Леопольд завароженно наблюдал за ссорой короля и принцессы. Семейные ссоры - они ведь как наблюдение за чужим трудом: смотреть на них - удовольствие (пускай и извращённое), а вот самому участвовать как-то не хочется.
- Не дрейфете, а?* - протянул главарь - мы же и не из таких передряк выбирались, правду говорит Джонни**. Всё будет хорошо!*** Мы выберемся сами!**** К тому же, оков на нас уже нет. Спасибо Пеликану!*****
- Принцесса - обратился разбойник к девушке - Может быть, вам холодно? Я могу быть вам полезен?*******

________
Читай: * Вот чёрт, мы попали!
** Скажем так, почти правду. А перспектива "казнить, нельзя помиловать" перед нами ещё ни разу не мелькала.
*** До завтрашенго утра.
**** И почему я Шкафчика дома оставил?
***** К тому же, оков на нас уже нет. Спасибо Пеликану!
******* Да, фу! Никакого контекста! Ухаживания это называется.

Так. Дверь не открывалась. Сначала Пеликан испытал на ней все заклинания, которые помнил, затем решил поковырять в замочной скважине ржавым гвоздем, невесть откуда взявшимся на полу. После последней процедуры дверь все равно не поддалась, мало того, Волшебника стали мучить смутные подозрения, что теперь ее не сможет вообще никто открыть даже с той, другой, стороны.
Выбросив гвоздь, Пеликан сделал вид, что ничего не случилось, и, тихо насвистывая себе под нос какую-то песенку, с невозмутимым видом прогулялся в сторону окна. Оно было высоко, да к тому же зарешечено толстенными металлическими прутьями.
Пеликан взглянул на Леопольда, но главаря занимали дела «поважнее», чем спасение Банды и план бегства из этой сырой, холодной, б-ррр, жуткой тюрьмы. Да-а, с холодом и сыростью надо что-то делать! Волшебник огляделся в поисках этого «что-то». На глаза попалась куча соломы, сваленная в дальнем углу темницы. Конечно, травка сыровата, но ничего, сойдет! Развести костер не сложно, с этим любой начинающий маг справится!
Волшебник перетащил всю солому на середину пола, и вскоре веселые язычки пламени уже лизали сухие травинки. Пеликан присел погреться у огня, а заодно подумать, что можно сделать с окном.
- А может у кого-нибудь есть план, как отсюда сбежать? – спросил он.

Расправив тощие плечи и выпрямившись, будто проглотил маленькую ионическую колонну, Эмпедокла с самым достойным видом послоносителя и совоподставки следовал по городу за стражником. Единорог, с радостью поменявшийся бы с ним местами, немного печально тоже следовал за стражником. И сова следовал, едва не лопаясь от напряженного стремления сравняться в размерах с памятником-фонтаном, мимо которого они проходили – видимо, обязывало положение международного посла.
Сзади семенили шкаф и ведьма.
Наверное, в их (и всех остальных) понимании они просто (или не совсем просто) шли, но для Эмпедоклы, уже вкушающего лучи успеха, они раболепно семенили, с благоговением приподнимая над пыльной дорогой край его царственно-государственного шлейфа.

Дворец разочаровал злодея, он бы хотел чего-нибудь пошикарнее, но начинать с чего-то надо. В прихожей стражник попросил всех оставить шляпы на вешалке и вытирать ноги, особенно долго беседа об этикете длилась с единорогом. Потом стражник куда-то убежал.
Вернувшись через секундочку, он велел высоким гостям присаживаться и подождать чуть-чуть, часика четыре, не больше, пока он найдет короля (или правителя) и доложит о прибытии Их.
Эмпедокла снисходительно кивнул ему и соизволил слезть с единорога, потому что лошадь, эта обезьяна с низшей ступени эволюции, не хотела садиться на банкетку, а стоять четыре часа злодей не собирался.

( совместно с Hellish Cat )

Походкой, нетвердой от суеверного ужаса перед монаршей персоной, стражник приблизился к дверям королевской опочивальни.
Двери были наизамечательнейшие - резные, с лепниной и позолотой. Таких больше во всем дворце не было. И, несмотря на усердие караульных, с которым они на спор пытались однажды отковырять оную позолоту, двери все еще умудрялись выглядеть богато. В такие и стучаться-то грех...
"Стучаться", - эхом отозвалось в мозгу (хм... или в чем-то там, заменяющем мозг) стражника. Да, точно.
Раздалось дежурное "тук-тук".
- Можно войти, ваше величество? - и подумав (?) чуть-чуть, солдат добавил: - Это срочно.
Его величество развалился в кресле напротив картины своей сестры. Пустая бутылка вина разбилась в тот же момент, когда в дверь опочивальни постучались.
- Какого дьявола?! Что в крошечных мозгах моих поданных могло произойти, из-за чего такой остолоп, как ты, тревожит мой покой?! Входи, чёрт тебя бы забрал, заодно мусор уберёшь и принесёшь ещё ящик вина.
Король постарался придать своему пьяному лицу более грозный вид. Встав и слегка покачавший, его высочество стало дожидаться появления солдата.
Резко побледнев и даже чуть-чуть вздрогнув, солдат толкнул дверь. Дверь не поддалась.
"Ах да, на себя", вспомнил тот, и, зажмурившись, потянул за изящную золотую ручку. Вошел - тоже зажмурившись.
- Ваше высочество... о-о...- все-таки зря он открыл глаза.
Да, король Артур производил неизгладимое впечатление. Скорее всего, он еще не один раз явится мне в кошмарах, подумал доблестный страж порядка и не очень. "Ах да, доложить королю..."
- А...там, ваше высочество, делегация явилась. Иностранная. На переговоры. Да. И там есть посол.
-Что за прихвостни Сатаны явились? Какая делегация? Какой посол?! Никого я не ждал! Стой смирно, когда к тебе обращается Артур тридцать первый! Ты знаешь, кто был родоначальником нашей линии. Да, да... именно тот самый Артур. Ну, это... который с Мерлином дружил. Тебя как зовут?
Король медленно направился в сторону солдата.
Тот быстро попятился.
- М-меня? З-зовут?
Король резко остановился, но его пропорции и довольно много выпитого вина не позволили устоять на месте, тем самым Артур грохнулся пятой точкой на ковёр.
- Дьявол... Да тебя, что ты шарахаешься, как будто я для тебя не король, а великан?! Да подними ты меня, остолоп! И я всё ещё жду твоего имени, а так же отчётка, что за посол! Из какой он страны?
Стражник, чуть не падая в обморок, приблизился к коронованной особе, и, подхватив ее под мышки, начал пытаться приподнять. Хотя бы немного. Но, несмотря на то, что король не сопротивлялся, задание это оказалось сложным. Почти невыполнимым.
- М-мое имя Фердинанд, - пролепетал он, пытаясь сменить точку приложения силы соответственно закону рычага. - А посол... он очень важная птица. Прибыл из... из другой страны... какой-то...
С трудом поднявший король резко подался вперёд, но устоял на ногах.
-Так, важный посол говоришь? Ну, сейчас посмотрим, что за шишка к нам пожаловала. Одень меня в доспехи, подай меч и после приберись в комнате, Фердинанд. Так как большая часть не твоя обязанность, после поручений спустись в казну и скажи, чтобы тебе отдали 10 золотых. Скажешь, что от меня пришёл и если эти олухи начнут выкаблучиваться и брыкаться. Я лично приду и надеру всем задницу, кто посмел тебе перечить. Но только попробуй меня обокрасть и головы тебе больше не носить! Ясно я выразился? Ну, всё, хватит разговоров, я жду.

