Теплым летним днем 665-го года от сотворения мира на землю этого самого мира ступили четверо богов-изгнанников. Ну, по совести говоря, не все из них ступили на землю... Казалось бы, вот оно, желаннное спасение! Совершенно новый молодой мир, абсолютно лишенный конкурентов и вообще благодатный для божественного существования, мир-красавец, мир мечты...
Однако злодейка-судьба, или же прихоть пространственно-временного завихрения, а может, еще какая псевдонаучная блажь, не могла не подгадить богам-изгнанникам напоследок. Волей случайности (судьбы?) их раскидало по новому миру отдельно друг от друга. И хотя каждый мог чувствовать местонахождение остальных богов, для связи с ними сил было пока недостаточно. Фактически, у каждого было лишь четверо верующих считая его самого, причем верующих пассивных и поклоняться не желающих, а даже напротив – тянущих одеяло на себя.
Диспозиция же была такова:

Ноаэль
Молодой богине Хаоса очень, очень не повезло с местом, куда ее забросило в новом мире. Потому как кому понравится, открыв глаза, понять, что ты лежишь и увидеть над собой доски? Впрочем, в следующую секунду стало понятно, что это все-таки не домовина. Доски то и дело содрогались, с них сыпалась в глаза мелкая пыль, наверху, над досками, что-то то и дело громко звенело, стучало, чавкало… чавкало? Периодически громовыми раскатами раздавался хриплый надсадный хохот нескольких десятков глоток, слышались пьяные вопли и песни, плеск, мерные удары, в которых любой трактирный завсегдатай непременно узнал бы милый серцу стук кружек. Да, сомнений быть не могло, несчастная богиня оказалась под столом.
С двух сторон, по бокам от нее, тянулись ряды обутых в грубые сапоги мужских ног. Пирующие сидели на длинных лавках. С того конца стола, к которому Ноаэль лежала головой, виднелась еще одна пара сапог, на сей раз богато изукрашенных, из дорогой кожи, расшитых искусным узором. С противоположного конца стола виднелся просвет.
Однако в следующее мгновение богиня почувствовала, что ей кто-то жарко и часто дышит в лицо. Откуда-то сбоку показалась лохматая серая собачья голова, судя по размерам, принадлежащая никак не меньше чем волкодаву, и лизнула Ноаэль в нос. Сложив массивные мохнатые лапы на здоровенной обглоданной кости, рядом с богиней гордо возлежал крупный серый лохматый пес, сложив вдоль боков оперенные крылья пепельного цвета. Темные глаза пса изучали Ноаэль с вежливым интересом.

Харено
Надо сказать, что бог Порядка тоже не преуспел в плане комфортности условий прибытия в новый мир. Во всей своей начищенной броне Харено с громким всплеском призмелился посреди мелкого заросшего болота в чаще непролазного леса. Одно радует, приземлился на ноги. Хлюпающей болотной жижи было ему аккурат по колено, а над головой нависали замшелые скользкие ветви вековых деревьев. Это была типичная эллавендская топь, такая, какие окружают стоянки кланов разэлов. Непременными атрибутами такой топи в народе считалось несметное поголовье всяческих чудовищ, страшнейшими из которых признаны местные комары, громадные, беспощадные и бесчисленные, абсолютная непроходимость, гадостный климат и плотность древних проклятых руин и тому подобной дряни на квадратный метр площади. Впрочем, ничего из перечисленного пока не наблюдалось, лишь только несколько крупных бурых жаб, выпучив желтые удивленные глаза, расселись на корягах вокруг Харено, с интересом наблюдая за действиями нежданного гостя.
Внезапно все жабы, как по команде, попрыгали в трясину и скрылись из виду. Из зарослей болотной травы сбоку от неудачливого бога показалась голова. Голова на длинной змеиной шее, с вытянутой пучеглазой мордой и мелкими зубешками. Несмотря на то, что размеров для змеи это существо было весьма приличных, оно производило впечатление маленького змееныша, правда, голова походила скорее на крокодилью. Существо подалось вперед, разинуло пасть и попыталось погрызть ногу Харено, беспомощно скользя по броне крохотными зубешками. Потом существо замерло и обратило немигающий желтоватый взор снизу вверх на бога-изгнанника с видом нашкодившего ребенка.

Хипп
Справделивости ради, стоит отметить, что и бог Жизни новом мире попал отнюдь не в малину. Хотя, может это была и малина какого-то местного, беловодского сорта, но разросшаяся до размеров среднего орешника и ставшая прибежищем для огромного количества мелких пичужек, которые, ошалев от вторжения, бросились врассыпную, теряя пух и перья. А еще у этой малины оказались крайне непрочные ветви, проломившиеся под весом нежданного гостя и вместе с этим гостем свалившиеся в дорожную пыль.
Говорят, узкие специалисты-следопыты по таковой пыли могут определить, куда дорога ведет. Но, проявляя здравое сомнение в том, что Хипп к таковым относится, открою страшную тайну заранее – дорога эта вела вдоль запретной границы земель Хаоса из вольного града Кутежа, оплота беззакония и разврата, успешно мозолящего глаза приграничным эсгалнарским князьям, в земли беловодского князя Роговолта. Впрочем, важно даже не это, а то что в это самое время в этом самом месте по дороге растянулся отряд, и бог Жизни вывалился из кустов в самой середине этого отряда. Состоял отряд из трех с лишним десятков подозрительных личностей с бледной кожей и серебристыми волосами, у некоторых заплетенными в тугие косы, одетых по-походному. Все как один были вооружены.
Среди отряда сильно выделялась невысокая девушка с длинными черными волосами, восседающая на крупной пантере. Рядом с ней остановился как вкопанный юноша с собранными в две небольшие косы волосами, который до этого, видимо, что-то ей рассказывал, но при виде появившегося из кустов Хиппа замер и утратил дар речи. Остальные члены отряда так же обступили бога Жизни, уставившись на него совершенно дикими взглядами.

/НРПГ: Вводная на Израфель будет, когда появится квента Израфель. Не позднее четверга в любом случае. Остальные персонажи:

Элирена
- Так что я считаю, что с тракта все же стоит сойти. Княжеские прихвостни давно уже за нами следят, и они не настолько глупы, чтобы не догадаться, что мы их заметили первыми. А раз так, осторожничать не станут, перебьют стрелами из-за кустов – и вся недолга. Ты же знаешь, Рена, у них с нашим братом разговор недолог. А уж против княжеской дружины… С Роговолтом и всем силам клана не совладать, тем более в открытом бою. Боюсь, нам придется что-нибудь похитрее придумать с этом заданием. А может, вовсе отказаться? – спросил Уорд хитровато. Молодой аэлолэ прекрасно знал, что никто не откажется, а Элирена и подавно. Уорд Земляной Паук, как и она, не был своим в отряде, он прибился к наемникам после того, как его изгнали из родного клана. За что – он никогда не рассказывал, а среди наемников не принято было расспрашивать.
И теперь он ни на минуту не сомневался, что наемница останется непреклонна – что-что, а деньги она любила. Аэлолэ эта черта не свойственна, у многих «старых» кланов деньги не в ходу вовсе, они живут, как встарь, добывая себе пропитание охотой и тем довольствуясь. Но близость к Городу мраурамцев и землям огнепоклонникам быстро меняла натуру исконных жителей Эллавенда. А Рена, охочая вдобавок до авантюр, конечно же не могла отказаться от дела столь прибыльного, как охота за артефактом Старых Героев, тем более за столь высокую плату, как полный вес оного артефакта (судя по описанию, весить эта штука должна неимоверно много) драгоценным арканием, самоцветным камнем, который встречается лишь в сокровищницах богатейших эсгалнарцев да в знаменитых мраурамских копях, и то лишь по крупице, потому что добыть его, согласно легенде, можно лишь в самом Ирии, мифическом обиталище бога огнепоклонников. Ценность аркания заключалась в том, что он впитывал всю свободную магическую энергию вокруг себя, накапливая ее без меры, и даже в камешке размером с орех мог уместиться запас, превыщающий силы любого из могущественнейших волхвов Ковена втрое, хотя всем известно, что эсгалнарским волхвам нет равных среди магов. Фактически, обещанная награда – это неисчерпаемый источник энергии, который позволит в одиночку справиться с армией… да что там, с тремя армиями!
Конечно, многие аэлолэ из отряда отнеслись к обещанию скептически, но все понимали, что небесная секира Тарквиния, одного из легендарных и могущественных Старых Героев, сотрясателя небес и до кучи прародителя князя Роговолта – весомый аргумент в споре с заказчиком, буде тот вздумает обмануть, и гарант того, что без куска хлеба отряд не останется по гроб жизни.
Размышления Уорда прервал внезапно вывалившийся из кустов тип весьма престранного вида. Аэлолэ так и замер с открытым ртом, глупо хлопая глазами. Отряд обступил незнакомца, на лицах было написано крайнее удивление.

Роговолт
Сотник Шизокрыл, старый боевой товарищ и советник князя, обратил осунувшееся лицо на Роговолта и снова забарабанил пальцами по столу. За окном княжеской трапезной, где сидели приятели, проносились серые боевые грифоны со всадниками. Эти звери когда-то были созданы богом Огня в дар своим служителям, и первый из их рода сопровождал в походе прародителя нынешнего беловодского князя, славного воеводу Тарквиния. Оттого беловодье славилось на весь Эсгалнар своими грифонами, которых разводили здесь для всех соседних княжеств.
- В общем, не к добру это, княже. Они ж, эльфы темные, даром что зверюки о двух ногах, они без разумения. И разведчики у них неплохие, по совести говоря, так получше наших орлов будут, - невесело усмехнулся Шизокрыл. – Так что не могут они не знать, что битых четыре дня мы за каждым их шагом следим да на прицеле держим. А им это вроде как и все равно, прут себе напролом, что твои вепри. Не сходят с тракта, не таятся… Их там тридцать с малым душ, - вообще-то наличие души у кого-либо из обитателей Эллавенда огнепоклонниками ставилось под сомнение, да сотник и сам быстро осознал, что оборот попался не вполне удачный. – Ясно, что в бой им лезть – самогубство чистой воды. Неспроста это все, не иначе как затеяли чего-то. Еще пленник этот, будь он неладен! Сидит цельный день, да сам с собой разговаривает, и в угол пялится, будто там есть кто. А стража говорит, что нету и не было, но такой их с этого страх берет… Ты ж знаешь, у тебя в остроге стража отборная, мышь не прошмыгнет, ни наружу, ни уж тем паче внутрь. Так что бредит он, полудурок, как есть бредит, но все равно неспокойно. И что бормочет-то! «Тебя нет, тебя нет, я тебя придумал, тебя нет…» Тьфу! А самое поганое, что когда замолкает, словно слушает кого, все наши в один голос твердят, что им будто бы и взаправду какой-то шепот мерещится. Паршиво энто. Надо бы к нему кого из знающих отправить, пускай потолкуют, да темницу знаком Тугарина осенят на всякий… Ну и еще – у нас в детинце, во внутреннем дворе, два стога сена объявились. В них какие-то дурни сидят и думают, что замаскировались. Опасности вроде не представляют, так ведь ходить не удобно – спотыкаются люди. Чего с ними делать, княже?

Натаниэль и Базиль
Небольшой плотный стог сена во внутреннем дворе княжеского детинца слегка поерзал на месте и втянул в себя небольшую бронзовую полую трубку с линзой.
Отважный Натаниэль Вырви-Глаз спрятал подзорную трубу за пазуху и осторожно потыкал соседний стог рукой.
- Базиль! – позвал он шепотом. – Базиль, а ты уверен, что наша маскировка в самом деле идеальна? По-моему, на нас все косятся…
Люди, деловито снующие по двору, из всех сил старались делать вид, что никаких стогов нету, но порой это становилось трудновато.
Дипломатическая миссия двух бравых хаоситов провалилась с треском еще на границе, когда они так и не смогли внятно втолковать местным жителям, что такое «причинно-следственная связь» и едва не были сожжены на костре, как еретики. Естественно, после этого открыто соваться к князю на переговоры было бы крайне неразумно, потому напарники решили прежде разведать обстановку и соотношение сил, а потом уже решать, как пробраться в палаты Роговолта. Впрочем, чем больше они наблюдали из своего укрытия, тем яснее становилось – никак.

Эстрелла
День был пасмурным, по крайней мере над княжеским дворцом. В опочивальне княжны царил необычный полумрак, словно бы кто-то невидимый отбрасывал тень на ее окна. Пахло отчего-то медом и яблоками. Нигде не было слышно шагов, слуги словно вовсе вымерли. Даже мухи летали с явной неохотой и стремились прочь из покоев.
- Здравствуй, княжна. Не пугайся, прошу! – негромкий и почти ласковый голос раздался из темноты дальнего угла. Оттуда шагнул на слабый свет высокий худощавый юноша, донельзя бледный даже кажущийся… полупрозрачным? Да, пожалуй что так. Непроницаемо-темные глаза незнакомца маслянисто блестели, как будто у него был сильный жар, костлявые руки непроизвольно теребили складки его просторного черного одеяния. Длинные иссиня-черные волосы полностью сливались с темнотой дальней стены и с одеждой юноши.
- Я пришел к тебе с добром, - проговорил гость словно через силу, после чего закусил тонкую губу и побледнел еще больше. – Я могу помочь тебе, помочь советом и силой, но и ты помоги мне… Меня зовут Эррет.
Будь на месте Эстреллы ее дядя или любой из волхвов Ковена, на этом месте разговор для юноши закончился бы навсегда. От него бы, верно, не осталось даже пыли. Ну кто же не знает Черного Эррета, знаменитого Четвертого Бога, которым вплоть до нынешних пор пугали непослушных ребятишек? Того самого, по вине которого сгинули Старые Герои, и который подготовил для богов-творцов смертельную ловушку? Его имя давно уже стало нарицательным, синонимом подлости, коварства, лицемерия. Его звали Проклятым и плевались при звуках его имени. Правда, в народе считалось, что он давно уже сгинул, но…
Если это в самом деле Эррет, то объяснялось многое, в частности внезапная темнота. Согласно поверью, Проклятый не мог вынести взгляда Ока Тугарина, называемого чаще солнцем, лучи светила нещадно жгли его и лишали сил. Потому свободно разгуливал по земле огнепоклонников он лишь ночью, во тьме, как лесной хищный зверь.
- Я знаю, о чем ты подумала, но прошу, выслушай! – продолжал Эррет. Слова давались ему будто бы с трудом. – В ваших легендах много лжи, много неправды и клеветы… Это сделано было лишь затем, чтобы мои слова не находили отклика в ваших душах, чтобы я исчез из памяти людей, потому что бог, оставшись без веры смертных, погибает. Так погибаю и я… И все же ты можешь видеть, что я не миф, что я существую! Я существую, а где ваши боги? Где Тугарин, покровитель вашей священной земли? Где Владычица Тьмы Мора? А Вайпер с его ядовитыми речами? Они мертвы, княжна, сейчас этого не признают лишь самые упертые из фанатиков. Я есть, а их нет. Но и меня скоро не станет, если ты не поможешь мне… Подумай! Этот мир в большой опасности. В опасности ты, твои родные… Особенно твой дядя. Да, я знаю о нем многое. Вам не защитить себя. Вам нужен покровитель и защитник. Вы можете сколько угодно дожидаться возвращения своего бога, но он мертв и глух к вашим мольбам. А времени у нас нет. Ни у меня, ни у тебя. Они уже здесь, - закончив сумбурную речь, Проклятый Бог застыл, пристально вглядываясь в лицо собеседницы и стараясь понять, заинтриговал ли он ее своими словами, излив массу бессвязных отрывочных фраз скопом и так и не сказав главного – что конкретно ему нужно…

