Ранним погожим утром на площадке при входе в Башню собралась весьма пестрая компания. Нельзя сказать, чтобы они были рады встрече, скорее даже наоборот. Хмурые изучающие взгляды друг на друга и на высоченные двустворчатые ворота. Пожалуй, дело дошло бы до выяснения – кто пришел первым, а кому следует вернуться назад, на домашние пирожки, и хорошо, если бы только на словах, а то уж больно красноречиво сжимались кулаки поближе к рукоятям мечей и булав. Но внезапно ворота распахнулись с протяжным скрипом и открыли взору кладоискателей полутемный холл башни. Открылись, и закрываться, похоже, не собирались, словно соблазняли войти и оглядеться как следует.
Не сговариваясь, авантюристы разом шагнули к дверям и… замерли на пороге, все так же хмуро переглядываясь – кто же первый рискнет ступить на серые каменные плиты, прикрытые вытертым ковром. Башня решила заминку по-своему. Пронесся порыв ветра, пахнущего пылью и холодом, взметнул волосы и плащи и с треском захлопнул входные ворота, которые в свою очередь как следует наподдали пришельцам сзади, швырнув их на середину холла. Минут пять сумрачные стены оглашались охами, стонами и ругательствами на разнообразных языках, перемежаемых звоном стекла и хрустом в заплечных мешках, которым больше всего досталось от злодейки-двери.

Холл был просторный, полутемный. Освещался лишь факелами – по три на каждой стене, да еще откуда-то сверху чуть пробивался мутный серый дневной свет, совсем непохожий на ясное солнечное утро, оставшееся за тяжелой дверью. Из холла вели три пути: две двери мореного дуба направо и налево, а впереди за аркой угадывалась винтовая лестница.

Обсуждение


На данный момент в Башне
Алексей Берг - Момус
Камилл - Тот
Рябой - rahay
Сабул - Алекто
Серж - Nomihin
Шар-Тил Досан - Barbebleue

Погибли, доставая сокровища в Башне
брат Анориен - Ксамилра
Кеник - Кеник
Элин де Руаль - Hel
Изолт - Васса

Инвентарь
1) Шар-Тил
рубашка с длинным рукавом
штаны из тонкой кожи
сапоги с серебряными пряжками в виде пауков (+ 2 спасбросок от всех форм отравлений и задержек),
плащ из шкуры ужасного рыжего волка (плотный мех дает 1 бонуса от колющего и режущего оружия).
клепанная кожаная броня с защитой ног и рук
шлем с полумаской (Совиная голова), который дает ограниченное видение в темноте (до 10 метров)
боевые перчатки с серебряными шипами.
длинный меч + 2 Варсконна (+ 1 повреждение холодом),
короткий меч + 1,
кинжал Гольбейн (+ 1 урон кровавой раны),
три метательных ножа
щит-баклер +1
кольцо Энергии (2 выстрела Аганназара в день).
-походная сумка (зачарованная, типа карманного пространства)
-походный спальный мешок - прожжен;
-фляга на два литра - пустая, крышка накрылась;
-котелок, ложка, кружка;
-сухой паек на пять дней;
-моток веревки (около 15 м);
-кошка (не, не мяукающая);
-топорик
-кресало и огниво
-чистые бинты (10 м),
-прокипяченая нить (20 м),
-тонкая игла,
-заживляющая мазь,
-кусок мыла;
-зеркало, гребешок;
-кошелек с монетами (340 монет);
-зелье "Малого исцеления" - 2 шт
-смена нижнего белья - прожжена;
-чистая рубашка, брюки - прожжены;
-накидка из шерсти (темно-серая) - обгорела снизу;
-булава «Успокоительное» (наносит двойное повреждение по нежити низших порядков (зомби, скелеты), наносит стандартные повреждения призракам, баньши, высшей нежити и собственно всем остальным)
-легкий арбалет, колчан на 30 болтов
-несколько сменных брэ (3),
-два точильных камня разной зернистости,
-походный пояс с кармашками для зелий (15 шт.),
-18 метров надёжной веревки
-полуторалитровая кожаная фляга с очень крепкой бурдой «Стигийская брага»
-2-хлитровая фляга с водой,
-2 сильных лечебных эликсиров,
-5 слабых лечилок
-2 больших (1,5 литра) глиняных бутыли медовухи с огненным перцем,
-6 полосок вяленой свинины,
-мятая и закопченная бронзовая кружка (было 0,8 литра),
-левая хелицера паука-мечника, применяемая вместо вилки-ножа, -деревянная ложка,
-два отрубленных пальца с дорогими перстнями (засохших или вымороженных, но не воняют),
-маленький кошелек с различными деньгами (в основном серебро и медь, семнадцать золотых и одна платиновая калимшанская деньга),
-кара-турская эротическая картинка 27 на 32 см в кожаном футляре
2) Камилл
Баночка грибных спор,
Веревка - 10-ть футов,
Лист пергамента – 3 шт.,
Пергамент, на котором написано: «Податель сего письма является неприкосновенной личностью. Чинить препятствия не дозволяю, напротив, требую выказывать почтение и всяческое содействие» за поддельной подписью князя Малькольма Кирандского и заверенное подлинной печатью князя.
Нательный символ жреца Хельма,
Кусочек медного провода,
Пук соломы,
Перо гусиное – 2 шт.,
Конверт со змеиными чешуйками,
Крохотный алмаз, ограненный особым образом,
Кусок застывшего клея,
Янтарная серьга,
Ломаная монета,
Серебряная монета,
Гроши – 5 шт.,
Пузырек с эссенцией изумрудного цвета,
Пузырек с эссенцией янтарного цвета,
Шкатулка для хранения магических свитков:
Дощечка – 2-а дюйма,
Кусок прочной нити,
Баночка с тальком,
Баночка с порошкообразным серебром,
Баночка с мукой,
Баночка с серой,
Баночка с дорожной пылью,
Баночка с перетертым чесноком,
Баночка с чернилами,
Баночка с янтарным порошком,
Кинжал,
Ложка,
Ножик для чистки фруктов,
Ножик для подрезания ногтей,
Три яблока - одно зеленое и два красных,
Булка хлеба,
Сыр,
Копченая свиная грудинка,
Фляга с вином,
Полупустая табакерка,
Амулет «Затерявшегося в толпе» - дарует невидимость, может быть использован один раз за сутки,
Небольшой набор отмычек, (2-2-2)
Склянки от флакона духов «Незабываемая встреча»
3) Сабул
Вместо правого глаза техно-магический протез, дающий мутную черно-белую картинку
чёрные штаны
чёрная рубашка с капюшоном
мягкие короткие сапоги
кожаная куртка с короткими рукавами и кармашками
кожаные наручи
отмычки (4)
ножны с кинжалом (2 шт)
сумка
маленький арбалет
двадцать простых болтов
три болта с огненным взрывом
три болта с водой
три болта шумовых
пять магических световых гранат
фляга с водой
4) Кеник
легкие, но прочные сандалии
практичный походный костюм монахов (не стесняет движения, легкий и прочный материал).
полупустой заплечный мешок
повязка на голове.
спички
запасные кастеты
комплект сменной одежды
остатки сух. пая (на сутки-двое)
нож
кастеты на руках
защитные щитки на предплечьях и голенях
5) Элин де Руаль
два Нож Бумеранг +2
Плащ защита от стрел +2
Легкие кожаные сапоги ловкость +3
Блестящие безделушки (8 шт)
кольцо харизма +2
Инвентарь:
небольшой вещевой мешочек
лютня
тонкое шерстяное одеяло с красивым узором
зеркальце
серебрянный гребень
флакон розовой воды
куча ленточек для косичек (6 шт по 50 см)
томик стихов
шелковая блузка.
игла и нитки
котелок с ложкой
трут, огниво и кремень
походный спальник
еда на пару дней
фляга питьевой воды
-травки исцеляющие (отсырели) , вычёркиваем
6) Рябой
отертый кожаный плащ с капюшоном
безрукавка волчьего меха с деревянными пуговицами
простая рубаха с завязками у ворота
штаны с кожаными нашивками на коленях, подпоясанные простой веревкой
поношенные сапоги бычьей кожи, подбитые толстой подошвой
простой деревянный посох
сапоги
нож
кистень из кожаного ремешка с петлей на руке, и небольшим свинцовым бойком.
веревочный пояс
топорик.
на ремешке кошелек с мелкими медными монетами, и фальшивой подорожной.
кожаная фляга с кипяченой водой
переметная сума
пара кремней, огниво и трут в кожаном мешочке.
С пол дюжины самодельных сальных свечей.
Медный котелок
деревянная ложка и миска
мешочек с солью
полторы меры овса
пол меры бобов и 5 ржаных сухарей в тканом мешке.
в непромокаемом кожаном футляре: несколько чистых козьих пергаментов, палочки туши, перья и чернильница.
в деревянном коробке: иглы и шило да моток нити.
деревянная кубышка с гусиным жиром.
ароматный тканый мешочек с сушеными растениями и грибами.
пара точильных камней.
7) Алексей Берг
нож
фонарик
зажигалка
ручка
мобила
деньги
ключи на брелоке
сигареты
маленькая фляжка с коньяком

P.S. В первом посте в Башне игрокам необходимо назвать цифру от 1 до 333. В соответствии с ней мастерами будет выбран сюрприз для персонажа, о чём будет сообщено в личку). При отсутствии этой цифры, мастера берут ответственность за выбор "сюрприза" на себя.

- Дисово отродье! Кобольдов вам в штаны! Во имя Бела, да обрушит он свой гнев на создателя этой сраной башни! Корнугон вас прокляни и съешь! Да чтоб барбазу отымел своим шипастым хреном всех обитателей этой дыры! – длинная тощая девица резко повернулась к захлопнувшимся своркам, выхватывая длинный меч.

Хвост рыжих волос описал широкую дугу и перелетел через плечо девицы, шлепнув ее по татуированной щеке и прервав поток ругани, забившись в рот. Выплюнув волосы, Шар-Тил откинула свою шевелюру за спину и оглядела своих спутников: трое молодых парней, один – явный амниец, одет в рясу и доспехи (Хельмит, - скривилась Шар-Тил); второй – рябой, скорее всего рашеми, или кто-то с востока, сутулый и болезненный (Вот принесло-то убогого); третий – в странной одежде, приложился, похоже, сильнее других, непонятный (Присмотреться надо, вдруг колдун какой); девка-эльфийка, глазастая и миниатюрная (Тебя-то чего сюда погнало, ушастая?); длиннорукий урод, уже немолодой, в зеленом плаще, судя по роже – придворный фигляр или базарный паяц (Опасный, гад, повидал много).

