Пир во время чумы, хохмачи спасают всех

[Somesin >>>]

Витязь порывисто и неравномерно раскачивался, позвякивая пластинами и погромыхивая зерцалом о сбившуюся на пузо саблю. Его Величество впервые в жизни ощутил смешанные чувства столь высокой степени смешанности. Витязь же смотрел независимо и гордо, с трудом сводя глаза вместе. Короля всея Бобруссийского королевства он со всей очевидностью не возмог бы увидеть не то, что на строгом высоком троне черного дерева, предусмотренном табелем о повседневных церемониалах, но и на пышной конструкции из драконьей кости, грифоньих когтей и человечьих черепов, куда король с некоторой неохотой усаживался по большим празднествам.
Король устало вздохнул.
- Он был за Стеной, - бесцветно констатировал Его Величество. – В городе.
- Недолго, - кивнул капитан Эрик фон Бастард, - Его семья осталась в огражденных местах… не мог он не повидать сына…
- Повидал, я полагаю, - покачал головой Стефан Канитермий Второй.
- Да… - запнулся капитан. – Сын… он…
- Заражен, - каркнул придворный магикус Реникскандиус. – Потому как отец, несомненно, пребывает под воздействием отнюдь не одной только почкорезки тролльей. По внешнему виду уже заметно, что стёбусвульгария одолевает эту особу… этого…
- Еще вчера он был верным псом короны, маг, - оборвал его король. – Он был, скажу я тебе, одним из Черных Секир, а уж они-то…
- Они тоже люди, - развел руками магикус. – Стеб поражает всех – как прежде поразил Мормирию, Люсилению, Крапорушию… Там больше не осталось людей.
- Отчего же, - икнул уловивший мысль витязь, и на какой-то миг его лицо собралось вновь, сделавшись до ужаса похожим на лицо прежнего бойца. – Живут. Они почти все живы, и не жалуются на жизнь… да что там! Жизнь в этих землях стала куда как веселей и живее!
- Кто ты такой? – взрычал магикус, воздевши длань и нацелившись костлявым пальцем на витязя.
- Ага. Не узнали, болваны сумрачные, - хмыкнул витязь. – ну да, куда же Вам! Вы вечно молитесь своим темным и суровым божествам, вечно разрушаете материки ради спасения целых миров...
Тысячи лет, тысячи краев и земель я наблюдаю одно и то же! Скажите мне…
Витязь походя стряхнул руки удерживавшей его стражи, причем оба стражника немедленно уронили портки и принялись, сталкиваясь лбами и отчаянно мешая друг другу, пытаться вернуть одежду в порядок. Их лица с каждым мигом делались все более придурошными. Даже бывалые легаты попятились при этом: впервые стебусвульгария сборола и извратила человеческую сущность столь стремительно и неумолимо.
- Скажите мне, - повторил одержимый чем-то витязь, и голос его прогремел по залу, - Вам-то самим – не скучно?!
Король побледнел, но не сдвинулся с места.
Впрочем, не спешил приближаться и незваный гость.
- Кто, как не Вы, с Вашими замыслами насчет судеб целой вселенной, приводите мир на край гибели? Действие рождает противодействие, Вы рождаете Великое Зло, одно за другим, одно за другим… до бесконечности. Или до окончательного, пардон, конца.
Он перевел дыхание, и наступила мертвенная тишь.
- Я не желаю погибнуть из-за великих идеалов! – заключил витязь. – И никто, слышите ли, никто из тех, кто сейчас обретает новую жизнь за стенами, - не захочет тоже. Потому Ваши планы похода на край света – пшик! Веселые и радостные люди, которые пьют дрянное пивцо со смешными и глупыми оборотнями и напыщенно-забавными вампирами, - не допустят возвращения времен идеалов и морали. Времен, когда можно было сдохнуть ради прихоти сотворившего все это кретина!
В этот миг он все же шагнул ближе – и оказался на линии огня. Дракон Велизарий, дежуривший за окном малого тронного кабинета, среагировал вмиг. Витязь обратился в ошметки пепла, так и не завершив тирады. Тем временем несколько гибких фигур в черном уже утащили предварительно прирезанных часовых, сделавшихся законченными шутами с виду и по повадке.
- Ну? – спросил король, - и что это все значит?
- Всего лишь вызов, - сказал бледный и взмокший магикус. – Я успел удержать его давление, но – надолго ли передышка? Это был сам Локи, вечный шутник… не мне тягаться с божеством.
- Но у нас больше нету… его, - сказал король, тоскливо наблюдая, как ветер пытается сложить из пепла срамное слово. – И хуже того, даже он оказался подвластен этому злокознивому шутовству. Даже свирепейший и вернейший… а что же будет с прочими?
Магикус помолчал.
- Есть всего один выход, Ваше Величество, - сказал он, наконец. – Коль скоро дурное скоморошничанье одолевает наших удальцов, следует собрать дурных скоморохов.
- Ты не приболел ли? – осведомился король.
- Отчего же? – магикус покивал своим мыслям, - шансы у них будут выше, чем у кого бы там ни было. Они уже противны природе и не имеют совести! Даже если и они уязвимы, то продержатся намного дольше чистых душой и верных сердцем.
Король задумчиво поглядел на Велизария, неотрывно заглядывающего в окошко.
- Кстати, о верности… Впрочем, - решился он, - вели собрать всех, кого возможно. И пусть сегодня же отправляются…

Вдали, дурашливо пуская чертики, блин блином выкатилось из-за Дрожащих Гор, солнышко. Где-то там находился легендарный Город Хроник, Написанных Женщинами. Там, внутри стен великого Города, сменившего несколько лет назад название на «Город Бабьих Баек про Меч и Магию», и находился корень зла.
Зла, дотянувшегося до их родного края. Зла, делавшего злую и неумную шутку из эпоса о любви и мести.

[Путник >>>]

Раздался вежливый стук в дверь, и, после приличествующей случаю паузы, в дверь вошел тот, кто вполне мог сойти за шута, если оглядываться на местную моду. Черти-какой халат в комплекте с явно безумной шапкой дополняли любопытствующее до неприличия вылажение лица.

- Я б сказал "добрый день", если бы он был для вас добрым.
Явление шута народу прошло вперед и изобразило вежливый поклон. Не дождавшись (//Мастер: ?) внятной ответной реакции, гость продолжил:
- Сэр Макс. Мне тут вот эти сказали, что меня желает видеть король, при этом как-то глупо размахивали мечами, хотя и на больных вроде не похожи... - при этих словах на пол с ошалелым видом оскорбленного достоинства вывалились пара стражников, недостающий одному из них сапог, один шлем (второй залихватски сидел задом наперед на втором из стражников) затем пара сабель и под конец один подозрительно булькающий мех.
Откуда они вывалились, никто из присутствующих друг другу не расскажет, для того чтоб их тут же не сочли безнадежно больными.

