- Великий Ёж – создатель всего сущего!.. Вар! Вариациус! Вариациус Элджернон Иват! Какого сломанного резца ты делаешь, позволь поинтересоваться? Это же капитан разведки, а не какой-нибудь моногендерный, Прости Ёж, щёголь из этих завсегдатаев «Золотого ореха»!
- Милдред, отстань от мальчика, озабоченная дурында. Ты не видишь? Он вяжет ши-ан вместо ри-ка.
- Закрой свой редкозубый рот, Октавия. Когда я в первый раз увидела свет, твоя нора давно уже была мемориалом и всякие белые лабораторные мыши носили тебе подвядшие ирисы, на настойке которых ты сидела свои последние дни.
- Ах ты, хабалка мелкая!
- А ты ископаемое… Пыль архивная… Ши-ан уже даже в магистериуме не изучают. Сейчас вяжут три продольных косички вдоль полос в «струнку» и не-х над хвостом. Это приносит воинскую славу и хранит от мужского бессилия. Что ещё нужно вояке из клана Бурундука?
- Мальчик мой, не слушай эту толстохвостую! Я подскажу, как завязать ши-ан, и это будет не только оберегом от стали и злого умысла, но и выставит тебя как знатока традиций!
- Это кто толстохвостая?! Ах ты, редкозубая склочница! Да на мой хвост знаешь сколько мужиков западало?
- А ты и рада была его приподнять перед любым!
- А НУ-КА ЗАТКНУЛИСЬ ОБЕ НА ХРЕН, СУЧКИ!
Прабабушка Агата удивительной породы была хомячиха, царствие её поднорное! Одно слово – ведьма. А выглядела, м-м-м! Красотка, да и только. Статная. Округлая. Шёрстка персикового цвета. Щёчки пухлые, тугие. Глазки не красные, как у магов, а томного бордового цвета. А попка какая... И каждый ноготок шлифованный. И выглядеть могла, как аристократка. Сам, говорят, (ну, как говорят, – он же и говорит) - декан кафедры Грызьбы по коре и кожуре из Магистериума сватался. В лапки падал. «Выходи за меня, красавица!» - умолял (эт уже прабабушка рассказывала). И в магички звал. И солнышком кругломордым называл… А не пошла прабабушка. Послала на хрен сперва академию магическую, потом и декана, и куда только аристократические замашки делись… Знамо куда. От правнука секретов у Агаты нет: любила красотка-ведьма маргиналов всяких. От них и новых искусств набралась. И словечек всяких. Так что как разозлится, так с интеллигентского на люмпенский съезжает враз. Одна она заступница от буйства клановой памяти. Как эти клушки начнут извилины выжигать своими знаниями, так прабабушка Агата тут как тут. Даром что не маг. Вся клановая память (по крайней мере, самки - точно) боится её, как воспаления защёчных мешков.
- Варик, детка, – ласковый хрипловатый голос успокаивает – ты же знаешь, чего хочет среднестатистический разведчик-бурундук. Любой знает: защиту от Совиного духа, Куньего нюха и Нетопырьего слуха. Узел может меняться как угодно. Хоть просто «три креста» завяжи. Главное что?
- Удачно жениться? – нда-а, шутка так себе…
- А на шкуре? – ох, и терпелива с любимым правнуком Агата, пусть её поднорные поля будут злачны.
- На один коготь ниже лопатки с каждой стороны поперёк полосы.
- Канон! – ухмыляется во все резцы гроза клановой памяти, хоть никогда ни Канон Плетения, ни даже начальный курс мага-абитуриента не читала. Ведьма же.

Бурундук с неадекватным для клана именем Джеронимо – видать, мамочка постаралась, стопудово фанатка «Возвращения Лейтенанта» (говённейшие розовые сопли, промо-серию глянул - чуть не свинтил в память без заказа) – наконец убирается, красуясь новенькими узелками и косичкой вдоль всего хребта. «Приворотной». Разведчик, жёлудь, а туда же. Как слепыши, ей Великий Ёж.
