Хэмспринг, Мёртвые земли

[Spectre28 >>>]

Ссылка на обсуждение

Хэмспринг - тихий и мирный маленький городок недалеко от Вичиты, в стороне от салунов, борделей, разборок скотоводов с земледельцами и наоборот. Даже железная дорога, по которой не так давно гудели поезда, нынче заброшена, а станция превратилась в свалку. Идеальное место, если вам хочется отдохнуть от шума, познакомиться с новыми людьми и убить их... э... неважно. В общем, обычное место из тех, где никогда не случается ничего интересного, правильно?

[Crystal >>>]

ХЭМСПРИНГ, КАНЗАС
28 октября 1878г.

ВИКТОР "ВИК" ТРЕЛЛИС

Середина осени – сухие, солнечные дни, когда не жарко и не холодно, а воздух над полями прозрачен, без дрожащего марева. Виктор решил, что это время года ему по-вкусу, пусть он пока и видел их не так много. Чтобы отличить хорошую вещь не нужно сперва увидеть сотню-другую таких же.
Дорога вела вперед, в Додж-сити. Ковбои уже вовсю поговаривали, что там теперь будет новый центр мира – транспорт, торговля, все прочее, им сопутствующее, постепенно стягивалось в эту точку. А раз так, то Виктор хотел сам оценить обстановку – увидеть все своими глазами, поговорить с людьми и решить, стоит оно того или нет. Зимой он планировал наняться перегонщиком скота на юге – у него хватало приятелей, которые замолвят за него словечко перед заказчиком, но, может быть Додж-сити был в этом плане перспективнее.
Белинда Треллис украдкой смахнула слезу, утром прощаясь с сыном – ее маленький мальчик так быстро вырос, что она даже оглянуться не успела. Вот вроде бы только что он прыгал по улице верхом на палке с другими сорванцами, а теперь он знает, как справиться с непокорным мустангом, и уезжает, чтобы найти свою дорогу в этом грешном мире.
Сентиментальность матери не ускользнула от внимания сына, но Виктор только улыбнулся, чмокнул ее в щеку, оседлал Желудя, и, без лишних слов, отправился в путь. Весь мир принадлежал ему, щедро предлагал разные возможности, и нужно было успеть схватить их, выбрать самое-самое, а не сидеть всю жизнь в Вичите.
Конь захромал, когда Вик уже отъехал от Вичиты миль на пять. Потеря подковы – вещь досадная, но поправимая, тем более что по-дороге лежал Хэмспринг, куда Вик так и так собирался заехать. Он уже давно подумывал навестить старую свалку железнодорожной компании Black River Railroad, которая находилась где-то в этих окрестностях. Компания теперь занималась другими направлениями, полностью забросив эту ветку, но остатки ее имущества особо никуда не делись, поскольку были местным без надобности. А Вик испытывал некую слабость ко всему, что человек мог собрать из деталей и заставить себе служить. Потому когда они с Желудем дохромали до развилки, Вик довольно кивнул.
Одна из дорог уводила дальше к Додж-сити, другая выглядела полузаброшенной, но еще вполне проездной, а третья превращалась в главную улицу Хэмспринга. Прямо у развилки стоял салун, чьи вывески гласили: "Салун Подкова дохлой кобылы", "Холодное пиво 10ц." и "Постель, завтрак и обед за доллар". Прочитав название, Вик хмыкнул себе под нос – ему определенно была нужна подкова, но, желательно новая. Впрочем, на «дохлую кобылу» тоже можно будет поглядеть попозже, когда он найдет кузнеца. Салун, судя по всему, не бедствовал – все его два этажа недавно перекрасили в странный желтый цвет, а изнутри раздавалась какая-то грустная мелодия, которую кто-то играл на пианино. Коновязь пустовала, но внутри вполне могли отдыхать те, кто пришел сюда своим ходом.
Людей на улице было немного – видимо все еще занимались своими делами - но заблудиться было сложно. За салуном стояла церквушка без колокольни, а за ней – дом городского управления, или чего-то в этом роде: флаг на деревянной мачте определенно сообщал, что здесь расположилась какая-то официальная контора. Мальчишки, что играли в палки, пришельцем не заинтересовались – один из них только что разбил какую-то фигуру, и теперь все увлеченно строили новую конструкцию. Но Вик уже сам заприметил, куда ему нужно – с дальнего конца улицы доносились звуки кузницы, куда он и направился, ведя Желудя в поводу.
Кузнец трудился под навесом, пристроенным к жилому дому – низкий заборчик не загораживал обзор, и любой желающий мог полюбоваться на горящий горн, и работу его владельца. Сейчас кузнец занимался узкой полоской металла – похоже, что это было лезвие косы – и Вик, выждав паузу в лязге – его окликнул:
- Хей-хей! Сколько, папаша, возьмешь за смену подковы? Видишь, потерял по-дороге, а ехать еще не близко.
Мужчина сначала ударил по куску металла ещё раз, внимательно оглядел и снова сунул в угли, и только после этого повернулся к Вику. Выглядел он почти квадратным из-за широченных плеч, но смотрел устало, словно толком не спал. Хотя, быть может, так просто казалось из-за покрывавшей щёки синюшной щетины.

[Spectre28 >>>]

- Откуда видеть-то, если за забором стоишь? Заводи в внутрь, там, справа, за домом, а я пока тут закончу. А цена за подковы одна - круглый доллар. Недёшево - зато мои так просто не отваливаются.
Виктор кивнул, и пошел в обход, чтобы найти ворота. Цену, кузнец, заломил и впрям немалую, но, если он не врал, то хорошая работа того стоит. Да и не возвращаться же теперь шагом в Вичиту.
Правая створка оказалась приоткрыта и качнулась легко и беззвучно - масла на петли тут не жалели. За домом обнаружилась и коновязь под навесом - пустая. Рядом притулилась конура - большая, солидная. От массивного железного кольца тянулась цепь с лопнувшим кожаным ошейником. Важный яркий петух глянул на Вика от сарая и наклонил голову, словно, оценивая, чего ждать, а потом принялся деловито расхаживать вокруг стайки куриц. За поднявшимся квохтанием Вик не услышал скрипа задней двери, и детский голос стал для него неожиданностью, от которой он едва не подпрыгнул, но вовремя взял себя в руки.
- Привет. А ты хороший. Чистый. Ведь останешься?
- Привет? - Виктор улыбнулся нежданной собеседнице, которая как раз сверкнула пестрыми вязанными чулками, спрыгивая с крыльца. Девчонка была лет на шесть или около того младше его. - Ты всегда носишь одежду наизнанку?
Ее простенькое темно-серое платье умильно красовалось швами наружу.
- Конечно! - Девочка удивлённо взглянула на него и пристроилась рядом, важно заложив руки за спину. - Иначе ведь от них никак не спрятаться. А ты знаешь, что этот город раньше назывался Хэмпстринг? Это уже потом решили переименовать. Наверное, подумали, что так будет вкуснее, а мне кажется, нечестно оно, и всё равно с привкусом каким-то. А меня Итород зовут. Итород Крик, вот как, из самых первых! Но я тихая, правда, хотя папа и говорит, что слишком много говорю...
Вик ухмыльнулся – малявка оказалась забавной.
- Ну, ветчина в названии и правда аппетитнее пеньковой веревки. Да и понять несложно. А то я из Вичиты - и кто его знает, название то ли про ведьм, то ли про индейцев. Но имя у тебя чудне какое-то, никогда такого не слышал.
- И ничего не чудное, - Итород надула губы. - Самое абнакнавенное, а верёвка всё равно бывает честнее ветчины, и...
Вик, наконец, провёл Жёлудя за угол, к кузнице, и продолжить речь девочке не удалось
- Дороти, не приставай к человеку, или лучше займись хлебом, - кузнец шагнул навстречу, качая головой.
Его дочь, ничуть не смутившись, довольно сделала книксен и кивнула Вику.
- Ты просто должен остаться!
Вслед дочери, вприпрыжку убежавшей обратно в дом, кузнец смотрел с любовью и явным сожалением.
- Прости, парень. Надеюсь, она ничего такого не сказала? Пониманшь, как Джесси... пропала, у Дороти в голове словно щёлкнуло что. И врачи в один голос - молчат, за умными словами-то. Впрочем, прости, - он провёл рукой по лицу и сменил тему: - Так, говоришь, подкова? Ну, это дело нехитрое. Ногу подержишь?
- Конечно, - Вик кивнул, его ответ можно было понять и как согласие помочь с работой, и как реакцию на сказанное. Он погладил Желудя по носу, заставил его поднять лишившуюся подковы ногу, и опустился на одно колено придерживая ее, чтобы кузнецу было сподручнее. Прежде чем спросить, он еще поколебался, не желая лезть не в свое дело и бередить чужие раны, но любопытство победило. - А что случилось с твоей женой?
- Полтора года как её нет. Ушла, - кузнец отвернулся, собирая гвозди из ящика, взял из стопки готовую подкову, критически оглядел и кивнул сам себе. - Так этот умник-шериф из Вичиты сказал. Даже искать не стал - сбежала с каким очередным Билли Кидом, и всё тут. Да только куда даже весной в одном платье уходят да с медальоном серебряным вместо всей шкатулки? Нет. Тут или зверьё, или другое зверьё, двуногое, но - как в воду. Тогда ещё старик-траппер тут жил, Осиной кликали, но и он только руками развёл. Ну да дело старое...
Молоточек мерно застучал, загоняя гвозди в копыто.
- А ты из Вичиты, стало быть? На запад?
- Угу. Хочу проверить, правда ли что теперь в Додж-сити все будет крутиться. Раньше думал на юг, но парни говорят, что все меняется и скоро совсем поменяется. - Вик еще чуть помедлил, но добавил. - Мне жаль, что у тебя так вышло.
Время от времени люди пропадали везде. По-всякому бывало. Но за себя он при этом не сильно тревожился - если что, то с собой у него есть инструменты куда полезнее серебряного медальона.
- Спасибо, парень. Надеюсь, тебе повезёт на западе, а что меняется - так точно. И хотел бы я сказать, что к лучшему, но как-то не получается. Ну, вот и готово. Довезёт и до Додж, и дальше.

[Crystal >>>]

