Охота за волком., И жезлом. Серый Вольг и ко.

[Ясень >>>]

- Плати? - Возмутился Лопухин - Извольте поинтересоваться, за что?
- За предсказание, - ехидно ответила Лужа, - а что думал, все на свете бесплатно, паачетнейший начальник?
- Предсказание? А ну почему бы и нет... Какова цена?
-А сколько не жалко. Но учти, сколько заплатишь на то и выйдет...
Микола достал мешок, битком набитый золотыми - щедрое царское жалование - и немного призадумался. "Сколько заплатишь, столько и получишь, значит... Маловато будет... А, была не была". Лопухин положил в мешок еще и увесистый перстень, размахнулся и кинул дань в озеро.
- Ваау - восторженно, но не без ехидства протянул пруд. Без ехидства лужа не умела. - Поймай Серого. Не нарушай равновесие. Иван и без тебя обойдется. Ну и бонусом, встретятся тебе на пути девицы-красавицы...А что делать сам разберешься.
- Значит, поймать Серого, не трогать Ивана и быть поосторожнее с девицами. Хмм... Ну хорошо, спасибо. А теперь, разрешите откланяться, дела государственной важности отлагательств не терпят.
- А, ну и февраль тебе в спину, - даже в коей-то мере благодушно попрошался прудик.
( с Комиссаром)

Сообщение отредактировал Ясень - 23-01-2014, 19:15

[Факел >>>]

В эту ночь не спалось и мелкому водному бесу, обитавшему в замшелом колодце Бабы Яги. Сначала вода мелко задрожала, отправив коллекцию статуэток с каминной полки в залихватский танец вокруг кровати. Фарфоровые улитки разлетелись по комнате, словно стайка мотыльков. Одна особенно резвая фигурка, разогнавшись, тюкнула спящего хозяина в вихрастый затылок, и развалилась под возмущенный вопль колодезника.
Нечёса сел на кровати, потирая вихрастую голову, в маленькой перепончатой ладошке оказался осколок статуэтки.
- Ну вот, - уныло констатировал колодезник, - опять чего-то стряслось.
И продолжало стрясаться, судя по подвижности интерьера. Нечёса наскоро поймал всех улиток наволочкой, орудуя ей словно сочком, и для надежности завязал попрыгух двойным узлом. Аккурат тогда вода в колодце угомонилась. Что именно стряслось, малыш не понял, но решил сплавать к тому, кто точно знает.
- Чего-то ты ведро передвинула, - выползая из-под стола, начал колодезник. – Аль уборку затеяла?

[Комиссар >>>]

"Что. Это. Было?" - Мысленно вопрошал себя Микола, выбравшись обратно на тропинку, еще пребывая в недоумении - "Со мной говорило озеро. Озеро! Дак мало того, что говорило, я еще и жалование утопил! Чудесный день! Не выспался, получил нагоняй, упустил важного свидетеля, а теперь еще и это. Так. Ладно. Успокойся." - Лопухин сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул - "Если к озерцу за советом из других стран едут, как оно и сказало, хоть я о таком и не слыхал никогда, то почему бы и не поверить? Ивана мне уже не догнать. Продолжать погоню - бессмысленно. Это раз. Мне было сказао, поймать Серого. Кто это вообще такой? Сергей? Какой такой Сергей? А может, это намек на цвет волос? Или на что-то еще? В общем, путь у меня один - назад в город, там и решу, что делать дальше"
Едва только Микола вернулся в город, он потребовал отчет от старшин всех поисковых отрядов, заперся у себя в палатах и принялся изучать, что в его отсутствие смогли разузнать стрельцы.

