Первое, что вполне осознанно почувствовал Войтех, – это тепло, обволакивающее спину и ноги. Вторым было ощущение разливающейся по всему телу грусти, порождаемой тихой мелодией, пронизывающей тишину пространства. Казалось, легкие дрожащие звуки плавно возникали из самой глубины чувств, чтоб, подарив печальное блаженство, исчезнуть в вечности навсегда. Проведя рукой по телу, вампир понял, что совершенно гол, но накрыт сверху грубой колючей холстиной и лежит на теплом, шершавом и очень твердом камне.
Боль регенерации ушла, сейчас им владели только усталость и жажда. Внезапно Чермак почувствовал под собой легкое шевеление. Он резко открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света. «Тролли тебя побери, Каташи, с твоими сюрпризами!» Войтех все же разлепил веки, но уже гораздо медленнее.
Тут же одновременно произошли два события: музыка резко оборвалась и прямо на ноги попытавшегося сесть Чермака плюхнулась какая-то шкатулка. В воздухе раздался легкий хлопок, и графа осыпало ворохом искр.
- Да что, Махалаат вас задуши, происходит? – голос графа был еще сиплым, но злость придала ему силы, и шершавый теплый камень под Войтехом зашевелился еще сильнее.
Вампир чуть не свалился на покрытую снегом землю.
- Не кричи, ты его напугал, - холод женского голоса мог посоперничать с легкими уколами снежинок, поднятых внезапным порывом ветра.
На вампира уставились две пары глаз: серые эльфийские, холоду которых позавидовал бы лед, и янтарные драконьи, источающие огонь, но отнюдь не злобы, а, к удивлению Войтеха, заинтересованности и сочувствия.
- Та-а-ак… - глупо протянул граф. – Объяснит мне уже кто-нибудь, почему я голый?


- …Ах, я ему понравился, значит? И поэтому он хотел меня зажарить и съесть? – Чермак, кое-как обмотав торс куском холстины, мерил заснеженную дорожку босыми ногами, старательно обходя огромного зверя, уютно свернувшегося калачиком у корневищ высокой многовековой сосны и не сводившего внимательных глаз с вампира. Одной рукой Войтех придерживал холстину, другой периодически гневно буравил воздух, стараясь при этом не выронить шкатулку.
- Да нет же, - девушка раздраженно закутывала флейту в мягкую ткань. – Драконы дивные существа, не терпящие вторжения на свое место обитания. Эргл, как и все они, не любит чужаков и охраняет свое место от вторжения. Он просто… не понял сразу, что ты - свой.
- С каких это пор вампир стал свой драконам? – так и не найдя более подходящего места, Войтех осторожно присел на выступающую часть бедра дракона и, заткнув проклятый кусок ткани за пояс, чтоб не сползал, возмущенно откинул странную шкатулку на землю, нервно разворачивая письмо.
- Откуда мне знать? Видимо с тех самых, как вампиры перестали сгорать в драконьем огне!
"Войтех... Ты имеешь полное право порвать это письмо, не начав читать...Но, все же, я надеюсь, ты этого не сделаешь. Вероятнее всего, я никогда больше тебя не увижу, но все же...Ты не поверишь мне - и я не заслуживаю, чтобы ты мне верил - но я хочу сказать тебе то, что должна была сообщить тебе раньше. Я полюбила. Полюбила, как девчонка, синеглазого гордеца, явившегося ко мне в одном городишке, насквозь пропахшем рыбой... Я не буду досаждать тебе более, ты всегда мечтал о свободе, но ... не нужно без тебя.
К письму я прилагаю портрет твоей матери - быть может, он порадует тебя. Не спеши отказываться - считай это моим прощальным даром. И все же – надеюсь, что увижу тебя, мой любимый. Твоя Р."
Вампир нахмурился и подобрал шкатулку. Внутри и правда был портрет матери, худощавой светловолосой женщины с грустной улыбкой в обрамлении светлых волос. Откуда она его раскопала и зачем? Зачем бередит то, что он навеки похоронил в неприкосновенных кладовых памяти?
- Что за обряд ты совершил, Князь?
Чермак аккуратно положил портрет обратно в шкатулку. «Не будет досаждать, значит… ага. Свободу мне милостиво решила подарить. Что ж ей там не нужно без меня? Трон Князя? Не нужен или не справится без меня с этой ношей? – губы вампира вытянулись в тонкую линию. - Почему меня так легко окручивают женщины? Никогда их не понимал… Зачем это письмо, если она решила не досаждать и дать свободу?»
- Как это здесь оказалось? – Войтех потряс шкатулкой и письмом, проигнорировав вопрос девушки.
- Феникс принес. Поди великий маг, которой ты умудрился запасть в сердце, наколдовала, - легкий смешок и надменный взгляд заставили графа получше разглядеть свою собеседницу.
Темная кожа, покрытая сплошь татуировками в виде рун; светлые, цвета спелой пшеницы волосы, густые волнистые локоны которых удерживали лишь две тонкие косички, идущие от висков и скрепленные на затылке кожаным ремешком; худощавая почти мальчишеская фигура и красивое лицо с высокими скулами, тонким носом и чуть полноватыми губами.
Девушка была одета в белоснежную кружевную рубашку, кожаный жилет, доходящий ей до бедер, и такие же кожаные штаны, плотно облегающие длинные стройные ноги. Справа на широком поясе был притачан небольшой мешочек для флейты, слева заткнут острый и длинный кинжал. Из-за плеча виднелся колчан, но лука и стрел не было. Она была боса – эльфийка, что с ней станется хоть на снегу, хоть на раскаленных углях – пара заклинаний и ноги защищены лучше любой обуви.
- Как Каташи удалось заполучить темного эльфа, да еще и Наездницу драконов?
Девушка впервые тепло улыбнулась, обнажив ровные жемчужины зубов.
- Это долгая история…

Куда ее везли - Эфра так и не поняла. И не потому, что плохо знала Аридию. Глаза ей Сураж предусмотрительно завязала. И лишь когда под ногами зашатались доски сходней, да в лицо дохнул теплый морской ветер, принцесса поняла, что ее ведут на корабль и попыталась выразить свой протест попыткой вырваться, которую, впрочем, жестко пресекли тычком под ребра. А уж когда сопротивляющуюся принцессу запихали в каюту, грубо сорвав повязку с глаз, когда заскрипели борта корабля, выходившего из порта, когда забегали по палубе матросы, подгоняемые окриками ее похитительницы, Эфра окончательно осознала - золотая клетка во дворце короля Диндара была не пленом, а Златыми Чертогами богов....

На узкой койке, больше похожей на лавку, лежала одежда - синяя, тонкого шелка рубаха, кожаный колет, узкие штаны и мягкие сапоги без каблука. Рассудив, что если каюту готовили для нее, то и сей наряд предназначается для нее же, принцесса поспешно переоделась, став похожей на хрупкого мальчика. Впечатление усиливалось тем, что накладные букли, делающие прическу дочери варгасского государя столь пышной, потерялись где-то в пути, а собственные волосы принцессы были короткими и прямыми.

Подосадовав на столь позорное пленение, Эфра пнула ногой какой-то сундучок, взвыла (проклятый ящик будто из железа был сделан) и, попрыгав на одной ноге, уселась с истинно королевским величием на неудобное ложе.

Когда-то же ей должны были пояснить, для чего она понадобилась...

Виорика в очередной раз доводила кобылу чуть ли не до нервного тика, и та, судя по всему, поняла, наконец, что лучше не показывать характер, а покорно исполнять желание хозяйки. Пока на это хватало сил. Хозяйкой Виорику она явно признала и слушалась почти беспрекословно, почти – потому что тоже была с характером.
Местность, по которой девушка спешила к королевскому замку, менялась на глазах и с каждым утром иней все яростнее покрывал землю. Все чаще Виорика просыпалась по утрам от холода, а редкие ночевки на постоялых дворах мало способствовали улучшению ситуации. В прочем, да постоялых дворов по таким дорогам было не так уж и много.
Несколько раз девушка натыкалась на отряды варгасской армии и раздирала в кровь лицо и руки, пробираясь сквозь чащобу в обход . От мыслей проредить их ряды Виорика благоразумно отказалась, взвесив свои силы и вспомнив все прелести нахождения в плену. И побега оттуда…
Мелкие мурашки не то предчувствия страха, не то холода пробежали по спине девушки и она сильнее сжала в руках поводья.
Через лес пробирались аккуратно, Виорика шла первой и терпеливо расчищала дорогу для лошади. Последняя плелась следом, опустив голову молча и покорно, изредка подбирая с земли пучки засохшей травы.
Один раз Виорика все же осмелилась подойти ближе и прислушаться к разговору, но под покровом ночи стратегические разговоры варгассов не интересовали, и попытка была провозглашена неудачной.
Второй бедой Виорики стали звери, которые, почувствовав силу зимы, выходили на последнюю безжалостную охоту. Множество раз по ночам Виорика слышала вой волков и плач крикс, множество раз она сводила пальцы в боевое заклинание, но обходилось: то ли Богиня смотрела на нее благосклонно, то ли действительно действовал амулет на удачу.
Когда диск солнца в десятый раз взвился над землей и медленно стал спускаться к закату, Виорика, наконец, увидела шпили королевской резиденции – полдня пути и она, как минимум, в безопасности, в тепле и уюте. И пусть Боги будут и дальше благосклонны.

К воротам резиденции она подъехала уже далеко за полночь.
- Миледи? – слеповато прищуриваясь в темноте уточнил подбегающий мальчишка-конюший.
- Да уж миледи, - усмехнулась Виорика и устало сползла по крупу лошади. – Дай отдохнуть и накорми, она была достойной спутницей.
Поводья перекочевали в ладошки мальчика и Виорика поспешила во дворец.
Полутемные коридоры пустовали. Быстрые шаги девушки эхом ударялись о каменные своды и утопали в роскошных настенных коврах, тонули в фамильных картинах, сворачивалась калачиком у ног редких стражниках. Последние косились на Виорику с явным подозрением, но узнавали, поэтому не произносили ни слова и позволяли ей следовать дальше.
Миновав несколько лестничных пролетов и длинных переходов, Виорика уже направилась было в сторону библиотеки, но, мгновением замешкавшись, свернула в первый же коридор.
- Госпожа Рэйлия д'Рейвен сегодня при дворе? – замедляя шаг около одного из стражников, уточнила девушка.
- Истинно так, - прозвучал глухой ответ, но Виорика уже неслась дальше по коридору. Теперь библиотека и общий внешний вид отходили для нее на второй план, ей была нужна Наставница.
Несколькими минутами позже Виорика подходила к покоям Рейлии и не замедлила оповестить о своем прибытии несколькими глухими ударами в дверь:
- Наставница?

совместно с Винди.

Когда раздался стук в дверь, Рэйлия скептически изучала новую книгу Альверина Трезвомыслящего. Писака разродился опусом о войне, в котором весьма язвительно прошелся по всей военной машине Аридии. Голос Виорики, ее милой, ее ненаглядной девочки, обрадовал и испугал. Радость от того, что рыжая жива перебивалось боязнью открыть свою новую сущность. Ведьма проверила надежность маскирующих заклинаний и распахнула дверь.

- Виорика, дитя мое! Входи...

Шелест шелка серого платья. Запах жасмина. Руки протянуты, чтобы обнять ту, которую считала дочерью. Милая, дорогая Виорика...Девушка осунулась, лицо покрыто загаром, а одежда - пылью. Кот Вран, увидев стоящую в дверях адептку, радостно мяукнул и со всей доступной для этого толстяка скоростью ринулся обтираться об ноги рыжеволосой.
- Наставница,- Виорика почтительно склонила голову в легком поклоне и не удержалась, наклонилась, чтобы провести рукой по мягкой шерстке кота, приветствуя и его.
- Ну входи же, дитя мое, - Рэйлия и не думала скрывать радости, - ты выглядишь измученной...
- Мне не приходилось сидеть без дела в течение последних недель.
Слова прозвучали немного дерзко, но лишь от того, что девушка с трудом держалась на ногах от усталости, а мысли оставались тревожными. Конечно же, Рэйлию она была видеть рада, но проявляла это как могла.
- Я, наверное, отвлекла вас.
- Ты не можешь отвлечь меня, Виорика.
Рэйлию настораживало то, что обычно бойкая адептка, не стесняющаяся с разбегу плюхнуться в кресло наставницы, сейчас держится отчужденно. Неужели она видит ее вампирскую сущность? Нет, маскирующие заклинания на месте...
- Виорика, я, вероятно, должна приказать подать тебе ужин? Присаживайся, наконец. Я не хочу, чтобы ты рухнула на пороге кабинета.
Виорика вошла в кабинет, но садиться не стала, переполнявшее ее просто не давало сидеть на месте. Вместо этого девушка подошла к одному из книжных шкафов, пробежалась глазами по корешкам книг.
- Виорика, - Рэйлия на этот раз приказывала, а не просила, - сию же минуту сядь и успокойся. И скажи - что у тебя стряслось такого, что заставляет тебя изучть сотню раз прочитанные тобой книги?
- Что вы знаете о вампирах?- Виорика не заставила уговаривать себя дважды и задала наиболее волнующий ее вопрос.
Рэйлия вздрогнула.
- О вампирах? - грустная улыбка, - больше, чем хотелось бы. Виорика, я сейчас сниму с себя чары, но перед этим ты пообещаешь мне, что не испугаешься и никому не скажешь, что увидела...
Щелчок пальцами. И томительное ожидание...
- Да что я такого могу увидеть,- с какой-то обидой бросила Виорика и дотронулась рукой до амулетов, висящих на шее: один из них потеплел и стал странно пульсировать. - О вампирах меня интересует не то, что обычно написано в книгах, мне...
- Виорика, - укоризненно произнесла Рэйлия, - ты же не простой стихийник, ты - маг. Считывай ауру...И скажи, что ты видишь. Вампиры...с ними сложно, скажем так. Многовековые обиды, совершенно невообразимые традиции...Неуязвимость...
Виорика недоверчиво посмотрела на Наставницу, но ее совету последовала как и за все года обучения. Аура наставницы была не такая, как всегда.
- Ваша аура изменилась с момента нашей последней тренировки, - девушка приатально всматривалась в радужное облако, нее видимое никому больше. - Как будто вас теперь стало... Двое?
Двое? Рэйлия еще раз испуганно вздрогнула, отметая непрошенную мысль о...неважно...Затем улыбнулась, демонстрируя клыки - она забыла о двойственности натуры вампира. Не-живой, ведь...
- Совершенно верно, Виорика. Аура двоится.
- И разного цвета, - добавила девушка потирая глаза. Радужные круги в них исчезли и она снова видела только свою наставницу. И клыки.
- А вы времени тоже зря не теряли, - слишком медленно протянула Виорика, осененная внезапной догадкой. Страха не было, было непонимание и недоумение, настороженность и почему-то обида.
- И давно? Давно вы такая?
- Нет, - с грустью ответила ведьма, видя, как ее обожаемое дитя настороженно смотрит на нее, - недавно. Ты знаешь, Виорика, иногда лучше признаться в чем-либо вовремя, не откладывая в долгий ящик... Потому я не хочу скрывать от тебя ничего. Так что тебя интересует?
- Интересует... - Виорика неопределенно пожала плечами. - Да ничего особенного: где живут вампиры, где их слабые места и как их убить. Про коварство и хитрость я уже и так прочитала.
- Уж не войной ли ты на них собралась, дитя мое? - встревоженно спросила Рэйлия, - если будешь в королевской библиотеке, почитай о "Поцелуе Махалаат" и более слабой форме этого заклинания - "Поцелуе Ехидны". Это единственный способ уничтожить вампира. Конечно, есть вариации, - ведьма вспомнила о своем бое с Князем, - например, призыв своей стихии...Но в твоем случае лучше полагаться на чары, а не на воздух и воду...
- Зачем же войной,- по губам Виорики скользнула ехидная усмешка. - Но вы же сами учили, что лишних знаний не бывает, тем более о нечис... о других расах. Я выучу эти заклинания, не сомневайтесь.
- А вот где они живут...Это сложный вопрос, Виорика. Они рассеяны. Есть замок Князя, - горькая улыбка, - но там небольшое число челяди, сам Князь и очень много Стражей. А еще подходы к замку стерегут орки. И ты прекрасно знаешь, что маги - желанная добыча для зеленокожих.
- Где этот замок?
- Девочка, - в голосе магички звучала тревога, - я понимаю, ты не хочешь говорить, для чего тебе эти знания...Но ты хотя бы намекни...Это как-то связано с твоими ночными кошмарами?
- Может быть, - девушка помолчала немного и резко переменила тему. - В нескольких днях от резиденции я видела варгасские войска. С неоторыми из них успела даже познакомиться ближе. Не знаю, либо вы уже сильно попортили им кровь своем текущем состоянии, либо вы слишком желанная добыча, но ваша голова на вес золота. И, если я все разобрала правильно, именно голова, остальному найдтся более типичное применение. И нужны вы им настолько, что даже набег на королевский лагерь и шатер придворного мага показался очень уместным действием. Вас там, к сожалению варгассов, не оказалось. Впрочем, принца с того момента я тоже не видела. Вас стоит быть осторожнее, наставница. - Виорика отвернулась от Рэйлии и добавила,- теперь вдвойне. Надолго здесь?
- Нет, - с сожалением ответила магичка, - я отбываю в Хиос. Виорика, если будешь искать логово вампиров...Подумай о Кретарских горах...И будь осторожна. Я не хочу, чтобы тебя убили...или обратили.
- Обязательно буду, - согласилась девушка, - если буду его искать. Вам нужна моя помощь в Хиосе?

- Даже если бы и была нужна, я не приму ее. Нечего тебе делать в осажденном городе. Если хочешь помочь - останься при дворе и возьми на себя мои обязанности, как ты это всегда делала. Да, и в замке есть управляющий, сенешаль Дельмар...Если будет нужда - покажи мое фамильное кольцо ему, если ты его еще не потеряла... И назовись моей дочерью...Но это на случай, если ты все же будешь что-то искать. Накопители от Арлора? - неожиданно перевела тему магичка.
- От него. Хорошо, я остаюсь в замке на какое-то время, а там уж как знать, как распорядится война и какова будет воля Богов. А вы берегите себя и будьте аккуратны в выборе...меню.
- Боги - известные шутники. Не стоит уповать на них, - усмехнулась Рэйлия, - а меню...в последнее время я пощусь...
- Надолго ли? - досадливо усмехнулась Виорика. - Я благодарна вам за потраченное на меня время и заботу. Не буду лгать, что мне нравится ваш новый вид и уж тем более не смогу понять ваши новые планы. Кошмары по ночам никуда не пропали, вы правы, но мне бы меньше всего хотелось увидть в этих снах ваше лицо.
Рэйлия быстро и порывисто обняла девушку.
- Дитя мое, - прошептала она, - я никому, даже самой себе, не позволю обидеть тебя.
Она отстранилась и подошла к окну. Уже темнело.
- Ступай, Виорика, твои покои в полном порядке. Тебе нужно отдохнуть. Да, и забери Врана к себе...
- Доброй ночи, наставница, - Виорика взяла на руки все еще крутящегося у ее ног кота, еще несколько мгновений посмотрела на Рэйлию и вышла за дверь.

Совместно с Леокатой

Ночь - легконогая спутница вампира. Она всегда сопровождает его, обнимая за плечи. В то время как остальные члены команды Босеана сладко (или не очень) спали, Раду держал свой путь к королевскому дворцу. Госпожа позвала его - и на этот зов он мчался быстрее ветра, готовый на все ради нее. К резиденции Его Величества вампир, однако, не приблизился, заметив караулы. Неприметные - двое притворялись праздными гуляками, парочка на скамейке была подозрительна, да и странный бродячий певец наводил на размышление. Впрочем, Рэйлия велела ждать ее в парке, причем обещала найти его сама.

И она действительно нашла - подошла сзади и легонько похлопала по плечу.
- Доброй ночи, - вежливо поздоровалась она, улыбнувшись.
- Доброй ночи, моя госпожа, - поклонился Раду.
- Давай уйдем отсюда, - ведьма оглянулась, - боюсь, за мной следят.
- А как вы...
- Через окно, - просветила его магичка, - как детстве - по эльфийскому плющу. Правда, когда до земли оставалось совсем немного, эта проклятая лоза решила оборваться. Идем, Раду.

Рэйлия в скорости уступала ему - и Чеботари придерживал шаг, чтобы не уходить вперед. Ведьма его вела закоулками, останавливаясь, резко меняя направления движения, проходя каким-то мрачными переходами. И явно пытаясь сбить кого-то со следа. Наконец,замерев и прислушавшись к чему-то, она удовлетворенно кивнула головой и пошла уже не скрываясь.

Путь ее лежал к неприметному маленькому домику у старого городского кладбища. Воспоминания вновь нахлынули - по этой же дороге они с Войтехом выезжали из города. Здесь, недалеко, они сражались с умертвиями...Она вспомнила это невероятное, незабываемое чувство полной защищенности, когда он оттеснил ее от ревентата...И эту щемящую жалость, многократно усиленную любовью, когда смотрела на бледного после ранения Чермака и понимала, что готова не только кровью своей поделиться, но и жизнь отдать...

Домик вырос из темноты, в одиноком окне теплился огонек, будто бы их ждали.
Маленькая, грустная старушка открыла дверь и тут же отшатнулась, увидев вампиров.
- Что же ты с собой сотворила, неразумное дитя мое, - покачала старуха головой, - зачем?
- Люблю я его, госпожа Алия, - вздохнула Рэйлия, не обращая внимания на то, как ревниво дернулся Раду, - помоги мне.
Старушка посторонилась, пропуская их в дом.
- Чем же я могу помочь тебе, - госпожа Алия, одетая в простую абаю, покачала головой, - ты же маг сильный. И стихией повелеваешь, и чудеса творишь. такое редко встречается. А я - простая знахарка.
- Ох, госпожа Алия, - в голосе магички зазвенели слезы, - плохо мне. Не могу я без него. Приказываю не думать - и думаю. Каждый миг думаю. Влечет меня к нему. Я знаю, нет таких трав, чтобы унять эту боль. Но ты - ведунья, ты учила меня когда-то, что нет ничего такого, что невозможно узнать...тебе известно сокрытое...
- Дитя мое, - вздохнула знахарка, - тебе в этой жизни странный путь выпал...но, помяни мое слово, если тебе представится случаи снова стать человеком - не упускай его. А зачем ты привела этого юношу?

