Одно небо среди прочих небес, ao céu entre outro

[Bishop >>>]

Гонконг, Лантау, деревня Тай О
11 марта 2016 года, ночь

На берегу – вернее, то, что здесь приходилось считать берегом, а на самом деле было покосившейся верандой одного из домов, вознесенной над водой метра на два, их уже ожидали; там вспыхивал огонек сигареты. Курильщик прикрывал его ладонью от ветра, но не от посторонних глаз. Судя по теням, провожающих было не меньше, чем людей на катере. Говорят, что заказчик этого путешествия словно бы невзначай, сияя отеческой доброй улыбкой, намекнул, чтобы экипаж не расслаблялся.
- Faai!* – посоветовали на веранде, подталкивая к ветхой лесенке, ведущей вниз, на причал, виновника сегодняшней встречи.
В ответ тот неразборчиво процедил сквозь зубы заковыристое проклятие; язык был неизвестен никому из присутствующих, но то, что это было проклятие ни у кого не осталось сомнений. Теперь всю компанию наверху было относительно видно на фоне неба, оно было чуть светлее – на полтона, наверное – всего остального. Четверо взрослых мужчин и... подросток?
- Принимайте... товар.
Мальчишка, который стоял у лестницы, рассмеялся. Металлически щелкнул замок как будто бы от наручников. Подросток размял запястья и почти скатился вниз, на причал. Приземлившись, он зашипел от боли.
- Забыл...
- Ломка, что ли? – полюбопытствовал владелец катера.
- Vrana*, - недовольно огрызнулся тот, держась за левый бок.
- Этот дурень нарвался на пулю, - пояснили со смешком сверху. – Пусть спасибо скажет, что на обычную.
Мальчишка развернулся и, забыв про саднящие ребра, с рычанием полез наверх. Там передернули затворы.
Пассажир так и не решил, чего ж ему больше хочется – разобраться с зубоскалами наверху или убраться подальше и забыть обо всем, - и все-таки неохотно шагнул к катеру. Он старался не делать лишних движений, но забрался на борт без посторонней помощи; длинные волосы больше напоминали гриву разъяренного демона.
- Эй! – окликнули капитана катера сверху, весельчак присел на корточки; зажатая в зубах сигарета то разгоралась, то затухала в такт дыханию.
- Чего?
- Он голодный. Так что вы там... поосторожнее.
Он бросил окурок в воду
- Удачи

____________
*faai - 快 – двигай, поторапливайся (кит., кантон)
*vrana – поранился, ранение (санскрит)

[SonGoku >>>]

Существует теория, будто наши далекие предки обладали способностью "угадать" присутствие дикого зверя - по легчайшему запаху мускуса, по тому, как сгущается ночь вокруг зарослей, или каким-то другим, нам теперь уже неведомым признакам. Может быть, это знание, что в тени скрывается хищник, не имеет никакого отношения к реальному миру, а сплошная метафизика и предчувствия. Слабо выраженный атавизм их сохранился (или был вновь приобретен) у потомственных охотников и следопытов. А еще - у тех, чей промысел идет вразрез с законом.
Показалось или правда глаза их пассажира по-кошачьи отразили свет? За взрыкиванием моторов послышалось или мальчишка действительно негромко посвистывал на одной ноте, как будто звал ветер? Накатившаяся вдруг волна так ударила им под днище, что едва не опрокинула катер. Кажется, пассажир по-собачьи принюхивался, стараясь уловить в ветре нужный запах; на запястье он таскал то ли странный браслет из конского волоса, то ли завязанную узлом прядь длинных женских волос.
Чем больше становилось расстояние между катером и тусклой лужицей электрического света, обозначающей какой-то небольшой остров слева по курсу, и красными сигнальными огнями на вершине Лантау, тем беспокойнее ерзал на месте их пассажир. Не было приготовлений или какой-то другой прелюдии, он только пробормотал едва слышно, оборвав свист: "Mabaandhava na-iha. Annam."*.
Следующая волна была выше первой, она выросла неожиданно, как будто японский монстр уми-бодзу* высунул свою круглую безволосую голову из воды. Сидевшего на карточках мальчишку как с подкидной доски швырнуло через весь катер на рулевого; куртка распахнулась, словно два жестких крыла. Когда выкрутили прожектор, пассажир сидел над обмякшим телом и скалил зубы, точно дикий пес, у которого вознамерились отнять добычу; размазанная кровь раскрашивала его лицо жутковатой татуировкой.
- Kshudhyati! – рыкнул он. – Я голоден!
Под его пальцами обшивка сминалась, как будто бумажная; в одном месте на ней остались следы от когтей.
- Вы, paapajanya*, - его голос срывался от едва скрываемой ярости, но взгляд был печален, почти скорбен. – Вы едите зверей, птиц и рыб, вы считаете себя выше их и не спрашиваете их согласия, как вы смеете запрещать что-то мне? Вы - paapayonayah*, а я...
Он запрокинул испачканное лицо к небу:
- Maaruta*!
Казалось, их локальная буря улеглась, только рябь гуляла по почти успокоившейся воде, когда море вспучилось, встало стеной и обрушилось на маленький катер.