Пахнуло жасмином и медвяницей. Да уж, вечер уже оказывается. И небо становится тягучего цвета бутылочного стекла, словно там, сверху, какая-то незримая лапа льёт на него, как на дно стакана, абсент, отчего цвет густеет и крадёт свет у мира до полного осушения.
Кстати, а вот почему небо зелёное? Пока ты мелкий, задаёшь взрослым вопрос, они отбояриваются какими-нить общими фразочками типа: «Так природа устроила» или (те, что понаёжней) «Так Ёж сотворил»… Ребята, я не спрашивал «кто». Я интересуюсь «с хре…», в смысле, «почему». Почему, жёлудь, не
красное или не, чем Хорь не шутит, синее. Ну, может же быть синее небо. Облака не желтоватого цвета, а скажем белого. Плывут такие пушистые светлые громадины, как целые острова снега… или мороженого… И вот когда задаёшь подобный вопрос в первый раз, тебя ласково похлопывают по холке и говорят что-то благообразное, типа, стимулирующее, мол, иди учись. И красноглазые гуру Магистериума бают за волны маны и флюктуации полей, а всякие задроты и ботаны из Сайнториума, у которых по мере получения всяких учёных степеней глаза чернеют так , что кажутся провалами в Ничто, выдают спич про грин-хроматогенные микрокристаллы. Даже шутка такая родилась – «Всё в гринах».
- Ха!Шиз! Гляньте, посоны, Шиз выполз из своей дыры. Ну и чё те надо?
Прогулялся, называется, под вечерним небом. Ну, какого ж рожна тут Арлекин тусуется?
Арлекин… А ведь был Арлик Агаряну, звезда флип-скейта. А сейчас? Мать моя хомячиха! Брюхо бритое, на лапах клеймы (новая молодёжная мода: вместо обычных тату выжигать на себе всякую хрень. Типа, так они крутые и не боятся боли… ага, щаз, узел «пуговка» под каждой подмышкой и ритуальная «слезинка» индиговым синим под левым глазом, вот тебе и анестезия на три часа), цепи… И он меня ещё шизом называет. А друзья у него… Чиксы, так вообще мары настоящие: розовая люминесцентная фосфоресцирующая шерсть, кольца в основании хвоста, пирсинг четырех из шести сосков. Парни – один явно сурок мелкий. Только с гор спустился. Наверняка лихо мензбирку танцует и мечтает шерсть на лапах дорогим кармином перманентным накрасить. Другой из морских свинок. Лохматый. Дреды по последней моде с травинками.
Хорошо хоть жабр накладных нет. А то самые продвинутые, ну, как в клубе «Арахис», вон и зелёную кожу под жителей островов накладывают, и бородавки у косметолога создают. А самые-самые так и под Рыб косят…
- А чё молчим? Дерзкий такой?
- Слышь, фрик. А скока дважды два?
Прабабушка, помоги эту недогопоту непрезентабельную отшить. Иэх-х, не услышит. Ладно, эти хоть не тронут. Так, поглумятся чутка, перед барышнями похорохорятся. Арлекин… Папа офисная крыса (в прямом смысле), чуть ли не совладелец рекламной компании. Баннеры на флаера вешают. Краски такие, что часть Птиц чуть не слепнет. И таскают компанию в суды. А Адвокатом там мама. И ведь хорошая милая крыса вне работы. Так что ж сын-то таким гон… презервативом растёт.

Ёж Великий, как-то нехорошо. Голова кругом и вспышки в глазах, хорошо не крысята кровавые. И пятна в глазах, как в мультиках, где гипноз. Тянутся звенящие сталью золотые ниточки, а это и не золото вовсе, а свет со вспышками электрическими. И синие хорьки пляшут на ниточках джигу. А ниточки дрожат и капает с них… Ёж-ж-ж-ж-ж-ж-ж… Неслабо вштырило так.
