Загадка Бесника, Мистика. Детектив. Румыния. Наше время

[Марк Октавий >>>]

Вадим уже настолько устал удивляться за пару часов, проведенных в странном доме и его окрестностях, что в "своей" комнате ожидал увидеть все, что угодно. Пыточную камеру с чадащими факелами и железной девой. Президентский люкс дорогого отеля. Каюту подводной лодки. Покои рыцарского замка. Что угодно. Но не это.
Перед Вадимом была его комната в доме его родителей, какой неудачливый бизнесмен помнил ее с детства. Полинявшие и местами отошедшие обои на стенах. Ковер на полу незатейливой советской расцветки. Раздвижная кровать из светлого ДСП, которая "росла" вместе с ним по мере его взросления. Под ней был ящик, и Вадим да же не открывая его знал, что в нем будут игрушки, и даже знал, какие именно. Солдатики. В детстве он очень любил играть в солдатиков.
Острое чувство ностальгии перехватило его горло и заставило на миг замереть на пороге. Но тут же оно рассеялось, сменившись другим ощущением, куда более неприятным.
Это было даже не ощущение, а скорее понимание. Заставляющее медленно шелевиться волосы на голове понимание: для того, чтобы это сотворить, нужно было залезть к нему в голову и вытащить оттуда его детские воспоминания, подобно тому, как из головы Криса Кельвина инопланетный разум вытащил образ его покойной возлюбленной. Других вариантов нет: его родители умерли, дом, где он жил в детстве, снесен, и на его месте стоит современная многоэтажка. Эта комната до сих пор существовала только в его голове, да и то, только в том дальнем и пыльном ее углу, где хранятся переживания за героев "Волшебника изумрудного города" и воспоминания о разбитых при падении с велосипеда коленках. Тот, кто приготовил для него комнату, знал о нем ВСЕ, или, по крайней мере, имел возможность узнать что угодно. И от этой мысли становилось не по себе. Постояв еще немного на пороге комнаты и положив пустой лист на столик, Вадим вышел из нее, аккуратно прикрыв за собой дверь и заперев ее. Ему хотелось с кем-то поговорить. Не столько даже поговорить, сколько слышать человеческий голос. После столкновения с Нечеловеческим это было насущной потребностью.

Сообщение отредактировал Марк Октавий - 21-10-2011, 14:34

[lana_estel >>>]

Ангелина решила не рассуждать, откуда у этого странного человека такое... пренебрежительное к ней отношение. В конце концов, все детство и первые годы юности она прожила с именно таким отношением к себе. Конечно, сейчас все было намного лучше, но привычка не обращать на подобные вещи внимание и не принимать все близко к сердцу осталась. Она буквально вбежала за дверь, как только та поддалась, и чуть не споткнулась. Нет, на полу ничего, что могло бы вызвать падение не было. Остановила ее порыв сама обстановка. Эти стены, обклеенные двумя видами (синие и желтые полосы) обоев, где она знала каждую складку, слегка потертое ДВП на полу. Раскладной синий диван, на котором можно было спать и вдоль и поперек. Старый большой платяной шкаф с резными ручками, книжный шкаф, забитый до отказа, но все книги были давно чуть ли не выучены наизусть. Письменный стол со стеклом, под которым лежали вырезки из журналов. На всех - ее любимый актер. Еще настольная лампа и тумбочка для учебников и всяких приятных девичьему сердцу мелочей. Относительно новый синий стул на колесиках, и цветы. Везде цветы. Помнится, отец шутил, что мамины цветы выживут его и меня из квартиры, слишком уж много места они занимали в квартире. Даже стихотворение любимого автора, которое она когда-то распечатала и повесила на стену, все так же трепетало от потока воздуха, созданного открытой дверью.
Одна деталь не вписывалась в привычную глазу обстановку: узкая, деревянная дверь в одной из стен. "В ваших комнатах есть все, что нужно", - всплыла в памяти небрежно брошенная фраза, и дергая потертую, потерявшую свой первичный блеск ручку, она уже знала, что там будет. Если ее комната была "синей", то эту она называла зеленой. Воспользовавшись туалетом, Лина уселась на край зеленой ванны, упершись коленками в стиральную машину(один из немногих незеленых предметов обстановки здесь) и повернула зеркальную дверку шкафчика с косметикой так, чтобы видеть свое лицо. Она любила беседовать с собой именно перед зеркалом.
- Итак, что у нас есть: живые после удачного самоубийства люди, собранные в каком-то странном замке, из которого, судя по всему нельзя уйти. Некий Бесник, организовавший все это мероприятие, и правила игры. Да, а еще либо обалденная работа спецслужб и дизайнеров, либо... хммм, похоже придется признать что в данной ситуации мистика и сверхъестественное проникновение в чужие мысли и воспоминания более вероятно. А-ба-лдеть! А еще, кто-то каждый день будет умирать, если не договориться заранее. не зря сюда самоубийц отправляют, они уже один раз решились попрощаться с жизнью, их не жалко. Это даже почти законно, - усмехнулась она сама себе. - И вообще, кажется я где-то это имя уже встречала где-то... Бесник... Бесник... О, точно! Я ж записку тогда нашла... В кармане, я тогда еще долго голову ломала, как она там очутилась... Значит ему нужна помощь? Но... этот Бесник оживил наши трупы, может залезть в наше сознание, и ему требуется помощь от обычных смертных?! Что-то я у себя супер-силы не замечала... Так, ладно, у меня сейчас голова взорвется. Пойду, прогуляюсь, что-ли. Кажется в инструкции говорилось, что в первый день можно расслабится. А потом, - она достала из кармана пустой листок бумаги, повертела его в руках и положила обратно, - а потом ужно будет что-то сделать. Вот только с кем бы обсудить это все? - И Лина, поднявшись и пройдя через комнату, вышла наружу.

[Элис >>>]

Ада вошла в комнату. Девушка устала, закрыв глаза она привалилась спиной к закрытой двери и сползла на пол. Наконец она нашла в себе силы и с трудом открыла глаза. Казалось сердце резко ухнуло куда-то вниз, потом взлетело и забилось в три раза сильнее и чаще. Это была ее детская. Обои с эффектом металлик - треть комнаты - голубая, треть - салатовая, треть - серебряная. Кровать - не очень большая, под синим шелковым балдахином. Две серебрянных тумбочки с резьбой, в них - дневник, косметика, аксессуары. Блестящий зеленый пол, на нем синий ковер с серебряными прожилками. Большой зеленый шкаф, в котором висит куча платьев Принцессы Ариадны, как ее называли родители. Письменный стол - изящный, как и все в ее комнате. Зеркало. Огромное зеркало, почти от потолка до пола. Множество всевозможных висюлек, замочков, цветочков, сердечек... И ни одной розовой вещи - хотя этот цвет некоторые девочки асоциируют с принцессами Ариадна с детства его ненавидела. Все было таким же, как и три года назад, когда девушка уехала от родителей. Разве что не было окна, на его месте находилась дверь - Ада сразу поняла куда она ведет. Подойдя к тумбочке справа от кровати сероглазая выдвинула верхний ящик и извлекла на свет кинжал. Она купила его в пятнадцать лет - больно красивой ей показалась эта вещица. Присев на кровать девушка вздохнула - в ней будто что-то проснулось. Она решительно вскочила и убежала в ванную. Там девушка скинула одежду (если ЭТО можно так назвать...), отцепила красные пряди (она бы никому не сказала что они - бутафорские) и забралась в душ. Вскоре выйдя она подошла к шкафу, откинула полотенце, которым обернулась и извлекла любимое платье - цвета морской волны, с черным кружевом, оно было похоже на кукольное. Натянув на себя платье девушка с радостью отметила, что сидит оно на ней отлично. Ада повертелась перез зеркалом, расчесала длинные волосы, чуть подкрасилась, и решила пойти поесть, а заодно найти проводника, и отдать ему одолженную одежду.

[Элис >>>]

(Совместно со всеми...=))

Отец Михаил открыл глаза, потянулся и поднялся с дивана. Комната, в которой он находился, была почти точной копией той, где он провел свое детство и юность, с единственным исключением- вместо окна была какая-то дверь, за которой находился совмещенный санузел. Та же аскетичная обстановка- довольно твердый диван для ночного сна; два шкафа- книжный, забитый в основном учебной и религиозной литературой, и платяной; письменный стол и стоящий рядом с ним стул. С потолка свисала груша, а возле дивана стояли гири- в школе будущему священнику часто приходилось силой отстаивать свои взгляды на межполовые отношения и опровергать беспочвенные обвинения в тяге к юношам. В углу напротив входной двери висел небольшой иконостас. Михаил хотел было помолиться Богу, но бывшая при нем записка напомнила священнику, что он- самоубийца. Следовательно, отлучен от церкви и Творца, а заодно еще и проклят.
Эти мысли сильно вывели Михаила из себя, и он принялся нещадно колотить грушу, чтобы хоть немного успокоиться. Затем прошел в дверь, ведущую в ванную. Там он достаточно быстро принял душ, после чего подошел к шкафу с одеждой и облачился в мирское- неприметный черный костюм и белую рубашку, черные же туфли. Галстук отсутствовал- отец Михаил не выносил этого части одежды в последнее время. Решив, что приготовления завершены, священник вышел из комнаты в коридор, запер дверь на ключ, который ему вчера дал проводник и отправился в обеденный зал.
Проводник преспокойно попивал кофе в обеденной, закинув ногу на ногу, на которые были натянуты длинные кожаные сапоги. В этот раз он был в роскошном берилловом пелиссоне из финикийской ткани, с одной стороны пряжки которой блестел гиацинт, с другой — рубин. Под плащом был атласный котт. Пока званные гости отдыхали, мужчина мог заняться своими делами. И лишь один он мог знать, что это были за дела...Длинный деревянный стол с новенькой шелковой скатертью приглашал отведать самых разнообразных блюд - любой мог найти здесь именно то, что он любит больше всего.
Однако самого проводника еда не шибко то интересовала. Он продолжал сидеть на стуле так, как если бы наслаждался тишиной. В ногах стоял старинный телевизионный ящик. Может он и нужен был для чего-то, но точно не для просмотра.
Борис мельком оглядел комнату. Стен не видно от абы как налепленных плокатов. Они были наклеены друг на друга под самыми разнообразными углами. Некоторые были порваны, некоторые грязные, некоторые похоже обгорели... На полу тут и там валялись листы бумаги, в углу валялась аккуратно брошенная сумка с логотипом какой-то хард-рок группы. В другом углу стоял стаааренький компьютер, рядом с ним кресло с наваленной на него одеждой, еще чуть дальше - пустующий шкаф. Слева, вдоль стены стояла кровать. Только окна не хватает... Что-то тревожно тренькнуло в голове, Болеслав определенно знал эту комнату, даже жил в ней. Но во-первых это осталось в прошлой жизни, во-вторых у него была куда более важная цель.
Выйдя в коридор, он решительным шагом направился за теми самыми едой и напитками. Если уж его так любезно "пригласили" в этот дом, то он собирается воспользоваться всеми возможными удобствами. Войдя в столовую, он был весьма удивлен присутствием там проводника, мысленно он уже готовился к долгим и трудным поискам. Что же, можно и так.
Мужчина не пошевелился, продолжая выдерживать позу, к которой похоже привык за этот час одиночества. Час! Всего часочек! И вот кому-то не сидиться в комнате и он уже тут как тут. Когда маска чуть повернулась, ничто не облачало удивления проводника. Но оно слегка укололо таинственного обитателя замка - этого маниакального сатаниста он ждал в самую последнюю очередь, рассчитывая на то, что Боря будет искать на ужин сырое мясо, а не тушеное рагу.
"Гад, сволочь, тварь... Ну вот зачем тебя угораздило обернуться?" - подумал Борис, до невозможности расстроившись. Решил все таки не отступаться от своего. Обошел стол и сел прямо напротив проводника, все это время внимательно глядя ему в глаза. Присев, он подтащил к себе ближайшее блюдо, на нем оказалось мясо, и откусил большой кусище. Глаза по прежнему не отрывались от проводника.
Да и сам проводник в белой маске пристально наблюдал за вошедшим. Глаза сияли ярче карбункула. Взгляд словно мельчил на кусочки и раскладывал на волокна. Не отводя его, он сменил позу - левую ногу закинул на правую, при этом задев носком до блеска вычещенного сапога, стоящий на полу ящик.
- Какие дела? - с набитым ртом спросил Борис, все еще продолжая игру в гляделки. - Грустим?
Непроницаемая белая личина, казалось, лишала человека чувств. Возможно, она скрывала не только лицо, но и неисповедимую область души. Наглость Бориса раздражала проводника.
- Встречный вопрос, - Глухо отозвался голос. В нем не было ничего, кроме пренебрежения. - Не спится? Может быть комната не понравилась?
- Не понфавилась, - по прежнему с набитым ртом ответил Болеслав. - Уфасная комната.
- Это твоя комната. - Проводник сделал паузу и добавил в тон желчи. - Или шутка Бесника для простаков вроде вас.
- Радует, хоть кормят прилично, - сатанист закончил с курицей и вытер рот широким рукавом балахона. - А где же напитки?
Весь образ человека в богатом старинном наряде теперь излучал отвращение к Борису. Неясным жестом он указал куда-то за спину - у стены был столик с подготовленными графинами.
Он не спешно прошел мимо проводника, наконец-то оторвав от того взягляд, по той простой причине, что оказался у него за спиной и начал хозяйничать на столе. Найдя желаемое, ни секунды не думая, Борис выпил прямо через край и поставил обратно.
- А вот вино дрянь, - конечно же он соврал, напиток был просто превосходен. - Еще увидимся.
С этими словами Болеслав вышел из столовой, уже наметив себе небольшую экскурсию. Следующая достопримечательность - пальчиковая шкатулка.
Вадим чувствовал озноб и опустошенность. Выйдя из комнаты, он машинально повернул к залу на звук человеческих голосов, но войдя туда обнаружил лишь давешнего проводника, о чем-то беседовавшего с любителем колюще-режущих предметов. Трудно сказать, с кем из них Вадим сейчас меньше хотел общаться. Решив не мешать их беседе, он сделал несколько шагов назад по коридору.