Разиэлла, Шайрасс и Хисскар
Троица, а вернее, если считать питомца Хисскара, четверка расположилась на вершине небольшого холма, с которого открывался вид на бескрайнюю и безрадостную топь. Лишь с одной стороны виднелись предгорья, поросшие хвойным лесом, облюбованным местными ламанарэ. Идти предстояло через заболоченные леса, кишащие всевозможными гадами и вообще непроходимые… Правда, страшнее себя самых разэлы гадов сроду не знали, а пройти могли везде и всегда.
Словом, перспектива перехода через горы и путешествия по землям огнепоклонников радовала шаманку и ее проводника куда как меньше, чем необходимость пробираться через топи, которые для разэлов были чуть ли не родной стихией. Однако идти предстояло в Эсгалнар.
Старый шаман Рассакш по прозвищу Грибной Дух слыл во всех окрестных селениях сумасбродом и параноиком, но авторитет его был непререкаем. И если уж Рассакш сказал, что мир на грани гибели, то так оно и есть. За свою феноменально долгую жизнь шаман предвещал гибель всему миру раз восемь. А может, и девять. И всякий раз старейшины окрестных кланов безропотно выбирали кого-нибудь из молодых и подающих надежды шаманов, чтобы возложить на него почетную миссию по спасению мира. В результате всего этого количество молодых и подающих надежды сократилось катастрофически…
Однако на сей раз старик Рассакш с пеной у рта доказывал, что все серьезно как никогда и что нужно разбудить богов. Однако услышав, как именно предстоит это сделать, даже самые почтенные старейшины крутили когтистым пальцем у виска. Полоумный шаман утверждал, что для этого нужно подняться по стволу Мирового Дуба, первейшей святыни Эсгалнара, первого дерева, от которого пошли все леса в землях Света, и не куда-нибудь, а в сам Ирий, куда закрыта дорога смертным. Говорят, живыми там побывали лишь Старые Герои Света, и те после позабыли все, что с ними там случилось.
Особых религиозных предубеждений у разэлов не было никогда, это лишь эсгалнарцы не желали признавать чужих богов, проблема состояла в другом. Дело в том, что свою главную святыню огнепоклонники берегли пуще жизни, волхвы Ковена денно и нощно дежурили на подступах к Дубу, а элитное войско, находящееся непосредственно у Ковена в подчинении, и вовсе стояло лагерем у его корней, оцепив дерево сплошным кольцом. На переговоры же огнепоклонники не горазды, особенно с разэлами. А еще сказывали, что в ветвях Дуба гнездятся какие-то дивные птицы и прочая дребедень в таком роде. Никто не знал точно, ведь ни один из жителей Эллавенда никогда не видел громадное дерево вблизи. Словом, задачка предстояла та еще, и возложили ее на Разиэллу, выделив в напарники и проводники Хисскара, который отчего-то буквально рвался на это задание.
И теперь они остановились на привал на вершине холма, высматривая среди окружающих болот наиболее пригодные для пешего путешествия участки – пролететь все расстояние на драконе они не смогли бы, потому как от двух столь массивных и тяжелых всадников, как разэлы, со всеми их пожитками, дракон уставал достаточно быстро и нужно было порой давать ему отдых.
Среди сотен и сотен запахов, ощущаемых чуткими ноздрями Шайрасса, вдруг появился еще один, новый, незнакомый и необычный. Запах живого существа, с какими прежде не доводилось встречаться дракону. Источник этого запаха был совсем поблизости, и появился он совсем внезапно, словно из ниоткуда возник в заболоченной чаще. И запах этот казался каким-то… чужим. Даже более чужим, чем эсгалнарские противные запахи.
Сознания же Хисскара коснулся знакомый вкрадчивый голос: «Он здесь, он близко… Один из них… Враг…»

Соэанэль
Мраурамский Город кипел жизнью, как и всегда. Вокруг деловито сновали его кошкообразные жители, которые при виде слепой девушки-аэлолэ неизменно приветствовали ее почтительным «Здравствуй, Дэинг! Добрый день, Дэинг!». Слово прижилось настолько основательно, что почти вытеснило собственное имя пророчицы, да и запомнить его представителям иных народов было не в пример проще.
Дэинг странствовала по землям Эллавенда, и ее знали и принимали везде, даже в селениях самых диких кланов разэлов, что убивали любых других чужаков и в разбойных набегах нападали даже на своих сородичей. Слепую девушку чтили, считая ее избранницей богини, и часто обращались к ней за помощью, если требовался ее дар.
Теперь неприкаянная странница вновь оказалась в Городе, где ей всегда были рады. Однако в этот она чувствовала что-то непонятное, какое-то неуловимое изменение словно бы в самом воздухе этих мест. Предчувствие заставило остановиться напротив двери ювелирной лавки, одной из многих в Городе…
А в следующий миг видение поразило сознание Соэанэль.
Перед ее мысленным взором очутилась темная комната… нет, скорее тюремная камера, сырая темница с окованной железом дверью. Внутри нее царила почти непроницаемая тьма, лучи света, пробивающиеся через зарешеченное окошко двери, выхватывали из темноты бледное изможденное лицо со множеством ссадин и кровоподтеков. По всей видимости, это был человек. Его потемневшие губы сильно тряслись, бледные пальцы нервно впились в тощие костлявые колени. Одежда на нем была изорвана и перепачкана.
- Т-тебя нет… - хрипло пробормотал он, с усилием сглотнул и упрямо повторил. – Т-тебя н-нет, ты п-плод моего воображения…
Полные ужаса глаза узника глядели в противоположный угол камеры.
- Я есть, - раздался из этого угла вкрадчивый голос. – Ты это прекрасно знаешь. Перестань…
- Т-тебя нет! Это ты перестань!.. Хватит мучить меня, фантом… Т-ты мой бред! Уходи! Уходи прочь!
- Я твой бог.
- Я выдумал тебя… В-выдумал в бреду… Пошел прочь!
Дэинг не могла увидеть того, с кем разговаривал узник, зато самого беднягу видела лучше, чем если бы у нее были глаза и она сидела с ним в одной камере. Особенно притягивал «взгляд» знак на его руке, полустершийся, но заметный. Черный круг на желтом фоне… Три расширяющихся к концу луча в разные стороны от круга, не соприкасающиеся с ним…
Осознание пришло словно бы само собой. Беловодье… Роговолт… Этот узник – в остроге беловодского князя Роговолта!
Последним же образом видения была мраурамская девушка, голубоглазая, с темной шерстью…
Очнувшись от нахлынувшего видения, Соэанэль почувствовала, что та девушка из видения стоит прямо перед ней. От нее повеяло какой-то странной силой…

Некко
- Вот, полюбуйся-ка! – мастер продемонстрировал своей ученице пергаментный свиток с изображением светло-сиреневого камня, полупрозрачного, со множеством прожилок. Камень даже на рисунке, выполненном, надо заметить, весьма и весьма искусно, словно бы испускал легкое свечение. – Арканий! За один такой камешек размером с мой коготь можно купить всю нашу лавку со всем, что в ней есть. А за такой, как на рисунке… О, я даже не знаю, что можно купить за такой камень! А в сокровищнице Города, говорят, есть такой самоцвет размером с кулак разэла. Это ж баснословное богатство!
Кажется, седой кот-ювелир продолжал что-то рассказывать – в перерывах между работой он нередко демонстрировал Некко некоторые диковины из своих личных архивов и рассказывал занимательные истории. Вроде он даже вдохновенно водил когтем по причудливому узору на каком-то серебристом браслете, доносились даже обрывки фраз «редчайший сплав», «еще мой прадед изготовил» и «эй, ты что, не слушаешь?!»… Но камень на рисунке прочно приковал к себе взгляд девушки. Она словно бы мысленно погрузилась в его сиреневые недра… А затем удивительные картины стали сменяться перед ее глазами с ужасающей скоростью.
Три фигуры над бушующим морем… роза, сотканная из пламени, рассыпается в пепел… крошечный саженец дуба… Потом зеленые луга, голый мужчина, стыдливо прикрывающийся огненным мечом… кошмар, срам какой! Обледенелые горы… Рождение первой луны… странный аэлолэ с черной кожей… рогатое и волосатое чудовище о двух ногах… Затем какая-то пещера… железный воин… кто-то лысый с мерзкой ухмылкой…
Дальше все завертелось еще быстрее. Было много огня, крови, чар. Горело небо. Мертвые тела… Целое поле мертвых тел… Огромный волк…
Внезапно картина резко сменилась. Перед взглядом Некко открылись громадные корни дерева. Дерева, которое больше любых гор. У его корней рассыпались по земле огоньки костров, шатры, воины-люди с изображением огненной птицы на щитах... Выше.
Целый город на исполинских ветвях! Гордые белоснежные грифоны со всадниками, старцы в светлых одеждах и с посохами… Выше.
Птичье гнездо. Огромное, как богатый каменный дом. А в нем полыхает живой пожар, в нем сидит птица с охваченными пламенем рыжими перьями… Выше.
Облака. Какие-то ворота, крылатые воины с огненными мечами… Снова птица, напуганная, переполошенная, издающая безумный крик:
- Некко! Ну о чем ты там опять замечталась?! – ага, снова с небес на землю. Никакая это не птица, это мастер заметил отсутствующий взгляд девушки.
- Прости ее, Дэинг, - ювелир повернулся к двери. На пороге стояла девушка-аэлолэ с повязкой на глазах – та самая пророчица, которую все называли просто Дэинг. – Она еще очень молода, а молодым свойственно порой мечтать в неподходящий момент… Ну не стой же ты столбом, проводи гостью внутрь! – последние слова предназначались подмастерью.

НРПГ:
Богиня Смерти - Израфель
Богиня Хаоса - Ноаэль - Lila
Бог Жизни - Хипп - Cоуль
Бог Порядка - Харено - Xareno -SJ-
Разэла, дочь главы клана - Разиэлла - Леди Mercennarius Earrame
Ее напарник-дракон - Шайрасс - Леди Mercennarius Рапсодия
Проводник и спутник Разиэллы - Хисскар Тринч "Шрам" - Драконыч Kira
Посланник земель Хаоса - Натаниэль Вырви-Глаз - ORTъ (мастер №2)
Напарник Натаниэля, странный тип - Базиль Дер Глюк - Торвальд
Аэлолэ-некромантесса, пророк - Соэанэль - Мора (мастер)
Мраурамка, будущая Избранная - Некко - Tagra Рапсодия
Эльфийка-дракономорф, наемница - Элирена - Сильмиэль Персонаж выключен из игры
Княжна, племянница Верховного Волхва - Эстрелла - Зарза
Князь пограничного Беловодья - Роговолт - Тугарин
Приемная дочь корчмаря - Анфиса - Саблезубая Т.
Ламанарэ-волчица - Тамиа - Telperiel
Сбежавший из клана мальчишка-аэлолэ - Лаэтэ - Флу

Легкий теплый ветерок ласково обдувал путников, расположившихся на невысоком холме ... Топи и не слишком густой хвойный лес раскинулись буро-зеленоватым ковром перед взорами разэлов и драконов. Хисскар с наслаждением вдыхал, такой родной и привычный, воздух лесных болот. Быть может скоро(или не очень - уж как сложатся обстоятельства) он покинет свою родину и знакомые места, сопровождая мудрую и гордую шаманку в её миссии ... И доведется ли им вернуться домой? Немногим , если вообще кому-либо в мире, дано знать, какой фокус выкинет судьба завтра. Но, чу! Не стоит думать о таких вещах в начале пути, на распутье дорог. Это лишь начало путешествия, всё ещё впереди и загадывать - нет смысла. Нужно просто идти и принимать то, что преподносит каждый грядущий день, с честью проживая его.

Шрам сидел на корточках, опираясь на свой лук и мысленно прикидывал приблизительный маршрут через заболоченый лес, вглядываясь куда-то вдаль. Наконец разэл встал, скрипнув своим новеньким клепаным кожаным доспехом и деловито поправил широкий пояс, на котором в простых и слегка истертых ножнах висели кривой разэльский клинок и длинный зазубреный нож. Хисскар перевел задумчивый взгляд своих лилово-фиолетовых глаз на Разиэллу и открыл было рот, чтобы высказать ей свои предложения насчет дальнейшего пути, однако на полуслове, внезапно, захлопнул свои страшные челюсти и с нескрываемым удивлением и любопытством снова уставился в сторону топей. Не торопясь, черный разэл с красными отметинами на шее и шрамами по всему, открытому, телу встал, подхватил заплечную суму со своими нехитрыми пожитками, закопавшись в которых, на данный момент, сладко спал его дракончик Бубхесс, а затем молча принялся натягивать на тетиву лука стрелу, извлеченную из колчана, который был пристегнут к этой самой сумке ...

- "Где Тугарин, покровитель вашей священной земли? Где Владычица Тьмы Мора? А Вайпер с его ядовитыми речами? Они мертвы, княжна, сейчас этого не признают лишь самые упертые из фанатиков." - Эти слова "Эррета" задели Эстреллу.
- "Как ты смеешь богохульствовать, самозванец!" - ей даже не пришлось изображать гнев.
В детстве она искренне верила в Тугарина, обожала рассказы о его великих деяниях, об чудесном Ирии. Однажды, разглядывая его изображение, она вдруг подумала: - "Как же мы похожи!". В те времена она была такой же златовласой и веснушчатой, как ее Бог. И в своих детских мечтах она воображала, что они с Тугариным - родня. В конце концов, боги, бывает, снисходят до смертных женщин, а имени ее отца не знал никто. Конечно, она никому не рассказывала о своих детских фантазиях.
Когда же она стала старше, то впервые услышала эти ужасные слова: - "Боги умерли, Тугарина больше нет". Она не хотела им верить, отметала, как богохульство, но постепенно начала понимать, что, к сожалению, слишком многое их подтверждает.
- "Что ж, боги мертвы, а - я еще нет. И, увы, у меня достаточно врагов, жаждущих обвинить меня в богохульстве. Уж не один ли из них подослал этого юношу?" - такие мысли пробежали в голове княжны.
- "А, с другой стороны, если это и вправду Эррет? А говорили, что он сгинул ... Тут есть о чем подумать".
Сохраняя, на всякий случай, на лице гневное выражение, Эстрелла принялась повнимательнее присматриваться к неожиданному визитеру.

