(с мастером)

События позапрошлого дня, шторм, чудесное спасение и картины такой незнакомой земли постепенно удалялись. Погружаясь в сон, Холлин все меньше ощущал себя потерянным, не знающим, что делать дальше, единственным выжившим из своего рода. Мышцы его наливались силой, мысли исчезали, меняясь на инстинкты. Ярость кипела в груди, и вот он уже бежал по лесу, возвышаясь над деревьями, проклиная богов и людей. Земля дрожала вокруг, маленькие земляные домики рушились, странные создания разбегались от них в ужасе. А Холлин бежал и бежал, перепрыгивая через реки, вырывая с корнями деревья, разбрасывая преграждавшие дорогу валуны, пока впереди вдруг не появилось сияние. Сначала маленькое, оно становилось все больше и больше, и вот уже сам великан охвачен страхом. Маленькие существа светятся и бегут к нему, от их света больно. А в голове возникает крик: "Спасайся! Спасайся!". И вот уже грозный великан бежит прочь от странных созданий, и земля под ногами вновь страшно содрогается от его тяжёлой поступи…

В этот момент Холлин внезапно проснулся. Дыхание его сбилось, словно и, правда, от долгого бега, и сердце в груди колотилось в бешеном ритме.
«Всего лишь сон…», - подумал парень, прогоняя прочь тот необъяснимый страх, захвативший его во сне. За окном ещё стояла ночь, однако же, Хельга и Виквай почему-то не спали – рядом слышались их тихие и обеспокоенные голоса.

(Совместными усилиями)


Исландка отвела Хельгу в чулан, где располагался огромный ткацкий стан. Задвижные окошки были открыты, и света внутрь проникало достаточно. Хозяйка показала гостье шерстяную ткань, которую в Исландии используют все и для всего: на ощупь она вовсе не была мягкой.
- А грубая холстина идет на паруса. В Риф часто приплывают разные суда, и многим из них требуется подлатать или заменить парус, так что это дает нам неплохой заработок.