- Я, конечно, сомневаюсь, что моя скромная особа может заинтересовать Его Величество, но они так упорствовали, что я решил проверить, уж извините за беспокойство.

Стражнички быстренько отползли в угол и прикинулись элементом декора. Получилось ничего так, потому что декор скорее всего делали по пьяни.

- Так я пойду?

Сообщение отредактировал Путник - 19-01-2013, 11:43

[bluffer >>>]

Голова гудела как после трехдневной попойки. Единственное, что вспомнилось – это два архаровца в странной форме с пиками и саблями наперевес. Молодцы прямо в камере быстро взяли его в оборот и потащили к какому-то светящемуся кругу. Очнулся Остап Ибрагимович на полянке в дивном молодом лесу, под звонкую трель соловья, аккурат в полночь. Обнаружив обоих супостатов в бессознательном сладком сне, великий комбинатор, предварительно проверив карманы спящих на предмет не нужных им вещей и найдя там лишь горстку семечек, пошел от греха подальше.
Ближе к обеду сильные молодые ноги в истрепанных штиблетах, когда-то ярко-оранжевых, а теперь буро серых от дорожной пыли, принесли великого комбинатора к воротам глухой деревеньки.
Впрочем, воротами эти две полусгнившие дверцы, замыкающие не менее непотребный тын, коим зачем-то были обнесены несколько полуразвалившихся домишек, мог назвать только очень впечатлительный или слепой человек.
Пнув ногой тут же разлетевшуюся в дребезги трухлявую воротину, блудный сын турецко-подданного ступил на территорию небольшой административной единицы незнакомого государства.
«Мда, более богом забытую дыру и представить-то трудно, - вздохнул Остап, окидывая цепким взором унылые покосившиеся строения. – Ну, да на безрыбье и рак - рыба».
Молодой человек посвистывая, дабы приглушить бурчание в голодном негодующем желудке, направился в глубь сельской цивилизации.
Первые две избенки казались совершенно заброшенными и одинокими, на крыльце третьей сидел старичок, усердно точивший косу.
- А что, отец, невесты в вашем селенье есть?
- Кому и кобыла невеста, - седой абориген окатил хитрым взглядом новоприбывшего.
- Вопросов больше не имею, - отчеканил великий комбинатор, испытывая совершеннейшее дежавю.
- Ну, так я поживу у тебя?..
Светская беседа двух джентльменов была прервана наглым и внезапным появлением прекрасной леди в тулупе и пуантах прямо на босу ногу.
Остап чуть было не снес восхищенья настолько, что лишился единственного своего непревзойденного дара – дара речи.
Леди, ни мало не смутившись, подошла и пригласила молодого человека откушать, чем бог послал.
Посиделки за самоваром с прехорошенькой собеседницей, под тулупом которой оказался узкий в талию льняной сарафанчик прямо на голы руки, затянулись до заката. Остапа несло: комплименты, тщательно отполированные за время дивных бездельных дней в тюрьме города N, лились потоком, которому позавидовала бы Ниагара, будь у водопадов способность завидовать…
Вечер навалился внезапно в виде здорового косматого мужика, пришедшегося дивной нимфе сельских просторов законным супругом.
Всю ночь ветреный сын турецко-подданного бегал по полям и болотам, окружавшим премерзкую деревушку, от разъяренной толпы истосковавшихся хоть по какому-то развлечению селян. К утру деревенское здоровье и мощь одолели городскую немощь и слабость – злостный прелюбодей был пойман и выставлен на народный суд.
Суд был представлен: обвинителем - в лице обиженного мужа, убеждающего всех и вся в новообретенном головном уборе, а именно: рогах; защитником - в хорошенькой смазливой мордашке ни в чем не повинной (но, увы, ничем не подкрепляющей свои слова) супруги обвинителя; главного судьи, коим оказалась староста деревеньки – наглая крикливая толстуха с безобразно-бородавочном лицом, явно намекающая Остапу об «особом» способе прошения помилования. Взглянув бессонными красными очами в маслянистые похотливые глазки старосты, великий комбинатор решил из двух зол выбрать меньшее и во всем повинился. Беснующаяся толпа, подкармливая утробным рыком новоиспеченного рогоносца, попыталась тут же линчевать прелюбодея, но тут слово взял тот самый первый встречный дядечка.
- А ну, цыть. Неча тут кровушку проливать, пусть и повинную. Слыхал я, царь наш батюшка заразы зело опасается, которая стебус… стибас... тьфу ты, как ее окаянную, пульгария аль пургения, да не важно как она, в общем, зовется. Так вот, полагаю я, одевайте-ка его как блаженного, да ведите столицу ко дворцу государеву – там знают, что с такими делать, - усмехнулся дед в седую бороду.
Народ сначала робко, а потом все увереннее согласился. На том и порешили.

[Heires$ >>>]

- Хорошие новости! - профессор Фарнсворт вошел в комнату и широко развел руки в стороны, будто приглашая всех присутствующих обнять его. Впрочем, обнимать его никто не собирался, лишь три глаза и две лампы Бендера вопросительно уставились на старика.
- Лила отправляется в длительную командировку! - всё тем же воодушевленным голосом провозгласил профессор, делая вид, что не замечает отвисших челюстей присутствующих.
- Чтооооо?
- Зачем?!
- А там будет, что украсть?
Три голоса: Лилы, Фрая и Бендера прозвучали одновременно.
- Ко мне пришли какие-то странные люди и заплатили кучу золота за то, чтобы я отправил к ним Лилу. Так что у неё командировка, а у нас - вечеринка!
- Ю-хууу! - теперь уже хор голосов был более стройным, но среди них одного не хватало.
Капитан корабля сложила руки на груди и хмуро обвела взглядом товарищей.
- Лила, свое вознаграждение ты тоже получишь... по прибытии, - в голосе Фарнсворта не прозвучало должной уверенности, будто бы он забыл произнести: "если что-нибудь останется".
Инопланетянка вздохнула и молча кивнула, не забыв предварительно сердито посмотреть на Фрая.
- А что я? - спохватился тот. - Я совсем даже и не рад, правда, Бендер?
- Неет, мы будем тут кути... эээ... грустить без тебя! Скорее возвращайся, - робот совершееееенно незаметно подмигнул приятелю.

