя мужчинами, без дуэньи, надежно губили доброе имя девушки.
- А корсет вы сами расшнуровывать будете? - полюбопытствовал Стоун, не торопясь отворачиваться, - Мигель, и почему ты не привез даме чулки?
- Они на ней есть, - резонно заметил мексиканец, вдоволь налюбовавшийся ножками мисс Робийяр, торчащими из-под бесстыдно задранной мужским седлом юбки.
Полинн слушала их разговор с нарастающим изумлением. Вопреки опасениям, бандиты не спешили ее насиловать, убивать или чего похуже. Даже напротив - Стоун, похитив ее, вел себя, как заботливый папаша. Впрочем, переодеться все равно пришлось, Хромой Сэм неохотно, но все же загородил девушку пончо. Желтая рубашка оказалась ей велика, штаны, напротив, узкие и обтягивающие. Мягкие замшевые сапоги, как ни странно, оказались по размеру. Корсет мисс Робийяр снимать не стала, это уж совсем верх неприличия - распустехой ходить.
- Ты это специально? - осведомился Сэм у помощника, скептически осматривая результат.
- Мадонной клянусь, у фермера из нового было только это! - Ненатурально побожился мексиканец.
- Иногда я сам не понимаю, почему не пристрелил тебя еще, - задумчиво произнес Стоун, протягивая Полинн оранжевое пончо и шляпу, - наденьте, мисс, в сентябре вечера прохладные, а заболевшая вы теряете свою стоимость и причиняете мне дополнительный ущерб.
- Вы так говорите, - возмутилась девушка, - будто собираетесь продать меня на невольничьем рынке.
- Не самая плохая идея, - все также задумчиво признал Хромой Сэм.
Омаха
Салун «Веселый Джек» находился в восточной части города и изобиловал всякой приблудной шпаной. «Здесь легко затеряться», - подумал Рэд, разглядывая местную публику: дамочек лёгкого поведения, шулеров, пьяниц и мелкое ворье. И все же ему надо было раздобыть сведения о некой одинокой даме, которая вела себя тут вполне тихо, мирно и спокойно. И этот бармен окатил Джона недобрым взглядом, словно увидел звезду шерифа сквозь лацкан пальто. Но один полупьяный подмастерье оказался вполне словоохотлив за несколько долларов.
Высокая, худощавая?.. Да, появилась тут дня четыре назад… На шлюху не похожа, на приличную леди - он усмехнулся: «Откуда тут возьмутся приличные леди, мистер?» - тоже. Еще позавчера он видел, как дамочка потягивала кофе утром, потом уехала. Ага, на своей лошади. Приличная такая кобылка. Нет, на этой неделе больше тут незнакомые дамы не останавливались, только местные девицы, которым цена пара центов в базарный день. Как зовут, не знает и не слышал, чтоб ее кто-то звал по имени. Но вроде бы дня три назад забегал мальчонка, посыльный, и бармен объяснял ему, где остановилась эта дама. У мальчонки было письмо. Вот и все скудные сведения, которые удалось раздобыть Джону.
Итак, дама на лошади. Значит, поездом воспользовалась вряд ли, хотя и это стоит проверить. Получила какое-то письмо… Значит, сообщники или сообщник все же есть. К тому же они предпочли переписку личной встрече, почему? Он местный и его могли узнать? Все это Рэд обдумывал на ходу, объезжая почтовые, паровые и железнодорожную станции. В это время Эшли Парсон и еще один помощник шерифа обходили выезды из города. Надежда, что кто-то заметил одинокую всадницу, была мала, но она была…
- Мистер Рэд! – Парсон устало плюхнулся на жесткий стул в офисе шерифа Омахи. – Я нашел ее, нашел!
Вид парня был изможденный, но глаза светились. Он кинул какой-то старый, потрепанный плакат с полуистертым изображением женщины в шляпе на стол.
- Вот она! Один из наших постоянных соглядатаев ее не только видел, но и узнал. Он сказал, что как раз пару дней назад одна дамочка проскакала через западный выход, дорога ведет в сторону Шайенна. Еще он добавил, что обратил на нее внимание, потому что она очень похожа на Медовую Ханни. Я порылся в архивах и вот! Эту банду искали несколько лет назад, они орудовали на востоке отсюда, но нам тоже присылали плакаты – вдруг объявятся.
Джон схватил плакат и вперил взгляд в худощавое лицо. Милая, глаза добрые, и не скажешь, что воровка. В банде была специалистом по взломам. Видимо и правда она. Это была действительно удача!
Два дня потеряны… Паровой дилижанс сэкономил бы ему массу времени, но он не мог оставить лошадь. И все же надо хоть как-то наверстывать упущенные часы.
Рэд вышел на улицу, в душный звездный вечер. Потрепал по холке Молли: «Ну что, прокатишься со мной в поезде, а?»
Салун «Веселый Джек» находился в восточной части города и изобиловал всякой приблудной шпаной. «Здесь легко затеряться», - подумал Рэд, разглядывая местную публику: дамочек лёгкого поведения, шулеров, пьяниц и мелкое ворье. И все же ему надо было раздобыть сведения о некой одинокой даме, которая вела себя тут вполне тихо, мирно и спокойно. И этот бармен окатил Джона недобрым взглядом, словно увидел звезду шерифа сквозь лацкан пальто. Но один полупьяный подмастерье оказался вполне словоохотлив за несколько долларов.
Высокая, худощавая?.. Да, появилась тут дня четыре назад… На шлюху не похожа, на приличную леди - он усмехнулся: «Откуда тут возьмутся приличные леди, мистер?» - тоже. Еще позавчера он видел, как дамочка потягивала кофе утром, потом уехала. Ага, на своей лошади. Приличная такая кобылка. Нет, на этой неделе больше тут незнакомые дамы не останавливались, только местные девицы, которым цена пара центов в базарный день. Как зовут, не знает и не слышал, чтоб ее кто-то звал по имени. Но вроде бы дня три назад забегал мальчонка, посыльный, и бармен объяснял ему, где остановилась эта дама. У мальчонки было письмо. Вот и все скудные сведения, которые удалось раздобыть Джону.
Итак, дама на лошади. Значит, поездом воспользовалась вряд ли, хотя и это стоит проверить. Получила какое-то письмо… Значит, сообщники или сообщник все же есть. К тому же они предпочли переписку личной встрече, почему? Он местный и его могли узнать? Все это Рэд обдумывал на ходу, объезжая почтовые, паровые и железнодорожную станции. В это время Эшли Парсон и еще один помощник шерифа обходили выезды из города. Надежда, что кто-то заметил одинокую всадницу, была мала, но она была…
- Мистер Рэд! – Парсон устало плюхнулся на жесткий стул в офисе шерифа Омахи. – Я нашел ее, нашел!
Вид парня был изможденный, но глаза светились. Он кинул какой-то старый, потрепанный плакат с полуистертым изображением женщины в шляпе на стол.
- Вот она! Один из наших постоянных соглядатаев ее не только видел, но и узнал. Он сказал, что как раз пару дней назад одна дамочка проскакала через западный выход, дорога ведет в сторону Шайенна. Еще он добавил, что обратил на нее внимание, потому что она очень похожа на Медовую Ханни. Я порылся в архивах и вот! Эту банду искали несколько лет назад, они орудовали на востоке отсюда, но нам тоже присылали плакаты – вдруг объявятся.
Джон схватил плакат и вперил взгляд в худощавое лицо. Милая, глаза добрые, и не скажешь, что воровка. В банде была специалистом по взломам. Видимо и правда она. Это была действительно удача!
Два дня потеряны… Паровой дилижанс сэкономил бы ему массу времени, но он не мог оставить лошадь. И все же надо хоть как-то наверстывать упущенные часы.
Рэд вышел на улицу, в душный звездный вечер. Потрепал по холке Молли: «Ну что, прокатишься со мной в поезде, а?»
+ Додоми
Меж тем, Стоун, кажется в Шайенн не слишком спешил. Лошади неторопливо рысили чуть в стороне от дороги, Мигель дермал в седле, Полинн, развязанная после настоятельных просьб и одной истерики и потерявшая всякое желание бежать после того, как ее ссадил с лошади при помощи лассо Мигель, хмуро озиралась по сторонам. Хромой Сэм же пребывал в самом благодушном настроении. Он то принимался петь "Мой дом, мой Кентукки" (весьма недурно, надо сказать), то рассказывал истории про какие-то сомнительные делишки своих знакомцев. Иногда он замолкал и устало щурился вдаль, точно надеялся кого-то увидеть.
В одно из таких затиший Полинн прорвало. Кровь французских аристократов, бурлившая в ней, настоятельно требовала дуэли, и ответ на колкое, но забавное замечание Стоуна по поводу ее кислой мины, она выпалила:
- Вы - не джентльмен, сэр. Вы - негодяй, мерзавец и подонок. Вы - трус. Вы храбры только с беспомощными женщинами и стариками. Да будь я мужчиной, я бы вызвала вас на дуэль и...
- И получили бы пулю в лоб, - спокойно ответил Стоун, - вы, дорогуша, и не леди-то вовсе. Эва, как меня костерить осмелилась. Я и не думал, что вы слова такие знаете.
- Почему это я не леди? - будь Полинн кошкой, она бы непременно прошипела это сквозь оскаленные зубы.
- А потому что леди сидят дома, под боком у маменьки, а не пускаются в через всю страну непонятно зачем. А вы, небось, с ума там сходили, да наставления маменьки мимо ушей пропускали. Ну, не сверкайте так грозно на меня синими глазищами. Как только папаша вас выкупит, можете сразу же вызвать меня на дуэль.
- Скотина, - с невероятным достоинством произнесла Полинн, горделиво приосанившись, - белая рвань!
- Да, мэм, - согласился Сэм, - для вас я буду, кем угодно. Все ради того, чтоб вы улыбались. Истеричка...
- Этт, - очнулся от дремоты Мигель, - кажись, Шайенн скоро. У знакомца твоего пожрать есть чего?
- Мы к нему не поедем.
- Чегой-то?
- Я не дурак, чтобы везти ее к нему.
- Ну он же знакомец.
- Запомни, Мигель, я не доверяю даже собственному брату, хоть его у меня и нет. Остановимся в таверне "Дикий конь". Эй, мисс, придется вам стать моей женой!
- Ни за что! - упрямо мотнула головой Полинн.
- Ну тогда вашим мужем будет Мигель, - спокойно констатировал факт Сэм, - в этом месте безопасно себя чувствуют либо жены, либо те, кто сами могут за себя постоять. Так что, принимайте мое предложение и будем надеяться, вы хорошая актриса. Могу стать на одно колено, если желаете.
- Хорошо, - надменно процедила мисс Робийяр.
- Ну вот и ладно, - улыбнулся ей Сэм, - Мигель, как устроимся, съездишь по адресу, который я скажу. Пригласишь знакомца в таверну. Ну, поднажали!
Меж тем, Стоун, кажется в Шайенн не слишком спешил. Лошади неторопливо рысили чуть в стороне от дороги, Мигель дермал в седле, Полинн, развязанная после настоятельных просьб и одной истерики и потерявшая всякое желание бежать после того, как ее ссадил с лошади при помощи лассо Мигель, хмуро озиралась по сторонам. Хромой Сэм же пребывал в самом благодушном настроении. Он то принимался петь "Мой дом, мой Кентукки" (весьма недурно, надо сказать), то рассказывал истории про какие-то сомнительные делишки своих знакомцев. Иногда он замолкал и устало щурился вдаль, точно надеялся кого-то увидеть.
В одно из таких затиший Полинн прорвало. Кровь французских аристократов, бурлившая в ней, настоятельно требовала дуэли, и ответ на колкое, но забавное замечание Стоуна по поводу ее кислой мины, она выпалила:
- Вы - не джентльмен, сэр. Вы - негодяй, мерзавец и подонок. Вы - трус. Вы храбры только с беспомощными женщинами и стариками. Да будь я мужчиной, я бы вызвала вас на дуэль и...
- И получили бы пулю в лоб, - спокойно ответил Стоун, - вы, дорогуша, и не леди-то вовсе. Эва, как меня костерить осмелилась. Я и не думал, что вы слова такие знаете.
- Почему это я не леди? - будь Полинн кошкой, она бы непременно прошипела это сквозь оскаленные зубы.
- А потому что леди сидят дома, под боком у маменьки, а не пускаются в через всю страну непонятно зачем. А вы, небось, с ума там сходили, да наставления маменьки мимо ушей пропускали. Ну, не сверкайте так грозно на меня синими глазищами. Как только папаша вас выкупит, можете сразу же вызвать меня на дуэль.
- Скотина, - с невероятным достоинством произнесла Полинн, горделиво приосанившись, - белая рвань!
- Да, мэм, - согласился Сэм, - для вас я буду, кем угодно. Все ради того, чтоб вы улыбались. Истеричка...
- Этт, - очнулся от дремоты Мигель, - кажись, Шайенн скоро. У знакомца твоего пожрать есть чего?
- Мы к нему не поедем.
- Чегой-то?
- Я не дурак, чтобы везти ее к нему.
- Ну он же знакомец.
- Запомни, Мигель, я не доверяю даже собственному брату, хоть его у меня и нет. Остановимся в таверне "Дикий конь". Эй, мисс, придется вам стать моей женой!
- Ни за что! - упрямо мотнула головой Полинн.
- Ну тогда вашим мужем будет Мигель, - спокойно констатировал факт Сэм, - в этом месте безопасно себя чувствуют либо жены, либо те, кто сами могут за себя постоять. Так что, принимайте мое предложение и будем надеяться, вы хорошая актриса. Могу стать на одно колено, если желаете.
- Хорошо, - надменно процедила мисс Робийяр.
- Ну вот и ладно, - улыбнулся ей Сэм, - Мигель, как устроимся, съездишь по адресу, который я скажу. Пригласишь знакомца в таверну. Ну, поднажали!
Совместно с bluffer
Дом Нэша, Омаха
Нэш же внимательно разглядывал девушку.
- С чем вы пожаловали в наш город, мисс Аттвуд?
- Я ищу работу. И, поскольку вы сейчас наверняка размышляете, как бы повежливее и поскорее от меня избавиться, я, пожалуй, облегчу вам задачу. Позвольте задать вам один, ну, максимум - два вопроса. И если после них вы не будете заинтересованы в продолжении нашего разговора, я уйду, избавив нас обоих из того неловкого положения, в которое нас поставил мистер Рэд.
Нэш улыбнулся и с удовольствием потянул горячий, ароматный напиток. Если кухарка этого дома чего и умела - так это варить хороший кофе.
- Мне импонирует ваша прямота, мисс. Положение и правда странное. Я готов к вашим вопросам.
Эйла улыбнулась и присела за стол напротив Нэша. Отхлебнув кофе, она прикрыла глаза от удовольствия, затем быстро перевела взгляд на Нэша.
- Вы уверены, что он справится с тем, что вы ему поручили?
- А с чего вы взяли, что я ему что-то поручил? - маленькие водянистые глазки Нэша, хитро прищуривались на Эйлу.
- Потому что он привёл меня сюда. Просто так девушек только что встреченных в салунах, в богатые дома не приводят, ведь так? Значит, либо он подбирает вам невесту, что маловероятно... Либо ищет женщину, которая что-то натворила. Может быть, ту воровку, убить которую меня недавно уже пытались нанять?
При словах "ищет невесту" Нэш разразился громовым смехом, но последняя фраза Эйлы мгновенно его заглушила. Хозяин дома нахмурился и задумчиво побарабанил пальцами о подлокотник кресла.
- Откуда вам известно про воровку?
Эйла колебалась, стоит ли сдавать слугу. Ей стало даже интересно, находится ли он ещё в доме, или испугался настолько, что при возможности просто дал дёру. Конечно, он вряд ли был бы теперь ей полезен, да и продемонстрировать преданность нанимателю было бы не лишним... Но Эйла всё же решила придержать эту карту в рукаве. Было похоже, что этот контракт она получит и так.
- Просто предположение. Как я уже говорила, меня пытались нанять для поиска и убийства какой-то воровки. Потому я и предположила, что вы тоже можете искать воровку. Возможно, ту же самую. Так моё предположение оказалось верным?
Дом Нэша, Омаха
Нэш же внимательно разглядывал девушку.
- С чем вы пожаловали в наш город, мисс Аттвуд?
- Я ищу работу. И, поскольку вы сейчас наверняка размышляете, как бы повежливее и поскорее от меня избавиться, я, пожалуй, облегчу вам задачу. Позвольте задать вам один, ну, максимум - два вопроса. И если после них вы не будете заинтересованы в продолжении нашего разговора, я уйду, избавив нас обоих из того неловкого положения, в которое нас поставил мистер Рэд.
Нэш улыбнулся и с удовольствием потянул горячий, ароматный напиток. Если кухарка этого дома чего и умела - так это варить хороший кофе.
- Мне импонирует ваша прямота, мисс. Положение и правда странное. Я готов к вашим вопросам.
Эйла улыбнулась и присела за стол напротив Нэша. Отхлебнув кофе, она прикрыла глаза от удовольствия, затем быстро перевела взгляд на Нэша.
- Вы уверены, что он справится с тем, что вы ему поручили?
- А с чего вы взяли, что я ему что-то поручил? - маленькие водянистые глазки Нэша, хитро прищуривались на Эйлу.
- Потому что он привёл меня сюда. Просто так девушек только что встреченных в салунах, в богатые дома не приводят, ведь так? Значит, либо он подбирает вам невесту, что маловероятно... Либо ищет женщину, которая что-то натворила. Может быть, ту воровку, убить которую меня недавно уже пытались нанять?
При словах "ищет невесту" Нэш разразился громовым смехом, но последняя фраза Эйлы мгновенно его заглушила. Хозяин дома нахмурился и задумчиво побарабанил пальцами о подлокотник кресла.
- Откуда вам известно про воровку?
Эйла колебалась, стоит ли сдавать слугу. Ей стало даже интересно, находится ли он ещё в доме, или испугался настолько, что при возможности просто дал дёру. Конечно, он вряд ли был бы теперь ей полезен, да и продемонстрировать преданность нанимателю было бы не лишним... Но Эйла всё же решила придержать эту карту в рукаве. Было похоже, что этот контракт она получит и так.
- Просто предположение. Как я уже говорила, меня пытались нанять для поиска и убийства какой-то воровки. Потому я и предположила, что вы тоже можете искать воровку. Возможно, ту же самую. Так моё предположение оказалось верным?
с Dawn!
все там же, все те же.
Нэш нахмурился еще сильнее, взгляд его стал подозрительным.
- В этом городе, увы, как и везде, полным-полно воров и воровок... Но вы странным образом попали в цель своим предположением. Я действительно поручил мистеру Рэду найти некую... даму. Но почему вас это интересует?
- Как я уже говорила, я не прочь подзаработать. И ещё я говорила, что меня иногда даже нанимают для подобных дел. Давайте вернёмся к изначальному вопросу. Вы считаете, что мистер Рэд справится? То есть, я не сомневаюсь в его настойчивости. Разумеется, он приведёт к вам в дом каждую девицу, какую сможет найти в салунах Омахи. А если не найдёт в Омахе, то возьмётся за окружающие города... Но хватит ли вам кофе?
Нэш засмеялся.
- А вы умны. И проницательны, - он перевел задумчивый взгляд на шахматную доску с фигурками. - Это было бы даже интересно... Устроить между вами некое соревнование. Видите ли, отменить сделку с мистером Рэдом я не могу, ибо этот человек бросил свои дела ради меня. Если вы согласны на то, что вам придется наступать друг другу на пятки, то я, пожалуй, не откажу себе в удовольствии нанять столь приятную во всех отношениях особу.
- Сколько вы готовы заплатить? - Эйла тактично решила не пытаться узнать, сколько Нэш обещал Рэду.
- Я вас совсем не знаю, в отличии от мистера Рэда. Ни откуда вы, ни чем занимаетесь... Только ваши слова, что вас кто-то нанимал. Поэтому я дам вам тысячу долларов на дорожные расходы. Если вы привезете мне воровку, то награда будет пятьдесят тысяч. Убивать ее не надо, можете ранить, если уж иначе никак. Но сюда ее надо доставить живой.
- Хорошо. Меня устраивает. Этого даже достаточно для того, чтобы я дала вам слово английской леди, что не стану требовать больше, когда узнаю, сколько именно она украла. - Эйла засмеялась.- Но вам нужно рассказать мне подробности кражи. А иначе мне придётся приводить к вам девиц, которых к вам уже приводил Рэд.
- Собственно, украденную сумму вам знать вовсе не обязательно. И надеюсь, распространятся о краже в этом доме вы тоже не будете. Подробностей мало, иначе мы бы справились силами местного шерифа. Единственный свидетель - моя кухарка, с которой вы можете побеседовать хоть сейчас. Но, боюсь, кроме силуэта высокой худощавой женщины вы от нее, как и мы, ничего не добьетесь. Могу только добавить, что Рэду помогли помощники шерифа, все же они знают почти всех жителей этого города. Воти все, чем я могу вам помочь.