(с Литрисией =))

Вздохнув и тайком перекрестившись, Фердинанд (да-да, теперь мы знаем имя этого беззаветного труженика!) отправился в дальний угол опочивальни, где хранился королевский доспех. Запыленность и запаутиненность оного превышала стандартную раз в десять. Но, похоже, Артура это не собиралось останавливать.
Несмотря на установленные рамки и прилагавшуюся инструкцию, первым, что стражник надел на короля по высочайшему велению, был шлем. С забралом.
Король еле устоял на ногах,когда шлем оказался на его голове. Его высочество долго пытался понять от чего именно у него разболелась голова. Однако Артур не прерывал работу солдата.
Далее последовали нагрудник, наручи, поножи и....и все. Остальной доспех, очевидно, был поеден молью или канул в анналы истории. Сколько Фердинанд не пытался найти что-либо металлосодержащее и латоподобное, поиски были безуспешны.
- Кажется, вы готовы к встрече с послом, - осторожно и почти без намека произнес стражник.
Король с трудом сообража, поэтому лишнее напоминание о после было очень во время, так как Артур собирался уже было прокричать: В бой молодцы! Мы боремся за правое дело! Пару шагов в сторону выхода и голос короля разрезал тишину комнаты.
- Где мой меч?! Подай мне меч!
- Меч?! - опешил стражник.
"Он же не рубить посла собрался, а? И где мне искать...а, вот, на стене...Или он декоративный? Хотя, какая разница!"
С ужасающим звяканьем сняв со стены оружие, страж вложил его в руку Артура и услужливо подсказал:
- Дверь, ваше высочество, перед вами, а посол - налево по коридору, вниз и направо в комнату.
Король вышел из комнаты и направилсявначале направо по коридору, дойдя до конца коридора Артур понимает,что там тупик и идёт в обратном направлдении, тем самым он снова прошёл мимо своей комнаты. единственное,что крутилось в голове его величества: Что-то лёгок этот меч. Неужелия я приавил в силе?
"Кхм", подумал Фердинанд при виде короля.
- Налево, ваше высочество, - рискнул подсказать он, подбирая пустую бутылку.
Ещё мгновение после произнесённой подсказки солдата и Артур врезался в ещё одну статую.
-Да чтоб её! Я же просил поставить эту балдахину в чулан!
Но на этом беды короля не закончились. Чтобы как-то устоять на ногах, его высочество пришлось размахивать руками в разные стороны. Меч задел крепление на котором висел гобелен. Гобелен не раздумывая (кто знает,что у Артура висит на стенах, моджет у него даже вещи разговаривать умеют) окутал короля, как мешок. Король пытался сбросить с себя вещь продвигаясь дальше туда, где должен был теоретически находится посол.
Выскочив в коридор, Фердинанд узрел сию страшную картину.
- Мамочки, - только и хватило у него сил сказать.

- Оков у нас действительно нет, - принцесса заинтересованно посмотрела в сторону странного человека, который оказался волшебником. – Спасибо. А дверь так же нельзя? Совсем нельзя? Жаль…
- Принцесса – обратился к девушке главарь разбойничьей банды. - Может быть, вам холодно? Я могу быть вам полезен?
Клитемнестра хотела было ответить наглецу в своей обычной манере общения со слишком навязчивыми стражниками, но… смолчала. И улыбнулась.
- Спасибо, - кротко ответила она. – Всё замечательно. Я в порядке.
На вопрос об идеях побега Клитемнестра благоразумно смолчала. Тюрьмы её дядюшка строил на совесть.
Увы.

Матушка Терезия, придя во дворец, весьма неодбрительно отнеслась к просьбе "посидеть здесь часика четыре". Обстановка давила на ведьму, привыкшую к лесу. Она не знала, сколько времени прошло, но она уже успела изучить рог единорога(он сам к этому отнесся с очень маааленьким энтузиазмом), портреты различных королей на стене(портреты, кстати, не ахти какие правдивые: у большей части королей этой страны было пузико и не шибко умный взгляд, а тут все как на подбор - стройные умноглазые красавцы) и посидеть на стуле(могли бы и помягче стулья поставить, дворец все-таки...). Никто не интересовался судьбой "послов". Терезия сильно подозревала, что король занят чрезвычайно важным делом, вроде кушания или спанья. И ведьма обратилась к Шкафчику:
- Что-то надоело уже... Может, начнем действовать сами? Хм... Где здесь может быть тюрьма?

Эмпедокла нахмурился. Даже надул губы и выпятил подбородок, чтобы выглядеть совсем сурово – по-королевски. В будущие Его Императорского величества злодейские покои они уже попали, пора и вести себя по-королевски. Например, попрать кого-нибудь.
Злодей огляделся в поисках достойного. Сова не попадала под его представление о попранном подчиненном, потому что сидела слишком высоко на шкафу и чистила перышки, прямо при всех. Шкаф – потому что безмозглая мебель в принципе свиту Его Императорского .. Гениальности! составлять не может. Даже подметать за Свитой. Даже подметать за теми, кто подметает за Свитой. Даже…. В общем, Шкаф отпадал без вопросов.*
Ведьма… ведьма приставала к единорогу. К Личному Его Императорского и так далее транспорту! Казнить первым же указом, через повешение на дне самого глубокого озера с одновременным поливанием кипящим маслом, четвертованием и чтением свода законов. Свод, кстати, тоже не мешало бы четвертовать. Так, на всякий случай.
- Что-то надоело уже... Может, начнем действовать сами? Хм... Где здесь может быть тюрьма?
Если бы не король (местному королевству явно нужен дворцовый переворот… или хотя бы новый царственный заместитель), Эмпедокла бы непременно ответил матушке Терезии. Ох бы и ответил…. Но злодей поднялся, протягивая правителю кончик бороды для приветствия. Да, сову со Шкафа он сдернул: может, птица и забыла, кто тут посол, ей по штату не положено такие мелочи помнить. Сова, к чести своей, быстро пришла в осознание собственного статуса и на короля безобразить не стала, только сверкнула круглыми глазами и громко крикнула «Угу».
- Вас приветствует посол далекой страны Эмпедоклии, - с каменным лицом перевел злодей, складывая руки на груди.
Нет, если некоторые мебель и не встают перед правителями, потому что не садились, это же не значит, что этикет для них не писан! Могли бы хотя бы подпрыгнуть! Оох, манеры, словно только что из лесу!
«Угу» - сова продолжала вдохновенную речь.
- Мы хотим заключить договор с вашим королевством на выгодных **ческих условиях (в этом месте злодей поперхнулся – потому что не был уверен, как произносится то странное слово) и для этого проделали долгий неблизкий многодневный путь в несколько недель. Естественно, для начала мы желали бы отдохнуть, а в нашей далекой неблизкой стране принято оказывать гостям гостеприимство и для отдыха показывать им тюрьмы. Надеюсь, вы шепнете паре своих не самых любимых вельмож, чтобы они немножко потеснились и уступили приезжим такое удовольствие?
«Угу» - подтвердила сова корректность, практически дословность перевода.