Расплатившись с кузнецом и поблагодарив его за работу, Виктор вернулся к перекрестку. Там он ненадолго заглянул в салун, где уточнил дорогу, после чего неспеша поехал по полузаброшенной тропе. Прихваченная из салуна горячая лепешка с мясом оказалась пересолена и переперчена, зато пиво показалось на контрасте на удивление приятным. Вик так и не вошел во вкус употребления крепкого алкоголя, хотя все его знакомые со смехом уверяли, что все еще впереди. Но вот пиво, быстро и повсеместно входящее в моду, ему действительно нравилось.
Меж тем дорога привела к двухэтажному дому и новенькому забору, окружавшему территорию свалки. На видных местах висели таблички, гласившие: "Посторонним вход воспрещён" и "Собственность доктора Лэнгстона". Вик был готов поклясться, что ничего подобного тут было быть не должно. Все знали, что когда Black River Railroad перевели свои маршруты на другие ветки, то все, что не представляло какой-то особой ценности, было просто брошено на произвол судьбы под открытым небом. И любой, кто пожелает, мог свободно приходить и уходить, не отчитываясь ни перед какими докторами.
Глядя на ворота, обмотанные цепью с замком, Виктор почувствовал растущую досаду. Ему хотелось побродить среди остовов вагонов, порыться в железном хламе, было жалко потраченного впустую времени, и не хотелось возвращаться не солоно хлебавши. Так что вдоволь налюбовавшись на мешающие ему препятствия, он подъехал к двери домика, спешился и постучал.
Какое-то время никто не отзывался, но потом раздались шаркающие шаги, скрежет металла, и дверь открылась. На пороге, щурясь, стоял седой мужчина с выцветшими серыми глазами за стёклами круглых очков. Голова его мелко подрагивала. Щурясь на заходящее солнце, он близоруко всмотрелся в Вика и в глазах его мелькнул испуг, смешанный с подозрительностью. Он сделал было движение, чтобы захлопнуть дверь, но приостановился в нерешительности, держась рукой за скобу тяжелого засова.
- Да? Вы... из Калифорнии? Или... от барона ЛаКруа? Простите, не узнаю...
- Нет, я из Вичиты, - старикан выглядел и вел себя странно, но досада Виктора сменилась подозрительным любопытством. Которое, впрочем, он постарался не показать. – Вы – доктор Лэнгстон?
- Доктор Лэнгстон? А зачем вы меня разыскиваете? Вас прислали чиновники из этого рассадника бюрократии? У меня все бумаги в порядке, и всё выплачено, до цента. Полные права на свалку и дом, хоть он штату и не принадлежал! Ха, а то думали, денежки возьмут, а я не узнаю. Ну и я всё равно выиграл, а теперь что? Идут на попятный? Кукиш им!
Мужчина действительно сложил пальцы в кукиш и помахал им в воздухе. Если это презназначалось Вичите, то промахнулся он на добрую треть горизонта.
Махнув в сторону свалки, Виктор в упор уставился на профессора, доктора, или кем он там был:
- Все это - собственность Black River Railroad, а не штата, - он ухватился за предложенную ему возможность прояснить ситуацию с дурацким забором.
- Когда-то, когда-то! - Старик захихикал так, что зашёлся кашлем. - Компании не любят платить, нет! Свалили своё барахло там, где удобно, а земля-то под ней чья? А вывозить-то дорого! Так что одни сделали морду кирпичом, другие стали прикидывать расходы, и тут-то и появился доктор Лэнгстон, решив все проблемы. Так что передайте: ничего у них не выйдет. Бумажки все у меня есть, есть!
- Ну, не так-то и давно. А скорее всего, и сейчас тоже. Незаконные бумажки особой ценности не имеют, доктор, - старикан нравился ему все меньше, и Вик едва удержался, чтобы не сплюнуть.
Чувство явно было взаимным. В глазах старика вспыхнула подозрительность. Он отступил и быстро сунул руку куда-то за косяк.
- Законами пугаете? Нет уж! Одного дома я уже лишился, и второму разу не бывать! Идите в контору, молодой человек, идите. Или вы... из этих? Шляются, бродят, подглядывают, высматривают... да, да, я вас раскусил! - Он отступил ещё, сжимая в руке старое охотничье ружьё. - Проваливайте!
- Я ухожу, не нервничайте - в вашем возратсте это вредно для здоровья, - Вик решил, что связываться с этим психом себе дороже, но его досада вернулась вдвойне. Мысленно он сделал себе зарубку расспросить про этого доктора Лэнгстона - откуда и для чего тут взялась такая птица.

[Persian_Cat >>>]

ДЕЙВ "ШАКАЛ" ГРЕЙКЛИФФ и МОЛЛИ СПАРКС

Вечер был отменный: ясное небо, приятный ветерок – что ещё нужно всаднику, отправившемуся в дорогу? Дейв по кличке «Шакал» обожал такие вечера, чтоб тишь да гладь. Единственное, что назойливым слепнем кусало его в затылок, так это срочная необходимость покинуть Вичиту. Не то чтобы он хотел там надолго задерживаться – своих парней, всё же, надо было нагнать – но неожиданно свалившееся на его голову знакомство перечеркнуло и славный ужин, и лишнюю ночь под крышей. Хотя, вон там впереди замаячило приветливое зданьице. Светло-желтое, приветливо подмигивающее фонарём, стоит на развилке – не иначе как салун!
Дейв пустил Гнедого рысцой. Еще издали был виден красный фургончик, вставший у обочины перед развилкой, но только подъехав ближе, Шакал заметил суетящегося мужичка: аккуратненький, в ладно скроенном костюмчике, словом – из той изнеженной породы богатеев, которых Дейв терпеть не мог.
Отвернувшись от денежного мешка, он оглядел здание. «Подкова дохлой кобылы» - виднелась в свете фонаря вывеска. В окнах горит свет, из-за дверей доносится веселая мелодия – пианист явно сегодня в ударе.
Тем временем мужчина с фургоном что-то лепетал, обращаясь к спутнице Шакала.
Не самый удачный день перешёл в не самый хороший вечер, по мнению Молли. Покидать гостеприимную Вичиту пришлось в спешке. Кто ж знал, что этот напыщенный болван – племянник главного судьи?
"Табличку надо на шею вешать", – ворчала она про себя, изредка подгоняя еле плетущуюся кобылу.
Кобыла по кличке Красотка реагировала на это со свойственным ей безразличием, то есть никак. Впрочем малый, так неожиданно вступившийся за неё, оказался неплохим спутником. Простоват, конечно, зато есть с кем перекинуться словечком.
Весёленькая мелодия достигла слуха прежде, чем Молли увидела вывеску. Кобыла дёрнула ухом, и хозяйка согласно кивнула.
– Да-да, Красотка, мне тоже кажется, что и здесь будет, чем себя развлечь.
Но красное пятно фургона привлекло её внимание скорее, чем вывеска салуна. Намётанный взгляд быстро взвесил, оценил и определил снующую возле фургона мужскую фигуру в разряд платёжеспособных. Даже Очень Платёжеспособных.
И Молли, выпрямившись в седле, поправила шляпку и, едва они поравнялись с фургоном, бросила в сторону мужчины кокетливый взгляд, как бы ненороком, задевая локтём пышные юбки, отчего те задрались ещё выше, открывая чужому взору упитанную голень и приятную округлость колена.
Уловка сработала – клиент изменился в лице и кинулся чуть ли не под копыта Красотке. (Вот что значит – опыт!) Однако лицо его вместо привычного вожделения выражало тревогу...
– О, какое счастье, что я вас встретил! Леди, вы в страшной опасности!
Молли едва сдержалась, чтобы не оглянуться назад – шума погони, вроде не было слышно. Что там лепечет этот болван? Мужчина меж тем подскочил совсем близко, обеспокоенно вглядываясь в лицо.
- Ох, как же хорошо, что успел... лицо уже порозовело, веки чуть припухли, значит, уже началось... позволите вашу очаровательную ручку?
Молли ещё раз прошлась взглядом по дорогому серому костюму подбежавшего, чуть задержалась на встревоженном лице (как же забавно подрагивают эти острые чёрные усики, как у жука-навозника, чесслово) и решила, что, если он даже немного не в себе, то особой угрозы не представляет. Да и чем не повод для знакомства, в конце концов?
Она перехватила поводья левой рукой, а правую милостиво протянула мужчине. Тот осторожно отогнул край перчатки и дотронулся до запястья с внутренней стороны. Пальцы у него оказались длинными, тонкими и почему-то тёплыми, словно на дворе стоял не октябрь, а июль.
- Да... да, так я и думал, всё, как писал Авиценна... вы ведь знаете, кто это? Человек крови, осенью, и цвет не тот... Смотрите, и ножки покраснели - и красивые же ножки! Кхм... Миледи, вы, увы, тяжело больны, в вашем организме совершенно жутким образом нарушен баланс четырёх жидкостей. Очень трудный случай, я читал о таком только в "Tacuinum sanitatis" знаменитого багдадского врача... к счастью профессор Матиас Хайп может вам помочь, - в его руках, как по-волшебству, появился тёмный флакончик толстого зелёного стекла. - Знаменитый элексир, decoctum, созданный на основе древнейших рецептов, которые лично я собирал по всему миру от гималайских гор и до забытых даже индейцами пещер в скалистых горах! Всего десять долларов - и вы спасены!

[Весёлая >>>]

- Облапошить даму решил?
Дейв устал слушать лепет модника. Он уже успел привязать Гнедого и мысленно находился в салуне с мясной отбивной и кружкой пива. От мечты его отделяло только нежелание оставлять Молли одну - как бы эта плутовка не нарвалась на ещё одного сына власть придержащего.
- Дорогуша, идём в салун - мне жрать охота, - не дожидаясь ответа мужчины, рявкнул Шакал на Молли.
Матиас Хайп бросил на него возмущённый взгляд.
- У вас, мистер, есть медицинский диплом, позволяющий ставить диагнозы? Я, а не вы, потратил много лет на образование, чтобы спасать чужие жизни! Пожалуйста, леди, не слушайте этого невежу и грубияна. В моём элексире - травы с восточных склонов Пиреней, собранные на рассвете мудрыми старцами из монастырей!..
Молли разом поскучнела. Улыбка на лице сменилась гримасой. Она вырвала руку из лап торгаша и поправила юбки. Дохлый номер. Пока не вытрясет все кровные – не успокоится. А то ещё попытается погреть свой стручок на халяву, утверждая, что видит «мерцание лунного света во взгляде благосклонной огненноволосой богини». Молли ничего не имела против «богини», но четыре года в профессии быстро научили её ставить знак равно между словами «благотворительность» и «зло». В другой раз она, может, и попробовала бы взять в оборот проходимца, но сейчас тратить время на него не хотелось. «Травы с восточных склонов Пиреней» с треском проиграли привлекательной «Подкове дохлой кобылы». И Молли, не обращая больше внимания на «платёжеспособного клиента», уверенным пинком направила лошадь к салуну. Там спрыгнула, привязала Красотку, пообещав заняться ею позже, и кивнула Дэйву:
– Ты прав, красавчик. Если мне жить осталось всего-ничего, то лучше провести это время за кружкой пива и партией в баккара в хорошей компании.
- А я о чем, милашка.
Шакал прихватил с собой футляр с винтовкой - вот ещё, оставлять новенький винчестер на глазах у странного франта. Он направился вверх по лестнице, навстречу еде и музыке. Находясь в весьма добром расположении духа, Дейв даже придержал дверь, желая показаться не совсем неотесанным простофилей. Он, как ему казалось, изящным жестом пригласил Молли в салун. Хотя жест всё равно вышел неуклюжим, из-за винтовки в руке.
Молли подарила своему спутнику обворожительную улыбку и, резво взбежав по ступенькам, шагнула в дверной проём.

[Persian_Cat >>>]

