Убийство в Стаутвуд-холл, Чисто английское убийство

[Переплетчица >>>]

Беседа со служанками закончилась одновременно всем и ничем. Закончив разговор с Джулией Уилсон некоторое время пробыл у себя в комнате, за стопкой бумаг и пером, подводя итоги головоломки к общему знаменателю. Итогом почти часа кропотливой работы стал визит к Гарольду.
Постучав и дождавшись дозволения, Грендон заглянул к нему в комнату:
- Мистер Филби? Позволите?
- Да-да, войдите.
Секретарь остановился у входа, с некоторым удивлением созерцая её обитателя – и немудрено, под глазом у Гарольда красовалось насыщенное тёмное пятно, какое остаётся только после прямого удара. Уилсон подозревал, что происхождение данного пятна имело сильное следствие общения дяди с племянником.
- Эм… Мистер Гарольд? – Первоначальный план беседы немного отодвинулся.
- Да! – раздраженно кивнул головой Филби и тут же поморщился. Очевидно, на пару с синяком он получил и стойкую головную боль. – Это я! Да что вам, черт побери, нужно?
Разумеется, повод для раздражения у мистера Филби мог быть каким угодно, даже и не столь очевидным и ни одна причина личного плана не могла ему помешать выражать это раздражение перед Уилсоном, однако существовали ещё и социальные обычаи, традиции в конце концов. Уилсон сощурил веки, внимательно глядя на Гарольда, и кивнул.
- Всего лишь прояснить одно маленькое обстоятельство, мистер Филби. Совершенно случайно выяснилось, что сегодня ночью вы заглядывали к своему брату именно в ту ночь и, кажется, в тот час, когда милорд Стаутвуд был убит. Об этом предупреждал ещё сам граф, но за текущими проблемами я совсем забыл об этом обстоятельстве. Как мне известно о ваших делах, с деньгами у вас сейчас не очень. Настолько «не очень», что если бы покойный граф не оказал бы вам своей помощи, кредиторы съели бы вас с потрохами. Но так случилось, что граф умер именно в эту ночь. Довольно странное стечение обстоятельств, не находите?
- Я… я… - Филби занервничал и отвел глаза. – Нет. С чего вы это взяли? Это не так! То есть я совсем не то имел в виду, и Альберт бы помог… он же мой брат. И… кто вам все это наговорил? Это Джулиан, да?! Он это специально, что бы навести на меня подозрения и не делиться наследством!
Гарольд Филби рухнув в кресло.
- Бог мой, я пропал! – Простонал он. - Если я не получу эти деньги, я просто пропал.
- Не важно, кто сказал, - не дожидаясь приглашения Грендон сел в свободное кресло. Подбородок секретаря покоился на кулаке, сама же эта рука опиралась локтем в кресло. – Важно, что сказали. Относительно банкротства, вряд ли по завещанию вас оставят совсем без денег. Может быть у вас ещё будет шанс избежать постыдной участи, мистер Филби. Я же хочу узнать, что было сегодняшней ночью. Пока, не называя имён, скажу, что этой ночью вы пришли к своему брату и, более того, он вас ждал. Мне необходимо знать, что было дальше? Пока что вы последний, кто видел графа в живых.
- Мы не договаривались. - Потерянно возразил Гарольд. - Я просто хотел поговорить с Альбертом! Я должен был открыть ему глаза на то, каким бездушным мерзавцем стал его сын! Я долго не мог заснуть и понял, что должен поговорить с братом.
Уилсон кивнул. И тут же озадаченно тряхнул головой:
- То есть не договаривались? – То есть граф ждал не своего брата? Тогда кого же? Джулиана? Но Джулиан до самого конца был с Джулией. Нет, эти мысли пока могли и подождать. А вот брать Гарольда «на горячем» следовало прямо сейчас.
- Расскажите тогда, мистер Филби, чему вы стали свидетелем в комнате графа?
- Когда я пришел. - Голос Гарольда прервался и мужчина судорожно сглотнул прежде, чем продолжить хриплым полушепотом. - Он был там, Грендон! Сидел в кресле... и кровь. Кровь медленно капала на пол с кончиков пальцев.
Грендон немного резко прервал Гарольда:
- Он был один в комнате? Гарольд, вы видели что-нибудь необычное в комнате?
- Я ничего не видел. Не мог отвести взгляда от этих капель. Кап-кап-кап... Они до сих пор звучат у меня в голове, стоит мне закрыть глаза! - Мужчина схватился за голову. - Не знаю, сколько я так стоял. И только когда я услышал как кто-то подходит к двери я понял, что попал в ловушку. Все решили бы, что это я убил брата!
- Во сколько это произошло? – Быстро спросил Уилсон.
- Я не знаю. Поздно. Я не смотрел на часы.
Секретарь кивнул:
- Что же было дальше? Вы спрятались или?..
- Я заскочил в спальню Альберта. Поймите, я просто не мог допустить, чтобы меня застали над его трупом! - Мужчина оглянулся и наклонился к Уилсону, глядя тому в глаза. - Это сделал Джулиан, Грендон. Ведь вы сами понимаете, что это сделал Джулиан. Не мог дождаться, пока смерть сама заберет отца и помог ему! Мы должны это доказать.
- Вы видели того, кто зашёл? – упрямо повторил вопрос Уилсон.
- Грендон, - проникновенно произнес Гарольд, пропуская вопрос мимо ушей. - Ведь вы не можете допустить, чтобы убийца графа Стаутвуда ушел от заслуженного наказания. Мы должны доказать, что это был Джулиан. Возможно даже немного.. преувеличить увиденное во имя справедливости. Ведь такая верность всегда бывает вознаграждена. И как брат вашего хозяина я возьму на себя проследить чтобы вы не остались в накладе....



Все Сейден и призрак мастера

[Сейден >>>]

Уилсон внимательно посмотрел на Гарольда. Неужели алчность настолько застила глаза этому человеку, что он был готов отправить на тот свет собственного племянника? Об истинном положении вещей Гарольд, разумеется, не знал. Как и не знал о том, что титул и состояние Стаутвудов ему не перейдёт в любом случае.
Секретарь медленно отступил на шаг назад и ещё раз повторил вопрос:
- Ваше предложение могло быть заманчивым, Гарольд. Для кого-нибудь другого, - с учётом, что мистер Филби потенциально не мог быть владетелем сокровищ, Грендон посчитал для себя возможным не только быть честным, но и в чём-то патетически-благородным джентльменом.
- Вы не станете наследником, даже если каким-то чудом сумеете отправить на тот свет человека, которого считаете племянником. Что вы видели, когда спрятались?
- Почему не стану? - Встревожился Гарольд, с подозрением глядя на Уилли. - Ты, поганец, сам претендуешь на него, да? Внебрачный сын или что-то в этом роде? Значит, Джуллиан успел подкупить тебя первым. Ну, я этого так не оставлю! - Мужчина потряс кулаком в воздухе, повернул к Уилсону красное от гнева лицо и вдруг вполне мирно произнес:
- Я дам вдвое больше.
Грендон холодно посмотрел на оппонента, на его глаз, украшенный лиловыми разводами от встречи с кулаком Джулиана, а затем на собственный кулак.
- Мистер Филби, вы забываетесь. Я не ваш слуга. Если хотите правду, то владельцем титула вам не стать по законным причинам, но ни я, ни Джулиан не будем тому помехой. Если вы продолжите в том же ключе, мне не будет совершенно никакой причины доказывать, что это не вы убили графа. Есть несколько свидетелей тому, что вы были в ночь убийства у покойного и я вполне могу построить логическую цепочку того, как к вам мог попасть пистолет. Хотите полную версию своего преступления? – Уилсон ещё раз холодно улыбнулся. – Боюсь, ваши проблемы с долгами вам придётся решать собственными силами. Что же касается вашей невиновности, я бы попросил, чтобы вы подтвердили её. Расскажите, глупый вы человек, - Уилли не сдержался, - что вы, наконец, видели?!
Гарольд застыл, открывая и закрывая рот как выброшенная на берег рыба. Лицо из красного сделалось багровым, и синяк под глазом налился грозовой чернотой. Но боя Гарольд не принял. Отступив назад, он отвел глаза и нетвердым голосом произнес:
- Я видел Аманду Делмонт. Она вошла в комнату.
- Аманду? – Уилли смешался на минуту. На всякий случай он уточнил: - Вы видели её лицо или?..
- Я видел ее, этого достаточно! - Возмущенно отозвался Гарольд. - Она была в этом же нелепом платье с бантом. Женщины готовы на все, лишь бы пустить по ветру деньги. - Аманда зашла в комнату и подошла к графу. Может это она убила его? Сговорилась с Джулианом, точно!
Уилли пожал плечами и методично продолжил:
- Скажите, как она себя повела и что делала после того как обнаружила труп?
- Она подошла к графу. Я слышал, как она тихо вскрикнула, а потом была тишина. Долго. Наверное, целую вечность. Наконец она шевельнулась - я слышал шелест платья. Шаги стали громче, и я испугался, что Аманда увидела меня. Это был бы скандал! Но она остановилась раньше... А потом она ушла.
- Вы видели, что она при этом делала? – тихо переспросил Уилли. – И, ещё вопрос, когда вы пришли, камин в комнате графа горел?
- Нет. Я только видел, что она отбросила что-то темное. Какую-то коробку или книгу. А камин… он уже не горел. Но еще давал тепло. И угли еще светились.