____
*О, Мерлин! Я начинаю думать, как Шкаф. Ставлю копирайт. Шкафчик, ну когда же ты вернешься?!....

Король, еле выпутавшись из под гобелена грозным видом осмотрел прибывших. "Какой собачьей ножкой тут делает единорог? Кто его впустил? А это что за мебель, она откуда взялась, я вроде не заказывал шкафы". - Подумал король, однако в слух не произнёс ни слова, по крайней мере, до того момента, как поздоровался со злодеем.
-Всегда приятно встречать гостей, что же до договора, мы, конечно его обсудим, но чуть позже. Правда, я никогда не слышал об такой традиции показывать темницы, а какую именно вам нужно увидеть? У нас в замке их очень много, даже если не знаешь их можно заплутать. Не знаю, как вы посол, но у ваших спутников я не вижу столь большого ажиотажа прям сейчас переться к чёрту на рога. Насколько я понимаю, им приятней устроится в комнатах, и отдохнуть часок другой за прекрасной едой и питьём. А позже я всенепременно вас провожу по темницам замка. А сейчас гости дорогие слуги вам покажет ваши опочивальни. "Что-то мне не нравятся эти послы, надо будет у картографа проверить, есть ли действительно такая страна. Ну а пока пусть отдыхаю, да и собственно из-за чего их в темницы потянуло?"- С этими мыслями Артур тридцать первый сел за трон и посмотрел на валяющийся, на полу гобелен. Пьяное состояние у короля, как рукой сняло, и только сейчас его высочество осознал насколько скудно его одеяние. Дождавшись, когда гости из далёкой страны исчезнут со слугами, его величество чуть ли не бегом направился в свою опочивальню переодеваться в королевский наряд.

«Тюрьмы!» Шкаф в который раз убедился не только в непроходимой тупости, но и в абсолютной безнадежности злодея, выражая вздохами свое сожаление, что связался вот, нервы сердечные растрачивал, а дедок-то, кажется, спятил. Эмпедокла, естественно, так не думал.
Методично наступая Шкафу на ножки, чтобы не влезал в умные дипломатические разговоры, Эмпедокла театрально и очень громко возмутился:
- Как это? Вы разве не знаете?!! – Правда, его высочество, по совместительству король, их выпроводил и, кажется, что-то заподозрил, но стражник тоже человек. А значит. Тоже право имеет. Знать, где ключ от тюрьмы. – В далекой неблизкой стране Эмпедоклии отдыхают именно в тюрьмах! В сырых темных камерах! И чтобы непременно решетки на окнах! А в роскошные апа-ртаменты вы, так уж и быть, сводите нас на экскурсию, когда мои подданные отдохнут.
Сова запоздало сказала «Угу!», но так убедительно, что стражник немедленно поверил, что старик только переводил. Шкаф возмущался дверцами, потому что Эмпедокла, вдруг позабыв весь свой маразм, заткнул плащом замочную скважину.
Расчет злодея был прост, как штаны Леопольда: запереть короля в темнице и самому занять его место. Стражника тоже можно запереть, а короля потом шантажировать, что не выпустит, пока… или что выпустит, если не….
Со стен мигали напыщенные портреты ныне не действующих монархов в рамах всех цветов. «Заменить, - подумал злодей, уворачиваясь от дверцы обиженного Шкафа, - на карту моих владений».
- Итак, вы нас ведете, или международный скандал?

Совместно с Рапсодией


Леопольд вздохнул, не зная, что бы ещё эдакого спросить у принцессы, как бы ей ещё помусолить на глазах, лишь его заметили и (!), что немаловажно, отметили, поэтому лишь тихонечко начал продвигаться к Клитемнестре. При этом у него, как не кстати, зачесался глаз под повязкой, поэтому со стороны это выглядело, мягко говоря, странно: главарь банды маленькими перебежками подходит к девушке, усиленно пытаясь успокоить зудящий глаз.
А что принцесса? Одной из авторов сего сообщения безумно жаль, что Артур Тридцать Первый не мог в тот момент лицезреть свою племянницу. Он бы не узнал её, точно вам говорю.
Нет, ну, дай стража в руки принцессе топор-другой, может быть, тогда... Но неужели эта опустившая очи долу, скромно и благообразно сложившая на коленях тонкие руки девушка и есть воинствующая Клитемнестра, о которой ходили легенды и которой пугали малышей на ночь (разумеется, только необразованные крестьяне)?
Честно говоря, самой стыдно, думала принцесса. Но это ощущение жило где-то на дальнем краю сознания, закинутое туда точным пинком влюбленного разума. Впрочем, какой разум, о чем вы?..
Клитемнестра, кстати, упорно молчала. И тоже не знала, почему. Чтобы хоть когда-нибудь последнее слово (ну, или действие, не зря ведь упоминался топор-другой) в разговоре осталось за дражайшим дядюшкой - да тысячу дохлых кошек вам под одеяло за такие ожидания и подобное неверие в принцессины силы! Ан нет, сейчас молчалось… Качественно так молчалось. Вполне по-женски. Клитемнестре очень нравилось.
Тактично покашляв в кулак, Леопольд всё же решился заговорить с объектом... с красивым объектом по имени Клитемнестра, который ему, похоже (очень приблизительно, он не мог ещё сказать наверняка), нравился. Перебрав в голове все возможные варианты начала разговора с девушкой от "Как дела, красавица" и "Не правда ли, хорошая погодка" до "Не подскажите, как пройти в библиотеку?" главарь собрался, сложил по кусочкам всё его хвалёное красноречие (главное оружие бандита!) и протянул руку и ляпнул:
- Может быть, потанцуем? - поняв, что сморозил глупость, быстренько попытался исправить оплошность и, не придумав ничего умнее, задал вопрос, который всегда срабатывал. Целых два раза, да.
- Хочешь, я покажу тебе самую высокую гору, а потом самую глубокую реку? Я ты поймёшь, что ничто не сравнится... - но внезапно замолк, поразившись собственной романтичности и излишней болтливости в такой ответственный момент.

(с Агри)

Нет, что-то всё-таки шло не так. А с другой стороны, откуда она знает, как надо? Молча загнав удивление пинком туда же, куда и прежде стыд за себя, Клитемнестра увлеченно помахала ресницами, но по-прежнему смолчала. И, кажется, покраснела. Вот и славненько.
Упорное нежелание принцессы хоть как-то отвечать на порывы Леопольда сводило на «нет» все старания бедного влюблённого и пресекало любые его фразы, которые он проговаривал в уме. Всё не то, не так, нет, не так это должно происходить! Оглядев открывших рот от удивления разбойников и не найдя в них нужной поддержки, Лео махнул на всё рукой и просто выпалил:
- Вы, принцесса, такая красавица! Вы мне сразу понравились! - не в силах пока сказать что-либо ещё, он опустился рядом с Нестрой и в смущении отвёл глаза.
Принцесса даже себе потом ни разу не призналась в том, что её изрядно напугала легкость этих слов, которые произнесли её (ей?!) губы…
- Вы… ты мне тоже, Леопольд.
Клитемнестра подняла глаза и искренне улыбнулась, глядя на главаря разбойников.
Понимание услышанной фразы доходило странными волнами. Оно не пришло сразу, нет, Леопольд сначала её только услышал, а потом только осознал то, что ему ответили взаимностью! Те, предыдущие девушки тоже отвечали ему "да", но сейчас было совсем другое. Кардинально другое. Разбойник тоже улыбнулся Нестре и от всей души произнёс:
- Ты знаешь, я даже рад, что попал в тюрьму.
- И я! – радостно засмеялась принцесса. – Ой… А нас ведь казнят.
- Сейчас мне уже всё равно! Хотя нет... Как же мы тогда с тобой будем? И почему я не взял с собой Шкафчика? Не надо, - он предупреждающе поднял руку - не спрашивай. Кто это - долго рассказывать.
Здорово захотелось жить. Наверное, потому, что теперь было интересно. Нет, и раньше было интересно жить. А сейчас… сейчас во много раз больше. Вот так, да. Косноязычно. Потому что – влюбленно. Клитемнестра вздохнула и накрыла руку Леопольда своей ладонью.
- Всё будет хорошо. Как – ещё пока не знаю… Но будет.
«Теперь – будет». Странные мысли для принцессы-такой-как-Нестра? Так вот понятие «странные» в данном случае третьим точным пинком отправляется… ну, вы уже выучили, куда.