ДЕЙВ "ШАКАЛ" ГРЕЙКЛИФФ, МОЛЛИ СПАРКС, ВИКТОР "ВИК" ТРЕЛЛИС

Салун "Подкова дохлой кобылы"
Где-то с восьми вечера

Напряжение, царившее в салуне, больше подходило центру Делано, любимому местечку скотогонов, проституток, грабителей и мошенников всех мастей, чем скромному заведению вдалеке от оживлённых трактов. Тем более, что и оснований для такого впечатления вроде как не было: выглядел салун как сотни других, раскиданных по стране. Или странам. Территориям.
У стойки спокойно потягивал виски пропыленный мужчина лет тридцати со смиренным и даже философским выражением на лице. Рядом, поближе к обшарпанному пианино, переругиваясь, сидели за картами трое в засаленных рубахах, одинаково небритые и черноволосые - только один, сидевший спиной ко входу, выделялся огромными размерами. Толстая шея, тонущая в массивных плечах, красный загривок: легко было представить, как он в одиночку поднимает молодого бычка... или ломает людей. По щеке от самого уха шёл длинный иззубренный шрам. Эти пили пиво - без перерыва, закусывая простыми лепёшками. Суровая некрасивая женщина лет сорока в чопорном платье едва успевала подливать заново.
У двери, которая, судя по запахам, вела на кухню, тихо разговаривали девушка в синем платье и девочка лет двенадцати - очаровательная, почти кукольная, со светлыми кудрями, в нарядном платьице.
Как и везде, трактирщик протирал и стойку, и стаканы одной и той же грязной тряпкой - механически, отвлекаясь только на скрип двери или особенно крепкое словцо от игроков. У стойки сидел и паренек лет шестнадцати-семнадцати на вид. В потертых синих джинсах, клетчатой бежевой рубашке с закатанными рукавами и с кружкой пива перед ним, он с интересом слушал что-то, что рассказывал ему трактирщик.
«О, да тут, похоже, скучать не придётся!» – заметила Молли про себя, пробегая взглядом по залу и чуть задерживаясь на играющей в карты компании. Но первым делом надо почистить пёрышки! Она двинулась было к барной стойке, но спохватилась. Сумки забыла! Чёртов прощелыга совсем задурил голову своими элексирами! И, ворча себе под нос, Молли поспешила обратно на улицу.
Дейв оглядел посетителей - и не такие рожи видал. Решив, что особых проблем пребывание в этом заведении не вызовет, подошёл к стойке. От кухни пахло вареным мясом, и живот Шакала громко заурчал. Дейв хотел окликнуть трактирщика, но, уловив краем уха, о чём он говорил с парнишкой, сам невольно заслушался.
- А дом-то этот был старого Дика Уэйтли, - неторопливо рассказывал трактирщик, сухой, загорелый мужчина с чисто выбритым лицом. Говоря, он время от времени проводил языком по узким губам. - Странный тип. Шептались, что колдун, не зря же то нос в книги, то на звёзды глядит, а по мне - просто башкой двинулся. От одиночества, не иначе. И жил наособицу, и пропал тоже так, что и хватились не сразу. Шериф присланный говорил потом, что дома у него аж еда в сковороде сгорела, кофе выкипел - вся плита в разводах, да газета разложенная на столе. То есть, поставил он завтрак, сел - а потом подорвался, да и сбежал, без следа. Даже сапоги стоять остались. А родни-то у него не было, бирюк бирюком, так что штат подумал, да и решил распорядиться наследствим как умеет. Год назад, считай, этот доктор въехал, вскоре и забор появился. А для нас, считай, кроме этого ничего и не поменялось. Один псих жил, теперь другой живёт. Разве у прежнего дочки такой не было, что верно, то верно.
Он бросил взгляд на девушку в синем и снова облизнул губы.
- У этого психа еще и дочка есть? - Виктор искренне удивился. Он отхлебнул пива и ухмыльнулся. - Хотел бы я посмотреть на его жену, в таком случае.
Он проследил за взглядом собеседника, и улыбка на его губах стала более приятной. В обладательнице синего платья он признал ту самую девушку, что встретилась ему у перекрестка, когда он только въехал в город. Она тогда ему еще улыбнулась.
- С домом понятно, но как же штат смог продать ему остальное? Вроде бы, там все еще есть законные владельцы?
- Эй, дорогуша! Не хотелось бы прерывать твои прекрасные байки, но нам вот с этим красавчиком хочется перекусить, и было б не плохо вымыться с дороги, – встряла вернувшаяся Молли. – О! Малыш Вик! Решил покинуть родную Вичиту и поискать приключений?
Знакомый голос заставил Виктора повернуть голову к новоприбывшим:
- Молли-сумасбродка? - он улыбнулся и кивнул девушке, скользнул взглядом по ее спутнику. В котором с некоторым удивлением узнал того самого неудачника - или везунчика, тут уж как посмотреть - которого покусали змеи. Имя Вик запамятовал, но до сих пор и знакомы они не были. - Можно и так сказать - хочу в Додж-сити съездить. А ты тут какими судьбами?
– А я всегда там, где мужчины, карты и хорошая выпивка. Кстати, если ты уже взрослый, и деньжата водятся, мы всегда можем познакомиться поближе. – Лукаво подмигнула Молли пареньку. – А нет, так всегда могу помочь повзрослеть!
И она рассмеялась, дружески пнув его кулачком в плечо.
Воспользовавшись тем, что Молли отвлекла паренька от беседы, Дейв обратился к трактирщику:
- Есть что поесть? - без прелюдий задал он самый животрепещущий вопрос.

[Crystal >>>]

Виктор чуть поморщился от бесцеремонности Молли:
- Взрослые люди предпочитают тратить деньги на более практичные вещи. Так что не расходуй очарование зазря - ты, вроде бы, планировала мыться с дороги.
Он отхлебнул еще пива - определенно оно было здесь отличным - и приготовился ждать, пока трактирщик покончит с делами, чтобы можно было продолжить разговор. А дел оказалось неожиданно много. Разносщицу трактирщик резким окликом отправил на кухню, и женщина, ворча, принялась таскать наверх парящие вёдра. Кукольная девочка без слов, но с явным сожалением скрылась за дверью, на ходу надевая рабочие матерчатые рукава поверх красивого бежевого платья. Перед ковбоем тут же грохнула о стол большая кружка пива, перед Молли - без спросу - стакан, в котором на донышке плескался глоток виски. Под суету хлопнула дверь, впуская ещё пару мужчин, зевающих на ходу. Кивки, приветствия вполголоса, и новоприбывшие тоже облокотились на стойку в ожидании выпивки.
Молли без долгих раздумий схватила стакан и одним глотком влила в себя виски. Выдохнула и довольно кивнула.
– То, что нужно.
Ковбой притянул к себе кружку с пивом и промочил пересохшее горло. Пиво пошло легко, и оставило приятное послевкусие.
- Вижу, вы с этой плутовкой знакомы, - Шакал обратился к пареньку, кивая на Молли. - Меня, кстати, Дейв зовут. Будем знакомы.
- Виктор Треллис, будем, - тот глянул мельком на девушку, вернул внимание новому собеседнику. - Мне иногда кажется, что в Вичите все знакомы с Молли. А ты - везунчик. Я слышал - парни рассказывали, как ты вляпался.
- Из огня да в полымя, парень - от одной напасти спасся, новая пришла, - ответил ковбой и исподтишка указал на Молли, которая увлечённо строила глазки новоприбывшим . - Похоже, "вляпываться" - моё проклятие.
Виктор недоуменно вскинул брови:
- Что, она облапошила тебя в карты и вынудила на ней жениться? - он сам рассмеялся своей шутке, представив незадачливого ковбоя и Молли у алтаря.
Дейв и сам был не дурак посмеяться: гоготал, запрокинув голову, так что слёзы из глаз брызнули.
- Ну ты и шутник, - он хлопнул Вика по плечу. - Но всё куда более странно получилось. Я как от доктора вышел, увидел: мужчина на леди орет. Мужик-то и не мужик вовсе - какой-то неженка городской. Ну я его манерам решил поучить. Кто ж знал, что он лопух, которого сия плутовка вокруг пальца обвела. А меня в её сообщники записали, так и пришлось бежать из Вичиты, пока в кандалы не заковали.
- На леди? - Виктор сперва не понял, какое отношение рассказ ковбоя имеет к Молли, потом хлопнул себя по лбу и рассмеялся еще пуще. - Ах, на нее, в смысле? Ох, ясно, вот уж действительно ты везунчик.
- Ферноминальный!
Дейв хотел козырнуть умным словечком, но что-то не так произнес - его собеседник, впрочем, этого не заметил. Сплюнул, отхлебнул пива.
- Краем уха услышал, что ты в Додж-сити ехать собрался. Какая нужда тебя туда ведет?
- Говорят, там скоро большие деньги будут крутиться - а может и уже сейчас крутятся. Где деньги, там и работа и возможности. Вот, думаю съездить, поглядеть, а там чем черт не шутит - может и на юг ехать не придется, наймусь прямо там, - Виктор чуть пожал плечами, внимательнее посмотрел на ковбоя. - Ты и сам, думаю, все это слышал?
- Я не особо падок на слухи, - отмахнулся Дейв. - Моя работа - гнать скот. Это честный труд, и мне он по душе. Но ты молодец, что решился отправиться в путь - всяко лучше, чем у мамки на шее сидеть. Надеюсь, тебе с работой повезет.
Он добродушно хлопнул Вика по плечу, заслужив в ответ странный взгляд, и снова отпил из кружки.
- Трактирщик, когда я увижу свою еду? - ворчливо рявкнул Шакал.
Огромные тарелки опустились на стойку как по приказу. В них рядом с наваленной горой варёной фасоли и кукурузными лепёшками шкворчали шматы свинины, щедро сдобренной красным перцем. Трактирщик тут же отвернулся, чтобы налить новым гостям.
Дейв растаял от аромата блюда. Живот требовательно заурчал, и Шакал накинулся на еду. Стоит отметить, недурственную - в этот момент Дейв готов был поклясться, что ничего вкуснее в своей жизни не ел.
Молли втянула носом аппетитный аромат и, решив, что ванна за десять-пятнадцать минут остынуть точно не успеет, присоединилась к трапезе, не забывая при этом кокетливо оттопыривать мизинчик и игриво поглядывать по сторонам. Впрочем, её действия не имели особого успеха – мужчины поглядывали на Молли, но не так, как ей явно хотелось бы. Вялое любопытство, которое только слепой принял бы за вожделение.
«Что ж, – вздохнула про себя проститутка, – ещё не вечер».

[Persian_Cat >>>]

Меж тем сзади, от стола картёжников грянул резкий насмешливый хохот: один из игроков, почти лысый, зато с окладистой бородой, пьяно сползал со стула, нелепо взмахивая рукой. Сочувствия в товарищах это явно не вызывало. Вечер, определённо, уже приближался семимильными шагами.
- Вы тогда очень верно сказали, юноша, - дождавшись, когда смех стихнет, обратился к Вику мужчина с виски и протянул руку. - Харви Крэбб, торговец. Собираю и перепродаю металл. Потому-то здесь и оказался, да уткнулся в забор, дьявол бы его побрал вместе с докторишкой. И, хоть вы говорите правильно, с тем я завтра и уеду. Законно или нет, а если есть бумаги - так на бодании больше времени и денег потеряешь, уж я-то знаю этих бюрократов. Чёрные небось взамен своё уже получили - лишнюю подпись тут, разрешение на прокладку там... эх, да чего там. Связываться всё одно не стоит, это как пить дать.
Подкрепляя слова, он допил виски до дна и стукнул о стойке, чтобы налили ещё, затем снова оглянулся и покачал головой. Девушка в синем, успевшая накинуть плащ, как раз открывала дверь.
- Ого, однако, спокойные тут места. Если это дочка старика, идти-то ей неблизко, а лошадей под навесом не было. Впрочем, кажется, и впрямь не слышал я, чтобы звери тут на людей нападали. Выпьем?
- Виктор Треллис, - Вик пожал протянутую ему руку, с интересом поглядел на торговца. - Если они что-то получили, то оно конечно. Но мне кажется, что в этом случае люди бы об этом говорили. Когда я выезжал из Вичиты, то был уверен, что там все еще "ничейная земля" - ходи кто хочешь, смотри что хочешь. Сдается мне, что без их ведома сделку провернули.
На приглашение Крэбба он кивнул, и жестом указал хозяину заведения на свою опустевшую кружку, желая, чтобы ее снова наполнили. Еще одна ему не повредит, а в Додж-сити еще не факт, что найдется такое же вкусное пиво. Но слова торговца его смутили:
- Ну как, спокойные... Разве ты не слышал, что говорил трактирщик? Пропал же куда-то этот, как там его... Вэйтли? На чье место доктор приехал, - Вик нахмурился, вспоминая. - И кузнец мне днем сказал, что у него жена пропала, как в воду канула... Может, стоит ее проводить?
Дверь за девушкой уже закрылась, но Виктор почему-то действительно забеспокоился.
- Может, и стоило бы, - меланхолично согласился собеседник, не предпринимая попыток подняться. - С другой стороны, она не первый день здесь живёт, а местный виски слишком вкусен.
- Собираюсь отправить первую партию и в Вичиту, - вставил трактирщик. - Несколько бочек, но если пойдёт, то дельце выйдет выгодным.
Виктор еще поколебался - его кружка снова наполнилась пивом, в салуне было тепло и светло, и была компания собеседников, с которыми можно было неплохо провести вечер.
- Ай, черт, скорее всего, я пожалею об этом. Держи, Дэйв, угощаю, - Виктор подвинул свое нетронутое пиво спутнику Молли, который увлеченно поглощал содержимое тарелки, а несколько монеток положил на стойку для трактирщика. - Не могу так, пойду ее провожу, в самом деле.
Он торопливо пересек комнату и выскочил за дверь.
Дейв уже почти доел сказочную тарелку вкуснейшей еды, взглянул на нетронутую кружку и проводил взглядом удаляющегося к двери паренька.
- Что-то мне не по вкусу местные байки, - сказал он и передвинул кружку ближе к Молли. - Красотка, сегодня твой счастливый день.
- А можа, те ваще тут не нравится? - Прозвучал сзади глубокий бас, и о стойку рядом тяжело облокотился огромный мужик, игравший до того в карты. На Дейва пахнуло крепкой смесью застарелого пота, многих пинт свежего пива и давно не чищеных зубов. - Но, слышь, у тя день тож щасливый, как у сурка, када от койота сдрапал, не будь я Большой Джим Пек. Потому как добрый я ща, и, вишь, старый Сканк перебрал, так ша у нас мест есть. Покер, чёрт тя дери, на пару не идёт, третьего надо.
При одном слове "покер" Дейва как окатило холодной волной - вспомнилась не самая удачная партия. И проигранный без возможности отыграть назад дом... Нет, с картами точно покончено. Не хватало вновь увлечься и остаться без последнего, с трудом нажитого имущества.
- А я в карты не играю. Прости, друг.
- А так и лучше, - осклабился громила. - Значит, продуешь. Только врать не надыть. Ковбой, да шоб в карты не играл - это всё одно, что ковбой, что не пьёт. Кто такое видел? А ты, вона, хоть кружку бабе отжалел, таки пьёшь. Но ты, значит, или идёшь сдавать, или тебя идут...
Он покосился на трактирщика, сунувшего руку под стойку, и улыбнулся шире.
- Куда-нибудь да идут. Или - струсил?
- Сказал же - не играю, - Шакал нахмурился. - И я иду спать, так что ищи себе другого компаньона для развлечения.
Дело запахло жаренным. И зажарить, похоже, собрались Дейва. Он отвел руку к бедру, приготовившись вытащить револьвер, если станет совсем жарко.
- Ванна стынет. Что я, зря вёдра таскала? - Разносчица, не обращая внимания на назревающую ссору, встала над Молли, уперев руки в бока. Осматривала она её так хмуро, что и молоко могло скиснуть - от подола дорожного платья до глубокого выреза декольте. Глаза у неё оказались почти чёрными. - В комнату-то провожать, или как? Придумают тоже - ванну им, как приличным... ей-ей, дочку стыдно к вам наверх посылать.
Молли отодвинула от себя почти пустую тарелку, отхлебнула из предложенной Дейвом кружки и аккуратно вытерла пену с губ указательным пальцем. Ванна – она мечтала о ней уже с середины пути! Но надо выручать Дейва. Око за око, как говорится. И она, игнорируя разносчицу, повернулась к мужчинам, как бы невзначай проведя пальчиком по вырезу декольте.
– Эй, красавчик Джим! А даму в свою компанию пригласить не хотите?
"Молли, ты прелесть", - подумал про себя Дейв и убрал руку с револьвера.

