совместно с Reylan

За несколько дней до гонок. Пустыня

Пустыня наполнена множеством тайн и загадок. Лишь на первый взгляд или для непосвященных она оправдывает свое название и кажется пустым местом, где нет ничего, кроме песка или выжженной земли. Для знающего же человека и пески и земля хранят в себе самые разнообразные формы жизни, приспособившиеся к существованию в суровых условиях, нашедшие способ защититься от иссушающего жара солнца днем и стылого холода ночи. Пустыня - не плодородная равнина или напоенный жизнью лес, где, чтобы добыть себе пищу и воду, стоит лишь протянуть руку. Только умеющему искать и знающему ее характер пустыня позволит взять то, что имеет.
От города до завесы - около трех дней пути. Это если по прямой и верхом на верблюде. А если на своих двоих, да кружным путем, обходя зоны с зыбучими песками, да выискивая места обитания редких насекомых - так уж как повезет. Не каждый из собирателей отваживался подбираться вплотную к завесе. Завеса - не стена, которую можно потрогать, не горный хребет, заметный издалека. Просто ты идешь, идешь, и даже не сразу замечаешь, как неуловимо меняется воздух вокруг. Не то цветом, не то запахом, но так незаметно, что ты и сам не поймешь, как оказываешься увязшим по пояс в песке, а он затягивает тебя все глубже, и некому протянуть руку, и звать тоже некого... Впрочем, судьба иных, оказавшихся в завесе, бывала не столь трагична: эти счастливчики внезапно обнаруживали себя радостно топающими в обратном направлении по вполне себе надежной тропе, а впереди уже маячил знакомый дорожный столб. Столбы эти, некогда окрашенные в яркие белые и зеленые полосы, а ныне облезлые и выцветшие, обозначали границу, за которой начинался морок, дурманящее действие таинственной завесы, отделяющей Оазис от остального мира, не впускающей никого и никого не выпускающей. Конечно, наваждение начинало действовать не сразу. Можно было сделать и шаг, и даже десять, или идти еще добрых полчаса, прежде чем аура странного места заставит забыться.
Должно быть, именно благодаря этой ауре там, за столбами, в трещинах высохшей земли произрастали растения, свойства которых удивляли многих знатоков магических зелий. Если человек достаточно собран, а самоконтроль и внимание обострены до предела, он мог позволить себе рискнуть и забраться достаточно далеко, прежде чем влияние морока заставит его потерять себя. Если он будет предельно внимателен к своим ощущениям, то почувствует, когда надо остановиться и повернуть назад. Поймет это прежде, чем лишится возможности повернуть. Так говорят знающие люди тем, кто желает заработать, собирая столь ценные и желанные многим растения. Однако же репутация завесы отпугивает многих, из тех же, кто решается, переступить черту возвращаются далеко не все.
Мягко, но нарпяженно, как умеют ступать ягуары, к завесе шел мужчина. Белая одежда скрывала большую часть его тела и из как-то характеризующих черт видны были лишь глаза - узкие, привыкшие щуриться под палящим солнцем. Взгляд был серьезный, и даже сосредоточенный - со стороны последнее могло показаться совсем лишним, для чего сосредотачиваться вот в такой вот пустоте. Но человек, закутанный в легкие светлые ткани, определенно был сосредоточен. Ветер время от времени хлестал по лицу порывами, колючими из-за поднятого в воздух песка, приходилось морщиться, и на какое-то время закрывать глаза.
Сосредоточенность идущего объяснялась просто - сейчас он делал свою работу. Немного необычную, правда, потому что мало кто решался зарабатывать на жизнь таким вот способом. Но Хад-ад-дин другой для себя жизни не представлял - он был потомственный добытчик. То, что он делал сейчас - было совсем рядовым, будничным делом, он с детства привык ходить к месту, которое остальные обходят стороной, правда раньше его сопровождал отец.
Песок привычно струился под каждым шагом. Мужчина с детства отвык думать во время похода о чем-то кроме работы - это отвлекало и могло привести к опасной невнимательности. Если совсем станет тяжело сопротивляться развлекающим мыслям - то можно просто считать шаги: раз-два-три... Так учил отец, чтоб не терял концентрацию. Самое главное - после ста девяносто девяти шагов начинать считать заново, иначе мозг до того утомляется монотонностью, что можно уснуть на ходу.

и Kethinar

Пограничный столб, отмечающий начало опасной территории, еще не показался: эта тропа поднималась по пологому холму, а после ныряла вниз. Через несколько десятков шагов он окажется на вершине и лишь тогда увидит обозначение границы. Некоторые говорят, что и саму завесу можно распознать по едва заметному дрожанию воздуха, вот только заметили бы они его, не будь перед их глазами предупреждающего столба? В любом ином месте пустыни воздух также пульсирует, нагретый солнцем. В тех местах, где нет утоптанных троп и нет пограничных столбов лишь собственное внутреннее чутье или способность определить точное расстояние помогает понять, сколько еще ты можешь пройти, и не следует ли повернуть и бежать назад.
Ощущение, охватившее Хад-ад-дина, было внезапным. Будто чья-то невидимая мягкая рука, проплыла над ресницами, едва не коснувшись век - первый признак присутствия чужого влияния. Он определенно ждал его, вот только не здесь. Иной раз он мог бродить за столбом минут пятнадцать, прежде чем ощутить первые признаки. Сейчас до предупреждающей отметки даже не дошел.
Мужчина немного замешкался: непривычно было ощущать то, к чему он готовился, раньше положенного срока. Вернее даже - удивление от того, что не успел он дойти до грани, между неведомым и относительно безопасным, как неведомое уже пытается окутать дымкой гипноза. Для него, тренированного годами контролировать себя настал пожалуй, первый в жизни момент, когда он растерялся.
Мучительным далось решение все-таки идти вперед. Просто не могло быть такого, что завеса приблизилась, не могла же она шагнуть вперед.
"Показалось" - уверял он себя, доставая флягу с водой из мешка, что был спрятан в складках широкого балахона и делая большой глоток. - От жары показалось, плохо сконцентрировался, от того и дурнота напала, а вместе с ней и примерещилось".
Хад-ад-дин немного постоял, еще раз отпил холодной, придающей силы влаги и прислушался к себе. Ощущений, помимо удовольствия от удивительно вкусной (да-да, хотите узнать вкус воды - смело идите в пустыню, вкуснее там ничего не бывает) жидкости не было никаких. Не было ничего настораживающего, а небольшая встряска собственным мыслям оказалась полезной - мужчина окончательно уверил себя, что ему все-таки показалось и пошел дальше. Все остальное было привычно и буднично - шел так же как и всегда, искал то же, что и всегда, добывал и аккуратно запаковывал в заранее подготовленные мешочки - тоже как всегда. И все-таки навязчивой мухой в голове вертелась мысль о том, что случилось, почему не дойдя до столба он почувствовал то самое,чего так рано случиться никак не могло?
Да и зайти удалось не дальше и не меньше обычного: прошло примерно столько же времени, что и во многие прошлые разы, когда разум понемногу начало заволакивать. И жестко, годами вышколенная выучка, через силу, заставила Хад-ад-дина повернуть назад. Разделяя, как это обычно бывало, собственное же сознание на два "я" - то, которое подчиняется природе, и то, которое способно контролировать это подчинение ( вот тут уже добытчик сам не мог себе объяснить, как это у него выходит - может быть это было что-то сродни таланту или дару, что дано лишь не многим) он велел себе вернуться. Шагать назад - собранного за сегодня было достаточно, и не было больше смысла испытывать судьбу.
Ласковые касания морока были настойчивее у границы, как если бы он давно миновал ее. Они, как волны далекого моря, о котором так любят петь менестрели Оазиса, то накатывали, то отступали, приглашая путника расслабиться и убаюканным унестись вслед за ними. Они не отступали от Хад-ад-дина и по пути обратно, до того самого места, где он впервые ощутил их. Лишь только когда он взобрался обратно на холм и начал спускаться, морок разочарованно схлынул.

я и Рейлан
Трасса, место крушения

- Давай-ка мы поможем тебе, - Шенол протянул руку пареньку, - Ты можешь подняться?

Теймир поглядел на мужчину, и на лице мальчишки отразилось полнейшее непонимание, словно с ним заговорили на чужом языке. Но несмотря на это, он поднялся на ноги и вытер рукавом текущие по лицу слезы.
Шенолу никогда не доводилось иметь дело с детьми. Он сам был единственным ребенком в семье, да и двоюродных младших родственников у него не наблюдалось. Поэтому заплаканное детское лицо повергло его в форменный ужас. И что прикажете с ним делать?
- Ты не ранен? - неловко поинтересовался Шен, не придумав ничего более уместного.
Мальчишка покачал головой, но опять ничего не сказал.
Внешность его была вполне обыкновенная, мальчик как мальчик. Мелковат, пожалуй, да и смазлив для мальчишки, хотя это проходит с возрастом. Единственным, что сразу привлекало внимание, были его глаза - слишком яркие, казалось, они светятся изнутри. Это стало особенно заметно, когда мальчик чуть опустил голову и тень от темных прядей волос упала на его лицо. В следующее же мгновение мальчик насупился еще больше, вперился взглядом в песок у себя под ногами, и ощущение его странного взгляда исчезло.
Молодой человек недоверчиво поглядел на мальца и нахмурил брови.Чего только не привидится после пережитого... сияющие глаза, вот глупость! Шен задумчиво почесал за ухом. Он бы так и продолжал стоять посреди царившей вокруг неразберихи, соображая, как же поступить, если бы верный слуга не кашлянул у него за плечом.
- Может быть господин изволит пригласить юного друга в свой дом?
- Действительно, не стоять же нам тут, вдруг что-нибудь ещё рухнет?! - Шенол сказал это столь невозмутимо, будто идея отправиться домой изначально ему и принадлежала.
- Дворец... - тихо произнес мальчишка, продолжая разглядывать песок. Но теперь было по крайней мере понятно, что говорить он умеет.
- Хех, дом у меня, конечно, шикарный, спору нет, но никак уж не дворец! - Шен усмехнулся и мечтательно закатил глаза, вспоминая приобретенный особняк, видом которого он ещё не успел как следует насладиться. - Да, что уж там, вот сейчас пойдем, сам всё и увидишь!
Повинуясь внезапно нахлынувшему вдохновению, Шенол взял мальчонку за руку и повел прочь от развалин, некогда бывших городской стеной.
Мальчишка послушно пошел следом. Казалось, он все еще был не в себе.

(совместно с Reylan)

День первый. Олли на тонких планах

Сложно было определить, сколько прошло времени с того момента, как Олли застрял между входом и выходом. То казалось, что оно - время - точно расплавленная солнцем конфета-тянучка расползается медленно, лениво, долго... А в следующий миг ощущалось, что рука юного мага только-только провела последний штрих того самого злосчастного знака перемещения, и пальцы еще покалывает от едва завершенной волшбы. Туман все тек и тек мимо. Небо или то, что его заменяло, отливало равнодушной серостью. Тишина казалась абсолютной. Настолько, что шум крови в собственных ушах делался все ощутимей, все оглушительней. В какой-то момент - снова сложно было сказать, сколько времени прошло - Олли осознал, что гул нарастает не только в его голове, но будто бы... вокруг. Паренек зажал ладонями уши, но это мало помогло. Ему казалось, будто само бесконечное пространство, узником которого он теперь являлся, слабо дрожит. А может, это он сам дрожал от страха, непонимания или холода?..
Впервые за все время, с тех пор, как тоннель выплюнул его в эту безразличную пустыню, Олли вскочил на ноги и... замер. Решительность, внезапно овладевшая им, столь же стремительно его покинула. Ученик мага понурил голову. Подошел к клубящемуся серому туману. Тот тянулся в обе стороны - насколько хватало взгляда. И, казалось, вовсе не было ему конца. Казалось? Или, может, так и было на самом деле?..
Гул тем временем стал явственным настолько, что Олли ощущал его уже едва ли не физически - каждой клеточкой тела. Хотелось убежать, спрятаться, закрыться... только куда? Как? Подросток, внутренне сжимаясь в маленький комок страха, коснулся рукой тоннеля.
Туман обволок его пальцы, потянулся холодом вверх по кисти, охватывая руку, точно перчатка... и, распробовав, наконец, и сочтя неподходящим, выплюнул, отбросил мальчишку прочь от тоннеля резко, с неожиданной для столь эфемерной субстанции силой. Олли едва устоял на ногах и теперь ошарашенно смотрел на враждебную дымку.
Гул нарастал, и к нему добавилась вибрация. Серая поверхность под ногами мальчишки дрожала. Горизонт в противоположной от тоннеля стороне начал темнеть. Спустя пару мгновений стало понятно: нечто, что в нормальном мире сочли бы за дым... или скорее клубы пыли поднимается от земли вверх, заволакивая небо. Ученик мага обернулся и несколько мгновений созерцал это явление, потом до его сознания медленно дошло, что Это, кажется, надвигается... Олли никогда не отличался смелостью. Храбрый он был тогда, когда настоящих поступков не предполагалось - иначе говоря, на словах. Поэтому сейчас мальчик не придумал ничего лучшего, чем побежать вдоль пульсирующего "хвоста", нимало не задумываясь о том, чем это, собственно, могло бы ему помочь.
Однообразие ландшафта играло с сознанием злую шутку: невозможно было определить, пробежал ты много или мало. Не было никаких ориентиров, кроме не впускающего обратно туманного тоннеля с одной стороны и приближающейся стены пыли с другой. Бежать можно было в любую сторону. До тех пор, пока темные клубы не придвинутся вплотную к тоннелю. И парень бежал. Пока хватало дыхания и сил, пока ноги не стали заплетаться... тогда он, всхлипывая, упал на серую дрожащую поверхность и закрыл голову руками.
Туман тоннеля продолжал невозмутимо клубиться, изредка дыша в сторону загнанного в ловушку ученика мага холодом. Земля вибрировала сильнее, и звук нарастал и был уже не просто гулом. Казалось, что-то трещит и ломается. Резко, оглушительно до боли, неотвратимо.
Внезапно Олли обдало порывом ветра, а в следующий миг что-то острое впилось в плечи и резко дернуло вверх. Парень заорал - скорее от страха и неожиданности, нежели от боли - и замахал ногами во все стороны, пытаясь избавиться от невидимого (глаза Олли на всякий случай зажмурил) чего-то, что его теперь держало.
Казалось, грохот достиг высшей точки. По серой поверхности, откуда нечто ему неизвестное только что подняло Олли, бежали трещины. Земля разрушалась, проваливалась, оставляя лишь непроглядную черноту, и плотные клубы пыли вздымались вверх, разъедая глаза даже сквозь сомкнутые веки, забиваясь в нос и горло, мешая вздохнуть.
Но Олли продолжали куда-то нести, все выше и дальше. По крайней мере так казалось, поскольку звук начал стихать и дышать становилось все легче. И тогда мальчишка решился открыть глаза, медленно покосился в сторону и осторожно обернулся через плечо, чтобы хотя бы увидеть, что или кто его удерживает. Вниз он старался не смотреть.
Ему удалось разглядеть две мощные птичьи лапы с когтями, чью остроту он успел оценить, выше... это казалось странным и в то же время что-то смутно напоминало - выше грубая кожа птичьей лапы делалась ровнее, очень напоминая человеческую. Еще выше ногу скрывали темные складки шуршащей на ветру ткани. Мощные птичьи когти, светлая кожа, темная ткань, скрывающая фигуру, да несколько раз промелькнули подхваченные ветром каштановые пряди. Вот и все, что Олли удалось рассмотреть. Увиденное вызвало у мальчишки неподдельное изумление, щедро приправленное любопыством в смеси с опасением.
- Эй, там... - осторожно позвал ученик мага, когда гул стих настолько, что можно было без проблем слышать не слишком громкий голос. Олли смутился: так жалко, сипло он сейчас звучал. - Вы кто? Куда вы меня несете?..
Едва ли можно было придумать более идиотские вопросы в данной ситуации.
Ответом его не удостоили. В следующий момент они влетели в зону тумана. Он был чем-то похож на тот, что окружал тоннели телепорта: холодный, влажный и непроглядный, только теперь сквозь клубы пробегали крохотные разряды лиловых молний, а ощущение, охватившие Олли, были далеки от приятных. Казалось, будто все внутренности разом пожелали выпрыгнуть через горло. Тело сделалось ватным и невесомым. Дышать было тяжело, парень жадно хватал губами сырой и липкий воздух, но грудь словно придавили тяжелой плитой. Легкое головокружение переросло в бред с элементами видений - то тут, то там среди сиящих зарниц ему мерещились какие-то причудливые создания.
Они вырвались из тумана также стремительно, как влетели в него, и встречный ветер сорвал с лица Олли остатки липких наваждений. Впереди замаячили неясные очертания... похоже, это было какое-то высокое строение, теряющееся в сизых облаках.
Оставшееся до здания расстояние неведомый летун преодолел за считанные мгновения. Спикировав к широкому балкону, он пронесся над ним метрах в полутора и разжал когти. Олли кубарем покатился по холодному полу. Когда движение осталовилось, мальчишка решил не шевелиться. "Пусть думают, что я умер", - с какой-то мстительностью подумал он, будто кому-то было до этого особое дело. Он лежал теперь на животе, неловко подвернув под себя руки. Плечи ныли и зудели, и нестерпимо хотелось их почесать. Вдобавок, на полу было лежать довольно мерзко - твердо и прохладно. В общем, решение не двигаться было основательно загублено сложившимися обстоятельствами, и ученик мага с тяжелым вздохом приподнялся. Осмотрелся, потирая лоб.

Шенол, путь домой

Джарс шел впереди, и ему удивительным образом удавалось ловко лавировать между хаотично бродившими горожанами. Шенолу оставалось только крепко держать за руку своего юного спутника и не терять из виду черноволосую макушку слуги. Когда они выбрались на относительно свободную от людей улицу, молодой господин даже взмок, что обычно за ним не водилось. Его нарядная белоснежная рубашка стала серой от пыли, алые шаровары потеряли прежний лоск, а изящно завитые локоны растрепались. Какое огорчение! Молодой человек поправил свободной рукой останки своей утренней прически и попытался хоть как-то привести свою одежду в порядок. Получилось плохо, точнее никак не получилось.
Шенол взглянул на молчаливого мальчика и в десятый раз за последние несколько минут задумался, зачем же он потащил его с собой? Он и своих-то детей заводить не собирался (по крайней мере, в ближайшие годы), а уж чужие ему не требуются и подавно. Но не бросать же, в самом деле, мальца посреди улицы.
Они прошагали ещё несколько кварталов, и Шен неожиданно для себя обнаружил, что ребенок – это не всегда лишний груз. Несмотря на потрепанный внешний вид, лишенный самомалейшего шика, Шенол привлек внимание миловидной девушки, идущей навстречу. Красотка посмотрела на него с этаким уважением и одобрением, чему молодой господин настолько удивился, что даже не сообразил воспользоваться ситуацией. Только когда хорошенькая горожанка проплыла мимо, Шен понял, в чем дело и решил, что нужно взять образ «благородный отец семейства» на вооружение.
А вот и знакомая улица… увидев свой небольшой, но красивый особняк, Шенол ускорил шаг.

Отдав мальчика на попечение прислуги, через некоторое время Шен получил отчет о том, что маленький гость накормлен и уложен спать. Прекрасно, теперь осталось выяснить, кто будет тем счастливым родителем, узнавшим, что юный наследник остался цел и невредим. И, кажется, подходящий шанс как раз подвернется нынешним вечером. Неожиданно объявился курьер с письмом, содержащим в себе приглашение в элитные бани. Что ж, Шенол как раз мечтал вкусить все прелести Оазиса, жаждал предаться всем тяжким… Почему бы не начать с этого мероприятия? Вряд ли там намечается чопорное чаепитие, ох не таков был этот город!
- Джаааарс! Приготовь мой любимый наряд, мы едем на званый вечер!

вместе с мастером

Ренар Северянин. Середина первого дня. Где-то в городе

Город гудел потревоженным улием. И немудренно. Даже Ренар, который за свои, скажем так, не особо седые - мягко говоря - года успел повидать много чего, был озадачен и встревожен случившимся. Не каждый день стены рушатся... вот так. Внезапно, в самый разгар праздника и с кучей расфуфыренных горожан на самом, так сказать, пострадавшем месте.
Из толпы, не переставающей испуганно гомонить, а иногда даже завывать и куда-то метаться, Ренар поспешил выбраться уже давно и сейчас успел порядком отойти от стены и от переполошенных горожан.
Не сказать, что молодой наемник был равнодушным человеком - нет, вовсе нет. Ренару было жаль пострадавших и погибших, но... На разборах завалов он явно был бы лишним, все же там нужны маги...
Мысль о магах словно чем-то щелкнула в голове, выкинув наружу весьма важное воспоминание - о назначенной встрече и адресе, который был впопыхах записан на клочке бумаги.
Это предложение было сделано накануне вечером одним из знакомых. Человек тот наболтал примерно следующее: клиентка - приехавшая в город молодая особа, представительница богатого и знатного рода - откуда приятелю это известно, то пустынные духи ведают. Судя по виду барышни, семейка эта - излишне пуританских взглядов, вот девушка и желает поразвлечься вдали от зорких глаз опекунов. Инкогнито, разумеется, а потому и в гильдию наемников обращаться за охраной не желает. Опять же, сказал ли приятелю все это кто достоверно, или он сам нафантазировал - духи... да и какая разница?
Судя по адресу, квартал не элитный, но и не трущобы. Вполне приличное место, где можно поселиться, не привлекая внимания.
Выудив на свет пустынный нужный клочок бумаг и убедившись, что он - тот самый, Ренар, принявшись что-то легкосмысленно насвистывать себе под нос, двинулся в сторону обозначенная района, обходя, впрочем, особо людные улицы.
В голове уже выстраивались предположения - одно веселей другого, к слову, о том, как именно захочет развлечься эта самая, пока еще неведомая, клиентка.
Осознав, что мысли заводят его не совсем в ту степь, которая сейчас неоходимо, Ренар встряхнулся, убрал с физиономии несколько пошлую улыбку... и зашагал быстрей.
Рядом с нужным Ренару домом стояла небольшая повозка. Впряженный в нее ослик лениво подергивал мохнатыми ушками, отгоняя мух. Тощий носильщик как раз вынес из дому перевязанный веревками тюк.
За всем этим неподвижно и молча наблюдал еще один человек. Она стояла к Ренару спиной и была с головы до ног завернута в палантин песочного цвета, однако же изгиб талии и плавная форма бедра, подчеркнутая складкой ткани явно свидетельствовали о том, что это именно она.
Ренар подошел ближе, сложил руки за спиной и негромко окликнул стоявшую о повозки женщину - девушку?
- Доброго дня вам, сударыня. Мне нужно увидеть госпожу Кайтэ.
Иногда Северянин умел быть поразительно вежливым.
Женщина обернулась. Движение показалось очень плавным, точно смазанным: казалось, на нем невозможно зафиксировать взгляд. Будто ты стараешься смотреть на человека, но что-то все время отвлекает, уводит взгляд в сторону. Лицо девушки также невозможно было рассмотреть... быть может из-за тени от капюшона? И только когда она подняла на Ренара глаза, все встало на свои места, как будто в сумерках, которые имеют свойство превращать обычные предметы в невнятные образы, вдруг зажгли яркий свет. Глаза эти были оранжевого цвета и почти светились в тени.
- Можно увидеть, - произнесла она тихим мягким голосом, в котором сквозил незнакомый акцент, но кого этим удивишь в Оазисе? Когда она заговорила, в окружающих весь ее образ сумерках стало еще больше света. Теперь она казалась совершенно обычным человеком, а наваждение, не дававшее разглядеть ее еще секунду назад, развеялось без следа.
Чуть было не брякнув "О, так это вы?", наёмник осекся и вежливо улыбнулся. Ему доводилось видеть... разное. Совсем разное, но отчего-то эта девушка казалась...
Ренар тряхнул головой, выбрасывая из головы странные мысли и снова улыбнулся.
- Меня зовут Ренар Северянин. Мне говорили, что вы... ищете себе охрану, - улыбка стала каплю нахальней, - так вот - это я.
- Очень приятно, - вежливо ответила госпожа Кайтэ, - Да, я ищу. И как удачно, что вы прибыли именно сейчас. Как видите, я переезжаю. Думаю, прийди вы чуть позже, и мы бы уже не встретились. Странная штука случай - вы не находите?
- Один мой знакомый говорил, что случайности правят миром, - улыбнулся Ренар. - В какой-то мере я с ним согласен. Вот как сейчас.
- А умение не упустить счастливый случай называют удачливостью, насколько вы считаете себя удачливым, Ренар? - спросила Кайтэ.
- Удача меня любит, госпожа, - сверкнул наглой улыбкой Северянин, - а я знаю, как с ней обходится и насколько любезным быть.
- Надеюсь, что так, - улыбнулась в ответ госпожа Кайтэ. Улыбка ее была странной: правый уголок губ поднимался выше левого, и на одной щеке образовывалась симпатичная ямочка. При этом улыбка казалась мягкой и обаятельной, но, не смотря на все детали, Ренару все не удавалось запомнить лица нанимательницы целиком. Отдельно улыбка, ямочка чка на щеке, глаза... но стоило попытаться представить цельный образ - снова туман.
- Вы еще можете передумать, Ренар. Я хочу честно сообщить вам... Дело в том, что у меня есть основания подозревать, что в городе есть те, кто, возможно, желает мне зла. А значит, ваша работа - это не просто охрана одинокой женщины от уличных хулиганов.
- Госпожа Кайтэ, я рискую своей жизнью не в первый год, - молодой наёмник склонил голову на бок, весело глянул на девушку, - мне не привыкать ни слышать такое, ни сталкиваться с чем-то большим, чем просто уличное отребье.
Он слегка пожал плечами.
- Свою работу я выполняю хорошо, не переживайте.
Она прищурилась в ответ.
- Могу я это проверить... прежде, чем сам случай предоставит такую возможность, ибо тогда моя ошибка в выборе обойдется слишком дорого? Уж не обижайтесь на мои сомнения, но в таком городе, да в общем и не только в нем, опасно верить новым знакомым на слово.
- Разумеется, - и бровью не повел Северянин.
Иногда такое случалось; да, что там говорить - многие клиенты хотели проверить своего наемника, посмотреть на его силы.
- Прямо на улице? - молодой человек позволил себе легкую улыбку, и не более того.
Госпожа Кайтэ огляделась, точно и впрямь подыскивала кандидатуру для немедленного избиения, однако же ничего такого не предложила.
- О нет, конечно нет. Знакомо ли вам место под названием "Большая бочка"?
О "Большой бочке" знал каждый воин, пробывший в Оазисе хотя бы пару дней и пообщавшийся с товарищами по ремеслу. Название свое заведение получило благодаря форме арены, действительно напоминающей огромную плоскую бочку. Здесь проводились поединки на самых разнообразных условиях, а иногда и вовсе без правил. Все, как желали сами поединщики и те, кто ставил на них. И здесь всегда можно было родемонстрировать свое мастерство и, если оно того действительно заслуживает, заработать на нем.
- Бывал там, - Ренар пожал плечам, как ни в чем не бывало. Он там, надо сказать, не только бывал, но не один раз участвовал в поединках - хотел проверить себя, да и глянуть, как деруться другие - тоже неплохо.
- Я понимаю, на что мы намекаете, госпожа. Что ж, это тоже не проблема, поверьте.
- Вот и чудесно, - одарила его улыбкой Кайтэ и обернулась к носильщику, который уже сложил все ее вещи в повозку и теперь ожидал указаний.
- Закончил? Тогда пошли. - кивнула Кайтэ, слуга забрался в повозку и тронул вожжи.
- Прогуляемся сперва до моего нового дома и пообедаем, - предложила Кайтэ Ренару.

(мы с Рей)

На тонких планах

Широкий полукруглый балкон, на который уронили Олли, имел массивный парапет и целых два арочных выхода, ведущих вглубь строения. Здесь было прохладно. Даже, пожалуй, холодновато. Клочья белого тумана стелились по каменному полу и казались сырыми и очень... осязаемыми. Темная занавесь, скрывающая одну из арок внезапно отдернулась, и бархатистый голос произнес вопросительно:
- Ши'илиани? - или что-то вроде того. Незнакомое слово заглушилось звонким цоканьем, когда на балкон шагнуло существо.
Это вне всяких сомнений была женщина. Платье, короткое и узкое, подчеркивало ее безупречные формы. Кожа отливала темной бронзой, на фоне которой весьма необычно смотрелись волосы цвета топленого молока. Большие золотые глаза казались нечеловеческими из-за отражающего свет вертикального зрачка. Но еще более нечеловеческими оказались ноги красавицы: ниже колена их покрывала шелковистая светлая, в тон волосам, шерсть, и оканчивались ноги не ступнями, а парой блестящих мощных копыт. Пожалуй, первой мыслью при взгляде на них могла бы быть мысль о том, насколько велики шансы сохранить кости в целости после того, как тебя подобным лягнут.
- Ши?.. - вопросила копытная барышня более требовательно, - Что это ты притащила?
Летунья зависла в воздухе и призрачные крылья быстро затрепетали. Пронзительный взгляд рубиновых глаз устремился на сестру.
- Моя новая забава, - бросила Ши'илиани, как будто бы говорила о чем-то незначительном.
На самом деле необычная "находка" чем-то привлекла дочь богини, но демонстрировать слишком сильную приязнь перед Джадарин она не собиралась.
Ши грациозно приземлилась на балкон, и когтистые птичьи лапы неприятно царапнули холодные камни.
Копытная обошла вокруг Олли и строго осведомилась:
- Где ты его взяла?
- С чего ты взяла, что я буду перед тобой отчитываться? - Ши надменно вздернула изящный подбородок, с тенью ревности глядя на то, как сестра изучает ЕЁ находку, - Впрочем, я удовлетворю твое любопытство. Это всего лишь телепортист-неудачник. Я нашла его, когда он вывалился из тоннеля.
Ши'илиани хищно следила за движениями Джадарин, точно ястреб, готовый спикировать на неосторожную добычу.
Джадарин же, вероятно, не находила мальчишку столь интересным, она лишь недовольно фыркнула и процокала к парапету, вглядываясь в горизонт.
- Ты же прекрасно знаешь: все, что упало в обрушаемые земли принадлежит Хаа. Не стоит гневить демонов нижнего мира.
- Не волнуйся, "упасть" он не успел, - беззаботно усмехнулась Ши'илиани, демонстративно сжимая когти правой ноги. При этом она не посчитала нужным отрывать её от пола, поэтому воздух пронзил душераздирающий скрежет, - Не стоит так переживать, сестренка, ведь если демоны ни о чем не узнают, то и гневаться у них не будет причины? Правда, же?
Демоница заговорчески улыбнулась Даре, правда без особой надежды на то, что сестрица поддержит игру.
Джадарин скривилась от мерзкого звука и, поглядев на парня, произнесла с непонятной интонацией - не то вопрос, не то утверждение:
- Ты его своими когтями продырявила...
Ши равнодушно передернула плечами, но всё же бросила внимательный взгляд на свою зеленоволосую добычу. После того, как сестра утратила к ней интерес, Ши'илиани перестала столь бдительно следить за мальчишкой.
- Что с того? Думаю, у Хаа его бы ждала куда менее приятная участь. А эти царапины пройдут, не говоря уже о такой ерунде, как порванная одежда.
Джадарин вновь прошлась туда-сюда, стуча копытами и нервно поглядывая то на сестру, то на мальчишку, то вновь на горизонт.
- Мне не нравятся эти тучи... - сообщила она.