[Uceus >>>]

Проводил конь богатырский взглядом горестным стрельцов во свояси убравшихся. Что и говорить, застоялся он в конюшнях казенных, добрых молодцев уму-разуму обучая, да над заезжими витязями потешаясь. Эх, Ванюшка... И только вспомнил он о друге своем, как послышалось: «Сивка-Бурка, вещая Каурка...». И далее по тексту. Неужто вспомнил о нем друг старый да ратный?! Заржал тогда Сивка так, что всех оставшихся студиозусов распугал, тряхнул гривою, да с места в карьер пустился. Благо при седле был да при упряжи. Сперва, правда, Бурка — и впрямь вещий конь, приказал конюшим провизии ему в седельные сумы положить. Причем как для себя - торбу с зерном отборным, так и всаднику - хлеба краюху, мяса печеного, рыбы сушеной, да яблок моченых, да еще и водицы ключевой-колодезной. Знал, ученый горьким опытом, что сам Иван с собой разве что лукошко пустое возьмет, да и то под мухоморы. А уж после припустил во весь опор, да так, что ковбой, это видевший, только и смог молвить: «Вот это форсаж!» А углядел бы его какой Соловей-Разбойник, штраф бы ему за превышение скорости выписал всенепременно. Однако таковых коню по счастью не повстречалось.
Зато пробки в стольном граде имелися, да и ворота не споро открывалися, только скачет конь, что земля дрожит, выше леса стоячего, да ниже облака ходячего... Ну, выше не выше, о пробку он одолел быстрее иного, да и ворота перемахнул (ничего, что шлокбаумом зовутся).
И вот уж стоит он перед Иваном, как вкопанный, слова не молвит - отдышаться пытается (да только баянам да сказителям ни к чему это знать).

Сообщение отредактировал Uceus - 21-01-2014, 3:55

[бабка Гульда >>>]

- Чего-то ты ведро передвинула, - выползая из-под стола, начал колодезник. – Аль уборку затеяла?

- Уйди, сырость мелкая, не до тебя! - огрызнулась Яга. - Не видишь - старушка в печали!
Но вид забавного водяного, как всегда, малость смягчил старую колдунью.
- Ты, Нечесушка, поосторожнее будь, - сказала она веско. - Неладно вокруг. Пробудилось Древнее Лихо. А ты сам знаешь - как какая заварушка на свете белом, так к нам прутся добры молодцы, лихие разбойнички, царевичи, королевичи и прочий сброд. Чай, не первый год в моем колодце обретаешься, знаешь, чего от этой шатии-братии ждать. Натаскай-ка лучше водицы в колодезный котел. А то как припрется гость непрошеный, как заорет с порога: "Ты, старая карга, меня сперва напои-накорми, в баньке попарь, а потом уж и спрашивай!.." Больно мне нужно его спрашивать... Эх!

[Aylin >>>]

Дело шло к вечеру, солнце уже клонилось к закату, а Марьяны ни слуху, ни духу. Колобок даже слегка забеспокоился, что было не в его привычках. Степан напек три горки пирожков с картошкой и аккуратно сложил первую в три корзинки, которые сложил в любимый марьянин черный рюкзак для походов в лес и берет для того же случая не забыл. Сверху на рюкзак сию шапочку положил. Берет тоже был черный, но с рыжим подкладом, чтобы, если заблудишься, вывернуть его наизнанку и тебя было издалека видно. Зверье-туристы любопытные в таком случае обычно быстро появлялись на горизонте и было у кого спросить дорогу...
***
Девица-лиса между тем так припустила, что куда там стрельцам, умному да глупому. Сразу на пустыре поотстали да из виду потеряли, лишь три рыжих хвоста между домов мелькнули. Однако город оказался просто наводнен служивым народом.
"Будто праздник какой, понатыкали стрельцов, ни пробежать, ни проехать!"
Повторных расспросов Марьяне не хотелось и до вечера пришлось прятаться на краю города, да на лесной опушке. Под покровом темноты Марьяна собиралась проникнуть в город, да поутру в лес отправиться, чтоб коленки ее у стрельцов в уме подзабылись...

Сообщение отредактировал Ri - 2-02-2014, 6:57

[Torvik >>>]

Сивка явился, как всегда неожиданно. Вроде, как не было его и тут раз стоит, глазом косит, а морду такую кривит, будто сто лет тут уже соскучиться успел от делать нечегости. Косит лиловым глазом. Впрочем, Иван тоже Бурку знал не первый день, привычки и нрав его расчухал ещё тогда в первую встречу, интуитивно всё вышло. Способным от рождения трижды объяснять не треба. Так что, со стороны Иван подошёл нужный, потрепал волос гладкий мозолистой от меча рукой и промолвил так задушевно:
- Ну, куда ж я без тебя... Ни поесть, ни выспаться.... Да ещё супостата лови тут. Так что... охолонь чуток... и... Дело делать станем. О! Да тут и хлебушко есть... Ну, спасиб, уважил.
Иван звучно зачавкал, олткусив от краюхи с правого краю. Отчего край правый, он не знал, но правый край завсегда вкуснее левого - это ему даже матушка говорила. А, так как хлеб опосля променажа был вкусней некуда, так это никто и не оспаривал. Так что позавтракал Иван, а заодно и пообедал, дал Сивке отдохнуть, сколько надо было, а уж потом и с речью пристал:
- Куда двинем? Тут, вишь, дороги то раз, два и ещё одна - прямо. Как чуешь, а Сивка, где этот, который?