(c мастером, в мирных пытках семейства Стаутвудов)

[Сейден >>>]

Это чувство зимы в Стаутвуд-холле снова тяжёлым покрывалом легко на мысли Уилсона. Многие из обитателей дома и из его гостей принесли с собой частичку этой зимы, но она как будто дремала, как будто лишь хмурились тучи над горизонтом. Утром же, с убийством графа, прошёл снегопад. Мысли и чувства крутились в головах и били по судьбам, а потом наступило затишье. Ночь. Холодный ветер. Все разбрелись по своим уголкам, и только необходимость двигаться, что-то делать, жить в конце концов, - только это заставляло их всех быть людьми.
По иронии судьбы за окном аккурат и стояло затишье после метели. И вечер также обещал вскоре перейти в ночь.
Много ли новоявленный детектив успел найти за отведённый ему срок? Как оказалось, не так уж и много. У тех, кто мог совершить убийство, мистер Грендон не видел твёрдого мотива. У тех, кот имел мотив – либо не было возможности (например, как у стоявшего напротив Гарольда), либо убийство не соответствовало их характерам (как у Джулиана).
По иронии судьбы только завершённый разговор подбросил секретарю идею, что именно Бетти могла украсть сокровища. И именно она же нашла пистолет. И что она, в конце концов, отбросила. И откуда у неё была та маленькая брошь, что нашёл Уилсон под креслом? Упала с платья или попала в комнату как-то иначе?
Все веточки стекались к несчастной Бетти. Может ли дочь беспутной женщины, со слов мисс Гатли, быть также бесчестным человеком? И если да, то до какой степени?
Уилсон тряхнул головой, вспомнив, что он в комнате находится не один:
- Мистер Филби… - секретарь ещё не знал, что сказать ему, только лишь покачал головой. – Только что Вы спасли от эшафота свою голову и голову ещё одной особы. Надеюсь, это сделает Ваши ночи спокойнее, несмотря на висящий долг.
Секретарь поклонился, ещё раз скользнул по собеседнику холодным взглядом и направился к выходу.
Беда в том, что он всё ещё не знал убийцу. Джулия вышла из комнаты, после чего слышала, как кто-то вошёл и начал ругаться с графом. Кто? Сиделка? Или всё же супруга графа? Или Мод Гатли? Почему-то Уилсон был уверен, что это одна из этих женщин. Вот только он не мог представить себе графиню настолько вышедшей из себя. Хотя от графа можно было ожидать всего. И что мешало вернуться Джулии потом, чтобы довершить дело? Отсутствие мотива?
Остановившись подле лестницы молодой человек устало потёр пальцем переносицу. Ему нужна была помощь, чтобы привести все эти мысли в порядок. Например, подушки. В его комнате и в комнате графа подушки были разными. Хотя какой конкретно прижимали рот графу секретарь в упор не помнил. Может, стоит пройтись по всем комнатам и проверить, у кого найдётся недостача?
И в конце концов, эти дурацкие записки. Для чего их рассылали?
- Памела, - произнёс это Уилсон негромко. Скорее подсознание на минуту овладело его речью, но этого оказалось достаточным, чтобы Уилсон успокоился и взял себя в руки.
Точно. Ему надо посоветоваться с Пэм. Если они и в две головы не найдут убийцу, тогда (в этом мистер Грендон был уверен) это убийство можно будет смело называть убийством века.

[Переплетчица >>>]

Леди Стаутвуд посыпала песком собственноручно начертанный список и еще раз пробежалась по нему глазами. Ровные буквы складывались в строки, и никто никогда не догадайся бы, какая горечь скрывается за вылившимися в них воспоминаниями.
Новое завещание мужа, составленное сразу по их приезду, Лидия видела лишь мельком. Но у нее была хорошая память и привычка запоминать каждую мелочь связанную с мужем ( в ожидании новых бед).
Итак…
Жене граф Стаутвуд оставлял небольшую ежегодную ренту, позволявшую ей не роскошно, но более ли менее сносно существовать. А так же подтверждал ее право жить в Стаутвуд-холле. Словно женщина осталась бы в этих проклятых стенах хотя бы одну лишнюю секунду!
Сыну в связи с невозможностью законно лишить его наследства передавался титул, Стаутвуд-холл с принадлежащими ему землями, а так же неотделимое состояния. И ни фунта больше!
Брату, который так горячо проявляет свою любовь и заботу – один пенни, дабы он мог на практике доказать что любовь не зависит т материальных ценностей.
Мод Гатли – сто фунтов стерлингов и дом в Бате в благодарность за ее стряпню и мягкий нрав.
Мортону в благодарность за верную службу сумму в три сотни фунтов стерлингов, небольшой дом в Чиллингеме в собственность и пожизненное место дворецкого при Стаутвуд-холле.
Горничным единовременная выплата. Не очень большая (хотя и совсем немаленькая по меркам деревни), но весьма облегчившая бы жизнь молодым девушкам хотя бы на какое-то время.
Список с мелкими суммами леди Стаутвуд помнила весьма плохо. Там были бывшие подчиненные графа, его нотариус и управляющие. Зато ей хорошо запомнила несколько запечатанных конвертов, которые полагалось вскрыть после смерти графа.
Задумавшись на мгновение Леди Стаутвуд поставила внизу свои инициалы «Л.С» вместо подписи и свернула лист, В секретере нашелся простой конверт.
-Бесс, - не оборачиваясь, позвала женщина. – Будь добра отнести это мистеру Грендону.

Уже закрывая крышку секретера, Леди Стаутвуд краем газа заметила небольшой желтоватый листок, выглядывающий из-под ее аккуратно сожженной шали. Помедлив, хозяйка дома шагнула вперед и взяла в руки кусочек грубой пористой, совно сделанной из пережеванных листьев, бумаги.
Прочитав текст, она медленно опустилась в кресло, глядя перед собой невидящими глазами.
«Похоронишь мужа, но тайны в землю не зароешь. Двести футов стерлингов. Завтра. И тогда никто не узнает о твоем отце.»

