Очень Маленький Куш, тема для чтения и осуждения

ИТОГИ КОНКУРСА:

1 место:
Доброе утро, космос! - AlchemEast - 110 баллов
2 место:
22.04 - Feier von Kater - 89 баллов
3 место:
Вот такие помидоры - AlchemEast - 87 баллов


4. Близкие контакты четвертого рода - AlchemEast - 84 балла
5. Перед рассветом - Tiddler - 83 балла
6. Отдай моё - MiaSola - 73 балла
7. Торг уместен - Хелькэ - 72 балла
8. Свисточки - Somesin - 71 балл
9. Желанный подарок - pomarki - 70 баллов
10. Будь бедой - Rillada - 64 балла
11. Продавцы света - AlchemEast - 58 баллов
12. Ночью у пруда - pomarki - 50 баллов
13-14. Конференция мертвецов - cat-walking-alone - 47 баллов
13-14. Я тебе пригожусь - Provod - 47 баллов
15-16. Африканская аспробелия - Alprog - 39 баллов
15-16. Тихая песня без слов - Alprog - 39 баллов
17-18. Без начала - Вито Хельгвар - 37 баллов
17-18. Мой - Somesin - 37 баллов
19. Он, пёс и кошка - Нейман - 34 балла
20. Первый контакт - Фуфырочка - 30 баллов
21-23. Для религиозных обрядов - Semi - 27 баллов
21-23. Зима будет жаркой - Alprog - 27 баллов
21-23. Резьба по дереву - Стейнвор - 27 баллов
24. Имя, которое ничего не значит - Tiddler - 26 баллов
25. Всё, к чему ты прикоснёшься… - Semi - 25 баллов
26. Любовь - pomarki - 24 балла
27. In Hoc Signo Vinces - Feier von Kater - 23 балла
28. Девушка-беда - I_Basel - 20 баллов
29. Держите крепче - Holly Random - 19 баллов
30. Срамный уд - Somesin - 17 баллов
31. Конфликт интересов - Genazi -16 баллов
32. Агнец - Yuki Onna - 14 баллов
33. Daddy issues - Genazi - 13 баллов
34. Сообщение, набранное на экране разряжающегося смартфона единственным оставшимся пальцем - Tiddler - 12 баллов
35. Самая трудная зима - cat-walking-alone - 11 баллов
36. Эстафета - arishai - 10 баллов
37. Вечное плавание - M. Lebowski - 9 баллов
38. Не человек - Fallen_Templar - 8 баллов
39. Экспонат #1. - Alprog + ChatGPT - 7 баллов
40. Выбор - Yuki Onna - 6 баллов
41-43. Fuck, Marry, Kill - Feier von Kater - 5 баллов
41-43. memories - transient dealer - 5 баллов
41-43. Сеть - Вито Хельгвар - 5 баллов
44. Обрывок рабочего дня - redii - 4 балла
45-46. И опа - Весёлая - 3 балла
45-46. Прибытие - Fallen_Templar - 3 балла
47-48. ...и между ними происходит следующий разговор - Нейман - 2 балла
47-48. Лучшая - cat-walking-alone - 2 балла
49-52. Мид Дентро - Вито Хельгвар - 1 балл
49-52. О пользе утилизаторов - arishai - 1 балл
49-52. Счастье в мелочах - barsuk - 1 балл
49-52. Хронодивортиум - Alprog - 1 балл
53-54. Богоскоп - Heires$
53-54. Приз - arishai

---------------------------------------------------------------------------------

…и между ними происходит следующий разговор

Хороший человек шепчет жене ночью под одеялом, за плотно закрытыми ставнями и дверьми.
– Какое же скотское безобразие устроил наш осёл. Он меня спросил – хочу я этого или нет? Вот так взял и сломал всю нашу жизнь без всякого на то спроса и позволения народа. А мы ведь главная власть по древнезаконию. Наше благословление получить надо, прежде чем кандибобрить.
Хороший человек на улице отвечает цареславу.
– Конечно, одобряю! А как иначе? Я отчизник и вместе с народом. Только царь наш слишком жалеет клеветников, да изменников. Надо не головы рубить, а четвертовать, кожу живьем снимать, полоть худую траву со всем родом его.

Поговорили.

22.04

Белый. Серый. Чёрный. Жёлтый. Твоя новая радуга.
Белые халаты (медицинские, магазинные?). Белое безразличие в глазах. Годен. Третий сорт, но на фарш сойдёт. Серые мундиры (маренго, мокрый асфальт?). Годен. Не ерепенься, будет хуже. Чёрные кровоподтёки (фиолетовые, синие?) от учёбы и закопчённый потолок вагона. Всё остальное вокруг ‒ жёлтое. Тебе говорят, что есть другие цвета, важные, за которые не грех и умереть. Но ты видишь только эти. Жёлтые лица мёртвых и умирающих. Жёлтая плоть под грязной, почти потерявшей цвет (красной? зелёной?) формой. Жёлтый туман, выжигающий лёгкие. Блёклое весеннее солнце над Ипром. И затем всё сначала. Белый. Серый. Чёрный. На этот раз навсегда.

Daddy issues

- Так значит, вы… – она сделала в воздухе неопределенный жест ручкой и вопросительно вскинула бровь.
- Утренняя звезда. Нечистый. Старый рог, – сухо продолжил он, опуская подбородок на ладонь правой руки, упершейся локтем в колено. Кулак левой руки рассеянно выстукивал скрипучую дробь на кожаной подушке кушетки.
- Что привело вас к такому выводу?
Встретившись с ней взглядом он на мгновение замер — в статике поза показалась ей даже более неудобной. Захотелось максимально выпрямиться, но она сдержала порыв.
- Ничто. Просто однажды доводы об обратном окончательно потеряли свою силу. Видите логику?
Немного подумав, она увидела. Остаток сессии они говорили об отце.

Fuck, Marry, Kill

Палисандровый чурбан смотрит как-то недовольно, свирепо и в то же время грустно и с недоумением. С его точки зрения всё прошло строго по сценарию, вбитому в деревянную голову. Убить дядю, жениться на девушке, и, при необходимости, ударить собачку, дабы не мешала остальным задачам.
Возможно, нужно было конкретно описать, кто именно из троих - дядя, кто девушка, а кто собачка. Дуболомам на биологические различия не-Жевунов в целом наплевать. Возможно, стоило сказать именно «ударить», чтобы не вызывать разночтений… Поздно.
Филин насмешливо ухает с насеста. Кровь капает с массивного палисандрового сучка. Урфин, Урфин, что ж ты натворил-то. Пора занимать трон, пора переписывать историю.

In Hoc Signo Vinces

Мельник проходит под каждой лестницей. Находит последнего в селе несьеденного чёрного кота и насыпает сухпай по другую сторону дороги. Не заводит наручные часы. Бьёт зеркала в хатах и бережно подбирает с пола осколки посуды. Оставляет армейский нож в плесневелой буханке и смахивает крошки со стола.
Вокруг Мельника рвутся снаряды, гибнут сослуживцы, сменяется третий взводный и пятый комбат. Боевые голуби и комары уносят сотни жизней. Ломаются судьбы, карьеры и снаряга.
Мельник - контрразведчик. В нагрудном кармашке у него карточка Uno  с автографом одной любезной фрау из Конотопа и счастливая пачка Pall Mall. А скоро появится и орден от Президента… Тьху-тьху-тьху!

memories

Такая она, жизнь с Календэ.
Обведённая в кружки, заштрихованная, напоминающая о давно перегоревшем ожидании, когда только и остаётся, что вычёркивать дни – и жутко скучать. Передвигать курсор, пропуская через себя дедлайны, запланированные встречи и слова, как без них, ведь У СЕСТРЫ ДР, а третьего марта ВРАЧ, в 10:00. Не опаздывать.
Теперь, кажется, не ведут бумажные календари; да так ли страшны старые привычки, когда тело покрывают сенильные пятна? Вспоминая прежние дни, я слышу, как стучит полинялое сердце...
Мне догореть завтра. Только дождаться бы Календэ. Молодой, полный здоровья он вернётся, и тогда я скажу ему: «Здравствуй, первый день каждого следующего года без меня!»