[Bishop >>>]

На шестой - только на этой дороге - развилке конь забастовал и отказался идти налево. Здешний дольмен, как и на всех предыдущих перекрестках, был непривычной формы. Должно быть, местные жители отличались ленностью, если ставили всего один валун вместо трех. И - весь исписан забавными завитушками.
Тайдзу читать умел, но не любил. Гораздо охотнее он предавался истинно мужским забавам. Как то - охоте, войне и любви. Хотя втайне полагал, что по сути все три есть одна и та же, различаются лишь детали.
Конь же - не в пример хозяину - любил разобрать манускрипт-другой на досуге, но не со всеми буквами и цифрами был знаком. К тому же манускрипты в степи попадались редко, приходилось довольствоваться чем попало. Потому угольно-черный с серебристо-белой гривой и такого же цвета хвостом конь читал все подряд. Включая и надписи на заборах и время от времени попадающихся на пути валунах. И там, и там письмена были одинаковые и скучные. Впрочем, первые чаще напоминали степную речь. Вот и сейчас кто-то от руки подмалевал сочное местное междометие после "коня потеряешь".
Тропа становилась все уже, бурелом вокруг все непролазнее, чаща – все гуще, но увлеченные спором путники не замечали ничего вокруг, пока не добрались до скромной опушке, на которой – хоть и тесновато ей там было – гарцевала избушка. В небольшом оконце моталась занавеска. Изнутри неслись зычные команды.
Когда строение угомонилось, конь и человек сошлись на том, что хозяйка дома недурственно объезжает свою... свой... свое транспортное средство.
- Ойя! – окликнул Тайдзу то ли избу, то ли владелицу. – Есть кто дома?
Конь фыркнул, намекнув, что последняя фраза явно излишня. Ему наставительно указали, что данные слова – обычная вежливость, раз не знаешь, к кому обращаешься.

[Aylin >>>]

(с Мастером)

До окраины леса стрельцы к счастью не хаживали и отсидеться можно было хоть до вечера. Но не век же прятаться. Лиса-девица неохотно хлопнулась оземь и поднялась уже обычной девицей.
- Вот не свезло до чего я приметная. Три хвоста не один. Хоть из города в лес съезжай.
Вольг обернулся тем же способом. Сел, вытянул ноги, глубоко вздохнул:
- А я едва ли не приметнее буду, и что дальше?
Марьяна поправила сапоги, чтоб ладно на ногах сидели, сдула с носа пушинку и, подумав, присела рядом.
- Хвост у тебя один. В любом докладе стрельца начальству ты просто пес, чтоб там тот младший стрелец не выдумывал... Ты мне вот что скажи, добрый молодец, - она не забыла, как Вольга зовут. - Ты стрельцов просто не любишь или прячешься отчего?
- И то и то, - Серый одновременно и зябко и зло передернул плечами. Он очень сильно колебался на тему, говорить или не говорить, но все же они в одной связке, да и авось девица знает, что это за штуку несусветную он позаимствовал. Поэтому он помялся и признался. - Я и есть этот самый вор.
- Который добро царское покрал? - Марьяна удивленно воззрилась. - Ну ты даешь!
Она почему-то не стала укорять Серого, что дескать "Так это из-за тебя давеча голова полночи болела."
- Это экзамен был, - голос Серого сделался тускл и печален, - Кто ж знал, что подстава такая будет...
Вольг уже жалел, что когда-то захотел жить своим умом и ум нашел не самое выгодное занятие.
- Что за экзамен? - девица и не пыталась сделать вид, что ей что-то понятно. Сильно удивилась. - Ну ка рассказывай.
- На звание вора экзамен. - пояснил Вольг. - Ну чтобы стать полноценным вором ученик должен что-то контрольно украсть. Ну вот мне и досталось это...
Он аккуратно, двумя пальцами, вытащил жезл из внутреннего кармана.
- Там правда шкатулку открывать запретили, но я не удержался...
- Не удержался, открыл? - Марьяна наклонилась поглядеть на штуку, что новый знакомец держал в руке. - И устроил тот магический бубум посреди ночи? Сильная вещь, опасная. - оценила она жезл с черепом и отодвинулась. - Черепушка, правда, лишней смотрится. Горел получается твой экзамен... Что теперь делать думаешь?
- Я к Яге думал сходить, - сказал Вольг, - Она наверняка что-то знает. Ну и сделать так, чтобы стража меня не поймала.
Марьяна странно покачала головой, в очередной раз удивляясь и себе самой и всему случившемуся.
- Значит так, Вольг, к бабушке я пойду с тобой. Вот только забежим домой пирожков возьмем. Без пирожков к Яге не пойду, вечно она всех приходящих кормит-поит-да в баньке выпаривает...