Сообщение отредактировал Переплетчица - 12-02-2011, 20:56

[бабка Гульда >>>]

(Сейден и я)

Уилсон нашёл Памелу внизу в гостиной.
После ужина весь благородный свет этого дома разошёлся по своим комнатам, спрятавшись там, будто ожидая крушения мира или что там ещё мог принести с собой уполномоченный инспектор графства. В отличие от хозяев слуги вполне бодро перемещались по дому, ведь, помимо большой печи и комнаты наверху, во всех остальных местах уборку производить приходилось.
Так в холле мистер Грендон имел честь переговорить с дворецким Мортоном. На сей раз, правда, не по делу, а по вполне житейским вопросам. Секретарь оставил дворецкого отчитывать горничных. А сам направился по общим комнатам в поисках Памелы. Удаляясь, он всё никак не мог вытряхнуть из головы ощущение, что в этой сцене он уже присутствовал.
Собственно, саму Пэм Уилсон увидел не сразу, он бы и не заметил её, если бы не зашёл в гостиную целенаправленно, завидев на столе тарелку с зимними фруктами – вполне обычными яблоками.
- Памела, - ойкнул Уилсон. – Я тебя искал.
Пэм, которая сидела, глубоко задумавшись и вертя в пальцах яблоко, вскинула голову.
- Ах, Уилли! - сказала она приветливо. - Как продвигается твое расследование? Кого ты собираешься связанным выдать инспектору?
- Сложно сказать. - Секретарь пожал плечами и улыбнулся. – Но я зато, похоже, знаю, кто украл сокровища. Осталось этого человека прижать к стенке.
На то, чтобы рассказать Памеле все те сведения, которые Уилсон успел разузнать, ушло минут пятнадцать, хотя ни Пэм, ни сам Грендон этого не заметили.
- Так вот, - закончив рассказ, подвёл итог Уилли. – Убийство произошло в момент времени между двумя событиями – уходом Джулии и появлением Бетти. Слова Джулии мы можем подтвердить, если найдём того, кто же кричал в комнате графа. Полагаю, это либо Мод либо Ирма, не могу себе представить кричащую графиню. - Уилсон озадаченно потёр пальцами кончик носа. – Хотя граф, конечно, может вывести из себя кого угодно.
- Версию Бети может подтвердить твой муж, Пэм. Он присутствовал при её появлении, он узнал платье Аманды, а нам известно, что в нём была этим вечером Бетти. Нам повезло вдвойне, так как, кажется, именно Бетти и оказалась тем похитителем сокровищ. Твой муж оказал нам неоценимую услугу, Пэм, он видел, как она шагнула за чем-то в сторону. За чем? Что-нибудь оставить? Но на столе графа не было ничего необычного. Нет, она забрала шкатулку. Осталось только дожать Бетти, и мы вернём драгоценности.
Уилсон, довольный собой, улыбнулся Памеле.
Памела сдержала раздраженное восклицание. Нет, зачем Уилли ищет драгоценности? Ему это, что ли, приказали? Ему убийцу надо искать!
- Уилли, а ты так твердо веришь моему мужу? У тебя нет сомнений, что он может оказаться убийцей? Он был в спальне брата... ему очень нужны были деньги...
Грендон покачал головой. Нет, он был уверен, что Памела ошибается.
- Конечно, от человека можно ожидать всего, у Гарольда был мотив, но не было возможности. Если бы граф был убит из второго пистолета или заколот, тогда нам пришлось бы подозревать и его тоже. Но граф был убит из пистолета, который принёс с собой в дом Джулиан. Нам точно известно, что об этом пистолете знали Джулиан, Бетти и Ирма Толлер, - тут Уилсон задумался. – Ирма-Ирен, почему у неё два имени? Не суть. Скажи, Пэм, ты представляешь, как твой муж сначала украдкой забирается в комнату Джулиана (очевидно, что времени у него немного), видит пистолет, выкрадывает его, а затем как по нотам разыгрывает убийство графа?
- Нет, у него для этого не хватает ума, - призналась Пэм, главной задачей которой было отвлечь Грендона от драгоценностей. Впрочем, загадка увлекала ее все больше. - Хорошо, а Ирма Толлер? Предположим на минуту, что она чего-то добивалась от графа... и, желая лишь припугнуть, убила? А потом, уйдя к себе, приняла снотворное, чтобы отвести от себя подозрения?
(Памела предложила эту версию - а в сердце колотилось холодно и отчаянно: Мортон, Мортон, Мортон! Приезжий инспектор обязательно в первую очередь начнет подозревать дворецкого! Как помочь, как выручить Мортона? Измыслить какое-нибудь алиби побезобиднее?)
Уилсон не замечал метаний своей подруги, он-то этим делом был занят до последней мысли. На вопрос Памелы он медленно кивнул.
- Возможно. Но мы не можем быть уверенными до конца. Правда, скорее всего то, что между ней и графом были отношения чуть более личные чем между сиделкой и её подопечным, но достаточное ли это обоснование для убийства? Я практически уверен, что Бэтти не положила пистолет назад, а передала его Ирме, причём прямо у нас на глазах, закутанным в фартук. И всё же - что, если я ошибаюсь?
Уилсон огорчённо посмотрел на собеседницу и развёл руки в стороны, он был в недоумении.
- Несмотря на то, что Бетти скорее всего воровка, мне её жалко, она не от хорошей жизни стала такой. Если она потеряет мать из-за того, что та убийца, это одно, но если отправить на виселицу невиновную… Что касается похищенных драгоценностей, то я просто узнаю, где они спрятаны, и постараюсь сделать так, чтобы это к делу не подшивали.
И Уилсон успокоено кивнул. Хоть какое-то решение он принял правильно.
- Есть улики, которые в дело не вписываются. Например, брошь Аманды. Разве могла девушка оставить его вместе с платьем? Или она сама заходила к графу, или Бетти также украла эту брошь. Ещё - подмоченное платье медсестры у Ирмы, кто им воспользовался? Далее – тарелка с пирогом. Очевидно, что это пирог не со стола, а тот, который слуги могли сделать для себя дополнительно. Кто с ним заходил к графу? Бетти, Джулия, Мод, Ирма? Бумаги сжёг сам граф, так что и версия про попытку скрыть прошлое также отметается. Остаётся подушка.
Уилсон перевёл дыхание.
- Графа задушили подушкой не с его кровати, более того, насколько я понимаю, на таких подушках спят слуги.
В это время Бесс сунула голову в библиотеку и тут же тихо ойкнула, словно не ожидая там застать никого живого. Скосив глаза на Пэм, Бесс перевела взгляд на Уилсона и таинственным шепотом произнесла. - А мадам вам передала письмо. Сама писала. - Бесс задумалась и еще более таинственно добавила, - лично!
Как раз в тот момент, когда дверь открылась, Памела начала было:
- С пирогом наверняка заходила Бетти, нужен же ей был повод! Не представляю себе сиделку, принесшую пациенту еду, запрещенную врачами...
И в этот миг вошла Бесс.
Выслушав ее, Пэм скрыла любопытство и сказала учтиво:
- Читайте-читайте, мистер Грендон, я подожду.
Уилли озадаченно кивнул, подошёл к двери и принял у Бетти письмо. Передав его, девушка тут же удалилась, прикрыв за собой дверь, так что даже если бы Уилсон что-нибудь и хотел сказать, сделать это он не успел.
С каждой новой строчкой Уилли выглядел всё более и более изумлённым. Дочитав его, он молча подошёл к Памеле и передал его ей.
- Это завещание графа, - только и смог произнести молодой человек.
Пэм тут же закогтила листок и пробежала его глазами.
- Бедный Гарольд, - выцепила она из текста то, что больше всего ее касалось. - Вот уж кто не разживется на смерти родственника...
Она дочитала список до конца.
- Гарольд, ты же секретарь. Скажи: кто мог до убийства знать содержание этого завещения? Гарольд точно не знал, иначе лег бы на пороге спальни брата и рычал на всякого, кто подойдет. Во всех видел бы убийцу... А жена знала?
Снова взгляд на список.
- А рядом с Гарольдом сидел бы шантажист и тоже рычал. Он заинтересован в том, чтобы граф жил...
Глаза женщины скользнули над листком.
- Шантажист... да... Уилли, тебе не кажется, что на эту роль прекрасно подходит Ирма Толлер?
- Графиня, безусловно, знала о завещании, хотя сам я при его составлении не присутствовал. Ещё о нём мог знать нотариус из Бата, вряд ли кто-нибудь ещё.
- Ирма… Не знаю, - Уилсон пожал плечами. Ты думаешь, твоё письмо тоже могла написать она? И, не насчёт Ирмы, а насчёт Бетти. Гарольд не слышал, как она что-то роняла, так что нет, вряд ли торт был именно у неё.
- О, это девица с крепкими нервами, - пожала плечами Памела. - Зачем ей ронять торт, когда его можно аккуратно поставить?.. Впрочем, мне кажется, что убийца все-таки Ирма Толлер...
Она снова опустила глаза на список, сделав вид, что читает. На самом деле она хотела скрыть от Уилли блеск глаз.
Все, кажется, сходилась неплохо. Первой в комнату графа пришла Ирма Толлер. Чего-то требовала от своего пациента, угрожала пистолетом - и нечаянно застрелила. Разволновавшись, выпила чай, приготовленный для графа заботливой кухаркой, и пошла к себе в комнату, где благополучно заснула, потому что в чае было снотворное. Следом за ней явился дурень Гарольд, но не успел сделать ничего полезного - стоял в шоке и глазел на капли крови. Его спугнула Бесси в платье Аманды. Девушка пришла в уверенности, что граф спит, усыпленный сообщницей-кухаркой, но на всякий случай (а вдруг старый хрен не выпил чай!) прихватила кусок торта как повод для появления. Обнаружив, что граф убит, Бесси повела себя умнее Гарольда и стянула алмазы...
Версия была неплоха, но в нее не вписывалась брошка Аманды. Кроме того, неясно было, кто выходил под снегопад в одежде сиделки. Графиня? Аманда? Господи, но зачем им?!