Агнец

Стань штормом, гневом. Отринь человеческое. Откройся силе богов. Стань родником, что затопит земли врагов, огнем, что выжжет их. Тело? В перерождении тебе воздастся. Будет все – красота, сила. Веришь мне? Веришь. Тогда иди, а когда сила польется сквозь тебя, не жалей ее. Уничтожь их. Иди же, делай, как оговорено. Боги уже ждут.
Идет. Доверчивый. Кто знает, что ждет за гранью? Мне это неведомо. А боги…боги молчат. Только делятся силой, если правильно просишь и даешь подходящий сосуд. Но тебе незачем это знать, мальчик. Твое дело месть. Пусть враги боятся и знают – старые книги найдены. Мы тоже кое-что умеем теперь.

Африканская аспробелия

Разношёрстная зверотолпа всеафрикански праздножительствовала. Внезапноночно припесочеплюхнулся межгалактический зоопарковоз. Утроочухавшись, кораблепилот обнаружил одноклеточную зверопропажу альдебарановского диковинноносого: неизвестновыглядещего, но краснокнижного, дорогостоящего.

Кораблепилот, перепугавшись премиялишения, всепланетно лучесобрал носоподозрительных звероаборигенов: утконоса, носорога, долгоносика, носохвостку. Он перепроверял местожительство.

— Кря-кря, — по-межгалактически самооправдался утконос и был свободоотпущен.

Носорог хитроумно лошадкоприкинулся: игого-го-го-игого-и-и-го-го-гого-игого-гого-го-игого. Это прокатило. Кораблепилот отпустил «‎лошадку» (общеизвестно: они — нередкокнижные).

Долгоносик хмелепожрал, демонстрируя принадлежность местному пищевороту. Убедительно.

А вот носохвостка растерялась: туповзоромолчание.

Довольнорожий кораблепилот лучепортировал незадачливую носохвостку внутребортно на место диковинноносого, использовал кораблеремонтный пакет и огнестартовал в исчёрно-дымчато-ультрамариново-синий космос.

Так сбежавшая графоманоносная обезьяна с Альдебарана осталась в Африке, а после расселилась всепланетно. И всеконкурсно. Конец.

Без начала

Бур соскрёб с подбородка полоску мха, изучил на свет. Забросил в рот, разжевал.
— Прелесть.
Нос ткнулся в стенку дупла, и Бур разъярённо выругался. Спустя сорок четыре мата нос вернулся до обыденного размера, и хоть живица не прекратила сочиться, Бур умолк. Если ругаться слишком долго, ходи потом с дыркой посреди лица. Как прокажённый. Или сифилитик.
— Или дельфин, — выдохнула Мальви, упираясь ладошками в поясницу и прислушиваясь к скрипу.
— Прикройся, — попросил Бур. — А то ведь…
— Вижу!
Мальви вздохнула.
— Потом опять косить?
— Отгрызу его сам, — пообещал Бур.
Мальви покрылась первоцветами. Бур протянул ей яблоко, созревшее на виске.
Змей тоскливо выл на совершенно неинтересном дереве.

Близкие контакты четвертого рода

Она – инопланетянка, я знал это c первого дня, как Зою перевели в наш класс. Из созвездия Ориона – она сама мне призналась.
Осенью я стал её подопытным. Ей позарез понадобился землянин для исследований.
В заснеженной хрущевке мы играли на приставке, лепили пластилиновых гуманоидов, разрисовывали обои. А еще она изучала анатомию землян – мое тело. И не спрашивайте, что за эксперименты то были. Зоя спешила, шептала мне – корабль уже летит за ней с Ориона.
Ее лечащий врач отпустил нас на море – успеть насладиться весной.
А в мае, когда цвели сады, Зоя улетела.
Ночами влажные глаза невольно ищут в небе Орион. Как она там?

Богоскоп

Я искал богоскоп всю жизнь. Когда я нашёл его, моё лицо стало похоже на опавший ноябрьский лист, а спина предсказывала дождь лучше любой метеостанции. Теперь-то я мог взглянуть на бога. Мне не терпелось задать ему самые важные вопросы:
– Как найти любовь, счастье, мир в душе?
Бог молчал.
Сначала я возмутился, потом разгневался и, наконец, взмолился:
– Бог, как же так?! Я потратил жизнь на то, чтобы найти тебя, почему ты отказываешь мне в такой малости?
И тогда передо мной появилось зеркало. В нём отражалось моё лицо, только кто-то стёр с него морщины и старческие пятна. А ещё я увидел разбитый богоскоп.

Будь бедой

- Будь мной, – попросила Марь.
Анжей подмигнул и сказал сипло:
- Мальчики, отдохнуть не хотите?

Туристы – один в полосатых носках, другой в оранжевом пальто – покачали головами.
- Спасибо, нет, – сказал один.
- Захочу засунуть хуй в говно, сам насру и засуну в тепленькое, – сказал второй.

Марь цокнула языком.
- Будь им, – указала она на второго.

Анжей моргнул, сморщился и вдруг ухватился за бок.
- Я бы погулял по льду, – сказал он тихо. – Ближе к апрелю.

Уходящий турист остановился, развернулся и сделал короткий жест.
Из горла Анжея плеснуло алым.

- Будь собой, – быстро сказала Марь.
- ΜΗ ΦΟΒΑΣΑΙ! – громыхнул Анжей, распахивая тысячу глаз, трепеща миллионом белоснежных перьев. – НЕ БОЙСЯ!

Вечное плавание

Цветущие яблони на фоне зелёных гор и чистого неба напоминали палитру «Зеркала». Она видела такое лишь однажды, в «Родине», на спецпоказе.
Ах, «Родина», сколь много противоречивых чувств! Сколь много рук, касающихся друг друга; страстно-обречённых поцелуев на фоне белого полотна, сверкающего яркими красками. Сколь много эйфории и печали, неизвестности и предрешённости годами проносится перед глазами зрителей…
В этих землях «Родины» нет. Вместо неё что-то схожее, порой даже говорящее на её языке. Принесённое такими же, как она. Спецпоказы для скорбящих, лекции по утраченному. «Зеркало» сменяется «Ностальгией», и наоборот. Вечное плавание, пока на горизонте вновь не появится «Родина». Или не потеряется навеки.

Вот такие помидоры

Серый никогда в меня не верил, хоть и говорил, что любит. Подумаешь, девчонка из села с помидорами. Но хоть шансы были мизерные, я решилась.
Помню град вопросов на собеседовании. Семья? Спорт? Сельхозакадемия? О чем мечтаю? Хочу ли детей? Помню их восторг, когда рассказывала про помидоры, как любила папину ферму, но всегда мечтала о большем. Гидропоника? Капельное орошение? Да, знаю, умею.
Серый встретил меня в парке – месте нашего первого свидания.
– Ну как прошло? Я же говорил – шансы нулевые!
И как ему удается так заботливо унижать?
Молча показала ему письмо с гербом марсианской программы, уже чувствуя миллионы километров между нами.
– Я лечу.

Всё, к чему ты прикоснёшься…

- Чего тебе?
Карна отшатнулся, завертел головой. В святилище он по-прежнему был один.
- Я жду.
Пламя свечи у алтаря задёргалось, затрепетало.
- Я…
Он вспомнил их злобу и жадность. Ругань и побои за любую украденную мелочь. Шёпот и смешки за спиной. Вспомнил, как самую смешливую заманил в болото, и что с ним потом сделали.
- Достаточно. Всё, к чему ты прикоснёшься, принесёт людям либо счастье, либо беду. Выбирай.
Счастье, им?! Карна чуть не задохнулся от ненависти.
- Ты выбрал, – и голос пропал.
“Теперь вы за всё ответите…”, – бормотал Карна, пытаясь открыть намертво застрявшую дверь.
Позади занималось пламя от упавшей в сухую солому свечи.

Выбор

Она станет свободной. Только эта мысль поддерживала Рен. Она бежала третий день кряду, подгоняемая криками всадников на волках. Ноги еле несли Рен. Наконец, впереди, на краю плато, засияла колдовская завеса. Она получит свободу, о которой шептались старики. Они еще помнили. Их дети уже нет. Смирились, свыклись с рабством. Рен другая. Она мечтала о свободе, бредила ей.
Рен на бегу разрезала ладонь, приложила к завесе. Та содрогнулась, пропуская беглянку…
Завеса осталась позади. Под ногами у Рен вырос крутой обрыв, внизу море точило острозубые камни. Рен окинула скалы отчаянным взглядом, а потом вдруг рассмеялась. «Я выбираю свободу» – крикнула она и шагнула вниз.