- Итак, вы нас ведете, или международный скандал?
Матушка Терезия, все это время молчаливо следовавшая в процесии "послов", тяжело вздохнула. "Помет орла - и тот собирать на зелья проще, чем вся эта придворная возня!" - подумала ведьма. "А влажный мох - это же одно удовольствие!" - счастливая улыбка на долю секунды скривила и так кривое лицо и стерлась - "Как же тут скучно!"
С такими мыслями Терезия шагнула за ближайший доспех и была такова. Ее не сильно волновало, как Эмпедокла объяснит стражнику, куда она делась. Гораздо больше ее интересовала растительность между камнями площадки самой высокой башни дворца и птицы, пролетающие над ней... Однако время от времени ведьма приоткрывала свое третье око(это не просто оборот речи, а вполне реальный орган!), решив все-таки помощь делегации, когда они прибудут к тюрьмам.

Злодей портился на глазах. С прискорбием Шкаф отметил, как Эмпедокла, которого он считал временами разумным существом, превращался в неразумного и дальше, в немыслящего! Воздев очи к потолку, благородный Шкаф вознамерился остановить обиженного разумом злодея, но получил невкусный кусок плаща в замочную скважину и обиделся сам. Серьезно обиделся.

Стражник преданно разглядывал «послов». Усердие, с которым он хлопал ресницами, выдавало напряженную мозговую деятельность бы, но поскольку мозг у стражника был на двоих с братом и находился именно у брата, а у него замещался и.о. серого вещества, деятельность тоже была и.о.

- Ну? Что же вы сто.. ай! – успел крикнуть Эмпедокла, прежде чем на него упал потолок. Причем сбоку.

Шкаф выплюнул плащ и, полный гнева праведного, зашипел «я тебе еще яичница по-дриадски!», что являлось страшнейшим ругательством, а также распахнул створки и схватил ими зарвавшегося злодея. Захлопнул дверцы перед злодейским носом, прищемив кончик, и, как ни в чем и ни под каким предлогом, любезно сделал реверанс.
- Итак, где наши роскошные покои с бассейном и очаровательными армуаретками?

«Выпусти меня, страшный сон столяра-недоучки, или я тебе все винтики повыковыриваю!»– буянил Эмпедокла, а Шкаф продолжал ждать, когда ему обеспечат королевский прием.
«Угу!» - заявила сова, за неимением злодея присаживаясь на Шкаф.
- Уйди! Уйди, птица, ты же мне всю полировку сцарапаешь! – Шкафчик замахал на сову дверцами, увлекся; Эмпедокла, было уснувший, выкатился, и, не давая стражнику опомниться, подхватил его под локоть.
- Милейший, вы что, позабыли приказ августейшего монарха? Отведите же нас в темницу, самую темную и сырую!

Пеликан откровенно скучал. Делать в темнице было абсолютно нечего. Неожиданное спасение из вне не намечалось, хороший план побега никак не приходил в голову, даже охрана, и та, не заглядывала. А Леопольд с принцессой… Тут и говорить нечего – увлечены только друг другом и ничего вокруг не видят. Волшебнику поневоле пришлось слушать про «горы-реки» и то, как хорошо в тюрьме. С одной стороны – бред, с другой – влюбленные всегда несут несуразицу. Что их в том винить?
В общем, Пеликан сначала послушал, затем посчитал на полу тараканчиков, а после от нечего делать заснул.

Стражник задумался. О таком его еще никто не просил.
- В самой темной и сырой сейчас держат разбойников, - протянул он. - Но если вы хотите...
Убедившись, что они действительно хотели, страж закона, порядка, законопорядка и порядкозакона а также всего остального, что по умолчанию отсутствовало в данном королевстве, - страж повел их туда, куда и было сказано.
Топ-топ-топ...Эхо звучало еще страшнее, чем звучали шаги.
Шаги четырех деревянных ножек (плюс скрип дверец).
Шаги злодейских ног, обутых...мастер не помнит, во что.
Шаги стражника - лязг несмазанного, спотыкающегося на каждой ступеньке доспеха.
- Н-нам сюда, - солдат махнул рукой куда-то в темноту коридора, где, как выяснилось был поворот. Поворот - и решетка. За которой....ну, сами угадаете?

Вот так всегда, то ничего не происходит (со скуки помереть можно!), то поспать не дадут, тут же начинает кто-то топать! Топать… Топать?! Пеликан открыл глаза, и увидел за решеткой Шкафчика и Злодея в сопровождении стражника. Первая радость (ура, друзья!) мгновенно сменилась тревогой (неужели их тоже арестовали?), а затем, после оценки обстановки (во-первых, одного стражника для арестованных мало, во-вторых, пленных даже не связали, а в-третьих, физиономии у них больно уж довольные), закралось жуткое подозрение – бывшие друзья подались в стан врага. Ну, со Злодеем все понятно – на то он и Злодей! А Шкафчик… Как он мог?!

Потирая злодейские ладони, Эмпедокла тихонько подкрадывался к стражнику сзади, грохоча сапогами лишь на три тона громче, чем гремели доспехи стража всех юридических сложностей несчастной страны.
Хитроумный план состоял в том, чтобы в подходящий момент толкнуть солдата в только что открытую дверь, и наблюдать, как он упадет на пол, и начнет умолять о пощаде…
Дверь открылась.
- АААА, нет, умоляю, только не они, пожалуйста, пощадите. Любую другую тюрьму, можно каземат, можно без решеток на окнах!! – визгливо вопил Эмпедокла. Или вопливо визжал, в суматохе было трудно понять.
Шкаф с ворчанием оттолкнул злодея и бросился к Леопольду (не забыв нечаянно сбить с ног стражника).
- Лео! Ты жив! И остальные все еще живы, хотя и нимфы с вами! О, да вы и здоровы! – Шкаф неуверенно покосился на Эмпедоклу: неужели он оказался прав насчет комфорта темниц? – Пойдемте, скорее пойдемте, вы знаете, этот узурпатор меня едва не уничтожил

Пожалуй, Вселенная свернулась и развернулась снова, потому что наступил именно тот момент, когда Леопольд был несказанно рад Шкафчику и этому привязавщемуся к ним Злодею, имя которого он никак не мог правильно запомнить, не то, чтобы произнести.
Главарь был готов броситься на шею (или что там у мебели?) своим освободителям, но вовремя вспомнил о
А) Своём положении.
Б) Клитемнестре.
В) И её топорике, благодаря которому он и познакомился с принцессой.
Поэтому лишь улыбнулся и сдержанно поблагодарил. А потом уже...:
- Все на выход! Эмпедокла* поднять, Стражника связать, а потом бежать! - и сам вместе с Нестрой выбежал из камеры.