-----------------
*Mabaandhava na-iha. Annam – Здесь нет моих братьев. Еда. (санскрит)
*umi-bouzu – 海坊主 - буквально «морской монах», обитающий в море огромных размеров йокай с круглой абсолютно лысой головой (откуда и название), серым, похожим на грозовое облако телом и змеевидными конечностями. Считается, что в умибодзу превращаются утонувшие буддийские монахи, по другой версии это души тех, за чьими могилами некому приглядывать. Умибодзу топят корабли тех, кто осмелится с ними заговорить. Порой, как и фуна-йюреи, умибодзу просят дать им бочонок или черпак, а затем набирают в них морскую воду и опрокидывают на корабль; чтобы избежать печальной участи, следует дать им дырявый черпак или бочонок без дна.
* paapajanya – पापजन्य – дети греха (санскрит).
*paapayonayah - पापयोनय – низкорожденные (санскрит)
*maaruta – मरुत – ветер (саснкрит)

[Далара >>>]

В тот день в город пришел большой ветер.
Он метался по улицам, застревал в тесных узких проулках, где закручивал пыль и бумажки в миниатюрные смерчи, гонял бродячих собак и пушил шерсть на загривках невозмутимых кошек. А затем, наигравшись, он с шумом выкатывался оттуда и принимался беззастенчиво лезть под юбки, вздымая подолы колоколами и превращая женщин в разноцветных медуз. Или срывал шляпы с прохожих и катал их по мостовой, заставляя людей гоняться за ними, лавируя между автомобилями.
Ведущие метеосводок в теленовостях, которые только вчера огорчили жителей сообщением, что никаких изменений в погоде не предвидится еще неделю, а жаркий штиль установился надолго, сегодня беспомощно разводили руками и за поклонами скрывали недоумение. Их никто не винил. В конце концов, они не были ни предсказателями, ни метеорологами, а люди, хоть и поглядывали на небо с тревогой, радовались долгожданному гостю. Пришелец еще не набрал мощь урагана, но несколько раз с завидной легкостью опрокинул тяжелые мусорные контейнеры.
И швырнул только что сорванную ветку сливового дерева в окно «Дворца Ветров». Забранную тонкой решеткой секцию открыли так быстро, словно давно и с нетерпением ждали именно этой ветки. Мужская рука перехватила ее, не дав упасть и, пролетев шесть этажей, оказаться растоптанной ногами на пыльном асфальте. Сверкнули на проглянувшем сквозь облака солнце непроницаемо-черные стекла очков, когда их владелец выглянул наружу. Тучи текли по небу, люди текли по улице. Лишь один стоял на тротуаре напротив и, задрав голову, смотрел прямо в темные очки. Растрепанные, небрежно собранные в хвост, смоляные волосы, загорелое обветренное лицо, крепкое сложение и прицельный, как дуло пистолета, взгляд.
Ему продемонстрировали ветку и захлопнули окно.