Девушка-беда

— Выходи за меня!
Принц внимательно следил за девушкой, стоящей на краю скалы. Немногочисленная свита держалась чуть поодаль.
— Нет, ваше высочество. Верность короне не позволяет ответить согласием. На мне проклятие. Для любого я стану источником бед и несчастий.
— Я развею злые чары!
Принц сделал шаг вперед.
— Только готовый потерять все и не обрести ничего, имеет шанс освободить меня!
Полсотни ударов сердца лишь ветер завывал печальные песни.
Затем принц развернулся и с недовольным видом зашагал вниз по тропе. Почти вся свита, кроме молодого десятника, молчаливо двинулась за ним.
— Ты прекрасна, — восхищенно выдохнул десятник, оставшись наедине с девушкой. — Будь моей бедой!

Держите крепче

Когда в кухню вломились, парень-спичка, длинный и рыжий, солил мясо. Он повернулся, и нож со стола вспорол его живот. Из раны выглянул мрак, сплюнул красным.
Смуглый гость мигом подхватил Спичку, зажимая рану. Тот выгнулся и стукнул спасителя коленом в лицо.
– Идиот одержимый! – просипел смуглый.
Его бледный напарник достал блокнот:
– Vade retro!
Спичка мотнул головой, будто сворачивал себе шею. Его вырвало мраком с желчью и кровью.
– Помогай идиотам, – сказал мрак.
Спичка ощерился, пытаясь укусить смуглого.
– Теперь ваша очередь его держать, – на свету мрак стал молочно-серым. Он скользнул к окну и исчез, на ходу оттолкнув нож, к которому уже тянулся распятый.

Для религиозных обрядов

Желание было настолько сильным, что она застонала. Отсутствие мужчины вместе со скукой доставляли молодой Фатхе мучение. Рассчитывать можно было только на себя. Фатха достала из потайного ящика кровати деревянную статуэтку, откинулась на подушки, закрыла глаза и, раздвинув бёдра в стороны, осторожно направила игрушку в себя. Наслаждение накрыло с головой практически сразу. Чтобы не закричать, Фатха прикусила губу, но приглушённые стоны всё равно вырывались наружу.
Из прокушенной губы текла кровь.
***
- Предметы из этой части экспозиции пока не изучены. С некоторой уверенностью можно сказать лишь об этой фигурке. Скорее всего её использовали для исполнения религиозных обрядов…

Доброе утро, космос!

«Доброе утро, космос!» – задорный голос пронзает миллионы километров пустоты. Сейчас она поставит мне песню.
Нас познакомила релейная связь. Слово за слово – и ждешь ответа часами. Одинокие вахтовики Пояса астероидов. Радиопередачами она веселила весь сектор. Но песни ставила только мне. Эфирные шалости безнаказанны, когда буксирам лететь месяцы.
Однажды пришло сбивчивое сообщение.
«Не хотела жаловаться... Вчера баллон накрылся... Думала, обойдется, но... Буксир не успеет – попытаюсь вручную... Скафандр – дерьмо!.. Пожелай удачи...»
Помню свое бессилие за миллионы километров. Потом долгие часы ожидания.
Через сутки ее передатчик ожил.
«Доброе утро, космос!» И веселая песня. Для меня.
Потом снова и снова. Просто запись в мертвой пустоте.

Желанный подарок

Поезд загудел, лязгнул сцепками, тронулся в густую, сине-зелёную ночь. Желтые квадраты окон тянули свет по придорожным кустам, выхватывали и прятали кудлатого станционного пса.

- Из города, господин доктор? – спросил полицейский.
- Пациент, – коротко ответил Франтишек.
- Бог его накарает, господин доктор, – сказал полицейский, предлагая папиросу.
- Кого? – делано удивился Франтишек.
- Да критика этого, который пани Сельму обидел.

Франтишек представил жену. Сельма сидит на летней веранде, вдоль стен картины, замазанные валиком. На столе тарелка с засохшей яичницей, утренняя газета.

- Так даже лучше. Завтра о ней все заговорят.
- Ну, дай-то бог!

Франтишек поднял портфель. В нём тяжело перекатилось что-то, вроде капустного кочана с очень толстой кочерыжкой.

Зима будет жаркой

Небеса уже наливаются оловом, тяжелеют. Воробьи всё больше по лужам кучкуются, греются — зима будет жаркой. Зима будет жаркой, а ноги уже не те: может быть, и не выиграю в этот раз.

Собираю эти дни полярную ягоду. Мелкая ещё, зелёная. Но иначе всё равно засохнет. Воробьи уже засыпают в тёплой жиже. Отрываю веточку, начинаю играть: ветка — меч, воробьи — драконы! Улетайте! Улетайте!

Улетайте с острова, глупые.

Люди вот умные, давно улетели. Больше не с кем играть на острове. Собираю полярную ягоду.

Закипают дымящие лужи. Кажется, начинается. Начинается старая игра. Ветка — меч, пол — это лава! Может быть, и не выиграю в этот раз.

И опа

– Пять золотых?
– Угу.
– Крэкс, пэкс, фэкс?
– Угу.
– И что, кто-то ведётся?
– Ну-у…
Обнесённое колючкой, перекопанное вдоль и поперёк – поле как поле. Только криво примотанная к забору табличка вещает о чудесных свойствах.
А в голове почему-то навязчиво крутятся мысли о новой курточке. И шапочке с помпоном. И букваре с картинками.
Да какой!
Парни из казино шутить не любят.
А три кредита? А ипотека? Ещё новую Приору бы.
И жена в Геленджик хотела…
Всего одна только ночь и… – опа!

Одобрительно позвякивая, золотые зубы покойной тёщи переселяются в мохнатую лапу сторожа.
Верка, конечно, крик подымет, как узнает. Но ведь одна ночь…
И опа.

Имя, которое ничего не значит

Ее звали Аутва.
Имя услышалось ее отцу в сновидении, длившемся четыре дня.
Отец позвал её, двигаясь в блаженной темноте женщины, нащупывая свою дочь сквозь завесу небытия, изливаясь горячей вязкой рекой, по которой Аутва смогла приплыть в мир.

Вскоре отец ушел – к новой женщине, новому сну, новому имени, новому ребенку.
На месяц в году мать позволяла отцу приезжать и жить с ними, делить её постель и есть приготовленную ею пищу. Также поступали и другие женщины отца, и за год он совершал полный оборот.
Из двенадцати детей Аутва была – сентябрь.
В этом сентябре она была последней из них, кто оставался в живых.

Конференция мертвецов

Я все думала, почему на время тревоги отменяют занятия. В убежища давно никто не спускается, половина класса вообще за границей, точно так же сидим дома, только без уроков. А потом мне сказали, что так нас берегут от психологической травмы. Если что-то случится в прямом эфире…
С тех пор я не могу выбросить это из головы. Моргаю и вижу стену, которая обрушивается на Диму. Дашу, в лицо которой впиваются осколки. Почерневший прямоугольник там, где только что улыбалась Таня. Вы же тоже слышали взрыв? Скажите, вы его слышали?
Вижу мертвую учительницу. Мертвый класс. Участвую в конференции мертвецов.

Конфликт интересов

- …Он-то сам тощий, как жердь в панаме, с гитарой, а она пухленькая, маленькая — чисто булочка в сарафанчике. Окружили их, короче, всем семейством — такие, знаешь, хомяки-полурослики, галтели, уговаривали, с собой тянули и тут она как заорет: «Потому что мы громко трахаемся, мама! Соседи стучат по батареям, собаки воют, вызывают участкового и мчсников, вот почему!». Ну они все осели — и на него. Весь перрон молчит, а он тихо так, с выражением: «Вы не волнуйтесь, Наталья Семеновна. На самом деле мы трахаемся тихо и печально. Соседи рыдают, собаки скулят, приезжают на практику плакальщицы на катафалке». Короче, разъезжались они вроде на разных такси...

Лучшая

Она никогда ни о чем его не просила. В отличие от других. А когда он сам пытался ей что-нибудь подарить, была непреклонна. Шуба? «Смешно». Ужин в ресторане? «Не для таких, как я». Букет? «Мертвые растения? Боже! Убери!» Но она подпускала его к себе, и он касался ее невозможно гладких рук, проводил пальцами по невозможно гладким щекам, зная, что в благодарность получит улыбку. Одну и ту же, загадочную и прекрасную. Но предсказуемость его не пугала. Важнее было то, что он видел, вглядываясь в ее изящно выточенное лицо с изящно выточенным носиком. Искренность.

Она никогда, ни единого раза ему не врала.