[Piromant >>>]

(совместно с Элис, JoseF-ом,saroff cane, lana_estel, Кальдором и Марком Октавием)

Гордо шагая в своем кукольном наряде Ариадна вошла в столовую. Увидев проводника девушка чуть покраснела, улыбнулась, и подойдя к нему почти шепнула: - Здравствуйте... Я вот... принесла.... - Ада протянула проводнику его одежду.
- Хм, - Мужчина явно был не в лучшем расположении духа. Никакого покоя...Он взглядом указал на стул, мол, я не вешалка.
- Простите... Что-то случилось? - сероглазая встревоженно глянула на незнакомца.
- Одежду, говорю, можешь положить, - С легким вздохом пояснил мужчина. Он в очередной раз сменил позу и вернулся к чашке с кофе, от которой его отвлек Борис.
Ада положила одежду на стул, тихо присела на другой. Она осмотрела еду на столе и смущенно спросила: - Это нам?
- Вам, - Мужчина поднял чашку, но, видимо, вспомнил, что выпить ему не удастся - поставил на место. - Как новая обитель? Одному из вас не понравилась, разворчался.
- Мне очень понравилось! Я... как будто ожила! Не знаю каким образом, но спасибо вам! - Ада потянулась, и легко коснулась руки проводника.
Это был апофеоз. Нет, это было невозможно передать словами. За все время пребывания здесь, мужчина ни разу не сталкивался с тем, что выпадало на его голову с приходом этой "партии" самоубийц.
- Ты хочешь меня? - Спросил он совершенно серьезно, как будто это был самый обычный вопрос.
- Что?! Нет! Вовсе нет! - Ариадна отскочила и обиженно посмотрела на проводника. - Ты мне понравился, но не более! Почему ты так подумал?!
- Ты меня коснулась и мысли твои были не о моих красивых глазах, - Прямо ответил мужчина.
- Это ложь. Я не думала об этом. Мне не до того, я слишком поражена комнатой. Не надо так говорить... - Ада чуть не плакала.
- Ну ладно, я спросил - ты ответила, - Мужчина вновь сменил позу. Он вытянул руку и коснулся ящика, который продолжал стоять у ног. - Я могу дать тебе всего лишь одну вещь. Любую. Которую ты захочешь. Все, что угодно.
Похоже, что он со скукой ждал, когда она ответит.
- Сколько у меня времени на размышление? - Ада все еще немного обиженно смотрела на проводника.
- Сколько угодно. - Взгляд являл разымающий скальпель и этот скальпель блуждал по лицу девушки. - Но завтра начнется игра, и, возможно, вы будете сильно заняты.
- Конечно. - сероглазая непризвольно коснулась лица. - Простите, а давно вы здесь? - наконец девушка потянулась за едой.
Мужчина снова вздохнул.
- Ты будешь вещь брать или нет?
- Да. Мне нужен кинжал. У меня есть один, но мне нужен чуть больше. Острый и прочный. Можно? - Ариадна серьезно смотрела на чудака в маске.
- Ты уверена? Больше ничего не получишь.
- Как я могу знать что мне нужно, если я не знаю, что меня ждет? Если б я могла попросить ответ... но это не вещь. Неужели ты не можешь дать подсказку? - серые глаза пытливо заглядывали в прорези маски.
- Любую. Вещь. - Медленно ответил человек. - И подсказку. Все, что ты хочешь. Один единственный раз.
- Почему мы здесь?
Снова тяжелый вздох.
- Вещь. Не ответ. Ответы - не моя специализация. Так что?
В этот момент вошел отец Михаил.
- А аптечку можно? - грустно вздохнула Ада.
- Ты уверена?
- Да. Я не знаю, что может пригодиться... Но мне кажется, что с аптечкой я смогу помочь и себе, и остальным.
Чуть ранее Борис встретил на своем пути еще двоих "отдыхающих", но не обратил на них никакого внимания. А вот вывернул из-за угла Михаил.
- С дороги, святоша, - холодно произнес сатанист, в данный момент священник не представлял для него никакого интереса, может как-нибудь потом с ним и поговорит...
Святой отец только отошел к стене, не желая мараться об это исчадие ада и порока.
- Так-то лучше, - Болеслав быстрым шагом направился дальше. Вперед! К изучению загадочной шкатулки!
Его взору предстал пустой готичный зал с вдавленными в стены гобеленами. Обитель абсолютной пустоты, даже воздух пах пустотой и все было сотканной из нее. Она ощущалась явно и остро, как чувствуется острое лезвие проходящее по горлу. В центре столик - на нем обычная музыкальная шкатулка.
- И вот эта балалайка может дать ответы на все вопросы? - он с крайним недоверием посмотрел на шкатулку. - Как она хоть работает и при чем тут пальцы?

[Joseph >>>]

совместно с Элис, Piromant-ом, обожаемым Билли, lana_estel, Кальдором, Марком Октавием и проводником. А еще няшку шкатулку забыли!