Наемница вложила Варсконну в ножны:

- Во имя Девяти кругов Ада, чего вылупились, да зады чешете? Назад только через Серые Пустоши выйдем! Мелкая, держись за мной, подальше от этих похотливых инкубов, - протянула она руку эльфийке. И громко добавила, выпрямившись во весь свой немаленький рост: Меня зовут Шар-Тил Досан! Но того, кто посмеет назвать меня по фамилии, выпотрошу своими руками!

- Ой, мамочки, и нафига же я приперлась сюда! - подумала Элин, растянувшись на пыльном холодном полу. – Наверное, духи разбились. Вот жалко, тридцать три серебряных монеты…
Услышав прямо над своим ухом отборную ругань, сжалась в комок, но подниматься с пола не торопилась. Прикинулась ветошью.
Так же лежа на полу, оглядела компанию. Странные какие-то искатели приключений. Ни одного геройского героя, как в тех балладах, что она любила. Все худые, да тощие. А один вообще какой-то странный, откуда взялся?
В таверне Элин повидала всякого народу, и женщины-воительницы среди них тоже иногда попадались, но такую она видела впервые. Сильная, наверное, лучше с ней не спорить, а то мало-ли.

Приняв протянутую руку, встала и произнесла немного заикающимся голосом:
- Спасибо. Меня зовут Элин. Элин де Руаль, если кому это интересно.

Камилл оглядел холл. Ему не понравилось то, что он увидел. Вообще, Ариосто ожидал наткнуться на сокровища, пусть и самые завалящие, прямо у выхода из башни. Ведь множество охотников-кладоискателей проникали сюда с незапамятных времен, так неужели никто из них не добрался с мешком, наполненным самоцветами до ворот, чтобы бесславно погибнуть, угодив в последнюю ловушку, подстерегающую потерявшую бдительность жертву. Увы, надеждам Ариосто сбыться было не суждено. Лезть же в мрачные глубины башни… - шут поочередно осмотрел двери маренного дуба, ведшие направо и налево и арку, за которой угадывалась винтовая лестница – нет, ему не хотелось туда лезть. Но прийти сюда и остаться ни с чем?! Глупо. Погибнуть в расцвете лет тоже не самое умное занятие, но смерть можно и перехитрить. Кредиторам же мозги не запудришь. В конечном счете, подумал Камилл, я тут не один такой жадный, а значит можно попробовать воспользоваться жадностью чужой, для того чтобы набить золотом собственные карманы. Мысль эта Ариосто порадовала. Он даже злобно ухмыльнулся, обернувшись к своим нечаянным спутникам.
И тут рыжая девка завопила дурным голосом.
Когда-то давно, кричащие, плачущие, бьющие посуду или лезущие драться женщины возбуждали его, но с годами это стало вызывать лишь тоску.
Камилл бросил на пол суму и снял с плеча лютню. Паршивая дверь ударила в левое плечо, поэтому шут надеялся, что «Унылый вечер» не пострадала, все же, он не менял инструмент уж двадцать три года кряду, с того самого дня, как князь Малькольм дал добро на арест мэтра Листена.
Когда Ариосто закончил беглый осмотр инструмента, рыжая, назвавшись Шар-Тил, умолкла.
- Что за плебейское имя, - брезгливо поморщившись, сказал шут. – И фамилия, надо думать, не королевская, поэтому ее и вовсе можно было не упоминать, все равно никто не запомнит. Впрочем, я Камилл Ариосто, - сказал он намного громче, - постарайтесь уяснить хоть одно из этих двух слов, ибо я не откликаюсь ни на «эй ты там» ни на «как тебя бишь».
Тем временем Шар-Тил помогла подняться с пола эльфийке.
- Меня зовут Элин де Руаль... - передразнил Ариосто, намеренно шамкая ртом. – Так и напишем! – Воскликнул шут. - На надгробье…
Последнюю фразу Камилл произнес замогильным голосом, после чего разразился хохотом.

Жрец Хэльма успел более или менее полюбоватся теми, с кем ему, возможно, придется лазить по этой занимательной башне... и немного приуныть. Что-то типа симпатии он почувствовал только к эльфиечке из-за ее наивного вида и "печати светлой грусти" на мордашке. С остальными молодой священник за дровам бы б не пошел, не то что в башню.
И тут башня сама решила кто, куда и как пойдет! Банальным пинком под слишком переборчивые зады. Жрец, сквозь зубы помянув таннари рогатого, огляделся, смерил рыжую, тощую как 100-летняя сушеная вобла, вопящую проклятья тетку далеко не теплым взглядом. Мда, дал же Хэльм в попутчики... В ответ на фразу о "похотливых инкубах" жрец хмыкнул и ответил:
-Не беспокойтесь, леди. Вам-то точно ничего не грозит.
-Элин де Руаль, если кому это интересно.
"Великий Хэльм, куда ж тебя понесло-то?.." с сочувствие подумал он, глядя на эльфийку.
-Приятно познакомится, госпожа де Руаль. -ответил жрец, бросив презрительный взгляд на кривляющегося паяца. -Можете называть меня братом Анориеном, дамы и господа.

Я начал судорожно вспоминать последние события. Лес. Странные незнакомые звуки. Темнота. 4 фигуры в семи метрах подо мной. Резкое увеличение этих фигур и...удар о каменный пол. Все-таки мой учитель не зря потратил 18 лет своей жизни на мое обучение, беглый анализ ощущений не выявил физических повреждений.
-Можете называть меня братом Анориеном, дамы и господа.
Странная фраза... Видимо эта фраза была произнесена одним из этих людей, но кем именно?

- Доброго времени суток.. Кто-нибудь в состоянии объяснить мне где я и кто вы?

(Ксамилра, Кеник, Тот. Совместно.)

Похоже, шут был первым, кто пришел в себя после внезапного и весьма экстравагантного появления незнакомца. Камилл шагнул вперед и величественно произнес:
- Я – Господь Всемогущий! Тот самый, которому ты, ничтожный, поклонялся при жизни. А это, - шут развел руками, - царствие мое.
Ариосто сделал драматическую паузу, скорбно прикрыв глаза.
- Как и почему попал ты сюда, думаю, не нуждается в объяснении. А теперь, когда твое любопытство удовлетворено, отринь все материальное вон в тот угол, ибо негоже предстающему на Суд отягчать себя скверной земного.
- Царствие говоришь? Азъ есмъ Кеник и желаю убедиться в правоте слов твоих... - Его лицо уже выражало заинтересованность окружающим и любопытство. Кеник поднялся с прохладного пола и отряхнул свою одежду.
Ариосто выпучил глаза и принялся страшно ими вращать, таращась на монаха. Затем он сдвинул брови, сложил руки на груди и мрачно произнес:
- Ты осмеливаешься сомневаться? Смотри же, грешник!
Воздев руки и растопырив пальцы, Камилл принялся творить магию. Небольшое колдовство было идеальным заклинанием для подобного случая. Никаких материальных составляющих, никаких таинственных формул, лишь пассы руками и общие фразы, вроде такой:
- Узрите же чудо сие! – воскликнул шут, и из ладоней его вспорхнули два голубя, а с каждого пальца по огромной пестрокрылой бабочке.
- Смотрите и пусть сердца ваши наполняются ликованием! - ковры, укрывающие пол холла покрылись настоящими цветами.
По возникшей траве бегали зайчики и ежи, к ногам Камилла прижался маленький олененок, воздух наполнился благоухающими ароматами луга и пением птиц.
Жрец на это дело смотрел-смотрел... пытался не смеяться, потому что выражения, нарисованные на лицах присутствующих были просто загляденье. Потом ему это надоело - паяц перегнул палку. Не столько в плане задевания религиозных чувств, сколько в плане устраивания кавардака и отвлекания присутствующих от более насущных проблем.
- Так, почтенный Камилл, уймитесь. И поберегите свои магические силы на что-то более существенное, а не на дешевую иллюзию, - громко заявил он, а после обратился к новоприбывшему, - вы в башне старого мага, молодой человек. А собравшиеся здесь личности - искатели приключения на свои... тылы.
- Искатели приключений, да? Вот свезло - так свезло... - монах облегченно вздохнул и оглядел присутствующих. - Моё имя Кеник, я здесь случайным образом и что-то мне подсказывает о необратимости этого... Значит этот...ммм...фокусник и есть Камилл. Очень приятно, хотелось бы узнать поподробнее о башне, да и об остальных участниках экспедиции.
Кеник бросил заплечный мешок на пол, аккуратно поправив его содержимое, разместился сверху и внимательно взглянул на собеседника.
Шут так и сел, после слов жреца. Волшебство в мгновение ока развеялось. Ариосто потряс головой, как бы разгоняя наваждение, злобно взглянул на Анориена, после чего весьма резво вскочил на ноги.
- Брат Анориен! – зловеще зашипел Камилл, приблизившись к жрецу почти вплотную. – С вашей стороны это было, по меньшей мере, безнравственно, отвлекать чарующего. Вы же должны понимать, как сложно сохранить концентрацию, когда творишь небольшое колдовство! И вообще, какое…
Спокойный вид жреца несколько охладил пыл шута.
- Да ну вас, - махнул тот рукой. – В башне так в башне. Если вам не угодно чуточку побыть в прекрасном саду, который я здесь демонстрировал, дело ваше.
Ариосто отошел к своим пожиткам, уселся на них и, достав из-за спины лютню, принялся ее настраивать.
- Сад, это конечно хорошо, но не в таком стремном месте. Мне не хотелось бы, что б в случае появления какой-то местной нечисти, кто-то начал бы карабкаться на иллюзорные деревья, - жрец был невозмутим, как скала.
Потом он вновь переключился на новоприбывшего.
- Приятно познакомится, Кеник. Мое имя ты вроде бы слышал от почтенного Камилла. Насчет башни ничего уж очень подробного рассказать я тебе не могу, о спутниках - тем более. А если в общих чертах... старая башня умершего, вроде бы, мага. Как любое обиталище такого типа напичкано магией и прочими сюрпризами. А также, по слухам, сокровищами.
- Отлично! Просто прекрасно, Анориен... Думаю, будет весело, особенно с Камиллом... - Кеник откинулся на спину, раскинул руки и от души рассмеялся...
- Ну... как бы то ни было, я в любое время готов выдвигаться, а для начала неплохо бы осмотреться... - монах встал и двинулся в направлении лестницы, осматриваясь вокруг...
- Веселья обещать не могу, - грубо сказал шут, – но вам двоим скучать не придется… Это уж как пить дать. Один мой старинный приятель тоже хотел, чтобы я его развеселил. Кто я такой, чтобы отказывать. Ах, он так смеялся, так смеялся, прямо остановиться не мог… Грустная история.