(продолжение с Рей и Ириской)

Олли не нравилось, что о нем говорят как о неодушевленном предмете. И уж тем более его не привело в восторг определение "телепортист-неудачник". И главное кто? Кто посмел так его назвать? Какая-то... нет, "девчонкой" он не смог назвать Ши'илиани даже в мыслях. Но негодовал от того не менее искренне. Заговорить с незнакомками, впрочем, он не торопился, отчаянно пытаясь вникнуть в суть их диалога.
Ши'илиани подошла к краю балкона и проследила за взглядом сестры.
- По-моему, самые обычные тучи. Как всегда здесь всё скучно и мерзко, - демоница крутанулась на месте, чтобы снова полюбоваться на свою находку.
- Он умеет говорить? - поинтересовалась сестра у Ши'илиани.
- Умею, - буркнул парень, отвечая на вопрос, который ему напрямую так и не задали.
- Смотри, он очень сердитый, - вновь подала голос копытная, все также обращаясь к сестре, и насмешливо подмигнула: - тебе ведь такие нравятся, да?
- Слушайте... ничего, я что здесь, а?.. - Олли порядком надоело уже ощущать себя мебелью.
- Ничего страшного, - любезно согласилась Джадарин, - Хотя вообще-то ты должен был провалиться к Хаа.
Ши хмыкнула, слушая разговор сестры и своего маленького гостя. Он оказался ещё более необычным, чем она ожидала.
- Должен - не должен, какая уже теперь разница? Чем меньше мы будем об этом рассуждать вслух, тем лучше, не находишь?
Логично рассудив, что последний вопрос, даже не будучи риторическим, предназначался не ему, мальчишка промолчал. Вроде бы, его не собирались убивать или мучить (впрочем, находиться в одном помещении с двумя особями женского пола - это уже мучение!), и, судя по всему, даже спасли от чего-то крайне неприятного... страх постепенно отступал, сменяясь обычной разухабистой наглостью.
- Ну? - деловито осведомилась Джадарин, - И что ты с ним будешь делать? Приковывать к стене или гонять по всему замку плеткой?
Она как чувствовала, что вновь нагнать страху не помешает. Не то уловив в ее голосе фальшь, не то не восприняв сказанное всерьез, не то просто отчаянно пытаясь изменить свое незавидное положение, Олли предложил свой вариант:
- Может, вы меня лучше домой отправите?.. Плеткой меня и там погоняют, будьте уверены.
- Неужели я похожа на добрую тетушку, которая спасает непослушных мальчиков, чтобы отправлять их домой? - Ши неприятно рассмеялась, но, в то же время, наглость мальчишки пришлась ей по душе.
- Если честно, то на тетушку ты вообще не похожа, ни на добрую, ни на злую, - теперь очевидно стало, что на "вы" Олли обращался не из почтения к сестрам, а просто во множественном числе.
- Дара, ну посмотри, разве он не прелесть? - демоница снова засмеялась, но уже почти искренне. - Он будет меня развлекать! - Ши задумчиво потерла пальцами подбородок и добавила едва слышно, - Пока не надоест...
Джадарин, вернувшаяся было к созерцанию горизонта, заинтересованно обернулась и уточнила:
- А когда надоест, то что?
- К чему так далеко загадывать? Я уверена, наш малыш сможет долгое время приносить радость, правда же? - Ши весело подмигнула мальчику, - Кстати, а имя у нашего гостя есть?
- Есть, но я не уверен, что вы не дадите мне какое-нибудь другое, - хмыкнул ученик мага, благоразумно не став уточнять, что, по мнению птиценогой, означает "долгое время".
- Скажи мне свое, а если мне не понравится, то я могу придумать и другое, - Ши определенно забавляла эта ситуация, хотя она сама уже не знала, что заставило её утащить мальчишку. Однако нельзя же было произнавать (особенно перед сестрицей), что это был всего лишь сиюминутный каприз, которому Ши'илиани так легко поддалась. Оставалось лишь поддерживать игру.
- Может, поменяемся очередностью? Дамы вперед... - Олли, похоже, окончательно расслабился.
- Что-то мне подсказывает, что ты, маленький негодник, наши уже подслушал, - впрочем, в словах птиценогой сестры не было ни капельки злости, напротив, слова звучали весьма благодушно.
- Возможно, да, а может, и нет. Но если ты настаиваешь... - пожал плечами мальчишка, впервые за все время изобразив нечто наподобие улыбки. Он поднялся на ноги, отряхнулся и протянул незнакомке раскрытую ладонь, - Олли.
- Олли... Олли, - точно пробуя имя на язык, протянула демоница, - Мне нравится! А моё имя Ши'илиани, но можешь звать меня Ши. И кстати, не хочешь ли поблагодарить меня за спасение? Поверь, результат твоей неудавшейся игры мог быть вовсем не таким ... приятным.
- Да?.. Ну тогда - спасибо, - парнишка склонился в шутовском поклоне. - Веселить столь милую особу, надеюсь, будет куда лучшим исходом.
- Уверена, и ты найдешь здесь массу всего интересного. Ты ведь догадываешься, кто мы такие? - Ши'илиани пристально посмотрела на Олли, пытаясь угадать ответ по его лицу.
Если до этого вопроса мальчик еще сомневался, кто перед ним, а точнее - гнал от себя подобные мысли, то теперь догадка подтверилась... Он снова несколько оробел.
- Наверное.
- Вот и славно! - Подытожила Ши и принялась деловито расхаживать по балкону. - Давай-ка для начала приведем тебя в надлежащий вид, а то эти лохмотья...
Дочь богини брезгливо оглядела плод трудов своих когтей и крепко задумалась, что бы предложить юному гостю.

День первый. Палас Эль-Фах-Надир.

После гонок мадам Эль-Фах-Надир вернулась домой сильно взволнованная, если не сказать больше: случившееся разрушило все ее планы, мало того, могло обернуться ужасной бедой. Элеоноре хотелось поскорее остаться одной, но слуги окружили её всяческим вниманием и заботой. Кугуш злобно ворчал на устроителей, на сами гонки и даже на господина Лое, который был, по сути, ни в чем не виноват. Мадина постоянно причитала и плакала, описывая ужасные сцены, которые представляла себе, как только они с мужем узнали о катастрофе. Но тяжелее всех страдал Пале: его мадам, его Королева чуть не погибла. Верный слуга был в таком отчаянии, что казалось готов наложить на себя руки.
- Пале, голубчик, хватить, я так усталь, поверь, я не серррдиться, я же сама пррриказаль тебе остаться. - Ничуть не виноват, - в подтверждении своих слов Элеонора похлопала слугу по руке.
Юноша замер и перестал дышать. Видя, что мадам не убирает тонкой изящной ладони и благосклонно кивает, Пале склонил колени перед хозяйкой и припал к руке. Через пару секунд мадам решила отвлечь его новым поручением:
- Мой наррряд испорррочен...
- Ис-пор-чен, - еле слышно, с благоговением в голосе, поправил ее Пале, которому было приказано учить мадам языку.
- Да испорррчен, спасибо, - продолжала Нора, - а меня пррригласить сегодня вечером в баню...
Видя удивление на лице слуги, мадам объяснила:
- Ну, баня - это не только для того, чтобы пятка грррязный мыть (иногда было совершенно непонятно, откуда брала воспитанная и образованная госпожа столь вульгарные обороты). Это очень пррриличный заведений господина Лое. Там будет все высшее общество, Пале, да и дело с мёсье Морраусом осталось не рррешенный. – Я так понимать, о цветке нет никаких новостей? – вздохнула девушка и грустно опустила глаза.
- Нет, моя госпожа, никаких, - Пале снова был готов впасть в отчаяние, - если бы я мог, то отдал бы жизнь за него, но никто не знает, где искать цветок, в Оазисе о нем не слышали.
- У меня появилься маленькая надежда. Мой новый знакомый очень влиятельный, богатый чьеловек и я знаю, чем его заинтррресовать.
- Шкатулка готова, мадам, - с поклоном ответил Пале, посчитавший, что поправлять хозяйку еще раз не стоит.
- А наряд? Я не могу пойти на такой вечеррр в старррье! – уверенность, с которой мадам определяла практически новые вещи в разряд обносок, тут же передалась слуге:
- Конечно, госпожа. Госпожа достойна самого лучшего и будет блистать также ярко, как и всегда, впрочем, и в рваном рубище – вы будете самой ослепительной женщиной на свете.
- Рррубище? Что за рррубище? Хочу немедленно рубище? – загорелась Нора, которая видно не поняла сути сказанного.
- Все будет сделано, госпожа, я немедленно распоряжусь, Мадина сама отправится к швее. А вы пока прилягте, отдохните, наберитесь сил.
Уже на выходе, Пале обернулся и спросил с мольбой в голосе:
- Мадам, я надеюсь… что мне будет позволено вас сопровождать?
- Да, Пале, - не сдержала улыбки Элеонора.
Впрочем, улыбка ее быстро исчезла. Стоило слуге скрыться, девушка опрометью бросилась к зеркалу. Пальцы трепетали, легко касаясь персиковой кожи, разбирали волосы, трогали шею. «Что, что теперь делать, - вихрем кружилось в голове Норы, - сколько хватит моих сил оставаться в таком облике, что будет, если завтра я проснусь столетней старухой?» На самом деле, Элеонора Ле Корбюзье не помнила, сколько ей лет – то ли сто тридцать, то ли сто сорок – после девяноста девяти, считать стало не интересно.
Мадам Эль-Фах-Надир была в ужасе: ей нужно было или срочно покинуть Оазис, что могло означать верную гибель, или остаться, но и этот вариант не сулил ничего хорошего, если только не найдут Цветок Фей. Несчастная ведьма, лишенная всех своих магических сил, обняла единственное существо, которое знало все ее тайны:
- Жак, голубчик, что же мне теперь делать, - бормотала она на своем родном фракийском. - Я погибну, погибну. Они же меня прогонят, скажут, что шарлатанка, не будут любить.
Обильно смоченная короткая шерсть вызывала у питомца чувство некоторого дискомфорта, но Жак стойко терпел, потому что обожал свою хозяйку. Круглые навыкате глазки застыли, замерли как две вишенки на торте, в тщетном усилии понять происходящее.
- А, если я сбегу - меня тут же схватят Стражники Святого Огня и сожгут на костре, как Жозефину, как Карла, как… мамууууу….
На последнем слове мадам тоненько и очень жалобно завыла. Бедный Жак, не зная, как ей помочь, тоже заскулил. Неизвестно, сколько бы это продолжалось – час, два, три, - но тут неожиданно в дверь постучались и озабоченно спросили:
- Мадам, у вас все в порядке?
- Да, Мадин, это Жак немного ррразыгрался, иди, иди, я буду отдыхайть.
Элеонора немедленно взяла себя в руки, вспомнив, что совсем скоро ей предстоит блистать в высшем обществе…

Когда мадам покинула паланкин, ее снова охватило волнение: через несколько минут она встретит того, кто, возможно, ей поможет.
- Пале, оставь шкатулка здесь, - приказала Элеонора, опираясь одной рукой на слугу, а второй придерживая шлейф.
Надо отдать должное - в созданном за несколько часов «рубище» мадам и правда была божественно красива. Пусть на нем не было искусной вышивки и каменьев, пусть ткани не были специально привезенными из дальних стран, но глубокий, чистый бирюзовый цвет так подходил к цвету глаз Элеоноры и подчеркивал бархатистость ее великолепной кожи, что казалось, она одета не в материю, а в морскую волну. Подол длинной юбки со шлейфом, то мягко струился прочь, то обнажал разрезами стройные ноги, но укутывал их бережно от посторонних глаз. Лиф был обыкновенный, и скромно подчеркивал то, чем так щедро была награждена его обладательница. Еще одна изюминка наряда скрывалась сзади. Вырез на спине был так глубок, что доходил до границ дозволенного. Мадам, в какой-то момент, была готова отвергнуть предложенный наряд, потому что никогда не позволяла себе таких вольностей, хоть и не слыла пуританкой. Отсутствие выбора и необходимость встречи с Лое, все же сделали свое дело.
Волосы Мадина уложила очень изящно - гладко зачесанные, блестящие, они были убраны на затылке в замысловатый узел, украшенный живыми цветами. Сегодня на Элеоноре не было драгоценностей – одна из самых богатых женщин Оазиса могла позволить себе такую роскошь. Лишь россыпь браслетов, удивительно переливающихся, искрящихся - не то хрусталем, не то невиданным никем сплавом – мелодично позвякивала в такт движениям девушки.
Наконец, двери распахнулись, и мадам Эль-Фах-Надир пошла навстречу своей единственной надежде.

Незадолго до обрушения стены. Пустыня
С Kethinar

Попыток подойти к завесе после неудачи было две. Хад-ад-дин все никак не мог смирится с таким изменением. Он надеялся что в тот раз показалось: может контролировал себя не слишком хорошо. Но все-таки осторожничал добытчик, когда попробовал во второй, а потом и в третий раз. И результат огорчал - он был таким же.
После странного изменения в поведении завесы пустыня не преподнесла Хад-ад-дину ничего необычного. Несколько дней пути протекли так же, как и многие дни до того.
И лишь последнее утро, когда до города было уже рукой подать, удивило еще одним явлением.
В этих местах не бывает плавного рассвета, день сменяет ночь почти мгновенно. Так, словно незримый хозяин дома включает и гасит свет. Определить, что рассвет уже скоро можно лишь благодаря внутреннему чутью, едва уловимо изменяющемуся запаху воздуха, да по поведению ночных тварей.
Когда его разбудило... нечто, Хад-ад-дин сразу определил, что рассвет уже скоро, но час еще более ранний, чем тот, в который привык подниматься он сам. Путешественник не сразу понял, что именно разбудило его. Если бы он когда-нибудь плавал на корабле в океане, то наверняка сравнил бы это ощущение с качкой на волнах: земля под ним то вздымалась, то опускалась. Медленно и плавно.
Мужчина старался не дышать, прислушиваясь к ощущениям. Последние сбытия и творящееся с завесой не то, чтобы пугали его, но определенно наводили на размышления и заставляли осторожничать.
Граница определенно сместилась, стала ближе к городу - растет, словно живой организм. Эта мысль, была пожалуй, основной за последнее время, она беспокоила и тревожила.
А теперь еще и странное пробуждение. Покачивало, плавно покачивало - не страшно, но раньше такого не было. А значит, это повод насторожиться.
Хад-ад-дин поднялся, но ощущение не проходило. Очень не хотелось верить, что пустыня перестает быть его лучшим другом, но отчего тогда такие неожиданности? Тошно становилось на душе, словно действительно теряет он кого-то дорогого, давно знакомого и близкого. Немного успокаивала мысль, что раз уж он так сроднился с пустыней, то и изменения ее должен принять органично: как будто это часть какой-то ее физиологии, словно большого организма.
Хад-ад-дан проверил крепко ли держится походный мешок и тихо пошагал в сторону города. Странные волнения земли под ногами успокоились почти сразу. Если бы кто-нибудь спросил Хад-ад-дина о подробностях этого происшествия, он мог бы добавить, пожалуй, что по ощущениям "волны" пришли из пустыни и двигались в сторону города, а не наоборот.

балаган вместе с мастером))

Середина первого дня. Оазис

Минуты все текли и текли, и что бы ни пытался предпринять Ширах, его ночная гостья оставалась пугающе неподвижной. Она не была мертва, продолжая сидеть с прямой спиной и взглядом, устремленным на что-то Шираху не видимое. Но и назвать ее живой язык не поворачивался.
В итоге, через десяток попыток привести девушку в порядок, Сей сдался. Он присел на диван рядом со... спящей - мертвой Ширах отказывался считать гостью .- и мрачно задумался о том, что ситуация сложилась донельзя глупая...
Сам он явно абсолютно не мог разобраться в ситуации, значит, стоило обратиться к магам. Хотя Ширах и, положа руку на сердце, вовсе не любил обращаться к кому бы то ни было за помощью.
Но...
Путем проб и ошибок оказалось, что девушку можно поднять на ноги и даже повести - хотя в сознание она так и не пришла.
В конечном счете, через пол часа Ширах и его "спящая" спутница выбрались на улицу. Куда идти - Сей знал.
На улицах было неспокойно. Взбудораженные люди обсуждали какое-то событие. Чаще всего звучали фразы про обрушенную стену и какое-то чудовище под городом. Путь Шираха и его спутницы лежал в жреческий дворец, левое крыло которого занимали придворные маги. Там, в одной из комнат первого этажа велся прием посетителей.
Заведя спутницу внутрь, Сей устроил её на одной из скамей, а сам встал рядом, ожидая... ну, вот хоть чего-нибудь, да ожидая.
Высунувшийся из-за ширмы невысокий толстый человек в просторнном балахоне некоторое время разглядывал Шираха, затем лениво осведомился:
- По какому вопросу?
Вместо ответа Сей молча указал на Аниас.
- По её вопросу.
- Семейными проблемами занимается другое ведомство, - все также лениво прогнусавил толстяк и попытался впихнуть свою задницу в явно маловатое для нее кресло.
- Внимательней просмотрите, - каплю нелюбезно отозвался Ширах, - я в магии не сведущ. Это ваше дело.
Толстяк покосился на Шираха с неудоволствием. Вытаскивать из кресла с таким трудом втиснутый туда зад ему явно не хотелось. Но все же, недовольно сопя и тяжко вздыхая, он поднялся. Для этого, надо сказать, ему пришлось изрядно поднапрячься, а ручки кресла жалобно скрипнули. Приблизившись к неподвижной девушке, он принялся разглядывать ее, поводил ладонью перед ее лицом, пощелкал пальцами. Выражение округлого лица при этом заметно изменилось. Приятнее от этого оно не стало, но по крайней мере теперь выражало должную озабоченность.
- Н-да... ведь это похоже на... - он обернулся к Шираху, - Где вы ее взяли?
- У себя дома, - и бровью не поведя, отозвался Сей, - это моя гостья. Я её нашел в таком состоянии утром.
- Труп оставили там? - деловито осведомился толстяк (до сих пор было не понятно, маг он все же или нет).
- Какой труп? - теперь Ширах все-таки удивился. Откашлявшись, он пояснил, - не было никакого трупа. Только она, - Сей кивнул на девушку, - и все.
- Очень интересно... - протянул толстяк, - Дело в том... знаете, это ведь не первый случай, но в прошлый раз рядом с девушкой обнаружили труп. Зрелище, доложу я вам...
Он внезапно осекся, поняв, что наговорил лишнего. Можно подумать, в городе и без того мало паники. Толстяк откашлялся и нахмурился.
- Вы вот что, посидите пока здесь. Сами понимаете, в связи с последними событиями все поразбежались. Сейчас я кого-нибудь поищу, - с этими словами он скрылся за ширмой, и Ширах услышал, как хлопнула внутренняя дверь.
На довольно длительное время его оставили наедине с неподвижной Аниас и собственными мыслями. Должно быть, толстяку и впрямь было сложно разыскать хоть кого-нибудь в связи с загадочными событиями, о который Сей ничего еще не знал, кроме пугающих и странных обрывочных фраз, услышанных на улице.
Наконец дверь хлопнула вновь, послышался быстрый стук каблуков, судя по звуку - очень острых каблуков, за которыми торопились уже знакомые шаркающие шаги толстяка. Ширма отъехала в сторону и взору Шираха предстала бледнокожая черноволосая леди лет двадцати пяти на вид. Красота ее - резкая и холодная - невольно вызывала ассоциации с кожанными одеждами, шипастыми ошейниками и треххвостыми плетками.
Быстро пройдя через комнату, она остановилась подле Аниас, окинула ее цепким взглядом, после чего воззрилась на Шираха так, словно ей только что сообщили, что этот негодяй растлил ее малолетнюю сестру.
- Зачем вы привели ее сюда? - казалось, от этого голоса стены вполне способны покрыться льдом. Даже в таком жарком городе, как Оазис.
- А куда мне нужно было её деть? - Сей даже поднялся, вежливо улыбнувшись, и продолжил, - я не маг и не знал, что мне делать с гостьей в таком... состоянии.
Он слегка развел руками, никоим образом не смутившись - или делая вид, что не смутился - чужого взгляда.
- А что мне нужно было делать?
Женщина раздраженно закатила глаза, словно ответ был очевиден, и разве что совсем тупой (вероятно, Шираха уже причислили к этой категории граждан) может не понимать, что именно надо было делать.
- Позвать нас на место преступления, - процедила женщина, - Но ладно теперь...
Она покосилась на толстяка и тот поспешно придвинул ей кресло. Магэсса - а в том, что на этот раз перед ним магэсса, Сей мог не моневаться - опустилась в предложенное сидение с грацией дикой кошки, закинула ногу на ногу и, покачивая носком высокого сапога, потребовала:
- Как это произошло? С самого начала.
- Не смею отказывать такой прекрасной леди, как вы, - вежливо и мило улыбнулся Ширах и принялся рассказывать. Степенно, обстоятельно, не упуская ни одной детали, начиная от цвета его тапочек, заканчивая изысканными комлиментами красоте его гости. Физиономия у Сея была непрошибаемая, и мастер ароматов просто-таки лучился желанием рассказать все-все-все, не упустив ни одной детали - ведь даже самая маленькая может оказаться важной!
Губы женщины плотно сжались, сделавшись подобны слегка изогнутому лезвию, глаза сузились, носок ее сапога игредка постукивал по полу, но она слушала, не перебивая: в самом деле, любая деталь может быть важна. Толстяк, точно неисправный насос, напряженно пыхтел рядом. Когда обстоятельный рассказ дошел до того места, где отважный хозяин лавки эфирных масел преследовал песчаного червя, женщина остановила рассказчика и потребовала повторить еще раз, что он чувствовал и что видел.
Сей развел руками и рассказал. Память у него была хорошая, поэтому эта история вышла еще более обстоятельной, чем предыдущая.
Глаза Шираха были чисты и невинны.
- А потом я увидел этот взгляд... - торговец маслами повел руками, - такой... жуткий. Знаете, - он доверительно глянул на магэссу, - я сразу вспомнил свою бабушку Алалель. Она тоже так смотрела, словно душу из вас вытаскивала!
- У вашей... бабушки тоже были оранжевые глаза? - холодно уточнила магэсса.
- Нет, что вы! Такие.. серые. Кажется. Я её не помню, она умерла, когда мне было три... или четыре. Знаете, на её похоронах играла такая красивая музыка и пахло миртом... Наверное, я именно с похорон любимой бабушки и решил заниматься ароматическими маслами, потому что тот запах оставил такой глубокий след... Как и её взгляд! Такой глубокий, проникающий в душу.. Но совсем не оранжевый, вы не подумайте. Хотя...
Тут Сей замолчал на пару секунд.
- Я не уверен. Это могло быть вполне в духе моей бабушки - в песок обращаться...
Повисла звенящая пауза. Толстяк как-то съежился и чуть попятился в сторону от магэссы. Однако, если он и опасался чего-то, то вероятно этого не произошло. Женщина пару секунд оглядывала допрашиваемого с ног до головы, затем произнесла:
- Как трогательно, - яд в ее интонациях мог бы прожечь пол.
Женщина поднялась, и толстяк встрепенулся, попытавшись, похоже, вытянуться по стойке смирно, чего ему с его комплекцией явно не удалось.
- Девушку отправь к доктору Седжину, - распорядилась магэсса и вновь обернулась к Шираху:
- А теперь мы отправимся к вам в гости, - голос ее сделался почти ласковым, - Как, вы сказали, вас зовут?
- Сей Ширах, - не моргнув глазом, отозвался тот, - только, прошу простить, у меня дома небольшой беспорядок, знаете ли..
Он длинной и худой птицей вспорхнул с кресла и поклонился магэссе.
- Я вас проведу.

Улицы Оазиса, лавка эфирных масел "Амирис"
С Дарки))

Магэсса велела подать ко входу самодвижущийся экипаж. Предложив господину Шираху назвать водителю адрес и присоединиться к ней в салоне, она сама разместилась на лавке. Еще двое магов втиснулись следом.
Ширах, сохраняя спокойствие истинного наглеца, великодушно сказал, куда ехать, и развалился на лавке так, будто она была мягчайшим из всех диванов, а экипаж... ну, вот даже и залом приемов.
На узкой и загорелой физиономии Сея читалось искренее благодушие.
Магэсса не удостоила его взглядом. Пока экипаж двигался по узким улицам - медленно и лениво, объезжая встречных и притормаживая, когда объехать было невозможно, она смотрела из-за занавески в окно. Зато ее помощники разглядывали Сея с интересом. Вскоре один из них подал голос:
- Так ты что же, из-за своей подружки все веселье на гонках пропустил?
- А какое там веселье было? - изволил приподнять одну бровь Ширах, - пыль, вопли вокруг и палящее солнце, как обычно?
Маги переглянулись и как-то нервно захихикали.
- Пыль и вопли - оно конечно, - поведал один.
- Гораздо больше, чем обычно, - поддакнул другой.
Магэсса бросила на них недовольный взгляд, но промолчала, и маги продолжили:
- Вот уж удивительно! Да ты, приятель, наверное, единственный в городе, кто еще ничего не знает.
- Чего - не знаю? - заинтересовался Ширах, приподняв уже и вторую бровь, - что, столкновение какое-то случилось? Или что?
- Ага-а, - жизнерадостно сообщил один из магов, - Столкновение чего-то с городской стеной.
Он сделал страшные глаза, ожидая реакции.
- А-а-а... - протянул Сей, - так вот, почему все так на улицах суетились.
Примерно также обычные горожане произнесли бы "так вот, почему соседки с утра ссорятся". Или что-то подобное.
Но магов его реакция ничуть не расстроила. Им явно хотелось поговорить, так что они принялись обсуждать происходящее, скорее не для Сея, а для самих себя, выдвигая версии и предположения, пока начальница не велела им заткнуться. Но к тому моменту Ширах уже вполне мог представить все масштабы произошедшего.
Экипаж наконец-то дотрясся до нужного места, и пассажиры выгрузились на улицу.
Магэсса в ожидании воззрилась на хозяина лавки.
Тот жестом, исполненным галантности, приподнял над головой несуществующую шляпу:
- Прошу, - и первым пошел к двери, вытащив из поясного кармашка ключи и отпирая дверь лавки. И первым же шагнул внутрь, принявшись зажигать фонари.
- Надеюсь, вас не смутит запах масел, - Сей обернулся через плечо, мило улыбнулся магэссе и подмигнул её сопровождающим.
- Масла? - заинтересовались общительные маги, - Любовные зелья, да?
Их начальница проследовала в дом все с той же холодной невозмутимостью.
- Эфирные... - Ширах порхал долговязой птицей по помещению лавки, - но любовное... то, которое дает вам мужскую силу, смешать тоже могу, - он хитро сощурился и хмыкнул.
Один из магов хохотнул, второй замялся и пробормотал:
- А такое... ну знаете, чтоб она учуяла и тут же захотела?.. - и покраснел под сдавленное хрюканье товарища.
Тем временем начальница, стуча каблуками, обходила помещение, бесцеремонно беря в руки предметы, открывая банки и ящики.
- Не могли бы вы быть каплю поосторожней во-о-он с тем бутылочками? Их нельзя открывать в этом помещении, а то эссенция мгновенно испарится и, - тут Сей печально вздохнул, - боюсь, тогда причиненный ущерб даже ваша гильдия не сможет покрыть.
Он обернулся к магам.
- Увы, такое я предложить не могу, господа. Эфирные масла - это искусство, а оно не бывает мгновенным. Разумеется, всегда можно создать аромат, усиливающий вашу притягательность и раскрывающий все ваши достоинства, но все равно то, отправитесь вы в постель в одиночестве или нет, будет зависеть исключительно от вас.
Хихикающий маг загоготал громче, а его интересующийся зельями коллега покраснел. Обоих резко одернула магэсса, приказав заткнуться и заняться делом. Указанные бутылочки она на всякий случай трогать не стала, вместо этого обратилась к хозяину:
- Уважаемый господин Ширах, не могли бы провести меня туда, где все произошло?
- Конечно, конечно, как я могу отказать такой прекрасной леди. Следуйте за мной.
Ни капли не смущаясь, Сей повел новую гостью вверх по лестнице.
Магэсса последовала за ним, оглядываясь и как будто принюхиваясь - впрочем, неудивительно в лавке торговца аромамаслами.
Ширах, кажется, даже что-то себе под нос намурлыкивал, пока вел девушку в гостиную, где все и случилось.
- Прошу... - он галантно распахнул дверь.
Магэсса принялась осматриваться и продолжала принюхиваться. Двое ее спутников выкатились у нее из-за спины, разбежавшись по разным углам комнаты, шлепнулись на корточки и принялись елозить по полу едва ли не носами.
- Так вы утверждаете, что ничего не слышали? - уточнила женщина, скосив глаза в сторону Шираха.
Тот развел руками и изящно опустился на край дивана.
- Ничего. Я спал, как младенец.
- Отдельно от нее спали? - переспросила женщина.
- Разумеется. В свой комнате.
- А че так? - удивленно приподнял голову один из магов. Кажется, как раз тот, что интересовался особыми ароматами.
- Я предпочитаю сначала познакомиться с человеком поближе, а потом уже спать с ним в одной постели, - вежливо улыбнулся Ширах. - А с леди Аниас я познакомился только прошлым вечером.
- Весьма благоразумно, - оценила магэсса, - Как знать, спи вы с ней вместе, быть может сейчас были бы в том же состоянии.
- Если бы он забрал ее в свою спальню, - не сдавался помощник, - быть может она бы осталась в порядке!
- Да не-е, мэтресса Ноара права, - вмешался второй, - Тогда бы оно туда приползло. За обоими!
- А зачем этому "оно" вообще приползать за моей гостьей? - поинтересовался со своего дивана Ширах.
- Почему вы решили, что именно за ней? Мне кажется, вы сказали, что видели песок еще до появления у вас в гостях леди? - напомнила Ноара.
- Если бы песок пришел за мной, он бы просочился в спальню, - резонно отозвался Сей, - по дому он передвигался весьма бодро.
- Быть может, ему вообще было все равно, - поделилась Ноара, - Впрочем, это лишь догадки, вам следовало позвать нас сразу, а теперь следов не найти.
Она подняла голову и окрикнула помощников:
- Ну ладно, кончайте ползать, и так все ясно.

Замок демонов в параллельном пространстве
Рейлан, ТеО, я

Комнаты замка, чьи арочные двери вели на балкон, были заполнены самым разнообразным барахлом. Первую комнату, из которой появилась Джадарин, занимали в основном стеллажи с книгами и почему-то зеркала. Зато во второй было множесто сундуков с одеждой и прочими предметами, необходимыми в быту. Все это пребывало в достаточном беспорядке. Многие сундуки были открыты, а вещи вывалены на пол, на пушистый ковер, кресла, диваны и стол.
Именно туда решительными шагами и направилась Ши'илиани. Легкий подол тёмно-бордового платья хлестал её по стройным ногам, точно паруса в штормовой ветер. Демоница даже не оглянулась, чтобы проверить, пошел ли за ней Олли. Впрочем, куда ему ещё деваться? В этом было восхитительное преимущество. Назови мальчика хоть пленником, хоть гостем - суть от этого не менялась, потому что сбегать было решительно некуда.
- Так, что тут у нас есть? - Ши пнула когтистой лапой гору тряпья, загораживающую проход, - Хм, а вот это платье я почему-то ещё не видела!
Птиценогая красавица залюбовалась золотистой тканью, открывшейся взору, когда куча одежды стаей пёстрых птиц вспорхнула в воздух.
- О да, - оценила вошедшая следом Джадарин, - Твоему питомцу очень подойдет.
- Ох, сестрица, у меня всё же не настолько извращенный вкус, - засмеялась Ши, - Хотя... если он сам его выберет...
- Не выберет, - вынес свой уверенный вердикт Олли, который - как ни странно - тоже был здесь. - Хотя бы из-за ткани. Я не сорока, чтоб мне нравилось все блестящее.
- Ну вот, а я уже представила тебя в этом прекрасном наряде, - с притворным сожалением в голосе вздохнула Ши'илиани, - Что поделать...
Ещё немного печально повздыхав, демоница улыбнулась мальчику и окинула рукой захламленную комнату:
- Можешь выбирать, что понравится. Я хочу, чтобы мой гость выглядел прилично, а не как оборванец.
- До твоего вмешательства я и так выглядел вполне прилично, - фыркнул Олли, - я, между прочим, ученик придворного телепортиста.
- Без моего вмешательства ты был бы уже там, где приличность твоего внешнего вида не имеет никакого значения, - легко парировала Ши.
- Я думаю, что в таком случае мне было бы уже все равно, - нахально осклабился парень. - А что, среди залежей.. этого всего... действительно что-то найдется на меня?
- А что, мы похожи на затворниц, которые кроме друг друга никого и в глаза не видели? - Отвечать вопросом на вопрос было, хоть и приятно, но оставляло место некоторой недосказанности, поэтому демоница закончила мысль, - У нас, знаешь ли, бывают и гости... мужчины!
Глаза Ши'илиани блеснули, а выражение лица не оставляло сомнений в том, что все мысли и ассоциации, которые могли бы прийти на эту тему, были абсолютно верны. Олли посмотрел на птиценогую с неподдельным удивлением и недоверием.
- Правда что ли?
- А разве ты не находишь нас весьма привлекательными? Или даже соблазнительными? - Ши кокетливо убрала выбившуюся каштановую прядь за ухо и подарила Олли одну из своих самых сладких улыбок, - Я думала, мальчики твоего возраста уже вовсю интересуются девочками...
Парень, который в принципе не отличался хорошими манерами, не нашел ничего лучшего, чем еще раз окинуть демонессу долгим изучающим взглядом, и, наконец, протянул:
- Ну... сверху вроде как ничего так, да...
- Вот видишь, а более опытные мужчины считают, что и пониже всё тоже очень даже ничего... Иногда так хочется экзотики, знаешь ли, - будто спохватившись, Ши стерла с лица мечтательное выражение.
- Опыта у меня маловато, да, - совершенно без тени смущения признался Олли, и тут же, нагло сверкнув глазами, спросил: - Поможешь мне исправить это недоразумение?
- О, какой ты бойкий, - засмеялась демоница, - Мне это нравится!
Однако демонстрировать свои постельные таланты Ши'илиани отнюдь не собиралась... по крайней мере пока. Впрочем, смелость требовала определенного поощрения, поэтому Ши, плавно покачивая бедрами, подошла к мальчику и ласково коснулась изящными пальцами его щеки. Ей пришлось немно наклониться, чтобы её губы коснулись его рта. Она легонько провела горячим кончиком языка по его губам и отстранилась, заглядывая своими рубиновыми глазами в его глаза. Олли судорожно сглотнул. Он откровенно покривил душой, сказав Ши'илиани про то, что опыта у него маловато - опыта у него не было вообще. Никакого. Учитель держал мальчишку в ежовых рукавицах, бдительно следя за тем, чтобы ничто не отвлекало парня от постижения сложной науки. Нет, конечно, пару раз в коридорах Олли зажимался с хорошенькими служанками, но дальше поцелуев в щеку и глупых хихиканий дело не заходило.
- Еще, - прошептал он.