--Ну не стой же ты столбом, проводи гостью внутрь! – последние слова предназначались подмастерью.

*Эти слова окончательно сняли пылину видения и вернули в реальный мир Некко. Она быстро сообразила кто именно перед ней стоит и провела хвостом полукруг по полу перед собой в знак подчтительности, который принят у всех мраурамцев. Потом она подошла к Дэинг, поровнявшись с ней, положив одну руку на плечё и напраляя движения проводила в комнату*
-- Спасибо вам. Я действительно немного замечталась. Но я буду стараться и этого больше не повториться. - вторая фраза уже предназначалась мастеру.

Эррет и Эстрелла
- Я не богохульствую... - слабо улыбнулся Проклятый. - Я же бог, мне не к лицу. Я понимаю твое возмущение, княжна. Поверь, мне самому печально это признавать. Я, возможно, и недолюблив своих родителей, - а Эррет, согласно легендам, родился от связи Моры и Тугарина, хотя любви между ним и родителями не было сроду. Добрые родители бросили его погибать, оставляя старый умирающий мир, он же, сумев спастись, страшно отомстил. Однако теперь, похоже, гость княжны хотел представить ей иную версию событий. - Но не желал их гибели. Легендам свойственно лгать, я уже сказал тебе об этом. Так что их смерть никак не была связана со мной... они сами себя погубили, а заодно и меня, выставив перед народом корнем всех бед. Теперь я погибаю. Меня больше не питает людская вера, и долго я не протяну. Сейчас, конечно, когда ты признаешь факт моего существования, это дает мне некоторые силы, но это все же ничтожно малый вклад. Ты ведь не желаешь меня знать, верно? Впрочем, довольно лирики, княжна. К делу, медлить нельзя. Чужаки пришла на наши земли из иного мира. Пока они живы, уклад самого мира под угрозой! Они могут выдавать себя за кого угодно, но им нужно лишь одно - власть. Они хотят править нами - вами, мной - если не погибну прежде, народом Эсгалнара... Ты скоро сможешь сама в этом убедиться. Одна из них сейчас находится здесь, в твоих землях, а именно - под столом в корчме "Елка Хаоса"... Может, если ты убедишься сама, это поможет тебе поверить моим словам? - бледный юноша хитровато сощурился.

Улочки Города людей-кошек навевали ностальгию. Раньше аэлолэ часто тут бывала. Говорила с горожанами, нередко наведывалась и к самому кошачьему князю Тармруу. Мраурамцы нравились ей. Гордые, но не заносчивые. Свирепые в битве, но ласковые с друзьями и родными. Зря жители Эсгалнара считали их большими глупыми кошками. Мраурамцы были не только прекрасными кузнецами и вонами, но еще и великими поэтами. Дэинг заслушивалась их балладами о Богах, о отважной и мудрой соотечественнице, служившей самой Богине. Мраурамская девушка, с редким для этой страны именем – Элизабет, до последней капли крови сражалась за свою Богиню. И пала в неравной битве. Так гласили легенды. Дэинг любила легенды. Правда и сама являлась «живой легендой».
Прохладный ветерок приятно ласкал бледные щеки аэлолэ. Мраурамцы почтительно здоровались. Пророк кивала в ответ и чуть улыбалась. День, определенно, обещал быть неплохим…
…если бы не видение, внезапно поразившее Дэинг. Так же стремительно поражает стрела быстрого охотника-разэла, такой же жгучей болью течет по венам яд этой стрелы. Аэлолэ слегка качнулась. Перед незрячими глазами вспыхнул образ. Послышались голоса… Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Дэинг еще не успела отойти от видения – и тут же перед ней возникла та мраурамка из него. Аэлолэ почувствовала, что это именно она. Да, сомнений не было. А еще от кошки так и веяло силой. Аэлолэ внимательно вгляделась туда, где должна была бы стоять девушка. И увидела ее! Нет, конечно, зрение к Дэинг не вернулось. Просто у кошки был столь явственный магический фон, что будь аэлолэ хоть трижды слепой – заметила бы его. Правда голубая с фиолетовыми всполохами аура – знак Избранного – то потухала, то вновь загоралась так ярко, что Дэинг невольно опустила веки.
Кошка подошла к аэлолэ и проводила ее в комнату.
- Здравствуй, добрый мастер, - запоздало сообразила Дэинг. Плохо при слепоте притворяться еще и глухой. – Как твои дела? Как ремесло? – В знак почтительности поинтересовалась аэлолэ. – И ты здравствуй, подмастерье Некко. Спасибо тебе, - кивнула Пророк, присаживаясь на лавку. Дэинг даже не промахнулась – чувство предметов в пространстве у нее было отменное. Даже если аэлолэ ни разу не бывала в помещении.
Пророк все смотрела на мраурамку, не в силах оторвать взгляд. Редко, очень редко рождаются котята с этим даром – даром мага. Определено стоит задержаться тут и переговорить с этой девушкой… Определенно.
- О, дела идут все так же неторопливо, но мы не жалуемся. – Ответил кот, - хорошо, что у меня есть способная помощница! – Не без гордости проговорил мастер. – Что же привело тебя к нам?
- Меня всегда ведут видения, - улыбнулась Дэинг, - вот и сейчас я держу путь в Эсгалнар… и ищу себе попутчика и помощника в дорогу. – Аэлолэ многозначно покосилась в сторону Некко.
От кота не укрылся этот взгляд-сквозь-повязку.
- Вряд ли ты найдешь его тут. – Покачал головой мастер, - ведь правда, Некко?

Несколько мгновений Ноаэль пыталась сообразить, как же можно так чудовищно просчитаться при перемещении. И это начало первого дня в новом мире! Богиня была готова провалиться под пол и очутиться в каком-нибудь замшелом погребе, только не вылезать из-под стола у всех на глазах.
Впрочем, провалиться никуда она не могла, так же, как и переместиться. Нет верующих, нет и силы. Ноаэль подозревала, что так получится, но не думала, что будет настолько неприятно и неудобно ощущать это на собственной шкуре. Раньше Богиня не считала отсутствие верующих большой проблемой, справедливо полагая, что людям всегда свойственно во что-то верить. Главное найти подходящего человека и создать соответствующую обстановку. Но, похоже, Судьба решила поиздеваться. Ноаэль совсем не ожидала, что сил останется так мало, а обстановка будет из рук вон плохой!
Богиня вздохнула, надо было что-то делать. Не лежать же бревном до окончания банкета, ловя ароматы мужских сапог! Да и милая собачка начала проявлять активность, усердно облизывая лицо девушки: то ли она приняла ее за свою, то ли примерялась, откуда лучше начинать поедание. Так или иначе, но собачьи слюни не вызывали у Богини большого восторга.
Что ж, надо было как-то выбираться… Ноаэль перевернулась на живот и встала на колени. Теперь проблема заключалась в том, что единственный просвет среди сапог пирующих оказался позади Богини на другом конце стола, а чтобы развернуться и никого не задеть, об этом не могло быть и речи: места было слишком мало. Чертыхаясь, Ноаэль задом стала медленно продвигаться к «выходу», стараясь при этом не наступать ни на чьи ноги.
Пес удивленно посмотрел на ее действия, затем бесцеремонно развернулся и пополз следом.
- Пшел отсюда, - сквозь зубы как можно тише прошипела Богиня, - Вон!
Но пес и не думал слушаться. Видимо для него все происходящее казалось забавной игрой. Только вот ступал он не так аккуратно, как Ноаэль, и вскоре сверху из-за стола донесся недовольный ропот. Ноги в сапогах зашевелились, намереваясь пнуть наглую собачку, и Богиня ускорила движение, всерьез перепугавшись, как бы пинок не достался ей самой.
А вот, наконец, и долгожданный край стола! И что дальше? Ноаэль задумалась: интересно, хватит ли у нее сил на заклинание невидимости? Увы, она не имела об этом даже малейшего понятия. Но выбора не было, поэтому, прошептав заклинание, Богиня двинулась на свет задом из-под стола.
Очутившись на свободном пространстве, Ноаэль подняла голову. Шум за столом утих, а изумленные взгляды всех присутствующих были устремлены прямо на нее.
Так… Значит заклинание не сработало. Богиня снова чертыхнулась и в очередной раз пожелала себе провалиться под пол.

-Ах ты ек-ежик-в-масть-раз-в-твою-да-раз-эдак! - на одном дыхании выпалил неудачно приземлившийся Бог и уставился ясным взглядом в синее небо. Чистые голубые глаза расширились от ужаса. Мгновение - неудачник откатился в сторону, а туда, где он лежал секунду назад, упал тяжелый футляр, подняв облачка серой пыли. - О! Вот теперь и говорить можно.
Хипп ласково, словно любимую женщину, обнял грязный чехол и открыто улыбнулся окружившим его людям.
-Привет всем, - фраза, как нельзя более подходила к ситуации.
Висевший на шее Бога венок пришел в движение: раскрылись бутоны, стали виться травинки. Заметив безобразие, цыкнул - успокоились вроде.

Слушая юношу, Эстрелла успокоилась. Нет, конечно, никакой это не бог, а обыкновенный провокатор, цель которого - заманить ее (пока не ясно, куда и зачем). Но, по крайней мере, рассказы об назревающей угрозе миропорядку, к которым она уже была готова прислушаться, оказались дымовой завесой.
-"Уж конечно, завалиться пьяным под столом в корчме - наилучший способ захвата власти" - Эстрелла усмехнулась и направилась к двери.
Она уже потянулась к ручке двери, чтобы позвать стражу из коридора, но вдруг какое-то движение воздуха, а может быть, мелькнувшая тень, заставила ее обернуться. Незваный гость пропал, в комнате стало пусто. Только пылинки танцевали в ярком солнечном луче.
Несколько минут Эстрелла простояла у двери, рассматривая игру света на витражах окон. Затем вышла из комнаты и решительным, но при этом величавым шагом отправилась в библиотеку.
Тинек оторвал голову от книги, встал и поклонился. - "Доброе утро, княжна. Как изволили почивать?"
-"Доброе утро, Тинек, ты мне нужен. Возьми перо, я продиктую".
Что-то в тоне хозяйки встревожило Тинека, он кинул на нее беглый взгляд. Да нет, вроде бы показалось, выглядит, как обычно. Схватив лежавшие наготове перо и чистый лист, он приготовился писать.
-"Воеводе Бобуку от Эстреллы, княжны Полесья. Князь очень доволен тем, как наша дружина справилась с заданием в Забродье, поздравляю. Казначею велено выдать всем удвоенное довольствие. Да осветит огонь Тугарина ваш путь."
-"Бобук сейчас в "Елке Хаоса", обмывает удачный поход. Отнесешь ему, пусть порадует дружину". Эстрелла поправила выбившийся локон. - "Да, заодно напомни Хеликсу, что мы ждем его к обеду. Дома." - Она сделала паузу, выделив последнее слово.
Тинек кивнул, подхватил письмо и направился к двери.
-"Постой." - задержала его хозяйка. - "Достань мне сначала сочинение Гарга".
Секретарь слегка побледнел. - "В Вашей библиотеке нет книг Гарга-еретика".
-"А я думаю, что должны быть." - Эстрелла мило улыбнулась. - "Я знаю, ты не мог оставить нашу библиотеку без них. Не бойся, я не выдам тебя Ковену. Прошу тебя, достань ее, мне она сейчас нужна".
С полминуты Тинек переминался с ноги на ногу со смущенным выражением лица, затем положил свиток на столик и скрылся где-то в глубинах библиотеки.
-"А-А-А-Пчхи! Вам только Гарг нужен? А то у нас еще есть "Книга Моры" и "Деяния проклятого бога" - раздался его голос откуда-то из-за стеллажей. - "Неси все".
Слегка посыпанный пылью секретарь принес черную резную шкатулку для свитков. Аккуратно поставил на столик, обтер пыль полой рукава.
- "Я буду ждать тебя здесь" - сказала княжна, бережно вынимая и разглядывая свитки.
Тинек подхватил послание Бобуку, поклонился и вышел.
"Гарг. Горькие Плоды Великого Дерева, или Гибель Богов". Cвиток был написан замысловатыми готическими буквами. Эстрелла вздохнула и придвинулась поближе к окну.

- Вряд ли ты найдешь его тут. – Покачал головой мастер, - ведь правда, Некко?

"Что то много на сегодняшний день странностей - пронеслось в голове Некко, он даже немного прижала уши - сначало это видение, потом заявление Пророчицы, что ей нужен спустник и ей может подойти моя кандидатура. Конечно же жизнь девушки нельзя было назвать через чур скучной. Ежедневная работа и самообучение дополняли различные мироприятия, которые постоянно устраивали её друзья, хотя они не была к ним сильно привязана. К тому же она сама умела искать приключения на свою голову. Завершали картину полонники, которые постоянно пытались вывести ее "в свет". Впринципе она очень часто меняла место работы, но вот про путеществие никогда не думала. Да и место у ювелира ей очень нравилось. Хотя её всегда притягивала таинственность и неразгаданность которую в данный момент представляла собой Дэинг."

-- Конечно мастер. Я пока не собираюсь вас покидать.

Пророк улыбнулась. Действительно, чего она еще ждала? Что кошка, бросив все, отправится с ней в путешествие? Эпоха безумных геройств минула со времен Войны Богов, когда на поле боя сошлись двенадцать великих героев и одиннадцать из них погибли. Это тогда человек или нелюдь могли бросить все что имели, и по зову своего Бога отправится в путь.
Сейчас все иначе.
- Не гневайся, добрый мастер. Я вовсе не хотела задеть тебя. Чувствую, что ты очень дорожишь своим подмастерьем. Право, не напрасно…
Кот напряженно глянул на Дэинг, но тут же одернул себя. Нельзя так с избранником Богини. Пора уже было вспоминать о гостеприимности.
- Не желаешь ли чего-нибудь отведать с дороги, Дэинг?
- Только воды, если тебя это не отяготит.
Мастер нервно дернул хвостом и, бросив умоляющий взгляд на Некко, скрылся в другой комнате.
- Некко, я понимаю, что ты не желаешь пускаться в необдуманные авантюры, но, послушай меня, - голос у аэлолэ был спокойный и тихий, - в тебе скрыт поразительный дар. Магический дар. Он так редок среди мраурамцев! Тебе обязательно нужно его раскрыть полностью, тебе нужно учиться им управлять… И не смотри на меня так, - предугадала реакцию девушки Пророк, - ты правда избранная Богиней. Попробуй сама свои силы. Скажем, попробуй поднять какой-нибудь предмет в комнате взглядом. Просто сконцентрируй на нем свое внимание и представь, будто он поднимается. Это не сложно.