- Можешь попробовать. Для меня это все еще могила, - сказал индеец и встал в сторонке, скрестив руки на груди.
Холлин несколько мгновений колебался. Он был почти уверен, что это не могила, но всё же... Вздохнув, парень принялся осторожно раскапывать руками рыхлую землю. Особо усердствовать, впрочем, и копать слишком глубоко он не собирался. Вдруг его руки наткнулись на какую-то мокрую ткань. В землю были закопаны несколько кусков сырого мяса.
- Смотри-ка. - Холлин обратил внимание Виквая на свою находку.
Тот подошел и с помощью палки помог Холлину раскопать остальное.
- Кому понадобилось зарывать мясо в землю? Это что, тоже обычай какой-то? - спросил Виквай, когда они закончили.
- Не знаю, - Холлин вновь пожал плечами. - Не о чём таком ни отец, ни кто мне не рассказывал. Возможно, чтобы оно сохранилось дольше, его и закопали.
- Тогда это чей-то тайник, - предположил Виквай, - Не думаю, что стоило его тревожить...
С этими словами он принялся зарывать яму.
- Вот это точно. Что мы, воры какие-то, чтобы растаскивать чей-то тайник? - отозвался парень, и принялся помогать ему.
Виквай воткнул палку в землю, как это было сделано изначально, и предложил, указав рукой вдоль берега:
- Стоит пройти еще.
- Идём. До темноты ещё далеко, так что время у нас есть.
Они успели дойти достаточно далеко, однако все, им что встретилось - это странные скалы торчащие из воды в отдалении от берега. Исландия сильно отличалась от Винланда, родины странников. Эти скалы возносились над водой на четыре, а то и больше, человеческих роста. Одни из них были узкими и напоминали пики, другие являли собой громадины, забравшись на которые, пожалуй, можно было бы разбить целый лагерь. Это были голые камни, не покрыты никакой растительностью. Холодный океан легкими волнами омывал их основания. Все вокруг было спокойно и никак не напоминало о ночной трагедии.
Холлин напрасно всматривался в унылый и неприветливый пейзаж исландского берега - здесь не было ничего, кроме уродливых и голых скал да пустнынного побережья. По мере того, как солнце склонялось всё ближе и ближе к горизонту, надежда найти здесь хоть кого-нибудь или что-нибудь угасала вместе с ним. Тяжело вздохнув, Холлин понял, что дальше искать уже не имело смысла, и поэтому решено было завернуть обратно. Торстейн уже ждал на месте, где они разошлись, с каким-то небольшим деревянным обломком в руках. Когда Виквай с Холлином приблизились, он протянул им эту небольшую дощечку.
- Я нашел только это. Здесь вырезаны руны. Может быть, это будет вам интересно?
Бросив на надпись взгляд, Ольвидсон узнал свою работу. Индеец же увидел письмена, напоминающее те, которые иногда встречал в Винланде то на черене лопаты, то на двери дома.
- Это же я вырезал эти руны! Мой дядя обучал меня этому искусству на родине, - воскликнул Холлин, завидев знакомые символы, чем весьма удивил исландца.
- Ты знаешь руническое письмо? Это редкость. Хотя, тебе стоит больше практиковаться. Этот кусок дощечки руны спасли, а на большее их, к сожалению, не хватило. Вы что-нибудь нашли на побережье?
- Кто-то схоронил недалеко от воды припасы. Похоже на сырое мясо. Закопал его под землю и воткнул сверху палку, - ответил Виквай. Торстейн усмехнулся.
- Ну да, это мы акулье мясо зарыли недавно. Полежит там несколько месяцев, потом и есть можно. Вы так у себя не делали? Так же поступают с китовым. В конце каждого лета здесь целые стада китов появляются. Мы их мясо зарываем, а зимой уже готовим.
Виквай переглянулся с Холлином и сказал, что предпочитает сушеное мясо, ну а сам Ольвидсон просто согласно кивнул. Ему самому, к сожалению, не доводилось участвовать в заготовке мяса в Винланде.
- Мне жаль, что больше мы ничего не нашли, - медленно произнес хуторянин и отдал единственное напоминание о прежней жизни винландцев. - Возьмите на память.
Холлин лишь мрачно улыбнулся - Торстейн буквально угадал его мысли насчёт этого "осколка прошлого". Благодарно кивнув хуторянину, он принял дощечку из его рук.
- Странно, что на берег не вынесло больше никого. Даже... тел, - проговорил Виквай, оглядываясь по сторонам. Исландец мрачно кивнул.
- Более, чем странно. Нити вашей судьбы выбились из общего клубка. Уже темнеет, пора возвращаться.
Хельга тем временем сидела в чулане рядом с ткацким станом, склонившись над вышивкой. Небольшая затворка в потолке давала недостаточно света, чтобы ровно стежки укладывать, поэтому Труид затеплила лучину. Рукоделие всегда успокаивало девушку, да и хозяйку отблагодарить нужно было. Услышав приближающиеся голоса, она вскочила со скамейки, незаконченная работа полетела с колен. Надежда, что ребята отыскали выживших, затрепетала в груди пойманной птицей. Хельга застыла на пороге с костяной иглой в руке, споткнувшись о взгляд Холлина. Что-либо спрашивать уже не имело смысла.
- Я... каши наварила... - робко и несколько неуместно произнесла Турид, встречая мужчин. Когда она посмотрела на мужа, тот только покачал головой. Ужин прошел в молчании. Весь дом хуторян был разделен перегородкой на две части. За меньшей из них на сон располагались сами хозяева. В большей же разложили сено и набросали на него широкие простыни из грубого полотна. Здесь гостям и предстояло спать, укрывшись теплыми шерстяными плащами сыновей Торстейна.
Закончив трапезу, Виквай поблагодарил хозяев и зашел за перегородку. Некоторое время он стоял неподвижно, медленно поворачивая голову в разные стороны, а потом забрался по сену к дальней стене и уселся там. Хозяева затушили угли, отложили посуду и огниво на полку. Через маленькие открытые окошки в крыше можно было видеть ясное звездное небо. Холлин удобно устроился на предоставленной хозяевами постели, и лёжа на спине, ещё долго смотрел на звёзды. "Видят боги, отец, я стану великим воином, как ты и хотел... Ты ещё будешь мною гордиться, когда мы встретимся в небесном чергоге..." - пообещал себе тогда Холлин, прежде чем погрузиться в сон.
Хельга долго не ложилась, одолжив у хозяйки широкий гребень, она устроилась на самом краю постели и расчёсывала свои длинные волосы. Когда дыхание парней стало размеренным, девушка уткнулась носом в сгиб руки и несколько раз тихо всхипнула, прежде чем уснуть.

Первое, что услышал Холлин, приходя в сознание, это шум моря. Совсем не тот рокот обезумевшего океана и шторма, а безмятежный и успокаивающий шум набегающих волн. Вслед за этим пришла тяжёлая, сковывающая движения слабость, разлившаяся по всему телу.
Холлин изрядным усилием заставил себя перевернуться на спину и открыл глаза. Взору его тут же предстало голубое, и столь же безмятежное небо. .. Ночь прошла… Всматриваясь в небеса, он попытался вспомнить, что же случилось.
Шторм… Страшный треск ломающихся мачт и днища кнорра… Отчего руны, начертанные Торваллем на носу кораблей не смогли отвести беду?..
Холлин вспомнил и то, как он тонул... И голос, и лик прекрасной девы битвы вспомнил, что подняла его со дна…
Все эти мысли беспорядочно мелькали в голове. Парень не знал, сколько он пролежал вот так, задумчиво глядя в небеса, пока не услышал чьи-то голоса. Силы понемногу возвращались в тело, и Холлин решил подняться.
Кое-как встав на ноги, он заметил несколько человек, которых похоже, как и его самого, выбросило на берег. Немного вдалеке он увидел ещё одного человека. Его черты Холлин так и не смог разобрать – яркие лучи солнца затмевали его силуэт.
-Высоко, не слишком… - немного хриплым голосом прокричал Холлин в ответ незнакомцу. – За спиной твоей его сияющая грива сверкает ярко…
Неуверенно держась на ногах, парень посмотрел на смутно знакомого человека неподалёку, после чего устремил взгляд дальше – вдоль прибрежной полосы, в надежде увидеть ещё кого-то.