Сообщение отредактировал Heires$ - 24-01-2013, 17:38

[Clopik >>>]

В сером небе парили черные птицы. В сером небе черные птицы вычерчивали неровные круги над полем, распугивая своим граем местных жителей. Черные птицы в небе зловеще вертели головами и глазели на редких людишек. Вдруг одна из зловещих птиц замерла, вспыхнула и шлепнулась бесформенной черной кучей на возделанную землю.
- Ричард, Повелитель Нежити?
- Ты забыл Императора Тьмы, Владыку Костей и Повелителя Тринадцати Кругов Ада, - варлок стоял спиной к подошедшей страже и продолжал смотреть немигающими глазами высоко в небо. Впрочем, ввиду отсутствия у него зрачков, сложно было сказать наверняка, куда именно он смотрит. Надбровные дуги слегка двинулись, и еще одна птица мгновенно превратилась в уголек.
- Что ты делаешь?
- Считаю ворон.
- Интересный способ удобрять поля, - хмыкнул старший по званию. - Ричард, ты злостно нарушил целый ряд законов Бобруйского королевства, а потому будешь препровожден под конвоем...
- Проводник! - воскликнул лич, умиленно сложив ладони перед грудью, затем вдруг развернулся и тронул ногтем шлем одного из бойцов. Раздался резкий "кзззап", сверкнула электрическая вспышка, и упакованный в железяки стражник сложился в маленькую кучку пепла. - Люблю это слово!
Блюстители порядка неловко переглянулись, не уверенные более в своей правоте. Белое мертвенное лицо Ричарда приблизилось к одному из них:
- Что еще?
- Ты... сложил из наших людей трон.
- Ах это, - варлок принял самый мечтательный вид и махнул рукой в сторону нелепой кошмарной композиции, из которой явно торчали руки, ноги и прочие элементы человеческих тел, - Мне было скучно. Это всего-лишь седло. Чтобы оседлать дракона. И убраться отсюда в какую-нибудь тихую деревеньку, найти там дом и хорошую женщину с детишками... Потом сжечь все и отправиться дальше...
Служивые вновь переглянулись и принялись что-то негромко обсуждать. Из разговора можно было разобрать несмелое "бессмертный" и "мерзкая нежить". Наконец тот, что был старше по званию и чуть развитее черепной коробкой, обернулся к личу и доверительно поведал:
- Ричард, король собирает компанию отважных приключенцев, чтобы те покинули наши благодатные земли и отправились в Город, пораженный злом, чтобы найти там способ излечить болезнь, от которой страдает и стар и млад, и невинные жители, и даже самые верные подданные Его Величества...
- Невинные страдают! - Ричард умиленно прищурил глаза. - Невинные страдают! - неупокоенный подхватил на руки смущенного донельзя бравого рыцаря и помчался в сторону королевского дворца.

Через несколько минут варлок уже бросил свою ношу в руки охранникам тронного зала и ворвался в помещение:
- Я! Я желаю преумножить... то есть, избавить невинных от страданий! Куда идти?

[lana_estel >>>]

В большом круглом зале раздавался звук мерных шагов. Статная мужская фигура в черном двигалась по периметру, что-то бормоча под нос. Периодически под ноги ему что-то попадалось, тогда мужчина на мгновение замирал, вглядывался в находку, после чего пинком сапога отправлял ее в кучу в центре зала. Очередной пинок вышел неудачным и скромный коричневый мешочек укатился ко входу в зал.
- Скучно, - пожаловался неудачливый футболист в пустоту и проследил за траекторией мешка.
Тот уткнулся в ноги стражнику и радостно захохотал. Мужественный воитель, расширив глаза, попятился.
- Чур меня! И сюда добралась зараза заморская!
Второй стражник ничего не сказал, он просто прислонился к стене и слегка побелел.
Хозяин замка задумчиво разглядывал нежданных посетителей.
- А я думал, эта штука бесполезная, а она, оказывается, часть охранной системы. Вот уж никогда бы не подумал... - пробормотал он.
- Ч-что?
- Цыц, отставить вопросы. Сначала ответы: вы как сюда попали, ребятушки? Я, когда ключ потерял, три дня во все окна и двери бился - без толку, а у вас доспехи даже почти без царапин. Поделитесь секретом, а?
- Так нас это... его магичество отправило...
- А, портал, значит. Совсем эти маги обнаглели, хоть бы постучался громом с молнией, я не знаю, - мужчина, казалось, совсем утратил интерес к новоприбывшим и вернулся на круг почета.
- А Вы - Кащей Бессмертный? - внезапно осмелел тот, что подпирал стену, когда в захлебывающемся хохоте мешочка наступила пауза. Видимо, артефакт подавился. Хозяин замка, судя по всему, решил повторить этот подвиг, потому как споткнулся на ровном месте и удивленно уставился на вопрошающего:
- А что, не признали? Ай-я-яй! Эм... Мешочек, взять их!
Стражники вздрогнули, но вместилище чьего-то заливистого смеха окончательно истратило сегодняшний заряд позитива и не откликалось.
- Я тебя выброшу! - обиделся Кащей, затем выпятил грудь, высоко поднял голову и упер руки в пояс: - Именно он, великий и ужасный! И зачем вам, таким неучам, я понадобился?
- Вот за этим, - кивнул стражник в сторону притихшего мешочка.
- Не понял, у вас что, нехватка шутов? И за этим вы пришли ко мне?! - хозяин замка всем видом изобразил оскорбленную невинность.
- Ну почти, - начал было посетитель, но потом решил уточнить: - эпидемия у нас. Этой, как ее... стебусвульгарии!
- Не знаю, что это, но название мне уже нравится, - ухмыльнулся Кащей, - но я не представляю, чем могу помочь вашему славному королю. Или магикусу. Я не лекарь, увы.
- А и не лекарь нужен, герой. Болезнь распространяется намеренно и это нужно прекратить.
- Геро-о-о-ой? И исполнителем этой роли назначили главного злодея? подозрительно это как-то, юноши.
- Ну, не Вы один такой...
- Что?! - Кащей просто взвился над полом. - Кто-то ворует мою славу? Нет, я определенно хочу на это посмотреть, и теперь даже поучаствовать. Юноши, вас, я так понимаю, попросили меня препроводить, и если надо - силой?
- Ну... да, - ответивший стражник даже смутился, вспомнив о том, что рассказывали о стоящем сейчас перед ним человеке. Или не совсем человеке.
- Ведите, я сдаюсь добровольно!

[Лекс >>>]

Пить в гномьем баре рисковал не каждый. В силу особенностей метаболизма, рацион гномов несколько отличался от привычного для человека: даже если вы сумеете вежливо отказаться от каменных (буквально) кексов подаваемых к любой выпивке бесплатно, стоит быть
готовым к обнаружению в вашем пиве некоторых весьма редких химических элементов, во всяком случае - за пределами рудников и подземелий.
Впрочем, есть в посещении таких заведений и большой плюс: вы можете не опасаться, что кто-то в здравом уме решится вас здесь искать. Если вы
способны игнорировать повторяющуюсю ровно каждые девять с половиной минут песню "Золото" и наловчитесь даже в состоянии подпития уворачиваться от пролетающих над головой топоров, то вы нашли для себя почти идеальное убежище. Кстати о топорах, это одна из причин, почему волшебники особенно редкие гости здесь: они не привыкли, что предметы перемещаются по воздуху, да ещё по столь непредсказуемой траектории, помимо их воли.

