Для начала небольшое вступление.

Я на этом форуме больше чем полгода, но все создаваемые мной приклы, потерпели крах, загнулись. На этот раз я решил всё сделать по другому.
Идея этого приключения зародилась у меня больше двух месяцев назад, но только сейчас я решил его создать. Я хочу чтобы прикл получился не очень длинный, но наполненный действием, а не пустыми разговорами.

Итак, описание приключения:

В этом мире отбушевала война между Тьмой и Светом. Эта война не принесла победы никому, но мир был разрушен. Почти повсюду только мрачные пустыни, выженные земли и грозы без дождя.
Отряд рыцарей одного из оставшихся Храмов Света, после выполнения задания направляется домой.
Храм занят тем, что собирает выживших под своим крылом и ловит уцелевших адептов Тьмы.
Этот мир носит название Аминар. Когда-то он мирно жил поделённый между Тьмой и Светом, но война (кто её развязал, сейчас уже не установить) нарушила равновесие и мир, казавшийся таким прочным, рухнул.
Это магический мир, но в нём есть порох и огнестрельное оружие, причём довольно развитое (на уровне конца 19-го века). Но оно обычно очень дорогое и не всегда эффективно против доспехов.
Действия проходят в Долине Мечты, во всяком случае такое название раньше носили эти земли. Это был цветущий край, с зелёными лугами и прозрачными речками. Сейчас это выжженная земля, с чёрными корягами вместо деревьев и мутной водой.

Отряд получил задание: найти "сферу темноты" и доставить её в храм. Сферу они нашли, попутно захватив в плен демоницу. Хотя обычно демоны в плен не сдаются, предпочитая смерть, но всех подробностей пленения не знает никто, кроме предводителя отряда.

Все бойцы отряда являются друзьями прошедшими не одно испытание, теряя товарищей и выходя казалось бы из безвыходных ситуаций. Это прикл о любви и дружбе, предательстве и ненависти.

Более подробно о мире и остальном по приклу, можете узнать в обсуждении. Там вы можете задать вопросы и внести предложения.


Основные персонажи (могут быть ещё, но всё зависит от желающих, главное чтобы персонаж подходил этому миру и у него была хорошая квента):

Предводитель Анарион - паладин, самый молодой за всю историю Храма, ему всего 29 лет, но даже ветераны уважают и прислушиваются к его мнению. Сочетает в себе бойцовские и магические умения. Он суровый и решительный командир, но его молодая кровь иногда даёт знать о себе.
(этого персонажа отыгрываю я сам)

Железная Леди Ольга - валькирия этого мира. Второй человек в отряде, правая рука предводителя. Мастер боя любым оружием, в этом искусстве ей нет равных. По характеру холодна, спокойна, но легко поддаётся веселью. Симпатизирует эльфу, пытающемуся за ней ухаживать.
Её возраст где-то около 440-ка, почти всё это время была одна (обычные люди нежелали общаться с девой, которая не стареет) и только сейчас она находится среди друзей. (Занято)

Архонт Валориас - серый эльф, как он сам себя называет. Он попал в Храм ещё ребёнком и был воспитан людьми. Является верным служителем Храма, и одним из высших священников. Ему 360 лет, и за это время он добился многого, но его непредсказуемый характер всегда мешал стать одним из руководителей Храма. А может он и не хотел этого, боясь потерять друзей и провести долгую жизнь в галереях высшего совета. Влюблён в Ольгу, но незнает как выразить свои чувства. (Занято)

Стрелок Романо - человек, но чувствуется кровь эльфов. Глаза и уши отряда, одинок и загадочен. Метко стреляет из любого оружия, но предпочитает винтовку, сделаную специально для него. Вообще этот персонаж загадка и тот кто его захочет отыгрывать будет удивлён одному факту. Никто не знает какого он пола и его могут отыгрывать как парни, так и девушки. (Занято)

Демоница Алина - на самом деле полудемон, вглядит как человек с особенными чертами присущими демоническим сущностям. Она была захвачена и плен и сейчас в кандалах её везут в Храм. Демоны не сдаются, но она ослабела при виде Анариона и не смогла сражатся против него. О ней ничего неизвестно, у неё же самой провал памяти. (Занято)

Добавленные персонажи (те что предложены игроками и одобрены мастером):

Воитель Кертиг по прозвищу Наковальня: Гном, 130 лет, тяжёлое орудие отряда. Не спешен в делах, он весьма проворен в бою. Умеет обращаться с любым тяжёлым вооружением, но предпочитает всему Щит-молот и алебарду.
Вечно весел и почти всегда немного пьян, за что часто получает взыскание. Для него битва это лучшая часть жизни. Ради друзей пойдёт почти на всё, что согласуеться с его мнениями о благородстве (вобщем действует чаще силой), но и головой думать умеет. Ненавидит Тьму в любых её проявлениях.(Занято)

Воин-храмовник Филипп ан-Айро, оруженосец Анариона, четверть-эльф, 24 года, владеет клинковым оружием (длинный меч), не очень разговорчив, предпочитает уединение и молитву.
Проходит последние испытания для получения звания паладина. (Занято)

Ещё к слову: желательно участие профессионалов, тех кто уже давно играет. Но могу взять и тех кто недавно на форуме. Только вот шансы небольшие. Все заявки мне в личку и потом после утвеждения, получения указаний и набора желающих, мы начнём. Задавайте вопросы в обсуждении и там можете выкладывать квенты и предложения.