- Ммм, да тебе понравилось! - Глаза Ши хитро прищурились, и она слегка прикусила нижнюю губу, - Только хорошего помаленьку. Но я рада, что теперь ты находишь пребывание у нас в гостях столь волнующим. Может, всё же выберешь себе что-нибудь из одежды?
Наблюдавшая до того за происходящим, Джадарин многозначительно хмыкнула, одарив сестру насмешливым взглядом. Копыта ее процокали в сторону балкона, и спущенная с крючка занавеска упала, скрывая демоницу из виду. Олли проводил Дару долгим взглядом - и залился краской до самых кончиков ушей. Быстро нагнулся и наугад вытащил из горы тряпья первое, что попалось под руку. Это оказалась рубаха из какой-то тонкой материи, больше всего похожей на щелк.
- Думаю, это подойдет, - встряхнул он наряд в воздухе, - штаны я могу свои оставить?..
Ши'илиани с нескрываемым любопытством и удовольствием разглядывала яркий румянец на щеках паренька. Надо же... такой юный и очаровательно неопытный. Хотя демоница и имела весьма обширный сексуальный опыт, обычно её партнерами становились уже зрелые мужчины. Поэтому ещё непонятно, кто для кого мог бы стать более экзотичным. Однако сейчас, как казалось Ши, время для экспериментов было не самое подходящее, поэтому из размышлений она вернулась к прерванному разговору.
- Ну, если они тебе так нравятся, то оставляй. Но можешь приглядеть и что-нибудь поинтереснее... - демоница хмыкнула, подумав, что найти в этом бардаке хоть что-то было вообще большой удачей, - Так ты, говоришь, был учеником телепортиста?
- Почему - был? Я вроде как и есть, - удивился Олли. - Или ты хочешь сказать, что уже нет?
- По крайней мере у тебя есть выбор: возвращаться туда или нет. Мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовал себя здесь пленником. В любом случае, я надеюсь, ты не будешь спешить с возвращением, а немного погостишь у нас. Ты ведь ещё не всё видел... - многозначительно закончила Ши.
- Это как в сказках, которые читают детям на ночь, - задумчиво произнес парень, стягивая изодранную рубашку и обнажая худое, но довольно тренированное тело, - чем дольше остаешься и больше узнаешь, тем меньше хочется уходить, да? Учитель расстроится, он столько сил на меня положил...
- Когда ты вернешься к своему наставнику, - а в этом возвращении Ши нисколько не сомневалась, так как ни один простой смертный не может развлекать её вечно... это так быстро приедается, - Он определенно оценит, какой полезный урок ты извлек. Хотя... мое вмешательство, вероятно, помешало тебе в полной мере ощутить, насколько опасно ученику использовать телепорты самостоятельно.
Собственные слова показались демонице каким-то нудным нравоучительством, поэтому она беззаботно улыбнулась мальчику и добавила:
- Впрочем, к чему сейчас об этом говорить? Совсем ведь не обязательно так срочно возвращаться...
- Угу, - уныло отреагировал мальчишка, переоблачаясь. Найденная рубаха была ему немного велика в плечах, впрочем, Олли, как и большинство подростков его возраста, совершенно не смущала некоторая расхлябанность внешнего вида.
- Ну-ну... не стоит печалиться о том, чего ещё не случилось, - ласково промурлыкала Ши, подходя к загрустившему пареньку. Она нежно потрепала его по зеленым (ах, какой замечательный и, главное, необычный цвет...) волосам, а потом, медленно проведя пальцами по юношеской щеке, приподняла его подбородок. - Тебе идет эта рубашка.
Олли шумно выдохнул:
- Я... рад, что тебе нравится.
- Может быть, хочешь тут осмотреться? - Предложила демоница, рассеянно поправляя ворот его рубашки.
- Тут? - эхом повторил парень, у которого немного кружилась голова.
- Тут, конечно, тоже есть, на что посмотреть, - Ши, как бы невзначай, медленно провела пальцами по шее Олли, но вдруг убрала руку. Ей так нравилась его неопытность и искренность, что эту игру совсем не хотелось заканчивать. Именно о таких случаях и говорили, что предвкушение куда приятнее.
Олли смотрел на нее, как завороженный - затуманенно-пьяным взглядом. На лице блуждала совершенно растерянная и идиотская улыбка. И только грудь вздымалась в такт напряженному дыханию.
Ши'илиани вдруг дернула за завязки на своем корсете и деловито принялась ослаблять переплетение веревок, пока кожаная вещица не упала к её ногам. Она осторожно высвободила птичьи когти из узкой ловушки, а потом небрежно проговорила, будто бы сама себе:
- Слишком тесный...
При этом демоница осталась в своем полупрозрачном бордовом платье, которое хоть и оказалось слишком свободного кроя, но лишь едва скрывало мягкие женские формы. Она же просто издевается над ним!.. Олли покраснел, потом побледнел, потом снова весь залился румянцем. Не в силах ни отвести взор, ни отвернуться, ни приблизиться и "отомстить" за подбную пытку... Ученик мага крепко зажмрился и тряхнул головой, будто желая избавиться от навязчивого видения.
- Так... что ты говорил? Что хочешь тут осмотреться? - Ши нарочито исказила их разговор, прохаживаясь по захламленной комнате. Легкая ткань двигалась в такт её движениям, то подчеркивая слишком многое, то скрывая под собой рельеф тела. - Давай я покажу тебе другие комнаты?
Больше всего на свете ему сейчас хотелось прильнуть к ней, ощутить тепло девичьего тела, а потом сорвать это одеяние, дразнящее даже больше, чем нагота... все эти действия, конечно, Олли вычитал когда-то в книгах, стоявших на самой высокой полке в кабинете учителя. И в теории все было просто, но на практике... на практике парень лишь затравленно кивнул, готовый проследовать за дочерью богини хоть на другой конец мира.

(+ Heires$, + Reylan)

совместно с Reylan

Середина первого дня. Недалеко от города. После обрушения стены

До самых финиковых рощ, расположенных неподалеку от Оазиса, Хад-ад-дин не встретил ни единой живой души. Была уже середина дня, когда он оказался в тени пальм и встретил первых за долгое время людей. То были сборщики фиников. Работа их не продвигалась. Оставив корзины и лестницы в стороне, люди собрались в кружок и возбужденно обсуждали что-то.
- Говорю тебе! - донесся до Хад-ад-дина высокий мальчишеский голос, - Сожрал, как есть сожрал. Вместе с машиной сожрал! Нет, вы как хотите, а я больше в хижине за стенами города ночевать не останусь. Пусть лучше хозяин меня утром за опоздание бранит...
Молодой человек бесшумно приблизился к разговаривающим. Наверное, это было любопытство, сказывалась жизнь в одиночку. Люди теперь выглядели чем-то занимательным и не совсем понятным, оттого и слушать их всегда было интересно. Точнее даже не слушать, а прислушиваться.
Тем более что говорили вдали от посторонних глаз о чем-то странном. Хад-ад-дину самому уже было понятно, что с Завесой дело не ладное, но вот то, что за пределами города стало опасно - было в новинку. Но и доверять этим работягам особо не стоило такие соврут и недорого возьмут. Работа вон у них - унылая и однообразная, поэтому и баек вполне могут напридумывать для того чтоб время коротать.
Заметив его, работники не выказали удивления: не частный сад все-таки, обычная роща, и путники, хоть и редки, но вполне ожидаемы. Должно быть, события, взбудоражившие этих людей вызывали их живой интерес, а может им просто не хотелось возвращаться к работе, так что они только порадовались возможности обсудить все еще раз, теперь уже с новым слушателем.
- Храни тебя Богиня, встречный, - приветствовал Хад-ад-дина старший из них, - И как тебе это нравится? Вот уж кто бы мог подумать, что она рухнет, да?
- Кто рухнет? - совсем не понял о чем толкует незнакомец мужчина. Честно сказать, он даже не знал, хорошо ли поступил сейчас, заговорив с первым встречным, поэтому вел себя довольно настороженно.
- Шутишь? - хохотнул мужчина.
- Да может он просто не знает, - заговорил второй, подтащил ближе ящик, уселся на него, достал из мешка флягу и кружку и предложил: - Воды хочешь? Вина на работе не пьем, так что уж чем богаты...
Опять Хад-ад-дин не был уверен в правильности своих действий, но отчего-то показалось, что вряд ли стоит ждать нехорошего от этих людей. Поэтому он согласно кивнул и принял кружку из рук незнакомца.
- Так что у вас тут произошло, - в очередной раз удостоверившись, что напитка, вкуснее воды не существует, вежливо спросил добытчик.
К слову надо сказать, что его обособленная от других людей жизнь сказалась и на его манере разговаривать тоже: речь его была чистой, без каких-либо жаргонных или простонародных слов, но при этом отрывистая и скупая.
Работники этого ждали. Рассевшись вокруг, кто на ящики, а кто и прямо на землю, они весьма охотно поделились душераздирающей историей о том, как ожившая земля разрушила городскую стену в самый разгар гонок, как были сметены с трассы гоночные кары, и благородные господа, что орехи с пальмы, посыпались с пробитой стены в разные стороны. Как лишь благодаря магам, подхватившим в свои волшебные воздушные сферы падающих людей, удалось избежать многих жертв, и как уже после здесь, да-да, в этой самой роще, в том месте, где она граничит с гоночной трассой, нашли воронку и остатки машины магов-обходчиков, проверяющих трассу перед соревнованиями.
- Да, вот так, - подытожил старший, - А магов-то тех так и не нашли. Домой, говорят, не вернулись. И в городе их не видали.
Он замолчал, полез в карман за трубкой и принялся набивать ее какими-то пряными листьями, которые доставал из небольшого поясного мешочка.
- Вот я и говорю! - подал голос самый младший из работников. Тот, кого Хад-ад-дин услышал первым, когда подошел, - Сожрали их, с машиной сожрали! Нет, вы как хотите, а я за городом больше ночевать не стану!
"Значит, не почудилось", - вспомнил давешнюю свою ночевку в пустыне подумал добытчик. - "И в правду земля из-под ног уходила. И граница сместилась".
Как-то тревожно стало на душе у Хад-ад-дина: ломался привычный уклад жизни, все что было изведанным и проверенным становилось таинственным и не понятным. Вслух своим собеседникам он ничего не сказал - что толку-то? Разведут лишнюю панику. А сплетни, они как известно, с течением времени обрастают новыми и новыми неправдоподобными деталями, так что уж лучше промолчать.

Вечер, дворец
С Хигфом

Мэтресса Ноара появилась во дворце ближе к вечеру. Не то среди дворцовой прислуги у нее была агентурная сеть, не то она каким-то особым чутьем подобно охотничьей крысе северян разыскала Керима в лабиринтах дворца и, не утруждаясь докладом, бесцеремонно нарушила покой верховного жреца.
Тот как раз принимал душ в одной из нескольких купален, расположенных в саду. То были помещения с многочисленными арочными проемами, ажурные настолько, что скорее напоминали беседки, увитые причудливыми растениями, чьи цветы, раскрываясь под вечер, источали тонкий пока аромат. Когда стемнеет, их лепестки распустятся полностью, а запах станет более насыщенным и дурманящим.
Внутри на керамическом полу располагались низкие резные скамейки и столики. От подогреваемого над жаровней медного бака, чьи толстые бока украшала искусная чеканка, изображающая прекрасных обнаженных дев, отходил длинный кран с вентилем. Само углубление купальни было скрыто от глаз многочисленными ширмами.
Тихо войдя в помещение, Ноара приблизилась к баку и первым делом закрутила вентиль, перекрыв воду.
– Эй, откройте кран, – раздался голос Керима, скорее повелительный, чем раздраженный.
Он наслаждался омывающей тело водой и не был сейчас расположен сердиться.
Реакции на этот приказ не последовало.
– Быстрее! – прикрикнул он уже раздраженнее на нерадивых слуг.
Послышались тихие шаги. Из-за ширм появилась магэсса Ноара и окинула Керима критическим взглядом. На секунду на лице жреца была сыграна гамма некоторого замешательства, однако потом оно приобрело слегка красноватый оттенок, который вполне можно было отнести к гневу.
– Какой засухи ты пришла сюда без предупреждения? – уставился он на молодую женщину, продолжая стоять.
На красивом лице магэссы расцвела улыбка кошки, добравшейся до хозяйской сметаны. Женщина скрестила руки на груди и, продолжая беззастенчиво разглядывать стоящего перед ней мужчину, произнесла:
– А какой засухи вы, о возлюбленный сын нашей возлюбленной Богини, прохлаждаетесь здесь в то время, как в нашем благословенном городе происходят столь мрачные события?
– Я надеюсь, мои верные слуги не нуждаются в стоянии за плечом для выполнения приказов, – отрезал жрец, делая шаг вперед. – А я – в ценных советах. Ты давно не видела мужчин, Ноара? Выйди и подожди, пока я оденусь!
– У меня еще уйма дел, в отличие от некоторых. Мне некогда ждать, пока ты прикроешь то, что стыдишься показывать. Может, ты просто нырнешь в свою лужу и выслушаешь, что я скажу? – огрызнулась Ноара. Выражение ее лица разительно переменилось. Теперь на нем не было и тени улыбки.
– Одежду! – крикнул Керим и принялся вытираться большим полотенцем. Кто-то из слуг внес одеяние, пискнул при виде магессы и испарился под взглядом жреца. Тот буркнул: – Рассказывай.
Ноара грациозно опустилась на стоящую подле ширмы скамью, закинула ногу на ногу и, не переставая достаточно демонстративно наблюдать за Керимом, начала свой рассказ.
То, что удалось узнать магам и сыщикам, звучало достаточно странно и не могло не вызвать беспокойства.
Как выяснилось уже после обрушения, одна из проверяющих трассу перед стартом машин не вернулась в гараж. Об этом не было доложено сразу в силу вопиющей халатности, за которую, разумеется, непременно, по всей строгости, в назидание прочим... ну и так далее.
– История банальна до безобразия, – поведала Ноара, – Мы допросили оставшийся в живых экипаж и выяснили, что коллеги их – маги с пропавшей машины, попросили черкнуть в отчетном листе, что, мол, трасса проверена, все, дескать, в порядке... Прикрыть, одним словом. У этих двоих незадачливых недоносков была, видите ли, интрижка. Вот только папаша одного из пареньков – человек строгих правил, не местный, подобной любви не понимал. Грозил в лучшем случае сына наследства лишить, а в худшем, говорят, и прихлопнуть мог. Вот искали наши голубки всякий повод для встречи. Хотели, как трассу проверят, с отчетом не возвращаться, а тайком свернуть, да уединиться. Там недалеко финиковая роща есть и бараки собирателей. Вот только не доехали они до своего любовного гнездышка. Едва только с трассы сошли, как что-то их в землю засосало. Мои ребята только воронку нашли. И обломки машины. А не хватились их сразу, поскольку друзья верные прикрыли, как обещали.
– Дальше, – бросил Верховный жрец, который уже вытерся и начал одеваться – будто забыл сейчас, что Ноара женщина. Кто-то однажды пошутил, что подчиненные пола не имеют...
– Что касается следов от того, что обрушило стену... – магэсса вздохнула, сменила позу, опустив одну ногу и закинув сверху другую, – Маги во главе с Игерием продолжают копаться в архивах. Это определенно магия, но слишком уж для нас непривычная... Та же самая, кстати, с помощью которой произвели ночное убийство в Аль-Арсуф, которое мы обсуждали утром. Кстати, нашли еще одну девушку в таком же отрешенном состоянии, как и свидетельница убийства. Трупов, по счастью, на этот раз не было...
Ноара кратко обрисовала ситуацию, произошедшую в доме торговца эфирными маслами.
– Плохо, – заметил жрец, натягивая штаны. – Наш неизвестный гость не особенно прячется – значит, имеет большие амбиции и не скрывает этого. Как-то можно отыскать след?
– Пытались искать, – кивнула Ноара. Во взгляде ее больше не было той издевки, с которой она разглядывала Керима в начале их разговора. Сейчас глаза ее были серьезны, и вся она сосредоточилась на деле, – Пройдя под стеной, это... эта дрянь двигалась дальше под городом. К счастью – недолго. Обрушилась еще пара не особо значимых построек. А после оно словно растворилось, понимаешь? Просто исчезло.
– Направление движения? – бросил жрец.
– В центр. В центр города, – отозвалась Ноара, – Мы все знаем, что под городом пещеры, подземные реки... Вотчина твоей матери и ее очаровательных дочек. Поспрашивай их.

(и Рейлан)

– Хорошо... Я так понимаю, надо искать обычным путем, а магия ничем не поможет – до следующего удара?
Ноара поморщилась.
– Ты не хуже меня знаешь, как редки хорошие маги-ищейки. А тут, пожалуй, нужен даже не просто профессионал.
Керим задумался.
– Пусть твои люди шарят по городу. Этот человек – или люди – еще себя проявят. Нужно выжидать и ловить след. Геройствовать не стоит. Лучше, если вы будете работать вместе с Алерио, чтоб не кусать друг друга за хвост.
Ноара кивнула и подняла взгляд на Керима.
– Ты думаешь, это все?
– Есть предложения?
– Я говорю о приятных сюрпризах на сегодня, – бесстрастно пояснила магэсса, разглядывая свои ногти.
Жрец, привалившись к стене, на некоторое время задумался, потом с некоторой досадой отрицательно мотнул головой – мокрые рыжие волосы встрепенулись, соскользнув на лицо.
– Не знаю. Я не могу понять его игры. Или ее... Не видя цели, нельзя просчитать ходы. А что?
– Что-то не так с телепортами, – коротко ответила Ноара.
Стряхнув налет расслабленности, Керим выпрямился:
– Этого еще не хватало, во имя волос моей матери! Что именно?
Прежде, чем ответить, Ноара вздохнула глубже, точно собралась нырнуть.
– Мы проверили отчеты с телепортов и заметили, что это началось через пару часов после обрушения стены. Людей прибывало все меньше, несколько человек, прибывших последними, были очень напуганы. Они утверждали, что их путешествие длилось много дольше положенного.
Вскоре наши точки начали сообщать о сбоях: они не могли никого отправить. Сперва думали о поломках на самих телепортах, пока не догадались провести эксперимент – между точками в черте города связь идеальна. Но за пределы Оазиса доступа нет.
– Мы отрезаны от внешнего мира, что ли? А что думает мэтр Дариф?
Ноара удивленно поглядела на верховного жреца.
– Мэтр Дариф? Тебе разве не сказали?
И встретила не менее удивленный взгляд.
– Не сказали – что? Что, во имя песков пустыни, еще произошло?!
– Мэтр Дариф погиб, – коротко сообщила Ноара. Никаких колкостей в духе "пока ты тут наслаждаешься..." не последовало. Лицо магэссы не выражало ничего и тон был спокоен, но для тех, кто знал Ноару лучше, эта сдержанность указала бы на то, что магэсса действительно сожалеет о погибшем.
– Вот это да, – Керим казался больше изумленным, чем расстроенным. – Он? Как? Утренняя катастрофа на стене?
– Да, на стене, – подтвердила Ноара, опершись ладонями о скамью, – Свидетели говорят, как только рушиться стало, он попытался переместиться. Вполне естественная реакция для телепортиста... Вот только его из телепорта отшвырнуло. Его и еще нескольких, кого он с собой пытался забрать. Спасти. Со стены так и раскидало в разные стороны всех, кто войти пытался. Уже после, когда все закончилось, тоннели нормально открывались, поэтому мы и думаем, что Дарифу помешали помехи от той магии, что стену обрушила.
– Тогда она же могла отрезать Оазис от мира? – взволнованно спросил Верховный жрец.
Дариф, конечно, был хорошим человеком – но не его личным другом. А вот каждый час неработающих порталов тянул за собой большие убытки.
Ноара кивнула.
– Да, вероятно, это не досадное совпадение.
– И вы опять ничего не можете сделать? – с досадой произнес правитель. – Надо восстановить связь!
Магэсса смерила Керима взглядом, в котором вновь вспыхнула высокомерная насмешка, и поднялась.
– Этим, как и многим другим сейчас занимаются. Будьте уверены, о возлюбленный сын нашей возлюбленной Богини, ваши верные слуги не лягут спать этой ночью.
– Они могут и днем дрыхнуть, я не против, лишь бы связь заработала и порядок был, – фыркнул жрец.
Ноара повела плечами и развернулась, чтобы уйти, не дожидаясь разрешения. Она уже шагнула обратно за ширму, но вдруг обернулась, точно вспомнила что-то, и добавила:
– Да, еще одна мелочь. Говорят, этого сопляка, твоего братца после обрушения никто не видел. Если тебя это волнует.
Тон Ноары и ее выражения явно свидетельствовали о том, что уж ее-то это не волнует ни капли, если не сказать радует.
Керим вскинулся, губы его зашевелились – впрочем, беззвучно. Со стороны казалось, что он просто проглотил несколько слов, и вырваться удалось одному – юркому и быстрому:
– ...иди.
Впрочем, оно было произнесено уже спокойно и сопровождено кивком.
Когда она покинула комнату, жрец выразительно посмотрел «хорошей девочке» вслед и пробормотал что-то неразборчивое. Потом затребовал письменные принадлежности и набросал короткую записку.

"Хрустальный грот". Общественные бани Морауса Лое.

Бани, бессмысленные и беспощадные (с) higf


Общественнные бани, принадлежащие господину Мораусу Лое, располагались в дворцовом квартале Оазиса. Непосредственная близость к жреческим покоям и озеру богини давали Мораусу лишний повод писать в своих пригласительных листовках о том, что вода, наполняющая купели в залах его заведения, поступает от священного источника и благословлена самой Айвель-о-Мерей. Слова эти были, безусловно, правдивы, как, впрочем, и тот факт, что вся вода Оазиса бралась исключительно из этого подземного источника. И разница, пожалуй, была лишь в расстоянии, которое она преодолела.
Общественным заведение можно было назвать лишь условно. Двери открывались далеко не для всех. Кому будет дозволено переступить порог заведения, определялось размером кошелька и положением в обществе. Само слово "баня" также не раскрывало всей полноты картины. Да, заведение предлагало посетителям множество разнообразных способов мытья. К услугам их были ванны с различной температурой, сухие и влажные парилки, очаровательные мойщицы и не менее очаровательные мойщики, которые, следует заметить, были искусны не только в мытье, благовония и бальзамы на любой вкус.
Название же "Хрустальный грот" получил благодаря своему главному залу. То было большое округлое помещение с витражными окнами под самым потолком. В стены были вплавлены стеклянные магические светильники. Располагались они настолько близко друг к другу, а оттенки подобраны так, что в самом деле казалось, будто стены залы состоят из светящегося изнутри хрусталя. Некоторые участки стены, не занятые светильниками, украшали разноцветные мозайки, изображавшие фривольные сцены с двумя, тремя и более участниками разного пола и иногда, если приглядеться, вида. Курильницы с благовониями источали волнующий аромат, пробуждающий мысли о том, какие наслаждения может таить в себе теплая южная ночь.
Несколько утопленных в пол бассейнов распологались вдоль стен, пространства между ними занимали низкие кресла и столики. В центре же находилась высокая купальня, забраться в которую можно было по резным каменным ступеням. Стены купальни были прозрачны, так что у посетителей, отдыхающих вокруг, была великолепная возможность наблюдать за плавающими за стеклом юношами и девушками, служителями "Хрустального грота", и, разумеется, каждый желающий в любой момент мог присоединиться к ним или напротив, позвать приглянувшегося плавца к себе. Несколько коридоров вели из главной залы в более уединенные комнаты.
Посетители потихоньку подтягивались к бассейнам. Многие из гостей Морауса пришли раньше, чтобы успеть попариться или насладится массажем (сегодня все за счет заведения, вознаграждение служителей - на усмотрение гостя). Одеяния прекрасных служителей Грота, снующих по залу с подносами, были весьма фривольны и будоражили воображение, однако же шуршащей искрящейся ткани на их телах было достаточно, коль скоро кому-то из посетителей покажется интересным собственноручно снять ее. Сами посетители были одеты разнообразно. Некоторые только что появившиеся из внутренних покоев были облачены в дорогие халаты или и вовсе завернуты в простыни. Иные щеголяли последними новинками моды.
Сегодня господин Мораус, как радушный хозяин, лично встречал гостей. Он расположился в кресле неподалеку от главного входа, и, стоило верному Хейдану доложить о вновь прибывших, тут же поднимался, приветствуя очередного посетителя.
Ханоэль явился на вечеринку одним из первых. На входе он переоделся в мягкий халат лиловых, преимущественно темных, тонов, который укутывал его почти до пят, отчего выглядел здесь несколько странно. Впрочем, дельца это ничуть не смущало. Эшам сразу же уселся в одно из кресел, расслабившись. Слегка распахнул халат. Лишь зоркие глазки бегали по залу, с ревностью подмечая введенные хозяином новшества – а также оглядывая гостей.
Высокая стройная девушка, чья кожа была слишком темна для уроженки Оазиса, появилась возле Ханоэля с подносом, предлагая вино и фрукты, а также любезно осведомляясь, чего еще изволит уважаемый гость. Голос ее оказался мягким и приятным, а выговор лишний раз подтвердил, что она не местная.
- Садись, - хлопнул он ладонью рядом с собой. – Мне скучно есть одному.
Служительница поставила поднос на низкий ажурный столик и послушно опустилась рядом с посетителем, при этом лямка ее золотистого одеяния, еще больше оттеняющего темную кожу, как бы невзначай соскользнула с худенького плеча. На вид девушке можно было дать не больше пятнадцати лет, фигура ее могла показаться слегка угловатой, но при том не лишенной изящества. Эта девушка была незнакома Ханоэлю, но вряд ли оказалась подле него случайно. Извечный деловой соперник Мораус никогда не упускал случая похвастаться своими новыми приобретениями.

начали вечеринку с Хигфом))

(пока вдвоем с Рейлан)

Довольная улыбка заиграла на узком лице, и на этот раз Лое получил в свою сторону взгляд, в котором можно было бы прочитать и насмешку, и одобрение. Если только вы глядели прямо в глаза и имели очень большой опыт в чтении.
- Откуда ты приехала? - поинтересовался он, разглядывая девчонку. Рука по-хозяйски легла на талию.
- Путешественники называют мою родину Алхми, господин, - охотно поведала девушка, - А я из народа золотой травы.
Алхми не было государством или городом. То были бедные земли, принадлежащие разрозненным кочевым племенам.
- А, ну да, у нас лучше, - самодовольно заметил Ханоэль и кивнул на бокал вина, не утруждая себя жестом руки. – Попробуй.
Рука, впрочем, тоже была занята, поглаживая талию и опускаясь ниже. Ткань тихонько шуршала.
Девушка обвила бокал тонкими темными пальцами. Касаясь стеклянного края губами, она подняла взгляд темных глаз на господина.
- Пей-пей! – повелительно произнес он. Эшам имел привычку, хотя и не афишируемую, не пробовать первым вина.
Девушка покорно пригубила темный напиток. Тогда Эшам, выждав чуть, выпил тоже и надкусил яблоко.
- Давно уже здесь? Где тебя Мораус откопал?
- Хозяин путешествовал на границе Алхми и Леополуса, господин. Я работала служанкой в доме, где он остановился. Он все так расписывал, господин, - поведала темнокожая красавица, ее тонкая рука осторожно обняла шею Ханоэля. Немного робко, будто неловко, впрочем, это вполне могло быть мастерски наигранным.
- У пройдохи всегда был неплохой вкус, - ухмылка искривила тонкие губы Эшама, и он хлопнул девушку по ягодице. Затем погладил по давно уже открытому плечу, сдвигая лямку еще ниже. В ответ ее ладонь маленьким зверьком юркнула за полу халата господина, золотистая ткань тонкого одеяния сползла еще больше, обнажая темную кожу, когда девушка закинула стройные ноги на колени Эшаму.
Тот протянул руку и налил себе еще вина. Отхлебнул, а затем, помня, что сегодняшняя вечеринка полностью оплачивается для него хозяином, наклонил бокал над служанкой. Вино полилось на обнаженное плечо, потом на грудь. На животе вино кончилось, но после следующего бокала пропитавшаяся влагой ткань облепила девушку.
- Тебя как зовут-то, девка? - протянул он, проводя рукой по мокрой, некогда золотистой ткани на обрисовавшейся груди.
- Мое имя Санхи, господин, - ответила девушка, подавшись вперед в такт движению его руки.
- Ага. Пей, Санхи! - следующий бокал мораусова вина наклонился к ее губам. Пальцы сильно сжались на облепленном пахнущей вином тканью полушарии, и тут же разжались. Стройное тело чувственно вздрогнуло под пальцами господина, Санхи пригубила вино и маленькая рубиновая капля сверкнула на темной коже, стекая из уголка рта.
- Хорошая девочка. Ты пей, пей, - над бородой проскользнула усмешка. Бокал продолжал наклоняться. Эшам провел пальцем свободной руки по губе, догоняя и стирая каплю вина, и скользнул вниз, к еще закрытому плечу, стягивая лямку и с него, при этом не собираясь останавливаться на полумерах. Девушка обхватила бокал, ее пальцы легли поверх руки Ханоэля. Вино текло слишком быстро, частично проливаясь на подбородок и капая на и без того мокрое одеяние. Быть может, юная Санхи и была искусна в любовных утехах, но вероятно не обладала большим опытом употребления горячительных напитков. Сделав несколько больших глотков, она едва не задохнулась, но продолжала пить, не смея отказывать господину.
Вливая в девушку вино, Эшам стянул лямку по руке, а край платья – вниз, открывая всем в зале, кто хотел видеть, одну темную грудь. Сочно причмокнул и ущипнул ее. Девушка вздрогнула и закашлялась. Дождавшись, когда она откашляется, Ханоэль влил остатки бокала и посмотрел ей в лицо.
- Ну как тебе вино? – спросил он с таким видом, словно напиток был из его погребов.
- П-прекрасное вино, господин, - отозвалась Санхи. Горячительное уже ударило ей в голову, на темной коже выступили капельки пота, а дыхание сделалось учащенным.
- Отлично, - Ханоэль не спешил действовать. – А теперь давай, шевелись, двигай своей попкой ко мне на колени!
Казалось, Санхи вздохнула с облегчением. Попавшая из глубинки в бурную жизнь большого города, эта девушка не имела представления о том, как поддержать беседу. «Да, господин!» - это, похоже, было самое большее, на что она способна. Древнейшему же из искусств ее обучили уже давно. Нищие племена Алхми частенько отдавали своих младших дочерей, которых не могли прокормить, соседям в услужение, редко ограничивающееся уборкой дома. Теперь, когда не нужно было отвечать на вопросы или пить вино, так резко вскружившее голову, юная служительница Грота почувствовала себя увереннее. От выпитого жесты ее сделались более резкими и импульсивными, когда тело ее одним движением, странно сочетающим подростковую угловатость и женскую грацию, скользнуло к Ханоэлю на колени.
Эшам хлопнул ее по облепленному мокрой тканью бедру и принялся в ожидании дальнейших действий девушки поглаживать ее ногу. Руки Санхи проворно пробежались по телу Ханоэля, чуть задержавшись на плечах, прежде чем освободить их от ткани халата. Девушка наклонилась, и ее темные губы коснулись основания шеи мужчины, проложили дорожку из поцелуев вниз и наискосок по груди, острый язычок Санхи обрисовал окружность вокруг левого соска, затем ее губы двинулись ниже, со знанием дела исследуя худое тело господина. Тем временем ее платье с помощью рук клиента медленно сползало к талии, открывая грудь, живот, пупок... и наконец сбилось внизу, напоминая пышную набедренную повязку. Худые пальцы немолодого уже человека двигались по смуглой коже девчонки.