________________
* Надо же как благотворно действуют стрессовые ситуации!

Сова, однако, успела раньше других.
С оглушительным «Угу!» она набросилась на Леопольда и закружила вокруг него, выражая радость… впрочем, от остальных эмоция данная отличалась только контекстом.
Эмпедокла стратегически залег за дверь, чтобы в подходящий момент ее закрыть, и на оклик бандита отреагировал только потому, что был очень дисциплинированным, а еще рассеянным. Он немедленно вскочил, подхватил подвернувшегося под подруку волшебника* и вытащил в коридор. Развевающийся кончик бороды зацепился за дверные петли, но что такое клок седых косм рядом с приказом командира! Иногда злодей сам себе удивлялся.
Шкаф тем временем молча разглядывал** принцессу. Где-то по полочкам, распугивая моль, бродила мысль: она теперь с нами?
Другая мысль («ее тоже вызволять?») была послабее, и сама распугивалась молью.
____
* по логике вещей, Пеликан должен был быть подволшебником, или, на худой конец, подпеликаном, но поскольку мастер утверждает, что конец будет не худой, а вполне себе хэппи-энд, ничего у Эмпедоклы не получится.
** читай: стоял с открытым ртом, уставившись на

Компания спасателей (а в том, что это именно спасатели, или спасители, Пеликан убедился почти сразу же) с грохотом ввалилась в темницу. Это было как-то …э-э… неправильно, что ли? Если собираешься организовать побег, то к чему такой шум? Удивительно, как еще вся охрана тюрьмы не сбежалась!
Развить теорию «правильного» побега дальше помешал Эмпедокла, который подхватил Пеликана под руку и вытолкал за дверь. «Стражника связать», - запоздало промелькнуло в голове указание Леопольда. Волшебник обернулся. Чем связывать, если веревок нет? Может лучше превратить? Да, точно. Пеликан вывернулся из цепких рук Эмпедокдла и послал заклинание прямиком в стражника. Последний, так и не успев подняться на ноги, как-то сразу съежился, усох, покрылся беленькой шерсткой и превратился в миленькую (на взгляд волшебника) мышку.
Пеликан вернулся в темницу, посадил обалдевшего от случившегося (а по этой причине даже не подумавшего сбежать) мыша в карман, и пулей бросился догонять друзей.

Тем временем в соседнем подземелье.

- А т-ты кран-то зак-крыл?
Недоуменный взгляд отказывающихся фокусироваться глаз.
- К-какой еще кран?!
Двое стражников, в чьи обязанности вменялся обход подземелий, лежали на каменном полу, почти обнявшись. Почти - потому что один стражник пытался обнять второго (это не то, что вы подумали, если вы подумали то, что вы наверняка и подумали!), а тот, в свою очередь, эти попытки пресекал. По мере возможностей.
Оба были мертвецки пьяны.
Потому что это было не просто подземелье, а винный погреб.
Ну да, правильно, чем еще заняться стражникам при исполнении? Уж никак не служебными обязанностями, правильно? Вот ребята и проводили время... с пользой. У бочек, полных многолетнего вина.
Правда, с краниками они почему-то не поладили. Вино тонкой красной струйкой лилось из самой пузатой бочки прямо на пол, где натекла уже не просто лужа, а маленькое озерцо. Один из стражников попытался подняться, чтобы закрыть-таки этот кран, но у него не получилось.
- Кстати, ты слышишь - там вроде какой-то топот? - начиная трезветь, спросил второй страж.
- Не слышу, - ответил тот и рухнул обратно.

Нимфы, все этовремя молча сидевшие в углу своей камеры,тутже вскочили и ринулисьна свободу за предводителем. Их боевой пыл, уехавший в отпускна время заключения в тюрьму, теперь вернулся, и девушки им пользовались во всю, дабы выглядеть посуровее и напугать всех стражников, которые встретяться на пути... Чтобы отомстить за все,чтос ними некогда случилось...
А на самом деле их радости н было предела, потому что ниимфы до этого очень боялись повторения истории... И очень не хотели попадаться на глаза кому-либоиз стражников. Теперь же впереди была только свобода.

(Я и Рапсодия)


Когда они выбежали из камеры, Клитемнестра не видела вокруг ничего. Ровным счетом ничегошеньки. К реальности её привязывало лишь ощущение тяжести руки Леопольда на собственных плечах. О топорике, который у Нестры отняла стража при аресте, принцесса даже и не вспомнила. Клитемнестра и не подумала даже вооружиться, хоть чем-нибудь! Немыслимо. Впрочем, от любви все сходят с ума по-своему. Согласитесь, в данном случае мы столкнулись с весьма безобидным сумасшествием.
Впрочем, даже видя состояние Нестры, Леопольд не спешил бросаться в объятия своих спасителей, как бы не хотел это сделать ещё несколько минут назад. Теперь он обнимал свою возлюбленную (о, да, он наконец, назвал её так!) и снисходительно смотрел на открывший от удивления рот, шкафчика.
- Разговоры потом. Она с нами. Любить. Не жаловаться. И... - а, впрочем, что "и..." разбойник не закончил, потому что сам не знал, как должна заканчиваться такая фраза. Будем надеяться, остальные додумают, каждый в меру своей испорченности. Поэтому главарь мягко, но настойчиво повернул принцессу лицом к предполагаемому выходу из коридора, шепнул ей что-то глупо-любовное и ободряющее и попытался сдвинуть её с места.
Принцесса посмотрела куда-то мимо Леопольда, с отрешенной (но оччень счастливой) улыбкой кивнула и пошла туда, куда вели. Полное доверие. Абсолютное.
Не хватало, пожалуй, только дядюшки Артура. Чтобы увидел. И не поверил. Или ужаснулся. Однако о его нехватке в данной сцене догадывается автор, но не Клитемнестра. Она вообще тогда ни о чем не думала.
Самое правильное поведение.

Артур пришёл в опочивальню и как полагается начал искать наряд по удобней, не всё же время в латах ходить. К тому моменту, как король оказался в опочивальни, того юнца не было, ещё бы был, уж тогда ему вряд ли бы сносить головы. Король поискал в гардеробе, что нибудь подходящее и нашёл всего лишь кричащую одежду, больше напоминающую костюм шута.
-И где мои красивые балахоны?- Заорал во весь голос король, правда, неизвестно кому, ведь все служащие смотались на праздник, что проходил на рынке. Тяжело вздохнув, король начал стягивать с себя доспехи, по мере стягивания он всё-таки умудрился удариться шлемом об пару красивых картин, которые сейчас, как поломанные дрова валялись на полу. Окончив своё переодевания, Артур тридцать первый оглядел себя в зеркале. Вид короля в шутовском наряде был весьма экстравагантный, однако проблемка была в другом. Шлем наглухо застрял на голове его величества. Чуть ли не плача его достопочтимое высочество вышло из опочевальни, всё же на всякий случай, захватив меч, и направился в подземелье проведать своих пленных. Король очень медленно спускался по единственной крутой лестнице, которая вела в подземелье. Вдалеке послышался топот, больше напонимнающий стадо коров. "Откуда у меня в подземелье коровы?!" От такого предположения его высочество замер, на месте долго выпаривая свою мысль из головы. Однако сейчас мозговая деятельность короля была кретичеки направлена к нулю. "Собственно, а чего я сюда пошёл? И зачем мне коровы?" недоумевал великий король Артур тридцать первый, пока компания быстро надвигалась на него....