инструктор Scorpion(Archon)

Выжженная земля на много верст вокруг. Она приняла такой вид после Тиреадской битвы, что была несколько лет назад. Кто-то применил мощнейшее заклятье и много воинов отправились в иной мир.
И вот сейчас, в южном направлении, по старой дороге, двигался небольшой отряд. Несколько всадников и повозка. Возглавлял отряд рыцарь на пёстром жеребце. Молодой паладин, получивший это звание так рано, был большой надеждой Храма. Справа и слева от него ехали две воительницы, сочетавшие в себе красоту и силу. Ольга и Медея были не только, одними из лучших бойцов Храма, но и прекрасными женщинами. За ними следовала добротная повозка, на козлах которой сидел воитель Кертиг, боец и кузнец в одном лице. На повозке, помимо многочисленных трофеев и артефакта сидела пленница, демоница Алина. Её в кандалах везли в Храм, решив что её судьбой должно заняться высшее руководство. В конце же отряда ехали воин-храмовник Филипп Ан-Айро и архонт Валориас, маг и священник отряда.

Предводитель Анарион взглянул на силуэт Романо, мелькавший немного впереди и задумался. Его мысли путались и мешались, и в них постоянно вплывало лицо демоницы. Но она же демон, темная сила, то с чем он сражался все эти годы. Он должен её презирать и ненавидеть, но не мог.
Решив отвлечься от этих мыслей, он провёл рукой по лицу и посмотрел на восток. И сразу в его поле зрения попали развалины Храма Тьмы, видневшиеся вдалеке. Он перевёл взгляд на Медею.
- Ты сражалась рядом со мной, когда мы штурмовали цитадель. Но я даже тогда я не доверял тебе полностью, непонимая причины твоего перехода на нашу сторону. Может расскажешь?

Медея убрала с лица волосы, которые трепал легкий ветер, и тоже посмотрела на руины цитадели. Сейчас они выглядели мертвыми и забытыми, словно не там еще некоторое время назад был один из оплотов Тьмы.
- Я служила Тьме, но никто не когда не спрашивал моего желания, - медленно ответила Медея, не отрывая взгляда от руин. - И я принимала происходящее, потому что просто не знала, что может быть иначе. А потом... потом я узнала, что все бывает по-другому. Один человек показал мне, что такое Свет.
Воительница опустила глаза.
- Этого человека больше нет в живых, но я решила посвятить себя делу Света, поэтому и пришла к вам в Храм. Я хочу помочь уничтожить то зло, которое она несет!
Медея, наконец, перевела взгляд на Анариона:
- И надеюсь, когда-нибудь вы будете мне доверять.

Лошадь Филиппа медленно плелась позади отряда, на полкорпуса отставая от священника. Филипп время от времени поднимал глаза к слепящему на горизонте солнцу и перевязывал волосы, выбивающиеся из хвоста и прилипающие к вспотевшему лицу. В сомлевшем сознании лениво цеплялись друг за друга строчки. Такое с воином бывало крайне редко, а если и бывало, то только в такие моменты, как этот - когда размышлять уже не о чём, тренироваться нет возможности, молитвы благодарения после задания прочтены, разговоры не клеятся, и дела все сделаны. То есть - по дороге домой. Чаще всего в такие минуты Филипп отмахивался от новорожденных строчек, как от мух около водоёма... но бывало, что эти строки напоминали ему дитя, которое нельзя вышвырнуть, как и нельзя оставить изуродованным. Не то чтобы ему нравилось сочинять, просто таков был принцип, и воин доплетал строки, искал и нанизывал рифмы, считал удары ритма... А затем прятал далеко в себе, как нечто сокровенное, и, приходя в храм, становился на колени перед статуей Богини и читал вслух, на выдохе, со всей душой, но так тихо, чтобы не шелохнулись даже лёгкие серебристо-дымчатые занавески на высоких окнах.
Так и теперь...

Лоно Богини -
Храм её
Вошедший в него -
Вовек блаженный
В сердце пустыни
Пламенной
Бессмертный огонь
Цветок нетленный

Пока его спонтанный дар ещё не был готов, но строчки, взяв своё, скрылись в колючей истерзанной памяти, а вдохновение улетело прочь. Но Филипп знал, что это ещё не всё, что это значит лишь то, что путешествие не закончилось. Строки вновь прилетят в его открытое небесам сердце, и он закончит свой дар, ступая на порог Дома...

Черный жеребец продавливает гнойную корочку земли, серый эльф шепчет выжженные на душе кровью слова:
- Опускалась смерти река, вбирала дыхания влагу, покрывала в черноте сироту-землю, погружала в страх мрака жизни... и впитала пронесенную боль, истлела, оставила пусто-беззаботную местность...
Архонт поник. На дне мирового океана живых слез мерцает память сердца.
«Красное пульсирующее покрывало… умирали женщины, дети, - смерть находила нас. Но Тьме неподвластное, вечный огонь Света, единственное чувство указало небесный путь спасения - пламя Любви. Сияние окружило прекрасную женщину…» Эльф посмотрел на воительницу. «Ольга вывела нас…»

Романо ехал впереди, прислушиваясь и приглядываясь к каждому шороху, к каждым, едва уловимым движениям. Да, он являлся "ушами и глазами" отряда Храма Света. Глубоко водружённый капюшон, да и шарф, скрывающий пол лица не представляли возможности узреть красивое лицо воина и длинные серебристые волосы. Лишь голубовато-серые глаза глядели зорко. Ко всему прочему, его немногословность и скрытность делали его ещё больше загадочным. А загадка как такова существовала...
"О Госпожа Света, кто же я?" - снова мысленно вопросил он. Но тут же его вторая душа откликнулась:
"Мы две души в одном теле".
Романо глубоко вдохнул, и проверил оперенье стрелы, которая покоилась на тетиве лука.
"Мы не только две души" - заверил он своё второе Я.
"Истинно так" - согласился тот. "Но всё же…" - голос померк.
"Загадка!" - промолвил про себя Романо.
Что-то ухнуло, и Романо тут же натянув лук, направил его в ту сторону, откуда раздался звук. Большая белая сова, пронеслась над отрядом, шумно взмахивая крыльями. Видать, вышла на поиски луговых собачек или других грызунов. "Война повлияла на всё" - подумал следопыт. Ибо округа не была столь уж зазеленённой и растительной. Всякие грызуны теперь навряд ли водились в этих краях. "И сова снова останется без пищи. И на этот раз уже помрёт. Как помрут и её птенцы".
Деревья были редкими. Они сгорели, оставив после себя обугленные, чёрные стволы. Попадались и множество пеней. На войне, для каталок, для стенобитных орудий, да во что угодно могли послужить деревья. И поэтому всё порублено. От этого сердце человека (отчасти, красивое лицо, чуть заостренные уши и стройное тело выдавали в нём ещё и эльфискую кровь) защемилось.
"Война всё погубит!" - процедил он мысленно.
"Верно! Так же, как и мы губим всё" - отозвалась вторая душа. "Кстати, мы теряем бдительность, навостри уши, а то ещё прихлопнут".
- Пускай, - выдохнул Романо.