Там же, я и Рей

Нет, Шенол ни на секунду не пожалел о том, что выбрал в качестве своего нового дома именно этот город. Даже утреннее происшествие, испортившее настроение и новый красивый наряд, даже пережитый страх и растерянность – чувства, совершенно не украшающие мужчину – всё это забылось в одночасье, как только молодой господин перешагнул порог «Хрустального грота». Он-то представлял себе нечто более… или менее? В общем, он даже вообразить себе не мог ту феерию, представшую перед его глазами.
Этот щеголь, с малых лет вкусивший роскошь и самые экзотические удовольствия, замер, точно нищий голодный мальчишка, нечаянно попавший на званый ужин. Впрочем, врожденное чувство собственного достоинства, фамильная выдержка и сдержанность, присущая наследникам состоятельных семейств, не позволили Шенолу открыть рот и глазеть на окружавшую обстановку и, в особенности, на едва одетых девушек. Мужчина судорожно одернул плотный халат, богато расшитый шелковыми нитями, который пришелся весьма кстати, и неспешно двинулся к свободному креслу возле бассейна.
Завидев нового гостя, Мораус направился к нему. Этого человека хозяин "Хрустального Грота" едва знал и то по рассказам. Да и не мудрено - этот молодой и, вне сомнения, состоятельный человек только недавно прибыл в город. Следовало разузнать о нем больше, а также о его вкусах и предпочтениях. Верный Хейдан лишь на пару мгновений оказался поблизости, шепнул на ухо господину нужное имя и моментально испарился. Лое же, на бледных губах которого играла приветливая улыбка, остановился в нескольких шагах от гостя и осведомился:
- Шенол Альтан Мар’ави Контен, полагаю?
Шен вскинул глаза на незнакомого бледного мужчину, назвавшего его полным именем и удивленно вскинул брови. Немногие, даже хорошие друзья семьи умудрялись без запинки произнести непростое сплетение слов. Это заставило мужчину проникнуться невольным уважением к собеседнику. С легкой улыбкой на губах Шенол слегка наклонил голову в знак приветствия:
- Всё верно, это я. С кем имею честь беседовать?
- Мораус Лое, хозяин сего заведения к вашим услугам, - коротко поклонился Лое, приложив руку к груди на местный манер.
Сегодня он был одет в белые шаровары и просторную голубую рубашку с разрезами на рукавах, и светлая ткань едва не сливалась с белизной его кожи. Вместо излюбленного тюрбана голову Морауса украшала лишь тонкая золотистая лента, и светлые, почти белые волосы свободно падали на плечи, прикрывая уши.
- О, тогда примите моё восхищение, - Шен красноречиво окинул взглядом роскошное убранство, - Ваше заведение превыше всяких похвал. Вы, должно быть, знаете, что я в городе недавно, так вот, у себя на родине я не видел столь замечательных бань. Можете не сомневаться, что в моем лице Вы обрели постоянного посетителя.
- Я рад это слышать, - польщенно кивнул хозяин, - Но право, не смущайте меня столь скорой похвалой, ведь я еще не успел продемонстрировать всех прелестей этого заведения. Скажите, кого бы вам было приятнее видеть подле себя в этот вечер? - он обвел рукой зал, указывая на юношей и девушек, продолжающих разносить подносы. Некоторые из них, как и темнокожая служительница, приставленная к Ханоэлю, уже никуда не спешили, усаживаясь рядом со своими господами, - Вам стоит только сделать выбор, и любая... или любой из служителей Грота будет исполнять сегодня все ваши пожелания.
Шенол поднял тёмные глаза к потолку, и на его губах заиграла улыбка. "Все пожелания" - какая магия звучала в этих словах, она будила в молодом человеке самые глубинные желания, о которых, казалось, он давно позабыл.
- Звучит весьма заманчиво... - Шен неспеша и со вкусом начал оглядывать молодых красивых служителей "Грота", точно и не видел их до этого.
Юноши его определенно не интересовали, а вот девушки... О, они все были прекрасны, особенно учитывая тот факт, что Шенол так давно не ощущал теплых женских объятий. Выбрать худенькую милашку, совсем ещё девочку, с большими испуганными глазами? А может быть ту пышногрудую, которая определенно разбирается в тонкостях обольщения? А что мешает попросить и ту, и другую? Даже мечтать об этом оказалось так пленительно приятно. Однако молчание затянулось, хозяин бань ожидал ответа, и Шен нехотя оторвался от созерцания стройных ног.
- Я предпочитаю женщин... однако все они так хороши, что я даже теряюсь. Может быть, мне стоит довериться Вашим познаниям? Я бы хотел провести вечер в компании опытной прелестницы, которая сможет меня удивить.Ну, вы понимаете?
- О, разумеется, - кивнул Лое и махнул кому-то в противоположном конце зала, - Кстати, вам непременно стоит попробовать расслабляющий массаж или, быть может, ванну с эфирными маслами. А лучше и то, и другое.

Продолжаем разговор. C Ириской))

"И третье" - улыбнулся своим мыслям Шен, вглядываясь в ту часть зала, куда был обращен жест собеседника. Кого же для него выберет Мораус? В этом неведении тоже был особый шарм, будоражащее кровь ожидание и предвкушение.
- Нисколько не сомневаюсь, что Ваше заведение может предложить всё только самое лучшее. Что ещё Вы можете мне посоветовать, чтобы я не пропустил ничего волнующего?
- Я бы предложил вам хрустальный бассейн, - указал Мораус на прозрачную купальню, - Но... это на любителя. Некоторые предпочитают просто смотреть. А, вот и ты, Риэль!
Мораус кивнул подошедшей девушке. Среднего роста, загорелая и голубоглазая, с выразительной фигурой, барышня так и лучилась энергией. Поклонившись господам, она окинула Шенола заинтересованным взглядом. Сложно было сказать, насколько реален был этот интерес, как бы то ни было, ее поведение было вполне естественным, как и положено профессиональному обслуживающему персоналу.
- Риэль, сделай так, чтоб господин Шенол Альтан Мар’ави Контен остался доволен сегодняшним вечером, позови помощниц сама, если потребуется, - Мораус обернулся к Шенолу: - Воспользуйтесь услугами нескольких мойщиц одновременно, они не пропустят ни сантиметра вашего тела, тогда вы поймете, что раньше и не подозревали, что такое настоящая чистота.
- Желает ли господин пройти в уединенные купальни или предпочтет остаться здесь и выпить вина? - обратилась Риэль к Шенолу, откинув с лица вьющуюся золотистую прядь.
Молодой господин неспеша обвел взглядом каждый изгиб тела своей будущей спутницы и остался весьма доволен увиденным. Вечер обещал быть незабываемым, а "Грот" нравился мужчине всё больше и больше. Прежде, чем ответить Риэль, Шенол от души поблагодарил хозяина бань за столь горячий прием, а потом переключил всё свое внимание на золотоволосую красавицу.
- К чему спешить? Лучше принеси нам вина, а я пока найду уютный уголок, - С этими словами Шен отправился к облюбованному креслу, в котором он хотел расположиться ещё в начале вечера. Шенол ослабил завязки серебристого халата (впрочем, избавиться от своего одеяния не спешил) и уютно расположился в кресле, ожидая Риэль. Она вернулась с подносом, груженым сыром и фруктами и, поскольку руки ее были заняты кувшином и бокалами, поднос он несла на голове. Двигалась она грационзно и прямо, ловко лавируя между гостями, которых становилось все больше. Оказавшись подле господина, она, все еще держа спину идеально прямой, опустилась на колени, сгрузила свою ношу на столик и, наполнив бокал, протянула его Шенолу.
- Попробуйте это, господин, - улыбнулась Риэль, - Молодое вино лучших виноградников Франкии.
Мужчина улыбнулся, любуясь грацией своей вечерней спутницы, и принял из её рук бокал, слегка коснувшись пальцами шелковистой кожи. Прохладное стекло прижалось к губам, и терпкий напиток наполнил пересохший рот.
- Прекрасно, - похвалил вино Шен, - Не желаешь попробовать?
Но прежде, чем девушка успела бы подумать о бокале, господин прижал указательный палец к своим губам, на которых влажно поблескивал след от выпитого вина. Риэль улыбнулась и подалась вперед, без лишних церемоний запуская руки Шенолу под одежду, скользя теплыми ладонями по его коже, а ее яркие губы прильнули к губам молодого человека.Мужчина порывисто притянул девушку к себе, ощущая её приятную упругость и тепло. Легкое тонкое одеяние нежно щекотало ладони, не столько мешая, сколько добавляя чувственных переживаний. Шен поцеловал Риэль в ответ, наслаждаясь мягкостью её губ и умелыми движениями, дарившими наслаждение. Его рука задрала невесомую ткань её платья, лаская обнаженную кожу, но через несколько томительных мгновений он нехотя остановился и мягко отстранил красотку от себя. Слишком бурно отреагировало тело на умелую ласку, а Шен не хотел так быстро расстаться с обуревавшими его ощущениями. Вечер лишь начинался...
- Твой хозяин, - проговорил Шенол немного охрипшим голосом, - рекомендовал мне массаж и ванну с эфирными маслами. Для начала я хотел бы насладиться ими, устроишь это для меня?
Риэль, готовая исполнить любое пожелание, поднялась и кликнула слуг, чтоб подготовили ванну в уединенных покоях.
- Господин Лое просил передать, что через пару часов начнется официальная часть вечера и представление танцовщиц, - сообщила Риэль Шенолу, - Он будет рад видеть вас среди зрителей.
Вообще-то, в пригласительном письме, доставленном Шенолу повторно уже после инцидента на стене, сообщалось, что в связи с трагическими событиями, обрушившимися на Оазис, хозяин "Хрустального Грота" скорбит со всеми, кто пострадал или потерял в катастрофе своих близких, а потому, хотя вечер и не отменяется, пройдет он предельно скромно. Если то, что происходило сейчас, Лое полагал скромностью, то каковы же были его вечеринки в другое, не омраченное трагедиями время?

(+ Reylan)

Там же

Шантал ранее не приходилось бывать в "Гроте". Но она была весьма наслышана о данном заведении. Вопреки чаяниям Витальо, добрались они, лишь немного припозднившись, поэтому ожидаемого аншлага маэстро моды не получил. Несколько нервно придерживая за талию свою спутницу, которая, к слову, была выше его почти на голову, Трескани поприветствовал хозяина заведения.
Господин Мораус Лое церемонно раскланялся с Трескани и галантно поцеловал руку его спутницы.
- Весьма рад принимать вас в Хрустальном Гроте, прекрасная Шантал, - заговорил он, - Не передать, как приятно, что вы , наконец, посетили мое заведение.
Та изобразила на лице мягкую полуулыбку и чуть склонила голову в знак почтения:
- Я тоже весьма рада нашей встрече.
Витальо, как мог, сохранял спокойствие, но по тому, как сжались на ткани его пальцы, куртизанка поняла, что ему просто не терпится, чтобы Мораус похвалил наряд. И про себя позлорадствовала.
Но Мораус не упустил случая похвалить. Знающий многие слабости своих гостей, сейчас хозяин заведения вовсе не собиралася раздражать кого бы то ни было. Он хотел, чтоб в его заведении всем гостям сегодня было легко и приятно. А потому он отметил и удачный покрой, и восхитительный оттенок ткани, и свежий взгляд на моду, не забывая при том лишний раз подчеркнуть, как все это идет красавице-куртизанке и как подчеркивает ее достоинства. Закончив рассыпаться в комплиментах, хозяин поинтересовался:
- Желаете ли чего-то особенного? - тут он окинул многозначительным взглядом зал, купальню и посетителей, многие из которых во всю пользовались щедростью хозяина: кто-то из них, ничуть не смущаясь чужих глаз, весьма откровенно тискал очаровательных служителей и служительниц Грота, иные же удалялись парами, а иногда и большими компаниями в приватные комнаты, - Или пока что предложить вам вина и закуски?
- Пожалуй, вина и закуски...- едва успела ответить Эль Кассиус Дио.
- Пожалуй, что-нибудь особенное будет кстати... - эхом вторил ей Витальо.
Гости переглянулись.
- Для меня - чего-нибудь особенного, - уверенно повторил Мастер, смерив Шантал уничижающим взглядом, должным, по всей видимости, продемонстрировать, что она многое теряет, отказывая ему в компании.
Куртизанка, в свою очередь, подтвердила свое намерение развлечься несколько позже, если вообще захочет. Трескани, обиженный в лучших чувствах, чуть потянул свою спутницу за локоток, и едва слышной змеей прошипел: "Дарующая свое расположение за возннаграждение, пользующаяся услугами себе подобных... - это, должно быть, очень необычно".
И прошел вглубь зала, не дав Шантал найтись и что-либо ответить. Молодая женщина вспыхнула.
Лое сделал вид, что ничего не заметил. Он звонко щелкнул пальцами и указал кому-то на удаляющегося Витальо, призывая заняться гостем, сам же подал руку оставленной подле него Шантал.
- Найти вам место поспоконее? Или, быть может, вы бы хотели осмотреть зал?
Тем временем рядом с ними возник молодой служитель с подносом, уставленным бокалами вина.
Куртизанка благодарно улыбнулась:
- Место поспокойнее было бы кстати. Мне нужно немного времени, чтобы освоиться. Вечер долог и, полагаю, я улучшу момент, чтобы осмотреть ваше превосходное заведение.
Поведение и мотивы Трескани не на шутку ее озадачили. Человек расстался с немаленькой суммой, дабы Шантал сопровождала его на этом вечере... и вот он совершенно непочтительным образом бросает ее в одиночестве, едва переступив порог бани. Последняя же фраза, им произнесенная, и вовсе могла легко считаться оскорблением, потому что сравнивать ее и... Шантал мотнула головой. Не стоит даже и думать о поведении этого наглеца. Мораус кивнул, подхватил с подноса служителя бокал, подал его своей гостье и увлек ее в зал, лавируя между столов и широких кресел, во многих из них уже весьма вольготно расположились нескромные парочки. Многие из гостей облюбовали бассейны и, если бы кто-нибудь взял на себя труд приглядеться внимательнее, он мог бы заметить служителей Грота, не занятых в развлечении посетителей, но зорко следящих за тем, чтобы кто-нибудь из разгоряченных людей не захлебнулся. Один из расположенных вдоль стен бассейнов, судя по цвету воды в нем - самый глубокий, был практически пуст. Далеко не все жители Оазиса умели плавать, и не все, кто умел, хотели заняться этим здесь и сейчас, предпочитая вольготно лежать в мелких купальнях. Несколько кресел на краю глубокого бассейна пустовали, и Мораус подвел Шантал к одному из них. Соседей здесь почти не было, несколько свободных мест отделяло предложенное куртизанке кресло от ближайшего гостя. Тот был увлечен обществом юной служительницы и, казалось, не обратил внимания на подошедших. Это весьма устроило Эль Кассиус Дио, она весьма уютно расположилась, еще раз поблагодарив радушного хозяина.
Молодой человек, подавший им вино, вновь появился, неся закуски, и Мораус представил служителя Шантал:
- Этого молодого человека зовут Энар. Сегодня он исполнит любое ваше пожелание. Я же должен на время оставить вас, но если что-нибудь будет нужно, велите Энару, и он разыщет меня для вас.
- Хорошо, буду иметь в виду, - куртизанка двумя пальцами подцепила с подноса канапе и вновь откинулась на мягкую спинку. Она с интересом разглядывала юношу, представленного ей в распоряжение, и с легкой ухмылкой думала, что едва ли он способен подискутировать с ней на какие-либо философские темы, например. Хотя... кто знает.

(с Мастером)

Гостей заметно прибавилось, и хозяин, как ни старался, не мог уделить много времени каждому. Однако для тех, кто по каким-то причинам был ему сегодня особенно интересен, он неизменно выкраивал лишнюю минутку. Незаменимый Хейдан вовремя сообщил ему о прибытии мадам Эль-Фах-Надир, так что Элеонора была встречена подобающим образом еще в холле. Мораус в свойственной ему манере не скупился на любезности.
- Я счастлив видеть вас у себя в гостях, мадам, - вещал он, подавая своей гостье руку, - Должно быть, ваш супруг не был сторонником подобных увеселений, так что я не имел удовольствия принимать вашу чету. Но знаете, многие пары не имеют ничего против совместного посещения Хрустального Грота. Я вижу, вас сопровождает слуга... Полагаю, вам лучше оставить его в комнатах для слуг.
- И я очень ррряд, мёсье Лое. Несмотррря на все то, что с нами слючилься, на те испытания, которррые упали на нашу долю, я думать сегодняшний прррием, так любезно оказанный Вами, излечить все ррраны и помогать забыть перррежитый ужьяс, - мадам, нежно улыбаясь, протянула руку в ответ .
Легкий кивок головы, мимолетный взгляд и верный слуга оставлен госпожой в полном смятении - в компании таких же как и он.
- Вот и прекрасно, - заметил Лое, увлекая мадам по ступеням наверх и далее по коридору ко входу в главный зал, - Должен заметить, вам очень идет этот цвет.
- Ах, господин Моррраус, комплимент в ваших устах пррриобррретает двойную цену, - Элеонора продолжала излучать спокойствие и уверенность в себе, хотя сердце готово было выпрыгнуть из груди - так сильно она хотела перейти к интересующему ее делу. Но тут распахнулись двери в главный зал Хрустального Грота, открыв взору гостьи сверкающее и распущенное великолепие.
- Прошу, - проворковал Лое, с интересом ожидая реакции.
Сердце, которое только что торопилось, волновалось, трепетало - вдруг замерло... Мадам Эль-Фах-Надир сначала несколько раз моргнула, нервно вздохнула, потревожив идеально уложенные складки шелка на лифе платья, а потом стала заливаться румянцем - неотвратимо, мучительно, медленно - от кончиков изящных маленьких ушек до самой шеи. За все свои сто с лишним лет, Элеонора никогда не видела такой вакханалии. Муж рассказывал ей о нравах и обычаях, царящих в Оазисе, но мадам ему, по большей части, не очень-то верила. Великолепие просторного зала, хрустальные стены, красивая купель, полная воды - ничто не могло отвлечь взора Элеоноры от человеческой похоти и сладострастия. На секунду девушке показалось, что она в одном из храмов Ирастана: древние фрески, изображающие соития людей в самых разных позах, украшали стены и свод. Но тут же морок спал, потому что фрески ожили и зашевелились. Нора почувствовала дурноту, подступающую к горлу. "Цветок Фей", - это все, что она успела подумать перед тем, как обратиться к своему спутнику:
- Мёсье Лое...ммм, - девушка старалась взять себя в руки, - пррроститье мой бестактность, но я смею пррредполагать, что в такой рррайский местечка найдется что-нибудь по моему вкюсу? Пррредставьте, мой дрррюг, я имею в виду обыкновенное лакомство - сегодня у меня было много хлёпот и совсем не было вррремени покушать, я ужасно проголёдался.
Мадам выдавила из себя подобие улыбки: уголки губ чуть изогнулись, придавая лицу страдальческое выражение .
- Ну разумеется, - понимающе заулыбался Мораус, приобнимая Элеонору на свой привычный манер: не настолько, чтобы оскорбить, особенно на фоне всего происходящего, но все же гораздо откровеннее, чем принято в более пуританских землях между малознакомыми людьми, - Конечно, не стоит сразу приступать к основному блюду. Позвольте, я провожу вас в спокойный уголок, чтобы вы могли осмотреться.
И он повел ее, лавируя меж кресел и огибая высокую стеклянную купальню, за прозрачными стенками которой изгибались обнаженные тела. Мадам старалась держаться прямо, но смотреть по сторонам решительно не хотела, поэтому напустила на себя вид пресыщенного равнодушия - по крайней мере, пока не уйдет господин Лое и не даст ей времени, чтобы опомниться. Его уже окликнули, он махнул рукой, давая понять, что занят сейчас, и обратился к Элеоноре:
- Мне, право, неловко оставлять вас в одиночестве, но я боюсь, что меня могут позвать в любое время... Обязанности хозяина успевать следить за всем, знаете ли. Хотите, я вас познакомлю с кем-нибудь, или, быть может, вы сами видите здесь знакомые... гм... лица?
На окончании этой фразы он невольно запнулся. Уж что-что, а лица в этой зале замечались далеко не в первую очередь.
- Ничьего, месье Моррраус, уж мне ли не знайть, как это устрраивайть такой вечерринка, идите, идите и ни о чем не вольновайтесь, я не маленькая девочка - не заблюдюсь (кажется, последнее слово было произнесено неправильно, но времени на исправление ошибок совсем не было). - Кстати, как Ваша матушка? Как она перррежить сегодняшние новости? - Впольне ли здорроф? - не могла же Элеонора сразу заговорить о шкатулке, тем самым выдав свой интерес.
- Матушка..? Ах, матушка. Благодарю, мадам, она в порядке. Возраст не позволяет ей быть здесь, но в былые годы она частенько... - говоря так, Мораус вел Элеонору к относительно тихому месту в зале. Самый глубокий бассейн все так же не пользовался большим спросом. С того момента, как хозяин оставил подле него Шантал, людей чуть прибавилось, но в целом шуму и будоражащих воображение действ тут было поменьше.

(+ Тунгуска, + Reylan)

Ведя свою новую спутницу мимо столика прекрасной Эль Кассиус Дио, Мораус притормозил и вежливо поинтересовалася:
- Дорогая Шантал, надеюсь вам тут не скучно?
- Ну нет, что вы! - смуглая красавица задорно сверкнула глазами. - В подобном окружении, - тут она непроизвольно усмехнулась, свободным жестом указав на вкушающую свободу любви парочку неподалеку, - есть на что посмотреть. Набраться опыта, если так можно выразиться. Да и Энар меня развлекает по мере возможностей.
Юноша залился густым румянцем. Похоже, он уже не знал, куда себя деть: Шантал мягко, но уверенно отвергала его ласки, зато с упоением расспрашивала о том, о сем.
- В таком случае я счастлив, - залился соловьем Мораус, - Мне было бы весьма горько осозновать, что сей вечер вам в тягость. Кстати, позвольте представить, мадам Элеонора Эль-Фах-Надир, вдова почтенного Ибрагима Эль-Фах-Надир, да качается его душа на волнах вселенской радости, возможно, вы его знали?
Затем хозяин обернулся к Элеоноре.
- Дорогая мадам, позвольте представить: Шантал вон Эль Кассиус Дио.
На всякий случай Лое подстраховался, не упоминая о ремесле Шантал, дабы избежать возможной неловкости. Он еще мало знал Элеонору, чтобы в полной мере предугадать ее отношение. А Шантал сегодня здесь гостья: пожелает, расскажет о себе сама.
- Дамы, - обратился хозяин уже к обеим, - Пока что вы обе высказали примерно одинаковые пожелания о тихом уголке и более традиционном угощении.
- Спасибо, мёсье Моррраус, право слёво, мне не лёвко так дольго занимайть Ваше внимание, идите, идите к гостям, все хотят с Вами поговорррить, былё бы некрррасиво задерживайть Вас еще. - Мы с мадам Шанталь найдем чем заняться, - последнии слова прозвучали так двусмысленно, что краска готова была опять залить нежные щечки Элеоноры, но она вовремя спохватилась и взяла себя в руки:
- Очень пррриятно познакомиться, мадам Шанталь, - Нора приветливо улыбнулась красавице, - именно так Вас бы звали на моя Ррродина..
Девушка на секунду задумалась, а потом, выбрав кресло напротив новой знакомой - спиной к тем, кто придавался похоти, села.
- А еще в Вашем имени есть немного моего. Мама звальа меня Эль.
Мораус, снова заверивший, что будь его воля, он провел бы с прелестными дамами весь вечер и что обе они - прекраснейшее украшение этого праздника жизни, растворился среди гостей, прислав вместо себя еще одного юношу с подносом, груженым угощениями и напитками.
- Взаимно рада нашей встрече, - куртизанка несколько подалась вперед, свидетельствуя свое почтение и внимание к Элеоноре. - Удивительные совпадения бывают, - отреагировала она на следующую реплику женщины, найдя в себе силы улыбнуться: как ее звала ее собственная мать, да и вообще, была ли она, Шантал не знала.
- Вы тоже голёдны, как и я? - Элеонора хотела скрыть свое смущение. - День быль пррросто безумный!
- Нет, едва ли меня можно назвать голодной, - приглушенно рассмеялась Шантал, - скорее, я, наоборот, несколько пресытилась. Во всех смыслах этого слова. День был, действительно, чрезвычайно богат на впечатления. Вы тоже были на гонках?
Эль Кассиус Дио пыталась найти какую-то тему для разговора - и одновременно вспоминала все, что могла слышать о своей собеседнице. По большей части это были ничем не подкрепленные сплетни и слухи... но личность Элеоноры, безусловно, вызывала интерес высшего общества: о неинтересных персонах едва ли будут болтать столько всяческой ереси.
- Да, имель такую честь - побывайть на сегодняшнем светопррредставлении, - Нора откинулась на мягкую спинку кресла, приходя в себя и понимая, что в компании Шантал ей придется провести какое-то время, а проводить время мадам любила в приятной обстановке. - Еле ноги унесля, - Элеонора усмехнулась совсем, как девчонка. - Что все находить в этих злёвонных, рррычащих железках, я не понимайть. Я очень любить лёшадей, мадам Шанталь. После гонка я даже подумаль, а не сделать ли мне в Оазисе школю выездки, не открррыть ли маленький клюб. Если это полючиться - Вам перррвое пррриглашение.
Элеонора сначала отщипнула одну виноградинку, а потом, решив, что здесь уж точно стесняться нечего, взяла ветку, благо она была не одна, и устроилась поудобнее.
- В таком случае, я буду молить богов о том, чтобы были благосклонны к Вашему начинанию, - отозвалась Шантал. - Правда, я никогда ранее не ездила верхом. Должно быть, это очень непросто.
- О, поверрртье, это горрраздо увлекательнее, чем сначалья сидеть и дышайть пылья, потом оглёхнуть от воя, а потом еще и изваляйться в грязи, пррридья домой так, что даже слюги не узнайть, - настроение Элеоноры немного улучшилось и она приказала подать ей вина.
- Справедливости ради, далеко не все гонки оканчиваются... подобным образом, - Эль Кассиус Дио не сдержала улыбки. - Я не помню, чтобы до этого раза валяние в грязи входило в обязательную программу данного мероприятия. Обычно финал несколько более торжественен.
- Пррравда? - поддержала шутливый тон мадам Эль-Фах-Надир. - Гости сррразу оказывайться в баня?
Тут Нора не сдержалась и рассмеялась от души, косясь через плечо на неутомимую парочку в бассейне.
Мадам поймала себя на мысли, что давно так ни с кем не разговаривала, поскольку последние полгода сама была устроительницей салонов и светских вечеринок.
- Не сразу и не все, - уклончиво ответила молодая женщина. - Обычно еще чествуют победителей.
Элеонора, давно оценившая внешние данные Шантал, решила поинтересоваться тем, что не давало ей покоя:
- Пррростите мне моё льюбопытство: победители - это, безусловно, интеррресная тема длья беседы и я смею надеяться на ее пррродольжение в более подходящая обстановка, а вот, кто, позвольте узнайть, шиль Вам платье?

(с ТеО)

- Ах, это... - заинтригованная обширным вступлением, Эль Кассиус Дио была несколько разочарована самим вопросом. - Мастера зовут Витальо Трескани. Он будет счастлив, узнав, что столь видная женщина, как Вы, заинтересовалась его именем. Он ведь именно за этим и притащил меня сюда...
- Так Вы не одна? - удивилась Нора. - Что за манеррры, что за моветон? Он бросиль даму одна? - замечание о том, что Витальо "притащил" Шантал в качестве манекена, Элеонора решила принять к сведению молча.
- Я не могу осуждать человека за то, что он предпочитает насладиться предоставленными благами этого дивного местечка, - куртизанка повела плечом, - поверьте, в одиночестве мне гораздо лучше, чем в компании с господином Трескани.
Мадам Эль-Фах решила больше не комментировать сложившуюся ситуацию, при этом тень догадки промелькнула в ее голове и она тут же опять поменяла тему:
- Судя по всему, Вы ррразбирайтеся в новых веяниях, скажите Шанталь, это что сейчас так модно - вырррез до самый... седлё?
Шантал невольно обернулась через плечо. Ее собственная спина тоже была обнажена до самого... "седла", чего мадам Эль-Фах-Надир, конечно, видеть не могла.
- Судя по всему, именно так и есть. Впрочем, взгляды мастеров на вечернюю моду не всегда совпадают со взглядами тех, кто является конечным потребителем. Хотя... это верно только при условии, что мы считаем конечным потребителем женщину, а не глазеющих на нее мужчин.
- Я чувсвтоваль себя немного голий, когда одеть это платье, - Нора расправила невесомые складки, - но теперррь Вы меня успокоиль. Я пррредпочитаю одежду, которррый скррроет от конечного потрребителья ррровно столько, сколько необходимо, чтобы заинтеррресовайть его, не откррыв гльявной интррига, но пррри этом удобство хозяйки дольжно стоять выше пррретензий потрьебителя, иначе рррезультат все-ррравно не добиться - движения будут скованы, а настррроение испорррочено (кажется, она опять произнесла это слово неправильно).
- Я вижу, Вы знаете толк в искусстве обольщения, - комплимент, если и являлся сомнительным, но высказан был от чистого сердца.
Шантал нравились женщины, отягощенные не только красотой, но и умом. Правда, с сожалением она должна была признать, что последние чаще всего не являлись коренными жительницами Оазиса. Вот и Элеонора... несмотря на то, что тема была выбрана самая незатейливая, Эль Кассиус Дио не могла не отметить, как ее собеседница умело лавировала, сглаживая острые углы: а куртизанка не случайно дала понять своей новой знакомой, что является лишь сопровождающей на этом "празднике жизни". Впрочем, судя по всему, сей факт мадам не сильно заботил:
- Я хочу пррригласить Вас в гости, Шанталь, пррриходите - обещаю, скучно не будет, заодно обсудим победителей и способы их обольщения. - Сдаваться мне - не всё то, что так тщатьельно деляеться на показ - есть вершина мастерррства, - Элеонора обвела зал взглядом, в котором наконец-то исчезло смущение. - Великие любовники, как и великие художники не любят творррить на льюдях, не так ли?
Не уверенная в том, что правильно поняла последнее высказывание мадам Эль-Фах-Надир, куртизанка на всякий случай утвердительно кивнула:
- С благодарностью принимаю Ваше приглашение, Элеонора. Я полагаю, что тему для разговора мы всегда сможем найти, пусть даже и не о победителях, а о побежденных.
Она чуть прикрыла веки, являя взору своей новой знакомой едва заметно светящиеся татуировки, их украшающие.
- Вы, вероятно, впервые на мероприятии подобного рода?
- Д -да, - ответила Нора, прилагая немалые усилия, чтобы не выказать излишнего интереса к рисункам, обильно покрывающим кожу Шантал. - Мой покойный муж, видимо, специально оберегаль меня от такой... от таких вольных нррравов, хотя Вы не подумайть я не осуждать этих людей, пррросто я чувствую себя не свой тарелька. - Не в свой тарелька, то есть, - поправилась Элеонора, поигрывая браслетами.
- Ваш покойный супруг, очевидно, обладал редким в Оазисе темпераментом, - заметила куртизанка, поправляя прическу. - Впрочем, я спросила лишь потому, что, похоже, на весь немалый список гостей мы с вами только вдвоем пришли на вечер в платьях. Признаться, я ранее тоже не была в "Гроте" и подобных заведениях, и уж тем более никогда "званый вечер" не ассоциировался у меня с тем зрелищем, что предстает перед нами.
- Вы не поверррить, но я не смог даже взять сюда свой слюга - слишком он юн, мне не хотельось бы его ррразвррращайть. Сегодня я поняль, что многое упустиль в изучение здешнего общества. Теперррь сльова "пррриличное заведение" для меня звучят по новому.
Нора хоть и была рада новому знакомству, но мысль о том, что сделка с Лое еще впереди, несколько омрачала ее настроение: вдруг шкатулка не так важна для Моррауса или он тоже ничего не сможет сделать, чтобы найти Цветок Фей. "Да уж, - подумала мадам, - хуже концовки не придумать - оргия перед самой гибелью - это так пошло".
Шантал собиралась было ответить, но тут ее охватило странное чувство, будто что-то не так. Потребовалось несколько секунд, прежде, чем куртизанка осознала, что источником ее беспокойства является недавно зажженая неподалеку арома-лампа с сандаловым маслом. К тому моменту ощущение нехватки воздуха стало уже слишком сильным, а тошнота подкатила к горлу... Сильно побледнев и почти неслышно прошептав: "Извините", - женщина резко поднялась с кресла и на неверных ногах прошла в узкий коридор, ведший к отдельным кабинетам. "Там должны быть окна... или, по крайней мере, вода... - убеждала себя Шантал, дергая за ручки запертых дверей, - Да что же это?.. " Очередная дверь оказалась незаперта и куртизанка буквально ввалилась в купальню.
Элеонора проводила собеседницу недоуменным взглядом, который со временем, потребовавшимся, чтобы прийти в себя от неожиданности, стал озабоченным и тревожным. И не потому, что платье Шантал было с таким же глубоким вырезом на спине, а сама спина была украшена змейкой, а потому, что уход ее был настолько непредсказуем, насколько внезапна подступившая дурнота. "Может, что-то с вином или пищей? - подумала Нора, отодвигая канапе и напиток. - Надо разыскать Лое, попросить помощи или хотя бы предупредить - вдруг понадобится врач". Нора встала, не заметив предложенной помощи слуг, и пошла в тот зал, который увидела первым, в надежде отыскать господина Морауса, чтобы решить все проблемы разом.