[Сейден >>>]

Уилсону казалось, что они ходили по кругу с этим расследованием. Зачем приходить в спальню со своей подушкой? Зачем шантажировать всех, помимо графа? Зачем красть платье сиделки? Зачем-зачем-зачем – разные цели, планы и ожидания накладывались друг на друга опять, несмотря на то, насколько далеко Грендон и Пэм продвинулись в распутывании интриг этого дома.
- Мы что-то упускаем, Пэм, - секретарь огорчённо опустил голову. Он не чувствовал себя сейчас успешным, и не важно, сказался на нём так длинный день или отсутствие результата, Уилсон был огорчён. – Я не знаю, как объяснить самые важные из улик, которыми мы располагаем.

[Переплетчица >>>]

-Что-что? – Джулиан, не веря своим ушам, с изумлением уставился на Аманду.
-Расследование. – Раскрасневшаяся, с блестящими глазами девушка ответила ему восторженным взглядом. – Как ты не понимаешь! Кто-то должен же этим заняться, пока не нагрянула полиция.
-Аманда, это не игра. Это – убийство.
- Я понимаю. – Судя по восторженному виду, вдохновленная идеей расследования Аманда благополучно пропускала мимо ушей все возражения. – Это будет так увлекательно.. то есть жутко, но увлекательно. Как в романе! Я выяснила одну потрясающую деталь и это улика!
-Какую? – Джулиан еще не смирился со своей судьбой, но сдавал позиции одну за другой.
- Подушка. Подушка в комнате графа. Она была льняной!
- И какое это имеет значение?
-Ах, ну боже мой. Граф спал на шелковой! Так же как и Лидия, и я и все гости. И как ты. Поэтому я тебе доверяю. Кто-то зачем-то подменил подушку графу. Может пропитал эту ядом?
-Его застрели.
-Ах, неважно! Мы должны узнать чья это подушка. Начнем с секретаря и сиделки – это проще, чем тащить ее из пристройки. Вы должны расспросить Грендона. Тихонько, что бы он ничего не заподозрил.
-Но почему я?
-Потому что будет просто неприлично, если о такой интимной детали как подушка спросит девушка!
-Зато если джентльмен – это, конечно, прилично – Пробормотал Джулиан, смиряясь с ситуацией. – Хорошо, как только я увижу Грендона….
-Он во-он там, вместе с миссис Филби! Расскажете мне, что он ответит!

[Сейден >>>]

Будто позабыв о находящейся здесь же Памеле, Уилсон зачарованно посмотрел на дверь. Его тело, впрочем, так же не осталось безучастным и с некоторой задержкой последовало за взглядом.
- Одежда сиделки, - скорее себе, чем слушательнице сказал секретарь. – Халат был мокрым. Зачем кому-то мочить халат сиделки? Если только этот кто-то не выносил его из дома. А зачем выносить чью-то одежду из дома?
И Грендон в волнении резко повернулся к Пэм:
- Пэм, зачем кому-то надевать платье сиделки, если только он не хотел выглядеть как сиделка? И зачем ещё это делать, если только этот кто-то не хотел остаться незамеченным, - тут секретарь с озадаченным видом остановился. – Но тогда получается, что сиделка не виновна.

[бабка Гульда >>>]

- Невиновна? - протянула Пэм. - Знаешь, я бы не сказала с такой уверенностью... Если она невиновна в убийстве, то...
Памела схватила Уилсона за руку. Это было ужасно фамильярно, и если бы этот жест увидел ее супруг... нет-нет, он не приревновал бы, ему бы в голову не пришло, что можно изменить гению... но он сделал бы жене выговор за дурные манеры.
- Уилли, - взволнованно сказала она, - ну, что мы прицепились к этому убийству?!
Увидев изумленные глаза Грендона, она поправилась:
- Я хочу сказать - что, если здесь три преступления, не связанные друг с другом: убийство, кража алмазов и шантаж?

[Сейден >>>]

Три преступления вместо одного? Впрочем, а почему бы и нет. Новая версия была настолько верной по мнению Уилсона, что волнение Памелы передалось и ему, хотя секретарь выразил его и по-иному, всего лишь плотно приложив палец к губам и на некоторое время задумавшись, рассеянно глядя в окно.
- Если относительно кражи сокровищ мы можем выстроить более-менее толковую версию, - Уилли вспомнил рассказ Гарольда о подозрительном поведении Бетти: - на наше счастье ваш муж оказался свидетелем важного, для раскрытия этого преступления, разумеется, события, то касательно двух остальных…
Секретарь замешкался, аккуратно подбирая слова.
- Если бы мы знали, что содержится в записке, которую получила леди Стаутвуд, было бы проще понять шантажиста. Как я понимаю, это человек, который очень хорошо знал окружение графа. Возможно даже был с ним в Индии. Но, Пэм, что ты имела в виду, когда сказала, что сиделку нельзя вычёркивать из списка так быстро?

[Переплетчица >>>]

В этот момент Уилсон услышал как с тихим шуршанием открывается дверь в гостиную. Секретарь повернулся к ней и с некоторыми для себя удивлением увидел на пороге Джулиана. Тот в свою очередь с неожиданной радостью смотрел на Грендона и Пэм. Кажется, за его спиной стоял ещё кто-то.
- Джулиан, - коротко приветствовал секретарь молодого человека.
- Уилсон, - наклонил голову гость. - Миссис Филби, вы неотразимы. Надеюсь я не помешал?
- Нет, что вы, - Грендон махнул рукой, приглашая Джулиана войти. – Мы как раз беседовали с миссис Филби… - Секретарь замялся. Собственно, а что ему следовало сказать? В результате родилась неуклюжая ложь – О вечере. Кажется, что граф всё ещё незримо с нами, внимательно смотрит на собравшихся, ожидая, что они скажут или сделают. А вы?
Тут Уилсон замолчал, благоразумно воспользовавшись сорвавшимся с его губ вопросом.
Джулиан бросил взгляд на миссис Филби, но попросить даму выйти было бы еще большей невежливостью, чем задать при ней глупый вопрос, навязанный Амандой. Молодой человек уже жалел, что поддался уговорам.
- Простите мне нескромный вопрос, - Джулиан вздохнул, бросив взгляд на дверь из комнаты, - но не пропадали ли у вас подушки? Одна юная дама считает, что ключом к убийству нашего гостеприимного хозяина является тот факт, что подушку графа подменили.
- Юная дама? – Уилсон от удивления на мгновение широко открыл глаза. Кто-то ещё решил попробовать себя в роли детектива. Почему-то секретарю показалось, что так мог повести себя только убийца, чтобы отвести от себя подозрения. Но в голове молодого человека в принципе не могло уложиться, чтобы убийцей могла быть женщина. Да и собственно, почему вообще он, Уилсон, так подумал? Может быть Джулиану само по себе неудобно задавать такие вопросы.
- Нет, - почти спокойно ответил секретарь. – Скорее уж наоборот, под своей подушкой я обнаружил пистолет. Насколько я понимаю, ваш.