Могло сложиться ощущение, что шкатулка также с крайним недовольствием смотрит на него. Хотя это могло показаться полным безумием, да и глаз у шкатулок никогда не было.
- Говорю же дрянь вино, на глюки пробило, - отчаянно тряся головой, зло сказал сатанист.
Шкатулка тоже отчаянно трясла тем, что можно назвать волосами. У нее не было шевелюры, но Борис уловил четкую мысль - есть. Каламбур? Шутка рассудка?
Борис уставился на шкатулку так, будто она неожиданно встала и послала его куда подальше. Осторожно потянул руку, но остановился, вспомнив, что она "пальчиковая" тяпнет еще. Тогда он достал свое лезвие, разложил и им дважды тыкнул в столь необычный предмет.Ничего не произошло. Шкатулка продолжала глазеть не глазами. И как такое было возможно? Болеслав еще дважды тыкнул лезвием, уже намного настойчивее, потом в очередной раз тряхнул головой и высказался вслух.
- Или я свихнулся или эта фиговина реально меня дурит.
- Да открой ты, болван, сатанинский истукан, - Услышал Борис. Шкатулки не говорят. Но эта говорила. Хотя и не чем.
Бедный парень отпрыгнул назад и выставил перед собой лезвие. Потом нерешительно подошел, протянул руку, но опять нерешился дотронуться рукой и поддел крышку своим оружием.И тут понеслось...Шкатулка словно тысячу лет ждала человека, а тут еще такой...подарочный - нарисовался.
- Пальчик-пальчик, угости собою! Мальчик-мальчик, поиграй со мною! - Запела та, да так, как поет дешевая актриска, разрывая глотку.
- Я те дам сейчас пальчик, дурилка деревянная, - руки как по волшебству оказались за спиной. - Ты что, что-то вроде автомата? Кинул монетку вытянул игрушку?
- Пальчик поднеси - вопросик свой задай, разгадку получи - меня не забывай! - Завизжала вещь.
- Эээ, а можно чужие пальцы? - в голову к Борису закралась нехорошая мысль, что у того же святоши пальцев многовато, одного вполне хватит.
- Пальчик ем любой, толстый и худой! Мишеньки, Павлуши, Билли и Петруши!
- Зашибись, - парень с силой захлопнул шкатулку. - Жди, я еще могу вернуться. И снова немой взгляд, мучительное завывание. Шкатулка печально захлопала глазами, которых не было.
- Можешь не мечтать, свои пальцы не дам, - сказал он и резко остановился, в голову пришла очередная нехороша мысль. - Слушай, деревяшка, а тебя с собой взять можно?
- Открой, балда, башка пуста, - Шкатулка, видимо, не могла ему ответить.
- Тьфу, тупая болталка, - он вернулся и резко открыл крышку, но руку сразу же убрал, вдруг цапнет. - Кусок древесины, тебя с собой взять можно?
- Хочешь овладеть, кровушки пролей! Ножик ты возьми, режь и не жалей! - Радостно завопила та. Только непонятно почему - толи потому ,что ее хотят взять, толи потому, что потенциальная жертва вернулась.
- Всего лишь порезаться? - в тоне Бориса разлилось море недоверия.
- Хочешь овладеть, кровушки пролей! Ножик ты возьми, режь и не жалей! - Повторила она.
- Бесполезная фанера, ты можешь нормально говорить? Мне надо просто порезаться, чтобы кровь потекла, да? - шкатулка начинала его дико раздражать. - Ты меня бесишь, в скором времени на тебе может появится новый узор...
Он многозначительно покачнул лезвием.
Кровь чужая мне нужна, смерть твоя – греха полна! - Вероятно, они находили общий язык. Шкатулка решила, что с этим парнем лучше не спорить.
- Давно бы так, дуб необработанный, - спокойно вздохнул сатанист, наконец-то добившись ответа. - Мне надо кого-нибудь укакошить. Это все, тебе труп не нужен? Могу тебе пальчики с него принести.
-Мысль свою ты не теряй! Другом стань и поиграй!
- Долбаная стружка от баобаба! - опять начал разьярятся юноша. - Мне кажется, мы с тобой почти договорились - не? Что мне делать с трупом скажи. Пальчики с него ты схаваешь?
- Тельце принеси, горлышко порежь. Пальчики потом вместе со мною съешь. - Залепетала вещица, хлопая несуществующими ресницами.
- Во! Ты мне начинаешь нравится! Только это, я от пальчиков пожалую откажусь, на них и мяса толком нету, - сатанист закрыл шкатулку и направился к выходу. - Смотри не убегай никуда!
Печаль, печаль, печаль и ничего кроме нее.
А в это время беседа в обеденной продолжалась. В нее уже вмешался Михаил. Ада же все никак не могла выбрать ту единственную вещь.
- В последний раз спрашиваю, - Мужчина проговорил как можно медленнее, как будто беседовал с человеком, пораженным синдромом дауна. - Вещь. Любую.
Священник оглядел присутствующих в комнате - высокого человека в белой маске и миниатюрную сероглазую брюнетку. После чего произнес:
-Прошу прощения, что прервал вашу приватную беседу. Я могу присоединиться к трапезе?
- Я тут мельком уха услышал... - донесся голос из-за начавшей открываться двери. - Что, тут проходит раздача пряников?
Борис ожег недовольным взглядом святошу, неизвестно каким образом прошмыгнувшего перед ним.
- День добрый! - Ариадна отвлеклась от разговора с проводником - он начинал ее пугать...
А она начинала проводника бесить. Ну не хочет нужную вещицу, не хочет, а ведь эта самая штука, ну или любая другая, которую попросили бы гости, не редко спасала жизнь. Мужчина все еще ждал ответ, а пока что обратил внимание на вошедших. Эта парочка, явившихся мужчин, его забавляла. Глаза налились цветом ализариновых чернил. Но ее голос внезапно вернул проводника и заставил вновь посмотреть на девушку.
- Я решила. Пусть будет аптечка. Я не знаю что еще попросить! - Ада почти отчаялась, проводник действовал ей на нервы.
- Как пожелаешь. - Мужчина видел отчаяние девушки. Да, она не понимала, где находится, и не знала, что их ждет. Но рассказать, он не имел права и это его тревожило больше всего. Проводник не спеша открыл телевизионный ящик и достал оттуда аптечку. - Вот.
Затем он все же вернулся к вновь прибывшим.
- Да, здесь все приготовлено для вас. Вам не пристало умирать с голоду, будут более благородные причины. - Ответил он отцу Михаилу. Потом и ему, и Борису указал на ящик. - Есть что-то, что вы хотели бы получить? Все, что угодно. Любая вещь.
Ада взяла аптечку, печально посмотрела на проводника и осторожно положила руку ему на плечо.
Мужчина думал, что уже испытал весь укол кульминации разговора, но нет...Вот он. Проводник даже вздрогнул и это было заметно всем.
- Телепорт, чтобы оказаться дома, - Борис брякнул первое, что пришло на ум.
- Из существующих вещей, - Возвращаясь из оцепенения, процедил человек в маске. Снова этот сатанинский хмырь решил выпендриться - думал проводник.
Недовольно поморщившийся было при появлении Болеслава священник благодарно кивнул проводнику, после чего расположился за столом и принялся за еду.

Сообщение отредактировал JoseF - 22-10-2011, 0:03

[Джин >>>]

(совместно с Элис, JoseF-ом,saroff cane, lana_estel, Piromant-ом и Марком Октавием)


- А говорил все что угодно, - злорадно ухмыльнулся Болеслав и нанес визит к столу с напитками. - Тогда бумажку, на которой будет во всех подробностях описано, как отсюда выбраться обратно к жизни, причем безопасно выбраться.
Осторожно проведя рукой по плечу проводника сероглазая посмотрела на него вопросительно, и спросила почти шепотом: - Что-то не так?
Если бы кто-нибудь из присутствующих решил бы выразиться в вольном слэнге, он бы сказал, что проводника в ту минуту расколбасило. И это было действительно так. Реагировать на посторонние вопросы, мужчина никак не мог.
- Ау, Вася, мы его теряем? - Борис шлепнулся на стул и пару раз провел рукой у проводника перед глазами. - Так что насчет записки?
Тогда произошло кое-что такое, что не мог не заметить, даже мирно поглощающий пищу за столом Михаил.
Сахарная белая маска медленно, как если бы принадлежала огромной кукле, повернулась к Борису и глаза - холодные кроваво-красные глаза стали смотреть так, как будто сдирали взглядом кожу с лица Бориса. Так смотрит лишь мясник на скотину.
Болеслав принаиспокойно выдерживал взгляд. Его же глаза источали презрение и... жажду? Желание? Страсть? Какая-то безумная искорка плясала в его глазах и явно не давала покоя ее обладателю.
- Сверло сломаешь, - процедил сквозь зубы сатанист. - Может продолжим раздачу пряников и отложим нежности на потом? Я бы и сам уединился с этой дамочкой...
Взгляд проводника не отрывался от сатаниста ни на секунду. Он замер на его шевелящихся губах. Глаза очерчивали каждую линию. Глядя в них, на ум приходили строчки четверостишия: Есть глаза, которые страдают, Есть и те, что сладко лгут. Есть такие, что влюбляют, Есть и те, что предают.
- Никаких записок, - Голос высек насмешку. - Есть еще пожелания?
Ада смерила сатаниста холодным взглядом, и, не убирая руки с плеча проводника, шепнула: - Лучше перережь мне глотку, дорогой...
- А говорил все что угодно, - повторился Болеслав. - А попросить можно только один раз, да? А вернуть можно, если бракованное окажется?
Лапников на минуту оторвался от еды и сказал, обращаясь к Проводнику:
-А можно узнать весь возможный выбор?
Проводник, если бы не некоторые факты его биографии, покончил бы с собой в эту же секунду.
- Я предлагаю вам на выбор вещь. Назовите ее и отправляйтесь по комнатам. - Проскрежетал мужчина. Осторожным движением руки он снял ладонь Ады со своего плеча и произнес на этот раз менее злобно: - Я же спросил у тебя, ты хочешь уединиться со мной?
- Да. Скажу честно. - Ада была спокойна.
- Я должен получить разрешение у моего Лорда. если она даст согласие, я исполню то, что ты хочешь. - Ответил он также совершенно спокойно.
- Кхем, кхем. Я вынужден прервать вашу наиромантичнейшую беседу. Но не будете ли вы так добры соизволить ответить на мой вопрос... - голос, взгляд, весь вид Бориса источал желчь. - Я имею право подумать над своим выбором?
- Сколько угодно. Но завтра, как я уже говорил...
- Премного благодарен... - Болеслав поднялся со стула и ме-е-едленным шагом пошел мимо "голубков".
-Не рекомендовал бы продолжать разговор со мной в подобном тоне,- холодно произнес священник, закончивший к этому времени трапезу. Его раздражение, появившееся при пробуждении, еще не исчезло окончательно, но Михаил пока мог держать себя в руках.
Проводник лишь разок уколол его взглядом. Похоже, он пришел к выводу, что гости еще не готовы делать "заявки", а разговор слишком затянулся.
Да и поведение этих особей его всего передергивало не на шутку. Мужчина поднялся. Ему не дали подняться до конца. Борис с лезвием, находящемся в руке и диким криком раненого оперного певца бросился на него с одной единственной целью - убить. Лезвие летело прямиком к шее.
- Прости за то, что я сказала. Не хотела тебе лгать. Прото возможно мой последний день...
В ту же секунду почти молниеносно проводник только и успел, что согнуться пополам в своем дорогом костюме и лезвие кровожданого Бориса пришлось прямо по животу девушки.
- Гнида! - прокричал Борис, явно обращаясь к проводнику.

Сообщение отредактировал Кальдор - 22-10-2011, 1:03

[Joseph >>>]

совместно с Элис, Piromant-ом, обожаемым Билли, lana_estel, Кальдором, Марком Октавием и проводником. А еще няшку шкатулку забыли!