Сообщение отредактировал Ri - 21-01-2014, 11:54

[бабка Гульда >>>]

Когда под окном заслышался оклик, Яга скорчила страшную рожу (ну, еще страшнее, чем ее обычная) и сказала водяному:
- Вот, началось... Говорила я тебе, Нечеса, что гости косяком повалят? А ну, нишкни! Забейся вон за ушат и голоса не подавай. Кто его знает, этого горластого, по нраву ли ему водяные? Еще пришибет и не спросит, как звали...
И обернулась к печке:
- А ты, печь, поскорее пироги пеки! Да не с мышатиной, не Кота Баюна привечать будем. Осталась у нас еще брусника в том жбане, что леший давеча приволок? Вот с нею и пеки...
Старуха выглянула за дверь, оценила молодецкие стати заезжего богатыря - и с почтением вышла на крыльцо:
- Здоров будь, гость дорогой! Каким ветром в наши края занесло? Окажи честь, зайди в избу, отведай нашего угощения...
Не всегда Яга была так приветлива с захожими путниками. Но сейчас еще свеж был в памяти разговор с вороном насчет "секьюр-рити"...

[Bishop >>>]

Гость оказался невысок - ну, смотря, с кем сравнивать! - ростом, зато в седле держался уверенно. Малахай из карсака, лук с колчаном, юфтевые ичиги из конской кожи, скуластое загорелое лицо. Каким ветром занесло его, степняка, в здешние леса, Тайдзу сам не знал. Получилось как-то случайно...
Хозяйке же на вид было лет триста, но смотрела она зорко, как молодая. Если не обращать внимания на седины, дашь всего лет сто пятьдесят. К сожалению, Тайдзу привык обращать на них внимание, потому был вежлив и спешился.
- Ищу, где переночевать, - сказал он после обмена любезностями.
Солнце висело в небе еще довольно высоко, но Тайдзу привык задумываться о ночлеге заранее.
- А чем моя изба нехороша? - тут же отозвалась хозяйка. - Приму, привечу, пирогами накормлю, на лавке спать уложу. А то, вишь, тучи находят, к ночи дождь соберется.
Старуха повелительно, с прищуром, глянула ввысь - и по кронам тут же ударил ветер, хотя только что погода была ясная, тихая, безветренная.
Чем-то бабка напоминала каменных балбалов, что можно встретить в любой уважающей себя степи. Правда, в правой руке отсутствовала чаша, а в левой кинжал, да и нос был не приплюснутый. Очень даже выдающийся был у хозяйки нос... Тайдзу слышал, что таких, как она, должно называть "баба", что его немного смущало - хоть и грубовата обводами, но перед ним стояла женщина.
Пусть и в возрасте.
- Волки в округе водятся? - деловито спросил степняк.