Ринсвинд заглянул в кружку с желтоватой жидкостью, что стояла перед
ним. На секунду ему показалось, что жидкость взглянула на него с тем же
самым выражением лёгкой гадливости и вместе с тем - любопытства. В следующее мгновение он понял, что ему не показалось.
Отодвинув кружку достаточно далеко от себя, чтобы её мог заметить кто-
нибудь из постоянных посетителей таверны, а потому с гораздо менее
высокими критериями в отношении алкоголя - здесь регулярно проводились чемпионаты по игре в гляделки с пинтой пива: победитель получал столько любопытной жидкости, сколько мог уместить его многострадальный желудок - Ринсвинд поднялся со своего места и направился в сторону выхода. Осторожно огибая лужицы различной концентрации и состава, оставленные, очевидно, наименее удачливыми из претендентов на высокий титул Пивного Чемпиона, волшебник покинул
помещение, где пары алкоголя были опасно близки к намерению начать
кондесироваться на ком и на чём попало. Поэтому в первые мгновения
пребывания снаружи от избытка кислорода ему даже стало плохо - то есть
хорошо до степени бессмысленных "хихи" и восхищения формой своих
пальцев. Его привел в себя раздавшийся где-то в начале улицы гулкий зов
медных труб и зычный голос герольда.
Обычно от них можно услышать призывы, воззвания и кличи - всё то, что большой частью относиться к героям, избранным, детям неожиданности (или, если воспользоваться классификацией Ринсвинда - пафосным самоубийцам). В общем те несчастные, кого естественный отбор по какой то причине пощадил, но жаждущие лично исправить эту досадную ошибку. Однако в этот раз глашатай прокричал нечто такое, что заставило стопы Ринсвинд развернуться разом на.. 25 градусов, т.к улица ведущая к дворцовой площади была как раз рядом.

Попасть в тронный зал оказалось на удивление легко. Не то чтобы волшебник часто там бывал прежде. Но он смутно предполагал о наличии какой-нибудь супер-дотошной-охранно-пропускной службы в подобных местах. Не то чтобы он хотел с ней познакомиться. Но должны же быть соблюдены определённые правила приличия, какие-то общие порядки... не то чтобы он когда сам рвался их соблюдать...
Весь в сомнениях, он осторожно постучал в двери тронного зала. Никто не поспешил ни отворить их перед ним, ни хотя бы спросить, что он тут забыл. Пожав плечами, Ринсвинд взял быка за рога - то есть дверь за ручку и потянул на себя.
Подслеповато щурясь, он обшарил глазами залу в поисках кого-нибудь напыщенного и с постным выражением лица - так обычно выглядели все высокородные особы: у него была теория, что это как-то связанно с кровосмесительными традициями и нарушениями на уровне Генома, однако ему всё же хватало мозгов держать подобные теории при себе.
- Вы, эээ, искали... - следующее слово далось ему нелегко: он предпочёл бы допить ту кружку в баре, но пути назад уже не было, - героя?

p.s: извините за дебильное форматирование текста, пишу с телефона.

[kristina_lenora >>>]

Харчевня папаши Брусса слыла презанятным заведением: каждый вечер за скромную плату в пару золотых здесь можно было насладиться кувшинчиком дрянного пива, а впридачу совершенно бесплатно принять участие в традиционной кабацкой драке. Ну, как принять – понаблюдать с балкона, как дерутся суровые простые мужики… Среди богатеньких недоумков из Верхнего города, не знающих, куда бы потратить папашины денежки, это было крайне модное развлечение. Конечно же, обалдуи, похваляющиеся потом перед дружками, как лихо они уворачивались от летающей по залу мебели, даже не подозревали, что драка была хорошо рассчитана и отрепетирована, табуретки и скамьи хитрым образом подпилены, а глиняные кружки - заранее надколоты.
А пару месяцев назад папаша Брусс обзавелся еще одним аттракционом: метким стрелком, на лету сбивающим подброшенную монету. Богатеи на балконе в очередь выстраивались, чтобы швырнуть в воздух блестящий кругляшок. Надо ли говорить, что все сбитые монеты забирал чудо-стрелок. Правда, большая часть дохода шла в карман все того же харчевника, но Стрелок все равно внакладе не оставался. Жил он тут же, на втором этаже, в уютной удобной комнатке, кормился со стола папаши Брусса, готового пылинки сдувать со своей золотоносной курочки, регулярно отбрехивался от претензий крутобокой хозяйской дочки Прони на сердце, печень и прочий ливер удалого молодца… Казалось бы, чего еще надо? Но за два месяца спокойная (если не считать Прониных поползновений) жизнь как-то поднадоела Стрелку, он даже впал в легкую меланхолию. Так что нынче Александр не участвовал в трактирной суете, шум которой доносился с первого этажа, а лежал в своей комнате, задумчиво выстругивая из деревянного брусочка хорошенькую свистульку. Внезапно дверь содрогнулась под чьими-то нетерпеливыми ударами. «Пронька, чтоб тебя с боку на бок всем базаром вприсядку под трехрядку!» - мысленно чертыхнулся Стрелок и покосился на окно. Но таким образом драпать от женщины было уж слишком позорно – даже Робка Гудин вряд ли бы опустился до подобного. Пришлось взять себя в руки, шумно выдохнуть и гаркнуть самым зверским голосом:
- Кого там черти принесли?
- Именем Его Величества, короля всея Бобруссийского королевства, откройте! – прогавкал из-за двери мужской бас.
Разом повеселев, Александр распахнул дверь и впустил троих чудиков в черных доспехах.
- Какое счастье! Весьма рад знакомству! Портвейну не желаете?
- Эм-м-м… никак нет, мы на службе, - с сомнением протянул старшой. – Нам приказано препроводить Александра Кузнецова, именуемого также Стрелком, во дворец.
- И что же упомянутый Кузнецов там забыл? – мигом насторожился обитатель комнаты.
- Его помощь нужна для спасения королевства от страшной напасти… Ты он и есть, ведь так?
«Во дворцах ничего хорошего ждать не приходится - это факт. Но спасти королевство – дело хорошее. Не скучно, опять же», - размышлял Стрелок, окидывая взглядом посланцев.
- Алекса-а-андр, счастье мое, я тебе особый пирог испекла, - донесся с лестницы кокетливый голос, - с афродизиями!
- Да, я и есть он, он и есть я, идемте же скорее, господа хорошие, спасение королевства не терпит отлагательств, - вскинулся Стрелок, хватая лук и колчан. «Вот только афродизий мне не хватало», - успел он подумать, подхватывая под руки двоих ближайших бугаев в черном.