- "А, книжный червь приполз!" - Бобук не слишком обрадовался появлению порученца княжны, но в присутствии княжича проявлять это было бы неразумно. - "C чем пожаловал? Присаживайся, выпей с нами."
"Грамота от княжны" - Тинек протиснулся к воеводе, и протянул послание.
Воевода почти силой усадил его рядом, сунул кружку. Быстро просмотрел грамоту. "Князь нас благодарит, братья!"
Сидящие за столом сотники загудели: - "Выпьем на князя!", "Долгие лета князю Ждану и княжне Эстрелле!".
"Да, братья, выпьем за князя!" - провозгласил воевода и поднял кружку, краем глаза кося в тот угол, где упомянули о княжне.
Как раз в этот момент Бобик, любимый пес Хеликса, который обычно тихо сидел под столом, вдруг куда-то заторопился и наступил Бобуку на ногу.
Воевода был мужик не промах - он умудрился одновременно, с одной стороны, величаво допить пиво, а с другой - как следует врезать ногой по поганой скотине.
Он утер бороду и приготовился продолжить в том же духе, надлежало все-таки выпить и за княжну, и за прочих присных.
Воевода открыл рот для продолжения ... но дружинники почему-то смотрели не на него, а на то, как из под стола вылезает сначала весьма и весьма недурной задик, а потом и его хозяйка, и, наконец, Бобик.
- "Да ты, Бобик, парень не промах, такую красотку подцепил!" - загоготали дружинники. - "Эй, милашка, как тебя зовут? Садись, выпей с нами."
Воспользовавшись замешательством девушки, один из сотников усадил ее к себе на колени. - "Ты прямо княжна в этом наряде. Будешь моей княжной? Не бойся, я - парень что надо".

Шёл пятый день, с тех пор как небольшой отряд наёмников покинул крохотную деревеньку на окраине Эллавенда, уже пятый день они без устали шагали по широком тракту, ведущему в опасные для алолэ земли князей огнепоклонников, ничуть не маскируясь, ни от кого не таясь. И всё это время Уорд бубнил Рене на ухо о безнадёжности охоты на древний артефакт. Не успело солнце в пятый раз подняться из-за горизонта, как надоедливый эльф опять принялся за свое.
«О боги. За что ж мне такое наказание? Когда ж у него язык отсохнет?» - взмолилась эльфийка неведомым. Как бы не было это неприятно осознавать, но суждения тёмного выглядели более чем разумны. Уже ни раз она замечала крадущихся по их следам княжеских разведчиков. Пару дней назад они с трудом избежали стычки, с вооруженными до зубов дружинниками, из которой наёмники вряд ли бы вышли победителями. Только быстрые ноги и своевременная разведка спасла их в тот день. Неповоротливые, тяжело вооруженные латники не смогли угнаться за быстрыми тенями леса.
«Но в следующий раз может так крупно и не повезти,» - хмуро подумала Рена.
Девушка в который раз вздохнула и отвернулась.
«Леса, чуждые нам леса, мы там заблудимся быстрей… Незнакомые тропы опасны, заведут невесть куда, а потом попробуй выберись из этих распроклятых чащ. Да ещё эти чудовища,» - эльфийка чуть вздрогнула при этой мысли, уж слишком свежо было воспоминание, о тех временах когда пришлось бежать из, ставшего родным за несколько лет, грота.
Огромная пантера, на которой ехала Элирена, видимо почувствовала беспокойство девушки и негромко фыркнула, словно пытаясь успокоить эльфийку…
«Ничего, провремся, котя, слишком чудный артефакт поставлен на карту» - промелькнул в голове наемницы. Немного погодя она наклонилась к шее могучего зверя и лаково почесала за ухом.
Но эта идиллия продолжалась недолго. Спустя буквально час, откуда ни возьмись, на их головы свалился подозрительный незнакомец. Пантера, инстинктивно отпрыгнула в сторону, тихо зашипела и приготовившись к атаке, хищно оскалившись, выставляя напоказ большие острые клыки…
От неожиданности Рена вздрогнула, но тут же придя в себя, стремительно вскинула заряженный арбалет, всё это время лежавший у неё на коленях, и направила его на неизвестного.
Приглядевшись получше, девушка всё же опустила оружие и легонько пнула пяткой пантеру, отчего та нехотя чуть расслабилась, но сводить глаз с незнакомца не спешила. На первый взгляд старик не представлял никакой опасности, скорее даже наоборот, Элирену удивил сам факт того, что он каким-то чудом уцелел, бродя по неспокойным северным трактам. На огнепоклонника он вроде бы не походил. Этим увальням просто в голову не придёт так обрядить своего шпиона.
В воздухе повисла тишина. Девушка ещё раз оглядела незнакомца с ног до головы.
"Странный он какой-то," – про себя отметила Рена.
Алолэ, тем временем толпились вокруг, с любопытством посматривая на старика, видно тоже поняв, что он вряд ли мог представлять для наёмников хоть какую-то опасность, и как ни странно все как один точно воды в рот понабрали. Молчал даже Уорд, глупо хлопая глазами и переводя взгляд то не неё, то на незнакомца.
" Ха, ну хоть кто-то заставил тебя умолкнуть," - не без лишнего ехидства девушка мило улыбнулась наёмнику, перевела взгляд на "гостя" и наконец заговорила.
- Ну, здравствуй, чудо, - усмехнулась эльфийка, давая знак алолэ, чтоб помогли подняться старику на ноги, - какими судьбами тебя сюда занесло, а главное…Как тебе удалось выжить.
« Если это не шпион… То мы можем заполучить хорошего проводника. Ну, а если же это всё таки княжеский лазутчик, то Ангеренару тоже что-то кушать надо, а то совсем истощал, бедняжка...» - тем временем думала Рена. Она улыбалась…

- Некко, я понимаю, что ты не желаешь пускаться в необдуманные авантюры, но, послушай меня, в тебе скрыт поразительный дар. Магический дар. Он так редок среди мраурамцев! Тебе обязательно нужно его раскрыть полностью, тебе нужно учиться им управлять. И не смотри на меня так, ты правда избранная Богиней. Попробуй сама свои силы. Скажем, попробуй поднять какой-нибудь предмет в комнате взглядом. Просто сконцентрируй на нем свое внимание и представь, будто он поднимается. Это не сложно.

Некко только успела расширить глаза, как тут же ей сказали, что этого делать не надо.
"Нет, сегодня точно не мой день - мысли в голове у Некко спутались окончательно спутались и не даже не думали распутываться - оказывается в придачу ко всему я еще и МАГ. Хотя, грубо говоря, почему бы и нет."
Никогда ей не хотелось бы как все. А тут ей прямо так и говорят. В это просто очень хотелось верить. Хотя думать, что ты кем-то для чего то избран было не очень приятно.
"Так. Хм. Поднять предмет."
Глаза мраурамки упали на небольшой пинцет, который лежал на лавке, где сидела Пророчица. Она уставила на него прицельный взляд и попыталась сконцетрироваться на нем.
"Сейчас ничего не произойдет и эльфийка со спокойным серцем уйдет отсюда. Она наверняка ошиблась."
Только и успела подумать Некко, как внезапно, вместо пинцета над землей поднялась целая лавка вместе с Пророчицей. Её удевлению не было предела и она тут же закрыла глаза, в результате чего лавка с грохотом опустилась обратно.

Сделав вид, что ничего особенного не случилось, Ноаэль поднялась и отряхнула платье. Как все неудачно! Это при полном-то параде ползать под столом! На Богине было длинное серое мерцающее серебром платье с нитями сапфиров по поясу и рукавам, в волосах и на шее – жемчуг, на поясе скипетр из переплетенных серебряных змей с рубиновыми глазами и длинный кинжал в дорогих ножнах. Богиня вздохнула, вся красота зря пропадает.
- Прошу прощения, господа, но представление закончено, и я вынуждена вас покинуть, - Ноаэль выдавила улыбку и развернулась, чтобы уйти, идея искать новых верующих в таверне среди полупьяных посетителей ее не радовала.

"Ты прямо княжна в этом наряде. Будешь моей княжной? Не бойся, я - парень что надо".

Богиню бесцеремонно дернули за руку, и через мгновение Ноаэль оказалась на коленях какого-то мужчины. Она обвила его рукой за шею и посмотрела в глаза. Не обратить ли в свою веру? Нет, не выйдет. Слишком упертый и фанатичный, такие люди редко меняют принятые однажды убеждения. Если бы сила Богини была с ней…
- Найди себе другую княжну, дорогой, - Ноаэль оттолкнула грубияна и встала.

- Шизокрыл, какой месяц на дворе?! – и, не дожидаясь ответа, продолжил, - так я тебе напомню; на дворе стоит месяц Рарог – месяц огненной птицы, и время когда я со своей братией, еду в капище Святовита, - Роговолт назвал Тугарина мерянским именем, - а ты беспокоишь меня по таким мелочам! Что Радима или Ратибора найти не мог, на худой конец Вышату бы выловил…
Князь на половину вывалился из окна и гаркнул так, что племенной вожак грифонов, гордо круживший над детинцем, обеспокоено завертел головой; неужто кто-то из птенцов возмужал до поединка с ним.
- Радим, Ратибор, Вышата! Где вас нечистая носит?! Ко мне живо! – На одном дыхание выпалил Роговолт и перевалился обратно в свои покои; князь знал эти троя, где бы не были, прибегут хоть нагишом, но во время, правда и батька спросит с них за их срамной вид, но это уже потом.
Дверь вылетела с петель и громко упала на пол, под тяжестью молодецких тел; все, троя с плеча, вынесли окованную красной медью дубовую дверь трапезной. Толкая друг друга, и беззлобно ругаясь, гридни все-таки встали и лучезарно щерясь, уставились на своего князя;
- Звал батька? – Спросил Вышата, он один из всей троицы страдал избытком ума в голове.
- По что двери сломали окаянные, а звать звал! – Хмурясь, ответил беловодский князь, - тут Шизокрыл весть принес, и я бы не сказал, что рад ей. – Роговолт по быстрому пересказал суть происходящего и, отпив из ковша кваса, продолжил, - а по сему быть так; Вышата спускайся к узники и погляди что там не так, может и вправду пора звать волхва, Радим бери две дюжины своих и галопом на перехват ушастых, дед мой с ними быстро вел дела, по горлу ножиком и все, но ты вызнай, что гонит их так нагло через мои земли, ну, а ты Ратибор ступай во двор, да вилами пошевели те два стога. Ну, а нам братко собираться пора в путь дорогу, ничто не заставит меня отступить от прадедовских законов!

Пророкам не пристало ругаться, как эсгалнарские дружинники, поэтому Дэинг молча перенесла падение. Хотя сказать хотелось многое. Дэинг поднялась с пола и грустно улыбнулась.
«Интересно, Элизабет издевалась над своим учителем?»– подумала аэлолэ, а вслух произнесла:
- Вот видишь, а ты мне не верила! Только в следующий раз предупреждай, когда соберешься покушаться на мое существование, - хмыкнула Дэинг, - а теперь серьезно. Я хочу обучать тебя основам магии и, если все пойдет на лад, высшим заклинаниям. Силы у тебя полно, а опыта нет… К тому же, как ты уже поняла, я хочу, чтобы ты меня сопровождала в пути. По дороге я смогу учить тебя. Не спрашивай, почему именно тебя, и, прошу, не отказывайся.
На шум прибежал мастер. Кот глянул на поваленную скамью, раздраженно дернул хвостом и спросил:
- Что здесь происходит?

- Что здесь происходит?

Мягко говоря, Некко была в шоке, поэьлму и говорить начала не разу ,а чуть погодя.
-- Простите мастер, это я виновата. Я просто была несколько не остарожга. Уважаемая Пророчица и вы меня прости. Я совершенно не хотела поднимать лавку. Мне больше приглянулся пинцет, который лежал на ней, но я не знаю, что произошло.
Произнеся эти слова кошка полонилась своему мастеру, а потом пророчице. Она не знала, что еще сказать. А ведь надо было еще ответить Дэинг н аее предложение! Голова не работала абсолютно, как после недели без сна, когда делаешь специальный заказ и не спишь ночами и даже не выходишь по многу часов из-за рабочего стола. В голове Некко даже не было мысли, что сейчас решается самый важный вопрос в ее жизни, а возможно уже решлся, как только Пророчица вошла к ним в мастрескую. Но этоко кошка не знала. Поэтому просто пошла и поставила обратно лавочку и сама же села на нее скраю. Прижав чуть уши, она взяла свой хвост и начала его теребить. У нее уже давно эта вредная привычка, она проявлялась всегда, когда кошка нервничала.
--Вы просите меня не отказываться, а это означает, что с сегодняшнего дня моя жизнь должна резко поменяться. Возможна я не готова к таким резким переменамю Еще минут десять назад я знала, что я обыкновенное существо, которое принадлежит этому миру. Я не говорю, что теперь я не из этого мира, хотя, ДА, я именно так и говорю. Я теперь не могу понять, что я такое! - энергия внутри девушки нарастала, она уже стала более смелее, хотя даже не понятно из-за чего это произошло, еще немного и она будет готова на всё, что бы ей не предложили - И если вы мне сможите объяснить, это будет просто великолепно...
Тут Некко запнулась, фактически сейчас она уже согласилась уйти. Покинуть совй дом и соих друзей и еще своего мастера.
-- Простите Дэинг, а куда вы направляетесь?

Миссия в Забродье была первой настоящей боевой вылазкой, в которой участвовал княжич. Порубились на славу, и теперь славно было сидеть праздновать с дружиной. А тут еще Тинек принес грамоту от матушки с поздравлениями и наградой. Вобщем, Хеликс был почти совершенно доволен и самим собой, и окружающим миром. До полноты счастья не хватало малого - восхищенных глаз прекрасной девы. Тугарин и тут не оставил княжича - послал-таки деву. Она была прекрасна: стройна и изящна, в темных бездонных глазах светилась дерзость. Но не успел Хеликс ее как следует рассмотреть, как ее захватил сотник Зубоскал, известный бабник.
Готовый вырваться вздох Хеликс подавил, но оторвать глаз от незнакомки не смог. Странное у нее платье - из необычной мерцающей ткани, да и еще обшитое драгоценностями. Сначала Хеликс было подумал, что это просто крашенные стеклышки, но вот она вскочила, и камешки в ее жезле засверкали, как могут сиять только рубины в искуснейшей огранке. Хеликсу страшно захотелось узнать, кто она такая.