- Мне действительно нет необходимости знать, сколько у вас украли. Но ведь мне это может стать известно в процессе расследования.. Но не важно. Хорошо. Тогда не могли бы вы договориться с помощниками шерифа о том, чтобы они сообщили мне то же, что знает Рэд? Заранее благодарю. И ещё... Я бы хотела осмотреть место преступления. Наверняка мой конкурент даже не удосужился его проверить...
- Место преступления - мой кабинет. Мистер Рэд не стал его осматривать, насколько я помню. Возможно, он опросил шерифов. Я вам напишу для них записку, что вы действуете в моих интересах. Кабинет вот за этой портьерой, - Нэш указал рукой на дверь слева от его кресла. - Если вам что-то понадобится, то здесь всегда где-то ошивается Дуглас, мой слуга, можете воспользоваться его услугами. Кухарка на кухне, полагаю. Если я вам больше не нужен, то позвольте удалиться. У меня много дел.
- Деньги, полагаю, были в сейфе? Если да, то в первую очередь я бы хотела осмотреть его. А его, полагаю, можете открыть только вы...
- Я не стал его запирать после обнаружения пропажи. Заказал себе новый, более надежный. Следов взлома там практически нет, видно, что сработала она профессионально. Наверняка это не первая ее кража.
- Хорошо, спасибо. Полагаю, дальше я справлюсь сама.
- Рад был знакомству, мисс Аттвуд.
все там же, все те же.
Нэш нахмурился еще сильнее, взгляд его стал подозрительным.
- В этом городе, увы, как и везде, полным-полно воров и воровок... Но вы странным образом попали в цель своим предположением. Я действительно поручил мистеру Рэду найти некую... даму. Но почему вас это интересует?
- Как я уже говорила, я не прочь подзаработать. И ещё я говорила, что меня иногда даже нанимают для подобных дел. Давайте вернёмся к изначальному вопросу. Вы считаете, что мистер Рэд справится? То есть, я не сомневаюсь в его настойчивости. Разумеется, он приведёт к вам в дом каждую девицу, какую сможет найти в салунах Омахи. А если не найдёт в Омахе, то возьмётся за окружающие города... Но хватит ли вам кофе?
Нэш засмеялся.
- А вы умны. И проницательны, - он перевел задумчивый взгляд на шахматную доску с фигурками. - Это было бы даже интересно... Устроить между вами некое соревнование. Видите ли, отменить сделку с мистером Рэдом я не могу, ибо этот человек бросил свои дела ради меня. Если вы согласны на то, что вам придется наступать друг другу на пятки, то я, пожалуй, не откажу себе в удовольствии нанять столь приятную во всех отношениях особу.
- Сколько вы готовы заплатить? - Эйла тактично решила не пытаться узнать, сколько Нэш обещал Рэду.
- Я вас совсем не знаю, в отличии от мистера Рэда. Ни откуда вы, ни чем занимаетесь... Только ваши слова, что вас кто-то нанимал. Поэтому я дам вам тысячу долларов на дорожные расходы. Если вы привезете мне воровку, то награда будет пятьдесят тысяч. Убивать ее не надо, можете ранить, если уж иначе никак. Но сюда ее надо доставить живой.
- Хорошо. Меня устраивает. Этого даже достаточно для того, чтобы я дала вам слово английской леди, что не стану требовать больше, когда узнаю, сколько именно она украла. - Эйла засмеялась.- Но вам нужно рассказать мне подробности кражи. А иначе мне придётся приводить к вам девиц, которых к вам уже приводил Рэд.
- Собственно, украденную сумму вам знать вовсе не обязательно. И надеюсь, распространятся о краже в этом доме вы тоже не будете. Подробностей мало, иначе мы бы справились силами местного шерифа. Единственный свидетель - моя кухарка, с которой вы можете побеседовать хоть сейчас. Но, боюсь, кроме силуэта высокой худощавой женщины вы от нее, как и мы, ничего не добьетесь. Могу только добавить, что Рэду помогли помощники шерифа, все же они знают почти всех жителей этого города. Воти все, чем я могу вам помочь.
- Мне действительно нет необходимости знать, сколько у вас украли. Но ведь мне это может стать известно в процессе расследования.. Но не важно. Хорошо. Тогда не могли бы вы договориться с помощниками шерифа о том, чтобы они сообщили мне то же, что знает Рэд? Заранее благодарю. И ещё... Я бы хотела осмотреть место преступления. Наверняка мой конкурент даже не удосужился его проверить...
- Место преступления - мой кабинет. Мистер Рэд не стал его осматривать, насколько я помню. Возможно, он опросил шерифов. Я вам напишу для них записку, что вы действуете в моих интересах. Кабинет вот за этой портьерой, - Нэш указал рукой на дверь слева от его кресла. - Если вам что-то понадобится, то здесь всегда где-то ошивается Дуглас, мой слуга, можете воспользоваться его услугами. Кухарка на кухне, полагаю. Если я вам больше не нужен, то позвольте удалиться. У меня много дел.
- Деньги, полагаю, были в сейфе? Если да, то в первую очередь я бы хотела осмотреть его. А его, полагаю, можете открыть только вы...
- Я не стал его запирать после обнаружения пропажи. Заказал себе новый, более надежный. Следов взлома там практически нет, видно, что сработала она профессионально. Наверняка это не первая ее кража.
- Хорошо, спасибо. Полагаю, дальше я справлюсь сама.
- Рад был знакомству, мисс Аттвуд.
c bluffer, продолжаем
Сделав последний глоток кофе из чашки, Эйла встала, поклонилась Нэшу, после чего направилась в кабинет. В углу стоял массивный железный сейф фирмы "Гамильтон секьюрити", оснащённый массивным механическим кодовым замком.
Присев рядом с сейфом, Эйла начала медленно вращать лимб. Точный механизм отозвался размеренным щёлканьем, никак не выдавая движения заключённых внутри дисков. Сам лимб вращался тоже совершенно равномерно, её чуткие пальцы не могли уловить ни малейшего изменения усилия, ни одного лишнего удара. Приоткрыв дверцу, Эйла прочла на её торце: "Cheyenne, 1879, s/n: 037". Следов взлома действительно нигде не было видно. Искусно сделанный сейф, последней модели, редкий. Изготовленный в другом штате. По-видимому, Нэш специально не стал заказывать сейф у местных производителей, чтобы дополнительно перестраховаться. И всё же, он был взломан меньше, чем за час.
Эйла в задумчивости вышла из комнаты, и дёрнула за шнур, за который ранее дёргал Нэш, чтобы вызвать слугу.
Бенсон тут же возник в проеме распахнутой двери, но увидев Эйлу, отшатнулся, словно ему кипятка в лицо плеснули. Потом все же, взяв себя в руки, приосанился, как и положено вышколенному слуге, и спросил дрожащим голосом:
- Мисс что-то угодно?
- Хватит уже от меня шарахаться, как от прокажённой. Если бы я хотела тебя сдать, то уже сделала бы это. Но я, наоборот, хочу поблагодарить тебя за то, что снабдил меня информацией.
- И вы не расскажете ничего моему хозяину? - с надеждой и слезами раскаянья в глазах пролепетал Дуглас. Он походил на побитую скулящую собаку. - Черт попутал... Захотел, дурак, денег, думал, дом свой куплю... заживу как человек...
Речь слуги становилась все тише, пока не перешла на сдавленные всхлипы. Затем он замолк и вопросительно уставился на Эйлу.
Всё это время Эйла слушала его лепетание, презрительно отвернувшись, и разглядывая интерьер. Владелец дома, безусловно, любил современные технологии. И даже немного разбирался в них. Даже сейф себе заказал с умом. Такой нахрапом не взломаешь. Сейф... Эйла уцепилась за него, он никак не хотел выходить у неё из головы.
- Ты знал код от сейфа в кабинете Нэша? - резко повернувшись, и взглянув в глаза Бенсона, спросила она. - Только правду говори, а не как тогда.
- Нет! Что вы, мисс! - губы Бенсона задрожали еще сильнее. - Хозяин даже в кабинет меня никогда не вызывал, только убраться при нем. Я даже никогда его открытым не видел, а уж как он его закрывал-открывал тем более.
- А в кабинет свой он часто приглашал посторонних?
Бенсон задумался.
- Нет, обычно они там уединялись с мистером Кларком - это его управляющий делами.
- И давно этот мистер Кларк у него работает? - слегка прищурившись, спросила Эйла. Наличие дополнительных субъектов вызывало у неё противоречивые чувства. В глубине души она хотела, чтобы не было у Нэша никакого управляющего. И невскрываемого сейфа чтобы тоже не было, а деньги украли у него из-под подушки. Но увы, это всё было. А значит, это нужно учитывать.
- Да я не знаю, мисс. Но хозяин ему доверяет полностью. Мистер Кларк ведет все его дела, он наверное даже больше мистера Нэша осведомлен что там и как в его делах, - Дуглас почти успокоился, довольный, что наконец заподозрили кого-то еще. - Я тут уже пять лет работаю, а мистер Кларк еще до меня работал.
Допрашивать управляющего Эйла не собиралась. Не было никаких зацепок, никаких ниточек. Если даже он замешан, он явно очень осторожен, раз предпочёл провернуть дельце чужими руками. Просто так он себя не выдаст. А раз Нэш ему доверяет, то допрашивать Кларка - значит, злить Нэша. А злить Нэша - значит, рисковать потерять контракт. И хорошо, если только контракт.
- Ладно. Проводи меня к выходу. И ещё.. - Эйла подошла ближе, и перешла на полтона тише. - Дружеский совет на будущее. Не умеешь блефовать - не берись.
Дуглас виновато улыбнулся и последовал к выходу.
Выйдя на улицу, Эйла ещё раз взглянула на записку с подписью, которую дал ей Нэш. Нужно было догонять Рэда. А для этого - сначала зайти в офис шерифа. Благо, его местонахождение - первое, чем поинтересовалась Эйла, попав в город впервые.
Сделав последний глоток кофе из чашки, Эйла встала, поклонилась Нэшу, после чего направилась в кабинет. В углу стоял массивный железный сейф фирмы "Гамильтон секьюрити", оснащённый массивным механическим кодовым замком.
Присев рядом с сейфом, Эйла начала медленно вращать лимб. Точный механизм отозвался размеренным щёлканьем, никак не выдавая движения заключённых внутри дисков. Сам лимб вращался тоже совершенно равномерно, её чуткие пальцы не могли уловить ни малейшего изменения усилия, ни одного лишнего удара. Приоткрыв дверцу, Эйла прочла на её торце: "Cheyenne, 1879, s/n: 037". Следов взлома действительно нигде не было видно. Искусно сделанный сейф, последней модели, редкий. Изготовленный в другом штате. По-видимому, Нэш специально не стал заказывать сейф у местных производителей, чтобы дополнительно перестраховаться. И всё же, он был взломан меньше, чем за час.
Эйла в задумчивости вышла из комнаты, и дёрнула за шнур, за который ранее дёргал Нэш, чтобы вызвать слугу.
Бенсон тут же возник в проеме распахнутой двери, но увидев Эйлу, отшатнулся, словно ему кипятка в лицо плеснули. Потом все же, взяв себя в руки, приосанился, как и положено вышколенному слуге, и спросил дрожащим голосом:
- Мисс что-то угодно?
- Хватит уже от меня шарахаться, как от прокажённой. Если бы я хотела тебя сдать, то уже сделала бы это. Но я, наоборот, хочу поблагодарить тебя за то, что снабдил меня информацией.
- И вы не расскажете ничего моему хозяину? - с надеждой и слезами раскаянья в глазах пролепетал Дуглас. Он походил на побитую скулящую собаку. - Черт попутал... Захотел, дурак, денег, думал, дом свой куплю... заживу как человек...
Речь слуги становилась все тише, пока не перешла на сдавленные всхлипы. Затем он замолк и вопросительно уставился на Эйлу.
Всё это время Эйла слушала его лепетание, презрительно отвернувшись, и разглядывая интерьер. Владелец дома, безусловно, любил современные технологии. И даже немного разбирался в них. Даже сейф себе заказал с умом. Такой нахрапом не взломаешь. Сейф... Эйла уцепилась за него, он никак не хотел выходить у неё из головы.
- Ты знал код от сейфа в кабинете Нэша? - резко повернувшись, и взглянув в глаза Бенсона, спросила она. - Только правду говори, а не как тогда.
- Нет! Что вы, мисс! - губы Бенсона задрожали еще сильнее. - Хозяин даже в кабинет меня никогда не вызывал, только убраться при нем. Я даже никогда его открытым не видел, а уж как он его закрывал-открывал тем более.
- А в кабинет свой он часто приглашал посторонних?
Бенсон задумался.
- Нет, обычно они там уединялись с мистером Кларком - это его управляющий делами.
- И давно этот мистер Кларк у него работает? - слегка прищурившись, спросила Эйла. Наличие дополнительных субъектов вызывало у неё противоречивые чувства. В глубине души она хотела, чтобы не было у Нэша никакого управляющего. И невскрываемого сейфа чтобы тоже не было, а деньги украли у него из-под подушки. Но увы, это всё было. А значит, это нужно учитывать.
- Да я не знаю, мисс. Но хозяин ему доверяет полностью. Мистер Кларк ведет все его дела, он наверное даже больше мистера Нэша осведомлен что там и как в его делах, - Дуглас почти успокоился, довольный, что наконец заподозрили кого-то еще. - Я тут уже пять лет работаю, а мистер Кларк еще до меня работал.
Допрашивать управляющего Эйла не собиралась. Не было никаких зацепок, никаких ниточек. Если даже он замешан, он явно очень осторожен, раз предпочёл провернуть дельце чужими руками. Просто так он себя не выдаст. А раз Нэш ему доверяет, то допрашивать Кларка - значит, злить Нэша. А злить Нэша - значит, рисковать потерять контракт. И хорошо, если только контракт.
- Ладно. Проводи меня к выходу. И ещё.. - Эйла подошла ближе, и перешла на полтона тише. - Дружеский совет на будущее. Не умеешь блефовать - не берись.
Дуглас виновато улыбнулся и последовал к выходу.
Выйдя на улицу, Эйла ещё раз взглянула на записку с подписью, которую дал ей Нэш. Нужно было догонять Рэда. А для этого - сначала зайти в офис шерифа. Благо, его местонахождение - первое, чем поинтересовалась Эйла, попав в город впервые.
те же, там же
Уже перед входом в таверну, Сэм, помявшись, ручил Полинн тоненькое обручальное кольцо, которое он извлек из нагрудного кармана рубахи.
- Не потеряйте, - непривычно умоляющим тоном сказал он, - это...моей жены. И вообще, больше молчите.
- Я могу молчать, конечно, но. ..- начала Полинн, но была перебита Стоуном.
- Вот и молчите...дорогая.
Таверна, хотя хозяин ее и именовал салуном, была изрядно грязная. Дребезжало растроенное пианино в углу, за столиками сидели несколько завсегдатаев, а бармен уныло протирал стойку засаленной тряпкой. Сэм, схватив и неожиданно сильно стиснув руку Полинн, потащил слегка упирающуюся девушку к стойке. Мигель, получив указания, исчез, будто его и не было.
- Добрый день, - вежливо обратился к бармену Стоун, оглядывая таверну, чтобы убедиться, что его физиономия не украшает стены с плаката о розыске, - комнату для меня и моей жены, будьте любезны. Что, дорогая? - Сэм больно сжал ладонь попытавшейся возмутиться Полинн.
- Нет, ничего...милый.
- Так вот, комнату и столик в углу под лестницей.
Стоун бросил на стойку пять монет, тут же прикрытых ладонью бармена.
- И еды, на троих. Только посвежее.
Уже перед входом в таверну, Сэм, помявшись, ручил Полинн тоненькое обручальное кольцо, которое он извлек из нагрудного кармана рубахи.
- Не потеряйте, - непривычно умоляющим тоном сказал он, - это...моей жены. И вообще, больше молчите.
- Я могу молчать, конечно, но. ..- начала Полинн, но была перебита Стоуном.
- Вот и молчите...дорогая.
Таверна, хотя хозяин ее и именовал салуном, была изрядно грязная. Дребезжало растроенное пианино в углу, за столиками сидели несколько завсегдатаев, а бармен уныло протирал стойку засаленной тряпкой. Сэм, схватив и неожиданно сильно стиснув руку Полинн, потащил слегка упирающуюся девушку к стойке. Мигель, получив указания, исчез, будто его и не было.
- Добрый день, - вежливо обратился к бармену Стоун, оглядывая таверну, чтобы убедиться, что его физиономия не украшает стены с плаката о розыске, - комнату для меня и моей жены, будьте любезны. Что, дорогая? - Сэм больно сжал ладонь попытавшейся возмутиться Полинн.
- Нет, ничего...милый.
- Так вот, комнату и столик в углу под лестницей.
Стоун бросил на стойку пять монет, тут же прикрытых ладонью бармена.
- И еды, на троих. Только посвежее.
Несколько западнее Шайенна, штат Вайоминг
И снова дорожная пыль, снова равномерный такт спокойных шагов Туз.
Фогель тихо покачивалась в седле, разглядывая окрестности и свою спутницу. Выжженная трава и редкие перелеты перекати-поле производили унылое впечатление. «Монашка может быть не так проста, как хочет казаться, - подумала Ханни. – А возможно ей и правда одиноко и страшно путешествовать одной.»
Одной… Теперь и она, Медовая Ханни, была одна. Где они, все те, кто был дорог? На кого она могла положиться в трудную минуту, кому доверяла, кто мог поддержать? Разбежались. Никто не хотел уходить, но вместе после провала с тем банком им тоже нельзя было оставаться. Искали все же банду, а не одиночек.
Фогель вздохнула. В провале была и ее вина. Хотя откуда она могла знать, что они буквально в ночь перед их налетом заменят сейф на более новый? И все же, надо было даже не пытаться, но она рискнула и теперь вот едет по пыльной дороге с какой-то незнакомой женщиной в неизвестность.
Что ее ждет впереди? Боб, заменивший ей отца и мать, старый Боб. Жив ли он еще? Она помнила его серые всегда прищуренные глаза в тонкой сетке морщинок и шустрые руки, которые учили ее «слышать». Слышать еле уловимый щелчок, издаваемый замком сейфа…
Туз чуть споткнулась, прервав мысли Йоханны.
- Моей лошади надо бы заменить подкову. Вы не против, если мы завернем в какой-нибудь городишко или деревню, мне нужен кузнец, - обратилась Ханни к монашке.
И снова дорожная пыль, снова равномерный такт спокойных шагов Туз.
Фогель тихо покачивалась в седле, разглядывая окрестности и свою спутницу. Выжженная трава и редкие перелеты перекати-поле производили унылое впечатление. «Монашка может быть не так проста, как хочет казаться, - подумала Ханни. – А возможно ей и правда одиноко и страшно путешествовать одной.»
Одной… Теперь и она, Медовая Ханни, была одна. Где они, все те, кто был дорог? На кого она могла положиться в трудную минуту, кому доверяла, кто мог поддержать? Разбежались. Никто не хотел уходить, но вместе после провала с тем банком им тоже нельзя было оставаться. Искали все же банду, а не одиночек.
Фогель вздохнула. В провале была и ее вина. Хотя откуда она могла знать, что они буквально в ночь перед их налетом заменят сейф на более новый? И все же, надо было даже не пытаться, но она рискнула и теперь вот едет по пыльной дороге с какой-то незнакомой женщиной в неизвестность.
Что ее ждет впереди? Боб, заменивший ей отца и мать, старый Боб. Жив ли он еще? Она помнила его серые всегда прищуренные глаза в тонкой сетке морщинок и шустрые руки, которые учили ее «слышать». Слышать еле уловимый щелчок, издаваемый замком сейфа…
Туз чуть споткнулась, прервав мысли Йоханны.
- Моей лошади надо бы заменить подкову. Вы не против, если мы завернем в какой-нибудь городишко или деревню, мне нужен кузнец, - обратилась Ханни к монашке.
- Я очень даже за - откликнулась Катарина, - хорошо если это будет городишко, - продолжала она.
Катарина оглядывала степь и далеко позади видела пыль столбом, либо ехал дилижанс либо несколько всадников. Впереди были холмы и роща. Она не представляла сколько двигаться к ближайшему городку, к стыду своему вообще не представляла себе окрестностей. Знания географии её оканчивались Шайненном, который раньше она видела только на карте. Дикий Запад был знаком Катарине лишь только по-наслышке.
Катарина оглядывала степь и далеко позади видела пыль столбом, либо ехал дилижанс либо несколько всадников. Впереди были холмы и роща. Она не представляла сколько двигаться к ближайшему городку, к стыду своему вообще не представляла себе окрестностей. Знания географии её оканчивались Шайненном, который раньше она видела только на карте. Дикий Запад был знаком Катарине лишь только по-наслышке.
+Д.Г.Бертон
Устроившись за столиком под лестницей так, чтобы упомянутая лестница затеняла ему лицо, а он при этом видел вход, Сэм впервые внимательно посмотрел на пленницу. Бледное, как лепесток магнолии, лицо оттеняли глаза цвета аквамарина. Длинные ресницы были скромно опущены, приглушая лихорадочный блеск глаз и девушка казалась воплощенной женственностью.