Во-о… Отпустило вроде. Место, что ли, такое?
- Где ты этой дряни понахватался? – это брезгливое сплёвывание фраз через поджатые губы ни с чем не перепутать. Вот надо было к клановой памяти подключаться? Сам себе злобный гофер! Тётушка Кларитимия (вместо, жёлудь, дядюшки Клариссимуса):
- Я не знаю что это такое, но магией здесь и не пахнет!
- Это потому что ты магию через гнездо ректора сдавала. Вариациус, это бесспорно магия. Но магия Места и Воздуха. Это епархия Птиц.
- Какого хоря ты здесь делаешь, Октавия? Ни в одном завихрении и проявлении Магии Места и Воздуха нет цветовой ауриальной гаммы. Уж поверь мне. Я, в отличие от тебя…
- Спала ещё и с Птицами?? Я даже не удивляюсь
- Октавия!
- Кларитимия!
- Стерва!
- Жаба!
- Варик, – здравствуй, прабабушка! – а ты видишь в этом схему?
Легко сказать… Не вижу. Ощущаю. Точно ряд заплетённых узелков в одну линию… И узелки … «черепашки». Детские совсем. Примитивные.
- Расплести сможешь? – в голосе Агаты не только радость от встречи с правнуком, но и, непонятно почему, гордость.
Как их расплетёшь? Они же невидимые, это как плести узел из солнечных лучей.
- А если мы не можем расплести?
- Делаем контр-узлы.
Ага, легко сказать. Хотя… Если вот здесь травинки заплести «ястребком» и здесь… А вот тут травинку навязать на
ветку куста… да в противоход… да анти-вектором… О! И место больше мозг не высасывает.
- Ох, Варик. А ты ведь…
- Тихо, Агата!
- Ш-ш-ш-ш-ш, Агата!
- Заткнись, Агата!
Ба, вся клановая самочья память на ушах стоит. С фига ли?
- А НУ-КА, ЗАВЯЗАЛИ ПАСТИ БАНТИКОМ И СБРЫЗНУЛИ ОТСЮДА В ГЛУБИНЫ, ПОКА Я ВАМ КАРМИЧЕСКИЕ ГРЫЗЛА НЕ РАСТРЕБУШИЛА!!!
Ага, заткнут они прабабушку, щаз! Держи мешки шире.
- Варик, мальчик мой, попробуй представить узел, самый простой, ну например е-бэй или ю-туб…
(Это от которого шерсть блестит, точно намасленная? Я чо, девочка, что ли?)
… и приложи его мысленно к участку шерсти.
Ну, представил. Ну, приложил… Фига-а-а! Блестит! А ну, ещё раз… Блестит!
- Прабабушка???
- Поздравляю, Варик. Похоже, ты - ведьм.
- Ведьмак?
- Ведьм! – иногда даже с любимым правнуком Агата умеет быть суровой. – Пока маги плетут узы на шерсти и выгрызают по скорлупе, пока учёные строят коллайдер и выводят формулы, ты будешь плести и расплетать узлы жизни и осознавать формулы истинных, неприрученных магии и науки. Неодомашненных. Не холощёных.

- А, шиз! Чот ты загулялся сегодня…
Мысленные узор «зелёная бабочка в красном треугольнике» и узел «шрам» - и на рот.
- Слышь, деб… м-м-м… м-м-м…М-М-М-М-М-М-М-М!!!
Заткнулся? Вот и славно. Да не очкуй, завтра заговоришь. Не то чтоб я прямо возгордился, но, жёлудь, есть в этом что-то читерское.
- Не выпендривайся, – ох, Агата, ласковой прабабушкой ты мне нравилась больше…
Спать. Завтра будем осмысливать, как это - быть ведьмом. И учиться. И как знать, может, я ещё сплету такой узел, что небо станет синим… и в алмазах...