- Да куда ж ты! – дружинник не собирался сдаваться так просто и, снова ухватив за руку, притянул Ноаэль к себе.
Богиня разозлилась. Вот ведь неугомонный! Легким и быстрым движением она выхватила кинжал и приставила его к горлу наглеца. В этот момент ее мало заботило, что все сидящие за столом могут вступиться за товарища и обратиться против нее. Гнев застилал Богине глаза.
- Убери свои лапы. И побыстрее, - прошептала Ноаэль, сверля дружинника ледяным взглядом.
Зубоскал был бабник, но вовсе не насильник. Он-то думал, что девушка ломается. Но, похоже, она просто стерва. А зачем ему стерва, когда кругом полно хорошеньких сговорчивых девиц!
- У-у, какие мы сердитые! Да не сердися, не нужна ты мне, красотуля, - промурлыкал Зубоскал, отпуская девушку, напоследок слегка пришлепнув по заду.
- Так-то лучше, - Богиня убрала нож, сменив гнев на милость, - Нет бы, сначала девушку угостить! Пригласить за стол!

- "Нет бы, сначала девушку угостить! Пригласить за стол!"
- "Да не вопрос! Подвиньтеся-ка, братья!" - ответил Зубоскал, расталкивая соседей.
Но на освобожденное им место уселся Хеликс, успевший перехватить инициативу и уступить свой стул даме, которая, заняв его, должна была оказаться между ним и Тинеком.
Княжич налил девушке кубок. -"Надеюсь, не побрезгуете нашим скромным угощением?" - А потом собрался с духом и добавил - "А как прикажете Вас величать?"
Ой, надо же было сначала представится самому!
- "Меня же зовут Хеликс, я обучаюсь военному делу у нашего славного воеводы, боярина Бобука" - княжич представил воеводу небольшим поклоном.

Ноаэль сменила тактику и с удовольствием заняла предложенное за столом место. Компания скромного богатого парнишки нравилась ей больше, чем шутки бесцеремонного дружинника.
- Меня зовут Ноаэль, - Богиня не побоялась назваться собственным именем, здесь ее все равно никто не знал, а вот оповещать о своей божественной природе еще было рановато, - Я здесь проездом, захотелось посмотреть мир, вот и путешествую.
Изящным движением Ноаэль приняла кубок из рук Хеликса, одарив княжича очаровательной улыбкой:
- За доблестных воинов, собравшихся за этим столом!

-"Ура!"- Дружинники просалютовали Ноаэль кружками.
- "Ноаэль, какое красивое имя" - промолвил княжич, продолжая бросать восхищенные взляды на девушку. - "Так вы недавно прибыли в Кижград? Тут, в столице мира, есть на что посмотреть. Вам непременно надо тут задержаться хотя бы ненадолго. Если вы останетесь хотя бы на несколько дней, я мог бы провести вас к Мировому Дубу". Покраснев, он продолжил - "вообще-то туда никого не пускают, но я думаю, я смогу получить разрешение."
Разговор начал принимать не совсем желательное русло, и Тинек, до сего момента тихо наблюдавщий за происходящим, счел своим долгом вмешаться и перевести тему.
- "Которому же из наших княжеств мы должны вознести хвалу за то, что оно взростило столь чудный цветок?" - витиеватая речь изливалась из уст Тинека вполне свободно. - "Или, быть может, вы родились за пределами Эсгалнара?"

НРПГ: Прошу прощения за опоздание. Учеба.
РПГ:
А "мудрая и гордая" шаманка, Разиэлла сидела прямо на земле (а почему бы и нет?) и проверяла содержимое своей сумы.
Так, зелья пока еще все, яды все, порошки... А где? Ладно, значит забыла. Не возвращаться же, да и не очень-то он и нужен наверно. Хотя жаль - как знать что там будет впереди. Ладно, идем дальше. Оружие с собой, голова вроде тоже. Значит все в порядке.
Ящерица оторвалась от проверки и посмотрела на чем-то заинтересовавшегося брата. Шайрасс приподнял гребенчатую голову и уставился с любопытством на одно из окошек топи. Ну или так показалось ей, ящерке.
- Шай? - девушка присела рядом и положила руку на шею дракона. - Что ты там учуял такого?
Она посмотрела на также заинтересовавшегося соспровождающего. И тут же получила сообщение от крылатого.
- Убери оружие. Но не далеко. Нам стоит проверить что, вернее кто, там.
Подавая пример Рази встала и поправив суму двинулась на "след", который диктовал ей дракон.

«Значит я в Кижграде,- рассуждала про себя Ноаэль, отпив вина, - А Кижград – столица Эсгалнара. Интересно, что за таинственный Мировой Дуб? Надо будет посмотреть.»
- Могу сказать лишь одно, - Богиня улыбнулась Тинеку также очаровательно как до того княжичу, - Я приехала с востока Эсгалнара, но путешествую инкогнито и большего, увы, добавить не могу.
Красавец шатен был не глуп и далеко не наивен, как молодой Хеликс. Он требовал большей осторожности.
- Предвижу ваш следующий вопрос, - продолжала Ноаэль, - Вам, наверное, интересно как я оказалась здесь? Эта история и печальна и смешна одновременно. По дороге в город на меня и моих людей напали…э-э, по-моему, это были оборотни, а может так со страху показалось. Они убили моих слуг, забрали вещи и лошадей, а мне удалось сбежать. Я добралась до Кижграда, но не знала к кому обратиться. Потом проголодалась и зашла сюда в таверну. Дальше произошла полная глупость. Денег у меня не было, и я решила расплатиться кольцом, а оно выскользнуло и закатилось под стол. Я оглянулась, вроде никто не смотрит, и решила его достать. Однако стоило залезть под стол, как пришли вы. Сначала мне было стыдно вылезать, но потом я устала и решила - будь, что будет! Вот и все…
Богиня замолчала, изучая реакцию на лице Тинека. Поверил или нет? Затем обернулась к Хеликсу, нагнала на себя побольше печали и с дрожью в голосе произнесла:
- И что мне теперь делать? Ни денег, ни крыши над головой… Даже домой не добраться, я уж не говорю о продолжении путешествия.
Ноаэль до того вжилась в роль, что чуть взаправду не расплакалась от своего вранья. Для большего эффекта она залпом допила вино, шмыгнула носом и подняла на Хеликса полные горя глаза.

Мастер подозрительно смотрел на Пророка и недовольно дергал хвостом из стороны в сторону. Почему-то коту казалось, что сейчас на его глазах решается Судьба существа. Именно так, с большой буквы.
- Я направляюсь в Эсгалнар, - просто ответила Дэинг, - не пугайся себя, Некко. Поверь ты останешься такой же… ну или почти такой же. Сила иногда заставляет переосмыслить все бывшее и сильнее задуматься о будущем, не теряя при этом настоящего… Мастер, прошу, выслушай меня. В Некко скрыт дар мага. Это благословение Богини! Ей обязательно нужно его развивать… Я хочу взять ее с собой в путешествие. Конечно, решать Некко должна сама.
Мастер не проронил ни слова, а лишь пристальней взглянул на Дэинг. Взгляд его приобрел мученическое выражение.

- Ну, здравствуй, чудо. Какими судьбами тебя сюда занесло, а главное…Как тебе удалось выжить.
-И тебе привет, еще разок. - Светловолосый мужчина фривольно подмигнул девушке и принялся отряхивать странные штаны из потертой темно-синей ткани. Колени украшали рваные дыры, такие же красовались, едва прикрытые цветными заплатами, на локтях белой рубахи. - Судьбами... Судьбами...
Он продолжал приводить свою одежду в порядок. Под продолговатыми ладонями с длинными, ловкими пальцами, пыль исчезала; как по волшебству разглаживались складки, тянулись друг к другу ниточки там, где ткань разорвалась. Дыры на коленях, мужчина, видимо, оставил принципиально...
-А, кстати, да... Хипп! - Бог закинул футляр на плечо. - Имя это, но вернемся у судьбе. "Сюда" - это "куда", незабвенная (не возвражаешь, что я так, за незнанием имени?)

-Я хочу взять ее с собой в путешествие. Конечно, решать Некко должна сама...
Все еще пребывая у себя в сознании Некко поняла последние слова совсем не так, как они были сказанны. Ей казало, что всё изначально решили заа нее. Что всю жизнь всё шло именно к тому, что Пророчица заберет ее с собой. Что каждый шаг в ее жизни вел именно к этому. Хотя может она и ошибалась, а сейчас просто прятала свой страх перед неизведанным за Судьбу. Не смотря ни на что, кошка уже приняла в себе этот шаг на встреуч к магии и даже если ей сейчас бы стказали оставаться, она бы поехала. Улыбнувшись этой мысли, Некко оглядела комнату, как бы прощаясь с ней, зная, что возможно она уже не вернется сюда, она поклонилась Мастеру и сказала:
-- Простите меня Мастер, но я вынуждена... Нет, скорее хочу отправиться вместе с Пророчицей. ВЫ уже не сможите меня удержать здесь. Простите еще раз. И еще, огромное вам спасибо за то, чему вы меня научили. Для меня это ничем незаменимый опыт. Если вы что то хотите от меня, то просите сейчас. ведь скорее всего уже завтра меня здесь не будет.
*немного развернувшись к Пророчице, Некко немного улыбнулась и сказала уже ей*
-- Не знаю как вм это удалось сделать так быстро, но вы меня очень заинтриговали... хотя это слово сейчас ни что по сравнению с тем, что твориться у меня сейчас внутри. Я отправляюсь с Вами и обещаю всё врем янашего путеществия слушаться Вас и прилежно учиться.

Кот-мастер с грустью посмотрел на свою бывшую ученицу и горестно вздохнул. Хоть сердце его просило остановить непутевую – ведь как пить дать пропадет – разумом мастер понимал, что это невозможно. Значит, все-таки есть что-то, что определяет жизнь с самого рождения. Судьба ли это или просто случайное совпадение?
- Ты вольна делать то, что посчитаешь верным. Я рад, что ты была моей ученицей и надеюсь, что твой новый учитель наставит тебя на правильный путь… Дэинг, будь осторожна на своей дороге!
- Не бойся за меня и Некко, мастер. – Пророк слегка улыбнулась.
Кот вздохнул еще раз и тряхнул головой. Вот и уходит его верная ученица, чтобы найти то, что предначертано ей судьбой. И с этим ничего не поделаешь.
- Тебе нужно взять что-нибудь с собой в дорогу? – спросила аэлолэ у мраурамки, - попрощаться с кем-нибудь?

- Тебе нужно взять что-нибудь с собой в дорогу? Попрощаться с кем-нибудь?

*Быстро обдумав, что ей могло прогодитться в дороге и прикинув количество времени, которое было для этого необходимо, сообщила, что ей потребуется максимум час, для того, что бы зайти домой взять то, что ей хотелось.*
- Прощаться мне особенноне с кем, родных я покинула давно, а друзья... Вообщем, нужно брать палатку?? Или что там еще необходимо для похода?? Еще, ты пойдешь со мной или будешь меня где то ждать?? Я живу не в далеке от этого места так что могу еще угостить тебя обедом ну или просто угостить внусным...

-И что мне теперь делать? Ни денег, ни крыши над головой… Даже домой не добраться, я уж не говорю о продолжении путешествия.
Хеликс поспешил успокоить девушку. "Главное - вы живы и здоровы! А жилье мы вам найдем, ведь Кижград, слава Тугарину, - не пустыня!". Немного подумав, он добавил - "Я знаю один очень уютный постоялый двор, я договорюсь, что с вас там ничего не будут брать, пока ваши родные не пришлют вам помощи."
В разговор вмешался Бобук. "Разбойники? Оборотни?! Опять этот Свистун! Братья, надо прочесать восточную дорогу. Собирайтеся-ка по быстрому. Девуля, поедешь с нами, покажешь, где напали на тебя".
Дружинники спешно принялись дожевать и допивать остатки пиршества.

- Ой, да разве ж я теперь найду? – Ноаэль с жалобным видом посмотрела на Бобука, - Мы ведь в лес свернули… Проводник сказал, что так короче, быстрее доедем. А я и не смотрела толком на дорогу, и не запомнила… Сама не знаю, как потом из леса выбралась.
«Надо ж, какой умник выискался! – думала богиня про себя, - Сейчас я подорвусь с места по дорогам рыскать, неведомых оборотней ловить!»
- Вы дорогу уж без меня проверьте, - продолжала Ноаэль вслух, - А найдете кого из разбойников, я опознаю.
После Бобука пришла очередь Хеликса:
- Я так устала, и с удовольствием приму Вашу помощь!
Богиня надеялась, что парнишка поймет намек и уведет ее подальше от слишком любопытных дружинников.

Дэинг просто кивнула Некко и обернулась к мастеру.
- Прощай, добрый мастер.
- И ты прощай, Пророк… Некко… - кот снял с шеи серебряную цепочку с висящим на ней маленьким сапфиром, - вот, возьми. Камень Богини охранит тебя, - мраурамец быстро обнял свою бывшую ученицу и сразу же ушел в другую комнату…

Город утопал в лучах летнего солнца. Здесь оно грело, конечно, не так жарко, как в Эсгалнаре, предпочитая не растрачивать свою силу на созданий темной Богини. Но и этих лучей было достаточно горожанам: кошки и коты шли по улицам, блаженно жмурясь и полной грудью вдыхая летний воздух. Кошка остается кошкой, даже имея человеческий рост, силу и изощренный ум. Мраурамцы, будучи «темной расой» все же любили понежиться на солнышке, как, впрочем, и любые кошки.
Пророк шагала рядом с Некко. Горожане радостными возгласами приветствовали Дэинг, а затем обращали свои взоры на молодую мраурамку, улыбались ей. Аэлолэ шла по улице настолько уверенно, будто она имела глаза или минимум всю свою жизнь провела в этом городе.
- Ты живешь одна? – спросила аэлолэ у кошки, улыбаясь очередному приветствию.

