Кто-нибудь бывал в начале лета, когда прснувшееся после долгой зимней спячки румяненькое солнце уже вовсю радует людей своими яркими, тёплыми, склоняющими к жуткой лени лучами? Когда птицы уже давно вернулись с южных курортов в родные края и вовсю занимаются своим семейством, распевая при этом расчудесные, радужные песни так, что невольно остановишься где-то на улице и не можешь оторваться от такой необычной и стольже радостной песни? Когда деревья уже давно распустили свои изумрудные листья и шепчутся между собой, словно обмениваясь последими новостями или рассказывая соседу о своём зимнем необыкновенном сне? Бывали ли вы в гостях у обожаемой, самой родной и доброй, самой любящей вас... бабушки? Если же вы бывали, то знаете, что такие поездки очень часто сопровождаются кучей всякой вкусной, и даже не просто вкуной, а просто ну очень вкусной стряпни! А именно: румяными, только что испеченными, с хрустящей корочкой пирожками, сладчайшим, ароматнейшим компотом; а кроме того обожанием, души нечаянием и полном контроле той самой бабушки. Вам постирают всю вашу одежду. Что? В кармане джинсов была флэшка? У вас в уберутся в комнате! Это был не мусор, а очень нужные вещи?

А если вами любимая бабушка живет в далекой - далекой деревеньке в три дома, куда добираться нужно сначала на электричке почти целый день, а затем еще три часа ехать по нашим знаменитым дорогам на стареньком, пыхтящем автобусике в компании ваших не менее обожаемых родителей? И даже если у вас есть ваш родненький, такой дорогой для души телефон, вам это ни сколько не будет мешать получать удовольствие от просмотра бесконечных пейзажей за окном!

А вот когда после такого удивительного путешествия до конечного пункта остается всего десять минут...

(Я и угадайте кто? Конечно же великолепная Шэйд!))

Никита почувствовал, как будто его кто - то слегка толкнул, а затем слабо, но уверенно ткнул его кулаком в плечо. От удара его чуть качнуло и он чуть не врезался в сестру, сидящую возле окна, прямо возле него.
- Просыпайся, через десять минут приедем... - сказал отец.
"...в Ад." - мысленно добавил к словам отца уже проснувшийся сын.
- Ага, хорошо, па. Ирку будить? - он взглянул на сестру. И подумал, что она чем - то похожа на ангела.
- Буди. - раздалась тихая команда отца.
Никита чуть встряхнул близняшку.
- Ирунька, подьём... скоро доедем к бабушке...
Девушка отказывалась просыпаться. А как еще, если после такой веселой поездки ей удалось уснуть только пол часа назад? Пробубнив что-то невнятное, Ира все так же продолжала дремать.
Никита тяжело вздохнул, вспоминая, как трудно разбудить сестру, если она действительно хотела спать. Аккуратно взяв близняшку за плечи, он начал ее трясти.
- Иришка, солнышко, вставай давай. Встааавааай, кому говорю?
Сестра приоткрыла глаза и сонно посмотрела на брата.
- Никитка? Ты чего? Мы приехали? - Ирочка потянулась и широко зевнула.
Никита потёр лицо ладонями, потом взглянул такими же сонными глазами на Иришку.
- "Вы крайне проницательны, Ватсон." - ответил близнец. - Снилось чего - нибудь или нет? А то мне вот снилось...
- Да мне вроде нет. - она уставилась в потолок, пытаясь что-то вспомнить - а может и снилось, но я не помню что. А что тебе снилось?
Никита усмехнулся и потыкал пальцем в плечо близняшки.
- Ты. Всё вокруг белоснежно белое - и ты. Помнишь зимой на санках катались? Так вот это и снилось, наверное.
Ирина мило улыбнулась и тихонько щелкнула близняшку по лбу.
- Даа, это было весело. Ты меня тогда до дома 2 километра тащил, когда я ногу подвернула.
- Солнышки мои, берите сумки, мы уже приехали... - высокая кудрявая блондинка, слегка полненькая, кивнула на домики, отлично видимые из окна. Женщина была мамой близнецов.
Никита, как обычно, взгрузил на себя обе сумки, благодаря чему Ира осталась без ноши и нагло ухмыляясь, посмотрел на отца. Тот по отцовски улыбаясь, грозил ему кулаком за сию самодеятельность. Мама тут же вздохнула:
- Никита, ну куда тебе такие тяжести, вон отдай папе. Лёша, ну что же ты?
- А что? Пусть он тащит, ему полезнее, а я уже старый... - и тут "старый" отвесил слабую оплевуху сыну. - ... но главный в семье.
Мама не смогла противостоять обаянию отца, да и Никита был не против. Он подмигнул близняшке и встал.