- Вы устали? - Мягко осведомился он, - не бойтесь...
- Бояться? Вас? - Полинн презрительно усмехнулась, - я ничего и никого не боюсь, мистер Стоун, а уж вас - тем паче!
- Отрадно слышать, мисс, что небо послало мне столь отважную спутницу, - Сэм кивнул неопрятной толстухе - подавальщице, довольно-таки быстро доставившей заказ, - благодарю вас, красавица.
Толстуха приосанилась, одарила Стоуна соблазнительной, по ее мнению, улыбкой и ушла, раскачивая кормой так, что у Хромого Сэма от этого зрелища чуть было не началась морская болезнь. Он моргнул, стараясь отрешиться от увиденного и уставился на стол, куда подавальщица швырнула заказ. На яичницу с бекном, тосты и кофе это походило с трудом, но все же указанные продукты угадывались. А вот виски, когда Сэм его отхлебнул, немилосердно ударил в переносицу сивушными маслами. "Сколько сюда наезжаю, - подумал он, - а все привыкнуть не могу к стряпне".
Полинн лениво ковырялась вилкой (судя по всему, единственной в этом месте и отысканной исключительно для нее) в яичнице, вытаскивая из еды подозрительные лохмотья и аккуратно складывая их на край тарелки. Тарелка была покрыта желтым налетом и трещинами. За эту тарелку Мари Робийяр лично, своими маленькими аристократическими ручками, выдрала бы всю прислугу. Оставалось надеяться, что она хотя бы чистая.
- О, жратва! - обрадовался Мигель, не успев войти в таверну и сесть за столик.
- Ты почему один? - осведомился Сэм.
- А нету его. И будет только к концу недели, - сообщил мексиканец, чавкая яичницей, - гиблое дело ты задумал, amigo, накроют нас тут и почесаться не успеем.
- Ты - успеешь. Мы тут никому не мешаем. Сидим..., - Сэм добавил бы "починяем примус", но это были бы слова другого персонажа, в другой эпохе, у другого автора и он был бы не человеком, - едим. Я вообще человек почтенный и женатый.
- И еще, - поморщившись добавила Полинн, - будьте любезны есть с закрытым ртом. Есмли уж я вынуждена проводить время в вашей малоприятной компании, то я могу расчитывать хотя бы на хорошие манеры за столом.
Она обвела взглядом помещение и добавила:
- Даже если стол находится в этом свинарнике.
Устроившись за столиком под лестницей так, чтобы упомянутая лестница затеняла ему лицо, а он при этом видел вход, Сэм впервые внимательно посмотрел на пленницу. Бледное, как лепесток магнолии, лицо оттеняли глаза цвета аквамарина. Длинные ресницы были скромно опущены, приглушая лихорадочный блеск глаз и девушка казалась воплощенной женственностью.
- Вы устали? - Мягко осведомился он, - не бойтесь...
- Бояться? Вас? - Полинн презрительно усмехнулась, - я ничего и никого не боюсь, мистер Стоун, а уж вас - тем паче!
- Отрадно слышать, мисс, что небо послало мне столь отважную спутницу, - Сэм кивнул неопрятной толстухе - подавальщице, довольно-таки быстро доставившей заказ, - благодарю вас, красавица.
Толстуха приосанилась, одарила Стоуна соблазнительной, по ее мнению, улыбкой и ушла, раскачивая кормой так, что у Хромого Сэма от этого зрелища чуть было не началась морская болезнь. Он моргнул, стараясь отрешиться от увиденного и уставился на стол, куда подавальщица швырнула заказ. На яичницу с бекном, тосты и кофе это походило с трудом, но все же указанные продукты угадывались. А вот виски, когда Сэм его отхлебнул, немилосердно ударил в переносицу сивушными маслами. "Сколько сюда наезжаю, - подумал он, - а все привыкнуть не могу к стряпне".
Полинн лениво ковырялась вилкой (судя по всему, единственной в этом месте и отысканной исключительно для нее) в яичнице, вытаскивая из еды подозрительные лохмотья и аккуратно складывая их на край тарелки. Тарелка была покрыта желтым налетом и трещинами. За эту тарелку Мари Робийяр лично, своими маленькими аристократическими ручками, выдрала бы всю прислугу. Оставалось надеяться, что она хотя бы чистая.
- О, жратва! - обрадовался Мигель, не успев войти в таверну и сесть за столик.
- Ты почему один? - осведомился Сэм.
- А нету его. И будет только к концу недели, - сообщил мексиканец, чавкая яичницей, - гиблое дело ты задумал, amigo, накроют нас тут и почесаться не успеем.
- Ты - успеешь. Мы тут никому не мешаем. Сидим..., - Сэм добавил бы "починяем примус", но это были бы слова другого персонажа, в другой эпохе, у другого автора и он был бы не человеком, - едим. Я вообще человек почтенный и женатый.
- И еще, - поморщившись добавила Полинн, - будьте любезны есть с закрытым ртом. Есмли уж я вынуждена проводить время в вашей малоприятной компании, то я могу расчитывать хотя бы на хорошие манеры за столом.
Она обвела взглядом помещение и добавила:
- Даже если стол находится в этом свинарнике.
Катарина двигалась по саванне рядом с Ханной иразглядывала окресности, до самого горизонта видна была лишь степь. Катарина чувствовала, что "Сатана" отдохнула и двигается неплохо, однако мечтала о настоящем мустанге. Ей приходилось объезживать мустанга в Кентукки дважды. Надо сказать, что это едва не стоило ей жизни, однако дикие кони отличались хорошей выносливостью. Катарина думала о деньгах и о странном приказе её нанимателя. Она расценивала это как найм в качестве телохранительницы: "... напротив я хотел бы, чтобы с Вашей спутницей все было хорошо.." вспоминала она слова "Джона Смита", для Катарины это звучало приказом охранять и защищать, иначе денег не будет. Она усмехнулась своим мыслям: впервые её кто-то нанял не уничтожать, но беречь жизнь.
В душном вагоне пахло сеном и лошадьми. Джонатан сидел прямо на соломенном тюфяке подле своей любимицы. Молли, стреноженная и поваленная на усыпанный сеном пол, постоянно тыкалась влажным носом в теплую ладонь хозяина. Ей было страшно, но рядом с ним кобыла успокаивалась.
Рэд перебирал в памяти все действия перед отъездом: не забыл ли чего? Сначала Джон вернулся к Нэшу, естественно не застав там уже мисс Аттвуд, к своему немалому сожалению. Рэд доложил о возможной подозреваемой и своем намерении преследовать ее. Затем, получив одобрение своего нанимателя, Джон посетил местный базар и прикупил еще один комплект белья в дорогу и некоторые съестные припасы. Потом пришлось зайти на телеграф и разослать телеграммы в несколько восточных городов : вдруг там засветилась банда Ханни? Джон просил выслать их описание, а лучше портреты, сразу в Шайенн. Именно там была его следующая остановка, потому как дорога на запад из Омахи вела только в том направлении, а там уже придется искать…
Скорый почтовый поезд, к которому по просьбе мистера Нэша и немалой суммы, отданной начальнику поезда, присоединили вагон для перевозки скота, вздрогнул и остановился. Чтож, несколько часов Рэд отыграл.
Рэд перебирал в памяти все действия перед отъездом: не забыл ли чего? Сначала Джон вернулся к Нэшу, естественно не застав там уже мисс Аттвуд, к своему немалому сожалению. Рэд доложил о возможной подозреваемой и своем намерении преследовать ее. Затем, получив одобрение своего нанимателя, Джон посетил местный базар и прикупил еще один комплект белья в дорогу и некоторые съестные припасы. Потом пришлось зайти на телеграф и разослать телеграммы в несколько восточных городов : вдруг там засветилась банда Ханни? Джон просил выслать их описание, а лучше портреты, сразу в Шайенн. Именно там была его следующая остановка, потому как дорога на запад из Омахи вела только в том направлении, а там уже придется искать…
Скорый почтовый поезд, к которому по просьбе мистера Нэша и немалой суммы, отданной начальнику поезда, присоединили вагон для перевозки скота, вздрогнул и остановился. Чтож, несколько часов Рэд отыграл.
с Мастером и До
Таверна «Дикий конь», окраина Шайенна
- Эстела, а ну подай нам еще виски!
Громкий возглас принадлежал одному из парочки неопрятных мужчин, сидевших у окна, правее входа в таверну. Они всячески старались подражать крутым ковбоям, хотя скорее всего являлись лишь наемными рабочими местных фермеров. Смрад от их самокруток стоял такой, что хоть топор вешай, а о количестве выпитого можно было судить по паре пустых бутылок под столом.
- Хватит с вас, Хорхе, - доброжелательно отозвалась толстуха. – Хозяин говорит, что вы еще за прошлую бутылку ему должны.
Меж тем, мужчины пускали явно недвусмысленные взгляды в сторону новоприбывших гостей.
- Да и черт с тобой, дура толстозадая, - выкрикнул именуемый Хорхе. – Мы и так найдем, чем развлечься, правда, Хью?
Хью улыбнулся в ответ, обнажив гнилые остатки пожелтевших зубов.
- Еще бы, монашка с той худощавой мотовилой от нас смылись, но уж этой курочкой полакомиться сам Бог велел!
Мужчины словно по команде одновременно встали из-за стола и, пошатываясь, направились в сторону столика под лестницей. Причем Хорхе незаметно прихватил бутылку с пола, а в руке Хью вполне можно было различить нож.
- Эй, красотка, не подаришь ли нам часок своей благосклонности? – игриво перекидывая нож из одной руки в другую, просипел Хью, обдав сидевших за столиком табачно-перегарным амбре.
Сэм, успевший было задремать, закинув ноги на стол и прикрыв глаза шляпой, плавным и одновременным движением восттановил статус кво: конечности - на пол, головной убор - на затылок.
- Ты как говоришь с женой моего друга, - набычился Мигель, кладя руку на кобуру, висевшую на боку, - ты, сын осла и вонючей шлюхи...
- Спокойно, amigo, - привлекать внимание местных властей кабацкой дракой не входило в планы Стоуна, - джентльмены, я уверен, не хотели оскорбить мою супругу.
Полинн испуганно придвинулась вместе со стулом ближе к Сэму и даже не подумала протестовать, когда мужчина приобнял ее за плечи и привлек к себе. Совершив этот маневр, Хромой Сэм благодушно продолжил:
- Быть может, господа, я могу угостить вас виски? Милая, как думаешь, джентльменам стоит согласиться принять щедрый дар и выпить за наш медовый месяц?
- За своим столом, - с нажимом продолжил Мигель.
- Мигель, - укоризненно произнес Стоун, - не будь так невежлив. разумеется, джентльмены и не собирались присоединиться к нам и смутить миссис Стоун. Не так ли, господа?
"Господа" рассмеялись так, что зазвенели грязные стаканы в барной стойке.
- Не вижу ни одной причины, почему бы столь милой крошке не развлечься с такими приятными джентльменами как мы, - ухмылялся Хью, ощупывая пьяным взглядом девушку.
В то же самое мгновенье, с неожиданной для поглотившего изрядное количество виски прыткостью, Хорхе вынул из-под замусоленного пончо бутылку. Ударив ею о край стола, он быстро приставил ее осколок к горлу мексиканца.
- Убери руку со ствола… амиго. Не то я быстро узнаю, кровь какого мерзкого кайота течет в твоих жилах...
- Эй вы, пара обормотов, - спокойный голос из-за барной стойки принадлежал хозяину таверны. – Вы мне полконя еще за прошлую потасовку должны. Собираетесь полгода бесплатно у мистера Гранда работать?
- Не твое дело, Дик, - нагло возразил Хью. Он уже вообще ничего не замечал вокруг, кроме нежной шеи и нервно вздымающейся груди молодой особы.
Стоун тяжело вздохнул. Драться не хотелось. Мигель, напротив, явно предвкушал хорошую драку и с показным испугом начал медленно поднимать руки вверх. Любой, кто хоть мало-мальски был искушен в драке, знал, как ненадежна позиция Хорхе. Достаточно одной рукой прижать руку с бутылкой к себе, а второй этак аккуратно под локток...И вот, Хорхе уже лежит мордой, простите, лицом на столе, с конечностью, вывернутой в болевом захвате, а бутылка валяется на полу.
- Может быть, все же решим миром, джентльмены? - Сэм лениво поднялся на ноги, засучивая рукава рубахи, так что стал виден длинный шрам, полученный в ножевой драке на приисках в Калифорнии, чего, разумеется, никто из присутствующих знать не мог, - Мигель, я тебе говорил уже, что ты невежлив?
- Сто раз на дню, дружище, - сплюнул на пол мексиканец, приставляя револьвер к затылку Хорхе, - слышь, cerdo*, соглашайся на выпивку.
- И я от себя добавлю приглашение в веселый дом Милашки Сьюзи, - добавил Стоун, - от сердца отрываю, но оно мне теперь не нужно. Жена не одобряет.
Хотелось вмазать по наглым рожам этих пейзан. Хотелось повалить на пол и пинать до тех пор,пока они не перестанут дышать. Но за спиной испуганно прижималась к нему Полинн, а драка неизбежно приведет сюда шерифа. И Стоун ограничился тем, что сжал и разжал кулаки.
- Сэм, - дрожащим голосом дала о себе знать (и, по-видимому, зря) Полинн, - пойдем отсюда.
- Конечно, дорогая.
В наступившей тишине внезапно заиграло смолкнувшее было пианино - старичок-тапер в грязной куртке решил наиграть веселенькую мелодию.
Хозяин таверны, демонстративно зевнув, отвернулся от столика под лестницей - видимо, окончательно уверовав, что битве (а, значит, и новым долгам за без того потрепанную мебель и посуду) не быть. По его виду было заметно, что такие потасовки случались здесь довольно часто. Но так как завсегдатаями таверны были разные личности с темным прошлым и настоящим, да и сам хозяин наверняка чем-то приторговывал не особо законным способом, то никаких шерифов сюда никогда не звали. Разборки пускались на самотек и редко заканчивались серьезными травмами. Вот и сейчас парни просто пугают новеньких, наверняка этот хромой либо отдаст им девку, либо рожи намылит, либо и правда уговорит выпить, к немалой досаде трактирщика. Да, все шло к тому, что драки не будет, думал Дик. Но он не угадал. Злой блеск в глазах Хью разгорался все сильнее и ни поверженный, чуть взвизгивающий от неловкого захвата своей руки, Хорхе, ни старик-тапер со своей мелодией не могли притушить этот животный азарт в его глазах. Хью некогда воевал за северян и считал себя неплохим бойцом, а изрядная доля хмеля и страх девушки, прячущейся за хлипкого (всех, кто хотя бы на полголовы был ниже его ростом, Хью считал хлюпиками и мелкотней) парня, неимоверно увеличивали его силы в собственных глазах.
- Если ты куда и пойдешь, детка, то только ублажать меня в одну из верхних комнат. А твоего муженька мы отправим к Милашке Сью: раз его туда пригласили - грех отказывать дамочкам.
Он еще раз пьяно осклабился и решил, что настала пора устранить единственное препятствие между собой и красоткой. Нож, перекочевывающий из ладони в ладонь, неожиданно взлетел вместе с вытянутой рукой, метя прямо в грудь мужу красотки.
Сэм только и успел, что чертыхнуться и пнуть разделяющий его и Хью стол так, что на пол сверзились и нападающий, и Мигель со своей жертвой. Причем, последние сделали это с громкими воплями и положенным случаю грохотом. За спину Стоун не смотрел, надеясь, что Полинн хватит ума отступить к стене. Уклониться он успел, но плечо все же обожгло болью и рукав медленно начал окрашиваться кровья. Хью действительно был неплохим бойцом. Мигель тем временем выполз из-под стола и с увлечением крутил руки Хорхе, мексиканца вдохновляли трактирные драки, он чувствовал себя в своей стихии и не собирался отказываться от подвернувшегося развлечения. Стоун обошел стол, вытаскивая верный "Ремингтон". Необходимо было разрешить ситуацию до того, как рука перестанет работать из-за боли.
- Черт с тобой, - рявкнул он, - бери, если поймаешь, - и швырнул Полинн так, что она кубарем прокатилась мимо Хью к выходу, - на конЯ!
Команда из кавалерийского прошлого прозвучала одновременно с выстрелом в Хью. Стоун не целился, он стрелял быстро и куда попало, пока не услышал стук копыт и по аллюру не узнал Тамерлана. "Молодец, девчонка", - подумал он, прекращая пальбу.
В наступившей тишине сначала раздались жалобные стоны пианино - это тапер от страха положил руки на клавиши, затем все перекрыл плач и вой Эстелы.
- Утри сопли, дура, - громко скомандовал трактирщик.
Сам он совершенно бесстрашно вышел из-за стойки и прошел к злополучному столику.
- Ну что, допрыгались, мулы тупоголовые? Если не истечете тут кровью, то вас прикончит мистер Гранд. Ему такая слава тут даром не нужна! - Дик подпнул лежащего Хью, под бедром которого медленно образовывалось темное пятно. - И чтоб я вас тут больше не видел, гостей мне удумали пугать!
Наверняка "пугать гостей" для этих двух завсегдатаев было обычным развлечением здесь, но Дик уже сожалел, что не прекратил потасовку в самом начале, пригрозив задирам гневом их хозяина. Теперь и гости могли уйти, не заплатив за недельный постой, да и сломанный стол кому восстанавливать? Не этим же раненным пьянчугам?
В это время Хорхе, придя в себя и тряхнув головой, протрезвел достаточно, чтоб сообразить, что пора делать ноги. Увидев постанывающего и держащегося за раненое бедро Хью, а так же кровь на руке мужа красотки, он молча подполз к своему дружку и попытался его поднять. Тот застонал.
- Вы уж не серчайте, мистер, - обратился трактирщик к Сэму, - они ребята неплохие, просто виски перебрали, да и, по правде сказать, такие красивые девушки у нас тут не захаживают... Вы бы это... на починку стола, хоть пару долларов, а? Ведь можно было и без такого обойтись, при вашем оружии-то... Насчет раны - не волнуйтесь, у меня и вода есть горячая, и тряпки чистые, и траву какую надо Эстела заварит сейчас. Раны-то она хорошо обрабатывает, тут к ней со всей окрестности простой люд ходит.
Затем взгляд его обратился к таки поднявшимся на ноги и пошатывающимся "джентльменам":
- А с вами я еще разберусь.
Те пробормотали какие-то бессвязные извинения и словно подбитые собаки, прижавшие хвост, поплелись к выходу.
Таверна «Дикий конь», окраина Шайенна
- Эстела, а ну подай нам еще виски!
Громкий возглас принадлежал одному из парочки неопрятных мужчин, сидевших у окна, правее входа в таверну. Они всячески старались подражать крутым ковбоям, хотя скорее всего являлись лишь наемными рабочими местных фермеров. Смрад от их самокруток стоял такой, что хоть топор вешай, а о количестве выпитого можно было судить по паре пустых бутылок под столом.
- Хватит с вас, Хорхе, - доброжелательно отозвалась толстуха. – Хозяин говорит, что вы еще за прошлую бутылку ему должны.
Меж тем, мужчины пускали явно недвусмысленные взгляды в сторону новоприбывших гостей.
- Да и черт с тобой, дура толстозадая, - выкрикнул именуемый Хорхе. – Мы и так найдем, чем развлечься, правда, Хью?
Хью улыбнулся в ответ, обнажив гнилые остатки пожелтевших зубов.
- Еще бы, монашка с той худощавой мотовилой от нас смылись, но уж этой курочкой полакомиться сам Бог велел!
Мужчины словно по команде одновременно встали из-за стола и, пошатываясь, направились в сторону столика под лестницей. Причем Хорхе незаметно прихватил бутылку с пола, а в руке Хью вполне можно было различить нож.
- Эй, красотка, не подаришь ли нам часок своей благосклонности? – игриво перекидывая нож из одной руки в другую, просипел Хью, обдав сидевших за столиком табачно-перегарным амбре.
Сэм, успевший было задремать, закинув ноги на стол и прикрыв глаза шляпой, плавным и одновременным движением восттановил статус кво: конечности - на пол, головной убор - на затылок.
- Ты как говоришь с женой моего друга, - набычился Мигель, кладя руку на кобуру, висевшую на боку, - ты, сын осла и вонючей шлюхи...
- Спокойно, amigo, - привлекать внимание местных властей кабацкой дракой не входило в планы Стоуна, - джентльмены, я уверен, не хотели оскорбить мою супругу.
Полинн испуганно придвинулась вместе со стулом ближе к Сэму и даже не подумала протестовать, когда мужчина приобнял ее за плечи и привлек к себе. Совершив этот маневр, Хромой Сэм благодушно продолжил:
- Быть может, господа, я могу угостить вас виски? Милая, как думаешь, джентльменам стоит согласиться принять щедрый дар и выпить за наш медовый месяц?
- За своим столом, - с нажимом продолжил Мигель.
- Мигель, - укоризненно произнес Стоун, - не будь так невежлив. разумеется, джентльмены и не собирались присоединиться к нам и смутить миссис Стоун. Не так ли, господа?