[SonGoku >>>]

Макао, угол Авенида Альмиранте Ласерда
и Авенида Хорта-э-Коста
12 марта 2016 года, суббота, утро

Красный рынок, прозванный так из-за цвета кирпичного здания, в котором он расположен, просыпался с рассветом. Первыми брались за дело продавцы свежей рыбы на втором этаже; пока их соседи перетаскивали ящики с овощами и фруктами или разжигали жаровни, в контейнерах с морской водой и пресной уже булькали пузырьки воздуха, который подавали по резиновым шлангам от небольших компрессоров. На поддоны с колотым льдом вываливали горы нежно-розовых больших креветок и еще живых омаров и лобстеров, блестели скользкими боками потрошеные рыбины. В красных пластиковых корзинах шевелись одурелые крабы. Все это великолепие следовало распродать до того, как дневная жара проберется под своды трехэтажного здания со сторожевыми башенками на каждом углу. В прежние времена рынок стоял ближе к набережной, и товар приносили прямиком из доков, теперь же частично поставки шли с материка.
Подошвы то и дело норовили проехать по мокрому кафельному полу чуть дольше, чем требуется для равновесия, приходилось смотреть, куда наступаешь. Красный рынок распахнул двери в половине восьмого утра, а впечатление было такое, что сюда набилось полгорода. Прислонившись к стене так, чтобы толпа домохозяек и поваров веселым потоком текла мимо, Лунг Ха сделал вызов на нужный ему телефон; оставалось надеяться, что абонент окажется в доступе.
- Поговорим о марутах?
Молодой голос на том конце связи был заспанный и невнятно ответил вначале по-португальски, но, сообразив, что с ним говорят на кантоне, перешел на него и сам.
- Вы Лунг Ха? Мне сказали, вы свяжетесь, но... – пауза ровно на один зевок. – Где вы? Я приеду.

[Bishop >>>]

- Во «Дворец ветров» не попасть без специального приглашения, - Лунг Ха проводил взглядом толстую китаянку, груженую свертками так, будто она собиралась открыть собственный магазинчик и запасалась товаром; на выходе из-за нее случилось небольшое столпотворение. – По крайней мере, на верхние этажи. Но я знаю, кто может дать нам рекомендацию.
К нему подскочил вертлявый торговец, держа в каждой руке по омару. Вопросительно задрал брови. Лунг Ха указал на того, что справа. Торговец отнес забракованного омара на прилавок и, вернувшись, выставил перед собой растопыренную пятерню. Лунг Ха отрицательно покачал головой. Продавец настаивал. Покупатель показал три пальца. Торговец впал в близкое к истерике состояние. Сошлись, как и предполагалось, на середине.
Судя по звукам, собеседник по другую сторону трубки пытался одеться и побриться электрической бритвой одновременно, прижимая тем временем телефон к уху плечом. Возможно, ему даже удался этот замысловатый фокус.
- Я не могу использовать удостоверение, так что придется постараться вам. Пожалуйста, не распространяйтесь о моей работе, я занимаюсь этим делом вне службы.
- Одну предприимчивую китаянку, - сказал Лунг Ха в трубку, свободной рукой демонстрируя нежелание переплачивать и наблюдая, как покупку заворачивают в свежие листья и прячут в бумажный пакет, – не так давно видели вместе с девушкой, которая нас очень интересует.
Реальность накатывалась волнами и с шипением всасывалась в песок никогда не существовавшего берега; слышно было, как нахваливают свой товар продавцы. Затем в общий шум вклинился гомон улицы. Лунг Ха расплатился и в обнимку с пакетом взялся пробиваться на свежий воздух; на сегодня с него было более чем достаточно рыбных запахов.

[SonGoku >>>]

- Если вы не противник иностранной кухни, жду вас в "Каса де пасто" на Руа де Фернао Мендес недалеко от Красного рынка. Найдете?
Чтобы не разгуливать по уже набирающему силу солнцу в компании деликатеса (пусть и одноименного)*, пришлось отнести пакет рикше Адапу и дать сверх обычной платы, пусть везет покупку домой. Пройти два квартала по Хорта-э-Коста прогулочным шагом не составило большого труда, все равно он рассчитывал оказаться в заведении под желтой с красными иероглифами вывеской раньше. И узнать, что немного ошибся. Лунг Ха никогда не был в «Каса де пасто» и, разглядывая фотографии блюд, только сейчас понял, в чем вышла промашка. С другой стороны, в бывшей португальской колонии эту кухню можно считать за иностранную... или нет?