Факелы – по три на каждой стене - негромко потрескивали. С виду – обычные факелы, не какие-нибудь там волшебные неугасимые светильники. Непонятно было только, кто их зажег. Двери справа и слева тоже ничем особенным не выделялись. Добротные такие двери, не тронутые ни гнилью, ни жучком-древоедом, с медными поворотными ручками, такими яркими, словно их только что начистили песком. На правой двери еще зыркала недобрым зрачком замочная скважина, судя по размерам приспособленная для подглядывания.

- Приятно познакомится, госпожа де Руаль.
- Мне тоже очень приятно, - Элин слабо улыбнулась в ответ.
А этот парень довольно интересный. Жрец Хельма. Я совсем ничего не знаю о Хельме. Может быть, он мне расскажет, пока будем бродить по этой башне. Если только ничего смертельного не ожидает нас за первым же поворотом.

- Ааай, - завопила эльфийка и отскочила за спину Шар-Тил. Что-то страшное тут же свалилось на голову, не успела она об этом подумать. Точнее не что, а кто.
Так же из-за спины воительницы она наблюдала за иллюзией, творимой шутом. Ничего уж очень особенного, зато какой эффект произвело на этого, упавшего! Интересно, откуда он такой? Разглядев его внимательно, и решив, что он не страшнее всех остальных, Элин подошла к нему поближе.

- Кеник? Меня зовут Элин. А как ты оказался там, наверху?

- Кеник? Меня зовут Элин. А как ты оказался там, наверху?

Красивые звуки незнакомого голоса заставили монаха обернуться и он встретился с любопытным взглядом миниатюрной эльфийки...

- Привет, Элин. Я и сам не в курсе "Как я там оказался и почему", да и не особо задумываюсь... Просто последние события моей жизни несколько...кхм...странны для меня. Что ты можешь о себе сказать? Я понимаю этого полубезумного фокусника и вменяемого жреца в их стремлении сунуться неизвестно куда, но ты то как тут? - В его голосе слышится изумление, а на лице играет легкая улыбка...

- Ну…Э-э-э…это долгая история на самом деле, - Элин несколько смутилась, она не была готова к рассказу о своей печальной любовной истории и старалась выдумать что-то такое абсолютно героическое, чтобы выглядеть в глазах присутствующих не глупой соплячкой, а опытной искательницей приключений.
- Знаешь Кеник, про эту Башню ходит множество всяких легенд. И одна из них гласит, что однажды здесь побывал прославленный бард Хаердалис. Что он тут делал и зачем ему потребовалось сюда забраться, а так же о том, кто были его попутчики, я рассказывать не буду, - эльфийка говорила не слишком громко, но так, чтобы ее могли слышать все желающие, - но история повествует о том, что этот величайший из живущих бардов, - Элин уже вошла во вкус, и стала врать с размахом, - живое воплощение музыки, он потерял здесь свою лютню, Поющее сердце, лучшую лютню, что когда-либо создавали люди, да и эльфы тоже.
Почему он не смог вернуться за ней, история умалчивает, но это верно, что лютня, этот дар богов, находится где-то в темных и мрачных стенах этой твердыни. Понимаешь, я должна, я просто обязана отыскать ее! – Глаза Элин горели таким воодушевлением, что усомнится в правдивости ее слов было бы трудновато. Она была собой довольна.
А если она сойдется ближе с кем-то из случайных попутчиков, и останется жива до этого момента, то можно будет и излить горе на самом деле терзающее ее душу.

- Лютню... хЫ! - самодовольно усмехнулся Кеник, - gecnm ,elen поиски лютни. Для начала думаю пару этих факелов можно позаимствовать... - Монах подошел к одному из факелов и задумчиво посмотрел на пламя.... - Однако у меня все-таки есть пара вопросов. Надолго ли мы здесь? В какую из этих дверей сунуться, либо же по лестнице двинуть? И наконец, самый главный для меня вопрос: как выглядит эта лютня?!

Схватившись, было, за рукоять Варсконны, наемница тут же отпустила ее: вновь прибывший не выражал агрессии. К тому же вылезший вперед Ариосто начал кривляться и дурачится, а потом устроил представление. Шар-Тил не подала виду, но внутренне восхитилась умениями шута. И вновь вмешался хельмит, прервав иллюзию. А тут еще эльфийка вылезла из-за спины и что-то увлеченно заливала вновь прибывшиму. Ох, уж эти творческие личности!

Шар-Тил направилась к отошедшему в сторонку Камиллу и теперь настраивающему лютню. Она наклонилась к шуту и крепко прижала его тонкие пальцы к грифу инструмента, оборвав звук.

- В одном древнем королевстве плебеями называли одно из сословий граждан, свободных граждан. А ты, мастер Ариосто, насколько свободен в своих действиях и мыслях? Я вижу, ты из дворян, только одет бедновато. Повидал тоже немало? И делаешь только то, что выгодно тебе? Готов составить компанию мне и вон той эльфийке?

-Лютня?!! – Эльфийка аж поперхнулась. – Ты не знаешь как выглядит лютня? Поющее сердце – это не просто лютня! Она божественна! Ничего не может быть прекраснее нее! Вон, видишь, - она показала рукой на Камилла, - вот он настраивает лютню, но по сравнению с Поющим сердцем это… Да с ним вообще ничто не может сравниться!
На самом деле Элин уже обратила внимание на инструмент и оценила его, но она ни за что на свете не согласилась бы сказать, что ее собственная Улыбка ангела уступает хотя бы одной лютне в мире.
Этот тонкий изящный инструмент перешел к ней от ее бабушки. И бабушка научила ее с помощью тонких струн и голоса затрагивать глубочайшие струны души. Хоть Улыбка ангела и не обладала особыми магическими свойствами, милее ее для девушки не могло быть.

- А что до того, куда здесь идти, так планов Башни у меня, к сожалению нет. Может быть, кто-то из остальных знает, ведь они тоже не просто так сюда пришли.

<<< карточка персонажа

Рябой, погруженный в тяжкие тревожные думы, уныло плелся по заброшенного вида горной дороге, местами засыпанной каменными осыпями, а кое-где размытой дождями и талыми водами. Через завалы и промоины перебираться было не сложно, но дикость и запустение края сильно угнетали парня.
Когда за поворотом показалась башня, Рябой замер, силясь превозмочь суеверный страх, люди, с которыми ему довелось говорить о башне, наплели такого, что парень сам себе дивился, как он вообще отважился пойти в это гиблое место.
Когда парень увидал разношерстную компанию вооруженных и явно очень опасных типов, самого прожженного вида, выяснявших отношения на площадке перед воротами, остатки решимости покинули его, и он поспешил укрыться за камнями в стороне от дороги.
Наконец решившись, он осторожно выглянул из укрытия, силясь получше рассмотреть саму башню и то, что творилось у ее ворот…

Очнулся Рябой валяясь на каменных плитах пола, в огромном зале, голова кружилась, в ушах звенело, перед глазами плавали цветные пятна света. Борясь с подступающей дурнотой, парень с трудом уселся, помотал головой, потер глаза и даже похлопал себя по щекам, силясь отогнать наваждение.
В душе что-то оборвалось, грудь заполнила сосущая ледяная пустота, и на парня навалилась апатия, дурнота отпустила, головокружение прекратилось, постепенно вернулось зрение и слух. Он сидел на полу и безразлично обозревал предательскую действительность, бессмысленно суетящихся вокруг людей, гулкий пустой зал…
Откуда-то из памяти всплыла цифра восемь.

>>>

- У меня этого самого плана и быть не может... - задумчиво проговорил монах. Он еще раз оглядел странную компанию, в которой оказался и заметил незнакомого человека, сидящего на полу чуть поодаль от остальных и бездумно смотрящего в одну точку...
- А это кто? - странное чувство тревоги охватило Кеника и он вновь заговорил с эльфийкой. - с ним я еще не знаком....

(Вместе с Barbebleue.)

