Заколоченный Дом, пойдёмте в Дом, тили-бом

[Aylin >>>]

- О, нет. Я - не зловредный дух. Я - лиса. Но ничуть не менее иных людей разумна. Не надо сравнивать меня с демонами. - Ответила Ней панде по имени Полуэкт. - Таки да, у меня девять хвостов и серебряный мех... У всех свои особенности. Впрочем, не буду с вами спорить. Сама впервые вижу разумную панду.

[Джин >>>]

Агасфер-алкоголик? Ну да. А периодически ещё игрок, бабник и многое другое. Когда впереди, казалось бы, вечное существование (язык не повернётся сказать про жизнь) - чего только не испробуешь. Кстати, ложился я спать отнюдь не в гробу, и не один. Вот только куда потом делась эта темноволосая милашка, которая назвалась Бриной и сказала, что она пилот военной космической базы из будущего? Или это была не Брина, но белочка вкупе со звёздными волками? Странно. Непонятно. На этот момент - не так уж и важно.
Куда интереснее было другое. Я-то сам когда-то не то, чтобы старался попасть в загробный мир, но был бы этому достаточно сильно рад. Когда-то. Ещё пару-тройку веков назад, пожалуй, орал бы и прыгал до крыши вагона. А теперь - ничего. Безразличие. Посмертие. И что? Странный парень, именующий себя Плотником и цитирующий Иешуа, раздолбая и бунтаря. И что? Но вот остальные в этой компании, по крайней мере - некоторые из них, должны были стараться отдалить свою смерть. А в случае неудачи, как с ними и вышло - отреагировать хоть сколько-то эмоционально. Но... ничего. Никто. Возможно, не все ещё поняли, где они находятся? Или же я не прав, и мы где-то ещё? Хотя, где ещё могут разгуливать люди с такими дырами в черепе?
- Полагаю, вашего сына, если он есть, звать Янусом? - поинтересовался брюнет у панды. - Можно ли узнать, что за болезнь вы подразумеваете, или это достаточно личное? - этот вопрос был адресован уже близнецам.

[ORTъ >>>]

Вереница огней плывёт по ночной степи. Душистые травы шелестят под печальным грузом. В черепе Плотника роятся звёзды.
Присмотрись к тому, кто освещает тебе путь, пассажир. К тому, кто держит лампу на вытянутой руке. Помолчи и прислушайся. Они напевают себе под нос, эти хмурые ребята. Заунывная мелодия рождается где-то внутри, между ребрами и душой.
У них плохие зубы, и глаза тоже плохие. Нехорошие рты. Они наполовину из оружия, эти люди. Отбери у них последний патрон, последнее лезвие - останется калека.
Они шагают, как мертвецы. Как призраки парижских соборов в полуночном шествии. Словно не видят вас и не слышат. Или сыты вами по горло.
Кроме Луи. Слышишь его дыхание, Невеста? Где-то справа.
Остов поезда растворяется во мраке. Мрак растворяется в огне. Когда первые рыжие цветы начинают распускаться у вас за спиной, когда первые отсветы нарождающегося пожара бросаются вам под ноги, Плотник начинает говорить:
- Правила очень просты. Не я их выдумал. Может быть, они выдумали меня. Если вам что-то кажется, значит, так оно и есть - умоляю, не нужно креститься. Но то, что кажется - не истина. В этой юдоли есть смерть, а есть смерть. Есть реальность, а есть истина. Есть выбор, но нет выбора - пока нет. Когда вы увидите истину, вы сразу её узнаете. Что делать дальше, решать вам, я могу только дать совет. Не пытайтесь схватить истину грязными руками. Перед ней вы все равны - пока равны. Ей не важно, что и кому кажется.
- Мне кажется, что я дракон, - сказал Луи низким грудным голосом, и его тень мгновение затмила путь впереди. Потом он выдохнул колечко дыма, пахнущее горькой землёй, и наваждение исчезло. Кто-то похлопал его по плечу.
- Истина может быть оружием, может стать другом, даже спасением. Но ещё истина - это смерть. От смерти не просыпаются. Помните об этом, и всё у нас получится.
Огонь безмолвно ползёт вдоль рельсов. Ребята передают друг другу папиросы, прикуривают от мечущихся теней.
- Теперь лекция окончена. Каждый может задать мне вопрос, но в обмен на вопрос. Здесь вам придётся платить за всё, но, к счастью, вы все богачи. Шрёдингер! Ты спросил, и я отвечаю: это место - дом. Оно может стать вашим домом, если вы захотите и если сможете... убедить Хозяев. А вот чего вы хотите - это и есть мой вопрос. Подумайте хорошенько. Это единственное, что сейчас важно.