***

Красно-черный «порше 911» остановился напротив входа, помедлил и отрулил за угол. Поди найди здесь стоянку! Его владелец – сухощавый поджарый и загорелый парень в легких льняных штанах, футболке и теннисных туфлях, которому, может быть, уже перевалило за двадцать пять, но, возможно, и нет, - запер машину, поставил на сигнализацию и только потом отправился к заведению. На широкой желтой вывеске ярко бросались в глаза красные иероглифы, над которыми стыдливо ютились черные латинские буквы. В слове «pasto» отсутствовала «s», отвалилась, видимо. Сплошь оклеенная рекламой и меню прозрачная витрина, она же внешняя стена; кафель и пластиковые столы внутри.

[Далара >>>]

Под описание: смуглый, бритоголовый, остроугольные уши торчком, глаза круглые – подходил только один посетитель. Он напоминал лиса (если бы лисы имели привычку брить головы, не до зеркального блеска, конечно, так, чтобы оставался легкий темный пушок), который придумал, как забраться в курятник, но не очень уверен, что ему понравятся последствия. Руки в карманах, во рту леденец, во всем остальном он не слишком отличался от представителей китайского бизнеса. Разве что не был китайцем. При взгляде на него закралось подозрение, что «Лунг Ха» было отнюдь не именем. Или же оно невероятно ему подходило, так тоже бывает.
- Доброе утро. Приятно познакомиться! Алвеш Гомеш.
Молодой португалец дружелюбно протянул руку этническому японцу. Когда живешь всю жизнь в Макао, научишься различать азиатские национальности с первого взгляда. Тут не важно, кто где родился, вырос и учился. По Алвешу тоже не скажешь, что он бегло говорит и читает на кантоне.
Рукопожатие получилось неожиданно крепким. Уже-почти-не-незнакомец перекатил леденец за другую щеку и двумя пальцами, точно фокусник, выудил из кармана яркую хрустящую обертку от леденца, за полупрозрачным целлофаном просматривался кристалл инфочипа.
- Ридер есть? - по-английски он говорил не чисто, зато бегло, так что маленькие неправильности произношения затирались и забывались.
- Я вам что, профан? – обиделся Алвеш и со стуком выложил на столик ридер новой модели – в технике он понимал мало, потому старался владеть самой распоследней версией; получалось накладно, зато нравилось девушкам.
Пластиковый стул издавал неприятный визг, когда его двигали по полу, но был почти удобным. Гомеш уложил подбородок на сплетенные пальцы и усмехнулся:
- Спутали «пасто» с «паста»? – Но тут же стал серьезным. – Мы проверяем «Дворец ветров» точно так же, как и все подобные заведения в Районе. Я знаю официальную сторону дела, вы, очевидно, скрытую. Давайте меняться информацией, раз уж будем работать вместе.

[Далара >>>]

Португалец не любил английский язык (и это чувствовалось), но умудрялся привнести латинскую горячность и сюда.
- Говорят, что он – ночной демон. Наши западные собратья еще век назад посчитали бы его вампиром. Лично я не стал бы его так называть, но... – Лунг Ха продемонстрировал в улыбке крепкие желтоватые зубы, – лишь потому, что определение «вампир» кажется мне усеченным.
Человек, запечатленный на снимках, больше напоминал богатого и легкомысленного прожигателя жизни.
- Он опаснее, чем вампир или демон. Возможно, это самый опасный человек в Яомынь, - новый знакомый Алвеша с хрустом разгрыз леденец. – Если он вообще человек.
Принесли еду – пришлось сделать нейтральный вид, пока официант расставлял посуду на столе. Потом озадаченный португалец одну за другой просматривал голографические проекции фотографий, иногда возвращался к предыдущим. Нет, он видел Лина Трамонтану и раньше, тот казался утонченным до хрупкости статуэтки, устремленным куда-то в немыслимый мир, может, к Будде, но при этом вполне деловым азиатом. Может быть, действительно не человек. Но чтобы «самый опасный»... Поверить никак не удавалось.
- Мне бы тоже хотелось так верить.
Картинка сменилась. Теперь мужчины рассматривали терракотовую многоэтажную колоннаду с белой вязью решеток. Здание как будто нарочно построили так, что, несмотря на кружевную прозрачность, рассмотреть что-нибудь с улицы не представлялось возможным.
- Он держит дом развлечений, - процитировал досье владельца «Дворца ветров» Алвеш Гомеш, молодой сотрудник Полисиа жудисиария. – Очень своеобразное по архитектуре и устройству здание, говорят, подобие какого-то индийского дворца. На первом этаже казино, открытое для всех, на втором для избранных, уже с рестораном и прочими радостями. Выше апартаменты для особых гостей, громадный бассейн во внутреннем дворе, необычно и роскошно.