Темные, миндалевидные глаза посмотрели на Раду и неожиданно вампир увидел перед собой статную темноволосую женщину, поднявшую руку в благословляющем жесте. Видение длилось лишь мгновение, но упырь до мельчайших подробностей запомнил и складки одеяния, и нежную линию шеи...

- Бедный мальчик, - сочувственно произнесла госпожа Алия, - ты совсем ничего не помнишь?
- Нет, - вздрогнув ответил Раду, - ничего.
- Ну и чудесно, - сообщила ему знахарка, - а всем этим умникам, что пытаются тебя подчинить себе, не верь - никто не в силах поработить тебя, пока ты с этим сам не согласишься. Ты - славный мальчик, мой дорогой. Хоть и вампир...
- Госпожа Алия, - начала Рэйлия, - а как же мне...
- Дитя, иди по своему пути, - ведунья погладила магичку по голове, точно та была маленькой девочкой, - пусть он тернист, но зато это - дорога славы. И в конце ее ты, быть может, поймешь, что тот, кто ушел - должен был уйти. То, что опалило - не сожгло, милое мое дитя. И прекрати печалиться, не к лицу тебе это. Ты же - воительница.

Уже уходя из домика госпожи Алии, Рэйлия ощутила, что грусть будто бы покинула ее. Нет, вопросов не стало меньше. Напротив, к прежним добавилась еще парочка. Но, когда утром она выезжала на своем рыжем иноходце к отряду Босеана, в сопровождении необычайно мрачного Раду (ему всю ночь давали наставления Неймур и фон Талерт, на что обращать внимание и о чем докладывать), когда язвительно и колко ответила на шуточку Амаркорда, намекавшего на успех молодого вампира у королевского мага, когда на спор заставила иноходца финтить в рыси, выделывая коленца и спор выиграла, всем стало понятно, что миледи д'Рейвен если не излечилась от своей тоски, то хотя бы теперь прятала ее глубоко в душе. Слова знахарки Алии заронили робкую надежду... И хотя бы ради этой надежды стоило жить и бороться дальше.

Разумеется совместно с чудесной Алитой

Дитрих давно оставил бесплодные попытки добиться от кубка чего-то вразумительного - проклятая божественная посуда просто отказывалась работать в его руках. Также, как и в руках Ириеля, чтобы тот не говорил о тонких материях бытия и прочей эльфийско-магической чуши. Видать, Кихви просто не слышала обо все этом, если ее дар не работал по этому принципу.

- Бред какой-то, - некромант отодвинул от себя подальше артефакт, - ну ведь магией от него несет, как от пьяного матроса - ромом. Ириель, что там наш великомудрый Бенони придумал на этот случай?
- Не знаю - меланхолично отозвался тёмный эльф - период бурных метаний по комнате и изрыгания проклятий у него уже прошёл. - Пойду постреляю...
Когда стало понятно, что сразу им город не покинуть (Хотя Дитрих и предлагал уйти так же, как пришли), Ириель с тоски записался в Хиосское ополчение. Теперь он регулярно отправлялся на стены, обстреливая варгассцев и срывая похвалы от командования за меткость. Некромант был даже рад такому расскладу, подозревая, что иначе, сам мог стать жертвой гнева, ярости и ненависти к несчастному артефакту, котрые в первые дни чуть не привели Ириеля туда, что некоторые маги пафосно называли тёмной стороной...а местные лекари - домом скорби...
- Ну и что делать будем? - скептически поинтересовался некромант, сложив руки на груди, - безделушка эта бессмысленна без ключа, это ясно. Не ясно, что является ключом к ней. И хватит стрелять в варгассцев, иначе я тоже пойду развлекаться - поднимать их. Благо, материала для умертвий хватает. Думай. Ведь это не я хвалился многовековым грузом знаний.
- Хвалится - удел человеков. Я лишь констатировал факт - посланник Однорукого с неприязню вновь воззрился на "безделушку".- Раздражает меня другое. Почему Бенони на связь не выходит... и не вытаскивает нас из этого проклятого Хиоса. Означать это всё может только одно - кто-то нарушил исходный план, да так, что запасной не получается создать... Значит так, Дитрих. Ждём ещё три дня, после чего выбираемся сами.
Ириель подкинул Кубок в руке, явно удерживая себя от того, чтоб не вышвырнуть в окно...
- Здесь Библиотека в этом Хиосе распрекрасном есть?
- Стараниями принца Эрдара библиотка есть в любом городе, - сообщил некромант, - а в некоторых городах есть даже архив магических книг. А что?
В дверь робко постучали, а затем в нее просунулась свежая мордашка юной девы.
- Ой, - вместо приветствия сказала она, - Левкипп, а можно тебя на пару слов?
Дитрих устало закатил глаза. Девицы липли к Ириелю, как мухи к ...хм...как пчелы к меду. Частенько они шумной толпой собирались возле домика, поджидая, когда темный эльф вернется со своих стрелковых упражнений. Колдуна, которому они своим щебетом мешали изучать артефакт, девицы дружно обозвали отцом "душки Левкиппа".
- За дверью жди! - рявкнул на нее Дитрих, понимая, что его Марта - просто клад по сравнению с этими..., - Левкипп, тьфу, Ириель, ты полагаешь, в здешней библиотеке можно найти что-то о Кубке?
- Я полагаю - отозвался тот, мыслями, судя по выражению лица, пребывая уже не совсем здесь и сейчас... - Что может стоит проштудировать фолианты связанные со Златокудрой... Может зацепка какая будет...
- Отлично, - не то чтоб фон Стован воодушевился, но всё не маяться и чахнуть над божественной посудиной - тогда я, пожалуй, пойду, прогуляюсь... Давно я книг не читал хороших...
- Запиши, что найдёшь, а то на твою память полагаться...
- Развлекайся, сын мой, - язвительно пожелал некромант, покидая хибару и успев услышать, уже закрывая дверь нечто вроде "...тент""

совместно с Момусом

Дверь распахнулась и изумлённому (а затем и испуганному взору Эфры) предстал сначала здоровенный зверь не то лев, не то тигр, который воистину с королевским величием, внес свою тушу в, сразу ставшую маленькой, каюту, зевнул и улёгся, обжегши девушку взглядом желтых глаз, а затем некто, в ком принцесса не с первого взгляда опознала свою похитительницу Сураж.
Исчезли ворохи цветных цыганских юбок, залихватская косынка... даже смоляные кудри исчезли.
Хрупкая точёная фигурка, коротко подстриженные русые волосы... на миг возникло ощущение некоего кривого зеркала, в которое засмотрелась несостоявшаяся жена Эрдара. Разве что формы принцессы были чуть пышнее, а вот облачение вошедшей, ну просто казалось один в один...
Ну и сабля в руках "отражения" разбивала хрупкую кратковременную иллюзию.
- Познакомься, это Мауро, мой лигр - пиратка, присев рядом со зверем, почесала ему за ухом.
Лигр, точно гигантский котёнок запрокинул башку, блаженно жмурясь.
- Будешь себя хорошо вести - он тебя не тронет. Будешь вести себя плохо... - Сураж улыбнулась - Сама понимаешь.
Эфра поджала под себя ноги, точно была бритоголовым монахом с Ками. И нацепила на лицо маску понадменнее.
- Видишь, Мауро - пожаловалась похитительница зверю - Я о ней тебе говорила. Девочка смелая, но глупая - думает,что меня впечатлит её гордый нрав и стойкость.
Она поднялась и приблизилась к Эфре, оценивающе оглядывая новый наряд пленницы.
- На тебе слишком много надето... мне не нравится.
Сабля аккуратно посрезала петли колета, так что тот распахнулся.
- Снимай.
Принцесса запахнула колет обратно и отрицательно покачала головой.
- Можешь хоть зверю своему скормить, хоть на куски порезать...Но либо ты относишься ко мне уважительно, либо я вскрою вены...А если учесть, что я нужна тебе живой...
- Ты слишком много болтаешь и слишком много о себе мнишь - Сураж звонко расхохаталась - Тебя когда-нибудь резали на куски, девочка?
- Нет, - честно ответила Эфра.
- Удовольствия очень мало, сейчас покажу. Мауро, откуси ей мизинец на левой руке.
Зверь, фыркнув поднялся и как-то очень осознанно, что говорило о магической дрессуре, надвинулся на пленницу.
- Отравится, - самым равнодушным тоном, на какой была способна в данной ситуации, сообщила принцесса.
- Посмотрим - Сураж продолжала улыбаться.
Огромная пасть зверя распахнулась, в ней могла поместитьтся кажется вся Эфра.
- Оттопырь мизинец, и мы посмотрим как отравится Мауро.
Вздохнув, Эфра стянула с себя колет и кинула его в морду зверюге.
- Умничка. Теперь сапоги.
- Что еще? - осведомилась Эфра, - огласи весь список, сразу уж.
- Джамаль!
На окрик пиратки в каюту заглянул молодой человек, явно с Мутлука.
- Да, госпожа?
- Принеси мой кнут и пусть двое спустятся и подержат эту маленькую дикарку.
Через некоторое время в каюте стало совсем тесно. Двое здоровенных матросов - один пламенно-рыжий, заросший бородой и со шрамом через всё лицо, другой смуглый, бритый и в татуировках, с кольцом в носу, точно у племенного быка, подхватили сопротивляющуюся, но совершенно обречённо принцессу, порвали на спине рубашку и точно растянули на просушку.
- Можешь кричать, будет легче. - в голосе Сураж слышался даже намёк на заботу. - Запомни, за дерзость, за неподчинение, за провинность с тобой будет происходить тоже, что и сейчас. Потому - хорошенько запомни ощущения, не думаю, что они тебе сильно понравятся. Что-нибудь скажешь, перед поркой?
- Что тебе от меня надо? - голос Эфры был тихим и умоляющим.
- Значит, ничего - Морская Волчица ухмыльнулась так, что державшие пленницу пираты слегка вздрогнули.
Кнут со свистом рассек воздух и впился в кожу своим кровавым поцелуем.
Эфра прикусила губу, не желая доставлять удовольствие своим мучителям. И принялась вспоминать все военные песни, которые знала. Ей всегда удавалось подавить в себе злость, если звучали марши. Надеялась она таким образом приглушить и боль. Дочь варгасского короля не должна показывать слабости - так ее учили с детства.
Вот только кнутом никто и никогда не порол... На четвёртом ударе не помогла и прокушенная до крови губа - каюту огласил крик.
А еще Эфру учили, что иногда надо уступать в малом, чтобы получить большее. Она дернулась в последний раз и тихо спросила:
- Чего ты хочешь?
- Люблю я этот звук - вникуда сообщила Сураж. - Так что не искушай меня пытаться услышать его вновь и вновь. Пошли вон...
Подчинённые испарились снегом под солнцем. Эфра мешком осела на пол.
Мучительница присела рядом с жертвой, поглаживая тёплой ладошкой короткие волосы принцессы:
- Я знаю, ты хочешь меня убить... Даже нет, жестоко убить... и чтоб перед этим, я ползала в ногах и молила о пощаде, а ты бы смеялась мне в лицо...Ты даже не представляешь, насколько мы похожи.
Она наклонилась и поцеловала девушку в уголок рта.
- Я пришлю тебе ту одежду, которая на мой взгляд, подойдёт тебе лучше. В следующий раз ты встретишь меня в ней.
Сураж поднялась на ноги и уже выходя из каюты, кинула через плечо
- Не советую вскрывать вены - пожалеешь. А лекарь - подойдёт через некоторое время, чтобы ты прониклась ощущениями... и урок был более полноценным...
Дождавшись, когда пиратка выйдет, Эфра легла на пол и тихо расплакалась. Отчаяние. Злость. И полная безнадежность...

В полуразгромленной библиотеке Хиоса Дитрих первым делом отправился в отдел богословских книг. Без особой, впрочем, надежды, взял несколько толстенных фолиантов и книгу Альверина Трезвомыслящего "Кихви - богиня благостная или наказующуая?", на форзаце которой стояла печать цензуры "Одобрено к чтению". Скинул с запыленного стола кипу разрозненных листов, из которых предварительно выбрал те, что были почище,и с тяжелым вздохом открыл первую книгу. Спустя довольно продолжительное время пожелавшему подойти к некроманту пришлось бы штурмовать бастионы книг, а сам фон Стован исписал довольно-таки внушительное количество листов бумаги и на достигнутом останавливаться не собирался. Полузабытое ощущение упоения от работы с книгами, которое охватывало тогда еще молодого аспиранта Дитриха, вернулось и сейчас. Тем паче, что у колдуна появились кое-какие идеи. Так, когда он перечитывал предания о сотворении мира, ему сразу бросилась строчка "Кихви стала покровительницей женщин, домашнего очага, сельского хозяйства. Её статуи стояли во всех деревнях и многих городах, ей носили цветы, пищу, украшения, чтобы получить хороший урожай, благословить брак, и просить милости для себя и своих близких." В то время как Далаара называли Небесным Отцом. Как получилось так, что воинственного бога теперь упоминают лишь в клятвах, а златовласая своей нежной ручкой вершит судьбы мира? Хм, покровительница брака...Занятно...А ведь прекрасная богиня все свои деяния вершит через призму слияния мужского и женского начала...Даже создав Сиддхаю, она дала ей Сиддхе...Каждой мантихоре - по две полоски...Что если и к Кубку она применила такой же подход? Никогда не знаешь, что замыслила девица, а если она еще и богиня...

Дитрих вздохнул и подтянул поближе к себе другую книгу, выпущенную накануне войны. Хеттанауи, верховная жрица степного храма, написала довольно-таки толстую книгу, называющуюся с богословской выспренностью "Дар Благословенный". Некромант заинтересовался. Если это не о Кубке - он был готов съесть собственный сапог. И действительно, это было крайне захватывающее чтение. Чего только не выбросила на землю златовласая неряха - браслет, кольцо, прядь волос, лента, покрывало на голову, гребень...И все артефакты хранились в храмах. Кубку было уделено несколько строк - стихотворное пророчество и скупое толкование - видимо, нужны мужчина и женщина. Возможно, и не нужны. Возможно, Кубок позволит сделать то-то, а быть может, - вот это... С тоской глянув на исписанные листы, некромант вышел с книгой жрицы на улицу. Снова били в набат - не иначе варгассцы предприняли очередную атаку на твердыню. Но привыкший за время пребывания в Хиосе к тревогам колдун не обратил на это внимания.

Все же Эфра хоть немного, но смогла отомстить своей похитительнице. То ли лекарь у Сураж был недостаточно искусен в своем ремесле, то ли сказалось нервное потрясение последних дней, но избитая принцесса слегла в горячке. Рубцы от кнута воспалились и болели, Эфру бросало то в холод, то в жар, она впадала в забытье. Изредка выныривая из тяжелого дурмана горячечного бреда, в котором кого-то звала, о чем-то просила, принцесса думала о том, как ей быть дальше. Её дрессировали. Как зверя для королевского цирка - кнутом и пряником. Пряников, правда, Её Высочеству никто даже издали ещё не показал...Но, тем не менее, все было именно так - Сураж ее воспитывала. Для чего и зачем - Эфре не хотелось думать. Выжить, сбежать, вернуться домой (да хотя бы обратно в резиденцию короля Диндара) - вот что было первоочередной задачей. Так может быть, стоит притвориться сломленной? Последняя здравая мысль мелькнула и задержалась в памяти, перед тем как принцессу снова накрыла темная пелена бреда, сквозь который она изредка слышала голоса лекаря - спокойный и чуть утомленный, и Сураж - гневный, что-то требующий.
- ...слишком хрупкая, ослабленная...- лекарь.
- ...раздери...чтобы на ногах стояла....- Сураж.
Шум моря. Поскрипывание бортов. Голоса пиратов. И снова туман заволакивает сознание....

Одновременно, ну или почти одновременно с отъездом на фронт госпожи королевского мага (судя по проводам кронлинцы уповали на известную взбалмошностью и, вместе с тем, суровостью ведьму больше, нежели на даже Его Высочество), произошли несколько событий, явно свидетельствующие о верчении, пусть и неторопливом колеса истории.
Во-первых, с гораздо меньшей помпезностью, разные ворота Кронлина покинуло несколько групп, каждая из которых гордо несла штандарт Рэйлии. В каждой такой группе ехала точная копия госпожи королевского мага. Воистину - настоящее творение искусства. Над созданием копий потрудились умы и руки выдающихся людей королевства; главный консультант дипкорпуса по вопросам некромантии (читай карманный некромант Неймура: что дозволено канцлеру - не дозволено практикующему магу) ван Дер Хоффен, обаятельный располагающий к себе толстячок, с немного застенчивой улыбкой поднял несколько умертвий (в прекрасном состоянии) фигурой, чертами и цветом волос сходных с Рэйлией; Кирин Арлор, ради такого дела выбравшийся в столицу и приложивший все свои знания, для магической маскировки и консервации (от того на лже-ведьмах было несколько больше украшений чем позволял себе оригинал); наконец мастер Вузли - первый кукольник королевства загримировавший копии так, что не отличить (о тяготах некоторых моментов, связанных с исправлениями лиц мастер тактично и скромно умолчал).
- Как думаете клюнут? - поинтересовался Неймур у любующегося делом рук своих Арлора (собственно и поведавшего лорд-канцлеру рассказ Виорики о тяготах плена и возвращения)
- Время покажет - отозвался тот...
Время показало, что - да. И хоть часть лже-групп просто сгинула в нетях, три из них сделали своё дело, попали в плен к варгасским разведчикам, были пренаправлены пред ясные очи командования, где и осели пыльными грязными кучами, под брань и взыскания.
Во-вторых, на тот момент у Неймура состоялся крайне занимательный разговор с первым в истории полномочным послом орков в Аридии - Дунгаром Огом. Кулаки хранителей кордонов, обожравшись грибов-акасса, объявили Ога новым Вождём и под его эгидой, развязав скоротечную гражданскую войну, свергли и на куски порезали и Врагара и сына его Узуна. На совете Хранителей Кордонов, ставших по совместительству военными вождями-совободителями, было решено инициативу воинов поддержать и таки оставить Дунгара Ога повелителем орков, но тот благоразумно отказался и подсунул в Вожди некую Шайсу, дочь Хыыра , имевшую говорящее за себя прозвище - Бесноватая и замечательную тем, что в венах её текла кровь Первого Кузнеца, выковавшего этот причудливый мир.
- Нами что, баба верховодить будет!? - вожди орали в голос
- Да и покласть — уверенно отвечал Дунгар Ог. - Обуздать проще будет и нам грызни меньше.
После чего, ничтоже сумнящеся напоил всех сотоварищей, спровоцировал драку (проявив неоркскую хитрость и изворотливость), которая закончилась жуткой резнёй, в которой вожди попереубивали друг-друга.
Шайса, даром что бесноватая, угомонила заигрывания варгасских посланцев требованием помочь оркам в войне с вампирами. Ни сил, ни особого желания на такую экспанстию у Варгасса не было. И вот Дунгар Ог предстал пред очи Неймура с невероятнейшим предложением — орки получают статус нома, входят в состав Аридии, и за это обязуются соблюдать аридийские законы. А взамен получают независимость от кабального и не очень выгодногот контракта с упырями, а то и вообще войну против оных, где-нибудь в будущем. И лорд-канцлер склонялся склонить Диндара к положительному ответу.
В-третьих, Угдай согласился на посылы тех же варгассцев и уже воины его вострили сабли, когда зарубивший Тохто-мергена Сурбай, решил, что и для двоих степь тесна, чужими руками отравил Угдая (с несчастного отравителя живьём содрали кожу), а после разгромил армии его отпрысков, которых насчиталось не меньше пяти. Но Далаар видимо сжалился над Аридией, потому как и сам Сурбай получил в бою ранение стрелой в бок и по истечении нескольких дней (примерно в тот момент, когда отряд Босеана встретил на дороге Рэйлию), не взирая на старания шаманов ушёл пасти небесные табуны. Степь, Великая Степь осталась и без гурхана, которым так и не успел стать Сурбай и вообще без ханов, что породило вакханалию мелких войн, временных союзов, предательств, ханств однодневок и тому подобной смуты.
Варгассцы плюнули (фигурально) и покинули пределы степи (реально).
Было правда в четвёртых — армия и вся страна в целом раскололась на два незримых лагеря — лассалистов и наварристов. Первые утверждали что, несдержанность, заносчивость, тупость, наконец, Наварры, которому захотелось подвигов, не только погубило часть армии, но и привело к печальным последствиям в виде стояния под Урмом. С другой стороны Лассаля упрекали в трусости, неорганизованности и сведении личных счётов.
- Ваш, Наварра, должен был отступить, а не ввязываться в свару!
- Это ваш Лассаль должен был идти не со скоростью улитки в патоке!
Очём говорить, если сенешаль Келадан, сам воин, сражавшийся с Диндаром и соответственно с Лассалем орал на Неймура:
- Что ты понимаешь! Каралис полез на рожон! А Наварра — это его злой гений! Не может сын лесоруба...
- Это ты про Каралиса, который был военным губернатором Прикрета — ледянм тоном, само спокойствие, вопрошал лорд-канцлер. - Это он на рожон полез? Это Наварра, который свою горячностьт смиряет и идёт выполнять приказ, даже если он полный бред? Это тот сын лесоруба, который вашу сиятельную задницу вытаскивал из окружения в последних битвах войны?
Доходило до трагикомизма — четырнадцатилетний сын Каралиса (тоже Воймир) вызвал на дуэль младшего сына Сфорца, пятнадцатилетнего Фульвио, утверждавшего, что безумец барон со своим стремлением к славе, послужили причной гибели его отца. Секундантом Каралиса вызвался быть... старший сын Сфорца, известный наваррист, Джироламо.
Неймур дуэль запретил под страхом публичной порки, но она таки состоялась. Обошлось без жертв, зато спорщики решили, что рассудить их может только поле боя и неожиданно для всех, объединившись создали отряд Киндеркнехтов. В отряд вошли чада богатых купцов, обеденевших дворян, младшие и средние дети известных родов. Что невероятно, так это то, что в отряд шли и лассалисты и наварристы. Такое смешение объяснялось желанием одних отомстить за отцов, других, доказать свою правоту и всех вместе — послужить своей стране и исправить вред, нанесённый соответсвенно воззрениям сторон. Другой невероятностью, стало то, что во главе отряда выбрали девушку. Бастарда Наварры — Долорес. А предложил сию леди-воина, шестнадцати вёсен от роду — младший сын Наварры — Руис.
Ктиндеркнехты не дождалисьт благословения власть имущих. Они выступили за день до отряда Босеана. Ночью. Под своим собственным штандартом — феникс над скрещенными мечами на белом поле...