"Господа" рассмеялись так, что зазвенели грязные стаканы в барной стойке.
- Не вижу ни одной причины, почему бы столь милой крошке не развлечься с такими приятными джентльменами как мы, - ухмылялся Хью, ощупывая пьяным взглядом девушку.
В то же самое мгновенье, с неожиданной для поглотившего изрядное количество виски прыткостью, Хорхе вынул из-под замусоленного пончо бутылку. Ударив ею о край стола, он быстро приставил ее осколок к горлу мексиканца.
- Убери руку со ствола… амиго. Не то я быстро узнаю, кровь какого мерзкого кайота течет в твоих жилах...
- Эй вы, пара обормотов, - спокойный голос из-за барной стойки принадлежал хозяину таверны. – Вы мне полконя еще за прошлую потасовку должны. Собираетесь полгода бесплатно у мистера Гранда работать?
- Не твое дело, Дик, - нагло возразил Хью. Он уже вообще ничего не замечал вокруг, кроме нежной шеи и нервно вздымающейся груди молодой особы.
Стоун тяжело вздохнул. Драться не хотелось. Мигель, напротив, явно предвкушал хорошую драку и с показным испугом начал медленно поднимать руки вверх. Любой, кто хоть мало-мальски был искушен в драке, знал, как ненадежна позиция Хорхе. Достаточно одной рукой прижать руку с бутылкой к себе, а второй этак аккуратно под локток...И вот, Хорхе уже лежит мордой, простите, лицом на столе, с конечностью, вывернутой в болевом захвате, а бутылка валяется на полу.
- Может быть, все же решим миром, джентльмены? - Сэм лениво поднялся на ноги, засучивая рукава рубахи, так что стал виден длинный шрам, полученный в ножевой драке на приисках в Калифорнии, чего, разумеется, никто из присутствующих знать не мог, - Мигель, я тебе говорил уже, что ты невежлив?
- Сто раз на дню, дружище, - сплюнул на пол мексиканец, приставляя револьвер к затылку Хорхе, - слышь, cerdo*, соглашайся на выпивку.
- И я от себя добавлю приглашение в веселый дом Милашки Сьюзи, - добавил Стоун, - от сердца отрываю, но оно мне теперь не нужно. Жена не одобряет.
Хотелось вмазать по наглым рожам этих пейзан. Хотелось повалить на пол и пинать до тех пор,пока они не перестанут дышать. Но за спиной испуганно прижималась к нему Полинн, а драка неизбежно приведет сюда шерифа. И Стоун ограничился тем, что сжал и разжал кулаки.
- Сэм, - дрожащим голосом дала о себе знать (и, по-видимому, зря) Полинн, - пойдем отсюда.
- Конечно, дорогая.
В наступившей тишине внезапно заиграло смолкнувшее было пианино - старичок-тапер в грязной куртке решил наиграть веселенькую мелодию.
Хозяин таверны, демонстративно зевнув, отвернулся от столика под лестницей - видимо, окончательно уверовав, что битве (а, значит, и новым долгам за без того потрепанную мебель и посуду) не быть. По его виду было заметно, что такие потасовки случались здесь довольно часто. Но так как завсегдатаями таверны были разные личности с темным прошлым и настоящим, да и сам хозяин наверняка чем-то приторговывал не особо законным способом, то никаких шерифов сюда никогда не звали. Разборки пускались на самотек и редко заканчивались серьезными травмами. Вот и сейчас парни просто пугают новеньких, наверняка этот хромой либо отдаст им девку, либо рожи намылит, либо и правда уговорит выпить, к немалой досаде трактирщика. Да, все шло к тому, что драки не будет, думал Дик. Но он не угадал. Злой блеск в глазах Хью разгорался все сильнее и ни поверженный, чуть взвизгивающий от неловкого захвата своей руки, Хорхе, ни старик-тапер со своей мелодией не могли притушить этот животный азарт в его глазах. Хью некогда воевал за северян и считал себя неплохим бойцом, а изрядная доля хмеля и страх девушки, прячущейся за хлипкого (всех, кто хотя бы на полголовы был ниже его ростом, Хью считал хлюпиками и мелкотней) парня, неимоверно увеличивали его силы в собственных глазах.
- Если ты куда и пойдешь, детка, то только ублажать меня в одну из верхних комнат. А твоего муженька мы отправим к Милашке Сью: раз его туда пригласили - грех отказывать дамочкам.
Он еще раз пьяно осклабился и решил, что настала пора устранить единственное препятствие между собой и красоткой. Нож, перекочевывающий из ладони в ладонь, неожиданно взлетел вместе с вытянутой рукой, метя прямо в грудь мужу красотки.
Сэм только и успел, что чертыхнуться и пнуть разделяющий его и Хью стол так, что на пол сверзились и нападающий, и Мигель со своей жертвой. Причем, последние сделали это с громкими воплями и положенным случаю грохотом. За спину Стоун не смотрел, надеясь, что Полинн хватит ума отступить к стене. Уклониться он успел, но плечо все же обожгло болью и рукав медленно начал окрашиваться кровья. Хью действительно был неплохим бойцом. Мигель тем временем выполз из-под стола и с увлечением крутил руки Хорхе, мексиканца вдохновляли трактирные драки, он чувствовал себя в своей стихии и не собирался отказываться от подвернувшегося развлечения. Стоун обошел стол, вытаскивая верный "Ремингтон". Необходимо было разрешить ситуацию до того, как рука перестанет работать из-за боли.
- Черт с тобой, - рявкнул он, - бери, если поймаешь, - и швырнул Полинн так, что она кубарем прокатилась мимо Хью к выходу, - на конЯ!
Команда из кавалерийского прошлого прозвучала одновременно с выстрелом в Хью. Стоун не целился, он стрелял быстро и куда попало, пока не услышал стук копыт и по аллюру не узнал Тамерлана. "Молодец, девчонка", - подумал он, прекращая пальбу.
В наступившей тишине сначала раздались жалобные стоны пианино - это тапер от страха положил руки на клавиши, затем все перекрыл плач и вой Эстелы.
- Утри сопли, дура, - громко скомандовал трактирщик.
Сам он совершенно бесстрашно вышел из-за стойки и прошел к злополучному столику.
- Ну что, допрыгались, мулы тупоголовые? Если не истечете тут кровью, то вас прикончит мистер Гранд. Ему такая слава тут даром не нужна! - Дик подпнул лежащего Хью, под бедром которого медленно образовывалось темное пятно. - И чтоб я вас тут больше не видел, гостей мне удумали пугать!
Наверняка "пугать гостей" для этих двух завсегдатаев было обычным развлечением здесь, но Дик уже сожалел, что не прекратил потасовку в самом начале, пригрозив задирам гневом их хозяина. Теперь и гости могли уйти, не заплатив за недельный постой, да и сломанный стол кому восстанавливать? Не этим же раненным пьянчугам?
В это время Хорхе, придя в себя и тряхнув головой, протрезвел достаточно, чтоб сообразить, что пора делать ноги. Увидев постанывающего и держащегося за раненое бедро Хью, а так же кровь на руке мужа красотки, он молча подполз к своему дружку и попытался его поднять. Тот застонал.
- Вы уж не серчайте, мистер, - обратился трактирщик к Сэму, - они ребята неплохие, просто виски перебрали, да и, по правде сказать, такие красивые девушки у нас тут не захаживают... Вы бы это... на починку стола, хоть пару долларов, а? Ведь можно было и без такого обойтись, при вашем оружии-то... Насчет раны - не волнуйтесь, у меня и вода есть горячая, и тряпки чистые, и траву какую надо Эстела заварит сейчас. Раны-то она хорошо обрабатывает, тут к ней со всей окрестности простой люд ходит.
Затем взгляд его обратился к таки поднявшимся на ноги и пошатывающимся "джентльменам":
- А с вами я еще разберусь.
Те пробормотали какие-то бессвязные извинения и словно подбитые собаки, прижавшие хвост, поплелись к выходу.
+Д.Г.Б.
Шайенн, потом окресности Шайенна (таверна)
Тамерлан летел, не разбирая дороги и игнорируя попытки Полинн им управлять. Как ни странно, глаза девушки были сухими - плакать она не собиралась, это можно сделать позже, когда все образуется. Улицы Шайенна были пусты и угрюмы, неверный свет вечерней зари не добавил городку очарования, напротив, сделал его зловещим. Самое главное, что мисс Робийяр совершенно не представляла, что делать дальше. В незнакомом городе, без денег и документов...Выхода не было - нужно было возвращаться к Стоуну, в "Ободранный Пони", или как там ее называли, эту забегаловку?
Конь, не чувствуя ни сопротивления от всадницы, ни понукания, остановился.
- Молодец, хороший мальчик, - погладила его по гриве девушка, - будь умницей, иди к хозяину. Ну же, ищи хозяина.
Тамерлан покосился на наездницу карим глазом и зарысил в обратном направлении.
Тем временем, Сэм, перевязанный Эстеллой и даже побритый (собственноручно, разумеется), стоял у коновязи с Мигелем. Мигель, довольный дракой и собой, отчаянно жестикулировал, пересыпая речь испанскими ругательствами.
- Вернется, - в ответ на его бурную речь отвечал Стоун, - Тамерлан - умный конь. Вот, я же говорил.
Гнедой андалузец буквально вылетел из-за поворота, завидев хозяина и принялся гарцевать вокруг него, игнорируя возмущение Полинн.
- Ну-ну, Тамерлан, тише-тише, ты уронишь леди, - похлопал его по шее Сэм, - прошу вас, мисс Полинн.
Он уже привычно протянул руки к девушке, помогая спешиться. Мисс Робийяр, спустившись на землю, неожиданно для себя вцепилась в ворот рубахи Стоуна и уткнувшись в грудь, заплакала.
- Ну что вы, - опешил Сэм, обнимая девушку здоровой рукой за плечи, - тише, храбрая девочка, все уже закончилось.
- Вы - негодяй и подлец, - рыдала Полинн, - зачем вы это сделали? Если бы вы меня не украли, ничего бы не было!
- Ну что вы, мисс, - Стоун перевязанной рукой принялся поглаживать ее по голове, - если бы вы сидели дома, как положено юной леди, я бы вас не украл и ничего бы не было. Ну же, вытрите свои прелестные глазки и прекратите слезоразлив. На нас уже смотрят.
Действительно, на крыльцо таверны вышли Дик-салунщик и толстуха Эстелла.Слов наших героев они не слышали, хотя общая картинка их впечатлила.
- Вот это любовь, - мечтательно протянула подавальщица, - меня так никто и никогда не любил.
Дик неодобрительно покосился на излишне романтичную толстушку.
- И все же, ему не стоило останавливаться здесь с ней, - вынес свой вердикт он, - это место не для таких кошечек.
Шайенн, потом окресности Шайенна (таверна)
Тамерлан летел, не разбирая дороги и игнорируя попытки Полинн им управлять. Как ни странно, глаза девушки были сухими - плакать она не собиралась, это можно сделать позже, когда все образуется. Улицы Шайенна были пусты и угрюмы, неверный свет вечерней зари не добавил городку очарования, напротив, сделал его зловещим. Самое главное, что мисс Робийяр совершенно не представляла, что делать дальше. В незнакомом городе, без денег и документов...Выхода не было - нужно было возвращаться к Стоуну, в "Ободранный Пони", или как там ее называли, эту забегаловку?
Конь, не чувствуя ни сопротивления от всадницы, ни понукания, остановился.
- Молодец, хороший мальчик, - погладила его по гриве девушка, - будь умницей, иди к хозяину. Ну же, ищи хозяина.
Тамерлан покосился на наездницу карим глазом и зарысил в обратном направлении.
Тем временем, Сэм, перевязанный Эстеллой и даже побритый (собственноручно, разумеется), стоял у коновязи с Мигелем. Мигель, довольный дракой и собой, отчаянно жестикулировал, пересыпая речь испанскими ругательствами.
- Вернется, - в ответ на его бурную речь отвечал Стоун, - Тамерлан - умный конь. Вот, я же говорил.
Гнедой андалузец буквально вылетел из-за поворота, завидев хозяина и принялся гарцевать вокруг него, игнорируя возмущение Полинн.
- Ну-ну, Тамерлан, тише-тише, ты уронишь леди, - похлопал его по шее Сэм, - прошу вас, мисс Полинн.
Он уже привычно протянул руки к девушке, помогая спешиться. Мисс Робийяр, спустившись на землю, неожиданно для себя вцепилась в ворот рубахи Стоуна и уткнувшись в грудь, заплакала.
- Ну что вы, - опешил Сэм, обнимая девушку здоровой рукой за плечи, - тише, храбрая девочка, все уже закончилось.
- Вы - негодяй и подлец, - рыдала Полинн, - зачем вы это сделали? Если бы вы меня не украли, ничего бы не было!
- Ну что вы, мисс, - Стоун перевязанной рукой принялся поглаживать ее по голове, - если бы вы сидели дома, как положено юной леди, я бы вас не украл и ничего бы не было. Ну же, вытрите свои прелестные глазки и прекратите слезоразлив. На нас уже смотрят.
Действительно, на крыльцо таверны вышли Дик-салунщик и толстуха Эстелла.Слов наших героев они не слышали, хотя общая картинка их впечатлила.
- Вот это любовь, - мечтательно протянула подавальщица, - меня так никто и никогда не любил.
Дик неодобрительно покосился на излишне романтичную толстушку.
- И все же, ему не стоило останавливаться здесь с ней, - вынес свой вердикт он, - это место не для таких кошечек.
+До
окрестности Шайенна (таверна), затем Шайенн.
Утро не задалось с самого начала. Во-первых, петух, живший на заднем дворе салуна, решил устроить ревизию курятнику и с рассвета оттуда доносились вопли и кудахтанье. Во-вторых, Стоун, целомудренно проспавший всю ночь на трех стульях, к утру перестал чувствовать затекшую шею, а потому с негромким чертыханием сел и с наслаждением потянулся. Полинн, измученная событиями прошлого дня, вечером не имела сил возразить, чтобы Сэм помог ей снять корсет, но сейчас, при свете солнца, она натянула одеяло до самого носа.
- Не дурите, - откомментировал это Хромой Сэм, - что я у вас там не видел?
Он был бледен и его слегка лихорадило. Мужчина дотронулся до повязки и поморщился. Рука болела и под повязкой была горячей.
- Вы в ранах что-нибудь понимаете? - спросил он девушку, - хотя, куда вам...
- Понимаю, - неожиданно для него ответила Полинн, - хозяйка поместья должна уметь все. Кто позаботится о ее семье и рабах, если они заболеют, а врач в милях от плантации? Отвернитесь. Я оденусь.
- Вы корсет сами шнуровать будете? - полюбопытствовал Стоун, - или я с завязанными глазами?
- Эстеллу попрошу, - огрызнулась девушка.
- Вы думаете, она умеет делать это правильно?
- Можно подумать, вы умеете?
- Если б вы знали, сколько я их снял, - мечтательно протянул Сэм, - вы б не сомневались, что я усвоил порядок шнуровки.
- Джентльмен не похваляется перед леди своими победами!
- Так то перед леди же...
Корсет зашнуровала всеумеющая Эстелла, перед которой Сэм показательно и велеречиво расписался в неумение делать оное, чем заслужил еще один томный взгляд толстухи и звание "ох, какой мужчина у вас, миссис Стоун". Из саквояжа было извлечено скромное темных тонов платье без декольте, в котором Полинн немедленно стала выглядеть еще более юной и, сама того не желая, более привлекательной.
- Вы оделись, наконец? - Стоун, потеряв терпение, поднялся наверх с чашкой кофе и сандвичем для девушки, - завтракайте тут, вниз вам лучше не спускаться. Я ревную.
- Давайте сначала посмотрим вашу руку, - благожелательно улыбнулась ему Полинн.
Рука не радовала. Прямо скажем, вела себя она из рук вон плохо. Рана, сшитая грубыми нитками, воспалилась, при том, что Эстелла зашила ее наглухо, не оставляя стока. Стоун заскрипел зубами, когда девушка распустила крайние нитки и щедро плеснула на шов самогона, который салунщик называл виски.
- Вот и все, - перематывая руку, проговорила девушка, - когда вы известите моего отца?
- В ближайшее время, - Стоун высвободился из рук Полинн и теперь разглядывал разрез на рукаве своей рубахи. Придя к неутешительному выводу, что одежда нуждается в стирке и починке, он со вздохом извлек из седельной сумки светло-голубую рубаху и надел ее.
- Мистер Стоун, - вкрадчиво произнесла вторая дочь Пьера и Мари Робийяр, - давайте я напишу письмо отцу. В моих интересах как можно скорее вернутся домой, а потому я напишу ему именно то, что вы захотите сообщить.
- Если в скором времени мой знакомец не появится, так и сделаем, - сосредоточенно кивнул головой Стоун, явно размышляя о чем-то своем.- Я вынужден отлучиться. Вам запрещается покидать комнату и спускаться вниз, поскольку в ближайшие пару часов ни я, ни Мигель не сможем защитить вас. Запритесь в комнате и никому не отпирайте.
- И чем вы прикажете мне заниматься? - уперла кулачки в бока Полинн.
- Штопкой, - рубашка с разрезанным рукавом легла на плечо девушки.
Из седельных сумок Сэм выгреб ценности, награбленные у пассажиров дилижанса и аккуратно сложил их в мешочек.
- До вечера, мисс Полинн, - Стоун нахлобучил шляпу на голову и вышел, оставив девушку одну. Вскоре раздался цокот подков Тамерлана, а затем все стихло. Полинн некоторое время походила по комнате, не зная, чем заняться, повертела в руках рубаху, остро пахнущую мужчиной, даже начала штопать. Затем, внезапно разозлившись, швырнула ее на кровать и села на стул. У нее начал созревать план.
Через пятнадцать минут девушка, накинув на плечи пелерину и надев скромную шляпку, спускалась по лестнице.
- Куда же вы, миссис Стоун? - удивилась Эстелла, - мистер Стоун сказал, вы недомогаете и будете спать целый день.
- Я решила прогуляться, Эстелла, - мягко улыбнулась в ответ Полинн, - не спеша дойду до города и обратно.
На пальце, под мягкими серыми перчатками в тон платью у нее было тонкое золотое колечко жены Сэма. Если она найдет ломбард, то, возможно, у нее будут деньги на паровой дилижанс до Омахи.
Полинн увышла из таверны и сожалением покосилась на свою кобылку. На лошади было бы быстрее, но она ее обременит. Впрочем, центр Шайенна был не так далеко и до него она добралась без приключений. Внимательно изучив витрины магазинов и здание местной церкви, она двинулась вниз по мощеной серым булыжником улице, разыскивая ломбард. Впрочем, гуляла она не долго. У внезапно нашедшегося ломбарда стоял Стоун. Одной рукой он держал под уздцы Тамерлана, второй почтительно прижимал шляпу к груди, разговаривая с дамой, чей внешний вид не оставлял сомнений в древности ее профессии. Увидев Полинн, хотевшую незаметно проскользнуть в здание, мужчина оборвал разговор на полуслове и не попрощавшись, подбежал к мисс Робийяр.
- Вы что тут делаете? - он резко схватил девушку за руку.
- Право, Сэм, не будьте грубияном, - надула губы Полинн, вспомнив про свое главное оружие, - я всего лишь захотела прогуляться.
- В ломбард? - Хромой Сэм сильнее перехватил запястье девушки.
- Вы делаете мне больно. Ну да, я хотела полюбоваться безделушками.
Стоун медленно разжал руку.
- Я устала сидеть в тесноте и духоте этой комнатушки. Я хочу прогуляться. К тому же, - на щеках мисс Робийяр заиграли ямочки, - если я не буду дышать свежим воздухом, я неизбежно заболею и введу вас в дополнительные расходы. Ну же, Сэм, не будьте букой.
- Есть подозрение, что вы пытаетесь из меня вить веревки, мисс, - прищурился Сэм.
- Ну что вы, как я могу, - Полинн улыбнулась.
Стоун невольно улыбнулся в ответ.
- Пожалуй, вы правы. Дела подождут. Покатаемся за городом. Видели ли вы когда-нибудь прерию,мисс Полинн?
Он вскочил в седло и легко подсадил девушку впереди себя.
- Никогда, мистер Стоун.
Вернулись они к вечеру. Гладко уложенные волосы мисс Робийяр растрепались от быстрой скачки, щеки горели румянцем. Мигель, сидевший за тем самым столиком под лестницей (не так уж и сильно пострадавшим, как это хотел выставить салунщик), неодобрительно покосился на напарника. Полинн, величаво кивнув мексиканцу, удалилась наверх. Стоун подсел к напарнику и протянул увесистый мешочек.
- Твоя доля, amigo.
Мигель сцапал деньги и разразился тирадой, суть которой можно было свести к классическому "нас на бабу променял", если бы мексиканец был знаком со Стенькой Разиным и его ватагой. Выговорившись, он отхлебнул кофе с ромом (точнее, ром с кофе) и спросил:
- Куда мы потом?