Ада слабо улыбнулась и тихо спросила проводника:
- Это конец? - девушка медленно оседала на пол.
Мужчина успел подхватить ее на руки. И видимо зря, Болеслав уже наносил очердную атаку. Оружие сверху летит на шею проводника. Кроме того он явно хотел еще и сбить того с ног. И ему удалось. Правда, Борису тоже пришлось немного покувыркаться - они оба упали на пол. Девушка окончательно обмякла, аптечка разбилась рядом. В обеденной начался какой-то хаос. Ада улыбалась. Она только немного нахмурила брови и шепнула:
- Как глупо умереть тогда, когда только захотела жить...
В этот момент активировался отец Михаил. Он встал, подлетел к Борису, который обнимался на полу с человеком в маске и быстрым, слитным движением оказавшись за спиной у Болеслава, схватил голову того обеими руками, священник резко крутанул ее вправо. Голова крутанулась...но, не до конца, словно Боря напрягся так сильно, что все его мышцы работали против четкого приема Михаила. Однако шею его переклинило, и при любой попытке повернуть в право, охватывала сильная боль.
Болеслав попытался обернуться на право, взвыл от боли и резко обернувшись в другую сторону, чуть не упав на спину, почти вплотную швырнул бритву. Это было неразумно, но глаза светились огнем, он был в ярости, он был на охоте. Единственное, что сейчас перед собой он видел - проводник. И никто, никто не смеет ему мешать! Оружие просвистело где-то по воздуху и вообще началась такая шумиха, что никто не понимал происходящее. Увидев слабую эффективность своей атаки, Лапников убрал ладони от головы сатаниста, затем схватил того за руки в районе предплечья и огромным напряжением сил оторвал от человека в маске. Как раз в тот момент сатанист уже развернулся обратно и яростной хваткой вцепился в шею проводнику. Видимо, искорка разума все еще осталась в его охваченной азартом голове, и эта самая искорка шепнула: "Святоша все еще сзади". Он несколько раз ожесточенно лягнул ногой. Видимо, ярость и безумие Бориса были настолько сильными, что попытка святого отца только опрокинула его на спину, однако проводник все еще был в его руках. А вот нога свихнувшегося сатаниста даже не зацепила Лапникова.
Ариадна бледнела. Она уже почти ничего не слышала, глаза, хоть и открытые, ничего не видели. Девушка превращалась в куклу - бледное лицо, румяные щечки и губы, которые она успела подкрасить в комнате, стеклянные глаза и кружевное платье. Лишь лужа крови портила впечатление.
Проводник же был похож на куклу, которую трепали из стороны в сторону. Он даже не сопротивлялся.
Болеслав, помня недавнюю неудачную попытку поворота на право, покатился влево, одновременно увлекая за собой проводника. Пальцы мертвой хваткой сцепились на шее.
- Здохни, здохни, да здохни ты наконец, - яростно цедил сквозь сжатые зубы Борис.
Михаил быстрым шагом прошел по комнате, присел на корточки, сдавив голову Болеслава между колен, а руками вцепился в запастья сатаниста, пытаясь оторвать того от Проводника. Оторвать получилось, вот только сам святой отец оказался прямо верхом на Борисе - безудержна была сила сатаниста, он опрокинул святошу, пытаясь высвободить голову, шею которой разрывало от боли. Но боль эта только придавала сил. Священник попытался еще сильнее сжать коленями голову Болеслава, до боли напрягая мышцы бедер, но тот от души въехал надоедливому святоше по лицу, два раза, второй раз получился своего рода толчком, сатанист оттолкнулся таким образом от святоши и опять вцепился в проводника. Теперь он не только душил его, но еще и ожесточонно тряс его, лупя того об пол.Проводник - фаянсовая кукла, был легким в жестоких руках Бориса. Во время очередной серии удара его маска треснула, но даже это не сподвигнуло его на то, чтобы как-то ответить юноше. Хотя тот и мог увидеть взгляд сквозь узкие щелочки - он истирично ухохатывался.
- Падла, тварь, скотина... - парень перечислял еще много разной степени приличности слов, каждое из которых относилось к никак нежелающему отбрасывать коньки проводнику. А в ответ в голове только раскатистый громкий смех. Да и Михаил не терял времени даром, он не сдавался и упорно возвращался к начатому - подлетел к Боре, схватил его за запястья и принялся выворачивать руки.
Кто знает, как долго бы продолжалась эта шумиха и чьими смертями бы закончилась, но, что-то пошло не так, или может быть и так...Руки Бориса провалились - именно провалились, они словно принадлежали любящей женщине, теребили ладонями одежду, оставшуюся на месте таинственного человека в маске. Да, он не ошибся и это было не последствие вывиха шеи - проводник испарился, оставив вместо себя зеленую мантию. Маски также не оказалось. Лишь ее небольшой кусочек ,больше напоминающий отколытый сахарный леденец. В тот же момент во всем зале погас свет.
- Что за фигня? - надо сказать, что вместо слова "фигня" было употреблено другое, более эмоциональное и менее приличное. - Ты, выродок бесплатной шлюхи! Это ты виноват!
Вся ярость Бориса вмиг переместилась на новый обьект - Михаила. Сатанист вслепую нанес несколько ударов назад, темно, хоть глаз выколи.
- Иди сюда, папочка сделает тебе массаж!
Резкое исчезновение освещения несколько дезориентировали священника. Получив несколько ударов по ребрам и напряженному прессу, Михаил охнул от боли. Приподнявшись на корточки, Лапников на ощупь отыскал г кое-как отыскал морду Болеслава и попытался глубоко погрузить в них свои пальцы. Однако кто-то или что-то его опередило.
Какой-то густой смех просвистел у уха Бориса. Неведомая хреновина, та самая ,что еще недавно развлекалась с Адой и Лерой в этом зале, вернулась и была явно в восторге от этих двух личностей. Внимание, как говорит солдат на пограничном посту, Она накрутила круг вокруг сатаниста, подняла его вверх к потолку, несколько раз шмякнула спиной об белую штукатурку, разок подкинула, как игрушку, и отправила Бориса на стол с напитками. Тело юноши со звоном, треском и другими шумами обрушилось на ряд бутылок с напитками. Точь в точь то же самое проделала невидимка со святым отцом - правда, посадка у последнего была помягче. Болеслав совсем не был похож на стог сена, но значительно понизил качество повреждений святоши в момент падения. Неведомая хренотень, вероятно, хотела продолжить резвиться, словно козочка скачущая по зеленым лугам, но выдохшиеся гости ее уже не радовали. Она исчезла также быстро, как и появилась, оставив тройку лежать в самых чудных позах среди разбитой мебели. Борис раскинув конечности, валялся на стеклах бутылок. Михаил лежал сверху. Видимо, этим двоим было предначертано судьбой просыпаться вместе. Вновь загорелся свет. Все, что увидела Ариадна, перед тем как потерять сознание - мелкого лысого стырика с густой бородкой вокруг губ, улепетывающего куда-то прочь. А через пять минут, которые показались ей вечностью умноженной на вечность, перед глазами возникла невредимая маска проводника. Он поднял ее на руки, и девушка перестала, что-либо ощущать.
Проснулась Ада на стуле в этом же зале. И сидела она полностью обнаженная с очередной маской из муки на лице в той же позе, в какой оказалась впервые в этом замке. В углу находились в откючке привязанные тугой веревкой друг к другу Борис и Михаил. За столом проводник мирно пил кофе, барабаня носом сапога по телевизионному ящику. Он думал лишь о том, насколько глупы люди - тратят драгоценные минуты перед игрой на всякую ерунду.


Позиция на последний момент. История о взбунтовавшемся Боре



Сообщение отредактировал JoseF - 22-10-2011, 2:17

[saroff cane >>>]

(совместно с Марком октавием, Кальдором и неподражаемым Джонни)

Все, что успел увидеть, рванувшийся на крики и звуки борьбы в столовую Вадим, это летающие "под куполом цирка" сцепившиеся священник и сатанист на фоне истекающей кровью Ады. В следующее мгновение в глазах его потемнело, а когда они открылись, то картина, представшая им была куда более мирной и статичной. Отметив мысленно, что оба противника опасности, похоже, не представляют, Вадим бросился на помощь Аде, пытаясь сообразить, что вообще полагается делать при таких ранах, и что из полагающегося он сделать в состоянии. Но осмотрев девушку (не в эротическом, конечно же, контексте) он увидел, что она совершенно невредима, и нанесенная бритвой рана (а что нанесена она бритвой Вадим хоть и не видел, но ни секунды не сомневался) исчезла без следа. Хотелось что-то по этому поводу сказать, но сказать что-то, что не прозвучало бы глупостью, было сложно.
- Как ты это сделал, Дэвид Блэйн? - только и смог произнести Вадим.
- А это ты, - Проводник ткнул сапогом в ящик, не глядя на Вадима. Похоже, что его больше интересовала адекватность юноши - вдруг он тоже кинется на него с какой-нибудь припасенной штукой в штанах. - Вещица нужна?
- Хм... - протянул Вадим, вертя в руках взятую со стола бутылку. - А что за вещица?
Проводник, вероятно, вспомнил, что этот человек не был свидетелем начала разговора и раздачи подарков.
- У каждого из вас есть возможность получить одну любую вещь, - Повторил он специально для Вадима. - Одну. И единственный раз.
- Любую, говоришь... - Вадим задумался. - Оружие, как я погляжу, просить нет смысла. Этому парню оно не сильно помогло, а его жертве не особо повредило....А больше так сходу ничего и не придумывается. Пока подумаю, если можо.
Проводник слегка кивнул и продолжил разглядывать какую-то точку на стене, демонстративно покачивая ногой. Ему не терпелось отделаться от этой шайки. Скоро, уже скоро...
Михаил поморщился от неприятных ощущений, оставшихся после драки с сатанистом и последующих взлетно-посадочных пируэтов. Скользнув взглядом по Аде, которая не очень хорошо была видна из его нынешнего местоположения, священник обратился к человеку в маске:
-Прошу прощения, мне так и сидеть здесь связанным?
Борис все еще находился в отключке и в таком состоянии, казался смирнее мертвого.
- Очнулся-таки, - Мужчина в маске обратил внимание на святого отца. - Надеюсь ты умнее этого садиста, и не станешь повторять его ошибок.
-Насколько я понял, его действия, - Лапников с усмешкой кивнул на полусидящего в бессознательном состоянии сатаниста,- только забавляли тебя. Так что, можешь быть спокоен. Я не буду предпринимать никаких враждебных действий в отношении тебя. Хотя бы только из-за того, что от них вряд ли будет какой-либо толк.
Узлы веревки в момент ослабли и она сползла по бывшим связанным.
- Только свяжи этого упыря, да покрепче.
Священник кивнул и с некоторым трудом поднялся на ноги. Встряхнулся, разминая затекшее тело, а затем наклонился и начал старательно связывать Болеслава веревкой. Через некоторое время процедура обездвиживания сатаниста была завершена. Теперь Борис мог бы разве что шевелить пальцами ног и рук, да выражать свое мнение по этому поводу. Когда очнется, разумеется.
Михаил критически оглядел свой измятый и выпачкавшийся в пище костюм, а затем еще раз осмотрев Аду, поинтересовался у Проводника:
- С ней все в порядке?
- Да, умерла разок. - Небрежно отозвался проводник.
- Что за х-хрень... - простонал кто-то из угла. Кажется, это был наконец-то очнувшийся Борис. Видок у него был еще тот, одежда порвана и пропитана напитками, на теле живого места нету от порезов. Он потянул руку, дабы убрать волосы с лица и тут обнаружил, что связан. - Эээ.
Он ме-е-едленно начал поворачивать голову, чтобы осмотреть зал, шея все еще болела. С удивлением обнаружил Аду, вроде как живую, правда голую, в глазах промелькнула нехорошая искорка, а потом вперил взгляд в проводника.
- Ты, ты!
Почти одновременно с Борисом заговорил отец Михаил. Он все еще смотрел на Аду в тот момент, когда Болеслав очнулся. Судя по своему виду, девушка пребывала в добром здравии. Фраза человека... Человека ли? В общем, слова странного существа в маске несколько озадачили отца Михаила, но затем священник вспомнил, что и сам он недавно вроде бы умер, но сейчас жив. Не став задавать никаких уточняющих вопросов по этому поводу, Лапников собрался было идти в свою комнату, чтобы сменить одежду. Но на ум ему пришла одна мысль. Стоя уже возле порога, Михаил обернулся и сказал:
-Насчет той возможности получить вещь по своему выбору, о которой ты упоминал. Я решил, что лучше всего будет взять аптечку.
- Еще один...- Прыснул проводник, удивляясь что же это всех потянуло на аптечки. Массовый дефицит? - Ты уверен?
Затем было заметно, как он перевел взгляд на Болеслава.
- А вот и упырь. Доброе утро.
- Рад видеть тебя в добром здравии, - зло процедил Болеслав. - Можно поинтересоваться, какого хрена я связан? Насколько мне помнится, в правилах ничего не говорилось о запретах нападать на всяких...
- Запретах? - Голос раздался сквозь улыбку. - Забудь про правила. Тебе все равно жить осталось не долго.
- С чего такая железная уверенность?
-Уверен,- спокойно отозвался Лапников,- в моем состоянии аптечка бы очень пригодилась. Да и судя по действию некоторых присутствующих,- взгляд в сторону сатаниста,- в дальнейшем она тоже пригодится.
- Скоро узнаешь, - Мужчина ногой скинул с ящика крышку и вытащил оттуда еще одну аптечку. В этот раз взгляд вперся в Михаила. - Ну держите, святой отец.