[Джин >>>]

- И тут Хоук выносит пинком дверь и небрежно спасает почти всю аристократию Киркволла, - подвыпивший Варрик уже в очередной раз вел повесть о немыслимых подвигах одного из лучших своих друзей перед очередными полузнакомцами. И ничего, что немного - ну вот совсем немножко, настоящие дела Защитника были приукрашены. Лишняя слава никому не повредит. - Что вы говорите? Какой ещё Аришок? А, ну да был там какой-то рогач. Точнее говоря, там было много хмурых рогачей, всех и не упомнишь. Вы же примерно сами знаете, как эти кунари похожи друг на друга? В общем, тот из них, кто называл себя главным, все возмущался про какую-то украденную книгу, потом вызвал на поединок Хоука, ну а затем немножко обиделся, лег и умер. Этот самый поединок завершился так быстро, что я ничего толком понять не успел. После естественно были празднования, поздравления, благодарности, титул Защитника Киркволла дали... В принципе, вы все это и так должны знать, если местные, конечно же.
Злополучный "Висельник" все так же оставался уютным (для нижнего Киркволла) кабаком. Собеседники слушали достаточно внимательно, хотя гном был не совсем в ударе - в гостях у Искательницы он довольно-таки щедро подрастратил свой дар красноречия. Все шло как обычно. Ну почти все. Необычным была лишь крепость подаваемого Норой эля - уже после пятой пинты у Варрика начали слипаться глаза, и он задремал на полуслове. Благодарные слушатели переглянулись и потянули гнома к его комнате, которая сегодня тоже обзавелась странным новшеством - магическим порталом, уютно расположившемся неподалёку от письменного стола. Вкатив никак не отреагировавшего на подобное обращение Варрика в проход между мирами, загадочные личности тут последовали за ним.
Через некоторое время пройдоха все же очнулся в довольно-таки комфортабельном помещении. Голова болела сильнее, чем после самой грандиозной попойки с участием Изабеллы и прочей веселой компании, и гному требовалось хотя бы приблизительно понять, где он находится, и что от него хотят столь гостеприимные хозяева.
- Неужели Кассандра ещё раз захотела послушать мои побасенки? - пробормотал себе под нос Варррик.
Но никто не спешил ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию произошедшего, и гном принялся осматривать свое временное пристанище в поисках чего-нибудь, чтобы утолить свою жажду.

[Torvik >>>]

Фрекен Бок "баловалась плюшками". Плюшки были её слабостью.Да, когда-то у неё, как и у других фрекен была стройная фигура и ноги начинающиеся прямо от ушей, за ней ходили толпы поклонников и складывались в штабеля. Но нет! Разве они были достойны её? Разве от молодого брандыхлыста, трущего себе промежность и пускающего слюни пи виде её ног, были такие же непередаваемые ощущения, как после десятка плюшек, так и таящих во рту? Тем более плюшки никогда с ней не спорили, не вздыхали томно, словно проглотили муху, не приставали лапать своими потными ручищами. Нет. Плюшки были ближе. Да, они съедались, но на место каждой съеденной плюшки всегда можно было испечь десяток новых, ещё более вкусных. А поклонники... Где они теперь? Вот то-то. Она сделала свой выбор и сделала, судя по всему, его правильно.
Детка спала. Пусть спит. Чем больше детка спит, тем меньше шалит. Шалящих детей фрекен не любила. Не шалящих, правда, тоже, но ведь надо же было чем-то на жизнь зарабатывать. Приходилось воспитывать этих маленьких вреднючек, которые в последнее время стали совсем невыносимыми. А всё телевидение! Показываю всякое, а потом спрашивается, отчего ребёнок хочет два в одном, налиая свой сок папе в пиво. Фи!
Фрекен встала и подошла к окну. Опять дождь. И это зимой! Погода сошла с ума, как и всё остальное. Какая досада! Впрочем, ей не привыкать. После человечка с моторчиком она не удивляется уже ничему. Она спокойна, спокойна как... спокойна несмотря на... Ой, что это?

[Вито Хельгвар >>>]

Пара санитаров – долговязый тощий тролль и плечистый полуорк – нервно переминались с ноги на ногу, комкая замызганные полы халатов. Каталка с неподвижным телом осталась в сторонке, забытая всеми, а сухопарый хромоножка с расписанной адовым пламенем тросточкой все расхаживал по приемному покою, кивая всклокоченной головой и бесконечно издеваясь.
- О, Вы, разумеется, спешили, - констатировал он, на мгновение остановившись, чтобы откинуть край простыни и вглядеться в синее и опухшее лицо, уставившееся прямо в потрескавшуюся побелку на потолке.
- Ковер совсем загнали, - проворчал полуорк.
- О да, - сочувственно поцокал языком хромой. – Даже и не сомневаюсь. Как говорил рак: «Таковы итоги поспешности…»
Тролль зарычал первым, но – остался на месте.
- Болваны! – взрычал мужчина, но затем смолк и устало махнул рукой: - Ступайте. Но – на будущее: не трудитесь возить мертвецов коврами-самолетами, для этого есть дрожки. У меня все.
Крутанувшись на каблуке здоровой ноги, доктор пессимистически поджал губы и зашагал вглубь больничной постройки. Бдительные врачи и медперсонал стремительно исчезали с пути невзрачного эскулапа.
Он даже не замечал этого, привычно размышляя о своем.
Только этим и можно было бы объяснить, что доктор Хаус не сразу заметил сплоченную шайку цвергов в кожаных куртках, которые напирали на нескольких больничных охранников с воплями о необходимости казни того урода, что предписал выкрасить лицо их брата зелеными пятнами, словно у мерзкого орка. Хуже того: именно цверги заметили Хауса первыми.
Стремительный они, цверги, народ – ни дать, ни взять борзые. Коридор во мгновение ока загудел от топота десятков подкованных ботов. Хаус стоял посреди коридора, напряженно вслушиваясь в слова и выкрики шайки, затем поднял бровь и стремительным ударом кончика трости опустил рычаг в стене.
Да, кованая решетка – это не герметичная плексигласовая стенка, как полагалось бы, но тоже ничего. Грегори не стал ждать, когда цверги выломают решетку или отыщут обходной путь; он развернулся и поспешил в защищенное крыло больницы, где использовали драконов и саламандр. Доктор уже начал было улыбаться своим мыслям, как вдруг увидел несколько фигур в доспехах и с алебардами. Те решительно двинулись к нему.
- Вы серьезно? – удивился Хаус, - то есть, вы хотите сказать, что я превысил допустимую скорость, или что?
- Пройдемте с нами, сударь, - рыкнул стражник в доспехах с золотыми насечками, - Его Величество нуждается в Вас!
Хаус иронически поглядел на него.