Сообщение отредактировал ORTъ - 2-07-2016, 12:03

[Кираэль >>>]

(в том же составе)
Заслышав вопрос Агасфера, Арепо улыбнулся.
- Это хороший повод прояснить многое из того, что касается нас.
- Начнем с того, что мы - не вампиры. По меньшей мере, не были ими...
- ...при жизни. Было бы совсем не смешно узнать о себе новые факты. Наша болезнь - это источник вдохновения для всяких суеверий о кровопийцах. Порфирия. Боль, усталость и много прочего. Но все это меркнет по сравнению с другим нашим свойством. Стоит оказаться на солнце - и все, пора самозабвенно корчиться, а потом пересчитывать новые волдыри. Наш род полнится историями о том, как такие сцены воспринимались необразованными обывателями.
- Уже никто не помнит, когда это началось, - Опера тяжело вздохнула, чувствуя нехватку воздуха, после чего продолжила волочь гроб и говорить. - Всегда, через поколение, эта болезнь настигает нашу семью. Всегда, какой бы век на дворе ни был, находятся те, кто считает нас исчадиями ада, кровососами... Да как только не обзывают. В школе мы с Арепо получили прозвище "бледные поганки". До первого приступа...
- ...кровавой рвоты. Сначала кто-то шепнул "Ой...", затем вперемешку смешки "Перебрали, видать" и угрозы расправиться. Деда лет двадцать назад такие же люди вытолкали в полдень на улицу, а дальше обработали по всем канонам. Кол, обезглавливание, сожжение. Их осудили, но друзья и родные...

[Элис >>>]

(совместно с неизменным)
- ...провожали их в тюрьму, словно героев, которые пожертвовали собой, но избавили мир от скверны. Даже родители, хоть и знали, что у них родится...
- ...сторонились нас. Да, им было понятно, что мы не виноваты, что мы не прокляты вечной карой. Просто боялись. Они были людьми из уважаемого, древнего рода с загадочной тайной. А мы этой тайной и были. Старшим сочувствовали, нас...
- ...ненавидели и боялись. Поэтому наша связь, явная еще при рождении, с каждым часом, прожитым в этом враждебном мире, крепла. Нас двое, но...
- ...мы - одно, - закончил мужчина.
Близнецы умолкли, слушая Плотника.
- Арепо, наш вопрос... - девушка с тревогой посмотрела на брата.
- ...мы постараемся задать, как следует обдумав.
- Возможно, позже? Когда ответ будет нужнее, чем сейчас. Вопросов - тысячи, но какой из них...
- ...верный? Думаю, вот какой.
Взглянув на Плотника, близнецы хором спросили:
- Кем теперь являются все те, кто вылез из гробов?