+ Шенол и Шантал (в ролях Ириска и ТеО))

Прекрасная служительница Грота по имени Риэль призвала на помощь еще одну девушку, они уложили Шенола на возвышение, украшенное по бокам причудливой керамической плиткой. Такая же плитка украшала стены комнаты, витражное окно было чуть приоткрыто, и со двора доносилось громкое пение какой-то вечерней птахи. Сами служительницы Грота, раздевшись почти до нага, принялись в четыре руки усердно орудовать молчалками, взбивая ароматную мыльную пену на теле клиента. Иногда одна из девушек отрывалась от этого занятия, чтобы брызнуть водой на подогретые над жаровней овальные чуть светящиеся изнутри камни. Тогда в воздух с шипением поднимался сиреневатый пар с примесью какого-то незнакомого Шенолу приятного запаха. Мужчина расслабился, полностью отдавшись во власть двух прекрасных нимф, и подумал, что так хорошо ему не было с тех пор... нет, пожалуй, ещё никогда ему не было так хорошо. Он лежал на животе, повернув голову в сторону девушек, чтобы любоваться их телами, окутанными легким паром, тянущимся от жаровни. Из-за созерцания красоток полностью расслабиться никак не удавалось. Тем более, что девушки, похоже, и впрямь любили свое ремесло и работали с душой. То и дело они настолько входили во вкус, что было не совсем понятно: используют они в качестве мочалки собственно сами мочалки или же свои тела. Именно в один из таких моментов во внезапно распахнувшуюся дверь буквально ввалилась незнакомая гостья. В первый момент она, казалось, даже не поняла, куда попала - потому что прислонилась спиной к плитке и буквально сползла по стене вниз, тяжело дыша и закрыв лицо руками.
Риэль вскинула голову, собираясь сообщить, что комната занята, но, увидав, что вошедшая - не кто-то из ошибшихся дверью служителей, а гостья, к тому же без сопровождения, спросила:
- Госпожа? Вам нехорошо?
То, что нечто подобное происходило, Риэль не удивляло: часто случалось, что гости перебарщивали с вином и дурманящими травами, а после вели себя... по-разному. Словом, ничего необычного в том, что кому-то из гостей сделалось дурно, не было, а потому Риэль велела своей помощнице налить госпоже воды, сама же не отвлекалась от своего главного занятия, продолжая с усердием намыливать Шенола.
- Спа...- слова благодарности застряли в горле, поскольку до Шантал внезапно дошло, что она не одна здесь. Нельзя сказать, что открывшееся зрелище ее смутило - куртизанку вообще едва ли чем-то можно было смутить - но почувствовала она себя неловко. - Извините, я помешала, - пробормотала она, поднимаясь. Ладонь легла на ручку захлопнувшейся двери. Ручка беззвучно и мягко двинулась вниз, но замок не открылся.
Шенол вздрогнул, почувствовав кожей прохладный ветерок, потянувшийся из открытой двери, но поначалу подумал, что пришла ещё одна помощница. Однако слово "Госпожа" заставило его изменить свое мнение. Шену пришлось немного приподняться на своем ложе, чтобы увидеть вошедшую. Когда молодой человек понял, что той самой "госпоже" нехорошо, он знаком попросил Риэль остановиться и сел на возвышении, на котором до этого возлежал. О том, что при этом некоторая часть тела невольно открылась взгляду вошедшей, он как-то поначалу даже не задумался, а когда спохватился, было уже поздно. Впрочем, кажется девушке было совсем не до этого.
- Эмм... может быть, вы присядете? - Это было единственное, что пришло Шенолу в голову, хотя присаживаться, кажется, было особенно некуда. Разве что, рядом с ним.
- Я бы лучше вышла, - честно ответила женщина, еще раз тщетно поворачивая дверную ручку, - но, кажется, я нас всех здесь случайно заперла.
Риэль и ее помощница, ничуть не смущаясь перед гостьей того, что сами почти обнажены и покрыты мыльной пеной, подошли к двери и попытались помочь открыть.
- Заело, - только и сказала Риэль.
- Вы всегда можете вылезти в окно, - неудачно пошутил Шен, покосившись на приоткрытые ставни, и обезоруживающе улыбнулся, надеясь, что это отвлечет нечаянную гостью от его наготы.
- Идея, конечно, неплохая, - Шантал, кажется, почти пришла в себя от внезапной дурноты, - но, боюсь, автор моего наряда не одобрит, если ткань порвется при подобных неразумных действиях с моей стороны. Мне не кажется, что это платье идеально подходит для того, чтобы высоко поднимать ноги...
Впрочем, экспериментировать и опробовать возможности тонкого материала она не стала.
Только сейчас Шенол внимательней пригляделся к вошедшей (насколько это позволяла легкая пелена из пара) и обнаружил, что она одета совсем не так, как большинство гостей. Да, и выглядела она как-то совершенно особенно. Благородно? Да, пожалуй, именно так ему и показалось. Наверное, даже в зале, среди всей царившей там вакханалии, он бы определенно её заметил.
- Действительно, ни к чему портить такое красивое платье. Надеюсь, Вы не сочтете мое вынужденное общество столь ужасным, чтобы пожертвовать своим дорогим нарядом.
- Поверьте, этот наряд не дороже моей репутации. И если платье мне не жалко, то рисковать своим добрым именем и нарушать договор... - она оборвала свои размышления на середине, чуть улыбнувшись. Присутствовавшим вовсе не обязательно было знать все обстоятельства посещения Шантал "Грота". Но мысль о том, в какую ярость придет Трескани, испорть она его творение в самом начале вечера, ее изрядно повеселила.
Шен не совсем понял, что имела в виду красавица в элегантном платье, но при разговоре о нарядах ещё раз вспомнил о том, каков был его собственный "наряд".

те же, там же))


Тем временем полуобнаженная Риэль высунулась в окно, едва ли не по пояс и громко прокричала:
- Дэ-э-эйм!
А потом еще раз. Обернувшись в комнату, она пояснила:
- Позову садовника. Он отопрет снаружи.
- Хорошая мысль, - задумчиво отозвался молодой господин, хотя в душе совсем не горел желанием побыстрее освобождать гостью из заточения. Почему-то ему захотелось познакомиться с ней поближе, - Но пока мы вынуждены быть здесь, может быть расскажете немного о себе? - Эта фраза была обращена уже к Шантал, - Мне кажется, что я Вас где-то видел... И, кстати, надеюсь, Вас не смущает мой внешний вид?
- Вы же не думаете, что я никогда не видела обнаженного мужчину, правда? - ответила вопросом на вопрос куртизанка.
"Честно говоря, думал" - едва не сорвалось с его губ, но, вспомнив, где они находятся, оставил мысль при себе.
- По крайней мере, по пути сюда Вы точно насмотрелись этого с избытком, - согласился молодой мужчина.
- О да, и увиденное настолько меня шокировало, что мне стало дурно, - продолжила его мысль Шантал, впрочем, было совершенно очевидно, что она шутит.
- Что ж, - решил поддержать игру Шенол, - Тогда Вы мне льстите, спокойно пребывая в одной комнате с моим обнаженным телом.
- К сожалению, у меня нет другого выхода, - совершенно искренне отозвалась женщина.
- По крайней мере, насколько я могу судить, дурно Вам не становится, - самоуверенно заявил Шенол, расправив широкие плечи.
- Ну... в обморок от восторга я тоже, очевидно, не падаю, - хмыкнула Эль Кассиус Дио, но тут же поправилась: - Извините.
- Разумеется, Вы же хорошо воспитанная девушка, - невозмутимо продолжал Шен, - А скромность и сдержанность только украшают особу благородных кровей.
"Особа благородных кровей" закрыла лицо руками и снова опустилась на корточки. Звук, который она при этом издала, был более всего похож на истеричный смешок.
Между тем Риэль еще раз позвала садовника и извинилась перед господами, пояснив, что сад большой, а этот бездельник Дэйм, должно быть, и вовсе дрыхнет. Служительницы зашептались, споря друг с другом: никому не хотелось лезть из окна в колючие кусты.
- Что же Вас так развеселило? - Шенол постарался скрыть недоумение, невольно прозвучавшее в голосе. Но тут его осенила неожиданная мысль, которой он даже устыдился. В этих банях предоставляли разного сорта экзотику, что если... это часть игры? Ведь право же, даже в этом городе пороков и разврата дочери и жены из благородных семей вряд ли бы могли попасть в столь сомнительное заведение. Однако напрямую спрашивать или, тем более, начать действовать, он не решился, хотя "нечаянно" закрывшаяся дверь была ох как подозрительна. Тогда молодой господин решил закинуть пробный камушек:
- Раз уж мы вынуждены коротать здесь время, может быть всё же присядете? Или на полу Вам нравится больше? - Тон его голоса содержал едва уловимый намек, Шен вопросительно посмотрел на Риэль, надеясь, что она каким-то образом подтвердит или опровергнет его догадку.
Та не придала особого значения этому взгляду или не поняла его. Вместо этого она вновь позвала садовника.
- Присесть?.. - Шантал убрала руки от лица - оно было мокрое от проступивших от смеха слез, а может, и от пара, - Там слишком жарко и влажно, - наконец, решила она, - тут у двери не в пример прохладнее, правда, спина у меня все равно уже сырая.
- Здесь, действительно, становится как-то слишком жарко... - слова молодой женщины вызвали у Шена некоторую реакцию, которую покамест благополучно скрывала пена, старательно взбитая двумя служительницами "Грота", - Должно быть, Вам в вашем тесном платье и вовсе невыносимо.
- О, об этом не беспокойтесь, - ни интонации разговора, ни тема, на которую непроизвольно скатывалась беседа, ей не нравились, поэтому куртизанка решила вспомнить о правилах хорошего тона (хотя называть свое имя первой она все же считала неправильным): - Я, извините, вторглась сюда, нарушив Ваш покой и даже не назвалась.
Женщина замолчала, ожидая, что ее собеседник все же представится сначала сам. А "собеседник" сразу сообразил, что его предположения вновь оказались ложными. К счастью, он не успел сказать ничего слишком уж недопустимого, и даже двусмысленные фразы могли быть истолкованы, как вполне безобидные.
- Ничего страшного, мы ведь всегда можем исправить это, не правда ли? Кстати, меня зовут Шенол Альтан Мар’ави Контен, - он нарочито назвался полным именем, - хотя вряд ли это о чем-то Вам скажет, ведь в городе я всего пару дней.
- Шантал, - ответно улыбнулась куртизанка, - Шантал вон Эль Кассиус Дио. Хотя Вам это тоже вряд ли о чем-то скажет, по указанной Вами причине.
- И правда... Впрочем, как я и говорил, меня не покидает ощущение, что где-то мы уже встречались. - Шен ещё раз внимательно пригляделся к своей новой знакомой, пытаясь что-то припомнить, - Но, учитывая, что был я всего в паре мест, мы без труда сможем определить, где именно. "Зеленый верблюд" вчера вечером или утренние гонки?
- На гонках я была, - осторожно заметила женщина.

Шенол постарался воссоздать в голове картину трибун и сразу захотел, чтобы рядом оказался верный слуга Джарс, обладавший просто феноменальной памятью и внимательностью, не раз выручавшей молодого господина. Но тут неожиданно отчетливо "увидел" белоснежный шелк платья, гордую осанку...
- Не может быть! - Мужчина разом пожалел и о своих фривольных словах, и об отсутствии самомалейшего одеяния на своем теле, - Вы же сопровождали Верховного жреца?.. Вы его супруга?
- Упаси меня Айвель-о-Мерей быть его супругой, - рассмеялась его собеседница, хотя смех мог показаться несколько неестественным, с тонким привкусом сожаления, - я именно что сопровождаю его на некоторых мероприятиях.
У Шенола немного отлегло от сердца, но он всё равно решил больше не расслабляться, пока рядом эта женщина, полная загадок и неожиданностей.
- Понятно... - протянул мужчина, хотя слово "сопровождаю" мало о чем конкретном говорило, - Может быть, тогда Вы в курсе, что за мальчик также был в ложе Верховного? По некоторому случайному стечению обстоятельств, он оказался у меня дома, и я решительно не знаю, что с ним делать.Тем более, что общительным его точно не назовешь.
Раз уж не вышло воспользоваться ситуацией в более приятном плане, Шен решил хотя бы попробовать избавить свой дом от маленького неожиданного гостя.
- Теймир? - с неподдельным удивлением спросила Шантал. Как он оказался один, без должного внимания, как стража могла позволить ему уйти с незнакомцем, в конце-концов?.. - на эти вопросы у женщины не было ответов.
- Он не представился, - пожал плечами Шенол, - Я нашел его сразу после того, как обрушилась стена. Кажется, мальчик не пострадал, но был очень растерян. Я просто не мог оставить его в той неразберихе, но не нашел никого, кому мог бы передать заботу о пареньке.
В словах молодого господина звучала тревога и забота, хотя на деле он был бы рад поскорее передать свою находку родителям или кому-то там ещё...
- Искренне надеюсь, что у Вас не будет из-за этого проблем, - Шантал, впрочем, ни сколько не сомневалась, что подобный поступок будет правильно истолкован охраной, - Я передам Кер... Верховному жрецу, что его брат в безопасности. Если он сам, конечно, еще не знает этого.
- О... это брат Верховного жреца? - Шен в который раз подивился прозорливости своего слуги. - Уверяю Вас, мальчик в полной безопасности. Он накормлен и уложен спать. Я могу сам привести его во дворец или за ним могут прийти в любое время.
Женщина кивнула в знак согласия. Сидеть, прислонившись к двери, она уже устала - несмотря на то, что была в неплохой физической форме, ноги уже побаливали. Сколько здесь еще предстоит провести времени, она не знала. С тихим вздохом куртизанка встала и почти непроизвольно потянулась, разминая затекшие мышцы. Все это без какого-либо самолюбования и показушности... впрочем, истолковать это движение каждый мог как угодно. Шен истолковал это, как ещё одно подтверждение тому, что эта женщина совершенно недоступна его пониманию. Только он снова посчитал её знатной дамой, как она позволила себе такой... далекий от правил хорошего тона жест. Впрочем, учитывая его собственный внешний вид, о каких приличиях тут вообще можно было говорить? Вся ситуация скорее представлялась довольно комичной: голый мужчина, весь в пене, взмокшая девушка, сидящая на полу в элегентном платье... и эти двое стараются поддерживать светскую беседу. У Шенола даже вырвался невольный смешок.
- Простите, - тут же исправился он, - Я просто подумал о том, как смешно мы, должно быть, выглядим со стороны.
- Да, вероятно, в любом другом заведении это было бы весьма забавно, - Шантал пожала плечами и беззастенчиво оглядела собеседника с ног до головы. Голос ее, впрочем, был довольно спокойным, если не сказать - безразличным.
- Да уж, это местечко забавным можно назвать едва ли, - Шен будто бы вспомнил, зачем он здесь был изначально и перевел взгляд на двух притихших девушек-банщиц, - Лично я уже вполне ощутил на себе все прелести заведения и гостеприимство хозяина. А вы разве не за этим здесь? Или у господина Морауса не нашлось ничего такого, что способно было бы вызвать Ваш интерес?
- Хм... меня, действительно, сложно чем-либо удивить, - женщина вытерла лоб тыльной стороной ладони, - но, боюсь, что я просто не за этим здесь.
- Какими бы ни были цели Вашего здесь пребывания, осуществить их вряд ли получится, пока мы безнадежно застряли. - Подытожил Шенол, с сожалением продолжая разглядывать Риэль и её напарницу, - Я, знаете ли, тоже сюда не помыться пришел. Впрочем, - решил добавить он, чтобы не обидеть собеседницу, - у меня ещё будет время для этого... а побеседовать с Вами мне весьма приятно.
Шантал прошла к окну, стараясь не поскользнуться на мокрой и мыльной плитке и от того двигаясь медленно и осторожно. В мыслях она проклинала сейчас и Витальо, притащившего ее сюда, и его нелепый наряд, который она вынуждена демонстрировать... в помывочной! Самое подходящее место, определенно. И уж конечно, туфли на высоком каблуке. Внешне она была вроде бы спокойна, особенно, когда оперлась, наконец, локтями на подоконник, но щеки ее пылали.
- Я еще раз приношу свои извинения, что невольно помешала Вам. Не знаю даже, как искупить свою вину.
- Приходите как-нибудь ко мне на ужин, - тут же нашелся Шенол, - Только не подумайте ничего такого... просто я же здесь недавно и у меня совсем нет знакомых или друзей. Мне было бы приятно для разнообразия поужинать в таком приятном обществе.
- Благодарю за приглашение и когда-нибудь непременно им воспользуюсь, - мягко улыбнулась женщина, чуть щуря глаза.
Пока они разговаривали, служительницы грота дозвались, наконец, садовника или еще кого-то, растолковали человеку, что от него требуется, после чего довольно быстро щелкнул замок и дверь отворилась, выпуская Шантал из невольного плена.
- Что ж, была рада знакомству.
- Я тоже, - кивнул в ответ Шенол, - Сожалею, что обстоятельства этого знакомства были не самыми удачными. Но, я надеюсь, когда-нибудь мы сможем это исправить. Не забудьте про мое приглашение!
- Обязательно. Всего доброго, - на этой фразе дверь вновь захлопнулась, оставляя новых знакомых по разные стороны.

(+Heires$, +Reylan)

упс. яой ^^
писано с мастером

Ширах изволил прибыть в "Хрустальный грот" после того, как - сияя улыбкой, разумеется - выпроводил магических гостей из дома, много десятков раз подтвердив то, что он всегда будет рад сотрудничать с гильдией, и даже будет рад снова их видеть в гости!
Хотя настроение, на самом деле, у Сея было... не самое радужное. Уж как-то нехорошо пахла вся эта история, да и где-то на краю души теплилась тревога за ночную гостью.
В Общественных - хе-хе - банях Шираху уже бывать доводилось - все же, его репутация талантливейшего мастера ароматов не могла пройти незамеченной мимо господина Лое. Да и сам Сей всегда старался подготовить в заказе нечто особенное и запоминающееся.
Так что происходящим... да и в целом видом Хрустального грота, его было не удивить.
Щеголял сегодня Ширах белоснежным с золотой отделкой нарядом и сразу с порога засиял своей самой чарующей из всех возможных улыбок.
Удивительно, но господину Лое будто бы удавалось быть одновременно во множестве мест сразу. Он успевал рассаживать гостей, знакомить их друг с другом и предлагать им самые лучшие блюда (во всех смыслах этого слова). Выплыв из недр зала, Мораус церемонно раскланялся с гостем.
- Счастлив, господин Ширах, что вы решили прийти, - сообщил он, любезно улыбаясь, - И, коль скоро я вижу вас здесь, стало быть, этот трагический инцидент на гонках не коснулся вас.
- Я про него слышал, да-да, - Сей развел рукам, - но, сказать по правде, я соизволил даже не явиться на гонки, так что услышал обо всем из вторых уст.
Он обвел ладонью зал.
- Надо сказать, у Вас сегодня собралось блистательное общество.
- Благодарю, - польщенно ответствовал хозяин и сделал приглашающий жест рукой, предлагая проследовать в зал, - Мое заведение пользуется спросом, это так. И в этом своим мастерством мне помогают многие люди. Когда мы пройдем мимо курилен, я думаю, вы непременно узнаете один из своих ароматов. Знаете, он просто прекрасен, а потому мне хочется доставить вам удовольствие и предложить что-то не менее прекрасное.
Темные брови Шираха слегка приподнялись, и торговец маслами вопросительно улыбнулся.
- Вы меня заинтриговали, право слово. Знаете же, какой я любопытный - и бессовестно этим пользуетесь. - Сей коротко рассмеялся и слегка склонил голову на бок, - И я жажду увидеть ваш подарок.
- Уважаемый господин Ширах, вы ведь не первый раз у меня в гостях, - заговорил хозяин, ведя гостя через залу. К ним подошел юноша с подносом, уставленным бокалами, Лое выбрал два и протянул один из них мастеру ароматов. Сам чуть пригубил из своего. Вечер был долог, и даже привычный к бесконечным вечеринкам с возлияними Лое свалился бы с ног, если бы пил с каждым гостем до дна. Потому сам он сделал лишь маленький глоток.
- Я просто знаю, как вы любите сюрпризы... и всегда ожидаю от вас чего-нибудь эдакого, - Ширах повел чутким носом над краем бокала, улавливая тонкие ароматы букета. Сделал небольшой глоток, катая капли вина на языке, - прекрасно. Как и всегда.
Он улыбнулся Лое и слегка приподнял бокал, словно салютуя.
- О да, но я совсем не жажду вас шокировать, а потому, прошу меня извинить, если я понял неверно... - Лое поиграл бокалом, глядя сквозь золотистое вино на свет, излучаемый вплавленными в стены кристаллами, - Однако же... я помню, как он смотрел на вас, когда мы последний раз выбирали ароматы и обсуждали наш новый заказ. И мне показалось, зная ваши вкусы... что это может быть интересно вам обоим.
Темные брови Сея приподнялсь еще выше, а на губах возникла тонкая, веселая и каплю хитрая улыбка.
- Кажется, я начинаю.... - он тихо рассмеялся, сделал еще глоток вина, - но все же, не буду высказывать догадки. Пусть сюрприз будет сюрпризом.
- Конечно, - согласился Лое.
Они остановились подле светящейся стены. Здесь располагался один из столов, пара кресел и неглубокий бассейн, в котором уже плескалось несколько человек. Подойдя ближе, Мораус опустил ладонь на плечо сидящего к ним спиной человека, и тот обернулся.
- Господин Лое, я ждал вас, как вы велели, какие-нибудь еще распоряжения? - человек поднялся. Он был смугл и темноволос, пряди спадали на плечи упругими волнами. Светлые янтарные глаза блестели сейчас, подобно кошачьим. Свободная синияя туника с дорогой вышивкой по краю оттеняла бронзовую кожу.

- О нет, это не распоряжение, - улыбнулся Лое, - Ты и так весь вечер на ногах, Хейдан. Теперь я хочу, чтобы ты просто приятно провел время. Ты ведь помнишь господина Шираха, не так ли?
Взгляд золотистых глаз переместился на Сея и в них зажегся гораздо более живой интерес, чем отразило загорелое лицо. Уголок губ чуть приподнялся.
- Как будет угодно господину. Я не позволю гостю заскучать.
Ширах ответил Хейдану легкой полуулыбкой и перевел взгляд на Лое.
- Благодарю вас, - он мягко рассмеялся, - это замечательный сюрприз, даже - изумительный.
В негромком голосе Сея скользнули просто-таки кошачьи нотки.
- В таком случае, теперь единственное, что я могу для вас обоих сделать, это оставить... - Лое вновь легко поклонился. Проводив взглядом его удаляющуюся фигуру, Хейдан улыбнулся Шираху более открыто.
- Я вижу, вина вам уже предложили.
Сей опустился в кресло напротив и легким жестом закинул ногу на ногу, бросив на "сюрприз" быстрый взгляд из-под ресниц.
- Да, но.. впрочем, оно быстро кончится.
"Сюрприз" сделал пару шагов и уселся на стол, так что теперь колено его чуть касалось плеча Шираха. Смуглые пальцы легко коснулись белоснежной ткани одежды Сея.
- Удивительно неоднозначный цвет, - заметил он, взял со стола бутылку и откупорил крышку зубами. Она выскочила с сочным чпоканьем.
- Добавить?
- Конечно, - Ширах приподнял свой бокал, не отрывая каплю хитро и веселого взгляда от лица Хейдена. Второй рукой он легко, едва-едва ощутимо, пробежал пальцами по его колену.
Хейдан наполнил бокал мастера ароматов, затем налил и себе. Тихонько коснувшись стеклом о стекло, так что края издали тоненький звон, он произнес:
- За первую не деловую встречу, надо полагать?
- Во истину, - негромко отозвался Сей и, после недолгой паузы, добавил, - надеюсь, она не последняя...
Он сделал небольшой глоток, слизнул с верхней губы капли и отставил бокал, чуть подавшись потом вперед и глядя на Хейдана снизу вверх.
Тот отхлебнул вина и отставил бокал, затем наклонился, протянул руку и аккуратно стер пальцем каплю вина - вот только существовала ли она? - с нижней губы Сея.
- Осторожнее, красное вино так плохо отстирывается... - пояснил он.
Ширах приподнял уголки губ, протянул руки и, перехватив запястье Хейдана - мягко, очень осторожно, легко поцеловал внутреннюю сторону чужой ладони. Отпустил.
- Я буду очень осторожен...
Смуглая ладонь не опустилась. Помедлив мгновение, она аккуратно коснулась щеки мастера ароматов, скользнула за ухо, пальцы зарылись в волосы, разделяя их на пряди. Хейдан наклонился ниже, и его теплое дыхание коснулось щеки Шираха, когда он прошептала:
- Быть может проще снять, чтоб не беспокоиться?
- Какая.. завлекательная идея, - Сей тихо рассмеялся и чуть повернул голову, чтобы его губы едва-едва касались губ Хейдана, - мне помогут...?
- Почему бы и нет, - хмыкнул тот, после чего его губы занялись другим делом, рука скользнула по плечу Шираха, снимая белую ткань.

ага, упс...))
с Дарки ^^

- Я вижу, что угодил, - прозвучал голос Морауса Лое. Хозяин подобно бледному призраку внезапно материализовался за спинкой кресла Ханоэля и теперь снисходительно наблюдал за своим деловым соперником.
Эшам с некоторой досадой поднял на него глаза - похоже, хозяин специально выбрал время, когда рука гостя скользнула под сбившуюся на бедра ткань.
- Да, я всегда говорил, что у тебя есть вкус, Мораус, - усмехнулся он.
Мораус довольно приподнял уголки губ, обошел столик и уселся в соседнее кресло.
- Ах да, - заговорил он снова, - Прости мне мое невнимание к столь печальному факту, я ведь даже не поинтересовался, как там твоя гонщица? Какой необъяснимый, трагический инцидент!
Лое прекрасно знал, что срыв гонок, в которых фаворит Ханоэля вполне мог победить, и на что они оба спорили, вряд ли радует его конкурента. А потому, разумеется, Лое напомнил ему об этом со всей любезностью.
- Спасибо, жива, - губы искривились в ухмылке над жидкой бородкой. - И готова победить на следующих гонках. Если, конечно, наши власти займутся тем, для чего они нужны, а не будут прищучивать только мелких воришек и прихлопывать комаров.
Одна рука его поглаживала девчонку по груди, но сейчас - довольно рассеянно.
- Я рад, а то ведь я слышал, на трассе что-то взорвалось, - Лое многозначительно поглядел на Ханоэля, потом на смуглокожую девушку у того на коленях: та несколько притихла в присутствии хозяина.
- Да, я тоже слышал, - уже безмятежно с виду откликнулся тот. - Интересно, что там намутили такого? Впрочем, кар легче собрать, чем обучить гонщика, так что... А ты на кого ставил? Хочешь еще?
Последние слова предназначались Санхи, которой Ханоэль между делом поднес еще один бокал.
Хотела ли девушка вина на самом деле или нет, отказываться от предложения Ханоэля она не стала. Лое с интересом понаблюдал за тем, как она пьет, и ответил:
- Не думаю, что это был большой секрет, так что... на того парня. Раймон его зовут. Хотел после гонок пригласить его сюда, но теперь бедняга валяется с переломанными костями. Послушай, Ханоэль, смотри не перестарайся, не думаю, что если эта юная особа исторгнет все вино обратно, это будет выглядеть возбуждающе.
- Не умеет пить нынешняя молодежь, - вздохнул Эшам, и допил остатки вина сам. Потом перехватил запястье девушки, и настойчивее, направляя, повел им по своей спине. - Как ты думаешь, может, попробовать выбить у Храма компенсацию за ставки и за все пережитое?
- Какая интересная мысль, - усмехнулся Лое, продолжая смотреть, как юная служительница Грота возобновила свои ласки.
- Составим прошение завтра? Кстати, Мораус, ты не хочешь на правах хозяина пойти с нами в более уединенное место. Втроем?
Он кивнул на захмелевшую, но тем не менее помнившую, что от нее требуется, Санхи. Ханоэля всегда возбуждало обладание юностью, хрупкостью.Телом, которого нельзя было в полном смысле слова назвать женским. Почти детская хрупкость и беззащитность пробуждала силы его далеко не могучего тела. Силы - и фантазию.
Мораус поглядел на Ханоэля и Санхи с серьезностью ревизора, просматривающего отчетность.
- В конце-концов, почему бы и нет, - согласился он, - Хозяин должен периодически оценивать мастерство своих работников, не так ли?
- Слышишь, что говорят? Вставай! - Ханоэль сильно шлепнул девушку по ноге настолько высоко, насколько она была открыта.
Санхи слезла с его коленей, несколько неуклюже из-за выпитого вина. Она оступилась, и уже успевший подняться Лое подхватил ее за локоть.
- Вперед, красавица, - подбодрил он, - Покажешь хозяину, насколько хорошо тебя обучили.
Ханоэль, пока девчонка выпрямлялась, дернул обмотавшуюеся вокруг талии одеяние, и то оказалось на полу. Еще один увесистый шлепок, на сей раз пониже спины, должен был еще больше подбодрить служанку, которая тихонько взвизгнула. Делец же пошел через зал, поймав Санхи за тонкую руку. Лое последовал за ними, с нескрываемым удовольствием оглядывая зал и творящееся в нем.