(с бабкой Гульдой вместе)

[бабка Гульда >>>]

- В лесу - да не водиться? И волки водятся, и медведи, и рыси. А только ежели ты, касатик, поохотиться задумал, - покосилась Яга на лук с колчаном, - то знай: в здешних краях леший сильный да вредный. Он своих мохнатых слуг охотникам не отдает. Завяжет в узел твою охотничью тропку, будешь по лесу плутать, пока в болото не угодишь. Забудь, сокол залетный, про охоту, погости лучше у меня в избе. Как тебя звать-величать - не ведаю, а меня люди прозвали Ягой.
Старуха не стала уточнять, что пошло то прозвище от слова "ягать" - браниться, ругаться. Так давно ее никто иначе и не называл, что забыла уже колдунья прежнее свое имя.
Но с гостем она была обходительна, обходилась без ругани - как и со всяким кто был Яге зачем-то нужен или попросту мог надавать по шее.
Степняк кивнул, расседлал коня, хлопнул его ладонью по крупу.
- Слышал? Волки есть, медведи есть, рыси тоже есть. Так что - не нарывайся.
Он мог только надеяться, что вредная животина не вздумает поспорить с тем самым лешим.
- Мое имя - Тайдзу, - объявил он, кланяясь.
- И добро пожаловать, Тайдзу-батыр! - поклонилась старуха, которая успела оценить степной выговор и раскосые глаза гостя. - За коня не тревожься, будет ему и корм, и пойло. А дикий зверь в дом не войдет. Лесное зверье боится лешего, а леший боится меня.
И первой юркнула в дом, чтобы проверить, все ли там в порядке.
А там и впрямь был порядок, по обычным временам просто немыслимый. Свирепый сундук смирно стоял в углу и не угрожал никого перекусить тяжелой крышкой, барахло робко забилось в чулан, веник успел пробежаться по избе и загнать сор за печь. А умный и расторопный ворон Кондрат успел вытащить из сундука скатерть-самобранку.
Собственно, на скатерть Яга и рассчитывала в деле угощения гостя. Приказ насчет пирогов был отдан только для того, чтоб печь не разбаловалась, от рук не отбилась. И сейчас от печи пахло так аппетитно, что Яга едва не забыла правила вежливости и не пошла таскать пироги.
Но все-таки не забылась. Одним движением расстелила расшитую скатерть на стол, сказала, как положено:
- Ну-ка, скатерть-самобранка, дай нем поесть-попить, угости на славу!
И добавила тихой скороговоркой:
- А вздумаешь спорить да кочевряжиться - полы тобою вымою!
Скатерть оценила угрозу и отложила свои капризы до более удобного случая.
А тут и гость вошел.
Он еще на пороге был - а скатерть уже оценила его внешность и расстаралась, выдала соответствующее угощение.
Был на столе боодог - козлятина, запеченная прямо в козлиной шкуре вместе с головками дикого лука. Был махан - большие куски вареной конины. Был кумыс, был айран, был каймак из уваренных молочных пенок. И конечно же, был чай - да не такой, который хлебает из блюдечка боярыня в тереме или купчиха в горенке. Настоящий, степной, вареный в котле из зеленого чая, молока, курдючного сала, соли...
Пироги на таком столе выглядели странно, но Яга решила, что гость не откажется и местной стряпни попробовать.

[Bishop >>>]