Анфиса, Ноаэль, Хеликс и компания

Шумные дружинники во главе с княжичем, похоже, собрались покинуть "Елку Хаоса", о чем свидетельствовало заметное оживление за столом и активное поглощение в три горла всего, что на этом столе еще осталось. Смешливые девицы-разносчицы оживленно сновали вокруг стола, все больше строя глазки сотникам, нежели занимаясь положенным делом.
Однако во всеобщей толчее и суматохе, обычной для этого заведения, промелькнула, неизвестно откуда взявшись, совершенно незнакомая Анфисе фигура. Приемная дочка хозяина большей частью находилась внизу, в зале, шустро отдавая распоряжения разносчицам и встречая особо "перспективных" (степень перспективности определялась по богатству одежды) гостей лично, так что видела хоть краем глаза всех, кто входил в "Ёлку" или же выходил из нее. И этого изможденного вида молодого человека в темной одежде, с решительным видом окликнувшего одну из разносчиц, среди вошедших замечено не было. Между тем незнакомец, старательно жестикулируя, что-то объяснил девице, та просияла, кивнула и указала на Анфису. Юноша просиял и устремился в сторону негласной хозяйки заведения.
- Здравствуй, девочка, - еле слышно обратился незнакомец к ней, хотя на вид сложно было сказать, кто из них старше.
Вблизи стало ясно, что парень отчаянно рыж, хотя издали это не бросалось в глаза, с довольно бойкими, хоть и бесконечно усталыми глазами, а на впалых бледных щеках при ближайшем рассмотрении видны были веснушки. Если бы не вид смертельной изможденности, подошедший один в один напомнил бы Анфисе каноническое изображение ее бога в том облике, в котором Тугарин имел обыкновение странствовать по земле Эсгалнара во дни молодости мира.
- Послушай меня... послушай хорошенько, - он говорил горячо и тихо, при это казалось, что слова даются ему не без труда. - Вот, возьми этот кубок и поднеси его княжичу. Скажи, что подарок от корчмаря. Все сделаешь правильно... - одной рукой странный молодчик решительно сунул под нос Анфисе кубок с жидкостью, по виду и запаху более всего напоминающей хорошее красное вино какого-то южного сорта, на ладони другой подбросил объемистый мешочек, звякнувший на удивление приятно и заманчиво. - Не бойся, девочка, обещаю, ничего плохого с княжичем не случится. Так надо... Так будет лучше для него, но ему пока рано об этом знать.
Присмотревшись, можно было заметить еще одну странность. Все обитатели зала корчмы словно бы забыли или не ведали вовсе о существовании незнакомца, разговаривающего с приемной дочкой хозяина. Разносчицы смотрели в его сторону странно остекленелым взглядом, словно видели лишь пустое место и были увлечены своими мыслями. Ни Хеликс, ни дружинники, ни даже бдительный Бобик не видели и не ощущали присутствия странного юноши, а та девица, что недавно еще так лучезарно ему улыбалась, напрочь забыла, что кто-то только что спрашивал ее, как ему найти хозяйку "или кого-то вроде". Только Ноаэль могла видеть удивительного человека да сама Анфиса, напротив которой он стоял.

Незнакомец на миг склонился к ее лицу, чтобы поглядеть в глаза. Жест получился угрожающим. Задрожав осиновым листочком на ветру, Анфиса ощутила, как непослушные ноги подгибаются под весом ее вмиг налившегося свинцом тела. Она, вероятно, просто упала бы на пол – в тот миг девица оказалась к этому близка как никогда, – но что-то словно поддержало ее, обхватив за талию и, точно куклу, поставив на ноги. Больше Анфиса падать не решилась – довольно было одного только этого прикосновения, холодного и сырого как воздух в подземных темницах, так похожих на могилу.
Мысли и чувства ее оказались словно подернуты туманом.
- Но как же так… – Хотела бы спросить она, но вопрос свой закончила лишь мысленно: «как может княжич не ведать, что для него благо, а что – нет?» Но не спросила. Помешали глаза – усталые, но чрезвычайно серьезные. Кажется, вид их будет всю жизнь преследовать ее во снах.
И тут в зале громовым раскатом грянул хохот – веселилась беспечная компания богатых парней. Девицы-разносчицы стайкой увивались вокруг их столика, кокетливо хихикая в ответ на сомнительного содержания шуточки. Именно им неофициальная хозяйка этого заведения должна была быть благодарна за пробуждение из этого пугающего состояния, когда даже ее мысли, кажется, перестали принадлежать ей одной.
Анфиса все еще чувствовала присутствие рыжего незнакомца, вызывавшего в ней этот странный неописуемой силы страх, хотя, могла бы поклясться, в зале его сейчас нет. Как нет, вероятно, и во всем Кижграде.
Она так и не поняла, как полный ароматного вина кубок оказался в ее руках, но едва ослабло наваждение, отрешенно заметила, что держит его так крепко, что мышцы сводит судорогой, а костяшки пальцев побледнели и почти потеряли чувствительность.
Но не посмела ослабить объятья сжимавших таинственный сосуд рук, цепляясь за кубок как за ниточку, связывавшую ее с этим миром. Стоит только отпустить, и – прощай жизнь. А она еще так молода, ей еще так много предстаит узнать...
И девушка, и незнакомец – оба прекрасно знали: ни к чему было показывать ей объемистый звенящий мешочек. Она все сделает и без него, испугавшись за дорогую ей жизнь.
С трудом переставляя ноги, Анфиса направилась к столу княжича походкой, более присущей ожившему мертвецу, чем молодой красивой девушке. Спроси ее сейчас кто-нибудь, куда она идет, Анфиса поглядела бы на него взглядом умалишенной, после чего не без обострившегося от сарказма ответила бы: «В последний путь».
Впрочем, спрашивать ее никто ни о чем не стал – пьяным посетителям не до расспросов. Они были полны решимости действовать, не утруждая себя разговорами. Поразительно, но или вид у нее был такой мученически-прекрасный, толи хромающая походка так сильно заинтриговала прикорнувшего, было, в салате седого тощего мужичка, толи на нее всегда обращали так много внимания – как никак, фигуркой она обладала довольно ладной – но что-то в выражении ее лица пьяных клиентов обычно отпугивало... Что бы то ни было, но стоило Анфисе прохромать мимо его столика, как этот самый мужичок оживился, расцарапал слипающиеся красные глазенки и прицелился, высунув от напряжения язык. Лицо его при этом сделалось сосредоточенным и до ужаса серьезным. После чего мужичок довольно метко выбросил руку вперед и ущипнул Анфису за зад.
Настроенная на трагический лад девушка мысленно уже устремилась на небеса. И оказалась не готова вновь вернуться на землю с ее грубыми ухаживаниями и довольными мордами пьяных товарищей ухажера. Она от неожиданности подскочила, недовольно взвизгнула и… выпустила кубок из рук.
Перед глазами тут же заскакали черно-белые точки.
До пола кубок не долетел – в полете его схватил некий усатый детина. Он ухмыльнулся и, не успела Анфиса сделать и вздоха, как содержимое сосуда стремительно перекочевало в его глотку. Зло зашипев, девица спешно выхватила кубок из его рук, подскочила к стойке, щедро плеснула туда чего-то из пузатой бутыли без этикетки и заторопилась к королевичу, торопясь скрыть свою ошибку.
Смутно верилось, что незнакомец может не узнать о подмене. Более всего это походило на способ успокоить собственные же нервы, но большего сделать Анфиса просто не могла.
- Княжич! Уже покидаете нас? – Провопила девица, подлетев к столику и, стараясь восстановить дыхание, медленно и шумно втянула в грудь побольше воздуха: - Мы надеемся, что кухня и обслуживание не разочаровали Вас и Ваших бравых товарищей! Польщенный Вашим вниманием к мо… его заведению, хозяин сей таверны угощает Вас вином из своих личных погребов!
Анфиса так тщательно опускала глаза и вообще старалась спрятать свое покрасневшее от стыда лицо, что вскоре обнаружила, что сама больше ничего перед собой не видит – весь обзор перекрывала занавеской свисающая перед лицом челка цвета спелого меда.

«Это еще что за тип? Откуда взялся, и почему другие его не замечают? Призрак? Нет, не похож… Какое-то мелкое Божество?»
Ноаэль с подозрением глянула на незнакомца, что-то вкрадчиво втолковывающего молодой девчушке. Ой, как странно… Ой, как не хорошо… Не нравилось все это Богине! Сила еще не вернулась, а интуиция уже предостерегала об опасности. Не принес бы беды приход этого темного гостя!
« А ведь только вроде все стало устраиваться! – Ноаэль недовольно закусила губу, - Такая неувязка! Надо быть на чеку!»
Далее все понеслось как в цирке: странный чужак вручил девице кубок, она его по дороге выронила, какой-то детина подхватил и выпил! А девчонка, как ни в чем не бывало, налила другого вина и двинулась с ним к Хеликсу! Ноаэль диву далась такой находчивости! Надо же, девица, сама того не ведая, избавила Богиню от лишних хлопот!
« Да ну их с их вином!» - подумала Ноаэль вставая.
Как бы невзначай она махнула рукой, приглаживая волосы, и выбила кубок из рук девчушки. Сей предмет ей тоже не очень-то нравился.
- Какая я неловкая! – взгляд Богини был полон раскаяния, - Я сейчас все исправлю.
Взяв со стола кубок Хеликса, она подала его девушке:
- Налей сюда, пожалуйста. Негоже с пола поднимать…

Анфиса некоторое время не сводила с чаши взгляда, полного искреннего ужаса и, что странно, облегчения: "Это судьба! - думала она. - Меня не в чем винить! Даже не упусти я ранее кубок, его содержимое все равно не добралось бы до княжича..."
Многострадальный сосуд тем временем сиротливо притулился под столом. Вокруг алой кровью разлилось вино.
Анфиса потянулась, чтобы его подобрать, но вдруг ощутила спиной чей-то пристальный взгляд, Продолжая нагибаться, она стремительно обернулась и присела. В шее что-то хрустнуло. Тихо пискнув, девица сквозь выступившие на глаза злые слезы оглядела зал: на нее ровным счетом никто из присутствующих не обращал внимания. Удивленно моргнув, она рукой стерла слезы и решила упереться рукой в пол - так далеко закатился кубок, что, просто нагнувшись, его было и не достать.
Так она и сделала. Только не рассчитала, что пол, облитый вином, штука довольно скользкая...
Она растянулась на грязном полу так, что верхняя ее половина оказалась под столом, а нижняя – снаружи. Носом она при этом почти уткнулась в чей-то сапог а мерзкий кубок мстительно уткнулся ей днищем под ребра. Не догрызенная Бобиком кость неприятно холодила живот.
Мелодично проорав несколько нехороших слов, Анфиса от обиды до крови прикусила губу и без сил опустила голову прямо на услужливо подставленный сапог.
День не задался с самого утра. Оставалось лишь гадать, чем он закончится и доживет ли до этого момента сама Анфиса...

Ловить разбойников! Какое приключение! Воображение уже нарисовало Хеликсу лестную картину - во главе десятки дружинников он обыщет урочище,схватит Свистуна и вернет Ноаэль ее украденные вещи.
- Я так устала, и с удовольствием приму Вашу помощь!
Но, с другой стороны, бедняжка и так уже натерпелась, тащить ее сейчас в лес будет слишком жестоко. Как бы объяснить это Бобуку?
Пока княжич собирался с мыслями, к нему подлетела Анфиса с кубком.
- Хозяин сей таверны угощает Вас вином из своих личных погребов!.
Хеликс видел, что Ноаэль намеренно выбила кубок из рук помощницы трактирщика, поставив тем самым последнюю у дурацкое положение. "Неужто она думает, что трактищица может с ней соперничать?" - такие мысли занимали Хеликса в то время, как Зубоскал, решив не упускать предоставившейся возможности, на свой лад галантно помог подняться Анфисе. Конечно, не упустив при этом возможности к ней прижаться.
- "Ну-ну не плaчь, Анфисочка, дело житейское" - подняв Анфису, Зубоскал протянул ей злополучный кубок. - "Небось, у хоязина еще вина найдется".
- "В другой раз! Нам надо торопиться, чтоб успеть все прочесать до сумерек. Выходим!" - Бобук решительно двинулся к выходу, зная, что дружинники его не ослушаются.
- "Воевода, княжич не сможет сегодня участвовать в вылазке" - подал голос Тинек. - "Княжна ждет его сегодня на обед".
Произнесено это было так, что все поняли - княжна оступления от своих планов не потерпит. Хеликс понял, что сегодня храбрым воином перед Ноаэль погарцевать не удастся. Ну что ж, по крайней мере, он сможет ее надлежащим образом устроить. - "Да-да, лучше я провожу Ноаэль до постоялого двора. Она слишком много пережила, ей необходимо отдохнуть."
"Тьфу, вечно эти бабы везде лезут и все портят" - подумал Бобук, выходя из корчмы.

- Ты живешь одна?

-- Да. Иногда заходят друзья и остаются на ночь, но этим всё ограничивается.
А в голове кошки в это время пролетали совершенно другие мысли, она даже не обращала внимания на прохожих. Первой мыслью было, что именно ей необходимо, оказалось, что вещей было действительно не много. Решив не брать с собой вещи, которые не принесут практической пользы, осталось всего пара. Немного огорчившись, что за прожитую жизнь у нее так мало полезных вещей, они как раз добрались до ее дома. Слегка помогая пророчице подняться на второй этаж, она проводила ее в гостинную.
-- Вы бы хотели чего нибудь есхсть или выпить пока я пакую вещи?

Лаэтэ
Возможно, идея бежать сломя голову через лес была не такой уж и блестящей. Поначалу, конечно, мысль, что искать его станут, обшаривая привычные тропы, склоны и перевалы, очень грела душу и тешила самолюбие, но затем... Да, родители наверняка решили, что если Лаэтэ и решил сбежать, то непременно отправится в Эсгалнар, в Раздраконье. И наверняка разыскивать беглеца уже отправились если не все мужчины клана, то большая их часть. Но родившееся вдруг осознание, что сколько бы они не искали, им не найти Лаэтэ, и более того - что ему уже не найти дорогу назад, отчего-то не радовало. Перевалы Лаэтэ успел изучить, как свои пять пальцев, и едва ли мальчишку можно было напугать россказнями о диких горных драконах, залетающих из самых Лабиринтов Смерти поохотиться на любителей сбегать из дома. Ни один дракон не совался в такую глушь на севере эсгалнарского приграничья, именно по этой причине в тени гор на огнепоклонничьей стороне расположилась деревушка, щеголяющая громким названием Раздраконье. Именно туда бойкий парнишка любил наведаться, что привело к скандалу в клане и чуть ли не военному положению в несчастной деревне.
Однако сейчас ему весьма смутно представлялось, в какой стороне перевалы, родное селение, Раздраконье и даже мраурамский Город, поблизости от восточных окраин которого осел родной клан Лаэтэ, клан Звездного Инея. Кроме того, день явно клонился к вечеру, а над жиденьким горным лесом все плотнее сгущались низкие и густые дождевые тучи. Холодало, ветер налетал на беззащитный лесистый склон все яростнее, словно намеренно выискивая несчастного беглеца и набрасываясь на него, забираясь под одежду и леденя и без того порядком продрогшее тело. Вопрос ночлега стоял все острее, а здесь, в горах, ледяной ветер был не самой страшной опасностью...
Корявые деревца все редели, постепенно расступившись на пути Лаэтэ и открыв парнишке вид на узкую горную тропу, уходящую куда-то вверх. По каменистому склону дюжиной слабеньких струек скатывался ручей, берущий свое начало где-то в скалах. По ту сторону тропы, покосившийся от древности и порядком замшелый, примостился небольшой дом, сложенный из грубо обтесанных каменных блоков. Узкая кособокая дверь и несколько окон, больше напоминающих бойницы, были наглухо заколочены хлипкими и подгнившими на вид, но еще держащимися досками, крыша давно покрылась толстым слоем мха.
Внутри, в доме, кто-то тихо скребся, раздавалось едва слышимое поскуливание и стенание... или это проказы ветра?
Однако позади раздался звук, к которому ветер попросту не мог иметь отношения. Это был шелест десятка скользких змеиных тел по камням. Карсалы! Эти твари о двух коротких кошачьих лапах, с кошачьей же головой и черно-коричневой передней частью туловища, постепенно переходящей в змеиный хвост около метра длиной напрасно казались неуклюжими. Пусть обычно они передвигались почти ползком, но при желании, отталкиваясь мощными хвостами, совершали впечатляющие прыжки по камням и без труда настигали добычу. Ядовитые и весьма зубастые, они обыкновенно выбирали себе эту самую добычу из весьма крупных целей. Лаэтэ с трех сторон окружала достаточно крупная стая карсалов, чьи оскаленные морды одна за другой показывались из-за камней. Путь к отступлению был один - через тропу к дому, но пытаться убежать не было ни малейшего смысла, ведь прыгучие твари легко настигли бы юного аэлолэ.