(и Рейлан)

(с Reylan и higf)

Элеонору же, напротив, происходившее в зале волновало мало: тела превратились в замысловатые узоры - только и всего. Девушка стремительно шла вперед, не замечая липких, призывных взглядов и пригласительных похотливых жестов. Увидев господина Лое и Ханоэля, мадам решительно прибавила шагу, потому что господин Морраус, судя по всему, собрался уходить. Куда и зачем - догадаться не сложно - достаточно посмотреть на юную особу, взятую в сопровождение.
- Мёсье Лое! - окликнула Нора, которой показалось, что мужчины вот-вот скроются из виду. - Подождите, пожалюйста, месье Лое, я не успевать так бистррро идтить, - девушка в отчаянии поправляла длинный подол, опутавший ноги.
- Мадам? - отозвался хозяин заведения и остановился, - Храни вас Богиня, что-то случилось? Вы так взволнованы.
- Да, господин Моррраус, - слючилься. Мадемуазель Шанталь стальо плёхо, я рррешиль звать на помощь.
- Кажется, нужен докторрр, - переведя дух, закончила Нора, которая за несколько секунд преодолела разделяющее собеседников расстояние. - Она сильно побледнеть и бежать прочь, я не успель опомниться, как она исчез.
- О... неужели? - чуть приподнял брови Лое и окинул взглядом зал, точно надеялся, что заметит в этой толпе Шантал, - И вы совсем не видели в какой коридор она вышла?
- В противополёжный, месье Моррраус, и не вышель, а вылетель, - Нора, с одной стороны, рада была помочь новой знакомой, а с другой - понимала, что сейчас Лое опять уйдет и это вызывало у нее досаду.
- Ах, в противоположный, - понимающе кивнул Мораус, решив не пытать Элеонору расспросами, относительно чего противоположный. Лучше самому пойти и опросить слуг у того бассейна, где сидели дамы.
- В таком случае, Эшам, прошу меня извинить, наслаждайся. Долг хозяина велит мне отыскать госпожу Шантал, - Мораус кивнул Эшаму, Элеоноре и собрался уйти.
- Конечно, иди. Рад вас видеть, мадам, - Ханоэль кивнул Элеоноре, нимало не смущаясь. Приличия определяются окружением. То, что правильно в хижине пастуха – плохо во дворце. Да и наоборот не лучше. Здесь и сейчас делец выглядел вполне прилично и соответствующе. - Надеюсь, вы не уйдете рано!
- Господин Лое, месье... - на секунду мадам Эль-Фах-Надир задумалась не совершает ли она ошибку, но тут же решила идти ва-банк, сказав вослед уходящему Мораусу:
- У меня есть для Вас хоррроший новость, мои слюги найти тот шкатулька, что так дорррог Вашей матушка. Так что я обязательно дождаться Вашего возвращения, - Нора улыбнулась, многообещающе посмотрев мужчине прямо в глаза.
- О... - казалось, Мораус на очень короткое мгновение растерялся. Он бросил быстрый взгляд на Эшама, впрочем, мимолетная тень тут же развеялась, и лицо хозяина Грота приняло прежнее любезное выражение. Глаза Ханоэля на миг тоже блеснули при этих словах, однако приняли прежнее выражение, не совпав с испытующим интересом хозяина.
- Чудесно, мадам, - ответил Мораус, - Давайте, я провожу вас обратно, и там распоряжусь, чтоб поискали госпожу Шантал?
- Если Вы позволить мне, я бы предпочёль подышать свежий воздух в саду - эта гонка меня немного утомиль, наверррное мне нужно найтить мой слюга, он пррроводить меня, - Элеонора и вправду уже не раз пожалела, что Пале нет рядом: по крайней мере не пришлось бы бегать в платье со шлейфом на радость отдыхающей публике.
- А я, пожалуй, пойду, - ухмыльнулся в бороду Эшам, дергая за руку покачивающуюся Санхи. - Делу - время, потехе - бани!
Мораус проводил взглядом удаляющуюся мадам и уходящего в другой коридор Эшама, и лишь затем поспешил к глубокому бассейну, досадливо поминая пустынных бесов.
Сделав несколько шагов, Нора передумала искать Пале, потому что подол продолжал сопротивляться каждому ее шагу. Девушка так разозлилась, что готова была оторвать лишнюю, на ее взгляд, ткань и освободить свои стройные, быстрые ножки. Остановившись, Элеонора решила свернуть в коридор, который вел в сад.
Ханоэль Эшам действительно втащил девчонку в отдельную комнату, однако, как оказалось, совсем не торопился получать желанное удовольствие. Острый взгляд скользнул по темной коже с некоторым сожалением. Он больно ущипнул девушку за грудь - как потому, что это было приятно, так и чтобы привлечь ее внимание - поди, перед глазами все расплывается.
- Жди меня здесь, - это было произнесено тоном приказа. - Если кто придет, скажи, что господин Эшам занял. Поняла? Умница! Я скоро, детка.
И, не дожидаясь ответ, вернулся в зал, на ходу поправляя халат, и поспешил к выходу в сад, где и заметил мадам Элеонору.
- Простите меня, - сказал он ей в спину, приближаясь, - если нарушу уединение. Но я передумал и предпочту ваше общество.
- Я буду тёлько рррад, мёсье Эшам, немного непррривично быть тут одна, - мадам передернула плечиками в подтверждение своих слов. - Там, в залье немного душно, не находите? - мадам сделала вид, что не поняла, чем пожертвовал ее спутник ради глотка воздуха.

- Да, свежий воздух таки не лучшее, что есть в "Гроте", - Ханоэль, бросив взгляд в зал, указал рукой на выход. - А там ночь, звезды...
Кажется, на этом его романтическая фантазия закончилась, потому что Эшам продолжил лишь после паузы:
- Неужели вы знакомы с матушкой нашего хозяина?
У Элеоноры было не так много времени, чтобы понять что происходит, но, учитывая ее опыт, вполне достаточно, чтобы дать правильный ответ:
- Что Вы, месье Ханоэль, конечно, нет, дайте догадаться и Вы о ней впервые слишать? - игра продолжалась и нельзя не заметить, что она шла в правильном для мадам Эль-Фах-Надир направлении.
Поначалу Нора хотела дать объяснение, но потом, прикусив сочную губку, решила отдать Ханоэлю право распоряжаться ситуацией. Скорее всего, их интерес был обоюдным - иначе зачем такие жертвы.
- Ну разумеется, у господина Морауса была матушка, как и у всех, - осторожно произнес Эшам. - Но я ее не встречал за те годы, которые он провел здесь.
- Однако это не мешает его нежным сыновьим чувствам, - сказала Элеонора без единой ошибки. - Он достойный сын и я готова помочь ему, - улыбка мадам была так радушна и чиста, что казалось она готова перерезать горло жертвенному ягненку.
- Очень достойный, - ухмылка на губах не очень совпадала со смыслом слов. - И ваша готовность помочь тоже заслуживает всякого восхищения. Но насколько я знаю старого... моего старого друга, он обычно не остается в долгу?..
- Если честно, я очень на это надеяться, - смех Элеоноры едва потревожил тишину сада, утонув в сгущающихся сумерках. - Вперрвые в жизни моя добрррота знает гррраница.
Эшам смотрел на звезды и деревья без малейшего интереса. И, похоже, едва видел. Зато взгляды, которую он бросал на собеседницу были... лучше всего, пожалуй, их характеризовало слово "цепкие".
- Мораус иногда слишком верит в собственные силы и готовность добыть все, что угодно, несмотря на все его достоинства. А столь прекрасной даме он, несомненно, готов пообещать хоть корону Айвель-о-Мерей.
- Жаль, что мне не нужна корррёна, - мадам вздохнула так, будто отлив спел прощальную песнь песчаному берегу. - Корррёну достать легче, чем то, что нужно мне...
- И тем не менее Лое достал это..? - в конце повисшей в ночных запахах фразы читались и сомнение, и невысказанный вопрос.
- Досталь? - удивление мадам было искренним и неподдельнным. - Я бы тут не быль, - честно призналась Нора, - я мечтаю об этом уже давно и поэтому - это не мой каприз, поймите месье Эшам, это не прихоть...
Элеонора поняла, что сейчас у нее появилась еще одна возможность достичь своей цели:
- Я ищу Цветок Фей, господин Ханоэль. Вы слишаль о нем?
- Немного, - делец вновь был осторожен. - Но не могу сказать, что мне это название вовсе незнакомо. Впрочем, говорят, что в легендах разных народов так называют разные цветы. Вы говорите о?..
- Ах... - в голосе мадам читалось нескрываемое разочарование, - никто не слышаль, никто не знайть, никто не видеть... Это редкий цветок, гоcподин Эшам - редкий для ваших мест, никто не можеть его найтить. В нем мое счастье, моя жизнь...
Элеонора вздохнула и печально посмотрела на собеседника:
- Пррроститье мне мой наглость - не за этим вы сюда прррийтить, чтобы слюшать всякий мрачный бррред, пожалюй я присяду тут, - Нора показала на ажурную скамью цвета слоновой кости, - и немного отдохну в ожидании месье Лое.
- Я не говорил, что совсем ничего не знаю, - быстро ответил Ханоэль. - Сведения можно добыть. скажите, а как он выглядит. По крайней мере для вас, по дружбе, я мог бы проверить, не увлекся ли мой старый друг и не преувеличивает ли свои возможности.
- А Ваш дрюг еще вообще ни о чем не знайть, - выложила свои козыри Элеонора, - я только бы хотель полючить то, что мне нужно в обмен на то, что нужно ему.
Мадам сделала пару шагов вглубь сада, который укутывал плечи своих гостей густыми ароматами ночных цветов.
- На мой ррродина есть легенда: давным-давно одна девушка, отказав богатому пррринцу, сталь ждать соего суженого в заточении. Каждую ночь она плакаль по невозможной любви и злёй Фея, рррассверепев, сказала: "Мне надоель ее нытье, пусть каждая слеза, как нож пррронзает ее гляза". Другая фея, не в силах терпеть такую жестокость, но и не в силах отменить заклятье, ответила ей:"Пусть каждая слезинка, прролитая этой девушкой, упадет на землю и станет вольшебным цветком".

(теперь с Тунгуской)

Нора в задумчивости сорвала нежный листок и растерла его меж пальцев. Потом протянула руку Эшаму:
- Вот это вкюсный запах, месье Ханоэль - запах свежести и вляги, но Цветок Фей пахнет в сотни раз лючше, от него нельзя оторррваться. В нем ваниль и слядость, в нем пррряность и свежесть - в нем все, что даррит молёдость... но, если Вы хотеть, у меня есть точное описание, как в книга.
Делец слушал внимательно, а в конце склонил голову, но потрясенным легендой или сочувствующим ее героине не казался.
- Понимаю, - кивнул он, и голос стал более сухим и деловым. - Да, конечно, я хотел бы получить описание, чтобы помочь вам, в надежде, что вы не останетесь в долгу. А что же такое обещал Мораус - если, конечно, вы не давали обещания хранить тайну. Спросите кого угодно, и любой вам скажет - Ханоэль многое может отыскать!
Ноздри его слегка раздулись, будто Эшам брал след.
- Пока ничего не обещаль, это я быль, в некоторррой степени, в дольгу - мой покойный муж, да хранит его прррах Богиня, по словам месье Лое, обещаль пррродайть шкатулька из каменного дерррева арррух, пррравда, я об этом ничего не знайть, - мадам удивленно вскинула брови, игриво намекая Ханоэлю, что знания сии, судя по всему, скорее всего были просто невозможны. - Точные описания пррредоставийть мой слюга, он выпишет их из книга и передаст Вам. Если Вы сможете мне помочь, я буду всю жизнь вас блягодарррить, хотя с другой сторррона, возможно, у меня есть то, что сможет послюжить ррравноценным подарррком.
Непонятно было, спрашивала мадам или утверждала - в праве собеседника было решать, какой путь он выберет дальше, при этом Элеонора проявляла явное нетерпение - так ей хотелось приобрести хоть каплю надежды на спасение.
- Что же это, мадам Элеонора? Я люблю получать подарки не менее, чем дарить.
- Все зависеть от того, что вас интеррресовайть, месье Ханоэль. Скульптуррра, живопись, дрррагоценность - наша семья обладать многими ррредкими пррредметами искусства. - Или же... - мадам лукаво прищурилась, - Вы можете узнайть секрррет месье Лое и полючить нечто большее, чем пррросто шкатюлька.
- Вы деловой человек, мадам, - уважительно произнес Эшам. - С вами приятно разговаривать. Что-то еще может помочь в моих поисках?
- Я не уверррен... моя бабушка рассказываль, что Цветок Фей закррыватся - стоит лишь урронить на него слезинка, - тихо сказала Элеонора, но тут же спохватилась, боясь, что господин Ханоэль поменяет свое мнение о ней:
- Впрррочем, скоррей всего это выдумка, бррред, будем опирайться на факты. Так Вы берррейтесь за дело, месье Эшам?
- Разумеется, прелестная мадам Эль-Фах-Надир! - Эшам склонил голову и приложил руку к сердцу - знак искренности и добрых намерений. Давно, впрочем, перешедший в число чисто ритуальных жестов.
- Тогда, как говоррьят - по рукам, но, чтобы наша сделка была честной, я дольжен пррредупррреждайть Вас - шкатулька будет отдан тому, кто пррринести мне цветок перрвый, проще говорря, месье Лое не выбывает из игрра, я дождусь его, покажу вещь и рррасскажу на каких условиях он ее полючайть. Пррри этом, о Вашем участии он знайть не будет. Соглясны?
- Я люблю гонки, - двусмысленная улыбка скользнула по тонким губам. И только по губам. - Надеюсь, эта - не принесет ущерба городским стенам. Я согласен.
- Тогда пусть поможет Вам Сила Источника, месье Ханоэль, сегодня же мой слюга доставить описание цветка, - Элеонора улыбнулась в ответ. - Думаю, Вам лючше уйтить перррвый, а я чуть позже, не нужно, чтобы нас видеть вместе - боюсь, господин Лое не слишком обрррадовайтся. - Жду новостей, с нетерррпением жду, - сказала мадам на прощание. - Деррржите меня в курррсе, пррошу Вас.
Эшам галантно поцеловал руку и направился ко входу. Там он оглянулся - молодая женщина стояла под льющимся с неба светом звезд. Она была прекрасна и молода, чуть больше двадцати - но сердце дельца не вздрагивало. Она была деловым партнером, и кроме того, если бы сбросила лет семь... Нет, лучше десять. Да-да, десять... Ханоэль представил, как мадам Эль-Фах-Надир внезапно отдает обратно годы, терясь во вдруг ставшим очень большим платье, утопая в ткани. Тогда он бы приблизился не торопясь, а девочка поняла и бросилась бежать, но запуталась и упала. И, прижимая ее к земле и слушая сдавленные крики, Ханоэль рванул бы вверх подол платья, обнажая...
Делец помотал головой, но внезапное наваждение не хотело уходить и он стремительно направился по коридору, чуть ли не переходя на бег. Открыв дверь, за которой ждала Санхи, Эшам шагнул к ней и, глядя в глаза, которые еще поволокой застилало выпитое, схватил за хрупкие темно-коричневые плечи, тряхнул:
- Сопротивляйся! Хоть немного...

(с Хигфом продолжили)

(всё там же, с мастером)

Входная дверь «Хрустального грота» распахнулась, обменивая немного ночного воздуха городских улиц на пропитанный запахами пар. Казалось, что троих, вошедших внутрь, не столько внес ветер, сколько они – его. Эти люди были полностью одеты – серо-стального цвета рубахи, такие же штаны и башмаки, явно собравшие пыль с камней мостовых. Точнее, так были одеты второй и третий, парочкой державшиеся сзади. Они были вооружены, но короткие мечи оставались заткнуты за пояс.
Что же касается человека, за которым следовали эти люди – он и отдаленно не напоминал своих кряжистых спутников. Высокий и худощавый, задрапированный в белый хитон из дорогой ткани, на пальцах сверкали перстни – он казался щеголем, попавшим не в ту дверь или просто не успевшим почему-то раздеться в предбаннике. Щеголем, прибывшим издалека – даже среди далеко не бледных жителей Оазиса, даже по сравнению с Санхи, вцепившейся сейчас ногтями в спину Ханоэля Эшама, - даже в этом случае он показался бы смуглым, ибо был черен, не ярким антрацитовым блеском, а матовой чернотой – тусклой, но глубокой. Выпуклые и полные, как у женщины, губы, чуть сплюснутый нос – нет, он не был красавцем, хотя ни седина, ни морщины не оставили пока следов на поросшей черными кудрями голове.
Впрочем, даже не сопровождай его двое вооруженных людей, никто бы не смеялся и не преграждал дорогу. Во-первых, холодный взгляд сверкал той остротой, что способна заставить уйти с дороги, чтобы не быть разрезанным пополам. Во-вторых, на его груди был вышит тот же символ, что и у спутников – три уступа падавшего синей молнией водопада – символа службы охраны храма. И, наконец, в-третьих, даже без всякого символа почти все знали Алерио не хуже, чем Керима и боялись куда больше.
Под скромным названием охраны храма жила служба, отвечающая за безопасность города и его правителей. И сегодня, когда этой безопасности был нанесен удар, мешать Алерио стоило меньше, чем когда бы то ни было.
- Где хозяин? – отрывисто спросил вошедший у первого попавшегося человека, который деловито спешил куда-то, полагая, что это кто-то из слуг – гости здесь не спешили.
Не все из них заметили появление новых гостей, кто-то едва повернул голову и отвернулся снова, и лишь немногие присмотрелись – и удивлись. Мягко говоря.
Сам же Алерио, казалось, считал и обнаженные либо полуобнаженные тела, и страстные вздохи с откровенными сценами явлением вполне обыкновенным. Он не рыскал глазами по сторонам, но и не прятал их. Казалось, чернокожий находится на самом обычном приеме.
- Полагаю... где-то с гостями, - стушевался слуга, поспешно оглядывая зал. Неизвестно, узнал ли он главу службы безопасности Храма, но даже сам вид вошедшего, его манера держаться и тон его голоса безошибочно указали молодому прислужнику, что этот человек не из числа приглашенных.
- Позови, - повелительно произнес чернокожий, и пристально вгляделся в глаза. - Хотя если ты знаешь, где мэтр Вейран, можешь не звать.
Прислужник совершенно растерялся. Он был молод и, вероятно, работал в Хрустальном Гроте недавно. И его профессиональные познания явно лежали несколько в иных сферах, нежели общение с представителями власти.
- М-мэтр Вейран? - переспросил он, но тут же спохватился и поспешно добавил: - Да господин, я поищу хозяина, господин.
И собрался ретироваться.
- Стой! - скомандовал Алерио, вновь ловя своим взглядом глаза несчастного слуги. - Подожди немного. Эйран, ты идешь с ним, - обратился он к одному из стражников.
Тот кивнул и, приблизившись, взял за руку прислужника.
- Не боись, от меня еще никто не убегал, - шепнул он, подмигнув.
- Как пожелает мой господин, - отозвался слуга, в голосе которого прозвучали хорошо отрепетированные интонации. Шутливое обхождение стражника придало парнишке уверенности, как будто он встретился с чем-то знакомым.

Через секунду они растворились в толпе. Но Алерио и его второй спутник недолго оставались незамеченными. Почти тотчас перед ними появилась фигуристая красотка в полупрозрачных шелках, с подносом в руках.
- Не желаете ли вина, господа? - томно поинтересовалась она, окинув Алерио многозначительным взглядом.
- Не желаем, - отрезал глава службы безопасности, а напарник Эйрана вздохнул и принялся рассматривать девушку. Начальство его взгляда не могло видеть, однако на лице Алерио мелькнула такая улыбка, будто у него были глаза на спине. Мелькнула и исчезла. - Давно здесь работаешь?
- Достаточно для того, чтобы тебя удивить, - сверкнула улыбкой красавица.
- Ага, значит, много чего видела, - подвел итог главный хранитель, и достал бумагу и грифель. - И много кого здесь... Интересно.
Девушка покачала головой и лукаво улыбнулась. Из-под упавших на лоб каштановых прядей сверкнули темные глаза.
- Будет ли мне позволено заметить, господин... Теория в таком деле не поможет. Не стоит ли перейти сразу к практике?
- Да, начнем допрос, - согласился, стоя в пару и слушая стоны и повизгивания с разных сторон, Алерио. - Как тебя зовут, сколько лет?
- Допрос? Конечно, я знаю и такую игру. Вы хотите этого прямо здесь? - уточнила девушка.
Ответ был весьма флегматичным:
- Это не игра. Многие так думали...
- О да, я понимаю, господин, - она шагнула в сторону и опустила поднос на столик, - Я буду очень серьезна.
Ее загорелая рука потянулась к золоченой пряжке на плече. Определенно, модельер, сотворивший ее одеяние, был талантливым конструктором: столь сложная на первый взгляд модель держалась всего лишь на одной застежке. Короткое движение пальцев, и ткань, тихо шурша, скользнула к ногам служительницы Грота. Она перешагнула через ворох искрящегося шелка, став почти вплотную к Алерио и с вызовом глядя ему в глаза.
- Ну... допросите же меня!
Стражник прерывисто вздохнул. Алерио осмотрел девушку с головы до пят спокойно-оценивающим взглядом и кивнул.
- Непременно, крошка. Но как-нибудь в другой раз. Сейчас я на работе, как и ты, а работы у нас несовместимые. Кстати, как у тебя с мозгами?
Девушка недоуменно изогнула темные брови, но тут же нашлась. Ответ ее прозвучал в духе профессии.
- А как пожелает господин?
- Я верю, что ты можешь быть глупой. А умной? - он посмотрел прямо в темно-карие глаза девушки.
Служительница окинула Алерио чуть насмешливым взглядом. Она стояла, уперев руки в бока и тот факт, что она была совершенно обнажена, ее ничуть не смущал.
- Ладно, чего вы хотите? - вновь спросила она. На этот раз из ее голоса исчезли профессиональные оттенки.
- Знать, - задумчиво ответил тот, и его факт, казалось, смущал не больше. - Сейчас - где Мораус и мэтр Вейран, а вообще еще много разного. Ты свободна выходить отсюда или рабыня?
- Рабыня? Вот еще.
Девушка фыркнула.
- Хозяин наверняка где-то среди гостей, - продолжила она, - А господин Вейран, - тут улыбка девушки сделалась похожей на кошачью, - Очень занят.
- Знаешь, где? - по-кошачьи подобрался Алерио. - Отведешь?
- Хотите присоединиться или просто смотреть? - лукаво переспросила красотка.
- Для него это будет не очень приятный сюрприз, - усмехнулся мужчина. - Зато для меня приятный. Ты же хотела сделать приятное?
- Правилами нашего заведения запрещается подглядывать за посетителями, если они не выражали на то согласия. Мэтр вас приглашал?
- Меня мало кто приглашает. Ты уже догадалась, или нет? - вновь внимательный взгляд в глаза, будто не замечая все прелести - вполне, надо заметить, округлые и прелестные.
- Пойдемте, - проговорила девушка, и в голосе ее отразилось легкое разочарование: ей явно нравилась та словесная игра, - Посмотрим, может он уже освободился.
Она подобрала с пола платье и, перебросив его через плечо, зашагала сквозь зал.
- Приходи ко мне сегодня вечером, - предложил Алерио, шагая ей вдогонку. - Кажется, будет о чем поговорить. Может быть, предложу дополнительную работу...
Красавица обернулась и вновь одарила Алерио многообещающей улыбкой. Не ответив, впрочем, ни да, ни нет.

(все там же с Хигфом))

Где-то, как-то, воровская сходка
(с Торвиком и Ночной странницей)

Гонки - прекрасный повод для оживления всех и вся. И в самом деле - торговцы получают своё, заключая выгодные сделки. Нищие - своё, получая подаяния широкой, не всегда трезвой рукой. Знать и та своё получает, ибо адреналин, ставки... да и просто весь процесс вокруг мероприятия так интересен и захватывающ. Получают своё и грабители. Повод был потрясающий. Некая госпожа Элеонора Ле Корбюзье как ушла утром на гонки, так и...
Вот во время гонок Готовальня, немножко нервно покашливая, передал нарисованную им схему дома Зубатке и Лётному.
- Как-то так. Господские комнаты на третьем этаже в левом крыле. Но - много лепнины, заберётся и мальчик. Сад большой. Забраться просто. Ценны картины, ну и - сама знаешь.
Да, два спят у входа, двое гуляют вокруг. Это твои, Бабочка. Лётный, ты вокруг шастал, что насчёт магии?
- Да что-то там имеется, не без этого, - чуть нахмурившись, ответил Лётный, разминая шею, - но я подстрахую, если что. Думаю, идти можно, домик заманчивый.
- Тогда сегодня и идём. Как хозяйка в баньку свалит - я и Бабочка ходим вокруг. Ты, Лётный, в саду. Ну а красавице Зубатке и Шнырю, кхе-кхе... всё остальное. Изучай пока план. Тут зверинец. Лётный, мяса захватишь. Тебе провести Зубатку до дома.
- А я зачем нужна? - подала голос Бабочка и кокетливо помахала длинными ресницами.
- Не дура, а притворяешься. Все посторонние кавалеры на тебе. Уж как ты их сплавишь - мне рассказывать?
- Да ладно уж, не девочка... - надула та губки.
- Схему я еще успею изучить, - буркнула Зубатка, ковыряясь во рту тоненькой остро заточенной палочкой, выуживая оттуда остатки еды, - ты мне лучше скажи, что брать? Картины вырезать или брюлики искать? В картинах я ни черта не понимаю, сам знаешь...
- И то и другое, - Готовальня постучал длинными пальцами по столешнице, - Найдёте брюлики - хватит и их. Нет - прихватите картины. Сбыть сложнее, но это уж не твоя забота. Шнырь, в правое крыло лучше не суйся, предупреждаю сразу. А то спугнёшь какую ни то служаночку во время отдачи ей своей, кхе-кхе, чести... Тебе потеха, а нас снова по всему оазису три дня искать станут, говоря, что эт бесы с хвостами...
- Чо я то, что сразу я "не суйся", - шмыгнув носом и сдув челку с глаз, тут же, немедля, ответил Шнырь, как будто только и ждал, когда его вспомнят. - Главное, все такие умные - налево, а Шнырь один тут половник с дырочкой - направо, ага щассс, не угадали, мне тоже хочется глянуть, как там все у них, у богатеев, устроилось, - прорвало бедолагу. - Вы мне только покажите куды лезть, а уж там Шнырь не подведет, зайдете, как к себе домой - в тапочках.
Парень сделал секундную паузу, закидывая карамельку в рот:
- Куда буфем фсе фкладывать, а? Фзяли мефки? - Повозку бы заказать, - мечтательно закончил Шнырь, проглотив, видно, сладость.
- Вот и глянешь. Но без спектаклей. Смотри план здания. Вот сюда залезешь без верёвки? - Готовальня ткнул пальцем в окно на третьем этаже, на плане, заштрихованное по диагонали, - Тут огонь не зажигался вот уж неделю.
Цыкнув, Зубатка лениво потянулась к схеме:
- Мне-то без разницы, картины так картины. Есть же идиоты чужую мазню покупать... Так... Что тут у нас? - внимательно разглядывая схему, она не прекращала ковыряться в зубах, - на весу окна открывать придется или там балконы есть?
- А ты не видишь? Вот же всё начерчено. Влезай - не хочу. Прямо для вас домушку отгрохали. Ну, если всё понятно - после захода солнца возле означенного дома. А телеги не будет, Шнырь. Заметно слишком. Ручками унесём. Мы с Бабочкой корзины возьмём. Или ещё какие предложения?
- Нормально так, ручками, - рассматривая свои детские ладошки, возмутился форточник. - Твоими-то ручищами, чо не унести, а я - опять за конфеты?
Не дождавшись ответа, Шнырь понял, что сделал ошибку, напомнив, как чуть не провалил ограбление магазина:
- Да ладно, нормуль, в карманы не насуешь, рюкзак возьму, цацки складывать. - Только вы мне его принесите, я же с ним не пролезу туда, - парнишка озабоченно тыкнул немытым пальцем в схему, потом хрустнул суставами и опять что-то закинул в рот. - А без него запросто, раз плюнуть.
- Не, пусть так, - ответила Зубатка, кладя схему на место, - только что-то мне не нравится наша подготовка. На случай отхода все приготовлено, Летный?
- Да все будет как обычно, порталы если что открою, не бзди, в первый раз что ли?
Женщина промолчала, бросив зубочистку прямо на пол.
- Слышь, подруга, подними, а? - недружелюбно заметил маг, привычка Зубатки его неимоверно раздражала и он не упускал случая ее одернуть.
- А ты фокус покажи, а? Телепортируй ее куда-нибудь? - осклабилась черноволосая.
- Я ща тебе такой фокус покажу - в доме будешь уборную искать, а не картины! - обозлился мужчина.
- Может не надо, а? - Бабочка посмотрела на мага и улыбнулась, - Ну зачем вы ссоритесь?
- Хорэ трындеть, - подвёл итог Готовальня, - Мешок я тебе, Шнырь, принесу. Хоть два. А фокусы будем в другом месте показывать. И - в крайнем случае. Если всё пройдёт гладко, будет чем заняться и завтра. И тут нам эти телепорты ой как паомогут. Вроде всё?
- Да и так всё ясно, - кивнула Бабочка.
- Эх, скучные вы люди, я вот тут думаю, как все провернем - клифт себе белый куплю и коцы понтовые, а еще зуб золотой вставлю - вот сюда, - тыкнул Шнырь себе в челюсть, весело склабясь и показывая, куда именно он его вставит. - Заживем по-барски, - резюмировал воришка, собираясь бросить фантик, но вовремя спохватился, положив обертку в карман.
- Я до вечера спать, а вы как хотите, - встала Зубатка, метнув в сторону Лётного взгляд, полный скрываемого ехидства.
Тот, однако, уже повернулся к Бабочке и главарю:
- Золотко мое, а кто ссорится? Путь эта мегера не разбрасывает тут свои отходы, и я буду молчать... Готовальня, я готов хоть сейчас.
- Тогда идём. А про зуб я с тобой отдельно поговорю, - кивнул Готовальня малолетнему воришке.

(само ограбление провернули вместе с Torvik'ом и Тунгуской)

На крыши домов квартала Моэль-Арсуф, богато украшенных лепниной, увитых изразцами и побегами диковинных растений, опустилась ночь. Ночь, как тяжелый палантин, укрыла белые плечи камня, призывая зажечь огни и быть осторожнее. Палас Эль-Фах-Надир спокойно встретил ту темную пору, что так высоко ценится любовниками и ворами. Ничего не потревожило привычного хода вещей: сад дышал легко и свободно, заботливо политый садовником, фонтан утих, повинуясь воле служителя, повар закрыл кухню, пропитанную ароматами пряностей, а мажордом отпустил горничных и служанок. Кугуш лично проверил все замки и засовы, дал последние указания охране. Двое рослых молодцов должны были встретить госпожу с приема и немедленно доложить о ее возвращении управляющему. Еще двоим охранникам вменялось в обязанности не оставлять без внимания обширную территорию вокруг дома. Когда Кугуш вернулся в свою комнату, палас уже дремал, отдыхая от жары. Заботливая жена Кугуша - Мадина, тут же предложила ему прилечь:
- Как только мадам вернется, я сразу подниму тебя, не волнуйся, день был тяжелый, поспи часок, а я пока займусь штопкой.
В другой раз, Кугуш бы отказался, но сегодня и вправду сильно устал - едва голова коснулась подушки, он тут же уснул. Мадина некоторое время старательно выполняла обещанное, но белые стежки вскоре слились в одну бесконечную ленту - женщина задремала...
Готовальня сгорбившись сидел на мостовой напротив забора, через который предстояло перелезть Зубатке в окружении трёх наполненных чем-то больших полуторометровых корзин и всеми своими силами изображал подсобного рабочего, нёсшего их куда-то и присевшего отдохнуть. Красотка Бабочка фланировала туда-сюда в ста метрах от него, не выпуская как Готовальню, так и всю улицу из виду. Ни дать ни взять - барышня на прогулке. А что час больно поздний, так барышня и ищет развлечений себе на мягкое место. Не понятно что ли?
Спрыгнув с забора в сад, Лётный внимательно огляделся, прижавшись к ближайшему дереву на всякий случай. Вокруг никого не было, и он тихо свистнул, подавая сигнал Шнырю и Зубатке. Вскоре девушка легко спрыгнула на землю, оказавшись рядом.
- Идем вдоль забора, если что, сиганем назад. Где там Шнырь? - прошептал Летный, ища глазами подельника.
- Шнырь всегда на месте, - буркнул мальчонка, появление которого никто не услышал, благодаря щуплости и нечеловеческой пронырливости. - Темно как-то у богатеев. Тут что фонари не светят? Экономят гады, а мы ноги ломай...
Словесный фонтан явно прорвало, поэтому воришку грубо прервали:
- Заткнись! - цыкнул на него Лётный, направляясь поближе к дому и не забывая внимательно осматриваться. Кругом царила гробовая тишина и никого в округе заметно не было.
Подойдя к дому, Зубатка оценивающим взглядом окинула здание, оглянулась на Летного, провожавшего ее до самого дома по указанию Готовальни, и показала на белевший в темноте угол дома, прошептав:
- Подождешь, пока я залезу, а потом иди к своим зверюгам.
Мужчина был напряжен, но спокоен, хотя перспектива встречи со зверями его ничуть не прельщала, все же он не дрессировшик какой.
- Не трепись, лезь уже.
Ухватившись за выступ, Зубатка проверила его на крепость, чуть подергав, и, лишь убедившись, что все сделано на совесть, поставила ногу на фундамент. Через минуту, не издав ни звука, она была на балконе второго этажа и примерялась, как поудобнее попасть на третий, впрочем, не забыв привязать к баллюстраде веревку для Шныря - рост мальчугана не позволил бы ему подняться сюда без нее. А вот дальше женщина задумалась - кованая обрешётка как раз больше подходила для парнишки, а ее веса могла и не выдержать.
- Шнырь, давай дуй наверх, а там мне веревку привяжешь! - прошептала она забравшемуся напарнику.
- Знамо дело, мой выход, - ловко цепляясь за выступы на стене, он в мгновение ока очутился под самой крышей. Маленькое круглое окошко - архитектурное излишество - было так кстати. Именно сюда должен залезть форточник. Осторожно поддев инструментом легкую раму, Шнырь открыл окно и проник внутрь. Секунду другую, пока глаза привыкали к темноте, вор старался не двигаться, чтобы не шуметь, а потом, аккуратно отодвинув щеколду на фрамуге, освободил путь для подельницы. Веревку он привязал к ножке огромного деревянного шкафа, набитого не то книгами, ни то бельем. "Может, золотом", - наивно думал Шнырь, нетерпеливо ковыряя в темноте замок, пока не забралась Зубатка.
- Тихо ты! - прошептала она, услышав едва заметное лязгание замка, - давай пока эту комнату обшарим, вдруг в коридоре кто есть, стоит, например, а ты ломишься.
На ощупь передвигаясь по комнате, женщина обшарила шкаф и стены.
Шнырь повиновался, правда, не сразу - сначала он тихонько пнул громоздкую мебель, выражая тем самым свое негодование, а потом, когда глаза немного привыкли к темноте, открыл дверь. Длинный коридор, обитый дорогой материей, декорированный живыми цветами и статуями, мягко подсвечивался лампами.
Шнырь присвистнул и тут же зажмурился, ожидая подзатыльника, но видно Зубатка тоже была несколько шокирована и реакции не последовало. Подельники увидели также, что в одной из комнат горит свет. Наличие слуг в непосредственной близости, конечно, нервировало, но делать было нечего и они двинулись вперед к лестнице на второй этаж - картины и всякое другое ценное барахло располагалось именно там.
Проходя мимо мозаичной двери, которая явно выделялась своей роскошью и размерами, Шнырь толкнул Зубатку локтем, но сказать ничего не решился. Всяческими жестами (приличными и не очень) воришка хотел дать понять, что он невероятно прозорлив, ибо догадался, что комната эта ни что иное, как спальня хозяйки.
Мягкие ковры заглушали звук шагов двух воришек и на это счет Зубатка могла не беспокоиться, а вот то, что парень наконец примолк, ее очень даже радовало. Кивком дав понять, что она оценила его сообразительность, женщина присела на корточки около лестницы и осторожно глянула вниз - нет ли там кого.