Любовь

Я говорю ну давай он говорит ага и вставил короче я ему ай ты чо дурак а цаловать он такой ну типа чмоки-чмоки я ему в ухо так фырфырфыр а он ты чо не прикольно я ж не ёжика трахаю а я ему ну ты чо вообще за трахаю это же любовь а он мне вообще фигня какая-то у меня настроение упало а я ему пива меньше пил бы и ничо бы не упало а он мне нутянах натянул бруки пошел в подъезд и пачку там скурил а я сидела на кухне без трусов смеялась и говорила фырфырфыр.

Мид Дентро

И что теперь, спросила Лигра, утирая нос, нам придётся ездить в Бразиль, или в Ксанаду, или куда ещё, — за нормальными, металлическими пукалками? Да брось ты, Мид… За сколько минут путный контрабас выйдет на поставщика?
Ага, буркнул Мид Дентро, с непривычки неуклюже перезаряжаясь. Бук не внушал; но хоть не акация. Ага. Выйдет. Он прицелился в громадную пятнистую тыкву, плавно потянул спусковой крючок. Хлопок. В боку тыквы появилась аккуратная дырочка.
А что, сказала Лигра, вполне непло… Тыква взорвалась сотней тоненьких молодых побегов.
Пусть ищут, сказал Мид. Пусть бегают. Бег полезен.
Но на этой планете деревянной стала каждая долбанная игрушка.

Мой

Барби прострелили белокурую головёнку уже перед самым порогом — там ещё такой плетёный коврик, и пара щербатых пластмассовых горшков с геранью. За горшками укрылся от вражеского огня кот Сливиан, шерсть на спине дымится, глаза полоумные до жути; а что разноцветные — так это всегда такие.
Лицо у Барби вылетело, аж до самой двери, шлёпнулось с пригоревшим с изнанки чеком за электричество. И больше не командовало.
— …Там мой человек! — деревянная пони уже неслась к крыльцу. Акции и квитанции, талоны и буклеты открыли жесточайший огонь, Кен зажмурился, видя, как летят от пони щепки. Только дерево — прочнее пластмассы.
И пони добежала.
Сегодня детство уцелело.

Не человек

- Ты убила её!
По лицу Эллис текли слёзы. Её печаль понятна. Но я знала, что так лучше, поэтому спокойно ответила:
- Избавилась. Пойми она лишь подобие человека. Понимаю, что она была рядом с тобой с самого детства, как я, но в ней никогда не было чувств, которые делают нас людьми. И ты тоже не любила её. Это просто привязанность.
Я протянула свою деревянную руку и погладила Эллис по щеке. Но та отдёрнула голову и крикнула мне в лицо:
- Пусть так, но она моя мать, чёртова ты кукла!
Я кукла, но, в отличие от её матери, могу любить.

Ночью у пруда

На берегу красиво. Ну, то есть днём так себе: дети и собаки, а ночью красиво. Ну, то есть город кругом, понятно, но их не видно, детей этих с собаками. А в марте даже и комаров нет. Когда облака - я домой иду, а когда звёзды, то к пруду непременно. Багет в пекарне беру подсохший по дороге. Звёзды в нём отражаются и вроде как два неба, сверху и снизу. В пруду, конечно, не в багете.

Крошек в ладонь нажамкаю, да бросаю в воду. Бросаю-бросаю, пока не видят дети собачьи. Приплывают глупые рыбы карпы. Сначала они съедают крошки. Потом они съедают звёзды.

О пользе утилизаторов

Пятно прожектора плывёт по границе Гробового облака.
Говорят, с каждым годом их прибывает. Хотя мы перестали выбрасывать трупы. Трата ресурса. Но раньше религия и изжившие себя приличия сушили людям мозги.
Никто внутри облака не мёртв. Межпространственный сингулят движет их. Заставляет жаждать тепла.
Часть гробов открыта. Блестит лёд на нетленных телах. Чёрные клыки поглощают свет.
Динамики рубки порождают щелчки — песню кровожадных сирен.
Зов… обещание посмертия… единения с коллективом…
Единственно верная доктрина: сожри или будь сожран.
Моя рука тянется к рычагу аварийного запуска. Сейчас… я буду с вами, мои будущие немёртвые братья… я буду… не один… сейчас…
Но мы уже уплываем прочь.

Обрывок рабочего дня

Игорь как всегда проснулся взглянув на будильник и начал вскоре собираться на работу. Время гнало его вперед со скоростью ветра, не щадя больных коленей молодого человека. Быстро выпив кофе по дороге в ставший уже родным офис Игорь наконец добрался до своей цели. День вновь пролетел как вихрь, не оставив никаких либо воспоминаний о себе. Дико уставший мужчина побрел домой, смотря как обычно в пол, и не смотря на разжившиеся краски природы что взывали его, но безуспешно. Когда Игорь зашел в свое пристанище он сразу уснул. Игорь как всегда проснулся взглянув на будильник и начал вскоре собираться на работу.

Он, пёс и кошка

Война катилась к городу. Всё чаще слышались отдалённые глухие взрывы, рокотом идущей из-за горизонта грозы. Он знал, что там – в оке бури – всё рвалось и горело: камень и плоть. Многоголосье проклятий, жалоб, мольб, молитв неслось в небо, откуда и сеяла смерть железные зёрна.
Вот ударило ближе. Дрогнули оконные стёкла.
Лежавший у ног пёс резко вскинул голову и заскулил.
– Успокойся, парень, – сказал он псу. Это просто гроза. Переживём. Я буду рядом.
Пёс ловил мохнатыми ушами уверенный, тихий голос своего бога и успокоившись, доверчиво опустил тяжёлую голову на усталые лапы.
Только кошка презрительно дёрнула ухом. Потомок Бастет знала, как пусты обещания богов.

Отдай моё

Малышку Авдотью хоронили на закате. Аринка уже спала под властью сон-травы, обнимая двух кукол. Точно таких же кукол мать завернула в саван Авдотьи. Таких, да не таких.
Как родились близняшки, отец вырезал из дерева куколок, держащихся за руки. Сёстры играли ими по очереди, бывало, дрались из-за них, но вскоре мирились.
В третью зиму Авдотья занемогла. Волхв сказал надежды нет, боги ждут её со всем добром. Аринка чуть от падучей не сгинула, когда мать захотела разделить кукол. Девочку утихомирили, отец вырезал похожих и отдал жене для похорон.
Три ночи потом Аринка кричала во сне, а на четвертую пропала. Вместе с куклами.

Первый контакт

Дыра в иную Вселенную оказалась бесполезной. После сотен лет дискуссий и отчаянного сокращения бюджета, Дыру убрали в куб, прикрыли титановой дверью, а ключи выдали лаборанту.
Конечно, возле Дыры дежурил охранник. С копией ключей.
Роберт работал из капсулы. ИИ транслировал картинки в Робертовы фасеточные глаза, популярные среди охранников. Роберту оставался день до отпуска и пара минут до конца смены, можете себе представить, как он был доволен.
Раздался стук.
Дыра.
В дверь стучали из Дыры.
Время… смена кончилась! Охранник выдохнул.
- Что же, – сказал он, вставая из капсулы. – Завтра приболею, пусть следующая вахта разбирается.
Роберт запустил протокол очистки куба и ушёл.

Перед рассветом

Под окном телега заскрипела, я подскочила спросонья, а Ивась уже за столом сидел, глаза блестели, будто и не спал.
- Не реви, – сказал тоскливо. – Далеко не повезут. Найдешь, вырежешь…
Поднял руку, нащупал в основании черепа корешок импланта, поморщился.
- Не реви. Мы ведь знали, что придут. Гражданские заварухи мелют неотвратимо. Лишь бы не в затылок… Ну да брошусь, им придется в грудь стрелять…
В дверь заколотили. Ивась поднялся, почти не дрожа, шагнул.
- Не реви, долечка, радость моя. Не навсегда. Жаль, человеком тебя не обниму больше. Сама решай, кем я тебе… после пригожусь. Конём, псом? Надрез поглубже делай. Себя береги.
И открыл дверь.

Прибытие

Наконец-то! Миллионы лет ожидания планеты подошли к концу. Инверсионный след звездолёта, прочертивший небо, выглядел, как порог, переступив который, я смогу стать по настоящему свободным. Они выходят. Такие слабые. Даже не надели скафандры. И сейчас тысячи моих спор оседают у них в лёгких. Скоро они станут частью меня.
Что-то не так. Почему они расходятся от корабля? Они не разговаривают, не изучают местность, просто расходятся. Да, и где сам корабль? Нет! Я понял это слишком поздно. Кусочки существа, принявшие форму людей, взрываются, раскидывая вокруг семена, пожирающие меня. Взлетевший корабль так же взрывается в воздухе тысячами семян.
Губитель планет прибыл.