[Somesin >>>]

Тревожным был закат, полыхавший за стрельчатыми окнами дворца под сухой треск костра во дворе и гул пламени. Казалось, заодно с зараженными сгорало само солнце, утопая в удушливых клубах туч.
Король стиснул зубы и хмуро уставился в окно.
- Вы в любой момент вольны отказаться, - сухо произнес он. – Я чту митрианские заветы, и не стану преследовать струсивших и недостойных. Не те времена, - добавил Его Величество хрипло, - не те времена, чтобы казнить здоровых и стойких к заразе исключительно за их презренную сущность.
Мощная рука в латной перчатке стиснула металлический поручень трона.
- Хотя мне, видимо, этого будет очень сильно… хотеться. Учитывая… обстоятельства.
Со двора доносились приглушенные женские крики. Стражники, окружившие согнанных в круг добровольцев, были бледны. На костре сгорала средняя дочь короля, Немелипургия.
Король устало окинул группу видавши виды прохиндеев скептическим взглядом и покачал головой. Затея, изначально казавшаяся невыполнимой, начала отдавать катастрофой.
- Маг, - молвил монарх, - растолкуй им.
Волшебник поднялся – с неуловимым величием, свойственным человеку, повелевающему не смертными из плоти и крови, но силами и существами за пределами обыденной природы мира. Широкополая шляпа почему-то оказалась едва ли не под потолком. Сумрачная тень, лицо коей сделалось практически неразличимым, сурово и непреклонно зарокотала:
- Узор Эпохи созидается постоянно, и несть числа малым нитям, ложащимся в основу его; вот и вас всех по невыразимой милости собрала здесь сама Судьба!
Стражники, не дрогнув ни мускулом на лице от гордости либо от смеха, лишь крепче стиснули древки алебард и гизарм. Судьбе Королевства случалось и прежде выбирать в свои орудия и свои вершители странных и диковинных людей, нелюдей и существ; ни стража дворца, ни мошенники и проходимцы, ею собранные в зале, не могли поразить воображение никого, хоть отдаленно знакомого с историей.
Маг, однако, остановил свои речи, ожидая неведомого события или знака. Впрочем, ничего так и не произошло, разве что наступила тишина; возможно, она всего-навсего попробовала появиться на свет, и, может быть, ей не особенно и понравилось увиденное, но шанса выбирать ей уж никак не предоставили.
- Великое бедствие, неслыханный и небывалый Мор пришел в наши земли! – подхватил королевский маршал, мощный ветеран в доспехе с искусной насечкой, багровые щеки которого нескромно казали себя из белоснежной пущи бакенбардов. - Поветрие стебусвульгарии проникает в любые крепости и укрытия, достает в заоблачных башнях волшебников и на отдаленных островах! Величественные феодалы становятся пузатыми сонливыми барончиками, а наводящие трепет некроманты – опереточными злодеями с интеллектом бронтозавра… Королевство гибнет, добровольцы! Отчизна – в опасности!
Король досадливо поморщился и пристально взглянул на полководца. Тот вздрогнул от неприкрытой скорби, и покорно наклонил лысеющую голову.
Оба молчали.
Магикус заговорил снова, но в этот раз голос не был подобен набату, а скорее, напоминал задушевную альковную беседу; казалось, он стоит перед каждым присутствующим и доверительно рассказывает о важном.
- Вам предстоит отправиться в отдаленные провинции, а затем пройти через извращенные Мором края Мормирии, Люсилении и Крапорушии, чтобы в конце концов добраться до Державы Вагантерии. Первой пала она перед лицом Мора, и теперь живет как бы человеческой жизнью, но страшное же это подобие настоящего.
Реникскандиус бросил короткий взор в окошко, на бдительного дракона, замершего на фоне пылающего багрецом неба.
- Вам не будет просто, хотя вы все, разумеется, куда как отпорны против поветрия. Не буду заклинать вас уйти из дружины, коли недуг одолеет и почувствуете неладное, потому что, переродившись, уже нынешними вы не останетесь, а стало быть, никакая клятва сдержать не сумеет… Но попрошу – бдите друг друга и уберегите от заражения! Путь так далек, опасности неведомы и неисчислены; самый слабый из вас может оказаться необходимым – для самого ли подвига или для обратного пути.
Маг снова помолчал; тишина окутала зал, и только мерные раскаты надвигающейся грозы пульсировали в глубине покоя и беззвучности.
- Задача для вас, увы, не окончательна; но дальше Вагантерии с уверенностью прозревать мы уже не можем: само пространство перерождается, и есть там края, где солнце механическое и кружит по небу от завода пружины. Ваш же путь в Вагантерию. Его Величество Саркастирон Комедиос объявил о скорой свадьбе его дочери. Скорее всего, задумал он скрепить союз с Неведомым Городом Гинэкфантазиумом, откуда, как рассказали нам прежде шпионы, и произошел сам Мор.
Маг медленно сошел с возвышения, ступая осторожно и неслышно.
- Вы же должны принять участие в торжествах по случаю заключения брака. О, разумеется, там состоится несчитанное количество представлений цыганских и лицедейских, казней злодеев короны и опасных чудовищ… но вам предписывается принять участие в состязании шутов, которые созываются со всех держав сопредельных и отдаленных. Так вы сможете проникнуть в столицу; так вы сможете попытаться отыскать лекарство против Мора… любой ремедиум. Или хотя бы определить, чьих это рук дело, да как поветрие впустили в мир. Да, и вот что…
Маг улыбнулся – болезненно, ничуть не высокомерно.
- Вы можете взять из казны свое снаряжение, а можете взять любое оружие, волшебное, неволшебное либо одушевленное, можете истребовать любое наличествующее снаряжение… но помните – за пределами нашего Города оно принадлежит вам в той же степени, что и перерождающемуся миру… а возможно, и в меньшей. Стебусвульгария способна извратить любое оружие, любую вещь во зло и вред вам же, и тогда каждая пряжка может подвести – злокозниво и неприлично. Но – решать вам.
Магикус махнул рукой.
Нахмурил кустистые брови.
- Не исключено, что мы тут не сдюжим, люди. Трудно приходится и тяжко, ведь еще вчера больные были не глупее нас, серьезные, обстоятельные граждане… Вас отобрали везде, куда мы с Братством Мечты сумели дотянуться. Вы – единственные, кто более или менее долго будет способен противостоять заразе, не забывая своей цели и не оставляя раз начатый путь. Вы – единственные герои, которым под силу спасти королевство. Подумайте: разве Вам хотелось бы жить в окружении смешливых хихикающих клоунов, кретинов и паяцев?
Кто-то из социопатов захмыкал, кто-то негромко засмеялся.
- Если не Вы, то больше некому, - завершил Реникскандиус несколько невпопад.
- Ты забыл еще кое-что, - напомнил король.
- Об оплате? – досадливо скривился магикус, и по залу эхом прокатилось загадочный всхлип предвкушения, вроде бы никем и не издававшийся.
- Нет, разумеется! – отмахнулся король, и преследовать мистический всхлип предвкушения отправился анонимный вздох разочарования.
Некоторое время было хорошо слышно муху, отчаянно лавировавшую между гостями тронного зала.
Маг покачал головою, и начал древнюю формулу клятвы служения престолу:
- По доброй ли воле вы соглашаетесь служить престолу и короне, и монаршьему роду?..
Сложным жестом левой руки он в тот же миг снял Заклинание Почтительного Внимания, и вернул возможность речи удальцам.