Каждый раз, когда отряд Храма Света возвращался домой, Филипп вспоминал, как он попал туда в первый раз. И каждый раз ему казалось, что вот, впереди его белое здание, а позади - безжалостная затягивающая Тьма, распахнула ледяные крылья и открыла смрадную пасть... и спина холодела, и невольно воин подгонял лошадь...
И на этот раз, когда грязно-бурая земля колыхалась от жары, Филипп подогнал Раму к эльфу, надеясь на разговор, который отвлёк бы его от ненужных страхов. Воин предпочитал порядок смятению сердца. То, к чему он привык, можно было считать порядком... но к этому возвращению с кровавых танцев, к дороге к свету, к тревожной надежде не мог привыкнуть воин, который посвятил свою жизнь тому, чтобы уходить, лишь храня надежду на возвращение. И к этой хрупкой надежде он привык.
Подъехав, ан-Айро понял, что лучше серого эльфа не тревожить, так как решил, что тот молится.

Ольга ехала на коне, бравом жеребце, надо сказать. Она буквально чувствовала на вкус усталость, которую превозмогала. Никто не должен видеть, насколько она устала. Никто. ЛИшь только один это чувствует. Серый эльф. Угораздиило же этого мальчишку в неё влюбиться... А ведь мы в ответе за тех, кого мы приручили. Что ж, сам виноват. Её сердце навсегда отдано другому, которого уже нет в живых мира сего.
Увидев, как Романо шугнулся совы, она рассмеялась (и, как всегда, многие сразу же оглянулись на её смех, не привыкли ещё), искренне, будто только что проснулась и радовалась восходящему солнцу.
- Осторожнее! Она ещё ми укусить может!!! - помеявшись ещё немного, она услышала шелест. Словно кто-то шёл рядом.

Волшебный голос Ольги наполняет сердце Архонта изумительными звуками - всегда и всюду они существуют. Открываешь небу душу, - слушаешь, чувствуешь…
«Словно солнце, горит, не сгорая, любовь. Словно птица небесного рая – любовь. Но еще не любовь – соловьиные стоны. Не стонать, от любви умирая, - любовь!..»
А когда он готов признаться, открыть сердце… начинает тонуть в чистоте глаз, - одурманенный, покоренный красотою воительницы, не в силах вымолвить и слова. Как и сейчас…

Серый эльф заметил Филиппа, отогнал мысли и произнес:
- Тебя что-то беспокоит мой друг. Поделись думами своими.

Улыбнувшись на слова воительницы, Анарион произнёс:
- Медея, в том сражении ты спасла мне жизнь, разве это не было началом нашей дружбы. Разве не помнишь как всю ночь после сражения, мы сидели у костра и пели песни в честь ушедших. Тогда из всех, только мы с тобой не сомкнули глаз до утра. И это при том что пили меньше всех. Я уже давно тебе доверяю и поэтому взял в свой отряд. Здесь ты среди друзей...
Тут он услышал смех Ольги, что с ней происходил не часто и перевёл взгляд на неё.

"Ну вот опять всё окончено, возвраемся" Думал Кертинг плетясь в хвосте отряда. Отряд возвращается с задания, с выполненого задания, утешало лишь одно в храме можно пополнить личные запасы спиртного и отремонтировать броню. Демонку эту ещё зачем-то взяли? "Эх моя воля убилбы её прям там на месте, а теперь позняк ну ничё они мы её в храм приведём обряд очищения проведём и она сразу станет белой, гении бя. Хотя она странная какя-то плохо в ней тьма чуствуеться" Эти и многии другие мысли крутились щас у него в голове и о том что доспехи надо некоторым товарищам, и о отмечании возвращения с обильным выпитием спиртного, и о многом другом думал Кертинг плетясь в конце отряда на своей выносливой лошадке, ну не на ней самой, но то сам правил повозкой, но он часто считал повозку, которую она тянула, удобным седлом потому и говорил, что и он "на лошади" .

Было спокойно. Даже очень. Тишина. Тишина настораживала Романо. Следопыту это не нравилось. Да и эльфийское чутьё подсказывало (инстинктивно), что надо быть готовым к неожиданностям.
Он обернулся на лошади (НРПГ: Кстати, Романо ведь на коне?). Повозка, слегка скрипя осями колёс, плелась, медленно. Взгляд упал на Ольгу, и на Архонта, который так неровно дышал к ней. Сколько ему уже лет? 360?
"Хм-м" - думал стрелок, "Прожил столько годков, а не может выразить свои чувства к Ольге". Лёгкая улыбка тронула лицо Романо. Но он тут же посуровел, услышав насмешку своего второго "Я".
"Ему хоть ведомо это чувство, а что до нас, то мы и любить-то не умеем" - говорила вторая душа следопыта.
"Заткнись!" - рявкнул мысленно Романо, "К тебе уж точно я не испытываю никаких тёплых чувств! Но я люблю нашу Богиню Света".
Порадовавшись, что второе "Я" умолкло, Романо снова насторожился. И вот немного впереди, несколько воронов гаркнув взметнулись в воздух. Тишина обрушилась. Стрелок отпустил уздечку, снял со спины винтовку, навострил слух, и, сузив глаза, пригляделся вперёд... И заметил какое-то движение. Их явно поджидали. Но кто? Или что?
Резко развернув коня, Романо поднял левую руку вверх, давая знак своим, что впереди что-то "не чисто".