Имя: Холлин, сын Ольвида, двоюродного брата Торвалля.
Возраст: 22 года.
Внешность: Молодой парень стройного телосложения, длинные светлые волосы почти всегда собраны назад в конский хвост; немного вытянутое лицо, довольно узкий и длинный «орлиный нос» и угловатый выступающий подбородок, покрытый лёгкой щетиной. Можно сказать, что его внешность вполне соответствует нордическому типу.
Он рассудителен, всегда старается действовать обдуманно и не торопиться; сколько-то упрям, хотя уважает мнение тех, кто старше и мудрее. Достаточно терпим к окружающим, старается всегда сгладить конфликт, а не вступать в открытое противоборство. Достаточно тяжело сходиться с людьми.
Приверженец исконной веры, почитает бога Одина.
Биография:
Поскольку все мужчины в семье Холлина, начиная с прапрадеда, были когда-то прославленными и умелыми воинами, отец ещё с ранних лет пытался привить своему сыну навыки обращения с оружием. Он видел в нём продолжателя этой семейной традиции, будущего воина, сильного и бесстрашного. Поэтому, в свободное от посевных или пахотных работ время юный Холлин, исключительно по наставлению отца брал в руки копьё, и тренировался. Самому парню, к слову, эти упражнения совершенно не нравились, и вдобавок ко всему, занимали почти всё свободное время между работой в полях и прочей хозяйственной деятельностью. Однако расстраивать своего отца он не хотел, и поэтому продолжал заниматься.
В возрасте 18-ти лет, он окончательно понял, что это не совсем его призвание. Тренируясь в тот день, Холлин заметил, что на наконечнике копья, взятого из отцовского хранилища, были вычерчены какие-то символы, руны. Заинтересовавшись, он принялся рассматривать и изучать их, совершенно забыв про тренировку, а когда вернулся домой, то расспросил отца насчёт этих рун. Отец поведал ему немного о рунной магии, и добавил ещё, что Холлину совершенно не стоит забивать этим голову, и продолжать тренироваться. Холлин согласился, так как всегда уважал мнение своего отца, но со временем всё больше и больше стал уделять внимание изучению рунического искусства. За этим он обратился Торваллю, и тот долгими вечерами рассказывал ему о принципах начертания рун, о смысле и сущности каждой из них, вырезал примеры и объяснял о тонкостях работы с ними. Старый Торвалль знал в этом толк, и был рад, что хоть кто-то из нынешнего поколения интересуется этим искусством.
К сожалению, отец Холлина не разделял радость своего брата, и, узнав, что сын прекратил тренировки, и более того, стал ещё и уклоняться от работы в поле, отец был крайне недоволен и разочарован в нём. Все попытки заставить его вновь возобновить занятия ни к чему не привели – Холлин теперь твёрдо стоял на своём желании посвятить всю свою жизнь магии, а не оружию. Так в семье у него начался разлад. Сын и отец очень долго не разговаривали друг с другом.

Отношения у них начали понемногу восстанавливаться незадолго до нападения на поселение скрелингов. Прознав об атаке, Холлин уже было взялся за копье, чтобы встать на защиту селения, но отец не позволил ему. «Куда уж тебе…» - сказал тогда отец, лишь покачав головой. – «Ты уж верно забыл всё то, чему я тебя учил…». Тогда, из-за нападения скрелингов, но больше – из-за слов отца, Холлин решил возобновить тренировки.
Отплытие из Винланда молодой человек переживал тяжело. Все-таки это была его родина, и покидать родные место всякому, наверное, тяжело и грустно. Душу согревало лишь то, что он, вместе с остальными, когда-нибудь вернётся сюда. Да и кроме этого, увидеть землю предков собственными глазами…
Очень жаль, что она встретила своих сынов так жестоко.

***
Персонаж по сути является рунным заклинателем, т.е. будет использовать магию рун(Старший Футарк), магию, можно сказать, непрямого воздействия. К этому будет относиться начертание рун на определённых поверхностях или предметах с целью придания им магических свойств. Например, на коже - как татуировки – для кратковременного магического воздействия, на оружии – для улучшения каких-то боевых характеристик, создание амулетов и оберегов с рунами, и всё в таком духе.
Вдобавок к этому, персонаж владеет парой боевых приёмов с копьём и щитом в ближнем бою.

Идея, на мой взгляд весьма интересная. Я бы очень даже не прочь поучаствовать в этой игре. Опыт в словесках у меня не большой, но всё же есть, и темп "пост в день-два" смогу поддерживать