Лаэтэ оцепенел от ужаса, внутри разливался неприятный холодок, сердечко бешено отсчитывало удары. Неужели его юная жизнь оборвётся вот так... Закончится в брюхе столь малоприятного существа как карсал. "Пожалуй, даже нескольких существ" - мелькнула в голове совсем никчёмная мысль. Мальчишка осторожно огляделся: путь к покосившемуся домику был пока что свободен, хищники только готовились к поимке своего перепуганного обеда. Один шанс против стаи злобных тварей... Эльфёнок осторожно снял серый дорожный плащ, одолженный на неопределённый срок у отца (а попросту говоря, стащенный), так же осторожно поднял его над головой, а потом, громко коротко вскрикнув и подбросив плащ, со всех ног бросился к спасительному убежищу. Карсалы отреагировали молниеносными прыжками, к счастью нацеленными на серую бесформенную фигуру в воздухе. Однако уже через несколько секунд твари поняли свою ошибку и переключились на истинный источник гастрономического наслаждения, успевший преодолеть уже половину пути до укрытия. Карсалы спешно решили исправить положение, ибо перспектива остаться голодными их явно не прельщала, в несколько коротких прыжков двое змеехвостых зубастиков оказались рядом со своей жертвой. Мальчишка спиной почувствоал приближающуюся на мощных лапах смерть. Жалобно пискнув, он бросился на землю как раз в тот момент, когда карсалы прыгнули на него. Можно сказать, что эльфёнка спасла случайность, хотя в тот момент он был склонен считать это чудом. Увлёкшиеся охотой животные прыгнули на него одновременно и в полёте красиво столкнулись... хм... носами. Мальчик успел откатиться в сторону прежде, чем на него свалились две тяжёлые рычащие тушки, которые едва приземлившись принялись выяснять между собой отношения в неслишком ласковой форме... Вот когда к мальчику пришло чувство благодарности к отцу за изнурительные тренировки в ловкости, скорости и изворотливости... Лаэтэ, не теряя даром драгоценные секунды, вскочил и рванулся к домику, до которого было уже рукой подать. И очень вовремя, ибо остальные твари не дремали и уже готовились к атаке. И снова аэлолэ повезло. Ближайший к нему хищник уже собрался взмыть над ним в смертоносном прыжке, как одна из дерущихся тварей одержала таки верх, швырнув другую прямо в вышеупомянутого хищника. Такого оскорбления он снести не смог и немедленно ответил мощным ударом хвоста, пришедшемся, правда, не по виновнику случившейся неприятности, а по случайно подвернувшемуся под горячую... горячий хвост сородичу. Завязалась общая свалка. Но всего этого эльфёнок не видел, он слышал рычание, взвизгивание и глухие удары, но голова отказывалась всё это воспринимать... Всё, что его волновало - это заветный домик. Достигнув цели, мальчик с силой рванул дверь на себя. Она поддалась. Сердечко радостно ухнуло вниз, из глаз брызнули слёзы, Лаэтэ поспешно проскользнул внутрь, захлопнул покосившуюся дверь, в изнеможении прижался спиной к холодной стене и закрыл глаза. Ноги его не держали и, дрожа, он опустился на пол.

"Елка Хаоса": Анфиса, Хеликс и Ноаэль

Разумеется, пока суд да дело, никто даже не заметил исчезновения таинственного незнакомца. Они, незнакомцы таинственные, шибко горазды исчезать, особенно устроив какую-нибудь пакость.
Тем временем лихой усач, воспользовавшийся моментом и вылакавший вино из оброненного Анфисой кубка, проводил опасливым взглядом покинувших "Елку" дружинников, во мгновение ока возник рядом с негласной хозяйкой корчмы и довольно решительно отвел ее в сторонку.
- Слушай, Анфис, будь добра, продай кубок, а? - произнес он фамильярно, кивая на злополучный сосуд, возвращенный девушке Зубоскалом. Наклонившись поближе и обдав несчастную хозяйку дивным букетом перегарных ароматов, он доверительно добавил: - Хороший кубок, резной, домой снесу - буду по праздникам гостям подносить! А я тебе взамен вон чего дам...
Из небольшой сумы на поясе, перетянутой кожаным шнуром, усатый достал маленький перстень тусклого металла, украшенный незамысловатой резьбой и довольно крупным светло-сиреневым камнем, полупрозрачным, с тонкой сетью прожилок.
- Сыскал на днях, прямо на тракте, в грязи валялся. Хотел продать кому, а тут вон какой случай. Смотри, хороший перстенек, немало стоит, ежели на базар свезти! Только мне-то он без надобности, а тебе наверняка пригодится. Вы ж, девки, всякое такое любите...
Проходя мимо Анфисы и ее усатого собеседника, Бобик, плетущийся за дружинниками следом, на мгновение остановился, втянув воздух ноздрями, прижал уши и угрожающе рыкнул на предприимчивого мужичка. Впрочем, в следующее мгновение взгляд крылатого пса стал презрительным, он потерял всякий интерес к усачу и замер на пороге корчмы, раздумывая, с кем ему идти.

Лаэтэ

Едва только ненадежная и подгнившая, но все же слишком массивная для такого существа, как карсал, дверь захлопнулась за мальчишкой, на нее тотчас обрушился целый шквал яростных тяжелых ударов: раздосадованные до крайности, змеекоты один за другим в бессилии бросались на преграду, но сокрушить ее сил у них недоставало. Судя по облику двери и тому, как плотно она была заколочена, в свое время обитатели этого дома вынуждены были сдерживать противника поопаснее карсалов... хотя... Не могли же они жить в замурованном доме безвылазно, кто бы они ни были? Или их враг в самом деле настолько ужасен? Или... или враг не снаружи, а внутри, и как раз его замуровали в доме?..
Приглушенные стоны и шуршание стали раздаваться уже совсем рядом с Лаэтэ, и теперь списать их на проказы ветра было сложновато. В почти кромешной темноте невозможно было различить того, кто издавал все эти звуки, лишь неясная темная фигура ворочалась на полу в полуметре от мальчика. Фигура с невнятным мычанием приподнялась, подалась в сторону юного аэлолэ. Тонкий луч света, пробивающийся через щель в досках, выхватил из мрака глаз неизвестного сознания. Глаз оказался вполне осмысленным и судя по всему принадлежал разумному существу, но в то же мгновение оное существо взвыло от боли и, громыхая по крытому досками полу, откатилось куда-то в дальний угол, поскуливая и что-то бормоча.
За дверью тем временем стало на удивление тихо. Поверить в то, что карсалы так просто отступились и отпустили свою добычу, было нелегко, но снаружи не раздавалось ни звука, лишь заунывный посвист холодного горного ветра в скалах.

Некко и Дэинг

Новое видение ворвалось в сознание слепой пророчицы, едва только она ступила на порог гостиной в доме Некко. Перед ее мысленным взором пронесся лесистый горный склон, покосившийся каменный дом с заколоченными окнами и дверью, бегущий к дому силуэт напуганного маленького аэлолэ, пять или шесть оскаленных карсальих морд, вцепившихся в дорожный плащ... Потом те же морды, с остервенением набрасывающиеся на дверь дома и вдруг замирающие, сперва в изумлении, затем в ужасе. Исполненный боли резкий вопль прозвучал словно наяву, хотя Дэинг знала, что это тоже порождение ее дара. Карсалов словно ветром сдуло, звери попрятались за ближайшими камнями и опасливо косились в сторону неведомого дома. Из ноздри часто раздувались, свидетельствуя о том, что твари уловили запах, и запах этот их перепугал.
А мысленный взор пророчицы уже мчался сквозь тысячи неуловимых картин, сменяющих одна другую с поразительной быстротой, пока наконец не замер на образе огромного зверя, стоящего на двух мощных лапах над пропастью, задрав голову в беззвучном вое. Массивное тело было покрыто грязно-серой шерстью, голову, более всего напоминающую по форме разэльскую, венчали два внушительных козлиных рога.
В следующий миг видение исчезло так же неожиданно, как и появилось, заставив Соэанэль заметно вздрогнуть. Но молодая мраурамка не увидела этого, ее посетило собственное видение, короткое, как вспышка: светло-сиреневый камень, точь-в-точь как тот, что показывал ей мастер на картинке, в незатейливом перстне на волчьей лапе.
А по Городу, на ходу стараясь перевести дух, из последних сил бежал в припрыжку аэлолэ-гонец, в котором по одежде без труда можно было узнать посланца клана Звездного Инея...

Харено повернул голову и посмотрел на то «чудо», которое вылезло из болота. Глаза бога очень ярко полыхали, как два синих огонька. Под таким суровым взглядом существо сжалось еще сильнее.
- Ну и что ты озоруешь? – сурово произнес он, обращаясь к змеенышу. – Зачем ты пытался меня съесть? Непорядок!
Харено покачал головой, и погрозил существу пальцем. Огонек в его глазах немного потух. Теперь в них можно было прочитать не злобу, а наоборот доброту.
- А я люблю, что бы был порядок – спокойным голосом продолжил бог. – Вот скажи, зачем ты меня пытался съесть? Зачем ты пытался съесть Бога? – слово Бог, он явно произнес с большой буквы.
Змееныш немного осмелел и теперь смотрел на Харено с явным интересом.
- Вот скажи. А ты собираешься в меня верить? – Задал вопрос бог Порядка и стал ждать на него ответ.
Прошла минута. Существо по-прежнему с интересом смотрела на бога, а тот на существо. Прошла еще минута. Ответа все не было. Наконец существо сдвинулось с места и начало снова погружаться в болото. Видимо он понял, что добыча несъедобна, а может быть ему просто наскучило играть с Харено в гляделки.
- Видимо оно не разумное существо. – Заключил бог Порядка, когда змееныш полностью скрылся в болотной траве.
Харено огляделся. Занесло его явно куда-то не туда. Кругом болото. Спустя еще несколько минут он заметил, что медленно погружается в трясину.
«Надо выбираться из этого… болота» - подумал Харено.
С большим усилием он развернулся и взглядом стал выискивать сухое пространство. Тем временем он переминался с ноги на ногу. Поняв, что так он долго не протянет, так как его ноги уже начали уставать, бог решил все-таки двигаться в каком-то направлении. Не долго думая, он просто пошел прямо, пока не добрался до болотной кочки. Теперь, когда ему ничего не мешало, он мог подумать о том, куда ему пойти. Собственно он мог выбрать одну из четырех сторон света. Выбор для бога Порядка предстоял не легкий.
«Север, юг, запад или восток» - Харено крутился на кочке как волчок, пытаясь выбрать направление.

Эстрелла

Выспренний слог пресловутого Гарга, облекавшего каждую щепотку своей не менее пресловутой ереси в десяток страниц словесной шелухи, уже начинал порядком мозолить глаза, и все же картина складывалась довольно стройная и неприглядная. От того, к чему всякого добропорядочного эсгалнарца с детства приучал Ковен, "Гибель Богов" отличалась разительно и, нельзя не признать, предоставляла довольно правдоподобную картину произошедшего*... Вернее, картина была бы правдоподобной, если бы нашлось хоть малейшее логическое объяснение осведомленности обо всем этом автора, жившего почти через полторы сотни лет после описываемых событий. В сущности, хотя ересь Гарга считалась Ковеном крайне опасной, а всякое отношение к ней - преступным, всерьез никто из тех, кому "по долгу службы" дозволялось прочесть сей труд (или кто мог позволить себе не спрашивать подобного дозволения, как поступила и поступила предприимчивая княжна), написанное не воспринимал. К тому же местами автор привирал настолько явно, что не заметить этого мог лишь последний деревенский дурень, которому, впрочем, просто не положено уметь читать. Выходило, будто бы Черный Эррет - сын Моры и Тугарина, что само по себе абсурдно и нелепо до крайности, ведь всем известно, сколь яростно враждовали богиня Тьмы и создатель Эсгалнара. Что касалось Старых Героев, то тут все выглядело еще фантастичнее: в их число записали и хаоситов, и служителей Моры, а тех, кого огнепоклонники привыкли чтить, как святых, Гарг выставлял порой в не самом лестном свете. Более того, если верить "Гибели", то Тугарин не просто погиб, а пал от руки смертного, одного из Старых Героев Света, совершившего предательство... Верилось с трудом. Один момент, тот, что касался гибели самого Проклятого, вовсе настораживал: там записи знаменитого еретика резко обрывались, ограничиваясь сухой и туманной фразой "такъ он рухнулъ, сраженный, и в единый миг исторгнулъ из себя духъ свой". Слова "умер", "погиб" или вроде того применительно к Четвертому Богу в тексте не встретилось.
Кроме того, между тех самых страниц, где говорилось о падении Проклятого, был вложен свернутый листок пергамента. На поверку он оказался исписанным какими-то мелким письменами, каких Эстрелле никогда не доводилось видеть.