Легкая улыбка коснулась губ Медеи. "Здесь ты среди друзей..." Как бы ей этого хотелось! И она верила в то, то говорил Анарион, и помнила ту ночь да и многие ночи перед этим.
Ольга засмеялась, и Медея перевела взгляд на нее, а ее собственная улыбка стала чуть шире. Да, нечасто Железная Леди вот так смеется, но в такие моменты Медея искренне радовалась за нее.
Женщина задумчиво перевела взгляд вперед, где чуть впереди виднелась фигура Романо. У нее было какое-то странное ощущение, возможно, и просто так, а может, и интуиция, которой так гордятся демоны.
Внезапно Романо развернулся и поднял левую руку. Медея нахмурилась и насторожилась. Что-то случилось?

Архонт знал, что исповедуется Филипп только Богине лично или своему рыцарю, также только с ними делится своими тревожными мыслями. И то, если считает эти мысли достойными внимания. А то - просто чувства, какие-то страхи...
Но почему бы не начать беседу со священником на тему, интересную ему:
- Правда ли, что любовь хранит лучше, чем меч и щит? И что она может спасти, когда настигнет беда и застанет врасплох?
В это время впереди что-то изменилось, Романо развернул коня и подал сигнал, а Рама заржала.

Архонт, будто не обращает на происходящее внимание, плавно ведет речь:
- Любовь столь сильна, что творит непостижимое, торжествует над вечно неизменными условиями пространства и времени, над бессилием плоти, младенцу дает львиную силу. Она подобна щиту, в атаке – разящему мечу. Остановить любовь каменные ограды – не преграда... Но божественный дар, приходит с сердцем, не подобный разуму. - Эльф поднимает посох, изогнутый верх погружается в манящее лунное сияние, кружатся мельчайшие блестящие частички, словно в путь стремятся звезды. - Любовь – та же радость, она, как солнечный луч, светит живущему сквозь все страдания, горести, неудачи и заботы. - Смотрит на Романо, ждет. - Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.

Последние слова Архонта словно потонули в напряжении, которое вспыхнуло в воздухе в несколько мгновений. Филипп одной рукой прикрыл глаза от слепящего солнца, а другой взялся за меч и чуть вытащил его из ножен. Что-то произойдёт, не зря же Романо так встрепенулся.
Сердце билось точно, подготавливая организм к бою, кровь окатила изнутри без того горячее лицо. Та часть души, которую воин посвятил Святой Войне, радовалась, в очередной раз прощаясь с надеждой доехать домой без столкновений с врагом.
...А надежда не хотела улетать. Она взмахивала своими прозрачными крыльями, обдувая лицо Филиппа. Откуда взялся этот свежий ветерок? Сейчас... быстро освободить лошадь от груза, скинув его на телегу... Если это засада, понадобится подвижность в защите...
"В топоте копыт ты слышишь вести изменений,
Вечные виденья... Есть, иль Света нет в войне?
Сон? иль явь горит в огне?
Меч горит в руках. Наградой будут лишь сомненья..."
- отстучало в голове. Филипп перевязал назойливые волосы, которые разметал недавний порыв свежего ветра.
- Архонт, заслуживают ли демоны любви?

Алина сидела на телеге, усавившись невидящими глазами в пыльную землю. Ее поработили, поймали, унизили... Она подняла голову и злобно оскалившись обвела взглядом своих пленителей. Ничего, они еще ответят ей за это... Только на Анариона она посмотрела как-то странно, не так как на остальных...
Демоница сжала руки в кулаки, так что когти впились в ладони, а из глаз чуть не брызнули слезы.
Надо выбираться, но вот как?...
От собственного бессилия она чуть не рыдала. Но нет, эти прислужники света не увидят ее слез, ни за что...
Она до крови закусила губу и опять опустила голову, смотря на цепи, сковывающие руки...

Романо поднял руку, значит что-то заметил. Анарион посмотрел на свой отряд и отдал приказ:
- Всем быть наготове, может придётся принять бой! Медея, за мной!
Он мельком взглянул на пленницу и поскакал вперёд. Приближаясь к Романо, он думал о том, что скорей всего придётся принять бой, и это может стать серьёзным испытанием, для порядком утомлённого отряда. Эх, как всегда неприятности появляются тогда, когда меньше всего их ждёшь.
Подъехав к стрелку, он спросил, глядя в том направлении, куда указывал Романо:
- Что ты там видишь?

Ощущение колыхающей массы дьявольских созданий, порождений Зла, медленно, но неуклонно заползает в сознание священника, проникают тошнотворные слова: «Идите к нам… ближе… мы ждем вас…»
По коже эльфа пробежали мурашки. Он крепче сжал посох, натянул поводья и на вопрос Филиппа ответил:
- Любовь творит и губит, рождается и умирает. Она подобна растению, стремится в небо - цветет и благоухает, а без солнечного света, без питательной влаги - погибает, - этот мир во всем: и в безмолвном камне, и в полете птицы, в тишине ночи, в восходе Всевидящего ока, - Архонт сделал паузу, вдохнул мучительный воздух гиблой местности. - Демоны достойны и могут любить, ибо от большего заключения: получи свободу - жажда разгорится до небес; разорви оковы на прекрасных чувствах - и божественный свет прольется, - словно чистый огонь жаждет получить свободу. Вот только открыть эту потаенную дверцу тяжело, - посмотрел на демоницу, проследил за ее взглядом. «Анарион?!»
- Если кто-то найдет дорогу к любови демона – Мир изменится…