[Марк Октавий >>>]

(совместно с JoseF-ом, saroff cane, Кальдором)

Священник взял протянутую ему аптечку, нисколько не тушуясь под испытующим взглядом проводника. Благодарно кивнув, Михаил сказал обращаясь к тем из присутствующих, кто мог его слышать:
-Я сейчас вынужден вас покинуть. До встречи.
После чего повернулся и вышел прочь.
- А не будете ли вы столь любезны меня развязать? - осклабился сатанист. - Не бойся, я въехал, что ты образина бессмертная.
- Вот как, - Проводник поднялся со стула, вытыщил лезвие, принадлежащее Борису, из спелого яблока в широкой вазе и направился к сатанисту, ровно ступая по мраморному полу. - Кто знает, может, захочешь мне ухо откусить или еще чего...
Он приблизился к Борису, наверное, сейчас их отделяло всего какая-то четверть метра. Потом не спеша поднял лезвие, как бы нарочно проводя им перед сатанинской мордой.
- Если только палец, - ничуть не смутившись, улыбнуся Болеслав. Подобные штучки вроде вождения лезвием на него не действовали, он сам не раз делал так со своими жертвами, чтобы позабавится и знал, что к чему.
Но проводник не собирался разукрашивать Борису ни лицо, ни что либо еще. Он аккуратно приложил лезвие к запястью и провел им по своей руке. На ней тут же появилась кровь.
- Друг, ты решил пожалеть меня и покончить жизнь самоубийством? - надо признаться, мужчине удалось поставить Бориса в тупик, но он все таки выдал очерередную колкость.
- Всего навсего, хочу сказать, что у тебя есть шанс, - Он легонько подхватил Бориса за подбородок, глядя ему в глаза. - Давай договоримся.
- Ох, как неразумно раскрывать карты, - съязвил сатанист, потом, услышав предложение, продолжил. - Ну давай попробуем.
- До начала игры ты включишь свои прокисшие мозги, - Он пальцем ткнул в собственный висок. - Если конечно, там было, чему прокисать. А я обещаю дать тебе возможность позабавиться.
- До начала игры у меня были несколько другие планы... - задумчиво проговорил Борис. Иногда у него все же включался инстинкт самосохранения и в эти моменты он был просто паинькой. - Я все еще не попросил вещь... И вообще, что значит включать мозги? Могу вести себя относительно тихо.
- Было бы хорошо, - Кровь струйкой стекала на одежду. Он поднялся на ноги и поспешил вернуться к телевизионному ящику. Веревки на Борисе неожиданно ослабли, оказавшись на полу. Болеслав встал, размял руки-ноги, прошелся туда-сюда, недовольно поглядывая на свое оружие, так и оставшееся у проводника. А ведь ему еще придется тащить кого-нибудь к шкатулке... Немного подумав, он взял с собой бутылку, которая при желании сойдет за неплохое оружие.
- Да, - На месте обернулся проводник, дойдя до стула. - Это твое.
Он протянул блестящее лезвие, испачканное кровью.

[Piromant >>>]

(совместно с Элис, JoseF-ом, Saroff cane)

Лицо Бориса вытянулось, не ожидал такого подарочка от этого хмыря. Но он сразу выхватил его, сложил и сунул в один из карманов.
- Благодарю.
Проводник спокойно повернулся к Борису спиной и направился к ящику.
- Ну так что с вещью? Времени у вас уже маловато. Часов пять осталось, не больше.
- Я еще подумаю... Я ведь не знаю, что меня ожидает. Зато знаю, как можно получить ответ, - сатанист ухмыльнулся и направился к выходу.
Проводник сел на стул и стал ждать.
Ада открыла глаза и тихо, почти застенчиво чихнула. Осторожно огляделась - она была там же, где проснулась впервые после самоубийства. Снова голая. Руки растерянно потянулись к животу - он был цел. Осторожно поднявшись девушка посмотрела на проводника, и абсолютно не стесняясь своей наготы спросила:
- Так это и значит начать все сначала?
- Ты о чем? - Мужчина даже не удивился ее пробуждению. - А, о том, что ты умерла?
Остановившийся на пороге Борис обернулся, скользнул глазами по телу Ады, но вспомнив свое обещание вести себя "относительно тихо", подавил нехорошее желание.
- Она же не самоубивалась. В правилах вроде как говорилось о том, что начнешь сначала только после самоубийства.
- Тварь... ты испортил мое любимое платье... - Ада посмотрела прямо в глаза Бориса.
- Я не виноват, что он пригнулся, - не моргнув глазом, ответил тот. Его в данный момент интересовал только ответ проводника.
Мужчина в маске, видимо, догадавшись, что от него ждут, вновь закинул ногу на ногу.
- Воля проводника воскресить любого из вас один раз, - Сказал он спокойно. - Но а если покончите с собой, то вернетесь в самое начало, верно.
- Понятно, - хмыкнул Борис и все таки покинул комнату. То есть, если прижмет, можно всадить в себя что-нибудь остренькое и очнешься на кровати? Замечательно.
Проводник не ответил, только еще раз посмотрел на Аду.
- Ну и каково тебе? Нравится умирать?
- Нет. Жить мне нравится куда больше. - Ариадна улыбнулась, кончиками пальцев снова коснулась руки проводника... - Спасибо тебе...
На этот раз мужчина отреагировал спокойно. даже учитывая то, что девушка была абсолютно обнажена.
- Тебе еще рано умирать, - Лишь ответил он. - Успеешь. А пока, иди оденься.
Ада молча развернулась и абсолютно бесстыдно покачивая бедрами, будто была вполне одета, направилась в комнату. Зайдя она быстро умылась и надев нежно-кремовое платье в пол вернулась в столовую. Глянув на проводника сероглазая растерянно спросила: - А почему у меня на лице была мука?
Он не ответил.
- Что-то не так? - Ариадна пыталась заглянуть в глаза проводника.
Кровавые бусинки горели багровым оттенком. Но и в этот раз он не ответил, провожая ее взглядом.
Ада посмотрела на него чуть обиженно. Было неприятно. Девушка решила прогуляться, а заодно посмотреть кто где живет...

[saroff cane >>>]

(Совместно с Кальдором, Марком Октавием и Джонни)

Отец Михаил приблизился ко входу в свою комнату, отомкнул ее и вошел внутрь, тут же закрывшись изнутри. Он положил аптечку на письменный стол, прошел в ванную и скинул с себя одежду. После чего постоял некоторое время, принимая холодный душ. Во-первых, нужно было придти в себя после потасовки, во-вторых, разглядывая обнаженную Аду, Лапников ощутил к ней довольно сильное влечение. А ледяная вода помогала устранить и эту проблему.
Закончив с мытьем, священник насухо вытерся полотенцем и прошел к дивану, прихватив с собой аптечку. Усевшись на диване, Лапников принялся на ощупь обрабатывать свои повреждения.
Взяв таймаут на обдумывание, Вадим решил совместить-таки приятное с полезным, отмывшись, наконец, от жирной земли, чего он, испытав шок от своей комнаты, так и не сделал. Вернувшись в комнату и аперев ее на ключ, он почувствовал некотоое облегчение. Все-таки, судьба (похоже, персонифицированная в виде некоего Бесника) забросила его в весьма специфическую компанию, и ключ был не лишним. Идя в душ, Вадим не мог отделаться от ошущения, что вот он сейас тут будет мыться, а тут вдруг в лучших традициях американского кинематографа из-за занавески вылезет какой-нибудь неадекват с бритвой наперевес. Неприятно будет. Занавески никто не трогал, а вот в запотевшем зеркале секунду мелькнула фигура женщины в хлопковой ночной рубашке.
От неожиданности Вадим сперва отшатнулся от зеркала. Нда, чего здесь только не бывает. Когда же первый порыв выскочить из душа как можно скорее прошел, он протер зеркало и вновь всмотрелся в него. Эта мелькнувшая в зеркале чужая фигура что-то напомнила ему, что давно забытое...Фигура исчезла. Однако краем глаза он мог заметить ее у дальней стены, протягивающей к нему руки. Он резко обернулся. Женщина в длинном балахоне, что путался в ногах продолжала медленно передвигаться ему навстречу. При этом кожа ее ног сдиралась с кости, оставляя след на полу.
- Сыыын...тыыы... - Голос - скрипучая тележка звучал в комнате. но женщина не открывала рта.
От ужаса Вадим вжался в стенку душа. Он даже забыл, что стоит перед этой дамой в чем мать родила - до того ли тут... Мать... На мать Вадима эта женщина совсем не была похожа...
- К-кто тебе... н-нужен? - спросил он запинающимся голосом.
- Сыыын...Ма... - Изуродованная рожа женщины скривилась в спазме боли. Кожа, которую скрывали светлые грязные волосы, была прогнившей до черепа. Руки сверлили воздух, пытаясь ухватить Вадима за глотку. - Ман...

[Joseph >>>]

Совместно со всеми


Вадим заметался по ванной комнате, пытаясь выскочить. "Что бы значило это "Ман?.." - пронеслось в его голове. Желание бежать от этого ужаса куда глаза глядят боролось в нем с желанием понять хоть что-то.
- М-м-ман? - выкрикнул он, заикаясь, первое пришедшее в голову имя. - Манфред?
- Мани...!! - Прошелестели губы, которые даже не шевелились. Женщина задвигалась быстрее - она уже не шла по полу, а парила в паре сантиметров над ним. Она рванула к Вадиму. Инстинктивно тот попытался увернуться. Не спуская глаз с ужасного существа, он одновременно пытался нащупать шпингалет, на который была закрыта дверь ванной. Да, в закрытых комнатах были свои отрицательные стороны.
- Мани... Что он сделал? - прошептал Вадим, чувствуя, что еще немного, и он выйдет из ванной с волосами, отмытыми до седины.
- Убийца!!! - Руки впились в глотку Вадима, поднимая его над полом. Хотя женщина и казалась рисунком больного воображения, хватка ее была реальной. Очень. - Убийца!
Шутки явно кончились, и перед Вадимом во всей своей неприглядности замаячила перспектива войти в Книгу рекордов Гиннеса, в качестве первого человека, умершего от асфиксии дважды, да еще в течение суток. Принимать подобную честь, ему, однако, не хотелось. Наконец, он нащупал шпингалет на двери и рванулся из цепких рук, стараясь одновременно открыть дверь и вывалиться наружу. Дверь распахнулась и Вадим грохнулся на спину. Ревущая женщина медленно продолжила двигаться к нему. Он бросился к столу, на котором оставил ключ от входной двери, схватил его и метнулся к выходу.
- Ма...ублюдок! - Догонял голос.
- Это не я! - истерично выкрикнул Вадим. - Я никого не... - в этот момент он споткнулся о валявшуюся перед ванной стопку одежды и свалился, приложившись головой об дверь. Чудом сохранив в руке ключ, он попытался дрожащими руками вставить его в скважину. Получилось. Дверь поддалась. Видимо она сама дрожала от испуга. А вот женщина уже клала руки на плечи юноши, продолжая жутко нашептывать имя... Пулей выскочив за дверь, он стал закрывать ее, стараясь оградить себя от чьего-то навязчивого прошлого.
Чье-то прошлое исчезло...вернее, так показалось. Исчезло также внезапно, как и появилось.
Вадим перевел дух. Он сидел голый на пороге "своей" комнаты и был счастлив, что этот ужас, кажется, закончился.
- Мани...- прошептал он, как бы размышляя вслух. - Ну и сволочь же ты как я погляжу.
С этими словами он поднялся с пола и попытался осторожно приоткрыть дверь. Тишина. Ни звука. Только гнилые следы ног на полу.
Дрожащими руками Вадим взял стопку одежды и, выскочив обратно в коридор, запер дверь. Одеаться он стал уже снаружи.