Ариосто взглянул на Шар-Тал снизу вверх. Какое-то время он боролся с желанием пнуть ее по голени - повалить, пожалуй, не удалось бы, даже если и своевременно подставить плечо, но руки бы точно убрала – потом решил потерпеть и дослушать. Когда воительница закончила сыпать вопросами, шут заговорил:
- Действия мои сковывает лишь одежда, а она в меру просторна, хотя, по твоему мнению, и не богата. Мысли же… Чужие мысли, как известно, потемки. А я бы не советовал бродить в потемках – не ровен час, наткнешься на что-нибудь острое.
Шар-Тил отпустила руку шута и откинула волосы с лица, открывая бледный рубец с правой стороны.
- Неплохо сказано, мэтр Камилл. Я не боюсь темноты, но предпочитаю осторожность, чем и отличаюсь от воинов-мужчин. Мне не нравятся люди твоей профессии, но импонируют личности с твоим складом характера.
- Моей профессии? – усмехнулся шут. – Последние годы я не у дел. Выходит, тебе не нравятся люди, не состоящие ни в одной из ремесленных гильдий, не занимающиеся возделыванием полей или честной торговлей, а слоняющиеся по миру без особой на то причины? Впрочем, довольно шуток, потому что мне, в свою очередь, воины-мужчины нравятся еще меньше. В этом мы схожи.
-Я не в восторге и от гильдий, и от приключенцев, и на то есть свои причины, поверь на слово! А профессию я имела в виду - паяц и шут, хотя твои фокусы не лишены определенной привлекательности... для тех, кто такого никогда не видел! Мой покойный папочка был неплохим магом, - при упоминании родителя Шар-Тил презрительно сплюнула. - Как тебе остальные?
Камилл перехватил лютню за гриф и, выставив ее вперед, коснулся бедра воительницы:
- Посторонись, любезная, - попросил он, - мне нужен обзор.
Шар-Тил скинула тощий кожаный вещмешок и присела рядом с Ариосто, выполняя его просьбу. Когда это было необходимо, она умела работать в команде, а противостоять одной всем этим приключенцам было бы смертоубийством.
- Вон тот, - шут указал лютней на Кеника, - молод и любознателен, возможно, глуп. Не знаю, украл ли парень эту одежду или она действительно принадлежит ему, но на монаха он не похож. Возможно, его вышвырнули из монастыря за непослушание. Если мне с ним выпадет идти одним коридором, я предпочту отстать на несколько шагов и внимательно наблюдать, быть может, удастся заметить ловушку, которая его убьет.
- Хм. Для монаха он действительно странноват: у них на рожах всегда полнейшая отрешенность, а этот девчонку клеит! - отозвалась наемница, развязывая мешок.
- Да, у тебя цепкий ум, Шар-Тил, - кивнул шут. – Зато брат Анориен, - продолжил Камилл, поведя лютней в направлении жреца, - мог бы оказаться достойным спутником. Он осторожен и собран, он чувствует магию и ему помогает его бог, а это хорошие качества для того, кто собирается проникнуть в глубины башни, напичканной магическими ловушками и фокусами. Даже если никаких ловушек и нет, жрец может пригодиться в качестве знахаря, вдруг кого-то просквозит или ноги от сырости заломит. Хотя, я бы не взял его с собой при дележе сокровищ – все знают, что нет на свете более жадных людей, чем жрецы. Пусть они и прикрываются тем, что храм нуждается в средствах, но я не меценат, чтобы жертвовать часть своей доли храму.
- Хельмиты, как и бойцы Пламенного Кулака, все до одного сволочи, - ответила Шар-Тил, запустив руку в мешок по плечо. - На ум я не жалуюсь, потому и жива до сих пор, и с Кровавой Войны смогла убраться на своих двоих и с целой душой. А жреца я бы не стала брать вообще, лекарств у меня своих достаточно, без его шептаний. К тому же ты верно подметил: жрецы всегда не прочь всё захапать.
- О-о-о, - протянул шут.
Он перехватил лютню и, неспешно перебирая струны, продекламировал:
- На этой Войне Кровавой мы славно с врагами бились. И глядя на эти битвы, бессмертные боги дивились…

(совместно с Тотом)

Шут прервал игру и, глядя на воительницу, спросил:
- Мне не довелось там побывать, быть может, ты можешь что-нибудь рассказать о событиях того времени? Пусть не сейчас. Когда-нибудь.
- Посмотрю на твоё поведение, Камилл! - улыбнулась Шар-Тил. - давай дальше рассказывай.
Она вытащила из рюкзака большую глиняную бутыль и, устроившись поудобней, вытащила пробку и сделала глубокий глоток ароматной медовухи.
- Как скажешь, любезная, - сразу согласился шут. – Впрочем, осталось не так много. Вот этого плебея, - он указал на тощего, покрытого следами от пережитой оспы человека, - я как-то проглядел. Его внезапное появление в башне могло бы насторожить, но я уже начинаю привыкать к такому. Сдается мне, могут быть и еще гости. Это меня настораживает, не получилось бы так, что эти будущие гости чем-то помешают нам.
- Каждый из них пришел за своей долей сокровищ, а конкуренты могут и не пережить трудностей этого места! А что эльфийка?
- Что эльфийка? Мне кажется, за ней действительно стоит присматривать, как бы не пропала зазря. Мне она интересна как бард, я охотно послушал бы ее игру. Да и легенд, похоже, она знает немало.
- Я её этим хмырям не оставлю, да и на ваши с ней совместные выступления посмотреть интересно будет. - Шар-Тил протянула шуту бутыль, - медовуха с огненным перцем, будешь? Так что ж, идем пока втроем? или кого-нибудь из этих недорослей возьмём? Только не думай, любезный, - передразнила она шута, - что я тебе доверяю! По роже видно, что ты пройдоха!
Камилл принял бутыль и сделал небольшой глоток. Потом еще один.
- В этом месте опасно быть доверчивым, так что никаких обид, - спокойно сказал шут.
Он еще раз хлебнул медовухи и вернул бутыль.
- Если мы идем на поиски сокровищ… Жаль, что среди этих плебеев нет ни одного настоящего мага. Иначе можно было бы вызнать, где маги имеют обыкновение хранить свои сбережения. Ну да ладно. - Камилл в очередной раз огляделся вокруг, потом тихо, так чтобы могла слышать лишь Шар-Тил, заговорил, - за той дверью наверняка столовая и кухня, может быть подсобки, во всяком случае, ничего интересного. А за другой тоже что-нибудь вроде зала для приема нежеланных гостей. Все самое ценное наверху. Или внизу, в подвалах. Но из кухни обычно можно попасть только в ледник или винный погреб. Я думаю, настоящий ход спрятан здесь, в этой зале. Хотя, я пока не представляю размеров башни. Возможно, здесь уместилось несколько подобных комнат, и потайной ход следует искать там. Так что я предлагаю дождаться, пока остальные отправятся своим путем, а потом поискать тайник. Либо же двигаться наверх, по той лестнице.
- Согласна, - также в полголоса ответила наемница, - надо идти наверх, в нижних этажах таких башен лишь оружейные да казарменные помещения. По крайней мере так у большинства людей заведено. Баатезу и планетары тоже основные помещения на верхних этажах делают. Но там и ловушек будет больше, а то и засада.
Шар-Тил убрала бутыль в свою сумку, и достала четырехчастный клепанный шлем с кожаной бармицей и полумаской, напоминающей голову совы.
- В темноте позволяет видеть, но не сильно далеко, зато и яркий свет и тепловые удары не слепят, - пояснила она шуту. - Давай остроухую позовем, а то она щас просто вся растает от внимания жреца и монаха.
- Да, позови, - кивнул Ариосто, поднимаясь с пола.
Подобрав суму и приладив ее на левое плечо, шут неторопливо направился к арке, осматривая распоры, сам портал и то, что виднелось за ним.

Кеник и Hel

- А это кто? - странное чувство тревоги охватило Кеника и он вновь заговорил с эльфийкой. - с ним я еще не знаком...
-Ой! А откуда он тут взялся? - Эльфийка очень удивленно дернула ухом.
- Ты у меня спрашиваешь?! - В голосе монаха появились слегка раздражительные нотки. Такая частая смена интонаций была не свойственна для него, однако он не обращал на это никакого внимания. - Стоп! То есть ты хочешь сказать, что его тут не было?
- Я не видела, когда он сюда попал. Башенка-то наша с сюрпризами, - Элин подумала, что если таких сюрпризов станет хотя бы чуточку больше, чем сейчас, геройская смерть, которой она так желала, наступит совсем скоро. Ведь жить с разбитым сердцем ну совершенно невозможно.
- Что-то не в восторге я от подобных сюрпризов, - протянул Кеник. - Смотри, вон фокусник с той "леди" так мило беседуют... Может присоединиться?
Элин бросила взгляд на сидящих поодаль Шар-Тил и Камилла, шут как раз отправился осматривать ведущую наверх лестницу, а воительница доставала шлем из своего вещмешка. Вряд ли эти двое хотели бы видеть кого-то еще в своей компании. Хотя наемница, кажется, достаточно тепло отнеслась к эльфийке.
- Знаешь, распроси-ка ты этого нашего попутчика, откуда он тут взялся и зачем ему это нужно, а я пока узнаю, куда эти двое собрались.

Анориен временно потеряя интерес ко своим нечаянным спутникам и бродил по залу, рассматривая его . При этом он избегал приближатся к месту, где засели рыжая вобла и шут, пары минут общения с ними обоими хватило на долго. Двери как двери, добротно, красиво... жаль ни одного жулика-профессионала с ними нет. Сейчас бы способности прощупывать ловушки и вскрывать двери без лишнего шума пригодились. Конечно... занятия этих профи Анориена не восхищали ни коим образом, но здоровый прагматизм превозмогал.
Побродив и наметив себе приблизительную цель, он подошел к увлеченным разговором эльфийке и монаху.
-Ребята, не хочу вас прерывать столь бестактно... но пора бы двигатся. Я предлагаю в качестве мишени… дверь слева. Типа все имеют право на лево, так что пошли.
Он глянул на молчавшего до этого и только пришедшего в себя человека.
-Хммм... уважаемый, может вам помощь нужна?

Поскольку постоянство - признак гениальности, утро Лёшеньки Берга началось с тяжелейшего похмелита, как и все другие утра за последние десять дней. Этакий алкогольный день сурка. Жажда накинула на пустныю Гоби, простиравшуюся по всей поверхности слизистой измождённого горла, свою жёсткую удавку и все вкусовые ощущения сводились к ёмкому понятию "кака".
Пиво кончилось ещё в середине прошлого вечера, а обычай пить минералку, Берг находил варварским и некошерным.
Оставалось лишь открыть заветную фляжечку, и напоить страждущее тело жидким огнём армянских предгорий, дабы оное тело отживело, а дух взбодрился.
Однако ж воплотить план в жизнь не удалось. Лень и общая вялость организма разьяли остатки волевой решимости на составляющие компоненты, глумливо усмехаясь растёрли их в, недоступную даже электронному микроскопу, пыль и подсунули под руку кружку с холодным чаем третьего промыва. Пакетик прилип к стенке, создавая иллюзию повешенного, которого утопили.
Жидкость булькая отправилась в горло, поднялось закрывая собой белый свет донышко кружки...
А когда опустилось, узрел Лёшенька тёмный хол в стиле фэнтфолка и кучу народа в столь диком разнообразии последнего, что понял - подкатила к нему горемычному белочка.
- К-кыш, г-г-глюки - просипел Берг и перекрестился, не веруя ни в малейшей степени

Камилл неторопливо направился к арке, осматривая распоры, сам портал и то, что виднелось за ним. Тишины вокруг не было. Все говорили о чём-то, создавая ровный шум вокруг него. Арка... арка. Ничего примечательного. Серый камень. Сверху какие-то дырочки. Много. Прямо возле арки ковёр холла заканчивался. Дальше пол был каменный, из серых выщербленных плит. Потом ступеньки, опять же каменные, веером уводящие вверх. Ступеньки слегка поблёскивают, как поблёскивает и каменный столб, вокруг которого они идут и стена слева. Перил нет. Идти или не идти? Надо было решаться.