Сообщение отредактировал Элис - 2-07-2016, 13:03

[Момус >>>]

И однако вечеринка, и так без намёка на веселье, откровенно переставала быть томной.
То что, Плотник, может и не вёл всех на па морской кадрили, ещё не означало, что все собравшиеся не недальновидные (мягко говоря) устрицы.
Если брюнет пот имени Марк... времена такие, мон ами, что любой может назваться Агасфером, а я так лично знаю пару людей, которые такие документы сделают, что апостолу Петру показать не стыдно, не говоря уж о плохо понимающем любой иной язык, кроме древнегреческого, Хароне... Да что далеко ходить. не так давно я и сам выдавал себя за Агасфера в одной авнтюре...
Так вот, если брюнет по имени Марк прав, и мы в местах, где у лихих джентльменов (сродни тех, что описаны у Флеминга), принято покоиться в мире, пока с той стороны двух метров гундосые лабают над ними Шопена, то резонны вопросы, вроде "С хера?" и "Ну почему я?", ну и разумеется "Сейчас?" (последний с соответствующими интонациями).
Нет, спору нет, несмотря на не самую весёлую обстановку и антураж в стиле Бёртона (откуда бы мне знать эту фамилию, мне по стилю более пристал, скажем... Борис Карлоф), на дам просто приятно смотреть. Но вряд ли это прямо таки полноценная замена той уютной юдоли, которую я подсвечивал вспышками софитов своих выходок, поелику весь мир - театр.
И понятно, что у мистера Бога своеобразное чувство юмора, особенно когда дело касается планов человека... И всё же...

И вот пока внешне я тащу волокушу, а ремень, будь он не ладен (точнее лучше бы он более ладен и пригнан по моей не самой атлетичной фигуре) впивается мне в плечо, а внутри себя разноображиваю услышанное со стороны диалогом с самим собой же, мне точно томагавк войны прилетает вопрос доброго (ну, окей, не злого с первого раза) хозяина, про бартерную систему, который следует, в рамках диалога строящегося по той же системе, вернуть бумерангом...
- Эмм-мм, чего я хочу... речь ведь не чашке кофе по арабски, верно... честно говоря, я бы очень хотел знать, кто на самом деле убил Кенни, тьфу, Кеннеди, но куда более насущным будет всё же вопрос... точнее ответ... что я бы хотел чуть больше уверенности в будущем, если оно здесь вообще есть...
И пока я всё это произношу, голову мою посещает очень странная мысль: "А что если всё это, вот всё-всё - не более чем какая-нибудь игра?! Даже не игра, нет! У этого же может быть какое-нибудь странное, непонятное другим название... как шифр! Какое-нибудь сокращение имеющее смысл только для тех, кто в игре. Какой-нибудь Авант или Путеш... или, хрен его знает - Ючение! Что если все мы ( и я в том числе), какие-нибудь персонажи. Тот же Плотник - это выдумка, скажем молодого человека, с недюжинным талантом и чувством юмора. Скажем у него даже прозвище есть, какой-нибудь Ортодокс... или, не знаю... Ортодонт! А та рыженькая с собакой - просто описывает себя и свою жизнь, в перерывах... ну например занятием с дочерью!"
Но это мысль в голове, а так я стою ожидая ответа, слушая других и украдкой пялясь на доступную обнажёнку...

Сообщение отредактировал Момус - 2-07-2016, 14:53

[ORTъ >>>]

Вопрос, как монетка, брошенная в щель автомата на ярмарке, ненадолго пробудил Плотника к жизни, привёл в возбуждённое движение.
- Прямо сейчас вы все - чужаки, в первую очередь. В вас меньше истины, чем в моей голове после генеральной уборки. Такими дом вас не примет. Сторож захочет выставить вас вон. Но если вы решите остаться...
Плотник замедлил шаг, подмигнул через плечо. В его добрых глазах отражалось недоброе пламя.
- Это можно устроить. Жизнь не ко всем бывает ласкова. Она всё суёт вам свои дурацкие лимоны, а вы мечтаете о любви, смерти или забвении. Или о яблоках. Там для вас нет яблок, но здесь - всё в ваших руках. Дом будет таким, каким сделают его Хозяева. Даже... солнце... восходит по их воле. Или не восходит.
Отзвучав в ушах, слова опускаются в позвоночник.
Погляди на свою сестру, Арепо. Другие не видят, а ты гляди. Как она прекрасна в своём царственном венце из рябины! Я преклоняю колени у подножия ваших тронов, и следом за мной, в едином порыве - тысяча других. Изгоев и сирот, обретших приют в вашем новом доме. Мы все принесли молодым Хозяевам дары - истину в наших сердцах. Потому что истина...
...исцеляет любой недуг. Загляни в глаза брата, Опера. В них отражается солнце. Доброе, ласковое солнце. Совсем ручное. Вы дома. Впервые по-настоящему дома.
- Теперь я знаю, чего хочет Шрёдингер. У него спрос, у меня - предложение, на том и стоим. А чего вы хотите, Близнецы? Чего вы по-настоящему хотите?