[Spectre28 >>>]

Здоровяк, отвлёкшись от Дейва, за которым наблюдал, как сытый кот за загнанной в угол мышью, уставился на её грудь и помедлил, крепко задумавшись. Потом покачал головой.
- Не-а. С бабьём играть - последнее дело. Нечестно выходит. Вот представь, он, - Большой Джим ткнул толстым пальцем в ковбоя, - шульё паскудное. Так его за руку ловишь, шоб хрустнуло - и в морду. Продулся - снова в морду. Выиграл - тем более, шоб о потере забыл. А с бабой чо? Если баба честная, дык тока утереться. Если шулерит - в морду не дашь. Какое тут удовольствие? С бабьём удовольствие - оно в других местах.
"Рано расслабился", - Шакал раздраженно выдохнул.
- Какой смысл тогда в карты играть, если всё равно всё кончится мордобоем, а, Джим? Так хочется морду кому-нибудь набить? - Дейв думал, как успокоить малого, но на ум ничего толкового не шло. - Эту бы силу - да против быка! Тебе никогда не приходилось кулаком в нос останавливать несущегося на тебя быка?
Шакал ухмыльнулся. "Либо отвалит, либо получу в рожу", - прикинул он свои шансы, и уже твердо ухватился за револьвер, в любой момент готовясь достать его.
«Если петухам хочется драться, курице лучше свалить и, воспользовавшись моментом, почистить пёрышки», – вздохнула про себя Молли, поднялась с места и обратилась к разносчице:
– Показывай дорогу.
А Дэйву в грудь упёрся палец, больше похожий на пухлую немецкую сосиску, и громила ухмыльнулся - на редкость гадостно.
- А ты головастый. Смысл игры сразу уловил. Только игрушку-то отпусти, что ты за неё хватаешься, как девственник за хрен. Или что, пристрелишь старого Джимми за то, что он тебя пальчиком тронул? Так вот, тычу, ну?
- А ты тоже не промах, соображаешь, - Дейв уже устал от задиристого полудурка. - Конечно пристрелю, если не уберешься по-хорошему. Хотя нет, дай подумать, стоит ли тратить на тебя пули.
Свободной рукой Шакал почесал щеку, будто и правду обдумывал что-то. На деле же он пытался взбесить недалекого Джимми, чтобы тот замахнулся первым.
- Ах ты гадёныш мелкий.
Громила смотрел на него в упор. Злая, полная предвкушения ухмылка словно приклеилась к лицу, глаза же на миг показались совершенно трезвыми, оценивающими - и тут же ощущение ушло, да и смотреть было некогда, потому что Джимми сжал огромный кулак и отвёл его назад, как ярмарочные силачи, хвастающиеся не умением, а необоримой силой.
"Он не шибко шустрый", - промелькнуло в голове у Дейва, - "Красуется". Всё тело Шакала напряглось, будто сжатая пружина. В висках кольнуло от резкого прилива крови: Дейв приготовился рукой поймать летящий в рожу кулак. Перехватив, резко отвел его руку в сторону - и громила сам, в силу своей и-нер-ции - Дейв любил это заумное словечко! - пролетел дальше. Джимми шатнуло. В драках он явно был не новичок и почти сумел не упасть. Удержаться на ногах помешала вовремя подставленная подножка, и мужчина с грязной руганью рухнул на пол, сбивая стулья. Медленно поднявшись, он сплюнул зуб. С губ стекала кровь.
- Хана тебе.
Голос звучал на удивление ясно и собранно, и больше играть в показуху Большой Джим не собирался: подобрался, расставил ноги пошире. И уже двинулся было вперёд, когда за спиной Дэйва щёлкнул взводимый курок.
Трактирщик, держа направленное в потолок ружьё, покачал головой.
- Хватит, Джимми. Ты мне дочь пугаешь.
И действительно, очаровательная девочка застыла на лестнице, прижав к груди корзинку, накрытую чистым льняным полотенцем. Громила, проследив взгляды, сплюнул красным и резко повернулся, толкнув плечом одного из пришедших позже мужчин.
- Ладно. Всё равно надо было проверить, как мой сопляк с хозяйством управился. Но тебя, сволочь, я запомню. Ещё увидимся.
- И ведь запомнит, - заметил трактирщик, пряча ружьё под стойку. В глазах стыли отблески разочарования, словно жаль было неслучившейся драки, но говорил он спокойно. - Джим Пек - та ещё скотина, и память у него как у раненого бизона. То есть, только дурное и помнит, а вот если задолжал кому, то чёрта с два дождёшься. С детства таким был, а как двадцать лет в наёмниках у Чёрных оттрубил, так и вовсе. Налить ещё?
Шакал облегченно вздохнул, когда громила вышел. Опять чуть не вляпался в передрягу.
- Спасибо, но выпивки мне хватит, - Дейв потянулся к карману куртки. - Сколько с меня за еду и ночлег?
- Один серебряный доллар - хороший, полновесный, - и получите ещё и завтрак, - уточнил трактирщик. - Бумажные за три четверти, больше не дам.
Дейв выловил серебряник из кармана, и положил на стойку.
- Как скажешь, хозяин.
Он оглядел зал в поисках разносчицы, чтоб хоть кто-то показал ему комнату. Не найдя её, решил сам найти - спросил у трактирщика и, распрощавшись, побрел вверх по лестнице.
- Вторая с дальнего конца, - повторил себе под нос Шакал. - Ага, вот.
Комната оказалась вполне уютной - узкая, но добротная койка на одного, шкафчик, стул у окна. Дейв опер на него винтовку, повесил на спинку куртку. Открыл окно - за ним виднелся вполне себе сельский пейзажик, с тонущим в ночной синеве лесом. Шакал набрал в грудь ночной воздух, несущий прохладу и свежесть.
Затем увалился на кровать, накрывшись шерстяным одеялом - даже вполне себе стиранным, не вонючим и - о чудо! - без клопов. С пола сквозило, но Дейв лишь поплотнее укутался. Усталость за весь день его сморила.

[Persian_Cat >>>]

ДЕЙВ "ШАКАЛ" ГРЕЙКЛИФФ

Шум деревьев убаюкивал. Шакала несло сквозь лес, на пустошь. Дейв испытал смутное дежавю - местность походила на тракт, по которому они гнали скот. Вот он снова среди своих товарищей, на привале. Трещал костер, огнеными языками вздымаясь в небо. Малёк Том - самый младший в их компании - опять мучил старое банджо, у которого остались три струны вместо пяти. Билл, Джо и Вейлон опять перекидывались в картишки. Дейв не с ними: он не рассказывал им, почему, но они без вопросов приняли его нелюбовь к картам. Ноги понесли Шакала прочь от костра, во тьму ночи. Он продирался сквозь кусты, ветки царапали его - нет, тогда так не было, но теперь они драли, словно терновник. Он наступил на землю, но нога провалилась в пустоту. Шипение, треск - в ногу впилась змея. Её укус обжег хлеще огня. С губ Дейва сорвалась отборная ругань - как же больно! Он попытался убрать гадину с ноги, пальцами сдавил её голову, чтоб разжала челюсти.
Гладкая чешуя оказалась неприятно тёплой и влажной, словно змея вылезла из компостной кучи. Долгий миг казалось, что тварь не отцепится, но затем челюсти разжались. Казалось, что змея улыбается ему раскрытой пастью с длинными тонкими клыками. Он злостно отшвырнул её в сторону. И тут же Дейв ощутил новый укус - на этот раз в бедро.
Ноги вязли в грязи. Что-то гибкое скользнуло вдоль ноги, ещё и ещё. Нет, не грязь - змеиное гнездо. Разве гадюки собираются в клубки, как какие-то ужи? Теперь это была не просто зменая нора - стены ямы росли, поднимаясь выше Дейва.
А всего в нескольких шагах раздавались голоса и смех. Шакал пытался позвать на помощь, но его голос пропал. Змеиная яма, как зыбучие пески, затягивала его. Змеи впивались - в тело, в руки - мешали двигаться. Правую он смог высвободить как раз когда сверху раздался сдвоенный скрип шагов по песку - словно лес и не был выстлан палой листвой.
- Какого чёрта? - Мак Берг, приятель, с которым не раз пили у костра, уставился на него сверху. Круглое лицо почти заслоняло звёздное небо. - Это ты, что ли, Шакал?
- Сейчас притащу веревку! - Молодой голос принадлежал Бобу Симсу, самому юному ковбою этого перегона, приставшего где-то на трети пути.
Песок скрипнул снова, но Мак покачал головой. Лицо его выглядело совершенно равнодушным.
- Не надо. Это же Шакал.
Дейв было обрадовался, но последняя фраза его убила. "Парни, стойте", - хотел прокричать он, но голос его прозвучал сипло.
- Помогите, - только и выдавил он из себя.
"Какого черта, Мак? Мы ведь друзья!" Шакал до боли сжал зубы.
- А зачем? - Без особенного интереса спросил Мак, сдвинув шляпу на затылок и почёсывая двойной подбородок, покрытый недельной щетиной. - С чего бы нам?
- А кто тебе деньги одалживал, - каждый звук будто драл горло Дейва, - когда на выпивку не хватало?
Он осекся - ведь... "Скотина". Оставить человека умирать проще, чем возвращать долги.
Словно прочитав его мысли, Мак одобрительно кивнул.
- Ну вот ты же сам всё понимаешь, Шакал. Хорошее прозвище, правда? Бросить-то куда как лучше, а ты, дурак, надеешься на что-то. Что люди добренькие, за свой-то счёт, а так не бывает. Человек шакалу - волк. Ха, хорошо сказал! В общем, деньги и компания - хорошо, но от тебя ведь сплошные проблемы, разве нет? То конь подкову потеряет, а нам пока лишнюю работу делать. То бык призовой потеряется, а потом ищи. То измажешься в чём, а нам - нюхай да жди, что ты ещё выкинешь. А деньги-то со всех вычитают. Ну или вот сейчас - покусали тебя, мы, допустим, вытащили, а потом что? Вроде как и место работника занято, нового не наймут, а ты не работаешь. Да и нам корячиться - лезть к змеям, потом через бурелом тебя тащить, кабана отъевшегося. Знаешь, что? Лучше мы посмотрим, как помираешь. Эй, Боб! Видел когда, как от яда подыхают? Редкое, я тебе скажу, зрелище. Сначала мышцы сводит, а дыхание-то есть. А потом и дыхание всё чаще, чаще, прям заходится. Так, Дэйв, дружище?
- А ещё я слышал, что от яда мясо мягче становится, - над краем ямы появилось лицо Боба, горящее испугом и гнилым любопытством.
Дейв нащупал на поясе бич. Яма довольно узкая - не разгуляешься. Но шанс есть.
Обхватив рукоятку покрепче, он резко вскинул руку, целясь кнутом в Мака, хищно заглядывавшего в яму, подобно стервятнику над трупом бизона. Так удачно он, кажется, ещё в жизни не бросал. Кончик кожаного ремня обвился вокруг толстой шеи, прижав к ней руку, и Мак захрипел, выпучив глаза, в которых стыли изумление и жестокость. Второй рукой мужчина - Дэйв это знал так, словно видел через землю, - уже тянулся к револьверу - старому кольту морской модели.
Он натянул бич, обхватил второй рукой, словно пытаясь взобраться по нему, как по верёвке. Шакал с наслаждением смотрел на муки Мака, рассчитывая, что тот задохнется раньше, чем достанет ствол.
- И за этим тоже интересно наблюдать, - спокойным, почти светским тоном заметил Боб, и лицо его на миг в свете луны показалось маской - круглой, жуткой, с нарисованым оскалом нечеловечески-острых зубов. - Одобряю. С удовольствием посмотрю, как вы будете помирать.
С этими словами он толкнул Мака, и тот с сипением рухнул в яму, прямо в змеиный клубок. Револьвер выстрелил - мимо, - сгинул где-то под ногами, а змеиная волна поднималась всё выше. Ещё и ещё в Дэйва впивались клыки - в тело, в руки - мешая двигаться. Тянули его вниз, опутывали своими холодными и скользкими телами. Острые клыки вцепились в горло Шакала, он начал задыхаться. Сердце билось всё быстрее, пока внезапно не замерло, и...
Дейв вскочил в поту, тяжело дыша. Сердце молотком било в висках.
- Просто сон, - он нервно засмеялся.
"Какой-то сумасшедший сон", - добавил про себя.