[SonGoku >>>]

- Туда вхожи не все посетители, - подтвердил Лунг Ха. – Мне пока не удалось.
Непохоже, чтобы он был этим раздосадован. Скорее, прежняя неудача вызывала в нем страсть отыграться, но не как у азартного игрока; обжегшись на кипятке в прошлый раз, он не собирался дуть на воду, но и не испытывал никакого намерения бросаться в нее очертя голову.
- Индия, демон, маруты. Но, знаете, мне показалось, в нем нет ничего индийского. Почему вдруг маруты?
Португалец поймал себя на том, что опасается переходить к главной теме – как вызволить Хатти Палоун, и что с ней случится, если они с неожиданным новым знакомым потерпят неудачу.
- Его сорок девять телохранителей.
Вновь смена кадра. И опять расхождение образа, ощущений и информации.
- Боевые андроиды, японское производство.
Показалось или нет, что в интонации собеседника проскользнула легкая гордость?
- Вот кого не нужно сбрасывать со счетов, - Лунг Ха вооружился палочками; оказалось, что соленое мясо хоть и потребовало еще один бокал пива, но было не только сносным, но даже очень вкусным. - Основные игроки находятся именно там. Как и девушка.
Алвеш попытался вместе с долгим вздохом выпустить напряжение и взялся за еду. Минуты две он сосредоточенно поглощал пищу, сопоставляя факты и смутно жалея, что почти не чувствует вкуса.
- Сорок девять – целая армия. Боевые японские, не штатовская штамповка, не европейский «непробиваемый щит»... И вы предлагаете нам влезть в это осиное гнездо?
– Но с чего-то же надо начать! - Лунг Ха нарочито округлил глаза; порой его манера говорить наводила на мысль о традиционном старинном театре, но "прорывы" случались нечасто, заполированные образованием.
Женщина на следующем изображении могла стать мечтой любого жителя Земли, если бы захотела.
- Мисс Кики Ваи, - Лунг Ха обмакнул ломтик мяса в густой, почти черный соус. - Очень дорогостоящая хостесса. Чтобы воспользоваться ее услугами, люди встают в очередь. Работает сама на себя, хотя мне думается, когда-то у нее был покровитель, - он широко улыбнулся. - Она приезжая.
Лунг Ха вытряхнул кристалл чипа из ридера на ладонь
– Большие и средние реки не брезгуют принимать ручейки. Побеседуем с этой женщиной.

[Далара >>>]

Многоэтажный старый дом в якобы западном стиле необычно смотрелся рядом с приземистым храмом. Иллюстрация к стихотворению Киплинга, выполненная в камне, бетоне и жестяных листах крыши на фоне зеленого высокого холма, венцом которого поднималась над городом форталеза Монг-Ха. Спутник Алвеша нашел нужную фамилию в списке жильцов и ткнул пальцем в кнопку вызова на домофоне.
- Будем надеяться, что мисс Кики еще не легла спать, - хмыкнул он.
- Утром?
- В пятницу у нее самый рабочий день, - пожал плечами Лунг Ха. - Когда же еще отдыхать?
Он посторонился, пропуская кавалькаду юных мам, которые повезли детский выводок на прогулку. Португалец проводил ряд колясок взглядом.
Мы закрыты, возвращайтесь в пять часов, слегка искаженным женским голосом посоветовал решетчатый и совсем не новый динамик.
- Мисс Кики, нам необходимо поговорить.
В пять часов. Вы плохо понимаете слова? отрезала невидимая собеседница.
- Мисс Кики, - эхом вторил ему необычный напарник, переходя на кантон. - Я надеюсь, ваши соседи не в курсе, чем вы занимаетесь по ночам?
Мои соседи не имеют привычки совать нос в чужие дела, а также надоедать незнакомым людям в неприлично ранний час.
- Мисс Кики! - не убирая пальца с кнопки, Лунг Ха откашлялся. - Если вы не откроете, то я буду во весь голос рассказывать всем желающим про то, как вы провели вчера ночь. Вы, разумеется, вызовете полицию. Значит, у меня есть полчаса. Может быть, минут сорок...
- Лунг Ха, перестаньте! – возмутился Алвеш. - Это незаконно.
На них уже начали оглядываться. Кто-то выглянул из окна второго этажа, осторожно прячась за занавеской.
- Мисс Кики, у меня громкий голос.
- Матерь божья, как земля носит такого человека?!
- Yorokonde... kamoshirenai*
Столпившиеся у входа в небольшой, почти игрушечный, храм вниз по улице туристы сместили зону интереса с достопримечательности старой на развлечение сиюминутное. Кто-то уже нацеливал объектив фотоаппарата.
Хорошо, сдалась упрямица. У вас есть десять минут.