[Путник >>>]

Макс, все это время из идиотского чувства вежливости сдерживающий зевоту (средина дня, как ни крути - самое время спать) воспользовался моментом, и таки зевнул, издав нечто нечленораздельное, которое при желании можно было истолковать как согласие. Для пущей убедительности он еще и кивнул, в надежде свалить побыстрее и все-таки отоспаться перед выходом.

Юридические подробности его волновали слабо. Конечно, клятва верности Его Величеству Гуригу Восьмому была в силе, но поскольку эти два монарха вряд ли когда-нибудь окажутся в одном мире одновременно, то это было простой формальностью.

- Надеюсь, вы знаете, что делаете. - помимо всего прочего, у Макса были серьезные основания усомниться в здравомыслии и трезвом рассудке того, кто отправлял спасать страну не кого-нибудь там еще, а его, но....желания пререкаться сейчас не было, какое-ни-какое а разнообразие привалило. Кстати о ком-то еще: краем глаза он поглядывал на остальную компанию и прикидывал, кто из вероятных спутников чего стОит, кто рванет в одиночку, кто захочет организоваться.

И таки да, задавать вопрос о награде он тоже оставил все тому же "кому-то еще".

[Clopik >>>]

Ричард призадумался, что же это за снаряжение "магическое или немагическое или одушевлённое" можно прихватить с собой, и стоит ли запросить в качестве вьючного животного дракончика, болтающегося за окном, или же обойтись ковром-самолётом, мешком праздничных шутих да десятком младенцев. Большую же часть речей Владыка Костей просто не слушал, ибо они были столь пафосны и пронзительны, что уже воняли затхлыми штампами.
Было сранно, что король не требовал истребить бесчисленные отряды вражьих войск, заняться грязным шантажом или хотя-бы спалить деревни неприятеля. Однако, путешествие в страну "кретинов и паяцей" звучало по крайней мере весело. И дарило надежду вырваться из этого края зануд. Состязание шутов было не лучшим, на что способен варлок, а вот казни злодеев - вполне подходило. Особенно, если перед этим злодеев положено пытать. Он даже зажмурился и представил себе удивлённую рожу палача, втыкающего очередную раскалённую спицу в неживе тело лича. Или себя в роли палача...
Ричард так размечтался, что чуть не прослушал очередной Важный Вопрос от Нудного Мага.
- Да, да, я согласен по доброй воле идти в этот поход, - элегантно помахал рукой Лорд Нежити, - И буду всеми силами пресекать страдания болезных.

[bluffer >>>]

Остап ошалело таращил глаза на окружающую разномастную компашку. «Вот так и сходят с ума великие комбинаторы», - устало заключил он.
Нет, блудный сын турецко-подданного был вовсе не против царского режима, скорее даже за. Но вот эта зверушка, жутко парящая за окном, настораживала.
«Вы в любой момент вольны отказаться…» - это первое что он смог осмысленно услышать. Отказаться, значит, вольны, ага. И что же прикажете ему дальше делать, господа присяжные заседатели? Бежать за стену города аккурат в руки рогоносца? Нет уж. Надо хоть послушать от чего отказываться предлагают.
Дальнейшее было настолько пафосно-патриотически-сумбурно-невоспринимаемым, что наглому словоблудству говоривших воздал хвалу сам великий комбинатор.
Однако суть, состоявшая в том, что: «идите-ка спасите мое государство за бесплатно» - прояснилась сразу.
«А царек-то порядочная сволочь», - заключил Остап.
Впрочем, он рад был боле-менее нормальной одежде, взамен шутовского наряда, милостиво надетого на него селянами. Фасончик, конечно, был времен завоеваний Чингиз –хана, но пока сойдет. А там… никто же не запрещал во время этого крестового похода на несчастных скоморохов провернуть какое-нибудь прибыльное дельце…
- Эй, любезнейший, - Остап махнул рукой в сторону мужичка в огромной шляпе. – Насчет «можете истребовать любое наличествующее снаряжение» – скатерки-самобранки нет у вас? Уж больно живот к спине прилип. Ну, и картишек бы мне колоду. Лед тронулся, господа присяжные заседатели. Марш вперед, труба зовет!
На этой громкой пафосной ноте великий комбинатор замолк, скромно отступив в ряды собратьев по походу.

[lana_estel >>>]

Кащей недовольно скривился, разглядывая собравшихся:
- Ах, мы значит болезни не поддаемся? А я-то думал, меня сюда за красивые глаза призвали, - пробормотал он куда-то в спину кланяющегося господина в темных одеяниях. Кстати, о господине: из всей собравшейся пестрой компании только он лучился радостным энтузиазмом и... был, похоже, главным конкурентом на роль злодея всех времен и народов. Кащей побарабанил пальцами по пустующему ныне левому бедру и тяжело вздохнул: был бы с ним его любимый меч, да шпагоплеть, да плащ со всякими штучками, но...
С ним остался только острый язык, а это может привести к неприятностям. А неприятности он любит.
Придя к такому сложнейшему выводу, величайший злодей усмехнулся, сделал шаг вперед, готовясь ответить магу подобающим образом, но тут уловил окончание слов мужичка в странном одеянии и чуть не проглотил уже заготовленную речь.
Решив пока оставить при себе комментарии на тему того, кто именно здесь тронулся, он ограничился лишь парой скромных фраз:
- По доброй воле, по доброй. Но я не врач, на счастье всех заболевших во все времена, а потому прекратить распространение болезни могу не самым приятным, но достаточно действенным методом. Только в оружейную вашу загляну сначала.
Он уже начал разворот на каблуках, чтобы вернуться в молчаливую толпу, но тут вспомнил еще один не озвученный вопрос, и его гордый нос описал полный круг.
- Ах да, что там с оплатой честного и исключительно сложного труда?