совместно с Момусом



Прощальные овации Кронлина (ей-ей, как заезжих музыкантов провожали) остались далеко позади. И лишь когда под копыта лошадей легло то, что помпезно называлось "главным королевским трактом", над головой Баярда, которому в силу его серьезности (после долгих препираний) было вручено персональное знамя Рэйлии (черный ворон в лапах держит меч, поле зеленое, гордо развевается, отчего у ворона несколько удивленный вид), это самое знамя вспыхнуло и почти мгновенно сгорело. На яростные взгляды соратников, сопровождаемые не менее злобными вопросами, Рэйлия, с самой невинной улыбкой, капризным голосом придворной красавицы пояснила, что знамя было старым и потрепанным, а это её светлости недостойно. Все равно, что они подумают - но поднимать свой штандарт она не хотела. Ни к чему привлекать лишнее внимание, придворного мага все равно знают в лицо...К тому же, эта мелкая пакость подняла настроение ей и испортит оное Неймуру. Чего бы он там не замышлял (версий было много и все они имели право на существование), ему придется считаться с мнением упрямой пешки...
- Ирис - после нескольких часов молчаливого путешествия Амаркорд сломался первым - А как ты у жрицы информацию вытянула?
- Это было довольно просто, милый. Начнём с того, что эта Вивианна красивая, но невероятно унылая стерва. Я не помню, чтоб жрицы Кихви давали обеты безбрачия. Бедняжке, видимо, не подфартило в детстве и она, повторюсь, не взирая на внешнюю привлекательность, вычеркнула себя из списка радующихся слиянию тел, - Ирис обожгла взглядом поочердно всех, включая Рэйлию. - Собственно, узнав, что Рэйли там не жалуют, я объявила себя, во-первых, сэром милостью Его Величества, крайне уважаемого господина в глазах Вивианны и во-вторых, несчастной племянницей нашей красотки вампирши...
Тут взгляд стал индивидуально-раздевающим, а бархатистости в хрипловатом голосе прибавилось.
- Ну и соответственно, злая и слабоадекватная тётка лишает меня возможности воспринять всю картину мира, а Его Величество, как раз по случаю дал задание относительно новостей от Златокудрой... Ну и помимо всего прочего, она оказывается любит поцелуи в плечо...Это вкратце...
Ирис собрала жатву восхищённо-недоверчивых взглядов и вырвалась чуть вперёд приблизившись к Босеану.
- Милый, ты так немногословен.. Что-то стряслось?
- Думаю, как попасть в Хиос - максимально нейтральным голосом, чтоб не дай Отец Волк не выдал (как волна дрожи и шерсть ставшая дыбом от модуляций голоса андрогина), отозвался тот.
- Ты такой умничка, - рука Ирис скользнула по плечу и в голосе её Полумрак отчётливо услышал ноты грусти...

Совместно с Леокатой.

Раду рассказ Ирис мимо ушей пропустил - его тревожила Рэйлия. С каждым днем она выглядела все более измученной и истощенной. Этот нелепый, невероятный для молодого вампира пост изнурял ее. Нахмурив брови, задумчиво пожевав губу, Раду подъехал ближе и тихо, зная, что его услышит лишь она, да, пожалуй, еще Босеан, сказал:
- Миледи, госпожа моя, позвольте спросить, - он помолчал мгновение и продолжил, - для чего вы дали обратить себя, если сейчас медленно умираете?
Рэйлия недоуменно, но без привычного раздражения и презрения, взглянула на вампира. Она действительно стремительно слабела день ко дню, но отчего-то протестовала против своей новой сущности, будто бы протест мог ей чем-то помочь.
- Госпожа моя, - продолжал Раду, - я не понимаю тех причин, что побуждают вас к посту, но призываю услышать меня и принять мое предложение совместной охоты. Ведь впереди нас ждет Хиос и я осмелюсь предположить, что вам, в преддверии новых неприятностей, лучше быть сильной, нежели истощенной и умирающей, - он бросил взгляд в сторону навострившего уши ликана, - вот и господин Босеан вам скажет тоже самое... Будьте благоразумны, миледи...

Рэйлия немного грустно улыбнулась и вздернула бровь.
- Благодарю за твою заботу, Раду.
Вампир был прав - лучше быть сильной и готовой ко всему, чем голодной и слабой. Но как переступить через ту часть себя, через те убеждения и привычки, что закладываются в детстве и даже на протяжении многих лет ревниво оберегаются строгим взглядом матери?

Впрочем, нет худа без добра - у голодающей Рэйлии невероятно обострился нюх и людей впереди она почувствовала первой.

Совместно с замечательной Леокатой

Лихорадка удушливыми волнами то накатывала на Эфру, то уходила отливом. Сколько так продолжалось - несчастная, измученная принцесса не знала. Но все имеет свой конец - и болезнь в том числе. И вот, в одно прекрасное, прохладное утро, наполненное шумом ветра и криком чаек, Её Высочество очнулась от того, что поняла - она хочет есть. Откинув заботливо подоткнутое кем-то теплое одеяло, Эфра попыталась встать, но ноги подкосились и принцесса рухнула обратно. Сочтя за лучшее вернуться на теплое ложе, она поплотнее закуталась и попыталась заснуть. Но, видимо, ей удалось выспаться на год вперед - сон ехидно хихикал и показывал кукиши, посылая вместо себя тревожные мысли. В основном Эфру тревожил извечный вопрос, на который безуспешно ищут ответ, наверное, с момента сотворения мира: "Что делать?" Ответ пришел почти сразу - ничего, но с подобным решением принцесса была категорически не согласна. "Как вы можете, Ваше Высочество, -укорила она себя, - так легко сдаваться?" "Так я и не сдаюсь, - тут же ответила самой себе, - я выигрываю время. Ну не верю я, что эта мерзкая Сураж устроила спектакль с похищением только для того, чтобы заняться моей дрессурой..."
Упомянутая "мерзкая Сураж" не заставила себя ждать, подтвердив справедливость присказки, что помянешь созданий Махалаат, а они уж и тут...
- Оклемалась? - Морская Волчица улыбалась так, что бросало в дрожь - Я переживала. Пришлось повесить того лекаря, что тебя сначала лечил, и найти нового.
Она прошла, стуча каблуками, и присела на ложе принцессы. Рука пиратки, маленькая, изящная, но с огрубевшей кожей и мозолями, легла на руку пленницы... погладила...
- Сейчас тебе принесут поесть. Но я не хочу, чтоб ты строила иллюзии относительно своей невероятной нужности. Я лечила тебя вовсе не потому, что ты наследница трона Варгасса или потому, что без тебя рухнет какой-то грандиозный план. Поверь мне, я умею выкручиваться из самых сложных ситуаций...
Тыльной стороной пальцев, Сураж провела по щеке Эфры, прикосновение было неожиданно ласковым и... приятным:
- Я сделала всё, чтоб тебя вылечить, потому что ты - моя. Захочу - убью, захочу - сделаю королевой Аридии. Чем скорее ты примешь это простое правило, тем проще тебе будет. Поняла?
Она неожиданно резко наклонилась и поцеловала принцессу.
Пахло ванилью и яблоками...губы её были тёплыми и чуть солоноватыми.
Похитительница встала и, уже выходя из комнаты, бросила так и не произнесшей ни слова девушке
- Моя. Запомни.

совместно с Момусом


Людей, что определил голос жажды Рэйлии, оказлось не очень много - беженцы из -под Урма. Две семьи на трёх телегах (Босеан так понял, что они все родственники). Голокожие опасливо косились на странноватый отряд и с явной неохотой позволили себя остановить и расспросить об обстановке в прифронтовой полосе. У этих же беженцев, поторговавшись, купили свинью.
После чего, когда отъехали подальше, Амаркорд, коротко переговорив с Полумраком, оттащил визжащее животное в придорожные кусты... Вернулся через некоторое время с бурдюком свежесцеженной крови.
- Миледи, задержитесь, будьте любезны - сын Волчьего Доминиона принял побулькивающую при тряске ношу - Остальные продолжайте движение, мы нагоним. Баярд в авангарде.
Невозмутимый охотник на вампиров кивнул. Ирис, иронично изогнув бровь, усмехнулась:
- Не задерживайтесь долго, милый. Я буду скучать... и ревновать...
Раду, судя по взгляду, - собирался делать нечто подобное (и второе - явно более активно, нежели первое), и вовсе не в отношении Босеана...
Когда отряд скрылся за ближайшим изгибом дороги, Полумрак молча протянул бурдюк ведьме:
- Пей, - в голосе не было и намёка на просьбу.
- Мне человеческая нужна сейчас, - буркнула Рэйлия, но, наткнувшись на взгляд ликана, обещавший невообразимые кары, взяла бурдюк. Вздохнула. Потрясла. Еще раз вздохнула. И сделала глоток. Бо, почуявший запах крови взбрыкнул и покосился лиловым глазом на хозяйку. Еще один глоток. В ушах зашумело, будто тысячи птиц разом расправили крылья. Приятное тепло, как после бокала хорошего вина, разлилось по телу ведьмы. Прояснившимся взглядом она посмотрела на Босеана...И медленно, благодарно улыбнулась:
- Благодарю, Босеан. Я пока ограничусь этим количеством...
- Ваша беда в том, миледи, что вы эгоистка - ...глаза в глаза...и под бронёй сдержанности, ликан казалось различал слабую, уставшую, точно птица после долгого перелёта, другую Рэйлию... - Всё что вы делаете, даже полезные и нужные вещи, вы делаете исключительно для себя и слишком подвержены эмоциям. Я понимаю, госпожа королевский маг, вам не очень приятно это слышать, но тем не менее. Когда вы становились вампиром - думали ли вы о своей матери, которая итак осталась без мужа?! Нет, конечно. Когда свергали Князя, что двигало вами, помимо честолюбия... Или когда теперь, вы пытаетесь себя угробить, есть ли вам дело до тех, кому вы не безразличны. И уж тем более до того, государства, которому вы служите. Умереть - это не значит исправить совершённые ошибки. Это трусливо уйти от ответсвенности. Жить - вот на что нужна истинная смелость, миледи. Сейчас я поеду вперёд и обещаю, даже не оглянусь. Вы вольны делать, что угодно. Но если через некоторое время присоединитесь к нам, то я буду считать это обещанием вести себя адекватно. И уверяю, многие будут рады тому, что вы присоединитесь...
Полумрак сухо кивнул и поворотив коня пустил того вскачь. Позади оставался неожиданный в морозном воздухе аромат магнолии - парфюм госпожи королевского мага...
Иногда стоит прислушаться к мнению другого...человека, пусть он даже - ликан. Рэйлия взвесила бурдюк в руке, подавила желание запустить его в спину Босеана (нельзя же терять реноме истеричной эгоистки) и допила остаток крови. Вышколенный иноходец не нуждался в понукании - достаточно было легкого похлопывания по шее, чтобы он догнал ликана.
- Не хочу, чтобы Неймур снял с вас шкуру, - просветила его Рэйлия, - вы будете плохо смотреться в виде коврика.
- Склонен довериться вашему мнению, миледи, в столь щепетильном вопросе - Босеан усмехнулся. - Обещаю, сделать всё от меня зависящее, чтобы вы не пожалели о данном решении.
Весь отряд поджидал за поворотом дороги. Первым кто их увидел, был, конечно, Раду, чей взгляд - смесь надежды, злости, ревности и уверенности в чём-то, явном лишь для него, пронзал воздух. На это взгляд буквально напоролся грудью Бо, к счастью не заметивший столь серъёзного, пусть и незримого препятствия. На лице Баярда, как обычно эмоций было как погосте - веселья; Ирис ехидно улыбалась... Что касается Амаркорда, тот, невзирая на мороз наигрывал на каком-тто странном инструменте и напевал, чем отчаянно напоминал степного улигерчи:
- Вдруг слышу за собою совы нежные «У-юй» —
У меня на душе стало веселее,
А-лай-лай-лай, стало веселее.*
(*©Les Pires)

совместно с Момусом.


- Нашёл чего-нибудь? - Ириель валялся на топчане и, судя по всему, изучал карту трещин потолка.
Голос тёмного эльфа был настолько тускл, что Дитрих даже почти пожалел сотоварища, на какой-то краткий миг.
Хиос был блокирован более чем основательно - не только войском. На все магические ухищрения аридийцев, Варгасс подыскал отличное средство. Казалось бы, чего проще - открывай порталы за городской стеной, перекидывай туда части и уже из крепости наноси удар по захватчикам. Ладно армии - продукты доставлять можно, оружие. Но... Зеркала из иммантина, блокирующие, а точнее поглащающие любые магические всплески извне, свели на нет всё то, преимущество, которым так гордились аридийцы.
По пьяни лже-Левкипп проговорился, что когда добудут Кубок, они должны были связаться с бен Хананом, но проклятый иммантин (добываемый кстати на Альваре - ирония судьбы) разрушил такой замечательный план. Как и что-то ещё, о факте наличия чего Дитрих догадывался, но не более того - здесь уста Ириеля закрывала печать молчания, не поддающаяся никаким возлияниям.
- Нашел, - книга полетела в Ириеля, - возблагодарим амбиицозную жрицу Кихви, пожелавшую увековечить себя в этом труде. Жаль, что Златовласая упражняется стихотворчеством.
- Жаль - тёмный эльф поймал необычный снаряд, однако проявлять бурные восторги не спешил. - Дитрих, у нас есть ещё вино?
- Нет, - некромант скрестил руки на груди, - и не будет. Если тебя мучает похмелье, могу предложить другой, не менее эффективный, способ выхода из него. Я даже не поленюсь взять ведро и сходить к колодцу ради удовольствия облить тебя ледяной водой... Соберись, рохля. Тебе еще предстоит разгадать загадку вашей любимой эльфячьей богини...Мне без тебя не справится, - голос Дитриха был медоточив, но ехидное выражение лица укрепляло в мысли, что он издевается, - я ведь всего лишь тупой некромант. О, я понял...Ты, наверное, читать не умеешь и стесняешься в этом признаться...
- Ну хотя бы часть истины в твоих словах есть - процедил посланец бен Ханана - то что ты тупой... Мне нужно связаться с Одноруким, но для этого надо выйти или за стены в поле или в море - за линию кораблей с иммантиновыми отражателями.А пока... Знаешь, Дитрих... иногда бывает такое состояние, когда нужно довериться плавному течению бытия... Потому что оно не бывает бесконечным, застой заканчивается и тогда... можно жестоко поубиватьвсех, кто тебя раздражал.Пошли найдём выпивку...
В дверь постучали.
Вообще вынужденное проживание в Хиоссе привело сотоварищей к тому, что халабуду, в которой они скрывались первое время, надо приводить в нечто, что можно будет назвать порядком - так появились деревянные щиты на окнах; дверь - некогда похоже выломанная не меньше чем стадом быков рвавшихся на волю; так был прочищен дымоход, появились свечи и одеяла...
И вот в эту новую дверь, сперва ударили громко и требовательно, а потом заколотили, точно афари в свои там-тамы на каком-нибудь празднике.

- Ну, и кого принесла нелегкая? - осведомился некромант, не собираясь помогать Ириелю с поиками спиртного, - прошу вас, люди добрые, входите...
Возникшие на пороге люди, мало были похожи на добрых... даже и не претендовали. Чёрные плащи - гвардия Хиосса, во время войны несшая ещё и охрану безопасности внутри города.
- Именем короны и по личному распоряжению губернатора Мардаля, Левкипп из Трезены, вы арестованы по подозрению в шпионаже в пользу Варгасса. Вы пойдёте с нами миром или силой? Вы кстати тоже - тот, что видимо был главным окинул взором фон Стованна, решив, что от греха подальше стоит взять обоих.
- Как вас зовут юноша - Ириель воззрился на говорившего столь знакомым некроманту ледяным взглядом (под стать ледяному же тону)
- Макс Астик, сержант гвардии Хиосса, но это не имеет отношения к моему вопросу
Некромант с интересом рассматривал вошедших. В последний раз его пытались арестовать после той памятной войны с эльфами. Из стражников получились чудные зомби, исполнительные и молчаливые. В принципе, убей сейчас эльф этих - их можно было бы поднять и никто б и не понял, что стражники находятся на несколько ином плане бытия.
- У нас есть приказ взять вас живыми или мёртвыми. - просветил сержант Макс, видимо интуитивно подозревая о направлении размышлений фон Стована. - Так что в ваших интересах не оказывать сопротивления власти.
- Ладно. Идём - лже-Левкипп что-то видимо просчитал и мрачно кивнул. - Вещи можно взять?
- Идем, - согласился фон Стован, - только вот...Я книжицу божественную возьму, не возражаете, сержант? Старому больному человеку пора думать о вечном. О Селении Душ, например...
- Всё кроме оружия и вещей имеющих отношение к магии... в небольшом количестве - сержант похоже был рад возможности не вступать в бой и решил пойти на компромисс.
- Вы так безгранично любезны, - некромант раскланялся, как на королевском приеме, едва заметным знаком показывая Ириелю, что если он желает сделать из солдат фарш, то пусть оставит хоть что-то, из чего потом можно будет слепить умертвий.
Перехватив взгляд и жест некроманта, тёмный эльф чуть заметно дёрнул головой и быстро кивнул в сторону двери
После чего первый двинулся к выходу, скрестив руки за спиной.

Урм, что под Хиосом, уже был рядом - нескончаемой вереницей тянулись беженцы со своим нехитрым скарбом, некоторые узнавали королевского мага и призывали на голову несчастной Рэйлии благословления богов, заставляя, по традиции, отдариваться золотым. Последнюю остановку перед Хиосом они сделали в придорожной таверне, носящей гордое название "Замок Охотника". Как заметил Раду, в ходе путешествия научившийся язвить, сие питейное заведение следовало назвать "Сараем", а еще лучше - "Хлевом". Хозяин "Хлева-Замка", худощавый и изможденный, попытался было заикнуться, что ни комнат, ни вина, ни еды нет, но блеснувший в тусклом свечном свете перстень королевского мага, усиленный золотой монетой и обещанием сделать магическое освещение, позволяющее выгодать на свечах, сделал свое дело - нашлась и комната (одна, но зато большая), и плохое вино, и даже пшеничная каша. Хорошо, что догадались поохотиться по дороге - козу, которую Босеан вез позади себя, трактирщик обещал подать вскорости.

Оставив соратников утолять первый голод кашей, Рэйлия тихо вышла из таверны. Как ни трудно было признаваться - ей нужна была кровь человека, чтобы быстро вернуть силы. Подходящая кандидатура была найдена быстро - дюжий, молодой конюх (такого бы - да в гвардию) безмятежно спал на соломе, чуть поодаль от лошадей. Магичка бесшумно подошла к нему, раздумывая, с чего лучше начать? Разбудить его? Ор поднимет...Нет, пожалуй, пусть лучше спит...Налонившись над юношей, ведьма быстро пробежалась пальцами по воздуху, будто бы играя гамму на клавесине. "Сновидец"- заклинание друидов, усиливающее сон, делающее его практически беспробудным, сработало и на этот раз. Конюх пошлепал губами, пробормотал что-то невнятное и повернулся на бок, подчиняясь чужой воле, управляющей его телом...

...Когда ведьма через некоторое время вернулась в таверну, лишь двое поняли, где она была - Баярд и Раду. Но первый был привычно невозмутим. Второй тревожно посмотрел на предмет воздыхания и поспешно убежал, извинившись. Рэйлия усмехнулась - пошел проверять, замела ли она следы...Беспокойства этот вопрос не стоил - она не стала кусать юношу, дабы не привлекать внимание, а перерезала его же собственным ножом его же запястья. Выглядело это все, как картина самоубийства.

Магичка уселась на стул, который Амаркорд выдернул для нее из-под какого-то бедолаги, и сказала:
- Урм близок. Простите, что посвящаю вас в дела государства, но...Лассаль - тупой, самовлюбленный индюк, который способен проиграть войну, даже имея в наличии божественную дружину Далаара... Наварра погиб, если то, что я узнала от трактирщика - верно. С ним погиб и Кровавый Барон, мой отец, - голос не дрогнул, лишь брови резко сошлись на переносице, - из тех, кто может возглавить армию, там остались лишь Генри Стэнхоуп, которому король недавно пожаловал графство, и Сэмиус фон Вальдбург. Из магов, подчеркиваю, магов, а не адептов, за участие в войне которых надо спустить шкуру с принца, сделать что-то сможет, пожалуй, лишь Тамзин Мерчант, и то потому, что ей плевать на стихии... Для чего я вам это рассказываю? - Рэйлия усмехнулась, - нам нужно решить, как мы попадем в Хиос...и стоит ли нам появляться по Урмом?

Посмотрев на ошарашенных ее поведением сотоварищей (за время пути она не давала им повода усомниться в своей капризности и истеричности), она улыбнулась и добавила:
- Не смотрите на меня так. Даже я иногда бываю уравновешенно-дружелюбной, хоть в это и трудно поверить...