Тайдзу всему отдал должное – ел и нахваливал, нахваливал и ел. И не спешил смести все, хотя голоден был преизрядно, а вел беседу с хозяйкой. А порой даже со скатертью, когда та, засмущавшись похвалой, налилась румянцем с уголка. Пироги с ягодой тоже пришлись по вкусу.
- А что, эньен... – Тайдзу вытер пальцы, чувствуя себя наполненным доверху бурдюком, – ...как мне тебя отблагодарить?
- Да разве ж за хлеб-соль благодарят? - откликнулась Яга. - Ты вон сюда пришел - уже порадовал, а то остальные боятся. Твердят: мол Яга - колдунья, Яга - ведьма лесная... А я старая женщина, я сама много кого боюсь...
Тут старуха лукавила. Не так уж она обычно радовалась гостям, иначе не жила бы в глухомани. Да и мало кого она боялась. Но страх - это одно, а осторожность - другое.
- А ты, Тайдзу-батыр, куда путь держишь?
От изобильной еды степняк разомлел. Знал ведь, что лучше держать в незнакомых домах ухо востро, но от привычки – есть, пока есть, что есть, а то потом можно и на пару-тройку дней пояс затянуть потуже, - не отказался.
- Да особо-то никуда. Куда глаза глядят, туда и еду.
Глаза куда-то глядели у коня, сам Тайдзу дремал, покачиваясь в седле. Еще раз... два... пальцев на обоих руках не хватило... дня назад он если и не знал, куда направлялся, то знал, что попадет туда, куда и все их воинство собралось, непременно.
- Вот... а потом небеса стали белые, загремели. Все попадали. А когда поднялся – никого вокруг, только конь меня не бросил. Странные дела.
- Странные, - согласилась старуха. - Так ты, касатик, в чужих краях очутился? И сам не знаешь, куда путь держишь? Ну, так тебе прямая дорога - на службу к тому, к то посильнее да побогаче. К царю, али боярину, аль воеводе... а можно к колдуну. К колдунье тоже хорошо. Они щедро платят.
- Щедро – это хорошо...
Тайдзу потянулся. После долгой дороги и сытного угощения клонило в сон. В словах хозяйки был смысл, но к царю или там к местному ву-дану на поклонение не хотелось. Степняк – не без оснований – полагал, что встретится там с некоторыми старыми, пусть и не очень хорошими знакомыми.
- К колдуну – это интересно. Скажи, эньен, а ты, случаем, не одна из них? Живешь в лесу, дом у тебя... хороший дом, быстро, наверное, бегает. Ветер тебя слушается опять же...

[бабка Гульда >>>]

(Яга и Тайдзу)

- Я - не одна из них, - с достоинством ответила Яга. - Таких, как я, больше нету. Свистну - деревья долу клонятся. Слово тайное скажу - мертвецы из гробов встают. Леший, грозный лесной хозяин, подарки мне носит. Водяной, владыка озер и рек, старается мне не перечить. Вижу клады сквозь землю, вижу птицу за облаками, вижу рыбу на дне морском. Много секретов знаю, много зла сделать могу. А все ж не всегда моя сила мне защитой бывает. Порой я бессильна против обычного меча. Или против стрелы. Не по силам мне тягаться с крепкой рукой. Пока заклятье плести начну - как раз и башку мне снести успеют. Заклятья - они длинные, они времени требуют...
К концу ее речи простодушный Тайдзу окончательно пришел к выводу – небесный волк хоть и пошутил сначала недобро, зато теперь сам привел его в удачное место.
- Скажи, эньен, будешь кормить, если поступлю к тебе на службу?
Он окинул раскосым оком стол, что все еще ломился от яств, сыто икнул.
- Столько каждый день – не надо. И меньшим обойдусь. Много еды – тоже вредно.
- Кормить буду, - согласилась Яга. - Мне храбрый воин нужен. Чует мое сердце, что повалят скоро к моей избе гости незваные... А только не побоишься ли, молодец, у меня служить? Моим именем люди детей пугают, страшные сказки про меня сказывают...
- Страшные сказки я люблю! – Тайдзу шлепнул ладонью по колену. – Особенно на ночь! Кто же ложится спать без пугалок и страшных рассказов?! Хорошо, эньен, договорились! Буду тебе служить.
Дело было сделано, но Яра решила посильнее затянуть аркан. А то вдруг откормится молодец на дармовых харчах, заскучает да прочь пойдет.
- А коль прослужишь у меня верой и правдой год и один день, - веско произнесла старуха, - награжу тебя. Награду сам выберешь. Захочешь живой воды получить, чтоб сто лет старости не знать, - будет тебе живая вода. Захочешь в жены раскрасавицу-девицу - сманю ее для тебя хоть из царского терема. А захочешь злата-серебра - укажу, где клад зарыт, и научу, как взять, чтоб себя не загубить. Не спеши выбирать, у тебя еще год со днем впереди.
Тайдзу крепко задумался. В процессе размышления он время от времени клевал носом, а один раз даже начал негромко, зато с присвистом, похрапывать. Но вдруг поднял голову, огляделся – в окно со двора заглядывал конь, проверял, не попал ли хозяин в очередную переделку.
- Договорились!
Степняк помолчал.
- А помыться-то у тебя есть где?
- Да как же без баньки-то! - всплеснула старуха руками. - Эй, Нечеса! Натаскай-ка воды, истопим баню для Тайдзу-батыра!