- В Солт-Лейк-Сити, - Сэм кивком показал Эстеллы, что не отказался бы от того жзе напитка, - там поменяем девчонку на деньги и я слышал, что в банке этого городка почти нет охраны.
- У мормонов-то? Брешут, - Мигель почесал затылок.
- Надо посмотреть самим.
- Слушай, а что ты будешь делать, когда возьмешь большой куш?
- Если не повесят прежде - куплю ферму, - честно ответил Стоун.
окрестности Шайенна (таверна), затем Шайенн.
Утро не задалось с самого начала. Во-первых, петух, живший на заднем дворе салуна, решил устроить ревизию курятнику и с рассвета оттуда доносились вопли и кудахтанье. Во-вторых, Стоун, целомудренно проспавший всю ночь на трех стульях, к утру перестал чувствовать затекшую шею, а потому с негромким чертыханием сел и с наслаждением потянулся. Полинн, измученная событиями прошлого дня, вечером не имела сил возразить, чтобы Сэм помог ей снять корсет, но сейчас, при свете солнца, она натянула одеяло до самого носа.
- Не дурите, - откомментировал это Хромой Сэм, - что я у вас там не видел?
Он был бледен и его слегка лихорадило. Мужчина дотронулся до повязки и поморщился. Рука болела и под повязкой была горячей.
- Вы в ранах что-нибудь понимаете? - спросил он девушку, - хотя, куда вам...
- Понимаю, - неожиданно для него ответила Полинн, - хозяйка поместья должна уметь все. Кто позаботится о ее семье и рабах, если они заболеют, а врач в милях от плантации? Отвернитесь. Я оденусь.
- Вы корсет сами шнуровать будете? - полюбопытствовал Стоун, - или я с завязанными глазами?
- Эстеллу попрошу, - огрызнулась девушка.
- Вы думаете, она умеет делать это правильно?
- Можно подумать, вы умеете?
- Если б вы знали, сколько я их снял, - мечтательно протянул Сэм, - вы б не сомневались, что я усвоил порядок шнуровки.
- Джентльмен не похваляется перед леди своими победами!
- Так то перед леди же...
Корсет зашнуровала всеумеющая Эстелла, перед которой Сэм показательно и велеречиво расписался в неумение делать оное, чем заслужил еще один томный взгляд толстухи и звание "ох, какой мужчина у вас, миссис Стоун". Из саквояжа было извлечено скромное темных тонов платье без декольте, в котором Полинн немедленно стала выглядеть еще более юной и, сама того не желая, более привлекательной.
- Вы оделись, наконец? - Стоун, потеряв терпение, поднялся наверх с чашкой кофе и сандвичем для девушки, - завтракайте тут, вниз вам лучше не спускаться. Я ревную.
- Давайте сначала посмотрим вашу руку, - благожелательно улыбнулась ему Полинн.
Рука не радовала. Прямо скажем, вела себя она из рук вон плохо. Рана, сшитая грубыми нитками, воспалилась, при том, что Эстелла зашила ее наглухо, не оставляя стока. Стоун заскрипел зубами, когда девушка распустила крайние нитки и щедро плеснула на шов самогона, который салунщик называл виски.
- Вот и все, - перематывая руку, проговорила девушка, - когда вы известите моего отца?
- В ближайшее время, - Стоун высвободился из рук Полинн и теперь разглядывал разрез на рукаве своей рубахи. Придя к неутешительному выводу, что одежда нуждается в стирке и починке, он со вздохом извлек из седельной сумки светло-голубую рубаху и надел ее.
- Мистер Стоун, - вкрадчиво произнесла вторая дочь Пьера и Мари Робийяр, - давайте я напишу письмо отцу. В моих интересах как можно скорее вернутся домой, а потому я напишу ему именно то, что вы захотите сообщить.
- Если в скором времени мой знакомец не появится, так и сделаем, - сосредоточенно кивнул головой Стоун, явно размышляя о чем-то своем.- Я вынужден отлучиться. Вам запрещается покидать комнату и спускаться вниз, поскольку в ближайшие пару часов ни я, ни Мигель не сможем защитить вас. Запритесь в комнате и никому не отпирайте.
- И чем вы прикажете мне заниматься? - уперла кулачки в бока Полинн.
- Штопкой, - рубашка с разрезанным рукавом легла на плечо девушки.
Из седельных сумок Сэм выгреб ценности, награбленные у пассажиров дилижанса и аккуратно сложил их в мешочек.
- До вечера, мисс Полинн, - Стоун нахлобучил шляпу на голову и вышел, оставив девушку одну. Вскоре раздался цокот подков Тамерлана, а затем все стихло. Полинн некоторое время походила по комнате, не зная, чем заняться, повертела в руках рубаху, остро пахнущую мужчиной, даже начала штопать. Затем, внезапно разозлившись, швырнула ее на кровать и села на стул. У нее начал созревать план.
Через пятнадцать минут девушка, накинув на плечи пелерину и надев скромную шляпку, спускалась по лестнице.
- Куда же вы, миссис Стоун? - удивилась Эстелла, - мистер Стоун сказал, вы недомогаете и будете спать целый день.
- Я решила прогуляться, Эстелла, - мягко улыбнулась в ответ Полинн, - не спеша дойду до города и обратно.
На пальце, под мягкими серыми перчатками в тон платью у нее было тонкое золотое колечко жены Сэма. Если она найдет ломбард, то, возможно, у нее будут деньги на паровой дилижанс до Омахи.
Полинн увышла из таверны и сожалением покосилась на свою кобылку. На лошади было бы быстрее, но она ее обременит. Впрочем, центр Шайенна был не так далеко и до него она добралась без приключений. Внимательно изучив витрины магазинов и здание местной церкви, она двинулась вниз по мощеной серым булыжником улице, разыскивая ломбард. Впрочем, гуляла она не долго. У внезапно нашедшегося ломбарда стоял Стоун. Одной рукой он держал под уздцы Тамерлана, второй почтительно прижимал шляпу к груди, разговаривая с дамой, чей внешний вид не оставлял сомнений в древности ее профессии. Увидев Полинн, хотевшую незаметно проскользнуть в здание, мужчина оборвал разговор на полуслове и не попрощавшись, подбежал к мисс Робийяр.
- Вы что тут делаете? - он резко схватил девушку за руку.
- Право, Сэм, не будьте грубияном, - надула губы Полинн, вспомнив про свое главное оружие, - я всего лишь захотела прогуляться.
- В ломбард? - Хромой Сэм сильнее перехватил запястье девушки.
- Вы делаете мне больно. Ну да, я хотела полюбоваться безделушками.
Стоун медленно разжал руку.
- Я устала сидеть в тесноте и духоте этой комнатушки. Я хочу прогуляться. К тому же, - на щеках мисс Робийяр заиграли ямочки, - если я не буду дышать свежим воздухом, я неизбежно заболею и введу вас в дополнительные расходы. Ну же, Сэм, не будьте букой.
- Есть подозрение, что вы пытаетесь из меня вить веревки, мисс, - прищурился Сэм.
- Ну что вы, как я могу, - Полинн улыбнулась.
Стоун невольно улыбнулся в ответ.
- Пожалуй, вы правы. Дела подождут. Покатаемся за городом. Видели ли вы когда-нибудь прерию,мисс Полинн?
Он вскочил в седло и легко подсадил девушку впереди себя.
- Никогда, мистер Стоун.
Вернулись они к вечеру. Гладко уложенные волосы мисс Робийяр растрепались от быстрой скачки, щеки горели румянцем. Мигель, сидевший за тем самым столиком под лестницей (не так уж и сильно пострадавшим, как это хотел выставить салунщик), неодобрительно покосился на напарника. Полинн, величаво кивнув мексиканцу, удалилась наверх. Стоун подсел к напарнику и протянул увесистый мешочек.
- Твоя доля, amigo.
Мигель сцапал деньги и разразился тирадой, суть которой можно было свести к классическому "нас на бабу променял", если бы мексиканец был знаком со Стенькой Разиным и его ватагой. Выговорившись, он отхлебнул кофе с ромом (точнее, ром с кофе) и спросил:
- Куда мы потом?
- В Солт-Лейк-Сити, - Сэм кивком показал Эстеллы, что не отказался бы от того жзе напитка, - там поменяем девчонку на деньги и я слышал, что в банке этого городка почти нет охраны.
- У мормонов-то? Брешут, - Мигель почесал затылок.
- Надо посмотреть самим.
- Слушай, а что ты будешь делать, когда возьмешь большой куш?
- Если не повесят прежде - куплю ферму, - честно ответил Стоун.
Шайенн
Скорый почтовый довез Рэда в Шайенн аккурат к ланчу. Шериф ничего не ел со вчерашнего легкого перекуса перед посадкой в поезд, и сейчас он бы все отдал за отменный завтрак.
Молли чувствовала себя странно, мягко говоря, поэтому договорившись со смотрителем станции, Джон оставил ее в их стойле, а сам пошел к манящим ароматам центральных таверн города.
На главной улице их было две. Каждая с огромной вывеской и чуть меньшим плакатом, который гласил, что именно тут вас сытно и вкусно накормят, не то, что в соседнем клоповнике. Джон выбрал ту, что показалась ему более опрятной, правда и посетителей в ней было больше, но зато и кофе подали крепкий. Сендвич, две жареные куриные ножки, пара яиц, и несколько яблок в дорогу – Рэд не знал, когда еще удастся за сегодня перекусить.
Неожиданно гомон голосов в таверне перекрыл какой-то странный бренчащий шум, и вся толпа вывалила на улицу. Доев, Джон тоже вышел и изумился открывшемуся зрелищу: на довольно большой самоходной повозке стояли разные диковинные механизмы и высокий седовласый мужчина с моноклем на лице. Он нажал какой-то неприметный рычаг, и повозка, издав скрипучее жужжание и пыхнув облаком пара, остановилась.
- Леди и джентльмены! – громко провозгласил в толпу седой, - Впервые в вашем городе лавка «Ржавый болт» и изобретения великого Моро! Подходите, разглядывайте, здесь то, что облегчит ваш труд, обезопасит ваши накопления и просто развлечет ваш досуг!
Люди сначала боязливо и осторожно, а затем все смелее стали подходить к повозке и рассматривать стоящие там металлические штуковины. Джон не любил механизмы. Даже сейф в его собственном кабинете открывал и закрывал помощник. Мрачно сплюнув, Рэд отправился искать телеграф.
В Шайенне был пантелеграф, который находился рядом со зданием местного шерифа и хорошо охранялся. Джон без проблем вошел внутрь, сверкая звездой на лацкане пальто.
- На имя Джона Рэда не было сообщений?
Пожилой телеграфист со сморщенным, вечно недовольным лицом подозрительно покосился сквозь пенсне на вошедшего.
- Может и есть, я вас всех упомнить, что ли, должен? – старик стал медленно копошиться в аккуратной стопке бумаг. – Вот… извольте уплатить за три картины.
Джон, не без сожаления, отсчитал две трети выданной Нэшем на расходы суммы, но деваться было некуда. Изображения банды Медовой Ханни и ее самой сильно облегчат ему поиск. Старик кропотливо пересчитал деньги и только потом отдал «картины». На трех листах было: довольно сносное изображение самой Ханни, одного ее подельника (у которого поллица закрывала густая борода) и общий снимок банды. Этот бородатый считался особо опасным, но Джону он был совершенно не нужен, только деньги отданы зря.
Довольный шериф вышел на улицу, заметив, что зазывальный голос мистера Моро очень успешно перекрывает звучный баритон местного священника.
- …Исчадья ада заполонили улицы, чтоб сеять разврат в сердцах и душах ваших! Не поддавайтесь проискам сатаны и его мерзким твореньям!..
Джон был вполне солидарен со святым отцом, хотя католиком был только фиктивно. Приняв католичество ради женитьбы на Шарлотте, в душе он остался верен верованиям своей матери и каждое полнолуние не забывал почтить Имеющую Много Обличий через ее сестру, Женщину из Белой Раковины.
- Как будто без этих штуковин зла в мире не хватает, - как бы невзначай оборонил Джон, встав рядом с пастором и недовольно косясь в сторону пыхающей паром повозки.
- Вот, сын мой! Праведные речи! Отродясь в Шайенне этой нечисти не было, а тут, понаехали! Но я это так не оставлю… Поборюсь с Божьей помощи с этими железными демонами! Сейчас же пойду к мэру. Кто разрешил этот балаган?
- Вы правы, святой отец, - мягко прервал гневную тираду Джон. - Я вот тоже сражаюсь с силами зла. С демоном в женском обличье… Вы вот внимательно следите за своей паствой и в курсе всего, что происходит в городе. Не подскажете, не появлялась ли здесь пару дней назад эта женщина? Она обокрала одного почтенного человека.
Пастор на минуту отвлекся от осуждения «сатанинских изделий» и взглянул на фото.
- Нет, сын мой, я такую не видел. Но ворье, разбойники и прочие заблудшие души редко бывают тут, в центре города. У нас очень строгий шериф, дай Бог ему здоровья, поэтому они оседают где-то на окраинах города. В бесовских притонах.
- Благодарю вас.
Собственно, Джон и так предполагал, что Ханни вряд ли направится в центр города, но прежде чем отправляться к окраинам, все же надо было уточнить. Тем более в его практике был случай, когда один головорез удачно притворился покаявшимся и прятался в местной церкви несколько дней.
Возвращаться к станции ему пришлось мимо тех самых дьявольских творений. Возле повозки кто-то сильно ухватил его за руки, обернувшись, Джон увидел, что это тот самый мистер Моро.
- Не проходите мимо, досточтимый сэр! Я вижу, вы без лошади, у меня есть замечательная замена этим устаревшим средствам передвижения! Дивный железный конь!
Рэд не успел опомниться, как ловкий и хваткий мужчина уже тащил его за повозку. Сбоку к ней была прикована штуковина, напоминающая паровой дилижанс, вот только ехать в ней могли максимум два человека.
- Быстра как ветер! Как десять самых быстроногих мустангов! – подумав, добавил Моро. – Каких-то тысячу долларов и она ваша!
Джон с интересом оглядел «железного коня».
- А питается он чем? Воздухом?
- Здравый вопрос умного мужчины, сэр! – несмотря на бодрый и веселый тон, глаза Моро чуть помрачнели. – Питается он углем, который легко приобрести на станциях, да и дрова подойдут.
- Понятно, - протянул Джон, заметив, что всю заднюю половину творения занимало место под запасное топливо.
Таскать за собой возок с углем? А если загорится? А если рядом не окажется где его добыть? Нет уж, увольте. Лучше купить парочку хороших скакунов на эти деньги. Впрочем, свою Молли Джон и на большее бы не променял. Лошадь ковбою дороже жены. Он вежливо откланялся и пошел дальше.
Шериф вернулся на станцию поездов, забрал окрепшую Молли, спрятал подальше свой символ власти и отправился объезжать окраинные таверны.
Только глубоко под вечер, изрядно вымотавшись, опрашивая многочисленных конюхов, подавальщиц и праздных выпивох, Рэд оказался у дверей «Дикого коня».
«Придется тут заночевать», - подумал уставший шериф, заходя внутрь таверны.
Скорый почтовый довез Рэда в Шайенн аккурат к ланчу. Шериф ничего не ел со вчерашнего легкого перекуса перед посадкой в поезд, и сейчас он бы все отдал за отменный завтрак.
Молли чувствовала себя странно, мягко говоря, поэтому договорившись со смотрителем станции, Джон оставил ее в их стойле, а сам пошел к манящим ароматам центральных таверн города.
На главной улице их было две. Каждая с огромной вывеской и чуть меньшим плакатом, который гласил, что именно тут вас сытно и вкусно накормят, не то, что в соседнем клоповнике. Джон выбрал ту, что показалась ему более опрятной, правда и посетителей в ней было больше, но зато и кофе подали крепкий. Сендвич, две жареные куриные ножки, пара яиц, и несколько яблок в дорогу – Рэд не знал, когда еще удастся за сегодня перекусить.
Неожиданно гомон голосов в таверне перекрыл какой-то странный бренчащий шум, и вся толпа вывалила на улицу. Доев, Джон тоже вышел и изумился открывшемуся зрелищу: на довольно большой самоходной повозке стояли разные диковинные механизмы и высокий седовласый мужчина с моноклем на лице. Он нажал какой-то неприметный рычаг, и повозка, издав скрипучее жужжание и пыхнув облаком пара, остановилась.
- Леди и джентльмены! – громко провозгласил в толпу седой, - Впервые в вашем городе лавка «Ржавый болт» и изобретения великого Моро! Подходите, разглядывайте, здесь то, что облегчит ваш труд, обезопасит ваши накопления и просто развлечет ваш досуг!
Люди сначала боязливо и осторожно, а затем все смелее стали подходить к повозке и рассматривать стоящие там металлические штуковины. Джон не любил механизмы. Даже сейф в его собственном кабинете открывал и закрывал помощник. Мрачно сплюнув, Рэд отправился искать телеграф.
В Шайенне был пантелеграф, который находился рядом со зданием местного шерифа и хорошо охранялся. Джон без проблем вошел внутрь, сверкая звездой на лацкане пальто.
- На имя Джона Рэда не было сообщений?
Пожилой телеграфист со сморщенным, вечно недовольным лицом подозрительно покосился сквозь пенсне на вошедшего.
- Может и есть, я вас всех упомнить, что ли, должен? – старик стал медленно копошиться в аккуратной стопке бумаг. – Вот… извольте уплатить за три картины.
Джон, не без сожаления, отсчитал две трети выданной Нэшем на расходы суммы, но деваться было некуда. Изображения банды Медовой Ханни и ее самой сильно облегчат ему поиск. Старик кропотливо пересчитал деньги и только потом отдал «картины». На трех листах было: довольно сносное изображение самой Ханни, одного ее подельника (у которого поллица закрывала густая борода) и общий снимок банды. Этот бородатый считался особо опасным, но Джону он был совершенно не нужен, только деньги отданы зря.
Довольный шериф вышел на улицу, заметив, что зазывальный голос мистера Моро очень успешно перекрывает звучный баритон местного священника.
- …Исчадья ада заполонили улицы, чтоб сеять разврат в сердцах и душах ваших! Не поддавайтесь проискам сатаны и его мерзким твореньям!..
Джон был вполне солидарен со святым отцом, хотя католиком был только фиктивно. Приняв католичество ради женитьбы на Шарлотте, в душе он остался верен верованиям своей матери и каждое полнолуние не забывал почтить Имеющую Много Обличий через ее сестру, Женщину из Белой Раковины.
- Как будто без этих штуковин зла в мире не хватает, - как бы невзначай оборонил Джон, встав рядом с пастором и недовольно косясь в сторону пыхающей паром повозки.
- Вот, сын мой! Праведные речи! Отродясь в Шайенне этой нечисти не было, а тут, понаехали! Но я это так не оставлю… Поборюсь с Божьей помощи с этими железными демонами! Сейчас же пойду к мэру. Кто разрешил этот балаган?
- Вы правы, святой отец, - мягко прервал гневную тираду Джон. - Я вот тоже сражаюсь с силами зла. С демоном в женском обличье… Вы вот внимательно следите за своей паствой и в курсе всего, что происходит в городе. Не подскажете, не появлялась ли здесь пару дней назад эта женщина? Она обокрала одного почтенного человека.
Пастор на минуту отвлекся от осуждения «сатанинских изделий» и взглянул на фото.
- Нет, сын мой, я такую не видел. Но ворье, разбойники и прочие заблудшие души редко бывают тут, в центре города. У нас очень строгий шериф, дай Бог ему здоровья, поэтому они оседают где-то на окраинах города. В бесовских притонах.
- Благодарю вас.
Собственно, Джон и так предполагал, что Ханни вряд ли направится в центр города, но прежде чем отправляться к окраинам, все же надо было уточнить. Тем более в его практике был случай, когда один головорез удачно притворился покаявшимся и прятался в местной церкви несколько дней.
Возвращаться к станции ему пришлось мимо тех самых дьявольских творений. Возле повозки кто-то сильно ухватил его за руки, обернувшись, Джон увидел, что это тот самый мистер Моро.
- Не проходите мимо, досточтимый сэр! Я вижу, вы без лошади, у меня есть замечательная замена этим устаревшим средствам передвижения! Дивный железный конь!
Рэд не успел опомниться, как ловкий и хваткий мужчина уже тащил его за повозку. Сбоку к ней была прикована штуковина, напоминающая паровой дилижанс, вот только ехать в ней могли максимум два человека.
- Быстра как ветер! Как десять самых быстроногих мустангов! – подумав, добавил Моро. – Каких-то тысячу долларов и она ваша!
Джон с интересом оглядел «железного коня».
- А питается он чем? Воздухом?
- Здравый вопрос умного мужчины, сэр! – несмотря на бодрый и веселый тон, глаза Моро чуть помрачнели. – Питается он углем, который легко приобрести на станциях, да и дрова подойдут.
- Понятно, - протянул Джон, заметив, что всю заднюю половину творения занимало место под запасное топливо.
Таскать за собой возок с углем? А если загорится? А если рядом не окажется где его добыть? Нет уж, увольте. Лучше купить парочку хороших скакунов на эти деньги. Впрочем, свою Молли Джон и на большее бы не променял. Лошадь ковбою дороже жены. Он вежливо откланялся и пошел дальше.