Вино было кислым. И разбавленным. Одним словом - дрянь было вино. Потому Босеан предпочёл воду.
За всю поездку, оказавшуюся на диво спокойной - отрешись от того, что зима, так и вообще прогулка - он уже не раз и не два прикидывал варианты попадания в достославный осаждённый город. Возможно у Рэйлии уже тоже был готовый план и вся эта словесная прелюдия, лишь повод его огласить. Она вообще изменилась - по прежнему могла сорваться, по прежнему чудила, так что даже Баярд порой выражался вполголоса. Но точно под слонм гноя в ране, нарастает здоровая плоть, так и дух магички казалось выпрямлялся, поднимался с колен, отряхивая с себя вериги жалости к себе. Рэйлия похоже перековывала, если не ковала по новой себя саму - и из-под молотов, незримых ни единому глазу, разве что зоркому оку Отца Волка, рождалась несгибаемая основа, с блеском серебра и прочностью адаманта...
- Простите, что со свойственной вашему покорному слуге грубостью и неучтивостью, выражаю своё мнение, но сперва мы появимся в Урме. И появимся с помпой, госпожа королевский маг. Под вашим штандартом. Я помню, что старый вы сожгли не дрогнувшей рукой, но уверяю вас, это мы исправим - Босеан усмехнулся.
- Виконт прав, миледи - Амаркорд, само дружелюбие и лучезарность улыбки, от которой ощутимо становилось теплее - С одной стороны такое появление крайне нужно армии - пусть знают, что никто о них не забыл и их дело - самое главное. Во-вторых, Лассаль более чем осторожен и такое появление, готов поставить второй глаз, спровоцирует его, как минимум на приглашение вас в гости...
- Слепой, ты будешь ещё сексуальнее, дорогой - хрипловатый низкий голос андрогина, вновь заставил всех (возможно даже королевского мага, в чём бы она не призналась даже себе) ощутить жар от крови скорее побежавшей по венам. - Но сути это не меняет. В Урме, куда прроще будет решить, как попасть в Хиос. И потом там столько офицеров, ах это право моя слабость.
Почему-то Босеану показалось, что шутка (если это была шутка) предназначена в первую очередь для него...
- Доедаем и спать - распорядился Полумрак. - Мне не очень нравится взгляд трактирщика... Раду дежурит первым, потом я, потом Баярд. Амаркорд последний. Да и Раду, подъём на час раньше остальных - фехтование...
За дни проведённые в дороге, Полумрак старался выполнять данное обещание. Утро отряда начиналось одиноково - звон клинков и команды-наставления ликана в отношении вампира.

Посты, которые выставлял Босеан, нужны были скорее для поддержания дисциплины - ни она, ни Раду все равно спать не умели. И если вампир уже выработал привычку дремать, чтобы не отличаться от людей, то Рэйлия маялась ночами, изобретая способы занять себя: то упражнялась в магии друидов, то писала что-то, то приноравливалась в своим новым возможностям: каждый из отряда, по очереди, и уже ни раз сообщил ей, что она слишком быстро двигается или слишком легко поднимает тяжелую ношу...Её не научили, что значит - быть вампиром. И этому она училась сама. Ну, и конечно, каждое утро она была неизменным зрителем уроков фехтования. В присутствии ведьмы, Раду из кожи вон лез, стараясь произвести впечатление и не подозревая, что это заговор (Босеана определенно надо сосватать для дипломатического корпуса).

Вот и сейчас, уже традиционно, не спалось. Пока остальные сладко посапывали, Рэйлия устроилась на подоконнике, со стаканом вина в руке. Пить она его не собиралась. Задумчиво покрутив емкость с жидкостью, посмотрев на просвет, она изящно, точно находилась за столом короля, перехватила стакан и приподняла с улыбкой, точно отвечая на здравницу. Понюхала жидкость. Проворчала что-то под нос и, перехватив сонный, но уже заинтересованный взгляд Ирис, приложила палец к губам, призывая к молчанию. Вино было вылито за окно, стакан полетел куда-то во тьму.

Утро снова началось со звона клинков...и воплей трактирщика.
- Мои куры! Боги, мои куры! Что с вами, мои лапушки-и! Ох, и как же я без вас буду!
Между отрабатывавшими какой-то прием фехтовальщиками (мужчины еле успели отскочить, чтобы пропустить) на приличной скорости пробежал трактирщик, размахивая курами. Ведьма навострила уши.
- Марго! - кричал несчастный хозяин постоялого двора, - от горе-то. Погреблись наши лапушки на заднем дворе, да сдохли. Таперича и на суп нельзя-а ну как поветрие какое...
Магичка хлопнула себя ладонью по лбу - она забыла,что у трактирщика были птицы. Хотя, с другой стороны, это говорило о том, что ее эксперимент удался... Ободряюще улыбнувшись Раду, она поднялась с поленницы, на которой восседала, и отправилась будить Баярда. Из всех присутствующих только он состязался с ней в силе и скорости реакции и потому был удостоен чести быть спарринг-партнером госпожи королевского мага.

К полудню вся компания была уже на тракте. Ехали не спешно: Раду, на щеке которого медленно затягивался порез от клинка Босеана, с интересом слушал Амаркорда, громогласно рассказывавшего очередную байку. Ирис была мрачна и задумчива, искоса поглядывала на Рэйлию. Сама же магичка, с легкой, отстраненной улыбкой на губах, возрождала в памяти забытые техники еще одного малоизвестного направления магии - зеленой магии дриад...

- ...и я говорю ей: "Миледи, вы очаровательны, но я - увы - настолько пьян..." - Амаркорд продолжал что-то вещать, но Раду его уже не слушал. Пребывание с этими людьми...и не только людьми...заставляло его задуматься о себе. Слова госпожи Алии, будто случайно брошенные: "Ну вот и замечательно, что ты ничего не помнишь", вызывали смутное беспокойство. Он не помнил прошлого и до недавнего времени его это не тревожило. Но Рэйлия...Встреча с ней перевернула всю его жизнь. И начали приходить воспоминания. Смутные, почти неразличимые образы. Имена. Утром, когда Босеан учил его, в общем-то не сложному, финту, Раду неожиданно понял, что знает его. Что его когда-то уже учили этому. А сейчас, слушая рассказ оборотня, до вампира дошло, что он мурлычет себе под нос мелодию эльсы. Осознание принесло картинку - он кружит какую-то даму в танце. Личность дамы осталась невыясненной, как, впрочем, и местонахождение бальной залы.

Он напряг память, пытаясь вспомнить еще хоть что-то, но образы, точно испугавшись, рассеялись. Осталось лишь смутное ощущение, что он чувствует аромат духов той дамы - легкий, лиственный...как у дриады...

В военный лагерь под Урмом они въехали с максимально возможным шиком. Начать с того, что у всех в перемётных сумах, нашлись одинаковые плащи зелёного цвета (в том числе один запасной для госпожи королевского мага), а кроме того из недр, воистину бездонной амаркордовской - ещё и штандарт Рэйлии. У последней, судя по взгляду, руки чесались проделать тот же трюк, что и с первым, но перехватив ледяной взгляд Босеана, (и видимо решив не создавать ненужного конфликта), воплощено данное желание в жизнь не было.
Отряд довольно ловко взял госпожу мага в "коробочку", так что справа оказался Баярд, индиферентный как всегда, да бликующий своими щитками; слева - Амаркорд, а задом госпожи... крупом Бо, выпала честь любоваться Раду. Впереди ехал Босеан, а чуть за ним, разбавляя картину плотного мужского окружения ведьмы - Ирис.
При этом андрогин умудрялась и расточать обаяние вкупе с призывными взглядами и зорко общаривать местность и лица.
Миновав караулы, где подорожные Неймура и королевские печати отворили и проходы и похоже, сердца, кортеж проследовал прямо к шатру Лассаля, который будучи упреждённым о гостях, величаво выплыл из него в окружении высших офицеров, уже облачённый в доспех командующего.
- Приветствую, госпожа д`Рейвен. Счастлив видеть вас в здравии... Честно говоря тут распространялась информация, что вы в плену...
Никакая военная дисциплина не способна уничтожить слухи в большом скоплении людей. Следуя в Урм, отряд волей-неволей приобщался ко всем сплетням и домыслам, развозимых из фронтовой зоны беженцами. Самые популярные - смерть Наварры (что впрочем было недалеко от истины - герцог одной ногой уже пребывал в мире ином и адьютанты шёпотом сочувствовали Далаару, поелику упрямец Наварра, мог навалять и богу) и пленение госпожи королевского мага (месть обозлённого варгасского командования за лже-Рэйлий).

- Слухи о моем пленении весьма преувеличены, - просветила Рэйлия, милостиво позволив одному из офицеров помочь ей спешиться, - впрочем, как и всегда. Счастлива видеть вас, господа, в добром здравии и боевом настроении. Лассаль, вам невероятно к лицу эти доспехи. Жаль, что я не вижу на них следов битвы. Стэнхоуп, - рука протянута для поцелуя, - неужели это вы? Вас красит этот новый шрам на щеке. Господа, пропустите мистрис Мерчант! Тамзин, наслышана о твоих подвигах...

Светская жизнь не утомляла магичку. Сейчас она чувствовала себя в своей стихии - для каждого нашлись и колкость, и доброе слово. Она успевала выхватывать из отрывочных фраз знания и складывать их в целостную картину. Наварра пока жив...Отлично, жаль потерять этого хамоватого, но такого галантного мерзавца (бал...она тоскливо стоит на своем посту - за спиной короля...щелчок каблуками..."миледи, всего один танец...уверяю вас, за это время никто не нашлет на Его Величество мужское бессилие.."). За его жизнь побороться стоит...Отец погиб... Что ж, для траура еще будет время...Эрдар все еще нездоров (не иначе, за юбкой увивается, кобелина)...

Краем глаза отметила, что для нее и ее свиты ставят шатры и водружают знамя - жди ночью гостей...

Темные ветви деревьев, больше похожие на скрюченные длинные пальца, пытливо цеплялись за волосы и за одежду, щекотали лицо, и связывали по рукам. Невысокие кустарники кандалами оковывали ноги и рвали одежду, трава под ногами напоминала скользкое желе, болото, но совсем не ту зеленую траву, какой она является днем. Пронзительный ветер пробирал до костей, забирался за шиворот, змейкой струился по позвоночнику и не давал дышать, а голоса природы ночью казались не таким уж добрыми и приветливыми. Страшные были эти голоса, чужие.
Маленькая рыжеволосая девочка, стуча зубами и путаясь в своих ногах, отчаянно боролась с чувством собственной гордости и с куда как более сильным чувством собственного страха. Она ни за что не хотела проигрывать брату в таком шуточном и таком несущественном споре. Она тоже была сильная и храбрая, как и он, поэтому спряталась под ближайшим к изгороди кустом и старалась, по крайней мере, не стучать зубами. Она - не трусиха, девочка хотела доказать это абсолютно точно. Она обязательно найдет все, как было условлено, она – храбрая.
Надрывный крик птицы над самым ухом прозвучал звоном колокола в головы, шелест листвы от взмаха крыльев – сходящей лавиной, удаляющееся карканье – зловещим эхом звучало в ушах и девочка приняла по-настоящему мужественное решение – смириться с братом и возвращаться.
Рыжеволосая малышка аккуратно ступала по темной дороге и уже почти добралась до изгороди, когда крик повторился. Даже не крик – стон, приглушенный хрип, слабый возглас – что угодно, но раздавался он со стороны ее родного дома.
Небольшой щели в изгороди хватило ровно для того, чтобы приникнуть к ней одним глазам и вглядеться в полную темноту.
Из ее родного дома доносился шум. Этот шум был не криком, не возгласом, не предостережением – но шум суетный и нервный, вопрошающий и отчаянный. В одном из окон раскачивалась на ветру открытая створка, чуть-чуть скрипели ступени под выбегающим из дома братом, совершенно неслышно скользила по участку неуловимая тень. Девочка сжала кулачки, но тут же закрыла ладошками рот, увидев оседающего на землю брата. Она ему так и не успела сказать, что струсила и так ничего и не нашла по эту сторону от дома. В доме было тихо.
В последний момент тень обернулась, обводя пристальным взглядом участок. Девочка не видела ее лица, не видела ее глаз, но она заметила отражающиеся в лунном свете язычки пламени на ее волосах. И на своих волосах.
Тень резко развернулась и бросилась прочь.

Виорика вскрикнула и подскочила на кровати, судорожно хватая ртом воздух. Самый страшный детский кошмар все чаще и чаще начал преследовать ее по ночам. Девушка встала с кровати и подошла к окну. Холодный морозный воздух разрисовывал кромку ставень сизыми узорами и свистел в щелях. Виорика прислонилась лбом к холодному стеклу, несколько раз глубоко вздохнула.
Инструкциям Наставница она следовала безоговорочно: присутствовала на редких советах, немного помогла со сборами в дорогу, ни на минуту не покидала замка, а все свободное время проводила в огромной библиотеке. В какой-то степени, девушка была даже рада отсутствию Наставницы, смириться с ее новым обликом так быстро она не была готова, а с каждой прочитанной книгой доверяла ей все меньше и меньше.

Черно-белая мозаика, разбросанная по нескольким годам жизни, постепенно начинала обретать новые краски и едва ли можно сказать, что они сильно радовали Виорику.

Его Величество, монарх Аридии, Эвалара и великий герцог Прикретский, король Диндар отчаянно скучал. Где-то там шла война - но его на войну не пускали, точно он был маленьким ребенком. Диндар не был глуп, напротив, он был чрезвычайно мудр и именно от его мудрости происходила осторожность, не позволявшая принимать смелые решения. Принимать их он позволял двум людям - Неймуру и Рэйлии. Причем, первого наделил большими полномочиями, чем вторую. И не то, чтобы он не доверял ведьме. Нет! За четыре года, что она занимает пост, у него не было причин усомниться в ее преданности! Но...магичка еще так молода...Он чувствовал себя виноватым - отнял юность, развязав стычку в горах, куда отправили отряд боевых магов, еще только окончивших Академию...Все же, плен у орков - не лучшая доля для юной леди...А сейчас во дворце ее кресло занимает малышка Виорика. Признаться честно, Его Величество хотел бы, чтоб эта девочка была его дочерью, хотя бы посредством брака с Эрдаром. Быть может, она и не знатного происхождения, но зато умна, спокойна, красива. И, несомненно, окажет только положительное влияние на его беспутного сына. Король взял со стола золотой колокольчик и позвонил в него. Тотчас же на пороге вырос вышколенный лакей.
- Бертрам, пригласи ко мне госпожу Виорику...

совместно с Момусом

Что руководило сержантом гвардии Хиоса Максом, когда для крайне увлекательного путешествия в тюрьму он выбрал самые пустынные улицы города - было ясно только богам. Да и те явно отвернулись от стражника в этот момент, разочарованно покрутив пальцем у виска. Быть может, сержант не хотел привлекать внимания к шпионам. Быть может, этот путь был просто короче. Но, тем не менее, они шли мимо заброшенных домов, складов, избегая многолюдных улиц. Шли неспешно, отчего у Дитриха было бы полное ощущение прогулки, если бы не кашель. Ожидание фелуки на пронизывающем, мокром ветру, отсутствие комфорта и раздражение, вызванное попытками заставить Кубок работать привели к тому, что утихшая болезнь снова напомнила о себе. Они прошли уже половину пути, когда некроманта скрутил приступ кашля (проклятая Махалаат! Никогда не дает могущество без подвоха!). Кашель вызвал заминку в процессии - растерянные стражи города обступили колдуна, не понимая, что им делать дальше.
Их было четверо, точнее пятеро, если считать с сержантом, и к чести хиосской гвардии, стоит сказать, что хоть и расстерялись немного, но внимания не утратили. Потому совсем просто разобраться с ними у Ириеля не получилось. Между приступами кашля, Дитрих успевал замечать смазанные картинки реальности...
...вот тёмный эльф выныривает откуда-то из-за края поля зрения, держа в руках меч одного из стражей...
... вот в крике, которые падает на пустой переулок уже позже, чем глаз успевает зафиксировать обрывочное движение вниз челюсти сержанта, раскрывается рот... одновременно с хищной усмешкой Ириеля...
... фонтан крови из груди одного чёрного плаща... грудь другого, расколотая остриём меча... шипение посланника Однорукого и кровь струйкой на его шее... вихрь с серебристым отливом бешеных движений мечом Астика... И пустота в глазах последнего пополам с изумлением, ктогда меч Ириель нащупывает вены на шее и окунается, стремясь напиться из этого алого источника.
Кашель прекратился также неожиданно, как и начался. Дитрих выпрямился, напугав оставшегося с ним стража. Серые глаза с расширившимися зрачками впились в лицо хиоссца, заставляя посмотреть на некроманта. Медленно, сопротивляясь чужой воле, солдат поднял голову...И внезапно посинел, захрипел, будто его душили, упал на землю. Черная тень мелкнула над ним - и пропала. Страж вытянулся в струнку и затих.
- Предлагаю сделать из парочки этих недоумков умертвий, - апатично предложил некромант (после приступа болезни им всегда овладевало уныние), - и пустить погоню по ложному следу.
- Займись, а я за Кубком. Клянусь кашалотом, нашу каморку сейчас обыскивают. Жди меня здесь. Я скоро...
С этими словами Ириель, легко, точно это не он только что кружил в танце смерти, метнулся по переулку назад, к не столь давно покинутой хибаре...
Дитрих скептически хмыкнул, пнул одного из мертвецов и присел на корточки. Более всего для поднятия подходили трое: сержант и двое воинов, одного из которых он убил сам. К возвращению эльфа все было готово. Новоиспеченные зомби стояли, испуганно озираясь и выглядели еще более живыми, нежели при жизни. Сам некромант прислонился к дереву и периодически порыкивал на них, когда умертвия порывались полакомиться своими мертвыми соратниками.
- Готово,- меланхолично сообщил он Ириелю, - сообщай им вводную, чего они врать должны. Дня три продержатся, потом сорвутся и кого-нибудь схарчат.
- Ступайте в... - тёмный эльф припомнил адрес, где они обретались всё это время и где сейчас валялось ещё три покойника в состоянии разной степени расчленённости - обыск уже начался,- запритесь и держите оборону ото всех... Дверь не открывать. Будут ломиться - бейтесь на смер...хм... до последнего.Пошли.
Умертвия согласно развернулись, сопровождаемые каким-то заклинанием Дитриха, больше похожим на ругательства орков...

Чаяньям короля Диндара не суждено было сбыться - вместо Виорики на аудиенцию явился лорд-канцлер, хранитель большой и малой печатей, Лерой Неймур, герцог д'Этоли. Разговор с королем получился кратким и содержательным, в ходе которого Его Величество был убежден в необходимости поохотиться немедленно, развеяться от дел государственных и ...что? юная Виорика? О, я сам с ней побеседую, с превеликим удовольствием...И именно потому рыжеволосая, коль скоро она вошла бы в кабинет короля, увидела бы худощавого, рано постаревшего мужчину с проседью на висках, сидящего в кресле за письменным столом...
Виорика дождалась традиционного стука лакея в дверь кабинета короля и, не дожидаясь ответа, смело толкнула двери. Не в ее привычке было выдерживать длительные придворные ритуалы, особенно, когда король зовет самостоятельно. В конце концов, не тот у нее еще статус - позволять себя ждать.
- Ваше Величество, - с порога произнесла девушка, склоняя голову в поклоне, и осеклась.
- Входите, Виорика, да поживее, - произнес Неймур, - Его Величество изволит охотиться.
Молчание. Лорд-канцлер впал в состояние своей знаменитой задумчивости и подключился к сферам явно иным,никоим образом не связанными с Виорикой...
- Да, - произнес он через некоторое время, - нравится ли вам служба при дворе, мистрис де Грити?
Голос сух, официален, ни капли теплоты нет в нем - только учтивость. Слишком высоко летает Неймур, слишком большой властью облечен, чтобы позволить себе улыбаться адептке...
- Жаловаться на нее в текущий момент я не готова, - уклончиво ответила Виорика, сделав несколько шагов в сторону стола и остановившись.
- Его Величество хотел меня видеть, но раз уж он на охоте, объясните ли вы, Ваша Милость, чем вызвана такая спешка?
Девушка вопросительно вскинула брови и неподобающим этикетом образом прямо смотрела на лорда-канцлера.
Неймур был знаменит также тем, что пропускал не интересующие его вопросы мимо ушей, но смелость адептки оценил. Достойная ученица своей наставницы...
- Я хотел бы знать ваше мнение, моя госпожа, - голос заметно потеплел, - по поводу смены сущности вашей наставницы, госпожи королевского мага. Насколько обратим, по вашему мнению, процесс превращения в...нежить? Займите кресло напротив, будьте любезны.
И снова молчание. Лорд-канцлер погрузился в воспоминания...
"- Лерой! - молодой барон Ранульф д'Рейвен протягивает ему, висящему над обрывом, руку, - Лерой, я вытащу тебя!
И ведь вытащил...Дело было в ущелье Мертвых, в Кретарских горах. Кто в Аридии, будучи воином, не бывал там? Там зарождалась самая крепкая дружба. И они с Ранульфом тогда стали побратимами на крови...Потом они сидели, спина к спине, глядели на закат и барон рассказывал о том, что дома его ждет красавица с жена с малышкой Рэйлией на руках..."
- Итак, - Неймур стряхнул дурман памяти, как шелуху, - ваше мнение, госпожа Виорика?
Виорика села в предложенное кресло и выдержала паузу, позволив лорду-канцлеру задумчиво путешествовать по своим мыслям и в то же время продумать ответ на вопрос. Множество последних часов и последних дней девушка провела в библиотеке, изучая все книгу, посвященные особым типам нежити, посвященные нежити в целом, хранящими упоминания об обращениях косвенные и прямые, но даже сейчас, почерпнув все эти знания, она не могла назвать себя экспертом. Ходящей библиотекой - возможно, но внутренний голос все чаще и чаще твердил о различиях написанного в книгах и происходящего в реальности - уж в этом Виорика убедилась на собственном опыте.
- Вас интересует именно мое мнение, Ваша Милость? - в итоге уточнила мистрис де Грити. - По моему мнению наиболее эффективные процесс обращения - это кол в сердце в совокупности с парой-тройкой других ритуалов.
- Сомневаюсь, что удастся уговорить Рэйлию на столь малоприятные процедуры, - улыбнулся Неймур.
- Вас когда-нибудь пытались обратить от человечности? Или задумчивости, например? - Виорика невесело усмехнулась. - Вы можете превратиться в отшельника, жить среди гор или болот, но все равно останетесь человеком. Также и с неж... и с вампирами. Они меняются, двоятся, принимают темную сущность, вторую жизнь, вторую душу - называйте это как угодно. Шрам остается в любом случае, он него не вылечить и существовать в новом виде не запретишь. Но это мое мнение. По книгам - процессы обратимы, голод притупляется, иногда пропадает вовсе... если верить, конечно тому, что мельком было написано несколько деястков сотен лет назад.
- Позвольте я вам расскажу одну...сказку, юная леди, - Неймур откинулся на спинку кресла, - есть в Аригиди, что Лесом эльфийским зовется, озеро...Нет, даже так - Озеро. И говорят, что обладает оно чудодейственной силою...Если забросить в него вампира, то вынырнет из воды живой человек. Мокрый, но живой. К слову сказать, тот нархар, что сейчас охраняет королевского мага, видел его воочию...Но узнал я об этом источнике не от него, но не важно...Принадлежит оно Сиддхае, королеве эльфов... И, дражайшая Виорика, если я попрошу вас посетить Сиддхаю с дипломатическим визитом, возьмете ли вы на себя эту ношу?
Неймур воззрился на девушку, многозначительно покрутив пальцем в воздухе, будто желая оный воздух перемешать.
- Озеро, искупавшись в котором, можно снова стать человеком? - Виорика недоверчиво покосилась на Неймура и громко рассмеялась. - Ваша Милость, умеет рассказывать сказки.
- Моя Милость не только сказки умеет рассказывать, - нахмурился Неймур, - а вот юная леди не знает божественных писаний о сотворении мира...Чему вас только Рэйлия учила? Хотя, ваше недоверие понятно. А недогадливость - досадлива. Кому Сиддхая скорее даст склянку с сей ценной жидкостью - посланнику короля или чистой, как утренняя роса, девушке, переживающей за ту, которая заменила ей мать? Будет вода - будет и эксперимент...И, дай Кихви, чтобы он получился.
- Наставница учила меня этикету, географии, магии и умению выживать, а божественные писания едва ли помогут в любом из этих направлений, - Виорика раздраженно тряхнула волосами. - Если от меня не требуется безоговорочная вера в суть предлагаемого дипломатического визита, я готова отправиться к королеве Эльфов.
- Я дам вам скромную, но достойную свиту, Виорика. И...в список перечисленных вами наук почему-то не вошла дипломатия, но, смею надеяться, вы ее изучали. Отбросьте на время вспыльчивость и не действуйте прямо...Вы должны привезти не только союз с эльфами, но и лекарство для миледи Рэйлии...
- Королевство останется довольно новым союзом и возможным лекарством. Будут ли иные распоряжения или я могу собираться в путь?
- Загляните к секретарю, он выписал подорожные. И к казначею - за деньгами. И, ради богов, поосторожнее. Рэйлия за вас с меня скальп снимет, - столь вульгарная речь в устах Неймура показалась неуместной, но дала понять, что он тоже когда-то был общительным и веселым человеком.
- Не заставляйте себя волноваться, я буду сама осторожность и дипломатия, Ваша Милость.
Виорика почтительно склонилась в официальном поклоне и вышла из кабинета.