[Piromant >>>]

(совместно с lana_estel, JoseF-ом)

Непонятно повезло Ричарду или нет, но комната была ему абсолютно не знакома. Широкая мягкая детская кровать, тумбочка из дорогого дерева, фаянсовые куклы буквально забили собой желтые стены. На дверцах шкафа висели поглаженные вещи, тоже принадлежащие ребенку -– крохотные и красивые наряды. С одного лишь мимолетного взгляда становилось понятно, что здесь живет маленький принц. Однако кое-что навевало воспоминания, вероятно, заложенные где-то далеко-далеко в глубинах памяти…...
Не смотря на эти самые воспоминания, юноше абсолютно не нравилась сложившаяся ситуация. Воспоминания - воспоминаниями, но ситуация от этого лучше не становилась. Они все находятся в непонятном месте. К ним приставлен некто в маске, абсолютно не внушающий доверия. Да и кто собственно эти "они"? Компания самоубийц, плюс сам Блэк... И как он здесь оказался?
Резко сменив направление мыслей, Ричард достал фотографию, вынутую изо рта спасенного. Она уже успела обсохнуть. Когда он разглядел фотографию и прочел надпись, его глаза округлились...
Лина прикрыла за собой дверь и задумалась. Она за все это время кроме Ричарда ни с кем толком и не познакомилась. Отдельные личности вызывали у нее недоверие или даже страх. К тому же, как она поняла, Блэк был единственным, кто не совершал самоубийство, но тогда что привело его в их компанию? На все эти вопросы, если и можно было задаром получить ответы (в чем лично она очень сомневалась) то только от него самого. Ну или от Бесника. Но это вообще за гранью фантастики. Короче, надо с ним переговорить. Не зная, где его искать, она просто побрела вдоль коридора налево. Буквально сразу после того, как пересекла зал, девушка снова увидела открытую дверь наружу и туман за ней. Задумавшись о его происхождении, девушка споткнулась, и чтоб не упасть схватилась за ручку ближайшей двери. - Черт побери! - вырвалось у нее.
Услышав шум за дверью и знакомый голос, юноша убрал фотографию, одним рывком оказался у двери, открыл ее... Увидев Лину, он на секунду опешил, после чего приставил палец к губам и мотнул головой - мол, заходи.
"Удачненько я так споткнулась, ничего не скажешь", - удивилась блондинка, и заходя в комнату проговорила: - Ты не поверишь, я как раз тебя искала. Поболтать охота. Можно присесть? - кивнула она на кровать.
- Ну, почему же не поверю - как говорится, случайности не случайны... Садись. О чем хотела поговорить? - юноша держался свободнее, чем обычно. Он не был столь зажат и напряжен. - Тебе, в отличии от остальных, я доверяю.
Ангелина пристально посмотрела на юношу: - Спасибо конечно, даже не буду спрашивать почему. Здесь довольно странные люди собрались. Вообще сложно доверять первому встречному, но под угрозой смерти, так сказать... Хотя... - и девушка улыбнулась, - этих людей угроза смерти отнюдь не беспокоит, похоже. А поговорить я хотела о следующем: есть идеи, почему ты стал исключением из правила? Ты вроде как единственный, кого устраивала его жизнь. У меня просто никаких идей, по поводу того, почему именно я выбрана для этого "реалити-шоу".
- Почему я стал исключением? У меня есть мысль на этот счет. Помнишь найденную нами, кхм, у фонтана бумажку?
- Забудешь тут, как же, - пробормотала Ангелина, косясь на свои руки, которые, как ей казалось, так и не отмылись окончательно. - И что с бумажкой, кстати? Там что-нибудь видно?
Юноша вынул убранную в карман фотографию и протянул девушке, не показывая заднюю сторону с подписью.
- Милые, - улыбнулась девушка, - но зачем она нам? - мысль о том, что фото принадлежит спасенному человеку она почему-то сразу отбросила. Девушка продолжала рассматривать фотографию, как тут какая-то мысль стукнула ей в голову, Лина подняла глаза на Ричарда, потом снова на фото, и не отрываясь от него попросила: - А можно поближе осмотреть?
- Конечно, - сказал юноша, и протянул девушке листок.
Блондинка взяла фотографию и еще раз внимательно посмотрела на своего собеседника. Она все еще была не уверена. - Ричард... Ты знаешь этих людей на фото? - тихо спросила она.
- Вот это - Ричард указал на лицо ребенка снизу - я. А теперь переверни листок.
Ангелина послушно выполнила просьбу и недоуменно посмотрела на Ричарда: - Бесник? Твой брат? Но... Ты же сказал, что тебе ничего неизвестно о причинах нашего здесь нахождения? А я тебе верила... - глаза блондинки подозрительно покраснели, и она отвернулась.
- Мои воспоминания о жизни начинается с сиротского приюта... - фраза повисла в воздухе, потому что неожиданно двое услышали отчетливый детский плач.
Лина сразу забыла про обиду и настороженно стала оглядываться: - Ты это тоже слышал, или у меня уже галлюцинации на нервной почве? - спросила она у Ричарда.
- Да нет. Я тоже слышу... - отозвался тот и стал вслушиваться, в надежде уловить, откуда идет плач...
Ребенок плакал...и плач становился только громче и громче, будто заливал собой комнату. Но источник был где-то снаружи...
Ричард пошел к двери и аккуратно приоткрыл ее. Звук доносился откуда-то из коридора.

[lana_estel >>>]

совместно с Piromantом и JoseFом

- Эээ, Ричард, - осторожно протянула девушка, - мне это не нравится. Откуда здесь дети? Это опасно, может не стоит туда идти?
Плач усилился. Это был...плач полный боли, отчания...
- Будь готова к неожиданностям - отозвался тот, сложив руку для крестного знамения. Да, это было странное место. Значит, кое-что стоило проверить... Он выглянул за дверь.
Ангелина подтянула к себе ноги, она будто защищалась от чего-то. На самом деле девушка разрывалась между чувством самосохранения и желанием помочь. Плач буквально резал ее по живому. В конце концов девушка выбрала. Выбрала так, как всегда выбирала до этого: - Ладно, нужно разобраться с этим, только Очень осторожно, - и легко поднявшись с кровати она подошла ближе к двери, - в конце концов, хуже уже не будет.
быстро стало понятно, что ребенок плакал из комнаты, которая была напротив комнаты Ричарда.
Ричард подошел к двери и заглянул в замочную скважину, все так же сжимая левую руку по схеме 3+2...
Там было темно. Темно и очень страшно. Ребенок бы точно испугался этого удушливого мрака...
- Ну, проверим мои мысли... - пробормотал Блэк, осенил дверь крестным щнамением по-католически и прошептал: Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum,adveniat regnum tuum, fiat voluntas tua...
Плач не проходил. Кто-то за дверью продолжал стонать.
Девушка наблюдала за действиями Ричарда с легким удивлением. - Не знала, что ты знаком с ...хмм, религиозными культами так близко. Что делать будем? Дверь взламывать? Боюсь Бе... твой братец будет не очень доволен, - проговорила блондинка оглядываясь в поисках чего-нибудь подходящего для взлома.
- Если взломать дверь, мы точно не сможем оставить то, что внутри, там же. Что касается культов - да тут вроде ничего особенного. - пожал плечами Блэк.
- Еще предложения? - Лина поспешила перебросить инициативу на другую голову.
- Пойдем искать проводника, - отозвался Ричард.
Плач не утихал. Дверь щелкнула.
- Опачки! А это что было? Любезное приглашение войти? Что-то после такого еще более не хочется следовать приглашению, - блондинка отшатнулась от двери.
Ричард отстранил Лину, встав между ней и дверью, и стал медленно отходить назад, вновь сложив руку...
Плач не стихал ни на мгновение, а дверь теперь легко можно было открыть.
- Пойдем? - спросил Ричард у своей спутницы.
- Даж не знааюю, - протянула Лина, но потом вспомнила, о чем думала перед выходом из комнаты Ричарда и добавила: - Ну а что нам остается? Этот плач неслабо действует на совесть.
- Согласен. Иди позади, если что - беги. - с этими словами он подошел к двери и потянул ее на себя левой рукой...Дверь легко и безшумно распахнулась. Из комнаты словно лился зыбкий мрак. можно было заметить голые холодные стены. Пол скрипел, из-за многочисленных щелей он был похож на лед
- Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum, adveniat regnum tuum, fiat voluntas tua, sicut in caelo, et in terra. Panem nostrum cotidianum da nobis hodie; et dimitte nobis debita nostra, sicut et nos dimittimus debitoribus nostris; et ne inducas nos in tentationem, sed libera nos a malo! - Сделав пару шагов внутрь, четко и уверенно проговрил Ричард, трижды осенив себя, а затем комнату, крестом.
Плач продолжал доносится из самого дальнего угла...Чем дальше идешь, тем больше мурашек продирало.
Только мрак. Ледяной, устрашающий...
- Так, пожалуй еще кое-что следует попробовать... Лина! Принеси мне воды! В чем угодно! - он парой широких шагов спиной вперед вновь очутился в коридоре...
Девушка с энтузиазмом умчалась в свою комнату. По пути она мельком увидела еще двоих мужчин. Один явно был испуган, второй куда-то направлялся, обоим опасность на данный момент вроде не угрожала(в отличие от Ричарда), и кивнув обоим сразу, Лина вошла в свою комнату. Там она огляделась, вспоминая, есть ли у нее что-нибудь, что сойдет за тару. Потом хлопнула себя по лбу и забрала с табуретки, на которой стояла огромная драцена, лейку, занесла ее в санузел, набрала воды и по пути назад открыла нижнюю шуфлядку у тумбочки и забрала оттуда фонарик, вспомнив какой в этой комнате мрак. Затем она поспешила вернуться к Ричарду.
Когда она ушла, Ричард заметил, что угол мрака начал проясняться. Там стоял маленький мальчик - лет 14. Он был невероятно худой. Руки и ноги сковывали ржавые старые цепи. Вместо одежки - рваная пижама. Он сидел в углу, громко всхлипывая. Плечи дрожали от ужаса.
- Кто ты? - позвал Ричард. Он ни на секунду не забывал, что это может быть морок - от этого места можно было ожидать чего угодно. Посему рука его вновь сжалась.
Увидев человека, мальчик только слегка повернул голову, но ежиться не перестал. Он словно сильнее впечатлся в стену. Страх и холод.
- Не бойся. Повтори за мной - он показал сложенную руку. - Попробуй перекреститься...
Ребенок только сильнее задрожал. Когда тебя охватывает неимоверный ужас и трясет ,словно после бомбежки, слова путаются в голове, да и руки не слушаются. Ричард мог увидеть запекшуюся кровь по всему телу мальчика.
- Нда, видимо придется идти... - пробормотал Блэк.
- Подожди, - Ангелина успела как раз вовремя, чтобы услышать последнюю фразу, - вот, твоя вода, и да, я подумала, может понадобится, - протянула она фонарик, но взглянув внутрь комнаты, только и смогла выдавить: - О, Господи!
- Спасибо, ты вовремя, только и ответил Блэк. Он взял фонарик, включил его и направил во тьму...Голые стены и пустота. Ни окон, ни мебели. Только ржавая цепь и грязная собачья миска.
- Кошмар какой, - прошептала девушка, - Ричард, а он настоящий?
- Не знаю. Все может быть. Подержи-ка - он протянул ей фонарик, после чего взял воду, вылил немного в крепко сомкнутую ладонь, проговаривая при этом слова молитвы. Затем перекрестил ее трижды и плеснул в комнату. Ничего не произошло. Мальчик все также сидел в углу. Это наводило на мысль, что призраки здесь были не при чем...возможно.