Сообщение отредактировал ORTъ - 2-07-2016, 15:11

[Джин >>>]

Да, это вполне может быть старый добрый Иешуа. Выглядит незнакомо ( как и я сам, скорее всего), но привычка произносить пространные и высокопарные речи на тему "не всё тут так однозначно" осталась при нём. Кроме уже упомянутой неоднозначности ещё можно вычленить неких Хозяев. Точнее, не их самих, а то, что о них сказал Плотник. Эти... хм, личности если и не всемогущи в своих владениях, то хотя бы вполне могут показаться таковыми. Вот только не совсем понятен пассаж насчёт преклонения колен и прочего, что прозвучало в ответ на вопрос близнецов (кстати, интересная у них история, надо бы попытаться вспомнить, встречал ли я таких вот болезных в своих странствиях). Они - из эти самых Хозяев? Могут стать таковыми? Странно.
А ещё этот вопрос. Чего я хочу. Честно говоря, никогда не был уверен, является ли какое моё желание именно желанием, а не капризом. Но это в прошлом, когда можно не заморачиваться подобными проблемами, а просто идти дальше. Здесь же, как мне кажется, пока все не совершат торг - мы вряд ли двинемся куда-то ещё. А, как сказал парень с пустым черепом, если мне кажется - значит, так оно и есть. По крайней мере, для меня. Значит, надо подумать. Все эти столетия я скитался по Земле, будучи неспособным умереть. Полагаю, именно из-за этого развлечения, в которых так хотелось забыться, доставляли не так уж много удовольствия. Одно дело, когда человек знает, что завтра его может и не быть, и надо спешить как следует использовать отведённое тебе время, и совсем другое - когда впереди вечность. Дни сливаются в серый поток, все занятия приедаются и наскучивают, уже мало что радует.
Но теперь - всё иначе. Я каким-то образом попал сюда, и Плотник говорит, что могу склеить ласты ещё раз, причём - окончательно. Это что-то давно забытое, а значит - новое. Это увлекательно. Это будоражит. Что ж. Думается мне, вполне подойдёт в качестве желания. Но вначале вопрос.
- Эти Хозяева, о которых ты говорил. Каковы они? - интересуется Агасфер у человека в белом. Хотя, человека ли?

Сообщение отредактировал Джин - 2-07-2016, 16:54

[Мора >>>]

Белоснежка не могла понять, холодная ночь или душная: плечи её мёрзли, а на груди выступила испарина. Шелестели под ногами травы, если и знакомые, то всё равно не разобрать в неверном свете. Люди шли, упорные, шаг за шагом. Люди спрашивали. А Плотник отвечал.
– Мне кажется, что у меня не болят глаза, – сказала Белоснежка негромко, не зная, услышат ли её.

[ORTъ >>>]