Приз

В цифровой гостиной есть вещь, которой я ностальгически дорожу. Из времён, когда тело было привычным. А с телом можно было проделывать весёлые вещи.
Приз прекрасен, он повторяет инструмент игры в идеальных анатомических подробностях. Я так хорошо помню её, что и теперешняя моя, сотканная из кодов, оболочка содрогается сладко.
Иные считали игру вульгарной, неприличной, бесстыжей; какие оскорбления они отпускали в наш адрес, жалкие асексуальные ханжи. Что им было знать о влажных судорогах победы, конкуренции с подругами, изнурительных тренировках внутренних мышц?
Это было больше, чем игра. На короткий миг перед сошествием человечества в виртуальность она стала образом жизни.
Она стала нашим прощанием.

Продавцы света

В час, когда Тьма заполняет переулки Нижнего Города. Когда дозорные гремят амуницией, готовя ночную вахту. Когда инвалиды Пелагианских войн осаждают таверны, требуя опохмела. Когда бездомные капибары чавкают грибами в канавах. Когда слепые от кротовой оспы беженцы Пещер вымаливают пропитание...
«Продавцы! Продавцы едут!» – вопят детишки из-под крыш.
Вереницы огней спускаются Бургомистерским трактом. Залитые светом повозки стучат по мостовой, разгоняя сумрак. К ним скользят тени горожан. Закипает торговля. Уличный сорванец выхватывает без очереди. Фиал разбивается – и Жидкий Огонь струится по булыжникам.
Скоро снова взвоют сирены, скоро чудища Верхнего Мира наводнят черное небо. Но, прячась, горожане утащат в свои норы пригоршни благословенного света.

Резьба по дереву

— Деда! А меня научишь игрушечки вырезать?
Конопатая девчушка выглянула из-под стола, дёрнув старика за рубаху. Тот распрямился, отложил резец и, нахмурившись, смахнул стружку на пол.
— Мала ещё. Иди, веник возьми да приберись.
Девчушка, так похожая на сгинувшую в городе мать, надулась, но пошла в сени, искоса разглядывая развешанных по стенам куколок. Красивые все — загляденье! Будто живые, ждут ярмарки крохотные купцы да служивые.
Вздохнув, старик отвернулся, прислушался: вдалеке коротко вскрикнули. Через мгновение чурочка-заготовка в его руке потеплела и превратилась под мозолистыми пальцами в жилистую фигурку очередного проходимца. Знать, ловушка сработала. Придавила незваного гостя тяжёлыми лапами, утянула под землю прикормленная ель.

Самая трудная зима

Они благодарят и пожимают мне руку.
– Вы очень помогли, – говорят они. – Перенестись на полгода назад – пусть только сознанием, не физически – это невероятно. Мы сумеем не допустить ошибок, мы подготовимся ко всему, что планирует противник, и закончим эту войну гораздо раньше. Кто знает, вдруг к марту каждый из нас будет жить на мирной земле?
Только один замечает мое состояние:
– Послушайте… Если бы можно было оставить вас там…
Он замолкает.
Сейчас сентябрь. Погода чудесная, и по всем каналам пишут только про скорое освобождение Херсона. Мало кто заикается про «самую трудную зиму». Но уже начинают.
Я заказываю пауэрбанк. Зарядную станцию. Десяток фонариков.

Свисточки

— Тот самый Зов? — спросил Эгиль, вполглаза следя за выжженной просекой. Отряд двигался параллельно, не углубляясь в чащобу, но и не в открытую.
Рагнар коснулся грабового свистка и усмехнулся. Медленно кивнул.
— И если в него подуть, этот деревянный исполин снова придёт на помощь? Это волшба?
— Это костяшка пальца того исполина, — ответил Рагнар. — И капелька волшбы.
Впереди показались разведчики, стремительно несущиеся вдоль края просеки. Зола и пепел вились тёмными хвостами за низкорослыми северянскими лошадками.
— Ну… тогда я спокоен. Если мы можем позвать…
— Не сегодня, — сказал Рагнар, потирая левый мизинец, лишённый ногтевой фаланги. — Не сегодня.
Оглянулся на отряд:
— Сегодня на свист спешим мы.

Сеть

Оно-то да, две берёзовые доски; но, если в глухую полночь прийти с таким компутером к осине, что на опушке, и привязать верёвочкой к ветке, и сказать: логин емеля пуроль шшука, и жмакнуть сучок махонькой… тогда будет доступ в Сеть.
Ну, Егора кто ж слушает? Он же ж блажной, Егор-то. Выдумыват чего-т. Компутеры, всем известно, вон на облаках живут, никого не трогают, кто дурь не думает. Сети — они у каждого во дворе есть, но на кой в них доступаться, ежель не рыба?
А ведь пошёл я. Сделал сказанное. Смотрю: светится доска-то компутера!
А на доске — слова: «Шо, и вы допрыгались? Поздравляю!»

Сообщение, набранное на экране разряжающегося смартфона единственным оставшимся пальцем

1 наташке передайте чтоб простила, я не то имел в виду и кроме нее никого – ну да она знает. Пусть она дальше живет и любит на полную только хуи фильтрует и меня помнит
2 наш зелененький товарищ алиен правду матку просемафорил и тарелочка действительно активировала режим атомного самоуничтожения но я нормально пролез и все правильно нажал хотя больно пиздец
3 скажите наташке что если можно будет я ее там подожду а нет так нет
4 за мамой тоже присмотрите ну там др и праздники чтоб не одна еще она хризантемы любит
6 всё мигает бля не вижу уже экран темн

Срамный уд

Нимф притопал под утро. Был слегка подкопченный, на взводе, алые радужки, зелёные белки. Позвал деда. В ожидании притопывал по снегу. Видок, конечно, ошалелый у него; Пушок чуть цепь не порвал, так нимф топнул ножкой, с-под земли корень выскочил и Пушку под пузень!
Сразу стало тихо, шо капец. Ну, пока дед не вышел.
— Ты охренел?! — недобро поздоровался нимф.
— И тебе привет, — деду почти сто, плевал он на гнев духа природы.
— Срамные уды из осины девкам на потеху резал ты?!
Дед развёл руками: а кто ж, мол?
— Иди назад забирай!
Дед: с чего бы?
— Мне зимой спать положено! А я!.. А они!

Счастье в мелочах

Он лежал на земле. Колышущаяся на ветру мягкая зелёная трава нежно щекотала лицо. Солнце стояло высоко и приятно грело, напоминая беззаботные детские годы, проведённые в деревне. Он думал о девушке. Нужно позвонить.
- Привет, счастье моё – послышалось на том конце провода.
- Лу, мы больше не можем быть вместе. Прости.
Молчание.
- Она все-таки пришла?.. – слёзы.
- Нет. Я сам… Не смог иначе.
Он положил трубку. Не умел долго прощаться. Сильно щемило в груди.
“Это ты моё счастье, Лу, – подумал он. – А я буду твоей бедой. И победой. “
В метре от него разорвался ещё один снаряд.

Тихая песня без слов

Седые усы прикрывают сигару. Дымовая лента слегка качается под шляпой, прежде чем раствориться в прериях. Билли мурлычет про себя мелодию банжо, что он услыхал в Додж-Сити. Его усталый скакун мерно шагает в такт напева. Их тихой песне явно не хватает слов. Глаза Билли закрыты. Билли едет домой.

Солнце валится за горизонт. Где-то рядом бежит голодный койот. Он не рискнёт подойти, ведь он чует опасность от человека. От револьвера ещё тянет жжёным порохом.

Теннессийский скакун идёт тяжело. На его крупе висит человек с вытянутой рукой. По песку тянется след от банжо. Билли не понимает шуток. Билли едет домой.

Торг уместен

Глаза из-под очков смотрели на Анечку скептически, пока она молча трогала стакан с водой, принесенный заботливым официантом, и так и не решалась отпить под взглядом собеседника.
– Думаете, обида ваша чего-то стоит? – наконец спросил он.
– Так она старая, – быстро сказала Анечка, – школьная. До сих пор болит.
– В двадцатку выйдет. Обиды – товарчик мелкий.
– Устроит, – сказала Анечка. Подумала – развелось торгашей, вот и демпинг начинается. Вот же времена.
Собеседник обмакнул крутон в супчик и добавил:
– Если нуждаетесь, советую продавать редкости. Вот любовь к родине, например...
– Не получится, – сказала Анечка.
И они вместе помолчали.