Как, всё-таки, здорово, когда у тебя есть брат-близнец! И сумки за тебя унесет, и вину всегда на себя берет, и, соответственно, наказания от родителей всегда ему достаются. Но, когда у вас еще и интересы общие...
- Никииточка, может все таки рюкзак мне отдашь? - Ира посмотрела на загруженного сумками брата (а Ирочкиного хлама в них было куда больше), и ей стало как-то стыдновато.
Никита покачал головой. Пусть сумки были и тяжелыми, но он не мог себе позволить, чтобы Иришка тащила свою сумку. Также он справедливо считал, что Иришка специально взяла решительно всё, чтобы не тащить сумку самой. Ну и чтобы снять с себя все подозрения, она всегда предлагала понести ее рюкзак. Но Никита был упёртый и всё - таки, джентельмен, поэтому он всегда их тащил сам.
- А вот не отдам... - усмехнулся Никита.
Ирочка расплылась в нахальной улыбке и посмотрела на родителей.
- Ну, раз уж мне мужчина не позволяет носить тяжести, то я налегке.
Девушка соскочила с сидения и быстрым шагом двинулась к дверям автобуса, который уже подъезжал к остановке. Ну, как сказать, остановке. Бетонная плита около дороги, вот и вся остановка. А дальше пешком, через мостик, до деревеньки.
Никита вылез к дверям автобуса и положил голову на плечо близняшки, благо, это было не особо трудно, так как сестрёнка была такого же роста, как и он. Мама и папа стояли сзади. Двери раскрылись, мама сунула деньги водителю и близнецы вышли из автобуса на бетонную плиту. Немного потоптавшись, Никита пошёл через мост, следуя прямо за сестрой.
- Ребята, вы знаете куда идти? Все таки мы тут уже два года не были - мама еле поспевала за близнецами, все время спотыкаясь о камни и кочки. Еще бы! Попробуйте побегать на каблуках по нашим дорогам после долгой поездки на автобусе!
- Маааам, ну мы не маленькие уже, я к тому же с детства тут каждый кустик знаю - Ира закатила глаза и недовольно посмотрела на маму - Тут скорее вы потеряетесь!..
Никита улыбнулся .
- Да - да, каждый кустик. А сама заблудилась, еле тебя нашли, помнишь?
Ирочка покраснела и, надувшись, посмотрела на брата.
- Я тогда совсем маленькая была, да и не заблудилась я, а спряталась!
Брат весело рассмеялся.
- Спряталась, спряталась, конечно!
Он посмотрел на домик, стоящий впереди.
- Ага, а вот и бабушкин дооомиик...
- А вот и нет! Это дом дяди Олега, а бабушкин дальше - Ирочка показала братику язык и побежала вперед
Никита тяжело вздохнул.
- Чёрт! Всегда путаю их! Я не виноват, что они так похожи...
- Давай кто быстрей? - Ирочка засмеялась и, посмотрев на нагруженного сумками брата, побежала к дому бабушки.
Никита грустно ухмыльнулся.
- Гениально. Просто гениально. На мне две тяжелые сумки. Вот если бы у меня их не было... И всё равно до тех пор, пока папа таскал наши сумки, я тебя обгонял! И до сих пор быстрее тебя, слышишь! - крикнул он близняшке.
Ирочка уже не слушала, а быстро бежала к бабушкиному дому.

Ирочка, убежав от братика вперед, остановилась около старенькой деревянной калитки, за которой был густой яблоневый сад, а сквозь него было немножко видно сам деревянный, старенький домишко, и отлично видно его серенькую, часто протекающими под дождями крышу. Дом - как дом, таких в деревнях тысячи: сложенный из бревен, одноэтажный, низенький, краска на ставнях окон, некогда расписаных различными яркими узорами, уже давно выцвела или облезла. Под небольшими окнами стояла скамеечка, относительно новенькая (отец сделал ее около пяти лет назад). На скамеечке спит большая, старая, черная кошка, хозяйка (хотите поспорить?) этого дома. Голубенькое расписное крыльцо было почти не видно из-за деревьев.
- Никииитка, догоняй! - хихикнула Ирочка и забежала в сад, открыв калитку нарастапашку.