"Серый эльф, мудрец всех влюблённых..." - прошептало сознание Филиппа, а глаза тем временем цепко вглядывались в пыльную даль, ладонь сжимала рукоять меча. Воин слушал речи священника о любви, как красивую легенду о спасении мира, может быть, как пророчества о торжестве Света над миром. Но он не представлял для себя возможным когда-нибудь дождаться тех времён, он собирался отдать жизнь за это и почти не верил, что когда-нибудь увидит, как восходит рожь на равнинах вокруг Храма, и как поют птицы, вторя праздничной песне колоколов. Может потому, а может, и нет, но в сердце его, как ни странно, не было пустоты из-за отсутствия любви в нём. Сердце было полно долга, и посвящения, и того, что он мог назвать любовью к Богине. Ещё не пришло время для мыслей о жизни, о безысходности, когда можно подойти к окну, оглядеть пустыню... Когда в сердце придёт тоска и пустота. Хотя, может, она и не придёт никогда: ведь сердце должно быть живым, но не мягким. Ведь есть вера, и меч, сияющий в солнечных лучах, который никогда не даст ему зачерстветь.
"Да, сир," - тюки с вещами перекинуты на телегу, и вот воин готов к битве. Что на этот раз? Теперь нет разницы, как они оказались между нами и домом, главное: сколько их?
Глаза наблюдают за Анарионом, Романо и Медеей впереди. И лёгкое волнение. Не то чтобы оруженосец не доверял женщине с кровью демонов, но трудно было заставить сердце не сжиматься, когда она оказывалась за спиной рыцаря или кого-нибудь другого из отряда.

Подъехавший вместе с Медеей Анарион взглянул в том направлении, где, по мнению Романо таилась некая опасность, и спросил:
- Что ты там видишь?
Романо через плечо бросил взгляд туда, затем обратно посмотрел на Анариона и доложил:
- Я заметил какое-то движение, но точно сказать не могу, "что" или "кто" это. Может статься, что это какой ни будь зверь, а может и разбойничья шайка. Но, - продолжал он, - меня настораживает абсолютная тишина.
Романо на миг прикрыл веки, и лишь губы под шарфом шевелились. Спустя пару мгновений, он открыл глаза, и проговорил:
- Да и мое чутье подсказывает, что впереди нас ожидает опасность.
Молодой паладин думал, как быть. "Тут сейчас главное выбрать правильную стратегию" - думал Романо. Рядом восседала на коне Медея. Воительница. Анарион не очень уж и доверял этой особе. Ведь у неё было тёмное прошлое.
"Она знает, что ей не доверяют. Своя - среди чужих" - шептала вторая душа следопыта.
"Мы её понимаем" - ответил мысленно Романо. "Мы тоже не такие как все, нам весь мир чужой".
"Истинно. А наше прошлое ещё больше загадочнее, чем самые великие тайны Тёмного" - говорило второе "Я".
- Так что же будем делать? Как поступим? - задал вопрос предводителю, нарушив молчание, Романо.

Внимательно рассматривая то, что заметил Романо, Анарион пытался понять что же он видит. И почему у него такое чувство, что это он уже встречал. Самое начало его службы... он ещё послушник...
Внезапно он меняется лицом, сначало удивлённое оно постепенно становится суровым. Переведя взгляд на латную перчатку левой руки, украшенную сероватым камнем, он произнёс:
- Свет Луны, - камень засветился бледно-жёлтым светом, померцал несколько секунд и погас.
Анарион посмотрел снова вдаль и взглянул на Медею:
- Скачи к остальным, пусть все достанут амулеты "Призрачных Стражей", а архонт готовит спектральный удар, может использовать для этого шестигранное кольцо. Я разрешаю, он знает... И ещё, - он достал, из кармана на поясе, ещё один амулет и передал его воительнице. - Надень его нашей пленнице, она нам нужна живой, - В его взляде мелькнуло что-то беспокойное, но лишь на мгновение.
После того как Медея отправилась к остальным, Анарион взял подзорную трубу у Романо и посмотрел вдаль. Его взляду предстало то, что он никогда в своей жизни не надеялся встретить, и тем более не желал. Он встречал это в своей молодости, будучи молодым послушником. Тогда они справились с этим созданием большой ценой. Погибло больше половины отряда. Только пожертвование священика спасло их жизни.
Пока это выглядело лишь сгустком черного тумана, но постепенно приближалось и уйти без боя, небыло шансов никаких.


/нрпг/
Ну ребята кидайте камнями в плохого мастера, который совсем забросил прикл. Устанавливаю правила, а сам их не выполняю. Думаю надо меня журить за это. Выражаю благодарность Arfin'у за его беспокойство. Постараюсь своевременно оставлять сообщения.

Медея коротко кивнула и, развернув коня, стукнула по его бокам пятками. Сама она понятия не имела, с чем же им предстоит стокнуться, но Анарион явно встревожен. Значит, дело действительно серьезное.
Оказавшись рядом с остальными, Медея отрывисто крикнула:
- Достаньте амулеты "Призрачных Стражей".
Женщина повернулась к эльфу:
- Спектральный удар. Анарион позволяет использовать шестигранное кольцо.
Медея подъехала к повозке, где в кетке сидела демоница. На миг женщина остановилась, внимательно посмотрев на пленницу, заглянув в ее нечеловеческие глаза. Ведь и в самой Медее есть частичка крови демонов... Она протянула Алине амулет:
- Надень его. Анарион... не хочет, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Увидев последние действия Медеи, Филипп по-настоящему удивился. Мы будем защищать демоницу? Это приказ паладина? Или Медея хочет выдать это за его приказ? Может быть......
Мыслей было много, но оруженосец не привык отвлекаться на подобные вещи, ведь сейчас главное не это. Потому, как бы не возмущалось сердце, и как бы тревожно оно не сжималось, он приготовился к схватке. Интересно, кто заставил Анариона так спешить. Главное, не запаниковать, ведь опастность всегда кажется больше, если находишься позади отряда. Но страху тоже не было места в сердце, потому, оглядев тыл и убедившись в его безопасности, воин проехал немного вперёд, чтобы быть радом с рыцарем, если тому что-нибудь понадобится, и встретить врага лицом к лицу.