(Вместе с Тотом и Хель):

- Эй, Элин! Иди сюда, маленькая! – ехидно прищурившись, позвала Шар-Тил. – И пожитки свои прихвати! Да, нет! Не мужика этого, а шмотьё своё! – повысила голос наемница, видя, что эльфь потащила за собой монаха.
- Что ты хочешь мне сказать? - Элин удивилась, что с ней обращаются так ласково, с чего бы это? Правда по сравнению с Шар-Тил Элин действительно выглядела более чем миниатюрно.
Шар-Тил надела шлем и махнула эльфийке:
- Пойдем-ка к Ариосто, узнаем, что он там нашел. Двигаться надо, а то, клянусь когтями корнугона, мы досидимся тут до неприятностей!
- Я с удовольствием! мне кажется, там, на лестнице весьма удачное место для расстановки всяких ловушек, правда? - Вопрос Элин прозвучал наивно, но ведь она раньше никогда не бывала в таких приключения, а ей до смерти хотелось казаться умной.
- Помалкивай, остроухая, и двигай ножками, - резко прошептала воительница, подталкивая неразумную девчонку к поджидающему их шуту.
Камилл кивнул подошедшей эльфийке. Сейчас он был собран, а в такие моменты даже вечная улыбка его превращалась в некое подобие напряженного оскала.
- Людям свойственно защищать свои дома. А большинство магов, насколько я слышал, пока еще остаются людьми. Видите те дырочки, - сказал шут, указав на арку. – Мне они не нравятся. Какая-нибудь дрянь может брызнуть из них, стоит только сунуться в портал…
Шар-Тил внимательно посмотрела, куда указал Ариосто. Ей доводилось видеть разные ловушки, да и Анджело Досан считался не последним спецом по их устройству.
- Можно попробовать проскочить, если прикрыться щитом и кувыркнуться, - предложила она.
- У меня нет щита, - сообщил Камилл. – Но у тебя-то он наверняка есть, несравненная. Так что тебе и карты в руки. Если все пройдет гладко, мы с госпожой Элин последуем за тобой. А если арка воспротивиться твоему проникновению, то я попытаюсь прикрыть…
Не снимая с плеча суму, шут расстегнул замок с передней ее части, где у него находились всевозможные ингредиенты и материальные компоненты заклятий. Сунув ловкие пальцы в нужные отделения, он извлек кусок засохшего клея, по форме напоминающий половину разломанного надвое шара и маленький мешочек, в котором уместилось бы разве что пара мелких монет.
- Я буду готов поставить эластичную сферу Отилука в любой момент времени, - сообщил шут. – И я сделаю это, если пойму, что что-то пошло не так.
- У меня только баклер, но зачарованный. Что ж, давай попробуем!
- К-кыш, г-г-глюки, - донеслось сзади, но Шар-Тил даже не повернулась.
Зато развернулся шут и, посмотрев, кого еще принесло в башню, злобно сказал:
- Я все же поставил бы на входе несколько ловушек. А в центре что-то вроде шипов, чтобы падающие с потолка больше не смогли подняться. Жаль, но я не умею организовать хорошую западню, да и из чего ее здесь мастерить?..
- А ступени и стена чем-то смазаны! Скользкие, поди, бахифетово дерьмо! – не обращая внимание на шипение шута продолжала рассуждать воительница, прилаживая баклер к предплечью. – Посыпать надо песком, да возраст не тот, или можно чем-нибудь липким полить. Медовуха, должна подойти!
- А, да, я тоже заметил, но думал, это нечто магическое, - бросив еще один презрительный взгляд на последнего из прибывших в башню, шут вернулся к обсуждению проблемы подъема на второй этаж. – Считаешь, что они смазаны?.. Да, похоже на то, - присмотревшись, кивнул Камилл, - теперь и я так думаю. Послушай… А если ловушка состоит в том, чтобы человек, поднимающийся по лестнице, оскользнувшись падал вниз, прямо под свод арки, и тогда уже на него что-то сыпется или льется из этих дырок? Никто в этом случае не смог бы уклониться.

(Вместе с Barbebleue, Торвиком и Алеф.)

- Пока не попробуем - не узнаем! - ответила Шар-Тил. - Ливану мёду, он густой, и попробую пробежаться на несколько ступенек. А ты подстрахуешь, если что...
С этими словами она быстро достала початую бутыль, закинула мешок за спину и, загородившись щитом и кивнув Камиллу, прыгнула в арку, переходя на кувырок.
Как ни ловка была Шар-Тил, а только кувырок вышел не очень. Слишком уж близко была лестница к подозрительной арке. Перевернуться через голову женщина успела, а вот приземлиться на ноги места уже не хватило, и воительница вынуждена была неизящно шлепнуться на спину. Жалобно звякнул заплечный мешок, которому и так уже досталось от входной двери. Там, кажется, в очередной раз что-то разбилось.
- Твою мать! Девять кругов! Бааторская шваль забери эту башню! Сотню лемуров в задницу ее создателю! - поток брани из уст Шар-Тил казался неиссякаемым.
- У меня чуть руки не дрогнули, - признался шут. – Но если все в порядке, Шар-Тил, кончай вопить и начинай подниматься. Нервы не железные.
Наемница быстро поднялась на ноги, поставила целую бутыль на пол и полезла в свой мешок.
- Вот, не пруха, - перевернув мешок, она вылила на ступени остатки второй бутыли с глиняными черепками: сначала на нижнюю, потом на вторую, осторожно ступая по вязким лужам напитка. На пятую ступень Шар-Тил вытрясла остатки бутыли и совсем немного медовухи, только ногой наступить.
Наемница закинула мешок на плечо, взяла бутыль и осторожно стала подниматься по лестнице.
- Мёд помогает, - крикнула она через плечо шуту и эльфийке, - действительно очень скользко, но, боюсь, его надолго не хватит, идите за мной!
Втянув голову в плечи, шут быстро проскочил под аркой. За ним легкой тенью последовала Элин. Ступени действительно были скользкими, в чем шут убедился, ступив уже на первую, но вылитая медовуха придавала хоть какую-то клейкость, так что можно было попытаться подняться до верха. Держа перед собой кусок застывшего клея и мешочек с алмазом, шут принялся взбираться вслед за Шар-Тил.
Шар-Тил аккуратно плескала медовуху себе под ноги, ступая по ступеням. Стена оказалась гладкой и скользкой, покрытой как будто слоем невидимого жира. Наемница прекрасно понимала, что любое неверное движение может погубить не только ее, давно наплевавшую на свою жизнь, но и этого несуразного, надоедливого и в тоже время серьезного и знающего шута Камилла, да хрупкую романтически настроенную эльфиечку.
- Элин, - позвал шут, - ты поглядывай по сторонам, если можешь, только не навернись. Увидишь что-то на стене или на колонне, скажи. Но первым делом – не навернись.
Когда медовуха закончилась, стало еще хуже. Казалось, достаточно неосторожного вздоха, чтобы полететь вниз со скользкой, будто намыленной лестницы. Осторожная Шар-Тил сперва пробовала каждую ступеньку ногой, и только потом переносила вес тела. Все шло хорошо до тех пор, пока наемница не шагнула на предпоследнюю ступеньку.
Внезапно лестница ушла из-под ног. То есть никуда она не делась, только вот ступеньки каким-то непостижимым образом сложились, превратив предательскую лестницу в отличную скользкую горку. И восхожденцы дружно покатились вниз, вопя при этом, как ребятишки, радостно обкатывающие ледяную горку. Только вот детишки таких слов не знают, какие в изобилии прозвучали под мрачными сводами. Вдобавок, когда горка закончилась, вся троица выкатилась аккурат под арку с подозрительными отверстиями, из которых на пришельцев хлынул целый поток воды - обыкновенной холодной воды, но оттого не менее мокрой и противной.

Трезвость давно не была нормой жизни Берга. Но именно она, забытая и заморенная, как совесть у Незнайки, сейчас хамски заполнило всё его существо, не давая соскользнуть в радужные глубины отруба.
Несколько существ стоявших перед ним, говорили о чём-то, что мозг Лёшеньки, просто пропускал сквозь себя, как морская губка воду. Питательным планктоном, осевшим таки тонким слоем на поверхности восприятия, явилась разве что фразочка перса из компьютерной игры а-ля Балдура. Физиономия у него была недовольная, если не сказать злобненькая. Как у хорька страдающего запором, если этот недуг хорькам присущь.
Спутницы его, а судя по картинке со спины - это были явно барышни, различались как холокост и бархатная революция.
Одна поджарая, стройная - таких в пятнадцать лет, Лёшкенька Берг особенно любил выискивать в колодах порно карт. Другая - эдакая блондинистая Бемби с хайрами, как у геоя "Поле битвы - Земля".
М-мать м-моя женщина - выпятился берг на уходящую по лестницу группу - У неё же уши д-д-длинные!

<<<

Рябой все видел, все слышал, слова и поступки людей доходили до его сознания, он четко и ясно понимал, что происходит вокруг, но этим все и ограничивалось. Ни обращенные к нему вопросы людей, ни внезапное появление странного человека, ни его невнятное бормотание на каком-то странном варварском языке (даешь языковой барьер!), ни уход троих по лестнице совершенно не трогали парня. А вот когда искатели приключений с проклятиями руганью и ужасными богохульствами выкатились обратно в зал, и их обдал поток воды с шипением вырывавшейся из какого-то скрытого механизма, Рябой вздрогнул от попавших на лицо брызг и инстинктивно отполз подальше от растекающейся по полу лужи и барахтающихся в ней незадачливых искателей сокровищ.
Страх за свою жизнь вернул парня к реальности, сердце упруго билось в тощую грудь разгоняя по жилам кровь, на смену предательскому парализующему и сковывающему волю страху пришел животный ужас. Напряженное тело било мелкой дрожью, парень затравленно озирался, ища выход, вскочил и с криком бросился к огромным створкам ворот, с грохотом налетел на них со всего маха…

>>>

Ворота отнеслись к истерической выходке Рябого как и положено воротам - с полнейшим равнодушием. Чтобы поколебать тяжелые створки, веса тщедушного тела было явно маловато, так что случилось именно то, что должно было. Гулкий стук тела о доски, и... парень сполз на пол под непрекращающиеся проклятия мокрых искателей приключений. И... он не мог бы поклясться, но ему показалось, что к ним примешивается чье-то тихое мерзкое хихиканье

П-прикольно - вяло повеселился Берг, когда рядом с ним окатило водой восхожденцев, отчего белые прядки у Бемби, ещё больше оттенили длину ушей.
Позади сорвался и ломанулся к воротам с пугающей грацией бухого марала какой-то чел. Потом послышался глуховатый "бух" и тело героя вероятнее всего осело где-то во тьме. Решив не тратить по пустякам энергию, Лёшенька не стал досматривать так энергично начавшийся забег.
Вместо этого он с интересом принялся изучать отверстия под потолком, после чего перевёл взгляд на стены
- П-простучать н-надо - задумчиво протянул он

Анориен посмотрел на всю эту суету, почесал затылок... в общем и целом ни компания, ни возможность отгрести тут трофеи его не устроили. В компании откровенного сброда героических деяний не свершишь, а свою репутацию можно и запачкать, при чем серьезно.
Жрец равнодушно взглянул на свалившую в сторону компанию, активиризовал встроеный в свой холи символ телепорт и... был таков.