- Хозяева? - Плотник пробует вопросы на зуб. Наверняка он без труда распознает фальшивку. - Хозяева очень разные. Между ними никогда не было согласия, их ссоры сотрясали дом до основания. Есть тот, кого называют Отцом... Свирепый гигант, хотя я помню, как он пришёл сюда совсем мальчишкой, баюкая за пазухой крупицу истины. Сперва он хотел быть плотником, как я, но дом сделал его воином. В его руках истина - всегда оружие. Все чужаки для него - враги, захватчики, разрушители. Отец чтит лишь мёртвые законы, и не сомневайтесь, вы уже нарушили их все, или нарушите скоро.
Огонь далеко за спиной мечется в безмолвии и бессилии, царапая самый краешек неба. В пляске теней можно различить фигуры - одна, громадная и рогатая, крушит, сметает все другие. Запрокидывает голову в беззвучном рёве, от которого трепещут звезды.
- Хозяйка, которую зовут Матерью, не жена ему. Она похоронила тысячу мужей, выпив их истину до капли. Безумная, ненасытная блудница. Она желает всех вас, и всех вас пожрёт. Её истина коварнее лжи - она станет вашей истиной, стоит только зазеваться. Во тьме Мать плетёт свои сети из рыданий и шёпота. Ступайте осторожно, чужаки.
Позади снопы искр поднимаются к небу, попадают в путы теней - и одна тень, что чернее неба, слизывает их с жадностью и трепетом. Она тянется вверх, к звёздам - или ждёт, когда они начнут падать ей в пасть.
- Слышите? Так воет ветер в сырых балках. В такие ночи у него особенный голос. Он передразнивает Хозяина Пса. Другие Хозяева бросили дом - но не Пёс. Жуткий Хозяин. Однажды он был пастухом, но агония дома превратила его в волка. Его истина - страх, и мучения, и отчаяние. Берегитесь Пса, чужаки, не то будете вечно мчаться в его стае.
Тени гонятся друг за другом. Тени корчатся и умирают в огне. Лишь одна остаётся, и мечется, и зовёт, но никто не приходит, и тень наливается мраком. Холодом. Ночью.
- Четвёртая - Хозяйка Агнец, и не проси меня говорить о ней дурно, - ветер играет с болью Плотника, прежде чем унести её в небо. - Она хотела вдохнуть жизнь в то, что мертво, но сама надышалась смертью. Её дети и сейчас бродят в ночи, их сиротская истина одинока и голодна. Им показали жизнь, самую желанную игрушку, но так и не отдали насовсем. С тех пор моя Хозяйка печальна, и степные травы проросли из её костей.
Огонь становится дымом, дым - ночью, и ночь смыкается за спиной. Тени не исчезли - они, осмелев, подступили ближе, и ребята беспокойно задирают лампы над головой. Чёрная степь хрипло дышит, рычит и стонет. У самой кромки света мелькают фигуры, блики голодных глаз вспыхивают и гаснут в темноте.
- Рассказывают ещё о хтонических Старых Хозяевах - шепотом. Сторож будто бы видел их, спящих у корней фундамента. Говорят, их раны сочатся истиной, но им не познать смерть. Говорят, поэтому дом нельзя снести, нельзя прекратить его страдания. Долгие годы я верил, и раз за разом укреплял их темницу. Я чинил то, что было разрушено. Я поддерживал свет в самых жутких уголках дома. Стены хрупки. Наш друг Шрёдингер слегка ковырнул Четвёртую, и глядите-ка, незваные гости тут как тут.
Из рук в руки - лампы и ружья. Из уст в уста: "Дурные гости".
- Так чего ты хочешь, Странник? - он не оглядывается на Агасфера, на ребят, на Белоснежку, у которой больше не болят глаза. - Чего ты хочешь на самом деле?

[Джин >>>]

Я жадно вслушиваюсь в велеречивое повествование Плотника, описывающего Хозяев. Сказать по чести, мне привычнее воспринимать подобные истории в несколько иной обстановке - когда рассказчик и слушатели расселись по уютным креслам возле тёплого камина и неспешно попивают... да тот же эль. Но мы имеем то, что имеем - ночь, освещённую пожаром и встревоженную пляской пугающих существ. Впрочем, подобная сцена даже придаёт повествованию своеобразный шарм. Делает его ещё более жутким. Если таковое вообще возможно. Напряжённый шёпот парней со светильниками и оружием дополнительно нагнетает атмосферу. О, это давно забытое ощущение настоящего страха. Оно возвращается. Проползая по ногам от самых пяток, щекочуще скользит по позвоночнику и затем вторгается в голову, побуждая бежать отсюда. Скрыться. Впрочем, пока оно слабо, и все эти потуги легко послать... в мир живых, например.
- Как обычно - всего, - отвечаю я на вопрос человека с дырой в черепе. Не так уж и важно, задал он его мне, в качестве платы за рассказ, или же ведёт разговор уже с кем-то из тех, кто пришёл сюда из-за действий учтивого господина, которого все вокруг называют Шрёдингером. - Пройти здешними дорогами, увидеть солнце, дождь и луну, заново испытать радость от познания чего-то неизвестного и горечь от неудач, страх, возбуждение, приливы дружелюбия и многое, многое другое. В общем - узнать, насколько глубока кроличья нора.