Брат, нагруженный сумками, проходил сквозь кусты и прочую растительность сада словно тяжёлый ледокол сквозь заснеженные толщи Арктики, а растительность так и намеревалась зацепиться за сумки и несущественно помешать проходу Никиты через сад. Впрочем, ему удалось пройти без потерь, и свалив сумки на скамейку, он сам увалился на ее же, многострадальную, чем сильно напугал кошку, перед которой плюхнулась пятая точки Никиты. Настоящую хозяйку дома смутило хамское поведение одного из близнецов и она решила по - королевски покинуть лавочку, так как не считала Никиту достойным сидеть на этой лавочке, но в виду его физического превосходства кошка понимала, что ей пора тикать. И она в три прыжка скрылась где - то на верхних ветках яблони, чванливо наблюдая за новыми гостями.

уф, все вернулись с каникул и продолжаем играть=) вместе с блэком

Никита нагрузил близняшку своим тяжелым взглядом. Настолько тяжелым, что у любого другого человека сломался бы хребет, если бы это было возможно. Впрочем, Ира уже не первый год живёт с ним, и она уже привыкла к тому, что брат не всегда ей доволен.
- Ир! Иди сюда!
Девушка уже добежала до входной двери и хотела было забежать в дом и обнять бабушку, как услышала голос близнеца. Так мало того, наткнулась на его суровый взгляд.
- Ну чего тебе? Догоняй! - Ирка показала язык братцу и растянулась в самодовольной ухмылке.
Никита покачал головой, встал с лавочки, нагрузил себя обеими сумками и подошёл к близняшке.
- Вот как так можно, а? Открывай давай быстрее! - фыркнул он на сестру.
Ирка состроила обиженную рожу и, оставив дверь открытой, зашла в дом. Пройдя через коридор, Ирочка зашла в небольшую комнатку, где стояла большая, давно не беленая печка. Посреди комнаты стоял небольшой обеденный столик, накрытый старенькой белой скатертью, посреди стола красовался огромный блестящий самовар, около него стояла целая тарелка горяченьких, недавно испеченных пирожков. За столиком же сидела старенькая женщина, читающая газету. На ней были одеты огромные очки, от чего она становилась похожа на черепаху Тортиллу.
- Бабуля, привет! - Ирочка широко улыбнулась, подбежала к бабушке и обняла ее.
Никита тяжело вздохнул. Уже в какой раз, в какой год его ад повторялся снова. Старая древняя печка, снова этот столик из "Каникулы в Простоквашино", опять этот проклятый самовар, в котором всегда горячий чай, а не холодный, как он любил, и пирожки, которые он всей душой ненавидел. И во главе этого всего была хранительница всего этого ада - бабуля.
- Привет, ба. - Никита правил этикета не позабыл, положил сумки и помахал бабушке рукой. Он надеялся, что на этот раз останется без телячьих нежностей хотя бы от бабушки. От Иры этого ждать не приходилось...
- Никиточка, Ирочка, как вы выросли то, как похорошели, ой ой! - бабушка встала из за стола и обнялась с внучкой, затем подошла к внуку и расцеловала его в щеки. Она так волновалась, что совсем не заметила как очки съехали на кончик носа, намереваясь свалиться совсем.
Надежды Никиты рухнули как статуя Николая II в 1917 году. Но самое худшее уже позади. Он тяжело вздохнул, посмотрел на бабушку и кивнул.
- Угу... куда сумки ронять прикажете?
- Ой, да оставь ты сумки! Пирожок съешь лучше! С картошечкой, специально к вашему приезду испекла - бабуля смотрела на внука снизу вверх. Ну еще бы, ведь Никита был почти на две головы выше. Ирочка же уже схватила пирожок и стояла жевала его.
Никита покачал головой. Меньше всего ему хотелось сейчас пирожка, а больше всего хотелось уединения. Он знал такое место. Подвал. Подвал был просторный, и в нём можно было попинать мячик, который лежал в нём с незапамятных времён. Да, мяч! Вот чего хотелось ему больше всего. Размахнуться, и сильно, с пыру вмазать по мячу!
- Ба, а можно я в подвал схожу, а?
- Да зачем тебе в этот подвал? Сейчас мама с папой придут, да дядя Коля с тётей Олей, будем чай пить, вон, с пирожками - бабушка развела руками и недовольно покачала головой.
- Бабуль, ну мы тогда с Никиткой до колодца прогуляемся, хорошо? Ну мы быстро очень - Ирочка умоляюще посмотрела на бабулю, и та, немного посомневавшись, кивнула. Как раз в это время пришли родители, и бабушкино внимание перешло к ним. Близнецы вышли из домика и направились к колодцу по старой заросшей дороге.

Закрыто за истечение месячного срока