С Сейденом

[Сейден >>>]

Задумавшись, Уилсон смотрел в камин и силился что-то вспомнить. Не то, чтобы его заботило что-то важное, однако и спокойствия это обстоятельство не вызывало. Да и, наверное, не в праве он был интересоваться такими вещами, коли сам толком ничего не приготовил. И тем не менее.
- Подарки, - от собственной неожиданно сорвавшейся фразы Грендон едва не подскочил, тем более, что находился он в помещении не один. Здесь же находился и Мортон, дворецкий.
Смутившись, молодой человек попробовал ещё раз:
- Скажите, Мортон, а были ли на Рождество припасены подарки?
- Конечно. - Невозмутимо отозвался Мортон, он стоял у полки с книгами, расставляя томики по алфавиту. - Мадам очень внимательна к традициям и гостям.
Секретарь кивнул. В том, что графиня Стаутвуд была едва ли не большим консерватором, чем вся палата лордов вместе взятая мистер Грендон не сомневался. Но тогда возникал другой вопрос.
- Тогда что с ними сталось, скажите? Ведь не уничтожили же их в это же утро.
- Полагаю, что их не раздали. - Ровным тоном предположил дворецкий. - Учитывая обстоятельства, Леди Стаутвуд могла счесть такое действие... неуместным.
- Понимаю, - Уилсон кивнул. Пожалуй, по этому вопросу ему стоило переговорить с графиней. Не то чтобы это могло помочь расследованию, но ведь и любопытство никуда не девалось, чем собиралась побаловать графиня своих слуг. – Скажите, Мортон, а графиня сама выбирала и готовила подарки?
- Да. Конечно, часть из них были куплены по ее распоряжению заранее. Но учитывая что приезд некоторых гостей был сюрпризом, полагаю мадам пришлось принимать некоторые решения с удивительной быстротой.
- Понимаю. Благодарю вас, Мортон, - Грендон кивнул. И тут же снова нахмурился. – А как к этим приготовлениям относился сам граф?
- Полагаю, что его не интересовали подобные мелочи. Граф весьма прохладно относится к праздникам. И не нуждается в предлогах, если вдруг решает кого-то одарить.
- Он был сложным человеком. Но полагаю, что он хорошо относился к нам. Он приложил много усилий что бы заполучить мисс Гатли. Ей не нравилась идея работать кухаркой. Он никогда не общался с Джулией. Но и мне, и Бесс нечего жаловаться, учитывая что он был тяжело больным человеком. Что касается миссис Толлер - полагаю трудный пациент не стал для нее большим сюрпризом. Она справлялась.
Грендон стоял на месте, теребя рукав и не замечая этого. Если Мортон не врал, а говорил лишь сжатую версию правды, то интриги в этом доме были достоянием едва ли не каждого. Что же скрывал сам дворецкий?
- За что вы могли бы убить, Мортон? – грустно спросил Уилсон.
- Убить? - Мортон на секунду призадумался. - Полагаю, что это незаконно, Уилсон. Поэтому я не стал бы такого делать.

В очередной раз Уилсон удивлялся сам себе. Вроде бы граф грозный человек, представить более сложный характер невозможно. Тем не менее истинный трепет молодой человек испытывал исключительно перед графиней.
- Леди Стаутвуд, - секретарь поклонился, приветствуя хозяйку дома. – Признаться я в некотором затруднении. Дозволено ли мне будет попросить немного вашего времени?
- Конечно. - Графиня усталым жестом потерла лоб, где между разлетом тонких бровей легла жесткая морщинка. Теперь ее идеальная белая кожа уже не выглядела так безупречно. Возраст и усталость явно проступили на лице хозяйки Стаутвуд-холла. Теперь ничего не напоминало о прежней красоте. - Вы все еще пытаетесь выяснить правду. Хоть кто-то пытается... Итак, какие у вас вопросы, Уилсон?
Остановившись на почтительном расстоянии от леди Лидии Уилсон заговорил. Про себя, впрочем, он с удивлением отметил, как сильно задело случившееся графиню, если даже по прошествии почти целого дня она не смогла хоть немного успокоиться и отдохнуть. Или её что-нибудь беспокоило?
- На самом деле мой вопрос может показаться вам странным, графиня. Дворецкий сказал, что вы приготовили подарки для всех нас. Что с ними сталось?
- Ох... сказать честно - я просто про них забыла. Это важно?
- Полагаю это то, что поможет немного успокоить всех, - просто ответил Уилсон. – Расскажите, что это за предметы? И, возможно, их стоит раздать?
- О, ничего особенного. Просто сувениры на память. И мне не хотелось бы делать это сейчас. Ну, вы понимаете. Не уверена, что у меня хватит сил. И не хочу никого заставлять выдавливать из себя благодарности. Возможно вечером. Или завтра утром. Да, лучше утром.
- Кроме вас о них никто ведь не знал, правильно? Даже Мортон, как я понимаю, был осведомлён лишь в общих чертах.
- Я не делала из подарков секрета, если вы это имеете ввиду.
Секретарь кивнул.
- Ещё один вопрос, графиня. Каковы ваши отношения, - Уилсон помялся, но заведя разговор уже не имел права смолчать, - с дочерью?
- Я просто пытаюсь вернуть ее в свою жизнь.
- Насколько я понимаю, она была вместе с вами в Индии, - в раздумье продолжил Грендон. – Вы смогли следить за её судьбой, однако ей пришлось получить не такую профессию, какую могла удостоиться девушка её происхождения. Она сиделка, причём опытная. Скажите, графиня, как она и граф Стаутвуд уживались под одной крышей?
«Как могла Аманда соврать, что не знает, кто такой граф, если была с ним по крайней мере часть времени?» - Уилсон тряхнул головой. Он не верил сам, что посмел требовать подобных подробностей от графини, но и остановиться уже не мог.
- Я не могла быть больше без нее там, в Индии. И вызвала ее как сиделку. - Прошептала графиня. Этого было так мало. И так опасно. Но я не могла больше жить не зная, что с моей дочерью.
Уилсон кивнул:
- Как граф относился к ней?
- Я не знаю. - Призналась Леди Стаутвуд. - Тогда я думала что он не подозревает кто такая Аманда. Что я все предусмотрела. Альберт был так равнодушен к ней. Но теперь.... Теперь я подозреваю что он все знал. Знал и наслаждался своей властью надо мной. Знал и собирался лишить меня дочери. Опять. На этот раз - навсегда.
- В эту ночь, ночь, когда графа убили, он уничтожил все бумаги, которые могли вас чем-нибудь скомпрометировать, графиня, - секретарь пожал плечами и печально кивнул. Нет, он не тешил себя, что смог пробиться в доверие к этой женщине. – Сам, до того, как убийство имело место. Лишь некоторая небрежность исполнения его замысла помешала начисто скрыть все свидетельства. Впрочем, теперь уже это только ваша тайна. Удивительно, но, кажется, граф сделал на это рождество свой подарок.
- Знаю, покажется странным, что это говорю я. - Леди Стаутвуд слабо улыбнулась и впервые за разговор улыбка не была горькой. - Но это на него похоже.
- Графиня, ещё один вопрос. Возможно, ваш ответ на него спасёт чью-то душу и шею. Что было в той записке, которую получили вы?
- Откуда вы знаете? Впрочем это не важно.... Там было сказано, что я - обманщица. Кто-то узнал что я подделала просьбу генерала Дельмонта принять его дочь. И выдала за таковую Аманду. И если я не заплачу деньги, то об этом узнает Альберт.
- Вы позволите на неё взглянуть?
- Простите, но я сожгла ее.
Секретарь нахмурился. На сей раз по профессиональной причине. Любой документ, тем более такой просто обязан был быть сохранён.
- Вы могли бы описать почерк человека, не было ли там каких-либо особых деталей? И, может быть, вам знакома бумага, на которой было написано это?
- Нет. Простите, но нет. Разве что бумага была... какой-то странной. Не знаю. Я плохо помню подробности.
- Благодарю вас, графиня, - Уилсон поклонился. Пожалуй, ему надо было побеседовать ещё с тремя людьми. Вот только в какой последовательности? Выйдя из комнаты графини молодой человек так и остановился в коридоре накрепко задумавшись.