...Параллельные прямые, как известно, не пересекаются.
Даже если им очень-очень этого хочется.
Но пересекающиеся прямые - даже если они сами об этом не подозревают - обязательно когда-нибудь пересекутся. Пусть даже эти прямые считают себя параллельными.
Клитемнестре в данный момент был более всего параллелен ее дядюшка-король. Королю (наверное) его племянница тоже была параллельна. Как и бандиты. После того, как вам в темнице померещится стадо коров, что угодно станет параллельным.
Итак, стоило им всем на минуту забыть друг о друге, как они встретились.
Можно даже сказать, пересеклись.
Что же делать королю? Завопить: "Стража, стража!"?
А бедной влюбленной принцессе? *
Ну а бандитам?
Хотя как знать, у двух последних пунктов была надежда. Точнее, у них была матушка Терезия... да, она определенно где-то была... где-то во дворце...
Ну... скорее всего.


____
* - нет, стоп, одно из этих слов определенно лишнее - то ли "бедная", то ли "принцесса". Но вот какое именно? **
** - а ведь вопрос, по сути, философский. И очень спорный.

Матушка Терезия сидела на самой высокой обозревательной площадке замка и, радуясь уже содранным с каменных стен и заботливо уложенным в сумку мхам, наслаждалась видом облаков, казавшихся такими близкими. Но этому тихому счастью совсем не тихой старушки не суждено было продолжаться долго... В голове появилась и начала настойчиво проясняться мысль, что про что-то матушка забыла. Или про кого-то.
- И где мои красивые балахоны? - вопль короля окончательно вернул матушку Терезию к действительности. И она вспомнила все про бандитов и вообще, зачем она здесь. Ну не то чтобы все... Но достаточно, чтобы понять, что она должна находится немного в другом месте. Ведьма тяжело вздохнула и взглянула еще разок на небо, мысленно решив еще раз придти(прилететь, переместиться - подчеркните нужное). Зажмурилась и появилась прямо перед группой освободившихся пленников.
- Ооо... Даже моя помощь не понадобилась? Ну вот и ладненько... Стоп. А это кто? - ведьма кивнула головой на Клитемнестру. Никто не спешил отвечать и матушка Терезия заметила, что взгляды всех направлены мимо нее - это ей не понравилось и она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть идущего в сторону банды короля.
- Хм, кажется, этот человек хочет помешать нам - в смысле вам - покинуть замок? Зря он так...
И ведьма взмахнула рукой, надеясь, что фокус и на этот раз не обернется ничем плачевным, и замерла в ожидании. А во что превратится Его Величество Артур зависит от Его Величества Случая...

"Стадо коров" и конкретно главный, простите, бык, смотрели на Артура тридцать первого как бараны на новые ворота.* По-крайней мере...да почти все, кроме одной, а это согласитесь, уже толпа. Как и следовало ожидать, толпа на то и толпа, чтобы сображать туго и стадно.** В данный момент всем не пришло никакой мысли, кроме спасительной соломинки, что где-то во дворце должна была затеряться матушка Терезия.
А как о ней вспомнишь, так она и появится.*** Вот и появилась, вот и наколдовала. Лепольд напрягся, чувствуя всем телом, как сжалась в комок Нестра и произнёс глубокомысленную фразу:
- А это кто?
И отступил на пару шагов назад, благоразумно опасаясь за своё благополучное будущее.


_________________
* Автор осознаёт, что вряд ли может себе представить, как коровы могут смотреть как бараны, но давайте дружно отнесём это к литературному приёму?
**Однако, Королю не зря показалось, что по подземелью бегает стадо коров!
***Это примета такая. Народная.

Эмпедокла опытным экспериментальным путем определил, что лежать в засаде спокойно, безопасно, и в мерзость всякую не превращают. Поэтому на протяжении всего действа искренне там отлеживался, для пущей невидимости закрыв глаза бородой. По мере перемещения действующих лиц, ног, рук и еще рук из темницы наверх к свету злодей короткими перебежками сохранял заданную изначально дистанцию.
Сова терпеливо нарезала круги поочередно над Эмпедоклой, Артуром, нимфами, Эмпедоклой, нимфами, нимфами, Эмпедоклой… над Леопольдом и Клитемнестрой она пыталась изобразить горизонтальную (или хотя бы вертикальную) восьмерку, но потом остановилась на большом круге два раза. В процессе выбора фигуры высшего пилотажа птица тоже пропустила все самое интересное.
Шкаф умилено вздыхал. На Леопольда и Клитемнестру. На Артура, к тому же, тридцать первого. На ведьму….нет, на ведьму скорее охнул, так неожиданно она появилась, еще неожиданнее что-то наколдовала – Шкаф не стал дожидаться дождя из лягушек *, а хорошенько отшатнулся, задев чуть-чуть волшебника.

- Стой, ведьма, твое колдовство достаточно вредило мируууу!!!!! – заорал злодей, бросаясь из укрытия. Так и не решив, сбить ведьму или закрыть собой короля, он выбрал компромиссный вариант – забраться повыше на портьеру и как можно громче поорать.

_
*а вам нравится, когда в замочную скважину набиваются мерзкие лягушачьи лапки? Вот и Шкаф французов не любил.

Король удивлённо уставился на ведьму. Ничего существенного в его внешности не изменилось, казалось, что заклятье и вовсе не подействовало. Только вот Артуру крайне было неудобно смотреть на всех через шлем. Его высочество так и встал на лестнице, не давая компании продвигаться дальше, король не мог понять, что здесь произошло. (Да и окружающие тоже вряд ли понимали.) В конечном счете, у Артура появилась мысль заговорить, что он и сделал.
-Что здесь произошло? Каким ветром вас сюда занесло?
Артур опешил, он ненавидел стихи, а тут внезапно начал сам читать в рифму, чтобы удостовериться в своих догадках его величество продолжило.
- Несу какую-то чепуху, но остановиться не могу. Говорить стихами не люблю, однако поделать ничего не могу. Сними эту бредятину с меня, иначе жить тебе осталось до полудня! - Обращался король к ведьме. Надо сказать, что Артур сейчас был в гневе, он и забыл о том, что пленные должны быть за решеткой, и что вообще бандитов повесить нужно скоро. Королю хватало того, что он сейчас лепетал стихами, хотя знал, что с фирмой ему корова на голову наступила. В общем, представьте сию картину и поймёте, что даже желание избавиться от шлема перекрыло желание убить эту чёртову ведьму, что король и намеревался сделать. Он грозно двинулся на матушка Терезию, однако то ли просто споткнулся, толи балдахин клоунский помешал, Артур не удержал равновесия и просто повалился в компанию. Создав комок, который стремительно двигался обратно вниз. А вы думали, средневековые лестницы такие узкие и надо же было их такими строить?!