Совместно с Момусом


Босеан
Несколько дней в военном лагере были отчаянно похожи один на другой. Статус эскорта Рэйлии не позволил Лассалю впрячь отряд в лямку военных операций, что не прибавило популярности ни одному из членов оного отряда. Часть молодых офицеров (видимо, утомлённых отсутствием женского общества, поелику Мерчант была убеждённой поклонницей целибата, небезосновательно полагая, что это позволяет усилить магическую мощь, и с трепетностью наседки оберегавшей выводок адепток, пусть и против их воли, от лишних контактов с бравыми вояками) в попытках флирта с госпожой королевским магом и Ирис (откуда ж бедняжкам было знать о двойственной природе андрогина) активно задирали невозмутимых "рэйлийцев".
К тому же магичка, чтоб досадить Лассалю, таскала за собой на совещания кого-нибудь из отряда, и тот истуканом торчал за её спиной под обстрелом неодобрительных, а то и откровенно враждебных взглядов, приобщаясь к высшей мудрости тактик и стратегий.
За эти несколько дней у Босеана и Рэйлии несколько раз состоялся обмен репликами, ключевыми из которых были: "Виконт, напоминаю вам, что Урм это, конечно, здорово, но мне надо в Хиос" и "Разумеется, госпожа королевский маг, мы уже почти там"...
"Почти" растягивалось и выходов из этого "почти" былто несколько, но скорее ведущих к геройской гибели, нежели к результату.
Ребёнка возле палатки фон Вальдбурга (с достоинством принявшего на себя тяжкий груз командования артиллерией и стрелками) Босеан заметил случайно. Существо лет двенадцати, с бритой до блеска головой и татуировкой на макушке в виде шестилапой саламандры, в обносках различной степени рваности. Сидело чадо прямо на земле, закаменевшей от мороза и под смешки армейских собирало разбросанные листы с какими-то рисунками и чертежами.
Один из таких листов, притворяясь гигантским древесным, сорванным осенью с дерева по воле ветра, шевельнулся и наткнулся на сапог Полумрака.
Поднятый, он явил взору изумительно выполненную картину лодки, с тросами уходящими вверх и паучьей сетью оплетающими... гигантский шар, вместо привычного паруса. Букашками ползли по линиям рисунка какие-тот цифры...
- Отдайте - голос был звонким и злым
- Что это? - Босеан посмотрел на ребёнка поверх листа
- Отдайте, - в глазах - слёзы... и прячутся в детских окнах души отчаяние пополам с яростью
- Пожалуйста, - чертёж перекочевал из рук в руки. - Но что это?
- Какая разница - с тоскливой безнадёжностью и напрочть забыв про вежливость ответило чадо, зажимая другие листы под мышкой.
- Третий раз приходит - сообщил адьютант фон Вальдбурга вышедший из палатки. - сперва к Лассалю на приём, было... Потом к Наварре, да тот не здоров весьма. Теперь вот к нам...
Стиснутые кулаки детёныша Голокожего и дерзко вскинутый подбродок показали, что слёзы и безнадёго - это временно. Бой проигран - война продолжается и дух не сломлен.
- Как тебя зовут, мальчик? - поинтересовался ликан
- Я девочка - язвительно отозвалось чадо - А ещё говорят у нархаров нос чувствительный.
- И тяжёлая рука, для дерзких, не взирая на половую принадлежность - просветил обескураженный виконт. - Так как тебя зовут?
- Герда
- А фамилия у тебя есть, Герда?
- Кай
- А где твои родители, Герда Кай?
- А вы свататься собираетесь? - ребёнок, похоже, вообще не признавал иерархии и откровенно хамил
- А что, выгодное дело? - Босеана забавлял этот диалог. - Судя по всему, я первый, кто решился на такое безумство
- Да я.. да вы... да у меня...
- Родители где? - рявкнул для острастки ликан
- Умерли - тихо и бесцветно прошелестело в ответ - Мать - родами. Отец - недавно... на войне...
- Ты когда ела последний раз?
- Три дня назад...
- Пошли
Упрямая и дерзкая в иных вопросах, Герда Кай, неожиданно послушно кивнула и последовала за виконтом, сперва к котлам кашеваров, где тот выбил для неё порцию еды, а затем и в шатёр "рэйлийцев".
Правда уже возле входа остановилась и изподлобья глядя на нежданного благодетеля тускло произнесла:
- Вы когда ссильничать будете, не бейте только... пожалуйста...
Босеана окатило волной ярости. Голокожие...

Рэйлия
Рэйлия несколько нервно вышагивала по своему шатру. Бесконечные военные советы, на которых ей вменялось присутствовать, заносчивость Лассаля и ожидание...да, именно ожидание изматывало её сильнее всего. Мало того, она плохо представляла, как попасть в Хиос. В иное время она бы просто открыла портал...Но проклятые иммантиновые зеркала мешали ей. Работать с измерениями, как Арлор, она умела плохо. Не хотелось бы застрять где-нибудь на двенадцатом уровне очередного искривления пространства...

А ведь еще ее одолевали аудиенциями. Почти каждый солдат стремился увидеть "аж саму магиню королевскую" и подать какую-нибудь слезницу. Простых вояк она старалась если не выслушать, то хотя бы принять у них измятую бумагу, наскоро написанную полковым писарем. А вот против молодых офицеров она выставила караул из Баярда и Раду. И если первый просто отмалчивался и красноречивым жестом указывал, куда, по его мнению, следует пойти назойливым типам, то второй, изнывая от ревности, вступал в перепалки (что интересно-выходил из них победителем), а затем с мрачным лицом занимал свой пост в тени полога.

А еще в последнее время Рэйлия много писала - в ту деревушку, где застрял Эрдар, Неймуру, матери...Эрдар её гневные тирады игнорировал, Неймур настаивал на том, что Кубок нужен, принц жив, с Виорикой все в порядке, король рвется на фронт, но будьте спокойны, его туда никто не пустит...Мать, леди Леони, прислала лишь одно, залитое слезами письмо, прочитав которое, ведьма расплакалась сама.

Ну, и необходимо было еще вытаскивать из рук Далаара (радостно потирающего оные) Наварру. Для чего у принца был безжалостно отобран королевский целитель (аж в звании архимага), доставлен в стан в кратчайшие сроки и приставлен к болящему герцогу. Что уж шепнула на ухо госпожа королевский маг господину королевскому целителю - это осталось между ними. Но побледневший мессир Мертц столь рьяно взялся за дело, что у адьютантов герцога появились здоровые опасения, что славный воитель умрет не от ран, а от лечения...

Босеан
Чуть позже, щеголяя в наскоро перешитых и подрезанных одеждах Ирис, под её же чутким взором (в андрогине в полный рост взяло верх женское материнское начало), отмытая в горячей воде, Герда уплетала фрукты (стараниями всё той же Ирис и её заигрываниям с офицерами, в шатре эскорта не переводились вино, сыр и деликатесы) и отвечала на вопросы Босеана внимательно изучавшего рисунки и чертежы, как выяснилось отца Герды - Христофора Кая. Объяснения выходили невнятными - мешал набитый рот.
- И что тёплый воздух наполняет шар, а тот поднимает лодку?
- Угу..тофко вофдуф фолжен быть пофтояфно фёплым...
- И скольких такая лодка может поднять?
- Зависит от размеров шара - змеиным движением заглотив кусок яблока отозвалась девочка.
- А Вальдбург это видел?
- Видел, сказал интересно, но не в военное время. Инженерное решение необычное, но баловство... И вообще - ребёнок горько вздохнул - зачем такие сложности, ведь есть маги...
- А летит она как?
- Отец сказал, что если поставить паруса, вдобавок к шару, то так же ловит ветер.
Босеан ещё раз окинул взглядом рисунки.
- Сделать сможешь?
Герда со знакомым вызовом во вздёрнутом подбородке, кивнула.
- Надо, чтоб судно подняло и несло семерых.
- Два дня на расчёты... Нет... один - в глазах дочери Христофора Кая зажглись азартные огоньки
Ирис поманила Босеана в сторону и приглушив голос, отчего тот стал вообще чистым афродизиаком, взглядом указала на Герду
- Милый, мы должны её оставить. А то её опять... кто-нибудь...
- Как это всё же странно, что лучшим местом для жизни человеческого детёныша, вдруг становится не его родная Стая, а сборище не совсем людей...
- Дай Кихви, чтоб это были исключения.
-Герда, - Босеан повернулся к гениальному найдёнышу, - как ты отнесёшься к государственной службе под моим командованием?
- Я начинаю опасаться таких щедрот - пробурчала девочка - И что меня ждёт на этой службе и под вашим командованием?
- Твоё утро началось несколько иначе, так что тебе есть с чем сравнивать
- Ладно... я согласная...



Через некоторое время Полумрак негромко кашлянул для приличия у входа в шатёр Рэйлии, дав понять, что просит аудиенции.
- С каких пор вы стали знатоком этикета, Босеан? - недовольно проворчала ведьма, обрадованная, однако, что это не очередной проситель.
- С тех пор как взял на себя всю прелесть и честь обязательств поддерживать ваше реноме, госпожа королевский маг. Ещё пооттачиваете своё слабопревзойдённое остроумие или позволите сообщить вам новость?
- Даже еще и разминаться не начала, - уверила его Рэйлия, - прошу вас, сообщайте.
- Я знаю, как мы попадём в Хиос.
- Завидую. Если не затруднит - расскажите подробнее.
- По воздуху, миледи. Точнее - сказать смогу лишь завтра, но уже сейчас мне необходимо заручиться у вас поддержкой, в плане использования всей мощи вашего статуса, госпожа королевский маг.
Рэйлия сдернула с пальца то пресловуто-знаменитое кольцо с гранатом, что делало её придворным магом в глазах окружающих и вложила его в руку Босеана.
- Перед этим кольцом открываются все двери, виконт. И обладатель его вправе требовать чего угодно...в пределах моего ранга.
- Ваше доверие оказывает мне честь, миледи - сын Волчьего Доминиона улыбнулся максимально искренне, но стараясь не особо демонстрировать зубы (хотя госпожа королевский маг в новой своей ипостаси тоже могла похвастаться зубастой улыбкой)
- Должна же я доверять хоть кому-то, - устало вздохнула Рэйлия, отворачиваясь и давая понять, что разговор закончен, - да и выбора у меня нет...

Шум в центре военного лагеря отвлек Раду (счастье, что за любой армией тянется шлейф из девиц...хм...самого легкого поведения - иначе с питанием у вампира были бы проблемы) от чрезвычайно важного и увлекательного занятия. Наскоро одевшись (теперь он носил цвета своей госпожи - черную с зеленым кантом рубашку, черные штаны, зеленый плащ. Лишь сапоги остались старыми), он слегка поклонился находящейся в глубоком обмороке светловолосой чаровнице и поспешил, влекомый любопытством. За Рэйлию он не опасался - его пост у полога шатра занял Амаркорд, а уж этот-то не только не допустит к госпоже нежелательных лиц, но и убедит оных, что они вообще-то не сюда шли...

Впрочем, госпожа была там, в центре, на импровизированной площади. Там же были и Лассаль с офицерами. Лагерь уже привычно разделился пополам - Стэнхоуп почтительно поддерживал госпожу королевского мага под руку (ревность вновь горячей волной окатила Раду), фон Вальдбург стоял за ее правым плечом, скрестив руки на груди. Шумящая, волнующаяся толпа окружала импровизированный эшафот, где двое дюжих солдат удерживали смуглого мужчину, в узких штанах и без рубашки. Мужчину била крупная дрожь - то ли от мороза, то ли от страха...скорее, от злости, судя по тому, как горели его глаза. Рэйлия, не отнимая руки у Стэнхоупа, что-то горячо и гневно доказывала Лассалю, второй рукой указывая на пленника (осужденного?). Лассаль возражал, резко и непочтительно, отчего даже обычно невозмутимый Баярд сжимал и разжимал руку в кулак.

Но вот Рэйлия увидела вампира и едва заметно повела глазами, призывая его к себе...

Эфра маялась бездельем. Ошибочно полагать, что принцесс во дворцах воспитывают в неге и роскоши - будущая королева должна знать и понимать, что делают слуги, ибо ей предстоит быть хозяйкой замка и, возможно, хозяйкой страны. Ее Высочество слыла мастерицей-ткачихой. Из-под ее рук выходили удивительной красоты покрывала на голову, плащи тончайшей работы, ткани...Но на корабле не было ткацкого станка. В каюте, после долгих поисков, обнаружились вычурный, но очень острый кинжал и книга. Клинок, покрутив в руке и полюбовавшись гравировкой (на ножнах в причудливых позах переплелись единороги, грифоны и какие-то странные змееподобные твари), Эфра положила его на сундук. Для чего он ей? Заколоть Сураж она все равно не успеет. Да и если получится, то куда бежать? В море прыгать? Дочь короля морской державы прекрасно знала, кто такие духи моря и чем чреваты подобные выходки. Заколоться самой? И показать, что струсила? Ну уж нет...

А вот книга, хоть и слегка потрепанная, пригодилась. В ней описывались обычаи и нравы аридийского двора. Автором был какой-то Альверин Трезвомыслящий, обладатель легкого и саркастичного слога. Сама не заметив, как увлеклась чтением, Эфра застыла на своей узкой койке в несколько картинном положении: ноги скрещены и поджаты, в тонкой руке, на отлете, надкушенное яблоко, в другой - книга. Лицо спокойное и задумчивое, аквамариновые глаза слегка затуманены.

Но все же,как жаль, что нет ткацкого станка....

cовместно с Момусом и Леокатой


Вампир возник за ее спиной, почтительно склонившись, не успела она даже подумать.
- Раду, - тихий, приказывающий голос, - найди Босеана, скажи, что он нужен срочно, чем бы занят не был, - и громко, - Лассаль, властью, данной мне королем, объявляю этого человека невиновным в предписываемом ему преступлении и беру его под свою руку! Стэнхоуп, проводите несчастного в мой шатер!

Насладившись зубовным скрипом Лассаля, Рэйлия развернулась так, что свистнули полы церемониального балахона и с царственным видом проследовала в свои покои.

Шатер ведьмы был обставлен с аскетизмом - несколько простых стульев, стол (поразительно, но он не был завален бумагами) с миской, полной зеленых яблок, при одном взгляде на которые во рту становилось кисло и прохладно, еще один, но уже круглый, стол с картой магических источников. Кристалл Шираля (в миру известный как шар гадалки) из янтаря на витой подставке. На шар сверху примостился гневно шипящий феникс - он принес письмо от лорда-канцлера, но магичка подтвердить доставку не спешила. Ну, и как дополнение к интерьеру, над картой склонилась белокурая Тамзин, чьи коротко остриженные волосы вызывали сравнение с руном - вся голова была в мелких кудряшках, которые госпожа Мерчант безуспешно пыталась распрямлять.
- ... вывести жилу вот сюда, то плевать мы хотели на этот троллев иммантин, - говорила Тамзин, тыча пальцем в какую-то точку.
- Вывести - не проблема, - задумчиво отвечала ей Рэйлия, - но - жила недостаточно сильная, чтобы ударить по зеркалам, а пока ее будут вести - она наполовину иссякнет. Если бы вот эту - Аль-семь... Босеан, я рада вам, входите...Позвольте представить вам...
- Сет Данталион де Агварес по прозвищу Сурок, незаконнорожденный сын леди Кассанданы де Валафар, - перебил ее смуглый, черноволосый, черноглазый, с эспаньолкой и нахальной белозубой улыбкой, похожий на пирата южных морей, мужчина, слегка, но почтительно, поклонившись Босеану, - прошу принять меня в отряд под ваше командование, мессир виконт.
- Видите ли, друг мой, - Рэйлия, невесть как очутившаяся рядом, мягко погладила по руке нархара, - Сет - не просто бастард дамы, чья знатность спорит лишь с королевской...Он - велес...Повелитель зверей, говоря общедоступным языком. А еще - он полукровка, сын сына Махалаат...И никому не советую видеть его отцовскую сущность...Впрочем, - рука задержалась на запястье Босеана, - Сет известен как человек слова, - улыбка, - и неутомимый дуэлянт, защищающий честь дам
- Похоже скоро у меня будет такой отряд, что госпожа королевский маг сможет завоевать Варгасс для себя лично - задумчиво протянул Полумрак вне всяких рамок приличия в упор изучая кандидата в соратники. - Могу я поинтересоваться причинами столь ярого желания, причём обоюдного...
- Миледи, в своем невообразимом и столь нехарактерном для нее приступе великодушия, спасает меня, - ответил Сурок, не менее пристально рассматривая Босеана, - видите ли, мессир виконт, я имел несчастие назвать дурака дураком. И даже сломал оному нос. Дураком оказался дю Гросси. И сие было расценено как предательство и попытка вывести из строя комнадира наших доблестных копейщиков...А если учесть то, что я имел честь состоять в отряде Наварры...О, это добавило Лассалю поводов для того, чтобы вздернуть меня, - снова учтивый поклон и улыбка.
- Лассаль тебя люто ненавидит, - мрачно откомментировала Рэйлия, снова склонившаяся над картой, - боюсь, в следующий раз он тебя просто четвертует. Полумрак, - она впервые назвала ликана этим именем, демонстрируя осведомленность в делах Доминиона, - это только вам решать - принимать Сета или нет под свое командование, но...я буду искренне благодарна, если решение будет положительным. Сурок был одним из тех, кто помог мне выбраться из орочьего плена. Я просто обязана вернуть ему этот долг.
- Да,Рэйлия, - неожиданно вспомнил Агварес,-приспешники Лассаля отобрали мою каскару,арбалет и метательные ножи...Я прогуляюсь?
- Ни я, ни Босеан тогда тебя спасать не будем, - равнодушно уведомила его ведьма, - Раду, будь любезен, навести господина Лассаля и потребуй эти столь нужные вещи моим именем.
Она отвернулась от присутствующих, погрузившись в оживленный диалог с Мерчант. До Босеана доносились " поправка на угол отражения", "среднее квадратичное отклонение" и "допустимая ошибка составит...", и эти слова, изрекаемые двумя женщинами, создавали картину лекции в Академии. Феникс еще раз зашипел, и пролетев над головой Рэйлии, попытался приземлиться на Полумрака.
Безуспешно...
- Прогуляемся? - ликан вопросительно взглянул на Сета
- Как будете угодно, - Сурок откланялся дамам, совершенно погрузившимся в дебри расчетов, отчего в кристалле, который незаметно переместился к ведьмам, мелькали числа и формулы, и вышел вслед за Босеаном

Совместно с Момусом

- Прекрасное зрелище - Сураж появилась столь не слышно, что зачитавшаяся принцесса вздрогнула от неожиданности. - Ты так соблазнительна, девочка моя. Однако, как я и говорила, эти наряды тебе не идут. Вот...
На кровать полетел ворох одежды, в котором угадывались одеяния мутлукских танцовщиц - всё настолько прозрачно-газовое и максимально обнажающее, что проще быть совсем голой.
- Переоденься. Как будешь готова - Сураж облизнула губы - Мауро тебя проводит в мою каюту.
Лигр втиснулся в каюту, улёгшись у входа.
Эфра согласно кивнула, улыбнулась и, дождавшись, когда пиратка выйдет, развернула ворох. Хм, в этом она непременно заболеет снова - ткань была столь тонка, что сквозь нее без помех пролетели бы и комары, если кому-нибудь вздумалось бы затянуть ею окно...Некоторое время ушло на то, чтобы разобраться, как это безобразие надевают. Еще некоторое - чтобы скептически осмотреть себя в пыльном зеркале на стене - из зеркала на принцессу смотрело что-то воздушно-розовое.
Потрепав лигра за ухом (обалдевший от такой фамильярности зверь даже не оскалился), она вышла за дверь. И тут же очутилась в липком океане взглядов. Взгляды бежали по ней, скользили, грязные, тяжелые...Матросы, о проклятые самцы! - жадно оглядывали тщедушную фигуру принцессы. О, как бы хотелось сейчас взлететь пташкой в небо, спастись от этих страшных глаз! "Хватит! - рявкнула на себя Эфра, - пошла! Быстро!"
И она пошла...Так, как учили на уроках танцев - изгибаясь всем станом, вытанцовыва каждой мышцей, и тонкий шелк послушно передавал все это, повторял и воссоздавал. Шла, высоко вскинув светловолосую голову, расправив плечи, мелкими, неспешными шагами...Шла, сдерживая дрожь, вызванную пронизывающим морским ветром. Лигр семенил рядом, неодобрительно порыкивая на пиратов. Посиневшей от холода рукой Эфра толкнула дверь каюты Сураж, встала на пороге и вместо привествия чихнула, не удержавшись.
- О, прошу прощения, - любезно, точно давая аудиенцию симпатичному рыцарю, произнесла она.