[Leomhann >>>]

- Можно мне тоже дробовик? - Кира с псом выглядят сейчас одинаково: оба черно-подпалые, оба взъерошенные, - что вы все так на меня смотрите? Не отстреляемся сейчас - потом на вопросы жизни, смерти, вселенной и вообще... будет плевать с высокой колокольни. Уж извините за грубость. Дон, к ноге! - Осадила она рычащего пса.

Больше всего на свете Кира хотела оказаться в своей однушке в Южно-Морском, в этом городке, где дома строят прямо на пляже, а из окон квартиры видны суда. Ее мало волновало, где она, что с ней - она не одна и должна заботиться о Доне. Мы в ответе, так сказать... Но ее безмерно интересовало - что будет дальше? В конце концов, она тут не диссертацию на тему "Смысл Бытия и методы его изучения в стрессовой ситуации" пишет. "Человек смертен, и это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен", - говаривал Воланд, оставшийся вместе с томиком Булгакова в той жизни. Или не оставшийся, и сейчас Кира будет иметь возможность познакомиться с местным дьяволом? Не самое желанное знакомство, надо сказать, но... Ей ли, чьего окрика боялся даже зловредный и упрямый ротвейлер Макс, думать о трудностях? Лучше порадоваться тому, что армия, по крайней мере, подготовила ее хотя бы к загробному существованию, будь оно неладно...

Сообщение отредактировал Леоката - 3-07-2016, 6:16

[Кираэль >>>]

(совместно с неизбежностью моих дней)
Арепо невольно взглянул на сестру. Упомянутый венок из рябины оказался все-таки поэтическим образом. Но мужчине невольно подумалось, что такое украшение было бы вполне уместно.
Опера всегда видела в глазах брата свет. Вот только Плотник ошибся: солнечный свет не может быть добрым, ласковым и ручным. Он сжигает и причиняет боль. Арепо не такой. Он неизменно рядом, вечное отражение ее чувств, желаний и страхов. Если есть на свете синее солнце, которое не будет обжигать, то да - оно в глазах брата.
- Так чего же мы по-настоящему хотим? - пробормотал блондин. - Свободы от осуждающих взглядов, например. Сидит уже в печенках. А еще...
- ...от нашей болезни. Навсегда! И дом, настоящий дом, где царит уютный полумрак... - подхватила девушка.
- ...который не захватывает окружение в темноту, но и не ранит. Заметьте, освободиться от болезни через смерть мы не хотим.
- Но мы ведь уже умерли? - нерешительно спросила Опера.
- Точно. Но, как нам стараются объяснить, не окончательно, - Арепо торопился пояснить все и как можно скорее. Упомянутые "дурные гости" вызывали нервную дрожь. Обессиленный и безоружный, мужчина не чувствовал в себе должной уверенности.

Сообщение отредактировал Кираэль - 2-07-2016, 22:12

[Элис >>>]

(совместно с вечностью в синих глазах)

- Я тоже боюсь, - шепнула ему на ухо сестра, после чего продолжила громче, - но мне кажется, что все будет хорошо.
- Значит, так будет, - ответил Арепо. - А тысячи обездоленных, которые тянутся к нам - это...
- ...всего лишь тени, которые не войдут в наш дом. Если мы не найдем его здесь, то построим, - Опера бросила ремень и зашлась кашлем. - Нас двое...
- ...но мы - одно. И мы вцепимся друг в друга, чтобы выгрызть нас из этой тьмы. И лишь потом, если все получится, если мы окажемся там, где хотим - возможно, потому что мы знаем, каково это, когда нет покоя и всякого прочего, что необходимо человеку...
- ...возможно, тогда нам будет дело до обездоленных теней и прочих несчастных. А пока что наша задача - не стать ими. - девушка прижалась к брату.