[Комиссар >>>]

С отчетами Микола закончил ближе к вечеру. Из всей этой бумажной волокиты практический интерес представляли лишь несколько рапортов - о состоянии дел во дворце да в конюшне. Однако к одному отчету Лопухин возвращался несколько раз, внимательно его перечитывая.
"Девка с собакой породы ирландский волк. Сбежала, обернувшись лисой. Да с тремя хвостами... Лиса. С собакой. Породы ирландский волк. Волк. Значит серый. Серый?" - Лопухин отвел глаза от листа и невольно вспомнил озеро - "Бред. Да, девка. Да, серый. Хотя все сходится... Быть может, меня именно об этом предупреждало озеро?"
Микола отложил отчет и подозвал адъютанта.
- Подать сюда этих двух - Он указал на лист бумаги - Да поживее.
И действительно, молодой помощник исполнил все по первому разряду, и стрельцы в скором времени предстали перед Лопухиным.
- Составьте подробное описание этих двух. - Обратился к ним Микола - Объявить их в розыск. Разошлите гонцов с этой вестью в ближайшие города. На данный момент, они - наша первостепенная цель.
- Есть! - Бодро ответили стрельцы и покинули обитель Миколы

[Факел >>>]

- Дык, давно уже сделано всё. Воды натаскал, а банька, банька сама истопилась с перепугу видно, - немедля отозвался колодезник, показываясь из-за ушата. Ради гостя малыш принарядился, натянул желтые сапожки и пригладил непослушные вихры. Точнее попытался пригладить, у вечно растрёпанной шевелюры малыша был норов поупрямее иного жеребца.
- Осталось только веники запарить, ты какой больше любишь? – напрямик спросил Нечёса у степняка, ухватив со стола пирог. – Березовый аль дубовый? Есть ещё, как его, можжевеловый, для сильных духом.
Малыш широко улыбнулся и потянулся за вторым пирогом.

[Aylin >>>]

(С мастером)

Стрельцы должно быть засобирались на ужин, во всяком случае патрулей на окраине града столичного стало поменьше. С лесной опушки было неплохо видно обыденную городскую суету.
- Пора выдвигаться, глядишь - пронесет недобрая. Как считаешь, оборачиваться будем или девица с молодцем из лесу выходящие подозрения не вызовут? Жезл свой магический только не вырони. - Марьяна выглядела очень серьезной, но будто усмехнулась.
- Не выроню, - усмехнулся Вольг, - К тебе, значит? Хотя можно и разделится, очень уж не внушают радости объявления о розыске.
- Не внушают. - Марьяна чуть нахмурилась и кивнула. - Порознь оно конечно легче будет. До утра где-то отсидишься? Имей ввиду, я к Яге все-равно пойду...
- Зверем если только, - Серый задумался, - или дернуть в лес, в лесу не найдут.
- Пошли лучше ко мне. Переночуем, да пойдем... Да, колобка не стесняйся, он даром, что хлеб, а нормальный парень. - Марьяна прикрыла глаза ладонью, глянув на заходящее солнце из-под руки.
- Да я не против. -кивнул вор-неудачник, - Мне то уже жить негде. Можно и вместе даже. Только ещё раз следы запутать. Мало ли.
- Ну да, домой тебе возвращаться не след... Поясни про следы? А то я что-то малость отупела. Разве мы мало днем кружили-колесили?
- Да не мало, - Вольг досадливо тряхнул волосами, была у него такая привычка, - просто на всякий случай. Хотя - прорвемся.
- Еще раз запутать, значит еще раз запутать. - Как ни неохота Марьяне было еще раз оборачиваться, а пришлось опять хлопаться грудью оземь. С земли на лапы встала уже рыжая треххвостая лисица. Досадливо дернула ухом и брезгливо потрогала лапой травинку. Вольгу могло показаться, что так же дергала ухом она не один раз за то время, что была днем девицей... - Запутаем.