(с самым дорогим мастером на свете)

[бабка Гульда >>>]

Но подумать как следует Уилсону помешала Памела Филби. Она прибежала по коридору, сияя от неожиданно осенившей ее идеи.
- Уилли, - заговорила она негромко и радостно, предварительно быстро оглядевшись: не слушает ли ее кто-нибудь. - Уилли, мы же забыли про ту записку, которую я получила... ну, с угрозами. Не думаю, что здесь полный дом шантажистов. Это наверняка один и тот же негодяй. Уилли, почему мы сразу не подумали о почерке? Вот записка, я принесла ее, держи. Сверь с почерками всех, кто живет в этом Стаутвуд-холле, чтоб он сгорел! Слугам скажи, что инспектору, который будет расследовать убийство, понадобятся письменные показания... или еще что-нибудь придумай... Гарольда можешь не мучить, его-то почерк я бы узнала с первого взгляда... Давай, Уилли! Даже мышей здешних заставь что-нибудь написать!

[Переплетчица >>>]

Пэм ворвалась в размышления Уилсона как хороший шторм. Впрочем, как и упомянутое бедствие, оставила миссис Филби много полезного. И в частности саму идею.
- Почерки? Почему бы и нет! – хотя, признаться, почти сразу же мистер Грендон представил, как подходит к этой просьбе к леди Стаутвуд. Предсказуемая оторопь ненадолго одержала победу над пусть и несколько рассеянным, но всё-таки решительным настроем сего молодого человека.
В качестве временного решения секретарь решил начать действовать издалека. И первой его жертвой стал мистер Гарольд.

- Мистер Гарольд, вы сказали, что владеете собственной выставкой. Правильно?
- Да. В Лондоне. Лучший выставочный зал Лондона. И не хвастаясь могу сообщить, что несколько картин моей кисти у нас были приобретены для весьма высокопоставленного лица. Возможно, что их, инкогнито, конечно, пожелала приобрести сама королева.
Секретарь кивнул.
- Не очень вежливо, возможно, просить вас о таком, если вашим делом интересуются лучшие люди страны, но, может быть, вы не откажете мне в просьбе дать ваш адрес. Я не профессионал, но люблю иметь возможность смотреть качественную живопись. И, поскольку я не лондонец, не будет ли вам сложно написать, как до сего места можно добраться от улицы Мерилибоун, - не бог весть какой приём, но если ему удастся собрать все подписи, Уилсон согласен был пообещать побывать и на выставке. Один раз. Пройти мимо здания.
- Конечно, конечно! - Оживился Филби. - Дайте только бумагу и перо. Вам может показаться что галерея не на самой фешенебельной улице и ее нелегко найти, но поверьте, это специально! Только глупцы выставляют свои залы на самых видных местах, да, сэр! Истинная же живопись должна быть скрыта от досужих глаз. Если бы вы знали, сколько уважаемых людей посещает нас инкогнито!
Первая попытка завершилась успехом. Гарольд весьма охотно выполнил просьбу Уилсона, и первый образец подписи оказался в руках начинающего сыщика. Правда, толку с него оказалось немного. Буквы слишком круглые и с таким количеством обводом, будто мистер Филби чёркал текст прямо по мере его написания. В главном, с шантажистом он не имел ничего общего.

Вторая попытка была сложнее. Юная Джулия. Дочь священника, чем объяснялись её увлечения литературой, в том числе и иностранной. Попросить написать её что-нибудь было нетрудно. Вот только мотивировать это желание ещё бы.
Посему Уилсон решил пойти на крайний шаг. На его проработку ушло около получаса. Но результатом секретарь был доволен и в чём-то даже горд. Он держал в руках сложенный пополам лист. Встретив Джулию, Грендон отдал лист девушки.
- Это стихотворение, - коротко пояснил Уилсон. – Мне кажется, Байрон мог бы сказать лучше, однако что по этому поводу думаешь ты, Джулия? Оно правда незакончено.
В горящем доме сидела она
И смотрела в окно, ожидая его.
Он вернётся из дальней страны, из похода,
Ведь он обещал ей когда-то давно:

«Моё сердце, прошу, подожди только миг,
Я вернусь, лишь взгляну на священный Грааль,
Пусть его называют легенда и быль,
Но гремит ему славой точёная сталь.

Я найду и вернусь, не пройдёт и Луны,
Ведь меня поведёт за собою звезда.
Я вернусь, чтоб увидеть в сиянье любви,
Как сидишь у окна, ожидая меня…»
- Оно великолепно. - Прошептала девушка. - Кто его написал?
Немного смутившись и явно не ожидая такого эффекта секретарь пожал плечами.
- Не знаю. Я его нашёл. Отчего-то мне подумалось что вы можете об этом что-то знать, - немного помявшись, Уилсон рискнул. – Если вы согласны мне написать собственное любимое стихотворение (но, пожалуйста, чтобы я его тоже мог прочитать, я не знаю других языков кроме валлонского диалекта французского), тогда я готов найти вам и остальную часть стиха.
- Я.. я очень люблю Китса. - Призналась Джулия. Ее щеки покрыл легкий румянец. - Но наверняка вы его и сами знаете. "Вот, я с тобой. Как эта ночь нежна..."
Уилсон решительно покачал головой.
- Признаться, я далёк от литературы. Это мой первый… - слово «опыт» едва не сорвалось с губ молодого человека, – случай столкновения с ней. Джулия, вас не затруднит написать мне название этого стиха и первые строки? К сожалению, в отличие от памяти на тексты, память на слова у меня плохая.
- Я могу вам написать его весь. - Щедро предложила Джулия. - А в библиотеке есть томик стихов Китса. Девушка присела около столика и быстрым летящим почерком вывела: Джон Китс, из "Оды к соловью"

Вот я с тобой! Как эта ночь нежна!
Там где-то властвует луна; привет
Несут ей звезды дальние толпой -
Но здесь она нам не видна,
Лишь ветерок колышет полусвет
Сквозь мглу ветвей над мшистою тропой.

Не видно, что льет легкий аромат -
Ковер цветов от взоров тьмой сокрыт -
В душистой тьме узнаешь наугад,
Чем эта ночь весенняя дарит
Луга и лес: здесь диких роз полно,
Там бледная фиалка в листьях спит,
Там пышная черемуха бела,
И в чашах росное вино
Шиповник идиллический таит,
Чтоб вечером жужжала в них пчела.

Джулия протянула листок и улыбнулась:
- Только обязательно найдите окончание того стиха. Мне очень хочется узнать, чем оно заканчивается.
Уилсон молча поклонился. Это обещание он постарается выполнить. Хотя как – молодой человек пока не знал. Что касается почерка, безусловно красивого плавного и, если уместно такое обращение к бумажным знакам, женственного, то в главном он также совершенно не был знаком секретарю.


Вместе с поэтом Уилли Гренданом здесь была я.

Сообщение отредактировал Переплетчица - 10-09-2011, 19:27

[Сейден >>>]