Совместно с невероятной Алитой

Тянуло дымом костров. Ветер мешал в воздухет редкие снежинки с частичками сажи. В общем, ставшем уже привычным уху, гуле военного лагеря выделялся нарастающий на левом крыле свист, топот, лязг оружия и воинственные возгласы - Стенхоуп отправлялся в очередной рейд на несчастный Урм (со стороны это было даже красиво: синее знамя штандарта графа; он сам в блестящем доспехе пригнувшийся к холке коня; и кавалерийская лава пёстрым валом катящая по взрыхлённому снегу).
Мысленно пожелав любимцу Рэйлии удачи, Полумрак обратил взор на почти члена отряда:
- Скажите... Сурок... ваша честность в плане именования ослов ослами, вступает ли в конфликт с иерархией? И отдаёте ли вы себе отчёт, что доверять вам полностью я пока не смогу?
Сет скептически посмотрел на ликана. Отчего все, кто несут в себе искру зверя, так боятся его?
- Вы - вожак, сударь, - ровный, чуть успокаивающий голос, - к тому же, это я прошу принять меня в вашу стаю. Я не хочу становиться "аль" - вожаком. Меня вполне устроит любое место в стае, которое вы укажете. Впрочем, - еще один смешок, - если уж я и назову вас ослом, то не сочтите это за попытку подорвать ваш авторитет...Скажем так, сударь, - легкая усмешка, - ваше недоверие понятно мне, как никому другому... Но, смею заметить, не имею склонности предавать соратников, питаю отвращение к доносительству и ненавижу соглядатаев. Так уж сложилось...
Он посмотрел на падающие снежинки, вздохнул и добавил:
- Впрочем, решает всегда вожак - нужна ли ему еще одна пара быстрых ног и зорких глаз вкупе с острыми клыками ...
- Будем считать, что поговорили - Босеан усмехнулся. - Добро пожаловать в отряд, Сурок. Что до места в... стае... то скорее оно найдёт тебя нежели я укажу его. Не забудь обзавестись одеждами в цвета дома госпожи королевского мага - на дальнем конце лагеря, есть пара неплохих мастерских...

Не то, чтобы стая не приняла Сурка...Нет, скорее Сет заставлял себя приспособиться к ней...Велесы считывали ауру не хуже профессионального мага (или друида), вдобавок ко всему они были эмпатами...И именно эта проклятая эмпатия сейчас мешала влиться в команду. Каждый из нас несет частичку зверя в душе. Если ты умеешь ее видеть, говорить с ней - ты велес, волхв, да как не назови...Осложняло жизнь еще и то, что Сет, будучи внуком Тьмы, еще и к слугам своей бабушки относился неоднозначно - он их понимал также, как понял бы свист зяблика, призывающего самку на гнездо, но вот управлять...увы, не умел.

И сейчас, пробыв некоторое время в отряде, Агварес понял - если он не заставит себя абстрагироваться, то сойдет с ума. Рэйлия металась, терзалась,не принимала своей новой сущности, отчаянно тосковала, боролось с вампиром внутри себя и самой собой...Раду то впадал в мрачную ревность, то в беззаботность, то погружался в странные, тяжелые воспоминания. Баярд, внешне молчаливый, в душе постоянно переживал целую гамму эмоций, которые столь быстро сменяли друг друга, что просто не успевали выплеснуться наружу. Оборотень опасливо сторонился Сурка, да к тому же носил оберег из кошачьего глаза, который, как известно, оберегает перевертышей от подчинения волхву...Ирис думала (думал? нет, она определенно отождествляла себя скорее с женщиной...) о чем-то своем, забота темным облаком кружила над ней. Впрочем, вот ее-то Сурок понимал плохо...Босеан...С ним было все намного сложнее. Что-то, какое-то вмешательство извне, перестраивало его волчью половину, заставляя поступать и мыслить, как Голокожие. Сет списал бы это на влияние окружения, но ведь не стая подстраивает под себя вожака, а вожак дотягивает стаю...А мелкая, как бишь ее? Герда...Она вообще исхитрялась совмещать в себе детскую наивность с мудростью взрослой женщины...

В общем, компания подобралась как в той шуточной истории - тихая и скромная...В случае чего - тихо закопают и скромно отпразднуют...

совместно с Момусом
В шатре эскорта было темно и пахло пряностями - Ирис постаралась.
Лишь над столом, заваленым бумагами и писчими принадлежностями, парили два "светлячка" магической подсветки.
-... соседский парнишка... толстый такой, мы его Бычком дразнили...Он на свадьбе одной перебрал и полез ко мне. Ну и получил ногой по тому, где чесалось. Обозлился конечно - Герда рассказывала не отрываясь от чертежей - перо, так и летало по бумаге, а голос лился ровно и чуть отсранённым казался весь этот рассказ. - ...он на меня проклятие наложил... не поленился до ведьмы местной дойти. У меня волосы и вспыхнули. Отец успел на мой крик... прибежал... потушил. Я потом неделю в горячке валялась. А как отрастать начали, ну потом уже - снова запылали. Отец тогда меня в Урм повёз... к источнику Рогнеды-Целительницы... Там меня обрили, смазали голову какой-то бурой дрянью... ох и воняла она...зато голова стала блестящей, как рыбий пузырь, а потом сказали, что снять проклятие - не получится и быть мне лысой навсегда... а чтоб оно не действовало - сделали татуировку этой вот ящерицы...
- Это саламандра - Ирис куснула яблоко и зайдя за спину Герды поглядела на чертежи с расчётами.
- Да, наплевать. Ящерица - она ящерица и есть - кончик языка девочки, взрослой не погодам, высунут, точно подчёркивает высшую степень сосредоточенности. - Отец пытался лечение оплатить - пошёл в наёмники...На границу...да какой из него наёмник, он же вот - рука всеохватывающим жестом указываетт на линии и цифры в бумажных сугробах - А потом война... Ну и... вот...И мужа у меня не будет - кому лысая уродка нужна...

Приход Рэйлии, видимо, был неожиданностью для всех. Ирис застыла с откушенным яблоком, а девочка - с высунутым языком, что придавало дополнительной комичности этой застышей картинке.
- А я-то думаю, - задумчиво протянула ведьма, - чего это от вас всех ребенком пахнет...И как долго вы думали ее скрывать?
Шелестя балахоном, она подошла к девочке и присела на ближайший табурет.

- Ну здравствуй, дитя, - вежливо поздоровалась она с ребенком, - как прикажешь тебя величать?
- Здрасти - подбородок немедленно вздёрнулся - Величать меня Герда. А вас?
- А меня Рэйлией, - в разговоре с детьми магичка всегда немного терялась, - Ирис, а где же наш отец-одиночка, ранее именовавший себя Босеаном? Герда, милая саламандра...Когда будет время - отзову проклятье...
Ведьма встала и прошлась по шатру.
- Правда?! - в голосе и глазах девочки недоверие боролось с надеждой. - И у меня волосы будут... как у вас?
- Рэйли - андрогин наедине упорно плевала на иерархию взаимоотношений - а зачем нам Боси? Ты здесь, я здесь... вино, фрукты, что мы не найдём чем заняться? Я право ревную к столь повышенному интересу к этому волку...
- Оставь свои чары для тех, кого они привлекают, - посоветовала магичка, - я правильно понимаю, что сие милое дитя - ключ к Хиосу? Надеюсь, в осажденный город ее никто не решил тащить?
- Ну попытаться то стоило, верно - Ирис философски усмехнулась, блеснув белизной зубов
- Я не ключ - просветило "милое дитя" перебивая светскую пикировку - Я инженер. И кстати я в отряде какой-то королевской ведьмы состою.

Рэйлия устало закатила глаза. Чудесно - ребенок отправляется с ними в Хиос....
- Боюсь, Рэйли - андрогин кинула ей яблоко - Это не мы тащим милую Герду в...эммм. пятую точку именуемую Хиосом. А именно инженер Кай собирается доставить нас туда на своём... воздухоплавательном средстве. А какая-то королевская ведьма, Герда - как раз перед тобой. Эта восхитительная барышня, является нашим командиром. Ей даже Боси подчиняется... когда подчиняется....
- Кто кому еще подчиняется, - пробурчала Рэйлия, - королевская ведьма...так меня еще не называли...
Она еще раз посмотрела на девочку. Проклятый мир, где у детей нет детства и они вынуждены учиться выживать! Несчастно то государство, в котором таких вот талантливых...инженеров прячут от власть имущих в шатрах свиты...И уж явно, эта страна не просуществует долго, если ребенок-сирота становится воином и находит свою семью в компании странных существ.
- Герда, расскажи-ка мне о том, кто тебя проклял...Да подробнее...
Рассказывая (точнее, повторяя рассказ) девочка не отвлекалась от чертежа. Все это время, полуприкрыв веки, Рэйлия разбиралась в хитросплетении ауры Герды, нитку за ниткой распутывая и разбирая то, что начудила деревенская ведьма. Не то, чтобы проклятье (скорее - порча) было сложным или мудреным, но уж больно тщательно оно было вплетено, ворожея явно знала, что делала. За этим занятием она не заметила, что девочка замолчала, что Ирис с интересом, забыв про яблоко, наблюдает за ней. В шатре появились Раду и Баярд, за пологом слышался голос оборотня. Не отвлекаясь на сотоварищей, она сделала пальцами правой руки движение, будто сучила шерстяную нить и потянула на себя. Узкая лента проклятья, горящая алым, дернулась, подалась на ведьму и ...раздвоилась. Рэйлия помянула сердитым шепотком Махалаат и ее исчадий и левой рукой будто бы завязала узелок в воздухе. Через некоторое время вся нить порчи была похожа на пособие по вязке узлов и магичка снова потянула на себя, подматывая на палец...Медленно, сопротивляясь, лента выпутывалась из ауры, освобождая занимаемое место, оставляя пустоту за собой. Когда магичка завершила работу, было уже темно. Девочка по-прежнему что-то увлеченно чертила и писала, не замечая, что над ней колдовали.
- Ирис, - Рэйлия говорила тихо, чтобы девочка ее не услышала, - уберешь татуировку - сдерживающее заклятье ни к чему...А я пойду, поужинаю...кем-нибудь...В последнее время магия друидов отнимает у меня слишком много сил...

В каюте Сураж было натоплено - на нескольких жаровнях рубиново мерцали угли; к потолку поднимался сладковатый дым...
Вообще каюта была обставлена с роскошью неожиданной для пиратского судна. На полу шкуры, в перемешку с коврами (ворс такой, что нога утопает по щиколотку и кажется будто идёшь по гутстойт высокой мягкой и тёплой траве). Так же и на стенах, а ещё резные, из потемневшего дерева маски (рукоделие афари и ками), хари в жутковатых осклаха хищных зверей (чучельники Аридии постарались) мутлукские ятаганы и шамшеры...
На столе фрукты, сладости, вино в бутылках сизоватого, точно виноград на морозе, стекла. Отдельно на здоровенном блюде с маленькой жаровней снизу (для подогрева) поджаренные, истекающие соусом креветки с жёлтыми полусферами (точно груди жительниц но-точи) лимонов рядом.
- Входи - Сураж оглядела пленницу взором беркута выискивающего добычу. - Замёрзла? На вот...
В сторону Эфры полетело не то покрывало, не то шуба - белое, мягкое как пушок персика нечто, в искристых переливах меха.
Принцесса не чинясь завернулась, опускаясь на ворох подушек и почувствовала, как растекается по телу тепло - словно гигантские ладони охватили нежно и надёжно укрыли от морозов...
- Белые соболя с Ками - Морская Волчица не двигаясь стояла у стола... разве что вина отхлебнула. - Там такие охотники есть, нейды... на севере Ками ночь иногда стоит несколько недель... в такие ночи белые соболя линяют. Ты как дочь варгасского правителя должна знать сколько такой плед стоит...
"Косатка" продолжала пялиться на Эфру, не предпринимая никаких действий, точно некий запал, который всё это время заставлял двигаться и предпринимать какие-то шаги - исчез...

Кутаясь в мягкий мех, Эфра молчала и разглядывала свою похитительницу. Да, подобное покрывало стоило безумно дорого - цена трех богатых деревень, даже богатейший падишах Мутлука, говорят, не мог себе позволить подобное, и оттого его супруга, прекрасноликая Шаммама, носила всего лишь воротник...Но отчего-то мысль о стоимости всех этих роскошеств не грела, а наоборот вызывала дрожь...Больше всего сложившаяся ситуация напоминала ту, что экзальтированные дамы-романистки описывают в своих книгах, заставляя сладко замирать и трепетать девичьи сердца (когда строгие дуэньи не видят, что именно читают юные особы ночами при свече): пират, мужественный и небрежно поигрывающий мышцами и его прекрасная полонянка. В романе он бы присел рядом с испуганной красоткой и его огрубелые, но изящные и сильные руки нежно скользнули по плечам, обнажая их, а твердые губы (боги, ну отчего они всегда твердые-то? видимо, это известно лишь писательницам) ласково, но напористо встретились с губами пленницы...Он и она...Проблема была в том, что Эфра хоть и была полонянкой, но прекрасной ее нельзя было назвать. Да и Сураж...Ее явно было трудно описать как мускулистого, слегка небритого и весьма и...хм... весьма мужественного пирата. Если бы принцесса не знала, что у нее нет сестры, она бы признала Сураж таковой - слишком они были похожи, как будто были дочерями одного отца. Правда, черты лица пиратки были миловиднее, а глаза имели скорее бирюзовый оттенок. Однако, молчание затягивалось. И Ее Высочесто рискнула разомкнуть уста:
- Будет ли мне позволено узнать, для чего вы хотели меня видеть? - Эфра говорила так, как того требовал этикет - любезно, слегка надменно, но, в общем-то, дружелюбно.

совместно с Момусом

Вот уже третий день они ютились в катакомбах под Хиосом. В прошлый раз, когда через оные подземелья и рудники сотоварищи проникали в город, Дитрих особо рахглядеть их не успел. Сейчас же, забыв о Кубке и Ириеле, с восторгом и вдумчивостью изучал минералы, найденные в одной из пещер. Минералогия была его давним увлечением, а породы Хиоса представляли собой уникальнейшую коллекцию различных руд...Был здесь даже антарий и иммантин. Во время одного из своих изысканий, в пещере по левую руку, в южном проходе, некромант нашел антарные оковы. Находка была редкой, интересной и вполне могла сгодиться в хозяйстве...Когда они выберутся отсюда...Помахивая наручниками, колдун вернулся к Ириелю, застав его читающим книгу о божественных артефактах.
- Антарные, - наручники упали рядом с темным эльфом, - сам знаешь, их надевают на пленных магов, чтобы заблокировать возможности. Нашел в пещере. Странный городок. Читаешь? Читай-читай, тебе полезно, может, буквы знакомые увидишь...
- Интересно, кого в них держали - процедил Ириель не поднимая глаз - может какого, излишне болтливого некроманта...
Тёмный сдал. Это было видно невооружённым глазом. С одной стороны - пещеры одинакового подавляли всех остроухих и куда больше людей. Ну не может вольная душа эльфа, выносить каменные своды земли. С другой, видимо присутствовало ещё что-то, эмоциональное, ментальное, да как угодно назови, но результат будет один - ипохондрия и меланхолия.
- Туфта это всё - посланник бен Ханана отложил записи фон Стована. - Сдаётся мне Златокудрая решила поразвлечься, за счёт обитателей земного мира. Пойдём, Дитрих, будем лодку искать - надо выбираться из этой дыры, куда подальше... хоть в задницу к Морскому Старцу...
- Златокудрая всегда наш мир воспринимала как забавную игру, а нас - как кукол, - пожал плечами Дитрих, - что может быть интереснее, чем наблюдать за тем, как куколки мечутся, бьются, влюбляются в друг друга? Девчонка... Впрочем, все боги таковы, в кого не ткни. Далаара хлебом не корми, дай повоевать, Махалаат дня ни проживет, чтобы подлость кому-то не сделать. И лишь Дагда мрачно сидит на своем троне из костей и ни во что не вмешивается...

Лодка подвернулась случайно (вообще, случайностей стало столь много, что некромант начал подозревать произвол каких-то сил, перед которыми становятся на колени даже боги) - мальчишка лет тринадцати приплыл к скалам ловить крабов при свете маленького фонаря. Прилив создал между острыми зубами камней маленькие лакуны, где во множестве водились искомые членистоногие... Пока мальчик, босой и стучащий зубами, прыгал по камням и собирал свою добычу в сетчатую сумку, Ириель умыкнул лодку. Хиоссцы знали толк в кораблестроении - узкая, с острым дном, она будто бы была предназначена для быстрого плавания. Не иначе, отец мальчишки был какой-то конрабандист...Или браконьер...

Те три дня, что некеромант и тёмный эльф провели в катакомбах, даже не ведующий о их присутствии в Хиосе, Босеан провел в том увлекательно-взмыленном состоянии, которое Голокожие характеризуют как: "носится как ошпаренный".
Творческая мысль инженера Кая, дошлифованная Гердой, воплощалась в жизнь под смешки и насмешки, перепалки и апоплексичную красноту, нехватку времени на сон и еду и всё это на фоне постоянных военных экзерсисов.
Если боги и хотели полюбоваться жизнью муравейника, то они вероятно вполне остались довольны тем канканом мероприятий, который оттанцевал Полумрак.
Увеличение численности отряда на ещё одно чело... воина, вызвало резкую и далеко не всегда ннормативную критику, неожиданную из уст хрупкой девочки. Герда, которая как раз досчитала всё что нужно, была несколько обижена и крайне обозлена тем, что необходимо персчитывать всё снова.
Кстати сводить татуировку она отказалась на отрез, да и обрастать волосами явно не спешила (хоть и продолжала изредка величать себя лысой уродкой, однако похоже странное это состяние головы самой обладетельнице, в недавнем прошлом проклятия, импонировало).
И лишь когда в мутных вечерних сумерках (лететь решили ночью, чтоб не нарваться на драконов), белёсых, точно перхоть в волосах нищебродов из клоак Кронлина, весь отряд таки загрузился в фелуку (доставленную порталом от Страты, под тяжкие вздохи Мерчант); когда тёплый воздух от печи подгоняемый мехами стал неспешно раздувать шар, дотоле лежащий на боку не то сугробом подтаявшего снега, не то гигантским высунутым языком (лучшая парусина с тремя слоями клея из коры дерева ки - платит казна!); когда дрогнуло под ногами, потянуло вверх и стала отступать тёмная спина земли с проплешинами снега (народу вокруг топталось столько, что всё пережамкали в липкую хлюпающую грязь); когда поднявшись так, что взглядом можно было охватить весь военный лагерь, ожили и поймали ветер паруса, потянув летающее судно в сторону Хиоса, лишь тогда Босеан осознал, что страшно беззащитен и он сам и все они в этой скорлупке, под этими тканями.
- За ночь до Хиоса дотянем? - поинтересовался он у Герда, замершей у борта с каким-то странным выражением лица
- При попутном ветре - девочка шептала.
По щекам её замироточила влага.
- Папа! - и даже в шепоте угадывалась непередаваемая смесь боли, тоски и гордости - Папа, я сделала это!
Повинуясь безотчётному порыву, Полумрак обнял ребёнка прижимая к себе и слушая, ощущая, как содрогается в беззвучных рыданиях маленькое тельце. Волчонок попал в беду. Волчонок теряет стаю и пытается быть взрослым, хотя ему страшно до полуобморочного состояния.
"Теперь у тебя есть стая!" - мысленно сказал Волк детёнышу Голокожих...