Шериф вернулся на станцию поездов, забрал окрепшую Молли, спрятал подальше свой символ власти и отправился объезжать окраинные таверны.
Только глубоко под вечер, изрядно вымотавшись, опрашивая многочисленных конюхов, подавальщиц и праздных выпивох, Рэд оказался у дверей «Дикого коня».
«Придется тут заночевать», - подумал уставший шериф, заходя внутрь таверны.
Омаха
Помощники шерифа не скрывали удивления, когда увидели письмо Нэша в руках нагловатой рыжей бестии со сверкающими глазами. То, что Нэш подошёл к делу с таким размахом, что раскошелился сразу на двух наёмников, впечатляло. Когда Эйла, подробно распросив их о Медовой Ханни и её банде, взяв у них по парочке плакатов с портретами, и, не присматриваясь, сунув их в свою сумку, удалилась, Парсон даже на некоторое время задумались, не броситься ли ему тоже в погоню за сокровищами и головами. Но дело было опасным и бесперспективным, особенно при таком количестве конкурентов, так что эта мысль не нашла развития, и через минуту помощники вернулись к свое
"Итак, Шайенн..." — произнесла про себя Эйла. — "Давненько я там не была...". Шайенн имел для неё особое значение. Именно в этом городе она осела на некоторое время после того, как прибыла в Новый Свет. Именно там осваивала азы своей новой профессии, там наживала первых врагов и первых союзников. Даже, возможно, друзей... Прошло уже более шести лет, как Эйла покинула Вайоминг, и вот, настало время вернуться. Она надеялась, что про неё там уже подзабыли, и не возобновят охоту на неё, если слух о её возвращении распространится в соответствующих кругах.
На поезд она уже не успевала, ехать на конном дилижансе было слишком долго. Вообще, Эйла любила путешествовать с почтовыми дилижансами. Хотя они были менее комфортными, чем пассажирские, они, как правило, были быстрее, не делали незапланированных остановок, да и к тому же сулили дополнительный заработок, если удавалось наняться туда охранником, а не просто попутчиком. А поскольку почтовые компании с недавних пор начали закупать паровой транспорт для срочных доставок, она решила наведаться именно на почту.
— Здравствуйте! Чем могу помочь, мисс? — чуть приподняв фуражку, вопросил почтовый служащий.
— Добрый день. Скажите, у вас часом в ближайшее время паровик в Шайенн не отправляется?
— А как же, отправляется! Меньше, чем через час. Быстроходный, оборудован новейшим сейфом. Вы хотели передать посылку?
— Нет, я хочу спросить, не возьмёте ли вы попутчицу? За соответствующую сумму?
— Мисс предпочитает почтовые экипажи пассажирским? Любопытно... Думаю, это вполне возможно, вряд ли машинист с кочегаром будут против компании такой милой девушки.
— Тогда, быть может, они даже согласятся взять милую девушку охранять их ценный груз от грабителей? Ведь почтовые дилижансы грабят почти каждый день... - Эйла решила попытать счастья с возможностью прокатиться бесплатно.
— В этом нет необходимости, мисс. Наши дилижансы очень быстрые, ни одной лошади не догнать их. А их котлы дополнительно укреплены, их не может пробить даже винтовочная пуля! А ещё мы снабдили каждый экипаж дробовиком, так что в случае чего наши работники смогут за себя постоять!
— Я немного рассмотрела экипаж, который вы готовите на данный момент к отправке, — не отставала Эйла. — и хочу вам сказать, что если пуля попадёт в тот широкий боковой трубопровод, паровая машина начнёт терять давление, вплоть до полной остановки, и запустить её заново будет довольно сложно, даже после починки. А попасть туда не так сложно, как может показаться. Вы слыхали о ганслингерах, способных попасть в подброшенную монету?
— Вы неплохо осведомлены, мисс... Но нет, я верю, что экипаж прибудет на место без происшествий. Однако, если, вдруг, ваша помощь понадобится в дороге, думаю, наша компания в долгу не останется. — холодно ответил служащий.
— Ну-ну. — усмехнулась Эйла. — Ладно, вот деньги, а мне нужно вернуться за вещами. Я скоро. Уведомите экипаж о моём прибытии, к вам я заходить уже не буду.
— Разумеется, мисс. Рад был помочь. Счастливой дороги!
Через час Эйла уже сидела рядом с машинистом, держа наготове своё ружьё. Пока они были ещё в окресностях Омахи, опасность нападения была невелика, и Эйла потратила эти минуты на то, чтобы, наконец, рассмотреть плакат с изображением Ханни и её подельников, а после предалась размышлениям, время от времени осматривая линию горизонта в свой бинокль.
Помощники шерифа не скрывали удивления, когда увидели письмо Нэша в руках нагловатой рыжей бестии со сверкающими глазами. То, что Нэш подошёл к делу с таким размахом, что раскошелился сразу на двух наёмников, впечатляло. Когда Эйла, подробно распросив их о Медовой Ханни и её банде, взяв у них по парочке плакатов с портретами, и, не присматриваясь, сунув их в свою сумку, удалилась, Парсон даже на некоторое время задумались, не броситься ли ему тоже в погоню за сокровищами и головами. Но дело было опасным и бесперспективным, особенно при таком количестве конкурентов, так что эта мысль не нашла развития, и через минуту помощники вернулись к свое
"Итак, Шайенн..." — произнесла про себя Эйла. — "Давненько я там не была...". Шайенн имел для неё особое значение. Именно в этом городе она осела на некоторое время после того, как прибыла в Новый Свет. Именно там осваивала азы своей новой профессии, там наживала первых врагов и первых союзников. Даже, возможно, друзей... Прошло уже более шести лет, как Эйла покинула Вайоминг, и вот, настало время вернуться. Она надеялась, что про неё там уже подзабыли, и не возобновят охоту на неё, если слух о её возвращении распространится в соответствующих кругах.
На поезд она уже не успевала, ехать на конном дилижансе было слишком долго. Вообще, Эйла любила путешествовать с почтовыми дилижансами. Хотя они были менее комфортными, чем пассажирские, они, как правило, были быстрее, не делали незапланированных остановок, да и к тому же сулили дополнительный заработок, если удавалось наняться туда охранником, а не просто попутчиком. А поскольку почтовые компании с недавних пор начали закупать паровой транспорт для срочных доставок, она решила наведаться именно на почту.
— Здравствуйте! Чем могу помочь, мисс? — чуть приподняв фуражку, вопросил почтовый служащий.
— Добрый день. Скажите, у вас часом в ближайшее время паровик в Шайенн не отправляется?
— А как же, отправляется! Меньше, чем через час. Быстроходный, оборудован новейшим сейфом. Вы хотели передать посылку?
— Нет, я хочу спросить, не возьмёте ли вы попутчицу? За соответствующую сумму?
— Мисс предпочитает почтовые экипажи пассажирским? Любопытно... Думаю, это вполне возможно, вряд ли машинист с кочегаром будут против компании такой милой девушки.
— Тогда, быть может, они даже согласятся взять милую девушку охранять их ценный груз от грабителей? Ведь почтовые дилижансы грабят почти каждый день... - Эйла решила попытать счастья с возможностью прокатиться бесплатно.
— В этом нет необходимости, мисс. Наши дилижансы очень быстрые, ни одной лошади не догнать их. А их котлы дополнительно укреплены, их не может пробить даже винтовочная пуля! А ещё мы снабдили каждый экипаж дробовиком, так что в случае чего наши работники смогут за себя постоять!
— Я немного рассмотрела экипаж, который вы готовите на данный момент к отправке, — не отставала Эйла. — и хочу вам сказать, что если пуля попадёт в тот широкий боковой трубопровод, паровая машина начнёт терять давление, вплоть до полной остановки, и запустить её заново будет довольно сложно, даже после починки. А попасть туда не так сложно, как может показаться. Вы слыхали о ганслингерах, способных попасть в подброшенную монету?
— Вы неплохо осведомлены, мисс... Но нет, я верю, что экипаж прибудет на место без происшествий. Однако, если, вдруг, ваша помощь понадобится в дороге, думаю, наша компания в долгу не останется. — холодно ответил служащий.
— Ну-ну. — усмехнулась Эйла. — Ладно, вот деньги, а мне нужно вернуться за вещами. Я скоро. Уведомите экипаж о моём прибытии, к вам я заходить уже не буду.
— Разумеется, мисс. Рад был помочь. Счастливой дороги!
Через час Эйла уже сидела рядом с машинистом, держа наготове своё ружьё. Пока они были ещё в окресностях Омахи, опасность нападения была невелика, и Эйла потратила эти минуты на то, чтобы, наконец, рассмотреть плакат с изображением Ханни и её подельников, а после предалась размышлениям, время от времени осматривая линию горизонта в свой бинокль.
+До
окраина Шайенна, таверна "Дикий Конь".
Весь вечер Полинн послушно провела в комнате. Если хочешь сбежать-будь паинькой и научи доверять себе. Рассудив так, она даже заштопала рукав рубахи, хотя и находила, что светло-голубая Стоуну более к лицу.
Сэм же все это время сидел в излюбленной позе дремлющего ковбоя, за пошатывающимся столиком, под лестницей, разумеется. Стакан с джином стоял на краю, но мужчина не спешил его пить. Он прислушивался к разговорам соседей, пытаясь понять, что происходит в Шайенне, говорят ли о банде Хромого Сэма и о похищении дочери Робийяра. Мигель просаживал деньги в заведении Милашки Сью, этом бельме на глазу у достопочтенный горожан Шайенна. У него-то рука не болела и не ныла нога, предвещая плохую погоду, а синяки, полученные в драке, только придавали мексиканцу некоего шарма. Впрочем, Стоун не жаловался. Аккуратную повязку не было видно под рукавом, а нога... Ну, мужчина старался не прихрамывать, чтоб не привлекать внимание и у него получалось, хотя потом расплачивался за это часами нудной, тянущей боли. Вновь прибывшего он заметил сразу, хотя внешне его интерес проявился в кратком приподнимании края шляпы, надвинутой на глаза.
Рослый, крепко сложенный, смуглый. Взгляд цепкий, ищущий.
Сэм взял стакан с напитком, понюхал его, и, поморщившись. поставил обратно. "В этом клоповнике становится слишком людно, - подумал он, - надо закругляться с отдыхом.".
окраина Шайенна, таверна "Дикий Конь".
Цитата(bluffer @ 2-12-2016, 13:46)
Только глубоко под вечер, изрядно вымотавшись, опрашивая многочисленных конюхов, подавальщиц и праздных выпивох, Рэд оказался у дверей «Дикого коня».
«Придется тут заночевать», - подумал уставший шериф, заходя внутрь таверны.
«Придется тут заночевать», - подумал уставший шериф, заходя внутрь таверны.
Весь вечер Полинн послушно провела в комнате. Если хочешь сбежать-будь паинькой и научи доверять себе. Рассудив так, она даже заштопала рукав рубахи, хотя и находила, что светло-голубая Стоуну более к лицу.
Сэм же все это время сидел в излюбленной позе дремлющего ковбоя, за пошатывающимся столиком, под лестницей, разумеется. Стакан с джином стоял на краю, но мужчина не спешил его пить. Он прислушивался к разговорам соседей, пытаясь понять, что происходит в Шайенне, говорят ли о банде Хромого Сэма и о похищении дочери Робийяра. Мигель просаживал деньги в заведении Милашки Сью, этом бельме на глазу у достопочтенный горожан Шайенна. У него-то рука не болела и не ныла нога, предвещая плохую погоду, а синяки, полученные в драке, только придавали мексиканцу некоего шарма. Впрочем, Стоун не жаловался. Аккуратную повязку не было видно под рукавом, а нога... Ну, мужчина старался не прихрамывать, чтоб не привлекать внимание и у него получалось, хотя потом расплачивался за это часами нудной, тянущей боли. Вновь прибывшего он заметил сразу, хотя внешне его интерес проявился в кратком приподнимании края шляпы, надвинутой на глаза.
Рослый, крепко сложенный, смуглый. Взгляд цепкий, ищущий.
Сэм взял стакан с напитком, понюхал его, и, поморщившись. поставил обратно. "В этом клоповнике становится слишком людно, - подумал он, - надо закругляться с отдыхом.".
По первому впечатлению «Дикий конь» отличалась от остальных притонов, посещенных за сегодня Рэдом, только относительным спокойствием и тишиной. Девочек здесь не было, а, значит, и пьяных, алчущих женского внимания мужланов тоже. Однако оглядевшись повнимательнее, Джон заметил свежие сколы на столике под лестницей и пятна крови, неаккуратно присыпанные соломой, на полу. Видимо, драки тут все же случаются, а последняя - так буквально на днях. Впрочем, в какой таверне их не бывает…
Рэд подошел к барной стойке и, попросив хозяина сотворить ужин посытнее, стал разглядывать посетителей. За столиком под лестницей сидел, а точнее полулежал, мужчина неопределенного рода занятий: на фермера не похож, на ковбоя тоже, на простого рабочего - тем более. Впрочем, главное, что ни на кого из банды Ханни он тоже не походил. Джон заметил не пустую кобуру и решил, что это какой-нибудь местный вольнонаемный охранник.
Далее, за столиком в центре сидели два парня в потертой джинсе. До Рэда доносилось их гыгыканье, перемежаемое хвастовством, как и сколько раз их обслужила та или иная девочка местного публичного дома. От этих толку мало: хоть стадо бизонов рядом пробежит – не заметят. А вот за самым дальним столиком в углу сидел седобородый дед. Казалось, он сидит тут вечно и уже стал частью интерьера. Дедок изредка попыхивал трубкой и потягивал что-то из грязного стакана. "Наверное, только отлить и выходит из-за стола", - усмехнулся про себя Джон. Такие, как этот дед, все замечают, да и разговорить несложно: для них потрепать языком - лучшая забава. За этот дальний столик и подсел Рэд.
Спустя пару стаканов мутного пойла, именуемого хозяином "настоящим ирландским элем", и тарелки остывших бобов со свининой, Рэд ощутил себя вполне сытым и информированным. Дедок сначала нехотя, а после второго стакана безостановочно, вывали все, что знал: на днях тут была драка, чуть до убийства не дошло; милый джентльмен вон за тем столиком у лестницы защищал честь своей супруги от двух местных дураков; нет, супруга его роста не большого, молоденькая совсем, красивая, а вот эта дамочка (Джон как можно точнее описал портрет Ханни) тут вроде бы была, а может и нет. Старик был подслеповат и точно сказать не мог, но были тут еще дамы: одна монашка, другая просто заезжала на ночь. Лошадь у нее вроде бы прихрамывала, судя по топоту. А потом они уехали. Уже дня два как тому…
"Когда Великий Дух даёт новый день, он посылает его – всему", - говорила мать Джона. Рэд поблагодарил старика за беседу и, оплатив комнату на ночь, отправился отдыхать. Ночью искать следы бесполезно, да и Молли не "железный конь", как и хозяину, ей надо восстановить силы.
Рэд подошел к барной стойке и, попросив хозяина сотворить ужин посытнее, стал разглядывать посетителей. За столиком под лестницей сидел, а точнее полулежал, мужчина неопределенного рода занятий: на фермера не похож, на ковбоя тоже, на простого рабочего - тем более. Впрочем, главное, что ни на кого из банды Ханни он тоже не походил. Джон заметил не пустую кобуру и решил, что это какой-нибудь местный вольнонаемный охранник.
Далее, за столиком в центре сидели два парня в потертой джинсе. До Рэда доносилось их гыгыканье, перемежаемое хвастовством, как и сколько раз их обслужила та или иная девочка местного публичного дома. От этих толку мало: хоть стадо бизонов рядом пробежит – не заметят. А вот за самым дальним столиком в углу сидел седобородый дед. Казалось, он сидит тут вечно и уже стал частью интерьера. Дедок изредка попыхивал трубкой и потягивал что-то из грязного стакана. "Наверное, только отлить и выходит из-за стола", - усмехнулся про себя Джон. Такие, как этот дед, все замечают, да и разговорить несложно: для них потрепать языком - лучшая забава. За этот дальний столик и подсел Рэд.
Спустя пару стаканов мутного пойла, именуемого хозяином "настоящим ирландским элем", и тарелки остывших бобов со свининой, Рэд ощутил себя вполне сытым и информированным. Дедок сначала нехотя, а после второго стакана безостановочно, вывали все, что знал: на днях тут была драка, чуть до убийства не дошло; милый джентльмен вон за тем столиком у лестницы защищал честь своей супруги от двух местных дураков; нет, супруга его роста не большого, молоденькая совсем, красивая, а вот эта дамочка (Джон как можно точнее описал портрет Ханни) тут вроде бы была, а может и нет. Старик был подслеповат и точно сказать не мог, но были тут еще дамы: одна монашка, другая просто заезжала на ночь. Лошадь у нее вроде бы прихрамывала, судя по топоту. А потом они уехали. Уже дня два как тому…
"Когда Великий Дух даёт новый день, он посылает его – всему", - говорила мать Джона. Рэд поблагодарил старика за беседу и, оплатив комнату на ночь, отправился отдыхать. Ночью искать следы бесполезно, да и Молли не "железный конь", как и хозяину, ей надо восстановить силы.
спасибо, До!
таверна "Дикий Конь"
Ночью пошел дождь. Хотя, дождем эту мелкую, частую и мерзкую морось, столь характерную для американского Севера, назвать было сложно. Стоун, которого беспокоила боль в ноге и гвоздь в одном из стульев, встал со своего одра и подошел к окну. В неверном свете Луны, пробивающемся сквозь тучи, было видно, что тело мужчины сплошь испещрено шрамами: на спине, будто бы от кнута. На руках. Грудь пересекал кривой рубец. Сэм с тоской покосился на кровать, где разметалась во сне Полинн. Нужно было скорее избавляться от девчонки, еще немного джентльменства - и он развалится на части. Пробормотав себе под нос что-то неразборчивое, но явно неодобрительное, он подошел к кровати и плюхнулся рядом.
И тут же полетел на пол, не успев даже с наслаждением вытянуться.
- Что вы делаете? - разъяренной кошкой прошипела Полинн, поджимая ноги, которыми только что так лихо спихнула своего похитителя на пол, - вы губите мою репутацию.
- От вашей репутации и без того остались одни ошметья, моя кошечка, - огрызнулся Сэм, - ох, да не смотрите на меня так грозно, как монашка на голого Люцифера. Ничего я вам не сделаю. Подвиньтесь-ка.
Ранним утром, в час, когда еще даже петухи спят, при свете масляной лампы, невыспавшиеся Сэм и Полинн писали письмо месье Робийяру. Мрачный Стоун размышлял о том, что лучше б он спал на стульях. Потому как столь близкое присутствие девушки, да еще в столь интимной обстановке...В общем, он несколько раз пожалел об обещании ничего не делать. Полинн, которой до сих пор мать и Летти твердили, что лечь в постель с мужчиной, который еще и не муж - это заслужить себе все смертные грехи и погубить репутацию, заснуть так и не смогла.
таверна "Дикий Конь"
Ночью пошел дождь. Хотя, дождем эту мелкую, частую и мерзкую морось, столь характерную для американского Севера, назвать было сложно. Стоун, которого беспокоила боль в ноге и гвоздь в одном из стульев, встал со своего одра и подошел к окну. В неверном свете Луны, пробивающемся сквозь тучи, было видно, что тело мужчины сплошь испещрено шрамами: на спине, будто бы от кнута. На руках. Грудь пересекал кривой рубец. Сэм с тоской покосился на кровать, где разметалась во сне Полинн. Нужно было скорее избавляться от девчонки, еще немного джентльменства - и он развалится на части. Пробормотав себе под нос что-то неразборчивое, но явно неодобрительное, он подошел к кровати и плюхнулся рядом.
И тут же полетел на пол, не успев даже с наслаждением вытянуться.
- Что вы делаете? - разъяренной кошкой прошипела Полинн, поджимая ноги, которыми только что так лихо спихнула своего похитителя на пол, - вы губите мою репутацию.
- От вашей репутации и без того остались одни ошметья, моя кошечка, - огрызнулся Сэм, - ох, да не смотрите на меня так грозно, как монашка на голого Люцифера. Ничего я вам не сделаю. Подвиньтесь-ка.
Ранним утром, в час, когда еще даже петухи спят, при свете масляной лампы, невыспавшиеся Сэм и Полинн писали письмо месье Робийяру. Мрачный Стоун размышлял о том, что лучше б он спал на стульях. Потому как столь близкое присутствие девушки, да еще в столь интимной обстановке...В общем, он несколько раз пожалел об обещании ничего не делать. Полинн, которой до сих пор мать и Летти твердили, что лечь в постель с мужчиной, который еще и не муж - это заслужить себе все смертные грехи и погубить репутацию, заснуть так и не смогла.
совместно с Fukuyo
Где-то в прериях Вайоминга
Лошадь прихрамывала все сильнее, а никаким жилищем поблизости и не пахло. Йоханна совсем расстроилась, что пришлось еще сбавить темп езды, но быстрее - означало сильнее покалечить Туз. Фогель ехала этими краями лишь однажды и очень давно, поэтому боялась, что они заблудились, но, наконец, на северо-востоке показалась Башня дьявола, позволив Ханни скорректировать путь.