____________________
*С удовольствием... возможно (а может, и нет). (яп.)

Сообщение отредактировал Далара - 20-10-2014, 20:34

[SonGoku >>>]

С тихим щелчком открылся замок входной двери. Лунг Ха развернул леденец и закинул конфету в рот, жестом радушного хозяина приглашая напарника внутрь. Алвеш всерьез обдумывал, не перейти ли к единоличным действиям. Ему не нравились методы напарника.

Назвать эту квартиру большой не поворачивался язык. Впрочем, архитекторы сумели втиснуть сюда даже гостиную. В узкий, почти пустой коридор, выходили еще три двери, все закрытые раздвижными панелями с матовым стеклом. Холл представлял собой белый куб. С одной стороны окно во всю стену выходило на балкон и форталезу. Зелень парка словно продолжалась на балконе - там росли две пышные раскидистые пальмы. Безликую белизну стен разбавляли картины в тонких деревянных рамах и кондиционер. На темном лакированном столике у окна сбились художественной кучкой статуэтки, частью европейские, вазочка со свежими гвоздиками и стационарный видеофон. Обстановку дополняли кресло, еще один столик, но пустой, и диван с терракотовыми подушками. Больше в комнате не было ничего, да и не поместилось бы.

[Далара >>>]

Хозяйка квартиры встретила нежданных гостей в лазурном шелковом халате, расшитом зелено-красными драконами. Подол ее наряда едва доходил до колен, а рукава открывали локотки. Она жестом пригласила сесть на обитый белой кожей диван перед низким столиком темного дерева. Поставила перед каждым по высокому стакану воды со льдом и села напротив. Во взгляде, которым она окинула португальца и японца, читалась легкая насмешка.
- Занятный подбор. Итак, что у вас за срочное дело?
Говорила она на местном диалекте китайского, но с акцентом, который делал ее речь более женственной, чем у коренных жительниц Макао. Наверное, мужчины на это велись косяками. Алвеш Гомеш стойко преодолевал соблазн.
- Кто из нас будет говорить? – полюбопытствовал Лунг Ха, бросив быстрый взгляд на напарника.
- Оба, - отрезал португалец. – Начнете вы. Раз уж вы вломились сюда практически силой.
Мисс Кики Ваи одарила его насмешливым взглядом, и Алвеш вдруг вспомнил, что расследование ведет он. Приосанился.
- Что вы можете сказать нам о Хатти Палоун, сью зе*?
- Хатти осталась во "Дворце ветров", - пожала плечами Кики.
- По собственному желанию? – усомнился Алвеш.
Лунг Ха покатал за щекой леденец языком.

_________
* 小姐 – мисс, молодая леди (также используется в составных словах для обозначения женственности на продажу – хостесс, танцовщицы, лицо бренда, стюардесса и т.п.)