Ветер был попутным - спасибо двум магам воздуха. Стихийные явления - тоже оружие, главное правильно его использовать. А вот способ перелета Рэйлии не то, чтобы не понравился (изредка ей приходилось левитировать и летать она не боялась), но вызывал ряд опасений. Она прекрасно знала, что ночь - не препятствие для драконов Варгаса. А еще приходилось помнить об аркбаллистах Хиоса, ибо представители противовоздушной обороны славного города могли неверно расценить появление странного летательного судна (хотя, они-то как раз оценят верно...Сами не летают, и другим не дают...)Впрочем, в обратный путь (если доведется) Рэйлия собиралась отправится порталом. Тамзин Мерчант клятвенно заверила, что к моменту их возвращения проблемы с иммантиновыми зеркалами будут решены.

Ошалевшие чайки шарахались от летающей фелуки, некоторые пытались примоститься на борта и с комфортом добраться до Хиоса, но были отогнаны резким, совсем птичьим, вскриком Сурка, который извиняющимся тоном пробормотал в ответ на укоризненные взгляды, что у чаек недобрые намерения. Теперь птицы держались в отдалении от воздушного шара, а одна из них, мелкая и худая, настолько прониклась умением странного человека разговаривать с ними, что плюхнула на голову Сету еще трепыхающуюся рыбку.

Башни Хиоса были уже видны и ведьму охватила нервная дрожь...

С потрясающими Лео и Литой

Ещё на стадии чертежей, Рэйлия поинтересовалась зачем нужны горелки и паруса, ведь у них в наличии два мага.Один занимается огнём, другой направляет ветер и вся недолга (госпоже королевскому магу пожалуй можно было простить излишнюю торопливость, уж очень ей хотелось попасть в Хиос побыстрее). В ответ на это заявление Герда поинтересовалась, а что маги будут делать в поле действия иммантиновых зеркал, когда единственное возможным воздухоплаванием, при таком раскладе, станет полёт вниз с высоты... ну не слабой в общем и целом.
На башнях и стенах горели огни - Хиос не спал, а если и спал - то в полглаза.
- А они нас не расстреляют? - привычная весёлость Амаркорда казалась несколько натянутой.
- По идее должны - хмуро отозвался Босеан
- Надо бы их предупредить как-то, что свои... Знак какой подать...
- Миледи, как у нас со знаками, так чтоб стало ясно что не провокация?
Если Рэйлия что и ответила, Полумрак этого уже не услышал - с жутким (особенно жутким в том холодном сероватом бульоне, какой представлют из себя зимние предрасветные сумерки) полувсхлипом-полувыкриком Баярд вдруг рухнул на дно фелуки. Щитки слетели и даже в темноте видно было, как закатились глаза, отчего невольно вспыхивала (и тут же гасла) мысль о сходстве с бельмами. Охотника на вампиров крутило в судорогах так, что судёнышко ходило ходуном. Запрокинулась голова с дурацким глихим стуком мотающаяся и бьющая по дну. На сомкнутых губах пузырилась пена.
- Ромул - Босеан рухнул сверху вжимая своим весом тело в днище фелуки - только ноги шарили и сучили точно отрубленные хвосты ящериц.
Время распадалось на отдельные обрывочные картинки...
...Вот в голове у Баярда опускается на колени, сжимая эту самую голову, чтоб не моталась, точно клещами Амаркорд... в единственном глазу не горит привычный огонёк смешинки (и как это успеваешь заметить, изумляешься уже намного позже)...
...Прильнувшая к Рэйлии с испуганным выражением на лице Герда...
Сама Рэйлия побледневшая и что-то нашёптывающая... пальцы, точно плетут сеть...
...Раду усевшийся на ноги останавливая их движение... Сет, рукоятью ножа рискуя выбить зубы, разводит челюсти (отчего наконец прерывается жутковатый звук "ыыы-ы-ы-ы" сопровождающий и вдох и выдох).
- Что с ним - прохрипел Амаркорд
- Падучая - Ирис шарит по карманам Баярда... находит, судя по выражению лица... пузырёк круглый... с какой-то тёмной жидкостью - он же дампир, у них у всех какие-нибудь болезни есть...
В распяленный рот, булькая льётся густое маслянистое содержимое пузырька...

Баярд пришёл в себя когда ряд иммантиновых зеркал остался уже позади, а аркбалисты Хиоса, готовы были приветливо улыбнуться своими хищными острыми улыбками в любой момент.
- Так что у нас со знаками , миледи?
- Может песня какая? - Герда сама наивность, гладила ладошкой Баярда по голове
Рэйлия сдернула с пальца еще одно кольцо, с фамильным гербом, подкинула в воздух. Черный ворон будто вырвался из объятий кольца, недоуменно каркнул и, увидев хозяйку, уселся на протянутую руку. Тоскливо вздохнув, ведьма выдернула из косы еще одну ленту (естественно, зеленую) и завязала на лапу. Глаза-бусины птицы встретились с глазами магички и черный вестник ринулся в сторону осажденного города.
- Устроит? - Рэйлию все еще слегка потряхивало от пережитого.
- Главное, чтоб устроило встречающую сторону. А то ведь встречающая сторона, ещё не очень знает, что она встречающая - Амаркорд улыбнулся. - Слышь, Раду. Я тебя прошу, ты в Хиосе поосторожнее там... питайся. Мардаль - не Лассаль, у него каждая пота... девушка учтена.
- Хорошо, - совершенно серьезно кивнул вампир, - придется отказаться от обычного меню...Перейти на добропорядочных горожанок...
- За них вдвойне спросят - ухмыльнулся оборотень. - Молоко и фрукты. Будут у вас с госпожой королевским магом разгрузочные... ночи...
- Герда - Босеан вдруг осознал, что не задавал за всё это время одного важного вопроса - А как эта штука садится?
- А... мммм...
- Дитя мое, - ведьму эта ситуация начала забавлять, - это, без сомнения, чудесное судно невозможно посадить?
Привычно вздёрнутый подбородок инженера Герды Кай (ни дать ни взять бушприт флагманского аридийского линкора) показали, что если судно можно в воздух поднять, то уж опустить его вообще раз плюнуть.
- Раду, ты ближе, потуши горелку. Так, вы... дяденьки... - под определение дяденек попали Сет и Амаркорд - сверните парус. Эх, мамочка моя, надо будет один момент потом доработать...
- Какой момент, радость моя - только и успела вопросить Ирис
- Вот этот - девочка отцепила кинжльчик (изготовленный под её руку вместе с форменной одеждой отряда), обезьянкой не знающей страха скользнула вверх по тросам и не колеблясь резанула надутый бок шара...
Воздух рванулся на свободу с шипением и свистом.... шар начал обмякать... и фелука пошла на сближение с землей. Всё быстрее и быстрее
- Держитесь все!
- Снимите ее с канатов, что ли, - сквозь зубы, совершенно по - вампирьи, прошипела Рэйлия, опускаясь на одно колено и плотно прижимая ладони к палубе, безуспешно пытаясь окружить защитным полем падающий корабль.

Первое в истории Аридии воздухоплавательное судно, чудом не угробив своих пассажиров, гулко долбанулось о спину матери-земли, точно возвращая в своих ладонях (треснувших и вспучившихся досками днища и брызнувших щепками) блудных детей под отчий кров, на обширном пустыре, вплотную к городской свалке. И лишь когда путешественники ступили на землю, когда Герда уже получила свою долю оваций (и обещаний подзатыльников) и поздравлений, к поляне подлетел запыхавшийся Мардаль в сопровождении обвязанного бинтами Рочестера и еще каких-то незнакомцев.
- Миледи, - Мардаль никогда никому не кланялся, - это честь для всех нас...Однако, вы выбрали очень необычный способ передвижения...
- Это не я, - Рэйлия пнула носком сапога камешек (церемониальная одежда ей порядком надоела, потому была "случайно" забыта в шатре) и протянула руку слегка опешившей Герде, выводя её вперед, - господа, позвольте представить вам инженера, чей талант еще прославит Аридию. Мистрис Герда Кай. Прошу любить и жаловать.
Расчет ведьмы был прост - градоправитель Хиоса собирал под свою руку изобретателей, ученых, магов. Уж он-то по достоинству оценит гениальную девочку, запомнит ее, а значит, если с остальными членами их маленького отряда что-то случится, Герда все равно найдет свое место в жизни.

Найти воронов было делом двух дней - этого добра было в избытке под стенами Хиоса, война как-никак. Отобрать шестерых покрупнее да посмекалистее - занятием на два удара колокола. Подчинить - и того проще. Ворон хоть и мудрая птица, но уж больно падалью питаться любит, а это (хоть и незначительно) дает лазейки для некромантов.

И именно потому, что черные птицы, подчиняясь приказам фон Стована, шныряли по городу, колдун и эльф вовремя узнали о невероятном, необычном и беспрецедентном прибытии госпожи королевского мага в Хиос. Неприятным сюрпризом для некроманта явилось то, что четырех из ее свиты он узнал - троицу, на которую ему удалось натравить гулей и молодого вампира - слугу упокоенного Торакса. Одноглазого Дитрих раньше никогда не видел. Тот, что был похож на пирата, вызывал смутные воспоминания, источник которых был не ясен. Ну, а ребенок вообще не представлял опасности, а потому был не интересен.

"Какими ветрами ее сюда занесло? - мысли фон Стована привычно переключились на ненависть к Рэйлии, - для полного счастья здесь теперь еще не хватает ударной группы боевых магов под командованием Дина Саттона. И все...Можно смело превращаться в лича".

Однако, наблюдениями следовало поделиться с Ириелем...

У дороги свои законы. Такие же, как пожалуй у моря. Не потому ли один из аридийских тостов звучит : "За всех родившихся, за всех покинувших нас, за тех, кто в море и за тех, кто в дороге". В Варгассе более склонном к сдержанности в суесловии, подобный тост всегда четвёртый и звучит как: "За всех начинающих путь, за всех - кто завершил его и за всех странствующих"
И чем, как не странностями этих законов, объяснить тот факт, что на следующую ночь, после головокружительного (во всех смыслах) появления в Хиосе госпожи королевского мага, обойдя десятой дорогой злосчастный Урм, продравшись по самой кромке моря, утомлённые, но не потерявшие боевого задора Киндеркнехты, выперлись всей своей маленькой армией прямо к постам возле одного из зеркал, прямо под стены вотчины Мардаля.
Надо сказать, что неистовые авантюры молодости - заразительны. И потому в дороге, тот отряд, что покинул Кронлин, прирастал новыми бойцами - это были и младшие поколения беженцев от варгасского нашествия, разгорающиеся праведным пламенем мести; какие-то юнные кочевники ( всё те же странные законы дороги, сперва прогнали Киндеркнехтов по краю степи, пребывающей в раздрае и междусобицах); малолетние контрабандисты, решившие, что предприятие более выгодное, да и чести явно больше. Совершенно удивительным было и присоединение к отряду группы орков, не столь давно покинувших сопливый возраст (удивительным, как ни глянь: во-первых то, что они вообще оказались на пути следования отряда, во-вторых - возраст - обычно в таком возрасте орки ещё муштру проходят под отеческим оком пожилых вояк в пределах становищ; наконец сам факт присоединения, тоже говорит о своеобразном чувстве юмора у богов)...
Точно снежок пущенный с горки докатившись до подножия становится уже полноценным снежным комом, так и Киндеркнехты добредя таки до хиоских стен увеличили свою численность и умения до того, что могли называться маленькой армией.
Ночь выдалась, как в лучших традициях страшилок у костерка - безлунная, холодная до звона... плюс ко всему начался буран и во мраке носился снег, точно неприкаянные души (особенно если воображение богатое)... и всё вокруг было мутным, как кисель.
И вот прямо на сторожевой пост варгассцев, в самое собачье время, к иммантиновому зеркалу, что в три человеческих роста, прямо из этого самого киселя вывалились, сами опешив от неожиданной встречи авангардные бойцы возрастом от четырнадцати до шестнадцати вёсен.
И счастьем, было, что в страже стояли не кадавры Архелая или грендели Квинта Либия.
Порой секунды решают всё. И сколь не быстро соорентировались растерявшиеся по первой воины Варгасса, однако бесстрашие, свойственное щенкам и долгосдерживаемое ожидание настоящего врага и настоящего боя, пртевалировали над опытом.
С воинственным кличем, разогнавшим даже снег и ветер, авангард буквально врубился, если не сказать ввалился в битву, породив водоворот войны, начавший своё вращение.

Когда Мардалю, вырвав того из тревожного получасового забытья, сообщили, что почти у восточных ворот идёт бой, тот сперва решил, что это ему снится.
Однако поднявшись на стены, где уже - весь натянутая струна - вытоптал весь снег Рочестер, губернатор своими глазами узрел вспышки огненых шаров (вторая волна атаки, в своей необузданной энергии, свалила и в дребезги растоптала зеркало), а затем ветер швырнул в лицо звон металла, ругань и выкрики звонких голосов.
- Что там твориться, Махалаат дери - вопросил обалдевший (что случалось с ним редко) Мардаль
И словно в ответ на этотт вопрос небо стали разукрашивать сполохи белого цвета, вспыхивающие с разной частотой
- Вы не поверите, милорд - главный советник по магии стоявший рядом, отпавшую челюсть только что руками не двигал - это адептский световой код Академии Кронлина. Который вроде флажковой азбуки моряков.
- Это может быть провокацией?
- Я готов поставить на кон свою бороду, что это наши.
- Нда?
- Вряд ли провокаторам придёт в голову посылать сообщения типа: "Просыпайтесь ослы, во имя Кихви, наших бьют". А вот ещё: "Родерик, скотина, может вернёшь проигранное!"... Я не понимаю...
- Я понимаю - Рочестер, аж в струну вытянулся, точь-в-точь гончая узревшая добычу... был бы ошейник с поводком - задохнулся бы - Это бастардка Наварры, я ей проиграл десять золотых... обещал отдать при следующей встрече... Милорд! - так дети выпрашивают сладости
- Поддержите сражение - даже каменное сердце Мардаля, не смогло устоять перед этой мольбой.

Хиос просыпался. Люди наплевав на мрак и холод валили на стены, чтобы посмотреть, что происходит. Слухи, точно чайки носилисьт на своих острых лёгких крыльях:
... кадавры на северной стене! Да ну вас, к Махаллаат в задницу - это Рочестер провёл ночной рейд...
Западные ворота! Люди Западные ворота... Заткните ему кто-нибудь пасть - набат на восточной башне... Какой-набат! Это у тебя в башке набат, после вчерашнего... Мардаля убили!!! А..о... ух-ух...Чтоб ты сдох, скотина, за такие речи. Слушайте меня - жив Мардаль, сам атаку ведёт...
При этом даже самые пессимисты несли в руках оружие..

совместно с Момусом

Рочестер влетел в опочивальню Рэйлии. Мысленно он был уже там, за воротами. Возможно потому, ему было плевать (в данный момент он точно не обратил внимания) на не совсем облачённое состояние госпожи королевского мага:
- Миледи, благословите на бой - романтик до мозга костей, семнадцатилетний рыцарь, опустился на одно колено склонив голову.
Будь ведьма человеком, вряд ли она спросонья поняла о чём речь. Благо, весь в азарте грядущей битвы Родерик, особо на это внимания не обратил.
Внутренний голос (отчего очень похожий на голос Ирис, особенно когда она начинала ехидничать) зазвучал в левом ухе Рэйлии напоминая, что этот рыцарь, хоть и мальчик, но слова с ним нужно подбирать очень аккуратно. Иначе он вернётся с поля боя, войдёт к ней (не то что интеллигентный Эрдар, даром что носитель её ленточки) и овладеет, наплевав на всю её магию, вампирскую сущность и эскорт. "Помни, дорогая" - шептал голос, - Этот романтичный юноша вломил самым суровым полководцам Варгасса"

Неуловимо-быстрым движением замотавшись в простыню, изготовив из нее нечто вроде тоги (отчего немедленно стала похожа на Кихви с картины Компеджо "Богиня благословляет брак короля Диндара"), магичка несколько нервно встряхнулась (сон, нет, скорее - оцепенение, охватил ее впервые с того момента, как она стала вампиром) и слегка хрипловатым голосом произнесла:
- Ступайте, сэр Родерик, и да подарят вам великие боги победу.
После этой фразы прекрасная(ну, или не очень) дама обязана была одарить знаками благосклонности рыцаря, дабы оные знаки принесли ратнику удачу в бою. Рэйлия сейчас могла пожертвовать лишь, пожалуй, простыню, больно уж неудачный момент выбрал Рочестер, а потому сочла за лучшее ретироваться к входной двери, за которой надлежало дежурить кому-то из эскорта...И за которой никого не оказалось.
- Эй, кто там? - злобный вопль полетел по пустому коридору.
- А...э...миледи, - из-за угла вылетел Агварес, с метательным ножом в руке, - что случилось?
- Где тебя носило? - ведьма научилась шипеть сквозь клыки не хуже того, чье имя поклялась не вспоминать, - почему ко мне в покои врываются рыцари, и...
- Что и? - заинтересовался Сет, пряча нож и оценивающим взглядом окидывая вдохновенный вид Рэйлии.
Издав короткий рык, магичка развернулась и вихрем влетела в двери, угодив прямиком в объятья выходившего Рочестера. Ужом выскользнув из них, Рэйлия захлопнула дверь и когда, спустя некоторое время, снова появилась на площадке перед покоями, на ней красовался её дорожный наряд.
- А теперь ступай и доложи Босеану, что покинул свой пост, - злобно пробурчала она Сурку, удаляясь в сторону конференц-зала.

И все же - вампиром быть тяжело. Раду не выбирал эту участь, никого не просил об обращении, быстро смирился с тем, что в его душе просыпается кровожадное чудовище, но только сейчас к нему пришло осознание - нежитью быть тяжело. И даже не потому, что молоко и фрукты - не самая подходящая диета для вампира (как госпожа исхитряется держаться на ней?). И вовсе не оттого, что из-за нее начинаешь плотоядно поглядывать на соратников. Леди Одиночество - извечная спутница вампира. Она сопровождает его на лунной дороге, даже если рядом с ним есть спутница...И их всегда трое - он, она и Одиночество.

Потому и гасла на лице приветливо-беззаботная улыбка. Потому все чаще, в основном днем, ярко и неожиданно вспыхивали отрывки из той, до обращения, жизни.

...грустная женщина с черными волосами, чем-то похожая на него, но старше. В прическе - серебряная диадема...

...пышный сад, полный роз. Жара. Аромат цветов забивается в нос...Девушки, с головы до ног закутанные в черные одеяния, видны лишь подведенные глаза...

...шум моря...скрип палубы под ногами...офицер в мундире флота Аридии, он протягивает Раду апельсин и смеется...

- Раду, ты чего? - Герда, странно прикипевшая к вампиру, подергала его за рукав рубахи.
- Ничего, - тихо ответил Чеботари, - ничего...

Всё же Киндеркнехты не были профессиональными бойцами. Да и нельзя одним наскоком, каким бы неожиданным он не был уничтожить целую армию противника.
К тому же сказался длительный переход, бессонная ночь, малая численность...
А к варгассцам подошло подкрепление (считай половина армии расположилась под хиоскими стенами)...
И потому спустя некоторое время, когда улёгся даже буран, возможно тоже сражённый силой духа маленького (теперь уже снова маленького) отряда; когда бледная, точно вино разбавленное водой (если не молоком) заря накатила на уже давно проснувшийся город; когда заорал, звонко и чисто, знаменитый Бамбур - петух Мардаля, люди на стенах увидели, как уставшие, израненные, может даже испуганные, но не сломленные и непокорные мальчишки и девчонки, бесконечно уверенные в своей правоте, бьются и умирают за Хиос.
И пусть их клинки поднимались всё реже и тяжелее, пусть огненные шары, которые в порыве весёлой злости первой атаки прожигали троих насквозь, теперь казались тусклее факелов в утреннем свете. Пусть никто не давал им приказа выстоять до последнего, как и вообще никто не гнал на эту войну.
Они бились забыв о распрях и разногласиях. И спину Каралиса, прикрывал Сфорца. И не было сейчас орка, степняка, наварриста и лассалиста.
Мальчики и девочки взявшие на себя обязательства безумных игр взрослых амбиций и исполняющие их куда честнее, этих самых взрослых.
И потому, когда отворились ворота Хиоса и из них потекла река воинов, во главе которых, воплощением Далаара летел на хрипящем скакуне, Рочестер, не нашлось в городе не одного мужчины, способного держать оружие, кто не сделал бы шаг вперёд на вопрос: "Есть ли добровольцы на вылазку?"

музыкальная тема поста - "Баллада о борьбе". В.С. Высоцкий.

Под стенами Хиоса шла битва. Небывалый, невиданный за всю историю Аридии снег падал и таял в лужах крови. Девчонки и мальчишки, дети мирного времени (Прикрет не в счет), воспитанные на рыцарских романах и песнях о подвигах, бились. Бились только потому, что сильные мира сего однажды решили - быть войне. Сражались за попранную честь отвергнутой Эфры, за давнюю ссору двух королей...Сражались за Хиос. За идеалы отцов. Мечи выпадали из обессилевших рук, но не достигали земли, подхваченные на лету рукой другого юного ратника. Казалось, появление Рочестера (такого же юнца, как и они все) придало новых сил этому отряду детей. А когда со всех сторон, образуя кольцо, на поле боя начал ползти густой серый туман, когда над одной из башен города взвился зеленый стяг с черным вороном, над побоищем пролетел единый крик - ликующий аридийцев и недовольный - варгассцев. Туман скрывал неприглядный лик войны, прятал тела убитых, заглушал стоны раненых, застилал глаза...Правда, только варгассцам. Аридийцы с удивлением обнаружили, что прекрасно ориентируются в этой серой мгле...Под покровом тумана на поле боя начали пробираться лекари...

...А тем временем под Урмом, этим же холодным, заснеженным утром, когда ничто не предвещало неожиданных сюрпризов, внезапно затрубили герольды. И из тумана (обычного, не волшебного), сверкая доспехами появилась конница во главе с принцем Эрдаром, еще бледным после долгой болезни. Гвардейцы, измученные вынужденным простоем, громко смеялись и горланили песни.

А еще зеваки утверждают, что за обозами гвардии с великим бережением несли паланкин и чья-то легкая ручка изредка отводила занавеску...