Летя вниз вместе со всеми остальными, Леопольд думал всего о двух вещах и в них, к сожалению, не входили такие проблемы как "А жив ли я останусь после приземления" и "Да, кто это такой, чёрт возьми!", скорее его занимала обнаружившаяся способность какого бы то ни было человека говорить стихами (чего ему, вы, ещё ни разу не удавалось) и сползающая постоянно на нос повязка.
Оказавшись в конце лестницы, в этой куче мале, что когда-то звалась людьми, разбойник немного постонал, нашёл глазами Нестру, убедился, что смерть от навалившегося на неё веса ей не грозит, встал на четвереньки, дополз по, теперь уже, чужим коленям, не обращая внимания на громкие протесты и жалобные поскуливания, до Артура и рывком поставил его на ноги.
А дальше всё как обычно: грозный взгляд теперь уже двух глаз*, "руки в боки" и суровый голос.
- Эмммм... может, мы пойдём?** Ведь мы уже на свободе, значит незаключенные, незаключённые, значит, невиновные, невиновные, значит на свободе!***



_______________________
*автор, как никто другой, скорбит об утери такого важного предмета гардероба
**скажем так, с суровостью я переборщила
***автор искренне надеется, что такая убийственная логика благотворно подействует на принятие решения королём.

Артур оказался во всей этой каше мале, однако что поразила короля, так это, что бандит поднял его словно пушинку, хотя Артур уже успел наесть довольно не маленький животик, который соответственно весил. Его величество и так с трудом пытался восстановить мозговую деятельность своей головы, но фразы бандита нанесли, окончательны, роковой удар. Артур тупо посмотрел на парня, его грозный вид ни чуть не испугал короля, а наоборот рассмешил. Однако заклятье не было снято, поэтому, корчась внутренне от своего голоса, Артур решил помолчать и лишь отрицательно помотал головой. Королю казалось, что чего-то не хватает, вот только понять чего, он не мог. А так же этот проклятый шлем не слезал с головы, от чего у его величества уже взмокла голова. От всей забавной ситуации у короля пропал его гнев, и даже жестокость. Его достопочтимое высочество улыбнулось, жаль улыбку не могли видеть остальные, так и рухнули бы замертво от вида этой улыбки, после чего сказал.
-Хотел я вас бы отпустить, да смелость вашу мне не простить. Коль вызволите меня вы из беды, то вам за всё зачтётся. Снимите шлем, прошу во имя судьбы, и будете вы вознаграждены.
У короля не то, что голос стал чуть выше, он пищал, словно загнанная мышка. Артур злобно посмотрел на ведьму и обратился к ней.
-Сними заклятье, я прошу, тогда всех вас я отпущу. Обговорим всё за обеденном столом, и будет счастьем полон дом.
Его величество решил, что на нынешний момент это последние слова, покуда ведьма не снимет заклинание, он так и будет молчать!

Матушка Терезия аккуратно вылезла из этого клубка тел и прежде всего отряхнулась. Лишь потом она обратила внимание на короля, который уже практически со слезами на глазах обещал свободу, дочь в жены и полцарства в придачу.* Решив, что мужских слз она не выдрежит, ведьма попыталась вспомнить, как снимать такое. Ибо обычным своим жестом она могла наложить еще одно произвольное заклятие, только усугубив этим положение.
- Так... Пурум-пурум... Так-так-так... Как же там... - бормотала Терезия. - О! Кажется, надо стихами снимать... Жаль, что у меня с лирикой отношения ни к черту. Ну, попробуем.
Еще с минуту побормотав что-то себе под нос, ведьма выдала следущее:
Так пусть сойдет проклятье это -
Ты перестанешь быть поэтом.
Если ж опять нас заточишь -
Стихами вновь заговоришь!
И с надеждой уставилась на Артура.
---
*По крайней мере это так выглядело.

... прокручивая страничку сверху вних колесиком мышки, Мастер вдруг споткнулся о какой-то пост.
Мастер перечитал. Тихо восхитился - надо же, как все здорово! Эти ребята молодцы, справляются совсем без меня. "Пойду выпью чаю", решил Мастер и сбежал на кухню. Там его ждали еще неразгаданные кроссворды, кексик и что-то еще.
Когда Мастер вернулся, он перечитал все еще раз. И тут ему стало немного стыдно. "Черт, совсем забыл..."
- Кхм... Кхе-кхе... Внимание, господа игроки! - окликнул Игроков Мастер. - Чуть не забыл сообщить.
Он выдержал паузу.
- Заклинание матушки Терезии сработало, - Мастер подмигнул Игрокам и вернулся к чаю.

В это время, никем незамеченный (или всеми позабытый?) злодей лежал в уголочке, тихонько постанывая от нанесенных коварным полом ушибов. И, естественно, обмозговывал ситуацию. О невероятной силе, с которой совершалась его мозговая деятельность, можно было судить о тех широких и фактически ровных концентрических кругах, которые сова выписывала под потолком. Однако ситуация была так себе.
Король, он же правитель, он же Артур с циферкой, находился глубоко в шлеме, это был явный несомненный плюс. Из шлема он говорил стихами, и весьма неохотно – тоже был плюс. Кругом одни плюсы, думалось Эмпедокле, дорожка к трону, красная и бархатная, уже постелена… ведь не станут же жители королевства терпеть правителя в шлеме, да еще и стихами?
Но одни плюсы не бывают, у них, видимо, выживаемость низкая, без минусов, и великий злодей и будущий правитель сего королевства старательно эти минусы искал, так старательно, что почти все пропустил, как вдруг….
- Так... Пурум-пурум... Так-так-так... Как же там... - бормотала Терезия.
«А вот и они..» - как-то тоскливо подумалось Эмпедокле.
- Немедленно прекрати, ведьма старая!!!! – заорал он.. точнее, заорал он «Нем..ух.им..фф..я!!», потому что рот ему тут же заткнули старой скатертью, с завидной реакцией, говорящей о большом опыте, выхваченной Шкафчиком из собственных глубоких Недр. Шкафчик, покачав головой, створками кое-как сдерживал энергичного старичка, у которого перед глазами проносилась вся его будущая жизнь в качестве короля, причем, что характерно, проносилась мимо. Шкаф мудро решил, что пусть уж лучше Терезия этого короля вылечит, и будет наконец у Леопольда Счастливый конец (хотя бы сейчас!!), чем они еще раз в подземелье спустятся.
Сова задумчиво кружила под потолком, искусно облетая люстры, отчего ее круги становились похожи на фигурные квадраты, но ничуть не теряли своего изящества.