[Марк Октавий >>>]

совместно с Piromant-ом, lana_estel и мастером

Прошептав молитву над оставшейся водой и также трижды перекрестив ее, Ричард двинулся к мальчику. Медленно и осторожно, внимательно глядя по сторонам. И тут он заметил, когда ребенок на мгновение повернул голову, что мальчик был копией того человека с фотографии - того, что постарше, на которой был запечатлен он сам.
Ричард среагировал почти мгновенно - и очередная порция "святой" воды (но не вся) окропила ребенка.И снова ничего - Ричард явно думал не в том направлении. Но предостеречься не помешало.
- Ты - мой брат? - Четко спросил Ричард, готовый, если что, в два прыжка выскочить из комнаты. - Ты - это М. Бесник?
Но мальчик сам был напуган до смерти. Услышав слово, будто знакомое - Бесник? М? А может брат? - он повернул голову, но от этого дрожать не перестал.
- Подожди-подожди, - Лина, вошедшая следом за ним, тронула юношу за плечо, - как он может быть твоим братом? Он же тебя младше намного. Да и непохож он на человека, затянувшего нас сюда после смерти. Скорее, - Ангелина опять вспомнила записку с просьбой о помощи и осеклась: А у тебя больше нет родственников? - спросила она.
- Не знаю, честно говоря... - отозвался юноша. - Освети-ка помещение еще раз, на всякий случай...
В помещении ничего. Только мальчик и одинокая комната, в которой его закрыли.
Убедившись в видимости безопасности, Ричард подошел к мальчику и протянул к нему руку...Только он это сделал, как мальчик на глазах исчез. Остались только цепи - две одинокие железки...тогда же Лина и Рид смогли услышать голоса. На этот раз чертовщина раздавалась из его комнаты...
- Это еще что? - юноша рванулся из странной комнаты, утягивая Лину за собой...Распахнув дверь, они оба могли увидеть женщину в длинном балахоне, стоявшую в углу и лысого мужчину, согнутого возле детской кровати. Там спал еще один ребенок. Это был он! Ричард! Люди будто вообще не обращали внимания не вошедших.

[Элис >>>]

Совместно со всеми...

Чуть раньше, как только проводник вышел, Валерия осмотрелась. Её напряженное до этого момента лицо расслабилось, и она улыбнулась. Впрочем, эта улыбка не была похожа на улыбку радости, скорее – отчаяния. Её взгляд гулял по стенам и мебели, которые она видела всю свою жизнь, из которой так хотела сбежать. Это была её комната. Обои в бело-красную полосу, красные наглухо закрытые портьеры с золотой вышивкой, классическая мебель из темного дерева: письменный стол, одежный и книжный шкафы, кровать, комод, секретер… Фотографии на стенах, на которых она маленькая.
Девушка подошла к одежному шкафу и открыла его. Всё оказалось ровно так же, как когда она убежала из дома. Недолго думая Валерия сбросила с себя бардовую тряпку, положила плащ Проводника на кровать и оделась: черные джинсы с низкой талией, черная же свободна рубашка с серым цветочным узором, вышитым на плечах. На верхней полке она нашла старые летние кроссовки серо-красного цвета. Подойдя к столу она открыла верхний ящик и увидела толстую красную книгу. Удивившись тому, что её не должно было быть, девушка взяла томик в руку. Увидев на торце надпись «Эрих Мария Ремарк» она засмеялась и бросила книгу в книжный шкаф. Удар разбил стекло в одной из дверец и осколки посыпались на ковер.
Валерия несколько раз сжала и разжала кулаки, с ненавистью рассматривая результат своего поступка.
- Пропади оно всё пропадом! – наконец тихо выругалась она и упала на кровать. И уснула.
Комната казалась до боли знакомой. Но Кэт минут пятнадцать не могла сообразить, в чем дело и где она раньше ее видела. В памяти, конечно, многое стерлось за все это время, но обстановка ужасно напоминала маленькую бабушкину квартиру, где Кэт жила в совсем юном возрасте. Вон, даже салфетка на олдовом телевизоре похожая. Девушка подошла, потрогала раритет, и хмыкнула. Забавно… снаружи все таким пафосным выглядело. А тут перестроечные годы какие-то. Ну да ладно, хотя бы уютно будет – квартира бабушки была одним из немногих мест, где Катарина чувствовала себя хорошо, пускай и в далеком, забытом детстве.
Разглядев хорошенько все в комнате, Кэт все-таки приняла ванную, отмывшись от грязи, и противной фонтанной мутной воды. Грязь и вонь, естественно отмылись, но стало только хуже. Ссадины, которые образовались на аппетитной девичьей попе и спине от пробуждения на каменном сооружении и попытки подняться с него, начали сильно саднить от теплой воды и мыла. В аптечке, которая, к счастью, отыскалась в ванной, имелась и перекись и даже зеленка, но... После получасового вертения попой перед зеркалом стало ясно, что самой обработать их у Кэт не получится ни за что.
"Блин", - раздосадовано разглядывала собственное отражение девушка. Тем более, что на ум тут же пришло недавнее лежание в больнице по поводу заражения крови, которое она схлопотала из-за таких же небольших, но во время не обработанных ранок. - "Вот засада".
Завернувшись в первую попавшуюся под руку простыню, она прихватила на всякий случай пузырьки с антисептиками, и вышла в коридор. Немного потоптавшись сначала на пороге комнаты Лины, а потом Ады, Катарина (неожиданно для самой себя) шагнула дальше. Туда, где, как ей казалось заселили ту хамоватую девицу, с которой они сцепились возле фонтана. Черт его знает, почему она это сделала: то ли захотелось приключений на травмированное место, то ли, наоборот примириться с этой девушкой (все-таки, ситуация в которой они оказались не самое лучшее для вражды и козней), но уже через несколько мгновений Кэт с силой постучала в дверь Валерии. Из за двери послышались какие-то звуки. Затем дверь резко открылась, на пороге стояла та высокая брюнетка. Вид у неё был несколько помятый, а взгляд не самый приветливый. После того, как она увидела Кэт, стоящую буквально на её пороге, хозяйка комнаты тихо, но твёрдо спросила:
- Что тебе нужно?
- Тебя, - поспешила заверить девушку Катарина, чтоб та не успела передумать и не захлопнула дверь перед носом. - Только разреши мне войти сначала. А то суть просьбы как-то стремновато излагать в общем коридоре. Или, если хочешь, пойдем в мою комнату.
Валерия помедлила с ответом, смотря в лицо своей гостьи, словно не могла решить: впустить её или нет. Но всё же она сделала шаг в сторону и махнула рукой, приглашая войти.
Как только дверь комнаты захлопнулась, Кэт сбросила простыню, оставшись лишь в... татуировках и мягких комнатных тапочках.
- Вот, - развернулась она спиной к недавней оппонентке. А затем протянула пузырек с перекисью, - И вот.
Валерия взяла пузырек и осмотрела спину девушки. Потом вздохнула, взяла с кровати плащ Проводника и пошла к секретеру.
- Ложись на кровать на живот. - спокойным голосом сказала она, открывая дверцу-столешницу. Плащ Валерия положила сверху, а из глубин предмета мебели появилась небольшая тканевая сумочка. - Откуда знаешь, что я медик?
- Оооооп! - Словно ребенок, с разбегу приземлилась Кэт на мягкий матрас и весело заболтала ногами в воздухе. После последней фразы удивленно приподняла бровь и хихикнула:
- Вот черт, ты не шутишь? Это у меня интуиция что ли так сработала первый раз в жизни? Я ведь наугад приперлась.
- По крайней мере, дверь ты правильную выбрала. - Валерия присела на край кровати и раскрыла сумочку. В ней оказалось большое количество пластинок таблеток, пузырьков, пинцеты, несколько скальпелей. Порывшись в этом хламе будущий врач в прошлой жизни достала "столбик" ватных дисков. Достав один она смочила его в перекиси, принесенной гостьей.
- Как там оно - сильно поранилась? Потому что щипало довольно-таки сурово, надеюсь хоть шрамов не останется. - Обеспокоенно поинтересовалась Катарина, потеребив покрывало на кровати. - Прикольная у тебя комната. А у меня кошмар какой-то перестроечный там.
Черноволосая девушка с интересом смотрела на обнаженное тело, лежащее перед ней. По взгляду можно было даже сказать, что любовалась.
- Я в этой комнате провела слишком много бессмысленных лет... Лучше бы здесь была не она... Я бы с радостью поспала бы на патологоанатомическом столе родной анатомички. - вздохнув сказала она, наконец сделав первые движения ватным диском. Она начала с лопаток, обрабатывая самые верхние царапины. Из добротно пропитанной ваты выдавливались капли прозрачной жидкости, растекающиеся по неровностям девчачьей спины.