- Скоро должно быть поселение. Здесь и правда нужно ехать осторожнее, опасаясь индейцев, - подумав, добавила Фогель.
Катарина молчала, задумчиво защищая глаза от солнца ладонью, она вглядывалась в Башню Дьявола. Та ей не нравилась. Было что-то странное в ней. Катарина поправила кобуру под сутаной, и вытащила морской кольт, демонстрируя:
- Со ста шагов не промахнусь! - соврала она, на самом деле её навыки стрельбы были несколько скромнее.
Катарина чувствовала, что ей нужна ванна или хотя бы река. Настолько запылилась и вспотела она.
- Вы бы оружие лучше спрятали... Если здесь нас и заметят индейцы, то на безоружных они вряд ли нападут, чем на двух всадниц, размахивающих кольтами. Мы все равно их не заметим, даже если они просто будут рядом следить за нами. Так что положитесь на милость того, чье имя собираетесь славить в этих землях. Вполне возможно от этого будет больше проку...
- Хорошо, - просто ответила Катарина, и кольт исчез в кармане сутаны. Катарина следила за тем, чтобы саквояж не отвязался от седла, и насколько возможно постаралась его освободить, внутри у неё лежали патроны сорок четвертого калибра. Если Сативу застрелят, можно будет прятаться за трупом и отстреливаться целую вечность.
Йоханна старалась держаться беззаботно и храбро, однако, удавалось ей это с немалым трудом. За каждым кустом, тянувшихся в нескольких сотнях ярдов вдоль дороги, ей мерещились шаткие тени - контуры следящих за ними индейцев. Но пение птиц никем не прерывалось, никаких подозрительных шорохов пока не было. Вскоре потянуло дымом, и через полмили показалось небольшое селение. Видимо, это была отдаленная ферма каких-то скотоводов. Издали было заметно одно большое строение, похожее на жилой дом, и рядом несколько хозяйственных построек. Ну, что ж, это был шанс подлатать подкову Туз, а может и принять наконец горячую ванну.
"Ура, ферма!" - подумала Катарина. Её нисколько не заботили окружающие красоты, да и индейцев она боялась только номинально. Почему-то ей казалось, что все индейцы мирные как и те племена, с которыми она дружила в детстве. Впрочем, она не слишком об этом задумывалась. При виде фермы в глубине её шевельнулось ЭТО... то от чего она страдала столько лет - жажда. И Катарина покрылась испариной, стараясь сохранять напускное веселье.
Чем ближе подъезжали женщины, тем явственнее проявлялись очертания человеческого жилья: запах дыма и конского навоза; кудахтанье кур и мычание коров - это определенно была чья-то ферма. И раз она добротно стояла тут, не разоренная, то ее неплохо охраняли. Огромная территория, включающая строения, загон для лошадей и несколько акров для посевов, была обнесена крепкой оградой. По периметру бегали собаки - слышалось их повизгивание и лай, и, наверняка, к дому пробраться будет нелегко. "И все же нам надо попытаться", - подумала Фогель, все сильнее ощущая хромоту Туз, да и свою усталость после почти восьмичасовой беспрерывной скачки.
Ворота оказались заперты, но Йоханна решительно спешилась и постучала найденной рядом корягой. По ту сторону тут же забесновались и зашлись громким лаем собаки. Спустя минут десять послышался грубый мужской голос:
- Кого там черти принесли?
- Мы уставшие путницы, просим вас приютить нас на ночь.
- Шли бы вы дальше своей дорогой... путницы. Давеча тут шастали какие-то бродяги, чуть пожар нам не устроили. Некогда мне вас тут ютить, через двадцать миль на запад будет Ривертон, там вас и приютят.
Фогель кивнула монашке, мол, применяй слово Божье.
- Христом Господом прошу Вас, почтенный, приютите двух сестер милосердия на ночь, ибо труд наш тяжек - нести слово Божье на Дикий Запад, - сказала Катарина подумав: "... ничего, что я одна в сутане. Там где одна там и две, прокатим за двух монашек".
За воротами несколько минут слышался только лай собак, возможно, хозяин разглядывал путниц через какое-то потаенное окошко или щель. Ведь должны были они с кем-то общаться, отшельниками долго не протянешь.
- Ладно, - недовольно проворчал хозяин, - только собак отгоню.
Лай постепенно стих, послышался скрип отодвигаемого затвора. В открывшемся проеме женщины увидели невысокого крепкого мужчину в годах, подозрительно рассматривающего "сестер милосердия".
- Господь наш велел помогать ближнему своему, - он остановил взгляд на Ханне. - Останетесь до рассвета, дальше сенника чтоб ни шагу, да вы и не сможете - там собаки бегают. Ежели что, - мужчина потряс внушительным карабином, - рука у меня меткая.
Где-то в прериях Вайоминга
Лошадь прихрамывала все сильнее, а никаким жилищем поблизости и не пахло. Йоханна совсем расстроилась, что пришлось еще сбавить темп езды, но быстрее - означало сильнее покалечить Туз. Фогель ехала этими краями лишь однажды и очень давно, поэтому боялась, что они заблудились, но, наконец, на северо-востоке показалась Башня дьявола, позволив Ханни скорректировать путь.
- Скоро должно быть поселение. Здесь и правда нужно ехать осторожнее, опасаясь индейцев, - подумав, добавила Фогель.
Катарина молчала, задумчиво защищая глаза от солнца ладонью, она вглядывалась в Башню Дьявола. Та ей не нравилась. Было что-то странное в ней. Катарина поправила кобуру под сутаной, и вытащила морской кольт, демонстрируя:
- Со ста шагов не промахнусь! - соврала она, на самом деле её навыки стрельбы были несколько скромнее.
Катарина чувствовала, что ей нужна ванна или хотя бы река. Настолько запылилась и вспотела она.
- Вы бы оружие лучше спрятали... Если здесь нас и заметят индейцы, то на безоружных они вряд ли нападут, чем на двух всадниц, размахивающих кольтами. Мы все равно их не заметим, даже если они просто будут рядом следить за нами. Так что положитесь на милость того, чье имя собираетесь славить в этих землях. Вполне возможно от этого будет больше проку...
- Хорошо, - просто ответила Катарина, и кольт исчез в кармане сутаны. Катарина следила за тем, чтобы саквояж не отвязался от седла, и насколько возможно постаралась его освободить, внутри у неё лежали патроны сорок четвертого калибра. Если Сативу застрелят, можно будет прятаться за трупом и отстреливаться целую вечность.
Йоханна старалась держаться беззаботно и храбро, однако, удавалось ей это с немалым трудом. За каждым кустом, тянувшихся в нескольких сотнях ярдов вдоль дороги, ей мерещились шаткие тени - контуры следящих за ними индейцев. Но пение птиц никем не прерывалось, никаких подозрительных шорохов пока не было. Вскоре потянуло дымом, и через полмили показалось небольшое селение. Видимо, это была отдаленная ферма каких-то скотоводов. Издали было заметно одно большое строение, похожее на жилой дом, и рядом несколько хозяйственных построек. Ну, что ж, это был шанс подлатать подкову Туз, а может и принять наконец горячую ванну.
"Ура, ферма!" - подумала Катарина. Её нисколько не заботили окружающие красоты, да и индейцев она боялась только номинально. Почему-то ей казалось, что все индейцы мирные как и те племена, с которыми она дружила в детстве. Впрочем, она не слишком об этом задумывалась. При виде фермы в глубине её шевельнулось ЭТО... то от чего она страдала столько лет - жажда. И Катарина покрылась испариной, стараясь сохранять напускное веселье.
Чем ближе подъезжали женщины, тем явственнее проявлялись очертания человеческого жилья: запах дыма и конского навоза; кудахтанье кур и мычание коров - это определенно была чья-то ферма. И раз она добротно стояла тут, не разоренная, то ее неплохо охраняли. Огромная территория, включающая строения, загон для лошадей и несколько акров для посевов, была обнесена крепкой оградой. По периметру бегали собаки - слышалось их повизгивание и лай, и, наверняка, к дому пробраться будет нелегко. "И все же нам надо попытаться", - подумала Фогель, все сильнее ощущая хромоту Туз, да и свою усталость после почти восьмичасовой беспрерывной скачки.
Ворота оказались заперты, но Йоханна решительно спешилась и постучала найденной рядом корягой. По ту сторону тут же забесновались и зашлись громким лаем собаки. Спустя минут десять послышался грубый мужской голос:
- Кого там черти принесли?
- Мы уставшие путницы, просим вас приютить нас на ночь.
- Шли бы вы дальше своей дорогой... путницы. Давеча тут шастали какие-то бродяги, чуть пожар нам не устроили. Некогда мне вас тут ютить, через двадцать миль на запад будет Ривертон, там вас и приютят.
Фогель кивнула монашке, мол, применяй слово Божье.
- Христом Господом прошу Вас, почтенный, приютите двух сестер милосердия на ночь, ибо труд наш тяжек - нести слово Божье на Дикий Запад, - сказала Катарина подумав: "... ничего, что я одна в сутане. Там где одна там и две, прокатим за двух монашек".
За воротами несколько минут слышался только лай собак, возможно, хозяин разглядывал путниц через какое-то потаенное окошко или щель. Ведь должны были они с кем-то общаться, отшельниками долго не протянешь.
- Ладно, - недовольно проворчал хозяин, - только собак отгоню.
Лай постепенно стих, послышался скрип отодвигаемого затвора. В открывшемся проеме женщины увидели невысокого крепкого мужчину в годах, подозрительно рассматривающего "сестер милосердия".
- Господь наш велел помогать ближнему своему, - он остановил взгляд на Ханне. - Останетесь до рассвета, дальше сенника чтоб ни шагу, да вы и не сможете - там собаки бегают. Ежели что, - мужчина потряс внушительным карабином, - рука у меня меткая.
для соиграющих, дабы не искать в Обсуждении
Летти молилась.
- Прости, Господи, и помилуй мя, грешную, Дева Мария, заступница...- Она посмотрела в окно. Поезд споро бежал, унося ее от Сен-Луиса, - ох, и спустит же с меня шкуру мистр Пьер, и прав же он будет...
Тогда, расставшись со своим ягненочком, со своей Полинн, она вернулась в Сен-Луис. В кармане у нее был кошелек подопечной и документы. Выйдя на уже знакомой почтовой станции, пожилая негритянка бросилась искать шерифа. Представитель порядка и закона в Сен-Луисе нашелся в собственном офисе и именовался Джеральдом Фишером. Выслушав сбивчивый рассказ Летти, он схватился за голову. Нет, сомнений в правдивости служанки у него не было - все северяне знали, как верны эти черномазые псы своим хозяевам. Но чтобы Хромой Сэм занялся киднеппингом?
- Ты...вы...это точно был Хромой Сэм? - переспросил он.
- Да нешто ж я врать буду, - всплеснула руками Летти, - так он и сказал, значит, что Сэмом Стоуном кличут. А уж потом мне в дилижансе жентмуны растолковали, что это, дескать, Хромой Сэм. Ох, и что ж с моей ясочкой-то будет? И где ж ее искать?
- Отставить истерику. Вот что, езжай-ка ты домой. А мисс Робийяр мы сами найдем.
И вот, теперь Летти возвращалась в Саванну. Возвращалась, не выполнив наказа мисс Мари, не уберегла рыбоньку свою. Ох, и кто ж ее замуж теперь возьмет-то? А ну как ссильничали да убили? Или того хуже - затяжелела она? Ох, а характер-то у нее не медовый, не сахарный. Да и кто ее одевает утром? Что кушает? Помилуй ее, Дева Мария-заступница, убереги ее святая Катерина...
- Прости, Господи, и помилуй мя, грешную, Дева Мария, заступница...- Она посмотрела в окно. Поезд споро бежал, унося ее от Сен-Луиса, - ох, и спустит же с меня шкуру мистр Пьер, и прав же он будет...
Тогда, расставшись со своим ягненочком, со своей Полинн, она вернулась в Сен-Луис. В кармане у нее был кошелек подопечной и документы. Выйдя на уже знакомой почтовой станции, пожилая негритянка бросилась искать шерифа. Представитель порядка и закона в Сен-Луисе нашелся в собственном офисе и именовался Джеральдом Фишером. Выслушав сбивчивый рассказ Летти, он схватился за голову. Нет, сомнений в правдивости служанки у него не было - все северяне знали, как верны эти черномазые псы своим хозяевам. Но чтобы Хромой Сэм занялся киднеппингом?
- Ты...вы...это точно был Хромой Сэм? - переспросил он.
- Да нешто ж я врать буду, - всплеснула руками Летти, - так он и сказал, значит, что Сэмом Стоуном кличут. А уж потом мне в дилижансе жентмуны растолковали, что это, дескать, Хромой Сэм. Ох, и что ж с моей ясочкой-то будет? И где ж ее искать?
- Отставить истерику. Вот что, езжай-ка ты домой. А мисс Робийяр мы сами найдем.
И вот, теперь Летти возвращалась в Саванну. Возвращалась, не выполнив наказа мисс Мари, не уберегла рыбоньку свою. Ох, и кто ж ее замуж теперь возьмет-то? А ну как ссильничали да убили? Или того хуже - затяжелела она? Ох, а характер-то у нее не медовый, не сахарный. Да и кто ее одевает утром? Что кушает? Помилуй ее, Дева Мария-заступница, убереги ее святая Катерина...
Таверна "Дикий конь"
Рэд проснулся от грузного поскрипывания половиц – служанка принесла кувшин с горячей водой. С вечера Джон заметил в комнате маленькое зеркальце на стене и под ним тазик с холодной водой, но он так и повалился на кровать, не умывшись. Сейчас силы вернулись, и хотелось как следует вымыться, привести себя в надлежащий порядочному мужчине вид.
- Нет ли у вас большой кадки для купания? – не открывая глаз, спросил Джон.
- Нет, мистер. Такие тут только в городе… в салуне милашки Сью точно есть.
Рэд недовольно поморщился – мыться в публичном доме совсем не хотелось.
- Как тебя зовут?
- Эстела, господин.
- У вас есть колодец, Эстела?
- Да, во дворе, левее конюшни.
- Принеси мне туда еще один кувшин горячей воды, милая.
Толстушка разрумянилась – "милой" ее уже давно не величали, и послушно ушла за водой.
Джон посмотрел в зеркало. Когда-то он начисто брил лицо, так хотелось Шарлотте… Теперь лишь слегка подравнивал бороду и усы. Теперь и одежду он носил более простую и удобную. Сколько всего он делал ради Лотти... Шериф взял кувшин с горячей водой и вышел из номера.
Конюх-мексиканец очень удивился, услышав ругань одного из постояльцев, стоящего в дверях таверны. Рэд смотрел на влажную после ночного дождя землю. Следы он хотел с утра поискать! Мало того, что за два дня их перемело пылью, так теперь еще и дождь окончательно размыл! Джон не просто ругался, он вспомнил всех злых духов своего народа и даже католического нечистого не забыл упомянуть. Опять придется скакать по округе, ища и опрашивая бесконечных свидетелей. Чертов дождь!
- Мистер не любит грязь? – усмехнулся конюх.
- Да, - чуть успокоившись, ответил Рэд. – Я хотел скорее отправится к какой-нибудь красавице под теплый бочок, а теперь придется задержаться. А у вас с дамочками совсем туго?
- Эстела всегда тут, - засмеялся мексиканец. – Вы немного опоздали, мистер. Сейчас тут только почтенная семейная пара. А вот два дня назад были дамочки. Одна вроде бы монашка, зато вторая вовсе даже нет.
- Поди толстая и уродливая? – улыбнулся Джон.
- Не, высокая, худощавая. Волосы длинные, поди и лицом не дурна, я особо не присматривался. Тихая, правда. Купила комнату и не выходила оттуда.
- А лошадь у нее была? Или она с дилижансом сюда приехала?
- Дилижансы сюда не заходят, мистер, они через город идут. Знамо дело, на лошади приехала, дамочка. Только подкова у лошади отошла, недолго она на ней проскачет теперь.
- А куда отсюда дороги ведут, амиго?
- На Ривертон основная, та что от развилки по центру. А две по бокам – это к мистеру Гранду на ферму и обходная в Шайенн.
- И куда же эта красавица ускакала? – Джон пытался скрыть нетерпение в голосе, стараясь говорить с напускным безразличием.
- А кто их знает… Они с монашкой этой на рассвете уехали. Я не видел куда.
Рядом с колодцем Джона ждал еще один кувшин с горячей водой и ведро, которым, наверное, поили лошадей. Но Рэда это не смущало. Оглядевшись и убедившись, что тут его вряд ли кто-то заметит, он разделся и быстро вымылся. Эстела смущенно хихикнула – она подошла как раз тогда, когда Джон успел только чистое белье надеть. Он кинул ей грязные вещи:
- Отстираешь за сегодня? В долгу не останусь.
- Хорошо, господин.
Итак, в Шайенн Ханни вряд ли вернется. Джон почти не сомневался, что высокая одинокая гостья, бывшая тут недавно, была именно она. Но почему уехала с монашкой? Сообщница? Вряд ли. В банде Ханни была единственной женщиной. Над этим стоило еще поразмышлять, а пока… Сразу ехать на Ривертон, не проверив дорогу на ферму, было бы глупо. Лучше час потерять… Позавтракав и расспросив у конюха подробно дорогу, Джон отправился к мистеру Гранду.
Рэд проснулся от грузного поскрипывания половиц – служанка принесла кувшин с горячей водой. С вечера Джон заметил в комнате маленькое зеркальце на стене и под ним тазик с холодной водой, но он так и повалился на кровать, не умывшись. Сейчас силы вернулись, и хотелось как следует вымыться, привести себя в надлежащий порядочному мужчине вид.
- Нет ли у вас большой кадки для купания? – не открывая глаз, спросил Джон.
- Нет, мистер. Такие тут только в городе… в салуне милашки Сью точно есть.
Рэд недовольно поморщился – мыться в публичном доме совсем не хотелось.
- Как тебя зовут?
- Эстела, господин.
- У вас есть колодец, Эстела?
- Да, во дворе, левее конюшни.
- Принеси мне туда еще один кувшин горячей воды, милая.
Толстушка разрумянилась – "милой" ее уже давно не величали, и послушно ушла за водой.
Джон посмотрел в зеркало. Когда-то он начисто брил лицо, так хотелось Шарлотте… Теперь лишь слегка подравнивал бороду и усы. Теперь и одежду он носил более простую и удобную. Сколько всего он делал ради Лотти... Шериф взял кувшин с горячей водой и вышел из номера.
Конюх-мексиканец очень удивился, услышав ругань одного из постояльцев, стоящего в дверях таверны. Рэд смотрел на влажную после ночного дождя землю. Следы он хотел с утра поискать! Мало того, что за два дня их перемело пылью, так теперь еще и дождь окончательно размыл! Джон не просто ругался, он вспомнил всех злых духов своего народа и даже католического нечистого не забыл упомянуть. Опять придется скакать по округе, ища и опрашивая бесконечных свидетелей. Чертов дождь!
- Мистер не любит грязь? – усмехнулся конюх.
- Да, - чуть успокоившись, ответил Рэд. – Я хотел скорее отправится к какой-нибудь красавице под теплый бочок, а теперь придется задержаться. А у вас с дамочками совсем туго?
- Эстела всегда тут, - засмеялся мексиканец. – Вы немного опоздали, мистер. Сейчас тут только почтенная семейная пара. А вот два дня назад были дамочки. Одна вроде бы монашка, зато вторая вовсе даже нет.
- Поди толстая и уродливая? – улыбнулся Джон.
- Не, высокая, худощавая. Волосы длинные, поди и лицом не дурна, я особо не присматривался. Тихая, правда. Купила комнату и не выходила оттуда.
- А лошадь у нее была? Или она с дилижансом сюда приехала?
- Дилижансы сюда не заходят, мистер, они через город идут. Знамо дело, на лошади приехала, дамочка. Только подкова у лошади отошла, недолго она на ней проскачет теперь.
- А куда отсюда дороги ведут, амиго?
- На Ривертон основная, та что от развилки по центру. А две по бокам – это к мистеру Гранду на ферму и обходная в Шайенн.
- И куда же эта красавица ускакала? – Джон пытался скрыть нетерпение в голосе, стараясь говорить с напускным безразличием.
- А кто их знает… Они с монашкой этой на рассвете уехали. Я не видел куда.
Рядом с колодцем Джона ждал еще один кувшин с горячей водой и ведро, которым, наверное, поили лошадей. Но Рэда это не смущало. Оглядевшись и убедившись, что тут его вряд ли кто-то заметит, он разделся и быстро вымылся. Эстела смущенно хихикнула – она подошла как раз тогда, когда Джон успел только чистое белье надеть. Он кинул ей грязные вещи:
- Отстираешь за сегодня? В долгу не останусь.
- Хорошо, господин.