(продолжение следует...)

Часть 3
C Ночной Странницей и Тунгуской
***
В это время к прогуливающейся Бабочке вальяжной походкой подошел сально улыбающийся молодой франт.
- Поздновато для прогулок, леди! Может быть, я могу вас куда-то проводить?
- Ой, да конечно, какой милый молодой человек! - открыла та свои широкие голубые глаза. - Вон пойдёмте до угла, а потом немного направо!
Молодая женщина кокетливо подмигнула и, взяв франта за локоток, повлекла его в сторону, противоположную той, с которой предполагалось возвращение её компаньонов. Сидящий в сторонке разнорабочий поднялся и устало расправил узкие плечи.
Весьма довольный таким предложением, молодой мужчина послушно пошел за новой знакомой, пытаясь высвободить руку и обнять ее за талию.
- А как же мы не познакомились? Эдвард, к вашим услугам! Могу я узнать Ваше имя? Вы, вероятно, заблудились в незнакомом районе?
- Ой что Вы! Разве тут можно заблудиться! - Бабочка осматривалась по сторонам, словно находила знакомые ей ориентиры. - Вот, теперь вон в переулок налево и ещё чуть-чуть. Ах, какой Вы, Эдвард, душка! Ой, смотрите, что это там? Вы ведь спасёте меня, если это разбойники?
Освещённая улица кончилась. Переулок, в который они повернули использовался лишь слугами для того, чтоб вывозить нечистоты.
- Милая, куда же вы меня завели? - притворно возмутился Эдвард, нагло обнимая девушку и прижимая спиной к стене ближайшего дома. - Разве Вам мама не говорила, что по тёмным переулкам не только разбойники ходят? Может, мы тут не будем оставаться, я неподалеку одну хорошую гостиницу знаю...
- Конечно не будем, давайте пойдёмте в гостиницу... Вы же такой красавчик....
Пыльный мешок одетый на голову и завязанный около пояса надолго отучает от хождения по тёмным переулкам...Три шага влево - сточная канава. Три шага вправо - гора ветхой мебели, готовая обрушиться на голову. Выбраться можно, но сделать это в ближайшие полчаса будет франту весьма и весьма проблематично...
- Настырный? - Хмыкнул Готовальня, отряхивая компаньонку.
- Ой, уж не дал пообщаться! - улыбнулась она но всё же клюнула его поцелуйчиком в щетинистую щёку.
- Пойдём на место, скоро должны вернуться, - кивнул тот и, подхватив корзины, двинулся в сторону подвергшегося ограблению дома.
***
Дом спал, тихо вдыхая ночную прохладу драгоценными породами дерева, тонким шелком и редким туфом. Махнув Шнырю рукой, показывая, что путь свободен, воровка осторожно спустилась на второй этаж и восхищенно покачала головой - даже в коридоре они набрали бы не менее дюжины холстов. Но в комнатах могло быть и что-то поценнее. Искать бриллианты в коридорах не стоило, поэтому Зубатка пошла по апартаментам, оставив вырезание холстов из рам на долю Шныря.
В первом помещении, похожем на библиотеку, Зубатка задерживаться не стала, прихватив лишь золотое перо с рабочего стола. В музыкальном зале, быстро оценив бесперспективность долгих поисков, забрала статуэтку с рояля и ушла, зато, попав в картинную галерею, задержалась там надолго. Именно тут, по ее мнению, собраны были самые дорогие и известные полотна. Шнырь тоже работал не покладая рук: бесцеремонно кромсал полотна, сворачивал и складывал их в рюкзак. Мальчишка, естественно, ничего не понимал в живописи, поэтому старался брать те, что покрупнее, предполагая, что чем больше краски ушло у художника, тем ценнее работа. Изрядно вспотев, воришка гордым взором победителя окинул сиротливые рамы и остался доволен. По мнению мальца, пора была приступать к десерту. С очередной конфеткой во рту он дал знак подельнице, что готов подняться наверх.
Та тоже постаралась все сделать, как можно быстрее, чтобы заняться спальней. Как правило, богачки далеко не прячут самые любимые украшения, безбоязненно храня их в красивых шкатулочках в спальнях. Эта, скорее всего, не была исключением. Взяв холсты, Зубатка вслед за Шнырём поднялась опять на третий, к той самой двери и по привычке прислушалась. Внутри было тихо. Осторожно открыв дверь, оказавшуюся незапертой, воры проникли внутрь. Шнырь даже ладошкой прикрыл рот - так сильно было удивление. Никогда в жизни он не видел столь богатого убранства. Ему захотелось забрать все - и пуховые подушки, расшитые кружевами, и одеяла, невесомые, как облака и ... Взгляд Шныря упал на столик. Большая шкатулка белой кости стояла раскрытой, а из нее легкомысленно струились крупные черные жемчужины. Мальчишка кинулся к богатствам и не удержался. Запустив свои маленькие ладошки в сыпучее блестящее нутро драгоценностей, он выдохнул так, будто нырнул в райские кущи... И тут же вынырнул, потому что прямо ему в ухо вдруг кто-то тявкнул: сначала негромко спросонья, а потом весьма звонко и остервенело. Жак - маленький питомец мадам Элеоноры - никак не входил в планы грабителей.
- Сейчас сюда все слуги сбегутся! - на одном дыхании проговорила Зубатка, и тут же, словно в подтверждение ее слов, в коридоре раздались какие-то голоса. Недолго раздумывая, девушка плашмя упала на пол и, подтянув на себя покрывало, исчезла под кроватью.
Шнырь судорожно соображал, куда лезть ему, понимая, что мелкий бес, лай которого превратился в сирену сигнализации, все равно его выдаст. Мальчишка кинул собаке конфеты и тут же закутался в тяжелую портьеру.
- Жак, прекрати немедленно, - вошедшая Мадина, бесцеремонно разбуженная вредной собачонкой, говорила весьма строго, в отличие от хозяйки, обожавшей своего любимца. - Если ты не прекратишь, я закрою тебя в домике до приезда мадам, будешь сидеть там, как в скворечнике, - служанка показала на точную копию паласа, стоящую в углу.
Горничная едва открыла глаза, подслеповато щурясь и поправляя фартук.
- Что ты там ешь, мелкая дрянь, ни днем, ни ночью от тебя покоя нет, - Мадина хотела забрать конфеты, но Жак больно цапнул ее за палец. - Ну и сиди тут, все расскажу мадам, она тебя отругает и не возьмет на прием.
Собачонка, будто поняв о чем речь, злобно зарычала, провожая служанку. Под тихое причмокивание, чавкание и сопение, а также мерное тикание часов, казалось, прошла вечность. "Только бы эта пакость лысая снова пасть не открыла, придушу мерзавца", - подумал Шнырь, покидая убежище. Прихватив шкатулку с драгоценностями, грабители быстро покинули спальню, а потом и сам дом, никем незамеченные, если не считать сладкоежку Жака, разумеется.
Вылезать решили через то же самое окно, что послужило входом. Небрежно кинув связанные холсты вниз (а что им будет-то?), Зубатка ухватилась за веревку, и, опираясь на выемки в лепнине, быстро очутилась на балконе второго этажа, не забыв перед спуском тихо напомнить напарнику:
- Веревку после того, как спущусь, отвяжи и кинь мне.
- Да давай лезь, будто впервой, - шмыгнул носом перетрухавший воришка.
Сделав все как положено, грабители оказались на финишной прямой - короткая пробежка через сад, забор и "вуаля!" - можно отметить удачную вылазку бурным весельем. Ноги несли сами, приближая час триумфа. Когда заветная цель была уже совсем близко, Шнырь внезапно остановился и со словами: "Мамочки, мамочки родные!", кинулся за спину Зубатки. Из густых зарослей на непрошенных гостей смотрели два блестящих, немигающих глаза.
- Демоны, - взвизгнул пацан, стараясь забраться по Зубатке, как по дереву.
- Уйди, дурной, - отмахнулась от напарника воровка, хватаясь за нож, на всякий случай имеющийся у нее с собой. И тут из других кустов раздался тихий свист, это Лётный, заметив парочку, сообщал, где находится. Ответив точно такой же птичьей трелью, Зубатка медленно начала пятиться в сторону забора, таща за собой и испуганного Шныря.
- Что там у вас? - Готовальня, стоящий в этот момент спиной к решётке, не видел происходящее в саду, но прекрасно слышал внезапный визг Шныря. Мальчонка отчаянно цеплялся за женщину, как нерадивое чадо за разгневанную мать и торопливо бубнил от страха:
- Зубаточка, миленькая, родненькая, миленькая, Зубаточка, мамочки, что это, а? Что это хрень такая, чего ей надо, чего она зыркает на нас, кто это, блин, тикаем, а? Зубаточка, чую драпать надо, бежим скорее...
- А дьявол его поймет, - откликнулась девушка, пихая пацана в сторону забора и мигом взбираясь следом.
- Меня не забудьте! - возмущенный возглас Лётного, бросившего мясо в сторону невидимого противника, раздался из темноты.
- Давай, давай уже - подала ему руку Зубатка, помогая перелезать через изгородь.
Урчание, последовавшее за противным звуком падения куска окровавленного мяса, вызывало в Шныре тошноту. Или это от страха? Разбираться не было времени. Следом за Лётным форточник перемахнул через забор, используя мощные плечи напарницы, которая уходила последней.
- Добычу - в корзины и... рассыпались, - Готовальня обернулся по сторонам, но улица была чиста. Старая ветошь, до этого наполнявшая корзины была безжалостно вытряхнута прямо на мостовую.
- Ччее-черррт,- заблеял малец, - черрт, черт, черт, я кажется потерял сумку с картинами, когда эта зверюга на нас напала!
Шнырь испуганно заозирался, пугаясь теперь уже людского гнева. "Что за ночь за такая, что не шаг - то стрём, никаких нервов не хватает, скоро седой стану", - подумал он, а вслух сказал:
- Ребят... это.. ну ничо, зато цацки вот они. - Чо эти картины - фуфел, мазня, а тут, - парень довольно похлопал по рюкзаку, - сокровища, всем хватит!
Затем Шнырь демонстративно скинул сумку и вывернул карманы: законы жанра он знал четко - хоть камушек утаишь от братвы, подвесят за причинное место и как звать забудут.
Потерять картины во время возвращения назад бы в высшей степени глупо.
- Лётный, ты их сюда вместе с сумкой нам не подкинешь? - главарь, подняв бровь, посмотрел на мага. Лезть к ужинавшему ими же выкинутым мясом зверю было глупо. Но терять добычу, что уже была у них в руках не хотелось.
- А куда ж я денусь? - пробормотал мужчина, трясущимися руками приглаживая вспотевшую лысину. Телепортация прошла успешно, и Зубатка с удовлетворением подтвердила, заглянув в полученную вскоре сумку:
- Они, родимые.
- Тогда разбежались.
Готовальня бросил Шнырю мелкую монету:
- До утра - по кабакам. Я знаю, если что, где ты.
Потом обернулся к остальным.
- Мне вас не учить, куда ховаться. Бабочка пойдёт утром к барыге.

Что ж... рабочий-подёнщик с грустным лицом и сутулой спиной вновь брёл вдоль улочки, только теперь в высоких карзинах за его спиной под тряпками были запрятаны драгоценности и картины.

Оазис, Дворец

Из заведения куртизанка вышла задолго до завершения вечера. Более того, она покинула "Грот" даже до начала официальной части, нисколько не сомневаясь, впрочем, что подобной наглости Витальо ей не простит. Собственно, именно это и было нужно Эль Кассиус Дио. Интересно, Мастер вечерних нарядов взыщет с нее часть оплаты сегодняшнего вечера?.. Впрочем, это как раз волновало Шантал меньше всего.

Ровно в назначенный час она переступила порог дворцовой спальни. Она была несколько раздосадована тем, что никак не успевала заехать в свой особняк и переодеться: на ней все еще было чудо дизайнерской мысли Витальо Трескани. Куртизанка буквально считала минуты до того момента, когда можно будет сбросить с себя этот изумрудный лоскут и остаться в чем-то домашнем.
Встретивший ее жрец выглядел усталым и раздосадованным. День явно прошел не в прогулках или решении головоломок. Точнее, головоломки были – но уж слишком много зависело от их решения, и нельзя было просто отложить в сторону и взяться за другие.
– О! – его взгляд остановился на наряде куртизанки. – Что это, новая мода?
Шантал невольно вспомнила Элеонору и ее вопрос про вырез до "седла" – и отчетливо хмыкнула.
– Видимо, да. Тебе нравится? – она повернулась вокруг, демонстрируя открытую спину.
– Неплохо смотрится, – оценил жрец. – Видел лучше, но и хуже тоже. Хотя не уверен, что в этом удобно ходить. Впрочем, мне кажется, женщины думают об этом во вторую очередь?
– О да, лишь бы мужчинам нравилось, – Шантал повела плечами, – готовы на любые жертвы.
Казалось, она была довольно сильно раздражена, и ответ Керима отнюдь не способствовал обретению большего благодушия.
– Значит, ты не будешь против, если я переоденусь?
– А когда я был против? – хмыкнул он.
Правитель тоже выглядел мрачным и озабоченным. Его пальцы комкали какой-то листок. Женщина вопросительно приподняла брови. Впрочем, не дожидаясь ответа, она скрылась в купальне. Все вопросы потом.
Влажный воздух комнаты для омовений был пропитан каким-то незнакомым, чужим запахом. На кафеле собрались крупные капли, будто еще несколько часов назад здесь принимали ванну. Куртизанка напряженно огляделась. На маленькой скамье, среди стопок чистых полотенец, сиротливо лежала деревянная шпилька. Сначала женщина подумала, что ее могла забыть какая-нибудь прислужница, но повертев предмет в пальцах, поняла, что ошиблась. Шпилька была сделана из дорогой породы дерева, узор, нанесенный на нее, был достаточно сложен и требовал руки умелого мастера...
Шантал почувствовала укол ревности. Нет, то, что у Керима бывают другие женщины, помимо нее, куртизанку не удивляло, отнюдь. Жрец любил разнообразие – и любил его во всем. Вот только раньше он никого не приводил в эти покои. Покои, которые за два года Шантал привыкла считать уже и своими тоже. Где обжилась, хранила свои личные вещи... Осознание того, что здесь совсем недавно присутствовала посторонняя женщина, было неприятным. С тяжелым вздохом темноволосая красавица скинула свой вечерний наряд, распахнула узкие дверцы банного шкафа и облачилась в легкий полупрозрачный пеньюар. Затем распустила косу, тряхнула головой – давая волосам немного отдохнуть, и забрала их изящной заколкой наверх.

(совместно с higf)

Настроение Керима едва ли можно было назвать хорошим. Но ведь зачем-то он ее позвал? И не попросил сейчас уйти прочь. Шантал вышла из комнаты для омовений и, положив на стол перед Верховным жрецом найденную шпильку, как можно более безразлично бросила:
– Видимо, твоя гостья забыла. Передай ей, она, наверное, расстраивается – вещица не дешевая.
– Хорошо, – правителя такая мелочь явно не смутила. Он сунул шпильку в выдвижной ящик стола и, похоже, забыл о ней, будучи озабочен чем-то поважнее. – Знаешь, Теймира не могут найти. Стареет Алерио, что ли?!
Шантал хлопнула себя по лбу:
– Керим, прости, я такая глупая! Хотела же тебе сразу сказать... – она, действительно, собиралась сообщить жрецу о брате, как только его увидит, но почему-то, переступив порог комнаты, напрочь об этом забыла. – Этот вечер я была вынуждена провести в одном из заведений Морауса... в общем, Теймир в особняке Шенола... – куртизанка нахмурилась, вспоминая длинное и неудобное имя, – Шенол Артан Марави Колтен, кажется, так, – имя она переврала, но ведь и воспринимала его на слух.
– Не знаю никаких Шенолов, – произнес правитель и дернул за шнур. Где-то вдалеке звякнул колокольчик. Он улыбнулся, на лице было написано облегчение.
Вошел, почти вбежал слуга – видимо, звон мог быть разным, намекая о срочности дела. Жрец повторил ему слова куртизанки, велев немедленно передать их Алерио. Когда топот стих и позолоченная дверь мягко закрылась, сын богини обернулся:
– Спасибо, Шантал. Похоже, мои люди ловят мух, если ты случайно сообщаешь мне то, чего они не смогли узнать!
– Ну, насколько я поняла, твой брат не утруждал себя тем, чтобы сообщить новому знакомому свое имя, – женщина остороожно положила ладонь Кериму на плечо. – Я рада, что ты не сердишься.
– На тебя – нет, – проворчал он, успокаиваясь. – На тех, кто не делает своего дела...
Затем погладил ее руку и задал вопрос, который не так уж часто слышат куртизанки:
– Ты устала сегодня?
Вместо ответа Шантал воззрилась на него с неприкрытым удивлением.
– День был тяжелый, – пояснил жрец без тени смущения, словно бы они уже не раз просто сидели, обсуждая прожитое между утренней и вечерней зарей время. Ладонь его жила самостоятельной жизнью и, следуя вдоль извилистой линии татуировки, почти добралась до плеча.
– Тяжелый. Но ночь – это смена одного дня на другой, – туманно отреагировала куртизанка и слегка подалась навстречу такой немного рассеянной, как ей показалось, ласке.
– Возможно, еще более тяжелый, – не удержался от иронии Керим и тряхнул головой. – Но, впрочем, он начнется после рассвета.
Он сделал легкий жест рукой, и фонтан, доселе просто журчавший, откликнулся тихой мелодией.

(c Т_О... и это еще не финал)

мы с Рей

Замок демонов на тонких планах

Откуда бы ветру взяться на тонких планах? И тем не менее, он здесь есть. Здесь бывает и ветер и дождь. Тут, как и во внешнем мире, можно ощутить тепло живого тела и холод камня. Для некоторых местных обитателей это единственный реальный мир, а в то место откуда пришел ученик телепортиста Олли, они сами попадают только во сне.
Впрочем, это не о дочерях богини Оазиса. Эти и там и тут, точно рыбы в воде. Впрочем, тут чуть более, чем там, но это такие мелочи...
Тучи на горизонте продолжали темнеть, и тем мрачнее становилось лицо Джадарин. Очередной порыв ветра ударил зло и колко, точно желая согнать демоницу с парапета, на котором она разместилась. Джадарин провела ладонью по холодной поверхности. Темные песчинки скрипнули о камень под ее пальцами.
- Песок?
И как бы в ответ на этот вопрос, новый порыв ветра бросил в лицо горсть черного песка. Тучи нависли теперь совсем уже близко и можно было различить, как вращаются и клубятся потоки воздуха, смешанные со стального цвета песком.
- Ши! Только взгляни на это! - воскликнула Джадарин, простучав копытами по камню балкона и оказавшись в помещении, где оставила сестру и Олли.
Ши'илиани только что вернулась в комнату после экскурсии по замку для Олли. Её щёки разрумянились от быстрой ходьбы, а глаза горели азартом. Всё таки даже привычные, но такие удивительные покои виделись в новом свете, когда хвастаешься ими перед юным и неопытным созданием... Ах, Олли, как же тебя легко впечатлить... Возглас сестры неожиданно вернул птиценогую демоницу из мечтательной задумчивости к реальности.
- Что случилось, Дара? - В несколько размашистых шагов Ши добралась до занавесок, разделяющих комнату и балкон, и неистовый ветер взметнул её тонкое платье.
Воздушный поток опередил Джадарин с ответом, бросив очередную горсть темного песка в лицо Ши'илиани. Джадарин попыталась опустить занавеску и зацепить шнуровку о вбитый в стену крюк, но новый порыв ветра оказался настолько резок, что вырвал тяжелую ткань из ее рук и едва не сшиб обеих сестер с ног. Темный песок скапливался на балконе, несся по воздуху и уже тек ручейками в комнату. Пахло пылью, грозой и чуждой магией.
- Какого... - Ши не договорила, потому что ощутила неприятный привкус песка во рту. Она закрыла лицо руками и отшатнулась в противоположный конец комнаты, по пути запинаясь о разбросанные вещи. Оказавшись вне досягаемости ветра, демоница сплюнула, избавляясь от песка и воскликнула в негодовании:
- Да кто посмел вторгаться в наши владения со своей магией?! - Глаза Ши'илиани недобро блистали алым.
- Мы это узнаем, но не... ай! - Джадарин дернулась, схватившись за плечо. Очередной порыв ветра чиркнул песчинками по ее смуглой коже, оставив на ней сеточку мелких царапин. Джадарин бросилась вглубь комнаты, на ходу творя защитные чары.
- Сейчас не время выяснять, горзонта не видно из-за этих туч, нам нужно выбираться отсюда!
Песок продолжал расползаться по комнате, новый порыв ветра, завывая, сорвал занавеску с петель.
Простучав копытами по полу, Джадарин распахнула противоположную дверь и окликнула:
- Идемте, на ту сторону!
Мало, что могло напугать ту, которая сама могла стать ночным кошмаром даже для самых отважных, однако чуждая могущественная магия смогла достучаться до потаенных уголков души Ши'илиани. Только её ярость не давала страху вырваться наружу. Несколько секунд демоница, как завороженная, смотрела на извивающиеся струйки черного песка, пока голос сестры не вывел её из этого транса. Уговаривать Ши дважды не пришлось, и она быстро последовала за Джадарин, поначалу едва не забыв о своем маленьком госте.
- Олли! - Тонкие руки дочери богини оказались неожиданно сильными, когда она схватила мальчика за плечи и подтолкнула в сторону распахнутых дверей. Их обоих окружила магическая защита, призванная Ши'илиани.

Таверна "Сияние очей"

Первиз

Маленькие лошадки весело скакали по поверхности воды так, что брызги летели в разные стороны. Одна вырвалась вперед, две шли на полкорпуса позади и еще одна заметно отставала. Отставшей лошадке это явно не нравилось, судя по тому, как она крутила головой. Галоп был явно не ее конек, ей больше нравилось бежать рысью, но раз все скачут галопом, то тут ничего не попишешь. Набежавшая небольшая волна подхватила лошадку и понесла ее вперед…
В дверь постучали и лошадки мгновенно растеклись по поверхности воды, которая была налита в таз для омовения ног.
- Что? – в голосе мужчины, который наблюдал за импровизированными скачками, были слышны нотки раздражения.
- Ваш ужин готов, - подобострастный голос хозяина таверны глухо раздавался из-за прочной деревянной двери, обшитой металлическими полосками. – Прикажете подать?
«Неужели уже вечер?» - пронеслось в голове у мужчины.
- Да, - голос был уже спокоен.
Дверь отворилась, и в меблированную комнату вошел толстяк с зализанными волосами. Его вытянутые вперед толстые ручки держали большой поднос с различными яствами.
- Прошу меня простить, если отвлек такого уважаемого гостя от важных дел, - слова елеем истекали из уст толстяка, пока он ставил поднос на обеденный стол.
- Если вам что-то понадобиться, вы только скажите, - говорил толстяк, закрывая за собой дверь.
- Обязательно, - пробурчал мужчина.
Он был в этом городе уже вторые сутки. Все это время он собирал в себе силы для встречи с двумя важными для него людьми.
Женщина, что когда-то была его невестой, но это осталось в далеком прошлом.
Ребенок, мальчик, сын, который здесь в городе и не знает, что где-то рядом его отец.
И вот, когда он уже подходил днем к месту, где проходила гонка на карах, произошло невероятное: часть стены, на которой были зрители, обрушилась.
Вот оно и везение богини. Но ведь ему повезло, что он не был на стене в этот момент.
Поверхность воды в тазу задрожала. Маленькие лошадки поднялись из воды и снова поскакали. Раз ему не удалось посмотреть гонку там, то он будет ее смотреть здесь.
То, что с женщиной во время обрушения стены ничего страшного не случилось, он уже знал точно. О том, как Ноара спасала сегодня людей, ему хозяин таверны прожужжал все уши.
Жаль, что с Теймиром он так и не встретился…

НРПГ: Ваш новый игрок с позволения мастера

Замок демонов на тонких планах
с Ириской и ТеО

- Песчаная буря? - широко раскрыв глаза от удивления спросил паренек. - И часто у вас так?!
Ему, конечно, было невдомек, что творящееся здесь волшебство является чертовщиной похуже любой из известных ему.
- Впервые, - коротко ответила птиценогая демоница, всё ещё не отпуская мальчика из своей цепкой хватки. Говорить о том, что она даже не догадывается о происхождении песка и боится этой неизведанной силы, Ши не хотелось. Вот ещё, признаваться в своих слабостях перед простым смертным, которого до этого так старательно пыталась впечатлить.
- Не время болтать, - послышался голос Джадарин, чьи копыта стучали впереди по коридору, она поворачивала в хитросплетении замковых лабиринтов с уверенностью хозяйки и не оглядывалась, очевидно полагая, что Ши тоже догадывается, куда они идут.
В отличие от сестры птиценогая дочь богини всё же оглянулась один раз. Она ощущала, как неприятно покалывает кожу на спине - тот самый страх, когда ты думаешь, что кто-то может напасть сзади. Ей просто необходимо было всмотреться в темноту коридора хоть раз, чтобы отогнать это неприятное чувство. А она-то всегда считала себя смелой. "Первый и последний раз" - твердо сказала себе Ши'илиани и поспешила за Джадарин, больше ни единого раза не посмотрев назад.
Демоницы и их гость бежали по коридору. Они не видели туч, но ощущали их нутром. Тем самым чувством, которое позволяет способнным к искусству видеть магию. Сейчас она казалась им темной, тяжелой, стискивающей в удушающем объятии внезапно ставший казаться таким хрупким и крохотным замок. Когда они пробегали мимо комнат с привычно открытыми окнами и дверьми, стылый ветер бросал в их сторону горсти колючего песка. Тот ударялся о магическую защиту, рассыпаясь рассерженным звоном, острым и совсем не похожим на шуршание теплых песков пустыни.
Еще не добежав до противоположного балкона они поняли, что опоздали. Серебристые струящиеся щупальца песка ползли им навстречу по ступеням, а впереди в оконном проеме небо чернело от клубящихся и свивающихся зловещими кольцами песчаных вихрей.
- На ТУ сторону! - скомандовала Джадарин, и ее сестра без сомнения поняла , что речь шла отнюдь не о той стороне замка. Джадарин очертила над головой полукруг. Песок, подступающий к беглецам с обеих сторон ударялся в их магическую защиту все яростнее и чаще. Дара не стала утруждать себя выбором места, открывая последний запомнившийся ей проход. Она была там совсем недавно, и след еще не успел остыть...