"Надеть амулет Стража? эт что опять Маги со своей магией? Ненавижу магию. Хотя и они меня не очень любят. так что у нас взаимность. хе-хе.Ща я етих магов " - Думал Кертинг одевая Шлем и наручи ( а то не удобно лошадьми править, а и обзора в шлеме ни кокого), а несколько амулетов он давно уже вплавил в кирасу чтоб магам ещё "веселей" с ним ,Кертингом, воевать было, в том чилсе и амулет призрачных стражей. И в слух: - Никто не желает салат из демонов с дорожной пылью? - :Заметив что и пленнице одели амулет: - Да, эту идиотку сбереч надо, не наждый день Демоннесы в плен попадают.

Алина благодарно взглянула на Медею, все-таки она не побоялась с ней заговорить, в то время, как остальные лишь сверлили ее взглядами. Надев на шею амулет она огляделась вокруг, чуть привстав на телеге.
А может стоит снять амулет? Если это Темные, то может они попробуют меня освободить?...
Демоница рассеяно следя взглядом за приготовлениями конвоиров к бою, в нерешительности теребила шнурок амулета, решая, что же с ним делать...
...Но с другой стороны, этот паладин...встрепенувшись она взглянула на Анариона и тут же отвернулась...Боги! Да что же со мной?!

Романо не спеша извлёк амулет "Призрачных Стражей", надел на шею, и ладонью прижал его к груди.
"Значит, таинственная угроза это Тёмные Силы" - решил про себя Романо. Вглядываясь вдаль, он теперь узрел, с чем же на самом деле предстоит иметь им дело. Чёрный сгусток тумана надвигался, медленно, поглощая всё на своём пути.
"Бесплотные? Бестелесные? Нематериальные?" - в голове возникали вопросы.
"Именно" - отвечал на них второе Я, "Будет тяжело вести бой, но амулеты помогут".
Стрелок поднёс к лицу винтовку, восхитился прекрасными узорами по всему прикладу, ловко повертел её, и выбросил руку вперёд, направив оружие в сторону нависающей угрозы.
Конь под ним нервно заржал.

Воин достал амулет, благо он находился не в мешке, а на поясе, и надел на шею, спрятав под доспех. Вообще, Филипп старался избегать магии и её использования, но есть случаи, которые вынуждали это делать. Если опастность действительно так велика... "Вернёмся ли мы на этот раз?" Во всяком случае, меч был уже в руках.

Кровавые слёзы небес пролились над пустыней,
В скитаниях гордых мы вновь позабыли о сне.
Но битва, и вновь верим мы в то, что мы святы отныне,
И если погибнем, окажемся на небе с Ней...

В висках стучали военные напевы, и вот он - жар, что омолаживал тело в бою, что придавал силы, и веры, и гнева к врагу.

- О н-Наллу... Что это ещё такое?!

Наконец и оруженосец увидел облако Тьмы, плывшее к ним... Хотел было выругаться, как когда-то до принятия служения, но сдержался. "Эта зловещая пасть Тьмы... Если нам придётся сражаться с этим... Богиня, уповаю только на тебя!" Филипп отыскал взглядом рыцаря. Тот сосредоточено готовился к бою. "Анарион знает, что делает, а мы ещё ни разу не отступали. И не отступим!" Ярость захватывала оруженосца - то была реакция на страх, которому Филипп никода не покорял сердца с того момента, как его спас паладин. "Но как мы будем с ним биться?"

/нрпг/
Похоже, я наэкстремалился в жизни - отразились последствия на здоровье...
Пока тяжело продолжать «прикольство».
Мастер и участники прикла, извините…

- Роман, отходим к отряду. Архонт уже должен был подготовится, - произнёс Анарион, отдавая подзорную трубу стрелку. Они развернули лошадей и поскакали к остальным.
Когда они оказались рядом с остальными, предводитель бросил вопросительный взгляд на Валориаса. Тот лишь кивнул в ответ, как бы говоря что всё готово. Осмотрев отряд, Анарион удовлетворённо кивнул, все знали что надо делать и уже были готовы.
Похлопав по плечу оруженосца, тот слегка нервничал, Анарион проехал до повозки с пленницей. Проведя рукой по её волосам, он взял её за руку и произнёс:
- С тобой ничего не случиться, я обещаю.
Чувствуя что он выглядит смешно в глазах своих друзей, Анарион отстранился и двинулся на своё место впереди, одновременно закрывая лицо забралом.


/нрпг/
Действие от лица Архонта, так как Anahoret похоже пока не сможет играть. Что конечно же жаль. Узнать бы ещё куда пропала Музыкант, и главное надолго ли?


/рпг/
Когда эльф услышал приказ Анариона и что для заклятья можно использовать шестигранное кольцо, он чуть не упал с лошади. Спектральный удар сам по себе был очень не слабым, а колечко усилит его в десятки раз. Но похоже противник серьёзный, и поэтому медлить нельзя.
Валориас достал кольцо из кармана на поясе и надел на правую руку. Его глаза тут же засветились белым светом. Он погрузился в себя, вспоминая строки заклинания и выстраивая их для быстрого удара.


Чёрный туман приближался...

Чёрный туман приближался...