Сообщение отредактировал Persian_Cat - 10-06-2020, 13:29

[Весёлая >>>]

МОЛЛИ СПАРКС

Разносчица, чопорно подобрав юбки, взбиралась по скрипящим ступеням - медленно, с тяжёлыми вздохами.
- И за что Господь наказал... вот воистину - дьяволово место пусто не бывает. Смотри, дочку испортишь - самолично в смоле изваляю, не погляжу, что кобыла здоровая. И чего вам не живётся, как подобает? И виски глотает, как шахтёр после смены.
Молли поднималась следом, придерживая одной рукой юбки, держа во второй седельные сумки. На речи своей проводницы равнодушно заметила:
– Тогда смотри за своей дочуркой получше. Не то сбежит с каким-нибудь ковбоем, а потом принесёт в подоле подарочек.
Разносчица возмущённо фыркнула, но замолчала, зато тонкую дверь угловой комнаты распахнула резче, чем было нужно. Внутри между тем оказалось на удивление приятно, хотя и пустовато. Несмотря на относительно тёплую погоду, небольшую пузатую печь топили, и от неё шло приятное сухое тепло. Узкую кровать накрывала чистая, пусть и залатаная простыня, рядом притулился небольшой шкаф, а от стены зовуще манила жестяная бадья с горячей водой.
- Вот.
Не добавив больше ничего, разносчица повернулась и так же медленно двинулась обратно к лестнице, что-то бурча под нос. Молли сбросила сумки на пол и оглядела комнату. Похуже, чем в Вичите, зато получше, чем в иных местах. Открыла шкаф, достала из сумки платья, поцокала языком, поскольку они безнадёжно измялись, развесила в шкафу, подумав, что надо бы спросить горячий утюг. Да, доверять свою единственную одежду чужим рукам не хотелось. Затем
присела на кровать, немного попрыгала, прислушиваясь к скрипу пружин... В голове уже чувствовалась приятная лёгкость. А виски здесь вполне приличное! Чего не скажешь о мужчинах. Она передёрнулась, вспомнив Большого Джима. Надо будет выпить побольше.
Встала, подошла к бадье и опустила пальцы в воду. Ещё не успела остыть! То, что надо, чтобы отмокнуть с дороги и почувствовать себя женщиной. И уже начала расстёгивать дорожное платье, как в дверь постучали. Так, если снова явилась эта ворчливая тётка, то на этот раз ей лучше помалкивать! Молли рывком распахнула дверь комнаты: на пороге стояла та самая очаровательная малышка, которую она уже видела внизу. В руках девочка держала корзинку, прикрытую чистым льняным полотенцем.
– Что тебе дитя? – спросила Молли как можно ласковее – выпив, она всегда становилась несколько сентиментальной, а дети к тому же вызывали у неё приступ нежности, напоминая о том, что своих вряд ли придётся когда-либо нянчить...
- Я... вот, принесла. Только маме не говорите!
Из корзинки появился кусочек ароматного мыла, наспех завёрнутый в бумагу. Следом на полке шкафа очутился стакан, на треть полный виски, более тёмного и маслянистого, чем тот, который Молли пила в зале. В самом конце девочка торжественно и аккуратно достала большое кремовое пирожное в сероватой глазури.
О! – только и могла вымолвить Молли, чуть удержавшись, чтобы не чертыхнуться в присутствии ребёнка. Причём содержимое стакана её заинтересовало куда больше, нежели пирожное. А вот мыло пришлось весьма кстати!
– Ты, видать, совсем не разделяешь взглядов своей мамаши относительно всяких там «неприличных особ», – усмехнулась она, одобрительно глянув на девочку.
Юная куколка была так прекрасна, что не любоваться ею было невозможно. Молли вздохнула – она в те же годы никогда не выглядела так прелестно. Старое латанное платье, грубые башмаки, да никогда не сходящие с тела следы побоев, доставшиеся ей вместо поцелуев от грубой матери, в одиночку растившей дочь.
– Что же ты хочешь за эти сокровища, мой ангел? – спросила она девочку.
- Приличная или неприличная особа - всё равно гость, о котором нужно заботиться, разве не так? Поэтому оно всё - просто так, - серьёзно ответила девочка и вздохнула. - А вы - очень красивая, а совсем не неприличная... ой. Я не о том хотела... скажите а каково это - везде ездить? Путешествовать?
Хм... Молли задумчиво глянула на остывающую ванну и, решив,что пару минут погоды не сделают, закрыла дверь и взяла с полки пирожное. Аккуратно разломила его пополам, предложила одну часть (ту, что получилась чуточку больше) девочке, и, прихватив с собой стакан, села на кровать.
– Поначалу это кажется забавным. – Посмотрела на половину пирожного в своей руке, откусила кусочек, прожевала... Под сероватой почти безвкусной глазурью прятался на удивление приятный сладкий крем, а бисквит неведомый повар не поленился пропитать бренди. – Всё, что находится дальше, чем ты можешь видеть из окна второго этажа своего старого домишки, представляется прекрасным и загадочным миром, полным чудес...
Затем глотнула из стакана, закашлялась и, стуча себя по груди кулаком, с зажатым в нём пирожным, просипела:
– Но очень быстро всекаешь, что везде одно и то же дерьмо.
Девочка прыснула, аккуратно откусив от пирожного.
- Но ведь чудеса действительно бывают! Старый Том, как вернулся из армии, такого нарассказывал!.. - Проглотив, она закончила с замечательной детской уверенностью: - Но если ведь даже всё вокруг - плохо, значит, мир всего лишь нужно поменять, правильно?
Молли задумчиво заглянула в свой стакан, затем посмотрела на на пирожное...
– Поменять мир. Конечно. Самое простое решение.
Она снова откусила кусочек пирожного и спросила:
– И фто ве тафово ваффавывал фавый Фом?
- Вкусно? - С надеждой спросила девочка. - Я сама делала! А чего только не рассказывал. И про огромные железные повозки с пушками, которые без рельс катаются, и про то, как сам видел, что от индейцев пули отскакивали, об обрядах всяких. О том, как их полковой священник казни египетские на врагов обрушивал, ух! Говорил, что прямо голова кругом шла с такого мира, а по мне - это так!.. Так увлекательно. Вот бы такую силищу, и чтобы никто... Хотя папа говорил, врёт всё старик. Ничего кроме брустверов не видел, а байки травит, словно ковбой с сифилисом, когда бабу хочет, и...
Осекшись, она глянула на дверь, за которой снова скрипела лестница.
- Ох. Простите, мне надо бежать, а то мама одна не справляется, особенно к ночи. За этими мужиками ведь глаз да глаз нужен! Приятных снов!
И девочка, подхватив корзинку, спешно выскочила за дверь, а Молли так и осталась сидеть с непрожёванным пирожным во рту. Ковбой с сифилисом! Ты подумай, ну! Она фыркнула и покачала головой. Мамашу этого непосредственного создания точно бы удар хватил!
Затем медленно дожевала, кинула в рот остатки и вернулась к тому, от чего её оторвал приход всезнающей малышки – к ванне. Вода уже остыла, но всё ещё была вполне приятной температуры, чтобы, скинув ботинки и одежду, погрузиться в неё с блаженным «О-о-о!» Душистое мыло добавило приятных нот этому вечеру. Молли плескалась в бадье, в голове шумело виски, и где-то на задворках сознания катались странные железные повозки с пушками, которые палили по индейцам. А те падали, вставали и снова кидались в атаку...
Молли вздрогнула и открыла глаза – она почти уснула в ванне!
Вода уже давно остыла, и она, чертыхнувшись, выбралась из бадьи, наскоро обтёрлась грубым полотенцем, и, натянув панталоны и нижнюю рубашку, забралась в постель. Но не прошло и минуты, как снова встала, подошла к двери и заперла её на ключ – не хватало ещё, чтоб какой-нибудь любитель дармовщины помешал ей наслаждаться отдыхом. После чего прикрутила фитилёк лампы и легла спать, укрывшись тонким одеялом, вытащенным из седельной сумки.

[Spectre28 >>>]