[Aylin >>>]

- У меня простой вопрос, как называется этот мир? И хочу я простого - приятной душе и достойной в глазах окружающих работы. - Сказала лисичка. Информацию о хозяевах она восприняла. - Вы - Плотник, потому что дома строите? Хозяин ли вы?
Ней как-то незаметно оказалась одетой в доспехи и держала в руках короткий посох.

[Хелькэ >>>]

Невеста больше любила петь, чем говорить, и давно привыкла к странному вокруг, как ей самой казалось. Но "здесь" сумело удивить ее сильнее, чем "там".
Тише, Луи, береги дыхание, как берегу его я - кто знает, как долга дорога.
Она слушала Плотника, украдкой вытирая исцарапанные, выпачканные в грязи руки о подол своего платья. Нужно быть красивой, чтобы тебе верили и не боялись. Вытирать руки. Прятать правый глаз.
И носить одежду, чтобы не вызывать лишних вопросов и взглядов. Белоснежка с ней рядом вызывала и то, и другое. Невеста ее жалела, как жалела и всех остальных.
Даже тех, от кого ей пришлось прятаться в гробу.
Неужели прошло столько времени, что она умерла, а проснулась от смерти здесь?
Или туман снова с ней пошутил?
- Если ты спрашиваешь, чего я хочу, Плотник... Я хочу вернуться к себе домой. Меня ждут мои девочки. Без меня они там умрут гораздо страшнее и медленнее, чем я уже видела здесь.

[Момус >>>]

Почему-то вспомнилась детская считалочка. Тогда в детстве, мы похихикивали над ней - у чад вообще очень пренебрежительное отношение ко всему, что связано со смертью. и, Господи ты Боже мой- это правильно. Это потом чада вырастают в разных отчаянных джентльменов (сродни тем, что описаны у Мориса Леблана) и расходятся с Леди С Косой на коротке.
Сейчас, считалочка была чем-то. что можно назвать актуальным и развлекалась тем, что заставляла бурчать себя под нос:
Раз - покойник самый белый;
Два - покойник самый смелый;
Три - он думал самый умный,
А Четыре - зомби шумный;
Пять - похож на три и два,
Но в сторонке голова.
Шесть - покойник самый синий;
Семь - подорванный на мине.
Хороши у нас ребята,
Всех и не пересчитать.
Приходи скорей Танатос.
Души на тот свет таскать...

[ORTъ >>>]