с моим любимым мастером. В надежде на нахождение злодея

Следующая попытка обещала быть сложной. Хотя бы потому, что фантазия Уилсона была отнюдь не беспредельной. Найти Аманду оказалось не сложно. Она обреталась одна в гостиной на первом этаже.
- Аманда. Позволишь?
- О, на ловца и зверь бежит! Садитесь рядом, Уилсон. Мне надо задать вам несколько вопросов! - Аманда отложила листок испещренный именами слуг и гостей дома и сложила руки на коленях.
- Тогда тебе и начинать, - присев в ближайшее кресло, Уилсон с любопытством посмотрел на девушку. Что она задумала? – Только, пожалуйста, в обмен напиши мне, что ты думаешь об этом происшествии. Пойдёт?
- Ох, нет! Ненавижу писать отчеты. Столько их уже переписать успела! Уж лучше признание в любви, чем это. Ну как, Уилсон, хотите признание в любви?
В ответ молодой человек вздрогнул и опустил взгляд – и снова Аманде удалось смутить его. Ну разве же так можно шутить? Тем более что на самом крае сознания Уилсон чувствовал, что эта шутка уж больно сильно его волнует.
- Признания в любви пишут мужчины, - немного невпопад ответил молодой человек. Мне будет достаточно краткой записи. Главное чтобы вы её заверили, что официально - и с указанием срока – были сиделкой при графе во время его пребывания в Индии. Прошу вас, Аманда, это важно. Тогда я отвечу на ваши вопросы.
Аманда вздрогнула и отвела глаза. Бумага выскользнула из ее пальцев и мягко опустилась на пол.
- Я не буду этого писать. – Тихо, но жестко произнесла девушка. - Я не знаю, зачем это вам нужно и не верю что нужно - вы не можете быть так жестоки. Но этого я не напишу. Аманда Делмонт никогда не была в Индии.
Аманда подняла листок и быстрым, трудночитаемым почерком вывела "Боже, храни королеву!" - Надеюсь, вам этого достаточно?
Окончательно смешавшись, Уилсон кивнул.
- Да. И ещё раз прошу прощения у вас, Аманда. Я лишь пытаюсь понять, как, находясь столь долго с таким человеком как граф, вы смогли сохранить в себе чувства. И не понимаю, почему ранее вы не могли поговорить с ним по душам, пока не стало поздно.
Секретарь замолчал, тряхнул головой и внезапно подумал, что уже довольно поздний час.
- Я был несколько бестактен, к тому же вы мне показали, что то что я сейчас делаю, не имеет нужного смысла. Что… вы хотели спросить у меня?
- Хотела узнать где вы были в ночь, когда убили графа. - Аманда была мастерицей пропускать ненравящиеся ей вопросы. Впрочем, возможно именно это она и вынесла из общения с графом. - Я знаю, что в домике прислуги. Но возможно, вас кто-то видел? Или вы кого-то? Скажите, вы не слышали, не приходил ли кто-то ночью? Я знаю, что кто-то вышел из дома поздно ночью. Но не знаю, кто бы это мог быть.
Секретарь только покачал головой.
- Я спал в пристройке для слуг. Граф послал меня в Бат за своим поверенным, но снегопад стоял такой, что, право, я не решился спешить на ночь глядя. Я заснул достаточно быстро, однако, насколько мне известно, после меня в пристройку должны были вернуться Мортон и Мод Гатли, а также служанки. Бетти и Джулия из-за снегопада также далеко уйти не сумели. Впрочем, об их похождениях они расскажут лучше, - любопытство всё же взяло своё. – А откуда вы узнали, что кто-то выходил?
- Лидия была расстроена и долго не могла заснуть. - Рассеяно отозвалась Аманда, задумавшись о чем-то своем. - Видела кого-то, хотя и не смогла разглядеть кто это был.
- Ясно. Графиня об этом не упомянула. Интересно, почему?
- Вы усматриваете в этом какой-то злой умысел. Не стоит. Вы просто плохо ее знаете. Лидия привыкла выживать, контролируя каждый миг свои эмоции и поступки. Любое проявление слабости для нее - преступление, которое она не может простить сама себе. Думаю, что ей было бы стыдно в этом признаться.
Но секретарь только покачал головой. Ответ у него получился немного раздражённым.
- Знай я об этом заранее, я бы мог строить свой поиск улик иначе. Впрочем, что вы меня слушаете, мной сейчас говорит досада. Ваш следующий вопрос, Аманда?
- Пожалуй, пока это все... я хотела спросить подозреваете ли вы меня. Но потом поняла, что вопрос будет глупый. Возможно чуть позже я расскажу вам одну занятную вещь. Но сначала мне надо кое-что проверить.
Уилсон кивнул и неожиданно для себя добавил.
- Только будьте осторожны, Аманда. Подозреваю, что человек, решившийся на одно убийство, может рискнуть совершить и второе, если мы подойдём слишком близко к цели.
- А, это не по убийству, - вставая, отмахнулась девушка. - Так, скорее забавная мелочь, если подтвердится. Но надо же как-то развлекаться в этой глуши бедной девушке!

Аманда прижала пальчик к подбородку, погрузившись в раздумья. К сожалению, монахини в школе так и не сумели отучить девушку от этой скверной привычки. Каждый раз задумываясь она прижимала пальцы или прикусывала ноготь. Девушка успела поговорить со всеми кроме четы Филби и Джулиана. У нее даже осталось ощущение, что Джулиан ее избегает. Но на данный момент ее волновало не это. Взявшись за расследование смерти графа Стаутвуда, Аманда была намерена довести дело до конца. И сейчас не понимала, зачем Уилли Грендон попросил ее и Джулию что-то написать. Мысль, что он знает что-то, чего не знала Аманда, сводила с ума.
Сначало ее прекрасное, бархатное платье в крови, потом жуткие, несправедливые обвинения, теперь это. Все в доме как будто сговорились!

Уилсон же был огорчён. Ему подумалось, что кто угодно мог скрыть свой почерк вот также, написав текст ещё более неразборчиво, чем обычно. К сожалению, выяснить это можно было только опросив всех. Поэтому, собравшись с духом, секретарь направился на второй этаж, в комнату, где обитала сиделка.

[Переплетчица >>>]

Аманда, неслышно ступая, поднималась по лестнице, едва касаясь кончиками пальцев отполированных временем перил. Мысли девушки были далеко, но как истинная женщина в них оставалось место для раздумий, почему ее избегает Джуллиан и в какое платье переодеться. Строго говоря, переодеваться не было необходимо, но прожив всю жизнь, располагая весьма скудным гардеробом, теперь Аманда вела себя словно девочка в лавке сладостей. И использовала любой предлог продемонстрировать новый наряд. Даже когда предлог приходилось выдумывать.
Кровать, застеленная кем-то из горничных, все еще была погребена под горой платьев – в обед Аманда не смогла решить главную проблему – проблему выбора. Очевидно, никто из девушек не догадался заглянуть к ней в спальню, а сама она не подумала им сказать. Скверно-скверно, но ничего страшного, она и сама вполне может сама прибраться, как бы это не шокировало Лидию (хотя иногда девушка подозревала, что графиню такое поведение вовсе не шокирует, хотя и не понимала, зачем в таком случае это изображать).
Взгляд Аманды бездумно скользил по комнате. Когда вдруг девушка вздрогнула и сделала шаг вперед. На прикроватном столике лежал квадратик толстой желтой бумаги с неровными буквами «Не суй нос не в свое дело и прекрати расспросы. А то, как бы не вылетели в свет многие секреты одной маленькой выскочки, живущей под чужим именем».
Несколько секунд девушка внимательно читала и перечитывала послание. Потом в глазах мелькнуло понимание. Пальцы привычно помяли бумажку, поднесли ее к носу. И Аманда рассмеялась – весело и ликующе:
«Ах, Уилсон, как ты удивишься, узнав, что я тебя обошла, и первая все разузнала!» - Для Аманды все было просто занимательной игрой.

Девушка легко нажала на ручку, открывая дверь. В другой руке она держала бумажку. Поймав взгляд человека, которого Аманда разыскивала, сыщица весело улыбнулась и показала бумажку.
-Глупо было оставлять ее мне. Неужели непонятно, что я сразу догадаюсь? Но я хочу знать все. Почему бы нам не поговорить в библиотеке за чашечкой чая?