Архонт Валориас, был уже готов. Взглянув на предводителя, он увидел его кивок и начал петь. Громкие слова заклятья сотрясли воздух вокруг. Казалось он зашипел и стал плавится.
В руках эльфа соткался белый шар, сам же колдун выглядел как ангел света, его одежда переливалась, руны пылали. Он направил руки в сторону приближающегося тумана и выкрикнув "Во имя света и богини" направил шар в самый центр...
Шар промчался с быстротой молнии и вошёл внутрь тумана. Две секунды было тихо, и потом воздух разразился нечеловеческими голосами... Их вопли были ужастны и весь отряд был погиб, если бы не амулеты, что сразу раскраснелись и на стали горячими.
Крик прекратился, но туман не исчез, он стал уменьшатся и выкидывать из себя разнообразных тварей. В основном это были напоминающие скелетов, худые фигуры, вооружённые длинными клинками. Они сразу понеслись с большой скоростью в сторону отряда...

-"Ну наконец-то разомнёмся! Ну ближе заразы, ближе, обажаю когда вы сами ко мне подходите" :воскликнул Кертинг стоя на козлах с секирой в руках, он не тревожился что его лошадка испугаеться или понесёт, ведь её отлично воспитали в храме. Глядя на приближющиеся фигуры Кертинг, поглядывал назад и бормотал: - " Не я конечно люблю чесных и глупых врагов, но почемуто ещё не разу их не встречал. Тут явно есть ещё какая-то пакость, ну да ладно если они решат подойти с зади или с бока то тут есть я и им этого вполне хватит."

"Хорошая у них маскировка!" - Подумал Филипп, когда рубаки выскочили из облака. Теперь всё стало на свои места, и опасаться бытвы с чем-то неизвесным и таинственным не приходилось. Магическое - магам, ему же найдётся противник из плоти и крови. Если в жилах у них именно кровь...
Горячий амулет словно прожигал рубашку и выжигал клеймо на груди воина... А может быть так оно и было. Филипп сморщился, но тут встряхнул головой и дёрнул поводья. Конь заржал, видимо тоже разгорячённый азартом приближающейся битвы.
Но самым сейчас сложным было не напасть первым. Нарастающее напряжение подталкивало оруженосца выехать навстречу тварям Тьмы, но он знал, что если так сделает, то сделает отряд ещё более уязвимым, и может даже их окружат... А этого нельзя допустить!

Медея невольно вскинула приготовленный заранее меч чуть выше и сильнее стиснула рукоять. Приближающиеся твари не вызывали у нее никакого восторга, но все-таки предстоял бой, то, к чему она привыкла и то, что она знала.
Отпустив амулет, который, как только сейчас заметила Медея, она сжимала в руке, чуть стукнула коня по бокам, чтобы подъехать поближе к остальным.
Женщина внутренне вся напряглась, чуть сощурив глаза и не отрываясь смотря на приближающихся врагов.

Анарион спрыгнул с лошади и вышел чуть вперёд, чтобы иметь большой радиус атаки. Он выхватил полуторный меч из ножен, поднял его вверх и прокричал:
- Во имя богини!!! Умрите исчадия теней! - в тоже мгновение он направил меч в сторону одного противника и луч света ударил из меча. Одну из тварей охватил огонь и ещё несколько шагов она бежала по инерции, а потом упала и огонь разгорелся лишь сильнее.
Остальные же противники продолжали нестись к отряду. Анарион перехватил поудобней меч и приготовился к схватке. Вот одна из тварей добежала и прыгнула. Паладин уклонился немного в сторону и нанёс удар навстречу. Меч прошёл насквозь, разрубая тварь и охватывая её синим пламенем. А воин уже был готов отразить атаку следующего противника.
Отряд скрестил оружие с противником...

Алина с волнением наблюдала, как паладин ринулся в бой.
- Будь осторожен, враг мой... - прошептала демоница, чуть подаваясь вперед, дабы видеть все происходящее.

...Тут враги, какие-то странные твари, наконец добежали до отряда, и демонице, сидевшей в телеге безоружной, дабы не очень собой рисковать, пришлось пересесть на ее середину между каких-то тюков. Но уже спустя мгновение она высунула голову над тюками и продолжила наблюдение, в частности за Анарионом..

Архонт откидывает челку. Раскрывается шрам, выступают капельки крови, - не легко далось заклинание.
«Благими намерениями дорога в ад вымощена», - проникают в голову Тьмы голоса.
Эльф взмахивает посохом и направляет оголовьем в порождение зла.
- Вторая смерть будет страшнее первой, ее желаешь! – кричит он в гневе.
Один из скелетов замирает подобно камню. «Кто ты, вопрошающий ко мне», - мысленно спрашивает священник, перечеркивает рукою воздух, и застывшая тварь рассыпается. Валориас на мгновение закрывает глаза, произносит шепотом заклинание Благословения, - воинов отряда охватывает легкий мерцающий свет.
«Неужели думаешь, что это нас остановит?» - рисуются в разуме мрачные буквы.
С подбородка эльфа срывается капля крови, словно слеза устремляется вниз, отражается бликами на красном солнце. Разметываются по лицу волосы, загораются страстным огнем глаза. Архонт спрыгивает с коня, поднимает руки вверх и, словно безумный, несется в гущу Тьмы.
- Покажись!

Спрыгнув с лошади и обнажив меч, разя мельтешащих тварей, что мог видеть оруженосец? Вдруг небеса потемнели (или так ему показалось), и молнией мрак рассёк крик эльфа-священника. "Как тяжко даётся ему этот бой?" - это была даже не мысль, скорее действие: воин выступил вперёд, чтобы прикрывать Архонта, который против обыкновения ринулся в самое пекло битвы.
Вражьих оказалось так много, что действия команды напоминало борьбу с комарами. Вымокшие в липкой тёмной крови волосы выбились из хвоста, но не было возможности их перевязать. Вскоре в глазах начало всё кружиться, казалось, враг наводит чары, так что вскоре оруженосцу пришлось прилагать усилия, чтобы удержать перед взором многочисленного противника. Но всё же двигаться было легко, и сердце сжимала когтистая лапка предчувствия, что это только начало.