В тёмном небе, плачущем сизыми хлопьями, раздался крик, полный тоскливой злобы, но Молли не обратила на него внимания. Пусть крышу самоходной повозки сделали всего-то из плотной парусины - фургоны первых поселенцев снова входили в моду - но ей ничего не грозило. Не выросли ещё когти рвать Молли Спаркс. Зато плотный мужчина в дорогущем костюме, сидевший напротив, потел от страха, и это... радовало? Да, не хуже горького шоколада с коньяком, потому что боялись не криков, не ядовитых хлопьев, а её. На ярко накрашеных губах сама собой заиграла улыбка, и мужчина - ах, да, Рик Симс, её банкир - опустил взгляд на папку с бумагами, хотя наверняка помнил цифры наизусть. Ошибки или промедления в новом мире обходились слишком дорого, а Рик пах ужасом так терпко, выдержанно!.. Она невольно облизнулась.
За окном замелькали приземистые бараки за колючей проволокой, развешенное на веревках бельё, и мужчина прокашлялся.
- Акции ферм выросли на пятнадцать процентов, и Моррис предлагает провести дополнительную эмиссию. Спрос в Капитолии продолжает расти...
Слова лились из него, как вино из пробитого пулей бочонка. Молли почти не слушала, что он там болтает. Её забавляла сама ситуация. Ощущение силы и власти пьянило. И она представила, как бы он затрепыхался, если б...
– Вам страшно? – перебила она банкира, не переставая улыбаться.
- Естественная убыль объектов из-за лихо... - мужчина вздрогнул и замолчал.
Молли опустила руку в лежащую на коленях сумочку и нащупала гладкий бок портсигара. Почему-то безумно захотелось закурить. И она, достав портсигар, надменно блеснувший холодным платиновым боком, выудила из него тонкую сигарету.
Банкир тут же открыл ящичек в дверце повозки. Внутри оказалась чёрная пепельница... оникс? Да, пожалуй. Кусок, словно выточенный из чьей-то обглоданной кости.
Пепельница пахла мятой с тончайшим букетом чувств, почти истлевших от времени. Мужчина между тем щёлкнул золотой зажигалкой. А вот запашок страха пригас, словно его прикрыло тёплое шерстяное одеяло внезапно вспыхнувшей осторожности. Пригас - но не исчез.
- Мне совершенно нечего бояться, госпожа Стар. Я учёл все ошибки своего предшественника.
"И не собираюсь повторять его судьбу".
Слова читались так отчётливо, словно он произнёс их вслух.
- Или... вас что-то не устраивает в моей работе?
Молли закурила и откинулась на мягкую спинку сиденья. Молли Стар! Надо же! Как легко сотни маленьких искорок могут превратиться в одну большую яркую звезду...
– Пока что вы меня вполне... забавляете, – произнесла она вполне искренне и, отвернувшись, глянула в окно.
Что-то мелькнуло в воздухе, и Молли испытала сожаление по поводу того, что нет возможности открыть крышу. Посмотрела б она тогда, как этот холёный мужчина, потеющий в своём дорогом костюме, становится такого же цвета, как и кружащийся в воздухе пепел...
Хм... А во-он та кнопочка на подлокотнике, под стеклянной пластинкой, кажется, как раз складывает крышу... Где-то в глубине змеёй шевельнулось удивление: как она могла забыть? Мужчина, проследив её взгляд, побелел, прокашлялся и поднял бумаги.
- Рад это слышать, госпожа. Мне продолжать?
– Конечно, продолжайте! – улыбнулась ему Молли, выпуская изо рта дым и, глядя ему прямо в глаза, подцепила коготком край стеклянной пластинки.
- Естественная убыль объектов из-за лихорадки не превышает трёх процентов популяции, - говоря, банкир пристально смотрел в бумаги, - и ограничена яслями блоков Д3 и Д4, где сейчас производится дезинфекция...
Прозрачная крышечка с лёгким щелчком откинулась в сторону.
– ...На сроки поставок это влияния не окажет, и прессе ничего не известно. Отгружена пробная партия в двести голов для фабрики литеры Б в Солт-Лейк сити - они планируют оценить ёмкость сырья для производства выжимки...
Водитель за прозрачной перегородкой не обращал никакого внимания на то, что происходило в салоне, глядя только на дорогу. В зеркале отражалась синюшно-бледная кожа, тёмные очки на поллица. Волосы скрывала шляпа, но по шее видно, что стрижка идеальная, словно он посетил цирюльника сразу перед тем, как сел управлять повозкой. Молли глянула вперёд: впереди, милях в трёх поднималась пирамида - белоснежная на фоне серого неба. На обочине показался знак "Собственность Стар Энтерпрайз, только по пропускам!" Никакого движения. Если не считать теней, кружащихся в пепельном небе, можно было бы подумать, что мир за окнами повозки вымер, настолько безлюдными и пустынными выглядели пейзажи, проносящиеся за окном. Впрочем, Молли это совершенно не удивляло.
– И доктор Йозеф хотел поговорить с вами о новой партии. – продолжал вещать банкир. – Вы же знаете этого немца с его любовью к секретности - ничего не доверяет бумагам, только лично и только вам. Я ещё раз замечу: случись с ним что - и половина программ просто встанет...
Тут что-то привлекло внимание Молли. Она повернула голову и увидела, как с небес спускается жуткая тварь, выглядевшая так, словно ощипанная индейка проглотила дикобраза. Как если бы его длинные чёрные иглы проткнули её тело насквозь. А крыльями бедная птица поменялась с гигантской летучей мышью и теперь, догнав повозку летела вровень с ними, ничуть не сбавляя хода. Чудовище повернуло голову и его чёрные бездонные глаза уставились на мужчину голодным и в то же время равнодушным взглядом. Так смотрят на хорошо прожаренный бифштекс, не испытывая к нему ни жалости, ни ненависти, ни любви. На Молли тварь не обратила никакого внимания, на водителя, впрочем, тоже.
Улыбка на кроваво-красных губах стала шире, и Молли нажала маленькую чёрную кнопочку на подлокотнике...
Тварь не замедлила воспользоваться приглашением.
А дальше Молли наблюдала, как несчастного банкира едят заживо. Медленно, портя дорогие сиденья, а так же забрызгивая всё вокруг кровью, мозгами и выпотрошенными внутренностями. Сознание будто раздвоилось. С одной стороны, Молли хотелось завыть от ужаса, открыть дверцу и выскочить из этой странной повозки и заодно и из этого безумного-безумного мира. А с другой, она наблюдала за происходящим совершенно отстранённо, чуть морщась, когда в лицо прилетали кровавые ошмётки.
Досадно, конечно, что салон безнадёжно испорчен. Что ей стоило удержаться от соблазна? Теперь придётся искать новый инструмент... Жаль. Этот был не так уж плох. Впрочем, не лучше многих других двуногих особей, гордящихся тем, что странный отросток между ног позволяет им ставить себя выше тех, кому не повезло родиться мужчиной.
Тварь пожирала ещё трепыхавшееся тело, а Молли одобрительно кивала и в то же время испытывала смутное беспокойство, которое, казалось, дай ему волю, мигом обернётся первобытной паникой.
От этого двойного взгляда возникало ощущение, что она заблудилась в зеркальном лабиринте и тщетно вглядывается в зеркала в поисках выхода. Часть зеркал были кривыми, другая часть разбита вдребезги, но даже в этих осколках продолжала разыгрываться история кровавого пиршества, отчего голова шла кругом, а боль всё сильнее сверлила виски.
Мужчина перестал хрипеть и уже бился в предсмертной агонии. Его тело плясало, как марионетка в руках изрядно выпившего кукольника, и в какой-то момент он сильно заехал каблуком Молли прямо в колено. Нога разом онемела, зато боль в голове стала чуть тише, заглушённая новыми неприятными ощущениями.
Тут тело банкира обмякло, и крылатый демон, разом потеряв к нему всякий интерес, покинул повозку, бросив свой недоеденный завтрак (или обед?).
Молли подтянула юбки и потёрла ладонью колено.
«Вот чёрт! Точно будет синяк! Поганый ублюдок! – Она пнула ногой труп, у которого уже не было обеих рук, половины лица а сквозь дыру в выеденной грудной клетке можно было разглядеть испорченную обивку сиденья. – Даже умереть не смог спокойно».
Тем временем повозка въехала на территорию пирамиды, окруженную высокой, выше человеческого роста, оградой.
Как и всегда, Молли охватило чувство почти религиозного благоговения. Её дитя. Её творение, затмившее небо. То, что безмысленно пытались создать в Египте и Мезоамерике, смогла она - повторив лишь форму и дав совершенно новое содержание. Машина мягко подкатила к главному входу, и бледный слуга с пустым взглядом открыл дверь. Молли, даже не взглянув на него, выбралась из повозки, и отряхнула платье.
– Приберитесь там, – небрежно махнула рукой себе за спину. – И поменяйте сиденья. Полностью.
Белоснежные коридоры, мягкий свет, идущий не от ламп, а от самих стен – всё это было знакомо. Она бывала здесь тысячу раз. Привычная дорога вела Молли мимо глухих дверей, за которыми гудели огромные механизмы. Пол содрогался стуком огромного механического сердца.
Мужчина с коротко остриженными чёрными волосами и аккуратными усиками, в белом медицинском халате с вышитым на груди именем: "Джузеппе Менгель" говорил почти без акцента, хоть совсем недавно прибыл из Европы.

[Весёлая >>>]

- Отчёт по опытам с объектом номер семь ждёт вас в кабинете, фройляйн Стерн, но я предложил бы вам взглянуть лично. Очень успешный эксперимент! Вот, прошу.
Остановившись у одной из массивных дверей, он нажал неприметную пластину, и окошко в стальной пластине посерело, позволяя заглянуть внутрь. В центре восьмиугольной камеры с матовыми стенами сидела, ссутулившись, прикрывая руками живот, обнажённая беременная девушка лет пятнадцати. Тело покрывали следы укусов, ожёгов, рубцы от плети. Она рывком повернула голову к двери, ещё больше сжавшись, в ужасе ощерилась, но не двинулась с места. Часть зубов оказались сточены.
- Прошу! Доктор Джузеппе обещал результат, и вот он. Объект был выращен в изоляции, с ним хорошо обращались, кормили, развлекали, не допускали лишней информации о мире. А затем поместили в камеру, производя воздействия, выбранные случайным образом, без причины и объяснений, с добавлением наркотиков и гипноза...
Он говорил, а Молли с интересом рассматривала подопытную, чуть прищурив глаза. Да, Мергель не соврал! Образец прекрасный! И если всё пройдёт как надо...
– На то, чтобы ментальное состояние достигло нужного уровня и смогло влиять на плод, формируя его состояние напрямую in vivo, ушёл год, верно, но это только прототип. Следующее поколение будет ещё более податливым, и вскоре фермы получат новых производителей и маток, подобных объектам семь и восемь...
Молли поморщилась. Внутри нарастало какое-то смутное беспокойство, и без того усиливая так некстати сдавливающую виски тупую тягучую боль.
– Математически результат выразить как кубическую степень насыщенности относительно базового букета, и это не предел. Изменения психики накапливаются взрывообразно, вызывая изменения ДНК. Затем эти изменения передаются потомкам и усиливаются по экспоненте. Великолепно! Плод мы планируем извлечь уже через месяц. Желаете присутствовать, как обычно? Рентген выглядит многообещающе.
Молли уже хотела довольно кивнуть, но тут боль, и без того ломавшая голову, стала просто невыносимой, словно оставшиеся целыми зеркала лопались с оглушительным звоном. Что-то внутри неё сопротивлялось всему этому, рвалось наружу. Ноги сами собой развернулись на гладком полу и понесли тело к выходу. Совершенно не понимая, что и зачем она делает, она пронеслась по длинному коридору, не обращая внимания на крики за спиной, и влетела в раскрывшиеся прямо перед ней двери, вмиг оказавшись в маленькой комнатушке, обитой красным деревом.
«Лифт» – вспыло в голове странное незнакомое слово, а пальцы уже машинально нажали на светящуюся нежным голубым светом кнопку на стене. Стрелка на кнопке показывала вниз. Двери с шипением закрылись, раздался металлический звон, словно кто-то встряхнул колокольчик, и лифт пошёл вниз - сначала медленно, но затем всё быстрее. В желудке у Молли что-то ухнуло и подкатило вверх, к самому горлу. Она невольно ухватилась рукой за стенку. В потолке загудело, и кабинку начал заполнять холодный сырой воздух. Молли принялась жадно глотать его. От холода становилось всё неуютнее и неуютнее. Боль ржавой пилой впилась в голову, наровя вскрыть череп.
Видимо, не только череп. Потому что в потолке вдруг открылся люк, откуда свесилась верёвочная лестница, и в лифт спустился доктор Менгель собственной персоной.
- Ну как же так, фройляйн. – Он
прислонился к стене, сочувственно качая головой и дважды дёрнул за лестницу, после чего она сама собой втянулась обратно в потолок, а люк закрылся и исчез, словно его и не было. - Вы ведь подавали такие надежды. Этот банкир!..
Молли, в панике рассматривавшая потолок опустила голову и посмотрела на него.
– Какой банкир? – нервно переспросила она, мысленно прикидывая, куда лучше ударить, когда этот чёртов лифт остановится.
- Тот, которого вы убили, подняв крышу, - спокойно заметил доктор. - Хочу сказать, что всегда вами восхищался, фройляйн. Создать такую империю, построить такие планы!.. Столько ума и решимости! Но теперь, боюсь, теперь у нас не остаётся выбора. Ваша остановка, мисс Спаркс.
Снова раздался звон, и лифт остановился так резко, что застонали канаты. Молли бросило на колени, а двери медленно открылись в темноту - густую, живую, кишащую... чем-то.
И ужас окончательно накрыл её своим тяжким удушливым покрывалом. Молли взвыла и по-собачьи отползла к задней стенке лифта. Боль в ушибленной Риком коленке пульсировала, а в голове просто взрывалась. Сознание ломалось, как корка сухой земли под копытами лошади. Она уже ничего не соображала. Всё, чего ей хотелось, – чтобы этот кошмар, наконец-то, закончился!
Откуда-то издалека к ней прорвался голос доктора:
- Великолепно! Браво, фройляйн! Как приятна мысль, что теперь мы...
Последние слова она едва расслышала, поскольку из темноты дверного проёма выползли тонкие чёрные руки и, как она ни отбивалась, схватили и потащили её из спасительной кабинки лифта...
Мрак. Чёрный, беспроглядный, наполненный чужими прикосновениями, от которых волна омерзения подкатывала к самому горлу, требуя выхода. И в тот момент, когда Молли показалось, что она окончательно сойдёт с ума от ужаса, вспыхнул свет. Подняла голову – её окружали знакомые стены восьмиугольной камеры, в одной из которых быстро затягивался узкий проём двери...
Крик сдавленным хрипом вырвался из лёгких, и Молли подскочила на постели. Гадкий вкус в пересохшем горле и адская головная боль напомнили о том, что она всё ещё жива, но в ушах ещё стоял пугающе спокойный голос доктора: «... проведём друг с другом много, много времени...»