Сообщение отредактировал Переплетчица - 8-10-2011, 18:36

[Сейден >>>]

Что касается секретаря, то, довершив своё дело и погрузившись в размышления над его результатами, Уилсон опять начисто потерял нить. Кто убил графа Стаутвуда? Может, стоило пойти от обратного и подумать, кому меньше всего могла быть полезна его смерть? И представить, почему именно этот человек мог убить?
И тут же Уилсон огорчился. Меньше всего на роль убийцы подходила Джулия. Причём настолько меньше всего, что придумать ей достойной причины для преступления просто не представлялось возможным.
Как невозможно было себе представить её шантажисткой или похитительницей сокровищ. В последнем скорее уж чувствовалась практичная и ловкая ручка Бетти.
С другой стороны именно Джулия была последней, кто признался в том, что видел графа в живых. И даже о том, что кто-то ещё потом находился в комнате графа Грендон знал лишь со слов Джулии. Из-за чего мог расстроиться этот незваный гость, как не из-за уничтоженных бумаг? Вот только кто кроме графа будет знать об их уничтожении, чтобы настолько выйти из себя? И ведь только Джулии из всех в этом доме пришлось бы под платье сиделки подкладывать подушку, чтобы скрыть свои настоящие формы. Да и доступ к оружию у Джулии был как к Джулиановскому, так и к оружию графа.
Единственной достойной причиной Грендон мог представить лишь попытку кого-то защитить. В конце концов она из тех немногих в этом доме, кто читает те самые старые книги, со страниц которой чудится пороховой дым наравне с долгими и романтическими историями. Вот только кого и зачем Джулия могла защищать?
И ещё Уилсон невольно представил, как недовольна была бы Пэм, узнай она о таких вот мыслях своего друга. А секретарь ничего не мог с собой поделать, в отдельные крамольные моменты он подозревал даже себя самого. К счастью, ненадолго и весьма смутно, лишь в общих чертах.
Конечно, книжки о пиратах читала ещё и Аманда, но она всё же была сиделкой. Укол чего-нибудь смертельного для неё был бы привычнее. Как и для настоящей сиделки.
На этих мыслях Уилсон почувствовал непреодолимое желание удовлетворить своё всё сильнее разгоравшееся любопытство и, вновь обретя энергию, молодой человек отправился искать Аманду. Что-то в этой девушке его определённо притягивало.

[Переплетчица >>>]

В первую очередь Грендон направился в гостиную, там где беседовал с Амандой в последний раз. Но там девушки не оказалось. Всё также горел камин, возле которого заботливо склонился с совком в руке Мортон.
- Мортон, - позвал Уилсон. - Вы не видели, случаем, Аманду?
- Увы, нет, Грендон. - Дворецкий поправил украшение над камином и покачал головой.
Секретарь рассеянно пробежал взглядом по комнате, остановился на мгновение на безукоризненной чистоты рукавах рубашки дворецкого и кивнув, шагнул назад.
Где ещё можно было искать Аманду? Ну, прежде всего в её комнате. Или в библиотеке. Страсть к книгам молодые люди разделяли, хотя и увлекались разным. Аманду манили подвиги, Уилсон наслаждался успевшей постареть и остаться нетленной классикой.
Ещё одним доводом в пользу библиотеки – она была ближе. Грендон, уже неторопливо, привычно погружаясь в свои размышления, в которых Джулия становилась всё более и более опасным и коварным человеком, прошёл по коридору до библиотечной двери и легко открыл её. Он сделал несколько шагов, прежде чем заметил девушку.
Аманда лежала на полу, лицом вниз. Очевидно при падении прическа рассыпалась, и волосы волной лежали на ковре. Вытянутая вперед рука поражала восковой бледностью. Ковер под плечом Аманды был темнее и это мокрое пятно придавало молчаливой сцене эффект ужасающей картины, что так полюбили печатать в газетах издатели, дабы привлечь покупателей новинкой - литературным историям с продолжением.
Уилсон с ужасом вздрогнул и отшатнулся назад. Его ноги и руки и голова хотели только одного – отскочить. Именно поэтому его первый шаг вперёд выдался нелепым. Столь же нелепым как и то, как Уилсон опустился на колени перед девушкой, тихо причитая:
- Нет. Только не снова. Тебя-то за что?
Уилсон видел перед собой настоящую кровь. И всё же он потянулся вперёд и повернул девушку так, чтобы видеть её.
Нет, это была не кровь. Но влага осталась и на ковре и на платье.
Тело перевернулось безжизненно, как тряпичная кукла. Бледное, словно полупрозрачная кожа лица с румянцем на скулах, синеваты губы, резко выделяющиеся веера черных ресниц.
Можно ли найти дрожащей рукой пульс? У Уилсона не получилось. Аманда была мертва?
- Так нельзя, - билось ли сердце, сказать молодой человек тоже не мог. Её губы были неподвижны и пугающе бледны. В отчаянии обречённого, Уилсон коснулся их указательным пальцем, будто бы предупреждая о том, что здесь нельзя шуметь. И сам едва не вскрикнул. Может, ему показалось, но… Так не бывает.
Лихорадочно достав из кармана часы со стеклянным циферблатом, секретарь поднёс их почти к самым губам девушки. Едва-едва, но стекло затуманилось.
- Эмми!
Нет, это ещё не убийство, но сколько Аманде осталось, Уилсон сказать не мог. Приступ или яд. И что он, мужчина, мог сделать сейчас?
-Нет! Моя девочка! - Графиня стояла в дверях, прижимая ладонь к горлу. - Эмма!!! Что вы с ней сделали?!
Прежде чем графиня успела сделать что-нибудь непоправимое, Уилсон яростно посмотрел на неё и, выплёскивая этот ужас, хлестнул.
- Она жива! Не стойте столбом, графиня, зовите сиделку! Всё потом!
Рвотное? Дыхание? Все те методы, которые Уилсон как не врач с пафосом вычитывал в справочниках, казались теперь глупыми и бесполезными. Если это обычный яд, нужно убрать его из организма. И хоть как-то привести в чувство!
- Сиделку, графиня! Врача!
-Нет! - Можно было позавидовать тому, как быстро женщина пришла в себя. - Никто не подойдет к ней близко, я никому не могу здесь доверять! Несите ее за мной. В Индии я многого лишилась, но и научилась тоже многому. А индианки знают толк в ядах и их выведении.
Уилсон предпочёл промолчать. Хотя он особенно не верил во всякие восточные методы лекарства, но в графине Уилсон не усомнился не на секунду. От неё и едва дышащий человек не ушёл бы на тот свет. Аманда сейчас пребывала именно в таком состоянии.
Молча и осторожно подняв девушку на руки, Уилсон последовал за графиней, до самой её комнаты и далее, пока не положил девушку на указанное графиней место.
- Идите, - кратко приказала графиня, не оборачиваясь. - И Грендон... Я не собираюсь терпеть в доме этого безобразия. Полиция появиться здесь как только это будет возможно. Но убийцу моего мужа и человека, который пытался забрать мою дочь я хочу знать сейчас. Соберите всех в гостиной. Я спущусь через час и вы укажите мне на змею в моем доме. Теперь идите.


\совместно\

[Сейден >>>]

Внешне Уилсон постарался сохранить невозмутимый взгляд. Что получилось на самом деле секретарь предпочёл не представлять. Поклонившись, Уилсон вышел из комнаты графини и только тогда позволил чувствам окончательно вырваться наружу.
Он должен был назвать убийцу!
- Я? Должен назвать… змею? – Только сейчас весь ужас, вся ответственность за взваленное им самим, добровольно, положение окончательно открылись молодому человеку. Графиня требовала, чтобы он исполнил свой долг и назвал виновного. Сам убийца уже не останавливался ни перед чем. Хотя на убийцу ли вышла Аманда или всего лишь на испугавшегося за себя шантажиста, сказать толком Уилсон не смог бы.
И ещё один неприятный червячок – в отличие от Аманды все блуждания Грендона проходили по принципу старой детской игры горячо-холодно. Сейчас Уилсон блуждал через пурги, уверенно двигаясь на северный полюс
Секретарь знал, что обладает всеми нужными ему уликами, но сложить из них картину не мог. Слишком много пересекающихся версий крутилось в его голове. Пожалуй, П сумел бы построить из этого ироничную комедию про глупых англичан, но сам Уилсон совершенно не радовался этому.

Сообщение отредактировал Сейден - 30-01-2012, 19:19

[Сейден >>>]

И всё-таки про себя молодой человек объединил эти два убийства. Слишком близко они стояли друг от друга. Простой шантажист вряд ли рискнул бы перейти черту даже после разоблачения, если это не вредит ему смертельно. В то время как для убийцы, вполне возможно, повторение преступления могло быть нормой.
Если бы Уилсон владел основами психоанализа, он бы ответил более точно. К счастью для него, он был всего лишь секретарём, причём секретарём графа Стаутвуда, а значит, был обязан выполнить приказ графини и назвать убийцу. Впрочем, впереди у него был почти целый час, чтобы привести мысли в порядок и нанести пару последних визитов.