Самая быстрая почта Аридии, если не считать магических порталов - соколиная. Обучить почтового сокола сложно и дорого. И потому используются такие птицы лишь в крайних ситуациях.
Именно так и расценил обстановку под Хиосом Мардаль.
Особенно, когда наведённый госпожой королевским магом и всеми, в ком была хоть капля склонности к волшбе, начал рассеиваться - как не безграничны силы воина, так и колдун устаёт творя чары и заклятия. Да даже поддерживая их - попробуй подержи на весу руку в течении часа, с ног повалишься.
Рочестер делал всё что мог, но даже его энергия и отвага были не безграничны.
А варгассцы начали наступление со стороны моря и на стены Хиоса обрушились каменные ядра требуше и баллист стоявших на кораблях и специальных плавучихю платформах.
Больше того, специальный десант (в основном из пиратов да Лириа, который захватил нескольких контрабандистов подобно Ириелю и вызнал входы в каверны под городом) засел в катакомбах и готовился к бою уже на улицах Хиоса.
О последнем факте поведал бледный как лист бумаги горожанин с повязкой ополченца, не побоявшийся потребовать провести его к Мардалю прямо на стену, где тот руководил обороной от морской атаки.
-... мать - только и сказал губернатор (опустив до лучших времён, при условии что таковые случаться, вопрос о том, что сам ополченец делал в катакомбах)
И послал за почтовым соколом...

Время точно разбилось на несколько времь (а как ещё назвать) где-то побольше, где-то поменьше.
Скажем для морского фоицера, чьё имя не сохранила вертихвостка история и которому, не глядя, скинул командование обороной Мардаль, с приказом продержаться до его возвращения, оно тянулось со скоростью улитки ползущей по патоке.
Для Босеана, со всем его отрядом (кроме Ирис помогавшей Рэйлии и Герды), оно мчалось галопом, таким, что реальность проносилась мелкими мозаиками не ск4ладывавшимися в общую картину. Отряд, взяв в провожатые уже вернувшего себе нормальный цвет лица ополченца, вскоре оказался у главного выхода из катакомб и принял бой с превосходящими силами противника (благо сразу все, в узком коридоре напасть они не могли)
... - Продержитесь до подмоги - сказал Мардаль и в голосе человека не кланявшегося даже королю, слышалась мольба - Продержитесь, Босеан...
Для самого губернатора, оно (время) вообще отмерялось стуками сердца и он вовсе не ведал, сколько же этого самого времени миновало.
Бывший артиллерист пошёл на беспрецендентный для Аридии шаг.
Влетев с минимальной свитой во двор хиоской тюрьмы, Мардаль приказал вывести всех заключённых.
И стоя перед ними прямой, точно гвоздь, который выдрать из доски можно только сломав саму доску, сказал тихо, но так что даже задние ряды услышали:
- Господа. Я не могу обещать что вам простяться ваши прегрешения и нарушения. Но сейчас, я обращаюсь к вам не как к отбросам общества или колодникам, у кого вместо имени номер. Я не обращаюсь к вору, убийце или бунтовщику. Но к гражданам, пусть и противопоставившим себя законам Аридии. Сейчас ваши дети и жёны, люди вашей земли и жители вашего города, до последнего бьются за свободу и жизнь. В том числе и за вашу жизнь. Я не могу вам приказать и не могу решить за вас, кем вам быть - живыми трусами и предателями или, возможно мёртвыми, но очистившими своё имя и вернувшими себе честь. Больше того, я никогда не врал и даже сейчас не стану - я не могу вам доверять. И тем не менее, если судьба этого города и этой страны, если судьба тех людей, что уже пролили свою кровь и сейчас проливают её, хоть сколько-нибудь имеют для вас значение, то я прошу... помогите дать отпор варгасской армии.
Тишина в тюремном дворе лопнула спелым фруктом, брызнув соком выкриков, самых противоположных по содержанию.
И тогда вперёд вышел человек, чья внешность, точно сошла со страниц романов для барышень. Белокурые локоны, волевой подбородок, мужественный шрам на скуле, пронзительные тёмные глаза.... лишь татуировка "вечный лжец", на лбу портила всю картину.
- Меня зовут Ройстон Ллойд де ла Кур. Вы все знаете меня. Я признан бунтовщиком и предателем и оставлен в живых лишь милостью Диндара. Вы знаете, что я никогда не боялся отвечать за свои слова. Вы так же знаете, что я не пошевелю и пальцем ради королевской семьи... Но речь не о них. Я готов воевать с варгассцами и торжественно клянусь не обращать временную свободу себе во благо. Кто со мной?
Так Мардаль получил отряд в полтысячи клинков и в тот момент, когда Босеан готов был дать сигнал к вероятно последней атаке, дикий вопль ломящих пиратов разбился о пронзительный клич трущоб Хиоса. И в темноте катакомб, с плящущями огнями факелов, что порождало на стенах безумные картины, закипела битва, куда более жестокая нежели на поверхности. И было в этой битве что-то от безжалостной портовой драки, кабацкой потасовки и абордажной поножовщины...

А вот для почтового сокола время неслось стрелой, вместе с дервеьями, заснеженными полями, речушками покрытыми льдом...
... - Передайте этому титулованному ослу - шварял Мардаль фразы надиктовывая письмо на бегу - что три зеркала разбиты. Пусть открывает порталы и идёт сюда всей армией. Иначе идти будет некуда и незачем...

Встречая принца Эрдара, Фредерик Лассаль, уже ознакомился с содержанием письма.
Встречая принца Эрдара, Фредерик Лассаль уже приказал графу Стенхоупу возглавить острие атаки, а Тамзин Мерчант бросить все силы на обеспечение этой атаки
И потому, когда на одном краю, зашевелившегося потревоженным муравейником, военного лагеря Фредерик Лассаль встречал Его Высочество принца Эрдара, на другом, по приказу Стенхоупа, в открытые водовороты порталов вламывалась тяжёлая кавалерия фон Траубе...
... чтобы через мнгновение вырваться их их плена в хиоскую сечу...

- Надо уходить, Род... за стены - в глазах Долорес стояли слёзы, злые слёзы обиды. - Всех пребьют...
- Перетопчутся - прохрипел Рочестер - А ну ка! За Хиос! За Аридию! Честь и слава!!!
Яростный рык барона вдруг расцветился ликующими воплями. А потом из-за спины, точно морской вал накатил громоподобный топот и мимо, обдавая острым запахом лошадиного пота потёк стальной вал конницы, над которым трпетал флаг Аридии...

Совместно с Момусом

- И много их там еще? - все же, Раду был неисправимым оптимистом. Хотя и выглядел жутковато - нимало не смущаясь наличием в их рядах охотника на вампиров, он облизывал клинок меча, покрытый кровью пиратов, - а то я бы сходил туда, позавтракал парочкой...
Пираты, оккупировавшие катакомбы, решили сделать себе короткую передышку, чем воспользовался и отряд (гоп-компания, как их окрестили острые на язык хиоссцы).
- Насчет пиратов - не знаю, - Агварес, слегка удрученный после выговора, учиненного ему, был немногословен, - но крыс там полно. И мышей летучих есть немного. И даже, если подумать, можно отыскать сотню-другую насекомых...
- Помню, у меня приятель один был - Амаркорд привалился к стене и выудив из недр одеяний флягу, пустил её по кругу - Он правда не крыс боялся, а лягушек. И вот как-то раз, а дело уже вечером было, заряжают они с сотоварищи мелкую такую катапульту, уже не помню на фига это было нужно. И подходит к нему юнкер Гох, настолько мальчик-одуванчик, что в жизни не скажешь, что на пакость способен. Совершенно спокойно протягивает этому приятелю снаряд. Даже в лице не дрогнув. Тот берёт, понимает, что что-то не так, впяливается взглядом в ладонь... а на ней, лягушка... И должен вам заметить, господа, что таких пируэтов и такой отборнейшей брани, пополам с визгом, сделавшим честь любой девушке, оную честь теряющую, я не слышал и не видел ни до... ни после...
- Наших девушек лягушкой не проймешь, - мрачно заметил Сет, - я могу крыс позвать. Не напугают, так покусают...
- А зачем нашим девушкам пугать или кусать крыс - Амаркорд ухмыльнулся и отхлебнув, точнее добив остаток, отшвырнул флягу - Командир, они отходят.
- Точнее уже отошли - даже тепло рома, который таился в опустевшей ныне фляге не могло исцелить ноющих закаменелых мышц (это ещё тело не до конца остыв от горячки боя н замечает всех ранений), но Босеан поднялся - Отходим. Баярд, Сурок - замыкающие.
- Везёт тебе, Раду - оборотень попытался хлопнуть вампира по плечу, но зашипел от боли сам - вернёшься герой-героем, весь в крови и славе и прекрасная черноволосая дама сердца, повяжет тебе на плечо, ну или ещё куда, зелёную ленту. Романтика!
- Предварительно отобрав ее у принца, - злобный бубнеж Сурка, у которого подобные разговоры с некоторых пор вызывали не самые хорошие ассоциации, был слышен даже в авангарде отряда, - лишь бы опять в простыне не рассекала...
Ревнивый румянец на щеках вампира был уже привычным явлением. Окружающим было не понятно лишь одно - как Раду еще не приелись нежные чувства к ведьме. Ибо все имеет свойства иссякать - источник воды, рудник, любовь...Привычка - самый смертельный враг любви.

После темноты и рыжих мохнатых факельных огней солнце, пусть и в белёсой облачной коросте резануло по глазам. Полумрак втянул в себя морозный воздух, точно губка впитавший в себя запахи дня - гарь и жирный масляный дым, кровь, пот, лёгкая кислинка ржи, пожирающей доспехи, сладковатый запах кожанных ремешков, смрад и вонь испражнений... запахи, которые недоступны Голокожим - горечь потери, тягучий, жгучий запах усталости... резкий пряный запах решимости... ароматы надежды и веры... приторный запах злобной зависти... запах счастья от того, что не сбылись худшие опасения...
Уши дёрнулись, впитывая звуки.
Город усмехнулся щербатыми ртами мостовых, хихикнул скрипом распахнутых ставен. "Иди на стену" - сказал город...

Рэйлия в простыне не рассекала. Да и появись у нее странное желание облачиться в оную, времени на его воплощение все равно бы не нашлось - в крепость прибывали раненые. А потому и она, и Ирис были покрыты кровью,будто бы участвовали в сече под стенами - лекари в полной мере использовали их и еще нескольких магов, оставшихся в крепости (боевые маги Хиоса ушли за Рочестером). Отпрыски знатных фамилий, крестьяне, степняки, орки - сейчас они все были равны ("Смерть обелила, кровь обагрила" - Рэйлии вспомнилась присказка времен одного из восстаний против монархии).

Когда помогаешь лекарю исцелять, никогда не думаешь, что именно на этом поприще тебя ждет неожиданность. А уж приятная или нет - решать тебе. От степняка с неожиданным именем Дигунай из рода Бохай ее отвлек слабый голос светловолосого юноши:
- Госпожа Рэйлия? - интонация была явно вопросительной.
- Да, это я, - согласилась магичка.
- Госпожа, - раненый попытался снять что-то с шеи, но руки его не слушались, - госпожа, я был оруженосцем вашего отца...

Мир поплыл перед глазами ведьмы.
- Сэр Ранульф просил, если он погибнет, передать вам вот это, - с помощью Рэйлии юноше наконец удалось снять с шеи цепочку, на которой висела небольшая серебряная фляжка с веткой цветущей сливы - чеканка была эльфийская, столь тонкая, что цветы казались живыми. Фляжка была знакома ведьме - она переходила от матери к дочери, дабы та могла вручить ее своему мужу, отправляющемуся на бранный подвиг. Говорили, будто бы ее привезла та самая упрямая черноволосая эльфийка, пра (и еще много раз пра) бабка Рэйлии. В емкости что-то булькало, но разбираться, что именно, у ведьмы не было времени. К тому же, Ирис, с сияющим лицом и облегчением в глазах, шепнула на ухо, что "мальчики вернулись". Вернувшиеся "мальчики" были важнее фляжки с таинственным содержимым.

От мыслей Рэйлию отвлек старый, седой лекарь, жестом показывая, что ему нужна помощь мага.

У Варгасса ещё была возможность победить. Прерви их армия сейчас портальную переброску и воинство Аридии останется разделённым на две части (и не известно, какая более жизнестойкая и боеспособная). И чтобы пересечь эту магическую пуповину, части стоявшие под Урмом - пошли в атаку. Все. Сразу.
Ожесточённые, одуревшие от этой безумной зимней войны, окрылённые былыми победами...
Варгасцы шли в атаку, точно не собирались из неё возвращаться и вышедших им на встречу меченосцев Келдора, отшвырнули, как котят. И второй раз... И третий...
Бурные валы живого человеческого моря накатывали и разбивались в мелкую кроваво-алую пену, о неприступные в своей ярости утёсы рядов противника.
Но прежде чем Вальдбург ввалился в палатку командующего максимально бесцветно (ему пришлось силой воли усмирять непослушную панику скользнувшую в голосе) докладывая о произошедшем...
И прежде чем Эрдар воссияв бледным лицом. со словами о грядущем часе славы двинулся к выходу, намереваясь вскочить на коня (и возможно успеть короткую, но пламенную и прочувствованную речь)...
Прежде чем Келдор в который раз откатился назад, и началось пока ещё отступление...
Даже прежде, чем несравненная Мерчант тяжко вздохнула глядя на приближающиеся порядки не двинувшись с места...
Как рассказать обо всём, если любой бой - это мозаика тысяч мгновений-осколков, маленьких пазлов героизма и трусости...
Прежде чем произошло много чего, а не произошло ещё больше к магам подошёл Наварра.
Срывая с рук красные от крови повязки, бледный, хромающий на одну ногу, он вовсе не казался смешным.
И не было никаких речей. Не было того, о чём пел потом в своей балладе известный бард-лютнист Теофраль.
Герцог постоял, поцеловал Мерчант руку и просто пошёл на наступающего врага. И с каждым шагом, в который, словно в пропасть он кидал своё тело, к нему присоединялись всё новые и новые солдаты армии Аридии.
А потом был бой.
И в этом бою получили свои порции славы и Его Высочество принц Эрдар (потерявший половину гвардейцев встававших на пути летящих в августейшую особу стрел, ложившихся под мечи... чего эта самая августейшая особа в горячке первого боя и неособо замечала);
И Фредерик Лассаль, лично поведший атаку левого крыла для обходного манёвра;
И Келдор. И Мерчант. И Вальдбург...

Тело Наварры так и не нашли - пока армия Аридии перегруппировывалась, впитывала приказы, срасталась с новым командованием, на руинах и пепелищах несчастного Урма шла лютая сеча. Уже на следующий день отыскали руку (опознали по фамильному перстню). Зная неуступчивость герцога и этого было много - видимо рубили его в фарш, чтоб не встал.
Руку похоронили с воинскими и прочими почестями ( а что ещё с ней делать). Перстень отправили сыну порталом.
Война близилась к концу. Варгасские части медленно отволакивались вот осаждённого города.
Груды трупов под Хиосом достигли в некоторых местах высоты в треть стены.

Смерть Наварры стала днём рождения, теперь уже официально признанного полка Киндеркнехтов, символом которого, стала красная рука на белом поле (хотя по правде это снег был красным, а рука- белой). Возглавил полк, получивший статус королевского - Рочестер. Узнать о своём назначении герой Хиоса пока не мог - уподобившись Наварре, барон словил в бою все раны, которые мог сдюжить его организм и сейчас пребывал в забытьи и лекарственном сне (иначе начинал выть от боли, не приходя при этом в сознание).
День, такой длинный день славы и скорби, боли и радости, прогорел и курился дымком последних минут...
И лишь на рейде, пусть посрамлённый, но всё ещё (если не более) опасный стоял варгасский флот...

Совместно с Момусом

- И все же, позвольте осведомиться, - вежливости Эфры позавидовал бы даже глава дипломатического корпуса Аридии, - для чего вы желали меня видеть?

На материке в это время шла битва за Хиос, гибли люди (и нелюди), отряд Босеана сражался в катакомбах с пиратами...Но Эфра ничего не знала об этом. Здесь, в капитанской каюте, все тревоги войны казались такими далекими и ...немного нереальными, будто бы остались в другой жизни. Взгляд принцессы, растерянно и суетливо скользящий по обстановке каюты, выхватил богато украшенную лютню. Робко потянувшись к ней, Эфра наткнулась на холодный взор Сураж и отдернула руку.
- Вы позволите? - уж если делать вид, что ты поддаешься дрессировке, то проявлять покорность даже в мелочах.
- Позволю - пиратка отлепилась от стола, прошествовала через каюту и уселась рядом - но сначала... у меня для тебя два подарка...
В руках Морской Волчицы провис тоненький, изящной чеканки золотой браслет... даже не браслет, а цепочка, звеньям которой искустный мастер придал вид листьев и цветов...
- Это на ногу - Сураж улыбнулась - левую...
Браслет обвил тонкую щиколотку два раза. Чудная застежка (крючок-карабинчик) защелкнулась надежно. Эфра вытянула ногу и скептически осмотрела ее. Теперь она уж точно выглядела, как невольница со знаменитого рынка в Кафре, что в Мутлуке. Сам рынок принцесса никогда не видела, но почему-то в ее представлении рабыни выглядели именно так, как она (эх, кто бы показал наивной наследнице варгасского престола те темные, душные помещенияёи, в которых томились невольники, продаваемые на Бедестане. И те лохмотья, или, что бывало чаще, их отсутствие, в которые они были одеты. Лишь самые дорогие, самые красивые девицы могли расчитывать на достойное содержание и обращение. Но Эфру к ним бы не отнесли...)
- Это мило, - вежливость давалась принцессе с трудом, - благодарю вас, но...
Что подразумевалось под "но", Эфра не договорила. "Но" могло означать как "я, вообще-то, принцесса и свободный человек" (что было спорно и чревато плетьми), так и "я не могу принять столь дорогой подарок, леди себя так не ведут!" (но подобное высказывание предназначалось бы скорее влюбленному в нее рыцарю, если бы таковой имелся). Вообще, междометия в устах принцессы, воспитателем которой был глава дипломатического корпуса Варгасса, всегда звучали двусмысленно.
Сочтя за лучшее промолчать, Её Высочество все же взяла в руки лютню...

- Наваждением, тьмой обманной
Между нами лежат туманы,
Над туманами зори ржавы,
Между нами леса, что державы –
Не прорваться сквозь них, не пробиться...*

Почему ей вспомнилась эта песня, услышанная при дворе короля Диндара, Эфра не знала. Но петь прекратила - её испугал собственный выбор.
- У тебя красивый голос, когда ты не строишь из себя госпожу - похитительница откинулась на мягкие подушки наблюдая за своей жертвой - Я рада, что тебе понравился подарок. А за подарки принято благодарить. Поцелуй меня...
- Подарок - суть вещь, которую даритель по собственному желанию безвозмездно преподносит в полное владение с целью доставить пользу получателю подарка, - самым любезным тоном, на какой была способна, сообщила Эфра, отодвигаясь от Сураж, - а потому я выражаю вам искреннюю благодарность за этот чудесный браслет.
- Девочка не зли меня - улыбка Сураж стала приобретать черты оскала, так отдалённые погромыхивания предвещают грозу - Я сказала поцелуй меня.
Эфра зажмурилась и запечатлела церемонный поцелуй на челе Сураж. После чего отодвинулась еще дальше, на всякий случай.
- Ты похоже соскучилась по кнуту, маленькая дрянь - сказано это было спокойно, точно в раздумьях, - И похоже ты никак не можешь понять своё место. Чтоб напомнить тебе о нём, у меня есть второй подарок.
Морская Волчица поднялась одним текучим кошачьим движением.
- На колени - палец указывал в пол у самых её ног. -И голову склони.
С тяжелым вздохом Эфра подчинилась требованию своей похитительницы. "Чтоб Махалаат утащила тебя в самые глубокие колодцы Селения Душ", - злобно подумала принцесса, склоняя голову.
И почувствовала прохладную кожу... ошейника, со странным хрустальным звуком застегнувшимся где-то сзади. Принцесса рванулась птицей попавшей в силок... отшатнулась от пиратки...
- Это магический ошейник - в глазах "косатки" появилась безуминка - И он может сделать вот так...
Странное шевелящее движение пальцами (у Эфры почему-то возникли ассоциации с водорослями колышущимися в струе течения) и и в кожу принцессы точно вонзились тысячи крысиных зубов.
- А ещё так...
Зубы исчезли, но горло словно захлестнули петлёй аркана степняка (при варгасском дворе иногда выступали мастера из разных стран)
- Продолжим, или ты будешь послушной девочкой?
- Ты хочешь, чтоб была я смелой? - прохрипела принцесса слова еще одной известной песни, - так не пугай, поэт, тогда...Вам ведь будет не интересно....хозяйка...
Последнее слово слетело с губ, как проклятье. Эфра вспомнила почтительный поцелуй, который запечатлел на ее руке молодой лейтенант из королевской гвардии Аридии, посланный вместе с отрядом сопровождать невесту наследника. Вспомнила обаятельно-вежливого красавчика Эрдара. Внезапный приступ острой жалости к себе охватил ее - с тех пор, как она покинула отцовский замок, она была лишь пленницей - в Аридии, у Сураж. Да и при дворе варгасского короля разве была свободна? Слезы соленым дождем оросили щеки. Эфра вскочила на ноги и впилась поцелуем в губы пиратки. И если бы принцесса могла отравить своими слезами...или губами - Сураж была бы мертва. Три долгих удара сердца - и варгасская наследница отступила на шаг, прервав эту мучительно-горькую ласку, упала на мягкие подушки и расплакалась так, как не позволяла себе с раннего детства....
Она скорее ощутила, чем услышала, как опустилась рядом на колени похитительница. Как рука мягко погладила по волосам... даже нежно...
- Ты научишься... ты ещё полюбишь меня, девочка...
Лицо зарёванной Эфры оказалось в неожиданно ласковых ладонях Сураж. И та наклонившись близко-близко, стала слизывать слезинки...


*. М. Волошин (с)