[Crystal >>>]

ВИКТОР "ВИК" ТРЕЛЛИС

Снаружи было уже достаточно темно и, оглядываясь в поисках обладательницы синего платья, Виктор окликнул ее, в надежде, что она не ушла далеко:
- Мисс? Простите, мисс, подождите меня?
В темноте чиркнула спичка, почти сразу затлел огонёк в фонаре, и в его свете Вик увидел прижавшуюся к стене салуна девушку.
- Что?.. Мистер?..
- Простите, мисс... Лэнгстон? Я не хотел вас пугать, - Виктор чуть развел руки в стороны, пытаясь показать, что он не затаил никакого зла. - Просто я подумал, что... уже поздно и стемнело, а вам до дома идти порядочно - я знаю, где это. Я подумал, что может быть могу вас проводить? Мое имя - Виктор... Или Вик - как вам больше нравится. Я сегодня приехал из Вичиты, и завтра уеду в Додж-сити.
Слова так и сыпались - Виктору хотелось, чтобы она перестала испуганно на него смотреть и улыбнулась.
По мере того, как он говорил, глаза девушки открывались всё шире, пока она не прыснула.
- И вы решили, что девушке лучше прогуляться в глуши по темноте в обществе незнакомого заезжего мужчины?
- Так давайте знакомиться - я представлюсь более официально: Виктор Треллис, собираюсь наняться ковбоем, - Вик счел, что пол дела сделано - бояться его вроде бы перестали. - И местные обо мне знают, да и вашего отца я сегодня уже видел.
На последних словах девушка посерьезнела и тяжело вздохнула.
- Отец... меня зовут Дафни Лэнгстон. Хорошо, мистер Треллис. Но в таком случае, - она снова улыбнулась, чуть смущённо, - вам придётся нести фонарь. Не люблю их.
- Почему? - задавая вопрос, Виктор послушно забрал у нее фонарь, взял его в левую руку, на пробу приподнял повыше.
Имя у девушки оказалось на удивление красивым, да и сама она была сипатичной. Удивительно, что у странного старика есть такая дочь. И как он только допускает, что она ходит одна в такую даль по темноте? Ненормальный, одним словом.
- Раньше, - неохотно начала Дафни, подстраиваясь под его шаг, - когда ещё мы жили в Калифорнии, папа работал в разломе. Он ведь инженер, знаете, так что отвечал за машины, которые дробили руду и извлекали призрачный камень. Занимался ими, совершенствовал, строил новые, чтобы могли извлекать руду даже из почти пустых пород... или как-то так. Я-то в рудном деле почти ничего не понимаю. Он порой брал меня с собой, но меня больше завораживали... как сказать? Масштаб? Огромность? Глупо звучит, наверное. В общем, в один такой визит в разломе что-то пошло не так. Я помню взрыв, море огня - как огромная свеча над шахтой, словно она - свеча, а фитиль... те, кто оставались внизу, - она вздрогнула и плотнее завернулась в плащ. - С тех пор я не люблю огонь, особенно такой. Всё кажется, что он только ждёт, чтобы вырваться. Но это жуткая тема, простите.
Да уж. От слов Дафни действительно веяло жутью, а сгустившиеся вокруг тени еще добавляли антуража. Вик поймал себя на том, что и ему охота поежиться, но сумел сдержаться - какой же из него защитник, если он будет трястись от любой истории, как заячий хвост?
- Я как-то видел этот камень в топке паравоза, когда состав стоял на разгрузке, - Вик постарался, чтобы его голос звучал пободрее. - Мне лет восемь было - машинист добряк был, пустил нас мальчишек к себе на экскурсию. И что-то с тех пор все успокоиться не могу - так меня и тянет поглазеть на всякие машины-механизмы, охота самому с ними повозиться. Вот думаю, что подзаработаю деньжат на перегоне скота, да и может устроюсь куда подмастерьем.
- Завидую, - улыбнулась Дафни. - Как бы я тоже хотела куда-нибудь уехать, чем-то заняться, иметь мечту - но увы, куда податься женщине, которая толком ничего не умеет? Механика - не для меня, пусть даже университеты и начали принимать женщин... к слову, а вот вы не думали об образовании и дипломе? Подмастерье - это хорошо, но вам не хочется большего? Не просто чинить под чьим-то присмотром, а создавать? Мир меняется, и править им будут инженеры... так папа говорил. А потом мы переехали сюда. В Хэмспринг.
- Ну, если мечтать на полную катушку, то оно конечно - да, - Виктор приподнял фонарь чуть повыше, заставив тени поменять форму. - Да только чтобы этот диплом получить неплохо бы быть богатым и умным. Впрочем, может я еще и наберусь ума, а там, глядишь, и деньги появятся.
Про себя он еще подумал, что Дафни зря переживает - она вполне может раздобыть себе хорошего мужа, который поможет найти ей занятие. Но вслух этого не сказал - сейчас это было бы, наверное, не очень уместно. Вместо того он чуть нахмурился:
- А почему сюда переехали? Здесь же ничего нет. Вот в Вичите для инженера простора-то побольше.
- Мы... - начала было Дафни, но остановилась. Пауза длилась несколько секунд, наполненных шорохами ночного леса, но потом девушка всё же заговорила снова. - После того случая папа сказал, что хватит с него людей и давления. Сделай то, сделай это, и никогда не дают достаточно времени. А деньги у нас были, так что он и выбрал место в глуши, где можно подумать, прийти в себя, а если что понадобится - так сами говорите, Вичита рядом.
- Ну, я надеюсь, он знает, что делает, - Вик постарался, что бы слова прозвучали повежливее. - Этот медвежий угол не очень-то подходящее местечко для такой девушки, как вы.
Ему невольно снова вспомнился рассказ кузнеца, и он настороженно огляделся вокруг. Винчестер остался в салуне, так что лучше бы им не наткнуться на какого-нибудь голодного гризли или кого-нибудь вроде.
- Я слышал от кузнеца, что у него жена пропала, как в воду канула. А вы вот так задерживаетесь допоздна.
Дафни передёрнула плечами под плащом.
- Я знаю эту историю. Но говорят, хищники тут перевелись. То ли охота, то ли вот железные дороги им не нравятся, но - уже давно нет. А люди? Опасные ведь везде, и разве в той же Вичите не чаще происходят всякие непотребства? - Она улыбнулась. - Мне приятно, что вы беспокоитесь, но, правда, нечего бояться. Хотя я и с радостью жила бы в большом городе, где... что это?
Вдали, где-то на севере раздался тонкий пронзительный вой или свист. Он длился всего секунду, а потом смолк.

[Spectre28 >>>]

- Не... уверен, - Виктор инстинктивно приподнял фонарь повыше - хотя очевидно было, что источник звука от них где-то далеко. - Может, паровоз где-то прошел?
Впрочем, в такое предположение он сам не поверил - слишком быстро звук оборвался, да и не очень-то смахивало на сирену.
- На зверя, вроде бы, не похоже, - к своей чести, Вик все же постарался звучать поубедительнее. - Но, думаю, лучше бы нам поторопиться, мисс. Мало ли, что говорят - зверье сегодня перевелось, а завтра - откуда ни возьмись снова пришло.
До домика у свалки Дафни шла молча, совсем близко к Вику, порой прижимаясь плечом. И тёплый осенний лес неожиданно перестал пахнуть землёй и осенью, стёрся до ощущения ветра, шепчущего... что-то в ветвях. Не кричали даже ночные птицы - и свист не повторялся тоже. У дверей домика, из-за ставень которого пробивался свет, девушка обернулась и с озорной улыбкой сделала книксен.
- Спасибо, мистер Треллис. Вы - настоящий джентльмен, и, правда, сегодня я была очень рада компании, звери там или нет, - улыбка пропала, и Дафни озабоченно нахмурилась. - Этот странный звук... Жаль, что вам ещё придётся идти обратно, но я оставлю вам фонарь? И... вы уезжаете уже завтра?
- Я... оставлю его для вас в салуне, - Виктор ощущал себя героем, которы спас прекрасную даму из беды, но одновременно он испытывал чрезвычайно мало удовольствия от идеи возвращаться одному через ночной лес. Раньше он не считал себя трусишкой, боящимся темноты, но сегодня, почему-то нервы пошаливали и в голову лезла всякая ерунда про души самоубийц, не знающих покоя. Пастор Андре иногда рассказывал про такое в своих проповедях - воскресным утром в церкви про них слушать было куда интереснее, чем задумываться сейчас, не бродит ли поблизости какой-нибудь несчастный неупокоенный. - Да, завтра двинусь. Сначала я думал, что могу тут чуть задержаться - рассчитывал, что железнодорожная свалка заброшена, и хотел немного по ней побродить, но на нет и суда нет. Рад был оказаться вам полезным, мисс.
- Я могла бы попробовать поговорить с папой, - с явным сомнением начала было девушка, но вздохнула, не договорив. - Скорее всего не получится. Он в последние полгода сильно сдал, и людей не любит всё больше. Честно говоря, мне порой страшно... за него. Доброй ночи, мистер Тревис. Ещё раз спасибо вам!
К облегчению Виктора, дорога обратно обошлась без приключений - из темноты на него не выпрыгивали дикие звери или неупокоенные мертвецы, никто нигде не завывал, даже ветра не было.Однако когда он дошел до салуна, то облегченно выдохнул - идти одному через ночной лес почему-то было очень нервно. Настолько, что даже симпатичная Дафни почти сразу же вылетела у него из головы.
В салуне царило изрядное оживление - с его ухода народу только прибавилось. При этом, странным образом, здесь было куда тише, чем обычно бывало в салунах при таком сборище. Гул голосов, стук стаканов и бутылок иногда разбавлялся грохотом из кухни. Но не было слышно веселой громкой болтовни, да и смеха слышно не было. И в воздухе было словно разлито напряжение - завсегдатаи пили, и пили угрюмо, словно ждали чего-то не слишком приятного, что должно вот-вот случиться.
Молли с ее ковбоем нигде не было видно, так что Виктор оставил трактирщику фонарь, и поднялся к себе. День выдался хоть и бестолковый, но долгий, потому самое время было поспать.

[Crystal >>>]

ХЭМСПРИНГ, КАНЗАС
29 октября 1878г.

Вик проснулся еще затемно и какое-то время пытался понять, что его разбудило. Сны снились какие-то дурацкие, неприятные - бессвязные обрывки видений напластывались друг на друга, оставляя после себя растущее чувство тревоги. И при этом, когда Виктор открыл глаза, уставясь в темный потолок, он не смог вспомнить ничего конкретного, что объяснило бы сильно бьющееся сердце и сбитые простыни. Он куда-то бежал? Или от чего-то бежал? Жуткий протяжный звук почудился во сне, или это с улицы доносились какие-то завывания?
Стряхнув остатки сонливости, Вик вскочил с кровати и оделся - на улице и впрям, судя по шуму, творилось что-то не ладное. Мужская брань отчетливо долетала до второго этажа, и одна из женщин громко, во весь голос, о чем-то причитала так, словно у нее умер кормилец.
Желая узнать причину всей этой суматохи, Виктор торопливо вышел из комнаты и спустился в зал.