[Ясень >>>]

Волк оборачиваться не стал - надоело ему это, да и человечьим голосом зверем он молвить не мог.
- Ты погоди оборачиваться. Так даже интереснее. - лиса опять зачем-то потрогала траву лапой, покосилась на Вольга и потрусила в сторону города, поясняя на ходу. - Я тебя к своему дому проведу, издали его покажу, а затем сама следы запутаю.
Вольг лениво пошел следом, натянув на голову капюшон и оглядываясь по сторонам. Лиса старалась от Вольга не отставать.
- Горазд ты споро ходить. А у меня лапки короткие, да четыре штуки, пока ими переступишь, устанешь. Хорошо хоть в хвостах не путаюсь. Да и то невелика наука - всего три, не семь, не девять... с тремя-то хвостами особых проблем нет.
Лиса всю дорогу о чем-то лопотала, да ни одного ответа так и не услышала. Наконец она показала Вольгу свой дом: "Смотри, вот этот зеленый с черепичной крышей." Да побежала опять следы путать. К глубокой ночи умаялась да домой вернулась.
Оборотень Вольг с колобком Степаном уже глядишь и познакомиться и все текущие дела обсудить успели.
(с Ри)

Сообщение отредактировал Ясень - 23-01-2014, 10:20

[Uceus >>>]

Много всадников на Сивку-Бурку саживалось. И богатыри бывали, и стрельцы и молодцы заезжие, но не было ни в ком из них той теплоты душевной, как в Иване, того понятия о лошадях. Даром, что дураком звали, может разумом был не силен, зато прочувствовать мог, распознать. И это Сивке нравилось, как и нехитрое приветствие и обращение простое да душевное, да ласка человечья. Нет, русский человек широк душой!
Отдышавшись да дождавшись пока перекусит Иван тем, что привезено, конь огляделся. Эх, знакомый камешек. Их понатыкано сейчас на каждом перекрестке. Помимо предложений о продаже яблок молодильных со скидкой да по акции (купишь три — второе бесплатно выйдет), объявлений срамных и не очень, были надписи пользительные — указующие. Ну, тут у нас вариант классический, как вчитался Сивка.
«Налево пойдешь — коня потеряешь... Хм, потерять меня мудрено будет... Опять чей Змей Горыныч засел на той дороге со своей идеей о диете конской. Овес ему что ли присоветовать? А может конокрады затаились, да только им меня удержать все равно что ветер в шапке».
«Направо пойдешь — жизнь потеряешь. Нет уж Иван, я тебя терять не хочу, как и теряться. Огонь и воду мы с тобой прошли и до царевны прыгали — жаль зря».
«Прямо пойдешь - ... эх, понарисовали-понаклеили всего,» - конь заворчал, содрав зубами бересту, где было писано «Даю справки и информацию полезную. Прямо по дороге, второй поворот направо, спросить у Дуба с цепью. Ученый К.»
- А это любопытно, кто у нас в лесу такой ученый. Может он подскажет? Кстати, Вань, а кого хоть ищем? И пошто?

[Aylin >>>]

Когда в середине дня дуб подобно боярину подбирающему полу шубы, да держащегося второй рукой за шапку неловко переступил на месте, ученый кот остановился на особо прочном звене золотой цепи и вопросил:
- Шо, опять?!
Памятные пляски дуба позапрошлой ночью, когда дерево выкопало свои корни, спасаясь от чудес с небес, и мигрировало аж на окраину степи (а случилось это аккурат в то время, когда Вольг махал жезлом Кощей в сокровищнице царской) заставили кота-котофеича принять дополнительные меры предосторожности.
- Какому дурню доверили кощееву побрякушку?! - риторически вопросил пространство кот и сам заместо окрестного пространства ответил. - Дурню непростому, дурню серому, волком становящемуся, а вовсе не злодею записному аль колдунье вещей... Впрочем простым служащим от этого не легче.
Вольг как раз вынул жезл, показать его Марьяне. Махать, да просеки в лесу устраивать впрочем не стал. Но наученный горьким опытом дуб, а любая магия Кощея отзывалась на нем крайне болезненно (Серый же вполне мог начать жезлом отмахиваться, кабы стрельцы одолели), сделал пару шагов в сторону. Огонь с небес не сошел, а через минуту все успокоилось.
- Что бы тебе такого рассказать, чтоб не так нервничал? - с сомнением поглядел Ученый на землю свою обетованную, дуб столетний то есть. - А вот что расскажу. Не так давно, как сказка сказывается, последовала Яга веяниям новомодным, да завела себе хранителя. Хранителя из числа степняков - батыров...

Сообщение отредактировал Ri - 24-01-2014, 2:40