Хронодивортиум

Липкая ползучая тьма кусает шероховатый рассвет. В объятьях палатки щекотно и сыро. Хочется выблевать себе за шиворот. Скафандр заело. И мысли тоже заело… на НЕЙ. Не думай о разбегающихся в сторону скользких тенях. Это не призраки. Тебя не достанет их ядовитая пена. Ты же в палатке, в конце концов. Главное перетерпеть и дождаться. Секундная стрелка мучительно ползёт назад, но ты почти справился. ОНА бы гордилась тобой. В ногах уже чувствуется электрический ток. Всё-таки зря ты не пошёл тогда с ней. Скафандр трескается и мягкая тьма больно кутает тело. Уже можно выблевать. Только три слова: я бульон расставаний.

Экспонат #1.

Когда маленький Томас сильно болел, мама подарила ему игрушку – лошадку, которую она сама вырезала из дерева. Это было лучшее лекарство для него. Томас смотрел на нее каждый день и играл с ней, когда чувствовал себя лучше. Когда мальчик поправился, он стал коллекционировать похожие деревянные поделки: каждая из них была связана с чем-то личным для него. К восьмидесяти годам у него накопилась целая выставка на чердаке. Но однажды его дом охватил пожар и все игрушки сгорели. Несмотря на потерю, престарелый Томас понял, что важны не сами игрушки, а воспоминания, связанные с ними. Так и появилась идея создать этот музей.

Эстафета

В саду завелись карлики. Грибница росла, росла и лопнула, и они посыпались из-под земли, злобные и одинаковые.
На головах — грибные наросты, осклизлые, серо-зелёные «шляпы». Чёрные глаза на ножках. Хватают упругими передними отростками всё и тащат вниз, на прокорм грибнице, на переработку в питательную массу, на фабрики быстрого синтеза. Ловкие, наглые — единые в своём коллективном разуме.
Все знают, есть лишь один способ бороться с паразитами: забить в их нору фейерверки и поджечь.
О, как карлики летели, рассыпались миллионами искр — это мерцали в свете цветных взрывов их споры.
Разлетаясь и покрывая всё-всё.
Проникая под кожу.
В кровь.
И в мой разум.

Я тебе пригожусь

Жрать хотелось неимоверно, но в этих лесах не водилось ничего, что он мог бы есть.
В былые времена приключилось с ним слишком много непростых бед, и ему пришлось привыкнуть к особой пище. Иван стоял на берегу тёмной ледяной реки, вдыхая запах тины, и не мог заставить себя вонзить нож в огромное рыбье тело, что билось в иле.
— Отпусти меня, Иван-царевич, — молвила щука человеческим голосом, — я тебе пригожусь!
Ну хоть так, подумал Иван, втыкая лезвие. Он давно стал людоедом, и то, что говорило человеческим голосом, ему куда легче было употребить.

---------------------------------------------------------------------------------

ССЫЛКИ НА ЧТЕНИЕ ЗДЕСЬ: docx, fb2.

ССЫЛКА НА ИТОГОВОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ БАЛЛОВ

Сообщение отредактировал Somesin - 28-03-2023, 10:58

это какой-то кошмар, я опять попала в ваши сети. Только решила, что вы посмеялись надо мной, а тут такие слова трогательные. Конечно, я вас прощаю. Мужчины, способные признавать свой мах, достойны благосклонного взгляда Дамы. Только позвольте полюбопытствовать, а как мое имя должно отразить мои знания о пловцах?
Даю вам подсказку - родители назвали меня в честь одного прекрасного понятия в индуизме, а вовсе даже не в честь мультипликационного персонажа.

Дайте и вы мне подсказку, что же скрывается за этим "Р."?

Да чтоб на конкурсе перевелись достойные игроки с цветами и смыслами, если я хоть где-то позволил себе насмешку над вами или Авторами! Я чист и правдив, как сентябрьский лист в тетради первоклассника.

Ваше имя несомненно отразило бы знание о пловцах, если бы мы были с вами знакомы. Но это, разумеется, несомненно, определенно точно не так! Поэтому примите моё высказывание за осознанную глупость.
А про индуизм я предположу, что вы вводите прекрасных зевак (я! меня!) в заблуждение этим нахальным М, ведь за ним точно скрывается какая-то А. Почему я позволил себе такое замечание? Всё просто! Снова индуизм. У меня есть стойкое чувство, что вы названы в честь странствующих «агхори» и никого иного. Поэтому простите мою грубость и позвольте называть вас Восхитительная А. А я тогда раскрою своё скромное Р

Да чтоб на конкурсе перевелись достойные игроки с цветами и смыслами, если я хоть где-то позволил себе насмешку над вами или Авторами! Я чист и правдив, как сентябрьский лист в тетради первоклассника.

Ваше имя несомненно отразило бы знание о пловцах, если бы мы были с вами знакомы. Но это, разумеется, несомненно, определенно точно не так! Поэтому примите моё высказывание за осознанную глупость.
А про индуизм я предположу, что вы вводите прекрасных зевак (я! меня!) в заблуждение этим нахальным М, ведь за ним точно скрывается какая-то А. Почему я позволил себе такое замечание? Всё просто! Снова индуизм. У меня есть стойкое чувство, что вы названы в честь странствующих «агхори» и никого иного. Поэтому простите мою грубость и позвольте называть вас Восхитительная А. А я тогда раскрою своё скромное Р

Знаете, сначала я была настроена к вам не очень, мне показалось, что вы насмешник и смотрите свысока. Но сейчас я поняла, что вы тонкая душа, вы знаете про индуизм. Конечно, можете называть меня Восхитительная А., потому что это очень по-набоковски.

пИшИтЕ оТзЫвЫ а То ПоЛуЧиТе По ЖоПе

Знаете, сначала я была настроена к вам не очень, мне показалось, что вы насмешник и смотрите свысока. Но сейчас я поняла, что вы тонкая душа, вы знаете про индуизм. Конечно, можете называть меня Восхитительная А., потому что это очень по-набоковски.

Я никогда не забуду вашей доброты. Ваше умение принимать людей такими, какие они есть (после того, как вы не приняли их не такими, а насмешливыми и свысока) навечно в моём позвоночном канале
Я раскроюсь! Я признаюсь вам в бытности моего Р! Знаете, дело в том, что за ним ничего не прячется. Это Р в самом чистом, библейском толковании. Детском. Поймите, с самого младенчества меня завораживала эта буква. Я брал её чистоты с завидной лёгкостью, когда прочие детишки стыдливо попирали её подножие. Они говорили: «гхэээр», не способные очистить её от излишек, не способные смахнуть с неё артикуляционную накипь. Я был не таков! Я жил в Р, я смеялся с Р, пил из её распоротых ладоней. Я так овладел Р, как ерофеевский малыш не овладел Ю. Я просто проникся рычащими реками разноцветной и радостной Р. Вот поэтому и отважился поставить её в начале. А зовут меня Евдоким.

пИшИтЕ оТзЫвЫ а То ПоЛуЧиТе По ЖоПе

Это уже пошли отзывы на отзывы

P.S. А такеже отзывы на отзывы на отзывы на отзывы на отзывы на отзывы )))

Сообщение отредактировал AlchemEast - 21-03-2023, 19:06

Возвращаюсь к отзывам. Этот помарки, подлец, совершенно запутал меня своим кагановским подходом, и я решил, что только так здесь позволено рецензировать. Обещаю исправиться! Теперь я буду добавлять текстам оценки по десятибалльной, чтобы авторы могли лучше вникнуть в пучины моего метода критики

Daddy issues
К сожалению, не увидел логики, как героиня. Мне чего-то не хватило в диалоге для ясности. А возможно - просто не осенило в чем смысл - и такое бывает)
------------

Fuck, Marry, Kill

Хорошо про сценарий и деревянную голову. Как бы ассоциация с "всё идет по плану", когда давно уже по ... другому курсу, скажем так. И даже деревянные головы что-то начали подозревать, под насмешливое уханье филина - "грустно и с недоумением".
Написано хорошо.
----------------------------

In Hoc Signo Vinces

На логотипе Pall Mall есть девиз In Hoc Signo Vinces. Счастливая пачка) Ладно, мне понравилась игра в смыслы. Для меня этот рассказ - как перевертыш. Его можно читать как сатиру /боевые голуби и комары/. Но мне больше понравилось в мистику. Вроде как Мельник, который ходит под каждой лестницей, не заводит ручные часы, бьет зеркала в домах, подкармливает черного кота по другую сторону дороги, карточка с обратным ходом от фрау из Конотопа /а они там ведьмы потомственные)/ - не совсем человек уже) Или дух, или вампир, или что-то там ещё) Контрразведчик, короче) Конечно, возможно автор совсем не это и вкладывал в рассказ - но мне понравилось прочесть его именно так)

Никаких больше от меня отзывов, имейте и введите! Не нравятся мои икромётные шутки? Мечите икру сами!