[Весёлая >>>]

После того кошмара, Молли так и не смогла больше уснуть и, напрасно проворочавшись в постели ещё немного времени, решила, что пора вставать. Остатки виски быстро ушли по назначению, и она довольно кивнула – скоро должно полегчать. Со двора доносился какой-то шум, но выглянув в окно, Молли увидела только темень. Шумели явно с той, другой стороны. Интересно, что там за спектакль затевается.
Она заглянула в шкаф, вспомнила, что надо бы привести в порядок платья. Что ж, внизу она как раз найдёт того, кто мог бы с этим помочь. В голове мелькнула запоздалая мысль, что надо было вчера спросить утюг у юной болтушки, да ладно уж... Быстро умылась, плеснув себе в лицо водой из бадьи, натянула синее дорожное платье и, на скорую руку уложив волосы в незамысловатую прическу, открыла дверь.
Голоса разом стали громче, словно за то время, что она приводила себя в порядок, действующие лица решили переместиться прямо в салун. Высокий женский голос неразборчиво истерил что-то, ему вторил бранящийся низкий мужской. Молли не стала мешкать и, спустилась вниз. Увидев в толпе знакомое лицо, она переместилась поближе к своему знакомцу и вполголоса поинтересовалась:
– Эй, малыш Вик, тоже вскочил, не дожидаясь пения петухов? Ты-то хоть знаешь, что тут происходит? С чего все собрались, как на похороны?
- А, Молли, привет, - Виктор скользнул по ней взглядом, но тут же вернул внимание происходящему вокруг. - Ничего не понимаю - похоже, нашли кого-то в лесу, а что случилось, кажется, никто и не знает.
Молли пристала на цыпочки, опираясь рукой на плечо Вика, и оглядела зал. М-да, настроения у присутствующих явно не располагают к приятному времяпровождению. Мимоходом она заметила спустившегося Дейва, но и у того видок был невыспавшийся, поэтому Молли не стала окликать ковбоя. Голова у неё ещё побаливала, и находиться среди воющей гомонящей толпы было тяжело. Лучше подождать, пока все хоть немного угомонятся. Поэтому Молли отпустила плечо юноши и обратилась к разносчице, которая тут же рядом подпирала стенку, поджав губы:
– Милочка, я погляжу, вас не затронуло это стихийное бедствие? Раз так, отнесите-ка в мою комнату горячий утюг.
И, не дожидаясь ответа, подхватила руками юбки и направилась к лестнице.

[Persian_Cat >>>]

Шум и гомон мешали Дейву уснуть. Он спустился с кислой миной, бурча себе под нос: "Какого Дьявола".
В зале творился тот ещё кавардак. Шакал будто в курятнике оказался. Женщины голосили на разный лад: не то крик, не то вой, а то и всё разом. Мужчины с рубашками нараспашку, растрепанные, будто только со сна, возились с оружием. Хотя, у самого Дейва видок был не лучше. Пригладив пятерней ежик волос, он затесался в толпу.
В центре зала на придвинутых друг другу столах покоились двое. "Будто на отпевании", - поежился Шакал. На вид это были подростки, грязные и нестественно бледные.
Дейв поймал за локоть одну из охающих женщин и почти шёпотом спросил:
- Что стряслось?
- Да вот, Пеков парень к ночи домой не вернулся, - так же понизив голос, ответила та, - так Джим искать пошёл, да соседей ещё поднял. И нашли вот... такими.
- Ясно.
Дейв оглядел зал, и заметил как тот самый верзила, с которым он накануне повздорил, вытрясал душу из щупленького мужика, взяв того за грудки.
- А чего Джим от него надеется добиться? - спросил Шакал у женщины.
- А мистер Мадгрейв сказанул, что так-то оно и лучше, потому что пацан этот язвой был наипервейшей, - охотно ответила та, смерив его заинтересованным взглядом, и заправила за ухо прядь волос - густых, каштановых, чуть вьющихся. - Правду сказать, не шибко и погрешил против истины. Только в последний год младший Пек притих, а до того!..
Договорить она не успела. Старший Пек ударил всерьёз, коротким и неуловимо-быстрым движением. Раздался жуткий хруст, и Мадгрейв безвольно осел на пол, закрывая руками лицо. Между пальцев струилась кровь. Толпа стихла - ожидающе, одинаково, даже женщины перестали причитать, глядя на Мадгрейва, - а огромный мужчина плюнул ему на грудь.
- Извинения себе в жопу сунь, мать твою. Ублюдок. Легко отделался. Знать бы, кому шею сворачивать, уж я-то... что вообще за херь творится?!
- Вот они - ответ, - раздался безмятежный детский голос. Говорила девочка лет десяти в коричневом платье, вывернутом швами наружу. Стояла она под рукой невысокого, но почти квадратного мужчины. - Все трое. Или двое с половиной? Или четверо? Странно, надо больше свечей зажечь, если праздник.
- Ты что-то видела? - Пек говорил спокойно, оглядев сначала Дэйва, потом Вика, задержал взгляд на Молли. - Это они сделали, так?
Внезапно стихший гул и отчётливо прозвучавшие слова догнали Молли почти на лестнице. Внутреннее чутьё, крайне редко её подводившее, тут же дало понять, что приближается очередная буря, и, в чём бы она не заключалась, встречать неприятности лучше всего не в одиночку.
Люди отпрянули от Дейва, как от прокаженного. Он огляделся и заметил Вика, от которого также отходили люди, и Молли, застигнутую врасплох на лестнице. Шакалу стало неуютно от всего этого внимания.
"Девчонка явно сумасшедшая", - подумал он, пытаясь понять её слова. Трое, двое с половиной, четверо - в голове не укладывалось, что это значит.
- О чем ты говоришь? - спросил он у девочки, на шаг отступив к лестнице.
Молли развернулась, огляделась, повсюду натыкаясь на полные неприязни взгляды и бочком-бочком сдвинулась в сторону Дейва.
- Привет, Дороти, - Виктор улыбнулся владелице коричневого платья, кивнул ее отцу. - Какой ответ?
Реакция толпы ему не понравилась, но он постарался, чтобы это не отразилось на его лице. Громила явно хотел найти козла отпущения, и Вику не хотелось давать ему повода. Его очень интересовало, что произошло с парнями на самом деле, но выяснять это, вероятно, стоило после того, как необоснованные подозрения на его счет улягутся.
Если эта чокнутая малявка сейчас начнёт обвинять их троих во всех смертных грехах, это будет просто смешно – мелькнуло в голове у Молли. Но куда «смешнее» будет, если остальные ей поверят. А в то, что взрослые легко могут поверить фантазиям одной сопливой девчонки, Молли знала не по наслышке. Люди мало доверяют чужакам, а потому охотно повесят на них всех собак, точнее подростков.

[Spectre28 >>>]

- Я ведь ясно сказала. Они - ответ, чего непонятного, - раздельно, как для ребёнка, повторила Дороти Пеку, и улыбнулась Вику. - Доброе утро! Тебе тоже нравится рано вставать?
- Парень-то ушёл в ночь с Дафни, - заметил трактирщик, гладя кукольную девочку по голове. - Небось, тогда и... Как бы и с ней чего не сотворил, бедняжкой. Тогда ещё показалось, что не к добру он так упрыгал.
- А до того сговорились, небось, - безымянная женщина, с которой до того говорил Дэйв, бросила на него неприязненный взгляд. - Чужаки.
- Свои такого не сделают, - согласилась с ней другая, в болотно-зелёном платье.
- Дьявол приходит под личиной праведной. С блудницей падшей и прислужниками еёйными.- отрезала подавальщица и истово перекрестилась, чем заслужила презрительный взгляд Молли. - Вона как зыркает!
- Эй-эй, полегче, - Вик приподнял руки, одновременно пытаясь успокоить страсти и показать, что он не замышляет ничего плохого. - Я проводил Дафни до дома, она может это подтвердить. По-дороге мы слышали какой-то странный не то вой, не то черт его знает - странный звук какой-то. Но подозрительного ничего не видели, а когда я обратно возвращался и вовсе все тихо вокруг было.
Молли благоразумно помалкивала, прекрасно зная, что стоит ей открыть рот – и все эти кумушки будут рады облить её помоями, и хорошо, если и вовсе не вцепятся в волосы.
Дейва прошиб пот - слишком недобрыми были окружающие.
- С чего бы нам по лесам ночью разгуливать? - Шакал попытался воззвать к разуму. - Мы - уставшие с дороги путники. Как прибыли - поели и спать. Трактирщик подтвердит - и я, и Молли ушли наверх после ужина.
- Ковбой, который с дороги не пьёт до утра, который устал после - Пек презрительно хмыкнул, а пара мужчин за его спиной открыто засмеялись. - Как же, дури. Помните, парни, прошлых? Гудели заполночь, и даже меня чуть не перепили за столом с картишками. Так?
Толпа согласно загудела, а разносчица метнула на Молли притворно смиренный взгляд и перекрестилась снова и заговорила сама:
- И блудница без мужика наверх ушла, а где такое видано, чтобы они без греха хоть ночь провели? Знать, дьявол уготовил свершить грех совсем уж непрощаемый заместо совращения чад Его. Ещё и дверь заперла, тварь рыжая, словно есть, что скрывать от добрых людей. А Дафни мы, конечно, спросим, да жива ли она ещё? Может, тоже лежит себе в комнате без дыхания. Мой пра-пра-пра-прадед, знаете, при Сейлеме-то был, всё видел. И говорил, что не исполнена ещё Господня работа, не вся... и истина это святая.
- Ладно, - Пек вышел вперёд под становившийся злым гул и осклабился, положив руку на пояс рядом с рукоятью револьвера. - Значит, признаваться не хотите. А знаете, как раньше городок-то наш назывался? Эй, Мэтью, тащи веревку!
– Эй-эй, – не выдержала Молли, – Вам мало двоих мертвецов, будем вешать всех подряд только за то, что они мимо проезжали? Или Джим Пек распоряжается в Хэмспринге на правах шерифа?
- Хэмпстринг, - развитие событий стремительно не нравилось Вику все больше, но он еще на что-то надеялся. - Попридержи коней, мужик.
Сейчас он смотрел прямо на Пека, на фоне которого выглядел сущей жердью.
- Что-то ты так торопишься виноватых найти - может, ты сам что-то знаешь? Когда местные напортачат, куда проще собак на заезжих повесить? Повторяю - Дафни Лэнгстон была в полном порядке, когда мы расстались, и она может подтвердить мои слова.
- Шериф?.. - на миг во взгляде Пека мелькнуло смущение, словно он сам не был уверен, что значит это слово. Прочие, уже придвигавшиеся ближе, отшатнулась, глядя с неприкрытой злобой и недоумением. - Нет, он не... я. Да какого дьявола?! Зубы заговариваете? А ты, парень... что, мисс Лэнгстон тебя вобрат провожала и глаз не сводила, с красавчика? И шериф не станет тосковать по трём чужакам. Точно. Мэтью, чёрт тебя дери, вали уже за веревкой!
Черноволосый парень лет шестнадцати метнулся к двери, но тут же с криком отлетел назад: створка ударила его по протянутым рукам. На пороге, оглядывая зал, стоял высокий худой человек, нижнюю половину лица которого скрывал аккуратный шелковый платок. На ремне блеснула бронзой шестиконечная звезда. Серые глаза охватили толпу, задержались на Молли, Вике и Дэйве, а потом мужчина хмыкнул и вошёл, притворив за собой дверь.
- Эй, Мэтью, ты тут самый лёгкий, повезёшь письмо в Вичиту, доктору Фрейзеру. Разбудишь - не беда. А ты, Пек, у меня уже вот где сидишь. Что опять?
- Они - убийцы, - с ненавистью проскрежетал громила, сжимая и разжимая кулаки. - Их надо вешать! Рвать лошадьми, как раньше! Резать, как свиней.
- Ого, - под одобрительный гул шериф поднял бровь, внимательно оглядел Молли и задумчиво кивнул. - Действительно, похожа. Если ещё и выспится, так вообще мужики штабелями падать будут, но вешать за такое - расточительство. А рвать и резать вообще некрасиво и не по закону. Тебе, Пек, что, на службе крови мало было? Не нахлебался?