Сообщение отредактировал SonGoku - 26-11-2014, 0:30

[SonGoku >>>]

Холеная, будто искусно выточенная из слоновой кости, женщина перевела на него нечитаемый взгляд. Угадать, что у нее на уме, не представлялось возможным.
- Вас прислал отец Хатти? - не страх и не издевка, но и не совсем любопытство.
Лунг Ха не умел вести беседы без помощи рук, что обычно выяснялось на второй или третьей минуте разговора, даже если ладони прятались в самых неожиданных местах. Сейчас он на них сидел. В прямом смысле. Просто сунул их под себя и теперь напоминал школьника - позой и оттопыренными ушами.
- Мне не хочется врать женщине, - простодушно сообщил японец.
- Ее отец беспокоится, - добавил Алвеш. - И мы хотим...
Он чуть не ляпнул: "предотвратить новое убийство". Какие доказательства, что именно Хатти Паллоун станет очередной жертвой? Да никаких. И все-таки на сердце было неспокойно.
- Мы хотим вернуть ему дочь.
Кики неторопливо осмотрела аккуратные, но без следа лака, ноготки. Провела кончиками пальцев по браслетам из натурального жемчуга, единственному ее украшению.
- Это была работа. Хорошо известные мне люди дали Хатти рекомендации, она заплатила. Я предложила ей несколько казино на выбор, ее привлек "Дворец ветров". Не самое безопасное место для юной романтичной авантюристки, но я не нянька. Она играла и флиртовала, ничего особенного. Но в четверть первого, когда закончилось время моего контракта, девочка заявила, что хочет продолжения. В ту ночь я вела праздничную программу в другом месте.

Сообщение отредактировал Далара - 29-11-2014, 0:05

[Далара >>>]

Лунг Ха бросил взгляд на часы.
- Мы уложились в меньшее время. Можно высказать личную просьбу за оставшиеся две минуты?
Точная, как статуя, гладкая, словно шелк, женщина в лазурном халате обратила взгляд больших, спокойных, как море в штиль, глаз на японца.
- Какова ваша просьба?
Футляр был из чёрной кожи с единственным украшением, тиснением в виде двойного креста, а визитная карточка - шероховатая, не гладкий прямоугольный кусочек картона. Пять словно написанных от руки иероглифов и, если как следует присмотреться, бледно-желтым по ещё более светлому тону изображением вернувшейся в кольцо креветки. Лунг Ха двумя пальцами пододвинул визитку к Кики; для чего ему пришлось перегнуться через журнальный столик, так что при особом желании можно было принять это движение за поклон.
- Я хочу нанять вас, - сообщил Лунг Ха, выпрямившись. - Вы проводит нас во "Дворец"?
Хозяйка квартиры коротко взглянула на визитную карточку.
- При условии, что вы выплатите мне обычный гонорар и найдёте того, кто даст вам рекомендацию. С последним, полагаю, не возникнет проблем?
- Вы позволите?
Не дожидаясь ответа, Лунг Ха встал, выуживая из кармана коммуникатор. Отойти удалось всего лишь на пять шагов, в угол.

[Далара >>>]

Гонконг, Коулун
11 марта 2016 года, пятница, вечер

Шер изрядно мотало, в глазах все плыло, и пришлось опереться на поданный локоть. Шэнь отвечал на какие-то вопросы, но в ушах Шерилин так шумело, что она не ничего не понимала и ничего не запомнила. Только мельтешили вокруг какие-то люди, да еще неравномерно и раздражающе били в глаза вспышки фотоаппаратов.
- Куда тебя отвезти? - спросил Шэнь, и Шер словно очнулась. Судя по всему, этот вопрос он задал ей уже не в первый раз. И еще он перешел на «ты», словно теперь они по-настоящему знакомы. От этого стало спокойнее и светлее. Хорошо быть с кем-то знакомым.
- Мне нельзя возвращаться обратно, - сказала девушка. - Может, в какую-нибудь гостиничку...
Так называемая «гостиничка» оказалась небоскребом этажей в тридцать. Шэнь проводил все еще бледную после пережитого Шерилин в зал и мягким, но твердым нажатием на плечо заставил опуститься в кресло. Сам он отправился к стойке регистрации. Низкие причудливо изогнутые искусственные деревца в имитациях кадок светились, как рождественские гирлянды. Позади юношей и девушек за стойкой регистрации на громадном экране тошнотворным калейдоскопом сменялись фотографии гостиницы и каких-то непомерно больших цветков. Выложенный плиткой под зеленоватый камень пол казался полупрозрачным. Да и сами стойки напоминали аквариумы, в которые кинули светящийся всеми цветами радуги фонарь.