Хоспаде, я поняла про Мельника. Это приметы знать надо что ли?!

Я такая минут десять сидела: нахрена кот, нахрена нож, нахрена зеркала.

Сообщение отредактировал Фуфырочка - 21-03-2023, 20:02

Вечное плавание

Автор, эта патриотическая поллюция, разумеется, меня потрясла до самых гланд и всё такое. Но давайте разок без иронии (которой у меня и раньше не наблюдалось, конечно). Есть одна крайне неприятная деталь у светлой рефлексии в этом жестоком мире прозаических мер. Вам приходится встраивать её (рефлексию) в грубое и шероховатое измерение слов. Это подло, это несправедливо, но что поделаешь? Чистое и сияющее чувство, перенесенное из головы в текст, закрытое строчной решеткой - оно преображается, становится меньше и глупее. И здесь задача автора как раз в том, чтобы подобрать такие слова, такой ритм и общий метод, чтобы хоть немного сохранить тот изначальный свет. Он должен как бы пробиваться через злые закорючки, тогда читатель разделяет, тогда ему и больно, и трепетно вместе с вами. Здесь (и во многих других текстах) чувство убито исполнением. Образы молочные, манера нарочитая. Пафос - смерть правдивости. Высокое в словах - враг высокого в уме. Молочные выпадут, полезут коренные. А пока не кусает

Вот такие помидоры

Слов нет, как героиня умыла этого Серого. Я плакал, освобождался и летал вместе с ней. Ничего не бойтесь! - так сказала Оля Бузова
Оценка: да!

Всё, к чему ты прикоснёшься…

Здесь у меня была плохая, не смешная шутка про говно. Я её унял. Автор на пути, он какую-то историю хотел рассказать, он там СТАЛ БЕДОЙ. Ну, в общем, я страшился и прятался под периной. Я ПОНЯЛ послы! Здорово! Восхитительно! Задор - это главное. Хорошие тексты вокруг него однажды закружат.
Оценка: СТАЛ БЕДОЙ!

Хоспаде, я поняла про Мельника. Это приметы знать надо что ли?!

Я такая минут десять сидела: нахрена кот, нахрена нож, нахрена зеркала.

"Под этим знаменем ты победишь" - лозунг. Мельник - контрразведчик и делает всё, что привлекает несчастье по приметам) А счастливые приметы - убирает /как осколки посуды на полу/.

"Под этим знаменем ты победишь" - лозунг. Мельник - контрразведчик и делает всё, что привлекает несчастье по приметам) А счастливые приметы - убирает /как осколки посуды на полу/.

Нет ну теперь когда я поняла, что там про приметы, я поняла. А до того был просто набор слов. Он нашё кота, воткнул нож и разбил что-то. Почему? Зачем? Чтоооооо?

Агнец
Искусственно и немного отталкивает снисходительным - "иди, мой доверчивый мальчик - тебе незачем это знать - твое дело месть". Ну да - агнец на заклание - баран - мясо.
----------------
Африканская аспробелия
Это здорово) Графоманоносные обезьяны - они такие. Их дустом не вытравишь. Везде пролезут всепланетно и всеконкурсно)))
Туповзоромолчание взял в свой словарь. Очень емкое слово)
Спасибо, автор.

Вечное плавание

Лёгкий автофикшн на вид, не упорото-серждубровский. Мне не особо близкий, надо сказать, (я в "Родину" хожу преимущественно, чтобы посмотреть какую-нибудь всратую комедию на итальянском, а не фильмы Тарковского, например). Здесь вроде как Питер, любимое место, которое ассоциируется с городом, и вопросы возвращения / невозвращения. Текст, однако, вышел возвышенно-классицистским (сколь на-на-на, сколь но-но-но); ему, на мой взгляд, не хватает тепла и той же ностальгии, вот. В целом, приятная минька, но чуть более личная, чтобы быть понятной и интересной каждому.

Тихая песня без слов

Хорошая штука, очень визуальная. (Я, правда, почему-то представила киношную ковбойскую смерть: лошадь тянет на верёвке за собой наездника, а он пока не умер, болтыхается - песок, кровь, крики, значит. А рядом койот бежит и выжидает). Однако показалось, что автор собрал спагетти-вестерн набор из массового сознания (напр. Теннесси, шляпа, банджо, дым) и так из него и не вышел.

Сообщение отредактировал Big Fish - 21-03-2023, 21:20

1. Ночью у пруда
Очень приятная и комфортная зарисовка. При прочтении хотел было начать ругаться на несогласованность багета и пруда, но оказалось, что это намеренный приём. Это придаёт интонации рассказчику. Люблю, когда этому уделяют внимание. То, что на такую фентифлюшку не пожалели места в стословнике — уважение. Было приятно прочитать, я бы даже сказал, что мне понравилось, но это, конечно же, не рассказ.

2. Девушка-беда
Совсем слабенький рассказ. Принцессы, короли, заклятия — удел начинающих. Все эти истории о каких-то сказочных самопожертвованиях и невероятных подвигах, как правило, смотрятся пресно и неуклюже. Нет здесь эмоции, сопричастности. Сухие описания красивых подвигов сами по себе ещё не красивы. Нужно хотя бы хорошая подача или мир. А тут этого нет.

“Полсотни ударов сердца лишь ветер завывал печальные песни”
Этому предложению плохо. Или тут было два отдельных, или что-то пошло не так. Уж 100 слов можно было и вычитать.

3. Я тебе пригожусь
Погремушка. Ну, или как на этом конкурсе модно говорить, анекдот. Ровно один перевёртыш сказки, рассказан прямолинейно. Обсуждать особо нечего.

4. Первый контакт
По-моему, кто-то перепутал темы кушей (“эта дверь не работает, пока не”), но была свободная, так что почему бы и нет.

На самом деле рассказ отличный. Эдакая смесь “Понедельник начинается в субботу” и современной жизы. Я вполне вижу эту миньку в сборнике НФ рассказов какого-нибудь известного автора. Наряду с рассказами покрупнее, конечно же, но тем не менее. А это уже показатель.

5. Хронодивортиум
А вот и начались загадки-ребусы. Всё что я распарсил, это то, что тут что-то про время (путешествие во времени?) и про расставания (с любимой?). Но на этом всё. Почему герой в палатке? Что за ядовитая пена? Это метафора чего-то или буквально? Вероятно, фразы про электрический ток в ногах должны на что-то намекать, но лыжи упорно не едут. Кто-нибудь может мне объяснить, о чём тут? Беру помощь клуба.

6. Конфликт интересов
Не до конца ясны обстоятельства: то ли съезжают от родителей; то ли в городе проездом и не хотят останавливаться у родных; то ли что-то третье. Впрочем, на суть анекдота никак не влияет. Юмора не оценил. Что-то из того, что старшее поколение на кухне друг другу рассказывает за самогоночкой.

7. Доброе утро, космос!
Подобной тематики, кажется, даже на этом конкурсе было полно. Но здесь исполнено хорошо. Без надрыва и пафоса, как это любят, а медленно и печально-светло. Нажато, куда надо. Здесь тебе и игра Firewatch вспоминается, и “доброе утро, Вьетнам”. Успеваешь (насколько это возможно в рамках формата) проникнутся симпатией к этим двоим и их “отношениям” на расстоянии. И потом эта весёлая, но жуткая запись на повторе. Тоже кое-что личное триггерит. Но и в целом очень хорошо.

8. Свисточки
Очень не визуально сделано, кто где сидит и с кем говорит. Можно решить, что говорящие — часть отряда. Можно наоборот. Разведчики это вторая группа всадников или та же самая — тоже никак понять нельзя.

С N-го прочтения пришёл к выводу, что есть злые северяне, которые скачут на лошадях и жгут всё за собой. А есть добрые южане, которые сидят в засаде и у которых есть свисток, сделанный из граба, который по легенде костяшка исполина. Вызывает исполина свисток или нет — история умалчивает, но их командир решает разобраться своими силами. При этом то ли для пущего символизма и воодушевления бойцов, то ли для реальной магии, проделывает то же самое с собой. До конца не ясно.