Итак, в Шайенн Ханни вряд ли вернется. Джон почти не сомневался, что высокая одинокая гостья, бывшая тут недавно, была именно она. Но почему уехала с монашкой? Сообщница? Вряд ли. В банде Ханни была единственной женщиной. Над этим стоило еще поразмышлять, а пока… Сразу ехать на Ривертон, не проверив дорогу на ферму, было бы глупо. Лучше час потерять… Позавтракав и расспросив у конюха подробно дорогу, Джон отправился к мистеру Гранду.
Горячая вода определённо пользовалась спросом сегодня. Когда Стоун потребовал кувшин в комнату, Эстела расхохоталась, но принесла. На посуде, покрытой сеткой трещин, была нарисована какая-то скотина, отдаленно напоминающая корову, и Сэму немедленно вспомнилась маленькая ферма под Атлантой, Энни, вытирающая руки передником, малышка Дейзи...Он тряхнул головой, отгоняя воспоминания и оглянулся на уснувшую-таки Полинн. На его жену она не была похожа. Даже наоборот. У Энни не было таких маленьких изящных ручек, такой белой кожи и таких синих глаз. Но, все же, общее у них было - горделивая осанка, твёрдый характер. И, черт побери, ко всему прочему, приятно брать в руки рубаху и видеть, что порез в ней искусно зашит мелкими стежками. Впрочем, Стоуну было не до сентиментальных переживаний - день предстоял длинный и тяжелый: почта, рынок, бордель (чтобы вытащить Мигеля, разумеется). Но сначала завтрак. Умывшись, Сэм спустился вниз, где немедленно попал под опеку Эстелы. Кофе, овсяная каша и ветчина. Не угодно ли, мистеру Стоуну?
- Все, как я мечтал, - улыбнулся мужчина, - что нового, красавица?
Новыми были постоялец (видимо, вчерашний заезжий) и сплетня о банде Хромого Сэма, ограбившей какой-то обоз, охраняемый военными, в прерии.
"Военных мне ещё не хватает, - разозлился Стоун, - кто ты, каналья, что присвоил себе моё имя?"
Размышления его прервал Мигель. Мексиканец пах дешевыми (и весьма удушливыми) духами и перегаром и имел возмутительно довольный вид.
- Hola, Сэм! - заорал он, рухнув на стул, - есть пожрать?
- Тебя девочки не покормили?
- Девочкам не до жратвы было.
- Значит, поешь на рынке. Я с девчонкой на почту. Ты - за припасами в дорогу и патронами.
- А девчонка где?
- Спит ещё, - Стоун отхлебнул кофе, - хорошо, если к полудню проснется. Если сегодня удастся отправить письмо её папаше, завтра выезжаем с утра.
- Отлично, надоел мне этот Шайенн, - мексиканец, не чинясь, подвинул к себе кашу Сэма и зачавкал ею.
- Все, как я мечтал, - улыбнулся мужчина, - что нового, красавица?
Новыми были постоялец (видимо, вчерашний заезжий) и сплетня о банде Хромого Сэма, ограбившей какой-то обоз, охраняемый военными, в прерии.
"Военных мне ещё не хватает, - разозлился Стоун, - кто ты, каналья, что присвоил себе моё имя?"
Размышления его прервал Мигель. Мексиканец пах дешевыми (и весьма удушливыми) духами и перегаром и имел возмутительно довольный вид.
- Hola, Сэм! - заорал он, рухнув на стул, - есть пожрать?
- Тебя девочки не покормили?
- Девочкам не до жратвы было.
- Значит, поешь на рынке. Я с девчонкой на почту. Ты - за припасами в дорогу и патронами.
- А девчонка где?
- Спит ещё, - Стоун отхлебнул кофе, - хорошо, если к полудню проснется. Если сегодня удастся отправить письмо её папаше, завтра выезжаем с утра.
- Отлично, надоел мне этот Шайенн, - мексиканец, не чинясь, подвинул к себе кашу Сэма и зачавкал ею.
Когда Омаха уже скрылась за горизонтом, а вокруг простиралась бескрайняя прерия, Эйла быстро заскучала. На горизонте не появлялось ничего необычного, кроме стад скота, а вскоре даже они стали редкостью. Только одинокие кучки мустангов иногда, навострив уши, вслушивались в монотонный стук их паровика, после чего уносились прочь. А звук работы паровой машины действовал на Эйлу убаюкивающе. Чтобы развлечь себя и не уснуть, Эйла извлекла из подсумка книгу, купленную накануне в книжной лавке в Омахе. Покупатели в книжной лавке были явлением редким в этих краях, даже в Омахе. Продавец книг был настолько воодушевлён и обрадован визитом эффектной девушки, любящей читать, что раздобыл и продал с большой скидкой книгу, только недавно появившуюся в Америке.
Так что всю оставшуюся дорогу Эйла провела, уткнувшись в книгу, озаглавленную “Вокруг Луны”, время от времени бормоча себе под нос что-то про тяготение, инерцию, ускорения, а также про разрежение, давление и трение, и лишь изредка поднимать глаза, и оглядываться вокруг. Машинист, поначалу пытавшийся завязать с наёмницей разговор, быстро понял, что в беседе она не заинтересована, и впредь лишь подозрительно косился на неё, когда она выкрикивала что-нибудь совсем уж непонятное и угрожающее.
Вдруг, в очередной раз подняв глаза на дорогу, Эйла заметила свежевскопаную землю у её левого края. Быстро сообразив, что это может означать, девушка вскочила на ровные ноги, и истошно закричала машинисту: “Правее уходи!”, порываясь самой схватиться за рычаги управления. Машинист навалился на рычаг, однако, было уже поздно. Искрящийся огонёк уже добежал до кучки вскопанной земли, и всё, что успела сделать Эйла — это закрыть лицо и грудь руками.
Связка динамита, закопанная на обочине дороги, взорвалась в нескольких метрах от левого переднего колеса дилижанса, обдав экипаж кучей земли и острых камней. От удара Эйла рухнула обратно на сидение, чуть не вывалившись через правый борт на дорогу, однако, довольно быстро сориентировалась, и, спрятавшись за бортами, осмотрела себя. На руках, которыми она прикрылась, было полно ссадин, порезов и ран от выброшенных взрывом острых камней, несколько царапин было на лице, голове и груди, но в остальном она была в норме. Клёпаный корсет из дублёной кожи не только выглядел круто, но и был неплохой защитой от ударов и осколков, хотя всё же не мог остановить пулю. Машинисту повезло меньше. Он скривился от боли, прижимая одной рукой кровоточащую рану в боку, но всё ещё был в сознании, и продолжал управлять паровиком. Самому паровику повезло ещё меньше. Хоть взрыв и не повредил котёл, и шатунный механизм, сильно досталось трубопроводам с левой стороны — из них несколькими струями валил пар.
Убедившись, что водитель ещё в сознании и дееспособен, Эйла прыжком перебралась через кабину на заднюю площадку, где уже сидел, вжавшись в пол, помощник машиниста в обнимку со своим дробовиком. В тот же момент прогремело несколько револьверных выстрелов, и Эйла рухнула на пол рядом с кочегаром.
— Мы теряем скорость! Пар выходит, левые цилиндры вылетели! Они быстро нас догонят! — в отчаянии прокричал кочегар.
— Ну так перекрой вентили! Пойдём на правых. Я их попробую задержать! — ответила Эйла, и выглянула через задний борт.
Преследователей было двое. Они быстро догоняли теряющий скорость паровик. Однако, сделав несколько выстрелов из револьверов для устрашения, они больше не стреляли — экономили патроны. Стрелять из карабина во время скачки было практически невозможно, не рискуя вывалиться из седла, а перезарядить револьвер - так и тем более. Один из них уже начал крутить лассо, намереваясь, очевидно, стянуть с машины того, кто рискнёт неосторожно высунуться. Однако, они всё ещё были на расстоянии, большем дальности броска лассо, и Эйла решила рискнуть. Взведя курок на своём Смите-Вессоне, но пока не вытаскивая револьвер из кобуры, она выпрямилась в полный рост. Её набедренную кобуру по-прежнему закрывал борт дилижанса, и нападавшим было сложно понять, вооружена она, или нет.
Бандит, скакавший впереди, и собиравшийся бросать лассо, приближался, а Эйла всё выжидала. Она была уверена, что с близкого расстояния не промахнётся. Бандит замахнулся, и в этот момент Эйла выхватила свой револьвер, и выстрелила. И промахнулась. Дилижанс, управляемый раненым водителем, налетел на кочку в самый нежелательный момент. Снова взвести курок и выстрелить Эйла не успевала. Лассо уже было брошено, и девушка, бросив револьвер в кузов для угля, выхватила нож. Уклониться от лассо она уже никак не могла, она могла только уменьшить время, необходимое на то, чтобы освободиться от верёвки. Что ж, по крайней мере её протащат по дороге не несколько вёрст, а чуть меньше.
Когда верёвка скользнула по её плечам, Эйле удалось выпрямить руку с ножом так, что лассо затянулось как раз на лезвии ножа, зацепившись за ограничитель. Это лучшее, на что могла претендовать девушка. Бандит сделал рывок, и верёвка перерезалась сама собой. Однако, толчок всё равно получился сильный, и Эйла, перевалившись через борт, рухнула в кузов с углём.
Обрадовавшись тому, что легко отделалась, Пропасть опять обрела утраченную на доли секунды уверенность в себе.
— Вот как, значит, да? — негромко воскликнула она. — Что ж, не хотите по-хорошему — будем по-плохому.
С этими словами она извлекла из сумки, которая всё ещё была с ней, одну из своих светошумовых гранат, которые она всегда носила с собой как раз для подобных случаев. Ещё раз выглянув краем глаза за борт уже прицепа с углём, и оценив расстояние до преследователей, которые, опешив от того, что их жертве удалось быстро освободиться, слегка отстали и опять достали револьверы, не намереваясь более церемониться. И в этом Эйла была с ними согласна - церемониться она тоже не собиралась, и, выдернув запал, выбросила гранату с рассчётом на то, чтобы она взорвалась как раз перед бандитами.
Раздался громкий хлопок, и окрестности озарила яркая вспышка, которую девушка видела лишь в отражении от дороги и бортов прицепа. Произошло как раз то, на что и вёлся рассчёт. В отличии от паровика, не знающего страха, лошади испугались вспышки и взрыва, ослеплённые рванулись в сторону, сбросив своих не менее ошеломлённых всадников. Эйла попыталась было найти свой револьвер, но посколько он, очевидно, провалился куда-то вглубь кучи угля, она отложила это на потом, и, опять перемахнув через кабину, снова оказалась рядом с машинистом.
— Тормози, приехали. — уже спокойно сказала она.
— Машина ещё сможет ехать, если остановимся, можем уже не сдвинуться. — возразил машинист. — Давайте от них оторвёмся хотя-бы!
— Тебе нужно позаботиться о ране, дилижанс надо починить. А они... Они теперь мои. — ответила охотница, взяв в руки своё причудливое оружие.
По блеску в глазах девушки машинист понял, что ему и вправду лучше подчиниться. Свернув влево, он остановил паровик, подставив его уже и так пострадавший левый бок навстречу преследователям, которые теперь валялись в пыли. Эйла же спрыгнула на землю, и, используя паровик как укрытие, прицелилась. Один из бандитов - тот, который держался сзади и не имел лассо, но на ремне карабин - уже начал вставать, пытаясь заодно выудить его из-за спины. Но у Эйлы на этот счёт были другие планы. Она нажала на спуск, ружьё издало глухой хлопок, в казённой части что-то ярко вспыхнуло, извергая клубы белого дыма, и воздух прорезал яркий луч. В тот же момент облако дыма изверглось и из преступника, и он опять осел на землю. Произошедшее, разумеется, сильно подействовало и на его напарника, у которого напрочь пропало желание вставать и продолжать бой.
– Бери дробовик, и идём. Прикроешь. — обратилась Эйла к помощнику машиниста, который уже отошёл от испуга, и лишь молча кивнул в ответ, спрыгивая на землю.
Уже через час, после посильного ремонта и перевязки ран машиниста, дилижанс опять отправился в путь. Машинист отдыхал в кабине, помощник взял на себя его роль, а Эйла теперь выполняла функции кочегара, не гнушаясь столь необходимым в этот момент занятием. Тем более, эта роль позволяла ей время от времени тыкать лопатой связанного бандита, валяющегося рядом с бездыханным телом своего коллеги в прицепе на куче крупного угля, больно впивавшегося в рёбра.
А спустя ещё несколько часов, получив заработанное в прямом смысле слова потом и кровью вознаграждение, Эйла уже стояла возле почтовой станции, почти в самом центре Шайенна. В испорченной одежде, перепачканная в угольной пыли и крови, вся исцарапанная, потрёпаная, но... не побеждённая. Эйла обвела глазами окрестности, и, улыбнувшись, произнесла: "Что ж, Пропасть... Добро пожаловать домой..."
Так что всю оставшуюся дорогу Эйла провела, уткнувшись в книгу, озаглавленную “Вокруг Луны”, время от времени бормоча себе под нос что-то про тяготение, инерцию, ускорения, а также про разрежение, давление и трение, и лишь изредка поднимать глаза, и оглядываться вокруг. Машинист, поначалу пытавшийся завязать с наёмницей разговор, быстро понял, что в беседе она не заинтересована, и впредь лишь подозрительно косился на неё, когда она выкрикивала что-нибудь совсем уж непонятное и угрожающее.
Вдруг, в очередной раз подняв глаза на дорогу, Эйла заметила свежевскопаную землю у её левого края. Быстро сообразив, что это может означать, девушка вскочила на ровные ноги, и истошно закричала машинисту: “Правее уходи!”, порываясь самой схватиться за рычаги управления. Машинист навалился на рычаг, однако, было уже поздно. Искрящийся огонёк уже добежал до кучки вскопанной земли, и всё, что успела сделать Эйла — это закрыть лицо и грудь руками.
Связка динамита, закопанная на обочине дороги, взорвалась в нескольких метрах от левого переднего колеса дилижанса, обдав экипаж кучей земли и острых камней. От удара Эйла рухнула обратно на сидение, чуть не вывалившись через правый борт на дорогу, однако, довольно быстро сориентировалась, и, спрятавшись за бортами, осмотрела себя. На руках, которыми она прикрылась, было полно ссадин, порезов и ран от выброшенных взрывом острых камней, несколько царапин было на лице, голове и груди, но в остальном она была в норме. Клёпаный корсет из дублёной кожи не только выглядел круто, но и был неплохой защитой от ударов и осколков, хотя всё же не мог остановить пулю. Машинисту повезло меньше. Он скривился от боли, прижимая одной рукой кровоточащую рану в боку, но всё ещё был в сознании, и продолжал управлять паровиком. Самому паровику повезло ещё меньше. Хоть взрыв и не повредил котёл, и шатунный механизм, сильно досталось трубопроводам с левой стороны — из них несколькими струями валил пар.
Убедившись, что водитель ещё в сознании и дееспособен, Эйла прыжком перебралась через кабину на заднюю площадку, где уже сидел, вжавшись в пол, помощник машиниста в обнимку со своим дробовиком. В тот же момент прогремело несколько револьверных выстрелов, и Эйла рухнула на пол рядом с кочегаром.
— Мы теряем скорость! Пар выходит, левые цилиндры вылетели! Они быстро нас догонят! — в отчаянии прокричал кочегар.
— Ну так перекрой вентили! Пойдём на правых. Я их попробую задержать! — ответила Эйла, и выглянула через задний борт.
Преследователей было двое. Они быстро догоняли теряющий скорость паровик. Однако, сделав несколько выстрелов из револьверов для устрашения, они больше не стреляли — экономили патроны. Стрелять из карабина во время скачки было практически невозможно, не рискуя вывалиться из седла, а перезарядить револьвер - так и тем более. Один из них уже начал крутить лассо, намереваясь, очевидно, стянуть с машины того, кто рискнёт неосторожно высунуться. Однако, они всё ещё были на расстоянии, большем дальности броска лассо, и Эйла решила рискнуть. Взведя курок на своём Смите-Вессоне, но пока не вытаскивая револьвер из кобуры, она выпрямилась в полный рост. Её набедренную кобуру по-прежнему закрывал борт дилижанса, и нападавшим было сложно понять, вооружена она, или нет.
Бандит, скакавший впереди, и собиравшийся бросать лассо, приближался, а Эйла всё выжидала. Она была уверена, что с близкого расстояния не промахнётся. Бандит замахнулся, и в этот момент Эйла выхватила свой револьвер, и выстрелила. И промахнулась. Дилижанс, управляемый раненым водителем, налетел на кочку в самый нежелательный момент. Снова взвести курок и выстрелить Эйла не успевала. Лассо уже было брошено, и девушка, бросив револьвер в кузов для угля, выхватила нож. Уклониться от лассо она уже никак не могла, она могла только уменьшить время, необходимое на то, чтобы освободиться от верёвки. Что ж, по крайней мере её протащат по дороге не несколько вёрст, а чуть меньше.
Когда верёвка скользнула по её плечам, Эйле удалось выпрямить руку с ножом так, что лассо затянулось как раз на лезвии ножа, зацепившись за ограничитель. Это лучшее, на что могла претендовать девушка. Бандит сделал рывок, и верёвка перерезалась сама собой. Однако, толчок всё равно получился сильный, и Эйла, перевалившись через борт, рухнула в кузов с углём.
Обрадовавшись тому, что легко отделалась, Пропасть опять обрела утраченную на доли секунды уверенность в себе.
— Вот как, значит, да? — негромко воскликнула она. — Что ж, не хотите по-хорошему — будем по-плохому.
С этими словами она извлекла из сумки, которая всё ещё была с ней, одну из своих светошумовых гранат, которые она всегда носила с собой как раз для подобных случаев. Ещё раз выглянув краем глаза за борт уже прицепа с углём, и оценив расстояние до преследователей, которые, опешив от того, что их жертве удалось быстро освободиться, слегка отстали и опять достали револьверы, не намереваясь более церемониться. И в этом Эйла была с ними согласна - церемониться она тоже не собиралась, и, выдернув запал, выбросила гранату с рассчётом на то, чтобы она взорвалась как раз перед бандитами.
Раздался громкий хлопок, и окрестности озарила яркая вспышка, которую девушка видела лишь в отражении от дороги и бортов прицепа. Произошло как раз то, на что и вёлся рассчёт. В отличии от паровика, не знающего страха, лошади испугались вспышки и взрыва, ослеплённые рванулись в сторону, сбросив своих не менее ошеломлённых всадников. Эйла попыталась было найти свой револьвер, но посколько он, очевидно, провалился куда-то вглубь кучи угля, она отложила это на потом, и, опять перемахнув через кабину, снова оказалась рядом с машинистом.
— Тормози, приехали. — уже спокойно сказала она.
— Машина ещё сможет ехать, если остановимся, можем уже не сдвинуться. — возразил машинист. — Давайте от них оторвёмся хотя-бы!
— Тебе нужно позаботиться о ране, дилижанс надо починить. А они... Они теперь мои. — ответила охотница, взяв в руки своё причудливое оружие.
По блеску в глазах девушки машинист понял, что ему и вправду лучше подчиниться. Свернув влево, он остановил паровик, подставив его уже и так пострадавший левый бок навстречу преследователям, которые теперь валялись в пыли. Эйла же спрыгнула на землю, и, используя паровик как укрытие, прицелилась. Один из бандитов - тот, который держался сзади и не имел лассо, но на ремне карабин - уже начал вставать, пытаясь заодно выудить его из-за спины. Но у Эйлы на этот счёт были другие планы. Она нажала на спуск, ружьё издало глухой хлопок, в казённой части что-то ярко вспыхнуло, извергая клубы белого дыма, и воздух прорезал яркий луч. В тот же момент облако дыма изверглось и из преступника, и он опять осел на землю. Произошедшее, разумеется, сильно подействовало и на его напарника, у которого напрочь пропало желание вставать и продолжать бой.
– Бери дробовик, и идём. Прикроешь. — обратилась Эйла к помощнику машиниста, который уже отошёл от испуга, и лишь молча кивнул в ответ, спрыгивая на землю.
Уже через час, после посильного ремонта и перевязки ран машиниста, дилижанс опять отправился в путь. Машинист отдыхал в кабине, помощник взял на себя его роль, а Эйла теперь выполняла функции кочегара, не гнушаясь столь необходимым в этот момент занятием. Тем более, эта роль позволяла ей время от времени тыкать лопатой связанного бандита, валяющегося рядом с бездыханным телом своего коллеги в прицепе на куче крупного угля, больно впивавшегося в рёбра.
А спустя ещё несколько часов, получив заработанное в прямом смысле слова потом и кровью вознаграждение, Эйла уже стояла возле почтовой станции, почти в самом центре Шайенна. В испорченной одежде, перепачканная в угольной пыли и крови, вся исцарапанная, потрёпаная, но... не побеждённая. Эйла обвела глазами окрестности, и, улыбнувшись, произнесла: "Что ж, Пропасть... Добро пожаловать домой..."
Это облегченная версия форума. Для просмотра полной версии с графическим дизайном и картинками, с возможностью создавать темы, пожалуйста, нажмите сюда.