(с Fennec Zerda и Bishop)

[Fennec Zerda >>>]

- Номер на двадцать седьмом этаже. Все бытовые удобства тут есть. Твои вещи я заберу завтра и принесу сюда. Отдохни.
Шэнь протянул ключ-карту от номера. Он не казался усталым, скорее немного печальным. И еще готовым к чему-то, о чем нельзя рассказать никому.
- Спасибо, - сказала она, и Шэнь ушел.
Вдруг Шер подумала, что больше его не увидит. Йохан. Она уже сделала шаг к входной двери, за которой пропал Шэнь, но остановилась в нерешительности. Во время сильных потрясений обостряются все чувства, шестое тоже. Но и погрешность высока. Йохан.
В лифте она закрыла глаза и какое-то время просто дышала, выгоняя из головы все мысли, сосредотачиваясь на ощущениях в теле. Вот горько саднит горло. А вот побаливают ноги. Уже не колет в боку, но раньше кололо. Вот тяжело на сердце. Вот странная пустота вокруг из-за безмолвного импланта, как будто выключили привычный мир.
Шер пусто и больно, и она в печали, но она жива. Завтра или, может, через пару дней они отправятся искать убийцу. Йохан. Шэнь привезет ее вещи, и она сможет переодеться, а до того времени будет жить здесь, ходить в длинном белом гостиничном халате, есть местную еду и смотреть местный музыкальный канал.
Йохан.
В ванной был неплохой шампунь. Хотя Шер не сразу поняла, что придется мыть голову тоже. И вообще – что уже минуту поливает голову водой. В номере был мини-бар с колой, соком, водой, энергетиком и крошечными бутылочками горячительного. А еще большое и удобное место для сна. Это все хоть как-то смахивало на жизнь. Без смертей и мерзостей. Йохан. Просто телевизор, просто заваренный из пакетика тут же чай, просто кафель в ванной. Зеркало на полстены, фен, флакончики зубной пасты и крема и стакан под зубную щетку. Даже картонка со словами «Не беспокоить» и «Прошу убрать комнату», которую можно вывесить на внешнюю ручку двери, присутствовала, хотя и обнаружилась в ящике стола, на котором стоял телевизор.

(втроем)

[Далара >>>]

Шер легла на кровать и смотрела в потолок. А потом вздохнула и разрешила себе думать о том, что настойчиво колотилось в мыслях, но чему она не давала воли. И она произнесла вслух:
- Йохан.
Она думала о том, что ей будет невыносимо – больно, страшно и стыдно, и все это снова заставит ее рыдать. Но почему-то стоило ей назвать это имя, словно ослабла стальная колючая проволока, опутавшая грудную клетку и горло. Почему-то стало легче. То, что они убили сегодня - это был не Йохан, оно было даже не похоже на Йохана, просто очередная цель. И у этой цели не было имени. Просто работа. Йохан бы сказал, что она «нормально справилась» - то есть не сидела, зажмурившись от ужаса, всю операцию. Первые разы она так и поступала, и тогда Йохан говорил, что она «хреново справилась». Но в этот раз было «нормально». Может, даже «хорошо».
Перед сном она снова надела амулет на шею и долго молилась Богине о снах, своих и чужих. Она просила, чтобы то, что они видели сегодня, не возвращалось ночью, чтобы то, что гналось за ними по коридору морга, не поймало ничью душу. И Великая Мать пожалела Шерилин, ночью бывшей Ловчей снились звезды на небе и на земле, запах моря и земляники. И черная птичья тень. И еще незнакомый мужчина без возраста, который долго ее рассматривал, а потом улыбнулся.
Утром оказалось, что номер и завтрак в отеле ей оплатили, на чужое имя, и вообще никому не интересно, чем она там занимается, пока не приносит никому вред. Возле стола была сумка с ее одеждой. У телевизора лежала записка: «Простите, меня вызвали на неотложное задание. Больше не могу быть вам в помощь. Желаю успехов. Шэнь».

(опять же втроем)

[Crystal >>>]

Увы, закрыто.