Харено

Пока же отважный бог Порядка вращался вокруг своей оси, высматривая наиболее проходимое направление, голова пристыженного змееныша снова появилась из воды, на сей раз на изрядном отдалении от него. Следом за ней рядом поднялась такая же, потом еще и еще... В общей сложности пять пар любопытных глаз уставились на Харено из зарослей болотной травы. Пять довольно длинных и гибких змеиных шей, казалось, росли чуть ли не из одной точки.
Одна голова, наиболее пристально и жадно изучавшая пришельца, издала робкий свистящий звук, нечто среднее между шипением и комариным писком. Остальные недовольно зашипели на нее и поспешно скрылись в зарослях. А в следующее мгновение кочка, которую незадачливый бог избрал плацдармом для дальнейших маневров, пришла в движение. Сперва она слегка шелохнулась, и вокруг захлюпали, поднимаясь из гущи болотного ила, пузыри газа. Затем кочка, вздрогнув, начала стремительно подниматься из мелкой, как казалось ступавшему по ней Харено, болотной воды. То, на что "приземлился" бог-изгнанник и по чему он так бодро шагал, на поверку оказалось громадной змеиной шеей, по которой мутными струями стекала болотная жижа, оставляя пучки травы, комья грязи и перепуганных жаб. Сам Харено оказался на голове твари, напоминающей голову короткомордого крокодила или даже дракона, покрытую тослтыми костяными пластинами. Рядом из болота поднимались еще четыре огромных головы на длинных и толстых, как таранные бревна, шеях. Они были покрыты мелкой бурой чешуей, грязью и тиной, и с приглушенным рыком оглядывались по сторонам, выискивая нарушителя их спокойствия.

*Зарза, если нужно, могу предоставить "полную версию" оной истории через личку)

Уже во второй раз за сегодня бедного маленького тёмного эльфёнка напугали до полусмерти. Это было нечестно - мало ему зубастых змеекотов, ломящихся в дверь, а тут ещё это страшное, тёмное ворочается. Мальчик на несколько секунд крепко зажмурился и зажал уши руками. Не помогло. Шебуршение не прекратилось. Более того, нечто невразумительно замычало, приподнялось и потянулось к нему... Крик аэлолэ потонул в вое неизвестного существа, которое неосмотрительно подставило глазик солнечному лучу. Несчастное создание метнулось в один угол, а не менее несчастный Лаэтэ - в другой. "Простите меня... Простите... Какой же я дурак" - думал мальчик тяжело дыша и глотая слёзы. Однако даром телепатии он не владел, посему его, надо думать, искренное раскаяние не достигло тех, кому оно адресовалось. Дальний угол тёмного помещения тем временем продалжало оглашать поскуливание и борматание. Эльфёнок не сразу понял, что кроме этих звуков больше ничего не слышит. В дверь ломиться перестали... Это было странно. Может, их что-то отвлекло? Углядели другого претендента на обед и поспешили передать приглашение лично? Лаэтэ несколько раз глубоко вздохнул, потом осторожно поднялся на ноги. Тёмная груда в углу издала особенно жалобный скулёж. Тогда мальчик осторожно подобрался к ней, кляня себя за чреватое крупными неприятностями любопытство, протянул руку и аккуратно потыкал существо пальчиком.
- Т-ты кто? - голос предательски дрожал, ничуть не меньше, чем колени.

- О-о-о-о!! – Только и сказал Харено, когда начал подниматься вверх. Бог яростно замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Как ни странно, ему это удалось сделать.
«Непорядок» - подумал он, посмотрев сверху на чудовище и наблюдая за тем, как остальные головы поднимаются из болотной воды.
Краем глаза Харено заметил, того самого змееныша, который пытался отгрызть ему ногу. Затем он оценил существо, на голове которого он оказался, и пришел в выводу, что это как-никак мать… или отец… в общем родитель змееныша.
Можно было только гадать, сколько лет от роду маленькому змеенышу, поскольку по сравнению с его «мамашей» он был раз в двадцать, а то и во все пятьдесят раз меньше.
Пробуждение такого родителя должно было вызвать страх у обычного человека, но только не у Харено. Он нисколько не испугался, когда «лифт» в виде головы чудовища поднял его на такую высоту, что кроны деревьев оказались у бога под ногами.
Поняв преимущество, которое он получил, Харено решил воспользоваться шансом и огляделся. Справа до горизонта простирались топи. За то слева они заканчивались, и начиналась суша. Бог запомнил направление, в котором ему предстоит двигаться, конечно, если его не сожрет разбуженное чудовище. Но Харено это мало заботило.
Он повернулся налево и стал неспешно рассматривать участок суши, который он обнаружил. Ведь пока есть шанс, что-либо разглядеть, нужно им пользоваться!
«Вон, заканчиваются болота, вон начинается холмик, вон на холмике…» - больше рассмотреть Харено не смог, так как голова, на которой он стоял, резко повернулась, потом дернулась, и бог, не удержав равновесие, полетел вниз.
При падении ему повезло. Он сумел таки зацепиться руками за какую-то толстую ветку. Затем он подтянулся и стал неуклюже карабкаться по стволу. Конечно, в доспехах это делать было не очень удобно, но выбирать не приходилось, ведь перспектива падать вниз, бога не радовала. Наконец он добрался до последней довольно толстой и крепкой ветки на дереве. Он сделал последнее усилие, подтянулся и уселся на ветку, при этом, держась руками за ствол, что бы ненароком не упасть еще раз.
Казалось Харено спасся, но удача отвернулась от него, когда пять голов разбуженного чудовища, повернулись на шум. На бога Порядка уставились пять пар глаз, в которых читалось легкое удивление и возможно даже интерес. Хотя явный голод и злоба в них тоже присутствовали.
Пять голов приблизились и окружили, сидящего на дереве бога Порядка.
«А вдруг оно разумное?» - пронеслась мысль в голове Харено.
- Здравствуйте. – Произнес бог и одной рукой помахал чудовищу, приветствуя его. – Меня зовут Харено. Я вот тут недавно прибыл и видимо заблудился. – Огоньки его глаз засветились тусклым, но теплым синим светом, символизируя добрые намерения. Харено ждал ответа от чудовища.

Лаэтэ

На ощупь таинственный обитатель заколоченного дома был костлявым и жестким, сквозь грубую ткань, видимо, служившую этому существую одеждой, прощупывались ребра... а может, и не ребра. Несколько мгновений существо продолжало изгибаться, постанывать и шипеть сквозь зубы, видимо еще не отойдя от резкой вспышки боли, затем затихло и напряглось.
- Я... - пробормотал сбивчивый слабый голос из мрака. - Прости, малой... Мне больно видеть белый свет... мне лучше в темноте, в полной темноте... Проклятье, как болят глаза!
Существо во мраке снова заворочалось. Размером оно было примерно со взрослого аэлолэ или, к примеру, человека. Силуэт, угадывавшийся в кромешной тьме, был угловат и тощ, как богомол. Пара глаз, на миг блеснувших на фоне окружающей черноты, не излучала агрессии, скорее сам их обладатель был напуган и удивлен.
- Я... - снова начал он. - Меня зовут...
Тут существо всерьез задумалось и приумолкло. Так продолжалось минуты две, наконец странный обитатель мрачного дома сознался:
- Не помню. Я ничего не помню! Кто я, что я здесь делаю... Я просто очнулся и понял, что я здесь. А где это "здесь" - не знаю. Я знаю, что ты - ребенок, что это, - он постучал по полу. - Дерево... Я знаю, что такое воздух, свет, огонь, шерсть... Я знаю, что такое имя. Но я не могу вспомнить своего имени. Я не могу вспомнить, как называется это место, если это проклятое место как-то называется, и не могу вспомнить, сколько времени я здесь, хоть и умею считать... Кажется... Слушай, малой, а ты случайно не в курсе... ну... всего? - наконец выдавил не выносящий света.

Харено

Жизнь эллавендской болотной гидры никогда не блистала разнообразием: поспать, проснуться, поесть, уснуть... Раз в десятилетие лениво поискать партнера для продолжения рода, так же лениво оный род продолжить и снова уползти спать, есть да изредка без энтузиазма рычать, распугивая редких птиц и еще более редких путников. Тоска! А что делать? Не каждый же день в родное болото всякие там боги захаживают, да еще и развлекают бесплатно - то этюдами акробатическими, то глазками посветят... А еще они, как оказалось, разговаривать умеют, боги эти!..
Чего, впрочем, не скажешь о гидрах. Такого за ними сроду не водилось, да и зачем? Без надобности все же. Добыча обыкновенно неразговорчива, разве только незадачливый странник свернет не туда, но и с ними поговорить толком не о чем. Друг с другом тем более, все равно ясно, что если осведомиться у говорящей гидры о делах, она максимум в черт-те какой раз поведает душещипательную историю о том, как поела, поспала и далее по списку. Потому дара речи для этих существ боги пожалели... В смысле, старые боги пожалели.
Ну откуда Харено было знать, что он только что обзавелся первыми верующими в этом ненормальном мире? Да, примитивными, да, в меру безмозглыми, но все же верующими. А учитывая, что каждая голова гидры наделена собственным разумом, то целым десятком. Не ахти что для бога, но для бога-изгнанника уже кое-что. Конечно, силы они придавали намного меньше, нежели разумные верующие, особенно если те еще и поклоняются да обряды совершают, но верили совершенно искренне. Гидры вообще имели обыкновение верить во все, что видят. Например, в ламанбу, которого эта гидра еще не успела переварить, она верила буквально таки свято. Как в бога, ведь разве не божественно после долгих недель скуки в гнилой трясине хоть малейшее разнообразие? Вот только ламанбу богом не был, а Харено был.
Пока он еще не ощутил, что силы его возросли, ведь этот процесс происходит постепенно, но первые плоды вера пятиглавых тварей уже принесла: пусть неосознанно, пусть случайно, но бог Порядка уже использовал свою чисто божественную созидательную способность - зародил крохи разума в уставившихся на него головах. Деяние вполне под стать богу Порядка, не находите? А все потому, что если ты бог, то нужно быть поаккуратнее со своими мыслями, они могут воплотиться в жизнь.
Конечно, пока это были лишь крошечные семена осознанности, и их хватило лишь на то, чтобы головы гидры разом открыли пасти и хором выдавили: "Пре-вед!", но это уже был определенный прогресс. Работать и работать...

«Ух, ты!! Да оно разговаривает!! Тьфу! То есть оно разумно» - пронеслась мысль в голове бога, когда существо ему вдруг ответило.
Нет, видимо удача все же не отвернулась от него.
- Как я уже сказал, меня зовут Харено. – проговорил бог Порядка, сидя на ветке. – Я бы вам, конечно, поклонился, но, к сожалению, боюсь упасть. А вообще здесь высоковато… Что-то я отвлекся. В общем, говоря, я тут немного заблудился. Но я уже сориентировался. Поэтому могу продолжать свой путь. – Протараторил бог. – А вообще я прибыл сюда с божественной целью. Да, кстати, и вообще я Бог.
Слово Бог Харено снова произнес с большой буквы, явно указывая на то, какой он великий. Хотя на самом деле он таким не был, но это только пока…
Харено был ужасно рад, что встретил хоть одно сознательное существо. О мире, в который он попал, бог не знал практически ничего, ведь он отделился от остальных богов. Хотя бог Порядка был уверен, что те знали о мире не больше него.
Бог ждал ответа от гидры… А может быть он просто думал над следующей своей фразой… А может быть он просто раздумывал как поудобней слезть с дерева... А может быть… Да бог его знает, чего тот ждал и что делал! Итог все равно получился неожиданный: что-то упало на голову (а вернее сказать на шлем) Харено, раздался дикий звон, а потом это что-то скатилось со шлема и полетело дальше вниз.
«Непорядок!» - только и подумал бог и посмотрел наверх. А наверху висели какие-то странные то ли плоды, то ли просто шишки. Одна из них сорвалась и полетела вниз. На этот раз богу повезло, и он поймал этот странный «предмет» рукой.
Действительно, плод напоминал своим видом обычную шишку, однако был мягким на ощупь. Видимо плод-шишка была съедобная. Харено протянул ее гидре, которая с интересом наблюдала за происходящим, и произнес:
- Плод-шишка – бог слегка улыбнулся, хотя под шлемом этого не было видно, но это можно было определить по огонькам глаз. – На, держи! Съешь!

"Елка Хаоса"

Анфиса даже думать долго не стала – спешно впихнула в руки усача кубок, словно бы ожигавший ее руки. При этом чуть не забыла взять перстень. И, наверное, даже не расстроилась бы ни капельки, совсем про него позабыв. Однако же не позабыл усач. И перстень тяжело опустился на ее ладошку. Для столь скромных размеров, он казался слишком тяжелым. Возможно, так много весил этот странный металл – тусклый, непонятный и незнакомый. Быть может, тяжелым был камень. Он-то, как раз, оказался весьма крупным - непропорционально крупным для столь маленького и изящного перстня. И опять-таки незнакомым – Анфиса не считала себя знатоком, но никогда в жизни ей не доводилось видеть ничего, даже смутно похожего на это. Более того, она даже примерно не могла бы сказать, дорого ли стоит этот перстень. А уж на что у нее глаз был наметан! Каких только гостей она не повидала! Никогда не ошибалась, дорогие на них украшения или так, безделки. От этого умения во многом зависело ее благосостояние.
А теперь она внимательно разглядывала перстень и никак не могла решить, что с ним делать. Отчего-то не смея надеть его на палец, она просто подняла ладошку к носу и внимательно на него уставилась, помимо воли отмечая, как по светло-сиреневому камушку, по его чуть темнеющим прожилкам, точно по дорожкам, скользят блики. Зрелище было, нужно признать, захватывающее. С трудом оторвав от камня взгляд, она сжала его в кулачок и улыбнулась.
И не сдержалась. Надела.
Оно оказалось для нее слишком большим – то и дело норовило соскользнуть с пальца. Анфиса вновь сложила руку в кулак, чтобы не потерять. Да, не для нее делали. А значит, придется все-таки продать. Ведь подарить-то его некому...
Анфиса спешно оповестила девушек, что собирается уходить.
И наказала вести себя хорошо (ей богу, точно они дети малые!)
После чего, крепко сжимая кулачок, вышла на улицу.

-- Вы бы хотели чего-нибудь съесть или выпить пока я пакую вещи?
- Спасибо, но я не голодна, - улыбнулась Дэинг и присела на лавку. Пророчица снова вела себя так, будто была зрящей.
Внезапное видение всколыхнуло целое озеро воспоминаний. Герои Тьмы. Великие Герои Тьмы. И один из них - истинный ламанарэ. Неужели в видении был именно он? И что бы могло значить это видение?
Вот, кажется, и пришло то время, которое Пророк считала безвозвратно утерянным. Время безрассудных поступков и геройств.
- Некко, мы с тобой немного меняем курс путешествия… Некко?.. О Превеликая Тьма! Ты тоже что-то видела? – будь Дэинг простой аэлолэ – нипочем бы не заметила, что мраурамку посетило видение. Но для внутреннего взора Пророка открывалась потрясающая картина – вокруг Некко роем кружились серебристые пылинки, а за ее спиной чернели два кожистых крыла – атрибут Богини. Когда аэлолэ посещали видения – любой маг мог наблюдать именно такие визуальные изменения в ауре Соэанэль.
Впрочем аура Некко почти сразу же приобрела обычный для мага вид. Кошку снова окружало фиолетово-голубое мягкое свечение.