Король зажмурился на всякий случай, кто знает этих ведьм. Если уж решит превратить тебя в осла, то, по крайней мере, сам себя в таком отвратительном виде не увидишь! Артур тридцать первый, прежде чем открывать свои умилительные глазки прежде ощупал себя на предмет сохранности, после чего открыл в начале один глаз, а затем и второй. (Естественно сиё действия из-за шлема не было видно)
-Так проверка, проверка. Первый-первый, я второй, как там у нас с аппаратурой? (простите это голоса нашего персонала и осветителей)
-Раз, два, три. Я король, Ура, всё нормально, я снова говорю правильно!
Дальше около минуты были дикие визги, вопли и король подпрыгивая и пританцовывая от удовольствия, наматывал круги вокруг компании, радуясь несказанному исцелению. Тут впечатавшись в стенку, после чего собственно и смог его величество снять шлем. (Видно какой-то винтик не так был вставлен.) Счастья короля не было предела, Артур уже успел позабыть того факта, что перед ним преступники и непокорная племянница.
-Так ребятки, нам тут делать больше нечего. Вначале все плотненько поедим. А то от всей этой кутерьмы уж сильно я проголодался. Далее. Уважаемая колдунья, к сожалению, не было чести представится лично, я перейду сразу к делу. Если вы позволите, то хотел бы столь милую даму видеть при себе, как главную магичку моего королевства.
Король было ещё чего-то хотел сказать, как увидел, что бандит с его племянницей нежно о чём-то воркуют. Взгляд у голубков был ещё тот, король вспомнил свою жену. Пусть земля ей будет пухом. Его высочество откашлялся, чтобы на него обратили внимание. После чего подошёл к своей племяннице и приобнял.
-Дорогая, если он тебе так нравится, то выходи за него замуж. Ты же знаешь, я не против твоего благополучия. Просто ждать пока ты сама себе найдёшь жениха, я не мог. Однако, если то, что я видел, правда. То даю вам молодые своё благословение... ну и как там полагается в придачу королевство и тому подобное. В общем, пошли все отсюда, меня эта плесень на стенах, капающие капли и смрад в темнице вечно наводил тоску.
Его высочество стал подниматься по ступеням вверх к выходу. Когда Артур оказался в коридоре он облегчённо вздохнул, а вы попробуйте потаскать такую тушку на себе! (Я говорю о весе короля) Его высочество, прислонившись к стенке, стал дожидаться остальных, при этом, успев дать распоряжение пробежавшему слуге, чтобы накрывали на стол.

Лепольд раскрыл от удивления рот* и тут же его закрыл, поняв, ЧТО сказал Король: он приглашал их к столу! Ах, простите. Он давал благословения на женитьбу Лео и Нестры! Эгей, постойте-постойте, но ведь предложения ещё не было!
А, впрочем,....
- Мы... вы... - запинающемся голосом начал главарь - Папочка! - и с распростёртыми объятиями бросился к Артуру на шею. Однако, снова вовремя вспомнил три завета**, сменил курс на невесту, но, к сожалению, до неё так и не добежал. На полпути его ноги подкосились от страшного понимания ещё одной вещи:
- Королевство? Я буду королём?! - и жалостно воззрился на окружающих.

_______________

*Надо заметить, что сие несложное действие вдруг прояснило его мысли! Бандит на секунду задумался своими ясными мыслями, что это неплохой способ принимать правильные решения, но...
** Нет, не библейских, а тех самых про то, что он главарь Банды, про принцессу и её топорик.

а две нимфы завизжали от восторга, да так громко, что стекла несколькими этажами выше начали опасно дрожать. А потом две девы подбежали к принцессе и повисли на ней, словно и не было совсем недавно того, что называлось две воинствующие нимфы, обиженные всем миром.
- А можно мы будем подружками невесты? А давай проведем свадьбу в лесу у озера? А давай... - и еще куча вопросов такого же рода. Все-таки нимфы были девушками, и такого события мимо себя они пропустить не могли.

Уважаемая колдунья, к сожалению, не было чести представится лично, я перейду сразу к делу. Если вы позволите, то хотел бы столь милую даму видеть при себе, как главную магичку моего королевства.
- Чтооо? - Терезия ошеломленно смотрела на короля. - Главной магичкой королевства? А хотя... Если Леопольд будет королем... Надо же за ним присматривать... - ведьма уже говорила сама с собой, забыв, что перед ней - король. Она безумным(=обычным) взглядом осмотрелась. - Я согласна. Только жить я здесь не буду! И... И... Отдайте в мое распоряжение самую высокую башню. Ага... Ту, с площадкой для обзора...

« Нет, их послушать, так самое время заказывать себе венок с черными ленточками. «Лесная свадьба»! «придворная ведьма»! тьфу! Нет, определенно, огромный венок с тремя широкими атласными лентами. Или менять королевство….»
Эмпедокла печально наблюдал за происходящим из кровожадных лап Шкафа и только вздыхал. А о нем, гении интриг, снова позабыли. Позабыыы… стоп!
Не позабыли, а ослабили бдительность и упустили из внимания! Хе-хе, сказала бы некая Алиса из другой сказки.
Эмпедокла хитрым глазом обвел помещение (другим, нехитрым, он по-прежнему изображал тоску). Так, сейчас прыгнуть за спину, крикнуть грозно «Ха-ха-ха» или «гы-гы-гы», по настроению, оглушить короля, выпытать, где корона, и все. Дело в короне. Все дело в короне.
Злодей откинулся чуточку назад, широко раскрыл рот и со всех сил вонзил старческие зубы в створку.
Если бы это был не шкаф…
О, будь это король, или Леопольд, или хотя бы эта бесчувственная старая ведьма, они. Несомненно, подскочили бы до небес (ну в крайнем случае, до нижней подвески люстры) и закричали бы от боли на все королевство. Но Шкаф был деревянным.
Да, деревянным, каждой реечкой, каждой створкой своей он сделан был из самого крепкого дерева. И Эмпедокле осталось только тихонечко стонать.

И понеслась...
Нет, не подумайте, что в суматохе Леопольд забыл сделать предложение Клитемнестре. Он сделал, но чуть позже - когда вернулся в более-менее адекватное состояние.
Вы, конечно, удивитесь, но она даже его приняла. Так они и пришли к тому замечательному... человеку-не человеку... нет, это совершенно точно не человек... или в одно место... нет, не место... В общем, к консенсусу. Кто-нибудь знает, где это?
Король Артур Тридцать Первый и матушка Терезия тоже к нему пришли - ну, по поводу башни. И как только они все - там, у консенсуса, - поместились?..
Свадьбу сыграли по всем канонам. Почти по всем.
С невесты снимали не фату, а шлем.
А потом...
Ладно, до ЭТИХ подробностей у нас дело дойдет как-нибудь потом, а что до других подробностей - Леопольд действительно стал королем - Леопольдом Первым и Единственным, Единственным и Неповторимым. Но в душе все равно остался разбойником.
По сути, ничего не изменилось. Разве что можно было себе позволить повязку на глаз, расшитую золотом.
Артур решил уйти в отставку. Не совсем, конечно, а так... Чтобы винный погреб был чуть ближе, а тронный зал - чуть дальше. Это ли не истинное счастье бывшего правящего монарха?
Большой Джонни перестал скоропостижно уменьшатся, но скоропостижно расти, к сожалению (его собственному) так и не начал. О жестокий мир!
Нимвы были назначены придворными фрейлинами ее величества. А Шкаф - начальником государственной стражи. В конце, концов, он выглядел настолько внушающе...
Пеликан, хоть внушающе и не выглядел, получил от Леопольда предложение податься в придворные чародеи.
До сих пор обдумывает. Дождь из лягушек, конечно, круто, но в государственных масштабах... А впрочем, какая разница!
Что стало с Эмпедоклой, решить может только сам Эмпедокла. Говорят, поселился где-то в избушке на чьих-то ножках и выдумывает новые коварные планы по захвату мира. Собственно, почему бы и нет?

А еще говорят, - продолжение следует... =)

Ну а пока - конец.