З.Ы. Персонаж выбыл из игры.

- Сучара! – выдохнул шут, когда сознание вернулось к нему.
Боль была почти нестерпимой и в тоже время отупляющей. Когда ступени неожиданно ушли из-под ног, он упал лицом на скользкую поверхность, даже не успев выставить вперед руки. Не удивительно, цепкие пальцы до последнего момента не выпускали материальные компоненты готовящегося заклятия и даже машинально пытались соединить алмаз с куском клея, когда лестница пришла в движение. Но у самого шута не хватило концентрации, да и времени, чтобы произнести магическую формулу. В первый момент он даже не понял, что произошло, а потом волна боли хлынула в его мозг и помутила рассудок.
Камилл приподнялся на руках и сел.
- Боже, сколько крови, - чуть ли не плача сказал он.
Крови действительно было много. Вокруг Камилла образовались целые лужицы, его грудь и правый рукав шелковой сорочки также были в кровавых потеках.
- Это моя?.. – застонал шут. – Это все моя? Боже…
Он попытался встать, но ноги разъехались, и Ариосто нелепо свалился в лужицу собственной крови.
- Помогите, - прохрипел он.

Шар-Тил не успела перенести весь вес на выставленную вперед ногу, поэтому рухнула навзничь со всей высоты своего роста, не успев сгруппироваться.

- Абисс тебя забери! – только и успела выкрикнуть она, катясь по лестнице.

Только одна мысль промелькнула в голове: «Задавлю идущих сзади!» Так бывает, когда крепостную стену штурмуют с помощью длинных лестниц, и первый лезущий сбрасывается защитниками на головы своих товарищей. Нет ей не жалко было ни шута, ни эльфийку, как отдельно взятых индивидуумов, Шар-Тил уже давно не испытывала жалости, но она беспокоилась о них, как о полезных боевых товарищах (Ариосто, к тому же, уже успел доказать воительнице свою значимость).
Шлем защитил голову от удара о камень нижней площадки, но Шар-Тил больно ударилась спиной и вывихнула левое запястье, да тут еще сверху ливанула холодная вода.

- Три тысячи танар’ри! Забери пит финд селезенку, печень и сердце того умника, что это построил! Чтоб его жопу разорвали озабоченные калимшанские джинны! – высказала наемница своё отношение к произошедшему. – Ну, всё! Я отсюда ни шагу не сделаю, пока не залечу руку, - добавила она с хрустом вправив вывих.

А предательская лестница, едва сбросив с себя непрошеных гостей, тут же снова обрела ступеньки и замерла в ехидном ожидании. Глянцевые ступени поблескивали в отсветах факелов холла, словно приглашая - а ну, кто рискнет еще разок?

Вспыхнуло молочно-белое окно портала и глазам изумленных приключенцев предстал незнакомый хмурый субъект с жутко располосованной щекой. На плече сей странный тип держал тело только что ушедшего жреца Анориена.
- Вот, валялся там... Мертвый, похоже, - пояснил пришелец.

Перед глазами монаха разворачивались красочные события... Милая эльфийка, немного склочный, но в целом забавный фокусник и жрец решили куда-то двинуться...втроем... Дальнейшие события просто заворожили его, он смотрел и не мог пошевелиться... Вот какой-то незнакомец трясет головой, момент и раздается злобная ругань Ариосто, Кеник поворачивает голову и замечает барда, на полу, в луже крови... Судоржно пролетает мысль о помощи и он срывается в сторону Ариосто...

Хотелось по привычке спрятать труп куда-нибудь подальше, в тень. И потушить факелы. Сабул обвёл взглядом полутёмный холл, и, не придумав ничего лучше, тяжело свалил мертвое тело на пол возле того места, где только что появился.
- Х’сан’кор! Уж не везёт – так не везёт! – тихо выругался вор. Мало того, что наткнулся в портале на мертвяка, так ещё и конкурентов, оказывается, полно! Только сидят все на полу почему-то. Наверно, привал у них.
Сабул сильнее натянул капюшон на лицо, и бесшумно ступая, подошел вдоль стены к правой двери, той, что с замочной скважиной. Хотелось осмотреть её поближе, но трогать или лезть с отмычками пока было страшновато.


ну не смог я в текст поста вживить число 248!

- Только не навернись…Хорошо, конечно, обязательно, - подумала Элин в ответ на слова Ариосто. С ее эльфийской грацией и ловкостью идти по скользким ступеням не составляло особого труда. Ничуть не сложнее, чем ходить по канату, протянутому на площади в базарный день.
Додумать до конца эту мысль девушка не успела, как и понять, что именно происходит. На нее обрушились падающие сверху Шар-Тил и шут. Все пронеслось единым мигом перед глазами, она упала, ударилась головой, и свет потух.

Элин очнулась на каменном полу…мокрая. Как только она поняла это, дикий визг огласил холл башни.
- Нееет!!! Только не это!!! Спасите! Помогите! Я задыхаюсь! – вопила она, отчаянно дрыгая левой ногой, которая только и осталась относительно целой после падения. От ужаса боли эльфийка практически не чувствовала.
- ААА!!! – начав немного приходить в себя и попытавшись привстать, Элин поняла, что совершенно не может этого сделать. Способность соображать здраво абсолютно покинула ее. Еще одна попытка вскочить, обжигающая волна боли и снова темнота поглотила эльфийку.

<<<

Сильный удар на мгновенье оглушил Рябого, и его тело мешком рухнуло на пол у ворот, но вместе с тем боль вернула парня к действительности. Он сел, привалившись спиной к, окованной деревянной створе и принялся рукавом рубахи стирать с разбитого лица кровь с соплями и слезы. Кое как приведя себя в порядок парень осмотрелся и вдруг как-то неловко заерзал на полу, словно ему в сапог забрался какой-то ядовитый гад. Он торопливо вытащил из-за голенища нож, и едва сдерживая отвращение и панический страх, с трудом сдерживая желание отбросить опасную острую железку прочь, затолкал его в валявшийся рядом заплечный мешок, топорик до этого висевший на поясе последовал за ножом. Парня пробрала дрожь, он передернул плечами и гадливо отвернулся от мешка с проклятыми железками, раньше он за собой ничего подобного не замечал.
Рябой встал и осмотрелся еще раз, каждый раз натыкаясь взглядом на продолговатый и острый предмет, он гадливо морщился, борясь с подступающим страхом. Все о чем сейчас мог думать парень это о выходе из этой проклятой башни, он решил начать с ворот и внимательно их осмотреть, не упуская никакие детали, прижался к ним прислушиваясь, заглядывал в каждую щель, ощупывал и простукивал…

Персонаж рябой всем доступными ему способами изучает сами ворота и окружающую их кладку стен и пола, жду описания и инструкций от мастера игры.

>>>

Входная дверь не имела ни ручек, ни замочных скважен. Щели между ней и каменными косяками были настолько узки, что в них нельзя было засунуть даже лезвие ножа. Материал, из которого она была сделана, лишь видом напоминал дерево, но стук по нему отдавался странным тупым отзвуком. Кладка стен и пола тоже ничего интересного не обещала - серые тесаные камни, плотно пригнанные друг к другу, отзывающиеся при простукивании все тем же глуховатым звуком. Судя по всему, никаких пустот или тайников под ними не было. Ворсистый ковер, устилавший пол холла, был изрядно потоптан грязной обувью пришельцев, рассматривать его тоже было неинтересно: ни яркой бахромы, ни замысловатых узоров - только тусклый серо-коричневый цвет да облезлая бахрома по краям. Любой взгляд на этакое безобразие наводил на предательские мысли, что вход не всегда является выходом.

Тем временем Сабул осматривал облюбованную им дверь направо. Здоровенная замочная скважина, словно созданная специально для подглядывания, чернела жутко и беспросветно. То ли за дверью было темно, то ли изнутри скважину предусмотрительно закрыли от любопытных глаз.

<<<

Предварительный пост в ожидании действий игроков группы.

Рябой убеждается, что нет никакой возможности выйти через ворота, садится на пол под створами, достает из заплечного мешка сухарь, откупоривает флягу с водой, и неспешно хрустит сухарем, запивая водой, страх (стресс) заедает, внимательно осматривает помещение и товарищей по несчастью, не упуская никаких деталей.

Жду постов игроков и мастера, если конечно не лень будет дать более детальное описание зала в довесок к уже имеющемуся.

>>>

Шар-Тил, кривясь от боли, подошла к телу жреца и ткнула его носком сапога под ребра. От такого, на вид легкого, тычка любой пришел бы в сознание, но молодой хельмит был мёртв.

- Тьфу, вот срань! Башенка-то просто так не отпускает! – сквозь зубы процедила наемница. – В ловушке мы, господа приключенцы!

Она наклонилась над телом, и бесцеремонно стала стаскивать вещмешок с трупа Анориена. Одной рукой было, конечно, не очень удобно, но Шар-Тил действовала сноровисто и привычно, на Кровавой Войне даже из кишок выковыривали добро. Освободив хельмита от вещей, кроме одежды и доспеха, она обратила внимание, что святые вещи Хельма выгорели дотла, даже татуировка на груди покойного. Стащив кольца с пальцев амнийца, Шар-Тил вернулась к лежащим возле арки Камиллу и Элин.