[Joseph >>>]

Совместно со всеми

- Ай, щиплет, - поморщилась Кэт и передернула плечами. - Угораздило же в фонтане очнуться. Хотя засыпала в сортире. Слушай, а ты где себя убила? Судя по внешности не сказать, что ты вообще могла решиться на такое. Слишком уж вид холеный. Да и обстановка в квартире нормальная. Чего не жилось?
- Долго рассказывать. Если просто, то богатые тоже плачут. В какой-то момент стало понятно, что всё что я знала в жизни было бредом. И еще вскрылось то, за что ни родители меня, ни я родителей простить не сможем. С моста я прыгнула.
- Красиво, но слишком уж неприятно, я бы не решилась... - Катарина решила не продолжать тему самоубийства, потому что ее неприятно поразил тот факт, что ее смерть была прямо от противоположного. То есть поменяйся они местами при жизни - все могло бы быть по-другому. Девушка вздохнула и пытаясь отогнать грустные мысли переспросила, - Так шрамов-то не останется, как думаешь?
- Не должны. Тут царапины как царапины. Меня Валерия зовут. - Так же тихо ответила девушка. Она уже взяла второй диск. Она сложила его вчетверо, зажала пинцетом и осторожно промакнула в зеленке, найденной в глубинах импровизированной аптечки. Затем быстрыми легкими толчками стала красить кожу по ходу царапин.
- Я - Катарина. Можно просто Кети или Кэт. Полным именем никогда никто не звал. Блин, зеленкой вот как раз не хотелось бы. А то буду ходить как фиг знает кто. - Пробормотала себе под нос Кэт, но сопротивляться таки не стала. - Ты не подумай, что я шрамов боюсь. Просто на случай, если все-таки удасться вернуться... не хотелось бы терять товарный вид. А так боли я не боюсь. Я вот сейчас подумала обо всем, пока мылась. И почему-то так обратно захотелось - не так уж там и плохо было. А ты хотела бы венуться?
- Не знаю. Я не видела другой жизни. Я жила в системе, почти не выходя за рамки дозволенного. Нет, было конечно кое-что... Я имела определённые запретные радости, о которых не знали мои родители. Но когда всё вылезло наружу... Когда вслед за моими секретами вылезли наружу другие, еще более серьезные... Я не вижу смысла возвращаться. Жизнь больше никогда не будет прежней. - Валерия вздохнула. Она уже сложила вещи обратно в сумочку, а использованную вату бросила к осколкам на ковре. Девушка снова смотрела на тело своей пациентки. Только теперь во взгляде была тоска. Она словно думала параллельно о чем-то своем, о скелетах в своём жизненном шкафу. Она как-то машинально, с задумчивой непосредственностью провела пальцем по вытатуированой стрелке девушки, обведя заканчивающий её бант. - Кэт... Какая жизнь была у тебя? Почему ты решила покончить с ней?
- Красивая жизнь у меня была. Вкусная. Наверное, просто переела. - Даже не пошевелилась девушка. Нельзя было точно сказать - понравилось ей, или наоборот раздражало то, что ее трогают уже вне медицинских целей. - Но теперь обратно хочу. Раз мне выпала такая жизнь, наверное, для чего-то оно было нужно, верно? И трусостью было таким вот образом сбегать.
- Ты была моделью? Или... Танцовщицей? - В последний момент оговорилась Валерия. Она с интересом рассматривала татуировку на плече Катарины. - Я в первый раз вижу татуировку так близко. Хотя нет, осматривала я одного зека престарелого... Но там было совсем другое. У тебя красивые.
- Дерьмищем я полным была. - Буркнула Кэт и отвернулась. - А про зека... ну ты бы еще сравнила чего похлеще. Там разницы как между небом и землей. Краска, машинка, иглы, техника - это рисуют настоящие профессионалы. Мне приятно носить на себе картины, сделанные великолепным художником.
- Прости, я не хотела... Я не в этом смысле... - растерялась высокая брюнетка. Она секунду судорожно бегала взглядом по девушке, пытаясь подобрать слова. Валерия наклонилась ближе, положив ладонь на спину своей гостьи. - Кэт, я не видела никакой нормальной жизни... Я... Я не знала ничего про это. Я двадцать лет провела практически под домашним арестом: дом, школа, дом, музыкалка, дом, универ... Честно? Я всегда хотела заглянуть в мир, из которого ты пришла.

[Джин >>>]

(совместно со всеми)

- Никакая она не нормальная! - Хрипло и резко ответила Кэт. Только ей одной было известно, что это признак еле сдерживаемых слез. - Вот то, о чем ты сейчас говорила, нормально: когда тебя опекают, о тебе беспокоятся, когда есть, куда возвращаться после всех этих школ и универов. А если так хотелось остренького - что же не попробовала? Ну сбежала бы из дома. Делов-то. Один хер, нагулялась бы, через неделю вернулась и приняли бы тебя обратно с распростертыми объятиями.
- Да я... Не знаю... Бежать было некуда. Все друзья из подобных семей. Знакомых совсем мало и я не думаю, что они рады были бы увидеть меня на пороге. Я даже в магазин то редко ходила. - Валерия наклонилась еще ниже, приблизившись лицом к затылку девушки. Её ладонь легко заскользила по спине, проводя пальцами от лопаток до крестца и обратно. Брюнетка шмыгнула - Я...
Таскалась с людьми своего круга. У нас были подобные... Встречи. Пока старшее поколение не видело. Собирались у кого-нибудь на квартире или даче... Но это не то. Ты не понимаешь.
- Ты права, не понимаю, - прогнувшись и немного млея от прикосновений мурлыкнула Кэт. Девица оказалась не так уж простовата, какой виделась на первый взгляд. - Тогда чего тебе не хватало?
- Всего мне хватало! - неожиданно вскрикнула Валерия и резко вскочила на ноги. - Самой счастливой была! В раю загорала!
Она нервно зашагала по комнате, сделав круг. Остановившись у шкафа, она оперлась на него одной рукой и сдавленным голосом продолжила:
- Я осторожность потеряла. В оркестре отца скрипачка новая была. Я её сразу заметила. Молоденькая... Милая такая. Я её разговорила. Потом напросилась к ней... Несложно это было.
Ну и научила её плохому. А через несколько дней отец пришел домой в дичайшем настроении. Сначала мать ничего не понимала, а потом ей позвонил кто-то знакомый. Эта шлюшонка еще и с моим отцом спала. На репетиции срыв случился. Истеричка. Выложила всё и про него и про меня. Весь оркестр слышал. Ну и скандал на весь мир в пределах нашей кухни. Я убежала. Ну и... Прыгнула.
- Прости... - Кэт подскочила с кровати и так и застыла посреди комнаты, не зная, что делать. Прости, Лера. Можно так тебя называть буду? Ты извини, что я так неловко разговор на больную тему вывела. У меня немного тормоза в голове хреново работают - говорю, а потом думаю. Ты... Ты удивительно сильная. Честно! Я... я бы еще в самом начале подобного устроила бы образцово-показательную казнь сначала ее, потом отца, а потом себя. Ты... извини еще раз.
Катарина нерешительно сделала пару шагов в сторону девушки и снова остановилась. Валерия зажмурилась, сдавив себе переносицу пальцами, и покачала головой.
- Не за что прощать. Ты не виновата. Меня прости. Я совсем раскисла в последнее время. Дура. - она открыла шкаф. - Тебе в чистое одеться надо. Что бы царапины не контактировали ни с чем... Лифы мои на тебя не налезут... А трусы скорее всего наоборот. Хотя... Присмотри себе чего-нибудь.

Сообщение отредактировал Кальдор - 22-10-2011, 23:50

[Piromant >>>]

(совместно с Гвардейцем Жизни, Kethinar, JoseF-ом)

- Спасибо, - переступила с ноги на ногу Кэт, и все же подошла к шкафу. Вещи все были очень хорошего качества, но довольно простые. - Я ненавижу белье телесного цвета. Зачем тебе его так много?
- Ну... Оно удобное. - растерялась Валерия.
- Удобно вообще без белья, - улыбнулась Кэт. - А я возьму пожалуй, вот это.
Немного широковатая майка с кружевом белого цвета приятно облегла тело, а из трусиков Катарина выбрала самые яркие из всех, что нашлись - кислотно-зеленые с белой полоской.
- Судя по остальному ассортименту, то эти у тебя были карнавально-выходные. - Хмыкнула она. - И если есть, можно еще чулков пару? Без разницы, какого цвета. Просто непривычно без них.
- Сейчас. - тихо ответила брюнетка и стала рыться на верхней полке. Оттуда она достала нераспечатанную пачку черных чулков с кружевами и немного смущенно произнесла, протягивая гостье. - Для следующей... Вечеринки купила. Думала пригодятся.
- Может еще тут вечеринку устроим, - хохотнула Кэт и выудила из другого отделения рубаху в клеточку и джинсы. - Но блин... Ты не против, если я вещи насовсем заберу? В таком я ходить не смогу - некомфортно будет, поэтому придется немного переделать.
- Да бери, конечно, я не думаю что тут всё настолько долго, что я успею весь гардероб перемерить. - она снова раскрыла белую сумочку и достала оттуда хирургические тупоконечные ножницы с длинными браншами.
- Оооо, Лерка, ты чудо! - Аж взвизгнула от радости Кэт и чмокнула в нос новую знакомую, радостно принимая из рук будущее орудие самопального дизайнера. - А то там у себя я вообще ничего отыскать не могу. Тогда и это возьму, можно?
Она прихватила кружевную блузку и строгий пиджак черного цвета.
-Материал кайфовый, а фасон ужасный, переделаю - будет офигенно просто. Может еще и иголка с ниткой найдется?
- Должны быть, я не помню точно... - смущаясь от ярких эмоций гостьи ответила Валерия. Она подошла к столу и нагнувшись стала исследовать содержимое ящиков. Затем выпрямилась и протянула Катарине две катушки ниток с торчащими из них иголками. - На, пожалуйста.
- Удачно меня занесло к тебе, - улыбнулась Катарина. - Правда мне все еще неловко за то, что я невольно тебя вспоминать неприятное заставила. Ты если что - обращайся. Не знаю, чем могу быть полезна - толком-то и не умею ничего, но все равно я теперь твоя должница.
- Хорошо, Кэт, я запомню. - Валерия улыбнулась. - Это даже не воспоминания, это произошло всего несколько часов назад.
- Да блин, и за это тоже прости. Я иногда резкая на язык бываю. Мерси еще раз. - С этими словами Катарина прихватила выданное ей добро и довольная потопала к себе в комнату.
- До встречи... Кэт. - в догонку сказала высокая брюнетка.
Проводник ровной поступью вышагивал шаг за шагом по коридору, когда на встречу ему вышла Кэт.
- О, загадочный. Как делишки? - На волне радости, причиненной ей новой знакомой, девушка и к их таинственному проводнику обратилась весьма фривольно. - Пойдем помогать мне одежку шить?
Вопросительный взгляд засквозил через щелочки личины.
- И чем вы только занимаетесь...- Вздохнул проводник. - У вас от силы три часа, помолитесь, если есть возможность...
Он решил обойти девушку.
- Три часа на что? - немного насторожилась Кэт, но по инерции все еще улыбалась.
- На жизнь. - Процедил мужчина, шагая вперед.
- Не страшно, - совсем по-детски глядя исподлобья и покрепче прижав ворох тряпок тихо произнесла Кэт. - Я тебя не боюсь. Дурак.
И бегом скрылась за дверью помещения, так походившего на квартиру бабушки. Подперев ее изнутри плечом, как будто убегала от кого-то и тяжело дыша она еще долго стояла и прислушивалась к тому, что происходило в коридоре.