Так или иначе, это что-то тяжелочитаемое и распутываемое.

9. Резьба по дереву
Я не знаю этих ваших фольклоров, поэтому не в курсе, есть ли тут какая-то дополнительная рифма интересная с какой-нибудь баба-ягой очередной, но первый слой довольно простенький. Если совсем с лупой слова разглядывать, то ещё можно найти чуть-чуть стилизации. Капельку. Читабельно, не раздражает.

пИшИтЕ оТзЫвЫ а То ПоЛуЧиТе По ЖоПе

Мне, пжлста, сразу по жопе. Потому что я зачиталась отзывами других, потом светской беседой между Р. и М. И тут внезапно подкралось невыспаться. Так что между отзывами и сном я, пожалуй, выбираю сон. На сегодня по крайней мере.

…и между ними происходит следующий разговор
Понятно, о чём, даже вызывает лёгкую эмоцию, но в целом не зацепило.

22.04
Образно, цельно, но слишком серо и безнадёжно.

Daddy issues
В такие моменты чувствую себя странно. Хоть и написано грамотно, не понял примерно ничего.

Fuck, Marry, Kill
Сказка-перевёртыш. Система пошла вразнос, и все умерли. Не зацепило. Или не понял. Или оба-два.

In Hoc Signo Vinces
Даже понимание, что описываются разные “плохие” приметы, смысл и логика происходящего от меня полностью ускользнули.

memories
Даже красиво местами. Но ничего непонятно.

Агнец
Пафосная притча? И первое и второе - в минус.

Африканская аспробелия
Желание надругаться над правилом и воткнуть побольше слов, оставшись в рамках, привело к почти полностью нечитабельному тексту. Мне пришлось изрядно поднапрячься, чтобы добраться до последнего слова.

Без начала
История-перевёртыш? Но слишком уж грубо и топорно. Не зашло (да и не понял ничего, пока не подсказали товарищи).

Близкие контакты четвертого рода
А вот это красиво. Даже мило. Финал открытый, то ли все умерли, то ли нет, но можно додумать самому.

Богоскоп
Не взошло. Притча, с лёгким налётом нравоучения. Мимо.

Будь бедой
Не понял примерно ничего.

Вечное плавание
Зарисовка ни о чём. Не зацепило.

Вот такие помидоры
Мило. Происходящее становится понятно уже к самому концу, но в этом и прелесть. Не хватило какого-нибудь активного действия от героини - ну, там, плюнуть или показать средний палец, но и без этого получилось хорошо.

Всё, к чему ты прикоснёшься…
Неплохо. Не вполне показаны мотивы героя, но в целом скорее получилось. И концовка - огонь.

Выбор

Кошки! Злые! Усатые-полосатые говорили, что я не собака! Ох, кошки! Говорили, что я на свинюку похож! Кошки! Злые, усатые!
Охуел я, короче, от этой метафоры побега. От этой свободы или смерти. Не знаю что сказать. Первая идея, которая приходит в голову - не всегда должна получать выход в текст
Оценка: разбежавшись прыгнуть со скалы!

Девушка-беда

Ну, вот автор постарался донести мысль. Автор, меня не потрясла ваша мысль, но спасибо, что попробовали. Там дальше в литературе вообще крутые штуки пойдут. Не бросайте, вам понравится
Оценка: пока нет оценки

Вот это про мрак

Про мрак от меня ускользнула вот эта сакральная глубина. Мне понравилось, что спичка там и худой и рыжий. Остальное мне не понравилось
Оценка: сплюнул красным

Выбор
Слишком уж пафосно.

Девушка-беда
С одной стороны - красивая сказка, но с другой стороны - что-то в ней не так. То ли деталей мало, то ли логики происходящего.

Держите крепче
Так и не понял, кто на ком стоял.

Для религиозных обрядов
Первая часть немного хромает в логику, но финал делает историю цельным анекдотом. Мило, да.

Доброе утро, космос!
В нескольких словах - и герои, и история, и кульминация, и финал. Браво!

Желанный подарок
Похоже на реализм, и слова все понятные, только саму историю не понял.

Зима будет жаркой
Образно, местами даже интересно, но я так и не разобрался в происходящем.

И опа
Мило. И написано неплохо.

Имя, которое ничего не значит
Притча ни о чём.

Конференция мертвецов
Образно, да. Но до рассказа не дотягивает.

Конфликт интересов
Забавно местами, но в целом не зашло. И так и не понял, что там произошло и чем всё это закончилось.

Лучшая
Написано вроде хорошо, но смысл от меня ускользнул.

Любовь
Такой типа-анекдот. Но меня не зацепило.

Мид Дентро
Завязка для сюжета любопытная, но в сто слов не поместилось, увы.

Мой
О, господи, это что за чернуха?

Ну погнали, и растяну это на несколько дней, чтоб все помучались))

…и между ними происходит следующий разговор
Очевидная жиза, поэтому не могу сказать, что чем-то удивило. Маленький текстик еще вот должен быть вычитан хорошо, а тут и лишняя запятая, и то «е», то «ё» на месте «ё»... и, конечно, кандибобер, который в одно время с царями не существовал, поэтому надо верить в повышенную метафоричность и иносказательность текста.
Что круто: название. Без б, я не шучу, оно крутое.

22.04
Даже число подобрали! Вторая битва при Ипре! Вот, я распарсила) Хотя чего там парсить, автор сам в тексте всё рассказал – может, и не стоило так прямо.
Написано прям неплохо, но уровень драмы к концу приподрос как-то удивительно.
Что круто: хорошая цветовая идея в основе.

Daddy issues
Честно говоря, главное достижение тут как будто в том, что невозможно однозначно сказать, кто из этих двоих психотерапевт. Границы нарушают оба, и логичнее правда считать, что пациент – она, судя по ее манере общения) И в этом даже как будто прелесть есть, попробуйте прочитать именно так.
А еще было бы классно, если бы он сел в позу Бафомета, но он не сел.
Что круто: автор умеет в авторский текст, стильно.

Fuck, Marry, Kill
Если честно, я ничего не поняла, может, надо больше знать про Урфина Джюса. Видимо, шутка в том, что эээ кровь каплет потому что эээ дуболом трахнул собачку палисандровой елдой… как-то неловко писать это в отзыве! Это автор меня заставил)
Что круто: концовка. В смысле буквально последние две фразы. А вот третья с конца, простите, ржачная не по делу.

In Hoc Signo Vinces
Великолепный контрразведчик вышел. Ну идея, конечно, своеобразная, аж два раза перечитать пришлось, чтобы удостовериться в происходящем. Мельник небось иезуит.
А что за квадратик рядом с Uno отображается? Ищу символизм на его месте!
Что круто: фантдоп, цитата в названии и текст.

Memories
Красиво начиналось, к концу стало как-то ту мач. Слишком уж длинная последняя фраза, которая должна была рубануть. В итоге ее устаешь читать х))
Очень хочется считать это «Календэ» цыганским именем и произносить с ударением на последний слог, но увы, калЕндэ.
Что круто: получилось передать тоску и ожидание календ.

Агнец
Люблю совпадения. Этот текст коротко пересказывает сюжет романа, который мы сейчас задумали с супругом, но написали только сеттинг. Написано хорошо, несмотря на парцелляции, которые редко когда украшают текст.
Что круто: автор смог в заданную тему небанальным образом.

Африканская аспробелия
Я, блин, оценила, как творчески автор использовал ОДНО СЛОВО: «игого-го-го-игого-и-и-го-го-гого-игого-гого-го-игого». 52 знака беспробелия и спробелия. Вот на что (в том числе) был потрачен потенциал текста.
Немногозанудство:
«неизвестновыглядещего» - неизвестновыглядЯщего
«премиялишения» - премиЕлишения.
Ладно, остроумно же.
Что круто: работа словом.

Без начала
В голове заиграла Агата Кристи от названия и от последней строчки.
Если честно, я снова ничего не поняла. И мне кажется, если попросить кого-то объяснить мне, станет только хуже, поэтому пожалуйста кто-то кто понял, объясните мне, что тут происходит.
Что круто: библейский заход, пусть я и не поняла, к чему он тут.

Близкие контакты четвертого рода
Довольно мило, хотя вот эти вот танатические игры с текстом – не мое, уже не покупаюсь просто на это. Я уже из тех, кто «добавьте к страдающим котятам и умирающим женщинам что-то еще, плиз».
Что круто: хороший и чистый текст.

Скелетор вернется с новыми отзывами.