"Хрустальный грот"
общественные бани Морауса Лое

Праздник, давно превратившийся в оргию, продолжал набирать обороты. Торжественная часть, долженствующая заключать в себе пафосную и образцово лицемерную речь о том, что все присутствующие скорбят вместе с жителями Оазиса, превратилась в призыв чувствовать себя как дома, есть, пить и любить, что в конце-концов было куда честнее.
Выступление танцовщиц, в процессе которого и без того откровенного облачения выступающих становилось все меньше, казалось бы, не могло ничем удивить повидавших всего гостей. Тем не менее оно было встречено приветственными аплодисментами и криками, особенно в те моменты, когда тот или иной элемент наряда хорошенькой танцовщицы летел в толпу.
Музыка, отбиваемый барабанами ритм, крики и смех нетрезвых гостей заглушили сперва тихое, а затем все нарастающее потрескивание и гул в воздухе прямо над центральным бассейном с прозрачными стенами, где, как ни в чем не бывало плескались служители и гости Хрустального Грота. Именно они первыми почувствовали на себе холодные и злый касания ветра, спустя мгновение над купальней отворился портал и в образовавшуюся на воде воронку буквально ввалились Джадарин, Ши'илиани и Олли. А следом за ними в помещение Грота мощными порывами ворвался ветер, опрокидывая посуду, поднимая на воздух брошенную одежду. Поток песка хлынул следом, и если был кто-то, кто в неожиданно образовавшейся панике и хаосе присмотрелся внимательнее, он несомненно заметил, как серебристо-стальной песок, выливаясь из портала, тускнел и теплел, превращаясь во вполне привычный золотистый. Но он продолжал сыпаться, смешиваясь с водой в бассейне, и те, кто оказался там, спешили выбраться из вязкой жижи, становящейся все гуще и грозящей ужасной смертью тому, кто окажется погребенным под ней.
Разбрызгивая жидкую грязь, Джадарин перемахнула через бортик бассейна, цокнув копытами об пол и слегка поскользнувшись, и потянула за собой сестру.
- Обычно душка Мораус рад нашему присутствию, но вряд ли он будет также рад и на этот раз. Предлагаю убираться отсюда поскорее.
Она проводила взглядом обнаженную девицу весьма аппетитных форм, с визгом пробежавшую мимо, и добавила:
- Все-таки согласись, Мораус умеет устраивать вечеринки.
Ши'илиани быстро оправилась от побега из замка и уже вовсю разглядывала гостей и обслуживающий персонал, который был просто создан для удовлетворения всех потаенных желаний.
- Может быть, мы некоторым образом извинимся перед Мораусом, превратив наше нелепое появление в часть развлекательной программы? - Шепнула птиценогая демоница сестре, - Подеремся в образовавшейся грязи, например... По-моему, мужчинам нравится на это смотреть...
- Ши! Даже когда тебя начнут ощипывать по перышку над дымящимся котлом, твои мысли будут вертеться вокруг упругой попки палача, а не будущей судьбы твоей собственной зад... Что за?..
Джадарин обернулась, воззрившись на портал, который, не смотря на ее привычный отменяющий знак, не закрылся. В прореху между мирами продолжал врываться холодный ветер и сыпаться песок, делавшийся к счастью на этой стороне менее смертоносным. Гости и служащие разбежались. Те, что посмелее еще смотрели издалека зала, другие укрылись в смежных помещениях или старались покинуть Грот.
Джадарин подняла руки с обращенными к порталу ладонями и попыталась закрыть его. Незримая дверь не поддалась, а демоница ощутила настойчивый напор с той стороны.
- Не закрывается! Ши! Помоги мне его закрыть! - попросила Дара, перекрикивая свист ветра.
- Какого демона вы тут учудили?!! - прозвучал одновременно с ее голосом рассерженный окрик Морауса Лое. Хозяин явно был не из робких. В то время, пока все бежали прочь от эпицентра событий, он двигался в противоположном направлении.
- Ну почему так всегда, - Ши капризно надула губы, оборачиваясь к потокам песка, - когда думаешь развлечься, появляется какая-то зловредная магия и пытается всё испортить!
Однако несмотря на детскую обиду в голосе, её глаза предупредительно сверкнули алым, а руки взметнулись в сторону портала, направляя силу на его закрытие. А дело, похоже, было серьезное, нечасто им приходилось объединять силу с сестрой.
Это было очень похоже на попытку захлопнуть дверь, когда снаружи на нее налегают незванные гости. А может быть не "пожохе", а именно так и было?
Олли, казалось, пребывал где-то не здесь. Вряд ли когда-либо ученик мага мог себе хотя бы просто представить место, подобное "Гроту"... он и не увидел-то толком ничего: когда он вообще оказался в состоянии хоть что-то разглядеть, практически все уже разбежались. Впрочем, и того, что уловил его мальчишеский взгляд, вполне хватило, чтобы... впечатлиться. И далее паренек просто стоял, как вкопанный, обращаясь к своему мысленному взору и непроизвольно очерчивая руками в воздухе фигуристые силуэты служительниц бани. Ему сейчас не было дела ни до песка, ни до портала, и вообще, осознание, что он только что вернулся оттуда, откуда обычные смертные не возвращаются, к Олли все еще не пришло.
Демоницы не обращали ни на ругающегося Морауса, ни на своего юного спутника никакого внимания, всецело сосредоточившись на портале. В какой-то момент им казалось, что им не справиться, что пока неизвестная им враждебная сила отбросит их в стороны и больше не подпустит к порталу, а тогда - сколько же будет сыпаться невесть откуда взявшийся песок? Пока не заполнит весь зал Грота? Все здание? Или весь город, сравняв его с окружающими песками пустыни?
К счастью, в этот раз они не получили ответов на пугающие вопросы.
Совместными усилиями Джадарин и Ши'илиани портал был закрыт. Только тогда Джадарин обернулась к хозяину Грота.
- Прости, дорогуша, - произнесла демоница с вполне искренним раскаянием в голосе, - Просто тебе не повезло. Сюда нам было ближе, только и всего.
Прежде, чем Мораус успел ответить что-либо, Джадарин шагнула к нему и поцеловала в губы горячим долгим поцелуем. Затем отступила в сторону, громко цокнув копытом о каменный пол и очертила перед собой полукруг, открывая новый портал. Впихнув перед собой Ши, она собралась уже шагнуть следом, но в последний момент вспомнила об Олли, схватила погрузившегося в свои переживания мальчишку за руку и втянула за собой.
Троица покинула Хрустальный Грот очень вовремя: прибывшие по тревоге маги успели увидеть лишь легкий дымок на месте захлопнувшегося окна телепорта.


(тут главным образом были Reylan и Heires$)

Оазис, дворец, ночь-утро. Керим и Шантал.
(с Темный_Омут)

Пальцы потянули ткань с плеча женщины и уверенно легли на обнажившееся сплетение стеблей какого-то растения, похожих в полутьме на незнакомое созвездие.
– Может, мне тоже сделать себе похожую татуировку? – улыбнулся он. – Красиво.
– Если найдешь такого же мастера, то почему бы и нет? – Шантал улыбнулась чуть натянуто, внимание жреца к ее своеобразному украшению отчего-то неприятно дергало. По правде сказать, татуировка, сколько куртизанка себя помнила, никогда ей не нравилась, хотя старая Шангрине тоже частенько восторгалась точностью мастерской руки, которая выполнила этот причудливый узор.
– Посоветуешь своего? – взгляд жреца, смотревшего ей в лицо, стал внимательнее.
– Я... – щеки женщины явственно заалели, – я его не помню.
Она замолчала, потом, кинув на любовника быстрый, встревоженный взгляд, будто решилась на что-то и выпалила:
– Я вообще мало что о себе помню, Керим.
Пальцы сжались на плече чуть сильнее, и мягкая вальяжность сменилась настороженностью, будто пружину слегка растянули, и сталь начала вибрировать напряжением. Впрочем, враждебности ни в лице, ни в голосе не было.
– Вот как? А я думал, ты просто любишь тайны... Но как это получилось – ты не знаешь?
– Шангрине, – Шантал нисколько не сомневалась, что это имя должно быть знакомо верховному жрецу, – говорила, будто я неудачно упала и от удара головой потеряла память. Я в это не слишком верю, но другого внятного объяснения у меня нет.
Она слегка повела плечом. Прикрыла глаза – темные длинные ресницы едва заметно трепетали.
– Нам не обязательно обсуждать это теперь, м?
– Я тоже люблю тайны, – шепнул сын богини. – Но если ты готова предложить более интересную тему...
Ладонь скользнула с плеча под ткань – туда, где начиналась округлость, которая безусловно, могла являться весьма «интересной темой».
– Думаю, что определенно – готова, – куртизанка мягко отстранилась и откинулась на кровать, доставая из кармашка пеньюара две длинные полоски шелка.
– Ты не против некоторого декора? – улыбнулась она, переворачиваясь на живот и сооружая из лент нечто вроде бантов вокруг миниатюрных колонн, украшавших изголовье.
– Конечно, нет! – мужчина смотрел с интересом. Потянувшись, он вытянул заколку из волос, и они рассыпались по бокам и спине – черные на белом.
Шантал тряхнула головой, перебрасывая тяжелые кудри на одну сторону. Качнула ножкой – с тихим стуком упали на пол домашние сандалии, обножив изящные ступни. Оборачиваться обратно к Керису женщина явно не собиралась: следующий ход был за ним.
И он не замедлил его сделать. Быстро сбросив халат и оставшись в одной набедренной повязке – короткие штаны казались ему смешными – жрец придвинулся к женщине, руки обвили ее талию и в одной из них остался поясок, державший ее пеньюар. Вторая осторожно и медленно потянула ткань. К черно-белому узору добавилась смуглая кожа спины, пересеченная посередине голубоватой змейкой.
Музыка, льющаяся из фонтана, стала быстрее, к ней добавилось легкое биение ритма.
Шантал осталась совершенно неподвижна. Только на губах ее играла озорная улыбка, но Керим этого видеть не мог. Обычно легко и быстро откликающаяся на ласки, сегодня она пребывала в напряженном выжидании. Предвкушение сюрприза, который она приготовила, смешивалось со страхом быть отвергнутой. Жрец никогда не позволял куртизанке проявлять инициативу, предпочитая быть ведущим и обладать телом не необузданным, но послушным.
Ткань была полупрозрачной, как летнее облачко – но с шуршанием открывала не небесную синь, а роскошные женские формы. Вот она соскользнула совсем и упала на пол. Единственной одеждой женщины остались волосы. Сейчас в ней, слегка напрягшейся и беспомощной, было что-то от жертвы. И хищник, словно бы играя перед тем, как съесть мышь, склонился к открытому плечу, поцеловал его – не спеша. Будто пробуя на вкус. Рука властно задержалась на талии, выбирая путь. Скользнула вверх.
Женщина почувствовала, как нежная кожа от прикосновения покрывается мурашками. Облизнула пересохшие губы и шумно выдохнула. Но по-прежнему не шевельнулась. Это было началом новой, еще не испробованной игры – и Шантал было важно узнать, как ее любовник отреагирует на столь откровенную издевку. А тот гладил и одновременно массировал ее спину – это возбуждало его и, жрец знал, ее тоже. Сердце билось чаще – и в такт ему в музыку вступил отдаленный рокот барабанов. Цветные блики, будто разбрасываемые водой в такт, время от времени озаряли помещение. Набедренная повязка упала на пол. Ни слово не нарушало мелодию – лишь дыхание игроков. И, вопреки правилам большинства игр, устав ждать хода, мужчина сделал новый – заведя руку, попытался перевернуть женщину, не сомневаясь в том, что она не будет сопротивляться.
Она, действительно, не оказала сопротивления. Наоборот, обернулась слишком легко и быстро – с несвойственными ей вызовом и стремительностью. Голубые глаза были хищно сощурены, а красивое лицо выражало неподдельное и удивительное смешение уверенности и – одновременно – страха. Шантал с силой уперлась в плечи Керима, опрокидывая его на спину. Движения ее были несколько суетливы, что выдавало ее действительное нервное напряжение. Быстрым и жарким поцелуем накрыв губы любовника, она потянула его руки вверх – и через какие-то секунды его запястья стянули те самые шелковые ленты.
Прервав поцелуй и откинув со лба вьющуюся прядь, Шантал дрожащим шепотом сообщила:
– Сегодня – ведомый.

Впрочем, фраза прозвучала скорее просительно, нежели утвердительно.
Конечно, жрец, сильный и даже немного массивный, легко мог не дать себя свалить. Когда лента обвила запястье, руки непроизвольно напряглись – и расслабились почти сразу, когда он понял, что может освободиться, если захочет.
Он посмотрел в глаза женщины и увидел там костер, загорающийся на ветру. Сейчас прилетит порыв ветра – и то ли раздует пламя, то ли собьет его и превратит в ничто. Колени жреца сжали бока женщины, будто собираясь поднять ее, превратить из игрока в игрушку, затем разжались.
– Веди!
Мелодия слегка замерла в ожидании – будто ее дирижером было сердце хозяина.
Шантал поспешно кивнула, как будто боялась, что Керим передумает. Сейчас она была одновременно сильной и слабой, уверенной в себе – и потерянной. Сведуща в искусстве любовных игр, она больше всего сейчас казалась трепетной девочкой, для которой все – впервые.
Легкой и шустрой змейкой она сначала скользнула вниз, а затем, массируя ноги Керима, покрывала следы своих пальцев нежной дорожкой поцелуев.
А вот мужчина с лихой уверенностью игрока воспользовался чужим приемом. Он только не стал переворачиваться на спину, а просто устремил взгляд вверх, на маленький фейерверк холодных искр, воспринимая сейчас женщину лишь осязанием и никак не реагируя на ее действия. Хотя Шантал не могла не чувствовать время от времени пробегающую легкую дрожь.
Она все равно знала, что ему нравится. Такая реакция была если не ожидаема, то предсказуема. И куртизанка с каждым мгновением действовала увереннее. Продолжит ли Керим молчаливое и безучастное наблюдение или поддержит ее? Он и сам, казалось, несколько мгновений не знал этого – роль ведомого была нова и непривычна. Потом перевел взгляд на женщину – и тут же закрыл глаза, примеряя на себя роль слепого. Доверяя поводырю. На ощупь руки потянулись к груди и принялись плести ритм касаний.
Женщина наклонилась, щекоча горячим дыханием лицо Керима, дрожащими пальцами провела по сомкнутым векам, нарисовала линии на щеках. Поцеловала так осторожно и нежно, как, наверное, никогда никого не целовала раньше, – не страстное, но очень чувственное касание губ.Жрец, был сейчас похож на человека, который потерял зрение и познавал мир, как мог. На вкус. Осязанием. Обонянием – тонкий аромат духов Шантал смешивался с запахом ее тела, тела возбужденной женщины. На слух – ловя звуки движений. Впитывая другого человека четырьмя чувствами из пяти.
Это было необычно. Настолько, что казалось – их отношения сейчас, в этим минуты, переходят на какую-то другую, непознанную ступень. Шантал вздрогнула и непроизвольно отстранилась, рассеянно выводя ладонями круги на широкой груди Керима. Секундное наваждение спало. Какая новая ступень?.. Просто необычная, другая игра.
Стараясь, чтобы мужчина не заметил перемены ее настроения, куртизанка запустила пальцы в его рыжую шевелюру, игриво прикусила одними губами мочку его левого уха и с показной осторожностью опустилась всем телом вниз, сливаясь с Керимом воедино. Пауза. Она давалась с трудом – капли пота выступили на лбу, а дыхание, казалось, рвется наружу с шумом гоночного кара. И все же эта пауза говорила – веди! Я готов поддержать.
Фонтан перестал разбрасывать искры – лишь легкое голубое свечение, похожее на отсвет татуировок. Ритм стал неторопливым и поглощающим, в такт движениям. Лишь частые удары барабанов перебивали его. Ритм сердца? Или двух?
Следовать ее движениям было трудно, и только музыка помогала жрецу не сорвать ритм резким рывком. Он наконец открыл глаза – чтобы посмотреть на ее лицо.
Шантал чуть напряженно улыбнулась. Татуировки на скулах сияли еще ярче от проступившей влаги. И в этом сиянии выражение лица было странным, почти мученическим... Ей тоже хотелось сорваться, отдаться полностью накатившей страсти. Вместо этого она доводила себя и своего любовника до почти болезненной истомы. Это походило на общую для двоих жажду. Такое бывает в жару. Человек, если не дошел до последнего предела, не будет пить из лужи. Он может даже пренебречь стаканом нагревшейся на солнце воды, зная, что дома его ждет графин чистой и прохладной. И Керим желал напиться вволю, оттягивая по воле Шантал завершение. Ему казалось, что это длится уже очень долго, и все тревоги дня прошедшего и грядущего существовали сейчас очень далеко. Время от времени жрец издавал нечто между стоном и рычанием. Чаще и прерывистее, поверхностнее становилось и дыхание женщины. Наконец стоны сладостного облегчения слились, подчеркнутые резким, бешеным аккордом – и мелодия оборвалась.
А Керим обеими руками потянул Шантал вон Эль Кассиус Дио вперед, прижимая к себе.
Он не стал благодарить, избегая фальши слов – только объятие. Расслабленные тела слились в одно. Несколько долгих минут женщина все еще вздрагивала и пыталась отдышаться. Наконец, ее дыхание стало спокойным и ровным. Шантал ласково провела ладонью по щеке жреца – и соскользнула на кровать. Настороженно приподнялась на локтях, чтобы заглянуть в его лицо: доволен ли?
Покосившись на нее, Керим улыбнулся и сказал:
– Теперь будем время от времени меняться, – запустил руку в растрепанные волосы, погладив по голове, почти как ребенка, и добавил: – А еще я кое-что тоже тебе хочу сказать. Но тоже – не сейчас.
Шантал вопросительно дернула бровями, но вопроса не задала. Только пожала плечами – мол, ты в своем праве. Больше они ни о чем не говорили.

Женщина думала, что заснуть после напряжения дня будет почти невозможно. Она лежала, закрыв глаза, и перед ее мысленным взором все крутилась одна и та же картина: земля взрывается и вокруг мир начинает рушиться. Привычный и безопасный мир. Крики вокруг, паника, ощущение полета – с запоздалым пониманием, что она не падает, рискуя разбиться насмерть, а защищена вместе с теми, кто находится рядом, незримым творением магов.
Она тяжело вздохнула и повернулась к Кериму спиной. Страшная сцена крушения стены в ее сознании сменилась воспоминаниями о раннем утре, о таком спокойном, тихом шествии по лестнице, когда ничто не предвещало... Вот незнакомец отдает ей сандалию, которую, впрочем, Шантал все равно позже потеряла во время...
Нет, не думать об этом. Отвлечься. Вот этот самый незнакомец мог бы, наверное, стать неплохой кандидатурой на отца ее возможного ребенка. Боги, какая чушь!.. Не будет же куртизанка искать неизвестного молодого человека по всему Оазису. Но вообще приезжий – это хороший вариант. Шантал улыбнулась, засыпая.
– Кажется, это Ваше, госпожа? – молодой человек протянул ей туфельку и улыбнулся. Улыбка его была неестественной, очень напряженной. Так странно.
– О, благодарю, – услышала женщина свой собственный голос. Посмотрела незнакомцу в глаза. Картинка дернулась пеленой и распалась.
Он по-прежнему смотрел на нее. Но только теперь это был совсем мальчишка. Взгляд – такой же напряженный, смятенный, непонимающий. Ее плечо сжимала чья-то широкая, властная рука. Иногда стискивая пальцы до болевых ощущений. Она боялась смотреть по сторонам, боялась поднять голову и увидеть лица тех, кто находился рядом. Все казалось непривычно огромным, потрясающе белым – настолько, что болели глаза. Смысла сказанных окружающими слов она не понимала. Ей были знакомы только несколько – "чужая", "нечистая", "Оазис". Из чего она понимала, что здесь вершится ее судьба.
"Помоги мне", – мысленно умоляла она мальчишку, но тот лишь отвернулся...
Дальше только слепящий свет и оглушающие песнопения. Она чувствует босыми стопами холод мрамора. И вообще единственное, что она чувствует – это холод. И страх. Страх, сменяющийся ужасом, когда ее начинают топить. Вода ледяная: она взрывает легкие, она не дает вдохнуть, она, кажется, и вовсе повсюду...

Резкая боль, как от ожога, заставила Шантал проснуться. Лицо и волосы были мокрыми – от слез. Она ловила ртом воздух, как будто действительно только что побывала под толщей воды.

Керима сон коснулся не сразу – он не торопил его, несмотря на усталость, повторяя в голове приятные минуты. Другая часть сознания в это время считала варианты – говорить Шантал то, что он подумал, или нет. И все же день действительно был тяжелым... так что раздумья продолжились уже во сне, приняв формы странных видений – обнаженная Эль Кассиус Дио смеялась над обломками крепостных стен, потом ее уносило гоночным каром, а следом летела Ноара, тоже на ходу сбрасывая одежды. Затем камни стали становиться на места, а когда стена вновь стала целой – метресса Венора, погрозив пальцем, сказала:
– Ну ты и шалун, стоит только отлучиться.
– Я не, – запротестовал жрец.
Но было поздно – Верховный маг исчезла, а все заволокло песком, будто бушевал самум, но не сек кожу, не отнимал дыхание – просто тьмой из тысячи песчинок бушевал вокруг, закрывая кругозор, и в этом теплом коконе было даже спокойно, как в собственной постели. Тепло и...
Из этого уютного гнездышка Керима вырвал женский крик. Он открыл глаза и помотал головой, не понимая, во сне кричали или наяву. Вновь стон – на этот раз было ясно, что это Шантал. Жрец обернулся и негромко позвал женщину. Та дернулась, но не проснулась.
– Шантал! – потряс он куртизанку, но та лишь безвольно, будто кукла, дернулась всем телом, а потом вновь застонала и скорчилась.
Это казалось неестественным.
В этот миг сложный узор вспыхнул синим солнцем, чуть не ослепив мужчину – и угас. Хозяин дворца чуть не отдернул руку – татуировки мгновенно раскалились, и непонятно, почему кожа еще не начала шипеть и сворачиваться...
А кроме жара, он ощутил трепет в кончиках пальцев, не имеющий отношения к ощущениям плоти. И далекий-далекий звон, который бы никто, кроме него, не услышал.
Женщина открыла глаза – но в них еще клубился туман сна, застилавший сознание. И непроизвольно прильнула к его плечу еще плотнее. И по мере того, как линии возвращались к нормальной температуре тела, взгляд становился яснее.
Керим думал – он умел делать это быстро. Звон и трепет в пальцах – так верховный жрец ощущал след магии. Эль Кассиус Дио магом не была – это было многократно проверено его людьми. И все же... Значит, на нее воздействовали.
– Ке... рим, – выдохнула, наконец, женщина, испуганно отстраняясь. Первым ее порывом было тотчас убежать, закрыться в комнате для омовений, чтобы никто не видел, не расспрашивал... Последний раз кошмар являлся ей чуть более полугода назад. Но тогда мучительные сны посещали Шантал чаще, хотя никогда раньше не были столь четкими.
Эль Кассиус Дио обернулась в сторону спасительной двери. Затравленно посмотрела на верховного жреца. И... снова прижалась к его груди.
– Не бойся, здесь никого нет, – произнес он спокойно, покровительственно обняв ее. – Не бойся.
– Мне больно, – жалобно прошептала Шантал, проводя ладонью над собственным плечом. – Очень горячо.
Ран и ожогов видно не было, и потому Керим просто погладил ее плечо – как гладят ребенка.
– Тебе нужна помощь?
Куртизанка вздохнула. Села на кровати, обхватив ноги руками и уронив на колени голову.
– Не знаю. Может быть.
– Я не смогу это сделать, ничего не зная...

– Это сон. Сны. Они начались незадолго до того, как нас с тобой впервые представили друг другу. Сначала они были совсем короткими. И очень непонятными. Так похоже... на лихорадочный бред, – она подняла голову, глянула на Керима, раздумывая, продолжать ли. – Но все заканчивались одинаково – я просыпалась от дикой боли, все тело как будто горит, знаешь... А сегодня...
Шантал снова замолчала. На этот раз пауза затянулась. Женщина нервно теребила черную вьющуюся прядь у виска.
– Сегодня... – эхом повторил он, взяв ее за руку и мягко проведя пальцами по запястью.
– Сегодня утром что-то похожее произошло наяву, – при упоминании об этом Шантал вздрогнула. – Человек, который отдал мне сандалию... мне показалось, что я его где-то видела раньше. Я попыталась понять, откуда могу знать его – а потом шум в ушах и снова эта обжигающая боль. Я схожу с ума?
– Нет, – тряхнул головой жрец, и спутанные рыжие волосы качнулись, подтверждая: нет. Нет-нет. – Разве что кто-то сводит. Тебя околдовали, наверное. Давно. Может быть, это был он?
Эль Кассиус Дио задумалась. Потом уверенно ответила:
– Нет. Я видела его еще раз. Сейчас. Во сне. Только в моем сне он был совсем мальчишка – лет пятнадцать, не больше. Вокруг говорили громко и четко, но я не понимала смысла слов. А потом меня начали топить... Топить, Керим, как... как котенка!..
– Сволочи! – Керим помолчал, подумав. – Во всяком случае, он может что-то знать. Алерио найдет его, я скажу.
– Может... может у меня просто воображение расшалилось после всего?.. Иногда мне кажется, что мои сны как-то связаны с моим прошлым. Тем, которого я не помню. Но ведь это не может быть правдой, чтобы меня топили в ледяной воде...
Ее речь была скорее похожа на монолог, рассуждения самой с собой. Шантал качало, будто на волнах, – от успокоения и вновь до крайне взбудораженного состояния. Но чем больше проходило времени от пробуждения, тем чаще помимо прочих возникала мысль о том, что Кериму вовсе не нужно было ничего этого знать. Он может посчитать ее неадекватной – ха! А разве она адекватная? – и более не звать ее. Да и мало ли?..
Куртизанка поджала губы.
Жреца же эта история явно заинтересовала. Он обнял женщину за плечи, погладив по волосам, и задумчиво повторил:
– Вот найдет, и выясним.
Тон показывал, что это дело решенное. Шантал благодарно ткнулась носом в его щеку.
– Прости за беспокойную ночь. Я буду стараться, чтобы больше подобного не повторилось.
– Нет уж, лучше пусть повторится, – с намеком подмигнул Керим.
Женщина нашла в себе силы улыбнуться.
– Пусть повторится хорошее. Начало ночи мне понравилось.

День второй.
Утро

Струи воды тихо падали в чашу фонтана, даря комнате немного влаги и тихий ритмичный плеск. Еще – игру света, сперва ночного, затем, постепенно, более ярко. Но – можно ли говорить о подарке, если некому его принять?
Там, снаружи, солнце карабкалось по небу, и когда его сияющий край коснулся невидимой метки, магия заставила воду плеснуть сильнее, отчетливым звоном колокольчиков. Верховный жрец пошевелился, но не проснулся, и тогда одна из струй, вытянувшись дугой, слегка окатила его плечо и снова убралась назад, оставляя мокрую дорожку на полу. Керим открыл глаза и быстро проснулся – пожалуй, именно в такой последовательности. Он еще некоторое время слушал позвякивание фонтана, которое быстро утихало, затем оглянулся. Шантал еще спала, и он аккуратно сдвинулся и сел. Женщина что-то неразборчиво пробормотала во сне и потянулась всем телом, а потом снова поджала колени, как ребенок, и обняла руками подушку. Шелковая простынь съехала вниз, и первые солнечные лучи золотили смуглую спину.
Узоры, вспыхнувшие ночью, были сейчас еле видны, будто пытались раствориться в коже. Керим смотрел на них так, словно это был лабиринт, в котором надо исхитриться и отыскать дорожку, которая приведет к выходу. Брови едва заметно сдвинулись, образуя две короткие вертикальные складочки, спускавшиеся к переносице, будто он действительно решал задачу. Потом он поднялся и неспешно направился в купальню.
Когда Шантал открыла глаза, Керим все еще отсутствовал. Постель с его стороны уже успела остыть – значит, верховный жрец покинул спальню не только что. Куртизанка села на краю кровати. Весь вчерашний день сейчас казался каким-то дурным сном, не кошмаром – а именно бредом.
Она обняла сама себя руками и размяла плечи пальцами. Вставать не хотелось. Еще меньше хотелось потом покидать дворец. Впрочем, ей вообще не нравилось расставаться с Керимом... но куртизанка могла находиться при жреце только тогда, когда это нужно было ему. Эль Кассиус Дио вздохнула, вновь ощутив неприятный укол ревности – совершенно дурацкое чувство, если ты всего лишь своего рода обслуживающий персонал.
Встала, накинула пеньюар и прошла к чайному столику. В хрустальном кувшине вода ловила солнечные лучи и рассеивала их причудливыми бликами вокруг. Шантал наполнила голубую фарфоровую чашу и извлекла из своей сумочки пузырек из темного стекла и длинную узкую пипетку. Пробка выскочила, приглушенно чпокнув. В нос ударил терпкий горьковатый аромат полыни и еще каких-то трав. Ровно двадцать пять капель...
– Что это у тебя?
Жрец был уже одет в светло-желтые штаны и рубаху. Правда, последняя осталась не застегнута, и недовытертые капли воды поблескивали на груди. Он с интересом посмотрел на женщину. Потянул носом.
Рука дрогнула – и несколько капель упали мимо.
– Не заметила, как ты вошел, – смущенно произнесла Шантал. Вздохнула и снова набрала в пипетку золотисто-мутную жидкость. – Это... сбор трав и еще каких-то ингридиентов, я не знаю точно. Чтобы ночи проходили без последствий.

До сегодняшнего утра куртизанка всегда успевала справиться со своими женскими делами в отсутствие каких-либо свидетелей. Нет, в этом не было чего-то постыдного, тем не менее, ей было как-то неловко, что приходится объяснять подобные вещи Кериму.
– А... – глубокомысленно протянул правитель, никогда особенно не интересовавшийся такими «техническими подробностями». Прошел в комнату и облокотился на край маленького столика. – Шантал, ты говорила вчера, что хочешь ребенка. А ты не хотела бы его от меня?
Голос его звучал так же спокойно и слегка деловито, как и слова самой куртизанки один круг солнца назад.
– Двадцать два, двадцать три... – едва шевеля губами, отсчитывала женщина, – двадцать четыре... двадцать пять, – и лишь теперь подняла голову и, чуть улыбнувшись, спросила: – Шутишь?
– Неостроумно было бы, – фыркнул жрец. – Об этом никто не должен знать... но я тебе доверяю.
– Та-а-ак... – Шантал медленно положила пипетку рядом с чашей, и на всякий случай уточнила, – то есть ты серьезно спрашиваешь, хотела бы я родить от тебя?
Правитель слегка дернул плечом, и в голосе прозвучала нотка раздражения человека, привыкшего, что его понимают с первого раза:
– Да, конечно.
– Это просто интерес или предложение?
– Я был о тебе лучшего мнения, – без обиняков заявил жрец, пару раз стукнув костяшками пальцев по мраморной поверхности стола. – Но, да – это предложение.
Шантал чуть нервно дернула бровями: реплика Керима ее обидела.
– Спасибо, – как можно более спокойно ответила она, хотя ледяные нотки в голосе все-таки проскользнули. – Извини, что разочаровала.
Куртизанка замолчала, обдумывая услышанное. Ребенок... просто мечта последнего года. Но одно дело – родить для себя, от человека, который едва ли когда-либо вообще узнает о существовании кровь-от-крови своей. Быть свободной в принятии решений относительно воспитания и вообще... И совершенно другое – родить от человека влиятельного. Тем более – настолько влиятельного, как Керим. Сохранить происхождение в тайне. Ничем не выдать... и постоянно бояться, что жрец чего-то не одобрит или, еще хуже, решит их разлучить. Долгая задумчивость могла обидеть ее любовника, поэтому, чтобы дать себе еще немного времени и собрать мысли в кучу, Шантал тихо спросила:
– Мне показалось, что вчера подобная перспектива тебя несколько ... вывела из равновесия. Зачем тебе это, Керим?
Кровь стучала в висках. Не смотреть в глаза – он увидит сомнение, страх и... вместе с тем безудержную радость, которая может сказать ему больше, чем все слова вместе взятые.
Взгляд жреца был слегка удивленным, он немного склонил голову влево... но затем кивнул сам себе, признавая, что правила их игры допускают такой вопрос. Он неспешно, будто отвечая чаяниям Эль Кассиус Дио, прошелся по комнате, посмотрел в окно, сунул пальцы в фонтан – струйка послушно омыла ладонь. И лишь наполнив ее и выпив эту чашу на один глоток, мужчина ответил.
– Можешь считать, что кое-что переменили этот день и эта ночь. Можешь – что мне просто так захотелось. Возможно, есть и третий вариант ответа... или все сразу. Выбери сама.
Точкой послужила легкая улыбка, когда он обернулся.
– Наверное, любая почла бы за честь, – Шантал бросила на жреца беглый взгляд – и снова уставилась на чашу, задумчиво ведя указательным пальцем по тонкой кромке. – Это очень лестное предложение, Керим. Могу ли я узнать все условия?..
– Многие почли бы не только за честь, но и за возможность отхватить жирный кусок... очень жирный, – откликнулся он задумчиво. – Во-первых, я бы не хотел, чтобы об этом кто-то знал. И, соответственно, во-вторых – между нами все остается, как прежде. Конечно, если все пройдет успешно, в-третьих, я не оставлю вас без помощи. Простые условия, правда?
– Правда, – голос куртизанки был совсем уже прозрачно тих. Но она быстро взяла себя в руки и уже увереннее спросила: – Сделка же двусторонняя, да? Могу я рассчитывать, что, при соблюдении условий с моей стороны, ты, в свою очередь, не будешь вмешиваться с наши с ребенком отношения?
Для Керима предполагаемый ребенок не был сейчас существом, которое кормят, держат на руках и купают – хотя он все равно не занимался бы этим сам. Он не был для него улыбающимся красным личиком в пеленках, не был первыми словами и ответами на детские вопросы. Он не был ни суматохой и хлопотами, ни радостями, ни огорчениями. Сейчас он был лишь немного больше, чем словом. Предметом договора. Новым условием.
– Да, конечно, – безмятежно произнес жрец, тряхнув рыжей гривой.
– Хорошо, – выдохнула женщина, – договорились.
Шантал подошла к Кериму, обвила его шею руками и легко поцеловала в щеку.
– Пойду умоюсь, – как ни в чем не бывало сообщила она и прошла к купальне. В дверях она обернулась: – Я надеюсь на твое благоразумие при выборе других партнерш. Не хочу ничем заразиться и заразить ребенка. Помимо прочего эта настойка защищает от инфекций.
По лицу Керима пробежала недовольная гримаса, но на этот раз он промолчал.
В комнате для омовений уже все было приготовлено. Шантал отослала слуг прочь. Ей хотелось какое-то время побыть наедине. Сев на край ванной, она плескала рукой в воде. "Что я делаю?.. Зачем я согласилась?" – только что заключенный "договор" висел на плечах тяжелым камнем. Впрочем, едва ли у куртизанки действительно был выбор. Откажись она – и Керим мог бы оскорбиться этим. По крайней мере, так думала Эль Кассиус Дио.
Умывание не принесло облегчения. Наоборот, к психологическому дискомфорту добавился еще и физический. Почти те же ощущения, что вчера – в повозке, а позже – в бане. Шантал опустилась на колени, склонив голову к самому полу. "Надо будет обратиться к врачу, видимо, я переутомилась, пусть подберет терапию..."