Анарион бился впереди всего отряда и лишь мелькание меча да блеск серебряных доспехов выделяли его из толпы врагов. Сколько бы вражеской крови не проливалось, доспехи всё равно сияли и казалось что сама богиня напрявляла его десницу и только останки врагов устилали всё вокруг воина. Паладин бился мечом, лишь изредка бросая заклятья в некоторых врагов. Сразив ещё одного он переместился ближе к повозке, по которой прыгал гном и с блеском отражал атаки. Взглянув на пленницу из под забрала шлема, воин бросился навстречу небольшой группе врагов, что пытались пробраться в тыл отряда...

Романо спокойно сидел на лошади в центре отряда и меткими выстрелами сбивал спесь с противников. Он использовал разрывные пули и всё что оставалось от врагов - были лишь части тел и оружие, разлетающееся вокруг и задевая остальных. Тех же кто подбегал слишком близко, он успокаивал небольшим клинком. Казалось это был небольшой островок спокойствия в бушущем море боя.

Справа от отряда были видны лишь лезвия мечей и отрубленные части тел, что вылетали из небольшого смерча. Этот вихрь рубил и кромсал тех до кого дотронется и было абсолютно невозможно разобрать, чтоже там происходит. Центром вихря была Ольга, и это была лишь одна из её атак. Она билась легко, как бы издеваясь над противником и выживая максимум удовольствия из этого боя.

Тёмное облако постепенно становилось всё меньше, поток врагов уменьшался. Вспухнув последний раз, оно выкинуло из себя трёх больших тварей в черной броне, у них было по четыре руки вооружённых длинными мечами. Последним появилась фигура похожая на скелет в рваном балахоне. Скорей всего это и был скелет, один из тех что досажадали обоим сторонам во время войны, так называемая третья сила. Они неспеша направились в сторону отряда, окружённые уже малочисленными приспешниками. От темного же облака не осталось и следов.

Бой продолжался...

Меч Медеи буквально летал между противниками, и со стороны могло даже показаться, будто он приобрел красноватый оттенок, словно немного раскалился. Но, скорее всего, это было всего лишь обманом зрения.

Плучив небольшую передышку, воительница, тяжело дыша, чуть опустила клинок и огляделась. Похоже, все отлично справлялись, и Медея успела лишь мельком в очередной раз поразиться доблести и искусству своих спутников.

Внезапно внимание женщины привлекло черное облако, которое выпустило своих последних тварей. И Медея была готова поспорить, что эти - гораздо мощнее тех, с которыми отряд уже почти справился. Покрепче перехватив меч, Медея приготовилась к атаке странных существ.

..."Смешной бой: храмовнический отряд против стаи комаров..." Правда только что оруженосец чуть не лишился уха, потому что никогда не носил шлем, и впредь не собирался, аргументируя это тем, что без шлема лучше видно. Ага, из-под волос... Вот-вот тьма, казалось, навалится целой кучей, и завалит, и порубит как салат. А вот уже их меньше дюжины, и даже есть пространство, чтобы хорошо замахнуться. В прочем, битва не принесла много боевого наслаждения, как-то больно всё нелепо. Эти мерзко пахнущие полумертвецы, неестественного цвета кровь, только своя как всегда горяча и привычна запахом...
Воин уже мог свободно вздохнуть, и, лениво отмахиваясь, оглядеться. Ольга божественным смерчем превращала в кашу тьму, словно это было её любимое занятие.
Хряк! Голова очередного "скелета" каким-то образом раскололась на две части.
Романо спокойно сидел на лошади: он отслеживал и отстреливал "лишних" бойцов врага, при этом аккуратно избавляя от жизни всех неосторожно подошедших. У него это очень тонко и красиво получалось. У него, как казалось оруженосцу, всё красиво получается.
Двое врагов одновременно поделились (близнецы, видимо), теперь их четверо - благодаря острому клинку.
Вид гнома вселял радость в душу каждого воина. Так забавляться сечей и радоваться каждому бою может только гном! Кертинг резво скакал от одного борта повозки к другому, одаривая всех желающих секирой по макушке. А желающих было много... Филипп улыбнулся.
Ах эта тварь, что лезет по трупам и ещё живым, стараясь запрыгнуть сверху! Она и после смерти умудрилась напакостить, повиснув на мече, как на шампуре.
Демоница, вся бледная, металась по клетке и, прищурив глаза, тревожно наблюдала за Анарионом. Ох, как это не понравилось воину...
Следующей во взор Ан-Айро попала Медея. "Она молодец, так уверенно держит темп... Особенно если учесть, что она сражается почти что со "своими"...
Как-то легко клинок вошёл в плоть очередного монстрика, рассёк его почти надвое и упёрся в тазовую кость. Шмяк! Отработанным за этот бой жестом Филипп смахнул капли слизи со щеки и брови, и убрал волосы за ухо. Освободив клинок и обернувшись как-то свободно, воин обнаружил, что враги закончились вокруг него. Что-то рано. Ан-Айро устремил взор к тёмному облаку. Его тоже не было, на его месте красовались три гиганта, закованные в чёрную броню (тараны, ей-богу!). При них было по четыре руки и скелет в тряпье - видимо, не-мёртвый маг.

Прошу закрыть эту тему и убрать её в архив.
Но если кто захочет продолжить, то я буду только рад...

Мне очень жаль, но я решил больше не создавать подобных приключений, мастер из меня никакой...

Сегодня в нашей программе - массовые захоронения приклов с истекшим сроком годности.

Скорбим. Помним. Любим.

Ваш любимый цензор Овернский Клирик.