[kristina_lenora >>>]

Во дворцах ничего хорошего ждать не приходится, впрочем, Стрелок в этом и не сомневался. Чудом сбежав от Проньки с ее афродизиями, Александр оказался безоружным, в кольце вооруженных до зубов охранников, среди кучки каких-то скоморохов. Кого тут только не было: коротышка с осоловелым взглядом, стремного вида бабища, дрищеватый тип в черном балахоне с замотанным до самых желтых глаз лицом, полуголая деваха с единственным глазом посреди лба и волосами цвета гнилой свеклы, какой-то юродивый, обряженный в бабьи юбки, с перемотанной головой… Более-менее нормальными выглядели только четверо мужчин: один, судя по потрепанной одежде, был волшебником, второй, кажется, был одет с чужого плеча, третий производил впечатление сильно побитого жизнью, а вот четвертый явно был орел хоть куда! Возможно, из благородных, больно уж уверенно держался. Этот четвертый вызвал у Стрелка определенное уважение, а вот при взгляде на свекловолосую девицу Александр с нежностью вспоминал чуду-юду.
Между тем король, придворный маг и какой-то краснорожий вояка вещали обильно и мудрено. Александр пару раз порывался переспросить самые неудобоваримые пассажи, но язык, отчего-то, не слушался. Лишь когда маг сделал странный жест, язык снова задвигался. И явно не у него одного, ибо присутствующие тут же загалдели наперебой. Немного смущало то, что остальные, видимо, полностью поняли чуднЫе речи, а вот сам Стрелок не был уверен в ясности поставленной задачи. Ну, мы люди не гордые, уточним!
Шагнув вперед и поклонившись, Александр завел речь со всем доступным вежеством:
- Ваше Величество, дозвольте слово молвить! К чему такие сложности-то? Вон, Их Магичность сами сказали, что болезнь несмертельна: люди ее благополучно пережили, и теперь ведут нормальную жизнь – свадьбы играют, казни устраивают, ярмарки со скоморохами проводят. Не чума же, в самом деле! Оно, конечно, добыть средство от чумы – дело благородное, но такой шоблой травы от простуды собирать – это ж курам на смех! Тут целители нужны.
Еще раз поклонившись, Стрелок, на всякий случай, сделал шаг назад.

[Heires$ >>>]

"Состязание шутов" - всё ещё звучало в голове Лилы. Остальные слова она, конечно же, тоже внимательно выслушала, но эта фраза завязла где-то в мыслях. Вот уж интересно, кто сообразил отправить сюда именно её? Она, разумеется, самая ответственная, разумная, капитан и все дела, но шутов? В кой-то веки Фрай мог оказаться полезным, но глупость профессора всё испортила. Чего уж там, даже Зоидберг подошел бы больше!
Девушка со вздохом оглядела остальных присутствующих и подумала, что если только она оказалась здесь по ошибке, то ей ещё и предстоит путешествие в окружении клоунов. Просто прекрасно! Спасибо, что пистолет позволили взять. Это утешало. Можно будет хотя бы застрелиться.
- По доброй ли воле вы соглашаетесь служить престолу и короне, и монаршьему роду?.. - между тем прозвучало в зале.
- Не знаю, можно ли это назвать доброй волей, - тихо и недовольно пробурчала Лила, - но, как бы там ни было, да.

[Джин >>>]

Голова Варрика до сих пор гудела от употребленного в "Висельнике" пойла, неведомо почему именуемого элем (впрочем, некоторые из его знакомых гномов, недавно переселившихся на поверхность, говорили, что в орзаммарских кабаках подают еще худшую отраву) и усыпляющего снадобья, которое в этот самый эль добавляли. Ситуация усугублялась тем, что пройдохе так и не удалось как следует утолить свою жажду - его спешно и молча приволокли в тронный зал почти сразу после пробуждения.И вот теперь Варрик находился в компании нескольких людей мужского полу, странной девушки с одним гигантским глазом посередине лица и кем-то, подозрительно напоминавшем колдовской ужас. Подобное общество как нельзя больше подходило для выслушивания напыщенных речей о судьбах мира и надобности в спасении оного. Впрочем, несмотря на некоторую абсурдность всего происходившего, гном слушал внимательно. В незнакомом мире могла пригодиться любая информация, и пусть сейчас король и его волшебник рассказывают лишь то, что считают нужным - на первых порах подойдет и это. Если судить по выданной их "теплой и дружной" компании задаче, еще будет предостаточно возможностей узнать гораздо больше. К примеру, за счет тех же слухов в тавернах, которые достаточно часто оказываются правдой в большей степени, чем обычно принято считать. Во время всех разглагольствований, призванных убедить пеструю команду приключенцев отправиться на великий подвиг под названием "состязание шутов", Варрик даже и не пытался вставить какую-либо реплику, поэтому умудрился даже и не заметить заклинание, лишающее возможности говорить. Молчаливость остальных товарищей по несчастью вызвало у гнома некоторое удивление, быстро прошедшее после того, как маг задал вопрос о служении и окружающие Варрика принялись высказываться. Вопрос об оплате был для Тетраса-младшего не столь уж и важен, магического оружия и других приспособлений ему не требовалось - достаточно было Бьянки и собственных навыков общения. По крайней мере, так считал сам Варрик, но он ведь мог и ошибиться. Когда примерно половина собранных непонятно откуда людей и прочих существ вслух выразили свое отношение к происходящему, гном ухмыльнулся и произнес, глядя примерно в середину пространства между королем и придворным магусом:
- Вряд ли меня, как и всех здесь присутствующих, можно назвать лекарем. Но если больше некому - что ж, почему бы и не отправиться в путешествие?

Сообщение отредактировал Джин - 22-03-2013, 13:23

[Вито Хельгвар >>>]

Грегори Хаусу пришлось дать себе два зарока: никогда впредь, если в обозримом будущем представится возможность заиметь запас викодина, не выкидывать его в крепостной ров в качестве превентивной меры против усиления галлюцинаций. Не то, вот как нынче, придет момент, когда понадобится обдолбаться до бесчувствия, хоть галлюцинируешь, хоть нет,.. а будет нечем.
Вторым зароком был зарок чуть менее решительно набрасываться на обещание сложной медицинской загадки.
В конце концов, несмотря на архаичность обстановки и напыщенность слога докладчиков, было очевидно, что болезнь, или поветрие, будет не так уж и просто - если вообще возможно, - остановить стандартными медицинскими методами.
- Тут не только Его Величество нуждается в докторах. Здесь большинству не помешал бы хороший психиатр, - задумчиво проворчал Хаус. А затем принял верноподданический вид и добавил громче: - По доброй воле и согласно велению сердца! Надеюсь, теперь-то мне выдадут персональный томограф?