Как они на тебя смотрят, Кира! Будто ты горишь, и просишь прикурить. Будто из окна "Феррари" клянчишь денег на маршрутку. Но они дают тебе дробовик, патроны и немного личного пространства. Чуткие ребята.
Кира? Вот же твой дробовик, бери! Куда это ты смотришь? Что это ты видишь?
Ты видишь белые цветы на безымянной могиле, верно? Видишь всадника на гребне холма. Чудовищный конь терзает копытами землю. Под его тяжестью стонут мёртвые камни. В его черепе тлеют алые угли.
Всадник пробует воздух изранеными губами. Он почуял тебя, Кира! Он видит тебя! Он трубит в свой рог, скликая чудовищную охоту.
Но тебе всё равно, правда, Кира? Ты лежишь лицом вниз среди белых цветов безымянной могилы. Твоя кровь, твоя истина уходит в землю, питая чужие сны. Дон скулит и лижет твои ладони. Они не послушали. Никто не послушал.
Что ж, по сравнению с ними, тебе повезло. Ты просто уснёшь. Тебе будут сниться поцелуи и созвездия. Нельзя было верить Близнецам.
Обман. Предательство. Смерть. Вот что будет дальше.
Ну же, Кира! Бери свой дробовик!
Здесь и сейчас Плотник жадно выслушивает чужие желания, собирает драгоценные крупицы. Катает на языке вопросы.
- Как называется мир? Как называешься ты? Я буду звать тебя Сиренью, и всему миру ты можешь дать имя, если захочешь. Я привык называть мир - миром, дом - домом, себя - Плотником. Я привык называть вещи своими именами. Ты не узнала ничего нового, верно? Тогда я отвечу и на второй твой вопрос. Я не Хозяин. Бессчетные годы я служил то одному Хозяину, то другому. Я чинил то, что сломано, это я умею. Потом Мать сплела в моей голове паутину из своей вязкой истины, из вздохов, взглядов, молчания. Я запутался в липких нитях. С тех пор она решала, что сломано, а что - нет. Пока однажды я не выстрелил себе вот сюда, - пальцем в звёздное небо. - Я убил чужие мысли в моей голове. Теперь я свободен.
Хриплое дыхание проносится совсем близко. Луи указывает куда-то под ноги, и от него расползается беспокойный шёпот. У вас под ногами тянется свежий след. Вокруг мёртвые травы и сухая земля.
- Смотрите внимательно, - говорит Плотник.
Он идёт мимо всех вас к одному из гробов, который волокут ребята в самом хвосте процессии. Хруст, треск и гвозди возвещают чьё-то рождение.
Гадкий Луи держит лампу высоко. Рядом с ним двое целятся в необъятное брюхо ночи из своих маленьких, слабеньких ружей. Ночь смеётся, но не подступает ближе.
- Что происходит? Где я?- новорождённая спрашивает, но Плотник не принимает её вопросов. Кажется, он доволен. Кажется, он держит её на вытянутой руке, точно невесомую.
И швыряет в ночь.
Хруст, треск и крики возвещают чью-то смерть.
Если вы смотрели внимательно, вы успели увидеть. Их руки, их лица похожи на ваши. Искаженные. Дурные гости.
Если вы не успели зажмуриться... Платье рвётся на лоскуты, но этого мало. Каждый лоскут платья состоит из нитей, верно? Много-много нитей...
Человеческое тело рвётся на лоскуты, но и этого мало.
- Не всем здесь хорошо, - говорит Плотник спустя миг. - И не всем здесь место. Я могу помочь тем, кто действительно хочет уйти. Спрашивай теперь ты, Невеста.

[Хелькэ >>>]

Там нельзя было оглядываться через левое плечо, клясться своим прошлым и наступать крысам на хвосты.
Крысы обижались и жаловались старшим; после этого ты уже никогда не мог их обидеть.
- Я не хочу знать, где я и что происходит, не хочу знать, что делать - эти вопросы самые бесполезные. Лучше ответь - чего мне не делать? Я сказала, чего хочу, и ты услышал. Дай ответ. Дай совет, если не найдется ответа.

[Джин >>>]

Внезапное переодевание то ли лисы, то ли как её там, и её диалог с чудаком в белом. Кровавая сцена, которую Плотник продемонстрировал не просто так, а для того, видимо, чтобы окончательно убедить слушателей в своей правоте. Негромкое бормотание Шрёдингера, решившего вспомнить какой-то стишок или считалку. Реплики дамы с собакой и девушки в свадебном платье. Даже боль в плече, от соприкосновения с лямкой волокуши - гроб достался не самый большой, но и не из маленьких. Всё это каким-то образом вплеталось в атмосферу безумия окружающей ночи. Оставалось только внести свою лепту, но я пока что не решил, как. И просто смотрел на разворачивающуюся пантониму. Надо будет подумать. Заодно, послушаем, что скажут остальные. Вот только, есть ли у нас время?
- Надеюсь, с нами ничего не случится, пока будет проходить обмен, - произношу я вслух.
Кстати, надежда. Вот и ещё кое-что возвращается, вслед за страхом. Что будет следующим?