- Действительно, этот зал напоминает мышеловку, - проворчал Сабул, - надо отсюда выбираться.
Больше не раздумывая, вор взялся за медную ручку и дернул дверь на себя. А дверь в ответ дёрнула его! Раздался треск, сверкнула искра разряда, и Сабул высоко подпрыгнул и зашипел, тряся обожженной рукой. Дверь явно не собиралась сдаваться без боя. Держа пострадавшую правую руку у груди, Сабул левой достал из ножен кинжал и попытался открыть им, вставив лезвие между дверью и косяком. Дверь никак не отреагировала на его усилия. Похоже, она всё-таки была заперта. Вор вернул клинок в ножны и достал из наруча две отмычки. Вот с отмычками дело пошло лучше: замок оказался несложным, механизм провернулся и щёлкнул. Теперь можно было открыть дверь, достаточно только повернуть ручку… Вот только получить ещё один разряд Сабулу совсем не хотелось.
- Здесь есть маги? – повернувшись к людям, спросил вор, - тут на двери ловушка, молния…

<<<

Рябой хрустел обмусоленным, обгрызенным сухарем, экономными глотками посасывал воду из фляги, смотрел по сторонам и напряженно думал. Думать было тяжело, очень тяжело но нужно, голова гудела после удара, волнами накатывал панический страх, но парень держался понимая что без холодной головы в гиблой башне верная погибель. Труп жреца и незадачливые покалеченные проходимцы были тому неоспоримым подтверждением. Вспышка и треск электрического разряда, сопровождаемые криком человека у двери, привлекли внимание Рябого, а как тот в скважину отмычками полез, так парень аж вперед весь подался.
Вот он спасительный лучик надежды.
Рябой торопливо сунул огрызок сухаря в котомку, закупорил флягу, подхватил с пола посох и мешок заплечный, поморщился когда в тощую спину что-то острым углом уперлось и поспешил к вору. Тот тем временем закончил с замком, но ручку трогать опасался.
- Здесь есть маги? – повернувшись к людям, спросил вор, - тут на двери ловушка, молния…
Рябой поравнялся с говорившим, его сутулая тщедушная фигура согнулась в три погибели, обезображенное оспой лицо застыло в заискивающей жалкой гримасе.
- Мир тебе добрый человек, меня Рябым кличут, дозволь подсобить чуток, читал я когда-то, что сухое дерево в таких случаях самое оно.
Парень скинул мешок на пол и, перехватив посох поудобнее, аккуратно поддел ручку и провернул…

Рябой осторожно подцепляет посохом ручку, держась как можно дальше от двери, на сколько длинна посоха позволяла, проворачивает, и тянет/толкает дверь из описания не ясно как дверь открывается.
Жду мастерских инструкций.

>>>

Проклятая дверь не желала открываться. Ни нежные потягивания, ни сердитые толчки не дали ровным счетом никакого результата. Мужчины озадаченно посмотрели друг на друга, потом снова на упрямую дверь. Сабул готов был поклясться, что открыл замок, уж чего-чего, а их он на своем веку взломал достаточно. Рябой со своей стороны тоже приложил все усилия - и пихал, и тянул... Все было тщетно. Дверь словно подмигивала пришельцам замочной скважиной, подзадоривая их на очередную попытку.

Отупение постепенно прошло. Боль и обида остались. Камилл сел, вытянув вперед согнутые в коленях ноги, потом опять увидел лужу крови и отполз от нее. Впрочем, с подбородка его продолжали падать крупные карминовые капли. Шут не замечал этого, как и того, что одежда его стала мокрой. Он достал из-за спины лютню и, не глядя, отложил в сторону. Затем скинул с плеча похожую на седло суму. Это далось ему с трудом, и шут какое-то время отдыхал, уставившись на крупную каплю крови, свисающую с кончика породистого носа. Он все силился понять, что же это такое, а когда капля сорвалась и упала ему на грудь, понял и вяло выругался. Ругаться иначе он уже не мог, хотя и знал множество непристойных слов, и умело комбинировал их, порой выявляя на свет столь бесстыдные сочетания, что сама порочность, буде ей проходить в этот момент мимо, стыдливо прикрывала уши и отводила взор.
Отщелкнув замки, Камилл открыл суму и принялся перебирать содержимое. В нос ударил запах духов, еще не заглянув в нужное отделение, Ариосто понял, что флакон разбит, но тревожили шута вовсе не духи. Пробегаясь ловкими пальцами по отделениям, он извлекал, подносил к лицу, непродолжительное время разглядывал, а затем убирал назад материальные компоненты заклинаний. Все баночки, – какое счастье! – были целы. Достав скрученный узлом пук соломы, и определив, что тот намок, шут не придал этому значения, ведь рано или поздно этой соломе суждено было соприкоснуться с водой. А вот когда пальцы его коснулись запечатанного конверта со змеиными чешуйками, настороженность возросла. Несколько секунд Камиллу понадобилось для обработки полученной информации. Только сейчас он понял, что и одежда его видала и более сухие времена.
- Чтоб вас черти в аду драли! – в сердцах сказал шут.
Он отложил конверт и продолжил разбирать вещи. Вскоре к конверту присоединились четыре листа пергамента – шут разложил их на ковре, чтобы сохли, - гусиные перья и булка хлеба. Перед тем как положить хлеб, Камилл откусил кусок и попытался прожевать. Хлеб был подмочен и мягок, но шут все равно скривился от боли и не в силах больше жевать, проглотил хлебный ком.
Припасы были перебраны, оставалось проверить сбережения. Хотя Ариосто уже прикинул в уме потери. Серьга была на месте и шут, не раздумывая, вдел ее в ухо. Монетки, извлеченные на свет, согрели ладонь. Шут пересчитал их, дабы соблюсти обычай, и убрал обратно. Бережно вынул он шкатулку с хранящимися внутри магическими свитками, протер рукавом ее крышку, проверил замочек и убрал обратно - со свитками не могло ничего случиться, пока была цела сама шкатулка.
Достал шут и завернутый в паклю набор отмычек. Две для больших замков, две для обычных и две отмычки совсем крохотные, для тайных, едва различимых замочных скважин. Все было цело, все было на месте.
Разбитый флакон духов шут доставал медленно и осторожно, чтобы не пораниться. Осколки стекла могли пригодиться, поэтому шут сложил их на один из подсыхающих пергаментов.
Все эти незамысловатые действия помогли Ариосто окончательно прийти в себя, и только тогда он ощутил, как ослаб. Наверное, он не смог бы сейчас даже самостоятельно подняться и сделать несколько шагов.

(в роли недовольного шута - Тот)

Наемница бросила пожитки амнийца на пол рядом с причитающим окровавленным шутом, подошла к лежащей эльфийке и, ухватив здоровой рукой за одежду, одним рывком переместила ее к Ариосто. Затем она вытряхнула вещмешок Анориена на пол и плюхнулась рядом.

- Ща лечиться будем, восхожденцы хреновы, - пробормотала Шар-Тил, перебирая вещи покойного, изрядно попорченные при уничтожении хельмитских артефактов.

А надо сказать, Башня постаралась, уничтожая вещи хельмита. Часть из них сгорела полностью, остальные были подпорчены огнем. Шар-Тил расстелила дырявый спальник жреца и переложила на него бессознательную эльфь. Затем выбрала из общей кучи большой моток бинтов, оторвала кусок и протянула Камиллу, который перебирал свои вещи, аккуратно раскладывая их на полу.

- Держи пока! Нос заткни! Сперва девку в себя приведу, а потом твой нос вправим! – в том, что выдающийся шнобель шута сломан сомнений не было. Ариосто с непониманием уставился на воительницу. – В нос, сука, засунь! – рявкнула Шар-Тил, шут встрепенулся и, не поблагодарив, принялся обихаживать свой породистый нос, при этом вид у него был такой, будто все вокруг ему еще должны остались.

Два небольших пузырька с лечебным зельем уцелели, и Шар-Тил быстро выпила их, чтобы немного унять боль и восстановить деятельность левой руки. Перетряхнув свой скарб, наемница поняла, что кроме медовухи ничего не потеряла. Шар-Тил аккуратно поставила на пол кожаную флягу и приподняв головку Элин, стала похлопывать ее по щекам, приводя в чувство. Не добившись результата, она отвесила едва дышащей девушке пару увесистых оплеух, отчего та застонала, приоткрыв рот. Шар-Тил быстро подхватила флягу, выдернула зубами пробку и влила в приоткрытый рот эльфийки каплю «Стигийской браги».

- А меня Сабул зовут, - проговорил вор, наблюдая попытки Рябого открыть дверь посохом. Почему-то он был уверен, что ничего из этого не выйдет. Так и случилось.
- Бесполезно, - подвёл он итог, когда Рябой оставил дверную ручку в покое, - может, другую дверь попробуешь? Она вроде совсем без замка.
В то, что левая дверь откроется, тоже совсем не верилось, но попробовать-то надо.
Разговоры и шум привлекли внимание Сабула, и только сейчас в свете факелов он рассмотрел кровь на мокром от воды полу, и то, что как минимум двое из находящихся в башне были ранены. Подходя к ним, вор ненадолго задержался возле лежащего на ковре мертвеца, чтобы отцепить с его пояса ножны с кинжалом .
- Может, я помочь чем могу? – засовывая ножны в сумку, поинтересовался он, - меня Сабул зовут.

<<<

Рябой шибко почесал голову, и виновато развел руками, что его ученость стоила против магии. Парень еще раз осмотрелся, глянул на товарищей по несчастью занимавшихся скарбом, ушибами да ссадинами, махнул им рукой. Подцепив мешок, неторопливо пошел в сторону злополучной лестницы, на всякий случай, посохом простукивая и прощупывая пол изрядно на него наваливаясь, прежде чем ступить ногой. Шел Рябой вдоль стены поглядывая на кладку но больше под ноги, добравшись до арки парень на всякий случай накинул капюшон кожаного плаща на голову да и мешок под полой спрятал, поглядел на щели из которых еще сочилась вода. Внимательно разглядел лестницу (ступени идут только вверх, или вниз тоже?) попробовал прикинуть высоту, на которую поднимались (опускались?) ступени на сколько мог различить. Снова почесал затылок и вновь оглядел зал а точнее ковер и что-то про себя решив, начал шагами мерить длину и ширину в футах. Потом приподнял один из углов, прикинул плотность и толщину тканной основы и ворса, для пробы скатал угол проверяя на сколько прочный получается сверток. Рябой присел что-то в уме прикинул, потом нерешительно двинулся ко второй двери и без особой надежды попробовал открыть, подцепив посохом ручку…

Жду мастерских инструкций, а именно:
Подробное описание лестницы, ширина и высота проема, описание свода/потолка/перекрытия, качество кладки и обработки камня на стенах, наличие/отсутствие раствора в стыках и швах, качество и размеры, внешний и внутренний радиус винтовой лестницы.
Чем и как освещена лестница, есть ли в стенах пазы или держатели для факелов, оконца или ниши.
Меня интересует возможность использовать низкое качество кладки или дефекты при подъеме, для забивания клиньев или просто для удержания руками, возможность распереться в проеме, упираясь в стены.

В скалолазании и спелеологии есть три техники для распора:
Каминное лазание – относительно узкие щели, спина упирается в одну стену, руки и ноги попеременно в противоположные.
Широкий распор – относительно широкие щели, левая рука и нога в одну стену, правая рука и нога в противоположную.
Арка/широкий распор – для предельно широких щелей, не превышающих в ширину высоты человека с поднятыми руками, ноги в одну стену, руки в противоположную.

Длинна и ширина ковра в футах/метрах, Рябой мерил ковер, шагая в приступку, длину своей ноги он знает.
Подробное описание ковра, толщина и плотность тканной основы и ворса, материалы, на сколько прочен валик скатанного ковра, меня интересует возможность скатать валик или несколько валиков из разрезанного ковра если он достаточно велик, и использовать их для опоры при подъеме по лестнице. Или распороть на ленты и связать в прочную веревку для спуска по лестнице вниз, если таковой имеется.
Ну и конечно результат попыток открыть дверь, Рябой действует аналогично предыдущему разу.

>>>

Лестница была освещена тускло. До нее едва достигал неверный свет шести факелов из холла, но все же можно было отчетливо разглядеть гладкий, скользкий словно ярмарочный шест с сапогами и самоваром на верхушке, столб, вырастающий из пола посреди комнаты за аркой. Потолок там был расположен куда выше, чем в холле. Наверное выше… его попросту не было видно в густеющем мраке. А сама лестница образовывала изящный полувиток и переходила в галерею без перил, тянущуюся вдоль стен. Как ни крути, а подняться на нее можно было только по ступенькам. Там, наверху, было совсем уж темно, и только сильно приглядевшись, можно было различить четыре двери – по одной на каждой стене. А факелы хитро подмигивали со стен, как бы сами напрашиваясь в руки искателей сокровищ.

Дверь же, которую осторожно испробовал Рябой, нрав показала неожиданно покладистый. Ручка легко повернулась под нажимом посоха, и позволила двери приоткрыться на ладонь. Впрочем, башня не удержалась от мелкой пакости. Дверь приоткрывалась туго, и как только парень ослабил хватку, поспешила захлопнуться. Что-то её придерживало. То ли мощная пружина, до ли длань мохнатого тролля, не желавшего общаться с гостями...

(Вместе с Barbebleue.)

Не обращая внимания на вопли пришедшей в себя Элин, наемница направилась к Ариосто, держа флягу со «Стигийской брагой» в руке.
- Ну, что, болезный, давай нос твой вправлять, - произнесла Шар-Тил тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
Дурнота уже почти доконала Камилла, ему хотелось просто полежать и чтобы никто не пихал под нос склянки с пойлом, пусть даже и лекарственным. Слова наемницы достигали сознания шута искаженными, словно гул барабана, пропущенный через мясокрутку. И все же Камилл собрал волю в кулак, мутным взглядом посмотрел на Шар-Тил и спросил:
- Что это?
- Рожу подними! - Шар-Тил присела рядом с шутом, поставив флягу. - Я сначала твой шнопак на место поставлю, а потом глотнешь этого нектара, - при последнем слове она как-то слишком уж недобро усмехнулась, но Камилл не обратил на это внимания.
У шута больше не оставалось сил бороться с чем или кем бы то ни было. Он запрокинул голову и тихонько застонал, не от реальной боли, а как бы предчувствуя недоброе.
Шар-Тил ухватила шута за нос, зажав его между ладоней, и резко повертела кистями: влево-вправо и вверх. Послышался явственный хруст, Камилл подпрыгнул и застонал, слезы полились у него из глаз, а кровь хлынула из ноздрей потоком.
- На месте, - констатировала женщина, бесцеремонно вытирая руки об одежду Ариосто.
В этот момент к ним приблизился еще один приключенец и что-то негромко сказал.
- Не мешай, мужик! – огрызнулась воительница, - потом все вопросы. - И обратилась к шуту, протягивая ему флягу, - Сделай ма-а-аленький глоток!
Пуская слюни и кровавые сопли, Камилл принял у Шар-Тил флягу. Плача и стеная, он приложил горловину к губам и сделал глоток. Стал бы он это делать, если бы знал хоть что-то о «Стигийской браге»? Вероятно – нет.
По пищеводу шута будто провели наждачным камнем, он понял, что не в силах сделать вдох. В желудке его разорвался огненный шар. Тошнота, мучавшая Камилла, подступила с новой силой. Шут выронил флягу, однако ловкая Шар-Тил подхватила ее.
- Гра-а-а, - захрипел Ариосто, и начал подниматься.
У него получилось встать, и какое-то время он стоял, покачиваясь, а потом подался вперед, быстро надвигаясь на Шар-Тил и выставив вперед руки, будто пытаясь схватить наемницу за горло. В последний момент его шатнуло в сторону и понесло назад. Он едва устоял на ногах, остановился и сложился пополам, ухватившись за колени.
- Ты… меня… отравила… дрянь…
Возглас шута был скорее изумленным, чем обвиняющим. Округлившимися глазами он смотрел на наемницу.
- Но я с тобой… - прохрипел он.
Голова шута поникла и какое-то время он тяжело дыша, пялился на носки своих полусапожек. Затем его бурно вырвало.
Подхватив уроненную Камиллом флягу,Шар-Тил с интересом смотрела на шута, пока тот орал как полоумный и извергал на ковер содержимое своего желудка.
- У меня есть закли-и-и-ина… - просипел шут, когда темная пенистая жижа покинула его. – Яд нужно… остановить…

(Вместе с Тотом):

Через голову Камилл стащил с себя плащ-шап и бросил его на образовавшуюся у его ног лужицу. Этим он не ограничился. Покачиваясь, он снял пелиссон, который швырнул туда же и надорвал на груди сорочку, а затем мутным затравленным взглядом обвел залу.
- Дерьмоеды! – неожиданно четко выкрикнул он.
Разметав рукава, порванная сорочка улеглась на ком одежды, а полураздетый шут принялся яростно чесать волосатую грудь.
- Вот, Бел тебя забери! - наблюдая за раздеванием Ариосто, пробормотала Шар-Тил. - Кто ж знал, что на мужиков она ТАК действует!
И тут шут залаял!
- Гра-а-а-а… Рррр-а-а-а! Гра-грав! Раф!
Шут упал на четвереньки, его кожа быстро покрывалась бурой шерстью, а лицо удлинилось и перестало быть лицом. Камилл Ариосто на глазах превращался в уродливого кобольда. Это не заняло много времени. Всего через минуту, или даже раньше, на Шар-Тил уставились злобные бусинки глаз.
Наемница отшатнулась от покрывшегося шерстью Камилла и невольно взялась за рукоять Варсконны.
- Сдохнешь, самка гуманоида! – скрипуче выкрикнул кобольд и жутко затявкал, а потом выхватил короткий меч, совсем недавно принадлежавший шуту и вприпрыжку помчался к наемнице.
Когда на нее бросился остервенелый кобольд, размахивая коротким мечом, красивые губы Шар-Тил невольно расползлись в улыбке:
- Мать твою, Ариосто! Ах-ха-ха! - захохотала "отравительница", - Штаны сними, кобель щипанный! Ах-ха-ха!
И женщина повалилась на пол, чуть не выронив драгоценную флягу. Но кобольд вдруг истерично завизжал, Шар-Тил села прямо, вытирая слезы, и открыла рот от неожиданно развернувшегося действа.
Едва тот, кто всего пару минут назад был шутом, перепрыгнул через раскиданную одежду, как белые шелковые рукава, встрепенувшись, обвили его лапы и повалили на ковер. Кобольд завизжал и принялся рваться, бешено орудуя мечем. Клинок бил куда попало, и один удар был нанесен в ворс ковра. На это, наверное, никто бы не обратил внимания, если бы не волна судороги, прошедшая в тот же миг по поверхности ковра. А затем случилось то, что заставило всех гостей башни в ужасе отступить назад – ковер встрепенулся и начал обретать форму отвратительно чудовища. В метаморфозе принимала участие и одежда шута: плащ стал огромным ртом, испещренным острыми зубами; пелиссон вытянулся подобно стеблю, на конце которого вспучились три безумных глаза; невероятно удлинившиеся рукава шелковой сорочки стали утыканными ромбовидными шипами щупальцами, сильно расширяющимися к окончанию. Одной из этих щупалец удерживало извивающегося кобольда. Как-то сразу сформированная тварь утратила пестрые краски ковра и стала однотонной сероватой массой, по зале распространился ужасающий смрад. Выпуклое тело чудовища мелко задрожало, отвратный рот распахнулся и в мгновение ока поглотил верещащего кобольда.
Глядя на завершившуюся метаморфозу шута немигающим взглядом, наемница хрипло вымолвила:
- Во имя Абисса и Баатора вместе взятых! Это ж отик! Дерьмоед хренов! - и она сделала глоток из фляги, тут же закупорив ее и убрав в свою сумку.
А отик вновь раззявил пасть и издав жуткий рев потянул щупальца за новой добычей – теми, кто стоял ближе всего к центру залы и не успел своевременно оттуда убраться.

- Оф-фигенн-но - рехнуться в череде быстро сменяющих друг-друга событий, сопряжённых с не просто с риском для жизни, а с реальной возможностью быть сожранным, Лёшеньку спасла лишь стойкая алко-никотиновая блокада утреннего похмелья, того. что у нормальных людей пафосно величается корой головного мозга. Да даже попытайся он слинять от аттракциона "почувствуй себя жвачкой", вялые, точно холостой ход движка, заторможенные рефлексы, один фиг сыграли бы против своего хозяина. С другой стороны, истинный продукт своего времени, птенец инкубатора урбанизации, Берг не раз и не два наблюдал подобные развлекалочки в фильмах раскатанных прессами компьютерных спецэффектов и в компьтерных же играх. Так что не до конца адаптировавшееся сознание не смогло... или не захотело достойно отфильтровать реальность, от ощущений не данных в восприятии.
Берг поднялся с пола и дохилял до двери возле которой обосновался рябой товарищ
- Т-ты т-т-точно т-туда хочешь? - поинтересовался Лёшенька у последнего, как бы намекая на то. что сие не самое разумное